«Враги»

Враги (fb2) - Враги (Fanfiction Dragon Age) 767K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Наталья Шнейдер (Емелюшка)

Шнейдер Наталья Враги

========== 1 ==========

Натаниэль не мог узнать ее, как ни старался. Он помнил девочку, чуть полноватую и нескладную, какими бывают дети едва-едва собравшиеся взрослеть и очаровательную этой нескладностью. Женщина, стоявшая по ту сторону решетки, была сухой и жилистой. Очаровательна? Возможно, насколько прекрасной бывает ядовитая гадина в броске, полном смертоносного изящества.

Дорогой доспех из драконьей кожи, покрытый пятнами крови - старыми, въевшимися. И совсем свежими влажно блестящими черными разводами - похоже, тоже кровь, только чья? Неровно обрезанные волосы -- видно, что пряди просто отхватывали ножом, когда те начинали слишком мешать - чуть влажны от пота и лежат - точнее, торчат - так, словно с них только-только стащили шлем с подшлемником и взъерошили пальцами, разминая уставшую под доспехом кожу. Шрам на щеке - у той, кого он помнил, его точно не было. Голос? Он не помнил, впрочем, голос той девчонки едва ли походил на этот - низкий, грудной, таким голосом бы не приказы отдавать, а кавалеров очаровывать, вот только звучал он по командному жестко и четко.

Натаниэль в который раз оглядел ее с ног до головы, гадая: она - не она, и снова не нашел ответа. Но капитан стражи именовал ее не иначе как "страж-командор", и по всему выходило, что это именно она. Элисса Кусланд. Героиня Ферелдена. И, что куда важнее - убийца его отца.

У Создателя странное чувство юмора - скажи кто еще год назад, что он, Натаниэль Хоу, будет сидеть за решеткой в подвале собственного дома и ждать приговора от той, что когда-то была дочерью друзей семьи, а ныне предателем и убийцей, что бы ни говорили по этому поводу королевские эдикты, восхваляющие Серых Стражей, победивших мор - посмеялся бы. Сейчас почему-то было не до смеха. Скажи кто, что он будет пробираться в собственный дом ночным татем - покрутил бы пальцем у виска. Но именно так все и вышло. Он забрался в когда-то собственный, а ныне - чужой замок, попался, и теперь только и оставалось, что ждать приговора. И повезет, если смерть окажется быстрой - немало найдется отчаянных, готовых оставить в живых кровника.

Он не дал себе труда подняться, несмотря на то, что капитан стражи рявкнул, приказывая встать. Много чести. Так и сидел, прислонившись спиной к стене, ощущая на себе тот же пристально-любопытный взгляд, которым только что одаривал Элиссу. Капитан снова рявкнул, она отмахнулась - мол, оставьте, не имеет значения. Тогда тот забубнил, монотонно пересказывая историю преступления Натаниэля.

-- Вы что, сами не можете решить, как поступить с воришкой? - поморщилась женщина. - Немудрено, что крепость чуть не разнесли, если каждому нос утирать нужно.

Капитан вспыхнул.

-- При нем были вещи... слишком дорогие для обычного вора. Возможно, шпион.

-- Капитан, Создателя ради! За кем или чем тут шпионить?

-- Тайны Серых Стражей...

-- Какие тайны, каких Стражей, два месяца как из Орлея прибыли, -- она покачала головой. - Что за вещи при нем были?

Стражник, окончательно сравнявшийся цветом лица с вареной свеклой, указал на сундук, в который Элисса незамедлительно сунула нос.

-- Не трожь! - вскочил Натаниэль.

Разумеется, она не послушала. Вытащила доспех, встряхнула в руках, присвистнув.

-- И правда, неплохо для воришки.

Еще бы. Драконья кожа, сделано по личной мерке отца. Как раз незадолго до того, как началась вся эта политическая кутерьма - отец писал, сколько золота истратил и не считал, будто переплачивает.

-- Где взял?

-- Это мое.

-- Ишь ты... -- Элисса огляделась на капитана. - Что говорит?

-- Ничего. Собирались с пристрастием... не успели.

Ох, никогда бы Натаниэлю не испытать на себе того взгляда, которым она хлестнула капитана.

-- Вы что тут, совсем забыли, что всему есть предел? Кто... чья была идея?

-- Моя, Страж-командор.

-- И часто вы развлекаетесь допросами с пристрастием?

Интересно, как это у нее выходит, -- отстраненно подумал Натаниэль. - Роста вроде обычного, а на здоровяка-капитана смотрит сверху вниз, да так, что у того цвет лица сменился с красного на зеленый.

-- Никак нет, Страж-командор. Это первый заключенный с тех пор, как я принял пост здесь, и руководствовался я исключительно интересами безопасности Ордена. И лично вашей.

-- О своей безопасности я позабочусь сама. - Отрезала женщина. - Пока - пока, имейте в виду -- я не буду делать выводов. Но если я узнаю - а я узнаю, поверьте - что подобные методы "обеспечения безопасности" используют люди, находящиеся под моим началом... все эти люди - и в первую очередь те, кто отдал приказ, испытают предложенные "методы обеспечения безопасности", или "получения информации", неважно, на себе. Это ясно?

-- Да, Страж-командор.

Да уж, подумал Натаниэль, эта, пожалуй, и в самом деле могла, взяв с собой лишь троих, проломиться сквозь полный охраны замок, убить отца и сдаться властям лишь затем, чтобы несколько часов спустя сбежать из полного солдат форта. Правда, в изложении некоторых очевидцев, в поместье эрла Денерима было не четверо, а целая армия - но Сер Коутрен сочла долгом лично написать Натаниэлю, подробно и обстоятельно изложив все, что видела своими глазами. Присовокупив подходящие случаю соболезнования, конечно. Именно после этого письма он сорвался из Вольной Марки домой, невзирая на Мор. Требовать должного суда над убийцей и предательницей. Чтобы, оказавшись на родине, обнаружить, что дома у него больше нет, семьи тоже, а убийцей и предателем теперь считают его отца, потому что так сказала эта женщина. Дочь тех, кто хотел продать страну Орлею, но не успел.

-- Тогда оставьте нас. Понадобитесь - кликну.

Капитан вылетел за дверь, и на лице его читалось слишком явное облегчение. Элисса подошла ближе, взялась руками за прутья решетки. То ли вовсе глупа, то ли слишком самоуверенна - Натаниэль мог бы свернуть ей шею прямо так, через решетку. Только что проку - теперь? Наверное, он слабак и глупец, но та ненависть, что гнала его из Вольной марки домой, за дни, проведенные здесь, в эрлинге Амарантайн, выцвела, точно забытая на солнце одежда.

-- Ну, рассказывай.

Он пожал плечами.

-- А с чего ты взяла, что тебе я расскажу больше, чем им?

-- Да ни с чего, собственно. -- Она пожала плечами. - Хочешь - молчи дальше. Твоя жизнь на кону, не моя. Своих законов, оговаривающих, что делать с вором, у Стражей нет - для того есть законы страны, а по уложению Мэрика укравшему больше, чем на десяток золотых, - она указала на сундук с доспехом, -- а это тянет куда как на больше - полагается виселица.

-- Если кто из нас двоих и правда вор, так это ты - а я лишь забрал свое!

Зачем он оправдывается, право слово? Конец так и так один.

Она подняла бровь.

-- Вот как?

-- Я - Натаниэль Хоу.

Показалось ему, или на жестком лице мелькнуло что-то похожее на сочувствие?

-- Вот как... -- повторила Элисса. - А я все гадала, когда ты появишься. Не узнала, надо же.

-- Я тоже... не узнал.

-- Полагаю, спрашивать, зачем пожаловал, глупо. Чего же не подождал пару дней, когда я точно появлюсь. Разузнать, что к чему, залез?

-- Да нет... Передумал тебя убивать. Родных это не воскресит, дом не вернет, позор, который ты навлекла на нашу семью - не смоет. Все, чего добьюсь - превращу тебя в мученицу. Смысл?

Она усмехнулась.

-- Ты мудрее меня. Я поняла слишком поздно.

-- Стоя над трупом моего отца?

-- Да. - Взгляд она не отвела. И Натаниэль не стал. Так и играли в гляделки, пока не вошел сенешаль, окликнув Стража-командора.

-- Что-то случилось, Варел? - спросила Элисса.

-- Капитан забеспокоился - слишком тихо стало. Сам нарушить приказ не решился, послал за мной.

Она усмехнулась:

-- Чтобы мой гнев обрушился на вашу голову, в случае чего. Хорошо, раз уж вы здесь... Верните этому молодчику его вещи и пусть катится восвояси.

-- Чего? - не удержался Натаниэль.

-- Вы в самом деле приказываете отдать вору украденное и отпустить?

-- Варел, я в последний раз повторяю приказ дважды. Это его вещи. Пусть забирает и уходит. На этом все.

Она развернулась и исчезла за дверью, даже не потрудившись проверить, как выполняется приказ. Впрочем, выполнили его неукоснительно. Сам Натаниэль до последнего ожидал подвоха - доводилось слышать про пытку надеждой - но его и в самом деле просто вывели за ворота и отпустили. Даже не отвесив пару тумаков, просто для того, чтобы знал свое место. Он был свободен. Знать бы еще, для чего.

Что он обречен, Натаниэль понял через несколько дней. Дома нет, родни не осталось, деньги почти растаяли. Конечно, на то, что у него осталось, какой-нибудь крестьянин мог прожить пару месяцев - но Натаниэль не был крестьянином. Дело было даже не в том, что до сих пор ему ни разу не приходилось высчитывать, на сколько еще хватит золота в кошельке. Дело в том, что всю жизнь зная лишь добрую еду и дорогие вина просто невозможно довольствоваться миской месива из "почти не подгнивших" овощей и дешевой кислятиной. Он умел жить просто. Дешево - не умел.

Оказалось, что он вообще ничего не умел. Танцевать и вести приятные беседы? Смешно. Сверять счета, проверяя, не обманывает ли управляющий - так любой захудалый лавочник это умеет, не нуждаясь в помощниках. Управляться с клинками и класть стрелы в мишень в пальце друг от друга? Но купцы в Амарантайн шли с охраной, больше напоминающей маленькие армии, один охранник был не нужен никому. Даже на большую дорогу не выйти, в одиночку-то, хотя бы пару-тройку крепких друзей рядом - впрочем, тогда можно бы и в честные наемники податься. Тоже радости мало - убивай, кого прикажут, и не раздумывай, но хоть какой-то хлеб. Но друзей у него не осталось. Натаниэль невесело хмыкнул, припомнив, как в детстве с приятелями мечтали стать разбойниками. Жить в шалаше, еду добывать охотой и грабежом - грабить, непременно "плохих", а как же. И никаких родителей и воспитателей с советами. Сейчас он отдал бы что угодно, за то, чтобы вернуть семью. Жить в шалаше поздней осенью, может, и получится - пока снег не ляжет, но в лесах бродят шайки недобитых после Мора порождений тьмы, которые, к тому же, и дичь всю пораспугали, охотники в таверне жаловались. Натаниэль проверил - не врали. Еще и нарвался на тварей - еле ноги унес. Добраться до Денерима и попробовать найти знакомых, которые не отвернутся? Сама по себе мысль вызвала горький смех, разве ж такие найдутся, но он бы попробовал - если бы не сознавал, что один не дойдет, охранником купцы не брали, а просто за то, чтобы присоединиться к обозу, просили в несколько раз больше, чем у него было. А то, вишь, вяжутся тут всякие, пои-корми-охраняй потом, дорога-то долгая...

Он совсем было решил, что пришел конец, когда в трактирной драке отделали так, что очнулся ночью на заднем дворе. Сам виноват, конечно - услышал, как судачат о прежнем эрле и не стерпел. Благородных бы вызвал, мужичье по привычке обложил, да с барской руки тумака прибавил. Только не учел, что для них он был не сыном эрла, а приблудой неизвестного рода, строящего из себя знатного. Потому что не будет знатный человек один в такой дыре болтаться, а если дорога вынудила - тогда конь будет добрый во дворе, и слуги непременно, один в дорогу только самоубийца пускается или безумный, а раз так - чего церемониться. Натаниэль не знал, сколько времени отлеживался на чьем-то сеновале, пока сломанные ребра не перестали превращать в пытку каждый вдох. Пошатывало его, впрочем, по-прежнему изрядно, правда, непонятно теперь -- от того, что по голове досталось, или просто от голода. Кое-как добравшись до постоялого двора. где незадолго до того он сменил комнату на чердачный закуток, Натаниэль обнаружил, что хозяин счел его сбежавшим и взял в качестве отплаты за те дни, что его не было, оставшиеся в закутке доспехи и лук. Даром, что на них можно было купить весь этот постоялый двор вместе с большинством постояльцев.

Доспех он просто-напросто украл той же ночью, чудом не попавшись - случись что, убежать Натаниэль бы не сумел. Весь остаток ночи просидел в лесу неподалеку от Башни Бдения - попадись рядом самое завалящее порождение тьмы, там бы ему и конец пришел, но Создатель миловал. Весь остаток ночи он не сомкнул глаз, обдумывая расклад и так и этак, и выходило - все равно подыхать. Быстро - если самому, долго - от голода. В таком состоянии, как сейчас, он даже курицу из курятника стащить не может, с доспехом ему просто невероятно повезло, второй раз так не выйдет. Он покрутил в руках клинок - на грех перед Создателем было уже наплевать, но глубоко внутри что-то противилось, словно, решив все окончить одним махом, Натаниэль окончательно расписывался в собственной никчемности. Вот уж она посмеется, если узнает. Хотя нет, скорее всего, просто брезгливо дернет углом рта, и в следующий миг даже думать забудет.

На следующий день, изо всех сил стараясь не шататься, Натаниэль вышел на дорогу перед размеренно шагающей троицей. Белобрысый маг, рыжий гном с топором наперевес, впереди - молодая женщина в покрытом намертво въевшимися пятнами доспехе.

Гном неторопливо потянул из-за спины секиру, маг перехватил из-за спины посох, Элисса остановилась, оценивающе оглядев Натаниэля. Достала из поясного кармашка склянку - в таких целительные зелья обычно носят, молча протянула.

Натаниэль помедлил - от неожиданности, и еще голова кружилась и шумела - но женщина поняла его замешательство по-своему. Выдернула крышку, пригубила, протянула снова.

-- Держи. Чего бы тебе от меня ни было надо, в таком виде нормально разговаривать ты не способен.

Наверное надо было поблагодарить, но нестерпимый стыд спутал мысли. Оказывается, он выглядит настолько жалко, что даже враг начинает общение не с клинков у горла, а с лечебного зелья. Он заглотил мерзкую на вкус жижу одним махом. Элисса молча ждала. Спустя полминуты Натаниэль обнаружил, что земля перестала уходить из-под ног, голова не кружится - правда, теперь бессовестно заворчал желудок, но это он как-нибудь переживет. Однажды он постился во славу Андрасте целых три дня. Сколько дней прошло в этот раз он не знал - и, по большому счету это не имело значения. Если миг назад голова была пустой и тяжелой, то сейчас мысли заскакали, перебивая одна другую, заготовленная было тирада совершенно вылетела из головы, остался только всепоглощающий стыд.

- Ага, вот теперь на живого стал похож, -- заметила Элисса. - Что ж, говори.

-- Э...?

Она вздохнула, буркнула под нос что-то про "чересчур сильно по голове"... Повторила - спокойно и терпеливо, так разговаривают с несмышлеными детьми.

-- Раз ты вышел мне навстречу, значит, чего-то от меня хотел. Чего?

Натаниэль попытался сказать нечто связное - не вышло. Он шел вызвать ее на поединок - прекрасно зная, чем он закончится, но вдруг да свезет, как с доспехом. Но это протянутое - спокойно, без вызова и насмешки - зелье, совершенно выбило его из колеи. Все шло совсем не так, как должно было быть.

-- Почему ты меня отпустила?

-- Андрасте ради! - она возвела очи горе - Неужели для такой простой вещи нужны сложные причины? Считай это капризом, если хочешь. Это все?

-- Нет. - Натаниэль вдруг понял что есть еще один вариант... -- Я хочу стать Серым Стражем.

-- А задницу Совершенной ты не хочешь? - хохотнул гном.

Элисса помолчала, и снова на ее лице Натаниэлю померещилось что-то похожее на сочувствие.

-- Пойдем в башню. Отмоешься, отъешься, поспишь. Потом поговорим.

-- А дело в Амарантайне? - влез белобрысый.

-- Подождет пару часов, - она хотела было сказать что-то еще, но замерла, предостерегающе подняв руку. Миг спустя гном и маг застыли с такими же напряженными лицами.

-- Рвем когти? - спросил маг.

-- Дюжина гарлоков. Я не побегу, - сказал гном.

-- Нас только трое.

Натаниэль сам не понял, какого демона его дернуло вмешаться.

-- Прошу прощения, но нас четверо.

-- Нас трое и один больной, а скажут, что нас было четверо Серых Стражей - и мы побежали, -- гном половчее перехватил секиру.

-- Поздно, -- Элисса потянула из-за спины клинки - Натаниэль, рядом с Андерсом, Огрен, не подпускай к ним, как обычно.

Из-леса на обочине повалили твари, и у Натаниэля снова закружилась голова - в этот раз от страха - нутряного, глубинного, впереди чудовищ словно летела аура ужаса. Он никогда не считал себя трусом, но сейчас готов был закричать от ужаса и отвращения, и руки тряслись, когда он клал стрелу на тетиву. Создатель, вот позорище-то, осталось только промазать в качестве последнего штриха.

-- Ага, -- ухмыльнулся гном. - У магов врукопашную кишка тонка.

-- Это потому, что мы не умеем разить врага вонью из немытой пасти, -- с посоха слетел сгусток огня, тошнотворно запахло паленым.

Натаниэль спустил тетиву. Попал, слава Создателю.

-- Настоящий мужчина должен быть свиреп, вонюч и волосат. - Взлетела секира, раскраивая тварь от плеча до пояса.

А дальше все смешалось, и как ни старался, вспомнить Натаниэль мог только обрывками. Помнил, как выпускал стрелу за стрелой, вой тварей, азартный рев Огрена, отчаянное богохульство мага, Помнил, как его сшибли с ног и какая-то тварь, оседлав, тянулась ножом к горлу, а он изо всех сил отталкивал этот нож, понимая, что долго так продолжаться не может - а потом чудовище всхрапнуло и обмякло, явив за собой Элиссу. Та выдернула клинок из-под затылка твари, пинком спихнула ее с Натаниэля, коротко бросила - "вставай" -- и миг спустя снова мелькала где-то среди рева и гомона.

Натаниэль поднялся, но врага на его долю уже не осталось. Только Огрен вытирал секиру обрывком, кажется, с одежды порождения тьмы, а Элисса негромко честила его - похлеще, чем несколько минут назад выражался колдун - выговаривая за то, что увлекся, в азарте, и пропустил врага за спину, к тем, кто в рукопашной - ну совсем никак. Гном мрачно таращился в землю и не отвечал.

-- Все, что ли? - ошарашенно выдохнул Натаниэль.

-- Все. - Элисса улыбнулась - неожиданно легко и открыто. - Не похоже на героическую битву из книжек для воспитания благородного юноши?

-- Не-а... Бардак какой-то.

-- Он и есть, -- она глянула повнимательней и улыбка померкла.

Натаниэль, проследив ее взгляд, провел ладонью с шеи на плечо - стало мокро.

-- Царапина.

-- Сейчас посмотрим. Андерс?

-- Царапина, -- подтвердил маг.

-- Огрен, чтоб тебя... -- она вздохнула. - Впрочем, сама виновата, а то не знала, кого прикрывать оставила. Все, веселье кончилось. Пойдем.

Маг и гном слаженно шагнули, почти сомкнувшись плечами за Элиссой. Натаниэль пристроился в арьергарде, только сейчас сообразив, что если все пойдет так, как он недавно попросил, ему придется прикрывать спину убийце отца. Которая несколько минут назад спасла ему жизнь.

========== 2 ==========

Впервые за последние дни Натаниэль был сыт, чист, выбрит и чувствовал себя совершенно здоровым - по крайней мере, телесно. Что до душевного покоя - с ним, похоже, придется распрощаться насовсем.

Варел, услышав приказ Стража-Командора, не повел и бровью, тут же вызвал слугу, которому велел сопроводить, показать и прочая и прочая. Кормить отдельно его никто не стал - много чести, но пища в солдатской харчевне оказалась на удивление сносной. Никаких изысков, разумеется - но еда была доброй, а пиво - неразбавленным. Все было бы хорошо, если бы Натаниэля не угораздило прислушаться к солдатской болтовне.

Они готовы были боготворить нового Стража-Командора. Обычные солдаты, замковый гарнизон -- не Стражи, прошедшие Посвящение -- помимо повседневных сплетен и хвастовства любовными победами, рассказывали, как едва-едва прибывший Страж-Командор, вдвоем с рекрутом Стражей прорубалась сквозь порождения тьмы лишь для того, чтобы принести раненым бинты и зелья. Как она же, подобрав по дороге отступника и гнома - старого знакомца, как потом оказалось, прошла сквозь всю крепость, чтобы в последний миг отвести нож от горла сенешаля. Как она прошерстила всю башню от верхушки до самого глубокого подвала, чтобы найти выживших после внезапного нападения порождений тьмы. И нашла. Как, еще не остыв от боя, стоя перед отрядом храмовников, задвинула мага себе за спину и сказала, что своих людей не отдаст никому - пусть хоть сам Создатель явится по их душу.

Натаниэль счел бы все это обычными байками, преувеличением, на которые так горазды простолюдины. Если бы не рассказ о том, как Страж-Командор, не успев снять доспех, села за стол рядом с простыми вояками, и, едва пригубив, вломилась на кухню и устроила поварам такой разнос, что до сих пор при одном имени вздрагивают, и даже пиво не разбавляют. Потому что придумать подвиг легко, но до мелочной заботы о том, чтобы самый захудалый из людей был сыт и обихожен, снисходит далеко не каждый - и вот в этом простолюдины обычно бывают честны. Сам Натаниэль помнил книжные наставления о том, что низшие чины нуждаются в заботе почти, как дети, но ни разу не видел, чтобы кто-то воспринимал эти наставления всерьез. Но она, похоже, воспринимала, потому что, оглянувшись на гул у двери, Натаниэль увидел, как в харчевню входит женщина со свежими разводами на доспехе - видимо, путь из Амарантайна не оказался прогулкой, держа за ремешок, точно корзинку, снятый шлем. И то, что подали ей, ничем не отличалось от того, что видел в своей тарелке Натаниэль. Гном, пригубив пиво, одобрительно крякнул, маг скривился, сказал что-то про вино, гном обозвал его неженкой, посоветовав не капризничать. Элисса насыщалась быстро и молча, едва ли замечая, что ест - так бывает с людьми, уставшими до крайности, когда уже не чувствуется голода, но разум еще помнит, что тело надо кормить. Но едва ли это замечали простые вояки и было очевидно - только за то, что она не брезгует обычным солдатским хлебовом, гарнизон не просто станет носить ее на руках - умрет по первому слову. Натаниэлю было интересно лишь одно - надолго ли ее, дочь одного из знатнейших людей королевства, хватит на подобный маскарад.

Но час спустя, когда он возился в портомойне - смену белья и одежды Натаниэлю выдали, но предупредили, что об их чистоте он должен заботиться сам - пытаясь сообразить, что с этим делать, высокородному дворянину до сей поры как-то не приходилось собственноручно стирать грязную одежду, вошла Элисса с узелком в руках, плеснула в шайку кипятку и принялась за дело. Получалось на удивление ловко. Без доспеха, в безрукавке и штанах она выглядела, как ни странно, еще жестче, чем при оружии. Достаточно было посмотреть, как играют мышцы на, вроде бы, тонких руках, и как небрежно она выплескивает воду из лохани, которая была тяжела даже Натаниэлю. Полноте, да правда ли она дочь тейрна Кусланда? Девушка - а ведь они почти ровесники, вспомнил Натаниэль - выросшая в холе и неге?

-- Благородная тейрна не боится испортить руки? - не удержался Натаниэль, не забывая краем глаза смотреть, что и как она делает.

-- Неужели я буду совать грязное исподнее денщику-мужчине?

-- Но снизойти до занятия, подобающего крестьянке?

-- Ты же снизошёл, -- она усмехнулась мотнув подбородком в сторону лохани, что стояла перед Натаниэлем. - Кстати, не вздумай заливать шелк щелоком. Я в свое время так единственную оставшуюся от дома рубашку убила окончательно.

-- Я лишен всех прав состояния, - хмыкнул в ответ Натаниэль. - Считай, простолюдин.

-- А я - Серый Страж. Когда мы год носились по закоулкам Ферелдена, пытаясь остановить мор, кто, по-твоему, стирал мои окровавленные тряпки во время обычного женского нездоровья? Последний потомок Каленхада?

Натаниэль, не ожидавший подобного бесстыдства, вспыхнул. Но отступать не годилось.

-- Мог бы и расстараться для любовницы.

-- Если продолжить твои рассуждения -- стоит ли мне сделать вывод, что ты готов собственноручно помочь своей даме ликвидировать следы бурной ночи, если те могут ее скомпрометировать? - яда в голосе хватило бы на то, чтобы отравить всех обитателей эрлинга.

Натаниэль склонился над лоханью - еще немного, и пылающее лицо превратит воду в кипяток.

-- Когда Роуэн со своим возлюбленным скрывалась от орлесианцев, за ними не таскался обоз с прачками и судомойками. Что не было зазорно будущей королеве, не окажется зазорным и дочери тейрна. И уж тем более - Стражу, среди которых былые звания не имеют значения. - Она усмехнулась. - А руки... Люди твоего отца испортили мне лицо, так что руки уже не имеют значения.

-- Вы были сами виноваты!

-- Конечно. Хотя бы в том, что не оказались овцами, безропотно позволившими себя зарезать.

Элисса бросила в лохань тугие жгуты выжатого белья, подхватила ее, упирая в бок, точно деревенская баба.

-- Закончишь - зайди ко мне. Туда, где был кабинет эрла. Поговорим.

Натаниэль с отвращением бросил на лавку мыльную одежду, тоскливо выругался. Кажется, проще было все-таки сдохнуть.

Пока он бродил по людским помещениям, было еще терпимо - ребенку нечего делать в тех частях замка, где обитает и работает прислуга, нахватается еще неподобающего, не ровен час. Но когда Натаниэль зашел на господскую часть замка, сознание потери ударило под дых, скрутив не на шутку. Вот здесь, вдоль длинного перехода, висели портреты предков, вплоть до самого основателя. А вот в этом коридоре - он прислонился лбом к камню, смаргивая с глаз пелену -- не было видно стен под гобеленами, собственноручно выткаными матерью. Дверь в кабинет отца словно стала меньше, но все равно пришлось долго собираться с духом, прежде, чем постучать. Отгоняя наваждение - стоит открыть дверь, и отец поднимет голову от бумаг, улыбнувшись, укажет в угол, где стоял мягкий пуфик и этажерка с картами. Натаниэль тихонько устраивался в этом углу, разворачивал карты, представляя себя капитаном, ведущим корабль в неизведанные земли. Там были дикие звери, кровожадные варвары и смуглые красавицы от которых он, по младости лет, не ожидал ничего, кроме восхищения мужественным капитаном и "трепетного поцелуя" -- почему трепетного, кто его знает - теперь. Из дальних странствий возвращал голос отца, говоривший, что на сегодня дела закончены - и тогда можно было взобраться к нему на колени, обхватив руками за шею и потребовать историю "про войну". И отец рассказывал - как прогоняли с родной земли орлесианцев, про молодого принца Мэрика, про будущего эрла Южного Предела и ... про Брайса Кусланда, чья дочь теперь распоряжается в чужом замке, точно в своем.

Он снова сморгнул - Создатель, да что с ним такое, точно баба - и все же заставил себя постучать. Голос с той стороны согнал морок, и в кабинет Натаниэль входил уже зная, что там тоже все будет не то и не так.

По большому счету внутри мало что изменилось, только стол, который отец содержал в образцовом порядке, был завален свитками, картами, стопками пергаментных листов, и пуфик в углу исчез, зато появилось несколько стульев - то ли для советников, то ли для посетителей. Хвала Создателю, она встретила Натаниэля не за столом, обернулась от полки с книгами, указав на стулья - выбирай, мол, какой больше нравится. Садиться Натаниэль не стал - прислонился к косяку, скрестив на груди руки. Элисса пожала плечами, устроилась боком прямо на столе. Отец убил бы, если бы узнал, -- подумал было Натаниэль и миг спустя вспомнил, что отцу уже все равно.

-- Для начала: я отправила прошение к ее величеству, -- сказала Элисса, не утруждая себя приветствием. - Твой отец слишком ей досадил, так что Анора не стала уточнять, остался ли кто из наследников жив, прежде чем объявить имение выморочным... про Томаса ты знаешь, наверное.

-- Нет.

-- Он погиб, защищая Денерим.

-- Ты помогла? - усмехнулся Натаниэль.

-- Поверь, на Хоу свет клином не сошелся, -- она вернула усмешку. -- В тот день у меня хватало куда более важных забот, чем вспоминать про твоего братца. Да и вряд ли он знал... Тогда много достойных людей погибло, -- на ее лице промелькнуло нечто... слишком мимолетное, невнятное.

Натаниэль вспомнил, что ее любовник погиб тогда, убив Архидемона. Впрочем, вряд ли такие, как она, способны любить и скорбеть. Наверняка на корону целилась, да Собрание Земель по-другому повернуло.

Элисса меж тем продолжала:

- Хорошо, чтобы раз и навсегда закрыть тему: я не видела, как погиб Томас, не знаю, что случилось с эрлессой... и Делайлой тоже. Могу поклясться чем угодно.

-- Не надо, -- хрипло сказал Натаниэль.

Все равно никаким ее клятвам он не поверит.

-- Как хочешь. Возвращаясь к... Я написала королеве, и еще одно письмо ушло к эрлу Брайланду, думаю, он за тебя похлопочет с радостью. Эрлинг, скорее всего не вернешь, но ее величество славится справедливостью, так что в правах тебя восстановят, а выморочных имений сейчас более чем достаточно, хотя придется потрудиться, чтобы после мора вернуться к нормальной жизни.

-- От тебя я не приму ничего.

-- От ее величества. Ее ошибка, она и исправит.

-- С твоей подачи. Нет.

-- Тогда зачем ты здесь? - она сложила руки на груди точно так же, как Натаниэль, глядя на него, чуть склонив набок голову.

Самым честным было бы ответить "не знаю", развернуться и уйти - в этот раз насовсем, но идти по-прежнему было некуда. И поэтому Натаниэль сказал.

-- Я хочу стать Серым Стражем.

Если все равно умирать, то лучше умереть героем, чем предателем.

-- Ты не понимаешь, о чем просишь, -- она покачала головой. - Скверна в крови, которая сожрет тебя задолго до того, как успеешь состариться. Впрочем, скорее всего, и до Зова дожить не придется - куда чаще Стражи погибают от меча, нежели от скверны, как это было здесь, совсем недавно. И о них забывают, едва отгорит погребальный костер - если будет, что сжигать. Большую часть тех кто пропал в этой башне, так и не нашли.

-- Все равно, -- набычился Натаниэль.

Она усмехнулась, и усмешка выглядела горькой. Помолчала.

-- Хорошо. Тогда давай начистоту - стать Серым Стражем здесь и сейчас - значит, подчиняться непосредственно мне. Убийце, предательнице и, какие там еще титулы у исчадия тьмы, которым ты меня считаешь...

Натаниэль похолодел - вот сейчас она и отыграется за все дерзкие слова, что он наговорил.

-- Мне, в общем, плевать - в Ферелдене немало народа только и мечтает о том, чтобы сунуть нож мне под лопатку, одним больше, одним меньше. Впрочем, от таких как ты скорее дождешься перчатку в лицо, чем стрелу в спину. Мне плевать, что ты то и дело пытаешься укусить - оскорбление как выпивка, действует лишь когда проглотишь. Но я совершенно не хочу сражаться бок о бок с человеком, который в разгар боя будет думать не о том, как уцелеть самому и прикрыть остальных - а о том, как красиво погибнуть. Со своей жизнью ты можешь делать что хочешь, но если ты идешь сражаться не один, значит, на кону не только твоя жизнь.

-- Откуда... -- выдохнул он.

Ну не может же она мысли читать, это даже маги не могут.

-- Я не слепая, Натаниэль, - она вздохнула. - А еще слишком хорошо помню, что творилось со мной два года назад... тогда из меня выбила дурь одна старая мудрая женщина. Я так не умею, да и слушать ты не станешь - меня.

-- Ты смеешь равнять меня с собой? - взвился Натаниэль.

-- А почему нет? - хмыкнула она. - Кровь у нас тобой одинаковая... красная, или голубая, как тебе будет угодно. Возраст - почти одинаков, и воспитание - тоже. С поправкой на те годы, что ты провел в Вольной Марке, но...

Натаниэль сжал кулаки, шагнул вперед, нависая. Повторил:

-- Да как ты смеешь!

Она не отвела взгляд, и как ни старался. Натаниэль не увидел в нем ни злорадства, ни ненависти.

-- Смею. А вот как ты собираешься служить под моим началом - не знаю. Поэтому - нет, Натаниэль. Из моих рук чашу Посвящения ты не примешь.

Гнев схлынул так же резко, как появился, оставив лишь пустоту и усталость.

-- Тогда зачем все это? - спросил Натаниэль. - Зачем было приводить меня сюда, возиться... спасать жизнь, в конце концов, тот... то...

-- Гарлок, -- негромко подсказала Элисса.

-- Тот гарлок... он бы убил меня, если бы ты не вмешалась. Зачем?

Она очень-очень грустно улыбнулась.

-- Потому что повернись все чуть-чуть по-другому, на твоем месте сейчас был бы Фергюс.

-- Не смей равнять мою семью со своей!

-- И правда. Окажись вместо меня здесь эрл Хоу, быть бы Фергюсу на дыбе, как тому мальчику, как его... сыну банна с Пика Дракона...

-- Мой отец не продавал нас Орлею! - закричал Натаниэль.

-- Мой тоже, - она снова вздохнула. - Но все равно ведь не поверишь.

Миг спустя Элисса выпрямилась, голос стал уверенным и жестким.

-- Хочешь сражаться - в гарнизоне не хватает разведчиков. У них свой командир, на мою ненавистную морду любоваться не придется. Они вольнонаёмные - платят сносно, как кормят - ты уже видел, оружие и обмундирование за счет командования. Если чего-то стоишь - сделаешь себе имя и карьеру - я тут долго не задержусь, живой герой под боком никому не нужен. Но учитывая, что ты последний в роду - я бы посоветовала принять земли от ее величества и позаботиться о наследнике.

-- Засунь себе свои советы, - сказал Натаниэль, прежде чем хлопнуть дверью.

Он сполз по стене, закрыв лицо руками в ближайшей нише за шпалерой - благо, в собственном замке помнил каждый укромный уголок. На что он рассчитывал в конце концов? На сострадание кровного врага? Что ему позволят - нет, не вернуть доброе имя, об этом он не мечтал - хотя бы умереть как человек? Про письмо королеве - наверняка ложь, чтобы убрать его с глаз долой, а если и правда - не нужны ему подачки от той, которая отняла все. И Натаниэль не был уверен, кого он сейчас имеет в виду - Элиссу или Анору.

Значит, все, что ему остается, если желает сохранить хотя бы остатки достоинства - вернуть одежду, которую ему здесь дали, влезть в свое - сырое, ну и ладно - и все-таки попробовать добраться до Денерима. Или сразу в Южный Предел? Эрл Брайланд был другом отца еще с войны. А там видно будет.

Впрочем, никакого "видно" не будет, - беспощадно поправил он сам себя, и кончится его путь в придорожной канаве, потому что у этой он не возьмет ни крошки, но даже если бы и вышел в дорогу с полным кошелем денег и еды, Натаниэль по-прежнему был один, а значит - законная добыча для тех, от кого купцы нанимали маленькие армии. Что ж, значит так тому и быть.

Он попытался подняться, но тело почему-то отказалось слушаться, словно на плечи сгрузили по мешку песка. Натаниэль оперся рукой о стену - и едва не закричал, увидев, как набухли и почернели вены, от которых по коже растекались черные же прожилки. Он все-таки заставил себя подняться, пошатнулся, вцепившись в шпалеру - та подалась, затрещав, но все же выдержала. Натаниэль побрел вдоль стены, сам не понимая куда - в глазах темнело Потом кто-то появился рядом, подставил плечо, на которое было так удобно опереться, куда-то повлек... оказалось так приятно вытянуться на... лавке, кровати - неважно, главное. что не надо было больше стараться устоять на ногах, и голос - знакомый, низкий, таким бы кавалеров соблазнять - о чем-то распоряжался, Натаниэль не вслушивался. Потом ему стало лучше, и голос белобрысого мага произнес.

-- Надолго не хватит. Но если хочешь мое мнение...

-- Не хочу, -- отрезала Элисса. Склонилась - глаза в глаза.

-- Натаниэль, это скверна. Сегодня, на дороге, рана - помнишь?

Он кивнул. Значит, вот почему она тогда встревожилась. Скверна - это смерть, это хуже смерти - превратиться в бездумное, бездушное...

-- Есть только один выход - попытаться пройти Посвящение. Если ты его переживешь - будешь в безопасности. Три десятка лет, если повезет. Но можешь не пережить.

-- Ты же не хотела, чтобы я стал Стражем, -- нашел в себе силы усмехнуться Натаниэль.

-- Да не плевать ли тебе на то, что я там хотела или нет! - взорвалась Элисса, и он со странным удовлетворением подумал, что все-таки ее достал. - Выбирай. Или я прирежу тебя прямо сейчас - потому что вурдалак в крепости Стражей - это слишком, или я приказываю провести Посвящение, а переживешь ли ты его - Создатель знает.

-- Назло тебе не сдохну, - прошептал он.

-- Вот это я понимаю, а то помирать собрался, - она усмехнулась. - Варел, ты слышал.

-- Да, Страж-Командор.

-- Вижу я нож в твоей спине, -- протянул маг тоном уличной гадалки.

-- О своей позаботься, -- отрезала Элисса. - А я как-нибудь без советчиков разберусь.

Потом вернулся Варел с огромным кубком в руках, Натаниэль кое-как поднялся, хотя его никто об этом и не просил, но надо же хоть приличия соблюсти. Он честно пытался вслушаться в слова ритуала, но мерный речитатив набатом колотил в измученный разум, так что смысла было совершенно не разобрать, жидкость в кубке оказалась невероятной дрянью, а потом мир исчез.

========== 3 ==========

Тьма заполнила небо, черным казался воздух, неотличимый от земли и средь чернильных разводов парило живое пламя, сердцем которого бился дракон. Взмахивали гигантские крылья, извивалась могучая шея, скалились клыки в человеческий рост. Дракон пел, песня его была прекрасней любой музыки, что доводилось когда-либо слышать, и повинуясь этим чарам Натаниэль шагнул вперед, безвольно, бессмысленно. Тело неловко дернулось, точно ярмарочная кукла, повинующаяся не слишком умелому паяцу, подвернулась нога, но боли не было, не было ничего кроме песни, ставшей центром мира и единственным его смыслом. Натаниэль едва не зарыдал от счастья, а миг спустя ужас обуял все существо - ведь ничто не может длиться вечно, а значит, песнь закончится, и как он будет - один, в этом огромном разом опустевшем мире? И он брел и брел вперед, а дракон горделиво вскидывал голову, поводил крыльями, красуясь. Прекрасно было его могучее тело в блестящей чешуе, прекрасны клыки в человеческий рост и шипы вдоль хребта. Прекрасны...

Чудовищны. И стоит коснуться, он сам станет таким же чудовищем - осознав это Натаниэль все-таки закричал, не стыдясь и не думая, потому что тело отказывалось повиноваться, все так же размеренно дергаясь, шагая вперед. Остатками разума, еще не сожранными страхом он попытался совладать с собственным бессилием.

И проснулся. А, может, очнулся, кто его разберет.

Он был в комнате, судя по убранству - одной из гостевых замка, в кровати, одетый, а за столом у окна, уронив голову на локоть сидела Элисса.

Натаниэль помотал головой, разгоняя остатки кошмара - сердце колотилось где-то в горле. Элисса вскинулась, нашаривая оружие, обмякла с виноватой улыбкой.

-- Извини. Денек выдался суматошный.

Натаниэлю наконец, удалось вынырнуть из обрывков сна, припоминая. Взглянул на руку - под белой кожей голубели вены, ни следа от...

-- Выходит, я живой.

-- Выходит, что так.

Следом вспомнилось и все остальное, и Натаниэль не удержался:

-- Вот уж ты расстроилась.

Она подперла подбородок кулаком, оценивающе разглядывая:

-- Просто не представляешь, до какой степени. Уже и скверну подцепил - а все равно не помер.

Натаниэль вспомнил утреннюю - или уже вчерашнюю, кто его разберет - тварь, нож у горла, отвратный вкус жидкости в кубке.

Дважды за один день, такой долг просто невозможно вернуть. Но почему-то вместо благодарности внутри кипела злость - словно Элисса специально воспользовалась возможностью показать собственное великодушие - смотрите все, даже кровного врага готова спасти, да не единожды. А заодно и его выставить неблагодарной сволочью. Натаниэль выругался себе под нос. Элисса продолжала молча наблюдать.

-- Зачем ты здесь?

-- После Посвящения люди обычно... растеряны.

"Напуганы" -- было бы точнее, подумал Натаниэль.

-- Так уж получается, что я теперь твой командир и отвечаю за твое здравие, как телесное, так и душевное.

-- Вот счастье-то привалило!

-- Не поверишь, я тоже безумно рада, - она выбралась из-за стола, оперлась плечом о стену, точно так же как недавно - он сам. -- Из всех диких историй, в которые я встревала эта, пожалуй, равных себе не имеет. У тебя есть причины меня ненавидеть, мне тебя любить, в общем, тоже не за что, но, как ни крути, нам теперь придется сражаться бок о бок. Перевести тебя куда-то я не могу - пока в Вейсхаупт письмо дойдет, пока там ответят... и я даже знаю, что там ответят - в Ферелдене сейчас всего четыре Стража. - Она пожала плечами. - Впрочем, могу попытаться, для очистки совести.

-- Незачем. Я понял, о чем ты.

Она права, как ни противно это сознавать. Она права, а он ведет себя как балованное дитя - Натаниэля обожгло стыдом. В конце концов, он сам напросился в Стражи, и кто виноват, что он не подумал сразу, чем это обернется?

-- Я... -- извиняться тоже язык не поворачивался. В конце концов, ни слова неправды он не сказал.

-- Хорошо, будем считать, что договорились, -- Элисса отклеилась от стены, снова устроилась на стуле, на этот раз - лицом к Натаниэлю. - Посвящение... меняет человека. Что тебе стоит знать уже сейчас: будут кошмары.

Натаниэля передернуло - пожалуй, слишком явно.

-- Это скверна в крови, к которой взывают Древние Боги, погребенные на глубинных тропах. Слышал, наверное - порождения тьмы идут на зов, копают и ищут, и когда находят...

-- Наступает Мор. - закончил он. -- Выходит, я теперь тоже... порождение тьмы?

-- Ты - человек. Покуда помнишь себя. Как и все Серые Стражи, что были до нас с тобой.

Натаниэля снова передернуло - теперь от этого "нас", но она снова права, и никуда теперь от этого не денешься. Создатель, да как же это он сам себя загнал в этакий переплет?

Она продолжала рассказывать что кошмары пройдут - на годы, десятки лет, пока не вернутся предзнаменованием конца. О том, что какое-то время будет постоянно хотеться есть. О том, что через несколько месяцев ему будут не страшны болезни и ни одна рана не загноится...

-- Почему о самом главном молчат до Посвящения? - не выдержал он.

-- Много ли найдется добровольцев, готовых пойти на это с открытыми глазами? - она горько усмехнулась. - Тебе я пыталась сказать... пока это не перестало иметь значения.

Она в самом деле пыталась, -- припомнил Натаниэль. - Он пропустил мимо ушей упоминание о скверне, которая не позволит дожить до старости, сочтя отговорками. Но если бы и не пропустил - согласился бы. Слишком хотелось жить.

-- Огрен знал, - продолжала Элисса. -- Андерс... у него был выбор - умереть в стычке с храмовниками или в Стражи.

-- Так это правда - про храмовников? И ты бы...

-- Я не сдаю своих людей, Натаниэль. Никому. Но раз уж теперь ты тоже "мой"... Если бы я была уверена, что Андерс совершил то, в чем его обвиняют, я бы оставила его там, где нашла - там уже безопасно было, и пробивалась дальше одна, а что с ним случилось бы потом, было бы только его делом.

Натаниэль кивнул - понял, запомнит. Кровь Андрасте, а ведь он и в самом деле сейчас - ее человек. Все веселее и веселее.

-- Доспеха с грифоном выделить не могу, сама -- видел, в чем. -- Сказала Элисса. - После того, как порождения тьмы погуляли в башне, от арсенала не осталось ничего, так что обойдешься пока своим фамильным.

Она взяла со стола длиннющий кожаный сверток, на который Натаниэль до сей поры не обращал внимания.

- Кстати это тоже твое.

Натаниэль, недоумевая, размотал кожу. Лук. Старый, хорошей работы. С гербом его дома на роговой накладке. Лук его деда.

-- Откуда?

-- В подвалах было. Там еще кое-что из личных вещей... переписка какая-то и доклады, читать не стала - некогда. На столе, проглядишь на досуге.

-- Хорошо, -- он погладил теплое дерево. - На самом деле это не мой. Дедов.

Натаниэль сам не понял, чего его потянуло откровенничать.

-- Я нашел его в арсенале когда-то, а отец, узнав, долго ругался, а потом спрятал. Говорил, что человек, оставивший жену и сына ради Серых Стражей недостоин того, чтобы о нем помнить.

-- Он был Стражем?

-- Отец сказал, что он ушел с вербовщиком Серых Стражей и после даже ни разу не написал, -- Натаниэль покачал головой - теперь все складывалось и дед, очевидно, не был таким бессовестным, каким считал его отец. - Видимо, он не пережил Посвящение.

Элисса села рядом.

-- Как это на них похоже - даже семье не сообщить.

-- "Них"?

-- Порой я ненавижу орден, -- она вздохнула. - За это всепоглощающее чванство - мол, мы герои, стоящие между Мором и миром, а все остальное не имеет значение. Впрочем, они... мы и к себе-то безжалостны, что уж говорить о других...

Элисса поднялась.

-- Извини, это явно не лучшая тема для разговора с человеком, едва отошедшим от Посвящения. Пока от меня что-то зависит, подобного в Амарантайне не будет. Пока я хоть что-то решаю, каждый, собравшийся в Стражи будет знать, какую цену он за это заплатит, и что по этому поводу скажет Вейсхаупт, меня не волнует.

Она снова шагнула к столу.

-- Ладно, все это мои заботы, а вот это тебе.

На столе выстроились пять одинаковых склянок.

--Андерс мешает... дрянь редкостная, впрочем, по сравнению с Чашей Посвящения - терпимо. Если вдруг поймешь, что страшно заснуть... поможет. Только он велел предупредить что больше не даст и чтобы ты постарался не пить это каждый вечер. Говорит, что к этой дряни привыкают. - она помолчала. - Но кошмаров не будет. Я проверяла.

-- Ты же сказала, что скоро кошмары с Архидемоном кончатся.

-- Они и кончились. Мне снится Денерим.

Она взялась за дверную ручку.

-- Подожди... сказал Натаниэль. - Как умер мой отец?

-- Быстро. В поединке. Один на один, пока мои друзья сдерживали его людей.

Он кивнул. Может, и не врет. Элисса помедлила:

-- Как мы до этого докатились, Натаниэль?

-- Ты спрашиваешь меня?

-- Я - не знаю.

-- Я тем более.

Она кивнула, отворила, наконец, дверь.

-- Уже поздно, постарайся заснуть. Не уверена, что завтрашний день окажется спокойней.

Натаниэль посмотрел вслед закрывшейся двери, усмехнулся. Еще бы доброй ночи пожелала. Снова погладил лук, хоть что-то у него осталось не просто своего, но принадлежавшее семье, пусть отец и запретил упоминать имя деда. Наверняка, если бы он знал, не был бы так суров. Ох, отец... почему же все вышло... так?

Он открыл шкатулку с документами, оставленную Элиссой. Письма Делайле от подруги из Денерима... Имя девушки Натаниэлю ничего не говорило, а сами письма были заполнены обычным девичьим щебетом - сплетни, наряды, визиты, молодые люди... Он проглядел два или три и отложил в сторону. Бумаги отца. Доклады. Донесения. Натаниэль перебрал их, бегло просматривая. Что же все-таки случилось между ним и Кусландами? Почему отец решил осудить предателя сам прежде, чем выносить дело на люди, Натаниэль понимал - люди любили тейрна Брайса. Когда бесследно исчез корабль короля Мэрика, отец писал, что многие хотел бы видеть на престоле именно Брайса Кусланда, а не юнца Кайлана. Тейрн мог затаить обиду с тех пор, но поверили бы ему, а не посмевшему обличить героя и второго по знатности, человека Ферелдена. Доказательства должны были быть - иначе поступок отца расценили бы как мятеж против сюзерена... как это в конце концов и произошло. Но доказательств Натаниэль не находил.

На самом деле, это не значило ровным счетом ничего. Отец мог припрятать важные документы так тщательно, что их до сих пор не нашли. Элисса могла просто забрать их - мало ли, что она сказала, будто не стала читать, солгать нетрудно. В конце концов, доказательства могли погибнуть, когда замок перевернули вверх дном порождения тьмы. Натаниэль заметался по комнате. Выспаться? Она определенно издевалась.

-- Я сказал -- нет! - донеслось откуда-то из стены. Натаниэль подпрыгнул. Посмотрел повнимательней. Воздуховод. Помнится, еще совсем мальчишкой он нашел в одной из комнат место, где было слышно разговоры в людской... а потом неосторожно спросил отца о значении нескольких слов. Ох, и выдрали же его тогда!

-- Андерс, я приказываю, - услышав этот голос, Натаниэль понял, что никакие силы не сдвинут его с места.

-- А вот это ты видела? - Хоу словно наяву представил непристойный жест, сопровождавший эти слова. Белобрысый маг, похоже, знал толк в ругани. - Ты сейчас не страж-командор, а я не твой подчиненный. Сейчас я - лекарь, а ты моя подопечная, и я говорю - хватит!

Повисла тишина.

-- Сколько склянок ты отдала Хоу? - спросил, наконец, Андерс.

-- Сходи к нему и посчитай, если мне не веришь.

-- Верю. Но завтра спрошу у него.

Элисса рассмеялась.

-- Доверяй, но проверяй. Зато честно...

Снова тишина - вязкая, мерзкая.

-- Андерс, я не сплю которую ночь. Сегодня моя ошибка чуть не угробила Натаниэля. Еще несколько дней в том же духе - и я убью вас всех.

-- Ты не можешь одна углядеть за всеми...

-- До сих пор получалось, -- перебила Элисса.

-- И еще вернее всех нас убьешь, когда превратишься в безумицу, способную думать лишь о новой порции зелья. Элисса, я это видел - и не хочу лицезреть в таком состоянии своего командира. Не так уж невыносим Архидемон, чтобы из-за этого стоило так рисковать.

Элисса снова рассмеялась - и Натаниэль поежился от этого смеха.

-- Архидемон... всего лишь животный ужас... из-за такой ерунды я не стала бы никого беспокоить.

-- Тогда - что?

Еще один жесткий смешок.

-- Андерс, когда я захочу, чтобы о подробностях моих дурных снов болтала вся Башня Бдения - просто пойду и напьюсь с Огреном.

-- Хорошо же ты обо мне думаешь...

Натаниэль готов был поклясться - сейчас они меряются взглядами, и уступать никто не хочет. Тишина. Вздох.

-- Прости. Ты, конечно, болтун... но, кажется, не трепло.

-- Сказанное между лекарем и его подопечным остается в тайне. Иначе никак. И сдается мне, тебе так и не пришлось выговориться.

-- Можно подумать, слова помогут.

-- А ты попробуй.

Молчание. Натаниэль уже было решил, что она просто тихо ушла, когда снова раздался голос Элиссы.

-- Денерим. Форт Драккон. Мирный... - Она горько рассмеялась. -- Если можно так сказать. Или самый конец... не знаю, что хуже.

-- Как давно? -- голос Андерса стал спокойным и деловитым.

-- Когда приехала сюда. Огрен. Напомнил...

Натаниэль едва-едва разобрал следующие слова.

-- Я перестала общаться со всеми... нет, мы не ссорились, просто... отдалилась сознательно - невыносимо было, что они все знают, смотрят как на тяжко больную... и в каждом слове чудится намек, напоминание... Думала, что все... прожито. И тут - Огрен, и все началось сначала. Ты ведь слышал, это все слышали... как я пришла в поместье Хоу за... неважно, за кем... и как потом сбежала из форта Драккон. И там, в форте в пыточных.. Сер Гилмор. Роланд... Тело совсем свежее... он был жив почти год, а я не знала, если бы...

Она всхлипнула? Натаниэль не поверил своим ушам.

-- Я бы перевернула весь этот в форт в самом начале... Или погибла бы пытаясь... Почти год, в подвалах Хоу, Создатель! Алистер потом неделю не знал, как подступиться, решил, что меня изнасиловали и не знал, как помочь, бедняга... Не было ведь ничего, первая любовь, щенячья, да и быть ничего не могло - не ровня, так и вздыхала издалека года два, а потом...

Она говорила - то быстро, захлебываясь словами, то еле-еле, а Натаниэль словно наяву видел горящий замок, мечущихся людей, перепуганную девчонку - сколько ей было тогда... восемнадцать? -- мертвого малыша-племянника и юную жену брата - Создатель, их-то за что? - мать, с окровавленными клинками в руках, и рыжего мальчишку, который шел умирать, чтобы у нее был хоть какой-то шанс выжить. Первый и последний поцелуй - простите, тейрна, но сейчас мне уже можно все - неловкий и неумелый. Железная хватка матери, уводящей... исчезающая за дверями спина в доспехе. Изувеченное тело среди горы таких же.

Натаниэль вцепился зубами в кулак. Отец, отец... неужели нельзя было по-другому? Или это просто еще одна ложь, прекрасный спектакль в исполнении самой изощренной интриганки Хайевера? Но зачем?

-- А второй кошмар - Алистер?

Наверное, она кивнула. Что-то забулькало, потом звук... странный - так стучат зубы о кружку, понял Натаниэль. Какой-то дурацкий розыгрыш. Спектакль. Не может быть, чтобы там - где бы там ни была эта комната - на самом деле захлебывалась слезами женщина с жестким и уверенным лицом.

-- Морриган... Ведь могло все быть по-другому. Я пришла к нему, и... он почти не спорил, только спросил - мол, тебя-то саму ничего не смущает, и я... Создатель, какая же дура! - подумала - да в конце концов, неужели я настолько боюсь смерти, что готова его так унизить? Подложить под женщину, которую он ненавидит, точно какого-то жиголо... И... Был еще Риордан. Только он сам все решил...

Снова гарь и крики, проклятый форт, который она хотела бы сравнять с землей, переходы и лестницы - все выше и выше. В крови с ног до головы, и красной не меньше, чем черной. Дракон. Безумная, выматывающая схватка, и когда огромная туша распластывается на камнях, едва шевелясь, на ногах кое-как держатся только двое. Оба замирают, тяжело дыша. Он оборачивается - щит отбрасывает женщину. Прости, любимая я так неловок... ой, не удержал, тяжеленный щит накрывает ее с головой, несколько мгновений, чтобы отбросить обитую железом деревяшку и подняться, в два приема, точно старуха - и ясно, что уже поздно, но она все же рвется вперед изо всех сил, поднимается клинок - тяжело, словно топор палача. Тот, кого все считали безвольным телком, ведомым женщиной, все решил сам. Он все же оборачивается напоследок. Вспоминай меня иногда. Хруст крошащихся костей. Взрыв. Темнота. Его голова покоится на коленях, она бережно отводит пряди со лба, поднимает взгляд. Винн... Прости, девочка, я ничего не могу сделать.

Там, в комнате, снова забулькало. Потом раздался смешок Элиссы.

-- Какой роскошный повод для сплетен: Страж-командор выходит посреди ночи из комнаты своего мага в слезах и соплях.

-- А самое обидное, что я теперь могу забыть о тех видах, что на тебя имел - спать с подопечными - дурной тон.

Она рассмеялась - уже по-настоящему, звонко и весело.

-- Андерс, болтун ты этакий! Придумает тоже, виды...

Натаниэлю почему-то захотелось приложить белобрысого чем-нибудь потяжелее. В комнате мага снова замолчали. Потом Элисса сказала.

-- Прости. Это больше не повторится.

-- Не то, чтобы я набивался в наперсники... но я готов потерпеть полночи, лишь бы ты потом днями не приставала ко мне, требуя снотворного зелья. Показал, на свою шею.

-- Я поняла. Это тоже больше не повторится.

Скрипнула дверь и стало тихо. Натаниэль обнаружил, что комкает в руке листок, один из тех, что просматривал перед тем, как услышать то, что для его ушей определенно не предназначалось. Он расправил лист.

<i>Любезный милорд!

