«Мечтать полезно, милый босс!»

Мечтать полезно, милый босс! (fb2) - Мечтать полезно, милый босс! (Боссосекретастика) 1147K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Оксана Алексеева

Оксана Алексеева Мечтать полезно, милый босс!

Глава 1

– Еще разок, помедленнее. Я должен принять вас на работу, потому что это место прекрасно подходит программе вашей прокачки? Поправьте, если я что-то понял неправильно.

Игорь Валентинович не выглядел раздраженным – скорее озадаченным. Он все никак не мог поверить, что девушка говорит серьезно. А так все хорошо начиналось: пришла, произвела впечатление спокойной и ответственной, об опыте работы в регистратуре поликлиники рассказывала без нервов и претензий – а это Игорь посчитал добрым знаком. И вот когда он уже определился, что берет ее на должность секретаря, девица начала заливать такое, что ему с каждой секундой становилось все непонятнее и одновременно смешнее.

– Не совсем так! – Катюша легко отмахнулась. – Давайте я с самого начала все вам расскажу.

– Не надо! – на всякий случай испугался директор. Он посмеяться любил, однако слишком много смеха жизнь-то продлевает, но работать мешает.

– Надо, – уверенно успокоила Катюша своего будущего начальника. – Я вам сейчас все так расскажу, что вы сразу захотите меня принять на работу.

Игорь откинулся на спинку стула, упер руку в подлокотник и задумчиво водил пальцами по подбородку, тем самым скрывая улыбку. Он тут вообще-то грозный боссище, негоже сразу человечность демонстрировать. Хотя эту он на работу все равно теперь не примет, так что ничего страшного, если она заметит, что он едва держится от хохота.

– Все началось с того… – загадочным голосом сказочницы из детской телепрограммы вещала Катюша, – что он назвал меня «женщиной»!

– Кто? – Игорь задал вопрос и тут же о нем пожалел. – Климов?

– Да при чем тут Климов? – несколько раздраженно развела руками Катя. – Вы меня вообще, что ли, не слушаете?

– Простите, простите, – съязвил он. – Продолжайте, больше отвлекать ерундой не буду.

Катюша вмиг успокоилась:

– Так вот. Стоим мы с подругами на входе в ночной клуб, очереди ждем. А сзади другая компания подходит, у них вроде как проход в вип-зону вне фейс-контроля. Ну, это для истории значения не имеет, не обращайте внимания! – она отмахнулась, как будто Игорь вообще собирался обращать внимание на эту историю. – В общем, мы им путь загораживали. Вот они и попросили пройти.

– Нахамили? – Игорь все никак не мог уловить смысла.

– Нет, конечно! С чего вы взяли? – удивилась Катюша. – Вежливые, приятные люди! Просто попросили. Один такой голосочком елейным мне в спину и протянул: «Женщина, позвольте пройти». Представляете?

– Вообще нет, – честно признался Игорь Валентинович. – Я такие жуткие истории только в передаче «Человек и Закон» слышал. Как вы смогли такой стресс пережить?

– Шутите, да? – догадалась Катюша, но сдаваться пока не собиралась и потому терпеливо пояснила. – Он меня «женщиной» назвал!

– Стесняюсь спросить, – Игорь уже почти в голос ржал, что сильно портило его образ холодного железобетонного начальника, – а обычно вас незнакомцы за мужчину принимают?

Катя тяжело вздохнула и закатила глаза. Не очень приятно будет работать на умственно отсталого, но что поделаешь? Ей несложно ему на двух пальцах и по десятому кругу объяснять:

– Мне двадцать пять, Игорь Валентинович! Это лет триста назад я была бы уже матерью пятерых детей и пары внуков!

– Матерью внуков?

– Да не придирайтесь к терминам! В двадцать первом веке женщинами называют тех, кто уже всё, не котируется! Не замечали, что подтянутых спортивных див только девушками зовут? Ей тридцать восемь, Игорь Валентинович, а все девушка! Не женщина и уж тем более не баба какая, а девушка, потому что язык не повернется так конфетку обозвать. Да я сама таких пару знаю, загляденье! Понимаете теперь?

– Понимаю, но лучше бы обошелся без этого понимания, – признал мужчина. – Давайте уже ближе к делу, Екатерина. Какая связь между тридцативосьмилетними конфетками, Климовым и, самое главное, мной?

– Ну наконец-то, конструктив попер, – обрадовалась Катя. – Вот именно тогда что-то в моем мозгу и перемкнуло…

– Это я вижу, – перебил он. – И уже не надеюсь, что разомкнет. Вы продолжайте.

– Продолжаю, – с нажимом сказала Катя. – Продолжаю, несмотря на ваш неуместный сарказм! Перемкнуло меня основательно, самый настоящий кризис полного переосмысления. Как будто до того дня я в сказке какой-то жила и тут бац, попаданка в реальный мир. Понимаете?

– У меня совещание через полтора часа. А так хотелось бы дослушать эту историю хоть до какого-то финала.

Катя поняла его просьбу и теперь затараторила быстрее:

– Мама всю жизнь мне твердила, что нельзя ни под кого подстраиваться. Что все эти мини-юбочки, реснички нарощенные, спортзалы с гантельками – это для тех, кто из себя ничего не представляет. А человек сам по себе ценность. Хоть как его выряди, ценность его от этого не меняется.

Она заметила, как мужчина невольно скосил взгляд на ее длинную мешковатую юбку, но на этот раз от комментариев воздержался. Да Катя уже и сама понимала, что гардероб пора пересматривать. Ее вряд ли можно назвать уродиной, но и первой красавицей никто не считал – довольно густые русые волосы собраны в хвост, ноль косметики или средств для укладки, широкая и удобная одежда, выгодно скрывающая не слишком идеальную фигуру. Все то, о чем говорила мама, – при отсутствии яркого фантика ухажеры сразу начнут замечать Катину сущность. Но что-то уже очень давно никто не рвался ее замечать. А Катя это пытается объяснить Игорю Валентиновичу – подчеркнуто холеному директору сети частных клиник. Ему вряд ли намного больше тридцати, но весь такой из себя пижон: пиджачок сидит как влитой, с галстуком гармонирует, щетинка модная, причесон торчит настолько идеально, словно место каждой волосинки тщательно обдумывалось стилистом. А может, Кате и повезло, что он именно такой – Игорь Валентинович должен понять, по какой причине девушка захотела перейти из одной лиги в другую. Потому именно сейчас надо договариваться, пока не договоришься:

– И до недавних пор я пребывала в твердой уверенности, что парни меня на свидания не зовут, потому как до моего уровня недотягивают. Им кого попроще подавай, не такую начитанную, чтобы у нее талия в пятьдесят сантиметров и кулинарные таланты на уровне шеф-повара. Ха, как будто одно другое не исключает! Но дело не в том, Игорь Валентинович. Мне Славка Климов еще со школы нравился, но он все на других смотрел – на тех самых, у которых попа орехом, мини-юбкой обтянутая. Это ж он неправ был, а я своего принца ждать продолжала – который явится и вникнет в мою ценность безо всяких там прибамбасов. Потому что мама повторяла, что любят не за шмотки или цвет волос, за душу любят, если речь идет о серьезном чувстве…

Игорь снова ее прервал, поскольку конца этой тирады не видел:

– А мама, как я понимаю, тоже в личной жизни не особо счастлива?

Катюша осеклась на полуслове и вперила задумчивый взгляд в стену. Неужели действительно впервые задумалась о том, от кого именно слушает подобные советы? Хотя дело житейское. Есть люди, которые по умолчанию правы. Оттого самую стабильную работу психоаналитикам как раз родители и подкидывают, поле неисчерпаемое. Девушка зависла на таком простом вопросе, и Игорю пришлось ее расшевелить:

– Екатерина, а мы можем сразу на следующую серию перемотать? Основное я понял. Некто оскорбил вас, назвав женщиной. Потому что вы не женщина, а что-то принципиально иное. Но запущенные ошибки в воспитании заставляли вас все эти годы заблуждаться, потому вы и рядились всю жизнь в мешок в надежде, что тот самый принц под этим убожеством обязан разглядеть вашу начитанную душу. А Климов, в которого вы влюблены вот уже несколько лет, работает в моем офисе штатным юристом. И именно поэтому, в результате какой-то нездоровой логической цепочки, я должен и вас принять на работу, чтобы вы становились все лучше и лучше, а Климов все ближе и ближе. Я ничего не упустил?

Катюша поморщилась – не все формулировки ее устроили, но так или иначе суть передана верно. Потому нехотя кивнула.

– Да, примерно так. Предвижу новый всплеск вашей язвительности, Игорь Валентинович, но все же добавлю. Вот после той самой перезагрузки я и решила в корне измениться. Прокачаться, так сказать. Совсем другим человеком стать, который не только внутри, но и снаружи конфета. А призом себе назначила нашу любовь со Славкой Климовым. Почему я должна от собственного счастья отказываться из-за неправильного фасона юбки? Вы мне скажите, неужели должна, или пора что-то менять?

Игорь последние вопросы посчитал риторическими и обрадованно продолжил:

– Я эту историю буду всем друзьям пересказывать и каждый раз ржать до слез. Это хорошо, что у меня друзей мало, а то бы я к концу недели умер. Но давайте уже главные фейерверки, Екатерина! У вас на меня какой-то компромат или пистолет в сумочке? Каким образом мы от этого ералаша перейдем к реальному трудоустройству?

Катя вздохнула, покачала головой и очень терпеливо улыбнулась. Приложила все силы, чтобы в ее тоне не прозвучало неуместной снисходительности к его умственным способностям:

– Игорь Валентинович! Неужели вы до сих пор не поняли своей удачи? Я ведь совершенно новый человек, обновленный, замотивированный донельзя. Вы думаете, что найдете кого-то, кто будет так же рьяно рвать и метать на этой должности? Не ради зарплаты, не ради статуса или карьеры – а только ради себя самой.

– И ради Вячеслава Климова, как я понял, – вставил начальник.

– И пусть так, – Катя не собиралась отрицать очевидное. – Какая вот лично вам разница, что именно меня толкает на подвиги? Вам осталось только расслабиться и состригать плоды. Какого секретаря вы ищете, Игорь Валентинович? Не такого ли, который в любое время дня и ночи будет рваться в бой? Не такого ли, который сам – с этой должностью или без нее – собирается ежедневно расти над собой? Да, я прямо сейчас многого не умею. И прямо за этой дверью стоят еще кандидатки, которые по всем установленным параметрам лучше меня! Но ни одна из них, ни все они вместе взятые, не заинтересованы в том, чтобы стать идеалом. Кто вам нужен, Игорь Валентинович, удовлетворительный результат сегодня или идеал уже завтра?

Игорь в очередной раз хмыкнул. Надо признать, что у девицы этой язык как помело. В смысле, растет из нужного места, или как там говорят. Короче, она любую тему умеет так преподнести, что начинает звучать резонно. Даже такой абсурд. Но Игорь не зря являлся директором сети, его вот так запросто за жабры не возьмешь. А саркастически улыбаться он еще в детском саду прекрасно научился, с тех пор навык только креп. Оценив эту самую улыбку, Катя нахмурилась и добавила:

– А я забыла сказать, что готова работать за минимальный размер оплаты труда? Все три месяца испытательного срока. Да-да, одиннадцать тысяч двести восемьдесят рублей, ноль-ноль копеек. Притом вы сможете уволить меня в любой момент без объяснения причин.

И все, мир вдруг окрасился в другие цвета. Может, эта девица гипнозом каким владеет? Лично Игорь Валентинович не знает никого, кто даже пальцем будет шевелить восемь часов в день, всю рабочую неделю, за такие деньги. Притом законодательно подкопаться невозможно, раз работник сам согласен.

– За МРОТ? – переспросил Игорь, не в силах поверить, поскольку в объявлении о вакансии звучала совершенно иная сумма, да и то с обещанием повышения после испытательного срока.

– За него, за него, – победоносно добила Катя. – Сказать, сколько вы сэкономите в эти самые три месяца? Я уже посчитала.

Игорь тоже посчитал, он вообще не умел остановить счет в уме, когда речь шла о прибыли. Но произнесенное все еще казалось какой-то бессмыслицей. Таких денег в его сети вообще никто не получал, включая низший вспомогательный персонал.

– Екатерина, вы шутите? – напоследок он уточнил еще раз, хотя уже прикинул свое решение. В конце концов, эта болтливая, очень смешная и совершенно нелепая «мотивированная девица» права в одном – уволить он ее может в любой момент. Да, потеряет с ней время. Но сэкономит на оплате. Одно на другое бьется. А вдруг она и правда начнет «рвать и метать» ради новой себя и Славки Климова? Настроение его менялось, и это отражалось в голосе, хотя веселье никуда не исчезло: – Я не просто так интересуюсь. Любопытно, вы на какой день работы в голодные обмороки падать начнете?

– Не начну, – уверенно отрезала девушка. – Игорь Валентинович, я в регистратуре муниципальной поликлиники работала! Неужели думаете, что там намного больше платили? Я уже все рассчитала, за меня не волнуйтесь.

– Даже и не думал. Я за себя очень волнуюсь. И за Вячеслава Климова. Хотя с другой стороны, интересно узнать, сработает ли ваша идиотская стратегия по прокачке образа с ним.

– То есть принимаете? – она обрадовалась так сильно, что вскочила со стула и подалась вперед. Но от ненормальных обнимашек теперь уже настоящего шефа защитил дубовый стол.

– То есть принимаю, – признал Игорь. – На испытательный срок. Никаких больничных и отгулов. Уволю сразу же, как только посчитаю нужным. Если через три месяца я решу, что не хочу с вами прощаться, тогда попадете в штат и начнете работать на совсем других условиях. Пока идите в отдел кадров, я туда позвоню. Приступаете в понедельник.

– Поняла! Спасибо! Я так и знала, что именно с вас моя жизнь и повернет на сто восемьдесят градусов!

– Как это – с меня? – Игорь изогнул бровь. – Я думал, с того хама… ну, возле клуба.

– Нет, нет, он только заставил меня все переосмыслить. А вы развернули. Спасибо, Игорь Валентинович! Вы не пожалеете. С завтрашнего дня бросаю курить, гардероб в субботу пересмотрю, в воскресенье освою «Эксель»…

– Так вы еще и курите?!

– Нет, конечно! – она отмахнулась и направилась к двери. – С завтрашнего дня я стану совсем другим человеком, вы меня просто не узнаете! Спасибо, вы не пожалеете!

– Уже начал… – произнес Игорь Валентинович в пустоту, поскольку дверь за странной девицей закрылась.

Глава 2

Мягко говоря, Катюша была не вполне откровенна с Игорем Валентиновичем – очень переживала, что он ее на работу принимать откажется. С той же целью она осознанно выпустила из рассказа несколько ничего не значащих деталей. Например, что история с клубом произошла не вот-вот, «буквально позавчера», а уже довольно давно – два месяца назад. В принципе, все остальное – правда. Кроме мелочи: тогда и случилось ее переосмысление, но все попытки повернуть жизнь на сто восемьдесят градусов сразу успехом не увенчались. А все потому, что в тот момент у Катюши не было Цели, с большой буквы «Ц».

Именно так и выразилась подруга Анютка. Дословно, немножко в нос и растягивая гласные, притом активно раскидывая в воздухе идеально наманикюренные пальчики: «Катюнь! У каждого человека должна быть цель. А без цели ничего не будет. Ни. Че. Го. Кстати об этом. Почему ты до сих пор не зарегистрирована в инстаграме? На что может быть похожа жизнь человека, у которого не найдется ни одной мимимишной фоточки? Да хоть завтрак свой сфотай и выложи, а то как-то не по-человечески живешь. Еще и удивляешься, что тебя всего лишь женщиной, а не гуманоидом престарелым назвали», – и тому подобное, дальше можно не пересказывать за отсутствием какой-либо смысловой значимости для документальной хроники. Хотя про цель она очень верно начала.

Нет, Катя тогда действительно впала в некий кризис, когда ее женщиной обозвали. Не хотела нагнетать или погружаться в самоанализ, но ничего не вышло. Теперь вся ее жизнь просматривалась через призму этого клейма. А за что? Она ведь замужем никогда не бывала и всерьез не собиралась. Она ведь в последний раз на свидание ходила два года назад. Может, и не невинная девица, которая от обнаженного торса мужицкого в обморок грохнется, но пока еще и не зрелая вишня. За что же вот так сразу, в лоб-то?

Она и маме, Лидии Ивановне, об этом случае на следующий же день рассказала в надежде на поддержку, но та лишь головой покачала, губы поджала, глянула сквозь очки и выдала:

– Это что еще за средневековые предрассудки, Катерина? Ну, назвал и назвал! Есть тебе дело до какого-то там незнакомца? Или что же, тебя зацепило, что какой-то мужлан в тебе со спины на все согласную девицу не разглядел? Кто-то борется за то, чтобы у женщин были одинаковые с мужчинами возможности, а кто-то в депрессию впадает от того, что женщину женщиной назвали! А может, еще и ваты в лиф натолкаешь, свеколкой скулы подведешь, чтобы мужики штабелями грохаться начали? Какое там самоуважение, честное слово! Можно же быть как все. Как эта твоя Анютка!

Катюша тяжело вздохнула:

– Знай ты Анютку поближе, то была бы в курсе, что уже лет двести как девушки свеколкой скулы не подводят. Анютка от такого оборота речи на пару часов в обморок сходила бы.

– Во-во, – победоносно резюмировала мама, как будто только что нашла подтверждение всем своим тезисам. – Вот и не будь как пробка, Катерин. В смысле, как Анютка, оговорилась я.

Катюша раздраженно процедила сквозь зубы:

– Ладно про Анютку. А Ольга тебе чем не угодила? Все девчонки согласны, что мне пора что-то менять! Или Ольгу ты тоже глянцевой пустышкой считаешь?

– Ольга? – мама сделала вид, что разглядывает потолок и никак не может припомнить, о какой такой Ольге идет речь. И кое-как припомнила: – Та самая Ольга-терминатор? Она еще в школе по спортивным соревнованиям каталась вместо учебы. Чем она теперь занимается?

– В фитнес-зале ведет курс «Для пышек» и неплохо зарабатывает! Видела бы ты ее новую машину! Ольга, если хочешь знать, олицетворение того, что женщина в современном мире все сможет.

– А-а, ну да, ну да. А я все жду, когда ее в космонавты или хотя бы телохранители президента примут. Знаешь, Катерин, такая зацикленность на собственном теле – это признак затянувшихся комплексов.

– Комплексов? – выдохнула Катя, уже не в силах хоть какие-то разумные аргументы подобрать. Потому и выпалила эмоционально то, что никто не сможет оспорить: – Зато Ольгу ни у кого язык не повернется женщиной обозвать! Она для всех «фито-няшечка», чтоб ты знала!

– Конечно, не повернется, – Лидия Ивановна на этот раз заинтересовалась своими ногтями. – Потому что побоятся. По Ольге сразу видно, что рука у нее тяжелая. Кому ж в голову придет с ней честно разговаривать?

Катя устало отмахнулась. Почему она раньше не замечала, насколько деструктивны такие разговоры? Почему ей всегда, с самого детства казалось, что мама, даже если немного и перегибает, то по большей части права? А вот после того самого грандиозного переосмысления она со всей отчетливостью увидела – не права ее мама! Вообще в оценках своих не права. И даже если какую-то мелочь улавливает точно, то быстро искажает ее до неестественной фальши.

Про третью свою подругу Катюша и вспоминать в том разговоре не стала – сама понимала, что этот пример совсем уж неуместно прозвучит. Но это ничего, что она вспоминать не стала, мама справилась сама:

– Ты еще Свету свою в пример приведи! Советчица по правильной жизни. Гуру! Сэнсэй! – Лидия Ивановна рассмеялась, будто смешно пошутила. – Вот точно, у нее пойди и спроси, нравится ли ей ее жизнь.

– Нравится, – уверенно ответила Катюша за подругу. – А что устает – так это нормально. Хватит чужие жизни своими мерками мерить, мам.

– А я и не собиралась, – мама снова поджала губы. – Мне-то что до твоей Светы? Лишь бы ты в «счастливую семейную жизнь», – она пальцами в воздухе обозначила кавычки, – так же сильно не вляпалась. А так мне все равно, конечно. Ладно, доченька, мне пора к завтрашней лекции готовиться. Такой сложный курс в этом году, такой сложный курс…

Мама гордилась тем, что занималась исключительно интеллектуальным трудом – преподавала в солидном институте, прекрасно разбиралась и в философии, и в культурологии, и даже в лингвистических связях романо-германской группы. И всех, кто был не так же гуманитарно подкован, считала людьми… ну, если не низшего, то немного другого сорта. Даже гламурная красавица Анютка, которая только о туши могла бы говорить больше пяти минут подряд, не раздражала маму так, как Света. Та выскочила замуж сразу после школы, нигде не училась, а к настоящему времени являлась счастливой матерью троих детишек. Ну, иногда не очень счастливой, а часто – очень даже вымотанной, но как будто и не предполагающей для себя никакой другой судьбы. И совершенно не учитывались никакие ее козыри – умение готовить, безупречный порядок в доме и вязаные салфеточки на столах. Да хотя бы тот факт, что к Свете можно было завалиться в любое время – накормит получше, чем бабушки в анекдотах. Но для Лидии Ивановны – кандидата филологических наук, доцента кафедры, матери-одиночки, единожды замужней, единожды разведенной – подобные «козыри» звучали как признание полной, абсолютной умственной недееспособности: «Всерьез интересоваться десятками рецептов яблочного пирога можно лишь при том условии, что в черепной коробке сплошное пюре». И что уж греха таить, Катюша отчасти это отношение впитала, хотя и без того же негатива, но с легкой предвзятостью.

В общем, понимания от мамы Катюша не встретила, а больше родственников у нее и не водилось. Может, и к лучшему. Катюша не была уверена, что смогла бы вынести еще пару-тройку таких же родственников, как мама. Потому и решила воззвать к помощи тех, кто в трагический момент возле клуба присутствовал.

Опять пришлось подстраиваться под Светланку, потому что никто не бывает так вечно и прочно занят, как отчаянная домохозяйка. Следовало вклиниться в график ее мужа так, чтобы он смог побыть с их тремя детишками, пока главный консультант по семейной жизни сидит с подругами. У Анютки, главного консультанта по макияжу и маникюру, график был плавающим, ведь единственная ее работа «быть красивой». Ольга, главный консультант по спорту, занятия вела не каждый день, потому и она смогла присоединиться.

Разместилась компания в любимом кафе их района, привычном месте сбора с тех самых пор, когда они еще все вчетвером ходили в местную школу через улицу. Ольга – подтянутая брюнетка с короткой стрижкой, у нее в каждом шаге ощущается уверенность львицы. Анютка – тоже львица, но в несколько ином смысле. Светская красавица, которая с любого ракурса выглядит потрясающе и в курсе абсолютно всех новостей о звездах шоу-бизнеса. За Анюткой, как и Ольгой, мужчины ходят косяками, хотя они очень разные. Но девушки эти разборчивы, если не сказать – высокомерны. То есть их абы каким уровнем сильного пола не уболтаешь, цену себе знают.

Света тоже привлекает задумчивые взгляды мужчин, будто бы на подсознательном уровне чувствующих, рядом с кем всегда будет сытно и тепло. Светланка притом очень активно выпячивает свое замужество – широкое кольцо на пальце тоже видно с любого ракурса, как ресницы Анютки. Но само внимание к ней заметно, хотя Света определенно не может похвастаться ни идеальной фигурой, ни стильным образом. Талия ее расплылась уже после второго ребенка, сейчас молодая мама скорее напоминала аппетитную пышечку и ничего с этим делать не собиралась. А зачем ей что-то делать, если она и без того олицетворение десерта? Хотя бы для своего Егорки.

Катюша далеко не в первый раз рассматривала подруг, но только теперь пришло неожиданное осознание: у каждой из них была своя «фишка» – как маркетинговая стратегия. Никакой стратегии не было только у самой Катюши. Вот только почему ей раньше об этом никто не удосужился сказать? Или говорили? Да конечно, говорили, многократно, Ольга с Анюткой – уж точно, просто Катюша в те времена не готова была их услышать.

– Итак, – она обвела строгим взглядом всех собравшихся за столиком, – пора что-то менять!

– Давно пора, – первой предсказуемо отозвалась Анютка. – И начать следует с одежды по размеру и консилера, идеально подходящего к твоему тональному крему!

– Консилера? – по инерции уточнила Катюша, но пояснила о том, чему знала наименование: – Я вообще не использую тональный крем, Анют.

– То-то и оно, – отрывисто ответила подруга и очень драматично хлопнула длиннющими ресницами. – Катюнь, я не могу всерьез воспринимать человека, который не умеет пользоваться консилером.

Смысл фразы от Катюши ускользнул, но она еще заранее решила выслушать буквально все советы. Потому сейчас серьезно кивнула и еще серьезнее ответствовала:

– Ты права. На выходных идешь со мной в бутик косметики, купим все, что нужно. Составь список заранее, сейчас я потяну максимально бюджетный вариант.

Анютка воззрилась на нее восторженными глазищами – она за всю жизнь от Катюши ничего приятнее не слышала. И даже забыла по-светски гундосить в нос, когда сообщала:

– Конечно, Катюнь! Разработаю для тебя самый бюджетный вариант!

Начало положено, хотя теперь стало страшнее. Но Катюша не сдалась и перевела взгляд на Ольгу. Та сразу поняла, что от нее потребуется, но откинулась на спинку стула и сложила руки на груди. Она опередила вопрос:

– Да-да, Кать. Уйдет примерно три месяца, когда ты сможешь увидеть реальные результаты тренировок. Избыточного веса в тебе немного, никаких серьезных отклонений нет, потому не вижу препятствий для полновесной программы. Но я скажу тебе нет.

– В смысле? – не поняла почему-то Анютка, хотя никто не понял, если уж быть точным. – Ты отказываешься помогать нашей Катюне стать лучше?

– Отказываюсь, – твердо повторила Ольга, не отводя пристального взгляда от Кати. – И буду отказываться ровно до тех пор, пока ты не бросишь курить. Видишь ли, дорогая, есть два взаимоисключающих пути – саморазвития и саморазрушения. Невозможно идти сразу по обоим, так что выбирай.

– А что тут выбирать? – удивилась Катя. – Я ж и не курю почти. Раз в день с девчонками из регистратуры за компанию. Это ж не зависимость какая!

– Тогда не вижу никаких проблем, – голос Ольги словно ледяной водой окатывал. – Решай этот вопрос раз и навсегда, и сможем приступать к твоему апгрейду.

Катя почему-то расстроилась. Ей не слишком понравилась вот такая ультимативная форма, как будто Ольга приказы своим пампушкам на фитнесе раздает. И Катюша действительно не считала себя заядлой курильщицей. В выпускном классе они всей четверкой иногда бегали за угол школы, а потом как-то все изменилось: Ольга спортом профессионально занялась, Анютка прочитала, что цвет кожи может испортиться, а Светланка вообще в вечные беременности погрузилась. Не сказать, что Катя этим делом особенно увлекалась, но вот как устроилась в поликлинику работать, так само собой и начало выходить – все интересные вопросы обсуждаются почему-то только во время перекуров. Но пристрастие это пока в настолько легкой фазе, что негатив Ольги вообще непонятен и даже обиден.

– Хорошо. Даже замечательно! – с вызовом заявила Катюша. – Можешь считать, что уже готово. Начинай придумывать программу тренировок, дорогая.

Она вытянула из сумочки пачку с тонкими дамскими сигаретами, встала, демонстративно и безо всякой жалости выкинула ее в ближайшую урну. Ольга даже после этого не улыбнулась ободряюще. Точно мама выразилась, терминатор!

Светланка на подсознательном уровне не выносила никаких напряженных моментов, потому попыталась сгладить и этот:

– Это все здорово, Катюш! Но мне кажется, ты упускаешь кое-что важное. Ты говоришь о том, что хочешь измениться коренным образом, полностью перестроить свою жизнь, но притом ведешь себя так, словно это чрезвычайно легко. А это будет трудно, Катюш.

Катя задумалась над сказанным, но проникнуться не смогла. Понятное дело, проблем будет предостаточно, но зачем же нагнетать прямо сейчас? И вот именно тогда Анютка и заявила про Цель. Якобы человек способен сделать что угодно, если есть зачем. В тот вечер Кате казалось, что она знает зачем – чтобы ее больше никто не воспринимал, как некотируемый материал. Чтобы перестать быть некотируемой. Но позже выяснилось, что цель должна быть более конкретной, а девчонки были правы – такие размытые ориентиры не работают от слова совсем.

Следующим же утром Катя купила пачку тонких дамских сигарет, чтобы на работе от скуки не помереть, а Анютке по телефону сообщила, что их шоппинг откладывается до зарплаты. Вот так и вышло, что ничего не вышло.

И лишь спустя почти два месяца Катя опомнилась. Поняла, что все летит в привычную колею. Точнее, уже давно туда улетело. И тогда она сжала волю в кулак и снова созвала подруг в любимое кафе на экстренное заседание.

Разговор протекал примерно в том же русле, но с принципиальным отличием – на этом партсобрании они наконец-то определили ту самую Цель. Как и первые кардинальные решения.

– Я Славку Климова сегодня утром видела, – отвлеклась Светлана. – До чего ж хороший парень, слов нет. Вежливый, внимательный, с коляской мне помог.

– Еще б он не помог, – буркнула Ольга. – Или безрукий?

– Не женился он еще? – поинтересовалась и Анютка.

И лишь Катя притихла. Все присутствующие знали, что вот уже несколько лет, как Славка Климов был единственным предметом ее мечтаний. Потому на этой теме и остановились, поглядывая на подругу. Но только она никогда всерьез на взаимность и не рассчитывала. Уж слишком ярким всегда был Славка и слишком ярких девушек любил. И хоть к Кате относился прекрасно, как к своему пацану, но никогда в ней представительницу противоположного пола не замечал. Она это всем своим женским нутром ощущала, потому и не надеялась всерьез.

Но вдруг Светлана подкинула невероятную пищу для размышлений, выдернув Катюшу из томных мыслей:

– Он говорит, что шеф в его фирме секретаря ищет. Про вакансию пока объявление не подавали, так что шанс есть! И нет мотиватора лучше, чем если все будет происходить на глазах у собственной Цели!

Заинтересовалась и Анютка:

– И то верно! Вот решишь ты, прости господи, такую же помаду, как сегодня, использовать. Но вспомнишь, что в офисе твой Славка. Славка Климов – это же страховка от лени, грязных волос или неподходящей по цвету сумочки! Да это же просто идеальное стечение обстоятельств.

Катюша очень растерялась от неожиданности:

– Но как же моя регистратура? Мне же не нужна работа!

Теперь вмешалась и грозная Ольга:

– Бросай к хренам собачьим свою регистратуру. Какое счастье привалило, наконец-то.

– Как же бросать?.. – вылупилась на нее Катюша. – А если меня в Славкину фирму не примут?

– Куда-нибудь все равно примут, – отрезала Ольга. – И чем раньше ты сожжешь все мосты со старой жизнью, тем скорее заживешь новой. От мамы тоже съезжать давно пора! Но этот пункт впишем в план на следующий квартал.

Катюша так сильно растерялась, что даже ни одного аргумента против не придумала. И так девчонки всю стратегию гладко разработали, и так здорово ее воодушевили, что теперь и самой Катюше показалось, что все возможно. Надо было только решить и Цель наметить – и все, все, все на свете сразу станет возможным.

Глава 3

Вот, в принципе, и все предисловие к началу истории. Хотя нет, остался еще один – самый важнейший ее пункт.

Вячеслав Андреевич Климов не считал себя человеком, достойным всего, что имеет. Во многих мотивирующих статейках интернетного уровня часто повторяется мысль о том, чтобы довольствоваться тем, что имеешь. Климов пошел дальше – он имел больше, чем когда-либо хотел. Да и вообще крайне редко думал о том, чего хочет сам. Только о других. Потому Славу все знакомые и родственники закономерно считали очень хорошим человеком.

В подростковом возрасте он был чрезвычайно угловат и неказист, русые волосы и веснушки делали его похожим больше на мышонка, чем на мужчину, а вместо веселых гуляний с друзьями ему приходилось ухаживать за больной бабушкой. Вот так случайно и вышло, за номером один, что Славу миновали вредные привычки, как и сомнительные компании. Давно почившая бабушка сыграла в его судьбе однозначную положительную роль: не дала укатиться туда, куда укатились все его сверстники. Он вообще был очень домашним мальчиком, в самом приятном для матери смысле этого слова.

А классе в десятом он неожиданно для самого себя вытянулся в рост и стал шире в плечах, веснушки куда-то исчезли, а русые волосы, чуть выгоревшие на солнце, сделали из Славы самого натурального блондина, которых так любят девушки. Внимание со стороны противоположного пола для него стало неожиданностью, к которой он не успел подготовиться. Ведь все годы, когда школьные красавчики отращивали харизму и пренебрежение к романтическим особам, Слава занимался чем-то принципиально иным. Вот так случайно и вышло, за номером два, что Славу миновало закономерное себялюбие, которое преследует всех симпатичных, умных и уверенных в себе парней. Девчонки быстро разглядели в нем не только отраду для глаз, но и поняли, что такой не скривит губы в презрительной усмешке или не обидит кого-то специально только в целях самоутверждения.

С Катюшей Романовой они жили в соседних домах, часто шли до школы вместе или обратно, никогда о том не сговариваясь. Возможно, именно Катюша и заставила Славу впервые поверить, что он давно перестал быть угловатым подростком. И что одноклассницы поглядывают на него не чтобы издевательски подшутить над вечным тихоней. Именно на Кате он и тренировал свое едва проснувшееся обаяние, ведь это ж Катька – свой человек. С ней можно не притворяться и быть искренним, ей можно отвешивать честные, а не льстивые комплименты, ей же открывать великую тайну, какие девушки начинают Славе нравиться. Не родителям же такое рассказывать, в самом деле. Родители до сих пор в нем видели исключительно положительного и почти бесполого сына. Слава же ощущал себя «вылупившимся из яйца», и практически единственным свидетелем этого вылупления стала Катя. Она в процессе прониклась, узнала его лучше и перестала видеть того, кого привыкла видеть много лет. Слава же, наоборот, со временем начал своих откровений смущаться. Но быстро примирился с мыслью: это ж Катька, свой человек! Смущался бы Славка, если бы он хоть на секунду допустил мысль о том, что Катька – женского пола. Вот так случайно и вышло, за номером три, что Катя в тот период осознала свою истинную и вечную любовь, а Славка навсегда вычеркнул ее из списка возможных кандидаток на эту роль.

Благодаря все той же бабушке, Славка хорошо учился, и после школы все прекрасно складывалось: поступил в универ, закончил с красным дипломом, почти сразу устроился штатным юристом в престижную фирму. Начальник там строгий и простым смертным для общения недоступный, но такой рубаха-парень, как Слава, просто обязан был прижиться в коллективе и проявить себя в трудовых обязанностях. За истекшие годы Слава стал еще славнее, харизму прокачал до максимума и с самооценкой определился, однако все еще в заносчивого засранца не превратился – похоже, этот вирус уже и не подцепит.

Само собой, увидев подругу детства в офисе, он искренне обрадовался, хотя голос его прозвучал удивленно:

– Катя? Ты в приемной шефа ведь не просто так сидишь?

– Не просто, – она едва заметно покраснела. – Ты ж Свете о вакансии рассказал, вот я сразу и…

– Поверить не могу! – Слава вообще забыл, зачем шел к Игорю Валентиновичу. – И что же, приняли уже? А ты почему мне не сообщила? Я даже не знал, что ты на собеседование собиралась!

– Зачем же сообщать заранее? Вот, по факту уже… сообщаю… И тебе, и Свете спасибо – вот так случайно моя жизнь и повернулась…

Катя старательно отводила взгляд. Стесняется, наверное. Только устроилась в офис, еще не привыкла, а тут старый друг шумит. Слава прекрасно понимал ее состояние, он здесь в первую неделю работы тоже каждого звука шарахался, все боялся что-то не так сделать. Отложил на секретарский стол папку, а потом плюнул на весь этот фальшивый этикет, сгреб Катю в охапку и крепко обнял:

– Поздравляю, дружище! Надо же, теперь рядом работать будем! Скажу прямо, рад, рад!

Она что-то счастливо повизгивала в его дружеских объятиях. Или гневно. Но Славка еще и волосы ей потрепал – не чужие ж люди. Катя после этого вообще матом зашипела, смешная. Дверь директорская распахнулась, но Слава этого не заметил, а догадался по равнодушному голосу за спиной:

– О, я смотрю, программа минимум выполнена. Неплохо б вышло, если б вы еще и на меня поработали. Оба.

Слава выпустил беснующуюся подругу, которая фыркала и яростно сдувала прядь с лица, схватил свою папку и теперь широко улыбнулся боссу:

– Утро доброе, Игорь Валентинович! Болванка договора готова.

– А, да. Идемте сразу в зал для совещаний, там просмотрим.

Катя все продолжала шипеть. Радуется, наверное, тоже. Все же свои люди, а это всегда приятно – когда люди свои. Слава потратил секунду, чтобы подбадривающе подмигнуть ей, усмехнулся от ее растрепанного и раскрасневшегося вида, и побежал вслед за шефом, который сегодня выглядел как-то иначе, чем обычно. В какой-то момент Климову даже показалось, что тот улыбается. Показалось, конечно. Игорь Валентинович никогда не улыбается, это всем известно.

Катюша еще долго хлопала глазами и едва не плакала от обиды после того, как они покинули приемную. Все пропало! Ничего хорошего не произойдет! Славка даже не заметил ее явного преображения… На случай тупика у Кати были однозначные инструкции: сначала звонить самой доброй и понимающей Свете; если она не поможет, то Анютке, которая умеет отвлечь болтовней от любых переживаний; если не поможет и она – тогда Ольге. Та приедет и в самом крайнем случае настучит по темечку, чтобы мозги на место встали.

Следуя этой инструкции, Катюша не сорвалась с места, а спешно схватила телефон.

– Свет, Светочка! Он даже не заметил юбку, которую Анютка одолжила! Все пропало! Зачем столько жертв?! Ради чего?!

– Жертв? – довольно спокойно ответила подруга. – Катюш, очнись, мы еще даже не переходили к жертвам.

– Да я все выходные ждала этой встречи! Я столько пережила!

– Ты пережила пока только маникюр, – монотонно ответила Света, она тоже следовала инструкции.

– И он не заметил!

– Было бы странно, если бы заметил. Это ж Славка Климов, а не наша Анютка.

– Тогда зачем я приносила такие жертвы?! – все еще не отпускала панику Катя.

– Ты сейчас про маникюр? – Света тоже не сдавалась. – Сядь, закрой глаза и медленно дыши через левую ноздрю. Для ощутимого результата так надо дышать не менее пяти минут.

Катя заподозрила неладное в тоне подруги:

– Ты с листочка, что ли, читаешь?

– Ну да, – та и не собиралась отрицать. – Сядь и дыши. Я тоже, пожалуй, попробую.

– Но Славка…

Светлана перебила:

– У меня младший как раз в этот момент кашу по стене размазывает. Так что заткнись, Катюш, сядь и дыши. Потому что мне срочно надо подышать через левую ноздрю.

И сбросила вызов. И это ее назначили самой горячей линией моральной поддержки? Хотя стоит признать, что сработало. Катя только на секунду представила, что сейчас дома у подруги творится, и собственная ситуация показалась уже не такой катастрофой.

А ведь так все отлично начиналось. Катюша старательно зажимала нос с правой стороны и дышала, припоминая все приготовления.

В пятницу она получила расчет с предыдущего места работы, а именно восемнадцать тысяч шестьсот семьдесят два рубля – не особо разгуляешься. Анютка как на эту огромную кучу денег посмотрела, так молча достала свой «бюджетный список апгрейда» и со вздохами принялась оттуда вычеркивать все второстепенное. То есть почти все.

Катюша уж было подумала, что осталась вообще без шоппинга, но все же не до такой степени. Анютка настояла на приобретении базового набора: крем ночной, крем дневной, крем вокруг глаз, бальзам для губ, тональный крем и тушь. Марку тоже пришлось заменить на более дешевую, в итоге первые затраты вышли в три с небольшим тысячи. Консилер и маленький набор декоративной косметики Анютка выбрала из своих неограниченных запасов, от сердца оторвала. Нет, недовольство ее не было связано с жадностью, Анютка откровенно говорила, что кофейный оттенок теней Кате категорически не идет, а вот темный оливково-коричневый мгновенно сделал бы из нее красавицу, потому с первой же зарплаты придется докупать, а пока довольствоваться малым. Катюше пришлось поверить подруге на слово, потому как она категорически не видела разницы между десятком коричневых цветов, каждому из которых Анютка давала название. В этом раунде была ничья, а обе стороны оказались более-менее удовлетворены результатом.

Следующим пунктом Анюткиной программы было почему-то нижнее белье. Кате пришлось сто раз объяснять, что вот прямо сейчас обновлять именно этот пункт необязательно. Предлагала тоже отложить до следующей зарплаты – новые трусы будут прекрасно гармонировать с оливково-коричневым цветом теней. Анютка иронии не уловила, но сдалась. Хотя и насупилась обиженно, все повторяя и повторяя по инерции, что плохое нижнее белье еще Кате аукнется. Здесь же две стороны медали: самоощущение, выражающееся даже во взгляде, и чисто практический интерес – а вдруг Славка Климов вот прямо сразу и сдастся. А у Кати трусари в горошек. Строго говоря, они были вовсе не в горошек и очень даже приличные, но Анютка кривилась и критиковала, отказываясь признавать свою неправоту. Однако же в этом раунде Катюша одержала безоговорочную победу, то есть осталась при своих.

И вот на маникюре белые флаги у обеих сторон закончились. Анютка просто орала в голос, что восемьсот рублей за салонный маникюр – это нормальная плата. Катюша же орала в голос, что всю жизнь жила без салонного маникюра и еще пять жизней без него проживет. Пришла с работы Лидия Ивановна, и даже она не решилась вмешиваться в эти кровавые разборки. Села подальше, пытаясь понять суть такого шумного противоречия. Но ничего не поняла.

– Да мы с тобой что же, сами не сможем?! – будто бешеная верещала ее дочь.

– Спятила?! – отвечала ей тем же тоном старая школьная и весьма расфуфыренная подруга. – Сначала тебя профессионалы хоть немного до человекообразного состояния доведут, а сами сможем уже поддерживать!

– Да нет у меня на это денег! Даже проезд на месяц не вписывается, а ты мне ерунду какую-то пропихиваешь!

– На проезд не хватает? Да это ж прекрасно! Может, твоя задница, трусами в горошек обтянутая, немного похудеет!

– Я, по-твоему, толстая?! – Катюша не могла поверить в такой наезд.

– Ты, по мнению всего города, толстая! – злобно куражилась Анютка. – Тут до офиса полчаса пешком!

– Ах ты… Да я тебе сейчас…

– Что, маникюр сделаешь? Так лучше себе сделай!

– Легко тебе говорить – папенькина дочка! Что тебе там – восемьсот рублей, которые не ты заработала!

– Так это я виновата, что у тебя папеньки богатого нет?! Так и мужа не будет, если меня слушать не станешь!

Девушки злобно смотрели друг на друга и выглядели так, словно готовы были вцепиться в волосы противнице в любую секунду. Лидия Ивановна, опытный и немало повидавший на своем веку неконтролируемой молодежи преподаватель, немного трухнула. Она осторожно подкралась сбоку и посоветовала:

– Не связывайся с ней, Катерина. Ты на ее когти глянь – это ж смертельное оружие.

Она всерьез опасалась за здоровье дочери, если военный конфликт перетечет в открытые боевые действия. Вот только почему-то после этой фразы Анютка хихикать начала и демонстрировать свои жуткие нарощенные ногти, а Катя резко выдохнула и устало отмахнулась от обеих.

Через пару часов она вышла из салона и с удовольствием разглядывала блестящий на солнышке лак бежевого оттенка.

– Эх, дорого, конечно, но так красиво! – признала она.

А подруга подбадривающе похлопала ее по спине и резюмировала:

– Катюнь, никогда не жалей таких трат. Есть энергетика, которая только маникюром и нижним бельем создается. Ничем другим ее не заменишь, а именно она и творит основную магию.

И настроение на фоне примирения подруг и этого безупречного бежевого стало таким, что сразу поверилось в правдивость сказанного.

А Славка на следующий день даже не заметил! Что-то вообще шло не так, и дело было явно не в маникюре.

Глава 4

– Дорогая Екатерина… Многоуважаемая Екатерина Валерьевна, не будете ли вы столь любезны… – что-то тихо и почти бережно мешало в стороне назойливым звуком, а потом как гаркнуло на полной громкости: – Романова, ку-ку! Ты секретарем ко мне нанялась или предметом мебели?!

Катюша подскочила на ноги, потом опомнилась и отпустила правую ноздрю, которую все еще зажимала, и в ужасе уставилась на начальника. Запричитала так жалобно, как только одна она умела:

– Игорь Валентинович, простите, задумалась! Кофе?

Мужчина почему-то выглядел не слишком довольным жизнью. Зато орать мигом прекратил и залил все помещение тягучим бархатом, как будто едва сдерживался, чтобы не прибить новую помощницу на месте.

– Позже. Вы прошлогоднюю инвентаризацию в один файл собрали? Или все время медитируете?

– Коне-ечно! – возмутилась Катюша несправедливости обвинения. Но тут же добавила: – В смысле, через полчасика будет готово, – конец фразы получился очень тихим, нечленораздельным.

Темные глаза шефа едва заметно сузились, но от комментариев он воздержался, а развернулся резко к двери своего кабинета и через шаг ответил:

– Тогда кофе, Екатерина. Заодно побеседуем.

Девушке стало невыносимо стыдно. Вообще-то, она всегда отличалась организованностью… Просто тут все так совпало – мысли, переживания, тревоги и совершенно новая жизнь – все в кучу свалилось, оттого и стала Катюша немного рассеянной. А ведь она именно этому человеку обещала показать высший пилотаж профессионализма. Надо собраться, а о неудачах со Славкой размышлять в свободное от работы время.

Кофе Катюша научилась варить заранее, спасибо всезнайке-интернету. Утром первая чашка показалась ей не очень удачной – Катюша незаметно вылила «первый блин комом», но уже на второй все нормализовалось. Чтобы в этом убедиться, Катюше пришлось самой попробовать. За сим занятием ее и застал начальник. Катюша хлебнула, удовлетворенно хмыкнула, обернулась, вздрогнула, оценила иронично изогнутую темную бровь, а потом честно объяснила:

– Впервые пользуюсь кофемашиной, Игорь Валентинович. Хотелось быть уверенной в результате.

Начальник отреагировал проще, чем она могла бы ожидать:

– Да без проблем, Екатерина. Только мне в другую чашку.

Тогда Катюша и поверила, что на этом рабочем месте уже прочно прижилась. И вот теперь, снова готовя шефу кофе, она быстро успокоилась. Ну, побеседуют они, а почему бы не побеседовать самому лучшему директору и его самому лучшему секретарю? Вошла в кабинет, поставила чашку на стол, притом не забыв натянуть на губы милую улыбку. Но милота ее не нашла отклика, Игорь Валентинович ее быстро вернул на землю:

– Дверь прикройте и сядьте, Екатерина. Побыстрее, пожалуйста, у меня много дел.

К кофе он даже не прикоснулся, и оттого настроение вновь начало портиться. Это он из-за прошлогодней инвентаризации так нервничает? Придумал тоже повод.

– Игорь Валентинович… – уверенно начала Екатерина, готовая моментально все объяснить и снова сделать окружающую действительность почти идеальной.

Но босс ее прервал:

– Екатерина, мне сейчас просто некогда слушать ваше блеянье, потому давайте сразу перейдем к делу.

– Какое еще…

– Итак, я вас принял только при том условии, что вы начнете выполнять все свои обещания.

– Так ведь я и…

– Сегодня первый рабочий день, я понимаю необходимость адаптации. Потому я в данный момент с вами разговариваю, а не вышвыриваю вас из офиса. Все ясно? – Катерина круглыми глазами рассматривала директора, словно видела впервые. Почему-то до сих пор он ей мерещился улыбчивым добрячком, а не вот этим вот… злобным пижоном. Шеф ее ответа и не собирался дожидаться: – Прекрасно. Тогда объясняю один раз – если я даю вам какое-то задание, то вы выполняете его немедленно. Не через час, не на следующей неделе, а немедленно. И только после того, как выполните, вы бежите обниматься с Климовым или зажимаете себе нос, чтобы смешно им сопеть.

– Да я не…

– Продолжу, с вашего позволения. Если какое-то дело нужно выполнить не срочно, то я дополнительно об этом сообщу. Все ясно? Прекрасно. Отвечать на телефонные звонки – ваша прямая обязанность. Сколько звонков вы пропустили, пока носом этим своим сопели?

– Вы как-то совсем предвзято к моему носу…

– Сколько?

– Да не было ни одного звонка! Честное слово! Игорь Валентинович, такого больше не повторится, обещаю!

Мужчина склонил голову набок, отчего его взгляд стал еще внимательнее. И голос изменился, пропала предыдущая сухость:

– Как вы можете мне это обещать, Екатерина, если все ваши мысли заняты не работой, а романтическими терзаниями? Я себя учителем математики в средней школе чувствую.

Странная ассоциация, но очень наглядная. Почему-то запросто представился этот же Игорь Валентинович в пиджачке подешевле и в очках с тонкой оправой, смотрит – вот точь-в-точь как сейчас, грозно и с неясным обещанием какого-то горячего наказания, а десятиклассница каждое слово слушает, но мысли заняты совсем не математикой.

– Екатерина, вы почему так на меня смотрите? Вам плохо? Если у вас еще и со здоровьем проблемы, то это уже станет последней каплей.

– А, нет, ничего-ничего, вы продолжайте! – Катюша сосредоточилась. – Точнее, не продолжайте, я все услышала! И больше не дам повода меня упрекнуть. Вы были правы по поводу адаптации, но я быстро перестраиваюсь.

– Рад слышать. И на всякий случай замечу, что больше подобных разговоров с вами вести не буду. Хоть одна накладка – и вы больше не работаете рядом с Климовым.

– Шантаж? – восхитилась Катя. Улыбнулась во весь рот и даже пальцем в воздухе потрясла. – Вы прямо в самую точку попали! Ух, не стесняйтесь, Игорь Валентинович, шантажируйте меня полностью!

Директор не сразу понял, что она это на полном серьезе, а не изливается сарказмом. Рот открыл, закрыл, а потом просто отмахнулся. Помощницу будто ветром от этого жеста из кабинета сдуло, а минут через пять из приемной раздался ее щебечущий голосочек – это она на телефонный звонок отвечала, а потом и напевать начала. Файл с инвентаризацией и на компьютер начальника перекинула, и распечатала, и в папочку сложила, чтобы Игорю Валентиновичу было так удобно, как может быть только вообще удобно.

Это она после шантажа так вырабатывается? Игорь до конца дня немного офигевал от ее рвения. А потом она еще и в офисе осталась, чтобы «порядок в документах навести и старые распечатки по папкам разложить». По мнению Игоря, там уже был идеальный порядок, но переубеждать он не стал – пусть работает девица, пока запал не иссяк. А у таких запал быстро проходит, на внешних источниках энергии никто долго не тянет. У нее из всех источников только Климов, о чем сам Климов даже не догадывается. И это во всей ситуации самое смешное.

– До свидания, Игорь Валентинович!

– До свидания, Вячеслав. Хорошая работа.

– Спасибо!

И тот вылетел из офиса первым, подмигнув девчонкам из бухгалтерии на крыльце. Точно, невменяемость Вячеслава Климова по отношению к невменяемости Екатерины – это самое смешное.

Игорь сел в машину, завел двигатель, чтобы прогреть после целого дня простоя, и невольно посмотрел на окна офисного здания. В секретарской приемной до сих пор горел свет, указывая на то, что работница пашет и пашет в поте всего. Молодец какая! Так ее можно по двадцать два часа в сутки работать заставлять, пока она не закончится или не поймет, что Климов совсем мимо ее биографии. Автомобиль вывернул со стоянки и помчался по вечернему городу, Игорь вообще любил вот так бесцельно прокатиться, голову проветрить.

Он поворачивал, не задумываясь, и минут через сорок снова проехал мимо офиса. И вдруг Игорю перестало быть смешно – свет наверху все еще горел. Ситуация с приемом этой проходимки на работу до того нелепая, что просто не могла произойти в реальной жизни! Он принял девицу практически с улицы и в первый же день допустил до всех компьютерных файлов. И это после того, как она со всех сторон продемонстрировала свою полную неадекватность. Конечно, ничего особенно ценного в ее компьютере не хранилось, но сам факт… Игорь очень не любил, когда его облапошивают, потому решил потратить еще полчаса собственной жизни, чтобы удостовериться. На промышленную шпионку эта дуреха совсем не похожа, но уж как-то легко себе представить, что она сейчас на его столе нагишом какие-нибудь шаманские танцы пляшет в целях привлечения удачи или аккумуляции ауры.

Однако едва он вышел из машины, свет в окнах верхнего этажа погас. Игорь замер, не определившись, стоит ли все-таки подняться в кабинет и проверить, все ли на месте. Но через несколько минут увидел и свою новую сотрудницу. Выдохнул облегченно. Идет себе, одетая и без шаманского бубна. Даже как-то неудобно стало, что он о почти нормальном человеке такую чушь придумал. Но не слишком неудобно, потому что этому почти нормальному человеку до нормального довольно долго эволюционировать. Но все же Игорь отступил и понадеялся, что останется незамеченным.

Катя шла и действительно ничего вокруг не замечала. Понуро плелась, не отрывая взгляда от земли. Странная картинка после того, как она целый день по офису сумасшедшей бабочкой порхала. Зачем-то свернула вправо и пошла вдоль здания. Игорь, заинтересовавшись, последовал за ней. Сообразив, остановился, выждал минутку, а потом быстро свернул за угол с победоносным криком:

– Ага! Курите? Все ваши слова вот такой вес имеют?

Катя взвизгнула и на месте подскочила. Но облегченно выдохнула, распознав в скачущих пугальщиках начальство, и продемонстрировала сотовый телефон в руке. Ответила ехидно:

– Маме звоню. Можно?

Игорю снова пришлось признать, что он был неправ. Поморщился от этого осознания, потом кивнул и сказал как можно сдержаннее:

– Прошу прощения. Просто документ на столе забыл, вернулся, а тут увидел, что вы… Ладно, проехали.

Помощница его зыркнула гневно, потом задрала вверх подбородок и ледяным тоном ответила, как ледышку выплюнула:

– Игорь Валентинович, похоже, вы пока очень плохо меня знаете. Если я что-то пообещала, то все – хоть мир вокруг рухнет, но слово свое не нарушу. Очень надеюсь, что это мое качество вы со временем сможете оценить.

Вообще, это было в корне неправильно – что его подчиненная почти отчитывает. А правильным было идти за ней и подлавливать, в самом деле – как учитель десятиклассницу? Сам сглупил, потому обязан теперь сохранить лицо, а не нагнетать ситуацию еще сильнее.

– Конечно, Екатерина. До завтра.

– До завтра, Игорь Валентинович, – так же подчеркнуто холодно попрощалась Катя.

Как только шеф скрылся за поворотом, она медленно выдохнула. Сердце вроде бы снова застучало, но страх никуда не делся и заставлял ее все озираться по сторонам. Как же повезло, что она не успела вынуть из сумочки пачку! Вот бы стыдоба была, выпрыгни он на десять секунд позже. Теперь уже и не станет здесь курить, а то этот хрыч наверняка следит. Скрипя зубами от злости, поплелась назад. Так и в самом деле бросишь. Может, его Ольга подговорила? С той станется.

Катя вспомнила, зачем телефон доставала и на ходу быстро набрала нужный номер.

– Оленька, дорогая! Когда мы начинаем наши тренировки?

– А ты все вредные привычки бросила?

– Ну да. Кроме той, в которой я перед тобой постоянно оправдываюсь.

– Тогда хоть завтра, – смилостивилась подруга. – Я вечером к тебе заскочу, обсудим стоимость абонемента в зал и первоначального обмундирования. Все, через полтора часа увидимся.

Катя подняла взор в небо и громко застонала. Да почему ничто не апгрейдится бесплатно? К тому времени, когда она Славку Климова завоюет, от нее останутся только кожа, кости и тугой комок нервов.

Глава 5

Ольга окинула взглядом открывшую дверь Лидию Ивановну и вместо приветствия заявила:

– А вам тоже не помешает на фитнес походить. Вы только моргните, Лидия Ивановна, я для вас быстро местечко подыщу. Через два месяца станете не только самым суровым преподом, но еще и физически устрашающим. Хотите?

– Уволь, Ольга, меня от подобных расчудес. Я и без ваших тренажерок любому молодняку фору дам!

– Вот с этим спорить сложно, – нехотя признала Оля. – Кать, долго ждать еще, пока ты свои бока по стенкам соберешь?

Катюша и без того спешила. Она ведь только поужинать успела после работы, а тут эта… прокачка уже подоспела. Лидия Ивановна тем временем дала волю любопытству:

– Что вы задумали, девчонки? Катерина работу вдруг сменила – этому я весьма рада, даже отрицать не буду. Но остальное-то к чему? Вы из нее другого человека решили сотворить, недотепы?

– Не другого человека, – отрезала Ольга. – Мы из вашей Кати решили сотворить Катю, представьте себе. А то, что до сих пор она была бета-версией Кати, так это, Лидия Ивановна, вина не наша…

Катерина успела вылететь из комнаты и схватить ветровку. Завопила она так, чтобы не дать подруге закончить:

– Все, все, мам, мы ненадолго!

И тем самым, вероятно, остановила превращение милого разговорчика в мировой скандал. Ольга, заполучив подругу в полное свое распоряжение, тут же позабыла о Лидии Ивановне и мгновенно переключилась:

– Поехали, прямо сейчас в зал сгоняем, я тебя Сашику покажу. А потом прикинем, что там с обувью и одеждой. Свои тайтсы даже не предлагаю – размеры у нас сильно разные.

– Какому еще Сашику? – Катя за Ольгой едва поспевала. Про тайтсы переспрашивать очень не хотелось, чтобы не нарваться на расширенные ругательства. Она свою фигуру настолько уж отстойной никогда не считала, но если сравнивать с самой Ольгой, то конечно – там любой смертный недотягивал.

– Тренером он твоим будет на два-три занятия. Объяснит основы питания и принципы работы, чтобы ты сразу не убилась. Я уже договорилась, он готов поработать с тобой по сниженному тарифу.

– О, – Катюша растерялась и притормозила, но Ольга развернулась, ухватила ее за локоть и буквально зашвырнула в свою машину. – А почему не ты?

– У меня другой профиль! – ответила Ольга, как будто это было очевидно. – Сашик тебя профессионально в курс дела введет. Договорилась, чтобы подешевле, сказала же уже!

Прозвучало это агрессивным наездом, потому Катюша ненадолго притихла. Но потом все же осмелилась осторожно уточнить, в надежде на то, что Ольга не станет прямо в пути бросать руль и колотить ее за неуемное любопытство:

– А подешевле – это сколько?

– Так, прикинем… Тысячу за занятие. Тариф намного выше, но мы с Сашиком решили, что два занятия мимо кассы можно провести.

– Тысячу за один раз?!

– Угу, – как ни в чем не бывало ответила Ольга. – Тебе понадобится всего два-три занятия, потом уже будешь понимать что к чему и у него же спрашивать, если какие-то пробелы всплывут. Затем будешь заниматься по общему абонементу: три раза в неделю. Утренний абонемент тебе обойдется в восемь тысяч за три месяца. Поверь, дешевле просто не бывает.

– Оль… да у меня сейчас просто нет восьми тысяч!

– Знаю, – спокойно ответила подруга. – Потому внесу эту сумму за тебя. А ты отдашь с первой зарплаты.

Кате текущая ситуация казалась каким-то сплошным нагромождением проблем – и чем дальше, тем воздуха меньше:

– А зачем же сразу три месяца? Может, только за один?

– Ни в коем случае. Во-первых, у нас зал приличный, и мы шалопаев не приветствуем, то есть на месяц тебе абонемент никто продавать не станет. Можешь только за каждое отдельное посещение платить, а это намного дороже. Во-вторых, если уж ты решила жизнь менять, то три месяца – это вообще не срок. Итак, утренний абонемент…

– А что ты имеешь в виду под словом «утренний»? – Катюша уже не спрашивала, а жалобно поскуливала.

– С семи утра. До работы будешь успевать. Вечером другие ценники.

– С семи… утра?..

– А в чем проблема? Три раза в неделю – зал. А в другие дни пробежка. Кстати, для пробежек нужны будут еще одни кроссовки.

Катюша захлопнула рот и просто застонала в боковое стекло. Уже поняла, что чем больше она спрашивает, тем больше получает совсем немотивирующей информации. Колоссальным усилием воли перед внутренним взором представила улыбающегося Славку – и на этот раз почему-то не пришла в моментальную уверенность, что он вообще стоит таких жертв.

Но метаться было поздно. Подруги ухватили ее со всех сторон, не вырваться, и уже запустили в перемалывающие жернова. Катюше оставалось расслабиться и получать удовольствие, потому что больше ее мнением практически не интересовались. А может, так и проще? Если бы все эти вопросы решала сама Катя, то сдалась бы уже позавчера.

К счастью, с Сашиком сейчас предстояла только короткая встреча для знакомства, никаких тренировок. Но тренер Катюшу ошеломил. Она минут десять наблюдала за тем, как это воплощение мужественности, самых смелых сексуальных фантазий и блестящей мускулатуры ходит по залу и раздает советы занимающимся. Парни посматривали на него с завистью, женщины – с открытым вожделением. И даже Катюша невольно выдохнула:

– Ух… какой…

– Это да, – довольно согласилась Ольга. – Сашик у нас лучший. В том плане, что он собой являет тот самый идеал, к которому нужно стремиться. Думаешь, вон та девица ходила бы сюда уже полгода, если бы это не давало ей возможности полюбоваться на Сашика?

Катя отыскала взглядом упомянутую мадам. Кстати говоря, та подтянутостью фигуры похвастаться не могла. Это удивило:

– Она занимается уже полгода? Какой же она была до тех пор?

Ольга засмеялась и ответила тихо:

– Да такой же и была, честно говоря. Некоторые сюда приходят только для статуса, потому что модно, потому что купили абонемент или вон, на Сашика посмотреть. Но у тебя мозги Славкой заняты, так что я не побоялась передать тебя в сильные руки человека, который нам основную клиентуру подгоняет и фактически всю выручку делает. Ой, в смысле, самого лучшего тренера, конечно.

Двусмысленность сказанного растворилась в ощущениях, когда Сашик наконец-то нашел минутку и подошел к девушкам. Если владелец зала держит этого тренера только потому, что на него залипает вся клиентура, – так и правильно поступает! На такого попробуй не залипнуть. И Катюше, хотя легкомысленностью и влюбчивостью она никогда не отличалась, почему-то очень захотелось, чтобы Сашик схватил ее своими этими ручищами, растянул в разные стороны и заставил отжиматься.

Голос у могучей кучки идеальной мускулатуры оказался не грубым, а приятным, даже немного высоким тенором. Звучало это вовсе не смешно, а успокаивающе, иначе Сашик бы только устрашал и возбуждал фантазии:

– Это Катя? – он окинул девушку взглядом с ног до головы и резюмировал: – Поле непаханое, но миленькая. Тогда послезавтра начинаем. Одно опоздание – и я больше с тобой никогда не разговариваю.

Мягко развернулся и плавно, как огромный тигр, направился к какому-то парню, который пыхтел на тренажере. Катя не могла оторвать взгляда от широкой спины… Не спины, честно говоря, потому что пониже спины Сашик обладал таким богатством, на которое не устанешь смотреть. Сказала задумчиво:

– Оль, я не поняла, а зачем мы сюда приезжали?

– Как зачем? Получили одобрение. За такую плату Сашик согласился с тобой работать только при условии, что ты окажешься миленькой. Поздравляю, ты оказалась. Теперь идем планировать дальше.

Катюша поспешила за уверенно удаляющейся подругой, а сама еще несколько минут могла думать только о том, что «Сашик посчитал ее миленькой». Хотя когда он пропал из поля зрения, то девушка быстро опомнилась – ей такой типаж никогда не нравился, а на перекачанных самцов приятно только на фото смотреть. И ишь ты, обрадовалась, что миленькая. Вот ведь, треклятая сила феромонов и древних инстинктов!

Ольга на ее душевные терзания внимания не обращала и объясняла на ходу:

– Итак, про изменение системы питания тебе тоже Сашик расскажет. С ним занимаешься в понедельник, среду, пятницу. Вторник и четверг – пробежка и растяжка.

– Пробежка? Оль, ты не слишком ли круто начала? Как я буду бегать?

– Как-как. Встаешь, одеваешься, выходишь из дома и бежишь. Ногами. Раз, два, раз, два. Придумала тоже проблему. Дальше.

– Дальше?!

Ольге не было никакого дела до того, что Катюша все ближе к краю обморока:

– В воскресенье мы с тобой вместе идем в бассейн. Там разовое посещение – четыреста рублей. В субботу ты будешь ходить на мой фитнес по вечерам.

– Для пампушек? Оль, ты действительно считаешь меня пампушкой?

Подруга на нее даже не глянула, но подумала и качнула головой:

– На самом деле, нет. Но не помешает. Хотя бы для того, чтобы ты своими глазками увидела, во что превратишься через десять лет, если не займешься собой всерьез!

Ольга еще много чего говорила, пока домой добирались, Катюша постанывала, но не спорила. К одежде никаких особенных требований не было – любая удобная сойдет, кое-как сошлись на одной паре кроссовок, лишь бы подошва была потолще.

Отделалась от Ольги Катя с большим облегчением, но в своей комнате ощутила тоску осознания. Дело было даже не в значительных расходах – она на листочке и так и эдак прикидывала, едва сходилось, чтобы хоть какой-то мизерный излишек оставался. Больше теперь Катю тревожила непомерная нагрузка. Какие, к чертям собачьим, утренние пробежки? Для человека, каждую свободную минуту лежавшего на диване! Ольга явно не в своем уме, если думает, что вот так запросто можно из человека-дивана сотворить человека-терминатора.

И когда уже Катя всерьез задумалась о том, как составить с подругой разговор о некоторых поблажках, ей позвонила Светлана.

– Прости, Катюш, что сегодня так разговор свернула! Ну что, как у тебя продвигается?

– Да никак не продвигается, – угрюмо ответила Катя. – Анютка зверствует, Ольга зверствует, а Славка как был за пределами досягаемости, так и остался!

– Так ведь все только начинается! Ты же не собиралась сдаться прямо в первый день?

– Нет, конечно, – неуверенно ответила Катя.

Света неожиданно вздохнула и добавила с той самой искренней душевностью, которая только за ней водилась:

– А я тебе даже немного завидую. Это же здорово – жить по накатанной, а потом в один момент на другую дорогу свернуть! Как младшего в садик отдам, тоже собой займусь!

Катя удивилась:

– Ты? А мне всегда казалось, что уж ты-то свое место нашла.

– Нашла, само собой! Но это же не значит, что я на этом самом месте вширь врастать в землю должна. На меня дети смотрят, я в их глазах точно не собираюсь быть развалиной! И они растут, когда-нибудь улетят из гнезда. Так ведь внуки пойдут, а я намерена стать самой офигенной бабулей! Вот для этого мне и нужно уже сейчас здоровьем заниматься. Ты только представь меня в семьдесят лет – такой седой моторчик, у которого в доме вся семья по выходным собираться будет…

Света смеялась и еще много чего говорила, а представить эту картинку уже было просто. И Кате стало неловко за собственную слабость. Светланка не сама по себе молодчина, она просто хорошо представляет свое счастье на всю оставшуюся жизнь – и преспокойно топает по этому пути. И да, Света точно не сдастся в первый же день, потому что такие не сдаются в принципе. На нее вон дети смотрят! А на Катю пусть смотрит пока сама Катя. А позже и Славка Климов подтянется. Как-то в очень правильную точку этот звонок попал, или слова прозвучали такие, которых ни Анютка, ни Ольга не нашли, хотя говорили о том же самом.

Глава 6

Утром Катюша честно подскочила по будильнику, не дала себе шанса опомниться, оделась и вышла на свою первую в жизни утреннюю пробежку, твердо уверенная в том, что с таким настроем ей море по колено. В круглосуточном ларьке купила маленькую бутылочку минералки, удобно пристроила ее за пояс штанов на тот самый момент, когда понадобится восстановить баланс жидкости… и побежала – не побежала даже, а полетела ласточкой в свою новую жизнь.

Бежала она минуты четыре, а потом ей стало плохо. Откровенно плохо, даже затошнило. Раскашлялась, сложившись пополам, схватилась за бок и попыталась устоять, преодолевая неожиданное головокружение. Легкие горели адским пламенем, ноги отяжелели, будто налились свинцом. Как во всяких рекламных роликах бегунов показывают – они легки, как ветер, лыбятся во весь рот. А как тут улыбаться, если даже вдох сделать больно? Еще минут пятнадцать Катюша просто шла, а потом и в этом не увидела смысла.

Разочарование ее двумя словами не опишешь. Она была раздавлена этим поражением, все в представлении казалось совсем иным! Возможно, она просто не создана для этого самого бега, а бег не создан для нее? Или вообще никто не способен так бегать, как показывают в роликах, это какая-нибудь компьютерная анимация? И было очевидно, что провал заключается вовсе не в плохой обуви – Катюша надела тряпичные мокасины, кроссовки с амортизирующей подошвой она приобрести еще не успела. Нет, дело точно было не в обуви, а в чем-то принципиально другом.

Эти четыре минуты позора вытрясли ее до донышка, опустошили весь энергетический запас. В офис Катюша поехала на троллейбусе и ощущала себя такой уставшей, будто всю ночь вагоны разгружала. Славка приветливо помахал ей, когда увидел на первом этаже, и пронесся мимо, по своим делам. Вот и все призы за такие жуткие мучения.

Настроение упало за минусовую отметку, Катя едва сдерживала слезы – от разочарования на саму себя и на все свои мечты. Однако работой занималась ответственно, решив на ней отвлечься. Игорь Валентинович, когда уезжал после обеда по делам, даже похвалил ее за порядок в документации, а потом остановился и уточнил:

– Екатерина, у вас все в порядке?

– Все прекрасно, Игорь Валентинович! – соврала она, желая, чтобы он поскорее испарился и дал ей возможность снова скуксить физиономию. Он переспрашивать не стал.

Плохие дни потому так и называются, что в них ничего хорошего нет. Как этот день начался, так он и обязан был закончиться. Примерно через час после того, как шеф покинул офис, в приемную к Екатерине завалился какой-то раздраженный мужик лет пятидесяти.

– Где директор?! – орал он еще в коридоре, а потом остановился перед секретарем и гораздо громче вопросил: – Где он?! Я в этих клиниках хренову тучу денег потратил, так что он поговорит со мной лично, а не будет прикрываться какими-то там менеджерами! Что ты сидишь, глазами лупаешь? Или я не по-русски объясняю?!

Катя к тому моменту выдохлась настолько, что даже на ответную злость сил не нашлось. Она тяжело вздохнула и совершенно равнодушно ответила:

– Уехал в отделение на Самойловской. Там какой-то Пономарев скандал устроил, Игорь Валентинович поехал персонал морально поддержать. Будет к четырем. Вы можете подойти к этому времени или подождать здесь.

Мужчина, кажется, решил, что его попросту собираются спровадить. Потому сориентировался, рванул на себя дверь кабинета начальника, увидел, что там никого нет, и снова яростно уставился на Катюшу.

– К четырем?! – снова заорал так, будто проверял слух у жителей жилого комплекса через квартал.

– К четырем, – без малейшей эмоции повторила Катюша.

– Так я никуда не уйду! – угрожающе заверил мужик.

– Так я и не надеялась. Я бы вам кофе предложила, но вижу, что вам кофе уже помешает. Вам бы что-нибудь наоборот. Анти-кофе.

– Анти-кофе? Ты издеваешься?!

– О, – вспомнила Катюша. – Минералку будете?

Она вытянула из сумки ту самую бутылочку, которую даже не открыла, – олицетворение ее полного поражения. И через стол протянула ее обескураженному мужчине.

– Садитесь, садитесь. Сидя орать удобнее. Я по маме своей знаю.

Возможно, мужчина от неожиданности не придумал, как реагировать, и рухнул на ближайший стул. Одним глотком осушил половину минералки, потом долго молчал и сурово сопел. Все тише и тише, поняв, что конкретно от этой слушательницы адекватной реакции не дождется. И именно это заставило Катюшу все-таки отвлечься от составления документа и взглянуть на него. А потом просто высказала то, что первым в голову пришло – наверное, ей с самого утра было жизненно необходимо произнести это вслух:

– День сегодня – полное дерьмо.

Мужчина усмехнулся. Снова сделал глоток минералки и начал говорить совсем другим тоном:

– В самую точку. Вот так живешь, живешь, никого не трогаешь, а потом все рушится.

– Меня Катей зовут, – она просто решила поддержать собрата по несчастью, у которого тоже день не задался.

– Михаил Дмитриевич, – представился и он. – Пономарев я. Здесь меня все знают, а вот тебя я впервые вижу.

– Так я всего второй день работаю. А что случилось-то, Михаил Дмитриевич?

Он тяжело вздохнул.

– Коротко и не расскажешь… Черт его знает, с чего начать.

– А вы на мне потренируйтесь. Чтобы потом, когда Игорь Валентинович вернется, вы его сразу козырями!

Мужчина теперь даже почти натурально улыбнулся. Долго думал, а потом кивнул:

– Давай-ка, Кать, чайку нам. Есть чай?

– Отыщем! – обрадовала Катя и побежала заваривать.

Михаил Дмитриевич тем временем подобрал нужные слова и начал рассказывать:

– Я много лет клиент! Офигеешь, если скажу, сколько бабла в клинике оставил. И дочерей, и жену туда же тащу, если прижмет.

– А что, хорошо лечат? – Катюша передала ему чашку и заняла стул с этой же стороны стола, чтобы болтать было удобнее.

– Неплохо, – признал мужчина. – Самое главное – диагностика на высшем уровне. Не надо в столицу или заграницы гонять. Так что дорого, конечно, но себя оправдывает.

– Что же тогда случилось такого страшного? – Катя всерьез заинтересовалась. Заниматься чужими проблемами оказалось лучшим отвлечением от собственных.

Михаил Дмитриевич глянул на нее как-то лукаво, усмехнулся в кулак.

– Дело такое деликатное, Кать. Короче, я свою на диагностику отправил. А счет по заведенной традиции на меня и выставили.

Катюша все еще не понимала:

– Плохо диагностику провели или с деньгами обманули?

– Да нормально… вроде. Ты главного не поняла – я свою отправил, а счет мне домой прислали. Я сижу себе на работе, никого не трогаю, а тут жена звонит – она этот самый счет из клиники и получила. И с тех пор орет непрерывно – про развод и что лучшие годы жизни на меня потратила.

– А… – Катя осеклась, но потом осмелилась уточнить: – А «свою» вы, получается, не жену отправили?

– Нет, конечно! – снова рявкнул он. – Орала бы жена, если бы счет на жену пришел! Не, я с какой-то стороны даже понимаю, что они там все дуралеи бестактные, но думать-то надо, что фамилия другая! И что если кто-то оплачивает счета красивой молодой женщины с другой фамилией, а сам давно женат, то не надо бы счет ему домой присылать!

– А… – повторила Катя тот же странный звук, лучше которого издать все равно не могла. Попыталась уставиться в окно, чтобы скрыть улыбку или даже зарождающийся смех. – И точно, дело очень деликатное.

– Ты там ржешь, что ли? – Михаил Дмитриевич снова повысил голос.

– Ни в коем случае! – Кате стоило немалых трудов, чтобы в самом деле не начать смеяться. – Просто соображаю, как же все это Игорю Валентиновичу предъявить. Кстати, а как конкретно он должен этот вопрос уладить? Деньги вернуть?

– Деньги?! – удивился мужчина. – А чем мне деньги-то помогут? Рот ей пачкой заткнуть?!

Нет, все же Катя совсем чуть-чуть усмехнулась.

– Тогда что? Пусть уволит всех сотрудников клиники за то, что в деликатном вопросе деликатности не разглядели?

Михаил Дмитриевич рыкнул, а потом отмахнулся от нее:

– Да хватит тебе уже стебаться! И без того на душе погано! Пусть хоть извинится, раз уж жизнь человеку сломал!

– Боюсь, Михаил Дмитриевич, жизнь вам не совсем мой шеф сломал.

– Ты его защищаешь, потому что он тебе зарплату платит!

Эта фраза вернула Катюшу в ее серую реальность. Смеяться тут же расхотелось, а на глаза снова навернулись слезы:

– Если бы! – жалобно протянула она. – Два дня работаю, ничего он мне не платит!

– Эй, ты чего? – снова изменил тон клиент. – Чего нюни развесила?

Кате в самом деле было безразлично, что Михаил Дмитриевич о ней подумает, зато накопленное за столько часов потекло без малейших усилий, она дыхание едва успевала переводить:

– А вот вы курите, Михаил Дмитриевич? Хотя не отвечайте – какая разница, курите вы или нет, у вас вон и жена, и любовница красивая – полная жизнь! А у меня, как недавно выяснилось, вообще ни черта важного нет! Даже цели нет! – Катюшу несло. – Цель-то есть, да совсем недоступная. У этой цели сколько хотите девушек, все наверняка получше меня. Я и решила, что если стану лучше, то все наладится, понимаете? А вместо того, чтобы стать лучше, я совсем другого хочу – курить и жрать торт. Вот назло всем на свете! Чтобы задница моя в два раза толще стала! Или даже в три! В три раза – это было бы вообще идеально! И пусть попробуют потом меня толстой назвать, я их весом подавлять начну!

– Что не так с твоей задницей? Ты ж худющая, как моя младшая дочка! Я ее от анорексии лечить думаю, и ты туда же?

Чувствуя полновесную моральную поддержку, Катюша только раззадоривалась:

– Вот, Михаил Дмитриевич, и я о том же! Мучают меня этими самыми… пробежками! И везде деньги нужны! Вы знаете, сколько косметика нынче стоит?

– Еще бы я не знал! – он энергично жестикулировал. – Жена, любовница и две дочки! Кать, я про женщин в этой жизни только одну вещь уяснил: в них можно пачками денег швыряться – и все равно мало!

– Так это им повезло, что вы у них есть. А у меня никого! Мама только. О-о, про маму это отдельная история! Еще чайку? Я к самым ужасам еще не приступала!

– Кать, ты чего так разошлась? Спокойнее, спокойнее, жизнь-то наладится.

– Теперь и вам неинтересно слушать! Так и живу – даже выплакаться некому по большому счету.

– Да нет, – он встал со стула и осторожно начал отходить к двери. – Просто пора мне уже.

– Подождите! А как же извинения? Пусть Игорь Валентинович вам весь моральный ущерб компенсирует!

– Да брось, в заднице я его извинения видал. Я лучше домой – вдруг она орать уже перестала? Заодно ей напомню, что если от меня уйдет, то прямиком к своей маме вернется. А тёщенька у меня та еще ведьма.

Катюша пожала плечами и согласилась:

– И то верно. Семья важнее всего, Михаил Дмитриевич.

– Все наладится у тебя. Девчонка молодая, задорная, психуй поменьше – и все наладится, вот увидишь!

– Спасибо вам! – искренне кричала Катя ему вслед. – Вы, пожалуйста, заходите еще, поболтаем!

И снова в приемной стало тихо и пусто. Но настроение незаметно для самой Катюши немного изменилось. Ничего не улучшилось, и ни одна проблема не решилась, просто стало очевидно – проблемы у всех имеются. Есть деньги, нет денег, есть семья, нет семьи – в любом случае возникают какие-то тревоги. Потому что вся жизнь и есть преодоление этих тревог.

Игорь Валентинович вошел без двадцати четыре. Сосредоточенный, руки в карманах, чем-то явно напряжен. Катя поспешила отчитаться:

– Уже распечатываю, через две минуты занесу к вам. Кофе?

Он же нахмурился сильнее и ее вопросы проигнорировал:

– А где Пономарев? Мне с охраны позвонили, предупредили, что он скандалить явился сюда.

– А-а, Михаил Дмитриевич ушел уже. Не беспокойтесь, ему просто надо было выговориться. Любому человеку иногда нужно просто выговориться. Считайте, что мы с ним очень удачно сегодня встретились.

– И все? – не поверил босс.

– И все, – ответила Катюша, усердно нажимая кнопку принтера.

Игорь Валентинович еще долго стоял возле ее стола и наблюдал за монотонной работой, не представляя, стоит ли переспрашивать о деталях. Но потом просто сказал, непонятно что конкретно имея в виду:

– Хорошая работа, Екатерина.

Катюша невольно улыбнулась и глянула на него.

– А аванс дадите? – спросила хитро, не особенно рассчитывая на успех.

– Аванс? – он изогнул бровь. – Нет.

– Ну и ладно, – легко согласилась Катюша. – Сейчас закончу и приготовлю вам кофе.

Больше начальник не придумал, что сказать. Но поймал себя на мысли, что никогда до сих пор не представлял в роли своей помощницы настолько неадекватную личность. А может, неординарную? В любом случае, необъяснимо удивительную.

Глава 7

Игорю не то чтобы с женщинами совсем не везло, но он явно предъявлял к ним немного завышенные требования. В его биографии случилось уже несколько отношений разной степени серьезности, но ни разу дело не дошло даже до совместного проживания. Последнее, что собирался делать Игорь, – снижать свою планку требований, ведь ни одно из них не считал завышенным.

Он не рассматривал меркантильность как худший из грехов. Скорее наоборот, тщеславие и честолюбие – лучшие двигатели прогресса. Дело даже не в самом благосостоянии, а в стремлении к финансовой независимости. И что плохого, когда человек стремится к уютной и комфортной жизни без необходимости знать цену на морковь? Кто-то реализует свои амбиции на работе, кто-то, как многие из женщин, становятся лучшими спутницами жизни для таких мужчин. Взаимовыгодный симбиоз. Любому состоятельному человеку в конечном итоге нужна та, которая будет рядом в горе и радости, болезни и здравии, кто будет воспитывать их детей и выступать неизменной партнершей в сексе и в быту. Когда есть такой тыл, то при любой проблеме найдутся силы встать и идти вперед, ради благосостояния уже не только себя, но и своей семьи.

Вот только Игорь пятой точкой ощущал, что для многих из женщин сам он вторичен. Им только этот комфорт, который он был способен обеспечить, и подавай. И этот расклад в корне выворачивал всю ситуацию наизнанку, хотя внешние признаки оставались теми же. Ведь и сам мужчина был хорош собой, отличался живым умом и чувством юмора, но отчего-то глаза у иных представительниц меркантильного – тьфу, прекрасного пола – загорались только при виде его машины или часов. Правильно или нет, но на подсознательном уровне Игорь начал подобных особ избегать, не желая проверять, останутся ли такие с ним не только в радости и здравии. На искреннюю любовь они способны, но не к человеку. Игорь был слишком идеалистичным для такой меркантильности.

Встречался, хоть и гораздо реже, и принципиально иной типаж – неисправимых идеалисток. Такие не притворялись – им всерьез было плевать на количество нулей его банковского счета. Их несло в совсем другие направления. Одна повторяла, что корпорации и эра всеобщего потребления – это уже конец дороги мира в ад, другая предлагала все бросить, купить трейлер и рвануть в бесконечное путешествие. А когда бензин закончится, то и остановятся где-нибудь на Гоа. Игорю почему-то очень не хотелось останавливаться именно на Гоа… или не хотелось вообще превращать свою жизнь в эту призрачную сказку, которая будет приносить удовлетворение только в первые два года максимум, пока не наешься «подножным кормом». Все же он был реалистом, потому не мог не задумываться о том, что если заболят зубы, то лучше сразу обратиться в самую лучшую клинику, а не болтаться щепкой в огромном океане жизни и надеяться на то, что зубы никогда не заболят. Это если не говорить о более серьезных проблемах. Искренняя любовь оторванных от жизни особ направлена на весь мир и на все человечество, а не какого-то отдельного его представителя. Игорь был слишком рациональным для такой идеалистичности.

Тогда он и рассчитал для себя лучший вариант. Ему нужна или бизнес-леди, которая неизбежно должна мыслить похожим с ним образом, или дочь богатой семьи, которой попросту нет нужды охотиться за богатством. Вот у них и можно встретить баланс между рациональностью и идеализмом. Тут-то Игоря и ждало самое большое разочарование: оказалось, что все эти выпускницы Оксфордов-Гарвардов, все эти папенькины дочки, никогда не знавшие настоящих проблем, невероятно скучны. Они не способны на соблазнительную хитрость первых, они не поражают полной бесхитростностью и наивной открытостью вторых, они, как бы помягче выразиться, настолько правильные, что не вызывают ничего, кроме безбрежной тоски.

И вот, когда Игорь окончательно запутался во всех романтических ориентирах, в его жизни появился отвлекающий фактор – новая секретарша. Интерес она вызвала, но ни в коем случае не романтический. Это был способ отвлечься и вдоволь повеселиться.

Итак, Екатерина Валерьевна Романова – двадцатипятилетняя девушка, довольно привлекательная, но чтобы называться красавицей, ей многого не хватало. Она не обладала особенным изяществом, лоском, совершенно не умела себя подать. Притом в ней не было ни грамма меркантильности или избытка идеализма. Ситуация, приключившаяся с ней, забавна настолько, что можно снимать ржачную комедию: девица бегает за своей старой любовью, но любовь об этом даже не догадывается. Но бегает Катя не просто так, а с подвыподвертом: она решила завоевывать своего принца через прокачку игрового аватара! Вначале Игорь думал, что просто будет использовать ее рвение для работы, а уже скоро увидел и другие бонусы: это же просто прикольно – ходить на работу и каждый день смотреть новую серию смешной комедии!

Екатерине никто не объяснил, что если Климов за столько лет постоянного общения не разглядел в ней предмет мечтаний, то уже и не разглядит. Она может похудеть до уровня жертвы концлагеря и изучить восемь иностранных языков, она может стать лучшим секретарем на свете и начать одеваться как модель с обложки, но Климов ничего из этого уже не увидит. Потому что в его голове есть готовый стереотип. Он мог бы разглядеть такие изменения, если бы не видел ее пару лет, а потом она явилась бы пред его взором полностью обновленной. И то шансы минимальны, но хоть какие-то. Ежедневное мельтешение не позволит же заметить никаких изменений вовсе. Никто ей об этом не сказал, не собирался говорить и сам Игорь – а зачем? Еще опомнится и прекратит это шоу.

Вот только если долгое время не будет вообще никаких результатов, подпитывающих ее иллюзии, то она может опомниться и самостоятельно. Следовательно, нужно постоянно подкидывать допинг. Игорь с удовольствием сыграет эту роль, ведь можно быть просто зрителем, а можно стать режиссером и оператором, что еще интереснее.

К концу недели Екатерина уже полностью вошла в курс дел. Некоторые вещи выполняла неправильно, но достаточно было малейшего замечания или короткого объяснения, чтобы она все переделала в наилучшем виде. То есть как к помощнице Игорю придраться было не к чему, еще через пару недель она и в самом деле рискует стать для него незаменимой. Но для этого ж надо, чтобы она продержалась пару недель!

– Екатерина, вы сводку закончили?

– Да, Игорь Валентинович! Если время ждет, то я хотела бы еще раз проверить.

– Сам проверю, перекиньте на мой компьютер.

– Что вы, мне все равно заняться больше нечем. Примерно через час должны позвонить поставщики оборудования, и до тех пор я совершенно свободна.

Да вы только гляньте на нее. Кто бы еще за МРОТ так вырабатывался? Может, Игорю весь штат на минималку перевести и проверить, кто работает только за зарплату, а кто за идеалы. Игорь улыбнулся как можно доброжелательнее:

– Отложите, отложите, Екатерина. Я пока тоже свободен. Предлагаю выбраться и выпить кофе. Неплохо было бы нам с вами узнать друг друга ближе и в менее формальной обстановке.

– Что? – она неожиданно нахмурилась и глянула на него с каким-то подозрением.

Игоря такая реакция рассмешила до колик, но он сдержал все эмоции внутри.

– Екатерина, вы сейчас случайно не придумали себе, что я за вами ухаживаю или что-то в этом духе?

Она ответила совсем неуверенно:

– Нет… конечно…

– Вот-вот. Иногда кофе означает просто кофе. Собирайтесь.

Вытащить ее из офиса было важно. Рабочая обстановка создает рабочий лад, и это прекрасно. Но сейчас Игорю было необходимо получить чуть больше информации, чтобы правильно поддерживать ее дальнейший настрой. В уютном кафе куда проще болтается о нерабочих вопросах.

Как только он заметил, что Катя расслабилась, сразу начал с главного:

– Как продвигаются ваши дела с Климовым?

Катя тут же насупилась и уставилась на пену латте. От пирожного она отказалась – вероятно, это входит в курс прокачки. Хотя ее никто в здравом уме не назвал бы толстой. Но у всех свои заскоки, Игорю-то какое дело? Пятьдесят рублей сэкономил.

– Вам-то какая разница? – пробурчала себе под нос.

– Ну как же! – Игорь пытался изобразить искреннее участие. – Отныне вы мой секретарь. Моя правая рука, без преувеличения. И, давайте начистоту, оказались вы на этом месте только из-за того, что уже на собеседовании честно раскрыли свои мотивы. Если наше сотрудничество держится на этих мотивах, то мне не помешает быть в курсе ситуации.

Она смущалась и не поднимала на него взгляда. Но вздохнула и все же ответила:

– Я иногда бываю слишком откровенной, Игорь Валентинович. А потом сама же об этом жалею. Лучше бы я вам про Славку не рассказывала!

– Тогда вы бы сейчас сидели не передо мной, а перед стеклом в регистратуре поликлиники. Я принял вас как раз потому, что вы застали меня врасплох этой своей незамутненностью. В смысле, откровенностью.

Очевидно, у нее полностью пропал запал делиться с ним сокровенным. Но Игорь открыто давил, потому ей и пришлось отвечать хоть что-то:

– Да никак не продвигаются. Слишком мало времени прошло.

– Верно. А может, это потому, что вы меняетесь не так быстро, как требуют обстоятельства?

Екатерина вдруг вскинула лицо, прищурилась почти злобно, а потом заговорила – сначала зашипела, а потом затараторила, все быстрее и громче:

– Осторожнее с выражениями, Игорь Валентинович! Я сегодня в семь утра уже была в тренажерном зале. Сашик – о, вам бы стоило посмотреть на этого Сашика! – оказался совсем не тем харизматичным тренером, которым прикидывался. Он орал на меня! В полную глотку орал, как будто это не я ему плачу, а он мне – и только за то, чтобы целый час орать без передыху. Таблицы потом какие-то выдал, распечатки, со всякими там калориями и углеводами. Я в сумку запихала, боюсь теперь из сумки их доставать! А он мне прямо сказал, что если до понедельника я не буду отличать белки от углеводов, то он меня ближайшей штангой зашибет! Потому что у него четкие распоряжения от Ольги, а Ольгу он подвести не может!

Пока она переводила дух, Игорь уточнил:

– А Ольга кто?

– О-о, лучше вам не знать! Ольга – это Сашик, помноженный на два! Если вам Сашик покажется тираном, то это пока вы с Ольгой не познакомитесь. В выходные я еще в "Нептун" с ней иду. Боюсь признаться, что плавать не умею. Я всерьез ее боюсь, Игорь Валентинович! Но моя вчерашняя утренняя пробежка просто померкла на фоне Анютки, которая вечером мне брови выщипывала. Кажется, даже моя мама в соседней комнате заплакала. А моя мама не из тех, кого запросто до слез довести.

Игорь присмотрелся. Вроде бы ее брови действительно стали чуть другой формы, или нет? Они там по три волосинки с каждой стороны выдрали? Так какие шансы заметить это "чрезвычайное преобразование" у Климова?

– Да я смотрю, за вас всерьез взялись! – оказал он необходимую поддержку. – Но ведь спорт – это прекрасно. Начинать всегда тяжело, зато потом получите плоды. Даже если они будут заключаться не в Климове.

– А зачем мне плоды без Славки? – удивилась эта недотепа. – Хотя вы правы. И я это очень хорошо понимаю. Вы не подумайте, что я такая безобидная и позволила бы на себя орать в другом случае. Позволяю, потому что на самом деле согласна, что мне нужна их помощь. Так что вы не слушайте, что я жалуюсь, на самом-то деле я рада. Просто радости пока не чувствую… или как-то так.

– Ясно, – он скрыл улыбку за кулаком. – Стесняюсь спросить, Екатерина, а вы не пробовали для начала Климову прямо о своих чувствах сказать?

– О нет, – она снова растерялась. – На это не решусь. Или решусь, но когда сама буду твердо уверена, что стала такой, какой хотела стать.

– Вот это правильно, – вспомнил Игорь о своей цели. – Ни в коем случае нельзя принимать себя такой, какая вы есть! Эта мотивация для неудачников.

Она немного зависла, задумалась – возможно, Игорь немного перегнул. Потому спешно добавил:

– А знаете что, Екатерина. Настраивайтесь работать над собой усерднее, а ровно через месяц у вас будет шанс получить результат. Я устрою ради вас корпоратив, все сотрудники будут присутствовать. А на копроративах, как показывает опыт, все тайное становится явным.

– Как это – ради меня? – она выловила самое важное.

– Я уже говорил, вы моя правая рука. Если вам помогают все друзья, то почему бы не помочь и мне, если это в моих силах?

Игорь откровенно врал. Корпоратив в честь дня основания первой клиники в своей сети он проводил ежегодно, и все сотрудники знали об этой приятной традиции. Но почему бы ей не думать, что все чудеса мира сбываются ради нее? Может, будет работать еще больше?

Екатерина забыла о кофе, приподнялась на ноги и снова рухнула на стул. А потом выдохнула:

– Игорь Валентинович… вы… человечище!

– Благодарю. То есть у вас впереди месяц до первого шанса. Успеете?

– Успею, успею! – заверила она, а глаза ее вновь заблестели ненормальным огнем, который он заметил еще во время собеседования. – Спасибо!

– Не за что. Результаты все равно зависят не от меня. Кстати, вам очень идут… эти новые брови. Я вас сегодня не сразу узнал, так сильно вы изменились.

И теперь она смотрела на него с настоящим обожанием. Лишь бы не начать ржать.

Уже в офисе Игорь через открытую дверь кабинета с удовольствием слушал, как она общается по телефону с поставщиками оборудования. Не общается – песню поет. И что для его сети большая честь работать с такими партнерами, и что успех клиник – это предсказуемое следствие высокого качества предыдущей поставки и ничего другого, и что-то там еще, чего бы самому Игорю и в голову не пришло лить, потому что звучало чистейшей лестью. А потом напрягся, расслышав, как она требует скидку в двадцать процентов! От ужаса у него мурашки по спине побежали. Что она творит? «Двадцать процентов! – упрашивала она телефонного собеседника. – И только потому, что лучше вас никого нет!»

Игорь бессильно застонал и рухнул лицом в стол, но за секунду до столкновения смог схватить себя в руки и выпрямиться. Не убиваться надо, а убивать! И, прежде чем он успел сформулировать свое мнение о происходящем безобразии, Екатерина отключила вызов, вбежала к нему и оповестила:

– Игорь Валентинович, надеюсь, вы не будете сердиться! Они дают нам скидку в пять процентов.

У него ответ в горле комком воздуха встал. Нет, сердиться он не будет. Игорь еще ни разу в жизни не сердился на скидку там, где никаких скидок никогда не подразумевалось. Может, у нее какая-то сверхспособность? Ведь природа раздает дары так, чтобы хоть что-то человеку досталось. Вот Екатерине ничего хорошего не досталось, сплошной бардак в голове, но в качестве равновесия она умеет договариваться с кем угодно и о чем угодно. Как в прошлый раз, с Пономаревым…

И вот только теперь Игорь отчетливо припомнил, как встретил Екатерину в первый раз – а ведь она и с ним провернула тот же чудо-трюк! Она так чистосердечно заливает, что у оппонента не остается шанса нормально подумать, и оппонент готов согласиться с чем угодно, лишь бы это насилие над сознанием прекратилось.

А может, пусть у нее с Климовым действительно все сложится? Тогда она будет работать на Игоря вечно! За МРОТ.

Глава 8

С бегом дела пошли лучше. Ну, как лучше… Примерно на третьей ходке Катюше удалось пробежать те самые злополучные четыре минуты и не захотеть умереть.

На все ее жалобы Ольга отвечала издевательским:

– Это яд из твоих легких выходит! Ты пойди, пойди, еще бычок курни, может, легче бежаться будет? Но чем больше ты стараешься, тем быстрее он выйдет. Так что не ной и работай. А, кстати, забыла сказать – перед пробежкой нужна обязательная растяжка и разогрев… Упс.

– Чего?! – праведно возмутилась Катюша.

Ольга вмиг сосредоточилась, а промелькнувшее на ее лице чувство вины испарилось, будто его там и не подразумевалось:

– Не чегокай, а запоминай. Во-первых, никогда не беги сразу после пробуждения! Минут двадцать…

Катюша ответственно выслушала все советы и демонстрацию необходимых перед пробежкой упражнений. Час от часу не легче! Оказалось, чтобы снизить одни мучения, надо добавить других мучений, и тогда, выражаясь словами Ольги, «все будет мармеладно». В конце Катюша не выдержала и все-таки выдала свое недовольство:

– Ведь я всю неделю передвигалась, как хромая лошадь! У меня ноги болели так, что даже Славка Климов казался не самым симпатичным в мире! Ты не могла мне все инструкции сразу выдать?

Подруга ответила ей в тон:

– А у тебя интернета, что ли, нет?

Интернет у Катюши, конечно, был. Но ведь она доверилась Ольге вся с потрохами и даже не подумала помогать себе сама. В дальнейшем споре она смысла не видела.

«Фитнес для пампушек» в субботний вечер прошел успешно. В смысле, за час двадцать Катюша ровно сто двадцать раз снова подумала о том, что мечтает вмиг прекратить это бессмысленное существование. Но уже после тренировки отметила, что вспотела она куда меньше остальных присутствующих женщин, ни одна из которых не могла похвастаться весом ниже девяноста килограммов. И что каждая из них смотрела на новенькую с настоящей ненавистью. Столько зависти было в их взглядах, что Катюша воспрянула духом и мерила их победоносными взглядами в ответ. Надо же, она скачок самооценки получила, где и не ждали!

В воскресенье же в крупнейший бассейн города «Нептун» к ним смогла присоединиться и Светлана. Собственно, лишь благодаря ее присутствию день не закончился кровавым смертоубийством.

– Закрытый купальник – прекрасный выбор! – Ольга, как всегда, оставалась беспощадной. – Месяца через три сможешь надеть открытый. Но для этой цели тебе придется попотеть.

Катюша, мягко говоря, потеть немного подустала. Вон, у Светланки и животик, и бедра, но никому и дела нет, что она в открытом купальнике. Или трое детей ее полностью оправдывают? Но обдумать это сравнение было некогда, Катюша училась плавать. И даже честно проплыла под чутким руководством Ольги метра два. Та сподобилась на похвалу, отчего Катюша засияла, но тут же сиять прекратила, поскольку Ольга теперь требовала проплыть всю дорожку на скорость. Катюша, вдруг очень захотевшая жить, понеслась в обратном направлении, гребя сразу четырьмя конечностями, добралась до лестницы и взметнулась на бортик. Ольга оценила и громко нахваливала ее в спину, сожалея о том, что время на секундомере засечь не успела. Но Катюша неслась к Светлане – единственной здесь доброй душе.

Светлана, бывшая свидетелем всех получасовых истязаний, почему-то хохотала. Но все же не стала выкидывать подругу обратно в воду, а усадила ее поудобнее и поддерживающе хлопнула по плечу.

– Слушай, Катюш, я тебя сейчас одному трюку обучу. Садись по-турецки и закрой глаза. Медитация, дорогая моя, – это спасение! – и добавила чуть тише: – По крайней мере, она неоднократно уже спасала мою семью от меня. Садись, садись, сейчас объясню.

Катюша была готова на что угодно, лишь бы больше не плыть. Ольга молча подошла и разместилась с другой стороны, готовая поддержать в любом полезном начинании.

Светлана умела говорить таким голосом, что всем вокруг сразу хотелось спать – долгая практика на младенцах сказывалась. Вот и теперь она будто обволакивала ватой, а не объясняла:

– Девочки, закройте глаза. Расслабьте плечи, выпрямите спины. Катюш, вот я не смотрю, а все равно чувствую, что у тебя спина согнута. Оль, не дыши так громко, ты не дышишь, а воздух насосом перекачиваешь. А теперь отстранитесь от внешних звуков.

– Как тут отстраниться? – буркнула Ольга. – Тут люди повсюду!

– Ха. Ты это мне рассказываешь? Я научилась отстраняться на таком уровне ультразвука, от которого у тебя бы барабанные перепонки лопнули. Так что бери и отстраняйся. Медленный вдох. Выдох. Поймайте внутреннюю тишину. Представьте перед экраном мысленного взора свое тело…

– Мужчина! – вдруг перебила ее Ольга. – Проходите, проходите, тут вам не киношка. Хотя… хм, стойте. Хорошо стоите. В каком зале занимаемся?

Катюша вынырнула из внутренней тишины и открыла один глаз. Так и замерла – с одним открытым глазом, а удивилась очень громко:

– Ой! Игорь Валентинович?

– Эт хто? – как-то совсем по-деревенски уточнила у нее шепотом Светлана.

Уже двумя глазами изумляться выходило в два раза сильнее. Катюше не показалось – перед их медитирующей троицей действительно стоял он. С голым торсом и в трусах до колена. На трусах пальмы. На лице улыбка. В голосе ехидца:

– Прошу прощения, что помешал.

До Катюши происходящее доходило чуть медленнее, чем хотелось бы. Потому она решала вопросы по мере их поступления и ответила сначала Свете:

– Это начальник мой. Тот самый… где Славка. Здравствуйте, начальник. В воскресенье.

Прозвучало, должно быть, глупо, но текущий момент оправдывал ее заторможенность. Ольга же ожила быстрее:

– Ничего се начальник. А че раньше молчала? Здравствуйте, Игорь, я Ольга.

– А, наслышан, – он широко улыбнулся. – Вижу, прокачка идет полным ходом. Сожалею, что сбил ваш настрой.

– Светлана, – последовало вежливое и с другой стороны – от самой вежливой здесь особы.

А Ольга снова перетянула его внимание на себя:

– Да чем же помешали? Садитесь рядом! У нас тут гуру медитаций – если наша Светланка все еще не ходит с топором по темным переулкам, то ее метод стопудово работает!

Катюша наконец-то опомнилась:

– Что вы здесь делаете, Игорь Валентинович?!

– Эм-м… Чаще всего плаваю. Но бывает, что и не плаваю, а ругаюсь с подчиненными, – он явно на что-то намекал.

И Катюша уловила намек, тут же смутившись:

– Да я не ругаюсь, конечно. Извините.

Ей все назойливо припоминалось, что она сама же ему сказала о том, что собирается в «Нептун». Но ведь он не мог явиться сюда по этой причине? И он опроверг ее лучшие надежды:

– Вы когда про бассейн сказали, Екатерина, я сразу подумал, что полгода сюда не заглядывал. Совсем запустил себя. Так что, можно сказать, я ожидал вас здесь встретить, ведь утренние абонементы дешевле.

– М-да… запустил, – задумчивым эхом отозвалась Ольга.

Катюша встала, подхватила полотенце. Ей очень нравился Игорь Валентинович, и он ей помогал! Но как-то совсем не хотелось встречаться с ним в настолько неформальной обстановке и полуголыми. Потому она выдавила улыбку и по очереди глянула на подруг, телепатически транслируя им сообщение. Светлана уловила:

– Да у нас же время заканчивается! Нам уже пора уходить.

– Пора, – вынуждена была согласиться и Ольга, хотя и без явного удовольствия.

Ну и конечно, раз уж мужчина остался в озадаченном одиночестве, Катюша не выдержала и предложила:

– Можем по кофе выпить, я вас за предыдущее приглашение не поблагодарила. Хотя вы вовсе не обязаны…

– Да почему же, могу и присоединиться, если не помешаю. Одеваемся и встречаемся в холле.

Уже в раздевалке Светлана проникновенно сообщила:

– Какой интересный мужчина, Катюш! – и добавила лукаво: – Может, ну его, этого Славку?

– О да, – согласилась с ней Ольга. – Жаль только, что продолжать знакомство придется одетыми. Но про кофе ты, Кать, здорово придумала! Я вот даже сразу не сообразила. Анька только разозлится, потому мы ей ничего не расскажем. Так это он в курсе всех твоих намерений? Как кстати…

Катюша переводила недоуменный взгляд с одной подруги на другую и не могла понять, чему они так радуются.

Глава 9

Катюша закрыла глаза и перед экраном мысленного взора представила собственное тело, отвлекаясь от внешних звуков и суеты. Но внутреннюю тишину здорово нарушали всплески стыда. Источником дискомфорта была не Катя – говорили все вокруг, кроме нее самой, а стыдно было ей.

– Вы в каком районе живете, Игорь? – вопрошал голос Светланы с одной стороны столика. – По вам сразу видно, что вы умеете не только бегать, но и прыгать. Вот бы нашей Катюше компанию для утренних…

– А это вообще законно, Игорь, что такой мужчина все еще неженат? – вещало голосом Ольги с другой стороны. – Кстати да, в каком районе…

– Ни разу не пробовал прыгать, но…

Ни одна из фраз не была произнесена до конца, они подхватывали друг за другом, как строчки из песни:

– Как там наш Славка Климов справляется? Он еще в школе молодцом был! Хотя класса до десятого с ним учителя сладу не…

– Неужели Катя вот так сразу вам всю правду вылила? Но то, что вы ее после этого не вышвырнули, характеризует вас как…

– Она, мягко говоря, обескуражила меня своей незамутненностью…

– А это правда, что вы специально для нашей Катюши устраиваете…

Лучше бы Катюше это снилось. Но надежды на настолько удачный исход оставалось все меньше, потому она усилием воли распахнула глаза и виновато уставилась на босса. Удивилась, осознав, что тот не выглядит раздраженным и вполне себе преспокойно выдерживает бестактный допрос. Даже улыбается вроде бы искренне. Но Катюша посчитала себя обязанной промямлить:

– Вы извините, Игорь Валентинович, что мои подруги так…

Оказалось, что ее фраза просто гармонично вписалась строчкой в общий песенный хор, и на это никто внимания не обратил. Снова закрыть глаза не удалось, потому Катя приспособилась вращать ими туда-сюда, чтобы поймать в фокус говорившего, сама же притом превратилась в статую. Статую неверующую – в абсурд происходящего так запросто не поверишь.

– Так ведь это просто здорово! – Ольга, как всегда, выглядела самой боевой. – Мы за Катей во внерабочее время приглядим, а в рабочее, получается, вы!

Поддакивала и Светлана:

– Конечно, что вам стоит? Ничего особенного и не требуется, только присматривайте, чтоб она не сорвалась!

– Постараюсь, хм, постараться, – Игорь Валентинович смеялся в голос. – Но гарантировать ничего не буду. У меня в офисе как бы и своих дел хватает.

– А вы вполглазика! – радостно просила Света. – И не тратьте время на перевоспитание – сообщайте нам. Дальше мы сами!

– Верно! – Ольга уже строчила свой номер на салфетке. – Вот сюда – по любому поводу. Даже можно не про Катю, – и подмигнула.

Игорь Валентинович салфетку вынужден был взять, но иронии в его глазах только становилось больше:

– За Климовым тоже приглядывать?

– А за Славкой-то зачем?

– Как же? Чтобы два одиноких сердца слиплись в одну лепешку, а не разбрелись в разные стороны без контроля.

Катюше показалось, что он издевается, но Света восприняла по-своему и восторженно ахнула:

– Вы такой романтик!

– Я тоже довольна итогами встречи, Игорь, – подхватила Ольга. – Жаль, что пора расходиться. У меня еще работа.

Она вытащила карту, но Игорь Валентинович остановил:

– Позвольте, я заплачу. За хорошее настроение.

Ольга пожала плечами – не настолько уж велика сумма, чтобы спорить. Катюше такой жест показался неуместным, с какой бы стати ее шефу платить не только за нее, но еще и за подруг? А Светлана почему-то многозначительно на нее глянула, будто бы какой-то тайный подтекст уловила.

И на крыльце она же повернула ситуацию в совсем немыслимое русло:

– Игорь, а вы на машине? Не подвезете?

– С удовольствием, мне спешить некуда.

– Ой, а я только что вспомнила, что мне еще кое-куда заскочить надо. Оль, пойдем, заскочим кое-куда.

Катюша и глазом не успела моргнуть, как осталась с боссом в одиночестве. Молча села в машину, а когда он выруливал с парковки, не выдержала:

– Прошу, ничего не говорите! Это было ужасно и бестактно!

Он явно смеялся, едва сдерживался, чтобы не хохотать в голос:

– Да почему же? Вышло забавно. Я до сегодняшнего дня считал вас самой отмороженной из своих знакомых, рад знать, что ошибся.

Прозвучало очень обидно, но вот так сразу возразить было нечего, потому она продолжила тихо бухтеть себе под нос. А как только Игорь Валентинович вновь открыл рот, снова остановила:

– Прошу, молчите! Дайте мне возможность сначала все осмыслить и не сгореть со стыда!

Он и молчал. Долго молчал, минут десять. Потом снова зачем-то открыл рот:

– Я спросить только хотел…

Но к этому моменту Катюша уже успела мысленно сформулировать достойный ответ:

– А знаете что, вы сами виноваты! Зачем пришли в бассейн, про который я вам рассказала?

От ее эмоций он и сам начал нервничать:

– У вас монополия на здоровый образ жизни, что ли? Ну простите, что разрешения не спросил! Екатерина, вы не возражаете, если я сегодня себе на ужин брокколи куплю?!

– Не возражаю! – так же громко крикнула Катюша, но опомнилась и осеклась. – Извините. Я же просила вас молчать!

Ну, он еще пару минут помолчал, и снова не сдержался:

– А спросить-то можно?

– Опять? – предупредила Катюша его тоном.

– Опять! Ехать куда?

– А… Ой. Вы же вообще куда-то не туда едете, – Катюша покраснела и совсем-совсем вежливо назвала улицу.

– Какое счастье с двадцатой попытки, – саркастично заметил босс. – Хорошо хоть по шапке не прилетело.

Возле дома Катюша еще пару раз извинилась и зачем-то добавила, что прекрасно провела время. И спасибо ему. И вообще, как здорово встретились. Она от волнения часто в показаниях путалась.

Дожить этот день было бы куда проще, если бы вечерком к ней в гости не заглянула Анютка. Разругалась в прихожей с мамой после беззлобного комплимента:

– Ой, как хорошо вы сегодня выглядите, Лидия Ивановна! Тоже решили собой заняться или симпатичными студентами объелись? Да нет же, волосы покрасили?

– Вы дочь мою в секту втянули, а моей ноги там не будет! Развлекайтесь, развлекайтесь, пока не поймете, что дешевый марафет счастья не приносит!

– Дешевый? Лидия Ивановна, давайте завтра вместе в магазин сходим, на ценники полюбуемся! У вас после этого язык не повернется назвать марафет дешевым.

Катюша вовремя выпрыгнула из комнаты и успела затащить туда подругу, пока разговор плавно не перетек на цитаты Канта. Мама была способна ругаться и Кантом, и изредка, когда вообще из себя выходила, Шопенгауэром.

Анютка, развалившись на кровати, листала женский журнал, который, конечно, сама и принесла. Катюша только удивлялась, неужели у себя дома тот же журнал почитать нельзя? Или поразглядывать? В таких журналах обычно читать-то нечего.

– Ты только глянь на ее челюсть, Катюнь, – Анютка ткнула на какое-то крупное изображение. – Челюсть отрастила, а ишь, замуж все равно выгодно выскочила. Думаешь, это потому что у нее бабок много? Ты что делаешь?!

От последнего громкого крика Катюша вздрогнула, но собралась и ответила:

– Ресницы тушью крашу. Ты ж мне сказала – вставай к зеркалу, вот тебе тушь, крась. Я и сама не поняла, на кой черт мне на ночь глядя краситься, но вам проще уступить, чем спорить.

– Ты тушь переводишь, а не ресницы красишь! – Анютка недовольно покачала головой. – Один слой! Ждешь минуту, потом второй слой! Неужели так трудно запомнить? Так что, говоришь, подружайки классного перца заклеили и меня не позвали?

– Заклеили, заклеили. Выскажи им все! – мстительно поддакнула Катюша, решив направить вражеские силы друг на друга. Авось компенсируют хоть толику лишней энергии. – Ты бы их видела!

– Их я и так видела, – вздохнула Анютка. – Мне б на перца посмотреть. А это что?

Катюша обернулась и заметила, как подруга взяла листок с тумбочки. Распечатки Сашика с ее личными пометками – для лучшего запоминания.

Анютка начала смеяться:

– А это что значит? – и процитировала запись: – «Чтобы уменьшить задницу, надо увеличить задницу».

– Иначе я его объяснения интерпретировать не смогла, – теперь смеялась и Катюша. – После двадцатиминутной лекции странного содержания Сашик мне начал тереть про то, что попу мне бы поуменьшить. Перешел на полезные свойства белков и что мне их срочно надо потреблять больше. А белки, ты не поверишь, нужны для того, чтобы задница появилась. Представляешь себе эту логику?

– Представляю, – Анютка отложила листок. – Это ты пока, Катюнь, не представляешь всей грандиозности миссии, в которую вляпалась! Но скоро поймешь. Как только первые результаты своими глазами увидишь.

Грандиозность миссии Катюша уже понимала. А вот зачем она в нее вляпалась, действительно, иногда забывалось. Но улыбалась, когда Анютка вдруг с заговорщическим видом вынула из сумочки фотографию Славика – с выпускного, там он совсем еще молоденький, но не менее очаровательный, чем сейчас. Подмигнула и прилепила на край зеркала. Теперь Катюша сможет забыть выдержать минуту между первым и вторым слоем туши, но о цели своих жертв забыть уже не сможет. Так славно эта цель теперь улыбалась на всю комнату, возвращая ее настроение на самый боевой уровень и самые великие свершения.

Рассматривая чуть потрепанное фото, Катюша спросила тихо:

– Анют, у него вроде бы нет девушки. А если вот-вот появится?

– Никакая девушка с тобой не сравнится!

– Она уже может быть, – засомневалась Катюша. – Просто мы не знаем.

Анютка вылупила на нее глаза:

– С какого это перепуга мы не знаем? Неужели ты думаешь, что мы бросили бы тебя на передовую, если бы не были уверены? Все мы выяснили, не очкуй! Встречался Славка еще в институте с какой-то мымрой, разбежались уже давно. Сейчас одинок и, судя по ответам Светланке, уже задумывается о семейной жизни. Отгадай, кто окажется на его пути первой?

– Спасибо, – выдохнула счастливая Катюша.

Зря она иногда на подруг сердится. Ведь они для нее стараются. И стараться сразу прекратят – стоит ей об этом уверенно заявить. Однако Катюша сама останавливаться всерьез не хочет и радуется, что кто-то извне следит за тем, чтобы придать ей импульса. Который иногда выглядит как пинок, но от того не перестает быть импульсом.

Глава 10

Да что уж там, пора признать, что режиссировать эту комедию оказалось веселее, чем очередного конкурента с рынка выдавливать. И в воскресное утро Игорь направился в бассейн именно затем, чтобы отловить там свою главную актрису – на нее посмотреть теперь хотелось поближе. Посмотреть больше получилось на ее подруг, зато Игорь теперь оказался непосредственно втянут в весь съемочный процесс. Его снабдили и такими подробностями, которые он и не думал выспрашивать по причине встроенной тактичности.

Он не стал заверять Екатерину, что фигура ее не особенно-то нуждается в усиленных диетах или непомерных нагрузках. Все остальные персонажи внушают ей комплексы – так и пусть. Больше будет стараться! А подтянутость не повредила бы даже самой идеальной фигурке. Игорю так повезло, что он теперь и в следующие выходные с ними в бассейн идет – Екатерина, кажется, этот момент пропустила, погрузившись в туманную медитацию. Но Ольга выразилась четко, Игорь дал свое согласие не менее четко. А если возникнут противоречия, то всегда можно притвориться, что он Ольгу тоже очень боится.

Тем не менее он помнил и о том, что кнуты надо непременно чередовать с пряниками, иначе у подопытных кроликов пропадает азарт. Потому в понедельник бойко направился наперерез Вячеславу Климову, едва заметил его идущим к офисному крыльцу.

– День добрый, Игорь Валентинович! – тот, как всегда, пребывал в отличном настроении. Не потому ли он так сильно девушкам и нравится?

– Добрый, – Игорь тоже пытался проявить всю приветливость.

Он сам направился к двери, Вячеслав был вынужден следовать за ним. Игорь интересовался как ни в чем не бывало:

– Так получается, вы с Екатериной в школе вместе учились?

– С Катькой-то, да-а! Свой пацан! С такими хоть в разведку, хоть на пьянку, – он вспомнил, с кем говорит, и резко сменил тон на подчеркнуто серьезный: – В смысле, Екатерина отличается ответственностью, командным духом и инициативностью, Игорь Валентинович.

Босс усмехнулся. И перенаправил тему в выгодное ему русло:

– А не страшно, что она после работы одна домой добирается? Вроде бы район у нее неспокойный.

– Да что вы! – возмутился Вячеслав. – Я там двадцать пять лет прожил! Спокойнее только у мамы в животе!

Ишь, какой непонятливый. Игорь надавил:

– Так почему бы вам ее не подвозить? Ну, раз уж друзья детства, в разведках и пьянках.

Щеголю это, по всей видимости, в голову не приходило. Он заметно смутился и пожал плечами:

– Так заканчиваем же по-разному. Что ж нам друг друга ждать, чтобы на одном троллейбусе прокатиться? Машины-то у меня все равно нет.

Отговорки! Это у кого ж в наш век машины нет? Уж точно не у юристов в его фирме!

– Отговорки! – не удержался Игорь, но все же дал себе труд задуматься и вопросить: – Как это – нет? Или вы так тонко намекаете, что я вам мало плачу?!

Парень окончательно стушевался и принялся нелепо краснеть. Как это раньше Игорь не замечал, что Климов какой-то щупленький, сутуленький весь, смущающийся по поводу и без. Юрист, блин, румяные щечки! И залепетал аки девица пред властным героем:

– Да я не намекаю, что вы! Ипотеку оформил, от родителей съехал. А машина – зачем мне машина, я и на троллейбусе могу…

– А это что еще значит? – Игорь удивлялся все больше. Хотя вполне вероятно, его удивление со стороны могло выглядеть вспышкой ярости. – Или вас конкуренты подкупили, чтобы вы мне имидж портили?

– Что?..

Пока парниша не собрался в обморок, Игорь решил его дружески поддержать – для того и хлопнул по плечу:

– Все хорошо, Вячеслав! Я позвоню водителю, он мою старую в течение дня сюда пригонит, доверенность быстро оформлю.

– Да зачем же? – Климов теперь вообще руки вскинул, словно врагу сдавался без боя. – Не надо!

– Не благодарите, Вячеслав, – Игорь растекся в благодушной улыбке. – Месяц покатаетесь – она все равно без дела стоит. А потом возьмете свою в кредит, как раз и премию по итогам квартала получите. Красота?

– Кредит? – тот перестал краснеть и начал бледнеть. – У меня ж ипоте…

– Не благодарите! – настоял Игорь и прошел вперед.

Екатерина весь день летала и работала так, что при всем желании придраться было сложно. Но к этому Игорь уже успел привыкнуть. Вначале немного стеснялась – видимо, рефлексировала по поводу вчерашней встречи, но потом расслабилась и принялась работать еще усерднее. Так это она о чудесном сюрпризе пока не знает!

Климов ключи от машины принял и на этот раз поблагодарил чуть более душевно. Поцарапает – Игорь ему голову отвинтит. Хотя шеф про это вслух сообщать не собирался, а только похлопал парня по плечу, пока не выхлопал из своего кабинета.

В приемной его сотрудники обменялись странными репликами:

– С Валентинычем все в порядке? – шептал Климов. – Какой-то он странный.

– Мне-то откуда знать? – таким же шепотом ответила Екатерина. – Я думала, он всегда такой! Ой, Славка, я тебе такое расскажу, мы же вчера с ним в «Нептуне» пересеклись. Но потом, потом, а то еще услышит.

Маленькая, глупенькая секретарша. Не знает, что если на этом коммутаторе нажать большую кнопочку, через которую он ее же и вызывает, то босс и так все услышит. Надо будет как-нибудь сюрприз ей сделать – гаркнуть что-нибудь эдакое, когда она снова про него плохо говорить начнет.

В общем, все шло по идеальному плану. Игорь даже удостоверился, когда начальник юридического отдела своим отмашку дал – мол, на сегодня все. И чтобы Климов, новый счастливый водитель старенькой машинки, долго не ждал, вышел к Екатерине.

– Вы на сегодня свободны. Пойдемте в одну дверь. Хорошая работа, я очень доволен.

– Спасибо! – обрадовалась она и поспешила схватить ветровку. – Хоть что-то у меня хорошо получается. Если по остальным фронтам прогорю, то хоть вам помогу.

Игорю определенно понравился ход ее мыслей.

И уже на крыльце Игорь с отчаяньем наблюдал, как некто косорукий беспощадно ломает его хрустальную стратегию. Он резко развернулся, загораживая Екатерине дорогу и сообщил:

– Я папку с документами забыл на столе. Вернитесь за ней, будьте добры.

– Конечно! – она вновь сосредоточилась до рабочего режима. – Красную папку?

– Любую, – тяжело вздохнул Игорь ей в спину.

На парковке синела его позапрошлая машинюшка – все еще хорошая, хотя больше смахивающая на раритет. Ее даже продать сложно – за настоящую цену никто не купит, а до снижения сам Игорь пока не созрел. Да и стояла себе, хлеба не просила, ждала тех самых времен, когда для дела сгодится, как сегодня. И вот рядом с ней Климов, распихивающий по всем сиденьям смеющихся девчонок из бухгалтерии. Валерия, первая офисная красавица, его даже в щечку чмокнула – видать, благодарила за бесплатный проезд. Да так долго благодарила, что гаденыш на глазах расцветал. Вот ведь проходимец, быстро сориентировался! Ему же прямым текстом было сказано, кого подвозить! Или не очень прямым? Разве юристы бывают такими несообразительными?

– Ой, а это там не Славка? – слишком быстро за спиной раздался голос Екатерины.

– Нет, конечно, – абсолютно серьезно заявил Игорь и был вынужден взять из ее рук красную папку.

– Разве? – она все выглядывала из-за его плеча и будто не замечала, что он ей специально обзор перекрывает. – Не знала, что он машину купил…

– Если бы это был Климов, то обязательно предложил бы подвезти вас, – выкинул Игорь последний, но уж больно жалкий аргумент.

Однако Екатерина только отмахнулась и вздохнула:

– Меня-то с чего? Он недавно квартиру по ипотеке оформил, вообще в другом конце города. Теперь мы имеем счастье лицезреть бывшего одноклассника, только когда он родителей приезжает навещать.

Игорь приличия ради поднял очи в небо и пару секунд поскрипел зубами. Екатерина, заметив это, отчего-то решила утешать его, а не себя:

– Но это так здорово, что вы за меня переживаете. Ничего, Игорь Валентинович, насильно ведь мил не будешь. Я на вашем корпоративе – ух! Если мне и суждено Славке понравиться, то как раз на корпоративе.

Не совсем было ясно, что именно «ух», но после этого Игорь не мог не предложить:

– Тогда давайте уж я вас подвезу. Я все равно после работы обычно катаюсь – голову проветриваю.

Она согласилась без особого восторга. Спорить не хотела или на самом деле ей уже было неловко принимать постоянное его участие в ее жизни? Да все равно.

Чуть позже, выруливая с парковки, Игорь предложил:

– А может, и поужинаем вместе? Не сочтите за домогательства. Просто надоело ужинать одному.

Она все-таки рассмеялась – как-то обидно рассмеялась.

– Вы невероятно добрый человек, Игорь Валентинович! Но не надо так стараться поднять мне настроение – мне от этого еще хуже. Как вы думаете, Лера из бухгалтерии – красивая девушка?

Надо же, все-таки разглядела. Климов вообще какой-то нерасторопный! На второй этаж можно сгонять и назад вернуться, пока он девиц в машину впихивает.

– Уродливее не встречал.

Екатерина удивилась:

– Вы шутите?

– Я никогда не шучу, – с железобетонной миной признался он. – Давно бы уволил, но в цифрах она толк знает. Стараюсь не подпрыгивать при встречах и быть толерантным. Нельзя судить о человеке по форме носа.

– Все-таки шутите?

– Как насчет ужина?

– О, нет, спасибо!

Как же сложно купидонить, когда вокруг все так плохо выполняют команды! Но надо отдать девушке должное: она расстроилась, но настроение свое успешно прятала за легкой улыбкой. Не расклеивается, терпеливо ждет настоящего шанса.

Подъезжая к уже знакомому дому, Игорь заинтересовался:

– А бегаете вы где?

– Вон там, по аллее, – она указала пальцем. – Конечно, хотелось бы иметь парк под боком, но рядом с домом нет.

– У меня рядом парк, – зачем-то заметил Игорь.

А затем, чтобы скрыть неловкость последней фразы, вышел за Екатериной из машины – сделал вид, что профессионально разглядывает указанную беговую аллею и удовлетворительно хмыкает. Так и разглядывал, пока в фокус его зрения не попала дама лет пятидесяти – лицо суровое, очки на носу, а взгляд такой, что Игорю завуч из старшей школы вспомнился. Он бы вздрогнул, но крутому бизнесмену не по статусу вздрагивать. Даже при виде завучей.

– Ах, вот она какая причина глупых диет и килограммов туши! Молодой человек, заходите, заходите, чаем напоим, раз уж так неожиданно встретились.

Игорь не сразу понял, что обращаются к нему. Сосредоточился.

– Эм, я причина диет? Вы ошибаетесь и загораживаете мне вид.

Глаза завуча сощурились злобно и очень знакомо – где-то Игорь такой же прищур уже видел. И в подтверждение его догадки Екатерина визгливо зашептала:

– Мам! Это директор мой, Игорь Валентинович!

– Чего директор? – женщина отвечала дочери, но не сводила с Игоря испепеляющего взгляда. – Твоих фантазий?

– Мам! Игорь Валентинович, до свидания! Спасибо, что подкинули.

Екатерина схватила завуча под локоть и буквально силой потащила в подъезд, хотя та даже из-за плеча умудрилась бросить на него пару лучей добра. Игорь остался в одиночестве, немного помялся и сел в машину.

А ведь его на чай приглашали… и как все об этом забыли?

Глава 11

Катюша пересчитала оставшиеся деньги. Вздрогнула, убедила себя, что показалось, потом пересчитала снова.

Не показалось.

Тысяча двести пятьдесят рублей, а до ближайшей зарплаты еще почти две недели. Так, мама пока вопрос о вкладе в общий бюджет не поднимает, ждет до первой грандиозной зарплаты на новом месте. Катюша потом подумает, как сообщить маме причитающуюся грандиозную сумму. Сейчас есть проблемы и погорячее. Деньги на проезд тоже в этих остатках. Очевидно, больше Катюша на троллейбусах не ездит. Туда и пешочком можно – самое то после пробежки. А обратно… ну вот подвез же ее Игорь Валентинович уже дважды! Может, надо почаще с ним «в одну дверь» из офиса выходить? Катюша старалась не зацикливаться на обиде, что Славка ей даже о машине не сообщил, какое уж там подвозить… Тем паче когда в него Лера из бухгалтерии вцепилась.

Супермаркет пугал ценниками, как комната страха. Миновать стеллажи с булками-конфетами Катюше удалось, только зажмурившись.

– Куда прешь? – кому-то не понравилась покупательница с закрытыми глазами.

Катюша глаза открыла, наезд проигнорировала и с видом победоносного БТР поперла на взятие огурцов. Выхватила у какой-то милой старушенции последний из нижнего лотка – чуток пожухлый, откровенно желтоватый, зато очень дешевый, и осмотрелась в поисках другой вероятной наживы. Старушечка может и подороже взять, пенсии в стране приличные! А Катюше еще бы до ее возраста как-то дотянуть.

Другая нажива до кассы не добралась. Зато Катя с удовольствием выписала некоторые цены. Бюджетный Анюткин список она пока не тянула. «Масочки для рожицы и волос можно сварганить и в домашних условиях, – вчера вечером вещала подруга. – Огурцы, мед, клубника – все только на пользу! Результат лучше любого брендового крема!». Катя с подчеркнутым злорадством переписала цены на мед, клубнику, заодно и сметанку недобрым словом помянула. Это досье и послужит Анютке ответом, почему в бой идут одни огурцы. В смысле, на создание красоты.

На том не успокоилась и так же прилежно выписала цены на мясо. Пусть многонакачанный Сашик увидит, по чем нынче его хваленые белки! И с чувством выполненного долга направилась к очереди к кассе. Но была подло подсечена сзади умелой клюкой. Милая старушка наклонилась над павшей, выхватила огурец и припечатала к полу окончательно:

– Ну и молодежь нынче пошла! Но ничо, ничо, и не таких тараканов давили!

И победоносно выложила отвоеванный в честном бою овощ на стойку. Вообще-то, Катюша могла объяснить любому человеку что угодно – мол, это не молодежь пошла, это нужда довела. Но эта конкретная ниндзя ей была не по зубам, Катя решила промолчать, чтобы не прохватить добавки.

Смирившись с поражением, Катюша поплелась обратно. Огурец выбрала уже из дорогой категории, но утешилась тем, что он больше и выглядит как-то жизненнее. Значит, хватит на много масок, а их эффективность превзойдет самые смелые Анюткины ожидания.

На выходе убедилась, что вражеской бабули след уже простыл, а только потом вспомнила, зачем вообще сюда в обеденный перерыв приходила! Хлебцы же! Диетические и до восторга дешевые! Как пенопласт со вкусом счастья и здоровья.

До офиса шла неспешно, погрызая хлебцы и слушая аудиокнигу, в которой очень приятный мужской голос правдоподобно вещал, как легко бросить курить. Именно легко, – он повторил неоднократно. Были периоды, когда Катюша с ним не могла согласиться, но со временем проникалась. Вот бы этот же мужчина объяснил ей, что вставать в шесть – легко, бежать с утреца в холодное утро – запросто, бросить есть – нет ничего проще! Тогда бы Катюше зажилось куда веселее, с такими-то убедительными объясняльщиками. Следующая рекомендованная Ольгой книга была по тайм-менеджменту, но Катюша до нее добираться не собиралась, она твердо вознамерилась слушать только эту, по кругу.

На работу она вернулась уже в отличном настроении. Шеф оказался там и даже снова куда-то собрался – они в дверном проеме и столкнулись.

– Я на обед ходила, Игорь Валентинович! Уезжаете?

– Да, еженедельная проверка. Если будут спрашивать, скажете, что буду после четырех.

– Конечно, не волнуйтесь!

– Екатерина, я не то чтобы очень спешил… но перестаньте в меня тыкать. Что это?

Катюша вспомнила об огурце в тонком целлофановом пакетике и довольно похвасталась:

– Это Анютка посоветовала! Разрекламировала так, что и я теперь хочу попробовать. Не обращайте внимания, просто продолжаю прокачку.

Игорь в открывшийся проход не поспешил, а крайне заинтересованно уставился на огурец, как будто оценивал его форму. Потом задумчиво выдал:

– Понимаю, ценю за искренность и не осуждаю. Но, похоже, вам давно пора замуж.

До чего же понимающий человек! Катюша благодарно ответила уже ему в спину:

– Так все к тому и идет! Я твердо нацелилась до корпоратива стать совсем другим человеком. Спасибо за поддержку, вы лучший босс!

После обеда она успела подбить все дела, а потом и заняться было нечем. Вот здесь-то и случилось главное событие дня: в приемную заглянул Славка.

– Еще не вернулся? – он кивнул на закрытую дверь. – Скажи, чтоб в юридический потом заглянул, там рыбу только накидали, но лучше пусть просмотрит.

Катюше было безразлично, какую рыбу шефу придется проверять, она была счастлива поболтать о чем угодно:

– Слав, а ты машину купил?

– Да нет же! – тот глянул на часы и шагнул к ней ближе. – Босс… одолжил. Чтоб я вроде как имидж фирмы не портил. Так и не понял, что я ему там порчу, но мне понравилось.

Катюша постаралась напомнить себе, что всем парням нравятся тачки. А Леры из бухгалтерии – не всем. Ответила, чтобы поддержать:

– Все же он очень душевный человек, правда?

– Да обычный, – Славка бесчувственно пожал плечами. – И до сих пор так не чудил. О, а ты про корпоратив знаешь? Десятого числа, в честь дня открытия первой клиники.

– Знаю! – с удовольствием ответила Катя. Как все-таки здорово Игорь Валентинович прикрыл помощь ей «днем открытия клиники». Странно, что Славка всех достоинств их начальника не видит. Сейчас же ее интересовало другое: – Ты ведь там будешь?

– Само собой! Ух, Катюш, повеселимся! Я думал, вдруг не знаешь, а такие вещи девушкам лучше заранее предвидеть, платьица, туфельки там, я б с ума сошел. Только обещай – один танец с бывшим одноклассником, – и, подмигнув, исчез в коридоре.

Катюша мысленно пообещала ему далеко не только танец. Но быстро сориентировалась и начала обзванивать подруг на предмет платьиц и туфелек. Понятное дело, что впереди несколько недель, но ведь Славка прав – такие вещи надо предвидеть заранее, а не начинать о них задумываться за два часа до выхода.

Игорю все больше нравилась эта скромная и закомплексованная оторва. В оторву она оборачивалась изредка и только по делу, и в такие моменты становилась просто восхитительно смешной. Например, вечером в пятницу она нагло вопросила:

– Игорь Валентинович, а вы случайно снова кататься не хотите? Вот бы было здорово, если бы и я с вами прокатилась. До своего района.

– Да без проблем, – он пожал плечами. Все равно других развлечений не планировалось.

И девица, обрадованная согласием, зачирикала – не заткнуть. О бесконечной своей благодарности и о том, как у нее ноги после утренней тренировки болят. Если бы не это, то она ни за что бы не осмелилась! А Сашик сегодня вошел в какой-то чудовищный транс и заставлял ее приседать и приседать, пока она имя свое забывать не начала. Кое-как вспомнила и имя, и что больше не платит ему за индивидуальные тренировки – дескать, отвали по-хорошему, русским языком выражаясь. Но Сашик заявил, что может потратить на нее время. Особенно когда видит, что приседает она неправильно и недостаточно низко. Да и вообще не приседает, вид создает! А если Катюше что-то не нравится, то пусть Ольге об этом пожалуется. Нет? Тогда приседай дальше и не рыпайся!

Все это она красочно расписывала в течение всей дороги до дома. И сама же смехом заливалась – то ли над собой, то ли над безуспешными потугами друзей вылепить из нее олимпийскую чемпионку. Игорь тоже смеялся, вот даже совсем без притворства. А сам думал о том, что очень скоро воскресенье с его великолепным «Нептуном». Он предвкушал новое удовольствие с явным смущением Екатерины.

В бассейн он явился на пару минут позже оговоренного с Ольгой времени. Все казалось, что если они столкнутся в холле, то Катя убежит оттуда как ошпаренная. А если в воде, то уже никуда не денется. В крайнем случае Ольга сможет ее профессионально изловить и задержать.

И когда он уже направлялся к известной троице, Екатерина заметила его первой. Уставилась, зажмурилась, головой потрясла и снова уставилась.

– Опять?! – выругалась она на весь бассейн, звонко отзывающийся водяным эхом.

Игорь подошел и вскинул руки.

– Завязывайте уже на меня орать. Меня ваши подруги пригласили.

– Пригласили, пригласили, – подтвердила добродушная Светлана и подмигнула так, словно не приглашали.

Но Ольга была более категорична:

– Конечно, пригласили! Раз уж Игорь все равно оказался втянут, так почему бы не втягивать его глубже?

Катя едва заметно покраснела.

– Да не ору я. И вообще, очень даже рада… – она закончила фразу тише и с раздражением, – что весь мир за мое здоровье взялся, как будто всем больше делать нечего! Здравствуйте, Игорь Валентинович! – снова бодро. – Простите за первую реакцию. Просто это так неловко – встречаться с вами, будучи полуголой.

Игорь со всей ответственностью осмотрел ее от лица до ступней и обратно. И вынес вердикт:

– Это вы полуголая? Екатерина, я такие купальники только на фотографиях двадцатых годов прошлого века видел. Правда, на мужчинах. Полос на ткани не хватает. Не было полосатых?

Катя скривилась:

– Издеваетесь, да? Как будто без вас было мало народу, чтобы надо мной издеваться.

– Что вы! Я просто не спец в комплиментах!

– Смейтесь, смейтесь! – отмахнулась она, уходя к лесенке. – Без меня только. А я плавать пойду.

Ольга ей вслед тяжело вздохнула:

– Скорее топиться… Пойду я тоже, кабы чего не вышло.

Ну и все остальные пошли, кабы чего не вышло. Оказалось, что Екатерина только в прошлое воскресенье плавать научилась. Но отважно барахталась в воде и с каждой минутой улучшала свои результаты. И даже через полчаса не выдохлась, зато хаотичные движения ее конечностей все заметнее приобретали смысл.

– Да отпустите вы ее уже, Игорь! – смеялась Ольга. – Сама плывет!

Игорь не убрал руку, которой поддерживал водоплавающую под животом.

– Не могу, простите. Уж очень ценный секретарь из нее вышел, жаль будет потерять такую ценность в толще воды.

– Прекратите меня обсуждать! – захлебывалось что-то снизу. – Я все слышу!

– А вы плывите, плывите, – подбодрил Игорь, уже уставший за этот день хохотать. – Знал бы, что плавать не умеете – ни за что бы не принял на работу. Секретарь обязан последовать за шефом, куда бы тот ни пошел – сквозь огонь и, как сами понимаете, воду.

– Да это вы за мной следуете куда бы ни пошла!

Пришлось чуть притопить, чтобы не мешала рассуждать. Она смешно забулькала, но уже очень уверено удержалась на поверхности.

– Екатерина, это вы от усталости нервничаете. Может, отдохнете?

Она со Светланой и большой радостью разместилась «на берегу». А вот Игорь так просто не отделался – дохохотался, называется. Пришлось сдаться Ольге и плыть с ней наперегонки всю дорожку. Игорь в какую-то секунду даже думал поддаться, но… эта термоядерная женщина почти безобидной наружности двумя гребками вырвалась вперед и крикнула каким-то плещущимся детишкам:

– Проигравший платит за кофе!

Это было нечестно. Игорю пришлось выложиться процентов на двести. Пот, наверное, лился ведрами – хвала бассейну, скрыл сей факт. И все же с большим трудом смог обогнать Ольгу на пол-локтя. Ударил по бортику и победоносно что-то прохрипел, на членораздельный восторг дыхалки не хватило. Светлана с Катей прыгали с криками и поздравляли – интересно, на кого ставили? Ольгу проигрыш не опечалил. Она, чуть отдохнув, заявила:

– Вот это мне и нравится в мужчинах, Игорь!

– Что именно? Жадность?

– Стремление к победе любой ценой! Вы ж меня на старте за ногу поймали и назад рванули. Это было подло и великолепно, настоящий спортивный дух!

Игорь ее выводы оспаривать не осмелился, а то еще на такой же сумасшедший заплыв случайно раскрутит. И, конечно, позволил Ольге заплатить в кафе под насмешки ее подруг. Такой отдых запросто скоро и в привычку войдет.

Глава 12

Время шло, а рабочие отношения превращались в отполированную до блеска рутину.

– Сегодня у вас две встречи на выезде после обеда, в пять – здесь, Игорь Валентинович. С их секретарем связалась вчера, будет три представителя, зал для совещаний подготовлю. Вот в этой папке документы из отдела кадров на подпись. Главбух предлагает новую схему амортизационных отчислений – вот здесь он накидал черновик. Если одобрите, то он займется чистовым вариантом.

Игорь зевнул, едва успев прикрыть рукой рот:

– То есть до обеда почти делать нечего? Типичный понедельник, все просыпаются после полудня. Может, мне пасьянс-косынку на комп установить?

Катюша невольно улыбнулась.

– Игорь Валентинович, мне ли не знать, сколько у вас дел, но ни разу не видела вас сильно занятым или напряженным. У меня раз в десять меньше забот, а я постоянно чувствую себя загнанной лошадью: утром спорт, потом работа, вечером, – она скривилась, – Анютка с ее тренингами по соблазнению! Как вам это удается?

– Тренингами по соблазнению? – заинтересовался босс.

Катюша с мысли не сбилась:

– Я спрашивала, как вам это удается?

– Жесткий тайм-менеджмент, Екатерина. Высвобождает уйму времени.

– А-а, – разочарованно протянула девушка. – Ольга меня этим же страшным словом пугала. Я-то надеялась на какое-нибудь заклинание или талисман удлинителя дня. Хоть что-нибудь в этом мире делается просто, безо всяких там тренингов?

– Так это и есть просто, – Игорь Валентинович смеялся. – Садитесь, на двух пальцах объясню. Во-первых, делите все задачи на три группы по степени приоритета. Во-вторых, записывайте в течение дня все, что делаете – это позволит выявить временные лаги…

– Не надо! – остановила его Екатерина. – Прокачка прокачкой, но мне уже хватит. Ольга решила, что в меня каждую мелочь надо впихнуть, как будто все привлекает Славку.

– Да при чем тут опять Климов? У вас в жизни других целей нет? – веселье шефа сменилось раздражением. – Вам эти основы нужны как секретарю! Или вы уже не хотите быть идеальной помощницей?

– Хочу, – пробурчала Катюша и все же выскочила из кабинета.

– Вам там с Анюткой случайно наглядное пособие для тренировки соблазнения не нужно? А то я как раз до обеда почти свободен! – он успел вопросить ей в спину, но ответа не получил.

Как с цепи все сорвались. Теперь еще этот треклятый менеджмент придется изучать, а то с директора станется и проверить…

А вообще, отсутствие свободного времени – это иногда даже плюс. Например, этим можно отнекиваться от жутких предложений. С той же Анюткой, когда та позвала вместе ходить на курсы «Как стать настоящей женщиной для настоящего миллионера» стоимостью восемь тысяч за семинар. Катюша поначалу с сомнением поинтересовалась:

– Ты точно уверена, что Славка именно миллионер?

Но Анютка отмахнулась:

– Нет. Миллионера искать себе буду я, но принципы наверняка одни и те же. Пойдем на курсы! Это тебе точно будет полезнее, чем Ольгин «фитнес для пампушек».

Это был редкий момент, когда Катюша полностью перешла на сторону Ольги и заочно одобрила все ее методы. Там хотя бы результат понятнее. Отговориться-то удалось, но ретивую подругу так просто не остановить. Анютка на курсы все-таки записалась – ей все равно деньги тратить некуда, а после каждого занятия как на работу ехала к Катюше и обучала ее насильно всему, чему учил ее коуч.

И если знание этикета и дресс-кода для разных заведений еще имело какой-то смысл, то некоторые вопросы затрагивались совсем уж немыслимые. Позавчера вечером Анютка с серьезной миной учила Катюшу… улыбаться. Причем улыбаться та должна постоянно, особенно когда видит мужчину своей мечты. Дескать, улыбка добавляет приятности любому общению, а мужики – как собаки Павлова – подсаживаются на условный рефлекс: их тянет туда, где подсознательно было приятнее. В общем, примерно три часа Катюша растягивала губы и обнажала верхние зубы. В конце концов договорились до того, что ей желательно сменить зубную пасту.

Так она наулыбалась, что теперь на месяц желание улыбаться пропадет, – думала Катюша. И вот нет же. Стоило столкнуться со Славкой в коридоре, как губы сами, без волевого участия их обладательницы, полезли в разные стороны.

– Привет!

– Привет, Кать! А ты сегодня прямо сияешь! Новая прическа? Круто! – и улетел, не останавливаясь.

Хм. Надо же. Это вот так, оказывается, работает? Прическу-то Катюша собиралась менять на следующей неделе, после зарплаты… Чему там еще ее Анютка обучить собиралась? Тантрическому сексу? Сойдет.

Катюша уже почти привыкла к новому образу жизни, бесконечной усталости и неиссякаемому потоку информации. И камнем преткновения неожиданно – или ожидаемо? – стала мама. Она и так долго терпела, пыталась не вмешиваться в девчачьи разборки, но после встречи с Игорем Валентиновичем ее начало заметно раздувать от невысказываемых претензий.

Катюше довольно запросто удалось убедить ее в том, что это действительно начальник и ничего эдакого между ними не подразумевалось. Для полного успокоения Лидии Ивановны призналась, что все эти героические потуги ради Славки. Лидия Ивановна после этого не успокоилась, а как-то совсем наоборот:

– Тот самый Климов с прыщами на подбородке?! – вопила она, обращаясь к немому шкафу. – Ради этого балбеса в драных штанишках моя дочь насилует себя?

– Ма-ам, – Катюше было скорее смешно. – Нет у него давно никаких прыщей, а драные штанишки ты классе в третьем на нем видела?

– Дело не в штанишках, Катерина! – мама только расходилась. – А в том, что из себя представляешь именно ты! Куда пропало доброе, вечное? Где ценность личности? Или ее не разглядеть теперь под слоем туши? Неужели твои подружки так сильно запудрили тебе мозги, что последнее самоуважение пропало? Вставать в шесть утра на пробежку ради, прости господи, Климова?!

– Не ради Климова, а ради здоровья!

– Ну конечно! Сама хоть в это веришь?

Катюша решительно поднялась с кресла, нахмурила брови и ответила в точности, как советовали подруги, которые прежде нее предвидели подобный поворот событий:

– Все, мам! Я решила – я сделаю. Нет ничего плохого в том, чтобы становиться лучше, чем вчера! А личность от этого не обесценивается!

– Много ты понимаешь, Катерина! А я вот уже по первокурсницам могу с точностью в девяносто девять процентов сказать, кто к выпуску выскочит замуж за первого встречного, а кто пойдет в аспирантуру!

Катюша так разозлилась, что бездумно выпалила:

– А еще у меня зарплата в одиннадцать тысяч! Сама на такую согласилась, чтобы со Славкой в одной фирме работать!

Вот после этого маму накрыло внутренней тишиной – поймала, наверное, какую-то медитацию. Рухнула на диван и надолго уставилась в одну точку. Катюша перед ее лицом ладонью помахала – реакции не добилась. Но решила, что это не самое плохое окончание подобного разговора, и быстро спряталась в своей комнате.

Утром же, как раз сегодняшнего дня, мама выглянула на кухню, когда Катюша завтракала, и ненормально спокойно, почти миролюбиво сказала:

– А может, Игорь Валентинович рассмотрит твою просьбу о повышении?

Катюше показалось, что это подписание мирного соглашения. Потому и ответила бодро, не желая припоминать обиды:

– Рассмотрит, конечно! После испытательного срока. Он, между прочим, очень мною доволен… – и с радостью поделилась своими рабочими успехами.

Мирное соглашение? Как же.

Весь обеденный перерыв Катюша усердно читала учебник по тайм-менеджменту и хрустела хлебцами и сыром. Поглядывала на часы, чтобы вовремя напомнить Игорю Валентиновичу, когда пора выезжать на встречу. Хотя он и сам обычно не забывал, но это же ее работа – а Катюша собиралась работать великолепно.

И вдруг раздался телефонный звонок. Катюша послушала, да так и застыла на месте, не убрав телефон от уха.

– Екатерина, я поехал… Что с вами?

Голос Игоря Валентиновича настойчиво вырывал ее из черной пустоты. Катюша очнулась, сморгнула накатившие от паники слезы, кое-как выдавила:

– Маму… на скорой в больницу… прямо из института. Подозревают инсульт. Это из-за меня… Я маму довела…

– Так, стоп, – он мгновенно собрался и шагнул к ее столу. – Надевайте куртку.

Катюша вскочила, но никак не могла сосредоточиться – что хватать, куда бежать? Надо ехать домой за медицинским полисом мамы или сразу в больницу? Паспорт нужен? Ей очень повезло, что шеф оказался рядом – он буквально диктовал ей что делать, перейдя на ты и оставив в стороне привычный шутливый тон.

– Только сумку. Молнию застегни. Шагай давай. Слушай, инсульты бывают разной степени тяжести. Но даже если все плохо, то твоей матери сейчас нужна поддержка, а не размазня в твоем лице. Все ясно?

Катюша кивала и бежала, куда сказал.

– Какая больница?

– Я… я не знаю! – она снова начала впадать в панику.

– Какая больница сегодня дежурная? – это Игорь Валентинович говорил уже с кем-то по телефону, а потом сразу ей. – Первая клиническая.

Катюша опомнилась:

– У вас же встречи…

Босс переносил все запланированные дела по телефону, уже выруливая с парковки. Катюша обязательно позже его за все поблагодарит – она бы просто сошла с ума, если бы оказалась одна. Поблагодарит, когда выяснит, что все не так страшно, как она успела себе придумать. А пока ее сил хватит только на то, чтобы не разрыдаться.

В приемном покое он усадил ее на какую-то кушетку, сам поймал регистратора и о чем-то договаривался. Не кричал и не ругался, но ему вообще это несвойственно, даже когда на работе серьезные проблемы. И уже через десять минут схватил Катюшу за руку и потащил куда-то по жуткому коридору, выкрашенному в ужасный голубой цвет. Несколько дверей, палаты, палаты, люди в белых халатах с равнодушными лицами и…

– О, Катерина! Ты быстро!

Катюша застыла в дверном проеме, не в силах поверить собственным глазам.

– Мама?

– Мама, мама, заходи. Вон стул, – бодро ответила Лидия Ивановна, дожевывая зеленое яблоко больничного вида. Выглядела она как никогда здоровой – даже здоровее, чем при вчерашнем скандале. – Зинаида Прокофьевна, а это моя Катерина, я вам о ней рассказывала! С начальником, кто бы мог подумать. Не часто ли вы вместе попадаетесь мне на глаза?

– Мама… но я думала, что ты здесь… У тебя же инсульт!

Женщина сощурила глаза до злобных щелок:

– То есть ты огорчена, что я не при смерти?

– Нет, конечно!

Врач, до сих пор ощупывающий другую больную, резко встал.

– Не орите тут! Устроили тоже. Не инсульт, а кишечные колики. Мы бы пациентку и оформлять не стали, но с ее характером было проще оформить.

И вышел из палаты. Мама безуспешно кричала ему вслед:

– А мне отпуск нужен! Вы попробуйте на моей работе денно и нощно! – она вспомнила о присутствии дочери и вдруг закатила глаза, заговорив неожиданно слабым голосом. – Прости, что перепугала… Сама не знала, что все обойдется. А тебе лаборантка наша звонила, она вообще дура дурой, вот и преувеличила. Испугалась?

Катюша, возможно, даже не злилась – просто все силы ее оставили. И облегчение после такого стресса оказалось непередаваемым. И все же она высказалась, хотя и намного мягче, чем собиралась:

– Я ведь чуть не спятила. У тебя вообще сердца нет? А перезвонить не догадалась, когда все выяснилось?

Лидия Ивановна теперь обессиленно упала на подушку, медленно подняла дрожащую руку и накрыла ею ладонь дочери.

– Прости, но вначале все было так страшно, я совсем не собиралась волновать тебя. Ты моя единственная бесхребетная кровиночка! Прости маму, заболела в кои-то веки.

Игорь Валентинович уже начинал посмеиваться – тоже возвращался в привычный режим. Он сам отыскал стул и приставил с другой стороны от кровати. Сложил руки на груди, наблюдая. Катюшу же происходящее возмущало все сильнее, или это силы возвращались:

– Так это шантаж? Мам, ты решила мне угрожать? Мол, если не вернусь к старой жизни, то ты мне вот так нервы истрепешь?

– Шантаж?! – гаркнула Лидия Ивановна хорошо поставленным преподавательским голосом так, что Зинаида Прокофьевна подскочила вместе с капельницей. – Кишечная колика! Ты еще и глухая, что ли? Тебе врач подтвердил!

Катюша от злости зубами заскрипела и настойчиво заверила:

– Ничего у тебя не получится, мам. И это… выздоравливай!

Убедившись, что от дочери понимания не добьется, Лидия Ивановна плюнула на это гиблое дело и устремила взор на мужчину.

– Игорь Валентинович, вы только на нее гляньте! Даже в больничной палате характер показывает! Вы со своей мамой так же обращаетесь?

Он едва сдерживал смех:

– Позвольте, я свое мнение при себе оставлю? И да, выздоравливайте!

Но Лидия Ивановна не унималась:

– А вы про ее новые заскоки знаете? Это же уму непостижимо! Целыми днями что-то читает, куда-то бежит и красится, красится, как будто от этого вся ее жизнь зависит!

– Ага, в курсе, – ответил он. – Но я с заскоков Екатерины свои бонусы имею, так что и здесь воздержусь от комментариев.

– Вот, и этот… с бонусами! А по вам сразу видно, что щегол.

– В смысле?

Тон больной мгновенно изменился и стал вкрадчивым:

– А вообще-то, моя Катеринка – молодец! Ответственная, коммуникабельная, вы ее цените.

– Так я и…

– Я еще не договорила! Вдвоем мы с ней живем, друг друга поддерживаем, как можем. И тут я выяснила, что она со своей стороны не очень-то поддерживает – в смысле, она не соврала про зарплату? А у нее теперь мать болеет, такая беда приключилась. Вам самому-то не стыдно столько платить лучшей сотруднице фирмы?

– Мне не стыдно, – ответил Игорь, но улыбаться прекратил. Он вообще пожалел, что сразу не сбежал – надо было за апельсинами сгонять или еще куда. Но кто ж мог предположить, что именно он попадется под горячую руку?

– И это видно, – заметила Лидия Ивановна. – Так как насчет повышения оплаты труда?

– Мам!

– Не мамкай! Что же вы, Игорь Валентинович, думаете? Ведь предложение-то дельное. Мою Катерину на пять вакансий приглашают. Это только за вчерашний день! Не боитесь упустить?

Игорь склонился и с усилием потер лоб. Вот ведь вляпался. Но с другой стороны, он ведь в самом деле работой секретаря доволен. Если даже не брать во внимание его отличное в последнее время настроение, претензий к сотруднице у него нет. А она даже месяца не работает, в дальнейшем станет еще лучше. Потому он убрал руку, посмотрел серьезно и ответил:

– Вообще-то, вы правы. Согласен на повышение в размере пяти тысяч рублей.

– Пяти?! Вот же жмот.

– Это мое последнее слово до конца испытательного срока.

– Игорь Валентинович? – теперь и Екатерина подключилась, крайне озадаченная таким поворотом. – Вы шутите, чтобы на вас кричать перестали?

– Да нет, – ей он улыбнулся мягко. – Я и сам об этом думал примерно со второго дня вашего трудоустройства.

– О… ну тогда спасибо вам большое!

Игорь перевел взгляд на довольную собой Лидию Ивановну, которая победоносно рассматривала потолок.

– Но при условиях, Лидия Ивановна.

– Кто бы сомневался! Я таких с первого курса вычисляю – кто даже мизинцем шевелит только с выгодой.

– Ну да. Условий много. Во-первых, поправляйтесь. Во-вторых, разрешите уж дочери жить как ей хочется. А в-третьих, вы меня на чай звали. Я все еще жду, когда об этом хоть кто-нибудь вспомнит.

– На чай? – растерялась даже эта непробиваемая женщина. – Ну… так это запросто! С большим удовольствием! За прибавку в семь тысяч.

– Пять.

– Шесть!

– Пять.

– Вот ведь… Ладно. Как только меня выпишут.

И пока эти двое с удовольствием пожимали друг другу руки для закрепления договора, из коридора раздался обнадеженный голос врача:

– Да хоть сегодня выпишем!

– Нет, нет, Виталий Андреевич! – крикнула ему Лидия Ивановна. – Мы с вами уже договорились на минимум три дня!

Врач, так и не показавшийся на виду, очень тяжело и громко вздохнул.

Глава 13

– Игорь Валентинович, – начала Екатерина, когда они уже покинули здание больницы. – Я уже устала перед вами извиняться. Но поводов все больше и больше.

– Да ладно, – он отмахнулся и нажал кнопку на брелоке, отключая сигнализацию. – Я ведь тоже там был, все видел. Так что вряд ли способен винить вас.

Она уже задним числом заметила, что босс снова называет ее на вы. И в какой раз поблагодарила судьбу за встречу именно с этим человеком. Пусть он постоянно над ней смеется, но ведь когда понадобилась помощь – ни секунды не мешкал! Хотя лучше бы он иногда над ней не смеялся, как, например, в этот раз:

– А у вас занимательная жизнь, Екатерина! Каково это в игре по перетягиванию каната быть канатом?

– Не очень. Но я ваш сарказм мимо пропускаю, потому что доброты в вас больше, чем яда.

– Во мне доброты? – он будто удивился.

– В вас. Не притворяйтесь, я хорошо в людях разбираюсь и вижу вас как на ладони.

– Да ладно. И что же там видно?

– Вы у мамы чай попросили, потому что точно знали – ей будет приятно вас хоть чем-то отблагодарить.

– Э-э… Я чай попросил, потому что хотел чай! Перестаньте выискивать во мне черты, которых отродясь не водилось.

– Ну да. Притворяйтесь, притворяйтесь, меня не проведете! По вам ведь сразу видно, что денег на заварку нет.

– А это еще что за выпады? Может, у меня весь доход на одежду уходит. По вам тоже не сразу скажешь, что вы в тренажерный зал трижды в неделю ходите.

– Видно! – оспорила Катюша. – Просто пока не очень. Но скоро всем видно станет! А иначе зачем я все это терплю и общаюсь с самцом человека под кодовым названием «Сашик»?

– Без понятия. Вы мне про этого Сашика чешете даже побольше, чем про Климова. Я уже начинаю беспокоиться за романтическую судьбу своего юриста. Так что там с чаем?

– Да с превеликим удовольствием, как и сказала моя мама!

– Кстати, а поехали сейчас, потренируемся пить чай пока вдвоем. Она у вас немножко страшная, как бы мне без подготовки не опростоволоситься – хлебать и не захлебнуться.

– К нам? – Катюша не могла понять, шутит босс или нет.

– К вам, конечно. Я тут случайно вспомнил, что все мои дела на завтра перенесены.

Да, и именно из-за нее он рабочим процессом пожертвовал. Очередной приступ чувства вины Катюша проигнорировала и с радостью кивнула. Вот для кого-кого, а для Игоря Валентиновича ей чая не жалко, особенно если вспомнить о прибавке в зарплате.

– Поехали!

Она вбежала в квартиру первая и проверила, не раскиданы ли вещи. Но особенно не беспокоилась, все же вдвоем с мамой живут, хаоса не допускают. А если и валяются где-то бюстгальтеры с прочими непристойностями, то только в ее, Катюшиной, комнате.

– Проходите, Игорь Валентинович, чувствуйте себя как дома, – она проявляла гостеприимство, но не до бесконечности: – Стойте! Куда в обуви-то?!

– А, ну да. Вы не подумайте, Екатерина, что я невоспитанный.

– Да нет! – она рассмеялась. – Я подумала, что это нормально для человека, у которого в доме наверняка штат домработниц! Вам ли чужой труд ценить? Хотя да, это и называется «невоспитанный». Проходите, проходите!

Игорь Валентинович хмыкнул и прошел на кухонку два на два метра, половину которой занимал холодильник. Чистая и уютная квартира ему понравилась, но он здесь словно не вписывался со своими габаритами. И Катюша тоже заметила, как он съежился, заняв табуретку между столом и подоконником. Бодро отодвинула стол к проходу, давая мужчине больше пространства.

– Какой вы широкоплечий, Игорь Валентинович! Любо-дорого взглянуть. Вот Сашику наша кухня по размеру бы не налезла, а вам в самый раз, если выдохнете. Да не выдыхайте, я шучу. Так удобнее?

– Нормальные у меня плечи… среднестатистические.

– Не прибедняйтесь! Тут я с Ольгой согласна – вы слишком шикарный, чтобы быть неженатым. Какой-то прямо придуманный идеал, хоть сейчас про вас фильм снимай. Неужели свою судьбу сложно встретить даже таким, как вы?

И тотчас принялась заваривать чай и греметь чашками, даже печеньки какие-то раздобыла. Игорь же переваривал комплименты – такие искренние, без малейшего напряжения. И ведь она это лепечет не для того, чтобы залезть к нему в постель или кошелек! А просто… лепечет. Зачем она его расхваливает? Женщины вообще хоть что-то говорят без тайного подтекста? Он даже брови свел, пытаясь уловить первопричину. Катя же уловила другое:

– Ой, простите, я лезу не в свое дело!

– Да нет, – Игорь пожал плечами. – В судьбу я не верю. А к женщинам у меня завышенные требования, вот потому и неженат.

– А-а, это в вашем случае очень даже оправдано! – снова из ее рта потек елей, отчего Игорь Валентинович уже заподозрил неладное: может, Екатерина совсем того? В смысле, просто чистосердечно говорит, что на душе? Неуютно как-то. А она как ни в чем не бывало еще и поддержку ему оказать решила: – Найдется! Такая же идеальная.

– Валерия из бухгалтерии? – поддел он, после чего Екатерина нахмурилась и нахваливать его прекратила. Сразу стало проще.

– А хоть бы и она, – буркнула себе под нос уже совсем другим тоном.

Ревнует – невооруженным глазом видно. Но все равно не бежит к своему Климову с честными признаниями. Как странно она устроена: перед Игорем откровенничает, не задумываясь, далеко не в первый раз, а самому важному для себя человеку главного сказать не может. Кто знает, может, Климов бы и впечатлился? Увидел бы ее вот такой – открытой, без капли фальши – и никакая прокачка бы не потребовалась.

А еще Катерине очень не нравились долгие паузы в разговорах. Она от них сразу ерзать начинает и выдумывает хоть что-нибудь, лишь бы тишиной не тяготиться:

– А если честно, Игорь Валентинович, почему вы именно чай попросили? Знаете, это о многом говорит – когда человеку просто хочется с кем-то сидеть и пить чай.

Он улыбнулся:

– И о чем же это говорит?

– Не хочу строить догадки. Расскажите, если хотите. Или извините меня за бестактность. Это я от диет любопытная стала.

Ну да, глазки тоже от диет горят? Игорь откусил печенье, тем самым выкроив себе время – нет, не на раздумья, а на подбор подходящих слов.

– Наверное, вы правы, – сказал он наконец. – Я до недавнего времени и не замечал, что немного устал от одиночества. Вы со своими ненормальными подругами будто этот факт передо мной поставили, – она забыла о чае и пристально посмотрела на него. Не перебивала, чутко уловив, что как раз эта пауза важна, чтобы он продолжил говорить дальше. И ему не осталось другого выхода, кроме как продолжить: – Как-то так вышло, что сразу после института я в бизнес ударился, вообще времени ни на что не хватало. И за несколько лет растерял всех друзей, жизнь-то ни у кого на месте не стоит. Теперь вроде как и время появилось, и деньги на любые развлечения – а выяснилось, что старых никого не осталось, а новым не доверяю. Этому меня тоже бизнес научил.

Катя спросила тихо:

– А родители?

– Погибли двенадцать лет назад, – ответил он просто, не желая нагнетать. – Правда, от них осталась и квартира, и кое-какие сбережения. Меня как сироту на бюджет в институте перевели. Но мне как-то всегда с людьми везло. В том, что друзья растерялись, я сам же виноват. А еще преподаватель был – профессор за семьдесят, всё его никак на пенсию спровадить не могли, – Игорь усмехнулся, вспоминая. – Он-то мне весь мозг и проклевал. Продавай, говорит, квартиру в центре, переезжай в общагу. Вот сейчас я ни за что бы чужому не доверился, но тогда я ходил как пришибленный – не знал куда приткнуться… Так вот, Василий Семенович все мои деньги в инвестиционные фонды вложил. Я когда понял, что он натворил, орал как сумасшедший. Да что там, он меня почти впроголодь жить заставил. А потом, уже года через два он паи потихоньку продавать начал и снова куда-то вкладывал. В итоге я вместе с дипломом получил и нехилый стартовый капитал. Так что можете считать, что всем, что сейчас имею, я ему обязан. Что за лицо, Екатерина? Будете делать такое лицо, я вам больше ничего рассказывать не буду.

Она понимающе кивнула.

– Это не жалость, Игорь Валентинович, просто реакция на факты. Как я понимаю, Василия Семеновича тоже уже нет?

– Он все-таки дотянул до открытия первой клиники. Он, кстати говоря, против был, на другой бизнес напирал. Но я то ли начитался о процентах рентабельности и меня переклинило, то ли просто… знаете, Екатерина, я думаю, что если бы у нас в городе тогда было такое же диагностическое оборудование, как сейчас, то он смог бы прожить дольше. Так что выбор мой был однозначным. Вы что-нибудь сделаете со своим лицом, или мне уйти?

– Куда это уйти? – вдруг взвилась она и улыбнулась. – Сидеть на месте! Я вам сейчас еще чаю налью!

– Кто-то забыл о субординации?

– Ну и что с того? Все равно не уволите, нет в трудовом кодексе такой статьи – уволить за пытку чаем!

– Вы на испытательном сроке, Екатерина, я могу вас уволить, даже если мне цвет ваших волос не понравится.

– О! – она невольно коснулась темной пряди. – Тоже думаете, что не стильно? Но мы уже с девчонками договорились – с первой зарплаты идем стричься и делать мелирование!

– Понятия не имею, что означает последнее слово, и предпочел бы остаться в неведении.

Ненадолго отяжелевшая атмосфера мгновенно разрядилась, но Катя через некоторое время все же сказала:

– Теперь понятно, почему вы со мной возитесь.

– А я с вами вожусь? – Игорь всерьез удивился.

– Конечно. Как хвост привязанный! – она рассмеялась. – Шучу, шучу. Но если мы со Славкой поженимся, то я уговорю его пригласить вас свидетелем на нашу свадьбу!

– А. Ну теперь хоть ясно, к чему эти трудозатраты.

– И еще обещаю, что никогда больше не разозлюсь, увидев вас в бассейне!

– И на том спасибо. Я специально для того всю эту историю и придумал. Всегда срабатывает.

Но она его будто бы не слышала:

– Вы только поосторожнее, в следующий раз туда Анютка собирается. А она очень нацелена на захомутание миллионера. Кстати, вы миллионер?

– Не скажу. А то Анютка из вас может эту информацию вытрясти, и тогда мне не сдобровать.

Печенье с чаем оказались невероятно вкусными.

Игорь до полуночи катался по ночному городу и все никак не мог понять, с чего вдруг начал откровенничать. Вроде бы никакой тайны, а все равно – к чему эта болтовня с сотрудницей? Это ее суперспособность – вытрясать каждого собеседника до донышка? Или его искренность вышла случайно, порожденная привычкой Катюши выливать все, что в голову приходит? Дикий какой-то денек. А вот печеньки были ничего.

Глава 14

Игорь не сопротивлялся, а без сопротивления его втягивали все глубже и глубже. Анютка оказалась шикарной красавицей, которая в «Нептуне» даже в воду не полезла, чтобы не испортить макияж. Он этот типаж знал, и хоть не относился с презрением, просто остерегался. Опытные стервы с длинными ногтями способны так уцепиться, что неопытный мужчина дезориентируется. Иные в себя приходили только после ЗАГСа. Потому Игорь вежливо улыбался, очень вежливо отвечал, но держался натянутой струной – готовый в любой момент сорваться с места и спрятаться в бассейне. Вот только минут через пятнадцать странного рассказа о самых красивых парах Голливуда, где он даже соглашаться или оспаривать оснований не имел, поскольку впервые слышал многие имена, Игорь себе клятвенно пообещал, что бассейнов с него хватит. Лучше он с Катериной по утрам бегать начнет – польза для здоровья та же, а для психики полегче.

В этот раз не пришла Светлана, а в Светлане Игорь интуитивно ощущал всеобъемлющую любовь и покровительство для всех униженных и оскорбленных. И за ее пухленькой фигурой можно было бы укрыться от атакующих. Если бы не годы практики, то и Игорь бы попался в ловко расставляемые сети светской львицы. Да что уж там, он уже чувствовал, что попадается. Потому прямо посередине какого-то Анюткиного рассуждения он вскочил и, забыв о гордости, воззвал к помощи спасателей:

– Ольга! Пора устраивать заплыв на спор!

Та сразу оставила уже запыхавшуюся Катю барахтаться самостоятельно и с удовольствием махнула рукой к началу дистанции. На этот раз Игорь проиграл – так сильно его выбил из колеи неожиданный развод какого-то Ченнинга и какой-то Дженны. Ольга громко ликовала, будто бы ей действительно было важно переложить платеж за кафе на него.

За кофе окончательно разговор приобрел странный характер. Лучше бы он еще про Ченнинга и Дженну послушал, честное слово!

– А мы на чем закончили, Игорь? – щебетала шикарная Анютка. – Как так вышло, что вы ни с кем не встречаетесь? Или в анамнезе драматическая история любви?

Она подмигнула, Ольга заинтересовалась, а Екатерина делала вид, что в окне показывают новую серию любимого сериала.

– Да нет, – он улыбался искренне. – Никаких драм. Просто не сложилось. Занятость плохо сказывается на личной жизни.

– Это верно, – Ольга ответила задумчиво и устремила на него пристальный взор. – Только не очень похоже, что утром в воскресенья вы сильно заняты. Не подумайте, что я не рада! Но сами понимаете, не слишком вы честны.

Игорь тоже попытался рассмотреть в окне тот же самый сериал, но его нагло пихнули в локоть, призывая к ответу. Тогда он вспомнил о том, что женщины обожают комплименты:

– Ну вы сравнили, Ольга! Я просто раньше не встречал таких очаровательных особ. Вы все принципиально разные, но целым коллективом производите неизгладимое впечатление. Да какой бы мужчина не отложил на пару часов дела ради такой компании?

Здорово же сказал, а? Здорово же! И рассмеялись обе, даже Катя подхихикнула. Однако после этого последовало шутливое от Анютки. Хотя шикарные женщины такими вещами не шутят, так что озорство в ее глазах – тоже тщательно продуманный маневр:

– Игорь, а тогда давайте вы с нами по очереди встречаться будете?

– По очереди? – не понял Игорь.

И, как прямо на работе, ему на помощь пришла секретарша.

– Со мной не надо, – Катя вздохнула. – Я Славку люблю.

– Вот за это спасибо, – без тени иронии ответил ей он.

– Да я же шучу! – звонко смеялась Анютка. – Но на самом деле интересно послушать, какие девушки вам нравятся. Любопытство, никуда его не приткнешь! Вот вы говорите, что мы с подругами разные, тогда вам кто ближе? Не подумайте, за признание в любви не засчитаем.

Игорь отнесся к вопросу со всей серьезностью, даже брови нахмурил. Но ответ оказался слишком простым – даже копаться и взвешивать не надо.

– Светлана! – огорчил он сразу двух девушек. И объяснил, чтобы было ясно: – Она так говорить умеет, как добрая воспитательница в детском саду. В ее присутствии чувствуешь, что самая большая проблема в твоей жизни – не порвались ли штаны на коленках. А даже если порвались, то все равно получишь чмок в макушку.

– О да, это точно, – согласилась Ольга. – Светланка у нас именно такая!

Обрадованный пониманием, Игорь не постеснялся продолжить:

– Честное слово, я уже думаю о том, чтобы ее к себе домой перевезти и после работы ей голову на колени укладывать. Мне не показалось, что от нее постоянно котлетами пахнет?

– Не показалось, – снова рассмеялась Анютка и задорно добавила: – Вот ведь невезуха, и тут она всех победила! Мы тайно или явно соревнуемся, кто в романтике удачливей, но всякий раз выходит, что запах котлет и ненормальная душевность побеждают! Жаль, что Светланку муж не отпустит, он в ней тоже души не чает… или боится остаться один с их детишками.

– Так я поэтому ее и выбрал! – признался Игорь, но все так открыто смеялись, будто он смешно пошутил. Пришлось быстро начать другую тему, поскольку эта поднадоела: – Екатерина, как Лидия Ивановна себя чувствует? Уже выписали?

У Кати выражение лица резко изменилось с равнодушного на озлобленное. Подруги ее уже были в курсе всего произошедшего, потому она начала сразу с новостей:

– Выписали, выписали. Кстати, приглашение на чай в силе в любой момент, Игорь Валентинович. Но я бы не советовала.

– Это почему же?

Екатерина отвечала не только ему – рассказывала всем:

– Знаете, она табель успеваемости Славки где-то раздобыла! Не иначе, к его маме в госте заглядывала. И мне его толкает – мол, глянь, какой принц.

Ольга опешила:

– Так Славка же хорошо учился, на олимпиадах выигрывал…

– Ха! – выкрикнула Катя. – А вы знали, что у него в шестом классе одна четвертная тройка была? По физике! Вот и я не знала! И не объяснишь, что это знание вообще ни о чем не говорит. А во всем нашем дворе Славку только моя мама и не любит! Точнее, невзлюбила всего несколько дней назад, а раньше ведь тоже души не чаяла, – она вплеснула руками и выглядела так, будто вот-вот заплачет. – Девочки! И Игорь Валентинович, – добавила спешно, – вы понимаете, что она меня никому не отдаст? Вот просто грудью встанет, инсульт изобразит, тройку десятилетней давности отыщет, но не отдаст. Как же мне быть? Ведь это мама, я не могу ее просто игнорировать!

Подруги ее тут же поникли, из чего Игорь сделал вывод, что подобные разговоры протекают не в первый и не в десятый раз. Да сам он удивлялся, как же они уговорили ее на курс самосовершенствования после стольких лет совсем другой морали? Сейчас просто внимательно слушал, собственное мнение держал при себе.

Ольга погладила Катю по руке и сказала непривычным для себя спокойным тоном:

– Съезжать надо, Кать. Давно пора. Мама попилит, попилит, да рано или поздно поймет, что ты взрослый самостоятельный человек с отдельной жизнью.

И Анютка поддакнула, тоже склонившись и погладив по другой руке:

– Это верно, Катюнь. А лучше сразу к мужику съезжать. Тогда она от шока еще быстрее привыкнет!

Екатерина в ответ только вздохнула:

– Славка даже на новоселье не позвал… Куда съезжать, девочки, на какие шиши?

И теперь две пары злых глаз уставились на Игоря. Ну вот, а интуиция разве не о том вопила? Отмалчиваться недостаточно, бежать надо было. Игорю уже надоело, что все подряд про этот треклятый МРОТ вспоминают, который уже на пять тысяч больше, чем МРОТ. Потому он развел руками и заявил с ядом:

– Вы на меня зачем так смотрите? Чтобы я Екатерину к себе переселял? Мол, места у меня много, я и не замечу? Или вы на что-то другое намекаете?

Анютка переключилась мгновенно:

– Места много? У вас дом или квартира? Где? Давайте-ка, Игорь, по коньячку возьмем. И сразу хороших советов Кате накидаем, и вас по ходу дела разговорим.

– Я тут вспомнил, что у меня совещание срочное, – он вскочил. – Секретарь, я не опаздываю?

– Опаздываете уже на полчаса, – будто по инерции поддержала Екатерина. – Идите, конечно, Игорь Валентинович. Я бы на вашем месте вообще никаких оправданий не искала.

– Так я на моем месте и не ищу. Правда ведь, совещание! Екатерина, вы сами доедете? А то я могу. Как раз до совещания успеваю.

– Нет, спасибо, – она глянула доброжелательно. – Мы сейчас с девчонками по магазинам. К корпоративу готовимся!

– А, ну тогда удачи.

Игорь улыбнулся по очереди каждой и все же ушел. Ему уже самому начало казаться, что он навязывает свою компанию. Хоть вроде бы и все ему рады. Но ведь у него действительно есть дела. Пусть смешная Катя идет выбирать себе смешное платьице, чтобы соблазнять смешного Климова, а алкоголь и закуски для корпоратива Игорь может заказать и сам. Не зря же она его считает лучшим боссом на свете, надо соответствовать.

Как только начальник скрылся за аркой, Катюша зашипела:

– Анют, ну ты чего? Хоть бы его не пугала своей нацеленностью на богатых женихов!

Но Анютка прищурилась с ехидцей:

– Такого не испугаешь. Он не поэтому ушел – просто почувствовал себя лишним в женских разговорах. Вот только я очень внимательно сегодня наблюдала… – она наклонилась над столом и сбавила тон: – Девочки, а вам не кажется, что Игорю нашему очень Катя нравится? Заметили, как смотрит? Как морщится, когда про Славку речь заходит? Перец непрост, язык из нужного места растет, цену себе знает, но он и сам не особенно за собой замечает, как реагирует. А вот нас коуч на всю эту моторику натаскал, я теперь как собака по запаху ориентироваться могу.

Катя перебила:

– Да брось! Что ты несешь?

Анюта не сводила с нее внимательного взгляда:

– Катюнь, а ты серьезно считаешь, что ему больше заняться нечем, кроме как с нами плавать ходить? У тебя Славкой глаз замыленный, потому меня послушай и поверь: таким мужчинам всегда найдется чем заняться, было бы желание.

Катя перевела взгляд на Ольгу, которая почему-то не смеялась. И та сразу отмахнулась:

– Да об этом Светланка еще в первый раз заявила!

– Чего?! – Катюше совсем поворот разговора не понравился. – Вы зачем наговариваете?

– Все, все, молчим! – сдалась Ольга. – Шутка такая, тебя на прочность проверяли!

– Вот и не говорите так больше! Игорь Валентинович – самый замечательный человек, не придумывайте про него ничего такого, ясно?

Девчонки рассмеялись и переубеждать не стали. Да и зачем ей такие знания, если она все равно Славку любит, а отношения с начальством хорошо бы держать подальше от двусмысленных неловкостей. Сама же Катя еще некоторое время хмурилась. Она-то знала, что Игорь в их компании нашел побег от собственного затянувшегося одиночества. Но про это она рассказывать не собиралась, не ее секреты. Да и вообще он вон, к Светланке принюхивается.

Глава 15

Корпоратив грял… или грядел? В общем, приближался слишком быстро, пугая своей неотвратимостью. Катюше все казалось, что она вовсе не готова. Хоть новая прическа – подстриженные до плеч темные волосы с высветленными прядями – ее здорово преобразила, но зеркало говорило о банальном: она все та же Катя Романова, которой всегда была. Да, немного посвежевшая, но изменения настолько непринципиальные, что Славка их не увидит.

Подруги настраивали ее иначе. Все мужики видят, но не всегда глазами. Они на подсознательном уровне эти импульсы улавливают – дело не в прическе, не в другом макияже или подтянувшихся ягодицах, а в самоуверенности, которую все перечисленное добавляет в образ.

Последние наставления были очень агрессивными.

– Катюш, – начала Светлана. – Ты просто будь самой собой, и все получится. Сядь рядом, о юности вспомни, а если он и после этого не проникнется, тогда открытым текстом ему заяви, что нашла другого!

– Какого другого? – не поняла Катюша.

Но внимание ее уже переключила на себя Ольга:

– Кулак сжимаешь вот так, – она показала. – Следи, чтобы под пальцами пустого пространства не оставалось, бей от плеча.

– Кого бить?!

– Как кого? Всю бухгалтерию или как там ее. Но бей только в том случае, если у холопки наглости хватит на расстояние километра подойти. Во всех других случаях лучше не бей.

– Что?

Анютка вообще схватила ее за плечи и развернула к себе, чтобы смотреть прямо в глаза:

– Ты прекрасна, Катюнь! Только эту мысль и держи в голове. В тебе прекрасно все – от трусиков до эпиляции. Кстати, интимную эпиляцию сделала? Нет-нет, на слово я никому не верю, покажи!

Катюша отбивалась от маньячки ровно до тех пор, пока не подоспела полиция нравов. А именно Лидия Ивановна, влетавшая в комнату и с угрозой предложившая:

– Я там гренки пожарила, кто будет? А что вы тут опять какую-то драку устроили? Кстати говоря, Катерина ни на какой корпоратив не идет! Я не отпускаю!

Света смеяться прекратила, Ольга замерла, Катюша скинула с себя Анютку и тоже посмотрела на мать.

– Как это – не иду?

– То есть про гренки вы не услышали? – отрезала Лидия Ивановна самым отрезающим тоном и вышла из комнаты.

После чая с гренками и проводов подруг, Катюша все же подошла к маме для серьезного разговора.

– Ты не можешь меня не отпустить, – сказала решительно. – Это общеофисное мероприятие, а не школьная гулянка. Я секретарь, я не просто хочу – я обязана присутствовать.

– А зачем? – прищурилась Лидия Ивановна. – Только не говори, что не собираешься там Климова соблазнять! Я видела твой маникюрчик, не поверю!

Катюша развела руками:

– Какая разница? Я все равно иду. Мне не двенадцать лет, если ты не заметила!

Лидия Ивановна сузила глаза еще сильнее, как если бы физиологических границ у прищуривания не подразумевалось:

– А откуда мне знать, что это действительно официальное мероприятие безо всяких там непотребств? Звони Игорю Валентиновичу – вот пусть он за тобой заедет и обратно привезет в целости и сохранности. И без приклеенного к тебе Климова. Он человек серьезный, а в случае малейших подозрений я на него в суд за сексуальные домогательства подам.

Катюша задумалась. Нет, она понимала, что если попросит босса, тот наверняка не откажет – уж слишком добрый он человек. Но стыдно-то как! Мама действительно не замечает, что дочь давно выросла и вправе перемещаться куда ей вздумается без «серьезного» надзора?

– Нет, – она пришла к однозначному выводу. – Не буду я о таком шефа просить. И на корпоратив пойду.

Лидия Ивановна взвилась:

– Если мое слово для тебя ничего не значит, тогда иди! Но тогда и не возвращайся. Раз ты настолько самостоятельная, что и мама тебе не указ, так и живи как вздумается!

Это было слишком. Катюша не ответила и заперлась в своей комнате. Припомнила, что подобные скандалы начались только в последнее время, а раньше они вообще никогда сильно не ссорились. И дело было лишь в том, что до недавнего времени Катюша не пыталась «разорвать пуповину», она принимала все советы матери как данность, соглашалась с ними внешне и внутренне. Не оттого ли у нее личная жизнь не устроена? Дело ведь не только в Славке, а в годах неправильной подачи себя.

Потому она не позволила себе расклеиться. В субботу надела обновки: сапожки на тонком каблучке и платье, которое Анютка назвала «монашеским», а сама Катюша – «едва прикрывающим причинные места, и не станут ли ей пихать деньги за пояс». Ольга вычислила средние голоса, потому выбор и пал на него. Покрутилась перед зеркалом и признала, что у Анютки все же глаз наметан: никогда раньше Катюша не ощущала себя настолько потрясающей. Накрасившись по подробной инструкции и уложив волосы, Катюша подошла к маме с видом непонятого героя.

– Все, мам, я поехала. Надеюсь, к моему возвращению ты не будешь так категорично настроена.

А Лидия Ивановна как увидела на ней синюю ткань, едва прикрывающую бедра и облепляющую всю фигурку так, что размер груди и обхват талии можно без дополнительных замеров выяснить, открыла рот, да так и зависла. И в этом взгляде Катюша получила дополнительный аргумент – точно, такой яркой она еще никогда не была. Если уж это преображение пройдет мимо Славки, то ей уже ничто не поможет.

В снятый по случаю банкетный зал Катюша приехала раньше всех. Она не забыла о том, что помощница обязана помогать, а не только отдыхать. Но подготовка уже шла полным ходом: рабочие организовывали столы, туда-сюда шныряли люди с ящиками, а официанты раскладывали салфетки. Похоже, босс не поскупился на празднование. Сам он стоял в стороне и молча господствовал над хаосом, совершенно не волнуясь о результате. Еще ни разу на памяти Катюши с ним не приключалось непредсказуемых результатов.

Она передала плащик гардеробщице и подлетела к начальнику. Тронула за локоть, чтобы привлечь к себе внимание. Едва только мужчина развернулся, она радостно улыбнулась и покрутилась перед ним.

– Здравствуйте, Игорь Валентинович! Как я вам?

– Вы мне ничего. Здравствуйте, Екатерина.

Казалось, он не удивлен, не шокирован волшебством, даже не замер, как должен был замереть любой мужчина. Он просмотрел ее с точно тем же выражением лица, с каким квартальный отчет проверяет: вниз, вверх, по диагонали и снова вверх. Даже на груди не задержался. Катюше почему-то стало немного обидно, все-таки комплименты от подруг – это женское мнение, а тут пригодилось бы и мужское. Она не позволила улыбке померкнуть, но досаду в тон все же пропустила:

– Не очень? Анютка заверяла, что я выгляжу потрясающе.

– Анютка не соврала, – он все же что-то уловил и перестал быть таким безразличным. – Хорошо, что Анютка не уговорила вас на такие же ресницы, как у нее. Я до сих пор вздрагиваю, как вспомню. Вам бы не пошло.

– О, она уговаривала! – рассмеялась Катюша. – Просто у меня денег не хватило на нарощенные!

– И опять спасибо мне.

– Вы, как обычно, только цифрами мыслите, – она забыла о переживаниях. – Но вы правы, спасибо вам за все. Что я могу сделать?

Игорь Валентинович пожал плечами.

– Стоять рядом и созерцать, как работают профессионалы.

– Это очень мило, что вы не хотите меня напрягать в такой праздник. Но я бы чувствовала себя комфортней, если бы хоть к чему-то руку приложила!

Босс скосил на нее взгляд, подумал и соблаговолил пойти навстречу:

– Хорошо, тогда продолжу быть тираном. Можете расставить таблички с именами.

– С превеликим удовольствием!

Она чуть было не рванула выполнять приказ, но шеф остановил:

– Екатерина! Надо всех перемешать, а иначе отделы будут кучковаться своими компаниями. Только юристов рядом с врачами не сажайте, у них хронический зуб друг на друга. Одного юриста, я думаю, вы знаете, рядом с кем разместить, – и подмигнул.

Катюша знала и бросилась выполнять приказ с еще большим удовольствием.

Игорь задумчиво смотрел ей в спину. Мягко говоря, не только в спину. А ведь он неоднократно ее и в купальнике видел, но это платье действительно что-то невероятное: оно открыло то, что даже купальник не смог открыть. Интересно, она сама представляет, насколько съедобной стала выглядеть? Сзади так вообще дух захватывает, а спереди захватывает не только дух. Игорь не выдал первоначальной реакции только благодаря годам тренировок общения со светскими львицами – тем только покажи промелькнувшую заинтересованность, потом придется отбиваться руками, ногами и другой, не менее важной, частью тела. А львицы только того и ждут.

Сотрудники начали прибывать через сорок минут и сразу большими компаниями. Многие сначала подходили к Игорю и сердечно поздравляли, а лишь затем искали свои имена на табличках. В распахнутые двери вошла и Валерия из бухгалтерии, всего через несколько минут после Климова. Последнего Екатерина выловила, спрашивая о чем-то незначительном, потому он и пропустил появление признанной офисной красавицы. И Игорь понял, в чем Катюша уже проиграла – нет, совсем не во внешнем виде и не в фасоне платья. Валерия всегда одевалась модно и дорого, ее сегодняшний наряд почти ничем существенным не отличался от повседневного. Преимущество было в другом: в чувстве абсолютного превосходства над простыми смертными и мгновенной оценке обстановки. Секундная задержка на Климове с Катей, как фотография взглядом, медленное скольжение по столам и решительный шаг в нужном направлении.

Никто и не заметил, кроме самого Игоря, который просто возомнил себя заинтересованным зрителем, как Валерия нашла свою табличку и перенесла ее на место рядом с одним небезызвестным юристом. Катино же имя покрутила в руках, после чего оно где-то там же и исчезло, как у фокусника. Вот, как надо себя вести, Екатерина, если хотите приблизиться к своей мечте. И что же странного, что Климов, обернувшись, только махнул красавице приветливо, даже не представляя, что стал предметом охоты хищницы. Еще через пару секунд он отыщет свое место и будет радостно удивляться соседству, а Катя там и останется – глазищами своими хлопать. Потом почувствует себя совершенной дурой.

Игорь принял решение до истечения этих пары секунд. Он подошел к ней и сообщил:

– Я подумал, что вам придется сидеть рядом со мной, Екатерина. Вы все-таки секретарь, это обязывает вас даже во время отдыха изображать мою правую руку.

– К… конечно, – она отвлеклась от наблюдения за уходящим Климовым, но все равно непроизвольно поморщилась, признавая: – Если так надо, то я не стану спорить. Впереди еще море шансов!

Торжественную речь Игорь сочинял заранее, но не особенно старался. Утешало то, что мало кто слушал – все сидели и ждали, когда уже можно будет начинать пить, а не поглядывать друг на друга и неловко улыбаться. Уже через час все забудут о субординации, а через три часа включится проявитель истинных желаний и настоящих наклонностей. Обычно след Игоря простывал через два часа – надо давать сотрудникам возможность расслабиться, а не напряженно думать, что начальство подумает. Заведующие клиник и начальники отделов испарялись максимум через три часа, они тоже все прекрасно понимают. Если бы Катюша слушала его речь, то уже бы поняла, что он совсем немного ее развел. Но ей и дела не было до всего этого пафоса – она почти неотрывно наблюдала за неприятной парочкой.

Конечно, Игорь не хотел, чтобы она так очевидно расстраивалась, потому то болтал с ней о ерунде, то знакомил со всеми поздравляльщиками. Ей в любом случае всех этих людей следует знать в лицо, так пусть работает, а не погружается в апатию. Но поток новых лиц неизбежно иссякал, а Екатерина все чаще просила подлить ей вина. Вначале она пила для смелости, а потом постепенно осознавала, что смелость уже не поможет – Климов уже воспринял старую подругу как старую подругу, а если чему и придал значение, так только эффектно выглядывающему кружеву бюстгальтера на глубоком вырезе Валерии. Потому Екатерина продолжала пить уже для сглаживания неумолимо снижающегося настроения.

– Вам здесь скучно, Екатерина?

– Что вы! Просто чудесный праздник! – отважно врала она, чтобы не портить настроение и ему своим кислым видом. – И закуски великолепны, вы уже попробовали куриный рулет?

Она даже не заметила, что он последние пятнадцать минут ее этим самым рулетом безуспешно пытался накормить, стараясь не говорить прямо: «закусывать надо». Екатерина пыталась держать лицо, но Игорь-то был в курсе всех ее мотивов, потому и блуждающей улыбке без ощущения веселья цену знал. Но она до последнего разыгрывала роль счастливой болтушки:

– А Кирилл Сергеевич ведь не просто так сказал про ежегодное торжество в честь открытия первой клиники?

– Не просто, – признал Игорь. – Я осознанно вам соврал, чтобы выглядеть в ваших глазах героем.

Казалось, он мог бы переключить ее гнев на себя, но ничего не выходило – Катя не злилась на начальника, вся ее энергия утекала в другое русло.

– Да и ладно, – отмахнулась она. – Я часто так делаю. Все люди пускают пыль в глаза. Иногда всякими причесочками и платьями…

Игорь серьезно посмотрел ей в глаза и сказал абсолютно честно:

– Перестаньте себя накручивать. Вам очень идет. И только слепой не заметит, какая вы сегодня хорошенькая.

Она почти натурально улыбнулась и бегло забубнила:

– А вы вообще всегда отлично выглядите, не только сегодня!

Игорь поморщился:

– Екатерина, никогда не отвечайте комплиментом на комплимент, так вы обесцениваете первый. Если собираетесь кого-то похвалить, то никогда не делайте это ответом! Неужели вас подруги даже такой простой вещи не научили в вашей программе прокачки?

Она тут же померкла:

– Да какая там прокачка… Сами видите всю цену этой прокачке. Хватит с меня. Оно и к лучшему, надоело вставать на рассвете.

– Как это надоело? Я как раз хотел вам предложить бегать вместе. Часто ленюсь, а за компанию намного веселее. Во вторник начинаем.

– Не начинаем, – она повторила упрямо, будто видела все его потуги вытащить ее из депрессивного состояния. – Не хочу больше бегать. Я буду теперь передвигаться по планете медленно, не расходуя лишних сил на бесполезные цели.

– Здрасьте приехали! – возмутился Игорь. – То есть моей собственной помощнице плевать на мое здоровье? Ее только мой юридический отдел мотивирует? Впервые сталкиваюсь с тем, что женщину во мне привлекает не мой характер, внешность или не банковский счет, а мои наемные работники!

Она все-таки засмеялась:

– Ладно, договорились. Ради вас продолжу бегать, а все остальное заброшу. Хватит с меня.

– Ну, это мы еще посмотрим. Видал я вашу Ольгу, попробуете это ей повторить. Вот если хватит духа, тогда можно и Сашика на абордаж брать. А после того, как вы и Сашика победите, я вас в должности повышу до личного телохранителя и карманного киллера.

– Я уже говорила, что обожаю ваше чувство юмора?

– Юмора? Я снова шутил?

– Налейте мне еще, Игорь Валентинович!

Когда уже все вокруг расплылись до нужной кондиции, а Екатерина побольше многих, она хлопнула ладонью по столу и встала.

– Я вас ненадолго оставлю, Игорь Валентинович. Мы со Славкой о танце договаривались, а уже все танцуют.

– Вы правда думаете, что он помнит об этой договоренности?

– А теперь-то что? Я этого корпоратива столько ждала для того, чтобы в углу отсидеться?

Все, кондиция превышена, раз она слепо и без малейшего шанса на успех понеслась в бой, как будто не на ее глазах со всей очевидностью разворачивается романтическая история. Климов, наверное, приглашение примет, но Екатерина определенно станет выглядеть в собственных глазах еще более жалкой. Игорю пришлось тоже встать и схватить ее за руку.

– Прошу прощения, но вам придется танцевать со мной. Секретарь, помните?

Он не спрашивал, просто потянул ее в круг и прижал к себе. А она тихо всхлипнула – должно быть, он не успел, а Екатерина все же заметила, что Валерия и Вячеслав уже болтают в такой близости, что скоро не только танцевать пойдут. Если Климов с Екатериной о чем-то там и договаривался, то сейчас мыслит только гормонами. Он Катю и не увидит, даже если она в его тарелку залезет и раздеваться примется. У него уже планы на ближайшую ночь выстраиваются. Повезет, если они прямо тут не начнут «проникновенное сотрудничество юридического с бухгалтерией».

Конечно, Екатерина не замечала, как сотрудники с улыбками расступились, давая им пространство. И уж тем более, откуда ей было знать, что Игорь вообще никогда прежде с танцами не заморачивался. Он просто вел – а она велась, поскольку у нее пропали остальные ориентиры, а остатки надежды рухнули. Отдел кадров вообще как-то многозначительно переглядывался. Ой, а это случайно не потому, что его рука самопроизвольно сползла на попку партнерши? Сама партнерша никак не отреагировала, она вообще мало что замечала. Хотя со стороны это могло восприниматься так, что она привычно принимает любые его ласки. Игорь нехотя переместил руку на приличное место, а отдел кадров начал переглядываться еще многозначительнее.

Танцевал он ее до тех пор, пока она вообще поглядывать в ненужную сторону не перестала, а затем задрала подбородок, вытянулась почти до его губ и заявила:

– А может, по коньячку, Игорь Валентинович?

У-у-у. Как бы ей тонко намекнуть, что она и без коньячка уже на ногах стоит только потому, что он крепко держит? Как бы отдел кадров к этому ни относился, но Игорь просто самоотверженно держит свою секретаршу!

Вероятно, сомнения отразились на его лице, потому что Катя добавила, неправильно его поняв:

– А потом еще потанцуем, обещаю! Не предполагала, что вы такой любитель танцев.

Про ее пробивной характер он и раньше знал, но как-то не думал, что и закидываться коньячком она способна с тем же рвением, как всем остальным занимается при четкой мотивации. К счастью, Игорю через пару рюмок и сильно выдумывать не приходилось, чтобы ее в чем угодно убедить:

– Екатерина, мне пора оставить коллектив и позволить сотрудникам веселиться. Вам лучше тоже уйти со мной. Всем известно, что секретарь потом обо всякой мелочи доложит. Если вы останетесь, то это как будто я сам остался.

– Понимаю! – она теперь выглядела даже веселой: или успешно изображала, чтобы не расплакаться, или коньячок оказался чудотворным. – Я тоже думаю, что мне пора.

Игорь вывел ее, вернулся и официально попрощался, уловив всеобщее облегчение. Запихнул помощницу в такси, Катя и не думала сопротивляться, как будто полностью ему доверилась. И уже в машине тихо спросила:

– Это ведь ничего, что сегодня я проиграла? Будут же и другие шансы?

– Кто проиграл? – удивленно буркнул Игорь. – Да Климов с вас голодного взгляда не сводил!

– Тогда мне стоит вернуться?

– Нет, не думаю… Допускаю, что я мог и перепутать направление его голодного взгляда.

– Я так долго ждала этого вечера… я так готовилась… Мелирование это чертово…

– Эй, ну-ка не спать! Сейчас до вашего дома доедем, потом спите.

Она удобно разместилась на его плече и объяснила:

– А домой мне нельзя. Меня из дома выгнали. Вот за этот самый шанс… Выбросите меня где-нибудь на улице, мне уже все равно, – и тихонько засопела ему в ухо.

Вот это Игорь попал так попал… Он представил Лидию Ивановну и их встречу, если он доченьку в таком виде доставит. И уже обоснованно предположил, кто именно схлопочет по щам. Сообразил он быстро и назвал водителю другой адрес – ну его, жизнью рисковать. Утром пусть сама с мамой объясняется, а Игорь тем временем отсидится в противоядерном убежище.

Глава 16

Как ни странно, но Катя проснулась сразу же, как остановилось такси. И даже не особенно удивилась.

– Это ваш дом? О, а можно я всего лишь ночь здесь переночую?

– Для того я и привез вас сюда.

– Вы в курсе, что самый классный мужчина на свете? – она подхватила его под локоть. – У вас коньяк есть?

– Коньяка нет, – соврал Игорь. – Ничего нет.

– А если найду? – она как-то подвернулась и лукаво заглянула ему в глаза.

Мягко говоря, Игорю было смешно, и с каждой минутой становилось смешнее. Хотя он и предвидел, что ночь ему предстоит нелегкая – сейчас она перейдет на главную для себя тему, а Игорю придется поддакивать истории о несчастной любви. Пока же она отвлекалась на разглядывание, как на выставке:

– Вот ничего себе! А там лестница на второй этаж?

– Нет, в подвал.

– Вы в подвале невинных девиц храните? – она смешливо глянула на него и побежала рассматривать дальше.

– Зачем? – не понял Игорь.

– Так чтобы удовлетворять свои тиранские наклонности! Пойдемте в подвал? Мне жуть как интересно посмотреть на средневековую обстановку! Игорь Валентинович, да перестаньте вы так напрягаться – шучу я, не пойдем в подвал, пусть ваши тайны останутся тайнами. О, а это что? Бар?

– Нет!

– Какие мы хитренькие, – она поцокала языком и вытянула самую большую бутылку. – Дорогой алкоголь, наверное? Но вы не волнуйтесь – вычтите из моей зарплаты! Постепенно, если сразу не хватит!

– Боюсь, наше правительство все-таки не отважится продлить пенсионный возраст до двухсот лет…

– Вы всегда так шутите, просто потрясающе!

Игорь откинул пиджак на спинку дивана, расстегнул верхние пуговицы на рубашке, но притом наблюдал за хаотичным перемещением инородного предмета по личному пространству. Инородный предмет как-то слишком уместно здесь смотрелся, как будто только его для интерьера не хватало, хоть и вел себя совершенно немыслимо и щебетал:

– А рюмки у вас где? Стоп-стоп, нашла! Что вы постоянно так сжимаетесь? Да не разобью я!

За рюмки Игорь не особенно переживал, он все боялся, что Екатерина сама себя разобьет неловким движением. Потому подошел к ней и вырвал бутылку из рук, вытащил из бара штопор.

– Я сам. А вы пока закусками займитесь – кухня там, – сказал, а потом опомнился: – Хотя нет, не надо! Я тоже сам.

– Нож мне боитесь доверить? – она побежала на кухню прямо через диван, но легко через него перемахнула. А где она свои сапожки бросила? Игорь надеялся, что не в такси. – Вы зря так, я совершенно трезвая, просто расстроилась сильно, потому себя так странно и веду.

– А. А я думал, что вы ведете себя странно, потому что в принципе странная.

И все-таки, открыв бутылку, точно так же через диван рванул за ней, пока она за нож не схватилась. Перехватил за талию и силой усадил по другую сторону стола, от греха подальше. Нарезал сыр и какие-то помидоры, он и сам не всегда знал, что водится у него в холодильнике. Решил, что еще две капли гостье не повредят – она же все равно здесь останется под его контролем. И он не ошибся: Кате еще немного выпивки уже не повредили, они повредили ему.

Очень скоро ее мнимая эйфория иссякла, а мысли потекли все в то же самое русло. Лучезарная улыбка стухла, а картины на стене, которые она демонстративно разглядывала, занимали ее куда меньше, чем собственные переживания:

– Может, это я глупая? Как думаете, Игорь Валентинович? Или вы тогда правильный совет дали – надо было подойти к Славке и честно признаться? Или просто недостаточно времени прошло, мои изменения никому не заметны?

Игорь откинулся на спинку дивана, рассматривая ее со стороны и удерживая себя от того, чтобы сократить дистанцию. Просто задержать ее в пространстве – пусть перестанет топать туда-сюда и замрет. Ответил он после паузы и решил быть честным:

– Знаете, я уже не думаю, что признание помогло бы. А вашу с ним дружбу вполне могло бы и испортить. Вы поймите, Катя, дело совсем не в вас – Климов просто не видит изменений. Чтобы попасть в поле его зрения, вам теперь скорее всего надо какой-то шок вызвать, полностью перевернуть восприятие. И то не факт, что поможет. Но это не ваш просчет, я серьезно.

Она все же остановилась и понуро сгорбила спину. Хлюпнула носом. Игорь подался вперед – нет-нет-нет, только не слезы! Нытья он на дух не переносил и готов был ее поддерживать ровно до тех пор, пока она сама держится. Стоит ей разрыдаться, как Игорь трусливо сбежит и спрячется на втором этаже. Однако вопреки его ожиданиям, Катя вдруг вскинула подбородок, а в глазах ее мелькнула злость:

– Вы правы, черт вас возьми, правы! А я и подруги ошибались! Нет никакого смысла в этом маникюре и других жертвах! Надо было его шокировать, а не пытаться понравиться!

– Не понял, – Игорь отставил стакан на журнальный столик.

Катя же наступала на него, хлюпая носом теперь с яростью, и подбадривала саму себя злостью:

– Зачем это все? Ничего не понимает Анютка, я так ей завтра и скажу! Клоунский парик произвел бы больше эффекта, чем это треклятое нижнее белье! Она мне его на день рождения подарила и еще столько же с моей прибавки стребовала, дорогущее!

Что? Белье? Игорь попытался не задумываться и уточнил:

– Разве у вас был день рождения?

– Через восемь месяцев! Но она убедила меня в том, что этот подарок мне нужен именно сегодня! – Катя совсем разошлась. – Хотите, покажу вам шмоточки за десять тысяч, Игорь Валентинович?!

– Не надо, – выдохнул он, но не слишком-то уверенно.

– Вот! И вам не надо, хотя вы самый добрый человек на Земле! А "фитнес для пампушек" – одно название. Его надо было называть честно: "как морально уничтожить человека всякими йогами"! Фитнес, как же! Хочешь растоптать пампушке самооценку – поставь ее в позу собаки мордой вниз!

– Чем, простите, вниз?

– Я вам сейчас покажу!

– Вот это уж точно не надо… – Игорь на всякий случай сильно испугался, потому что случайно представил.

– Конечно, не надо! Никому не надо, а все это барахло яйца выеденного не стоит. Мама была права!

Разговор принимал какой-то странный характер. В первую секунду Игорь был смущен, во вторую смущение куда-то исчезло, а в третью он уже поднялся на ноги – сам не знал зачем. И говорил теперь будто по инерции, спокойным и тихим голосом:

– Не права была твоя мама, Кать. Хотя дело вообще не в шмотках, конечно. То есть она кое в чем права, но со своей категоричностью всегда перегибает. Ты и до того красивая была, просто есть разница – когда женщина просто красива и когда чувствует себя красивой.

Она не заметила, что он перешел на ты. Да и он не заметил. Катя ступила еще ближе, снизу вверх глядя в глаза.

– И вот опять правильно! Как я всю жизнь без вас жила? Всю молодость на бесполезные мечты убила! Знаете, что я целовалась в последний раз три года назад? И совсем даже не со Славкой! Как дура, столько лет…

Справедливости ради стоит заметить, что Игорь ничего подобного не планировал. Он даже толком не понял, что она там лепечет, просто услышал отчетливый сигнал к действию – притянул ее к себе и поцеловал. Она почти сразу расслабилась, подалась к нему, прильнула, рот приоткрыла, впуская язык. И Игоря повело. Или его вело задолго до этого момента, но сейчас он не мог об этом соображать. Ему кто-то белье обещал показать? Так он за пару секунд стал готов смотреть.

Он сам развернул ее к дивану и прижал собой, но опомнился на миг и все же выдавил:

– Кать, нам лучше не…

Она не ответила, зато зачем-то рванула его рубашку, с корнем вырывая пуговицу. А он что же, каменный истукан? Он, может, вообще не каменный и иногда даже не истукан! Игорь сдался самому себе, а дальше уже позволил руководить рефлексам. Это рефлексы стаскивали с нее синее платье, рефлексам не было дела до кружева на трусиках, потом снова рефлексы заставили его схватить ее на руки и унести в спальню. Любовницей Катя оказалась неумелой: неловкой, смущенной, но как обычно – искренней в каждом действии. И оттого мужчину вело еще сильнее. Он сам не дал ей уснуть после первой разрядки, продолжал целовать, видел в ее глазах эту бесконечную податливость и потому разгонялся снова.

Он только после, когда она уже сопела на его плече, вспомнил о презервативах. Катя вряд ли принимает противозачаточные при ее-то личной жизни, но мысль о возможном залете его пока не испугала. Утром об этом подумает. Или когда проблема обозначится. Пока же он просто прижимал к себе сопящую тарахтелку, которая наконец-то перестала тарахтеть.

Выспятся – и вместе решат, что делать дальше. Винить некого, злого умысла Игорь не имел, но и жалеть о произошедшем он ей не позволит. О чем тут жалеть? О взаимном порыве? О нескольких взаимных порывах?!

Утро, как всегда, наступило быстрее, чем требуется спящему. Игорь проснулся от ощущения пристального взгляда, но глаза открыл не сразу – дал себе время сосредоточиться. Лишь потом посмотрел.

– У тебя тушь размазалась, – сказал, не придумав ничего лучше. – Прикольно смотрится. Пойдем в душ?

Судя по всему, пьяная амнезия Катю не накрыла, поскольку она смотрела на него круглыми и все понимающими глазами.

– Игорь Валентинович… я… я…

– Не хочу ни на что намекать, но отчество сейчас явно лишнее.

Она моргнула.

– Я сама не вполне понимаю, почему… Игорь Ва… Я ведь Славку люблю!

– Еще раз про него вспомнишь до душа, и я его уволю.

– Но он же хороший специалист! – отмерла она.

– Прекрасный. И я его уволю в позе "собаки мордой вниз". Не доводи до греха.

Катя подалась к нему, но взгляда не отводила – просто хотела внимательнее смотреть и будто бы искала в его глазах выход из лабиринта. Игорь удержался от того, чтобы не воспользоваться коротким сближением и не притянуть ее еще ближе. Рефлексию надо отрефлексировать, чтобы она дальше не мешала.

– Игорь, – она с трудом справлялась с неофициальностью. – Ты не жалеешь? В смысле, это ведь вообще ни в какие ворота…

– Почему же? Нормальные себе ворота, – Игорь развернулся на спину, чтобы на нее не смотреть, и потянулся почти с настоящим удовольствием. Хотя он чувствовал, что должен сказать: – Успокойся, Кать. Работе это не помешает, если мы сами не станем тащить это в офис. Славке твоему я докладывать не побегу.

– А… ну, ладно… Простите… прости!

– Ты за что извиняешься? – он действительно удивился, поскольку полночи настраивался на то, что сам извиняться не станет, даже если она в него тяжелыми предметами швыряться начнет.

– Пока сама не понимаю. Наверное, за то, что приклеилась к тебе как банный лист. Вот в итоге и… Но это ничего, взрослые же люди, ничего! Хоть это так неправильно…

Она саму себя успокаивала, а Игорь помогал:

– Глупая ошибка, с каждым первым такое случается. Что, пойдем уже в душ?

– Вместе?! Нет, конечно!

Интересно, она чего там еще собралась стесняться? На Игоря накатило такое раздражение, что он управиться с ним не смог. Сел, не собираясь прикрываться.

– Нет так нет. Тогда я первый, а ты пока страдай в одиночестве.

– Стой… – она порывисто коснулась его руки. – А это что?

Указала на его плечо с красным следом. Игорь усмехнулся:

– А давай я хотя бы вслух не буду говорить о том, что когда ты кончаешь, то кусаешься?

Катя залилась пунцом – будто бы в голограмму краску залили. Даже размазанную тушь почти не видно. То еще зрелище, но Игорь предпочел не наслаждаться разглядыванием, а уйти в ванную. Там он довольно быстро пришел в себя, хотя настроение оставалось не слишком хорошим. Но что он ждал от годами влюбленной в другого девицы? Что она так сразу бросится перепланировать отчества для детей?

Отправив в душ и смущенную Катю, он пошел вниз готовить завтрак. За столом вел себя предельно вежливо и говорил спокойно:

– Ты сама не зацикливайся, а дальше время покажет. И уж сделай одолжение, не вини меня – я сам с этим справлюсь.

– Что ты, – вяло ответила она, ковыряясь в омлете. – Игорь, у меня к тебе нет претензий. Я хорошо помню, что сама на тебя вешалась – не только вчера, а вчера особенно. Это как-то спонтанно выходило, потому что ты действительно самый красивый и умный мужчина из всех, кого я знаю. Так что если кого и винить, то только саму себя…

Игорю оставалось только недоуменно смотреть на ее поникшую макушку. Вот оно – торжество женской логики! Он – самый красивый и умный, а любит она почему-то Климова. Она в этом так спокойно признается только по одной причине: она и не думает, что в чем-то там признается, просто констатирует факты. Катя вообще не ощущает к нему никакой влюбленности, которую хотелось бы смущенно скрыть. Да и черт с ней. Пусть катится к своим уродливым и тупым юристам, а красивых и умных оставит кому-нибудь получше.

И все же он заставил себя затронуть еще одну неприятную тему:

– Кать, я не предохранялся. Если будут последствия, то сообщи мне.

Она вздрогнула, глянула на него сначала испуганно, задумалась, что-то подсчитывая в уме. Потом выдохнула:

– Да нет, не должно, безопасный период. Вот уж беременность стала бы совсем жестокой шуткой судьбы, – и сдавленно рассмеялась.

Не должно так и не должно. Игорю легче. Пусть доедает и летит ко всем чертям, чтобы глаза ее больше не видели. Прямо на него не смотрит, хотя и не винит. Стыдно ей, дуре, что верность случайно осталась подпорченной. Таких идиоток Игорь еще не видел и уж точно не собирался на них смотреть дальше, пусть уже дожевывает и испаряется! Климов как раз тоже должен из постели Валерии выползать, готовый стать несбыточной мечтой не только для бухгалтерии. А лучше, пусть и из офиса его летит, ему такие идиотки рядом не нужны!

– Я отвезу тебя домой, Кать.

– Спасибо.

– И это… ты не вздумай увольняться. Мне влом искать другого такого же отшибленного секретаря.

– Спасибо и за это, Игорь. Я к понедельнику в себя приду, а работа мне нужна. Вот и дождалась я корпоратива, называется…

Он ей потом обязательно скажет, как она его раздражает своей непроходимостью.

Глава 17

Мама ждала возле подъезда. Катюша уже видела на сотовом двадцать пропущенных звонков от нее. И, распознав скачущую знакомую фигурку, сразу обратилась к Игорю:

– Вам… тебе лучше уехать.

Он выглядел каким-то немного заторможенным, но его состояние Катя вполне могла понять – она себя чувствовала еще хуже. Однако ответил:

– А теперь-то зачем прятаться? Мою машину Лидия Ивановна уже знает. Лучше я сразу прохвачу по первое число, чем буду бояться этого годами.

И вышел первым, зачем-то принимая удар на себя. Руки раскинул, будто бы пытался поймать в объятия:

– Лидия Ивановна! Рад видеть вас в добром здравии!

– Я чуть с ума не сошла… – жалобно проскулила она ему, а потом поймала радаром дочь и закричала: – Я чуть с ума не сошла! Ты таким образом решила отвоевывать свое право на глупые решения?

У Катюши все нервы куда-то истратились, потому она просто пожала плечами:

– Училась у профи, мам. Кстати, ты ж меня сама выгнала.

– Я выгнала?!

– Ты.

– И что? Ты всегда будешь уходить, если тебя выгоняют?! Что за инфантильная позиция?

Игорь почесал темную макушку:

– Похоже, я действительно лучше пока без чая обойдусь. Лидия Ивановна, Екатерина вчера выпила и добавила, что вы не рады будете ее видеть. Она у меня переночевала, не беспокойтесь.

Она и ему отвесила порцию ярости:

– А, у вас переночевала? Так я до сих пор и не беспокоилась, что вы! Вот только после этого признания начала!

Игорь обернулся к Кате в поисках то ли сострадания, то ли помощи, а она шагнула вперед и сказала устало:

– До понедельника, Игорь Валентинович. Хватит уже, мам. А если продолжишь, я вообще к нему навсегда перееду – он как раз это утром и предложил.

– Что?! – вопросили Игорь или Лидия Ивановна хором.

– То, – равнодушно отозвалась Катюша, уже открывая дверь подъезда. – Так что прекратите и расходитесь во избежание плачевных последствий.

– Вот ведь шантажистка… – выдавила Лидия Ивановна, глядя на закрывающуюся за дочерью дверь.

– Не то слово, – согласился Игорь. – Вы ее вообще здорово воспитали.

– Может, все-таки по чайку? Расскажете вкратце, что там на корпоративе случилось, раз она выжатой мочалкой приехала?

– Я бы с удовольствием, но у меня срочное совещание.

– Вы подозрительный, – Лидия Ивановна знакомо прищурилась.

– Спасибо, стараюсь.

Игорь ответил и поспешил скрыться в машине.

Лидия Ивановна решила дочь не доставать – живая, здоровая, да и ладно. А то мало ли, вдруг она теперь все гипотетические угрозы начнет всерьез воспринимать? Не всем же такими жестокосердными быть, как неблагодарное дитя! Душевной теплоты Лидии Ивановны хватило и на то, чтобы обзвонить всех волнующихся и дать команду для конца волнений:

– Екатерина вернулась домой, Анют. Все, прекращайте поиски.

– Да мы и не искали, Лидия Ивановна. Радовались только!

И, конечно, злорадно добавить:

– А вот вы все ошиблись! Не у Славки она была, фиг вам!

Анютка вмиг перестала веселиться:

– Как это? А где?

– А вот не скажу! – и победоносно повесила трубку, чтобы они все там мучились. Хотелось добавить «бе-бе-бе», но даже мысленно это звучало не очень по-преподавательски.

Анютка, конечно, прискакала уже через полчаса. У Ольги, к счастью, работа в воскресенье, а у Светланки, к еще большему счастью, трое детей и фатальная загруженность. Лидия Ивановна отступила, пропуская здоровающийся метеор в спальню Екатерины.

Катюша успокоилась быстрее, чем сама думала. Ну, а что теперь сделаешь? В окно выпрыгивать или виноватого искать? К сожалению, она всю ночь уже отчетливо припомнила, потому виноватый никак не находился, его там не было. Просто произошло, потому что алкоголь, веселье, грусть, взаимное доверие и здоровая симпатия перемешались в одну кучу. Куча эта оказалась довольно страстной, но все претензии только к ней.

Когда объявилась Анютка, она и не думала откровенничать. Еще чего, подруги и без того склонны выдумывать небылицы. Озвучила только главную версию: Климов на нее даже не взглянул, она от досады перебрала, уснула в такси, проснулась в шикарном доме, совсем даже не у начальника под голым боком, вернулась домой с чистой совестью и похмельем. Анютка теперь тоже досадовала, но отчего-то совсем не про Славку.

– Катюнь, ты это брось – отчаиваться и прекращать самосовершенствование! Продолжай еще с большим усердием. Настоящим победам всегда предшествует череда поражений! Вдруг в следующую ночевку что-то и повеселее выйдет…

Катюше осточертела эта тема, потому она решила занять мысли подруги хоть какой-то продуктивностью:

– Тогда продолжаем, Анют. Что там у нас следующее по плану?

– Может, тебе котлеты научиться жарить, как Светланка? – неуверенно предложила та. – Чувствуется мне, что где-то в этом вопросе и есть спусковой крючок…

– Светланка Светланкой, но сейчас здесь ты! – отрезала Катюша. – Так что бери меня и совершенствуй!

На протяжении следующих двух часов занимались они каким-то абсурдом, но Катя и тому радовалась, ибо отвлекалась.

– Итак, японский массаж начинается с того, что мы отгоняем лимфу, – монотонно объясняла Анютка, когда они стояли перед зеркалом, до безобразия вымазанные каким-то чудным маслом. – Ты что делаешь? Лимфу отгоняй, а не уши на шею перетягивай!

Катюше пришлось сосредоточиться и выполнять указания как следует. А в процессе она думала о том, что и правильно все идет. Даже если со Славкой никогда не сложится – а об этом она тоже старалась не думать – то лучше быть постоянно чем-то занятой: японскими массажами, американскими фитнесами, российскими котлетами и международными пробежками. Есть ли способы лучше, чтобы не сойти с ума, чем доводить себя до смертельной усталости?

* * *

В понедельник она не сразу смогла взглянуть на Игоря Валентиновича прямо, но со временем как-то все устаканилось. Он вообще не напоминал, да она подобного и не ждала. А психика привыкает к любому стрессу, потому уже к концу понедельника все стало почти как раньше. Ну, почти. Если не задумываться.

Во вторник же ее ждал сюрприз – Катюша не сразу поняла, приятный или не очень. Когда она вышла утром на пробежку, то сначала разглядела знакомую машину, а затем и босса в спортивном костюме.

– Ну, что встала? – он обратился к ней неофициально. – Побежали, Кать.

– Куда?

– В светлое, здоровое будущее.

– Вы… со мной бегать будете?

– Нет, я буду бегать сам по себе. Можно?

– Это вы так меня поддерживаете? – с облегчением поняла Катя.

– Нет, я так только о себе беспокоюсь. Кардионагрузки в моем возрасте незаменимы.

Шутит опять, но Катюша спорить не спешила. Ему, наверное, приходилось бежать медленнее и ждать, чтобы она не выдохлась. А когда выдохлась, подгонять:

– Еще сто метров, Кать, мне дохлые секретарши не нужны!

И она бежала эти треклятые сто метров, хотя и отвешивала, задыхаясь:

– Зря ты столько с Ольгой общаешься! Подцепил от нее гадкий вирус диктатуры…

– Беги, Кать, беги! Как будто к концу испытательного срока несешься!

А потом и сидел с ней на лавочке, заливая жар в легких минералкой. Кате именно это особенно понравилось – сидеть, отдыхать и минералку друг другу передавать молча. Как будто нет на свете никого ближе. Она все же опомнилась минут через десять:

– По домам? А то на работу опоздаем.

– Не знаю, как тебе, но мне опаздывать можно, – легко ответил Игорь. – У меня с начальством самые теплые отношения.

– Не сомневаюсь, – усмехнулась Катюша.

– А вот на твоем месте я бы уже несся в душ. По секрету скажу, что запах пота твое начальство не слишком жалует, а опоздания на дух не переносит.

Катя с улыбкой посмотрела на его профиль, но не шелохнулась.

– Тогда я понеслась?

– Давай уже.

– Спасибо, Игорь.

– За что? – он тоже повернулся и поймал ее взгляд.

– Просто так. Что, несмотря на произошедшее, ты делаешь вид, что все в порядке и не избегаешь меня.

– А что произошло? – он деланно удивился.

– Вот за это и спасибо.

Катя наклонилась, чмокнула его в щеку и поспешила домой, а то ведь действительно за ним не заржавеет и уволить. И только поэтому не видела, как он задрал голову в небо и застонал от отчаянья.

Со Славкой ей посчастливилось пока не встретиться. Катюша ревновала так сильно, что вообще предпочла бы отложить эту встречу еще на пару недель. И все же рабочий день вторника начался с того, что она увидела его в холле. Кивнула и прошла бы мимо, но Славка явно направлялся именно к ней.

– Кать, привет, – он подошел слишком близко и даже положил руку на плечо. – Слушай, о чем это отдел кадров сплетничает? Я тебя с огромного белого банта знаю, этого не может быть!

– Чего не может быть? – не поняла она.

– Ну… – парень неловко замялся. – Служебный роман… Это ведь чушь, что у вас с Игорем Валентиновичем какие-то романтические отношения?

Катя остолбенела. Каким образом отдел кадров выяснил все, что произошло после корпоратива? Она невольно начала краснеть, отчего глаза Славки заметно расширились – он уловил. И ответ ее оказался не самым удачным, просто пришедшим в голову первым:

– Чушь, конечно. И это мое дело, с кем у меня там романтические отношения. И вообще!

Теперь Славка и вторую руку положил ей на плечо. Сказал так серьезно, что мурашки по спине побежали:

– Твое дело, никто и не спорит. Но всем известно, чем кончаются такие истории. Богатые мужчины просто юзают девиц, но никогда их не ценят. А ты, Катька, красивая, умная и потрясающая. Поняла? Просто никогда об этом не забывай, хорошо? Его внимание поначалу может показаться лестным, но на самом деле грош цена такому вниманию, а ты заслуживаешь лучшего. Если же он к тебе клеится без твоего согласия, то только моргни – я юрист, Кать. Я за тебя всех порву.

Она от неожиданности отшатнулась и промямлила:

– Спасибо, наверное… Мне это… работать… опаздываю.

И поспешила к лестнице. Показалось, что Славка идет за ней, чтобы продолжить эту проникновенную беседу. А Катюша могла думать лишь о том, что впервые услышала от него такую кучу комплиментов. Как если бы он всегда все ее достоинства знал и видел, но только сегодня решил их обнародовать. И зачем он идет за ней? Ведь идет же? Катя не оборачивалась, просто чувствовала спиной. Ярость какая-то непонятная, героизм – ишь, он прямо бросается на ее защиту от злобного злодея. А ведь до сих пор Славка об Игоре Валентиновиче отзывался исключительно положительно! Так что вдруг изменилось? Или это тоже… ревность?

Боясь поверить в такое счастье, она вошла в приемную. Босс стоял возле кофемашины – успел-таки раньше нее, но он на авто – неудивительно. Катюша, все еще подозревая, что Славка остановился в коридоре, произнесла:

– Здравствуйте, Игорь Валентинович.

Тот не повернулся, наблюдая за наполняющейся густыми каплями чашкой.

– Утра, Екатерина. Не дождался, решил сварганить кофе сам. Мог бы и вам предложить, но боюсь, что мы начнем путаться, кто из нас секретарь.

Катя сделала к нему шаг и коснулась плеча, потянулась вверх. Игорь обернулся и с удивлением посмотрел на нее. В глаза, на губы, спонтанно немного подался вперед. Голос его прозвучал как-то неожиданно тихо и сдавленно:

– Кать, ты что делаешь?

Она потому и замерла, что сама толком не знала, что делает. Посмотрела на открытый дверной проем – Славки там не было или уже ушел. Отступила, но заставила себя снова посмотреть в глаза начальнику.

– Извините.

– Опять? За что?

– Я… я сейчас попытаюсь объяснить.

– В мой кабинет, – распорядился Игорь и направился туда первым.

За несколько шагов Катя собралась с мыслями и решила быть полностью честной. Игорь перехватил ее за талию и второй рукой захлопнул дверь. Жест вышел каким-то слишком интимным, Катя отошла назад. В голосе Игоря появилось удивление:

– Ты хотела что-то объяснить?

– Да… – Катюша закусила губу. – По офису пошли слухи.

Он усмехнулся и тут же поморщился, отвел взгляд к окну.

– И что? Только домыслы, никто ничего не знает. Успокойся и плюнь.

– Да нет же! – поспешила добавить Катя, уловив какую-то неправильную реакцию. – Мне все равно, пусть говорят что угодно! А кое-кто и завистью захлебывается – на вас… хм, на тебя многие с надеждой смотрят, но даже мечтать боятся.

– Не понял, – он снова скосил на нее взгляд. – Тебе нравятся эти слухи? Чужая зависть – пункт твоей прокачки для поднятия самооценки? Предлагаешь дать им больше оснований для сплетен?

– Снова нет! – Катюша рассмеялась. – Я только сказала, что мне все равно! А вот Славка… мне показалось, что он ревнует.

– А-а, – он недоуменно повел плечом. – Предлагаешь дать Славке больше оснований для ревности?

Катя именно так не формулировала, но и отрицать полностью пока не спешила. Игорь же шагнул к ней, снова подхватил за талию и вдруг прижал к стене.

– Так чего ты хочешь, Кать, на самом деле? – он прошептал почти в самые губы.

Она растерялась от неожиданного напора, но оттого и начала злиться:

– Не знаю! Чтобы он с ума сходил, чтобы места себе не находил – вот что! Чтобы думал обо мне и о том, с кем я заигрываю. Хотя бы вполовину того, как думаю об этом я!

Игорь рыкнул и резко отпустил ее. Отвернулся, но заговорил вдруг спокойно:

– Отлично. А давай дадим ему поводов для ревности, Кать. Это ведь ничего, что я и сегодня тебя домой отвезу?

– О… ты действительно готов пойти и на такое ради помощи мне? – Катюша не могла определиться с тем, как относиться к такому самопожертвованию.

– Почему нет? – его улыбка почему-то стала хищной. – Мне все равно в свободное время делать нечего, ты знаешь. Кстати, в пятницу мы идем на свидание. Я закажу столик.

Катюша потеряла вообще все нити разговора, потому и слова произносила медленно, с большими паузами:

– А… как… Славка узнает… о свидании?

– Оставь это отделу кадров. Я вообще удивляюсь, как эти шпионки до сих пор не вычислили, сколько времени мы проводим вместе. Доверься мне – мы такую историю любви разыграем, что он локти свои сожрет.

– Э-э… Спасибо? – Катюша не была уверена.

– Пожалуйста. Мне не сложно.

– Э-э… Я тогда пойду.

– Нет, стой. Надо потренироваться целоваться, чтобы если придется разыгрывать полновесный спектакль, то все выглядело идеально.

– Э-э… Игорь, кажется, в субботу мы отлично потренировались. Любой бы зритель поверил…

– То есть я тут ради твоего спектакля собственным временем жертвую, а ты ради того же спектакля даже на репетицию заглянуть не хочешь?

– Э-э…

– Я пошутил, Кать. Иди уже работай, – он улыбнулся.

Катя выдохнула и тут же засмеялась:

– Да я сразу так и поняла! Спасибо! – и поспешила улететь в приемную.

Игорь еще некоторое время постоял на месте – место просто оказалось очень удобным, чтобы стоять. Кабы не дела, то он и до завтра мог бы в этой точке торчать и пытаться хоть что-то понять – в себе или в ней. Ведь была мысль составить прямой разговор! Объяснить, что так и так, никаких случайностей, что она ему, быть может, очень давно симпатична, и им обоим, быть может, пора уже со всей ответственностью признать, что никаких случайностей не было, этот порыв субботний – был совершенно предсказуем. Не тогда, так в другой раз произошло бы то же самое, потому что Игорь этого хотел. И Катя, вполне возможно, тоже хотела. А если она в этом не слишком уверена, то можно повторять до тех пор, пока и ей очевидно не станет – они подходят друг другу, их тянет друг к другу, а их поцелуи действительно выходят такими, что любой зритель бы поверил…

Он этого не сказал ни утром воскресенья, ни позже – не потому, что рисковал получить отказ, а потому что точно знал, что будет отказ. Она никого не видит, кроме этого своего Климова. Но рано или поздно и до нее, тормознутой, дойдет. Игорю с признаниями спешить не стоит, но нельзя и пропустить тот самый момент, когда она очнется от лет тупого забытья. Хотя с поцелуем он зря не настоял. Можно же и момента ждать, и хоть что-то от процесса получать.

Глава 18

А если кто не в курсе, то и на рынке новой фирме никто не рад. Потребители пока о ней не знают, зато чуткие конкуренты уже ведут носом и улавливают появление чужеродного запаха. И первые клиенты, оплачивая первые счета, все бурчат себе под нос – дескать, там-то цены меньше, а тут-то вон даже того-то нет. Потом, спустя месяцы или годы, они же сердечно благодарят и уже сами не помнят о том, с какими нервами и усилиями целый штат профессионалов формировал в них устойчивый спрос.

Игорь этот путь уже проходил, с Екатериной должно быть проще. Но из первого опыта он уяснил одно: все неучтенные факторы обязательно рано или поздно выстрелят против цели. Просто обязательно, без каких-то исключений. И, как следствие, надо сократить все неучтенные факторы до минимума, а начинать устранять с самых сложных. Самый сложный обозначился сразу, тут и думать не пришлось.

За пятнадцать минут до конца рабочего дня он накидал Екатерине столько заданий, что она до десяти вечера голову поднять не сможет. Она что-то буркнула под нос, но покорно кивнула. Все-таки из нее вышел превосходный секретарь, хоть всем секретарям в пример ставь. И разве Игорь виноват, что как раз утром ему потребуется сто восемьдесят копий предпоследнего черновика юридического договора с фирмой, которая еще пока даже не в курсе, что назначена целевым партнером? И что каждый лист непременно должен быть пронумерован от руки, прежде чем наборы будут подшиты в отдельные папки. Игорь точно не виноват. Он вообще целой стопкой бумаги пожертвовал ради этого.

Дверь самый устрашающий фактор открыл ему сразу же и окинул удивленным взглядом:

– Игорь Валентинович?

– Здравствуйте, Лидия Ивановна! У меня острая нехватка чая в крови. Спасете?

Она пыталась заглянуть ему за плечо:

– А Катерина где?

– Понятия не имею. У кого-то из подруг? – предположил Игорь.

– Может быть… Просто я уже привыкла, что вы неразлучной парочкой перемещаетесь, – она наконец-то отступила в сторону. – Проходите, напою вас чаем, раз уж сама пообещала. Вот бы знать сразу, что вы это припомните! Вы голодный? Я там курицу жарю.

– От курицы я еще ни разу в жизни не отказывался, Лидия Ивановна.

– Ну… проходите тогда живее, а то нам с вами обугленные кости сосать придется.

Игорь терпеливо дождался начала трапезы, он спешить совсем не собирался, и Лидия Ивановна его опередила:

– Знаете, Игорь Валентинович, я человек прямой, потому прямо и спрошу – чего вам надо? Уж точно ведь не чая с подгоревшей курицей.

Игорь вздохнул и отставил тарелку. Посмотрел в испепеляющие глаза прямо:

– Верно. Мне нравится Катя. А к вам я приехал затем, чтобы заручиться вашей поддержкой и безграничной помощью, потому что Катя всем хороша, но переклинов в ее голове слишком много.

Женщина растерялась, такого поворота она точно не ожидала:

– Не поняла… Это ее прокачка так сработала?

Игорь усмехнулся:

– Не думаю, что прокачка. Сама она так сработала, а прокачка только обнажила ее характер, вытащила на поверхность все ее достоинства. Так что скажете?

Лидия Ивановна взяла себя в руки мгновенно и расхохоталась со злостью:

– Что скажу? Что мой цветочек не для таких лапищ рос! Что грош цена таким чувствам, которые возникли только потому, что она шлюхой вырядилась! Вот что я скажу, ясно?

– Вы очень ошибаетесь…

– Да пошел ты!

– Вы. Да пошли «вы», – терпеливо поправил Игорь. – Панибратство неуместно, пока я начальник вашей дочери. Хотите мне тыкать – так запросто. Сразу после того, как мы с Катей начнем встречаться.

От такой хладнокровной атаки Лидия Ивановна опешила и решила все-таки эту тему пока не оспаривать – тип оказался настолько наглым, что с ним вообще проще сразу разодраться, чем что-то доказать.

– Допустим, – согласилась она и прищурилась. – С какого перепуга вы, – она выделила это слово ядом, – Игорь Валентинович, вдруг решили, что я вам стала бы помогать?

– Потому что вам не нравится Климов, – Игорь развел руками.

– О, Климов мне очень не нравится! – она плескала сарказмом. – Да вот только он нравится мне намного больше избалованных богатых эгоистов, которые думают, что имеют право вообще на все!

Игорь и не думал обижаться, ведь доля правды в ее словах была:

– А я вам иначе скажу. Я настолько избалованный богатый эгоист, Лидия Ивановна, что вашу дочь все равно в покое не оставлю. С вашей помощью или без. А вам ее рано или поздно все равно кому-то уступить придется – так уступите мне. Я хотя бы знаю, что с таким сокровищем делать. В отличие от моих штатных юристов.

– Да что с вами такое? – она раздраженно повела плечом. – Неужели любовь с первого взгляда? Или моя Катерина настолько хорошая?

– Не с первого и не со второго, а примерно с корпоратива, хотя до того как-то просто не осознавалось. Самая лучшая. Но смею заметить, что она все-таки обычная девушка. Мне не по статусу за такой бегать. Я ж, посмотрите, просто клад.

– Клад, ага. Болван самовлюбленный… Так не бегайте!

– Вынужден. И оттого сильно раздражаюсь. Я в последнее время вообще не могу с этим раздражением справиться. Помогите. А мы дочку в вашу честь назовем – Лидия-Ивановна Игоревна.

Он все-таки заставил ее усмехнуться. А когда человек смеется, то у него резистентность к психологическим атакам снижается. Лидия Ивановна это тоже знала, потому снова нахмурилась:

– А я-то что сделать могу, даже если бы захотела? Катерина ведь все мне наперекор делает! Не заметили?

Наконец-то разговор пришел в конструктивное русло, а то все хиханьки да оскорбления:

– Вот в том и разгадка, Лидия Ивановна. Заметил, конечно, потому и посчитал вас самым ценным игроком на поле. Начните Климова нахваливать. У вашей Кати только на вас фильтр не стоит – точнее не так, она в штыки воспринимает все, что вы говорите. Грех это не использовать.

Лидия Ивановна очень обиделась, потому что даже оспорить не могла:

– Это вы так мне настроение хотели поднять?

– Нет. Я настроение только себе поднимаю, остальные вольны присоединяться или кочевряжиться.

– До чего ж вы скользкий тип, сил нет! Палец в рот не клади, по самый локоть отгрызете.

– О, я вам хотел такой же комплимент отвесить, но растерялся. Так что, Лидия Ивановна, вы заинтересованы в том, чтобы сделать свою дочь счастливой со мной? Потому как альтернатива мне – только Климов. А это не Климов будет повышать ей зарплату.

– Кхм… Насколько повышать?

– Ваша меркантильность мне особенно импонирует, любимая теща. Мы с вами как две половинки одного целого. Я пойду, пожалуй.

– А как же ответ? – удивилась она. – Лести недостаточно, чтобы меня пронять! Я жизнь прожила, и мой прагматизм возник не на пустом месте! Отец Катерины тоже в уши умел заливать так, что в любой умной бабе дуру пробуждал. А потом я алименты с него через суд стрясала. У меня иммунитет на таких проходимцев!

– Тогда будьте прагматиком до конца, Лидия Ивановна. Если вы твердо уверены, что через несколько лет мы с Катей разбежимся, то и придерживайтесь этого варианта. Например, прикиньте в уме, сколько она получит после развода со мной и сколько после развода с Климовым. Да я ж находка для судебных приставов, им только команду дай. До свидания, Лидия Ивановна, было приятно поболтать.

Он подхватил кусочек курицы и с удовольствием дожевал его на ходу. Лидия Ивановна еще долго сидела в задумчивости. Гад оказался настолько наглым, что чем-то даже симпатичным. В конце концов, если и отдавать кому-то любимое чадо, то мужской вариации самой Лидии Ивановны – с ним хотя бы бесхребетная кровиночка не так скоро пропадет.

* * *

Катюшу мерный звук принтера давно бы усыпил, но глубокий баритон в наушниках настойчиво внушал ей необходимость управления личным кошельком и правильном подсчете финансов, что усыпляло намного успешнее принтера. Чтобы бодрить себя, Катюша пританцовывала, раскладывая в отдельные стопки новый набор распечаток. И как раз тогда, когда повальсировала к очередной стопке, вздрогнула и выдернула наушник из уха.

В дверном проеме стоял улыбающийся Славка, который наверняка давно наблюдал за ее работой.

– Ты что здесь делаешь? – закономерно удивилась Катюша, поскольку рабочий день закончился больше часа назад.

– У меня тот же вопрос.

Славка подошел к стене, подхватил стул для посетителей и приставил к противоположной стороне стола. Катюша вздохнула:

– Вот, начальственное задание исполняю, – она взмахом руки обхватила царящий вокруг рабочий беспорядок.

– А, ну тогда давай помогу, – вдруг предложил Славка. – Что мне делать?

– Ты… серьезно?

– Конечно. Не могу же я позволить тебе ехать на троллейбусе в позднее время. Таким симпатичным девушкам вообще в одиночестве лучше по улицам не ходить. А ты какая-то другая стала, такую мужчины мимо не пропустят. Помогу и подкину, а то с меня же потом Лидия Ивановна и спросит.

Сердце неверяще замерло, а потом застучало восторженным молоточком. Катюша взяла себя в руки, чтобы не выглядеть счастливой квашней, и коротко расписала задание шефа. Сонливость как рукой сняло. А минут через пять Славка поинтересовался, вчитываясь в новый лист прежде, чем его пронумеровать:

– Ума не приложу, на кой черт ему столько копий. Это ж черновик, наш зам только на одобрение дал, там еще правок впереди тьма…

– Вот уж не знаю, – Катюша улыбалась – она не могла не улыбаться, а если и немного злилась на шефа, то уж точно до этой судьбоносной встречи. Теперь она даже допускала мысль, что Игорь все специально спланировал.

Однако Славка пристально посмотрел на нее, стоявшую напротив, снизу вверх и спросил серьезно:

– Вот и я не знаю. Кать, это у него такие способы ухаживания?

Все-таки ревнует? Пока непонятно, но ведь раньше ему почему-то и в голову не приходило выделить ради нее свободный вечер. Да и пристальным вниманием он раньше ее не баловал. А тут, гляньте-ка, до всего сразу дело есть. Как ни смешно, но корпоратив все-таки сработал, хоть и другим боком. А какая Кате разница? Она понимала: если неожиданное внимание Славки зиждется только на слухах о ее романе с боссом, то пока лучше окончательно его не разубеждать. А то вдруг он сразу выдохнет и вспомнит о том, что есть куча других симпатичных девушек, которых можно подвозить? Но не зря же он смотрит на нее, как никогда раньше не смотрел, будто бы впервые увидел – и прическу, и маникюр, и новый стиль в одежде разглядел.

Ответила уклончиво, но озвучила то, чем сама себе объяснила начальственный бзик до появления прекрасного принца:

– Знаешь, Слав, я думаю, что он меня проверяет. Что бы сделал хороший секретарь на моем месте? Вопросы задавал, недоумение выказывал или просто пошел бы делать свою работу? Вот-вот. Конец испытательного срока так или иначе приближается – к тому времени Игорь Валентинович должен быть уверен, хочет ли видеть меня в этой должности.

– А… ну может быть, – Славка вынужденно согласился. – Давай следующую стопку, мы в две руки сейчас все быстро прикончим.

Он помолчал, сосредоточенно занимаясь заданием, но потом не выдержал:

– Так у вас с ним ничего нет?

А его этот вопрос, оказывается, просто в покое не оставляет. Катюше снова пришлось юлить:

– А ты с какой целью интересуешься?

– Да просто… хотел предложить посидеть где-нибудь вдвоем, детство вспомнить. Например, в пятницу. Но мало ли, такие посиделки по-разному можно воспринять, не хотелось бы мешать… если есть чему мешать, конечно.

Ну все, сердце захлебнулось и притихло, заурчало довольной кошкой внутри. Очень приятно, только дышать сложно. Все-таки Анюткины тренинги мимо не прошли: Катюша видела как на ладони все признаки волнения: говорит подчеркнуто сухо, словно отстраненно размышляет, расправляет плечи, а чуть резковатыми движениями то поправляет пиджак, то трогает пряжку ремня. Если коуч Анютки – не полная бестолочь, то Славка сейчас волнуется – как если бы всерьез переживал, что Катюша отговорится от его предложения или обернет в шутку.

– Конечно, посидим! – обрадовала Катя – не только его, саму себя в большей степени.

И как же она жалела о том, что требуется всего сто восемьдесят копий, а не триста двадцать, к примеру. Она бы всю ночь так сидела, в обстановке полной интимности затихшего офиса, с человеком, которого знала много лет, но никогда прежде не бывала с ним настолько наедине. И разговоры начались такие, которые Катя в другой обстановке не осмелилась бы задать. О бухгалтерии, например.

Игорь подъехал к офису до того, как погас свет наверху. Само собой, он уже придумал отговорку зачем вернулся, но… Но на пустынной стоянке он разглядел собственную машину, и как-то сразу вся приятная ситуация вывернулась на неприятную изнанку. Если бы у него с собой были запасные ключи, то Игорь бы, ни секунды не размышляя, угнал бы собственную машину в собственный гараж, а потом вернулся бы и ржал над юридической паникой. Но ключей не было, а раздражения зато – предостаточно. Потому он вышел из машины и уверенно зашагал к дверям, придумывая план мести на ходу.

И эта парочка обозначилась уже в холле – они смеялись. Так миленько друг другу хихикали, что даже не сразу разглядели босса. Игорь остановился, кивнув охраннику, тот принялся что-то бубнить – какой-то отчет о порядке и безопасности, как будто кто-то его спрашивал.

– О, Игорь Валентинович! – Катя обрадовалась. – Вы снова документы забыли? Принести?

Игорь пропустил прощающегося Климова мимо, а собственного секретаря придержал за локоть. Хотя план мести тут же разбился о ее цветущий вид.

– Все сработало, – она шептала, убедившись, что никто не слышит. – Это просто чудо какое-то! Спасибо!

– За что?

– Славка меня на свидание пригласил! – она разволновалась и довольно зарделась. – В пятницу.

Игорь физически ощущал, как здание вокруг рушится. Все летит к чертям под хвост, пыль, дым столбом, а они вдвоем стоят в центре и болтают о какой-то фигне.

– Понятно, – он пытался не выдать эмоций. – Кать, ты же в курсе, что ему Валерия нравится?

– Нравилась! – вдруг заявила она. – Вначале нравилась – он так и признался. А потом понял ее сущность, и симпатия прошла!

– Изнутри?

– Что?

– Изнутри он ее сущность понимал?

Она покраснела еще сильнее и отвела взгляд. Потом ответила сдавленно:

– Даже если и так, то тебе ли не знать, что меня тоже есть в чем упрекнуть? Почему бы мне не простить ему то, что себе уже простила?

– Верно. Оба нагулялись, теперь можно и любовь строить, – не сдержался Игорь, но, осознав, тут же добавил: – В смысле, я очень рад. Он отвезет тебя домой?

– Конечно! – она победоносно сверкнула глазами и умчалась в свое счастливое настоящее.

Игорь сжал кулаки в карманах. План по формированию нужного спроса на рынке оказался намного сложнее. Кто же мог подумать, что у Климова так быстро откроются глаза и включится мозг? Игорь уж точно такого не ожидал.

Глава 19

Есть такие люди, которые способны создавать конфликты на ровном месте – вокруг них редко бывает тихо, а сами они в центре пульсирующего взрыва потребляют негативную энергию от окружающих. Этим богатеют, здоровеют, розовеют и вообще ощущают себя превосходно.

Игорю как раз посчастливилось столкнуться с одним из таких людей в ходе еженедельной проверки клиники на Самойловской. Он даже войти не успел целиком в здание, а уже попал в примерный курс дела: небезызвестный в широких кругах холерик, Пономарев Михаил Дмитриевич, свирепел, поскольку свирепость и является его нормальным состоянием:

– Вы тут совсем с катушек слетели, бездари?! – оповещал он всю округу о личных неприятностях. – Кому – я спрашиваю, кому из вас, бестолочей – пришло в голову поставить мою жену и одну дальнюю знакомую в соседнее время приема?!

Маргарита, регистратор, из-за стойки профессионально тарахтела в ответ, демонстрируя спокойствие Будды:

– Приносим свои извинения, Михаил Дмитриевич. Однако подчеркиваем, что мы понятия не имели о вашей любовнице.

– Понятия они не имели! Вы слыхали?! – вопросил он у таких же буддистки настроенных медсестер, выскочивших из кабинетов, чтобы поглазеть. – А я в прошлый раз недостаточно ясно выразился?

– Достаточно ясно, – монотонно подтвердила Маргарита. – Вот только мы не имеем никаких полномочий определять личные проблемы пациентов по телефонным разговорам – как позвонили, так их и записали.

– Да много ты понимаешь, дура молодая! Они ж пока сидели, за пять минут скорефанились! Ты хоть представляешь…

Вообще-то, по мнению Игоря, к персоналу придраться невозможно. Стоят себе спокойно, еще спокойнее игнорируют все выпады. Да вот только другие клиенты к стенкам жмутся, кое-кто хихикает, а кто-то и хмурится. Еще ни разу такие скандалы репутацию заведения не повышали. А у Игоря и без того, мягко говоря, настроение в последнее время было никудышным. И что-то в нем сорвалось – это и есть единственное оправдание тому, что он, в отличие от собственных сотрудников, напрочь забыл о профессионализме.

– Ой, – ойкнула Маргарита. – Игорь Валентинович…

Игорь просто ухватил рычащее создание за локоть – а оно нехилых габаритов – и зашвырнул в ближайший кабинет. Там заявил врачам:

– Оставьте нас на пару минут.

Но врачи и сами догадались, а с ними и пациент, вылетевший из кабинета первым. Игорь развернулся к Пономареву и уже сдерживаться перестал. А тот сдерживаться и не начинал. И даже успел заорать первым:

– Что тут за бедлам творится?! Я в прошлый раз неясно выразился?

Игорь перебил почти на той же ноте:

– Вы со своей любовницей мне уже ДНК наизнанку вывернули!

– А вы не завидуйте! Ваша клиника виновна в раскрытии информации, порочащей мою честь! Как было можно усадить их в одно время на одну скамью?! Это ж специально не подстроишь!

– В том-то и дело, что не подстроишь! Так что завалите хлебало и ездуйте на хутор, развели тут полный чабрец! – признаться честно, сказал он немного по-другому, но точная цитата в хрониках не сохранилась.

Михаил Дмитриевич обиделся:

– Вы чего так некультурно орете, Игорь Валентинович?

Игорь опомнился, тоже выпрямился и поправил галстук. Откашлялся и ответил:

– Да как-то вот так.

– Случилось чего? – буднично поинтересовался мужчина и приосанился, разглядывая широкое окно.

– Не то слово. У вас вон хоть жена с любовницей есть. Счастливый человек, а все психуете. Сколько лет вас знаю – и все психуете.

– С ними попробуй не попсихуй… – вздохнул Михаил Дмитриевич.

– Вот тут, пожалуй, соглашусь.

Пономарев обрадовался неожиданному пониманию, и ему тоже захотелось сказать что-нибудь приятное:

– А, вы Катюше привет передавайте, если еще не уволили. Забавная девчонка. Полный неадекват.

На этих словах Игорь поник окончательно. Но хлопнул знакомца по плечу и вежливо предложил:

– Раз вопрос улажен, то пойдемте я вас провожу.

– Уж сделайте милость, раз так мило поболтали.

– И очень рекомендую вам сменить клинику для всей семьи.

– Глупости! Я столько лет ваш клиент! Кстати, теща на будущей неделе приезжает – тоже к вам на обследование отправлю.

– А, ну да, ну да…

Избавившись от Пономарева, Игорь вернулся и все-таки устроил им проверочку. К счастью для всех сотрудников, его пыл поиссяк раньше, а то бы и им досталось.

В офис он возвращаться не спешил, сделал два круга по кварталу. Все летит псу под хвост, работа из рук валится. И причина тому известна – она называется пятницей. Игорь всегда был реалистом: свидание может в корне перевернуть всю ситуацию. Особенно если учесть, как Катя этого ждала. Климов, конечно, раздражает до ужаса, но почему-то все его считают милым и порядочным. Быть может, он таковым и является. Но Игорь чувствовал, как его собственная радость утекает песком сквозь пальцы. Чувствовал, чувствовал, а потом решил: нет уж, фиг вам. Если вы такую красотулю за столько лет не разглядели, то и не заслуживаете ее. Валерия – ваш потолок, уважаемый Вячеслав.

Игорь пока не знал, что предпринять, но во время этого бесцельного курсирования вдруг понял, что предпринимать непременно будет. А то ишь, мечту она себе придумала, видеть ничего кроме не хочет. Она даже не заметила, что Игорь давно собой мечту загородил. Так ничего, рассмотрит. Вот только все его планы рушились о малюсенькую деталь – обычная романтика не сработает. Букеты, рестораны, признания – не сработают, если она вообще им, слепая, поверит. Не сработает и дружеская поддержка, и навязчивая помощь, и задушевные разговоры, только хуже сделается. Игорь и так уже прописался чуть ли не в первой строчке белого листа френдзоны. Похоже, Игорю пора отставить в сторону все эффективные наработки тысяч поколений мужчин и просто быть собой: немного отстраненным и цинично-расчетливым, будто бы ему вообще перпендикулярно – полетит ли созревший плод с дерева вниз. А, ну и мгновенно отреагировать, когда все-таки полетит.

* * *

Катя боялась глубоко дышать – вдруг неловким движением мечту спугнет? Она ни о чем не сообщила подругам, опасалась сглазить. Но сама, понятное дело, места себе не находила до самой пятницы. И пробежки не пропускала, хотя Игорь к ней больше не присоединялся… Попутно отметила, что он стал непривычно молчалив, на работе – подчеркнуто официален, а вне работы они почему-то встречаться совсем перестали. Возможно, он все-таки запоздало рефлексировал по поводу произошедшего между ними нетрезвого срыва. Неловкая ситуация, Катюша и не думала его винить. Просто она скоростная – успела пережить неловкость чуть раньше, а до него только дошло.

Подругам Катюша решила сообщить о свидании со Славкой по факту, чтобы они не вмешивались. Ей сейчас и так не по себе, лишние советы могут только помешать. Зато от матери скрыть не удалось. Лидия Ивановна сразу заметила, что Катя после работы спешит, куда-то собирается. И неожиданно подплыла из-за спины с чистосердечной похвалой:

– Какая ты сегодня красивая, Катерина! Будто на свидание собралась!

И смотрит так с прищуром. Катя мгновенно напряглась и безапелляционно заявила, чтобы эту тему открыть и сразу закрыть, а не проветривать, тратя нервы:

– Собралась! На свидание со Славкой! И твоего мнения слушать не стану. А если снова скажешь, чтобы домой не возвращалась, так я только за.

Лидия Ивановна как ни в чем не бывало поправила халат и удивила:

– А какое тут может быть мнение? Иди, конечно. В конце концов, Славка получше многих альтернатив.

Катюша сразу заподозрила неладное и резко развернулась, ловя взгляд родительницы:

– Ты что задумала, мам?

– Ничего я не задумала, – женщина бы еще посвистывать начала для полноты расслабленного образа. – Просто подумала, что ты все равно рано или поздно за кого-нибудь замуж выскочишь, а Климов хотя бы свой, дворовый. Да и перспективный он, что уж греха таить…

А вот это уже Катюшу испугало – она перехватила маму за плечи и осторожно, скрывая панику, поинтересовалась:

– Мам, у тебя что-то случилось? Ты только честно говори – я выдержу и тебя поддержу.

– Да нет, Катерин, придумала тоже! – та отмахнулась.

– А может, тебе снова в больницу лечь? Вдруг какую-нибудь бяку пропустили?

– Да прекрати ты уже! – обозлилась Лидия Ивановна на очевидные выпады в свой адрес, хотя Катя спрашивала искренне. – Здорова я! Неужели человек не может просто передумать, не будучи притом обвиненным в отклонениях?

Катя выпрямилась и задумчиво нахмурилась.

– Просто передумала?

– Ну да!

– Хм… Вот так просто взяла и передумала?

– Что здесь странного? Я ж тебе счастья желаю!

– А ничего, что ты всю мою жизнь мне счастья желала совсем другим способом?

Лидия Ивановна нервно дернула плечом и отправилась на кухню. Еще не хватало тут из себя заботливую тещу для Климова изображать! Сказала на ходу:

– Что хочешь думай! А я просто рада за тебя и за этого… – она резко добавила в тон сладкого придыхания: – Славочку. Красивый мальчик, что уж там. И ты у меня красивая, в этом платье так вообще глаз не отвести.

Катюша снова повернулась к зеркалу и попыталась объять необъятное. Потом плюнула на бесполезные потуги. Как-то даже о свидании заволновалась сильнее. Может, не идти? Перенести на следующую пятницу под выдуманным предлогом? Катюша опомнилась и пришла в себя. Ну уж нет, мечта еще никогда не была так близко!

Но вот платье она поспешила сменить. Неожиданно оно перестало ей нравиться.

Уже на входе в ресторан пожалела. Лучше бы мамы дома не оказалось, а теперь она выглядела куда проще, чем собиралась. Но Славка, уже ждавший ее возле стойки, одним видом уничтожил все сомнения. Он с милой улыбкой вручил ей розу и кивнул в сторону столика.

Катюша шла, но притом пыталась не сойти с ума. Роза! Ничего она себе не придумала – не дарят парни розы девушкам, если не имеют в виду ничего такого!

Вот только разговор долгое время не клеился: Катя сильно смущалась и боялась сказать какую-то глупость, Славка перебирал темы и на каждой понимал, что все уже обсуждено. Потом отчаялся и все-таки начал рассказывать о работе – ну не молчать же? Катюше любая болтовня лилась маслом по сердцу, она его напряжения и не замечала. Вот только вынырнула из счастливого полузабытья, услышав знакомое имя:

– Я ж и не просил у Игоря Валентиновича! А теперь, знаешь, как-то попривык на машине. К хорошему вообще быстро привыкаешь. Но ведь возвращать надо, хоть он и не напоминает. Вот только еще и кредит тянуть не хочется…

Катюша авторитетно заявила, являясь полной и абсолютной фанаткой их общего босса:

– Тогда не возвращай. Подойди и спроси, можно ли пользоваться еще. Я уверена, Игорь Валентинович не откажет! Мне кажется, его вообще все неправильно воспринимают в офисе – как будто он какой-то мерзкий хрыч, а не самый великодушный человек на свете.

– Великодушный? – удивился Славка. – Ты это бывшему начальнику юротдела расскажи, которого уволили за пропущенную в договоре ошибку.

– Чушь! Значит, ошибка была серьезной! Я у него под боком целыми днями торчу, уж мне ли не знать, что он всегда в бизнесе поступает исключительно рационально?

Славка посмотрел на нее внимательней.

– Кать, а он тебе точно не нравится? Слухи эти, да и расхваливаешь ты его постоянно, как будто только за это зарплату получаешь.

– Нравится, конечно! – удивилась Катюша. – Он не нравится, наверное, только тем, кто в договорах ошибки пропускает!

– Тогда сменим тему?

– Да я эту тему и не открывала! Кстати, я за ним почти сразу заметила – Игорь Валентинович вообще не придирается, если все делать идеально. Не косячь – и услышишь только похвалу.

– Он поэтому улыбается так редко, как будто у него лимит на добрые эмоции?

– Вот уж придумаешь! Да он постоянно улыбается, кроме тех моментов, когда смеется. И юморит как дышит, циника из себя строит. Но это ж насколько надо мимо смотреть, чтобы не видеть его сущность?

По мнению Славки, ужин прошел как-то странно – как будто за их столиком незримо и молчаливо сидел кто-то третий. По мнению Катюши, это был самый замечательный вечер в ее жизни – ну, а то, что им, в сущности и поговорить не о чем, кроме как о работе, так это издержки длительного знакомства. Со временем этот недостаток перерастет в очевидное преимущество, и тогда уже они оба поплывут на волнах счастья, ничем не заморачиваясь. О прокачке, о пробежках и феромоновом Сашике она осознанно не упоминала. А то вдруг Славка случайно приревнует еще и к тренеру? Вон, у него все конкуренты, как будто он до сих пор от старых комплексов, когда еще был угловатым и неказистым, не избавился. Или это Катюша похорошела настолько, что невольно вызывает ощущение страшной конкуренции за собственную персону? Надо будет не забыть расцеловать всех девчонок. Ну и Игоря. Хотя нет, Игоря не стоит, наверное.

Возле подъезда Славка наклонился и чмокнул ее в щеку. Кто-то скажет: полная ерунда, даже внимания обращать не стоит. Вот только оба они знали, что прежде между ними и такого не случалось, и что кому-то обычный чмок – легкое касание губ к коже, а кому-то – принципиально новый этап в отношениях.

Глава 20

Чем меньше женщину мы любим, тем легче нравимся мы ей, как говаривал небезызвестный поэт. Игорю хотелось бы мгновенно перестроить мысли Кати на верный лад, но он понимал – вероятность перестройки вообще крайне низка, даже если действовать очень медленно. В самом худшем случае ему остается только не потерять лицо и не закрепить за собой славу влюбчивого легкомысленного пацана, растерявшегося от разового вида голого тела. Трехразового, но на вывод такие мелочи вовсе не влияют. Потому он уверенно нацепил маску холодного равнодушия и собирался носить ее, пока не увидит хоть малейший сигнал к изменению стратегии.

Екатерину же никакие маски не останавливали:

– Игорь Валентинович, попросили перенести совещание на час, у бухгалтерии какая-то цифра не сходится.

– Я понял, спасибо.

– У вас все хорошо? Хотите кофе?

– Более чем не хочу.

– Ой, а вы случайно не простыли? На улице так резко похолодало! Хотите, добуду вам градусник?

– Не надо. Екатерина, вам заняться больше нечем?

Она вздохнула:

– Вашими стараниями мне всегда есть чем заняться.

– Тогда сделайте одолжение.

– Не могу! – она глянула на него упрямо. – Не могу, если вижу, что вы грустный, хотя обычно веселый и улыбающийся!

– Вам показалось. Я всегда такой.

– Ну да… – она будто бы обиделась. – Даже не спросили, как наше свидание со Славкой прошло, хотя столько помогали в этом вопросе! Кстати, я не думаю, что теперь есть необходимость поддерживать сплетни о нас с вами – все уже и так сработало!

– Вы не представляете степень моего облегчения, Екатерина. Сразу кофе захотелось. Сделаете?

– Конечно!

Ответила она бойко, метнулась к двери, но замерла в шаге от выхода и вдруг сказала спокойно и совсем другим тоном:

– Я знаю, что происходит, Игорь. Тебе стало неприятно меня видеть и изображать чисто профессиональные отношения.

– Да неужели, – удивился начальник.

Катя так и не обернулась к нему:

– Да, я все прекрасно понимаю. И только намекни – я сразу напишу заявление об уходе. Я совершенно серьезно говорю. Я слишком тебя ценю, чтобы доставлять хоть какие-то неудобства.

– Я подумаю, – ответил Игорь сухо. – Если не помру от недостатка кофеина.

У Катюши теперь тоже испортилось настроение, но она была оптимистом и по привычке свято верила, что это напряжение – временное. Припомнила, что сразу после, кхм, инцидента Игорь вел себя очень расслабленно, будто бы ничего странного не произошло, а он так обычно и коротает все выходные ночи – в обнимку с первой попавшейся секретаршей. Потом и вообще предложил для Славки любовь изображать, что уже тогда показалось немного неуместным. У любой же взаимопомощи какие-то границы есть. И вот, накрыло. Запоздало и предсказуемо. В бассейн он вчера не пришел, на пробежках тоже не появлялся, а смотрит на нее так, словно не рад видеть и удивляется, что она все еще делает в его приемной. Про увольнение Катюша не соврала – если шеф скажет, то она вмиг в воздухе испарится. Но притом будет ощущать сожаление – если они двое разойдутся на такой ноте, то навсегда и останутся лишь неприятными воспоминаниями. А если удастся пережить некоторый период взаимной неловкости, то потом вновь станут друзьями. Катюша усмехнулась – надо же, друзьями! Но чужим человеком она Игоря считать наотрез отказывалась.

Подругам Катюша, конечно, о свидании рассказала. Все выходные рассказывала, если уж быть точной. И вот ни одна из них в эйфорический восторг не впала, будто бы они не всем коллективом ставили именно такую победу целью. Конечно, Катя со Славкой пока не встречаются – но уже ходят на свидания и целуются в щечку! Подруги же поздравили, но как-то без огонька. А Катюша благоразумно умолчала о том, что встреча прошла чуть натянуто и скучновато, а то бы вообще только скривились.

– Прекрасно! – равнодушно заявила Ольга. – Я очень рада, что все удается. На фитнес для пампушек не опаздывай. Теперь-то и тебе видно, что все было не зря?

– Чудесные новости! – Анютка зевнула, забыв прикрыть рот рукой. – Но что-то мне все последнее время казалось, что цель изменится.

– Да хватит вам уже, девочки! – наконец-то вмешалась в это безобразие мудрая и все понимающая Светланка. Она положила Кате руку на плечо и наклонилась, заглядывая в глаза. – Катюш, ты не преувеличила, когда сказала, что твоя мама Славку одобрила и даже нахваливала?

Этот вопрос и саму Катю беспокоил:

– Не преувеличила. Нахваливала. Даже после того, как я со свидания вернулась.

Светлана прищурилась сильнее, остальные затихли, внимая.

– Мы что-то упустили, девчонки, – вещала Света голосом медиума в отключке. – Может, Славка наш наркоман? Или шизофреник? Думаем, думаем! Какой еще может быть косяк настолько серьезным, чтобы возвестить о нем в самый душещипательный момент и тем самым отвадить Катюшу не только от Славки, но и ото всех мужиков надолго? Мне хуже героина ничего в голову не приходит, я вообще редко криминальные сводки смотрю…

– Ты про Славку говоришь?! – праведно возмутилась Катя, пресекая дальнейшие наговоры.

Но пресечь не смогла – Ольга мгновенно согласилась:

– Если в этом мире на что-то и можно полагаться, то на мнение Лидии Ивановны! Где мы прокололись? Может, к его родителям сгонять, допросить?

– Да вы чего?.. – обиделась Катюша. – Она просто думала, думала и передумала!

– Ну да, передумала, – Анютка даже зевать прекратила. – А она хоть о каком-нибудь близком тебе человеке отзывалась положительно, Катюнь? Насколько я знаю, хорошие у нее только те, кто мимо проходил!

На это Кате возразить было нечего. Анютку мама называла раскрашенной под индейца болванкой, Ольгу – киллером-терминатором, а Светланку вообще считала умственно отсталой, раз у той хватило ума не только выскочить замуж сразу после школы, но еще и перекрыть себе пути для отступления сразу тремя способами.

В этот раз она просто отмахнулась. Кстати, а пусть проверяют и выведывают. Катюше всякая информация о любимом окажется полезной!

Вот только в понедельник утром ее прорвало – и в самый неожиданный момент:

– А можно понять, что человек сидит на героине?

– Я сказал, начинай второй подход! – заорал Сашик, поправляя штангу на ее плечах. – Двенадцать приседаний, или я тебе еще по блину с каждой стороны накину!

Катюша чуть присела, как будто в жалобном реверансе, и уточнила:

– Вот по взгляду, например? Или для убедительности надо паховые вены осмотреть? Я в интернете вчера читала…

– Я тебе прямо сейчас паховые вены покажу, если не начнешь приседать!

– Да поняла я, поняла… Спросить уже нельзя, сразу орать. Кстати, я уже не плачу за индивидуальные тренировки!

– Еще бы ты мне платила, – вдруг мягко, почти нежно улыбнулся символ мужественности и ходячая реклама протеиновых добавок. – Я ж для удовольствия, Кать, потому что ты миленькая, – и тут же заорал в полную глотку: – Приседай, сказал!

Приседать принялся весь зал, один даже вскочил с тренажера для удобства. Здесь и с утра народа было предостаточно. Утром-то как раз самые упорные и приходили: не те, кому для вечеров нужна клевая и очень пафосная отмазка: «О, я бы с удовольствием перекинулся с вами картишками, но у меня тренажерка. Да-да, тренажерка, если кто не расслышал», а те, кто в самом деле шел только за результатом. У утренних зануд про признаки наркомании выспрашивать без толку.

Так хотелось и мнением Игоря поинтересоваться – он же умный, все сразу раскидает по полочкам. А он вот… рефлексирует.

Именно об этом Катюша вспоминала, бережно поправляя листы в архивной папке, когда Игорь вышел из кабинета и поставил на столик уже пустую кофейную чашку. Катя сразу собралась и окинула взглядом стол, чтобы убедиться в полном порядке. Потом заметила его серьезный вид и встала, готовясь к чему-то неприятному.

– Екатерина, – он говорил сухо, в точности как в первый день работы. – Я обдумал ваши слова и принял решение. Хочу перевести вас в штат, хватит испытательного срока – у меня не осталось ни одной претензии к вашей работе, которую я мог бы озвучить. Поздравляю вас.

Таким тоном вообще-то увольняют. Потому и до Катюши не сразу дошло:

– Серьезно? Вы это серьезно? – она едва держалась от того, чтобы радостно не взвизгнуть.

– Я похож на клоуна? – от такой холодной реакции она совсем опешила. – Если вы сами согласны остаться на этой должности, то зайдите через час в отдел кадров – к тому времени они подготовят документы.

– Я… я согласна, конечно! – она попросту отодвинула неприятное ощущение и выскочила из-за стола – хотя бы руку пожать Игорю за такой широкий жест.

Но он будто бы ее маневра не заметил и повернулся вполоборота, намереваясь покинуть приемную.

– Да, кстати, Екатерина, у меня нет ни одной претензии к вашей работе, но я бы попросил вас не забываться. Я не друг вам и не сосед по парте. Вы можете обращаться ко мне и с личными вопросами, если потребуется моя помощь – я всегда помогу. Но в остальное время я бы предпочел больше профессионализма.

– Разумеется, Игорь Валентинович… – Катюша даже не поняла, сказала ли это вслух.

Едва он вышел в коридор, Катя рухнула на стул. Вот и дождалась праздника, а настроение такое, словно она только что с самым близким человеком рассорилась. Последствия пьяного корпоратива оказались весьма спорными: она получила Славку, но потеряла расположение шефа из-за своей развязности. И из-за его развязности, если уж придираться к исторической точности. Но потеряла. И стало так обидно, что даже скорое повышение зарплаты не обрадовало.

– Ну и ладно! – сказала сама себе и возвратила внимание архивной папке. Повторила тише и не так уверенно: – Ну и ладно. Не сильно-то и хотелось. У меня вон Сашик есть… ой, Славка, тьфу, совсем уже с ума свели! И никакой он не наркоман, параноики чертовы…

– Вы сама с собой разговариваете? – шеф зачем-то вернулся и сразу прошел в свой кабинет.

– С собой! – зло ответила Катюша в закрывшуюся дверь. – Как будто тут есть кто-то еще, с кем можно разговаривать.

Больше она эмоции так явно не проявляла, сама понимала, насколько глупо выглядят ее обиды.

Однако произошедшее ее давило. Хотя бы тем, что поделиться совершенно не с кем. Подругам не расскажешь – они ведь не в курсе всего. А теперь уже и поздно объяснять, какую замечательную, страстную, волнующую ночь она с ним провела, напрочь забывшись. И что сам он после этого ее поддерживал – показывал, что припоминать не станет, и что самолично настаивал на неофициальном обращении, даже подшучивал по этому поводу. А потом вмиг обратился в того, о ком весь офис говорит, – неэмоциональное, неулыбчивое чудовище с отбитой памятью.

Славку за весь день она видела в офисе лишь единожды – проносящимся мимо метеором:

– Привет, Ка-а-ать, – метеор обдал ветром. – Догово-о-ор…

В ответ она только скрипнула зубами. Занят сильно, сразу видно. А так бы он ее схватил за талию, прижал к себе и прошептал в губы: «Здравствуй, любимая!» Вот точно, так бы и сделал. Интересно, наркоманы могут бегать так быстро? Да что за напасть прицепилась? Ну, спасибо маме, услужила.

До вечера Катя окончательно себя накрутила и выкрутила до полного сумасшествия, потому за ужином смело подняла эту тему:

– Мам, я Славку сегодня в офисе видела. Кажется, он скоро предложит мне стать его девушкой… если не сразу невестой!

Мама методично пережевывала капустный салат и не поднимала взгляда от блюда:

– Как прекрасно, доченька! Я так за тебя рада! – интонация совсем не соответствовала содержанию. – Пригласи уже его к нам на ужин, а то всякие начальники как к себе домой шляются, а будущий любимый зять стесняется!

– Приглашу… обязательно.

Катюша отозвалась задумчиво, не в силах окончательно понять, что происходит. Потому просто накидывала новую информацию, чтобы увидеть разные реакции. Вдруг мама обо всех мнение поменяла? Не все же наркоманы? Вот Ольга точно не может быть!

– Мам, а может, ты со мной спортом заниматься начнешь? Ольга очень рекомендует, а в твоем возрасте о здоровье надо заботиться больше.

– Вот пусть твоя Ольга о своем здоровье в моем возрасте и заботится! Если доживет, конечно, а то от всякой химии не только мышцы крепнут, но и сердечко слабеет!

Та-а-к. Не обо всех. Катюша предприняла еще одну попытку:

– А вот Светланка с нами в бассейн по воскресеньям выбирается!

Лидия Ивановна совсем отмерла – еще на Ольге – и теперь усердно подкладывала себе еще салата.

– Ну это, Катерин, как раз неудивительно! У Светланки дома такая жизнь, что и на каторгу радостно побежишь, не то что в бассейн!

Про Анютку даже спрашивать не стоит – и так все ясно.

– О, у меня же отличные новости! Игорь Валентинович перевел меня в штат! Уже следующая зарплата будет в два раза выше предыдущей, представляешь? – и осторожнее уточнила: – Кстати, а он тебе как? Хороший человек или так себе?

Показалось, что мама глубоко задумалась и снова потеряла весь запал. Ответ ей будто дался непросто, как если бы она не была уверена в каждом слове:

– Понятно, что перевел в штат. Ты же молодчина, Катерина, до него еще долго доходило… А вот человек… черт его знает, если разобраться. Хитрый, самоуверенный, холеный.

– Кажется, он тебе очень не нравится?

– А я тут вообще не нанималась его расхваливать! Пусть сам себя расхваливает, гад заковыристый!

Продолжать разговор Катюша не стала, а то мама явно начала нервничать. Судя по отзыву, Игорю просто суждено стать самым близким другом Кате – не хуже Ольги и Светланки. Мама в людях никогда не ошибается! Значит, надо что-то менять – Катюша не позволит ему отстраниться полностью. Профессионализм он увидит в офисе, прикопаться не сможет, но помимо офиса есть и огромный мир, где он больше не будет одинок или не понят. Не допустит его верный секретарь, чтобы такой замечательный человек остался свободным от нее из-за какой-то взаимной разовой оплошности. А вот подозрения о том, что мама знает о каких-то Славкиных грешках, только усилились…

Глава 21

– А знаете, Игорь Валентинович, я все придумала! За нас обоих!

На следующий день Катюша пребывала в самом боевом из своих настроений, а для ее характера это устрашающий такой эпитет. Но Игоря не проняло:

– Вы о презентации? Да, будете вести протокол совещания.

– До презентации еще сорок минут! Я пока о другом. Вы почему это пробежку сегодня пропустили? Вам, наверное, кажется, что ваше здоровье – ваше личное дело? Так ничего подобного. Я тут штатный секретарь, между прочим, ваша правая рука, сердце и мозг!

– Даже мозг? – сильно удивился Игорь, но тут же нахмурился. – Екатерина, я вообще не обязан был составлять вам компанию в пробежках.

– А будете!

– С чего вдруг?

– Потому что до девяти утра и после шести вечера вы мне не только начальник, но еще и друг! Вот в остальное время можете строить из себя обычного начальника, я вообще слова не скажу!

Игорь откинулся на спинку стула и тяжело вздохнул:

– Вы-то не скажете… ну да. А с чего вы придумали, что я ваш друг?

– А я вообще фантазерка! Даже не пытайтесь мне сопротивляться.

Он прищурил глаза – почти злобно:

– Сексом дружбу не испортишь?

Катюша растерялась, поморщилась вслед своей ускользающей уверенности и добавила уже менее решительно:

– Я думала, мы будем делать вид, что ничего такого не было…

– Ну, приехали, – Игорь почувствовал, что перехватил инициативу и встал из-за стола. – Нет, Екатерина, я намерен делать вид, что все такое было!

Она заметно покраснела, теперь смотрела в пол. Но почему-то до сих пор не вылетала из кабинета. И вдруг забубнила себе под нос, но наращивая тон с каждой фразой:

– И делайте, если хотите! Не могу же я нам обоим память стереть! Вот только для себя я определилась: ничего, слышите меня, ничего не заставит меня изменить к вам отношение. Вот! Не хотите бегать по утрам – не проблема, приходите в бассейн, девчонки мне все нервы вымотали – по вам скучают. Не хотите бассейн – так ведь вы с Сашиком пока не знакомы, давайте ходить к нему в зал! Вообще спорт не интересует? И это не беда! Заинтересует! Потому что я с вас не слезу.

Игорь невольно изогнул бровь, представив, как она залезла на него и отказывается слезать, хотя он и не сильно настаивал. Он подошел ближе, тоже немного опешив, но не забыв об официальности:

– Екатерина, почему вы так в меня вцепились?

– Потому что у меня сила воли нулевая! – отважно приврала Катюша. – Я без присмотра спать буду до восьми утра. Меня вообще контролировать необходимо, чтобы всю программу соблюдала, у Ольги спросите!

– Но ведь теперь у вас Климов имеется, – он лукаво предложил равноценную замену, которую равноценной не считал даже в страшных кошмарах. – Не логичнее ли всем этим заниматься с ним?

Катя отшатнулась и глянула испуганно:

– Нет, конечно! Он не должен знать! Вы представляете, как глупо я буду выглядеть, если Славка узнает, что я тут ради него развернула?

– То есть остаюсь только я на всем белом свете?

– Да! – она ответила и тут же исправилась. – Нет! Я даже изображать не буду, что вы моя последняя надежда. Я хочу общаться с вами, потому что хочу общаться именно с вами.

Игорь с трудом удержался от того, чтобы сделать еще один шаг к ней. И руки заправил в карманы брюк, чтобы не зудели. Добавил в тон холодной иронии:

– Екатерина, я начинаю подозревать вас в симпатии.

Она непритворно округлила глаза:

– А чего тут подозревать? Я ее никогда и не скрывала!

Действительно, не скрывала. Игорь медленно выдохнул.

– Ой, а может, вы хитроумная охотница за состоятельными женихами? Точно! Так невзначай все проворачиваете – чистый профессионализм!

– Я-то? – она забыла о смущении и начала смеяться. – Я-то охотница, да. Только вы для меня недостаточно состоятельный, я мультимиллиардеров предпочитаю, знаете ли!

Сарказм даже подчеркивать нужды не было. Игорь пожал плечами:

– А иначе сложно объяснить, почему вы наотрез отказываетесь видеть очевидное: я не слишком горю желанием с вами общаться.

Она снова потупилась, но почти сразу вскинулась и посмотрела прямо ему в глаза:

– Врете, Игорь Валентинович. Вам нравилась моя компания, я это кожей чувствовала, вы не притворялись и не играли. Так и было, пока… все не испортилось. Все, что я делаю, – уничтожаю эту порчу.

Надо же, какая кожа у нее чувствительная. Лучше бы она что-нибудь другое почувствовала, право слово. Игорь демонстративно, очень протяжно вздохнул:

– Вижу, что не отстанете. Хорошо, я буду присоединяться к вам на пробежках. Но, уважаемый секретарь, зафиксируйте в протоколе на будущее, что сделал я это не по доброй воле, а потому что вы в меня вцепились бульдожьей хваткой.

Катя вмиг обрадовалась и счастливо махнула рукой, наконец-то покидая его кабинет:

– Пусть так, со временем все изменится! Вторник, четверг, суббота, шесть утра, не опаздывайте!

Игорь невольно улыбался. Образ отстраненности работает всегда безотказно, но такого шального напора даже он не ожидал. Глупая Катя и сама не видит, что рвет и мечет ради него похлеще, чем ради своего Климова. Воспоминание о последнем вновь испортило настроение. До выигрыша еще жуть как далеко.

На презентации он отрывался, хотя это была только репетиция перед запуском кампании федерального масштаба. Зато в конце все присутствующие сотрудники так впечатлились, что на вопрос о командировке дружно, как зомби, подняли руки. Игорь с удовольствием кивнул, благодаря их за рвение, но все-таки стоило для поездки в столицу выбрать лучших из лучших, чтобы они представить его сеть хорошо смогли, и все мелкие огрехи сразу рассчитали. Уже через час, составляя командировочный список, Игорь в конце уверенно вписал фамилию Климова – пусть едет. Вообще-то, он толковый и внимательный юрист, но и устранить его на пару недель с поля зрения тоже не лишнее. А то ходит тут, раздражает своей толковостью и внимательностью.

Хорошенько подумал… и дописал Валерию из бухгалтерии. А что? Она тоже довольно толковая, а на фоне вечерней Москвы так вообще способна из любого толкового юриста сотворить бестолочь. Игорь не хихикал злорадно – еще чего, хихикать. Просто спокойно себя поблагодарил за то, что уродился таким славным и сообразительным.

* * *

На пробежку он, конечно, приехал. Катя выскочила из подъезда и подпрыгнула – наверное, до последнего сомневалась, что он явится. Игорь принял самое скучающее выражение лица и зевнул, не прикрывая рот.

– Ну что, побежали? – спросил совсем нехотя.

– Да! – она подлетела к нему и сделала вид, что не замечает его недовольства. – Привет! Игорь, а мне вне офиса тебя можно на ты называть? Если нет, то ничего!

Игорь поднял глаза в небо и глубоко задумался. Потянулся, снова зевнул, потом медленно повел плечами и выдал:

– Ну ла-а-адно.

– Спасибо! А я еще хотела спросить о командировке…

– Я побежал. А то так и будем болтать, непонятно зачем мы тут собирались.

Он понесся по аллее, зная, что Катя все равно отстанет. Но так даже лучше – пусть пока не видит его самодовольной улыбки. А Игорь-то прекратить улыбаться никак не мог, видя ее старания. Она твердо уверилась в их дружбе, теперь надо как-то подводить, что дружить он с ней собирается в последнюю очередь. Притом образ равнодушного и незаинтересованного человека работает, его надо эксплуатировать до донышка.

И через несколько шагов он услышал болезненный вскрик. Обернулся и наблюдал, как Катя, нелепо вскидывая руки, заваливается на бок. Подошел спешно, взглядом вопрошая, что она еще устроила.

– Ногу подвернула! – захныкала она.

– Черт…

Игорь забыл о веселье и тут же сел рядом на корточки, беззастенчиво рванул штанину вверх, пощупал лодыжку. Но опухоли пока не было, зато Катя стонала:

– Как больно, елки-палки, как больно.

Игорь огляделся – надо перетащить ее на скамью, сбегать за бутылкой ледяной воды. И потом уже станет понятна степень травмы. Он, не спрашивая, подхватил ее на руки, она для уверенности обхватила его плечи руками, еще пару раз всхлипнула, а потом вдруг бодро заявила:

– Ну вот! А говорил, что не друг! Разве чужой человек бы бросился на помощь?

Игорь покосился на нее, подозревая неладное:

– Ты притворилась, что ли?

– Нет, – слишком уж весело ответила негодяйка. – Я специально ждала конца испытательного срока, чтобы наконец-то сесть на больничный!

– Точно соврала?! – Игорь не мог поверить, а нес ее дальше просто по инерции.

– Не совсем… – призналась она и закусила нижнюю губу. – Я действительно упала, но решила такой шанс использовать для проверки!

Игорь вместе с ней на руках рухнул на скамью. Ей вроде бы тоже было удобно, она еще и голову ему на плечо примостила и там снизу улыбалась так, что Игорь это чувствовал, даже не глядя.

– Почему я не злюсь? – спросил он вслух у самого себя.

– Потому что я искренняя! На меня никто не может злиться слишком долго.

– А-а-а, – ответил Игорь, будто что-то понял.

– Я ж спросить хотела – о командировке! – у нее вообще совесть закончилась, если когда-то была. – Все едут в столицу!

– Не все. Десять человек.

– А мы почему не едем? – задала она тот вопрос, который он уже заранее предположил.

– Потому что я не могу на две недели оставить свое место. А ты – потому что не можешь на две недели оставить меня.

– А хоть на пару дней, а? Вот бы хоть раз в Москве побывать!

– Тебе так хочется, потому что Климов едет?

– Ну да, – она в очередной раз продемонстрировала чудеса чистосердечности. – А что здесь странного? Ну, или хотя бы Леру туда не отправлять…

– Ага, сейчас. Там клиентуру охмурять надо. Кого, кроме Валерии, ты видишь в этой роли? Уж не себя ли?

– Нет, конечно, – она снова всхлипнула. – Куда мне до ее шикарности. Анютка наша вот смогла бы уложить ее на обе лопатки, но я…

Ход ее мыслей оказался до примитива прост. Ревнует, боится. А это означает замечательную вещь: ничего серьезного у нее с Климовым пока не случилось – такого, что придало бы ей уверенности в будущем их отношений. Сказал Игорь, конечно, совсем другое:

– Теперь понятно, почему ты в меня со своей дружбой вцепилась. Чтобы использовать в личных целях.

– Неправда! Я не поэтому!

– Да ладно. Давай проверим?

– Проверяй! – она упрямо задрала голову.

Ну, а Игорю только повод дай:

– Сам-то я как раз на пару дней туда сгоняю, когда весь подготовительный этап пройдет. Если все будет по плану, то подписи на договорах все равно мне ставить.

Она его насильно обхватила за шею и вверх потянулась, причитая:

– Правда? А как же ты там без меня-то, Игорь, свет моих очей, Валентинович? Меня, что же, тут оставишь – бумажки перекладывать?

– Что и требовалось доказать, – усмехнулся Игорь. – А я-то думал, тебе моя компания нравится. Эх.

– Да я не поэтому! Разве нельзя одновременно дружить и свои интересы продавливать?! – обозлилась она. Но тотчас опомнилась и снова залебезила: – Игорь, ну Игорь, чтоб тебя, почему ты такой бессердечный? Я же искренняя, оцени уже, ну!

И абсолютно нагло начала чмокать его в скулу. Интересно, она со всеми именно так дружит? Вот на таком расстоянии? Игорь резко выдохнул и не будь дураком – или наоборот, поддавшись временной дурости – повернул голову, нашел ее губы и просто поцеловал. Ну как просто? Нормально так поцеловал, чтобы у нее дружеская нотка внутри скукожилась от диссонанса. Катя ответила почти рефлекторно, даже губы разомкнула, но вдруг дернулась назад и уставилась на него круглейшими глазюками.

– Ты что… делаешь? – спросила сдавленно.

Игорь так же глаза выпучить не сумел, но постарался:

– А ты что делаешь, Кать? Забралась ко мне на ручки и ластишься, как кошка бездомная! Я, по-твоему, бесполое существо, раз ты меня своим другом назначила?

– Ой, – она густо покраснела и уверенно выбралась из его объятий. Разместилась рядом и уставилась в землю. – Это я… от переизбытка искренности, наверное.

– А может, я тебе просто нравлюсь? – спросил Игорь в лоб, почему-то забыв о плане занимать выжидательную позицию как можно дольше.

– Я… – она осеклась и надолго ушла в себя.

Игорь ее не прерывал. Пусть уже в самом деле хоть до чего-нибудь додумается! Ну, она и додумалась, заговорив осторожно через несколько минут:

– Игорь, я, возможно, сейчас полную глупость сморожу, но все-таки скажу. Если неправа – ты просто рассмейся, и сделаем вид, что я этого не говорила. А может, это я тебе нравлюсь? Потому все так и выходило: ты со мной общался, заметно тянулся, подруг моих невыносимых выносил. А потом, когда я со Славкой на свидание пошла, сразу и изменился… И ведь девчонки намекали…

Игорь невесело усмехнулся:

– А сама как думаешь?

Она не осмеливалась поднять голову, чтобы не сбиться с мысли:

– Сама думаю? Сама я думаю, что… да глупости. Где ты и где я? Я на первой ступени прокачки, по каким-то таинственным подсчетам Ольги. А до тебя мне еще примерно тысяча ступеней осталось. Вчера Анютка меня учила отличать десертную вилку от салатной, и то я не слишком уверена, что в элитном обществе, окажись я в таковом, не перепутаю их с вилками для фондю… Не то чтобы я считала себя какой-то замарашкой, мужского внимания недостойной, но…

– Но что? – подначивал Игорь. – По-твоему, я из тех мужчин, кто влюбляется только после теста на разбор вилок? Так я тебя в более важном вопросе протестировал, если память не отшибло.

– То есть нравлюсь, – сделала она неожиданный вывод и со страхом подняла глаза, как будто ждала, когда он опровергнет.

По всем законам стратегического образа Игорь должен ответить твердое «нет». Потому что в любом ином случае эти полудружеские обжималки мгновенно развеются в пух и прах. Но он почему-то бесконечно устал, потому и сказал без лишних объяснений:

– Да.

– Это… очень неожиданно…

Она выглядела растерянной как никогда. Игорь не выдержал, обхватил ее лицо ладонями, чтобы больше не смела прятать глаза.

– Что ты несешь, Кать? Какая неожиданность? Мы с тобой уже все этапы романтики пролетели, сами не заметили, и не только за ручки держались. Из нас двоих если кто и не понимал, что происходит, так точно не я! Это ты слепая, потому что у тебя планка как несколько лет назад рухнула, так до сих пор поднять не можешь. Хотя по твоим же собственным словам я лучше твоего Климова по всем статьям. Или врала?

– Не врала, – она вдруг опять всхлипнула, но на этот раз отчаянно и жалобно. Игорю пришлось ее отпустить, а то еще разревется от переизбытка очевиднейшей информации. Катя уставилась на свои пальцы и добавила: – Не врала! Но и не думала, что это так воспринимается… что я тебе будто повод этим даю.

– А мне не нужен повод, дурная ты голова, – Игорь уже потерял надежду привести этот разговор хоть к какой-то приемлемой точке. – Считай, что твоя искренность и сработала. Со всеми срабатывает, ты скидки влет из чурбанов вышибаешь, вот и я повелся.

– Но я же… – она и сама не закончила. Сообразила, что «Славку люблю» прозвучит сейчас идиотизмом. И так все в курсе, кого она там любит. Эй, гости из Эфиопии, вы в курсе? Вот то-то же. – И это тогда, когда я почти стала его девушкой, после стольких лет ожидания… После стольких лет мечта сбылась… Игорь, мне это надо переварить…

– Переваривай, – он и не думал задерживать, когда Катя встала. Однако добавил, чтобы все расслышала. – Заявление на увольнение не подпишу. А если вынудишь, то две недели отработки тебе покажутся сексуальным рабством. Нет, не покажутся. У меня все для этого есть: харизма, характер, храбрость, хреновое воспитание, еще один полезный прибамбас на букву «х», кляп, наручники и батарея.

– Я и не думала об увольнении… пока…

– Зря отказываешься, а то я уже настроился. Тогда возвращаемся к предыдущему сценарию, а Климова твоего буду собой заслонять, пока не разглядишь, что его за мной и не видно.

– Почему? – совсем глупо спросила она, остановившись.

– Потому что я избалованный эгоист, как говорит Лидия Ивановна. Ее мнению всегда можно доверять. И если уж я нашел, то с какого перепуга я тебя какому-то щенку буду отдавать? Потому что он твоя мечта, а я – чья-то чужая? Не аргумент. Или потому, что ты себе придумала, что между нами тысяча каких-то ступеней? Вообще не аргумент, а идиотизм, достойный экранизации в корейской дораме.

– Славка – не щенок! – она направила ярость на хоть какую-то обиду. Ей просто очень требовалось куда-нибудь ее направить. И закончила совсем неуверенно: – Наркоман, может быть, но не щенок…

Игорь замер. Это Климов-то наркоман? Тот самый Климов, который иногда за весь отдел работу вывозит, а нередко и на ночь договоры берет, чтобы еще на разок проверить? Ух, похоже, стресс ее доконал, разум совсем помутился. Игорь не стал останавливать медленно удаляющуюся и пошатывающуюся Катю. Ей, наверное, отгул следовало бы дать – что-то она совсем неважно выглядит.

Игорь встрепенулся и тоже встал, уверенно зашагал к машине. Какой еще отгул? Придумала тоже – отгулы выпрашивать одной походочкой! Лучше Игорю до дома сгонять и сюда успеть вернуться, в офис вместе поедут – он и почти чужая девушка, которая в нем даже мужчину разглядеть не может. Нормальный расклад. И чего Игорь так его опасался?

Глава 22

Пробежка по всем параметрам не удалась, перед Ольгой чистосердечно сегодня не отчитаешься. Катюша вообще не представляла, как о произошедшем рассказать подругам. И стоит ли. Почему-то она точно могла предвидеть их реакцию – полный восторг и «ну мы же говорили!». Но само удивление прошло довольно быстро, Кате оставалось удивляться только собственной глупости. Лишь слепой на ее месте не сообразил бы, пока ему прямым текстом не сказали.

Она даже не особенно изумилась, когда вышла из подъезда и наблюдала за вновь подъезжавшей знакомой машиной. Так даже и лучше – некоторые темы лучше обсуждать сразу, а не оставлять их в висячем состоянии. Тем более за время душа, завтрака и уже почти профессионального макияжа Катюша немного определилась с собственным отношением. Потому она безропотно заняла сиденье спереди и сразу начала:

– Игорь, я просто обязана спросить – почему именно сейчас? Почему именно тогда, когда у меня со Славкой начало все налаживаться? Это, уж прости за прямолинейность, очень похоже на мужской стадный инстинкт, о котором мне Анютка рассказывала.

Игорь и не думал отвлекаться от дороги, а на губах его играла улыбка – какое-то ненормальное отсутствие волнения или напряжения. Как будто не его тут самые сокровенные чувства обсуждают.

– Интересное дело, Кать. То есть Климова ты в том же инстинкте не заподозрила, а меня сразу?

– А сейчас я с тобой разговариваю, а не со Славкой!

– Нет, с его действиями это не связано.

– Врешь, – уверенно отрезала Катюша. – Врешь, потому что я видела тебя до и после!

– Вру, – он признал легко. – Хорошо, связано. Если бы не этот придурок, то я бы наверняка действовал иначе, а не в лоб. Кто же мог представить, что он вообще до чего-то созреет? Уж точно не я.

– Он не придурок! – Катюша считала себя обязанной защищать любовь всей жизни. – Это во-первых. А во-вторых, почему это он бы не созрел? То есть ты с самого начала не верил в результативность всех мер?

– Не верил, – окончательно добил Игорь. – Да что за бред – думать, что пара месяцев занятий в тренажерке сделают из тебя другого человека? Климов клюнул только на сплетни о нас с тобой. Более того, раз он так быстро клюнул, то это само по себе означает, что он давно догадывался о твоих чувствах. И ты была ему не нужна, пока не стала нужной кому-то еще.

Это Катюшу одновременно рассмешило и разозлило:

– Ну здорово вообще, дошли до полной откровенности! Тогда на что же клюнул ты сам? На мое нытье о той самой тренажерке?

Игорь перечислял так спокойно, как будто у него был давно готов ответ, записан и выучен наизусть:

– На откровенность, искренность, на умение из каждого человека вытаскивать все самое лучшее, на отсутствие каких бы то ни было подводных камней в любом порыве, ну и да – на прокачку тоже. Что уж скрывать, твоя растяжка меня приятно удивила. Это Сашик постарался? Лучше не рассказывай, как именно это происходило – кажется, я еще и ревнив ко всем своим недостаткам.

– Ольга, – нехотя буркнула Катюша, но быстро опомнилась. – И вообще это совсем не твое дело! Такие подробности сообщают близким друзьям, а не потенциальным ухажерам!

– Кто здесь ухажер? – он наконец-то окинул ее удивленным взглядом.

– Э-э… – Катюша снова растерялась. – Вот примерно о том я и говорю! Игорь, уж извини, но ты не выглядишь влюбленным мужчиной, который сейчас бы места себе не находил от того, как мы цинично ковыряемся в чувствах!

– Ковыряйся, Кать, – Игорь пожал плечами. – Мне даже нравится, когда ты во мне ковыряешься. Щекотно и непривычно, но я уже решил, что тебе ковыряться в себе позволю.

Катюша отвернулась к окну, а голос подала, когда они уже подъезжали к офисной парковке. Теперь она говорила спокойно и решительно:

– Мне дискомфортно. Но я столько лет знала, чего хочу, и не позволю себя сбить с мысли. Быть может, мама и права в кои-то веки – ну, про заковыристого гада. Славка – предел для меня. А на таких как ты я вообще никогда не смотрела.

Игорь выключил двигатель, отстегнул ремень и подался к ней, лукаво улыбаясь.

– Я правильно понимаю, что благодаря Лидии Ивановне и ряду других случайных факторов твоя самооценка ниже плинтуса? В смысле, мозг не может охватить никого получше Климова, потому что ты сама себя считаешь достойной только такого уровня?

– Да Славка чудесный! – снова пришлось праведно возопить. – Хватит уже его…

Игорь не дослушал, склонился к ней и нагло чмокнул в губы, заставив замолкнуть. Потом без зазрения совести вышел из машины и даже не обернулся, хотя Катюшу разрывало негодованием:

– Никогда так больше не делай! Слыхал? Что ты себе позволяешь вообще? Эй, эгоист избалованный, я с кем разговариваю?! Игорь!

Игорь остановился только возле двери, демонстративно поднял указательный палец вверх и очертил им сверху широкую арку, как если бы обозначал границу между мирами:

– Субординация, Екатерина. Я бы попросил вас не фамильярничать. Терпеть не могу, когда личное тащат на работу и когда приходится объяснять элементарные правила поведения. Вы еще на руке у меня повисните, сторонница панибратства. Я предельно ясно выражаюсь?

Последнее прозвучало со звенящей строгостью, Катя вмиг начала краснеть – точь-в-точь ученица перед строгим директором школы. Ой, не школы же уже… но разница не велика.

– Извините, – выдавила и даже заозиралась, никто ли не слышал.

– Извиняю, – он окатил ее ледяным взглядом, от которого мурашки по спине побежали. – В последний раз. Я бы еще собственному секретарю не объяснял, кто здесь Игорь, а кто Валентинович.

– Я… не…

Катюше заканчивать не пришлось, потому что обратившийся в шефа шеф развернулся и пошел дальше, обозначая конец разговора. Катя поплелась следом. Она даже разозлиться не смогла – так он ее неожиданно отчитал, что вмиг позабылись все причины ее недавнего раздражения. Уже только в лифте она припомнила, с чего вдруг кричать начала. Скосила взгляд на начальника, который выглядел так, словно вот-вот начнет насвистывать.

– Вы очень хитрый, Игорь Валентинович, – сказала почти шепотом, чтобы снова орать не принялся. – И манипулятор! И вообще. Но вы правы. А за целый день я такое придумаю, что вам сказать – мало не покажется. Извините, больше за рабочий день я этот вопрос не подниму.

– А. То есть вы сейчас меня попросили вас и домой после работы отвезти?

– Да! В смысле, нет, конечно! В смысле… если вы сами захотите пообщаться, то я вам все выскажу.

– Вам, Екатерина, самой бы определиться. А то навязываете мне свое общество, даже не интересуясь, какие у меня планы на вечер. Вы б меня еще на ужин ко мне же домой пригласили, чтобы высказаться. А там мне можно и белье начать показывать, чтоб уж точно не отвертелся и всем претензиям внял. И я после этого хитрый.

Катюша захлебнулась возмущением:

– Ну вы и…

Он перебил:

– А все потому, что я искренне и романтично признался в своих чувствах. Вы теперь будете этим пользоваться. Сколько раз вы собираетесь лишать меня невинности, Екатерина, пока ваше эго не угомонится? Вы на мне самооценку будете повышать, пока от меня вообще ничего не останется?

Сказано это было таким тоном, как будто он ее за ошибку в распечатке отчитывал.

– Я?! Да не надо меня подвозить!

– Какое счастье. На этот раз удалось отмазаться. Пусть вас Климов подвозит. На моей машине.

– И пусть! Какой вы, оказывается…

Двери лифта вовремя открылись, спасая ее от очередного нарушения субординации. Катюша даже по его спине почему-то догадывалась, что Игорь бесшумно смеется. Хотя уверенной в этом она быть не могла.

Начальник так разошелся, что даже времени ей на успокоение не дал: завалил делами, а едва только Катюше удавалось поднять голову – требовал кофе. В принципе, через пару часов рабочий режим стал истинно рабочим. Именно так и общаются строгий шеф и его верный секретарь, одной рукой поднимающий трубку телефона, другой подхватывающий очередную копию из принтера. В принципе, Катюшу все устраивало, но ей казалось, что с минуты на минуту произойдет какой-то взрыв: то ли Игорь снова впадет в невероятную ипостась, к которой она подготовиться не успеет, то ли сама Катюша не сможет больше ждать конца рабочего дня, чтобы вылить на него все накопившиеся эмоции.

Взрыва не произошло. Произошел Славка. Он появился в приемной после обеда и спешно сообщил:

– Кать, я завтра с утра в командировку надолго улетаю. Может, посидим сегодня где-нибудь?

И Катюша напрочь забыла обо всех переживаниях. Растеклась радостным пузырем в воздухе, пытаясь улыбаться не слишком широко, чтобы не напугать, и согласилась:

– С большим удовольствием.

Начальничек вряд ли мог слышать этот короткий разговор, зато Катя ощутила себя увереннее. Ну и пусть тот хитрит, пусть с толку ее сбивает, а она тем временем продолжит свою дорогу к намеченной цели. Тем более когда цель сама идет к ней в руки.

И все-таки утреннее поведение Игоря Валентиновича ее настолько выбило из колеи, что ей прямо захотелось ввести его в курс дела. Дескать, она и не собиралась ему морочить голову, а все его подколки летят мимо. Потому в самом конце рабочего дня, когда принесла ему последнюю на сегодня папку из планового отдела, приподняла подбородок и как можно равнодушнее спросила:

– Игорь Валентинович, вы не возражаете, если я уйду на пять минут раньше? Я все закончила.

– Не возражаю, – он даже от бумаг не оторвался. – Хорошая работа, Екатерина, вы сегодня были на высоте.

Вот и пойми – когда он притворяется? Сейчас он сжался весь внутри или действительно очень увлечен планами на следующий квартал? Катюша осмелилась надавить:

– Дело в том, что мы с Вячеславом Климовым решили поужинать вместе. Он завтра улетает в Москву, так мало времени!

– Уж мне ли не быть в курсе его командировки? – Игорь перелистнул папку на следующий лист. – Очень рекомендую «Пикник на обочине» – ресторан только открылся, у них пока очередей нет и цены вполне демократичные, но я вам как эксперт заявляю – скоро это будет одно из самых элитных мест в городе. И недалеко от вашего дома, это на случай, если захочется вечером прогуляться, держась за ручки.

Катюша дважды моргнула, один раз открыла рот и закрыла.

– Спасибо за совет, – выдавила, сама не зная, как реагировать. – Тогда до свидания?

– До свидания, Екатерина. В понедельник не опаздывайте.

Но Катя все стояла, не в силах сдвинуться с места. Ей требовалась определенность! Зачем сначала признаваться в чувствах, а потом делать вид, что его совсем не беспокоит свидание с другим? Или Игоря всерьез не беспокоит? А может, он просто над ней насмехался? Или даже проверял ее на профессионализм – мол, как она отреагирует, если босс ей двусмысленные предложения начнет делать? Потому Катюша и стояла, поддаваясь волнам паранойи, а Игорь усиленно делал вид, что вообще ее задержки не замечает. Наверное, так бы и продолжалось до завтрашнего утра, если бы из коридора не раздался голос Славки:

– Екатерина Валерьевна, вы закончили?

– Да, – зачем-то ответила она Игорю и поспешила удалиться из кабинета.

Ни в какой ресторан они не поехали. Наоборот, провели время так, как проводили бы его, будучи просто друзьями – перекусили в фаст-фуде и долго гуляли по парку. Катюше все казалось, что темы для разговора придумываются как-то сложно. Она уже и про квартиру новую расспросила, и про планы на командировку, и выслушала пару очень приятных комплиментов по поводу своего внешнего вида, и всех школьных друзей упомянули – глянула на часы, а гуляют они семь минут. Почему-то прогулка до сверки с часами казалась очень долгой. И тогда Катюша придумала новый план:

– Слав, а поехали к нам? Чаю попьем, с мамой поздороваешься. Тебя ей, конечно, представлять не нужно, но все-таки…

– Ты совершенно права, – серьезно ответил парень. – Едем. Лидия Ивановна знает о том, что мы встречаемся?

– Не знает… – Катя не могла поверить. – Честно говоря, я сама не была уверена в том, что мы встречаемся.

– А как же? – Славка подмигнул и взял ее за руку.

Все сомнения этого дня растворились в водовороте счастья, полностью неосознаваемого из-за его величины. И что с того, что недавно он бегал за Лерой? Главное-то – все вовремя осознал! Но пока добирались до дома, Славка немного разрушил ощущение полного блаженства:

– Я понимаю, что достал тебя с этим вопросом, но все-таки спрошу в последний раз, Кать. Тебя с Валентинычем никакие неформальные отношения не связывают?

– Нет, конечно! – бодро соврала Катя. – Как ты такое вообще мог придумать?

– Не знаю… интуиция?

– А может, чувство вины? – немного разозлилась Катя – человек часто злится, когда его обвиняют справедливо. – Например, твои шашни с Валерией происходили прямо на моих глазах.

– Так ведь это было до того, как я пригласил тебя на свидание… – Славка опешил от ее агрессивности.

Кстати, отличный ответ. Катюша его вполне посчитала оправданием и для себя самой:

– Вот именно! То, что было до первого свидания, не считается!

– Не считается, – отозвался он задумчивым эхом. – То есть никаких неформальных отношений?

– Да что ты заладил? Сколько можно, Слав?! Или тебе очень хочется придумать причину для ссоры?

– Ага. Просто придумываю причину…

– Вот именно!

– Тогда почему эта причина сейчас стоит припаркованной у твоего подъезда?

– Что?

– Ничего. Я просто придираюсь. Машина нашего шефа впереди. Или может, у него с твоей мамой неформальные отношения?

Катя теперь и сама разглядела. Такого поворота она не ожидала. Игоря в автомобиле не было, то есть он или по аллее вечерком пробежаться решил, или, действительно, заглянул в гости… Она закусила губу, не представляя, что дальше врать, поскольку настоящего объяснения и сама не знала.

– Ну, что застыла? – Славка тоже перестал улыбаться. – Идем. Ты же меня в гости приглашала, с Лидией Ивановной здороваться.

Пришлось идти. Открыв дверь своим ключом, Катюша сразу расслышала совсем немыслимое:

– Ну-ка, плати! У меня тут два филиала! – гневно кричала мама.

– Я выкупил эту ячейку на прошлом круге! – так же громко орал Игорь.

– Что ты мне тут чешешь? Ты выкупил красную монополию! Вот ведь ворюга!

– Мне вообще пора, Лидия Ивановна. С вами играть – себя не уважать. Чтоб я еще раз разрешил вам банковать…

– А кому из нас двоих банковать? Ответственному преподавателю культурологии или бизнес-шулеру?!

– Пошел я, а то Катя вернется. Не хочу объясняться. Надоело.

– С чего бы ей возвращаться в такую рань… – ответила мама и подняла глаза от журнального столика на дочь.

Игорь тоже глянул на вошедших и на секунду застыл. Он уже приподнимался, замер в этом положении, а теперь снова расслабленно рухнул на пол и кинул кубики:

– Тогда продолжаем, раз у нас честных людей прибавилось. Шесть-шесть.

Лидия Ивановна ответила, не оборачиваясь:

– Никаких шесть-шесть. Я тебе на слово не верю.

Славка не выдержал:

– Игорь Валентинович, что вы здесь делаете?

Игорь тяжело вздохнул и взял кости, которые на самом деле выпали на «три-ноль».

– Глупый вопрос, Вячеслав, как будто сами не видите. Учусь завоевывать рынки с настоящей акулой. К таким соперникам меня жизнь не готовила. Ну, что стоите? Садитесь с другой стороны, умеете в «Монополию»? Екатерина, забирайте себе банк – вы тут единственная, кто вызывает во мне финансовое доверие.

Вошедшие непонимающе переглянулись. Катюше показалось, что все ее необъятное счастье рушится, хотя вообще ничего ужасного пока не произошло, а Игорь, судя по всему, собирался испариться до ее возвращения. Но если уж она сама не может объяснить, что тут происходит, то как объяснит это Славке?

Глава 23

– Итак, Катюнь, фейслифтинг в нашем возрасте – вещь незаменимая!

– В нашем возрасте?

– Посмотрим, что ты скажешь, когда тебе стукнет тридцатник или, прости ради бога, сороковник, все твои одногодки будут соревноваться, кто сильнее напоминает древних старух, а ты их будешь бесить отсутствием даже мимических морщин!

– Ничего не поняла…

– Тебе и не надо! Просто повторяй. Пальчики под глазки, держим, ротик буквой «о», щечки вверх, вверх, вверх, качаем скулки!

– Кого качаем?

– Да что сегодня с тобой?! – взвилась Анютка и даже пальцы из-под глаз убрала. – Я как будто стенку реальной жизни обучаю!

Катюша поморщилась. На самом деле она действительно постоянно отвлекалась на неприятные мысли, и теперь не выдержала – решила высказаться:

– Анют, я со Славкой поссорилась…

– Сильно? – вопросила подруга, вернула пальцы на место и продолжила качать «скулки», чем невзначай подтвердила, что в слезы впадать от новости не собирается.

– Не знаю, – Катюша пожала плечами. – Просто какой-то неприятный разговор, а сегодня он на две недели в командировку улетел. По телефону такие вещи лучше не обсуждать, и вот я подвисла в неопределенном состоянии – я все еще его девушка, или он больше так не думает?

Анютка ответила из той же буквы «о»:

– О-о! В смысле, «а-а». А ты из-за чего конкретно переживаешь? Что верность две недели хранить придется, а может, уже и незачем?

– Скажешь тоже! Мы меня обсуждаем, а не тебя! – возмутилась Катя и зачем-то густо покраснела. – Ты хоть бы сделала вид, что тебе мое горе интереснее, чем твой треклятый фейслифтинг!

– Угу. Повторишь эту же фразу, когда тебе стукнет сорок.

– Так вот слушай, свидание прошло прекрасно, а потом мы пришли домой – я решила уже окончательно поставить маму перед фактом, что мы теперь вместе, а там…

А там какими-то странными шуточками фатума оказался Игорь Валентинович. И так он удачно оказался, что сразу стало понятно – он в этом доме совсем не чужой, с мамой на короткой ноге, орут друг на друга, ругаются как родственники. Наверное, даже громогласное признание Катюши, о том, что она видала шефа голым ниже торса не произвело бы такого же эффекта разорвавшейся бомбы. Славка не то чтобы сразу напрягся – хотя и выглядел недоуменным, а вот напрягался он постепенно, уже не представляя, где граница, потому что его методично напрягали.

– Славочка! – зачем-то сахарно тянула Лидия Ивановна, и такие речи из ее уст уже наталкивали на тяжелые мысли: – До чего ж ты у нас вырос умненький и красивенький, сил нет налюбоваться! И родители у тебя золотые, и папа – врач, и мама… ну, может быть, в торговле тоже встречаются порядочные люди. Будем считать, что ей просто с образованием не повезло, а мы не из тех, кто за страшную судьбу осуждает! И глянь-ка, какого сына воспитала – любо и очень дорого взглянуть! Куда прешь?! Сейчас мой ход!

Славка разумно передал кубики ей. Само собой, отвечать на подобное и не думал. Зато Игорь решил заполнить затянувшуюся паузу, разбавить атмосферку:

– А вот зря вы, Лидия Ивановна, про торговлю плохо отзываетесь. Вы, кстати, там бы точно озолотились.

– Ну да… Мне лобные доли мозга для начала бы удалить, чтобы я до барыжничества опустилась. Славочка! Ты чего сидишь тормозом, твой ход!

Он быстро схватил кубики и нервно бросил на раскрашенное поле. Чувство самосохранения подсказывало, что лучше просто делать и пытаться не задумываться. А вот Игорь явно Лидию Ивановну не сильно опасался:

– Это в вас советская зашоренность говорит. Между прочим, торговцы когда-то новые земли открывали. Я не умаляю заслуг преподавателей, но вряд ли стоит считать все остальные профессии недостаточно…

– Зашоренность?! – до Лидии Ивановны наконец-то дошло начало фразы. – Ты мне еще зачеши про недоказуемые начала субстанции науки, схоласт недобитый!

Игорь весело глянул на Катюшу и подмигнул.

– Лидия Ивановна всех так матами кроет?

– Это не маты, – оторопело ответила Катюша. – Вот как услышите цитаты Канта, то советую бежать.

– Понял! Это ведь здорово, что я цитаты Канта от цитат Спинозы не отличу? Платите, Лидия Ивановна, у меня здесь филиал.

Бедная мама скрипела зубами, но странное дело – платила, а переругивалась с Игорем так славно, что даже у Катюши возникли подозрения о их тайной связи. Военно-политической, конечно. Монополия окончательно достала, а хотелось ответов. Потому Катя решительно встала с пола и заявила:

– Я чай всем сделаю. Игорь Валентинович, когда не ваш ход будет, поможете?

Он появился на кухне через несколько минут. Подошел со спины и сказал как можно тише:

– Я знаю, что ты злишься, но я не думал, что вы заявитесь так рано! Что это за свидание такое? Пятнадцатиминутный забег?

Катя забыла о заварке и резко развернулась к нему:

– Вопрос-то совсем в другом! Какого черта ты вообще здесь забыл? Что вы с мамой против меня замышляете?

– Замышляем? – он чуть отступил и улыбнулся. – Кать, ты ведь в курсе, что мне иногда просто хочется с кем-то пообщаться. Это запрещено – общаться с человеком, который тебя прекрасно понимает?

– Это моя мама понимает?! – Катюша сначала спросила, а потом осознала – да понимает, конечно. Ругается беззлобно, даже удовольствие получает от того, что кто-то младше пятидесяти лет случайно упоминает Спинозу. Не захотела бы – вышвырнула отсюда Игоря, он бы даже пикнуть не успел. Катюша добавила спокойнее: – Даже если так. Игорь, мне постоянно кажется, что все это входит в твои планы.

– В какие еще планы? – он показушно удивился.

– Ты знаешь, – смутилась Катя.

– Нет, скажи. Какие планы, Кать? Затащить тебя в свою норку и чмокать, пока не созреешь до глубокого фитнеса? Нагло воспользоваться твоей наивностью, поматросить и бросить? Или я планирую оказаться тем самым мерзавцем, который скажет тебе правду: с удачных свиданий приходят не через полчаса, а утром!

– Я понятия не имею о твоих планах и знать не хочу! – прошипела Катюша.

– Так спроси. Спроси уже о моих планах, Кать.

Он бездумно протянул к ней руку, будто хотел прижать к себе. И в этот момент из зала раздался голос Славки:

– Не надо чая. Я домой, наверное, поеду. Завтра трудный день, – на конце фразы он уже стоял в кухонном проеме.

Игорь руку так и не дотянул, вовремя сообразил и начал поправлять подвернувшуюся шторку на окне. Славка вряд ли мог слышать разговор, но сама поза даже по мнению Катюши казалась двусмысленной. И мама из другой комнаты добила:

– Пусть идет, все равно играть не умеет! Такой славный мальчик вырос, сил нет!

– Мам! – гневно воскликнула Катюша, уже не в силах выносить эти издевательства. – Слав, да подожди!

Она выбежала за ним в подъезд. Слава все-таки остановился и, судя по его лицу, итогами вечера доволен совсем не был.

– Ты все неправильно понял! – начала она самой избитой из фраз.

– Скорее всего, – он будто не хотел спорить. – Сейчас я понимаю только то, что ты мне зачем-то врала. Ума не приложу зачем. Ну, сказала бы – да, общаемся, но у вас ничего нет. Или есть, тогда вообще неясно, зачем было мне голову морочить… В общем, сейчас я даже рад, что завтра уезжаю. Подумать надо нам обоим.

Катя разозлилась:

– А может, тебе так хочется уехать, потому что и Лера там будет?

Он чуть наклонился, нахмурился и посмотрел ей в глаза.

– Лера? Так это ревность, Кать? Да, я спал с Лерой и даже не думал с ней встречаться. И было это до того, как я к тебе подошел. Но если дело в ревности, так почему сразу об этом не сказала? Честное слово, я не могу понять, как твоя ревность вяжется с тем, что ты мне лапшу на уши вешаешь.

Слушать такие признания было неприятно, но он прав. Он прав даже в том, чего вообще не знает. Катюша смутилась:

– Нет, дело, конечно, не в ней. Думаю, нам стоит все обсудить.

– Обсудим. Когда вернусь, – сказал он и решительно ушел, а Катюша посчитала уже ниже своего достоинства его догонять.

Игорю Валентиновичу же хватило наглости сначала чай попить, а уже потом вспомнить, что и у него завтра сложный день.

К концу короткого пересказа вчерашнего вечера буква «о» от последнего упражнения прилипла намертво к лицу Анютки. Она уже не только скулки прокачивала, но и глазки с ротиком. Потом шумно втянула воздух через эту трубу и выдала:

– Погоди-ка, Катюнь… Чуть помедленнее. То есть у вас с Валентинычем любовь?

– Не у нас! – отмахнулась Катюша. – У него. И не любовь, а симпатия. Вот он и решил мне всю мечту испортить.

– А ты все еще мечтаешь о Славке?

– Конечно. Говоришь так, будто меня не знаешь! Когда это я сегодня думала одно, а завтра прямо противоположное?

Подруга с трудом закрыла рот и протяжно вздохнула.

– Ты была права, Катюнь, фейслифтинг тебе не поможет…

– А я о чем говорила!

– Тебе доктор нужен… Черт, я в этом плохо разбираюсь, но ты главное не паникуй, сейчас все лечится…

Она выглядела растерянной, а Катюша решила, что над ней просто издеваются. Заодно и поняла, что теперь и Ольга со Светланкой быстро войдут в курс дела.

Впав в крайнюю степень ярости, Катюша выпроводила Анютку и сразу схватилась за телефон:

– Игорь! Нам нужно поговорить!

– Сейчас?

– Да! Ну… если ты не занят, конечно.

– Могу освободиться. Свидание?

– Ни в коем случае!

– Тогда не могу освободиться.

– Игорь!

– Кто?

Да он ее профессионально выводит из себя. Катюше стоило немалых трудов, чтобы не рычать в трубку:

– Глубокоуважаемый Игорь Валентинович! Будьте так любезны, выделить для меня в своем графике десять минут! А иначе я прямо сейчас приеду к вам домой. Если вас там нет – не беда, подожду. Если вы там, то окна бить начну, пока не откроете. Но вы со мной в любом случае поговорите!

– Договорились, приезжай. Сразу бы сказала, что ко мне хочешь, – ответил он спокойно и отключил вызов.

Что ж, после этого Катюша зарычала. Нарядилась она в самые непотребные шмотки – те, которые удалось спрятать от подруг на начале прокачки. Волосы собрала в тугой пучок на затылке. Если она ему нравится, так незачем еще добавлять приятных впечатлений. Потом подумала и зачем-то подвела глаза красными тенями, отчего стала выглядеть немного зареванной.

– Мам, я к Игорю, ненадолго, – крикнула из прихожей.

– Ну, поезжай. Опять до завтра или сразу с вещичками?

– Я же сказала – ненадолго!

– Да поняла я, поняла. Воспитала истеричку. В кого такая пошла? Уж точно не в меня – образец спокойствия.

Катюша была зла настолько, что даже решила потратиться на такси, чего давно себе не позволяла. Она очень опасалась растерять по дороге всю агрессивность и в нужный момент не суметь высказать все наболевшее.

Игорь открыл дверь в тот момент, когда она только подняла руку, чтобы нажать на кнопку звонка. По всей видимости, он спешил – волосы мокрые, футболку на ходу поправляет. С улыбкой отступил, пропуская озверевшую гостью внутрь. Катюша вошла. И хоть ехала она совсем недолго, но агрессивность все равно успела растерять. Как-то странно понимать, что он радостно побежал в душ сразу после ее звонка и вылетел навстречу, как если бы не в силах был сдержаться. Он что же, действительно, рассчитывает на то, что она сейчас бросится к нему на шею нюхать гель для душа, а не примется отстаивать свои ущемленные права в свободе мечтать?

Глава 24

Катя вошла, но осматриваться не стала, как обычно делают, чтобы скрыть волнение – мол, вон у вас вазочка на полке премиленькая, или эта декоративная кладка над декоративным камином весьма замечательная, давно такую же хочу сделать в своей хрущевке, да все руки не доходят. Катюша не стала – поняла, что даже беглый осмотр приведет к тем самым ассоциациям, которые с последней мысли сбивают. Вот диван попытался залезть все-таки в поле ее зрения и заставить задрожать, подкидывая образы, как она сама жадно стаскивала рубашку с его владельца, едва не задыхаясь от желания. Потому Катя резко развернулась и направила гнев куда нужно – не на диван, конечно.

– Игорь Валентинович, уверена, нам нужно поговорить! – она осознанно придерживалась официального тона, чтобы разговор не перешел на банальную склоку. – Мне очень льстит ваше внимание, но я не хочу быть той, кто водит других за нос для повышения самооценки!

– Зря. Тебе бы ее повысить – уже любыми способами, – он сложил руки на груди и улыбался, изображая полную расслабленность. – А то из-за нее ты боишься поверить, что между нами все возможно.

– Вы правда думаете, что речь только о заниженной самооценке?

Игорь поморщился.

– Нет, к сожалению. Не только. Еще ты с трудом меняешь приоритеты. Не потому ли ты столько лет всерьез считала, что твоя внешность и одежда ничего не значат, как говорила мама? Сколько времени у тебя ушло, чтобы пересмотреть такую очевидную мелочь? Потребовался целый негодяй, назвавший тебя «женщиной». Да и то, уверен, что он был лишь последней каплей в целом море капель. Так же и теперь. Сколько лет уйдет на то, чтобы ты изменила очередную цель?

– Ничего вы не понимаете! – разозлилась Катюша оттого, что он слишком многое о ней понимал. Подумала и добавила тише: – Кем же я буду, если вчера любила одного, сегодня другого, а завтра третьего? Разве это буду я?

– О чем я и говорю – очередной нерушимый приоритет.

– Да, приоритет, и что? Парни часто говорят, что девушки перевелись – мол, все стали легкомысленными, непостоянными, ветреными – куда ветерок подует, туда ее и несет. А вот я не такая, сразу уродилась не такой. И тоже неправильная? Вот серьезно – вы сами бы меня уважали, если бы я была такой?

Игорь сделал вид, что задумался, вот он бы только иронию из взгляда убрал для правдоподобности.

– Я бы да. Особенно если бы ты ненадолго побыла ветреной, а потом сразу стала как сейчас. Я бы в этот промежуток вписался, и все были бы счастливы.

– Вот! – Катюша ощутила радость, будто бы что-то уже доказала. – Двойные стандарты! А так не бывает! Или я ветреная, тогда мигом забываю о Славке и прыгаю к вам в объятия, а через недельку-другую я прыгаю в объятия еще кого-нибудь, либо у меня стабильные приоритеты!

– То есть никаких золотых середин?

– Никаких!

– Ладно, – неожиданно просто согласился он. – Пойдем кофе пить?

Катюша поплелась за ним, все еще не понимая, договорились они или нет. Спросила вслух, но больше размышляла сама с собой:

– А может, мне все-таки лучше уволиться? Некрасиво как-то после всего вас своим присутствием раздражать…

– Увольняйся, – он будто бы напрочь отказывался спорить. – Только за меня не решай, что меня раздражает. Сам разберусь. Но ты увольняйся, дай уже бедному Климову свободу спокойно выбирать. Да вся бухгалтерия счастливо выдохнет, если ты уволишься.

– Не уволюсь! – неожиданно для самой себя возопила Катюша и мгновенно поникла. – Кстати, они сейчас вместе в командировке… А я даже не знаю, имею ли право спрашивать у него о его приоритетах. Я почти уверена, что вы специально их вместе отправили, дорогу себе освободили.

– Мою дорогу перекрываешь только ты, Кать. Кстати, я тут подумал, что мы все-таки слетаем в Москву на следующей неделе вместе.

– Правда? – она подпрыгнула от радости, но подумала о неуместности радости в таком серьезном разговоре, потому тут же добавила сурово, почти басом: – Правда?

– Правда, правда. Почему мне не взять тебя с собой, если ты так рвешься посмотреть на столицу и разрушить счастье едва сложившейся пары. Две ложки сахара?

– Вы на что намекаете? – нахмурилась Катя. – Что у них там любовь, пока я тут бесцельно страдаю?

Игорь вздохнул:

– Если честно, то нет. Точнее, понятия не имею. Кроме того, что ты страдаешь бесцельно.

Он вдруг наклонился к ней и упер руки в столешницу. Катюша подалась назад, но замерла – дальше двигаться было некуда. Игорь сначала приближался целенаправленно – оба знали зачем – но все-таки остановился в двух сантиметрах от ее лица, перевел взгляд с губ на глаза.

– Игорь, зачем ты так поступаешь? – Катюша кое-как отмерла.

Он ответил, не отстраняясь:

– Зато мы так неожиданно перешли на ты. На таком расстоянии, видимо, мне сложно выкать?

– Игорь…

– А если я продолжу, Кать? Если перестану слушать все эти глупости и просто продолжу, то утром мы опять проснемся в одной постели? Я за другой приз не играю!

– Нет, конечно, – вот только прозвучало это совсем без уверенности, а потом и взгляд пополз к полу, и щеки начали краснеть – хуже любого детектора лжи.

– Давай, Кать, я просто продолжу, а потом снова сделаем вид, что ошибка. Я вполне готов ошибаться раза два в день, вряд ли потяну чаще – работа все силы выжимает. Или сразу устроим катастрофу? Переезжай ко мне. Ну, чтобы прям ошибка из ошибок.

Катюша поймала себя на неожиданной мысли: ей захотелось рассмеяться. Вот прямо до дрожи в пальцах захотелось задрать голову и счастливо расхохотаться в потолок, чтобы Игорь тоже смеялся, придерживая ее, а потом – ну, после того как люди вместе так здорово смеются, они уже друг друга не отталкивают. Идут себе и ошибаются. Или прямо тут ошибаются – кстати, диван недалеко, очень удобный для всех ошибок. Эта мысль была такой неожиданной, что Катюша сильно вздрогнула, а Игорь внимательно глянул на нее, кивнул, будто бы понял ее ответ, и отошел. Катя же еще несколько секунд не могла прийти в себя. Нет, она и раньше знала, что он ей нравится, симпатичен, вызывает уважение и сексуально притягателен, но почему-то до сих пор до нее не доходило, что все запущено до такой степени.

– Игорь, не надо кофе. Я домой поеду, – она шагнула в сторону выхода.

– Кать, да брось! – его голос теперь прозвучал раздраженно. – Не избегай меня. Не буду я больше к тебе приближаться, просто пошутил. Если хочешь, вообще эту тему больше поднимать не стану. Но не избегай меня.

– Я… не… – Катя оторопело повернулась вполоборота, но так и не придумала, чем нужно закончить предложение. Потому просто пошла дальше, чтобы где-то в другом месте сообразить, что происходит, и сформулировать предложение правильно.

Свежий воздух все-таки мысли в порядок привел. Это странное сосущее ощущение непонятной радости довольно скоро начало проходить. Особенно помогали тяжкие думы о том, чем там Славка с Лерой занимаются. А с Игорем пока непонятно. В конце концов, Катюша никакого опыта в общении с мужчинами не имела, тем более с такими классными. Вот мурашечки от неожиданности и побежали. Вероятно, им и следует бежать при виде такой бронебойной самоуверенности, прямолинейности и четкого понимания своих желаний. Катюша поежилась от новой волны приятного холодка по коже.

Домой идти не хотелось, как и с кем-то общаться. Лучше уж выгулять до остатка эту муть из мыслей. Вот и тот самый парк, который Игорь упоминал, – действительно удобно. Катюша остановилась и зажмурилась, припоминая смутившую ее сцену. Вот он приближается к ней, но не целует, смотрит в глаза и говорит. И снова мурашки, чтоб их! Никогда от него не было, и вот опять.

Эмоции вообще штука сложная, с ходу не разберешься. Взять, к примеру, Славку – Славка оставил ее на такой спорной ноте и не нашел пяти минут, чтобы позвонить и успокоить. Веселится там со своей Лерой или тоже переживает? А может, он решил ее все две недели мариновать? И мысли об этом вызывают лишь тихое раздражение. Или Сашик. Сашик – офигеннейший мужчина, он бьет по всем рецепторам на гормональном уровне, не только девушек, но и мужчин. Все нервно вдыхают при виде его бицепсов, все синхронно выдыхают, случайно глянув на его бедра. Так всем залом и дышат: бицепсы, бедра, бицепсы, бедра, бицепсы… пресс – ненадолго, чтобы не задохнуться. Сашик вышибает всех и однозначно, до благоговения. Но без мурашек. А вот Игорь – Игорь, кстати говоря, мог бы и поднять свой ленивый зад и решить вечерком пробежаться. И Катюша такая – хоба: «Я в этом парке ненароком пригулялась, случайно заблудилась, а вы рядом разве живете?» А он такой в свойственной только ему манере замечает не без издевки: «Кать, не надо придумывать предлог, если хочешь увидеть меня. Или давай я придумаю предлог за нас обоих, чтобы уже пропустить этот этап?». Именно так бы он и сказал. И снова мурашки, и сердце где-то в животе мурчит. Катя уже совсем растерялась – дело ведь не в мурашках, а в том, что если расставлять по реакции организма, то Славка оказался аж на третьем месте, скромно заткнутым за спортивным тренером. И то с большим отрывом… Это как так получилось, что он даже малознакомому громиле проигрывает, хотя Сашик, по большому счету, Катюше даже не нравится? Дела-а.

Это ей еще повезло, что люди думают мозгом, а не рефлексами, как животные. Была б она дикой болонкой, сейчас бы уже влетала, ведомая запахом, в дом Игоря с криком: «Давай кофе! Я передумала». Но Катюша дикой болонкой не была, потому сначала порядком замерзла, потом решительно доехала до дома, бесстрашно выдержала вопросительный взгляд мамы и улеглась спать, как сделал бы на ее месте любой здравомыслящий человек с приоритетами. Через час встала, посмотрела на часы – удивилась: полвосьмого вечера. Решила, что переборщила с решительностью и пошла в душ. А еще поняла, что делать дальше: не беспокоиться, а заниматься прокачкой. Спорт и не такую дурь из головы выбивает, не зря ж йоги такие спокойные! До йоги Катюша не созрела, но решила завтра утром ехать в тренажерный зал вне всякого расписания и отдаться в умелые руки Сашика, который строго на втором месте. Она даже может ему заплатить за индивидуальную тренировку… если он окажется настолько груб, чтобы об этом напомнить.

* * *

Оказалось, что в воскресное утро зал полон. Не поэтому ли ей сразу и назначили занятия в будни? Но Катюша уже была здесь своей: заправски кивнула девушке за стойкой, переоделась, приветливо помахала знакомым по лицам мужчинам, с которыми совпадала уже не в первый раз, шагнула к велоэллипсоиду и замерла.

– Вы что здесь делаете?

Сашик лениво страховал, поддерживая штангу двумя пальцами, но, конечно, готовый в любой момент ее перехватить. Он же и ответил, хотя его не спрашивали:

– Это ты что здесь делаешь сегодня? У тебя абонемент, между прочим, не резиновый. Все пользуешься нашим с Ольгой расположением.

– Игорь!

Игорь переложил инструмент на подставку, сел и поморщился, потирая плечо. Катя проводила Сашика взглядом и снова посмотрела на Игоря в ожидании объяснения. Судя по его виду и тону, он был совсем не рад этой встрече:

– Как неудобно получилось…

– Что здесь неудобного? – Катюша не понимала. – Я сама тебя сюда звала, да и Ольга наверняка рекламировала – она вообще насильно всех сюда тащит. Но я не думала, что ты специально подгадываешь такое время, чтобы со мной не встречаться! Теперь я вообще ничего не понимаю!

– А что тут понимать, Кать? – он глянул на нее мельком с уже проскальзывающей знакомой улыбкой. – Ты же своему Климову тоже о прокачке не докладывала, неловко как-то.

– О прокачке?..

– Ну да. Еще несколько месяцев – и мне пришлось бы тебя догонять. А я через несколько месяцев планирую заниматься чем-то более приятным, чем догонять. Вот и решил просто не отставать, но не хотел это афишировать. Не смотри так, я смущаюсь.

– Что?..

Он смеялся и смущенным не выглядел. А до Кати так и не доходил смысл сказанного: не может же он всерьез считать, что когда-нибудь будет выглядеть недостаточно презентабельным на ее фоне?

Глава 25

Так или иначе, но следующую неделю им пришлось проводить где-то постоянно рядом. В офисе друг от друга не спрячешься, а в свободное время… Как бы Катюша ни сопротивлялась неформальным встречам, они будто бы сами собой происходили: то в тренажерном зале пересекутся, то прямо у Катюши дома, куда Игорь повадился заглядывать на чай. И как-то стало его в жизни привычно много – особенно на фоне того, что Славка так и не звонил. Катюша тоже удерживалась, поскольку не хотела выглядеть в его глазах навязчивой. Зато Игорь тем временем заполнял собою всю ее жизнь, вынуждая привыкать к его присутствию и еще активнее сопротивляться.

– Я уж думала, ты не придешь на пробежку.

– И потому сама не побежала? Меня ждала?

– Нет, конечно! Догоняй!

Нередко так случается, что самое главное в жизни происходит почти незаметно, врастает в будни на подкорке сознания, а замечается только тогда, когда неожиданно пропадает. Вот так и Катюша ощутила щекочущую тревогу, лишь не разглядев знакомой машины у подъезда. И как только увидела, что подъезжает, сразу успокоилась и вошла в свое привычное состояние – сопротивляться всегда и во всем, не позволить ему вдруг решить, что она рада его постоянному присутствию на подкорке ее сознания.

Изменения подули с той стороны, откуда Катюша не ожидала. В субботу позвонила Светланка и спросила как ни в чем не бывало:

– А Игорь в бассейн завтра придет? Вот я думаю, идти мне или нет.

– Понятия не имею, – буркнула Катюша. – Но не удивлюсь.

– Так спроси. Позови даже. А то вдруг он чувствует себя лишним, потому и не приходит?

– Еще чего! – до Кати наконец-то начал доходить смысл первого вопроса. – А как твой поход связан с его?

– Да просто, – судя по тону, Светланка улыбалась. – Такой приятный мужчина. Почему бы не провести время в максимально приятной компании?

– Еще раз такие речи услышу, твоему Егорке обо всем доложу! По-дружески! Пусть он тебе четвертого ребеночка заделает, пока ты в левую романтику не свинтила, – пригрозила Катюша и повесила трубку.

Поскольку от Светланки подвоха она не ожидала, то и этому разговору значения не придала. Перезвонила Ольге:

– Подхватишь меня завтра на машине?

– Конечно, Кать! – ответила та бойко и тут же добавила. – Я уже с Игорем созвонилась, он тоже будет.

– Это еще зачем?! – непонятно на что разозлилась Катюша. – Тебе нашей женской компании уже недостаточно?

– Тебя б я еще спрашивала, – рассмеялась подруга. – Не для тебя ж зову, для себя.

– В каком это смысле?

– А какие могут быть смыслы, Кать? Я – девушка одинокая, он – одинокий мужчина спортивной наружности. Кто знает, во что выльется наше взаимное одиночество, если мы будем почаще встречаться?

Обескураженная Катюша до самого воскресенья не смогла понять, что происходит. Понимала, понимала, но все как-то не до конца. А до конца поняла, когда в бассейне увидела Анютку – в новом купальнике, который даже издали излучал ауру дороговизны. В таком купальнике и на прием к английской королеве придешь, не сразу заметят, что что-то не так. И таких длинных ресниц до сих пор Катюше видать не доводилось – это не ресницы, а произведение искусства! Авангардного, конечно, но суть была в том, что всегда восхитительно выглядевшая Анютка зачем-то для бассейна возвела уровень своей восхитительности в десятую степень. Катюша со скрипом начала понимать зачем, точнее – для кого. Ей аж нехорошо стало от этого осознания.

И дальше она уже не удивлялась. Стоило Игорю появиться в их тесном кружке, как Ольга начала деловито обсуждать с ним программу тренировок, Анютка – прямо в то же время и не дожидаясь пауз – интересовалась, какие планы у него на остаток дня, а Светланка просто стояла с улыбкой Моны Лизы, перекрывая этим самым всех присутствующих. Игорь же растерялся:

– А может, мы еще и поплаваем? – осторожно предлагал он Ольге и Анютке по очереди, не спеша отвечать на их вопросы.

– Поплаваем, на спор! – обнадежила Ольга. – Идем. А дилетанты пусть тут посидят.

Анютка подхватила его за другой локоть:

– Жаль, я не так хорошо плаваю – мне с вами не тягаться. Но все равно поучаствую. На всякий случай поинтересуюсь, вы искусственное дыхание делать умеете?

Игорь не ответил и немного нервно одернул руку, что ему было совсем не свойственно. Он чаще скрывал раздражение, не показывая его остальным. И явно уже жалел, что вообще сюда явился. Это было так абсурдно, что Катюша не выдержала и выкрикнула, не узнав свой голос:

– Прекратите! Игорь будто на необитаемый остров попал, где мужчин сто лет не видели! Что на вас нашло, девочки? Свет, да перестань ты так таинственно улыбаться!

– А что такого? – Анютка хлопнула ресницами так, что Катю обдало ветерком. – Это запрещено – общаться? Или у тебя разрешения надо спрашивать, можно ли твоему Игорю пару вопросов задать?

Катюша почти по инерции выхватила у подруги локоть бедолаги, задвинула его за себя, готовая защищать от всего мира.

– Нельзя! – ответила всем за него. – Стой на месте, Ань, не подходи, иначе не посмотрю на то, что ты моя подруга! Занят он после бассейна, ясно? Он сюда поплавать пришел, а не для того, чтобы его лапали!

– Чем? – услышала его вкрадчивый голос сзади почти себе в макушку. – Чем я занят буду, Кать?

– Не знаю! – Катюша по инерции продолжала что-то доказывать подругам. – У него, может, девушка есть, а вы так себя ведете!

– Точно, есть, – согласился он туда же – в макушку. – Скажи им уже, что ты есть, а то они делают мне страшно.

На этих словах даже Катя сообразила, что все идет не так. Замолчала, зато Игорь почти тем же тоном начал кричать:

– Вы ее слышали! Никто не имеет права меня лапать, кроме Кати! И занят я после бассейна – у нас свидание, между прочим!

– Чего? – обернулась Катюша теперь к нему, но вокруг уже все посмеивались.

– Не, вы это видели? – издевалась Анютка. – Кто бы мог подумать, что она у нас такая ревнивая?

– Ух, – поддакнула Ольга. – Я уж думала, она мне глаза выцарапает!

– Это так трогательно, – протянула Светланка, зачем-то тряся ладошкой перед носом, словно отгоняя слезы. – Сердце не нарадуется, как будто дочку замуж выдаю. Ой, девочки, пойдемте уже плавать!

И вся троица, продолжая щебетать, направилась к бортику. Катюша посчитала себя обязанной все объяснить Игорю:

– Они это специально! Точно-точно! Это Анютка, которой я случайно немного рассказала, всех подговорила! Не злись на них.

– Я злюсь? – он уже снова улыбался. – Мне даже понравилось, как ты меня за собой застолбила – спасибо, метить не начала. Но, Кать, надо сдерживаться – они все-таки твои подруги! Ревность ревностью, но человеческий облик терять нельзя!

– Да я не…

– Пойдем уже, заплыв на скорость.

– Да куда мне? – отмахнулась Катя. – Я тебе не соперница, кое-как плаваю.

– Ничего, я под твой темп подстроюсь. Всегда ж подстраиваюсь.

Катюша проиграла, но только потому, что постоянно отвлекалась на внутреннюю заторможенность. Это что ж такое происходит, что все вокруг умиляются? Еще и ревнивицей обозвали, хотя Катюша просто Игоря от них спасала. А чего они ее полуголого Игоря в своих руках жамкают, будто им кто-то давал на это право?

Как-то так вышло, что после бассейна Ольга о ней забыла и укатила на своей машинке. Закрутилась, наверное, из головы вылетело. Светланка с Анюткой вообще где-то после раздевалки исчезли. Вот так и получилось, что они с Игорем вдвоем остались, вдвоем же в кафе посидели, а потом снова вдвоем завернули в кинотеатр на трэшовую комедию. Катюша успокаивала себя тем, что такие вещи происходят сами собой и совсем необязательно называются свиданиями. Игорь же возле подъезда, когда вечером ее привез, не поцеловал! Вот! Значит, не свидание, а дружеские погулялки.

Мама ее не допрашивала, зато удивила сама:

– Мы на каникулах решили нашей кафедрой в Санкт-Петербург сгонять – узреть уже наконец красоту русской культуры собственными глазами, а не на картинках.

– Ты? – Катюша действительно изумилась. – Ты-то, вообще ни разу в жизни никуда не ездившая?

– А что мне? Тебя вырастила – так себе результатец, но уже не перепишешь. Теперь могу и для себя пожить!

– Будто я тебе всю жизнь запрещала жить для себя. Тоже мне, жертва!

– Вот свои дети пойдут, тогда и поймешь истинную жертвенность на алтаре материнства. Это прочувствовать только можно, Катерин. Словами не объяснишь, как склоняется мать бессонными ночами над колыбелью и думает лишь о том, как оградить свою кровиночку ото всех бед. А оно потом вырастает, неблагодарное, красит глаза в стиле доколумбовых индейцев и находит себе какого-нибудь Игоря.

– Его Слава зовут.

– Кого, Игоря? – мама вынырнула из душевных воспоминаний. – А, да, оговорилась. Скорей бы он тебе зарплату, что ли, повысил. Я б и в Турцию слетала, с иноземной культурой ознакомиться, а то что Петербург – мрачняк для тех, у кого зятья юристы…

Вечером, уже улегшись спать, Катя поймала себя на улыбке – ну до чего ж прекрасный день! Особенно смешно вспоминать, как Игорь ей на ухо комментировал фильм, и именно его комментарии сделали из романтической комедии трэшовый триллер. А потом они воевали за остатки попкорна в ведерке – так рьяно, что им с заднего ряда предложили пересесть на задний ряд – дескать, там им никто мешать не будет. Катюша, воспользовавшись заминкой, пока Игорь с задним рядом выяснял все тонкости рядовой иерархии, выхватила последнюю горсть попкорна, запихнула в рот, чтобы не отобрали, едва не подавилась, закашлялась, а с заднего ряда ей ободряюще похлопали по спине, пока Игорь закатывался и жалел, что не прихватил сюда еще и хомячью поилку, так хорошо Катюша вошла в образ. Задний ряд тоже пропустил финал фильма, советуя Игорю в следующий раз свою девушку кормить, а потом в люди выводить, но на то он и задний ряд – пришел туда явно не для того, чтобы насладиться результатами современного кинематографа, а только поржать.

За этим смехом Катюша себя и застукала. Заставила себя перестать глупо улыбаться, сложила руки на груди и погрузилась в тяжкие думы о равнодушии Славки. Она тут целыми днями об их отношениях переживает, а он! Ну ничего, на следующей неделе Катюша с Игорем полетят в Москву: Игорь – проверить работу всех сотрудников, а Катюша – посмотреть в глаза одному конкретному. Совсем немного осталось до момента истины. Но хорошо-то как! Настроение какое-то сумасшедшее, подруги – вообще не в себе, Игорю лишь бы пошутить, в Голливуде сценаристы, похоже, бухают, мама вообще собирается лететь с коллегами в отпуск, как если бы ее на старости лет подменили, а Катюше почему-то хорошо.

Глава 26

В столицу они прилетели поздно ночью, но это даже к лучшему – Катюша из окна такси разглядывала светящиеся огнями улицы и даже не думала о том, чтобы прикрывать рот.

– О, картинг-центр! Ничего себе махина!

– Завтра можем сходить, если хочешь, – Игорь, наоборот, ничем не восхищался и сосредоточился лишь на том, чтобы в пути не уснуть. – Если ты пригласишь, конечно.

– Я? – Катюша уже переключилась на жилой комплекс, состоящий из раскрашенных в разные цвета высоток.

– А кто? Я тебя в Москву пригласил, ты меня на развлечения. Мне кажется, у нас формируются здоровые семейные отношения.

– Я здесь по работе! – возмутилась Катя. – И поездку не ты оплачивал, это командировочные и организационные расходы. Про то, что фирма твоя, не надо – расходы не входят в налогооблагаемую базу.

– Иногда вылетает из головы, что секретарь способен испортить всю романтику. У тебя вообще ничего святого нет? Все цифрами испоганила. Это хорошо, что я цветы купить не успел, – совсем бы до слез довела.

– Снимите с себя ореол романтики, Игорь Валентинович, вам не идет, – засмеялась Катюша. – А в картинг-центр все-таки сходим, очень интересно!

– Ладно, – лениво согласился Игорь. – А сейчас в ресторан заскочим? Ты голодная?

Катюша прислушалась к организму и вздохнула:

– Немного. Но не заскочим. Хочу поскорее оказаться в отеле.

– Зачем? Посреди ночи ворвешься в комнату Климова, чтобы застукать его с Валерией?

Она поморщилась.

– Нет, конечно. Хотя не буду скрывать – мне этот вопрос очень интересен. Потому врываться не буду, но тихонечко подкрадусь к двери и подслушаю.

– Я очарован твоей беспринципностью.

Катюша подумала, а потом отмахнулась сразу ото всех обвинений:

– Знаю, что некрасиво. Но лучше так, чем тешить себя пустыми иллюзиями. Славка, насколько я понимаю, вообще не в курсе, что я здесь. И если он во время разлуки сразу в любовные приключения ударился – то, вероятно, больше последних капель и не понадобится.

Игорь долго смотрел на ее профиль, чего она не замечала. А потом все же сказал тихо:

– Кать, ты сама себя слышишь? Ты будто бы ждешь этой самой последней капли. То-то радости будет, если Климов окажется негодяем и бабником, то-то тебе сразу легче задышится.

– Неправда, – Катюша насупилась. – Это будет очень больно, я начну долго страдать!

– Точно, прекрасный план. Пострадаешь немного и уже с чистой совестью сможешь себе сказать – ты от цели не отступилась, это цель виновата. Какое счастье, можно жить дальше.

– Ты специально переворачиваешь!

Он наклонился к ней и ответил почти в висок:

– Нет, я не переворачиваю. Человек либо видит впереди счастье, либо ищет любой повод, чтобы счастья не случилось. В начале отношений не бывает золотых середин.

– Да много ты понимаешь… Сколько у тебя было романтических отношений, учитель?

– Были. Но настолько романтические – впервые. Поехали в ресторан?

Катюша подумала и все-таки отказалась. Ей в самом деле хотелось наконец-то выяснить, что к чему. А то мурашечки бегут, но в какую-то другую сторону, мечта остается мечтой, но ощутимо оттеняется чужим присутствием, и было бы неплохо наконец-то поставить или точку, или восклицательный знак, а то это многоточие конкретно уже выводит из себя…

Гостиница оказалась шикарной. Катюша остолбенела от переизбытка золотого света в огромном холле, который подошел бы для проведения концертов каких-нибудь оперных див мировой величины. К стыду своему, Катя не знала ни одной такой дивы, потому и впала в восторг, лишь краем сознания приобщившись к этому дворцовому великолепию. И лишь распознав посреди роскоши администратора и причитающуюся ему стойку, она опомнилась и побежала вслед за Игорем, на ходу припоминая, что билеты бронировала не она. А с этого хитреца станется и в один номер их заселить.

Она даже не постеснялась подняться на цыпочки и уточнить ему в ухо:

– У нас разные номера, я надеюсь?

– С кем? – Игорь заполнял какие-то бумажки и не отвлекался. – С Климовым?

– С тобой!

– А, – он вдруг замер и медленно повернул голову, одновременно изгибая бровь. – Я вот сейчас не понял. То есть нам сразу надо было селиться в один, а не завтра, как я планировал? Кать, тебя фиг поймешь!

– Да нет же! Наоборот! – Катюша начала краснеть от мысли, что чинного вида администратор все слышит и только вида не подает. Потому теперь совсем тихо зашептала: – Я не то имела в виду, а совсем наоборот! В смысле, чтобы у нас были разные комнаты… А то тебе хватило бы чувства юмора, я бы потом всему штату объяснялась, что… Я забочусь о своей репутации, вот!

Игорь выпрямился и выдохнул так, будто на его плечах лежали все тяготы мира:

– Вы не могли бы выдать ключи от ее комнаты? Мой секретарь страдает запущенной фобией – вы только гляньте, как ее колбасит. А я пока здесь закончу. Кать, свой паспорт оставь.

Администратор с непроницаемой миной протянул ей ключ-карту и совсем уж неэмоциональным тоном добавил:

– От имени отеля приношу вам извинения за обилие золота в интерьере. Это непростительно с нашей стороны. Третий этаж, правый коридор. Но если вы будете настолько великодушны, чтобы выносить этот вопиющий стиль еще пару минут, то вас проводят.

Катюша захлопнула рот. Наверное, этот человек тут всяких посетителей повидал, его обычным «расколбасом» не смутить. И все-таки тихо-тихо порычала, передавая ухмыляющемуся Игорю паспорт. Но он окликнул, когда она отошла на несколько метров, так, что эхо звонко отозвалось хрусталем:

– Кать, мой номер рядом. Это хоть ничего? Не испортит репутацию? Или мне где-нибудь в Майами поселиться, кабы чего не вышло?

Теперь Катюша прорычала громко, уже не стесняясь сотрудника. Тот и ухом не моргнул, продолжая созерцать пустоту впереди себя.

Номер оказался весьма впечатляющим, но этому уже удивляться не приходилось после такого-то холла. Катюша бросила небольшую сумку, которую вчера вечером собирала под надзором всех подруг, и снова вышла в коридор. Игорь, появившийся минут через пять, продемонстрировал ей паспорт, но в руки не отдал – резко обошел и открыл следующую дверь. Катюше пришлось последовать за ним, чтобы заполучить документ обратно. Его номер вообще больше напоминал трехкомнатную квартиру, что немного выбило ее из колеи.

– А, и ты здесь? – Игорь снова улыбался, оттягивая пальцем галстук. – Очень кстати. Я все-таки заказал еду в номер. Сразу и перекусим. Все, хватит уже изводиться, ты такая смешная, когда злишься. Злил бы и злил, если бы иногда работать не приходилось. Поедим, выспимся, а утром начнем подчиненных шерстить. То есть я шерстить, а ты – искать повод, чтобы на всю жизнь разобидеться на Климова. Таков же план, или снова будешь злиться?

– Да не злюсь я. Просто столько эмоций разом. И давай перекусим, давно пора. Все равно сразу не усну. Кстати, номера какие шикарные – неужели все сотрудники в таких же живут? Все две недели?

– Нет, конечно. Я жадный капиталист, а капиталист считает каждую копейку.

Катюша растерянно посмотрела на него и тоже стянула кофту, здесь было слишком тепло. Очень быстро на тележке привезли и ужин – выбора посреди ночи особенного не было, но салаты и огромные бифштексы под маринадом обоих устраивали. И, уже усевшись возле невысокого столика прямо на пол и отправив в рот первый кусочек вкуснятины, Катя вспомнила, что ее так удивило:

– Не похоже, что каждую копейку считаешь, – она неопределенно махнула вилкой по воздуху.

– Ты не путай, Кать. У меня статус. Серьезный договор подписываем, с серьезными людьми. Буквально завтра и послезавтра кто-то из их представителей может приехать сюда для обсуждения мелкой детали. Покажи я, что у меня не хватает средств на приличное проживание в течение двух дней, то будь уверена, что все уверения в рентабельности моей сети были бы тут же обесценены. Надеюсь, понятно объяснил. Правила игры такие, пыль в глаза, но без этой пыли я будто бы играю в другой лиге. А твой номер – просто рядом. У тебя должность такая – быть на расстоянии вытянутой руки от меня. Вот и пришлось раскошеливаться. Если бы не это, то дула бы ты сейчас на электричке куда-нибудь в пригород. Или вообще со мной бы пожила, места-то много.

– Не получится воззвать к моему чувству вины! Раскошеливайся, шеф, если у меня должность такая!

– Понял. Теперь она на меня еще и орет. О, тут нам случайно вино положили, – он запустил руку на нижний ярус столика.

– Ага, совершенно случайно, – согласилась Катюша. – С салфетками перепутали. Разливай. Сейчас немного для храбрости выпьем, а потом пойдем под Славкину дверь подслушивать!

– Всю жизнь мечтал. Кать, это ведь реально смешно. Ты практически уверена в том, что его застукаешь. Возможно, даже расстроишься, если не удастся. Он точно твоя мечта?

– Точно! Если только не с Валерией!

– Оригинально. Ну ничего, я подожду кровавой развязки, хоть это и бьет по самооценке.

– Еще наливай. Что-то во мне смелости не прибавилось.

Вино свое дело сделало – жаль, сотрудники не догадались положить еще бутылочку. Но и одной хватило, чтобы они парочкой выбрались из номера и тихонько отправились на расследование по пустынным ночным коридорам отеля.

– Это как в «Сиянии»! – восхищалась Катюша непонятно чему и шепотом. – Ух, жутенько! Сколько фильмов ужасов снято вот про такие отели?

– Тихо, там кто-то идет, – Игорь подхватил ее и затащил в глубокую арку.

– Никого там нет! – Катя на всякий случай прижималась к нему, чтобы его убивали первым.

– А вдруг бы были? – смеялся Игорь. – Не расслабляйся, Кать, идем дальше.

Она с бесшумным смехом и передвигалась дальше. Лифт решили обойти стороной – неудобно получится, наткнись они на сотрудников. А вот по витым лестницам крадучись пробираться еще смешнее: прислушиваться к каждому шороху, замирать и вытягивать шеи, будто пытаясь сначала узреть новый пролет, а уже потом в него переместиться. Катюша вообще быстро вошла во вкус и даже подгоняла:

– Ну же, быстрее! А то утро наступит, а мы только животы от смеха надорвем. Кстати, тут случайно нет камер видеонаблюдения?

– Есть, наверное, – он уже устал смеяться. – Или нет. Но лучше над этим вопросом не задумываться.

– Ты прав, коллега по шпионажу, переходим на новый уровень, – она показала пальцем вверх, где должен был начинаться уже шестой этаж. – Кстати, а какой этаж нам нужен?

Схватила его за руку, чтобы тащить за собой, но на этот раз Игорь не поддался и, наоборот, потянул ее на себя. Прижал к перилам, наклонился и коснулся губами щеки. Притом приговаривал:

– Кажется, наступил страшный момент, когда я должен кое в чем признаться.

Он опустился ниже и поцеловал в уголок губ. Катюша не оттолкнула, но возмущаться еще могла:

– Так признавайся скорее! Целуемся и идем дальше, время поджимает!

Игорь думал не слишком долго и поцеловал, но довольно скоро отстранился.

– Это… Кать… не знаю, как сообщить тебе…

– Да что случилось? Ты уже и целоваться не хочешь? – не поняла Катя, в чем ее конкретно обижают.

– Я не об этом. Я забыл тебе сказать, что весь штат в другой гостинице.

– Что?.. – она кое-как вдохнула. – Я неделю настраивалась появиться перед ним неожиданно и все сразу узнать, а он сейчас на другом конце города?! Ты раньше сказать не мог?

– Ну, примерно так.

Катюша почему-то не сильно разозлилась, а смеяться принялась еще громче.

– Тогда кого мы сейчас выслеживали?

– Это ты выслеживала, а я просто твои тылы прикрывал. Если честно, я еще ни разу в отелях такими непотребствами не занимался. А как представлю лица секьюрити, когда они записи с камер начнут просматривать, так вообще ухохатываюсь. Ну, скажи, что в твоей жизни были свидания интереснее!

– Какое ж это свидание? Вино, ужин и совместная прогулка – это еще не свидание!

– А. Обычные рабочие отношения? – Игорь не выпускал ее из рук, хоть и едва сдерживал смех.

– Рабочие, рабочие. То есть охрана будет просматривать записи?!

– Ага. Или уже сейчас смотрит. Целуй меня, надо окончательно их запутать.

Ну, Катюша и целовала. Секьюрити радость, а Славка все равно на другом конце города. Так почему бы и не поцеловаться, раз подходящие губы подвернулись? И так тепло и напряженно ей стало, что даже захотелось в коридоре третьего этажа пройти мимо своей двери, а потом сказать Игорю, что – она допускает миллиардную долю такой вероятности – он ей очень нравится. Быть может, так сильно, как даже Славка никогда не нравился. Наверное, в таком признаваться немного стыдно. А еще стыднее – признавать, что несколько лет жизни она потратила на какую-то ерунду. А еще, еще стыднее – если Славка сейчас места себе не находит, переживает об их отношениях и даже не думает смотреть на Валерию, пока Катя тут переориентировалась, как какая-нибудь профурсетка. И через весь этот стыд надо все-таки сказать… Она даже придумала, с чего начать, но Игорь вдруг остановился, отпустил ее руку и заявил:

– До завтра, Кать. Поработаем работу, а вечером картинг и все остальное. Выспись хорошенько, сколько успеешь, я в одиннадцать за тобой зайду.

Глава 27

Позавтракали в отеле и сразу поехали по делам. Спустя три конторы и четыре офиса Игорю стало понятно, что костерить своих подчиненных не за что – они не просто провели идеальную презентацию, они уже успели уладить все юридические тонкости и даже отбивались от предложений других фирм. Вся столица уже в нетерпении ожидала его, Игоря, появления, чтобы он поставил свои подписи на нужных бумажках и тем самым позволил всем выдохнуть.

Единственная отрицательная героиня этой истории, которая выглядит отрицательной лишь в сравнении с совсем ненормальными ангелочками, Валерия из бухгалтерии, успевала подстраиваться под его шаги, когда они спешили на встречу в офисе главного партнера.

– Калькуляция приблизительная, Игорь Валентинович. Сегодня наши мальчики из экономического всю ночь пересчитывали новый прогноз, если контрагента переиграть. Но утром проснулись юристы и начали настаивать на снижении тарифа, а не разрыве соглашения. Мол, и репутацию сохраним, и лучшие условия получим. Бухгалтерия проснулась еще через час и согласилась с юристами. Вы только не подумайте, что мы просто не хотим все заново начинать!

Он остановился и улыбнулся ей искренне:

– Я так и не подумал. Вы прекрасны, Валерия. В смысле, все вы. Не будем переигрывать, бухгалтеры правы.

– И юристы! – вставила она.

– И юристы. А экономистам вообще премию выпишу за то, что ночь готовы не спать ради пересчета всех альтернатив. Хотя, черт вас дери, всем надо премию, такой сделки у нас еще не было.

– Справедливо! Как же здорово, что вы здесь, Игорь Валентинович.

– Екатерина, не отставайте. Валерия, будьте добры, оповестите всех, что встречаемся в семь в холле вашей гостиницы. Там же есть конференц-зал или отдельное помещение для банкетов?

– Да, кажется… Я узнаю!

– Отлично. Скинете мне сообщением, если что-то изменится. Екатерина, да где вы там?

И Валерия подпела:

– Катюш, не тормозим! Ты чего переживаешь? Думаешь, сорвется? Не смей так думать! Мы их десять дней обрабатывали, они теперь такие обработанные, что Игорю Валентиновичу только теплые тела собирать. А потом отмечать будем! – она поначалу радостно успокаивала Катю, а потом внезапно остановилась, схватила ее за сумочку и ненормальным голосом завопила: – Ё-ё-ёлочки курносые! Это оригинал?! Лимитированная коллекция! Скажи, что подделка!

– Вряд ли подделка. Подруга одолжила, – призналась Катюша. – Кстати, надо вас познакомить, вы уж точно найдете общий язык. У вас даже ресницы одинаковой длины.

Валерия вздернула изящный носик и фыркнула:

– Если она хотя бы вполовину такая же, как я, то нас лучше не знакомить. А то мы инстинктивно начнем территорию делить.

С этим Катюша спорить не могла, попутно отметив, что рядом с Анюткой действительно таких же больше не наблюдалось. Не иначе, она в дележке территории всегда побеждала.

Катя очень старательно записывала все переговоры и вовремя находила нужные бумаги, хотя заметно волновалась – боялась подвести. Игорь же ощущал себя на пике блаженства. Такие дни доставляют удовольствие, сравнимое с сексом. Вот только в этот раз он даже почувствовал незначительное разочарование: надо же, каких специалистов набрал, все за него сделали. Предварительно всех контрагентов обласкали, подготовили, расслабили, а Игорю остается только подойти и… взять. Оказалось, что без участия в предварительных ласках восторг ощущается не так полно. Так ему скоро на каникулы можно будет укатывать, никто и не заметит, даже работа с ритма не собьется.

А может, и хорошо, что с Катей так долго не получается? Все равно ж получится, зато результат будет стократно приятнее – так он будет знать, что каждое его слово и каждое действие привели к победе, самолично участвовал во всех предварительных ласках, потому заслужил право радоваться на полную катушку. Хотя нет. Лучше бы Катя уже сдалась, замучила она Игоря этими ласками. Взяла бы да как кинулась в его объятия – он бы оценил и поймал.

Катюше нравилось ровным счетом все, даже эта бесконечная беготня: из кабинета в кабинет, из офиса в офис, вокруг мелькают здания, интерьеры и лица, иногда знакомые. Со Славкой они нигде не пересеклись, но юристы вроде бы заняты последней проверкой контрактов. А вот когда все будет составлено и подписано, можно будет выдохнуть и отметить это дело с каждым внесшим свой вклад. Но Катюша пока приходила в восторг от текущей карусели. А особенно ей нравился Игорь, вошедший в режим властного героя. Конечно, она уже бывала свидетельницей того, каким он умеет быть, но чтобы так долго и так властно – никогда. Прямо король-лев, пятидесятый оттенок серого, если понимаете, о чем речь. Такой взгляд, такой тон, что все вокруг начинают нервно дрожать: дамы с вожделением, мужчины – просто нервно. И все эти несколько часов Катюша глупо и совсем немного злорадно думала о том, что как раз ему-то нравится сама она. Разве кто-то из зрителей этого театра одного актера мог бы такое предположить? Вряд ли, если уж сама Катюша приятно робела от этой мысли.

Вот только один момент вызвал в ней диссонанс: уже в первом офисе, где с ними была Валерия, Катюша заметила странность. Валерия еще в коридоре остановилась, красиво раскинула руки, будто собиралась обнять одного из топ-менеджеров фирмы-партнера, и возвестила:

– Анатоль! И снова неожиданная встреча. Не судьба ли?

– Валерия, я вчера думал, что блистательнее ты выглядеть уже не можешь. И снова ошибся, – ответил тот. – Поболтаем чуть позже о судьбе? Игорь Валентинович, весьма рад, проходите.

Катюша во все глаза смотрела, а после уроков Анютки ей все же немного не хватало опыта, чтобы определить с точностью – это был флирт или обычный обмен любезностями? Или красавица из бухгалтерии не преувеличивала, когда говорила об «обработке клиентов»? Может, конкретно этого она по полной программе и обрабатывала? Катя не судила – вообще не считала себя вправе судить, но если ее предположение верно, то Валерия здесь занималась отнюдь не Славкой, и скорее всего даже на Славкиных глазах… Надо же, к такому катастрофическому повороту Катюша подготовиться не успела, ведь все это время готовилась совсем к другому. Потом опомнилась и принялась усиленно радоваться, что Славку, похоже, будет не в чем упрекнуть. Или он все-таки водит шашни с кем-нибудь еще? Ну, хоть с кем-нибудь…

Уладив все дела и пребывая в прекрасном настроении, Катюша с Игорем еще успели заскочить в отель и привести себя в порядок перед торжественной вечеринкой. Кате не пришлось задумываться об образе – Анютка задумалась за нее и составила четкий план: платье это, чулки эти, сапожки такие-то, макияж такой-то, скручиваем пряди жгутом и проходимся сверху стайлером, подкалываем невидимками по бокам, выпрямляем спинку и идем на свидание с Игорем… в смысле, куда там Катюше придется пойти в безупречном образе принцессы, только и ждущей от самого лучшего мужчины предложения руки и сердца.

И после этого Катюша пережила сокровенный момент, который раньше имела счастье наблюдать только в киношных мелодрамах. Игорь на секунду замер и тихо сказал:

– Ты очень красивая, Кать.

Ей почему-то захотелось продлить этот момент полного внутреннего триумфа до бесконечности, потому она улыбнулась лукаво и уточнила как бы невзначай:

– Очень?

Игорь тяжело выдохнул:

– До такой степени, что я бы лучше вообще сейчас никуда не ехал.

Катюша теперь и брови вскинула – точь-в-точь светская львица, полностью контролирующая ситуацию:

– Показывать меня людям не хочешь?

– Да нет, – он отмахнулся. – Пусть смотрят и облизываются. Но не могу избавиться от страха, что между нами все испортится, как только на горизонте объявится Климов. Это же ничего, что я признаюсь в страхе? Не мешает ощущению моей крутости?

– Не мешает, – Катя тоже невольно поникла. – Я тоже почему-то боюсь. Наверное, того, что и сама не уверена, чего хочу в идеале… Ты такой сегодня… и всегда. А Славка… я теперь сомневаюсь, что он тут с Лерой… вот.

– Ну наконец-то! – обрадовался Игорь. – Тогда поехали.

– Что наконец-то?

– Началась перезагрузка системы. Вот бы у тебя только оперативки хватило, вот бы хватило! Поехали, а то опоздаем.

Катюша опешила от резкой смены его настроения, но раздраженно возмутилась ему в спину:

– И даже локоть не предложишь? Где твоя галантность? Помчался куда-то… Игорь!

– Давай, давай, теперь ты за мной побегай, раз созрела, – ответил он весело, не оборачиваясь. – Мне теперь тоже надо самооценку поднимать.

Гостиница оказалась не такой же респектабельной, но зато куда менее давящей и более уютной. Собрались все в банкетном зале при ресторане на первом этаже. И уже на входе Катюша сканировала обстановку: все веселы, празднично настроены, здесь же – в самом центре стола – выделены места для дирекции партнерской фирмы. Из них пока только Анатолий Иванович присутствовал, и он, приветливо махнув вошедшим рукой, продолжил ворковать с Валерией. Славка сидел, окруженный юристами и тоже что-то с ними бурно обсуждал. Справа от него – начальник их отдела, слева – консультант по гражданско-правовым вопросам. И ни одной симпатичной женщины в радиусе трех метров! Катюшу это немного разозлило. Может, он точно наркоман, раз в командировке курортный роман себе не устроил, а недавнюю любовницу так запросто отдал другому мужчине?

Славка мазнул взглядом по толпе и, увидев Игоря с Катей, тут же встал и направился к ним.

– Игорь Валентинович, примите мои поздравления! Привет, Кать.

Игорь сам протянул ему руку и пожал с улыбкой:

– С вами еще мы сегодня не встречались, Вячеслав. Прекрасная работа. Я уже на вашем собеседовании заподозрил, что из этого юриста определенно будет толк, но сегодня убедился в этом на двести процентов. Будьте уверены, вы первый в списке на повышение – для начала с нового года поставлю вас замотдела.

Славка заулыбался так широко, что перестал быть похожим на себя.

– Серьезно? Спасибо за доверие, Игорь Валентинович! А тут еще про премии слухи ходят, – он как будто едва держался, чтобы не начать подпрыгивать на месте.

– Не слухи. Я тоже рад, что у вас появится возможность купить уже свою машину, – Игорь развернулся к дверям. – Оставлю вас, надо встретить партнеров лично.

Катюша хотела было податься за ним, но начальник не позвал и не ждал. Вот и пришлось ей остаться со Славкой один на один и неловко переминаться с ноги на ногу. Улыбка Славки тоже стала смущенной. Он словно не придумал, что следует сказать, – но это неудивительно, он их встречи не ожидал. А вот Катя вроде бы придумывала, а теперь не могла вспомнить. Потому, когда сзади раздался голос Игоря и приглашение занять свои места, они как-то синхронно и облегченно выдохнули, расходясь в разные стороны. Оба решили сначала настроиться, а уж потом говорить.

* * *

Торжество получилось торжественным, то есть скучным. Все вели себя максимально прилично в присутствии посторонних, но радость от подписанной сделки с обеих сторон была ненаигранной. Игорь все время проводил в разговорах с партнерами, в которые Катюша стеснялась вмешиваться. В итоге она оказалась предоставленной самой себе, выпила совсем немного вина, а когда начались танцы – какие-то слишком приличные и показушные – встала и отправилась к Славке, переживая настырное дежавю: что-то подобное уже точно было. Но теперь сама Катюша изменилась, изменилось и отношение к ней Славки. Так пора взять ситуацию в свои руки и обозначить вслух уже все эти изменения.

Другая сотрудница ее опередила на секунду:

– Слав, может, потанцуем? – начала молоденькая девушка.

Но Катюша перебила, решительно отодвинув ее с пути:

– У нас со старым другом разговор, Галина. Подожди, пожалуйста, минут десять своего счастья.

Подобной наглости удивилась и она сама, и Славка. Приглашение он, конечно, принял, не вполне уверенный, что в таком настроении она не закатит и прилюдный скандал. Ведя ее за руку на полупустую площадку для танцев, он не удержался от замечания:

– Катька Романова стала стервой? Вот это трансформация!

– Ни в коем случае, Слав. Просто известия о твоем повышении разлетелись молниеносно, скоро придется в очереди стоять, чтобы с тобой парой фраз перекинуться. Так что считай это не стервозностью, а привилегией самого близкого здесь твоего друга.

Он неловко улыбнулся, признавая за ней это право, и уверенно повел в танце, давая обоим еще несколько секунд до начала разговора – каждый чувствовал его важность.

– Послушай, Кать, – Славка начал первым. – Наверное, я должен извиниться.

– За то, что так и не позвонил?

– Именно. Но ты тоже должна понять. Я просто не знал, что сказать – потому и не звонил.

– А я за это время успела придумать, что ты здесь отрываешься со всеми женщинами моложе пятидесяти.

Он усмехнулся:

– Это неправда. Ты сама должна знать, что это неправда. Если даже ты обо мне этого не знаешь, то от кого же ждать понимания?

Катюша невольно остановилась – разговор стал важнее танца.

– А ведь ты прав. Я знаю тебя с первого класса – ты всегда был ответственным и нелегкомысленным. Ты любишь красивых девушек, не прочь провести с ними время, но ты точно не из тех, кто будет перебирать каждую первую или кому-то морочить голову. Даже странно, что я себя так прочно убедила в том, что именно сейчас ты должен был поступить иначе.

– Или тебе просто хотелось себя в этом убедить?

– Возможно, – смело признала Катюша. – И все-таки почему ты не смог придумать пару слов для меня и позвонить?

Он наморщил лоб, думая.

– Потому что… Кать, потому что ты для меня не просто красивая девушка, ты для меня в первую очередь та самая Катька Романова, которая была моим другом с первого класса. И именно ею ты останешься, даже если будешь неправа или станешь вести себя некрасиво. Например, начнешь мне врать. Даже если ты, самый честный и искренний человек, начнешь врать. Понимаешь?

– Да… наверное, понимаю. Я тоже немного запуталась, Слав. Ты знаешь, что я была влюблена в тебя несколько лет?

– Догадывался, – он улыбался смущенно. – Сложно было не догадаться, когда ты так смотрела. А ты знаешь, что я рассмотрел тебя только после того, как почувствовал – ты нужна другому, еще пара секунд промедления, и больше я того взгляда не увижу.

– Догадывалась, – Катюша тихо рассмеялась, почему-то совсем не чувствуя смущения от такого обнажения самого сокровенного. – Ты хочешь сказать, что никогда не испытывал ко мне настоящей влюбленности? Только реакция схватить то, что ускользает?

– Совершенно мимо. Влюбленности не было, но всегда была настоящая привязанность. Она, если уж честно, намного важнее любой влюбленности, потому что уже выдержала испытание временем и лет через десять сохранится. Ты можешь как угодно вырядиться или включить какую угодно стервозность, но для меня все равно останешься самым порядочным человеком. Именно поэтому я и решил попробовать – быть может, в жизни с такими близкими людьми и надо оставаться? Перед которыми не надо из себя что-то корчить или которым плевать, своя ли у тебя машина и как скоро тебя повысят в должности. Я был абсолютно уверен в том, что просто обязан попробовать.

– Теперь ты в этом не уверен?

– Ой, да брось… Теперь-то зачем скрывать? У нас с тобой прочная и давняя любовь близких друзей, а романтика и страсть у тебя явно с другим. Или только у него к тебе?

На этот вопрос Катюша вот так сразу и однозначно ответить не смогла:

– То есть между нами всё?

– Ага, – он рассмеялся. – Еще сделай вид, что я жестоко тебя бросил. Заморочил голову и побежал дальше, не оглядываясь. Можешь даже поплакать пару дней – какой я жестокий негодяй. Но правда в том, что между нами ничего и не начиналось, уж не знаю почему. И давай уж честно, мне эта роль тоже не нужна – быть каким-то оттенителем Игоря Валентиновича, чтобы он на моем фоне выглядел совсем уж феерическим мачо.

Кате стало совсем смешно:

– Ой, то есть и у тебя проблемы с самооценкой? Это вирус какой-то?

– Моя самооценка ни при чем. Как раз все совсем наоборот. Я не хочу участвовать в каком-то турнире, где меня с кем-то сравнивают, сопоставляют. Вот посмотри мне в глаза и скажи, что ты нас не сравниваешь. Зная тебя, даже предположу, что ты какой-нибудь рейтинг по баллам составляла.

– Не было такого! – Катюша чуть заметно покраснела. – Хотя ты прав. Пока я думала, что ты мне нравишься, он незаметно нравился мне все сильнее. А я будто бы ждала, когда за меня кто-нибудь решит и не оставит выбора.

– Ну, вот и все ответы, – Славкина улыбка теперь стала немного грустной. – Тогда я тебя жестоко бросаю. Катись от меня подальше, ты мне надоела, и все такое.

– Ха! Это я тебя бросаю! Давно хотела это сделать!

– Или так.

– Пообедаем на следующей неделе вместе?

– С удовольствием.

Событие было настолько эпическим, что не могло поместиться в голове сразу целиком. Катя до конца вечеринки чувствовала себя какой-то одновременно свободной от доселе неощущаемых границ и придавленной закрывающимся гештальтом. Она была и целеустремленной умницей, которая развернула целую кампанию по завоеванию своей мечты, и полной дурой, осознающей, что многое пропустила из-за своей целеустремленности. И теперь бы развернуться на сто восемьдесят градусов, вдохнуть этого дурного столичного воздуха и начинать заполнять пробелы.

…но Игорь был занят разговорами с новыми партнерами без права амнистии. Или осознанно делал вид, что эпического переосмысления не замечает.

Глава 28

– Игорь, а ты совершенно случайно не хочешь потанцевать? – с выраженной угрозой поинтересовалась Катюша, заполучив секунду его внимания.

– Совершенно случайно я тоже об этом подумал, – прошептал он в ответ так, чтобы больше никто не услышал. – Ты тоже думаешь, что стоит пригласить Валентину? А ее муж как это воспримет? И все-таки она единственная женщина из наших гостей…

Катюша глянула на него как на безумного и сказала после недолгой паузы:

– Думаю, ее муж воспримет это плохо. И не только ее муж!

– Понял. Я не всегда ощущаю такие тонкости.

– У тебя, кажется, ощущалка сломалась, Игорь!

– Ты о чем? Все же прекрасно идет! Кстати, все хотел спросить – что там с Климовым?

– А я его бросила! – победоносно призналась Катя.

Его брови приподнялись на полмиллиметра – вся цена его удивлению.

– Серьезно? Я рад. Ладно, Кать, не буду оставлять партнеров надолго, им интересно все. И чем больше я говорю, тем больше вероятности продления контракта через год.

Будь подруги здесь, то сейчас бы вопила от ужаса не только Анютка. Потому как Катюша на несколько минут напрочь забыла о презентабельности, об уверенном взгляде, отработанной улыбке и точных жестах – она, невзирая на все их усилия, сложила руки на груди, угрюмо насупилась и выпятила нижнюю губу. Немного подумала – и выпятила ее еще немного дальше, сведя брови в галочку. К ее счастью, этого позорного зрелища так никто и не увидел, особенно Игорь. А то он мог бы и засомневаться, что Катюша – самая хорошенькая девушка на планете. Это вышло бы очень некстати, особенно на последней переправе этой душещипательной истории.

Но Катюша вовремя опомнилась и приняла приличный вид задолго до того, как Игорь снова обратился к ней:

– Еще с полчасика здесь побудем, гости уже начинают расходиться. Это еще повезло, что получилось так торжественно, то есть скучно, а то пришлось бы до полночи тут торчать.

– И мы поедем в отель? – Катя вопросила равнодушно, совсем без нетерпеливого ожидания тех самых важных признаний и действий, которые уже предвидела в конце этого эпического дня.

– Придумала тоже, – неприятно удивил Игорь. – Ты же меня в картинг приглашала.

– Но… десять часов вечера!

– До двенадцати точно работает, если не круглосуточно. А завтра в обед мы улетаем – нельзя откладывать на вылет то, что надо сделать до вылета!

Ну да. А потом Катюша уже упадет с ног от усталости, так и не дождавшись своих признаний и действий. Но утешала себя тем, что хоть что-то в столице увидит, в которую так долго хотела попасть, но до сих пор пребывала будто в фильме на ускоренной перемотке. Да и какая разница, чем заниматься вдвоем с Игорем? С ним любая фигня принимает фантастический оттенок.

Удача, однако, сегодня была не на ее стороне. На выходе их перехватила парочка.

– Игорь Валентинович, а может, посидим еще где-нибудь вчетвером? – предложил Анатолий Иванович. – Сделаем вечерок запоминающимся.

– Если у вас, конечно, нет других планов, – подпела Валерия, державшая его под руку.

Игорь Валентинович пожал плечами и бессердечно ответил:

– Мы с Катей в картинг собираемся. Будем рады, если вы присоединитесь.

И у тех хватило наглости даже обрадоваться! Как дети малые, в самом деле, чего им в гостинице не сидится? Настроение порывалось свалиться в пропасть, но тут Игорь зачем-то взял Катюшу за руку, чем обескуражил большее ее саму. По крайней мере, ни Валерия, ни Анатолий даже признаков удивления не выказали. Зато Катя заметно смутилась – она не была уверена, что такая открытая демонстрация уместна. Хоть и приятна.

И пока ехали в такси, ее смущению добавлялось поводов. Игорь сел спереди, а болтливый Анатолий разместился между девушками на заднем сидении.

– Ничего, если перейдем на ты? – говорил Анатолий. – Игорь, я намерен посетить ваш город уже через пару недель, вот только работу раскидаю.

– Буду очень рад, – ответил ему шеф искренне, повернувшись вполоборота. – К тому же, у нас много красивых мест – есть на что посмотреть.

– О-о, у вас точно есть на что посмотреть, – Анатолий подмигнул засмеявшейся Валерии. – Кать, а ты почему такая тихая? Я за весь вечер от тебя и двух слов не слышал. Не притворяйся – я в породе разбираюсь. Такие, как ты, знают себе цену, а уж если помалкивают, то точно с определенной целью. Вы же не поссорились? Простите, если лезу не в свое дело.

– Я ни с кем не ссорилась, – Катюша не до конца понимала, что вообще имеет в виду этот столичный голубь. – И я не тихая! Просто не думаю, что мне по должности полагается вмешиваться в деловые разговоры.

– По какой еще должности? – Анатолий будто удивился.

Вместо Катюши ответил Игорь:

– Она еще и мой секретарь.

– А-а-а… – отозвался тот задумчиво, а потом повторил другим, понимающим, тоном: – А-а-а! Мог бы догадаться сам, это ж классика. А то я все думаю, зачем ты невесте эти папки с документами всучил, как какой-нибудь тиран и деспот.

– Невесте? – дар речи к Катюше вернулся очень вовремя. – Извините… Извини, Анатолий, а откуда такая информация взялась?

Мужчина растерялся, не понимая причину ее слабого раздражения:

– Так Игорь сразу оповестил, что прилетит с невестой – мол, тебе вся его работа интересна. И таким тоном оповестил, чтобы всем нам перевода не потребовалось: типа я собираюсь показать вам самую шикарную женщину, но прямо не смотреть и на метр не приближаться. И я с ним согласен – я тоже ревнивый, – он расхохотался.

Валерия подхватила с тем же смехом:

– Ты, Кать, такое лицо делаешь, как будто удивлена! Мы тоже все были в курсе.

Ненадолго вернувшийся дар речи снова исчез. Теперь разговор со Славкой выглядел в еще более отчетливом свете… Но это даже хорошо, что Катюша не придумала правильных слов, а то ругаться на глазах у свидетелей – не самое красивое занятие. А за остаток поездки она и слова вспомнила, и энергии поднакопила.

Пока Валерия с Анатолием побежали к стойке оплаты за пользование небольшими гоночными машинками, она схватила Игоря за локоть, остановила и зашипела:

– Ты представлял меня невестой до того, как мне об этом сообщил?!

– Ага. Я вообще все заранее планирую – отличное качество для бизнесмена, – он и не думал принимать ее обвинения всерьез. – Кать, будешь моей невестой?

– Но если бы я не рассталась со Славкой?! Если бы не передумала?!

– Тогда ты выглядела бы очень глупо. Как и я.

– Да ты… ты… самовлюбленный болван!

– Ага. Будешь моей невестой? А то так не хочется теперь выглядеть глупо, раз уж все так прекрасно сложилось.

– После таких выкрутасов?!

– После них. Будешь?

– Нет!

– Вредина. Давай целоваться?

– Нет!

– Злобная вредина. Я тебя люблю.

– Я… может быть, тебя тоже, но такого не прощу!

Он притянул ее к себе и поцеловал. Катюша несколько секунд подергалась, а потом ответила. Она как-то совсем иначе представляла себе этот важный разговор, но ее мечты никогда и не сбывались правильно.

К ее удивлению, в такое позднее время они оказались далеко не единственными посетителями. Катюша долго разбиралась с управлением, а ее все подряд таранили. Как нелюди себя ведут! Невоспитанные! И чаще всего таранил Игорь – но он-то понятно почему, мимо не может проехать, чтобы хотя бы своим картом ее карта не коснуться. Ее же это заигрывание машинами только смешило.

Есть такие люди, бизнес-прогнозы которых всегда сбываются. Например, в этот раз остаток ночи они провели в одном номере, как Игорь сразу и шутил. Или он не шутил? А Катюша уже устала злиться на его бесконечную прозорливость. Тут бы в счастье свое полностью поверить, где уж там найти силы на сомнения.

– Кать, нам пора выбираться из постели. Такси в аэропорт уже через сорок минут.

– Уже?!

– Так я это час назад говорил. И два часа назад…

– Вот два часа назад ты это очень неубедительно говорил, – Катюша покраснела, припоминая начало еще свежего события двухчасовой давности.

Но и теперь Игорь не особенно спешил:

– Как думаешь, твоя мама будет сильно кричать, когда я у нее буду отбирать твои вещи при переезде?

– Будет сильно, – уверенно ответила Катюша. – Это ж мама! Но ты меня отобьешь, я в тебя верю.

– Я не трус, но я боюсь.

– Да нет. Она в последнее время вообще какая-то странная стала. Надо пользоваться этим периодом. А вот потом она отойдет, придет в себя, и снова бойся. Особенно тяжко будет, я уверена, когда у нас дети появятся. Можешь не сомневаться, с ее системой воспитания и нам, и нашим детям придется туго.

– Я вижу только один выход.

– Не заводить детей?

– Не до такой кардинальности. Мы будем скрывать от бабушки, что у нее есть внуки. Сможем?

– Да без проблем. То есть со свадьбой мы тянуть не будем?

Игорь крепко задумался, а затем выдал:

– Эм-м… наверное, сейчас самое время признаться, что я уже снял банкетный зал на конец следующего месяца. Точнее, зал нашла Анютка. Светлана отвечает за меню. Ольга уже должна была закупить приглашения…

– Что?! – Катюша взмылась над ним, испепеляя взглядом. – Опять?! А если бы я отказалась?!

– Как хорошо, что ты не откажешься. Заявление надо подавать уже на этой неделе.

– Я отказываюсь!

– Ну хорошо. Тогда я буду выглядеть очень глупо. Не представляю себе идеального секретаря, который допустил бы такое со своим любимым шефом.

– Игорь, это немыслимо! Да откуда у тебя вообще была уверенность, что все сложится?

– Не знаю. Потому что мне было плевать на эту уверенность? Помнишь, я высмеивал твою целеустремленность? Но высмеивал я ее только потому, что сам такой же.

– Да ты… да ты…

– Ай, не щипайся! Такси уже через полчаса! Ай… Помогите! Или не помогайте… Лучше снимайте это жесткое изнасилование.

А Катя ничего не могла с собой поделать – она смеялась. Дурацкий у нее жених, и мечты ее дурацкие. И сбываются через пень колоду. Но как же хорошо они сбываются, всем бы так везло.

Оглавление

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Глава 22

Глава 23

Глава 24

Глава 25

Глава 26

Глава 27

Глава 28 Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg