«Тодор из табора Борко»

Максимов Феликс Евгеньевич

(по мотивам цыганской сказки “Как цыгане получили огонь”)

Был большой цыган - лаутар Борко. Двадцать три года вороженными тропами вёл он свой табор к Горькому морю.

Читал приметы по семи беспрозванным звездам - ночью и по каменным крестам на перекрестках - днем.

Горькое море страсть как далеко, надо много терпеть в дороге, день терпеть, два терпеть, зиму терпеть, год годовать.

Год годовать легко. Попробуй час вытерпи.

Зато Горькое море теплым и сладким откроется на сорок верст окрест алозолотным солодом под солнцем. Затоскует осока и колоски в песках.

Вострубят ангелы-сторожа босиком высоко на утесах.

Наступит всему Свету конец, старая земля провалится, новая земля вылезет.

Пойдем мы ногами на ту землю, по бурунам, как посуху - не жены, не мужья - рука об руку, бедро о бедро, нутро в нутро.

Вожатый наш ягненок - Христос, золотые рожки-точеные ножки, в сердце, в сердце - Копие, на темени - Чаша, а с ним его Мать - пастушка, Проста Свята Девка.

Там хлеба отрежут, вина нальют, никому больно не будет, а всем - свадьба, всем - беговые кони, всем - солнце и ярусы парусов.

Тридцать фургонов - вардо шли под рукой Борко, как дикие гуси за вожаком, золотой сусалью и киноварью расписанные, серебряной фольгой по узорам подбитые, цветами-купавами убранные, пересмешничали на пологах медные погремки от сглаза, скрепы добротной работы, колесные спицы радужными красками из Корсуни изукрашены.

Кони - быстроплясы, холеные и крутобокие. Дети румяные и у каждого по утру - хлеба оборот и молока кружка. Женщины с плодоносными матками, что и дитя выносят в срок и северный ветер в полость спрячут, потому, как северный ветер весною прячется в матке у женщин, чтобы наши женщины звучали, как окарина в руке игреца. Мужчины - крепки плечами и скудны речами. Под окошком каждого фургона - герань и розмарин в подвесном горшке на медных цепочках крест-накрест.

Был у большого Борко царский вардо из семидесяти досок, с голубыми колесами, которые умели смеяться и плакать. Прадедом срублен вардо.

Ставил хозяин в оглобли пару черкасских кровных коней. Левый конь - как творог, правый конь - как уголь, и в горле у них четыре жилы, а в грудине по три сердца на брата. Одно сердце - конское, чтоб устали не знать, второе - волчье, чтоб дорогу по ночам чуять, третье - человечье, чтоб Богу молиться.