Некоторые из людей недовольны вашим планом. Они подговаривают остальных выступить против вас. Чтобы план удался, надо объединить силы. Если что-то просочится, если хотя бы кто-нибудь предупредит Кусландов, ваша голова полетит первой. Говорю это со всем уважением к вам, сэр</i>

Отец всегда умел выбирать людей, которые готовы были идти за ним в огонь и воду. Что же там был за план, если те, кто всегда был ему верен, едва не взбунтовались? И - Создатель! - не мог же ребенок участвовать в заговоре в пользу Орлея! Издержки исполнителей... Наверное. Наверное, все должно было пойти по-другому, но Кусланд не стал сдаваться и тогда...

Натаниэль отшвырнул окончательно измятый листок. Еще немного, и он додумается до того, что тейрн Брайс собственноручно зарезал невестку и внука. Он выругался вслух, сгреб документы обратно в шкатулку. Хватит. Сегодня он все равно ни до чего не додумается. И, кажется, не уснет. Он глянул на шеренгу пузырьков, вспоминая не на шутку озабоченный голос Андерса. Но, в конце концов, сам маг отсчитал для него склянки. Значит, можно.

Спустя четверть часа Натаниэль спал. Элисса не обманула - кошмаров не было.

========== 4 ==========

Утром Натаниэль сам не был уверен, не почудилось ли вчерашнее, Но в шкатулке на самом верху лежал смятый листок с коротким докладом отцу, так что выходило - не почудилось.

В зале, где столовались солдаты он, недолго думая, сел за один стол с гномом и магом. Огрен приветствовал от всей души - Натаниэль, охнув, потер плечо. Андерс молча кивнул - похоже, не нравились они друг другу взаимно. О том, что появилась Страж-Командор, стало ясно по оживленному гулу - как на диковинку солдаты уже на нее не таращились, попривыкли, но приветствовать ее хотел каждый, и она неторопливо отвечала на эти приветствия, называя многих солдат по именам - и те расцветали, точно дети. Интересно, надолго ли хватит их восхищения, или со временем войдет в привычку, словно все офицеры ведут себя так же. Капитана стражи, впрочем, Натаниэль не увидел, так что определённо не все, а многие ли - судить не получалось, Натаниэль еще почти никого не знал.

-- Чем кормят? - Осведомилась Элисса, подходя к столу. Огрен молча показал миску. Элисса кивнула и несколько минут спустя вернулась с такой же и глиняной кружкой пива. Андерс вяло ковырялся в своей.

-- Здесь ничего получше не подают?

На взгляд Натаниэля еда была простой, но приемлемой. Может, через неделю и он заскучает по разносолам, и от приличного вина не отказался бы уже сейчас - но по сравнению с похлебкой, в которую трактирщик день за днем сует все остатки, забывая вымыть котел...

-- Исповадили вас в башне, я погляжу, за последний год, - хмыкнула Элисса. - Винн так не капризничала.

Натаниэль разглядывал ее во все глаза, снова гадая, не померещилось ли вчерашнее. Ну не может быть, чтобы эта женщина с ехидной ухмылкой рыдала в голос.

-- Винн? Никогда не поверю. - сказал маг. - Она любит изысканные вина и отменные яства. Впрочем, чувствую, поведешься с вами - научишься есть всякую гадость.

-- Зато теперь я знаю, на чем тебя ловили храмовники, - снова улыбнулась она. - Так себе и запишу: хочешь поймать Андерса - добудь какой-нибудь еды повкуснее, садись рядом с тарелкой и жди. Сам прибежит.

-- Ничего подобного! Просто для того, чтобы полноценно насыщать организм, еда должна быть вкусной.

-- Не голодал ты никогда, - не выдержал Натаниэль.

Сам он, кажется, нескоро забудет, как подводит живот и кружится голова. Хотя всего-то несколько дней.

-- Точно, - поддакнула Элисса. - И не бродил по глубинным тропам, когда мешок почти пустой, в котле горстка крупы, и даже поймать нечего, одни глубинные охотники.

-- Упаси Создатель!

-- И как они на вкус? - поинтересовался Натаниэль.

-- Как курица, - сказал Огрен. - А вы, я гляжу, успели спеться?

Элисса хмыкнула. Натаниэль замер с раскрытым ртом, только сейчас сообразил, кого поддержал. Девушка подмигнула и уткнулась в кружку с пивом. Натаниэль выругался про себя, снова уставился на нее, уже почти уверенный, что вчера - почудилось, еще один кошмар после Посвящения.

-- Прости, у меня лицо в чем-то вымазано? - спросила Элисса.

Натаниэль мысленно охнул, сообразив, что все время почти неотрывно на нее таращится. Если Страж-Командор сообразит, что он все слышал... "не поздоровится" - выглядело крайним преуменьшением.

-- Нет. Привыкаю, к тому, что придется постоянно тебя видеть.

Она не ответила, снова отгородившись пивом. Когда кружка закончилась, обвела стол взглядом - все ли поели.

-- А теперь, благородные рыцари...

Создатель, да будет ли этому конец? Наверное она не могла знать что день, на который было назначено его посвящение из оруженосца в полноправные рыцари, Натаниэль провел на корабле где-то посреди моря. Стремясь домой. Чтобы потребовать суда над...

-- Давно ли вам приходилось спасать прекрасных дев от злых разбойников?

Огрен икнул, Натаниэль поперхнулся пивом. Андерс спросил:

-- С каких это пор Стражи занимаются похищенными девицами?

-- Это еще что, - сказал Огрен. - В Орзаммаре мы пропавшие книженции разыскивали. Правда, тогда у нас денег было в обрез.

-- У нас и сейчас в обрез.

Она с ума сошла? Один из богатейших эрлингов, выход к морю, торговый путь до Денерима... Когда и кто успел спустить все на ветер?

Элисса встретила его взгляд.

-- Сейчас зайдем ко мне, дам письмо к госпоже Вулси. Вечером, когда освободишься, отдашь ей и можешь разбирать счета сколько угодно - не в ущерб прямым обязанностям, разумеется. Там и разберешься, кто, сколько и когда растранжирил.

А вот это плохо. Очень плохо, что она читает по его лицу, как в раскрытой книге. Впрочем, он никогда не умел как следует притворяться.

-- Так что там с девицами? - напомнил Андерс.

Элисса положила на стол письмо. Натаниэль, глянул на подпись. Понятно. Если эрлинг сейчас принадлежит Стражам, значит, все, кто имеет на нем земли, становятся вассалами Серых Стражей. И Стража-Командора лично. Кровь Андрасте, это должен был быть его замок! Его земли и его вассалы. Он поднял глаза на Элиссу и встретил такой же пристальный взгляд. И снова она все поняла. Надо что-то делать с лицом. Вот сейчас, например, на нем явно отражается жажда убийства.

-- Все равно я не понял, - сказал Андерс.

-- Этот человек не принадлежит к Ордену, но как присягавший... - начала было Элисса и охнула, оборвав себя на полуслове. - Натаниэль, что этикет говорит о том, как должен быть одет эрл, только что вступивший во владения и принимающий присягу?

-- Доспех, щит с гербом, меч, - вопрос был настолько неуместным и неожиданным, что Натаниэль забыл спросить, к чему он.

-- Хвала Создателю!

-- Но эрлесса, если это ее владения, обязана быть при оружии, но в платье. - мстительно добавил Натаниэль, сообразив, что к чему. - В родовых цветах, разумеется.

Конечно, он не стал бы биться об заклад на последние два золотых, что у него остались, будто у этой женщины нет ни одного платья - может, где-то на дне сундука и завалялось. Но то, как она держалась... как ходила, легко и размашисто - так не шагнешь, когда три слоя шелка опутывают ноги, как садилась, не пытаясь по привычке расправить ткань, как несколько минут назад поймала улетевшую со стола ложку - женщина, привыкшая к юбке, раздвинула бы колени, чтобы та прилетела в подол, а не ловила бы ее ногами. Похоже, она успела срастись со всем этим - доспехом, штанами, оружием - даже сейчас нож на поясе, не те парные клинки, что были на дороге, но все же - от кого здесь-то защищаться?

Элисса снова охнула, и на лице отразился неподдельный ужас:

-- Платье!

Следующие несколько фраз она проглотила на полуслове.

-- Да не укусит оно тебя, - сказал Огрен. - Андерс, вон, в юбке бегает...

-- Это не юбка, это мантия!

-- А тебе и вовсе ваш Создатель велел...

-- В последний раз я надевала женскую одежду... почти два года назад, выходит. Когда Фергюс уезжал к Остагару. - в голосе прозвучало самое натуральное отчаяние. - Я же не помню, как эти проклятые юбки носить! Не говоря уж о том, что у меня их просто нет.

-- Когда церемония? - с деланным сочувствием поинтересовался Натаниэль. Забавно. И все же - просто уму непостижимо. Она не испугалась Архидемона, но паникует при одной мысли о том, что нечего надеть?

-- Завтра. И мне совершенно некогда вспоминать, как нужно ходить, чтобы не запутаться в этих проклятых шелках, не наступить на подол и не растянуться посередь зала на потеху всем присутствующим, - она вздохнула. - Я и в хорошие-то времена их почти не носила.

А ведь и верно, - припомнил Натаниэль. - "В хорошие времена" они вместе скакали верхом по лугам Хайевера, или лазили на деревья, чтобы поближе разглядеть птичьи гнезда... Тейрна Элеонора вздыхала, разглядывая продранный дублет и приводила в пример Делайлу, тейрн Брайс и отец смеялись, а Томас ныл, что ему снова не досталось места в их забавах...

Создатель, отчего ж так больно вспоминать?

-- Девицы отменяются? - поинтересовался он. Что угодно, лишь бы не думать...

Элисса взъерошила волосы, точно разминая уставшую после шлема голову. Прическа мгновенно стала напоминать воронье гнездо.

-- У лорда Бенсли есть люди и есть деньги - судя по тому, что с него запросили целое состояние.

-- Если только они не заломили цену, специально, чтобы отец выкупить не мог. - сказал Андерс. - Мало ли, кому он досадил.

-- Или они просто жадные дураки. - рыгнул Огрен.

-- Или кто-то из новоявленных вассалов Стражей очень хочет разделаться со Стражем-Командором. - хмыкнула Элисса - и вместо разбойника нас встретят две дюжины рыцарей.

-- Возьмем солдат? - спросил Андерс.

-- А если это не ловушка, девчонку убьют, едва поняв, что за ней пришли с солдатами. Если уже не убили. Если... - она коротко ругнулась. - Боюсь, что когда ее отец писал это письмо, было уже поздно. А тут еще эти демонами драные юбки, - она поднялась из-за стола. - Опозорюсь, так опозорюсь. Собираемся.

Тем не менее, про письмо мадам Вулси Элисса не забыла, и пока Натаниэль ждал его и уносил в комнату, которую ему выделили, времени на сборы почти не осталось. Когда он вылетел во двор, остальные трое уже ждали. И ни следа солдат - кроме обычных часовых.

-- Ой, нарвемся, - сказал Андерс, видимо, подумав о том же.

-- Впервой, что ли? - хохотнул Огрен.

Натаниэль счел за лучшее промолчать, точно так же как и Элисса.

Ловушкой это не было. Девушка пока была жива. Больше ничего хорошего Натаниэль не видел. Когда предводитель разбойников выволок девушку, ступавшую, точно неделю не вылезала из мужского седла, с безразличным лицом - и только руки суетились, то и дело стягивая на груди разорванное платье - Натаниэль взмолился Создателю, чтобы рука от ярости не дрогнула.

Незадолго до того, они с Элиссой исползали все окрестности лагеря. Особо не развернешься - скальный уступ, к которому вел мостик над пропастью. И все же они нашли местечко, с которого простреливался весь лагерь. И еще одно - откуда маг мог дотянуться заклятьями, до поры до времени не привлекая лишнего внимания. Элисса с Огреном неторопливо миновали мост, давая разбойникам возможность себя разглядеть и убедиться в численном перевесе. Слов было не разобрать, но видел Натаниэль со своего места отлично. Главарь вывел заложницу. Элисса - Натаниэль не поверил собственным глазам - протянула туго набитый кошель, и в тот же миг все пошло наперекосяк. Вместо того, чтобы взять деньги и отпустить, главарь сгреб Элиссу. Точнее, попытался сгрести и приставить нож к горлу, но та вывернулась юркой змейкой, перехватила руку с оружием, и миг спустя разбойник, оторопев, разглядывал рукоять собственного ножа, торчавшую из брюха. Долго любоваться не пришлось - Натаниэль спустил тетиву, стрела вошла в глазницу. Элисса отшвырнула истерзанную девчонку за спину гному, тот взмахнул секирой, в тот же миг посреди лагеря взвихрилось пламя, и дальше началось то, что Натаниэль в очередной раз счел "сущим бардаком".

Когда Натаниэль добрался до уступа, Элисса сидела, прислонясь к камню, и, скосив глаза, пыталась разглядеть торчащий из-под ключицы обломок стрелы. Спасенная девчонка рыдала, Огрен неловко топтался возле нее. Натаниэль шагнул было ближе,но его тут же бесцеремонно отпихнул маг, на все лады честя безумиц, лезущих в самую гущу драки почти в одиночку, а получив стрелу... жаль, что не в мягкое место, говорят, через него ума больше входит, вместо того, чтобы остановиться, просто переламывают древко и продолжают развлекаться.

-- Андерс, заткнись. - негромко сказала Элисса и Андерс - о чудо - заткнулся. - Девочке помоги.

-- Раз может плакать, значит, оправится. Все остальное до замка подождет. Да и не дастся она мне сейчас. - Андерс скривился. - Эти сволочи тоже именовались мужчинами... Ты подлиннее отломок не могла оставить?

-- В следующий раз у Вейда измеритель возьму. - рыкнула Элисса. - Вытаскивай, давай.

-- Погоди. - Натаниэль поднял еще одну такую же, показал Андерсу зазубренный наконечник.

Маг витиевато выругался. Элисса прошипела нечто неразборчивое, вслух сказав:

-- Потерплю.

-- Артерия рядом. - Андерс уже не ругался, разговаривал негромко и четко. - Если дернуть сейчас, разворотим...

-- Знаю.

-- Резать придется.

-- Хорошо. Хотя погоди... Помоги встать.

В три руки они вытряхнули из мешка Элиссы плащ, потом та долго и тихо что-то говорила рыдающей девушке - Андерс бросил заклинание и кровь почти не текла, но лицо Стража было мертвенно-бледным. Девчонка перестала всхлипывать, завернулась в плащ, покорно позволив Огрену увести себя по ту сторону мостика.

-- Помощь нужна? - спросил Натаниэль.

-- Нет, поглядывай по сторонам, - сказал маг.

Доспех пришлось разрезать - под неразборчивую ругань мага - сопротивлялась кожаная кираса отчаянно, для того и была создана - и ехидные комментарии Элиссы, рассказывающей, что скажет мастер Вейд, узнав, как обошлись с его шедевром.

-- Починит, - сказал Андерс. - А ты помолчала бы.

-- Нет, - выдохнула она. - так легче.

-- Хотел же обезболивающее взять...

-- От него голова потом мутная, хватит нам одной невменяемой...

За доспехом последовал стеганый поддоспешник, потом рубаха. Натаниэль старательно оглядывал окрестности, выискивая несуществующих супостатов. Нет-нет а и поводя взглядом в сторону Элиссы - впрочем, из-за мага было видно лишь лицо. Андерс, помедлив, подобрал ремень, сложив в несколько слоев. Элисса коротко и благодарно кивнула, зажимая его зубами. Натаниэль с удвоенным интересом уставился на скалы. Еще бы уши заткнуть. Элисса не вскрикнула ни разу, да и стонов почти не было слышно - но Натаниэлю доводилось получать раны, и он примерно представлял, каково это. Правда, мерзавец, пырнувший его в переулке, второй удар нанести не успел, а что чувствует человек, которого размеренно и неторопливо разрезают по-живому, думать не хотелось. Совсем. Злорадствовать почему-то не хотелось тоже.

-- Все, - сказал Андерс.

Булькнуло зелье, потом еще одно.

Натаниэль торопливо отвел взгляд от залитой кровью груди.

-- Посмотрите там, у этих... прикрыться найдется чем? - Элисса хмыкнула. - А то если я в таком виде в Башню явлюсь - разговоры пойдут.

"Прикрыться чем" нашлось. Элисса брезгливо скривилась, натягивая рубаху из мешка одного из разбойников, но вслух ничего не сказала. Двигалась она чуть замедленно, не слишком уверенно - так бывает после слишком большого количества целительных зелий. Страж наклонилась над главарем, подобрала свой кошель. На миг остановилась над бандитом, с пронзенной стрелой шеей. Подняла взгляд на Натаниэля.

-- За этого - отдельное спасибо. - Опоздай ты на миг, он бы меня зарубил.

-- Надо было. - буркнул Натаниэль, смутившись неизвестно чему. И только сейчас сообразил, что за все время, пока они ползали вокруг лагеря, изучая, что к чему, и сейчас, не говоря уж о "сущем бардаке", когда вообще не до того, он не вспомнил, что ненавидит эту женщину.

Она хмыкнула, продолжая собирать с тел все мало-мальски ценное. Натаниэль хотел было заикнуться о том, что враги такого обхождения не заслуживают, но миг спустя решил, что эти... не заслуживают того, чтобы называться врагами. Но, похоже, с казной дела и впрямь плохи, если Страж-Командор собственноручно обирает тела погибших, невзирая на то, что сама держится на ногах только благодаря целительным зельям. Наконец, она выпрямилась.

-- Огрен, позаботься, чтобы они не встали, у меня сил не хватит. - окликнула Элисса. Добавила чуть тише. - Не хватало еще, чтобы помимо порождений тьмы тут одержимые покойники шляться начали.

Это верно. На погребальный костер у них нет ни времени, ни сил, но бросать просто так тела, словно приглашая демонов вселиться - тоже не след. Натаниэль глянул, как Огрен орудует секирой, точно мясник на рынке, отвернулся.

-- Ты в самом деле собиралась ему заплатить и уйти? - спросил он, чтобы не слышать, как размеренно хрястают тела под ударами топора.

-- После того, как увидела леди Эйлин? - она жестко усмехнулась. - Надеялась, что он отвлечется, пока лезет в кошель. Но они и правда оказались жадными дураками: решили, что две девки лучше, чем одна...

Элисса пожала плечами.

-- Неужели я до сих пор выгляжу безобидным цветочком?

-- Ты и в хорошие времена им не выглядела.

Насчет "безобидным" он не был уверен, тогда как-то о подобных вещах не задумывался, но "цветочком" юная леди Элисса не была точно - вечно встрепанная, неугомонная и на диво проворная, несмотря на легкую полноту. Натаниэль помимо воли нахмурился - разговаривать расхотелось совершенно. Тем более, что и мостик закончился и девчонка - леди Эйлин, поправил себя Натаниэль - снова разрыдавшись, бросилась на шею Элиссе, едва не уронив.

-- Хватит, - наконец, негромко сказала та, продолжая гладить растрепанные пряди. - Они больше никого не обидят, и это хорошо. Пойдем.

-- Домой? - всхлипнула девушка.

-- Пока в Башню Бдения. Отдохнешь, вымоешься, Андерс тебя посмотрит...

-- Нет!

-- Он очень хороший целитель, а ты вся в синяках.

Натаниэль подумал, что, скорее всего синяками не обошлось. Но она ведь и в самом деле не подпустит мужчину... тем более туда, где действительно понадобится осмотр и лечение.

-- Нет!

Элисса вздохнула.

-- Хорошо. Я попробую найти женщину. Может, на окрестных фермах кто из бабок сведущ... Но умыться, поесть и поспать надо все равно, верно? А потом лорд Бенсли приедет и тебя заберет... - она говорила мягко и ласково, точно с напуганным жеребцом.

Девушка кивнула, и, опасливо косясь на Натаниэля и Андерса, двинулась рядом с Элиссой.

========== 5 ==========

На церемонию Натаниэль явился злой и сонный. Накануне он все же дошел до госпожи Вусли и потом до поздней ночи возился с документами, разбирая, что к чему. А потом не мог заснуть, едва ли не до рассвета, потому что выходило, будто большую часть достояния Амарантайна промотал никто иной, как прежний эрл. Отец, получив титул эрла Денерима, поместье в столице и положение ближайшего советника регента начал раздавать доходы и земли родового эрлинга - то ли покупая лояльность, то ли еще почему, Натаниэль не мог понять. И поверить тоже не мог. Отец не раз и не два повторял, что именно он, старший, унаследует Амарантайн - и пустить на ветер обещанное? Или он хотел закрепить свое положение в столице - доходы эрла Денерима однозначно должны быть больше... должны были быть, -- поправил себя Натаниэль, если бы Орда не разгромила столицу. Но гадать, что было бы, если, можно хоть до возвращения Создателя, а документы говорили сами за себя - отнюдь не Стражи оказались виноваты в том, что Амарантайн пребывал на грани разорения. Мор, конечно, тоже внес свою лепту, куда же без этого, но... Натаниэль даже заподозрил поначалу, что письма и расписки подделаны, но если не пытаться обмануть самого себя - рука отца сомнений не вызывала, письма, написанные тем же почерком до сих пор лежали в Вольной Марке, на хранении у человека, которому он служил оруженосцем. Словом, выходило, что проклятая Кусланд опять ни при чем.

Проклятая ли? Как так вышло, что всего за несколько дней она, из чудовищного порождения тьмы, которое он ненавидел всей душой, превратилась в обычную женщину? Почти незнакомую - за восемь лет изменились оба -- но все же отнюдь не демона. Натаниэль вертелся с боку на бок -- простыня давно сбилась в жгут - злился на собственную доверчивость и собственную же сентиментальность - не захотел из врага мученицу делать, ишь. Зарезал бы - и не пришлось бы сейчас вертеться, гадая, что из увиденного правда, а что - лишь притворство, и не пришлось бы отмахиваться от предательских шепотков внутри, говорящих, что, похоже, те, кто говорил, будто отец сам навлек беду на семью, не лгали. В это нельзя было верить, в это немыслимо было верить, самому предать отца следом за всеми - но никто бы не стал разыгрывать такое грандиозное представление ради одного человека. Впрочем, не одного - если он, сын прежнего эрла открыто проявит лояльность Стражу-Командору, позиции ордена станут куда крепче, и заручиться поддержкой знати окажется проще. Может быть, в этом все дело? Натаниэль натянул на голову подушку. Узнала, кто он, разыграла многоходовку - те мужики в кабаке могли быть подсадными - так, чтобы ему больше некуда было идти, сговорилась с магом, порыдала так, чтобы услышал тот, кому нужно. Еще скверна эта очень кстати, теперь Натаниэль точно от нее никуда не денется... С порождениями тьмы тоже сговорилась, угу. Он в очередной раз выругался, покосившись на склянки на столе. Но вторую ночь подряд убегать от размышлений с помощью зелья казалось неправильным. Слабостью. И Натаниэль гонял по кругу одни и те же мысли, не понимая, как так вышло, что мир перевернулся с ног на голову, пока не забылся под самое утро.

Словом, входя в зал, где должны была состояться церемония - на которой он обязан был присутствовать как один из Серых Стражей - Натаниэль просто жаждал увидеть, как Кусланд - демоны бы ее взяли - наконец, опозорится. Пусть не наступит на подол, растянувшись посреди зала, пусть просто выглядит пугалом - а в платье она будет выглядеть пугалом, слишком уж не шли шелка к ее манере двигаться и говорить. Он хотел на это посмотреть. И едва не хмыкнул вслух, когда в назначенный час Страж-Командор предстала перед собравшимися в доспехе. Отчищенном, насколько можно - но с намертво въевшимися пятнами. Залатанном. С нашитым на грудь гербом -- грифоном - явно новее всего остального. Вокруг зашептались - вопиющее нарушение приличий не упустил никто. Элисса с невозмутимым лицом дождалась тишины и начала положенную церемонией речь. Слова текли размеренно и гладко, ничего забавного в ней не было, но спустя несколько фраз Натаниэль едва удержался, чтобы не рассмеяться на весь зал. Элисса приветствовала собравшихся не как эрлесса - своих личных вассалов. А как представитель Ордена -- союзников, присягающих на верность. Что, в общем-то, и было в реальности - ведь Амарантайн теперь принадлежал Стражам, а не лично Кусланд. И к вассалам вышел Страж-Командор Ордена. Воинского ордена. Платье? Заметив взгляд Андерса, Натаниэль заставил себя погасить улыбку. Развлечения не вышло, но почему-то он об этом совсем не жалел.

Больше в речи ничего интересного не было, подобного рода ритуальные славословия Натаниэль за свою жизнь слышал множество раз. Со скуки он начал разглядывать присутствующих - и похолодел, поняв, что знаком едва ли не с половиной. Вон лорд Гай - Натаниэль помнил его совсем юным, пожалуй, младше, чем сейчас Элисса - только-только вступившим в права владения. Тогда он приехал присягать отцу. Сейчас он стал старше и жестче, сколько лет прошло - десять? Больше? Но все же Натаниэль его узнал. А вот лорд Эддельбрек совсем не изменился... в последний раз, когда на памяти Натаниэля он приезжал в Башню Бдения по какому-то делу, отец, судя по всему, наговорил кучу неприятных слов, потому что уезжал лорд молчаливым и сумрачным. Простился сухо и коротко, хотя Натаниэля всегда любил и часто, с видимым удовольствием разговаривал...

Почувствовав пристальный взгляд, лорд повернул голову - и видя, как расширились его глаза, Натаниэль похолодел. Не хватало еще, чтобы его узнали. Сын Рэндона Хоу открыто поддерживает убийцу отца. И ведь никто не будет выяснять, как обстоят дела на самом деле. Впрочем, Натаниэль сейчас и сам не мог сказать, как они обстоят.

Церемония продолжалась, банн Эсмерель - Создатель, ее он тоже помнил! - преклонила колено, медленно и торжественно произнося слова присяги, а Натаниэль думал о том, что размышляя вчера, будто это должны были быть его вассалы, явно себя переоценил. Если он не способен просчитать расклады хотя бы на два шага вперед -- какой из него, к гарлокам, эрл? Просясь в Стражи не подумать, что придется подчиняться убийце отца... Ну хорошо, тогда он был голоден, болен и вообще едва ли соображал, что делает. А сегодня, когда он предвкушал развлечение за чужой счет, вместо того, чтобы сообразить, что наверняка узнают и начнут использовать его имя в собственных целях?

Он привык видеть, как эрл получает от подданных подати и почести, имеет право судить и миловать, но совсем забыл о грязных играх вокруг титулов и даров... и о том, что в случае чего придется получить стрелу под ключицу, спасая совершенно незнакомую девушку не из каких-то там романтических соображений, а просто потому, что ее отец - твой вассал, и обязательства служить и защищать - взаимны. Стоило ли оно того? Натаниэль никогда не думал о такого рода вещах - он знал, что со временем унаследует Амарантайн, и это было так же очевидно и неотвратимо, как восход солнца по утрам. Но сейчас те, кто должен был присягать ему, преклоняли колено перед убийцей его отца - и воды не потекли вспять, а солнце не зашло на востоке. Черни все равно, кто ей правит, не драли бы три шкуры. Все равно ли лордам, до тех пор, пока налоги посильны и на земли не посягают?

Он в который раз подумал, что надо было сообразить еще накануне и попросить у Стража-Командора разрешения не присутствовать - кого там интересует, сколько Серых Стражей в Башне Бдения на самом деле. Она бы позволила... или воспользовалась бы поводом окончательно показать, кто есть кто? Нет, надо было все-таки ее прирезать, и не мучиться бесплодными размышлениями. Хотя кто бы еще кого прирезал, по правде сказать. Когда-то в их стычках он побеждал неизменно -- просто потому, что был старше и сильнее. Сейчас Натаниэль справедливо считал себя приличным бойцом, но мастерство Элиссы оттачивалось не на турнирах, а в настоящих сражениях, где цена ошибки - жизнь. И до сих пор она была жива.

Меж тем основная часть церемонии закончилась, Элисса спустилась к лордам и леди перекинуться парой слов о том -- о сем, Натаниэль, пользуясь возможностью, отступил в тень колонн. Он не хотел разговаривать с людьми, даже теми, кого знал и к кому в прошлой жизни - Создатель, а ведь и в самом деле в прошлой жизни, что может быть общего у Серого Стража с наследником эрла - испытывал симпатию. Не хотел сочувствия, неважно, искреннего или фальшивого, не хотел оправдываться и объяснять. Самым лучшим было бы улучить момент и исчезнуть. Так он и собирался поступить.

Голоса за колонной стали отчетливей, и Натаниэль усмехнулся, обнаружив, что опять слышит то, что для его ушей не предназначалось.

-- Тейрна Элисса...

-- Лорд Эддельбрек, зовите меня Страж-Командор.

-- Прошу прощения. Я бы хотел спросить, как зовут того юношу-Стража... не вижу сейчас. Такой темноволосый...

-- Я поняла, о ком вы, -- сказала Элисса.

Натаниэль похолодел. Если она сейчас подтвердит... вовек потом не отмыться.

-- Мне показалось, что мы раньше встречались... -- продолжал Эддельбрек.

-- Вполне возможно, -- в ее голосе не было ничего, кроме вежливого внимания. - Но я не могу этого знать. Спросите его сами, как увидите.

-- Но...

-- Прошу прощения, милорд, но при вступлении в Стражи человек оставляет прошлую жизнь со всеми ее грехами и радостями.

-- Миледи, я понимаю, что у вас есть причины для... Клянусь, я ничего не знал о заговоре Хоу.

-- Я вам верю, -- ее голос потеплел. - Отец отзывался о вас как об исключительно порядочном человеке.

-- Благодарю, миледи.

-- Не стоит. Что до моего человека - поверьте, дело не в личной неприязни. Просто... Орден принимает всех. Лордов и простолюдинов, рыцарей, магов, воров, убийц... И каждый Страж имеет право на то, чтобы прошлое осталось в прошлом. Поэтому все, что я могу вам сказать - спросите его самого, как увидите. А я - увы, могу лишь принести извинения...

Теперь в ее голосе звучало искреннее сожаление. Мол, хотела бы помочь, но руки связаны.

-- Впрочем, полагаю, вы хотели не только утолить любопытство? Возможно, у вас есть какие-то дела к ордену?

Эддельбрек встрепенулся, и начал живописать, как тяжко живется фермерам из-за постоянных набегов порождений тьмы. Не будет ферм - не будет еды, это очевидно, не мог бы Орден выделить солдат...

-- Фермерскую лачугу из навоза и соломы можно отстроить в два дня, - влезла в разговор Эсмерель. - Амарантайн - жемчужина эрлинга, и именно он по-настоящему нуждается в защите!

Они заспорили, слушать Натаниэль не стал, отступив поглубже в тень. Потом решил перебраться на другой конец зала, подальше от Эддельбрека, не ровен час...

Оставаться невидимым оказалось чрезвычайно занятно. Подслушивать, конечно, нехорошо, но все равно заняться больше нечем...

Услышанное ему не понравилось. Совсем не понравилось. Нет, он ожидал, что Стража-Командора будут ненавидеть - он сам ее ненавидел, в конце-то концов. Но что те же люди, что только что преклоняли колени, миг спустя будут обсуждать, что "скоро все изменится"... Что ж, пожалуй, хорошо, что не ему все это разгребать...

-- Натаниэль, мальчик мой! - раздалось за плечом.

Он обернулся прежде, чем сообразил - не стоит, ровно для того, чтобы угодить в распахнутые объятья Эсмерель.

-- Это правда ты? Создатель, какая трагедия, какая чудовищная трагедия! - платочек изящно коснулся ресниц. - Твой отец...

Натаниэль стоял столбом, не зная, что ответить. Сказать "миледи, вы ошиблись"? Глупо, после того, как обернулся. Принять соболезнования? Так непременно захотят знать, как он дошел до жизни такой - объяснять? Оправдываться?

Спасение пришло, откуда он совсем не ждал. Рядом возникла Элисса, церемонно поклонилась.

-- Банн Эсмерель, прошу прощения. Мне срочно нужен этот человек.

-- Тейрна Элисса...

-- Страж-Командор, к вашим услугам.

Натаниэль отчетливо помнил, что с четверть часа назад Элисса уже говорила Эсмерель нечто подобное. Но та настойчиво продолжала звать ее тейрной.

-- Вам известно...

-- Еще раз прошу прощения, -- словно невзначай перебила Элисса. - Но дело не терпит отлагательств.

На миг Натаниэлю показалось, что она утащит его за руку, как ребенка, но обошлось. Едва за спиной закрылась дверь, он выдохнул, прислонился к стенке, совершенно обессиленный. Странно, вроде и не делал ничего. Откашлялся.

-- Спасибо. Теперь все время будешь меня спасать?

-- Должность у меня такая, -- хмыкнула Элисса. - Запустила пальцы в волосы, превратив их в воронье гнездо. - Создатель, я полная дура! Могла бы понять, что тут почти все не только меня, но и тебя знают.

-- А что, стыдишься, что Хоу теперь твой человек? - ощетинился Натаниэль.

-- Что в имени? - она улыбнулась краем рта. - Как розу ни зови, в ней аромат останется...

Натаниэль глянул пристальней - издевается? Но нет, взгляд ее был открыт и серьезен.

-- Я горжусь тем, что ты - мой человек. Не потому, что сын того, кто убил мою семью, подчиняется мне. Не потому, что ты Хоу. Потому что в тебе есть достоинство, которого нет у многих из этих. - Она ткнула большим пальцем через плечо.

-- Тогда почему...

-- Ты предпочел бы остаться?

-- Нет.

-- Вот поэтому, - она вздохнула. - Пойду, скажу сенешалю, чтобы заканчивал этот балаган.

-- Погоди... -- Натаниэль осекся. А стоит ли говорить? Он-то ей не присягал. Заговор удастся - он будет свободен. Правда, эрлинг ему это не вернет, но хоть порадуется, что его отец отмщен.

Порадуется ли?

-- Там что-то нечисто.

Она прищурилась.

-- Вот как... Через полчаса, у меня в кабинете.

Когда Натаниэль подошел к дверям, оттуда как раз выходил Андерс. Глянул подозрительно и зло, будто лично Хоу перед ним провинился, молча зашагал прочь. Натаниэль посмотрел ему вслед, шагнул внутрь. На столе был все тот же беспорядок, и Страж-Командор по-прежнему устроилась прямо на столешнице, Но почему-то сегодня не хотелось выть в голос.

Натаниэль устроился на предложенном стуле и коротко пересказал все, что слышал. Элисса молчала, покачивая ногой. Слова кончились, молчание затягивалось. Натаниэль почувствовал себя круглым дураком.

-- Зря я пришел.

-- Нет. Андерс только что был с тем же, но это понятно и предсказуемо. А вот от тебя, каюсь, не ждала.

-- Не доверяешь? - усмехнулся Натаниэль.

И правда, зря он пришел. Красивые слова - всего лишь слова, а на деле он навсегда останется сыном того, кто убил Кусландов, и кого убила она.

Элисса покачала головой.

-- Вчера ты мог промедлить лишь миг - и сейчас бы мы с тобой не разговаривали.

-- Дурак был, -- буркнул Натаниэль. - И сейчас - дурак.

Она широко улыбнулась.

-- Спасибо. Но больше в это не лезь.

-- Почему? Я могу написать Эсмерель и...

-- Да потому что из тебя такой же заговорщик, как из Алистера - король! - рявкнула Элисса. Добавила тише. - Эсмерель сожрет и не подавится. Тот человек, которому ты служил в Вольной Марке - учил сражаться с открытым забралом?

Натаниэль кивнул.

-- Вот то-то и оно, - она в который раз превратила голову в гнездо. - Надо подумать. Но Создателя ради, не лезь в эту гадость сам. Разберемся.

К себе Натаниэль вернулся совершенно растерянным. Выходило, что теперь он спасает ту, кого следовало бы убить. Дожил, ничего не скажешь.

========== 6 ==========

Натаниэль знал, что подвалы замка огромны - как-никак в свое время отец спрятал в них целую армию - и запутаны, не зря детям никогда не разрешалось не только играть в них, но и просто спускаться без сопровождения взрослой прислуги. Но чтобы до такой степени...

Он хихикнул про себя, когда Элисса, созвавшая Стражей разобраться, через какой проход порождения тьмы пробрались в башню, явилась не только с кипой схем и карт в плоской сумке через плечо, но и начала чертить мелом стрелки на стенах, едва они спустились по первой же лестнице. Двигались они не торопясь, Страж-Командор то и дело совала нос в свою кипу пергаментов, иногда советуясь с Огреном и что-то черкая поверх старых чертежей. Тем не менее, через полчаса Натаниэль понял, что без начерченных на стенах стрелок лично он назад не выберется, а из остальных может поручиться разве что за Огрена, ехидно комментирующего топографические способности людей. Сам он, как и все гномы, обладал безупречным чувством направления и совершенно не понимал, как кто-либо вообще способен заблудиться, тем более в старых подземельях, где нет и двух одинаковых участков стены. Вскоре оказалось, что это Огрен, а не Элисса, ведет отряд, уверенно продвигаясь все дальше и дальше. Коридоры тянулись, то раздваиваясь, то снова сходясь, лестницы вели все ниже. У Натаниэля едва глаза не вылезли на лоб, когда он увидел самую настоящую авварскую гробницу. Он знал, что Башня Бдения стара. Но обнаружить как то, что он считал всего лишь семейной легендой, обретает реальность...

Он решил больше ничему не удивляться, и, сохраняя видимость хладнокровия, шагнул под крепи на месте завала, который устроила взрывчатка Дворкина в тот день, когда порождения тьмы напали на башню. Хотя очень хотелось вжать голову в плечи и миновать кажущееся опасным место вприпрыжку. Андерс задержался, недоверчиво рассматривая бревна.

-- А оно точно удержит?

-- Конечно, нет, - сказал Огрен. - Если башня вдруг просядет, несколько бревен точно не поможет.

-- Но...

-- Так в том и весь фокус был - прокопать так, чтобы крепь только песку мешала осыпаться. Как - не спрашивай, это не по моей части. К рудокопам, у них свои кастовые фокусы.

Тем не менее, рудную жилу, или нечто, очень на нее похожее - Натаниэль тоже не был рудокопом, так что мог лишь предполагать - показанную Элиссой, гном осмотрел очень внимательно, заявив, что похоже на веридий, но надо прислать тех, кто понимает - пробу взять. То-то Вейд порадуется.

-- Я тоже порадуюсь, - сказала Элисса. - Это же стыд и позор, а не доспехи на солдатах, как их всех не перебили с такой амуницией. Будто специально в Ферелден неугодных ссылали, и снарядили соответственно.

-- Поди так и было, - хохотнул Огрен. - Если судить по тому, что ты здесь. За Собрание земель и махание короной...

-- Я ей не размахивала. Я ее просто отдала...

-- Какая разница, суть-то одна... Поди влетело по первое число?

-- Не напоминай. - Элисса начертила очередную стрелку. - Весь год в Вейсхаупте нотации читали по малейшему поводу. Несчастную Софию Драйден просклоняли на все лады, а когда я сказала, что пока своих людей малефикару не скармливала, в отличие от нее, визг подняли...

-- Пока? - встрял Андерс.

-- Будучи в здравом уме я этого не сделаю - если средства начинают оправдываться великой целью, значит, и цель и средства надо выкинуть на помойку. - Элисса неподражаемо передернула плечами. - Но мне доводилось видеть людей, лишившихся рассудка, людей, одержимых демонами - причем не все из этих несчастных были магами, людей, которые под влиянием артефакта вытворяли такое, что, опомнившись, только и оставалось, что в лаву...

-- Не надо о Бранке. - Проворчал Огрен, присовокупив несколько не слишком-то цензурных фраз.

-- Прости. - Элисса легко пожала его плечо, хотя едва ли гном что-то почувствовал сквозь латы. - Словом, зарекаться не буду. Надеюсь, правда, что найдется кто-то, кто меня прикончит до того, как я - точнее, это буду уже не-я - нечто подобное выкину.

-- Хорошо, я запомню, - пробурчал маг.

-- Спасибо.

Какое-то время они шли молча. Низкие сырые коридоры сменились высоченными каменными потолками. Андерс зажег волшебный огонек, освещавший пещеру почти как днем, и Натаниэль ахнул, разглядев величественные резные колонны и тщательно обработанные стены.

-- Глубинные тропы во всей красе, - прокомментировала Элисса. - Прости, Огрен, но век бы их не видать.

-- Интересно, этак мы и до самого Кэл Хирола доберемся? - гном оглядывался по сторонам без особого любопытства.

-- Не хотелось бы. Волдрик просил...

Она осеклась на полуслове, а Натаниэль, наконец осознал, что беспокойство и словно эхо чужих голосов внутри - на грани слышимости, когда слов не разобрать - и есть пресловутое чутье Стражей. Он потянул из колчана стрелу, а миг спустя она уже с хрустом вошла в харю порождения тьмы. Андерс спалил еще двоих, Натаниэль сравнял счет, а в следующий миг из-за поворота вылезло... нечто в три человеческих роста. Андерс хрипло вздохнул, кажется, растеряв способность ругаться. Элисса метнулась под ноги чудищу.

-- Андерс, замедляй его, как можешь! Натаниэль - в морду. И не геройствовать, заметит - прячьтесь!

Огрен, по-видимому, уже знал, что делать, неторопливо перемещаясь за спину чудищу. Элисса, наоборот, мельтешила у того перед самым носом, юля, ускользая. Натаниэль, опомнившись, спустил тетиву, стрела вонзилась в щеку чудовища, видимого урона не причинив, но, похоже, разозлив основательно - попытки ухватить Элиссу стали... нервными, если подобное слово можно применить к порождению тьмы. Топор гнома пробил мышцу на ноге, чудище судорожно развернулось - только что запущенный Андерсом ледяной заряд угодил ему аккурат в мягкое место, заставив метнуться обратно, подволакивая раненую ногу, лапы сгребли воздух в дюйме от Элиссы и Натаниэль на миг забыл, как дышать. Мелькнули клинки - чудовище снова взвыло, почти по-человечески сунув в рот раненую лапу. Очередная стрела вошла в глаз по самое оперенье, топор, хрястнув, подрубил ногу - чудовищная туша рухнула навзничь. Миг спустя - как только этот нелепый гном ухитрялся быть таким быстрым - секира пробила мышцу и сосуд на шее, окатив Огрена черной кровью, клинок Элиссы вонзился в неповрежденный глаз, и вскоре судорожные движения затихли - чудовище испустило дух.

-- Что это было... - голос Андерса ощутимо дрожал.

Натаниэлю захотелось сползти по стене - ноги не держали. Вернуть лук в колчан получилось не с первого раза.

-- Огр, - сказал гном. - Вот это я понимаю, драка.

-- Я бы вполне без нее обошлась. - Элисса вбросила клинки в ножны за спиной. - Но если здесь этакое шляется - даже странно, что Мор начался в Диких Землях, а не отсюда.

-- Он бы в тот подкоп не пролез, - ответил Огрен.

Элисса непонимающе посмотрела на гнома и тот пояснил:

-- С полчаса назад, помнишь, коридор был неровный и узкий, и свод не укреплен.

-- Не обратила внимания.

-- Эх вы, наземники... Скажи еще, что ворота не видишь.

-- Ворота как раз вижу. - Элисса оглядела огромные створки. -- Огрен, Андерс - давайте за Волдриком, и пусть прихватит сержанта с дюжиной солдат. А мы тут подождем.

Она опустилась прямо на пол, прислонясь к стене. Ослабила ремешок шлема, уронила руки на колени.

-- А... - начал было Натаниэль.

-- Ты чуешь порождения тьмы?

-- Вроде нет.

-- И я нет. Так что отдыхай, пока возможность есть. - Она бросила Натаниэлю плоскую фляжку. - Держи. А то трясет всего.

-- Так заметно? - криво усмехнулся Натаниэль.

Она пожала плечами.

-- Заметно... Я когда в первый раз нос к носу с огром столкнулась, чуть в штаны не наложила. И верещала так, что голос сорвала.

-- Как когда я тебе лягушку чуть за шиворот не засунул? - рассмеялся Натаниэль.

-- Громче, - хмыкнула Элисса.

Натаниэль подумал, что едва ли может представить ее - нынешнюю - верещащей как та девчонка, что до сих пор жила в памяти, никак не желая совмещаться с этой женщиной. Отхлебнул из фляжки - тепло спустилось в желудок, заставляя расслабиться до сих пор скрученное в тугой узел страха нутро. Элисса чуть откинула голову назад, прислонясь затылком к стене, расслабленно полуприкрыла глаза. Натаниэль отхлебнул еще, решил, что хватит - мало ли. Они ведь остались здесь определено затем, чтобы ничего с глубинных троп не вылезло, хотя как они справятся с чем-то вроде огра вдвоем, Натаниэль не представлял. В крайнем случае, успеют предупредить. Он поёрзал, пытаясь устроиться так же удобно-расслабленно, как Элисса - не выходило. Где-то внутри утихало боевое безумие, но и не будь его, все равно невозможно было спокойно сидеть посреди огромной толщи камня. Огонек мага погас - в наступившей темноте, Натаниэль, к своему удивлению, видел - не как днем, примерно как звездной безлунной ночью. Тишина, которая Элиссу явно не беспокоила, Натаниэлю казалась мрачной и неестественной - так, что слышно не только свое, но и чужое дыхание. И он спросил в эту неестественную тишину.

-- А почему тебе влетело за Собрание Земель?

-- Потому что Стражи официально вне политики. Особенно - в Ферелдене, где София Драйден устроила такую заваруху, что двести лет потом Орден в страну не пускали. - Она тихонько хмыкнула. - А тут и полвека не прошло, как вылезаем мы с Алистером и начинаем судить-рядить, кому корона, кому плаха...

-- Что там случилось на самом деле?

Элисса долго молчала. Потом с явной неохотой выпрямилась, глаза блеснули в полумраке.

-- Лучше напиши эрлу Эамону. Геррину. Он меня с тех пор ненавидит, так что лгать не будет. Иначе придется верить на слово... и, боюсь, все снова окажется не так, как ты себе представлял.

-- Рискну, - хмыкнул Натаниэль. - И без того все уже не так.

Уж точно он не мог представить, что придется сражаться бок о бок, видеть ее каждый день - и не пытаться убить. По правде говоря, ему уже не хотелось ее убивать. Ненависть истлела, расползлась клочьями. Да и глупо желать смерти той, что дважды спасла ему жизнь и - что уж теперь - кому спас жизнь он.

Эамону он, конечно, напишет - просто для того, чтобы увидеть еще одну сторону медали. Но, похоже, до сих пор Элисса ему не лгала.

-- За что он тебя ненавидит?

-- За то, что отдала корону не Алистеру. - Она усмехнулась. - А у Аноры есть причины его не любить. Так что пришлось забыть о придворных играх и удалиться в Рэдклиф окончательно.

-- Но почему? - искренне удивился Натаниэль. - Он же... вы же...

Легко было бросать в лицо слово "любовник", пытаясь оскорбить, а вот сейчас - после того, что он увидел и услышал за эти дни - не выходило.

-- Ну да, я любила его, - она говорила тихо, почти шепотом, но в безмолвии древних залов каждое слово было отчетливо слышно. - Но любить - не значит ослепнуть. Он был бы ужасным правителем...

"Из тебя заговорщик как из Алистера король" - припомнил Натаниэль.

-- Он... был - это "был" явно далось ей с трудом - хорошим человеком. Смелым, открытым, честным. Но... восемь лет в церкви из него выбивали желание думать самостоятельно, заменяя одним - дисциплиной. Дисциплина, самоограничение, иерархия - за всю жизнь ему ни разу не пришлось решать даже что есть - что на кухне сготовили, то и лопай - и что надеть: что дали, то и носи. Мы-то с тобой привыкли повелевать, нас так растили, а он...

Элисса махнула рукой.

-- Это надо было бы становиться второй Анорой при новом Кайлане. Так что я не отдала бы ему эту корону, даже если бы Алистер ее хотел. Но самое смешное заключалось в том, что он ее не хотел, а Эамон заладил - династия Тейринов, символ... - она горько усмехнулась. - То, что он живой и может иметь свои желания, Эамона не интересовало никогда.

И в самом деле, все в очередной раз было не так. Но почему-то Натаниэлю хотелось верить в это "не так".

-- Выходит, королева должна быть тебе благодарна?

-- Это вряд ли, - хмыкнула Элисса. - Я ее обманула, пообещав сохранить жизнь Логейну - если будет возможность. Но не собиралась оставлять в живых человека, с чьего ведома сгубили мою семью.

Натаниэль невесело улыбнулся:

-- Получается, мне не стоит оставлять в живых тебя.

Элисса пожала плечами:

-- Для отравителя ты слишком честен, а в поединке - прости, но это будет глупейшая смерть. Возможно, через год-два, если служба в Амарантайне окажется столь же... бурной, как сейчас. Это если меня раньше не прикончат - не порождения тьмы, так верные вассалы.

-- Я постараюсь, чтобы не прикончили, - хмыкнул Натаниэль. - А там поглядим. Но почему ты так уверена, что Логейн...

Она снова надолго замолчала. Потом сказала, явно тщательно выбирая слова:

-- Тебе может очень не понравится то, что услышишь.

-- Как будто до сих пор мне все нравилось.

-- Как знаешь, - она выдохнула, резко, точно перед прыжком в ледяную воду. - Тогда, если отбросить неуместные чувства, расклад получался такой: Фергюс с людьми отца уезжает накануне. В замке почти не остается людей. У отца остаются кое-какие дела, поэтому он собирается отправиться на следующее утро - с эрлом Рэндоном и его людьми. Ночью люди Хоу вырезают в замке всех до единого - включая прислугу.

Натаниэль открыл было рот, но был остановлен коротким жестом.

-- Какими мотивами он руководствовался - не столь важно. Мы же договорились пока оставить лишь факты. А факты таковы - наследник благополучно покинул замок накануне. Неужели он не встревожился бы, обнаружив, что ни отец, ни эрл Рэндон с людьми не прибыли в назначенное время?

Натаниэль кивнул. Он сам бы забеспокоился, а, забеспокоившись, стал бы выяснять...

-- Потом, я. Хорошо - то, что мне помогут сбежать, предсказать было трудно. Но не обнаружить этого эрл Рэндон не мог, а, обнаружив, не попытался подложить соломки, отправив к королю - а у кого мне еще было искать справедливости, учитывая, что его род единственный более знатный, чем наш - гонца со своей версией произошедшего? Что бы я ни думала о его добродетели, эрл Рэндон никогда не был глупцом - а тут он, точно беспечный глупец, пускает все на самотек.

-- Он мог решить, что ты не доберешься до лагеря.

-- Я бы на это не надеялась, пока не смогу убедиться лично. А ты?

Натаниэль снова кивнул - в этот раз с откровенной неохотой. Он бы тоже не стал рисковать. Выходило, что отец был уверен - его прикроют. Кто-то очень и очень влиятельный.

-- Кому Его Величество доверял столь безоговорочно, что случись мне обвинить эрла Рэндона - мое слово против слова этого человека на значило бы ничего?

Натаниэль промолчал. И без того понятно - кому. Впрочем, была еще Анора - но она осталась в Денериме. И эрл Эамон, который по весьма странному стечению обстоятельств к Остагару вовремя не пришел, тяжело заболев.

-- Возвращаемся к Фергюсу. Он бы забеспокоился - если бы был в лагере. Но его - как удачно - отсылают на разведку в Дикие Земли. Кто распоряжался войсками?

Ответ повис в воздухе как очевидный.

-- То, что случилось потом, сейчас неважно. Там тоже было много чего... интересного, - Элисса усмехнулась. - Но либо обстоятельства сложились очень удачно, либо тейрн Логейн знал... и прощать ему Орена и старую Нэн я не собиралась. Не говоря уж о родителях. Так что ее величеству не за что меня любить.

Элисса снова замолчала. В наступившей тишине послышались шаги и голоса.

-- Возвращаются, - сказала Страж-Командор, поднимаясь.

Натаниэль кивнул, вставая следом. Говорить не хотелось. Изложенная сухо и бесстрастно история выглядела еще хуже. В чем бы ни провинился владелец замка, ни дитя, ни прислуга - кроме, разве что избранных, самых приближенных - не заслужили смерти. Так поступают с захваченными владениями, не желая оставлять претендентов на землю и недовольных новыми хозяевами.

Думать об этом было невыносимо.

Поэтому Натаниэль с искренним облегчением вслушался в речь гнома, на все лады расхваливавшего ворота - по его словам выходило, что если починить механизм, створки удержат порождений тьмы самое малое десяток лет. Дюжину солдат, что сопровождала пришедших, оставили караулить, поручив сержанту организоваться постоянный присмотр за этим участком до тех пор, пока подручные Волдрика не починят механизм и проход не окажется надежно перекрытым. Оставалось лишь вернуться - что они и сделали.

И, едва Страж-Командор выбралась на поверхность, к ней подбежал посыльный. Элисса, нахмурившись, сломала печати - с грифоном, отметил про себя Натаниэль - и, пробежав глазами по строчкам, тоскливо ругнулась.

-- Ступай к сенешалю, сообщи, что через три дня к нам пожалует ее величество.

Посыльный, изменившись в лице, исчез. Элисса, проводив его взглядом, ухмыльнулась:

-- И, конечно, все переговоры велись на высшем уровне, с Вейсхауптом, а меня лишь соизволили поставить в известность. - В ее голосе прозвучало что-то похожее на восхищение. - Вот же, зараза, хоть по-мелочи, а подгадила. И не подкопаешься - протокол соблюден.

-- Зря ты эту змеюку на трон посадила, - сказал Огрен. - Глядишь, и парень бы жив был...

Андерс двинул его локтем и зашипел, ударившись о кирасу.

-- Может быть, - ровным голосом произнесла Элисса. - Может, долг перед страной его бы остановил.

-- Из того, что я про него слышал - едва ли, - сказал Натаниэль, сам не понимая, зачем. Просто... слишком уж ровным был голос и спокойным лицо.

-- Бессмысленно гадать, что было бы, если - подхватил Андерс. - Что нужно королеве?

-- Формально - явить миру, что между Ферелденом в ее лице и Орлеем в лице Стражей - хотя по сути мы вне политики, но Орлей есть Орлей, его здесь нескоро забудут - нет никаких разногласий. Неофициально - дать понять, что Орден под надзором. Что получится в итоге, учитывая, что договаривались об этом визите еще когда здесь действительно стояли стражи из Орлея, а сейчас - три ферелденца и гном - не знаю. Впрочем это само по себе заставит ее величество понервничать.

Элисса вздохнула.

-- Дел невпроворот, казна пуста - через две недели солдат кормить нечем будет, вассалы того и гляди взбунтуются, по глубинным тропам можно промаршировать до самой верхушки башни... а тут официальные визиты. Просто прекрасно.

========== 7 ==========

До леса Вендинг они добрались к обеду, выйдя затемно. Накануне Элисса сказала, что подготовить Башню к визиту королевы Варел сможет и самостоятельно - причем куда оперативней, не придется согласовывать каждый чих с Командором. А дела не терпят. Нет безопасного пути через лес - нет купцов - нет пошлин - нет денег в казне. А еда, почему-то сама собой в кладовой не появляется, да и снаряжение из воздуха не возникает. И так пришлось стребовать с вассалов подати провизией, а не деньгами - но долго так продолжаться не сможет. Так что королева королевой, но три дня - срок большой, если не сидеть, ожидая, пока под задницу потекут молочные реки. Натаниэль, правда, не представлял, как можно за столь недолгое время прочесать дикий лес, но ему объяснили, что прочесывать нет нужды. На купцов нападали на тракте. Стало быть, и искать нужно там.

Долго искать не пришлось - вонь накрыла дорогу, едва ветки сомкнулись над головами. Пахло гарью - не свежей, а будто застоявшейся, так воняет сгоревший дом после нескольких дождей. Пахло смертью - сладко, тошнотно. Пахло прелой сыростью - не тем свежим грибным духом, что бывает в лесу, а заброшенным погребом. Словом, что они увидят, обогнув скалу, у подножья которой вилась дорога, было очевидным. Вот только следы вокруг оказались странными. Отпечатки волчьих лап - причем звери словно возникли из ниоткуда прямо на дороге. Какие-то длинные полосы, как от ползучих гадов. И порубленное едва ли не в щепу дерево, накрывшее мертвой обгорелой кроной повозки.

-- Сильван... - Элисса в очередной раз обошла побоище. - Нет, просто оживленное магией дерево. Что, впрочем, дела не меняет. Призванные волки. Долийцы.

-- Уверена? - Спросил Натаниэль. - Кланы кочевали здесь испокон веков, стычки случались, но до смертоубийства на моей памяти ни разу не доходило. А уж полномасштабная война...

-- В том и беда, что уверена, - нахмурилась Элисса. - Но если мы объявим об этом во всеуслышание, начнется резня - "шемы" не станут разбираться, какой клан это учудил и почему, а попавшие под раздачу эльфы начнут мстить.

-- И будут грызться веками, - добавил Огрен.

-- Да они и так веками грызутся... - сказал Андерс. - То есть, мы.

-- И каждый считает, что именно у него-то и есть самые веские причины для ненависти, - Элисса вздохнула. - Пошли дальше.

Этот лес был прямо-таки пропитан гарью и тленом. Натаниэль не ожидал найти в нем хоть какую-то жизнь - но "жизни" в нем оказалось более чем достаточно. Дикие звери - когда вдоль всей дороги лежат неубранные трупы, хищники расплодятся, к гадалке не ходи. Ожившие деревья - на то она и эльфийская магия. Волшебный огонь Андерса, впрочем, жег эти деревья ничуть не хуже обычных дров, Натаниэль даже начал опасаться лесного пожара - обошлось, хвала Создателю. Разбойники - этим Натаниэль даже посочувствовал. Бедняги так явно обрадовались, что появился хоть кто-то кого можно ограбить, и даже не успели понять, как жестоко ошиблись.

