«Битва при Гангуте»

Российский парусный и галерный флот готовился к трудному походу против шведов.

Собираясь в поход, Петр I просил морскую коллегию повысить его в чине, дать ему звание вице-адмирала. По морской службе он числился контр-адмиралом Петром Михайловым.

Накануне отплытия в поход Петр решил зайти в Адмиралтейство[1] и узнать, есть ли ответ на его прошение.

Через обширное поле он вышел к берегу Невы посмотреть, прошел ли лед.

Весна была поздняя. Море только что освободилось ото льда. По реке плыли последние льдины.

«Пора, пора выступать», подумал Петр и зашагал от реки в обход канала. От города к Адмиралтейству он прошел по аллее — «Невской перспективе», которая тянулась мимо рощ и лужаек. В конце аллеи блестел золоченый шпиль на башне Адмиралтейства.

Огромное здание морского управления окружал крепостной вал с установленными на нем пушками. Вал был устроен на случай нападения шведов. Не раз уже они пытались проникнуть с моря по реке Неве к самому Петербургу.

Петр подошел к подъемному мосту через ров. Часовой посторонился, и Петр прошел в адмиралтейские ворота.

Позади здания Адмиралтейства была верфь[2]. Там сновали плотники, стучали топоры. На судах шипела смола, гремело железо. Заново конопатили и просмаливали все швы парусных трехмачтовых судов — фрегатов — и больших весельных лодок — галер.

Петр быстро оглядел всю верфь и нахмурился. Последняя галера, которая уже должна была быть спущена на воду, стояла еще на лесах. Плотники только начали убирать подпорки и мазать жиром киль. Но, очевидно приустав, сели на бревнах и тихо переговаривались.

Один из них, медленно жуя хлеб, говорил:

— Ныне опять к воинскому действу корабли готовим… А для чего эта война — неведомо. Одна от нее людская пагуба.

— Ой, накличешь ты, Сидорка, беду на свою голову, — сказал пожилой плотник.

— Чего накличешь? Истину говорю.

Петр, увидев сидевших, подошел к ним.