Баррикаду строили неумело, но весело. На углу свалили витрину из-под афиш и бросили ее поперек переулка. С портновского магазина «Майзель и сын» содрали длинную вывеску, выкатили из ближайшего двора старую телегу, натаскали ящиков, досок, дров.
Днем к строящейся баррикаде подходили соседи и осматривали ее деловито и хозяйственно.
— Мешков-бы сюды с песком! Вот на фронте ловко с мешками в траншеях выходило!
— Кабы снегу больше, так набить бы его стенкой, да водой облить! Очень хорошая защита получается!
— Песку, песку поболее-бы!
Днем вокруг дружины ползали любопытные, носились мальчишки. Даже притащилась торговка с калачами.
А к вечеру, когда баррикаду кое-как соорудили и возле нее залегли дружинники, кругом стало пустынно.
Вечером Павел на полчаса сбегал к Гале.
— Павел, — попросилась девушка, — я с тобою!
— Нет, Галина! Оставайся здесь. Оставайся!
— Чудак ты, Паша, как же я могу без тебя? Я измучаюсь. Мне с тобою спокойней.
— Тебе нельзя. Туда выделена определенная группа. У тебя другое дело...
— Возьми меня...
— Молчи! — с ласковой суровостью приказал Павел и положил обе руки на плечи девушки, — молчи и слушайся старших!
2Ночью было тихо. Октябрьский мороз сковал бесснежную землю. Октябрьский мороз тугой изморозью стоял неподвижно в воздухе. Красный огонь костра беспомощно никнул к земле под стужею. От красного огня кругом подплясывали неуловимые тени.
Дружинники зябко ежились. Они подходили к костру и грели окоченевшие руки. С вечера они оживленно беседовали, перекидывались шутками, пели. Стылая, морозная ночь сморила, нагнала молчаливость. Дружинники замолчали.
Павел прикурнул[1] возле огонька и боролся с дремой. Сон накатывал на него, сцеплял глаза и заволакивал окружающее красноватым густым туманом. Не поддаваясь сну, Павел вставал, подходил к баррикаде, взбирался осторожно на нее и вглядывался в пустынную улицу, легшую мертво и настороженно между затаившимися, слепыми домами.
Комментарии к книге «День разгорается», Исаак Григорьевич Гольдберг
Всего 0 комментариев