Элисса придирчиво перебрала личные вещи свежеубиенных, покачала головой.

-- Эльфийской работы - ничего. Дело в чем-то другом.

Они снова двинулись по тракту хорошей рысью и Натаниэль в который раз мысленно поблагодарил наставника и господина из Вольной Марки, буквально вколотившего в него умение носить доспехи. Было время - даже танцевать в них пришлось и плавать, а потом тщательно и бережно приводить в порядок. Натаниэль тогда ненавидел и наставника и проклятый доспех - война с Орлеем закончилась, в конце-то концов, не с соседями же сражаться готовиться - зато сейчас его почти не ощущал. Надо будет написать поблагодарить, подумал он мимоходом. Ишь, чешет... и гном поспевает, даром что коротконог. А вот у мага уже язык на боку, и то - где ему было научиться ходить споро и ровно, не по лестницам башни же? Но было видно, что Андерс скорее сдохнет, чем даст знать, что не выдерживает. Может и выйдет что путное. Колдует он знатно, те разбойники на длину клинка так и не подобрались - все решила магия Андерса и стрелы Натаниэля - более магия, чем стрелы, если уж быть честным. Огрен даже заворчал, драки не досталось.

Элисса оглянулась, коротко кивнула магу - давай, мол, первым. Тот послушно выдвинулся, завертел головой, точно флюгер. Натаниэль мысленно хмыкнул. В дальних переходах впереди идет самый невыносливый, но поди сейчас пойми, что важнее - не дать Андерсу окончательно выдохнуться, или вовремя углядеть опасность? И так нехорошо, и этак неладно. Он всерьез задумался, как бы сам стал выкручиваться, но Элисса прервала размышления, заставив остановиться.

Подлесок у дороги был совершенно вытоптан, кусты смяты, несколько трупов порождений тьмы лежали вперемешку с солдатскими телами, и ни у тех, ни у других не было оружия. Возможно, конечно, разбойники постарались - но следы говорили иное. Натаниэль насторожился - будь он собакой, уши бы навострил, двинулся, стелясь по следу. Элисса тоже заметно напряглась, махнула рукой, сходя с дороги.

Отряд порождений тьмы. Очевидно. Но насколько Натаниэль знал, они никогда не подбирают оружие с мертвых тел. Ни собратьев, ни людей. Впрочем, солдаты в Башне утверждали, что напавшие порождения тьмы говорили. Натаниэль сперва решил - брешут, чтобы звучало жутче. Но Огрен и Андерс подтвердили - говорили. Не все. Но то, что едва не перерезало горло сенешалю - говорило. И получалось, вообще непонятно, чего от тварей ожидать.

Следы привели их к оврагу - глубокому, густо поросшему кустами. Как никто не свернул себе шею, спускаясь - один Создатель ведает. На дне оврага нашлись тела. Много тел. Человеческих. В не слишком хорошей броне. Без оружия и сапог.

-- Вот тебе и ответ, - негромко, словно сама себе, произнесла Элисса. - Осталось только найти останки эльфов, порубленных "шемским" оружием. И со следами шемленов вокруг.

Огрен оглядел побоище, покачал головой, как будто не верил собственным глазам.

-- Как они до такого додумались? Это же порождения тьмы!

-- Оно говорило. - Андерс потянулся к посоху, едва коснувшись, отвел ладонь, явно успокоившись от этого прикосновения. - Если у него хватило ума говорить, то лишь Создатель знает, на что оно еще способно. Мне интересно другое - зачем? Что порождения тьмы выиграют от того, что лес станет непроезжим?

-- Что выиграют порождения тьмы от того, что цитадель стражей лишится нормального снабжения? - поинтересовалась Элисса. - Понять бы еще, откуда они такие просвещенные свалились на наши головы. Но это позже.

Она отметила место на карте, на робкий вопрос Андерса мол, похоронить бы, как подобает, ответила хоронить с отрядом придем, после того, как долийцев успокоим. А пока незачем доказательства своими руками уничтожать. Нехорошо по отношению к мертвым, и есть риск, что демоны прознают про такое привлекательное местечко, но что уж теперь. О живых надо думать, о тех, кто еще погибнет, сунувшись в этот проклятый лес. Долийцев надо искать.

-- И вот тут-то они и превратят нас в подушечки для иголок, - предрек Огрен. - Или еще получше, заколдуют и вся недолга. Как Затриан тех несчастных.

-- Не напоминай про Затриана, - поморщилась Элисса. - Как подумаю, сколько же раз он приводил племя в этот самый лес, прекрасно зная, что там их ждут весьма дружелюбные оборотни - начинаю жалеть, что сделала из него героя.

-- Умер-то он как герой, - сказал Огрен. - Я бы на его месте не решился. Одно дело в бою, когда кровь кипит, и только и думаешь, как побольше вражин положить. А вот так, самому... нет, кишка тонка.

-- Могу ли я спросить, кто такой Затриан, и что он такого сделал? - поинтересовался Андерс.

-- Огрен, расскажи.

Огрен начал рассказывать, густо перемежая повествование эпитетами. Тем не менее, получалось на удивление складно. Натаниэлю даже стало жаль старика, прожившего слишком долгую жизнь лишь для того, чтобы положить эту жизнь на алтарь мести. Которая ничего не смогла искупить, лишь рождая новые смерти, новое горе, новых мстителей, сматывая судьбы в чудовищный клубок, который становился все больше и больше.

Отсюда было совсем близко до мыслей об отце, Элиссе и себе самом, но додумать он не успел. На холме над дорогой возникла женщина в странных одеждах - до сей поры Натаниэлю никогда не приходилось видеть долийских Хранителей, те предпочитали не показываться на глаза людям. Закричала на всеобщем, гневно и яростно - про убитых соплеменников, пропавшую сестру, ненавистных шемов, которые заплатят все до единого. Еще одна... мстительница, подумал Натаниэль. Сколько ни в чем не повинных людей полегло на тракте лишь потому, что эта девица сочла себя вправе требовать виру кровью со всего рода людского?

Сколько бы погибло, если бы он все же убил Элиссу? Подкараулил по дороге, как решил было, когда забрался в башню и понял, что ее там еще нет? Раздумывать-то он начал после, когда попался. А кабы не попался? Одна-две стрелы из чащи - и все кончено, в том, что Страж-Командор отнюдь не неуязвима, он уже убедился.

Варэл, о чьей порядочности и чести ходили легенды. Та девушка-проводник, которую сам Натаниэль в глаза не видел... впрочем, она все равно мертва. Безымянные солдаты башни, которым Командор не погнушалась принести зелья и бинты. Белобрысый маг, умеющий виртуозно богохульствовать и не менее виртуозно колдовать. Вечно поддатый гном. Та девочка, как ее... леди Эйлин.

Он сам. Потому что те двое наемников, которые сопровождали его от побережья до Башни Бдения и исчезнувшие, когда он попался, не спасли бы его в этом лесу, через который шла единственная дорога на Денерим. Он видел, сколько бойцов было в тех караванах. Впрочем, и сейчас - до сей поры на них просто никто не нападал, те разбойники не в счет, хотя будь он один, хватило бы.

Он снова не успел додумать, потому что эльфийка, перебив Элиссу, попытавшуюся что-то объяснить, изрыгнула очередную порцию проклятий и исчезла. Деревья, растущие неподалеку, заскрежетали ветвями, зашуршала земля, выпуская из объятий корни. А за деревьями отчётливо зазвучал волчий вой.

Огрен выругался, перехватывая секиру, Андерс катал в ладонях, точно кусок теста, огненный шар, пока совсем небольшой. Натаниэль потянул стрелу из колчана.

-- Отходим, их слишком много! - крикнула Элисса. Рубанула ножом докучливую ветку, отпрыгнула, пропуская долепленный магом клубок огня. Дерево полыхнуло. Натаниэль всадил стрелу в глаз волку, еще одному.

-- Отходим, говорю! К шахте, чтобы в кольцо не взяли!

К шахте? Натаниэль огляделся. Вниз по дороге, среди деревьев - пока не оживших, хвала Создателю! - белели кирпичи, обрамлявшие разверстую пасть земли. Не лучшее укрытие - а ну как порождения тьмы нагрянут. Но здесь, на поляне, их и вправду сметут. Окружат и сотрут в порошок, а волки потом кости обглодают.

Они отходили. Отплевываясь огнем, ощетиниваясь стрелами, подрубая слишком шустрые побеги, норовящие забраться за спину. Отходили - не бежали. Пока камень не скрыл солнце.

Андерс прислонился к стене, выдохнул.

-- Лириум кончился.

Элисса кивнула мол, поняла, поймала на клинок летящего волка, прокатилась вместе с ним по камням - поди, удержись на ногах, встретив в полете тушу с себя весом. Огрен снес башку еще одному.

-- Натаниэль, стрел хватит?

-- Не знаю.

Против деревьев все равно не поможет.

-- Огрен у тебя там была бутылка припрятана...

Еще один волк, взвыв, забился в агонии.

-- Да ты что, это же лучший самогон в Амарантайне! Горит!

-- И я о том же. Не жмоться, покойникам самогон ни к чему.

Деревья по-прежнему тянули ветви, не помещаясь в устье шахты, клонились, пытаясь достать наглых двуногих. Пятиться дальше некуда - невысокая ограда, за ней - пропасть, хлипкая лесенка с прогнившими ступенями, Элиссу, может, и выдержит, мужчин - едва ли, не говоря о гноме в тяжелом доспехе.

С посоха Андерса слетали ледышки, на то, чтобы убить их не хватало, но замедляли исправно, позволяя прицелиться как следует. Натаниэль в который раз спустил тетиву, потянувшись к колчану, обнаружил, что стрелы кончились. Снял с пояса нож. Хотел умереть как герой? Ну и как, нравится? Он ругнулся - до чего глупо все выходит.

-- Элисса, давай вниз. Тебя, может, удержит.

Кто-то же должен выбраться живым из этой передряги?

-- Еще чего. Вам одним, что ли, героями помирать? - ухмыльнулась она.

Огрен снес башку очередному волку. Еще один перелетел через голову гнома, сшиб с ног Андерса. Натаниэль садил нож ему под затылок, вздернул мага на ноги. Тот вскрикнул, прижал к груди прокушенную руку.

Натаниэль снял с пояса зелье, бросил колдуну, разворачиваясь к очередной твари. Элисса успела раньше.

-- Огрен, гони выпивку я сказала! Волки закончились...

Волки и вправду закончились. Огрен, ругаясь на чем свет стоит, вытряхнул из мешка бутылку... бутылищу, сказал бы Натаниэль. Точнее, кувшин с широким горлом, обвязанным провощённой кожей.

Деревья по-прежнему скрежетали, тянулись внутрь, расшатывая камни.

-- Андерс, поможешь, или совсем сил нет?

-- Что нужно сделать?

Элисса объяснила, Натаниэль восхищенно присвистнул.

-- Смогу распылить. Поджигать придется вам.

-- Огрен, кресало есть? Организуй факел. Вон хоть из этого, - Элисса кивнула на густо устилающие пол обрубленные ветки.

-- Сырое дерево, повозиться придется, - проворчал гном.

-- Возись, мы прикроем. Пока поспокойней.

Без волков и в самом деле стало поспокойней, Натаниэль даже подумал, что, если выберутся, можно будет с чистой совестью подаваться в дровосеки, наловчился.

-- Готово, - сказал Огрен.

-- Андерс? Раз, два...

Она выплеснула содержимое кувшина, с пальцев Андерса сорвался конус холода, превратив хмельное в мельчайший иней, щедро осыпавший ближайшие деревья и тут же растаявший мелкими каплями. Гном ткнул факелом в ствол, метнулся обратно под своды пещеры.

Полыхнуло так, что любо-дорого было посмотреть. Сгрудившиеся у шахты деревья занялись, даже те, на которых выпивка не попала. Огрен, залихватски ухая - откуда только силы взялись - крушил стволы, Элисса кружила вокруг, обрубая ветки, пытавшиеся ухватить гнома. Последнее дерево, объятое пламенем, поспешило прочь, рухнуло поперек дороги.

Огрен устало опустил топор. Элисса стерла с лица кровь, выругалась:

-- На палец бы в сторону - и без глаза.

Шатаясь, шагнула ко входу в шахту, споткнулась - Натаниэль подхватил, помог опуститься, прислонясь к стене.

-- Надо возвращаться сюда с приличным отрядом, - сказал Андерс. И я бы поговорил с этой... искусницей.

-- Поговорим, - согласилась Элисса, вытаскивая из мешка фляжку. - Огрен, это тебе в качестве компенсации.

Гном принюхался.

-- Бренди, выдержанный.

-- Угу, - она вздохнула, вытягивая ноги. - Сейчас, отдышусь...

Она осеклась на полуслове, напрягшись, одновременно подпрыгнул маг, а сам Натаниэль отчетливо ощутил присутствие порождений тьмы. Он потянулся за ножом, Андерс попытался сплести заклинание, дернулась Элисса - но в тот же миг их накрыло чем-то удушливым, вязким, и наступила тьма.

========== 8 ==========

Холодно. Жестко. Мокро. Натаниэль попытался пошевелиться и едва не взвыл - онемевшие от холода и неподвижности мышцы отчаянно протестовали против любого движения единственным доступным способом.

Он все же кое-как сел, чувствуя себя тем самым ожившим деревом - вроде и шевелится, но получается не очень. Огляделся.

Он сидел в одном исподнем на каменном полу, покрытым росой, посреди каменного же мешка с решетчатой дверью, совершенно один. Рядом валялась холщовая то ли подстилка, то ли одеяло, поди разбери. Видимо, сбросил в беспамятстве.

Оказывается, в подвалах Башни Бдения для узников были созданы прямо-таки райские условия.

Натаниэль подошел к решетке, вгляделся в полутьму, воздав хвалу недавно обретенной способности видеть в кромешном мраке. Еще три камеры рядом, все - не пусты. Вон ворчит, поминая своих, гномьих, демонов, Огрен, перечисляет срамные части Пророчицы маг, за третьей дверью что-то едва слышно шебуршало. Затрещала, порвавшись, ткань. Натаниэль вгляделся. Элисса, молча и сосредоточенно потрошила подстилку-покрывало. Оторвала от края длинную полосу, потом еще одну, сложив полотно в центре, прорвала дыру, что-то подвязала двумя тесёмками, в которые превратила полосу. Накинула полотно, продев в дыру голову - оказывается, тесемки собрали ткань на плечах, обнажая руки и позволяя им двигаться, подпоясалась - и оказалась одета почти пристойно, если не считать открытых по самое начало ног.

-- Другое дело, а то так и простыть недолго, - буркнула она, явно сама себе, потом чуть повысила голос. - Все целы?

Ответом ей были нестройные заверения. Все целы. Только замерзли, растеряны и злы.

-- Андерс, колдовать можешь?

Вместо ответа маг зажег огонек.

-- Хорошо. Пока не достанем какое-никакое оружие, на тебя вся надежда.

-- Для начала неплохо бы дверь открыть, - сказал маг - замки я не проплавлю.

-- Это ерунда, - сказала Элисса. - Погодите.

Натаниэль покрутил в руках амбарный замок, закрывающий клетку. В самом деле, ерунда, будь у него пара отмычек или хотя бы заколка. Он тихо ругнулся - длинные, как у всех дворян, волосы Натаниэль заплетал в косички у висков, заматывая концы кожаными шнурками. Ну что мешало держать в волосах одну-две невидимые заколки? Была бы сейчас отмычка.

Элисса, тем временем, запустила пальцы в шевелюру, в очередной раз сделав из нее гнездо, довольно хмыкнула и начала ковыряться в замке. Натаниэль припомнил кое-что.

-- Из форта Драккон так же выбиралась?

-- Нет, там пришлось шлюху изобразить, дурак-стражник попался. Но вот после того раза и ношу заколки - так-то они мне ни к чему.

То, что она не уродилась такой предусмотрительной, успокаивало. Значит, если выберутся, иметь в виду на всякий случай - хоть бы он не повторился никогда. Но почему заключение в Башне Бдения его ничему не научило? Возможно, потому что Натаниэль тогда не собирался бежать, вконец отчаявшись - да и некуда было бежать. Он удивился, поняв, что снова думает о замке как о доме - теперь уже общим для него и товарищей, но все же - доме, своем, а не отобранном.

Замок щелкнул, скрипнула дверь, сопровождаемая восхищенной руганью в два голоса. Элисса шагнула из камеры и тут же, насторожившись, отступила в угол. Миг спустя Натаниэль ощутил присутствие скверны, еще через несколько мгновений стали слышны шаги - легкие, торопливые - порождения тьмы ходят не так. Но чутье твердило - в идущем определенно была скверна.

Элисса прижалась к стене и, едва тонкая фигурка оставила ее за спиной, стремительно шагнула, зажимая горло сгибом локтя. Этот захват Натаниэль знал - правильно выполненный, он позволял даже слабой женщине положить здоровенного мужика, пережатые сонные артерии давали не более двух секунд на попытки вырваться. Это Натаниэль как-то тоже испытал на себе - хвала богам, в дружеской потасовке. Правда, тогда он по понятным причинам не стал вырываться, как мог бы - сразу калеча, но все равно - случись все по-настоящему - не был уверен, чья возьмет, совсем не был...

Пришелец даже не пискнул, обмякнув. Элисса уложила его на пол и Натаниэль, наконец, смог его - точнее, ее - разглядеть. Эльфийка. Совсем юная, тоненькая, светловолосая. С отчетливыми следами скверны на бледной коже. Лицо кого-то определенно напоминало. Кого-то, виденного совсем недавно.

Элисса деловито обшарила лежащую в беспамятстве девушку, снова довольно хмыкнула, бросила Натаниэлю связку ключей. Тот сунулся к замку - уже второй ключ подошел, метнулся к клетке Андерса.

Элисса тем временем потрепала эльфийку по щекам, та зашевелилась, застонала. Села, испуганно охнув.

-- Я просто хотела помочь...

-- Извини. - Элисса развела руками, но сожаления в голосе Натаниэль не услышал, как ни старался. - Хороша бы я была, сперва подав голос, а это оказался бы какой-нибудь гарлок во всеоружии.

-- Или эмиссар, - встрял Огрен, невесть зачем аккуратно прикрывая за собой клетку.

-- Да, я понимаю, - прошелестела эльфийка. - Вам надо уйти. Не хочу, чтобы кто-то еще...

-- В таком виде? - ухмыльнулся Андерс.

-- Ваши вещи целы... Если осторожно...

-- Хорошо, - сказала Элисса. Мягко полуобняла девушку. - Ты ведь из того клана, что кочевал в лесу Вендинг?

-- Да...

-- Помочь тебе выбраться?

Эльфийка едва слышно вздохнула.

-- Поздно.

Натаниэль ожидал, что Элисса начнет уговаривать, но та только кивнула.

-- Передать кому-то что-нибудь?

-- Да, пожалуйста. Найдите Веланну, Первую. Скажите, что я... Серанни... пусть не горюет обо мне. Я жива. Просто... так вышло.

Элисса зыркнула на раскрывшего было рот Андерса так, что тот заткнулся, не успев начать говорить.

-- Хорошо, я передам. Спасибо тебе.

-- Да вы и без меня... - слабо улыбнулась девушка. - Торопитесь, они придут приглядеть за вами.

-- Хорошо, - Элисса помогла ей подняться, - Пусть Митал защитит себя от тьмы.

Эльфийка удивленно глянула, но промолчала. Прошелестели легкие шаги, и будто никого и не было.

-- Мы с Натаниэлем впереди, - сказала Элисса, - Осторожно, по теням. Они нас почуют, конечно, но увидят не сразу. Андерс - в пяти ярдах. Огрен - замыкаешь.

Голыми руками против доспеха много не навоюешь, но сбить с ног можно - а там пусть Андерс разбирается. А повезет - и по кадыку приложить, хотя смотря какая кираса, конечно... Натаниэль продолжал прикидывать варианты, скользя к двери - вдоль другой стены так же, бесшумно и почти невидимкой двинулась Элисса.

Ощущение Скверны, уже привычное, обожгло. Элисса жестом скомандовала остановиться и убраться с центра коридора. Натаниэль послушно прижался спиной к стене. Дверь распахнулась, едва не пришибив девушку, внутрь влетели два гарлока. Андерс швырнул ледышкой в первого, второго Натаниэль прихватил, как давеча Элисса - эльфийку, только доведя дело до конца, пока порождение тьмы не перестанет трепыхаться. Огрен тем временем разделался с первым.

-- А вот и оружие, - Элисса присела рядом с телами.

Натаниэль торопливо отвел взгляд от обнажившегося в разрезе ткани бедра.

-- Огрен, держи, - она протянула ему рукоятью вперед меч, длиной едва ли не в рост самого гнома. В исподнем и с клинком наперевес тот смотрелся неописуемо комично. Меч второго Элисса отдала Натаниэлю - клинок оказался не слишком хорош, но выбирать не приходилось. Элисса примерилась к кинжалу - Натаниэль подумал, что в своем импровизированном одеянии, с кинжалом в руке она здорово смахивает на какую-нибудь языческую богиню-разбойницу, и едва не устыдился собственных неуместно-возвышенных мыслей. Сам он крепко подозревал, что со стороны смотрится не лучше гнома и хотел было обобрать гарлоков: с двоих, глядишь, хоть что-то наберется, как ни противно влезать в грязный поддоспешник с чужого, пропитанного скверной и никогда не мытого тела, все лучше, чем переться почти нагишом против стали. Натаниэль только собрался сказать об этом Элиссе, как та снова предостерегающе подняла руку, они синхронно метнулись по об стороны двери и миг спустя еще один гарлок лежал бездыханный. Натаниэль подобрал лук, примерился - дрова-дровами, но, опять же, нечего нос кривить.

-- Доспехом не побрезгуешь? - спросила Элисса. - Мне и Огрену велик будет, а подгонять тут некому. Андерс такое носить не умеет.

Натаниэль кивнул. Вдвоем они содрали с чудовищ броню довольно быстро. Поддоспешник провонял скверной - но хотя бы скверной, а не немытым телом.

Они медленно и осторожно пробирались по подземельям, убивая всех на пути. Элисса с двумя клинками, Натаниэль с луком, Огрен со своим нелепым мечом, натянувший доспех, снятый с попавшегося по дороге генлока, Андерс с отобранным у эмиссара посохом - эта тварь едва не положила их всех своим колдовством, пока стрелы Натаниэля и магия Андерса все-таки не взяли верх, и Огрен долго проклинал его за опаленную бороду, а колдун лечил глубокий ожог на плече Элиссы. Шрам, скорее всего, останется - еще один к тем, которые сейчас, при столь скудной одежде, были видны во всей красе.

Натаниэль понимал, что откровенно на нее пялится. На обнаженные ноги, на едва прикрытые тонким полотном бедра, на отчетливо очерченную грудь - упругую и крепкую с просвечивающими сквозь редкую ткань сосками. На шрамы, которые не портили, а казались завершающими штрихами на ловком и сильном теле, таком непохожим на формы изнеженных барышень, что он встречал доселе. Натаниэль отдавал себе отчет, что ведет себя неподобающе и неуместно, что Элисса, скорее всего, все замечает, и если до сих пор молчит - то лишь потому что действительно не место и не время выяснять отношения, но что когда все это кончится, он огребет по первое число, но поделать с собой ничего не мог, отчаянно стыдясь.

-- Хороши ножки, - вдруг выдохнул за спиной Андерс. - Жаль, не про нас...

Элисса, не оборачиваясь, показала ему кулак, Натаниэль прыснул, поняв, что не он один тут пялится, куда не следует, а что пробурчал Огрен, никто не разобрал.

Они пробирались, медленно и осторожно, не отпуская живым никого, кто мог бы поднять тревогу. Обшаривая все комнаты - очень уж не хотелось бросать снаряжение. Будь это какие-нибудь драгоценности. Натаниэль сказал бы, что жизнь дороже любой вещи - но что делать, когда только эти самые вещи отделяют от гибели в бою?

В одной из комнат Натаниэля едва не стошнило - то ли пыточная, то ли лаборатория, поди разбери. Инструменты, реторты и колбы, и тут же - стол с распятым, точно на дыбе, истерзанным трупом - и свалка других, изуродованных, в углу.

Элисса замерла, будто в растерянности.

-- Такое чувство, что я это уже видела.

-- Видела, конечно, - сказал Огрен. - В подвалах эрла Денерима. И форт Драккон, ежели ты тогда не врала.

Натаниэль дернулся, заставил себя заткнуться. Не время и не место расспрашивать или выяснять отношения. Потом, если выберутся - когда выберутся, поправил он себя - он припрет гнома к стенке и заставит рассказать во всех подробностях, что же там случилось, в подвалах нового поместья отца. И какого рожна их вообще туда понесло.

-- Нет, - сказала Элисса. - Совсем недавно...

Она снова огляделась, потерла виски. Подошла к столу с растерзанным телом.

-- Я была здесь. Все плыло - то ли заклинание, то ли яд. И порождение тьмы... говорило. Что-то, что не хочет быть моим врагом, но выбора нет.

Она помотала головой.

-- Привиделось, - сказал гном. - Не просто же так мы все свалились одновременно. Яд в воздухе или заклинание, и от того и от другого может привидеться.

-- Может быть, - неуверенно согласилась Элисса. Снова помотала головой, в этот раз - определенно отгоняя видения. - Пойдем.

Каменные подземелья кончились, потянулись переходы шахт. Порождения тьмы стали попадаться чаще. Доспех с чужого плеча становился все неудобней, свежий порез на щеке - мелкая злющая тварь оказалась быстрее - саднил, не переставая кровоточить. Просить Андерса помочь Натаниэль не стал - маг и без того держался исключительно на гоноре. Огрен, кроме опаленной бороды обзавелся выжженным до корней виском - хорошо хоть, глаза не задело. Элисса прихрамывала. Подземелья не кончались.

-- Эй, это мое! - завопил вдруг Андерс.

Впереди мелькнула сгорбленная фигура, блеснул кристалл на верхушке посоха.

-- И правда, твое, - пригляделась Элисса. - Значит, вернем. Аккуратно только.

"Аккуратно" не получилось - и колдовал воришка что надо, и был не один. Но добро все же отбили - правда, после этого Элисса молча сползла по стене, зажимая пропоротый бок.

-- Натяни уже что-нибудь, - проворчал Андерс, занимаясь ее раной. Мага и самого изрядно пошатывало, но вернув свои вещи - все, как одна зачарованные, и неплохо зачарованные - он приободрился. - Сверкаешь тут сиськами, вот они на тебя и слетаются как мухи на... мед.

-- Я натянула. Сапоги с генлока. Остальное... или ничего не прикроет - я все-таки куда выше генлоков. Или будет велико и мешать, опять-таки ничего не прикрывая. Подгонять-то некому. - Она поблагодарила Андерса коротким кивком, поднялась. - Погоди, глядишь, и мои вещички найдутся.

Впрочем, следующими обнаружились не "вещички" - а человек в броне Стражей. Искалеченный и умирающий. На ноги его было страшно смотреть - клочья плоти вперемешку с обрывками доспеха, торчащие осколки костей, покрытые землей. Тяжелый, чудовищный запах гниющего заживо тела. Андерс покачал головой - поздно, он уже ничего не сделает. Элисса кивнула - так же молча. Опустилась рядом с увечным, негромко заговорила. Тот ответил - почти неслышно, так что ей пришлось склониться к самому лицу. Кивнула несколько раз, взяла из безвольной ладони что-то блестящее. Проверила остроту клинка по волосам на руке, снова склонилась над умирающим - глаза в глаза. Улыбнулась, проведя пальцами по щеке - страж улыбнулся в ответ непослушными губами, дернулся и затих. Элисса вытерла нож подолом. Поднялась - медленно, точно через силу.

-- Один из тех, кто пропал из Башни после нападения. Мог бы жить, если бы мы пришли хотя бы на пару дней раньше.

-- Всех не спасешь, - пожал плечами Огрен.

-- Знаю. Но это был мой человек.

-- Это был воин, - сказал Андерс, - он знал, на что шел.

Элисса очень странно усмехнулась.

-- Знал ли? Или мечтал о доблестном служении и ожившей легенде? - она коротко мотнула головой, как совсем недавно - в лаборатории-пыточной. - Пойдем.

Они все же нашли "вещички" остальных. Надетые на оскверненных уродцев, в которых уже не осталось ничего от живых. Натаниэль огладил дедов лук - бережно, точно девичий стан. И отцовский доспех оказался невредим. Огрен едва ли не расцеловал секиру. Элисса влезла в доспех, улыбнулась, взяв в руки клинки - и Натаниэль от души посочувствовал тем, кому предназначалась эта улыбка.

Они все же добрались до выхода. Уставшие, голодные и израненные. Натаниэль так и не понял, почему в предпоследнем зале Элисса замерла, напряженно глядя куда-то под потолок, а потом одна из стен рухнула, осыпаясь камнями, и они рванулись прочь, задыхаясь от пыли и кашляя.

По лестнице первой взобралась Элисса, прихватив прочную веревку, что нашлась в мешке у Огрена. Прикрепила к чему-то конец, чтобы могли взобраться и остальные.

Когда они выбрались из шахты, занимался рассвет.

-- В Башню? - спросил Андерс.

-- Да. - Она осеклась, резко оборачиваясь. В кустах зашуршало.

Натаниэль рванул из колчана стрелу, но Элисса успела раньше - откуда только силы взялись. Рванулась, сшибая эльфийку с ног, выкрутила руки, сунув носом в землю. Та рвалась и визжала, но тут подоспел Огрен с веревкой, и вскоре долийке осталось только ругаться, что она и делала, весьма виртуозно. Андерс даже восхищенно цокнул языком и вслух пожалел, что записать некуда.

-- И чего теперь с ней делать? - спросил гном. - На горбу до самой Башни Бдения тащить?

-- Не так далеко, - сказала Элисса. - До того оврага, помнишь?

-- Хорошо.

Огрен, крякнув, перекинул эльфийку через плечо.

До оврага они добрались без приключений, если не считать "приключениями" нескончаемый поток ругани. Элисса велела спустить эльфийку вниз, туда, где лежали трупы, потом подняться вверх и не отсвечивать, пока они о своем, девичьем, пощебечут. И то правда - рассказывать человеку, или не-человеку, каким дураком тот был, лучше без свидетелей. Что сказала по этому поводу эльфийка - Веланна, припомнил Натаниэль, в приличном обществе лучше было не повторять. Так что они послушно поднялись наверх и расселись на траве, не забывая, впрочем, поглядывать по сторонам.

-- Жрать хочется, - вздохнул Огрен. - И выпивку всю извели, чтоб ее...

Натаниэль, у которого тоже бурчало в животе, молча кивнул. Еду они с собой брали, но если оружия, доспех и всякие нужные мелочи, что лежали в мешках, удалось отбить, то еда оказалась непоправимо испорчена. Конечно, с голода не умрут, но сейчас бы горбушку с ломтем сала. И пива. И...

-- Ложь! - донеслось снизу, и в крике этом было столько ярости и неподдельного отчаяния, что все невольно подскочили, заглядывая в овраг. Элисса махнула рукой - мол, все в порядке, и снова повернулась к эльфийке. О чем они говорили дальше, никто не услышал, увидели только, как спустя четверть часа Элисса развязала верёвку, смотав ее в бухту и, преспокойно повернувшись к Веланне спиной, начала карабкаться вверх по склону. Эльфийка, помедлив, выбралась следом.

-- И что теперь? - спросила она, тяжело переводя дух.

-- Ничего, - сказала Элисса, закидывая за плечи мешок. - Убить тебя не могу - обещала Серанни. Вязать и судить - так потом люди твой клан порешат. У всех них, - она кивнула в сторону леса, - родня осталась. Так что иди к своим, а там ваши боги рассудят.

-- Мы что, так все и оставим? - изумился Андерс.

-- Я не судия, а ты?

-- А если она опять чудить начнет?

-- Не начнет. - Элисса двинулась прочь.

-- Эй, погодите, - окликнула Веланна. - Серые Стражи... вы же убиваете порождений тьмы? Я хочу вступить в орден.

-- С ума... - начал было маг, но осекся под взглядом Элиссы.

-- Пойдем-ка еще посекретничаем.

Она отвела Веланну в сторонку, снова что-то растолковывая. Натаниэль догадывался - что. Про скверну, кошмары и тридцать лет, что отведены Стражам с момента посвящения.

Эльфийка упрямо качнула головой. Элисса кивнула. Подозвала остальных.

-- Веланна. Наш рекрут. Андерс. Огрен. Натаниэль. Все остальное - по дороге.

В отличие от Андерса, ходить эльфийка умела. Тем не менее, когда они дошли до Башни Бдения, солнце подходило к полудню. Во дворе стояла какая-то странная суета - мельтешили солдаты Башни, у ворот выстроились незнакомые воины.

-- Вернулись! - завопил кто-то, и начался сущий бардак - все сгрудились вокруг, глядя точно на сошедших с погребального костра.

Натаниэль, наконец, разглядел гербы на щитах незнакомых воинов. Два мабари на задних лапах, держащие корону. Захотелось куда-нибудь исчезнуть.

Элисса затравленно огляделась по сторонам. Выругалась - вслух, никого не стесняясь.

-- Кто-нибудь знает, какое сегодня число?

========== 9 ==========

Солдаты - знакомые и чужие - торопливо расступились, явив за собой богато одетую женщину в сопровождении сенешаля. На лице Варела, торопливо обежавшего взглядом всех четверых, отразилось явное облегчение, и это согрело Натаниэля. Не так уж мало - знать, что за тебя волновались, пусть даже в числе прочих. На лице королевы - а никем другим эта женщина быть не могла - нельзя было разглядеть ничего, кроме предписанной этикетом доброжелательной вежливости.

Ее величество Анору Натаниэль видел впервые, хотя был наслышан, конечно - а кто не был наслышан? Славу первой красавицы Ферелдена она более чем оправдывала, что до ума - об этом не по лицу судить, хотя взгляд казался цепким и острым. Когда королева приблизилась, Элисса вместо реверанса - Натаниэль едва не засмеялся, представив реверанс в доспехах - преклонила колено, прижав кулак к сердцу и склонив голову. Впрочем, смиренным поклон не выглядел, скорее, полным достоинства и скрытой до поры силы. Натаниэль опустился рядом, маг поклонился, точно на балу, гном - коротко и резко, впрочем, ждать изящества от Огрена... Веланна не отреагировала никак, но хотя бы молчала, хвала Создателю. Язык ее, острый и бесцеремонный, успел изрядно утомить Натаниэля, о том, как общаться, если эльфийка переживет Посвящение, не хотелось и думать.

-- Встаньте, - сказала Анора. - Мы волновались.

-- Приношу свои извинения, ваше величество.

-- Говоря "мы", я имела в виду не только себя. Сенешаль Варел был вне себя от беспокойства. Я поначалу решила, что руководство ордена не сочло нужным предупредить вас о моем приезде, но сенешаль заверил, что это не так, и он не понимает, что могло бы вас задержать. Мы уже начали организовывать поиски.

-- Еще раз прошу прощения, - Элисса склонила голову. - В том числе и у вас, Варел. Я недооценила опасность. Не думаю, что розыски бы помогли, но от себя и своих людей - благодарю.

Они обменялись поклонами, Натаниэль хмыкнул про себя. Прямо высший свет. Впрочем, учитывая королеву, куда уж выше.

-- Заметно, что вам пришлось несладко.

-- Ваше величество желает подробный отчет?

-- Нет, разве что в общих чертах и позже. Сейчас передо мной все Серые Стражи Башни Бдения?

-- Да, ваше величество.

-- Печально. - Анора задержала взгляд на Натаниэле, так что тот заволновался было, но вспомнил, что если он впервые видит королеву, то уж она тем более про него знать не знает. - Распорядитесь людьми как считаете нужным, вас же я жду через час. Понимаю, что этого мало для отдыха, но время не ждет. И без того полдня потеряли.

Она пошла прочь. Натаниэль покачал головой: час - это только-только закинуть в себя хоть что-то и сполоснуть грязь.

-- Свободны, - сказала Элисса. - Андерс, представь Веланну помощнику сенешаля, Варелу сейчас явно не до того, и тоже свободен. А я пошла.

Она широко улыбнулась, отнюдь не выглядя раздосадованной. Похоже, у этих двоих вошло в привычку поддевать друг друга. Сперва королева не сочла нужным уведомить, потом Элисса не соизволила встретить ее величество - не по своей воле, конечно, но могла бы эти дни провести в башне, гоняя людей и полируя каждый угол в ожидании высочайшего визита. Теперь вот - час. Впрочем, наверное, это лучше, чем открыто вцепиться друг другу в глотки. Каково Аноре иметь дело с той, что зарубила отца у нее на глазах? Так что пусть лучше пакостит по-мелочи, чем начнет вешать кого ни попадя. Впрочем, он сам, наверное, предпочел бы видеть и знать доподлинно, что произошло, как и почему, чем перебирать противоречивые слухи и сплетни. И еще - услышать, что отец был убит в честном поединке, один на один, стало... Облегчением. Хотя гнома он все же порасспросит. Напоит как следует, и...

Впрочем, далеко Элисса не ушла. От забора отделился хорошо одетый человек, шагнул ей наперерез прежде, чем кто-либо успел его остановить.

-- Где моя дочь?

Говорил он куда громче, чем следовало бы, и Натаниэль, который вовсе не собирался подслушивать, остановился - судя по тону, человек явно нарывался на неприятности. Не то, чтобы Натаниэль не был уверен, будто уставшая Элисса не способна их обеспечить, но приглядеть стоило. В конце концов, этот тип обращается в таком тоне к его соратнику, да и за спиной чужака, след в след, шагали люди с незнакомыми гербами. Встревать Натаниэль не стал, просто, словно невзначай, подвинулся ближе к Элиссе, оказавшись за правым плечом, и ничуть не удивился, увидев, как рядом вырос Андерс, а по левую руку мягко шагнул гном.

-- Лорд Бенсли.

На месте лорда Натаниэль бы поискал погреб поглубже. Прямо сейчас, и не полагаясь на охрану. Имя казалось знакомым, и долго вспоминать не пришлось. Но разве леди Эйлин не вернулась домой? По правде говоря, Натаниэль совершенно не интересовался, что с ней стало. Не встречая девушку в замке, он решил, что отец забрал ее, а что сам он этого не видел - так он много чего не видел. В конце концов, он всего лишь один из Стражей, не пуп земли, вокруг которого вертится вся жизнь в Башне Бдения.

-- Я требую объяснений...

-- Нет, это я требую объяснений, - и голос и лицо Элиссы оставались спокойными, но лорд заткнулся разом, точно закончился воздух в легких. - Почему после письма из дома ваша дочь попыталась вскрыть себе вены столовым ножом? Хвала Создателю, девочка была не слишком осведомлена в такого рода вещах, и осталась жива.

Лорд побледнел.

-- Я тут ни при чем.

-- Правда?

-- Я всего лишь указал своей дочери на то, что все случившееся - результат ее собственной беспечности, и что если бы она была более благоразумной...

-- Мне очень интересно, - вкрадчиво начала Элисса, и Натаниэль подумал, что погреба, пожалуй, будет недостаточно. Лучше сразу куда-нибудь в Киркволл. - Как именно должна вести себя благоразумная дева, дабы избежать надругательства, если мерзавцев несколько и они заведомо сильнее? Боюсь, смиренной мольбы окажется недостаточно.

Нет, Киркволл - это тоже слишком близко. Этот лорд что, слепой? Видно же, как напряжены скрещенные на груди руки, еще чуть-чуть - и рванутся за спину, к клинкам.

-- Если бы она сидела дома, как полагается благоразумной девице, а не покинула тайком поместье, чтобы встретиться с...

-- Что сталось с юношей? - быстро перебила Элисса

-- Какое это имеет значение, мы говорим о моей дочери! - лорд помедлил, нехотя добавил. - Она не добралась до места встречи. Ему я велел не писать и не появляться, если не хочет, чтобы мои люди затравили его собаками. Он не ровня леди Эйлин и если бы я узнал раньше...

-- Ясно. Тогда, если позволите, последний вопрос, лорд Бенсли. - Элисса очень нехорошо улыбнулась. - Если я сейчас просто велю... нет, пожалуй, моих людей беспокоить не будем, сама справлюсь...

-- А я, в общем, не прочь открутить ему башку, - прогудел гном.

-- Да и я... - ухмыльнулся Андерс.

-- Так вот, - Элисса словно бы их не слышала. - Если я сейчас просто перережу вам глотку, будет ли это означать, что все случившееся - лишь результат вашей собственной беспечности? Сидели бы дома, занимались делами, как положено благоразумному землевладельцу и...

-- Вы не посмеете! - наконец, обрел дар речи лорд.

-- А кто мне помешает? Ваши люди не успеют, - она чуть качнулась вперед, и лорд шарахнулся, затравленно озираясь, и даже его охрана попятилась. - Мой отец - да упокоит его Создатель - растил меня так, что любой, посмевший потребовать мою... благосклонность против воли потом очень долго разыскивал бы собственное мужское достоинство. Леди Эйлин так не умеет, потому что вы не захотели или не смогли ее этому научить - что ж, кто-то должен быть нежным цветком, а не сукой мабари, и тут не в чем винить ни вас, ни вашу дочь.

Лорд Бенсли дернулся, кажется, намереваясь перебить - не вышло.

-- Мой отец, случись со мной такое несчастье, взял бы своих людей и... я видела, как он сражался, защищая наш дом, не думаю, что за дочь он сражался бы не так отчаянно. Вы не смогли - или не захотели этого сделать. Что ж, и в этом вас нельзя обвинить. Не всем дано благородное безумие, и меч покоряется далеко не каждому... Но я не знаю, кем надо быть, чтобы вместо утешения - обвинять?

-- Должен же кто-то ей объяснить...

-- Если я сейчас вас убью - это случится потому, что я так захотела - и смогла это сделать. Ваша глупость и ваши странные представления об отеческой любви окажутся лишь поводом. Причина всегда одна: кто-то захотел - и смог. - Она ухмыльнулась глядя на совершенно зеленую физиономию.

Натаниэль в который раз оглядел людей лорда. Не похоже, что они будут защищать своего господина от легендарных Стражей, тем более, что и за спину их четверке подтянулась Веланна, с вызывающим видом поигрывая посохом, а за Веланной тихонько начали выстраиваться солдаты Башни. Большинство не слышало начала спора и не представляла, из-за чего, собственно, раздор, но это не имело значения. Своего Стража-Командора они в обиду не дадут, права она или нет.

-- Пойдите прочь, - сказала Элисса.

-- Так что, мы ему башку откручивать не будем? - поинтересовался Огрен.

-- Охота руки марать? - Она снова повернулась к лорду, повторила. - Пойдите прочь. К леди Эйлин я вас не пущу. Мои люди не для того рисковали жизнью, чтобы потом отеческое наставление заставило девушку полезть в петлю.

-- Я объявлю, что вы ее удерживаете против воли.

-- Можете начинать прямо сейчас. Угодно вам, чтобы ваши вассалы узнали, что вы неспособны защитить не только их, но и собственную дочь - кто я такая, чтобы этому мешать? - Элисса коротко поклонилась. - Прошу прощения, у меня много дел. Приказать проводить, или найдете ворота сами?

Лорд со своими людьми убрался. Элисса обернулась к солдатам, оглядела.

-- Спасибо. Возвращайтесь к своим делам.

-- Но если девушка и в самом деле вела себя неосторожно... - задумчиво протянул Андерс.

-- Создатель, да кто в ее возрасте осторожен! - взвилась Элисса. - Скажи, тот храмовник, который будил тебя пинками, делал это потому, что ты был неосторожен и попался? Или просто потому, что ему это нравилось?

Андерс пристыженно заткнулся.

-- Просто кому-то везет, он взрослеет и становится "осторожным". А кому-то... - Элисса взглянула на солнце, осекшись на полуслове, выругалась. - Время! Андерс, не забудь про Веланну, я побежала.

И она действительно побежала, продолжая поминать всех демонов разом.

-- И что теперь будет? - поинтересовался Андерс, глядя ей вслед.

-- Разберется, - хохотнул гном. - Уж точно этот лорд не страшнее передряги, из которой мы только что выбрались. Лучше вспомни, сегодня баню топят?

Натаниэль прикинул, когда должна была приехать королева. Если ее величество появилась день в день, а иначе и быть не могло, приехать раньше - чудовищная невежливость, застать принимающую сторону в разгар последних приготовлений - значит, топить должны были. Официальные приемы официальными приемами, но в замке слишком много людей, чтобы отменять обычные рутинные дела.

-- Должны топить, - сказал Натаниэль.

-- Тогда давайте сперва в баню, а? И по пиву... Жратва-то точно никуда не убежит.

-- А давай, - сказал Натаниэль. - Андерс?

-- Сейчас, только... Веланна, а, может, ты тоже хочешь?

-- Я что, похожа на дуру - соглашаться пойти с тремя шемленскими мужчинами?

-- Еще как похожа, - хмыкнул Огрен. - Я-то уж точно не человек.

-- Женщин тут не меньше, и у них своя баня есть, - сказал Андерс. - Но не хочешь, как хочешь. Пойдем, - он махнул остальным. - Начинайте без меня, я скоро.

Именно то, что надо, - решил Натаниэль, устраиваясь на горячем полке. Гном был прав - еда не убежит. Зато до чего славно смыть с себя навязчивое ощущение скверны, кровь и - что уже перед собой- то стыдиться - страх. Завалиться в парилку - жаль, народа многовато, не растянуться, ну да ладно - и пока тело расслабляется под ласковым жаром, просто помолчать, пока Огрен наперебой с Андерсом напропалую хвастаются, рассказывая, куда они "подевались" - о том, о чем стоит умолчать, договорились еще по дороге. Не рвать душу воспоминаниями, не пытаться понять, что и как теперь - просто быть. А потом он даже умудрился поспать пару часов после обеда - и жить стало совсем хорошо.

Благостного настроения хватило до вечера. Когда Натаниэль все-таки заманил гнома в харчевню и, начал, вроде бы между делом подливать самогон. Как пить, точнее, изображать, будто пьешь, и не пьянеть, его тоже научили в Вольной марке. Хотя гном и без того сел за стол уже изрядно подогретым, начав сразу после бани, а через несколько кружек Огрену стало совершенно все равно, поспевает ли за ним собутыльник, и что именно он рассказывает. Все оказалось слишком просто - чуть-чуть поддразнить, мол, не верю, что вас всего четверо было, чуть-чуть удивиться - и рассказ полился сам собой уже не слишком связный, но вполне подробный. Настолько подробный, что Натаниэля снова едва не стошнило. Конечно, допрос с пристрастием - явно не отцовское изобретение. И, наверное, иногда без него не обойтись. Наверное. С этим можно было бы смириться - если бы его самого не так давно едва не сволокли на такой же допрос лишь затем, чтобы удостовериться, насколько он опасен. В конце концов, вчетвером едва скрутили, кто его знает, зачем он, такой, в башню полез?

Натаниэль хватанул самогона, не закусывая. Зря он это затеял. Элисса не обманула. Стоило оно того, чтобы узнать об истерзанных телах в подвалах - насчет "до потолка" Огрен, конечно, преувеличивает, как сегодня лихо врал про "дюжины и дюжины" порождений тьмы, но определенно много их было, если в той странной комнате в шахте гном сразу вспомнил про... Стоило ли узнавать, чем именно отец досадил королеве, и как ему теперь жить с этим знанием?

Огрен благополучно храпел под столом, Натаниэль таращился в стену поверх полной кружки, ощущая себя непозволительно трезвым.

-- Что-то случилось?

Откуда взялась Элисса, он не заметил. Расшитый дублет вместо доспеха, в руках - миска с тушеной капустой. Девушка села на край лавки, чуть в стороне от храпящего Огрена, зачерпнула еду заученным, деревянным жестом до крайности уставшего человека.

-- Случилось. Только не сейчас.

Она заглянула под стол, перевела взгляд на Натаниэля.

-- Зря.

-- Нет. Я хотел знать правду.

-- И что, стало легче?

-- Нет.

Она едва заметно кивнула. Потом сказала.

-- Я могу уйти, если... Не единственный стол здесь.

Натаниэль пожал плечами:

-- Смысл?

Допивать не хотелось. Думать тоже. Сколько можно думать о том, что все, услышанное здесь - правда? И о подвалах поместья эрла, и о том, что творилось в замке Кусландов. И о том, что гнусное убийство отца оказалось всего лишь справедливым воздаянием. Невозможно было об этом думать, и поэтому Натаниэль спросил.

-- Что будет с леди Эйлин?

-- Королева возьмет фрейлиной. Ее величество, когда позволяет себе не быть политиком - добрая женщина.

Натаниэль кивнул. Хорошо. Да и целители при дворе, наверняка, лучше, чем здесь, и сестры церкви, умеющие утешать.

-- Еще - вот, - Элисса положила на стол бумаги из поясной сумки. - Мое письмо она получить не успела, но раз уж сама здесь... Поздно, конечно, Посвящение не отменить. Но...

Натаниэль пробежал взглядом документы. Восстановлен в дворянстве. Баннорн... не эрлинг. Впрочем, какая разница - теперь? Неделю назад он швырнул бы эти бумаги Элиссе в лицо. Сейчас просто криво улыбнулся.

-- Смысл?

-- Служить борьбе с Мором можно по-разному. Например, управляя баннорном и выплачивая долю дохода в казну Стражей. - Она улыбнулась, но улыбка вышла усталой и горькой.

-- Хочешь от меня избавиться? - ровным голосом произнес Натаниэль.

-- Нет. Но чего хочешь ты?

Самому бы еще знать. Как просто все было еще неделю назад. Отец - мученик, он сам - несправедливо лишен всего, Элисса - зло во плоти. Как запутано теперь.

-- Не знаю.

-- Тогда оставь пока. Там управляющий от имени короны - так что время терпит, можно подумать.

Думай-не думай... Он последний в роду, толку-то пытаться чего-то исправить, если вместе с ним все канет в небытие. Двенадцать поколений Хоу, верно служивших короне. Отец, перечеркнувший все одним махом. Он был в Амарантайне и видел статую Андрасте на месте, где когда-то был памятник его прадеду. Тогда он тоже решил, что это происки командора Стражей.

-- Пойду я, - Элисса поднялась, тяжело опираясь о столешницу. - Доброй ночи желать не буду - и так все ясно.

Натаниэль кивнул. И в самом деле...

Она начала выбираться из-за стола - и вдруг споткнулась, зацепившись ногой за Огрена, как раз в этот миг решившего раскинуться повольготней. Охнула, не удержав равновесие, попыталась встать и зашипела, снова опустившись на лавку. Натаниэль бы не поверил, что такое возможно - ловкий и гибкий боец, на ровном месте... если бы не видел несколько лет назад. Тогда человек, у которого он служил оруженосцем, вернулся с неудачной охоты - одного из друзей едва не стоптал насмерть бронто, а лошади разбежались, и господину пришлось тащить друга на себе, до основного лагеря, потом добираться в город - хвала Создателю, Натаниэля на ту охоту не взяли. Потом господин метался по дому, пока лекари не сказали, что все в порядке, и можно ложиться - и тогда, что называется, не глядя, он, будучи совершенно трезвым, не вписался в дверной проем, рассадив висок в кровь об косяк. Предельная усталость творит с телом страшные шутки.

Натаниэль огляделся - свеча на столе догорала, и в зале они остались одни, если не считать блаженно храпящего гнома. Элисса снова попыталась выбраться из-за стола, едва ступив на подвернутую ногу, зашипела.

-- Давай помогу, - сказал Натаниэль.

Помог подняться - Элисса повисла у него на локте. В три ноги они выбрались из зала. Натаниэль посмотрел на коридор - а потом еще несколько лестниц - на Элиссу, и молча подхватил ее на руки. Та брыкнулась было, возмущенно шипя - но он лишь крепче прижал к себе. Возмутилась бы по-настоящему, и нога бы не помешала.

-- Так быстрее будет, - сказал Натаниэль. - А то пока допрыгаешь...

Она шевельнулась и затихла. Прошептала куда-то в ключицу.

-- Спасибо. Отвыкла...

Натаниэль хмыкнул, перехватил поудобней - такую неожиданно маленькую. Донес до спальни, отнюдь не походившей на девичью. Стойка с доспехом, стойка с оружием, узкая кровать, на которую Натаниэль опустил Элиссу.

-- За лекарем сбегать?

-- Да ну, - отмахнулась она. - Сейчас завяжу и зелье возьму. К утру пройдет.

Элисса взялась за шнуровку сапога.

-- Бинты у тебя где?

-- В сумке рядом с доспехом. Зелье там же.

Натаниэль подал ей сумку. Пригляделся - Элисса уже почти расправилась со шнуровкой, снимет, даже если щиколотка успела опухнуть.

-- Спасибо, - повторила Элисса. - Извини. Угораздило же...

Он улыбнулся, рука сама потянулась взъерошить волосы - как когда-то.

-- Сама справишься?

Она глянула снизу вверх, почему-то залившись краской, кивнула.

-- Тогда доброй ночи.

Натаниэль закрыл за собой дверь, вернулся в обеденный зал, чтобы забрать бумаги и вытащить, наконец, из-под стола Огрена. Все время, пока он волок нелегонького гнома до спальни, а потом шел к себе, он улыбался, сам не понимая, чему.

========== 10 ==========

Ее величество покидала Башню Бдения ранним утром, едва рассвело. Разумеется, поглазеть на королеву - когда еще такого полета птицу увидишь, в Амарантайне-то - высыпали все незанятые обитатели крепости, даже те, кто и вчера успел на нее наглядеться от души. Серых Стражей в почетный караул не позвали - маловато народа оказалось для караула, тем не менее, Натаниэль все равно выбрался во двор. Дел вроде нет, сидеть в четырех стенах глупо, а спать все равно не дают - носятся, заполошно туда-сюда по коридорам.

В толпу Натаниэль лезть не стал, устроился, прислонясь к стойке колодезного ворота, поглядывая больше на небо, светлеющее за зубцами стен, чем на происходящее во дворе. Эка невидаль - карета в сопровождении караула. Выражения лица Аноры издалека все равно не разглядеть, и о чем разговор перед самым отъездом тоже не услышать, да и слушать, скорее всего, нечего, обычно подобные беседы оговорены протоколом от первого до последнего слова, все, что действительно важно, было решено за закрытыми дверями. Так что Натаниэль просто дождался, пока за высокой гостьей закроются ворота, а народ начнет разбредаться. Оставалось найти Элиссу, узнать, нет ли у той на сегодня планов, подразумевающих его участие - а там видно будет.

Натаниэль отлепился от ворота, качнулся назад, разминая застоявшиеся ноги, наткнулся на что-то, точнее - кого-то. Машинально извинившись, обернулся. Эльф, худой и сутулый, как большинство слуг, привыкших держать глаза долу и быть виноватыми во всем, включая дурное настроение господина. Лицо вроде бы и знакомое, а вроде и нет - кто и когда вглядывается в лица прислуги, скажите на милость. Да и едва ли тут остался кто-то из бывших - тем не менее, Натаниэль уставился в узкое морщинистое лицо, словно послушник в священное писание, пытаясь разглядеть... Что - он и сам не знал. Эльф торопливо залепетал, извиняясь, замер на полуслове, явно удивленный - никто и никогда не смотрит в глаза прислуге - проговорил, запинаясь:

-- Мастер Натаниэль?

Садовник! Садовник, застигший его на дереве, когда Натаниэль впервые в жизни дорвался до вяжущих рот яблок, которым еще только предстояло налиться прозрачным янтарем. Запретный плод - мать не разрешала есть незрелое - оказался кислым, аж челюсти сводило, но Натаниэля тогда это не остановило. Он откусывал бок, жесткий и хрусткий, выбрасывал остальное, и тянулся к следующему яблоку, совершенно иррационально надеясь, что оно окажется слаще. Натаниэль едва не слетел с дерева, услышав, как кто-то внизу ойкнул, и второй раз - когда ствол тряхнули, и пообещали отходить крапивой. Впрочем, спустя миг внизу разглядели, что на ветвях сидит барчук, и тон из угрожающего стал смиренным. Эльф-садовник, волосы у него и тогда уже были белыми, глядя снизу вверх, уговаривал спуститься и перестать портить яблоки - потом, когда они станут сладкими и вкусными, будет есть сколько угодно, сейчас - не надо. А Натаниэль, мстя за первый испуг, швырял в него огрызками. Наконец, эльф ушел, сдавшись. Натаниэль соскользнул с дерева, каждый миг ожидая, что садовник все же притаился в кустах, и полбеды, если выполнит обещание про крапиву, может и матушке наябедничать - но все обошлось. До вечера, когда живот скрутило так, что Натаниэль решил, будто умирает, а ночью пришлось узнать, каково на вкус вонючее масло для прочищения нутра.

Потом он, конечно, видел этого эльфа множество раз и даже... его окликнул тогда кто-то из работников, как же его звали...

-- Сэмюэль? Садовник Сэмюэль?

-- Мастер Натаниэль! Это правда вы? Живой?

Старик протянул руку, точно желая потрогать и убедиться, что Натаниэль не растает призрачным облачком, остановился, неловко замерев, так и не дотронувшись.

