«Опасный дневник»

Лошади были поданы.

Император Петр Федорович, Петр Третий, считая первым Петра Алексеевича, наименованного Великим, а вторым — его внука, тоже Петра Алексеевича, умершего мальчиком, — Петр Третий отъезжал из Петербурга в загородный дворец. — Порошин! — по-немецки сказал он, подойдя к дверце кареты, своему адъютанту. — Я еду в Ораниенбаум, а затем в Петергоф, на праздник Петра и Павла. Ты остаешься здесь. Знаешь, зачем?

— Не знаю, ваше императорское величество.

— Слушай очень внимательно. Мой друг прусский король Фридрих советует мне взять меры предосторожности. Он думает, что мои враги могут меня убить и сделать царем безумного Ивана, сына брауншвейгского принца. Я ему написал, что никого не боюсь и умею обходиться с русскими, а Иван в крепости и его стерегут мои офицеры. Так я ответил королю Фридриху. Ты понял?

Он перевел дух, а Пороши доложил по-русски:

— Так точно, понял, ваше величество.

— Слушай дальше, — продолжал император. — Я не такой глупый, как думает моя жена Екатерина, и я хочу знать, что будут без меня делать ее приятели. Я им не доверяю. За французским послом бароном де Бретёль уже следит мой человек, но издали, в дом к нему не входит. Тебе я велю явиться к Никите Панину и сказать, что я назначил тебя к нему адъютантом на то время, что я уехал из Петербурга. Будешь смотреть, чтобы никто чужой не пробрался к великому князю, и с Панина глаз не спускай. Можешь играть с ним в карты — он это любит, — пить, веселиться, но не отходи ни на шаг. Куда он, туда и ты. Перфильеву я приказал быть с Григорием Орловым. Любопытно знать, скоро ли вы с ним встретитесь, то есть Панин с Орловым сойдутся, чтобы обо мне злословить и о моей жене сожалеть? Все запоминай и замечай. Ты понял? — Ваше величество намерены сделать из меня шпиона, — сказал с негодованием Порошин. — Я русский офицер, а не соглядатай, обучен воевать, а не подсматривать. — Какой ты офицер, если не знаешь службы? — закричал Петр Федорович. — Тебе приказывает старший по рангу, тебе дает поручение твой государь — как ты можешь говорить «нет»?!

Адъютант молчал, наклонив голову и глядя в землю.