«Жить воспрещается»

Илья Исакович Каменкович Жить воспрещается ОБ ЭТОЙ КНИГЕ

Стоит в Юго-Восточной Литве, созданная нашим скульптором Гедиминасом Иокубонисом, незабываемая статуя — воплощение скорби и гнева. Так и зовут её все: «Мать Пирчюписа». Деревню Пирчюпис вместе со всеми жителями — со стариками, женщинами и детьми — сожгли гитлеровцы. Как в Чехословакии — Лидице. Как во Франции — Орадур. Об этом напоминает этот траурный монумент.

Когда я читал документальные рассказы И. Каменковича «Ночь плачущих детей», мне казалось, что над страницами рукописи вместе со мной склонилась Мать Пирчюписа и что каменные глаза её полны слез.

И долго еще будут жить в моих сновиденьях страшные картины, запечатленные в этих рассказах, — эсэсовец «Смеющаяся смерть», убивающий ударом молота узников-мальчуганов, дети, ослепленные фашистами, девочка, сама накидывающая себе на шею петлю, чтобы уйти от издевательства и пыток…

Нет, об этом нельзя забывать. Если, вопиют об отмщении миллионы взрослых, замученных, задушенных, затравленных в Освенциме и Бухенвальде, в Панеряй под Вильнюсом и на Каунасском IX форту, то в стократ сильнее и страшнее предсмертный крик советских детей, которых предали гибели изверги со свастикой. Всякий убийца — душегуб, но детоубийцам нет имени. Это — двуногие выродки, по сравнению с которыми гиены и шакалы — благородные существа.

Живуч фашизм. Он — плоть от плоти, кровь от крови империализма. И пусть бодрствуют люди во всем мире, пусть не забывают они, пусть слышат немолкнущие колокола Бухенвальда и призыв Матери Пирчюписа.

Сотни и тысячи книг на многих языках мира запечатлели в документах, в прозе, в стихах кошмарную летопись фашистских злодеяний. Но мне кажется, что среди них найдется место и для «Ночи плачущих детей — книги правды, книги правого гнева.

Эдуардас Межелайтис

Лауреат Ленинской Премии

Герой Социалистического Труда

I. Ночь плачущих детей… О, ночь плачущих детей!Ночь клейменных смертью детей!Нет больше доступа сну.Жуткие нянькиМатерей заменили.Смертью стращаютих вытянутые руки,Сеют смерть в стенах и в балках.Всюду шевелятся выводки в гнездах ужаса,Страх сосут малыши вместо материнского молока.Вчера ещё мать навлекалаБелым месяцем сон,Кукла с румянцем, потускневшим от поцелуев,В одной руке,Набивной зверёк, любимыйИ от этого живой,В другой руке.Сегодня только ветер смертиНадувает рубашки над волосами,Которых больше никто не причешет.