«В постели с миллиардером»

– Роберт, ты меня слушаешь?

Роберт Левицкий, генеральный директор фирмы «Самоцветы», подавив вздох, перевел взгляд со стола, по дорогой стеклянной поверхности которого нещадно колотил ручкой последние десять минут, на своего дядюшку, который, собственно, и был в данный момент причиной его крайне дурного настроения.

И – да, он его слушал. Но то, что слышал, совершенно Роберту не нравилось.

– Да, – отозвался он лаконично в ответ на заданный ему вопрос и с тоской кинул взгляд за окно. Захотелось вдруг так по-мальчишески распахнуть сейчас створки и, перемахнув через подоконник, просто выпрыгнуть наружу и исчезнуть, чтобы не слышать всего того, чем дядя не уставал компостировать ему мозги. Повести себя беззаботно, как в детстве, которого у него почти не было. Впрочем, даже тогда он не бежал от проблем и тех бед, горький вкус которых ему пришлось познать довольно рано, и тем более не сбегал позорно от неприятностей теперь, будучи взрослым мужчиной и одним из самых влиятельных людей в своей области деятельности.

Он поджал губы, размышляя над ситуацией, в которой оказался. Дядя еще не перешёл напрямую к тому, чего хотел, но Роберт уже понимал, куда тот ведёт. И также он понимал, что, вероятно, ему придется пойти на некоторые уступки в волновавшем дядю деле. Во всяком случае, если он желал наконец получить полный и абсолютный контроль над их семейной фирмой, которую сам же вывел на международный уровень, превратив из маленькой ювелирной мастерской, которой владел дядюшка, в солидного производителя люксовых украшений. И, черт возьми, за одно это уже заслуживал передачи ему тех сорока девяти процентов акций, что ещё принадлежали дяде. И которые тот, судя по всему, намерен был ему отдать только на крайне драконовских условиях. А именно…

– Ты же можешь хотя бы с ней познакомиться, – говорил Петр Левицкий, имея в виду какую-то неизвестную Роберту девицу, являющуюся родственницей старого друга семьи, и по совместительству тем неотёсанным бриллиантом, который он, Роберт, по соображениям дядюшки должен был оценить, а заодно наверняка и приобрести себе в вечную собственность. Только вот проблема – делать этого не собирался категорически.