– Да, да, – сказал сухощекий, с рыжей бородкой хохолком отец Илья и кивнул в сторону пошагавшего с ведром Сергея – Трудно сынку вашему будет: в холе рос.
– Матка избаловала его. Известно дуры бабы. Он, бывало, из дому не выйдет, чтоб губы не намазать фиксатуаром, да брови не подвести. Франт. А дела боится, как огня. Белоручка. Несмотря, что в деревне рос.
– Трудно, трудно будет, – вздохнул батюшка. – А нет ли у вас лишней сковородочки? Яишенку с хлебцем хочу изобрести.
Где-то раздался выстрел. У соседнего костра неуклюжая женская фигура, замотанная шалью, доила корову. Это Надежда Осиповна Проскурякова, бывшая помещица, старуха. У нее молодой, кровь с молоком, муж, бывший крестьянский парень. Он сильной рукой держит корову за веревочный ошейник и насвистывает веселую.
– Митя! Прошу тебя… Ой, держи!.. Она опять меня боднет…
– Держу, держу… Доите вашу корову с наслаждением…
Голова старухи трясется, и молоко циркает аппетитно в деревянный жбан. Встревоженный вырос у костра Николай Ребров.
– Карп Иваныч! Как же быть?.. – проговорил он подавленно. – Озноб, голова болит у меня… Просился к эстонцам. В двух мызах был, не пускают. В баню просился ночевать – гонят. Даже один выстрелил, в воздух, правда… Слыхали?
– Эх, плохо, Коля, – сказал Карп Иваныч, – ложись у костра. Ужо я сена подброшу. Эх, парень! И одежишка-то у тебя один грех… Сергей, Сережка! – закричал он в тьму. – Скоро?!
– Вы, что же, гимназист? – спросил священник, и, кокнув об сковородку яйцо, пустил его в шипящее масло.
– Реалист. Только что окончил…
– А папашенька ваш чьи же, какой, то-есть, профессии?
– Железнодорожник.
– Та-ак-с. А что же вас заставило бежать одних? – священник кокнул четвертое яйцо и потыкал ножиком яичницу.
Во тьме, на дороге беспрерывный гам, крик, тяжелый грохот.
– Эй! Тут какая часть?
– Никакая. Тут вольные.
– Не видали ль полковника Заречного?
– Антилерия, что ли? Езжайте дальше. Они в фольварк ушли.
– Тпру! Стой, сто-о-ой!!.
Грохот смолк. К костру подбежали два солдата.
– Братцы! Дайте-ка перекусить. Не жрамши.
– Артиллеристы? – спросил отец Илья.
– Восьмая батарея. Не знай куда сдавать. Никаких порядков не разберешь. Все начальство разбежалось. Сена нету… Лошади падают… Чухны ничего не дают. – Измученные солдаты жадно чавкали поданные Карпом Иванычем ломти хлеба.
Комментарии к книге «Пейпус-Озеро», Вячеслав Яковлевич Шишков
Всего 0 комментариев