«Клуб самоубийц (The Suicide Club)»

Клуб самоубийц (The Suicide Club) (fb2) - Клуб самоубийц (The Suicide Club) [параллельный перевод] (Новые тысячи и одна ночь: Приключения принца Флоризеля - 1) 496K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Роберт Льюис Стивенсон

Роберт Льюис Стивенсон. Клуб самоубийц

Robert Louis Stevenson Роберт Льюис Стивенсон The Suicide Club Клуб самоубийц Story Of The Young Man With The Cream Tarts ПОВЕСТЬ О МОЛОДОМ ЧЕЛОВЕКЕ С ПИРОЖНЫМИ During his residence in London, the accomplished Prince Florizel of Bohemia gained the affection of all classes by the seduction of his manner and by a well-considered generosity. Блистательный Флоризель, принц Богемский, во время своего пребывания в Лондоне успел снискать всеобщую любовь благодаря своим обворожительным манерам и щедрой руке, всегда готовой наградить достойного. He was a remarkable man even by what was known of him; and that was but a small part of what he actually did. Это был человек замечательный, даже если судить на основании того немногого, что было известно всем; известна же была только ничтожная часть его подвигов. Although of a placid temper in ordinary circumstances, and accustomed to take the world with as much philosophy as any ploughman, the Prince of Bohemia was not without a taste for ways of life more adventurous and eccentric than that to which he was destined by his birth. Спокойный до флегматичности, принимающий мир таким, каков он есть, с философским смирением простого землепашца, принц Богемский тем не менее питал склонность к жизни более эксцентрической и насыщенной приключениями, нежели та, к которой он был предназначен волею судеб. Now and then, when he fell into a low humour, when there was no laughable play to witness in any of the London theatres, and when the season of the year was unsuitable to those field sports in which he excelled all competitors, he would summon his confidant and Master of the Horse, Colonel Geraldine, and bid him prepare himself against an evening ramble. Порою на него находили приступы хандры, и если в это время на лондонских подмостках не было ни одного спектакля, на котором можно было как следует посмеяться, а сезон к тому же был не охотничий (в этом виде спорта принц не знал себе равных), он призывал к себе своего шталмейстера, полковника Джеральдина, и объявлял, что намерен совершить с ним прогулку по вечернему Лондону. The Master of the Horse was a young officer of a brave and even temerarious disposition. Молодой офицер этот был постоянным наперсником принца, и отвага его подчас граничила с безрассудством. He greeted the news with delight, and hastened to make ready. Он с неизменным восторгом встречал подобные приказы своего господина и, не мешкая, совершал все нужные приготовления. Long practice and a varied acquaintance of life had given him a singular facility in disguise; he could adapt not only his face and bearing, but his voice and almost his thoughts, to those of any rank, character, or nation; and in this way he diverted attention from the Prince, and sometimes gained admission for the pair into strange societies. Богатый опыт и разностороннее знание жизни развили в нем необычайную способность к маскараду; к любой избранной им роли, независимо от положения, характера и национальности лица, которое он брался изображать, он умел приспособить не только лицо и манеры, но и голос и даже образ мышления. Благодаря этому своему дару ему удавалось отвлекать внимание от принца и вместе со своим господином спускаться во все слои общества. The civil authorities were never taken into the secret of these adventures; the imperturbable courage of the one and the ready invention and chivalrous devotion of the other had brought them through a score of dangerous passes; and they grew in confidence as time went on. Власти, разумеется, в эти приключения не посвящались. Непоколебимая храбрость принца вместе с изобретательностью и рыцарской преданностью его наперсника не раз вызволяла эту пару из самых опасных положений, и доверие, которое они питали друг к другу, с каждым годом все возрастало. One evening in March they were driven by a sharp fall of sleet into an Oyster Bar in the immediate neighbourhood of Leicester Square. Однажды вечером холодный мартовский дождь пополам со снегом загнал их в кабачок неподалеку от Лестер-сквера. Colonel Geraldine was dressed and painted to represent a person connected with the Press in reduced circumstances; while the Prince had, as usual, travestied his appearance by the addition of false whiskers and a pair of large adhesive eyebrows. These lent him a shaggy and weather-beaten air, which, for one of his urbanity, formed the most impenetrable disguise. Полковник Джеральдин был одет и загримирован под рыцаря прессы в несколько стесненных обстоятельствах; грим Флоризеля, как всегда, заключался в накладных бакенбардах да паре косматых бровей, которые изменяли его изысканный облик до неузнаваемости, придавая ему вид человека, испытавшего превратности судьбы. Thus equipped, the commander and his satellite sipped their brandy and soda in security. Под прикрытием этого маскарада принц со своим шталмейстером спокойно сидели в устричном заведении и потягивали бренди с содовой. The bar was full of guests, male and female; but though more than one of these offered to fall into talk with our adventurers, none of them promised to grow interesting upon a nearer acquaintance. Зал был переполнен посетителями обоих полов, и хотя среди них оказалось немало охотников вступить в беседу с нашими искателями приключений, ни один не представлял особого интереса. There was nothing present but the lees of London and the commonplace of disrespectability; and the Prince had already fallen to yawning, and was beginning to grow weary of the whole excursion, when the swing doors were pushed violently open, and a young man, followed by a couple of commissionaires, entered the bar. Здесь были собраны ординарнейшие обитатели лондонского дна. Принц начал было уже зевать и подумывать о том, чтобы идти домой, как вдруг двустворчатые двери трактира с треском распахнулись, впустив молодого человека в сопровождении двух слуг. Each of the commissionaires carried a large dish of cream tarts under a cover, which they at once removed; and the young man made the round of the company, and pressed these confections upon every one's acceptance with an exaggerated courtesy. В руках у каждого слуги было по большому подносу, покрытому салфеткой, которую они тотчас сдернули. На подносах лежали маленькие круглые пирожные с кремом, и молодой человек принялся обходить столики, с преувеличенной любезностью предлагая каждому посетителю полакомиться. Sometimes his offer was laughingly accepted; sometimes it was firmly, or even harshly, rejected. Одни со смехом принимали его угощение, другие решительно, а подчас и грубо от него отказывались. In these latter cases the new-comer always ate the tart himself, with some more or less humorous commentary. В последнем случае молодой человек неизменно съедал пирожное сам, отпуская при этом какую-нибудь шутливую реплику. At last he accosted Prince Florizel. Наконец он подошел к принцу Флоризелю. "Sir," said he, with a profound obeisance, proffering the tart at the same time between his thumb and forefinger, "will you so far honour an entire stranger? - Сударь, - произнес он тоном глубочайшего почтения и протянул ему пирожное, - не окажете ли вы любезность человеку, не имеющему чести быть с вами знакомым? I can answer for the quality of the pastry, having eaten two dozen and three of them myself since five o'clock." За качество пирожного могу поручиться, ибо за последние два-три часа я сам проглотил ровно двадцать семь штук. "I am in the habit," replied the Prince, "of looking not so much to the nature of a gift as to the spirit in which it is offered." - Качество угощения, которым меня потчуют, -отвечал принц, - представляется мне не столь важным, сколько чувство, с каким мне это угощение предлагают. "The spirit, sir," returned the young man, with another bow, "is one of mockery." - Чувство, сударь, - сказал молодой человек, отвесив еще один поклон, - с вашего позволения, самое издевательское. "Mockery?" repeated Florizel. - Издевательское? - повторил Флоризель. "And whom do you propose to mock?" - Над кем же вы намерены издеваться? "I am not here to expound my philosophy," replied the other, "but to distribute these cream tarts. - Видите ли, - сказал молодой человек, - я пришел сюда не для того, чтобы развивать свои философские воззрения, а лишь затем, чтобы раздать эти пирожные с кремом. If I mention that I heartily include myself in the ridicule of the transaction, I hope you will consider honour satisfied and condescend. Если я сообщу вам, что я самым искренним образом включаю в число тех, над которыми издеваюсь, собственную персону, ваша щепетильность, я надеюсь, будет удовлетворена и вы снизойдете к моему угощению. If not, you will constrain me to eat my twenty-eighth, and I own to being weary of the exercise." В противном случае я буду вынужден съесть двадцать восьмое пирожное, а мне эти гастрономические упражнения, признаться, немного надоели. "You touch me," said the Prince, "and I have all the will in the world to rescue you from this dilemma, but upon one condition. - Мне вас жаль, - сказал принц, - и я готов сделать все, что в моих силах, чтобы вас вызволить, но только при одном условии. If my friend and I eat your cakes - for which we have neither of us any natural inclination - we shall expect you to join us at supper by way of recompense." Если я и мой приятель отведаем ваших пирожных - а надо сказать, что ни у меня, ни у него они не вызывают большого аппетита, - то и вы должны будете за это с нами отужинать. The young man seemed to reflect. Молодой человек как будто что-то обдумывал. "I have still several dozen upon hand," he said at last; "and that will make it necessary for me to visit several more bars before my great affair is concluded. This will take some time; and if you are hungry - " - У меня на руках осталось еще несколько дюжин, - сказал он наконец. - А следовательно, мне придется наведаться еще в несколько подобных заведений, прежде чем я разделаюсь со своим основным делом, боюсь, что это займет некоторое время, и если вы голодны... The Prince interrupted him with a polite gesture. Принц остановил его речь любезным мановением руки. "My friend and I will accompany you," he said; "for we have already a deep interest in your very agreeable mode of passing an evening. - Мы будем вас сопровождать, - сказал он. - Нас очень заинтересовал избранный вами чрезвычайно приятный способ проводить вечера. And now that the preliminaries of peace are settled, allow me to sign the treaty for both." Теперь, когда мы договорились о предварительных условиях мира, позвольте мне скрепить наш договор. And the Prince swallowed the tart with the best grace imaginable. И принц любезно взял протянутое ему пирожное. "It is delicious," said he. - Превосходное угощение, - сказал он. "I perceive you are a connoisseur," replied the young man. - Я вижу, вы большой знаток, - заметил молодой человек. Colonel Geraldine likewise did honour to the pastry; and every one in that bar having now either accepted or refused his delicacies, the young man with the cream tarts led the way to another and similar establishment. Следуя примеру своего патрона, полковник Джеральдин тоже отдал должное пирожному. Молодой человек обошел все столы и, получив от каждого посетителя отказ или благодарность, повел своих спутников в другой трактир. The two commissionaires, who seemed to have grown accustomed to their absurd employment, followed immediately after; and the Prince and the Colonel brought up the rear, arm in arm, and smiling to each other as they went. Двое слуг, которые, казалось, вполне смирились со своим нелепым занятием, следовали за молодым человеком, между тем как принц с полковником, взявшись под руку и улыбаясь, замыкали шествие. In this order the company visited two other taverns, where scenes were enacted of a like nature to that already described - some refusing, some accepting, the favours of this vagabond hospitality, and the young man himself eating each rejected tart. В таком порядке вся компания посетила еще два кабачка, и в каждом повторилась та же сцена одни принимали угощение бродячего хлебосола, другие отказывались, и тогда молодой человек неизменно проглатывал пирожное сам. On leaving the third saloon the young man counted his store. There were but nine remaining, three in one tray and six in the other. После третьего заведения молодой человек пересчитал оставшиеся пирожные: на одном подносе их оказалось шесть, на другом три - итого девять штук. "Gentlemen," said he, addressing himself to his two new followers, "I am unwilling to delay your supper. - Господа, - сказал он, обращаясь к своим новым знакомцам, - мне неприятно, что я задерживаю ваш ужин. I am positively sure you must be hungry. I feel that I owe you a special consideration. Я уверен, что вы проголодались не на шутку, и к тому же у меня есть по отношению к вам известные обязательства. And on this great day for me, when I am closing a career of folly by my most conspicuously silly action, I wish to behave handsomely to all who give me countenance. В этот многознаменательный для меня день, когда мне предстоит завершить мой дурацкий жизненный путь последним и наиболее ярким дурачеством, я не хотел бы оказаться невежей перед теми, кто меня так благородно поддержал. Gentlemen, you shall wait no longer. Господа, я не заставлю вас больше ждать. Although my constitution is shattered by previous excesses, at the risk of my life I liquidate the suspensory condition." И пусть здоровье мое и без того расшатано излишествами, я готов, рискуя жизнью, отказаться от условия, которое сам себе поставил. With these words he crushed the nine remaining tarts into his mouth, and swallowed them at a single movement each. И, окончив свою речь, - молодой человек проглотил одно за другим оставшиеся девять пирожных. Then, turning to the commissionaires, he gave them a couple of sovereigns. Затем, отвесив по поклону обоим слугам и протянув им по золотому, он сказал им: "I have to thank you," said be, "for your extraordinary patience." - Примите, пожалуйста, мою благодарность за ваше долготерпение. And he dismissed them with a bow apiece. For some seconds he stood looking at the purse from which he had just paid his assistants, then, with a laugh, he tossed it into the middle of the street, and signified his readiness for supper. Отпустив слуг, он с полминуты постоял, уставясь на кошелек, из которого только что извлек для них плату, и вдруг засмеялся, бросил его на мостовую и сообщил своим спутникам, что готов идти с ними ужинать. In a small French restaurant in Soho, which had enjoyed an exaggerated reputation for some little while, but had already begun to be forgotten, and in a private room up two pair of stairs, the three companions made a very elegant supper, and drank three or four bottles of champagne, talking the while upon indifferent subjects. В маленьком французском ресторанчике в Сохо, пользовавшемся незаслуженно громкой славой, которая, впрочем, уже начала идти на убыль, принц, его шталмейстер и их новый знакомый попросили себе отдельный кабинет на третьем этаже, уселись за изящно сервированный стол, заказали к ужину четыре бутылки шампанского и принялись непринужденно беседовать между собой. The young man was fluent and gay, but he laughed louder than was natural in a person of polite breeding; his hands trembled violently, and his voice took sudden and surprising inflections, which seemed to be independent of his will. Молодой человек был весел и оживлен, однако смеялся несколько громче, чем можно было ожидать от человека его воспитания; к тому же руки его заметно дрожали, в голосе появлялись неожиданные резкие переходы, как у человека, который не совсем владеет собой. The dessert had been cleared away, and all three had lighted their cigars, when the Prince addressed him in these words:-"You will, I am sure, pardon my curiosity. Когда официант унес со стола последнее блюдо и все трое закурили сигары, принц обратился к своему новому знакомцу со следующей речью: - Я надеюсь, что вы простите мне мое любопытство. What I have seen of you has greatly pleased but even more puzzled me. Хоть мы и знакомы всего лишь несколько часов, вы мне очень симпатичны и, признаться, чрезвычайно меня интригуете. And though I should be loth to seem indiscreet, I must tell you that my friend and I are persons very well worthy to be entrusted with a secret. Я бы не хотел показаться нескромным, но я должен вам сказать, что мы с приятелем в высшей степени достойны доверия. We have many of our own, which we are continually revealing to improper ears. У нас великое множество своих тайн, которые мы постоянно доверяем тем, кому не следует. And if, as I suppose, your story is a silly one, you need have no delicacy with us, who are two of the silliest men in England. А если, как я полагаю, ваша история достаточно нелепа, то и в этом случае, уверяю вас, вы можете, не стесняясь, изложить ее нам, ибо более нелепых людей, чем мы, вы не сыщете во всей Англии. My name is Godall, Theophilus Godall; my friend is Major Alfred Hammersmith - or at least, such is the name by which he chooses to be known. Меня зовут Годол, Теофилус Годол; имя моего друга - майор Альфред Хаммерсмит, во всяком случае, ему угодно выступать под этим именем. We pass our lives entirely in the search for extravagant adventures; and there is no extravagance with which we are not capable of sympathy." Всю свою жизнь мы посвятили поискам экстравагантных приключений; и нет такой экстравагантной выходки, которой бы мы не могли посочувствовать всей душой. "I like you, Mr. Godall," returned the young man; "you inspire me with a natural confidence; and I have not the slightest objection to your friend the Major, whom I take to be a nobleman in masquerade. - Вы мне нравитесь, мистер Годол, - ответил молодой человек, - к тому же вы во мне вызываете инстинктивное доверие; и я не имею ничего против вашего друга, майора, который представляется мне переодетым вельможей. At least, I am sure he is no soldier." И уж, во всяком случае, я убежден, что к армии он не имеет ни малейшего касательства. The Colonel smiled at this compliment to the perfection of his art; and the young man went on in a more animated manner. "There is every reason why I should not tell you my story. Полковник только усмехнулся, услышав такой комплимент своему искусству перевоплощения. - Существует множество причин, по которым мне не должно бы вам открыться, - продолжал между тем молодой человек, постепенно воодушевляясь. Perhaps that is just the reason why I am going to do so. - Быть может, поэтому-то я и намерен рассказать вам все без утайки. At least, you seem so well prepared to hear a tale of silliness that I cannot find it in my heart to disappoint you. Во всяком случае, я вижу, что вы настроились услышать нечто нелепое, и у меня не хватает духа вас разочаровать. My name, in spite of your example, I shall keep to myself. Свое имя, в отличие от вас, я не назову. My age is not essential to the narrative. Возраст мой не имеет прямого отношения к моему рассказу. I am descended from my ancestors by ordinary generation, and from them I inherited the very eligible human tenement which I still occupy and a fortune of three hundred pounds a year. Я прямой наследник своих предков, и наследство мое заключается в весьма сносном жилище, которое я занимаю по сей день, и капитале, дававшем триста фунтов годового дохода. I suppose they also handed on to me a hare-brain humour, which it has been my chief delight to indulge. Вместе с домом и этим капиталом я, должно быть, унаследовал от предков и легкомыслие, не противиться которому составляло высшее наслаждение всей моей жизни. I received a good education. Я получил хорошее образование. I can play the violin nearly well enough to earn money in the orchestra of a penny gaff, but not quite. Я изрядный музыкант - еще немного, и мог бы играть на скрипке в каком-нибудь захудалом оркестре, однако как раз этого немногого мне и недостает. The same remark applies to the flute and the French horn. То же относится к моей игре на флейте и на валторне. I learned enough of whist to lose about a hundred a year at that scientific game. Выучился играть в вист и в этой премудрости преуспел настолько, что с легкостью могу проигрывать до ста фунтов в год. My acquaintance with French was sufficient to enable me to squander money in Paris with almost the same facility as in London. Знакомство мое с французским языком оказалось достаточным, чтобы мотать деньги в Париже почти с той же легкостью, что и в Лондоне. In short, I am a person full of manly accomplishments. Как видите, я человек всесторонне образованный. I have had every sort of adventure, including a duel about nothing. Жизнь не обошла меня и приключениями всевозможного рода, я даже дрался на дуэли, для которой не было ни малейшего повода. Only two months ago I met a young lady exactly suited to my taste in mind and body; I found my heart melt; I saw that I had come upon my fate at last, and was in the way to fall in love. А два месяца назад я повстречал молодую особу, которая показалась мне олицетворением всех совершенств, как духовных, так и физических. Сердце мое растопилось. Я наконец встретил свою судьбу и чуть было не влюбился. But when I came to reckon up what remained to me of my capital, I found it amounted to something less than four hundred pounds! Но когда я принялся подсчитывать, что осталось мне от всех моих капиталов, оказалось, что у меня нет и полных четырехсот фунтов! I ask you fairly - can a man who respects himself fall in love on four hundred pounds? И вот я вас спрашиваю: может ли уважающий себя человек позволить себе влюбиться, имея за душой всего четыреста фунтов? I concluded, certainly not; left the presence of my charmer, and slightly accelerating my usual rate of expenditure, came this morning to my last eighty pounds. Естественно, я должен был ответить на этот вопрос: нет, не может. Засим, расставшись с очаровательницей и несколько ускорив темп проматывания своих капиталов, к сегодняшнему утру я остался с суммой в восемьдесят фунтов в кармане. This I divided into two equal parts; forty I reserved for a particular purpose; the remaining forty I was to dissipate before the night. Разделив эти деньги на две равные части и отложив на одно дело сорок фунтов, остальные сорок я решил во что бы то ни стало промотать до наступления ночи. I have passed a very entertaining day, and played many farces besides that of the cream tarts which procured me the advantage of your acquaintance; for I was determined, as I told you, to bring a foolish career to a still more foolish conclusion; and when you saw me throw my purse into the street, the forty pounds were at an end. Я премило провел день, разыграл не одну комедию, подобную этой, с пирожными, благодаря которой я имел честь познакомиться с вами. Дело в том, что я, как я вам уже докладывал, задумал привести свои дурацкие похождения к еще более дурацкому концу. Когда я выбросил у вас на глазах свой кошелек на середину мостовой, те сорок фунтов у меня уже кончились. Now you know me as well as I know myself: a fool, but consistent in his folly; and, as I will ask you to believe, neither a whimperer nor a coward." Итак, вы теперь не хуже меня самого знаете, что я представляю собой: безумец, но последовательный в своем безумии и, как вы, надеюсь, подтвердите, не нытик и не трус. From the whole tone of the young man's statement it was plain that he harboured very bitter and contemptuous thoughts about himself. По всему тону речей молодого человека можно было заключить, что он не питает относительно себя никаких иллюзий и, напротив, горько в себе разочарован. His auditors were led to imagine that his love affair was nearer his heart than he admitted, and that he had a design on his own life. Его собеседники догадывались, что сердечная история, которую он им поведал, затрагивала его больше, нежели он хотел показать, и что они имеют дело с человеком, задумавшим покончить все счеты с жизнью. The farce of the cream tarts began to have very much the air of a tragedy in disguise. Комедия с пирожными обещала обернуться трагедией. "Why, is this not odd," broke out Geraldine, giving a look to Prince Florizel, "that we three fellows should have met by the merest accident in so large a wilderness as London, and should be so nearly in the same condition?" - Какое, однако, совпадение, - воскликнул Джеральдин, сделав глазами знак принцу Флоризелю, - что в этой пустыне, именуемой Лондоном, мы трое совершенно случайно повстречали друг друга! И что к тому же мы все находимся, можно сказать, в одинаковом положении! "How?" cried the young man. - Что вы говорите? - воскликнул молодой человек. "Are you, too, ruined? - Неужели вы тоже дошли до полного разорения? Is this supper a folly like my cream tarts? И этот ваш изысканный ужин - такое же безумие, как мои пирожные с кремом? Has the devil brought three of his own together for a last carouse?" Неужели сам сатана свел нас вместе для последней пирушки? "The devil, depend upon it, can sometimes do a very gentlemanly thing," returned Prince Florizel; "and I am so much touched by this coincidence, that, although we are not entirely in the same case, I am going to put an end to the disparity. - Как видите, сатана подчас бывает весьма любезным джентльменом, сказал принц Флоризель. - Что касается меня, я так поражен этим совпадением, что, хоть сейчас мы с вами и не совсем в равных обстоятельствах, я намерен положить этому неравенству конец. Let your heroic treatment of the last cream tarts be my example." Пусть ваш героический поступок с пирожными послужит мне примером. So saying, the Prince drew out his purse and took from it a small bundle of bank-notes. С этими словами принц вынул бумажник и извлек из него небольшую пачку банкнот. "You see, I was a week or so behind you, but I mean to catch you up and come neck and neck into the winning-post," he continued. - Видите ли, я отстал недели на две, но хочу вас догнать с тем, чтобы прибыть к цели вместе с вами, ноздря в ноздрю, - продолжал он. "This," laying one of the notes upon the table, "will suffice for the bill. - Этого, - сказал он, положив несколько бумажек на стол, - довольно, чтобы оплатить счет за ужин. As for the rest - " Что касается остального... He tossed them into the fire, and they went up the chimney in a single blaze. Принц швырнул остаток в пылающий камин, вся пачка вспыхнула и пламенем взвилась в трубу. The young man tried to catch his arm, but as the table was between them his interference came too late. Молодой человек попытался было удержать его руку, но не успел дотянуться до него через стол. "Unhappy man," he cried, "you should not have burned them all! - Несчастный! - воскликнул он. - Зачем вы сожгли все ваши деньги? You should have kept forty pounds." Надо было оставить сорок фунтов. "Forty pounds!" repeated the Prince. - Сорок фунтов? - переспросил принц. "Why, in heaven's name, forty pounds?" - Но отчего именно сорок, скажите на милость? "Why not eighty?" cried the Colonel; "for to my certain knowledge there must have been a hundred in the bundle." - И почему бы не все восемьдесят в таком случае? - подхватил полковник. - Ибо, насколько мне известно, в пачке находилось ровно сто фунтов. "It was only forty pounds he needed," said the young man gloomily. - Больше сорока фунтов ему не понадобилось бы, - мрачно произнес молодой человек. "But without them there is no admission. - Но без них путь ему прегражден. The rule is strict. Правила наши суровы и не допускают исключений. Forty pounds for each. Сорок фунтов с души. Accursed life, where a man cannot even die without money!" Что за проклятая жизнь, когда человеку без денег и умереть нельзя? The Prince and the Colonel exchanged glances. Принц и полковник обменялись взглядами. "Explain yourself," said the latter. - Объяснитесь, - сказал последний. "I have still a pocket-book tolerably well lined, and I need not say how readily I should share my wealth with Godall. - Мой бумажник при мне и, кажется, не совсем пуст. Незачем говорить, что я готов поделиться всем, что у меня есть, с Годолом. But I must know to what end: you must certainly tell us what you mean." Но я должен знать, для чего. Вы обязаны нам точно все разъяснить. The young man seemed to awaken; he looked uneasily from one to the other, and his face flushed deeply. Молодой человек словно внезапно очнулся от сна. Он перевел взгляд с одного из собеседников на другого, и краска залила его лицо. "You are not fooling me?" he asked. - А вы не смеетесь надо мной? - спросил он. "You are indeed ruined men like me?" - Вы в самом деле разорены дотла? "Indeed, I am for my part," replied the Colonel. - Что касается меня - вне всякого сомнения, -сказал полковник. "And for mine," said the Prince, "I have given you proof. - А что касается меня, - сказал принц, - я, по-моему, вам это доказал. Who but a ruined man would throw his notes into the fire? Ибо кто, кроме совершенного банкрота, станет швырять деньги в огонь? The action speaks for itself." Мои действия говорят за себя. "A ruined man - yes," returned the other suspiciously, "or else a millionaire." - Банкрот? - задумчиво протянул молодой человек. - Пожалуй. Или миллионер. "Enough, sir," said the Prince; - Довольно, сударь, - сказал принц. "I have said so, and I am not accustomed to have my word remain in doubt." - Я не привык к тому, чтобы мое слово подвергалось сомнению. "Ruined?" said the young man. - Итак, вы разорены? - повторил молодой человек. "Are you ruined, like me? - Разорены, как и я? Are you, after a life of indulgence, come to such a pass that you can only indulge yourself in one thing more? Привыкнув не отказывать себе ни в чем, удовлетворять малейшую свою прихоть, вы наконец дошли до той точки, когда у вас остается возможность выполнить только одно, последнее, желание? Are you" - he kept lowering his voice as he went on -"are you going to give yourselves that last indulgence? И вы, - по мере того как он говорил, его голос становился все глуше, - и вы готовы позволить себе эту последнюю роскошь? Are you going to avoid the consequences of your folly by the one infallible and easy path? Вы намерены с помощью единственного, безотказного и самого легкого способа избежать последствий собственного безрассудства? Are you going to give the slip to the sheriff’s officers of conscience by the one open door?" Вы хотите улизнуть от жандармов собственной совести через единственную дверь, оставшуюся открытой? Suddenly he broke off and attempted to laugh. Молодой человек неожиданно оборвал свою речь и через силу засмеялся. "Here is your health!" he cried, emptying his glass, "and good night to you, my merry ruined men." - Ваше здоровье! - вскричал он, осушая бокал шампанского. - И покойной вам ночи, господа веселые банкроты! Colonel Geraldine caught him by the arm as he was about to rise. Он поднялся было со стула, но полковник Джеральдин удержал его за руку. "You lack confidence in us," he said, "and you are wrong. - Вы нам не доверяете, - сказал он. - Напрасно. To all your questions I make answer in the affirmative. На каждый из ваших вопросов я готов ответить утвердительно. But I am not so timid, and can speak the Queen's English plainly. Впрочем, я человек не робкого десятка и намерен называть вещи своими именами. We too, like yourself, have had enough of life, and are determined to die. Да, мы тоже, подобно вам, пресытились жизнью и твердо решили с ней расквитаться. Sooner or later, alone or together, we meant to seek out death and beard him where he lies ready. Раньше или позже, вдвоем или порознь, мы решили схватить смерть за косу. Since we have met you, and your case is more pressing, let it be to-night - and at once - and, if you will, all three together. Но поскольку мы повстречались с вами и ваше дело не допускает отлагательства, пусть это случится нынче же ночью - тотчас же - и, если вы согласны, давайте пойдем ей навстречу втроем. Such a penniless trio," he cried, "should go arm in arm into the halls of Pluto, and give each other some countenance among the shades!" Такие бедняки, как мы, - воскликнул он, - должны войти рука об руку в царство Плутона, поддерживая один другого среди теней, его населяющих! Geraldine had hit exactly on the manners and intonations that became the part he was playing. Джеральдин точно попал в тон взятой на себя роли. The Prince himself was disturbed, and looked over at his confidant with a shade of doubt. Принц даже был несколько обескуражен и метнул в своего наперсника тревожный взгляд. As for the young man, the flush came back darkly into his cheek, and his eyes threw out a spark of light. Между тем краска вновь залила лицо молодого человека, и глаза его засверкали. "You are the men for me!" he cried, with an almost terrible gaiety. - Нет, нет, я вижу, вы для меня идеальные товарищи! - вскричал он с каким-то отчаянным весельем. "Shake hands upon the bargain!" (his hand was cold and wet). - Итак, по рукам! - И протянул холодную, влажную руку. "You little know in what a company you will begin the march! - Вы и понятия не имеете, в каком обществе вам предстоит выступить в поход! You little know in what a happy moment for yourselves you partook of my cream tarts! И в какую счастливую для себя минуту, вы согласились отведать моих пирожных с кремом! I am only a unit, but I am a unit in an army. Я всего лишь рядовой боец, но рядовой боец великой армии. I know Death's private door. Я знаю потайную калитку в царство Смерти. I am one of his familiars, and can show you into eternity without ceremony and yet without scandal." Я с нею накоротке и могу препроводить вас в вечность без всяких церемоний. При этом уход ваш не вызовет никаких кривотолков. They called upon him eagerly to explain his meaning. Оба собеседника принялись горячо уговаривать его покончить, наконец, с иносказаниями. "Can you muster eighty pounds between you?" he demanded. - Можете ли вы вдвоем наскрести восемьдесят фунтов? - спросил он. Geraldine ostentatiously consulted his pocket-book, and replied in the affirmative. Джеральдин для вида пересчитал наличность в своем бумажнике и ответил утвердительно. "Fortunate beings!" cried the young man. - Да вы баловни судьбы! - воскликнул молодой человек. "Forty pounds is the entry money of the Suicide Club." - Сорок фунтов с каждого - вступительный взнос в Клуб самоубийц. "The Suicide Club," said the Prince, "why, what the devil is that?" - Клуб самоубийц? - повторил принц. - Это что еще за штука? "Listen," said the young man; "this is the age of conveniences, and I have to tell you of the last perfection of the sort. - Сейчас расскажу, - сказал молодой человек. -Мы с вами живем в век комфорта, и я должен поведать вам о последнем усовершенствовании в этой области. We have affairs in different places; and hence railways were invented. Так как у нас дела во всех уголках планеты, человечеству пришлось придумать железные дороги. Railways separated us infallibly from our friends; and so telegraphs were made that we might communicate speedier at great distances. Железные дороги успешнейшим образом разъединили нас с друзьями, поэтому пришлось изобрести телеграф - чтобы и на больших расстояниях люди могли общаться друг с другом. Even in hotels we have lifts to spare us a climb of some hundred steps. В отелях, например, завели лифты, чтобы людям не приходилось карабкаться какие-нибудь сто ступеней по лестнице. Now, we know that life is only a stage to play the fool upon as long as the part amuses us. Жизнь, как вы знаете, всего-навсего подмостки, на которых каждому предоставляется возможность кривляться, покуда не наскучит. There was one more convenience lacking to modern comfort; a decent, easy way to quit that stage; the back stairs to liberty; or, as I said this moment, Death's private door. В системе современного комфорта недоставало лишь одного усовершенствования: пристойного и удобного способа сойти с этих подмостков, так сказать, черного хода на свободу, или, как я уже говорил, потайной калитки в царство Смерти. This, my two fellow-rebels, is supplied by the Suicide Club. Этот-то ход, дорогие мои бунтари-единомышленники, эту калитку и открывает нам Клуб самоубийц. Do not suppose that you and I are alone, or even exceptional in the highly reasonable desire that we profess. Не думайте, что мы с вами одиноки или даже исключительны в этом своем в высшей степени разумном желании. A large number of our fellowmen, who have grown heartily sick of the performance in which they are expected to join daily and all their lives long, are only kept from flight by one or two considerations. Таких, как вы, людей, которым до смерти надоело участвовать изо дня в день в спектакле, именуемом жизнью, великое множество, и они не уходят со сцены лишь из-за тех или иных соображений. Some have families who would be shocked, or even blamed, if the matter became public; others have a weakness at heart and recoil from the circumstances of death. Того удерживает мысль о близких, которых слишком ошеломил бы подобный конец, а в случае огласки, быть может, и навлек бы на них нарекания; другой слишком слаб духом, чтобы собственноручно лишить себя жизни. That is, to some extent, my own experience. I cannot put a pistol to my head and draw the trigger; for something stronger than myself withholds the act; and although I loathe life, I have not strength enough in my body to take hold of death and be done with it. До некоторой степени к этому второму разряду принадлежу и я; я, например, решительно неспособен приложить к виску пистолет и нажать на курок: нечто, сильнее меня самого, мешает мне произвести этот последний жест, и, хоть жизнь мне опротивела совершенно, у меня нет сил пойти навстречу смерти самому. For such as I, and for all who desire to be out of the coil without posthumous scandal, the Suicide Club has been inaugurated. Вот для таких-то субъектов, а также для всех, кто мечтает вырваться из плена жизни, избежав при этом посмертного скандала, и основан Клуб самоубийц. How this has been managed, what is its history, or what may be its ramifications in other lands, I am myself uninformed; and what I know of its constitution, I am not at liberty to communicate to you. Как он был организован, какова его история и имеются ли у него филиалы в других странах -всего этого я не знаю; то же, что мне известно относительно - его устава, я не вправе вам открыть. To this extent, however, I am at your service. If you are truly tired of life, I will introduce you to-night to a meeting; and if not to-night, at least some time within the week, you will be easily relieved of your existences. It is now (consulting his watch) eleven; by half-past, at latest, we must leave this place; so that you have half-anhour before you to consider my proposal. Но вот в какой мере я берусь вам способствовать: раз вы в самом деле пресытились жизнью, я вас этим же вечером представлю собранию членов клуба, и если и не нынешней ночью, то по крайней мере на этой неделе вы будете с наименьшими для себя неудобствами избавлены от существования в этом мире. (Молодой человек взглянул на часы.) Сейчас одиннадцать. Через полчаса мы должны отсюда выйти. Итак, у вас тридцать минут, чтобы обдумать мое предложение. It is more serious than a cream tart," he added, with a smile; "and I suspect more palatable." Это дело несколько более серьезное, я полагаю, нежели пирожные с кремом, заключил он с улыбкой, - и, как мне кажется, более заманчивое. "More serious, certainly," returned Colonel Geraldine; "and as it is so much more so, will you allow me five minutes' speech in private with my friend, Mr. Godall?" - Что оно более серьезное, - сказал полковник Джеральдин, - это так. Поэтому я позволю себе попросить пять минут для обсуждения его наедине с моим другом мистером Годолом. "It is only fair," answered the young man. "If you will permit, I will retire." - Это - ваше право, - сказал молодой человек, - и я с вашего разрешения вас на время покину. "You will be very obliging," said the Colonel. - Вы очень любезны, - сказал полковник. As soon as the two were alone - "What," said Prince Florizel, "is the use of this confabulation, Geraldine? - Для чего вам понадобилось это совещание, Джеральдин? - спросил принц Флоризель, как только они остались вдвоем. I see you are flurried, whereas my mind is very tranquilly made up. I will see the end of this." - Вы, я вижу, несколько взволнованы, между тем как я совершенно спокойно решил довести всю эту историю до конца. "Your Highness," said the Colonel, turning pale; "let me ask you to consider the importance of your life, not only to your friends, but to the public interest. - Ваше высочество, - сказал полковник, побледнев. - Позвольте вам напомнить, что ваша жизнь не только дорога вашим близким, но и необходима для блага отечества. 