«Коровы»

Лежа в кровати, Стивен чувствовал, как токсины медленно кружатся, рвутся сквозь кровь, черные частицы с острыми краями, как в замедленной съемке, кувыркаются в подводном потоке и по ходу дела дерут ему мягкие внутренности. Если в темной комнате он закрывал глаза, то перед ним возникала схема его кровеносной системы, изображение, вырванное из какой-то ученой книги. Его кровью была не горячая липкая жидкость красного цвета, но миллиарды телец, освещенные огнем в камине, и они пихали друг друга на всей трассе до сердца, где их с любовью примут и откачают вниз к легким за отличным чистым кислородом. Сердце желает им жизни и поддерживает их команду непоколебимой бесконечной любовью, как киношные родители.

Но черный песок от разложившегося мяса, приготовленного мамочкой, ехал верхом на тельцах, поджидая их на стенках желудка и на всем пути лабиринтов его скользких серых кишок. Ни давая ни хера из того, что желало сердце, он набивался ему в плоть, жир и хрящи.

Лежа на спине на грязном скомкавшемся белье, он чувствовал, что грязь засоряет тысячи систем его организма.

Он повернулся на бок и поглядел сквозь единственное не занавешенное окно, как живет город в три часа ночи. Не сработало. В холодной выпотрошенной комнате, лежа на узкой кровати, втиснутой под защиту недовольного этим угла, он чувствовал возраст своего тела.

Его бесила собственная слабость. День за днем она засовывала в него мясное дерьмо, и он не мог ее остановить. Вот бы ее связать, раздвинуть ей ноги, забить ей в пизду молоток, а затем выйти на улицу и никогда больше не возвращаться. Но он так не мог.

Телевизор не щадил его долгими вечерами перед сном. Он показывал ему, каков он, этот мир. Телевизор показывал ему, сколь многим владели люди, жившие снаружи. Он сам, чтоб увидеть все собственными глазами, разумеется, бывал снаружи, в городе, гулял там. Но он слишком боялся города, чтобы оставаться там подолгу. Он не был похож на людей, которые гуляли по улицам. Они так отлично жили! Они точно знали, что им надо делать, чтобы быть счастливыми, и предавались этому занятию, так ни разу и не задумавшись.