-- Это правда я. Живой. - Он отвел садовника к скамье, где можно было бы спокойно поговорить. - А ты все время был здесь? Расскажи. Про... про всех. Мама, Томас, Делайла...

-- Матушка ваша, узнав о кончине батюшки слегла. Весть о гибели Томаса ее доконала. - Сэмюэль затих. - Простите...

-- Ничего. - Натаниэль вздохнул, коротко и неровно. - Я... догадывался. А Делайла? Как умерла она?

-- Умерла? Леди жива!

-- Как жива, - тупо произнес он. Натаниэль настолько привык чувствовать себя последним, что сперва даже не понял... -- Жива?

-- Она вышла замуж. Как раз после смерти вашей матушки. В Амарантайн, за торговца.

Натаниэль охнул. Жива. Но... Но до какой бездны отчаяния надо было дойти, чтобы.... торговец? Наверное, это лучше, чем нищета или... Додумывать до конца было страшно, и он не стал. Но если сестра жива...

-- Как его имя?

-- Не знаю, простите...

Не страшно. Если Делайла жива, он перевернет весь Амарантайн, но найдет ее. И.... Создатель, он совсем забыл, что теперь не волен ни в собственном времени, ни в делах. Но...

-- Спасибо, Сэмюэль. - Он достал последний из двух оставшихся - его, собственных, -- золотых. - Это тебе.

-- Не обижайте, мастер Натаниэль, -- старик выглядел так, будто его ударили. - Я же... со всей душой...

-- Прости. - Он обнял садовника от чего тот, похоже, совершенно лишился дара речи. - А деньги возьми - у тебя поди, дети и внуки, порадуешь. Я не за добрую весть плачу. Просто...

Он едва ли бы смог объяснить, что имеет в виду даже самому себе, и тем более не знал, понял ли его эльф. Тот взял монету, поклонился - низко, но с неожиданным достоинством.

-- Я вам так скажу, мастер Натаниэль. Всю жизнь я вашей семье служил, и хоть батюшка ваш напоследок сам на себя непохож стал, но ничего, кроме добра, я от него не видел. Так что вы мой хозяин по-прежнему, а не эти... стражи. Про них, конечно, ничего худого не говорят, но...

-- Так ведь и я теперь Серый Страж, Сэмюэль.

-- Правда? Выходит, что я по-прежнему вашей семье служу?

Натаниэль помедлил с ответом, оторопев. Потом покачал головой.

-- Выходит, так.

А ведь и правда... Белобрысый маг-насмешник, вечно поддатый гном и даже Элисса -- случись что с любым из них в той проклятой шахте, он бы горевал по-настоящему.

-- Получается, так, Сэмюэль, -- повторил он. - Спасибо тебе.

Во дворе Элиссы не было, не было ее и у сенешаля, и у мадам Вулси, не нашлось в харчевне, и - чем демоны не шутят - в библиотеке. Огрен благополучно дрых после вчерашнего, мага Натаниэль встретил в одном из переходов замка вместе с Веланной, которой тот "показывал, что где", полируя взглядом худосочные эльфийские прелести и слишком очевидно, на взгляд Натаниэля, старясь не прикоснуться. И правда, к такой девице руки без спроса протяни - без рук останешься. Но то, что все в замке, означало, что Элисса не сорвалась куда-то по очередному делу. Натаниэль сунулся в кабинет - заперт, вконец отчаявшись, толкнулся в спальню - то же самое, и только тогда, обругав себя последними словами, догадался справиться у вестового. Та отправила его к кузнецу, но и Вейд и Херрен в один голос заявили, что Страж-Командор только что обсуждала дела, но разговор закончен, и где она сейчас...

Натаниэль снова выругался. Казалось бы - какая разница, спросит позже, все равно глупо ждать, что Элисса, бросив все, помчится в Амарантайн разыскивать Делайлу, или отпустит его одного, несмотря на то, что дорога через лес Вендинг должна стать безопасней. Но остановиться и успокоиться не получалось, и Натаниэль снова пошел к вестовому.

В этот раз Элисса нашлась там, где и сказали - в кабинете. При виде ворвавшегося без стука Натаниэля встревоженно приподнялась из-за стола.

-- Прости, - охнул тот, сообразив. - Я... Делайла жива.

-- Правда?

-- Да, я только что...

Он не договорил. Элисса вылетела из-за стола, повисла у Натаниэля на шее.

-- Ох, ну это же просто здорово! - она ухватила за рукав, усадила на стул, сама устроившись на столе. - Рассказывай давай.

Натаниэль посмотрел на сияющее лицо и понял, что сам улыбается до ушей. И начал рассказывать.

-- Так, -- сказала Элисса, когда он закончил. - Завтра с утра я собиралась в Вендинг с солдатами - Вейд, когда услышал про сильверит, чуть сам туда не сорвался. Гони сюда вестового - выйдем затемно. Оставим солдат, оттуда вчетвером в Амарантайн - Веланна пусть после Посвящения отдохнёт, если... -- Она на миг помрачнела. - Там заночуем, на следующий день вернемся. Устроит?

-- Вот так просто?

-- Она, вообще-то моя подруга, -- хмыкнула Элисса. Миг спустя улыбка померкла. - Была. До того, как началась вся эта дрянь. Может, теперь вообще разговаривать не захочет...

Может, и не захочет, -- подумал Натаниэль.

-- Я объясню...

-- Не надо. Она будет в своем праве. - Элисса вздохнула. - В любом случае, сперва нужно ее найти. Амарантайн большой, торговцев в нем немало.

Она слезла со стола, обошла его кругом, собираясь устроиться, как положено.

-- Иди, отдыхай до завтра. Пока я это, -- она с отвращением тряхнула пачкой прошитых листов, -- разгребаю. Пропади оно все пропадом, как скроить из одной шкуры семь шапок - ума не приложу.

-- Могу помочь? - сам не зная зачем, спросил Натаниэль. Впрочем, сколько можно "отдыхать".

-- Ты уже помог, -- улыбнулась Элисса, снова забираясь на столешницу. - Когда проверил все счета за Вулси. Я все никак не успевала сама выяснить, насколько она честна.

Натаниэль расхохотался.

-- Выходит, это не ты мне одолжение сделала, подпустив к документам, а я тебе?

-- Ну да, -- хихикнула она. - Ты бы иначе не успокоился... а если бы что-то нашел, не преминул бы носом ткнуть. Раз не прибежал, пыхая огнем и потрясая счетами, значит, все в порядке.

Натаниэль фыркнул - надо было бы оскорбиться, но не получалось.

-- Она честна. Пока.

-- Многообещающе это "пока".

-- Меня учили, что за управляющими всегда надо проверять. Слишком велик соблазн. Тебя - нет?

Она усмехнулась.

-- Меня учили проверять за ключницей. Из меня растили жену знатного лорда, а не самого лорда, забыл? Получилось, правда, ни то ни се - образцовой леди, как видишь, тоже не вышло.

Может, и хорошо, что не вышло, -- подумал Натаниэль. - Делайла должна была стать образцовой леди - и все, что она смогла, оставшись без поддержки семьи - выйти замуж, чтобы не умереть от голода. А та, кому ее приводили в пример, заставляет надменного лорда шарахнуться, лишь чуть изменив тон, а за спиной ее - сами, без принуждения, выстраиваются люди, готовые убить кого угодно по одному слову. Впрочем, не будь Мора и войны - это Делайла бы сейчас управляла каким-нибудь эрлингом, вместе с мужем, а пристроил бы лорд Брайс дочурку - еще неизвестно. Много найдется охотников иметь жену, у которой вместо балов и хозяйства - охота да оружие на уме.

И приключения. Это же Элисса тогда захотела забраться на скалу над рекой... года за два до его отъезда. Да, ему за неделю до того сравнялось двенадцать, точно. И полезла первой, а Натаниэлю пришлось карабкаться следом, чтобы не выглядеть трусом перед девчонкой. Правда, примерно на середине пути, когда корень, за который она ухватилась, вместо того, чтобы удержать, остался в кулаке, Элисса испугалась по-настоящему. Захныкала, что хочет назад - но, глянув вниз, Натаниэль понял, что назад не получится точно, остается только карабкаться дальше, а она застыла, прижавшись к скале и тихонько всхлипывая. Натаниэль пытался ее успокоить - бесполезно, тогда, разозлившись и на Элиссу, то не в меру храбрую, то не вовремя испугавшуюся, на себя, собственное неумение убедить и собственный страх, он обозвал ее трусихой. И плаксой. Добавив, что говорили же друзья - нечего связываться с девчонками, только и умеют, что сопли разводить. Элисса зыркнула на него - умей взгляды убивать, упал бы замертво - и полезла дальше.

Они таки выползли на эту скалу, и долго глядели вниз, переводя дух, не веря сами себе, что вскарабкались на этакую верхотуру. А потом долго искали обходной путь, чтобы вернуться, и едва не загнали лошадей, торопясь домой - только бы родители не узнали...

Кажется, с тех пор она разучилась хныкать на полпути.

Он вздрогнул, поняв, что Элисса окликнула - не в первый раз.

-- Извини, задумался. - Сказал Натаниэль, и зачем-то добавил. - О том, как бы все оно было, если...

Элисса тихонько вздохнула.

- Я очень часто об этом думала... Особенно поначалу. Только... еще хуже делалось. Ничего ведь не вернешь. И никого.

Она опустила голову, разом став совсем юной и хрупкой - какой и была, на самом-то деле. И Натаниэль порывисто шагнул к ней, обняв. Элисса уткнулась ему в плечо, шмыгнув носом, Натаниэль гладил неровно обрезанные пряди, то и дело смаргивая пелену перед глазами, и думал о том, что уже и в самом деле ничего не вернуть. Отец. Мама. Томас. Тейрн Брайс и тейрна Элеонора. Орианна и Орен, которых Натаниэль никогда не знал, но услышал имена и запомнил. Долгие летние вечера, когда взрослые сидят на веранде в саду, а дети носятся, предоставленные сами себе, или жгут костры - под присмотром прислуги, после того, как едва сад не спалили. Визиты. Охоты. Балы, на которые детей не пускали, но Делайла мечтала, что вот еще несколько лет...

-- Извини. - Элисса отстранилась, торопливо проведя по лицу рукавом. - Что-то я совсем плоха стала, расклеилась на ровном месте.

-- Не за что извиняться, -- сказал Натаниэль. - Так я могу чем-то помочь?

Она помедлила, напряженно размышляя.

-- Тебя учили управлять войсками? Оборонять земли?

-- Смотря что ты имеешь в виду, -- сказал Натаниэль.

-- Полководец из меня, как из мадам Вулси куртизанка. В Вейсхаупте что-то пытались втолковать, когда решили, что проще сделать меня командором и отослать обратно в Ферелден, чем ждать, как именно я наплюю на субординацию в очередной раз, но... - Элисса хмыкнула. - В общем, солдат мало. Эрлинг большой. Демоны с ним, с Амарантайном, у города стены есть, а у Эсмерель личная армия. Плюс стража. А вот сами земли... -- она взъерошила волосы -- У меня скоро голова от всего этого вскипит. Золото - ерунда, его всегда можно раздобыть. Люди... не хватает, хоть тресни.

-- Выбери стратегически важные...

-- Да учила я теорию! - перебила Элисса. - Толку-то! А на живых солдатах проверять, как когда-то на собственной шкуре дырки латала, по-настоящему драться обучаясь - этак никакого войска не хватит.

Натаниэль хмыкнул. Шагнул к шкафу, быстро оглядев полки - надо, же, не разграбили. Выбрал нужную карту, расстелил на полу - не поверх же кучи барахла, что на столе, кидать. Да и не поместится на столе. Плюхнулся животом прямо на карту, хлопнул по ней, приглашая Элиссу устроиться рядом.

-- Давай сюда. Будем разбираться.

========== 11 ==========

Они в самом деле вышли затемно. Обычно солдаты по ночам из крепости не высовывались. Незачем. Лихие люди в такое время и сами по глухим углам прячутся, а вот порождениям тьмы темнота не помеха. В этот раз с солдатами были Серые Стражи - и Натаниэлю одновременно и грустно и смешно было видеть, как отряд бывалых воинов смотрел на Стражей, больше половины которых - новобранцы, снизу вверх, почему-то решив, что с такими сопровождающими им ничего не грозит. Хотя, казалось бы, совсем недавно порождения тьмы перевернули вверх дном всю Башню Бдения, и Стражи ничем не смогли им помешать. Впрочем, те были пришлые, непонятные и чужие - да и чего хорошего ждать от орлесианцев. А эти - свои и понятные. Делом доказавшие, чего стоят. Правда, Натаниэлю не хотелось бы на своей шкуре проверять, смогла бы Элисса достойно противостоять тому нападению, окажись она в самой Башне Бдения, а не на дороге - как ни крути, появилась она, когда основные силы нападавших, прихватив пленных Стражей, исчезли - но подобные мысли он благоразумно держал при себе.

Было ли причиной тому везение, или просто Стражи исходили эту дорогу вдоль и поперек, попутно изничтожая порождений тьмы, но ни одна тварь в этот раз не попалась. Выходило, что слепая вера людей в очередной раз подтвердилась - и Натаниэль снова не знал, радоваться тому, или не стоит. Кто его знает, как потом обернется.

Веланна Посвящение пережила и наотрез отказалась "отдыхать" в замке. Страж она или нет, в конце-то концов? Или шемы по-прежнему ей не доверяют? Элисса спорить не стала: не хочет оставаться - пусть идет. Опять же, как подозревал Натаниэль, не хотела оставлять строптивую девицу совсем без присмотра - с нее станется за нескромный взгляд и огненным шаром запустить. Так хоть перед глазами будет, впервые в "шемленском" городе оказавшись. Не любили долийцы людей - впрочем, те отвечали им полной взаимностью. Поди с ходу пойми, мирный ли клан перекочевал в соседний лес, или такие, что сперва стреляют, потом разговаривают - а, значит, прощайте грибы и ягоды, промысел детский да бабий, да и на охоту придется ходить с опаской. А уж на что способна магия эльфов - они все на собственной шкуре убедились.

Натаниэль беспокоился, как бы Веланна, оказавшись среди толпы, не начала нервничать, и не учудила чего-нибудь. Но та, оказавшись уже в посаде при Амарантайне притихла, растерянно озираясь. Андерс, шепнув что-то, подставил локоть, и Веланна вцепилась в него, перестав, наконец, то и дело тянуться к посоху. Фыркнула было, когда стражник в воротах потребовал досмотреть вещи - но Элисса безропотно скинула с плеча мешок, и эльфийка молча сделала то же самое.

Натаниэль недоуменно пожал плечами, когда налетевший констебль начал отчитывать стражника за то, что тот оскорбляет командора. Элисса молчать не стала.

-- Приказ действительно звучал "без исключений"?

-- Да, но...

Она обернулась к совершенно растерянному солдату:

-- Я не могу вам приказывать, поэтому... сделайте одолжение, отлучитесь... вон, хоть к той ограде. Ненадолго.

-- Иди отсюда, - рявкнул констебль.

Солдат послушно убрался. Элисса молча уставилась на офицера - под холодным пристальным взглядом тот сбился с мысли и замолчал.

-- Я не была в Ферелдене год. За это время в местом диалекте Всеобщего языка "без исключений" стало означать "все равны, но некоторые равнее"?

-- Прошу прощения?

Натаниэль готов был поспорить - констебль прекрасно понял, о чем речь. Но не признаваться же в собственной оплошности.

-- Вы отдали приказ. Четкий и недвусмысленный. А потом прилюдно обругали своего подчиненного за то, что он этот приказ добросовестно выполнил. Вы всерьез полагаете, что после этого вам будут подчиняться с должным рвением?

-- У вас нет права меня отчитывать.

-- И не собиралась, - пожала плечами Элисса. - Я просто выразила недоумение.

"Просто" - хмыкнул про себя Натаниэль. Да от такого тона Недремлющее море бы замерзло.

-- В таком случае и я не обязан объясняться.

Элисса кивнула.

-- Я понимаю, что вы хотели выразить уважение Серым Стражам и лично мне, как их командору, - сказала она куда мягче. - Но мне крайне неприятно, что уважение это проявилось таким образом. Ваш человек не заслужил выволочку.

"В отличие от вас" - прямо-таки повисло в воздухе.

-- Тем не менее, со своими людьми я разберусь сам.

-- Как вам будет угодно. - Элисса коротко поклонилась, давая знать, что разговор закончен.

-- Дурак некомпетентный, - буркнула она себе под нос, отойдя на десяток ярдов. - Андерс, сделай одолжение, узнай, как парня зовут. Если констебль решит на нем сорваться - в гарнизон возьму, Гаревелу пригодится человек, умеющий досконально исполнять приказанное.

-- Что-то сама ты не больно таких в Стражах примечаешь, - хмыкнул Натаниэль.

И в самом деле, как на подбор. Пьяница. Беглый отступник, возможно - убийца. Впрочем, Элисса же видела тела, уж отличить, нанесены раны магией или мечом не так уж сложно. Долийка - опять же, отступница, и уж эта - точно убийца. Кровник.

-- Потому что солдатам гарнизона обычно не приходится обнаруживать себя по уши в... проблемах, из которых непонятно как выкручиваться, за них офицеры думают. А со Стражами такое случается сплошь и рядом. По крайней мере, по моему опыту.

-- Это точно, - хохотнул Огрен.

-- А может, мне просто невероятно везет, - продолжила она. - Но поскольку везение, похоже, распространяется на всех окружающих, приходится подбирать людей себе подстать.

Натаниэль хмыкнул, но решил смолчать. Вернулся Андерс, и они двинулись дальше.

Элисса привела их в "Корону и лев", оставив за столом, о чем-то долго говорила с трактирщиком, потом, велев начинать есть, ее не дожидаясь, исчезла на втором этаже, где были гостевые комнаты. Вернулась она, впрочем, до того, как все успели поесть, принялась за свою порцию, ничего не объясняя. Потом трактирщик принес ключи от комнат, и Элисса велела всем бросить вещи и дальше развлекаться на свое усмотрение - "только город ненароком не развалите", а Натаниэль пока пойдет с ней. Андерс пообещал, что непременно оставят пару зданий в целости и сохранности, пусть не волнуется.

-- Куда мы? - спросил он, едва выйдя на улицу.

-- В церковь конечно, - сказала она, - Где еще записаны все браки?

Нанатиэль обругал себя за недогадливость - сам он собирался порасспрашивать торговцев - в любой гильдии все про всех знают. Правда, захотят ли разговаривать с чужаком - неизвестно.

Мать-настоятельница заметно обрадовалась, увидев Элиссу, и совсем расцвела, когда та выложила перед ней полдюжины целительных зелий.

-- Золотом, увы, помочь не могу, - сказала Страж-Командор. - Но чем богата...

Та рассыпалась в благодарностях. Видать, дела в городе совсем плохи, решил про себя Натаниэль. Посад выглядел совсем нищим, бездомные тут и там прямо у дороги, внутри городских стен откровенных оборванцев он не встречал - видимо, стража не пускает, но то, с какой радостью настоятельница приняла целебные припарки, говорило, что на попечении церкви множество больных и увечных. Интересно, куда смотрит Эсмерель?

Нужную запись они нашли быстро, торговца, за которого вышла Делайла, мать-настоятельница знала - жертвует щедро. Значит, хотя бы живут небедно, решил про себя Натаниэль. Хоть что-то.

Где живет Альберт с молодой женой, в торговом квартале знали все. Когда Натаниэль взялся за придверный молоток, колени подгибались. Он сам не понимал, чего страшится - но сердце колотилось где-то в горле, а когда на пороге возникла женщина, лишился дара речи.

Делайлу он узнал сразу - лицо осталось почти девичьим, таким же наивным, как когда-то. Фигура изменилась - округлилась, оформилась, ведь уезжал он, когда сестра только-только начала превращаться из девчонки в девушку. Она недоуменно уставилась на высоченного мужчину в доспехах - ахнула, прижав ладонь к губам, и повисла у него на шее, смеясь и плача.

-- Ты. Живой...

Натаниэль обнял ее - создатель, каким дураком он был когда-то, отмахиваясь от "телячьих нежностей" - приподнял над полом. Бережно поставил обратно.

-- Живой... - повторила она.

-- Да что мне сделается? - криво улыбнулся Натаниэль, стараясь не шмыгнуть носом.

-- Ой, да что же это я на пороге держу, - спохватилась Делайла, ухватила за руку, заводя в дом. И застыла, увидев за его спиной Элиссу.

-- Ты?

И это "ты" звучало совсем по-другому, растерянно и почти испуганно.

-- Я сейчас уйду, - сказала Элисса. - Просто проверить, что ты и в самом деле жива.

Делайла молчала, не отрывая от нее взгляда - и так и не выпустив руку Натаниэля.

-- Пойду я, - неловко повторила Элисса.

-- Погоди... То, что говорили про тебя и... отца - правда?

-- Правда.

-- Но почему? Ты ему нравилась... Хотел Томаса женить...

Томаса? - изумился про себя Натаниэль? - На Элиссе? Отец с ума сошел? Он же ей совсем не подходил... Нет, Натаниэль любил брата, но тихоня-Томас и Элисса?

-- То, что говорили про твоего отца и мою семью - тоже правда, - сказала она.

Делайла опустила голову.

-- Я не хотела верить...

Элисса молча кивнула.

-- Тогда заходи и ты, - сказала Делайла.

-- Как-нибудь в другой раз, ладно? Дел - вот столько, - она провела ребром ладони по шее.

-- Значит, как-нибудь. Заходи, правда. Я буду рада.

Особой радости в голосе Натаниэль не услышал.

-- Зайду. Непременно

А вот Элисса вроде, не врет. Она никогда не любила недоговоренностей, а сейчас между ними словно стена ледяная повисла, как от Андерсового заклятья. Хрустальная, в трещинах, сквозь которые ничего не разглядишь. Понять-то Делайла поймет, а вот простить... Сам-то он простил, но сестра - не он.

-- Тогда до встречи.

Элисса снова кивнула и пошла прочь.

-- Заходи, - повторила Делайла. - Совсем взрослый стал...

-- Ты тоже.

-- Как ты, - сказали они одновременно, и одновременно же засмеялись. Делайла затащила Натаниэля за стол, и как тот не отнекивался, начала потчевать. Пришлось есть снова - впрочем, Натаиэль больше говорил, чем ел. Про Вольную Марку, Недремлющее море и морскую болезнь, про какую-то совершенно неважную чепуху, старательно обходя молчанием самое главное. Делайла щебетала про новых подружек, цены на продукты и что хороших тканей стало не достать - и тоже неловко замолкала, стоило разговору уйти не туда. Наконец, Натаниэль не выдержал.

-- Как ты?

-- У меня все хорошо, - сказала Делайла.

-- В самом деле? - он помолчал, подбирая слова. - Я понимаю, что деваться было некуда... Но у меня есть жалование, и... - слов не хватало, пропади оно все пропадом. - Словом, если тебе плохо с ним, незачем оставаться.

Делайла изумленно на него уставилась.

-- Погоди...

-- Если ты вышла замуж только потому, что некуда было деваться...

Она улыбнулась. Ласково, точно несмышленышу.

-- Я люблю Альберта. Я вышла бы за него вопреки воле отца. Но случилось так, как случилось.

-- Правда?

-- Правда. Он замечательный. Да сам увидишь, скоро должен вернуться.

Натаниэль взял ее за руку, спросил, как когда-то:

-- Правда-правда?

-- Правда-правда, - рассмеялась Делайла. Помолчав, вздохнула. - Я уже думала, что придется бежать из дома. Отец... Не знаю, что с ним случилось, если бы он был магом, можно было бы сказать, что одержим, а так - не знаю.

Она покачала головой.

-- Альберт... мы давно любили друг друга, но отец не разрешил бы. А потом, - она снова вздохнула, - Стало некого спрашивать. У меня не осталось ни дома, ни приданого, ничего - но ему было все равно.

Натаниэль молчал. Бывает же. Но непохоже, будто сестра лгала лишь для того, чтобы его успокоить.

-- А где ты нашел Элиссу?

Натаниэль рассказал. Все как было, совершенно себя не щадя. Умолчал лишь о разговоре, что явно не предназначался для его ушей. Делайла охнула, услышав про скверну. Потом сказала.

-- Передай ей, чтобы непременно пришла. Или приведи сам. Я растерялась сегодня. Просто не знала, что говорить, и как себя вести, - голос ее упал до шепота. - Какую же кашу отец заварил... Скольким еще расхлебывать...

Натаниэль не ответил. Самому бы знать.

Стукнула дверь, Делайла подхватилась из-за стола. Натаниэль тоже поднялся, приветствуя хозяина дома, как подобает.

Сестра не обманывала. Слова могут лгать, но взгляды, улыбки, мимолетные прикосновения, шутки, понятные только двоим... Они и правда любили друг друга, и в их доме было тепло. Хвала создателю, хоть кому-то среди того безумия, что устроил отец, стало тепло.

Когда было пора уходить и хозяева вышли к двери, прощаясь, Натаниэль сунулся в заплечный мешок.

-- Раз уж я не попал на вашу свадьбу и задержался с подарком - считай это приданым.

Делайла просмотрела бумаги, изменилась в лице.

-- Я не могу это принять. Слишком...

-- Тогда считай это подарком вашему первенцу. Ведь родите же вы кого-нибудь, - улыбнулся Натаниэль.

Делайла залилась краской, Альберт обнял ее за плечи.

-- Наследник рода ведь ты, - сказал он. - Тебе нужен титул.

-- Я Серый Страж. И это единственный титул, что у меня остался.

Мужчины посмотрели друг другу в глаза.

-- Старшему сыну, - сказал Альберт. - Или старшему внуку, если будут одни девочки. А пока назначу управляющего, и можешь требовать любых отчетов в любое время.

-- Нужны мне твои отчеты, - хмыкнул Натаниэль. - Сестру береги. И смотри, если что - голову откручу.

Альберт усмехнулся.

-- Заставишь мою жену тебя оплакивать - найду твой труп и попрыгаю на останках.

-- Ну вот и договорились.

========== 12 ==========

-- Андерс, ты идиот! - раздалось из-за двери. Не то, чтобы внутри кричали, просто двери в "Короне и льве" оказались тонковаты. Натаниэль постучал, сунул нос внутрь.

-- А, это ты, - сказала Элисса. - Погоди немного, сейчас закончу.

-- Не уходи! - вмешался Андерс. - А то она сейчас за храмовников работу доделает.

Выглядел маг так себе - мантия продрана, рука на перевязи. Рядом сопел Огрен - этот, вроде, казался целым. Взъерошенная Веланна притулилась в углу, обхватив себя руками за плечи. Синяк на скуле, одеяние в крови, глаза перепуганные. Храмовники, значит. Натаниэль слышал, что колдуны, впервые столкнувшиеся с храмовническими умениями пугаются - ощутить на себе внезапно выжженную магию все равно что ослепнуть или оглохнуть. Но каким образом...

-- Если ты предпочитаешь, чтобы распекали прилюдно - твое дело, - пожала плечами Элиссса.

-- А Огрен и Веланна - не люди?

Долийка вскинулась, зашипела что-то на своем языке. Огрен ухмыльнулся.

-- Строго говоря - нет, - хмыкнула Элисса. - Но дело не в этом, а в том, что накуролесили вы вместе, так что и по головам я вам настучу всем разом.

-- Что случилось? - спросил Натаниэль, закрывая за собой дверь. - Нарвались на храмовников?

Как ни крути, у обоих магов на лбу не написано, что они Стражи, так что вполне могли принять за отступников и попытаться задержать "до выяснения". Особенно Андерса - наверняка прославился своими шестью побегами.

-- Если бы "нарвались" - вздохнула Элисса. - Сами кинулись, как рыба на крючок. Конечно, наживка вкусная была, но у рыб-то голова маленькая, а у этих?

-- У лошади еще больше! - вскинулся маг.

-- Андерс.

Маг на мгновение смешался, снова упрямо задрал подбородок:

-- Не доверять друзьям позорней, чем быть ими обманутым.

-- "Доверять" не значит "бездумно переться в расставленные силки"! - Взвилась Элисса. - Год прошел с окончания Мора - год! И филактерии все еще не вернули в Денерим?!

Она соскочила со стола, заметалась по тесной комнате. Едва не налетела на кровать, ругнулась. Остановилась, уставившись на гнома.

-- Огрен, но ты-то! Ладно, Веланна - что дите, ей в людских обычаях еще разбираться и разбираться. Этот, - легкий кивок в сторону мага, - на радостях, что поводок сорвет, вовсе разума лишился. Но ты куда смотрел?

-- А чего я? Наши деширы бы четверть века потом решали, куда эти хренотерии перепрятать. А то сама не видела...

-- Остынь, - посоветовал Натаниэль. - Они, похоже, свое уже получили.

Кажется, все ясно: Андерс каким-то образом узнал, что где-то в Амарантайне, якобы, спрятаны амулеты, позволяющие храмовникам выследить любого мага, где бы тот ни находился, и сломя голову полетел их добывать. Прямиком в засаду.

-- Мало получили, если до сих пор не понимают.

-- Да все я понимаю, - тихо сказал маг. - Просто...

Элисса вздохнула.

-- Просто так тебя никто еще не подставлял, и хочется убить любого, кто на глаза попадется. А тут еще морали читают. - Она усмехнулась. - Идите. Веланна, Андерса долечи. И до утра из своих комнат нос не высовывать и мне на глаза не попадаться.

Троица испарилась. Элисса выругалась вслед закрывшейся двери. Уселась на кровать

-- Хорошо, что я не некромант - а то бы уже раза три убила, подняла, и так по кругу. Дал же создатель соратничков.

Натаниэль хмыкнул, устраиваясь на лавке у стены.

-- Сама выбирала.

-- И то верно, - она вздохнула.

-- Когда успели? Неужто, пока ты к Делайле провожала?

-- Нет, я не врала, что дел по горло. Пока то да се, потом между складов иду, слышу - шум. И ругаются слишком уж знакомо. Забегаю, а там... - она махнула рукой. - Эти двое хороши, конечно, но храмовников как раз на таких и натаскивают. Оно и в исполнении Алистера впечатляло, который лириума отродясь не принимал...

-- Лириум? - перебил Натаниэль. - Упоминание Алистера почему-то царапнуло.

-- Храмовникам для полной силы нужен лириум... - она махнула рукой. - Ладно, это все неинтересно. Как там Делайла?

Натаниэль рассказал. Потом добавил.

-- Баннорн я ей отдал.

-- Ты волен распоряжаться собственным имуществом как угодно, - пожала плечами Элисса. - Совершенно необязательно мне докладывать.

-- Да я не за тем, вообще-то пришел.

Элисса чуть наклонила голову, ожидая продолжения. Натаниэль замялся, подбирая слова. Тщательно продуманная по дороге речь казалась идеальной - но сейчас начисто вылетела из головы, оставив лишь неловкость.

-- В общем... я должен извиниться.

Она покачала головой.

-- Должен, - повторил Натаниэль. - Я вел себя недостойно.

-- Из того, что тебе рассказали, выводы были вполне обоснованы.

Он упрямо задрал подбородок.

-- Я знал тебя почти всю жизнь. Я должен был проверить, прежде чем...

-- Хватит, - она подхватилась с кровати, миг спустя оказавшись рядом. Пальцы легли на губы Натаниэля, заставляя замолчать.

-- Хватит, - повторила Элисса шепотом. - Не казнись. Не надо.

Глаза близко-близко, дыхание касается лица, крепкая ладошка сжимает плечо, тонкие пальцы касаются губ... Натаниэль перехватил запястье, прижался щекой к ладони, глядя снизу вверх. Девичья рука скользнула с плеча на шею, пальцы зарылись в волосы, перебирая длинные пряди. Еще миг глаза в глаза - а потом Элисса отшатнулась, стремительно краснея.

Натаниэль мотнул головой, отгоняя наваждение. Элисса снова опустилась на кровать, лицо спокойное - только щеки горят.

-- В извинениях не было нужды, - сказала она. - Но если тебе так будет легче, считай, что они приняты.

-- Только не будь такой благородной и всепрощающей, - хмыкнул Натаниэль, поднимаясь. - Это невыносимо.

-- О, не переживай, - усмехнулась она. - Если что - я умею брать за горло.

Вот это уж вряд ли. Впрочем - кто его знает...

Натаниэль шагнул к двери.

-- Погоди, - окликнула его Элисса. - Скоро должен прийти один человечек... Я бы хотела, чтобы ты тоже послушал. Если не против.

-- Что за человечек?

-- Он называет себя "Черный Волк" - ее улыбка стала невероятно ехидной, правда, Натаниэль так и не понял, почему. - Прислал записку, говорит, что знает что-то важное... для меня. Хотела, чтобы ты тоже послушал.

-- Хорошо. Позовешь.

Она кивнула.

Звать, впрочем, не пришлось. Натаниэль не успел выпустить дверную ручку, когда к комнате подошла служанка с известием - мол, гость... "Гость" носил доспех городского стражника и шлем с глухим забралом. Увидев Натаниэля, остановился, настороженный, у самой двери.

-- Я просил о встрече с глазу на глаз.

-- Шутить изволите? - Натаниэль едва не поверил наивному изумлению в голосе. - Женщине принимать у себя в комнате мужчину, вечером, с глазу на глаз?

Под шлемом хмыкнули:

-- Перестаньте валять дурака, командор. Речь идет о ваших тайнах - не о моих.

-- У меня нет тайн от моей правой руки. Или мы говорим втроем, или не говорим вообще.

Натаниэль не помнил, когда это успел стать настолько незаменимым, но счел за лучшее промолчать.

-- Даже если речь идет о вашей жизни?

-- Моя жизнь вот уже два года как не стоит и гнутого медяка. Так вы намерены перейти к делу или попрощаемся, не успев познакомиться?

Гость помедлил с минуту, отошел от двери. Элисса указала ему на лавку, сама устроившись на кровати. Больше мебели в комнате не было, и Натаниэль прислонился плечом к дверному косяку, скрестив руки на груди.

-- Как прикажете к вам обращаться? - поинтересовалась Элисса.

-- Зовите меня Черный Волк.

Она молча кивнула, но Натаниэль успел заметить ехидные искры в глазах и снова не понял - с чего бы.

-- Вы - командор Серых, - продолжал гость. - Думаю, вам известно, что не всем в эрлинге нравятся новые порядки. Но известно ли вам, насколько далеко готовы зайти недовольные?

Элисса пожала плечами.

-- Судя по тому, что вы упомянули мою жизнь - достаточно далеко. К делу, прошу вас.

-- Я могу добыть улики. Доказательства. Имена, места встреч - словом, все, чтобы заговорщики оказались у вас в руках. За вознаграждение, разумеется.

-- Сколько?

-- Пятьдесят золотых.

Натаниэль едва не присвистнул. Ничего себе!

-- Это целое состояние.

-- Это ваша жизнь. Деньги вперед.

Элисса усмехнулась.

-- Повторюсь, моя жизнь столько не стоит. И каковы гарантии, что отдав вам деньги, я увижу вас снова - уже с фактами?

-- Моя репутация.

-- Репутация... - Элисса подалась вперед. - Репутации у вас нет. Потому что я знаю, кто на самом деле прославился под именем Черного Волка - и это определенно не вы.

-- Похоже, мы не договорились. - Гость поднялся.

-- Сядьте. Я не закончила, - она чуть повысила голос. - Сядьте, я сказала!

Гость обернулся на Натаниэля, послушно опустился обратно. Натаниэль не шелохнулся. Подумал про себя, что зря чудак натянул закрытый шлем, уж слишком обзор ограничивает в подобного рода ситуациях. Да и зачем - не может же командор Стражей знать в лицо всех жителей эрлинга. Не иначе, кто-то из знати балуется. Встрял, не подумав, или и вовсе шантажом втянули, а теперь обратной дороги нет, кроме как остальных выдать?

-- Так вот, о репутации, - продолжала Элисса - Без которой в вашем деле никуда, потому что - вы правы, она и есть единственная гарантия, что уплаченные заказчиком деньги будут честно отработаны. Уничтожить вашу я могу в два счета. Потому что я знаю, кто такой Черный Волк. Могу это доказать. И как только об этом станет известно - вы не сможете заработать ни медяка. Более того, боюсь, тогда придется говорить о вашей жизни - люди не любят, когда им лгут.

-- Слова. Которые нечем подтвердить.

-- Проверим? - улыбнулась Элисса.

-- Ваши условия? - сдался тот.

-- Имена, места встреч, доказательства. В обмен на мое молчание.

-- Смешно.

-- Ваша жизнь и будущие заработки не стоят упущенных пятидесяти золотых? - снова ухмыльнулась та.

-- А вы не боитесь, что я предпочту помочь заговорщикам - чтобы вы точно замолчали?

Элисса широко улыбнулась:

-- Меня дважды пытались убить Антиванские Вороны. Полагаете, после этого стоит бояться кучки обиженных дворянчиков? Что до молчания - с тех пор, как люди научились писать, заговорить может и мертвец. Но решать, разумеется, вам.

Гость молчал долго. Очень долго - Натаниэль успел было решить, что тот все же уйдет. Но "Черный Волк" или как там его, наконец, сказал.

-- Согласен.

Элисса кивнула. Если она и торжествовала - на лице не отразилось ровным счетом ничего.

-- Сколько вам нужно времени?

-- Примерно две недели. Я дам знать.

-- Хорошо. Тогда жду известий.

Она поклонилась. Натаниэль отшагнул от косяка, выпуская гостя. Закрыл следом дверь, подождал, пока стихнут шаги. Помедлил, прежде чем оборачиваться - боялся, что слишком многое отразится на лице. От этой Элиссы - безжалостной и жесткой - веяло самой настоящей жутью.

-- Не думал, что мне уготовлена роль дуэньи.

Элисса рассмеялась:

-- Тебе чепец не пойдет.

-- А ты и в самом деле умеешь взять за горло.

-- Пришлось научиться, - она тихонько вздохнула. - Отклеивайся от стенки, иди сюда. Что думаешь? Только негромко, стены тут тонкие.

-- Ты перестала опасаться принимать у себя в комнате мужчин?

-- Натаниэль, что случилось?

Он провел ладонями по лицу. Вздохнул.

-- Ничего. Просто не думал, что ты можешь быть и такой.

Она вздохнула.

-- Могу. И только поэтому до сих пор жива.

-- Да, наверное, - он все-таки опустился рядом, уронив руки на колени. - Прости.

-- Не за что. Не слишком-то приятно смотреть на наглый и откровенный шантаж.

Натаниэль кивнул.

-- Так зачем я на самом деле был тебе нужен?

-- Мне на самом деле интересно, что ты об этом думаешь.

-- А заодно - чтобы этот тип не решил тебя заткнуть ударом ножа? Справиться бы ты с ним справилась, но пришлось бы убить, и прощайте сведения.

-- Именно. Так что скажешь?

Натаниэль рассказал все, что думал. Элисса кивнула.

-- Вот и я так же решила - но надо было доиграть до конца.

-- Доиграть? Так на самом деле ты не уверена, что он самозванец?

-- Еще чего! Я точно знаю, что... - она осеклась на полуслове. - Дыхание Создателя, серебряные слитки со складов Хоу! - в ее голосе прорезалась настоящая паника. - А я даже не помню, почем...

Элисса закрыла рот ладонью, испуганно уставившись на Натаниэля. До того, наконец, дошло - и он расхохотался как ненормальный. Следом засмеялась и Элисса - до слез, пока, обессилев от смеха не прислонилась лбом к плечу Натаниэля. Тот обнял ее, прижимая к себе, заглянул во все еще смеющиеся глаза.

-- Не слишком ли ты болтлива, командор?

-- Только с тобой. Привыкла, что тебе можно верить. Или?..

-- Можно, - улыбнулся Натаниэль. - Нем как камень.

Элисса хихикнула - ну точно девчонка. Провела кончиками пальцев по щеке. Натаниэль поймал ладошку, закидывая руку девушки себе на шею и потянулся к губам. Сперва легко, едва касаясь, потом, когда ее губы раскрылись навстречу - все настойчивей. Подхватил, усадив на колени, гладил узкую спину, перебирал волосы. Девичьи пальцы забрались в ворот рубахи, Элисса прижималась все крепче - и вдруг губы ее стали совершенно безучастными, а ладони жестко толкнулись в грудь, отстраняясь.

-- Что случилось?

Она соскользнула с колен, отшатнулась в дальний угол, обхватив руками плечи.

-- Уходи.

-- Да что не так?!

Пропади все оно пропадом, Натаниэль готов был поклясться, что ей все нравилось! Какого драного демона?

-- Дело не в тебе, - она старательно смотрела куда-то в пол. - Мне не следовало...

Она вдруг сложилась, как кукла, закончившая выступление. Опустилась прямо на пол, закрыв лицо руками, проговорила в сложенные ладони.

-- Уходи.

-- Элисса... - он мягко коснулся ее плеча.

Девушка подняла лицо - исступленное, почти безумное.

-- Все мужчины, которых... которые... Словом, третий раз я этого не переживу. Поэтому - лучше сейчас, пока... пока еще можно отступить. Пока... ничего не... случилось. Уйди. Пожалуйста.

Натаниэль шагнул назад. И еще. Лучше бы он тогда не слышал - сейчас бы не понял, о чем она. Может быть, разозлился. Обиделся. А сейчас - только и оставалось, что закрыть за собой дверь и, влетев в свою комнату, рухнуть лицом в подушку, бессильно сжимая кулаки.

========== 13 ==========

Когда поутру Натаниэль вышел в трактирный зал, полупустой по раннему часу, Элисса уже сидела за столом. Увидев его, махнула рукой - мол, давай сюда. Натаниэль сел напротив. Упоминать о вчерашнем не хотелось. Да и о чем, собственно, говорить? Обиженным он себя не считал - возможно, будь он влюблен и долго добивайся взаимности, такой поворот бы здорово разозлил - но Натаниэль не чувствовал себя влюбленным. Да, Элисса была хороша, несмотря на шрамы и манеру держаться - а, может, благодаря им. Да, вчера их влекло друг к другу откровенно и явно. Да, она стала ему дорога за последние дни - по крайней мере, Натаниэль не хотел бы, чтобы с ней что-то случилось. Но ему приходилось влюбляться - и ничего подобного тому буйству чувств на грани безрассудства он не ощущал. Так что и переживать не из-за чего. Разве что Элиссу жаль. Не она была виновна в смерти родителей, и тех, кого любила, но все они гибли, защищая ее - и каждый множил чувство вины за то, что осталась жива. Натаниэль не знал, как бы жил с этим, случись подобное с ним.

Так что он собирался делать вид, будто ничего не произошло - впрочем, и в самом деле ничего не случилось, но Элисса, едва он опустился на лавку, запустила пальцы в волосы, и Натаниэль понял, что она все-таки собирается объясняться. Зря, право слово. Но, похоже, она по-прежнему не терпела недоговоренностей.

-- Я должна извиниться, - начала было она.

Натаниэль улыбнулся.

-- Так теперь и будем по очереди расшаркиваться?

Она хмыкнула, спрятала лицо над пивной кружкой.

-- Да, дурь какая-то получается... Слушай, а как мы раньше обходились без этого?

Натаниэль рассмеялся, припомнив. Раньше они просто ругались, не особо выбирая слова, или дело и вовсе доходило до драки - правда, с тех пор как Натаниэль понял, что два года разницы - в детстве срок огромный - делают любую драку заведомо нечестной, старался до такого не доводить, разве что Элисса первая кидалась с кулаками.

-- Если как раньше, мы бы начали с того, что разнесли подвал Башни Бдения, выясняя, кто прав.

-- Так нету правых... - грустно улыбнулась она.

-- Почему же? - пожал плечами Натаниэль. - Не знаю, что нашло на отца и...

Думать об этом по-прежнему было больно.

-- Не начинай заново, - хмыкнула Элисса. - Сейчас моя очередь рвать на себе волосы. Словом, дело не в тебе...

-- Да понял я, - сказал Натаниэль. Рука сама потянулась накрыть ладошку. - В какой-то степени это лестно - я тебе не совсем уж безразличен.

-- Конечно, ты мне небезразличен. - Элисса, помедлив, высвободила руку. - Ты мой друг.

Объятья и поцелуи вчера были отнюдь не дружескими - усмехнулся он про себя. Вслух сказал.

-- Тогда давай на этом и остановимся.

-- Угу. Только мне так неловко...

-- Хватит. - Натаниэль снова поймал ее ладонь. - И раз уж кто-то должен тебе об этом сказать... Алистер, убивая Архидемона - знал, на что идет?

Он намеренно выбрал того, о ком знали все.

Ее рука напряглась.

-- Да.

-- Он сам так решил?

-- Не надо... - теперь она сама вцепилась в его пальцы.

Натаниэль молчал, не отводя взгляда.

-- У него не было выбора...

-- Чушь какая. Был. Умереть самому или оплакивать тебя. Ты ведь не колебалась бы?

Элисса криво улыбнулась.

-- Нет.

-- Вот и он - нет...

-- Хватит... - почти простонала она. - Я не хочу вспоминать.

Натаниэль покачал головой.

-- Ты была храбрее там, в шахте.

-- Зачем?..

-- Затем, что на тебя вчера было больно смотреть.

-- Я могла бы успеть...

-- А я мог бы приехать из Вольной Марки и остановить отца, - грустно улыбнулся Натаниэль.

Ее улыбка была такой же - очень-очень печальной. Оба знали, что ничего не смогли бы изменить. Оба не могли в это поверить.

-- Я не знаю, каким был Алистер, - сказал Натаниэль. - И каким был... раз ты сказал "мужчины", значит, был кто-то еще, неважно. Но я знал тейрна Брайса. И если бы он тебя сейчас видел - сказал бы, что ты слишком много о себе думаешь, Волчонок.

Она вздрогнула, услышав домашнее прозвище. Натаниэль сделал вид, что не заметил.

-- Мир не вертится вокруг тебя, и те, кто любил тебя, ушли не потому, что ты была рядом. Не захоти отец вернуть нашему роду Хайевер - были бы живы твои родные. Он убил их, не ты. Не случись разгрома при Остагаре - не осталось бы на весь Ферелден лишь двое Стражей. И не думаю, чтобы вас, самых зеленых, подпустили бы к жребию или как там это делается обычно...

-- Самый старший, - сказала Элисса.

-- Точно, не подпустили бы. Так что это Логейн убил Алистера. Не ты.

-- Ты не понимаешь, - сказала Элисса. - они защищали меня.

-- И что? Они поступили так, как считали нужным. - Натаниэль накрыл ее ладони своими, чуть сжал, ободряя. - Слушай, ты всерьез считаешь, что именно ты заставила сильных и достойных людей решить так, а не иначе? Боюсь, услышь такое тейрн Брайс - сказал бы, что ты совсем зазналась, А потом взял бы розгу...

-- Он сроду на меня руки не поднял!

-- А крапива?

-- Он отстегал не меня, а свой страх, - сказала Элисса. - Правда, поняла я это куда позже. А тогда две недели не разговаривали. Я надулась, а ему тоже было не с руки извиняться - она улыбнулась, глядя куда-то сквозь Натаниэля.

Эрл Хоу считал: пожалеешь розгу - испортишь ребенка. Тейрн Брайс - что страхом воспитывают лишь слуг, а истинное благородство можно взрастить лишь на уважении. Эрл полагал, что младшие Кусланды вьют из родителей веревки, если этак дальше пойдет, Фергюс непременно женится на ком-то неподобающем и прогуляет родовое имение, а что учудит Элисса и вовсе ведомо только Создателю. Тейрн считал, что Натаниэль слишком уж благонравен для старшего сына - наследнику, по его мнению, более подобал бы норов покруче. Делайла чрезмерно послушна, да и Томас...

Натаниэль с Элиссой в столь высокие материи не вдавались - но когда она поняла, что "выпорют" в его устах - отнюдь не иносказание, просто взяла на себя вину за очередную проказу, на которой они попались. Натаниэль возмутился - еще чего не хватало, за девчонку прятаться - но ему никто не поверил. Отец хмыкнул, мол, защищать женщину конечно, благородно, но чувство меры тоже знать надо. Тейрн Брайс тоже похихикал - а Элисса отправилась сидеть взаперти в собственной комнате. Без ужина. Натаниэль влез по плющу к ней в окно - прямо как в балладе - правда, отнюдь не для того, чтобы снискать благосклонность дамы, а притащив за пазухой украденный со стола кусок пирога. Они слопали его вдвоем, сидя в оконном проеме.

Но все же однажды тейрн Брайс поднял руку на дочь. Когда та решила прокатиться на жеребце, только-только привезенном с ярмарки - норовистом чудовище, которого побаивались конюхи, а сам тейрн только-только собирался объездить. С чего она решила, что совладает с ним, Натаниэль так и не понял, но отговорить не вышло, а донести он не решился. Элиссе невероятно повезло - слетев с коня она ухитрилась приземлиться в тачку с сеном, так что даже не сломала ничего. Но тейрн Брайс, сравнявшийся цветом лица с камнями стен, ощупав дочь и поняв, что ей ничего не угрожает, голыми руками рванул ближайший куст крапивы, и отхлестал дочурку по заднице.

На следующее утро, провожая уезжающих Хоу, оба, отец и дочь выглядели пристыженными и обиженными одновременно, ни разу не обратившись друг к другу напрямую

Подошла служанка с едой и пивом. Элисса высвободила руки.

-- Я знаю, что ты хочешь как лучше. Но - слова не помогают, уж извини.

-- Знаю, - Натаниэль придвинул тарелку. - Как мне не помогут слова о том, что будь я дома - все равно ничего не смог бы изменить. Но - я это знаю, а когда... отболит, и поверю. Я хочу, чтобы и ты знала, что дело не в тебе. На войне убивают. Слишком многие тогда погибли, и каждый был чьим-то близким.

Она нерешительно кивнула, а миг спустя перевела взгляд на кого-то за его спиной, и лицо мгновенно приобрело выражение, которое Натаниэль называл "для чужих". Он оглянулся - у входа стоял констебль стражи, выглядывая кого-то в темном - после солнечного утра, льющегося в оконца - зале.

-- Вы что, тела не спрятали? - шепнул Натаниэль.

-- Я что, по-твоему, специалист по темным... - она осеклась.

-- Прошу прощения, - констебль Айдан остановился рядом. - Страж-командор, я хотел бы поговорить.

-- Присаживайтесь, - сказала Элисса. - Разделите с нами трапезу?

-- Благодарю, я сыт.

-- Тогда слушаю.

Айдан покосился на Натаниэля, тот сделал вид, что не заметил этого взгляда. Пока Элисса не погонит - он тут останется. В конце концов, еду только-только принесли, не бросать же.

-- Я бы хотел знать, кто именно из Стражей причастен к убийствам в складском квартале.

-- Не понимаю - Элисса удивилась так естественно, что впору было поверить.

-- Вчера вечером в складском квартале были найдены тела шестерых храмовников. Говорят что незадолго до того, неподалеку видели вас и ваших людей, окровавленных, у одного рука на перевязи. Я отвечаю за порядок в городе, и...

-- А, вот вы о чем. - Элисса покачала головой. - Помилуйте, какое же это убийство? Я-то думала, кого-то там ножом в спину исподтишка... неужели мои люди похожи на бандитов?

-- Не играйте словами. - Айден подался вперед. - Храмовники мертвы. Когда их собратья придут искать виновных, в первую очередь спросят с меня.

-- И тогда вы отошлете их ко мне, - точно так же качнулась навстречу Элисса, опершись о столешницу. - А я напомню им, что маги, взятые в орден - по доброй ли воле или по Праву Призыва живут вне круга вполне законно. И магия их служит людям, как и предписано Церковью - защищая от скверны и порождений тьмы. Если же кто-то из храмовников об этом забудет, попытавшись силой вернуть Серых Стражей в Круг, в нарушение всех договоров - я буду защищать своих людей. Если храмовники окажутся настолько настойчивы, что в нарушение всех соглашений попытаются применить силу - я отвечу силой. Впрочем, это касается не только храмовников. Любого. Я достаточно внятна?

Какое-то время они буравили друг друга взглядами.

-- Я хочу поговорить с теми магами и узнать детали.

-- Нет. Ни имен, ни деталей. Если ваши люди достаточно опытны в чтении следов - они разберутся.

-- Кажется, вы зарываетесь, Страж-Командор. Это мой город. Я отвечаю за порядок. Мне нужны эти маги.

Они замерли, уставившись друг на друга. Натаниэль продолжал меланхолично жевать, мысленно прикидывая, успеет ли перехватить констебля, если что. Ложка, конечно, не оружие - кажется, он начинал понимать, почему Элисса даже в собственной крепости с ножом не расставалась - тем более, против тяжелого доспеха, но кое-что сделать можно, ежели умеючи...

-- Нет, это вы забылись, констебль. Амарантайн принадлежит не вам.

-- Я подчиняюсь только непосредственно банну Эсмерель...

-- Которая - вассал Серых Стражей, потому что эрлинг принадлежит Ордену.

Айдан шумно выдохнул.

-- Я не могу вам приказывать, это верно, - продолжала меж тем Элисса. - Но и вы не вправе требовать от меня отчета.

-- Значит, если завтра ваши головорезы начнут убивать мирных горожан...

-- Если кто-то из Стражей убьет кого-то из мирных горожан, и вы сумеете это доказать - его будет судить Орден...

-- И через день он снова будет на свободе?

Элисса пожала плечами:

-- Может, и так. Может, его покарает Орден. Или отдаст светским властям для свершения правосудия. Зависит от обстоятельств дела.

-- Кажется, ваш Орден слишком много на себя берет.

Она снова неподражаемо передернула плечами.

-- Хотите оспорить договоры - можете начинать. Но пока Серые Стражи стоят между людьми и Мором - едва ли у вас что-то выйдет. Пока среди нас будут люди, готовые с открытыми глазами пожертвовать собой, убивая Архидемона - потому что только так можно остановить Мор - не вам нас судить.

-- Кто бы говорил о самопожертвовании, - фыркнул Айдан. - Вы-то живы. Ваши головорезы не слишком смахивают на героев, да и ваша заслуга лишь в том, что оказались в нужное время в нужном месте. Принц Алистер, сложивший голову в Денериме, был героем, а вы теперь купаетесь в отсветах его славы и считаете себя неприкосновенной. Но, боюсь, когда придется делом доказывать, чего вы стоите - горе тем, кто положится на вас.

Натаниэль перевел взгляд на Элиссу, вымаливая разрешение вколотить эти слова констеблю в глотку. Проклятая субординация, не будь она командором...

Элисса широко улыбнулась:

-- Вы мне тоже не нравитесь, констебль. Но придется нам с вами как-то друг друга терпеть. По крайней мере, пока в Башню Бдения не пришлют нового командора. Хотите жаловаться - Первый Страж обитает в Вейсхаупте. Всего доброго.

Она дождалась, пока Айдан хлопнет дверью, перевела взгляд на Натаниэля. Улыбнулась:

-- Не переживай, я знаю себе цену.

-- Что, так заметно? - буркнул Натаниэль.

-- Мне - заметно. - Она помолчала. - Зря мы разыскивали Делайлу в открытую... Передай ей, что мы приходили не к ней - а к Альберту, по торговым делам. И пусть помалкивает о том, что ее брат в Стражах.

Натаниэль выругался.

-- Айдан не похож на подлеца, - продолжала Элисса. - Но врагов у меня предостаточно. И... Насколько открыто Делайла выходила замуж? Многие ли знают, кто она?

Элисса взъерошила волосы.

-- Передай Альберту, пусть увезет жену из города. Хотя бы в новый баннорн, вместе с новым управляющим дела принять. С ее величеством мы с глазу на глаз говорили, пока оттуда слухи сюда дойдут... Чем быстрее, тем лучше. Как можно скрытней.

-- Дороги опасны.

-- Я не могу послать солдат - проще тогда глашатая на каждый угол поставить и кричать... - Она окончательно уничтожила подобие прически. - Нужен крепкий отряд наемников, так где ж его взять...

-- Я знаю, как таких людей искать. Но если надо быстро - будет дорого.

-- Если вопрос только в золоте - решим. Пока напиши им, пошли какого-нибудь мальчишку и заплати за молчание отдельно. Знаешь, как это делается, чтобы никто не проведал?

-- Знаю.

-- Хорошо. Как закончишь - буди остальных, если сами до того не проснутся. Пусть едят - и ко мне в комнату. Там поговорим. Будем добывать деньги.

Они собрались через три четверти часа - в и без того небольшой комнате стало совсем тесно. Элисса взгромоздилась на стол, Натаниэль с Андерсом устроились на лавке, Веланна непринужденно опустилась прямо на пол. Рядом плюхнулся Огрен - эльфийка поморщилась и отодвинулась.

-- Давай-ка поменяемся, - сказал Андерс, хлопнув гнома по плечу. Тот осклабился, но промолчал. Андерс устроился на полу, то и дело ерзая.

Элисса оглядела своих людей.

-- Андерс, Веланна. Как только вернемся в крепость - к портному. И чтобы грифон на вашей одежде был заметен за лигу каждой собаке. Понятно, зачем?

Андерс кивнул, Веланна начала говорить, но маг дернул ее за рукав и та, на удивление беспрекословно, заткнулась.

-- Дальше. То, во что я собираюсь вас втянуть, не имеет отношения к порождениям тьмы и, значит, к обязанностям ордена. Это будет одолжение лично мне. Но драться придется всерьез. Если кто-то не хочет - дверь вон там, - она ткнула большим пальцем через плечо. - Никаких последствий не будет. Это просьба, не приказ.

-- Когда это я отказывался от доброй драки? - ухмыльнулся Огрен.

-- Мы с Веланной тебе кое-что должны, - сказал Андерс.

Натаниэль удивился, когда это маг успел получить право говорить не только за себя, но решил, что это может подождать.

-- Натаниэль?

-- Издеваешься? - хмыкнул он. - Рассказывай давай.

Элисса улыбнулась, и начала рассказывать.

Выходило, что пока Натаниэль был у сестры, Элисса решила "побродить-поглядеть", как она выразилась. Старые привычки трудно ломать - а за время Мора она - и те, кто с ней тогда были - привыкли искать любую возможность поживиться. Хорошее оружие и броня - дорогие игрушки, пробитый доспех бесплатно не починит ни один кузнец, а еще надо что-то есть и где-то спать. Лучше всего, не на голой земле. Так что услышав от стражника про контрабандистов, на которых никто не мог найти управу, Элисса решила разобраться. Правда, поначалу она собиралась отдать их Эсмерель - в конце концов, подати в Башню Бдения та платила из доходов города. К тому же, можно было бы потом потребовать услугу за услугу. Но передумала. Натаниэль догадывался, почему и... Создатель, он когда-нибудь сможет с ней расплатиться?

-- Там катакомбы. Склады. И даже подземное озеро с пристанью, - говорила Элисса. - Словом, на широкую ногу все. Но и охрана приличная. Я хочу разобраться с охраной, и порыться на складах...

Получится - взять одного-двоих живыми, отдать страже, и пусть дальше сами разбираются. Не получится - неважно, рисковать ради этого своими незачем. Шелка-посуду и прочую дребедень торжественно передать констеблю. А то, что невелико но ценно - оставить себе. Часть отдать... - Элисса осеклась, как раз это - личное, остальное - в казну Башни. Оружие и доспехи, те, что получше - тоже в Башню, остальное - Айдану, пусть радуется. И потребовать от него, чтобы поставил охрану, а еще лучше - завалил проход, иначе выйдет, как с Башней Бдения.

-- Ты-то откуда это все знаешь? - не выдержал Огрен.

-- Говорю же - походила-послушала. А потом тихонько пролезла и сама посмотрела.

Как ходить по теням, оставаясь почти невидимкой. Натаниэль знал. Но знал и то, что от наметанного глаза все равно не укроешься. Он положил себе непременно найти время поговорить наедине и высказать все, что об этом думает. В конце концов, пока все держится на ней одной - нечего лезть в одиночку, куда в голову взбредет. Могла бы и его позвать.

-- Кстати, туда дверь есть прямо отсюда, из постоялого двора, - сказала Элисса. - Правда, заперта с этой стороны. Я трактирщика потрясла - похоже, он в этом не замешан, а ход старый. Но ключик вытрясла. Так что появимся, откуда нас не ждут.

Их и в самом деле не ждали, но пришли в себя на удивление быстро. Так что Элисса приказала "языков" специально не брать - разве что кого-то не добьют. И когда они выбрались из погреба дома на выселках, все едва держались на ногах и походили на чудовищ из старых сказок, что купались в человеческой крови. На пристани остались два надежно спеленутых контрабандиста, в заплечном мешке Элиссы лежало добра на очень приличные деньги.

Когда они впятером, как были - уставшие и по уши в крови -подошли к будке стражи, констебль вылетел навстречу с таким видом, будто был готов убить всех собственноручно.

-- Я подумала и все же устроила резню среди мирных граждан, - ухмыльнулась Элисса вместо приветствия и продолжала, пока Айдан хватал ртом воздух. - Ибо эти мирные граждане бессовестным образом недоплачивали в казну города, а, значит, и мне.

-- Вы нашли... контрабандный путь?

Элисса кивнула.

-- Возьмите людей - надо будет кое-кого... сопроводить.

Натаниэль предпочел бы добраться до постели и упасть - но пришлось тащиться с Айданом, слушать то, что уже знал и ждать, пока тот лично все осмотрит. Вообще-то Элисса предложила им уйти - мол, сражаться больше не с кем, а по улицам города она и сама дойдет - но никто не ушел. Неведомо как, но об утренней стычке проведали все, и Андерс с Веланной маячили за спиной командора, едва не отпихивая Натаниэля, а Огрен пристроился неподалеку от констебля, изрядно того раздражая, по лицу видно было. Но связываться Айдан не рискнул, а когда увидел склады и товары, забыл обо всем. Элисса несколько раз повторила про порождений тьмы, глубинные тропы и что проходы нужно засыпать - но Натаниэль ясно видел, что тот пропустил ее слова мимо ушей, а приказать ему они не могли.

Вернувшись в "Корону и Лев" Элисса разогнала всех по комнатам, поманив за собой Натаниэля. Вытряхнула на стол мешок, молча отделила самое ценное.

-- Ночью отнесешь Альберту. Идти будешь так, будто за домом следят. И возвращаться так же.

-- Не дурак.

-- Прости... привыкла командовать. Сколько нужно времени, чтобы выйти на наемников?

-- До вечера должен справиться.

-- Хорошо. Ты после одной бессонной ночи как? Не слишком "плывешь"?

-- После одной - нет.

-- Тогда завтра уходим. Так же, затемно. И без того задержались.

Натаниэль кивнул.

-- Не знаю, как...

-- Перестань, - перебила Элисса. - Как ты сегодня сказал... каждый делает то, что считает нужным.

Она легко коснулась его щеки.

-- Иди... помойся и поспи, сколько успеешь.

Натаниэль помедлил, прижимая к лицу ее ладонь, кивнул и вышел.

Помыться после этакой мясорубки, да и поспать определенно было необходимо.

========== 14 ==========

Он думал, что пойдет один, но едва открыв дверь из своей комнаты, Натаниэль увидел, как отворилась соседняя, выпуская Элиссу в темной котте поверх доспеха.

-- Что-то случилось? - спросил он.

-- Передумала, вместе пойдем. Я же обещала Делайле заглянуть, когда еще случай представится, если она уедет.

Натаниэль ухмыльнулся, уставившись на нее сверху вниз. Помедлил, выжидая.

-- Ну, хорошо. - Элисса потупилась. - Не хочу тебя одного отпускать, мало ли...

-- Ага, как сама бродишь где попало...

-- Мне можно, из-за меня убиваться некому.

-- Зато все рассыплется, - вот и повод сам подвернулся. Но не вовремя, ох как не вовремя...

-- Ерунда, - она махнула рукой. - Я точно так же учусь на ходу, как любой другой на моем месте. Но если тебе очень хочется рассказать, как я незаменима - давай подождем до завтра. Дорога долгая, читать морали сможешь, пока не надоест.

Натаниэль фыркнул.

-- Уела. Не стану. Только в следующий раз дождись меня - спокойней будет.

Элисса кивнула. Мотнула подбородком в сторону двери - мол, ступай, и тихонько шагнула следом.

Они двигались по разные стороны улиц, скрывшись в тенях, неторопливо и беззвучно. Замирали, пропуская караулы стражи и редких прохожих. Отводили глаза бродячим собакам - лишний шум ни к чему. Почти не оглядываясь друг на друга - но каждый знал, где второй. Натаниэль несколько раз обошел кругом дома Делайлы убедиться, что никто не следит, и только тогда неслышно перемахнул через забор. Завалинка, ставня, чердак... вот теперь можно и постучать. Элисса спрыгнула следом в открывшийся изнутри чердачный люк - Натаниэль подхватил, хотя нужды в этом не было, она коротко кивнула, благодаря.

-- Я ждал тебя одного, - сказал Альберт вместо приветствия.

-- Элисса - подруга Делайлы.

Альберт оглядел ее с головы до ног, неторопливо и оценивающе. Натаниэль напрягся - слишком уж откровенно-оценивающим был этот взгляд, оценивающий не женщину, но возможного противника.

-- Страж-Командор. Наслышан. Значит, это вам я обязан тем, что придется в спешке отослать жену?

-Мне, - взгляда она не отвела. - Боюсь, извинения будут неуместны.

-- Точно.

-- Я хотела бы оказаться той, что дует на воду, но...- Элисса дернула ремешок под подбородком, стаскивая шлем вместе с подшлемником. - Как вы думаете, откуда взялась традиция отправлять старшего сына оруженосцем к сюзерену?

Натаниэль хмыкнул. Сейчас, конечно, чаще не к сюзерену - а к другу или союзнику. Но забавно, поскреби вроде бы добрый обычай и получишь редкостную гадость.

-- А, так это у вас, благородных, в порядке вещей. - Альберт по-прежнему не торопился отступать, пропуская их дальше по лестнице в дом.

-- Увы. Позволите войти, или мне подождать Натаниэля на улице?

-- Вы уже вошли, - хмыкнул Альберт. - Не уверен, что смогу вам помешать.

Элисса пожала плечами.

-- Не сможете. Но я пришла не ссориться. Делайла - в самом деле моя подруга... по крайней мере, была, пока... - она поморщилась. - До войны. Вы хозяин дома, вам и решать, кого принимать у себя. Учитывая, что знакомство со мной может принести неприятности - по крайней мере, пока в эрлинге неспокойно - оскорбленной я себя не почувствую.

Альберт помедлил. Улыбнулся, отступая.

-- Проходите. Знакомство с вами - честь для меня.

-- Благодарю, - поклонилась Элисса.

Натаниэль шагнул следом, легонько пихнул зятя в бок.

-- Тогда чего канителился?

-- Хотел сам посмотреть. Болтают-то разное.

Болтали и в самом деле разное. Послушать одних, Элисса выходила чуть ли не очередным земным воплощением Пророчицы, благородной и милосердной, другие же говорили о расчетливой хладнокровной злодейке, оставляющей за собой реки крови. Совсем недавно Натаниэль поверил вторым, и вспоминать об этом было стыдно. Что уж там высмотрел Альберт за несколько минут не слишком приятной беседы, он и вовсе не понимал. Впрочем, возможно, что торговец, ежедневно имеющий дело с множеством самых разных людей, наловчился смотреть глубже, чем он сам, привыкший вращаться в одном и том же кругу.

Делайла, увидев Элиссу, охнула. Какое-то время девушки, неловко замерев, смотрели друг на друга, а потом Делайла шагнула вперед, обнимая.

-- Хорошо что ты пришла.

Элисса, часто-часто моргая, обняла ее в ответ, снова замерла, точно, если отпустит, подруга исчезнет.

-- Пойдем-ка, - сказал Альберт. - Пусть девчонки пошепчутся.

Уже закрывая за собой дверь, Натаниэль услышал.

-- Ты обрезала такие чудесные косы?

Он грустно улыбнулся. Что бы ни творилось вокруг - Делайла все та же. Словно беды этого мира проходили сквозь нее, точно лучи солнца сквозь чистый ключ - не в силах замутить. Легкий нрав, быстро забывающий невзгоды - порой, Натаниэль откровенно тому завидовал.

-- Девчонки, - хмыкнул Альберт - Косы...

-- Косы у нее и правда были великолепные. - Сказал Натаниэль, сам не зная, зачем.

Роскошная корона вокруг головы, или тяжелый узел, заставляющий приподнимать подбородок. Только поди, управься с этакой красотой, когда жизнь заставляет мотаться из одного медвежьего угла в другой. Посреди поля брани. В лесной чаще. На глубинных тропах.

-- Может быть, - хмыкнул Альберт. - Но едва ли это самое главное, что изменилось.

-- Пожалуй.

Натаниэль опустился в предложенное хозяином кресло, принял бокал с вином - весьма недурным, надо заметить. Когда все это закончится, он купит хорошего вина и снова напросится в гости вместе с Элиссой - на этот раз уже открыто. И они будут не вспоминать то, что уже никогда не вернуть, а радоваться сегодняшнему дню. Если будут живы.

-- Что-то ты не в настроении сегодня, - сказал Альберт, опускаясь в соседнее кресло.

-- Денек был тот еще, - кивнул Натаниэль.

-- Даже спрашивать не буду.

-- Не надо, - он помолчал. - Зря я вас нашел. Не пришлось бы сейчас...

-- Хорошо, что нас нашел ты - а не те, кто хочет заставить командора Стражей плясать под их дудку и знает, кто ты.

-- Тебе бы тоже уехать.

-- Кому я нужен? - Хмыкнул Альберт. - Я всего лишь простолюдин, пусть ухитрившийся взять в жены дочку эрла, но - простолюдин. Для вас, благородных - меньше, чем пустое место. А вот ты - осторожней.

-- Вот я - точно никому не нужен. Так... осколок древнего рода. - Натаниэль пожал плечами. - Эрлинг отдала Стражам сама королева, тут не подкопаешься.

А те, кто попытаются сыграть на его самолюбии - крепко ошибутся. Видит Создатель, Натаниэль хотел бы, чтобы ничего не происходило. Чтобы не было ни Мора ни войны, чтобы все были живы. Но что толку - время вспять не повернешь.

-- Ты нужен ей. И моли Создателя, чтобы это заметили лишь те, кому дороги вы оба.

Натаниэль ошеломленно уставился на зятя.

-- Мы не...

-- А я не говорю, что вы любовники, - ухмыльнулся Альберт. - Я просто вижу, как вы друг на друга глядите.

Натаниэль залпом прикончил бокал. Щеки стали горячими и тяжелыми. От окончательного позора его спасла служанка, позвавшая к столу. Зачем ужинать посреди ночи, Натаниэль так и не понял - бессмысленная дань гостеприимству, не более - но повод сменить тему оказался как нельзя к стати.

За столом они говорили о вещах, ни к чему не обязывающих. Элисса - к великому изумлению Натаниэля - подробно расписывала Делайле орлейские наряды, виденные ей в Монтсиммаре.

-- Во дает, - толкнул его в бок Альберт, тоже, видимо, слегка ошалевший от обилия фижм, подобающего количества нижних юбок и оттенков голубиного крыла.

-- Угу. Никогда бы не подумал.

-- Я не пишу баллады и не умею петь, - сказала Элисса. - Но это не значит, что я не способна оценить, хорош ли менестрель.

Она лукаво улыбнулась.

-- А еще моя подруга-бард многажды рассказывала, сколь о многом может поведать одежда - даже против воли ее обладателя.

-- Научишь? - заинтересовался Натаниэль.

-- Ага. Как случай представится... Делайла, твоя повариха просто неподражаема. Не боишься, что сманю?

Делайла захихикала - прямо как в старые времена.

Они еще долго болтали обо всякой ерунде, пока на смену горячему пришли вываренные в меду орехи и смешанный со льдом мед - Натаниэль поднял брови, увидев лакомство, похоже, сестра жила совсем, совсем не бедно. Альберт, поймав его взгляд хмыкнул, мотнул подбородком в сторону жены - мол, пусть ее тешится. Вслух сказал:

-- У нас часто бывают гости, а сделки куда лучше идут после доброй еды и хорошего вина.

Натаниэль кивнул. Все верно.

А ведь примерно такими и были трапезы в те времена, когда ничего еще не случилось. Изысканная еда, хорошее вино, приятный разговор - о делах не беседуют за едой. Оказывается, он отвык...

-- Кстати, о гостях, - сказала Элисса. - Прощу прощения, что о плохом... Словом, Делайла, если кто-то из баннов Амарантайна вдруг успеет пригласить погостить до того, как ты уедешь - откажись под любым предлогом. И там, когда приедешь - первое время визиты будут необходимы, но потом постарайся не усердствовать со светской жизнью. По крайней мере, пока я не дам знать, что все в порядке.

-- Ты думаешь... - Делайла округлила глаза.

-- Это напрашивается. Я сама начинаю всерьез размышлять о том, чтобы пригласить в Башню Бдения кое-чьих родичей...

-- Это подло!

-- Зато эффективно, - хмыкнула Элисса. - Но ты права. Я это сделаю не раньше, чем исчерпав все другие средства. Но кое-кто может оказаться не так щепетилен. Родни у меня не осталось, возлюбленного нет, так что остаются только последние ниточки, связывающие с прошлым. Натаниэль может за себя постоять, а вот ты...

-- Поняла, - кивнула Делайла. - Я буду осторожна.

-- Я закончу текущие сделки и приеду сам приглядеть, - сказал Альберт. - Надеюсь, к тому времени Стражи сделают дороги безопасными?

-- Именно этим мы и сейчас и занимаемся, - вмешался Натаниэль.

И лучше вам не знать, как это происходит на самом деле, подумал он про себя. Он бы и сам предпочел не знать, по большому-то счету. Но кто-то должен. А если это владения Ордена, и он сейчас - Серый Страж, значит, это по-прежнему его земля.

Они возвращались под утро. Так же, как уходили - через чердак, потом порознь по сторонам улицы. Дверь трактира была заперта - и снова пришлось лезть в окно, ставни которого предусмотрительная Элисса оставила незапертым - Натаниэль мысленно обозвал себя глупцом, не думающим о простейших вещах - в который раз за время их возобновившегося знакомства. Где-то за городом занимался рассвет, но здесь, за высокими стенами и узкими улочками небо оставалось черным, и луны не было, так что в комнате оказалось темно - хоть глаз выколи. Пока лезли, света ему хватало, несмотря на полнолуние и то, что уличные фонари во дворе видны не были, но сейчас Натаниэль осторожно, ощупью спустился с подоконника, замер, выжидая, пока глаза привыкнут. Внутри зашевелилось, зашуршало, Натаниэль разглядел Элиссу, привычно устраивающуюся на столешнице.

-- Хороший был вечер, - тихонько сказала она. - Почти как раньше.

Значит, не одному ему почудилось. Только раньше Альберт никак не оказался бы за одним столом с ними, и сейчас Натаниэль не знал, к добру это было бы или к худу. А еще за столом было бы куда больше народа... он помотал головой. Создатель, сколько же можно! Пора бы уже привыкнуть.

-- Хороший, - согласился он. Подошел ближе. Темнота потихоньку рассеивалась - точнее, глаза привыкали - и стало видно лицо Элиссы - грустное и немного растерянное, совсем не такое, как обычно.

-- А Делайла совсем не изменилась. Как будто и не было ничего - как у нее так выходит?

-- Не знаю.

Она завозилась, стаскивая перчатки доспеха. Сказала, не поднимая глаз.

-- Представляешь, я только сейчас по-настоящему поверила, что ничего не вернуть. Так странно... Столько времени прошло, думала уже все, привыкла. А сейчас... Делайла - все та же, и разговоры все те же, а мы с тобой - другие. И Альберта этого в былые времена к ней близко бы не подпустили, а сейчас... - она осеклась, длинно и прерывисто вздохнула. - Не пойми не так, он... замечательный, и семья у них... пусть Создатель убережет их обоих. Пусть у них все будет хорошо.

Натаниэль протянул руку, коснувшись ее щеки. Ругнулся - перчатки мешали. Начал расстегивать ремешки.

-- Только... Пока все было другое, пока я ее не видела, не понимала, как изменилась сама. И даже если бы сейчас каким-то чудом все вернулось - мне уже не было бы там места, понимаешь?

Натаниэль, наконец, одолел ремешки перчаток, бросил те на стол - и Элисса сама взяла его руки в свои, переплетая пальцы.

-- Делайла спросила, почему я не сведу шрамы, - Элисса тихонько хмыкнула. - Морриган предлагала... Но вот этот, - она выпустила его ладонь, провела по щеке, нащупав рубец безошибочным движением. - Я оставила, чтобы ненавидеть. Сил жить не было, сил идти вперед не было, и эта ненависть - единственное, что держало. Потом я поняла, что больше не одна, и шрамы стали неважны - к тому же их тогда уже прилично стало. А сегодня... я не нашлась что ответить, представляешь?

Натаниэль коснулся ее щеки, скользнул кончиками пальцев по шраму.

-- Боевые награды надо носить с гордостью.

Она слабо улыбнулась.

-- Или напоминания о том, что была недостаточно ловкой, чтобы вовремя увернуться.

-- Боевые награды, - повторил он. - Потому, что ты жива, а те, кто тебе их оставил - нет.

-- Обними меня... пожалуйста.

Натаниэль прижал ее крепче, про себя поминая последними словами доспех, из-за которого вместо живого тепла ощутил лишь твердую кожу. Коснулся губами волос. Элисса снова вздохнула - долго и прерывисто - обвила руками шею. Натаниэль перебирал неровно обрезанные пряди и шептал какие-то глупости о том, что она совершенно особенная, вместе со шрамами, что других таких просто быть не может, а платья - к демонам, лучший ее наряд всегда с ней, и нечего хихикать, то одеяние из холстины показало более чем достаточно, а глаза у него есть... Что оба они изменились, но "изменились" - не значит "стали хуже". И вообще, все будет хорошо. Непременно все будет хорошо. Обязательно.

========== 15 ==========

С дорогой до Башни им повезло - ни одного порождения тьмы, ни одного разбойника, тишь да гладь. Похоже, дороги мало-помалу и в самом деле становились безопасными. На этом везение закончилось.

Тревожный гул коснулся ушей еще когда сквозь распахнутые ворота нельзя было ничего толком разглядеть, кроме непривычной толпы внутри. Толпы серой, странно однородной - ни цветных шелков заезжих дворян, ни пестрых полотнищ купеческих шатров. Гудящая туча цвета вылинявшей домоткани. Напряжённые лица солдат у ворот. Но если не смели еще - значит, может, еще обойдется, - подумал Натаниэль.

-- Быстро работают, - сказал Андерс. - Стоило на пару дней исчезнуть.

-- Быстро бунт не поднять, - покачала головой Элисса. - Зрело давно.

Невнятный гул, наконец, рассыпался на отдельные выкрики - мужские, женские. Требовали хлеба. Требовали покоя - чтобы сами могли растить хлеб не опасаясь ни разбойников, ни порождений тьмы. Ничего преступного, на самом-то деле - кто не хочет жить в покое и сытости, - подумал Натаниэль и усмехнулся, поняв, что ему, сыну эрла следовало бы сейчас возмущаться, до чего распустилась чернь.

Ничего преступного - пока, но просто дать им хлеба нельзя. В башне действительно еды хватало только-только солдат прокормить, но дело даже не в этом. Все равно, что раз заплатить шантажисту - придет снова и снова. Но и силой гнать тоже не дело - много крови будет. Вот и сенешаль с капитаном стражи мнутся на крыльце, огрызаясь, но приказывать не торопятся.

Элисса, задрав подбородок, отодвинула плечом детину на голову выше себя - тот обернулся, собираясь ругаться, да так и застыл с открытым ртом - шагнула в толпу. Натаниэль - ничего не поделаешь - двинулся следом, рядом Огрен, которого поди подвинь даже без брони, а навьюченного тремя четвертями пуда сильверита и вовсе не шелохнешь. Андерс с Веланной пристроились в арьергарде. Натаниэль не оглядывался - нельзя, но слышал, как толпа смыкается за спинами. И как волнами от них расползается в сторону ошеломленная тишина.

Они благополучно достигли крыльца, хотя Натаниэль подспудно ожидал, что сейчас кто-нибудь кинется - и их сомнут. Обошлось. На лице Варела проступило неописуемое облегчение.

-- Страж-Командор... - начал было он.

-- Я все слышала, - перебила Элисса.

-- Только прикажите, и мы их сметем, - это уже капитан стражи. - Нельзя такое спускать с рук.

-- Не прикажу, - сказала Элисса. Шагнула на ступеньку вниз, к толпе.

-- Кто из вас будет говорить за всех?

Низкий голос, привыкший перекрывать шум схватки, коснулся толпы, заставляя заткнуться даже самых говорливых. Наступившая на миг тишина сменилась шепотками, бесконечная рябь голов снова задвигалась, выталкивая перед собой середовича с помятым лицом. Натаниэль покачал головой. Говорить-то он, может, и будет, но за его спиной мутит воду явно кто-то постарше и поумнее. Этот, видно, только головы на ярмарках проламывать горазд, во хмелю края собственной силы не чуя. Пашет, правда, тоже за девятерых, потому, может, и слушают - пока тот, кто ему нашептывает, подзуживает и остальных. А если что не так, шептун другого найдет.

-- Ну, это... - он замялся, почесал в затылке, явно ощущая себя неловко посреди всеобщего внимания. - Хлеба нет. Голодаем...

-- Покуда вы тут на золоте едите да малефикаров привечаете, которые нечисть всякую на поля гонят! - раздалось из толпы.

Андерс заметно напрягся, Натаниэль тихонько сжал ему плечо - не лезь. Сорвешься и все испортишь. Он пока не понимал, что за партию вела командор, но лезть сейчас - все равно что совать факел в бочку с кунарийским взрывчатым порошком. Снесет всех.

Элисса безошибочно выцепила взглядом говорящего, благосклонно кивнула.

-- Уважь, мил человек, выйди сюда. У тебя, я гляжу, язык лучше привешен, а если что не так - он поправит.

Толпа снова заволновалась, явив пред собой юркого старикашку. А вот это больше похоже на правду.

-- Сделай милость, скажи подробней, чем мы так вас обидели.

Выслушай, - учил когда-то отец. - Внимательно и уточняя малейшую деталь - чтобы человек выговорился и выдохся. Согласись - с той частью, с которой можешь согласиться. Это его расслабит. Поверни его доводы в свою сторону и получи то, что хотел. Это срабатывало с равными. Но с чернью?

Старикашка заговорил - вычурно и витиевато, вворачивая "ученые" слова к месту и не к месту, как часто делают те, кто хочет преувеличить собственные познания. Элисса кивала в нужных местах, в нужных - подбадривала, понукая говорить дальше, осаживая, когда старик скатывался в напыщенные воззвания, чтобы снова взвинтить расслабившихся было людей - аккуратно и точно, шутила, на вкус Натаниэля - солоновато, но смешки волнами расходились по толпе. Еще немного - и они сами утихнут и разойдутся. Еще немного.

Он оглядел двор, не понимая, что зудит внутри. Вроде, все спокойно - вон, даже солдаты опускают щиты и отводят руки от мечей. Вроде все как всегда - но что-то мешало.

Натаниэль не верил в предчувствия. Не бывает внезапных озарений - есть лишь кропотливая работа разума, отметившего нечто почти неосязаемое. Нечто настолько мелкое, что не заслуживает отдельной мысли само по себе, но заседает занозой, превращаясь в предчувствие.

Он в который раз окинул взглядом толпу, старикашку, что сдувался на глазах, солдат, крепостные стены и сторожевые вышки. Вот оно!

Но в тот миг, когда стражник на вышке спустил тетиву, все, что успел Натаниэль - прыгнуть вперед, сдернув Элиссу с места, разворачиваясь, откинуть ее прямо на ошалевшего гнома. И сложиться, когда стрела вошла в левую лопатку. Еще одна свистнула над плечом, когда Натаниэль рухнул на четвереньки, но в этом он уверен не был.

Повезло, что стрела оказалась бронебойной и выстрел был хорош - прошла насквозь, только и оставалось, что ошалело пялиться на торчащий из груди окровавленный наконечник. Повезло, что он не дошагнул буквально два пальца - пройди стрела чуть правее, и размышлять о везении было бы уже некому. Впрочем, он и сейчас об этом не думал - поди, подумай тут о чем-то кроме кинжальной боли в груди, не дающей дышать, навалившемся откуда-то, словно в издевку, кашле, рвущем рану, и крови, заполнившей рот. Перед глазами стало темно, в ушах зазвенело, и сквозь этот звон прорвался вскрик Элиссы, и потом ее же, отчаянное - "да сколько ж можно!" Да уж, отстраненно и совершенно не к месту подумал Натаниэль, как подпустит кого - тот сразу умереть норовит. Вообще-то он и не собирался подставляться, не из того он теста, из какого делаются герои - просто так вышло. Но все-таки умирать нельзя - успел решить он, и кругом стало темно.

Он не знал, сколько времени прошло прежде, чем очнулся - немного, судя по всему, потому что Натаниэль лежал на боку все в том же крепостном дворе, все так же торчала из груди стрела, и отчаянно хотелось закашляться - но малейший вздох взрывался болью. Перед глазами маячили сапоги, полуприкрытые полой... кажется, все-таки мантии, не юбки. А кругом все выло, ревело, визжало нечеловеческими голосами. Бочка с гаатлоком все-таки взорвалась. То ли после первых выстрелов сдали нервы у солдат, то ли крестьяне, напуганные, шарахнулись, тесня стражу и тем пришлось взяться за оружие - было уже неважно. Быть может, тот стрелок был нанят даже не для покушения на командора, просто решил, что так будет более впечатляюще - раз уж она там оказалась. Те же две стрелы в толпу - и тот же результат. Серые стражи утопили в крови крестьян, пришедших договариваться мирно.

Натаниэль хотел выругаться, но для этого надо было вдохнуть - а дышать не получалось. Перед лицом по-прежнему топтались сапоги Андерса, яростно визжала Веланна, где-то - ровно и четко, точно на плацу - командовала Элисса, и срывал голос капитан стражи, что-то приказывая своим людям. Стрел с башен больше не было - скорее всего, стрелок под шумок улизнул, а настоящие стражники... поди разбери, в кого стрелять, в этакой-то мешанине.

Нехорошо валяться, когда кругом такое делается, подумал Натаниэль. Надо бы собраться с духом, обломить стрелу - и попытаться дотянуться за спину, чтобы выдрать оставшееся. Потом зелье. Сейчас... твою мать, больно то как!

-- Подожди чуть-чуть, - сказал Андерс. - Самых настырных...

Что-то затрещало, заискрилось.

-- Веланна, пригляди, - сказал маг и опустился рядом. Хрустнуло дерево, Натаниэль заорал в голос, закашлялся, в который раз сплевывая кровь. Ладони Андерса легли прямо поверх доспеха, внутри что-то зашевелилось, замельтешило, а еще какое-то время спустя оказалось, что уже ничего не болит.

-- Все, - маг сунул в руку склянку. - Теперь - чтобы... - он осекся на полуслове, подхватил посох.

Грохнуло, полыхнуло, Натаниэль помимо разума втянул голову в плечи.

-- Хватит рассиживаться, - рявкнул Андерс.

Хватит - так хватит. Он одним глотком осушил пузырек, рывком поднялся - зря, голова закружилась и пришлось замереть, восстанавливая равновесие. Огляделся. Так. Андерс рядом, вон Веланна... Элисса... неподалеку, жива, хвала Создателю. И, кажется, невредима, мужики с дубьем - это все же не банда разбойников. Рядом Огрен и Варел... хорошо. Натаниэль повел плечами, заново приноравливаясь к собственному телу - трудно вот так, когда только что не пошевелиться, а миг спустя ничего не болит. Мысленно скривился - мужичье стрелами шпиговать - ни чести, ни доблести. Впрочем, поздно кривиться. Одна надежда, что эти до последнего драться не станут, дрогнут.

И они дрогнули. Побежали, кое-кто их солдат рванулся было следом, но окрик Элиссы остановил. Преследовать беглецов никто не стал.

Ворота заперли, тела убрали - как и следовало ожидать, на одного стражника пяток мужиков. На площадке башни нашли тело солдата, брошенный доспех и лук - не лучший, из тех, какими стражу Башни вооружали. Похоже, свой убийца оставлять не пожелал. Следы тоже ничего не дали, поди разбери что-то на истоптанном, залитом кровью дворе. На душе было удивительно мерзко.

Натаниэль все ждал, что скажет Элисса - но та молчала, если не считать коротких команд. Мрачная, злая - едва не сорвалась на капитана стражи, осекшись на полуслове, извинилась с таким лицом, что видно было - капитану хотелось бы оказаться где угодно, только подальше отсюда. А на самого Натаниэля ни разу не посмотрела. Не то, чтобы он ждал какой-то благодарности, по правде говоря, он и подумать толком не успел, что делает, но все-таки как-то... Хоть подошла бы, спросила, как он, что ли - или, следом мельтешит вместе с остальными, значит, все в порядке? Вот и спасай этих девиц...

Словом, Натаниэль вконец обиделся и разозлился, когда Элисса, в очередной раз мазнув взглядом где-то на уровне его груди, махнула рукой - мол, свободны, и, резко развернувшись, зашагала прочь. Догонять и пытаться что-то выяснить он не стал - вот еще. В конце концов, неужели он должен чувствовать себя виноватым за то, что не позволил ее убить? Он подумал было напиться с Огреном - но гном сам ходил сумрачный и злой, да и остальные выглядели не лучше и, плюнув на все, Натаниэль ушел в свою комнату, чтобы с полным правом и в гордом одиночестве сетовать на несправедливость мира.

Он поглазел в камин, пометался из угла в угол, полежал поверх покрывала, прямо как был - в одежде и обуви - снова уставился в пламя. Выругался. В кабинете отца... Элиссы должна быть последняя книга брата Дженитиви, помнится. Натаниэль удивился, увидев ее - он любил читать землеописания, и все, написанное Дженитиви, знал, но эта вот оказалась незнакомой, а новехонький корешок с непотертой позолотой говорил, что книга новая. Вот и почитает. Элиссы там, скорее всего, нет, а если и есть - вежливо и безлично спросит книгу, заберет, поблагодарив, и уйдет. Не хочет с ним разговаривать - не надо. Еще чего не хватало - навязываться.

Элисса все-таки оказалась в кабинете. Восседала на столе в позе портного, рядом - кувшин, в руках - глиняная кружка. Воздух ощутимо пропах самогоном. Весь тот хаос свитков, карт и документов, что раньше покрывал стол, сейчас валялся на полу, словно его сгребли со столешницы одним рывком, да так и оставили. Одну из стен вместо содранного гобелена украшала живописная чернильная клякса, сама чернильница валялась неподалеку.

Элисса обернулась. Выругалась - негромко, длинно и витиевато.

-- Дверь запереть забыла... Заходи уж.

-- Вот спасибо, сделала одолжение, - усмехнулся Натаниэль.

-- И закрой за собой. Не хватало, чтобы кто-нибудь еще ввалился, и увидел тут - она широким жестом повела кружкой, пошатнулась.

Натаниэль присвистнул:

-- Сколько ты уже выпила?

-- Ой, только не начинай, - скривилась она. Запрокинула голову, допив несколькими большими глотками, помотала головой.

-- Бррр... Как Огрен это хлещет?

Судя по запаху, это пойло явно происходило из того же источника, что и та, полыхнувшая в лесу, выпивка. Впрочем, откуда же еще? Хорошо хоть, кувшин не такой здоровый. Странно только, что Элисса не взяла что поприличней. Примерно об этом он и спросил, выискивая взглядом, куда бы присесть. Были же здесь стулья... вон, один как раз у стены валяется...

-- Зачем-зачем... - буркнула Элисса. - А то непонятно, зачем...

Снова забулькала сивуха, наполняя кружку. Натаниэль покачал головой.

-- И на смотри на меня так... - продолжала она. - Большая девочка уже, поздно воспитывать... совсем забыла - будешь?

-- Нет уж, спасибо.

-- А я буду.

Пьяных женщин ему видеть доводилось - не слишком приятное зрелище, особенно, когда сам трезв. Пьяная Элисса... Было в ней что-то странно-беззащитное. Хотелось уволочь в кровать, накрыть одеялом, и гладить по голове, пока не уснет - а судя по всему, уснет быстро. К тому же она не смеялась мерзким глупым смехом, не пыталась горланить песни и глазки не строила. И вернуть обратно все выпитое тоже пока не порывалась. Пока?

Наверное, надо было бы взять книгу, за которой пришел - полки остались нетронуты - и уйти, но вместо этого Натаниэль подошел ближе, мягко отобрал у нее кружку. Сунул нос внутрь, и помотал головой.

-- Жуть какая... Ничего лучше найти не могла.

-- А то, что лучше - не поможет. По крайней мере, в меня столько не поместится, чтобы помогло. А это... всего чуть-чуть, а я уже косая, - она ухмыльнулась.

Ничего себе "чуть-чуть". Натаниэль подозревал, что три таких кружки свалят под стол его самого. Впрочем, если Элиссе доводилось попрактиковаться с Огреном... и Андерс рассказывал, что та чародейка, Винн, была тоже не дура по части хмельного... Он положил себе никогда не пытаться ее перепить. Да и было бы в чем тягаться, право слово.

-- А дальше что?

-- А дальше - дойду... нет наверное, не дойду. Или... нет, пробовать не буду, это ж дурной пример получится... - она потянулась к кружке, Натаниэль отвел руку. - Ну и ладно...

Она хлебнула прямо из горла, снова скривилась.

-- Так о чем я... А. Немного осталось. Мужики эти мерещиться уже перестали... Остался ты.

-- В смысле?

Он отобрал у нее кувшин, замер, неловко озираясь - куда бы все это пристроить.

-- В прямом. Вот перестану видеть, как из тебя стрела торчит... - она протянула руку. - Отдай, говорю.

-- Не отдам. - Натаниэль, ругнувшись, сунул под стол и кувшин и кружку. Обнял Элиссу, прижимая к себе.

-- Ничего же не случилось.

-- Знаю... Глупо, правда?

Он вздохнул, взгромоздился на стол, устроил Элиссу у себя на коленях.

-- Наверное... - Сказать по правде, он не знал, как вел бы себя на ее месте.

Она прижалась всем телом, вцепилась пальцами в плечи, почти до боли, будто не могла поверить, что он настоящий.

-- Я здесь, - сказал Натаниэль. - Живой. Ничего не случилось.

-- Случилось, - сказала она куда-то ему в грудь. - Я думала - все, совсем рядом... сердце.

-- Ничего не случилось. - Он взъерошил ей волосы.

-- Пока не увидела, что Андерс с тобой возится, а значит все еще может обойтись...

-- Насколько я помню, командовала ты вполне уверенно.

-- Да пропади оно пропадом то командорство! - Элисса на миг отстранилась, заглядывая ему в лицо, но тут же снова ткнулась носом в грудь. - Прости, от меня несет наверняка...

-- Я уже надышался, можно закусывать, - хмыкнул Натаниэль

-- Закуску я не взяла... Но если бы я... занялась тобой - нас бы раздавили. Некому было командовать. Пришлось мне...

- Действительно, пропади оно пропадом то командорство, если вместо того, чтобы биться в рыданиях и мешать целителю, приходится вести в бой людей, которые верят тебе безоглядно.

Элисса хихикнула.

-- Вечно ты все с ног на уши ставишь. Когда это я рыдала и мешала целителю?

-- Вот и не начинай. - Он в который раз повторил. - Я здесь. Живой. Ничего не случилось.

Она кивнула. Осторожно сползла с колен.

-- Прости. Не надо было мне... хотя надо, но... - Она мотнула головой, пошатнулась, снова вцепившись в Натаниэля. - Словом, не надо было тебе этого видеть.

-- Ну что ты, такое зрелище я бы ни за что не пропустил - хмыкнул он, поднимаясь. - Пойдем, провожу. Ты же не Огрен - под столом спать.

-- Дойду.

-- Провожу, - улыбнулся Натаниэль. - А то не ровен час, сверзишься по дороге. Какой пример для младших чинов будет.

Комментарий к 15

И снова от My_liberta: http://f-picture.net/lfp/s56.radikal.ru/i151/1502/fa/fba957eb5256.jpg/htm

========== 16 ==========

Сам он проснулся рано, как привык. Хмыкнул, вспомнив вчерашнее подумал, что Элисса едва ли выползет из комнаты до обеда. И кто, интересно, будет разбирать тот погром, что она устроила вчера в кабинете? Чернила со стены и слуги могут отмыть, а вот документы разобрать кому попало не доверишь. Натаниэль не стал об этом думать - не его забота.

Вопреки ожиданиям, открыв дверь, он едва не пришиб проходившую мимо Элиссу. Выглядела она, пожалуй, как всегда... чужой бы точно ничего не понял, но Натаниэль видел - лицо чуть бледнее обычного, движения - плавные, точно на голове кувшин, полный едкой дряни, которая то и дело норовит расплескаться.

-- Совсем худо? - спросил он.

Элисса потёрла виски.

-- Не спрашивай. Хотела к Андерсу с утра заглянуть - так некогда, там Эддельбрека принесло...

-- Быстро.

-- Скорее всего, кто-то подсказал. Но на его месте возмутился бы любой, а все попытки объяснить будут выглядеть оправданиями. Теперь ума не приложу, что со всем этим делать, - она снова коснулась виска. - Особенно с похмелья. До чего же паршиво вчера все вышло...

Отец, наверное, сказал бы - ничего особенного, бабы еще нарожают. Еще он, наверное, сказал бы, что чернь понимает только силу, так что все было правильно. Еще... да много чего он мог бы сказать холодного, безжалостного и логичного.

Но все равно было паршиво.

-- Хочешь, я займу его, пока до Андерса добежишь? - сказал Натаниэль. - Про вчерашнее объясняться и так задачка та еще, а на похмельную голову... Когда-то ему нравилось со мной болтать.

Как человек в летах умудрялся общаться почти на равных - поди пойми. Но ведь и вправду - Эддельбрек никогда не снисходил и не сюсюкал, а словно бы поднимал его, мальчишку, на свой уровень. И мимолетное "мальчик мой" в его устах звучало совсем не так, как, например, в устах Эсмерель.

Элисса помедлила, глянула снизу верх, чуть склонив набок голову.

-- Ты понимаешь, что это будет признанием - ты, Натаниэль Хоу, открыто служишь убийце твоего отца.

-- Под началом убийцы моего отца, - поправил он. - Понимаю, чего тут не понять. Но думаю, Эсмерель все равно уже разболтала...

-- Это те, кто поумнее понимают, что "под началом", а остальные скажут - мне лично. И все захотят знать, как ты дошел до жизни такой. Вон, Эддельбрек первый и захочет. А Эсмерель могла и промолчать, пока не решит, как тебя использовать. Да и в любом случае, слухи и шепот - это одно, а когда ты придешь и скажешь - вот он я, и сражаюсь я на этой стороне - совсем другое.

Натаниэль помолчал:

-- Не пойму - ты меня отговариваешь?

-- Предупреждаю. Эддельбрек... Отец говорил - исключительно порядочен, сама я его мало знаю. Но приготовься к тому, что большинство будут смотреть на тебя либо как на предателя, либо как на болвана, которого я обвела вокруг пальца. Кое-кто, притом, обязательно захочет обязательно тебе об этом сообщить. Справишься?

-- Прятаться вечно все равно не выйдет, - он пожал плечами. - Да и не хочу я прятаться.

Она кивнула:

-- Хорошо. И - спасибо.

-- Всегда к вашим, - хмыкнул Натаниэль. - Ладно, я пошел. А то, пока тут болтаем - время идет, а гость дожидается. Где он?

-- Там где твой отец друзей принимал.

Он кивнул и припустил по коридору.

Эддельбрек действительно ждал в той комнате, где отец принимал лишь добрых знакомых. Натаниэль не знал, кто сейчас приказывал прислуге, но, открыв дверь, едва не шарахнулся обратно - настолько ярко дыхнуло прошлым. Камин, разожженный в любую погоду - в этой комнате в глубине замка жарко не было никогда, свечи, небольшой столик для гостей - вино, холодное мясо ломтями, сыр - недостаточно, чтобы насытиться, но довольно для того, чтобы обозначить дань гостеприимству, да и беседовать за бокалом куда проще... Элисса, - подумал он, больше некому. Или просто из старых слуг остался не только Сэмюэл? Натаниэль не мог припомнить знакомых лиц в коридорах замка, но мало ли что изменилось за те восемь лет, что он не был дома.

Эддельбрек обернулся от камина на звук открывающейся двери и снова - как в день, когда он присягал Стражам - лицо его стало недоверчиво-изумленным.

-- Доброе утро, лорд Эддельбрек, - сказал Натаниэль. - Страж-Командор просила передать извинения - она вынуждена задержаться.

-- И вам доброго утра... - лорд помедлил - прошу прощения, нас не представили.

Натаниэль широко улыбнулся. Узнал, не мог не узнать - но, похоже, слова Элиссы о том, что прошлое Стража остается в прошлом, если таково его желание, запомнил.

-- Разве? Восемь лет назад в этой самой комнате я хвастался, что уже совсем взрослый - еду в Вольную марку - один, без родни, чтобы служить там оруженосцем.

-- Натаниэль...

Эддельбрек подался к нему, словно порываясь обнять, застыл в шаткой, неуверенной позе. Натаниэль шагнул ближе, раскрывая объятья, и лорд стиснул его так, словно он был каким-то давно потерянным родичем, внезапно вернувшимся в дом. Настолько неожиданно, что аж в глазах защипало.

Эддельбрек отстранился, все еще придерживая его за плечи.

-- Возмужал. Ты... Вы... - он уронил руки, отступив на шаг.

-- Не надо, - сказал Натаниэль как можно мягче. - Слишком многое изменилось, поэтому кое-чему лучше остаться прежним. "Ты".

Он усадил лорда - скорее, дань вежливости, нежели тот нуждался в поддержке - опустился напротив.

-- Прости мою прямоту, но как вышло, что ты - здесь и передаешь просьбы командора? У нее, безусловно, были причины поступить так, как она поступила, но...

-- Она спасла мне жизнь.

-- Вот как?

Натаниэль вздохнул, и начал рассказывать. Ничего не приукрашивая и стараясь, не слишком поддаваться эмоциям. Эддельбрек всегда был исключительно порядочен, но все равно незачем ему знать о том отчаянии, что толкнуло его искать заведомо безнадежного поединка, о том, каково это - когда мир встает с ног на голову, и невозможно поверить, не только принять. Поэтому он просто рассказывал, как забрался в собственный дом - а Элисса приказала его отпустить. Как болтался по постоялым дворам не зная, куда податься - на этом месте Эддельбрек покачал головой и спросил, почему Натаниэль не пришел к нему - но не станешь же говорить, что перестал верить кому бы то ни было, если подруга детства которую, казалось бы, знал как облупленную, предстала совсем не такой, как он помнил. Не говорить же, будто был уверен, что все его предали - как до того предали его отца? В таком даже самым близким не вдруг признаешься, и поэтому Натаниэль просто пожал плечами и продолжал. Как вышел на дорогу навстречу... Эддельбрек снова покачал головой, словно поняв, зачем, но, хвала Создателю, промолчал. О вылезших из леса тварях, ноже у горла. Как слушал в трапезной замка простых солдат и понимал - они могу привирать в подвигах, но в целом - не врут. И никак не мог увязать в голове девчонку-сорванца, которую он помнил, командора, которая заботилась о своих людях прежде себя самой - и чудовище, предавшее и убившее отца.

Будь на месте Эддельбрека кто угодно другой - он не стал бы этого говорить. Но старый лорд тоже славился тем, что в походах не ложился, пока последний из его людей не был сыт и обихожен. И едва ли за последние восемь лет изменился настолько, что перестал различать, что можно нести дальше, а о чем стоит молчать. Они не были друзьями - слишком велика разница в возрасте, да и приезжал Эддельбрек не так часто, чтобы стать кем-то больше доброго знакомого. Но те мальчишечьи тайны, которые случайно узнавал - хранил свято.

Натаниэль продолжал рассказывать. Как наливаются черным вены и от них на глазах расползается черная же паутина. О Посвящении как единственном способе избежать смерти.

-- Выходит, ты оказался загнан в угол? - подался вперед Эддельбрек. - Но клятвы, данные под давлением...

-- Вы не поняли, - мотнул головой Натаниэль. - Я действительно боюсь смерти, но...

-- Не верьте ему, лорд Эддельбрек. - донеслось от двери. - Человек, который вчера заслонил меня от стрелы собственным телом - боится смерти?

Она церемонно поклонилась, подойдя ближе, лорд ответил тем же.

-- Прошу прощения, что заставила вас ждать.

-- Ничего страшного, это время не прошло впустую. Но в чем именно мне не стоит ему верить? Возможно, и в той части, где он утверждал, что вы дважды спасли ему жизнь?

-- Так и он мне - дважды, - пожала плечами Элисса. - Нашел тоже, чем считаться.

Когда это успел? - подумал про себя Натаниэль. Потом, вспомнив, хмыкнул. Как, оказывается, пышно звучит, и как все просто на самом деле.

-- Я хочу быть уверен, что Натаниэль Хоу не находится здесь против собственной воли. И что он не был вынужден присягнуть вам.

В дверь сунулся слуга, поставив третий стул, испарился. Быстро и бесшумно, кто ж их так вышколил? Едва ли у Элиссы или того же Варела было время этим заняться. Выходит - и правда, из тех. кто отцу служил. Куда им было деваться, на самом-то деле, когда эрлинг отдали стражам? После войны мало кто будет новых слуг набирать - тут уже тех, кто есть, прокормить бы.

Элисса знаком предложила мужчинам сесть, опустилась на стул сама.

-- Выбор между смертью и Посвящением - все-таки выбор, хоть и из тех, что я не пожелала бы злейшему врагу. Но как я могу доказать, что никого не удерживаю силой? Клятвы не помогут, если нет веры словам. Натаниэль способен говорить сам за себя - но всегда можно сказать, что я держу его так крепко, что он не решается быть откровенным.

-- Ну вот так, походя трусом обозвали, - хмыкнул Натаниэль.

-- Я сказала "возможно" - улыбнулась в ответ Элисса. - Думаю, лорд Эддельбрек не хуже меня знает, что ты кто угодно, только не трус.

Она снова повернулась к лорду.

-- Я, право, не знаю, что вы хотите услышать от меня. Разве что... Вчера Натаниэль действительно заслонил меня собой и... "благодарна" - это немного неправильное слово. Недостаточное...

Она покачала головой.

-- ... Это видели многие. Не верите Стражам или простым солдатам - спросите Вареля. Его репутация вам известна. Заставить сделать такое... лично я способа не знаю, а вы?

Натаниэль к изумлению своему почувствовал, что краснеет.

-- Перестань. Говорю тебе - не герой я, просто вышло так.

И еще сильней смутился, увидев, как в глазах Эддельбрека замерцали веселые искорки.

-- Что ж, я рад, что ваша дружба жива, несмотря на все, что случилось. Натаниэль, прости, что сразу не выразил соболезнования. Как бы то ни было, эрл Рэндон остается твоим отцом.

-- Благодарю, - склонил голову Натаниэль. - Он совершил немало непоправимого, и мне горько об этом думать. Но он всегда будет моим отцом.

Не говорить же вслух, что он до сих пор не понимает, что нашло на отца. Огрен тогда рассказал, мол, Элисса спросила - за что? Почему? Словно до последнего искала ему оправданий - а отец рассмеялся ей в лицо и сказал, что устал от того, что слава вечно достается Кусландам.

Забавно, а ведь и сейчас вся слава достается Кусландам. Точнее, одной из них. Слава. И ответственность. Потому что Эддельбрек не забыл, ради чего приехал, он всегда был упрям тем посконным неповоротливым упрямством, что свойственно людям, близким земле. И сейчас он хотел знать, за какие грехи его разлюбезных фермеров умыли кровью. Натаниэль не хотел бы оказаться на месте командора ни за какие коврижки.

Натаниэль самое начало заварухи пропустил, свалившись, но со слов Элиссы выходило, что когда он упал, фермеры шарахнулись, а тот старикашка завопил - мол, помогите, люди добрые, убивают. Кто убивает, кого - было уже неважно тем, кто не видел, что, собственно, случилось, а слышал лишь крики. Толпа ломанулась на солдат - те стоять и ждать, пока дубина шею переломает, не стали - и понеслось. А вот в том, что не предвидела этот вопль и старикашку не заткнула, пусть даже клинком у горла - откуда ж он вылез-то, шустрый такой - Элисса винила только себя. На взгляд Натаниэля - совершенно безосновательно.

-- Вы уверены, что это не фатальное совпадение? - спросил Эддельбрек. - Что тот стрелок определенно не покушался на вас, а должен был спровоцировать резню, если та не начнется сама по себе?

-- Я то и дело мотаюсь из башни в Амарантайн и обратно, дорога здесь одна. Можно даже не подкупать никого, кто вовремя сообщал бы о передвижениях - достаточно упорства и нескольких помощников, чтобы караулить посменно. Обычные засады я не чую, только порождений тьмы, а с тех пор, как погиб Жулик... Словом, это куда как проще, чем лезть на башню, рискуя попасться.

Ее мабари, как же Натаниэль умудрился про него забыть? Впрочем, тут людей-то считать устанешь, а собаку...

-- Найдите время и загляните ко мне, - сказал Эддельбрек. - У меня как раз подрастают три прекрасных пса, уже обучены. Если один из них признает вас хозяйкой... Потерю это не восполнит, но еще один добрый боец не помешает.

-- Да, благодарю.

-- В любое время, как будет удобно. Что до стрелка... Я не открою великой тайны, если скажу, что когда Хоу лишили владений, отдав их Стражам, недовольных было много, и еще больше их стало, когда выяснилось, что командором прислали вас - с вашей неоднозначной репутацией.

Элисса улыбнулась.

-- Прошу прощения, - продолжал лорд. - Но я помню вас ребенком - тогда вы были умны, и едва ли поглупели к сегодняшнему дню.

-- А вы все так же прямы и нелицеприятны, - хмыкнула командор. - Да, я знаю. Многие считают меня интриганкой, погнавшейся за короной, а когда дело не выгорело, бестрепетно отправившей ставшего ненужным любовника на смерть. Пусть их болтают. Значение имеют только дела, и мои мне известны. Но в последний год эрл Рэндон наворотил такого - прости, Натаниэль, - что аукается до сих пор и будет аукаться еще долго. Сейчас у меня на столе два прошения на одну и ту же землю, и кому я ни отдай эти владения, второй останется недовольным...

-- Сер Деррен и леди Лиза Пактон. - сказал Эддельбрек. - Сторонники есть и у того, и у другой.

-- Именно. - Элисса покачала головой. - Недовольных много и будет еще больше. Но право слово, я бы предпочла очередного убийцу вот такому стрелку, из-за которого гибнут непричастные, а лодка раскачивается все сильнее и сильнее. При том, что небо темно и очевидно надвигается буря.

-- Вы полагаете?

Она кивнула.

-- И дело даже не в наших играх вокруг земель и власти. Архидемон мертв. Мор кончился - но порождения тьмы по-прежнему ведут себя так, словно ими кто-то управляет.

У Натаниэля мурашки пробежали по хребту, да и Эддельбрек не совладал с лицом.

-- Еще один Мор?

-- Едва ли они так быстро откопали еще одного древнего бога. Что-то другое... не знаю. Пока не знаю. Но, лорд Эддельбрек, пожалуйста, передайте своим фермерам... и окрестным лордам, кого увидите, чтобы те донесли до своих - если вдруг появится Орда, Башня Бдения, как во времена прадедов, готова принять всех.

-- Благодарю.

-- Пусть берут еды, сколько смогут унести - мы поделимся, если что, но сейчас запасов едва-едва хватает для гарнизона. Скотину... только если она не станет задерживать. И приходят под защиту стен. Башня Бдения никогда не склонялась перед врагом - я сделаю все от меня зависящее, чтобы так оно и продолжалось. Разумеется, все это относится и лично к вам - насколько помню, ваше поместье - не крепость.

-- Благодарю, - повторил Эддельбрек, поднимаясь и отвешивая поклон. Встала и Элисса.

-- Вы получили ответы?

-- Да. И сделал выводы.

Еще с четверть часа светской беседы, как того требовал этикет, наконец, лорд удалился. Элисса взъерошила волосы.

-- Как же мне надоела эта мышиная возня. Придет орда, и нас сметут вместе и интригами, а эти болваны словно ничему не научились за время мора. Эддельбреку хотя бы что-то можно втолковать, остальным... Еще Кристоффа этого какого-то демона понесло одного на Черные болота.

-- Куда? - встрепенулся Натаниэль.

-- На Черные болота.

-- Можешь больше не ждать, кто бы он ни был. Оттуда мало кто живым возвращается.

Крестьяне, правда - из тех, то поотчаянней - совались за торфом, но на самые-самые окраины, и то возвращались не все. А о том, что творится в глубине, ходили слухи одни других страшнее. И из тех, кто пытался сунуться в развалины деревни за брошенным добром, не возвращался никто.

Примерно это он Элиссе и сказал. Та выплюнула нечто неприемлемое в приличном обществе, осеклась на полуслове.

-- А я-то надеялась денек отдышаться - и в Чащобные холмы, разбираться, что там за порождения тьмы такие, что мимо раненых охотников прошли, словно не заметив. А теперь придется... - она снова ругнулась. Глянула на водяные часы у камина. - Собирай наших. Через два часа выходим.

========== 17 ==========

Черные болота оказались... черными. Натаниэль, никогда здесь не бывавший, думал - иносказание. Ну, там, место плохое, черное, вода опять же, от торфа темна. Оказалось все проще и страшнее. Тьма тучей повисла на горизонте, видимая загодя. Тьма опустилась вокруг, когда они ступили на тропу посреди покрытых мхом кочек и голых остовов деревьев.

Веланна, поежившись, потерла плечи, словно внезапно озябнув. Андерс взял ее под локоть, успокаивая, но сам маг тоже выглядел бледно.

-- Завеса здесь истончилась, - пояснил он, поймав взгляд Элиссы. - Неуютно.

"Неуютно" - немного не то слово. Натаниэль отродясь никакими магическими способностями не обладал, но и его тут потряхивало, даже не от сумрака - нечто враждебное разлилось в воздухе: злое, выжидающее, чуждое.

Или у него просто воображение разыгралось после всего, что об этом месте рассказывали. Натаниэль хмыкнул, вспомнив вслух, как в детстве мечтал, что придет сюда героем в сияющих доспехах, чтобы навести порядок и низвергнуть древнее зло.

-- А разве ты сейчас примерно за этим сюда не пришел? - улыбнулась Элисса.