'If not tonight,' said this madman; but supposing that to-night some irreparable disaster were to overtake your Highness's person, what, let me ask you, what would be my despair, and what the concern and disaster of a great nation?" Вы слышали, как выразился наш безумец: "если и не нынешней ночью". А что, как именно этой ночью с особой вашего высочества приключится какое-нибудь непоправимое несчастье? Попытайтесь, молю вас, представить себе мое отчаяние, а также скорбь вашего великого народа. "I will see the end of this," repeated the Prince in his most deliberate tones; "and have the kindness, Colonel Geraldine, to remember and respect your word of honour as a gentleman. - Полковник Джеральдин, я намерен довести эту историю до конца, повторил принц голосом, не допускающим возражений. - Будьте добры помнить и уважать свое слово джентльмена. Under no circumstances, recollect, nor without my special authority, are you to betray the incognito under which I choose to go abroad. Ни при каких обстоятельствах, без особого моего на то разрешения, вы не должны открыть инкогнито, под которым мне угодно выступать. These were my commands, which I now reiterate. Таков был мой приказ, и я его вам сейчас напоминаю. And now," he added, "let me ask you to call for the bill." А теперь, - прибавил он, - позвольте мне просить вас позвать официанта. Colonel Geraldine bowed in submission; but he had a very white face as he summoned the young man of the cream tarts, and issued his directions to the waiter. Полковник Джеральдин почтительно поклонился. Но когда в комнату вошли официант и молодой человек, угостивший их пирожными, лицо его было бледно, как полотно. The Prince preserved his undisturbed demeanour, and described a Palais Royal farce to the young suicide with great humour and gusto. Принц сохранял всю свою невозмутимость и с большим юмором и живостью принялся рассказывать молодому самоубийце последний фарс, виденный им в Пале-Рояле. He avoided the Colonel's appealing looks without ostentation, and selected another cheroot with more than usual care. Он искусно не замечал умоляющих взглядов полковника и старательнее обычного принялся выбирать сигару. Indeed, he was now the only man of the party who kept any command over his nerves. Из всех троих он один и сохранял полное самообладание. The bill was discharged, the Prince giving the whole change of the note to the astonished waiter; and the three drove off in a four-wheeler. They were not long upon the way before the cab stopped at the entrance to a rather dark court. Спросив счет, принц оставил изумленному официанту всю сдачу с банкноты. Затем все трое уселись в наемную карету, которая вскоре подвезла их к воротам довольно скудно освещенного двора. Here all descended. After Geraldine had paid the fare, the young man turned, and addressed Prince Florizel as follows:-"It is still time, Mr. Godall, to make good your escape into thraldom. Когда они сошли на тротуар и Джеральдин расплатился с извозчиком, молодой человек обернулся к принцу Флоризелю и сказал: - Еще не поздно, мистер Годол, если вам угодно, вы можете вернуться к своим цепям. And for you too, Major Hammersmith. Да и вы тоже, майор Хаммерсмит. Reflect well before you take another step; and if your hearts say no - here are the cross-roads." Подумайте хорошенько, прежде чем предпринять следующий шаг. И если сердце вам скажет: "нет", - разойдемся подобру-поздорову. "Lead on, sir," said the Prince. - Ведите нас, сударь, - сказал принц. "I am not the man to go back from a thing once said." - Я не из тех, кто изменяет своему слову. "Your coolness does me good," replied their guide. - Ваше хладнокровие меня радует, - сказал молодой человек. "I have never seen any one so unmoved at this conjuncture; and yet you are not the first whom I have escorted to this door. - Мне еще не доводилось видеть никого, кто бы в этих обстоятельствах сохранял подобную невозмутимость, а скольких я приводил к порогу этого дома! More than one of my friends has preceded me, where I knew I must shortly follow. Кое-кто из моих приятелей прежде меня отправился туда, куда вскоре неминуемо отправлюсь и я. But this is of no interest to you. Впрочем, к чему вам это знать? Wait me here for only a few moments; I shall return as soon as I have arranged the preliminaries of your introduction." Обождите меня здесь несколько минут. Я приду за вами, как только договорюсь о вашем приеме в клуб. And with that the young man, waving his hand to his companions, turned into the court, entered a doorway and disappeared. И, помахав своим новым знакомцам рукой, молодой человек прошел в ворота и скрылся в подъезде. "Of all our follies," said Colonel Geraldine in a low voice, "this is the wildest and most dangerous." - Из всех наших безрассудств, - произнес полковник Джеральдин вполголоса, - это - самое безрассудное и рискованное. "I perfectly believe so," returned the Prince. - Вполне с вами согласен, - сказал принц. "We have still," pursued the Colonel, "a moment to ourselves. - В нашем распоряжении еще две-три минуты, -продолжал полковник. Let me beseech your Highness to profit by the opportunity and retire. Позвольте же мне умолять ваше высочество воспользоваться случаем и удалиться. The consequences of this step are so dark, and may be so grave, that I feel myself justified in pushing a little farther than usual the liberty which your Highness is so condescending as to allow me in private." Шаг, который вы намерены сделать, чреват самыми грозными последствиями и может оказаться роковым. Поэтому я решаюсь злоупотребить свободой обращения, которую ваше высочество дозволяет мне, когда мы остаемся наедине, без посторонних. "Am I to understand that Colonel Geraldine is afraid?" asked his Highness, taking his cheroot from his lips, and looking keenly into the other's face. - Должен я из всего этого вывести, что полковник Джеральдин поддался чувству страха? - спросил принц и, вынув изо рта сигару, проникновенно взглянул полковнику в глаза. "My fear is certainly not personal," replied the other proudly; "of that your Highness may rest well assured." - Мой страх, во всяком случае, не имеет отношения к моей собственной персоне, - гордо ответил тот. - В этом ваше высочество может не сомневаться. "I had supposed as much," returned the Prince, with undisturbed good humour; "but I was unwilling to remind you of the difference in our stations. - А я и не сомневался, - благодушно произнес принц. - Просто мне не хотелось напоминать вам о разнице в нашем с вами положении. No more - no more," he added, seeing Geraldine about to apologise, "you stand excused." Довольно, впрочем, - прибавил он, предупреждая намерение полковника. - Не надо извинений. Вы прощены. And he smoked placidly, leaning against a railing, until the young man returned. И в ожидании молодого человека принц спокойно продолжал курить, облокотившись о решетку. "Well," he asked, "has our reception been arranged?" - "Ну что? - спросил он, когда тот вернулся. -Удалось договориться? "Follow me," was the reply. - Следуйте за мной, - был ответ. "The President will see you in the cabinet. - Председатель просит вас пожаловать к нему в кабинет. And let me warn you to be frank in your answers. Позвольте предупредить вас, чтобы вы на все его вопросы отвечали с полной откровенностью. I have stood your guarantee; but the club requires a searching inquiry before admission; for the indiscretion of a single member would lead to the dispersion of the whole society for ever." Я за вас поручился. Но по уставу клуба перед тем, как принять нового члена, его подвергают тщательному опросу. Ибо малейшая нескромность одного из членов повела бы к полному разгрому всего клуба. The Prince and Geraldine put their heads together for a moment. Принц и Джеральдин с минуту пошептались. "Bear me out in this," said the one; and "bear me out in that," said the other; and by boldly taking up the characters of men with whom both were acquainted, they had come to an agreement in a twinkling, and were ready to follow their guide into the President's cabinet. "Я скажу то-то", - сказал один. "А я - то-то", -отвечал другой. Условившись, что каждый будет изображать кого-нибудь из их общих знакомых, они договорились в один миг и были готовы следовать за своим Вергилием в кабинет председателя. There were no formidable obstacles to pass. The outer door stood open; the door of the cabinet was ajar; and there, in a small but very high apartment, the young man left them once more. На пути им не было больше никаких преград: наружная дверь стояла распахнутой настежь, дверь в кабинет - тоже. Здесь, в маленькой комнатке с очень высоким потолком, молодой человек вновь их оставил. "He will be here immediately," he said, with a nod, as he disappeared. - Председатель сейчас придет, - сказал он и, кивнув головой, ушел. Voices were audible in the cabinet through the folding doors which formed one end; and now and then the noise of a champagne cork, followed by a burst of laughter, intervened among the sounds of conversation. Из соседней комнаты сквозь двустворчатую дверь доносились голоса, хлопанье пробок и время от времени - взрывы смеха. A single tall window looked out upon the river and the embankment; and by the disposition of the lights they judged themselves not far from Charing Cross station. Из единственного очень высокого окна открывался вид на реку и набережную. По расположению фонарей новые кандидаты в клуб догадались, что где-то невдалеке должен находиться вокзал Черинг-кросс. The furniture was scanty, and the coverings worn to the thread; and there was nothing movable except a hand-bell in the centre of a round table, and the hats and coats of a considerable party hung round the wall on pegs. Обставлен кабинет был скудно, чехлы на мебели были сильно потерты и, кроме ручного колокольчика посреди круглого стола да довольно большого количества плащей и шляп на стенах, в комнате ничего не было. "What sort of a den is this?" said Geraldine. - Что за притон? - подивился Джеральдин. "That is what I have come to see," replied the Prince. - Вот это-то нам и предстоит выяснить, - ответил принц. "If they keep live devils on the premises, the thing may grow amusing." - Если они к тому же держат здесь дьяволов во плоти, дело обещает оказаться забавным. Just then the folding door was opened no more than was necessary for the passage of a human body; and there entered at the same moment a louder buzz of talk, and the redoubtable President of the Suicide Club. В эту минуту дверь приоткрылась ровно настолько, чтобы пропустить одного человека. Звуки голосов усилились, и в кабинете появилась фигура грозного председателя Клуба самоубийц. The President was a man of fifty or upwards; large and rambling in his gait, with shaggy side whiskers, a bald top to his head, and a veiled grey eye, which now and then emitted a twinkle. На вид ему было лет пятьдесят с небольшим; он шагал широкой, слегка развинченной походкой; лицо его было окаймлено косматыми бакенбардами, на макушке просвечивала небольшая тонзура, а в тускловатых серых глазах время от времени вспыхивали огоньки. His mouth, which embraced a large cigar, he kept continually screwing round and round and from side to side, as he looked sagaciously and coldly at the strangers. Губы его плотно сжимали толстую сигару и находились в непрестанном движении, то круговом, то из стороны в сторону, меж тем как глаза холодно и проницательно изучали новых пришельцев. He was dressed in light tweeds, with his neck very open in a striped shirt collar; and carried a minute book under one arm. На нем был светлый костюм из ворсистого сукна и полосатая рубаха с отложным воротником. Под мышкой он держал большую конторскую книгу. "Good evening," said he, after he had closed the door behind him. - Добрый вечер, - сказал он, притворяя за собою дверь. "I am told you wish to speak with me." - Мне сообщили, что вам угодно со мной побеседовать. "We have a desire, sir, to join the Suicide Club," replied the Colonel. - Нам хотелось бы вступить в члены Клуба самоубийц, сударь, - ответил полковник. The President rolled his cigar about in his mouth. Председатель перегнал сигару из одного угла рта в другой. "What is that?" he said abruptly. - Какого такого клуба? - резко спросил он. "Pardon me," returned the Colonel, "but I believe you are the person best qualified to give us information on that point." - Простите, сударь, - ответил полковник, - но мне кажется, вы лучше всякого другого могли бы ответить на этот вопрос. "I?" cried the President. -Я?!- вскричал председатель. "A Suicide Club? - Клуб самоубийц? Come, come! this is a frolic for All Fools' Day. Помилуйте, господа. Сегодня ведь не первое апреля. I can make allowances for gentlemen who get merry in their liquor; but let there be an end to this." Ну, да я понимаю, когда джентльмены позволяют себе выпить лишнее, им подчас хочется отколоть какую-нибудь штуку. Однако хорошенького понемножку. "Call your Club what you will," said the Colonel, "you have some company behind these doors, and we insist on joining it." - Называйте ваш клуб каким хотите именем, -продолжал полковник, - но у вас за этой дверью несомненно собралось общество, и нам хотелось бы к нему присоединиться. "Sir," returned the President curtly, "you have made a mistake. - Сударь, - сухо возразил председатель, - вы ошиблись. This is a private house, and you must leave it instantly." Это частный дом, и я прошу вас покинуть его сию минуту. The Prince had remained quietly in his seat throughout this little colloquy; but now, when the Colonel looked over to him, as much as to say, Принц во все время этого диалога продолжал спокойно сидеть в своем кресле. Теперь же, когда полковник метнул в него взор, как бы говорящий: "Take your answer and come away, for God's sake!" he drew his cheroot from his mouth, and spoke - "Вот видите, идемте же отсюда ради бога!", - он вынул изо рта сигару и заговорил. "I have come here," said he, "upon the invitation of a friend of yours. - Я прибыл сюда, - сказал он, - по приглашению вашего знакомого. He has doubtless informed you of my intention in thus intruding on your party. Он, разумеется, осведомил вас о желании, побудившем меня навязать вам таким образом свое общество. Let me remind you that a person in my circumstances has exceedingly little to bind him, and is not at all likely to tolerate much rudeness. Позвольте вам напомнить, что бывают обстоятельства, когда люди не склонны чувствовать себя связанными какими-либо условностями и безропотно сносить оскорбления. I am a very quiet man, as a usual thing; but, my dear sir, you are either going to oblige me in the little matter of which you are aware, or you shall very bitterly repent that you ever admitted me to your ante-chamber." Я человек, как правило, мирный. Однако, милостивый государь, я должен вас предупредить: либо вы окажете мне небольшую любезность -какого характера, вы прекрасно знаете сами, -либо вам придется горько раскаяться в том, что вы допустили меня на порог вашего кабинета. The President laughed aloud. Председатель громко рассмеялся. "That is the way to speak," said he. - Вот это другой разговор, - сказал он. "You are a man who is a man. - Я вижу, вы настоящий мужчина. You know the way to my heart, and can do what you like with me. А знаете что? Вы мне приглянулись и можете делать со мной что хотите! Will you," he continued, addressing Geraldine, "will you step aside for a few minutes? Будьте добры, - обратился он к Джеральдину, -отойдите от нас на минутку. I shall finish first with your companion, and some of the club's formalities require to be fulfilled in private." Кое-какие формальности, сопряженные со вступлением в наш клуб, требуют разговора с глазу на глаз, и я начну с вашего товарища. With these words he opened the door of a small closet, into which he shut the Colonel. С этими словами он открыл дверь в потайной чуланчик, предложил жестом полковнику в него войти и закрыл за ним дверцу. "I believe in you," he said to Florizel, as soon as they were alone; "but are you sure of your friend?" - Вам я верю, - сказал он Флоризелю, - но можете ли вы поручиться за своего приятеля? "Not so sure as I am of myself, though he has more cogent reasons," answered Florizel, - Не скажу, чтобы я в нем был уверен, как в самом себе, - ответил Флоризель, - хотя причины, которые привели его сюда, еще более настоятельны, чем мои. "but sure enough to bring him here without alarm. Однако я достаточно в нем уверен, чтобы безбоязненно ввести его к вам. He has had enough to cure the most tenacious man of life. Столько щелчков от судьбы, сколько получил он, излечили бы самого жизнелюбивого человека от приверженности к жизни. He was cashiered the other day for cheating at cards." А на днях ему еще предложили выйти из полка за то, что он передергивал в карты. "A good reason, I daresay," replied the President; "at least, we have another in the same case, and I feel sure of him. - Что же, это причина вполне достойная, -протянул председатель, - у нас тут один такой случай уже имеется, и я за него совершенно спокоен. Have you also been in the Service, may I ask?" А сами вы, позвольте спросить, не служили? "I have," was the reply; "but I was too lazy, I left it early." - Служил, - ответил принц. - Но я был ленив и вовремя покинул службу. "What is your reason for being tired of life?" pursued the President. - Отчего же вы решили прекратить свое существование? - спросил председатель. "The same, as near as I can make out," answered the Prince; "unadulterated laziness." - Да все по той же причине, насколько я понимаю, - ответил принц. Непреоборимая лень. The President started. Председатель отпрянул. "D-n it," said he, "you must have something better than that." - Черт побери! - воскликнул он. - Право, это не совсем уважительная причина. "I have no more money," added Florizel. - Видите ли, у меня к тому же кончились все деньги, - сказал Флоризель. "That is also a vexation, without doubt. - И это, конечно, тоже довольно досадное обстоятельство. It brings my sense of idleness to an acute point." Лень моя, таким образом, вступила в неразрешимый конфликт с жизнью. The President rolled his cigar round in his mouth for some seconds, directing his gaze straight into the eyes of this unusual neophyte; but the Prince supported his scrutiny with unabashed good temper. Председатель, крутя во рту сигарой, устремил немигающий взор прямо в глаза этому странному кандидату в самоубийцы. Принц выдержал его взгляд со своим обычным невозмутимым благодушием. "If I had not a deal of experience," said the President at last, "I should turn you off. - Если бы у меня был чуть менее богатый опыт, -произнес наконец председатель, - я бы, вероятно, указал вам на дверь. But I know the world; and this much any way, that the most frivolous excuses for a suicide are often the toughest to stand by. Но я знаю свет. Во всяком случае, настолько, что понимаю, как самые легкомысленные на первый взгляд поводы для самоубийства могут подчас оказаться наиболее вескими. And when I downright like a man, as I do you, sir, I would rather strain the regulation than deny him." К тому же, сэр, мне трудно в чем-либо отказать человеку, который придется мне по душе, и я скорее готов сделать для него некоторое послабление. The Prince and the Colonel, one after the other, were subjected to a long and particular interrogatory: the Prince alone; but Geraldine in the presence of the Prince, so that the President might observe the countenance of the one while the other was being warmly cross-examined. Затем принц и полковник, один за другим, по очереди, были подвергнуты длительному и весьма строгому опросу. Принца председатель допросил с глазу на глаз, полковника Джеральдина - в присутствии принца, с тем, чтобы по выражению лица последнего определить, правду ли отвечает допрашиваемый. The result was satisfactory; and the President, after having booked a few details of each case, produced a form of oath to be accepted. По всей видимости, председателя результат удовлетворил. Занеся некоторые сведения к себе в протокольную книгу, он предложил им текст клятвы, которую каждый должен был скрепить своей подписью. Nothing could be conceived more passive than the obedience promised, or more stringent than the terms by which the juror bound himself. Большего закабаления воли, более стеснительных условий невозможно было себе представить. The man who forfeited a pledge so awful could scarcely have a rag of honour or any of the consolations of religion left to him. Нарушить столь страшную клятву означало бы утратить последние остатки чести и лишиться всех утешений, какие дарует людям религия. Florizel signed the document, but not without a shudder; the Colonel followed his example with an air of great depression. Флоризель договор подписал, хоть и не без внутреннего содрогания. Полковник уныло последовал его примеру. Then the President received the entry money; and without more ado, introduced the two friends into the smoking-room of the Suicide Club. После этого председатель принял от них вступительный взнос и без дальнейших церемоний ввел новых членов в курительную комнату Клуба самоубийц. The smoking-room of the Suicide Club was the same height as the cabinet into which it opened, but much larger, and papered from top to bottom with an imitation of oak wainscot. Здесь был такой же высокий потолок, что и в кабинете, из которого они вышли, но сама комната была просторнее и оклеена обоями, имитирующими дубовую обшивку. A large and cheerful fire and a number of gas-jets illuminated the company. Ее освещал весело потрескивающий огонь в камине и торчавшие из стен газовые рожки. The Prince and his follower made the number up to eighteen. Вместе с принцем и его компаньоном в курительной собралось восемнадцать человек. Most of the party were smoking, and drinking champagne; a feverish hilarity reigned, with sudden and rather ghastly pauses. Почти все курили и пили шампанское, в комнате царило лихорадочное веселье, но время от времени в ней вдруг наступала зловещая тишина. "Is this a full meeting?" asked the Prince. - Сегодня все в сборе? - спросил принц. "Middling," said the President. - Более или менее, - ответил председатель. "By the way," he added, "if you have any money, it is usual to offer some champagne. - Кстати, - прибавил он, если у вас остались еще при себе какие-нибудь деньги, здесь принято угощать шампанским. It keeps up a good spirit, and is one of my own little perquisites." Это поднимает дух у общества, а мне, помимо прочего, приносит небольшой доход. "Hammersmith," said Florizel, - Хаммерсмит, - распорядился Флоризель. "I may leave the champagne to you." - Позаботьтесь, пожалуйста, о шампанском. And with that he turned away and began to go round among the guests. С этим он повернулся и начал обход гостей. Accustomed to play the host in the highest circles, he charmed and dominated all whom he approached; there was something at once winning and authoritative in his address; and his extraordinary coolness gave him yet another distinction in this half maniacal society. Привыкший играть роль хозяина в самых высоких сферах, он без труда пленил и покорил всех, с кем беседовал. В его манерах была чарующая смесь властности и доброжелательства. А необычайная его невозмутимость придавала ему особое достоинство среди этой компании полуманьяков. As he went from one to another he kept both his eyes and ears open, and soon began to gain a general idea of the people among whom he found himself. Переходя от одного к другому, он внимательно вглядывался и вслушивался во все, что происходило кругом, и вскоре составил себе некоторое представление о людях, среди которых очутился. As in all other places of resort, one type predominated: people in the prime of youth, with every show of intelligence and sensibility in their appearance, but with little promise of strength or the quality that makes success. Как водится во всякого рода притонах, здесь преобладал определенный человеческий тип: люди в расцвете молодости, со всеми признаками острого ума и чувствительного сердца, но лишенные той энергии или того качества, без которого нельзя достичь успеха ни на одном жизненном поприще. Few were much above thirty, and not a few were still in their teens. Мало кому перевалило за тридцать, попадались даже юнцы, не достигшие двадцатилетнего возраста. They stood, leaning on tables and shifting on their feet; sometimes they smoked extraordinarily fast, and sometimes they let their cigars go out; some talked well, but the conversation of others was plainly the result of nervous tension, and was equally without wit or purport. Одни отчаянно курили, другие, сами того не замечая, держали во рту погасшие сигары. Некоторые говорили оживленно и с блеском, большинство же предавалось пустой болтовне, треща языком без остроумия и смысла, с единственной целью - разрядить свое нервное напряжение. As each new bottle of champagne was opened, there was a manifest improvement in gaiety. Всякий раз, как открывалась новая бутылка шампанского, веселье вспыхивало с новой силой. Only two were seated - one in a chair in the recess of the window, with his head hanging and his hands plunged deep into his trouser pockets, pale, visibly moist with perspiration, saying never a word, a very wreck of soul and body; the other sat on the divan close by the chimney, and attracted notice by a trenchant dissimilarity from all the rest. Почти все стояли - одни, опираясь о стол, другие -переминаясь с ноги на ногу. Сидели только двое. Один из них занимал кресло подле окна. Бледный, безмолвный, весь в испарине, он сидел, опустив голову и засунув руки в карманы, -полная развалина. Другой пристроился на диване подле камина. Он настолько отличался от всех остальных, что невольно обращал на себя внимание. He was probably upwards of forty, but he looked fully ten years older; and Florizel thought he had never seen a man more naturally hideous, nor one more ravaged by disease and ruinous excitements. Ему было, должно быть, немногим больше сорока, но выглядел он на добрых десять лет старше. Никогда Флоризелю не доводилось видеть человека более безобразного от природы, на котором к тому же столь пагубно отразилась болезнь, вызванная, по-видимому, неумеренным образом жизни. He was no more than skin and bone, was partly paralysed, and wore spectacles of such unusual power, that his eyes appeared through the glasses greatly magnified and distorted in shape. От него остались кожа да кости, "он был наполовину парализован, и его очки были такой необычайной силы, что глаза за ними казались огромными и деформированными. Except the Prince and the President, he was the only person in the room who preserved the composure of ordinary life. Не считая принца и председателя, он был единственным из присутствующих, кто сохранял спокойствие. There was little decency among the members of the club. Члены клуба не очень стеснялись условностями. Some boasted of the disgraceful actions, the consequences of which had reduced them to seek refuge in death; and the others listened without disapproval. Одни хвастали своими безобразными поступками, заставившими их искать убежища в смерти, другие слушали без порицания. There was a tacit understanding against moral judgments; and whoever passed the club doors enjoyed already some of the immunities of the tomb. Казалось, у них была негласная договоренность ни к чему не применять нравственной мерки. Таким образом, всякий, попавший в помещение клуба, уже как бы заранее пользовался привилегиями жильца могилы. They drank to each other's memories, and to those of notable suicides in the past. They compared and developed their different views of death - some declaring that it was no more than blackness and cessation; others full of a hope that that very night they should be scaling the stars and commencing with the mighty dead. Они провозглашали тосты в память друг друга, пили за прославленных самоубийц прошлого; обменивались взглядами на смерть, - на этот счет у каждого была своя теория. Одни заявляли, что в смерти нет ничего, кроме мрака и небытия, другие высказывали надежду, что, быть может, этой ночью они начнут свое восхождение к звездам и приобщатся к сонму великих теней. "To the eternal memory of Baron Trenck, the type of suicides!" cried one. - За бессмертную память барона Тренка, этого образца среди самоубийц! - провозгласил один. "He went out of a small cell into a smaller, that he might come forth again to freedom." - Из тесной каморки жизни он вступил в другую, еще более тесную, с тем, чтобы выйти, наконец, на простор и свободу! "For my part," said a second, "I wish no more than a bandage for my eyes and cotton for my ears. - Что касается меня, - сказал другой, -единственное, о чем я мечтал, это о повязке на глаза да вате, чтобы заткнуть уши. Only they have no cotton thick enough in this world." Но увы! В этом мире не сыскать достаточно толстого слоя ваты. A third was for reading the mysteries of life in a future state; and a fourth professed that he would never have joined the club, if he had not been induced to believe in Mr. Darwin. Третий предполагал, что в их будущем состоянии им удастся проникнуть в тайну бытия; четвертый заявил, что ни за что не примкнул бы к клубу, если бы теория мистера Дарвина не показалась ему столь убедительной. "I could not bear," said this remarkable suicide, "to be descended from an ape." - Мысль, что я являюсь прямым потомком обезьяны, - сказал сей оригинальный самоубийца, - показалась мне невыносимой. Altogether, the Prince was disappointed by the bearing and conversation of the members. В общем же принц был несколько разочарован манерами и разговором членов клуба. "It does not seem to me," he thought, "a matter for so much disturbance. "Неужели все это так важно, - подумал он, - чтобы поднимать такую суету? If a man has made up his mind to kill himself, let him do it, in God's name, like a gentleman. Если человек решился уйти из жизни, какого черта он не совершает этот шаг, как подобает джентльмену? This flutter and big talk is out of place." Вся эта возня и велеречие совершенно неуместны". In the meanwhile Colonel Geraldine was a prey to the blackest apprehensions; the club and its rules were still a mystery, and he looked round the room for some one who should be able to set his mind at rest. Между тем полковник Джеральдин предавался самым мрачным размышлениям. Клуб и устав его все еще оставались для него загадкой, и он переводил взор с одного лица на другое в надежде найти кого-нибудь, кто бы мог его успокоить. In this survey his eye lighted on the paralytic person with the strong spectacles; and seeing him so exceedingly tranquil, he besought the President, who was going in and out of the room under a pressure of business, to present him to the gentleman on the divan. Взгляд его упал на паралитика в сильных очках; пораженный его спокойствием, он перехватил председателя, который то и дело появлялся и исчезал, и попросил познакомить его с джентльменом, сидящим на диване. The functionary explained the needlessness of all such formalities within the club, but nevertheless presented Mr. Hammersmith to Mr. Malthus. Председатель объяснил, что у них в клубе нет надобности прибегать к таким церемониям, но тем не менее представил мистера Хаммерсмита мистеру Мальтусу. Mr. Malthus looked at the Colonel curiously, and then requested him to take a seat upon his right. С любопытством оглядев полковника, мистер Мальтус указал ему на место подле себя. "You are a new-comer," he said, "and wish information? - Вы здесь свежий человек, - сказал он, - и желаете во всем разобраться, не так ли? You have come to the proper source. Ну что ж, вы обратились по верному адресу. It is two years since I first visited this charming club." Вот уже два года, как я являюсь посетителем этого прелестного клуба. The Colonel breathed again. Полковник вздохнул с облегчением. If Mr. Malthus had frequented the place for two years there could be little danger for the Prince in a single evening. Если мистер Мальтус целых два года посещает этот притон, то навряд ли принца ожидает опасность в первый же вечер. But Geraldine was none the less astonished, and began to suspect a mystification. Впрочем, Джеральдин терялся в догадках. Уж не водят ли их с принцем за нос?.. "What!" cried he, "two years! - Как? - вскричал он. - Два года? I thought - but indeed I see I have been made the subject of a pleasantry." Я думал... Впрочем, должно быть, надо мною подшутили. "By no means," replied Mr. Malthus mildly. - Отнюдь, - спокойно ответил мистер Мальтус. "My case is peculiar. - Я здесь на особом положении. I am not, properly speaking, a suicide at all; but, as it were, an honorary member. Я, собственно, являюсь не самоубийцей, а всего лишь, так сказать, почетным членом этого клуба. I rarely visit the club twice in two months. Я посещаю его раз в месяц, а то и реже. My infirmity and the kindness of the President have procured me these little immunities, for which besides I pay at an advanced rate. Благодаря любезности нашего председателя и из уважения к состоянию моего здоровья я пользуюсь некоторыми льготами, за которые и вношу повышенную плату. Even as it is my luck has been extraordinary." Впрочем, мне к тому же очень везет. "I am afraid," said the Colonel, "that I must ask you to be more explicit. - Простите, - сказал полковник, - но я просил бы вас несколько подробнее обрисовать обстановку. You must remember that I am still most imperfectly acquainted with the rules of the club." Как вы сами понимаете, у меня еще весьма смутное представление о порядках в этом клубе. "An ordinary member who comes here in search of death like yourself," replied the paralytic, "returns every evening until fortune favours him. - Рядовой член клуба, который, подобно вам, вступает в него с намерением встретить смерть, -сказал мистер Мальтус, - является сюда каждый вечер, покуда ему не улыбнется удача. He can even, if he is penniless, get board and lodging from the President: very fair, I believe, and clean, although, of course, not luxurious; that could hardly be, considering the exiguity (if I may so express myself) of the subscription. Если он не имеет ни гроша, он даже может здесь поселиться на полном пансионе. Условия, на мой взгляд, вполне сносные - без излишней роскоши, но чисто. Впрочем, на роскошь претендовать не приходится, учитывая скудость вступительного взноса, не в обиду вам будь сказано. And then the President's company is a delicacy in itself." Прибавьте сюда общество самого председателя - а это само по себе изысканнейшее удовольствие. "Indeed!" cried Geraldine, "he had not greatly prepossessed me." - Право? - воскликнул Джеральдин. - А меня, представьте, он не слишком очаровал. "Ah!" said Mr. Malthus, "you do not know the man: the drollest fellow! - Ах, вы не знаете этого человека, - сказал мистер Мальтус. - Занятнейшая личность! What stories! А какой рассказчик! What cynicism! Сколько цинизма! He knows life to admiration and, between ourselves, is probably the most corrupt rogue in Christendom." Он знает жизнь, как никто, и, между нами говоря, должно быть, во всем христианском мире не сыскать большего негодяя, плута и распутника, чем он. "And he also," asked the Colonel, "is a permanency -like yourself, if I may say so without offence?" - И он тоже, - спросил полковник, - в некотором роде величина постоянная, как и вы? "Indeed, he is a permanency in a very different sense from me," replied Mr. Malthus. - Ах, нет, он величина постоянная, но совсем в другом роде, нежели я, - ответил мистер Мальтус. "I have hem graciously spared, but I must go at last. - Я просто пользуюсь любезно предоставленной мне отсрочкой, но в конце концов тоже должен буду отправиться, куда и все. Now he never plays. Он же вне игры. He shuffles and deals for the club, and makes the necessary arrangements. Он тасует и раздает карты, а затем предпринимает необходимые шаги. That man, my dear Mr. Hammersmith, is the very soul of ingenuity. Этот человек, мой дорогой мистер Хаммерсмит, -воплощенная изобретательность. For three years he has pursued in London his useful and, I think I may add, his artistic calling; and not so much as a whisper of suspicion has been once aroused. Вот уже три года, как он подвизается в Лондоне на своем полезном и, я бы сказал, артистическом поприще. Причем ни разу ему не довелось навлечь на себя и тени подозрения. I believe him myself to be inspired. Не сомневаюсь ни минуты, что этот человек гениален. You doubtless remember the celebrated case, six months ago, of the gentleman who was accidentally poisoned in a chemists shop? Вы, конечно, помните нашумевший случай отравления в аптеке полгода назад? That was one of the least rich, one of the least racy, of his notions; but then, how simple! and how safe!" Это был один из наименее эффектных, наименее острых плодов его фантазии. Но какая при этом простота! И какая чистая работа! "You astound me," said the Colonel. - Вы меня поражаете, - сказал полковник. "Was that unfortunate gentleman one of the - " He was about to say "victims"; but bethinking himself in time, he substituted - "members of the club?" - Так этот несчастный был одной из... - Полковник- собирался было сказать "жертв", но вовремя поправился: - Одним из членов клуба? In the same flash of thought, it occurred to him that Mr. Malthus himself had not at all spoken in the tone of one who is in love with death; and he added hurriedly: И тут же полковнику пришло в голову, что мистер Мальтус не производит впечатления человека, жаждущего смерти, и он поспешно прибавил: "But I perceive I am still in the dark. - Но я все еще бреду, как в потемках. You speak of shuffling and dealing; pray for what end? Вы только что упомянули карты. Объясните мне, пожалуйста, причем здесь карты? And since you seem rather unwilling to die than otherwise, I must own that I cannot conceive what brings you here at all." "You say truly that you are in the dark," replied Mr. Malthus with more animation. К тому же у меня такое впечатление, что вы не только не стремитесь к смерти, но, напротив, хотели бы ее оттянуть. Что же в таком случае заставляет вас приходить сюда? Мистер Мальтус заметно оживился. "Why, my dear sir, this club is the temple of intoxication. - Вы и в самом деле ничего еще не понимаете, -сказал он. If my enfeebled health could support the excitement more often, you may depend upon it I should be more often here. - Атмосфера этого клуба, милостивый мой государь, кружит голову лучше самого крепкого вина. Поверьте, если бы не состояние моего здоровья, я бы чаще припадал к этому источнику. It requires all the sense of duty engendered by a long habit of ill-health and careful regimen, to keep me from excess in this, which is, I may say, my last dissipation. Только чувство долга, поддерживаемое длительной привычкой к недомоганию и строгому режиму, удерживает меня от излишеств в этом, я могу сказать, последнем моем наслаждении. I have tried them all, sir," he went on, laying his hand on Geraldine's arm, "all without exception, and I declare to you, upon my honour, there is not one of them that has not been grossly and untruthfully overrated. Я испытал их все, сударь, - продолжал он, коснувшись рукой плеча Джеральдина. - Все без исключения, и, честью клянусь вам, люди бессовестно лгут, говоря о радостях, которые им доставляют эти наслаждения. People trifle with love. Они играют любовью. Now, I deny that love is a strong passion. А я вам скажу, что любовь отнюдь не самая сильная из страстей. Fear is the strong passion; it is with fear that you must trifle, if you wish to taste the intensest joys of living. Страх - вот сильнейшая страсть человека. Играйте страхом, если вы хотите испытать острейшее наслаждение в жизни. Envy me - envy me, sir," he added with a chuckle, Завидуйте мне, завидуйте, сударь, - прибавил он и радостно усмехнулся. "I am a coward!" - Ведь я величайший трус на свете! Geraldine could scarcely repress a movement of repulsion for this deplorable wretch; but he commanded himself with an effort, and continued his inquiries. Джеральдин с трудом подавил отвращение к этому омерзительному существу. Однако он обуздал себя и продолжал свои расспросы. "How, sir," he asked, "is the excitement so artfully prolonged? and where is there any element of uncertainty?" - Но каким образом, сударь, - спросил он, -удается вам столь искусно продлевать это наслаждение? И разве здесь есть какой-либо элемент случайности? "I must tell you how the victim for every evening is selected," returned Mr. Malthus; - Я расскажу вам, каким образом выбирается жертва на каждый вечер, ответил мистер Мальтус. "and not only the victim, but another member, who is to be the instrument in the club's hands, and death's high priest for that occasion." - И не только жертва, но и тот из членов клуба, которому надлежит выполнять роль орудия рока и верховного жреца смерти. "Good God!" said the Colonel, "do they then kill each other?" - Боже милостивый! - воскликнул полковник. -Следовательно, сами члены клуба убивают друг друга? "The trouble of suicide is removed in that way," returned Malthus with a nod. Мальтус кивнул головой. - Именно таким образом, - сказал он, - снимается вся тяжесть самоубийства. "Merciful heavens!" ejaculated the Colonel, "and may you - may I - may the - my friend I mean - may any of us be pitched upon this evening as the slayer of another man's body and immortal spirit? - О боже, - повторил полковник. - Значит, и вы, и я, и даже сам... я хочу сказать, и мой приятель -любой из нас этой же ночью может быть вынужден сделаться убийцей своего ближнего и его бессмертной души? Can such things be possible among men born of women? Неужели среди людей, рожденных женщиной, возможно такое? Oh! infamy of infamies!" Неслыханный позор! He was about to rise in his horror, when he caught the Prince's eye. It was fixed upon him from across the room with a frowning and angry stare. Джеральдин чуть не вскочил от ужаса, и только грозный и суровый взгляд принца Флоризеля, стоявшего в другом конце комнаты, удержал его на месте. And in a moment Geraldine recovered his composure. Этот взгляд возвратил полковнику его привычное самообладание. "After all," he added, "why not? - Впрочем, - сказал он, - почему бы и нет? And since you say the game is interesting, VOGUE LA GALERE - I follow the club!" А поскольку вы утверждаете, что игра эта забавна, vogue la galere,[1 - По воле волн (франц.)] - куда все, туда и я! Mr. Malthus had keenly enjoyed the Colonel's amazement and disgust. Мистер Мальтус остро наслаждался удивлением и ужасом полковника. He had the vanity of wickedness; and it pleased him to see another man give way to a generous movement, while he felt himself, in his entire corruption, superior to such emotions. Он обладал особым тщеславием - тщеславием порока, при котором всякое благородное движение души другого вызывает чувство собственного превосходства; закоснев в самодовольном разврате, он чувствовал себя недоступным для подобных порывов. "You now, after your first moment of surprise," said he, "are in a position to appreciate the delights of our society. - Ну вот, - сказал он, - теперь, отдав дань удивлению, вы можете оценить всю прелесть нашей клубной жизни. You can see how it combines the excitement of a gamingtable, a duel, and a Roman amphitheatre. Как видите, она соединяет в себе азарт карточной игры, рулетки, дуэли и римского амфитеатра. The Pagans did well enough; I cordially admire the refinement of their minds; but it has been reserved for a Christian country to attain this extreme, this quintessence, this absolute of poignancy. Язычники знали свое дело, и я от всей души восхищен их тонкостью, но только христианам было дано довести эту квинтэссенцию ощущений, это совершенство изощренности до абсолюта. You will understand how vapid are all amusements to a man who has acquired a taste for this one. Теперь вы понимаете, какими пресными должны казаться все прочие удовольствия человеку, вкусившему от этой высшей радости? The game we play," he continued, "is one of extreme simplicity. Что касается самой игры, - продолжал он, - она проста до чрезвычайности. A full pack - but I perceive you are about to see the thing in progress. Берется колода карт - впрочем, кажется, уже пришло время, и вы сами сможете наблюдать всю процедуру. Will you lend me the help of your arm? Позвольте опереться на вашу руку! I am unfortunately paralysed." Я имею несчастье быть парализованным. Indeed, just as Mr. Malthus was beginning his description, another pair of folding-doors was thrown open, and the whole club began to pass, not without some hurry, into the adjoining room. И в самом деле, к тому времени, как мистер Мальтус приступил к описанию игры, двери курительной распахнулись, и все члены клуба стали с некоторой суетой и поспешностью проходить в соседнюю комнату. It was similar in every respect to the one from which it was entered, but somewhat differently furnished. Она мало отличалась от той, которую они покинули, только меблирована была несколько иначе. The centre was occupied by a long green table, at which the President sat shuffling a pack of cards with great particularity. Посредине стоял длинный стол, покрытый зеленым сукном. За столом сидел председатель и старательно тасовал колоду карт. Even with the stick and the Colonel's arm, Mr. Malthus walked with so much difficulty that every one was seated before this pair and the Prince, who had waited for them, entered the apartment; and, in consequence, the three took seats close together at the lower end of the board. Несмотря на костыль и поддержку полковника, мистер Мальтус передвигался с таким трудом, что, когда они вошли, все члены клуба уже сидели за столом. Пропустив Мальтуса с полковником, принц проследовал за ними, и все трое уселись вместе в дальнем от председателя конце стола. "It is a pack of fifty-two," whispered Mr. Malthus. - В колоде пятьдесят две карты, - шепнул мистер Мальтус. "Watch for the ace of spades, which is the sign of death, and the ace of clubs, which designates the official of the night. - Следите за тузом пик - это знак смерти, а также за тузом треф; получивший его назначается исполнителем на эту ночь. Happy, happy young men!" he added. О счастливые молодые люди! - прибавил он. "You have good eyes, and can follow the game. - У вас не притупилось зрение, и вы можете следить за игрой. Alas! I cannot tell an ace from a deuce across the table." Увы, я с этого расстояния не отличаю двойки от туза! And he proceeded to equip himself with a second pair of spectacles. С этими словами он водрузил себе на нос еще одну пару очков. "I must at least watch the faces," he explained. - Я хочу следить за выражением лиц хотя бы, -пояснил он. The Colonel rapidly informed his friend of all that he had learned from the honorary member, and of the horrible alternative that lay before them. Полковник торопливым шепотом пересказал своему другу все, что ему удалось узнать от почетного члена клуба, и о страшной альтернативе, ожидающей каждого. The Prince was conscious of a deadly chill and a contraction about his heart; he swallowed with difficulty, and looked from side to side like a man in a maze. Холод пробежал по жилам принца, сердце его сжалось. Он проглотил подступивший к горлу ком, и на миг все поплыло перед его глазами. "One bold stroke," whispered the Colonel, "and we may still escape." - Смелый рывок, - прошептал полковник, - и мы еще можем очутиться на свободе. But the suggestion recalled the Prince's spirits. Это замечание привело принца в чувство. "Silence!" said be. - Перестаньте, - сказал он. "Let me see that you can play like a gentleman for any stake, however serious." - Какой бы ни была ставка, вы обязаны играть, как подобает джентльмену. And he looked about him, once more to all appearance at his ease, although his heart beat thickly, and he was conscious of an unpleasant heat in his bosom. Он вновь обвел окружающих взглядом, в котором уже нельзя было прочитать и следа замешательства. Сердце, однако, билось у него ускоренно, в груди он ощутил нестерпимое жжение. The members were all very quiet and intent; every one was pale, but none so pale as Mr. Malthus. Кругом царила напряженная тишина. Лица у всех были бледны, но самой бледной была физиономия мистера Мальтуса. His eyes protruded; his head kept nodding involuntarily upon his spine; his hands found their way, one after the other, to his mouth, where they made clutches at his tremulous and ashen lips. Глаза его, казалось, вылезали из орбит, голова неудержимо тряслась, руки беспрестанно поднимались ко рту, хватаясь за дрожащие, пепельно-серые губы. It was plain that the honorary member enjoyed his membership on very startling terms. По всей видимости, наслаждение, которое испытывал почетный член клуба, носило в самом деле характер весьма своеобразный. "Attention, gentlemen!" said the President. And he began slowly dealing the cards about the table in the reverse direction, pausing until each man had shown his card. -Господа, внимание! - произнес председатель и принялся раздавать карты в противоположность общепринятому порядку, справа налево; после каждой сданной карты председатель выдерживал паузу, и каждый игрок должен был показать, что он получил. Nearly every one hesitated; and sometimes you would see a player's fingers stumble more than once before he could turn over the momentous slip of pasteboard. Почти все немного мешкали, прежде чем открыть свою карту. Бывало, что пальцы отказывались слушаться и игрок Долго возился над плотным, скользким прямоугольником. As the Prince's turn drew nearer, he was conscious of a growing and almost suffocating excitement; but he had somewhat of the gambler's nature, and recognised almost with astonishment, that there was a degree of pleasure in his sensations. Чем ближе подходила очередь к принцу, тем нестерпимее становилось его волнение. Он чуть не задыхался. Впрочем, в его характере было нечто от игрока; к собственному удивлению, он отметил, что испытывает некоторый душевный подъем. The nine of clubs fell to his lot; the three of spades was dealt to Geraldine; and the queen of hearts to Mr. Malthus, who was unable to suppress a sob of relief. Ему досталась девятка червей. Джеральдину -тройка пик. На долю мистера Мальтуса выпала королева червей, и он невольно всхлипнул от облегчения. The young man of the cream tarts almost immediately afterwards turned over the ace of clubs, and remained frozen with horror, the card still resting on his finger; he had not come there to kill, but to be killed; and the Prince in his generous sympathy with his position almost forgot the peril that still hung over himself and his friend. Почти одновременно открыл свою карту молодой человек, угощавший пирожными с кремом. Карта затрепетала и замерла в его руках: туз треф! Он пришел сюда, чтобы быть убитым, но не затем, чтобы убивать! Принц в своем благородном сочувствии к его положению чуть не забыл об угрозе, которая по-прежнему нависала над ним и над его другом. The deal was coming round again, and still Death's card had not come out. Председатель стал сдавать второй раз. Карта смерти все не появлялась. The players held their respiration, and only breathed by gasps. Игроки затаили дыхание, и только время от времени раздавался чей-нибудь прерывистый вздох. The Prince received another club; Geraldine had a diamond; but when Mr. Malthus turned up his card a horrible noise, like that of something breaking, issued from his mouth; and he rose from his seat and sat down again, with no sign of his paralysis. Принцу вновь попались черви. Джеральдину на этот раз - бубны. Но когда мистер Мальтус перевернул свою карту, из его уст раздалось какое-то нечленораздельное блеяние. Он поднялся на ноги и вновь опустился в кресло -паралич его словно рукой сняло! It was the ace of spades. The honorary member had trifled once too often with his terrors. В своей жажде сильных ощущений почетный член клуба самоубийц на этот раз зашел слишком далеко: ему выпал туз пик. Conversation broke out again almost at once. Все разом заговорили. The players relaxed their rigid attitudes, and began to rise from the table and stroll back by twos and threes into the smokingroom. Позы игроков сделались непринужденнее, один за другим они стали подниматься из-за стола и возвращаться в курительную. The President stretched his arms and yawned, like a man who has finished his day's work. Председатель потянулся и зевнул, как после долгого рабочего дня. But Mr. Malthus sat in his place, with his head in his hands, and his hands upon the table, drunk and motionless - a thing stricken down. Один мистер Мальтус оставался в кресле. Неподвижный, хмельной, совершенно раздавленный, он продолжал сидеть, так и не убрав со стола рук и уронив на них голову. The Prince and Geraldine made their escape at once. Принц и Джеральдин, не мешкая, покинули клуб. In the cold night air their horror of what they had witnessed was redoubled. Ясная и холодная ночь заставила их еще отчетливей осознать весь ужас того, чему они были свидетелями. "Alas!" cried the Prince, "to be bound by an oath in such a matter! to allow this wholesale trade in murder to be continued with profit and impunity! - Увы! - вскричал принц. - Быть связанным такой страшной клятвой и в таком страшном деле! Не иметь возможности остановить эту торговлю человеческой жизнью, которая не только остается безнаказанной, но даже еще приносит доход! If I but dared to forfeit my pledge!" Ах, если бы только я имел право нарушить клятву! "That is impossible for your Highness," replied the Colonel, "whose honour is the honour of Bohemia. - Для вашего высочества это невозможно, - сказал полковник, - ибо ваша честь - это честь всей Богемии. But I dare, and may with propriety, forfeit mine." Зато я могу себе позволить такую роскошь. "Geraldine," said the Prince, "if your honour suffers in any of the adventures into which you follow me, not only will I never pardon you, but - what I believe will much more sensibly affect you - I should never forgive myself." - Джеральдин, - сказал на это принц. - Если в каком-либо из приключений, в которые я вас вовлек, пострадает ваша честь, я не только не прощу этого вам, но - и я полагаю, что это для вас еще хуже, - я никогда не смогу простить себе. "I receive your Highness's commands," replied the Colonel. - Слово вашего высочества - закон, - сказал полковник. "Shall we go from this accursed spot?" - Но давайте хоть уйдем подальше от этого проклятого места. "Yes," said the Prince. - Да, да, - сказал принц. "Call a cab in Heaven's name, and let me try to forget in slumber the memory of this night's disgrace." - Позовите извозчика, ради всех богов, и попробуем хотя бы во сне забыть о позоре нынешней ночи. But it was notable that he carefully read the name of the court before he left it. Любопытно, однако, что прежде чем покинуть тупичок, принц Флоризель внимательно прочитал его название. The next morning, as soon as the Prince was stirring, Colonel Geraldine brought him a daily newspaper, with the following paragraph marked:-"MELANCHOLY ACCIDENT. На следующее утро, едва принц пробудился ото сна, полковник Джеральдин принес ему свежую газету, в которой был отчеркнут следующий столбец: "ПРИСКОРБНОЕ ПРОИСШЕСТВИЕ. - This morning, about two o'clock, Mr. Bartholomew Malthus, of 16 Chepstow Place, Westbourne Grove, on his way home from a party at a friend's house, fell over the upper parapet in Trafalgar Square, fracturing his skull and breaking a leg and an arm. Death was instantaneous. Mr. Malthus, accompanied by a friend, was engaged in looking for a cab at the time of the unfortunate occurrence. Сегодня, в два часа утра, мистер Бартоломей Мальтус, проживавший в доме N 16 на площади Чепстоу, Уэстберн Гроув, возвращаясь вместе со своим знакомым после вечера, проведенного в гостях, и желая остановить извозчика, споткнулся о парапет на Трафальгарской площади, сломав при этом руку и ногу, а также повредив черепную коробку. Смерть наступила мгновенно. As Mr. Malthus was paralytic, it is thought that his fall may have been occasioned by another seizure. Потерпевший страдал параличом, и есть основания полагать, что падение его произошло вследствие очередного приступа болезни. The unhappy gentleman was well known in the most respectable circles, and his loss will be widely and deeply deplored." Мистер Мальтус был широко известен в самых почтенных кругах общества, и его гибель вызовет глубокую и повсеместную скорбь". "If ever a soul went straight to Hell," said Geraldine solemnly, "it was that paralytic man's." - Если только существует прямая дорога в ад, -торжественно произнес полковник, - душа этого несчастного уже там. The Prince buried his face in his hands, and remained silent. Принц закрыл лицо руками и некоторое время не нарушал молчания. "I am almost rejoiced," continued the Colonel, "to know that he is dead. - Я почти рад тому, что его больше нет в живых, -продолжал полковник. But for our young man of the cream tarts I confess my heart bleeds." - Но должен признаться, что мое сердце обливается кровью при мысли о молодом человеке, угощавшем нас пирожными с кремом. "Geraldine," said the Prince, raising his face, "that unhappy lad was last night as innocent as you and I; and this morning the guilt of blood is on his soul. - Джеральдин, - сказал принц, подняв голову, -еще вчера вечером этот бедный молодой человек был столь же неповинен в пролитии крови, как мы с вами. А теперь на его душе этот смертный грех. When I think of the President, my heart grows sick within me. Когда я думаю о председателе, во мне все переворачивается. I do not know how it shall be done, but I shall have that scoundrel at my mercy as there is a God in heaven. Я еще не знаю, как я это сделаю, но только, клянусь богом, я заставлю мерзавца молить меня о пощаде. What an experience, what a lesson, was that game of cards!" О эта игра! Какой незабываемый урок! "One," said the Colonel, "never to be repeated." - Незабываемый, - подхватил полковник, - и, надеюсь, последний. The Prince remained so long without replying, that Geraldine grew alarmed. Принц так долго не отвечал, что Джеральдин не на шутку встревожился. "You cannot mean to return," he said. - Неужели вы собираетесь туда возвращаться? -воскликнул он. "You have suffered too much and seen too much horror already. - Неужели вы не настрадались вдоволь, неужели еще не насмотрелись? The duties of your high position forbid the repetition of the hazard." Ответственность, с которой сопряжено ваше высокое положение, запрещает вам вновь подвергнуть свою особу подобному риску. "There is much in what you say," replied Prince Florizel, "and I am not altogether pleased with my own determination. - В ваших словах есть доля справедливости, -сказал принц Флоризель, - не могу сказать, чтобы я был доволен своим упорством. Alas! in the clothes of the greatest potentate, what is there but a man? Но увы! Под пышным нарядом даже самого великого властелина скрывается всего лишь простой смертный! I never felt my weakness more acutely than now, Geraldine, but it is stronger than I. Ах, Джеральдин, я и сам готов проклинать свою слабость! Но все равно я ничего не могу с собой поделать. Can I cease to interest myself in the fortunes of the unhappy young man who supped with us some hours ago? Я не могу оставаться равнодушным к печальной участи несчастного молодого человека, с которым мы ужинали не далее как вчера вечером. Can I leave the President to follow his nefarious career unwatched? Могу ли я допустить, чтобы председатель безнаказанно продолжал свою гнусную торговлю человеческими жизнями? Can I begin an adventure so entrancing, and not follow it to an end? Могу ли, повстречав столь увлекательное приключение, оборвать его и остановиться на полпути? No, Geraldine: you ask of the Prince more than the man is able to perform. Нет, Джеральдин, вы требуете от принца Богемского большего, чем может человек, имеющий честь носить этот титул. To-night, once more, we take our places at the table of the Suicide Club." Итак, нынче вечером мы вновь займем свои места за зеленым столом Клуба самоубийц. Colonel Geraldine fell upon his knees. Полковник Джеральдин бросился на колени перед принцем. "Will your Highness take my life?" he cried. "It is his - his freely; but do not, O do not! let him ask me to countenance so terrible a risk." - Если вашему высочеству понадобится моя жизнь, - взмолился он, - берите ее, не задумываясь. Она принадлежит вам всецело. Но только, ради бога, не требуйте, чтобы я поддерживал вас в предприятии, сопряженном с таким ужасным риском! "Colonel Geraldine," replied the Prince, with some haughtiness of manner, "your life is absolutely your own. - Полковник Джеральдин, - несколько надменно ответил принц. - Жизнь ваша принадлежит всецело вам. I only looked for obedience; and when that is unwillingly rendered, I shall look for that no longer. Я полагал, что ваша преданность выражается в беспрекословном выполнении моей воли. Но в покорности, если она исходит не от души, я не нуждаюсь. I add one word your: importunity in this affair has been sufficient." Прибавлю лишь одно: ваша настойчивость в этом вопросе исчерпала мое терпение. The Master of the Horse regained his feet at once. Шталмейстер принца Флоризеля поднялся с колен. "Your Highness," he said, "may I be excused in my attendance this afternoon? - Ваше высочество, - произнес он, - не позволите ли вы мне покинуть вас до вечера? I dare not, as an honourable man, venture a second time into that fatal house until I have perfectly ordered my affairs. Как честный человек, я не имею права вступать вторично в этот роковой дом, не приведя прежде в порядок своих дел. Your Highness shall meet, I promise him, with no more opposition from the most devoted and grateful of his servants." Я обещаю, что ваше высочество никогда более не встретит непокорности от своего преданнейшего и благодарнейшего слуги. "My dear Geraldine," returned Prince Florizel, - Мой дорогой Джеральдин, - ответил принц. "I always regret when you oblige me to remember my rank. - Мне всегда больно, когда вы вынуждаете меня напоминать о неравенстве моего и вашего положения. Dispose of your day as you think fit, but be here before eleven in the same disguise." Располагайте сегодняшним днем, как вам угодно, но только будьте здесь вечером не позднее одиннадцати, в том же обличье, что и вчера. The club, on this second evening, was not so fully attended; and when Geraldine and the Prince arrived, there were not above half-a-dozen persons in the smoking-room. На этот раз число членов клуба было меньше, чем накануне. Когда Джеральдин с принцем прибыли, в курительной собралось человек десять -двенадцать, не больше. His Highness took the President aside and congratulated him warmly on the demise of Mr. Malthus. Его высочество отвел председателя в сторонку, чтобы горячо поздравить с кончиной мистера Мальтуса. "I like," he said, "to meet with capacity, and certainly find much of it in you. - Я всегда радуюсь, когда встречаю способного человека, - сказал он, - а у вас, я вижу, способностей хоть отбавляй. Your profession is of a very delicate nature, but I see you are well qualified to conduct it with success and secrecy." Призвание ваше весьма щекотливого свойства, и, однако, я вижу, с каким блеском и с какой предусмотрительностью вы справляетесь с вашими обязанностями. The President was somewhat affected by these compliments from one of his Highness's superior bearing. He acknowledged them almost with humility. Председатель был заметно польщен похвалами лица, незаурядность которого он не мог не чувствовать, и смиренно поблагодарил за комплимент. "Poor Malthy!" he added, - Бедняга Мальти! - прибавил он. "I shall hardly know the club without him. - Мой клуб совсем не тот без него, право! The most of my patrons are boys, sir, and poetical boys, who are not much company for me. Большая часть моих клиентов - юнцы, сударь, а с этой романтической молодежью не очень-то разговоришься. Not but what Malthy had some poetry, too; but it was of a kind that I could understand." Впрочем, Мальти был не чужд романтики, но только его романтизм был близок моей душе. "I can readily imagine you should find yourself in sympathy with Mr. Malthus," returned the Prince. - Могу себе представить, как уютно вы должны были чувствовать себя с мистером Мальтусом, -ответил принц. "He struck me as a man of a very original disposition." - Мне он показался личностью весьма своеобразной. The young man of the cream tarts was in the room, but painfully depressed and silent. Вчерашний молодой человек находился тут же, но он был молчалив и, видимо, угнетен. His late companions sought in vain to lead him into conversation. Его новые знакомцы тщетно пытались вовлечь его в разговор. "How bitterly I wish," he cried, "that I had never brought you to this infamous abode! - Ах, как я раскаиваюсь, - воскликнул он, - что ввел вас в этот проклятый притон! Begone, while you are clean-handed. Бегите отсюда, покуда руки ваши не осквернились кровью. If you could have heard the old man scream as he fell, and the noise of his bones upon the pavement! Если бы вы слышали, как завизжал старик, падая на тротуар, - и как захрустели его кости! Wish me, if you have any kindness to so fallen a being - wish the ace of spades for me to-night!" Пожелайте мне, если у вас есть капля участия к недостойному - пожелайте мне получить нынешней ночью туза пик! A few more members dropped in as the evening went on, but the club did not muster more than the devil's dozen when they took their places at the table. В течение вечера подошли еще несколько членов клуба, но, когда все уселись за зеленое сукно, общее число их не превышало чертовой дюжины. The Prince was again conscious of a certain joy in his alarms; but he was astonished to see Geraldine so much more self-possessed than on the night before. Принц, несмотря на то, что ужас сжимал его сердце, вновь ощутил прилив неизъяснимой радости. Но что его удивило больше, это что Джеральдин казался значительно спокойнее, чем накануне. "It is extraordinary," thought the Prince, "that a will, made or unmade, should so greatly influence a young man's spirit." "Как странно, - подумал принц, - что такое обстоятельство, как составление завещания, могло бы так действовать на человека его возраста". "Attention, gentlemen!" said the President, and he began to deal. - Внимание, господа! - возвестил председатель и принялся сдавать. Three times the cards went all round the table, and neither of the marked cards had yet fallen from his hand. Трижды карты обошли стол, а роковые тузы все еще не появлялись. The excitement as he began the fourth distribution was overwhelming. Когда председатель начал метать в четвертый раз, напряжение достигло высшей точки. There were just cards enough to go once more entirely round. Каждому оставалось получить еще одну карту. The Prince, who sat second from the dealer's left, would receive, in the reverse mode of dealing practised at the club, the second last card. Принц сидел через одного от председателя, по его левую руку, и, поскольку сдача шла против часовой стрелки, ему должна была достаться предпоследняя карта. The third player turned up a black ace - it was the ace of clubs. Игрок, сидевший третьим справа от председателя, получил черного туза. Это был туз треф. The next received a diamond, the next a heart, and so on; but the ace of spades was still undelivered. Следующему достались бубны, его сосед получил черви и так далее. Туз пик все не появлялся. At last, Geraldine, who sat upon the Prince's left, turned his card; it was an ace, but the ace of hearts. Наконец Джеральдин, сидевший рядом с принцем, по его левую руку, перевернул свою карту. Ему вышел туз, туз червей. When Prince Florizel saw his fate upon the table in front of him, his heart stood still. Когда перед принцем Флоризелем легла на стол карта, которая должна была решить его судьбу, сердце его внезапно остановилось в груди. He was a brave man, but the sweat poured off his face. Несмотря на все его мужество, капли пота выступили на его челе. There were exactly fifty chances out of a hundred that he was doomed. Ровно пятьдесят шансов из ста были за то, что он человек обреченный. He reversed the card; it was the ace of spades. Он перевернул карту: это был туз пик. A loud roaring filled his brain, and the table swam before his eyes. В голове у него зашумело, в глазах помутилось. He heard the player on his right break into a fit of laughter that sounded between mirth and disappointment; he saw the company rapidly dispersing, but his mind was full of other thoughts. Он слышал, как судорожно расхохотался сосед: в этом жутком смехе были и радость и разочарование. Видел, как, встав из-за стола, игроки поспешно покидали комнату. Но мысли его были заняты другим. He recognised how foolish, how criminal, had been his conduct. In perfect health, in the prime of his years, the heir to a throne, he had gambled away his future and that of a brave and loyal country. Ему представилось все преступное безрассудство его поведения: в расцвете сил и здоровья, наследник престола, он проиграл свое будущее - и не только свое собственное, но и будущее своей славной, мужественной страны. "God," he cried, "О господи! - вскричал он. "God forgive me!" - Боже милостивый, прости меня!" And with that, the confusion of his senses passed away, and he regained his self-possession in a moment. Впрочем, он тотчас с собой справился. To his surprise Geraldine had disappeared. К его удивлению, Джеральдин куда-то исчез. There was no one in the card-room but his destined butcher consulting with the President, and the young man of the cream tarts, who slipped up to the Prince, and whispered in his ear:-"I would give a million, if I had it, for your luck." В опустевшей комнате председатель вполголоса совещался с тем, кому на эту ночь выпала роль палача. Казалось, в комнате, кроме их троих, не было никого. Но тут к принцу незаметно подошел молодой человек, угощавший пирожными, и шепнул ему в самое ухо: - Я бы дал миллион, если бы у меня он был, за то, чтобы мне выпало ваше счастье. His Highness could not help reflecting, as the young man departed, that he would have sold his opportunity for a much more moderate sum. Принц не мог удержаться от мысли, что он согласился бы уступить свою удачу и за гораздо более скромную сумму. The whispered conference now came to an end. Между тем совещание с палачом пришло к концу. The holder of the ace of clubs left the room with a look of intelligence, and the President, approaching the unfortunate Prince, proffered him his hand. Обладатель туза треф вышел из комнаты с видом человека, понявшего свою задачу, а председатель подошел к принцу с протянутой рукой. "I am pleased to have met you, sir," said he, "and pleased to have been in a position to do you this trifling service. - Рад был с вами познакомиться, сударь, - сказал он, - и счастлив, что мне удалось оказать вам эту пустяковую услугу. At least, you cannot complain of delay. Во всяком случае, вы не имеете оснований жаловаться на проволочку. On the second evening - what a stroke of luck!" На второй же день - это редкая удача! The Prince endeavoured in vain to articulate something in response, but his mouth was dry and his tongue seemed paralysed. Принц тщетно пытался произнести что-то в ответ. У него пересохло во рту, и язык отказывался повиноваться. "You feel a little sickish?" asked the President, with some show of solicitude. - Вам немного не по себе? - участливо спросил председатель. "Most gentlemen do. - Это бывает почти со всеми. Will you take a little brandy?" Может, хотите глоток бренди? The Prince signified in the affirmative, and the other immediately filled some of the spirit into a tumbler. Принц в знак согласия кивнул, и тот наполнил ему рюмку. "Poor old Malthy!" ejaculated the President, as the Prince drained the glass. - Бедняга Мальти! - воскликнул председатель, когда принц осушил рюмку. "He drank near upon a pint, and little enough good it seemed to do him!" - Он выпил чуть ли не целую пинту, а толку никакого! "I am more amenable to treatment," said the Prince, a good deal revived. - Должно быть, я лучше поддаюсь лечению, -сказал принц и в самом деле почувствовал, что дурнота проходит. "I am my own man again at once, as you perceive. - Я снова, как видите, владею собой. And so, let me ask you, what are my directions?" Теперь будьте любезны объяснить мне, что я должен делать дальше. "You will proceed along the Strand in the direction of the City, and on the left-hand pavement, until you meet the gentleman who has just left the room. - Вы должны идти вдоль Стрэнда по направлению к Сити, по левой стороне улицы, покуда не повстречаетесь с господином, который только что нас покинул. He will continue your instructions, and him you will have the kindness to obey; the authority of the club is vested in his person for the night. Он сообщит вам дальнейшие распоряжения, а вы уж будьте любезны в точности их выполнить. На эту ночь он облечен верховной властью. And now," added the President, "I wish you a pleasant walk." Итак, - заключил председатель, - позвольте пожелать вам приятной прогулки. Florizel acknowledged the salutation rather awkwardly, and took his leave. Кое-как поблагодарив хозяина, Флоризель откланялся и пошел прочь. He passed through the smoking-room, where the bulk of the players were still consuming champagne, some of which he had himself ordered and paid for; and he was surprised to find himself cursing them in his heart. Проходя сквозь курительную, в которой игроки все еще допивали заказанное принцем шампанское, он с удивлением отметил, что в душе посылает им всем проклятия. He put on his hat and greatcoat in the cabinet, and selected his umbrella from a corner. В кабинете председателя он надел пальто и шляпу и разыскал свой зонт среди полдюжины других, стоявших в углу. The familiarity of these acts, and the thought that he was about them for the last time, betrayed him into a fit of laughter which sounded unpleasantly in his own ears. Обыденность этих действий в сочетании с мыслью, что он совершает их в последний раз, вызвала у него странный приступ смеха, прозвучавший неприятно в его собственных ушах. He conceived a reluctance to leave the cabinet, and turned instead to the window. Он вдруг почувствовал, что ему не хочется выходить из кабинета, и на минуту повернулся к окну. The sight of the lamps and the darkness recalled him to himself. Вид фонарей и окружающего их мрака заставил его вновь опомниться. "Come, come, I must be a man," he thought, "and tear myself away." - Ну же, ну, - сказал он себе, - будь мужчиной! Ступай. At the corner of Box Court three men fell upon Prince Florizel and he was unceremoniously thrust into a carriage, which at once drove rapidly away. На углу Бокс-корта какие-то три молодчика накинулись на принца Флоризеля и грубо швырнули его в карету, которая тут же покатила дальше. There was already an occupant. В карете оказался еще один пассажир. "Will your Highness pardon my zeal?" said a well known voice. - Простит ли мне ваше высочество мое рвение? -произнес хорошо знакомый голос. The Prince threw himself upon the Colonel's neck in a passion of relief. Принц бросился полковнику на шею. "How can I ever thank you?" he cried. - Как могу я вас отблагодарить? - вскричал он. "And how was this effected?" - И как все это произошло? Although he had been willing to march upon his doom, he was overjoyed to yield to