«Дочь Генриха VIII»

Посвящается моей подруге Твиди

Зима наконец-то ослабила свою железную хватку, весна повсюду начала пробивать себе дорогу. В лесах, подобно бледным звездочкам, засверкали кустики примул, то там то здесь кучками собирались фиалки, берега рек затопило золотистыми потоками ноготков и чистотела.

Сад некоего поместья в Хартфордшире также был сплошь залит нежной зеленью молодых листьев и стоял весь в цвету, а на ветвях его деревьев дрозды устроили целый певческий праздник. Но красота весеннего утра ничуть не трогала девушку, сидевшую в комнате на верхнем этаже дома, прижавшись бесцветным лицом к окну.

Мария Тюдор находилась в Хэтфилде фактически в положении заключенной с того холодного декабрьского дня, когда ее привез сюда герцог Норфолкский, с тем чтобы она заняла весьма скромное место фрейлины при дворе своей единокровной сестры, дочери Генриха VIII и его второй жены Анны Болейн. Собственные владения Марии в Эссексе были отобраны у нее указом короля. Леди Солсбери, ее любимая гувернантка, которая заботилась о ней на протяжении восемнадцати лет ее жизни, была уволена вместе со всеми слугами и прочими домочадцами. В этой своей новой, весьма суровой жизни в Хэтфилде Мария фактически была узницей, лишенной удовольствия прогулок как пешком, так и верхом, чтобы исключить даже попытку побега. Ибо если бы она сбежала, то, несомненно, без труда нашла бы для себя множество убежищ и потайных мест.

Ее лишили титула принцессы и объявили незаконнорожденной, а вместо нее наследницей престола была провозглашена дочь Анны Болейн. Но для большинства англичан Мария все еще оставалась их принцессой, которой они по-прежнему были преданы всей душой. Так же и ее мать, Екатерина Арагонская, всегда была для них королевой, несмотря на то, что эта стерва с выпученными глазами, Нан Боллен, украла у нее ее законное место рядом с королем.