А ведь и верно. Пусть звучит не так пышно - всего-то попытаться отыскать человека, который пошел на эти проклятые болота и не вернулся. Впрочем, красивые слова чаще всего самую суть и не передают. Просто ими потом очень удобно прикрывать то неприглядное, что происходит на самом деле. Скажи - "битва" - и только тот, кто сам попадал в такие мясорубки, вспомнит ярость, страх и боль, а мальчишки с сияющим взглядом будут представлять картинно размахивающих мечами воинов в свеженачищеной броне. Победа - флаги и песни, а не усталость и скорбь о тех, кого уже не вернуть. Герои, разумеется, велики ростом и в плечах - косая сажень, молятся Создателю по дюжине раз на дню. А та, что топает сейчас в трех шагах впереди... Натаниэль улыбнулся. Неважно, кем ее назовут и что будут говорить потом. Главное, что он очень кстати оказался поблизости.

Он в который раз оглядел окрестности, благословил ночное зрение Стража и потянул из колчана стрелу. Волки. Непростые волки - появились молча и умирали молча. Хвала Создателю - умирали, несмотря на то, что на каждого приходилось тратить несколько стрел или не одно заклинание. И кто его знает, что за твари таятся в этом чудовищном мраке? Если маги говорят об истончившейся Завесе - что может вылезти с той стороны? Возможно, будь кругом все та же тьма - но живая, звучащая - было бы легче. Но кругом стояла совершенно неестественная тишина. Не шелестели листья, не щебетали птицы, и зверя не было слышно, даже болото не вздыхало газовыми пузырями, разбавляя мертвящую тишину. Только чавкала грязь под сапогами, кряхтел гном, да Андерс костерил себе под нос кого-то неведомого. Таиться смысла не было - волки и оборотни почуют, как ни таись. А еще где-то на краю разума шевелилось, царапало ощущение скверны - где то там, впереди, пока еще далеко, поджидали порождения тьмы.

Они миновали обгорелые остовы деревни и кованую ограду богатого некогда поместья - впрочем что там темнело за витой решеткой Натаниэль не смог разглядеть даже ночным зрением стража - тьма там становилась и вовсе непроницаемой, такая разве что в ночных кошмарах бывает. Порой ему начинало казаться, что на самом деле нет ничего вокруг - просто он угодил в один нескончаемый кошмар и захлебывается этой вязкой мертвящей тьмой не в силах проснуться. Так худо не было даже в той сильверитовой шахте - подумаешь, подземелье. Полное тварей, но все же - лишь подземелье. Безо всяких там древних легенд и волшебных заморочек. Хотелось остановиться и проснуться, наконец - но Элисса знай себе топала впереди, размеренно и молча, а значит, все, что ему оставалось - шагать следом, высматривая опасность, да надеяться, что не промахнется. Впрочем, Натаниэль и не промахивался.

Он почти обрадовался, когда присутствие порождений тьмы стало явным - наконец-то что-то простое и понятное - но вместо ставших привычными уже тварей вылезло... нечто, смахивающее на опарышей-переростков, только почему-то на длинных, тонких, как у кузнечика ногах и с огромными визжащими пастями, полными зубов. Кажется, опешила даже Элисса, а уж что сказали по этому поводу маг и гном, Натаниэль не решился бы повторить вслух несмотря на то, что никогда не был особо богобоязненным. К тому же он сильно сомневался, что Создатель обладает теми частями тела, которые приписал ему Огрен, или способен использовать их так хитроумно, как предположил Андерс. Это ж чем они там в кругах занимались, чтобы до такого додуматься?

Он был рад, что отвлекся на вроде бы несвоевременные и неподобающие мысли, потому что осознавать вот это, визжащее, чавкающее, во всей полноте - свихнуться недолго. Вскрикнула Элисса - выросший рядом гном махнул секирой, чудовище выпустило из пасти ногу девушки, опрокинулось на спину, поджав лапки точно дохлый жук. Бок обожгло болью - отвлекся, раззява - ткнул зажатой в кулаке стрелой в глазницу, еще и еще - зря, похоже, у этих тварей мозга и вовсе не было. Рядом полыхнуло, чудище съежилось, обгорев. Лук за спину, кинжал из ножен... живучие, твари. Когда все, наконец, закончилось, на ногах оставалась только Веланна, да и то лишь потому, что взлетела на дерево, словно кошка, и оттуда осыпала врагов заклинаниями вперемешку с эльфийской руганью которую, Натаниэль, к счастью или к сожалению не понимал. Она же заштопала Андерса, и вместе они бросились к Огрену, не обращая внимания на остальных, Андерс даже ругаться перестал. Натаниэль сунулся было к ноге Элиссы, но едва глянув понял, что он тут мало что сделает - разве что влезть пальцами прямо в это, развороченное и непонятное, нащупать сосуд, что толчками изгонял из тела кровь, прижать и держать несмотря на то, что начинает сводить руки. Зелье этакую мешанину разодранных мышц не соберет, надо магией, а маги заняты. Почему-то кружилась голова - ну не от вида крови же, и перед глазами все плыло -не от собственной же раны, право слово - подумаешь, прошлись по боку острыми, точно шила, зубами, проколов доспех. Могло быть куда хуже - хоть на ту же Элиссу посмотреть. Или на Огрена, которому едва кишки не выгрызли, несмотря на доспех. Яд, что ли? Похоже, что яд - не зря же Элисса, изменившись в лице, торопливо извернулась, насколько позволяла нога, которую Натаниэль никак не хотел отпускать, почти сунувшись носом в землю. Натаниэля и самого тошнило - но пока можно было терпеть. Стиснув зубы покрепче.

Он скрючился, выворачивая наружу внутренности, едва маг оттолкнул плечом, не тратя времени на лишние разговоры. Кое-как отыскал противоядие - труднее всего оказалось впихнуть зелье в протестующее нутро. Следом лечебное - с ним дело пошло лучше. Сел, пытаясь отдышаться. Рядом бурчал Андерс, то благословляя создателя за то, что кости целы, то на чем свет костеря его же за разодранные в клочья мышцы вперемешку с обрывками кожи сапога и яд. Когда маг, наконец, закончил, подняться он уже не мог.

-- Отдыхаем, - выдохнула Элисса. - Сколько получится.

По-хорошему - отойти бы от этих тварей, хоть и дохлых, мало ли кто на мертвечину сбежится - но идти прямо сейчас могла только Веланна. остальным - только ждать, пока зелья подействуют, возвращая силы.

-- Кажется, дальше можно не искать, - сказал Андерс. - Если этот твой Кристофф не каменный голем, он вряд ли выжил после встречи с такими милыми зверушками.

-- Он не... - Элисса запнулась. - Получается что "мой", раз Серый Страж. Но я его в глаза не видела никогда.

Она подтянула к груди колено, разглядывая пожеванный сапог. Начала открамсывать ножом ошметки кожи. Если обмотать по щиколотке хотя бы остатками шнурков - идти в таком сапоге будет можно. А вот наголенник придется делать заново. И Огрен много не навоюет, с голым-то брюхом.

-- Не голем. Орлесианец.

-- Что же он один сюда полез? - не удержался Натаниэль.

-- Что-что... - Элисса махнула рукой. - Вечно ведь так: сунут приказ в зубы, и как хочешь, так и выкручивайся. А он и не знал, наверное, что место здесь гиблое. Я вот точно не знала, ты не сказал бы - отправила бы полдюжины разведчиков, когда ждать надоест. Тут бы их и положили.

-- А так чуть не положили нас, - хмыкнул Андерс.

-- Ты один стоишь полдюжины. - пожала плечами Элисса. - Особенно когда дистанция позволяет. Остальные не хуже. И мы не падаем в обморок испугавшись собственной тени, когда попадаем в места вроде этого.

Она поднялась, осторожно ступая, точно проверяя на прочность залеченную ногу.

-- Но ты прав, пошли за шерстью - вернулись стрижены. Идти дальше в таком виде - самоубийство. Возвращаемся. Вот только...

Все это время она упорно вглядывалась куда-то вперед - там среди мертвых ветвей смутно белело что-то, слишком напоминающее палатку.

-- Вот только гляну...

-- Порождения тьмы близко, - сказал Натаниэль, подбираясь.

-- Слышу, - она потянулась к клинкам.

Они... точнее, оно оказалось не просто близко. Появилось буквально из ниоткуда прямо в паре шагов от них. Говорящее порождение тьмы.

Говорящее. Порождение. Тьмы.

Оказывается, где-то в глубине души Натаниэль до сих пор был уверен - солдаты преувеличивают, чтобы хоть как-то оправдаться перед самими собой за пережитый страх. А Андерс и Огрен просто подтрунивают над легковерным новичком в его лице. Порождения тьмы неразумны - это знали все. Да, каким-то неведомым образом они умеют управляться с оружием, а некоторые - и с магией. Но все же - неразумны. И лишь воля Архидемона превращает их в грозное войско. Мор.

Но это - говорило. Глумясь над глупостью Стражей, пришедших прямиком в ловушку, восхваляло кого-то... Натаниэль не понял, да и не вслушивался толком, честно-то говоря, вконец ошарашенный. Занятый больше тем, чтобы не пропустить команду к нападению - но Элисса медлила, внимательно слушая. А потом чудовище сделало... нечто. Полыхнуло - и тяжкая мутная мгла сменилась ослепительным солнечным днем. Остовы деревьев вокруг налились зеленью, зашелестели. Вернулся на место наголенник Элиссы, да и доспех Огрена снова стал целым. Натаниэль застыл, ошарашенно оглядываясь. За спиной сипло вздохнул Андерс - и, судя потому, что следом не раздалось привычной ругани, все было плохо. Очень-очень плохо.

Все так же стоявшее рядом чудовище взвыло, обложив проклятьями какую-то "мать". Элисса, кажется, единственная, кто не потерял головы, протянула руку.

-- Если тебя обманули - помоги нам выбраться. А мы поможем отомстить.

Натаниэль, уставился на нее, лишившись дара речи. Серый Страж предлагает порождению тьмы сражаться вместе. Что дальше? Маг, дерущийся плечом к плечу с храмовником? Впрочем, это, кажется, было - со времен победы над Архидемоном орден храмовников не забывал напоминать, кто именно взрастил героя, победившего Мор. Правда, про то, что в отряде была отступница, они почему-то лишний раз вспоминать не любили. Но...

К его облегчению, чудовище не согласилось. Гневно рыкнуло уже на Элиссу - но не напало, видимо, сознавая, на чьей стороне перевес сил. Стремительно развернулось и порскнуло прочь с неожиданной для такой мускулистой на вид туши ловкостью. Только его и видели.

-- Твою мать, это чего такое вообще? - очнулся, наконец Огрен. - Что за... какого... и...

-- Это Тень, - сказал Андерс.

Веланна согласно кивнула.

Элисса опустилась на камень, подперев ладонями лоб. Вид у нее был как у человека, смертельно уставшего. Не растерянного или озадаченного - а именно уставшего. Сам Натаниэль усталости - телесной - не ощущал совершенно, но был вконец ошарашен, так что даже слов не находил. Тень? Там, где души бродят во сне - или на пути к Создателю? Там, где сознавать себя могут только маги? Но он не маг и никогда не был им, да и Элисса, не говоря уж о гноме... Который, строго говоря, не может быть здесь в принципе - все знают, что гномы не только неспособны к магии, они даже снов не видят. Так какого...

Примерно то же самое Огрен и спросил. Обильно перемежая слова междометиями.

-- А я откуда знаю? - взвился Андерс. - Я вообще ничего...

-- Хватит! - Элисса подняла голову. - Андерс, тебя никто ни в чем не обвиняет. Огрен...

Она шагнула ближе к гному, присела - так, что их глаза оказались на одном уровне.

-- Огрен, ты самый храбрый из всех - людей и нелюдей, которых я знавала.

Натаниэль сказал бы "безрассудный" - но, право слово, сейчас, наверное, не грех и слегка приукрасить. Он бы и сам не отказался, чтобы его успокаивали, точно напуганного ребенка - он и чувствовал себя сейчас точно в детстве, когда за окном гремит и сверкает, а под кроватью - совершенно точно - сидят чудовища, которые выпрыгнут вот прямо сейчас. Но пока у него хватит выдержки - надо сохранять здравый рассудок. Еще не хватало, чтобы их команда рассыпалась, превратившись в толпу перепуганных малышей.

-- Ты не отступил перед Архидемоном, так что тебе какая-то тень?

-- Эм... - гном подергал бороду. - Так-то оно так, но...

-- Зато представляешь, как будет здорово внукам рассказывать? Кто-то разве видел гнома, который побывал в Тени?

-- Гхм...

-- Ой, только не говори, что никого на стороне не заделал, - ухмыльнулась Элисса. - А если и правда еще не, так дело нехитрое, этакому-то молодцу.

Она хлопнула по плечу приободрившегося гнома, поднялась.

-- Андерс, Веланна - вам здесь быть не впервой, если что-то пойдет не так - дайте знать.

-- Да что вообще идет так? Я сюда не собирался. Тебя тут вообще быть не должно! И его, и...

-- Андерс. - Элисса сжала его плечо. - Я уже бывала в Тени. В сознании. Выбрались тогда - выберемся и сейчас.

-- Как?

-- В Кинлохе, когда там Ульдред сотоварищи взбунтовались. Тебя ведь не было тогда?

-- Не было, - криво улыбнулся маг. - Как раз в бегах был. Повезло.

-- Повезло, - согласилась Элисса. - Просто не представляешь, как. А мы вляпались в ловушку демона Праздности. Все. Винн, Алистер, Морриган, Стэн, Лелиана... Все. И я, разумеется. Сперва думала - свихнулась. Нагляделась на то, что там творилась и...

Что ж там такое творилось, - отрешенно подумал Натаниэль. А, пожалуй, что он этого знать не хочет. Незачем.

-- Словом, на самом деле все оказалось довольно просто. Найти демона - и убить.

Действительно, мелочь какая. Всего-то навсего разыскать в бесконечной Тени нужного демона и прикончить.

-- Не врешь? - сощурился Андерс.

-- А что, я тебя уже обманывала? - хмыкнула Элисса.

-- Да кто тебя знает?

-- Не вру, - она огляделась. - Веланна...

-- Не надо меня успокаивать!

-- Хорошо. Тогда ты пригляди за Андерсом.

Хотел бы Натаниэль знать, кто из них за кем еще будет приглядывать. Но эльфийка, преисполнившись сознания собственной важности, взяла мага под локоть.

-- Пригляжу.

Андерс широко улыбнулся, откровенно развеселившись. Ну вот и славно. Вот все и успокоились. Все при деле.

-- Натаниэль... - Она шагнула ближе, легко коснулась щеки, заглядывая в глаза. - Справляешься?

-- А куда деваться? - ухмыльнулся он.

-- Хорошо, - сказала она вслух. Шепнула одними губами. - Спасибо.

За что? - чуть не спросил Натаниэль. Он же ничего такого не сделал. А что не ругался и не суетился - так это просто потому, что слишком перепуган. Кто-то в панике мечется, он - застывает в ступоре, только и всего.

Элисса снова обвела глазами отряд.

-- Найдем хозяина этого места. Попросим выпустить - сперва вежливо. Не поможет вежливо - попросим настойчиво. - Она улыбнулась. - По крайней мере, не пришлось разыскивать вас по закоулкам кошмара, уже хорошо.

-- А что, в прошлый раз - пришлось? - Полюбопытствовал Андерс.

-- Ага, - она зашагала к поместью, которое теперь ясно виднелось посреди богатых заливных лугов, в которые превратилось болото.

-- Расскажешь?

-- Расскажу. Но что кому снилось - не спрашивай. Трепаться о настолько личных вещах я не буду.

-- И не надо. Просто расскажи - что можно.

Элисса кивнула и начала рассказывать.

========== 18 ==========

До сей поры Натаниэль ни разу не видел демонов - да и откуда бы. Что ж, насмотрелся. На всю оставшуюся жизнь, какой бы долгой та ни была. Строго говоря, демоны, наверное, просто защищали свой мир от незваных пришельцев - в конце концов, это ведь Стражи вломились в Тень, а не демоны повылезали сквозь завесу. Но продырявленной и подпаленной шкуре почему-то было все равно. Андерс ворчал, что если бы за каждый залеченный сегодня ожог получал по сребрушке - уже озолотился бы. Гном через шаг поминал всех демонов кряду и по отдельности. Веланна на чем свет стоит честила шемов, которые затащили ее в "эту дыру" - она подряжалась с порождениями тьмы сражаться, а не биться с демонами. Ни один здравомыслящий Хранитель - или Первая, неважно - к этим демонам и близко не подойдет, мало ли что.

В этом Натаниэль был с ней совершенно согласен. Признаться, во время их безумного путешествия он вовсе перестал понимать малефикаров. Можно пренебречь заветами Церкви - кто его знает, на самом деле, что там будет, за гранью, и стоит ли презревать сиюминутые желания во имя вечного блаженства. Но добровольно связываться вот с этими - жуткими, безумными? Это ж надо начисто лишиться чувства самосохранения.

А, может, он просто рассуждает как невежественный крестьянин, шугающийся неведомого. Натаниэль, не выдержав, спросил у Андерса. Тот ухмыльнулся:

-- Как по мне, даже не столько самосохранение, сколько элементарное чувство прекрасного. Но кому-то не помогает. Ульдреду, вон, не помогло. Хотя, говорят, он просто хотел свободы...

-- Андерс. - Элисса остановилась так резко, что Натаниэль едва ее не снес. - Сколько своих друзей ты согласен скормить демонам ради свободы?

-- Ты не знаешь, что значит жить в клетке!

-- Я задала конкретный вопрос.

-- Но...

-- Сколько?

Маг опустил плечи. Вскинул голову, криво улыбнувшись.

-- У меня не так много друзей, чтобы отдавать их демонам.

Элисса кивнула, зашагала дальше.

-- А теперь давай, скажи, что маги опасны, - крикнул ей в спину Андерс. - Что мы заслужили такое обращение. Что...

-- Опасны, конечно, - пожала плечами Элисса. - Так ведь и я опасна, даже если оружия не давать. А если дать - у-у-у... Так что теперь, таким как я... или Огрен, или Натаниэль - сразу руки вязать? Или вовсе отрубить, раз уж голыми руками убить можем, если понадобится?

-- Так ты понимаешь...

-- Я понимаю, почему ты раз за разом бежал. Я даже готова понять, почему взбунтовался Ульдред - хотя Грегор и не показался мне совсем уж невменяемым...

-- Он послал за правом уничтожения!

-- Он согласился его не применять, если за выживших поручится Ирвинг. Он спас, кого смог.

-- Кого смогла спасти ты - так будет точнее.

-- Неважно, - Элисса снова передернула плечами. - Речь не о Грегоре. Я не могу ни понять, ни простить Ульдреду его методов. Скольких он подставил? Сколько лет, если не поколений, храмовники теперь смогут с полным правом указывать - вон, посмотрите, один из них утопил в крови собственный Круг!

-- Возможно, его вынудили. Просто не оставили выбора?

Элисса круто развернулась, ухватив мага за грудки.

-- Еще одно слово - и расскажу во всех подробностях обо всем, что я там увидела. До мельчайших деталей - у меня, знаешь ли, хорошая память. А потом мы снова поговорим о загнанных в угол, выборе и свободе.

-- Эй, отпусти его! - вскинулась было Веланна, но командор только зыркнула на нее - и эльфийка стихла. Андерс помедлил, явно ошарашенный. Натаниэль уже начал было надеяться, что здравый смысл все же возьмет верх. Да, они все устали и встревожены, так что трудно оставаться спокойным и рассудительным, но...

Андерс упрямо задрал подбородок:

-- Ты просто не представляешь...

-- Не представляю, - сухо согласилась Элисса. - И, все так же, не выпуская мантию мага, начала рассказывать. Ровным и негромким голосом. Цвета, запахи, звуки. Бурый пол в комнатах учеников, бурые разводы на стенах, заскорузлые ломкие от засохшей крови покрывала. Мухи, облепившие покойных, зудят, неохотно взлетая лишь когда Винн не успевает подобрать полу мантии и та касается мертвого. Губы чародейки непрерывно шепчут, перебирая имена. Разодранные на части, скрученные под немыслимыми углами тела. Лица, изуродованные до неузнаваемости и почти нетронутые, безмятежно-спокойные - смерть стерла все следы пережитого.

Коридоры. Серый камень. Черная копоть. Крови нет - неоткуда ей взяться там, где погуляли демоны гнева. Запах хорошо прожаренной свинины. Алистер кривит угол рта, хмыкает что-то о том, что долго теперь не сможет есть мяса - Лелиана стремительно отворачивается и ее тошнит.

Веланна заткнула уши. Андерс сглотнул.

-- Хватит.

-- Я предупреждала, - сказала Элисса и продолжила.

Библиотека. Коридоры. Усмиренные, двое живых среди мертвых - эти даже сопротивляться не могли, нечем. Коридоры. Наросты на стенах, похожие на дикое мясо - только многажды увеличенное. Тела. Еще коридоры. Безумный мальчик-храмовник - впрочем, его не жалко, правда, чего цепного пса жалеть. Зал Истязаний. Демоны. Одержимые. Одержимые. Люди связаны у стены, немногие еще способны сидеть. Ульдред вещает - о свободе, могуществе, силе. Какой-то бедолага у стены не выдерживает - кажется, он готов согласиться на что угодно, лишь бы это закончилось. Двое одержимых вздергивают его над полом. Трещат, изменяясь, кости, рвутся мышцы, сиплый вой, в котором все меньше человеческого. Еще один одержимый падает на колени, миг спустя поднимается рядом с такими же.

Элисса отпустила руки, отступила.

-- Скажи мне, ради какой свободы можно решиться на это? В какой угол быть загнанным? Кем?

Андерс поник, вцепившись в посох. Заставил себя поднять голову.

-- Такому оправдания нет. Я не знал...

-- Теперь знаешь.

-- И лучше не знал бы и дальше, - буркнул маг себе под нос.

Как ни странно, в этом Натаниэль был с ним совершенно согласен.

Увидеть на месте полусгнивших остовов крепкие добротные избы и людей на улицах оказалось странно и жутко. Правда, люди выглядели встревоженными, более того - напуганными. У ворот поместья гудела толпа, неприятно напомнившая Натаниэлю виденную совсем недавно, а у самых створок бушевал... демон? Таких им еще не попадалось.

Существо представилось духом Справедливости, безошибочно признав в них чужаков начало вещать что-то про притеснения, гнет и неправду. Толпа гудела. Элисса молча наблюдала, старательно игнорируя прямые вопросы духа-демона, пока тот, наконец, не оставил их в покое, принявшись за ворота.

На балконе возникла женщина с холеным надменным лицом, в сопровождении пары демонов. Натаниэль мигом вспомнил легенды о баронессе, владетельнице этих мест, что купалась в крови девственниц. Помнится, когда он слушал те легенды, на языке вечно вертелся ехидный и не слишком приличный вопрос, но сейчас хихикать почему-то расхотелось. От нее исходило то же злобное, жуткое, неосязаемое, что висело над Черными болотами в реальном мире. И словно этого было мало, рядом с баронессой возникло порождение тьмы, указывая посохом прямо на них.

В этот раз начало заварухи Натаниэль не прозевал - толку-то. В этакой свалке лук оказался совершенно бесполезен, пришлось пустить в ход клинки, следя, чтобы к магам никто не подобрался вплотную. Посохом по голове - довод, конечно, ощутимый, но колдуют они лучше, чем дерутся. И еще здорово тревожил тот странный дух или демон в доспехе, что вызывал баронессу на бой. Сейчас он сражался на их стороне - но кто его знает, что будет дальше?

Натаниэль снес башку очередному демону, шарахнулся от еще одних лапищ... и миг спустя обнаружил, что небо над головой снова черное, а не синее, сам он лежит на земле, все тело онемело и покрыто мурашками, словно когда ногу отсидишь, а рядом, кряхтя и ошарашенно оглядываясь, корчатся остальные.

Элисса медленно распрямилась, оглядела остальных. Выдохнула.

-- Получилось.

-- Погоди, а ты что, сомневалась? - не удержался Огрен.

-- Если слишком долго задержаться в Тени, тело может стать непригодным для жизни. - сказал Андерс.

-- И молчали?

-- Сказал бы - сильно это бы тебе помогло?

-- Ах ты нагов...

-- Тихо! - оборвал их Натаниэль. Сам он не сводил взгляд с Элиссы, которая, держа наготове клинки, уставилась туда, где раньше что-то белело, а сейчас это, белое, заслоняла темная фигура, идущая навстречу дергаными, неровными шагами. Вот стал виден грифон на доспехе, лицо с явственными признаками разложения. Натаниэль натянул тетиву, но Элисса выставила ладонь, останавливая, и он послушно замер.

-- Что это за... - протянул Огрен.

-- Это я, дух справедливости, - сказал труп. - Заперт в ловушку этого тела.

-- Ясно, - кивнула Элисса.

И опустила ладонь.

Стрела ушла точно в глазницу, а дальше Натаниэль не понял, кто успел первым - то ли Огрен, подрубая колени, то ли все же сперва улетела голова, снесенная клинком Элиссы. Два огненных шара, разбившихся о торс, довершили дело, спалив все, что было внутри доспеха.

-- Он же... - голос Андерса дрогнул. - Он же на нашей стороне... был...

По крайней мере, маг сперва выполнил приказ, а потом начал задавать вопросы. - Подумал Натаниэль. Сам он не колебался ни мига - как ни крути, в таких делах у командора опыта куда больше, чем у любого из них.

-- Он был не на нашей стороне. Он был против баронессы.

-- Но это был добрый дух!

-- Уверен? - Элисса глянула на мага снизу вверх, чуть склонив голову.

Андерс не ответил.

-- Но он сам сказал... - встряла Веланна.

-- А я говорю, что я - императрица Орлея. - Хмыкнула Элисса. Добавила чуть мягче.

-- Дух или демон - он всего лишь вернулся в Тень, где обитал до того. Но неужели нам надо было оставить бродить по болотам одержимый труп?

-- Дух мог бы...

-- Веланна, это был одержимый труп, - повторила Элисса мягко и терпеливо, словно ребенку. - Представь, если бы он вселился в кого-то их твоего клана. Позволила бы ты так обойтись с телом сородича - вместо того, чтобы упокоить, как подобает? Дух или демон - вот он все время рядом, но тело мертво, и оно разлагается день за днем. И на все это вынуждены смотреть те, кому этот человек был дорог при жизни. Неужели ты, Хранительница, допустила бы такое?

-- Я не стала Хранительницей, - поджала губы Веланна.

Конечно, не допустила бы, - понял Натаниэль. - Только признаться гонор не позволяет.

Андерс вздохнул, но больше ничего не сказал.

Элисса опустилась у трупа, коснулась герба на кольчуге. Шепнула.

-- Прости, брат.

И начала деловито расстегивать ремешки доспеха.

-- Огрен, кольчугу возьмешь. Длинновата будет, но все лучше, чем то, во что твой доспех превратился.

Огрен согласно буркнул, стаскивая с себя кирасу.

То, что осталось от тела они закопали тут же, рядом с тропой, взяв лопатку из вещей покойного Кристоффа. Все-таки не годилось бросать собрата - Стража без погребения. Больше Элисса трогать ничего не стала - да и не было там ничего ценного, по правде-то говоря. Из того, что стоило бы возвращать родственникам - только письмо от жены. Элисса дернула щекой, мельком глянув на убористые строчки, сунула письмо в мешок.

-- Все готовы? Пошли отсюда.

Повернулась к тропе - и тихонько выругалась, глядя на зарево над поместьем.

-- Похоже, эта баронесса тоже решила не оставаться больше в тени. - Хмыкнул Андерс.

-- Попробуем обойти? Тихо? - предложил гном.

Элисса помотала головой.

-- Там не было пути в обход. Да и... Если мы не оставили духа, то демона тем более без присмотра оставлять нельзя. Придется...

Она не договорила, но и без того было понятно, что именно "придется".

-- Как же оно все не вовремя, - сказала она еле слышно. - Я и без того безумно устала...

Натаниэль тихонько сжал ее ладонь. Элисса подняла взгляд, едва заметно улыбнулась.

-- Прорвемся. Идем.

Они "прорвались". Правда, после этого зелий не осталось - совсем. Ни целительных, ни лириумных для Андерса. Правда, потом пришлось добрый час сидеть, прислонившись к ближайшей стене и дышать - больше сил все равно ни на что не было. А путь до Башни Бдения стал и вовсе бесконечным. Входя во двор, Натаниэль мечтал лишь об одном - вымыться, рухнуть в постель и уснуть суток этак на трое. Но, едва заметив их, наперерез ринулся посыльный. Всучил письмо оторопевшему Натаниэлю и поклонился Элиссе.

-- Там вас спрашивает женщина. Назвалась Орой, женой Кристоффа.

Натаниэль подумал, что этот день - если он был один - не закончится никогда.

-- Хорошо, - сказала Элисса. - Проводите ее в мой...

Она осеклась, видимо, вспомнив, в каком состоянии кабинет. Поправилась:

-- В комнату для гостей. Я сейчас буду.

-- Пойти с тобой? - предложил Натаниэль.

Толку от него, конечно, немного будет, разве что молча рядом постоять. Но хоть что-то.

Она покачала головой.

-- Спасибо. Но это обязанность командора, пропади все оно пропадом. Иди, отдышись. Тот еще был денек, когда он, наконец, закончится.

Она сунула шлем подошедшему денщику, двинулась к замку... ровно затем, чтобы через миг дорогу заступил гном... Волдрик, кажется, начав втолковывать что-то про гранит. Вместе они прошли до самых внутренних ворот, наконец, гном отстал, явно довольный. Натаниэль проводил взглядом Элиссу, в который раз подумав, что ни за что на свете не захотел бы оказаться на ее месте, покрутил в руках письмо. Нет. Сперва мыться. Потом есть. Потом все остальное.

Распечатав, наконец, письмо - герба на сургуче не оказалось - Натаниэль обнаружил внутри еще одно. С печатью банна Амарантайна. Пожалуй, правильно он сделал, что сперва хоть немного пришел в себя - что бы ни исходило от Эсмерель, встречать это лучше на свежую голову. Или хотя бы относительно свежую.

Эсмерель была сладка, красноречива и угодлива. И ядовита, потому что когда Натаниэль закончил читать, его мутило не хуже, чем после яда тех мерзких личинок. Старые друзья отца... Всегда был как родной сын... соболезнуют утрате... недоумевают и растеряны, глядя на его поведение... кровь вопиет и прочая и прочая и прочая. Словом, выходил он, Натаниэль, вконец негодным сыном и человеком совсем никудышным, если не решит срочно связаться с Эсмерель и соратниками, чтобы решить, как именно покарать гнусную убийцу. А самое смешное, что прямым-то текстом этого написано не было, все сплошь намеки да иносказания, попади письмо не в те руки - ни одного доказательства. Хорошо было написано. И било точно. Получи он это сразу после Посвящения - поверил бы, как пить дать поверил. И в заботу, и в сочувствие. И в кровавый заговор Кусландов за спиной отца, который, святой человек, лишь защищался, не переставая думать о благе Ферелдена. Побежал бы, как телок с кольцом в носу - прямо на бойню. Потому что не надо долго гадать, кто окажется крайним, если власти захотят всерьез найти убийцу Стража-Командора. Могут и не захотеть, кстати, учитывая, что ее величеству Элиссу Кусланд любить не за что. А там можно и посмотреть, кого новым Командором пришлют. Глядишь,и получится приучить с руки есть и смотреть, куда Эсмерель подскажет. Одна из самых влиятельных людей эрлинга, в конце-то концов.

Словно в помоях искупался, честное слово.

Натаниэль перечел письмо, пытаясь сообразить, что именно в нем не давало покоя, прозвучав фальшивой нотой. Нет, понятно, что оно было фальшиво насквозь, от первой до последней буквы, и все же... Сообразил, наконец. И пошел искать Элиссу.

Когда-нибудь этот демонами драный - причем почти в прямом смысле, усмехнулся он - день закончится?

Элиссу он отловил в дверях кабинета.

-- Что-то срочное? - кисло поинтересовалась она.

Натаниэль смутился, только сейчас сообразив, что переодеться и сполоснуться она, наверное, успела, а вот поесть и отдохнуть - едва ли. Учитывая, что через полуоткрытую дверь был отчетливо виден идеальный порядок на столе кабинета, а по коридору спешила эльфийка с ведром и тряпкой - чернила со стены пока никуда не делись. А до того была жена... точнее, вдова Кристоффа. И наверняка по дороге попалась еще куча народа, каждому из которой было срочно что-то нужно. А тут еще он - что, до утра не дотерпел бы?

-- Вообще-то...

-- Понятно. Вообще-то не срочно, но что-то, из-за чего ты извелся весь, - хмыкнула она. - Слушай, будь другом - дойди до моего денщика, пусть отловит кого-нибудь из прислуги, и прикажет притащить чего-нибудь съестного прямо в комнату, а я сама до него уже не доползу, до харчевни - тем более. И я тебя выслушаю - если не обидишься, что за едой. Иначе загрызу кого-нибудь.

-- Хорошо, буду другом, - хмыкнул Натаниэль взъерошив ей волосы. - Иди, я быстро.

========== 19 ==========

Он действительно обернулся быстро, да и прислуга опять оказалась на высоте - когда Натаниэль дошел до комнаты Элиссы, оттуда уже выходила служанка, унося пустой поднос. На столе стояло примерно то же, что утром - Создатель, неужели утром? - подавали Эддельбреку.

-- Кстати, ты знаешь, что мы опять день потеряли? - спросила Элисса, берясь за бутылку. - Зараза, забыла тебе сказать, чтобы два бокала принесли. Не побрезгуешь?

-- Целовать не брезговал, а из одного бокала так непременно - усмехнулся Натаниэль. Сам не понял, зачем вспомнил, но воспоминание смыло гадкий осадок, оставленный письмом, а глядя на то, как стремительно краснеет Элисса, развеселился окончательно. Взял вино, решив сменить тему - не за тем пришел, на самом-то деле - То есть как - день?

-- Да в той темноте было как время разобрать? Ну и пока в Тени бродили тоже особо не до счета часов было, - она покачала головой. - Кабы Варел не сказал, какое сегодня число... Я-то думаю - чего ж умоталась так, а оно и немудрено.

Элисса отодвинула тарелку, плеснула еще вина.

-- Рассказывай, что тебя настолько из колеи вывело.

Натаниэль положил перед ней письмо.

-- Читай.

Она пробежала глазами по первым строкам, подняла взгляд.

-- Читай-читай, - сказал Натаниэль. - Слог дивный.

А вообще зря он, наверное, так завелся с этим письмом. Обидно, конечно, что за совсем уж дурачка держат, но вспомнить, с какими мыслями из Вольной Марки плыл - дурачок и есть, чего теперь на зеркало пенять. Показать Элиссе стоило в любом случае, конечно, но до утра бы дотерпело. Синячищи, вон под глазами - ее бы под одеяло засунуть, да не выпускать суток трое, пока не выспится. Впрочем, что уж теперь... Сегодня все едва живы остались, пусть это и будет оправданием тому, какой он тугодум нынче.

-- Да уж, вижу, - буркнула она, бегая глазами по строчкам. Закончив, подняла взгляд. - И правда, слог дивный, аж завидно. А, главное, ничего не забыла. Тут тебе и память отца, и двенадцать поколений Хоу, и честь, и долг - все, на чем тебя можно зацепить.

-- Не все, - улыбнулся Натаниэль. - Но до главного она вряд ли додумается.

Да уж, он бы и сам не додумался еще пару-тройку недель назад. А вот поди ж ты. Оно и к лучшему. Эсмерель точно в голову не придет. Но зря он вообще об этом заикнулся, по делу ведь пришел, а сейчас разговор однозначно идет куда-то не туда, и как обратно вывернуть - демоны его знают.

-- Если не секрет, что же Эсмерель упустила? - поинтересовалась Элисса. - Потому что я тоже сообразить не могу.

А и не надо ничего никуда выворачивать. Сколько можно, в конце-то концов, строить из себя рыцаря без страха и упрека? Натаниэль приподнял бровь.

-- Так-таки и не можешь?

Она открыла рот, замерла на полуслове, снова стремительно заливаясь краской до самых корней волос. Вскочила, отвернулась, зачем-то вцепившись в спинку стула, опустила голову, так что неровно обрезанные пряди совсем скрыли лицо.

Натаниэль мягко обнял ее со спины, зарылся носом в волосы.

-- Не надо...

-- Почему? - шепнул он, касаясь губами за ухом.

Она прижалась всем телом, все еще не выпуская из рук злосчастную спинку стула.

-- Ты же знаешь... я говорила.

-- Если дело только в этом... - выдохнул он, спускаясь вдоль шеи. - Я рискну.

Элисса вздохнула - долго и неровно, наклонила голову, словно специально для того, чтобы ему было удобней.

-- Нет...

-- Тогда прикажи мне уйти, командор, - хмыкнул он, прижимая ее крепче. Грудь легла в ладонь, плотная ткань дублета мешала, и Натаниэль занялся застежкой.

Она снова вздохнула, так и не отстранившись.

-- Я...

Натаниэль снял ее ладони со стула, развернул, приподнял подбородок, заглядывая в глаза.

Дыхание Создателя, как же ей страшно! Тени не испугалась, демонов не испугалась - или, по крайней мере, очень умело это скрывала - а сейчас в глазах плещется самый настоящий ужас. Ужас от того, что можно снова полюбить - и снова потерять.

Только ведь поздно уже бояться, на самом-то деле.

Натаниэль запустил пальцы в волосы, склонился - глаза в глаза, так что дыхание касалось кожи. Прошептал:

-- Страшно любить когда война, правда? Когда могут убить...

Элисса дернулась. Натаниэль накрыл пальцами ее губы.

-- Если ты не можешь справиться с этим страхом - скажи, и я уйду. Только это ничего не решит. Потому что ты уже за меня боишься. Потому что я уже боюсь тебя потерять.

Поцеловал - нежно и бережно, точно она была совсем-совсем юной, не ведавшей до сих пор ни мужских рук, ни мужских губ. Отстранился - совсем чуть-чуть, только чтобы снова видеть ее глаза, провел большим пальцем по скуле.

-- Я могу остановиться... Пока - могу. Только... Мы можем любить друг друга. А можем позволить страху победить. Решать тебе.

Элисса замерла так надолго, что он успел было по-настоящему испугаться - не получилось, не убедил, не справился. Развернуться и закрыть за собой дверь несложно, только дальше то что? Деваться им друг от друга некуда. Делать вид, будто ничего не было - так не железный же он...

Она коснулась его щеки, едва-едва, словно проверяя, не исчезнет ли он от этого прикосновения.

-- Я люблю тебя.

-- Я знаю, - выдохнул Натаниэль.

Ее губы отозвались, раскрываясь навстречу, и сама она отозвалась, освобождаясь от одежды неторопливо и без тени смущения, и так же неторопливо помогая ему, не раздевая, но - убирая преграды, пока между их телами не осталось ничего лишнего, пока между ними самими не осталось ничего лишнего, ни тени страха или сомнений, лишь нежность. Сколько же нежности в ней было, в сухих жилистых руках, перевитых шрамами, руках, которые, оказывается, умели скользить по коже то совсем невесомо, то уверенно и настойчиво. Сколько ласки нашлось в обветренных губах, изучающих его тело, не стыдясь самых сокровенных мест. И он тоже был нежным и ласковым, когда скользнул между раскрывшихся бедер, на узкой кровати, в которой было место лишь для одного, но сейчас это казалось неважным, все было неважным кроме бессвязного шепота и стонов, кроме тела, что билось под ним, пока не замерло, напряженное на самом пике, чтобы миг спустя расслабиться с тихим вздохом, кроме шалых, затуманенных глаз, которые она не закрывала даже содрогаясь от страсти.

Они так и заснули вдвоем на этой кровати, где было место только на одного, и приходилось крепче прижиматься друг к другу - чтобы потом проснуться в обнимку и какое-то время спустя опять уснуть, так и не разжав объятий.

Натаниэль проснулся окончательно, когда солнечные лучи нахально светили прямо в глаза, приподнялся на локте, разглядывая Элиссу. Взъерошенная, сонная и мягкая, как котенок. Он легонько, чтобы не разбудить коснулся волос. Элисса приоткрыла один глаз.

-- Спи-спи, - шепнул он.

-- Да я вроде выспалась, - улыбнулась она. Повернулась, пытаясь потянуться, потешно взвизгнула, едва удержав равновесие на краю постели.

-- Зараза... Надо приказать поставить кровать пошире.

-- Разговоры пойдут, - хмыкнул Натаниэль.

-- Они и так пойдут, люди же не слепые. И не глухие, - она хихикнула.

-- Вообще-то стены здесь довольно толстые.

Она глянула на него пристальней, посеръезнела.

-- Что-то не так?

-- Все так, - он легко коснулся ее губ, - все не просто "так", а совершенно замечательно. Только....

-- Если "только", значит уже не "замечательно". Договаривай.

Он потер лоб, пытаясь сформулировать, едва не свалился на пол, ругнулся.

-- Я бы сказал, что беспокоюсь о твоей репутации - но звучит глупо.

-- Точно, - рассмеялась Элисса. - От моей репутации давно остались одни лохмотья. Если уж кому волноваться, что люди скажут - так это тебе.

-- Мне плевать.

-- Тогда я все-таки прикажу поставить кровать пошире. Падать не хочется - больно со всей дури о камень, я проверяла. Или...

Глянула тревожно, отвела взгляд. Натаниэль рассмеялся. Дуреха...

-- Одной ночь ты от меня не отделаешься, - шепнул он, крепче прижимая к себе. - А когда это ты умудрилась с кровати свалиться?

-- Кошмар как-то приснился, дернулась спросонья, ну и... - она виновато улыбнулась.

-- Тогда тем более есть повод сменить обстановку... Точно выспалась?

-- Ага, - она села, обхватив колени руками.- В кои-то веки. И даже боюсь подумать, который сейчас час.

Натаниэль потянулся за одеждой.

-- Тогда не думай. Кому от тебя что-то надо - подождут.

-- От меня всем что-то надо. Должность такая, - она хмыкнула. - Кстати, раз уж зашла речь... Ты чего вчера прибежал-то с этим письмом такой... расстроенный, и в то же время на взводе, как будто дичь принес? Ну, то есть я не то, чтобы против того, что вышло...

-- А, - вспомнил Натаниэль. - Самое интересное: вестник сказал, что его принесли через четверть часа после того, как мы вышли из крепости.

-- Погоди-ка... - Элисса подошла к столу, на котором до сих пор лежало вчерашнее письмо. Хмыкнула. - "Чернь что дети и обойтись с ней со столь неслыханной жестокостью..." Широко улыбнулась.

-- Ага, ты поняла.

-- Учитывая, сколько занимает дорога до Амарантайна и обратно, она не могла знать ни о бунте, ни о резне. - Она хищно улыбнулась. - А не наведаться ли нам с тобой к банну Эсмерель, чтобы поподробней изучить ее архивы? Вдвоем, остальные только мешаться будут.

-- Без приглашения? - осклабился Натаниэль.

-- Именно.

-- Когда?

-- Сегодня... нет, этот день мне нужен. Отдышаться и подумать. Завтра. Ночку аккуратно покрутимся вокруг поместья - где сторож ходит, где собаки и тому подобное.

А еще кто в каких окнах мелькает, что прислуга говорит о хозяевах и прочие мелочи, которые мелочами не будут.

-- Остальным что скажем?

-- Ничего, - она пожала плечами. - Командор не обязан ни перед кем отчитываться.

-- Разговоры пойдут, - снова хмыкнул Натаниэль.

-- Так тем лучше, - улыбнулась она. - Зато подозревать ни в чем не будут.

Он рассмеялся:

-- Все время забываю, что ты не трепетная барышня, чью репутацию нужно оберегать. Привык...

-- Что, ни разу на горячем не попадался?

Натаниэль поднял бровь:

-- Ты же не думаешь, что я отвечу?

-- Ну вот, только собралась посплетничать, - деланно огорчилась Элисса.

-- И не мечтай. - хмыкнул он.

========== 20 ==========

До Амарантайна они добрались без происшествий. Почти без происшествий. Впрочем, не считать же, в самом деле, происшествием три небритых морды, возникших вдруг на дороге с традиционным кличем "кошелек или жизнь"?

Сами, конечно виноваты - расслабились. Топали себе, жмурясь на солнышке, шутили и дурачились, как в былые времена. Порождений тьмы не ощущалось, а разбойниками вплотную занялся капитан Гаревел. Элисса сказала, чтобы к ней с этим даже не подходили - в конце концов, не будет же лично Страж-Командор за каждым бандитом по лесам гоняться? Лихих людей выслеживать чутье Стража не нужно - вот пусть этим солдаты Башни и занимаются. Они и занимались - неплохо, в общем, занимались - все больше купцов приходило в Башню Бдения, все меньше было жалоб на грабежи. Словом - расслабились. Опять же, иди они полным отрядом, это тройное недоразумение, может, и отсиделось бы в кустах, кто ж в здравом уме полезет на пятерку оружных да одоспешенных, из которых у двоих мажеские посохи за спиной? Этак ведь и голову недолго сложить. Другое дело - топают себе по дороге парень с девчонкой - то взапуски припустят, то целоваться начнут. Плащи линялые, котты застиранные, а что у нее за спиной два клинка, а у него - лук, так времена нынче смутные...

Правду говоря, Натаниэль на месте этих троих на себя как на добычу не позарился бы. На первый взгляд - взять нечего, на второй - уж слишком оружие доброе. Но для того, чтобы так решить надо было посмотреть, да подумать. А думать разбойники явно не научены были.

Словом, когда они из кустов повылезали, Натаниэль скорее опешил, чем напрягся. А когда тот, что был у них за старшего, потребовал оружие и кошелек, не рассмеялся - заржал как ненормальный.

-- Слушай, они, кажется, всерьез, - Элисса уставилась на грабителей с неподдельным восхищением. Кольчуги дрянные, так, не кольчуги даже, а кожаные рубахи с нашитыми железными кольцами, мечи...с пяток поколений, поди, в погребе провалялись, прежде чем их достали, да от ржавчины отчистили кое-как.

-- Эддельбрека бы сюда, - сказал Натаниэль. - Чтобы полюбовался на своих драгоценных мужиков.

-- Он бы сказал, что всему виной голод и отчаяние... Что, совсем жрать нечего? - последнее уже относилось к главарю, и тот бездумно кивнул. Миг спустя спохватился. Выставил меч - впору было разрыдаться глядя на то, как мужик держит оружие. Натаниэль так и сказал - мол, лучше бы с вилами на большую дорогу вышли, толку больше было бы.

Троица переглянулась - добыча вела себя как-то странно. Слишком странно. На их месте Натаниэль давно бы дал деру, но эти оказались чересчур тугодумны. Или упрямы. Или голодны.

-- Не надо, мужики, - покачала головой Элисса. - Правда, не надо. Идите подобру-поздорову.

Она давно перестала улыбаться, сразу показавшись старше и - опаснее. Глянула так, что стоявший дальше всех попятился. Главарю, правда, его здравомыслия не осталось - взревел что-то нечленораздельне и взмахнул мечом, точно дубиной.

Хвататься за оружие Элисса не стала. Шагнула навстречу, вписалась в движение - миг спустя мужик взвыл, баюкая сломанную руку. Второго, не особо мудрствуя приложила коленом по причиндалам - коротковата кольчужка оказалась. Тот, что уже начинал пятиться, порскнул прочь.

-- Останови его!

Натаниэль спустил тетиву, стрела свистнул в дюйме от головы. Мужик присел, замер в неловкой раскоряченной позе.

-- Иди сюда, - голос Элиссы стал жестким и жутким. Оглядела поникших грабителей.

-- Три здоровых, крепких мужика. Что случилось, что жрать стало нечего?

-- Так это... - главный посерел лицом и губы подрагивали. - Твари пришли. Что на себе было - то и спасли. Хозяйство... Корова стельная, птица - пропало все. Пшеницу всю потравили. Хату сожгли.

-- У них так же? - спросила Элисса.

Мужики вразнобой закивали.

-- Семьи?

-- Так кабы не семьи, стали бы разве...

-- И Эддельбрек был бы прав - про голод и отчаяние,- негромко сказал Натаниэль.

Элисса кивнула.

-- Пойдете в Башню Бдения. Прямо сейчас. Знаете, куда? Хорошо. Спросите капитана Гаревела. Скажете, послала Страж-Командор.

Если бы с ясного неба шарахнула молния, мужики испугались бы меньше. Попятились, у одного руки сами потянулись сотворить священное знамение.

-- Сейчас-то чего шугаться? - Хмыкнула Элисса. - Как с железяками на Стражей кидаться - так это запросто, а как по-человечески поговорить - так сразу шарахаться.

-- Не губи!

-- Никто вас порождениям тьмы скармливать не собирается, - сказал Натаниэль. - Гаревелу солдаты нужны. Броню дадут - уж получше этой, оружие, научат всему. Кормят сносно, жалование... - он глянул на Элиссу.

-- Пять серебряков в месяц, - кивнула она. - И семьи у многих.

-- А... это... - главный повел сломанной рукой и скривился.

-- Найдешь Стража по имени Андерс. Белобрысый такой, маг. Залечит. Скажешь Командор...

-- К магу не...

-- Ну тогда дохни с голоду! - взорвалась Элисса. - Ты что, так и не понял, что я могла бы не руку, а шею сломать?

Все они поняли, как не понять, - подумал Натаниэль. - Только то, что для нее, да и для него уже тоже - обыденность, для этих мужиков - неведомый ужас. Будут долго чесать в затылке, переминаться с ноги на ногу, прежде чем на что-то решиться. Но когда решатся - пойдут. Может, и научатся чему-то, если в первом же бою не погибнут.

Примерно это он Элиссе и сказал, когда незадачливые грабители остались далеко позади, сопровождаемые напутствием командора, мол, второй раз встречу, или услышу, что с большой дороги не ушли - жалеть не буду.

-- Они хотя бы попытались взять оружие и что-то сделать, - сказала Элисса. - Глупо и бесчестно, если уж начистоту - те, которых Гаревел по деревьям развешивает, тоже, поди с этого начинали. Но попытались. Может, что путное и выйдет.

Может, и выйдет. По правде говоря, таких - добрая половина любого гарнизона. Тех, кто взялся за меч не потому, что ощутил тягу к высокому вдохновению битвы - ох, найти бы тех умников, что пишут книжки для юных дворян, да явить это "высокое вдохновение" во всей красе - а решивших, что хлеб вояки легче, чем хлеб мужика. Может, и легче - Натаниэлю сравнивать не доводилось. Да и не придется уже, и выбирать не придется - теперь дорога одна. Величайшая честь, о которой безнадежно мечтали многие, на поверку была совсем не тем, чем выглядела - но пока Натаниэль ни о чем не жалел. Пока?

Он тряхнул головой, отгоняя ненужные мысли, взъерошил Элиссе волосы - просто так, чтобы лишний раз прикоснуться, и снова завел разговор о какой-то чепухе. Больше по дороге им никто не попался.

Без герба во всю грудь Командора не узнавал почти никто. Натаниэль почувствовал себя очень странно, обнаружив, что их не видят. Не обращают внимания. Беженцы у ворот, которых пришлось отодвигать с дороги плечом - никто не торопился уступить путь, едва заметив. Стража в воротах, безразлично взявшая плату за вход - Натаниль, хоть убей, не помнил, чтобы в прошлый раз кто-то об этом заикнулся, а должны были. Трактирщик... впрочем, нет, этот узнал, судя по тому, что мелькнуло в остром, живом взгляде - но трактирщик слишком хорошо знал, что зарабатывает он не на том, чтобы вслух признавать постоянных постояльцев. Просто молча выделил одну из лучших комнат, да служанки подбегали к столу узнать, не надо ли что, куда чаще, чем к большей части остальных постояльцев. Так странно было убедиться, что большинство людей видят лишь, символ, не замечая лиц. Спрячь герб - и вместо Командора явится девчонка, выглядящая грозно лишь для тех, кто способен видеть чуть больше застиранного плаща и смазливого личика, хоть и подпорченного шрамом. Такие находились, конечно - купцы на рынке, давно привыкшие к самым разным людям, кучка наемников в "короне и льве", которые начали било ворчать, что служанка задерживается, суетясь вокруг чужого стола, но глянули повнимательней - и зашептались, сблизив головы. И Натаниэль уже не удивился, когда один из них сел напротив, испросив взглядом разрешения, и поинтересовался, не нужна ли им работа.

Он не стал отказываться сразу, отделываясь общими словами - мол, смотря что да как, с прямо сейчас денег хватает, можно и повыбирать. Ходили вокруг да около долго - наниматель не торопился раскрывать карты, Натаниэль набивал себе цену. Он бы, пожалуй, доиграл до конца, нанявшись и выведав все из первых рук, не вырасти он в этих краях и не будь с ним Элиссы. А так пришлось пойти на попятную, едва картина начала проясняться.

-- Не, - сказал он, наконец. - Банны потом помирятся, а кого крайними сделают?

-- Хочешь жить вечно? - ухмыльнулся тот. - Так непохож. И девчонка у тебя непохожа на тех, что будут смирно дома сидеть и детишек нянчить, пока внуки не пойдут. Банны когда замиряться начнут, можно лишний кусок отхватить. Думаешь, эти благородные всегда такими были? Тоже ведь однажды пришел кто посмелее, да кусок ухватил.

-- Вот уж в благородные я точно не рвусь, - усмехнулся Натаниэль. - Не серчай. Не сойдемся.

И правда - а чего ему рваться в благородные, если он и так им родился?

-- Ну, как знаешь. Если что, мы еще двое суток в Амарантайне. Передумаешь...

-- Это вряд ли. Но за честь - спасибо.

Наемник кивнул и убрался, Натаниэль обернулся к Элиссе.

-- Далеко все зашло, - еле слышно сказала она. - Как бы не опоздать...

-- Думаешь, не осилим?

-- Осилим. Но эрлинг в крови топить не хочется... Кстати, этот черный волк или как его там должен на днях объявиться. - Она поднялась из-за стола. - Пойдем. Дел много.

Дел и в самом деле было много. Покрутиться вокруг поместья, запоминая входы-выходы. Поболтаться по задним дворам, где порядочные люди не ходят - чернорабочие да прислуга. Позубоскалить со служанками - не эльфийками, те пугливые, привыкли, что никто не защитит и жаловаться некому - а обычными, человеческими девчонками, те как раз поболтать не прочь, даже ничего особого в виду не имея - просто чтоб повод отвлечься был. Выпить с конюхом - тот, как и большинство слуг, уверен, что работа у него тяжелая, а ценить никто не ценит. Может, и прав - Натаниэлю до этого дела не было, знай, поддакивал да подливал, осторожно выводя на нужные темы. К вечеру он него самого изрядно несло дешевым пойлом - Элисса скривила нос, но комментировать не стала - зато он досконально знал, сколько сторожей и собак караулит двор по ночам, когда они сменяются, где ходят, и все, что можно узнать о расположении помещений в доме, в котором никогда не бывал.

Элисса молча сунула ему противоядие - Натаниэль в жизни бы не додумался, что его можно использовать и как почти мгновенно протрезвляющее зелье, и в который раз мысленно зарекся пить с ней на спор - мало ли. Сама она тоже бродила где-то весь день, обещая, как обычно, "походить-послушать". Выложила на стол пачку чертежей.

-- Эсмерель полностью перестроила поместье сразу после Мора. Изучай. Я - уже.

-- Как?

-- Нашла гномов, которые это делали, они до сих пор в городе, почтенные мастера у которых всегда куча работы. Волдрика знают, кстати. Дальше - просто.

-- Выкупила?

-- Украла, конечно, - улыбнулась она. - Говорю же, почтенные мастера, эти секреты клиентов не продают.

-- Не хватятся?

-- Когда хватятся - поздно будет.

Натаниэль уселся за чертежи. Элисса подошла сзади, положила подбородок на плечо. Он, не глядя, взъерошил ей волосы, продолжая изучать и запоминать.

-- Черный волк объявился.

-- И?

-- Есть место встречи. Через два дня. Есть имена - не все.

-- Эсмерель?

Она покачала головой.

-- Нет. Никаких доказательств. Так что придется самим...

-- Думаешь, она будет хранить улики против самой себя?

-- Против других - непременно, надо же держать сообщников за горло. И чаще всего такого рода вещи бьют по всем заинтересованным сторонам. Посмотрим.

Она помолчала продолжая приживаться щекой к щеке.

-- Мне интересно, на какие деньги она перестраивала особняк сразу после мора. Вряд ли сородичи Волдрика сильно дешевле, чем он, а ему я за стены восемьдесят золотых только за работу отдала...

-- Сколько? - охнул Натаниэль, нам миг забыв даже про чертежи. - Откуда?

Казна-то пуста, он сам счета видел.

-- Из личных денег. До последнего медяка все выскребла. Вот я и думаю... Ты смотри, смотри, - спохватилась она. - Деньги Эсмерель никуда не убегут...

-- Давай вместе.

-- Я их выучила уже.

Она растянулась на скамье рядом, положив голову ему на колени, поерзала, устраиваясь поудобней.

-- Не мешаю?

-- Не-а.

Он поймал ее ладонь, сплетая пальцы, перевернул листок. Ага, вот тут в кабинете стена толще и полость внутри. Тайник, как пить дать. Удачно.

Элисса бездумно перебирала его пальцы. Легонько куснула подушечку.

-- А вот теперь мешаешь.

-- Извини.

Она выпустила руку, повернулась набок, подложив ладони под щеку. Натаниэль мимолетно погладил ее по плечу. Закрыл глаза, припоминая расположение комнат.

-- Запомнил.

-- Спальня, - сказала Элисса. - От среднего чердачного окна.

-- Гм...

-- Не подглядывай.

-- Налево до стены, направо, в конец крыла, люк, развернуться, третья дверь по правую руку.

-- Угу. Кабинет. От парадного входа.

-- Мы разве пойдем с парадного?

Она пожала плечами.

-- Не пойдем. Но какая разница? Ты либо представляешь, где что, либо нет...

Натаниэль нахмурился, припоминая. Элисса снова поймала его ладонь, легко прихватила зубами кончик пальца.

-- Думаешь, я так лучше соображаю? - Хмыкнул он.

-- Думаю, что там у тебя тоже не получится спокойно соображать, - глянула она снизу вверх, старательно обводя языком его палец. Натаниэлю на миг представилось совсем другое, тело отреагировало, как положено, а голос сразу сел.

-- Не перестанешь дразниться - отшлепаю, и...

-- "И" - это очень... многообещающе...

Он рывком сдернул ее со скамьи, перекидывая на кровать, Элисса взвизгнула и начала отбиваться - почти всерьез, когда Натаниэль смог, наконец, перекинуть ее через колено, придерживая скрученные за спиной запястья, на предплечье остались отпечатки зубов, а на ноге наливался синяк. Он усмехнулся, подумав, во что обошлось бы ее непритворное сопротивление, и от души припечатал ладонью обнаженную задницу. Повторил, потерял интерес к этому делу, устроил на коленях, все еще - на всякий случай - придерживая руки за спиной - и впился губами в губы. Кто кого первый опрокинул на постель, уже не имело значения.

========== 21 ==========

До сей поры Натаниэлю ни разу не приходилось забираться в чужой дом. Тот раз, когда он лез в гостиницу за собственным доспехом, не считается - во-первых, тогда он был так плох, что едва сознавал, что делает во-вторых - трактирщик в лучшем случае убил бы. Эсмерель - опозорит. И не только его. Прикончить грабителя - дело святое, но это полбеды. Страж-Командор грабит почтенного банна Амарантайна - такого Эсмерель точно не упустит. Так что трясся он не на шутку, а от всех мыслей осталось лишь две - не попасться, и чтобы Элисса не заметила, насколько ему не по себе. Та выглядела как всегда - спокойной и сосредоточенной.

На ограду, пропустить сторожей с собаками, через черный двор, по стене на чердак, вниз, тенью по коридорам до самого кабинета. Слишком быстро. Слишком просто. Нет, дом жил своей жизнью - храп из-за стены, шелестящая походка служанки, где-то предавались любовным утехам - интересно, Эсмерель не слышит или не желает слышать. Один раз пришлось замереть в тени, пропуская зевающую прислугу. Но... все равно слишком просто.

Кабинет был не заперт. Они аккуратно прикрыли за собой дверь, Натаниэль замер у косяка. Элисса чиркнула кресалом, запахло горящим маслом - потайной фонарь, ночного зрения Стражей не хватало для того, чтобы свободно читать в темноте. На столе ничего нужного не нашлось, и Элиса занялась замком окованного сундучка. Перевернула его на стол, образовав гору бумаг, начала торопливо проглядывать - и заковыристо выругалась, почти не понижая голоса.

Натаниэль шикнул, она осеклась.

-- Извини. Но... твою же мать!

Она взъерошила волосы, с видимым усилием заставила себя отложить письмо, вцепилась в следующее, как будто в них было нечто настолько интересное, что не оторваться.

-- Нашла тоже, роман в письмах, - прошипел Натаниэль. - Дома прочтешь!

Он по-прежнему нервничал, злился сам на себя за это беспокойство почти на ровном месте - ну что как мальчишка в чужом саду, право слово - и оттого переживал еще сильнее. Элисса перестала вчитываться, тратя две-три секунды на то, чтобы проглядеть письмо и отложить в одну из двух стопок, но все равно - медленно, слишком медленно.

Натаниэль подпрыгнул, услышав шаги за дверью - тихие, неровные, старческие. Глянул на свалку на столе - в один миг не спрячешь. Значит, шагнуть чуть в сторону от косяка, дождаться, пока дверь откроется и фигура со свечой сделает несколько шагов, пока свет не коснется стола, зажать рот и приставить лезвие к горлу.

Элисса скользнула ему за спину, закрыла дверь на задвижку - что, спрашивается, помешало им сделать это сразу? Хотя, обнаружь - кого бы ни принесло - запертую изнутри дверь там, где никого быть не должно, поднял бы тревогу... Кого, кстати, принесло?

Элисса забрала из ослабших рук свечу, устроила на столе, снова взялась за документы.

-- Думаю, банн Эсмерель не будет кричать.

Под ладонью часто-часто закивали. Натаниэль отвел руку, не торопясь убирать нож.

-- Присядьте, монна, - продолжала Элисса. - Ночь длинная, дел у меня еще много, а в вашем возрасте тяжело долго стоять.

Выдержке Эсмерель можно было только позавидовать - спокойно прошествовала к креслу, опустилась - спина прямая, подбородок кверху. Оглядела обоих, покачала головой.

-- Натаниэль, мальчик мой, как же ты докатился до такого?

А голос у нее остался почти таким же, как и во времена, когда она, приезжая в гости, привозила заморский шоколад.

Натаниэль помотал головой, отгоняя наваждение.

-- Угрожать ножом старухе... Что бы сказал на это твой батюшка?

Элисса хмыкнула, не отрываясь от своего занятия. Натаниэль молчал. Почему-то было нестерпимо стыдно.

-- Ладно, от вас, сударыня, можно ожидать чего угодно... правда я не понимаю, как так вышло, что из того прелестного ребенка, каким вы были... Помню, когда терн Брайс брал вас на Собрание Земель, вы так внимательно слушали - не хныкали и не галдели, как другие дети. И посмотрите сейчас на себя...

Элисса ухмыльнулась, продолжая перебирать бумаги.

-- Что-то, видимо, важное ваши почтенные родители упустили...

Командор, наконец, соизволила поднять голову. Снова улыбнулась - хищно и жестко.

-- Они-то как раз не упустили. Но если вас интересует, как сделать из человека чудовище - могу поделиться.

Она обогнула стол.

-- Возьмите ребенка, который рос в холе и неге, ни в чем не зная отказа. Вломитесь ночью в ее дом и убейте всех, кто ему дорог. Племянника, невестку, няньку - кстати, о старухах и ножах - и заставьте родителей пожертвовать собой, оставшись прикрывать его бегство. - Элисса оперлась о ручки кресла, склонившись над Эсмерель. - И вы получите человека, который не боится уже ничего, потому что самое страшное уже случилось. Потом дайте товарищей по оружию и веру в то, что, возможно жизнь по-прежнему имеет какой-то смысл, иначе родители погибли напрасно - и через несколько дней отберите и эту веру, убив почти всех, с кем он успел познакомиться. Заодно убейте и веру в героев, показав, что такое предательство. Вот, ваш подопытный уже не только ничего не боится, но и никому не верит. Чудовище почти готово, осталось лишь отшлифовать. Еще парочка смертей, чуть-чуть интриг, щепоть никому не нужного самопожертвования - и готово. Бесчувственное и не знающее пощады чудовище, умеющее только убивать. Правда, вряд ли оно будет ручным

-- Ваша судьба, конечно, достойна сочувствия, но при чем тут я?

-- При чем тут сочувствие? - Прошипела Элисса. - Вам было интересно, как милый ребенок превратился в монстра - я поделилась рецептом. Только и всего. - Она резко оттолкнулась от кресла, едва не опрокинув его вместе с Эсмерель. - Боюсь, правда, на поток метод не поставить - слишком много народа перерезать придется, этак и править некем будет.

Что она несет? - растерялся Натаниэль. Рядом с мягкими, обходительными манерами банна злое шипение Элиссы казалось неуместно-безумным. Впрочем, как будто бывает уместное безумие. Что с ней?

Элисса вернулась к столу, движения стали резкими, дергаными. Натаниэль сказал бы, что она взбешена, но отчего.

-- Натаниэль, мальчик мой...

-- Я не мальчик и не ваш, - огрызнулся он.

-- Прости, но для женщины моего возраста сын старого друга навсегда останется "мальчиком", несмотря на то, что вырос и возмужал... - Эсмерель покачала головой. В голосе ее звучало искреннее сочувствие. - Но как так вышло, что вместо того, чтобы прийти за помощью к тем, кто по-настоящему тебя любит, ты оказался во власти этой женщины?

-- Вообще-то я здесь, - рыкнула Элиса.

-- Об этом я не забываю ни на секунду. Но согласитесь, тейрна Элисса...

-- Страж-Командор!

-- ...пока вы давали себе труд соблюдать хотя бы видимость приличий, я, со своей стороны, не обмолвилась о вас ни одним худым словом. Но вломиться в мой дом посреди ночи... неслыханно даже от вас, а как Натаниэль позволил себя в это втянуть, я вообще не понимаю.

До чего ж она была спокойна и уверена - словно и не орудуют в ее кабинете двое незваных гостей, вооруженных до зубов. Натаниэль помотал головой. Легко было понимать, что она - враг, вернувшись из Тени, только-только отдышавшись после схватки с настоящим злом, рядом с которым все эти интриги и игры казались такими никчемными. Сейчас, вломившись в чужой дом - как ни крути, они совершали преступление - слушать этот спокойный голос с мягкими, чуть укоризненными интонациями было... невыносимо. Так могла бы журить старая нянька. Он не помнил, чтобы Эсмерель относилась к нему иначе как к сыну сюзерена. Но, может быть... Ведь и Эддельбрек спрашивал то же самое - пусть другими словами. Почему он не пришел к старому... пусть не другу, пусть доброму знакомому. Да, тогда он был уверен, что остался один и никому не нужен - но ошибался. По крайней мере, в отношении Эддельбрека. Эсмерель? Он был уверен, что она разыгрывает собственную партию, когда читал письмо - она и вправду ее разыгрывала, и стрелок на башне - ее рук дело, но до чего ж убедительной она казалась сейчас...

Элисса коротко мазнула по нему взглядом и отвела глаза.

-- У тебя отобрали то, что принадлежит по праву. Опорочили память отца. Ты слепо выполняешь приказы ее убийцы. Мальчик мой, опомнись!

-- Я не ваш...

-- Я вижу, увы. И мне больно смотреть, как ты идешь на заклание. Тебя спишут со счета, как только станешь не нужен - как это уже случилось с несчастным мэриковым бастар...

Элисса могла быть очень, очень быстрой, когда хотела. Натаниэль был готов поспорить - Эсмерель не успела ничего понять прежде, чем сипло вздохнула и обмякла с раной в груди.

Элисса вытерла нож, сунула за пазуху пачку писем.

-- Пойдем.

Голос по-прежнему звучал спокойно и сосредоточенно.

-- Ты сошла с ума, - выдохнул Натаниэль.

Создатель, он любил эту женщину. Он ей верил, что бы там ни говорила Эсмерель. Он убивал по ее приказу. Но сейчас - чем они отличаются от тех, кого Гаревел развешивал по окрестным лесам?

-- Не время и не место.

Она права, прах оно все подери. Не время и не место выяснять отношения - но...

-- В "Короне и льве".

Натаниэль кивнул.

Обратно они выбирались, не перекинувшись ни словом. Чердак, крыша, пропустить очередную смену сторожей, забор, безмолвные улицы Амарантайна - в это время уже и лихие люди все спят.

Элисса задвинула защелку на двери, бросила на стол пачку писем.

-- Алистер мертв, ему все равно. Я - жива, и говорить о нем так при мне...

-- Да о нем половина Ферелдена так говорит, - взорвался Натаниэль. - Всех убьешь?

Создатель, при чем тут Алистер? Зачем она вообще о нем заговорила? Прошлое пусть остается в прошлом. Или... Ох, ну не ревнует же он к мертвецу? Или ревнует?

При чем тут вообще прошлое, если он хотел спросить совершенно не о том?

-- Тех, кто будет достаточно глуп, чтобы повторить это при мне - возможно. - Она стянула перчатки, швырнула их рядом с письмами. - Кажется, старая сука своего добилась.

-- При чем тут она, если я не понимаю, что творишь ты? Кто, как ни ты, говорил, что если целью оправдывают средства - и тому и другому место на свалке? И что теперь? Мы лезем в чужой дом - хорошо, не настолько я щепетилен, чтобы это не пережить. Но убить хозяйку этого дома просто так, потому что тебе этого захотелось? В то, что ты потеряла голову и сорвалась, я не поверю вот ни на столько, уж прости.

-- Кажется, ты забыл, что на этих землях мне указ только Создатель.

-- А, вот как. Знай свое место, значит, - усмехнулся Натаниэль. - И правда, забыл.

-- Я не то имела в виду!

-- Сказала ты именно это.

Он метнулся к окну, уперся лбом. Свинцовый переплет холодил лицо. Элисса шагнула, замерла за спиной - он ощущал ее присутствие всей кожей, куда явственней, чем видел бы глазами. Замерла, протянув руку в половине дюйма от его плеча. Не прикоснулась, хвала Создателю. Отступила, совершенно бесшумно - Натаниэль не знал и не хотел знать, что она там делает.

Старая сука добилась своего.

День был долгим, а ночь еще длиннее, по-хорошему, надо было падать и спать, но раздеться и лечь в одну постель, когда хочется ругаться и проклинать? Замереть, каждый на своем краю, изо всех сил стараясь не коснуться? Да пропади оно все пропадом! Дело ведь не в том, кто главный, она командор и приказы не обсуждаются, тут и говорить не о чем, но...

Но - что?

Старая сука умело попала в больное - у него действительно не осталось ничего, и он действительно выполняет приказы не спрашивая и не раздумывая - хотя до сих пор они казались разумны. У него не осталось ничего, кроме чести, а сейчас, кажется, не осталось и ее. Вот почему он так взвился. Дело не в том, где чье место. Он хотел найти оправдание - ей, а, значит, и себе, раз уж они вместе там были. А ему вместо объяснений велели сидеть молча и слушаться старших.

Или нет? Или она в самом деле просто выбрала не те слова?

Натаниэль развернулся. Элисса сидела на полу в дальнем углу, уткнувшись лицом в прижатые к груди колени. Подняла голову, почувствовав его взгляд.

Какое-то время они молча смотрели друг на друга. Потом Натаниэль отлепился от подоконника и сделал шаг. Еще один. Элисса поднялась - медленно и неуверенно - двинулась навстречу. Они замерли на расстоянии протянутой руки, глаза в глаза. Качнулись навстречу одновременно, а миг спустя Элисса молча ткнулась носом ему в грудь, а он гладил ее по неровно обрезанным волосам и, сбиваясь и отчаянно костеря себя за косноязычие, пытался объяснить, что у него и в самом деле нет ничего - только она и честь, но если у него не останется чести, то не останется и его самого, а то, что они совершили - бесчестно, по крайней мере, так ему кажется, а раз так, значит это уже не он, и...

-- Погоди, но при чем тут ты, если я ее убила?

-- Но я же тебе помог. И...

Элисса вздохнула, разжимая объятья.

-- Как сюзерен я вправе судить и миловать, так?

Вот что она имела в виду, говоря, что выше - только Создатель. Ох...

-- Но судить - публично, при представителях дворян и...

-- Скажи, а публично, при представителях и прочая - для чего? Не просто же, чтобы зрелище было пышнее...

-- Чтобы доказать вину.

Она кивнула. Сунула в руки письма.

-- Читай. Я не знаю, какие еще доказательства нужны.

Натаниэль с сомнением глянул на толстенную пачку. Этак до утра можно читать. Но...

-- Снизу начни, - хмыкнула она. - Тебе понравится.

Натаниэль послушно вытащил нижнее, развернул и застыл, увидев почерк отца.

Писем самой Эсмерель, разумеется, не было - что с ними сделал отец, одному Создателю ведомо. Но из того, что он писал, выходило, что банн искусно подогревала его зависть к тейрну Брайсу. Напоминала про то, что Хайевер когда-то принадлежал родичам Хоу и был частью Амарантайна. Про то, что Кусланды всегда были мятежниками - вспомнить хоть их участие в восстании Софии Драйден - против законного короля из династии Тейринов, между прочим - и, кстати, ведь это придя на встречу с тогдашним тейрном Кусландом, София попала в засаду королевских лучников... Про то, что именно Кусланды повесили эрла Тарлтона, отца Рэндона Хоу.

Натаниэль подумал, что на месте тейрна Брайса он бы не стал считать отца другом. Впрочем, сам-то он делит постель с убийцей отца. Да уж, когда это между их семьями было все просто... Но вот почему Элисса была так взбешена.

Отец обещал Эсмерель земли взамен на поддержку. И освобождение почти от всех податей. Фактически, Амарантайн оставался бы частью эрлинга лишь номинально.

Интересно, удовольствовалась ли Эсмерель одними лишь обещаниями, или где-то лежат документы которые она, пока, благоразумно придерживала? И понятно тогда, почему Стражи ей как кость в горле.

Он перебрал несколько писем из новых, где самые разные люди обещали Эсмерель поддержать все ее действия относительно Стражей. Поднял голову.

-- Я был неправ.

Она кивнула.

-- Прости, времени объяснять не было.

Теперь кивнул он. Собрал письма.

-- Что будешь с этим делать?

-- Не знаю пока... - она зевнула. - И не соображаю уже. Давай спать, а?

========== 22 ==========

Комментарий к 22

осторожно, незацензуренный мат

Вернувшись в Башню Бдения, Элисса едва ли не бегом унеслась в кабинет, явно собираясь обосноваться там надолго. Натаниэль покачал головой вслед - они почти не спали этой ночью, потому что Элиссе непременно надо было выйти в дорогу ни свет ни заря, чтобы "успеть со всем разобраться, пока эти дураки от страха чего-нибудь непоправимого не наворотили" - и теперь она явно собиралась работать до позднего вечера. Пропади оно пропадом, то командорство. Он сунулся было с вопросом, не может ли чем-то помочь, получил от ворот поворот и, пожав плечами, отправился отсыпаться. Если Элисса говорит, что помочь нечем - значит, нечем.

Он нагло проспал половину дня, начиная понимать бывалых солдат, виденных в Вольной Марке - готовых спать сидя, стоя и даже на ходу, урывая любую свободную минутку. Тогда он над ними смеялся. Сейчас... пожалуй, до такого еще не дошел, но, кажется, недалек от. Потом несколько часов провозился с обычными житейскими мелочами - это отмыть, то постирать, хвала Создателю, не так уж много у него было вещей. Встреченный в коридоре Варел поздоровался сухо и коротко, глянул недобро. Натаниэль знал, что сенешаль его недолюбливает - да и с чего бы ему, по большому-то счету любить сына прежнего эрла, который не только лишил его всех званий и заслуг, но и едва в тюрьме не сгноил лишь за то, что сам Варел не считал нужным скрывать - новая политика Хоу ему не нравится. Да и знакомы прежде они не были - Варел появился в замке, когда Натаниэль уже уехал. Так что любить сына эрла у него причин не было - но в последние дни в манерах сенешаля появилось нечто похожее на одобрение - и вдруг снова? Натаниэль, как ни старался, никакой провинности за собой припомнить не смог, так что оставалось только пожать плечами и продолжить заниматься собственными делами.

Во дворе туда-сюда сновали вестовые, мелькали люди в разных цветах с и разными гербами, словно половина эрлинга вдруг решила под вечер посетить замок. Впрочем, может быть так и было - Натаниэль припомнил кое-какие гербы, сопоставил с читаными не так давно письмами - похоже, Элисса решила пообщаться с заговорщиками лично. Оно и верно - проще всего, конечно, вырезать всех поголовно и получить на месте полудюжины недоброжелателей десятка три кровников, но не зря же с древних времен жила оговоренная едва ли не до жеста церемония примирения сюзерена со злоумышлявшим против него вассалом. Не дураки предки были.

Он еще малость поглазел на суетящихся людей, отметил зеленоватое лицо незнакомого дворянина, вышедшего из Башни - не иначе, как с Командором только-только пообщался - и отправился на задний двор, где стояли мишени и тренировочные чучела. Положил в мишень полдюжины стрел, в который раз убедился, что дедов лук не подведет.

-- О, ты тут! Разомнемся?

Огрен. Почти трезв, пока еще весел.

-- Давай.

Деревянные клинки - на стойке рядом с чучелами. Надо бы свои завести, личные, чтобы ухоженные... ну вот какая зараза обмотку с рукояти ободрала? "Разминаться" с Огреном и без того удовольствие относительное - и не потому, что гном почти всегда нетрезв. Противник неудобный, не по росту. И забывается часто, становясь по-настоящему опасным. Сам он обмолвился как-то, что был изгнан из касты воинов за то, что однажды убил соперника на состязаниях, которые должны были быть бескровными. Натаниэль тогда еще удивился - как так забыться можно? Потом увидел, как.

Но с другой стороны, в настоящем-то бою не только удобные противники попадаться будут. Так что чего бы и не размяться, в самом-то деле?

-- Ну, и как прогулялись? - поинтересовался Огрен.

Натаниэль пожал плечами, усиленно делая вид, будто не понимает.

-- То-то дрых полдня, не иначе как ночка веселая была.

-- Ночка определенно была веселая - но не в том смысле, на который ты намекаешь, - он отвел удар. - Продолжишь - получишь пинок в брюхо.

-- До чего все обидчивые стали...

-- Огрен...

-- Ладно, у Командора спрошу, она девка свойская... Но ты шустрый, Алистер куда дольше... - Огрен торопливо отпрыгнул, реакция у пропойцы до сих пор оставалась, что надо. - Да ладно, ладно, больше не буду. Вот ведь...

Настроение стало стремительно портиться. Может, Элиссе и правда было все равно после почти года непрерывного общения с Огреном, но сам Натаниэль не привык обсуждать личные дела. Он вообще не привык к тому, чтобы о них хоть кто-то что-то знал - болтать на каждом углу о благосклонности дамы удел убогих.

Он "победил" Огрена, едва придержав удар, который, доведи Натаниэль его до конца, мог всерьез покалечить - вот как, оказывается, совершают то, за что потом самому стыдно. Огрен, правда, утверждал, что стыдно ему не было, и всему виной глупые устаревшие правила - но сам-то он не Огрен... Проиграл следующую схватку, победил снова, после чего оба решили, что хватит на сегодня, и неплохо бы поужинать.

Народу в харчевне хватало, как всегда. Андерс и Веланна уже сидели за столом, завидев Натаниэля и гнома замахали, мол, давайте к нам. Натаниэль кивнул, зашагал к котлу, где кухарь раздавал миски с едой.

-- Жаль, что у нас не баба командует... - раздалось за спиной. - А то бы я тоже попробовал хуем должность...

Натаниэль стремительно развернулся. Стоящие следом солдаты торопливо задвинули кого-то за спину.

-- Он пьян, Страж. Мы сами...

Завозились, выволакивая кого-то - лицо незнакомое, из новеньких, видать. Тот вывернулся - ловко и умело, не так уж, видать, и пьян, движения четкие.

-- А чего, ему одному, что ли...

Не так давно, чтобы его повязать, понадобилось четверо стражей. Сколько солдат попыталось сейчас оттащить его от этого... Натаниэль не знал и не хотел знать. Выворачивался из чужих рук и бил - яростно, жестко, всерьез, так что когда его все-таки скрутили, сунув носом в пол, тот солдат мог только хрипеть, а еще двое, невовремя под руку подвернувшиеся, лелея покалеченные конечности, на чем свет костерили бешеного Серого - сказали же ему, что сами с дураком разберемся, нет ведь... Андерс возник из ниоткуда, склонился над избитым, отчаянно богохульствуя. Где-то вне поля зрения рычал и ругался Огрен - похоже, его тоже держали, и на чем свет крыла "шемленов" Веланна, угрожая, что если они сейчас же не...

Что именно, Натаниэлю услышать было не суждено - откуда ни возьмись прибежал капитан стражи, миг спустя - сенешаль, в унисон рявкнули, призывая прекратить немедленно, оглядели...

-- В карцер. Обоих, - сказал Варел. - На неделю на хлеб и воду. Командору я сам доложу.

-- Этого оставьте пока, - поднял голову Андерс. - Еле удержал. Пусть ночь нормально отлежится, завтра можете в карцер.

-- Как скажете, сир маг.

Очутившись в той же самой камере, где ждал приговора Командора, Натаниэль не знал, смеяться или плакать. Безумие, глупость невероятная.

Но и просто сделать вид, будто не слышал - невозможно. И получил тот мерзавец по заслугам. Ох, Создатель, как все было просто, когда можно было запустить перчаткой в морду в ответ на гнусные слова, а потом скрестить клинки - и уж сталь рассудит. А теперь выходило, что он едва не убил товарища по оружию, и совершенно в этом не раскаивался. Но неделя в карцере. Очень, очень дешево отделался, и все же - совершенно ни за что. Впрочем, могло быть куда хуже, насколько именно - Натаниэль тоже помнил. Даже странно, что солдаты пытались его останавливать, а не заставить ответить за то, что набросился на одного из них. Может, и вправду собирались сами разобраться... Он выругался, потом еще, обнаружил, что повторяется и Андерса все равно не переплюнуть, растянулся на соломе у стены - сухой и чистой, удивительно даже. Эх, а поесть не успел из-за этого урода. И делать нечего совершенно, только что в потолок глядеть. Оказывается, он забыл, насколько это скучно. Хоть стихи сочиняй - как и всех отпрысков благородных семей стихосложению его учили, наравне с пением и танцами. А почему бы и нет, кстати? Интересно, Элиссе кто-нибудь пел канцоны под окном? Натаниэль представил себя с лютней, ее в вуали, расхохотался вслух, напугав одинокую мышь, и решил, что лучше уж мысленно самому с собой играть в королевы, так уж точно дурь всякая в голову лезть не будет.

Он как раз заканчивал третью партию, с треском разгромив самого себя, когда дверь отворилась, и в подвал шмыгнул Андерс.

-- Как тебя пропустили? - удивился Натаниэль.

-- Там девушка караулит. А я обаятельный, - ухмыльнулся он.

-- Да ладно...

-- На самом деле, большую часть работы проделал Сер Ланцелап. До сих пор, вон, общаются...

Да уж, дисциплина, ничего не скажешь. Отца бы удар хватил...

Андерс вынул из-за пазухи сверток.

-- Я поесть принес... Хотя по большому счету, туда бы стоило яда намешать. Ты хоть понял, что чуть не натворил?

-- А чего, стоять и слушать должен был? - взвился Натаниэль.

-- Благодари Создателя, что оружия при тебе не было...

-- Это пусть он благодарит.

Андерс вздохнул:

-- Ты дураком родился, или недавно кто-то мозги выбил? Ладно, я рядом оказался, не дал подохнуть.

-- Туда и дорога...

-- Ага. Только ты нынче не сын эрла, которому что угодно с рук сойдет. А Серый Страж. И если бы он умер, Командору бы пришлось тебя судить. В какое положение ты бы ее этим поставил - не думал?

Натаниэль смутился. Не думал.

-- А что мне оставалось делать?

-- Честно? Не знаю. Но на твоем месте я бы подумал об этом до того, как прыгнуть в ее постель, а не после. - Андерс ухмыльнулся. - Может, поэтому я и не пытался к ней клинья подбить.

-- Да иди ты...

-- Не злись. Шучу.

-- Шуточки у тебя, - вздохнул Натаниэль.

-- Шуточки... Наворотил ты дел. Гаревел на ушах - где это видано, чтобы Стражи солдатам морды били, Варел орет, что Стражей могут судить только Стражи, так что пусть капитан не лезет. Все свидетели разом оглохли и онемели, знай, твердят, что тот сам нарвался, а слышать они ничего не слышали... что он сказал-то?

-- Я тоже ничего не слышал.

-- Угу. Так не слышал, что я чуть сам не сдох, пока его лечил. - Андерс обернулся на дверь - Ладно, побегу, а то не ровен час, принесет кого - девчонке попадет. Славная девчонка.

-- Смотри, Веланна услышит, - хмыкнул Натаниэль.

-- Да я так... - Андерс махнул рукой и исчез за дверью.

Натаниэль развернул сверток. Рассмеялся - курица, явно утащенная с птичьего двора и зажаренная хорошо, если на обычном костре, а не с помощью магии. Ладно хоть, ощипали и выпотрошили как полагается. Впрочем, в его положении не до того, чтобы привередничать. Он оторвал ножку, но едва успел откусить, как дверь снова начала открываться. Натаниэль торопливо завернул контрабандную еду, сунул в солому, когда внутрь скользнула Веланна.

-- Усыпила, надолго заклинания не хватит, - прошептала эльфийка. - Поесть принесла. На.

Сунула сквозь решетку узелок и исчезла.

Яблоки. Хрусткие, кисло-сладкие, что лежат в погребах с поздней осени до нового урожая. Щавель. Луковица, сахарная на изломе. Хлеб. Натаниэль усмехнулся. Хорошенькое "на хлебе и воде" получается. Но кто бы мог подумать...

Элисса появилась, когда за оконцем совсем стемнело, а стражник, видимо, сменивший "славную девчонку" принес свечу. Вытянулся, увидев командора, исчез за дверью.

Элисса положила на сундук у стены сверток, помолчала, чуть склонив голову набок и не торопясь подходить.

-- Тоже, что ли, кому-нибудь морду набить? Хоть высплюсь, наконец.

-- Кто ж тебя посадит? - хмыкнул Натаниэль.

-- И то правда, - она вздохнула. - Тебе не кажется, что я в состоянии сама вступиться за собственную честь? Ну, то есть это благородно и...

-- При чем тут твоя честь? - удивился Натаниэль. - В смысле, я бы сделал то же самое, но в этот раз оскорбили меня.

-- Вот как? - она снова надолго замолчала. - И как именно, позволь спросить?

-- Не позволю.

-- Понятно, - она вздохнула. - Я тебе поесть принесла.

Натаниэль закашлялся, пытаясь не рассмеяться.

-- Что-то не так? - она улыбнулась, догадавшись. - Я не первая, да?

-- Ннну... - сдавать остальных не хотелось. Элисса, конечно, ничего им не сделает - но, Страж-Командор, как ни крути...

-- Понятно. Дисциплина, мать ее так... Соратнички... - Она усмехнулась. - Вина кто-нибудь принести догадался?

-- Нет.

-- Держи, - она сунула сквозь прутья узелок, прислонилась к ним лбом, опустив голову. Натаниэль приподнял ей подбородок, заглянул в глаза.

-- Прости, - прошептала Элисса. - Если бы мы не...

-- Перестань, - он поймал ее ладонь, прижал к щеке. - Оно того стоило.

Она неуверенно улыбнулась.

-- Сама сказала - хоть выспаться. - Обнять бы, да прижать крепче, решетка мешает. Он ухмыльнулся. - Здесь на удивление сухо, тепло и чисто.

-- Наказание должно быть наказанием, а не пыткой. В солдатском карцере так же, я проверяла.

-- О, так для Стражей отдельный? Значит, мне не придется любоваться на его морду. Тогда это не наказание, а отдых.

-- Мне не смешно. - Элисса снова вздохнула. - И просто отменить распоряжение Варела я не могу.

-- Знаю. И без того легко отделался. Прости, но по-другому я не мог.

Она кивнула.

-- Верю.

-- И хватит об этом. Лучше расскажи, почему от тебя сегодня позеленевшие дворяне уходили.

-- А ты как думаешь? - хмыкнула она.

Все оказалось примерно так, как предполагал Натаниэль. Припертые к стенке доказательствами, ошарашенные смертью Эсмерель, заговорщики, кончено, вели себя по-разному. Кто-то пытался задираться, кто-то отпирался несмотря на очевидные факты, кто-то начинал каяться мгновенно, но, так или иначе смирялись. Одна не доехала еще, но теперь раньше завтрашнего дня ждать не стоило...

Впрочем, скоро им надоело разговаривать о каких-то там заговорщиках, и они обнимали друг друга, насколько позволяла решетка и шептали какие-то глупые нежности, когда за дверью раздалась отчаянная ругань.

Элисса отстранилась, не выпуская его рук.

-- Огрен. Дал же создатель соратничков...

-- Тоже, поди, поесть принес, - рассмеялся Натаниэль.

-- Зная его - скорее, выпить.

Дверь снова раскрылась, правда, вместо Огрена, чья ругань и не думала затихать, вошел Варел.

-- Страж-Командор, к вам с визитом.

-- Леди Лиза Пакстон, - почти простонала Элисса. - Не могла до утра подождать... Иду.

-- И, с вашего позволения, я хотел бы напомнить о дисциплине...

-- И Огрена заберу.

-- Я не только о нем.

-- А это мы с вами обсудим с глазу на глаз и на свежую голову.

Элисса помедлила, выпуская его ладонь, ободряюще улыбнулась, и скрылась за дверью.

========== 23 ==========

Эта неделя оказалась самой скучной за всю его жизнь. В прошлый раз, очутившись за решеткой, Натаниэль как-то не обратил внимания на скуку - слишком занят был собственными переживаниями и готовился умирать. В этот раз поводов переживать не нашлось, и проторчать неделю в четырех стенах, совершенно ничего не делая...

Впрочем, на третий, кажется, день Варел предоставил ему развлечение. Сам сенешаль, правда, намеревался просто призвать Серых Стражей к порядку, устроившись караулить у тюремной двери со стороны камер. То ли разболтал кто, что остальные стражи устроили прямо-таки паломничество к заключенному, которому, вроде бы, следовало подумать о своем поведении, то ли сам сообразил...

Первым попался Андерс, чья очередь, собственно была в тот день - после того, как в первый вечер у Натаниэля перебывали все, решили заглядывать к нему по очереди, незачем стражников дразнить лишний раз. Словом, в тот день была очередь Андерса, и, скользнув за дверь и обнаружив хмурого сенешаля, маг только развел руками. Обезоруживающе улыбнулся - мол, ну, попался, чего уж теперь - и спокойно проследовал в соседнюю с Натаниэлем камеру.

Они успели многажды пожаловаться друг другу на скуку, сыграть две партии в "королевы", которые Андерс позорно продул только потому, что не привык играть вслепую, тогда как Натаниэль частенько сражался сам с собой, еще будучи ребенком обнаружив, что это позволяет скрасить церковные проповеди - когда объявилась Веланна. Пока Варел - вежливо, под локоток, препровождал ее за решетку, мужчины хохотали в два голоса, а эльфийка фыркала, обижалась и обещала спалить это место во славу какого-то своего, эльфийского, бога, имени которого Натаниэль не запомнил. Правда, милостиво согласилась повременить. Потом, поскольку Веланну играть в "королевы" никто не учил, пришлось коротать время, заключая пари, когда Огрен сообразит, что все куда-то подевались, поймет, куда, и явится искать. Выиграл Андерс. Он же потом громко возмущался, когда гнома запихнули к нему в камеру - свободных помещений в тюрьме-карцере не осталось. Ладно, Веланна, но Натаниэль совершенно незаслуженно прохлаждается в одиночестве...

Выдержка у сенешаля была прямо-таки нечеловеческая. Он не стал посылать за Стражем-Командором, а просто молча уселся на прежнее место, и флегматично закурил. Он же был единственным, кто не сложился от хохота, когда Командор явилась сама.

-- Так, все в сборе, - хмыкнула Элисса. - За какие провинности все оказались за решеткой, можете не объяснять, но чего вы хотели этим добиться?

-- Возможно, обратить ваше внимание на дисциплину среди Стражей.

-- Вы хотели сказать - полное ее отсутствие, - сказала она. - Но право слово, сенешаль, чья бы корова мычала.

-- Прошу прощения?

-- Мне напомнить, как вы обходились с большей частью приказов прежнего эрла, и чем это для вас закончилось?

-- Не самый честный прием.

-- Прошу прощения, - сказала Элисса. - Варел, давайте начистоту: до тех пор, пока в Серые Стражи отбирают не за умение выполнять приказы, а за боевые навыки, или устойчивость к скверне...

-- Или к выпивке, - негромко вставил Андерс.

-- ...Словом, пока отбор идет за эти качества, дисциплина будет хромать. Больше того, учитывая, как управляется орден... и как ставятся задачи - боюсь, что в тот момент, когда удастся добиться абсолютной дисциплины, от Стражей не останется никакого толку.

-- Объясните, Командор. - Варел покачал головой. - Мне кажется, вы играете словами.

-- Нет, что вы. Смотрите: когда что-то нужно... пускай Гаревелу. Он зовет десятника и отдает четкий и недвусмысленный приказ. Тот выбирает самых подходящих из своих подчиненных - и отдает им тот же самый приказ. Четкий. Недвусмысленный. Скажем, выкопать ров глубиной в человеческий рост от этой метки до той метки. Лопаты взять там-то. И так далее. Правильно?

-- Это очевидно, - пожал плечами Варел.

-- У Серых Стражей приказ будет звучать как "создать преграду на пути порождений тьмы". А будет это ров или частокол или вовсе череда магических ловушек... Или как было с Кристоффом - разузнать, почему порождения тьмы не ушли под землю. И как хочешь, так и решай. Понимаете? Невозможно одновременно быть и послушным исполнителем и самостоятельно мыслить. Или одно или другое. На раз уж мы выбираем людей, способных самостоятельно оценивать происходящее и самостоятельно же действовать... они и подчиняться приказам будут ровно до тех пор, пока считают нужным.

-- А если не сочтут нужным, то наворотят что хотят...

-- Варел... при всем уважении к вам - и простите за то, что снова перехожу на личности - Где сейчас вы, отказывавшийся выполнять приказы, лишившись за это всех званий и почестей, и где те, кто послушно им следовал? Может, все же понадеемся на здравый смысл?

-- Здравый смысл? У этого бродячего цирка? - не выдержал Натаниэль.

-- Ты вроде как тоже в этом цирке, - хмыкнула Элисса.

-- Я и о себе.

Варел покачал головой.

-- Командор, я понимаю, что вы имеете в виду. Но должен же быть предел?

-- Варел, что вы предлагаете? - вздохнула Элисса. - Соблюдать видимость приличий? Хорошо, раз уж все мы не потрудились не попасться - отправьте всю компанию под домашний арест... оставлять за решеткой всех стражей неразумно, не ровен час что.

-- В том числе и вас? - хмыкнул сенешаль.

-- Меня придется сопровождать от комнаты до кабинета... Впрочем, я могу вспомнить, что находясь под арестом, выполнять свои обязанности не могу, и всеми ими придется заниматься лично вам.

-- Командор...

Элисса снова вздохнула.

-- Варел, я все понимаю. Правда. Это не просто бродячий цирк, это приют для буйнопомешанных. Но, повторюсь, либо мы требуем бездумного подчинения - либо самостоятельную работу мысли. Все вместе не получится. Поскольку Стражей набирала я лично... - она хмыкнула. - Трудно ожидать от них дисциплины, учитывая, что я сама не слишком-то умею беспрекословно выполнять приказы. Но бойцы они великолепные - все, а поскольку главная задача Серых Стражей - истреблять порождения тьмы, все не так плохо, как вам кажется.

-- Я бы так не сказал... Но, кажется тут я бессилен. Под домашний арест. Всех.

-- Тогда мне хоть книгу принесите... - влез Натаниэль

-- Патент о поединках и начинании ссор, - усмехнулся сенешаль. - Принесу. Непременно. И, Командор... вас я взять под арест не могу, не сместив. Так что надеюсь на ваше благоразумие.

-- Это он зря, - прокомментировал Огрен. - Была б в ней хоть капля благоразумия, хрена с два бы полезла мор останавливать.

-- Хорошо, - сказала Элисса. Обернулась к Натаниэлю, развела руками - мол, извини. Натаниэль улыбнулся, кивнул. Придется изобразить примерное поведение. Интересно, понимает ли сенешаль, что захоти он - и ни замок, ни караульный по ту сторону не удержит? Элисса-то точно понимает. А Варелу, наверное, и не стоит этого знать. Спать спокойней будет.

Книгу сенешаль, правда, принес. Как и обещал.

Словом, это была скучнейшая неделя за всю жизнь, и когда, выйдя, наконец, из-под замка Натаниэль узнал, что на следующий день они отправляются в Чащобные Холмы искать проход на глубинные тропы, даже обрадовался. Все лучше, чем в невесть какой раз подряд перечитывать "Патент о поединках".

Радоваться, правда, пришлось недолго. Место Натаниэлю не понравилось. Он, конечно, знал, что это бесплодное бельмо посредии плодородных земель эрлинга, но одно дело - знать, совсем другое - видеть кривые иссушенные деревни, чувствовать песок на зубах, за воротом, едва ли не в штанах, и щуриться изо всех сил, чтобы не ослепнуть от того же песка. Смотреть под ноги, чтобы не переломать их, свалившись в воронки, порой возникающие прямо посреди тропы. Отбиваться от искаженных скверной животных.

Так что оказаться в расселине с высоченными и подозрительно ровными стенами оказалось почти приятно. По крайней мере, там не было ветра и песка. Зато в сознании сразу закопошилась Скверна, и Натаниэль уже не удивился, услышав впереди рычание тварей и отчаянный женский крик.

Гному звали Сигрун, выглядела она юной, опасной - и до смерти перепуганной. Впрочем, кто угодно перепугается, когда у тебя на глазах убивают весь твой отряд. Точнее, всех мужчин отряда, а женщин просто утаскивают неизвестно куда и непонятно зачем - впрочем, предположения сами собой возникают не слишком веселые. Сама Сигрун просто сбежала - и сейчас, если Натаниэль хоть что-то понимал в людях, одновременно и радовалась тому, что спасена, и стыдилась этого. Не слишком-то приятно сознавать себя трусом, который просто сбежал, бросив друзей умирать.

Элисса отпаивала гному бренди, почти ничего не спрашивая, вообще почти ничего не говоря, но по тому, как ее лицо становилось все бесстрастней, Натаниэль понял, что дело куда хуже, чем кажется на первый взгляд.

-- Сколько вас было, девчонок? - спросила она.

-- Четверо.

-- Три матки, - выдохнул Огрен, забыв даже выругаться.

-- Типун тебе... - огрызнулась Элисса. Поднялась, протянула руку Сигрун.

-- Пойдем. Попробуем спасти хоть кого-то.

-- Бесполезно, - гнома судорожно вздохнула. - Там в главном зале големы были. И почему-то ими управляли твари. Положишь своих рядом с нами. Если уж легион не справился...

-- Серые Стражи справятся, - сказал Огрен. - Девчонок и правда надо найти. Добить, на худой конец - все лучше, чем...

-- Погоди поперек батьки в пекло, - поморщилась Элисса. - Мне големов на всю жизнь хватило. Если у порождений жезл... В обход надо.

-- Это если те гномки живы, - сказала Веланна.

Натаниэль малодушно подумал, что лезть проверять совершенно не хочется. Все-таки не из того он теста, из которого делаются герои. Гномьи изобретения славились эффективностью - вон, целый отряд положили. А еще и порождения тьмы.

Которые почему-то утащили женщин живыми. И когда Огрен сказал про маток, Элиссу явственно передернуло. По большому счету все было понятно - и все же Натаниэль не хотел бы увидеть или даже просто услышать подробности. Но оставлять женщин на поругание...

-- Живы, - сказала Элисса. - В том и беда. Сигрун, насколько я слышала, гномы всегда оставляли потайной выход. Или вход.

-- Да. Но карт у нас не было. Мы на разведку пришли. Говорили, мор закончился, твари уйти должны. Кэл Хирол надо вернуть. - она снова вздохнула - протяжно и неровно. - А они никуда не ушли.

-- Найдем, - сказал Огрен. - И вход найдем, и тварям яйца открутим.

-- Вы что, так впятером туда и полезете? - ужаснулась Сигрун.

-- Больше Стражей все равно нет, - пожала плечами Элисса. - А тащить на глубинные тропы обычных солдат... проще сразу на поверхности им глотки перерезать. Милосердней будет. - Она распрямилась.

-- Сигрун, ты с нами?

Гномка затихла, закрыв лицо руками. Элисса молча ждала.

-- Я должна была погибнуть в бою, - проговорила Сигрун в ладони. Всхлипнула. - А вместо этого... Мне страшно. Но я пойду.

Натаниэль подумал, что ему тоже страшно. Что там такое, что целый отряд перемолотило?

-- Хорошо, - сказала командор. - Я Элисса. Двое с посохами - Веланна и Андерс. С луком - Натаниэль. Гнома зовут Огрен. Держишься рядом, в самую гущу не лезешь, прикрываешь магов и Натаниэля. Все понятно?

-- Понятно.

-- Тогда пошли искать вход. Терпеть не могу драться с големами.

Глубинные тропы Натаниэлю тоже не понравились. Красота-то она красота, мастерства у гномов не отнимешь. И даже не душно, воздуховоды, что ли. Только толку-то с той красоты, если скверна кругом, даже когда тварей прямо под носом нет. И даже не хочется думать о том, какая толща камня над головой и что будет, если скрепы не выдержат. Одна радость - подземелья все-таки не заколдованы. Ни Тени, ни демонов. Не умеют гномы колдовать.

О том, чего стоило пробиться к древнему гномьему тейгу, лучше было не вспоминать. И обычных тварей хватало, и тех самых опарышей-переростков, что чуть не угробили их на Черных болотах. Но прорвались. И Сигрун сражалась что надо. Меч в одной руке, кинжал в другой - смерть на взлете, да и только. Разогнав тварей, долго копались, разыскивая запасной вход - но нашли. И вышли как раз за спину низкорослой твари... генлоку со странным коротким жезлом в руках. Тот, конечно, Стражей тоже загодя почуял, но реакция у их магов оказалась лучше. Успели первыми. Элисса подняла тот короткий металлический жезл. Посмотрела на каменных истуканов.

-- Интересно, когда они погибают, души гномов, которые в них заточены, возвращаются в камень?

-- В них души гномов? - ахнула Сигрун. - Настоящие?

-- Настоящие. - Буркнул Огрен. - Чтоб тому Каридину...

Прислушиваться и узнавать, что именно Огрен желает неведомому Каридину, Натаниэль не стал. Фантазия у гнома, конечно, была богатая, но как-то все на одну тему. Гораздо интересней было другое. Если уж у порождения тьмы хватило ума управлять големами, то уж им-то тем более грех не воспользоваться. С другой стороны, топают эти исполины наверняка так, что все окрестности знать будут - кто-то идет.

-- Не пролезут, - сказала Элисса, заметив, что он задумчиво уставился на жезл. - Коридор засыпан, а в подкоп они не пролезут. Жаль...

Она сунула жезл в мешок - не ровен час, снова порождения тьмы подберут, и они двинулись по узкому подкопу, напоминающему кишки какого-то доисторического чудовища.

Может быть, будь Кэл Хирол обитаем, Натаниэль искренне восхитился бы высоченными потолками, резьбой на стенах, коваными оградами тончайшей работы и статуями Совершенных - насколько он понял, так назывались гномы, некогда сотворившие что-то особенное и за это почитаемые вместо богов, в которых гномы, кажется, не верили. Натаниэль положил себе, как вернутся, непременно расспросить обоих - и Сигрун, и Огрена. А то даже стыдно - столько времени бок о бок сражается, а толком ничего о верованиях приятеля не знает. А заодно выспросить кто такой Каридин и откуда Элисса знает про души гномов. В Орзаммаре она, конечно, была, Огрен упоминал, но едва ли о таких вещах на каждом углу болтают. Но это когда вернутся, сейчас расспрашивать совершенно не хотелось, и разглядывать тоже, а уж вслушаешься в то, что говорят призраки на мертвых улицах - так и вовсе волосы дыбом встанут. Те, кто по праву носил оружие, те, кто должен был защищать этого права не имеющих, просто ушли, оставив неприкасаемых - гномью чернь, насколько Натаниэль мог судить - на милость приближающейся орде. Стал бы он сам сражаться до конца на пороге собственного дома, сознавая, что обречен, и этот последний бой не имеет ни смысла, ни цели? Ответа Натаниэль не знал но те, чьи призраки до сих пор жили на руинах древнего тейга - сражались, пока могли. И видеть это бессмысленное, отчаянное мужество было невыносимо.

-- Они... как я. - прошептала Сигрун. - Неприкасаемые. Но я бы не за что не стала умирать, прикрывая зажравшиеся задницы этих...

-- Тогда что ты делаешь в Легионе? - поинтересовалась Элисса.

-- Что делают в Легионе? - как-то очень горько усмехнулась гнома. - Убиваю порождения тьмы, пока те не прикончат меня. Но только не ради жирных рож. Ради вот таких, как эти, - она кивнула в сторону очередного призрака. Ради тех, кто в пыльном городе остался. Тоже мерзавцы те еще, но свои, - она помолчала. - Имена бы их узнать...

-- Те, кто взял в руки оружие, защищая свой дом, заслуживают собственной касты, я ничего не путаю? - спросила Элисса.

-- А ведь и точно, - охнул Огрен. - Вот скажи, почему мы с Сигрун до этого не додумались, а ты, человек...

Элисса пожала плечами. Натаниэль подумал, что кажется, знает, почему. Ей уже доводилось видеть такой же бой - заведомо безнадежный. Бой в стенах собственного дома.

Доску с именами они нашли, и Элисса долго и тщательно копировала гномьи письмена, пока остальные отдыхали, пользуясь моментом. Потом они двинулись дальше, и чем глубже пробирались, тем более странным казалось все вокруг. Виданное ли дело, чтобы порождения тьмы сражались друг с другом? Натаниэль сперва подумал, что он просто чего-то не знает об этих тварях, но Элисса подтвердила - такого быть не должно. Долго ругалась - мол, мало ей одной загадки - почему эти твари после мора не ушли - так еще и другая тут как тут. Этот Амарантайн вообще место заговоренное - нелепость на нелепости, бардак на бардаке. Натаниэль обиделся - поносить его дом даже ей не позволено, и они долго препирались под ехидные комментарии остальных. Что ж, хоть друзей повеселили - потому что когда они набрели на маток, стало не до веселья. Натаниэля едва не стошнило, когда он понял, что вот это вот, уродливо разбухшее, чудовищное, когда-то было женщиной - человечьей или гномьей, неважно. Живой, нормальной женщиной, превращенной в бездумную, бездушную утробу, рождающую новых и новых порождений тьмы.

Прав он был, когда не хотел знать. Вот только забыть уже не получится. Как не получится забыть безумный, отчаянный бой - твари хотели жить, пусть даже так. Как он пускал стрелу за стрелой в вездесущие щупальца, как Элисса и Сигрун отчаянно отбивались от них, пока Огрен рубил цепи, удерживающие огромный светильник, как закричал Андерс, когда упала Веланна, и как миг спустя после того, как лопнула последняя цепь, Элисса, на миг отвлекшись, не успела увернуться и отлетела безвольной изломанной куклой от бьющегося в агонии щупальца, а поверх с еще до того треснувшего свода рухнули камни. Как он расшвыривал эти камни, не замечая ни продранных перчаток, ни окровавленных рук, рядом, помогая, отчаянно матерился Огрен и всхлипывала Сигрун, - а где-то за спиной молчал Андерс, молчал так долго, что Натаниэль краем сознания подумал было, что - все, но потом маг длинно, отчаянно всхлипнул и зашептал благодарственную молитву - вот уж от кого не ожидал. Даже странно, какие мелочи остаются в памяти, когда, казалось бы, разум занят совершенно другим. Что ему до Андерса, когда он не знает, жива ли еще Элисса? И что он будет делать, если окажется, что не уберег?

Он вытащил ее из-под камней, кажется, бездыханную - но Андерс, который сам походил на оживший труп, выхватил Элиссу из рук, склонился, что-то шепча, а сам Натаниэль не мог даже молиться, просто тупо застыл, как был, на коленях, смотрел и ждал. А потом баюкал ее на руках все еще беспамятную, но - живую, а маг уже не мог сидеть, но все тянулся к Веланне, обнимал, зарывшись лицом в волосы и что-то шептал, ни на кого не оглядываясь и ничего не стыдясь, пока Огрен и Сигрун разбивали лагерь.

И уже проваливаясь в полусон-полубеспамятство, Натаниэль вспомнил, что тех, гномьих девчонок они так и не нашли.

========== 24 ==========

Натаниэль не знал, сколько они постояли лагерем - поди пойми в этом тёмном безвременьи, где нет ни солнца, ни ветра и воздух всегда одинаков. Андерс просыпался, ел, возился с ранеными и снова засыпал. Одного целителя явно не хватало на двоих, сам маг говорил, что успевает лишь латать там, где вот-вот порвётся - что бы он ни имел в виду - и ждать, что остальное тело сделает само. Дальше пойдёт быстрее и легче, говорил он, главное - первое время продержаться. Были бы зелья... Но зелья давно закончились.

Огрен, оценив обстановку, отозвал Натаниэля в сторонку и сказал, что голодным он сидеть не намерен. Они совсем недавно стаю глубинных охотников уничтожили - надо бы вернуться, да освежевать, пока мясо не испортилось. И над костром закоптить, разбитой в щепу мебели в тейге было вдосталь. Вообще-то еды хватало - как все бывалые путешественники, собираясь, они неукоснительно следовали правилу "идешь на день - еды бери на неделю" - но все лучше, чем сидеть, уставившись в одну точку и ждать неизвестно чего. Так что, оставив Сигрун караулить и велев, если что, орать громче, они сходили за мясом, на вкус и правда напоминавшим курицу, и даже Андерс ел и не капризничал. Впрочем, Андерс вообще почти не разговаривал, и выглядел откровенно измученным, несмотря на то, что никакой повседневной работы ему не давали.

Видеть Элиссу, всегда такую сильную и живую, беспомощной оказалось невыносимо. Андерс сказал, что все будет хорошо, нужно лишь время, и не было причин ему не верить. Натаниэль послушно переворачивал ее с боку на бок, обтирал водой напополам с бренди - так велел маг, чтобы не было пролежней - делал все остальное, что было необходимо, и никак не мог поверить в то, что это по-настоящему. Повисшие плетями руки, провалившийся живот, заострившееся лицо. Ощущать под ладонями безвольное, обмякшее тело было почти физически больно. О Веланне заботилась Сигрун, и когда Натаниэль сказал, что может сам, если что - боевой товарищ, в конце концов, не до глупостей, а гнома им ничем не обязана, та упрямо набычилась и сказала, что обязана. Живых не нашли, так хоть за мертвых отомстили, да так отомстили, что ни одной твари вокруг не чувствовалось который день - или ночь, кто его разберет - подряд.

Потом под очередным заклинанием Андерса очнулась Веланна - и маг тут же усыпил ее, велев не будить ни в коем случае - вот как сама проснется, значит, почти здорова, останется только совсем в себя прийти. Проделал то же самое с Элиссой - и завалился спать сам. Остальным только и оставалось, что караулить, сменяя друг друга, и ждать. Натаниэль в который раз поправлял сбившееся одеяло - теперь, уснув, Элисса ворочалась и металась - когда, глянув в лицо, встретил вполне осмысленный взгляд.

-- Бедный мой, - шепнула она. - На тебе лица нет.

Натаниэль пожал плечами, не зная, что сказать. Это он-то бедный? Он цел, в отличие от...

-- Иди сюда...

Он вытянулся рядом, обнял ее так осторожно, словно она могла рассыпаться от прикосновения. Гладил по волосам, по исхудавшей спине, и тихонько шептал, что ничего он не бедный, подумаешь, перетрясся, от этого еще никто не умер. Имеет он право волноваться за любимую женщину, в конце-то концов? Элисса молчала, подозрительно шмыгая носом, пока не уснула снова, так и уткнувшись ему в плечо.

Проснувшийся Андерс окинул их взглядом, ухмыльнулся:

-- Я вижу, тут все в порядке. Только слишком уж не увлекайтесь поначалу.

Натаниэль ругнулся, хотел было ответить, но Элисса завозилась, заерзала, и он молча показал магу кулак. Тот ухмыльнулся и занялся Веланной.

Он смертельно устал от вечной темноты и камня над головой, но обе девушки двигались неуверенно, словно выздоравливая от тяжелой болезни - да так оно и было, по большому счету. Андерс сказал, что все это мелочи, скоро пройдет, просто надо чуть-чуть сил набраться, а он поможет, магией, как обычно. То, что самого целителя впору было специально откармливать, его не волновало. Андерсу тоже надоели глубинные тропы.

Правда перед тем, как выбраться на поверхность, они снова обшарили тейг - Элисса настояла - разыскивая проход, через которые твари могли уйти, унеся гномок - разумеется, лезть следом прямо сейчас было бы самоубийством, но командор твердо намеревалась вернуться. Не нашли ничего, кроме нескольких относительно свежих завалов, а в какой из них ушли порождения тьмы, и как далеко они ушли - теперь уж и не разберешь.

Уже почти у самого выхода Сигрун заколебалась, начала оглядываться, остановилась.

-- Ну... спасибо вам за все. Я обратно.

-- Это еще зачем? - удивилась Веланна.

-- Я последняя из Легиона. Значит, должна убивать порождения тьмы, пока не погибну в бою.

Натаниэль оторопел. Безумно. Бессмысленно. Но в голосе гномы звучала такая отчаянная обреченность, что и не поймешь сразу, как отговаривать.

-- И много убьешь, прежде, чем они тебя достанут? - поинтересовалась Элисса.

-- Сколько ни получится - все мои. Спасибо вам за все, - повторила она. - И что отбили, и что отомстить помогли. Один раз струсила. Хватит.

Андерс проворчал под нос что-то про упертых дур, которым жизнь не мила. Сигрун ухмыльнулась:

-- Так я и так мертва уже, какая разница?

Натаниэль ожидал, что выскажется Огрен - как всегда не выбирая выражений, но тот мрачно молчал. Видимо, что-то было в гномьих обычаях, чего не ведали остальные.

-- Глупо, - сказала Элисса. - Бессмысленно. Если уж ты должна убивать порождения тьмы - Серые Стражи занимаются тем же. Посвящение, правда, переживают не все, но ты говоришь, что все равно мертва.

-- Точно, - просиял гном. - Гуртом оно и батьку бить легче. Айда к нам. Порождений тьмы мы сотнями рубим, сама видела.

Сотнями - явное преувеличение, хмыкнул про себя Натаниэль.

-- А... можно? Быть и в Легионе и Серым Стражем?

-- А почему нет? В уложениях Стражей точно ничего об этом не сказано, готова поспорить, что и Легион ничего подобного не оговаривает, - сказала Элисса.

Ну, еще бы. Это ж додуматься надо...

- Я, правда, зарекалась зазывать в орден кого бы то ни было... но то, что ты собралась сделать - это просто смерть. Без цели и смысла, - она помолчала, давая гноме подумать. - Ну так как?

-- Я с вами.

А у выхода их ждал лагерь, полный солдат и ликующий вопль часового - нашлись! Живы! Солдаты всерьез собирались лезть следом на эти проклятые глубинные тропы, и только приказ Гаревела, решившего подождать еще день - в конце концов, Командор и ее спутники отнюдь не беспомощны, а терять просто так людей не нравится никому, пусть даже все эти люди и добровольцы - удерживал их на поверхности. Торжественную встречу, правда, испортила Сигрун: глянула в небо и мешком повалилась наземь.

-- Ничего, очухается, - сказал Огрен. - Со мной то же самое было. Привык.

Так что возвращались, считай, с эскортом. И окончательно выбил из колеи Натаниэля Варел - сенешаль, лишившийся обычной невозмутимости, обнял каждого, включая сына бывшего эрла, которого ему было вовсе не за что любить.

Сигрун посвящение пережила. Правда, "сотен" порождений тьмы на ее долю не досталось - их вообще стало куда меньше. Приходили донесения, что тварей видели там-то или там-то, но отряды оказывались столь небольшими, что чаще всего даже не было нужды срывать всех Стражей - порой команду водила Элисса, порой он сам, когда командор в очередной раз была по уши в работе. Забот у нее и правда хватало и без того, чтобы собственноручно рубить головы порождениям тьмы. Подручные Волдрика действительно начали переделывать стены - да всерьез, вплоть до того, что некоторые участки просто сносили и отстраивали заново. Вейд, убедившийся в том, что в лесу Вендинг и вправду есть сильверитовая руда, загорелся переодеть всех солдат башни - по правде говоря, в этом действительно была нужда, то недоразумение, что хранилось в арсенале Башни Бдения, Натаниэль и доспехом бы называть не стал. Плохонькая сталь - патрулировать улицы Амарантайна, где нет никого опасней уличных грабителей, может и сгодится, но для серьезного дела... И надо было видеть лица людей, впервые взявших в руки казенный сильверитовый доспех - такой смеси недоверия, восхищения и почти священного ужаса - не ровен час чего случится с такой дорогой вещью - Натаниэлю до сей поры встречать не доводилось. Дороги становились все безопасней, и в казну, наконец, потек - пока не слишком широкий - ручеек золота. Доклады, рапорты, отчеты, сметы, счета... Слишком много всего, даже несмотря на то, что Варел и Вулси недаром ели свой хлеб, да и Натаниэль перехватывал, что мог. Частенько они просто разваливались бок о бок на медвежьей шкуре, которую Элисса приказала бросить у камина в кабинете - за год мора она отвыкла от стульев, лавок и прочего, не захотев привыкать обратно - каждый со своими бумагами. То ее голова у него на пояснице, то его - у нее на коленях, и незачем особо разговаривать, разве что по делу - самое главное и так понятно, без слов.

Гнома потихоньку оттаивала - первое время просто молчала, почти не выходя из комнаты, потом начала вспоминать, перебирая имена, разговоры, события, а потом и вовсе оказалась совсем не мертвой девчонкой. Спроси кто Натаниэля, он бы сказал - что бы та ни натворила, хоронить заживо, лишая всяких связей с нормальной жизнью - явный перебор. Впрочем, его никто не спрашивал.

Первый День они с Элиссой провели у Делайлы и Альберта - как Натаниэль и хотел когда-то, с хорошим вином и за добрым разговором. В их доме по-прежнему было тепло, и Натаниэль радовался, глядя на сестру.

Отгуляли Венец Зимы - хорошо отгуляли, с размахом. Выкатили во двор бочки с вином и пивом, вынесли вертелы, музыканты нашлись сами. Натаниэль едва не лишился дара речи, а Андерс восторженно выругался, обнаружив Элиссу в юбке. Не в дворянских шелках в пол, к которым непременно прилагался корсет, а в крестьянской вертлявой юбчонке, обрезанной по лодыжки, и только пена батистового шитья, выглядывающая из-под шерстяного подола выдавала истинную стоимость наряда. Кружево прислала в подарок Делайла - просто так, без повода, и увидев взгляд Элиссы, когда та развернула подарок, Натаниэль испугался - так смотрят на дорогого покойника. Он не знал, любила ли она наряды в прошлой жизни - обычно у них были другие темы для разговоров, а носиться верхом по округе, попутно облазив половину деревьев, куда удобней в штанах, зато отлично помнил ее ужас по поводу подобающего этикетом платья - и все же было, видимо, что-то... Очередное напоминание о навеки утраченном, кажется - впрочем, спросить он так и не решился.

Увидев его ошалевшее лицо, Элисса рассмеялась.

-- Венец Зимы же.

Ах, да. Венец Зимы. Ряженые. Кому рога и разноцветные лохмотья, кому вот... юбки.

Она снова засмеялась, ухватила Натаниэля за руку и повлекла в рондо - такое же буйное и разнузданное, как и все остальное. Как там писали в наставлениях - в танце приличествует сохранять известное достоинство, смягчаемое легкой грацией движений? Ну-ну.

Горели костры, лилось вино, мелькали юбки, платки, ленты. Натаниэль не помнил, чтобы в крепости было столько женщин, потом пригляделся получше - девушки из окрестных деревень, надевшие ради праздника то, что бережно хранилось в сундуках поколениями, переходя от матери к дочери. Солдаты, стянувшие броню, превратились в веселых парней, и только те, что несли караул в полном вооружении, лишь иногда завистливо поглядывали на веселье - но служба есть служба.

На командора в юбках глазели точно на воскресшую Андрасте, а когда выяснилось, что она еще и пляшет... Хоть разок пройтись рядом в кароле, который сегодня выглядел совсем не так чинно, как должен был быть, подержаться за руку в рондо - когда еще командор будет такой простой и свойской, как все они? Натаниэль ухмыльнулся и отступил. Едва ли кто-то зайдет слишком далеко, а если и попробует - можно загодя посочувствовать. А он своего не упустит. Ночь длинная.

Огрен в который раз подвалил к Сигрун, получил оплеуху, ничуть не расстроившись, переключился на кого-то из деревенских девчонок, и, судя по всему, дело слаживалось. Правильно, это ж для своих он пропойца и дебошир, хоть и товарищ верный, этого не отнять. А для нее - героический Серый Страж, один из тех, кто победил Мор.

Натаниэль едва увернулся от поцелуя совершенно незнакомой девушки - была бы реакция чуть похуже, сделать вид, что просто отвлекли не вовремя, не получилось бы - не расстраивайся, красавица, вон как на тебя смотрит тот, широкоплечий. Подхватился к очередной цепочке танцующих, что как раз неслась мимо, пролетел с ними через двор туда-сюда, прежде, чем цепь распалась и можно было отдышаться. Из толпы вынырнула Элисса - встрепанная, хохочущая, щеки горят то ли от танцев, то ли от вина, а может, отблески костра...

А может, что еще - прижалась, целуя откровенно и жадно - и грех было не ответить. И не уволочь в кстати подвернувшийся сарай, где Семюэль хранил инструменты, чтобы едва накинув изнутри защелку, прижать к стене, подхватив под бедра, путаться в юбках, проклиная все кружева на свете, ощущать под ладонями то шерсть чулок, то батист, то разгоряченную кожу, слышать как она срывается в крик, замереть, переводя дыхание, чтобы потом начать все сначала.

Эта ночь в самом деле была долгой.

Он так и не привык просыпаться вместе, видеть, как взъерошенный мягкий котенок превращается в сильверитовый клинок. Не то, чтобы Натаниэль был против - в конце концов, именно такую - сильную и жесткую - он и полюбил в самом начале. Но эти мгновения между сном и новыми дневными делами, были только его - никто не видел ее такой, и сознавать это было странно и каждый раз непривычно, хотя казалось бы - сколько их было - таких пробуждений.

А еще, несмотря на то, что все вроде бы было хорошо, Элисса с каждым днем становилась все жестче, все напряженней, словно ждала чего-то, и когда Натаниэль спросил напрямую, взъерошила волосы, и ответила так же прямо - ждет бури. Были три гномьих женщины - будущие матки, которых они упустили. Наверняка было еще сколько-то девушек просто исчезнувших - кто их считал, когда твари вырезали деревни подчистую? Была неведомая "мать", которую поминал звавший себя Первым, и то... впрочем, оно могло и почудиться - порождение тьмы, которое Элисса видела в сильверитовой шахте. И ни одно донесение не могло подсказать, где и кого искать. Даром что и у той шахты, и у выходов из Кэл Хирола регулярно менялись караулы, каждую смену сообщая лишь одно - все спокойно. Она ждала бури, хоть и старалась не тревожиться раньше времени - глупо тревожиться из-за того, что еще не случилось, и что пока невозможно изменить.

========== 25 ==========

Буря грянула. Примчалась с эльфийкой, обвисшей без сознания на руках стражи в воротах. За Андерсом посылать не стали - и зря, выиграли бы полчаса. Лишние полчаса пути до Амарантайна, к которому шла орда.

Впрочем, все это Натаниэль узнал позже, а тогда увидел лишь невесть по какому поводу возникшую суету на заднем дворе. Пошел к замку выяснять, и наткнулся на Элиссу. Уже в доспехе. И при оружии.

-- Я в Амарантайн. С Огреном и Сигрун. Орда. Башня на тебе, больше не на кого.

Так она командовала в бою - коротко и рвано, и видно было, что мыслями командор уже где-то там под городом, прикидывая, что и как.

Орда идет на Амарантайн.

-- Я должен быть там, - выдохнул Натаниэль прежде чем вспомнил - приказы не обсуждаются. - Делайла...

-- Я помню. - Элисса коснулась его щеки затянутыми в кожу перчатки пальцами. - Что смогу. Сам знаешь...

Он знал. И что такое Орда - сам не видел, но встречал порождений тьмы достаточно, чтобы представлять, на что они способны, собравшись в сотни и сотни. И что слишком много всего может произойти для того, чтобы хоть что-то обещать.

Создатель, она там будет сражаться, а он - караулить башню? Приказы не обсуждаются, но...

Пропади оно все пропадом - приказы не обсуждаются.

Элисса мельком обернулась, точно ожидая кого-то.

-- Может, гномов тоже тебе оставить? Я солдат беру - Стражи там будут нужны разве что порождений тьмы вынюхивать.

Так. Значит, оставляют его не только на хозяйстве.

-- Я что-то упустил?

-- Нет, вроде нет, - но... - Она досадливо мотнула головой. - Не знаю. Неспокойно мне.

Натаниэль кивнул. Предчувствий не существует, но всегда есть какие-то мелочи, которые трудно осознать.

-- Гномов возьми, будет кому прикрыть. Солдат много берешь?

-- Три сотни. Сказала Гаревелу, чтобы отобрал тех, кто выносливей - мало ли, прямо с марша придется... Остальные тебе. Удержать стены должно хватить.

Он снова кивнул. Еще в патрулях немало. Впрочем, отсиживаться за стенами многих не нужно. Если стены выдержат. Если ворота... Если... Натаниэль покачал головой.

-- Мы всерьез обсуждаем возможную осаду? От порождений тьмы?

Или... Нет, окрестные дворяне успокоились, увидев, как меняется эрлинг.

-- Говорю же - неспокойно мне... Наверное, зря. Не знаю.

Она снова быстро оглянулась - Натаниэль разглядел вестового - Коротко кивнула.

-- Все, времени нет. Вернусь.

Легонько сжала его пальцы, прощаясь, и поспешила прочь - туда, где уже выстроились солдаты. Варел перехватил на полпути, сунул что-то на подпись - не мог другого времени найти, право слово. Натаниэль проводил взглядом уходящее войско, обернулся к подошедшему сенешалю.

-- Я чего-то не знаю? - спросил Варел. - У командора есть причины беспокоиться?

-- Не знаю. Но на вашем месте я бы доверял чутью человека, который провел отряд сквозь Мор, не... - он осекся, - потеряв лишь одного.

-- Вы сможете ей доверять - или нет - и на своем месте.

Натаниэль глянул на него, не понимая, и сенешаль, стряхнув песок, протянул ему тот самый лист, что отдавал на подпись командору. Звание стража-констебля.

-- Вот уж этого я хотел меньше всего.

Получил-таки должность. Не тем местом заработал, о котором давешний мерзавец упоминал - кстати, с той поры Натаниэль его и не видел - но все равно не по себе.

-- Понимаю, - кивнул Варел. - Но нужно соблюсти формальности на случай, если что-то пойдет не так до возвращения командора.

-- Тогда будем надеяться, что все пойдет так.

Конечно, маршруты патрулей и количество солдат для них, места дозорных вышек выбирал он - Элисса давно могла бы сама, она вообще очень быстро училась, но по-прежнему доверяла Натаниэлю, а он был рад снять с ее плеч хоть часть забот. Но то была рутина, а случись что-то по-настоящему серьезное... Думать об этом не хотелось. Натаниэль и не стал, а пошел к Гаревелу выяснять, насколько пристреляны боевые машины. Кучу денег спустили на реконструкцию всего этого добра, и чтобы солдат обучить обращаться с механизмами как должно, глупо будет не использовать их возможности полностью, если что.

Они всерьез обсуждали возможную осаду Башни Бдения.

С другой стороны, если подумать, у Элиссы были причины беспокоиться. На месте порождений тьмы сам Натаниэль сперва стер бы с земли Орден - чтобы уничтожить не только главных врагов, но и саму веру в возможность сопротивления - если уж Серые Стражи не устояли, то остальным и надеяться не на что, только бежать и остается. Падет Башня - и патрулей в эрлинге не останется, грабь-не хочу. А сам Амарантайн можно приберечь на закуску.

Хотелось бы думать - тот, кто ведет орду, глупее него самого. Но лучше переоценить врага, чем ошибиться в другую сторону. И, значит, не остается ничего другого, кроме как поверить, будто беспокойство командора не напрасно, и надеяться, что обойдется.

Не обошлось.

Буря принесла Эддельбрека - взмыленного не меньше лошади, что едва не пала под ним. Натаниэль подивился то ли смелости то ли безрассудству старого лорда - выехать в такое время и с такими вестями в одиночку?

-- Мои люди объезжают фермы, - пояснил тот. - Предупредить и сопроводить беженцев. Потом они в полном твоем распоряжении - если обещание тейрны... командора еще в силе.

-- Разумеется, оно в силе. - Натаниэль даже обиделся. В конце концов, все сословные привилегии зиждятся на такого рода обещаниях. Исполненных обещаниях.

-- Хорошо. Тогда я могу помочь разместить беженцев. У тебя других забот хватит.

-- Варел покажет, что к чему - Натаниэль перевел взгляд на сенешаля, тот молча кивнул. - Но сперва отдохните хоть четверть часа.

-- Я не устал.

-- Лорд Эддельбрек, позвольте вам не поверить. - Натаниэль постарался, чтобы голос звучал как можно мягче. - При всем уважении, вы уже не мальчик. Потом времени может не быть, а я бы не хотел, чтобы вы свалились с ног от усталости. Мне пригодятся ваши советы. За вами пришлют, как только появятся беженцы.

-- Как прикажете... как к вам теперь обращаться?

-- Я прошу.

Ох уж эти упертые старцы. Натаниэль искренне его уважал и действительно был бы рад совету - человек, прошедший войну с Орлеем, должен понимать в военном деле, но не время - совсем не время препираться.

-- Как скажешь.

Варел выглянул в коридор, коротко распорядился. Эддельбрек удалился, не забыв про церемонный поклон.

-- За Андерсом и Веланной послали? - спросил Натаниэль, пока сенешаль отвлекся.

-- Да, скоро будут, - ответил Гаревел.

-- Хорошо... Варел, раз уж мы переложим размещение беженцев на людей Эддельбрека, передайте - пусть сосчитают по головам - общее число и мужчин, способных держать оружие. Еще узнайте, сколько из них прибудут вообще без запасов еды. Установите нормы раздачи еды и воды. Никаких добавок. Тем, кто захочет взять оружие и сражаться - столько же, сколько нашим солдатам. Остальным - на четверть меньше.

С тех пор, как в крепости появились деньги, с едой стало лучше - но до нового урожая они не успели дожить, поля только-только засеяли, так что запасы по-прежнему невелики. Если осада затянется...

-- Гаревел, проследите, чтобы тех, кто захочет сражаться, организовали, вооружили - оружия и брони у нас хватает, пусть и из старых запасов - и разделили по караулам. Совсем уж мясо в бой бросать не хочется, но дозор нести они в состоянии будут.

-- Страж-констебль, прошу прощения... - Варел говорил очень осторожно, - Исходя из ваших распоряжений я делаю вывод, что на возвращение командора вы не рассчитываете?

-- Я не знаю, с чем они столкнутся в Амарантайне, - Натаниэль помедлил, подбирая слова. Думать о том, что Элисса может не вернуться - невозможно. Еще невозможней - подвести людей, надеясь на помощь, которая может не прийти. Создатель, он лучше кого бы то ни было знал, что командор отнюдь не неуязвима. Он отогнал эти мысли, надеясь, что они не успели отразиться на лице.

-- Будем исходить из того, что крепость и те, кто в ней - все, что у нас есть. Сколько порождений тьмы подошло к городу? Сколько времени придется с ними сражаться? Если помощь придет - тем лучше. Если нет - мы пока не знаем ни сил орды, ни сколько может продлиться осада. Гаревел, патрули отозвали?

-- Да. Скоро вернутся.

Те, кто успеет вернуться.

-- Хорошо. Дадите отдохнуть и распределите вместе с остальными. Машины в боевую готовность, расчеты на стену, смены разделены, я полагаю?

-- Да. И среди рядовых тоже.

-- Хорошо.

Всей толпе на стенах определенно делать нечего. Впрочем, Гаревел все это время тоже не просто так сидел, гонял людей нещадно. Должны знать, что к чему.

-- Лучники?

-- Будут готовы.

Что еще...

-- Бомбы этого гнома... Дворкина. Хватит людей, обученных с ними обращаться, или просить Волдрика гномов выделить?

-- Должно хватить.

-- Тогда передайте Волдрику, когда Орда окружит крепость - пусть пошлет своих слушать под стенами - подкопы и мины. Не знаю, додумались ли твари до взрывчатки, но от говорящих порождений тьмы всего можно ждать. И у ворот в подвалах пусть караулят - на всякий случай.

-- Да, страж-констебль.

-- Ничего не забыл?

Вроде ничего... из того, что можно предвидеть уже сейчас.

-- А нам что делать? - Андерс и Веланна появились с четверть часа назад, но до сих пор молча слушали.

-- Ты идешь на стену. Не знаю, что сработает раньше - чутье стража или глаз дозорного на вышке, но чем раньше будем предупреждены - тем лучше.

Кабы не беженцы, он бы прямо сейчас ворота заложил. И сам бы на стену пошел караулить, но его наверняка сейчас начнут дергать - сразу все не предусмотришь. Так что пусть пока Андерс.

-- Потом я тебя сменю. Пойдешь спать. Веланна идет спать прямо сейчас. Возьми у Андерса эту его дрянь снотворную, не сможешь заснуть - выпьешь. Потому что дежурить будем посменно круглые сутки, пока штурм не начнется.

И между приступами - тоже. На месте порождений тьмы Натаниэль бы воспользовался преимуществом ночного зрения. Милое ж дело резать тех, кто тебя толком и не видит. Особенно если перед этим тихонько подобраться.

-- А ты их не переоцениваешь?

-- Один раз их уже недооценили. Все, кто сейчас здесь, видели, во что это вылилось.

Варел бездумно потер горло - наверное, до смертного часа тот день помнить будет.

-- Если я что-то упустил, говорите.

Молчание. Сенешаль медленно помотал головой, следом за ним, так же нахмурясь - капитан.

-- Тогда все. И да присмотрит за нами Создатель.

И пусть он присмотрит за той, что сейчас марширует к Амарантайну. Потому что если она не вернется - все остальное потеряет смысл.

Хорошо, что беженцев взял на себя Эддельбрек со своими. Натаниэль бы рехнулся - приводить в чувство всех этих перепуганных, рыдающих людей. Почти у всех - лишь то, что на себе, в лучшем случае - заплечный мешок с едой. Впрочем, те, кто жил поближе, привели с собой скотину - и наотрез отказывались отпустить ее от себя - непременно же украдут! Те, кто пришел ни с чем, косились на запасливых, которым, с их точки зрения, совершенно незаслуженно повезло. Те, у кого были запасы, полагали, что "голодранцы" непременно их объедят. Шум, толкотня, ссоры, вспыхивающие тут и там... Кое-как разогнали по помещениям, хвала Создателю, в этой башне можно было укрыть армию - что отец когда-то и проделал - не только толпу беженцев. Последнюю семью едва успели отбить у передового отряда Орды - Андерс не стал посылать за разрешением, просто шарахнул со стен пламенем, одновременно приказав лучникам, а те не стали раздумывать, имеет ли он право отдавать приказы, нашпиговали тварей стрелами. Натаниэль пенять за самоуправство не стал - будь он там, тоже духу бы не хватило захлопнуть ворота прямо перед носом и наблюдать за тем, как убивают полдюжины человек от стариков до младенца.

Он прогнал Андерса отдыхать, благо караулить нужды больше не было - раз передовой отряд здесь, остальных ждать недолго. И правда, вскоре орда развернулась на горизонте во всей красе - жуткое море скверны. Сунулись было ближе к крепости, но обслуга при машинах недаром хлеб ела. Требушеты пока трогать не стали, перьерами обошлись - благо, тварей косить тяжелые ядра и не нужны. Хватит и тех, что в стоун - зато летят чуть ли не на две сотни ярдов. Так что первая волна откатилась, растеклась поодаль, неторопливо замыкая кольцо.

Натаниэль и рад был бы оказаться плохим пророком, но первый штурм, как он и предполагал, начался ночью. Поначалу в полной тишине - но Веланна подняла крик, и прислуга перьеров, загодя предупрежденная, запустила вместо камней бочки с горящей смолой. Пламя залило окрестности, тишины сменилась воем и визгом - передние ряды чудовищ горели заживо. А за ними стали видны силуэты вражеских требушетов. Надо же. еще днем видно не было. Впрочем, собрать требушет недолго. Труднее всего - отрегулировать и пристрелять - но порождениям тьмы, собравшимся ломать стены, точность не нужна.

-- Веланна, твои деревья могут их разломать? - спросил Натаниэль.

-- Да, но так далеко я их призвать не смогу.

А прорываться сквозь огонь бессмысленно. Что ж, придется по-другому. Натаниэль прикинул на глаз расстояние и пошел к расчетам требушетов.

-- Можно, отчего ж нельзя, - сержант, руководивший одной из машин, флегматично выпустил кольцо дыма. - Только я бы поближе подпустил. Ярдов сто чтоб осталось. Так надежней будет.

-- А они разве нас не обстреляют с сотни ярдов?

-- Могут и обстрелять, - ответил командир второго расчета. - Но вряд ли. Они же стены ломать собрались - значит снаряды тяжелые будут, стоун на тридцать, далеко не полетят. А мы им времени совсем близко подойти не дадим. Особым снарядом одного раза хватит, даже если промахнемся чуток.

-- Хорошо, - сказал Натаниэль. - Готовьтесь.

"Особые снаряды" поднимали на стену с величайшими предосторожностями. Внутри ядра, собранного из обмазанных глиной относительно небольших - не крупней стоуна - камней таилась взрывчатка Дворкина. На испытаниях в радиусе двух десятков ярдов глиняные чучела просто в прах раскидывало. Даже если не очень точно попасть - разнесет и вражеский требушет, и кучу тварей, что под осколки попадут. Интересно,- отстраненно подумал Натаниэль - порождения тьмы умеют бояться? Даже если нет, если те, кто их ведет, разумны, после уничтожения осадных машин им придется отступить, не когтями же цепляясь на стены карабкаться. Впрочем, крюки и лестницы никто не отменял, там видно будет...

Там видно будет. Народа удержать стены хватит, помимо гарнизона Эддельбрек две сотни привел. Люди выстоят, выстояла бы кладка. Волдрик головой ручается, впрочем, если не выдержит, его голова покатится вместе со всеми остальными.

Твари расступались, огибая пылающие озера - перьеры выплюнули еще несколько бочек. Снова визг вой и сумятица, но обратно орда не повернула. В пращи требушетов бережно заложили заряды со взрывчаткой. Живое море подошло ближе, качнулись рычаги...

Шарахнуло так, что Натаниэль аж присел, на миг оглохнув и ослепнув. Когда стало возможно хоть что-то разглядеть, на месте чужих машин дымились воронки, часть порождений тьмы металась в панике - умеют, значит, бояться, злорадно хмыкнул он про себя. Но те, кто оказался далеко от взрыва, по-прежнему шли вперед.

-- Таран катят, - присмотрелся Андерс. - Зачем им таран, подогнали бы пяток огров...

-- Типун тебе на язык, - огрызнулся Натаниэль.

-- И правда, чего это я... Но хорошо подготовились, гады. А еще говорят - неразумные.

-- Видали мы тех неразумных, - буркнула Веланна. - в чужие сапоги влезть ума хватает.

Она прищурилась, напряженно вглядываясь в темноту, вытянулась в струнку, напряжённая, словно смотрела не глазами, а каким-то неведомым Натаниэлю чутьем.

-- Сырое дерево. Свежее. Совсем недавно срубили.

-- Плохо, - сказал Андерс. - Гореть плохо будет.

-- Хорошо, - сказала Веланна. - Пусть поближе подойдут. И скажи, чтобы больше огнем не кидались.

-- Тогда люди ничего не увидят.

-- Лучникам пока все равно далеко. А мне скоро будет в самый раз.

-- Ладно.

Она еще немного подождала, а потом взмахнула посохом, запела что-то, и здоровенный обитый на торце железом таран... пророс. Стремительно потянулись побеги - во все стороны, пронзая тех, кто оказался недостаточно далеко или недостаточно проворен, взрыли землю корни. Натаниэль был готов поклясться, что видит и листья, но это продолжалось недолго - листья увяли и осыпались, ветви перестали шевелиться. Бывший таран замер ощетинившейся гигантской метелкой.

Андерс восторженно выругался, солдаты - те, кто мог что-то разглядеть - поддержали. Веланна зарделась, явно смущенная - в кои-то веки "шемлены" не ужасались эльфийской магии и не шарахались от нее.

-- Отогнать их или наоборот?

Натаниэль снова прищурился - в темноте определять расстояния труднее.

-- Можешь первые ряды под лучников подогнать?

Она кивнула.

-- Хорошо, погоди чуть-чуть, вестового пошлю.

Он быстро объяснил солдату в чем дело, тот помчался по стене. Лучники были на местах давно - просто до сих пор для прицельной стрельбы в далековато было.

На одной из башен вспыхнул факел и тут же погас.

-- Давай, - сказал Натаниэль.

Веланна снова что-то запела по-эльфийски, Натаниэль сморгнул - деревья и волки возникли... просто соткались из воздуха, из ниоткуда, и не тратя даром времени, накинулись на тварей, отрезая передние ряды, превращая их в толпу, без смысла и цели мчащуюся к стенам крепости. В отблесках все еще горящей смолы было видно - не как днем, но бывалым воинам достаточно. Натаниэль потянул из тула стрелу, спустил тетиву - снова и снова. По всей стене пели стрелы, вонзаясь в услужливо подогнанных тварей. А Веланна все пела и пела, и на месте порубленного дерева возникало новое - пока не сомлела на руки Андерсу. Впрочем, ни деревья ни волки от этого не исчезли, и еще долго рвали зубами, полосовали ветвями чудовищ, еще долго свистели стрелы, пока, наконец, орда не дрогнула, откатившись за пределы выстрелов и ещё дальше - туда, где ни перьеры ни требушеты дотянуться не могли. Первый штурм был отбит.

========== 26 ==========

Неужели эта осада тянулась всего лишь неделю? За эти дни Натаниэль успел забыть, что значит нормально спать и вовремя есть. Когда он в умудрился прикорнуть на каких-то мешках, его разбудил Гаревел, требуя остановить "сошедшего с ума" сенешаля. Впрочем, узнав, в чем дело, Натаниэль не смог не согласиться с капитаном стражи. Попытаться выйти в одиночку на огра? И что с того, что помянутый огр, как и предсказывал Андерс, решил заменить собой требушеты? Стены рушиться не собирались, ворота пока тоже держались. Конечно, позволять чудовищу громить крепость - не дело, и у гномьей работы есть предел прочности, но не в одиночку же на него выходить? Тогда, в подземелье, они взяли тварь вчетвером, но у огра не было ни особого простора для маневра, ни толпы порождений тьмы вокруг. Погибнуть - бестолково и бесславно?

Натаниэль посмотрел на осунувшуюся физиономию Варела, синяки под глазами и не слишком осмысленный взгляд, поймал за рукав ближайшего солдата и приказал препроводить сенешаля в карцер - для Серых Стражей, чтобы там ни говорила Элисса про солдатские, сам он не видел - минимум на восемь часов. Свечей, книг и документов не давать. Если спустя восемь часов сенешаль не изъявит желания выйти, оставить в карцере на двенадцать часов. Варел понимающе и благодарно усмехнулся, и молча отправился отбывать наказание. Натаниэль глянул на капитана стражи.

-- Вы за собой приглядываете, или тоже... в карцер?

Тот ухмыльнулся:

-- Тогда уж вместе с вами...

-- Я Серый Страж, мне проще.

Он и в самом деле стал куда меньше нуждаться в сне - правда ел по-прежнему за троих, как и все остальные Стражи. Но должна же быть от скверны хоть какая-то польза, кроме возможности чуять порождений тьмы?

-- Нет, я пока не настолько умотался, чтобы не соображать, что делаю, - сказал Гаревел. - Пока в моей зоне ответственности ничего сверхординарного не происходит. Это у сенешаля на шее толпа беженцев да местные аристократы со своими людьми...

Ворота снова гулко бухнули.

-- Ставлю полсеребряка, что не разломает, - раздалось неподалеку.

Желающих поспорить не нашлось - еще бы, кто будет ставить на разрушенные ворота а, значит, тварей внутри крепости? Двор, конечно, еще не вся Башня Бдения, и со всех сторон простреливается, как и положено, но все же...

-- Стрелы эту тварь не берут, - сказал Гаревел - В глаза разве, но зенки мелкие, поди попади...

Натаниэль бы пожалуй, не взялся - разве что огр сделает милость и постоит неподвижно с десяток секунд. А так...

-- А многие ли из ваших людей хороши с пращей? - поинтересовался он.

-- Да почитай половина. Мужики бывшие - луки со стрелами это ж барские забавы, дорогие.

-- Плачу золотой тому, кто три раза подряд попадет чудищу в морду. Камнем примерно с кулак.

Маловата каменюка, конечно, такой чудовище не взять но бомбы Дворкина примерно такого размера и есть. К тому же, если желающих будет много, огру и так не поздоровится.

Гаревел рассмеялся.

-- За такие деньжищи весь гарнизон попробует.

-- Давайте. Только не тяните с этим делом. И на рожон не лезьте. Позовете, как победитель определится.

Ворота в очередной раз загудели, снова выстояли.

Желающих и впрямь нашлось немало, причем и кое-кто из беженцев попробовал. Победил Алек, бывший пастух - Натаниэль помнил - парня повязали, когда тот пытался стащить мешок зерна. За кражу предназначенного солдатам полагалась виселица, но Элисса рассудила иначе. И, похоже, не зря - потому что бомбу тот влепил аккурат чудищу в гляделки - голова огра разлетелась черными ошметками, туша покачалась туда-сюда и рухнула, придавливая не успевших отскочить порождений тьмы.

-- Теперь они этот золотой месяц пропивать будут, - ухмыльнулся Гаревел, глядя, как то один, то другой солдат норовит хлопнуть Алека по плечу и сказать что-нибудь этакое.

-- Было бы кому пропивать, - ответил Натаниэль. - А так - пусть.

Были бы живы. Со всем остальным разберемся.

Пока все было в порядке. Насколько в порядке может быть положение вещей в осажденной крепости. Даже потерь немного и большей части по глупости - кто-то со стены упал, кто-то под стрелы порождений сунулся. Отчаявшись разрушить стены, твари стали лезть с крюками и приставными лестницами - с такими тоже разбирались быстро, но совсем без потерь не получалось. Пока все шло очень даже неплохо - водовод работал исправно, еды хватало, стрел и камней тоже, а взрывчатку Дворкина можно было и вовсе каждому раздать - лириумная жила из подвалов башни никуда не делась. Но и так неплохо справлялись, а раздай такую опасную штуку необученным людям - и без несчастных случаев не обойдется. Все шло очень даже хорошо, если бы не зудело тонкой иглой в сознании - что там, в Амарантайне? Почему никаких вестей? Конечно, в осажденную крепость гонец не проберется, даже если его и отправляли, и все же... В том, что крепость выстоит, даже если подмога не придет, Натаниэль уже не сомневался - с каждым днем тварей оставалось все меньше, атаки их становились все реже и, если бы речь шла о людях, он сказал бы, что эти атаки отчётливо отдают безумием отчаяния. Еще несколько отбитых штурмов - и орда захлебнется в собственной крови. Крепость выстоит, защитив людей, укрытых за стенами - так, как должно. Но что он будет делать с этой победой, если вестей из Амарантайна так и не будет, Натаниэль не знал. Он заставлял себя не думать об этом - получалось плохо.

За второго огра золотой платил Гаревел, за третьего - вышедший из карцера Варел, который потом долго и сбивчиво благодарил Натаниэля - мол, сам не понимает, что на него нашло. Что ж, запредельно устав и не так отчудить можно. Алек, оказавшийся обладателем целого состояния, ходил гоголем и, кажется, жалел, что чудовища закончились.

Натаниэль об этом не жалел. Только все чаще ловил себя на том, что бессмысленно таращится вдаль со стены. Право слово, пока штурмы шли один за другим, было легче - некогда было ждать.

И все же первым приближающееся войско заметил не он, а один из дозорных, как и положено. Натаниэль взлетел на стену, долго вглядывался против солнца, пытаясь понять - друзья? Враги? Для Орды - слишком мало, для солдат башни - в самый раз, но лишь когда ветер развернул штандарт с грифоном, кто-то торжествующе закричал - "свои!".

Порождения тьмы заволновались, разворачиваясь к вновь прибывшим. Те быстро и четко перестраивались из походного порядка в боевой, формируя клин.

-- Похоже, прорубаться собираются, - сказал Гаревел. - Поддержать бы...

Поддержать бы - но между штурмами порождения тьмы благоразумно держались вне досягаемости требушетов, не говоря уж о лучниках. Да и маги так далеко не дотянутся.

-- Разрешите людей вывести?

Пробиться навстречу, соединиться и вернуться удвоенными силами? Может и получиться.

-- Командуйте, капитан.

Натаниэль бы и сам с ними пошел, но в щитовом строю только мешаться будет.

-- Лучников на стены, прикроем, если на ваших плечах в крепость ворваться захотят.

Гаревел кивнул.

-- Есть.

Полторы сотни вышли из-за ворот до того, как подошедший отряд двинулся навстречу. Ближайшие ряды порождений тьмы обрадовались было, рванулись к людишкам, так неосмотрительно высунувшимся за стены - и тут же в дело вступили сперва требушеты - снаряды, что рассыпались на части, использовать не стали, опасаясь, что осколки прилетят по своим, но и тяжелые каменные глыбы проделывали прорехи в строю чудовищ. Почти как в старых сказках: махнет направо палицей - улица, налево - переулочек. Тех, кто прорывался сквозь снаряды требушетов, выкашивали стрелки и - Натаниэль сперва не поверил своим глазам - твари развернулись и побежали. Просто побежали, почти не пытаясь атаковать. Осада должна была захлебнуться рано или поздно, и, похоже, непредвиденная вылазка оказалась последней каплей. Тем не менее, люди Гаревела продолжали двигаться слаженно и четко, выстроив фулкон, ощетинившийся копьями. Натаниэль подумал, что если бы порождения тьмы додумались до правильной "черепахи", всем им пришлось бы куда сложнее.

С противоположной стороны пробивался клин - и уже можно было видеть, что трое спереди - без щитов. Огрен со своей верной секирой, ломящийся точно дровосек сквозь кусты, по бокам и чуть позади - две девушки, прикрывающие гнома, который то и дело норовил зарваться и открыть спину, а дальше - сплошной строй щитов, расширяющий образовавшуюся брешь. Войска сошлись, перестроились аккуратно, точно на параде - Натаниэль положил себе непременно рассказать Гаревелу, насколько хорошо тот вышколил людей, и добавить премию, если командор упустит это из виду. Ворваться в крепость на плечах отряда порождения тьмы не пытались - драпали, что было сил. Люди прошагали за ворота, которые тут же закрылись за их спинами - и тут крепость словно взорвалась восторженными криками. Осада закончилась.

Дел, конечно будет еще очень и очень много - снарядить патрули, чтобы выслеживали остатки тварей, вернуть солдат на ключевые направления, прикрывать фермы, как и раньше, и торговые пути, как это было в последние месяцы. Сопроводить беженцев, чтобы потом не было разговоров - мол, Стражи вышвырнули всех из-за стен, едва осаду сняли, совершенно не позаботившись о том, чтобы снова сделать окрестности безопасными. Пересмотреть расписание караулов, восполнить запасы провизии и множество других мелочей, которые не вдруг упомнишь - но, наверное, это могло подождать и до завтра. Натаниэль дал отмашку лучникам, разрешая спуститься со стен всем, кроме тех, кто должен был остаться в карауле, сбежал по лестнице следом - и совершенно оторопел, когда коснуться земли ему не дали - подхватили на руки, потащили на плечах через двор, что-то восторженно крича - чтобы опустить аккурат перед командором.

Натаниэль замер, на время разучившись думать и говорить. Только молча смотрел. Левое плечо держит чуть ниже обычного - похоже, бок задели и не долечили, подживающий синяк на скуле - уже желтый, давний, трещина на губе - целовать надо осторожно, чтобы больно не было... о, Создатель, о чем он вообще? Элисса тоже молчала, неотрывно глядя на него, словно хотела насмотреться за все прошедшее время. Медленно-медленно протянула руки, Натаниэль коснулся ее пальцев, по-прежнему затянутых в кожу перчаток, сжал в ладонях.

-- Да обнимитесь вы уже, - фыркнул Огрен. - А то стоят как неродные.

Из толпы вынырнул Гаревел - очень вовремя, надо сказать, обниматься на виду всего гарнизона было бы явным перебором - но как же хотелось подхватить ее на руки, утащить со двора и не выпускать из объятий - и плевать, что на постельные подвиги они сегодня едва ли окажутся способны. Но субординация, демоны бы ее драли. Гаревел, закончив доклад, хотел было разогнать людей, но Элисса остановила. Помедлила, оглядываясь - сообразив, капитан коротко приказал - и миг спустя командор вознеслась на наскоро выстроенную черепаху из дюжины солдат и начала говорить. О том, что под Амарантайном, когда пришла весть, что орда разделилась и часть идет к Башне Бдения, ни на миг не усомнилась в ее защитниках - и те в самом деле явили себя во всей красе, не только устояв, но и разгромив врага, многократно превосходящего числом. О том, как она горда тем, что такие замечательные люди служат под ее началом. О том, что Башня Бдения никогда не склонялась перед врагом - не склонилась и сейчас, и это целиком заслуга тех, кто ее защищал. Говорила она недолго, прерываясь, чтобы дать людям возможность кричать и свистеть, почувствовав себя героями, перед которыми не устоит никакая орда. Закончив, глянула на сенешаля и капитана стражи, но те, словно сговорившись, вытолкнули Натаниэля. Тот снова на миг лишился дара речи. Элисса толкнула его в бок, шепнула - мол, это не страшней чем на занятиях по риторике, давай. Сравнила тоже - писать речь на отвлеченную тему или говорить перед толпой, еще не отошедшей от "благородного безумия боя" - видал он то безумие... Но пришлось говорить - долго, перебирая поименно командиров расчетов боевых машин, сотников и десятников, лучников, магов и всех-всех-всех... оказывается, Натаниэль тоже успел узнать почти всех - и люди толкали друг друга в бок, радуясь почти как новобранцы, на которых обратил внимание великий герой - хотя, видит Создатель, какой их него, к демонам, герой?

Наконец, они смогли спуститься, и Гаревел все же разогнал людей со двора, не забыв и про высыпавших из башни беженцев - сказав, что вечером выставят вино и вертелы - не так много, как было на Венец Зимы, но отпраздновать хватит. Веланна уволокла куда-то гномов, Андерс подхватил под руку Элиссу, на чем свет стоит костеря "коновалов", которые ее пользовали в этом походе, и Натаниэль обнаружил, что остался один, и впервые за последние безумные дни от него никому ничего не нужно и самому ему, кажется, не надо ничего приказывать. Он растерянно покачал головой и пошел к себе. По дороге поняв, что приказать все-таки надо. Поймать слугу и приказать приготовить ванну. И нормальный обед. В комнату - странно, вроде и уставать сегодня было не с чего, а сил тащиться в харчевню нет. И чтоб сообщили, когда Андерс отпустит Элиссу - ломиться и мешать лекарю работать Натаниэль не собирался.

Элисса появилась спустя полтора часа - похоже, недоделанного коновалами было в избытке. Замерла в дверях, прислонившись к косяку.

-- Я тебе от Делайлы письмо принесла.

-- Как она?

-- Хорошо. Не ранена. Альберт слегка... изумился, обнаружив, как хорошо его жена владеет луком, - она ухмыльнулась. - Кажется, когда мы уходили он до сих пор переваривал мысль о том, что взять в жены ферелденскую аристократку, значит получить не совсем то, чем она кажется на первый взгляд. Но, думаю, переварит - он парень умный, да и Делайле на самом деле больше нравится вышивать распашонки, чем дырявить порождения тьмы.

Натаниэль отложил письмо не читая - успеется. Обнял Элиссу, уводя от порога - та на миг обмякла в руках, точно тряпичная кукла - и он выругался про себя, поняв, насколько же она измотана. Хоть доспех успела снять.

-- Мне еще к Варелу надо, - выдохнула она.

-- Подождет Варел, - сказал Натаниэль. - За неделю башня не рухнула, и ночь еще точно простоит.

-- И на празднике надо появиться. Люди...

-- И люди подождут.

Натаниэль увлек ее за собой в постель, не разжимая объятий, притянул ближе, чтобы не вздумала вспомнить, кому еще она срочно нужна. Элисса тихонько вздохнула куда-то ему под мышку и полминуты спустя дышала размеренно и ровно. Он улыбнулся, провел ладонью по волосам и тоже закрыл глаза.

========== Шесть лет спустя ==========

Комментарий к Шесть лет спустя

Элемент АУ - экспедиция Тетрасов на глубинные тропы произошла три года спустя после начала Мора.

Весть о том, что некто ищет крепкий отряд наемников для похода на глубинные тропы принес Варрик, который, как всегда, знал все городские сплетни. Мариан сперва отмахнулась - возвращаться под землю не хотелось. Наемников в Киркволле пруд пруди, один Мииран со своими "клинками" чего стоит. Но Варрик оказался настойчив. Потенциальный наниматель - точнее, нанимательница, по его словам, стоила того, чтобы поглядеть и, возможно, приглядеть. Явно бывалая, очевидно нездешняя - два дня как с корабля сошла. Акцент ферелденский. Деньги тратит с привычной небрежностью человека, у которого всегда их в достатке, доспех дорогой и повадки знатной дамы - но при том загар, шрам на лице и руки не леди - запястья-то тонкие, породистые, а ладони широкие, мясистые, и мозоли характерные такие...

-- Эка невидаль, - фыркнула Мариан, - да каждая вторая ферелденская аристократка с оружием обращаться обучена, да не просто обучена, а в любой момент готова выйти на равных с мужчинами свои земли защищать.

-- И каждая вторая может в одиночку раскатать дюжину бывалых людей, решивших ее ограбить?

-- Дюжину? - подняла бровь Мэриан.

-- Хорошо, полдюжины.

-- Я могу.

-- Ты можешь, я могу... точнее, Бьянка может, Фенрис... и, пожалуй, все. Так что не "каждая вторая". И не каждой второй нужны Глубинные тропы.

-- Да сколько идиотов туда полезло после тех слухов о немыслимых сокровищах? Все там и сгинули. И раньше ты говорил - туда и дорога, а теперь хочешь, чтобы мы сами ее в тот тейг провели?

-- Те идиоты были и в самом деле идиотами. А эта непроста. Говорит о сокровищах, но, помяни мое слово - не за тем она туда лезет, эту байку она уже тут подцепила.

-- Тогда зачем?

-- Хоук, именно это я и предлагаю узнать. А вдруг за тем лириумом, что свел с ума Бартранда? Он говорил, что продал идола женщине, но я так и не нашел, кому именно.

Мариан покачала головой.

-- Хочешь сказать, она похожа на безумную? Тогда тем более незачем связываться.

-- Она странная, Хоук. Опасная. За ней надо приглядеть - прежде, чем она что-то отчудит. - тон его стал мягким и вкрадчивым. - Просто поговори с ней, хорошо? Это тебя ни к чему не обязывает.

-- Варрик, бессовестный ты плут! - рассмеялась она. - "Ни к чему не обязывает", ага, верю. Где она?

-- Мы договорились встретиться на рынке верхнего города.

Мариан снова рассмеялась.

В этой части рынка было немноголюдно как всегда - оружие и броня не молоко, каждый день свежие не нужны. Разве что ценителям, что гоняются за изяществом работы, желая иметь не добрую подмогу в битве, а еще один экземпляр в коллекции. Мариан себя к таковым не причисляла, и заглядывала сюда редко. Она остановилась у подножья лестницы, пытаясь угадать, кто ж тут так заинтересовал Варрика, нюх которого на странных типов уступал разве что его же чутью на деньги.

За плечом резко вздохнул и напрягся Андерс. Мариан снова оглядела толпу - уже настороженно, пытаясь угадать, чего он встревожился. Храмовники? Вроде не видно. За себя она не боялась - в ту ночь, когда кунари едва не разнесли город, она сотворила достаточно заклинаний для того, чтобы все знали, что она из себя представляет. Мередит ее не тронула. Но заполучить кого-то, кто ей дорог, чтобы превратить Защитницу в послушную марионетку с нее станется, и потому Мариан беспокоилась каждый раз, когда Андерс уходил из дома один. И если кто-то посмеет ему угрожать...

-- Вон та, что торгуется с Корваллом, - сказал Варрик.

Словно услышав его, женщина развернулась от прилавка, укладывая в мешок свежекупленный нож в ножнах.

Андерс выругался. Негромко и очень-очень безнадежно.

Женщина - ровесница Мариан, или даже чуть младше - едва заметно кивнула Варрику, широко улыбнулась кому-то за спиной Хоук и уверенно зашагала к ним.

-- Мастер Тетрас, рада вас видеть, - она снова поклонилась - изящно и с достоинством. - Андерс, представь мне своих друзей.

-- Вы знакомы? - Мариан едва не потянулась за посохом. Варрик был прав - эта женщина, кто бы она ни была, выглядела откровенно опасной. Это кто ж было настолько глуп, что попытался ее ограбить?

-- Помнишь я рассказывал про друга, который вечно находил приключения на... словом, находил и всех за собой тянул? Знакомься...

-- Элисса Кусланд.

Следовало бы представиться в ответ, но Мариан прищурилась.

-- Друг? Или подруга?

-- Сиськи Андрасте, не начинай...

Наверное, он был прав, - подумала Мариан. - Но будь оно все проклято - она ничего не могла с собой поделать, видя, как Андерс готов очаровывать всех женщин от восьми до восьмидесяти, попавших в поле зрения, а те были готовы в лужицу растечься. Он был ей верен... наверное. Она ведет себя глупо. Но почему он тогда не сказал, что "друг" - молода и красива?

Элисса чуть подняла бровь.

-- Монна...

-- Хоук.

-- Монна Хоук, уверяю, я не коллекционирую сердца... и другие части тела магов вообще и этого в частности.

-- Ты по дворянам специализируешься, точно - хмыкнул Андерс. - Как он там, кстати?

-- В нем-то и дело, - непонятно ответила Элисса, едва заметно нахмурившись. - Господа, нет ли тут места, где можно было бы сесть и спокойно поговорить? К тому же, если вы - там самая Мариан Хоук, о которой мне рассказывали, то дело касается и вас.

-- А я думал, ты за мной.

-- Нет. Тебя я хотела бы спросить, какого рожна ты явил свою рожу Страуду, когда по официальным рапортам - мной подписанным, между прочим! - тебя порвали порождения тьмы, и даже сжечь ничего не оставили. Но это подождет, - она снова посмотрела на Мариан. - Итак, монна?

-- Пойдемте ко мне, - решилась Хоук.

В конце концов, если она все поняла правильно, принимать такую гостью - немалая честь. Друг, значит. Вечно влезающий в приключения. Серый Страж из Ферелдена. Кажется, Андерса она пришибет. Ишь, молчит, как будто тут каждый день герои, остановившие Мор, разгуливают... И Варрик точно воды в рот набрал.

-- Это честь для меня, Защитница, - поклонилась Элисса.

Нет, они точно издеваются. Все.

Она не ошиблась. Бодан, увидев гостью, вытаращился так, словно сама Андрасте явилась в дом, засуетился, гоняя прислугу. Сэндал расплылся в улыбке - Элисса обняла мальчишку, потрепала кудри.

-- Колдовство!

-- Колдовство, - улыбнулась она. - Воистину. Не чаяла увидеть ни вас, мастер Бодан, ни Сэндала.

-- Я тоже, - гном прослезился. - Монна Хоук, это... это сама...

-- Я поняла, Бодан. - сказала Мариан. - Но если наша гостья не представилась полным титулом...

-- Это дела прошлые и никому не интересные, - отмахнулась Элисса. - Не надо.

Мариан кивнула.

Она провела гостью в кабинет, Орана принесла вина, разлила по бокалам - молчаливая и бесшумная, словно тень. Притворила дверь.

-- Зачем Серому Стражу наемники на глубинных тропах? - спросила Хоук.

Варрик поморщился - как пить дать будет снова выговаривать, что не надо сразу брать быка за рога, а стоит начать исподволь.

-- Затем что даже Серые Стражи в одиночку идут на Глубинные тропы только за смертью, - она пригубила вино. - У вас отличный вкус, Защитница... Наверное, мне надо начать издалека, да и Андерсу, думаю, будет интересно. Не так давно мне пришлось отлучиться из Башни Бдения...

-- И снова все пошло кувырком, - влез Андерс. - Как всегда. То осада, то приносит какого-то урода из верхушки Ордена, который Ланцелапа чуть не убил...

-- Если бы твой Ланцелап разодрал мне лысину, я бы тоже была недовольна, - ухмыльнулась Элисса.

-- А не надо было хватать незнакомого кота! Коты - существа независимые и гордые!

-- Андерс... - сказала Хоук.

-- Прошу прощения, монна, мы действительно отвлеклись. - Элисса склонила голову. - Словом, пока я моталась в Орлей и обратно, кто-то из верхушки Ордена распорядился людьми через мою голову, отправив отряд разыскивать тот тейг, про который после вашего путешествия столько разговоров. Были кое-какие... странности. Отряд должен был быть не маленьким - часть моих людей, часть из Вольной Марки, люди Страуда - кстати, тоже через его голову. Чуть больше дюжины Стражей - немало, поверьте. Когда я вернулась в Амарантайн, выяснилось, что отряд исчез. И что руководство ордена сочло потери допустимыми, потому разыскивать официально их никто не будет, - она чуть усмехнулась. - В конце концов, Серые Стражи никогда не умирают в своей постели в окружении любящих родственников. Но видите ли, меня это не устраивает. В том отряде был человек, который мне дорог. И, боюсь - еще один, который дорог вам.

-- Карвер, - выдохнула Мариан.

Но если там пропал отряд Серых Стражей... Карвера она не бросит - но как бы им самим там, под землей, не остаться.

Элисса кивнула.

-- Буду честна - времени прошло изрядно. Возможно, что все они уже мертвы.

-- Натаниэля так просто не взять, - сказал Андерс. - И Карвер очень неплох.

-- Знаю, - сказала она. - И не отступлюсь, пока не найду либо его... либо тело.

-- С ними точно...

-- Андерс, мне не семнадцать лет, - отрезала Элисса. - И монна Хоук похожа на человека, который понимает, что отряд хорошо вооруженных и отлично обученных людей не растворяется на глубинных тропах только потому, что им захотелось свернуть на пару лиг в сторону цветочки понюхать.

-- Зовите меня Мариан. - сказала Хоук. - Мы с вами.

-- Хорошо. Плачу двадцать золотых, - она подняла руку, останавливая готовую взвиться магессу. - Ваши друзья же не связаны с Карвером кровными узами. Тем более с Натаниэлем...

-- Мы можем обсудить это, когда вернемся.

-- Если вернемся.

Воистину, эта женщина знала, что такое доброе слово.

Человека, которого звали Натаниэль, они нашли. Живым. И глядя на них с Элисой Мариан поняла, что "не отступлюсь, пока не найду" было не пустым бахвальством. Между этими двумя только что искры не проскакивали - просто держались за руки, а хотелось отвернуться, словно те целоваться прилюдно вздумали. Похоже, и про то, что не стала возиться с рапортами и ждать разрешения от руководства ордена Кусланд не солгала. Смеялась, мол, дальше глубинных троп все равно не сошлют, а разжалуют - так забот меньше. Эту, пожалуй, разжалуешь. Волю дай - так и гарлоков построит и прикажет копать отсюда и до обеда.

-- Там еще люди остались, - сказал Натаниэль. - Я вперед поразведать шел.

-- Карвер? - спросила Мариан.

-- Был жив, когда я уходил. - Он потер лоб. - Здесь не должно было быть порождений тьмы! Архитектор...

-- Значит, вернемся и поговорим с ним по душам, - усмехнулась Элисса. - Веди давай.

Мариан подумала, что не завидует Архитектору, кем бы тот ни был. Но про него спросить можно потом. Сейчас главное - Карвер.

Его они тоже нашли живым. Мариан обнимала брата, смаргивая слезы, а тот краснел и смущенно бурчал про телячьи нежности.

-- Страж Хоук, - фыркнула Элисса. - Извольте вести себя с сестрой как подобает любящему брату, а не как недоросль, который по глупости считает проявления любви признаком слабости.

Карвер залился краской, буркнул "есть", неловко обнял.

Мариан улыбнулась. Мальчишка. Совсем взрослый стал - а все равно мальчишка. Создатель, - взмолилась она про себя, - Пророчица. Храните его. Все, что осталось от моей семьи...

-- Сама-то, - в который раз влез Андерс. - Хоть бы обнялись...

-- Мы свое не упустим, - ухмыльнулся Натаниэль. - Нашел, о чем переживать.

Мариан, наконец, смогла выпустить брата, обернулась к остальным.

-- Прошу прощения. Я...

-- Не за что извиняться, - сказала Элисса. - Защитница, когда мы вернемся на поверхность - пусть Карвер поживет у вас неделю. Нам всем понадобится отдых.

-- Конечно. И вы тоже...

Она покачала головой.

-- Мы с нашими людьми разместимся в какой-нибудь из гостиниц. Надеюсь, мастер Тетрас посоветует...

-- Только не "Висельник" - сказал Андерс.

-- Почему бы и нет? - хмыкнула она. - После порождений тьмы размять кости в трактирной потасовке - милое дело. Впрочем, это мы обсудим, когда вернемся на поверхность. Андерс, можно тебя попросить?

Маг, кивнув, занялся ранеными. Мариан, обругав себя последними словами, присела рядом. Целитель из нее так себе, но и несколько простейших заклинаний могут помочь. Семеро стражей - вместе с Карвером и Натаниэлем. И тот странный гном, Волдрик. Негусто. И ранены почти все. Что ж там случилось-то?

Впрочем, Карвер расскажет. Чуть-чуть оттает и расскажет. Заодно выскажет все, что думает про фамильный особняк - он всегда считал что незачем гоняться за тенями предков, надо идти вперед - и про маму... ох, мама. Ничего, пусть ворчит, на то он и Карвер.

Она отпустила раненого, оглянулась.

Элисса и Натаниэль разговаривали - слов не слышно, но лица... Она провела пальцами ему по щеке, он взъерошил ей волосы - шлем женщина держала на сгибе локтя. Мариан смутилась, сама не понимая чему. Встретилась взглядом с Андерсом. Тот улыбнулся, и она невольно улыбнулась в ответ. Уж ей-то завидовать грех. Поднялась.

-- Все готовы? Идем.

Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg