Он принимал это дело близко к сердцу и охотно дал бы другой совет, но ничего придумать не мог. Он взял трубку, набил табаком и, остерегаясь зажигать, чтобы не устроить пожара, важно посасывал ее. Время от времени он перекладывал ее в другой угол рта или вовсе вынимал, плевал, вытирал губы, и казалось, вот-вот он заговорит.
Но то была ложная тревога.
Потом он опять снял очки, сложил крест-накрест их длинные тонкие, паучьи лапки и не торопясь убрал очки в свободный уголок верстака. Можно было побиться об заклад, что он нашел выход. Морванда ждала. Но Филипп тоже ждал.
- Ну, - сказала наконец Морванда, - хоть я и дура, а у меня все-таки есть одна мысль.
Она думала, что Филипп сразу спросит:
"Какая же?"
Ей пришлось заговорить самой:
- Я сюда пришла за советом нарочно, я хотела доказать тебе, что ты дурень похуже меня.
Филипп не только не схватился за молоток, но не выказал и тени возмущения. Он уже слыхивал такое и отлично знал баб, даже свою собственную. Морванда оставила свои подвохи и отдала приказ:
- Сговорись с Ганьярдом и сделайте стенку через весь двор до самой дороги. Сделайте ее повыше, чтобы мне не видеть эту злую бабу, но не слишком высоко, чтобы стенка не загораживала петушка на колокольне, потому что я лучше слышу, когда звонят к обедне, если вижу петушка.
- Это обойдется дорого, - сказал Филипп.
- Ганьярд заплатит половину. Это будет на пользу и ему и нам. У каждого будет свой двор.
- Мне это не нравится, - сказал Филипп. - Ганьярд - парень славный.
- А мне нравится, - сказала Морванда. - И вообще, начиная с этого дня, держись от него подальше, от твоего Ганьярда.
- Он мне ничего не сделал.
- Неприлично мужьям дружить, раз жены не ладят.
- Вы опять поладите.
- Послушай-ка, Филипп. Оставь ты это, а то я вовсе разозлюсь. Я скорее поладила бы с нашей свиньей - да, да, с нашей свиньей!
- Ну, а что мне сказать Ганьярду?
- Ты ему скажешь, что больше не хочешь водиться с коротышкой, у которого ляжки в шесть дюймов - и сразу уже зад.
- Ноги, - благородно заметил Филипп, - надо говорить ноги, в шесть дюймов.
- А я говорю - ляжки! Скажешь, нет?
Она вскочила, готовая к бою. Стружки дрожали у нее на локтях, на юбке. Филипп снова надел очки и примерился рубанком к последнему сучку на своей наклонно поставленной доске.
- А ты не помолчишь? - сказал он в порядке скорее вопроса, чем угрозы.
Комментарии к книге «Стенка», Жюль Ренар
Всего 0 комментариев