В петербургском театре-цирке шло четвертое представление «Русалки». И публики было достаточно, и оркестр играл, в общем, слаженно, и певцы пели исправно, а внимания настоящего в зале не было: переглядывались, шепталась, кашляли – словом, вели себя так, как ведут, когда действие не увлекает. Правда, в первом акте знаменитый певец Петров в роли Мельника заставил всех слушать себя, но, когда акт кончился и началась сцена свадьбы князя, дурные стороны постановки проявились с особенной силой: декорации были затасканны, костюмы бедны и безвкусны, освещение убогое – всего две пары канделябров освещали пиршественный стол. И как ни старался дирижер Константин Лядов поднять интерес к спектаклю, увлечь публику не удавалось.
Особенно были недовольны вылощенные военные, которых в партере сидело много; привыкшие к блестящим руладам итальянцев, до тонкости знавшие все приемы певцов труппы, игравшей рядом, в Большом театре, они небрежно смотрели на сцену, где шла русская опера: блеска нет, все бедно, ничто не трогает сердце. То ли дело «Марта» Флотова или вердиевский «Трубадур»!
Безусые офицеры-преображенцы, занимавшие седьмую ложу справа, испытывали подобные же чувства. Они с трудом снисходили, казалось, до слушания и эту свою снисходительность по-мальчишески старались выставить напоказ: поглядывали больше по сторонам, упорно лорнировали ложу напротив, рассматривая сидевших там барышень, охраняемых двумя пожилыми дамами.
Впрочем, двое из них не вполне разделяли мнение товарищей, но вступать в спор не решались. О чем спорить? О достоинствах русской оперы? Но обладает ли она ими? Можно ли защищать то, что так неуверенно заявляет пока о себе?
– Нет, все же скучно, – заключил офицер, ближе других сидевший к барьеру, – и с итальянцами я не сравню: там изящество, мелодичность, огонь, а тут…
– Мелодичность, положим, есть.
– Какая же, друг, помилуй!
– И Мельника Осип Петров играет отменно.
– Да петь там чего? Нечего же: сплошная простонародность.
В антракте офицеры из ложи не вышли. Усевшись удобнее, друг против друга, они угощались апельсинами, шоколадом, шутливо спорили насчет того, улыбнулась ли барышня в ложе напротив и кому именно. Один, желая щегольнуть своими знаниями, заявил:
Комментарии к книге «Мусоргский», Осип Евсеевич Черный
Всего 0 комментариев