«Фамильяры Смерти»

Фамильяры Смерти (fb2) - Фамильяры Смерти 1180K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Александр Гулий

Александр Гулий Фамильяры Смерти

Пролог

Высокий, немного худощавый мужчина среднего возраста в черном плаще и с тростью в руках стоял на холме, задумчиво наблюдая картину рушащегося города. Его некрасивое лицо было настолько необычно, что не давало возможности отвести от него взгляд. Темные волосы, длинный, сильно выдающийся вперед нос с горбинкой придавали ему схожесть со старым вороном. Но самыми невероятными были глаза. Мало кто решился бы заглянуть в эти два темно-карих, почти черных, бездонных омута, потому что на их дне плескалась невероятная мощь, способная разрушать звезды и снова создавать их по малейшему желанию владельца. Казалось, одно неосторожное прикосновение к ней безвозвратно сметет саму сущность дерзнувшего совершить столь опрометчивый поступок. Цепкий взор мужчины пристально наблюдал за тысячами жнецов, упокаивавших души погибших людей. Вне всяких сомнений, безоговорочная победа в этой битве осталась за ними, но и она имела свою цену. Задействованную в последней самоубийственной атаке акалетов волну не удалось остановить и теперь почти по всему миру многочисленные города, поселения и их жители превращались в пыль. Выжить в этом кошмаре удастся далеко не многим и работы жнецам будет не на одну неделю. На его глазах таяла очередная цивилизация, еще один мир, погибающий перед ним… Вскоре он положит начало новому, для того чтобы тот развивался и крепнул, достигал невероятных вершин, а затем вновь рухнул столбом пыли в очередном сражении. И так будет до тех пор, пока не прекратится эта безумная война.

— Не самая приятная картина, как ни покрути, — сказал подошедший к мужчине жнец. Его длинные ядовито-красные, завязанные когда-то в хвост волосы были растрепаны, на суровом лице сквозь разводы сажи виднелись многочисленные уже начинающие заживать ссадины и царапины и лишь зеленые, будто подсвеченные изнутри глаза оставались невозмутимыми.

— В этот раз погибло очень много жнецов. Вы были созданы фамильярами и каждая такая смерть отдает отвратительным ознобом по коже.

— Если бы мы могли отправить все сражение в междумирье, можно было бы избежать гибели этой цивилизации… да и моей тоже, — в голосе собеседника прозвучал легкий укор, но, к счастью, самый первый и самый могущественный жнец мог позволить себе немного бесцеремонности.

— Я знаю, что ты хочешь сказать, Каденция, — кивнул мужчина. — Но сам ведь знаешь, я не мог этого сделать. Даже сейчас мне ничего не стоит одним усилием мысли уничтожить всех акалетов, не то что отправить вас в междумирье. Но это убьет не только цивилизацию, это сотрет в порошок все сущее здесь. Структура нашего мира такова, что столь небрежное мое вмешательство не оставит ему шансов на выживание, слишком большое количество силы и жизненной энергии будет при этом бесконтрольно высвобождено. Так что, если не хочешь умереть раньше времени, придется вам обходиться своими силами.

— Ну, в некотором роде, я и так мертв, — кисло пошутил Каденция, — целых три раза, если быть точным.

— Не ерничай, прекрасно ведь понимаешь, о чем я. Я и так помогаю вам по мере возможностей.

Жнец лишь кивнул, на мгновение вспомнив, как его Шеф шел по одному из множества городов, где кипела схватка, и превращал акалетов в пыль. Безумные существа, видя его, инстинктивно разбегались в бесполезных попытках укрыться, но его не волновало подобное. Где бы они не спрятались, все равно неминуемо исчезали с лица земли. Силе, которая их пожирала, были нипочем ни замки, ни расстояние.

— К тому же, — продолжил мужчина, — несмотря ни на что, в происходящем есть некоторая закономерность развития. Вполне возможно, что если бы не тот случай, ни человечество, ни жнецы никогда не смогли бы достигнуть того, что еще будет когда-то достигнуто.

— Карму бы утешили Ваши слова, если бы она помнила.

— Хоть в этот раз демоны и остались в стороне от сражения, но все идет так, как должно идти, и пока Карме ни к чему помнить о произошедшем. А теперь за работу.

Мужчина, взглянув на пасмурное небо, вот-вот готовое разразиться нешуточным дождем, быстрым шагом направился прочь с холма, дабы помочь своим подопечным. Каденция коротко кивнул и отправился вслед за ним.

* * *

Денек выдался солнечным, даже в доме было слышно веселый гомон детворы. Последние теплые дни этой осенью, как казалось Ярославе. Внешне спокойная девушка все утро занималась домашними делами, хотя внутри вся сгорала от нетерпения, ведь сегодня должен был вернуться Александр. Уже полтора месяца прошло с тех пор, как брат уехал сопровождать очередной обоз и вот теперь он должен был вернуться домой. Ярослава взяла метлу и отправилась на задний двор, чтобы привести в порядок небольшую могилку, расположившуюся у самого края забора под раскидистой яблоней. Уже все было прибрано и готово встречать уставшего путника, оставалось лишь место, где покоилась их приемная мать ведунья Златоцвета, которую они отказались хоронить на общем погосте. Будучи еще просто пожилой женщиной, Златоцвета нашла Яру и Александра на дороге, ведущей из столицы, рядом с разбитым обозом, на который напали разбойники. Ведунья пожалела маленьких детей и забрала к себе в деревню, чтобы воспитать как своих. В деревне Златоцвету побаивались из-за того, что она не признавала христианство и поклонялась каким-то своим, давно забытым простыми обывателями богам. Но страх и уважение это две совершенно разные вещи. Ведунья лечила своими заговорами и травами почти все болезни, которые когда-либо нападали на жителей деревни. Когда Златоцвета умерла, Ярослава заняла ее место сельской лекарки. Заметив однажды, что близнецы с первого раза запоминают абсолютно все, чтоб она ни сказала или сделала, ведунья заявила:

— Вы особенные, я давно это заметила, но сейчас окончательно утвердилась в этой мысли. Я научу вас своему искусству, и после меня вы сможете помогать людям.

Закончив с уборкой, девушка собралась заняться сортировкой трав, но до дома так и не дошла, заслышав стук копыт и гомон соседей. Выбежав к небольшим воротам, она увидела брата, заводящего лошадь во двор, и тут же бросив метлу, повисла у него на шее.

— Ох! Осторожно, так ведь и задушить недолго, — весело засмеялся юноша, подхватывая сестру на руки.

— Я так скучала! — всхлипнула Ярослава.

— Ну, теперь я дома, сестрица.

— Как оно там, в столице? — поинтересовалась Ярослава, когда они зашли в дом.

— Здорово. Народу, правда, тьма была. Хозяин обоза меня пригласил на пир в честь подписания какого-то там торгового уговора между ними, как лучшего охранника, так я и купцов заморских видел. Один из них все время так непривычно имя мое сокращал, что я за хмелем только с пятого раза понял, что он ко мне обращается.

— И как же звал? — спросила девушка, насыпая им обоим по большой миске горячего обеда.

— Алексом звал, представь только.

— Алекс? Действительно непривычно как-то. Это тебе не Сашей звать. Может мне тебя тоже так называть теперь? — усмехнулась Ярослава.

— Да называй, как хочешь, только в тарелку побольше сыпь.

Всю следующую неделю Александр помогал сестре собирать урожай и травы на зиму, ведь за такое долгое время многое могло произойти и запасаться лекарствами нужно было до самой весны. Погода начала понемногу ухудшаться и Ярослава еще больше торопилась, неясное чувство тревоги гнало ее на рассвете в лес за нужными травами, корешками и прочими непременными атрибутами ведуньи. Александра тоже мучило странное беспокойство, а когда подобное происходило с ними обоими, ничего хорошего ждать не приходилось. Несчастье случилось на второй день новой недели, когда утром в ворота к ведунам постучался соседский мальчуган Тимофей.

— Тетя Яра, помогите, пожалуйста! — с порога залепетал парнишка.

— Что случилось? — обеспокоено спросила Ярослава, впуская ребенка во двор.

— Папа заболел, горячка его страшная бьет, мама за лекарством послала.

— И давно он так?

— Со вчерашнего вечера плохо ему, но мы думали, может просто заболел, или еще что, но сейчас ему совсем худо стало, — испуганно протараторил ребенок.

— Иди домой, мы сейчас догоним, — сказал вышедший из-за угла Александр и паренек, послушно кивнув, опрометью бросился обратно.

— Ты думаешь о том же, о чем и я? — задумчиво произнесла Ярослава.

— У нас двоих никогда просто так не бывает плохих предчувствий, что-то здесь не то, — ответил ей брат.

— Тогда нам стоит поторопиться.

Отец семейства Владимир лежал на скамье без сознания и тихо стонал. Мария, беспомощно заламывая руки, сидела около мужа, а Тимофей, подобрав под себя ноги, устроился на печи. Ярослава молча подошла к больному мужчине и начала осмотр. Александр тем временем начал расспрашивать несчастную мать о подробностях состояния ее супруга.

— Я не знаю, что думать. Решила сначала, что он простыл, хотя такое мало когда бывало. А он после работы как вернулся, так и сидит, есть не хочет, ничего не хочет, озноб его бьет. Съел хлеба кусок и обратно выдал. Надеялись, что само пройдет до утра, а оно только хуже стало. Ох, чует мое сердце, не простая это хворь.

— Саш, иди, помоги мне, — позвала Яра и Александр, отослав Марию посидеть с сыном, подошел к больному. — Подержи ему голову, хочу язык его посмотреть, а то разбудить никак не выходит.

Юноша взял голову соседа руками с обеих сторон и осторожно надавил большими пальцами на челюсть, открывая ему рот. Ярослава долго рассматривала его язык, а затем, все больше мрачнея, спросила у жены:

— Он в последнее время, пока туши свежевал, резался, кололся?

— Да, было дело дня четыре назад, — недоуменно ответила Мария. — Иваныч на охоте лису словил, здоровую такую, да еще говорил-выхвалялся, какая она хорошая была, и попросил шкуру аккуратно снять, чтоб с нее какие-то поделки Лада делать могла. Так Володя тогда руку порезал, но мы обработали рану и вроде обошлось. А к чему ты спрашиваешь?

— Лиса, говоришь… — задумчиво пробормотала Ярослава, трогая покрытый испариной лоб соседа, жар от него шел неимоверный. — И еду назад вывернул… Страшно говорить даже вслух, но, боюсь, это чума.

Александр выругался. Мария охнула и, смертельно побледнев, покрепче прижала испуганного сына.

— Что же теперь делать? — с трудом сдерживая слезы, спросила она.

— Я знаю одно лекарство, мать рассказывала, но оно работает только на ранних порах, а тут уже пятый день пошел. Да и чтоб приготовить отвар, время нужно.

— С другой стороны, если он заболел не сразу, то может организм справляется пока, — предположил Александр.

— Да, но надолго ли его хватит? — ответила девушка и, поднявшись с колен, деловито произнесла: — Так, Тимофея к нам пока отряди, нечего ребенка опасности подвергать, мы с братом сейчас займемся отваром, а ты иди к Иванычу и скажи, ему, что случилось, если они эту лису ели, то вся семья уже больна.

— Но как такое могло случиться? — всхлипнула женщина.

— Просто, на самом деле. Животина могла крысу больную где-нибудь съесть или блохи зараженные покусали.

— Но ведь на вид с ней все нормально было…

— С мужем твоим тоже четыре дня все в порядке было и вот на, что выплыло.

Через несколько дней заболела вся семья Иваныча и еще несколько человек. Чума в маленькой деревеньке расползалась катастрофически быстро и в один момент Ярослава с братом просто перестали успевать следить за всеми. На сельском совете было решено, что здоровые сельчане будут помогать ведунам собирать травы и готовить отвар, который мог спасти жителей деревни. Жить хотелось всем, поэтому брат с сестрой раздавали день ото дня подробные инструкции о том, что и как делать. Две недели прошли для девушки как в тумане. Она беспрестанно ухаживала за больными, рассказывала, людям что нужно собирать и сколько раз пить отвар, Александр раздал всем здоровым плотные повязки на лица с травами внутри, чтобы хоть как-то обезопасить их от нагрянувшего недуга. Всю здоровую скотину пришлось изолировать, иначе деревня рисковала остаться без возможности существования зимой, а ухаживать за ней отрядили детей. Вылечить удавалось далеко не всех и на окраине деревни пришлось выкопать огромную яму, в которой палили тела. Поначалу сельчане возмутились, мол, как это так, негоже такое с людьми делать, но Александр быстро и доходчиво объяснил особо непонятливым, почему нужно делать, как они с сестрой говорят и не перечить. Входить и выходить из деревни было строго-настрого запрещено и вскоре разум некоторых людей начала затмевать паника.

Ярослава как раз ухаживала за очередным больным, когда в комнату ввалился закутанный в шерстяной плед Александр. Лицо его было ужасающе бледно, под глазами залегли глубокие фиолетовые тени, а некогда густые вьющиеся черные волосы слипшимися сосульками падали на плечи. Страшная болезнь высасывала из юноши всю красоту и силу с каждым часом. И все потому, что он решил отдавать положенную себе порцию отвара Тимофею, который наотрез отказался уходить со здоровыми детьми и постоянно крутился возле отца, несмотря на все угрозы.

— Саша, зачем ты встал? Тебе же может стать хуже! — яростно прошипела девушка — несмотря на все ее усилия, брату не становилось лучше даже немного.

— Тимофей приходил, — хриплым голосом ответил юноша, — сказал, будто мать шепталась с соседкой, что батюшка наш церковный с ума сошел. Говорят, согнал под церковь всех служивых и напуганных и указания раздает, собирается зло из деревни изгонять.

— Только этого нам не хватало, — обреченно вздохнула ведунья, но занятия своего, тем не менее, не бросила.

К полудню свита священника начала сгонять сельчан на площадь. Оставив больных и впавшего в беспамятство брата, девушка отправилась послушать речь батюшки. По дороге она встретила Тимофея и осторожно подозвала его к себе.

— Тимош, можно я тебя об одолжении попрошу?

— Конечно, тетя Яра, — ответил мальчишка.

— Побеги ко мне домой и забери все, что сможешь из сундука, что стоит между стеной и печью. Вот тебе ключ от него, как унесешь что получится, спрячь понадежней, и не говори никому.

— А что случилось?

— Так ведь батюшка со свитой обходить все дома собрались. А он на нас братом давно зуб точит. Ведь таких как мы, солнышко, много где на кострах жгут. А в сундуке много всего полезного и важного лежит. Как отвары разные варит да мази с настойками, как наговоры делать и обереги, и много принадлежностей всяких нужных. Бабушка Злата тебя ведь грамоте обучала?

Мальчуган согласно кивнул и спросил:

— То есть, в сундуке сокровища, которые нас спасти могут? Колдовство ваше там?

— Можно и так сказать, — улыбнулась та, — а раз ты грамоте обучен, то, случись что, разобраться с ними сможешь. Только поторопись и будь осторожен, чтоб тебя не видел никто.

— А можно я Катю с собой возьму? Она сбежала от остальных ребят, вызнать, как сестра ее старшая.

— Ох ты ж горе луковое, хоть повязка на лицо у нее есть?

— Есть, я ей дал, — гордо ответил ребенок и резонно заметил, — в четыре руки-то сподручней будет.

— Ладно, только не попадитесь.

Когда Ярослава дошла до площади, священник уже вовсю вещал свои проповеди, рассказывая о божьих карах и необходимости круглосуточных молитв. Девушка посильней ссутулилась и опустила голову, чтобы никто не заметил гримасу неприязни, которая упорно не хотела покидать ее лицо. По окончанию проповеди батюшка заявил, что они, слуги божьи, начнут обходить все дворы, дабы помолиться о здравии больных и изгнать злых духов, захвативших деревню. В тот момент девушка обрадовалась, что их с братом дом стоял на самом отшибе, теперь у нее было время помочь детям понадежнее упрятать содержимое сундука, прежде чем до них дойдут. Несмотря на то, что большинство больных находилось в ее доме и доме Марии по соседству, батюшка начал обход с другого конца деревни. Обрызгивая все, до чего можно было дотянуться, свяченой водой, он призывал людей снять повязки с лиц и обратиться к господу, но его мало кто слушал. Когда делегация добралась до дома ведуньи, девушка уже хлопотала над больными. Священник брезгливо поморщился, глядя на чумных, и принялся читать молитву, брызгая на всех святой водой. Когда холодные капли долетели до сына кузнеца, заболевшего неделю назад, юноша, который, в отличие от своего отца, был довольно хлипок сложением и здоровьем, тяжело застонал. Батюшка прервал песнопения и переглянулся с подчиненными. Те быстро схватили ведро со святой водой и направились к нему. Сообразив, что они хотят сделать, Ярослава бросилась наперерез.

— Стойте, этого нельзя ни в коем случае делать!

— Что ты сказала, девочка? — недоуменно приподнял бровь священник.

— Нельзя поливать его холодной водой! Его организм ослаблен, да и к тому же Святослав всегда отличался слабым здоровьем, а сейчас у него страшный жар. Я боюсь, если полить его холодной водой, резкого перепада температуры он может не выдержать!

— В его теле поселился злой бес болезни. Ты слышала, как он отреагировал на молитву? Мы должны изгнать из него это зло.

— Ему просто плохо! Если вы вдруг забыли, в деревне бушует чума, здесь все стонут!

— Вы слышали? Девчонка противится воле Господа и церкви, препятствуя изгнанию зла! — воскликнул батюшка и Ярослава обреченно поникла. Ей конец, нелегкая лишила священника последних крупиц ясномыслия.

— Я беспокоюсь за здоровье людей, я ведь лекарка, — процедила девушка, предприняв последнюю попытку отбиться, но она не увенчалась успехом.

— А может это ты наслала на деревню чуму? Твое потакание демонам вызывает опасения.

— Батюшка, скажите честно, вы скудны умом, что ли? Не первую весну ведь меня знаете! — возмущенно воскликнула опешившая от такого заявления Ярослава и тут же прикусила язык.

— Слышали?! — взвопил священник, — хватайте ведьму!

Помочь было некому и подручные ненормального батюшки мигом связали ведунью и потащили на площадь.

— Ну хоть больных в покое оставили, и на том спасибо, — подумала та, пока ее бесцеремонно волокли на площадь. Собравшиеся вокруг батюшки перепуганные безумцы выслушали распоряжения и начали споро сооружать небольшой помост, таскать солому и хворост с поленьями, а вскоре, несколько человек притащили один из деревянных столбов с межи деревни, и Ярослава с ужасом осознала, что ее собираются сжечь, как самую что ни на есть неугодную языческую ведьму. Сельчане попытались взбунтоваться и отбить ведунью, но соратники батюшки быстренько оголили мечи да вилы и отогнали толпу, не давая людям буйствовать. Сошли с ума или нет, а на своих же бросаться как-то не хотелось.

— Успокойтесь, люди! Вы находитесь во власти ведьмы! Мы освободим вас, с ее смертью исчезнет и чума! — вещал священник, пока Ярославу привязывали к столбу.

Из небытия Александра вывело активное тормошение и отчаянный детский голос.

— Дядя Саша, очнитесь, я вас умоляю!

Юноша с трудом разлепил глаза и закашлялся.

— Тимофей? Что ты тут делаешь? Заболеть ведь можешь.

— Батюшка собрался тетю Яру сжечь! Сказал, что она ведьма и наслала на деревню чуму, — затараторил мальчик. — И не дали ее отбить, стоят теперь его помощники с вилами наголо, чтоб никто не лез, но нельзя же все так оставить!

Александр хрипло выругался и свалился на пол, пытаясь встать с лавки. Тимофей помог ему подняться и юноша, пошатываясь, направился к выходу из дома.

— Можешь мне помочь? — дождавшись согласного кивка, парень продолжил, — принеси со стола мой охотничий нож, сил нет идти до него.

Солому поджигали с двух сторон. Огонь разгорался медленно и неохотно, будто не хотел забирать Ярославу в свои объятья. Девушка прекрасно понимала, что спасти ее некому и лишь молила богов о быстрой смерти. Помутненным от ужаса взглядом она заметила какое-то странное оживление среди толпы, но не придала этому никакого значения, правда ровно до тех пор, пока не увидела изнеможенно упавшего на колени перед кострищем брата.

— А ты еще кто такой? — недоуменно спросил священник, глядя на чумного. — А-а-а-а, Саша, надо же, как из тебя демоны жизнь то пьют. Не переживай, и до тебя очередь дойдет.

— Я? — переспросил Александр, будто услышав лишь первые слова батюшки. С трудом поднявшись с колен и направляясь шатающейся походкой к святоше, он яростно произнес: — Сегодня я стану тем, кто заберет твою черную душонку на тот свет!

Увы, но желанию Алекса не суждено было сбыться. Юноша был слишком ослаблен болезнью и нож, который он держал в руке, лишь слабо поранил церковника. Священник заорал, как свинья на бойне и схватился за живот, но в следующий миг его скулеж заглушил истошный вопль Ярославы, до которой добрался огонь. Александр рванулся, было, к сестре, но не дошел несколько шагов — его глаза внезапно закатились и юноша рухнул на землю, чтобы уже не встать. Ведунья заорала еще громче и провалилась в темноту.

Очнулся Александр в невероятно хорошем состоянии. Все его тело переполняла необычайная легкость и сила, парень даже не сразу понял, что происходит. Но картины недавних событий не заставили себя ждать и Алекс резко дернулся в сторону костра, собираясь залезть в огонь и вытащить сестру, но его остановил незнакомый голос.

— В этом нет необходимости.

Парень удивленно оглянулся и, не веря своим глазам, уставился на живую — здоровую Ярославу, стоявшую в компании крайне необычно одетого мужчины неопределенного возраста с тростью в руках. Его цепкий взор внимательно изучил Александра, после чего он заговорил.

— Итак, повторю для тебя. Вы оба мертвы, но от рождения вы не были обычными людьми, а потому отправлять вас на упокоение нет необходимости. Вы достойно прошли Испытание и у меня есть для вас работа. Идемте со мной, я введу вас в курс дела по пути.

— Простите, — осторожно произнес Алекс, а Вы…

— По дороге расскажу, — просто ответил мужчина и, развернувшись, зашагал в сторону выхода из деревни. Брату и сестре ничего не оставалось, кроме как последовать за ним.

Чума, так и не распространившись дальше, оставила деревню через месяц. Обезумевший священник, уверявший, что со смертью ведьмы зараза уйдет, умер через неделю после сожжения ведуньи. Его прихвостни, оставшись без покровителя, образумились и приняли участие в спасении деревни при помощи целебного отвара. Спрятанные вещи Ярославы и Александра раскопали на опушке леса и, уважив желание покойных, оставили у Тимофея, как их хорошего друга и знающего грамоту человека. Сидя однажды на огромном стоге сена вместе с Катей, мальчишка сказал:

— Знаешь, Катька, я думаю, они все еще где-то есть.

— О ком ты? — не поняла девочка.

— О тете Яре и дяде Саше. Я думаю, Бог забрал их, чтоб они могли помогать людям не только здесь, в нашей деревне, и их ждет большая судьба.

— Ну ты и выдумщик, — засмеялась в ответ Катя, даже не подозревая, насколько может быть прав ее друг. Денек тогда выдался солнечным.

* * *

— Поздравляем с выпиской! — улыбнулся врач, передавая ребенка матери.

— Спасибо. Скажите, а это ничего, что у нее глаза разноцветные? — принимая маленькую дочку, спросила Наташа.

— Ну, бывают случаи, когда приобретенная разноцветность глаз свидетельствует о некоторых болезнях, но девочка такой родилась и по нашим данным абсолютно здорова, так что это не более чем особенность организма.

Счастливые родители, удовлетворившись ответом, уехали домой. А спустя десять лет никто уже не обращал внимания на цвет глаз маленькой Геллы, так как нашлись у нее еще более интересные странности. Или особенности, это уж кто как смотрел.

— Ведьма! Ведьма! На тебе, получай!

— Что, упырь можешь обижать девочек только когда с тобой дружки твои? — язвительно спросила Гелла, подбирая с земли выбитый из рук рюкзак. — Что ж ты не говоришь им, откуда у тебя синяк под глазом? Что ж ты не рассказываешь, как я тебя вчера смачно отлупила?

— Вован, о чем это она? — спросили друзья малолетнего задиры.

— Неважно. Говорю же вам, она ведьма, — продолжил пацан. — Ее сегодня на контрольной годовой к ведь к директору вызывали.

— Откуда ты знаешь?

— Подслушал ее разговор с Юлькой. Видать, директриса тоже догадалась, что она ведьма, так что скоро кто-то вылетит из школы.

— Обломайся, дурак! Никто меня не исключит. И вообще, — неожиданно вкрадчивым голосом заговорила Гелла, — раз я ведьма, то возьму и превращу вас в земляных червяков, а еще лучше, призову демона какого-нибудь, чтоб он вас съел, и никто никогда не узнает, куда вы пропали.

— Мы твоих демонов не боимся, — уже гораздо менее уверенно ответил Вова.

— Да? Ну, тогда я его зову, пусть съест вас, а то вы мне так надоели, сил нет, — замогильным тоном заявила девочка и, в надежде на то, что к середине ее речи пацаны сбегут, начала нести чушь, которая могла бы сойти за страшное заклинание. — О, великий и ужасный демон темного королевства, явись на мой зов!

Как ни странно, обидчики не спешили убегать, более того, они замерли на месте и расширившимися глазами смотрели Гелле за спину. Девочка тоже обернулась и увидела перед собой высокого парня лет двадцати пяти, одетого в черные джинсы и рубашку. Он был атлетически сложен и невероятно, просто дьявольски красив, а мальчишкам мерещилось, будто из его глаз вырывается адское пламя. Юноша медленно опустился на одно колено и церемонно произнес:

— О, моя Темная Госпожа, я пришел на твой зов. Что ты хотела, о, великая?

Гелла ошалело уставилась на парня, но, увидев, как он ей незаметно подмигивает, быстро сообразила, что говорить.

— Я хочу, чтобы ты съел моих обидчиков.

— Этих-то что ли? — приподнял бровь юноша. — Но, хозяйка, они же такие маленькие и костлявые, я ни чуточки не наемся! Когда ты меня уже покормишь кем-нибудь большим? Посмотри, как я исхудал, уже крылья под рубашку помещаются. Еще немного и я не смогу больше нагонять ужас на твоих врагов, как прежде.

Гелла сделала вид, что задумалась, а сама краем глаза наблюдала за своими обидчиками. Все трое дрожали от страха, как осиновый лист и, кажется, готовы были коллективно наложить в штаны.

— Тогда давай ты заберешь их в темное королевство на вечные муки, а потом мы займемся твоим откармливанием.

— Нет! Не надо на вечные муки! И вообще, что-то времени много, нам домой пора, — нестройным хором пролепетали пареньки и сорвались с места.

— Бегите, бегите! — крикнула вдогонку Геля, — Иначе испепелю!

Поднявшийся с колен неожиданный спаситель весело рассмеялся.

— Здорово мы их, правда?

— Ага. А вы, дяденька, правда, что ли, демон?

— Неее, — не прекращая улыбаться, протянул юноша, — я не демон, я жнец.

— Это тот, который души забирает? Мне что, уже умирать пора? — настороженно поинтересовалась девчушка.

— Нет-нет, я просто шел мимо на работу и, услышав перепалку, решил тебе подыграть, просто не смог устоять против такого веселья. Меня, кстати, Александр зовут, — сказал жнец, вновь опускаясь уже на корточки, чтобы его собеседнице не приходилось задирать голову.

— А меня Гелла, — девочка осторожно протянула руку к жнецу, — можно я…?

— Можно, почему бы и нет, — засмеялся Александр. — Признаться честно, если бы мне вот так бы какой-то человек на улице сказал такое, я бы не поверил, так что дерзай. Хотя на ощупь я от обычного человека мало чем отличаюсь.

Гелла осторожно притронулась к голове жнеца, так как тыкать пальцем в лицо ей показалось ну вовсе уж некультурным. Просить у чужого человека разрешения к себе прикоснуться, чтобы убедиться в его материальности, и так было странно, поэтому нужно было быть максимально вежливой с этим загадочным парнем. Его черные, как смоль вьющиеся волосы, падавшие до самых плеч, были удивительно мягкими, какими они, наверное, бывают в рекламах дорогих шампуней. Девочка намотала на палец длинный локон и тут же отпустила, вспомнив о приличиях.

— Какие мягонькие. Я, если честно, всегда думала, что жнецы должны быть старше и не такими красивыми.

— Ну, так не только ты думаешь, это весьма распространенное заблуждение, усмехнулся юноша, заводя за ухо выбившуюся прядь, — на самом деле мы все красивые, так задумано создателем, чтобы люди не пугались нас, когда умирают. А чего тебя к директору вызывали?

— Ой, да мне на контрольной учительница случайно дала лист с заданием для семиклассников, а я их решила правильно. Вот меня и повели к директрисе выяснять, не смухлевала ли я. Заставили еще несколько задач решить, а потом сказали, что я теперь могу больше не писать годовые контрольные по математике, если успеваемость хорошая будет. А если и по другим предметам такое будет, то по ним тоже смогу не писать, — похвасталась девчушка. — Вот только мне все равно придется изображать обычную успеваемость и писать контрольные, иначе в Департамент заберут, так родители говорят.

— Ну, раз говорят, значит стоит их послушать. Нечего тебе в Департаменте внутренних расследований делать.

— А вам почем знать, вы будущее видите?

— Нет, будущего я не вижу, но знаю, что ты особенная.

Внезапно парень уставился на свои странные наручные часы и сказал:

— Ладно, пойду я, работа не ждет.

— До свиданья, — ответила ему Гелла и тут же спросила, — Я вас еще когда-нибудь увижу? Ну, я имею в виду, до того, как вы придете за душой моей.

— Уверен, мы с тобой еще обязательно встретимся, — улыбнулся юноша и, помахав рукой, зашагал прочь. Геля еще некоторое время постояла на месте, а затем, кивнув каким-то своим мыслям, побежала домой.

Глава 1. Берегись автомобиля

Несмотря на последний месяц весны, погода была отвратная, небо затянули тучи, и то и дело срывался мелкий дождь. День только начинался, а пятница даже не пыталась радовать, и настроение Юли валялось где-то возле отметки «ниже плинтуса», тихонько жалуясь на несправедливость жизни. Порыв холодного ветра ударил девушке в лицо и она непроизвольно поморщилась. Ускорив шаг, она задалась целью как можно скорее укрыться от неприветливой погоды в уютном офисе. В холле огромного здания, где она работала, как всегда, царил полумрак. Юля, радуясь возможности добраться до кофейника, стянула с себя куртку и направилась к огромному в несколько человеческих ростов зеркалу, где сосредоточенно рассматривала свое отражение ее подруга.

Одета та была просто: слегка вылинявшие черные джинсы, футболка с веселым рисунком, кожаная куртка косуха — ничего необычного на первый взгляд. Но несмотря ни на что, выглядела Гелла Константиновна Костеренко приметно. Виной этому были, как казалось Юле, яркие рыжие волосы, которые девушка любила замысловато повязывать темно-красной косынкой, и разноцветные глаза, с которыми никто не рождался уже лет так шестьдесят. Геллу знали, как личность немного не от мира сего, но не слишком строгое начальство прощало ей некоторые причуды и периодические прогулы, потому что обязанности свои она выполняла исключительно вовремя, да и к тому же могла работать удаленно. Юля знала свою подругу еще со школьных времен и могла бы ответить, почему Гелла была не такой, как все, но зачастую на вопросы посторонних лишь пожимала плечами и виновато улыбалась в ответ, мол, ну, черт его знает, может, в детстве ее в роддоме уронили.

На самом деле ее подруга была если не гениальным, то уж точно весьма талантливым математиком и статистом, но вслух об этом обычно никто не говорил. Если не хочешь всю жизнь провкалывать на местами довольно таки опасной работе в Департаменте внутренних расследований, то лучше не распространяться о своих выдающихся интеллектуальных способностях. Департамент искоренил почти всю преступность в стране за счет привлечения в свои ряды незаурядных умов, но подобная работа была мероприятием исключительно принудительным. К тому же, Гелла, в отличие от большинства молодежи, с детства мечтавшей работать в этом уважаемом месте, пылкой любви к Департаменту не испытывала. Возросший же за последние полгода по непонятным причинам уровень преступности в городе только укрепил ее неприязнь. Но, несмотря на то, что сокрытие более талантливых по сравнению с другими личностей каралось уголовной ответственностью, некоторые родители не хотели оставлять своих детей без возможности выбора жизненного пути. Поэтому Гелла скромненько отучилась в школе и университете без особых отличий и устроилась на работу в сервис-бюро Юлиного дяди, собственно, как и сама Юля. Остальные сотрудники первое время посматривали на тихую и немного замкнутую девушку косо, в основном из-за тяжелого взгляда разноцветных глаз, но потом привыкли и перестали обращать на нее внимание. По правде говоря, когда Юля еще в школе впервые увидела девочку, у которой левый глаз желтый, а правый зеленый, а все кругом кричали, что она ведьма и якобы даже демонов призывать умеет, испугалась не на шутку. Но как вскоре выяснилось, Гелла была очень даже милой, со своими странностями, конечно, но тут уж ничего не попишешь. Несмотря на некоторые причуды, на публике она вела себя неприметно и если бы не броская внешность, вполне возможно, отлично сыграла бы роль какого-нибудь привидения. Оживала девушка лишь при встрече с немногочисленными сведущими друзьями, поэтому остальным приходилось лишь довольствоваться Юлиными рассказами о том, что на самом деле она очень общительная и веселая.

— Гелька, что ты надеешься там рассмотреть, проход в параллельную вселенную? — спросила Юля, подходя к подруге.

— И тебе привет, — улыбнулась она, — да не то чтобы, скорее просто думаю, расчесаться или так сойдет.

— Сойдет, не парься.

— Впрочем, это все тлен, я так хочу спать, что могу думать лишь о мягкой постели, с которой так тяжело было расставаться.

— Вот уж ты могла бы и не прийти, — заметила Юля, — все равно тебя не ругают за это, удаленно поработала бы, да и погодка ни к черту сегодня. Кстати, что за повышенная сонливость, опять пол ночи бодрствовала?

— Меня мучила бессонница, а когда, наконец, заснула, так такое сниться начало, что просто жесть. Вроде девушку какую-то на костре сожгли.

— Не люблю такие сны, — поморщилась Юля, — неприятный осадок от них остается, кажется, что раз что-то плохое приснилось, то и со мной такое непременно случится.

— Ну, тогда я могу жить в тишине и спокойствии, — хохотнула Гелла, — вряд ли меня кто-то захочет спалить на костре.

— По-моему, тишина и спокойствие с твоей жизнью абсолютно несовместимы. Ты хоть и изображаешь тихоню, но как встретишься с Данилом или Женькой, то все, пиши — пропало.

— Ну мне же нужно ведь хоть где-то веселиться.

— Мда, железная логика, — вздохнула Юля, таща подругу к лифтам.

— Непоколебимая. А вообще, я проснулась утром с мыслью о том, что сегодня обязательно произойдет что-то необычное.

— Это магнитные бури, Гелечка. Все предельно просто, это магнитные бури. Или полнолуние, или и то и другое вместе.

— А вот и неправда ваша, — совершенно серьезно ответила она, выходя на нужном этаже и направляясь к офису. — Полнолуние только завтра, а магнитные бури закончились позавчера.

— Значит у тебя ломка, одно закончилось, а другое еще не началось.

— Ну не скажи, чутье еще ни разу меня не подводило.

— Ладно, посмотрим. До твоих чрезвычайных происшествий еще дожить надо.

— Доживем, никуда не денемся, — уверенно заявила Гелла и, отперев двери офиса, прошествовала к своему столу в уголке только для того, чтобы завалиться спать на нем же.

* * *

— Если вас не устраивает цена, я могу продать их кому-нибудь более сговорчивому. Вам ли не знать, что желающих найдется тьма-тьмущая и у моего дома очередь выстроится.

Зэсс вальяжно откинулся в кресле, наблюдая за гостями ничего не выражающим взглядом темно-серых, в полумраке казавшихся мутными омутами, глаз. Трое крепких мужиков буравили его полными ненависти тупыми взглядами. Еще один гость, невысокий мужчина с пустыми водянистыми глазами и надменным лицом, нервно елозил в кресле напротив, размышляя над тем, стоит ли платить молодому наглецу столь баснословную сумму или же проще и дешевле будет просто его убрать. Но ведь не исключено, что этот хитрый выродок мог иметь запасной план на случай непредвиденных обстоятельств. В конце концов, осторожность одержала верх над жадностью.

— Хорошо, я заплачу. Здесь все фотографии?

— Конечно! — насмешливо воскликнул юноша. — За кого вы меня принимаете? Я же не дилетант какой-то, работаю тихо и профессионально. Об их существовании никто не узнает.

— Я надеюсь, иначе пеняй на себя, — сухо ответил мужчина, — и каковы гарантии?

— Самая лучшая гарантия лежит в кейсе у вашего подручного.

Мужчина скривился, будто его заставили сожрать ведро лимонов, но, тем не менее, кивнул одному из своих телохранителей. Молчаливо-хмурый детина взял стоявший у его ног кейс и, поставив его на столик, открыл отработанным движением. Зэсс мельком просмотрел количество купюр и, посчитав в уме получившуюся сумму, удовлетворенно кивнул.

— Очень приятно иметь с вами дело.

— Чтоб ты сгинул, ублюдок, — процедил мужчина и, схватив фотографии, быстро вышел из кабинета. Телохранители молча последовали за ним. Дождавшись, когда стихнут их шаги, Зэсс тяжело вздохнул и устало прикрыл глаза. Вот уже сколько времени его жизнь все больше и больше походила на непрекращающееся испытание. Последнее дело грозило крупными неприятностями, достигнуть компромисса и обезопасить себя удалось с большим трудом. Иногда неудавшийся журналист жалел, что занялся этой работой. Искать и запечатлять компроматы на различных особ было не так-то уж и просто. Но, тем не менее, именно эта работа не давала ему погрязнуть в скуке и рутине. Парень усмехнулся, вспоминая, каким образом у него оказались фотографии, доставившие столько хлопот. Начиналось все до неприличия банально, как и всякая щекотливая история. Очередная обманутая дамочка желала знать, с кем именно спит ее неосмотрительный муженек, и в один замечательный солнечный день Зэсс отправился выполнять этот пустяковый заказ. Однако, осторожно спускаясь с крыши на специально имеющемся для таких случаев тросе, неудавшийся журналист неожиданно заметил рыбку покрупнее. В неприметной, как и множество других, пятиэтажке любовным утехам предавался не только муж клиентки, но и один из самых влиятельных криминальных авторитетов города. Причем, дамочка, затянутая в кожу и кляп во рту наряду с застегнутыми на его запястьях наручниками, свидетельствовали о любви данного индивидуума к крайней степени извращения. Естественно, устоять от соблазна запечатлеть это действо Зэсс не смог. Именно поэтому только что у него состоялся обстоятельный и опасный разговор, убивший много нервов и принесший еще одну огромную сумму денег. В дверь кабинета тихо постучали и, не дожидаясь разрешения, в комнату вошла Идалия.

— Ты уже освободился? — спросила она, плавно опускаясь на подлокотник кресла.

— Как видишь, — пожал плечами Зэсс, приглаживая немного растрепавшиеся каштановые волосы своей компаньонки.

— Тяжелое выдалось дело.

— Угу, и полный кейс денежек. Весьма неплохой стимул.

— Ты не боишься, что он захочет вернуть столь привлекательную сумму?

— На сегодня я свое отбоялся, — усмехнулся юноша, — но о переезде в соседний город придется задуматься. Хотя, с такими деньгами мы могли бы уехать на какой-нибудь остров Тихом океане и жить там припеваючи, завтракая ананасами.

— Как знаешь, — наморщила красивый нос Идалия, — пойдем, я приготовила ужин.

Зэсс нашел ее раненой в одном из бандитских переулков, выполняя очередной заказ. Молодая воровка и мухлевщица перешла дорогу не тем людям и должна была окончить свой земной путь еще два года назад, но добродушный фотограф пожалел девушку и дал ей второй шанс. Идалия не подвела и стала хорошей компаньонкой для сборщика компроматов. Ее смекалка помогала Зэссу ловить крупную рыбу в мутной воде подпольной мюнхенской жизни и выходить невредимым из опасных переделок.

Первый выстрел раздался в середине трапезы. Зазвенели разбитые стекла, Зэсс технично свалил Идалию на пол и сам упал сверху.

— Ты цела?

— Да. Что будем делать?

— Быстро дуй в кабинет, бери деньги и проваливай.

— А как же ты? — воскликнула девушка.

— Я задержу их, пока ты не уйдешь. Встретимся в «Пьяном жеребце» через час.

Идалия коротко кивнула и ползком начала пробираться к выходу из столовой. Зэсс, внимательно вглядываясь в темноту улицы за окном, достал пистолет. Раздобыть подобное оружие и получить права на его хранение и ношение было далеко не просто, но, к счастью, неудавшийся журналист был достаточно богат, чтобы позволить себе подобную роскошь. На крыше соседнего здания в свете полной луны замаячил темный силуэт и Зэсс, не раздумывая, выстрелил. Стрелок на мгновение замер и, медленно перегнувшись через бортик крыши, полетел вниз. Удовлетворенно кивнув, сборщик компроматов быстро ретировался из столовой. Спустя час он направился в паб с забавным названием «Пьяный жеребец». Владелец заведения был давним знакомым Зэсса и временами предоставлял ему и Идалии убежище. Опасность юноша почувствовал загодя и успел отпрыгнуть в другую сторону прежде, чем его настигла пуля. Вот только нападавших было несколько. Сборщик компроматов резко дернулся и очередная пуля, долженствующая попасть в сердце, угодила в плечо. Зашипев от боли, Зэсс выхватил пистолет и выстрелил в ответ. Послышались стоны и грязные ругательства. Но от следующей пули парень увернуться уже не успел, кусок свинца насквозь пробил легкое и Зэсс упал на мостовую, захлебываясь кровью. Контрольный выстрел в голову довершил дело и двое стрелков отправились докладывать об удачном завершении задания.

Идалия сидела в «Пьяном жеребце» и затравлено глядела на человека, которому им с Зэссом так не посчастливилось перейти дорогу. В паб зашло двое молодчиков, один из них прижимал к себе окровавленную руку и тихо сквернословил. Первый кивнул боссу и тот, удовлетворенно хмыкнув, жестом отослал подчиненных. Молодая воровка внутренне сжалась, ей до последнего хотелось надеяться, что те двое охотились не за Зэссом.

— Я принесла ваши деньги, — тихо сказала девушка, — фотографии тоже у вас, вы обещали оставить меня и моего напарника в покое.

— Что ж, раз обещал, придется выполнять свои обещания, — хохотнул мужчина. — Первую часть сделки я уже выполнил.

— В каком смысле? — не поняла Идалия.

— Мои люди оставили твоего напарника в покое, в вечном покое. Теперь твой черед.

Испугаться Идалия не успела, громкий выстрел погрузил мир в темноту.

Очнулся Зэсс в прекрасном состоянии, казалось, что он может переворачивать горы одним щелчком пальцев. Поднявшись с холодной мостовой, парень попытался вспомнить, что он здесь делает, как тут его взгляд наткнулся на лежавшее посреди дороги тело. Осознав, наконец, что произошло, он, едва не упав, попятился как можно дальше от собственного трупа. Приятный женский голос заставил его вздрогнуть и резко обернуться.

— Нетрудно догадаться, что тебя убили, — сказала среднего роста девушка с густыми черными, как смоль волосами до пояса и ярко-синими глазами. Одета она была в облегающее короткое синее платье, а за ее спиной стоял высокий парень в кожаных штанах и легкой белой рубашке. С первого взгляда было понятно, что они близнецы. Убедившись, что Зэсс достаточно их изучил и готов внимать, девушка продолжила: — Мы жнецы, как ты, наверное, мог догадаться. Мы забираем души людей и вершим над ними суд, если вкратце. Меня зовут Ярослава, а это мой брат Александр.

— И как, я хорошо вел себя в этом году? — ошалело пошутил неудавшийся журналист.

— Даже не знаю, что тебе ответить, — усмехнулся Александр, — наверное, все-таки хорошо.

— И теперь вы отправите меня на небеса в раю развлекаться, что ли?

— А вот отсюда начинается самое интересное, — произнес жнец, — ты подходишь нашему отделу по определенным параметрам и мы предлагаем тебе работу.

— Твоя компаньонка, к сожалению, тоже убита, — ответила на его невысказанный вопрос Ярослава, — И нет, она не обладала нужными качествами, чтобы присоединиться сейчас к тебе.

— Эмм… ну ладно, работа, так работа, — пожал плечами Зэсс. — Но если Идалия мертва, почему вы и ее не забрали? Или забрали?

— Ею занялись ребята из здешнего отдела, — сказал Александр. — Мы вообще не местные, просто наше отделение еще не до конца укомплектовано, а в Мюнхене сотрудников достаточно, вот и решили тебя к нам перенаправить.

— И куда же мы теперь?

— Ну, вот пошли, мы тебе все и расскажем.

* * *

Гелла резко открыла глаза и дернулась, от чего лежавшая с рядом с ней стопка бумаг упала на пол. Один из сотрудников их небольшого офиса собрался помочь все поднять, но девушка жестом остановила его и, выдавив немного вымученную улыбку, тихо сказала:

— Все в порядке, не отвлекайся от работы.

— Эй, Гелька, ты чего? — спросила Юля, обеспокоено глядя на подругу. — На тебе прямо лица нет.

— Сон какой-то странный приснился, — ответила девушка, пытаясь справиться с неожиданно нахлынувшей головной болью. Сон и вправду был необычный. Его главный смысл оставался четким и понятным: когда-то в прошлом убили сборщика компроматов, но ни лиц, ни имен, ни подробностей Гелла вспомнить не могла, а такое с ней случалось крайне редко. Спустя пять минут она забросила бесполезные попытки все вспомнить и предалась прочтению очередной книги в стиле фэнтези, попутно имитируя исполнение рабочих обязанностей, с которыми она справилась дома еще несколько дней назад. Однако смутная тревога, от чего-то не покидавшая ее с самого утра, усилилась еще больше. Где-то вдалеке громыхнуло и, оглянувшись на окно, Гелла увидела, как небо на востоке затянуло грозовыми тучами.

* * *

— Папа, нам нужно срочно поговорить!

Дмитрий Лисецкий, глубоко вздохнув, поднял глаза на дочь и как можно спокойней произнес:

— Проходи. Только быстро, я занят.

Олеся тут же прошествовала к отцовскому рабочему столу и села в кресло.

— Мне нужно решить один вопрос, но без твоей помощи не обойтись.

— Что опять?

— Стефана помнишь?

— Оборвыша этого? Как же не помнить такой семейный позор? И что с ним? Ты же вроде бросила его.

— Он меня обокрал.

— Что? — оторвался от бумаг Лисецкий и злобно глянул на дочку. Та съежилась под тяжелым взглядом не любящего дурные вести отца, но, тем не менее, продолжила.

— Я заметила только недавно, у меня пропала сережка с бриллиантом, из набора, который ты мне подарил два года назад.

— Ты же понимаешь, что я не пошлю никого решать этот вопрос, не будучи уверен в твоих словах. Ты точно не потеряла эту чертову сережку?

— Нет, он украл ее, — уперто заявила Олеся, поджав губы, — и я хочу, чтобы ты преподал ему урок.

* * *

Остаток дня прошел спокойно и ужасно скучно. Юля с трудом дождалась окончания рабочего дня, и из офиса вышла, чуть ли не пританцовывая от радости.

— Какая-то ты слишком веселая, — сказала все больше и больше мрачнеющая Гелла. Чувство тревоги било набат в голове и игнорировать его становилось все тяжелее.

— Я радуюсь возможности покинуть работу, чего непонятного? На улице даже дышать легче!

— Не скажи, — возразила Юлина подруга, завязывая на голове косынку, — хорошо будет, когда дождь пойдет, а сейчас пыльно, душно и парит.

— Какая ты сегодня невеселая и неактивная, — делано огорчилась Юля, одевая на голову наушники. — Ладно, до понедельника, зануда!

— Ага, пока, — ответила Гелла, собираясь направиться в противоположную подруге сторону. — Ты там это, осторожнее по дороге домой.

— Конечно, мамочка, — засмеялась Юля и направилась к перекрестку. Путь до пешеходного перехода она преодолела за считанные секунды. В наушниках на полной громкости уже во всю играла любимая музыка и девушка, дождавшись зеленого света, направилась через дорогу, не обратив ни малейшего внимания на несущийся с огромной скоростью прямо на нее джип.

Конечно, на самом деле, черная громадина с тонированными стеклами изначально была направлена не на нее, но сейчас это не имело особого значения. Естественно, так грязно работать было не к лицу человеку со столь большим стажем, но упускать подобную возможность было нельзя, иначе объект мог что-то заподозрить. В придачу ко всему, лицо у босса было такое, что мол, твори что хочешь, но чтоб задание выполнил. Тут и свидетелей почти нет, всего-то парочка офисных работниц, одна из которых сейчас как раз переходила дорогу. Поэтому водитель джипа, благополучно наплевав на дуру, которая, воткнувшись в наушники, совершенно не смотрела по сторонам, до упора вдавил педаль газа. Вдавил, чтобы спустя несколько секунд ударить по тормозам. На дорогу что-то отчаянно крича, выскочила рыжеволосая девушка с кроваво-красной косынкой на голове. Три трупа — это уже чересчур, за такое и уволить могли, а с подобных работ, как показывала практика, увольняли только вперед ногами. Бампер джипа все же нашел свою цель, но удар получился явно не смертельным.

Гелла, вспомнив, что забыла забрать у подруги флэшку, поспешила догнать ее и, похоже, была единственной, кто заметил появление не сбавлявшего скорости огромного черного джипа. Заорав на всю улицу не своим голосом «с дороги!», она рванула к перекрестку, но Юля ее, конечно же, не услышала. Зато услышал парень, шедший сразу за Геллыной подругой. Он изо всех сил толкнул девушку к противоположному краю дороги и, хотел было отскочить сам, но не успел. Машина, визжа тормозами и виляя из стороны в сторону, врезалась в него, отбросив на пару метров.

Гелла замерла, глядя на юношу, спасшего ее подругу. Под распластавшимся изломанной куклой парнем начала медленно расползаться лужа крови. И тут, как это обычно бывало ней во всех ситуациях, требовавших немедленно действовать, в голове словно повернули выключатель. Сердце пропустило несколько ударов, а затем заработало в бешеном ритме. Путаница в голове исчезла, мозг заработал, словно компьютер, подчиняясь только здоровому анализу и отсекая лишние эмоции. Девушка моргнула и картинка в глазах стала настолько яркой и резкой, что на несколько секунд заломило виски. Заметив краем глаза, что на джипе нет номеров, Гелла опрометью бросилась к бесчувственному парню, справедливо полагая, что чтобы здесь не случилось, продолжать движение по ним двоим водитель автомобиля не станет.

— Так, правая рука точно сломана в нескольких местах, — пробормотала она, расстегивая пострадавшему куртку и безжалостно отрывая пуговицы на рубашке. Ткань обиженно затрещала, поддаваясь ее садистским действиям, и Гелла, молниеносно ощупав парня на предмет других повреждений, тихо выругалась. Разбитая голова даже несведущему в медицине человеку могла сказать об однозначном сотрясении, ребра тоже были явно сломаны — изо рта у него при каждом выдохе вытекали струйки крови, а уж про позвоночник даже думать было страшно. Позу, в которой застыл спасший Геллыну подругу юноша, ни один здоровый человек не смог бы принять, даже если бы сильно захотел.

Виновник ДТП в то же время, так и не удосужившись выйти из машины, резко сдал назад и, объехав их, умчался дальше по дороге. Гелла, проводила взглядом уносящийся джип, роясь в карманах, и достала телефон. Все больше удивляясь происходящему, она вновь пробормотала себе под нос: — Да, красавчик, тебя сейчас спасет только расторопность наших медиков. Хорошо, что у меня есть, к кому обратиться.

Быстро набрав нужный номер, девушка послушала несколько гудков и едва на том конце подняли трубку, быстро проговорила:

— Это Гелла Костеренко. Срочно реанимацию на улицу Правды восемьдесят пять дробь два, к офисной высотке, на перекрестке сбили человека, множественные переломы рук, ребер и позвоночника, разбита голова.

— Машина уже выезжает, будем через шесть минут, пострадавшего не трогать и не переносить.

Гелла нажала отбой и, встав с корточек, начала лихорадочно размышлять о том, как бы обезопасить от возможных машин парня, к которому нельзя даже прикоснуться. Оглядываясь по сторонам, она с трудом подавила желание упасть рядом с пострадавшим и поваляться там какое-то время в беспамятстве. Несмотря на то, что ее родители были медиками, от вида крови, изломанных костей, вывернутых внутренностей и тому подобных картин, ей всегда становилось плохо, слишком уж редко сейчас можно было увидеть такое в реальной жизни. Однако для подобной роскоши было еще слишком рано, поэтому она поспешила снова взять себя в руки. К девушке, медленно пошатываясь, подошла Юля, лицо у нее было зеленое, а взгляд не вполне осмысленный. Потирая разодранное плечо, она тихо спросила:

— Что же теперь делать, Гель?

— Ничего, скорую ждать. И надеяться, что когда загорится зеленый для машин, нас увидят загодя и не передут еще разок для верности.

Впрочем, первая же встречная машина едва увидев, развернувшуюся на перекрестке трагедию, поспешила остановиться.

— Боже мой, что здесь произошло? — спросил презентабельно одетый мужчина лет тридцати пяти, выскакивая из своего серебристого седана и взволновано теребя тонкую оправу очков.

— Человека машина сбила и уехала, — ответила Гелла, указывая на бесчувственного парня, — а скорая только через четыре минуты прибудет.

— Ну ничего себе! — возмутился удивленный водитель. — Давненько я о такой наглости не слышал. Сбить человека и просто уехать, это ж надо.

— Вы можете остаться с нами, пока не приедет скорая? Так нас, по крайней мере, сразу объезжать будут. Я, конечно, не настаиваю, может у вас дела…

— Что ты, дело, похоже, серьезное, дождемся скорую.

— Спасибо.

— Вы его знаете?

— Нет, впервые видим, но он вытолкнул мою подругу из-под колес. Храбрец, каких поискать, — уныло улыбнулась Гелла.

— Надо бы посмотреть, как его зовут, — принял решение мужчина и подошел к пострадавшему.

— Осторожнее с ним, он еле живой и ничуть не целый.

— Меня, кстати, Максим зовут, — сказал неожиданный помощник, аккуратно обшаривая карманы куртки на предмет кошелька или каких-то других документов.

— Я Гелла, а вон та, которую тошнит в кустах, Юля, моя подруга.

Наконец Максим достал из внутреннего кармана студенческий идентификатор с закончившимся еще год назад сроком действия и, внимательно его рассмотрев, выдал:

— Ну и имечко, весьма необычное для нашего региона.

— Кириленко Стефан, — прочитала Гелла, перегнувшись через плечо мужчины. — Ну, мало ли, может, он за границей родился, или его родители любят иностранные имена.

Вдалеке завыли сирены, и вскоре прибыла карета скорой помощи вместе с сотрудниками Департамента. Врачи быстро погрузили бесчувственного Стефана в скорую и Гелла, подбежав к дежурной медсестре, сказала:

— Можете оформить его в отдельную палату, как нашего знакомого?

— А ты его знаешь? — поинтересовалась в свою очередь сестра.

— Нет, но десять минут назад он спас мою лучшую подругу от машины, это меньшее, что я могу для него сделать.

— Ладно, оформим, по крайней мере, до тех пор, пока не объявятся его родственники. И твои родители должны об этом узнать.

— Я сама позвоню отцу и скажу, ладно?

— Только не забудь, — усмехнулась медсестра и села в скорую.

Гелла облегченно вздохнула и направилась к машине Департамента, возле которой ее уже дожидались Максим, Юля и несколько дознавателей.

— Дознаватель четыре пять ноль два, Шутеев Андрей, — сухо сказал один из мужчин, — я буду с вами работать. Ваше имя, девушка?

— Костеренко Гелла Константиновна, — ответила та, внимательно разглядывая сотрудника организации, которая уже лет двадцать как заменила собой все правоохранительные органы. После упразднения службы безопасности и полиции, во всех городах страны начал свою работу Департамент внутренних расследований. Отделение Департамента было в каждом населенном пункте, даже самом маленьком, а в крупных городах отделения службы встречались так же часто, как раньше можно было встретить полицию. За годы работы эта организация переловила почти всех опасных преступников, обеспечила порядок по всей стране, а ее сотрудники были настолько скрупулезны и дотошны, что связываться с ними не хотел абсолютно никто. В качестве дознавателей и оперативных агентов в Департамент постоянно набирали максимально незапоминающихся личностей, и поэтому сейчас Гелла напрягала свою идеальную память, на всякий случай запоминая разговаривавшего с ней человека. Что-то подсказывало ей, что это будет не последняя встреча с его сотрудниками.

— Прошу проследовать в фургон, сейчас мы отвезем вас в отделение для дачи показаний.

— У меня машина, я поеду сразу за вами, — сказал Максим и, дождавшись кивка следователя, спросил: — Как долго будет длиться допрос? Я тут вообще мимо по делам ехал, так что у меня не слишком много времени. Да и не видел я самой аварии, остался с девушками, чтобы машиной потерпевшего оградить.

— Каждый из вас будет давать показания одновременно отдельному сотруднику, так что если все так, как вы говорите, надолго мы вас не задержим.

С этими словами дознаватель сделал пригласительный жест и все, рассевшись по машинам, двинулись в путь.

Дорога заняла минут десять. За это время Юля успела надышаться нашатыря и из бледно-зеленой стать просто бледной. Гелла молча смотрела в окно и прикидывала, насколько они могут на самом деле застрять в отделении Департамента, учитывая легендарную скрупулезность его сотрудников, которая касалась даже обычных аварий и ДТП. Хотя мысль о том, что это не совсем обычное ДТП не покидала ее ни на секунду. По прибытию в районное отделение, их развели по разным комнатам и дознаватели приступили к допросу.

* * *

— Докладывай.

— Ваше указание выполнено, я проучил мальчишку, — ответил мужчина, глядя на склонившегося над бумагами Лисецкого.

— Он жив?

— Когда я уезжал, был еще жив, там оказалась парочка девиц, которые бросились ему на помощь. Учитывая обстоятельства, я посчитал, что его можно оставить в живых. Хотя, не факт, что он оклемается после такого-то.

— Хорошо, полагаю, этого достаточно. Даже если он придет в себя, то ему больше никогда не придет в голову воровать, особенно у меня.

* * *

Несмотря на уверения в том, что разбирательство со стражами правопорядка не займет много времени, длилось оно достаточно долго, и отпустили их только около восьми вечера. Юля ощущала себя абсолютно несчастной и разбитой, и, вызвав такси, поехала домой. Гелла же, сидя в маршрутке, чувствовала, как на смену сосредоточенности приходить слабость. Так всегда случалось, когда заканчивался заряд ее «бесчувственной» бодрости. К тому же, сказывалось недосыпание прошлой ночи и организм начал понемногу протестовать против такого обращения. Руки периодически мелко подрагивали, ноги стали ватными, мысли вяло путались, а в глаза девушке будто насыпали песка. Дойдя до квартиры, она наспех искупалась и моментально отключилась, едва легла в постель.

Юля же, по приходу домой, попросила родителей не трогать ее и, закрывшись у себя в комнате, упала на кровать. Несмотря на слабость, сон все никак не шел. В голове было пусто и мерзко звенело, веки были свинцово тяжелыми, но стоило Юле закрыть глаза, как она видела перед собой сбитого парня в луже крови. Не выдержав бессмысленного валяния в постели, девушка резко встала и, заставив себя не думать о произошедшем, занялась обычными делами. Вспомнив, что с момента возращения так и не переоделась, она решила сменить испачканные джинсы и футболку на чистую домашнюю одежду. От нечего делать она начала насвистывать какую-то глупую песенку, а потому раздавшийся за спиной голос заставил ее замолчать и недоуменно обернуться.

— Черт подери, да что здесь вообще происходит-то?

Увидев вопрошающего, Юля испуганно ойкнула и отскочила к стене. Посреди ее комнаты стоял Стефан, которому вообще-то было положено лежать при смерти в больнице. Вид у парня был на редкость растерянный и слегка напуганный. Создавалось впечатление, что он был удивлен не меньше девушки.

— Ты меня видишь?

— Было бы странно, если бы я тебя не видела. Как ты тут оказался? Почему ты не в больнице? Откуда ты знаешь, где я живу? Ты шпионишь за мной? Кто тебя выпустил из палаты? — скороговоркой выпалила Юля.

— Эй, эй, эй!!! Помедленнее, пожалуйста, — замахал руками парень, — мой сотрясенный мозг не в состоянии так быстро думать!

— Что ты тут делаешь?

— Сижу, как видишь, — съязвил Стефан, действительно усаживаясь в кресло, при этом на лице его мелькнуло легкое опасение человека, боящегося сесть мимо, хотя промахнуться мимо кресла было очень сложно, — я понятия не имею, как здесь оказался. Просто открыл глаза в незнакомом доме, походил сквозь стены и понял, что люди в соседней комнате меня не видят. Потом решил разобраться в случившемся где-нибудь в тишине и наткнулся на тебя.

На Юлином лице отразилась мучительная работа мысли и она, наконец, выдала:

— Так ты что, привидение, что ли?

— Угу, с моторчиком. Нет, я точно знаю, что я живой, но как-то получилось, что тело в больнице, а сознание или душа или что это, здесь.

— Кажется, я схожу с ума, — осоловело пробормотала девушка.

— Да нет, с тобой должно быть все в порядке, в конце концов, это ведь мне голову разбили.

— Точно глюк, — задумчиво изрекла потрясенная Юля, чувствуя себя героиней третьесортного мистического фильма.

— Я не глюк! — театрально закатил глаза парень. — Я Стефан! И мне нужна твоя помощь. Кстати, как тебя зовут?

— Юля.

— Отлично, Юля… У меня к тебе просьба, — немного помедлив, сказал парень, — что-то подсказывает мне, что для всех кроме тебя я так и останусь невидимым… А я должен разобраться с теми, кто это сделал со мной, поэтому мне понадобится твоя помощь.

Юля поперхнулась и некоторое время тупо смотрела на призрака, после чего с плохо скрываемым сочувствием спросила:

— Что, сильно головушкой приложился, бедненький?

— Да нет, — смутился он, — голова вроде не так сильно пострадала.

— А, по-моему, как раз наоборот! Нет, вы только подумайте! Я, и помогать искать преступника! Да с такими просьбами либо в Департамент идти, либо в дурку, но уж точно не ко мне.

— Кроме тебя меня все так же никто не видит, — раздражено взъерошил каштановую челку Стефан, — к тому же, не уверен, что Департамент возьмется за это дело.

— Отлично, просто прекрасно! Департамент не возьмется, а я возьмусь! Ты что, хочешь, чтобы я до своего дня рождения не дожила? Я, между прочим, планирую грандиозную тусовку, будет очень жаль, если я погибну, бегая за какими-то злоумышленниками.

— Но мне больше не к кому обратиться, — грустно констатировал Стефан, — Для того, чтобы пойти в Департамент, нужны какие-нибудь доказательства, которые для начала еще раздобыть надо. К тому же я понятия не имею, сколько еще буду находиться в этом состоянии. Хотя, наверное, если меня приедут добить, отсюда я тоже исчезну. Не знаю.

Юле внезапно стало очень неловко и как-то даже стыдно, но чем она может помочь? Так некстати подумалось, что будь на ее месте Гелла, то она бы точно что-нибудь придумала и еще, небось, сама бегала бы за призраком с предложением о помощи, алгебраически доказав, что без нее он ну совсем никак… Стоп! Гелла! Осененная отличной мыслью, Юля схватила телефон и торопливо набрала знакомый номер, вот только трубку никто не взял. Разочарованно отбросив его, девушка мельком взглянула на часы и поняла, что время-то позднее и ее подруга уже, наверное, спит, поставив мобильник на беззвучный режим. В голову тут же пробралась коварная мысль, что сама Юля тоже чертовски устала и пора уже, наконец, лечь в постель и провалиться в спасительное беспамятство. Глядишь, к утру и призрак исчезнет, оставшись безобидной галлюцинацией перенапряженных мозгов.

— Ладно, слушай сюда, — деловито заявила девушка, демонстративно зевая, — я ужасно устала и ложусь спать. Думать будем завтра.

— Так ты согласна мне помочь? — обрадовано вскинулся призрак.

— Нет. Я сказала, что завтра подумаю над этим.

Стефан уныло выпятил губу и сделал максимально жалобное лицо.

— Но ты же звонила куда-то.

— Я тебе вряд ли смогу чем-то помочь, но знаю человека, который может быть сможет. Вот только уже поздно и трубку она не берет, поэтому разберемся завтра, когда я дозвонюсь. А сейчас отцепись от меня и дай поспать, я на ногах еле стою.

— Хорошо, спи, конечно, — облегченно вздохнул парень.

Юле только это и нужно было, упав на кровать, она закрыла глаза и моментально заснула.

Глава 2. Программист, привидение и множество необъяснимого

Звон телефона выдернул Юлю из цепких объятий сна, заставляя сползти с кровати и приступить к его поискам. Забыв, куда именно она вчера его закинула, девушка обшаривала комнату не меньше минуты, но звонивший был невыносимо настырен. В конце концов, Юля справилась с этой практически непосильной задачей и нажала на кнопку принятия звонка.

— Слушаю.

— Я в сонное царство дозвонилась?

— И тебе привет, Гелла.

— Хватит дрыхнуть, пора на подвиги.

— Да? Что ж так? — не поняла Юля.

— Советую посмотреть на часы и ознакомиться со временем в стране, — ехидно отозвалась Гелла и девушка, последовав совету подруги, обалдело присвистнула — будильник показывал пол первого дня.

— Мда уж, вот это я сплю.

— Да ничего, я сама только недавно глаза разлепила, вчерашние события и недосып из меня порядочно кровушки отпили, как проснулась, очухаться смогла только после третьей чашки кофе. Кстати, — вспомнила девушка, — что твоя светлость хотела от меня в начале первого ночи?

— Что хотела? — попыталась припомнить Юля и тут в ее голове словно повернули замочек. Молясь, чтобы все произошедшее было лишь дурным видением, она оглядела комнату и, наткнувшись взглядом на сидящего в кресле Стефана, обреченно опустилась на пол. — Кошмар, мне это не приснилось.

— Эмм, что, прости? — не поняла Гелла.

— Боюсь, нам с тобой нужно поговорить, но разговор не телефонный, — обреченно простонала Юля.

— Тогда у меня есть отличный повод для встречи, чего я тебе звоню собственно, — ответила ей подруга. — Звонил Данил, предлагает посетить открытие клуба его дядь в шесть часов.

— Да, звучит привлекательно, мне бы сейчас развеяться, хотя не уверена, что теперь это возможно.

— Да что случилось-то?

— При встрече расскажу. Давай с тобой на часик раньше пересечемся, не хочу, чтоб нам мешали.

— Ну ладно, сядем где-нибудь, кофейку попьем, — настороженно произнесла Гелла, — хотя, по правде говоря, ты меня пугаешь.

— Тогда в пять возле метро, где обычно, — сказала Юля и, получив согласие, повесила трубку.

— Это твоя подруга? — спросил Стефан.

— Да, это Гелла, у нас встреча.

— Ух ты, всегда было интересно послушать девчоночьи сплетни.

— А придется слушать хэви метал рок, — съязвила девушка. — Собственно, это ей я вчера пыталась дозвониться, так что раз ты не исчез с восходом солнца, наша встреча весьма актуальна.

— И чем же она может мне помочь?

— А чем я тебе могу помочь? — вопросом на вопрос ответила Юля. — Она, по крайней мере, в состоянии мне поверить.

— Не хочу подливать масла в огонь, но даже мне кажется, что в такое вряд ли кто-то поверит.

— Да? И как я в таком случае буду тебе помогать?

— Ну не знаю, может, медиума какого-нибудь найдем… — смутился юноша.

— Гелла тебе покруче всяких медиумов будет, — уверенно заявила Юля. — Она преданная фанатка сверхъестественного, к тому же очень умная и вполне сможет придумать что-нибудь, что тебе поможет.

Юля, как всегда, немного опоздала. Гелла стояла у входа метро и флегматичным взглядом созерцала проходивших мимо людей. Завидев девушку, она расплылась в довольной улыбке и помахала рукой.

— Экстравагантная особа, — хмыкнул Стефан, всмотревшись в лицо Юлиной подруги.

— Да, внешность у нее броская, — усмехнулась та, — Даже в самой затрапезной одежде умудряется выделяться.

— Ты чего это сама с собой разговариваешь, подруга моя? — слегка озадаченно поинтересовалась девушка. — Решила придерживаться принципа «с хорошим человеком всегда интересно»?

— Как это мило! — восхитился Стефан. — Мы еще даже не представлены, а она уже утверждает, что я хороший! Не обману твоих ожиданий, очаровательная дева.

Юля поморщилась как от зубной боли, постоянные разглагольствования призрака не давали ей сосредоточиться. Кое как совладав с раздражением, она схватила подругу под локоть и тихо сказала:

— Знаешь, если бы я разговаривала сама с собой, все было бы не так печально.

— Не поняла.

— Давай в кафешку зайдем, попытаюсь тебе объяснить.

Девушки зашли в ближайшее кафе, заказали кофе с пирожными и, усевшись за самый дальний столик у окна, принялись ждать заказ.

— Так ты мне все-таки объяснишь, что произошло? — спросила Гелла, доставая из рюкзака две конфеты и протягивая одну Юле.

— Боюсь, я сошла с ума, Гель, после вчерашнего у меня явно парочки шурупов в мозгах стало не доставать.

— Начни, пожалуйста, нормально изъясняться, — сказала собеседница, наблюдая, как официантка приносит их заказ, — меня уже беспокоить начинает эта твоя загадочность. Больно на тебя непохоже.

— Извини, — смущенно пробормотала Юля, — я просто не уверена, что ты это нормально воспримешь. Дело вот в чем, вчера ночью, после того, как я вернулась домой, ко мне заявился Стефан и потребовал помощи в розыске тех, кто на него покушался.

— Юля, — спокойно произнесла девушка, с энтузиазмом уничтожая шоколадное пирожное, — этот парень просто физически не в состоянии к тебе прийти, даже не учитывая тот факт, что ему неоткуда знать, где ты живешь. Он же в реанимации лежит и, опираясь на свои скромные познания в медицине, ручаюсь, что раньше чем через месяц-полтора он оттуда не выйдет, если вообще выйдет. Может, ты просто переутомилась? После вчерашнего никакие нервы не выдержат, а ты у нас вообще особа впечатлительная.

— А вот здесь-то и начинается самое безумное… Он просто появился в моем доме из воздуха, абсолютно нематериальный и никто кроме меня его не видит. Он призрак.

— Чего?!

— Того, — уныло пробубнила Юля, готовясь быть поднятой на смех. — Он везде за мной таскается, невыносимо меня бесит и утверждает, что никто мне не поверит. Я подумала, что из всех знакомых только ты могла бы нормально отреагировать на такое заявление.

— И сейчас он здесь? — немного недоверчиво поинтересовалась Гелла, потягивая латте через трубочку.

— Да, слева от меня сидит.

Юля готова была провалиться сквозь землю от стыда, ее рассказ выглядел настолько неправдоподобно и глупо, что сошел бы лишь за идиотскую шутку. Но Гелла, тем не менее, сосредоточенно уставилась на то место, где сидел Стефан, и о чем-то задумалась.

— И что же он конкретно от тебя хочет?

— Просит помочь найти компромат на того, кто его сбил, говорит, что это подстроено и что Департамент вряд ли за такое возьмется.

— Ага, вот оно как, значит. Ну, это логично, несмотря ни на что… Я о компромате. Если в Департамент заявятся две молодые девушки, утверждая, что у них за плечами призрак, жаждущий отмщения, в лучшем случае нас просто обсмеют.

— А она мне нравится, быстро смекнула что к чему, — встрял в разговор Стефан. Юля пропустила его слова мимо ушей, а Гелла, задумчиво уставилась в окно, наблюдая, как мимо проносятся машины и частые пешеходы в свой выходной наслаждаются неспешной прогулкой по городу. Запах кофе и выпечки, витавший в помещении, благотворно влиял на девушку, и, вдыхая этот теплый воздух, она, подобно героям своих излюбленных книг, чувствовала в происходящем легкий налет долгожданного приключения.

— В это, конечно, сложно поверить, но предположим, — медленно сказала она, как следует поразмыслив. — Если ты не шутишь, то нам нужно поподробнее все разузнать, прежде чем идти в Департамент. Но оставим это на потом, а сейчас пора выдвигаться, Данил уже, наверное, ждет нас.

— Ушам своим не верю, — пробормотал Стефан, — Она поверила, да еще и вот так запросто!

Юля в ответ на это заявление лишь украдкой вздохнула от облегчения.

Пасмурная погода понемногу начала сдавать, так что к зданию клуба молодые люди подошли уже в лучах закатного солнца. Весна отчаянно сражалась за право навести свои порядки, воздух был напитан запахом распускавшихся листьев и свежести, свойственной лишь тому времени года, когда все уснувшее вновь возвращается из небытия. Гелла шла чуть впереди и думала о чем-то своем. Юля же пребывала в некотором замешательстве, но спрашивать, почему она неожиданно решила помочь, не решалась, боясь, что та может передумать. У входа в клуб курило несколько человек, среди которых обнаружился Данил. Завидев приближающихся, парень прервал беседу и направился им навстречу. Они с Геллой дружили с самого детства, а их родители вместе работали, так что можно сказать, что они были как брат и сестра. Выполнив сложный традиционный ритуал рукопожатия и обменявшись любезностями, Данил, наконец, заметил Юлю и приветливо поздоровался. Парень был весьма популярен среди женского пола, но был одним из тех, кто, как говорится, женат на работе. В IT-сфере ему просто не было равных, и хоть он, так же как и Гелла, старался скрывать свой незаурядный талант, от работы его было не оторвать.

— Что у нас сегодня по плану? — поинтересовалась Гелла.

— Дегустация клубного меню и концерт местной группы в честь открытия.

Здание старого заброшенного театра было не слишком большим и пустовало вот уже несколько лет после того, как было выстроено более респектабельное прибежище актеров на главной улице города. Два вышедших в почетную отставку брата-спортсмена Ростислав и Владимир, которые приходились Данилу двоюродными дядями, полгода назад выкупили здание с целью организовать рок-паб и репетиционный зал для местных групп. И вот, сегодня, наконец, заведение открылось для посетителей, коих, к слову, пришло далеко не мало.

— О, у нас пополнение! Привет, девчонки, — поздоровался с вошедшими Владимир, неожиданно появившийся откуда-то из служебных помещений.

— Вечер добрый, — вежливо поздоровалась Гелла.

— Привет, дядь Вов, — сказал Данил. Юля отделалась скромным «здрастье» и терпеливо дожидалась, пока им объяснят, как пройти к забронированному столику. Заняв отведенное им место, молодые люди занялись изучением меню и карты напитков.

Тем временем, в клуб постепенно подтягивалось все больше и больше посетителей и приближалось время начала концерта. Солист группы отчаянно опаздывал из-за неожиданных дел и, глядя себе под ноги, прокручивал в голове тексты песен, совершенно не обращая внимания на прохожих. Погруженный в собственные размышления, он зацепил плечом одного из пешеходов, но даже не подумал извиниться. Лишь раздраженно буркнул себе под нос невнятное ругательство и уже занес ногу для следующего шага, когда почувствовал, как тело обдало холодом, не имеющим никакого отношения к прохладе весеннего вечера. По спине стадом пробежали мурашки, оставляя липкий пот вдоль позвоночника.

— Я бы на вашем месте, молодой человек, смотрел по сторонам, так ведь и под машину попасть недолго… а это гораздо опаснее, чем врезаться во встречного, — произнес спокойный мужской голос, от которого парню почему-то стало еще больше не по себе. Обернувшись, он увидел высокого брюнета с вьющимися волосами, уже направившегося дальше по дороге. В голову неожиданно пришла глупая и странная мысль, что кратким нравоучением он легко отделался, а прошедший мимо человек был опасен, хотя никаких видимых причин для таких умозаключений не было. Пребывая в смешанных чувствах, парень все же крикнул ему вдогонку «извини» и поторопился в клуб.

Гелла сидела, закинув ногу на ногу, и напряженно размышляла. Юля ушла пудрить носик и они с Данилом остались вдвоем. Внимательно посмотрев на подругу, парень спросил:

— Ты чего смурная такая? Куда делась твоя знаменитая жизнерадостность?

— Да вот задумалась кое о чем… Ты вот, к примеру, в привидений веришь?

— Где это ты привидение нашла? — вопросом на вопрос ответил он.

— Это не я нашла, это он Юлю нашел. Давай так, чисто гипотетически, ты можешь допустить существование призрака?

— Разве что как в анекдоте: «— Профессор, вы верите в призраков? — Нет, конечно, — сказал профессор и растворился в воздухе». Что за странный вопрос?

— Я ведь тебе уже рассказала про вчерашнюю аварию, так вот сегодня Юля сказала, что парень, который ее спас, заявился к ней в облике призрака и потребовал помощи.

— Звучит как-то не очень правдоподобно, — засомневался Данил.

— Я тоже поначалу подумала, что она подшутить надо мной решила, но уж больно напуганной она была. Да и к тому же, это совсем не в ее стиле. Знаешь же, как она ненавидит всякую паронормальщину, мне кажется, реши она меня разыграть, придумала бы что-нибудь другое. Плюс, когда я сказала, что согласна помочь, она с таким облегчением вздохнула, будто гору с плеч сняла.

— Согласен, такие шутки не в ее манере, но все равно звучит как-то бредово… Погоди, ты уже и помочь согласилась?

— Ну а что еще было делать? — пожала плечами девушка. — Я ведь не обещала, что всенепременно решу вопрос, но если этот призрак действительно существует, то нужно попробовать, хотя бы, чтоб он от Юли отстал.

— Ну, в принципе, — задумчиво протянул Данил, покрутив в руках стакан с соком, — теоретически существование призрака можно обосновать. Более того, ученые это не раз делали, так что если исходить из общепринятых фактов, то вполне возможно, что они действительно существуют.

— Как ни покрути, все сводится к одному — ты или веришь или нет, — согласилась Гелла. — Я только одного не пойму, как он может быть призраком при жизни? Состояние у него, конечно, оставляет желать лучшего, но если бы он умер, мне бы сообщили из больницы.

— А что с ним вообще, он не в сознании, я так понимаю?

— У него что-то вроде перманентной комы. Врачи пока не могут сказать, что с ним будет дальше, возможно, он останется в таком состоянии навсегда и уже не очнется. Оно и понятно, если душа действительно черти где бродит, а тело лежит себе, так можно никогда и очнуться. Вот если бы был способ запихнуть его обратно, тогда, может, и оклемался бы.

— Да уж, вечно ты во всякие истории влипаешь.

— Так то оно так, но ты только представь, если все это правда, то какое же захватывающее приключение может получиться!

— В общем, мне стоит начинать готовиться к неожиданным просьбам и странным действиям?

— Может быть, может быть, — засмеялась Гелла, — все зависит от того, что именно придется сделать, может, я и сама справлюсь.

— То есть, ты меня заранее отшиваешь в унылую серость? Я, если помнишь, охоч до незаурядный событий не меньше твоего.

— Та ну что ж я изверг какой-то? Нет, конечно! — притворно возмутилась девушка. — Интересно, чем именно можно ему помочь.

— Разве что добить, чтоб не мучался, — хохотнул Данил.

— Думаю, это последнее, о чем он попросит, но шуточка смешная вышла.

* * *

Несмотря на то, что была уже половина восьмого, темнело на улице неохотно, все-таки весна отбирала себе позицию за позицией. Каденция возник у себя в доме, не утруждаясь использованием дверей, и коротко кивнув пожилому дворецкому, направился в кабинет. Немногочисленная прислуга, будучи в курсе истинной сути жнеца, давно перестала обращать внимание на такие сверхъестественные странности, но Каденция все равно старался появляться в заметных местах вроде холла или гостиной, чтобы лишний раз не пугать людей, неожиданно возникая откуда-нибудь из-за угла. Многие его коллеги, являясь детьми второй и третьей цивилизаций, предпочитали обустраивать свое земное обиталище в мегаполисах, однако Каденция жил в лучших традициях высшей аристократии первой цивилизации, представителем которой он когда-то был. Небольшой замок на территории его загородного имения, не менявшего своего хозяина сотни лет, сохранился куда лучше любой архитектурной памятки, дожившей до этого времени. Несколько ярусов ухоженных зеленых террас, аккуратный каменный мостик через небольшое кристально чистое озеро, раскинувшийся на холмах лес даже без влияния силы хозяина земель создавали неповторимую атмосферу. Ну а сила… Сила Каденции могла остановить даже цветение яблонь в саду в их самое прекрасное мгновение, давая возможность любоваться им сколько угодно, но жнец никогда так не делал. Принятие неизбежности естественного хода событий того, кто не единожды видел и смирился с гибелью целых человечеств, вызывала у многих его коллег неподдельное уважение и даже восхищение.

Едва он сел за стол, как в кабинет тихонько поскреблись, и просунувшаяся в приоткрытую дверь служанка робко спросила:

— Господин Каденция, подать ужин?

— Да, будь так любезна.

Есть для поддержания жизни жнецам тоже было ни к чему, их тела были источником силы и в такой мелочи не нуждались, но Каденция, как и многие другие, не отказывал себе в удовольствии насладиться вкусом еды и напитков, когда на то было время. Через некоторое время девушка вернулась с подносом, источавшим приятный аромат жареного мяса с гарниром, свежей выпечки и кофе. Кофе, хоть и весьма отдаленно, напоминал мужчине напиток из его прошлой жизни, поэтому он пил его в любое время суток, полностью игнорируя бодрящие свойства. Неспешно разделавшись с ужином, жнец достал из ящика стола тонкую папку из плотной шершавой бумаги и, открыв ее, задумчиво изучил содержимое. Новый жнец… Они появлялись достаточно редко, раз в триста лет, примерно, и упустить его было бы кощунством. Правда на этот раз ситуация усложнялась наличием в раскладе акалетов, которые могли объявиться в любую минуту и попытаться дотянуть свои загребущие когти до призрака при жизни, тем самым все загубив. Жнецы не имели права вмешиваться в Испытание потенциального кандидата, но только не в такой ситуации. Когда в ход вступала наносящая вред внешняя переменная, им позволялось уравнять силы тем или иным способом. Однако в том, что Александр сможет сделать это, Каденция сомневался. Нет, паренек был весьма талантлив и ответственен, но он был ребенком последней эпохи и некоторые вещи, все же были вне его возможностей. Но зато во власти Каденции. Выдернув из-под скрепки фотографию потенциального жнеца, мужчина встал из-за стола и направился к зеркалу, висевшему чуть поодаль.

— Долго ты еще собираешься за мной подглядывать или покажешься, наконец? — спросил он, усевшись в кресло напротив отражавшего кабинет прямоугольника в темной деревянной раме. Несколько секунд ничего не происходило, но затем по стеклянной глади прошла почти невидимая волна, и оно перестало показывать привычную картину. Вместо этого в зеркале появились чужие апартаменты, а спустя мгновение и их обладательница.

— Как ты все время узнаешь, что я смотрю?

— Во-первых, у нас не такая уж и большая разница в возрасте, чтобы мое мастерство было хуже твоего, а во-вторых, моя способность — видеть сокрытое, неужели не помнишь?

— Ну да, — хмыкнула собеседница, усаживаясь напротив своего зеркала прямо на пол, — она не изменилась даже после трех перерождений… Занятно. Но вернемся к главному, ты же не для светской беседы ко мне обратился?

— Я решил потешить твое любопытство в некотором роде, тебе ведь интересно посмотреть на Испытание.

— Не то чтобы я прямо умирала в неведении, но таких любопытных Испытаний в этой эпохе еще не было, так что мой интерес вполне понятен.

Девушка сидела на полу, скрестив ноги и откинувшись на руках назад, и Каденция видел, как ее длинные, убранные в замысловатую прическу волосы, разметавшись по полу, слегка шевелились. Он ловким движением метнул фотокарточку прямо в зеркало и она, вместо того, чтобы удариться о твердое стекло и упасть, прошла сквозь него как нож через масло, плавно приземляясь перед жительницей Той Стороны. Девушка внимательно изучила изображенного на ней человека и медленно произнесла:

— Я знаю, чего ты хочешь, Каденция. Тебе нужно уравнять силы, потому что акалеты, учитывая ситуацию, могут стать угрозой Испытанию. Но я не намерена тебе помогать, времена, когда демоны работали со жнецами уже давно прошли, теперь мы все сами по себе.

— То, что Шеф позволил высшему обществу так долго своевольничать, не снимет с вас никаких обязательств, Ингея. Вы все еще должны выполнять свою работу, и чем дольше вы бездействуете, тем печальнее будут последствия для всех нас.

— Не нужно бесполезных разглагольствований, если вам нужна уравнивающая сила, пусть ее куратор об этом позаботится.

— Жнецы не имеют права выступать уравнивающей силой в Испытании, ты это знаешь, наше вмешательство ограничено и возможно только если людям, чей срок еще не пришел, угрожает опасность. Стоять на весах — работа демонов, так всегда было и сколько от ответственности не бегай, она никуда не денется.

— У акалетов тоже есть работа и обязательства, — насмешливо ответила Ингея Валлериона Карма, устремляя тяжелый взгляд постоянно менявших цвет глаз на мужчину, — но что-то я не заметила, чтобы они ее выполняли, ровно, как и того, чтобы вы бегали за ними и упрашивали вернуться к своим непосредственным обязанностям.

— Акалеты безумны, их поглотила тьма и теперь это больше не те существа, которых когда-то создал Шеф. А вот вы вполне здоровы, насколько я могу судить, и отлыниваете от основных обязательств, занимаясь воровством крупиц силы через сделки с обычными людьми, абсолютно сознательно. К тому же, я достаточно давно тебя знаю, чтобы с уверенностью сказать — если бы этот разговор был тебе не интересен, то его не было бы.

Демон недовольно поморщилась, Каденция был прав. Хоть они и не общались уже несколько столетий, присматривать за старинным другом через зеркало стало для нее чем-то вроде привычки. Но привычки и любопытство это одно, а вот предмет их разговора — совершенно другое. Она поняла это с одного взгляда на потенциального жнеца. Карма еще раз посмотрела на фото. Как ни крути, девчонка была похожа на нее как родная сестра, и просто проигнорировать это было недопустимо. Люди, внешне похожие на демонов рождались очень редко, намного реже, чем жнецы или кто-либо еще, и это значило, что с их участием произойдет событие, способное повлиять на сам ход истории. Такие люди почти всегда становились случайными свидетелями, получая единоразовое могущество изменить все что угодно: спасти мир от эпидемии, победить в войне и тому подобное. Но были и такие, кто мог использовать подаренную силу во зло, поэтому без несущих возмездие[1] здесь было не обойтись. Демон, чья внешность досталась человеку, был обязан следить за ним и остановить, если искушение силой станет для смертного столь велико, что его душа наполнится тьмой.

— Ладно, чего конкретно ты хочешь? — немного недовольно произнесла она, почти незаметным движением возвращая фотографию в явный мир. Каденция легко поймал ее и внимательно посмотрел на собеседницу.

— Ты и так знаешь. Привяжи к ней свое отражение и сделай то, что всегда требуется в таких ситуациях.

— Мне не очень нравится эта затея, все это слишком…

— Не ври, Ингея, — перебил ее жнец, — я знаю тебя с незапамятных времен и ты единственная, кто может засунуть голову в геенну огненную просто, чтобы развеять скуку. Сравниться с тобой в этом может разве что Томоэ, поэтому прибереги рассказы о том, как тебе не нравится эта затея для других членов высшего общества.

— Все то ты знаешь, чертов триждыпереродившийся, — недовольно процедила Карма, и в следующую секунду зеркало вновь отражало только кабинет и сидевшего в кресле красноволосого жнеца.

* * *

— Я, жнец Александр, вершу суд и выношу приговор. Вы, Виталий, умерли от сердечного приступа. Жизнь Ваша была насыщена и достойна, поэтому Вы попадете в рай.

Одно мгновение и они уже в Месте перед нужной дверью. Мужчина, обрадовано дождался, пока жнец откроет двери и, поблагодарив его, зашел внутрь. На самом деле не было никакого рая, а ада уж и подавно. Все умершие попадали в одно и то же место, никто их не судил за совершенные поступки и не отправлял веселиться к валькириям или варится в котле. Двери, через которые проходили души, вели в пространство вне времени, где к каждому возвращалось знание о том, что он должны был сделать в своей земной жизни. Далеко не всем удавалось вспомнить и осознать, что они в действительности должны были совершить и потому, проходя через эти двери, они могли понять, чего достигли, что было совершено, а что сделано неправильно. Когда же человек все осознавал и становился готовым к следующему перерождению, ему предлагали на выбор несколько жизней. Они могли быть весьма разнообразными: от самых хороших до откровенно ужасных. Как только душа определялась с выбором, ее вновь отправляли в мир людей. Однако тысячелетняя практика показала, что рассказывать об этом умершим до тех пор, пока они не попадали в пространство вне времени, было бессмысленно. Это влекло за собой кучу ненужных однообразных вопросов, которые исчезали, стоило им пройти сквозь заветные двери. Поэтому, во избежание лишних телодвижений, было заведено говорить людям, что они попадут в рай или в ад, в соответствии с общепринятой концепцией существовавшего ныне мира.

Смена Алекса закончилась, и жнец всерьез задумался о том, чем же ему заняться. Ярослава ушла в патрулирование с Зэссом, поэтому дома делать было совершенно нечего. Долго думать ему не дали, в голове внезапно раздался голос Шефа:

— Будь добр, зайди ко мне прямо сейчас.

— Сию секунду, Шеф.

Жнец быстро разорвал пространство и спустя мгновение оказался перед кабинетом Шефа. Разрывать пространство прямо в его апартаменты было недопустимо и являлось верхом неприличия, так что парень деликатно постучал и, лишь дождавшись разрешения, вошел.

— Испытание уже началось, в пять вечера, если быть точным. Так что можешь приступать к непосредственным обязанностям куратора, — сказал мужчина, не отрываясь от изучения бумаг, занимавших почти весь массивный стол из темного дерева.

— О, она все-таки поверила, что ж, надеюсь, дальше все тоже будет идти нормально. Милая девчушка, — ответил Алекс, окидывая взглядом кабинет. В просторном помещении, как всегда царил идеальный порядок. Взгляд молодого человека на секунду задержался на кресле для гостей, но сесть без приглашения он не посмел. Впрочем, даже если забыть о приличиях, он все равно мог стоять сколько угодно долго, выносливые тела жнецов не смущала подобная мелочь.

— Сегодня Каденция оказал тебе небольшую помощь и уравнял силы в испытании, но за остальным тебе придется следить самому.

— Конечно, Шеф. Со стороны уважаемого Каденции было очень щедро оказать мне подобную помощь, даже представить не могу, как ему это удалось.

— Опыт и удачное стечение обстоятельств, — кратко ответил Шеф, выуживая прямо из воздуха чашку с рейзой и делая небольшой глоток горячего напитка. — Гелла Константиновна не просто потенциальный жнец, она еще и возможный случайный свидетель. Девочка родилась почти как две капли воды похожая на старую знакомую Каденции и он смог убедить ее в необходимости выполнить свою работу.

— Вот как, — понимающе кивнул Александр. — В таком случае, за ней и вовсе глаз да глаз нужен.

— Вот и займись этим.

— Хорошо, думаю, мне стоит познакомиться с ней и наладить контакт.

— Ты волен действовать на свое усмотрение, но не нарушай правил, иначе Испытание не будет засчитано.

Александр и сам хорошо это знал. Испытание было своего рода экзаменом, который помогал раскрыть сильные стороны кандидата, и вмешиваться в него было категорически запрещено. Шеф позволял вмешиваться в ход Испытания только если непричастным к нему людям угрожала опасность, иначе потенциал будущего жнеца мог не раскрыться полностью. Перед тем, как предложить кандидату работу, необходимо было твердо убедиться в том, что он может справляться с любыми сложными ситуациями и обладает всеми ключевыми качествами, которые необходимы жнецу.

— Я буду говорить с ней на отвлеченные темы и обращать ее внимание на что-нибудь более приземленное, чем экзамен на жнеца, — позволил себе легкую улыбку парень.

— Что ж, в таком случае, иди работать.

* * *

— Может, все-таки, перенесем обстоятельную беседу на завтра? Неужели тебе хочется все это сейчас слушать?

— Я хочу поскорее со всем разобраться и избавиться от твоего язвительного общества, что непонятного? — ответила Юля, перешагивая через небольшую лужицу. — Если ты сейчас все расскажешь, то завтра уже можно будет приступить к составлению плана.

— Не в обиду тебе будет сказано, — осторожно заметил Стефан, — но я думал, что мозговой центр у нас — это твоя подруга. Вот вместе с ней бы и размышляли, а мусолить эту крайне идиотскую и неприятную историю по двести раз как-то нет ни малейшего желания. И вообще, сдается мне, что ты не думать собралась, а просто любопытством терзаешься.

— Ну и любопытством тоже, — смутилась девушка. — Но, в конце концов, почему бы и нет? Ведь это же ты появился в моем доме и вынудил помогать тебе, я имею право знать, во что ввязываюсь.

— Хорошо, так и быть, потешу твой изголодавшийся по информации мозг, — усмехнулся Стефан. — Когда земля была маленьким кругленьким шариком…

— Прекрати издеваться! — возмущенно воскликнула Юля.

— Ладно, — покладисто согласился призрак, делая это только для того, чтобы девушка перестала вопить на пол частного сектора. — Полгода назад я познакомился с одной девчонкой, совершенно случайно, должен заметить. Ну, замутили, все было в порядке, если конечно не считать того, что она была немного тормознутая и самодовольна не в меру. Чуть позже выяснилось, что у нее немерянно богатый папочка, но я особого значения этому не придал. А вот когда она решила меня с этим самым папочкой познакомить, я проклял день, когда мы встретились, потому что это оказался Дмитрий Лисецкий.

— Тот самый? — с замиранием сердца уточнила Юля.

— Да, самый крупный наркобарон в городе, которого вот уже сколько лет не может прищучить Департамент.

— И чем же ты ему так насолил? Что-то мне не верится, что тебя переехали семейным джипом только потому, что ты встречался с его дочкой, как-то это уж слишком.

— Ну, как бы так выразиться…

— Как есть, так и выражайся.

— Я кое-что украл у нее, когда она меня бросила, — тяжело вздохнув, ответил Стефан.

— Чего? Как украл? — не веря своим ушам, переспросила Юля.

— Вот так, взял и украл, точнее не совсем украл, а просто поднял с пола. У Олеси были серьги с огромными бриллиантами, которые она почти никогда не носила, видите ли, они недостаточно красивые для нее были. Когда она наигралась и решила меня бросить, мы как раз у нее дома были. Оно, конечно, обидно, но я левой пяткой перекрестился. И все бы ничего, вот только я довольно вспыльчивый, а Олеся довольно тупая, и ничего лучше, чем наговорить мне всякой дряни о том, что я нищеброд и бесполезная букашка, она не придумала. Я разозлился и тут меня как бес попутал, смотрю, возле будуара ее сережка на полу валяется, как раз рядом с моей сумкой. Я даже не успел рассмотреть ее толком, просто, когда сумку забирал, и ее прихватил.

— Ты что, рехнулся, воровать у дочки Лисецкого?

— Я тогда сам не свой был, когда понял, что натворил лишнего, было уже поздно. А тогда мне казалось, что это очень даже неплохой способ позаботиться о своем финансовом положении. Я живу с тетей, родители погибли еще много лет назад, и, нам еле удается сводить концы с концами. Я решил, что забрать сережку, исчезновение которой богатая дурочка даже не заметит, очень даже хороший вариант. Только потом я увидел, что это из подарочного набора, который ей Лисецкий на сколько-то там летие подарил, но возвращать кражу с фразой «извините, не увидел, что это слишком дорогая вещь, чтобы ее отсутствие не заметили» не стал. Видимо, таким образом они решили меня проучить.

— Тогда назревает логичный вопрос: а от меня тебе-то что надо?

— Я же говорил, — потупился призрак, зная, насколько невыполнимую просьбу озвучивает, — побудешь для меня карающей дланью господней.

— Ты хочешь, чтобы я помогла посадить в тюрьму наркобарона, который переехал тебя машиной, чтобы ты не больше не воровал украшения у его дочери? Ты часом умом не тронулся?

— Я не говорю прям в тюрьму посадить, просто хоть что-то, наводку какую-нибудь на него найти и в Департамент передать. Не хочу умирать просто так.

— Я пообещала тебе помочь и впутала в это Гельку с Данилом, но тут, мне кажется, проще коллективное харакири сделать. Где это видано вообще, чтобы обычные офисные сотрудники бандитов в тюрьму сажали?! Да и вообще, не кажется тебе, что в некотором роде ты действительно по заслугам получил?

— Да не кричи ты так, разве не слышала, что сейчас по каким-то причинам криминогенная обстановка усилилась? Департамент еще несколько дней назад сделал заявление на телевидении, призывая всех быть бдительными по вечерам, — устало вздохнул Стефан. — И да, может и получил, но это не отменяет того факта, что Лисецкий та еще скотина. Я бы не просил тебя о помощи, если бы мог хоть к кому-то еще обратиться, но меня видишь и слышишь только ты. Без тебя я просто тело, лежащее в коме.

На это ответить девушке было нечего и оставшийся путь до дома они преодолели в молчании.

* * *

Геллу разбудил оклик водителя. Девушка поблагодарила его и осторожно выбралась из маршрутки. Невесть чего у нее дико разболелась голова, и все мысли были только об обезболивающем, которое дома давно закончилось. Дойдя до угла многоэтажки и присев на низенький заборчик, она облокотилась о росшее возле него дерево и уставилась в небо. Аптека давно закрылась, поэтому вся надежда была лишь на свежий воздух. Светила полная луна и девушка ни о чем не думая смотрела на нее, пытаясь абстрагироваться от болевых ощущений. Она не запомнила, сколько времени провела, сидя вот так, но постепенно начала испытывать нарастающее раздражение от этой беспричинной мигрени. Такое с ней бывало не впервые, и обычно Гелла списывала все на перепады давления, но сегодня погода была на удивление спокойной. Предприняв очередную жалкую попытку встать и отправиться домой, она вернулась в исходную позицию под деревом, и, держась за голову, злобно прошипела:

— Блин, мне, что же, здесь до утра сидеть?

— Девушка, вам нехорошо? — вырвал ее из негодующих размышлений приятный мужской голос. Гелла медленно повернула голову к источнику раздражения, готовясь отшить ненужного доброжелателя, и увидела высокого немного бледного брюнета с вьющимися волосами до плеч в джинсах и черной кожаной куртке. Он был настолько неприлично красив, что она с трудом подавила желание уронить челюсть куда-то в район колен и тупо пялиться на это своеобразное произведение искусства.

— Где ж тебя мама такого красивого родила? — тихонько пробормотала она и уже громче сказала: — Да, пожалуй, что не слишком хорошо.

Незнакомец подошел ближе и галантно протянул руку. Гелла почти не раздумывая, приняла это безмолвное предложение помощи, и парень мгновенно привел ее в вертикальное положение.

— Куда тебя проводить? — спросил он, прикладывая ладонь к Геллыному лбу, будто собираясь проверить температуру.

— Да вот до подъезда, я в этом доме и живу, — ответила девушка, с удивлением отмечая почти моментальное исчезновение мигрени.

— Ну что, теперь лучше? — будто прочитав ее мысли, спросил неожиданный помощник. — Кстати, забыл представиться, меня зовут Александр, можно просто Алекс, если хочешь.

— Гелла. А ты что, маг какой-то? Голова как и не болела.

— Нет, просто ни одна головная боль не устоит перед моим обаянием, — шутливо улыбнулся тот.

— Весьма самонадеянно, — рассмеялась Гелла. — А вообще, сама не знаю, чего это меня так. Обычно башка трещит только, когда давление меняется, но вроде сегодня в прогнозе погоды ничего такого не было.

— С кем не бывает.

Конечно, Александр как никто другой знал, почему девушку время от времени мучили необъяснимые мигрени, но говорить ей об этом не собирался, иначе это было бы прямым нарушением приказа Шефа не привлекать внимание испытуемой к сущности жнецов раньше времени. Достаточно было и того, что он применил свою силу, чтобы избавить ее от боли, — смотреть на ее измученное, покрытое испариной лицо с помутненным взглядом было выше его сил. Тело любого потенциального жнеца ощущает связь с незримым и потусторонним гораздо сильнее обычного человека, поэтому если где-то происходили события, нарушающие гармонию явного мира, его начинали одолевать мигрени. Чаще всего это значило, что где-то беспредельничают акалеты.

— А ты чего так поздно асфальт топчешь? — решила поддержать разговор Гелла.

— Да вот прогуляться решил, мозги проветрить, о высоком подумать. Я после смены, а сестра, наоборот, в патруль ушла, так что дома никого и делать, в общем-то, нечего.

— Вы что, в Департаменте работаете? — с легким подозрением спросила девушка, потому что обычно только его сотрудников можно было увидеть патрулирующих улицы.

— Нет, что ты, только не в этом кошмарном месте. Их принудительное склонение к сотрудничеству и трудоустройству раздражает, так что вряд ли я когда-нибудь захотел бы там работать. Место, в котором мы работаем, круче, чем Департамент, вообще круче, чем все. Но давай об этом как-нибудь в другой раз, если не возражаешь.

Гелла лишь пожала плечами, отметив про себя этот гипотетический «следующий раз».

— Ты сама живешь?

— С родителями, но они в командировке еще недели две будут.

— Может, прогуляемся тогда, раз тебя домой не ждут? — неожиданно предложил Алекс.

— Но куда же нам податься в такое время? Все закрыто ведь, — недоуменно спросила Гелла, стаскивая с головы свою красную косынку.

— Тут вроде парк развлечений неподалеку, если не ошибаюсь, по выходным он круглосуточно работает.

Гелла задумалась. С одной стороны, она впервые видела этого парня и, несмотря ни на что, согласиться на ночную прогулку с незнакомцем было странновато, с другой же, от ее нового знакомого исходило нечто необъяснимо притягивающее и расставаться с ним раньше времени не хотелось.

— Я не обижусь, если ты откажешь, в конце концов, мы знакомы всего пять минут, — быстро сообразив, о чем она думает, сказал Александр.

— Если хорошо подумать, я давно не была в парке, — медленно ответила Гелла, отметая все сомнения. Ее никогда не поводившее чутье молчало и девушка решила, что не будет отказывать себе в удовольствии пообщаться с человеком, чудесным образом избавившим ее от головной боли.

— В таком, случае, пойдем.

— В таком случае, не отставай, такой большой, а сам копуша! — весело воскликнула Гелла, прибавляя шагу и вырываясь вперед.

— Копуша? — иронично ответил Алекс. — Да я раз в сто быстрее тебя буду. К тому же, возраст позволяет мне проявлять пафосную плавность.

— Возраст? Да ты же всего лет на пять старше меня! Какая еще пафосная плавность, когда тебе и тридцати нет даже?

— Как скажешь, — усмехнулся парень.

* * *

Юля сидела в кресле и медленно пила кофе, бороздя просторы интернета при помощи планшета. Заняться было нечем, но она не торопилась воспользоваться возможностью пообщаться с призраком, отослав его гулять. Парень, не посмев перечить, оставил ее в одиночестве, и теперь, выглянув в окно, можно было увидеть, как он понуро сидел на качелях во дворе, медленно раскачиваясь туда-сюда. Юле не слишком нравилось общество Стефана, особенно после того, как он озвучил, кто именно возможно стоит за покушением на него. Что поделать, но кем-кем, а любительницей приключений на всем известное место она не была.

Стефан же старался как можно меньше действовать на нервы своей нежданной спасительнице, потому что чувствовал, как ее решительность и желание помочь призраку таяли так же быстро, как сахар в кипятке. Вся надежда была только на Геллу со своим таким же странным, как и она, другом Данилом. Логического ответа на то, почему они согласились помочь, он так и не смог найти, даже несмотря на подслушанный в клубе разговор. Парень с трудом представлял, как можно настолько любить переделки, чтобы поверить в существование привидения. Хотя, не исключено было, что как только они узнают, с кем в действительности Стефан попросил их столкнуться, то тут же передумают. Окунувшись в эти мрачные размышления, призрак не сразу заметил, что происходит что-то странное. Бесстрашно разгоняя ночную темноту, поглощая мягкий свет, сочившийся из окна Юлиной комнаты, стирая за собой все, до чего дотягивался, двор стремительно залило невероятно яркое, чистое сияние. А когда оно немного уменьшилось, давая разглядеть его источник, Стефан потерял дар речи и возможность мыслить. Напротив него стояла восхитительно красивая девушка с длинными белыми волосами почти до щиколоток. Она была потрясающе, невозможно прекрасна. Легкая серебряная туника лишь подчеркивала достоинства ее, казалось, идеальной фигуры, но самое удивительное было то, что за ее спиной красовались гигантские белоснежные крылья.

— Что… Что происходит? — хрипло выдохнул он, заворожено глядя на прекрасное создание.

— Стефан… Пойдем со мной, — певуче произнесла незнакомка и от этого голоса перехватило дух.

— Ты акалет, да? — севшим голосом благоговейно прошептал призрак.

— Да, это так… Я пришла за тобой, чтобы сопроводить тебя на небеса… Пойдем, Стефан, тебе будет так хорошо…

Акалеты были древней легендой, прекрасной и не утратившей своей привлекательности даже спустя много столетий. Существа возведенные в некоторых странах в ранг святынь, прекрасные и непрочные создания, являвшие собой первозданный свет и олицетворявшие жизнь. Как гласило предание, акалеты спускались на землю, чтобы дарить вдохновение писателям, художникам и музыкантам, направлять ученых, дарить людям умиротворение. А еще иногда они приходили, чтобы проводить в последний путь тех, кто не хотел в одиночестве покидать мир живых. Красивая сказка, внезапно ожившая и пришедшая к призраку при жизни. И парень уже хотел шагнуть навстречу красавице, когда его взгляд случайно наткнулся на окно дома, из которого на него удивленно смотрела его молодая хозяйка.

Юля решительно не понимала, что происходит. Случайно выглянув в окно, она увидела, как спокойно сидевший на качелях призрак, внезапно подскочил и с восхищением уставился куда-то в пустоту перед собой. Постепенно удивление на его лице сменилось пониманием и окончательным восторгом, взгляд Стефана потерял осмысленное выражение, и он что-то произнес, глупо улыбаясь. На нормальное поведение это уж никак не было похоже, и девушка почувствовала, как где-то в глубине души начала нарастать тяжелая тревога, однако что было ее причиной, она понять никак не могла.

Парень уже собирался сделать шаг навстречу невидимому собеседнику, как его взгляд неожиданно наткнулся на Юлю. Девушка возблагодарила всех известных ей богов за то, что была сегодня дома одна, и, замахав рукой, громко закричала:

— Стеф, что случилось?! Давай скорее в дом!!!

Призрак ничего не ответил. Юля дернула ручку, чтобы открыть окно, но она не сдвинулась ни на миллиметр. Она заколотила кулаками по стеклу, вновь привлекая его внимание, и в какой-то миг на лице парня мелькнула тень узнавания, но в следующую секунду он снова тупо уставился в пустоту. И тогда до Юли, наконец, дошло, что за ним пришли.

— Неужели он уже…? — растерянно пробормотала она. — Но этого просто быть не может, если бы он умер, я бы уже знала, нам бы точно позвонили из больницы.

Она еще раз безрезультатно попыталась открыть окно и бросилась к выходу из комнаты. Вот только выйти ей не удалось. Практически перед самым ее носом дверь неожиданно захлопнулась, девушка попыталась открыть ее, но и эта затея ничем не увенчалась.

— Да уж, видно кто-то сильно не хочет, чтобы Стефан оставался здесь, — подумала Юля и побежала обратно к окну.

* * *

У нас нарушение порядка в северо-восточном секторе, — сказала Ярослава, пристально глядя на часы, — да еще и с угрозой срыва Испытания.

— Вот блин! — уныло ругнулся Зэсс. — А ведь ночь так хорошо начиналась!

— Ничего не поделаешь, придется поторопиться, — ответила девушка, и они оба исчезли, растворившись сгустками темно-зеленого густого тумана.

* * *

Она была великолепна. Все краски мира блекли рядом с красотой этого прекрасного создания. Ее глаза затягивали в бездонный омут, а голос был так нежен и красив, что хотелось слушать его вечно. И Стефан был безмерно рад принять предложение акалета, но на периферии зрения не давала покоя девушка, отчаянно колотившая в окно. Чего он вообще о ней думает? Кто она такая? Он даже не помнит ее имени, и нет ничего, что связывало бы их. Стоп… Не помнит, а не не знает. Может ли это значить, что он забыл нечто важное? Мысли текли невыносимо вяло, будто увязая в густом киселе, и парень совершенно не мог понять, почему эта незнакомая вроде бы девушка пытается ему помешать и что он вообще делает в этом месте. Акалет протянула изящную хрупкую руку и произнесла:

— Пойдем со мной, тебе будет невероятно хорошо… Мы отправимся в великолепные края, где можно забыть о всех невзгодах… Пойдем, ты будешь счастлив… Все остальное — лишь ненужный груз, доставляющий множество боли… Идем…

— Но та девушка, она что-то хочет от меня, — медленно проговорил Стефан, речь тоже давалась ему с большим трудом.

— Нет, она ничего не хочет, — ответила красавица и, если бы он не был так одурманен, то заметил бы, что в голосе акалета проскользнуло нетерпение. Но он не заметил. — Кроме тебя меня здесь никто не видит, она просто не понимает, что происходит.

— Кроме тебя меня никто не видит, к тому же, не уверен, что Департамент возьмется за это дело.

— Отлично, просто прекрасно! Департамент не возьмется, а я возьмусь! Ты что, хочешь, чтобы я до своего дня рождения не дожила? Я, между прочим, планирую грандиозную тусовку, будет очень жаль, если я погибну, бегая за какими-то преступниками.

— Но мне больше не к кому обратиться …

— Никто не видит… — пробормотал Стефан, схватившись за голову. Неожиданное воспоминание, навеянное словами акалета, сбило его с толку. — Но с кем же я говорил? Может с той девушкой… но я не помню, кто она.

— Идем, тебе уже никто не поможет.

Один короткий взгляд акалета и девушку у окна отшвырнуло куда-то в глубь комнаты. В другое время это вызвало бы у парня ужас и желание немедленно броситься на помощь, но он не мог вспомнить, почему. — Идем, я помогу тебе, я знаю, как сделать тебя счастливым.

— Да? И как я в таком случае буду тебе помогать?

— Ну не знаю, может, медиума какого-нибудь найдем.

— Гелла тебе покруче всяких медиумов будет. Она преданная фанатка сверхъестественного, к тому же очень даже умная и вполне сможет придумать что-нибудь, что тебе поможет.

Что бы ни хотела сделать акалет, но на деле ее слова возымели абсолютно противоположный эффект и Стефан начал медленно вспоминать.

— В это, конечно, сложно поверить, но предположим. Если ты не шутишь, то нам нужно поподробнее все разузнать, прежде чем идти в Департамент.

Вспоминать о том, почему он оказался именно в этом месте, почему ему кричала та девушка и почему он все еще был здесь, несмотря ни на что.

— …Погоди, ты уже и помочь согласилась?

— Ну а что еще было делать? Я ведь не обещала, что всенепременно решу вопрос, но если этот призрак действительно существует, то нужно попробовать, хотя бы, чтоб он от Юли отстал.

— Ну, в принципе, теоретически существование призрака можно обосновать. Более того, ученые это не раз делали, так что если исходить из общепринятых фактов, то вполне возможно, что они действительно существуют.

— Как ни покрути, все сводится к одному — ты или веришь или нет.

Точно. Девушку в окне зовут Юля, и эта ее странная подруга вместе со своим приятелем обещали помочь ему. Навеянный чужой силой дурман начал понемногу спадать и на один миг Стефан услышал гул медицинских приборов и стук собственного сердца, он был еще жив. Акалет перестала казаться столь прекрасной как раньше, а в чертах ее лица то и дело проступало что-то безумное.

— Прости меня, прекрасная дева, но я вынужден ответить тебе отказом, — осторожно произнес юноша, почувствовав неладное.

— Почему?

— Ну, я слишком молод и красив, чтобы умереть, — пошутил Стефан и тут же прикусил язык, так как лицо акалета исказила жуткая гримаса, разом уничтожившая всю привлекательность. От столь резкого преображения, опешивший призрак довольно-таки резво попятился назад, понимая, впрочем, что вероятней всего, это ему не поможет. Несколько секунд акалет смотрела на парня безумными глазами, а затем, нездорово хихикая, нараспев произнесла:

— Тогда я тебя уничтожу. Уничтожу, уничтожу, уничтожу!

Как заведенная повторяя свое «уничтожу», она двинулась навстречу Стефану, протянув вперед руки с внезапно удлинившимися на добрый палец когтями. Юноша лихорадочно пытался найти путь к спасению, но этого не понадобилось. От первого удара ополоумевшего создания он увернулся, а второго не последовало, так как внезапно в акалета ударил огромный сгусток темно-зеленого огня. Она пронзительно завизжала и ринулась навстречу новой угрозе. Стефан посмотрел в ту же сторону и увидел взявшихся просто из ниоткуда парня и девушку ненамного его старше. Они с акалетом были похожи и непохожи одновременно. Такие же красивые, но больше походящие на людей, волосы у обоих были черные, одежда тоже не отличалась яркостью цветовой гаммы. Утешало то, что в их глазах были только сосредоточенность и разум, ни капли безумия, и в кисельный ступор при их появлении призрак тоже не впал. С руки парня непрерывным потоком лился огонь, сжигая волосы и кожу акалета, но это ее, казалось, совершенно не волновало. Крича так, что окна в близлежащих домах разрывало вдребезги, она понеслась на противника, но добежать ей не дала девушка, возникшая вместе с ним. Выхватив прямо из воздуха огромную черную косу, она наотмашь ударила по акалету, отрубая безумному созданию руки. Визг на грани ультразвука затопил добрую половину района и Стефан зажал уши. Загадочный парень тем временем заставил огонь исчезнуть и, прыгнув навстречу существу, одним ловким движением отрубил ему голову серпом, таким же черным, как и коса его спутницы, и таким же невесть откуда появившимся. Во внезапно воцарившейся тишине девушка раздраженно произнесла:

— Зэсс, сколько раз я тебя просила осторожнее махать, ты меня всю испачкал.

— Извини-и-и-и, — протянул в ответ парень, сделав виноватое лицо, — погодь минутку, у меня влажные салфетки есть.

С этими словами, он начал лихорадочно рыться в карманах штанов, и выудив, оттуда слегка примятую пачку влажных салфеток, протянул напарнице.

— Ты одними «извини» от меня не отделаешься, — буркнула девушка.

— Яра, я же не специально, не будь букой!

— Ладно уж, хорошо, что хоть успели вовремя.

— Это уж точно. Не установи я купол, списать все эти разрушения на хулиганов было бы очень сложно.

— Извините меня, конечно, — осторожно встрял в разговор Стефан, в надежде, что его видят, — что тут вообще произошло?

— А! — весело воскликнул Зэсс, будто только вспомнив о существовании призрака, хотя не исключено, что так оно и было, — тебя убить пытались.

— Это я понял.

— Акалеты могут забрать человеческую душу лишь с ее соглашения, — сказала девушка, оттирая с лица капли крови, — поэтому она и устроила все это представление. В случае, когда им это не удается, они уничтожают свою жертву, превращая в энергию не способную к повторному существованию в человеческом теле.

— В смысле насовсем?

— Да. Я не думаю, что в ближайшее время они рискнут к тебе приблизится, но, тем не менее, советую быть поосторожнее, если хочешь еще пожить. Пойдешь с акалетом, обречешь себя на вечные муки в качестве подопытного кролика.

— А разве акалеты не должны быть хорошими? — озадаченно поинтересовался Стефан.

— Ты эту видел? — вопросом на вопрос ответил Зэсс. — Считай, что видел всех, исключений не существует. Так что никогда не давай им никаких обещаний, согласий и вообще, держись подальше от этих ублюдков.

— А-э-эмм, постараюсь.

Странная парочка уже собиралась уходить, но призрак снова их окликнул:

— Скажите, а вы тогда кто?

— Те, кому твое согласие не нужно, — улыбнулась девушка, и они вместе с напарником растворились в густом темно-зеленом тумане, оставив Стефана в состоянии глубочайшего ступора, в котором он пребывал до тех пор, пока не услышал тихий треск, будто где-то разбилось стекло. Подняв голову, он увидел, что стоит в центре гигантского купола и именно он сейчас медленно распадался на множество осколков. Призрак рефлекторно прикрыл голову руками, но осколки так и не долетели до него, растаяв в воздухе. Оглянувшись по сторонам, он заметил, что все вокруг приобрело свой изначальный вид, каким он был до схватки с акалетом, а от самого тела безумного создания не осталось ни следа.

— Охренеть, да что ж тут творится-то? — поинтересовался у воздуха парень и поспешил к бессознательной Юле.

Ждать, пока девушка придет в себя, пришлось довольно долго, обессиленный призрак ничем не мог ей помочь. Едва она пришла в себя, Стефан облегченно вздохнул, вытянув ноги на полу. Поморщившись, она приподнялась на локтях и хрипло спросила:

— Что здесь произошло?

— Меня пытались убить, но все обошлось. Давай позже об этом, думаю, сейчас тебе лучше перекочевать на диван и хорошенько отдохнуть. Как ты вообще себя чувствуешь?

— Могло быть и лучше, но мысль о диване определенно внушает немного энтузиазма, — ответила Юля, послушно перебираясь на вышеупомянутый вид мебели.

— Ну вот и славно, — устало вздохнул призрак и, растянувшись на полу, неожиданно отключился.

* * *

— Мы с тобой как два дурака, — весело сказала Гелла, усаживаясь на лавочку после очередного аттракциона.

— Хорошо, что только «как», — ответил Алекс, протягивая ей бутылку шейка. Чокнувшись горлышками, они дружно сделали несколько глотков и девушка задумчиво уставилась на прозрачную бутыль, медленно колыхая в ней напиток. Не первый за сегодняшний день коктейль нагонял на нее дрему, но Гелла упорно не поддавалась чарам повелителя снов, желая еще немного побыть в обществе своего нового знакомого. Почему-то рядом с ним она чувствовала умиротворение и беспричинное веселье и ни алкоголь, ни карусели были здесь вовсе не при чем. Едва перевалило за час ночи, все фонари за пределами парка, как по команде, погасли, оставив освещение улиц на попечение полной луне. В ее ярком голубом свете, Гелла оторвалась от созерцания бутылки и задумчиво уставилась на парня, поджав по себя одну ногу. Почти с самого момента знакомства ее не покидало странное ощущение, что она уже где-то его видела. Но обычно идеальная память почему-то напрочь отказывалась сотрудничать и говорить, где именно они с Алексом могли встречаться. Смутный образ был похож на сидящего рядом с ней человека, но связан был, несомненно, с воспоминаниями из детства, что никак не вязалось с реальностью. Ну в самом деле, не мог же он не постареть ни на день!

— Сколько тебе лет? — не утерпев, спросила девушка.

— Двадцать пять человеческих, — ответил парень, протягивая ей кусок шоколадки.

— Значит не то, — пробормотала она, принимая сладость и отправляя ее в рот. Заметив удивленное лицо собеседника, она поспешила объяснить: — Мне казалось, что я тебя где-то видела, но, получается, ты по возрасту не подходишь.

— Ах, вот оно что, ну бывает, — улыбнулся парень, жуя.

— Кажется, я слегка перепила, — расстроено заявила Гелла, — спать хочется. А может, это меня накрыло от происходящего бедлама, фиг знает.

— А что случилось?

— Если я тебе скажу, ты решишь, что я не дружу с головой, и тогда вряд ли мы еще когда-нибудь увидимся, — ответила она и тут же, покраснев, прикусила язык, поняв, что болтнула лишнего.

— Не переживай на этот счет, — засмеялся Александр, — я еще успею тебе надоесть.

— Ничего себе заявления, даже не знаю, радоваться мне или преисполниться подозрений, — сонно улыбнулась девушка.

— Ну, это уже на твое усмотрение.

— Черт, что-то совсем меня развезло, глаза в кучку и мысли так же, — сказала она, допивая оставшийся коктейль и поднимаясь со скамейки, — пойду-ка я, пожалуй, домой, а то придется тебе меня на себе тащить, или оставить тут до утра отсыпаться.

Алекс поднялся следом и, выкинув их пустые бутылки, прикоснулся указательным пальцем ко лбу девушки:

— Мне не составит ни малейшего труда доставить тебя домой, так что можешь спать, сколько угодно.

Гелла моргнула и почувствовала, как веки неожиданно налились свинцом. Желание отключиться прямо здесь стало настолько сильным, будто прикосновение парня ее околдовало.

— Ал, поймай меня, пожалуйста, — из последних сил пробормотала она и провалилась в сон.

Жнец с легкостью подхватил падающую девушку на руки и, посмотрев на белое пятно луны, слегка пошатываясь, отправился к ее дому. Конечно, он мог бы в один миг заставить себя протрезветь и переместиться прямо в ее квартиру, но сегодня ему захотелось побыть немного пьяным и прогуляться пешком.

Глава 3. Департамент

В понедельник погода решила, наконец, сжалиться над томящимися в ожидании весны людьми и на улице резко потеплело. Настроение Юли в связи с этим возвысилось до небывалых пределов и даже на работу она шла, весело напевая под нос какую-то незатейливую песенку. На какое-то время забылись все проблемы со Стефаном и ничто не могло испортить девушке настроение. События субботней ночи, конечно, не давали ей покоя, но как они не старались, так ничего понять толком и не смогли. Какой-то невменяемый акалет, желавший смерти Стефана, странная парочка, которая его спасла… Уже через час все более-менее нормальные предположения иссякли и Юля решила, что им стоит поразмыслить над этим с Геллой, до которой весь день почему-то не получалось дозвонится. В результате все проблемы были отложены до понедельника, и вот он наступил, а возвращаться к ним решительно не хотелось. Но, тем не менее, Юля был рада дойти до работы и приступить к поиску подруги. Вся в нетерпении она влетела в офисное здание и завертела головой по сторонам. Обнаружить Геллу, уже в который раз непонятно почему зависшую перед зеркалом, не составило ни малейшего труда, вот только найдя ее взглядом, Юля подавилась жвачкой, а Стефан удивленно присвистнул. Во-первых, она была накрашена, что с ней случалось крайне редко и только по какому-нибудь особому поводу, во-вторых, на каблуках, и выглядела так, будто скупила парочку бутиков. Черные джинсы и ярко-оранжевая майка были абсолютно новыми и, несмотря на неизменную сявковатость одежды, к привлекательности девушки явно прибавилось очков так тысяча. Подойдя, Юля первым делом вместо приветствия потрогала лоб подруги на предмет зашкаливающее повышенной температуры, а затем спросила:

— Гель, ты съела что-то приторно сладкое? Твой внешний вид вызывает опасения.

— Не считая пары бутылок шейка и шоколадки в компании нового знакомого, ничего такого, — усмехнулась в ответ она.

— Я вчера весь день не могла до тебя дозвониться, где ты пропадала?

— Нуууу… Сначала он был на беззвучке, а потом вообще сел, после того как я с отцом поговорила. В общем, я забыла тебе перезвонить, слишком много всего интересного произошло, — сказала Гелла, вспоминая вчерашнее утро.

Утром оно, конечно, было только на словах и началось для нее далеко за полдень с ужасающего для малопьющего человека похмелья. Пытаясь превозмочь дикую головную боль, девушка перевернулась с живота на спину и тут же наткнулась босой ногой на чье-то тело. Пытаясь убедиться в реальности происходящего, Гелла еще раз пошевелила ногой. Снова тело. Правда на этот раз оно решило подать признаки жизни и немного хриплым мужским голосом попросило перестать щекотаться. Память услужливо подсунула имя тела и девушка начала понемногу вспоминать события вчерашней ночи. Кажется, они катались на каруселях и пили, а потом она заснула прямо в парке… Вот только как они оказались дома, она напрочь не помнила.

— Алекс, ты там как, живой? — поинтересовалась она.

— Ну, как тебе сказать, — пробормотал парень, лежавший поперек дивана у нее в ногах, — я мертв уже столетий эдак одиннадцать с половиной.

— Отлично, звук есть, язвить можешь, значит все нормально.

— Я не язвлю, я констатирую факт, — страдальчески простонал Александр и положил ладонь себе на лоб. Через несколько секунд его лицо приобрело нормальное выражение и он, наконец, открыл глаза. — Ползи, давай, сюда.

Гелла послушно выполнила указание и переместилась поближе для того, чтобы ладонь парня с громким шлепком упала ей на лоб. Девушка недовольно зашипела, но спустя мгновение ее возмущение исчезло вместе с головной болью.

— Черт, как ты это делаешь?

— Это покрытая мраком тайна, которую ты узнаешь лишь после смерти! — сказал Александр, скорчив страшную рожу и, что примечательно, ничуть при этом не покривив душой. Гелла, поняв, что ничего более конкретного все равно не услышит, опустила расспросы, задумавшись о проблемах насущных.

— Как мы дома оказались?

— Ты заснула и я взял на себя смелость отнести тебя домой, а двери ключами открыл. Удобно, знаешь ли, когда на домофоне написаны фамилии всех жильцов поквартирно.

— Ничего себе ты наглый какой, — удивленно присвистнула она, не чувствуя, впрочем, никакой злости. Есть будешь? В наличии имеются бутерброды с колбасой и сыром.

— Даже не знаю, работа не ждет, скоро моя смена начнется, — хмыкнул Алекс, — хотя, от бутерброда я бы не отказался.

— В таком случае, тебе прямая дорога на кухню, а я пойду, искупаюсь, пожалуй. Подождешь минут пять?

— Ну разве что только пять, — ответил юноша и, встав с дивана, отправился на кухню.

Гелла же пошла в ванную, безуспешно пытаясь вспомнить, где же она слышала эту фразу «работа не ждет». Как ни странно, память снова подсунула кукиш. Уже в который раз за несколько дней она оставила безнадежные попытки призвать свой мозг к ответственности и, быстро искупавшись, пошла на кухню. Алекса не было, только на столе стояли чашка с горячим шоколадом и тарелка с разогретымимразогретым бутербродами. На подносе возле мойки обнаружилась еще одна чашка, вымытая и оставленная сушиться. Гелла хмыкнула и, прихватив горячий шоколад с бутербродом, прошлась по квартире. Пусто, только рыбки в аквариуме. Входная дверь тоже была закрыта и создавалось впечатление, что тут никого кроме нее не было, но вымытая чашка, никуда не исчезнув, стояла на кухне, а по квартире витал стойкий запах мужского одеколона.

— В окно ты, что ли выпрыгнул? — задумчиво пробормотала она. Конечно, выбраться с третьего этажа на улицу было вполне реально, спустившись по газовой трубе и спрыгнув на крышу подъезда, но это сулило такой повышенный травматизм, что лучше и не пытаться. Решив пока не вникать в суть странного исчезновения своего нового знакомого, она быстро позавтракала и поехала в больницу.

— Как его состояние?

— Пациент скорее жив, чем мертв, — ответила врач, — но вот очнется ли он, это большой вопрос. У меня иногда такое чувство, что его сознание где-то бродит, совершенно забыв о своих прямых обязанностях. Потому что по всем признакам, ему бы положено в себя прийти.

— Не исключено, — хохотнула в ответ Гелла. — А кто-нибудь еще кроме меня интересовался его здоровьем?

— А как же, тетя вот приходила. В документах базы[2] сказано, что его родители погибли и живет он с тетей.

— М-м-м-м, даже так.

— Кстати, она, кажется, еще даже здесь, — сказала врач, — по крайней мере, минут пятнадцать назад еще была.

— Понятно, спасибо большое, — кивнула она и направилась в нужную палату.

Там действительно сидела невысокая худая женщина лет сорока, отдаленно напоминающая Стефана, и вид у нее был на редкость печальный. При появлении Геллы она резко встрепенулась и подозрительно уставилась на нежданную гостью.

— Добрый день, я Гелла. Я привезла его сюда, когда случилась авария, — начала разговор девушка, — а вы тетя Стефана?

— Да, тетя, — ответила женщина, немного расслабившись. — А ты знакома с моим племянником? Вряд ли случайный прохожий стал бы так интересоваться здоровьем постороннего человека.

Гелла в ответ на это заявление издала неопределенный смешок, но все же сказала:

— Мы знакомы более или менее… я подруга его подруги, мы пересекались несколько раз.

— Какой еще подруги? — снова насторожилась собеседница. — Олеси, что ли?

— Какой еще Олеси? — вопросом на вопрос ответила Гелла. — Мою подругу Юля зовут.

— Уверена?

— Вполне. А что такое, кто эта Олеся?

— Лисецкая, — неохотно ответила женщина.

— Та самая, которая Дмитриевна?

— Да.

— Вот оно что, — задумчиво хмыкнула Гелла. — Что ж, раз со Стефаном все стабильно, я буду вынуждена вас покинуть, приятно было познакомиться.

— Взаимно.

— Всего доброго.

С этими словами Гелла быстро вышла и направилась в рейд по магазинам, вызвонив предварительно Данила.

— Привет, моя боевая подруга, что хотела?

— И тебе не хворать, — ответила она, — мне уже нужна твоя помощь.

— Быстро ты, — хохотнул в трубку Данил. — И что конкретно тебе нужно?

— Полазить по сетям, почитать про одну личность, — сказал Гелла дежурную фразу, которая означала необходимость подключения хакреских талантов друга.

— Что за личность такая, что про нее читать нужно?

— Олеся Лисецкая.

— Которая Дмитриевна?

— Которая Дмитриевна.

— Ого, — присвистнул Данил, — чувствую, как запахло жареным.

— Та да, я тоже не в восторге, но что поделать.

— Ладно, что-нибудь посмотрю.

— Спасибо, до встречи.

Стоило ей повесить трубку, как телефон вновь зазвонил. Увидев номер абонента, Гелла глубоко вздохнула и, взяв трубку, сказала:

— Привет, пап.

— Привет, Гелла. Ничего не хочешь мне рассказать?

— Например? — уточнила на всякий случай девушка.

— Например, о каком-то парне, который лежит у нас на попечении больницы.

— Я не успела тебе рассказать, — помялась девушка. Все-таки главврач заложила ее отцу, хотя она хотела сказать ему сама и не сразу. Хорошо хоть успела с его тетей познакомиться, а то совсем неловко вышло бы, в конце концов, Гелла ничего не знала об этом парне. Объяснить, что девушка помогает ему, потому что он стал призраком при жизни, донимающим ее подругу, было немного сложно. — Его зовут Стефан, он парень Юли. Они попали в ДТП и он очень пострадал. Я попросила, чтобы его определили на содержание больницы на некоторое время, потому что у семьи Стефа сейчас тяжело с деньгами. Как только его тетя найдет деньги для лечения, они все оплатят, она уже занялась этим вопросом.

— Ладно, делай, как считаешь нужным, если уверена в этих людях, но впредь сообщай мне сразу о таких происшествиях.

— Хорошо, пап. Когда вы возвращаетесь?

— Конференцию продлили на неделю, так что будем еще не скоро.

— Понятно, что ж, передавай маме привет.

— Звони, если что случится.

— Будет сделано! — весело воскликнула в трубку девушка.

Гелла тряхнула головой, отгоняя воспоминания, и спросила:

— А что ты так сильно от меня хотела?

— Да с нами такое случилось, пока ты там развлекалась! — воскликнула Юля.

Она вкратце поведала о произошедшем с ней и Стефаном, на что Гелла лишь озабоченно вздохнула:

— Да уж, все причудливей и причудливей. Хотя меня больше интересует, когда Стефан собирался нам рассказать, за кем мы должны гоняться. Я тут вчера случайно в больнице на его тетю наткнулась, и она мне поведала имечко одно, так вот я хочу подробностей.

Когда подробности были услышаны, она лишь закатила глаза и задумчиво поинтересовалась, доставая из рюкзака пару шоколадных конфет:

— Интересно, если я сейчас позвоню в больницу, с какой вероятностью мне скажут о крайней степени сотрясения мозга у пострадавшего?

— Что? — не понял Стефан, но Гелла его, естественно, не услышала, и продолжила.

— Я даже представить себе не могу причину, по которой мы должны тебе помогать. Две унылые сотрудницы сервис-бюро ищут компромат на наркобарона, это даже звучит смешно. Тебя Лисецкий переехал большим страшным внедорожником, потому что решил своеобразно наказать воришку, и вот просто интересно, что он сделает с нами за жалкие попытки уличить его в незаконных действиях? Или ты хочешь, чтобы мы присоединились к тебе, создав приятненькую такую загробную компанию?

— Мне больше некого просить, — горестно воскликнул призрак. — Я хочу найти хотя бы маленькую зацепку, которую можно было бы отдать в Департамент, что угодно, чтобы поспособствовать уничтожению этого козла.

— Ладно, идем в офис, мне надо удобно сесть и хорошенько подумать. Но не могу не заметить, что в случае успеха, наш душеблудный друг с нами не расплатится, — сказала Гелла, услышав «озвучку». Едва зайдя в офис, она уселась на свое место и, подперев голову рукой, уставилась вмиг остекленевшими глазами в никуда. Со стороны иногда возникало впечатление, что она застывшая статуя, но периодически моргающие веки немного сглаживали жуткое наваждение. В голове у Юлиной подруги явно тикали какие-то часы, так как она всегда с точностью до трех минут могла сказать, сколько сейчас времени и, если говорила, что пробудет в размышлениях пол часа, то впадала в свое загадочное оцепенение ровно на пол часа. В этот раз она пробыла в параллельных вселенных минут двадцать. Очнувшись, девушка потрусила головой и украдкой потянулась, разминая затекшие конечности.

— Ну что, — шепнула Юля, — яви миру гениальную мысль.

— Мне нужен Женек, — констатировала она.

— Зачем?

— Потом, все потом, — ответила Гелла и, прихватив свой старенький черно-белый телефон, из тех, с которыми уважающая себя молодежь не ходила в принципе, вышла из офиса. Набрав Данила, она выслушала несколько гудков, а затем трубку, наконец, подняли.

— Привет, ты по делу или потрепаться?

— Потрепаться по делу, — ответила Гелла. — Ты что-нибудь нашел про нашу новую подругу?

— Да, полазил, почитал, немного, конечно, но может пригодиться.

— Слушай, я тут размышляла только что и вспомнила, что видела какую-то статью, где говорилось вроде, что она поступила в тот же университет, что и наш Евгений, мне не показалось?

— Нет, не показалось, все так. А что ты хочешь?

— Хочу попросить его пройтись мимо нее пару тройку раз и посмотреть вживую, что она из себя представляет. Интернет интернетом, но живое впечатление все-таки лучше.

— Главное, пусть на глаза ей не попадается, эта Лисецкая та еще штучка, ее призрачный ныне парень подсунул нам настоящий геморрой.

— Это уж точно. Но раз уж пообещали, придется помочь, к тому же Стефан настолько настырный, что попросту съест Юльке мозг, если мы ничего не попытаемся сделать. Ладно, сейчас свяжусь с Женьком, хочу встретиться с ним после работы, а потом сразу к тебе отправлюсь, расскажешь, что нарыл.

— Хорошо, до встречи.

* * *

— Машина зафиксировала разговор, связанный с объектами наблюдения, степень подозрительности составляет восемьдесят восемь целых четыре десятых процента, какие будут указания?

Коренастый мужчина лет пятидесяти с абсолютно незапоминающимся лицом почесал седеющий висок и ответил:

— Пока что найти и проследить.

Оперативник кивнул и быстро вышел из кабинета.

* * *

Гудки шли довольно долго, прежде чем сонный мужской голос по ту сторону трубки недовольно пробухтел:

— Алло, Гелла, я тебя ненавижу.

— Хватит спать, Женек, у меня к тебе дело, — усмехнулась девушка.

— Молчала бы. Я, знаете ли, не обладаю компьютером вместо мозгов и, чтобы писать тяжелые курсовые, мне нужно много учиться, а потом много спать.

— Ты превращаешься в нудного старикашку, прекращай мне это. Мы можем встретиться сегодня? Дело есть.

— Что за дело такое? — спросил Женя.

— Не по телефону, ладно?

— В неприятности, что ли, влипла? — вздохнул собеседник.

— Ну, пока вроде нет, — ответила Гелла.

— Ладно уж, давай в пол шестого возле фонтана, нормально так будет?

— Вообще отлично, мы как раз сегодня раньше с работы уходим.

— Тогда пока, пойду восстанавливать свой нарушенный сон.

— Ага, восстанавливай, — засмеялась она, — пока.

Вернувшись в офис, Гелла быстро подсела к подруге и сказала:

— Стеф сейчас тут?

— Куда он денется? — уныло ответила Юля.

— А вот мы его сейчас и денем. Вечером у меня встреча с Женьком, но перед этим нашему другу придется немного поработать.

— В каком смысле?

— Лисецкий опасный человек, любой интерес к его личности и семье строго контролируется, так что не исключено, что в ближайшее время к нам заявятся представители Департамента, желая узнать, чем этот самый интерес у нас обоснован. И хорошо было бы дать им какую-нибудь информацию. Вполне возможно, этого будет достаточно, чтобы они, наконец, за него взялись. Так что сейчас Стефан отправится домой к Лисецкому и попытается выяснить что-нибудь полезное.

— Неожиданно, — хмыкнул призрак, — хотя и логики не лишено. Но почему именно сейчас?

— Потому что так говорит мое чутье, — ответила Гелла, когда Юля повторила его слова.

Стефан решил не оспаривать идею девушки и, пообещав вернуться к окончанию рабочего дня, ушел.

Оставшееся время прошло на редкость скучно. Юля пыталась вникать в работу, Гелла трудилась, периодически прерываясь на прочтение художественной литературы, и ничего не происходило. Юля была вне себя от радости, потешившись на время мыслью, что все встало на круги своя. Но, к ее сожалению, это было не так. Ближе к концу дня вернулся Стефан. Призрак был на редкость возбужден и немедленно потребовал себе все внимание. Девушки вышли в коридор и он тут же восхищенно воскликнул:

— Я понятия не имею, что у тебя за чутье такое, но оно работает! Я узнал то, что действительно может быть важным для Департамента.

— Что именно?

— Через неделю к Лисецкому приезжает его бухгалтер, Вадим. Он ведет все его дела, и те, которые связаны с его незаконной деятельностью, тоже. Если Департамент сможет как-то подслушать их разговоры, то у них появится достаточно доказательств для его задержания.

— Все это конечно замечательно, — сказала Гелла, стоило Юле все озвучить, — но почему ты думаешь, что они и так не в курсе?

— Департамент не может уже который год прищучить Лисецкого потому что не имеет даже самой маленькой лазейки к нему домой. Его дом — неприступная крепость, все люди, появляющиеся в жизни семьи, тщательно проверяются, здание защищено от любой прослушки, а охраны там целый гарнизон. Система безопасности там тоже на высоте и постоянно обновляется, поэтому выяснить что-нибудь действительно важное нет никакой возможности.

— Вот оно что… А ты как волшебный ключ, открывающий нам полный доступ.

— И что нам теперь делать? — спросила Юля.

— Ничего. Ждать и если вдруг появятся сотрудники Департамента, всячески им посодействовать. Нужно только придумать правдоподобное объяснение наших знаний, а то сказать, что мы разжились такими сведениями благодаря призраку, будет уже чересчур.

— Но что мы можем им сказать?

— Что ты моя девушка, например. И что я рассказал тебе обо всем, потому что понял, что мне хотят преподать урок, который может быть не вполне совместим с жизнью, — неожиданно предложил Стефан.

— Но я же не твоя девушка, — растерянно заявила Юля, даже забыв озвучить слова призрака подруге.

— И что с того?

— А это отличная мысль, — быстро поняла, о чем речь, Гелла. — Таким образом мы сможем объяснить, почему Юлька вообще в курсе происходящего.

— Я смотрю, вы уже почти телепатически общаетесь, может я вам и не нужна тогда? — обреченно вздохнула девушка.

Посовещавшись еще немного, они разошлись по своим рабочим местам, поджидая близившийся конец рабочего времени. Призрак куда-то ушел и занял место у Юлиной левой руки лишь, когда они собрались уходить. Гелла впала в тяжелую задумчивость и Юле казалось, будто она слышит скрип шестеренок у нее в голове. Она была очень благодарна подруге за помощь, но когда та заявила, что ее собственное отражение только что ей подмигнуло, подумала, что ей все-таки стоит бросить это дело и хорошенько выспаться. Отведя девушку подальше от зеркала в холле, она с тревогой в голосе сказала:

— Гель, расслабься, это переутомление уже пошло. Ты, похоже, перенервничала из-за всей этой сверхъестественной чертовщины, вот тебе и мерещится невесть что.

— Мне даже, когда я пьяная, редко что мерещится, — недовольно ответила девушка, но свое мнение по этому поводу оставила при себе, зная, что Юля просто ненавидит такие вещи. Ей были чужды приключения, стремление к неизвестному и любовь к необъяснимому. Она любила тихую размеренную жизнь, которая была проста и понятна, как день, не подсовывала кучу невообразимых загадок и не требовала их скорейшего разрешения. Именно поэтому Гелла была уверена в том, что ее подруга не сможет помочь призраку, который так неожиданно появился в их жизни, и именно поэтому она не подняла ее на смех в кафе, едва услышав такую историю. Юля скорей бы прыгнула с парашютом, переборов свой извечный страх высоты, чем стала бы сочинять подобные небылицы.

На улице светило яркое весеннее солнце. Оно беззлобно смеялось над людьми и призраками, заставляя их щуриться, прикрывать глаза руками и искать защиты в спасительном теньке. Юля блаженно потянулась и позвала подругу:

— Слушай, Гелька, может, закатимся куда-нибудь, съедим по мороженке, перед тем как ты с Женей встречаться пойдешь?

Однако Гелла ее не услышала. Замерев, девушка наблюдала, как чуть поодаль мимо проходит высокий брюнет с завязанными в хвост вьющимися волосами. Не обращая внимания на Юлю, она сбежала по ступенькам и, всмотревшись в спину удаляющегося парня, окликнула его:

— Алекс?

Молодой человек остановился и, не торопясь, оглянулся. Улыбнувшись беззаботной улыбкой, резко контрастировавшей с серьезным взглядом синих глаз, он помахал в ответ рукой и пошел навстречу Гелле.

— Это она с ним, что ли, алконафтила в субботу? — заинтригованно спросила Юля. — Надо же, красавец какой.

— Да, аж глаза слепит, такой красивый, — согласился с девушкой Стефан, и они пошли поближе, наблюдая, как Гелла в два счета преодолевает разделявшее их с парнем расстояние. Первым делом, она задала вопрос, не дававший ей покоя все это время.

— Как ты выбрался из квартиры?

— И тебе привет, — улыбнулся Александр.

— Ты что, какой-то супер — крутой взломщик? — не отставала девушка.

— Нет, я просто торопился на работу, поэтому вылез через окно.

— Это что же за работа такая, ради которой ты в окно полез, хотя обещал меня подождать?

— Ты сказала, чтобы я подождал пять минут, а тебя не было как минимум шесть с половиной, — делано возмутился парень.

— Это не повод выпрыгивать из окон, ты ведь убиться мог, — воскликнула Гелла.

— Ну, прыжок из окна вряд ли меня убьет, а вот наш Шеф опозданий ой как не любит.

Стефан присвистнул:

— Вылезти из окна третьего этажа, чтобы не опоздать на работу? Вот это трудоголик. Давненько я таких уникумов не видел.

— Да, пожалуй, я слегка переборщил с пагубным влиянием на неокрепший ум, — задумчиво почесал затылок Александр, будто бы услышав слова призрака, и обратился к Гелле, — с другой стороны, так интереснее.

— Это уж точно, — хохотнула она. — А ты, собственно, что здесь делаешь?

— У меня смена в этом районе вот-вот начнется, нужно человека одного встретить.

— Возле моей работы? Вот уж совпадение так совпадение.

— Да ладно тебе, — засмеялся Алекс. — Просто так получилось, куда бы я ни пошел, везде ты. Как дела?

— Все в порядке, как видишь, хотя, несмотря на твое магическое умение снимать головную боль, лучше мне не употреблять коктейли в таких количествах, как в субботу.

— Так и спиться недолго, — сказал Стефан, справедливо полагая, что кроме Юли его никто не слышит. Припомнив, сколько выпила ошеломленная новостью о существовании призрака девушка, он нисколько не сомневался, что голова у нее просто обязана была раскалываться.

— Да, скоро станем законченными алкоголиками, — ответил Алекс, и до призрака не сразу дошло, что он мог сказать это как в ответ Гелле, так и ему, ровно, как и фразу в начале диалога. А когда дошло, он удивленно воскликнул:

— Погоди, ты меня что, тоже видишь?

Однако загадочный молодой человек проигнорировал его вопрос, лишь сказав Гелле:

— Ладно, пожалуй, мне пора идти, рад был тебя увидеть.

— Слушай, давай, что ли, хоть номерами обменяемся, — предложила девушка, шаря по карманам в поисках телефона.

— У меня нет телефона. Но ты не волнуйся, я найду тебя, когда понадобится.

— Эм-м-м, ну как скажешь, — озадаченно ответила она, размышляя о том, что у кого это в век технологий нет телефона.

— Тогда до встречи.

Гелла с задумчиво наблюдала, как уходит ее таинственный знакомый, странно обходя пустоту возле ее подруги, как его силуэт скрывается за углом улицы, и думала о том, где она все-таки могла его встречать. Он казался смутно знакомым: его имя, его лицо и поведение, абсолютно все. Создавалось впечатление, что всем его странностями есть объяснение, которое она в состоянии воспринять, более того, которое она уже однажды слышала, однако память снова показала язык и напрочь отказалась сотрудничать.

Стефан тоже смотрел на уходящего парня, но скорей, с удивлением и некоторым опасением. Он наконец-то понял, что не так с этим человеком, который так технично обошел то место, где стоял призрак, — он был как две капли воды похож на девушку, которая вместе с компаньоном спасла ему жизнь в знаменательную ночь встречи с акалетом. Девушку, которой не нужно было разрешение забрать его душу.

— Юля, надо держаться от него подальше.

— Что? Почему? Что такое? — недоуменно спросила та.

— Мне кажется, он не человек и может быть опасен.

— Слышишь, Гелла, Стефан говорит, что твой новый друг опасный нечеловек.

— Ну, пьет он, как простой смертный, — хохотнула Юлина подруга, — однако странности налицо. Но думаю, он не доставит нам никаких неприятностей.

— В тебе говорят гормоны, — недовольно буркнул призрак. Юля повторила.

— Во мне говорит чутье, а оно никогда не подводит, — ответила Гелла. — Ладно, народ, мне пора на мою деловую встречу.

С этими словами она развернулась и ушла, оставив подругу наедине с призраком. Юля лишь грустно вздохнула, ее такое общество ни много, ни мало тяготило. Стефан, глядя на ее понурое лицо, решил не настаивать на светской беседе и задумался о своем.

Спустя час Гелла сидела в парке на парапете фонтана, ожидая встречи. На шершавые плиты, нагретые теплым весенним солнцем, то и дело падали прохладные брызги, привнося легкую волну свежести в окружающую духоту. Обстановка была столь тихой и умиротворяющей, что девушка на какое-то время забыла обо всем, просто наблюдая за брызгами фонтана и проветривая забитую последними событиями голову. В действительность она вернулась только тогда, когда человек, которого она ожидала, щелкнул ее по уху. Это был крепко сбитый невысокий брюнет с карими глазами. Лицо у него было довольно уставшее, а под глазами залегли темные круги.

— Здоров, ведьма, — сказал он, усаживаясь рядом с подругой.

— Женек, если ты будешь называть ведьмой каждую девушку, которая не вовремя тебя разбудит, ты навсегда останешься скучным холостяком, — с иронией заметила Гелла.

— Ладно, давай уже ближе к делу, — сказал Женя, — а то мне еще в универ по делам ехать. Я так понял, у тебя какие-то неприятности?

— Что-то вроде того, — ответила девушка и вкратце поведала ему о своих планах.

* * *

— Докладываю, объект номер один найден, слежка начата, объект номер два найден, к нему выехали.

— Принято.

* * *

— Мда, задачка вроде не сложная, но вот подробности как-то настораживают, — ответил Женя после недолгих размышлений.

— Поэтому я и прошу только подсмотреть немного, — ответила девушка, — просто пройдись мимо пару-тройку раз, посмотри, как она себя ведет, на каких парней смотрит. Данил нарыл немного информации, но в сети никогда не бывает всего. Я б и сама пошла, но уж больно у меня внешность броская, не хочу светиться раньше времени.

— Ладно, так и быть, помогу, но с тебя пиво. И знакомиться с ней тоже не буду, мне еще шкура дорога.

— И не надо, думаю, мне и так хватит, — задумчиво пробормотала Гелла. — Сообщишь тогда что да как.

— Я бы на твоем месте многого не ждал бы от этой затеи, — сказал юноша, поднимаясь.

— Да я и не жду. Чуть-чуть здесь, чуть-чуть там и мой план готов.

— Как знаешь. До встречи.

— Да, пока.

По пути к Данилу Геллу не покидало неприятное ощущение, что за ней следят. Решив проверить свои подозрения, она зашла в ближайший буфет и, купив чай с пирожным, уставилась в окно, стараясь незаметно разглядеть возможный хвост. К ее сожалению, таковой вскоре обнаружился. Неприметный на первый взгляд мужчинка в очках и костюме все время, пока Гелла пила чай, изображал какой-то невероятно важный разговор по телефону. Стоя на остановке, он, увлеченный своим занятием, не раз пропустил все маршрутки и автобусы, которые там вообще останавливались.

— Что-то мои предположения насчет Департамента сбываются с неприличной скоростью, — подумала она. — Ладно, придется общаться, раз такое дело.

Девушка залпом допила чай и, закинув в рот последний кусочек пирожного, вышла на улицу.

* * *

— Я прибыл, — сказал Александр, заходя в кабинет.

— Хорошо, — ответил Шеф, откидываясь в кресле и сцепляя в замок худые тонкие пальцы. — У меня для тебя новость есть.

— Какая именно?

— В твоем городе началось еще одно Испытание, так что будешь курировать и его.

— Еще один потенциальный жнец? — удивился парень. — И кто же это? Не многовато ли мне будет, сразу за двоими следить?

— Я уверен, тебе это не составит труда, — уголками губ улыбнулся мужчина. — Наш новый кандидат — Саманов Данил Андреевич, лучший друг твоей подопечной и Испытание у них одно на двоих.

— Ого, неожиданно, — задумчиво произнес Алекс, — а запоздание в несколько дней, стало быть, потому, что в Геллыном Испытании никаких особых событий не происходило?

— Вроде того. Оно никак не касалось этого молодого человека, пока девушка не перешла к активным действиям. Теперь же, когда она начала разнюхивать все направо и налево, Данил Андреевич оказался втянут в эти дела по самые уши, что и раскрыло его потенциал.

— Ну что ж, если они пройдут Испытание, это будет весьма удачно для нас всех.

— О да, последним, кто пополнил наши ряды, был Роман, и это было двести восемьдесят лет назад, — ответил Шеф. — Так что будь добр, проследи за ними обоими.

* * *

Оперативник вот уже два с половиной часа вел слежку за объектом и теперь решительно не понимал, куда делась девчонка. Еще пару минут назад ее яркая майка мозолила ему глаза, значительно облегчая слежку, и вот, она куда-то исчезла, неожиданно свернув в парк развлечений. К слову говоря, следить за ней было достаточно утомительно. После встречи с другом, направлявшаяся домой девушка неожиданно передумала и поехала в центр города, обойдя там добрую половину всех имеющихся магазинов. Впечатление создавалось такое, будто она решила разом сменить весь свой гардероб, с каждым выходом из бутика обзаводясь очередным цветным пакетом с вещами. Оперативнику, чтобы оставаться незамеченным пришлось выпить столько кофе в близлежащих забегаловках, что каждый шаг отдавался неприятным бульканьем в желудке. В некотором замешательстве он пошел туда, где пропала цель, намереваясь догнать ее где-то в парке. Найти ее нужно было во что бы то ни стало хотя бы потому, что в отделе его потом просто засмеют. Это же каким раззявой нужно быть, чтобы упустить из виду молодую девушку. Сосредоточившись на поставленной задаче, оперативник направился вперед, однако его тут же окликнул мужской голос:

— Добрый день. Можете предъявить документы?

Оперативник поднял взгляд на человека, отвлекающего его от поисков девчонки, и увидел приближающегося охранника парка. Неподалеку от него стояла и пропажа, с каменным лицом наблюдая за происходящим. Солнце, периодически пробивавшееся сквозь листву деревьев, падало ей на волосы и озаряло их рыжими сполохами, придавая девушке необычный вид. Мужчина краем сознания отметил выгодность позиции, на которой разместилась девчонка, вздумай он открыть огонь, она бы тут же спряталась за сторожевым постом и ретировалась в глубь парка.

— Департамент внутренних расследований города. Оперативный агент тридцать два ноль пять Елисеев Егор Валерьевич, — он достал из кармана ксиву и протянул охраннику так, чтобы беглянке тоже было видно. Несмотря ни на что она поступила на редкость логично. Раз уж заметила слежку, то что еще остается нормальной девушке, кроме как найти ближайший пункт охраны в общественном месте? Непонятно только, какого черта такая тихая и общественно сознательная девчонка разнюхивает то, чего разнюхивать не стоит.

— Не знаю, что происходит, но вы напугали эту девушку, она подумала, что вы шпионите за ней, — сказал охранник, возвращая ему документы.

— Я действительно за ней следил, но это касается дела, вопрос безопасности этой особы, я бы даже сказал.

— Слышали, леди? Вам не о чем беспокоиться, это сотрудник Департамента.

— Слышала, — кивнула она, переминаясь с ноги на ногу, — но вы уверены, что его документы подлинные?

— Вот же дотошная девчонка, — пробормотал Егор и, приложив руку к встроенному в специальный наушник микрофону, произнес: — перешлите на ее телефон необходимую для подтверждения моего статуса информацию.

Спустя секунду она, не отрывая от него взгляд, достала из карманов джинсов древний черно-белый телефон и с легким удивлением произнесла:

— Вы мне прислали пустое сообщение?

— Что? — изумился оперативник. — Кто в наше время пользуется черно-белыми телефонами?

— Полагаю, я. Но специфическая кодировка номера все же подтверждает вашу принадлежность к Департаменту. Я ведь правильно понимаю, это тот самый номер, с которого дозваниваются преступникам на выключенные телефоны, и который за все время существования Департамента ни разу не удалось взломать или подделать?

— Да, это он.

— В таком случае, мне хотелось бы знать, что произошло, я нарушила какой-то закон?

— Нет, девушка, вы ничего не нарушали, однако я настоятельно прошу вас проследовать со мной в главное отделение Департамента.

— На каких основаниях? — спросила она и от ее абсолютно ничего не выражающего взгляда разноцветных глаз у Егора заныли зубы. Слишком подозрительных для нынешнего спокойного времени людей он не любил, сразу складывалось впечатление, что им есть что скрывать. Хотя в некотором роде так оно и было.

— Неожиданно ваше имя и имя еще одного человека всплыло в ходе расследования, подробности которого я не имею права разглашать. За вами в целях сбора дополнительных сведений и для вашей же безопасности была установлена слежка, но так как я был раскрыт, мое руководство приняло решение прояснить ситуацию. Поэтому я прошу вас пройти со мной для дачи показаний, после этого вас отпустят заниматься своими делами.

— Что ж, в таком случае пойдемте, дадим показания. Но для начала мне нужно позвонить, если не возражаете.

— Это еще зачем?

— Если я все правильно поняла, то этим звонком я вам только работы убавлю и процесс ускорю. Вам же не охота гоняться по половине города за моим другом?

— Ладно уж, звони, — обреченно махнул рукой мужчина, понимая, что секретность их операции только что была беспощадно уничтожена чересчур смекалистой девчонкой, быстро сложившей, что к чему.

Она набрала нужный номер, прошло несколько гудков, а затем в трубке раздался голос:

— Где тебя носит, Гелла?

— Сейчас к тебе в двери позвонят представители Департамента и попросят поехать с ними, не отказывайся, встретимся уже там.

— Живыми мы оттуда уйдем? — насмешливо поинтересовался Данил, оставив расспросы на потом.

— Я очень на это надеюсь, — ответила Гелла и положила трубку.

Через пятнадцать минут к главному отделению Департамента подъехали две машины. Выйдя Данил, быстро подошел к своей подруге и поинтересовался:

— Все нормально?

— А у самого-то? — насмешливо ответила девушка. — Я в порядке, не переживай.

— Что мы здесь делаем?

— Даем показания, — сказала Гелла, поднимаясь по ступенькам к входу.

Их провели через половину здания к допросным и уже собирались развести по разным комнатам, но она не дала этого сделать.

— Раз это не допрос с пристрастием, мы были бы признательны, если вы позволите остаться нам вместе.

Егор, недовольно поморщился, но кивнул двум провожатым и молодых людей пригласили в комнату для допросов. Откажись он, и принятая дружелюбная стратегия могла пойти коту под хвост, а этого допускать было никак нельзя. Сам оперативник зашел в соседнюю дверь, чтобы следить за ходом допроса, который Виталий Петрович, его непосредственный начальник, решил провести лично. Ждать его появления пришлось минут пять, это должно было немного потомить их гостей. Затем мужчина стремительно вошел в допросную и коротко представился:

— Меня зовут Виталий Петрович, вы здесь по моей просьбе.

— Здравствуйте, Виталий Петрович, — стройным хором ответили молодые люди, будто тренировали это приветствие всю дорогу до Департамента.

— Полагаю, вы догадались, по какой именно причине вы здесь находитесь?

— Полагаем, да, — ответила Гелла, — но уточнить все же хотелось бы.

— Фамилия Лисецкий вам о чем-нибудь говорит? — спросил мужчина, наблюдая за их реакцией. Они были напряжены, и собраны, но страха не ощущалось. А девушка так и вовсе периодически впивалась взглядом в свое отражение в зеркале допросной, будто видела его впервые в жизни. Дождавшись согласного кивка, он продолжил: — Что ж, в таком случае, вам, я думаю, известны также слухи об этом человеке и его репутация.

— Один из последних наркобаронов, которого вот уже какой год не могут посадить из-за недостатка прямых улик, — ответил Данил. — Некоторые считают его позором Департамента.

— Вы правы, юноша. Мы пытаемся привести Лисецкого к ответственности уже семь лет, однако безуспешно. Он не оставляет следов и все свои операции осуществляет через подставных лиц. Несколько месяцев назад он запустил на рынок новый вид наркотиков, от которого люди сходят с ума. Криминогенный фактор рвется к предельным отметкам, несмотря на все старания снизить уровень преступности. И вот мне интересно, зачем двум молодым людям понадобилось так тщательно разнюхивать подробности личной жизни этого вне всяких сомнений опасного человека и его дочери.

— Этот человек предположительно виновен в несчастье, случившемся с одним моим знакомым, — сказала девушка, вперив в мужчину холодный взгляд. Конечно, таким бывалым служителя закона было не пронять, но он не смог не отметить странность этого взгляда, некоторую нечеловечность даже.

— Можно поподробнее? — учтиво спросил он, придерживаясь выбранной тактики и стараясь вести себя максимально вежливо и внимательно, дабы ребята почувствовали, что их воспринимают, как равных и стали более открыто говорить.

— Возможно, вы слышали о несчастном случае на улице Правды восемьдесят пять дробь два, возле офисных зданий пару дней назад? — поинтересовалась Гелла и, в ответ на отрицательный жест головой, продолжила: — В ближайшем отделении Департамента есть мое заявление с подробным описанием произошедшего. Но, если в трех словах, черный внедорожник с тонированными стеклами без номеров более чем намеренно сбил парня моей подруги. Он же незадолго до этого имел глупость встречаться с Олесей Лисецкой и они не слишком хорошо расстались.

— Хм… интересно, — задумался Виталий Петрович. Это могло быть пустышкой, а могло и послужить толчком к стоящему столько времени на месте расследованию. — И как же зовут пострадавшего парня?

— Кириленко Стефан, — ответила Гелла и снова впилась взглядом в зеркало. Лицо у нее при этом было такое, будто она, по меньшей мере, тот свет увидела, однако это выражение вновь сменилось непробиваемым спокойствием спустя пару секунд.

— Если вас беспокоит, есть ли кто-то за стеклом, — по-своему понял поведение девушки Виталий, — то там находится уже знакомый вам Егор Валерьевич.

— А, понятно, — меланхоличным тоном произнесла Гелла, всем своим видом показывая, что иного ответа она и не ожидала услышать.

— Вернемся к нашей теме, я приблизительно понял, что происходит, но все-таки хотелось бы услышать оставшуюся часть от вас.

— Собственно, это все, что побудило нас интересоваться Лисецким. Незадолго до этой аварии Стефан попросил нас принять меры, если с ним что-нибудь случится, и мы по мере возможностей пытаемся выполнить его просьбу.

— Влезая в дело, с которым даже мы разобраться не можем? Что вы вообще можете сделать? Лисецкий убьет вас, едва узнает о вашем существовании.

— Мы полезли в него потому, что перед аварией Стефан кое-что рассказал моей подруге. Пока он встречался с Лисецкой, неоднократно бывал у них дома, он знал план здания, количество и местоположение охраны и дежурных. Корме того, он случайно услышал кое-какую важную информацию, которая могла бы пригодиться вам.

Внезапно их разговор прервал вошедший сотрудник Департамента. Он передал Виталию Петровичу две небольшие папки и тут же ушел. Мужчина внимательно изучил их содержимое, после чего внимательно посмотрел на своих собеседников.

— Никаких отличий в учебе, работе или какой-либо общественной деятельности. Абсолютно неприметные молодые люди, которые неожиданно ввязываются в далеко непростую переделку. Ни один человек в здравом уме не стал бы подобного делать, а вы не просто начали, но еще и уверены в своем успехе. И вот у меня возникает логичный вопрос, с чего это вдруг?

— Обещания нужно выполнять, — равнодушно ответила Гелла.

— Вам когда-нибудь предлагали работу в Департаменте? — неожиданно сменил тему мужчина.

— Нет, — даже глазом не моргнув, сказал Данил. — Мы не подходим под программу «исключительный интеллект». Уровень способностей не тот.

— Если бы уровень был не тот, вы бы не полезли в то, что вам не по зубам. Программист и математик-аналитик, работающие у родственников и знакомых, которые могут вполне успешно скрывать ваши способности, я прав?

— Вряд ли.

— А если хорошо поискать? Департамент может выяснить почти все что угодно, докопаться до истины при должном старании не составит труда. А ведь для ваших родителей это подсудное дело.

— Предположим. Но мы пришли сюда не для этого, — медленно произнесла Гелла и холодок в ее голосе стал более явным. — У нас есть информация, которая никогда не должна была покидать дом Лисецкого, и может быть крайне полезна в его поимке.

— И что же за информация?

— Давайте не будем торопиться. Учитывая ситуацию, нам хотелось бы иметь определенные гарантии того, что озвученное Вами не уйдет дальше этой комнаты. Мы взрослые самодостаточные люди и третировать наши семьи за то, чего уже не изменить, бесполезно, учитывая то, что вряд ли это предадут какой-либо огласке.

— И чего же вы хотите? — слегка недовольно поинтересовался Виталий Петрович. Предусмотрительность девушки его слегка раздражала, ровно, как и то, что выудить всю известную им информацию сразу не получилось.

— Договор. Нам нужен договор, который гарантирует, что после того как мы окажем вам необходимую помощь, вы навсегда забудете о нашем существовании.

— Это зависит от того, что именно вы можете нам предложить. Что за сведения?

— Например, о том, что скоро Лисецкий встречается с бухгалтером, который занимается теневой частью его бизнеса. Если вы сможете заполучить запись их разговора, это даст достаточно оснований для его задержания.

— Вы в этом уверены? — спросил мужчина. Если они говорили правду, это действительно могло дать повод для активизации расследования. Дмитрий Лисецкий был скрытным и очень осторожным человеком. Узнать что-то, что он желал держать в секрете, особенно время встречи с такой важной фигурой как бухгалтер, было практически невозможно.

— Абсолютно. Если бы мы не были уверены, то не стали вас беспокоить и тем более пытаться в одиночку туда лезть, — ответил Данил, внимательно глядя на собеседника. — Думаю, подобные сведения достаточно полезны, чтобы Вы смогли исполнить нашу небольшую просьбу. У нас есть все подробности: время, место, информация об охране.

— Пожалуй, мне действительно нечем крыть, — неохотно согласился тот и Данил увидел, как на его лице мелькнула тень безысходности.

— Есть что-то еще?

— В каком смысле?

— В прямом, — поддержала друга Гелла. — Прямо сейчас Вы пытаетесь что-то утаить.

— Месяц назад у нас случилась неприятная ситуация, — помедлил Виталий Петрович. — Кое-кто слил Лисецкому информацию обо всех оперативных сотрудниках в городе и близлежащих областях. Центральное руководство велело нам разбираться самим и на замену никого не пришлют. Таким образом, оперативный штаб рассекречен и кого бы мы не послали к Лисецкому, он узнает.

Данил и Гелла переглянулись и молча друг другу кивнули. Девушка провела пальцами по гладкой поверхности стола и медленно произнесла:

— Вам удалось найти виновника инцидента?

— Да, с этой стороны угроза полностью нейтрализована.

— В таком случае, у нас есть еще одно предложение. Вы можете отправить к Лисецкому нас: Данила, меня и мою подругу, которая является девушкой Стефана по совместительству. Она располагает полной информацией и так как парень сейчас в коме, может быть крайне полезна.

— Вы что, с ума сошли? Жить надоело? — опешил мужчина.

— Нет, но это очень хорошее предложение, в том случае, конечно, если вы сможете обеспечить нашу дальнейшую безопасность.

— Смочь, мы, положим, сможем, но я не вижу ничего хорошего в том, чтобы отправить в пасть к разъяренному льву троих сопляков, у которых молоко на губах недавно обсохло. Мне еще дорога моя голова и должность.

— Нас никто не знает и никогда прежде не видел, мы не оперативники Департамента и не будем узнаны, кроме того, мы можем изобразить испуг в достаточной степени, чтобы ни у кого не возникло сомнений в случайности нашего появления. А некоторым даже притворяться не придется. К тому же, вполне вероятно, что мы и без вас попытались бы туда сунуться и только нажили бы себе проблем со всех сторон. Да и если это поможет Департаменту забыть о нас и наших семьях, то я читаю это достаточной платой.

Виталий Петрович задумался и молча ходил взад-вперед. Идея была бредовой и в то же время до простоты гениальной. Даже, несмотря на то, что у этих ребят не было ни малейшей подготовки, вероятность успеха все же существовала. Обладатели «исключительного интеллекта» любой направленности всегда отличались повышенной обучаемостью и подготовить их за короткий срок для операции было вполне реально. С другой стороны, если об этом узнает руководство, о почетном окончании службы и пенсии можно забыть. С третьей же, оставить в покое эту парочку было бы так же нежелательно. На этот счет в Департаменте существовали строгие правила — одаренные люди должны работать или на Департамент и имеющие разрешение Департамента организации научно-исследовательской и социальной направленности или ни на кого.

— Ладно, — помедлив, произнес мужчина, — предположим, что я могу на это согласиться…

— Тогда, учитывая неформальность обстановки с обеих сторон, мы настаиваем на заключении письменного договора, в котором будет указаны все подробности сделки.

— Ага, особенно то, что вы сами вызвались принять участие в этой операции, — хмыкнул Виталий Петрович, которого абсолютно не устраивало то, что где-то по городу будут гулять документы, ставящие под угрозу его спокойный сон. Конечно, в случае чего, никаких роковых последствий обнародование этих документов не принесет, однако проблем прибавить может. Но раз уж они подняли этот вопрос, отказываться — себе хуже сделать. — Сейчас я возьму необходимые бланки, и составим договор.

— Отлично, спасибо, — ответила Гелла, и мужчина покинул комнату, провожаемый ее странным взглядом.

Едва за ним закрылась дверь, из соседнего помещения выскочил Егор и удивленно спросил:

— Виталий Петрович, что все это значит? Вы действительно собрались привлекать гражданских к такой серьезной операции, да еще и их???!!!

— Да, собираюсь. И центральному управлению совершенно необязательно об этом знать. Они сделают за нас всю работу и не вызовут ни малейших подозрений. Зайдут в дом Лисецкого, когда к нему придет его бухгалтер, услышат полезную нам информацию, а мы ее потом заберем и используем против этого ублюдка.

— Но как вы сможете обеспечить их безопасность во время операции? Это ведь нереально.

— Никак, — нехорошо усмехнулся Виталий. — Не наткнись мы на них, они бы сами туда полезли без шансов на успех. Я просто использую это. Если им удастся выйти оттуда живыми, так и быть, отпущу их на все четыре стороны. Если же нет, что более вероятно, воспользуемся этим, чтобы тут же повязать Лисецкого с бухгалтером, а их объявим несчастными жертвами жестокого убийцы.

— Думаете, это сработает? Да и не очень хорошо так поступать, они ведь еще довольно молоды.

— Поверь мне, все сработает. Запишем их в программу ИИ[3], создадим прикрытие на всех уровнях, и все получится. А, учитывая влияние Департамента во всех структурах, в случае печального исхода, с нашей просьбы, никто не обратит внимания на мелкие нестыковки. Согласись, мы ловим Лисецкого уже семь лет и сейчас, когда появилась такая великолепная возможность с ним разделаться, грех упускать ее. К тому же, такие, как эти ребята, должны работать либо на Департамент, либо ни на кого, так что я не особо расстроюсь, если с ними что-то случится. Сам подумай, ведь, если не прибрать их к рукам, в один прекрасный день к ним могут прийти представители теневых структур и привлечь на свою сторону. А такие мозги на плохой службе только лишней мороки нам добавят.

— И все равно, мне как-то не по себе. У меня ведь дочь такого возраста, как эта Гелла, а мы их фактически на смерть отправляем.

— Твоя дочь лезет в опасные переделки с угрозой для жизни?

— Ну нет, но…

— А они лезут. Им этого хочется. Мы просто дадим им то, чего они хотят. К тому же, плачевный исход вовсе не обязателен, может эти пронырливым занозам повезет.

— Но тогда вам придется их отпустить, — резонно заметил Егор.

— Придется, но тут уж ничего не попишешь. Главное поймать Лисецкого, а остальное не так уж и важно, в конце концов, с людьми в жизни всякое случается, никто не застрахован от несчастных случаев.

Мужчины свернули на лестницу и, спустившись на пару этажей ниже, разошлись по своим делам. Виталий Петрович направился в кабинет, где работали, как он любил говорить, специалисты по бумажной волоките. Однако стоило ему дойти до нужной двери, наполовину застекленной темным пуленепробиваемым стеклом, как за его спиной неожиданно возникла очень странно одетая девушка. На вид она была достаточно молода и до неприличия похожа на Геллу, но насколько сотруднику Департамента было известно, у той не было сестер, даже двоюродных. Виталий обернулся, желая узнать, что здесь делает эта странная особа и как она, собственно, попала в охраняемое здание, куда просто так не пускали, но за его спиной уже никого не было. Деться из конца длинного хорошо освещенного коридора незваной гостье было некуда, и мужчина лишь удивленно почесал затылок.

— Померещилось, наверное, — подумал он и зашел в кабинет.

Глава 4. По ту сторону обыкновенного Часть 1

Солнце лениво опускалось за горизонт и его тающие лучи цеплялись за окна домов, стекла машин и витрины магазинов, рождая причудливые блики, что окрашивали город всеми оттенками оранжевого и багряного. Гелла сидела в плюшевом компьютерном кресле, поджав ноги, и смотрела сквозь настежь распахнутое окно, как последние капли солнечного света нехотя выпускали из объятий ярко-зеленые листья недавно распустившегося каштана. Ветерок доносил до нее запах пыли и цветущих яблонь, росших в уютном дворе, но, к сожалению, эта идиллическая картина не грела ей душу. Все ее мысли были поглощены сложившейся ситуацией, а ситуация сложилась прескверная.

Как только они с Данилом вышли из Департамента, парень сказал:

— Ну и что нам теперь делать?

— Даже не знаю толком, подумать надо, — ответила она, направляясь к киоску с напитками. — С одной стороны мы действительно получили реальную возможность что-то сделать, а с другой, как-то не очень это похоже на первоначальный план найти зацепку и отнести ее в Департамент.

— Ни секундочки не похоже. Да еще и мужик этот не самый приятный. Хотя, если предположить, что он сказал правду про то, что случилось с их оперативной базой, то даже с информацией, которою мы и дали, они не смогли бы сделать ничего толкового. Я только одного не пойму, зачем ты Юльку на все это дело подписала? Вот она оттуда действительно может не выйти, плюс у нее на лице все будет написано, типа: «господи, как же я вас боюсь, за что мне это».

— Это-то оно так, но согласись, даже если мы с тобой будем бояться, нам невзгоды нипочем, у нас лица кирпичом, и это как-то слегка подозрительно. Под каким бы предлогом мы не оказались в доме у Лисецкого, я думаю, каждый знает, кто он, где живет и чем занимается. Юля своей перепуганной мордашкой добавит реалистичности происходящему, мол, мы пришли, нам страшно, но мы пытаемся держаться. И ко всему прочему, она ведь может видеть Стефана. Пусть он побудет нашим разведчиком. С его помощью мы сможем как можно быстрее и незаметнее пройти мимо нужных дверей.

— Ох, нехорошо это все, совсем нехорошо, — сокрушенно покачал головой Данил, — ладно, нужно тщательно все обдумать и составить свой план действий на случай, если Департамент решит нас кинуть.

— Надо, надо, но сначала я хорошенько высплюсь, а то совсем что-то у меня шарики за ролики заезжают.

— Чего так?

— Да мы пока сидели, мне, наверное, раз пять показалось, что мое отражение мне рожи кривит, и на работе сегодня тоже вроде как подмигнуло. Я, наверное, переутомилась за эти четыре дня, нужно в себя прийти.

— Как-то не очень весело звучит история про подмигивающее отражение, — устало улыбнулся Данил, — хотя после настоящего призрака я уже ничему не удивляюсь.

— Да, мой удивлятор тоже в ближайшие недельку-две нефункционален будет.

— Мда… нужна изощренная мысль, — пробормотала девушка, отгоняя воспоминания, — иначе спасет нас только чудо.

— Я, конечно, не фокусник, чудеса на ярмарке показывать, — внезапно раздался насмешливый женский голос из коридора, — но кое-что, все же, предложить могу.

Гелла резко вскочила с кресла, на ходу хватая увесистый утюг. Никаких гостей она не ждала. Медленно выйдя в коридор, она осторожно посмотрела по сторонам, прикидывая, куда могла пойти незваная гостья, на кухню или в соседние комнаты. Однако долго размышлять ей не дали.

— Брось свой утюг девочка, он тебе ничем не поможет.

Гелла с ужасом уставилась на свое ухмыляющееся в большом зеркале отражение, потихоньку пятясь назад, чтоб получше замахнуться.

— Если ты это сделаешь, то лишь испортишь красивый предмет, — продолжило отражение и его черты потекли, неуловимо меняясь. — Чтобы избавиться от общения со мной, тебе придется перетереть в пыль все, что дает хоть микроскопическое отражение, а это немного накладно, не находишь?

— Ты еще что такое? — спросила Гелла и, сделав еще шаг назад, врезалась спиной в дверной косяк.

— Фу, как грубо, — насмешливо отозвалась загадочная собеседница, завершая свое преображение. Она была очень похожа на Геллу, но все же немного иная. Старше лет на пять, подбородок немного уже, кожа смуглая, будто от морского загара, а яркие рыжие волосы были абсолютно прямыми. Часть из них была причудливо заколота на затылке, часть ниспадала ниже пояса, исчезая за гранью зеркальной рамы. Однако, ничто не могло сравниться с её глазами. Их цвет постоянно менялся, поражая даже самое изощренное воображение обилием цветов и оттенков и не останавливая это дикое изменение ни на секунду. — Меня зовут Ингея Валерриона Карма и я демон, живущий в твоем отражении.

— Или мне дали подышать какой-то дрянью в Департаменте и теперь я ловлю глюки, или ты запись транслятора, который встроили в зеркало, — пробормотала девушка, не веря своим глазам.

— Забавная теория о наркотическом газе и высоких технологиях, но скажи мне, девочка, — ухмыльнулась демон, щелкая пальцами, — разве может запись транслятора сделать вот так?

В одно мгновение из легких Геллы вышибло весь воздух, а утюг выпал из разом ослабевших рук. В глазах заплясали разноцветные пятна, сквозь которые расплывчато было видно, как девушка в зеркале сжимает рукой что-то невидимое. Когтистый палец коротко чиркнул в воздухе, и она почувствовала, как по щеке потекло нечто теплое и немного вязкое. Желудок выворачивало на изнанку, горло сковали стальные тиски, не дающие вдохнуть ни капли воздуха, а пол под ногами внезапно исчез и Гелла ощутила, как невидимая сила грубо тащит ее к потолку, одновременно будто вдавливая всем телом в стену. Жуткая гостья тем временем продолжила:

— Что за странная переборчивость в восприятии? В призраков она, значит, верит, а в демонов — нет. Это попахивает удручающей дискриминацией, а я не люблю, когда меня ущемляют.

С трудом собрав остатки сил в кулак, Гелла тихо прохрипела:

— Ладно, ладно, я все поняла, пусти.

Карма опустила руку, невидимые тиски, повинуясь приказу, тотчас разжались, и девушка упала на пол, жадно глотая воздух и совершенно неуместно радуясь тому, что по возвращению домой не стала ничего есть. Слегка отдышавшись, она уселась поудобней напротив зеркала и, с сожалением взглянув на бесполезный против новой знакомой утюг, сказала:

— Что ж, раз все сомнения о природе твоего существования отметены этой зрелищной демонстрацией, было бы интересно послушать, что тебе от меня нужно.

— Как я уже сказала раньше, — медленно произнесла Карма, опираясь где-то изнутри на зеркальную раму, — я демон, живущий в отражениях, в данном случае, в твоем. Я обладаю недюжинной силой и могу всячески влиять на происходящее в явном мире, однако сама по-прежнему остаюсь на Той Стороне. К сожалению, большинство представителей Мира По Ту Сторону не обладают достаточным уровнем интеллекта, дабы любое взаимодействие с ними представляло хоть малейший интерес. Представители же моего рода предпочитают не лезть друг к другу, так как это испокон веков считается дурным тоном. В то же время, твой мир является более чем привлекательной перспективой по сравнению с унылой атмосферой Той Стороны. Но, как и любой незваный гость, никто из нас не может войти без приглашения. Это заложено самим Творцом и природой, ни одно существо Той Стороны не может попасть в явный мир, пока ему не покажут дорогу и не пригласят войти. И вот, подходя к самой сути дела, пока ты сидела в комнате для допросов и ждала свои бумажки, я имела честь услышать разговор, который вкратце состоял в том, что, пойдя на свое предприятие, живыми вы уже оттуда вряд ли выйдете. А в связи с тем, что никакие гениальные идеи твою голову так и не посетили, могу предложить тебе помощь в этом деле.

— Да ну, помощь? — скептически вопросила Гелла, ощупывая затылок на предмет ушибов и шишек после встречи с потусторонней силой. — Какого рода помощь? И самое главное, взамен на что? Душу мою потребуешь?

— Фу! Что за средневековое мракобесие? — скривилась гостья в зеркале. — Ты вроде умный человек, а язык твой мелет такие же глупости, как непросвещенная чернь и жалкие дилетанты. Забирать человеческие души — это работа жнецов, но уж никак не демонов.

— А откуда же тогда все эти леденящие сердце рассказы о дьявольских сделках и пожирателях душ?

— Запомни раз и навсегда, девочка, — наставительно произнесла Карма, — демоны не забирают души людей, им это совершенно ни к чему. Другое дело их содержимое. Все смертные грехи, которым предаются обитатели этого мира, все нарушенные заповеди, самое темное зло, что может скрываться в глубинах человеческого сердца — вот что представляет настоящую ценность. И чем больше в человеке тьмы, тем сильнее станет демон, поглотивший ее. Мы не забираем человеческие души, мы забираем зло, которое они в себе носят. Но скажи мне, кто виноват в том, что если забрать всю тьму, заполнившую человека, то от души ничего не останется?

Гелла задумалась, переваривая услышанное. Вся эта безумная круговерть событий выбивала из колеи, и она всерьез размышляла над тем, не сошла ли с ума, но даже если хоть на долю секунды предположить, что все это реально, действовать надо было более чем осторожно. И слова подбирать потщательней. Что ж, в конце концов, ей нужный были чудо и изощренная мысль… а уж в каком вид она их получила, так дареному коню в зубы не смотрят.

— Ты, все-таки, не ответила, какого рода помощь мне предлагаешь, — осторожно произнесла она. — И еще мне интересно, неужели внутри меня столько зла и тьмы, что тебе этого будет достаточно?

— Ой, нет, в тебе питательных веществ кот наплакал, — картинно махнула рукой собеседница, — но ведь ты отправляешься в логово злодеев. У меня мурашки по коже от одной мысли, сколько силы я смогу получить, побывав там. В общем, мое предложение таково: я окажу тебе абсолютно любую помощь, а взамен ты выпустишь меня поохотиться. И все счастливы, хорошие ребята живы, злодеи наказаны, я сыта и довольна.

— Заманчивая сделка, вот только мне не особо хочется тащить на своей совести горы трупов, которые останутся после твоего пиршества.

— О мать моя первозданная мгла! Девочка, ну что ж ты ерунду всякую городишь-то? Чтобы извлечь необходимое, мне вовсе не обязательно никого убивать. Этот процесс происходит совершено по-иному. Некоторые могут даже не почувствовать ничего, кроме озноба. По большому счету действительно заметно это становится только когда человек умирает, но познавательные лекции я тебе читать не намерена. Насколько я могу судить, в случае благополучного исхода рано или поздно тебе их и так прочитают в достатке, а если нет, то и знания тебе эти ни к чему.

Последнюю фразу Гелла напрочь не поняла, поэтому решила заострить внимание на более насущном.

— В таком случае, резюмируем. Ты поможешь выполнить любую просьбу, связанную с заданием, я же должна выпустить тебя в свой мир. И ты можешь гарантировать, что люди, попавшие под твое воздействие и те, кто станет твоим обедом, сохранят жизнь и рассудок.

— Ну-у-у-у-у-у, раз ты так просишь, да, я могу это устроить.

— И ты можешь поспособствовать нашему выживанию в этой ситуации и поручиться, что ни меня, ни моих друзей, ни призрака, ни кого-либо другого за пределами дома, в который мы попадем, ты не тронешь.

— Да, да, да, — закатывая глаза, подтвердила Карма. — Так что, ты согласна?

— Я подумаю, — ответила девушка, поднимаясь с пола.

— Что-о-о? — возмутилась демон. — Я даю тебе выигрышный билет в лотерею, а ты подумаешь?

— А никто и не говорил, что я сразу соглашусь. Слишком уж все складно и красиво выходит. И еще, если я соглашусь, это будет на один раз. Когда вся эта история закончится, мы распрощаемся с тобой раз и навсегда.

— Вот за что я не люблю умников, — пождала губы Карма. — Какая же ты зануда.

Спустя мгновение фигура в зеркале поплыла и, моргнув, Гелла снова увидела в деревянной раме свое обычное, совершенно нормальное отражение.

— Ёж тебе в задницу, — сердито ругнулась она и пошла на кухню варить кофе.

* * *

Юля сидела в кресле и, уныло поникнув, вот уже пятый раз перечитывала одно и то же предложение. Художественная литература не давалась, ровно, как и что-либо другое. Все мысли девушки были заняты неутешительными новостями от подруги. Мысль о том, что ей придется невесть ради чего соваться в, пожалуй, самое страшное место в городе, приводило Юлю в ужас. Больше всего на свете ей хотелось уехать в какой-нибудь Небывальск и пожить там, пока все само собой не утрясется.

— А что ты прикажешь мне делать? — вопрошала у нее во время телефонного разговора Гелла. — Без Стефана мы не сможем узнать, куда и когда нам нужно будет прокрасться, чтобы услышать нужные сведения, а раз говорить с ним можешь только ты, то должна идти с нами.

Юлю передернуло от воспоминаний о неприятной беседе и она обреченно отбросила книгу прочь. Очевидно, почитать ей в этот вечер было не суждено и проще уже сразу лечь спать.

— Эй, ты чего книжками бросаешься? — удивленно спросил Стефан — Будь я материальным, мог бы и без глаза остаться.

— Так тебе и надо, — буркнула раздраженная девушка, — очень жаль, что ты нематериальный.

— Фу, как грубо, — надулся призрак, — я ведь и обидеться могу.

— Обижайся, сколько влезет! — не выдержала Юля. — А еще лучше, пойди и растворись где-нибудь в астрале! Лучше бы ты пошел с теми загадочными лицами, которые души могут забирать.

— Я вообще-то еще жить хочу, — ответил Стефан, но она его не услышала. По ее щекам градом покатились слезы, а голос то и дело начал срываться на крик.

— И почему ты не явился кому-нибудь другому? Почему именно мне? За что мне такое наказание? Что я сделала плохого? Гелла бы, небось, плясала от восторга, явись ей настоящий призрак, и не скулила бы, как сейчас, рассказывая, как мне повезло, ведь я стала участницей феерического действа из области научной фантастики!

— Юля, успокойся, пожалуйста. Я думаю, ты просто сильно перенервничала, как и все мы. Я, конечно, на твоем месте тоже переживал бы, но если ты посмотришь на ситуацию с другого ракурса, то сможешь увидеть и положительные сторо…

— Ты не понимаешь! Здесь нет ничего положительного! Я должна рисковать жизнью и, вполне вероятно, умереть от рук бандитов, только для того, чтобы душа абсолютно незнакомого мне парня упокоилась с миром! Почему я должна совать голову в пасть голодного дикого зверя ради жалкой попытки восстановить справедливость, которой и так толком нигде нет? Департамент не может прищучить этого человека вот уже много лет, так с чего вдруг это должна сделать я? Я не героиня фантастического экшена и не хочу ею быть. Я планировала выйти замуж и жить тихой счастливой жизнью, а теперь рискую не дотянуть даже ближайшего дня рождения!

— Послушай, я абсолютно уверен в том, что все закончится благополучно. Если бы я мог обратиться к кому-то еще, я бы непременно так и сделал. Да, звучит странно, но мне кажется, что все идет именно так, как и должно идти, — примирительным тоном произнес Стефан, не теряя надежды успокоить разбушевавшуюся девушку. — Более того, нет сомнений, что Гелла обязательно придумает, как нам всем выпутаться из этой ситуации. Никто ведь не знал, что все так сложится.

— О, конечно! — саркастически воскликнула Юля, размазывая по лицу слезы. — Гелла придумает! Гелла станцует самбу на канате, растянутом над преисподней, а потом скажет, что ей просто на чертей посмотреть захотелось, а танец был обязательным условием! Ей это в кайф, ей нравится рисковать всем, нравится пытаться прикоснуться неизвестному и объяснимому. И даже если ее там решат убить, она будет заливаться со смеху и говорить, что оно того стоило. Вот только я — не Гелла. Я ненавижу все это и не вижу смысла в том, чтобы распрощаться с жизнью, свободой или еще чем-то ради немыслимой загадки за гранью понимания. Ну за что ты свалился на мою голову? Я не хочу в этом участвовать, не хочу тебе помогать и быть убитой тоже не хочу! Короче, пропади оно все пропадом! Убирайся, Стефан! Проваливай к чертовой матери и больше никогда не появляйся в моей жизни со своими больными просьбами!

— То есть, тебе плевать, что я умру только потому, что однажды свершил ошибку и решил, что мелкая кража утешит мое самолюбие? Тебе все равно, что мой убийца никогда не будет призван к ответственности и не понесет наказания? Да, я знал, что прошу слишком много, и представить себе не мог, что все так обернется. Но я увидел реальный шанс изменить мир к лучшему, даже не смотря на то, что вероятно, скоро умру. Я решил, что неспроста оказался в твоем доме, что не просто так получил возможность попросить помощи у человека, чьи друзья обладают такими уникальными талантами. Но, кажется, я все-таки ошибся. Поверь, меньше всего на свете мне хотелось просить помощи у наивной дурочки, огражденной от темной части нашей жизни усердной заботой далеко не бедных родителей, но никто кроме тебя в этом городе меня не видит и не слышит. Только тебе безумные создания и странная парочка, которая занимается их уничтожением. Но, к сожалению, никто из них не горел желанием мне помочь.

— Вот только не надо мне теперь тут на жалость давить!

— На жалость? — злобно рыкнул Стефан. — Мне твоя жалость и даром не нужна, жалость тут не причем. Мои родители давно умерли, а тетя еле концы с концами сводит. Денег в нашей семье вряд ли хватит даже на то, чтобы срастить пару переломов, не говоря уж о лечении, которое мне нужно сейчас. Я надеялся, что, восторжествуй справедливость, ей будет не так обидно закапывать в землю последнего родственника, но, видно, не судьба. Прости, что доставил тебе столько хлопот, больше я тебя не побеспокою.

С этими словами Стефан вышел на улицу прямо через стену и, скрываясь от единственного человека, который мог его увидеть, впервые так горячо жалел, что явился не разноглазой девице с вагоном странностей и кучей подозрительных знакомых.

Спустя несколько часов петляний по городу в попытках перенести путаные объяснения вышеупомянутой особы о своем месте жительства на реальный мир, ноги сами принесли его к дому, где жила Гелла в нелепой надежде на помощь. Что-то, а вот так глупо и ничего не сделав, уходить из жизни Стефану не хотелось. Он никак не мог общаться с Геллой или кем-то другим, любая попытка повлиять на материальный мир высасывала из его тела остатки жизни, загоняя еще глубже в кому, но он мог бы оставить пару слов для своей тети. Как-то раз ему удалось пнуть камушек на улице, хотя это выбило его из сил на несколько часов и он чувствовал, как его физическое состояние ухудшилось. Но все же стоило попробовать нацарапать хотя бы короткое предложение. Даже если не подписать записку, Гелла поймет, кому она адресована. Вот только придумать гораздо легче, чем воплотить в жизнь.

— Знать бы, в каком подъезде она живет, — подумал Стефан, заворачивая за угол дома во двор, и внезапно увидел знакомую фигуру. Он стоял перед ближайшим подъездом, засунув руки в карманы брюк, и задумчиво смотрел куда-то наверх. Казалось, его совершенно не волнует холодная промозглость весенней ночи, и лишь легкий ветер отчаянно пытался забраться под тонкую синюю рубашку без рукавов и растрепать завязанные в хвост волосы.

— Ты ведь тот самый Александр? — спросил призрак, подходя ближе. — Ты ведь слышишь и видишь меня, верно?

Даже если это и было так, загадочный молодой человек ничем не показал этого, продолжая разглядывать нечто, видимое только ему. Тем не менее, Стефан продолжил:

— Я догадываюсь, кто ты, и совершенно не понимаю, что тебе нужно от этой девушки, но не мог бы ты передать ей мою просьбу? Пусть она как-то объяснит моей тете, что произошло и что со мной уже ничего не поделаешь.

Александр все так же молчал. Юноша какое-то время потоптался рядом и, окончательно уверившись в том, что ему померещилось, а сотрясенный мозг подсовывает картины, которые он сам хочет видеть, уже собрался уходить, но был остановлен голосом этого странного парня.

— Каждый живет в таком мире, каким его сам видит. И каждый взаимодействует с миром в рамках своего восприятия и воображения. Одни живут в царстве вечного уныния, другие днем и ночью сражаются в безжалостных гладиаторских боях, третьи никогда не покидают добровольного заточения в узилище, которое сами вокруг себя выстроили. Но есть и те, чье воображение безгранично. Им подвластно все, потому что они могут это представить. И до тех пор, пока их не одолеют сомнения, взращенные на просторах их фантазии другими людьми, они могу совершать невозможное. Я стою здесь и смотрю вон на те окна, думая, что там живет человек с невероятными мыслями и снами, и что он может сделать все что угодно, но не сделает, потому что этой ночью на просторах его фантазии кое-кто вырастит столь невероятные сомнения, что они погубят все его безграничные возможности.

На какое-то время Стефан впал в глубокую задумчивость, осмысливая услышанное, а когда очнулся от размышлений, радом уже никого не было.

* * *

Утро выдалось унылым и холодным. Промозглый ветер остервенело дул, сдирая с головы шляпу, а холодные капли дождя норовили затечь за воротник. Роман взглянул на затянутое свинцовыми тучами небо и тут же поморщился, когда тяжелая капля упала ему на нос. Больше всего ему хотелось собственными руками придушить того, кто совершает преступления в такую погоду, и лишь надежда на то, что таких субчиков ждет отдельная сковородка в аду, утешала его. Осень в этом году выдалась еще более кошмарная, чем обычно и молодой человек предпочел бы провести этот унылый день дома, но когда совершается преступление, желаниями следователей убойного отдела никто не интересуется. Особенно его желаниями. Многие сослуживцы до сих пор считали Романа наглым выскочкой, появившегося невесть откуда в чужой стране и претендующего на высокопоставленные должности и хорошую жизнь. Конечно, на самом деле все было далеко не так, но, как говориться, хочешь жить — умей вертеться, поэтому следователь отогнал прочь неуместные размышления и занялся работой. Он достиг края причала как раз тогда, когда криминалисты начали вылавливать тело убитой. Вне всяких сомнений, это их серийник, с первого взгляда было видно абсолютно идентичный почерк. Возможно, при жизни эта девушка была мила, возможно, пока она была еще жива в плену безумца, он сделал ее восхитительно красивой, но сейчас все это было уничтожено водой. Безжалостное речное течение превратило накрашенное лицо в жуткую маску, платье, зацепившись за железный штырь, торчавший в сваях пристани, продралось в нескольких местах, а волосы, раскинувшиеся по воде, подобно водорослям, слиплись тонкими мокрыми сосульками, стоило работникам поднять тело. Роман присел на корточки и принялся изучать жертву. Она была такая же, как и все предыдущие — молодая, не больше двадцати шести лет, милая и замужняя, о чем говорило надетое на палец обручальное кольцо. Как и всех предыдущих, ее задушили и бросили в реку.

— Привет, Роман, — прервал его исследование подоспевший патологоанатом.

— И тебе привет, Майк. Что-то ты неважно выглядишь.

— Как для шести утра? — улыбнулся Майк. — На себя лучше посмотри, я по сравнению с тобой просто красавчик.

Майк работал патологоанатомом в полицейском отделе уже много лет. Был он невысок и полноват, с не слишком приятным лицом и странными медицинскими шуточками, но работу свою делал отменно. Иногда он присоединялся к Роману и его напарнику Кайлу, чтобы пропустить в баре по кружке пива, но, в общем, был достаточно замкнутым человеком.

— Ладно, скажи мне лучше что-нибудь интересное.

— Интересное? — задумался Майк, осматривая тело. — Ну, например, вчера я выслушал от матери очередную лекцию о том, что мне пора обзавестись женой и детьми, потому что мужчине моего возраста не пристало ходить в холостяках. Она считает, что работа мешает мне общаться с женщинами, но она ошибается. Правда доказать ей это совершенно невозможно.

— Я имел в виду что-то интересное о жертве, — усмехнулся молодой детектив, оценив шутку. Исходя из рассказов Майка, его матушка была той еще занозой.

— Ну, о жертве могу сказать только, что время смерти где-то между часом и тремя ночи. Смерть наступила в результате удушения, а уже после были нанесены три раны острым предметом в область сердца. В общем, все как обычно, это наш клиент. — Майк осторожно, почти что со странной нежностью, отвел налипшую прядь волос со лба покойной и крикнул помощникам: — Давайте, грузите ее и в морг.

Роман никогда не понимал этой нездоровой заботы об убитых маньяком девушках, но пару раз все-таки замечал, что Майк иногда как-то странновато реагировал на жертв серийного убийцы, появившегося около пяти лет назад. Сам же патологоанатом как-то раз сказал, что ему очень жаль, что таким красавицам приходится умирать в самом расцвете жизни.

— Эй, Роман! У нас тут кое-что есть, — окликнул следователя его напарник. — Привет, Майк.

— И тебе не хворать, — ответил патологоанатом и удалился.

— Что там? — спросил Роман, поднимаясь с корточек.

— Мы тут случайно наткнулись на бездомного, он живет под мостом вниз по реке, говорит, что что-то видел.

— Ну пошли, послушаем, что он нам расскажет. Даже странно как-то, если он действительно свидетель, то станет первой живой зацепкой. Неужели наш маньяк стал допускать ошибки? Как же он его не заметил?

— Да он живет в такой куче мусора и картонных коробок, что его там сам дьявол не отыщет.

Морщась от холодного ветра, следователи отправились к своему нежданному свидетелю. Идти пришлось добрых минут пять вниз по реке, прежде чем они достигли небольшого пешеходного моста, пересекавшего реку в самом узком месте. Там, в компании нескольких сотрудников отделения сидел одетый в лохмотья бродяга. Поглядев на его импровизированное жилище, Роман понял, почему бездомный остался незамеченным. В груде непонятного мусора можно было спрятать целую армию, не то, что одного человека.

— Его зовут Билли, господа констебли, — сказал пошедший полицейский. — Говорит, будто видел нашего клиента с жертвой, но подробности расскажет, только если мы его накормим.

— А почему бы и нет? — выкрикнул сидевший неподалеку Билли. — Вам нужна информация, а я голодный.

— Ладно уж, идем, — сказал Кайл, проявив завидное благодушие, — тут неподалеку есть круглосуточная забегаловка. — А вы, ребята, осмотрите все хорошенько. Если тут и правда проходил подозреваемый, то могли остаться какие-нибудь следы.

— Какие тут следы, мало того, что кругом один щебень, так еще и дождь всю ночь лил, — буркнул один из криминалистов, но работать, тем не менее, пошел.

Следователи тем временем отправились в круглосуточный буфет и, усевшись подальше от выхода, где при каждом открывании дверей летела туча брызг, сделали заказ и занялись допросом.

— Ну что, расскажешь теперь, наконец, что видел?

— Да ничего такого я толком и не видел, — отмахнулся Билли, но, увидев злобные лица детективов-констеблей, поспешил исправиться, — темно ведь было.

— И все же? — опираясь локтями на стол, спросил Роман.

— Ну, дело было часа эдак в два-три ночи. Как раз начался этот идиотский дождь, и ветер сдул несколько моих коробок. Но мне все равно было тепло, поэтому я остался лежать. Под мост капли задувает не так сильно, поэтому можно хорошо спать. — Тут принесли заказ и бездомный, забыв обо всем, принялся уминать жареную картошку и пироги с мясом. Ел он быстро и жадно, а нетерпеливые взгляды следователей только подгоняли его. В конце концов, дожевав последний пирожок, Билли продолжил: — Ну, в общем, спал я, никого не трогал, и тут бац! Слышу, как идет кто-то и, кажись еще и поклажу какую-то тащит. Я глаза-то открыл, смотрю, и вправду тащит. Вроде мешок какой-то, только вот росту у этого субчика маловато было, вот мешок-то по земле и волочился.

— А как он выглядел? — поинтересовался самым главным Кайл.

— Дык вот в этом и загвоздка, говорю же вам, темно было, я его не разглядел. Да и к тому же, если честно, стремновато было мне шевелиться и рассматривать его, мало ли что у него там в мешке было. Но, что точно могу сказать, так это то, что он совсем коротышка, ваш маньяк. Не знаю уж, какой у него там точно рост, но до метра шестидесяти вряд ли дотянет, а если и дотянет, то с очень большим трудом. А еще, — призадумался Билли, — может, мне конечно в темноте показалось, но, по-моему, он полный. Пока мимо меня прошел, пыхтел как паровоз. Знаете, как толстяки, которых тяжести таскать заставили.

— Понятно, — задумчиво протянул Роман. — А убитую, случаем, не знаешь? Парни говорят, что ты ходил к пристани на нее посмотреть, пока мы не подошли.

— Так я им и сказал, не знаю я ее. Но, кажется, видел ее пару-тройку раз недалеко от центра, может она работает где-то там или еще что.

— Ясно, спасибо, Билли, — ответил Кайл и протянул бродяге несколько мелких купюр, — твоя помощь в расследовании просто неоценима.

— Всегда пожалуйста, господа детективы, — сверкнул желтыми зубами бездомный.

— Что думаешь? — спросил у напарника Кайл по дороге в участок.

— Думаю, что в городе полно пухлых коротышек и с такими приметам нашего клиента придется, как иголку в стоге сена искать.

— Но, все же, это лучше, чем ничего.

— Тут не поспоришь, в конце концов, это первая похожая на правду зацепка. Теперь мы хотя бы знаем, что он своих жертв в мешке таскает.

— Мне больше интересно, как его до сих пор никто не заметил.

— Ага, и как нигде не осталось кровавых следов от его ноши.

— Мда уж, задачка одна другой сложнее, — поморщился Роман, — ладно, давай сперва нашей убитой займемся, может там что-то и всплывет.

Опознание девушки особо много времени не заняло. По счастливой случайности, по крайней мере, для следователей, к середине дня в участок из соседнего отделения прислали мужчину, который пришел заявить об исчезновении жены. Получив описание пропавшей, и сравнив его с утренней жертвой, следователи обнаружили почти стопроцентное сходство и отправили несчастного мужа на опознание.

— Да, это она, — подавлено произнес он, глядя на тело, — это моя Мириам.

— Мои соболезнования, — ничего не выражающим тоном ответил Майк и засунул тело обратно в холодильник. Что-что, но вот жалости и соболезнования на лице патологоанатома точно не было. Иногда Роман только диву давался, насколько непроницаемым ледяным спокойствием обладал этот человек. Единственное, что по его же словам могло вывести Майка из себя, так это его драгоценная матушка.

— Но кто мог с ней такое сделать? — горестно спросил несчастный муж уже в кабинете следователей.

— Сейчас мы как раз пытаемся это выяснить, — ответил Роман. — Судя по почерку, это дело рук серийного убийцы, но, тем не менее, я должен спросить, у вашей жены были враги или недоброжелатели?

— Да вроде бы ничего такого, — задумался мужчина, — поговаривали правда некоторые злые языки, что она, мол, изменяет мне, но я никогда в это не верил. Мириам была очень хорошим человеком и мы отлично ладили, я думаю, ей не было нужды мне изменять.

— А на каких основаниях вообще возникли эти слухи? — заинтересованно подался вперед Кайл.

— Даже не знаю толком. Иногда, случалось, что я засиживался допоздна на работе и тогда Мириам провожал домой Джон, он ее коллега по работе в банке. Может быть, от этого и пошло. Но я знаю Джона, он неплохой парень и просто провожал Мириам до дома, когда я не мог ее встретить, тем более, что им по пути было.

— Вы знаете полное имя и точный адрес проживания этого человека? Спросил Роман, чувствуя, как его внутреннее чутье кричит, что он на верном пути.

— Его зовут Джон Ханифест, а вот точного адреса не знаю, — ответил муж убитой, — думаю, в банке вам смогут точно сказать, где он живет.

В банк детективы попали аккурат к обеденному перерыву. Внутрь их, конечно, пустили, но большинство сотрудников, включая нужного, разбрелось кто куда по ближайшим закусочным. Директор банка, приятная женщина лет пятидесяти, восприняла новость о смерти сотрудницы с должной скорбью и сказала:

— То-то я удивилась, когда она не вышла сегодня на работу. Мириам была очень пунктуальна, никогда не опаздывала, а если ей нужно было взять отугл, всегда предупреждала заранее.

— Как ни погляди, идеальная жена и работница, аж зубы сводит, — сказал Роман, пока они сидели в холле и дожидались окончания перерыва.

— Ага, но по каким-то критериям он все равно ее выбрал, — ответил Кайл. — Хотя, признаться честно, я вообще не понимаю, как он жертв выбирает. Они все из разных районов, разного социального статуса и работают на разных работах. Единственное, что их объединяет, так это, что они все замужем и достаточно молоды. Но мне кажется, этого слишком мало.

— Кто знает, что творится в голове у психа, хотя мне тоже кажется, что он выбирает их по какому-то другому признаку. Пока не поговорим с этим Ханифестом, не узнаем.

Джон Ханифест был довольно смазливым абсолютно типичным банковским клерком. Он с важным видом пожимал руки мужчинам, приветливо и сладко улыбался женщинам, и всячески демонстрировал свою доброту и участие к другим. Даже когда его вызвали в отдельный кабинет для разговора с детективами, он изобразил лишь легкое волнение, сверкая вежливой улыбкой, от которой у Романа ныл живот. Как ни странно, но этот раздражающий следователя образ пользовался большой популярностью в обществе.

— Итак, детективы, чем вам может быть полезен скромный сотрудник банка?

— Знаете Мириам Стрендж? — спросил Кайл.

— Мириам? Конечно, а что, что-то случилось?

— Случилось. Сегодня утром из реки выловили.

— Что? Но как такое могло случиться? — мужчина побледнел.

— Работа серийного убийцы, — сказал Кайл, наблюдая за реакцией собеседника.

— Насколько тесные отношения вас связывали? — взял быка за рога Роман.

— Мы хорошие друзья, — ответил Ханифест, — я часто провожаю Мириам домой, когда ее муж задерживается на работе. Мы живем недалеко друг от друга, поэтому мне не составляло труда это сделать.

— И часто ее муж задерживался?

— Да, частенько. Он архитектор в крупной компании, работы там много.

— И давно вы знакомы?

— Ну, года три, наверное.

— Вы познакомились до ее свадьбы или после? — продолжил наседать Роман.

— После, а что такое? — не понял Джон. — К чему эти странные вопросы, вы меня подозреваете? Но зачем мне ее убивать?

— Действительно, незачем. У вас ведь были более, чем нормальные отношения, да?

— На что вы намекаете?

— Вы ведь любовники, верно?

— Я же говорил, — весьма правдоподобно возмутился Ханифест, — мы просто друзья и…

— Эту приторно-сладкую сказку мы уже слышали, — откинулся на спинку стула Роман, — а теперь говорите правду, возможно, это единственный шанс поймать того, кто это сделал.

Ханифест помялся, а затем медленно произнес:

— Ну, положим, было что-то такое, о чем вы говорили.

— То есть, наша милая идеальная Мириам изменяла мужу вместе с тобой?

— Послушайте, ее муж хоть и любит ее, но сам законченный трудоголик, сутками пропадающий на работе. Когда он появляется дома, то просто спит или читает книги. Мириам было одиноко, какой молодой женщине захочется быть у мужа просто фоном?

— И вы благородно решили ей помочь скрасить это серое уныние? — хмыкнул Кайл.

— Да, решил. И я не считаю этот поступок плохим, я просто давал ей немного внимания и заботы, которых ей не хватало рядом с мужем.

— Вопросы благородства ваших душевных порывов нас мало интересуют, спасибо за помощь в расследовании, — сказал Роман, поднимаясь из-за стола, Кайл последовал за ним.

— Что, больше никаких вопросов? — удивился Ханифест.

— Нет, никаких. Мы узнали все, что нужно.

— Так, значит, они были любовниками, — пробормотал Роман на выходе из банка, — любовниками…

— Да что ты заладил «любовниками» да «любовниками»? — поинтересовался Кайл. — Это еще ничего не значит.

— Может и нет, а может и да, — задумчиво ответил Роман, — может это именно то, что мы ищем, принцип, по которому наш убийца выбирает свои цели. Сам подумай, все жертвы — замужние работающие женщины до тридцати лет. Не красавицы и не уродины, но качественный макияж может превратить их в настоящих королев. Занимаются оно своим преображением, впрочем, довольно редко, потому что мужьям, в принципе, все равно, как они выглядят. Ничем не примечательные скромные женщины, зачем их убивать?

— Затем, что он псих, — сказал Кайл, морщась от пронизывающего ветра. — Хотя, не могу отрицать, в твоих словах есть смысл. Если все жертвы изменяли своим мужьям, то это вполне себе мотив. Тогда у нашего маньяка имеет место быть какая-то психологическая травма или что там обычно бывает в таких случаях.

— Скорей всего, если придерживаться этого варианта, его либо водила за нос жена, либо мать тайком от отца ходила на свидания, а парень об этом прознал, и понеслась.

— Но как он их тогда находит? Если эти примерные женушки скрывали, весьма успешно, должен заметить, свои интрижки ото всех, то как он об этом узнает?

— Понятия не имею, фигли меня спрашиваешь?

— Ну это ведь ты у нас мозговой центр, — хохотнул Кайл.

— Раз так, то давай для начала выясним, насколько верны наши предположения, а потом уже будем думать, как он их находил.

На проверку предположений ушло больше недели. Работы было столько, что снимавшие вскладчину квартиру следователи практически не ложились спать. Поднять старые дела, заново опросить свидетелей, найти нужную информацию — все это было довольно тяжело провернуть, учитывая, что многим преступлениям было уже около пяти лет. Выходя очередным поздним вечером из участка, следователи столкнулись с Майком.

— Эй, Майк, не хочешь по бокальчику пива с нами пропустить? — спросил Кайл.

— Извините, ребята, но сегодня служба в церкви, не хочу пропускать, — ответил патологоанатом. — Как ваше дело продвигается? А то что-то смотрю, вы целыми днями на работе допоздна торчите.

— Да вроде что-то нащупали, но пока все мутно.

— А что ваш свидетель?

— Из него такой свидетель, как из меня оперная певица, — хохотнул Роман, — хотя, возможно, мы к нему еще вернемся.

— Что ж, удачи вам.

— Спасибо, Майк, — ответил детектив, и они разошлись в разные стороны.

Одной кружкой пива дело не ограничилось и, возвращаясь домой, не слишком трезвые друзья размышляли о том, о чем в пятницу вечером нормальные люди вообще не размышляют — о работе.

— Нет, ну не понимаю я и все тут, как он их выбирает, они ведь из разных районов! — сокрушался Кайл.

— Может он врач и выслеживает своих пациенток, — ответил Роман, снимая шляпу и развязывая длинные, почти до самых лопаток, волосы.

— Но больниц-то несколько, — возразил Кайл, — и все жертвы ходили в разные, нет, тут что-то другое.

— Но что именно? А еще мне не дает покоя мысль о том, кто он по профессиональной принадлежности. Если он не врач, то кто же он? Раны, которые наносятся жертвам, настолько точны, что веет типической хирургией.

— Он псих, значит, мы должны мыслить, как он.

— Ага, давай-ка станем чокнутыми, — расхохотался Роман. — Нет, на самом деле, ты прав, нужно попытаться мыслить, как он.

— Итак, предположим, я маньяк. Меня бросила жена и ушла к другому или моя мать ходит налево, наставляя папочке огромные оленьи рога. Мои действия?

— Ну-у-у-у-у-у, — протянул Роман, поднимаясь на крыльцо дома, где они снимали квартиру, — скорее всего это и будет твоя первая жертва. Если это жена, то тут все просто, а вот если мать, то, вероятно, незадолго до этого твой отец узнает об ее интрижке и уходит.

— Но если я сын, то почему все мои жертвы не рожавшие?

— Потому что ты не хочешь, чтобы еще хоть одного ребенка постигла такая же отвратительная участь, что и тебя.

— А где тогда лежит тело моей жены или матушки, раз я не попался до сих пор?

— А вот это уже сложнее, — задумался Роман. — Либо ее исчезновение заметили, и она числится пропавшей, либо даже не знаю. Боюсь, скрывать где-то труп, выставляя ее живой, немного сложновато, разве что сказать, например, что у нее, скажем, отказали ноги, или еще что, как у матери Майка…

Роман, шокированный жуткой догадкой, замер посреди входа в квартиру и уставился куда-то сквозь разувавшегося напарника.

— Эй, ты чего столбом стоишь? Проходи уже давай, — не понял его подвыпивший друг.

Следователь очнулся от наваждения, запер дверь и, быстро раздевшись, направился в комнату, отчаянно ероша волосы и бормоча:

— Да ну нет, бред какой-то, Майк ведь работает уже много лет, пять где-то… Черт, да что ж такое-то?

— Да о чем ты вообще? — недоуменно воскликнул Кайл. — При чем тут Майк со своей занудной мамашей, которая пилит его по каждому поводу и заставляет ходить на службы в церковь?

— Церковь! Точно, вот оно!

— Объясни, наконец, что ты там бормочешь?!

Роман неожиданно замер посреди гостиной на несколько секунд, а затем резко опустился прямо на пол, напрочь игнорируя диван, и вновь занялся превращением своих волос в спутанную паклю.

— Майк.

— Ну что с Майком-то? — не понял Кайл.

— Он работает патологоанатомом в участке уже больше пяти лет, примерно с того же времени, когда начались эти убийства. У него медицинское образование, которое позволяет досматривать без участия других врачей старую мать. У него нет ни отца, ни жены, ни детей и он ходит в единственную в городе церковь. Все наши жертвы были набожны, могу поспорить, они частенько посещали церковь. И вот еще что, ты когда-нибудь видел мать Майка? — спросил Роман.

— Нет, она ведь болеет чем-то, не помню чем, ноги почти отказали.

— А от коляски отказалась, заявив, что не хочет выглядеть старой клячей, сидит все время дома, никого не хочет видеть и занимается тем, что пилит Майка чем-нибудь, особенно когда это касается женитьбы.

— Ну да, она та еще заноза… по словам Майка, — медленно произнес Кайл.

— Вот именно, по словам Майка. Никто никогда не был у него дома, никто никогда не видел его мать, но она у всех на слуху. Весь участок потешается с его историй, ни единого сомнения в том, что она пожилая вечно брюзжащая женщина.

— Ты думаешь, она… того?

— Не исключено, Майк ведь умеет обращаться с трупами. К тому же, если хорошо подумать, общаться он с нами начал как раз тогда, когда нам передали это дело.

— Ну да, никто за него браться не хотел, а нам тогда любое сошло бы. А церковь, ты думаешь…?

— Там он и находит своих жертв. Молодые и относительно молодые женщины, крутящие по разным причинам романы за спинами своих мужей, приходят замолить свои грехи и, сидя на службе, заводят разговор с неприметным мужчиной, пришедшим помолиться за здоровье матери. Слово за слово и каким-то образом он выведывает, что они далеко не такие хорошие, какими могут показаться. Проследить за ними проще пареной репы, а там и дело в шляпе.

— Получается, он их ловит, приводит в роскошный вид, а затем убивает. Вот только зачем сначала душить, а потом резать мертвое тело?

— Если это действительно Майк, то нельзя быть уверенным в том, что он говорит. Может статься так, что, решив в один прекрасный день прикончить гулящую мать, он ее попросту не додушил. Вполне возможно даже, что она очнулась после этого и решила вышибить мозги из слетевшего с катушек сына, тогда он добил ее уже навсегда.

— Хорошо, предположим, это действительно Майк, — задумчиво протянул Кайл. — К тому же, если верить описанию бездомного, он действительно подходит под невысокого и полного. Зачем он красит и наряжает своих жертв?

— Ну, наверное, его мать ходила на свидания накрашенная и при параде. Учитывая то, что убийства происходят всего два раза в год, он может одевать своих жертв в вещи матери.

— В принципе, все убитые были примерно одинаковой комплекции, так что может и так, тогда следующий вопрос, почему он скидывает их в реку? Ведь с матерью он, получается, так не поступил.

— Он хочет видеть, как их красота исчезает, хочет видеть, как они из королев, которыми им так хотелось быть, превращаются в пустоту, в тлен, — сказал Роман. — Он хочет показать миру их двуличие и что, в конце концов, за маской напускной красоты скрывается всего-навсего очередная пустышка, решившая, что ей дозволено водить за нос всех вокруг. Река уничтожает всю их красоту, превращая их в уродин.

— Но если они по жизни были просто милы, зачем их уродовать? — не понял Кайл. — Ты ведь сам сказал, что он хочет смыть с них все напускное.

— Кто провожает людей в последний путь? — вопросом на вопрос ответил Роман.

— Святой отец, — не задумываясь, ответил напарник.

— Ответ неверный. Когда такие, как эти женщины умирают, особенно, насильственной смертью, их проводником в другой мир становится патологоанатом. Могу поспорить, он выгоняет всех своих ассистентов, когда привозят очередную жертву нашего маньяка, говоря что-то вроде того, что это очень сложное дело и чтоб они не мешали ему в тишине и покое искать новые зацепки. Он сам отмывает их от грязи и потеков косметики, поправляет им волосы и делает аккуратное вскрытие. А потом также аккуратно зашивает их и вешает бирку на палец. И когда убитые горем мужья приходят на опознание, видят ту самую невзрачную пустышку с выбеленной смертью кожей, которая хоть и разряжалась невесть для кого, теперь вновь, как и раньше, ничего особенного собой не представляет. Он с ними до конца, он вершит над ними самосуд и отправляет в последний путь.

— Мда уж, звучит как-то слишком жутко, — поморщился Кайл. — Но все же, мы не можем быть уверены, что это Майк, будто у нас в городе других патологоанатомов нет.

— Они-то есть, но город маленький, мы проверяли всех людей, которые имеют отношение к медицинским профессиям, и Майк был единственным, о ком все забыли.

Кайл ненадолго задумался, а затем медленно произнес:

— А ведь и правда, мы его не проверяли, никому даже в голову не пришло подозревать полицейского патологоанатома.

— А еще, мне кажется, у его матери были красивые волосы.

— А это-то тут при чем?

— Заметил, что все наши жертвы вне зависимости от стрижки обладают красивыми пышными волосами, — ответил Роман, все так же издеваясь над прической. — Я никогда не обращал на это особого внимания, но сейчас, начав размышлять, вспомнил, что он всегда отводит налипшие волосы с лица жертвы, когда тело уже выловили. Садится на корточки, отводит волосы и смотрит на нее, будто бы говоря: «— Вот смотри, даже твои прекрасные волосы больше не делают тебе красоты и чести, а без них ты обычное лицо».

— Получается, работая патологоанатомом, он попросту наслаждается своими убийствами?

— От начала до конца. Кстати, когда мы нашли Мириам, Майк кое-что сказал мне. Тогда его слова не показались мне странными, но в свете вырисовывающихся событий…

— Ну? Не тяни давай, — нетерпеливо произнес Кайл.

— Он сказал, что накануне мать запилила его по поводу женитьбы и что она считает, будто работа мешает ему общаться с женщинами, но это на самом не так, хоть доказать ей это абсолютно невозможно.

— Черт, я начинаю думать, что ты действительно прав, но как это доказать? У нас нет ничего, кроме шаткой теории, основанной на домыслах и предположениях. Нам попросту никто не поверит.

— Он уже совершил одну ошибку, не заметил свидетеля, — сказал Роман. — Положим, он толком ничего и не видел, но факт остается фактом.

— Значит, он может запаниковать и проколоться в чем-то еще, тем более что мы сказали, что у нас появилась новая зацепка, — согласился Кайл.

— Мы сами того не подозревая, дали ему повод для беспокойства. Идем дальше, все убийства происходят два раза в год осенью с перерывом полторы недели, плюс минус пару дней.

— Этого ему хватает, чтобы насладиться предыдущей жертвой и найти новую, а время года, вероятно, связано с убийством матери.

— Когда мы столкнулись с ним на выходе с работы, куда он шел?

— В церковь. Значит, у нас всего два — три дня.

— Если не меньше, нужно проверить церковь и незаметно проследить за Майком.

— И держать все в секрете.

— Это верно, — согласился Роман. — Если мы ошиблись, нашим карьерам следователей каюк.

Выходной в субботу получился не очень, потому что его не было вовсе. Встав с утра пораньше, похмельные следователи отправились прямиком в церковь. Субботняя служба начиналась в половине девятого и проспавшие напарники пришли ближе к ее концу. Стоя у выхода и наблюдая за прихожанами, Кайл тихо сказал:

— Да уж, кого тут только нет.

— Это точно, — ответил Роман, — но главное, что тут нет Майка, хотя такому как он затеряться здесь проще простого.

— И молодых потенциальных жертв тут завались.

Дождавшись, пока все выйдут, детективы подошли к святому отцу.

— Доброе утро, дети мои, чем могу помочь?

— Вам знаком этот человек? — показал зарисовку Роман. — Он невысокий, полный и иногда носит очки.

— Конечно знаком, это Майк, — ответил святой отец. — Он ходит к нам каждую неделю, помолиться за здоровье матушки. Очень хороший человек, несмотря на некоторую замкнутость.

— Он общается с кем-нибудь из прихожан?

— Да, бывает иногда.

— С женщинами или мужчинами?

— Да по-разному, вроде бы, а что случилось, у него какие-то проблемы? — обеспокоено спросил священник.

— Еще не известно, — туманно пробормотал Кайл. — Мы хотели бы знать, с кем именно Майк общался в последнее время, сможете припомнить?

— Ну, он давно к нам ходит, я всех и не упомню, с кем он общался.

— Нам достаточно будет последней пары человек, с которыми он пересекался.

— Черт, неужели это действительно Майк? — процедил Кайл на выходе из церкви.

— Он общался с Мириам полторы недели назад, — ответил Роман, — и нам об этом не сказал.

— Ну это может еще ничего и не значить.

— А то, что вчера он общался с молодой и милой Деми Брайт, которая переехала сюда с мужем полгода назад, тоже ничего не значит? — сказал следователь. — Хорошо, что она достаточно общительна, чтобы растрепать святому отцу о подробностях своей жизни.

— Да, вот только если она настолько болтлива, то ничего не помешает ей рассказать Майку все, что его интересует.

— Пожалуй, что так, вот только доказательств у нас по-прежнему нет. То, что Майк общался с жертвой, ни о чем не говорит, к тому же, вполне вероятно, что у него есть какая-нибудь правдоподобная отговорка на этот случай.

— Ладно, пойдем для начала выясним, кто такая эта Деми и подходит ли она как жертва.

Выяснять не пришлось долго, стоило следователям навести справки, как тут же выяснилось, что в одном из домов, где Деми Брайт работала сиделкой, жил и двоюродный брат жены. Молодой и симпатичный брат, который, к слову говоря, зачастил помогать сиделке в различных вопросах.

— Так, ну, несмотря на отрицание, очевидно, что между ними что-то есть.

— Теперь осталось найти Майка и тихонечко за ним проследить, — сказал Роман.

— Да, вот только я понятия не имею, где он живет, а сейчас выходные и от ребят, сидящих в архиве мы вряд ли чего-то добьемся.

— Давай мы пока навестим нашего бездомного, а то что-то у меня не очень хорошее предчувствие.

— Не люблю я твои плохие предчувствия, — буркнул Кайл.

Бледное солнце освещало темные воды реки, пешеходный мост, огромную кучу коробок и бездомного Билли с перерезанным от уха до уха горлом. Глядя на эту более чем невеселую картину, констебли лишь синхронно выругались.

— Твою мать, — прошипел Кайл, — это точно он, больше некому.

— Наше время на исходе, — сказал Роман, — если он решил убрать свидетеля, то, скорей всего, Деми Брайт рискует не дожить до вечера. Я не понимаю, только, зачем он его убил, ведь лишь это навлечет лишние подозрения.

— Что ж, раз мы не можем проследить за Майком, значит, проследим за Деми.

Вечером вновь пошел дождь и за несколько часов следователи промокли до нитки. В конце концов, Деми Брайт закончила свой рабочий день и отправилась домой. За несколько кварталов до ее дома дорогу ей преградил Майк.

— Черт подери! — ругнулся Роман. — Этот сукин сын водит за нос всю полицию города вот уже пять лет! Мы столько искали, а он все это время был у нас под носом!

— Что будем делать? — спросил Кайл, наблюдая, как Майк мило общается со своей будущей жертвой. Переговорив о чем-то, они направились в противоположную от дома Деми Брайт сторону.

— Пока идем за ними, нам нужны доказательства.

— Майк жил, как ни странно, недалеко от центра города. С одной стороны его дом примыкал к комплексу магазинов, а с другой — к незавершенной стройке, которую давно забросили из-за нерентабельности. Очевидно, Майк жил на первом этаже, потому что зашли они через задний ход. Детективы внимательно следили за тем, как на первом этаже здания в одной из квартир через некоторое время действительно загорелся свет.

— Слушай, я не понимаю, если он живет почти в центре, как он перетаскивает жертв к реке?

Роман какое-то время смотрел пустым ничего не выражающим взглядом на незавершенную стройку, а затем процедил:

— Подземные ходы, он таскает их через подземные ходы.

— Что?

— Под всем городом пролегают подземные тоннели, два или три из них выходят к реке. Но, насколько мне известно, почти все тоннели, выходящие к реке были завалены. Если, положим, на той же стройке есть один такой выход, тот он может проходить через тоннели и выходить где-то неподалеку от моста, где жил Билли. Он ведь там всего несколько месяцев жил, поэтому раньше Майка никогда не видел.

— Но откуда у него ключи от входа в тоннели? — удивился Кайл.

— Да откуда угодно. Купил, украл, нашел, перешло по наследству, все что угодно.

— Ты думаешь, вход на стройке?

— Здесь больше нет мест, где можно незаметно протащить тело. Ладно, пойдем, подберемся поближе, нужно заглянуть в окна.

Едва добравшись до дома и посмотрев в нужное окно, следователи, не сговариваясь, поспешили к черному входу.

— Он уже начал красить ее, каков план? — поинтересовался Кайл.

— Нужно обезвредить его и не дать прикончить Деми.

— И как нам это сделать?

— Ты пойдешь к парадному входу, зайдешь и постучишь в дверь. Пока он будет открывать и говорить с тобой, я выведу Деми.

— Хорошо, постараюсь задержать его как можно дольше. Как насчет подкрепления?

— Пока мы дождемся подкрепления, Деми будет уже мертва.

— Ладно, действуем, — кивнул Кайл и быстрым шагом направился в сторону парадного входа.

Роман же подошел к окну и принялся наблюдать. Спустя пару минут следователь услышал, как в дверь настойчиво заколотили. Встрепенувшийся патологоанатом посмотрел сначала на свою жертву, затем куда-то вглубь квартиры, и быстро заткнул Деми Брайт рот. Несчастная девушка с приставленным к горлу скальпелем беззвучно плакала, и слезы размазывали нанесенную косметику по ее лицу. Роман почти физически чувствовал повисшее в воздухе напряжение. Стук в дверь повторился, очевидно, Кайл что-то крикнул, так как Майк лихорадочно заметался из стороны в сторону, пытаясь что-то предпринять. В конце концов, он подбежал к столу, заставленному кучей баночек и колб, и, выхватив, одну из бутылей, быстро вылил часть содержимого на подвернувшуюся под руку тряпку. Девушка жалобно задергалась, пытаясь увернуться от рук патологоанатома, но он, схватив ее за волосы, приложил тряпку к лицу и жертва, привязанная к стулу, тут же обмякла. Роман прошипел сквозь зубы грязное ругательство, он до последнего надеялся, что Майк просто напугает девушку, велев не шуметь, и он сможет быстро освободить ее и выбраться на улицу. Теперь же задача критически усложнялась, но времени на раздумья не было. Майк вышел из комнаты, закрыв за собой дверь, и Роман рванул к черному ходу. Понадеявшись, что его никто не услышит, детектив сорвал ударом подвернувшейся под руки железки замок и, достав пистолет, быстро зашел внутрь, стараясь не шуметь. За дверью слышался разговор Кайла и Майка.

— Как ты узнал, где я живу?

— Попросил ребят из архива посмотреть. Просто я подумал, что раз мы друзья, могу посоветоваться с тобой в одном важном вопросе.

— В каком еще вопросе?

— Ты ведь помнишь, мы говорили, что у нас есть продвижения по делу серийного убийцы?

— Да, но ты ведь сказал, что там нет ничего определенного.

— На самом деле есть, я просто не хотел, чтобы напарник об этом узнал.

— К чему ты клонишь?

— Мне кажется, что наш убийца — Роман. В последнее время он ведет себя очень подозрительно. Мы выяснили, что убийца выбирает только тех женщин, которые изменяют своим мужьям, и Роман сказал, что понимает его чувства, потому что его вроде как тоже бросила невеста и это было очень нехорошо с ее стороны уйти ради другого.

Подозрительный Роман тем временем спешно отвязывал ремни, которыми была привязана к стулу бесчувственная девушка. Постаравшись как можно тише поднять ее, следователь перехватил жертву патологоанатома поудобней и направился к выходу, но тихо выйти ему была не судьба. Проходя мимо двух поставленных почти впритык столами, Роман поднял Деми Брайт как можно выше над собой, но при этом зацепил полой плаща несколько колбочек и они с грохотом повалились на пол, разбиваясь в дребезги. За дверью замолчали, а затем Кайл осторожно произнес:

— Это твоя матушка? Кажется, она что-то разбила… Добрый вечер! Эмм, она не разговорчива, да?

— Что-то типа того, сейчас, погоди минутку.

— Может, я могу чем-нибудь помочь?

— Нет, все в порядке, я сам.

Майк приоткрыл дверь в комнату, посмотрел внутрь и громко воскликнул:

— Черт подери!

— Что случилось? — спросил Кайл, в два шага оказываясь возле дверей и входя в комнату. — Майк, что здесь происходит?

Патологоанатом вместо ответа неожиданно ударил следователя под дых и, подбежав к креслу, схватил лежавший на нем пистолет. Кайл еле увернулся от летящего в лицо свинца. Отскочив обратно в прихожую, детектив услышал, как раздалось еще несколько выстрелов и быстрые шаги Майка. Следователь вновь вбежал в комнату, где была заточена девушка, и быстро заглянул в соседнее помещение, которое не просматривалось с улицы, так как окна были завешены плотными шторами. На несколько секунд его охватил глубочайший шок, а затем рванул за Майком, оставив жуткое забальзамированное тело сидеть на диване в пустой комнате.

— Решили провести меня, да? — спросил Майк, направив на Романа пистолет.

— Забавно слышать это от человека, который водил за нос всю полицию города столько лет, — ответил парень, пытаясь потянуть время до прихода Кайла. Выбежать из квартиры следователь успел, но вот скрыться подальше от дома с бесчувственной девушкой на руках ему не хватило времени.

— Ты не поймешь, никто не поймет, — ответил патологоанатом. — Я делал одолжение всем этим мужчинам. Эти чертовы шлюхи думали, что они самые умные, что они могут всех перехитрить, но только не меня. Я знаю, как они думают, как они все это проворачивают, моя мамаша была точно такой же. Но я исправил это и решил вступиться за таких, как мой отец.

— Значит, все-таки, отец бросил, — задумчиво констатировал Роман.

— Заткнись, умник, ты всегда был слишком башковитым.

— Майк, стой, все кончено! — воскликнул Кайл, подбежав сзади с пистолетом наготове.

— Да, пожалуй, что так. Вы, доблестные детективы-констебли, схватившие опасного преступника, сдадите меня властям, и уже в понедельник я сяду на электрический стул. Так что да, все кончено. Но ничто не помешает мне еще немного поразвлечься.

С этими словами Майк противно улыбнулся и разрядил в Романа всю обойму, прежде чем Кайл успел что-то сделать. Словно в замедленной съемке следователь бросил бесчувственную Деми на мокрую землю под ногами, в надежде, что она все-таки не сможет разбить себе голову о мягкий грунт, и увидел, как на его груди расползаются кровавые пятна. Перед тем как упасть на землю, он успел с удивлением заметить стоявшую неподалеку красивую черноволосую девушку с огромной черной косой.

* * *

Гелла резко открыла глаза и уставилась в потолок. Очередной сомнительный сон, где кого-то убили, все никак не хотел вспоминаться. Только одна четкая мысль осталась после него — кто-то застрелил следователя убойного отдела. Помаявшись некоторое внимание в постели, она сползла с кровати и принялась собираться на работу. Собиралась она медленно и без особого рвения, правда ровно дот тех пор, пока не дошла до стола, где были беспорядочно разбросаны рабочие бумаги. На одной из таких бумажек, лежавшей поверх остальных, было отчетливо выдавлено ногтем одно слово — «помоги».

— Да ну блин, — ругнулась Гелла и, не глядя закинув вещи в рюкзак, побежала в коридор расчесываться и обуваться.

— А ведь я могу его видеть, — хитро прищурилось отражение в зеркале, изрядно напугав девушку, — и слышать тоже. Тебе ведь именно это нужно? Я могу побыть вашим связным, что скажешь?

— Скажу, что я еще не подумала, — с трудом сохранив спокойствие, ответила Гелла.

— Тьфу ты, упертая девчонка, — недовольно произнесла Карма, и отражение вновь стало нормальным.

Отойдя от зеркала, она облегченно вздохнула и, закончив сборы, вышла из дома. Оказавшись на работе, Гелла первым делом вытащила Юлю в коридор и, приперев подругу к стенке, злобно спросила, показывая пресловутый лист бумаги:

— Изволь мне объяснить, что это такое?

— Бумажка, — в замешательстве ответила Юля, не разглядев выцарапанного слова, и лишь отмечая, что подруга непонятно где обзавелась длинной глубокой царапиной на щеке.

— Что на этой бумажке написано? Вот здесь, выдавлено ногтем, — раздражено уточнила та.

— «Помоги», — присмотревшись, прочитала Юля. — И что это значит?

— Это значит, что в промежутке между нашим вчерашним расставанием и сегодняшней встречей в твоем потустороннем общении произошли не слишком хорошие сдвиги.

— Я решила завязать с этим и выйти из игры, — ответила девушка, — я не подписывалась на такие дела, лезть домой к Лисецкому… для меня это, знаешь ли, слишком.

— Поздно идти на попятную, — сказала Гелла, — мы не сможем справиться, не имея связи со Стефаном.

— Так найдите способ связываться с ним, как-то ведь он смог тебе послание нацарапать, общались бы перепиской.

— Ты и есть наш способ с ним общаться, каждая попытка повлиять на окружающий мир уменьшает его шансы на то, чтобы очнуться. Нужно быть идиотом, чтобы не понимать этого. Ты ведь обещала ему помочь, мы все второстепенны в этой партии, все наши поступки исходили из твоего обещания. А теперь, получается, ты решила сделать вид, что не имеешь к происходящему ни малейшего отношения, а мы с Данилом должны расхлебывать вместо тебя твои же неприятности. Уж извини, но так дело не пойдет, до тех пор, пока мы не придумаем иного способа общаться со Стефаном, ты с нами.

— Но я не хочу, — всхлипнула Юля, — нас всех убьют там, нас просто закопают где-то на заднем дворе дома Лисецкого и никто никогда не узнает, куда мы пропали.

— Не будет ничего такого, — уверенно заявила Гелла, сама, впрочем, такой уверенности не испытывая, — у меня есть запасной план на случай, если все покатится к чертям собачим.

— Запасной план это я, что ли? — послышался неизменно насмешливый голос со стороны зеркально отполированных железных дверей лифта. Гелла, слегка поморщившись, проигнорировала комментарий демонессы и сказала:

— Послушай, у нас есть еще полторы недели, за это время Департамент обучит нас всему, что будет необходимо, поднесет на блюдечке идеально состряпанную легенду и все что тебе нужно будет сделать, так это озвучить слова Стефана о том, где именно мне нужно будет пройтись, чтобы получить нужную информацию. Потому что если Лисецкий решит провести свою встречу не в своем кабинете, а, скажем, в гостинной или еще где, то мои метания по всему дому в его поисках будут весьма подозрительным. После этого мы уйдем и больше никогда не будем вспоминать о Лисецком, Департаменте и всем остальном.

Юля долго думала, было видно, насколько ей страшно, но, в конце концов, она медленно произнесла:

— Ладно, я помогу, постараюсь помочь, но лучше бы вы все-таки нашли способ общаться без моей помощи.

— А это уже как карта ляжет, — ответила девушка и направилась обратно в офис, — не забудь извиниться.

— Что? — не поняла подруга.

— Раз он потрудился вспомнить, где я живу, а я упоминала об этом всего раз, и то вскользь, это может значить только одно — вы крепко повздорили. Так что тебе было бы неплохо извиниться, не хватало мне еще, чтоб вы в самый ответственный момент сговориться не смогли.

Время тянулось раздражающе медленно и Юля вся извелась, ожидая конца рабочего дня. В результате, девушки прямо из офиса направились в центральное отделение Департамента. Данил к их приходу был уже на месте, ровно, как и Виталий Петрович, который дожидался гостей все в той же допросной. Войдя в комнату, Гелла с Данилом, не размениваясь на любезности, уселись на заранее подготовленные места, а Юля, помявшись, робко произнесла:

— Добрый вечер, меня зовут…

— Не утруждайтесь, Юлия Игнатьевна, мне прекрасно известно ваше имя. Можете звать меня Виталий Петрович. Итак, приступим к делу, — мужчина раздал подельникам небольшие папки, — это ваши легенды, будьте добры вызубрить их до завтрашнего вечера. Если вам дорога жизнь, разучите их до такой степени, чтобы если я разбужу вас в три часа ночи и спрошу, вы сможете рассказать мне все о своих фальшивых личностях без малейшей запинки. Пока что в двух словах, вы сотрудники службы техподдержки компьютерной техники, работаете примерно пол года. Неделю назад в связи с перепадом электричества у Олеси Лисецкой сгорел компьютер. Она незамедлительно приобрела новый и сейчас он находится на гарантии фирмы, которую вы представляете. В назначенный день у Олеси Дмитриевны произойдет поломка и, несмотря на протесты отца, она вызовет сотрудников сервиса. Вас тщательно проверят люди Лисецкого, придут к выводу, что вы не представляете никакой опасности для предстоящей встречи, и вы попадете в его дом. Ваш подозрительно молодой возраст обоснован тем, что никто не захотел связываться со столь опасным человеком и вас назначили козлами отпущения. Но так как работаете вы нормально, ничего страшного это не сулит.

— Откуда такая твердая уверенность, что Лисецкий допустит присутствие посторонних личностей во время важной встречи? — перебил мужчину Данил.

— А это уже не вашего ума дела, наши специалисты и оперативники уже начали работу над созданием цепочки событий, которые приведут к нужному нам варианту действий, — не терпящим возражения тоном ответил Виталий Петрович.

— А как мы пройдем мимо камер? — поинтересовалась Гелла. — Отчего-то мне кажется, что они там на каждом шагу. Если кто-то заметит, что мы пошли не туда, куда надо, от нас мокрого места не оставят.

— У нас есть оборудование, которое позволит удаленно зациклить изображение на всех камерах в доме, никто даже не заметит, что что-то изменилось, — собрав терпение в кулак, ответил мужчина. По правде говоря, это было одно из самых слабых мест плана. Лисецкий постоянно обновлял свою систему защиты, и Виталий не мог дать никакой гарантии, что работающая сегодня программа взлома камер не даст сбой в день операции.

— В таком случае, без меня вам не обойтись, — сказал Данил. — Пусть Гелла и Юля идут в дом, а я обеспечу необходимую техническую поддержку. А то выражение лица у Вас, Виталий Петрович такое, будто это далеко не самая сильная часть вашей гениальной стратегии.

— Ладно, черт с тобой, — согласился Виталий. — С завтрашнего дня начинается ваш ускоренный курс подготовки к операции, чтобы были здесь в шесть часов вечера и ни секунды позже, от этого, между прочим, зависят ваши жизни. На сегодня свободны, изучайте свои досье, будете каждый день рассказывать мне их наизусть.

По дороге домой Гелла крепко призадумалась и даже не заметила, когда ноги вынесли ее на уложенную брусчаткой дорогу во двор. Правда, стоило ей пройти еще немного, как из размышлений девушку вырвал раздававшийся на весь двор звук игры на пианино. В общем-то, ничего необычного для этого города, но, тем не менее, Гелла направилась в середину уютного дворика, чтобы взглянуть на игравшего. Музыка, которую неизвестный мастер извлекал из инструмента, был настолько красива, что девушка почему-то невольно заподозрила в пианисте своего давешнего знакомого. И в самом деле, подойдя ближе, она увидела Александра, самозабвенно игравшего какое-то произведение, своего, вероятней всего, сочинения. Дослушав, пока парень закончит, Гелла весело произнесла:

— Ну ты точно за мной следишь.

— И в мыслях не было, — улыбнувшись, ответил Алекс, — у меня смена только закончилась не так далеко отсюда, я решил прогуляться и вот, не устоял против искушения сыграть.

— Что-то подозрительно часто у тебя смены неподалеку от моего местонахождения проходят, ну да ладно, сделаю вид, что поверила.

— У тебя уставший вид.

— Да, что-то я в последнее время как выжатый лимон.

— Сыграть тебе что-нибудь? — неожиданно спросил юноша.

— А почему бы и нет? — особо не раздумывая, ответила она. Александр подвинулся, освобождая немного места на стуле, и Гелла, откинувшись на его спину, закрыла глаза и принялась слушать.

* * *

— Ты действительно думаешь, что это хорошая идея? — спросил Томоэ, наблюдая в огромном зеркале, как Александр укладывает свою спящую подопечную в постель и растворяется в густом темно-зеленом тумане.

— Не нуди, Томоэ, — отмахнулась Карма. Она лежала на огромной кровати, закинув ноги на стену, и ее шикарные волосы застилали большую часть постели, спадая на пол ярко-рыжими волнами. — Мы уже несколько столетий почти безвылазно торчим в Затерявшейся Мечте, периодически сменяя ее на Лорнфолкскую Башню, и, согласись, это ужасно скучно.

— Чем тебе не нравится моя башня? — с притворным недовольством поинтересовался Томоэ, отворачиваясь от зеркала и направляясь к собеседнице. Его не менее длинные, чем у Кармы, серебряные волосы окутывали голый торс демона подобно плащу.

— Тем же, чем и моя Затерявшаяся Мечта, здесь скучно, к тому же, ты ведь знаешь, я не могла отказать Каденции.

Лис хмыкнул и Карма поняла, что попала в точку. Они оба, как никто другой знали, что отказать Каденции было бы как минимум дурным тоном. Слишком давно они друг друга знали и слишком многое связывало старинных друзей. Каденция был невероятно могущественным жнецом, настолько сильным, что смог переродиться в самого себя целых три раза, хотя считалось, что даже один раз провернуть такое практически невозможно. Умирая, потенциальные жнецы перерождались, но вот если убить состоявшегося фамильяра Мастера Владеющего Душами, его душа превращалась в чистую энергию жизни, не способную к перерождению. Могущество, способное оставить душу жнеца в целости и дать ей снова возродиться в человеческом теле, было просто фантастическим. Недаром Каденция был первым и главным над всеми жнецами, никто не смел ослушаться его слов. Чтобы убить его, нужно было огромное количество акалетов. Прежде чем жнец все-таки проигрывал в сражениях, он отправлял их на тот свет сотнями. Каждый раз перерождаясь, он играючи проходил Испытания и вспоминал о своей истинной сути еще при человеческой жизни. И даже когда смерть настигала его, превратившись в жнеца, внешне он становился таким же, как после первого перерождения, когда смог похвастаться самым долгим сроком жизни после прохождения Испытания.

Когда это случилось в последний раз, ему было восемь. Абсолютно непохожий на современных в тот момент жителей ребенок с ядовито-красными волосами и холодными ничего не выражающими зелеными ледышками глаз в изодранной одежде сидел на деревянной пристани, болтая ногами. Зарево пожаров полыхало на полнеба, от небольшого городишка, в котором он жил, не осталось ничего, кроме обуглившихся остовов. Эта его человеческая жизнь пришлась на междоусобные войны, сражения прокатились по всей стране. Услышав тихий шорох, он, не оглядываясь, сказал:

— Ингея, выходи уже, сколько можно там прятаться?

Карма, недовольно поджав губы, вышла из своего укрытия. Она следила за ходом его Испытания и после завершения собиралась уйти, но он ее заметил. Она всегда следила за Испытаниями этого необыкновенного жнеца и каждый раз, когда он погибал, надеялась на то, что он снова сможет вернуться. Он был умен и хитер, отваги в мужчине было на десятерых. Еще будучи человеком во времена первой цивилизации и не подозревая о существовании потустороннего, он заинтересовал Карму своим необычным для представителя тогдашней аристократии мировоззрением и незыблемыми принципами. Нелюбимый младший сын влиятельных родителей, которые так ждали девочку, был изгоем в семье и обществе. Чуждый к общепринятым развлечениям и образу жизни, он подвергался травле не меньше лисиц на собачьих соревнованиях, но все равно упорно продолжал двигаться в лишь ему известном направлении. Он прожил удивительно много как для потенциального жнеца, прошедшего Испытание, и весь остаток своей не самой долгой жизни посвятил упорным попыткам оставаться человеком в начавшем прогнивать от вседозволенности мире.

Его убил собственный старший брат. Каденция был мастером-магом — создавал под заказ невероятное оружие. Мечи, пистолеты, луки и многое другое. Его брат Камелий, питавший нездоровую слабость к собачьим травлям, не поделил выигрыш с одним из подельников и решил разобраться с ним по-своему. Раздобыть оружие без специального разрешения было практически невозможно и он обратился к Каденции. Однако тот отказался помочь и пал от выстрела недавно изготовленного им же пистолета.

— Ты блестяще справился, друг мой. И вспомнил меня еще при жизни, весьма достойно.

— Шеф был в ударе, работая над моим созданием, — хохотнул ребенок, а затем произнес со всей серьезностью, на которую ни один восьмилетний мальчуган не был способен: — Ты ведь понимаешь, о чем я тебя сейчас попрошу?

— Да, и мне не очень нравится эта часть нашего диалога, — сказала демон.

— Брось, это все такие мелочи. Я хочу поскорее вернуть себе привычный вид и заняться работой, в роли человека мне однозначно уже нечего здесь делать. Ну, а раз ты здесь, то почему бы и нет. Это гораздо удобнее, чем заниматься попытками суицида или ждать своей естественной или не очень смерти.

— Черт, ну ладно. Только не вздумай меня потом этим попрекать.

— Это всего лишь человеческая оболочка, не стоит так заморачиваться. Давай в сердце.

— Опять мне руки пачкать, — делано возмутилась Карма и в следующую секунду пробила сердце не успевшему опомниться ребенку. Прежде чем затихнуть, Каденция с трудом улыбнулся и сказал:

— Спасибо, подруга моя.

— И что ты предлагаешь? — спросил Томоэ, уваливаясь на кровать.

— Предлагаю поучаствовать в Испытании, если эта девчонка сможет его пройти, мы в минусе точно не останемся, а если проиграет, то мы хотя бы немного развлечемся, заварушка там выходит неплохая.

— Смотри мне, если вляпаемся в неприятности, я буду пилить тебя до скончания веков.

— Двести лет назад ты был не настолько нудным, — делано надула губы Карма, — где твой дух приключений? К тому же тот факт, что она так похожа на меня, нельзя игнорировать, это может обернуться в последствии огромными проблемами, ты же знаешь.

— Главное, чтобы неигнорирование не обернулось проблемами, — недовольно ответил Томоэ, погружаясь в воспоминания.

— Как ты здесь оказался? Демоны не должны приходить в Место! — возмущенно сказал Джером, загораживая проход лису.

— Как я оказался здесь, не твое дело, дай мне пройти, — зло процедил Томоэ. — Мне нужна аудиенция.

— Мало ли что тебе нужно, уходи.

— Что здесь происходит? — спросил неожиданно появившийся из-за угла Каденция.

— Демон проник в Место и требует аудиенции у Шефа, — недовольно ответил Джером, глядя на лиса, чей длинный пушистый хвост яростно метался из стороны в сторону.

— Оставь нас, я разберусь.

— Но…

— Я разберусь, — тоном не терпящим возражений повторил красноволосый жнец и Джером, раздраженно фыркнув, ушел.

Каденция дождался, пока шаги его коллеги стихнут, и спросил:

— Томоэ, какого черта ты творишь?

— Мне нужен Мастер, Красновласка, так больше не может продолжаться. Еще немного и она сойдет с ума похлеще акалетов, мы должны что-то сделать.

— Ты не понимаешь, нельзя просто так взять и вломиться к Шефу.

— Боюсь, мне придется доказать тебе обратное, мой друг. Я попаду к нему прямо сейчас, с тобой или без тебя.

Томоэ выжидающе взглянул на жнеца и тот после недолгих размышлений коротко кивнул:

— Ладно, идем. Но если он сотрет нас в пыль за такую наглость, это будет на твоей совести.

— Если он сотрет нас в пыль, нам будет уже все равно.

Каденция тяжело вздохнул и переместил их на нужный этаж. Осторожно постучавшись, они дождались приглашения и вошли. Шеф как обычно сидел за столом и разбирал какие-то документы. Томоэ церемонно опустился на одно колено и склонил голову, ожидая разрешения говорить. Мужчина, не отрывая взгляда от работы, произнес спокойным голосом:

— Попасть сюда для демона — задача непростая, однако ты здесь, поэтому говори.

— Мастер, я пришел просить Вас о снисхождении. Так больше не может продолжаться, Карма просто сходит с ума, считая, что все произошедшее — ее вина, и увядает с каждым днем. Еще немного и она окончательно забросит свои обязанности… Хотя что там, она уже их забросила. Я знаю, что Вы не вмешиваетесь в естественный ход событий, но смотреть на то, как она мучается, выше моих сил. Если бы только была возможность забрать у нее эти воспоминания. Скажите, Мастер, ей еще можно помочь или ее время уже пришло?

— Естественный ход событий… Само понятие естественности весьма неоднозначно. Ты прав, я не буду вмешиваться и стирать память Ингее Валлерионе Карме, мое личное участие в некоторых событиях абсолютно недопустимо, иначе это отрицательно скажется на равновесии в мире. Однако это можешь сделать ты, Томоэ, и ответственность за этот поступок так же возляжет на твои плечи. Ее время действительно еще не пришло.

— Но, Мастер, я ведь не умею стирать воспоминания, — немного недоуменно возразил лис.

Мужчина в ответ на это лишь поманил демона пальцем, призывая подойти ближе. Когда тот подошел вплотную к массивному столу из темного дерева и наклонился, повинуясь приказу, он прикоснулся двумя пальцами ко лбу лиса. Томоэ почувствовал легкий холодок в месте прикосновения, а кончики пальцев Мастера на мгновение озарились бледно-зеленым светом. В следующую секунду он убрал руку от его лица и сказал:

— Теперь можешь. Все, что тебе нужно, это проделать то же самое с Ингеей.

Томоэ склонился в глубочайшем поклоне и благоговейно прошептал:

— Спасибо, Мастер.

— И еще, Томоэ, — сказал мужчина напоследок, — демоны действительно не должны приходить в Место, когда им вздумается, так что в дальнейшем воздержись от подобных поступков без особых причин, если не хочешь, чтобы я забрал твою маленькую безделушку.

— Как Вашему Повелению будет угодно, — еще раз поклонился лис, украдкой взглянув на ядовито-красный локон, перехватывающий его запястье на манер браслета. Часть тела жнеца давала ему возможность попадать в Место в любое время дня и ночи, а Каденция был так любезен, что дал ему как-то раз прядь своих волос на случай непредвиденных обстоятельств. Со стороны Мастера было более чем великодушно не сжечь ее прямо на руке Томоэ, и пользоваться ею без нужды он бы точно не стал.

Быстро переместившись в Затерявшуюся Мечту, Томоэ отправился на поиски Кармы. Найти ее труда не составило, демон была в своих любимых покоях в одной из самых высоких башен замка. Она без движения лежала на широкой кровати и смотрела в потолок стеклянными глазами, лишь изредка моргая. Ее зрачки все еще меняли цвет, но метаморфоза происходила медленно, а сами цвета были тусклыми и будто вылинявшими. Лис сел на край постели, аккуратно откинув в сторону ее длинные рыжие волосы, которые, как и глаза, потеряли свою яркость и больше теперь походили на старую мочалку.

— Чего тебе? — тихим ничего не выражающим голосом спросила она.

— Пришел еще раз спросить, не хочешь ли ты взять себя в руки и вернуть мне мою Ингею Валлериону Карму.

— Они сошли с ума и уничтожили целую цивилизацию только потому, что я не успела вовремя… Какое тут к черту взять себя в руки? За мной никто не пришел наверняка только потому, что Мастер решил преподать остальным урок на моем примере… и оставить подыхать от мук совести.

— Вынужден с тобой не согласиться, дорогая Карма, — ответил Томоэ, соединяя вместе указательный и средний пальцы и на секунду прикладывая их к губам.

— Тебе откуда знать?

— Я добился аудиенции, — сказал лис, — и Мастер согласился мне помочь.

— В чем? — недоуменно нахмурилась Карма, но Томоэ уже приложил пальцы к ее лбу. Бледный зеленый свет озарил лицо демонессы, придавая ему еще более неестественный оттенок, а затем исчез так же быстро, как и появился.

— В том, чтобы избавить тебя от мучений из-за события, на которые ты, вполне возможно, никак бы не смогла повлиять.

Карма еще несколько раз моргнула, а затем ее глаза закатились и демон провалилась в глубокий сон.

* * *

Полторы недели пролетели незаметно и быстро. Юля тряслась от страха и пила валерьянку, Гелла с Данилом безуспешно пытались придумать способ общения со Стефаном, сам же призрак старался как можно реже оказываться с Юлей наедине, все-таки, воспоминания об их ссоре были еще слишком свежи в его памяти. В конце концов, за день до операции Виталий Петрович собрал горе-шпионов на последний инструктаж.

— Все помнят свои легенды?

— Да, — стройным хором ответили молодые люди.

— Завтра прибываете сюда к двенадцати дня, ни секунды опозданий, мы выдадим необходимое снаряжение и отправимся.

— Мне нужно поговорит с Женей по поводу Лисецкой перед тем, как мы пойдем туда, — сказала Гелла, когда они вышли из Департамента.

— Ты думаешь, он смог что-то нарыть? — спросил Данил.

— Я больше чем уверена, что Виталий Петрович не особо вникал в детали варианта развития событий, когда нас разоблачают. Если такое случится, нужно будет вытянуть из Лисецкого максимальное количество информации, прежде чем подоспеет подкрепление.

— Или прежде чем нас убьют, — мрачно заявила Юля.

— Кавалерия прибудет в любом случае, — на мгновение задумавшись, ответила Гелла, — вопрос только в том, как она будет выглядеть.

— Что? О чем это ты? — не поняла девушка.

— Неважно, не вникай пока что. Я вас покину ненадолго, собираемся в восемь у меня, обсудим наш собственный план действий.

Сказав это, она помахала рукой и быстро впрыгнула в подъехавшую к остановке маршрутку.

Женя нашел свою подругу в условленном месте, Гелла вновь сидела, на парапете фонтана, и о чем-то думала, не обращая внимания на вышедших на вечернюю прогулку людей.

— Привет, Гелька, — окликнул он ее, подойдя поближе.

— Привет. Ну что, получилось?

— А то. Еще бы не получилось.

— Спасибо огромное, ты просто не представляешь, насколько неоценима твоя помощь, — от души поблагодарила девушка.

— Было бы еще за что благодарить, ничего толкового я так и не узнал, — ответил Женя. — Ну и, если уж совсем по-честному, я не рискнул сильно близко к ней подходить. Но могу сказать одно, Олеся Лисецкая на редкость неуравновешенная и неврастеничная личность, несколько раз видел, как она устраивала истерики и скандалы на пустом месте, при этом словесный поток из нее льется такой, что просто страшно становится. Так что если хочешь выяснить что-то, спровоцируй ее.

— Спасибо, дружище, с меня пиво.

— Живой вернись для начала со своего предприятия, потом будем пиво пить.

По возвращении домой, Гелла встретила Юлю с Данилом и, само собой, с призраком, и они занялись составлением плана действий.

— Так, все наши компроматы о не вполне законном использовании гражданских в секретной операции Департамента готовы, насколько я поняла, — сказала Гелла, попивая чай.

— Да, все, что может прибавить проблем Департаменту, если они не выполнят свою часть уговора, — ответил Данил. — Я написал одну программку, если в течение суток не отменить ее действие, данные автоматически отправятся на все новостные сайты.

— Отлично.

— Знаешь, — Данил весело рассмеялся, — я уже даже не смогу сказать точно, когда из обычного программиста успел превратиться в хакера.

— Зато паб твоих дядь будет самым технически защищенным местом на планете, — хохотнула Гелла. — Ладно, давайте дальше. Завтра с утра Стефан пусть первым делом едет на место и тщательно исследует весь дом Лисецкого, особенно меня интересует, как быстрее всего попасть из комнаты Олеси в его кабинет. Думаю, до этого он не сильно вникал в такие подробности. Когда мы прибудем, расскажешь, куда и когда нам идти и тогда, пока Юля будет отвлекать внимание дочки, я под каким-нибудь предлогом схожу и подкину передатчик, который запишет все, что хочет услышать Департамент. Главное, качественно состроить дурочку и не опростоволоситься перед охраной. Потом мы быстренько собираем манатки, сваливаем оттуда, расходимся с Департаментом и забываем обо всей этой переделке раз и навсегда.

— Звучит как-то слишком уж идеально, — горестно вздохнула Юля, — только что-то мне не верится, что все пройдет так гладко.

— А ты каркай поменьше, — ответил Данил. — Кстати, Гелька, держи.

Парень ловким движением кинул ей что-то маленькое, сверкнувшее металлическим блеском и Стефан увидел, как она завертела в руках зажигалку с откидной крышкой и замысловатой гравировкой.

— Что сейчас только что произошло? — недоуменно спросил призрак, глядя на эти манипуляции.

— Даниил всегда дает Гелле свою счастливую зажигалку, если они что-то чудить собираются. Мол, раз ее вернуть нужно, то, что бы не случилось, они снова встретятся, — пояснила Юля.

— Хм, занятно.

— Ладно, отложим познавательные беседы об особенностях наших с Геллой отношений, завтра тяжелый день, и я думаю, нам всем стоит хорошенько выспаться, — сказал Данил, завершив тем самым их небольшое заседание.

Этой ночью Гелле ничего не снилось, никаких убитых следователей, сборщиков компроматов и спаленных на костре девушек, просто тихая спокойная ночь. Проснувшись, она какое-то время смотрела в потолок, пытаясь понять, что же именно не так, а затем осознала, что в комнате витает стойкий запах мужского одеколона. Приподнявшись на локтях, она увидела Александра, сидевшего у нее в ногах. Он был одет в белоснежную рубашку без рукавов и черные джинсы, а вьющиеся волосы были перетянуты кожаным шнурком, оставив на свободе лишь одну непослушную прядь.

— Доброе утро, — заметив ее пробуждение, сказал Алекс.

— Доброе…как ты сюда попал? — недоуменно спросила Гелла. Парень вместо ответа молча указал пальцем на распахнутые настежь створки деревянного окна, где теплый весенний ветер колыхал легкие шторы, впуская в комнату запах цветущей на улице зелени. — Ну ты и псих, неужели нельзя было просто позвонить в двери?

— Так было бы слишком скучно, — ничуть не смутившись, ответил Александр. — У тебя сегодня много работы, я так понимаю?

— Что-то вроде того. Безумный день.

— Я думаю, что бы ты не затеяла, все получится.

— Мне бы твою уверенность, — с сомнением протянула девушка, подтягивая под себя одеяло. — У меня тут какие-то такие ненормальные переменные в деле, что я даже не представляю, можно их брать в расклад или себе дороже выйдет.

— Бери, отчего бы их не брать, — улыбнулся Алекс, — если есть шанс, что эти переменные могут повлиять на ход событий, нельзя ни в коем случае сбрасывать их со счетов.

— Ну ладно, если так, то возможно я смогу вернуться сегодня домой целой и в приподнятом расположении духа.

— Тогда встретимся после.

— Все-таки, ты очень странный, — сказала Гелла, подсаживаясь ближе, — влазишь ко мне домой через окно, телефона у тебя нет, а как ты меня находишь, я вообще не понимаю. Ты человек вообще?

— Настолько, насколько это возможно, — туманно ответил Александр. — Тебе еще не пора собираться?

— Пора-пора, вообще не понятно, чего это я тут рассиживаюсь с тобой, — ответила она, слезая с кровати. — Кофе будешь?

— Ну, раз ты так любезно предлагаешь, я, пожалуй, не стану отказываться.

Гелла умылась, приготовила кофе и несколько бутербродов и сказала:

— Уж прости, что ничего другого нет, но я предпочитаю не ходить на серьезные мероприятия с тяжелым желудком. А заниматься приготовлением завтраков у меня сейчас нет времени.

— Ничего страшного, я, при желании, вообще могу ничего не есть, — вновь загадочно сказал парень.

Быстро собравшись и прихватив папку со своим досье, Гелла допила кофе, и они с Алексом вышли на улицу.

— Что ж, пока что наши пути расходятся. До встречи.

— До встречи, — уныло попрощалась Гелла. Несмотря ни на что, настроение в связи с предстоящим предприятием у нее было ни к черту.

— Не переживай так, — усмехнулся Алекс, будто прочитав ее мысли, — все будет нормально. Совсем скоро мы с тобой обязательно увидимся, так или иначе, и никакие дела не смогут этому помешать.

С этими словами он отправился в противоположную нужной Гелле сторону. Решив не забивать себе голову, она, собралась с мыслями и оправилась в Департамент. По прибытию каждого из них снабдили специальным передатчиком, который транслировал звук в режиме реального времени, и размером был не больше ногтя. Гелле, как костяку операции, кроме прочего выдали микрофон, который нужно было подбросить. Что было в нем самое приятное, так это возможность «услышать» разговор через стену смежного помещения или коридора, так что вся задача действительно сводилась к тому, чтобы пройтись мимо нужной комнаты и выйти из дома. Кроме того, Гелле вручили цветную контактную линзу, которую она заранее попросила у Виталия Петровича, и теперь девушка щеголяла абсолютно одинаковыми зелеными глазами, не привлекая к себе лишнего внимания. У дома Лисецкого они оказались спустя пятнадцать минут после прибытия бухгалтера. Юля робко позвонила в звонок, прикрепленный к внушительным железным воротам, и подруги принялись ждать. Через пару минут открылась боковая дверь и из нее вышел амбал — охранник.

— Кто такие?

— Служба ремонта компьютеров, — указывая на бейждик, ответила Гелла.

Неприветливый детина забрал у девушек бейджи и пошел внутрь охранного пункта, чтобы проверить их. Просканировав штрихкоды и убедившись, что пришедшие действительно те, за кого себя выдают, он вернул их подругам и, махнув рукой, сказал:

— Идите за мной.

Вздохнув поглубже, Юля переглянулась с Геллой и они направились к дому Лисецкого. На входе в огромный трехэтажный особняк их препоручили другому, не менее мрачному громиле, который сопроводил их до комнаты Олеси Лисецкой. Сама Олеся была бы довольно милой на вид девушкой, если бы не застывшая на холеном лице гримаса презрения ко всем окружающим.

— Добрый день, — поздоровалась Гелла с хозяйкой комнаты, — мы из сервис — службы, пришли починить ваш компьютер.

— Что-то у меня подозрения вызывает ваша компетентность в этом деле, — брезгливо скривившись, ответила Лисецкая, — обычно ведь парни приходят такое чинить.

— Ну, за время работы нареканий пока не было, так что, думаю, все будет нормально.

— Смотрите мне, если что-то сломаете, огребете по полной, — заявила Лисецкая. Демонстративно усевшись на широкий диван, она вперилась взглядом в подруг, намереваясь лично проконтролировать процесс воскрешения компьютера.

Девушки кивнули и занялись «ремонтом». Двадцать минут они усердно ковырялись в железе, а затем в спрятанном в ухе у Геллы наушнике раздался голос Виталия Петровича:

— Все готово, можете начинать.

Одновременно с этим в комнату вбежал призрак и сказал:

— Нам повезло, они заседают в его рабочем кабинете, третий этаж, первая дверь налево. И там охрана.

Юля быстро напечатала слова призрака на небольшом планшете, служившим им якобы для работы. Кивнув подруге, Гелла демонстративно зашарила по карманам, достоверно изображая невозможность что-то найти. Затем она повернулась к Лисецкой и, изобразив максимально вежливое лицо, спросила:

— Простите, кажется, когда мы поднимались к вам, я выронила флешку с восстанавливающей файлы программой из кармана. Я как раз телефон доставала, возможно, тогда она и выпала. Можно я пойду, поищу ее? Она точно где-то на ступеньках валяется.

— Что за растяпа безрукая? — недовольно буркнула Олеся, но, все-таки ответила. — Ладно, иди, только быстро и не шляйся, где попало.

— Спасибо, — улыбнулась девушка и вышла из комнаты.

Плотно закрыв за собой дверь, Гелла согнала с лица выражение легкой запуганности и вздохнула с облегчением, ее нелепая история прокатила. Видно, Стефан не особо преувеличивал, говоря, что дочь Лисецкого не самый умный человек. Главное, чтобы теперь сработала вторая часть плана. Девушка собралась с мыслями и пошла в противоположную их дороге к покоям Лисецкой сторону. Поднявшись на третий этаж, она осторожно выглянула из-за угла и, заметив двух охранников у кабинета Лисецкого, направилась к ним, нацепив на себя выражение безграничной растерянности.

— Господа, я искала туалет и заблудилась, можете мне помочь?

— Тебе нельзя здесь находиться, кто ты вообще такая? — грозно спросил один из мужиков.

— Я из сервис — центра, — указывая на бейдж, ответила Гелла, — а на этом этаже нет туалета?

— Нет здесь ничего, иди давай отсюда.

— Но вы же можете мне сказать, где он находится, а то, признаться честно мне уже совсем невтерпеж. Олеся Дмитриевна запретила мне воспользоваться своим личным и сказала пойти в гостевой санузел.

— Хм… Ну это в ее стиле, — ответил второй мужик. — Спустись на второй этаж, пройди до конца коридора и направо.

— А с этой стороны нет лестницы? — включила дурочку Гелла, направляясь мимо охраняемого кабинета и думая, как бы прицепить микрофон к стене. Повезло еще, что в этом доме действительно имелся гостевой туалет, иначе придумать повод для того, чтобы оказаться возле кабинета, было бы гораздо сложнее.

— Нет там никакой лестницы, — не выдержал охранник и, схватив девушку за руку, подтолкнул прочь, — иди, куда тебе сказали и не отсвечивай, если жизнь дорога, у начальника важная встреча, здесь не должно быть посторонних.

— Ладно, ладно, иду, я просто думала, что здесь можно срезать, — ответила Гелла, тут же воспользовавшись ситуацией. Стоило охраннику, придавшему девушке ускорения, отпустить ее, как она перецепилась о собственные кроссовки и с грохотом растянулась на полу.

— Ай, больно-то как! Вы меня что, убить решили за то, что я туалет найти не могу? — негодующе спросила Гелла, как можно незаметнее клея жучок к стене, о которую она оперлась, якобы, для того чтоб подняться.

В следующий момент все присутствующие в коридоре замерли, затаив дыхание, потому что дверь кабинета Лисецкого резко распахнулась, и на порог вышел мужчина с абсолютно незапоминающейся внешностью и крепким телосложением.

— Что здесь происходит?

— Ничего шеф, — слегка побледнев, ответил один из охранников, — просто девчонка из техподдержки искала гостевой туалет и заблудилась.

— В комнате Олеси Дмитриевны есть туалет.

— Олеся Дмитриевна не пустила постороннюю в свой.

— А что за грохот? — спросил, как поняла Гелла, начальник охраны, внимательно осматривая ее с ног до головы, при чем взгляд, которым он ее одарил, девушке совершенно не понравился. Выражение лица у него было такое, будто он пытался вспомнить, где мог ее до этого видеть.

— Да, Женя ее к выходу подтолкнул, а она споткнулась и упала.

— Извините, я не хотела вам мешать, — робко ответила она, чувствуя, как несколько капель липкого пота стекает вдоль позвоночника, — этот дом такой большой, я просто не туда свернула.

— Проваливай отсюда, — ответил мужчина и захлопнул двери.

Гелла еще раз извинилась и быстро направилась обратно в комнату Лисецкой. Войдя и одарив хозяйку комнаты вежливой улыбкой, девушка продемонстрировала «потерянную» флешку, подсела к Юле и шепотом сказала: — Срочно сваливаем, у нас, похоже, проблемы.

— Что случилось? — заметно побледнев, спросила подруга.

— Как думаешь, какова вероятность встретить в доме Лисецкого его же человека, который, сидя в черном джипе, пытался убить Стефана?

— Блин, — прошептала Юля, — но как ты узнала, что это именно он? Ты ведь лица не видела.

— Когда я пыталась прицепить прослушку, — ответила Гелла, — вставляя флешку в системный блок и запуская процесс восстановления файлов, — из кабинета Лисецкого вышел мужик, начальник охраны, похоже, и он так нехорошо на меня посмотрел, будто пытался вспомнить, где мы могли встречаться. В общем, пока он сообразит, что к чему, нам лучше убраться отсюда подальше.

— Что вы там шушукаетесь? — недовольно поинтересовалась Лисецкая. — Вам не за пустопорожний треп здесь платят.

— Мы уже закончили, — ответила Гелла, собирая вещи, теперь все будет работать как надо.

— Хорошо, оплату вам сейчас переведут.

Олеся Дмитриевна через планшет подтвердила оплату на сайте сервиса и девушки, кивнув, направились к выходу.

— Стойте, я позову охрану, чтобы вас вывели.

— Не утруждайтесь, мы запомнили дорогу, — пресекла эту попытку Гелла, — тут, похоже, какое-то мероприятие, не зачем отвлекать людей, если мы и сами можем выйти.

— Ладно, идите, — милостиво разрешила Лисецкая.

— Всего доброго, — хором ответили девушки, и вышли из комнаты.

Стоило им ступить пару шагов, как по лестнице взбежал Стефан и взволновано произнес:

— Их начальник охраны только что велел перезагрузить охранную систему, как только они увидят, что вас не было ни на одной камере, поймут, что изображение зациклили и нам каюк.

Гелла зажала пальцем ухо, активируя во встроенном наушнике функцию микрофона, и спросила:

— Сколько у нас есть времени, прежде чем перезагрузится система безопасности?

— Они перезагружают систему? Откуда вы знаете? — спросил программист, сидящий на том конце провода.

— Знаем и все, на вопрос ответить можно? — злобно спросила Гелла.

— Ну, в принципе…

Внезапно в микрофоне послышались какая-то возня и ругань, а затем раздался голос Данила:

— У вас меньше минуты, раз процесс пошел, выметайтесь оттуда быстро.

— Но как только они перезагрузят ее, сразу увидят, где мы, — резонно заметила девушка, спускаясь на первый этаж и пересекая холл.

— Я сделаю так, что они не перезагрузятся, но тогда вам придется бежать.

— Давай, — быстро ответила Гелла и они с Юлей, стараясь не выдавать своей спешки, подошли к выходу.

— Мы закончили с ремонтом, получили оплату, всего доброго вам, — вежливо произнесла Гелла, молясь, чтобы их пронесло. Охранник, дежуривший у входа, смерил девушек подозрительным взглядом и спросил:

— Почему без сопровождения?

— Молодая хозяйка сказала, что раз мы помним дорогу, то можем сами выйти.

Охранник что-то прикинул в уме, а затем медленно произнес:

— Ладно, идите.

Подруги синхронно улыбнулись охраннику, вышли на улицу и быстрым шагом направились к воротам.

Юля уже собиралась облегченно вздохнуть, когда на половине пути до выхода громила, сидевший на охранном посте, прикоснулся к портативному переговорнику на ухе и принялся что-то внимательно слушать, глядя на девушек.

— Мы раскрыты, — пробормотала Гелла, — на счет три бежим вправо, к забору, если залезешь мне на плечи, сможешь перебраться.

— А как же ты? — перепугано спросила Юля.

— Если к Департаменту вернется живой и невредимый член нашей команды, то они будут вынуждены принять твои показания и снарядить за мной отряд. А вот если мы застрянем здесь обе, то не уверена, что за нами пришлют. Итак, три, — выпалила Гелла и, схватив Юлю за руку, побежала в сторону забора, попутно включая микрофон. — Данил, нас спалили. Попробую выпхнуть Юлю через забор, выход перекрыт.

— Твою ж налево! — выругался Данил. — Виталий Петрович, — они раскрыты, нужно что-то делать.

— Что произошло? — наклонился над парнем мужчина.

— Не знаю, Гелла сказала, они попытаются перелезть через забор, нужно помочь им.

— Мы не можем.

— Что значит «не можем?» — недоуменно спросил Данил.

— Пока кто-то из них не выйдет и официально не заявит о происходящем, мы не можем туда вломиться, Лисецкий предъявит нам живую — здоровую Геллу Константиновну, словам которой в последствии не поверит абсолютно никто, и обвинит нас в незаконном проникновении на частную территорию, — Виталий Петрович включил громкую связь и сказал: — Слышишь меня, Гелла? Если вы не выберетесь, мы не сможем просто так ворваться внутрь. Если вас поймают, постарайся вытянуть что угодно, что может дать нам повод начать захват. Хоть аварию с вашим приятелем, хоть продажу наркотиков, что угодно, ты поняла?

— Поняла, — прошипела девушка, пытаясь удержать равновесие, пока Юля предпринимала попытки перебраться через забор.

— И первым делом они проверят ваши уши на предмет записывающих устройств, точно так же, как и все стены, вокруг кабинета, так что перепрячь свой микрофон.

— Он через поролон нормально прослушивать будет? — спросила девушка.

— Он через стены прослушивает, что уж говорить о поролоне.

— Тогда пожелайте мне удачи, — ответила Гелла и, оглянувшись на бегущих охранников, незаметно вытащила переговорник из уха и засунула в бюстгальтер.

— Стоять или мы откроем огонь! — крикнул бегущий впереди мужчина. Гелла изо всех сил подалась вверх, надеясь вытолкнуть Юлю, и ей это почти удалось, но в последний момент подбежавшая охрана схватила ее и оттащила от подруги. Потерявшая опору девушка беспомощно повисла на высоком заборе и ее быстро стащили обратно на землю.

Виталий Петрович, наблюдая через уличную камеру, как на мгновение появляется и тут же исчезает из-за высокого забора лицо Юли, мрачно констатировал:

— Все, теперь мы абсолютно бессильны, до тех пор, пока твоя незаурядная подружка даст нам повод войти… если даст.

Данил напряженно замолчал, пытаясь придумать, что можно предпринять, а Виталий Петрович думал о том, что, возможно, зря положился на неподготовленных молодых людей, понадеявшись с их помощью схватить самого неуловимого преступника. Хотя, с другой стороны, никто не мог дать гарантии, что пойди на операцию сотрудники Департамента, дело не приняло бы точно такой же оборот.

Глава 5. По ту сторону обыкновенного Часть 2

Гелла всегда была спокойным человеком, и мало что могло вывести ее из равновесия, однако сейчас она испытывала все более нарастающее и совершенно неуместное раздражение. Юля тихонько поскуливала от ужаса, из глаз ее беспрерывно лились слезы — она уже готовилась распрощаться с жизнью, и это еще больше мешало Гелле сосредоточиться. Кроме того, открытая демонстрация страха только лишний раз убедит их недоброжелателей в том, что на помощь к двум незадачливым шпионкам никто не придет. Людей в небольшом кабинете собралось более чем достаточно: Лисецкий вместе с дочкой и бухгалтером, четверо охранников, включая узнавшего в Гелле свидетельницу ДТП, собственно Гелла с Юлей и Стефан. Но Стефана можно было не считать — призрака при жизни все равно никто кроме Юли не видел.

— Итак, — медленно произнес Дмитрий Лисецкий, откидываясь на спинку кресла, — хотелось бы все-таки узнать, что на самом деле вы делаете в моем доме. Такое великолепное прикрытие в виде молодых сотрудниц сервис-центра и вовремя сломавшегося компьютера моей недалекой дочки вам мог обеспечить только Департамент. Могу так же предположить, что вы здесь, чтобы узнать что-нибудь полезное из моей встречи с Вадимом Анатольевичем, который ведет нашу бухгалтерию, о чем говорят найденные на стене в коридоре и в ухе у одной из вас жучки. Это же надо было так красиво разыграть сцену с гостевым туалетом, если бы наш начальник охраны не вышел на шум, все действительно могло бы получиться. Я не понимаю только одного, почему Департамент послал двух малолеток на верную смерть, надеясь узнать что-то полезное, там что, все из ума выжили?

— Мы сами себя сюда прислали, — ответила Гелла и, не обращая внимания на потянувшихся к оружию охранников, занялась вытаскиванием линзы из левого глаза. — Извините, но эта штуковина мешает мне думать.

— Пожалуйста-пожалуйста, — насмешливо ответил Лисецкий и знаком остановил своих людей.

Спустя несколько секунд Гелла все-таки смогла вытащить зеленую линзу и, бросив ее прямо на пол, уставилась на присутствующих жутковатыми разноцветными глазами.

— Дело в том, уважаемый Дмитрий Сергеевич, — продолжила она, наблюдая за реакцией Олеси, — один наш хороший друг попал в неприятности из-за вашей дочери и попросил нас во всем разобраться.

— О, так вы играете в мстителей? Забавно. И кто же этот ваш друг?

— Его зовут Стефан, ваш человек сбил его черным внедорожником две недели назад.

— Стефан…боюсь, я не знаю, кто это такой, — ответил мужчина.

— Что значит не знаешь, пап? — неожиданно вмешалась Олеся. — Что за глупости?! Знаете что? Я надеюсь, он сдохнет после встречи с нашим джипом! Что бы какое-то отребье смело красть у меня драгоценности? Я снизошла до этого жалкого босяка, потому что решила попробовать в жизни что-нибудь диковинное, а ему пришло в голову, что он может творить все что вздумается, если я с ним наигралась!

— Заткнись, идиотка! — рявкнул Лисецкий и Олеся испуганно притихла. — Ты понимаешь вообще, что ты только что сделала? Подписала признание в покушении на убийство! Когда ты, наконец, научишься держать язык за зубами? Теперь мне точно придется их убить.

Юля, услышав это, не выдержала и, уже не сдерживаясь, зашлась рыданиями. Оглянувшись на призрака, она в отчаянии выкрикнула:

— Ну что, доволен, сукин сын? Теперь мы все умрем из-за твоей глупой жажды справедливости! Боженька, за что мне это, за что? Как я вообще во все это влезла?

К счастью, присутствующие решили, что девушка задала риторический вопрос воздуху, а не ставшему мрачнее тучи Стефану. Гелла посильнее стиснула кулаки. Признание они, положим, выбили и наушник, который никто так и не смог у нее найти, передал весь разговор оперативникам Департамента, однако пока спасать их из этой передряги явно никто не торопился. Оставалось надеяться только на то, что Данил сможет хоть как-то повлиять на происходящие там события. Положение становилось критическим и безвыходным. Ну, почти безвыходным. Стоило маленькой тени мысли посетить голову девушки, как из-за спины, со стороны старинного зеркала в полный рост, обрамленного вычурной деревянной рамой, раздался насмешливый женский голос:

— Ну что, тебе не кажется, что сейчас самое время заключить сделку и выпустить меня? — спросила Карма. Гелла обернулась, но увидела лишь свое отражение. Совершенно обычное, но если присмотреться, можно было увидеть, что цвет его глаз постоянно менялся. К счастью, никто не стал присматриваться к зеркалу, когда можно было смотреть непосредственно на нее. — Не беспокойся, кроме тебя, меня здесь никто не слышит, пока не слышит.

— А что я буду делать, если ты не сдержишь свое слово? Что если ты просто пойдешь разгуливать по моему миру, оставив нас здесь? Я ведь никак не могу проверить, выполнишь ли ты свою часть уговора или нет.

— Тебе остается лишь поверить мне на слово, девочка, — улыбнулась демон. — Соглашайся и я спасу вас. Просто выпусти меня отсюда, и вся моя сила окажется в твоем распоряжении.

— С кем ты говоришь? — настороженно спросил Лисецкий.

— Со своим отражением, разве не видите? — ответила Гелла.

— По-моему, у нее не все дома, — сказала Олеся и тут же испуганно вжалась в кресло под суровым взглядом отца.

— Это у тебя не все дома, раз ты додумалась вываливать незнакомым подозреваемым в работе на Департамент девицам подробности преступления.

— Ну же, девочка, соглашайся, они все равно вас убьют, а я могу помочь, просто выпусти меня.

— Меня не прельщает перспектива выпустить в свой мир монстра-манипулятора.

— Фи, как грубо, — делано надулась Карма, — по сравнению с тем же мужчиной, сидящим в кресле я просто божий одуванчик. Подумай только, сколько злодеяний совершили находящиеся здесь люди, я просто возьму темное содержимое их души. Выпусти меня и я решу все твои проблемы, как и договаривались.

— Предположим, я согласилась, как это сделать? — плюнув на все, спросила Гелла. Как ни прискорбно было это осознавать, других вариантов, кроме как прибегнуть к помощи демона, поселившегося в ее отражении, она просто не видела. До тех пор, пока оперативники Департамента прорвутся к ним, а то, что прорываться придется с боем, девушка была абсолютно уверена, их уже успеют десять раз прикончить.

— Просто подойди к зеркалу и дай на тебя посмотреть. Мне нужно увидеть путь, по которому я попаду в ваш мир. Ты моя дверь и одновременно ключ от нее же.

— Мне не нравится, когда люди в моем присутствии начинают так странно себя вести, обычно после этого я сразу пускаю им пулю в голову, — теряя спокойствие, сказал Лисецкий. — Однако, в связи с тем, что стрелять в напуганную девушку немного некрасиво, может, ты объяснишь причину своего поведения?

— Да вот знаете, — ответила Гелла, с вызовом взглянув в глаза мужчине, — все равно, нам не жить, а помирать, так с музыкой, можно мне расчесаться перед зеркалом?

— Расчесывайся, ради бога, — опешив от такого поворота событий, разрешил Лисецкий, все больше убеждаясь в мысли, что эта девушка и вправду не дружит с головой.

— Гелла, что ты творишь? — обреченно спросила Юля, но ее она уже никого не слушала. Собрав всю свою волю в кулак, она развернулась и медленными шагами, каждый из которых был настолько тяжелым, будто на ноги ей повесили гири, направилась к зеркалу. Подойдя вплотную, она уставилась на собственное отражение и спросила:

— Ну, и что дальше?

Ответа не последовало, но отражение слегка шевельнулось. Карма осмотрела Геллу с ног до головы и, остановив свой взор на разноцветных глазах девушки, произнесла:

— О, нашла. Остались сущие формальности, давай же, пригласи меня, и не отводи взгляд.

Гелла раздумывала не долго. Напряженно вдохнув, она взглянула в постоянно меняющие цвет глаза демона и, отбросив бесполезные сомнения, громко произнесла:

— Ингея Валерриона Карма, я приглашаю тебя в свой мир.

В следующую секунду девушку словно ударили по голове кузнечным молотом. В ушах дико зазвенело, а из носа хлынула кровь. Ноги налились свинцом и Гелла начала плавно, словно в замедленной съемке, падать, наблюдая, как изменяется ее отражение, открывая истинный облик демона, живущего в зеркалах. Все очертания тела и лица поплыли, неуловимо меняясь, чуть расширились глаза, кожа посмуглела, темно-рыжие волосы стали стремительно удлиняться, приобретать вызывающе яркий оттенок и сплетаться в причудливую прическу, ногти на пальцах заострились и увеличились на несколько сантиметров, превращаясь в опасное оружие. То же самое случилось и с вещами. Создалось впечатление, что форма сервис — службы была нарисованной, и кто-то случайно вылил на картинку воды, размывая ее очертания и краски, а спустя мгновение все цвета на этой картине изменились, странная несуществующая волна сошла на нет, оставив после себя совершенно другую одежду. За миг до падения девушка увидела, как Карма делает шаг вперед, все так же насмешливо глядя на происходящее, вот только глаза ее больше не меняли цвет, левый зрачок демона стал ярко желтым, а правый — насыщенно зеленым.

— Так вот что она имела в виду, говоря, что ей нужно найти вход в наш мир через меня, — подумала Гелла и отключилась, неудачно ударившись затылком о деревянный подлокотник кресла.

Дмитрий Лисецкий, не веря своим глазам, наблюдал за происходящим и, судя по ужасу, отразившемуся на лицах остальных присутствующих, это не было иллюзией.

— Стреляйте по зеркалу, олухи, не дайте ей выбраться! — в отчаянии выкрикнул он, глядя, как часть изменившегося на их глазах отражения начала переходить резную зеркальную раму. К счастью, два раза охране повторять не пришлось, бывалые мужики быстро повыхватывали пистолеты и дали дружный залп по зеркалу. Сотни осколков полетели в разные стороны, безжалостно царапая всех, кто был достаточно близко и осыпаясь на пол. В один момент в комнате воцарилась гробовая тишина, люди все еще не могли поверить, что все так легко закончилось. Даже Юля перестала плакать, и ошалело оглядывалась по сторонам, стряхивая с себя осколки и размазывая сочившуюся из царапин кровь. И только молча стоявший все это время Стефан заметил, что во всем произошедшем было что-то неправильное. Большая часть зеркала рухнула прямо на упавшую в обморок Геллу, но на ней не было ни единой царапины, даже самой маленькой.

— Юля, кажется, тут что-то не так… — начал, было, призрак, но тут же был прерван делано печальным женским голосом, который шел из ниоткуда и был одновременно везде.

— Эх, такое красивое зеркало загубили. А главное зачем? Ведь это вам решительно ничем не поможет.

Стефан, как и все присутствующие, оглянулся по сторонам в надежде отыскать источник голоса и увидел Карму. Она была во всех отражениях. В осколках разбитого зеркала, в стеклянных дверцах книжного шкафа, и даже в декорированной свисающими блестящими капельками люстре. Через секунду из них всех хлынули тончайшие струйки черного дыма. Охранники попытались разорвать его, не дать потусторонней гостье выбраться, но тут же отпрянули, пообжигав руки.

— Можете стараться сколько угодно, ребятки, но договор заключен, и пока его действие не закончится, я не покину ваш мир, — произнес ткущийся из теней силуэт демона, и Карма завершила свое преображение.

— Убейте девку! — неожиданно завопила Олеся. — Я видела в фильме, убейте девку и чудовище исчезнет!!!

— Стреляйте же! — нервным тоном приказал Лисецкий, и охрана снова выстрелила, но на этот раз по лежавшей без сознания Гелле. Вот только ни одна пуля не достигла своей цели. В одно мгновение Карма оказалась на траектории движения смертоносных кусочков свинца и приняла удар на себя. Присутствующие в кабинете во вновь воцарившейся тишине наблюдали, как раны изрешеченного пулями демона затягиваются прямо на глазах, а кровь впитывается в кожу. Когда на теле Кармы не осталось ни следа, она сделала характерное движение головой, будто ее сейчас стошнит, и выплюнула все пули себе на ладони. На руках у нее начала медленно выжигаться причудливая вязь татуировок, захватывая всю кисть и руки почти до самых локтей.

— Знаете, я бы с удовольствием всех вас убила, но эта милая девочка просила меня обойтись без крайних мер, поэтому придется ограничиться нанесением тяжелых телесных повреждений.

Молниеносным движением потусторонняя гостья перехватила лежавшие в ладони измятые пули между пальцев и швырнула их обратно в стрелявших. Охранники тут же рухнули как подкошенные, побросав пистолеты и хватаясь за простреленные ноги.

— Вот так-то, — ухмыльнулась Карма, — И да, я бы не советовала пытаться убить мою юную подругу. Мысль о том, что ее смерть вернет меня на Ту Сторону, не более чем распространенное заблуждение. Эта девочка — единственное, что удерживает мое желание уничтожить всех вас, и ее смерть избавит меня от необходимости соблюдать эту часть нашего уговора.

Повергнув всех, кто был в комнате своими словами в еще больший ужас, Карма присела рядом с Геллой на корточки и ее ярко-рыжие волосы, достающие до самых лодыжек, разметались по полу.

— Ну что, девочка, думаю сейчас самое время начать мое развлечение.

— Эй, не трогай ее! — забыв о том, что его никто не слышит, крикнул Стефан, однако демон повернула голову в его сторону и с жутковатой улыбкой произнесла:

— Не думай, что если ты призрак, то я не могу тебе ничего сделать. Ничего ей не будет, но все формальности должны быть соблюдены.

Карма наклонилась поближе к лицу Геллы и цвет ее глаз снова начал бешеную пляску, сменяясь секунда за секундой. Она коснулась когтистыми пальцами висков девушки, а затем легким взмахом развела руки в стороны, и Стефан увидел, как изо рта Геллы вытягивается тонкая струйка почти прозрачной пыли, плавно переходя к демону. Проглотив последнюю едва весомую пылинку, гостья Той Стороны опустила руки и хищно оглянулась по сторонам.

Настоящее пиршество начиналось только сейчас и Карма, ни секунды не медля, метнулась к охранникам, повторяя свой странный ритуал. Призрак заворожено наблюдал, как из людей вытекает тьма, жившая в их сердцах, как демон поглощает ее и на кончиках ее когтей потрескивают маленькие разряды. Пыль, которую вытягивала Карма, у каждого была разной, у кого более блеклой и незаметной, а у кого темной и тяжелой, но ни у одного из присутствующих она не была такой черной, как у Дмитрия Лисецкого. Его Карма оставила напоследок. Разделавшись с охраной, бухгалтером и дочкой мафиозного босса, которая, не выдержав напора, без сознания откинулась на спинку кресла, она запрыгнула на широкий деревянный стол и картинно, на четвереньках, подползла к Лисецкому, в ужасе замершему на своем рабочем месте.

— Не бойся, это не так уж и больно, — одаривая мужчину пугающей улыбкой, произнесла Карма, — я просто заберу тьму, наполняющую твою душу. Интересно, от тебя что-то останется после этого?

Демон двумя ловкими движениями провела необходимую процедуру и из Лисецкого, будто дождавшись своего звездного часа, вырвалась тьма. Пыль, поглощаемая жуткой гостьей, была несоизмеримо с остальными плотной и черной, и казалось, что ей не будет ни конца, ни края. Но, в конце концов, заглотнув последнюю пылинку, Карма уставилась безумными глазами на бледного покрывшегося испариной мужчину.

— Мать моя первозданная мгла, какое прекрасное чувство! Да ты просто подарок! — дико расхохоталась она. — Знаешь, наверное, я тебя все-таки убью. Будет интересно взглянуть, что от твоей души останется после смерти.

Обезумевшая от переполнившей ее силы, гостья Той Стороны резко замахнулась, чтобы располосовать Лисецкому горло, но не успела совершить задуманное.

— Ингея Валерриона Карма, остановись немедленно! — злобным голосом крикнула очнувшаяся Гелла, поднимаясь с пола и тяжело облокачиваясь на спинку кресла, в котором лежала бесчувственная Олеся Лисецкая. — Мы так не договаривались.

Когти Кармы замерли всего в паре миллиметров от шеи уже распрощавшегося с жизнью мужчины, а саму ее сковали невидимые тиски подчинения, не давая пошевелить ни пальцем.

— Ах вот оно что! А я все думала, какая же у тебя может быть способность, если ты выживешь. Полное подчинение созданий Той Стороны, что ж, недурно, совсем недурно. Отпусти меня, девочка, я не трону его.

Гелла ничего не поняла, но, тем не менее, пользуясь ситуацией, медленно произнесла:

— Ладно, отойди от него куда-нибудь подальше.

— Да что ты вообще такое? — с ужасом прошептал Лисецкий, оглядывая разгромленный кабинет.

— Выражаясь литературно, будем считать, что я карающая длань господня — насмешливо сказала Карма, отодвигаясь от мужчины, и, кивнув в сторону Геллы, продолжила, — а она — человек, которому я подчиняюсь.

— Она ничего не может тебе дать, — дрожащим голосом неожиданно произнес Лисецкий, — работай на меня, я заплачу сколько хочешь, если убьешь девок и останешься меня…

Гелла на секунду почувствовала, как сердце уходит в пятки, но демон в ответ на предложение лишь расхохоталась. Смеялась она долго и со вкусом, заставляя маршировать мурашки по спинам всех присутствующих. А затем она так же резко замолчала и холодно отчеканила:

— Человеческие деньги меня не интересуют, а все, что могло представлять для меня ценность, ты уже отдал. Так что лучше молчи, пока тебя не спросят.

— Ты можешь сделать так, чтобы он заснул на время? — спросила Гелла, вертя в руках отключенный наушник. Она еле успела прервать трансляцию до того, как Карма начала рассказывать об их связи Лисецкому и сейчас думала, куда бы его положить. — А то у меня нет особого желания караулить его здесь, учитывая то, что единственным, кто сдерживает его от пальбы и побега это ты.

— Что, не хочешь объяснять своим новым друзьям из Департамента, каким образом смогла призвать в ваш мир демона? — хихкнула Карма, прикасаясь указательным пальцем ко лбу Лисецкого.

— Что-то вроде того, — ответила она, глядя на тут же заснувшего крепким сном мафиозного босса. — А что ты имела в виду, говоря о моих способностях, если я…

— Тихо. — Карма, подняв руку и призвав всех к молчанию, напряженно к чему-то прислушалась и, судя по тому, как помрачнело ее лицо, новые неприятности не заставили себя ждать. — У нас гости.

— Кто? Департамент? Они пришли нас спасти? — спросила Юля.

— Нет, девочка, никто вас не пришел спасать. Это акалеты. И они пришли за вашим бестелесным приятелем.

— Какие еще акалеты, ты с ума сошла? — хватаясь за голову, спросила Юля, совершенно забыв, что сама сейчас разговаривает с демоном, но никто не обратил на нее внимания.

— Зачем я им нужен? — озадачено поинтересовался Стефан, — я ведь еще не умер, а они гоняются за мной, как за ценным трофеем.

— Душа, беспризорно шляющаяся по миру живых, всегда лакомый кусочек для таких психов, как они, — ответила Карма.

— Ты можешь нас отсюда вытащить? — задала резонный вопрос Гелла.

— Через этот мир — нет. Я чувствую, они окружают всю территорию дома, стоит вам выйти на улицу, станете их подопытными кроликами в экспериментах.

— Ближе к делу, Карма, — поторопила демона Гелла.

— Я могу впустить вас на Ту Сторону, чтобы вы вышли в другом месте.

— И где гарантии, что мы не сменяем шило на мыло и сможем выбраться оттуда?

— Гости всегда видят дорогу домой. Главное, не попадайтесь никому на глаза и, если что, бегите со всех ног. Так что, согласны? Поверь мне, девочка, сейчас уж лучше там, чем здесь.

— Ладно, мы согласны, — ответила она и тут же спросила, — но если эти акалеты так опасны, что будет со всеми людьми, которые находятся в здании?

В ответ демон щелкнула пальцами и сказала:

— Они спят и акалеты не смогут их увидеть. Магия Той Стороны отличная штука.

— Ты уверена?

— Раз уж я выполняю свою часть уговора, моя сила скроет всех, кто здесь есть, а вы тем временем выберетесь через Ту Сторону где-нибудь на соседней улице. К тому же, — потусторонняя гостья мечтательно улыбнулась, — их души с некоторых пор, очень давних, должна заметить, стали чистой абсолютной тьмой, то бишь, неиссякаемым источником силы для меня.

Карма слегка пошевелила пальцами и с ее когтей сорвались яркие сполохи, расползаясь к осколкам разбитого зеркала. Гелла, уже ни чему не удивляясь, смотрела, как разрозненные куски стекла, вертясь в воздухе, снова соединялись в цельную конструкцию. В конце концов, огромное зеркало, недавно разбитое охраной Лисецкого, зависло в воздухе в нескольких сантиметрах от пола. Вот только люди в нем не отражались, точно так же, как и комната, в нем не было ничего, кроме странной серой мглы.

— Гель, мне что-то туда совсем не хочется, — полушепотом сказала Юля, — что если она нас обманывает?

— А если нет? Мы в любом случае покойники и если это наша возможность выбраться, то почему бы и нет?

— Детки, давайте быстрее, времени все меньше, — нетерпеливо поторопила их Карма.

— Нам нужно просто войти туда?

— Да.

Молодые люди подошли вплотную к зеркалу, и Карма с напыщенным пафосом произнесла:

— Я приглашаю вас на Ту Сторону.

Гелла схватила подругу за руку, зажмурилась и шагнула во мглу. Призрак последовал за ними, и зеркало тот час снова рассыпалось на множество осколков.

На несколько мгновений их обдало диким холодом и девушке показалось, будто у нее даже ресницы замерзли. Заставив себя открыть глаза, она поскорее обернулась, желая удостовериться, что с ее попутчиками все в порядке. Увиденное заставило ее увериться в своих предположениях об излишней прохладности процесса перемещения: волосы Юли были сплошь покрыты стремительно тающим инеем, ровно, как и брови с ресницами. Да и сама она почувствовала, как ее плечи становятся влажноватыми от стекающей с волос воды. Но самое удивительное было то, что причуды перемещения в другой мир затронули и Стефана, хотя как такое могло случиться с призраком, было совершенно непонятно. Но, тем не менее, он был такой же слегка обмерзший и обе девушки имели честь наблюдать, как капли воды стекали с его длинной челки и падали на нос.

— Этого не может быть… — пробормотал юноша. — Это просто невозможно, бред какой-то.

— Что не так? — обеспокоено спросила Юля, не замечая, как ее подруга в ступоре разглядывает призрака.

— Я его вижу. Вот что не так, — сказала Гелла.

Стефан, не долго думая, схватил Юлю за руку и радостно воскликнул:

— Черт подери, я снова материальный! Но как такое возможно?

— Потом разберемся, а сейчас перестаньте орать, вполне возможно, что мы здесь не одни, — поумерила пыл призрака Гелла, первая соизволившая, наконец, оглядеться по сторонам. Место, в которое они попали, было очень странным и, несмотря на кажущуюся пустынность, кипело жизнью. Зеркало выпустило их в небольшом гроте с выходом шириной всего в три шага. Внутри было тихо и капли воды медленно падали с низкого поросшего редким мхом потолка. Под ногами стелилось тонкое покрывало белесой мглы. Она поглощала шаги топчущихся на месте спутников и где-то в ее глубине раздавалось тихое приглушенное цоканье. Казалось, что кто-то невидимый бьет по камням меленькими деревянными молоточками.

— Давайте выбираться отсюда, — предложила Гелла, и первая направилась к выходу.

— Но куда нам идти? Карма сказала что-то о том, что мы должны увидеть выход, но я ничего не вижу.

— Юля, включи логику, — ответила ей подруга, теряя спокойствие, — мы еще и шагу отсюда не сделали, а ты уже выход хочешь увидеть.

Выбравшись наружу, Гелла осознала, что подтверждаются ее наихудшие опасения — мир по Ту Сторону был другим, не имеющим почти ничего общего с тем, из которого они имели неосторожность прийти. Прямо перед ними раскинулось нечто, отдаленно напоминающее человеческий город, но сходство было ничтожным. Верхушки беспорядочным образом разбросанных то тут, то там огромных домов терялись где-то в кроваво-красных облаках. Пространство между ними в некоторых местах могло достигать и под сотню метров, а могло быть настолько маленьким, что пролезть между ними смог бы разве что пятилетний ребенок. Узкая извилистая дорога петляла среди всего этого хаоса, то и дело теряясь в зарослях темно-синей травы и кустарников.

— Господи, что это все такое? — ошалело пробормотал Стефан.

Вопрос призрака остался без ответа, однако Гелла знала, как можно было назвать это место. Это было прибежище демонов и нежданные визитеры его отнюдь не радовали. Возникало неприятное впечатление, что сам этот мир живой и готов растерзать дерзнувших сунуться сюда глупцов, как только они ему наскучат. Метавшийся среди построек ветер не просто дул, он будто забирался под одежду, обвивая холодными промозглыми щупальцами, и заставлял сердце болезненно сжиматься от страха. Даже воздух тут будто пропах ужасом, и чутье девушки во всю кричало, что оставаться на одном месте нельзя, иначе им всем конец. Юля же только добавила масла в огонь этой неприятной атмосферы, начав рыдать и беспрестанно повторять:

— Ох, мамочки, мы все умрем, умрем, а никто даже не будет знать, где искать наши тела.

Не выдержав мешающей сосредоточиться истерики, Гелла повернулась к подруге и отвесила ей звонкую пощечину. Юля недоуменно захлопала глазами, прижимая ладонь к покрасневшей щеке, и девушка спросила:

— Так лучше?

— Да, пожалуй, да, спасибо.

В воцарившейся тишине Гелла вновь начала оглядываться по сторонам в надежде увидеть что-то полезное. Читай книги на Книгочей. нет. Подписывайся на страничку в VK. Сердце пропустило несколько ударов, а затем, получив порцию адреналина, забилось в бешеном ритме. Мозг снова исправно заработал, словно механизм, повинуясь не чувствам, а логике и анализу. Мельком порадовавшись, что ее «бесчувственная» бодрость не подвела и на этот раз, появившись в самый нужный момент, она начала внимательно изучать окружающую обстановку. Ее цепкий взгляд выхватывал каждую деталь чужого мира, сравнивая со своим, и накладывал две картинки совершенно разных вселенных одна на другую. Спустя несколько минут, девушка, стоявшая неподвижно, словно статуя, очнулась от своего транса и уверенно указала на север, где темнел какой-то лесок.

— Нам нужно туда.

— Как ты узнала? Я ничего не вижу, — спросил вглядывающийся в указанном направлении Стефан.

— Представь себе наш мир в том месте, откуда мы пришли, и сложи в голове эту картинку с тем, что видишь сейчас. Ты должен будешь увидеть что-то наподобие дороги, по которой нужно идти. Только если сравнивать, такое чувство, что наш мир растянутый как жвачка.

Стефан честно выполнил все указания, но у него ничего не вышло.

— Не понимаю почему, но я ничего вижу. Может это связано с моим преображением?

— Не знаю. Черт, от Юли никакого толку сейчас не будет, она не сможет сосредоточиться, придется мне самой работать компасом.

— Нужно придумать, как будем идти, на случай непредвиденных ситуаций, — предложил призрак.

— Хорошо было бы, если б ты шел впереди, но раз ты не видишь дороги, смысла в этом никакого, — горестно вздохнула Гелла. — Я пойду первая, за мной Юля, а ты замыкаешь, мало ли что. И держитесь как можно ближе друг к другу. Юля, ты слушаешь?

— Да, да, слушаю, — рассеянно ответила она, — я по середине, держаться в притирку.

— Хорошо, тогда идем, и желательно поскорее, у меня дурное предчувствие.

— Пфф, оно не покидает меня с тех пор, как мы прошли через зеркало, — кисло пошутил Стефан, занимая свое место в их небольшой цепочке и подталкивая Юлю идти.

Пробираясь сквозь заросли высокой травы, Гелла отметила, что растительность тут действительно странная. Несмотря на то, что трава явно была одна и та же, в некоторых местах она была мягкая, как шелк, но стоило пройти буквально пять шагов, как ее можно было смело сравнивать с наждачкой. Расслабившись, в один из таких моментов девушка умудрилась исцарапать руки в кровь, и теперь ей приходилось идти, просунув их между лямками рабочего комбинезона. Чувство опасности гнало ее взашей, заставляя то и дело ускорять темп. Она старалась идти, не сбивая дыхания и не думать о том, кто им может повстречаться в этом мире, а что самое главное, насколько этот кто-то будет голоден, но получалось плохо. Под порывами колючего ветра она чувствовала, как промокла футболка от залившего спину холодного пота, а колени предательски подрагивали, но, тем не менее, заставляла себя делать все новые и новые шаги. Сохранять спокойствие в этой враждебной атмосфере с каждой минутой становилось сложнее и сложнее, но девушка постоянно одергивала себя, напоминая, что если поддаться панике, живыми они точно не выберутся. Сконцентрировавшись на том, чтобы не потерять узкую полосу нужной им дороги, она пропустила момент, как вокруг наступила мертвенная тишина. Стихло шуршание и копошение в траве, небо, в котором периодически мелькали мелкие представители пернатых этого мира, опустело, и только ветер сиротливо выл, мечась среди огромных зданий.

— Вы не заметили, что стало как-то тихо? — шепотом спросила она, поворачиваясь к своим спутникам.

— И, правда, ни звука нет, — обеспокоено сказал Стефан, тоже понизив голос. Почему-то здесь не хотелось громко говорить, хотелось вообще покинуть аномальный участок как можно скорее.

— Может, мы куда-то не туда забрели? — предположила Юля. — Или тут просто такое место, где никто не водится. Мы же в ином мире, тут все не так, как дома.

— Может быть… Дорога указывает идти дальше, но что-то мне подсказывает, что мы действительно куда-то не туда сунулись, — мрачно сказала Гелла, и тут они услышали голос.

Я растворю тебя во мраке. Ты хочешь этого, не так ли? Я растворю тебя во мраке, Быть может, навсегда.

— Что это еще такое? — спросил Стефан, на всякий случай, подбирая с земли увесистый камень.

— Нашел, кого спросить, — озадачено ответила Гелла, — но голос идет откуда-то из того здания.

Беглецы дружно взглянули на стоявший неподалеку огромный дом. Он был высотой в пятнадцать этажей с пустыми провалами окон, из которых сползали жгуты какого-то растения. С первого взгляда им бросилось в глаза, что оно было не синим, как все в этом мире, а темно-красным, будто кто-то искупал его лозы в крови.

— Нужно убираться отсюда, — сказал призрак, — Гелла, ты сможешь провести нас в обход?

— Может быть… — пробормотала она. — Черт, эта песня, она не дает сосредоточиться…

Песня и вправду не стихала ни на секунду и создавалось впечатление, что она звучит прямо в голове, становясь громче слово за словом.

Засыпай, чтобы не проснуться, Засыпай, чтобы не проснуться. Дай мне скорей тебя коснуться, Растворись во мне.

— Нужно посмотреть, что там… — тихо сказала Юля, делая шаг к зданию. Голова у девушки стала тяжелой, в глаза будто насыпали песка, но непреодолимое желание узнать, кто именно поет песню, заставляло идти в заполненный тьмой дверной проем дома.

— Хорошая идея, — ответила ей подруга, почувствовавшая то же самое.

— Эй, девчонки, вы чего? Мы же собрались уйти отсюда, — недоуменно сказал Стефан.

— Нужно посмотреть, что там, — повторила Гелла, направляясь вслед за подругой. Впавшему в замешательство призраку не оставалось ничего иного, кроме как поспешить за ними.

Девушки подошли поближе и призрак увидел, как лозы, безвольно свисавшие со стен и окон, зашевелились, словно живые, а странная песня, повторяясь по кругу, зазвучала невыносимо громко.

— Не стоит туда идти, ничем хорошим это не закончится, — прокричал Стефан, пытаясь говорить громче голоса в голове.

— Нужно проверить, что там происходит, нужно пойти к ней, — как заведенная повторила Юля, переступая порог страшного здания. Призрак, ничего не понимая, собрался уточнить, кто именно эта «она», но не успел. Стоило Юле сделать первый шаг внутрь подъезда, кровавое растение петлей обвилось вокруг ее ног, стремительно окутывая в подобие кокона. Стефан не успел даже понять, что произошло, просто в следующее мгновение она исчезла где-то внутри здания. Сердце предательски дрогнуло и парень бросился наперерез Гелле, пытаясь сорвать лозы, обвивающие и ее ноги, но она не обратила на него внимания, продолжая идти вперед.

— Гелла, очнись, ну же! — в отчаянии крикнул призрак, хватая ее за руку и разворачивая к себе. На мгновение ему показалось, что задернутые паволокой разноцветные глаза обрели ясность, но дольше всматриваться в лицо спутницы ему не дали. Растение, схватившее девушку, подняло вверх свои ростки, раскрываясь подобно капюшону кобры, и потащило ее вслед за первой пленницей. Стефан, которого отбросило порывом ветра, поднялся с колен, отчаянно ругаясь, и рванул следом, благодаря всех известных богов за то, что по каким-то причинам его присутствие осталось невоспринятым.

Внутри было абсолютно пусто и темно, несмотря на день. Само здание оказалось полностью заросшим красными лозами. Они обвивали перила, застилали пол, противно шевелясь, свисали со стен. Голос кричал свою песню, разрывая барабанные перепонки, но призрак продолжал идти, пробираясь среди отвратительного копошения наверх и осматривая фантасмагорические комнатки разных форм и размеров в поиске своих спутниц. Поднявшись на пятый этаж, он начал чувствовать под ногами мерзкий хруст. Опустив взгляд вниз, Стефан непроизвольно шарахнулся и чуть не упал, поскользнувшись на шевелящихся растениях — среди переплетений ветвей и корней то и дело проглядывали побуревшие кости. Вцепившись в перила лестничной клетки дрожащими руками, он отметил, что ветви на ощупь жирные, будто в масле, и издают сладковатый запах гниющей плоти. С трудом подавив рвотный позыв, призрак прикрыл глаза, несколько раз вздохнул, пытаясь игнорировать мерзкую вонь, и отправился дальше.

Обладатель невыносимого, чем-то напоминающего детский, голоса находился на одиннадцатом этаже. Когда парень увидел, что именно поет гипнотизирующую песню, ему стало окончательно плохо. В одной из комнат возле стены сидело существо, почти полностью опутанное лозой, из-под переплетений ветвей виднелось только вросшие в дерево плечи и шея темного, будто перепачканного грязью цвета. Зато его лицо было абсолютно чистой, идеально белой фарфоровой маской, как у старых кукол, которых обычно любили коллекционировать какие-нибудь безумные бабки в фильмах ужасов. Его грязно-красные волосы плавно срастались с растением, опутавшим здесь все и вся, а глаза постоянно вертели по сторонам отвратительными горизонтальными зрачками непонятного цвета, будто выискивая новую жертву. В очередной раз поборов подступившую к горлу тошноту, Стефан, наконец, обратил внимание на своих похищенных спутниц. Живые ветви подобно пиявкам впились своими концами под кожу девушек и медленно высасывали из них кровь, пульсируя и переливаясь.

— Стеф… — тихо просипела Гелла, слегка повернув к призраку безвольно обвисшую голову, — заставь ее замолчать…

— Что? — не понял Стефан.

— Песня…не дает думать…

Парень кивнул и начал пробираться поближе к твари, которая по непонятной причине все еще его игнорировала. Ничего путного в голову не приходило, но тут он вспомнил про камень, который все еще лежал у него в руке. Не долго думая, призрак размахнулся и, что есть силы, швырнул так удачно подобранный булыжник прямо в лицо существу. В следующую секунду завораживающая песня оборвалась и сменилась безумным воем, готовым взорвать голову. Из-под разбитой фарфоровой маски потекла непонятная жидкость белесо-желтого, как гной, цвета, а само создание завертело глазами еще безумнее, силясь найти своего обидчика. Стефан опрометью бросился к девушкам, упавшим на пол и принялся освобождать их от пут. Гелла более-менее осмысленным взглядом уставилась на происходящее, пытаясь как-то помочь парню с ее освобождением, и первая заметила, как трещины на фарфоровой маске стали срастаться.

— Эта тварюка регенерирует, — пробормотала она, шаря по карманам, — где же ты, блин?

— Что ты ищешь? — спросил Стефан, заканчивая с ней и подбегая к Юле.

— Зажигалку.

— Которую тебе дал Данил? И чем нам сейчас поможет зажигалка?

— Не заметил разве, оно выделяет какое-то тошнотворное масло, нужно попробовать поджечь его… — слова и движения давались девушке с трудом, но она из всех сил старалась ускориться. В конце концов, счастливая зажигалка была извлечена из одного из карманов и явлена миру. Юля к этому времени уже выпуталась и пыталась найти место поближе к выходу, где вновь начавших шевелиться лиан было поменьше. Чудовище завершило свою регенерацию, когда горе-путешественники были готовы дать деру. Юлю слегка пошатывало от кровопотери, а вот Гелла, преисполненная раздражения на свою неосмотрительность, выглядела очень даже бодро. Чиркнув несколько раз кресалом, она извлекла весело сверкающий огонек и поднесла его к веткам. Полыхнувшая вспышка едва не опалила ей ресницы и брови, масло, выделяемое растением, оказалось действительно горючим. Все, что оставалось спутникам, так это сбежать до того, как все кругом поглотит пожар. Не ожидавшее такого поворота событий существо вновь пронзительно заверещало, ударяя по ушам, и беглецы, не долго думая, рванули прочь из здания, оскальзываясь на бьющихся в конвульсиях корнях и лианах. Пожар наступал им на пятки с безумной скоростью поглощая здание, и они едва успели выбраться, оказавшись выброшенными на улицу взрывной волной. Перепачканные в грязи и саже, Гелла со Стефаном подхватили онемевшую от ужаса и постоянно спотыкавшуюся подругу и поспешили прочь.

— Надо как можно скорее вернуться в наш мир, — всхлипнула Юля, когда они удалились от опасного места на порядочное расстояние. — Иначе живыми мы вряд ли выберемся.

— Не разводи панику, — ответила Гелла, с попеременным успехом пытавшаяся оттереть от лица сажу, — нам нужно перейти вон тот лесок и тогда сможем выйти.

Сколько заняла дорога до непонятного леса, к которому направились горе-шпионы, нельзя было сказать даже приблизительно. По внутренним ощущениям Геллы прошло как минимум часа четыре, но местное ядовито-оранжевое солнце, периодически выглядывающее из-за тяжелых облаков, не сдвинулось на небе даже на миллиметр. Когда они дошли до последнего фантасмагорического здания, за которым начинался следующий этап их перехода, Стефан сначала удивленно присвистнул, а, приглядевшись внимательней, витиевато выругался.

— Твою ж налево, — злобно взвыла Гелла, глядя на то, что они поначалу приняли за лес. — И как изволите здесь передвигаться вообще? Положим, дорогу я по-прежнему вижу, но мы даже не будем, знать, что нас ждет за поворотом. Такими темпами мы и за две недели отсюда не выберемся.

— С другой стороны, за все время нашего пребывания здесь, нам никто не встретился, может и тут пронесет? Ведь к тому существу мы случайно забрели, а представителей, которые ходят и предположительно едят нас, пока вроде не было, — задумчиво предположил Стефан, глядя на невероятный гигантский лабиринт из таких же синих, как и вся растительность, колючих кустарников в два человеческих роста, но его желаниям не суждено было сбыться. Молча оглядывавшаяся по сторонам Юля внезапно, посмотрев, туда, откуда они только что пришли, издала пронзительный визг, эхом отразившийся от всех близлежащих домов, и упала в обморок. Стефан, подхватив падающую девушку на руки, и они вместе с Геллой уставились туда, куда секунду назад смотрела их подруга. Возможно, если бы Юля не закричала, они бы так и остались не замеченными, но теперь, медленно поворачивая мощную голову, на них направило взор абсолютно безумных фиолетовых глаз здоровенное нечто. Существо размерами с небольшого медведя, с облезлой, будто от лишая, короткой серой шерстью, раскрыло огромную пасть с тремя рядами длинных желтых зубов, на некоторых из которых застряли ошметки предыдущего невезунчика, и издало утробный рев, от которого на несколько секунд заложило уши. И тут же откуда-то издалека раздался абсолютно идентичный вой, извещая разведчика, что он услышан. Побледневший Стефан, автоматически перекинув бессознательную Юлю через плечо, тихо спросил:

— И что теперь?

— Бежим, — выдохнула Гелла дрогнувшим голосом, и, схватив призрака за свободную руку, рванула в лабиринт.

Оставшиеся несколько метров до переплетения кустарника они преодолели за три удара сердца, но это все равно было слишком медленно. Снова безумно взвыв, чудовище пустилось в погоню, и Гелле казалось, будто она чувствует, как трясется земля от каждого его скачка. Смутное очертание правильной дороги то и дело норовило размыться и исчезнуть, сосредоточиться было тяжело. Свернув за очередной угол, девушка напоролась лицом на ветку, торчавшую из стены лабиринта. На мгновение резкая боль полоснула лоб, и мозг немного пришел в себя, абстрагировавшись от животного ужаса, мешавшего думать. Взамен тут же возникла новая проблема — кровь из оставшейся глубокой царапины начала заливать глаза, существенно ухудшая обзор. Свободной рукой девушка то и дело вытирала лицо, отчаянно цедя сквозь зубы невнятные ругательства.

— Гелла, они догоняют, нужно где-то спрятаться, — запыхавшимся голосом произнес Стефан. Бежать на предельной скорости, таща на спине бесчувственную девушку, было совсем непросто.

— Было бы еще где, — бросила Гелла, — тут сплошные стены.

— Я видел в нескольких местах углубления в земле с переплетениями корней, можно попробовать найти что-то подобное и укрыться там.

— Тогда смотри под ноги, у меня и так глаза постоянно заливает.

Они пробежали еще достаточно долго, прежде чем нашли подобное укрытие. Повсюду слышался рев разъяренных тварей, чей обед оказался слишком прытким. Гелле казалось, что они немного оторвались, но их преследователи все равно были еще слишком близко. С трудом поместившись втроем в углублении среди корней, беглецы постарались максимально вжаться в землю и укрыться синими ветками.

— Я надеюсь, они нас не унюхают, — тихо произнес прижимавший к себе Юлю Стефан.

— И не услышат, — так же шепотом ответила Гелла.

Поместиться в импровизированном укрытии они смогли только полулежа, поэтому по обеим сторонам от девушки расположились ноги призрака. Сидеть было неудобно, особенно учитывая лежавшую без сознания между ними Юлю, поэтому Гелла вцепилась обеими руками ему чуть ниже колен. Как только она это сделала, Стефан почувствовал, что ее бьет крупная дрожь. Стремясь хоть как-то успокоить подругу по несчастью, он ободряюще произнес:

— Не переживай, мы выберемся.

— Надеюсь, — криво улыбнулась она.

— Нужно бы привести ее в чувство, я не смогу так долго бегать, — кивнул он на Юлю, прислушиваясь к приближающемуся реву.

— Главное успеть вовремя, — ответила Гелла и, не раздумывая, отвесила бесчувственной подруге уже которую за сегодня пощечину.

Очнулась Юля, правда, только после парочки затрещин. Испытавший столь сильный шок организм никак не хотел приходить в себя. Сфокусировав взгляд и недоуменно оглядевшись по сторонам, она обнаружила себя полулежащей на Стефане в каком-то непонятном скоплении листвы и корней. Рассмотрев в полумраке листвы Геллу, Юля хотела вскрикнуть, но издала лишь невнятное мычание, так как подруга заблаговременно зажала ей рот. Вид у нее был довольно страшный. Весь лоб девушки украшала огромная глубокая царапина, из которой все еще сочилась кровь. Она же в размазанном запекшемся виде вперемешку с грязью и сажей украшала большую часть лица Геллы. На столь жутком фоне, ее разноцветные глаза выглядели еще более безумно, чем обычно. Юля уже открыла рот, чтобы спросить, что случилось, и где они находятся, но ее остановил шепот Стефана:

— Ни звука и ни шороха, они близко.

Словно в подтверждение его слов совсем рядом раздался оглушающий рев и на узкую тропинку лабиринта ворвался один из преследователей. Тварь, истекая вязкой слюной, огляделась по сторонам в поисках добычи и шумно втянула воздух огромными ноздрями. Гелла тихо сглотнула, понимая, что эти чертовы зверюги все-таки обладают обонянием. Наивно было надеяться на обратное, но небольшая надежда до последнего теплилась у нее в голове. Теперь же стало ясно, что их жалкая попытка спрятаться только сыграла с незадачливыми беглецами злую шутку. Она почувствовала, как на ладонь, зажимавшую Юле рот, что-то потекло, опустив взгляд, она увидела, что ее подруга заливается беззвучными слезами. Ситуация требовала что-то срочно предпринять, пока не подоспели остальные твари и не стало слишком поздно, поэтому, уже в который раз за последнее время послав к черту чувство самосохранения, Гелла ловко вывернулась и быстро вылезла из укрытия прямо навстречу монстру.

— Гелла, что ты творишь?! — в ужасе взвопила Юля, но девушка пропустила ее слова мимо ушей и, осененная безумной идеей, уставилась прямо в глаза жителя Той Стороны.

— Если Карма не может меня ослушаться, то может и ты тоже? — задумчиво пробормотала она, молясь всем святым, чтобы ее план сработал. — Ну же, давай, слушай меня, слушай меня, слушай…

Несколько десятков невыносимо долгих секунд ничего не происходило, со стороны могло показаться, что тварь готовилась медленно разорвать на куски свою жертву и просто наслаждается страхом, пойманного в ловушку обеда. На лбу у Геллы, перемешиваясь с кровью, выступила испарина, а руки нервно тряслись, но она продолжала, не моргая смотреть в глаза твари, как заведенная повторяя «слушай меня, слушай». В конце концов, животное издало какой-то невнятный звук, и Гелла сказала:

— Сидеть.

Юля и Стефан с ошеломленным видом имели честь наблюдать, как чудище медленно опустилось на задние лапы. Однако обрадоваться своему триумфу она не успела, из-за одного из поворотов выскочило еще несколько тварей. Девушка мотнула головой из стороны в сторону, прогоняя плясавшие перед глазами разноцветные пятна, и четко произнесла: — Защищай нас!

Существо Той Стороны резко подскочило и рвануло навстречу своим собратьям, оскалив пасть. Как только его челюсть сомкнулась на первом из преследователей, Юля в ужасе закричала и рухнула на землю. Сознания она не потеряла, однако ноги отказывались держать девушку. Стефан схватил ее за шкирку, вынуждая подняться, и потащил к противоположному проходу, окрикивая одновременно Геллу: — Скорее!

Девушка медленно попятилась на пару шагов и, развернувшись, сорвалась с места. За спиной беглецов беспрестанно раздавались звуки схватки, но логично было предположить, что один против целой стаи подчиненный Геллой монстр долго не продержится. Она слышала, как у нее за спиной, задыхаясь от плача, сопела Юля и, судя по ее сбившемуся дыханию, долго она не протянет. Вывернув из очередного поворота, девушка по инерции сделала еще несколько шагов и с разгону врезалась в синюю стену.

— Гелла, что случилось? — взволнованно произнес Стефан. — Мы не туда свернули или ты больше не видишь дороги?

— Я вижу дорогу, — процедила в ответ та, — проблема в том, что она ведет прямо через кустарник.

— Надо найти обходной путь.

— Слишком долго, нужно попробовать перелезть.

— Тут высоко, мы не сможем перебраться, — возразил призрак.

Решить, что делать, молодые люди уже не успели, совсем рядом раздалось рычание и стало не до размышлений.

— Гелла, ты можешь зачаровать их, как того, что нас отыскал? — в панике воскликнула Юля.

— Ты переоцениваешь мою мощь, я еле с тем справилась, — ответила она, глядя, как из-за угла показывается первый из стаи. — Боюсь, живыми уже отсюда не уйдем.

Юля, рыдая еще громче и сильнее прежнего, в порыве ужаса бросилась на стену и попыталась залезть на колючий синий кустарник, Стефан поспешил подсадить девушку, но ее невысокого роста все равно не хватало, чтобы дотянуться до верхушки стены. Не удержавшись, они оба упали в траву и Юля, оставшись лежать на земле, обхватила руками колени и как заведенная начала повторять:

— Я не хочу умирать, пожалуйста, я не хочу умирать…

Призрак зашарил руками в корнях кустарника, безуспешно пытаясь найти какую-нибудь лазейку, и только Гелла стояла бледная, как мел, и чего-то ждала, глядя, как тупик заполняется отвратительными порождениями этого мира. Когда последний кусочек прохода был прегражден гигантской тушей, она дрожащим голосом громко произнесла:

— Кем бы ты ни был, сейчас самое время показаться, чтобы спасти нас или избавить меня от заблуждений на счет причин твоего появления здесь.

Откуда-то сверху раздался тихий смешок и приятный мужской голос произнес:

— Ты такая внимательная, несмотря на залившую глаза кровь.

В следующую секунду со стены прямо на тварей упал серебряный стремительный силуэт, превращая все вокруг себя в непонятное месиво когтей, зубов и окровавленной плоти. Когда все было кончено, навстречу беглецам, брезгливо расталкивая гору трупов, завалившую проход, вышел человек. Точнее, человеком он был лишь отчасти, ну, или нечеловеком, это уже с какой стороны посмотреть. Но, тем не менее, у неожиданного спасителя имелись при себе огромный пушистый хвост и лисьи уши, при чем это были явно не элементы косплея[4], а часть его тела. Гелла, моментально забыв, что только что была на волоске от смерти, заинтересовано уставилась на очередного представителя мира по Ту Сторону. А посмотреть было на что. Кроме того, что в родословной этого странного субъекта явно затесалась какая-то нелюдь, вид у него все равно был более чем вызывающий. Худое накачанное тело было облачено в теперь уже немного разодранное, испачканное чужой кровью кимоно с причудливыми узорами. Ноги мужчины были обуты в сандалии гэта[5], открывая изящные тонкие ступни с длинными когтями. Гелла тот час задумалась, насколько неудобно может быть ходить с таким педикюром. Фигуру демона окутывали спадавшие до щиколоток серебряные волосы, настолько густые и пушистые, что девушка ощутила неуместную в такой момент зависть.

Ну и, конечно, как отметила про себя она, несмотря ни на что он был неприлично привлекателен.

— Уже второй красавчик за последние две недели, — подумала она, размышляя, что же теперь предпримет их загадочный спаситель.

— Ну, и когда же ты меня заметила? — одарив присутствующих легкой улыбкой, поинтересовался собеседник.

— Когда искали укрытие, увидела. Уж больно броская у тебя внешность. Так кто ты такой и что намерен с нами сделать?

— Ах, ну да, я же не представился, — делано спохватился нечеловек. — Меня зовут Томоэ. Меня прислала Карма, сказала вмешаться, если вы не будете справляться сами.

— Мы перестали справляться сами, как только за нами началась погоня, но что-то ты не особо торопился нам на помощь, — хмыкнула Гелла.

— Я ждал подходящего момента. К тому же, нечего жаловаться, я же вас все-таки спас.

— Действительно, дареному коню в зубы не смотрят. Полагаю, раз тебя прислала Карма, то нам нет нужды представляться. — Дождавшись утвердительного кивка, девушка продолжила: — Я только одного не могу понять, она ведь говорила, что демоны не ладят между собой и не лезут друг к другу, что же тогда ты здесь делаешь? Ты ведь тоже демон?

— Какая любопытная девчушка, — вновь улыбнулся Томоэ, — Я демон-лис, если быть точным, и мы с Кармой в некотором роде друзья. Поэтому я здесь.

— И что теперь, ты нас спасешь? — с надеждой спросила немного оклемавшаяся Юля.

— Может быть.

— Что значит «может быть»? — удивленно поинтересовался Стефан. — Разве ты не для этого здесь?

— Ваша смышленая подруга уже догадалась, верно? — хитро прищурился лис.

— Тебе нужна сделка, как и Карме, — сказала Гелла. — И чего же ты хочешь?

— Думаю, это ты уже тоже поняла, я хочу попасть в ваш мир.

— И на какой же срок?

— А вот тут начинается самое интересное. Меня расклад, как у Кармы не особо устраивает.

— Что же тебя устроит? — недовольно поинтересовалась девушка.

— Мне нужна возможность свободно перемещаться между вашим миром и моим.

— Что-то мне это не особо нравится.

— И, тем не менее, вам тут еще идти и идти, никто не знает, на кого вы можете наткнуться по дороге, а я могу значительно ускорить этот процесс.

— И где гарантии, что ты не будешь убивать людей направо и налево и все тому подобное?

— Договор непреложен, если мы оговорим условия, то в случае их несоблюдения меня ожидают три мучительно болезненных предупреждения и не менее мучительная смерть, — ответил Томоэ, наклоняясь почти вплотную к Гелле и шумно втягивая воздух. — Ты чертовски пропахлась кровью, это возбуждает.

— Так, давай, обойдемся без этого, — попятившись от неожиданности, осадила она демона, — я так понимаю, что нам не стоит отказываться от твоей помощи, так что давай лучше обсудим условия нашего договора.

* * *

Карма посмотрела на груду осколков, оставшихся после дважды разбитого зеркала, и, развернувшись в сторону двери, закинула ногу на ногу, ожидая гостей. С пальцев демона почти прозрачными струйками стекал дым, незаметно окутывая всех находящихся в доме людей силой Той Стороны, на время делая их невидимыми и несуществующими для кого бы то ни было. Визитеры не заставили себя долго ждать, воздух в помещении сгустился, став вязким, будто кисель, а затем со всех сторон послышалось разъяренное шипение:

— Ты помешала нам, тварь, мы тебя уничтожим, уничтожим…

— Эй, ребята, давайте обойдемся без этого напускного драматизма, — фыркнула Карма, — мне все ваши угрозы решительно до одного места, так что заканчивайте свое дешевое представление.

Голоса в комнате смолкли, а через секунду окна и двери просто взорвались. Со всех сторон хлынул невыносимо яркий поток света, но Карма лишь закрыла глаза и отскочила в сторону, демон прекрасно ориентировалась на звук. Едва она переместилась со стола на пол, как в то место, где она только что сидела, ударило что-то тяжелое и, вероятно, не вполне совместимое с жизнью. Почувствовав легкий шорох за спиной, Карма резко развернулась, останавливая когтистую руку, грозившую угодить ей прямо в голову. Слепящий свет начал понемногу сходить на нет и спустя пару мгновений гостья Той Стороны открыла глаза, правда лишь для того, чтобы выругаться. Вся комната была заполнена акалетами, их было не меньше десятка, и она чувствовала, что поблизости есть еще как минимум столько же. Дальше ей размышлять не дали, безумные создания скопом бросились на нее. Карма тряхнула руками, будто сбрасывая невидимые капли, и пернатых отбросило в разные стороны мощной волной. Демонесса прыгнула к ближайшему из акалетов, вцепляясь когтями ему в голову и резко разводя руки в стороны. В следующую секунду из его рта хлынул мощный поток тьмы, от которого вся мебель, оставшаяся целой после предыдущего побоища, заходила ходуном. Кто-то попытался напасть сзади, но Карма лишь легонько шаркнула ногой и атаковавшего акалета просто смело, кожа безумного создания начала покрываться сетью тончайших трещин и в момент соприкосновения с книжным шкафом, стоявшим у стены, он рассыпался серой трухой. Пойманный в ловушку акалет жалобно дергался, из его носа, рта, ушей и глаз беспрерывным потоком хлыстала кровь, но Карма продолжала пить из него тьму. Когда она закончила, жертву постигла участь его собрата, превратившегося в пыль, а демон повернулась к остальным противникам, озаряя их абсолютно безумной улыбкой. Ее кожа светилась темно-синим цветом, а возникшие после заключения договора татуировки слепили глаза.

— Вы уверены, что хотите продолжать, господа? — глупо хихикнув, спросила Карма. Вместо ответа акалеты вновь бросились на нее и от их крика стены комнаты покрылись трещинами, а с потолка сыпалась штукатурка. Демонесса с легкостью парировала удары, но теперь противники стали более внимательными и старались не дать ей почерпнуть силу еще раз. Стоило Карме достаточно близко подобраться к одному, как остальные тут же набрасывались со всех сторон, начиная рвать, грызть и кусать. Ни у кого из них, как и у Кармы не было оружия, да и при наличии таких огромных когтей это было не нужно. Сколько прошло времени, прежде чем демон начала выдыхаться, она так и не поняла, она рвала, убивала, пару раз даже смогла выпить еще силы, но противники все не кончались и не кончались. В конце концов, девушка, крутящаяся волчком, неожиданно поняла, что эти безумные твари хотят не столько добраться до души призрака, сколько сорвать Испытание, ведь в таком случае пополнения в рядах жнецов можно было в ближайшее время не ожидать. Стоит Гелле вместе с призраком вернуться в человеческий мир, как их тут же разорвут на части, и даже Томоэ не сможет им помочь, и это при условии, что он вынудит девчонку выпустить его. Карма подумала, что, возможно, демон-лис был прав и им не стоило вмешиваться в Испытание жнеца, но жалеть о содеянном было поздно. Она попыталась достать одного из акалетов, чтобы выкачать из него силу, но подставилась под удар, и в один миг ее отшвырнуло вверх, вбив в потолок. Демон приземлилась на четвереньки, но момент был упущен, пернатые, вновь ее атаковали, и сил на восстановление оставалось все меньше и меньше. В конце концов, на теле потусторонней гостьи начали оставаться синяки и царапины и она ушла в глухую оборону.

— Черт подери, так дальше продолжаться не может, — злобно просипела она, отбиваясь от очередного удара, — как-то не сильно мне хочется здесь умирать.

— А этого и не нужно, — внезапно произнес мужской голос и в следующее мгновение акалеты, забыв о Карме, бросились на новых противников. Подняв голову, демонесса увидела, как комната начала медленно наполняться возникающим из ниоткуда густым темно-зеленым туманом. Из него один за другим появлялись жнецы, хладнокровно и методично атакуя подвернувшихся под руку соперников. К Карме подскочили парень с девушкой, сбивая парочку акалетов, решивших вернуться к предыдущей жертве, и тут же отрубая им головы. Вдохновленная неожиданной поддержкой демонесса, успела выпить тьму еще из двух пернатых, прежде чем все закончилось. Оглянувшись по сторонам, она увидела среди пришедших жнецов Геллынного куратора Алекса, Каденцию и мужчину в черном пальто с тростью. Он стоял в дверном проеме, небрежно облокотившись на косяк. Демон впала на несколько секунд в ступор, разглядывая его, а затем, прошибаемая холодным потом, церемонно опустилась на одно колено, не смея больше поднять взгляд.

— Не нужно столько официоза, прошу, можешь встать, — улыбнувшись, сказал он. Карма медленно поднялась, все еще глядя себе под ноги. — Твое имя?

— Карма, Ингея Валлериона Карма, Мастер, — с трепетом поклонилась она, прекрасно понимая, что на самом деле мужчине известно ее имя и все, что с ней связано.

— Ты ведь знаешь, Ингея Валлериона Карма, что оказалась побочным участником Испытания? — вновь вежливо задал вопрос мужчина.

— Да, Мастер.

— И ты знаешь, что может произойти с тобой и твоим другом, если вы нарушите условия заключенных сделок?

— Трех предупреждений не будет, Мастер, — ответила Карма, отмечая про себя слово «сделок». Значит, Томоэ тоже заключил договор с девчонкой, — Мы сразу умрем.

— Полагаю, что совершенно не обязательно доводить до такого печального исхода, и надеюсь на вашу сознательность в этом вопросе.

— Конечно, Мастер. Условия сделок не будут нарушены, мы выполним все, что пообещали этой девушке.

— Спасибо, это именно то, что я надеялся услышать, — ответил мужчина. Вокруг пришедших с ним жнецов, как по команде, вновь начал расползаться туман, постепенно поглощая их фигуры.

— Мастер, позвольте задать вам вопрос, — решившись на такую наглость, тихо спросила Карма, когда его фигура почти полностью исчезла в мареве.

— Я слушаю.

— Вы спасли меня, чтобы я помогла девчонке?

— Я спас тебя, потому что твое время еще не пришло.

Одарив ее загадочной улыбкой, он окончательно исчез, оставив демонессу наедине с собственными размышлениями.

* * *

Гелла с интересом наблюдала, как на руках Томоэ совершенно непонятным образом возникает тонкая вязь татуировок, а затем так же исчезает, будто впитавшись под кожу.

— А почему у Кармы эти художества не пропали? — поинтересовалась она.

— У меня они тоже не исчезли, я просто сделал их невидимыми.

— Может, вы обсудите эти крайне интересные темы, когда мы отсюда выберемся? — спросила Юля, нервно оглядываясь по сторонам, хотя вокруг были только синие кустарники.

— Какая нетерпеливая девочка, — ехидно хохотнул демон, — неужели тебе здесь не нравится?

— Представь себе, нет, — огрызнулась та, поднимаясь на ноги.

— На самом деле Юля права, мы и так здесь порядком задержались, — сказала Гелла, — нас там уже, поди, мертвыми считают.

— На этот счет можешь не волноваться, в вашем мире прошло всего минут десять, не больше, — ответил Томоэ, — но раз вы все так настаиваете, то, пожалуй, пойдем. Правда, есть одна небольшая трудность, ваш призрак, да и я тоже, не сможем самостоятельно попасть в ваш мир.

— Это еще почему? — не поняла Гелла.

— И мне и ему нужно приглашение, чтобы войти, но есть возможность обойти это правило.

— Ладно ты, а Стефан тут при чем?

— Он призрак, потусторонняя сущность, поэтому его место скорее здесь, чем там. Мой мир не выпускает таких, как он точно так же, как и всех прочих своих жителей. А что до меня, я должен увидеть путь, чтобы в дальнейшем перемещаться самостоятельно, такова особенность всех жителей нашего мира, нам нужно приглашение. Твой же друг не сможет выти ни с приглашением, ни без него.

— Поэтому я здесь стал материальным? — спросил Стефан.

— Да, этот мир воспринял тебя как своего, — ответил Томоэ.

— Но если этот мир воспринял меня как своего, почему поющее чудовище не видело меня?

— Я бы радовался, что Холь-рея тебя не увидела. Эта тварь зачаровывает своей песней и уничтожает все живое, что попадает под радиус ее воздействия. На самом деле ты не принадлежишь ни явному миру, ни этому, потому ни один из них, ровно, как и его жители не может тебя нормально воспринимать таким, какой ты есть сейчас.

— И как же нам это обойти? — поинтересовалась Гелла.

— Можно было бы найти чье-нибудь отражение и попросить нас выпустить, но это слишком долго, даже если прибегнуть к помощи твоего друга в явном мире. Ну и вывалиться прямо под нос этому вашему Департаменту тоже не хотелось бы. Поэтому, мы выйдем в удобном нам месте, а ты послужишь нашим перевозчиком.

— В каком смысле? — подозрительно прищурилась Гелла. — И почему я?

— Твоя подружка этого не выдержит.

— Откуда тогда уверенность, что выдержу я?

— Это не уверенность, а констатация факта, вот только обойдемся без подробностей, а то потом еще неприятностей схлопочу от вышестоящих инстанций. Что до перемещения, то мы просто вселимся в тебя на время перехода.

— Чего? — не веря своим ушам, воскликнула девушка.

— Того, — поморщился Томоэ, — не волнуйся ты так, это почти не больно.

— Что-то мне не верится особо.

— Так! Вы пару минут назад ныли, что хотите поскорее попасть домой, а теперь, когда я предлагаю действенный вариант, начинаете идти на попятную и что-то блеять. Или вам уже и тут нормально?

— Ладно, ладно, намек понят, — невесело произнесла она, — говори что делать.

— Ничего особенного, просто расслабься и вытяни вперед руку. Ну и для уменьшения неприятных ощущений подумай о том, что ты совершенно не против впустить нас в свое тело.

— А что насчет контроля над телом и все такое?

— Ох уж эти люди, насмотрелись всяких фильмов, начитались всяких книжек и строят из себя умников, не зная ничего о реальном положении вещей. Демоны не захватывают контроль над человеческим телом, мы всего лишь голос в твоей голове. Так что не переживай, ничего с твоим телом не случится, к тому же это не совсем тот случай, который люди называют одержимостью, мы со Стефаном будем скорее багажом, это все равно, что перевезти наркотики в желудке через границу стран в вашем мире.

— Уговорил, — вздохнула Гелла, надеясь, что заключенный с демоном договор действительно непреложен, и вытянула веред руку, направив раскрытую ладонь в его сторону.

Томоэ поманил когтистым пальцем Стефана и сказал:

— Держись за меня и не паникуй, ощущения в действительности, не самые приятные.

Призрак молча подошел к демону и схватился за протянутую руку.

— На счет три, — сказал лис, — три.

Несколько томительных мгновений ничего не происходило, а затем они со Стефаном стали терять очертания, становиться полупрозрачными, и неожиданно вспыхнули ярко-фиолетовым пламенем. Огонь скрутился в толстый жгут и стремительно ударил в ладонь девушки, втягиваясь под кожу. Вдоль позвоночника Геллы будто прошлись острым ножом, из глаз брызнули слезы, а в следующую секунду все прошло. Она потерла глаза, избавляясь от рези, и спросила в воздух:

— А теперь что делать?

— Возьми свою подругу за изящную ладошку и четко представь конечную цель нашего путешествия, после этого возжелай туда попасть и все готово, — прозвучал голос в голове.

— Юля, давай сюда, пора выбираться, — сказала она немного ломаным голосом, вобравшим отголоски интонаций призрака и лиса, и подходя ближе к подруге. Девушка потянулась было к протянутой ладони, но, взглянув на Геллу, в ужасе отпрянула, пронзительно вскрикнув.

— Эй, ты чего? — не поняла та.

— Ты уверена, что с тобой все в порядке? — дрожащим голосом спросила Юля.

— Да, а что не так-то?

— Твои глаза… — пробормотала она, роясь в карманах и выуживая оттуда чудом не разбившееся раскладное зеркальце.

— Ты взяла зеркало на секретную операцию? — хмыкнула Гелла.

— А что в этом такого? Я всегда слежу за своим внешним видом, — ответила Юля, трясущимися руками протягивая подруге вышеупомянутый аксессуар.

Ничего не понимая, она раскрыла зеркало и уставилась на свое отражение, слегка побледнев.

— Да уж, зрелище не для слабонервных, — выдохнула она, разглядывая три с трудом поместившихся в каждом глазу зрачка. Одна пара, несомненно, была ее, а вот остальные, судя по цвету, явно принадлежали Стефану и Томоэ.

— Я же говорил, классическим вселением это назвать никак нельзя, — рассмеялся Томоэ. — Что ж, господа и дамы, приступим.

Гелла взяла за руку подругу и, тщательно сосредоточившись, представила себе переулок неподалеку от машины Департамента и, ни секунды не кривя душой, захотела туда попасть. Сердце сделало два удара, мир перед глазами поплыл, наполняясь серым маревом, на секунду подельниц обдало холодом, а затем все закончилось. Открыв глаза, подруги обнаружили, что стоят в том самом переулке, мокрые от таявшего на волосах и одежде инея.

— Вылезайте, — сказала Гелла.

— Ах, даже не охота покидать столь уютное прибежище, — ответил Томоэ, — будь добра, вытяни руку ладонью вперед.

Гелла последовала указанию демона и фиолетовое пламя, вырвавшееся из ее руки, разлилось на две части, образуя фигуры Томоэ и Стефана и возвращая им материальность. Правда, материальность Стефана особо долго не продлилась, одарив Геллу благодарной улыбкой, парень вновь исчез.

— Что ж, я, пожалуй, тоже отправлюсь прогуляться, было бы еще неплохо Карму разыскать, — сказал Томоэ.

— Эй, ты же не собирался разгуливать по улицам в таком виде? — возмущенно поинтересовалась Гелла.

— Ну да, совсем забыл, — насмешливо хохотнул демон, преображая свой внешний вид. Через несколько вздохов он стоял перед подругами в белых штанах и рубашке, серебряные волосы укоротились до самой шеи, а когти стали на порядок меньше. — Позволь твой локон, милая.

Демон подошел вплотную к девушке, легко срезая когтем небольшую прядь волос, и она заметила, что на его руке уже есть один сплетенный в подобие браслета локон, только цвет у него был ядовито красный.

— Все, мой пропуск между мирами готов. Еще увидимся когда-нибудь, я думаю.

— Томоэ, — окликнула его Гелла, когда демон уже развернулся, чтобы уйти.

— Да?

— Я надеюсь, что договор действительно нельзя нарушить и все такое, но все равно, спасибо, за то, что вытащил нас.

— До встречи, — послал им воздушный поцелуй Томоэ и вышел из переулка.

— Нам тоже нужно идти, — сказала она, — нужно вернуться к оперативникам и найти Данила.

— Гель, кажется, у нас проблемы, — вместо ответа произнесла Юля, — Стефана нет.

— Как нет?

— Он растворился и исчез.

— То есть, ты его тоже не видишь?

В этот момент у Геллы зазвонил телефон.

— Слушаю, — девушка какое-то время молча слушала, а затем мрачно ответила: — сделайте все, что в ваших силах, пожалуйста.

— Что случилось? — спросила Юля.

— Сердце остановилось, его пытаются реанимировать, — сказала Гелла и девушки, не сговариваясь, побежали к фургону.

— Где вас носило? — злобно рыкнул Виталий Петрович. — В доме черти что вообще произошло, а вы как сквозь землю провалились! И почему вы так ужасно выглядите?

— Мы вылезли через окно, спустились по решетке с диким виноградом и вылезли с другой стороны дома через забор, — не моргнув глазом, соврала Гелла, — там случился какой-то странный взрыв и мы смогли сбежать, воспользовавшись неразберихой, а что случилось дальше, мы вообще не знаем. Я по дороге перецепилась через садовый шланг и упала. Скажите лучше, что с Лисецким?

— Лисецкий с дочерью и бухгалтером арестованы, как и вся его охрана, по подозрению во множественных преступлениях на основании добытых вами сведений.

— То есть, это победа? — недоверчиво спросила Юля.

— Можно и так сказать. Даже, несмотря на то, что отпускать вас мне совершенно не хочется, — ответил мужчина.

— Ну уж лучше Лисецкий, чем мы, верно? — сказала Гелла.

— Пожалуй, что так, — сказал Виталий.

— В таком случае, нам нужно на некоторое время откланяться, всем троим.

— Это еще с чего вдруг? — опешил от такой наглости оперативник.

— У вас еще много работы с оформлением и прочими вещами, до дачи показаний дело дойдет разве что к завтрашнему утру. А нашего друга, из-за которого, собственно, начались все наши приключения, сейчас откачивают в реанимации, так что мы были бы весьма признательны, если вы дадите нам время до завтрашнего дня.

— Жду вас завтра к девяти утра, — ответил Виталий Петрович и скрылся в глубине фургона.

— Как-то мне не особо верится, что он нас просто так отпустит, — сказал Данил по пути в больницу, — выждет какое-то время, а потом кто-то неудачно упадет на льду, кого-то собьет машина, а кто-то подавится косточкой.

— Нет, уж, — устало ответила Гелла, — ничего такого не будет, могу гарантировать, что после дачи показаний мы о нем больше никогда не вспомним.

— Откуда такая уверенность? — спросила Юля.

— Я очень вежливо попрошу Карму с ним побеседовать и объяснить, что убивать нас — крайне плохая идея.

— Карму? Кто такая Карма? — недоуменно поинтересовался Данил.

— Долго рассказывать, давай я тебе позже объясню.

— Ну ладно. Потому что не знаю, что у вас там произошло, но в историю с таинственным взрывом я не поверил ни секунды.

— Все было гораздо хуже, — сказала Гелла, — если в двух словах, я заключила сделку с парочкой демонов. Одна спасла нас от Лисецкого и засунула в свой потусторонний мир, чтобы нас не уничтожили акалеты, гонявшиеся за Стефаном. Второй вытащил обратно сюда, чтобы нас не сожрали монстры Той Стороны.

— Так, так, так, полегче, пожалуйста, я слишком устал, чтобы адекватно реагировать на такую информацию, — замахал руками Данил, — давай, все-таки отложим этот рассказ на вечер, а лучше вообще на завтра.

— Как скажешь, — вымученно улыбнулась Гелла.

В больнице первым делом она подбежала к дежурной медсестре и спросила:

— Кириленко Стефан, полчаса назад у него остановилось сердце, сказали, что идет реанимация, что с ним сейчас?

Девушка прошлась пальцами по виртуальной клавиатуре, набирая нужное имя, и сказала:

— Двадцать три минуты назад у пациента зафиксирована клиническая смерть… Но его удалось реанимировать, он у себя в палате, и его не стоит сейчас беспокоить.

Гелла пропустила мимо ушей последнюю фразу медсестры и, напрочь проигнорировав лифт, рванула по ступенькам на нужный этаж, Юля и Данил последовали за ней. Чуть ли не с ноги распахнув двери, девушка какое-то время тупо пялилась на вполне себе живого и находящегося в сознании Стефана, а затем села прямо на пол и громко расхохоталась.

— Это победа, чуваки, это полная и безоговорочная победа!

* * *

— Вы хотели меня видеть, Виталий Петрович? — спросила девушка, сверкая разноцветными глазами и входя в кабинет оперативника.

— Да, Гелла, я бы хотел с тобой поговорить.

— Надеюсь, не о том, чтобы мы остались работать в Департаменте? — поинтересовалась она, вальяжно рассевшись на стуле и закинув ногу на ногу. Сегодня она вела себя на редкость нагло, как показалось Виталию.

— К твоему сожалению, именно об этом. Ты же понимаешь, что я не могу вас просто так отпустить, это невозможно.

— Очень даже возможно, ведь у нас был уговор.

— Никто не говорит о том, что уговор не будет соблюден, но мало ли что может случиться в жизни… авария, болезнь, что угодно.

— Это угроза? — насмешливо поинтересовалась девушка. Мужчина недоуменно приподнял бровь, поведение собеседницы ему решительно не нравилось, уж слишком самоуверенно она себя вела.

— Это предупреждение, — сказал он, наблюдая за ее реакцией.

— А теперь послушай меня внимательно, мальчик мой, — сказала она, и тут произошло нечто такое, чего Виталий Петрович предвидеть не мог. Очертания Геллы поплыли и спустя пару мгновений перед ним стояла особа, которую мужчина однажды принял за померещившееся отражение в стекле. Карма медленно обошла стол и, усевшись на уголок, свободный от бумаг, наклонилась к самому лицу Виталия. — Знаешь, я старше тебя на несколько цвилизаций и могу стереть в пыль одним щелчком пальцев, но не буду этого делать только потому, что меня об этом попросила одна милая рыжая девчушка с разноцветными глазами.

Мужчина судорожно вздохнул. Не было никаких сомнений в том, что речь шла о Гелле, ровно, как и том, что сейчас решалась его участь. Глаза жуткой гостьи постоянно сменяли свой цвет, вызывая в голове какую-то истерическую панику и не давая сосредоточиться.

— Еще она сказала мне быть вежливой, поэтому я вежливо попрошу тебя забыть о существовании оказавшей вам помощь троицы и никогда о них больше не вспоминать. Если хоть один волос упадет с их голов, я убью тебя в следующую же секунду и ты никогда и нигде не сможешь от меня спрятаться.

— Кто ты такая? — тихо спросил Виталий Петрович.

— Я демон, живущий в отражениях, меня зовут Ингея Валлериона Карма, если тебе интересно мое имя, — ответила девушка. — Но что действительно должно тебя интересовать, так это тот факт, что если ты не сдержишь слово, тебя ждет долгая и мучительная смерть. Ты никогда не сможешь меня найти, ты никому не докажешь мое существование и, вздумай сделать что-то не так, как я говорю, будешь до конца своей жалкой жизни бояться собственного отражения. Так что, мы договорились?

Длинные ядовито-рыжие волосы демона медленно взвились в воздух, опутали руки и шею мужчины, не давая тому даже шевельнуться, и все, что он смог сделать, так это еле заметно кивнуть.

— Тогда всего доброго, и молись, чтобы мы никогда больше не увиделись, — насмешливо произнесла Карма и, легко спрыгув со стола, исчезла в отражении стеклянных дверок шкафа с документами.

Геллу разбудил звонок домофона. Она медленно сползла с кровати и, кляня все на свете за то, что забыла выключить его, пошла открывать двери. Правда все ее недовольство быстро улетучилось, когда она увидела своего гостя. Александр лучезарно поулыбался в камеру домофона и девушка открыла неожиданному визитеру.

— Привет, дорогая Гелла, — сказал он, проходя в коридор.

— И тебе привет, — ответила она, — отчаянно пытаясь пригладить растрепанные волосы. — Ты чего это через дверь зашел?

— Решил побыть сегодня скучным, — усмехнувшись, произнес парень.

— Я так привыкла, что ты вечно влазишь через окно, что даже не знаю, что должно было произойти, чтобы ты изменил этой привычке.

— Ну, мне было бы немного неудобно лезть с ним на руках, — ответил Алекс, показывая маленького светло-рыжего котенка, сидевшего у него на ладони. — Он, конечно, парень смышленый, но слишком маленький, когти не окрепли еще.

— Ух ты, какой милаха, — восторженно воскликнула Гелла, глядя в золотисто-желтые глаза котенка, — а как его зовут?

— Как сама назовешь, так и будут звать, — сказал Александр, отдавая пушистый комочек девушке. Котенок яростно заурчал и принялся грызть указательный палец новой хозяйки. — Только я бы тебе советовал назвать его человеческим именем.

— Почему? — не поняла девушка.

— Потом узнаешь, — загадочно ответил Алекс. — Так что, как же назовешь своего нового друга?

— Ну-у-у-у-у, — задумалась Гелла, — даже не знаю, может, Лука? Он ведь такой рыженький, прямо светится весь.

— Лука… Светящийся… — задумался Александр. — Да, думаю, в самый раз будет. Что ж, мне пора идти, работа не ждет. До встречи.

— Мы ведь прощаемся, верно? — грустно поинтересовалась Гелла, почесывая котенка за ухом.

— Не переживай, не навсегда, — улыбнулся Алекс, наклоняясь к девушке и наматывая на палец ее рыжий локон. Его лицо оказалось совсем близко и Геллу обдало запахом вкусного мужского одеколона. — Помнишь, я сказал, что еще успею тебе надоесть? Я ведь не соврал.

— И когда же мы тогда встретимся? Потому что конкретно сейчас ты еще не успел мне надоесть, — с трудом выдавила из себя Гелла, которую от такого поведения собеседника одолело оцепенение и стало трудно дышать.

— Я приду за тобой, когда ты потеряешь всякую надежду меня увидеть.

— Как-то это жутковато сейчас прозвучало, — улыбнулась девушка.

— Это я пафоса решил напустить, — засмеялся парень и, отпустив ее волосы, направился к выходу. — Эй, Лука, не давай этой прекрасной леди заскучать.

Котенок, будто поняв указания Алекса, согласно мяукнул и юноша, закрыв за собой дверь, ушел, оставив ее в глубоких раздумьях.

* * *

— И все-таки, зря ты его бросила, тем более так грубо, когда он тебя замуж позвал, — сказала Гелла, отпивая из стакана коньяк. Сегодня после трудового дня они с Юлей задержались на работе, принявшись заливать каждая свое душевное горе. — Стеф отличный парень.

— Ну так сама бы и выходила за него замуж, — недовольно ответила Юля, жуя кусочек копченой колбасы.

— Прошу заметить, меня он замуж не звал, так что твой сарказм неуместен, — хохотнула девушка, сверкнув разноцветными глазами.

— Такое ощущение, что ты бы пошла.

— Он не в моем вкусе.

— А кто вообще в твоем вкусе, Лука, что ли? — саркастично заметила подруга. — Что за непонятные попытки стать сильной независимой женщиной? Я отшила Стефана, потому что он постоянно напоминал о том случае, но это совершенно не значит, что я не планирую выходить замуж и создавать семью.

— Наоборот, было бы что вспомнить и внукам рассказать, — рассмеялась Гелла и закинула в рот оливку. — Что-то типа: «Мама, а как ты с папой познакомилась?» — и ты с таким загадочным лицом отвечаешь: «Ну, дети, это очень долгая история».

— Нет уж, спасибо, — поморщилась Юля. — Я просто не могу жить с ним, каждый раз, когда вижу его лицо, вспоминаю Лисецкого, тварей Той Стороны, которые хотели нас сожрать, в общем, куча неприятных воспоминаний…

— И это несмотря на то, что уже пять лет прошло.

— Уж кто бы говорил. Ты за эти пять лет отослала подальше всех парней, женихов и ухажеров, мотивируя это тем, что когда-нибудь за тобой придет этот загадочный Александр, которого ты видела три раза в жизни, и который наверняка уже женился и обзавелся парочкой спиногрызов и собакой.

— Я так не думаю, Стефан ведь сказал еще тогда, что Алекс, вероятно, не человек.

— Стефану могло и померещиться, — недовольно проворчала Юля, — а ты жизнь гробишь, ожидая своего загадочного принца на белом коне.

— Неправда ваша, никакого коня там и в помине не было, — ответила Гелла, с сомнением оглядывая пустой стакан и отхлебывая прямо из бутылки. — И ничего я не гроблю.

— Вечно тебя тянет к демонам, призракам и всякой паронормальщине, и как Данил тебя только выдерживает?

— Братуха и сам такого не чурается, — засмеялась та.

— Ладно уж, давай, что ли домой собираться, — сказала Юля, — все равно выпивка закончилась, да и засиделись мы тут порядочно.

Гелла посмотрела на стрелки часов, показывающих половину одиннадцатого и, согласившись с подругой, принялась собираться.

Распрощавшись с Юлей и заскочив на остановке в первую попавшуюся маршрутку, Гелла обнаружила в полупустом салоне Серегу по кличке Батон вместе со своей компанией. Серега был ровесником Геллы, жил в соседнем подъезде и тусовался во главе компании ребят, любящих ночной образ жизни гораздо больше, чем дневную рутину.

— Эй, кого вижу! Гелька, привет! — воскликнул Батон.

— Привет, Серега, как твое ничего?

— Да вот, к друзьям едем, неподалеку от нас. А ты с работы?

— Ага, задержалась малость.

— Тебя, может, до дома проводить?

— Не нужно, — отмахнулась девушка, садясь на соседнее сиденье, — что со мной может случиться в наше-то время?

— Ну как знаешь, — ответил Серега и вернулся к разговору с друзьями.

К тому времени, как они, хохоча, вышли на нужной остановке, Гелла осталась в маршрутке совершенно одна, отрешенно наблюдая за проносящимися в окне заснеженными пейзажами ночного города. Выйдя на конечной и поблагодарив водителя, девушка поежилась от холода и побрела домой. К вечеру бушевавший ветер поутих, и теперь снег, метавшийся весь день, будто не зная, куда деться, медленно падал, укрывая землю белым пуховым одеялом. Гелла чувствовала, как на ресницы и волосы опускаются снежинки, добавляя причудливости ее внешнему виду. Задумавшись, она прошла мимо закрывшегося магазина, не сразу заметив, что происходит что-то не то. А когда заметила, быстро забежала обратно за угол, из-за которого вышла секунду назад, пока ее никто не заметил. На асфальтированной, заметенной снегом площадке перед небольшим супермаркетом стоял не постаревший ни на день Александр с девушкой, похожей на него, как две капли воды. Они были со всех сторон окружены десятком невиданных Геллой доселе существ, но она разумно предположила, что это были те самые акалеты, от которых их пять лет назад спасала Карма. За спиной у созданий облаченных в белые одеяния трепетали прекрасные белоснежные крылья, да и сами они были более чем красивые. Вот только от выражения их лиц, искаженных яростью и лишенных малейшего намека на здравое сознание, у Геллы пробежали мурашки по спине. Осторожно выглянув из-за угла, она, прислушалась к разговору, лихорадочно соображая, чем может помочь в сложившейся ситуации, а то, что ситуация пошла явно не по плану, стало понятно с первых же слов.

— Где ваш новый жнец? — растягивая слова, спросил один из акалетов, очевидно, главный в компании.

— Ты о чем? Мы вообще мимо проходили, — ответила девушка, сделав непонимающее лицо.

— Где ваш новый жнец?

— Вот же заладили, — раздраженно сказал Алекс, — даже если бы мы знали, где он сейчас шляется, вам бы точно не сказали.

— Отдайте его душу или вам конец, — прошипел главарь пернатой шайки. Гелла тихонько достала из рюкзака складной ножик, который таскала с собой на работу для резки колбасы и приготовилась вмешаться, если понадобится, но внезапно кто-то схватил ее сзади, не давая шевельнуться, и зажал рот ладонью.

— Стой здесь и не даже не думай шевелиться, если они тебя увидят, просто озвереют, и нам всем крышка, — произнес над самым ухом давно забытый голос и по носу девушки осторожно проехался когтистый палец. Гелла кивнула в знак согласия, и Томоэ убрал ладонь с ее рта, продолжая, тем не мене, держать девушку, прижавшись к ней всем телом.

— Эй, может, отпустишь меня? — так же шепотом спросила она, обернувшись к демону, насколько это было вообще возможно в таком положении.

— Нет, не отпущу, я перебиваю твой запах, — ответил Томоэ, — так они тебя не учуют.

— Почему ты вообще решил, что им до меня есть дело? Они же о каком-то жнеце спрашивали.

— Потому что они пришли за тобой и, если узнают, что ты стоишь в пяти метрах от них, уничтожат здесь все живое, лишь бы до тебя добраться, — раздался женский голос со стороны стеклянной двери, у которой они стояли, и Гелла, оглянувшись на свое отражение, увидела Карму.

— Да что здесь вообще происходит, что вы тут делаете? — возмутилась Гелла, но Томоэ снова зажал ей рот, а Карма ответила:

— Ни звука, сказали же тебе. Потом объясним, а сейчас не высовывайся и смотри.

— На что? — спросила девушка, когда демон вновь дал ей возможность говорить.

— На все, чтобы здесь ни происходило, — сказал Томоэ ей на ухо. — Сейчас ты самый ценный человек во вселенной, ты случайный свидетель.

— Но разве мы не должны вмешаться?

— Если мы вмешаемся, все пропадет, — сказала Карма. — Извини, девочка, но тебе придется нам поверить.

Гелла, все еще ничего не понимая, прикинула, тем не менее, что раз пошло такое дело, то демоны не станут ей помогать, а одна с ножиком для колбасы она против потусторонних существ много не навоюет. Так что, быстро все взвесив, она кивнула, и все еще прижимаемая к себе демоном, вновь осторожно выглянула из-за угла. Происходящее перед ее глазами за время разговора с демонами особо не изменилось, разве что теперь на поле переговоров все перешли в полную боевую готовность. Александр вместе со своей сестрой, а никем иным эта девушка попросту быть не могла, стояли спина к спине, окруженные акалетами, держа на изготовке две огромные черные косы. Их противники ощерились жуткими когтями, а крылья, показавшиеся девушке поначалу пушистыми, сверкали в свете ночных фонарей, отбрасывая стальные блики, и что-то подсказывало ей, что зарезать одним таким перышком — раз плюнуть.

— Пос-с-следний раз спрашиваю, где жнец-ц-ц, где ч-ч-чертова девчонка? — взопил главарь акалетов и у Геллы заложило уши. — Где она?

— Сгиньте, ушлепки, — ответила девушка, и пернатые бросились в атаку.

Брат с сестрой синхронно взмахнули оружием, и вокруг них расползся густой темно-зеленый туман, от которого закипал снег. Акалеты на мгновение отпрянули, но тут же самый догадливый из них взмахнул крыльями, надеясь достать жнецов сверху. Александр, с силой подпрыгнул, целясь в него, но пернатый неожиданно ловко извернулся, избегая удара. Кувыркнувшись в воздухе, он схватился за древко косы и, не обращая внимания на страшные ожоги, остающиеся на его теле после контакта с туманом, полностью окутавшего жнеца, камнем упал на Алекса, сбивая того с ног. Они кубарем покатились по снегу, раздирая друг другу кожу, и Гелла заметила, как то, что только что было косой, быстро уменьшилось в размерах, превращаясь в нож. Александр одной рукой отодрал от себя безумное создание, пытавшееся выцарапать ему глаза вместе с мозгами огромными когтищами, и второй рукой вогнал узкий кинжал ему в шею. Акалет не по-человечески громко закричал, норовя вытащить лезвие, но парень только сильнее нажал, всаживая его по самую рукоять и начал тянуть по кругу, пытаясь отрезать существу голову. Нож резал кожу и кости, словно масло и вскоре акалет захлебнулся криком. Его голова прокатилась по склону несколько метров, оставляя на снегу кровавый след, и замерла, озаряя сражавшихся безумной гримасой. Алекс сбросил с себя мертвое тело и рывком поднялся на ноги, чтобы помочь сестре, но на него тут же набросилось еще двое пернатых. Один из них прыгнул на жнеца сверху, заставляя прикрыть голову руками, а второй, разбежавшись, врезался ему головой в живот, пытаясь разорвать его зубами, как бешеная собака.

Девушка же, тем временем, отражала атаки остальных акалетов, но ей тоже приходилось несладко. Несмотря на обжигающий туман, они с упорством идиотов бросались на нее, сжигая кожу до самых костей, но не останавливались. На лбу у сестры Алекса виднелась огромная царапина, оставленная чьим-то когтем, и кровь застилала ей глаза, мешая нормальному обзору. Гелла невольно вспомнила свой безумный побег по лабиринту Той Стороны, но тогда у нее хотя бы была возможность стирать хлещущую со лба кровь, а вот девушка этой возможности была напрочь лишена и в конце концов это сыграло с ней злую шутку. В пылу сражения, не заметив подкравшегося сзади акалета, она пропустила страшный удар по голове, который раскроил ей половину черепа. Девушка рухнула на колени, как подкошенная, хватаясь за голову, и акалеты, воспользовавшись ослаблением соперника, набросились на нее с новой силой. В сторону полетела черная коса, девушка, напустила на себя больше тумана, но акалеты больше не обращали на него внимания, разрывая ее на части голыми руками.

Улица наполнилась диким криком, и Томоэ почувствовал, как Геллу заколотила дрожь, а на лбу выступила испарина. Вновь зажав сдавлено заскулившей девушке рот, демон прижал ее к себе еще крепче и тихо прошептал:

— Терпи, девочка, так надо.

— Мы не можем вмешаться, — сказала из-за стекла Карма, — мы обещали позаботиться о тебе и не высовываться.

Александр тем временем пытался освободиться от нападавших, но крик сестры на мгновение выбил его из колеи, и один из пернатых насквозь пробил ему живот. Второй акалет рывком подхватил обезумевшего от боли парня и с размаху впечатал его в заснеженный асфальт.

— Уходим! — пронзительно закричал главарь пернатых и акалеты, подхватив безжизненное тело сестры Алекса, быстро взмыли в небо, растворяясь в темноте. Томоэ вместе Геллой вжались в стену и девушка увидела, как их окутала призрачная дымка Той Стороны. Так они простояли несколько минут, дожидаясь исчезнувшую из дверного стекла Карму. Вернувшись, она сказала:

— Все, они ушли.

Томоэ тут же отпустил Геллу, которая собралась, было, рвануть к распластавшемуся на снегу жнецу, но Карма окликнула ее:

— Гелла, выпусти меня.

— Что? — не поняла ошалевшая от произошедшего девушка.

— Выпусти меня, если Томоэ будет тащить парня, вас некому будет прикрыть.

Уже не особо соображая, что делает, Гелла, протянула руку к стеклу и, посмотрев в глаза демону, сказала:

— Ингея Валлериона Карма, я приглашаю тебя в свой мир, при условии, что ты будешь здесь гостем, а не охотником.

— Принимаю приглашение, — ответила Карма и протянула руку сквозь стекло. В кои-то веки ее голос был лишен извечных насмешливых ноток, демон была серьезна и напряжена.

В глазах у девушки потемнело, из носа потекли теплые струйки крови, а ноги стали ватными. Томоэ подхватил ее под руки и с легкой усмешкой сказал:

— Терпи, скоро такая процедура не будет доставлять тебе ни малейших неудобств.

Гелла, совершенно не понимая, о чем он говорит, кивнула, и сквозь пляшущие перед глазами пятна увидела, как, держась за ее руку, прямо из стекла выходит Карма. Она тоже, ровно, как и Томоэ с Александром, не постарела ни на день, и была обряжена в свою причудливую одежку, состоявшую из странным образом перетянутого вокруг шеи и плеч топа, штанов с одной единственной обтягивающей штаниной, и ботинок на неприлично большой платформе. Ее глаза на какое-то время стали точно такими же, как и у Геллы, только с неестественно ядовитым оттенком, а затем снова начали свою бешеную пляску, меняя цвет. Кое-как оклемавшись, слегка пошатывающаяся девушка вышла из-за угла и направилась к лежавшему в снегу Алексу. Опустившись рядом со жнецом на колени, она с удивлением обнаружила, что, несмотря на сквозную дыру в животе, он был все еще жив и даже пытался встать.

— Где Яра? — тихо спросил он, отплевываясь кровью, когда подоспели демоны.

— Они забрали твою сестру, — ответила Карма, садясь рядом на корточки, — не уверена, что она была жива в тот момент.

— Черт… — злобно прошипел Александр.

— Ты же помнишь, что сказал не лезть?

— Помню. Главное, что все прошло по плану, теперь у нас есть случайный свидетель.

— О чем вы говорите, что происходит вообще? — ошарашено спросила Гелла. — И чего это вы тут мило беседуете, когда ему в больницу надо?

— В больнице мне ничем не помогут, — ответил жнец, предпринимая очередную попытку встать. Томоэ, обойдя парня сзади, взял его под руки и привел в вертикальное положение. Этот маневр едва не стоил Александру утерянного сознания, но, одарив присутствующих затуманенным от боли взглядом расширившихся зрачков, он все-таки выдавил из себя окончание фразы: — но вот убраться отсюда стоит. Эти ублюдки сделали преграду на пол района, я не могу перемещаться.

— Что ж, в таком случае, предлагаю пойти к нашей славной девочке домой, — ответила Карма, помогая Томоэ умостить пострадавшего парня ему на плечо. — Так идти сможешь или понесем тебя, как принцессу?

— Смогу, — сплюнул очередной сгусток крови Алекс и они медленно отправились в сторону Геллынного дома.

— Почему вы ему помогаете? Вы знакомы? — спросила Гелла, твердо вознамерившись узнать у демонов, что все-таки произошло.

— Мы помогаем, потому что действие нашего с тобой контракта еще не закончилось, — ответила Карма, указывая на татуировки, обвивавшие ее руки, — ну и потому что заняться особо нечем.

— Но ведь уже пять лет прошло, я была уверена, что контракт завершен.

— Я обязалась помочь тебе с решением всех вопросов, связанных с давешними событиями, но то, что сейчас произошло, тоже относится к твоему Испытанию.

— Какому еще Испытанию?

— Испытание на жнеца, — тихо сказал Алекс, с трудом волоча ноги.

— Не поняла, — откровенно призналась Гелла, — что-то я совсем запуталась.

— Когда человек умирает, его душу забирают жнецы и отправляют на перерождение, — сказала Карма. — Я тебе говорила еще тогда, что мы не забираем души людей, заключая сделки, потому что это работа жнецов. Все жнецы, насколько мне известно, были раньше людьми, обладавшими исключительными умственными способностями в разных областях и отменной интуицией. Но для того, чтобы стать жнецом, нужно сдать своеобразный экзамен, Испытание. Чаще всего, в конце такого Испытания претенденты и умирали, справившись или не справившись, но бывали и такие как ты, которые, после успешной сдачи экзамена жили еще какое-то время.

— То есть, я, получается…?

— Ага. Жнец, точнее, скоро им станешь. Они вместе с сестрой пришли тебя забрать, но появились пернатые.

— Но зачем я им нужна?

— Акалеты не имеют права забирать человеческие души, это вне их компетенции, но с давних пор они обманом их выкрадывают и ставят эксперименты, пытаясь воссоздать нечто, что могло бы превзойти жнецов. Но лучшее что может быть для такого дела, — это заполучить настоящего жнеца, поэтому пернатые иногда предпринимают попытки такового захватить, — ответил Александр. — Так произошло и сейчас. Твой договор с Кармой не обнулился, потому что акалеты хотели сорвать Испытание еще пять лет назад и теперь пришли закончить начатое и оставить нас без нового жнеца. Как только ты пополнишь наши ряды, ваш договор будет исполнен.

— Почему мы не смогли вмешаться в ваше сражение, раз договор еще действителен? — задала очередной вопрос Гелла.

— Во-первых, тогда они могли тебя заметить и все пошло бы насмарку. Во-вторых, я запретил им вмешиваться.

— Но почему?

— Потому что нам нужен был случайный свидетель, это важнее всего.

— Важнее сестры? — скептически заметила девушка.

— Так не должно было произойти, их было слишком много… — Алекс закашлялся. — Идиотское стечение обстоятельств, чтоб его…

Томоэ затащил жнеца по ступенькам к подъездной двери и Гелла, нашарив в кармане магнитный ключ, быстро открыла. Поднявшись на нужный этаж, она отперла двери квартиры, и демоны вместе с Алексом ввалились в коридор.

— Кладите его на пол, сейчас постараемся что-нибудь придумать, — сказала Гелла, лихорадочно соображая, что в ее аптечке может помочь человеку, продырявленному насквозь.

— Ты должна пойти за подмогой, — простонал Александр, когда его уложили на пол. — У меня на руке часы, сними их.

Гелла послушно сняла с руки жнеца часы и с удивлением принялась изучать их. С виду это были обычные часы на широком кожаном ремне, только вот их стрелки почему-то не шли, а показывали без трех минут полночь, хотя на самом деле было только без пятнадцати. Но странным в часах было не только это, их циферблат был полностью заполнен колышущейся, будто туман, тьмой, а маленький сектор, который издалека можно было принять за компас, имел темно-красную стрелку, которая показывала местоположение относительно чего-то неизвестного. Дождавшись, пока девушка рассмотрит часы, Алекс продолжил:

— Иди туда, куда указывает красная стрелка, по мере твоего продвижения, циферблат будет белеть, как будто черная часть куда-то стекает. Тебе нужно дойти до места, где циферблат станет полностью белым, тогда ты выйдешь из зоны барьера. Когда попадешь в это место, тут же жми кнопку сбоку, и за нами придет помощь.

— Но если за мной охотятся, не лучше ли послать Карму или Томоэ? — резонно заметила Гелла.

— Ты больше не нужна пернатым, они заполучили тело моей сестры и сейчас, если захотят вернуться, то скорей за мной.

— Ладно, тогда я мчу, — ответила девушка, поднимаясь с колен и направляясь к выходу. — Не вздумай здесь умереть, пока я не вернусь.

— А когда вернешься, можно? — выдавил из себя бледную улыбку жнец.

— Не хотелось бы, — усмехнулась она и закрыла за собой двери.

— Почему ты послал ее? — спросил Томоэ, когда где-то вдали хлопнула подъездная дверь. — Ведь даже если ей ничего не угрожает, кого-нибудь из нас отправить все равно было бы логичней, мы за себя в состоянии постоять в случае чего. Да и вообще, я бы мог хоть сейчас позвать Каденцию и любого из вашей братии.

— Поэтому и не отправил, — ответил Алекс, приподнимаясь на локтях и силясь разглядеть припаленную дыру у себя в животе. — Хех, хорошо, что таким меня не убьешь.

— Часы показывали без трех минут полночь, — хмыкнула Карма, — ты послал ее, потому что она должна умереть.

— Да, как раз на границе преграды. — Жнец замолчал, сосредоточившись, и уставился на рану. На лбу у него выступила испарина, и через несколько ударов сердца страшная дыра заполнилась все тем же темно-зеленым туманом, постепенно зарастая. — Как раз, пока за нами придут, действие барьера закончится и можно будет нормально перемещаться. Кстати, ты будешь заключать новую сделку, Карма? Ведь действие договора закончится, когда она умрет.

— Почему бы и нет? — усмехнулась демон и переглянулась с Томоэ. — Возможность шляться между мирами и черпать силушку из пернатых весьма заманчива.

— Ты же в курсе, что ее способность — это беспрекословная власть над созданиями Той Стороны? — иронично заметил Александр.

— Ну, я не думаю, что она заставит меня делать какие-нибудь решительно аморальные вещи, — рассмеялась Карма. — А ты, мой милый Томоэ?

— Полагаю, мы оба в деле.

— Тогда будете присматривать за моим случайным свидетелем.

Гелла, быстро шла через дворы, то и дело поглядывая на необычные часы и наблюдала, как тьма действительно уходит с циферблата, будто песок, ссыпающийся в колбу песочных часов. С горем пополам сориентировавшись в необычном аксессуаре, девушка спустя некоторое время вышла на трамвайную конечную. Последний трамвай ушел пять минут назад и следы поздних пассажиров на аккуратных платформочках медленно исчезали, присыпаемые снегом. Девушка взглянула на часы, отмечая, что ей осталось пройти буквально несколько шагов, чтобы пересечь грань барьера, как раз в тот момент, когда из-за угла выбежала пара человек. Они быстро преодолели разделявшее их расстояние и, оттолкнув ее в сторону, собрались продолжить свой путь, но не успели. Дорогу им преградили, а из-за угла вышло еще несколько дюжих ребят во главе с Батоном. Подоспев к центру событий, Серега удивленно уставился на соседку и спросил:

— Гелла, ты чего тут делаешь?

— Да вот, неожиданные дела образовались, нужно друзей встретить, а у вас что случилось?

— Эти ребята решили, что раз мы гуляем в темное время суток, то, можно вырвать у кого-нибудь из нас телефон и сбежать, как ни в чем не бывало. Совсем с ума сошли. Мы пытаемся объяснить, что они ошиблись и лучше им дождаться с нами сотрудников Департамента, пока мы не взбесились.

— Тогда не буду мешать вам и откланяюсь, ладно?

— Да, иди, конечно, — дружелюбно кивнул Батон и повернулся к беглецам, — а что до вас…

Договорить он не успел, один из парней схватил уходящую Геллу за руку и сказал:

— Мы тоже пойдем с ней.

— Я так не думаю, — злобно ответила она, незамедлительно давая обидчику в нос и отскакивая подальше.

— Ах ты ж стерва! — крикнул незадачливый беглец, силясь достать слишком прыткую заложницу, но на них уже набросился Батон с ребятами и он успел лишь толкнуть девушку. Но и этого оказалось вполне достаточно. Гелла споткнулась и упала на рельсы, ударившись головой о платформу. Последнее, о чем она успела подумать, было то, что кнопку на полностью побелевших часах она все-таки нажала.

Очнулась девушка от мужского голоса, который обращался явно к ней.

— Гелла Константиновна, давай уже, просыпайся, времени вобрез.

С трудом открыв глаза, Гелла отлипла от холодных рельсов, на которых она лежала лицом, и присела на колени, держась за голову. Самочувствие у нее было такое, будто она горы свернуть может, но в голове все еще гулял звон, будто после удара.

— Что произошло? — пробормотала она, тряхнув головой.

— Ну, как бы поделикатней выразиться… — ответил все тот же голос, и девушка, наконец, соизволила взглянуть на его обладателя, а когда взглянула, не удержалась от изумленного возгласа. Перед ней стояли сборщик компроматов и детектив, сны о которых она видела еще тогда, когда впервые встретилась с Алексом. И тут же в голове словно щелкнул выключатель, и Гелла вспомнила, где же она видела лежавшего сейчас в ее квартире жнеца, слышала фразу «работа не ждет» и что за девушку спалили когда-то на костре. Все еще не веря своим глазам, Гелла медленно произнесла:

— Вы ведь…

— Совсем забыли представиться, а точнее, не успели, — по-своему истолковал ее замешательство сборщик компроматов. — Я Зэсс, а это Роман, мой напарник.

— Но вы же… вы же мертвы, — растерянно произнесла Гелла, глядя на них.

— Ты тоже, — сказал Роман, кивая ей за спину. Девушка обернулась и с изумлением уставилась на свое распластавшееся на рельсах тело, под которым от головы медленно расползалось темно-красное пятно.

Глава 6. Об устройстве параллельного мира

Илса открыла глаза и вытерла со лба холодный пот. Эти странные сны, в которых постоянно кого-то убивали, заставляли девушку усомниться в собственной адекватности. Печально, кроме всего прочего, было то, что с таким моральным состоянием завалить ежеквартальный психологический осмотр — раз плюнуть. А уж после давешнего случая, если она еще раз не пройдет тест, с работой можно попрощаться. Тяжело выбравшись из постели, девушка занялась торопливыми сборами. Настроение было ни к черту и Илса, не став даже завтракать, взяла сумку, запустила проигрыватель и вышла на улицу.

Погода была пасмурной и неприветливой, осень уже вовсю хозяйничала в городе. Не обращая внимания на происходящее вокруг, девушка дошла до дороги и, дождавшись включения зеленой передачи[6], направилась через дорогу к остановке. К счастью для себя, когда рядом мелькнул серебристый росчерк, она почти ничего не почувствовала. Короткая и яркая вспышка боли погрузила сознание в вязкую темноту. Придя через некоторое время в себя, она увидела, как кто-то протягивает ей руку.

— Ты там как, нормально? Вставай.

Илса приняла помощь и, встав, прижала пальцы к глазам, пытаясь прогнать разноцветные пятна. Она уже собиралась поблагодарить предложившую ей помощь, когда, наконец, ее разглядела.

— О боже, ты ведь…

— Гелла, очень приятно, — ответила рыжеволосая девушка, смерть которой Илса видела этой ночью, сверкнув разноцветными глазами.

— Что произошло? — растерянно спросила Илса.

— Водитель кара, страдавший в последнее время ужасными переутомлениями, заснул за рулем и сбил человека. В общем, Илса Рирей, ты умерла.

На какое-то время воцарилось неловкое молчание. Осознание собственной смерти и такого странного начала загробной жизни загнали Илсу в глубокое смятение. И лишь когда затянувшаяся пауза вышла за все рамки приличий, девушка осторожно поинтересовалась:

— Получается, все, что я видела до этого во снах…

— Правда. В некотором роде, все, кого ты видела, тоже мертвы. Но, можно сказать, наша смерть стала логическим переходом к другой жизни, недоступной всем подряд. Идем.

Илса, окончательно придя в себя, последовала за таинственной девушкой, отмечая, что та одета вовсе не по моде: обтягивающие черные джинсы, ботинки на шнуровке, светлая футболка и кожаная куртка. Не то чтобы сейчас так не одевались, но самому фасону было уже черт знает сколько лет.

— Но почему я вообще видела эти сны?

— Ну, если ты согласишься на мое предложение и пополнишь наши ряды, будет немного неловко спрашивать своих коллег о том, как именно они умерли. Поэтому все кандидаты на нашу должность видят сны о том, как проходили свои Испытания его будущие коллеги.

— Кажется, я не совсем понимаю, о чем ты.

— Сейчас объясню. Обстоятельства сложились таким образом, что ты подходишь нашей конторе по определенным параметрам, и мы предлагаем тебе работу.

— Какую работу?

— Помнишь недавнее странное происшествие, произошедшее с тобой?

— Ты о сошедшем с ума Дженивере? — передернула плечами Илса, вновь погружаясь в неприятные воспоминания. Она уже пять лет работала в фармацевтической фирме, и такое на ее памяти случилось впервые. У двенадцатилетней дочери одного из сотрудников обнаружили внезапно развившуюся до последней стадии лейкемию нового вида. Чертовы болезни мутировали и перерождались с завидной регулярностью, несмотря на все попытки медиков мира снизить процент заболеваемости у населения. За триста лет в этой области почти ничего не изменилось. Стоило найти лекарство от одной болезни, как тут же появлялась другая. Илса, как и многие другие тесно связанные с медициной люди, видела в этом некую закономерность, сдерживающую перенаселение планеты.

После того как Джениверу отказались выдать экспериментальный препарат для дочери, сославшись на недостаточное количество испытаний, мужчина просто обезумел. Весь их отдел пробыл у него в заложниках почти трое суток, пока Илса не смогла донести до убитого горем отца, что неиспытанное лекарство может только скорее погубить его дочку. То, как врачи вообще прозевали возникновение болезни, хоть и мутировавшей, при современном уровне медицины и позволили ей развиться до такой степени, девушка вообще не могла представить, но факт оставался фактом.

— Это было Испытание. Испытание существует для того, чтобы определить возможности и силы кандидата и узнать, может ли он справиться с неординарной ситуацией. Ты справилась со своим Испытанием блестяще, поэтому я от лица нашего высокого начальства предлагаю тебе пополнить ряды жнецов.

— Так ты жнец? — изумленно воскликнула Илса.

— Представь себе.

— И в чем же заключается работа жнеца? — спросила девушка, сворачивая вместе с собеседницей за угол.

— Мы следим за соблюдением равновесия в мире. Если вкратце, забирать человеческие души и отправлять их на перерождение, патрулировать местность и сражаться с пернатыми… с акалетами, в смысле, — это и есть работа жнецов.

— С акалетами? Но ведь они хорошие, — недоуменно выдала Илса.

— Это весьма распространенное заблуждение. Акалеты уже пару-тройку сотен тысячелетий как совсем не хорошие. Хотя нет, не так, они уже пару-тройку уничтоженных цивилизаций офигеть какие плохие.

— Но почему? Везде ведь пишется, что…

— Ну, история изменилась уже давным-давно, и от первоначального положения вещей, в сущности, мало что осталось. Мало кто знает, что на самом деле ситуация с акалетами и многим другим совершенно не такая, как принято считать. Но все, кому это известно, помалкивают особенно после появления обязательных психологический осмотров населения. А то так ведь и в психушку загреметь недолго.

— Послушай, Гелла, не то, чтобы я пытаюсь отказаться, но мне интересно, что будет, если я не соглашусь?

— Я отправлю твою душу на перерождение и пойду получать выговор от начальства за то, что не смогла тебя убедить. Жнецов намного меньше, чем акалетов, к тому же с момента моей смерти они нашли какой-то способ плодиться как кролики. Конечно, силы у них стало намного меньше, но теперь они пытаются задавить нас количеством и скоро это у них это может получиться. Мы намного сильнее и, в отличие от пернатых, не допускаем жертв среди тех, чье время еще не пришло. Но из-за того, что количество акалетов сильно возросло, мы просто физически не успеваем за ними везде уследить.

— И что, пополнение на одного человека даст существенный перевес? — скептически хмыкнула Илса.

— А вот тут мы подходим к самой сути. Каждый жнец обладает уникальной способностью. Я, например, могу подчинить своей воле любое создание Той Стороны, один из моих напарников может придать любому живому существу какой угодно облик, другой исцеляет самые страшные и смертельные ранения… В общем, у каждого своя способность. Однако все без исключения жнецы могут создавать купол. Купол отделяет реальный мир и живущих в нем людей от потустороннего. Создавая такой купол, мы попадаем на границу между миром людей и Той стороной, поэтому все разрушения и вред, нанесенные внутри купола, в явном мире не отражаются. Но обычный жнец, как правило, может покрыть таким куполом всего несколько кварталов, поэтому мы никогда не имели возможности воспользоваться этим приемом для решающего сражения с пернатыми.

— Что же изменилось теперь?

— Твоя уникальная способность жнеца будет заключаться в возможности накрыть куполом весь мир. Наш Шеф всегда знает заранее, какая способность будет у кандидата, поэтому информация самая точная.

— Целую планету? — воскликнула девушка, пытаясь справиться с изумлением.

— Ага, именно так, — кивнула Гелла, — поэтому для нас крайне важно, чтобы ты согласилась.

— А что случится, если меня убьют, когда я стану жнецом?

— Твоя душа рассеется до изначальной энергии и даже если ты когда-нибудь переродишься, то будешь принципиально другим человеком.

Девушка многозначительно промолчала, сделав вид, что все поняла. Гелла не стала вдаваться в подробности. Какое бы решение не приняла ее спутница, попав в Место, она все равно все поймет и вспомнит.

Человеческая душа всегда была целостной сущностью. Умирая и попадая на перерождение, человек вспоминал, что должен был сделать при жизни, какой была его миссия. В зависимости от того, как он справился с этой задачей, на выбор ему предлагались несколько новых жизней и он снова возвращался в явный мир. Такова была и есть концепция созданного Мастером мира, так называемый круговорот Жизни. Можно сменить внешность, пол, расу и даже время, в котором будешь жить, но сущность останется той же. Если же умирал жнец, то развевалось само его естество. Это явление называлось энергией не способной к перерождению, так как прежде чем из нее сформируется новая сущность, могли пройти тысячелетия.

— Все не так просто, как могло показаться, — озадаченно пробормотала Илса после недолгих раздумий.

— В каком-то смысле, да, так что постарайся не умирать, если согласишься, — улыбнулась собеседница. — За все время существования жнецов есть только один, самый первый жнец, который сумел переродиться в самого себя после смерти целых три раза. Говорят, его сила воли настолько огромна, что даже после смерти не дает его сущности разрушиться.

Илса снова замолчала, переваривая услышанное. Они неторопливо двигались в известном лишь рыжеволосой девушке направлении. Люди не обращали на спутниц ни малейшего внимания и она пришла к выводу, что их не видят, несмотря на то, что Гелла технично обходила спешащих навстречу прохожих.

— Так что ты, все-таки, думаешь о нашем предложении? — спросила жнец, засовывая руки в карманы куртки.

— Я согласна, конечно, — ответила Илса. Признаться, ей не понадобилось много времени, чтобы все для себя решить.

— Отлично, тогда давай руку, правую, желательно.

Девушка протянула руку, с удивлением наблюдая, как Гелла застегивает на ее запястье наручник, а второй приковывает к себе.

— Выглядит как-то жутковато.

— Это меры предосторожности, — ответила девушка. — Наручники невозможно разорвать, длина цепи будет такой, какой я пожелаю, а ты, если что, никуда не денешься.

— А куда я могу деться, если уже согласилась присоединиться к вам?

— За тобой обязательно придут. Пернатые не позволят стать жнецом человеку, который может отправить на границу реальностей целый мир. Даже сейчас мы идем к месту назначения пешком, потому что акалеты создали барьер.

— Что-то я совсем запуталась, — наморщила лоб Илса, — какой еще барьер?

— Мы можем разрывать пространство, меняя свое местоположение за доли секунды. Преграда или барьер, который создают акалеты, лишает нас такой возможности.

— Почему вы вообще с ними воюете? — задала беспокоивший ее все это время вопрос Илса.

— Это долгая история, невозможная без экскурсии к истокам рождения мира, так что ее мы оставим на потом. Но если вкратце, то их поглотила и свела с ума скверна. В общем, когда станешь жнецом, сама все узнаешь.

— Хорошо, — кивнула она.

На самом деле Гелле по этому поводу и рассказать было особо нечего. О том, что же случилось на самом деле в достоверности, наверное, знали лишь Каденция и Шеф. Кроме людей в мире было еще много сущностей, но самыми значимыми с точки зрения хранения равновесия в мире считались жнецы, демоны и акалеты. В отличие от последних двух, все жнецы были когда-то людьми. Демоны и акалеты были созданы сразу в своем конечном виде и должны были выполнять другие функции. Если жнецы следили за порядком в делах перерождения и нормальной циркуляции жизненной энергии, то демоны изначально были созданы для свершения правосудия над теми людьми, которые в жизни пошли по столь неверному пути, что тьма в их сердцах начинала разрушать естество души. Когда демоны находили таких людей, то заключали с ними сделки, а затем вбирали эту тьму в себя, останавливая таким образом разрастание скверны. За эту способность они звались несущими возмездие. Остатки энергии от разрушенной человеческой души в этом случае возвращались к жизненному потоку, чтобы рано или поздно сформировать новую личность. Акалеты же были созданы для работы в Месте, они были хранителями, которые следили за Библиотекой и занимались вдохновением талантливых людей, когда этого требовали особые обстоятельства.

Однако слухи говорят, что еще во времена первой цивилизации один человек, заключивший контракт с демоном отражений, пожелал, чтоб к нему явился акалет и стал его вдохновителем до конца дней. Демон не мог противиться воле контракта и призвал его, после чего они попытались обмануть договор, но у них ничего не вышло. Что именно они хотели сделать, никто не знает, известно только то, что в результате акалет коснулся тьмы из души этого человека, и скверна свела его с ума. А так как для существ не переносящих тьму, она заразна, словно чума, стоило обезумевшему созданию вернуться в Место и всех его собратьев постигла та же участь.

— Кстати, а куда мы идем? — поинтересовалась девушка.

— В морг, — ответила Гелла, прислушиваясь к чему-то. Илса почувствовала, как цепь наручников сокращает расстояние между ней и жнецом, и подошла ближе, оказавшись почти вплотную к девушке. Ее спутница огляделась по сторонам и кивнула приближавшемуся высокому брюнету с вьющимися волосами до плеч. Черные брюки и рубашка подчеркивали его легкую аристократическую бледность, курткой же он в отличие от Геллы побрезговал.

— Это Александр, один из твоих будущих коллег, — представила его девушка, когда тот приблизился. Илса сдержано поздоровалась и жнец продолжила: — Что говорит разведка?

— Мы однозначно окружены со всех сторон, — усмехнулся Алекс, — чего и следовало ожидать.

— В таком случае, следуем первоначальному плану, как и собирались. Поторопимся к проспекту.

— А что на проспекте? — спросила Илса.

— Он закрыт на ремонтные работы, — сказала Гелла, — движения нет, лишних глаз никаких, случайные жертвы сведены к минимуму.

Девушка не стала ничего расспрашивать и жнецы решили не уточнять, почему они не могут просто создать купол, чтобы провести ее к нужному месту. Дорога благодаря акалетам и так предстояла нелегкая, пугать девушку рассказами о том, что стоит ей оказаться под куполом или на Той Стороне и она начнет превращаться в существо, было не самой лучшей идеей. А лишняя паника сейчас была совершенно ни к чему.

Существа были источником историй всех современных фантастических фильмов о монстрах и призраках. Существами называли низших демонов с зачатками примитивного интеллекта и бездной неуемной ярости, и еще непереродившиеся души жнецов были первыми кандидатами на такое страшное перевоплощение. Из-за переполнявшей их силы они были наиболее подвержены скорым изменениям, поэтому сталкиваться с потусторонним было чревато ужасными последствиями.

Быстро преодолев оставшиеся полтора квартала, спутники вышли к перекрытому проспекту. Здесь действительно никого не было. На дороге сноровисто копошились роботы, перестилая дорожное полотно. Современные кары давно избавились от колес и передвигались благодаря электромагнитным подушкам. Машины на колесах можно было встретить лишь где-нибудь в сельской глуши, в городах же все автострады кишели карами, парящими на высоте десяти-пятнадцати сантиметров над дорогами. Для их нормального функционирования было разработано специальное дорожное покрытие, которое при взаимодействии с каром, поднимало его в воздух и позволял ехать, не цепляя брюхом землю. Специфика созданного еще восемьдесят лет назад материала вынуждала менять дорожное покрытие раз в десятилетие, но, в сравнении с затратами на покрытие дорог в прошлом, эти были просто ничтожными.

На разделительном участке, покрытом идеально ровной слегка пожелтевшей травой, было пусто. Выбравшись на него, жнецы стали друг напротив друга и Илса увидела, как в руках Александра разгорается клубок теплого бледновато-желтого света. Алекс ловко подхватил пальцами его небольшую часть, тут же вытянувшуюся в тонкую нить, и бросил ее Гелле. Илса сначала не совсем понимала, чего они пытаются добиться, перекидывая эти невесомые нити друг другу, и какое-то время просто наблюдала, как тонкие пальцы девушки ловко вязали узелки между лучиками света, пока странная конструкция не обрела очертания. Жнецы вязали паутину.

— Что это?

— Абсолютный свет, — ответил Алекс, не прекращая своего занятия. — Моя способность. Ни одна душа, очерненная скверной, не может его коснуться.

Илса только молча кивнула, размышляя о том, насколько странным оказался факт, что акалеты, воспеваемые в своей доброте и непорочности веками, оказались безумцами, которых поглотила скверна. Несмотря на шум от ремонтных роботов, на проспекте было удручающе тихо. Ни пения птиц, ни шума ветра или привычного гула города здесь не было, будто на шедших вперед спутников накинули тяжелое одеяло, и даже воздух казался вязким словно кисель. Не ожидавшая такой резкой перемены атмосферы, девушка передернула плечами, пытаясь прогнать озноб, и прибавила шагу.

Первый нападавший не заставил себя ждать. Гелла легко шевельнула рукой, когда тот подлетел достаточно близко, намереваясь их атаковать, и нити паутины, доселе спокойно окутывавшие ее руки, метнулись к акалету, обвивая его с головы до ног. На несколько вдохов проспект взорвал истошный вопль сгорающего заживо существа, а затем на них снова упала оглушающая ватная тишина. Жнецы ускорились, девушка почувствовала, как сокращается цепь наручников, и тоже поторопилась, стремясь оказаться как можно ближе к Гелле. Илсе пришло в голову, что наверняка жнецам было бы гораздо проще защищаться, если бы Александр летал их светящейся паутиной на манер мантий, но не успела она озвучить свою гениальную идею, как парень прелвосхитил её попытку, сказав:

— Если контакт со мной пропадает, Свет рассеется. Я могу творить из него что угодно, но только не разрывая связь.

Илса, поразившпяся проницательности жнеца, лишь в очередной раз молча кивнула. Они не прошли и пары дюжин шагов, когда ей начало казаться, что окружающий мир пошел рябью и начал двоиться. Силясь прогнать наваждение, она тряхнула головой и тут же споткнулась.

— Кажется, со мной что-то не то происходит, — пробормотала она, схватившись за голову. — Все плывет перед глазами и ноги будто свинцовые, так и должно быть?

— Черт, — поджала губы Гелла. — Ал, что будем делать?

— Придется бежать, — почти не раздумывая, ответил Александр, поднимая вверх правую руку. Конец закрепленной на запястье паутины плавно перетек на предплечье, и он продолжил: — Илса, ты еще в состоянии передвигать ногами?

— Вроде да, — прислушалась к ощущениям та.

Жнецы переглянулись и быстро подхватили подопечную под руки. Илса отметила, что второй конец паутины, привязанный к Гелле, тоже переместился девушке на предплечье и теперь они шли, полностью накрытые светящимся куполом. Алекс быстро огляделся по сторонам, кивнул и они перешли на бег. Илса еле волочила ногами, ясность то и дело норовила покинуть разум, но она сопротивлялась изо всех сил. В конце концов, она словила себя на мысли, что уже давно не идет, а просто вспахивает ботинками короткую траву, периодически суча ногами в жалких попытках сделать шаг. Гелла и Алекс тащили полубесчувственную девушку, не сбавляя скорости.

— Илса, не вздумай отключаться, — сказала Гелла. — Все, что угодно, только не вздумай отключаться. Мы скоро будем на месте, так что потерпи еще немного.

— Что со мной происходит? — прохрипела девушка, с ужасом понимая, что ее голос начал меняться до неузнаваемости.

— Ты начинаешь становиться существом, — ответил Александр. — Акалеты делают все, чтобы ты как можно больше соприкасалась с потусторонним.

— В смысле?

— В смысле, они развязали сражения вокруг нас и по обе стороны нашим пришлось накрыть все куполами.

Илса с трудом повернула голову и смотрела в двоящейся картине окружающего, как мир разбился на части. В одной все было тихо и обычно, а в другой действительно кипела нешуточная схватка. Она видела расплывающиеся перед глазами человеческие силуэты и крылатые фигуры акалетов, которые падали на них с воздуха и пытались достать когтями. Жнецы отбрасывали их прочь, теснили как можно дальше от проспекта, разрубали мечами и расстреливали из пистолетов, постоянно обновляя купола. И каждый раз стараясь оказаться как можно дальше от беглецов, чтобы уменьшить влияние потустороннего. Перед глазами девушки заплясали разноцветные пятна, и она снова тряхнула головой, цепляясь за остатки сознания. Тело невыносимо заломило, кости начало выкручивать наизнанку, хотя как такое могло происходить, если она нематериальна, было тяжело понять. Она захотела закричать от боли, но из горла вырвался лишь хриплый гортанный звук.

— Держись, до морга еще каких-то пять минут, — сосредоточенно сказал Александр.

— Нам повезло, что она живет рядом, — скупо улыбнулась Гелла, не теряя бдительности.

Откуда ни возьмись, обойдя купола, на них рухнул акалет и на мгновение все звуки заглушил безумный крик. Еще один бросился откуда-то сбоку, но не добежал. Дорогу ему преградил выскочивший из ниоткуда длинноволосый брюнет с двумя огромными пистолетами, сразу же начавший палить по противнику. Илсе даже на мгновение показалось, что он разрядил в акалета обе обоймы. Но он продолжал стрелять, будто патроны и не думали заканчиваться, пока не изрешетил безумное создание.

Алекс посмотрел на часы и сказал:

— Мы почти пересекли границу барьера, еще минуты две.

Гелла провела ногтем по кольцу на большом пальце свободной руки и опустила ее ладонью вверх. Тут же вокруг ее кисти засеребрились тысячи непрерывно движущихся огоньков. Они роились, складываясь в силуэт, пока в тонкой ладони девушки не оказалась весьма увесистая на первый взгляд бензопила темно-красного с золотой окантовкой цвета. Не замедляя шага, она наотмашь ударила по приблизившемуся к ним акалету. Не ожидавший такой прыти соперник тут же лишился головы, и кровь из разрубленных артерий залила траву под их ногами. Жнецы спрыгнули с разделительного участка, уволакивая разрывающуюся на части душу Илсы в сторону огромного медицинского комплекса. Девушка отчаянно кричала и от ее пронизывающих воплей становилось не по себе.

Оставшийся путь Илса запомнила очень плохо. В голове взрывались фейерверки, перед глазами все плыло, то и дело мелькали сражающиеся силуэты. В конце концов, ее втащили в одно из зданий комплекса и, проведя через несколько помещений, втолкнули в какую-то комнату. Она почувствовала, как исчезла дерущая запястья хватка наручников, затем хлопнула дверь, и сознание померкло, сдавшись невыносимой боли.

Алекс с Геллой синхронно привалились к запертой двери и медленно сползли на пол. Жнец вытянул ноги и, не глядя, положил ладонь на лоб напарницы, вытирая проступившую испарину. Его рубашка была пропалена в нескольких местах, там, где недавно лежала рука Илсы. Такая же участь постигла и одежду Геллы.

— Еле успели, — устало произнесла она, снимая его руку со лба и внимательно рассматривая красные следы ожогов, оставшихся после прикосновения к перерождающейся душе. — Сильно болит?

— Не больше, чем у тебя, полагаю, — беспечно отмахнулся Александр.

Продолжить разговор дальше им не дали. Послышалось, как хлопнула входная дверь и спустя несколько мгновений в комнату вошли остальные члены команды. Роман небрежно бросил свои пистолеты на один из секционных столов[7] и полез в шкаф за выпивкой и стаканами. Зэсс приземлился на первый попавшийся стул и, запрокинув голову, уставился в потолок. Он частенько так делал, возвращаясь с заданий, так что никто даже не обратил на это внимания. Вошедший последним Данил тут же направился к раковине. Все его лицо было перемазано сажей и каплями крови, а на левом виске виднелась уже начавшая заживать глубокая царапина. На шум и возню подоспел находившийся в подсобных помещениях дежурный патологоанатом, но, увидев прибывших, только удовлетворенно кивнул, отмечая про себя, что все на месте.

— Доброго утра, господа и леди.

— Доброго, Дэнис, — ответила за всех Гелла, поднимаясь с пола.

— Ваше мероприятие прошло успешно, надо полагать?

— Да, все в порядке.

— Если что-то понадобится, я буду у себя в кабинете.

— Спасибо, — улыбнулась девушка и врач, закрыв за собой двери, удалился.

— Мда уж, ну и утречко, — сказал Зэсс, принимая из рук бывшего следователя стакан скотча.

— Главное, что миссия, так сказать, выполнена, — ответил Данил, который уже успел привести себя в порядок и теперь разглядывал свое слегка помятое отражение в огромном зеркале до пола. — Здорово мы их развели, эти пернатые придурки так и не поняли, куда именно вы пропали. Так увлеклись схваткой, что прозевали свой ценный экземпляр.

— Да, складно вышло, хоть и пришлось привлечь несколько подразделений, — согласился Алекс. — Осталось подождать трое суток и будет нам новый жнец.

— Не исключено, что и меньше, как-никак, акалеты поспособствовали ускорению процесса.

— Ну, видно будет, — сказал Роман, — а сейчас предлагаю выпить.

— Отличное предложение, — усмехнулся Зэсс и жнецы, собравшись вокруг стола, дружно чокнулись.

* * *

— Что произошло? — в голове противно звенело, ни одна мысль не хотела надолго задерживаться среди этой гудящей пустоты и Гелла отчетливо чувствовала, как ее мутит.

— Ты разбила голову, — сказал Зэсс, — насмерть, как понимаешь. Проломила висок о край платформы.

— О господи…

Девушка попыталась подняться, но тут ее взгляд вновь упал на мертвое тело, и ноги будто подкосило.

— Не переживай, такое поведение свойственно всем, кто имеет возможность увидеть свое тело после смерти, — произнес Роман, ловко подхватывая ее под мышки и приводя в вертикальное положение. — Скажи лучше, откуда у тебя часы Алекса?

— Он у меня дома, серьезно ранен, — рассеянным голосом ответила Гелла, впав в прострацию, — дал их и сказал, что я должна нажать на кнопку, когда циферблат побелеет, и это вызовет помощь.

— Что? Как ранен? — взволнованно переспросил бывший следователь. — А Ярослава?

— Мертва, насколько я могу судить. По крайней мере, мне кажется, что ни один человек не в состоянии остаться в живых с фаршем вместо головы и туловища. Ее тело забрали акалеты.

— Жнецы обменялись тревожными взглядами, и Зэсс достал из кармана джинсов наручники, тут же защелкивая один из браслетов на запястье девушки, а вторым сковывая себя.

— Ты что творишь? — возмущенно воскликнула Гелла.

— Это чтобы с тобой ничего не случилось по дороге. Отправляемся, действие преграды уже кончилось.

— Как ты их застегнул? — недоуменно поинтересовалась девушка. — Разве я не должна быть нематериальной, раз умерла?

— Мы жнецы, уметь касаться недоступного неотъемлемая часть наших способностей.

Гелла внезапно почувствовала легких холод в районе лодыжек, который начал распространяться вверх по телу. Опустив глаза, она увидела, как ее вместе со жнецами поглощает уже виденный ею густой зеленый туман, а в следующую секунду пространство просто разорвало на части. Дорога до ее дома вытянулась на тысячи километров, растягивая улицы, дома и деревья подобно куску резины на вдохе и схлопнулась до одного короткого шага на выдохе. Едва они его сделали, прохлада отступила, и туман начал рассеиваться, демонстрируя спутникам светлый коридор Геллыной квартиры. Уже ничему не удивляясь, девушка зашарила взглядом в поисках своей недавней компании, когда из кухни послышался хриплый голос Алекса:

— Мы здесь.

Карма сидела на кухонной столешнице, беззаботно болтая ногами, Томоэ курил невесть откуда взявшуюся тонкую трубку, наполняя помещение легким ароматом черники, а сам Александр сидел за столом возле окна в обнимку с бутылкой виски, которую Гелла не допила со своего дня рождения еще месяц назад. На месте ужасной раны, которая стоила бы обычному человеку жизни, теперь виднелась только новая светло-розовая кожа. От остатков разодранной рубашки жнец предпочел избавиться, оставшись в одних штанах, и теперь они сиротливыми кусками ткани покоились на дне мусорного ведра. Увидев его, Роман быстро подошел и обеспокоено поинтересовался:

— Ал, ты как вообще?

— Они ее убили, как я могу быть? — скупо ответил жнец. — Гелла, извини, я взял твою выпивку.

— Ничего страшного, рассеянно ответила та, — вряд ли она мне теперь понадобится.

— Если ты пополнишь их ряды, то сможешь пить, сколько влезет, не беспокоясь о печени, — усмехнулся Томоэ, выпуская очередное колечко дыма.

— Ты уверен, что она мертва? — уточнил Роман.

— Да, уверен.

— Черт подери, да как же так?

Роман отобрал у друга бутылку и приложился к горлышку, после чего передал ее Зэссу.

— Зато теперь у нас есть случайный свидетель, — без особого энтузиазма сказал Александр, прикасаясь к зажившей ране.

— Что еще за случайный свидетель? — поинтересовалась Гелла. — Вы весь вечер об этом говорите, но я ничерта не пойму.

— Если не возражаешь, мы тебе потом подробно объясним, сейчас осталось совсем мало времени, — ответил Зэсс. — Кроме того, назревает самый главный вопрос, согласна ли ты с нами работать?

— А что будет, если я откажусь?

— Ты переродишься в другого человека.

— И все забуду?

— Да.

Гелла внимательно оглядела присутствующих, задержав взгляд на Александре, и решительно произнесла:

— Я согласна.

— Тогда отправляемся, — кивнул Роман, протягивая руку начавшему подниматься Алексу.

— Спасибо, что помогли нам, — сказала девушка демонам.

— Обращайся, — усмехнулся Томоэ. — В любом случае, думаю, мы скоро увидимся.

— Даже так?

— Большинство из нас предпочли забыть о том, для чего на самом деле существуют демоны. Раз уж нам довелось об этом вспомнить, было бы глупо отвергать данный факт. Плюс, возможность забирать силу из акалетов никого не оставит равнодушным, так же как и возможность пребывать в явном мире, — сказала Карма, и, подумав, добавила: — если ты не против нашей компании, конечно.

— Не против.

— Тогда, до встречи.

Демон легко спрыгнула со столешницы и Гелла сквозь вновь окутывающий их туман увидела, как они с Томоэ исчезают, проходя сквозь дверное стекло на кухне. На миг оно показало их мутное отражение, сменившееся колышущейся белесой пустотой, а затем кухня опустела.

Переместившись, Гелла завертела головой, пытаясь понять, куда она попала и почему предположительная небесная канцелярия так странно выглядит.

— Это морг, — ответил на ее немой вопрос Алекс.

— И что мы делаем в морге? Ну, я имею в виду, что логичнее было бы здесь оказаться, если бы сюда привезли мое тело или что-то вроде того.

— Это наше место дислокации, — сказал Зэсс. Все жнецы располагаются для удобства в моргах. Здесь тихо, безлюдно и никто не мешает работать. Сотрудники понятливые, лишнего не болтают, в общем, одни преимущества.

— То есть, они знают, кто вы такие?

— Без сомнений. Но у них достаточно большие зарплаты, чтобы не придавать этому особого значения.

— Ну ничего себе, — озадаченно пробормотала Гелла. — И что дальше? Я же вроде как дух бесплотный, а вы вполне себе материальные, значит между моей смертью и превращением в жнеца есть что-то еще.

— Собственно, превращение и есть, — ответил Роман, — тебе нужно новое тело и ты его получишь. Более красивое, выносливое и совершенное, не стареющее, не болеющее и так далее. Оно сформируется в течение трех дней, которое ты проведешь в специальном изолированном помещении.

— Изолированном?

— Энергия, которая высвобождается в подобных процессах без должного контроля, имеет огромное разрушительное действие, поэтому, когда душа человека перерождается в жнеца, ее запирают в специальном месте, где эта самая сила будет сдерживаться.

— А это сильно больно? — задала волнующий вопрос Гелла.

— Большей или меньшей степени, но в основном, утомительно.

— Что значит «утомительно»?

— Потом сама поймешь, а сейчас располагайся, — сказал Роман, открывая двери в небольшую, абсолютно пустую комнату, полностью испещренную какими-то символами. Последнее, что она увидела перед тем, как дверь закрылась, ободряюще улыбающегося следователя и смотрящего в пустоту Александра.

Роман не солгал, это было ужасно муторно. Тело будто создавалось из ничего, хотя, наверное, так оно и было. Сильная тянущая боль выкручивала наизнанку только что сотворенные кости и суставы, а ощущение создания каждой клетки вызывало отвращение. Хоть Гелле и обещали, что на все уйдет три дня, она очень быстро потеряла счет времени среди горящих неизменно яркими огнем символами. Закончилось все неожиданно. Просто в один момент девушка осознала себя лежащей на холодных плитах пола. Чувствуя утомляющую ломоту по всему телу, она встала и на ватных ногах прошла к двери. Та на удивление была не заперта. Осторожно открыв ее, Гелла вышла, поджимая от холода пальцы босых ног. В секционной комнате было пусто. Ну, почти пусто. За одним из столов полусидя-полулежа спал мертвецки пьяный Александр. К такому выводу девушка пришла, уловив резко усилившимся обонянием стойкий запах перегара, витавший по помещению. Хотя в голову тут же закралась мысль, что такой перегар не унюхал бы только человек с очень сильным хроническим насморком. Оглядевшись по сторонам, она приметила большой шкаф в углу комнаты и быстро направилась к нему, надеясь найти там хоть какую-то одежду. Все-таки, расхаживать голой в присутствии посторонних было совсем неприлично, да и к тому же холодно. Открыв створки, она некоторое время изучала его содержимое, среди которого оказалось несколько бутылок разнообразной выпивки, набор стаканов и куча вещей непонятного назначения. Тут же обнаружилось несколько медицинских халатов, один из которых она незамедлительно на себя натянула. Прошествовав к столу, где спал жнец, она легонько тронула его за плечо, не особо надеясь на то, что он отреагирует. Но, тем не менее, он проснулся. Посмотрел на девушку мутными глазами и спросил:

— Ты здесь давно?

— Пару минут.

— Халат на тебя слишком велик.

Голос у него был очень странный, тоскливый и тихий с ноткой еще чего-то непонятного.

— Я одела, что было, — ответила Гелла, наблюдая за ним.

— Ладно, сейчас что-нибудь придумаем, — ответил он, поднимаясь со стула и прикладывая пальцы к вискам. Спустя несколько секунд его лицо перестало быть таким болезненно бледным, а взгляд приобрел более осмысленное выражение. — Жди здесь.

Парень исчез в быстро поглотившем его тумане, оставив Геллу одну. Не зная, чем еще заняться, она села на стул и принялась внимательно изучать обстановку. Ничего интересного она не обнаружила, но вскоре из коридора послышались шаги, и в комнату вошел мужчина лет пятидесяти пяти с выстриженным ежиком поседевших волос. Как ни странно, но присутствие постороннего человека нисколько его не удивило.

— Доброе утро, Гелла Константиновна, — поздоровался он, забирая с одного из столов несколько инструментов.

— Доброе… А Вы…?

— Алексей Николаевич, я здесь главный патологоанатом.

— Ясно.

— А где Александр?

— Он вышел, — не зная, как еще можно это назвать, ответила девушка. — Откуда Вы знаете мое имя?

— Ну, раз это действительно Ваше имя, значит, я имею честь разговаривать с новым жнецом.

— О, так Вы тоже в курсе?

— Естественно. На этом участке все наши немногочисленные сотрудники в курсе.

В воздухе начала проявляться фигура жнеца и патологоанатом незамедлительно его поприветствовал. Парень пожал ему руку и протянул Гелле одежду, взятую явно из ее шкафа. Джинсы, рубашка и пара ботинок. Быстро переодевшись в соседней комнате, она вернулась к нему и спросила:

— Что дальше?

— Дальше держи своего питомца и отправимся в Место.

С этими словами Алекс протянул ей Луку. Светло-рыжий пушистый кот сверкнул золотыми глазами и радостно заурчав, начал тереться о лицо хозяйки.

— Зачем ты его забрал? — недоуменно поинтересовалась девушка, почесывая его за ухом. — Мои родители могли бы о нем позаботиться.

— Это не просто кот, это фамильяр, которого я создал и вырастил специально для тебя.

— Фамильяр?

— Да. Это дух, облаченный в форму животного, который призван помогать своему хозяину. Они обладают интеллектом и даже могут превращаться в людей.

— Ну то, что котейка умен до неприличия, это я заметила, но превращений дома вроде никаких не было.

— Конечно не было, не положено обычному человеку такое видеть.

Александр взял ее за руку и разорвал пространство, отправляя их куда-то в междумирье. Прибыв, Гелла с интересом завертела головой по сторонам. Они стояли на одном из бесчисленного множества этажей Места, тянущихся в обе стороны на невообразимую длину. Здание, в котором они оказались, представляло собой прямоугольник и двери всех кабинетов выходили в широкий коридор с балюстрадой. Девушка подошла к резным мраморным перилам и заворожено посмотрела наверх. Там, высоко, можно было разглядеть очертания огромного стеклянного потолка, сквозь который лился теплый бледно-золотой свет. Первый этаж тоже было видно весьма смутно, кроме того, видимость усугубляла не исчезающая легкая зеленая дымка. К удивлению Геллы, здесь не оказалось ни одной лестницы, и жнецы, спешащие по своим делам, просто разрывали пространство, если хотели попасть на другой этаж.

— Нам сюда, — отвлек ее от созерцания парень. Гелла обернулась, направляя взгляд туда, куда он указывал. Массивные двустворчатые двери из темного дерева были украшены скромной резьбой и большими вертикальными ручками. В два шага оказавшись возле них, Александр деликатно постучал. Какое-то время ничего не происходило, и затем послышался мужской голос, от которого волосы на затылке у Геллы пришли в легкое шевеление. В этом глубоком звучном голосе было столько мощи, что казалось, его обладатель мог стирать противников в порошок одним щелчком пальцев.

— Входите.

Алекс потянул на себя одну из створок и вошел внутрь, Гелла последовала за ним, поудобней перехватив на руках кота. Они оказались в просторном, уютно обставленном кабинете, где сидел мужчина, пересматривая какие-то бумаги. Оторвавшись от своего занятия, он внимательно изучил взглядом девушку и, удовлетворенно кивнув, дружелюбно произнес:

— Рад знакомству, Гелла Константиновна. Поздравляю со вступлением на службу.

— Спасибо, — потупившись, ответила она, пытаясь как можно незаметнее его разглядеть. Миндалевидные карие глаза, длинный сильно выдающийся вперед нос с горбинкой на узком вытянутом лице, большие уши, каштановые волосы в не самой короткой стрижке. Он был абсолютно невероятный, красивый и некрасивый, молодой и старый одновременно, а в его глаза было страшно смотреть, такую невероятную силу они отражали.

— Сейчас Александр поможет тебе определиться с оружием, введет в курс дела, а завтра тебя ждет первое задание. Смею думать, что несмотря подробности оно вызовет у тебя исключительно положительные эмоции. Со всеми вопросами тоже обращайся к Алексу, теперь он твой куратор, пока не освоишься здесь. Вот, собственно, пока и все, что я хотел сказать. Алекс, зайди вечером, расскажешь, как продвигается обучение.

— Хорошо, Шеф.

— Тогда до встречи.

Жнец кивнул и направился к выходу. Гелла испытывая странную, почти детскую робость перед этим удивительным мужчиной, поправила сползавшего с плеча кота и тихо произнесла:

— До свидания.

Оказавшись в коридоре, девушка шепотом, будто боясь, что ее услышат, спросила:

— Я ведь правильно поняла, он же…?

— Все верно, — кивнул Александр в ответ на ее недосказанный вопрос. — А теперь пойдем, подберем тебе что-нибудь из оружия.

Девушка коротко кивнула и уже почти привычно шагнула через любезно разорванное жнецом пространство куда-то на нижние этажи. Они прошли по коридору, минуя несколько кабинетов, и остановились перед дверью с незамысловатой табличкой «оружейная». Алекс произвел какую-то непонятную манипуляцию рукой, раздался щелчок замка и дверь гостеприимно распахнулась. Внутри оружейной было светло и очень чисто. На многочисленных полках было аккуратно разложено оружие и те предметы, которые кто-то весьма смелый в суждениях, к оружию отнес. Гелла, наверное, не удивилась, даже если бы увидела тут вилку, потому что некто, создавший это место, впихнул сюда абсолютно все, что можно было использовать в качестве орудия убийства. Косы, серпы, мечи, копья, пистолеты и ружья, ножи, кинжалы и заточки… в общем, все, что могла представить самая смелая фантазия. Девушка некоторое время разглядывала все это многообразие, не решаясь подойти ближе, пока из состояния величайшего удивления ее не вывел голос жнеца.

— Ну что ты столбом стала? Пойди, прогуляйся между полками, присмотрись получше.

— А как вообще следует выбирать оружие, по функциональности или просто, что понравится?

— Ну даже не знаю, как тебе правильней объяснить, — задумался Алекс, — в общем, все примерно так же, как и в современных фильмах. Ты поймешь, когда найдешь то, что нужно.

— Что, меня озарят лучи всепоглощающего чистого света?

— Свет я тебе, конечно, организовать могу, — с непонятным смешком сказал Алекс, — но на самом деле это у всех происходит по-разному. Я, к примеру, просто понял, что именно мне нужно взять и все.

Гелла задумчиво прикусила нижнюю губу и направилась между рядов, внимательно рассматривая имеющийся ассортимент. Лука, чудом уместившись у нее на шее, с интересом рассматривал оружейную вместе с хозяйкой. Бродила она довольно долго, и даже не заметила, как Алекс куда-то запропастился, а сама она заблудилась между бесконечно тянущихся стеллажей. Девушка уже набрала побольше воздуха в легкие, чтобы позвать жнеца, но над ухом внезапно раздался знакомый голос:

— Ну что, присмотрела что-нибудь?

Гелла подскочила от неожиданности и с трудом сдержала совершенно неприличествующий ее новому положению вопль.

— Не подкрадывайся так, со страху помереть можно, — с легкой ноткой возмущения сказала она, опираясь на одну из полок стеллажа, чтобы перевести дух.

— Формально ты уже мертва, — флегматично заметил Александр.

— И можно не напоминать мне об этом при каждом удобном случае, — раздраженно заметила та, убирая руку со своей импровизированной опоры, и тут же обижено зашипела: — Черт, больно!

— Что случилось?

Гелла продемонстрировала порезанный палец, с которого тонкой струйкой стекала кровь.

— Обо что ты порезалась? — тоном не терпящим пререканий поинтересовался жнец.

Девушка, машинально отправив пострадавший палец в рот, кивнула на темно-красную с золотой окантовкой бензопилу.

— Полагаю, мы здесь закончили.

— Не поняла?

— Это и есть твое оружие, — туманно пояснил Александр. — Бери его и пошли дальше. И палец изо рта вытащи, с ним уже все в порядке.

Гелла, краснея до кончиков ушей, оставила палец в покое, с удивлением отмечая, что от царапины не осталось ни следа.

— У меня что, слюни с заживляющим эффектом?

— Близко, но нет, — хохотнул Алекс, — иначе всем пострадавшим жнецам пришлось бы вылизываться, чтобы залечить свои раны. Наши тела обладают возможностью самоисцеляться, еще одна удобнейшая вещь в жизни любого жнеца.

Девушка подхватила бензопилу и удивленно хмыкнула:

— Такая легкая, кто бы мог подумать.

— Все для максимального удобства сотрудников.

Александр подошел к месту, где лежала бензопила, и поднял со стеллажа что-то еще, хотя Гелла могла поклясться, что еще секунду назад там ничего не было. Молча взял ее правую руку и надел на большой палец кольцо с геометрической резьбой по всему контуру. Предвосхищая ее вопрос, парень сразу пояснил:

— Это чтобы постоянно не таскать оружие в руках. У нас всех есть такие кольца.

Продемонстрировав в качестве доказательства свою руку, жнец направился к выходу. Девушка последовала за ним, на ходу интересуясь:

— А как именно работает эта система?

— Просто подумай о том, что хочешь спрятать оружие, и оно исчезнет.

Она честно выполнила указания своего куратора и бензопила действительно буквально растворилась в ее руках, рассыпавшись на тысячи мерцающих теплым светом огоньков. Как ни странно, но девушка подумала, что ее новое оружие это действительно то, что надо.

— Потом покажу тебе, как трансформировать ее во что-нибудь менее громоздкое. Если возникнет такая необходимость, то, скажем, во время боя ты можешь перевоплотить бензопилу в лезвие, например.

— Это как ты из косы нож сделал?

— Да.

— Вот это чудеса, — только и смогла выдать Гелла.

— Ничего необычного, у нас это в порядке вещей.

— Но я не так уж и долго в ваших рядах, чтобы меня ничего не удивляло.

Алекс только неопределенно пожал плечами, после чего взял ее за руку и переместил их в маленький уютный кабинет. Деревянный стол, книжный шкаф, маленький кожаный диван и пара таких же кресел. Кот, не дожидаясь разрешения, тут же залез на одно из них.

— Это мой кабинет, точнее, наш, — не дожидаясь вопроса, сказал Александр. — Потому что своим личным ты сможешь обзавестись только если станешь главой подразделения, что, в ближайшее время по понятным причинам тебе вряд ли светит. Обычно наш отдел собирается здесь для работы. Чай-кофе будешь?

— А молоко есть? — отрешенно спросила Гелла, разглядывая кабинет.

— Найдем.

— Тогда кофе, пожалуйста.

Пока Алекс копошился возле одной из секций шкафа, готовя ароматный напиток, девушка подошла к окну с широким низким подоконником, на котором было раскидано несколько подушек. Она присела не его краешек, приникая взглядом к виду, простиравшемуся за окном. А там действительно было на что посмотреть. Пожалуй, больше всего это могло напоминать космос, каким его любили изображать на обложках журналов и отредактированных картинках, только в светлом варианте. Здание, в котором они находились, висело где-то посреди заполненного потоками яркого теплого света пространства. Мириады сверкающих огоньков размером от монеты до автомобиля переливались золотом и серебром, скопления нежно-голубых песчинок были похожи на движимые силой ветра морские волны. И все это сказочное сияние находилось в непрерывном движении поражая своим великолепием, и то и дело складываясь в причудливые завораживающие формы. Здание медленно и величественно плыло среди этого пространства, словно огромный корабль или дрейфующий айсберг. Хотя девушка не могла поручиться за то, действительно ли они двигались или все это было обманом зрения, создаваемым перемещающимися огнями вокруг.

— Что это такое? — затаив дыхание, спросила она, не отрывая взгляда от сверкающих потоков сияния.

— Это то, как выглядит наш мир на самом деле, — ответил Алекс, протягивая ей чашку с кофе. Гелла благодарно кивнула и он продолжил: — Когда наступает ночь, становится еще красивее. Небо темнеет, а огни из голубых становятся разноцветными. Красота такая, что можно смотреть часами, мне, по крайней мере, за сотни лет работы так и не надоело.

— То есть, если мы сейчас попадем на землю, то я увижу нечто подобное, скажем, вместо неба?

— И вместо неба тоже. Наш мир удивительно красив и выглядит совсем не так, как ты привыкла видеть.

— Как именно?

— Очень-очень красиво, все, что ты видела до этого, ни в какое сравнение не идет, будто ты всегда смотрела на него сквозь грязное стекло. Сама увидишь, как вернемся, а сейчас пора заняться делом.

— Забрать чью-то душу? — догадалась Гелла.

— Точно. И даже не чью-то, а душу одного потенциального жнеца, прошедшего Испытание.

Александр вернулся к столу и взял тонкую папку. Девушка хвостиком последовала за ним, заглядывая через плечо. Однако, увидев фотографию, прикрепленную к делу, она, не сдержавшись, охнула и отступила назад.

— Хочешь сказать, что и так не догадалась?

— Мне приходила в голову эта мысль, но я подумала, что это уже чересчур.

— Тут чересчур ничего не бывает, — усмехнулся он.

— Мы должны будем его убить?

— Нет, что ты. Мы просто заберем его, когда он умрет.

Гелла взяла папку и быстро изучила оставшуюся информацию.

— И как это произойдет?

— Мы никогда не знаем заранее, достоверная информация есть только о времени и месте. А вот смерть может быть любая, он может семечками подавиться, а может как ты, случайно разбить голову.

— Так вот почему ты именно меня отправил за подмогой, — догадалась Гелла, — я должна была умереть…

— Именно на трамвайной конечной в без трех минут полночь.

— Мог бы сразу сказать, — с легкой обидой заметила девушка, — а не про помощь заливать.

— И как бы это выглядело? Гелла, пойди, умри пожалуйста через пятнадцать минут. К тому же подмогу действительно нужно было вызвать. Кстати, о времени и месте, держи, это тебе.

Жнец протянул ей часы на широком кожаном ремне, отличавшиеся от его аксессуара только размером. Гелла одела их на левую руку и выжидающе уставилась на Алекса, готовая поглощать дальнейшие инструкции.

— Нужно еще что-то с жильем придумать, — пробормотал тот, почесывая затылок. — Сегодня, наверное, тут переночуешь, а завтра после задания решим этот вопрос. Могу предположить, что ты захочешь жить в явном мире, по крайней мере, пока не обвыкнешься в роли жнеца.

Весь оставшийся день Александр обучал свою подопечную разрывать пространство, управляться со своим оружием и проводил экскурсию по Месту. Под вечер пришли Зэсс и Роман, поинтересоваться успехами новоиспеченной коллеги и пропустить по стаканчику. В результате, уставшая и все еще немного сбитая с толку Гелла уснула далеко за полночь, отключившись прямо в кресле.

Проснулась она от проникавшего сквозь закрытые веки света и запаха кофе и выпечки. Открыв глаза, она обнаружила себя лежащей на том самом широком подоконнике в кабинете, накрытая тонким покрывалом. Алекс сидел за столом и пил кофе. Вторая чашка и поднос с булочками стояли напротив него.

— Утречко, — сонно пробормотала девушка, поднимаясь со своей импровизированной постели. — Это ты, что ли, меня перенес?

— Ну не спать же на диване, он слишком маленький, — ответил жнец и девушка снова уловила в его голосе те же немного странные нотки, что и тогда в морге. — А подоконник как для этих целей такой огромный. Взбодрись, перекуси, и пойдем, нас ждет работа.

Она молча кивнула и принялась за завтрак. Одна из интересных особенностей Места была в том, что еда здесь появлялась по желанию жнецов практически в любых количествах. Покончив с утренним ритуалом, они быстро собрались, и Гелла разорвала пространство, перемещая их в явный мир. Получилось довольно таки неплохо, только оказались они не на тротуаре, а на крыше какого-то магазина.

— В следующий раз концентрируйся тщательней, — сказал Александр, глядя на широкую дорогу.

Данил сел в машину и с третьего раза вставил ключ в замок зажигания. Руки тряслись, в глазах двоилось, а голова болела немилосердно. Возможно, не стоило так напиваться уже третий день подряд, но ничего поделать он с собой не мог. Смерть обожаемой лучшей подруги выбила его из колеи и даже девушка, с которой он жил вот уже два года, не могла вывести его из этого состояния. Кое-как пристегнувшись, парень хлопнул дверью и медленно поехал, стараясь не вилять. Какое-то время он просто дергано полз, изредка переключая передачи, а затем унылую тишину салона разорвал звонок мобильника. Он не хотел отвечать, но назойливая мелодия раздражала еще больше, чем предстоящий разговор. Чудом выудив телефон из кармана джинс, Данил провел пальцем по сенсору и включил громкую связь.

— Дань, где тебя носит? — раздался со стороны торпеды, куда тут же закинул телефон юноша, голос его девушки.

— Домой еду, — недовольно буркнул он, пытаясь сосредоточиться на дороге.

— У тебя голос какой-то странный, ты что, пил?

— Совсем немного.

— Да ну? А судя по голосу очень даже много. Ты издеваешься надо мной? Мы ведь уже обсуждали это.

— Ты не понимаешь. У меня лучшая подруга умерла, причем такой нелепой смертью. Она мне, как сестра…была.

— Нет, не понимаю! Она тебе не сестра и не жена, я, конечно, могу понять и принять твою скорбь, но в разумных же пределах! Если ты не прекратишь вести себя, как свинья, нам придется расстаться, подумай, в конце концов, и о моих чувствах тоже.

— Да ради бога, расстаться, так расстаться. Крики ревнивой неврастенички, равнодушной к чужому горю, я тоже терпеть не намерен, — злобно процедил Данил, вдавливая педаль газа на максимум. Злость немного отрезвила затуманенный алкоголем разум, но вот бдительности не прибавила. Поэтому когда на одном из пешеходных переходов появился человек, тормозить было уже поздно. Парень до упора крутанул руль в противоположную от пешехода сторону и машина, дико визжа тормозами, вылетела на обочину, несколько раз перевернувшись. На какое-то время Данил выпал из реальности, а когда очнулся, чувствовал себя настолько хорошо, что даже не сразу понял, что именно произошло. Открыв глаза и уставившись на развернувшееся перед ним зрелище, он некоторое время недоуменно хлопал глазами, пытаясь понять, как смог выжить, в то время как машина превратилась в груду скомканного металлолома. Его размышления прервало вежливое покашливание, и когда он увидел, кто именно его издал, понял, что в действительности выжить он не смог.

Гелла протянула другу руку и, улыбнувшись, сказала:

— Привет, чувак. У меня к тебе две новости, хорошая и, как водится, плохая. Плохая в том, что ты умер. Хорошая — есть работа.

* * *

Почувствовав, что ее подопечная уже завершила перерождение, Гелла помотала головой, отгоняя внезапно нахлынувшие воспоминания, и принялась ждать, когда она придет в себя.

Илса очнулась от холода, щекотавшего спину. Поднявшись с пола, она на ватных ногах проковыляла к двери и осторожно постучалась. Дверь незамедлительно открылась, и тонкая женская рука протянула ей одежду.

— Я имела наглость взять их у тебя дома, — сказала Гелла.

— Спасибо.

Илса взяла вещи и принялась одеваться, радуясь, что ее куратор девушка. Та, будто прочитав ее мысли, весело сказала:

— Моим куратором был Ал, и когда я пришла в себя, он в походе за вещами выхватил из шкафа первое, что увидел, умора была, что надо. Ладно, идем, нас сегодня ждет огромная куча дел. К сожалению, тихого и унылого поступления в наши ряды тебе не видать, как собственных ушей.

Гелла взяла свою подопечную за руку, разорвала пространство и через секунду они уже были в Месте. Илса почувствовала легкое головокружение и в голове начали медленно возникать знания о том, куда они попали. Возможно, это было и не самое оригинальное название для обозначения рабочего центра жнецов, но иного слова кроме как Место к нему было не подобрать. Оно находилось на границе миров, недосягаемое ни для кого, кроме жнецов, умевших разрывать пространство. И если под защитными куполами все выглядело как в реальном мире, то здесь можно было увидеть, как междумирье выглядело на самом деле. Дав девушке осмотреться, Гелла указала на маячившую впереди одну из многочисленных дверей.

— Сейчас будем знакомить тебя с начальством.

— С начальством? — с трепетом переспросила Илса. Идти туда было немного страшновато. Под начальством Гелла подразумевала конечно же Шефа и представление всех новеньких было неотъемлемой частью вступления на службу. Однако ей было страшновато предстать перед самим Мастером Владеющим Душами, Создателем, Богом… У него было много имен во всех временах и цивилизациях, однако неизменным везде и всегда оставалось лишь одно имя — Смерть.

Илса, собираясь с мыслями, не проронила ни слова за короткий путь до нужной двери. Постучав и дождавшись приглашения, девушки быстро юркнули в кабинет.

Смерть сидел за столом и как всегда был занят.

— Доброе утро, Шеф! — поздоровалась Гелла.

— Здравствуй, — ответил Смерть. — Илса, рад знакомству.

Девушка в ответ лишь сдержано кивнула.

— Разберитесь с формальностями, подберите нашей новенькой оружие и у меня для вас дело.

— Что нужно делать?

— Вы должны как можно скорее навестить отца Себастьяна, у него для нас есть что-то интересное. Он будет ждать вас в метро, у входа в катакомбы. Подробности у Алекса.

— В таком случае, не будем задерживаться. Как выясним, что узнал святой отец, сразу вернемся.

Мужчина согласно кивнул и они, попрощавшись, вышли.

Гелла прикрыла двери и наставительно произнесла:

— Запомни, Илса, разрывать пространство в кабинете Шефа — это признак крайне дурного тона. О, а теперь тебе нужно помолчать и сделать вежливое лицо.

Илса оглянулась и увидела приближавшегося к ним мужчину. Он был очень высокий, широкоплечий и выглядел на добрый десяток лет старше, чем все кого девушка успела здесь мельком заметить. Ярко-зеленые, будто подсвеченные изнутри глаза на смуглом лице был неподвижны и холодны, как ледышки. Но больше всего приковывали взгляд ядовито-красные волосы, достававшие мужчине до пояса, и такого же цвета брови и ресницы.

— Рад видеть тебя в добром здравии, Гелла, — сказал он глубоким звучным голосом, приблизившись к девушкам.

— Взаимно, Каденция, — почтительно склонив голову, ответила она.

— Полагаю, тебя можно поздравить с успешным завершением задания.

— Большое спасибо. Слышать подобное от тебя — высшая степень похвалы после Шефа.

— Ты мне льстишь, — на лице жнеца промелькнула тень улыбки. — Что ж, не буду отвлекать вас, дамы.

— Доброго дня, Каденция, — кивнула девушка, встряхнув кудрями, и мужчина направился дальше по своим делам. Гелла тоже, недолго думая, переместила их в пустой кабинет.

— Кто это был?

— Помнишь, я говорила про самого первого жнеца, который целых три раза переродился сам в себя? Так вот это Каденция. Он невероятно силен и его практически невозможно убить, — с легкой тенью восторженности ответила ей куратор.

— А какая у него способность? — спросила Илса, полностью понявшая чувства девушки. Красноволосый жнец и вправду вызывал необъяснимое желание тихонько попискивать от восторга где-нибудь на почтительном расстоянии. Она даже не удивилась бы, узнав, что Каденция местный идол всех новеньких — хладнокровный и несокрушимый.

— Видеть сокрытое. Неважно, насколько сильную магию применили скрывающие и как хорошо они старались, Каденция это увидит. Ничто не в состоянии укрыться от его глаз. Поговаривают, что ему по силам даже в душу заглянуть.

— По-моему, это совсем уж фантастически звучит.

— Я раньше тоже так думала, — не вдаваясь в подробности, усмехнулась Гелла. — В общем, Каденция — это почти как второй Шеф, всегда будь с ним максимально вежлива и лишних вопросов не задавай.

Тут открылась дверь в кабинет и их разговор прервали. Александр подобно урагану ворвался внутрь, стремительно прошествовал к столу и упал в кресло.

— Вы уже были у Шефа?

— Само собой, — ответила Гелла. — Он сказал, у отца Себастьяна есть для нас какая-то информация.

— Ага. Он что-то нашел, говорит, что это важно и может быть как-то связано с тобой.

— Со мной?

— Это может быть что-то связанное со свидетельствованием.

— В таком случае нам действительно лучше не медлить.

— Есть, правда, одна проблема.

— Какая еще проблема? — недоуменно нахмурила рыжие брови девушка.

— Что бы там не выяснил отец Себастьян, акалетам это тоже известно, они закрыли преградой весь район, где мы должны встретиться, еще вчера вечером.

— Ну что ж, придется прокатиться.

Переместившись в явный мир, жнецы спустились в метро на одной из станций на границе преграды и принялись ожидать поезда. Илса молча прокручивала кольцо на большом пальце, которое досталось ей вместе с тонкой черной катаной в качестве косы смерти жнеца, и размышляла, не слишком ли нагло будет поинтересоваться у Геллы, что же именно она увидела, что сделало ее случайным свидетелем.

Такие люди обладали почти что фантастической способностью влиять на происходящее. Каждый свидетель мог изменить ход одного решающего события столь кардинальным образом, что даже когда ситуация была безнадежна, а печальный исход предрешен, все изменялось в противоположную сторону. Благодаря соприкосновению с потусторонним, которое простому человеку изначально было видеть не предначертано, они получали одноразовое могущество, но такой силы, что даже естественное устройство мира могло изменяться под их влиянием. Что-то вроде одноразового божества, которое, в отличие от Смерти, могло повлиять на материю мира, не разрушая ее. Личность случайного свидетеля, как и само его существование, тщательно скрывалось от акалетов и ее разоблачение считалось недопустимым.

После недолгих размышлений, Илса все же решилась спросить:

— Скажи, что именно сделало тебя случайным свидетелем?

— Я увидела, как убили сестру Алекса.

Илса удрученно замолчала, понимая, что все же затронула не слишком приятную для новых знакомых тему. Неловкую паузу нарушил голос Геллы, смотревшей куда-то Александру через плечо.

— О, а вот и моральная поддержка прибыла.

Девушка тоже устремила взгляд том направлении и увидела неторопливо приближающегося к ним парня. Худоватый и довольно бледнокожий, он был одет тонкую белоснежную рубашку и серые джинсы. Прямые волосы, слегка прикрывавшие шею, отливали серебром, а в походке сквозило что-то хищное. Проигнорировав Александра и Илсу, он подошел к Гелле и, наклонившись вплотную к ее лицу, сказал:

— Ну почему же только моральная? Аморальная тоже. К тому же, я с удовольствием готов оказать тебе любой вид поддержки вне зависимости от времени суток, погоды и прочих переменных.

— В таком случае, заставлю тебя как-нибудь мои вещи вручную постирать, — хмыкнула та, отстраняя от себя бесстрашного наглеца, — это очень меня поддержит.

— Ты же знаешь, только прикажи, — многообещающе ухмыльнулся парень, сверкая фиолетовыми глазами.

Илса с удивлением обнаружила, что на незнакомце нет цветных линз, как она сначала подумала, его зрачки действительно были темно-фиолетовыми. Ей пришло в голову, что тот мог сделать операцию по смене цвета глаз, которая была очень популярна среди молодежи в последнее время, но вовремя вспомнила, что обычным людям вообще не положено обращать внимание на трех стоящих на платформе жнецов, а уж тем более так фамильярно с ними разговаривать.

— Прекрати ломать комедию, Томоэ, — сказал Александр. — Ты смущаешь нашу подопечную.

— О-о-о-о, так ты новенькая! — театрально воскликнул он и, в один шаг, оказавшись возле нее, сказал: — Демон-лис к твоим услугам. Как тебя зовут, о прекрасное создание?

— Илса, — в ступоре ответила она, заворожено глядя в глаза демону, картинно целовавшего ее руку. На секунду она поняла чувства, охватывающие кроликов, которых гипнотизирует удав. К счастью, подъехал состав и они зашли в полупустой вагон.

— И каковы наши планы на сегодня? — поинтересовался Томоэ, опираясь на закрывшуюся дверь.

— Романтическая прогулка по катакомбам в обществе отца Себастьяна, — иронично ответил ему жнец.

— Ах, со святым отцом, значит. Не могли как-нибудь без меня обойтись? Знаете же, что я его недолюбливаю.

— Ну да, конечно, недолюбливаешь, — хохотнула Гелла. — Признай, наконец, Томоэ, ты боишься его до чертиков, потому что он может стереть тебя в порошок одной силой мысли.

Томоэ демонстративно надулся и принялся со скучающим видом разглядывать немногочисленных пассажиров. Илса тем временем обратилась к Гелле:

— А кто такой этот отец Себастьян? Он тоже жнец или еще кто?

— О нет, отец Себастьян обычный смертный человек.

— Ну, с этим ты, конечно, преувеличила, — усмехнулся Александр, — обычным его точно не назовешь. Наш святой отец — человек, которого обходит смерть.

— Это как, бессмертный что ли?

— Нет, ну почему же, очень даже смертный. Если его, скажем, ножом пырнуть, то он, естественно, умрет. Просто его время еще не пришло и когда придет, неизвестно. Ему уже пятьсот лет и еще ни разу Шеф не выдал на него досье.

— А еще он может создавать Истинный Свет прямо как Алекс. Только Ал плетет паутину и ему всегда нужен помощник для усиления эффекта, а отец Себастьян просто озаряет все вокруг себя.

— Но как обычный человек оказался на такое способен?

— Обычно люди много на что способны, они просто этого не осознают, — задумчиво изрекла Гелла.

— Не хочу прерывать ваши философские лекции, но, похоже, у нас гости, — неожиданно сказал Томоэ, кивая в сторону соседнего вагона.

Гелла обернулась и увидела несколько акалетов, которые отводя немногочисленным пассажирам взгляды, пробирались к жнецам.

— Думаю, стоит убраться отсюда, — сказал Александр.

— Карма, не пригласишь нас на прогулку? — спросила Гелла, уставившись на свое отражение в прозрачном стекле двери. Темнота тоннеля делала его неожиданно ярким и насыщенным.

Илса непонимающе смотрела на отражение спутницы, но все равно пропустила момент, когда оно начало меняться. Девушка в отражении была очень похожа на Геллу, но, тем не менее, это был кто-то другой. Одарив присутствующих насмешливой улыбкой и на несколько секунду задержав взгляд на новоиспеченном жнеце, она поинтересовалась:

— Знакомиться потом будем?

— Да, потом.

— В таком случае, приглашаю вас прогуляться, сладенькие.

Девушка непостижимым образом протянула руку прямо из отражения и Гелла взялась за ее узкую ладонь. В следующее мгновение она исчезла, втянувшись в стекло, где больше не отражалось ничего, кроме белесого тумана. Томоэ последовал за ней, не прибегая к рукопожатиям, просто прикоснулся к стеклу и исчез. Илса огляделась по сторонам, но, как и следовало ожидать, никто из пассажиров не обратил внимания на происходящее. Алекс протянул ей руку и сказал:

— Не переживай, это совсем не больно, разве что немного прохладно в первый раз.

Девушка кивнула и они шагнули на Ту Сторону.

Вокруг них сомкнула высокие своды темная пещера, растянувшаяся на неопределенное расстояние. Демонесса, а больше ей быть просто некем, стояла, сложив руки на груди, и с интересом рассматривала Илсу. Ее ядовито-рыжие волосы, ниспадавшие до самых лодыжек, периодически шевелились и, как показалось девушке, вовсе не от ветра. Удовлетворившись осмотром, демон представилась:

— Карма. Ингея Валлериона Карма.

— А я…

— Не утруждайся, девочка, мне известно твое имя.

— Откуда? — задала она самый глупый вопрос, на который была способна.

— Карма — демон отражений, она может увидеть и услышать все, что захочет, заглядывая в них, — ответила Гелла. — Нам нужно выйти в районе Третьей Восточной остановки, там ждет отец Себастьян.

— Ну тогда пошли, — ухмыльнулась Карма и, ловко подцепив под локоть Томоэ, направилась вперед. Илса при этом отметила, что лис, перейдя через границу миров, избавился от своей маскировки и обзавелся болишьми пушистыми ушами и длинным пышным хвостом. Серебрянная волна отросших почти до самого пола, как и у Кармы, волос, оказалась небрежно перехвачена тонкой лентой. И лишь одежда на демоне осталась без изменений.

Девушка честно попыталась сдержать любопытство, но, очевидно, желание задать кучу вопросов было четко отражено на ее лице, потому что Гелла спустя несколько пройденных в молчании метров, сказала:

— Да спрашивай, чего уж ты.

— Почему тебе помогают демоны? Причем, может, мне, конечно, показалось, но они помогают именно тебе.

— Верно подметила. Я заключила с ними контракт, его сила вынуждает их выполнять все мои просьбы.

— Прям уж таки вынуждает! — хохотнула идущая впереди Карма. — Мы, между прочим, вполне добровольно на это мероприятие согласились.

— И зачем ты заключила контракт?

— Не могу адекватно ответить на этот вопрос… Они мне помогают, а взамен получают возможность развеять скуку и разжиться силой акалетов. Томоэ согласно заключенному договору может свободно перемещаться между миром демонов и явью, но не может провести с собой никого в обе стороны. Карма же не может пересекать границы миров без приглашения, но на Ту Сторону способна позвать кого угодно. Они помогают мне, а я взамен даю им возможность поразвлечься, к тому же, работая со жнецами, они возвращают себе статус несущих возмездие.

Илса задумчиво кивнула и принялась изучать местность. Пещера, по которой они шли, имела множество ответвлений, уходивших далеко в глубь. Стены здесь поросли густым синим мхом, форсефецирующим в темноте. Его тусклый свет озарял лица ее спутников, порождая жутковатое сходство с мертвецами.

— Впрочем, а кто они еще тогда такие? — усмехнулась про себя девушка. — Да и я, в общем-то, тоже.

Иногда на их пути попались совершенно неуместные в окружающем пейзаже сталактиты, с которых лениво стекали капли воды. Спутники Илсы очевидно понимали навскидку, сколько им нужно было пройти, но вот еще не освоившаяся девушка не представляла даже приблизительно. По ее внутренним часам выходило так, что они уже должны были прийти на место назначения, но это было не так. Время на Той Стороне текло иначе, чем в явном мире, при чем далеко не всегда с одинаковым разбросом. Зачастую не было необходимости ходить здесь пешком, так как демоны могли вывести их в любоую точку явного мира, однако это не всегда было возможно. В местах, где грань междумирья была достаточно тонкой и мир людей близко соприкасался с Той Стороной, они теряли эту способность.

Внезапно тишину пещеры разорвал странный звук, будто кто-то ронял огромные камни на землю, с каждым разом раздаваясь все ближе и ближе.

— Это то, о чем я думаю? — настороженно поинтересовался Александр.

— Именно, — с легкой усмешкой сказала Карма, — ваши пернатые дружки решили навлечь на наши головы гдарроха.

— Мда, звучит как-то совсем невесело.

— Придется возвращаться в явь, — недовольно протянула Гелла, задумчиво проводя ногтем по кончику носа.

— Ты же понимаешь, что это очевидная ловушка? — спросил Алекс.

— Естественно. Я прямо вижу, как акалеты водят свой праздничный хоровод, призывая эту дрянь.

— Вы о чем? Кто такой этот гдаррох? — спросила Илса, чувствуя себя самой непросвещенной в их небольшом отряде.

— Скажем так, это наименее интеллектуальный из всех представителей здешней фауны. И наиболее массивный, насколько мне известно. Чтобы подчинить его, нужно ровно столько времени, сколько ему понадобится, чтобы тебя прикончить. Поэтому лишний раз лучше с этим созданием не связываться.

Акалеты не могли призывать кого бы то ни было в человеческий мир, но подобные попытки могли притягивать призываемого в место параллельное тому, где они находились. То есть, как раз туда, где сейчас шли жнецы со своими проводниками.

Гелла обменялась коротким взглядом с Кармой и демонесса, описав легкий полукруг руками, выудила прямо из воздуха огромное зеркало в резной раме, покрытой позолотой.

— Томоэ, ты первый, — распорядилась Гелла, — потом Ал, мы с Илсой, Карма — замыкаешь.

— Ты меня приглашаешь? — лукаво усмехнулась демон.

— Естественно, Ингея Валлериона Карма, я приглашаю тебя в свой мир, — ответила девушка, и они по очереди вошли в зеркало. Мгновение и они снова оказались в привычном мире, в тоннеле метро, освещенном неяркими лампами. В метрах тридцати впереди маячило светлое пятно выхода на станцию. Спутники Илсы напряженно замерли, вслушиваясь в отдаленный гомон. Девушка заметила, как Александр шевельнул кистью и от него в разные стороны с легким мерцанием начал расползаться купол.

— Ладно, ребятки, ваш элемент неожиданности утрачен, слишком долго призыв заканчивали, — сказала Гелла, с первого раза заводя массивную красную бензопилу. Когда она появилась у нее в руках, Илса даже не успела заметить, а потом стало не до размышлений — на них с разных сторон набросилось сразу семь акалетов и девушка поспешила достать свою катану.

Карма с разбега впечатала подошвы своих ботинок в грудь одного из пернатых и, оттолкнувшись от него, впилась в глотку другому. Томоэ метнулся за ней, раздирая длинными когтями дезориентированного акалета. Александр одним ударом косы снес головы сразу двум противникам, а Гелла всадила в набросившегося на нее акалета свое страшное оружие. Из полутьмы выскочило еще несколько пернатых, желающих помочь собратьям. Один из них набросился на Илсу, но не успел ничего сделать — Гелла с лицом человека, нарезающего капусту, разрубила его пополам и, не останавливаясь, атаковала следующую жертву, бросив вдогонку:

— Не зевай!

После этого Илсе удалось удачно отбить несколько атак, когда, наконец, стало возможно вновь хоть что-то разглядеть. В глаза девушке тут же бросилось, как растрепанная Карма со злорадной улыбкой на лице притягивает нанизанного на собственные когти акалета и мощным укусом совершенно несвойственном такому небольшому на первый взгляд рту, выдирает ему кусок горла. Во все стороны брызнула кровь и демон, не теряя ни секунды, выдернула руки из бьющегося в предсмертных конвульсиях акалета, чтобы быстро прикоснуться пальцами к его вискам и тут же раскинуть их в стороны, словно желая кого-то обнять. Из пернатого хлынул густой поток тьмы, Карма жадно глотала силу, ее татуировки на руках и белки глаз засветились синим светом. С трудом оторвав взгляд от кусочков мяса, застрявших в когтях демона, Илса увидела, что Томоэ проделывает со своими жертвами точно такой же ритуал, только Гелла с Алексом просто методично уничтожали противников. Став друг к друг спиной, жнецы, подобно слаженному механизму, не давали ни одного шанса наседающим акалетам. А затем, оторвавшись от созерцания кипящей схватки, чтобы прикончить накинувшегося на нее пернатого, девушка увидела Свет. Он был такой же ясный и чистый, как паутина, которую плел Александр, и неотвратимой всепоглощающей волной быстро несся навстречу сражающимся. Жнецы тоже его заметили и Гелла, резким ударом ноги снимая насаженное на бензопилу тело, вытянула вперед руку, крикнув:

— Карма, Томоэ, ходу!

Томоэ, сверкнув светившимися фиолетовыми глазами, располосовал своему противнику лицо и рванул к жнецу. А вот Карма так легко отделаться не смогла. На нее набросилось сразу трое и вырваться из кольца атакующих в считанные секунды было затруднительно. Алекс и Томоэ бросились ей на помощь, а рыжеволосая девушка занялась расчисткой пути, орудуя своей бензопилой с завидной виртуозностью. Илса поспешила ей помочь. Сердце сделало несколько ударов, когда она смогла, словно в замедленной съемке наблюдать, как жнец буквально за шкирку выдирает из кольца захвата Карму, а в следующую секунду их противники с безумными криками сгорают заживо, оставляя после себя лишь пепел. Очертания убегающих от гнавшегося за ними по пятам света демонов поплыли, превращая их в два переплетающихся сгустка оранжевого и фиолетового пламени, которые вонзились в руку Геллы, впитываясь в кожу и втягиваясь под ногти. Волна Истинного Света захлестнула их, когда последняя капля огня исчезла в ее руке.

Илса почувствовала дуновение несуществующего ветра, звуки схватки сменились дикими воплями сгорающих акалетов, а в следующую секунду наступила тишина. Пытаясь подавить совершенного неуместное желание глупо улыбаться и рыдать от чувства беспричинного счастья, девушка, наконец, увидела приближавшегося к ним человека. На вид ему было лет сорок пять — пятьдесят и он вполне мог бы сойти за обычного священника, если не присматриваться. Черная сутана, круглые очки со слегка затемненными стеклами, короткие тронутые сединой русые волосы, четки в руках — ничего особенного. Но от этого худого и высокого мужчины исходило нечто столь необыкновенное, что Илса, кажется, даже дышать перестала, разглядывая его. Казалось, силой духа он мог потягаться с самим Каденцией.

— Вы как никогда вовремя, отец Себастьян, — сказала Гелла странноватым ломаным голосом. Илса повернулась к ней, намереваясь проверить, не почудилось ли ей, и тут же испуганно ойкнула. Девушка недоуменно уставилась на свою подопечную, а святой отец укоризненно произнес:

— Гелла Константиновна, зачем же ты так неподготовленные умы смущаешь?

— Ах, точно, ты же никогда раньше подобного ничего не видела, — хлопнула себя по лбу та, закатывая к потолку глаза с тремя закрывшими весь белок зрачками: фиолетовыми, желтым с зеленым, и постоянно меняющими цвет. — Действительно неловко вышло, хотя, учитывая ситуацию, времени на разъяснения не было, Карма с Томоэ еле успели ноги унести и теперь мне приходится выслушивать их возмущенный бубнеж у себя в голове.

— Извините, но я посчитал, что дальше тянуть не стоит, — ответил отец Себастьян. Он действительно прибыл очень вовремя, ворвавшись под купол и уничтожив наседавших противников. Купол обладал одной интересной особенностью — попасть в него сведущему человеку, демону, акалету или жнецу, было проще простого, а вот выйти из него по своему желанию могли лишь жнецы, умевшие разрывать пространство. — А это, полагаю, ваша новенькая?

— Ага. Илса, знакомься, это отец Себастьян, человек, которого обходит смерть. Отец, это Илса Рирей.

— Очень приятно, — улыбнулся мужчина.

— Взаимно, — ответила Илса, наблюдая, как ее куратор вновь выставляет руку вперед. Из-под ее ногтей засочился все больше разгорающийся двухцветный огонь, быстро принимающий человеческие очертания и стоило девушке моргнуть, как перед ними снова стояли демоны в своем привычном виде. Заляпанная кровью Карма тут же негодующе набросилась на священника:

— Себастьян, Вы нас чуть не угробили! Что за преступная халатность?! И это после всего, что мыс Томоэ для вас сделали! Верно говорю, Томоэ?

Демон-лис кивнул, скрещивая руки на груди и демонстративно выпячивая нижнюю губу.

— Приведите себя в порядок, дети мои, — пропустив мимо ушей гневную тираду, сказал отец Себастьян, — ибо вашим неподобающим видом только детей пугать, а не по приличным местам ходить.

— Нет ничего забавнее, чем когда святой отец, способный уничтожать порождения тьмы Истинным Светом, называет детьми своими парочку демонов — хохотнул Александр, пожимая руку мужчине, — хоть анекдоты слагай.

Отец Себастьян ответил на это заявление легкой улыбкой и продолжил:

— Что ж, предлагаю дойти до станции под покровом купола и отправится в место, которое я хотел вам показать.

Спутники дружно кивнули и двинулись в указанном направлении. Илса, принялась с интересом наблюдать, как демоны занялись привидением себя в порядок. Почти синхронно передернув плечами, они, как ни в чем не бывало, шли вслед за жнецами, но по ним будто прошла невидимая волна, превращая на несколько секунд в размытые силуэты. Затем наваждение схлынуло подобно успокоившейся водной глади и оба нечеловека вновь выглядели так, будто и не участвовали только что в сражении.

Выбравшись на платформу, они пересекли ее насквозь и остановились возле одной из многочисленных неприметных дверей. Александр сделал характерный жест рукой, будто поворачивая дверную ручку, раздался тихий щелчок и дверь открылась. Когда все зашли внутрь, жнец снял купол и по ту сторону двери тут же раздался неравномерный гомон пассажиров, тихий гул генераторов и голос роботов, объявлявших прибытие составов. Они оказались в полутемном коридоре, ведущем куда-то вниз, еще глубже под землю.

— Странно, что здесь камер нет, — озадаченно заметила Илса, оглядываясь по сторонам.

— А они здесь и не нужны. Единственный ключ от этих дверей есть только у диспетчера станции и войти сюда постороннему человеку не представляется возможным, — ответила Гелла.

Девушка хотела спросить, как же тогда сюда смог попасть в прошлый раз отец Себастьян, но неожиданно ее взгляд наткнулся на медальон, висевший на шее священника, и она промолчала. Сгусток огня в ладонях, заключенный в ромб — символ Хранителя Реликвий. Хранители Реликвий появились примерно двести лет назад и образовали небольшой орден, следивший за сохранением всех важных культурных объектов в городе и стране. И судя по окантовке из драгоценных камней на медальоне, Себастьян был его главой, а значит, мог в любое время попасть во все места, имеющие историческое и культурное значение.

Они некоторое время спускались вниз, плутая по узким переходам, выложенным старым раскрошившимся кирпичом. Верхние ярусы были более ухоженными и в некоторых местах даже виднелись следы реставрации, но чем ниже они спускались, тем старее становились тоннели. Сначала исчезла установленная на верхних секциях система искусственной вентиляции, затем современные светодиодные полосы светильников сменились на древние лампы накаливания, закрытые проржавевшими железными решетками. Когда они, наконец, пришли на нужный уровень, Илсе пришла в голову мысль, что это место не для тех, кто страдает клаустрофобией. Потолок опустился так, что мужская часть их команды то и дело пригибались, чтобы не цеплять головами поросшие редким мхом и затянутые паутиной кирпичи. Воздух стал затхлый и немного влажный, будто неподалеку протекали подземные воды, хотя вполне возможно, что так оно и было.

Их целью оказалось небольшое расширение в одном из переходов. Здесь помимо тусклых светильников горело множество свечей, причудливым образом расставленных в нишах, оставшихся на месте выпавших когда-то кирпичей. На шероховатом, покрытом мелким выбоинами полу тоже стояли прогоревшие свечи, венчая вершины замысловатой пентаграммы.

— Ого, тут явно какой-то ритуал проводили, — с видом знатока заявила Илса.

Ее смелое заявление было самым неприличным образом проигнорировано, а отец Себастьян тем временем начал свой рассказ.

— Я ехал мимо по делам в сиротский приют, когда почувствовал эманации, исходящие из этого места. Конечно, я тут же поспешил выяснить, что здесь происходит, но как только спустился вниз, был моментально атакован. Мне пришлось уничтожить нападавших, но я успел разглядеть нескольких акалетов и еще какое-то существо. Оно, как ни странно, успело удрать, прежде чем волна Света его достигла.

— Что еще за существо? — настороженно спросил Алекс.

— Не знаю, не смог его разглядеть, оно стояло за кольцом света… Похоже на человека, больше ничего сказать не могу. Оно явно не хотело, чтоб его кто-то увидел. Но эманации от него исходили настолько извращенные, что я даже не берусь предположить, что это.

— Собственно, акалеты вообще вряд ли хотели, чтобы кто-то обнаружил это место, — задумчиво констатировала Гелла, — отца Себастьяна сюда ведь совершенно случайно занесло, а так мы бы действительно оставались в неведении. Интересно, что они пытались сделать?

— Призвать низшего демона, — внезапно ответил Томоэ. — Здесь имел место быть ритуал призыва и подчиненияе совсем классическая его форма, но все же.

— Акалеты пытались призвать низшего демона?

— Да, неудачно, правда, кольцо пентаграммы разорвано, и каждая пятая из пятидесяти шести свеч потухла, — сказал лис. — Непонятно только почему именно у них не вышло, из-за того, что ритуал был прерван или потому что они в принципе на это не способны.

— В любом случае, это не самые приятные новости, — пробормотала Гелла. — Не верится, конечно, что они на такое способны, но опасений это не может не вызывать.

— Они нашли способ плодиться, как кролики, так почему бы не придумать способ контролировать низших демонов?

— Если так, то это очень плохо. Нельзя нам допускать такого численного преимущества с их стороны. Может, стоит подчинить всех демонов с помощью моей способности? Хотя всегда существует вероятность того, что контроль могут перехватить.

— Ты не сможешь подчинить своей воле всех существ Той Стороны, — сказала Карма, — такое огромное количество нитей их сознания опутают твой разум и сведут с ума.

— Ты не знаешь этого наверняка, — поджав губы, ответила Гелла. — К тому же, это единственный способ обеспечить численное преимущество перед пернатыми и помешать им захватить контроль над демонами.

— Я знаю один способ безоговорочно подчинить себе всех существ Той Стороны оставаясь с чистым рассудком, и никто не сможет перехватить над ними контроль, — медленно произнесла демон, — но есть парочка «но».

— Что за способ?

— Нам нужна Корона Повиновения.

— Это еще что такое? — недоуменно переспросила Гелла.

— Это древний артефакт, содержащий в себе огромную магию, заложенную, по слухам, самим создателем. Носящий Корону может подчинить себе любые создания Той Стороны в любом количестве без малейшего вреда для себя. Корона вбирает в себя нити, связывающие подчиненных существ, и ее владелец может спокойно управлять несметной армией.

— Полагаю, сейчас самое время огласить список «но».

— Их всего два, — сказала Карма. — Первое «но» — Корону может носить только демон, а второе — она давно утеряна в явном мире.

— Мда уж… А есть хоть какие-то предположения, где она находится?

— Ходят слухи, что в свое время кто-то из нашей братии заключил сделку с представителем рода человеческого, само собой, предварительно эту Корону украв. Согласно условиям сделки, пока жив наследник договоренности, демон будет служить ему, но когда род прервется, последний из семьи будет обязан вернуть Корону.

— К чему такие сложности? Почему нельзя было сразу оставить эту Корону у себя? — задала резонный вопрос Илса.

— Носящему Корону не может не подчиниться любой обитатель Той Стороны, даже высший демон. В те времена еще многие помнили о своем истинном предназначении, и если бы корыстный предатель сразу после кражи напялил ее себе на голову, то тут же лишился бы и ее и Короны. А теперь это просто преданная забвению реликвия и если она когда-нибудь и всплывет, то демоны скорее озаботятся вопросом, как заполучить ее в собственное распоряжение.

— Но Томоэ же сказал, что обладателю Короны все будут подчиняться.

— Да, но постоянно ее вряд ли будут носить… Хотя я, может, и носил бы. Спать неудобно, конечно, но все же, — улыбнулся лис. — А что до времен минувших, то тебе, девочка, уже должно быть известно, в каких отношениях раньше пребывали демоны и жнецы. Если бы вор раскрыл свою личность, то ему пришлось бы познакомиться с косой смерти кого-нибудь из ваших.

— Странно, что я про эту Корону вообще впервые слышу, — сказал Александр.

— Корона Повиновения была украдена еще до последней масштабной битвы с акалетами, — ответила Карма, — тебя тогда еще и в помине не было.

— В общем, найдем Корону, получим власть над Той Стороной, — подытожила Гелла. — Вот только где ее искать?

— Нужно выяснить, кто из демонов ее украл и с кем заключил сделку, — задумчиво пробормотала демон отражений, рассматривая надломленный во время стычки с акалетами коготь. Легкое движение пальцем и ее маникюр снова стал безупречным.

— В таком случае, я думаю, нам стоит посетить Библиотеку, — сказал Алекс.

— Отличная идея, — поддержала Гелла. — Проверим все сделки, заключенные в то время, и вычислим вора.

— Тогда отправляемся.

Глава 7. Правила этикета

— Кто сегодня дежурит, не знаешь?

— Кажется, Роман, — ответила Гелла, подходя к массивным двустворчатым дверям. Внушительная конструкция без единого шороха раздвинулась в стороны, впуская визитеров в Библиотеку. У входа за широким белым столом действительно сидел бывший следователь. Заметив вошедших, он приветливо помахал рукой и вышел навстречу.

— Чего это вас нелегкая принесла? Новенькую на экскурсию решили привести?

— И да и нет, — ответил Алекс, пожимая другу руку. — Нам нужно просмотреть все сделки демонов, заключенные незадолго до последнего катаклизма.

— Неожиданно, — хмыкнул Роман.

— Отец Себастьян выяснил, что акалеты пытаются призывать низших демонов, — сказала Гелла, — очевидно, чтобы задавить нас количеством. Но Карма утверждает, что существует некий артефакт, корона, которая может подчинить всех созданий Той Стороны. По закону жанра она, естественно, была украдена, а затем утеряна, а слухи утверждают, что вор-демон заключил сделку с человеком, чтобы ее скрыть.

— Все как всегда, — констатировал жнец, — было просто, было бы скучно. Ну что ж, идем, помогу вам с поисками.

Библиотека была величественным и монументальным местом. Здесь хранилась информация обо всех произошедших событиях мира в общем и каждой душе в частности. В Библиотеке можно было найти все, что угодно, начиная с того, кем ты был в прошлых жизнях, и заканчивая историей появления первого живого создания на этом свете. Все когда-либо заключенные сделки демонов и людей также хранились здесь, покоившись где-то среди нескончаемых стеллажей, заполненных книгами. Пока жнецы разговаривали, Илса имела возможность осмотреться, потому что никакие знания об этом месте, постепенно возникающие в голове, не могли заменить впечатления от личного присутствия здесь. Библиотека была огромна, при всем желании невозможно было рассмотреть ни одну из стен, которые если и были здесь, то давно затерялись в бесконечных переходах между книжными полками. Даже двери, через которые они вошли, причудливо стояли посреди широкого прохода не поддерживаемые ни одной стеной, как это было со всеми нормальными дверями. Огромная дверная коробка стояла просто вмурованная в пол подобно инсталляциям из музеев искусств и современной истории. Немногочисленных посетителей, приходивших в Библиотеку при этом, казалось, совершенно не заботило, что со стороны входа стены, как и везде в Месте, были там, где им и положено. Это был своего рода мир внутри мира, место внутри Места, необъятное, нескончаемое, постоянно расширяющееся и законы физики не имели здесь никакой силы. Массивный белый стол смотрителя на фоне многометровых стеллажей, занимавших большую часть пространства, казался игрушечным. Сами стеллажи, выкрашенные в белый цвет, как и всё в Библиотеке, были оснащены длинными передвижными лестницами, что позволяло быстро перемещаться между высокими полками. Изначально работа в Библиотеке была обязанностью акалетов, они были ее смотрителями и отвечали за преобразование, рассортировку и размещение всей необходимой информации. Если кому-то из жнецов оказывалась нужна информация, они предоставляли им все необходимое. Благодаря огромным крыльям даже самые высокие полки не были для акалетов проблемой. Однако после первого катаклизма остро стал вопрос о том, как в дальнейшем обеспечить нормальную работу Библиотеки. В результате стеллажи оснастили лестницами, а для всех жнецов ввели обязательные дежурства в качестве смотрителей.

Визитеры, следуя за Романом, разорвали пространство в нужном направлении, и парень сказал, указывая на один из стеллажей:

— Вот, это нужные нам полки.

Жнецы быстро рассредоточились и принялись за поиски, но, несмотря на оперативность, нужную книгу они нашил только спустя несколько часов.

— Смотрите, кажется, это то, что нужно, — сказала Гелла, перелистывая страницы. После того, как все подошли поближе, она продолжила: — Ромея Золен, демон отражений, заключила сделку с человеком по имени Иселай Монтонесси за два месяца до последнего катаклизма, сделка носит наследственный характер и пока соблюдаются ее условия, она будет переходит к каждому последующему прямому наследнику семьи. Стоит заметить, что семейство Монтонесси благополучно пережило катаклизм и существует поныне с той же фамилией, неоднократно сменяв места жительства. Последний известный адрес у нас в городе, на данный момент семья, имеющая далеко не самый маленький капитал занимается, помимо собственного бизнеса, благотворительностью и ее члены являются весьма уважаемыми представителями высшего света.

— Похоже на правду, — согласился Алекс, — по крайней мере, это единственная сделка из всех, что мы просмотрели, подходящая под описание. В конце концов, мало какой демон захочет связывать себя узами повиновения на столь неопределенный и долгий срок.

— Ладно, в таком случае, пока здесь сворачиваемся. Завтра поговорим с Кармой, выясним, что она знает про эту Ромею, а сейчас нужно заняться обучением Илсы, иначе брать ее с собой куда либо будет рискованно.

— Хорошо, я пока наведаюсь с отчетом к Шефу, — решил жнец.

— Тогда до вечера, — кивнул Роман. — Встречаемся как обычно?

— Так точно.

Отметившись на выходе, жнецы покинули Библиотеку, и Гелла занялась обучением подопечной, которое продлилось до поздней ночи, и было прервано лишь после появления всех членов их небольшой компании. Первым пришел паренек, которого Илса до этого еще ни разу не видела. На вид ему было лет тринадцать-четырнадцать. Невысокий, худой со светло-рыжими волосами и золотыми глазами. Взгляд вертикальных зрачков на мгновение остановился на девушке, но, увидев Геллу, парень тут же потерял интерес ко всему окружающему. Илса с удивлением наблюдала, как мальчик в два счета оказавшись возле ее куратора, уселся на подлокотник кресла, в котором она сидела, и, извернувшись в не вполне человеческой позе, подставил ей под руку пушистое кошачье ухо. В этом он был похож на Томоэ в своем истинном облике. Там, где у обычных людей должны были располагаться органы слуха, у него была лишь гладкая кожа и волосы, а его пушистые уши, покрытые шерстью того же цвета, что и волосы, находились гораздо выше.

— Ты почему не дома, Лука? — спросила Гелла, машинально почесывая странного парнишку за ухом. Когда он извернулся, подставляя ей шею, Илса заметила, что она перехвачена черной с золотой окантовкой лентой, какими модно было обвязывать котят.

— Дома скучно, а еще я хотел познакомиться с вашей новенькой.

— Ну что ж, знакомься, это Илса Рирей. Илса, это Лука, мой фамильяр.

— Очень приятно, — ответила девушка, внимательней присматриваясь к пареньку. За свое короткое пребывание в роли жнеца она впервые видела настоящего фамильяра. Теперь она заметила, что кроме ушей он действительно не имеет ничего общего с демоном, его энергетический ореол был совершенно другого цвета. Все сущности, населяющие мир обладали уникальным энергетическим ореолом, он проявлялся как легкое свечение на поверхности кожи и демонам, как правило, принадлежали синие и фиолетовые цвета. Акалетам, как созданиям из Истинного Света, был присущ золотой цвет, жнецам — серебряный, людям — небесно-голубой. А вот ореол фамильяров переливался всеми цветами радуги, давая понять, что они сила своих хозяев, обретшая материальную форму. Создать фамильяра мог не каждый, те жнецы, которые в процессе службы еще не успели развить свои умения и силу до нужного уровня были лишены такой возможности. Обычно такое умение приходило лет через сто пятьдесят — двести и девушка всерьез задумалась о том, что Лука выглядит слишком взрослым для фамильяра, которому едва перевалило за полторы сотни. Создавалось впечатление, что он уже давно вырос, ведь в человеческой форме они выглядели не старше четырнадцати. Гелла, будто заметив замешательство подопечной, пояснила:

— Его создал Александр, еще когда я была человеком.

Девушка понятливо кивнула, а затем их разговор прервали остальные члены команды, подоспевшие на общий сбор.

После обсуждения всех насущных дел и сложившейся ситуации, Гелла выступила с необычной на взгляд новенькой темой.

— Итак, у нас остается последний животрепещущий вопрос на повестке дня, — сказала девушка, заводя за ухо вьющуюся рыжую прядь, — где мы будем селить Илсу?

— Мне кажется или наше отделение единственное хронически забывает о благоустройстве своих сотрудников? — весело хохотнул Зэсс.

— Ты о чем? — спросила Илса.

Во время перерождения нового жнеца, его будущие коллеги должны были озаботиться жилищным вопросом своего новенького. Как правило, почти все предпочитали жить в явном мире, а некоторые и вовсе в тех местах, где проживали при жизни. И когда новый жнец завершал свое перерождение, то уже мог отправиться в собственное жилье, а не оббивать пороги Места.

— Яру и Алекса забирал лично Шеф, было это незадолго после последнего катаклизма и ему, само собой, было не до таких мелочей, — пояснил Зэсс. — Поэтому им пришлось ночевать в одном из коридоров Места. Когда сюда попал я, случилась крупная стычка с акалетами и они напрочь про меня забыли. В результате я заблудился в Библиотеке, прежде чем в моей голове утрамбовались нужные знания о ней, и заснул возле одного из стеллажей. На Романа припало огромное количество работы и прежде чем мы смогли хотя бы присесть отдохнуть, прошло несколько дней. Когда перерождалась Гелла, Ал ушел в запой из-за смерти сестры, а потом почти сразу появился Данил и тогда в запой мы уже ушли все вместе, оплакивая павшую и празднуя пополнение. Теперь вот и ты традицию продолжаешь, с этой суматохой мы совсем об этом забыли.

— Может, пока ко мне ее определим? У меня просторно, так что мешать друг другу не будем, — предложил Данил.

— Хм, а это мысль, — задумчиво пробормотала Гелла. — Илса, что думаешь?

— Ну, если я и вправду не буду никому мешать, то почему бы и нет…

— Отлично, тогда объявляю заседание клуба закрытым, — шутливо сказал Александр. — А нам с тобой, моя дорогая леди, пора в патруль.

— Вас до утра не ждать, я так понимаю? — поинтересовался Лука, мягко спрыгивая на пол.

— Нет, так что можешь тунеядствовать и опустошать холодильник, — усмехнулся жнец.

— Ну и демоны с вами, не жалуйтесь потом, что я слопал все пирожные, — ответил фамильяр и, разорвав пространство, исчез. Силе жнеца, что обрела материальную форму, это было под силу.

— Не знала, что фамильярам нужно есть, — недоуменно высказалась Илса.

— А им и не надо. Он просто не отказывает себе в любви к вкусностям, как и мы, впрочем.

— А Гелла с Александром не просто напарники, да? — решила удовлетворить свое любопытство девушка, пока Данил показывал ей свое жилище. Здесь было действительно просторно, жнец занял целый пентхаус с мансардой в одной из высоток в центре города. Обычному человеку пришлось бы выложить немалые деньги за покупку и содержание этого места, однако для жнецов это были не заслуживающие внимания пустяки.

— Ну, можно и так сказать.

— Не думала, что у вас разрешены служебные романы.

— Ого, как грозно звучит! Служебный роман! — рассмеялся собеседник. — А ты что хотела? Жнецы ведь не бесчувственные и ничего не желающие чурбаны, хотя технически мы, конечно, можем такими быть. Или ты считала, что мы спускаемся с небес, прикидываясь богами, и совращаем девственниц?

— Нет, что ты, хотя звучит забавно, — улыбнулась Илса. — Просто не задумывалась об этом, потому и удивилась.

— Видела бы ты, как они с Алом грызлись поначалу, это было что-то с чем-то.

— А по ним и не скажешь.

— Он был убит горем от смерти Ярославы и на какое-то время вбил себе в голову глупую мысль, что раз не уберег родную сестру, то и Геллу не убережет. А так как Шеф запретил ему отказ от кураторства, если только обе стороны не подадут такую просьбу, он всячески пытался ее к этому подтолкнуть.

— А чего запретил-то?

— Ну, полагаю, что Создателю виднее, как все должно идти.

— Ну что, идем? — спросил Алекс, когда они закончили перекусывать. Кофе и булочки в этом кабинете всегда уходили за милую душу и Гелла постоянно шутила на тему того, что очень хорошо быть жнецом, можно есть и не толстеть.

— Да, пошли, как раз смена начинается.

Жнецы разорвали пространство, оказываясь в явном мире, и Гелла ненадолго подняла голову, разглядывая ночное небо.

— Нам везет на полнолуние, да? — обратилась она к спутнику.

— Вот уж точно. Все происходившие с нами важные события почему-то всегда приходятся на полную луну.

— Наверное, мы ей нравимся, — улыбнулась Гелла.

— Ну, будем надеяться, что ничего важнее кроме перерождения Илсы сегодня не случится.

— Все это навевает воспоминания, — задумчиво сказала девушка, разглядывая темневший вдалеке небольшой мост. Сейчас он выглядел совсем не так, как три столетия назад, но она помнила, как они оказались там в первый припавший на полнолуние патруль после ее перерождения. Луна действительно освещала все важные события их совместного существования, начиная с момента знакомства, и Гелла даже видела в этом некоторый символизм. Собственно, лишь это не позволило ей еще тогда поддаться на провокации напарника и подать Шефу прошение о переводе под опеку другого куратора.

— Это вполне нормально, учитывая ситуацию, но ты права, атмосфера действительно навевает, — согласился Александр, кладя руку на плечи девушки и направляя их стопы по нужному маршруту. Воспоминания одолели и его, поэтому какое-то время они просто молча шли, нарушая тишину осеннего города негромкими шагами.

* * *

Огромные двустворчатые двери мягко распахнулись, впуская в Библиотеку визитера. Гелла подняла голову, очнувшись от размышлений, и приветливо улыбнулась:

— Добрый день, Каденция.

— Добрый, Гелла. — Красноволосый жнец внимательно посмотрел на девушку, словно пытаясь разглядеть что-то видимое только ему. Постояв так какое-то время, он неожиданно сказал:

— Скоро все наладится, я бы не переживал так на твоем месте. Главное, придерживайся выбранной тактики и не поддавайся на провокации.

— О чем Вы? — несмотря на то, что жнец позволял девушке называть его на ты, Гелла все же считала, что это будет не вполне вежливо, поэтому старалась придерживаться официального тона.

— О том, что тебя сейчас беспокоит, об Алексе.

— Я надеялась, что у меня достаточно самообладания, чтобы мои проблемы не были написаны на лице крупным шрифтом, — огорченно ответила она. Александр действительно постоянно провоцировал скандалы, потому что Шеф запретил ему передавать девушку под опеку других членов команды.

— О, не переживай, с твоим самообладанием все в порядке, — усмехнулся Каденция. — Я вижу сокрытое и вовсе не обязательно это должно быть что-то материальное. Так что прислушайся к моим словам. Александр хороший жнец и прекрасный человек, просто случившееся с сестрой до сих пор не дает ему адекватно мыслить. Однако любой лед можно растопить, уж поверь мне. Я в сто двадцать пятую секцию, поработать с архивами по делу, отмечусь на выходе.

С этими словами, красноволосый жнец ушел, оставив недоумевающую девушку наедине со своими мыслями.

С момента перерождения в жнеца у Геллы сильно изменилось восприятие времени, возможно потому, что они могли жить тысячелетиями, но день пролетел быстро и незаметно. Просто в один момент в Библиотеку пришел ее сменщик, а ей самой пора было идти в патруль с Александром. Разорвав пространство в кабинет их отделения, девушка обнаружила, что ее куратор еще не пришел. Тяжело вздохнув, она опустилась в одно из кресел, на ходу сцапывая с подноса свежую булочку. Привычка заедать плохое настроение никуда не делась даже после смерти, ровно, как и друге причуды из человеческой жизни. Алекс постоянно сетовал на то, что ей нужно быть серьезней и вести себя, как подобает жнецу, но Гелла считала иначе. Если она стала жнецом, это вовсе не значит, что ей необходимо было превратиться в бесчувственную машину для соблюдения мирового равновесия. Конечно, у жнецов по сравнению с людьми имелось множество преимуществ, которые можно было использовать в сложных ситуациях. Они могли не есть, не пить и не спать хоть всю жизнь, отключать абсолютно все эмоции и никогда не чувствовать ни усталости, ни холода, ни жары. Любые болезни тоже были им незнакомы. На подобной работе это было весьма кстати, однако большинство использовало эти возможности только в случае необходимости. Все жнецы в прошлом были людьми и многие никогда не отказывались от своих человеческих привычек, даже жить предпочитали в явном мире. Поэтому, чем же ее человечность может помешать работе, Гелла решительно не понимала. Конечно, слова Каденции немного приободрили девушку, вот только что в понимании жнеца, прожившего не один десяток тысячелетий, являлось «скоро», оставалось под вопросом.

Александр появился неожиданно. Бросив на стол несколько папок, он мельком взглянул на подопечную и сказал:

— Вот ты где, собирайся, нам пора.

На улице было довольно холодно. Гелла зябко поежилась, легкая ветровка не спасала от осенней прохлады. Сегодня они с Александром патрулировали один из районов города у реки до трех часов ночи, и близость воды только усугубляла ситуацию, делая воздух еще более мерзлым и влажным. Алекс был как всегда молчалив и задумчив. В те минуты, когда жнец не пытался вывести Геллу из себя, он впадал в тихое уныние, и девушка могла поклясться, что практически ощущала тоску, окутывавшую ее куратора. Оглянувшись на мрачного парня, она лишь тихо вздохнула и снова поплотнее запахнула куртку.

— Чего вздыхаешь? — скучным тоном поинтересовался Александр, даже не глянув в ее сторону. — Умела бы контролировать терморегуляцию, не было бы холодно.

— Это слишком просто, так неинтересно, — наморщив нос, — ответила Гелла. — Ты вон тоже в курточке.

— Я в куртке, потому что она мне нравится, а так могу хоть догола раздеться и не замерзнуть в отличие от тебя.

— Я бы на это посмотрела, — хохотнула девушка. — Я тоже в куртке, потому что она мне нравится.

— А, по-моему, тебе нравится покрываться инеем и стучать зубами от холода, — скептически заметил жнец. — Стыдно обладать такой силой и не мочь себя согреть.

— Отстань, может, я не хочу себя греть, — насупилась Гелла, начиная испытывать нарастающее раздражение. В голову закралась коварная мысль о том, что сегодня кто-то из них до утра не доживет. — Все равно мы не болеем.

— Иначе ты бы не вставала с постели, жалуясь на температуру и насморк. Как можно быть такой безалаберной?

— Как можно быть таким вредным? Скажи, Алекс, ты специально это, что ли, делаешь?

— Что именно делаю?

— Выводишь меня из себя, пользуясь тем, что тебя поставили присматривать за мной.

— Больно надо, просто мне стыдно, что моя подопечная не может элементарных вещей делать, меня же так скоро засмеют все.

— А то, что я умею делать много чего неэлементарного, никого интересует, правильно?

— Правильно. Ты же жнец, не пристало тебе мерзнуть, как простому человеку.

— Вот заладил-то. Как будто сам никогда человеком не был.

— Это было очень давно, — ответил Алекс и, задумавшись, уставился на полную луну, вовсю освещающую небо, как и в первый день их знакомства. Гелла лишь отвернулась, слегка замедлив шаг. Этой ночью не было ни единого дуновения ветра, и город полностью поглотила густая мгла, придав всему вокруг неестественно таинственный вид. Девушка выдохнула и увидела, как изо рта вырвалось облачко пара, а в следующую секунду ей на плечи небрежно опустилась мужская куртка, завернув в подобие кокона почти до самых колен.

— Спасибо, — пробормотала Гелла, удивившись столь странному поступку жнеца.

— Не за что, — ответил Алекс, по-прежнему не глядя на нее и шагая вниз к реке. Несмотря на то, что во всех районах постоянно следили за порядком, здесь, в небольшой низине на мосту, как и сегодня, фонари вечно работали через один. — Не хочу всю ночь слушать, как ты стучишь зубами.

— Блин, да ты надоел уже своими подначками! — не стерпев, воскликнула Гелла. — Сколько можно меня доставать, право слово?

— Я не виноват, что ты несобранная и не в состоянии нормально работать, — ответил жнец останавливаясь.

— Это ты не можешь нормально со мной работать, — злобно рыкнула она, — Или думаешь, я не знаю, что ты просил Шефа препоручить меня кому-нибудь другому?

Жнец мрачно замолчал и девушка, несмотря на недостаточное освещение, заметила, как потемнели его глаза, став из синих практически черными.

— Я всего лишь хочу, чтобы из тебя толк вышел, — сказал он с каменным выражением лица.

— Я правил не нарушаю, веду себя нормально, а что до всего остального, так это мое личное дело. И веду себя, как самый что ни на есть нормальный человек, насколько это можно вообще назвать нормальным.

— Вот именно, что, как человек, хотя на самом деле ты жнец.

— Да что ж тебя заклинило-то? — повысила голос девушка. — Сам ведь говорил, что это не имеет никакого значения, ведь сущность моя не изменилась! Да, получила я новое тело и офигительные сверхспособности, но это не обязывает меня становиться пафосной занудой! Я же осталась собой, злюсь как человек, хочу спать как человек, мерзну как человек, л… чувствую, как человек, в общем, какая была, такая и осталась. Ничего криминального в этом нет.

Гелла замолчала и, насупившись, обижено смотрела на Алекса. В голову закралась неприятная мысль, что она совершенно неуместно, учитывая поведение жнеца, болтнула лишнего. Александр какое-то время молча смотрел на стоявшую на возвышении подопечную, а затем, в два шага оказавшись рядом и прикоснувшись пальцами к ее подбородку, с непонятным выражением лица спросил:

— И что же ты там л-чувствуешь?

От неожиданности Гелла на несколько секунд впала в ступор, вдыхая запах дорогого мужского одеколона, а затем медленно ответила:

— Что если ты не начнешь нормально себя вести, я тебя убью.

— Шефу не стоило передавать тебя под мою опеку, — неожиданно грустно сказал он. — Я не смог уберечь от смерти родную сестру, что уж говорить о тебе… Я слишком некомпетентен для кураторства.

— Во-первых, случившееся с Ярославой это неудачное стечение обстоятельств, а во-вторых, не надо меня пытаться уберечь, я сама в состоянии за себя постоять. И вообще, мог бы и моего мнения спросить, я вот лично вообще не хочу никакого другого куратора и напарника тоже, — выпалила она.

— Ну раз ты так говоришь… кто я такой, чтобы возражать, — на удивление жнец тихо рассмеялся, прислонившись лбом ко лбу Геллы и в его голосе девушке послышалось явное облегчение. — В таком случае, нам не стоит задерживаться, дежурство только началось.

Они неспешно направились дальше по маршруту и Гелла с удивлением задумалась над тем, что, очевидно, Каденции действительно под силу заглянуть даже в душу.

* * *

— Ну, Ромея всегда была той еще занозой, — поджав губы, сказала Карма. Она полувозлежала на стуле с высокой резной спинкой в совершенно немыслимой для нормального человека позе — вверх тормашками. Там, где обычные люди располагали свою пятую точку, демонесса непостижимим образом умудрилась разместить спину и часть торса. Как можно было держать равновесие в такой позе, было решительно непонятно, но Карме похоже было плевать на законы физики. Она смотрела на присутвующих свесив голову с сиденья и участвовала в беседе не испытывая ни малейших неудобств. Ее ядовито-рыжие волосы разметались далеко по полу, а босые ступни описывали в воздухе абстрактные фигуры.

Замок Кармы с довольно необычным для Той стороны названием «Затерявшаяся мечта» стоял, подобно обиталищам злых колдуний, на холме за огромным лесом. Глядя в узкие бойницы можно было увидеть лишь протянувшееся на много миль море синих зарослей, из которых то тут, то там периодически вырывались стаи крылатых существ. Жнецы явились сюда еще засветло, поэтому по дороге Илса имела возможность увидеть, как огромная фиолетовая луна на пол неба начала покрываться слепяще-светлыми прожилками, постепенно приобретая кислотно-оранжевый цвет.

На Той Стороне солнце и луна были одним и тем же светилом. К ночи оно становилось фиолетовым, утром — таким, каким жнецы видели его сейчас. Демоны называли его Льяаль, что на одном из диалектов первой цивилизации означало «негаснущий свет». Льяаль никогда не заходила за горизонт и не убывала, оставаясь огромным круглым пятном на небе мира за гранью.

— Карма, в этой башне твои покои? — поинтересовалась Илса, когда они поднимались по ступенькам винтовой лестницы вслед за хозяйкой замка.

— Тут везде мои покои, — иронично ответила демон, — но здесь мне нравится больше всего. Кроме того, считай, что я устроила тебе небольшую экскурсию по замку.

— Необычная экскурсия, — засмеялась девушка, — мы прошли от парадного входа через пару коридоров и теперь просто поднимаемся по лестнице.

— Хах, это ты, девочка, у Томоэ не была! И потом, только взгляни в окно, какой вид!

— А что там такого у Томоэ? — шепотом спросила она у идущего рядом Александра.

— Лорнфолкская башня в большинстве своем одна сплошная лестница и добраться до верхних этажей там, как минимум, затруднительно.

— Эй, я все слышу, между прочим, — с наигранным недовольством сказал неожиданно возникший за их спинами Томоэ. Жнец в ответ на это лишь усмехнулся и замедлил шаг, пожимая ему руку.

Теперь демон сидел на таком же стуле, что и Карма, и меланхолично раскачивался взад-вперед, переваривая услышанное.

— Получается, Корона хранится в семье Монтонесси, а Ромея всячески их защищает… Что ж недурно, совсем недурно.

— Остается главный вопрос, как найти и отобрать ее, — задумчиво произнесла Карма. — Можно, конечно, применить грубую силу, но я не думаю, что она вот так вот запросто отдаст такой ценный трофей, который хранила столько времени.

— Я немного разузнал о нынешнем главе семейства и наткнулся на нечто любопытное, — сказал Александр. — Несмотря на продолжение родового бизнеса, Джерард Монтонесси жуткий любитель разбрасываться деньгами. Он достаточно молод, хорош собой и обожает устраивать всяческого рода приемы. Мероприятия эти отличаются особым размахом, но попасть туда крайне непросто, если у тебя нет хотя бы небольшого состояния.

— Стоило ожидать, что богач, чью семью уже которое поколение охраняет демон, будет общаться исключительно с лицами своего круга, — хмыкнула Илса. — И часто он устраивает такие приемы?

— Следующий через неделю, на него и пойдем.

— А как же приглашения, кто нам их даст?

— Он и даст, — усмехнулся Алекс, — более того, он будет умолять, чтобы мы удостоили вниманием его жалкую вечеринку.

— С чего вдруг? — недоуменно поинтересовалась девушка.

— А с того, что наш Джерард большой любитель экзотики и когда узнает, что в город на пару дней прибыла шумная компания молодых аристократов во главе с двумя знойными близняшками, то просто не сможет устоять.

Илса недоуменно приподняла бровь. Рождение близнецов в последние сто лет стало таким редким явлением, что их впору было относить к вымирающему виду. Найти близняшек, да еще и уговорить их сотрудничать было, на ее взгляд, абсолютно нереально.

— Да ты тот еще затейник, я погляжу, — весело заметила Карма, ловким кувырком поднимаясь на ноги, — а то вечно из себя зануду несусветного строишь.

Заметив замешательство новенькой, демонесса на цыпочках, будто балерина, прошагала к стоявшей у окна Гелле и, закинув ей на плечи часть своих роскошных волос, обратилась к Илсе:

— Ну, как думаешь, где мы возьмем двух близняшек?

Они действительно были очень похожи, и вдобавок ко всему одарили девушку абсолютно одинаковыми улыбками, но та, все же, с сомнением произнесла:

— Нет, вы, конечно, действительно выглядите как сестры, но на близнецов не тяните.

— Это поправимые мелочи, — отмахнулся Александр. — Несколько профессиональных движений рук в исполнении Данила и отличить их смогут только Шеф и Каденция. Так что, леди, предлагаю повеселиться.

* * *

— А какая у тебя особая способность? — спросила Илса, глядя в стакан с газировкой. Первая ночь в качестве жнеца была слишком волнующая, чтобы она смогла уснуть и Данил любезно решил составить девушке компанию.

— Я могу придать любому существуу или предмету какой угодно вид, — ответил он, — в том числе и себе.

— Здорово. И как, тебе пригождалась такая необычная способность?

— Естественно, и не раз. Что я действительно понял будучи жнецом, так это то, что любая, даже самая нелепая на первый взгляд способность может пригодиться, а то и жизнь спасти. Особенно, когда твое магическое воздействие не способен распознать ни демон, ни акалет.

Вспоминая этот разговор, девушка подумала, что впервые увидит, как Данил это делает. Неделя, насыщенная тренировками, пролетела незаметно, и сегодня им предстояло украсть Корону Повиновения. Общий сбор был назначен в Затерявшейся Мечте и Илса удивилась, увидев в их немаленькой компании, собравшейся на Ту Сторону, Каденцию. Вежливо поздоровавшись, он шепотом спросила у Геллы:

— А почему Каденция с нами? Он ведь не из нашего отделения.

— Потому что я могу найти то искомое, где бы оно ни было сокрыто, — ответил вместо разноглазой девушки жнец, каким-то чудом услышав ее слова. — И когда речь идет о чем-то важном или о необходимости использовать какую-либо способность, принадлежность к отделениям не имеет значения.

Илса понимающе кивнула и решила сосредоточиться на предстоящем деле, однако сделать этого ей не удалось. Едва они оказались в замке, перед ними разыгралось крайне необычное на взгляд Илсы действо. Карма, увидев Каденцию, изобразила перед красноволосым жнецом какой-то замысловатый реверанс и, дождавшись такого же необычного ответа, плавно подошла к нему вплотную.

— Давненько ты не радовал нас своими визитами, Каденция, я уж было скучать начала.

— Ничего, сегодня мы с тобой даже потанцуем, — ответил тот, — но сейчас не будем задерживаться, до приема всего пол часа.

— Каденции нравится наша демонская парочка, — негромко сказала Гелла подопечной, наблюдая, как появившийся Томоэ церемонно раскланивается со жнецом.

— Почему?

— Неужели сама не догадалась?

— Они помнят его мир, да?

— Именно. За всю историю существования мира было три сражения с акалетами, уничтожившие три цивилизации, и среди тех, кто помнит самую первую, жнецов уже не осталось.

Сборы особо много времени не отняли. Когда все были готовы, Данил приступил к завершающему этапу — созданию близняшек, окрещенных Имир и Глорией. Карма и Гелла стали в центре комнаты и жнец, внимательно всмотревшись в каждую из них, начал. Илса заметила, как под его сосредоточенным взглядом ее куратор чуть вытянулась, догоняя ростом демонессу, ее волосы стали стремительно укорачиваться, а непослушные кудри выровнялись, будто под утюгом, и стали немного ярче. Карма, в свою очередь, с интересом наблюдала, как бледнеет под стать Гелле ее кожа, исчезают когти, волосы теряют ядовитый оттенок и тают, словно снег на солнце. Спустя минуту перед присутствующими стояли две абсолютно одинаковые девушки с короткими асимметричными стрижками, янтарно-желтыми глазами и аристократически бледной кожей. Одеты они были в ничем не отличавшиеся платья кроваво-красного цвета, короткие на грани приличия спереди и с длинными струящимися по полу подолами сзади. Быстро переглянувшись, они удовлетворенно кивнули, и стройным хором, будто всю жизнь репетировали, спросили:

— Ну что, идем производить фурор на публику?

Торжественный прием для меценатов проходил за городом в родовом имении Монтонесси отчасти из-за того, что после мероприятия начнется закрытая вечеринка из тех, о которых вслух обычно не говорят. Очаровательные близняшки с компанией, конечно же, были приглашены, что давало жнецам уйму времени на поиски.

— Я так рад, что вы почтили меня своим визитом, — слащаво улыбнулся Джерард Монтонесси, провожая свих гостей в просторный зал.

— Мы тоже очень рады приглашению, — изобразила нешуточный восторг Карма, одаривая худощавого светловолосого хозяина дома томным взглядом. — Мы в городе всего на несколько дней, так что ваше предложение, дорогой Джерард, пришлось весьма кстати.

— Потерпите, дорогие леди, официальная часть приема продлится пару часов, но после я не дам вам заскучать.

— Будем ждать с нетерпением, — улыбнулась Гелла.

— Ничего себе приемный зал, — тихо произнес Данил, глядя вслед удаляющемуся парню, — да тут можно преспокойно в футбол играть.

— Нужно обойти его, — неожиданно сказал Каденция. — Наша цель где-то здесь, я это чувствую.

— Логично, — кивнула Карма, — в доме, где всегда много гостей, самое ценное должно быть там, где за ним легче всего следить. Тем более, если это ценное не видно простому обывателю.

— Нам бы на пары разбиться, так ведь быстрее будет, — предложила Илса.

— Толку? Все равно вряд ли кто-то кроме Каденции сможет найти нашу цель, — возразил Зэсс.

— В таком случае, предлагаю дождаться танцев, — сказала Гелла. — Учитывая современную моду, мы обойдем весь зал в кратчайшие сроки.

Здесь Илса не могла не согласиться. Популярные светские танцевальные тенденции обязывали пары кружится по всему помещению, то и дело меняя партнера. Если наблюдать с верху, казалось, что танцующие образуют одну огромную движущуюся фигуру, но достичь такого результата можно было только если все участники досконально знали танцевальные правила. Когда пришло время, жнецы рассредоточились так, чтобы как можно чаще оказываться в паре друг с другом. Илсе в первые партнеры достался Александр. Томоэ, Зэсс и Данил пригласили на танец девушек среди гостей, а Роману и Каденции достались близняшки.

— С кем танцует Каденция, с Имир? — спросила девушка, имея в виду Геллу, когда заиграла музыка.

— Нет, он с Глорией, — ответил жнец.

— И как ты их только различаешь?

— Я знаю их обеих достаточно долго, чтобы это не составляло ни малейшего труда.

В следующую минуту их пара разбилась и она закружилась а танце с каким-то незнакомым мужчиной. Партнеры в этой постановке менялись с завидной регулярностью и в какой-то момент девушка отключилась от происходящего, слушая музыку и рассеяно разглядывая своих минутных кавалеров.

— Ты слишком беспечна, — тихо сказал Томоэ, смыкая холодные пальцы на ее плечах. От неожиданности она чуть не сбилась с ритма, но демон уже ловко перехватил ее за талию и закружил дальше. Холодок от его рук медленно расползался по позвоночнику, возвращая в реальность, — нужно быть внимательнее.

— Но не мне же пропажу искать, — недовольно буркнула в ответ Илса, стараясь скрыть смущение.

— Не тебе, — согласился демон, благодаря Данилу тоже выглядевший иначе. Черты лица неуловимо изменились, делая его непохожим на себя обычного. Прическа тоже стала другой, серебряные волосы потнмнели до русых, а глаза посерели. Однако на долю секунды Илсе показалось, что сквозь эту серость промелькнул фиолетовый отблеск. — Но ты должна помнить, девочка, что когда мы ее найдем, тебе нужно будет накрыть это место куполом за долю секунды, иначе все эти люди умрут.

И снова новый партнер. Через двух незнакомцев взявшая себя в руки девушка оказалась в паре с Каденцией.

— Ты готова? — спросил он, кружа ее вокруг своей оси.

— Да.

— Я нашел то, за чем мы пришли, но и наше присутствие тоже раскрыто. Ты должна накрыть всех куполом, когда стихнет музыка.

— Хорошо, — кивнула она. — А где же Корона?

— В картине, — ответил красноволосый жнец, взглядом указывая на огромный, в два человеческих роста, портрет основателя рода — Иселая Монтонесси. И хотя никакой короны на картине изображено не было, Илса ни на секунду не усомнилась в словах спутника.

— Каденция нашел ее, — сказал Алекс, оказавшись в паре с Геллой, — она скрыта в картине.

— И танцевальная постановка уже заканчивается, — поджала губы девушка. — Все готовы?

— Естественно. И к худшему варианту развития событий тоже, мы подстрахуем Илсу, если она не успеет.

— Подстраховать-то подстрахуем, но вот нужный момент можем упустить, а в таких ситуациях любая секунда дорога. Ромея здесь, в этом нет никаких сомнений, просто не показывается до поры до времени.

— Она тренировалась всю неделю, думаю, нам не о чем беспокоиться.

— Пожалуй что так… Она должна успеть. У нее нет другого выбора, — сказала Гелла и музыка смолкла.

— Черт, а я так надеялась, что все-таки представится возможность устроить здесь побоище, но вы, жнецы, вечно так щепетильны в этом вопросе, — недовольным тоном произнесла девушка, которую Гелла заметила до этого среди гостей, в абсолютно опустевшем зале. У нее были вьющиеся каштановые волосы и изящные черты лица, искаженные презрительной гримасой.

— У тебя всегда был дурной вкус на такие дела, Ромея, — вздохнул Томоэ, сдувая с лица прядь волос. Необходимость в маскировке отпала, и демон поспешил вернуть свой обычный вид. — Только кровь да мясо, никакого изящества.

— Я знаю, зачем вы пришли, — проигнорировала его слова Ромея Золен, — но ваши усилия тщетны, я не позволю забрать Корону.

— Спорное утверждение, — ничего не выражающим тоном возразил Каденция, небрежно забросив на плечо свой устрашающий меч. Оружие жнеца было времен первой цивилизации и Илса отметила, что никогда прежде не видела ничего подобного. В широкое лезвие длиной почти в человеческий рост ближе к рукояти был помещен внушительных размеров кристалл, служивший сосудом для какого-то неизвестного девушке топлива. Когда Каденция поворачивал ручку акселератора рядом с рукоятью, топливо из сосуда проникало прямо в меч, увеличивая силу удара жнеца в сотни раз. Говорят, Каденция был мастером-магом и при жизни сам сделал этот меч. Когда первая цивилизация была в самом расцвете, ее мастера выпускали из рук такие творения, порожденные магией и технологиями, что сейчас мало чья даже самая смелая фантазия могла представить подобное.

— Да неужели, триждыпереродившийся? — продолжила тем временем Ромея. — И кто же у меня ее отберет, ты, что ли?

— Насколько мне известно, на голове жнеца Корона Повиновения не возымеет должного эффекта, — флегматично ответил жнец, — так что, думаю, ее заберет Ингея Валлериона.

— Я смотрю, наглости вам не занимать, явились в мой дом и решили, что можете отобрать у меня нажитый непосильным трудом трофей?

— Ну, во-первых, формально это не твой дом, — вмешалась в разговор Карма, — во-вторых, не нажитое непосильным трудом, а подло украденное в самый ответственный момент оружие, и, в-третьих, Корона нужна нам для дела. Акалеты пытаются овладеть призывом и подчинением низших демонов, мы хотим помешать им, использовав Корону по назначению.

— Мне наплевать, как вы хотите ее использовать, Корона моя и вы получите ее только через мой труп.

— Ты осознаешь, что только что подписала себе смертный приговор? — нехорошо усмехнулась Карма. — Это твой последний шанс мирно договориться. Нам действительно нужна Корона, пора, наконец, усмирить обезумевших крылатых ублюдков раз и навсегда.

— Обезумевших крылатых ублюдков с неиссякаемым источником силы для демонов, должна заметить. И вообще, это даже смешно слышать такое от тебя.

— Ты о чем? — недоуменно приподняла бровь демон.

— А кто их такими сделал? — зло выкрикнула Ромея, замысловатым движением рук разрывая грань между ними и Той Стороной. Покинуть пределы купола она не могла, а вот добавить гостей — запросто. Послушные приказам хозяйки из разрыва начали появляться низшие демоны. — Да я скорее сдохну, чем отдам Корону твари, которая все это и начала.

Карма, так и не снявшая маскирующую ворожбу, растерянно почесала стриженый затылок, а затем произнесла неожиданно жестким голосом:

— Что ж, твоя воля.

Звук заводящейся бензопилы лучше всякого сигнала обозначил окончание переговоров, завязалась схватка. Каденция, дернув акселератор, напролом отправился прямиком к картине, которую охраняли твари, а Томоэ и Карма сцепились с Ромеей. Гелла снесла бензопилой голову одному из демонов, кувырком ушла в сторону от новой атаки и сбила наседавших на Илсу противников. Девушка благодарно кивнула и тут же вновь забыла обо всем, насаживая на катану очередное тело. Увидев, что красноволосый жнец неотвратимо приближается к портрету, почти загнанная в угол Ромея выскользнула из клещей собратьев и побежала наперерез. Роман сделал в ее сторону несколько выстрелов, но она отмахнулась от пуль, как от назойливых насекомых. Правда, дойти до цели ей все равно не дали — сбивая с ног, ее горло перехватила удавка, сотканная из фиолетового пламени, а злобный голос Томоэ за спиной злорадно процедил:

— Ну уж нет, милочка, никуда ты не пойдешь.

Гелла тем временем методично пробиралась вперед, разрубая врагов на части, до тех пор пока один из монстров не наступил ей на чудом уцелевший подол платья, лишив девушку равновесия. Прикинуть, как удачнее упасть, чтобы не быть съеденной, она не успела, рядом стремительно промелькнула мужская тень, вставая на пути ее падения, тонко свистнул рассекаемый воздух и она вновь почувствовала свободу движений. Александр широким взмахом косы отсек подол ее платья и не дал распластаться на полу. Сипа к спине они прорубили себе проход и замкнули полукруг жнецов вокруг портрета. Каденция, стоявший перед картиной, вытянул вперед руку и забормотал что-то на одному ему известном языке. Сквозь шум схватки послышался голос пробирающейся к ним Кармы:

— Будьте готовы, они взбесятся, как только увидят Корону! Ими движет подсознательное нежелание быть безоговорочно подчиненными!

— Как будто сейчас они не такие, — хохотнул Зэсс.

— А ты думаешь, им это нравится? — процедила демон, отшвыривая от себя очередную тушу.

Гелла заметила позади наседавшего на них полчища фиолетовые сполохи и через минуту раздался крик Томоэ:

— Эй, там! Нельзя ли немного поскорее?

В ответ голос Каденции зазвучал громче, постепенно заглушая все остальные звуки подобно лавине. Демоны, будто обезумев, бросались на жнецов, пытаясь достать медленно возникающую из картины Корону. Один из них даже умудрился перепрыгнуть заслон, но Каденция, не глядя, нанизал его на меч как на шампур. В конце концов, Гелла перестала слышать что-либо кроме его голоса, и когда он резко оборвался на самом мощном возгласе, на мгновение в зале воцарилась гробовая тишина. Девушка мельком оглянулась и увидела, как в свободной руке жнец держит черную, как смоль, переливающуюся изнутри корону. Оценив сложившуюся ситуацию и прикинув с высоты своего роста, где сейчас Карма, Каденция долго не раздумывал. С размаху вогнав свой огромный меч в стену почти в середину картины, жнец запрыгнул на него как на помост и швырнул Корону демонессе, крикнув:

— Ингея, лови!

Присутствующие словно в замедленной съемке наблюдали как она, описав дугу, упала в руки демону, а в следующую секунду ее сбили с ног несколько тварей, погребая под своими телами. Гелла почувствовала, как сердце предательски пропустило удар, но расслабиться ей не дали наседающие противники. Где-то в стороне ругнулся Томоэ, а затем зал зполнил яростный крик:

— СТОЯТЬ!

Жнецы по инерции сразили еще нескольких демонов, прежде чем стало понятно, что они действительно замерли, прекратив атаку.

— Мелочь, вон отсюда!

И снова они не ослушались. Злобно рыча и щелкая острыми пастями, низшие демоны разбрелись по углам тщетно пытаясь попасть на Ту Сторону.

— Ах да, купол, я совсем забыла, — сказала Карма, поднимаясь с пола. — Всем сидеть и не рыпаться без дальнейших указаний.

Ромея почти что с суеверным ужасом смотрела на приближавшуюся соперницу, голову которой венчала Корона Повиновения. Демон медленно направилась к ней, замершей с занесенной над упавшим на пол Томоэ рукой для удара, на ходу принимая свой обычный облик. В три вдоха она вернула себе привычный вид и одежду, только спадавшие до лодыжек волосы остались распущенными. Присев рядом с ними на корточки, она задумчиво пробормотала:

— Так, и что тут у нас?

— Прости, я не успел остановиться, — виновато произнес Томоэ.

— Вы о чем? — не поняла сначала Ромея, а затем почувствовала, как от солнечного сплетения начинает расползаться жгучий комок боли, а рот наполняется кровью.

— Ничего, — ответила Карма, придержав ее за плечи. Томоэ осторожно вытащил когтистую руку из пробитого насквозь тела демонессы, и тут же во все стороны хлынула кровь. — В конце концов, все так, как ты и хотела, я получила Корону через твой труп.

Все еще не верящая в произошедшее Ромея закашлялась и пошатнулась, пытаясь закрыть руками страшную рану. Карма осторожно положила ее на холодные плиты пола и выливающаяся при каждом выдохе кровь растекалась под ней красным озерцом.

— Я ведь еще могу тебя вылечить, — с сожалением в голосе сказала Карма, — только скажи.

— Смерть предпочтительней служению тебе, — зло сплюнула в ответ Ромея, — я никогда не признаю этого унижения.

— Речь не шла ни о каком служении, Корона мне не для этого нужна.

— Значит ты полная идиотка, на то Корона и Повиновения, чтобы обеспечить беспрекословную власть.

— У нас с тобой всегда была разная система ценностей, но смерть любого члена высшего общества — это всегда огромная потеря.

— Ну, значит, это будет на твоей совести, добавь в список своих прегрешений.

— Ромея, не будь дурой, соглашайся! — в сердцах воскликнул Томоэ.

— Ни за что. Я отказываюсь признать тебя над собой, Ингея Валлериона Карма! — процедила она в ответ и снова закашлялась. — Одного не пойму… Почему приказ не подействовал на Томоэ? Он ведь точно ударил меня после…я помню…

— Даже если я применю все свое ораторское мастерство, чтобы объяснить, ты все равно никогда не сможешь этого понять, — печально отозвалась Карма и произнесла церемониальный ответ: — Твое тело будет предано огню Той Стороны, а имя и деяния не будут забыты. Льяаль для тебя сегодня уходит в закат, Ромея Золен.

Будто только и ждав этих слов, демон в последний раз закашлялась и, закатив глаза, затихла. Карма закрыла ей веки и, подняв тело на руки, направилась к застывшим поодаль жнецам.

— Мы должны отправиться на Ту Сторону, на подобные случаи есть особая церемония, я обязана ее провести. А ты, — она кивнула Гелле, — должна официально короновать меня в присутствии всего высшего общества. Рука жнеца, благословленного Смертью — единственное доказательство законности моего положения. В противном случае, я ничем не буду отличаться от Ромеи.

— Хорошо, — кивнула Гелла.

— И еще, пока у меня на голове эта прелесть, я обязана уведомить этого недоноска, что его контракт расторгнут. Отведете глаза гулякам?

— Конечно, — еще раз кивнула девушка. — Слушай, а что она имела в виду, говоря, что это ты сделала акалетов такими?

— Честно? — Карма слегка растерянно пожала плечами. — Понятия не имею.

* * *

Джерард пребывал в некотором недоумении. Еще минуту назад вызывающе яркие платья близняшек маячили у него перед глазами, а теперь всей их компании будто след простыл.

— Джерард Монтонесси! — внезапно окликнул его женский голос. Молодой человек обернулся и с ужасом уставился на стоявших перед ним нелюдей, в которых смутно угадывалась компания, о которой он только что думал. Фальшивые близняшки тоже были здесь, одна из них держала в руках огромную бензопилу, а вторая — окровавленное тело Ромеи Золен. Голову ее украшала Корону Повиновения. Холодея от осенившей его догадки, парень упавшим голосом все же уточнил:

— Глория? Имир?

— Ну почти, — ответила демон. — Джерард Монтонесси, твой контракт с Ромеей Золен объявляется расторгнутым в связи со смертью одной из сторон.

Один из стоявших позади мужчин выудил из воздуха огромное зеркало и лжеблизняшки со свитой покинули прием, пройдя сквозь него. Никто из гостей не заметил произошедшего, будто им замылили глаза. О случившемся теперь напоминало лишь несколько маленьких лужиц крови на месте, где стояла демонесса. Джерард опустился на колени, чувствуя, что ноги отказываются его держать. Кто-то из взволнованных его странным поведением гостей спросил:

— Джерард, с вами все в порядке? Это что, кровь?

— Все вон.

— Что?

— Все убирайтесь к черту!!! Прием окончен!!!

* * *

Пока Карма созывала высшее общество, жнецы и Томоэ ждали в Затерявшейся мечте, обсуждая текущую ситуацию, а Илса задумалась, переваривая увиденное. Увидеть то, что произошло сегодня между Кармой и Ромеей, едва успев стать жнецом, было почти что из области фантастики. Такие события случались настолько редко, что даже многие жнецы-долгожители не могли похвастаться подобным опытом.

В высшем обществе демонов с момента сотворения существовал свод правил, который они были вынуждены в той или иной степени соблюдать. Число несущих возмездие всегда было ограничено и не превышало сорока трех, этого количества было вполне достаточно для соблюдения равновесия. После того, как естественный порядок вещей был нарушен и акалетов поглотила тьма, демоны один за другим начали понемногу забрасывать свои непосредственные обязанности, и занялись попытками преумножить личное могущество. Однако спустя некоторое время они с удивлением обнаружили, что место погибших в междоусобных разборках никто не занимал, несущие возмездие перестали появляться на свет. Те немногие, кто на тот момент еще поддерживал общение со жнецами, обратились к ним в поисках ответа и выяснили, что согласно воле Создателя, возрождение забросивших свои обязанности демонов не будет происходить, пока не восстановится естественный ход событий. Это немного поумерило пыл высшего общества, навсегда умирать никому из них особо не хотелось, но и возвращаться к своей работе они не пожелали. Потому первый жнец от лица Смерти объявил, что для всех павших в междоусобной схватке будет выполним специальный ритуал, который сможет сохранить им жизнь за счет силы победившего. Согласие на подобный ритуал означало, что проигравший признает свое поражение и уже никогда не станет сильнее оппонента. Совместная работа жнецов и демонов на этом закончилось, но после оглашения правил, схватки между демонами прекратились. Раны, которые несущие возмездие наносили друг другу, в отличие от многих других были смертельными, а навечно признавать свое поражение, оказываясь во власти соперника было не по душе горделивым жителям Той Стороны.

— Почему она отказалась от исцеления? Формально она бы признала только твое верховенство, а не Кармы, — выдернул девушку из размышлений голос Данила.

— Мы с Кармой не разлей вода уже много тысячелетий, так что не было никакой разницы, кто именно исцелял бы Ромею. Кроме того, мы ведь оба были ее соперниками, так что и возможность такая была у нас двоих — ответил Томоэ. — Когда соберется все высшее общество, тело Ромеи будет сожжено с помощью демонского огня каждого из них. Все подчинявшиеся ее воле низшие демоны будут распущены, а на замок наложат заклятие нетленности до того момента, как появится новый несущий возмездие.

— Все-таки странная она, не в вечное же рабство ее обращали, — хмыкнула Илса. — Помогла и жила бы себе дальше.

— Ну, у Ромеи всегда моральная планка была не слишком высока, насколько вообще можно говорить о взаимодействии демонов с таким понятием, как мораль, — усмехнулся лис, — поэтому она судила исключительно по себе. Представить, что кто-то использует Корону по назначению, не искусившись ее силой, было выше ее возможностей. Но все равно жаль, что она умерла, теперь вряд ли кто-то займет ее место, пока не закончится противостояние с акалетами.

— Томоэ, а почему на тебя не подействовала сила Короны? — спросил Зэсс.

— О, вот здесь-то все проще простого, — рассмеялся в ответ тот. — Корона Повиновения подчиняет волю, заставляя делать то, что хочет ее обладатель, и лишает силы к сопротивлению. Но подчинять мою волю просто бессмысленно, потому что нет ничего такого, чего бы я не сделал для Кармы.

Похоронная церемония проходила в абсолютной тишине. Вымытое и переодетое тело Ромеи торжественно вынесли во внутренний двор Затерявшейся Мечты и тридцать шесть демонов высшего общества, не проронив не звука, выпустили из своих ладоней огонь, олицетворявший их силу. Пламя, не издав ни малейшего треска, охватило ее тело разноцветными языками, взмывая столбом высоко к небу, а затем так же быстро опало и рассеялось, не оставив после себя ничего, даже пепла.

— Есть еще одна причина, по которой я вас всех собрала, — нарушила тишину Карма, когда все было кончено. — Я думаю, сегодня все ощутили на себе силу действия Короны Повиновения, хоть она и не была направлена на вас.

— Еще бы такое не заметить, — хмыкнул один из демонов.

— Она была у Ромеи, охраняемая силой контракта.

— И что, теперь ты хочешь сказать, что раз она мертва, то Корона перейдет к тебе по наследству? Ромея украла ее, ты отобрала, но сути дела это меняет. Ты не имеешь права ее носить.

— Действительно, — согласился еще кто-то из присутствующих, — тебя может короновать только жнец, так что ты просто даешь нам повод разгромить твой замок в поисках Короны.

— Смелое заявление, — насмешливо отозвалась Карма, но кто сказал, что меня некому короновать?

— Да ну? И какой же жнец, учитывая положение вещей, согласится надеть Корону Повиновения на демона отражений?

— Тот, который в отражении, — сказала появившаяся из глубины замка Гелла. Вслед за ней под изумленными взглядами высшего общества вышли остальные.

— Ты заключила контракт со жнецом? Зачем?

— Затем, что пора уже наконец-то вспомнить, чем мы вообще обязаны заниматься. Ситуация достигла той стадии, когда больше нельзя игнорировать происходящее.

— Акалеты учатся призывать низших демонов, — согласно кивнул Томоэ, отбрасывая за спину свои длинные серебряные волосы. Его фиолетовое, повторяющее цвет глаз, хаори[8] было небрежно накинуто на плечи, и со стороны могло показаться, что он абсолютно беспечен, но Гелла даже, несмотря на разделявшее их расстояние, чувствовала, что это не так. Демон был напряжен, как струна, и готов в любую секунду броситься на собратьев, пойди что не по плану. — Если им это удастся, кто знает, что за этим последует. Возможно, они попытаются подчинить и высшее общество. Акалеты проворонили главный козырь — жнеца, который может накрыть куполом весь человеческий мир, так что теперь в ход пойдут любые средства. Господа и леди, приближается время четвертого сражения, и теперь отсидеться в сторонке, увы, не получится.

— Корона Повиновения будет использована по назначению, когда наступит нужное время, — снова вступила в разговор Карма, — но если вы добровольно признаете решение Смерти, влияние Короны будет минимально.

Среди присутствующих пронесся ропот, не хотевшие рисковать собственной шкурой демоны взвешивали все «за» и «против». Гелла заметила, как среди пальцев Томоэ промелькнуло несколько сполохов лисьего огня, и нервно покрутила кольцо на большом пальце правой руки, словно желая удостовериться, что оружие возникнет, стоит только тени мысли промелькнуть в ее голове.

— Все это, конечно, занимательно и хорошо, — взяла слово одна из демонов, — но Карма, не проще ли нам просто перебить вас всех и забрать Корону, отложив ее до лучших времен? Никто из нас не горит желанием соваться в мясорубку между жнецами и акалетами только потому, что последние якобы могут найти способ нас подчинить. Давайте вы просто отдадите нам Корону и уйдете отсюда по добру по здорову. Численное преимущество на нашей стороне, так что если мы захотим вас убить, кто нас остановит?

— Полагаю, я, — неожиданно раздался мужской голос за спинами у жнецов. Узнав его обладателя, те дружно расступились. Неспешно миновав проем высоких ворот, ведущих в замок, оттуда появился Мастер. По просторному двору пронесся вихрь ледяного ветра, обдав всех присутствующих холодной волной и оставив после себя озноб, не имеющий ничего общего с прохладной погодой Той Стороны. Вокруг повисла нереальная тишина, сравнимая с той, которая возникала возле гнезд холь-реи и лишь его шаги нарушали это гнетущее беззвучие. Ошеломленные демоны замерли, не веря своим глазам, но наваждение не схлынуло, это действительно был Мастер Владеющий Душами.

Смерть вышел вперед, внимательно осматривая потрясенных демонов своим гипнотическим взором. В один момент грозное высшее общество стало похоже на стайку напуганных кроликов, а затем один за другим начали церемонно опускаться на одно колено, не смея поднять взгляд на Мастера. Мужчина внимательно оглядел безропотно склонившихся членов высшего общества и снова заговорил. Он не повышал голос, не кричал и не пытался привлечь к себе внимание, склонившиеся в почтении демоны и так готовы были внимать каждому его слову. Он говорил негромко и спокойно, но его голос был слышен даже в самом глухом и темном закоулке Затерявшейся Мечты, и у некоторых на мгновение создалось впечатление, что слова Смерти звучат прямо в головах собравшихся.

— Сегодня я здесь, чтобы озвучить некоторые факты. Три столетия назад Ингея Валлериона Карма и Томоэ Мэико заключили сделку с одним из жнецов. Их мотивы были просты и незатейливы, дармовая сила акалетов и возможность свободно перемещаться между мирами — весьма неплохая перспектива. Плата за эти возможности показалась им не такой уж и большой. Однако за это время они сделали достаточно для того, чтобы снова называться несущими возмездие, и обязывающая сила контракта здесь не при чем. Это то, для чего они созданы и то, что у них лучше всего получается. Это то, для чего созданы вы. Я дал вам достаточно времени, чтобы почувствовать себя свободными и набездельничаться, но затянувшийся отпуск пора заканчивать. Пора вспомнить о ваших непосредственных обязанностях, дамы и господа. Ингея Валлериона Карма будет носить Корону Повиновения, когда к тому обяжет нужда, и никто из вас не посмеет покуситься на эту власть… Есть ли у кого-то желание оспорить мое решение?

— Нет, Мастер, — нестройным хором ответили демоны.

— В таком случае, сейчас вы будете иметь честь присутствовать при коронации, дабы ни у кого не возникло сомнений в законности положения Кармы. Гелла, будь добра, приступай.

Смерть отступил на пару шагов назад и, опершись на трость, наблюдал, как Гелла подошла к демонессе, держа переливающуюся изнутри Корону в руках. Карма опустилась на одно колено, чтобы разница в росте не мешала девушке проводить ритуал, и та, глубоко вздохнув, церемонно произнесла:

— Ингея Валлериона Карма, данным мне благословением я возлагаю на тебя обязанности королевы.

— Да будет сила нашего контракта нерушима, — ответила Карма и Корона Повиновения легко опустилась ей на голову.

Глава 8. На шаг ближе к разгадке

— Еще никогда меня так не раздражало бездействие, — сказал Данил, задумчиво разглядывая потолок в кабинете Алекса. С момента коронации Кармы прошел почти месяц и после этого акалеты со своей аномальной активностью будто сквозь землю провалились. Несмотря на усердные поиски жнецов и отца Себастьяна, выяснить ничего полезного так и не удалось, и работа быстро свелась к обычному патрулированию, дежурству в Библиотеке и препровождению душ.

— И, тем не менее, что-то происходит, — ответила Гелла, — заметили, как много людей стало умирать в последнее время? Будто кто-то выкачивает из них жизнь, сокращая срок пребывания в явном мире.

— А разве такое вообще возможно? — поинтересовалась Илса, принимая из рук куратора чашку с кофе. У всех, кроме Геллы и Алекса, которым через час предстояло уйти на ночное патрулирование, смена закончилась, поэтому они собрались в кабинете, чтобы уже в который раз обсудить сложившуюся ситуацию. Сам Александр в это время сидел за столом и разбирался с сегодняшними документами.

— Раз теперь Корона Повиновения у нас, акалетам нет смысла пытаться подчинить низших демонов, — сказал Роман, — а значит, теперь им придется придумывать другой план. Я никогда раньше не слышал о том, чтобы кто-то вытягивал из людей жизненную энергию, но чисто гипотетически, это и может быть возможно.

— Да, но для этого нужен сосуд, способный выдержать такую мощь, — резонно заметила Гелла, — и если у них нет в запасе еще какого-нибудь сверх мощного артефакта, то вряд ли подобный замысел осуществим.

— А лично мне не дает покоя то, что сказала нам Хикари после коронации Кармы, — задумчиво пробормотал Алекс, отрываясь от работы. — Чутье подсказывает мне, что это не случайность, но никакого нормального объяснения происходящему я найти не могу.

Когда высшее общество разошлось после коронации, жнецы на какое-то время остались в Затерявшейся Мечте, обсуждая случившееся. Смерть покинул их, как только удостоверился в том, что Корона надежно спрятана и теперь уставшие компаньоны пили виски и переваривали события изрядно затянувшегося дня. Карма сидевшая на стуле в своей коронной позе вверх ногами, в какой-то момент выпала из разговора, а затем неожиданно сказала:

— У нас гости, господа.

Дверь в общий зал, где они сидели, без единого звука открылась и внутрь вошла демонесса. Тонкие черные волосы, немного узковатые зеленые глаза, смуглая кожа и облегающее платье в пол. Изящной походкой она приблизилась к присутствующим и непринужденно склонила голову в знак приветствия.

— Что тебе нужно, Хикари? — спросила хозяйка замка, принимая вертикальное положение.

— Я долго думала и решила, что вам необходимо кое-что узнать, раз уж ситуация с акалетами приняла такой оборот, — ответила та. — Два месяца назад я выполняла условия одного контракта и в явном мире на меня напали акалеты, душ пятьдесят не меньше. Отбиться мне от них не удалось, но когда они меня схватили, то просто отрезали руку до локтя и ушли вовсояси.

— Действительно странно, — хмыкнула Гелла.

— Рукой, я, как видите, уже разжилась, — продемонстрировала новую с еще бледной кожей руку Хикари, — но само по себе событие на редкость необычное. Может, конечно, пернатые просто окончательно сдурели, а может что-то затеяли, я не знаю.

— Весьма щедро с твоей стороны было нам об этом рассказать, — сказал Данил.

— Щедрость здесь не причем, — криво усмехнулась демонесса, — но лучше уж быть подчиненной Короной, чем этими пернатыми шизофрениками. Доброй ночи тебе, королева.

Внезапно их разговор был прерван. Дверь без стука распахнулась, и в кабинет стремительно вошел Смерть, держа в руках стопку папок. Ошеломленные жнецы вскочили со своих мест и вопросительно уставились на Шефа. Он почти никогда не приходил лично, разве что только к Каденции, и принимал подопечных у себя в кабинете. Что такого случилось, что заставило его самого прийти к рядовым сотрудникам, было даже представить сложно. Мужчина молча протянул папки Александру и тот, просмотрев их, удивленно сказал:

— Это же досье на все ваше отделение в явном мире.

— Быть того не может! — изумленно воскликнула Гелла, заглядывая жнецу через плечо. — Неужели они все должны умереть? Как так?

— Время смерти есть только в одном досье, — ответил Смерть, — в остальных лишь место — морг. Они появились только что.

Присутствующие тревожно переглянулись. Когда появлялось досье на человека, в котором не было указано время смерти, это означало только одно — его время еще не пришло, но он может погибнуть. Случалось подобное только когда акалеты пытались заполучить человеческую душу.

— Сколько у нас времени? — спросил Роман. — Когда произойдет нападение?

— Уже происходит, — хмуро ответил Алекс, глядя в единственную папку с указанным временем.

— Вам стоит поспешить и пресечь происходящее, — сказал Смерть и его глаза нехорошо сверкнули.

* * *

Дэнис сел на стул и устало привалился затылком к стене. День выдался на редкость тяжелым, и работы было хоть отбавляй. В последний месяц люди начали мереть как мухи от болезней, аварий, несчастных случаев и тому подобного. За три с половиной недели к ним ни разу не поступило никого с естественной смертью от старости. Да и ходившие в постоянном напряжении жнецы тоже душевного спокойствия не прибавляли, все это было явно не к добру. Главный патологоанатом заставил себя встряхнуться и занялся неторопливыми сборами. Его рабочий день подошел к концу, и теперь он переодевался у себя в кабинете, насвистывая незатейливую мелодию и готовясь идти домой. Однако стоило ему снять халат, как в коридоре со стороны моста-перехода, по которому к ним обычно привозили «клиентов» из больницы раздались непонятные шум и возня. Предчувствуя неладное, мужчина на всякий случай достал из ящика стола пистолет и вышел посмотреть, что происходит.

Бледные светодиодные лампы, обычно исправно освещавшие широкий проход, дергано мигали, будто неизвестный недоброжелатель повредил проводку. Стоило сделать шаг из кабинета, как на патологоанатома упала оглушающая тяжесть, а воздух сгустился так, что, казалось, его можно черпать ложкой. Преодолев предательски подкосившее колени оцепенение, Дэнис медленно, словно борясь с огромной толщей воды, повернул голову к источнику шума. В конце коридора, привалившись спиной к обычно открытой металлической двери-купе, стоял перепуганный лаборант. Его левая рука была окровавлена и плетью висела вдоль туловища, вторая мертвой хваткой вцепилась в рычаг, закрывший дверь. Парень так крепко держал ручку, что костяшки его пальцев побелели от напряжения. Казалось, стоит ее отпустить и дверь незамедлительно откроется, впуская то, что осталось в переходе, хоть это и было не так.

— Тим, какого черта тут происходит? — спросил Дэнис, усилием воли сбрасывая враждебное наваждение. — Что с тобой случилось?

Лаборант не успел ничего ответить. Кто-то с другой стороны перехода врезался в дверь с явным намерением выбить ее и мужчина с ужасом увидел, как лицо паренька медленно сползает вниз вместе с куском головы. Тело, словно только сейчас понявшее, что оно мертво, зашаталось и повалилось следом на пол, но Дэнис уже не смотрел. Он опрометью бросился обратно в кабинет только для того чтобы нажать тревожную кнопку и, выскочив обратно в коридор, побежать в противоположную переходу сторону. Отличный от обычной тревожной сирены сигнал разнесся по моргу, извещая немногочисленных сотрудников о том, что случилось нечто выходящее за рамки нормальности. Сейчас как раз было то самое время, когда заканчивалась дневная и начиналась ночная смена, так что весь их отдел был в сборе. Его, Тима и еще двух врачей должна была сменить другая четверка патологоанатомов и сейчас они все, выбежав из смежных помещений, с опаской оглядывались по сторонам.

— Скорее, идем в секционную, — бросил он на ходу.

— Что произошло? — спросил один из его сменщиков.

— На нас напали нелюди. Ну же, не стойте столбом, времени в обрез!

— Те самые, о которых говорили жнецы? Но что им тут надо?

— Понятия не имею.

— А где Тим? — спросила единственная в их отделении девушка по имени Триша.

— Мертв, — ответил патологоанатом, ускоряя шаг, и, услышав ее сдавленный возглас, хмуро добавил: — и мы будем, если не поторопимся.

За их спинами раздался грохот и металлический срежет, а в следующее мгновение по барабанным перепонкам ударил дикий визг. Стараясь не потерять уплывающий от безумного крика рассудок, беглецы ускорились и оставшиеся несколько метров до секционного зала преодолели бегом. Дэнис уже собирался закрыть дверь, аналогичную той, что отделяла морг и мост-переход, но внезапно увидел, что добежали не все. Оглушенная Триша, вероятней всего, споткнулась на высоких каблуках и теперь, зажимая уши, пыталась подняться. Правая туфелька сиротливо лежала рядом с местом падения хозяйки, которое никто не услышал из-за заглушавшего все остальные звуки визга. Девушка попробовала встать на босую ногу и тут же упала обратно, болезненно скривившись, когда в проходе появилось нечто, сопровождаемое акалетами.

Она была среднего роста, босая и обряженная в какие-то лохмотья, открывающие живот и часть груди, на которых не хватало нескольких лоскутов кожи. Левая сторона ее головы была гладко выбрита от шикарных черных волос, ниспадавших на другой стороне ниже пояса, и открывая на всеобщее обозрение длинный побелевший от времени шрам. Лицо у нее было смутно знакомым, но Дэнис так не понял, где мог ее видеть.

Девушка тем временем подошла ближе и, не меняя каменного выражения лица и практически не моргая, взяла за шкирку отчаянно сопротивляющуюся Тришу. Быстрыми отточенными движениями она, ни на секунду не останавливаясь и не обращая ни на что другое внимания, начала снимать с нее недостающий собственному телу скальп. Врач пронзительно закричала и безвольной куклой обвисла в ее руках, а Дэнис почувствовал, как на голове зашевелились волосы и рубашка в один момент противно прилипла к спине. Вместе с тем, мозг хирурга автоматически отметил, что с медицинской точки зрения пришедшая с акалетами незнакомка была идеально подлатана. Руки от локтей принадлежали явно не ей, но были пришиты почти незаметно, будто на медаппаратах нового поколения. Чужеродность конечностей выдавал лишь отличающийся цвет кожи обеих рук от кожи девушки, левая была слишком бледная, а правая наоборот — смуглая. Раны, на которых не хватало кожного покрова, тоже были нанесены словно под линейку, и сейчас жутковатая гостья с такой же фанатичной аккуратностью вырезала древним на вид, но несомненно острым бритвенным лезвием кожу с груди Триши.

Сглотнув вязкую слюну, мужчина взвел курок и разрядил в нее добрую половину обоймы, но ставленица акалетов не обратила на это ни малейшего внимания, продолжая снимать с бесчувственной жертвы скальп и засовывать его куда-то в складки своих лохмотьев. Зато пернатые, будто вспомнив, зачем они сюда пришли, двинулись на застывших в безмолвном ужасе людей.

— Дэн, двери! — выкрикнул один из врачей у него над ухом.

— Но Триша…

— Мы ей уже ничем не поможем!

— Не стоит быть такими пессимистами, — внезапно раздался за их спинами смутно знакомый голос. Денис оглянулся вслед за коллегами и увидел стоявшего посреди зала демона-лиса в узорчатом кимоно. Его спадавшие до пола серебряные волосы были небрежно перетянуты в свободный хвост, и демон машинально откинул его за спину. Мужчина заметил, что от вновь разнесшегося по моргу шипения, он недовольно прижал уши к голове. Те несколько раз, когда патологоанатому доводилось видеть лиса, выглядел он гораздо более человечно, но, несомненно, это был Томоэ. — Вы не поможете, а я, может и помогу. Ты, с пистолетом, ты, кажется, Дэнис?

— Да.

— Заберешь девчонку, когда я отвлеку их внимание.

— Хорошо.

— Томоэ вышел вперед, ощерив рот в жутковатой ухмылке, кисти его рук стремительно охватывал фиолетовый демонский огонь. Прищурившись, лис процедил:

— Что, не ожидали меня здесь увидеть?

Вместо ответа сразу три акалета бросились в атаку. Демон, не долго думая, швырнул в одного из них несколько сгустков пламени, поднырнул под руку второму, в стремительном развороте вскрывая ему глотку когтями, и тут же обхватывая голову третьего. На мгновение вокруг все потемнело, лишь кожа лиса, извлекавшего из акалета тьму, светилась бледно-голубым светом, а в следующее мгновение он набросился на девушку. Она, не раздумывая, отшвырнула свою истекающую кровью жертву, сосредоточившись на новом противнике. Оставшаяся пара акалетов попыталась пробраться к бесчувственной Трише мимо сцепившихся нелюдей, но Дэнис двумя меткими выстрелами всадил им в головы по пуле. Никакого существенного вреда пернатым это не причинило, но дезориентировать на время смогло. Стараясь действовать как можно быстрее, мужчина подбежал к раненой коллеге и, схватив ее под руки, потащил к спасительной двери. Томоэ тем временем вполне успешно натягивал на себя внимание незванной гостьи, которая, несмотря на скорее странный, чем страшный внешний вид, нагоняла пробирающую до мурашек жуть. Сражающихся почти до самого потолка окутало лисье пламя, демон ловко уворачивался от стремительных атак, но было видно, что противница с каждым разом наседает все больше.

Пришедшие в себя акалеты все же смогли пробраться мимо разыгравшейся схватки, но добраться до людей им не дали. Присутствующих обдало легким холодом, по коридору расползся густой темно-зеленый туман, а в шум сражения ворвалось громкое рычание бензопилы. Гелла одним ловким движением насадила на нее бросившегося вперед акалета и, ногой спихнув нанизанное тело, перехватила оружие на манер копья. Мощным броском она отправила бензопилу в полет, и Александр без промедлений отрубил голову намертво пригвожденному к стене пернатому. Зэсс в это время, словно пушинку, подхватил окровавленную Тришу и в четыре широких шага донес ее до одного из секционных столов в комнате. Закрыв глаза, он забормотал что-то на непонятном языке, и струйки зеленого тумана, вытекавшие из-под его пальцев, быстро окутали девушку в подобие кокона.

Томоэ, заметив подкрепление, иронично сказал:

— Ну наконец-то, я уж думал, вы не придете поучаствовать в нашей скромной вечеринке.

Дальше говорить ему не дали. Воспользовавшись секундной потерей бдительности, его соперница сильным ударом отшвырнула лиса прямо в спешившего на помощь Романа и впечатав обоих в стену. Оказавшиеся ближе всех Илса и Данил уже приготовились вступить в схватку, но внезапно оставшаяся без подручных акалетов жуткая девушка разорвала пространство и исчезла, оставив после себя лишь разгромленный коридор и мертвые тела сотоварищей.

— Эй, Ромашка, ты там как, не преставился? — прохрипел Томоэ, усилием высвобождая вбитое в стену тело.

— Не дождешься, ушастый, — ответил тот, принимая в помощь исцарапанную когтистую руку.

— Что это за существо такое было? — спросил Данил. — Впервые вижу такого странного акалета.

— Я даже разглядеть ее толком не успел, но это действительно не обычный акалет, — согласился Зэсс, осматривая людей на предмет ранений. Однако, к счастью, все, кроме лежавшей в туманном коконе Триши, были целы и невредимы. — После того, как их поглотила скверна, они потеряли возможность разрывать пространство.

— Да, физиономия у нее нынче не ахти, с выбритой-то башкой и шрамишем, — сказал Томоэ, усаживаясь на стол и начиная приводить себя в порядок. Несколько мгновений — и лис уже сидел, как ни в чем не бывало, куря свою тонкую трубку. — Я и представить не мог, что акалеты до такого додумаются.

— Ты о чем? — недоуменно уточнила Гелла. — Знаешь, кто это?

— Естественно. И вы, кстати, почти все тоже. Я сначала, конечно, ее тоже не признал, но даже, несмотря на, скажем так, некоторые изменения, трудно не узнать лицо, которое фактически видишь по несколько раз в неделю.

Под вопросительными взглядами жнецов Томоэ слегка демонстративно зевнул и обратился к Дэнису:

— Ты ведь хорошо ее рассмотрел?

— Более чем, — хмыкнул врач, наблюдая, как туман медленно рассеивается над его бессознательной коллегой, оставляя после себя лишь гладкую кожу на месте страшных ран. Зэсс тоже это заметил и поспешил достать из шкафа запасной халат, чтобы накрыть им девушку. — Эта девица мне еще долго в кошмарах сниться будет.

— А теперь, если забыть на минуту о ее не самом нормальном виде и хорошо подумать, на кого из присутствующих она была бы похожа больше всего?

Мужчина ненадолго задумался, разглядывая жнецов, а Гелла внезапно почувствовала, как сознание осеняет жуткая догадка. К огромному сожалению девушки, Дэнис лишь подтвердил ее.

— Ну, если действительно отбросить все лишнее… она была бы, как две капли воды, похожа на Александра.

В воцарившейся гробовой тишине Томоэ отложил в сторону трубку и, взглянув в побледневшее лицо парня, медленно произнес:

— Это твоя сестра, Ал.

* * *

Бледная убывающая луна посылала скупые лучи света запоздалым прохожим и окрашивала ночной город тусклым голубоватым цветом. Алекс сидел на лавке, подобрав под себя одно колено и схватившись за голову. Гелла смотрела на своего злого и растрепанного напарника и размышляла. Ситуация оказалась из ряда вон выходящей и не сулила ничего хорошего.

— Не понимаю, как такое вообще возможно? Я был уверен в том, что она мертва, — бесцветным голосом пробормотал жнец.

— То, что мы видели, никак не может быть твоей сестрой, я почти уверена в этом.

— Вот именно, что «почти», — раздраженно заметил он. — Что если это все еще она? Акалеты, конечно, мастера в промывке мозгов, но все же.

— Они промывали ей мозги не одну сотню лет, этого времени более чем достаточно, чтобы уничтожить любую, даже самую сильную личность. Вполне возможно, что теперь это просто лишенная сознания оболочка, запрограммированная делать, что скажут.

— Не говори так о моей сестре!

— Ал, твоя сестра умерла триста лет назад, защищая мою жизнь, и я, как никто другой, безгранично ее уважаю, — спокойно сказала Гелла, подходя ближе и кладя руку ему на плечо. — Но то, что сегодня напало на отделение, было не Ярославой, а бесчувственным существом, готовым пойти на любые жертвы ради достижения цели. Тим погиб, с Триши пол скальпа сняли, и хвала, как любит говорить Карма, Первозданной Мгле, что особым умением Зэсса является исцеление.

Во время сражения она успела краем глаза заметить схватку Томоэ и Ярославы, на лице девушки не дрогнул ни единый мускул, когда они пришли на подмогу. И если лиса ей было знать неоткуда, то уж остальных членов своей собственной команды и родного брата она должна была узнать. Но нет, она даже бровью не повела и морг покинула лишь потому, что все сопровождавшие ее акалеты оказались на тот момент убиты, а цель вылазки достигнута.

Парень отнял руки от лица и пристыжено взглянул в разноцветные глаза собеседницы.

— Извини. Просто это как-то уже чересчур для меня. Но если забыть о предвзятости, то возникает логичный вопрос, какого черта они вообще вломились именно к нам?

Гелла ненадолго задумалась. Акалеты не знали, где именно располагаются отделения жнецов, а моргов в огромном городе было больше десятка, логично было предположить, что они выбрали единственное место, о котором помнила Ярослава, чтобы напасть на сотрудников. Другой вопрос был в том, зачем им вообще понадобился скальп работающих на жнецов врачей.

— Если акалеты все это время занимались уничтожением личности Яры, то вполне возможно, что, выбрав именно наше отделение, они хотели убедиться в успешности своего предприятия, — сказала девушка после небольшой паузы.

— Похоже на правду, — устало вздохнул Алекс. — Ведь если она — новое оружие акалетов, им стоило убедиться в ее полной лояльности и подчинении. Но зачем было калечить Тришу? Не убивать, а именно калечить…

Мучимая тем же самым вопросом Гелла лишь пожала плечами. В конце концов, парень поднялся со скамейки и, махнув рукой, сказал:

— Ладно, идем работать, подумаем над этим позже, а то у меня голова уже гудит от происходящего.

* * *

Спустя час после окончания удивительно спокойной смены, Александр стоял перед дверьми в кабинет Каденции. Собравшись с мыслями, жнец постучал и, не дожидаясь приглашения, заглянул.

— Я не помешал?

— Нет, заходи, — ответил Каденция, откладывая в сторону бумаги. Жнецы из его отделения, очевидно, были заняты своими делами, и в просторном кабинете не было никого, кроме начальника. Первый жнец внимательно посмотрел на парня и кивком предложил сесть.

— Полагаю, ты уже в курсе случившегося? — поинтересовался Алекс, садясь в кресло.

— Насчет твоей сестры? Да, я уже знаю… Ужасное событие.

— У нас накопилась огромная куча вопросов, но я не знаю, стоит ли идти с ними к Шефу, поэтому решил спросить совета у тебя.

Каденция задумчиво откинул со лба тяжелую густую прядь волос и посмотрел куда-то поверх головы Алекса. Ядовито-зеленые глаза на несколько мгновений неподвижно застыли, а затем он сказал:

— Я догадываюсь, что именно происходит, однако визит Шефу все равно придется нанести. Не удивлюсь, если он уже ждет нас. К тому же, если мои догадки верны, то действовать придется быстро, потому что новая война приближается намного скорее, чем мы думали.

— О чем ты?

— Вполне возможно, что новый вид твоей сестры — это ответ на вопрос, почему столько людей стало погибать раньше срока, а акалеты начали плодиться как кролики. Собери свое отделение через пол часа и Карму с Томоэ тоже пригласи, этот вопрос нужно решить безотлагательно.

В указанный срок все, включая демонов, прибыли к кабинету Смерти. Пришедший загодя Каденция открыл им двери и кивком пригласил войти. Смерть сидел за столом и молча ждал, отложив бумаги. После того, как все расположились, он начал.

— Обойдемся без прелюдий. Случившееся в вашем земном отделении требует самого пристального внимания и я могу совершенно точно сказать, с чем именно вы столкнулись.

— Что они сделали с моей сестрой, Шеф? — упавшим голосом спросил Александр.

— Акалеты нарушили баланс света и тьмы в душе Ярославы и превратили ее тело в сосуд.

Присутствующие недоуменно переглянулись. Если первое было, в общем-то, понятно, то второй пункт вызывал вопросы.

Создание всех существ в мире на чем-то основывалось и кроме энергии Жизни, которая открывала саму возможность существовать, каждое существо наполняла своя особая, присущая только этому виду, составляющая. Демоны были сотканы из тьмы, поэтому она являлась неотъемлемой частью их существования. Акалеты были созданиями Изначального Света, поэтому воздействие других материй на них было фатальным. Жнецы, как те, кто был раньше людьми, вобрали в себя поровну и того и другого. Только человек, не нарушивший этот внутренний баланс за время жизни, мог успешно пройти Испытание и стать фамильяром Смерти. И если акалеты сходили с ума от воздействия тьмы, а демоны, не занимающиеся своими непосредственными обязанностями постепенно лишались могущества, то уничтожить естество жнеца можно было лишь нарушив баланс света и тьмы в его душе. Последствия такого шага могли быть самыми непредсказуемыми, но, очевидно, акалеты решили рискнуть. Вопрос же о превращении в сосуд оставался открытым.

— Какой сосуд?

— Сосуд для энергии Жизни, — ответил Смерть, сцепляя в замок тонкие худые пальцы. — Акалеты присоединили к Ярославе части тела акалета, высшего демона и «сведущего» человека, тем самым образовав сосуд, который сможет выдержать непредназначенное для него количество энергии Жизни.

— Получается, пернатые не случайно напали именно на наше отделение, они сознательно искали людей, соприкасающихся с потусторонним, — хмыкнул Зэсс.

На несколько секунд в кабинете воцарилась тишина. Слова Смерти пролили свет на происходящее в последнее время. Люди погибали раньше срока не случайно, акалеты забирали их жизненную энергию при помощи Ярославы, тем самым нарушая естественный ход событий.

— Кроме того, им необходимо было убедиться в ее абсолютной непоколебимой лояльности. Акалеты должны были удостовериться, что она беспрекословно выполнит любой их приказ, даже если речь зайдет об убийстве собственного брата и бывших коллег.

— Полагаю, экзамен она сдала на отлично, — саркастически заметил Роман.

— Мы должны уничтожить их, больше ждать нельзя, — сурово сказал мужчина и его карие глаза жутко сверкнули. — Нельзя более допускать, чтобы акалеты нарушали естественный ход событий. Мы должны уничтожить сосуд и применить способность Илсы для решающего боя.

— Скажите, Шеф… Есть шанс спасти мою сестру? — тихо спросил Алекс и Гелла заметила, как в его глазах мелькнула тщательно скрываемая надежда.

— Все зависит от того, как повлияет на происходящее сила случайного свидетеля.

Ненадолго все снова замолчали, размышляя. Неотвратимая близость четвертого сражения была очевидна, однако нужно было с чего-то начать. К тому же сила Ярославы могла существенно ухудшить существующий расклад. Илса лихорадочно размышляла, стоит ли озвучивать внезапно осенившую ее идею, когда почувствовала на себе пристальный взгляд. Подняв взгляд, она увидела, как Шеф внимательно на нее смотрит, а, затем, коротко кивнув ей, произнес:

— Говори.

— Я могу побыть приманкой, чтобы выманить Ярославу.

— Что? — хором переспросили все.

— Акалеты ведь охотились за мной и запросто могут послать Ярославу устранить меня, если появится такая возможность.

— Это вовсе не обязательно, — возразила Гелла. — С таким же успехом, они могут решить, что безопасность их главного козыря важнее, чем твое устранение.

— Мы на пороге войны. Если мы попробуем лишить их преимущества, хуже точно не станет.

— Главное, чтобы они нас этого самого преимущества не лишили, — недовольно буркнула разноглазая девушка.

— А что Вы думаете на этот счет, Шеф?

Смерть внимательно посмотрел на Илсу. Тяжелый взгляд его темных глаз стал рассеянным, будто глядящим сквозь девушку. Лишь когда она уже начала чувствовать, как спину прошибает холодный пот, все прекратилось. Мужчина отвел от нее взгляд и, точно так же неторопливо оглядев всех присутствующих, медленно произнес:

— Сделайте это. Составьте план и попробуйте устранить Ярославу, точнее то, чем она стала.

— Но что, если нам не удастся? — с сомнением протянула Гелла, не хотевшая рисковать подопечной.

— На данный момент это неважно. Войны все равно не избежать, но предпринять эту попытку необходимо.

— Что ж, как скажете, Шеф, Вам виднее.

— На этом наше собрание окончено, — подытожил Смерть. — Займитесь подготовкой операции и доложите мне об успехах. Каденция, останься, пожалуйста.

— Что именно Вы увидели, Шеф? — спросил красноволосый жнец, когда выходившие последними демоны, почтительно поклонились и закрыли за собой дверь. — Насколько я могу судить, грядущее мероприятие результата не возымеет, но Вы все равно отправили их.

— Ты тоже пойдешь с ними, иначе велика вероятность изменения будущего не в лучшую сторону. Твоей задачей будет присмотреть за отцом Себастьяном и оградить Александра от необдуманных действий.

— Даже так? Есть еще что-то, о чем мне следует знать?

— Вряд ли. Но ты прав, никакого результата это мероприятие не принесет. Однако оно послужит толчком для дальнейшего благоприятного развития событий.

— Я присмотрю за ними, раз так надо, — кивнул Каденция и направился к выходу.

Когда створки массивных дверей захлопнулись, Смерть откинулся и задумчиво посмотрел на так и не начатую чашку рейзы. Конечно, сейчас этот напиток, сменив несколько названий и некоторые вкусовые качества, стал называться кофе, но во времена первой цивилизации его именовали рейза. Мужчина позволил себе маленькую привычку называть ароматный напиток именно так, чем вызывал теплую, полную воспоминаний улыбку у Каденции. Тонкий дымок легко вился над чашкой, сообщая хозяину, что рейза еще не успела окончательно остыть. Он потянулся за чашкой, сделал небольшой глоток и довольно зажмурился, наслаждаясь вкусом. Конечно, он никогда не испытывал ни голода, ни напряжения, ни усталости, однако такие моменты как ничто другое давали ему почувствовать себя… обычным. В такие мгновения недосягаемо отдалялся шквал чувств, которые испытывали все существа в этом мире, и которые в некотором роде испытывал вместе с ними и он. Конечно, Смерть знал, как оставаться вне его пределов, но он все равно сопровождал его вечным фоном на заднем плане. Будто где-то неподалеку постоянно грохочет гигантский водопад. Поначалу тебе это нравится, но со временем все, что ты хочешь услышать — это тишина. Конечно, такие мелочи не могли вывести его из себя, но тишину Смерть любил в равной степени, как и все остальное в этом мире. Мире… Мир, созданный для бесконечного развития, не может деградировать, но в начале своего пути, как творца, мужчина совершил ужасную ошибку. Он наделил свое молодое детище слишком большим могуществом и мир не справился. Он начал гибнуть, все быстрее и дальше откатываясь к начальной точке. Жалость, обычно не свойственная демиургам, заставила Смерть отказаться от уничтожения и задуматься над тем, как спасти свое творение. Он просматривал разные варианты развития будущего в зависимости от ключевой личности очень долго и в один прекрасный момент увидел выход. Акалеты. Самые уязвимые и чистые они могли спасти ситуацию, но какой ценой. Но он не стал колебаться, ведь рано или поздно равновесие восстановится и все вернется на круги своя.

Размышляя над предложением Илсы во время собрания, Смерть увидел возможность дать толчок цепочке событий, которая, наконец, приведет мир к равновесию. Поэтому план девушки был безоговорочно одобрен. Видеть будущее постоянно развивающегося мира было невозможно, но мужчина, владея силой создателя, мог видеть множество вариантов развития событий, зависящих от обстоятельств и участников. Ему было по силам за несколько секунд проанализировать, как изменится судьба огромного количества существ в результате какого-либо действия и это умение, кроме прочего, было одной из составляющих его невероятного могущества.

Смерть сделал еще один небольшой глоток и посмотрел в окно, где величественно переливалось золотом, серебром и голубизной Междумирье. Теперь все зависело от того, смогут ли его подчиненные придумать достаточно убедительную приманку для акалетов.

* * *

— Проще сказать, чем сделать, — недовольно высказался Зэсс, усаживаясь в кресло в кабинете отделения. — Они психи, но не идиоты, выставить Илсу посреди города с табличкой «нет, я не приманка, смело атакуйте, ребята» и надеяться на успех будет явно не самой оригинальной нашей затеей.

— Чтобы составить годный план, нужно исходить из того, почему они вообще не гоняются за ней при каждом удобном случае, — сказал Роман. — Особенно учитывая их возросшую численность.

— Да уж, могут себе позволить, если захотят — усмехнулся Данил. — Использование Ярославы в качестве сосуда, пусть на тот момент даже незавершенного, дало им приличный численный перевес.

После разъяснений Смерти все недостающие части головоломки стали на свои места. Сразу вскоре после того, как Гелла и Данил переродились в жнецов, начали происходить странные вещи. Сначала незаметно, а затем все чаще и чаще люди стали умирать раньше отведенного им срока от болезней, несчастных случаев и убийств, а число акалетов стало стремительно увеличиваться. С помощью Ярославы пернатые выкачивали из людей энергию Жизни, выращивая новых бойцов. И теперь, когда сосуд был окончательно завершен, они могли в любую минуту начать убивать людей тысячами, собирая драгоценную энергию и обрушать ее на своих врагов в виде сотен новых акалетов. Предполагать, что за три сотни лет они не смогли путем экспериментов сделать свое оружие идеальным, было крайне опрометчиво.

— Ну, у нас достаточно сильная команда, чтобы они не лезли на рожон, — сказала Илса.

— Это не помешало им напасть на морг, — резонно заметила Гелла, по старинке принимаясь за кофе с булочками. — Нет, тут что-то другое, их останавливает что-то еще.

— Что-то еще? Ты хотела сказать, двое самых остервенелых истребителей пернатых и парочки демонов, под надзором которых постоянно находится Илса? — хохотнул Данил.

— Да, тут не поспоришь, — согласился Зэсс, — репутация у вас с Алексом такая, что им шкура дороже, чем попытки убить Илсу. А то никакого расширившегося воинства на вас не напасешься.

Репутация у Геллы и Александра действительно была громкая. Они считались самыми безжалостными и яростными охотниками за акалетами после Каденции, уничтожавшими всех, до кого могли дотянуться. Львиную часть свободного времени они посвящали тренировкам и спаррингам. Поэтому, несмотря на самый молодой, не считая Данила, возраст в команде, успехи у Геллы были весьма выдающиеся. Пару раз Илса видела эти, с позволения сказать, тренировки, после чего дала себе зарок никогда не злить куратора. Во время боя особо некогда разглядывать технику сражения, ты просто отражаешь атаки и атакуешь в ответ. Умение сражаться приходило в головы жнецов вместе с остальными знаниями после перерождения, но ничто не мешало совершенствовать свои навыки. Во время тренировки можно было хорошо рассмотреть технику, которой придерживались Гелла и Александр, зрелище было довольно впечатляющим. Жнецы походили на единый, доведенный до совершенства механизм, не знающий просчетов и заминок. Движения их были стремительными и смертоносными для воображаемых противников, а тактика слаженной и непредсказуемой.

— Это уж точно, пока Илса шляется в компании Геллы и Алекса, ни один акалет к ним не сунется, — кивнул Роман.

— С таким успехом никто не сунется к ней, пока рядом любой из нашей команды, — сказал Александр. — Не нужно тут преуменьшать свои силы. Наше отделение второе по силе после отделения Каденции. Акалеты достаточно хорошо нас знают, чтобы не лезть.

— Ну, раз они хорошо нас знают, то могут купиться на нашу маленькую уловку, — неожиданно сказал Данил.

— Ты о чем? — недоуменно приподняла бровь Гелла.

— Я умею только перевоплощать, в бою моя способность самая бесполезная. Если я пойду с Илсой, скажем, на дежурство, это никого не удивит, но может спровоцировать атаку. Нужно только грамотно все спланировать.

— Хм, а это мысль. Все равно никаких идей, кроме этой у нас нет, так что можно попытаться. Попробуем сыграть на их желании прикончить жнеца, способного накрыть куполом весь мир.

* * *

— Это может быть ловуш-шкой, — шепеляво протянул Миранир.

— А может и не быть, — возразил Элей, — по крайней мере, выглядит все вполне правдоподобно.

Самопровозглашенное «высшее руководство среди акалетов» сидело в полном составе, уже не первый час обсуждая сложившуюся ситуацию. Некоторые из присутствующих временами опасливо косились на неподвижно стоящую чуть поодаль Ярославу. Девушка с каменным выражением лица слепо смотрела куда-то в сторону затянутыми паволокой глазами и лишь изредка моргала. В голове у нее на секунду мелькнул отголосок мысли о том, что сошедшие с ума пернатые не додумались ни до чего более оригинального, чем назвать свой руководящий костяк на манер высшего общества демонов, но и он тут же пропал. Думать сейчас было очень тяжело. Из-за случившегося накануне инцидента ей опять промывали голову, а после этого думать всегда было проблематично. И хотя свои действия она осознавала четко, любые посторонние мысли вызывали мигрень. Да еще и с глазами что-то сделали, привычным мир девушка уже не видела, только энергетические очертания живых существ и предметов. Это нисколько ей, в общем-то, не мешало, но все еще было непривычным. Иногда ее одолевало странное ощущение, с одной стороны девушка понимала, кто она и что делает, но при этом не испытывала совершенно никаких чувств. Будто кто-то выключил ее человеческую сторону, а как включить ее обратно, она не знала. Да и не особо хотелось, если уж по правде. Она уже не помнила, когда прошел тот момент, после которого ей уже ничего не хотелось. День сменялся днем, год годом, не менялось только лицо Элея, который лично занимался ее перековкой. Только в последнее время дни стали немного разнообразней, ей доверили выполнение задания… Добыть недостающую ей часть скальпа. Она не знала, зачем это нужно и просто выполняла приказы. После вылазки Элей заставлял ее отвечать на вопросы. Кого она видела, что чувствовала, что хотела сделать. Она честно отвечала. Демон, люди и жнецы, целое отделение жнецов. Они убили всех ее сопровождающих, но девушка успела выбраться, прежде чем они ее достали. Пришивая ей раздобытую кожу, Элей допытывался, узнала ли она кого-нибудь, но она не узнала. Просто люди и просто жнецы, они не вызвали у нее ни чувств, ни воспоминаний и когда Элею надоело слушать одни и те же односложные ответы, он, наконец, оставил ее в покое.

— Это может быть наш шанс, прекрасный способ их всех уничтожить, — сказала одна из акалетов. — Если мы сделаем это, то жнецы обречены, наше новое оружие уничтожит их всех.

— А мож-жем ли мы полагаться на него? — снова взял слово Миранир. — Она чуть не вырвалась из-под контроля и перебила дюж-жину наш-ших!

— Это была последняя стадия полного завершения Сосуда! — закатил глаза Элей. — Я ведь уже говорил, девочка просто почувствовала вкус силы, это нормально.

— И как мы мож-жем быть уверены, что в с-самый ответс-ственный момент он снова не почувс-ствует его и нее реш-шит, что ей и без нас неплохо?

— Мы провели заключительный сеанс терапии, это раз. А во-вторых, обратите внимание на ее глаза. Моя команда лишила ее зрения в классическом смысле этого слова. Теперь наше оружие видит мир исключительно в энергетической плоскости и что самое замечательное, я сумел добиться того, чтобы она не видела разницы между важными для равновесия существами. Она может отличать акалетов, что исключает возможность нападения на наших в горячке боя, но это все. Она не видит разницы между человеком, жнецом и демоном и будет просто убивать, на кого укажут.

— И чем нам от этого легч-че? — не понял Миранир.

— Тем что если в ней все-таки еще раз проснется самостоятельность, в чем я глубоко сомневаюсь, она буде беспомощна перед трудностями. Если кто-то повредит Сосуд, она не сможет восстановиться без посторонней помощи, заполучив недостающую часть тела одной из важных форм.

— То есть, сейчас ты фактически заявляешь, что она уязвима? — по залу пронесся недовольный ропот.

— Ничего такого я вроде не говорил, — притворно хихикнул Элей и в его глазах мелькнуло тщательно контролируемое безумие. — Добраться до нее, чтобы нарушить целостность Сосуда невозможно, а у меня есть пара особых слов, после которых она превратится в безвольную тряпку. Моя терапия безупречна и продумана, я никогда не забываю о возможных непредвиденных ситуациях.

— Так что, руководс-ство, какое реш-шение мы примем? Предпринимать ли нам эту попытку, даже ес-сли это ловуш-шка?

— Если она действительно неуязвима, мы ничем не рискуем. Тем более, столь заманчивое дежурство нашей цели скоро подойдет к концу.

— Поверьте мне, — радостно заулыбася Элей, — она безупречна.

* * *

— Что-то мне немного не по себе от происходящего, — поежилась Илса.

— Да погоди ты, скоро точно начнется, — ответил Данил, азартно потирая руки. — Они не упустят такой шанс.

— А если они решат не рисковать?

— Я в это не верю. Во-первых, они шизофреники с атрофированным инстинктом самосохранения, а во-вторых, неужели ты думаешь, они не понимают, что это ловушка?

— Зачем же тогда в нее лезть? — недоуменно приподняла бровь девушка.

— Затем что жажда уничтожения сильнее их. Акалеты скорее рискнут, надеясь выиграть, чем буду сидеть и кусать локти. Ведь в конце концов, хоть и большой ценой, но мы ни разу не дали им победить. А твоя сила — это возможность покончить с ними раз и навсегда. Так что они предпримут эту попытку, я уверен. К тому же, это хороший повод испытать силу Ярославы после полного преображения в полевых условиях.

На улице царило раннее утро и их смена уже перевалила за половину. Людей вокруг почти не было, лишь редкие запоздавшие гуляки возвращались домой. Погода выдалась не самой лучшей, небо затянули облака, то и дело срывался мелкий дождик. Из-за повышенной влажности город окутала дымка, в которой деревья с опавшими листьями выглядели особенно печально. Роботы-уборщики сноровисто приводили в порядок потемневшие газоны и убирали пожухлые листья с тротуаров, от чего в воздухе витал стойкий запах сырой травы. В утренней тишине стук каблуков Илсы звучал неправдоподобно громко, разрывая мрачное спокойствие города. Ненадолго она задумалась о своем, но затем ее отвлек голос спутника:

— Чувствуешь? Начинается.

Илса огляделась по сторонам и приготовилась накрыть улицу куполом, однако момент, когда появились акалеты вместе с Ярославой, все равно пропустила.

— Сейчас! — коротко бросил Данил. Небольшую площадь, на которую они вышли, тут же накрыл купол, а в следующее мгновение их атаковали.

Подмога не заставила себя долго ждать и внутри купола тут же появились жнецы и демоны, оттесняя Ярославу подальше от Илсы. Неожиданно оказавшаяся слепой девушка с упорством маньяка пыталась пробиться к цели, но пока ей это не удавалось. В один момент она чуть не пробила заслон из-за замешкавшегося Александра, но вовремя подоспевший Каденция прикрыл парня.

— Ал, соберись! — грозно рыкнул жнец, отражая очередную атаку Ярославы.

Гелла вместе с Кармой и Томоэ тем временем методично уничтожали пришедших с Ярой акалетов. То и дело мелькали сполохи выкачиваемой из пернатых тьмы и Илсе даже показалось, что сквозь шум схватки она услышала слегка сумасшедшее хихиканье Кармы. Они с Данилом поспешили присоединиться к схватке, а потому очень скоро кроме Ярославы соперников не осталось. И хотя под купол то и дело врывались новые акалеты, их быстро ликвидировали. В один момент краем глаза она заметила, как Каденция отражает атаку незаметно подобравшегося к отцу Себастьяну акалета и подумала, что жнец будто знает, кому именно нужно прийти на помощь.

Гелла включилась в схватку с сестрой Алекса и, поднырнув той под руку, вспорола ее почти до самого плеча. Рана тут же затянулась, но девушка успела заметить, что на сочленении ее тела и руки демона остался глубокий кровоточащий порез. Ярослава неуклюже отшатнулась и обернулась в поисках врага, но на ее лице мелькнула лишь растерянность. Несколько подоспевших акалетов прикрыли девушку, но Гелла поняла, что случилось.

— Ты меня не видишь, — ошарашено пробормотала она, отражая очередную атаку.

— Карма, Томоэ, уходите! — крикнул отец Себастьян, принимаясь за молитву, создающую Истинный Свет. Демон-лис быстро ретировался, укрываясь в теле Геллы, но Карма этого сделать не успела. Кто-то из акалетов крикнул на Ярославу и она, выполняя приказ, набросилась на демонессу, оттесняя ее как можно дальше от спасительного убежища.

Гелла, как и тогда в метро, побежала к ним, но все равно не успела, волна Света пронеслась мимо, накрывая всех присутствующих. Ярослава, боровшаяся с Крамой на границе купола, в последний момент прекратила атаки и, противно улыбнувшись, разорвала пространство и исчезла. В следующую секунду Истинный Свет захлестнул оставшихся акалетов и перепуганную Карму, ударился о пределы купола и исчез, разбившись на мириады светлячков.

В воцарившейся гробовой тишине присутствующие наблюдали, как по щекам неподвижно стоящей демонессы потекли слезы, а сама она, слегка пошатнувшись, упала на колени. Гелла испуганно охнув, подбежала к ней, вцепляясь дрожащими пальцами ей в плечи.

— Карма, не вздумай подыхать, слышишь меня? — произнесла она ломаным голосом, в котором мелькали нотки тона Томоэ. Четыре пары зрачков, расплывшихся почти на все глаза, обеспокоенно вглядывались в лицо демона. С тех пор как демоны перестали выполнять свои непосредственные обязанности, воздействие Истинного Света стало для них губительным, однако если даже Шеф сказал, что они с Томоэ заслужили право снова называться несущими возмездие, надежда на то, что все обойдется, была.

— Скажи что-нибудь, милая, — сказал подоспевший отец Себастьян. — Что ты сейчас чувствуешь?

— Чувствую? — тихо прохрипела они и выдавила из себя кривую ухмылку. — Чувствую, не дождетесь вы, чтоб я подохла.

Гелла облегченно села прямо на влажный асфальт и заливисто захохотала, поднимая правую ладонь вверх. Струи фиолетового огня вытянулись из-под ее ногтей и через несколько секунд Томоэ уже поднимал на ноги все еще бледную Ингею. Отец Себастьян прочитал короткую молитву, а Карма весело сказала:

— Что ж, святой отец, похоже, что теперь мне не страшны ваши проделки!

— Интересно, с Томоэ та же история? — иронично поинтересовался Каденция.

Я, пожалуй, не буду проверять, — усмехнулся лис.

— Меня другое интересует, — задумчиво произнес Зэсс. — Как Ярослава смогла сбежать из-под купола?

— Должно быть, изменения, произошедшие с ней, не затронули ее силы жнеца. Видимо она, так же как и мы, по-прежнему может покидать пределы купола, когда захочет, — ответил красноволосый жнец, закидывая свой устрашающий меч на плечо. Несмотря на закончившуюся схватку, расставаться с оружием никто не спешил.

— Как-то это не особо утешительно звучит, учитывая обстоятельства.

— Я так не думаю. Ведь если сражение будет проходить под куполом, то ей не будет никакого смысла покидать его пределы. Для спасения собственной жизни, разве что.

— Кстати, вы заметили, что произошло во время боя? — спросил Роман. — Она слепа, но видела всех, даже отличала нас от акалетов, только Геллу почему-то не увидела.

— Скорее всего, она видит энергетические очертания с различиями между своими и чужими, — предположил Александр. — А Гелла…

— Меня скрывает сила случайного свидетеля. — закончила девушка. — Я другое заметила, ее раны не заживают в местах, где к ней пришиты чужие части тел. Возможно, это и есть ее уязвимое место.

— Черт… Что со мной происходит?… — внезапно прервала их обсуждение Карма и, зашатавшись, начала падать.

Томоэ ловко подхватил девушку и напряженно спросил:

— Ингея, ты чего?

Демонессу забила мелкая дрожь и она, пробормотав нечто невнятное, потеряла сознание. Побледневший лис тихо произнес:

— Нужно отнести ее в Затерявшуюся Мечту.

— Что происходит? — спросила Гелла. — Это что, последствия истинного Света?

— Нет. Она начала вспоминать кое-что. То, что я достаточно давно вынудил ее забыть… Должно быть сила отца Себастьяна развеяла наложенные чары.

— Ничего не понимаю. С чего ты это взял? Что она сказала, перед тем как отключиться?

— Одно имя, — мрачно ответил Томоэ. — Савалей.

* * *

У меня проблемы, Маита, — понурившись сказала Карма. Ноги обутые в громоздкие ботинки описывали в воздухе замысловатые фигуры. Демон сидела на мраморных перилах моста и смотрела в воду. Ее собеседница, напротив, устремила свой взгляд куда-то вверх. — Савалей хочет, чтобы его вдохновил акалет.

— И что в этом такого? — беззаботно спросила та, легко поведя белоснежными крыльями. — Здесь нет ничего сложного.

— Его душа — это нечто темнее черного, — поджала губы демон, — я вообще не знала, что бывают такие люди. Ему не место в нашем мире.

— И, тем не менее, вы неразрывно связаны контрактом и силой случайного свидетеля.

— Страшно представить, что может сотворить такой свидетель.

— Тебе все равно придется выполнить его требование.

— Нужно попробовать обойти договор, нельзя и близко подпускать к нему кого-либо из вас. Что-то подсказывает мне, что ничем хорошим это точно не закончится.

— Первая попытка, насколько я вижу, не увенчалась успехом, — сказала Маита, обернув взор серебряных глаз на демона.

— Ты о чем? — немного наиграно удивилась Карма. Такая наблюдательность ей не понравилась.

— Первое предупреждение получено, я вижу это. Еще два и ты умрешь.

— Я надеюсь, что этого не дойдет, — хмуро ответила демонесса.

— Я могу коснуться его души. Или кто угодно из нас. Не думаю, что случится что-то фатальное, скорее всего, я просто умру и вернусь к руслу энергии Жизни. Вполне возможно, что когда-нибудь я даже смогу снова переродиться в саму себя.

— Мне бы не хотелось, чтобы ты умирала, да еще из-за этого ублюдка.

— В любом случае, все будет происходить так, как должно, — беспечно отмахнулась акалет.

Вернувшись в Затерявшуюся Мечту, Карма упала на кровать в своих любимых покоях и задумалась. Как ни покрути, чутье кричало демонессе, что подпускать кого-либо из крылатой братии к Савалею категорически нельзя, но ничего путного, способного обойти условия договора, в голову не шло. Впрочем, долго размышлять ей все равно не дали. Огромное зеркало в позолоченной резной раме медленно помутнело, а затем в нем отразилась совершенно другая комната и ее хозяин.

— Ингея Валлериона Карма! Ответь мне немедленно!

Демон раздраженно закатила глаза и направилась к зеркалу, в который раз рассматривая собеседника. Высокий, худой, с ярко-рыжими волосами и презрительной гримасой на холеном лице. Если бы Савалей был девушкой, их с Кармой можно было бы принять за близнецов, настолько они были похожи. Проведя над стеклом рукой, демон поинтересовалась:

— Чего тебе, Савалей?

— Сама знаешь чего, — недовольно ответил парень. Ему было всего восемьдесят из примерно трехсот положенных лет. Когда и как он успел так сильно чернить свою душу, Карма не представляла. — Условия нашей сделки до сих пор не выполнены.

— Я работаю над этим. Никто из акалетов не хочет с тобой связываться, — ответила девушка.

— Так заставь их!

— Если бы это было так просто, я бы уже давно это сделала. Тебе придется подождать, Савалей.

Карма прервала связь и медленно повалилась на пол от выкручивающей тело на изнанку боли. Внутренности обожгло огнем, в голове взорвались миллионы фейерверков и демон почувствовала, как ее прошибает ледяной пот. Ускользающее сознание позволило услышать далекий, словно приглушенный подушкой, зовущий ее голос, а затем она отключилась.

Сколько времени она провела без сознания, Карма не знала, однако, открыв глаза, увидела сидящего рядом Томоэ.

— Это было уже второе предупреждение, — скорее утвердительно, чем спрашивая, произнес он. — Карма, это ненормально, просто дай ему, что он хочет и уничтожь его душу.

— Я не могу, Томоэ, тут что-то неладно. Еще никогда мне чутье не било такого набата, даже, несмотря на то, что Маита предположила, что эта затея может закончиться только смертью акалета и не более.

— Если ты прям уж так переживаешь, давай спросим у Каденции, — предложил лис. — Он точно должен знать. Признаться честно, я вообще не понимаю, как ты до этого раньше не додумалась.

— Действительно, — задумчиво пробормотала Карма.

Каденция обнаружился у себя в имении. Жнец сидел в своем кабинете, медленно попивая рейзу. Оторвавшись от прочтения книги, он поднял взгляд на появившихся сквозь зеркало демонов и поздоровался.

— У нас к тебе вопрос, — сказала Карма после обмена приветствиями. Красноволосый жнец протянул ей чашку с напитком и она благодарно кивнула. Томоэ закурил трубку и принялся слушать, а девушка тем временем продолжила. — Мой случайный свидетель, Савалей, хочет, чтобы его вдохновил акалет, но его душа настолько черна, что мне это кажется очень плохой идеей. Я пыталась обойти условия контракта, но в результате только получила два предупреждения. Маита говорит, что столкнувшись с такой душой, акалет попросту умрет, но мне кажется, она неправа.

Каденция внимательно посмотрел на собеседницу ядовито-зелеными глазами и, тяжело вздохнув, ответил:

— Она действительно неправа. Акалеты слишком чисты для взаимодействия с тьмой. Случись такое, она уничтожит их разум и светлую сущность, но не их самих.

— Ну, один рехнувшийся акалет — это не так уж и страшно, — хмыкнул Томоэ, — в конце концов, все живы, а его можно будет попробовать привести в чувство. Думаю, для Мастера это и вовсе будет парой пустяков.

— Боюсь, не все так просто, — хмуро отозвался жнец. — Очернение акалета — это как тяжелая болезнь, сотнями штампующая зараженные клетки. Если очерненный сможет добраться хотя бы до еще одного акалета, это буде катастрофа. Они все до единого сойдут с ума за пару часов и черт знает, что у них будет на уме.

— Значит, я была права, — задумчиво уставилась поверх чашки девушка.

— Карма, с тобой что-то не так, — внезапно сказал Томоэ.

— В смысле?

— Твои глаза. Они перестали менять цвет.

— Твою мать! Какие они? — спросила демон, вскакивая из кресла и в три шага оказываясь возле зеркала.

— Медовые, — ответил Томоэ, но Карма уже и сама увидела. Ее зрачки полностью повторяли цвет глаз Савалея, а татуировки на руках вспыхнули синим светом, означая привидение в действие условия контракта.

— Что происходит? — спросил Каденция, вставая из-за стола.

— Маита, могу поклясться, это она! — злобно рыкнула Карма. — Эта идиотка решила принести себя в никому не нужную жертву и вдохновить Савалея!

— Мы должны остановить ее, пока не поздно, — сказал Томоэ.

Карма открыла проход прямо в рабочий кабинет Савалея и, не теряя ни секунды, поспешила туда. Каденция и Томоэ последовали за ней, однако в просторном помещении никого не было. Демон недоуменно завертела головой по сторонам, а в следующую секунду раздался жуткий грохот и дом ощутимо тряхнуло.

— Кажется, они внизу, в холле, — сказал красноволосый жнец, призывая свой устрашающий меч.

Троица выскочила в широкий коридор с балюстрадой и Карма, перегнувшись через перила, увидела свою подругу. Маита стояла напротив задыхающегося от безумного смеха Савалея с вытянутой вперед рукой. Кисть девушки стала полупрозрачной и меделнно проникала Савалею под кожу в районе солнечного сплетения. Поняв, что сейчас произойдет, Карма в отчаянии закричала:

— Маита, остановись!!!

Акалет подняла взгляд на Карму и, беззаботно улыбнувшись, коснулась души Савалея.

Дом накрыла оглушающая тишина, медленно потянулись секунды. Сквозь нарастающий звон в ушах и полную дезориентацию Карме показалось, что она что-то кричала, пытаясь дозваться до акалета. Улыбка Маиты, наполненная добротой и нежностью постепенно менялась, незаметно превращаясь в гримасу безумия. Бледный как мел Савалей беззвучно хрипел от боли и ужаса, медленно превращаясь в пыль. В залитом ярким белым светом холле пылинки еще какое-то время хранили человеческие очертания, а затем, подхваченные несуществующим ветром, плавно потянулись вверх. Каденция, будто продираясь сквозь густой кисель тяжело двинулся, замахиваясь мечом, Томоэ последовал за ним, никто из них так и не достиг цели. Маита неожиданно резко взмахнула крыльями и, дико расхохотавшись, исчезла, разорвав пространство в Место.[9]

Невидимая воздушная волна накрыла их, и Карма, не успев увернуться, впечаталась в стену, больно ударившись головой. Последнее, что она увидела, как Каденция что-то говорит Томоэ и исчезает вслед за акалетом. Лис, прижимая уши, бросился к демонессе:

— Как ты?! Скажи что-нибудь!

— Не успели… — тихо просипела Карма и мир накрыла темнота.

Глава 9. Случайный свидетель

— Как скоро она очнется?

— Понятия не имею, уже несколько часов прошло. Но Шеф сказал, беспокоиться не о чем.

— Что он вообще сказал по поводу произошедшего?

— Что когда Карма придет в себя, необходимо будет незамедлительно созвать высшее общество, мы начинаем войну.

— Не слишком ли резко?

— Другого шанса уже не будет. Эй, Карма, может прекратишь изображать спящую красавицу? — обратился к ней Каденция и демон открыла глаза.

Взволнованный Томоэ запрыгнул на широкую кровать и, мотнув из стороны в сторону пушистым хвостом, внимательно осмотрел Карму.

— Ты как, в порядке? Мрачные мысли есть? На суицид не тянет?

— Да вроде ничего такого, — немного поразмыслив, ответила она. — Где Гелла?

— Шеф отправил ее и остальных готовиться к сражению. Мы выступаем через несколько часов.

— Ясно… Черт, голова будто чугунная.

— Последствия резкого возвращения воспоминаний, я полагаю, — сказал жнец.

— Вот что, значит, имела в виду Ромея, говоря, что это я заварила всю эту кашу с акалетами. — Я не успела остановить Маиту.

— Остановить, может, и не успела, — многозначительно произнес Каденция, — но задумайся, дорогая Ингея Валлериона, что было бы с нашим миром, если бы все осталось как прежде.

Карма вопросительно приподняла рыжую бровь и красноволосый жнец продолжил:

— Я первый жнец и мне как никому другому известно, что наш мир был на грани уничтожения. Возможно, случившееся было единственным способом уберечь нас всех от безвозвратной гибели.

— Хотелось бы думать.

— В любом случае, все, о чем тебе стоит сейчас думать, вам обоим, — кивнул в сторону лиса Каденция, — так это о том, чтобы как можно скорее собрать высшее общество. Встречаемся через два часа в моем имении и не забудь Корону Повиновения.

— Почему мы собираемся именно здесь? — спросила Илса, с интересом разглядывая имение Каденции.

— Здесь никого нет, — ответила Гелла, стуча в двери. Хозяин дома открыл через несколько секунд и девушки, вежливо кивнув, вошли внутрь. — Слуги распущены по домам, а на несколько миль вокруг ни души. Не исключено, что с момента нашей последней встречи с Ярой личность случайного свидетеля раскрыта. В таком случае, во время сражения на меня начнется настоящая охота, а учитывая способность Ярославы покидать купол… будет лучше, если в такой ситуации вокруг нас будет как можно меньше случайных жертв. Ну, и тебя это тоже касается, само собой.

Илса кивнула. Смерть принял решение оставить ее в явном мире, посчитав, что ей будет проще справиться с контролем над куполом вне его пределов и вне пределов сражения, разумеется. Илса, в глубине души действительно переживавшая, что может оплошать, была ему за это очень благодарна. Сам Шеф на время покинул их, координируя действия других жнецов. Гелла, оставив свою подопечную в одиночестве, вместе с Каденцией скрылась в одном из коридоров, чтобы разыскать своих коллег. Девушка же, не зная, чем заняться, поднялась на второй этаж и зашла в первую попавшуюся комнату, чтобы передохнуть и сосредоточиться на предстоящем деле. Однако, кроме нее в помещении уже был гость. В одном из кресел уютной гостиной сидел отец Себастьян. Глаза его были прикрыты, а губы беззвучно шевелились. Услышав шаги, священник открыл глаза и тепло улыбнулся.

— Не хочешь составить мне компанию? — Илса кивнула и мужчина указал ей на кресло напротив. — Волнуешься?

— Еще бы. От меня многое зависит.

— Не переживай на этот счет. То, что мы сидим в этой комнате сейчас, в преддверии решающего боя, вполне может значить, что исход событий уже предрешен.

— В каком смысле? — недоуменно приподняла бровь девушка.

— Его Могущество Смерть обладает поистине великой возможностью видеть грядущее в зависимости от различных событий. Таким образом он может направлять наш мир по наиболее верному пути. А значит все, что происходит сейчас — результат одного из решений, принятых им. Он уже знает, чем скорее всего все закончится. Все, что мы можем сделать в этой ситуации — это проявить должное старание и оправдать возложенные на нас обязательства.

— То есть, раз мы здесь, все получится? Вы хотите сказать, мы победим?

— Не обязательно. Я хочу сказать, что раз мы здесь, все идет именно так, как и должно идти. Каков бы ни был результат сражения, исход событий для мира в целом будет наиболее благоприятным из возможных. Так что не стоит ни о чем беспокоиться, просто делай то, что нужно и ни в чем не сомневайся. В любом случае, ты вероятнее всего поступишь правильно.

На какое-то время в комнате воцарилась тишина. Илса уныло размышляла, не понимая, что хорошего может принести миру гибель ее коллег. Священник молча наблюдал за ней с легкой улыбкой, а затем глубокомысленно произнес:

— Это действительно не так просто понять с позиции одного человека. Но представь себе на минуту, каково это принимать такие глобальные решения о судьбе мира, пренебрегая печальной судьбой меньшинства просто потому, что так надо. Насколько сложно и болезненно это можно быть, даже для создателя, особенно когда речь идет о вас, жнецах. Вы ведь не просто создания этого мира, вы фамильяры Смерти, самые совершенные и самые близкие ему творения. Только с вами он находится рядом каждую секунду и только ваша гибель для него как собственная.

— В каком смысле рядом? — не поняла девушка.

— А ты разве не замечала? — приподнял бровь отец Себастьян. — Каждый жнец всегда под присмотром Смерти. Он всегда стоит по левую руку от каждого из вас, не в прямом, конечно, смысле, но если ты захочешь, то сможешь его увидеть.

— Фамильяры Смерти, — подумала Илса. — Фамильяр — это сила обретшая материальную форму. Каждый жнец, а при желании и демон с возрастом и развитием своих сил мог сотворить фамильяра, Лука был этому наглядным подтверждением. Однако, жнецов тоже называли фамильярами и она никогда не задумывалась, почему. Но стоило ей задать самой себе этот вопрос, как ответ пришел незамедлительно, ровно как и любая нужная жнецу информация. Лишь жнецов Смерть создавал как олицетворение своего могущества, они были его силой обретшей материальную форму.

— Вот вы где! — внезапно прервал их разговор заглянувший в комнату Роман. — Идемте вниз, высшее общество вот-вот прибудет.

В просторном холле одно за другим медленно возникли тридцать девять зеркал, несколько мгновений не отражавших ничего кроме белесого тумана. Карма появилась первой. Корона Повиновения венчала ее голову с неизменной замысловатой прической, прикипев точно смола. Мириады графитовых отблесков наполняли Корону тусклым светом и, если смотреть на нее достаточно долго, возникало впечатление, что демон носила на голове стеклянный сосуд, заполненный мерцающей тягучей жидкостью. Многие из высшего общества не скрывали недовольных гримас, однако спорить с решением Мастера Владеющего Душами никто не решился. Илса наблюдала за происходящим, облокотившись на высокие резные перила двусторонней лестницы, ведущей из холла на второй этаж. Потянулись бесконечные минуты подготовки. Появлялись и исчезали жнецы и демоны, кругом царила беспокойная суматоха. Имение Каденции заполнилось шлейфами темно-зеленого тумана, делая жилище жнеца очень похожим на Место. Илса в приготовлении не участвовала. Ее задачу объяснила Гелла еще до того как они оказались здесь. Как только дом опустеет, девушка сядет на стул с высокой резной спинкой, стоявший сейчас сбоку от лестницы, чтобы никому не мешать, и накроет куполом всех. Без исключения.

— Это сложно, но ты должна постараться, — говорила Гелла, когда они остались наедине. — Просто сосредоточься и делай так, как я тебя учила, отдели обычный мир и всех, кто в нем живет от потустороннего. Тогда ни один акалет не сможет навредить им.

— Почему вы оставляете меня на явной стороне? — немного недовольно поинтересовалась тогда девушка. Оставаться в одиночестве ей было страшно.

— Потому что ты не сможешь сражаться и держать такой огромный купол одновременно, а защищать тебя нам будет некогда.

— А как же Ярослава? Ей ведь плевать на купол, если она поймет, где я, придет за мной.

— Я должна убить ее, — после небольшой паузы сказала Гелла. — Так что если она придет сюда, я приду следом.

Сборы продлились достаточно долго. Поток жнецов не иссякал, уходили с командами получившие указания демоны, пару раз появлялся Шеф. Отец Себастьян принимал посильное участие в подготовке, а потому девушка снова оказалась предоставлена сама себе. Уже почти в самом конце, когда большинство было проинструктировано и отправлено на места, бесцельно шатавшаяся по коридорам Илса услышала голоса.

— Это возмутительно, — они говорили тихо, но она все равно расслышала. — Мы должны идти вместе. Столько лет тренировок, мы идеально слаженный механизм.

— Роман тоже в состоянии приглядеть за мной, он отличный боец.

— Отличный боец, но не я.

— Ты пойдешь с Данилом, это окончательное решение, мое и Шефа. Во-первых, я беспокоюсь о том, что ты замешкаешься в нужный момент, а во-вторых… я бы не хотела, чтобы ты видел, как я убиваю твою сестру.

— Это больше не моя сестра.

— И тем не менее, — закончила спор Гелла и уже громче сказала: — Илса, выходи, подслушивать нехорошо.

— Я случайно, — пробормотала она, пойманная с поличным, и вышла к собеседникам. Александр был мрачен, но больше не спорил, хотя видно было, как он не хочет оставлять напарницу. Взглянув на него, Илса вдруг поняла, что услышала сейчас не просто спор о том, с кем из команды должна идти Гелла, в эту минуту жнец отрывал от сердца самое дорогое, что у него было.

Вечер наступил неожиданно. Еще совсем недавно тусклый солнечный свет пробивался сквозь тяжелые облака и вот уже серые осенние сумерки налетели на мир, выкрашивая его в темно-серые тона. В замке Каденции остался только их отдел, хозяин дома и Карма с Томоэ.

— Черт, это неправильно, что нашу пару разбили, — недовольно сказал Александр. — Так не должно быть.

— Но, тем не менее, признай, она права, — ответил Данил. — Иначе ты бы никогда с ней не согласился.

Алекс лишь прикрыл глаза в знак согласия, спорить было не о чем. Оставалось надеяться лишь на то, что Роман сможет приглядеть за случайным свидетелем и его напарницей так же хорошо, как и он сам.

Смерть появился в холле, когда все было готово. Илса сидела на стуле, как на троне и собиралась с мыслями. Одарив ее долгим взглядом, мужчина сказал:

— Не беспокойся ни о чем, просто делай свою работу — то, что получается у тебя лучше всего.

Девушка коротко кивнула и Смерть, глядя на закрытые двери имения, коротко произнес:

— Начнем же.

Гелла толкнула высокие створки и сделала шаг на улицу. Темное небо медленно накрывала пелена купола. Тихий перезвон, будто от восточных колокольчиков возвещал присутствующих о том, что они отправлялись на границу реальностей. Силуэт сидящей на стуле Илсы медленно бледнел, становился прозрачным, пока окончательно не исчез. Купол был завершен и война начиналась.

— Рассредоточимся, — коротко сказал Каденция и они с Томоэ первыми скрылись в чернильной темноте. Карма и Зэсс последовали за ними, почти не медля. Лишь Гелла с Александром обменялись долгими взглядами, прежде чем разойтись вместе с напарниками в разные стороны. Отец Себастьян остался в имении, сложив руки в специальном жесте и начав читать молитву.

Гелла, проходя очередной небольшой участок извилистой тропки, отметила, что они с Романом недалеко успели уйти, прежде чем со всех сторон раздалось разъяренное шипение. Девушка в тот же момент завела бензопилу и, повернувшись к другу, сказала:

— Нужно найти ее как можно скорее.

Уточнять, кого именно надо найти, было ни к чему, поэтому Роман лишь коротко кивнул и они побежали веред, на ходу отражая атаки акалетов.

Возможно, использовать Илсу в качестве приманки настолько очевидным способом было не самой лучшей идеей, точно так же, как и начало действий в кромешной тьме, но больше медлить было нельзя. Стремясь разогнать мрак, то тут, то там жнецы зажигали мощные огни, слепившие акалетов и следовавшие по пятам за хозяевами. Звуки схватки начали приближаться, звучали чаще и громче. Гелла разрубила пополам преградившего им путь акалета, за спиной раздалось несколько выстрелов и сразу за ними — пронзительный визг, оборвавшийся на самой высокой ноте. Сменившее его хриплое бульканье еще не стихло, когда мимо пронеслось мощное тело, покрытое пушистой рыжей шерстью.

— Спасибо, Лука! — крикнула вдогонку трансформировавшемуся в матерого льва фамильяру девушка. Прикончив еще нескольких пернатых, выскочивших из-за деревьев, они с Романом наконец выбрались на открытое пространство.

— Черт подери, а ведь всего несколько минут прошло, — присвистнул жнец, глядя на раскинувшееся чуть ниже поле. Прямо под ними в сиянии магических огней разворачивалось огромное сражение. Несколько сотен акалетов против жнецов и низших демонов под контролем Кармы схлестнулись, разрывая друг друга на части.

— И Ярослава где-то там, в этой толпе, — мрачно произнесла Гелла.

— Смотри, видишь вспышки? — указал вглубь сражения Роман и застрелил попытавшегося атаковать их акалета. — Думаю, нам туда.

В самой гуще схватки действительно то тут, то там, вспыхивали столбы ослепляющего света. Недолго думая, жнецы разорвали пространство туда, где в последний раз мелькнула вспышка. Мир привычно растянулся на много миль и в следующую секунду схлопнулся до одного шага, отправляя их в самый центр настоящей мясорубки. Больше не было времени на то, чтобы думать и оглядываться по сторонам. Стоило им оказаться на поле, как акалеты набросились на напарников со всех сторон. Один хорошо обученный жнец стоил десятка акалетов, но отбиваться от такого количества пернатых было сложно. На месте одного убитого появлялись двое и им не было ни конца ни края. Они словно саранча заполняли окружающее пространство, затягивая в муторный водоворот кровавого сражения. Гелла рубила, колола, резала, бензопила ревела как проклятая, рядом беспрерывно раздавались хлопки выстрелов. Подпрыгнуть, увернуться. Наотмашь рубануть по противнику и тут же откатиться в сторону от очередной атаки. Она потеряла счет времени, руки стали скользкими от крови акалетов, а забранные еще до начала сражения в хвост волосы растрепались. В какой-то момент в однообразные звуки сражения вклинилось рычание акселератора и Гелла, пробившись вперед, увидела Каденцию. Стоя спина к спине с Томоэ, он рубил акалетов как капусту своим огромным мечом. Жнецы не долго думая, пробились к друзьям и Гелла, за шкирку отодрав запрыгнувшего на спину лису пернатого, спросила:

— Как обстановка?

— Мы видели ее издалека, жуткое зрелище, — ответил Томоэ, отражая очередную атаку длинной катаной. Идти в бой, вооружившись лишь когтями и зубами было прерогативой акалетов, поэтому все демоны высшего общества достали из тайников ритуальное оружие. Меч Томоэ, такой же изящный и смертоносный, как и его хозяин, пылал по контуру лезвия фиолетовым пламенем и, соприкасаясь с противниками, немедленно перекидывался на них. В результате раненые акалеты начинали гореть заживо, от чего вокруг витал противный запах паленого мяса. Лисий огонь невозможно было погасить и он охотно перекидывался на всех, кто оказывался достаточно близко.

— Ярослава высасывает энергию Жизни из своих противников, — сказал Каденция, в очередной раз дергая ручку акселератора. Один взмах и волна древней магии разметала с десяток противников в разные стороны. — Поэтому раны, которые она наносит, не заживают.

— Теперь понятно, что за вспышки света. — хмыкнул Роман, принимая удар когтистых рук на скрещенные пистолеты и тут же отталкивая акалета ногой, чтобы расстрелять.

— Она скачет по всему полю, как оголтелая, пытаясь нейтрализовать тех, кто руководит группами, — продолжил Каденция. — Очевидно, видит мощность аур жнецов и демонов и пытается уничтожить тех, кто сильнее. Ну и об Илсе, конечно не стоит забывать.

— Такое чувство, что мы кошки-мышки играем, — поморщилась Гелла. Бензопила застряла в пробитом теле акалета и Томоэ помог ей сбросить его. — Она ищет Илсу, а я — ее.

— Когда она пройдет по всем ключевым точками и не найдет ее, быстро поймет, что к чему, — сказал демон. — Тебе следует поторопиться.

Девушка кивнула и они с Романом оставили старинных друзей сражаться плечом к плечу в одиночестве.

Разрывать пространство в гуще боя было неудобно, поэтому в основном они продирались сквозь обезумевшую толпу врагов на своих двоих. Несколько раз Геллу задевали острые когти, но Роман прикрывал напарницу от акалетов. Беречь случайного свидетеля было его первостепенной задачей и парень собирался выполнить ее даже ценой собственной жизни. Методичность, с которой он уничтожал всех опасно подбиравшихся к Гелле акалетов, восхищала. Несмотря на то, что она вполне успешно отбивалась и сама, Роман никому не давал даже маленького шанса нанести ей сколько-нибудь серьезные повреждения. И дело было даже не в ключевой магической силе, которой сейчас обладала девушка. За многие столетия жизни после перерождения, отдел жнецов, с которыми довелось работать и делить все радости и печали, становился семьей и самыми близкими созданиями на свете. И этой ночью каждый из жнецов не просто вышел на бой с аклетами, он вышел защищать свою семью.

Гелла, временами отрешаясь от схватки, думала о том, что Ярославе даже в голову не пришло искать Илсу где-то в других местах, акалеты справедливо решили, что девушку оставят под опекой самой сильной команды Смерти. К середине ночи хлынул холодный дождь, погода под куполом точно копировала погоду в явном мире. Гелла лишь прошипела несколько невнятных ругательств. Скользкая от крови земля быстро напиталась влагой и проклятое ненастье превратило поле в жидкое месиво. Ноги то и дело проваливались в липкую грязь, пару раз девушка с трудом удержала равновесие и от падения ее спасала лишь сильная рука Романа, вовремя хватавшая ее за воротник куртки. Погоня за Ярославой привела напарников на противоположный конец поля. Расталкивая акалетов, навстречу им выскочила Карма. Вид у королевы демонов был страшный. Волосы и тело забрызганы грязью и кровью, руки сжимали два окровавленных тесака, а постоянно меняющие цвет глаза лихорадочно блестели.

— Она здесь, скорее! — махнула рукой демонесса и снова ринулась в обратном направлении. Гелла и Роман немедля последовали за ней. В свете очередной ослепительной вспышки они увидели, как Карма взмахивает у себя над головой тесаками и с жутким смехом обрушивает их на акалетов, а затем они выскочили на относительно свободный от сражения участок.

— Не смей вмешиваться, Ингея Валлериона Карма, — четко выговаривая каждое слово, произнесла Гелла. Услышав волю держателя контракта, татуировки на руках демонессы полыхнули голубым пламенем. Карма недовольно зашипела, но отступила. — Твое дело командовать демонами.

Хоть Ярослава не видела свою противницу, слух у нее был отличный. Гелле почти не удавалось приблизиться к ней незамеченной. Лишь однажды она смога поднырнуть ей под руку и, отразив удар, полоснуть над локтем, оставляя глубокую кровоточащую рану, часть которой тут же затянулась. Ярослава глухо зарычала и снова бросилась в атаку, размахивая своим оружием. Все, что акалеты посчитали нужным дать своему Сосуду, — это складное бритвенное лезвие. Должно быть, они посчитали, что такому оружию как она, для самозащиты ничего не нужно, ведь она сама кого хочешь убьет. Похоже, что они до последнего момента не знали о существовании случайного свидетеля.

Острый тонкий кусок стали был изящен и смертоносен, но в схватке с бензопилой, безнадежно проигрывал. Гелла даже на секунду удивилась, как оно не переломилось ко всем чертям, приняв на себя удар пилы. Девушка старалась зацепить части тела, которые были «креплениями» Сосуда, но Ярослава яростно защищалась. На мгновение Гелле показалось, что она ее почти достала, но неожиданно та исчезла, разорвав пространство в реальный мир. Бензопила, взвыв, рассекла воздух и, оставшись ни с чем, недовольно заворчала. Ее хозяйка поспешно отпрыгнула, справедливо полагая, что противница сейчас выскочит ей за спину, и поэтому не сразу поняла, что произошло. А когда поняла, досадливо зашипела. Хитрая тварь предусмотрела ее отход и выбрала самый верный способ заставить Геллу себя обнаружить. Напасть на ее напарника. Роман сдавлено охнул, зажимая окровавленное лицо и тут же отлетел в строну от мощного пинка ногой. Находившиеся неподалеку акалеты набросились на него, точно шакалы, но жнеца, хоть и раненного, было не так-то просто взять. Послышались хлопки выстрелов и яростные визги, несколько оказавшихся поблизости жнецов поспешили на помощь, давая Роману драгоценную возможность подняться. Гелла тем временем накинулась на Ярославу, обрушив на нее шквал ударов, убивших бы любого акалета. Но та была далеко не глупой. С легкостью подставляя под удары «не важные» части тела, она относительно легко парировала атаки, не обращая внимания на раны, которые сразу же заживали.

Дождь тем временем усилился и сыграл с Геллой злую шутку. Она уже метила противнице в открывшийся живот, но делая выпад, поскользнулась на пропитавшейся кровью и водой земле и промахнулась, с трудом сохранив равновесие. Воспользовавшаяся ситуацией Ярослава вильнула в сторону, схватила жнеца за волосы, и придав ей еще большее ускорение, подставила подножку. Гелла кубарем прокатилась по импровизированному рингу и упала лицом в грязь. Бензопила бесполезным куском железа упала в стороне. Ярослава не теряя ни секунды, направилась к ней, вытягивая вперед руку, на кончиках ее пальцев начал разгораться бледный свет. Гелла, проклиная себя за неосмотрительность, приготовилась попрощаться с жизнью, но ничего не произошло, Ярослава до нее не дошла. Стремительный силуэт мелькнул, на долю секунды опередив Сосуд и закрыв собой девушку. По ушам ударил резкий хлопок, оставив за собой высокий звон в ушах. Гелле показалось, что пространство вокруг заложили ватой. Длинные ярко-рыжие волосы демонессы медленно и неохотно вспыхнули ярким пламенем и девушка в ужасе увидела, как когтистая рука насквозь пробила тело Кармы и, выломав несколько позвонков, дернулась обратно. Демон неловко зашаталась и начала медленно оседать на землю, оставляя за собой шлейф из миллиардов искрящихся песчинок. Мерцающие золотом огоньки закружились, скручиваясь в тугую спираль, и взметнулись вверх, чтобы рассеяться. Но в последнюю секунду Ярослава потянулась к вот-вот растворящейся энергии и впитала ее в себя. Когда последняя песчинка растворилась под кожей Сосуда, она исчезла, разорвав пространство.

Гелла, кашляя и отплевываясь, на трясущихся ногах подошла к Карме и опустилась рядом с ней на колени. Подоспевший Роман заканчивал перевязывать уродливую рану на лице в том месте, где еще недавно был правый глаз. На оставшуюся часть диагональной кровавой полосы, рвано прочертившую красную линию через всю щеку он не обратил внимания, иначе пришлось бы забинтовать все лицо. Схватка вокруг продолжала кипеть, кто-то крикнул, чтобы их прикрыли, и несколько жнецов окружили троицу, защищая от атак акалетов.

— Карма, какого черта? — дрогнувшим голосом воскликнула Гелла, сверкнув разноцветными глазами. — Зачем ты нарушила приказ? Я же сказала не вмешиваться! И как ты вообще смогла его ослушаться?!

— Жизнь случайного свидетеля намного важнее жизни демона, — прохрипела Карма, сплевывая кровь, — особенно учитывая, что нас тридцать девять, а ты одна… Отдашь Корону Томоэ и дело с концом. Верно говорю, Ромашка?

— Мне неприятно это признавать, но она права, — хмуро согласился Роман, оттирая кровь с лица.

— Плевать, права или нет, как ты смогла ослушаться приказа? — повысила голос Гелла и Роман заметил, как на ее лице промелькнула тень безысходности.

— У меня никогда не было никого, кроме Томоэ и Каденции… Высшее общество не признает ни любви, ни дружбы. Жнецы давно презирают большинство из нас за то, что мы бросили свои обязанности. Твоя внешность обязала меня заключить с тобой сделку, но я уже давно не придаю этому значения, потому что ты мой друг… Настоящий… Сила контракта по сути своей сродни силе Короны Повиновения и действует по тому же принципу. Договор не сковывает мою волю, потому что нет ничего, чего бы я для тебя не сделала.

Гелла замолчала, поджав губы, лицо ее посерело. Карма одарила ее кривой улыбкой и прохрипела:

— Не расстраивайся, девочка… Одолей эту акалетскую стерву и мы с тобой еще увидимся.

Глядя, как замирает смена цвета зрачков демонессы, Гелла подумала, что это ужасно неправильно. Им придется оставить ее здесь, среди сражения и трупов совершенно одну. Что имела в виду Карма своими последними словами, она не совсем поняла. В глазах предательски защипало и девушка несколько раз моргнула, пытаясь прогнать волну, помутившую все перед глазами, а затем неожиданно ударила кулаком в землю и закричала так страшно и тоскливо, что схватка вокруг замерла на несколько мгновений.

— Идем, — сказала она Роману, справившись с собой и снимая с головы демонессы Корону Повиновения. — Нужно найти Томоэ.

Она появилась внезапно. Слепая, невероятно сильная и абсолютно бесчувственная. Ее появление отозвалось дикой болью в том месте, где только что была левая рука. Томоэ взвыл, одновременно привлекая внимание, и Сосуд утратила элемент неожиданности. Лис заметил, что она уже ранена, а значит, Гелла нашла ее. Покоя не давала другая мысль, он больше не чувствовал тяжесть пут Короны Повиновения. Конечно, сила Короны на него не действовала, но он ощущал ее, как легкое давление на плечи, и исчезновение этого чувства могло означать лишь одно — с Кармой что-то случилось.

Превозмогая боль, демон метнулся под прикрытие Каденции и остальных. Сражение оттеснило их далеко в сторону от изначального месторасположения и они встретились с Александром и Данилом. Вскоре к ним прибился и Лука, так что теперь команда, став в круг, прикрывала раненного лиса. Томоэ, не теряя времени, заставил огонь на своей катане гореть еще ярче и шипя прижег кровоточащую рану. От резкой боли в глазах заплясали разноцветные пятна и он едва не лишился сознания. Кое как оклемавшись, лис на несколько секунд с удовольствием засмотрелся на отражавшего атаки Ярославы Каденцию. Какой бы могущественной не была измененная девчонка, красноволосый жнец был ей не по зубам. Сестра Алекса, очевидно, тоже пришла к этому выводу, потому что быстро переключилась на более доступных проивников.

Лука, вцепившийся в горло одного из акалетов, почти ничего не почувствовал. Резкая боль за считанные секунды навсегда утащила его сознание в темноту.

Томоэ, снова вступивший в схватку, не успел ничего сделать, Ярослава разорвала Геллынного фамильяра как игрушку набросилась на следующую жертву. Александр, размахивая косой, направился к тому, что когда-то было его сестрой, с явным намерением прикончить ее, но на него набросилась целая свора акалетов. Несмотря ни на что, они не хотели подпускать к своему Сосуду такого близкого человека из его прошлой жизни. Их было не меньше пятнадцати, а Каденция и Данил были слишком далеко. Лис бросился на помощь, но с одной рукой много не навоюешь. Пернатые твари облепили Алекса плотным коконом и когда жнецы наконец прорвались сквозь заслон, было уже поздно. Безумная девка тем временем снова исчезла и Томоэ досадливо поморщился. Кажется, кроме Геллы, скрытой силой случайного свидетеля, ее действительно никто не сможет одолеть. Обернувшись к Данилу, лис сказал:

— Ты должен отправиться в имение, могу поспорить, эта психопатка уже на пути туда.

— Он прав, — кивнул Каденция, — за все время сражения, вспышек ее колдовства не было только там. Скоро она поймет, где мы прячем Илсу. Ты должен задержать ее до тех пор, пока не придет Гелла.

— Хорошо, — согласился парень, отбрасывая со лба мокрые волосы. — Постарайтесь не скопытиться здесь, друзья.

— О себе думай, — насмешливо отозвался красноволосый жнец и Данила поглотил туман перемещения.

Схватка на этом участке на какое-то время притихла, так что когда появились Гелла и Роман в большинстве своем здесь были лишь раненные и убитые. Томоэ, испытывая обычно несвойственную демонам неловкость, подошел к девушке и тихо произнес, глядя на Корону Повиновения в ее руках:

— У меня для тебя тоже плохие новости. Ты бы это… не ходила туда.

Если какие-то краски и были на испачканном грязью и кровью лице девушки, то они разом сползли, превратив ее в жуткое подобие фарфоровой маски. Проигнорировав последние слова демона, она, пошатываясь, направилась туда, где лежали тела Алекса и Луки, точнее то, что от них осталось. Томоэ, Роман и Каденция последовали за ней. Озверевшие пернатые разорвали жнеца на куски, оторванная острыми когтями голова лежала в отдалении и остекленевшими синими глазами смотрела в ночное небо. Рядом лежал выпотрошенный рыжий кот, принявший свою обычную форму. Гелла глухо зарычала, сжав кулаки, и Томоэ увидел, как воздух вокруг нее завибрировал.

— Я убью ее, я убью их всех, — процедила она севшим голосом.

Каденция положил руку девушке на плечо и сказал:

— Ярослава скорее всего уже в имении, тебе лучше поторопиться.

Гелла только молча кивнула. Она как никто другой знала, что сейчас не время предаваться сентиментальности и скорби.

— Роман, тебе стоит остаться здесь, — сказала она. — Ты ранен, не хочу, чтобы ты еще больше пострадал.

— С Ярославой мне не тягаться, но акалетов поблизости я могу взять на себя даже без одного глаза. Вам никто не должен помешать.

— Данил уже там, поспешите, — кивнул лис и Гелла, водрузив ему на голову Корону Повиновения, вместе с Романом ушла.

Каденция переглнулся с демоном и они направились поближе к схватке, периодически отражая атаки таких же отбившихся от боя акалетов. Отсутствие руки было все еще непривычно лису, но даже на секунду не могло сравниться с тяжелой сосущей пустотой, появившейся как только Гелла отдала ему Корону. Будто далеко не самая маленькая часть его жизни безвозвратно ушла вместе с Кармой, хотя, наверное, так оно и было. Они с красноволосым жнецом не обменялись даже и словом, но одного беглого взляда на него было достаточно, чтобы понять — Каденция чувствовал то же самое.

Смерть чувствовал, как одна за другой обрывались ниточки жизней его фамильяров и в какой-то момент начал испытывать характерное сожаление о том, что не может просто взять и уничтожить всех акалетов. Это чувство рано или поздно накатывало на него во время каждого сражения, и клокочущая внутри сила начинала выплескиваться наружу, превращая в пыль не только акалетов, но и все, до чего только могла дотянуться. Мужчина усилием воли подавил рвущуюся уничтожать все живое мощь и продолжил свое шествие. Он появлялся то тут, то там в разных уголках покрытой куполом планеты, помогая своим подопечным. Никто из тех, кого он выбрал своей целью, не смог сбежать, хоть и пытались. Но Смерти не избежать. Иногда к нему обращался кто-нибудь из жнецов, возникая возле правого плеча и спрашивая совета по поводу действия тех или иных групп. В один из таких моментов возле него появилась Гелла.

— Извините, что отвлекаю, Шеф, но мне нужна Ваша помощь.

— Я слушаю тебя.

— Карма погибла, — помрачнев, сказала она, — но перед смертью сказала, что если я смогу убить Ярославу, то мы с ней еще встретимся. Что это значит?

— Ты и так уже поняла, — уголками губ улыбнулся Смерть. — Технически убить Ярославу может кто угодно. Однако уничтожение Сосуда приведет к бесконтрольному высвобождению энергии Жизни. Только твоя сила случайного свидетеля сможет обуздать ее и вернуть тем, кто был убит сегодня ночью… и избавить акалетов от безумия. Именно поэтому так важно, чтобы она пала от твоей руки.

— Главное, самой не помереть, — кисло пошутила Гелла.

— Удачи.

— Спасибо, Шеф. Я не подведу.

Илса вытерла проступивший на лбу пот. Несмотря на то, что все это время она ни разу не покинула отведенное ей место, девушка порядком устала. То, что она видела расслоившимся зрением, тоже особого оптимизма не добавляло. Ночь тянулась бесконечно долго и ее мутило от количества увиденных смертей. И хотя отец Себастьян систематически уничтожал всех, кто приближался достаточно близко, волнами Изначального Света, кровавая мясорубка дошла и до имения Каденции. Жнецы могли видеть реальный мир и междумирье под куполом одновременно, поэтому Илса волей-неволей наблюдала эту страшную бойню не один час. Стараясь не обращать внимания на бушевавшее за гранью сражение, она в который раз снова сосредоточилась на куполе и потому не сразу заметила, как начало происходить что-то странное. Звуки не проходили сквозь купол и она словно в немом кино смотрела, как настежь распахнулась дверь там, за возведенной ею гранью. Дверь в явном мире, конечно, оставалась закрытой, поэтому создавалось впечатление, что она наблюдает за призрачным видением. Отец Себастьян, беззвучно читая молитву, резко воздел руки к потолку, закручивая волну Света огромной мощи в тугую спираль и направляя на незваных гостей. Ворвавшиеся первыми акалеты приняли на себя ее удар, а второй уже не последовало. Священник удивленно посмотрел на вонзившееся ему в грудь бритвенное лезвие и начал заваливаться на бок. Илса тем временем с ужасом разглядела, кем вышибли входную дверь пернатые и кого они так яростно защищали, бросившись под удар святого отца. Оставив на полу широкий кровавый след возле того места, где находилась Илса, распластался Данил, упав прямо у ее ног. Лицо парня превратилось в сплошное фиолетовое месиво, левая нога разодрана точно так же как грудь и живот, и далеко не все раны спешили заживать, как им было положено. С губ парня сорвался неслышный в явном мире стон, после которого он с трудом приоткрыл заплывшие глаза и слабо улыбнулся. Девушка знала, что он не может ее видеть, но все равно выдала перепуганную тень улыбки, надеясь, что он каким-то чудом разглядел ее за куполом, и снова оглянулась туда, где падал умирающий отец Себастьян. Священнику не суждено было даже долететь до пола. Ярослава в два огромных прыжка оказавшись рядом с ним, выбросила вперед засиявшие холодным бледным светом руки и буквально вырвала жизненную энергию из мужчины. Человеческое тело не выдержало такого страшного обращения и на залитый кровью паркет упал столб серой пыли, несколько секунд падения хранивший человеческие очертания. Ярослава слепо заоглядывалась по сторонам в поисках новой жертвы и взгляд ее белесых зрачков почти достиг Илсы, когда откуда-то сверху на нее камнем рухнул Зэсс. От неожиданности она замешкалась на несколько секунд и прежде чем жнец безвольной куклой отлетел на несколько метров, острый серп успел еще больше рассечь незаживающую рану на руке Сосуда. Девушка беззвучно взвыла, но судя по тому, как закрыли уши уже начавший подниматься Данил и валявшийся в противоположном конце холла Зэсс, вопль был не самый приятный слуху. Взбешенная девушка схлестнулась со жнецами и невзирая на численный перевес, они не смогли ей ничего противопоставить. Последние частички их жизней еще утекали Ярославе под пальцы, когда она медленно повернула слепые глаза в сторону Илсы и улыбнулась кривой нехорошей улыбкой.

Широким взмахом отрезав голову одному акалету и оттолкнув ногой другого на милость пистолетам Романа, Гелла взлетела по ступенькам и ворвалась в раскуроченный холл имения. Мелькнувшие вспышки света не померещились ей во время сражения на подступах к замку Каденции — она не успела. Все защитники этого места были мертвы, паркет стал бурым, а воздух пропитался отвратительным приторным запахом крови. Но, несмотря ни на что, Данил и Зэсс сделали то, что ей было так необходимо — потянули время. Моменты, когда до Ярославы наконец дошло, где спрятана Илса, а Гелла бросилась в атаку, совпали. Сосуд не видела свою противницу и девушка смогла закончить то, что начала еще на поле. Раздался противный хруст и бензопила, издав натужный рев, вошла в расширенную Зэссом рану, полностью отсекая руку, когда-то принадлежавшую акалету. Пронзительный визг пронесся по холлу, ударяясь о стены, и Гелла проворно отскочила в сторону, уворачиваясь от атаки. Бритвенное лезвие мелькнуло в опасной близости от ее лица, она отшатнулась в сторону, пропуская противницу и повторяя тот же прием, которым Сосуд подловила ее на поле. Потерявшая равновесие Ярослава поспешно разорвала пространство в реальный мир, но Гелла не дала ей уйти в одиночку, вцепившись в длинные черные волосы.

Онемевшая Илса наблюдала, как темно-зеленый туман выплевывает сцепившихся как две разъяренные кошки, соперниц. Гелла успела оставить глубокую вертикальную рану на уцелевшей руке Ярославы, прежде чем та бросилась в очередную атаку. Глядя на их ожесточенную схватку, Илса словила себя на мысли, что ее куратор вызывала сейчас куда большее желание бежать без оглядки, чем измененная сестра Александра. Даже разорванная во многих местах одежда, перепачканная грязью и кровью, не пугала так, как ее лицо, обрамленное растрепавшимися мокрыми волосами. Безумная сила плескалась в разноцветных глазах жнеца, заставляя их гореть изнутри яркими огнями. Сейчас гаркая и рыча на каждом выдохе во время стремительных выпадов, она, наверное, могла сравниться мощью с самим Каденцией, а то и переплюнуть его. Илса еще не видела столько ярости в одном человеке и, несомненно, она подпитывала свою хозяйку, вынудив Ярославу уйти в глухую оборону. Однако, бой затягивался. Несмотря на то, что Сосуд была ранена, она умудрялась защищать оставшиеся важные части тела. Илса лихорадочно пыталась сообразить, что же делать, когда слева от нее раздался спокойный мужской голос:

— Твои сомнения сейчас совершенно ни к чему.

Девушка обернулась и увидела полупрозрачный силуэт Смерти на расстоянии вытянутой руки.

— Отец Себастьян сказал, что Вы видите, как все будет и мне нужно просто выполнять свои обязанности, потому что раз я здесь, все уже предрешено.

— Да. Я правда могу видеть множество вариантов развития событий и направлять их в нужное русло, — кивнул мужчина, глядя на сражающихся девушек, и Илса поняла, что сейчас для всех, кроме нее, он невидим. — Однако, все мои решения основываются на действиях, которые вы готовы совершить… Без сомнений и сожалений в душе. То, что вы делаете не раздумывая, с чистыми душой и помыслами делает этот мир таким, какой он есть. Я лишь подсказываю верное направление.

Илса посмотрела на бесстрашно сражающуюся Геллу, а когда снова перевела взгляд в сторону, Смерти уже не было. Слова Мастера подстегнули ее сознание, привнося в разом опустевшую голову одну единственную мысль. Даже если исход боя уже предрешен в худшую сторону, даже если все они сегодня умрут, проиграв акалетам и оставив им на растерзание очередную цивилизацию, не будет никакого оправдания тому, что в самый ответственный момент она не пришла на помощь друзьям. Не медля больше ни секунды, она вскочила со стула и прыгнула к не ожидавшего такого поворота событий Ярославе, одновременно хватая ее за руку, чтобы открыть незащищенное тело.

— Давай! — крикнула она Гелле, и холл тот час погрузился в пучину дикого визга. Илса почувствовала, как из носа и ушей хлынуло что-то теплое, а во рту растекся металлический привкус. Ярослава сбросила с себя ослабевшую противницу и мощный удар в нос отправил ее в небытие. Последнее, что она увидела, как Ярославу и Геллу окутывает густой туман перемещений.

Когда сидевшая в оцепенении Илса неожиданно пришла на помощь, Гелла не медлила ни секунды. Бензопила, взвыв, широким взмахом рассекла тело Ярославы, задевая украденные у Триши лоскуты кожи и окончательно разрушая Сосуд. Девушка заорала так, что потемнело в глазах, но Гелла, справившись с собой, разорвала пространство и прежде чем Ярослава уничтожила ее протеже, утащила Сосуд обратно под купол. Все что она успела, так это сломать Илсе нос, отправив в глубокий нокаут. Гелла очень надеялась, что не смертельный. В последний раз глотнув чистого свежего воздуха, жнец со своей противницей вновь оказались в гуще сражения.

Краем глаза увидев залитого кровью изрядно потрепанного Романа, Гелла облегчено вздохнула, а в следующее мгновение бок ей пронзило острой болью. Опустив взгляд, она увидела торчащее в животе по самую рукоятку лезвие, но хватки не ослабила. Отступать теперь было поздно и она тихо процедила сопернице прямо в лицо:

— Теперь ты такая же, как я. Смертная.

Боль в боку не помешала ей действовать быстро. Резко толкнув раненную Ярославу прочь от себя, она молниеносно перехватила рычащую бензопилу в излюбленную позицию — на манер копья и швырнула ей вдогонку. Ошеломленная Ярослава не успела ничего сделать. Пила намертво пригвоздила ее к стене и она, дернувшись несколько раз, замерла. Слепые белые глаза потухли, извещая всех, что Сосуд пал. Мир вокруг замедлился и Гелла, выдернув из живота лезвие, словно во сне наблюдала, как вырывается на свободу больше ничем не сдерживаемая энергия Жизни. Она даже не успела задуматься над тем, что нужно делать. Просто, следуя наитию, стала, слегка разведя в сторону открытые ладони, и закрыла глаза, глядя на калейдоскоп лиц раненых и убитых сегодня в бою. Томоэ с оторванной рукой. Карма со страшной раной в животе и обожженными волосами. Обезглавленный Александр и разорванный Лука. Уродливый шрам на лице Романа. Данил и Зэсс. Илса со сломанным носом и отец Себастьян. Могущественная сила случайного свидетеля показала ей сотни убитых жнецов, павших членов высшего общества, безумных акалетов и изуродованную до неузнаваемости Ярославу. Едва последнее лицо мелькнуло перед ее глазами, Гелла, не раздумывая, пожелала, чтобы всего этого не было.

Яркий теплый свет хлынул во все стороны, на время лишив ее ориентации в пространстве. В почти застывшем мире он двигался до невозможности быстро и Гелла, выбежав во двор, увидела, как в лениво наползающем из-за тяжелых туч рассвете украденная Жизнь возвращается к своим владельцам. В одночасье она увидела всех убитых и свою команду живыми и здоровыми. Александр, сидел прямо в грязи и рассеянно гладил кота. Лука яростно урчал, забравшись ему на колени подальше от сырой холодной земли. Томоэ заплетал волосы своей королеве еще не до конца сформировавшейся рукой, что сияла золотыми огоньками. Карма задумчиво молчала, глядя на снующих то тут, то там растерянных акалетов и жнецов. Некоторые, проходя мимо, узнавали ее и поднимали руки в знак приветствия. Демон в ответ молча кивала, краем глаза наблюдая за переливающимися золотыми нитями, которые постепенно становились волосами и, подхватываемые когтистой рукой лиса, укладывались ей в прическу. Фигура отца Себастьяна неспешно ткалась из облака чистейших золотых искр и необычно теплая улыбка человека, которого обходит смерть, была первым, что обрело материальность.

Среди этих видений, множества знакомых и не очень лиц, мелькнуло и лицо сестры Александра. Она была точь-в-точь такой же, какой Гелла видела ее в день своей смерти, обманчиво хрупкой и такой же красивой, как брат. Гелла, чувствуя, как по щекам катятся слезы облегчения, вышла на улицу, устало села на ступеньки, ведущие к имению, и заливисто расхохоталась. В такт ее смеху медленно начал трескаться купол, возвращая их в явный мир.

Эпилог

— Спасибо, что подменяете меня. Отстать от жизни на три столетия — это вам не шуточки. До сих пор голова гудит переваривать все эти изменения, — улыбнулась Ярослава, откидываясь в кресле.

— Да без проблем, — беспечно отмахнулась Гелла, — дело-то житейское. Учитывая, что в нашем распоряжении целая вечность, можешь приходить в себя сколько угодно.

— Это точно. Воевать теперь не с кем и нас ждет много веков рутинных дежурств, — хохотнул Роман.

Со времени решающего сражения прошло почти три месяца. Акалеты пришли в себя и занялись своими непосредственными обязанностями. Как ни странно, их возвращение было воспринято на удивление спокойно, будто и не было тысячелетий кровопролитной войны. Иногда даже создавалось впечатление, что кто-то повернул выключатель и все резко стало на свои места. Не исключено, что этим кем-то, а точнее чем-то стала сила случайного свидетеля, но никто не мудрствовал над этим сутки напролет.

— Ладно, это все лирика, а факт в том, что мы опаздываем на дежурство, а нам еще несколько человек забирать, — с деланной строгостью сказал Александр, вставая из-за стола. Гелла в ответ шутливо отдала честь и, подцепив с подноса очередную булочку, вскочила на ноги.

— Ну вот и двигайте отсюда, а мы еще посидим, — весело сказал Зэсс, разливая оставшейся части компании виски по стаканам.

Гелла в ответ лишь фыркнула, и их с Алексом поглотил темно-зеленый туман.

Полная луна освещала заснеженные городские улицы, придавая им тот самый очаровывающий вид, на который не был способен никто другой. Снежинки лениво падали на землю, переливаясь точно драгоценные камни, снег хрустел под ногами и если бы не роботы-уборщики, все поздние прохожие точно утопали бы в нем не меньше, чем по щиколотку. Гелла поплотнее запахнула куртку и, выдохнув, наблюдала медленно исчезающее облачко пара.

— Знаешь, я хотел кое-что спросить у тебя, — немного помедлив, произнес Александр.

— Что?

— Мы все умерли, да?

— В смысле?

— Во время сражения, мы все или многие из нашей команды, ведь умерли, верно?

— С чего ты взял? — отведя взгляд, спросила она.

— Ну, ты иногда на нас так смотришь…особенно на меня и Карму, будто глазам своим не веришь. А потом словно отряхиваешься от дурных воспоминаний и сидишь с таким облегчением на лице… Зная тебя, я предположил единственный логический вывод — большинство из нас погибло, но твоя сила случайного свидетеля вернула всех к жизни и заставила забыть о произошедшем.

— Я считаю, это правильно. Кому захочется помнить, как его разорвали на кусочки.

— И кто уцелел? Наш отдел, я имею в виду.

— Я видела Романа и Каденцию, — тихо сказала она, без раздумий приписав красноволосого жнеца к их команде. — Томоэ остался без руки, Роман — без лица, а Илсу при мне вырубила твоя сестра, так что даже не знаю, что с ней было.

Алекс ненадолго задумался, переваривая услышанное.

— Хорошо, что ты одолела ее.

Воцарившуюся тишину пару минут нарушал лишь хруст снега под ногами спутников. Впрочем, девушке довольно быстро надоело неловкое молчание и она снова заговорила:

— Кстати, ты уверен, что не хочешь снова быть с ней в напарниках? Раньше вы ведь всегда были вместе.

— Я думаю, — улыбнулся жнец, — что в обществе Зэсса ей будет в самый раз. К тому же, я давно к тебе привык.

— Всего-то навсего привык? — насмешливо фыркнула Гелла и немедленно получила снежком в руку. — И не надо в меня тут снежки кидать, жнецу не подобает.

— Уж кто бы говорил! — весело захохотал парень, подходя к спутнице. — Не ты ли не далее как триста лет назад рассказывала, что все равно все мы люди и душа и л-чувства от перерождения не меняются?

— Вот и л-чувствуй себе дальше без снегошвыряния, такой пейзаж портишь.

Александр с ироничным видом посмотрел на напарницу, и она увидела горящие в его глазах веселые искры. Возмутившись, она уже приготовилась выдать длинную тираду о том, что уж кому-кому, а Алексу стоит знать, что за подначки можно и по голове получить, но не успела подобрать слова. Жнец, поняв, что его сейчас ожидает, беззаботно улыбнулся той самой улыбкой, от которой она впадала в гипнотичечкий ступор еще три столетия назад, и сказал:

— Идем, Гелла Константиновна, работа не ждет.

— Я тоже рада, что одолела ее, — неожиданно для самой себя произнесла Гелла, подходя ближе. — Вот бы теперь тоже не помнить ничего.

— Выброси это из головы. Твоя сила превратила все в небыль.

— Ну, наверное, со временем у меня получится, — ответила она, глядя в небо.

— Тогда беспокоиться не о чем. Мы фамильяры Смерти, это непременный атрибут нашего существования. Просто ты увидела немного больше смертей, чем рассчитывала.

— Совсем чуть-чуть, — усмехнулась она, сверкнув разноцветными глазами.

Александр закинул руку на плечо своей напарницы, и они медленно пошли по заснеженной улице, следуя своему маршруту.

Харьков, 2017 год.

Примечания

1

Несущие возмездие — одно из именований демонов высшего общества.

(обратно)

2

Чтобы обезопасить жителей города и избежать неразберихи и ненужной волокиты, все медицинские учреждения имеют доступ к базе данных, в которой указана информация первой необходимости о пострадавшем: медицинские сведения, а так же список ближайших родственников. Даже когда в больницу попадает неизвестный, сканируется его сетчатка глаза и личность идентифицируется. Такой подход существенно улучшил работу медицинских учреждений всех уровней.

(обратно)

3

ИИ — сокращенное название программы «исключительный интеллект», в которую попадали все люди, обладающие выдающимися способностями в разных отраслях деятельности.

(обратно)

4

Косплей — переодевание в костюмы различных персонажей игр, фильмов, сериалов и аниме/манги, а также изготовление таких костюмов. Популярное хобби, сродни маскараду.

(обратно)

5

Гэта — традиционные японские деревянные сандалии в форме скамеечки, одинаковые для обеих ног (сверху имеют вид прямоугольников со скруглёнными вершинами и, возможно, немного выпуклыми сторонами). Придерживаются на ногах ремешками, проходящими между большим и вторым пальцами.

(обратно)

6

Зеленая передача — сигнал на дорожном детекторе, разрешающий движение. Прямой потомок обычного светофора.

(обратно)

7

Секционный стол — стол для вскрытий.

(обратно)

8

Хаори — японский жакет прямого покроя без пуговиц, надеваемый поверх кимоно.

(обратно)

9

Акалеты по природе своей могут разрывать пространство только в Место, но после первого катаклизма Мастер, Владеющий Душами, лишил их этой возможности.

(обратно)

Оглавление

Пролог

Глава 1. Берегись автомобиля

Глава 2. Программист, привидение и множество необъяснимого

Глава 3. Департамент

Глава 4. По ту сторону обыкновенного Часть 1

Глава 5. По ту сторону обыкновенного Часть 2

Глава 6. Об устройстве параллельного мира

Глава 7. Правила этикета

Глава 8. На шаг ближе к разгадке

Глава 9. Случайный свидетель

Эпилог Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg