«Обрести силу»

Невысокая коренастая фигура с большим мешком за спиной брела по узкой тропинке со стороны Северного перевала, который в это время года не каждый путник отваживался пересечь. Еще не старый гном, довольно ловко преодолевал завалы из крупных валунов, свалившихся со скал, видимо, во время недавней бури; перепрыгивал неширокие трещины, змеившиеся поперек тропки.

Судя по тому, как он уверенно находил то и дело прячущуюся дорожку среди хребтов и каменных пальцев, этот путь ему был хорошо знаком. Чужой в этих местах уже наверняка бы пропустил многочисленные едва заметные дорожные знаки, выбитые на камне в самых неприметных местах, и скорее всего сбился с пути и благополучно исчез в одной из сотен не имевших дна трещин Гордрума.

Гном Кирку по прозвищу Бродяга, действительно, довольно неплохо знал эту тропинку, которая вела через перевал на эту сторону. В его клане Каменной башки, сотни лет назад оседлавшим Северный перевал, многие слышали про этот самый короткий путь с одной части Гордрума на другую, но не все решались им идти. Тех же, кто все-таки отваживался, ждал тяжелый почти двухдневный переход, во время которого смельчака поджидали многочисленные опасности — неожиданно сваливавшиеся на голову валуны и булыжники, жадные поглощающие все на своем пути оползни, ненасытные скрывающиеся до самого последнего броска хищные звери.

— Где же эта руна? — негромко (в этих местах любой неосторожно вырвавшийся звук мог привести к смерти) пробормотал, приседая возле невысокой каменной плиты, низ которой был слегка обтесан рукой неизвестного давно уже сгинувшего во тьме времени мастера. — Руна Дромхильд… Указывающая на близкий кров…, — не доверяя своим глазам, он начал водить ладонью по гладкому камню, в надежде наткнуться на выдолбленные канавки знака. — Вот же он, — удовлетворенно прошептал он. — Значит, до топоров осталось совсем немного.