Это была одна из тех улочек Ист-Сайда, куда редко проникают лучи солнца, где облупившиеся фасады домов демонстрируют узким и мрачным улицам старую кирпичную кладку, а толпы оборванных ребятишек играют на тумбах или пускают бумажные кораблики по желобам. Суматоха и беспорядок — вечные спутники жизни низов большого города — правят бал. Порой старый доходный дом возвышается уныло над окружающими лачугами, переулки пересекают бельевые веревки, и на них флагами трепещет цветастая одежонка.
День был облачным, и одежда сохла плохо. И мятый, потрепанный вид отличал все, что попадало в поле зрения, включая и слонявшихся по улицам людей. Радовал только смех детей. Но они смеялись, потому что не осознавали убожества своей среды. Это было место впалых щек, запавших глаз и хмурых лбов, район, где живет отчаяние и нужда всегда скулит у дверей.
В этом грязном районе, приютившись между мрачным кирпичным домом и потогонной фабрикой, где трудящееся человечество продавало свою молодость и силы за кусок хлеба, стояла одноэтажная лачуга. Она вся рассыпалась от старости. Все знали, что здесь обосновался маленький буддийский храм, ради служения нуждам уроженцев Индии и Японии. Он совсем не походил на американскую церковь: у него не было ни шпилей, ни колокольни. Это был чужак на чужой земле, и бог Лотоса мало значил для голодных, кто с удовольствием продали бы свои души за корку хлеба.
Из-за синего Тихого океана, по долгим милям стальных рельсов, прибыл сюда человек с Востока, принеся с собой веру Востока и детскую простоту Востока — то, что очаровывает путешественника в восточных странах. Несколько одиноких в огромном городе призвали его от яркого солнца и зеленых гор Индии — послужить их нуждам, и он покинул свой храм с поющими священнослужителями. Окутанный в пурпурный фимиам и величие возвышенного, наименьший из учеников Непритязательного, он прибыл принести свет Азии своему народу в Америке.
Комментарии к книге «Твой бог и мой бог», Мэнли Палмер Холл
Всего 0 комментариев