friendly violence, and return once more to life and hope. Несмотря на все свое мужество и готовность, не дрогнув, встретить свою судьбу, принц несказанно обрадовался дружескому насилию, возвращавшему ему и жизнь и надежду. "You can thank me effectually enough," replied the Colonel, "by avoiding all such dangers in the future. - Вы отлично меня отблагодарите, - ответил полковник, - если обещаете в будущем избегать таких рискованных положений. And as for your second question, all has been managed by the simplest means. Что касается вашего второго вопроса, все оказалось чрезвычайно просто. I arranged this afternoon with a celebrated detective. Я договорился за несколько часов до заседания клуба с известным детективом. Secrecy has been promised and paid for. Он гарантировал полную тайну, за что ему и была выдана соответствующая сумма. Your own servants have been principally engaged in the affair. Исполнителями операции были в основном ваши собственные слуги. The house in Box Court has been surrounded since nightfall, and this, which is one of your own carriages, has been awaiting you for nearly an hour." С наступлением темноты дом в Бокс-корте был окружен, а эти лошади - из ваших же конюшен -вот уже почти час, как поджидали вас здесь. "And the miserable creature who was to have slain me - what of him?" inquired the Prince. - А тот несчастный, что был приговорен меня убить? Что с ним? "He was pinioned as he left the club," replied the Colonel, "and now awaits your sentence at the Palace, where he will soon be joined by his accomplices." - Как только он покинул здание клуба, его связали по рукам и ногам, ответил полковник, - и он теперь ожидает вашего приговора во дворце, куда вскоре свезут всех его сообщников. "Geraldine," said the Prince, "you have saved me against my explicit orders, and you have done well. - Джеральдин, - сказал принц. - Вопреки моим приказаниям вы спасли мне жизнь и прекрасно поступили. I owe you not only my life, but a lesson; and I should be unworthy of my rank if I did not show myself grateful to my teacher. Я обязан вам не только жизнью, но и уроком. И я был бы недостоин звания принца Богемского, если бы не отблагодарил своего учителя. Let it be yours to choose the manner." Предоставляю вам избрать форму, в которую должна вылиться моя благодарность. There was a pause, during which the carriage continued to speed through the streets, and the two men were each buried in his own reflections. В разговоре друзей наступила длительная пауза. Каждый был погружен в свои размышления, между тем как карета продолжала быстро катиться по улицам Лондона. The silence was broken by Colonel Geraldine. Первым молчание нарушил полковник Джеральдин. "Your Highness," said he, "has by this time a considerable body of prisoners. - В распоряжении вашего высочества, - сказал он, - находится изрядное число арестованных. There is at least one criminal among the number to whom justice should be dealt. Среди них имеется по крайней мере один преступник, которому должно воздать полной мерой за его преступления. Our oath forbids us all recourse to law; and discretion would forbid it equally if the oath were loosened. Клятва, которой мы оба связаны, запрещает прибегнуть к закону. Но даже если бы мы нашли возможным нарушить ее, соображения государственного порядка все равно не позволили бы предать дело гласности. May I inquire your Highness's intention?" Разрешите спросить, ваше высочество, что вы намерены предпринять? "It is decided," answered Florizel; "the President must fall in duel. - Это уже решено, - ответил Флоризель. -Председатель должен пасть в поединке. It only remains to choose his adversary." Остается лишь выбрать ему противника. "Your Highness has permitted me to name my own recompense," said the Colonel. - Ваше высочество, вы предложили мне назвать свою награду, - сказал полковник. "Will he permit me to ask the appointment of my brother? - Позвольте же просить вас назначить противником в этом поединке моего брата. It is an honourable post, but I dare assure your Highness that the lad will acquit himself with credit." Я сознаю, сколь почетно и ответственно подобное поручение, но смею заверить ваше высочество, мой братец выполнит его с честью. "You ask me an ungracious favour," said the Prince, "but I must refuse you nothing." - Вы просите о страшной услуге, - отвечал принц, - но я не могу вам отказать ни в чем. The Colonel kissed his hand with the greatest affection; and at that moment the carriage rolled under the archway of the Prince's splendid residence. Полковник с почтительной нежностью поцеловал принцу руку. Между тем карета въехала под арку, ведущую в роскошную резиденцию принца. An hour after, Florizel in his official robes, and covered with all the orders of Bohemia, received the members of the Suicide Club. Час спустя принц Флоризель, облаченный в парадный мундир и при всех орденах Богемского королевства, принимал у себя членов Клуба самоубийц. "Foolish and wicked men," said he, "as many of you as have been driven into this strait by the lack of fortune shall receive employment and remuneration from my officers. - Несчастные безумцы, - обратился он к ним. -Каждый, кого в Клуб самоубийц привела бедность, получит работу и соответственное вознаграждение. Those who suffer under a sense of guilt must have recourse to a higher and more generous Potentate than I. Если же вас мучит совесть, вам следует обратиться к властителю более могущественному и милосердному, чем я. I feel pity for all of you, deeper than you can imagine; tomorrow you shall tell me your stories; and as you answer more frankly, I shall be the more able to remedy your misfortunes. Жалость, которую я испытываю ко всем вам, глубже, чем вы можете себе представить. Завтра каждый из вас расскажет мне повесть своей жизни. Чем вы будете со мной откровенней, тем легче мне будет вам помочь. As for you," he added, turning to the President, "I should only offend a person of your parts by any offer of assistance; but I have instead a piece of diversion to propose to you. Что касается вас, - обратился принц к председателю, - я проявил бы верх бестактности, если бы вздумал навязывать помощь человеку столь блистательных талантов. Зато я могу предложить вам следующее развлечение. Here," laying his hand on the shoulder of Colonel Geraldine's young brother, "is an officer of mine who desires to make a little tour upon the Continent; and I ask you, as a favour, to accompany him on this excursion. Этот молодой офицер, - здесь принц Флоризель положил руку на плечо младшего брата полковника Джеральдина, изъявил желание проехаться в Европу. Я попрошу вас как об особом одолжении принять участие в этой маленькой прогулке. Do you," he went on, changing his tone, "do you shoot well with the pistol? Владеете ли вы пистолетом? - спросил принц, внезапно переменив тон. Because you may have need of that accomplishment. - Может статься, что вам понадобится это искусство. When two men go travelling together, it is best to be prepared for all. Когда два джентльмена отправляются вместе в турне, надо быть готовым ко всему. Let me add that, if by any chance you should lose young Mr. Geraldine upon the way, I shall always have another member of my household to place at your disposal; and I am known, Mr. President, to have long eyesight, and as long an arm." Позвольте прибавить, что если вы в силу каких-либо обстоятельств потеряете в пути юного мистера Джеральдина, среди моих приближенных всегда найдется другой джентльмен, готовый поступить в ваше распоряжение. И, надо сказать, господин председатель, что я славлюсь зорким зрением и длинной рукой, которая достает до самых отдаленных уголков нашей планеты. With these words, said with much sternness, the Prince concluded his address. Этими словами, произнесенными ледяным тоном, принц заключил свою речь. Next morning the members of the club were suitably provided for by his munificence, and the President set forth upon his travels, under the supervision of Mr. Geraldine, and a pair of faithful and adroit lackeys, well trained in the Prince's household. На следующее утро, устроив со свойственной ему широтой судьбу бывших членов Клуба самоубийц, принц отправил их председателя путешествовать в сопровождении мистера Джеральдина и двух преданных и искушенных придворных лакеев. Not content with this, discreet agents were put in possession of the house in Box Court, and all letters or visitors for the Suicide Club or its officials were to be examined by Prince Florizel in person. Впрочем, он не удовольствовался этим и поместил своих агентов, людей, которым он мог верить, как самому себе, сторожить Бокс-холл. Вся корреспонденция и все лица, прибывающие в бывшее помещение Клуба самоубийц, направлялись ими к самому принцу Флоризелю. Here (says my Arabian author) ends THE STORY OF THE YOUNG MAN WITH THE CREAM TARTS, who is now a comfortable householder in Wigmore Street, Cavendish Square. На этом, по словам нашего арабского рассказчика, и кончается история молодого человека с пирожными, который ныне является почтенным домовладельцем и проживает на Вигмор-стрит, что возле Кавэндиш-сквера. The number, for obvious reasons, I suppress. Номер дома, по понятным причинам, я не намерен предавать гласности. Those who care to pursue the adventures of Prince Florizel and the President of the Suicide Club, may read the HISTORY OF THE PHYSICIAN AND THE SARATOGA TRUNK. Тем же, кому угодно узнать о дальнейших приключениях принца Флоризеля и председателя Клуба самоубийц, мы можем рекомендовать повесть об английском докторе и дорожном сундуке. STORY OF THE PHYSICIAN AND THE SARATOGA TRUNK Итак... ПОВЕСТЬ ОБ АНГЛИЙСКОМ ДОКТОРЕ И ДОРОЖНОМ СУНДУКЕ MR. SILAS Q. SCUDDAMORE was a young American of a simple and harmless disposition, which was the more to his credit as he came from New England - a quarter of the New World not precisely famous for those qualities. Молодой американец мистер Сайлас К. Скэддемор был кроток и простодушен, что следует вменить ему в особую заслугу, поскольку он родом был из Новой Англии, стороны славной в Новом Свете отнюдь не вышеназванными качествами. Although he was exceedingly rich, he kept a note of all his expenses in a little paper pocket-book; and he had chosen to study the attractions of Paris from the seventh story of what is called a furnished hotel, in the Latin Quarter. Человек весьма и весьма состоятельный, он тем не менее заносил все свои расходы в маленькую записную книжку, а радости парижской жизни вкушал с высоты седьмого этажа скромной гостиницы Латинского квартала. There was a great deal of habit in his penuriousness; and his virtue, which was very remarkable among his associates, was principally founded upon diffidence and youth. Бережливость его была следствием привычки, а добродетельное поведение, выгодно отличавшее его в кругу знакомых, имело основанием робость, присущую юному возрасту. The next room to his was inhabited by a lady, very attractive in her air and very elegant in toilette, whom, on his first arrival, he had taken for a Countess. В соседней с ним комнате проживала некая особа весьма привлекательной наружности. Изящество ее туалетов заставило Сайласа поначалу принять ее за графиню. In course of time he had learned that she was known by the name of Madame Zephyrine, and that whatever station she occupied in life it was not that of a person of title. Со временем, однако, он узнал, что зовут ее мадам Зефирин и что, каково бы ни было ее истинное положение в обществе, знатностью рода она не отличается. Madame Zephyrine, probably in the hope of enchanting the young American, used to flaunt by him on the stairs with a civil inclination, a word of course, and a knock-down look out of her black eyes, and disappear in a rustle of silk, and with the revelation of an admirable foot and ankle. Мадам Зефирин - быть может, в надежде пленить юного американца - то и дело попадалась ему на лестнице; при этом она всякий раз слегка наклоняла головку, роняла два-три слова приветствия, которые непременно сопровождались испепеляющим взглядом ее черных очей, и, прошуршав мимо, оставляла в его впечатлительной памяти прелестное видение ножки чуть повыше ботинка. But these advances, so far from encouraging Mr. Scuddamore, plunged him into the depths of depression and bashfulness. Впрочем, все эти авансы, вместо того чтобы ободрить мистера Скэддемора, повергали его в глубочайшее уныние и еще больше увеличивали его застенчивость. She had come to him several times for a light, or to apologise for the imaginary depredations of her poodle; but his mouth was closed in the presence of so superior a being, his French promptly left him, and he could only stare and stammer until she was gone. Раза два-три она даже заходила к нему -попросить спичек или извиниться за мнимые прегрешения своего пуделя, - и, однако, в присутствии столь блистательной дамы он неизменно терял дар речи, и ни одно французское слово не приходило ему на ум. Бедный молодой человек мялся и пожирал прекрасную гостью глазами. The slenderness of their intercourse did not prevent him from throwing out insinuations of a very glorious order when he was safely alone with a few males. Зато в более непринужденной обстановке, в обществе приятелей мужского пола он позволял себе ронять небрежные намеки, из которых вырисовывалась картина значительно более эффектная, нежели тусклая действительность. The room on the other side of the American's - for there were three rooms on a floor in the hotel - was tenanted by an old English physician of rather doubtful reputation. По другую сторону его комнаты - а их было на каждом этаже всего три проживал пожилой англичанин, лондонский доктор с несколько подмоченной репутацией. Dr. Noel, for that was his name, had been forced to leave London, where he enjoyed a large and increasing practice; and it was hinted that the police had been the instigators of this change of scene. Доктор Ноэль - так звали соседа Сайласа - был вынужден покинуть Лондон, где у него была большая и все возраставшая практика; говорили, что этой смене декорации в известной степени способствовали полицейские власти. At least he, who had made something of a figure in earlier life, now dwelt in the Latin Quarter in great simplicity and solitude, and devoted much of his time to study. Как бы то ни было, человек этот, некогда занимавший в обществе положение не лишенное известного блеска, ныне жил в Латинском квартале неприхотливой жизнью анахорета, почти весь свой досуг отдавая науке. Mr. Scuddamore had made his acquaintance, and the pair would now and then dine together frugally in a restaurant across the street. Мистер Скэддемор вскоре с ним подружился, и они иногда вместе вкушали скромный обед в ресторане напротив гостиницы. Silas Q. Scuddamore had many little vices of the more respectable order, and was not restrained by delicacy from indulging them in many rather doubtful ways. За Сайласом К. Скэддемором водились кое-какие грешки, не слишком, впрочем, серьезные, и хоть они и не украшали его репутации, он предавался им, отбросив ложный стыд. Chief among his foibles stood curiosity. На первом месте среди них стояло любопытство. He was a born gossip; and life, and especially those parts of it in which he had no experience, interested him to the degree of passion. У него был нюх прирожденного сплетника; жизнь, особенно та ее сторона, с которой он еще не успел как следует познакомиться, занимала его до страсти. He was a pert, invincible questioner, pushing his inquiries with equal pertinacity and indiscretion; he had been observed, when he took a letter to the post, to weigh it in his hand, to turn it over and over, and to study the address with care; and when he found a flaw in the partition between his room and Madame Zephyrine's, instead of filling it up, he enlarged and improved the opening, and made use of it as a spy-hole on his neighbour's affairs. Его любознательность была неискоренима и неутомима, расспросы его были столь же назойливы, сколько нескромны. Если кто-нибудь просил его снести на почту письмо, он непременно взвешивал его на ладони и вертел в руках, тщательнейшим образом штудируя адрес на конверте. Однажды, обнаружив, между своей комнатой и комнатой мадам Зефирин небольшую щель, мистер Скэддемор вместо того, чтобы тотчас ее заделать, расширил и усовершенствовал это оконце, позволившее ему наблюдать за соседкой. One day, in the end of March, his curiosity growing as it was indulged, he enlarged the hole a little further, so that he might command another corner of the room. Чем больше он стремился утолить свое любопытство, тем сильнее оно разгоралось. И вот однажды, в последних числах марта, он решился еще больше расширить щель, чтобы иметь возможность обозревать еще один уголок комнаты, в которой обитала мадам Зефирин. That evening, when he went as usual to inspect Madame Zephyrine's movements, he was astonished to find the aperture obscured in an odd manner on the other side, and still more abashed when the obstacle was suddenly withdrawn and a titter of laughter reached his ears. Однако в тот же вечер, заняв свой наблюдательный пост, Сайлас, к своему удивлению, заметил, что щель заделана с той стороны. Еще более подивился он, когда его смотровое окно вновь внезапно открылось и до его ушей донеслось хихиканье. Some of the plaster had evidently betrayed the secret of his spy-hole, and his neighbour had been returning the compliment in kind. Очевидно, обвалившаяся с той стороны штукатурка выдала его тайну, и соседка решила отплатить ему любезностью за любезность. Mr. Scuddamore was moved to a very acute feeling of annoyance; he condemned Madame Zephyrine unmercifully; he even blamed himself; but when he found, next day, that she had taken no means to baulk him of his favourite pastime, he continued to profit by her carelessness, and gratify his idle curiosity. Мистер Скэддемор испытал острое чувство неудовольствия и мысленно посылал проклятия по адресу мадам Зефирин. Более того, он даже и себя побранил. Впрочем, когда на другой день обнаружилось, что мадам Зефирин не приняла никаких мер, чтобы помешать его любимому занятию, он вновь воспользовался ее беспечностью. That next day Madame Zephyrine received a long visit from a tall, loosely-built man of fifty or upwards, whom Silas had not hitherto seen. В тот день к мадам Зефирин пришел посетитель, которого Сайлас никогда прежде не видел. Это был рослый мужчина с развинченной походкой, лет пятидесяти с лишним. His tweed suit and coloured shirt, no less than his shaggy side-whiskers, identified him as a Britisher, and his dull grey eye affected Silas with a sense of cold. Его ворсистый шерстяной костюм, цветная сорочка, не говоря уже о косматых бакенбардах, сразу выдавали в нем англичанина. От его тускловато-серых глаз на Сайласа повеяло холодом. He kept screwing his mouth from side to side and round and round during the whole colloquy, which was carried on in whispers. Во все время разговора, который велся вполголоса, посетитель беспрестанно кривил губы. More than once it seemed to the young New Englander as if their gestures indicated his own apartment; but the only thing definite he could gather by the most scrupulous attention was this remark made by the Englishman in a somewhat higher key, as if in answer to some reluctance or opposition. Юному уроженцу Новой Англии несколько раз почудилось, будто собеседники кивают в его сторону. Впрочем, как он ни напрягал слух, из всего разговора ему удалось уловить только одну фразу. "I have studied his taste to a nicety, and I tell you again and again you are the only woman of the sort that I can lay my hands on." - Я досконально изучил его вкусы, - сказал англичанин, внезапно повысив голос, - и повторяю, что не могу найти более подходящей кандидатуры, чем ваша. In answer to this, Madame Zephyrine sighed, and appeared by a gesture to resign herself, like one yielding to unqualified authority. В ответ мадам Зефирин только вздохнула и жестом выразила безграничную покорность собеседнику. That afternoon the observatory was finally blinded, a wardrobe having been drawn in front of it upon the other side; and while Silas was still lamenting over this misfortune, which he attributed to the Britisher's malign suggestion, the concierge brought him up a letter in a female handwriting. К вечеру обсерватория молодого человека была окончательно закрыта с помощью шкафа, который переставили, к стене, разделяющей обе комнаты. Сайлас все еще скорбел по поводу этого несчастья, причины которого приписывал злым козням англичанина, как вдруг консьержка доставила ему письмо. It was conceived in French of no very rigorous orthography, bore no signature, and in the most encouraging terms invited the young American to be present in a certain part of the Bullier Ball at eleven o'clock that night. Оно было написано женским почерком по-французски, без излишнего педантизма в орфографии. Подписи не было, однако писавшая в самых недвусмысленных выражениях назначала молодому американцу свидание в Бале-Булье в одиннадцать часов вечера. Curiosity and timidity fought a long battle in his heart; sometimes he was all virtue, sometimes all fire and daring; and the result of it was that, long before ten, Mr. Silas Q. Scuddamore presented himself in unimpeachable attire at the door of the Bullier Ball Rooms, and paid his entry money with a sense of reckless devilry that was not without its charm. Долго в его юном сердце сражались любопытство и робость; то он был весь добродетель, то -кипучая дерзость. Баталия кончилась тем, что мистер Сайлас К. Скэддемор, безукоризненно одетый, прибыл к дверям Бала-Булье задолго до назначенного часа и, упиваясь собственной лихостью и широтой, купил входной билет. It was Carnival time, and the Ball was very full and noisy. По случаю масленицы зала была полна народу. The lights and the crowd at first rather abashed our young adventurer, and then, mounting to his brain with a sort of intoxication, put him in possession of more than his own share of manhood. Вначале при виде шумной толпы и зажженных огней юный искатель приключений несколько смешался, но вскоре хмель веселья кинулся ему в голову, и он ощутил в себе удаль, о которой ранее и не подозревал. He felt ready to face the devil, and strutted in the ballroom with the swagger of a cavalier. While he was thus parading, he became aware of Madame Zephyrine and her Britisher in conference behind a pillar. Со всеми повадками завзятого кавалера он развязно, словно сам черт ему не брат, шаркал по бальному паркету, и, слоняясь из одного угла залы в другой, вдруг заметил мадам Зефирин и ее давешнего англичанина; они стояли подле колонны и были увлечены разговором. The cat-like spirit of eaves-dropping overcame him at once. He stole nearer and nearer on the couple from behind, until he was within earshot. Кошачья натура Сайласа оказалась сильнее его; бесшумно подойдя к ним сзади, он стал прислушиваться. "That is the man," the Britisher was saying; "there -with the long blond hair - speaking to a girl in green." - Вот он, - говорил англичанин, - вон тот, с длинными русыми волосами, который разговаривает с девицей в зеленом. Silas identified a very handsome young fellow of small stature, who was plainly the object of this designation. Сайлас тотчас обратил внимание на красивого молодого человека, ростом чуть ниже среднего, о котором, очевидно, и шел разговор. "It is well," said Madame Zephyrine. "I shall do my utmost. - Хорошо, - сказала мадам Зефирин, - сделаю все, что в моих силах. But, remember, the best of us may fail in such a matter." Но помните, что при всем желании я не могу поручиться за успех. "Tut!" returned her companion; - Вздор! - оборвал ее собеседник. "I answer for the result. - За результаты ручаюсь я. Have I not chosen you from thirty? Вы разве не знаете, что прежде чем остановить свой выбор на вас, я перебрал десятка три других имен. Go; but be wary of the Prince. Итак, за работу! Но остерегайтесь принца. I cannot think what cursed accident has brought him here to-night. Не понимаю, каким ветром его сегодня сюда занесло. As if there were not a dozen balls in Paris better worth his notice than this riot of students and counter-jumpers! Как будто в Париже нет балов, более достойных его внимания, чем это сборище студентов и приказчиков! See him where he sits, more like a reigning Emperor at home than a Prince upon his holidays!" Вот только поглядите на него: восседает, словно император на троне, а не простой наследный принц, шатающийся по свету без дела! Silas was again lucky. Сайласу вновь посчастливилось. He observed a person of rather a full build, strikingly handsome, and of a very stately and courteous demeanour, seated at table with another handsome young man, several years his junior, who addressed him with conspicuous deference. Он увидел мужчину несколько грузного сложения, чрезвычайно красивого, с манерами любезными и одновременно властными; рядом с ним сидел человек тоже красивой наружности и на вид чуть помоложе. Этот второй обращался к своему собеседнику с подчеркнутой почтительностью. The name of Prince struck gratefully on Silas's Republican hearing, and the aspect of the person to whom that name was applied exercised its usual charm upon his mind. Слово "принц" сладко отозвалось в ушах молодого республиканца, а вид человека, которого величали этим титулом, произвел свое обычное магнетическое действие. He left Madame Zephyrine and her Englishman to take care of each other, and threading his way through the assembly, approached the table which the Prince and his confidant had honoured with their choice. Покинув мадам Зефирин и ее англичанина, Сайлас протиснулся сквозь толпу к столику, отмеченному августейшим присутствием принца. "I tell you, Geraldine," the former was saying, "the action is madness. - А я повторяю, Джеральдин, - говорил в эту минуту принц, - что все это - чистое безумие. Yourself (I am glad to remember it) chose your brother for this perilous service, and you are bound in duty to have a guard upon his conduct. Вы сами (я рад это подчеркнуть) избрали своего родного брата для выполнения столь опасного задания, и ваш долг - руководить его поступками. He has consented to delay so many days in Paris; that was already an imprudence, considering the character of the man he has to deal with; but now, when he is within eight-and-forty hours of his departure, when he is within two or three days of the decisive trial, I ask you, is this a place for him to spend his time? Он согласился задержаться в Париже на несколько дней - это уже само по себе безрассудство, если учитывать характер субъекта, с которым ему приходится иметь дело. А теперь, за двое суток до отъезда, когда еще два-три дня -и наступит решительный час, где он проводит эти оставшиеся дни? He should be in a gallery at practice; he should be sleeping long hours and taking moderate exercise on foot; he should be on a rigorous diet, without white wines or brandy. Он не должен бы выходить из тира, тренируя глаз и руку; должен спать как можно больше и совершать небольшие прогулки пешком; соблюдать строгую диету и не пить белых вин и коньяков. Does the dog imagine we are all playing comedy? Или этот щенок воображает, что мы разыгрываем комедию? The thing is deadly earnest, Geraldine." Но ведь вопрос идет о жизни и смерти, Джеральдин! "I know the lad too well to interfere," replied Colonel Geraldine, "and well enough not to be alarmed. - Я знаю своего братца, - отвечал полковник, - и знаю, что мое вмешательство ему не нужно. He is more cautious than you fancy, and of an indomitable spirit. Он гораздо более осмотрительный человек, нежели вы полагаете, и дух его непоколебим. If it had been a woman I should not say so much, but I trust the President to him and the two valets without an instant's apprehension." Если бы в деле была замешана женщина, быть может, я и не был бы так спокоен, но доверить председателя ему и вашим двум слугам я могу с закрытыми глазами. "I am gratified to hear you say so," replied the Prince; "but my mind is not at rest. - Ваша уверенность меня радует, - сказал принц, -и все-таки душа у меня не на месте. These servants are well-trained spies, and already has not this miscreant succeeded three times in eluding their observation and spending several hours on end in private, and most likely dangerous, affairs? Эти мои слуги - первоклассные сыщики, и тем не менее разве злодей не умудрился трижды обмануть их бдительность и провести по нескольку часов кряду неизвестно где? Можете быть уверены, он не теряет времени даром. An amateur might have lost him by accident, but if Rudolph and Jerome were thrown off the scent, it must have been done on purpose, and by a man who had a cogent reason and exceptional resources." Какой-нибудь дилетант еще мог бы случайно потерять его след, но если председателю удалось сбить со следа Рудольфа с Жеромом, это неспроста. У этого человека, должно быть, имеются веские причины действовать таким образом, не говоря уже о его дьявольской ловкости. "I believe the question is now one between my brother and myself," replied Geraldine, with a shade of offence in his tone. - Я полагаю, - ответил Джеральдин слегка обиженным голосом, - что это наша забота, моя и брата. "I permit it to be so, Colonel Geraldine," returned Prince Florizel. - Вполне с вами согласен, полковник Джеральдин, - ответил принц. "Perhaps, for that very reason, you should be all the more ready to accept my counsels. But enough. Но, быть может, именно вследствие этого вы и могли бы несколько прислушаться к моим советам. That girl in yellow dances well." Вон та девица в желтом недурно танцует. And the talk veered into the ordinary topics of a Paris ballroom in the Carnival. И беседа перекинулась на обычные темы парижских балов во время масленицы. Silas remembered where he was, and that the hour was already near at hand when he ought to be upon the scene of his assignation. Сайлас спохватился, что ему пора идти на свое свидание. The more he reflected the less he liked the prospect, and as at that moment an eddy in the crowd began to draw him in the direction of the door, he suffered it to carry him away without resistance. The eddy stranded him in a corner under the gallery, where his ear was immediately struck with the voice of Madame Zephyrine. Он думал о нем без всякого удовольствия. В это время толпа повлеклась к дверям, и он не стал сопротивляться течению, которое занесло его в уголок под хорами, где слух его тотчас уловил знакомые интонации мадам Зефирин. She was speaking in French with the young man of the blond locks who had been pointed out by the strange Britisher not half-an-hour before. Она говорила по-французски с тем русокудрым юношей, которого ей указал немногим меньше получаса назад таинственный англичанин. "I have a character at stake," she said, "or I would put no other condition than my heart recommends. - Я вынуждена оберегать свою репутацию, -говорила она, - иначе я не стала бы думать ни о чем, кроме как о влечении собственного сердца. But you have only to say so much to the porter, and he will let you go by without a word." Впрочем, довольно одного вашего словечка портье, и он пропустит вас беспрепятственно. "But why this talk of debt?" objected her companion. - Но к чему этот разговор о каком-то долге? -возразил ее собеседник. "Heavens!" said she, "do you think I do not understand my own hotel?" - Боже мой! - воскликнула она. - Неужели вы полагаете, что мне меньше вашего известны нравы отеля, в котором я живу? And she went by, clinging affectionately to her companion's arm. И, нежно опираясь на руку своего собеседника, она прошла с ним дальше. This put Silas in mind of his billet. Сайлас снова вспомнил, что и его тоже ожидает свидание. "Ten minutes hence," thought he, "and I may be walking with as beautiful a woman as that, and even better dressed - perhaps a real lady, possibly a woman or title." "Как знать, - подумал он, - какие-нибудь десять минут, и я сам, быть может, пойду под руку с дамой, не уступающей мадам Зефирин красотой, и, быть может, даже лучше одетой? Вдруг она окажется настоящей светской дамой да притом еще и титулованной?" And then he remembered the spelling, and was a little downcast. Но, вспомнив орфографию полученного им любовного письма, он немного сник. "But it may have been written by her maid," he imagined. "Впрочем, она могла продиктовать записку горничной", - подумал он тут же. The clock was only a few minutes from the hour, and this immediate proximity set his heart beating at a curious and rather disagreeable speed. Оставалось всего пять минут; пульс его участился, сердце тягостно заныло. He reflected with relief that he was in no way bound to put in an appearance. Ему пришло в голову, что еще, собственно, не поздно и он вовсе не обязан явиться на свидание. Virtue and cowardice were together, and he made once more for the door, but this time of his own accord, and battling against the stream of people which was now moving in a contrary direction. Добродетель, найдя мощного союзника в малодушии, подвигала его ближе к дверям - на этот раз самостоятельно и даже против общего течения, которое внезапно повернуло назад. Perhaps this prolonged resistance wearied him, or perhaps he was in that frame of mind when merely to continue in the same determination for a certain number of minutes produces a reaction and a different purpose. Certainly, at least, he wheeled about for a third time, and did not stop until he had found a place of concealment within a few yards of the appointed place. Но - то ли он устал протискиваться сквозь толпу, то ли пребывал в том состоянии духа, когда невозможно бывает больше нескольких минут кряду следовать в одном направлении, - как бы то ни было, он в третий раз повернул назад и остановился невдалеке от места, указанного ему прекрасной незнакомкой. Here he went through an agony of spirit, in which he several times prayed to God for help, for Silas had been devoutly educated. Здесь он пережил сущую душевную муку и, будучи благочестивым молодым человеком, несколько раз принимался молить бога о помощи. He had now not the least inclination for the meeting; nothing kept him from flight but a silly fear lest he should be thought unmanly; but this was so powerful that it kept head against all other motives; and although it could not decide him to advance, prevented him from definitely running away. Предстоящая встреча его уже не привлекала нисколько, и только глупый страх показаться недостаточно мужественным удерживал его от бегства. Однако чувство это оказалось сильнее всех прочих и хоть и не заставило его сделать и шагу вперед, но помешало уйти. At last the clock indicated ten minutes past the hour. Между тем часы показывали десять минут двенадцатого. Young Scuddamore's spirit began to rise; he peered round the corner and saw no one at the place of meeting; doubtless his unknown correspondent had wearied and gone away. Юный Скэддемор приободрился. Выглянув из своего уголка, он увидел, что в условленном месте его никто не ждет. Должно быть, наскучив ожиданием, его таинственная поклонница ушла. He became as bold as he had formerly been timid. Все его малодушие как рукой сняло. Он так и светился отвагой. It seemed to him that if he came at all to the appointment, however late, he was clear from the charge of cowardice. Пусть и с опозданием, но все же он пришел, и это снимало с него тень обвинения в трусости. Nay, now he began to suspect a hoax, and actually complimented himself on his shrewdness in having suspected and outmanoeuvred his mystifiers. Впрочем, продолжал он рассуждать, над ним, очевидно, подшутили, и он уже поздравлял себя с собственной проницательностью, позволившей ему раскусить шутку и перехитрить своих мистификаторов. So very idle a thing is a boy's mind! Как легко совершаются подобные переходы в юности! Armed with these reflections, he advanced boldly from his corner; but he had not taken above a couple of steps before a hand was laid upon his arm. Ободренный всеми этими соображениями, он дерзко покинул свой угол, но не успел сделать и двух шагов, как почувствовал на своей руке легкое прикосновение женской ручки. He turned and beheld a lady cast in a very large mould and with somewhat stately features, but bearing no mark of severity in her looks. Он живо обернулся и увидел перед собой даму весьма крупных форм и с довольно величавыми чертами лица, лишенными, впрочем, малейшего признака суровости. "I see that you are a very self-confident lady-killer," said she; "for you make yourself expected. - Вы, я вижу, опытный сердцеед, - сказала она, -ибо заставляете себя ждать. But I was determined to meet you. Но я твердо решила с вами повидаться. When a woman has once so far forgotten herself as to make the first advance, she has long ago left behind her all considerations of petty pride." Если женщина решается на первый шаг, она уже оставляет все соображения мелкого самолюбия далеко позади. Silas was overwhelmed by the size and attractions of his correspondent and the suddenness with which she had fallen upon him. Сайлас был ошеломлен могучими формами своей очаровательной корреспондентки, а также внезапностью, с какой она на него обрушилась. But she soon set him at his ease. Впрочем, она держалась так просто, что вскоре и он стал чувствовать себя с ней вполне непринужденно. She was very towardly and lenient in her behaviour; she led him on to make pleasantries, and then applauded him to the echo; and in a very short time, between blandishments and a liberal exhibition of warm brandy, she had not only induced him to fancy himself in love, but to declare his passion with the greatest vehemence. Она была очень любезна и мила, вызывала его на острословие и до упаду смеялась его шуткам. Таким образом, в предельно короткий срок с помощью комплиментов и бренди, разбавленного кипятком, ей удалось внушить ему, что он до смерти влюблен, и, больше того, - вырвать у него признание, облеченное в самые страстные выражения. "Alas!" she said; -Увы! - сказала она. "I do not know whether I ought not to deplore this moment, great as is the pleasure you give me by your words. - Как ни велико счастье, которое доставляет мне ваше признание, я должна бы проклинать эту минуту. Hitherto I was alone to suffer; now, poor boy, there will be two. До сих пор я страдала в одиночестве; теперь, мой бедный мальчик, нас двое. I am not my own mistress. К сожалению, я не свободна. I dare not ask you to visit me at my own house, for I am watched by jealous eyes. Я не могу пригласить вас к себе, ибо за мною учрежден ревнивый надзор. Let me see," she added; "I am older than you, although so much weaker; and while I trust in your courage and determination, I must employ my own knowledge of the world for our mutual benefit. Я, пожалуй, вас старше, - продолжала она, - и вместе с тем насколько слабее! И хоть я ничуть не сомневаюсь в вашей отваге и решимости, я должна в наших же интересах руководствоваться своим знанием света. Where do you live?" Где вы живете? He told her that he lodged in a furnished hotel, and named the street and number. Он назвал ей свой отель, улицу и номер дома. She seemed to reflect for some minutes, with an effort of mind. Она задумалась. "I see," she said at last. "You will be faithful and obedient, will you not?" - Хорошо, - сказала она наконец, - я ведь могу рассчитывать на вашу преданность и повиновение, не так ли? Silas assured her eagerly of his fidelity. Сайлас с жаром уверил ее в своей безграничной покорности. "To-morrow night, then," she continued, with an encouraging smile, "you must remain at home all the evening; and if any friends should visit you, dismiss them at once on any pretext that most readily presents itself. - Ну что же, - продолжала она с улыбкой. - В таком случае завтра вечером вы должны сидеть дома и под любым предлогом избавиться от случайных посетителей. Your door is probably shut by ten?" she asked. У вас двери, вероятно, запираются в десять? "By eleven," answered Silas. - В одиннадцать, - сказал Сайлас. "At a quarter past eleven," pursued the lady, "leave the house. - Хорошо. Ровно в четверть двенадцатого вы выйдете из дому. Merely cry for the door to be opened, and be sure you fall into no talk with the porter, as that might ruin everything. Попросите портье вас выпустить, - и смотрите же, не вступайте с ним в объяснения: это может погубить все дело. Go straight to the corner where the Luxembourg Gardens join the Boulevard; there you will find me waiting you. Идите прямо на угол Люксембургского сада и Бульваров. Там я и буду вас ожидать. I trust you to follow my advice from point to point: and remember, if you fail me in only one particular, you will bring the sharpest trouble on a woman whose only fault is to have seen and loved you." Я рассчитываю, что вы в точности исполните мои указания, и помните: малейшее, самое незначительное отступление может погубить несчастную женщину, повинную лишь в том, что увидела вас и полюбила с первого взгляда. "I cannot see the use of all these instructions," said Silas. - Мне не совсем понятно, зачем столько предосторожностей, - сказал Сайлас. "I believe you are already beginning to treat me as a master," she cried, tapping him with her fan upon the arm. - Ого, вы уже начинаете проявлять свою власть надо мной!- воскликнула она, игриво прикоснувшись к его руке веером. "Patience, patience! that should come in time. - Терпение, терпение! Со временем придет и это. A woman loves to be obeyed at first, although afterwards she finds her pleasure in obeying. Но вначале женщине нужно, чтобы ей повиновались, и только потом она сама начинает находить особое наслаждение в покорности. Do as I ask you, for Heaven's sake, or I will answer for nothing. Ради всех богов, делайте, как я вам велю, или я ни за что не ручаюсь. Indeed, now I think of it," she added, with the manner of one who has just seen further into a difficulty, "I find a better plan of keeping importunate visitors away. А впрочем, - прибавила она задумчиво, словно ей только что представились какие-то дополнительные и непредвиденные осложнения, -я придумала для вас еще лучший способ избавиться от непрошеных гостей. Tell the porter to admit no one for you, except a person who may come that night to claim a debt; and speak with some feeling, as though you feared the interview, so that he may take your words in earnest." Скажите портье, чтобы он никого к вам не пускал, кроме человека, который, быть может, придет получить с вас старый долг; причем произнесите это с некоторым волнением, словно страшитесь визита этого кредитора, так, чтобы ваши слова как можно убедительнее прозвучали в ушах портье. "I think you may trust me to protect myself against intruders," he said, not without a little pique. - Я полагаю, что и сам могу изыскать способ избавиться от нежелательных визитеров, - не без досады ответил он. "That is how I should prefer the thing arranged," she answered coldly. - Мне бы хотелось, чтобы вы поступили именно так, как я говорю, - холодно произнесла она. "I know you men; you think nothing of a woman's reputation." - Ну да я знаю мужчин. Для вас репутация женщины ничто. Silas blushed and somewhat hung his head; for the scheme he had in view had involved a little vain-glorying before his acquaintances. Сайлас покраснел и потупился. Он и в самом деле рассчитывал порисоваться перед друзьями в своей новой роли победителя. "Above all," she added, "do not speak to the porter as you come out." - Главное же, - повторила она, - когда будете выходить, - ни слова портье! "And why?" said he. - Почему вы придаете этому такое значение? -спросил он. "Of all your instructions, that seems to me the least important." - Из всех ваших указаний последнее мне кажется наименее существенным. "You at first doubted the wisdom of some of the others, which you now see to be very necessary," she replied. - Вы ведь сомневались в целесообразности и прочих моих распоряжений, которые вам уже более не кажутся излишними, - парировала она. "Believe me, this also has its uses; in time you will see them; and what am I to think of your affection, if you refuse me such trifles at our first interview?" - Поверьте мне, что и это, последнее, не простой каприз; со временем вы убедитесь сами. Чего стоят, однако, ваши чувства, если в первое же свидание вы хотите отказать мне в таком пустяке! Silas confounded himself in explanations and apologies; in the middle of these she looked up at the clock and clapped her hands together with a suppressed scream. "Heavens!" she cried, "is it so late? Сайлас запутался в оправданиях и извинениях, которые она внезапно прервала, как бы невзначай взглянув на стенные часы. - Господи боже мой! - воскликнула она, всплеснув руками. -Неужели так поздно? I have not an instant to lose. У меня ни минуты времени. Alas, we poor women, what slaves we are! Увы, какие мы, женщины, несчастные, какие мы все рабыни! What have I not risked for you already?" Вы и представления не имеете, чем я рискую ради вас! And after repeating her directions, which she artfully combined with caresses and the most abandoned looks, she bade him farewell and disappeared among the crowd. - И, повторив еще раз свои указания, сопровождая их ласковыми словами и более чем красноречивыми взглядами, она пожелала ему покойной ночи и исчезла в толпе. The whole of the next day Silas was filled with a sense of great importance; he was now sure she was a countess; and when evening came he minutely obeyed her orders and was at the corner of the Luxembourg Gardens by the hour appointed. Весь последующий день Сайлас был исполнен важности; у него уже не оставалось сомнений в том, что его возлюбленная - графиня. А с наступлением вечера, скрупулезно исполнив все ее наказы, в назначенный час он явился на угол Люксембургского сада и Бульваров. No one was there. Там никого не оказалось. He waited nearly half-an-hour, looking in the face of every one who passed or loitered near the spot; he even visited the neighbouring corners of the Boulevard and made a complete circuit of the garden railings; but there was no beautiful countess to throw herself into his arms. Чуть ли не полчаса простоял он, заглядывая в лица всех женщин, которые проходили мимо или останавливались поблизости. Он даже исследовал все окрестные углы Бульваров и обошел Люксембургский сад кругом. Однако прекрасная графиня, готовая броситься ему в объятия, так ему нигде и не повстречалась. At last, and most reluctantly, he began to retrace his steps towards his hotel. Наконец он печально поплелся обратно в отель. On the way he remembered the words he had heard pass between Madame Zephyrine and the blond young man, and they gave him an indefinite uneasiness. По дороге ему вдруг припомнился подслушанный им разговор между мадам Зефирин и русокудрым юношей, и он ощутил смутную тревогу. "It appears," he reflected, "that every one has to tell lies to our porter." "Непонятно, почему все должны что-то врать нашему портье", - подумал он. He rang the bell, the door opened before him, and the porter in his bed-clothes came to offer him a light. Он позвонил. Портье в ночной рубахе и колпаке открыл дверь и предложил посветить ему на лестнице. "Has he gone?" inquired the porter. - Он уже ушел? - спросил портье. "He? - Кто ушел? Whom do you mean?" asked Silas, somewhat sharply, for he was irritated by his disappointment. О ком вы говорите? - в свою очередь, спросил Сайлас. Он еще не оправился от своего разочарования, и поэтому голос его был немного резок. "I did not notice him go out," continued the porter, "but I trust you paid him. - Я не видел, как он выходил, - продолжал портье, - надеюсь, что вы с ним расплатились. We do not care, in this house, to have lodgers who cannot meet their liabilities." Мы не очень-то жалуем постояльцев, которые не расплачиваются со своими кредиторами. "What the devil do you mean?" demanded Silas rudely. - Что за белиберда, черт возьми! - вскричал Сайлас. "I cannot understand a word of this farrago." - Не понимаю, о ком вы говорите! "The short blond young man who came for his debt," returned the other. "Him it is I mean. Who else should it be, when I had your orders to admit no one else?" - Да об этом коротеньком господине со светлыми волосами, - ответил портье. - О ком же еще? Ведь вы же сами не велели пускать к вам никого, кроме человека, который придет за своим долгом. "Why, good God, of course he never came," retorted Silas. - Господи, да ведь он, разумеется, и не приходил! - ответил Сайлас. "I believe what I believe," returned the porter, putting his tongue into his cheek with a most roguish air. - Значит, мои глаза меня обманули, - сказал портье и подмигнул жильцу с самым плутовским видом. "You are an insolent scoundrel," cried Silas, and, feeling that he had made a ridiculous exhibition of asperity, and at the same time bewildered by a dozen alarms, he turned and began to run upstairs. - Дерзкий шут! - вскричал Сайлас. И, досадуя на себя за то, что выказал перед портье свое раздражение, объятый к тому же миллионом самых неприятных предчувствий, взбежал на лестницу. "Do you not want a light then?" cried the porter. - Так вам не надо посветить? - крикнул ему вслед портье. But Silas only hurried the faster, and did not pause until he had reached the seventh landing and stood in front of his own door. Сайлас только ускорил шаг и взлетел к себе на седьмой этаж, ни разу не останавливаясь. There he waited a moment to recover his breath, assailed by the worst forebodings and almost dreading to enter the room. У двери своей комнаты он постоял с минуту, чтобы отдышаться; самые мрачные предположения роились в его мозгу, и он не сразу решился войти. When at last he did so he was relieved to find it dark, and to all appearance, untenanted. Наконец, превозмогая робость, он открыл дверь и с облегчением увидел, что в комнате свет не зажжен и что в ней как будто никого нет. He drew a long breath. Он перевел дух. Here he was, home again in safety, and this should be his last folly as certainly as it had been his first. Наконец-то он дома, вне опасности! Сайлас тут же дал себе зарок, что нынешнее его безрассудство - первое в своем роде - будет также и последним. The matches stood on a little table by the bed, and he began to grope his way in that direction. Он начал ощупью подвигаться к изголовью кровати, где у него на тумбочке лежали спички. As he moved, his apprehensions grew upon him once more, and he was pleased, when his foot encountered an obstacle, to find it nothing more alarming than a chair. Прежние страхи вновь обступили его, и он обрадовался, когда предмет, о который он споткнулся, оказался всего-навсего стулом. At last he touched curtains. Наконец он нащупал руками полог, свисавший над кроватью. From the position of the window, which was faintly visible, he knew he must be at the foot of the bed, and had only to feel his way along it in order to reach the table in question. По расположению тускло мерцавшего окна он догадался, что находится в ногах постели; оставалось, перебирая по ней руками, достигнуть изголовья, возле которого стояла тумбочка. He lowered his hand, but what it touched was not simply a counterpane - it was a counterpane with something underneath it like the outline of a human leg. Он опустил руку, но то, что нащупала его ладонь, было не просто покрывалом, а покрывалом, под которым лежало нечто весьма по своим контурам напоминающее человеческую ногу. Silas withdrew his arm and stood a moment petrified. Сайлас отдернул руку и с минуту постоял как окаменелый. "What, what," he thought, "can this betoken?" "Что же это такое? - подумал он. - Что это значит?" He listened intently, but there was no sound of breathing. Он стал внимательно вслушиваться, но не мог уловить человеческого дыхания. Once more, with a great effort, he reached out the end of his finger to the spot he had already touched; but this time he leaped back half a yard, and stood shivering and fixed with terror. Еще раз, сделав над собой невероятное усилие, он кончиком мизинца прикоснулся к тому же самому месту и отпрянул. Он дрожал всем телом. There was something in his bed. Что-то лежало на его постели, это несомненно. What it was he knew not, but there was something there. Что именно, он не знал. It was some seconds before he could move. Прошло несколько секунд, прежде чем он мог пошевельнуться. Then, guided by an instinct, he fell straight upon the matches, and keeping his back towards the bed lighted a candle. Затем, нашарив рукой спички и став к постели спиной, он засветил свечу. As soon as the flame had kindled, he turned slowly round and looked for what he feared to see. Как только она разгорелась, он медленно обернулся и увидел то, что боялся увидеть. Sure enough, there was the worst of his imaginations realised. Подтвердилась самая страшная из его догадок. The coverlid was drawn carefully up over the pillow, but it moulded the outline of a human body lying motionless; and when he dashed forward and flung aside the sheets, he beheld the blond young man whom he had seen in the Bullier Ball the night before, his eyes open and without speculation, his face swollen and blackened, and a thin stream of blood trickling from his nostrils. Покрывало тщательно было натянуто на подушку, но под ним безошибочно вырисовывались формы бездыханного человеческого тела. Сайлас бросился к постели, резко отдернул покрывало и обнаружил того самого русокудрого молодого человека, которого видел накануне в Бале-Булье. Невидящие глаза юноши были широко раскрыты, лицо распухло и почернело, около носа запеклись две тонкие струйки крови. Silas uttered a long, tremulous wail, dropped the candle, and fell on his knees beside the bed. С долгим, прерывистым воплем Сайлас выронил свечку из рук и упал на колени перед кроватью. Silas was awakened from the stupor into which his terrible discovery had plunged him by a prolonged but discreet tapping at the door. Из оцепенения, в которое Сайласа погрузило страшное открытие, его вывел настойчивый и тихий стук в дверь. It took him some seconds to remember his position; and when he hastened to prevent anyone from entering it was already too late. Впрочем, он не сразу очнулся, и, когда наконец сообразил, что следует во что бы то ни стало преградить вход в комнату, было уже поздно. Dr. Noel, in a tall night-cap, carrying a lamp which lighted up his long white countenance, sidling in his gait, and peering and cocking his head like some sort of bird, pushed the door slowly open, and advanced into the middle of the room. Доктор Ноэль в высоком ночном колпаке, держа в руках лампу, освещавшую снизу его длинное бледное лицо, уже протиснулся в дверь и, по-птичьи склонив голову, проследовал "а середину комнаты. "I thought I heard a cry," began the Doctor, "and fearing you might be unwell I did not hesitate to offer this intrusion." - Мне послышался крик, - начал доктор, - я подумал, что вам плохо, и позволил себе вторгнуться к вам. Silas, with a flushed face and a fearful beating heart, kept between the Doctor and the bed; but he found no voice to answer. Чувствуя, как кровь заливает ему щеки, и оглушенный стуком собственного сердца, Сайлас стоял спиной к постели, стараясь заслонить ее от доктора. Г олос ему, однако, не повиновался, и он молчал. "You are in the dark," pursued the Doctor; "and yet you have not even begun to prepare for rest. - Вы отчего-то в потемках, - продолжал, доктор, -а между тем вы, по-видимому, еще и не собирались ложиться. You will not easily persuade me against my own eyesight; and your face declares most eloquently that you require either a friend or a physician - which is it to be? Вам не удастся обмануть мои глаза, а лицо ваше красноречиво говорит о том, что вы нуждаетесь в помощи - друга или врача, этого я еще не знаю. Let me feel your pulse, for that is often a just reporter of the heart." Позвольте ваш пульс, подчас это самый верный свидетель. He advanced to Silas, who still retreated before him backwards, and sought to take him by the wrist; but the strain on the young American's nerves had become too great for endurance. Доктор продолжал наступать на Сайласа, пытаясь поймать его руку, между тем как тот от него пятился. Наконец, нервы американца не выдержали. He avoided the Doctor with a febrile movement, and, throwing himself upon the floor, burst into a flood of weeping. Отпрянув от доктора, он бросился на пол и разразился рыданиями. As soon as Dr. Noel perceived the dead man in the bed his face darkened; and hurrying back to the door which he had left ajar, he hastily closed and double-locked it. Как только доктор обнаружил мертвое тело на постели, лицо его потемнело. Бросившись назад к двери, он затворил ее и дважды повернул ключ в замке. "Up!" he cried, addressing Silas in strident tones; "this is no time for weeping. - Встаньте! - резко приказал он. - Сейчас не время предаваться слезам. What have you done? Что вы наделали? How came this body in your room? Каким образом в вашей комнате очутился труп? Speak freely to one who may be helpful. Г оворите откровенно, вы имеете дело с человеком, который в состоянии вам помочь. Do you imagine I would ruin you? Неужели вы думаете, что я стану вас губить? Do you think this piece of dead flesh on your pillow can alter in any degree the sympathy with which you have inspired me? Что эта безжизненная плоть способна хоть на йоту изменить симпатию, которую я к вам почувствовал с начала нашего знакомства? Credulous youth, the horror with which blind and unjust law regards an action never attaches to the doer in the eyes of those who love him; and if I saw the friend of my heart return to me out of seas of blood he would be in no way changed in my affection. С каким бы ужасом ни взирало на убийство слепое и подчас несправедливое правосудие, неужто, о легковерный юнец, вы думаете, что сердце друга с таким же ужасом отнесется к тому, кто это убийство совершил? Нет, нет, если бы друг моей души выплыл ко мне из океана крови, мое отношение к нему не изменилось бы ничуть. Raise yourself," he said; "good and ill are a chimera; there is nought in life except destiny, and however you may be circumstanced there is one at your side who will help you to the last." Поднимитесь, - продолжал он, - понятие о добре и зле - только химера; один лишь рок управляет нашей жизнью. Знайте же, что, в каких бы обстоятельствах вы ни очутились, вы можете рассчитывать на меня. Я никогда вас не покину. Thus encouraged, Silas gathered himself together, and in a broken voice, and helped out by the Doctor's interrogations, contrived at last to put him in possession of the facts. Приободренный этой речью, Сайлас взял себя в руки и прерывающимся голосом, время от времени поощряемый вопросами доктора, рассказал ему основные обстоятельства дела. But the conversation between the Prince and Geraldine he altogether omitted, as he had understood little of its purport, and had no idea that it was in any way related to his own misadventure. Впрочем, подслушанный им разговор между принцем и Джеральдином он опустил, так как смысл его был ему самому неясен и он не представлял себе, чтобы этот разговор был как-нибудь связан с бездыханным телом на его постели. "Alas!" cried Dr. Noel, "I am much abused, or you have fallen innocently into the most dangerous hands in Europe. - Увы! - вскричал доктор Ноэль, - либо я ничего не понимаю, либо вы попали в руки самых отъявленных злодеев в Европе. Poor boy, what a pit has been dug for your simplicity! into what a deadly peril have your unwary feet been conducted! Бедный мальчик, в какую страшную ловушку вас толкнуло собственное простодушие! К какому гибельному концу привел ваш неосторожный шаг! This man," he said, "this Englishman, whom you twice saw, and whom I suspect to be the soul of the contrivance, can you describe him? Ну, а этот человек, - продолжал он, - этот англичанин, которого вы видели дважды - а я подозреваю, что он и является скрытой пружиной всей этой истории, - не можете ли вы его описать? Was he young or old? tall or short?" Стар он или молод? Высокого роста или маленького? But Silas, who, for all his curiosity, had not a seeing eye in his head, was able to supply nothing but meagre generalities, which it was impossible to recognise. Но Сайлас, несмотря на свое необузданное любопытство, был начисто лишен наблюдательности, и то, что он мог сказать о наружности англичанина мадам Зефирин, было настолько общо, что ровно никакого представления о нем не давало. "I would have it a piece of education in all schools!" cried the Doctor angrily. - Я бы ввел наблюдательность во всех школах как обязательный предмет! - с яростью сказал доктор. "Where is the use of eyesight and articulate speech if a man cannot observe and recollect the features of his enemy? - Для чего человеку даны глаза и дар речи, если он не может заметить и описать по памяти черты своего врага? I, who know all the gangs of Europe, might have identified him, and gained new weapons for your defence. Я знаком со всеми бандитскими шайками Европы и мог бы тотчас опознать его, и таким образом знал бы, каким оружием лучше всего вас от него защитить. Cultivate this art in future, my poor boy; you may find it of momentous service." Попытайтесь на будущее, бедный мой мальчик, развить в себе эту способность. Вы увидите, что она может пригодиться. "The future!" repeated Silas. - На будущее! - уныло повторил Сайлас. "What future is there left for me except the gallows?" - Как можно говорить о будущем человека, которого ожидает виселица? "Youth is but a cowardly season," returned the Doctor; "and a man's own troubles look blacker than they are. - Юность - пора малодушия, - сказал доктор. - В этом возрасте человек склонен сгущать краски. I am old, and yet I never despair." Я стар и, как видите, никогда не отчаиваюсь. "Can I tell such a story to the police?" demanded Silas. - Но кто мне поверит в полиции? - спросил Сайлас. "Assuredly not," replied the Doctor. - Разумеется, никто, - ответил доктор. "From what I see already of the machination in which you have been involved, your case is desperate upon that side; and for the narrow eye of the authorities you are infallibly the guilty person. - Судя по всему, вас запутали как следует, и с этой стороны ваше положение достаточно безнадежно: с узкой точки зрения блюстителей закона, вы окажетесь очевидным убийцей. And remember that we only know a portion of the plot; and the same infamous contrivers have doubtless arranged many other circumstances which would be elicited by a police inquiry, and help to fix the guilt more certainly upon your innocence." Имейте еще в виду, что нам известна только часть замысла и что бессовестные заговорщики несомненно подстроили множество дополнительных улик, которые должны будут всплыть на следствии и доказать вашу неоспоримую виновность. "I am then lost, indeed!" cried Silas. - Значит, мне нет спасения, и я погиб! -воскликнул Сайлас. "I have not said so," answered Dr. Noel "for I am a cautious man." - Я этого не сказал, - возразил доктор Ноэль, - ибо я человек осторожный. "But look at this!" objected Silas, pointing to the body. - Ну, а что делать с этим? - спросил Сайлас, указывая на тело. "Here is this object in my bed; not to be explained, not to be disposed of, not to be regarded without horror." - Вот она, улика, на моей постели! Ее не объяснишь, от нее не избавишься, на нее невозможно смотреть без ужаса! "Horror?" replied the Doctor. - Ужаса? - повторил доктор. "No. - Ну, нет. When this sort of clock has run down, it is no more to me than an ingenious piece of mechanism, to be investigated with the bistoury. Когда ломается машина, именуемая человеческим организмом, она оказывается всего-навсего машиной, хитроумной машиной, которую остается исследовать с помощью ланцета. When blood is once cold and stagnant, it is no longer human blood; when flesh is once dead, it is no longer that flesh which we desire in our lovers and respect in our friends. Кровь, как только она застынет и запечется, перестает быть человеческой кровью. Мертвая плоть перестает быть той плотью, которая вызывает вожделение любовника или уважение друга. The grace, the attraction, the terror, have all gone from it with the animating spirit. Все изящество, вся привлекательность, а также и весь ужас ее исчезают вместе с оживлявшим ее духом. Accustom yourself to look upon it with composure; for if my scheme is practicable you will have to live some days in constant proximity to that which now so greatly horrifies you." Приучитесь смотреть на нее спокойно, ибо если плану, который я задумал для вашего спасения, суждено осуществиться, вам придется провести несколько дней бок о бок с тем, что сейчас вас так ужасает. "Your scheme?" cried Silas. - Плану? - воскликнул Сайлас. "What is that? - Так у вас есть план? Tell me speedily, Doctor; for I have scarcely courage enough to continue to exist." Ах, доктор, сообщите его мне поскорее. А та я совсем отчаялся! Without replying, Doctor Noel turned towards the bed, and proceeded to examine the corpse. Доктор на этот раз не ответил ничего и, подойдя к постели, принялся за осмотр тела. "Quite dead," he murmured. - Смерть не подлежит сомнению, - пробормотал он. "Yes, as I had supposed, the pockets empty. Yes, and the name cut off the shirt. - И, как я и полагал, карманы пусты и с воротничка срезана метка портного. Their work has been done thoroughly and well. Работа добросовестная и ловкая. Fortunately, he is of small stature." К счастью, он небольшого роста. Silas followed these words with an extreme anxiety. Сайлас слушал этот монолог с тревожным вниманием. At last the Doctor, his autopsy completed, took a chair and addressed the young American with a smile. Наконец доктор, окончив осмотр трупа, сел на стул и с улыбкой обратился к американцу. "Since I came into your room," said he, "although my ears and my tongue have been so busy, I have not suffered my eyes to remain idle. - С той минуты, как я к вам вошел, - сказал он, -несмотря на то, что мои уши и мой язык были все время заняты, глаза мои тоже несли неустанную службу. I noted a little while ago that you have there, in the corner, one of those monstrous constructions which your fellow-countrymen carry with them into all quarters of the globe - in a word, a Saratoga trunk. И вот я заприметил у вас в углу одну из тех чудовищных конструкций, без которых ваши соотечественники не появляются ни в одном из уголков земного шара. Я имею в виду ваш сундук. Until this moment I have never been able to conceive the utility of these erections; but then I began to have a glimmer. До настоящей минуты я никак не мог понять назначения этих монументов. И вдруг пелена приоткрылась. Whether it was for convenience in the slave trade, or to obviate the results of too ready an employment of the bowie-knife, I cannot bring myself to decide. Для удобства ли работорговли были они придуманы, или для того, чтобы заметать следы слишком вольного обращения с охотничьим ножом, я еще не берусь сказать. But one thing I see plainly - the object of such a box is to contain a human body. Одно мне ясно во всяком случае: такой сундук существует для того, чтобы заключать в себе человеческое тело. "Surely," cried Silas, "surely this is not a time for jesting." - Помилуйте! - воскликнул Сайлас. - Неужели вы можете еще шутить в такую минуту? "Although I may express myself with some degree of pleasantry," replied the Doctor, "the purport of my words is entirely serious. - Пусть я и выражаюсь с некоторой долей игривости, - ответил доктор, - но смысл моих речей в высшей степени серьезен. And the first thing we have to do, my young friend, is to empty your coffer of all that it contains." А поэтому, мой дорогой друг, потрудитесь первым делом опростать ваш сундучок. Silas, obeying the authority of Doctor Noel, put himself at his disposition. Подчинившись властной манере доктора Ноэля, Сайлас принялся выполнять его распоряжение. The Saratoga trunk was soon gutted of its contents, which made a considerable litter on the floor; and then - Silas taking the heels and the Doctor supporting the shoulders - the body of the murdered man was carried from the bed, and, after some difficulty, doubled up and inserted whole into the empty box. В одну минуту все содержимое сундука было свалено на пол беспорядочной кучей. Затем они вдвоем подняли труп с постели - Сайлас держал его за ноги, доктор подхватил под плечи - и не без труда, согнув его вдвое, запихнули в сундук. With an effort on the part of both, the lid was forced down upon this unusual baggage, and the trunk was locked and corded by the Doctor's own hand, while Silas disposed of what had been taken out between the closet and a chest of drawers. Общими усилиями им удалось закрыть крышку; доктор собственными руками запер сундук и обмотал ремнями, между тем как Сайлас побросал свои вещи в гардероб и комод. "Now," said the Doctor, "the first step has been taken on the way to your deliverance. - Ну вот, - сказал доктор, - первый шаг к вашему спасению сделан. Tomorrow, or rather to-day, it must be your task to allay the suspicions of your porter, paying him all that you owe; while you may trust me to make the arrangements necessary to a safe conclusion. Завтра, вернее сегодня, вам необходимо усыпить подозрительность портье, уплатив ему все, что вы задолжали за квартиру. Мне же доверьте принять меры, которые должны привести дело к благополучному концу. Meantime, follow me to my room, where I shall give you a safe and powerful opiate; for, whatever you do, you must have rest." А сейчас я попрошу вас пожаловать ко мне, я вам дам сильнодействующее и вполне безвредное снотворное. Ибо, что бы вас ни ожидало впереди, вам необходимо освежиться глубоким сном. The next day was the longest in Silas's memory; it seemed as if it would never be done. Следующий день навеки остался в памяти Сайласа, как самый долгий день в его жизни. Казалось, что он не кончится никогда. He denied himself to his friends, and sat in a corner with his eyes fixed upon the Saratoga trunk in dismal contemplation. Он никого не принимал и просидел до вечера у себя в углу, уныло воззрившись на сундук. His own former indiscretions were now returned upon him in kind; for the observatory had been once more opened, and he was conscious of an almost continual study from Madame Zephyrine's apartment. Он пожинал плоды собственной нескромности: из комнаты мадам Зефирин за ним неустанно следили. So distressing did this become, that he was at last obliged to block up the spy-hole from his own side; and when he was thus secured from observation he spent a considerable portion of his time in contrite tears and prayer. Это его так измучило, что он наконец загородил щелку со своей стороны. Избавившись от соглядатаев, он провел остаток времени в покаянных слезах и молитве. Late in the evening Dr. Noel entered the room carrying in his hand a pair of sealed envelopes without address, one somewhat bulky, and the other so slim as to seem without enclosure. Поздно вечером к нему вошел доктор Ноэль, держа в руках два запечатанных, но не надписанных конверта. Один из них был туго набит и топорщился, другой, напротив, казался совершенно пустым. "Silas," he said, seating himself at the table, "the time has now come for me to explain my plan for your salvation. - Сайлас, - сказал он, присаживаясь, к столу, -пришло время объяснить вам план спасения, который я для вас придумал. To-morrow morning, at an early hour, Prince Florizel of Bohemia returns to London, after having diverted himself for a few days with the Parisian Carnival. Завтра, рано поутру, принц Флоризель Богемский возвращается в Лондон после нескольких дней, проведенных в Париже на масленице. It was my fortune, a good while ago, to do Colonel Geraldine, his Master of the Horse, one of those services, so common in my profession, which are never forgotten upon either side. Некогда, много лет назад, мне посчастливилось оказать шталмейстеру принца, полковнику Джеральдину, одну из тех услуг, весьма обычных в моей профессии, которые, однако, не забываются ни той, ни другой стороной. I have no need to explain to you the nature of the obligation under which he was laid; suffice it to say that I knew him ready to serve me in any practicable manner. В чем именно заключалась моя услуга, неважно. Достаточно сказать, что полковник готов сделать для меня все, что в его силах. Now, it was necessary for you to gain London with your trunk unopened. Вам необходимо перебраться в Лондон, избежав таможенного досмотра вашего багажа. To this the Custom House seemed to oppose a fatal difficulty; but I bethought me that the baggage of so considerable a person as the Prince, is, as a matter of courtesy, passed without examination by the officers of Custom. Казалось бы, почти невозможное дело, но тут я вспомнил, что багаж такого значительного лица, как принц, свободен от досмотра. I applied to Colonel Geraldine, and succeeded in obtaining a favourable answer. Я обратился к полковнику Джеральдину, и мне удалось получить от него благоприятный ответ. To-morrow, if you go before six to the hotel where the Prince lodges, your baggage will be passed over as a part of his, and you yourself will make the journey as a member of his suite." Итак, если вы завтра к шести часам утра подойдете к отелю, который занимает принц, ваш сундук попадет в его багаж, а сами вы совершите переезд в качестве лица, состоящего в его свите. "It seems to me, as you speak, that I have already seen both the Prince and Colonel Geraldine; I even overheard some of their conversation the other evening at the Bullier Ball." - Теперь, когда вы об этом заговорили, я припоминаю, что уже имел честь видеть и самого принца и полковника Джеральдина. Я даже слышал обрывок их разговора на балу. "It is probable enough; for the Prince loves to mix with all societies," replied the Doctor. "Once arrived in London," he pursued, "your task is nearly ended. - Вполне возможно; принц любит вращаться в самых разнообразных кругах, - ответил доктора -С приездом в Лондон, - продолжал он, - ваша задача почти решена. In this more bulky envelope I have given you a letter which I dare not address; but in the other you will find the designation of the house to which you must carry it along with your box, which will there be taken from you and not trouble you any more." В этом, более толстом конверте, который я не решаюсь надписать, содержится письмо. Вскрывши другой, вы узнаете адрес, по которому вам надлежит доставить как письмо, так и сундук. Там у вас сундук заберут, после чего вас никто больше не станет беспокоить. "Alas!" said Silas, -Увы! - сказал Сайлас. "I have every wish to believe you; but how is it possible? - Я всей душой хотел бы вам поверить. Но возможно ли все это? You open up to me a bright prospect, but, I ask you, is my mind capable of receiving so unlikely a solution? Вы обещаете мне чудесное избавление, но, подумайте сами, может ли мой рассудок в него уверовать? Be more generous, and let me further understand your meaning." Будьте же великодушны и поясните мне хотя бы что-нибудь. The Doctor seemed painfully impressed. В чертах доктора проступило неудовольствие. "Boy," he answered, "you do not know how hard a thing you ask of me. - Мальчик, - сказал он, - вы не знаете, о чем просите. But be it so. Но пусть так. I am now inured to humiliation; and it would be strange if I refused you this, after having granted you so much. В моей жизни хватало унижений, и я к ним привык. Да и смешно было бы после того, как я вам открыл уже так много, пытаться удержать последнее. Know, then, that although I now make so quiet an appearance - frugal, solitary, addicted to study - when I was younger, my name was once a rallying-cry among the most astute and dangerous spirits of London; and while I was outwardly an object for respect and consideration, my true power resided in the most secret, terrible, and criminal relations. Знайте же, что хоть в настоящее время я и представляюсь фигурой незаметной и тихой -этаким скромным, одиноким отшельником, всецело преданным науке, - некогда, в дни моей молодости, имя мое гремело рядом с именами самых отчаянных и дерзких преступников, обитавших в Лондоне. И хоть внешне я казался лицом почтенным и достойным всяческого уважения, на самом деле своим влиянием я был обязан тому, что принимал участие в делах таинственных, преступных и воистину ужасных. It is to one of the persons who then obeyed me that I now address myself to deliver you from your burden. Вот и сейчас я прошу выручить вас одного из тех, кто мне тогда беспрекословно повиновался. They were men of many different nations and dexterities, all bound together by a formidable oath, and working to the same purposes; the trade of the association was in murder; and I who speak to you, innocent as I appear, was the chieftain of this redoubtable crew." Шайка их состояла из самого пестрого сброда, в ней были представлены все нации мира; люди, искушенные во всякого рода темных делах; связанные друг с другом страшной клятвой, члены ее промышляли одним и тем же делом. Дело это было - убийство. А тот, кого вы принимали за безобиднейшего старичка, был главарем этой грозной шайки. "What?" cried Silas. "A murderer? - Как, - вскричал Сайлас, - убийство! And one with whom murder was a trade? Человек, который промышлял убийством! Can I take your hand? И вы думаете, что я могу подать вам руку? Ought I so much as to accept your services? Принимать от вас услуги? Dark and criminal old man, would you make an accomplice of my youth and my distress?" Темный и преступный старик, неужели вы хотите воспользоваться моей молодостью и моей бедой, чтобы сделать меня своим соучастником? The Doctor bitterly laughed. Доктор с горечью засмеялся. "You are difficult to please, Mr. Scuddamore," said he; "but I now offer you your choice of company between the murdered man and the murderer. - Право, мистер Скэддемор, - сказал он, - на вас не угодишь. Впрочем, выбирайте между убийцей и убитым. If your conscience is too nice to accept my aid, say so, and I will immediately leave you. Если совесть ваша столь щекотлива, что не дозволяет вам воспользоваться моей помощью, так и скажите, и я вас тотчас покину. Thenceforward you can deal with your trunk and its belongings as best suits your upright conscience." И управляйтесь себе, пожалуйста, с вашим сундуком и его содержимым, как вам продиктует ваша щепетильная совесть. "I own myself wrong," replied Silas. - Приношу вам свои извинения, - сказал Сайлас. "I should have remembered how generously you offered to shield me, even before I had convinced you of my innocence, and I continue to listen to your counsels with gratitude." - Я не имел права так скоро забыть ваше благородное предложение помочь мне, сделанное вами еще до того, как вы убедились в моей невиновности. Я по-прежнему буду с благодарностью следовать всем вашим советам. "That is well," returned the Doctor; "and I perceive you are beginning to learn some of the lessons of experience." - Вот и отлично, - сказал доктор. - Я вижу, что вы начинаете приобретать житейский опыт. "At the same time," resumed the New-Englander, "as you confess yourself accustomed o this tragical business, and the people to whom you recommend me are your own former associates and friends, could you not yourself undertake the transport of the box, and rid me at once of its detested presence?" - Впрочем, - продолжал уроженец Новой Англии, - поскольку вы, по собственному вашему признанию, привыкли к этой трагической деятельности, а люди, которым вы меня препоручаете, являются вашими старинными товарищами и друзьями, не проще ли было бы вам взять на себя доставку сундука в Лондон и избавить меня раз и навсегда от этого ненавистного груза? "Upon my word," replied the Doctor, "I admire you cordially. - Нет, вы неподражаемы! - сказал доктор. If you do not think I have already meddled sufficiently in your concerns, believe me, from my heart I think the contrary. - Неужели вы думаете, что я без того недостаточно вожусь с вашими делишками? Поверьте, с меня хватит. Take or leave my services as I offer them; and trouble me with no more words of gratitude, for I value your consideration even more lightly than I do your intellect. Можете принимать мои услуги, можете не принимать - это уж как вам вздумается, и, пожалуйста, избавьте меня от изъявлений вашей благодарности, ибо чувствами вашими я дорожу не больше, чем вашим интеллектом. A time will come, if you should be spared to see a number of years in health of mind, when you will think differently of all this, and blush for your to-night's behaviour." Придет время, и если вам суждено будет в добром здравии и ясном уме дожить до зрелых лет, вы взглянете на все это дело иначе, и тогда вам будет стыдно за ваше сегодняшнее поведение. So saying, the Doctor arose from his chair, repeated his directions briefly and clearly, and departed from the room without permitting Silas any time to answer. С этими словами доктор поднялся и, сухо повторив свои распоряжения, покинул комнату, не дав Сайласу времени ответить. The next morning Silas presented himself at the hotel, where he was politely received by Colonel Geraldine, and relieved, from that moment, of all immediate alarm about his trunk and its grisly contents. На следующее утро Сайлас явился в названный доктором отель, где был любезно принят полковником Джеральдином и на время избавлен от забот о своем сундуке и его ужасном содержимом. The journey passed over without much incident, although the young man was horrified to overhear the sailors and railway porters complaining among themselves about the unusual weight of the Prince's baggage. Путешествие прошло без особых приключений, если не считать того, что молодому человеку время от времени приходилось слышать, как матросы и носильщики ворчат между собой по поводу необычного веса багажа его высочества. Silas travelled in a carriage with the valets, for Prince Florizel chose to be alone with his Master of the Horse. Сайлас ехал в одном вагоне со слугами, так как принц Флоризель изъявил желание проделать этот путь наедине со своим шталмейстером. On board the steamer, however, Silas attracted his Highness's attention by the melancholy of his air and attitude as he stood gazing at the pile of baggage; for he was still full of disquietude about the future. Однако на борту парохода Сайлас привлек к себе внимание его высочества необычайно меланхолическим видом, с каким он неотрывно смотрел на кучу чемоданов, сложенных на корме. Он все еще был полон тревоги за будущее. "There is a young man," observed the Prince, "who must have some cause for sorrow." - Вот молодой человек, - сказал принц, - на душе у которого какая-то печаль. "That," replied Geraldine, "is the American for whom I obtained permission to travel with your suite." - Это тот самый американец, - сказал Джеральдин, - которому вы по моей просьбе разрешили сопровождать вас в качестве члена вашей свиты. "You remind me that I have been remiss in courtesy," said Prince Florizel, and advancing to Silas, he addressed him with the most exquisite condescension in these words:-"I was charmed, young sir, to be able to gratify the desire you made known to me through Colonel Geraldine. Remember, if you please, that I shall be glad at any future time to lay you under a more serious obligation." - Да, и это мне напоминает, что я не исполнил долг вежливости, - сказал принц Флоризель и тут же подошел к Сайласу и заговорил с ним в своей обычной обворожительной манере: - Я был счастлив, мой молодой друг, что оказался в состоянии удовлетворить вашу просьбу, переданную мне полковником Джеральдином, и прошу вас помнить, что в любое время буду рад оказать вам и более серьезную услугу. And he then put some questions as to the political condition of America, which Silas answered with sense and propriety. Затем он принялся расспрашивать своего собеседника о политическом положении в Америке, и Сайлас ему отвечал с достоинством и толково. "You are still a young man," said the Prince; "but I observe you to be very serious for your years. - Вы еще молодой человек, - сказал принц, - но, как мне кажется, не по возрасту серьезны. Perhaps you allow your attention to be too much occupied with grave studies. Может быть, вы слишком углубляетесь в ваши ученые занятия? But, perhaps, on the other hand, I am myself indiscreet and touch upon a painful subject." Впрочем, извините мою нескромность, быть может, я задел деликатную струну? "I have certainly cause to be the most miserable of men," said Silas; "never has a more innocent person been more dismally abused." - Ах, я и в самом деле имею основания чувствовать себя несчастнейшим из смертных! -ответил Сайлас. - Ибо на свете нет никого, кто бы так страшно поплатился за свое простодушие, как я! "I will not ask you for your confidence," returned Prince Florizel. - Не стану добиваться вашей откровенности, -сказал принц Флоризель. "But do not forget that Colonel Geraldine's recommendation is an unfailing passport; and that I am not only willing, but possibly more able than many others, to do you a service." - Прошу вас лишь не забывать, что рекомендация полковника Джеральдина паспорт, не нуждающийся в печатях, и что я не только готов, но, быть может, более других в состоянии вам помочь. Silas was delighted with the amiability of this great personage; but his mind soon returned upon its gloomy preoccupations; for not even the favour of a Prince to a Republican can discharge a brooding spirit of its cares. Сайлас был очарован любезностью высокородного собеседника, но вскоре вновь вернулся к своим мрачным мыслям. Благосклонность принца крови не в состоянии утешить душу, обремененную тягостной заботой, даже если душа эта принадлежит республиканцу. The train arrived at Charing Cross, where the officers of the Revenue respected the baggage of Prince Florizel in the usual manner. На вокзале Черинг-кросс таможенные чиновники, как всегда, из уважения к принцу, пропустили его багаж без досмотра. The most elegant equipages were in waiting; and Silas was driven, along with the rest, to the Prince's residence. Путешественников встретили изящные экипажи, в одном из которых Сайлас был доставлен вместе со всеми в резиденцию принца. There Colonel Geraldine sought him out, and expressed himself pleased to have been of any service to a friend of the physician's, for whom he professed a great consideration. Там полковник Джеральдин его разыскал и выразил радость, что мог оказаться полезным другу доктора, с большим теплом отозвавшись о последнем. "I hope," he added, "that you will find none of your porcelain injured. - Надеюсь, что ваш фаянс прибыл в целости. Special orders were given along the line to deal tenderly with the Prince's effects." По всему пути следования были отданы особые распоряжения обращаться осторожно с багажом принца. And then, directing the servants to place one of the carriages at the young gentleman's disposal, and at once to charge the Saratoga trunk upon the dickey, the Colonel shook hands and excused himself on account of his occupations in the princely household. Затем, приказав слугам предоставить один из экипажей в распоряжение молодого человека и уложить в багажник его сундук и сославшись на свои придворные обязанности, полковник протянул ему на прощание руку. Silas now broke the seal of the envelope containing the address, and directed the stately footman to drive him to Box Court, opening off the Strand. Сайлас вскрыл конверт с адресом и приказал величавому кучеру везти себя в Бокс-корт, что выходит на Стрэнд. It seemed as if the place were not at all unknown to the man, for he looked startled and begged a repetition of the order. Адрес был, видимо, кучеру знаком, ибо он удивленно переспросил Сайласа. It was with a heart full of alarms, that Silas mounted into the luxurious vehicle, and was driven to his destination. Все еще полный тревоги, Сайлас уселся в роскошный экипаж, покативший его к месту назначения. The entrance to Box Court was too narrow for the passage of a coach; it was a mere footway between railings, with a post at either end. Тупик был слишком узок, чтобы пропустить карету. Это был, собственно, проход в ограде, по обе стороны которой высилось по каменной тумбе. On one of these posts was seated a man, who at once jumped down and exchanged a friendly sign with the driver, while the footman opened the door and inquired of Silas whether he should take down the Saratoga trunk, and to what number it should be carried. На каждой из них сидел человек; оба дружески кивнули кучеру, между тем как лакей, открыв дверцу кареты, осведомился у Сайласа, снимать ли сундук, и если так, куда его отнести. "If you please," said Silas. "To number three." - Будьте так добры, - ответил Сайлас, - доставьте его в дом номер три. The footman and the man who had been sitting on the post, even with the aid of Silas himself, had hard work to carry in the trunk; and before it was deposited at the door of the house in question, the young American was horrified to find a score of loiterers looking on. Лакею пришлось призвать на помощь одного из тех, кто восседал на тумбах, а также и самого Сайласа, и только тогда, да и то с величайшим трудом, удалось дотащить сундук до двери названного дома, где, как с ужасом обнаружил Сайлас, уже столпилось изрядное число зевак. But he knocked with as good a countenance as he could muster up, and presented the other envelope to him who opened. Однако, скрыв, сколько мог, тревогу, он постучал в дверь и, когда ее открыли, предъявил второй запечатанный конверт. "He is not at home," said he, "but if you will leave your letter and return to-morrow early, I shall be able to inform you whether and when he can receive your visit. - Его сейчас нет дома, - сказал человек, принимая пакет, - но если вам угодно оставить письмо и наведаться сюда завтра с утра, я буду в состоянии сообщить вам, может ли он вас принять и в какой час. Would you like to leave your box?" he added. Угодно ли вам также оставить сундук? - прибавил он. "Dearly," cried Silas; and the next moment he repented his precipitation, and declared, with equal emphasis, that he would rather carry the box along with him to the hotel. - О да! - с жаром отвечал Сайлас, но в ту же минуту спохватился и с не меньшим жаром объявил, что ему необходимо иметь сундук при себе. The crowd jeered at his indecision and followed him to the carriage with insulting remarks; and Silas, covered with shame and terror, implored the servants to conduct him to some quiet and comfortable house of entertainment in the immediate neighbourhood. Издеваясь над его нерешительностью, толпа с улюлюканьем двинулась за ним к карете. Изнывая от стыда я страха, Сайлас попросил слуг подвезти его в какую-нибудь тихую приличную гостиницу поблизости. The Prince's equipage deposited Silas at the Craven Hotel in Craven Street, and immediately drove away, leaving him alone with the servants of the inn. Карета принца доставила Сайласа в гостиницу "Крейвен" на Крейвен-стрит и тотчас отъехала, оставив его наедине со слугами гостиницы. The only vacant room, it appeared, was a little den up four pairs of stairs, and looking towards the back. Единственным свободным номером оказалась комнатушка на четвертом этаже с окнами во двор. To this hermitage, with infinite trouble and complaint, a pair of stout porters carried the Saratoga trunk. Сюда-то, в это прибежище, пыхтя и ворча, дюжие слуги вдвоем внесли злосчастный сундук. It is needless to mention that Silas kept closely at their heels throughout the ascent, and had his heart in his mouth at every corner. Нечего и говорить, что Сайлас следовал за ними по пятам и что на каждом повороте лестницы у него замирало сердце. A single false step, he reflected, and the box might go over the banisters and land its fatal contents, plainly discovered, on the pavement of the hall. Ведь один неверный шаг, и сундук мог опрокинуться через перила и вывалить на каменные плиты вестибюля роковое сокровище! Arrived in the room, he sat down on the edge of his bed to recover from the agony that he had just endured; but he had hardly taken his position when he was recalled to a sense of his peril by the action of the boots, who had knelt beside the trunk, and was proceeding officiously to undo its elaborate fastenings. Как только Сайлас очутился у себя в номере, он присел на краешек кровати, чтобы отдышаться после пережитой муки. Но действия не в меру ретивого коридорного заставили его снова вскочить: встав на колени подле сундука, тот уже возился над сложной системой его застежек. "Let it be!" cried Silas. - Не трогайте сундук! - закричал Сайлас. "I shall want nothing from it while I stay here." - Пока я здесь, мне ничего в нем не понадобится. "You might have let it lie in the hall, then," growled the man; "a thing as big and heavy as a church. - В таком случае вы могли бы оставить его в вестибюле, - проворчал коридорный, - чем волочить этакую храмину наверх. What you have inside I cannot fancy. Чем только он у вас набит, не пойму! If it is all money, you are a richer man than me." Если деньгами, то вы, должно быть, много богаче меня. "Money?" repeated Silas, in a sudden perturbation. - Деньгами?! - воскликнул Сайлас. "What do you mean by money? - Что вы хотите этим сказать? I have no money, and you are speaking like a fool." У меня нет никаких денег, и не говорите, пожалуйста, глупостей. "All right, captain," retorted the boots with a wink. - Успокойтесь, хозяин, - ответил коридорный и подмигнул. "There's nobody will touch your lordship's money. - Никто не тронет драгоценностей, которые принадлежат вашей милости. I'm as safe as the bank," he added; "but as the box is heavy, I shouldn't mind drinking something to your lordship's health." Мне-то вы можете довериться, как государственному банку, - прибавил он, - но, поскольку сундучок ваш и в самом деле тяжеловат, я был бы не прочь выпить за здоровье вашей милости. Silas pressed two Napoleons upon his acceptance, apologising, at the same time, for being obliged to trouble him with foreign money, and pleading his recent arrival for excuse. Сайлас протянул слуге два наполеондора, извиняясь при этом, что расплачивается иностранной валютой, и оправдываясь тем, что он только прибыл в Англию. And the man, grumbling with even greater fervour, and looking contemptuously from the money in his hand to the Saratoga trunk and back again from the one to the other, at last consented to withdraw. Коридорный, ворча пуще прежнего и переводя полный презрения взгляд с монет, очутившихся на его ладони, на тяжелый сундук, наконец соизволил выйти. For nearly two days the dead body had been packed into Silas's box; and as soon as he was alone the unfortunate New-Englander nosed all the cracks and openings with the most passionate attention. Несчастный уроженец Новой Англии, как только остался один, принялся с пристрастием обнюхивать все щели и отверстия в сундуке. Ведь вот уже двое суток, как в нем покоилось мертвое тело. But the weather was cool, and the trunk still managed to contain his shocking secret. Впрочем, погода эти дни стояла прохладная, и сундук продолжал хранить свою омерзительную тайну. He took a chair beside it, and buried his face in his hands, and his mind in the most profound reflection. Сайлас уселся на стуле подле сундука и, закрыв лицо руками, погрузился в глубокое раздумье. If he were not speedily relieved, no question but he must be speedily discovered. Если только его не освободят от груза в самое скорое время, ему не избежать разоблачения. Alone in a strange city, without friends or accomplices, if the Doctor's introduction failed him, he was indubitably a lost New-Englander. На что он мог рассчитывать, один, в чужом городе, без друзей и пособников? Если рекомендация доктора Ноэля не возымеет должного действия, - прощай Новая Англия навсегда! He reflected pathetically over his ambitious designs for the future; he should not now become the hero and spokesman of his native place of Bangor, Maine; he should not, as he had fondly anticipated, move on from office to office, from honour to honour; he might as well divest himself at once of all hope of being acclaimed President of the United States, and leaving behind him a statue, in the worst possible style of art, to adorn the Capitol at Washington. Он начал меланхолически перебирать честолюбивые мечты, которые питал прежде: никогда-то ему теперь не стать героем и представителем своего родного Бангора, что в штате Мэн; не продвигаться ступень за ступенью по общественной лестнице; почести одна за другой не ПОСЫПАЮТСЯ на него; и уж, наверное, ему придется расстаться с мыслью быть избранным в президенты Соединенных Штатов Америки и оставить по себе безвкуснейший памятник, призванный украшать вашингтонский Капитолий! Here he was, chained to a dead Englishman doubled up inside a Saratoga trunk; whom he must get rid of, or perish from the rolls of national glory! Отныне он прикован к трупу, заключенному в этом громоздком сундуке. Нет, нет, надо тотчас от него избавиться, иначе Сайлас навсегда должен будет отказаться от мечты пополнить своим именем список своих блистательных соотечественников! I should be afraid to chronicle the language employed by this young man to the Doctor, to the murdered man, to Madame Zephyrine, to the boots of the hotel, to the Prince's servants, and, in a word, to all who had been ever so remotely connected with his horrible misfortune. Я бы не осмелился даже попытаться передать, какими словами честил он и доктора, и несчастную жертву убийцы, и мадам Зефирин, и коридорного, и лакеев принца Флоризеля -словом, всех, кто был хотя бы косвенно причастен к постигшей его беде. He slunk down to dinner about seven at night; but the yellow coffee-room appalled him, the eyes of the other diners seemed to rest on his with suspicion, and his mind remained upstairs with the Saratoga trunk. Часам к семи вечера он прокрался вниз пообедать, но желтые стены ресторана вызывали в нем омерзение; ему казалось, что все на него подозрительно косятся, и он не мог ни на минуту позабыть о сундуке, безмолвно ожидавшем его наверху. When the waiter came to offer him cheese, his nerves were already so much on edge that he leaped half-way out of his chair and upset the remainder of a pint of ale upon the table-cloth. Нервы его были так натянуты, что, когда официант подошел после десерта предложить ему сыру, он вскочил со стула, пролив на скатерть остатки эля. The fellow offered to show him to the smoking-room when he had done; and although he would have much preferred to return at once to his perilous treasure, he had not the courage to refuse, and was shown downstairs to the black, gas-lit cellar, which formed, and possibly still forms, the divan of the Craven Hotel. Официант пригласил его проследовать в курительную и, хоть Сайлас предпочел бы немедленно вернуться к своему роковому кладу, у него не хватило духу отказаться, и он спустился в еле освещенный газовыми рожками черный, закопченный подвал, который в те времена заменял, - а быть может, и по сию пору заменяет -клуб обитателям гостиницы "Крейвен". Two very sad betting men were playing billiards, attended by a moist, consumptive marker; and for the moment Silas imagined that these were the only occupants of the apartment. Два меланхолических игрока играли на бильярде, им прислуживал маркер в чахоточной испарине. Поначалу Сайласу показалось, что в курительной никого, кроме этой троицы, нет. But at the next glance his eye fell upon a person smoking in the farthest corner, with lowered eyes and a most respectable and modest aspect. Но в следующее мгновение взгляд его упал на фигуру курильщика, сидевшего в углу. Вид у него был скромный, весьма почтенный, и он сидел, опустив глаза. He knew at once that he had seen the face before; and, in spite of the entire change of clothes, recognised the man whom he had found seated on a post at the entrance to Box Court, and who had helped him to carry the trunk to and from the carriage. Сайлас был готов поручиться, что где-то видел его лицо и прежде. Костюм был другой, и все же он узнал в нем одного из сидевших на каменных тумбах у въезда в Бокс-корт - того самого, который помогал тащить сундук от кареты к дверям дома номер три и обратно. The New-Englander simply turned and ran, nor did he pause until he had locked and bolted himself into his bedroom. Уроженец Новой Англии, не задумываясь, повернулся и побежал без оглядки, и только тогда успокоился, когда очутился в своем номере и запер дверь на ключ и на задвижку. There, all night long, a prey to the most terrible imaginations, he watched beside the fatal boxful of dead flesh. Осаждаемый самыми страшными видениями, какие только была способна создать его фантазия, он всю ночь прободрствовал подле покойника, заключенного в сундук. The suggestion of the boots that his trunk was full of gold inspired him with all manner of new terrors, if he so much as dared to close an eye; and the presence in the smoking-room, and under an obvious disguise, of the loiterer from Box Court convinced him that he was once more the centre of obscure machinations. Предположение, высказанное коридорным, будто сундук его набит золотом, вселило в его сердце новые страхи, и он не смел уже ни на минуту сомкнуть глаз, между тем как присутствие переодетого зеваки из Бокскорта убедило Сайласа, что он вновь сделался мишенью каких-то таинственных махинаций. Midnight had sounded some time, when, impelled by uneasy suspicions, Silas opened his bedroom door and peered into the passage. Вскоре после полуночи, побуждаемый тревожными подозрениями, Сайлас приоткрыл дверь и выглянул в коридор, тускло освещенный одиноким газовым рожком. It was dimly illuminated by a single jet of gas; and some distance off he perceived a man sleeping on the floor in the costume of an hotel under-servant. Неподалеку от своей двери он увидел распростертого на полу человека, одетого в ливрею гостиничного слуги. Silas drew near the man on tiptoe. Он подошел к спящему на цыпочках. He lay partly on his back, partly on his side, and his right forearm concealed his face from recognition. Тот лежал на боку, заслонившись правой рукой. Suddenly, while the American was still bending over him, the sleeper removed his arm and opened his eyes, and Silas found himself once more face to face with the loiterer of Box Court. И вдруг, в ту самую минуту, когда американец над ним наклонился, спящий отвел руку, и Сайлас вновь очутился лицом к лицу с зевакой из Бокс-корта. "Good-night, sir," said the man, pleasantly. - Покойной ночи, сударь, - любезно произнес тот, не поднимаясь с полу. But Silas was too profoundly moved to find an answer, and regained his room in silence. Сайлас растерялся от неожиданности и молча вернулся в свою комнату. Towards morning, worn out by apprehension, he fell asleep on his chair, with his head forward on the trunk. Под утро, измученный тревогами, он уснул, сидя на стуле и положив голову на сундук. In spite of so constrained an attitude and such a grisly pillow, his slumber was sound and prolonged, and he was only awakened at a late hour and by a sharp tapping at the door. Несмотря на неловкую позу и страшную подушку, сон его был крепок и долог. Очнулся он поздно утром от резкого стука в дверь. He hurried to open, and found the boots without. Он поспешил ее открыть. То был коридорный. "You are the gentleman who called yesterday at Box Court?" he asked. - Вы и есть тот самый господин, который вчера был в Бокс-корте? спросил он. Silas, with a quaver, admitted that he had done so. Дрожащим голосом Сайлас подтвердил, что это так. "Then this note is for you," added the servant, proffering a sealed envelope. - Следовательно, эта записка вам, - сказал слуга, протягивая ему запечатанный конверт. Silas tore it open, and found inside the words: Сайлас разорвал его. Письмо состояло всего из одной фразы: "Twelve o'clock." "Сегодня, в двенадцать". He was punctual to the hour; the trunk was carried before him by several stout servants; and he was himself ushered into a room, where a man sat warming himself before the fire with his back towards the door. Сайлас явился в Бокс-корт минута в минуту. Дюжие слуги подхватили сундук и понесли его вперед; Сайласа между тем ввели в комнату, где спиной к дверям сидел какой-то человек и грелся у камина. Он даже не повернул головы. The sound of so many persons entering and leaving, and the scraping of the trunk as it was deposited upon the bare boards, were alike unable to attract the notice of the occupant; and Silas stood waiting, in an agony of fear, until he should deign to recognise his presence. Ни шум шагов, ни стук сундука о голые доски пола, казалось, не в состоянии были вывести его из глубокой задумчивости. Сайлас стоял, трепеща от страха, в ожидании, когда его соизволят заметить. Perhaps five minutes had elapsed before the man turned leisurely about, and disclosed the features of Prince Florizel of Bohemia. Прошло, должно быть, не меньше пяти минут, прежде чем сидевший повернулся в кресле. Сайлас очутился лицом к лицу с принцем Флоризелем Богемским. "So, sir," he said, with great severity, "this is the manner in which you abuse my politeness. - Так-то, сударь, - произнес принц голосом, полным суровости, так-то вы отблагодарили меня за мою любезность! You join yourselves to persons of condition, I perceive, for no other purpose than to escape the consequences of your crimes; and I can readily understand your embarrassment when I addressed myself to you yesterday." Вы втираетесь в доверие к людям, занимающим известное положение в обществе, затем лишь, чтобы избежать последствий собственных преступлений. Теперь мне понятно, отчего вы вчера так смутились, когда я с вами заговорил. "Indeed," cried Silas, "I am innocent of everything except misfortune." - Поверьте мне, ваше высочество, - сказал Сайлас, - я ни в чем не повинен, кроме того, что родился под несчастной звездой. And in a hurried voice, and with the greatest ingenuousness, he recounted to the Prince the whole history of his calamity. - И, торопясь и сам себя перебивая, юный американец чистосердечно рассказал принцу всю историю своего несчастья. "I see I have been mistaken," said his Highness, when he had heard him to an end. - Я вижу, что ошибся, - сказал принц, выслушав Сайласа до конца. "You are no other than a victim, and since I am not to punish you may be sure I shall do my utmost to help. - Вы всего лишь жертва, и, поскольку у меня нет оснований наказывать вас, я сделаю все, что в моих силах, чтобы вас спасти. And now," he continued, "to business. А теперь, - прибавил он, - к делу. Open your box at once, and let me see what it contains." Откройте ваш сундук и покажите мне его содержимое. Silas changed colour. Сайлас побледнел. "I almost fear to look upon it," he exclaimed. -Я не смею в него заглянуть! - воскликнул он. "Nay," replied the Prince, "have you not looked at it already? - Это еще что такое? - сказал принц. - Ведь вы же видели его прежде. This is a form of sentimentality to be resisted. Это ничем не оправданная сентиментальность. The sight of a sick man, whom we can still help, should appeal more directly to the feelings than that of a dead man who is equally beyond help or harm, love or hatred. Больной, которому еще можно помочь, имеет гораздо больше прав на сочувствие, чем труп, которому нельзя уже причинить ни радости, ни боли, который нельзя ни любить, ни ненавидеть. Nerve yourself, Mr. Scuddamore," and then, seeing that Silas still hesitated, Итак, мистер Скэддемор, возьмите себя в руки. Заметив, что Сайлас еще колеблется, принц прибавил: "I do not desire to give another name to my request," he added. - Я вас прошу. Неужели вы хотите, чтобы я приказал? The young American awoke as if out of a dream, and with a shiver of repugnance addressed himself to loose the straps and open the lock of the Saratoga trunk. Юный американец как бы очнулся от сна и с дрожью отвращения принялся отстегивать ремни и отпирать запоры на сундуке. The Prince stood by, watching with a composed countenance and his hands behind his back. Принц стоял над его склоненной фигурой, спокойно заложив руки за спину. The body was quite stiff, and it cost Silas a great effort, both moral and physical, to dislodge it from its position, and discover the face. Мертвец уже совершенно окоченел, и Сайласу стоило немалых усилий, как душевных, так и физических, разогнуть его и открыть его лицо для обозрения. Prince Florizel started back with an exclamation of painful surprise. Принц Флоризель отпрянул и не мог удержаться от возгласа. "Alas!" he cried, "you little know, Mr. Scuddamore, what a cruel gift you have brought me. - Увы, - произнес он, - вы и понятия не имеете, какой жестокий подарок мне доставили! This is a young man of my own suite, the brother of my trusted friend; and it was upon matters of my own service that he has thus perished at the hands of violent and treacherous men. Этот молодой человек принадлежал к моей свите, он брат самого моего верного друга и погиб от руки беспощадных и коварных людей, исполняя мое поручение. Poor Geraldine," he went on, as if to himself, "in what words am I to tell you of your brother's fate? Бедный Джеральдин, - продолжал он как бы про себя, - какими словами расскажу я тебе о горькой кончине, постигшей твоего возлюбленного брата? How can I excuse myself in your eyes, or in the eyes of God, for the presumptuous schemes that led him to this bloody and unnatural death? Как оправдаюсь в твоих глазах и в глазах всевышнего за мой самонадеянный замысел, приведший бедного юношу к такому кровавому, насильственному концу? Ah, Florizel! Florizel! when will you learn the discretion that suits mortal life, and be no longer dazzled with the image of power at your disposal? Ах, Флоризель, Флоризель! Когда научишься ты смирению, столь необходимому всякому смертному? Когда перестанет слепить тебя мнимое могущество твоей власти? Power!" he cried; "who is more powerless? Власть! - воскликнул он. - Можно ли быть более беспомощным, чем я? I look upon this young man whom I have sacrificed, Mr. Scuddamore, and feel how small a thing it is to be a Prince." Ах, мистер Скэддемор, я смотрю на этого молодого человека, которого сам же отдал в жертву, и вижу, сколь ничтожен удел принца! Silas was moved at the sight of his emotion. Сайлас был глубоко тронут его горем. He tried to murmur some consolatory words, and burst into tears. Он попытался было произнести какие-то слова утешения, но вместо этого неожиданно расплакался. The Prince, touched by his obvious intention, came up to him and took him by the hand. Тронутый его добрыми чувствами, принц подошел к нему и взял его за руку. "Command yourself," said he. - Возьмите себя в руки, - сказал он. "We have both much to learn, and we shall both be better men for to-day's meeting." - И вам и мне предстоит еще научиться многому, и мы оба получили хороший урок. Silas thanked him in silence with an affectionate look. Сайлас молча поблагодарил его взглядом. "Write me the address of Doctor Noel on this piece of paper," continued the Prince, leading him towards the table; "and let me recommend you, when you are again in Paris, to avoid the society of that dangerous man. - Напишите мне адрес доктора Ноэля на этом листке, - продолжал принц, подводя Сайласа к письменному столу. - И позвольте мне дать вам совет: когда снова очутитесь в Париже, избегайте общества этого опасного человека. He has acted in this matter on a generous inspiration; that I must believe; had he been privy to young Geraldine's death he would never have despatched the body to the care of the actual criminal." На этот раз он поддался великодушному порыву. Да, да, я не хочу в этом сомневаться. Ибо, если бы он имел какое-либо отношение к смерти Джеральдина-младшего, он не доставил бы его тело по адресу злодея, совершившего это преступление. "The actual criminal!" repeated Silas in astonishment. - Как? - воскликнул Сайлас. "Even so," returned the Prince. - В том-то и дело, - ответил принц. "This letter, which the disposition of Almighty Providence has so strangely delivered into my hands, was addressed to no less a person than the criminal himself, the infamous President of the Suicide Club. - Это письмо, которое волею провидения таким удивительным образом попало в мои руки, предназначалось тому самому злодею -пресловутому председателю Клуба самоубийц. Seek to pry no further in these perilous affairs, but content yourself with your own miraculous escape, and leave this house at once. Не пытайтесь глубже проникнуть в эти опасные тайны, радуйтесь своему чудесному избавлению и покиньте этот дом как можно скорее. I have pressing affairs, and must arrange at once about this poor clay, which was so lately a gallant and handsome youth." У меня дела, не допускающие отлагательства, и мне необходимо распорядиться бренными останками этого храброго и прекрасного юноши. Silas took a grateful and submissive leave of Prince Florizel, but he lingered in Box Court until he saw him depart in a splendid carriage on a visit to Colonel Henderson of the police. Сайлас откланялся с почтительной благодарностью, однако еще немного помешкал в проезде, провожая глазами роскошный экипаж, в котором принц немедленно отправился в полицию, к полковнику Хендерсону. Republican as he was, the young American took off his hat with almost a sentiment of devotion to the retreating carriage. Юный американец стоял с непокрытой головой и глядел вслед удаляющемуся экипажу. Его республиканское сердце переполняли самые верноподданнические чувства. And the same night he started by rail on his return to Paris. В тот же вечер он сел в поезд и пустился в обратный путь. Here (observes my Arabian author) is the end of THE HISTORY OF THE PHYSICIAN AND THE SARATOGA TRUNK. На этом, как замечает мой арабский собрат по перу, кончается повесть об английском докторе и дорожном сундуке. Omitting some reflections on the power of Providence, highly pertinent in the original, but little suited to our occiddental taste, I shall only add that Mr. Scuddamore has already begun to mount the ladder of political fame, and by last advices was the Sheriff of his native town. Опуская его разглагольствования по поводу всемогущества провидения, весьма уместные в оригинале, но не совсем отвечающие нашим западным вкусам, я позволю себе лишь прибавить, что мистер Скэддемор успешно начал свое восхождение по лестнице политической славы и, по последним имеющимся у нас сведениям, уже достиг поста шерифа в своем родном Бангоре, штат Мэн. THE ADVENTURE OF THE HANSOM CABS ПРИКЛЮЧЕНИЯ ИЗВОЗЧИЧЬЕЙ ПРОЛЕТКИ Lieutenant Brackenbury Rich had greatly distinguished himself in one of the lesser Indian hill wars. Лейтенант Брекенбери Рич отличился в одной из бесконечных военных стычек в горной Индии, собственноручно захватив в плен туземного вождя. He it was who took the chieftain prisoner with his own hand; his gallantry was universally applauded; and when he came home, prostrated by an ugly sabre cut and a protracted jungle fever, society was prepared to welcome the Lieutenant as a celebrity of minor lustre. Храбрость его заслужила повсеместное признание, и если бы он вздумал оправляться на родине от довольно внушительной сабельной раны и затяжной тропической лихорадки, которой его наградили джунгли, соотечественники не преминули бы увенчать его всеми лаврами, причитающимися звезде средней величины. But his was a character remarkable for unaffected modesty; adventure was dear to his heart, but he cared little for adulation; and he waited at foreign wateringplaces and in Algiers until the fame of his exploits had run through its nine days' vitality and begun to be forgotten. He arrived in London at last, in the early season, with as little observation as he could desire; and as he was an orphan and had none but distant relatives who lived in the provinces, it was almost as a foreigner that he installed himself in the capital of the country for which he had shed his blood. Однако лейтенант обладал непритворной скромностью: он любил приключения, а к почестям был равнодушен. Переждав в Алжире и на водных курортах Европы срок, отпущенный для его скоротечной славы, он прибыл наконец в Лондон весной, когда сезон еще едва начался, и приезд его прошел незамеченным, как он того и хотел. Будучи сиротой и не имея никого, кроме двух-трех дальних родственников в провинции, он явился, полуиностранцем, в столицу той самой страны, за которую проливал кровь. On the day following his arrival he dined alone at a military club. На другой день после своего приезда он пошел обедать в один из офицерских клубов. He shook hands with a few old comrades, and received their warm congratulations; but as one and all had some engagement for the evening, he found himself left entirely to his own resources. Несколько старых товарищей пожали ему руку и горячо поздравили его с успехом; однако все до единого были в тот вечер заняты, и лейтенант оказался всецело предоставлен себе. He was in dress, for he had entertained the notion of visiting a theatre. Он был во фраке, так как подумывал отправиться после обеда в театр. But the great city was new to him; he had gone from a provincial school to a military college, and thence direct to the Eastern Empire; and he promised himself a variety of delights in this world for exploration. Впрочем, он никогда прежде не бывал в нашей обширной столице, ибо вырос в провинции, после окончания военного колледжа прямым путем проследовал в Восточную Империю и теперь, попав наконец в этот новый, неизведанный мир, предвкушал всевозможные радости первооткрывателя. Swinging his cane, he took his way westward. Избрав направление на запад, он зашагал по лондонским улицам, помахивая тросточкой. It was a mild evening, already dark, and now and then threatening rain. Вечер был мягкий, и казалось, вот-вот польет дождь. The succession of faces in the lamplight stirred the Lieutenant's imagination; and it seemed to him as if he could walk for ever in that stimulating city atmosphere and surrounded by the mystery of four million private lives. Проплывавшие в сумерках человеческие лица, выхватываемые светом уличных фонарей, действовали возбуждающим образом на воображение. Брекенбери чувствовал, что может без конца бродить по столице, впитывая волнующую и таинственную атмосферу четырех миллионов человеческих жизней. He glanced at the houses, and marvelled what was passing behind those warmly-lighted windows; he looked into face after face, and saw them each intent upon some unknown interest, criminal or kindly. Он поглядывал на дома, пытаясь представить себе, что делается за их освещенными окнами, заглядывал в лица и в каждом читал затаенную цель, то благую, то преступную. "They talk of war," he thought, "but this is the great battlefield of mankind." "Все говорят: война, - думал он, - но настоящее поле битвы здесь". And then he began to wonder that he should walk so long in this complicated scene, and not chance upon so much as the shadow of an adventure for himself. И он уже начал удивляться тому, что за всю свою прогулку по этому запутанному театру действий еще не набрел на какое-нибудь приключение. "All in good time," he reflected. "Ну, да все в свое время, - подумал он. "I am still a stranger, and perhaps wear a strange air. - Я человек нездешний, и от меня, должно быть, за версту веет чем-то чужеродным. But I must be drawn into the eddy before long." Впрочем, не может быть, чтобы меня не втянуло течением, и притом очень скоро". The night was already well advanced when a plump of cold rain fell suddenly out of the darkness. Дело шло уже к ночи, как вдруг сверху, из темноты, на город обрушился плотный, холодный дождь. Brackenbury paused under some trees, and as he did so he caught sight of a hansom cabman making him a sign that he was disengaged. Брекенбери встал под дерево и оттуда увидел, извозчичью пролетку. Кучер делал ему знаки, что он свободен. The circumstance fell in so happily to the occasion that he at once raised his cane in answer, and had soon ensconced himself in the London gondola. Это случилось так кстати, что лейтенант тотчас в ответ помахал тростью и через минуту уже сидел в этой лондонской гондоле. "Where to, sir?" asked the driver. - Куда, сударь? - спросил кучер. "Where you please," said Brackenbury. - Куда угодно, - сказал Брекенбери. And immediately, at a pace of surprising swiftness, the hansom drove off through the rain into a maze of villas. Коляска тотчас помчала его сквозь дождь и вскоре очутилась в лабиринте особнячков. One villa was so like another, each with its front garden, and there was so little to distinguish the deserted lamp-lit streets and crescents through which the flying hansom took its way, that Brackenbury soon lost all idea of direction. Каждый из них так походил на другой, разбитые перед ними палисадники, тускло освещенные пустынные улицы и переулочки, по которым летела карета, так мало отличались друг от друга, что вскоре он потерял всякую ориентацию. He would have been tempted to believe that the cabman was amusing himself by driving him round and round and in and out about a small quarter, but there was something business-like in the speed which convinced him of the contrary. Он был готов подумать, что возничий решил над ним посмеяться и просто возит его по кругу, но в стремительности, с какой тот погонял лошадь, ощущалась какая-то цель: очевидно, его все же везли в какое-то определенное место. The man had an object in view, he was hastening towards a definite end; and Brackenbury was at once astonished at the fellow's skill in picking a way through such a labyrinth, and a little concerned to imagine what was the occasion of his hurry. Восхищаясь виртуозностью, с какой возница мчит карету через эти лабиринты, Брекенбери вместе с тем не без тревоги задумался о причине такой поспешности. He had heard tales of strangers falling ill in London. Он принялся перебирать в памяти различные слышанные им истории о передрягах, в которые подчас попадают приезжие. Did the driver belong to some bloody and treacherous association? and was he himself being whirled to a murderous death? Быть может, его кучер член какой-нибудь злодейской шайки и везет его навстречу насильственной смерти? The thought had scarcely presented itself, when the cab swung sharply round a corner and pulled up before the garden gate of a villa in a long and wide road. Не успел он так подумать, как экипаж, круто обогнув угол, выехал на широкую и длинную улицу и остановился у ворот особняка с садом. The house was brilliantly lighted up. Дом был ярко освещен. Another hansom had just driven away, and Brackenbury could see a gentleman being admitted at the front door and received by several liveried servants. Только что отъехала другая извозчичья пролетка, и Брекенбери увидел, как ее пассажир проследовал в дом и как в вестибюле его встретили несколько слуг в ливреях. He was surprised that the cabman should have stopped so immediately in front of a house where a reception was being held; but he did not doubt it was the result of accident, and sat placidly smoking where he was, until he heard the trap thrown open over his head. Брекенбери был удивлен, что извозчик остановился у самого дома, в котором, по всей видимости, был званый вечер, но, решив, что это чистая случайность, спокойно продолжал сидеть и курить, покуда не услышал, как возница крикнул ему сверху: "Here we are, sir," said the driver. - Вот мы и приехали, сударь! "Here!" repeated Brackenbury. - Приехали? - переспросил Брекенбери. "Where?" - Куда? "You told me to take you where I pleased, sir," returned the man with a chuckle, "and here we are." - Вы мне сказали, чтобы я вас доставил, куда угодно, - ответил возница с усмешкой, - вот я вас и привез. It struck Brackenbury that the voice was wonderfully smooth and courteous for a man in so inferior a position; he remembered the speed at which he had been driven; and now it occurred to him that the hansom was more luxuriously appointed than the common run of public conveyances. Брекенбери обратил внимание на голос возницы: он был слишком изысканным и мягким для простого извозчика. Он вспомнил, с какой необычайной скоростью тот его вез, и тут впервые заметил, что экипаж гораздо роскошнее обычных извозчичьих двуколок. "I must ask you to explain," said he. - Будьте добры объясниться, - сказал он. "Do you mean to turn me out into the rain? - Неужели вы намерены бросить меня тут, на дожде? My good man, I suspect the choice is mine." Я полагаю, любезный, что решать, где выйти, лучше всего мне самому. "The choice is certainly yours," replied the driver; "but when I tell you all, I believe I know how a gentleman of your figure will decide. - О да, - ответил возница, - решать вам. Но я не сомневаюсь в окончательном решении, какое примет такой джентльмен, как вы, после того, как я вам все расскажу. There is a gentlemen's party in this house. Здесь, в этом доме, сейчас происходит банкет. I do not know whether the master be a stranger to London and without acquaintances of his own; or whether he is a man of odd notions. Я не знаю, кто таков хозяин - приезжий ли он человек, не имеющий в Лондоне никаких связей, или просто чудак. But certainly I was hired to kidnap single gentlemen in evening dress, as many as I pleased, but military officers by preference. Но только мне он приказал свезти сюда как можно больше джентльменов в вечернем платье, предпочтительно офицеров. You have simply to go in and say that Mr. Morris invited you." Вам остается всего лишь войти в дом и сказать, что вы прибыли по приглашению мистера Морриса. "Are you Mr. Morris?" inquired the Lieutenant. - Это вы - мистер Моррис? "Oh, no," replied the cabman. - Ну, что вы, - ответил возница. "Mr. Morris is the person of the house." - Мистер Моррис - хозяин дома. "It is not a common way of collecting guests," said Brackenbury: "but an eccentric man might very well indulge the whim without any intention to offend. - Положим, это и не совсем обычная манера созывать гостей, - произнес Брекенбери, - ну, да, может быть, это просто безобидная прихоть эксцентрической личности. And suppose that I refuse Mr. Morris's invitation," he went on, "what then?" А если, например, я откажусь принять приглашение мистера Морриса? - продолжал он. -Что тогда? "My orders are to drive you back where I took you from," replied the man, "and set out to look for others up to midnight. - В этом случае мне приказано отвезти вас на то самое место, где я вас подобрал, - был ответ, - а самому отправиться на розыски других гостей и до полуночи привезти всех, кого мне удастся. Those who have no fancy for such an adventure, Mr. Morris said, were not the guests for him." Мистеру Моррису самому нужны только такие гости, которым было бы по душе подобное приключение. These words decided the Lieutenant on the spot. Последняя фраза возницы, собственно, и убедила лейтенанта. "After all," he reflected, as he descended from the hansom, "I have not had long to wait for my adventure." "Ну вот, - сказал он сам себе, выходя из экипажа, -не так уж долго мне пришлось ждать приключения". He had hardly found footing on the side-walk, and was still feeling in his pocket for the fare, when the cab swung about and drove off by the way it came at the former breakneck velocity. Едва он поставил ногу на тротуар и начал шарить в кармане, чтобы расплатиться с извозчиком, как тот повернул и с прежней головокружительной скоростью помчался обратно в город. Brackenbury shouted after the man, who paid no heed, and continued to drive away; but the sound of his voice was overheard in the house, the door was again thrown open, emitting a flood of light upon the garden, and a servant ran down to meet him holding an umbrella. Брекенбери крикнул ему вслед, но тот даже не обернулся. Зато в доме его голос услышали. Двери тотчас распахнулись, и в ярком снопе света, озарившем сад, показалась фигура слуги, бегущего навстречу Брекенбери с раскрытым зонтом. "The cabman has been paid," observed the servant in a very civil tone; and he proceeded to escort Brackenbury along the path and up the steps. - Извозчику уплачено, - произнес слуга учтивым голосом и проводил Брекенбери до самых дверей. In the hall several other attendants relieved him of his hat, cane, and paletot, gave him a ticket with a number in return, and politely hurried him up a stair adorned with tropical flowers, to the door of an apartment on the first storey. В вестибюле к нему подскочили еще несколько слуг, приняли его пальто, шляпу и трость, дали ему взамен жетон с номером и вежливо направили в бельэтаж по лестнице, уставленной оранжерейными цветами в кадках. Here a grave butler inquired his name, and announcing Там его встретил торжественный дворецкий, осведомился об его имени и, громко объявив: "Lieutenant Brackenbury Rich," ushered him into the drawing-room of the house. "Лейтенант Брекенбери Рич!" - пропустил в гостиную. A young man, slender and singularly handsome, came forward and greeted him with an air at once courtly and affectionate. Стройный молодой человек с необычайно красивыми чертами лица пошел к нему навстречу и приветствовал его с изысканной любезностью и радушием. Hundreds of candles, of the finest wax, lit up a room that was perfumed, like the staircase, with a profusion of rare and beautiful flowering shrubs. Сотни ярких свечей освещали залу, благоухавшую так же, как и лестница, редкостными и красивыми экзотическими цветами. A side-table was loaded with tempting viands. Буфетный стол ломился от яств. Several servants went to and fro with fruits and goblets of champagne. Слуги сновали среди гостей, разнося фрукты и бокалы с шампанским. The company was perhaps sixteen in number, all men, few beyond the prime of life, and with hardly an exception, of a dashing and capable exterior. В гостиной было человек шестнадцать. Почти все они были очень молоды, и почти каждое лицо светилось умом и отвагой. They were divided into two groups, one about a roulette board, and the other surrounding a table at which one of their number held a bank of baccarat. Часть толпилась вокруг рулетки, другая окружала стол, за которым один из присутствующих метал банк. "I see," thought Brackenbury, "I am in a private gambling saloon, and the cabman was a tout." "Так вот оно что, - подумал Брекенбери, - я попал в частный игорный дом, а извозчик просто-напросто зазывала". His eye had embraced the details, and his mind formed the conclusion, while his host was still holding him by the hand; and to him his looks returned from this rapid survey. Оценка обстановки была для Брекенбери делом секунды, и к своему заключению он пришел еще прежде, чем хозяин выпустил его руку. Теперь Брекенбери вновь обратил свои взоры к нему. At a second view Mr. Morris surprised him still more than on the first. Со второго взгляда мистер Моррис производил еще более яркое впечатление. The easy elegance of his manners, the distinction, amiability, and courage that appeared upon his features, fitted very ill with the Lieutenant's preconceptions on the subject of the proprietor of a hell; and the tone of his conversation seemed to mark him out for a man of position and merit. Утонченная простота манер, благородство, доброжелательность и мужество, которыми дышали его черты, никак не вязались с представлениями лейтенанта о содержателе игорного притона, а разговор выдавал человека и пользующегося заслуженным почетом и занимающего высокое положение в свете. Brackenbury found he had an instinctive liking for his entertainer; and though he chid himself for the weakness, he was unable to resist a sort of friendly attraction for Mr. Morris's person and character. Брекенбери почувствовал к нему инстинктивное расположение, которое, как ни досадовал на себя, подавить не мог. "I have heard of you, Lieutenant Rich," said Mr. Morris, lowering his tone; "and believe me I am gratified to make your acquaintance. - Я о вас слышал, лейтенант Рич, - сказал мистер Моррис, слегка понизив голос, - и, поверьте, счастлив с вами познакомиться. Your looks accord with the reputation that has preceded you from India. Ваша наружность вполне соответствует вашей репутации, которая, предваряя вас, добралась к нам из Индии. And if you will forget for a while the irregularity of your presentation in my house, I shall feel it not only an honour, but a genuine pleasure besides. И если вы согласитесь простить мне несколько бесцеремонный способ, каким я залучил вас к себе, то окажете мне не только честь, но и большую радость. A man who makes a mouthful of barbarian cavaliers," he added with a laugh, "should not be appalled by a breach of etiquette, however serious." Человека, который может в один присест разделаться с отрядом диких кавалеристов, -прибавил он с усмешкой, - вряд ли смутит отступление от этикета, пусть даже и значительное. And he led him towards the sideboard and pressed him to partake of some refreshment. С этими словами мистер Моррис подвел Брекенбери к буфету и принялся радушно его потчевать. "Upon my word," the Lieutenant reflected, "this is one of the pleasantest fellows and, I do not doubt, one of the most agreeable societies in London." "Право же, - размышлял лейтенант, - такого славного малого я еще не видел, и здесь, несомненно, собралось самое приятное общество, какое можно встретить в Лондоне". He partook of some champagne, which he found excellent; and observing that many of the company were already smoking, he lit one of his own Manillas, and strolled up to the roulette board, where he sometimes made a stake and sometimes looked on smilingly on the fortune of others. Он пригубил шампанское, которое оказалось отменным. Заметив, что многие уже принялись курить, он закурил манильскую сигару, подошел к рулетке и стал с улыбкой наблюдать за капризами фортуны, время от времени и сам, пытая счастье. It was while he was thus idling that he became aware of a sharp scrutiny to which the whole of the guests were subjected. Внезапно он заметил, что и сам он и вое прочие игроки являются объектом пристального наблюдения. Mr. Morris went here and there, ostensibly busied on hospitable concerns; but he had ever a shrewd glance at disposal; not a man of the party escaped his sudden, searching looks; he took stock of the bearing of heavy losers, he valued the amount of the stakes, he paused behind couples who were deep in conversation; and, in a word, there was hardly a characteristic of any one present but he seemed to catch and make a note of it. Мистер Моррис расхаживал среди гостей, выполняя обязанности хозяина, однако не забывал при этом метать быстрые, пытливые взгляды то в один угол комнаты, то в другой: ни один из присутствующих не избежал его внимания; он наблюдал, как тот или иной игрок принимает крупный проигрыш, подмечал размеры ставок, задерживался подле собеседников, погруженных в разговор, - словом, не было, казалось, такой черточки, которая бы ускользнула от его проницательного взора. Brackenbury began to wonder if this were indeed a gambling hell: it had so much the air of a private inquisition. "Нет, - подумал Брекенбери, - это не игорный притон, а скорее какое-то тайное следствие". He followed Mr. Morris in all his movements; and although the man had a ready smile, he seemed to perceive, as it were under a mask, a haggard, careworn, and preoccupied spirit. Он сам стал пристально вглядываться в мистера Морриса, следя за каждым его движением; несмотря на улыбку, почти все время блуждавшую на губах любезного хозяина, он заметил, что из-под нее, как из-под маски, проглядывает измученная, утомленная и озабоченная душа. The fellows around him laughed and made their game; but Brackenbury had lost interest in the guests. Кругом все смеялись, делая одну ставку за другой; впрочем, гости перестали занимать Брекенбери. "This Morris," thought he, "is no idler in the room. "Этот Моррис, - подумал он, - не теряет времени зря. Some deep purpose inspires him; let it be mine to fathom it." У него какая-то своя затаенная цель. Ну что же, у меня тоже будет своя - понять, в чем эта цель заключается". Now and then Mr. Morris would call one of his visitors aside; and after a brief colloquy in an ante-room, he would return alone, and the visitors in question reappeared no more. Время от времени мистер Моррис отзывал в сторонку одного из гостей; после короткой беседы с ним он обычно возвращался в гостиную один, а отозванный таким образом гость уже больше не показывался. After a certain number of repetitions, this performance excited Brackenbury's curiosity to a high degree. После того как подобные сцены повторились несколько раз, любопытство Брекенбери достигло предела. He determined to be at the bottom of this minor mystery at once; and strolling into the ante-room, found a deep window recess concealed by curtains of the fashionable green. Он твердо решил проникнуть хотя бы в эту, менее значительную тайну. С рассеянным видом проследовав в соседнюю комнату, он обнаружил в ней глубокую нишу с окном, скрытую шторами модного зеленого цвета. Here he hurriedly ensconced himself; nor had he to wait long before the sound of steps and voices drew near him from the principal apartment. Здесь он поспешно спрятался; ждать ему пришлось недолго, ибо почти тотчас раздались чьи-то шаги и голоса. Peering through the division, he saw Mr. Morris escorting a fat and ruddy personage, with somewhat the look of a commercial traveller, whom Brackenbury had already remarked for his coarse laugh and under-bred behaviour at the table. В щель между шторами он увидел, как из гостиной выходил мистер Моррис в сопровождении румяного толстяка, похожего на коммивояжера, которого Брекенбери еще прежде заприметил по его грубому смеху и дурным манерам. The pair halted immediately before the window, so that Brackenbury lost not a word of the following discourse:-"I beg you a thousand pardons!" began Mr. Morris, with the most conciliatory manner; Оба остановились неподалеку от окна, так что Брекенбери слышал каждое их слово. - Миллион извинений, - произнес мистер Моррис самым любезным тоном. "and, if I appear rude, I am sure you will readily forgive me. Если я вам покажусь невежливым, я надеюсь, вы меня простите. In a place so great as London accidents must continually happen; and the best that we can hope is to remedy them with as small delay as possible. В таком громадном городе, как Лондон, недоразумения неизбежны. В таких случаях важно как можно скорее устранить неприятные последствия их. I will not deny that I fear you have made a mistake and honoured my poor house by inadvertence; for, to speak openly, I cannot at all remember your appearance. Боюсь, что вы почтили своим присутствием мой скромный дом по ошибке, ибо, говоря откровенно, я не припоминаю вашего лица. Let me put the question without unnecessary circumlocution - between gentlemen of honour a word will suffice - Under whose roof do you suppose yourself to be?" Позвольте мне поставить вам вопрос прямо, без излишних церемоний - ведь между джентльменами достаточно честного слова, не так ли? Чьим, по-вашему, гостеприимством вы сейчас пользуетесь? "That of Mr. Morris," replied the other, with a prodigious display of confusion, which had been visibly growing upon him throughout the last few words. - Мистера Морриса, - последовал ответ толстяка, чье смущение заметно возрастало с каждым словом. "Mr. John or Mr. James Morris?" inquired the host. - Вы имеете в виду мистера Джона Морриса или мистера Джеймса Морриса? "I really cannot tell you," returned the unfortunate guest. - Право же, не берусь сказать, - отвечал злополучный гость. "I am not personally acquainted with the gentleman, any more than I am with yourself." - Лично с хозяином дома я знаком не более, нежели с вами. "I see," said Mr. Morris. -Так я и думал, - сказал мистер Моррис. "There is another person of the same name farther down the street; and I have no doubt the policeman will be able to supply you with his number. - Дело в том, что немного подальше, на этой же улице, живет мой однофамилец, и я не сомневаюсь, что полисмен назовет вам точный номер нужного вам дома. Believe me, I felicitate myself on the misunderstanding which has procured me the pleasure of your company for so long; and let me express a hope that we may meet again upon a more regular footing. Поверьте, я рад был недоразумению, которое доставило мне удовольствие познакомиться с вами, и позвольте выразить надежду, что мы когда-нибудь с вами встретимся вновь и уже не так случайно, как сегодня. Meantime, I would not for the world detain you longer from your friends. Теперь же я не смею и на минуту задерживать вас от свидания с друзьями. John," he added, raising his voice, "will you see that this gentleman finds his great-coat?" Джон, - прибавил он, возвысив голос, - будьте любезны, разыщите пальто этого джентльмена! And with the most agreeable air Mr. Morris escorted his visitor as far as the ante-room door, where he left him under conduct of the butler. С этими словами мистер Моррис учтивейшим манером проводил гостя до дверей передней, где его уже поджидал торжественный дворецкий. As he passed the window, on his return to the drawing-room, Brackenbury could hear him utter a profound sigh, as though his mind was loaded with a great anxiety, and his nerves already fatigued with the task on which he was engaged. Брекенбери все еще не выходил из своей ниши и слышал, как мистер Моррис на обратном пути в гостиную тяжело вздохнул. Это был вздох человека, чем-то сильно озабоченного, преследующего трудную цель и напрягшего каждый свой нерв для ее достижения. For perhaps an hour the hansoms kept arriving with such frequency, that Mr. Morris had to receive a new guest for every old one that he sent away, and the company preserved its number undiminished. Примерно час еще продолжали прибывать извозчичьи пролетки; мистер Моррис едва успевал проводить одного гостя, как на его место прибывал другой. Таким образом, общее число гостей не уменьшалось. But towards the end of that time the arrivals grew few and far between, and at length ceased entirely, while the process of elimination was continued with unimpaired activity. Впрочем, к концу этого часа новые гости начали появляться все реже, а там и вовсе перестали, между тем как процесс выпроваживания гостей продолжался в прежнем темпе. The drawing-room began to look empty: the baccarat was discontinued for lack of a banker; more than one person said good-night of his own accord, and was suffered to depart without expostulation; and in the meanwhile Mr. Morris redoubled in agreeable attentions to those who stayed behind. Гостиная заметно пустела. Игру в баккара прекратили за отсутствием банкомета. Иные начали прощаться сами, и их не задерживали, зато мистер Моррис удвоил любезность по отношению к оставшимся. He went from group to group and from person to person with looks of the readiest sympathy and the most pertinent and pleasing talk; he was not so much like a host as like a hostess, and there was a feminine coquetry and condescension in his manner which charmed the hearts of all. Он переходил от группы к группе, от одного человека к другому, одаривал каждого приветливым взглядом, с умом и тактом поддерживал оживленную беседу. Он был как бы и хозяином и хозяйкой одновременно; его обращение было по-женски ласковым, подчас даже кокетливым, и сердце каждого невольно открывалось ему навстречу. As the guests grew thinner, Lieutenant Rich strolled for a moment out of the drawingroom into the hall in quest of fresher air. Число гостей продолжало уменьшаться. Лейтенант Рич вышел из гостиной в холл подышать воздухом. But he had no sooner passed the threshold of the ante-chamber than he was brought to a dead halt by a discovery of the most surprising nature. The flowering shrubs had disappeared from the staircase; three large furniture waggons stood before the garden gate; the servants were busy dismantling the house upon all sides; and some of them had already donned their great-coats and were preparing to depart. Но, едва переступив порог, он остановился как вкопанный перед странной картиной: на лестнице не осталось ни одной кадки с растениями, возле ворот в сад стояло три больших фургона для мебели, и всюду хлопотали слуги, вынося мебель; иные были уже в пальто и готовились уходить. It was like the end of a country ball, where everything has been supplied by contract. Такое бывает после деревенского бала, для которого вся обстановка берется напрокат. Brackenbury had indeed some matter for reflection. Здесь было о чем задуматься! First, the guests, who were no real guests after all, had been dismissed; and now the servants, who could hardly be genuine servants, were actively dispersing. Во-первых, это выпроваживание гостей, которые, оказывается, никакими гостями не были, а теперь и слуги - а впрочем, слуги ли они? - начинают расходиться. '"Was the whole establishment a sham?" he asked himself. "Неужели все это одна декорация, - спрашивал он себя. "The mushroom of a single night which should disappear before morning?" - Мыльный пузырь, которому суждено наутро лопнуть?" Watching a favourable opportunity, Brackenbury dashed upstairs to the highest regions of the house. Выждав удобный момент, Брекенбери взбежал на самый верхний этаж. It was as he had expected. He ran from room to room, and saw not a stick of furniture nor so much as a picture on the walls. Как он и полагал, ни в одной комнате - а он заглянул в каждую - не было и признака жилого -ни мебели, ни даже следов от картин на стенах. Although the house had been painted and papered, it was not only uninhabited at present, but plainly had never been inhabited at all. Дом был свежевыкрашен и оклеен обоями, и, однако, в нем, несомненно, не жили не только теперь, но и прежде. The young officer remembered with astonishment its specious, settled, and hospitable air on his arrival Молодой офицер вспомнил уют и дух широкого гостеприимства, поразивший его по прибытии. It was only at a prodigious cost that the imposture could have been carried out upon so great a scale. Только ценою огромных затрат можно было с таким размахом - разыграть весь этот спектакль. Who, then, was Mr. Morris? Кто же такой в этом случае мистер Моррис? What was his intention in thus playing the householder for a single night in the remote west of London? Каковы его намерения и зачем ему понадобилось разыгрывать роль домовладельца - на одну ночь, да еще в этом отдаленном лондонском закоулке? And why did he collect his visitors at hazard from the streets? И зачем он с такой лихорадочной поспешностью набирал себе случайных гостей с улицы? Brackenbury remembered that he had already delayed too long, and hastened to join the company. Брекенбери вдруг спохватился, что отсутствие его может быть замечено, и поспешил присоединиться к обществу. Many had left during his absence; and counting the Lieutenant and his host, there were not more than five persons in the drawing-room - recently so thronged. За это время успело исчезнуть еще несколько человек, и в гостиной, так недавно переполненной народом, оставалось, считая лейтенанта и мистера Морриса, человек пять, не больше. Mr. Morris greeted him, as he re-entered the apartment, with a smile, and immediately rose to his feet. Мистер Моррис встретил его приветливой улыбкой и тотчас встал. "It is now time, gentlemen," said he, "to explain my purpose in decoying you from your amusements. - Наступило время, джентльмены, - сказал он, -объяснить причину, по которой я дерзнул оторвать вас от ваших дел и развлечений. I trust you did not find the evening hang very dully on your hands; but my object, I will confess it, was not to entertain your leisure, but to help myself in an unfortunate necessity. Я надеюсь, что вы не слишком скучали этот вечер; впрочем, признаюсь вам сразу, целью моей было отнюдь не скрасить ваш досуг, а заручиться вашей помощью в одном крайне затруднительном и тяжелом для меня деле. You are all gentlemen," he continued, "your appearance does you that much justice, and I ask for no better security. Все вы - настоящие джентльмены, - продолжал он, - ваши манеры в том порукой, и с меня этого довольно. Hence, I speak it without concealment, I ask you to render me a dangerous and delicate service; dangerous because you may run the hazard of your lives, and delicate because I must ask an absolute discretion upon all that you shall see or hear. Итак, я буду говорить с вами без стеснения: я прощу вас помочь мне в одном чрезвычайно деликатном и опасном предприятии. Я сказал "опасном" оттого, что всякий, кто согласится участвовать в этом предприятии, в самом деле рискует жизнью. Деликатность же этого дела такова, что я вынужден заранее просить каждого из вас хранить молчание обо всем, что вам доведется увидеть и услышать. From an utter stranger the request is almost comically extravagant; I am well aware of this; and I would add at once, if there be any one present who has heard enough, if there be one among the party who recoils from a dangerous confidence and a piece of Quixotic devotion to he knows not whom - here is my hand ready, and I shall wish him good-night and God-speed with all the sincerity in the world." Я сознаю всю нелепость подобной просьбы, исходящей из уст незнакомца, и спешу поэтому прибавить, что всякий из вас, кому не по душе участвовать в опасном предприятии, требующем, неизвестно во имя чего, чисто донкихотской преданности, волен меня покинуть. Я искренне пожелаю ему покойной ночи и благополучного возвращения домой. A very tall, black man, with a heavy stoop, immediately responded to this appeal. Очень высокий и чрезвычайно сутулый брюнет тотчас же отозвался на это предложение. "I commend your frankness, Sir," said he; "and, for my part, I go. - Мне по душе ваша откровенность, сударь, -сказал он, - и что касается меня, я ухожу. I make no reflections; but I cannot deny that you fill me with suspicious thoughts. Я не собираюсь читать нравоучений, но должен заметить, что ваши речи заставляют насторожиться. I go myself, as I say; and perhaps you will think I have no right to add words to my example." Итак, я ухожу, как я уже сказал, и, быть может, мне не стоит больше распространяться. "On the contrary," replied Mr. Morris, "I am obliged to you for all you say. - Напротив, - возразил мистер Моррис, - я буду очень признателен, если вы скажете все, что найдете нужным. It would be impossible to exaggerate the gravity of my proposal." Опасность затеянного мною дела невозможно преувеличить. "Well, gentlemen, what do you say?" said the tall man, addressing the others. - Так что же, джентльмены? - обратился высокий человек к остальным. "We have had our evening's frolic; shall we all go homeward peaceably in a body? Мы превосходно провели вечер, а теперь не следует ли нам всем мирно разойтись по домам? You will think well of my suggestion in the morning, when you see the sun again in innocence and safety." Наутро, встав ото сна - целыми, невредимыми, с чистой совестью, - вы помянете меня добрым словом. The speaker pronounced the last words with an intonation which added to their force; and his face wore a singular expression, full of gravity and significance. Торжественный тон, которым были произнесены последние слова, прибавил им убедительности, между тем как лицо говорящего было необычайно серьезно. Another of the company rose hastily, and, with some appearance of alarm, prepared to take his leave. Взволнованный его речью, еще один из гостей встал со стула и приготовился уходить. There were only two who held their ground, Brackenbury and an old red-nosed cavalry Major; but these two preserved a nonchalant demeanour, and, beyond a look of intelligence which they rapidly exchanged, appeared entirely foreign to the discussion that had just been terminated. Только двое не покидали своих мест: Брекенбери и пожилой майор кавалерии с сизым носом. Лица их хранили полную невозмутимость, и, если бы не быстрый взгляд, которым они обменялись, можно было бы подумать, что происходящая дискуссия их вовсе не затрагивает. Mr. Morris conducted the deserters as far as the door, which he closed upon their heels; then he turned round, disclosing a countenance of mingled relief and animation, and addressed the two officers as follows. Проводив дезертиров и закрыв за ними дверь, мистер Моррис вернулся к двум офицерам. Радость и облегчение сияли в его взоре. "I have chosen my men like Joshua in the Bible," said Mr. Morris, "and I now believe I have the pick of London. - Я отбирал себе воинов по примеру библейских судей, - сказал он, - и полагаю, что лучших помощников не найти во всем Лондоне. Your appearance pleased my hansom cabmen; then it delighted me; I have watched your behaviour in a strange company, and under the most unusual circumstances: I have studied how you played and how you bore your losses; lastly, I have put you to the test of a staggering announcement, and you received it like an invitation to dinner. Ваша наружность, господа, привлекла к себе моих посыльных, и я в восторге от их выбора. Я наблюдал, как вы оба держитесь в незнакомом обществе - и при обстоятельствах довольно необычных; смотрел, как вы играете, с какой миной проигрываете, и, наконец, я обратился к вам с ошеломляющим предложением, которое вы приняли, точно приглашение на обед. It is not for nothing," he cried, "that I have been for years the companion and the pupil of the bravest and wisest potentate in Europe." Теперь я вижу, воскликнул он, все более воодушевляясь, - что не напрасно я столько лет имею счастье считать себя другом и учеником одного из мудрейших и отважнейших правителей Европы! "At the affair of Bunderchang," observed the Major, "I asked for twelve volunteers, and every trooper in the ranks replied to my appeal. - Под Бундерчангом, - заговорил майор, - мне нужен был десяток добровольцев, и все мои солдаты как один отозвались на мой призыв. But a gaming party is not the same thing as a regiment under fire. Но, разумеется, за рулеткой и картежным столом люди ведут себя иначе, нежели под неприятельским обстрелом. You may be pleased, I suppose, to have found two, and two who will not fail you at a push. И, вероятно, вы вправе поздравить себя с тем, что нашли двух человек, на которых можете положиться. As for the pair who ran away, I count them among the most pitiful hounds I ever met with. Ну, а тех двоих, что улизнули, я презираю от души. Lieutenant Rich," he added, addressing Brackenbury, "I have heard much of you of late; and I cannot doubt but you have also heard of me. Лейтенант Рич, - обратился он затем к Брекенбери, - я много о вас слышал. Не сомневаюсь, что и вам знакомо мое имя. I am Major O'Rooke." Я - майор О'Рук. And the veteran tendered his hand, which was red and tremulous, to the young Lieutenant. С этими словами старый ветеран протянул лейтенанту свою красную, слегка трясущуюсяруку. "Who has not?" answered Brackenbury. - Кому же оно не знакомо? - воскликнул Брекенбери. "When this little matter is settled," said Mr. Morris, "you will think I have sufficiently rewarded you; for I could offer neither a more valuable service than to make him acquainted with the other." - Я уверен, что вы оба почувствуете себя вознагражденными за ваше участие в этом маленьком деле уже хотя бы потому, что я свел вас друг с другом, - сказал мистер Моррис. "And now," said Major O'Rooke, "is it a duel?" - А покуда, мистер Моррис, расскажите, пожалуйста, в чем нам предстоит участвовать, -сказал майор О'Рук. - Я полагаю, что в дуэли? "A duel after a fashion," replied Mr. Morris, "a duel with unknown and dangerous enemies, and, as I gravely fear, a duel to the death. - Пожалуй, что и в дуэли, если угодно, - ответил мистер Моррис. - В поединке с неизвестным и опасным противником. Боюсь, что это будет поединок не на живот, а на смерть. I must ask you," he continued, "to call me Morris no longer; call me, if you please, Hammersmith; my real name, as well as that of another person to whom I hope to present you before long, you will gratify me by not asking and not seeking to discover for yourselves. Я должен просить вас, однако, - прибавил он, - не называть меня больше мистером Моррисом. Зовите меня, если угодно, Хаммерсмит. Я также попрошу вас не спрашивать моего настоящего имени, равно как и имени того, кому я надеюсь в скором времени вас представить, - не спрашивать и не пытаться узнать стороной. Three days ago the person of whom I speak disappeared suddenly from home; and, until this morning, I received no hint of his situation. Тот, кого я сейчас упомянул, три дня назад внезапно исчез из дому. До сегодняшнего утра я не имел о нем никаких сведений; я даже не знал, где он находится. You will fancy my alarm when I tell you that he is engaged upon a work of private justice. Вы поймете мое беспокойство, когда узнаете, что он занят свершением правосудия - в частном порядке. Bound by an unhappy oath, too lightly sworn, he finds it necessary, without the help of law, to rid the earth of an insidious and bloody villain. Связанный опрометчивой клятвой, он считает нужным, не прибегая к помощи закона, освободить мир от коварного и кровожадного злодея. Already two of our friends, and one of them my own born brother, have perished in the enterprise. От руки этого преступника уже погибли двое из наших друзей. Один из них приходился мне родным братом. He himself, or I am much deceived, is taken in the same fatal toils. А теперь, как я полагаю, мой друг и сам попал к нему в лапы. But at least he still lives and still hopes, as this billet sufficiently proves." Как бы то ни было, он еще жив и полон надежды, о чем говорит вот эта записка, полученная мною от него. And the speaker, no other than Colonel Geraldine, proffered a letter, thus conceived:-"Major Hammersmith, - On Wednesday, at 3 A.M., you will be admitted by the small door to the gardens of Rochester House, Regent's Park, by a man who is entirely in my interest. С этими словами Хаммерсмит, он же полковник Джеральдин, протянул своим новым товарищам письмо следующего содержания: "Майор Хаммерсмит! В четверг, в 3 часа ночи, человек, полностью преданный моим интересам, откроет вам калитку, ведущую в сад Рочестер-хауса, что в Риджент-парке. I must request you not to fail me by a second. Прошу вас не опаздывать и на долю секунды. Pray bring my case of swords, and, if you can find them, one or two gentlemen of conduct and discretion to whom my person is unknown. Пожалуйста, захватите с собой мои шпаги, а также, если можете, одного или двух джентльменов, за скромность и умение держаться которых вы ручаетесь; желательно, чтобы они не знали меня в лицо. My name must not be used in this affair. Мое имя не должно фигурировать в этом деле. T. GODALL." Т. Годол. "From his wisdom alone, if he had no other title," pursued Colonel Geraldine, when the others had each satisfied his curiosity, "my friend is a man whose directions should implicitly be followed. - Даже если бы у моего друга не было иных оснований требовать беспрекословного выполнения его воли, - продолжал полковник Джеральдин после того, как его собеседники ознакомились с письмом, - довольно было бы одной его мудрости. I need not tell you, therefore, that I have not so much as visited the neighbourhood of Rochester House; and that I am still as wholly in the dark as either of yourselves as to the nature of my friend's dilemma. Незачем говорить, я и близко никогда не подходил к этому Рочестер-хаусу и о том, что нас там ожидает, знаю не больше вашего. I betook myself, as soon as I had received this order, to a furnishing contractor, and, in a few hours, the house in which we now are had assumed its late air of festival. Как только я получил этот приказ, я тотчас отправился к подрядчику, и в два-три часа этот самый дом, в котором мы с вами находимся, приобрел праздничный вид. My scheme was at least original; and I am far from regretting an action which has procured me the services of Major O'Rooke and Lieutenant Brackenbury Rich. Согласитесь, что план мой был совершенно оригинален, а так как благодаря ему я получил поддержку двух таких людей, как лейтенант Брекенбери Рич и майор О'Рук, я не имею причин раскаиваться. But the servants in the street will have a strange awakening. The house which this evening was full of lights and visitors they will find uninhabited and for sale to-morrow morning. Боюсь, что слуги в соседних домах будут чрезвычайно удивлены, когда увидят поутру, что дом, в котором накануне горели свечи и веселились гости, совершенно опустел и что на нем красуется табличка с надписью "Продается". Thus even the most serious concerns," added the Colonel, "have a merry side." Так, даже у самых серьезных дел, - закончил полковник, - бывает забавная сторона. "And let us add a merry ending," said Brackenbury. - И, будем надеяться, - подхватил Брекенбери, -счастливый конец. The Colonel consulted his watch. Полковник взглянул на часы. "It is now hard on two," he said. - Уже почти два часа, - сказал он. "We have an hour before us, and a swift cab is at the door. - В нашем распоряжении час времени и карета, запряженная быстрыми конями. Tell me if I may count upon your help." Скажите же мне, могу я рассчитывать на вашу помощь или нет? "During a long life," replied Major O'Rooke, "I never took back my hand from anything, nor so much as hedged a bet." - За всю свою долгую жизнь, - сказал майор О Рук, - я ни разу не отпирался от данного мною слова, даже если речь шла всего лишь о пари. Brackenbury signified his readiness in the most becoming terms; and after they had drunk a glass or two of wine, the Colonel gave each of them a loaded revolver, and the three mounted into the cab and drove off for the address in question. После того как Брекенбери, тоже в подобающих случаю выражениях, засвидетельствовал свою готовность, полковник вручил каждому заряженный револьвер, и все трое, выпив по бокалу вина, уселись в карету, которая тотчас помчала их к месту назначения. Rochester House was a magnificent residence on the banks of the canal. Рочестер-Хаус оказался роскошной резиденцией на берегу канала. The large extent of the garden isolated it in an unusual degree from the annoyances of neighbourhood. Огромный парк обеспечивал полную изоляцию от докучливых соседей. It seemed the PARC AUX CERFS of some great nobleman or millionaire. Резиденция походила на старинную усадьбу или владение миллионера. As far as could be seen from the street, there was not a glimmer of light in any of the numerous windows of the mansion; and the place had a look of neglect, as though the master had been long from home. Ни в одном из бесчисленных окон особняка, насколько можно было судить с улицы, не было света. Дом казался запущенным, как бывает во время длительного отсутствия хозяина. The cab was discharged, and the three gentlemen were not long in discovering the small door, which was a sort of postern in a lane between two garden walls. Отпустив карету, три ее пассажира без труда нашли калитку; это была, собственно, боковая дверь, вделанная в каменную ограду сада. It still wanted ten or fifteen minutes of the appointed time; the rain fell heavily, and the adventurers sheltered themselves below some pendant ivy, and spoke in low tones of the approaching trial. До назначенного часа оставалось еще десять или пятнадцать минут. Шел проливной дождь, и все трое встали под укрытие нависшего плюща, разговаривая вполголоса об ожидающем их испытании. Suddenly Geraldine raised his finger to command silence, and all three bent their hearing to the utmost. Вдруг Джеральдин поднял указательный палец, призывая к молчанию, и все напрягли слух. Through the continuous noise of the rain, the steps and voices of two men became audible from the other side of the wall; and, as they drew nearer, Brackenbury, whose sense of hearing was remarkably acute, could even distinguish some fragments of their talk. Сквозь непрекращающийся шум дождя из-за ограды послышались шаги и два мужских голоса. По мере того как шаги приближались, Брекенбери, отличавшийся изощренным слухом, начал уже различать отдельные слова. "Is the grave dug?" asked one. - Могила готова? - услышал он. "It is," replied the other; "behind the laurel hedge. -Готова,- ответил другой голос. - Там, за лавровым кустом. When the job is done, we can cover it with a pile of stakes." Когда все будет кончено, можно будет забросать ее сверху жердями вон оттуда. The first speaker laughed, and the sound of his merriment was shocking to the listeners on the other side. Первый голос засмеялся, и от его смеха у слушателей по ту сторону стены побежали мурашки по коже. "In an hour from now," he said. - Итак, через час, - произнес первый. And by the sound of the steps it was obvious that the pair had separated, and were proceeding in contrary directions. По звуку шагов стало ясно, что говорившие разошлись в разных направлениях. Almost immediately after the postern door was cautiously opened, a white face was protruded into the lane, and a hand was seen beckoning to the watchers. Почти тотчас калитка в стене приоткрылась, в ней показалось чье-то бледное лицо, чья-то рука жестом пригласила их войти. In dead silence the three passed the door, which was immediately locked behind them, and followed their guide through several garden alleys to the kitchen entrance of the house. Отважная троица в полной тишине прошла в сад, калитка за ними тотчас защелкнулась. Следуя за своим провожатым по тропинкам сада, они подошли к черному ходу. A single candle burned in the great paved kitchen, which was destitute of the customary furniture; and as the party proceeded to ascend from thence by a flight of winding stairs, a prodigious noise of rats testified still more plainly to the dilapidation of the house. В огромной вымощенной камнем кухне, лишенной какой бы то ни было кухонной утвари, горела одинокая свеча. Они стали подниматься по винтовой лестнице. Шумная возня крыс еще раз подтвердила, что дом покинут хозяевами. Their conductor preceded them, carrying the candle. Провожатый шел впереди, держа в руках свечу. He was a lean man, much bent, but still agile; and he turned from time to time and admonished silence and caution by his gestures. Это был высокий, худощавый старик, довольно сутулый, но, судя по живости движений, далеко не дряхлый. Время от времени он оборачивался, жестом приглашая к молчанию и осторожности. Colonel Geraldine followed on his heels, the case of swords under one arm, and a pistol ready in the other. Полковник Джеральдин шел за ним следом, сжимая под мышкой футляр со шпагами и держа наготове пистолет. Брекенбери замыкал шествие. Brackenbury's heart beat thickly. Он чувствовал, как стучит его сердце. He perceived that they were still in time; but he judged from the alacrity of the old man that the hour of action must be near at hand; and the circumstances of this adventure were so obscure and menacing, the place seemed so well chosen for the darkest acts, that an older man than Brackenbury might have been pardoned a measure of emotion as he closed the procession up the winding stair. Судя по тому, как проворно двигался старик, они прибыли в самое время. Эта зловещая таинственность, этот покинутый дом, словно созданный для свершения какого-то страшного злодеяния, были способны взволновать и более закаленного годами человека. At the top the guide threw open a door and ushered the three officers before him into a small apartment, lighted by a smoky lamp and the glow of a modest fire. Дойдя до конца лестницы, старик открыл дверь и впустил трех офицеров в небольшую комнатку, освещенную коптящей лампой и тлеющим камином. At the chimney corner sat a man in the early prime of life, and of a stout but courtly and commanding appearance. В углу подле камина сидел человек несколько грузного сложения и, по всей видимости, довольно молодой, но исполненный достоинства и величия. His attitude and expression were those of the most unmoved composure; he was smoking a cheroot with much enjoyment and deliberation, and on a table by his elbow stood a long glass of some effervescing beverage which diffused an agreeable odour through the room. Вся его поза и лицо выражали совершенную невозмутимость; он с явным удовольствием курил свою сигару, а подле него на столе стоял высокий бокал с шипучим напитком, распространяющим вокруг себя приятный аромат. "Welcome," said he, extending his hand to Colonel Geraldine. - Добро пожаловать, - сказал он, протягивая руку полковнику Джеральдину. "I knew I might count on your exactitude." - Я знал, что могу положиться на вашу точность. "On my devotion," replied the Colonel, with a bow. - На мою преданность, - с поклоном возразил полковник. "Present me to your friends," continued the first; and, when that ceremony had been performed, - Представьте меня вашим друзьям, - продолжал сидящий. "I wish, gentlemen," he added, with the most exquisite affability, "that I could offer you a more cheerful programme; it is ungracious to inaugurate an acquaintance upon serious affairs; but the compulsion of events is stronger than the obligations of good-fellowship. - Г оспода, поверьте, я был бы рад предложить вам более приятную программу, - сказал он с очаровательной учтивостью после того, как Джеральдин выполнил его просьбу, - это весьма нелюбезно с моей стороны, я знаю, в первую же минуту знакомства занимать своих новых друзей серьезными делами; однако обстоятельства оказались сильнее законов вежливости. I hope and believe you will be able to forgive me this unpleasant evening; and for men of your stamp it will be enough to know that you are conferring a considerable favour." Я надеюсь и даже уверен, что вы простите мне эту неприятную ночь; для людей вашего склада довольно знать, что вы оказываете человеку немаловажную услугу. "Your Highness," said the Major, "must pardon my bluntness. - Ваше высочество, - сказал майор, - извините меня за прямодушие. I am unable to hide what I know. Я не могу скрывать того, что мне известно. For some time back I have suspected Major Hammersmith, but Mr. Godall is unmistakable. Я уже начинал подозревать, кто такой майор Хаммерсмит. А уж мистер Годол не вызывает никаких сомнений. To seek two men in London unacquainted with Prince Florizel of Bohemia was to ask too much at Fortune's hands." Стремиться найти в Лондоне двух людей, не знающих в лицо Флоризеля, принца Богемского, -значит требовать от фортуны невозможного. "Prince Florizel!" cried Brackenbury in amazement. And he gazed with the deepest interest on the features of the celebrated personage before him. - Принц Флоризель! - воскликнул пораженный Брекенбери и с любопытством взглянул на прославленного человека, сидевшего перед ним. "I shall not lament the loss of my incognito," remarked the Prince, "for it enables me to thank you with the more authority. - Я не сожалею о потере своего инкогнито, -сказал принц, - ибо это даст мне возможность отблагодарить вас по достоинству. You would have done as much for Mr. Godall, I feel sure, as for the Prince of Bohemia; but the latter can perhaps do more for you. The gain is mine," he added, with a courteous gesture. Я не сомневаюсь, что вы сделали бы для мистера Г одола столько же, сколько для принца Богемского, но так как последний может сделать для вас самого больше, чем первый, я считаю в выигрыше себя, - заключил он с широким и величавым жестом. And the next moment he was conversing with the two officers about the Indian army and the native troops, a subject on which, as on all others, he had a remarkable fund of information and the soundest views. Затем принц начал беседовать с офицерами об индийской армии и туземных войсках, проявив, как всегда, большую осведомленность и высказав несколько здравых суждений. There was something so striking in this man's attitude at a moment of deadly peril that Brackenbury was overcome with respectful admiration; nor was he less sensible to the charm of his conversation or the surprising amenity of his address. Поразительная выдержка принца в минуту смертельной опасности вызвала у Брекенбери чувство почтительного восхищения. Обворожительная учтивость и прелесть его беседы также произвели свое обычное действие. Every gesture, every intonation, was not only noble in itself, but seemed to ennoble the fortunate mortal for whom it was intended; and Brackenbury confessed to himself with enthusiasm that this was a sovereign for whom a brave man might thankfully lay down his life. Каждый жест, каждая интонация были не только благородны сами по себе, но, казалось, облагораживали счастливого смертного, к которому относились. Брекенбери сказал себе с жаром, что для такого государя всякий мужественный человек с радостью пожертвует жизнью. Many minutes had thus passed, when the person who had introduced them into the house, and who had sat ever since in a corner, and with his watch in his hand, arose and whispered a word into the Prince's ear. Старик, все время беседы сидевший в углу с часами в руках, внезапно поднялся и шепнул что-то на ухо принцу. "It is well, Dr. Noel," replied Florizel, aloud; and then addressing the others, "You will excuse me, gentlemen," he added, "if I have to leave you in the dark. - Хорошо, доктор Ноэль, - громко ответил Флоризель и, обратившись к собеседникам, сказал не без волнения в голосе: - С вашего позволения, господа, я вынужден оставить вас в потемках. The moment now approaches." Близится наш час. Dr. Noel extinguished the lamp. Доктор Ноэль погасил лампу. A faint, grey light, premonitory of the dawn, illuminated the window, but was not sufficient to illuminate the room; and when the Prince rose to his feet, it was impossible to distinguish his features or to make a guess at the nature of the emotion which obviously affected him as he spoke. Тусклый сероватый отблеск, предвестник зари, не в состоянии был разогнать мрака в комнате. Принц встал со стула, черты лица его были неразличимы, и нельзя было понять, какое чувство волнует его в эту минуту. He moved towards the door, and placed himself at one side of it in an attitude of the wariest attention. Подойдя к двери, он остановился возле нее в позе человека, настороженно к чему-то прислушивающегося. "You will have the kindness," he said, "to maintain the strictest silence, and to conceal yourselves in the densest of the shadow." - Будьте добры соблюдать полнейшую тишину, -обратился он ко всем, кто находился в комнате, -и расположиться в самом темном углу так, чтобы вас не было видно. The three officers and the physician hastened to obey, and for nearly ten minutes the only sound in Rochester House was occasioned by the excursions of the rats behind the woodwork. Три офицера и лекарь поспешили исполнить его приказание. В течение следующих десяти минут во всем Рочестер-хаусе не было слышно ни звука, если не считать крысиной возни за панелью. At the end of that period, a loud creak of a hinge broke in with surprising distinctness on the silence; and shortly after, the watchers could distinguish a slow and cautious tread approaching up the kitchen stair. Затем громкий скрип двери с поразительной отчетливостью нарушил тишину, и вскоре на винтовой лестнице послышались осторожные, медленные шаги. At every second step the intruder seemed to pause and lend an ear, and during these intervals, which seemed of an incalculable duration, a profound disquiet possessed the spirit of the listeners. Через каждую ступеньку неизвестный на минуту останавливался, словно прислушиваясь, и в эти промежутки, которые казались бесконечными, глубокое беспокойство овладевало всеми. Dr. Noel, accustomed as he was to dangerous emotions, suffered an almost pitiful physical prostration; his breath whistled in his lungs, his teeth grated one upon another, and his joints cracked aloud as he nervously shifted his position. Доктор Ноэль, хоть и производил впечатление человека бывалого, не мог совладать с собою: дыхание его вырывалось со свистом, зубы скрипели, он то и дело переносил вес с одной ноги на другую и хрустел пальцами. At last a hand was laid upon the door, and the bolt shot back with a slight report. Наконец кто-то с наружной стороны взялся за дверную ручку, и послышалось щелканье затвора. There followed another pause, during which Brackenbury could see the Prince draw himself together noiselessly as if for some unusual exertion. Еще одна пауза, во время которой Брекенбери заметил, что принц весь бесшумно подобрался, как бы собираясь с силами для решающей схватки. Then the door opened, letting in a little more of the light of the morning; and the figure of a man appeared upon the threshold and stood motionless. He was tall, and carried a knife in his hand. Дверь приоткрылась, и в комнате стало немного светлее. На пороге неподвижно стоял человек высокого роста. В руке у него сверкал нож. Even in the twilight they could see his upper teeth bare and glistening, for his mouth was open like that of a hound about to leap. Рот его был раскрыт, как пасть у гончей, готовящейся прыгнуть на затравленного зверя, и даже в предрассветном полумраке можно было различить блеск его зубов. The man had evidently been over the head in water but a minute or two before; and even while he stood there the drops kept falling from his wet clothes and pattered on the floor. Капли со стуком скатывались на пол с его насквозь промокшей одежды - очевидно, он только что вышел из воды. The next moment he crossed the threshold. В следующую минуту он переступил порог. There was a leap, a stifled cry, an instantaneous struggle; and before Colonel Geraldine could spring to his aid, the Prince held the man disarmed and helpless, by the shoulders Прыжок, вскрик, короткая борьба, и, прежде чем полковник Джеральдин успел подскочить на помощь, принц уже держал своего противника за плечи. Враг был обезоружен и не в состоянии пошевелиться. "Dr. Noel," he said, "you will be so good as to re-light the lamp." - Доктор Ноэль, - сказал принц. - Будьте добры, зажгите лампу. And relinquishing the charge of his prisoner to Geraldine and Brackenbury, he crossed the room and set his back against the chimney-piece. Поручив пленника Джеральдину и Брекенбери, принц отошел и прислонился к камину. As soon as the lamp had kindled, the party beheld an unaccustomed sternness on the Prince's features. Когда лампа разгорелась, все увидели на лице принца выражение необычайной суровости. It was no longer Florizel, the careless gentleman; it was the Prince of Bohemia, justly incensed and full of deadly purpose, who now raised his head and addressed the captive President of the Suicide Club. Перед ними стоял не Флоризель, беспечный и светский молодой человек, а разгневанный, полный непоколебимой решимости принц Богемский. Закинув назад голову, он обратился к пленному председателю Клуба самоубийц со следующей речью. "President," he said, "you have laid your last snare, and your own feet are taken in it. - Господин председатель, - сказал он. - Вы сами попались в ловушку, которую поставили мне. The day is beginning; it is your last morning. Скоро наступит утро - последнее утро вашей жизни. You have just swum the Regent's Canal; it is your last bathe in this world. Вы только что переплыли Риджентс-канал; это ваше последнее плавание. Your old accomplice, Dr. Noel, so far from betraying me, has delivered you into my hands for judgment. Ваш старый соучастник, доктор Ноэль, вместо того чтобы предать меня вам, доставил вас в мои руки, чтобы я сотворил над вами суд. And the grave you had dug for me this afternoon shall serve, in God's almighty providence, to hide your own just doom from the curiosity of mankind. Могила, которую вы вчера выкопали для меня, волею божьего промысла поможет скрыть от любопытного человечества заслуженную вами кару. Kneel and pray, sir, if you have a mind that way; for your time is short, and God is weary of your iniquities." Итак, сударь, на колени, и молитесь, если у вас есть склонность к молитве! Время не ждет, и верховный судья наскучил вашими прегрешениями. The President made no answer either by word or sign; but continued to hang his head and gaze sullenly on the floor, as though he were conscious of the Prince's prolonged and unsparing regard. Председатель стоял, опустив голову и угрюмо глядя в пол, словно чувствуя на себе долгий и беспощадный взгляд принца, и не отвечал на его речь ни словом, ни жестом. "Gentlemen," continued Florizel, resuming the ordinary tone of his conversation, "this is a fellow who has long eluded me, but whom, thanks to Dr. Noel, I now have tightly by the heels. - Джентльмены, - продолжал Флоризель, перейдя на свой обычный разговорный тон. - Перед вами человек, который долгое время от меня ускользал. И вот, наконец, спасибо доктору Ноэлю, он у меня в руках. To tell the story of his misdeeds would occupy more time than we can now afford; but if the canal had contained nothing but the blood of his victims, I believe the wretch would have been no drier than you see him. Повесть о всех бесчинствах, которые он творил, заняла бы слишком много времени, а нам сейчас недосуг. Достаточно сказать, что канал, который этот негодяй только что переплыл, обмелел бы ненамного, если бы вместо воды был наполнен кровью его несчастных жертв. Even in an affair of this sort I desire to preserve the forms of honour. Однако даже и в подобных обстоятельствах мне хотелось бы соблюсти все законы, предписываемые честью. But I make you the judges, gentlemen - this is more an execution than a duel and to give the rogue his choice of weapons would be to push too far a point of etiquette. Но судите сами, джентльмены, речь идет, собственно, не о дуэли, а о казни, и предоставить этому преступнику выбор оружия было бы неуместной церемонией. I cannot afford to lose my life in such a business," he continued, unlocking the case of swords; "and as a pistol-bullet travels so often on the wings of chance, and skill and courage may fall by the most trembling marksman, I have decided, and I feel sure you will approve my determination, to put this question to the touch of swords." Я не имею права рисковать своей жизнью в таком деле, - продолжал он, раскрывая футляр со шпагами. - Пуля летит на крыльях случайности, и подчас самый скверный стрелок может победить искусного и отважного противника. Поэтому я решил остановиться на шпагах. Надеюсь, что вы одобрите мое решение. When Brackenbury and Major O'Rooke, to whom these remarks were particularly addressed, had each intimated his approval, "Quick, sir," added Prince Florizel to the President, "choose a blade and do not keep me waiting; I have an impatience to be done with you for ever." Как только Брекенбери и майор О'Рук, к которым преимущественно и обращался принц, выразили свое одобрение, он крикнул председателю: - Скорее, сударь, не мешкайте! Выбирайте шпагу и не заставляйте меня ждать. Мне не терпится покончить с вами раз и навсегда. For the first time since he was captured and disarmed the President raised his head, and it was plain that he began instantly to pluck up courage. Впервые после своего пленения председатель поднял голову: было ясно, что к нему вернулась надежда. "Is it to be stand up?" he asked eagerly, "and between you and me?" - Так это будет поединок?- воскликнул он, одушевившись. - Поединок между вами и мной? "I mean so far to honour you," replied the Prince. - Да, я намерен оказать вам эту честь, - ответил принц. "Oh, come!" cried the President. - Ну что ж! - воскликнул председатель. "With a fair field, who knows how things may happen? - Чего только не случается в честном поединке! I must add that I consider it handsome behaviour on your Highness's part; and if the worst comes to the worst I shall die by one of the most gallant gentlemen in Europe." Позвольте сказать, что я считаю этот поступок вашего высочества весьма благородным. На худой конец, если я и погибну, то от руки самого храброго джентльмена в Европе. And the President, liberated by those who had detained him, stepped up to the table and began, with minute attention, to select a sword. С этими словами председатель, которого больше уже не держали, подошел к столу и принялся тщательно выбирать себе шпагу. He was highly elated, and seemed to feel no doubt that he should issue victorious from the contest. Он был в прекрасном настроении и, казалось, не сомневался, что победителем из поединка выйдет он. The spectators grew alarmed in the face of so entire a confidence, and adjured Prince Florizel to reconsider his intention. Его уверенность вызвала тревогу у присутствующих, и они принялись уговаривать принца Флоризеля еще раз обдумать свое решение. "It is but a farce," he answered; "and I think I can promise you, gentlemen, that it will not be long a-playing." - Это всего лишь фарс, господа, - отвечал тот, - и я постараюсь его не затянуть. "Your Highness will be careful not to over-reach," said Colonel Geraldine. - Умоляю вас, ваше высочество, будьте осмотрительны! - сказал полковник Джеральдин. "Geraldine," returned the Prince, "did you ever know me fail in a debt of honour? - Джеральдин, - ответил принц, - вы слышали чтобы я когда-нибудь отказывался от долга чести? I owe you this man's death, and you shall have it." Я должен вам жизнь этого человека и заплачу мой долг сполна. The President at last satisfied himself with one of the rapiers, and signified his readiness by a gesture that was not devoid of a rude nobility. The nearness of peril, and the sense of courage, even to this obnoxious villain, lent an air of manhood and a certain grace. Председатель остановил свой выбор на одной из шпаг и жестом, не лишенным своеобразного сурового достоинства, дал понять, что готов. The Prince helped himself at random to a sword. Принц схватил первую попавшуюся шпагу. "Colonel Geraldine and Doctor Noel," he said, "will have the goodness to await me in this room. - Полковник Джеральдин и доктор Ноэль будут любезны подождать меня здесь, - сказал он. I wish no personal friend of mine to be involved in this transaction. - Я не желаю, чтобы в этом деле участвовали мои личные друзья. Major O'Rooke, you are a man of some years and a settled reputation - let me recommend the President to your good graces. Майор О'Рук, вы человек почтенного возраста и прочной репутации, позвольте рекомендовать вашему вниманию председателя. Lieutenant Rich will be so good as lend me his attentions: a young man cannot have too much experience in such affairs." Я же попрошу услуг лейтенанта Рича: молодому человеку полезно набираться опыта. "Your Highness," replied Brackenbury, "it is an honour I shall prize extremely." - Ваше высочество, - ответил Брекенбери, - я буду лелеять память об этой чести до конца моих дней. "It is well," returned Prince Florizel; - Отлично, - сказал принц Флоризель. "I shall hope to stand your friend in more important circumstances." - Надеюсь со временем оказать вам более важную услугу. And so saying he led the way out of the apartment and down the kitchen stairs. Он вышел из комнаты и начал спускаться по лестнице в кухню. The two men who were thus left alone threw open the window and leaned out, straining every sense to catch an indication of the tragical events that were about to follow. Оставшиеся распахнули окно и, высунувшись наружу, напрягли все чувства, готовясь ловить малейшие признаки предстоящей трагедии. The rain was now over; day had almost come, and the birds were piping in the shrubbery and on the forest trees of the garden. Дождь перестал; уже почти рассвело, в кустах и ветвях деревьев пели птицы. The Prince and his companions were visible for a moment as they followed an alley between two flowering thickets; but at the first corner a clump of foliage intervened, and they were again concealed from view. На мгновение на дорожке сада, окаймленной цветущим кустарником, показались принц и его спутники и тотчас скрылись за поворотом аллеи. This was all that the Colonel and the Physician had an opportunity to see, and the garden was so vast, and the place of combat evidently so remote from the house, that not even the noise of swordplay reached their ears. Больше ничего полковнику с доктором не было дано увидеть, а место, избранное принцем для поединка, было, по-видимому, где-то в дальнем углу парка, откуда не мог долететь даже звон скрещенного оружия. "He has taken him towards the grave," said Dr. Noel, with a shudder. - Он повел его туда, к могиле, - сказал доктор Ноэль с содроганием. "God," cried the Colonel, "God defend the right!" - Господи, - воскликнул полковник, - даруй победу достойному! And they awaited the event in silence, the Doctor shaking with fear, the Colonel in an agony of sweat. И оба стали молча ожидать исхода поединка. Доктор дрожал, как в лихорадке. Полковник был весь в испарине. Many minutes must have elapsed, the day was sensibly broader, and the birds were singing more heartily in the garden before a sound of returning footsteps recalled their glances towards the door. Прошло, должно быть, немало времени: небо заметно посветлело, звонче раздавались птичьи голоса. Наконец звук шагов заставил ожидавших устремить взоры на дверь. It was the Prince and the two Indian officers who entered. Вошли принц и оба офицера индийской армии. God had defended the right. Победа досталась достойному. "I am ashamed of my emotion," said Prince Florizel; - Мне совестно, что я позволил себе так взволноваться, - сказал принц Флоризель. "I feel it is a weakness unworthy of my station, but the continued existence of that hound of hell had begun to prey upon me like a disease, and his death has more refreshed me than a night of slumber. - Это слабость, я знаю. Слабость, недостойная человека моего положения, но покуда это исчадие ада бродило по земле, я был сам не свой. Его смерть освежила меня больше, чем долгий ночной сон. Look, Geraldine," he continued, throwing his sword upon the floor, "there is the blood of the man who killed your brother. Вот, Джеральдин, смотрите, - продолжал он, бросив на пол шпагу, - вот кровь человека, убившего вашего брата. It should be a welcome sight. Радостное зрелище. And yet," he added, "see how strangely we men are made! my revenge is not yet five minutes old, and already I am beginning to ask myself if even revenge be attainable on this precarious stage of life. А вместе с тем, - прибавил он, - как странно устроен человек! Прошло всего лишь пять минут с тех пор, как я утолил свою месть, а я уже задаюсь вопросом, можно ли в нашей неверной жизни утолить даже такое чувство, как месть. The ill he did, who can undo it? Все зло, что причинил этот человек, - кто его исправит? The career in which he amassed a huge fortune (for the house itself in which we stand belonged to him) -that career is now a part of the destiny of mankind for ever; and I might weary myself making thrusts in carte until the crack of judgment, and Geraldine's brother would be none the less dead, and a thousand other innocent persons would be none the less dishonoured and debauched! Его жизнь, в течение которой он сколотил огромное состояние (ведь и этот роскошный особняк с парком принадлежал ему), - эта жизнь прочно и навсегда вошла в судьбу человечества; и сколько бы я ни упражнялся в квартах, секундах и прочих фехтовальных приемах - пусть хоть до судного дня, - вашего брата, Джеральдин, мне не воскресить, как не вернуть к жизни тысячи невинных душ, обесчещенных и развращенных председателем. The existence of a man is so small a thing to take, so mighty a thing to employ! Лишить человека жизни - пустяк, а сколько человек может натворить за свою жизнь! Alas!" he cried, "is there anything in life so disenchanting as attainment?" Увы, что может быть печальнее достигнутой цели! "God's justice has been done," replied the Doctor. - Я знаю только одно, - сказал доктор. "So much I behold. - Свершился высший суд. The lesson, your Highness, has been a cruel one for me; and I await my own turn with deadly apprehension." Ваше высочество, я получил жестокий урок и теперь с трепетом ожидаю решения своей участи. "What was I saying?" cried the Prince. Принц встрепенулся. - Однако что я говорю! -воскликнул он. "I have punished, and here is the man beside us who can help me to undo. - Мало того, что мне удалось покарать злодея, мне еще и посчастливилось найти человека, который поможет исправить причиненное им зло. Ah, Dr. Noel! you and I have before us many a day of hard and honourable toil; and perhaps, before we have none, you may have more than redeemed your early errors." Ах, доктор Ноэль! Нам предстоит еще много дней потрудиться вместе над этой нелегкой и почетной задачей. И как знать - к тому времени, как мы ее выполним, вы, быть может, с лихвой искупите ваши прежние грехи. "And in the meantime," said the Doctor, "let me go and bury my oldest friend." (And this, observes the erudite Arabian, is the fortunate conclusion of the tale. - А покуда, - сказал доктор, - позвольте мне удалиться, дабы предать земле моего старинного друга. Таков, по словам ученого араба, счастливый исход этой истории. The Prince, it is superfluous to mention, forgot none of those who served him in this great exploit; and to this day his authority and influence help them forward in their public career, while his condescending friendship adds a charm to their private life. О том, что принц не забыл никого, кто помог ему в этом его подвиге, можно и не говорить. Его влияние и могущество по сей день способствуют их продвижению по общественной лестнице, а благосклонная дружба, которою он их дарит, вносит особую прелесть в их частную жизнь. To collect, continues my author, all the strange events in which this Prince has played the part of Providence were to fill the habitable globe with books. Передать все удивительные истории, в которых этот принц играл роль провидения, продолжает мой рассказчик, означало бы затопить книгами все обитаемые уголки земли. But the stories which relate to the fortunes of THE RAJAH'S DIAMOND are of too entertaining a description, says he, to be omitted. Однако приключения, связанные с Алмазом Раджи, так занимательны, говорит он, что их нельзя предать забвению. Following prudently in the footsteps of this Oriental, we shall now begin the series to which he refers with the STORY OF THE BANDBOX.) Итак, последуем осторожно, шаг за шагом, за нашим восточным собратом и поведаем упомянутую им серию повестей, начиная с рассказа, который ему угодно назвать повестью о шляпной картонке. Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg