«Дух некроманта»

Дух некроманта (fb2) - Дух некроманта 1257K (книга удалена из библиотеки) скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Роман Сергеевич Цуканов

Дух некроманта Роман Цуканов

Пролог 

На северную деревню Мэнгорна уже давно опустилась ночь, от былого шума детских голосов за окном, остался лишь густой мрак, и холодный ветер, что без устали покачивал макушки деревьев.

– Даже ветер... Словно другой... – Неспокойно пробормотал магистр, одиноко сидящий у окна. – Точно затишье пред бурей...

Та же блеклая луна за окном, тот же безотрадный, каменный подоконник, но ощущения – совсем иные, вместо былого спокойствия, Елифан чувствовал, как страх душил его изнутри. Началось это со странного ночного кошмара, что возвращался каждую ночь. Там, выжившие остатки людей упорно пытались спастись, однако, каждый раз их настигала смерть. Это были разные лица, разные истории, но с одним, предсказуемым, финалом. Магистр оказывался последним выжившим, и с отчаянием наблюдал закат рода человеческого. На последнем издыхании, он поднимал глаза вверх, с надеждой увидеть хоть немного солнечного света, но в небе витали лишь тучи из пепла, а рядом, был только чёрный клинок, который тут же обрывал последнюю человеческую жизнь.

– Что же этому положит начало? – Со злобным отчаянием добавил старик.

Внезапно, магистр взял светильник, и быстрым шагом вышел из комнаты. Несмотря на свой «солидный» возраст, он ни на секунду не сбавлял темп. Даже когда пришлось спускаться по каменной винтовой лестнице, он летел, перепрыгивая по три ступеньки разом. Магистр уже не в первый раз спускался по этой лестнице ночью, все его спонтанные «озарения» приходят в основном во время бессонницы, или поздно вечером, когда ещё не так далеки воспоминания ушедшего дня. Некоторые его ученики относят эту привычку к старческим «чудаковатостям», другие же верят, что именно благодаря внезапным озарениям их магистр создал множество алхимических формул, и изобретений, которые впоследствии положили начало ордену познания. Шесть лет назад главе запада Иларону, настолько понравились наработки старика Елифана, что он без раздумий построил для него крепость которую и назвали орденом познания. Сюда мог прийти каждый, кто умел читать, обладал талантами, и тянулся к знаниям, если конечно был согласен, после обучения, посвятить себя целям ордена на пять лет, без права преждевременного ухода.

Спустившись по винтовой лестнице, магистр попал в основное здание ордена, тут жили новоприбывшие ученики, и некоторые давние последователи ордена, которым после пятилетнего срока выделили отдельные комнаты. И те, и другие, уже скорее всего спали, поэтому магистр слегка сбавил темп, чтобы не привлечь лишнего внимания к себе, а впоследствии и к архиву, куда он направлялся. Магистру, на старости лет, хотелось бы верить каждому из новых учеников, но, к сожалению, даже они иногда совершали кражи ценных книг и записи важных алхимических опытов, поэтому, ещё при строительстве, Елифан «подстраховался» и построил подобие секретного хранилища в ордене. Вход туда находился в подвале, под лестницей, за ничем не примечательной маленькой дверцей. Сейчас в архиве хранятся не только переписанные копии абсолютно каждой книги, которая когда-либо завозилась в орден, но и найденные пергаменты древности, за которые любой бы получил кучу золота, найди он нужного покупателя.

Пройдя несколько десятков метров по коридору и остановившись у одной из дверей, магистр осторожно посмотрел по сторонам, а затем, убедившись, что никого нет рядом, бесшумно открыл дверь. В подвале, помимо входа в архив, хранились чернила, склянки для опытов, и разные алхимические ингредиенты, а значит, даже если бы магистра вдруг увидели, то максимум бы подумали что "сверхактивному" старику опять не спиться.

Вопреки расхожему мнению, чтобы хорошо спрятать комнату, не обязательно искать самое укромное место в здании ордена. Достаточно оставить её на самом видном месте, прикрепить ржавый, большой, замок, и поставить дверь, которая, по виду, даже безногого калеку не остановит. Такую дверцу, разве что уборщик попытается вскрыть, подумав, что там заброшенная кладовая.

– Ничего себе, даже в темноте ты выглядишь хуже, чем я. – Очередной раз оскорбил он дверь и торопливо зашел. – Ха... – Добавил магистр искромётную улыбку на все восемнадцать зубов. – Сам себя не похвалишь – никто не похвалит.

Архив являл собой небольшую комнатку заставленную множеством полок для переписанных книг, древних пергаментов, свитков, и других рукописей. Только взглянув на эти горы бумаг, любой бы понял, что они лежат в полном хаосе, но старик, как не странно, ориентировался в этих «горах» довольно свободно и уже через десяток секунд нашел искомое. Неделю назад ему привезли очень интересный пергамент из ордена древнего учения на юге, хоть его и не удалось расшифровать, изображенный там рисунок до сих пор не давал покоя. Он уже не первый год изучает древние пергаменты: во многих из них рисовались древние рисунки, такие как корона, орёл, или сова. Так как пергаменты собирались в разных частях света, магистр пришел к выводу, что рисунки играли какую-то важную роль, но какую, он начал понимать только неделю назад. По догадкам Елифана, на рисунке из ордена древних знаний изображено подобие иерархии, в самом низу находилась рука бирюзового цвета держащая луну и солнце слитое воедино, а над луной и солнцем, нависла корона, которую держали сова и орёл по разным сторонам. Рассматривая этот замысловатый рисунок, магистр заметил, что сова и орёл неспроста распахнули свои крылья, они как бы боролись за корону, вцепившись в неё когтями. Так же, он обратил внимание на то, что сова ночное существо, а орёл дневное, однако, что интересно, под совой находилась солнечная половина, а под орлом лунная.

Магистр начал рассматривать пергамент, пытаясь понять, почему ему вновь, так сильно захотелось взглянуть на этот рисунок. Хоть старик и находился в небольшом замешательстве, он знал что найдёт в рисунке что-то важное, раньше его внутренний голос никогда не говорил с ним так сильно, и конечно же, никогда не подводил. Ещё когда Елифан сидел в комнате, в его мыслях внезапно предстал образ этого самого пергамента, а затем и желание взглянуть на него ещё раз. Более явного наставления от внутреннего голоса, трудно даже представить.

Несколько минут магистр смиренно разглядывал символы на пергаменте, пытаясь снова и снова найти хоть какие-нибудь совпадения с современными правилами писания. Несмотря на десяток безуспешных попыток расшифровки, его не покидала уверенность, что разгадка совсем близко, и что нужно найти лишь недостающую деталь, зацепку, которая положит начало. По истечению пяти минут Елифан решил сравнить текст с более новыми пергаментами, однако не успел он подняться, как символы на пергаменте тут же засветились тёмно-синим цветом. Магистр к своим годам повидал многое, и ещё несколько секунд назад он был уверен, что его уже ничего не удивит, однако, когда символы засветились, он тут же отскочил назад, с треском опрокинув стул и свитки. Из-за яркого света пергамента даже пришлось зажмурить глаза. В этот момент у старика ещё тлела надежда что ему это всё почудилось, но эта надежда быстро испарились когда он неожиданно почувствовал холодный ветер, скользящий по коже.

Открыв глаза, магистр увидел что находиться на окаменевшем берегу ночного озера. Чувствуя абсолютно реальный, свежий, озерный воздух, и слыша шум колыхающийся листвы, он всё ещё отказывался верить в происходящее. Ещё несколько секунд он бездвижно стоял у берега и, понимая, что реальность закончилась в той маленькой комнате, пытался осознать, что происходит сейчас. Вначале Елифан подумал что это сон, но из-за реалистичности происходящего, он вскоре начал подозревать что на старости лет окончательно рехнулся. Лишь через четверть минуты, когда магистр огляделся по сторонам и понял что это всё реально, его мысли постепенно начали приводиться в порядок. Медленно и с опаской он начал допускать, что если не сошел с ума, то магия, описываемая в легендах, действительно существует, но даже если так: почему он находится посередине леса, и главное, зачем он здесь?

– Должно быть у тебя много вопросов. – Послышался молодой голос среди ночной темноты.

После пережитого магистром, его уже ничто не могло удивить или испугать, даже неожиданный голос из-за спины. Он неторопливо повернулся и увидел человека в узорчатой мантии серебряного цвета, несмотря на сокрытое капюшоном лицо, голос звучал очень молодо.

– Действительно, – спокойно, и без доли страха, ответил магистр, смотря прямо на незнакомца. – Если я не сошел с ума, значит ты, должно быть, Сальваторис, так?

– Давай пройдёмся, тут красивый вид. – Надменно проигнорировав, зашагал незнакомец в сторону. Магистр на предложение ничего не ответил, но всё ровно, двинулся за ним, придерживаясь всё такого же невозмутимого вида. – Пергамент, что ты держал в руках, рассказывает о древних временах, и о ловушке, в которую едва не попали люди. Они чуть не развязали войну, которая принесла бы гибель всему человечеству, войну за землю, которая издавна принадлежала всем, и в то же время никому. По приданию, в момент, когда все уже понимали неизбежность войны, с небес спустилось божество в виде человека и убедило всех в том, что война это шаг в нескончаемые тёмные времена, и обратного пути ни для кого не будет.

– Я знаю эту историю, сейчас её в лучшем случае принимают за легенду. – Беспристрастно, как и всегда, подметил магистр, неспешно шагая по каменистому берегу.

– В этом и проблема, со временем всё становиться на свои места. – Отрешённо продолжал незнакомец. – Теперь ты знаешь что это правда, то божество нарушило законы мироздания и лишилось своей божественности, лишь бы спасти людей от них самих же. Он показал предводителям будущее, за острием их клинка, а затем сказал: «Война породит большую войну, так же как ненависть породит только большую ненависть. Вы сами видели что единожды вступив на путь жестокости, человечество больше никогда с него не свернёт. Тьма которую вы несёте на острие клинка эхом пронесётся в будущее и словно болезнь будет охватывать души нескончаемой местью. Если вы не желаете такого будущего для ваших детей, уводите войска и впредь никогда не поднимайте меч на братьев и сестёр своих». – Однотонно договорил незнакомец, а затем начал дожидаться ответа Елифана.

– Говоря о том что всё становится на свои места, ты имеешь введу произошедшее двадцать лет назад? – Теряя хладнокровие, вновь спросил магистр.

– Нет… – Настоятельно начал незнакомец. – Двадцать лет назад восток начал войну с югом, но надо понимать что это последствия. Всё началось тогда – когда люди заменили добродетель жестокостью и невежеством, когда они начали забывать ужасы, что несёт за собой война.

– И что теперь будет? – Не сумев скрыть волнения, проговорил магистр.

– Ты и сам знаешь. Вы сполна получите то – к чему так стремитесь, но только теперь, я с улыбкой буду наблюдать за этим в стороне.

– Но в прошлый раз ты помог, почему?

– Потому что был наивен. Думал, если вмешаюсь, то смогу уберечь человечество от страшной судьбы. Но как уберечь утопающего, который настолько сильно хочет утонуть? Такого утопающего нельзя спасти, можно лишь отсрочить его гибель.

– Но подожди, зачем тогда я здесь? – Не переставал спрашивать Елифан.

– Это последняя воля главы клана божественной руки. Когда его клан был истреблён братством святого слова, последней волей, он вложил всю свою силу в пергамент, который ты держал в руках. Он хотел найти достойного, чтобы через столетия передать ему подлинную историю о прошлом. Осмелюсь предположить, что он просто возжелал найти надежду перед своей кончиной. Не думай что ты герой или избранный, просто ещё один старик, который оказался последней волей другого старика.

– В наше время история о божестве принимают за легенду, а в магию и вовсе не верят. Даже если я узнаю о прошлом, что мне делать с этими знаниями?

– Я устал от твоих вопросов. Ты ведь всю свою жизнь посветил поискам ответов, придумай что-нибудь. Перед смертью глава клана сказал: человека спасёт только человечность. Мы выросли ремеслом, создали много оружия, стали умны, но продолжаем вести себя как звери. Дайте зверю немного ума и непомерную силу, как он, не осознавая ответственности за данной ему властью, уничтожит всё к чему только притронется.

– Кажется я понимаю… – На мгновенье задумался магистр. – Тогда ещё один вопрос, по поводу рисунка на пергаментах… Бирюзовая рука – это клан божественной руки. Она держит слитое воедино солнце и луну, то есть сохраняет равновесие между добром и злом. Но выше есть ещё корона, за которую борются сова и орёл. Что это означает?

– Это те, кто способны уничтожить, или спасти этот мир.

Через секунду старик очнулся сидящим на стуле. Всё выглядело так, словно, читая пергамент, он сам не заметил как внезапно уснул. Магистр хорошо помнил каждое слово незнакомца, но только он попытался собраться с мыслями, как в ту же секунду послышался настойчивый стук в дверь.

– Магистр это вы? – Донёсся идиотский вопрос из уст самого прилежного ученика за всю историю ордена, и самого ближнего помощника Елифана.

На слова Дементия, магистр ничего не ответил, даже этого тупого вопроса бы хватило, чтобы привлечь совсем ненужное внимание к архиву. Уже через несколько секунд, мягко говоря, недовольный старик, поджидал источник шума около дверцы, торопливо отперев щеколду.

– Ты что орёшь как полоумный! – Только завидив незадачливого ученика в проёме, прошипел магистр.

– Прошу прощения. – Тут же ответил высокий и худой юноша, закрыв за собой дверь. – Я услышал какой-то грохот в архиве, но когда я пришел сюда, на мой стук никто не отвечал… – Нерешительно продолжил Дементий. – Что мне оставалось делать?

– Ты что этим собрался отбиваться от воров? – Спросил магистр, глядя на швабру в руках юноши.

– А… А что вы тут делали ночью? – Отложив швабру, задумчиво спросил Дементий, поглядывая на разбросанные пергаменты.

– Не важно. – Аккуратно собирая разбросанные свитки отрезал магистр, а затем, повернувшись к растерянному Дементию добавил: – Чего встал как закопанный!? Тебя пнуть шоль? Иди сюда и помоги мне собрать летописи.

– Что тут произошло? – Находясь в полном недоумении, аккуратно спросил ученик.

– Если я тебе расскажу, то ты подумаешь что у старикана окончательно крыша протекла. – В своей обычной манере ответил магистр. – Мне нужно чтобы ты написал послания и отправил почтовых птиц, прямо сейчас.

– Кому послания? – Тут же спросил юноша, заканчивая собирать свитки.

– Всем, – закончил собирать свитки, поднялся магистр. – Храму небесного света в нейтральных землях, ордену древнего учения на юге, в Аренхолде, а так же лично Арлену.

– И всё же, – поднялся ученик и спросил, на сей раз, с тенью настойчивости. – Можно узнать что случилось?

– Помнишь главные наставления, которые мы находили в архивах почти всех, самых древних орденов?

– А… Кажется припоминаю… – Опустил глаза ученик, пытаясь из сотен находок вспомнить именно эту. – Вы ещё сказали, что это очень подозрительно, и быть может это не просто мудрое наставление.

– Именно так, – принялся бубнить под нос старик, спешно перебирая какие-то бумаги. – Думаю, это пророчество который каждый древний орден толковал по-разному. Одни писали, что вся жестокость излитая человеком вернётся к людям обратно, вторые, что с каждой пролитой каплей крови будет меркнуть солнце, а третьи, что от злодеяний людей саму природу охватит ненависть. – Откладывая какие-то бумаги за пазуху, торопливо рассказывал магистр. – Я разговаривал уже по этому поводу с магистрами орденов, у них разные взгляды на этот счет, поэтому просто напиши что пророчество начало сбываться, и я этому нашел серьёзные доказательства. Напиши еще, что мы будем ожидать их ответа, и поставь на письмо высший знак важности.

– Хорошо, – наконец ученик понял всю важность происходящего, и тут же быстрым шагом пошел к дверце. – Я сейчас же пойду и напишу письма.

– Только не отправляй без меня, в письмо надо будет ещё кое-что добавить. – Не оборачиваясь, проговорил магистр. – А я пока постараюсь ещё раз найти какие-нибудь сходства у разных толкований пророчества, должно быть я что-то упустил…

Луна и солнце

Глава 1 – Луна и солнце.

Елеазар, недалеко от ордена короткого меча.

Пока кто-то искал разгадку посланий прошлого, наёмник, в это же время, готовился к своей работе, пряча метательные ножи в туго-затянутую чёрную одежду, со специальными тайниками для оружия. Елеазар явно не из тех кто любил своё дело, но и как такового отвращения он тоже не испытывал, наверное потому что, в отличие от других он не привык забивать голову лишними мыслями, а привык делать то что необходимо. На этот раз, его целью выбрали магистра ордена короткого меча, бедолага осмелился перечить главному магистру на совете, и теперь с ним должен произойти «несчастный случай». Наконец-то это последний кто отказался признать полную власть главного магистра над орденами запада, остальные несогласные погибли при малопонятных обстоятельствах, а на их место пришли специально подготовленные марионетки.

В лесу где находился наёмник уже давно стояла холодная тёмная ночь, дожидаясь, пока стража начнёт терять бдительность от усталости, юноша провёл тут уже несколько часов. Обычно, перед делом, он тщательно изучает слабые и сильные стороны противника минимум несколько дней, но этот заказ не мог ждать так долго, Елеазару пришлось обойтись поверхностным дневным осмотром что, конечно же, дало не так много знаний, как хотелось бы. Проникнуть в орден короткого меча и убить их магистра довольно сложная задача, воины короткого меча являются едва ли не лучшими воинами на западе. Вместо тяжелых доспехов они предпочли кожаные, дающие скорость, а вместо тяжелых мечей они предпочли два коротких, быстрых клинка, и маленький лук.

Последний штрих в подготовке заканчивался на двух вещах: безэмоциональная чёрная маска на лице, и железная перчатка до локтя. Как правило, маска на лице должна быть у каждого кто обучался в ордене незримой тени, а вот железная перчатка, это собственное изобретение Елеазара, не редко именно благодаря её прочности удавалось ловить и останавливать лезвия даже самых острых мечей. Гибкость столь тяжелому и крепкому предмету придавали плотные кольчужные кольца, расположенные во внутренней стороне, где ладонь и пальцы. Но, пожалуй, главное преимущество - это три клинка над рукой готовые пронзить почти любой доспех при правильно-поставленном ударе.

Первым делом наемник, конечно же, надел маску; в перчатке трудно выполнять такую кропотливую работу, как затягивание маленьких ремней. Эти ремни буквально намертво прикрепляли железную чёрную маску, а значит, даже после сильного удара, она не могла припуститься и закрыть обзор. Кроме того, сокрытие лица не единственное предназначение маски, она так же позволяла убийце чувствовать себя «отрешённым» от мира. Как раз для этого каждый новобранец ордена отрекался от своего имени, чтобы с маской, он был никем – пустым человеком, руководствующимся только заученным сводом правил. Спустя годы тренировок, как правило, вся личность последователей ордена незримой тени отражается лишь в искусстве убивать. В этом они настолько хороши, что давно уже прославились по всему западу. Теперь, даже народ говорит о «стальных масках» как о бездушных, у которых нет ни эмоций, ни милосердия, вплоть до того что их называют демонами воплоти. После таких слухов некоторые «особо внушительные» воины бежали прочь, при одном только виде чёрной фигуры в стальной маске, особенно, если это «знаменитая» маска с кровавыми слезами, о которой так много говорят, и под которой скрывался Елеазар. Он сам выбрал эту маску, и если не считать ранга, то это единственное чем отличаются между собой последователи ордена незримой тени, в глазах мастеров. У большинства последователей ордена даже поведение примерно одинаковое: ещё в детстве их вначале лишили надежды, потом сломили волю, а затем попросту превратили в орудие убийства без своего мнения. Так планировалось сделать и с Елеазаром, однако, к тому времени когда его привели ребёнком в орден, в нём уже не было ни воли, ни надежды, лишь ненависть которую никто не в силах был забрать. С тех самых пор, как из-за войны он в одночасье лишился младшего брата и родителей, ненависть ни на секунду не уходила из жизни юноши, и спустя двенадцать лет, после тех роковых событий её не убавилась, наоборот, помимо ненависти он начал чувствовать презрение к большинству людей что его окружают. Бесчинство, несправедливость, разврат, невежество, и трусость, всё это видел Елеазар в детстве, и всё это он видит сейчас.

Наёмнику потребовалось меньше минуты, чтобы окончательно подготовиться и наконец, приступить к делу. На его голове был пришитый к одежде и специально завязанный чёрный капюшон с маской, а на теле, поверх одежды, находилась накидка, чернее, чем сама ночь. На спине из накидки виднелись две рукояти; одна из рукоятей от излюбленной Елеазаром сабли из мягкой стали, которой он постоянно пользовался, а за вторую рукоять юноша не брался уже очень давно, этот меч был прибережен на «крайний случай».

Несмотря на кромешную ночную темноту, наёмник шел по лесу довольно свободно, не спотыкаясь об огромные корни, и не пугаясь странных звуков, что издавались в чаще, среди мрачных деревьев. Пожалуй, каждому нормальному человеку известно что по лесу даже днём ходить опасно, а ночью такая прогулка смахивает на чистое самоубийство. Однако Елеазар не совсем «нормальный» человек, он столь сильно не переносит людей, что считает лес единственным спасением от их общества. Неспроста он так любит тишину, она помогает хоть немного отвлечься от мира, который его не устраивает с самого детства. К тому же, помимо удовольствия от тишины, дорога через лес здорово сократила путь юноше, а так же убрала вероятность лишних глаз.

Уже совсем скоро через окутанные мраком деревья начала виднеться та самая каменная стена, принадлежащая ордену короткого меча. Наёмник ещё днём понял, что стена сделана крайне неаккуратно; конечно, обычный человек не сможет взобраться на стену по едва торчащим камням, но у юноши, на этот случай, припасены специальные приспособления и сильные пальцы. Он не первый раз проникает в подобные места поэтому и ждал так долго, зная, что когда за дозорными некому следить они начинают расслабляться, особенно во второй половине ночи.

Первый «подступ» на стену, наёмник начал не сразу: вначале он принялся высматривать дозорных, стараясь понять, кто из них менее бдителен, а затем приступил к поискам подходящего места на стене, где можно быстро взобраться, и при этом, не привлечь лишнего внимания. Елеазар видел ночью намного лучше чем другие, поэтому без особого труда смог тщательно изучить обстановку и найти у стены «слепые» места. Несмотря на опытность в подобных делах, юноша никогда не пренебрегал осторожностью; он следил за дозорными не меньше трёх минут и только потом начал взбираться, убедившись, что «слепые» зоны на стене действительно безопасны.

Даже если стена в любую секунду готова развалиться, ждать что где-то на ней будут идеально расположенные выступы, было бы глупо. Наверно именно поэтому из всех вещей, что приходиться делать на заданиях, эта раздражает Елеазара больше всего. Нужно не просто карабкаться по стене, а ещё при этом и не издавать шума, поэтому процесс очень долгий и медлительный. Учитывая, что иногда наёмнику приходилось «застывать» на десяток секунд, держась только на пальцах и крупных выступающих лезвиях вделанных в ботинки - отсутствие симпатии к постоянным влезаниям на стены, вполне естественна. Особенно, когда одна рука закована в тяжелую железную перчатку.

План наёмника был предельно прост, его основы выработались за долгие годы практики: вначале он дожидается удобного времени, затем проникает в орден, незаметно убирает дозорных на сторожевых вышках, и реализует конечную часть плана. Его живой ум позволяет на ходу вносить поправки или вовсе действовать по ситуации, что тоже получалось весьма неплохо. Например сейчас, когда Елеазар карабкался на стену, он ещё даже не представлял так называемую «конечную часть плана», она всегда получалась разной в зависимости от знаний и целей, а так как знаний мало, то и полный план состоял лишь из набросков.

Пробираясь в логово врага наёмник ни на секунду не прекращал собирать знания; только его глаза поднялись выше стены, как он тут же замер, и принялся рассматривать окружение, подмечая любые детали. Первым делом он обратил внимание на дозор: кто-то разговаривал, кто-то уселся у края каменной стены, любуясь пейзажем, и лишь единицы выполняли свою задачу добросовестно, патрулируя местность. Одни из немногих ошибок дозора, которые Елеазар встречает почти везде, это то что во вторую половину ночи они расслабляются, и то что никто из дозорных почти не разглядывает саму стену, будто не веря, что по ней можно взобраться. Исключение, лишь высокие сторожевые вышки, где обзор позволяет видеть не только часть стены, но и практически всю крепость, поэтому находящиеся там дозорные, как правило, умирают первыми. Конечно, юноша знал что в ночи его едва видно, тем более с вышки, он так же знал что вполне возможно дозорные на этих вышках даже не смотрит по сторонам, но тут дело холодного расчёта которому наёмник учился годами. В этом холодном расчёте дозорный рассматривается не как человек, а как степень риска.

Наёмнику хватило всего нескольких секунд чтобы увидеть изъяны в защите, и исходя из этих наблюдений продумать примерный план действий. На стене, через каждые пять метров, находились прикреплённые горящие факелы, поэтому Елеазар, недолго думая, перебрался через стену избегая освещённых мест, а затем тут же бесшумно с неё спрыгнул, на этот раз во внутренний двор. В отличие от стены, внутренний двор освещался намного хуже, поэтому, как только юноша туда спустился - то тут же затих, подробно изучая обстановку и вырабатывая на этот раз уже более детальный план действий.

Орден короткого меча представлял собой крепость с невысокой стеной и всего двумя дозорными вышками, которые могли видеть хоть и много, но далеко не всё. Во внутреннем дворе находилась тренировочная площадка с деревянными чучелами и мишенями, а так же небольшая арена, скорее всего для проверки умений. В общем, отличий от других крепостей почти не было, за исключением огромного здания, где помимо казарм, так же находился магистрат, управляющий всеми крепостями ордена. Наёмник давно знает по каким принципам работают ордены; они защищают местных феодалов за золото, а так же выполняют поручения главного магистра, если сочтут награду достойной. Именно из-за этих «принципов» Елеазару приходится постоянно выполнять эту грязную работу, западные ордены не подчиняются главе западных земель, они с ним «сотрудничают», поэтому приходиться устранять тех, кто не хочет сотрудничать на условиях нужных главному магистру. Остаётся только один вопрос: что такого задумал главный магистр, и зачем ему полное подчинение всех армий запада. Если на Мэнгорн нападут, то они, даже будучи не подчинёнными, всё ровно встанут на защиту своих земель.

Осмотревшись, наёмник понял, что без ориентировки слишком опасно пытаться найти магистра в огромном здании. Оставался только один выход: так как магистр ордена короткого меча всегда носит красный плащ с изображением герба ордена, его можно легко узнать, нужно лишь придумать, как его выманить из комнаты. В таких делах и проявляется талант Елеазара; если орден короткого меча окружен стеной значит, где-то обязательно должна быть зажигательная смола для обороны. Найти её, и большой пожар гарантирован.

Осуществление своего плана юноша начал с предмета поджога; таковым являлся относительно небольшой оружейный склад на случай тревоги, расположенный во внутреннем дворе. Такие склады строились почти в каждой крепости, скорее всего там находится не только часть снаряжения, но и большинство зажигательных запасов, включая и масла для огненных стрел. Более идеального места для поджога и придумать нельзя, осталось только убрать дозорного на вышке, чем наёмник и занялся.

Бесшумно пробираясь к вышке вдоль внутренней стены, пригнувшиеся силуэт наёмника был виден не лучше, чем ночная тень падающая мглой на стену. Только один из стражников начинал смотреть в сторону этой тени, как она тут же бездвижно сливалась с ночной темнотой, а после, продолжала движение под звук лёгкой беседы двух дозорных, и ночной шум ветра. Никто из дозорных даже не догадывался, что враг уже внутри, кто-то мечтал наконец лечь спать, кто-то просто шатался без единой мысли, стараясь держать глаза открытыми, а те двое у ворот увлечённо обсуждали свои очередные похождения.

Во внутреннем дворе строили всего шесть лестниц ведущих на стену, и одна из них как раз располагалась недалеко от дозорной вышки, что не могло не радовать. Зная настрой дозорных, наёмник не стал искать обходных путей; он дождался момента и стремительно пронёсся к башне, вначале минуя лестницу, а затем и хорошо освещённую дорогу на стене.

Забежав в башню, юноша первым делом осмотрелся; по конструкции вышка ни чем не отличалась от сотни других, которые строились по всему Мэнгорну, но что неожиданно, в ней тоже хранились какие-то ящики. Так как в башне стояла кромешная тьма, то даже наёмник, со своим развитым ночным зрением не смог подсчитать их точное количество, впрочем, ему было достаточно и того что этими ящиками заставили почти всё кроме входа на винтовую лестницу. Отсюда исходило две догадки: либо у ордена короткого меча действительно много оружия, либо склад во внутреннем дворе, это вовсе не склад.

Недолго думая наёмник решил, что перед тем как проверять ящики и окончательно убедиться в той или иной догадке, нужно сделать то, зачем он собственно сюда и пришел, поэтому он достал метательный нож и принялся тихо подниматься по винтовой лестнице, время от времени поглядывая наверх. В такие моменты напряжение и концентрация внутри Елеазара достигают своего апогея, он готов выпустить нож в любого, кто появиться в поле зрения, чтобы тот не успел произнести ни звука. Юноша тренировал этот навык годами: теперь, при максимальной концентрации, его тело полностью подчинено рефлексам, он действует быстрее чем сам осознаёт, и уж тем более быстрее, чем противник успеет хоть что-то понять.

Перешагивая последние ступеньки наёмник, как обычно, готовился к худшему, он заранее приподнял нож и даже ускорил шаг, чтобы при плохом исходе не дать противнику время для раздумий. Когда глаза юноши поднялись на уровень каменной площадки, стало понятно, что на этот раз всё пройдёт без неприятностей; дозорный спокойно смотрел куда-то в сторону леса и, судя по всему, даже не собирался двигаться. Елеазар никогда не медлил, если появлялась возможность устранить цель, вначале он поднялся, а затем торопливо приблизился к дозорному, вонзив ему нож со спины. Удар выдался такой силы, что всё лезвие ножа скрылось в горле у бедолаги, и он, после такого удара, даже всхлипнуть не смог.

Все дозорные носят доспехи на теле, но никто не надевает шлем без видимой на то причины, поэтому удар оказался натренированным и беспощадным. После того как наёмник поймал, и тихо положил тело дозорного в сторону, он решил ещё раз осмотреть орден: так как вышка защищалась крышей, а через маленькие окна всё ровно ничего не увидишь, то чувствовал он себя в безопасности.

Вышки стояли по обеим сторонам от ворот, и чтобы убрать дозорного с другой башни, пришлось бы пробежаться по огромному тренировочному полю, что уже само по себе несёт большие риски. Пока наёмник передвигается вдоль стены, шансов что его заметят практически нет, но вот поле с бездвижными чучелами, без единого укрытия - это уже совсем другое. Немного подумав, юноша решил всё-таки не рисковать, уж слишком много мороки из-за одного стражника.

Взяв у дозорного стрелы, лук, и оторвав кусок его плаща, наёмник принялся медленно спускаться обратно. Бесшумно переступая ступеньку за ступенькой, он хоть и был наготове, но внезапных трудностей не ожидал, обычно стражники ходят настолько громко, что их слышно за десяток метров, поэтому юноша держал нож на уровне груди скорее в силу привычки, нежели из-за какой-то угрозы. Ну и ещё, он так держал нож, потому что с лезвия всё ещё капала кровь, а ему не хотелось пачкаться. Не то чтобы он боялся крови, просто Елеазар любит чистоту и опрятность, иногда даже кажется, что он помешан на этом.

Вновь спустившись к завалам из ящиков наёмник вначале убедился, что никто не идёт к башни, и только потом начал рассматривать их содержимое, в попытках найти что-то горючее. Вначале Елеазару попались железные колья для заграждений, ими набили целый ящик, а потом специальные «шипастые» ловушки против конницы, ими доверху нагрузили три ящика. Что странно, «шипастые» ловушки конечно никогда не бывают лишними, они легки в использовании и выкованы так чтобы при разбрасывании минимум одна игла смотрела вверх, но даже так, три ящика для обороны крепости это явный перебор.

Спустя всего пару минут после начала «осмотра» наёмник уже начинал понимать, почему заказу присвоили такую срочность и важность: прежде чем он нашел то, что искал, ему пришлось обследовать около десяти ящиков с разными ловушками и хитрыми приспособлениями. Даже для столь могущественного и большого ордена это многовато, если, конечно, они не собрались поднять восстание против главного магистра. Именно так можно объяснить наличие взрывного песка, который юноша вскоре нашел; он очень дорогой, и при этом совсем не подходит для обороны. Более того, хранить такой песок в башне не совсем безопасно, но видимо они собрали столько оружия, что его просто девать уже некуда.

Учитывая последние находки, у наёмника довольно быстро созрел новый план, взрывать всё что попало - не его метод, но зато это гарантированно поднимает панику и выманит магистра из здания. В одном из других ящиков он нашел сосуды с зажигательной смолой, и ещё раз убедившись, что никто из дозорных не идёт в башню, принялся повсюду её разливать, заранее поставив у входа ещё один сосуд. Когда Елеазар нашел взрывной песок ему сразу же стало ясно, почему в башне нет ни одного факела, это и играет главную роль в его плане, дозорный патрулирующий стену даже в упор не увидит разлитой смолы.

Смолы наёмник не экономил, и вылил на пол почти весь ящик, прежде чем незаметно покинул башню. Ему даже не пришлось вновь бежать в свете факелов, юноша просто дождался момента, и, захватив с собой сосуд смолы, бесшумно спрыгнул со стены, оставляя после себя лишь тихий звук придавленной травы. Прыжок выдался настолько умелым, что даже от падения с высоты четырёх человеческих ростов - сосуд не потерял ни капли своего наполнения.

Убедившись, что никто ничего не заподозрил, наёмник быстро побежал к тому самому оружейному складу, сливаясь со звуками шелестящей травы. Убивать стражника охранявшего склад было слишком рискованно, поэтому Елеазар решил сделать всё тихо. Он добрался до задней стены деревянного склада, и дождавшись, пока вновь поднимется ветер, принялся тихо обливать всё смолой. Тут то и пригодился «позаимствованный» у дозорного кусок одежды, всю разлитую смолу необходимо ещё и поджечь, а сделать это издалека можно только с помощью лука и горящей стрелы.

После того как наёмник закончил «поливать» склад, он пропитал ткань смолой, и тем самым подвёл черту в своих долгих приготовлениях. Пришло время главной части плана, и начал юноша её с того, что решил убрать дозорного на западной части стены, чтобы тот не увидел пожар раньше времени.

Убийства, наёмник любил делать аккуратно, вначале он нашел самое малоосвещённое место на стене, а затем, по прибытию туда, принялся терпеливо дожидаться пока дозорный пройдёт рядом. Елеазар всегда считал самым надёжным убийство вблизи, оно не требует особой подготовки, а удар всегда попадает точно в цель, однако, взбираться на стену сейчас было уж слишком рискованно. Куда легче дождаться момента и «убрать» дозорного на расстоянии, с помощью ещё одного излюбленного оружия Елеазара, метательных ножей.

Дозорный особо не торопился, поэтому юноше пришлось несколько минут ждать подходящего момента. Он бездвижно притаился, и без единой мысли смотрел на стражников по ту сторону лагеря, с каждой секундой всё больше убеждаясь, что ничего нового в их поведении он не заметит. Находясь на вражеской земле наёмник всегда передвигался в пол роста, что снижало и без того небольшие шансы быть замеченным, но вот когда он хотел затаиться, шансы быть замеченным и вовсе становились призрачными. Конечно же, на скрытность влияет много условий, но одно из самых важных - умение выбирать место где ты сливаешься с окружением; этому правилу Елеазар следовал всегда. Сейчас он ждал жертву на месте стыка двух стен, куда с трудом проникал даже лунный свет. Наёмник посчитал это самым безопасным местом в крепости, он находился слева от главного здания, а ворота находились посередине другого конца крепости, не говоря уже о вышке, где всё ещё стоял дозорный, она вообще находилась точно в противоположном углу.

Когда дозорный дошел до нужного места наёмник, несмотря на полную готовность, всё же предпочел сначала подобраться поближе. Делал он это до тех пор, пока не появилась уверенность в точном попадании, только тогда юноша резко вышел из укрытия и тут же, одним махом, пустил первый нож в голову дозорного. Клинок летел пару мгновений, но ещё до того как лезвие достигло цели, Елеазар успел ловко передвинуть пальцы и пустить второй нож. Всё произошло настолько быстро, что любой обычный человек увидевший это, только спустя несколько секунд, начал бы осознавать произошедшее.

Даже то что дозорный находился примерно в восьми шагах от наёмника, не помешало обоим ножам достичь цели. Первое попадание пришлось в шею, но не убило дозорного, он резко и безуспешно попытался вздохнуть, одновременно поднимая руку к ране, но уже через мгновенье получил в голову второе лезвие и тут же упал без чувств. В этот момент, Елеазар уже торопливо лез по стене, чтобы не терять времени. Впредь он действовал намного быстрее чем обычно, план принял завершающую стадию и если не посеять панику, то исчезновение дозорного заметят примерно через несколько минут.

Чтобы забраться на стену, наёмнику потребовалось около десяти секунд, он не стал залезать до конца, а лишь поднялся в пол роста, чтобы дотянуться до дозорного. Всё что ему требовалось - это забрать свои ножи. На них не гравировали каких-либо инициалов или герба, просто их ковка стоила больших денег даже в сравнении с кошельком Елеазара. Во первых, они делались из специальной стали, во вторых, их ковал один из самых умелых кузнецов на западе, причём он перековывал их несколько раз, прежде чем получить идеальную балансировку лезвия и рукояти.

Теперь, когда стена и вышка остались без должного наблюдения, наёмник мог двигаться намного свободнее, а значит и быстрей. После возвращения своих ножей он тут же побежал обратно к разлитой смоле, и достиг своей цели всего за пару минут. В этот раз он даже не забирался в вышку, а решил притаиться уже рядом со знакомой лестницей, чтобы сделать поджог на безопасном расстоянии. Вначале он снял лук с надплечья; за всё это время деревяшка изрядно поднадоела Елеазару, постоянно мешая любым быстрым движениям. Затем, достал лохмотья и стрелу из специального потайного кармана в накидке, который в отличие от колчана не шумел при беге. И последним «штрихом», он обмотал наконечники стрел этими самыми тряпками, по одной тряпке на каждый наконечник.

По окончанию приготовлений, наёмник убрал три стрелы обратно в потайной карман, а четвёртую, положил на лук. Теперь оставалось только зажечь наконечник, и в этом ему мог помочь только факел освещающий лестницу. Убедившись, что никто не смотрит в сторону башни, юноша пригнулся и медленно пошел к огню, одновременно оценивая дальность выстрела и возможные поправки на ветер. Расстояние было небольшое, но даже это не могло полностью избавить от сложностей; важно не только попасть, но и стрельнуть так, чтобы огненная стрела не выделялась среди тёмной ночной картины.

Стражники стояли недалеко, поэтому юноша не спешил, и делал всё как можно аккуратней. Любая его ошибка могла привести не только к раскрытию, но и к полному провалу, что именно для этой задачи непростительно. В этот момент наёмник, наконец, понял насколько ему повезло со стражей, те что у ворот уже вечность не могли заткнуться, поэтому через десяток секунд Елеазар приступил к делу. Ещё находясь в тени он стремительно натянул тетиву, а после, в один момент приблизившись к горящему факелу, поднёс наконечник к огню. За те три секунды что зажигалась стрела, наёмник ещё раз оценил дальность выстрела, а затем, даже не целясь, навёл лук, и опустил до предела натянутую тетиву. Стрела полетела хоть и «криво», но в правильном направлении, чего уже вполне хватало для спокойного возвращения в темноту.

Как и ожидалось, тяжелый наконечник сразу потянул стрелу вниз, но даже так, стрела не отклонилась слишком сильно, и вскоре исчезла из видимости. Наёмник не стал вновь подниматься на стену чтобы окончательно убедиться в меткости выстрела, для уверенности ему хватало хорошей памяти, и того, что он видел большую часть полёта. Тем более, если разлитая там смола начала гореть, то лучше держаться от башни подальше; Елеазар ещё ни разу не видел взрыв такого количества чёрного песка, однако горсть этой штуки, вполне способна оторвать руку.

Оружейный склад планировалось поджечь сразу после взрыва, поэтому, наёмник, не теряя ни секунды «взрывоопасного» времени, направился к нему. В этот момент, всего его мысли были только о стреле, вернее о том, куда она попала: проблема в том что Елеазар не мог с крайней точностью предугадать её полёт, а значит, в зависимости от того куда упала стрела, будет так же меняться и время взрыва. В данный момент это был главный «недочёт» плана: если взрыв произойдёт слишком рано, то Елеазар может не успеть зажечь склад, если слишком поздно, то стражники успеют заметить пропажу дозорного. К счастью, к тому времени когда наёмник добрался до склада, из вышки уже вовсю шел чёрный густой дым. Такому везению даже Елеазар удивился, впервые за много лет что-то пошло точно по его плану, во всяком случае, ему так казалось, пока не произошел взрыв. Наблюдая за ним из зарослей, юноша рассчитывал увидеть разнос каменного основания, а затем падение башни, однако в реальности всё оказалось намного паршивее, чем он вообще мог представить. При взрыве раздался звук, словно на огромной скорости две громадные скалы столкнулись между собой, от него у наёмника всё содрогнулось внутри, будто невидимый удар разом прошелся по всему телу. Уже тогда стало ясно, что дело пошло не по плану, но худшее последовало после оглушающего звука пронёсшегося по всем окрестностям. Зажженная смола и камни с огромной скоростью устремились во все стороны, сжигая и обкидывая валунами всю крепость. Елеазар чудом успел увернулся от этого летящего с неба хаоса, спрятавшись за складом, который от брызг горящей смолы тут же вспыхнул словно факел.

Как только град летящих с неба камней опал, всюду послышались крики и вопли воинов, но только отнюдь это была не паника, а скорее самый настоящий ужас. Последнее что увидел наёмник, прежде чем покинуть загоревшееся укрытие, это мёртвый стражник ещё десяток секунд назад охранявший склад: вначале ему пробило голову камнем, а затем, уже мёртвого придавило огненным валуном.

Отбегая как можно дальше от горящего склада, наёмник направился к главному зданию, чтобы приготовиться к появлению магистра. Пробираясь между огненных луж, раскиданных от взрыва ловушек, и огромных валунов, он прислушивался к каждому стуку тревожного колокола стараясь найти свою цель. В чём юноша был точно уверен, дак это в том что магистр уж точно не будет отсиживаться в магистрате. Он как никто другой должен понимать, что без его присутствия неизбежно разрастётся паника и урон от пожара будет только больше.

– Бегите от склада! Сейчас он рванёт!!! – Заорал во весь голос, недавно выбежавший из магистрата стражник, всё ещё находясь посреди входа.

К этому времени наёмник почти добежал до западной стены магистрата, услышав голос он моментально обернулся и увидел пару воинов пытавшихся оттащить тело того самого стража от склада, который к слову, был уже давно не жилец. Любой кто хоть немного бы присмотрелся к ранам сразу бы всё понял, но, похоже, до горе-спасателей это дошло только тогда, когда они услышали весть о новом взрыве. В ту же секунду они бросились прочь от склада, но было уже поздно, через несколько секунд склад их догнал.

– Твою мать…– Всё что успел проговорить Елеазар когда увидел, как на огромной скорости, несколько полуторных мечей, вместе с доспехами и досками, полетели в его сторону.

В такой ситуации наёмнику ничего не оставалось, кроме как довериться своему телу; лишь оно могло за столь короткое время понять, как увернутся от этого досадного стечения обстоятельств. В самый последний момент, когда стало понятно что, куда, летит, Елеазар подпрыгнул и развернувшись в горизонтальное положение сделал несколько боковых переворотов в воздухе, приземлившись вначале на правую ногу, а затем на левую. Он словно вихрь протиснулся между смертельным лезвием, которое в случае попадания могло с лёгкостью отрубить ногу, и огромной доской, которая при ударе могла переломать все кости, учитывая её скорость полёта.

Только приземлившись, наёмник вновь затаился и посмотрел на тех двух воинов, единственных кто мог его заметить. Один из них, похоже, не пережил взрыв, а второй оказался умнее и успел лечь на живот, с которого до сих пор так и не поднялся. Глядя на этого бедолагу становится очевидным, что угрозы быть замеченным пока нет; даже когда всё «улеглось» воин лежащий на животе не торопился поднять взгляд.

– Чего встали!? Помогите же им! – Через несколько секунд послышался голос магистра. – Доложи что тут произошло, быстро!

К этому времени наёмник, прячась за стеной магистрата, уже доставал отравленный нож специально припасённый для магистра. Яд на лезвии был смертелен, и являлся не более чем гарантией, которая ещё ни разу особо не пригодилась. Разматывая вначале тугую ткань а потом, вынимая нож из плотных кожаных ножен юноша продолжал слушать разговор, выжидая момент для нападения.

– Один из дозорных рассказал что всё началось со взрыва западной башни, а затем загоревшиеся от взрыва смола охватила склад и всю крепость.– Торопливо докладывал один из воинов, судя по всему являющиеся главой стражи. – Больше я ничего не знаю.

– Как это вообще могло произойти!!? – Воскликнул магистр, начиная торопливо шагать вперёд.

– Не могу знать… – Растерялся глава стражи. – В крепости нет такого человека, который бы рискнул подойти с огнём к военным припасам.

– Видимо такой человек нашелся… – Злобно проговорил магистр.

Хоть наёмник и не видел магистра, он слышал постепенно отдаляющийся голос, который то и дело напоминал о необходимости действовать. Выглянув за угол, он заметил что из магистрата всё ещё выбегали воины; они конечно являлись проблемой, но к счастью, их внимание было сосредоточено на внутреннем дворе, и на пожаре в нём. В такой обстановке Елеазар уже не надеялся сделать всё как он привык, по-тихому и незаметно. Без лишних раздумий он вышел из угла и поочерёдно пустил все три ножа в цель.

Магистр находился примерно в двенадцати шагах, поэтому юноша не стал рисковать, и первым пустил нож с отравленным лезвием. Первый бросок, как правило, всегда самый точный; на второй и третий наёмник не позволял себе такой роскоши, как трата времени на прицеливание, все, что он мог сделать за мгновенье между бросками - это слегка «подправить» меткость, если первый нож летел не так как надо. Магистру шел уже пятый десяток, а значит даже одна капля яда приведёт к смерти.

Елеазар был практически уверен в своей победе, все три ножа летели в правильном направлении и ничего не предвещало неудач, однако, в самый последний момент, командир стражи резко обернулся, и успел оттолкнуть здоровенное тело магистра, приняв на себя два ножа, включая и первый, отравленный. Для наёмника это оказалось самой большой неудачей за все те годы, когда он выполнял самые сложные задания на всём западе. При атаке магистр не пострадал, а третий нож и вовсе ни в кого не попал. В такой ситуации любой другой убийца принялся бы убегать, пока есть такая возможность, но Елеазар слегка отличался от всех других, он тяжело вздохнул от досады и даже немного разозлился.

– Как же я ненавижу свою работу… – Проговорил Елеазар и ринулся в сторону магистра, пока ещё не все поняли, что происходит.

Глядя на то, как посреди его же ордена, на него бежит убийца в чёрной маске, даже закалённый в боях магистр растерялся на несколько секунд. По его крепкому телосложению и шрамам на лице было понятно, что он повидал многое, поэтому, как и ожидал наёмник, глава ордена не испугался и тут же сдёрнул с себя красный плащ магистра, всем своим видом показывая готовность к бою. Магистра даже не смутило то что на нём нет доспехов, только свободная повседневная одежда, и два меча которые он вскоре достал. Несмотря на недостаток информации Елеазар, конечно же знал, что так будет, он уже устал удивляться на какие глупости способны люди придерживаясь чести и наигранной отваги.

– Нападение!!! – Закричал кто-то из воинов.

Чем ближе наёмник приближался к магистру, тем отчётливей и громче слышался звук обнажающихся мечей. Стоит отдать должное подготовке воинов, несмотря на весь хаос происходящий вокруг, они не растерялись при виде убийцы и тут же вступили в бой. Некоторые даже успели выстрелить из лука, ещё до того как юноша добежал до своей цели, но к их большому удивлению стрелы не смогли пробить накидку, которой убийца закрылся на бегу. Стрелы едва входили в ткань, а затем, словно остановленные какой-то «магией» падали на землю. Про убийц в масках ходило много нелепых слухов, от этого особо впечатлительные увидев, как накидка останавливает стрелы, всерьёз начали верить что Елеазар демон, и в страхе даже негромко об этом вскрикнули. Однако для самого Елеазара это звучало как очередная чушь, такая же, как и рассказы про ведьм, бабаек, и остальной подобной живности. Он лично сделал на заказ специальную лёгкую кольчугу и лично вшил её в накидку.

– Защищайте магистра!!! – Послышалось от одного из воинов который подбежал к магистру и встал в боевую стойку.

В открытом бою Елеазар предпочитал использовать неожиданные, и не редко подлые атаки, чтобы как можно быстрее убить цель; в данном случае такая тактика необходима, учитывая, что через десяток секунд к нему сбежится пол крепости. Перед столкновением с врагом наёмник буквально на лету достал саблю из «мягкой» стали, а затем, всё что успел увидеть воин перед смертью, это несколько отблесков света в воздухе.

Шесть лет назад, недалеко от ордена незримой тени.

– Ты хочешь сказать что всего за два месяца освоил все умения, которые я дал? – С недоверием спросил Назар, поправляя рукой капюшон черной накидки.

– Да мастер… – Однотонно ответил Елеазар. – Как вы и говорили, у любого предмета есть своя энергия. Я ещё не научился ощущать всю энергию, но вещи, которые принесли смерть, намного легче почувствовать…

– Энергия смерти одна из самых тяжелых и неестественных энергий в природе, её легче почувствовать, потому что она сильно отличается от любой другой энергии. – Тяжелым голосом говорил Назар, раскладывая много разного оружия на длинный камень. – Найди из этого оружия то, которым ещё не проливали кровь. И не подходи к камню пока не определишься с выбором.

Елеазар закрыл глаза и начал мысленно «осматривать» оружие, пытаясь почувствовать какое из них не отдаёт в груди тяжестью, отчаянием, и кровожадной ненавистью. Оружие которым никого не убивали ещё не успело впитать в себя энергию смерти, а значит, оно будет легче и «чище».

– Второе справа.– Через десяток секунд произнёс ученик, подходя к камню.

– Твои умения поражают Елеазар, не знаю откуда у тебя этот талант, но я такому научился только к четвёртому десятку. – Не скрывая своего удивления проговорил учитель, а затем принялся складывать оружие обратно. – Теперь ты должен научиться распознавать другую, не менее важную энергию. Научись чувствовать предметы несущие опасность, а так же научись чувствовать желания и эмоции людей.

– А как мне это поможет в бою? – Нетерпеливо возразил ученик.

– Пока никак, однако, как только усмиришь лишние мысли и сделаешь разум достаточно чистым, то сможешь, по меньшей мере, всегда чувствовать удары летящие в спину. Мы живём опасностями, ты должен не терять концентрации, если не хочешь погибнуть на первом же задании. – Терпеливо поучал учитель. – Отравляя разум мыслями, и ослепляя дух эмоциями, ты делаешь стену между чутьём и осознанием. Я понимаю ту ненависть которая засела внутри тебя, но в твоих же интересах обернуть её в силу.

– Вы хотите сказать, что я должен быть всегда сосредоточен на своих ощущениях?

– В этом нет ничего сложного, чутьё со временем развивается, а умение держать разум чистым, рано или поздно перерастёт в привычку.

– Я понял вас мастер, спасибо за наставление. – Припустил голову Елеазар, сделав поклон. – Разрешите продолжить тренировки.

– Продолжай. – Заканчивая складывать оружие, говорил Назар. – Как только освоишь духовное чутье я дам тебе новые писания, однако не забывай, никто из ордена не должен узнать о твоей истинной силе. Только тут мы мастер и ученик, в ордене ты обычный последователь, не забывай.

– Само собой мастер, я всё помню.

Настоящее время, орден короткого меча.

Когда один из воинов ордена пытался нападением со спины застать убийцу врасплох, он уж точно не ожидал что Елеазар, не поворачиваясь, отрежет ему половину руки. Так уже не раз происходило, они думают что убийца не видит и поэтому пренебрегают защитой, но вместо того чтобы застать врасплох своим нападением, врасплох застают их. Елеазар настолько быстро наносит удары своей «мягкой» саблей что в темноте она становится практически невидимой, сочетание лёгкости лезвия и непревзойденного навыка позволяет наносить до трёх ударов в секунду, каждый из которых может стать смертельным.

Наёмник не мог затягивать бой, он как можно быстрее пробивался сквозь воинов к магистру, рассчитывая сбежать сразу после его смерти. Какие бы не были навыки, человек остаётся человеком и юноша это всегда помнил, он мог легко увернуться от одного или двух ударов, но когда его окружит толпа, то скорее всего ему не удастся продержаться и пяти секунд. Ожидалось что магистр, лично участвовавший в сотни сражений, не испугается ещё одного боя; по догадкам Елеазара он должен был тут же ринуться вперёд, спасая от необходимости оставаться в неравной схватке. Именно на этом строился весь план, на глупости магистра, но тот в свою очередь оказался умнее и «понемногу» принялся отступать за спины своих воинов.

– Не вступайте в бой, окружайте его! – Прозвучали команды магистра, который хоть и не убегал, но начал держатся от убийцы подальше.

– Проклятье… – Без доли эмоций проговорил наёмник, и тут же ринулся в противоположном направлении, к крепостной стене.

Как только убийца начал сбегать, все уже окончательно забыли о пожаре и направились вслед за ним. До этого у солдат виднелся ужас и страх на лице, но теперь, даже магистр, недавно прячущиеся за спинами своих воинов, устремился вперёд с призывами погони.

Те, кто вскоре понял, что убийцу не догнать, начали стрелять из лука пытаясь попасть в голову, однако, на их удивление, даже при самом метком выстреле юноша успевал уворачиваться. Елеазар не видел стрел, но это было и не обязательно, направляясь к стене он спешно обдумывал свои дальнейшие действия, а затем, когда план был готов, поднялся по лестнице и принялся торопливо сбивать верхушки факелов своей железной перчаткой. За время бега, наёмник сильно оторвался от преследователей, и прежде чем его смогли окружить по двум сторонам, он успел пробежаться почти по всей западной стене, сбивая каждый факел на своём пути. Несмотря на трусость, магистр ни на секунду не переставал командовать, по его указаниям воины ордена разделились на три отряда; один из них бежал за убийцей, второй остался охранять магистра, а третий выступил на опережение, однако когда два отряда почти сошлись, окружив Елеазара, тот исчез. Последнее что увидели преследователи, это как убийца ногой сшиб факел, а затем, воспользовавшись возникшей темнотой, куда-то пропал.

– Чего встали! – Крикнул магистр воинам растерянно смотревшим со стены куда-то вниз, в кромешную темноту. – Помогите раненным и приступайте к тушению пожара. – Злобно проговорил он, понимая, что если отправит воинов в погоню, то нагнать убийцу они точно не смогут.

В это же время наёмник уже направлялся к другой части западной стены, чтобы вновь проникнуть в крепость. Магистру явно не повезло с противником, Елеазар имеет привычку всегда доводить дело до конца, как смертельная болезнь он не оставит в покое жертву, пока она дышит. Сейчас на стене не было факелов, дозорные торопливо тушили пожар и помогали раненным, а из-за громкой суеты никто даже не услышит, как убийца вновь будет карабкаться по грубым камням. В таких условиях странно, что никто не ждёт возвращения Елеазара, теперь ему даже не придётся искать магистра.

Забравшись на стену первое, что сделал наёмник, это неторопливо осмотрелся. Как он и думал, магистр находился во дворе и командовал воинами даже не ожидая, что нападение повторится так скоро. Конечно, без отравленного ножа будет немного сложнее, но зато Елеазар теперь точно знает, что у магистра нет доспеха, а значит он одна большая мишень независимо от числа стражников рядом, которых, к слову, почти не было, ведь все они тушили пожар.

Наёмник решил действовать незамедлительно, пока пожар не утих, у него есть все шансы убить магистра без лишних неприятностей. Спрыгнув со стены и тихо пробравшись ко двору он всё ещё не знал как сделать лучше: убить магистра вблизи но наверняка, или издали, увеличивая шансы быть незамеченным, однако вновь подвергая риску всё задание. Так как в основном пожар охватил землю рядом с разрушенной башней, то и главная масса воинов тоже была там, в отличие от магистра, который стоял ближе к магистрату. При этом и воины, и магистр, сосредоточили всё своё внимание на пожаре, что давало ещё больше шансов приблизиться к магистру незамеченным.

Оценивая обстановку наёмник принял решение совместить две эти тактики; вначале будет попытка совершить убийство вблизи, но если что-то пойдёт не так, он тут же бросит несколько заранее припасённых ножей. Этот план Елеазар придумал на ходу, и на ходу же к нему приготовился, не теряя ни секунды драгоценного времени. Готовый ко всему, он пронёсся словно ветер, остановившись всего в двадцати метрах от магистра. Тут начинался переломный момент, с каждым следующим шагом шансы быть замеченным резко возрастали, и прежде чем переступить «черту», убийца ещё раз всё продумал, а затем, оглянувшись, ринулся вперёд, крепко сжимая ножи в руках.

Направляясь прямиком к магистру убийца замечал почти всё что происходило вокруг, начиная от каждого подозрительного движения, заканчивая случайно брошенным взглядом в его сторону. Елеазара конечно трудно заметить, но что в жизни, что на заданиях, он всегда готовился к наихудшему исходу. Он знал, в этом мире надежды никогда не сбываются: не надеясь, не будешь разочарован, не доверяя, не будешь обманут.

Елеазар ещё ни разу не действовал так открыто, как сейчас, в глубине души он знал что ему уж точно не удастся так просто убить магистра, во всяком случае, не прямо посреди его же ордена. До последнего наёмник ждал подвоха, но на его удивление, магистр даже не повернулся, а воины, похоже, были действительно слишком заняты пожаром. Уже и не вспомнить когда последний раз Елеазару «улыбалась» удача, обычно в его жизни происходит всё с точностью наоборот. Вскоре, воодушевленный столь неожиданным успехом убийца, наконец, подобрался к магистру, а затем тут же воткнул ему нож под рёбра, одновременно закрывая рот чтобы тот не закричал.

– Зря ты подумал, что я не вернусь. – Как всегда безэмоционально проговорил Елеазар, и высунув нож из под рёбер одним движением прорезал магистру пол шеи, после чего вновь исчез в темноте.

Вскоре в ордене поднялась паника, воины заметили что магистр мёртв; может из-за того что прекратились команды, а может они быстрее увидели тело, какая разница… Важно лишь то что глава стражи тоже мёртв, а значит опасности погони точно ожидать не стоит. Теперь этот орден, и события в нём, не интересовали убийцу, он вычеркнул его из памяти так же, как вычёркивает любой другой день из своей жизни. Завтра же, из других крепостей ордена короткого меча придут подкупленные кандидаты в магистры, и через них главный магистр возьмёт под контроль ещё один, последний из неподчиненных орденов запада. Что до Елеазара, то у него свои цели… И это отнюдь не деньги.

1-2

Сандра, храм небесного света.

Ночная темнота едва начала сходить с высоких гор вдали, Сандра всегда любила наблюдать за этим зрелищем. Свет медленно наступал на окутанные мраком леса, одновременно освещая небольшие каменные дома, где жили духовные последователи храма небесного света. Для Сандры рассвет всегда значил больше, чем просто восход солнца над горизонтом, она всегда сравнивала это с новым началом, и новой жизнью, которая приходит вместе с первыми лучами солнца. Разве не чудо, когда деревья способные навести страх в темноте обретают красочный окрас, самых разных цветов радуги, красивый окрас, способный вселить надежду на то что в жизни каждого, как и в это утро, ещё настанет рассвет. Надежда действительно чем-то похожа на свет, если надежды нет, то во мраке постепенно будут исчезать все краски в душе, доброта и счастье скроются, смиренно дожидаясь пока в душе вновь засверкает хоть один лучик. Нет человека, у которого бы не было светлых чувств, есть люди у которых попросту померк свет надежды в душе.

Внезапно, утреннюю тишину нарушила почтовая птица, судя по тому, как она едва двигала крыльями, скорее всего этот белокрыл заблудился в ночи, или того хуже. Только заметив замученную птицу, настоятельница тут же поднялась, и подставила руку, на которую бедная птица точно «упала», уж настолько она измоталась.

– Кто же тебя так отправил…– Сочувственно проговорила настоятельница, прижав птицу к себе.

Белокрыл прижался словно нашел спасение в объятьях Сандры, это настолько её поразило что она даже забыла о письме на какое-то время. Только потом, когда бедная птица успокоилась, настоятельница начала понимать что если белокрыл прилетел утром, значит, отправили его ночью, а это делается только в крайнем, и очень важном случае.

Внимательно рассмотрев футляр для писем, прикреплённый к когтистой лапе белокрыла, настоятельница заметила вычерченный синий крест. Она не знала значение этого креста, но что странно, на месте где он изображен всегда находился знак важности послания. Считалось что три черты это крайне важное послание, а одна черта, это конечно тоже важно, но больше походит для обычной, не самой значимой новости. Можно предположить, что крест это неумело прорисованные две черты, но как не посмотри, на линиях нет ни одного лишнего изгиба, а пересекаются они ровно посередине.

Окончательно убедившись, что отправитель действительно хотел нарисовать крест, Сандра решила побыстрее показать послание главе. Хоть это всё и выглядело очень странным, её не покидало ощущение что в письме написано что-то важное. Неспроста же птицу отправили именно ночью. Несмотря на свой ум и большой размах крыла, белокрыл мог с лёгкостью стать добычей для огромных хищных птиц, которые охотятся исключительно в темноте.

Храм небесного света хоть и находился на горе, но не являлся крепостью, тут не строили, не стен ни ворот. Среди высоких небесных пустот виднелась лишь уложенная гладкими камнями земля, пару десятков маленьких каменных домов, и большое святилище в котором проводились трапезы, а так же селились люди ищущие кров. Глава храма жил в одном из ни чем не примечательных домов, и для того чтобы к нему добраться, настоятельнице потребовалось не больше минуты. Фадеон уже не спал, поэтому Сандра не стала лишний раз беспокоить белокрыла пытаясь достать письмо, а отправилась к главе прямо с ним. Похоже, какое бы животное она не взяла в руки, все как один к ней тут же «привязывались», и эта посыльная птица не исключение.

С самого утро в храм небесного света приходили люди со всей округи за лечением и мудрым советом, прихожан даже не останавливал трудный и долгий путь по лестнице. В последнее время их стало настолько много, что некоторые даже оставались на ночь, лишь бы дождаться своей очереди. Вот и сейчас, не успела настоятельница подойти к двери, как услышала чей-то незнакомый голос за дверью главы.

– Вы должны ему помочь, у меня нет ни одной монеты в кармане, но я отдам всё что есть, если кто-нибудь из вашего храма спуститься и посмотрит рану. – Умоляющим тоном говорил кто-то за дверью.

– Успокойтесь и по порядку объясните что случилось. – Ответил глава, а затем, услышав стук в дверь, после небольшой паузы громко проговорил: – войдите.

– Извините Фадеон, я не помешала? – проговорила Сандра торопливо перешагивая через порог.

Главный настоятель храма не только проснулся, но и уже был одет в свою бирюзовую мантию, видимо ему довелось проснуться даже раньше, чем Сандре. Он сидел напротив какого-то незнакомого мужчины среднего возраста в старой потрепанной одежде, и несмотря на сонливость, пытался внимательно его выслушать. Похоже этот мужчина столь торопился поговорить с Фадеоном, что тому даже пришлось отложить утреннюю трапезу, судя по одиноко-стоящей миске еды на каменном неаккуратном столе. Кроме миски, в доме главы так ничего и не изменилось, всё такая же лежанка набитая сеном, такие же неухоженные каменные стены, и такая же скрипучая дверь.

– А… Это ты Сандра. – Спокойно проговорил главный настоятель, а затем увидел белокрыла и тут же поменялся в лице. – Что случилось, откуда птица?

– Я не знаю, но похоже её отправили ночью.– Торопливо отвечала Сандра. – А ещё у неё вместо знака важности нарисован какой-то крест.

– Что, крест!? Не может быть. – Едва ли не моментально вскочил на ноги главный настоятель, а затем торопливо подошел к Сандре. – Это мог отправить только Елифан из ордена познания. Мне срочно нужно в закрытую комнату святилища чтобы его расшифровать. – Говорил Фадеон, аккуратно перенимая птицу. – Прошу прощения, – вновь обратился он к незнакомцу. – Мне придётся покинуть вас ненадолго, обратитесь со своей просьбой к сестре Сандре, она обязательно поможет.

– Фадеон, что-то случилось? – В недоумении спросила Сандра.

– Помоги нашему гостю, мне нужно чтобы меня никто не беспокоил.– Твёрдо ответил главный настоятель и торопливо ушел с птицей в руках.

– Неужели вы и есть та прорицательница Сандра, о которой я так много слышал? – С неподдельным интересом и восторгом проговорил незнакомец, торопливо приближаясь к Сандре.

На памяти настоятельницы это второй раз за много лет, когда Фадеон показал своё беспокойство, первый раз был, когда на одного из последователей храма напали и бесчестно забрали все скопленные пожертвования. Тогда переживания главного настоятеля были понятны, но сейчас, Сандре оставалось только догадываться что написано в этом письме, и что означал тот крест. За восемь лет нахождения в храме Сандра стала ближайшим помощником Фадеону и без труда может определить его эмоции, как бы он их не скрывал. Тут явно случилось что-то очень плохое… Что-то более страшное, чем даже нападение на братьев храма…

При всей тревоге что поселилась в душе настоятельницы она не могла, и не хотела отказывать в просьбе прихожанину. Он нуждался в немедленной помощи, поэтому всего за секунду Сандра выкинула лишние мысли из головы, и после небольшой паузы продолжила, как обычно скрывая в тоне даже тень волнения.

– Не верьте слухам, никакая я не прорицательница. Скажите, как вас зовут?

– Меня зовут Альневер.– Тут же ответил прихожанин.

– Хорошо Альневер, что у вас случилось? – Однотонно говорила Сандра.

– Я живу в деревне у подножья горы. Ночью моего сына ранил какой-то зверь в ногу и вскоре рана начала чернеть. Я беден, поэтому ни один лекарь не хочет мне помочь. – Спешно рассказывал прихожанин, а затем с умалением проговорил. – Помогите мне, я отдам всё что у меня есть.

– Где сейчас ваш сын?

– В деревне, он уже как несколько часов без сознания.

– Тогда быстрей пойдёмте в деревню. – Тут же зашагала к выходу настоятельница. – А на счёт оплаты не волнуйтесь, странно что вы не знаете, мы помогаем всем без исключения совершенно безвозмездно. Все пожертвования делаются добровольно, и нам этого более чем хватает.

– Спасибо вам Сандра, не знаю как вас отблагодарить... Я слышал что ваш храм помогает всем, но насколько мне известно вы редко спускаетесь в город…

– Вы правы, – придерживая дверь и дожидаясь пока Альневер выйдет, объясняла Сандра. – Спускаться в деревню без разрешения духовного наставника против правил храма, но как вы видите на мне бирюзовая мантия, я и есть одна из этих наставников.

– Тогда спасибо ещё раз за вашу доброту, я был почти в отчаянии…

– Доброта не только помогает другим, но и спасает душу самого добродетеля. – Говорила настоятельница, торопливо шагая по гладким камням в сторону широкой отделанной лестницы. – Мы помогаем безвозмездно, но пообещайте что и вы поможете, когда к вам придёт нуждающийся.

– Раньше я всегда старался помочь… – Припустил глаза прихожанин. – И вот чем это обернулось… Я запустил раненного, едва ли не умирающего путника в дом, а он, как только выздоровел, обобрал меня до нити. Ничего не оставил…

– Мне очень жаль что с вами такое случилось... – Искренне проговорила Сандра. – Видимо вы держите много зла на этого путника.

– А как же иначе. Знал бы где сейчас этот ворюга то приложил бы все силы чтобы только увидеть его на виселице…

– Рано или поздно каждый получит по своим заслугам, но какой бы человек не был, смерть это слишком, она не отнимает человека у мира, она отнимает целый мир у человека. Пожалуйста, просто забудьте об этом путнике и живите дальше. Не держите зла на него, в первую очередь оно отравляет душу вам.

– Сандра, неужели вы предлагаете его простить!? И это после того что он сделал?

– Может быть… Несмотря на одежду, по вашим манерам видно что вы росли в достойной семье а вот некоторым повезло меньше. Я не знаю лично того человека который вас обокрал, но уверенна он начал делать плохие поступки не от хорошей жизни. Многие люди которые делали зло, приходили ко мне с искреннем желанием начать новую жизнь, и постоянно я убеждалась в том, что они начали творить зло, после того как зло сотворили с ними.

– Это не оправдывает их поступки. – Едва сдерживаясь, твёрдо проговорил прихожанин.

– Это помогает их понять, а не оправдать. Понимая, будет легче отпустить злобу, или даже простить.

– Даже не буду пытаться понять такой поступок, когда на добро, вместо благодарности, отвечают злом. Большей подлости я не в силах представить.

– Я не буду вас ни в чём убеждать, вижу, как вам неприятно разговаривать на эту тему. Просто знайте, пока вы держите внутри это зло, вы не сможете полноценно радоваться жизни и полноценно жить. Светлые чувства никогда не приживутся там, где злоба и ненависть. Озлобленность рождается от несчастья, но она же, не даёт человеку вновь быть счастливым.

– Ваши слова очень мудры Сандра, мне не соврали когда говорили, что вы видите людей насквозь. Из уважения к вашим наставлениям я постараюсь отпустить зло, но простить этого вора я никогда не смогу…

– Позвольте попросить вас лишь об одном Альневер, мне понятна ваша обида на того человека, но хотя бы не закрывайтесь от просьб нуждающихся. Понимаю, добротой можно не раз обжечься, однако, если вы будете находить людей ценящих добрые дела, то она вам воздастся в ещё большем размере. Сделайте добро и вы сами почувствуете как на душе станет легче и светлей, я считаю даже это более чем достойная награда.

– Хорошо настоятельница, вы действительно правы. Просто всё так навалилось… Извините за мою грубость…

– Нет что вы. – Внезапно перебила Сандра. – Сейчас говорили не вы, а ваша обида на того человека. В этом нет ничего постыдного, любому было бы обидно поступи с ним так же.

– И вам тоже? – С интересом спросил Альневер.

– И мне в том числе, правда такие чувства на долго бы не прижились. События в моей жизни не раз пытались меня озлобить, и не только меня, но и почти всех последователей нашего храма. Фадеон считает это испытаниями на прочность духа, если человек силён духом, то он не озлобиться как бы с ним не поступили. Искренне простить намного труднее, чем возненавидеть.

– Я очень надеюсь что вы не наткнётесь на действительно злых людей Сандра. Мир слишком черн, и пока вы не станете с этим черным миром одного цвета он никогда вас не примет. – С тенью злости проговорил Альневер, словно сам всё это познал на своём опыте. – Хотя вы конечно же скажите что всё не так, и на самом деле мир полон доброты и взаимопомощи…

– Возможно в чём-то вы и правы, я не отрицаю. – Задумалась на миг настоятельница. – Вы удивительно складно говорите, в наше время мало осталось столь знающих людей.

– Как вы и заметили Сандра я вырос в достойной, и не самой бедной семье. А так же обучали меня не последние по уму люди. Там, среди знати, я видел настоящий мир полный лжи и лицемерных улыбок. В постоянной борьбе за власть они применяли любые грязные методы. Мне повезло, я сумел сбежать после того как нас оклеветали, а вот моей семье повезло меньше. – Всерьёз заговорил Альневер, с неподдельной твёрдостью в словах. – Может в вашем храме и ценят доброту, но храм это не целый мир.

– Вы так свободно говорите о мире, словно знаете лично всех людей в нём. Может вы и правы в том, что мир меня не примет, но я этого и не хочу. Цель нашего храма менять мир в лучшую сторону, и мы не собираемся быть частью того мира, который нас в корне не устраивает. У мира, где на зло отвечают ещё большим злом - нет будущего, в конечном итоге он изничтожит сам себя.

– Хм… До чего же интересная мысль. – Задумался Альневер. – Никогда бы раньше не подумал что ваш храм обитель настолько глубоких мыслей…

– Я рада что вы меня поддерживаете.

Фадеон, закрытая комната святилища.

– Так я и думал. – Проговорил главный настоятель, дочитывая то самое письмо из ордена познания. – Ещё мой отец говорил, что подобное скоро произойдёт.

Не успел Фадеон подняться со стула, как тут же услышал настойчивый стук в дверь. Это скорее всего был писарь, главный настоятель попросил его зайти, когда относил белокрыла в специальный дом для посыльных птиц.

– Проходи. – Негромко крикнул Фадеон.

Спустя несколько секунд после приглашения дверь открылась, и в небольшую комнатку зашел один из последователей храма. По виду ему едва стукнул второй десяток, но, несмотря на это, он уже в совершенстве овладел грамотой, а его почерк был лучше, чем у любого настоятеля. В отличие от Фадеона и Сандры, он занимал пост обычного послушника и ходил в свободной серой туники без рукавов. Звали его Демьян, и пусть ему требовалось ещё многое постичь, главный настоятель доверял ему, и относился как к младшему брату.

– Демьян, мне нужно чтобы ты написал зашифрованное письмо Елифану, оно крайне важно, поэтому будь как можно аккуратней.– Проговорил главный настоятель, едва Демьян закрыл дверь.

– Хорошо, я понял.– Чётко ответил послушник, понимая, что если так говорит Фадеон, то дело действительно важное.

Не теряя ни секунды времени послушник приготовил чернила и сел за специальный стол предназначенный для письма. Длилось это не долго, но даже этого хватило, чтобы Демьян осознал не только важность происходящего, но и заметил сильную взволнованность главного настоятеля. Обычно Фадеон скрывал свои эмоции, но сейчас ему было явно не до этого, он смотрел в одну точку и безмолвно о чём-то думал.

– Я готов. – Негромко напомнил о себе послушник.

– Ах, да… Да… – Вышел из мыслей главный настоятель. – Дай мне немного времени. – Добавил он и поднявшись со стула начал ходить по комнате, пытаясь собраться с мыслями.

Фадеону, конечно же, было что сказать, благодаря отцу он знал о пророчестве даже больше, чем сам Елифан, однако все эти знания были не его. Главный настоятель лишь перенял их, не осознавая и капли вложенного туда смысла. Когда Камврит умирал, его именно это и беспокоило: он посвятил полжизни изучению пророчества, но не смог до него дожить, и не смог подготовить к нему сына.

– Начинай записывать. – Набрался уверенности Фадеон. – В том что пророчество правдиво у меня никогда не было сомнений. Как участник совета трёх, я, и мои последователи, готовы всячески содействовать вашим решениям в эти нелёгкие времена. Настал переломный момент Елифан, теперь наши судьбы и надежды в руках людей, что описаны в пророчествах. Эти люди живут среди нас и даже не догадываются о своём предназначении, однако в них есть что-то особенное, что-то, чего нет в других. Нужно найти этих людей как можно скорее, ведь только они смогут предотвратить падение мира в беспросветную пропасть. – Неторопливо говорил главный настоятель, ожидая, пока Демьян всё запишет. – Что касается Сандры, на счёт неё был уверен не только я, но и Камврит, поговорите с ней, и вы убедитесь, что она действительно одна из них. Правда в её прошлом есть то, что я могу сказать только лично тебе Елифан, об этом не должны знать даже самые близкие и преданные люди.

– Я всё записал, главный настоятель. Мне нужно около получаса чтобы всё зашифровать. – Сказал Демьян а затем аккуратно поинтересовался. – Извиняюсь за своё любопытство, но о каком пророчестве идёт речь? И причём здесь сестра Сандра?

– Не забивай себе голову... Я лишь передаю слова отца. А теперь приступай к зашифровке, у нас мало времени.

Сандра, деревня у подножья горы.

– Вот, тут наш дом. – Сказал Альневер, а затем присмотревшись добавил, ускоряя шаг. – Почему там отрыта дверь!?

– Неужели опять воры? – Изумлённо проговорила настоятельница, и тоже ускорила шаг.

Дом находился на окраине деревни и по виду пребывал в ужасном состоянии: доски едва не разваливались от сырости, а от окон, не осталось даже створок. В таком доме просто невозможно жить, от дождей он наверняка не защищает, да и от холодов тоже, если кто и забрался бы в него, то только бездомный, посчитав дом заброшенным.

Альневер добежал до двери первым, но вместо того чтобы схватить вора, он бездвижно замер посреди порога. Настоятельница конечно же не понимала в чём дело, и в этот момент у неё были не самые лучшие мысли, однако, когда она добежала, то увидела человека из нейтральной гильдии охотников. Эта гильдия почитается почти во всём мире, и маловероятно, что её последователи могут быть ворами. За один выполненный заказ охотник получает золота больше, чем стоит весь этот дом, особенно сейчас, когда из лесов выходит всё больше опасных зверей.

– Кто ты такой, и что тут делаешь!? – Наконец заговорил Альневер.

– Приветствую, меня зовут Севастьян. – Повернувшись, доброжелательно ответил, молодой, высокий, незнакомец. Он стоял на колене и похоже обрабатывал мальчику рану какой-то мазью. – Я услышал, что в деревне кто-то искал лекаря из-за раны, и именно поэтому я тут.

В том что Севастьян из нейтральной гильдии охотников сомневаться не приходилось, у него был огромный лук, а на накидке красовалась вышитая пустынная гончая, символ этой гильдии. Но вот что действительно поражало, дак это его возраст, по виду Севастьяну едва стукнул второй десяток. Для охотника столь почётного ордена этого слишком мало. Обычно, туда берут людей опытных, которые даже оставшись совершенно одни в ночном лесу, смогут там выжить и не потерять рассудок.

– Значит... Вы лекарь? – Всё ещё не придя в себя, спросил Альневер.

– Не совсем… – Ответил Севастьян продолжая обрабатывать рану. – Хоть я и охотник, нас учат делать противоядия и обрабатывать раны. Сейчас мы охотимся на одного очень опасного зверя, чей яд на когтях вызывает паралич, я опасался, что это ранение именно от него. В таком случае, вам бы смог помочь только человек из нейтральной гильдии охотников.

– Но сейчас-то опасности нет? – Неуверенно спросил Альневер проходя в дом.

– Нет, это был обычный крысоед. Ничего опасного, если рану вовремя обработать, что вы, к сожалению не сделали. Сейчас ваш сын без сознания именно из-за этого, у крысоеда тоже есть яд, хоть и не смертельный.

– Спасибо вам, не ожидал что помощь придёт из столь почётной гильдии…

– Я лишь хотел удостовериться, не тот ли это зверь, которого мы ищем. Правда удостоверившись, я не смог бросить паренька в таком виде. Знал бы, что вы приведёте Сандру из храма, то не тратил бы время.

– Вы меня знаете? – Вступила в разговор настоятельница, всё ещё находясь около порога.

– Наслышан, если быть точнее. – Поправил охотник и поднявшись на ноги, пошел к выходу. – За жизнь паренька можно не беспокоиться, но впредь не выпускайте его далеко от дома. Пусть ему даже и шестнадцать, в последнее время из глубин лесов выходит всё больше опасных зверей. Попадись ему один из таких, скорее всего он бы не выжил.– Договорил охотник и ушел, не обронив ни одного лишнего слова.

– Дайте я всё же на него взгляну.– Проговорила настоятельница и торопливо подошла к лежащему на ветхой кровати мальчику.

Как Сандра и думала охотник оказался довольно умел во врачевании, хоть мальчик и был ещё слаб, его жизни действительно ничего не угрожало, в этом она убедилась в ходе осмотра, который продлился не больше минуты. Во время осмотра настоятельница полностью сосредоточилась на мальчике и не замечала, что происходит у неё за спиной. Однако, в это же, время Альневер бесшумно закрыл дверь, взял нож из тайника, и как только настоятельница обернулась, закончив осмотр, то этот нож тут же оказался приставлен к её горлу. От неожиданности Сандра отскочила назад, неуклюже сбив рукой подсвечник на тумбе, но сзади была стена, к которой вскоре она оказалась прижата.

– Этот кулон…– Тут же изменился в лице Альневер, взяв в руки кулон с шеи настоятельницы. – Не может быть… Это просто невозможно… Я помню его как сейчас…

– О чём вы Альневер, отпустите меня сейчас же.– Попыталась вырваться Сандра, из последних сил оставаясь спокойной.

– То же имя, та же внешность, и тот же кулон… Я до последнего себя убеждал что ошибаюсь, принцесса Сандра… Ты даже имя не додумалась сменить. – Всё более придавливая настоятельницу к стене, продолжал Альневер. – Это ты отравила короля восемь лет назад, а затем сбежала! Это из-за тебя мою семью казнили! – Говорил он с кровожадными глазами, по виду готовый от злобы изрезать на куски всё что видит.

– Альневер, пожалуйста, остановитесь! Вы меня с кем-то путаете! – Задыхаясь от страха, объяснялась Сандра.

– Путаю!? – Ещё больше взвёлся Альневер и левой рукой начал душить настоятельницу. – Наша семья была одна из немногих, кто приглашался на званые вечера, я прекрасно помню как ты тогда выглядела, и ещё лучше помню этот кулон! Восемь лет назад, когда ты отравила короля и тебя отправили в заключение, на караван напали разбойники и ты просто пропала. Оказывается всё это время ты пряталась в нейтральных землях прямо у меня под носом! Сознайся сейчас, и быть может, доживёшь до суда!

– Не понимаю о чём вы… – Задыхаясь уже не только от страха, но и от удушья, проговорила Сандра.

– Чтож, я тебя предупреждал. – Холодно и одновременно озлобленно сказал Альневер, и без капли сомнений занёс нож для удара.

– Остановись! Да я действительно из рода Вилгред! Но я не отравляла своего отца! Это ложь! – Нисколько уже не сдерживаясь прокричала настоятельница, повысив на кого-то голос, впервые за много лет.

– Дак вот значит как, наконец-то ты призналась. – Злобно продолжил Альневер, в самый последний момент, остановив удар. – Теперь я верну честь семьи, ради сына, ради всех кто тогда погиб. Весь мой род опорочили обвинив в пособничестве твоему побегу! – Говорил он всё больше сжимая шею настоятельница, теперь она даже говорить не могла.– Ты что думала, если спряталась в храме на нейтральных землях то правосудие тебя не найдёт?! Наставница храма? Да ты лицемерная тварь! – Выкрикнув в полный голос, со всей силы ударил он кулаком в живот.

– Отпусти её! – Внезапно послышался голос за спиной Альневера. Из-за своего невысокого роста настоятельница не видела кто это. Его голос вроде бы и смахивал на голос того охотника, но уверенности всё ещё не было. В своих многочисленных попытках вздохнуть хоть немного воздуха, Сандра знала наверняка только одно: нужно любой ценой выжить и не терять сознания. Это единственная мысль, которая приходит на ум, когда в голове только страх смерти и паническое чувство собственного бессилия.

В такое ранее время на улицах всегда было безлюдно, поэтому Альневер точно знал, что даже если будет кричать во весь голос - ему никто не помешает. Во всяком случае, он был в этом уверен, пока не встретил Севастьяна на пороге, с уже нацеленным длинным луком. Подобные луки специально используются для убийства крупных зверей, мощь их выстрела сравнима только с их огромными размерами и ценой на столь качественное дерево для изготовки.

– Отпусти, я сказал! – Вышел из себя Севастьян и точным выстрелом пробил почти насквозь ногу Альневера.

Альневер, несмотря на ужасную боль всё ещё оставался стоять на ногах. Появление охотника в столь неподходящий момент, застало его врасплох, теперь, он пытался придумать хоть что-то, что бы успокоило незваного гостя. Тем более, как вскоре стало понятно, поведение охотника неспроста стало таким; из-за того что всё пошло не по плану он и сам не заметил, как вовремя не убрал руку от шеи настоятельницы. После её бесчувственного падения даже Альневеру стало понятно, что всё вышло из под контроля, но он не мог отступить... Из-за Сандры ему пришлось потерять всё: жену, родных, честь, все эти годы он с сыном бедствовал, проклиная её имя. Теперь эта убийца лежит у ног и сам Альневер нисколько не сомневается в том, что правда на его стороне, убийца должна за всё ответить.

– Ты лезешь не в своё дело! – Озлобленно проговорил Альневер, держась за рану.– Она убийца, в Веленьгельме её до сих пор ищут за убийство короля. Вот смотри! – Торопливо сорвал он красный кулон, в виде солнца, с шеи Сандры. – Я знаю этот кулон, он был на ней тогда… Разве такие вещи носят последователи храма!?

– Отойди от неё или следующая стрела полетит тебе в голову! – Едва сдерживаясь, прокричал охотник.

– Ты не понима…– Начал говорить Альневер, но не успел он продолжить, как умер от стрелы в голове.

Ещё несколько секунд охотник стоял на месте, а затем окончательно убедившись что этот сумасшедший мёртв, торопливо подбежал к настоятельнице, отложив лук в сторону. Проверяя пульс он внезапно услышал чей-то бег за окном, причём звук отдалялся а не приближался, что означало только одно: всё происходящее кто-то ни только слышал, но и скорее всего видел. Впрочем, в этот момент Севастьяна совсем не волновали возможные свидетели, куда важнее было состояние Сандры. Что до убийства, то всем всегда плевать на судьбы обычных простолюдинов, Севастьян ни разу не видел его на полях Феодала, а значит он даже не крестьянин.

1-3

Елеазар, столица Мэнгорна.

Уже светало и столица запада, всё больше начинала смахивать на муравейник, каковой её считал наёмник. Всё больше людей выходило из своих домов, чтобы сделать очередное бессмысленное дело в своей жалкой жизни. Елеазар не первый год замечает, что большинство людей сами не знают, чего хотят, они делают то чему их учили, замкнувшись в своём маленьком мирке. Причём самое забавное, они никогда не поймут, насколько ничтожно было их существование, пока не поумнеют, и не поднимутся выше своего уровня. Однако в том то и ирония; будучи настолько замкнутыми от мира и выполняя годами однообразные действия они не только падают, как духовно так и умственно, но и постепенно превращаются в человекообразных животных. Что может быть забавней и одновременно отвратительней, чем этот замкнутый круг. Хотя… Наверное так и должно быть, своеобразный отбор общества, всегда есть лучше и есть хуже. Зачем жалеть дурака, если он сам виноват в том, что он дурак.

Наёмник никогда не приходил в город, если в этом не было нужды. Его всегда раздражало большое количество людей, особенно, если эти люди суетились и куда-то торопились. На этот раз, ему нужно отчитаться об выполненной задаче главмагистру, и он спешил для этого в верхний район, как мог. Причём торопился он не потому что настолько уважал главмагистра, а из-за того что его уже воротило от нижнего района города, слишком много людей. В верхнем, конечно, их тоже достаточно, но там явно будет поспокойней, чем в этом свинарнике. Тут жили в основном бедняки на тесно-наполненных улицах в каменных бараках похожих, на большие каменные гробы без дверей и окон. К счастью, Елеазар шел утром, в полдень тут вообще невозможно даже протиснуться, бедняки наполняют улицы под завязку и всюду появляется ещё больше гнилой вони.

Единственное, что наёмника радовало, пока он продвигался по нижнему району, это то что бедняки всегда старались обходить его стороной из-за зажиточного вида, они по своему опыту знали что лучше к таким не приближаться, иначе можно в одночасье лишиться руки, если посмел её протянуть слишком близко. Тем более что Елеазар не отличался пониманием, особенно к беднякам, по его мнению, они достойны лишь голодной смерти. Почти каждый из них способен стать ремесленником или хотя бы наёмником, однако они предпочитают оставаться теми, кем являются. Каких бы они не строили из себя бедных и голодных, это их выбор, который они заслужили своим бездействием. Каждый раз глядя на это представление, Елеазар всё больше хочет поговорить с главмагистром, и законом запретить давать милостыню. Для бедняков это будет куда милосерднее чем дать монету: половина из них лишиться своей жалкой жизни, а вторая половина, наконец начнёт шевелиться. Наверняка потом те, кто останутся в живых ещё спасибо скажут, когда осознают, насколько жалкими были.

Чем ближе наёмник приближался к воротам в верхнюю часть, тем свободнее ему становилось дышать. Постепенно, однотипные бараки сменяли каменные дома, а на улицах появлялись мелкие ремесленники и купцы. Конечно, от них суматохи только прибавилось, но зато стало меньше бедняков. Что не говори, но бедняки злят Елеазара больше всего, ремесленники и купцы хоть что-то делают дабы не оставаться на дне, они борятся за своё место под солнцем, а это самое главное. По глубокому убеждению Елеазара, и по его собственному опыту, слабый не выживет в этом мире: либо ты будешь бороться, либо бесславно сгинешь. Тебя просто задавят в мире, где каждый сам за себя.

Район среднего сословия считался самым большим районом города, на нём находились кузницы, трактиры, множество рынков и торговцев. Сюда стекались люди со всего запада, поэтому уже утром вовсю кипела жизнь и суета. Даже при всём желании, наёмник не мог обойти все эти районы, и сразу попасть к главмагистру, каждый район окружал следующий, и так по возрастанию. Например, улицы среднего сословия окружали крепостную часть города, где жило высшее сословие, а улицы низшего сословия, окружали весь средний район. Крепостная часть при этом являлась самой маленькой из всех частей города, глядя на неё, становится даже интересно, почему никто из людей не задумался, что там попросту не хватит на всех места во время нападения. Для Елеазара ответ всегда был очевиден: никому не нужны бедняки, особенно при долговременной осаде, когда еды и так мало. В этом наёмник полностью поддерживал магистра; глава должен руководствоваться только умом, никаких эмоций, поэтому несмотря на все минусы, и на то что постоянно приходилось тащиться через нищих, только чтобы дойти до верхнего района, такое «кольцевое» устройство города было вполне разумным решением. К тому же, благодаря этому, в центральной части нет грязи, суеты, и столь обыденной для большого города, ужасной вони. Стоит отдать должное главмагистру, он так же додумался проложить дорогу, которая шла по прямой от края города до главных ворот, поэтому, если нигде не останавливаться и идти быстрым шагом, то благодаря этой дороге «средний» район можно пройти всего за несколько минут, что Елеазар и сделал.

Ворота в район высшего сословия представляли собой огромное каменное строение, лишенное каких-либо излишков. Когда наемник до них дошел, ему, ко всему прочему, пришлось ещё и ждать в очереди, пока один из местных «громил» проверит пропуск купца, довольно зажиточного вида. Несмотря на то что ворота в «высшие круги» всегда открыты, пропускали туда далеко не всех; только главмагистр и его ближайший помощник, мог выписать разрешение на постоянный вход, будь это купец, ремесленник, или ещё кто-либо. Причём тот, кто имел право входить в верхнюю часть города, сразу считался почетным горожанином, хоть и обязывался раз в месяц платить завышенную подать. Исключениями конечно же являлись высокопоставленные лица, солдаты, и приближенные главмагистра, они не платили подати и могли свободно передвигаться через ворота. Елеазар рад бы причислить себя к одной из этих групп, но даже тут он был «особенным» прихожанином, одним из тех кто занесён в красный список, заполняемый лично помощником главмагистра. Такие люди вроде как важны, но им ещё не доверяют, поэтому в верхней части они передвигаются только с охраной, и только по делу.

– Имя и род. – Обратился к наёмнику один из «громил», когда подошла его очередь.

– Елеазар, просто Елеазар. – Последовал спокойный ответ. – Вот. – Показал он красный треугольник с именем и гербом Мэнгорна.

– Иди за мной. – Проговорил хриплым голосом другой, не менее больших размеров охранник, и вошел в верхнюю часть.

На слова громилы наёмник ничего не ответил и молча пошел вперёд, по хорошо отделанной камнями дороге. Едва перешагнув за ворота, каждый замечал, что тут даже воздух другой, более чистый и без доли дорожной пыли. В такое время большинство почётных горожанинов ещё спало, поэтому первое, что сделал Елеазар – глубоко и спокойно вздохнул полной грудью.

В верхнем районе наёмник бывал не раз, он уже больше года работает на главного магистра и до сих пор не смог заслужить его доверия, даже после десятка выполненных задач. Если подумать, Елеазар сделал для главмагистра больше чем весь его хвалённый призрачный отряд за все годы своего существования, но даже после этого, Иларон до сих пор приставляет охрану, стоит только появиться в верхней части. Ей богу, Елеазар едва сдерживается чтобы не снести этим громилам головы; мало того что они указывают на каждом шагу, дак ещё и постоянно торопят, чего Елеазар терпеть не может. Ему удаётся сдерживаться лишь потому что доверие главмагистра это часть задания, но как только он закончит, то тут уж терпеливости ждать не стоит.

От ворот до здания главного магистрата путь был не долгий, он пролегал напрямую по улице, где обычно располагалась торговая площадь. Без преувеличения, этот бульвар являлся самым красивым местом в столице, по обеим его сторонам стояли дома богатейших людей Мэнгорна а на самой аллеи стояло множество памятников самых разных размеров. Сколько бы раз наёмник тут не проходил, он всегда подмечал для себя что-то новое, осматривая округу. Его взгляд цеплялся за всё, начиная от узоров на покрытых камнем домах, заканчивая большим рудниковым фонтаном, где люди набирали воду. Елеазар всегда считал Мэнгорский рудниковый фонтан своеобразным шедевром, ремесленники наверняка потратили немало сил и времени, вытачивая из камня шесть волчьих голов, впоследствии изо рта которых, полилась чистейшая рудниковая вода. По виду не скажешь, но Елеазар довольно хорошо разбирался в искусстве, ещё в детстве он обнаружил у себя талант к рисованию и возможно, стал бы отличным живописцем, если бы не роковые события связанные с войной. Несмотря на то что, после тех событий, он больше ни разу не рисовал, чувство прекрасного у него всё же осталось; как тогда, так и сейчас, он видит красоту и творчество во всём, будь это меч или маленькая деревянная статуэтка. По мнению Елеазара люди несущие прекрасное в мир, это те единицы кто действительно достоин уважения, но как он сам не раз убедился, лишь немногие ценят прекрасное. Большинству куда ближе животные удовольствия, более того походы по борделям для них одновременно главная цель и смысл жизни.

Последнее задание, воспоминания Елеазара.

В то время, последователь тени Елеазар, только начал свою долгую миссию, учитель поручил ему стать наёмником и заслужить доверие главмагистра. Спустя всего две недели, Елеазару удалось вернуться с хорошими новостями, он прибыл обратно, как только смог, и тут же поспешил к своему наставнику, двигаясь всё дальше в покрытую мраком огромную пещеру. Последователи незримой тени постоянно жили во мраке, темнота это естественное состояние ордена, из-за того что сам орден находился далеко в пещере. Чтобы туда дойти, Елеазару пришлось шагать по тёмным каменным лабиринтам почти пять минут.

– Входи. – Едва подойдя к дому наставника, услышал Елеазар.

– Похоже, неожиданности тебе чужды Назар…– С иронией проговорил ученик, и убедившись, что никого нет рядом, зашел в неухоженный одноместный дом.

– Я как раз тренировал восприимчивость.– Говорил Назар сидя посреди своего маленького дома в позе лотоса. – Твою ненависть трудно не заметить.

– И как давно ты меня заметил? – Спросил Елеазар, присаживаясь напротив наставника.

– К сожалению пять метров мой предел, в отличие от тебя. – Со странной завистью ответил Назар. – Поверить не могу, что ты так быстро меня превзошел, я тебя ещё сопляком помню. Помнится, по сто раз за день, смиренно приклонял голову.

– Согласен, много времени прошло... Да и ты уже много лет не брал рукоять в руки, на покой решил уйти?

– Ха... – Усмехнулся учитель. – У нас уходят на покой только в могиле. Ты сделал то, что требовалось?

– Всё прошло по плану, я побывал в столице и даже смог поговорить с главмагистром.

– Ну и? – Изменившись в лице спросил Назар.

– Он мне подкинул кое-какую несложную работёнку чтобы проверить мои способности, и я её конечно же с лёгкостью выполнил. Не могу точно сказать, но похоже я заинтересовал Иларона. Мне дали золота и две недели чтобы приготовится к следующему заданию.

– Неплохо, действуй дальше согласно плану.

– Понял. – Ответил Елеазар, начиная подниматься на ноги.

– Подожди, присядь. Я ещё хотел кое-что с тобой обсудить.

– Что ещё?

– Для начала перестань дерзить. Я всё ещё твой учитель.– Спокойно проговорил Назар.

– Никто и не дерзил Назар. Ты один из немногих кого я действительно уважаю, только давай быстрей, я несколько дней не спал.

– Как был высокомерным, так и остался…Ты говоришь что я один из немногих, однако что ты знаешь о людях? Сколько бы я тебя не слушал, всё больше убеждаюсь, что из-за своих предрассудков, ты даже не пытаешься их узнать.

– В детстве я сполна познал всю сущность людей. Там где ты меня подобрал, я познал самые худшие стороны людей, к ним у меня не осталось ничего кроме разочарования, ненависти, и презрения.

– Ты прав люди действительно способны на худшее что можно только придумать, однако ты неизбежно ошибешься, если будешь судить всех людей по одним меркам. Есть много тех, кто во многом лучше меня, и тебя.

– Может быть где-то и найдётся, но что это меняет?

– Это должно менять твои предрассудки. Прежде чем судить, старайся хотя бы узнать человека. Мне уже идёт пятый десяток, и только сейчас я начинаю осознавать, сколько всего упустил в своих суждениях.

– К чему ты вообще начал этот разговор? – Слегка повысил тон Елеазар. – Странно слышать нравоучения от того, кто хладнокровно убивал сотни людей своими руками. Раньше ты был намного жестче, я помню каждое твоё слово сказанное при первой встрече, там явно не было места этим бессмысленным рассуждениям.

– Меня беспокоит твоё высокомерие, оно может поставить под угрозу успех всей миссии, не недооценивай главмагистра, он видит желания людей насквозь.

– У меня нет особых желаний, можешь не волноваться Назар. – Усмехнулся Елеазар. – Если это уберёт твои бессмысленные волнения, то я обещаю что буду бдителен.

– Хм… Кстати, давно хотел спросить. – Вдруг что-то вспомнил Назар. – После выполнения этой задачи ты будешь волен делать всё что захочешь. Твой долг будет уплачен. Куда ты пойдёшь, после?

– А зачем тебе знать?

– Мне просто любопытно. Я как то думал чем ты можешь заняться, и чтобы мне не приходило на ум, я понимал, что тебя это не заинтересует. Возможно, я слишком плохо тебя знаю?

– Хм… – Задумался Елеазар. – Да нет, пожалуй ты прав… Я действительно не испытываю ни к чему особого интереса, и даже об этом не разу не думал.

– Ты совсем не глуп Елеазар, и более того я слышал от тебя множество интересных мыслей. – Вновь начал учитель. – Ты считаешь большинство удовольствий животными и не видишь в них смысла. Вот мне и стало интересно, что же для тебя настоящее удовольствие?

– Вероятно если что-то и имеет смысл в этой жизни, то у этого чего-то есть потенциал идущий в будущее. Большинство удовольствий я считаю бессмысленными потому что они ничего за собой не несут. Например, ты любишь курить трубку, но какой в этом смысл? Ты покурил, и вскоре тебе захочется снова. Ты куришь по этому замкнутому кругу но ничего не меняется и ничего не появляется. Таким образом, курение можно считать бессмысленным ведь результата в нём нет, так же как и прогресса.

– Ну ты и сказал Елеазар. – С усмешкой произнёс Назар. – Прогресс и результат в этом занятии это удовольствие.

– Не вижу ничего привлекательного в таком удовольствии. Как минимум потому что оно мне не даст ничего путного и уж тем более важного.

– Ладно чёрт с этим курением. Скажи, ты до сих пор хранишь этот талисман в виде маленького деревянного меча?

– Да… Это единственное что осталось от Севастьяна...

– В чём смысл его хранить? Разве это воспоминание о младшем брате что-то даёт?

– Это даёт мне не забыть всё то, что с нами сделали…– Ненавистно проговорил Елеазар вспоминая произошедшее. – И на этом я закончу.

– Ладно… – После недолгих раздумий проговорил Назар. – Приступай к задаче. Возможно, тебе придётся годами жить под прикрытием, но никогда не забывай, кем ты являешься. Ты тень, что может в любой момент появиться, и в любой момент исчезнуть.

Настоящее время, главный магистрат в столице Мэнгорна.

– Действительно... Тень. – Подумал Елеазар. – Это название подходит мне лучше всего. Если я исчезну, никто не будет скорбеть. А пройдёт всего несколько дней, и я забудусь в людской памяти... Навсегда.

Не успел Елеазар опомниться, как уже оказался около главного магистрата: огромного, обделанного мрамором здания со множеством окон и колон, где на стенах виднелся красивый орнамент а вход охранялся двумя стражниками. Всё это время «тень» думал о том, что так и не нашел свой путь, задание близилось к завершению и после, он мог пойти куда угодно. Все дороги открыты, но в них ничего нет…

– Будь тише и не говори пока не спросят. – Вновь начал говорить здоровяк своим хриплым неприятным голосом.

– Пойдём уже. – Недолго думая ответил Елеазар.

Несмотря на ранее время, главмагистр уже принимал. На удивление, он был не из тех кто ленился и поднимался позже всех, это стало понятно ещё при первой встрече, когда вместо малоумного толстяка, каковым Елеазар представлял Иларона, вышел на встречу довольно сдержанный и крепкий человек лет сорока. Только потом тень узнал, что Иларон получил власть после свержения короля восемь лет назад, не мудрено, что он именно такой, люди завоевавшие власть силой чаще всего и бывают достойными правителями. Даже сам Елеазар признает, что Иларон достойный человек, в его взгляде таится сила, а его слова тут же переходят в действия.

Чтобы не допустить ошибок, Елеазару пришлось не мало узнать о главмагистре. Раньше Иларон был одним из восьми королевских гвардейцев, они считались самыми элитными воинами на западе и служили личной гвардией короля. Каждый из них прекрасно знал грамоту, военное дело, а так же, в случае необходимости, мог независимо командовать войсками. Безусловно, они были сильны, но смысл этой силы, если король испугался и капитулировал двенадцать лет назад, когда войска Веленгельма прошлись по всему Мэнгорну, убили родных Елеазара, и уже стояли у ворот столицы. Потом, тень узнал из надёжного источника, в тот момент Иларон рвался в бой с полной готовностью умереть за короля, но сам король приказал ему сложить оружие и прогнутся под врага, чего Иларон ему не простил. Когда восемь лет назад, от яда погиб король Веленгельма отчего там началась смута, Иларон воспользовался случаем и, заручившись поддержкой орденов запада, свергнул короля Мэнгорна, объявив запад независимым от Веленгельма. Так Иларон стал главмагистром, человеком который считается главным в Мэнгорне, но в то же время, обязан всегда созывать совет магистров для принятия важных решений. Правда теперь это стало не больше чем формальностью, больше половины магистров марионетки, которых Иларон сам привёл к власти, а остальные боятся и слова сказать против, иначе с ними случится то же, что и с магистром ордена короткого меча. Все, как и говорил Назар: главмагистр умён и крайне хитёр, это даёт только больше уважения в глазах Елеазара, уж лучше он, чем бесхребетный король. Жаль только что после выполнения настоящего задания, Иларон будет готов трижды казнить Елеазара со злобы.

Перешагнув порог больших позолоченных ворот, тень оказался в небольшом зале для ожидающих аудиенции. В особые часы, когда главмагистр принимает, тут всегда уйма народу; помимо просящих к главмагистру нередко приходят подчинённые феодалов для уплаты подати, а так же магистры, и ещё много разных странно-одетых людей, очевидно не местных. Благо утром и вечером Иларон не принимает без важной на то причины, иначе бы пришлось снова тратить время.

– Главмагистр, вашей аудиенции ждёт Елеазар из красного списка. – Необычайно вежливо произнёс один из двух «белых» стражников, охраняющих дверь в главный зал.

– Пусть заходит. – Послышался из-за двери голос Андриана, советника главмагистра.

– Подожди. – Остановил Елеазара второй из белых гвардейцев. – У тебя слишком грязная обувь.

– Ты хочешь почистить? – Недолго думая ответил Елеазар, а затем стремительно убрал руку стражника со своего плеча и открыл дверь.

– Ты что делаешь!? – Единственное что успел проговорить громила, прежде чем тень, уверенным шагом, зашел в главный зал.

Главный зал хоть и служил подобием приёмной, в нём так же проходили званые вечера и разные банкеты. По размерам, он считался самым большим залом в здании, и без преувеличения, многие его считали самым красивым залом. На потолке красовались позолоченные люстры, пол покрыт мрамором, а на стенах расположилось уйма позолоченных подсвечников. Если подумать, то Елеазар ни разу не заходил дальше половины зала, Иларон предпочёл поставить свой «трон» посередине, а вторую половину оставить для каменного стола, на котором всегда лежала карта, и множество донесений. В общем, всё было сделано красиво но без излишков, как и любил Елеазар, правда кое в чём Иларон всё-таки перестарался, а именно с количеством картин, ими был завешан почти весь главный зал. Если не считать этого, то главмагистра, смело можно назвать сдержанным не только в разговоре, но и во вкусе, он человек который не любит роскошных нарядов, а вместо золотого трона предпочитает сидеть на почти обычном, узорчатом деревянном стуле.

Только тень зашел в главный зал, как его тут же попытался остановить тот самый громила из охраны верхних ворот, он догнал Елеазара и мёртвой хваткой вцепился в руку. За ним уже поспевали «белые стражи», готовые в любую секунду проткнуть нарушителя своими длинными мечами. Елеазар ожидал такого поворота событий поэтому среагировал вполне спокойно, более того он даже выслушал здоровячка.

– Да как ты смеешь так врываться к главмагистру! – Проговорил здоровячек. – Извиняюсь, – обратился он куда-то в сторону главмагистра, и тут же второй рукой схватился за одежду Елеазара. – Я его сейчас же научу манерам.

– Не, ну это уже перебор. – Спокойно, но довольно серьёзно произнёс Елеазар, а затем моментально вырвал свою руку из хватки. – Тебе бы самому не помешало им научиться. – Злобно продолжил он, а затем в доли секунды сложил три пальца вместе и ткнул ими громилу куда-то в основание шеи, с левой стороны. Удар был столь быстрый, что никто не успел уследить, куда именно он пришелся, все лишь видели как шея громилы моментально скривилась в левую сторону, а сам здоровячек негромко всхлипнул от боли и подогнул ноги.

На этом могло бы всё закончиться, но нет, белая стража тут же набросилась на Елеазара, размахивая своими длинными мечами. Их величали элитными солдатами лучше которых только золотые гвардейцы, однако на деле, всё оказалось довольно скудно. Елеазар знал слабость тяжелых доспехов, одного стражника он тут же положил подножкой из-за его опрометчивых действий, а второй, хоть и успел занести удар, но скорости его меча явно не хватило. Тяжелый меч способен с лёгкостью разрубить человека, но после полного удара, даже при дюжей силе, требуется немного времени чтобы вновь сгруппироваться. Именно этим и воспользовался Елеазар; пока у меча смещён центр тяжести, выбить его из кольчужных перчаток легче простого, в данном случае хватило всего одного меткого удара ногой. Благо ещё в подошвах не было лезвий, Елеазар их достал задолго до города, вряд ли бы главмагистр обрадовался дырке в запястье стража.

– Вы все действовали слишком опрометчиво. – Начал тень. – В кольчужных перчатках трудно удерживать даже средний меч, а вы зачем-то взялись за полуторный. Силёнок хватает, а ума нет.

– Ты мразь смеешь ещё меня учить?! – Злобно проговорил обезоруженный стражник и набросился на Елеазара с «голыми руками».

В это же время главмагистр сидел в другом конце зала на возвышенности. Как обычно, на нём красовалась мантия золотого цвета, а рядом с ним, тоже как обычно, стоял Андриан; загадочный ближайший помощник который всегда ходил в чёрной одежде, наводя на всех опасение своим мало-добрым видом. Несмотря на толпу охранников вокруг «трона», которая тут же встала в боевую готовность, Иларон всё отчетливо видел, поэтому, как и ожидалось, его реакция была спокойной. Хотя… Елеазар ни разу не видел, чтобы Иларон выходил из себя, его сдержанность была не то что ожидаема, а скорее очевидна. Взгляд главмагистра всегда спокойный, но при этом твёрдый и непоколебимый, словно он человек который никогда не испытывает страха и никогда не идёт на уступки. Этот взгляд всегда нравился Елеазару, он уважал тех кто силён внутри, ибо такие люди одной лишь силой воли могут подавить в себе сомнения, страх, и даже боль. Сила всегда исходит изнутри, а снаружи она лишь приобретает форму.

– Достаточно. – Наконец проговорил главмагистр, а затем поднялся и медленно начал идти в сторону Елеазара. – Значит весь этот конфликт из-за грязной обуви?

– Похоже на то. – Как ни в чём не бывало, проговорил тень.

– Разве в ваши обязанности входит проверка обуви? – Обратился Иларон к белой страже.

– Нет…Но я думал… – Замешкался белый стражник. – Как в таком виде можно просить аудиенции главмагистра?

– Это я сам уже решу, идите, продолжайте службу, позже поговорим. – Спокойно давал указания главмагистр, остановившись около советника. – Все свободны, Андриан и вы двое со мной. – Начиная идти вперёд обратился он вначале к советнику, а потом и к двум лучшим телохранителям из призрачного отряда. К слову, те ещё ребятки: выходцы из ордена незримой тени, которые постоянно молчали, не проявляя на лице не единой эмоции. Они носили чёрную накидку и облегчённую композитную броню чёрного цвета, которую даже Елеазар нигде не мог раздобыть.

– Елеазар, я конечно всё понимаю, но нужно уметь контролировать свои действия. – Медленно двигаясь вперёд, говорил Иларон. – Ты что, ребёнок который ставит чувства выше разума?

– Одно дело чувства, но совсем другое когда испытывают терпение. – Неторопливо пошел тень навстречу. – Вы же знаете, что я им не отличаюсь.

– Впредь не совершай подобных выходок, если хочешь работать со мной. Я не могу довериться тому, кто не может себя контролировать.

– В таком случае и я попрошу подбирать более вежливых стражей. – Не повышая тона стоял на своём Елеазар. – Я и за меньшую дерзость лишал жизни.

– Ты не в том месте чтобы делать что вздумается, диктуя свои правила, запомни это. – Наконец встретился Иларон лицом к лицу с Елеазаром. – А теперь, сделай так, чтобы мой солдат смог продолжить службу.

Тень понимал, что перегнул палку, но о своём не жалел. Он действительно не соврал что и за меньшее лишал жизни; из всех вещей что выводят Елеазара из себя, дерзость, пожалуй одна из главнейших. Кроме того, он как раз хотел намекнуть Иларону, что за все успешно-выполненные задачи, ему пора уже выдать постоянный пропуск.

– Не переживайте главмагистр, он сможет продолжить службу через двадцать минут. Я попал ему в болевую точку, поэтому его шейные мышцы так сильно сжались. Сокращение мышц это естественная реакция тела на слишком сильную и внезапную боль.

На слова тени, главмагистр ничего не ответил, однако всем своим видом показал, что не оценил «выходку». Это уже второй раз, когда Елеазар совершил подобную глупость; первый раз он сломал охраннику нос, но в том был виноват не только Елеазар. К несчастью для охранников, они привыкли, что в красном списке на самые почетные гости, вот и позволяют себе лишнего. Играет свою роль и то, что Елеазар чуть ниже среднего роста, и на вид почти не отличается от обычного горожанина, за исключением его странной чёрной одежды с капюшоном, идеально-чистых чёрных волос, и чёрной сумки средних размеров которую он всюду носит с собой.

– Ты ошибаешься, если думаешь, что я ничему этому не обучен. Уверен ты знаешь, как расслабить шейные мышцы, и так же я уверен, что ты это сделаешь, если не хочешь потерять моё доверие.

– Хм. – Ухмыльнулся Елеазар и неторопливо пошел к охраннику который, к этому времени, уже стоял на одном колене держась за шею. Любое движение шеей доставляло ему ужасно-острую боль, это тень знал не понаслышке ведь «добрый» Назар после обучения чему-то, не редко демонстрировал ученику эффект на нём же. «Практика» помогала лучше понимать когда, и при каких условиях, использовать ту или иную болевую точку.

– Убери руки от шеи. – Подойдя к здоровячку проговорил тень. – Будет слегка больно, но ты должен быть расслаблен.

Иларон догадывался, на что способна сила Елеазара, однако он никогда не видел, чтобы Елеазар оказывал кому-то помощь. Характер человека проявляется во всём, будь это взгляд, движение, или случайно сказанное слово. Благодаря врожденной наблюдательности Иларон крайне редко ошибается в людях, но даже так, Елеазар до сих пор оставался для него загадкой. Не зря говорят, что глаза это зеркало души, иногда только взглянув в них, Иларон может увидеть очертания личности. Он видел усталый взгляд, видел глаза полные сил и эмоций, а так же видел «блестящие» глаза ищущие наживу, однако таких глаз как у Елеазара, он не видел никогда. В его чёрных глазах не чувствуется эмоций или желаний, такое ощущение что в них и вовсе ничего нет, кроме тёмной пустоты.

Чем больше Иларон следил за движениями Елеазара, тем больше он убеждался, что Елеазар отличается от всех убийц, которых он когда-либо знал. Когда человек занимается тем, чем не привык заниматься, его движения неосознанно приобретают оттенки характера и личности, но наблюдая за Елеазаром, главмагистр видел сплошные противоречия.

– Как могут в безжалостном убийце одновременно доминировать ненависть, непреклонность, доброта, и забота? – Мысленно проговорил Иларон, в попытках понять Елеазара. – Это возможно только в одном случае: видимо в Елеазаре до сих пор живёт часть утерянного, но не забытого прошлого. Если так, то всё сходится, война никого не обошла стороной, после неё любовь, забота, и доброта Елеазара скрылись глубоко в душе, а их место заняла ненависть.

Столько времени прошло… – Промелькнуло в мыслях Елеазара. – Иногда кажется, что это был лишь сон, и что моя жизнь всегда была такой, без капли света и надежды. Всё хорошее осталось в прошлом, а прошлого не вернуть, не исправить, и даже не забыть. Капкан, который захлопнулся и оставил другого меня в воспоминаниях, навсегда.

Последние воспоминания Елеазара о младшем брате, двенадцать лет назад.

– Ну ты даёшь. – Удивлённо и одновременно восторженно проговорил Елеазар, разминая лодыжку Севастьяну, своему младшему брату. – Как ты так умудрился её надорвать? Что ты вообще делал!?

– Я искал подходящую заготовку… – Виновато произнёс Севастьян. – Папа сказал, что для резки нужна свежая древесина, иначе получится некрасиво…

– А не рановато ли, в семь лет заниматься резкой? – Взволнованно посмотрел на младшего брата Елеазар. – Ножом можно очень сильно порезаться…

– Меня папа научил, он сказал что у меня хорошо получается. – С честными глазами ответил Севастьян и достал две грубовытесанные фигурки похожие на мечи, правда, довольно «толстые».

– И точно, у тебя талант. – Совершенно серьёзно проговорил Елеазар. – Ты сам их сделал?

– Да, и никто мне не помогал. – На этих словах у Севастьяна ещё больше загорелись глаза. – Я видел, как ты красиво рисуешь, и мне тоже захотелось чем-нибудь таким заняться. Только вот рисовать намного труднее чем кажется, поэтому я решил пока что повырезать фигурки из дерева, как папа.

– Не пытайся ровняться на меня, у тебя куча своих талантов. В семь лет я не умел рисовать и уж тем более не умел вырезать фигурки, в отличие от тебя.

– Но ведь... На тебя даже Ноланд ровняется.

– Кто тебе такое сказал? – Закончил Елеазар разминать лодыжку и сел рядом со Севастьяном, на уличную скамью.

– Папа сказал… – Опять Севастьян припустил голову.

– Вчера на тренировке он мне здорово вмазал, я от него даже не ожидал. – Улыбнулся Елеазар. – У него, как и у нас всех, куча талантов. Кстати о Ноланде, он наверняка уже всё приготовил…

– Вы куда-то с ним уходите? – Всё ещё со сверкающими глазами спросил Севастьян.

– Я тебе расскажу, если ты никому не скажешь. – С ещё большей улыбкой проговорил Елеазар.

– Да вы как всегда опять в лес… – Расстроился Севастьян, понимая что его опять не возьмут.

– Не переживай, подрастёшь и с нами будешь ходить. – Попытался приободрить Елеазар.

– Вы и сами ещё не выросли. – Обидчиво начал Севастьян. – Папа сказал чтобы до шестнадцати лет вы даже близко к нему не подходили.

– У нас с братом терпения не хватит ждать целых три года. К тому же папа ведь ничего не узнает, верно? – Намекнул Елеазар.

– А если он спросит, что ему сказать?

– Скажи что нас не видел. – Тут же ответил Елеазар резко поднявшись. – Ладно, мне пора. Нога ещё немного поболит, так что сегодня лучше побудь дома и помоги маме.

– Подожди! – Внезапно вскрикнул Севастьян, вновь доставая фигурки мечей из кармана. – Вот держи, эти талисманы я сделал специально для вас. Папа сказал, что они защищают охотников и воинов. Я себе такой же хотел сделать, но упал, когда пытался найти подходящую ветку…

– Спасибо, я обязательно его передам Ноланду. – С доброжелательным лицом взял Елеазар талисманы. – И это… В следующий раз, когда тебе понадобится древесина, просто скажи мне или Ноланду, мы вмиг тебе достанем самую лучшую.

– Я уже не маленький чтобы за меня всё делали. – С твёрдыми намерениями произнёс Севастьян.

– Эх ладно… Потом ещё это обсудим. – Широко улыбаясь, погладил Елеазар по голове Севастьяна. – Мне пора, иначе Ноланд опять будет вопить.

– Только не задерживайтесь до темна как в прошлый раз, иначе мама опять будет волноваться. – Серьёзно произнёс Севастьян.

– Постараемся. – Уже уходя, проговорил напоследок Елеазар.

Елеазар и представить не мог что больше никогда не увидит Севастьяна, нападение произошло ещё до того как они с братом вернулись с охоты. Если бы только был способ вернуться в прошлое и всё изменить, то Елеазар бы без раздумий сделал это целью всей своей жизни…

Наше время.

– Сейчас расслабься. – Произнёс Елеазар и ударил пальцем в три точки рядом с пораженным участком шеи. Удары были несильные, но очень быстрые; скорость необходима, чтобы здоровячек не успел среагировать и напрячь мышцы. Именно поэтому удары с последующим выгибанием шеи обратно, не заняли у Елеазара больше секунды. – Ну всё, ты теперь как новый. – Не забыл тень, ухмыльнутся под конец.

– Я тебя запомню… – Всё ещё держась за шею, злобно проговорил охранник.

– Мог бы и спасибо сказать. – С ещё большей ухмылкой проговорил Елеазар, «дружески» похлопав здоровячка по плечу.

– Хватит уже. – Твёрдо сказал главмагистр, а затем подошел к охраннику. – Как себя чувствуешь?

–Я в порядке, благодарю. – Хрипло ответил здоровячек поднимаясь на ноги.

– Хорошо. Отдохни немного и продолжай службу у ворот. – В своей командирской манере продолжил Иларон. – Обратно Елеазара проводит мой человек.

– Вас понял. – Скрывая злобу ответил охранник. – Разрешите идти?

– Иди.

Похоже, этот хриплый здоровячек был не из тех кто так просто забывает обиды, Елеазару это стало понятно только по одному его взгляду, когда он уходя незаметно обернулся. Теперь к тем пару тысячам людей кто невзлюбил Елеазара, прибавился ещё один. Тень терпеть не может все эти хлопотные и бессмысленные стычки, но ничего не поделать, если на него снова нападут, придётся обороняться. Главное чтобы разборки не заняли много времени, и чтобы нападение произошло не в городе, а то опять шумиха поднимется…

– Андриан ты остаёшься тут, а мы с Елеазаром пойдем, выпьем чая. – Проговорил Иларон и двинулся в небольшую закрытую комнатку для трапез. – Никого постороннего к нам не пускать.

– Чай? – Не смог скрыть удивления Елеазар. – Весьма неожиданно…

– Ты уже давно на меня работаешь, было бы неплохо узнать тебя получше. – На ходу говорил Иларон.

Главмагистр любил есть в одиночестве, он специально приказал построить закрытую комнату для трапез. Дверь в эту комнату находилась прямо в главном зале, поэтому путь туда был не долгий. Медленно шагая за главмагистром, Елеазар перебирал в голове сотни возможных вариантов будущих событий. Приглашение Иларона действительно было неожиданным, и либо он заподозрил что-то неладное, либо начал чуть больше доверять. Так или иначе, тень не терял бдительности ни на секунду, снаружи он казался спокойным, но в то же время его концентрация достигла предела, а глаза замечали каждое, даже самое незначительное движение.

Перешагивая порог комнаты Елеазар первым делом осмотрелся. Для главного магистрата комната выглядела чрезвычайно странной, если бы не орнамент на потолке и пару картин, то её с лёгкостью можно перепутать с комнатой какого-нибудь простолюдина. Кроме картин, пустого стола, нескольких стульев, окна, и стояка для одежды, в неё ничего больше не занесли, что даже немного ненормально для столь высокопоставленного человека. Раньше тень скорее бы поверил, что тут едят охранники, нежели главмагистр, судя по скудному наполнению комнаты, а так же по её маленьким размерам.

– Присаживайся напротив, сейчас принесут чай. – Свободно заговорил магистр, и тут же сел.

– Можно поточнее узнать причину такого гостеприимства? – Иронично спросил Елеазар «присаживаясь» напротив.

– Ну, для начала я хочу чтобы ты понял, твои услуги неоценимы но они должны оставаться в тайне. – Начал Иларон. – Если я буду прилюдно прощать все твои выходки, то у людей могут возникнуть ненужные вопросы.

– При всём уважении к вам главмагистр, я не намерен терпеть дерзость в свою сторону. – «Тонко» подметил Елеазар.

– В таком случае у меня есть для тебя последнее задание, после него я лично выпишу тебе пропуск почётного горожанина.

– Что за задание?

– Я поручил расшифровать письмо от одного из моих людей, его принесут с минуты на минуту, тогда и узнаешь подробности. А пока я хочу получше тебя узнать, так сказать немного поговорить по душам. – Внезапно главмагистр поменял тон на более лёгкий. – Скажи, у тебя есть человек которого ты любишь?

– Хм, странный вопрос… – Понял тень, что вопрос задан для какой-то конкретной цели. – Думаю, что нет.

– Интересно… Куда ты в таком случае потратил ту кучу золота, которую я тебе дал? – Продолжал «лёгким» тоном спрашивать Иларон.

– Всё и не перечислить… – Убедился в своих догадках Елеазар. – Бордели, трактиры, оружие, да и просто транжирство.

– Вот как. – Понял Иларон что собеседник начал что-то скрывать. – Что прям так много пьёшь?

– Не особо, как говориться всегда знаю меру. – Так же «легко» начал отвечать тень.

– Тогда как насчёт того чтобы выпить немного вина? Ты ведь наверняка устал с дороги.

– Пожалуй, я вынужден отказаться, что-то настроения нет, да и дурею я с него быстро.

– Жаль, я был бы рад с тобой выпить. – Продолжил главмагистр в своей манере. – Это помогает стать более открытым… Вот смотрю я на тебя и мне всё больше хочется узнать, какая у тебя главная цель в жизни, или может быть даже мечта? Не поделишься со мной?

– Мечта… – Решил Елеазар увильнуть от расспросов, пока есть такая возможность. – Мне кажется мечта это что-то трудно-досягаемое, что находиться за гранью нынешних возможностей. Если подумать, то у меня пока достаточно возможностей для исполнения своих желаний. Наверно меня даже можно назвать не амбициозным, рас уж мои цели не заходят за грани моих возможностей, как вы думаете главмагистр?

– Думаю ты ещё давно потерял нечто ценное в жизни, важного тебе человека. – Серьёзно заговорил Иларон как только Елеазар начал увиливать, но потом вновь перешел на «лёгкий» тон. – И теперь ты не можешь ничем заполнить эту потерю, от этого ты и лишился большинства желаний. Когда-то забота была для тебя не пустым словом, так ведь?

Главмагистр не просто задавал вопросы, он пытался понять, почему Елеазар стремиться работать на главный магистрат. Невозможно управлять человеком не зная, что этот человек ценит в жизни, именно поэтому Иларон знал истинные желания каждого ближайшего подчинённого, он никому не верил, он лишь давал сподвижникам желаемое, а они в свою очередь платили верностью. Теперь, когда Елеазар начал врать о своих желаниях, Иларону стало очевидно, что собеседник не только силён, но и крайне сообразителен.

– Вы правы главмагистр, моё прошлое было не самым светлым, но золото и время может залечить многие раны. – Вовремя смекнул Елеазар. – Возможно не сразу, но жизнь идёт дальше.

– Золото значит… Но ведь не всё можно купить за монеты. Деньги это всего лишь власть, и эта власть крайне ограничена, если подумать.

– Но в то же время деньги никогда не бывают лишними. – «Подхватил» тень мысль.

– Что ж, с этим трудно поспорить. – Проговорил Иларон, а затем обратил внимание на стук в дверь.

– Главмагистр всё готово, можно войти? – Послышался чей-то голос за дверью.

– Входи.

Через секунду после приглашения, в комнату вошел молодой дворецкий лет двадцати, он аккуратно подал чай, а затем достал из кармана запечатанное письмо и отдал его главмагистру. Иларон незамедлительно принялся изучать письмо, и это наконец дало Елеазару возможность погрузиться в свои мысли и всё обдумать: положение критическое, главмагистр не глуп и наверняка уже что-то заподозрил, мне нужно срочно переходить в «наступление» пока есть такая возможность. Думаю, все эти вопросы изначально были попыткой раскопать истинные намерения, а значит, вполне возможно главмагистр уже знает, или догадывается о настоящей миссии от Назара. Маленькая комната, позади Иларона единственный выход, который охраняют двое хорошо обученных последователей тени. Судя по запаху чай не отравлен, но даже без этого понятно, что сама комната выглядит как ловушка, и либо мне удастся убедить Иларона, либо может дойти до неравного боя, без путей отступления.

– Чай отличный, давно я не пробовал ничего подобного. – Необычно доброжелательно начал Елеазар, дождавшись пока главмагистр закончит читать письмо. – Сказывается опыт питания в трактирах.

– Этот чай привезли с юга, я их люблю коллекционировать. У меня есть такое странное желание, мне всё хочется попробовать на вкус. – Многозначно произнёс Иларон.

– Я вас понимаю, в последнее время меня тоже тянет к чему-то новому и неизвестному. – Решил Елеазар рискнуть. – Если подумать то из всех моих стремлений, которые больше всего походят на мечту, первым приходит на ум желание стать путешественником.

– Надо же, – не скрывая удивления, проговорил Иларон. – И почему же ты хочешь им стать?

– Трудновато найти что-то интересное в жизни, просиживая её на одном месте.

– Значит ли это, что цель твоей жизни заключается в поиске чего-то интересного и необычного? – Не скрывая любопытства, уже серьёзно спросил главмагистр.

– Вполне возможно, мне самому ещё не совсем понятны свои желания… Как я уже сказал, пока что мне хватает борделей и трактиров.

– Что ж ясно, этого вполне достаточно. У меня, к сожалению, не так много времени, поэтому предлагаю перейти к делу. Я слышал, на твоём прошлом задании возникли некоторые трудности, это так?

– Правильнее будет сказать неожиданности, времени на подготовку мне не давали, поэтому пришлось прибегнуть к крайностям. Вы ведь знали, что они готовят восстание?

– Да, знал. Именно поэтому была такая срочность и спешка. – В своей обычной серьёзной манере говорил Иларон. – Тем не менее, всё прошло как надо?

– Само собой. Даже лучшие ищейки не выйдут на мой след.

– Хорошо, твоя следующая задача будет многим отличаться от других. Один из высших мастеров ордена незримой тени не оправдал моего доверия, я не могу его арестовать, это сразу выдаст информатора, тем более, что там не всё так просто…

– Я понял. Кто он?

– Его зовут Назар. Я помню что в ордене не принято называть имена, но думаю, ты его знаешь.

– К сожалению меня обучал другой мастер, точно не могу вспомнить кто такой Назар. – Не задумываясь, соврал Елеазар.

– Назар это тот кто привёл тебя в орден, у него чёрная маска с тремя красными точками. Одна точка вверху маски, и две по бокам.

– А, что-то припоминаю… Если я не ошибаюсь это тот самый мастер который предпочёл жить отдельно от магистрата ордена.

– Да, и он же самый старый из мастеров.

– Хорошо, думаю это будет легко. – Без единой эмоции проговорил Елеазар. – Мне можно идти?

– Да, иди, проводи его Еворн. – Обратился он к одному из своих личных охранников из призрачного отряда.

Елеазар вышел из комнаты не показывая ни тени сомнений, по виду он создавал впечатление что это поручение нисколько не отличалось от десятка других задач которые он выполнил. Главмагистр оказался ещё более сложным человеком, чем тень мог себе представить, после этого разговора «по душам» вопросов только прибавилось, а единственное в чём появилась уверенность, дак это в том что от Иларона можно ожидать абсолютно всего.

– Вначале эти странные вопросы от которых так и веет недоверием и попыткой поймать на лжи, теперь ещё это задание… – Задумался Елеазар выходя из комнаты. – Такое ощущение, что он уже давно всё знает, но если так, почему я ещё жив? Может он ещё не уверен, и ему хочется убедиться в своих догадках? Тогда за мной наверняка будет слежка, и скорее всего главмагистр подключит не только доносчиков в ордене, но и часть призрачного отряда, чтобы точно убедиться в смерти Назара.

– Этот Елеазар…– Подумал про себя Иларон. – Чёрт возьми он первый и единственный кто смог меня запутать. Вначале было видно, что он лжет на счёт борделей и трактиров, но чем дольше длился разговор, тем меньше у меня оставалось уверенности в своих доводах. Если он сам не знает чего хочет, то возможно он и не лгал… Но жизнь без желаний вообще возможна? Все чего-то хотят, без желаний жизнь не имела бы смысла, к тому же на кой черт он работает на меня, если у него этих желаний нет? И после, он ещё пытается убедить, что его цель это золото и познание чего-то нового… Звучит складно, это бы сразу объяснило почему на данный момент у него нет особых стремлений, почему он работает на меня, и почему он не похож на того кто проводит ночи в борделях с кружкой эля. Но опять же! Почему мне кажется, что он просто понял как обставить разговор.

Иларон вышел из комнаты чуть позже, как только всё обдумал. К этому времени Елеазар уже покинул главный зал, но в отличие от него самого, мысли и догадки о таинственном заказном убийце не торопились уходить. Главмагистр имеет привычку всегда находить определённый вывод в своих размышлениях, и пока в его памяти есть нерешенный вопрос, ему будет трудно сосредоточиться на чём-то другом.

– Андриан, ты ещё что-нибудь раскопал на Елеазара? – Как и всегда, показывая на лице только уверенность, обратился Иларон к главному советнику.

– Пока только догадки, я и сам в них ещё не уверен.

– В последнее время ты то и делаешь, что изучаешь записи ордена незримой тени. Хоть я и просил не беспокоить меня из-за домыслов, кажется, ты нашел что-то важное, пусть это и догадки, расскажи мне.

– Когда ты поручил мне просмотреть записи о Елеазаре, первым делом я увидел, что раньше он числился в рядах слабейших последователей ордена среди своего ранга, об этом я уже говорил. Из-за его навыков Елеазара даже не рассматривали как кандидата в призрачный отряд, а значит, он ни как не мог получить высших, и действительно опасных знаний.

– Значит по записям он числиться слабаком, а на деле всё наоборот, так? – Добавил главмагистр.

– В третьем ранге не совсем слабаки, однако, если верить донесениям некоторых очевидцев, на миссиях ему приходилось использовать навыки четвёртого, а то и пятого ранга, чтобы выжить.

– Расскажи мне подробнее о первых трёх рангах. – Сел на свой стул Иларон, с полной готовностью слушать. – Не стоит забывать что Елеазар всегда действовал в темноте, там многое может померещиться… Но в чём-то ты точно прав, он крайне малопонятная личность.

– Путь тени это не только навыки и приёмы, последователи ордена обучаются управлению телом, мыслями, и духом. Первый ранг, «ученик тени», постигает ведение боя с множеством оружия. Второй ранг, «адепт тени», учится изготовлению ядов, лечению, и получает знания о человеческом теле. Эти два ранга способен постичь почти каждый, кто не туп и при этом достаточно силён, однако со следующим рангом всё намного сложнее. Безусловно, с самых ранних лет последователей ордена пытаются лишить эмоций и морали, но даже так, не многие способны полностью подавить в себе все чувства и выполнить специальные задания для повышения в следующий ранг, эти задания настолько жестоки и бесчеловечны, что некоторые даже сходили с ума после их выполнения.

– Подожди Андриан, я ценю твою осведомленность, но давай всё же не будем сильно углубляться. Мне не интересно кто там сходил с ума.

– Прошу прощения, я действительно увлёкся. Если кратко, то после всех этих заданий третьего ранга, идёт второй этап отбора. Оставшиеся последователи ордена приступают к тренировкам интуиции и духовного чутья, это дано не каждому поэтому, как правило, проходит лишь десятая часть. Елеазар смог пройти её со второго раза, но как сказали мастера, у него нет таланта, а его дальнейшее обучение пустая трата времени. В итоге он хоть и стал «воином теней», обладателем третьего ранга, по записям это его предел.

– Я понял, ты намекаешь на то что он умышленно обманывал мастеров о своих навыках. – Наконец Иларон понял, к чему ведёт его советник. – Безусловно, если бы Елеазар не обладал талантом он бы не смог вернуться с моих заданий. Но как мне недавно стало понятно, Елеазар явно не из тех, кто горит желанием служить кому-либо. Всем известно, что как только последователь получит высшие знания, он уже не сможет просто уйти, в худшем случае его убьют как отступника. Что не сказать о тех, кто не попал в призрачный отряд; так как они не владеют опасными навыками, да и толку от них особо нет, им можно покинуть орден после выполнения нескольких сложных заданий. Ну как можно... Им говорят, что можно.

– Всё правильно, но меня не оставляют в покое доносчики, особенно после прошлого задания когда Елеазар вступил в открытый бой. Они говорят, что он словно спиной видел. Такое может делать только обладатель ментального чутья, иначе говоря, обладатель высшего пятого ранга. Понимаю, в темноте многое может померещиться, поэтому я начал изучать записи других последователей, которые примерно так же, как Елеазар, провалили отбор в призрачный отряд, и уже за несколько часов я нашел кучу нестыковок. Из этого вывод только один: скорее всего среди мастеров нашелся предатель, который обучает секретным навыкам без нашего ведома.

– Хм... Не понимаю, почему ты раньше молчал. – Задумчиво проговорил главмагистр.

– Пока всё строиться на неподтверждённой информации очевидцев… Я хотел тебе всё рассказать, как только найдётся достаточно доказательств, за мастерами уже ведётся слежка, так что не волнуйся.

– Когда Веленгельм уничтожил величайший клан из всех, клан незримой тени. Его немногочисленные остатки скрылись в Мэнгорне и на юге. – Неожиданно начал Иларон. – Ещё будучи королевским гвардейцем я по приказу короля искал людей из клана, так я нашел тебя Андриан, а ты вывел меня на ещё четверых мастеров. Вместе мы создали орден незримой тени, но один из мастеров был бескомпромиссно против некоторых нововведений. Ещё тогда я понял, что он может создать проблем, поэтому начал за ним тайную слежку, о которой известно только мне. Я надеялся, что не придётся прибегать к крайностям, но последние донесения не оставляют выбора…

– О ком ты говоришь? – Неожиданно Андриан стал серьезен.

– Не будь вы из одной ветви клана я бы поручил слежку тебе, но тот факт, что вы родные братья вынудил заняться этим самому.

– Спустя столько лет ты до сих пор во мне сомневаешься? Прискорбно это слышать… В клане все были кровными братьями и сёстрами, однако мне это не помешало казнить предателей, что отвернулись от воли клана, и от воли моего отца. – Не поднимая тона говорил главный советник, при этом отчетливо показывая своё недовольство. – Мы с Назаром оба из главной ветви, но несмотря на это, каждый видел идеал клана по-своему. Я надеялся, он признал мою власть по праву старшего, но если окажется что он лгал, я лично отрублю ему голову.

– Не часто можно увидеть тебя таким. – Спокойно ответил Иларон. – Я нисколько в тебе не сомневаюсь Андриан, слежка проводилась на всякий случай, из-за моих малообоснованных подозрений. Честно говоря, я даже не сразу поверил, когда доносчик начал подозревать Назара в предательстве, поэтому попросил информатора точно во всём убедиться. Когда я разговаривал с Елеазаром, письмо как раз расшифровали и всё ещё раз подтвердилось.

– Иларон, у нас был уговор. Как полноправный глава клана, а впоследствии ордена, я должен знать все, что в нём происходит, а так же все решения должны проходить через меня. Не важно, брат или сестра, любой предатель будет убит, и не только по законам Мэнгорна, но и по правилам нашего клана, главой которого я являюсь по праву перворожденного. На этот раз я закрою глаза, но впредь не испытывай моё доверие, мне крайне не хочется встать на путь подозрений и интриг.

– Успокойся Андриан, признаю, моя ошибка, однако уговора я не нарушал. Как только информация подтвердилась, я незамедлительно дал тебе о ней знать. – Достал главмагистр письмо из кармана, и протянул советнику. – Вот, держи, это введёт в курс дела.

1-4

Елеазар, район высшего сословия.

Похоже, главмагистр услышал просьбу Елеазара и наконец, подобрал достойное сопровождение. В отличие от обычных солдат Еворн не пытался указывать на каждом шагу и всю дорогу молчал, что конечно же не могло не радовать, учитывая что Елеазар всё это время пытался обдумать дальнейшие действия. До главных ворот оставалось где-то две минуты ходьбы, и к этому времени Елеазар не придумал ничего лучше, чем незаметно отправить мастеру Назару посыльную птицу с предупреждением.

– Елеазар, – тихо проговорил Еворн, дождавшись пока никого не будет рядом. – Это от нашего общего друга. – Протянул он незаметно записку. – Планы поменялись.

– Да ладно. – Удивлённо пробормотал Елеазар, а затем произнёс пароль. – Истинная тень…

– Исходит только от света. – Ответил Еворн.

После ответа, Елеазар незаметно взял записку и спрятал её в карман. Среди тех, кто знает позывной, предателей быть не может, Назар говорил его только проверенным людям, которые скорее язык себе откусят, чем расскажут о планах истинной тени.

Иларон, главный магистрат.

– Теперь всё встаёт на свои места…– Проговорил главный советник, заканчивая читать письмо. – Я не знаю что задумал Назар, но если информатор не врёт, его предательство уже очевидно. Нужно срочно что-то предпринять…

– К слову… Елеазар уже занялся этим. Я хочу его проверить, поэтому отправил за ним слежку в лице трёх лучших солдат призрачного отряда, если что-то пойдёт не так, они прикончат и Назара и Елеазара. Чёрт… У них даже имена похожи…

– Хочешь сказать, что тут тоже не был нарушен уговор!? – Едва не вышел из себя советник. – Пусть даже он нарушил закон, тебе не кажется нужным поставить меня в известность, прежде чем предпринимать подобные меры?!

– Поверь, впредь такого не повторится…– Устало проговорил главмагистр. – Что там с новостями на сегодня? Думаю, пора приступать к работе.

– Надеюсь и правда больше не повторится, это первый и последний раз, когда я вхожу в твоё положение. Мне нужно сходить проверить посыльных, а затем я вернусь с новостями. – Сдерживаясь, говорил советник, направляясь к выходу.

Злоба Андриана вполне понятна, Иларон дал слово, что не будет вмешиваться в дела ордена. После поражения, как глава клана Андриан искал возможность возродить былую славу семьи и отомстить братству святого слова, эти цели оказались почти полностью схожи с желаниями Иларона. С тех пор их объединяют узы, что даже крепче дружеских, их объединяет общая месть.

– Да уж, он ещё не скоро это забудет… – Дождавшись пока уйдёт Андриан, устало проговорил главмагистр, а затем обратился к своему охраннику из призрачного отряда. – А что ты можешь рассказать о Елеазаре? Ты должен был застать момент, когда он пришел в орден.

– Есть кое-что… – Задумчиво начал "призрак". – Когда Мэнгорн потерпел окончательное поражение от войск Веленгельма, осиротевших от войны детей в ордене было столько, что в одном полутораметровом каменном доме спало более пяти человек. Тогда мастера решили брать не количеством, а качеством; еды на всех не хватало, поэтому они специально усилили нагрузки, чтобы остались только сильнейшие. Уже через полгода в домах жили по три человека, но в орден по-прежнему, иногда, приходили новые дети. Никто из них не выдерживал и месяца, так как обучали их наравне со всеми, мы даже начали делать ставки на то, сколько, кто, протянет. Елеазар пришел через полтора года после основного набора, я ему не дал и недели. Худой, измученный, избитый, казалось он ходячий мертвец, чёрт знает какими способами ему удавалось выживать и увиливать от солдат всё это время. Шли недели, месяцы, а он всё ещё стоял на ногах. Нелюдимость Елеазара и постоянное молчание, сыграло с ним злую шутку, другие последователи примерно такого же возраста, решили научить его «манерам», но на следующий день всех троих не стало. Видимо, после отбоя они напали, а затем у двоих оказались перерезанные шеи, а третьего, кому и принадлежала эта затея, вовсе было не узнать, на нём живого места не осталось. Учитывая обстоятельства, Елеазара приговорили к двадцати ударам плетью, и не за то что он убил, а за то что он носил с собой самодельный нож из камня. В отличие от убийства последователей, в целях защиты, ношение оружия было запрещено. Я до сих пор не могу забыть его лица во время ударов плетью… Оно не показывало не единой эмоции, словно он вовсе не чувствовал боли. Бесспорно боль можно с лёгкостью скрыть, но в том то и дело… Его лицо было полностью расслабленно… Будто избивали мертвеца, которого сколько не бей, хуже ему уже не будет.

– Хм… – Ухмыльнулся Иларон, и даже чуть не рассмеялся. – Да что с этим парнем не так, чёрт возьми… Похоже на злую шутку. – С широкой улыбкой добавил он, а затем стал неожиданно серьёзен. – Если всё действительно так, то мне пора перестать играть с огнём.

– Главмагистр, ваш сын хочет войти, мне его пропустить? – Послышался голос стража за дверью.

– Вот проклятье, совсем забыл… – Пробормотал Иларон, а затем громко подал указ. – Пусть войдёт.

В последнее время происходит столько событий, словно весь мир проснулся после долгой спячки. Само собой Иларон не мог отказать в просьбе своей жены, когда она попросила уделять больше внимания девятилетнему сыну, но как всё это не вовремя...

Дверь открылась, и в главный зал вошел Гелеон, сын главмагистра. Для тринадцати лет он был в отличной форме, уже сейчас наследник умел фехтовать с мечом и почти свободно передвигаться в тяжелых доспехах. Иларон с самого детства не давал ему спуску и всегда говорил: «лидер народа должен быть лучшим во всём, если окажешься слаб, то я не смогу доверить тебе ответственность этого титула». Для кого-то родиться в выдающийся семье подобно дару небес, но для Гелеона это скорее проклятье, его тяжелая судьба уже предрешена и как не пытайся, от неё не уйти.

– Доброе утро отец. – Пытался как можно серьёзнее говорить Гелеон, несмотря на свой детский голос.

– О, привет Гелеон, я как раз хотел за тобой отправить. – Не осталось и тени от хмурости главмагистра. – Как тебе новый учитель по картографии, нравится?

– А где Вардин? Почему ты его выгнал? – Едва сдерживаясь, начал юнец.

– Сразу к делу значит, так даже лучше. – Одобрительно проговорил Иларон. – Вардин говорил слишком много бреда, я не хочу, чтобы моего наследника обучал сумасшедший.

– Он не сумасшедший! Зачем его так называть!?

– Ещё раз повысишь голос, и сильно об этом пожалеешь. – Вновь стал серьёзен главмагистр. – Я тебе уже не раз говорил, лидер народа не может быть ни добрым, не злым. В первую очередь идёт разум, и даже столь восхваляемое Вардином милосердие не всегда бывает уместно, и зачастую перерастает в проблемы.

– Только из-за того что он рассказывал про доброту и милосердие, ты его выгнал? Он всего лишь сказал своё мнение, когда я спросил, в таком случае тут больше моей вины, чем его.

– Дело не в том, про что он рассказывал, дело в его глупом ответе. Такой глупец не может быть учителем моему сыну. А теперь закончим на этом, ты не хуже меня знаешь, что мои указы никогда не отменяются.

– Всё ровно он был прав, страхом не заслужить преданность… – Сдерживаясь, проговорил Гелеон, и после этих громких слов поспешил уйти.

– Стой, без моего разрешения отсюда никто не уходит. – Твердо, но спокойно проговорил Иларон.– Вернись на место.

Юнец знал о последствиях своих слов, он тут же остановился и начал возвращаться обратно, всем своим видом показывая что не жалеет о сказанном. Уже в таком юном возрасте у него были свои убеждения за которые он стоял до конца, даже несмотря на страх перед отцом.

– Это хорошо что у тебя есть на всё своё мнение, многие люди пытаются и будут пытаться тобой манипулировать. – Дождавшись пока Гелеон вернётся обратно, продолжил главмагистр, пытаясь завести разговор заново. – Рас уж ты стараешься вести себя как взрослый, то тогда и разговаривай без истерик. Первый вопрос, как ты думаешь, что будет, если воры не будут нести наказание?

– Воровства станет больше, но ведь я не говорю, что они не должны нести наказания, я лишь говорю что смертная казнь это слишком жестоко. По твоим указам казнят почти за всё, даже за распространение веры братства святого слова.

– Жестоко к ворам, но порядочному люду от этого станет жить легче. Иначе говоря, сотни понесут жестокое наказание, зато тысячи будут чувствовать себя в безопасности. А что касается западной веры… Кто тебе о ней рассказал?

– В архивах есть упоминания о ней, ты сам мне велел больше читать.

– Да уж… Теперь понятно почему Лигрет так настаивала на том, чтобы я уделял сыну больше внимания… – Пробормотал главмагистр, а затем обратился к сыну. – Не ожидал что ты окажешься настолько любопытным. И ты думаешь, что учения братства святого слова истины?

– Я не так много знаю… Но даже если они не правы, неужели их за это надо казнить!?

– Я надеялся, что мне не придётся так рано разговаривать с тобой, о таких сложных вещах… Похоже время пришло. – С каким-то своеобразным прискорбием говорил Иларон, поднимаясь со стула. – Пойдём к карте, хочу проверить насколько ты готов.

– Что же ты мне хочешь показать?– Спрашивал Гелеон, следуя за отцом.

– Мир не такой каким кажется на первый взгляд, и в книгах далеко не всё сказано. Очень часто мы забываем, для чего созданы красивые речи. – Говорил главмагистр, всё ближе приближаясь к большому столу с картой. – Успехи братства святого слова во многом даже пугают, их власть стоит выше королевской, при этом, благодаря байкам о бессмертных, люди сами несут им деньги. Ты ведь изучал картографию, покажи где находятся страны.

К этому времени гламагистр и юнец, уже стояли около огромной карты, раскинутой на столе. Несмотря на то, что это была самая полная карта в Мэнгорне, в ней всё ещё не хватало множества неисследованных областей, из которых особенно выделялся «чёрный лес» показанный белым пятном посередине. Пожалуй, единственные кто сможет там выжить, это специально обученные люди из нейтральной гильдии охотников, но с собой посторонних они не берут, включая и картографов тоже. Вся известная суша выглядела как большой материк омываемый водами. На западе находился Мэнгорн, на востоке Веленгельм, при этом юг представлял собой отдельный полуостров, пройти на который возможно только через узкий каньон. За каньоном располагался Аренхолд, а ещё дальше простиралась неизведанная, но очень большая пустыня. По последним сведениям за южными пустынями тоже есть жизнь, так же как и за северными топями, но точно, пока ничего неизвестно.

– Слева Мэнгорн, справа Веленгельм, снизу Аренхолд, а северные равнины являются необитаемым из-за топей, это легче простого. – Недовольно проговорил Гелеон.

– Хочешь вопрос посложнее значит… – Задумался Иларон. – Покажи где находиться главный торговый путь.

– Он начинается в столице Аренхолда, – вёл пальцем юнец. – Проходит южный перевал, а затем идёт развилкой до Мэнгорна и Веленгельма, понизу чёрного леса.

– Почему ты думаешь, что торговый путь начинается именно с Аренхолда? Почему не Мэнгорн?

– История утверждает, что торговцы Аренхолда первыми начали торговать за пределами своей страны. Разве не так?

– Спорный вопрос… Если бы ты знал сколько раз переписывали, или пытались переписать историю, то тоже бы сомневался... Кстати говоря, ты забыл упомянуть ещё одну страну, она крайне маленькая и многие её не признают, однако она есть. Какая это страна, как думаешь?

– Отец, ты имеешь введу нейтральные земли?

– Да, но это не просто земли, там есть власть, и даже подать. Правда нейтральными эти земли только называются, на деле они платят тому кто берёт их под опеку, иначе говоря страна-сателлит.

– Мне кажется одну деревню с несколькими гильдиями - страной называть неправильно.

– Может она и маленькая, но крайне богатая. Посмотри её расположение, прямо на стыке торговых путей трёх стран. Когда-то давно там просто стояли лавки торговцев, но так как зачастую занять самое хлебное место было трудно, многие перебрались жить туда навсегда, что привело к появлению первой в истории деревни, основанной исключительно торгашами. Позже была создана торговая гильдия, потом для охраны торговцев туда же, начали стекаться наёмники со всего света, основав гильдию наёмников, а затем появилась и гильдия охотников, так как деревня находится вблизи чёрного леса.

– А почему ты ничего не сказал про храм небесного света? Как он появился? – Неожиданно спросил Гелеон.

– Ты действительно слишком много знаешь для своего возраста, храм небесного света явно не так известен, как то же братство святого слова. Честно говоря, я и то и другое считаю бредом, но если выбирать что лучше, я, пожалуй, выберу храм небесного света. Их историю я почти не изучал, но точно знаю, что в их веровании так же присутствуют сказки о бессмертных. Когда-то они додумались обвинить братство святого слова в алчности, после этого храм небесного света сожгли, а выжившие убежали из Веленгельма, в нейтральные земли. Спустя столько лет, храм небесного света до сих пор пытается искоренить войну, не понимая, что война заложена в каждом из нас. Человеку свойственны желания, а значит и стремления тоже, что же делать когда кто-то другой хочет забрать желаемое? Именно, бороться за это, всем не может быть хорошо, кто-то всегда будет жить хуже, а кто-то лучше, и если ты не слабак, и для тебя что-то действительно ценно, то борьба будет до конца. Как можно искоренить нечто подобное? Это естественный закон существующий везде, звери, растения, все они ведут борьбу за лучшие условия существования.

– Отец, а что ты знаешь о клане божественной руки? Они всегда говорили, что путь к спасению мира, лежит через милосердие.

– С миром всё впорядке, это разум людей нужно спасать. Думаю, клан божественной руки это большой вымысел. Если даже он существовал, то уж точно не обладал магией, которую им приписывают.

– Но ведь о нём говорят множество старинных летописей…

– Не забивай себе голову сказками, магии не существует, так же как и бессмертных. Самый великий клан, это клан незримой тени, они были лучшими наёмниками, большой семьёй численностью более трёх-ста человек. Обычно их нанимали феодалы, чтобы найти преступников или обеспечить сохранность чего-либо, можно даже сказать, они никогда не нарушали законов. Есть только одно «но», клан незримой тени отказывался принимать бредовую веру в бессмертных, это дало повод объявить их еретиками двадцать один год назад. Как ты думаешь, зачем? – Неожиданно спросил Иларон.

– Мм… Может из-за публичного отказа принять веру? Ну им не понравилось что они отвернулись от бессмертных.

– Это разумный ответ, но стоит оно того? Истребляя клан инквизиторы понесли огромные потери, им даже пришлось прибегнуть к помощи королевского ордена, что продемонстрировало всему миру отсутствие власти у короля. Подумай ещё.

– Я понял, отказом от веры клан незримой тени дал понять, что не намерен попадать под влияние.

– Рад что ты догадался, братство пыталось взять под абсолютный контроль весь восток, зачастую им приходилось убивать неугодных. Тот кто принимает их веру, фактически, принимает так же их власть. После поражения в войне, немногочисленным остаткам клана незримой тени пришлось покинуть Веленгельм, кто-то ушел на юг, а кто-то на запад. Без преувеличения скажу, что клан незримой тени был самой большой проблемой для братства, после её решения они без труда взяли под контроль остальные ордены, а затем руками короля развязали войну с югом. Аренхолд отчаянно сражался несмотря на небольшие размеры, тогдашний король юга был стойкой опорой для всех солдат, он скорее бы умер, чем кому-то покорился. Так в общем-то и произошло, сражения в авангарде завели его в могилу, смелый шаг но глупый…

– А что такое авангард?

– Как это, ты не знаешь? Тебе не помешало бы подучится военному делу, вместо того чтобы забивать голову сказками. Авангард передовой отряд, чаще всего состоящий из лучших воинов в тяжелой экипировке.

– Я ещё не изучал военное дело…

– А зря, пусти свою любознательность в правильное русло, это одно из тех знаний, которое действительно может пригодиться. Когда король юга пал, власть перешла к его пятнадцатилетнему сыну, будь он знатоком в военном деле возможно люди бы ему доверились, но так как Ольгерд им не являлся, война тут же закончилась поражением. Солдаты потеряли былую уверенность и сдали оружие. С Мэнгорном кстати получилось ещё позорней, наш бывший король до последнего был убежден в своей безопасности, гонцы с востока уверяли что если он не будет представлять угрозу, наращивая военную мощь, то беспокоиться не о чем. В результате, двенадцать лет назад мы потерпели сокрушительное поражение, и если бы в Веленгельме не восстали притеснённые ордены с моей поддержкой, то скорее всего мы до сих пор бы находились под контролем востока, как, например, Аренхолд. Вот тебе один из примеров политической игры, я поддерживал ордены востока, чтобы они ослабили власть братства и дали возможность освободиться нам, пусть даже эти ордены не завершили свою задачу и пали, в целом, вложения окупились. Таких хитрых ходов в политике множество, например братство специально забрало принцессу Мэнгорна чтобы король не восстал, то же, они пытались сделать с югом. В общем, надеюсь я тебе достаточно рассказал чтобы ты наконец понял каков мир на самом деле, в детстве я тоже во многое верил, хотел защищать обездоленных, служить благородным целям, но увы, такие мечты исчезают когда сталкиваешься с реальностью.

– Разве обязательно воевать, зачем? – Подавлено спросил юнец.

– Это вопрос к мудрецам или мечтателям, но точно не ко мне, я действую исходя из реальности. Вступай и обучайся военному делу, позже я проверю твои успехи.

– Хорошо отец... – Всё ещё находясь в своих мыслях проговорил юнец, и направился в сторону выхода.

– А это не слишком для ребёнка? – Тихо произнёс охранник Иларона, чтобы Гелеон не услышал.

– Возможно и слишком, но чем раньше я отгорожу сына от чужого влияния, тем лучше. Незнание мира порождает детскую наивность даже у взрослых.

Уходя, юнец старался не показывать насколько потрясен. Что бы не случилось, он всегда вёл, или пытался вести себя как взрослый сдержанный человек. Во многом это уже стало привычкой: отчасти из-за сурового воспитания, но в основном из-за того что у будущего главы народа нет права на детство. После круглосуточного чтения и тяжелых тренировок, Гелеон даже если захочет, уже не сможет стать таким ребёнком, каким когда-то был.

После того как Гелеон покинул главный зал, на пороге тут же показался советник, он не хотел вмешиваться в беседу отца с сыном поэтому зашел только сейчас. В руках он нёс множество каких-то свёрнутых бумаг с печатями разного цвета, по виду понятно, что с большинством ему уже довелось ознакомиться, пока он сидел в зале ожидающих.

– Мог и раньше зайти, ты бы нам не помешал. – Возвращаясь к своему «трону» говорил Иларон.

– Насколько я понял, разговор был довольно важный. – Двигаясь в сторону главмагистра, говорил Андриан.

– Ты правильно понял. – Однозначно ответил Иларон.– Ну ладно, что там с новостями.

– Я уже ознакомился с некоторыми донесениями пока сидел в зале ожидающих, если кратко по внутренним делам то нападений зверей из чёрного леса становиться всё больше, нейтральная гильдия охотников признала, что не справляется со всеми заказами. Говорят, такое у них впервые. Феодалы восточной части Мэнгорна, подали прошение о временном уменьшении подати, так как большая часть доходов, уходит на охрану от зверей.

– Насколько они хотят уменьшить подать?

– На половину.

– Напиши им что мы уменьшим подать на четверть и дай приказ военным орденам, нужно чтобы они стянули часть войск к востоку для дополнительной, и при этом, безвозмездной охраны феодалов. Так же нужно подсчитать убытки зерна из-за нападений, пусть недостаток оплатят другие феодалы за счёт части подати. Теперь дальше.

– По внешним делам, из важного можно подчеркнуть только то, что скоро состоится коронация принцессы Веленгельма, и то что король Аренхолда сегодня сбежал из под стражи, подробностей пока не много.

– На счёт принцессы Аделины можно не беспокоиться, у королевской семьи давно нет власти, куда важнее следить за происходящим после коронации, поэтому оставим Веленгельм на потом. Расскажи лучше про короля Ольгерда, я так понимаю он, наконец, созрел для восстания и освобождения Аренхолда?

– Пока точно неизвестно, но побег был весьма впечатляющий, на тот момент королевский дом охраняло примерно пятьдесят инквизиторов братства, все они были убиты неожиданным налетом. В общем-то это могло быть и похищение, но лично я в этом сильно сомневаюсь, с самого захвата Аренхолда король был не более чем марионеткой, для того чтобы народ юга не взбунтовался, тот кто организовал столь мастерский налет должен был это знать.

– Не думал что ему удастся провернуть подобное… Но это нам даже на руку. В Аренхолде много наших друзей, попробуй узнать, куда отправился Ольгерд, если он действительно задумал восстание, то я готов оказать ему некоторую поддержку. Как говориться, враг моего врага – мой друг.

– Я попробую связаться с торговцами, может они что-то знают. Скорее всего Ольгерд отправился за пустыню, где братство его не достанет.

– Хорошо. Ещё что-нибудь важное есть?

– Нет, только отчёты. – Ответил Андриан и пошел в сторону стола. – Я положу их на стол, как будет время - прочитаешь.

– А как там с распространением слухов в Веленгельме? Есть успехи?

– Пока незначительные, братство понимает что вера это их власть, поэтому прикладывает максимальные усилия для контроля книг, слухов, и других средств влияния. Те единицы кто не купились на рассказы о бессмертных, слишком умны чтобы пытаться противостоять братству.

– Ничего, это ещё сыграет свою роль, недовольных в Веленгельме больше чем кажется, вспомнить только полный захват власти двадцать один год назад, или восстание орденов восемь лет назад, и это ещё не говоря про две полномасштабные войны. Малейшая ошибка братства, или королевских заступников, как тут же по всему востоку вновь вспыхнут мятежи. Учитывая последние донесения, думаю, ждать осталось недолго.

1-5

Севастьян, нейтральная гильдия охотников.

К тому времени, когда перед глазами, наконец, показались ворота в нейтральную гильдию охотников, молодой охотник уже не раз успел проклясть это утро. Он никак не мог определился что же хуже; тащить два тела с самой деревни, или ловить на себе удивлённые взгляды проходящих мимо зевак. Впрочем, позже ответ сам нашелся, самое худшее это пытаться объяснить произошедшее согильдийцам; вначале у них челюсть отпала от увиденного, а затем они не упустили возможность «подбодрить» парочкой шуток, прежде чем пропустить через ворота.

Нейтральная гильдия охотников представляла собой огромную крепость со множеством каменных строений внутри, помимо кузницы и дома лекарей где собирались алхимики, тут построили даже свою библиотеку. Конечно, основную часть крепости занимали казармы, но что важно, казармы строились как множество отдельных комнат, где каждый охотник жил один. Не редко из-за хороших условий люди тут оставались даже после четырехлетнего срока обязательной службы, Севастьяну хоть и оставалось ещё три года, он уже точно знал что поступит так же, ведь все люди в гильдии как одна большая семья.

Только Севастьян зашел в крепость гильдии, как тут же начал вновь замечать на себе любопытные взоры, охотники вставали рано, поэтому уже сейчас во дворе крепости кипела жизнь; кто-то собирался на заказ, а кто-то уже на него выдвигался. Так как Севастьян был самым младшим, многие пренебрегали его рвением, в отличие от других охотников, он не побывал ещё ни на одном серьёзном задании, но что действительно выводило из себя, дак это «шуточки» от согильдийцев по каждому поводу, даже сейчас, двигаясь к дому лекарей, Севастьян ожидал услышать очередную «остроту». Как тут не подшутить, если на одной руке он тащит мальчика, а на другой настоятельницу храма.

– О, самый лучший трофей из всех, что я видел. – С ухмылкой проговорил встретившееся по дороге согильдиец, но затем понял в чём дело и серьёзно добавил. – Слушай, а она же из храма небесного света, во что ты опять вляпался?

– Да так… Один псих её принял за принцессу Веленгельма и чуть не задушил, с ней всё в порядке скоро очнётся. – Говорил на ходу Севастьян.

– Интересно… А можно взглянуть? – Неожиданно спросил согильдиец.

– Ты что издеваешься? Я с самой деревни их тащил, обойдёшься.

– Так как я раньше жил в Веленгельме, родители с самого детства заставляли меня учить сказания о королевской семье. Может, взглянув на нее, я пойму, почему её спутали.

– Забудь… – Проговорил Севастьян. – Тот человек был сумасшедший, тут и смотреть нечего.

– А вдруг она действительно принцесса? – С улыбкой сказал согильдиец – Между прочим, у принцессы тоже были светло-рыжие волосы. Ооо-чень редкий цвет, если подумать.

– Может именно поэтому её спутал тот сумасшедший… Её тоже зовут Сандра, к несчастью для неё. Хоть тебе и третий десяток ты ведёшь себя как ребёнок, что принцессе делать в нейтральных землях? Да ещё и в храме небесного света.

– Ну ты сам подумай, когда она отравила отца и её отправили в изгнание, на караван напали, а сама принцесса исчезла. После такого самым умным решением было бы спрятаться в нейтральных землях.

– Может это ты лучше подумаешь? Насколько глуп должен быть человек, чтобы прятать бутыль яда у себя в комнате? – С усмешкой говорил Севастьян. – Больше похоже на подставу, причём не самую умелую.

– Из-за этих длинных волос даже лица не видно. – Говорил согильдиец, пытаясь на ходу рассмотреть Сандру. – Дойдём до дома лекарей, я ради интереса всё же на неё взгляну, кто знает, а вдруг? Всё-таки она бесследно пропала, а более укромного места, чем храм небесного света в нейтральных землях и вовсе не найти.

– Да уж, ты похоже недалеко ушел от того сумасшедшего которому везде чудятся принцессы. Если так хочешь взглянуть то ладно, но на того кто убивает своих родителей она точно не похожа. По прибытию в нейтральные земли двенадцать лет назад, нам с Сильвией пришлось первое время жить в храме небесного света, у старика Камврита, я до сих пор поддерживаю отношения с его сыном Фадеоном, и оба они всегда лестно отзывались о Сандре. В определённых кругах она очень знаменита.

– Получается, когда ты жил в храме её ещё не было?

– Ну да, а что?

– А когда она прибыла?

– Хм… Где-то около восьми лет назад…

– А тебе не кажется странным, что как раз восемь лет назад произошла вся эта история с принцессой?

– Я особо этим не интересовался… – Говорил Севастьян, перешагивая порог дома лекарей. – Слышал что король Веленгельма умер, слышал об изгнании принцессы, но не более.

– Мало кто знает как выглядела принцесса, книги о королевской семье были сожжены братством фанатиков, в нашей библиотеке осталась одна из немногих копий и в ней… – Пытался продолжить говорливый согильдиец, но его перебил лекарь.

– Опять ты? – Недовольно произнёс главный лекарь, только увидев Севастьяна. – В какую историю попал на этот раз!? – Продолжал он говорить, мечась вокруг длинного стола заполненного склянками и повязками, видимо он уже начал поиски «орудий» для врачевания. – Клади их на кровати и рассказывай.

На самом деле «дом лекарей» только по названию таковым являлся, в действительности для врачевания выделена всего одна комната со множеством кроватей, остальные использовались в качестве теплиц для редких растений, алхимических опытов, и для обучения основам врачевания. Что примечательно, почти во всех комнатах, всегда стоял невыносимый запах, словно где-то за углом постоянно жгли протухшие растения, пожалуй, именно это являлось главным стимулом для охотников побыстрее выздороветь и выбраться отсюда.

– Не торопись так, с ними всё нормально. – Говорил молодой охотник, раскладывая «ношу» по кроватям. – Мальчику перемотай ногу, а она скоро сама очнётся, какой-то псих пытался её задушить.

Почему ты уверен, что она очнётся? – Говорил лекарь, приближаясь к Сандре.

– Сердцебиение в норме, дыхание спокойное, да и на теле никаких внешних признаков, сам глянь.

– Не может быть…! – Казалось с восхищением и одновременно удивлением произнёс «говорливый согильдиец». – Никуда её не выпускайте, я сейчас вернусь. – Едва не прокричал он, а затем торопливо выбежал из комнаты.

– Что это с ним? – Спокойно спросил лекарь, бегло разглядывая шею Сандры.

– А разве он не всегда такой? – Без особого интереса, добавил Севастьян.

– По-моему сегодня больше обычного. – По тону казалось, ничто не нарушит спокойствие лекаря. – Ты ей не сдавливал живот, когда нёс?

– Нет, она мало весит, поэтому нести было легко.

– Ну хорошо, тогда ей действительно ничего не угрожает. Как ты и сказал, сердце, дыхание, всё в норме, лицо не побледнело, следов удушья тоже нет. Честно говоря, странно что она до сих пор не очнулась, видимо сильно переволновалась... – Проговорил лекарь, и начал идти к мальчику. – А с ним что?

– У мальчика обычный укус крысоеда. Ему не оказали своевременную помощь, поэтому яд распространился по телу, а рана начала гнить. Понадобиться немного времени, чтобы он очнулся.

– Ты же понимаешь что бесплатное врачевание доступно только последователям гильдии? На счёт неё могу сделать исключение, но на счёт парня, увы.

– Не переживай, я поговорю с главой гильдии и внесу сколько надо. Даже и не знаю, что теперь делать с этим парнем… Его отец пытался задушить Сандру, а мне угрожал ножом, пришлось предпринять меры…

– Надеюсь, гильдия об этом знает?

– Конечно, я ещё на входе всё рассказал. Туда отправили наших людей, а мне сказали позже зайти к главе.

– Да уж, похоже у тебя предстоит не самый приятный разговор с Агеоном…

Внезапно спокойную идиллию вновь нарушил «говорливый согильдиец», на этот раз он прибежал с какой-то книгой. Все уже привыкли к его излишней энергичности, поэтому никто даже не обратил внимания, впрочем, на этом всё не закончилось, согильдиец торопливо нашел нужную страницу, а затем настойчиво протянул раскрытую книгу.

– Вот смотрите.

На этот раз «говорливого согильдийца» проигнорировать было практически невозможно, и лекарю и Севастьяну пришлось взглянуть на книгу под названием «Королевский род Веленгельма». Согильдиец открыл страницу где рассказывалось про принцессу Сандру, но что более интересно, к каждому рассказу так же прилагался портрет, нарисованный лучшими живописцами Веленгельма, около девяти лет назад.

– Портрет рисовали девять лет назад, но даже сейчас видно сходство.

– Ну да что-то такое есть…– Неуверенно согласился лекарь.

– Да ну нахер… – Удивлённо проговорил Севастьян и неуверенно достал из кармана тот самый кулон с шеи Сандры, который до этого сорвал Альневер. Оказалось, точно такой же кулон висел на шеи у принцессы в момент рисования портрета.

– Это что, её? – Тут же спросил согильдиец, увидев кулон.

– Тот сумасшедший сорвал его с Сандры, пытаясь доказать что она принцесса…– Всё ещё не придя в себя проговорил Севастьян.

– Надо срочно доложить главе. – Крайне серьёзно заговорил лекарь. – Вы двое, чтобы не слова о принцессе, если об этом узнают не те люди, у нас будут большие проблемы. Да уж Севастьян, в такое дерьмо мог вляпаться только ты.

1-6

Елеазар, трактир в районе среднего сословия, столица Мэнгорна.

Среди среднего сословия существует негласное правило, тот кто громче всех разговаривает, находясь в трактире, тот и считается сильнее и увереннее в своих силах. Иначе говоря, сильнее тот, кто доставляет больше всего неудобства окружающим, как бы намекая своим поведением: не нравиться? Попробуй мне что-то сказать. Пожалуй, это главная причина, почему тень не любит подобные места, впрочем, хорошо ещё что он не зашел вечером, днём хотя бы большинство посетителей трезвые, а вот ближе к ночи тут даже свои мысли трудно услышать.

Пытаясь не задохнутся от обжитого трактиром «насыщенного» запаха эля, Елеазар медленно продвигался через множество столов, коими было заставлено почти всё свободное место. Шагая к стойке он старался никого не задеть, дабы не найти лишних конфликтов и побыстрее убраться с города. На этот раз причина крылась не только в том, что тень «недолюбливал» подобные сборища, судя по тайному письму от Еворна, назревало что-то действительно важное, а значит, терять предназначенное для приготовлений время на этих недоразвитых будет как минимум глупо. К тому же, как только Елеазар вышел из района высшего сословия, за ним тут же незаметно увязались пару странных личностей, так как действовали они умело, разумно предположить что это «призраки» из призрачного отряда.

– Порцию риса и воду. – Проговорил Елеазар подойдя к стойке, а затем отправился за ближайший свободный стол.

Пока что ничего не предвещало беды, в трактире находились около десятка человек, из них трое сидели по отдельности, а те семеро что шумят, похоже, из стражи среднего района, пришли отдохнуть после ночной смены. Казалось бы, что может произойти, когда рядом сидят семеро стражников? Приезжие поначалу примерно так и думают, им только потом становиться понятно, что в районе среднего сословия свои правила, тут есть свои крупные торговцы, которые за деньги берут под свою защиту. Причём если кто-то отказывался платить, через некоторое время их лавку обворовывали или поджигали, при этом стража чудесным образом исчезала прямо в самый неподходящий момент. Таких людей называют аристократами, не редко у них в распоряжении находиться целая армия вооруженных головорезов, набираемая преимущественно из бедных районов. Самое интересное, все знают, что аристократы в сговоре с местной стражей, но лишь единицы понимают, что они так же в сговоре с Илароном. Как бы это бредово не звучало, они очень важны для казны главного магистрата, мало того что аристократы вполне честно платят подать, они «подстёгивают» население стремиться в верхнюю часть города, постоянно держа всех в страхе. До этого мало кто пытался попасть в крепость из-за огромной подати, но как только появились аристократы, выручка у всего главного магистрата поднялась выше небес. Так что стража «под боком» это скорее плохо, чем хорошо, они не вступаются за слабых и уж точно не являются защитниками справедливости, каждый, кто дослужился до высокого звания уже не один раз принимал горстку серебра с просьбой какого-нибудь аристократа.

– Вот рис и вода, с вас две платиновых. – Неумело проговорила прислуга.

– Благодарю. – Однозначно произнёс тень и положил монеты на стол.

Елеазар не видел смысла в том чтобы баловать себя едой, он ел лишь для того чтобы утолить необходимость; какой смысл во вкусной еде, если чувство насыщения всё ровно одно? То же можно сказать и о многих других вещах… Будь то оружие украшенное драгоценными камнями, либо же обычное качественное оружие, огромный замок или маленький комфортный дом. Люди говорят, что от замка они чувствуют больше удовольствия, но всё относительно… Нищий получит куда больше удовольствия от полуразрушенного дома, чем феодал от нового замка.

Очередные раздумья перебил странный звук за спиной, точнее странное отсутствие звука, буквально несколько секунд назад стражи за столом неожиданно замолчали. Обернувшись, тень увидел как они тихо разговаривали с каким-то громилой в потрепанной кожаной броне, и судя по множеству шрамов на лице, этот громила вышел явно не из интеллигенции. Более того, каким-то образом ему удалось уговорить стражей собраться и пойти отдыхать в другое место, притом, что неподалёку стояло больше дюжины свободных столов. Глядя на всё это, тень тут же понял что дело нечисто, сперва он повесил свою сумку на плечо, а затем торопливо начал доедать рис, ну не пропадать же еде из-за этих недоразвитых. Впрочем, Елеазар всё ровно не успел доесть, совсем скоро трактир заполнился непонятными людьми в старой кожаной броне, и они начали портить аппетит.

– Ты Елеазар? – Приблизившись к столу «грозно» произнёс громила, что недавно разговаривал со стражниками.

– Да я. – Лёгким, и даже немного издевательским тоном ответил Елеазар. – Ну ты присаживайся и излагай, а то мешаешь.

После слов тени громила убедительно плюнул в порцию риса, и только потом продолжил, с дюжиной «бравых» бойцов за спиной.

– Ты видимо не понимаешь как влип, даю тебе последний шанс осознать всю дерьмовость своего положения.

– Я осознаю, но чего мне пугаться? Я же не твоя мама, которая впервые тебя увидела при родах.

Ещё до того как договорил, Елеазар незаметно занёс руку во внутренний карман и взял горсть молотого перца специально для таких случаев. Едва громила успел измениться в лице, услышав слова тени, как тут же попал в облако перцовой пыли вместе со своими близстоящими соратниками.

– Ах ты пёс, я тебе голову оторву! – Прокричал громила, держась за глаза. – Выбейте из него кишки!!!

В это время тень находился уже на втором этаже трактира. Сразу после «перцового сюрприза» он, не теряя времени, запрыгнул на стол, а затем, оттолкнувшись от стены, забрался на одну из деревянных балок около потолка. Второй этаж не отделялся какой-либо стеной, Елеазару с лёгкостью удалось туда добрался даже без помощи лестницы, к слову, до которой пришлось бы бежать минимум секунд десять.

Второй этаж представлял собой длинную площадку балконного типа, со множеством дверей в арендуемые комнаты. Пока половина «дерьмонесущих» пыталась избавиться от перца в глазах, а вторая половина кучно бежала до лестницы, Елеазар выбил ногой одну из дверей, а потом через окно арендуемой комнаты выбрался из трактира. Всё что успел увидеть случайный свидетель, до этого крепко спавший на лежанке, это силуэт, который открыл деревянные створки, а затем без капли сомнений выпрыгнул. Конечно же, после такого, постоялец попытался взглянуть на улицу, но не успел он спросонья подняться, как в комнату тут же вломились преследователи.

– Куда он делся?! – Едва ли не криком спросили постояльца.

– Он в…выпрыгнул в окно. – Послышался испуганный ответ.

– Проклятье! – Прокричал громила и пинком сломал тумбочку с одеждой.

– Э… – Неуверенно произнёс постоялец.

– А?! – Обернулся громила. – Я тебе мешаю!?

– Нет, нет, нисколько. – Тут же постоялец окончательно проснулся.

1-7

Сандра, нейтральная гильдия охотников.

По ощущениям казалось, что настоятельница пробыла без сознания минимум недели две, во всём теле чувствовалась слабость, болела шея, а голова и вовсе отказывалась работать. Последние воспоминания пришли на ум не сразу, вначале Сандра испытала полное недоумение, затем лёгкий испуг, и только потом начала вспоминать всё произошедшее, отчего почувствовала ещё больше страха.

– Проснулась? – Тут же послышался чей-то голос, как только настоятельница начала подниматься. – Как себя чувствуешь? – Всё ближе подходил незнакомец, похожий на лекаря.

– Где я? – Стараясь не показывать страха, спросила Сандра.

– Ты в нейтральной гильдии охотников, а именно, в доме лекарей. – Сел на соседнюю кровать лекарь.

– Простите мне нужно срочно идти… – Торопливо проговорила настоятельница и тут же встала с кровати.

– Подожди немного. – Взявшись за плечи Сандры, вновь опустил её на кровать лекарь. – С тобой хочет встретиться глава гильдии. Не волнуйся, тут ты в безопасности.

– Зачем ему встречаться со мной?

– Понимаю… Утро у тебя выдалось не самым удачным, поэтому буду краток. Ты осознаешь, что если тебя найдёт братство, то оно убьёт всех последователей храма за пособничество?

– О чём вы говорите!? За что?

– Это чудо что тебе до сих пор удавалось скрывать свой титул для окружающих, принцесса Сандра.

– Вы меня явно путаете, я обычный служитель храма. – Как можно спокойнее произнесла Сандра.

– Сомневаюсь… – Однозначно начал лекарь, но его перебила настоятельница.

– Сомневайтесь сколько хотите, я уже всё сказала и не намерена это слушать. – Раздраженно произнесла Сандра и торопливо направилась к выходу, однако не успела она дойти, как на пороге показался Севастьян с каким-то мужчиной лет пятидесяти. Судя по ухоженной лёгкой броне и зелёному плащу с большим гербом, он являлся главой гильдии.

– Похоже ты оказался прав Севастьян… – Задумчиво произнёс глава смотря прямо на Сандру. – Только этого нам ещё не хватало…

– Пропустите, мне нужно в храм. – Из последних сил «держала себя в руках» настоятельница.

– Сандра позвольте вначале с вами познакомиться. – Как можно спокойнее начал глава. – Меня зовут Агеон, и я являюсь главой нейтральной гильдии охотников.

– Агеон, я не знаю, что вы там надумали но мне надо идти. – Продолжала стоять на своём Сандра.

– Тогда может, присядем и всё обсудим?

– А если я откажусь?

– Может мы и платим подать братству, но не думай что наше подчинение беспрекословно. Честно говоря, я и сам не в восторге от братства, у гильдии попросту нет выбора, в противном случае сюда придут войска, разворовывая всё на своём пути.

– Мне это известно… Но я тут причём!? – Села на кровать настоятельница, всё ещё с надеждой закончить этот разговор.

– Скажи, ты правда принцесса Веленгельма? – Сел Агеон напротив.

– Нет неправда, видимо я просто на неё похожа. Хотя мне кажется, чтобы я не сказала, вы всё ровно будете думать иначе…

– Севастьян, покажи кулон. – Сменил Агеон тон на более серьёзный.

– Вот он… – Достал Севастьян кулон из кармана. – Нам очень повезло, что в нашей библиотеке сохранился один из немногих экземпляров книг о королевской семье Веленгельма, там есть портрет принцессы с точно таким же кулоном на шее. Видимо он тебе очень дорог, рас уж ты его до сих пор не сняла.

После того как настоятельница увидела кулон, каждому в комнате стало очевидно, что дальнейшее отрицание бессмысленно, при виде кулона она внезапно утихла а затем, с лицом полным страха и растерянности молча проверила рукой шею, где должен был висеть кулон. Без преувеличения, даже ребёнок бы всё понял, учитывая насколько плохой из Сандры лжец.

– Что вы со мной сделаете…? – Почти дрожащим голосом спросила настоятельница.

– Всё ясно… – Однозначно проговорил Агеон и поднялся с кровати. – Севастьян, отдай ей кулон и пойдём выйдем, нужно кое-что обсудить.

– Не переживай, всё будет хорошо. – С этими словами Севастьян отдал кулон, а затем вышел с Агеоном.

Сандра надеялась что всё это осталось в прошлом, до этого, не оставлявшие не на секунду мысли о казни уже почти забылись, даже начинало казаться что есть шанс на нормальную жизнь но: хуже отсутствия надежды, может быть только лживая надежда, которая прямо на глазах обернулась в прах. Теперь, когда её раскрыли, настоятельница поняла, что у неё нет ни шанса на выживание. За неё готовы заплатить несколько мешков золота в Веленгельме и даже если им не нужно золото то теперь, когда всё раскрылось, они не могут просто отпустить… Какой глава будет рисковать всей гильдией ради того, кто в глазах целого народа безжалостный убийца собственного отца?

– Пойдём Сандра. – Неожиданно послышался голос Севастьяна с порога, буквально «выбивший» Сандру из раздумий.

– Куда?

– Я провожу тебя до храма, мне нужно поговорить с Фадеоном.

– Пожалуйста не впутывайте его в это! – Торопливо подбежала Сандра к Севастьяну. – Он ни о чём не знал!

– Ты что, всё ещё думаешь, что мы сдадим тебя братству?

– У вас разве есть выбор? Если кто-то узнает что вы меня отпустили то…

– Так, подожди. – Перебил Севастьян и крепко взял настоятельницу за руку. – Во первых будь тише, во вторых пойдём, как выйдем из гильдии я всё тебе объясню.

Настоятельница на это ничего не ответила и молча пошла за молодым охотником. После случившегося ей вообще не хотелось говорить, внутри появилось чувство, которое покинуло её много лет назад, словно вернулось то время, когда все на неё смотрели как на убийцу, а она чувствовала на себе ненависть всего народа Веленгельма. Пока решался приговор, Сандре пришлось провести несколько дней в темнице, она до сих пор помнит, сколько там было ненависти к ней, все только и твердили о подлом убийстве короля и о том, когда наконец убийца будет казнен. Вначале хотелось кричать во весь голос, доказывая, что её подставили, но всё что хотели слышать это признание, и чем дольше это продолжалось, тем меньше у Сандры оставалось уверенности в своих же словах. После одного дня в темнице, она уже ничего не отрицала и не возражала, ей просто хотелось спрятаться подальше от этого мира, исчезнуть как будто она и вовсе не рождалась. Не было ни одного человека, кто бы верил её словам, будто весь мир против неё, и весь мир её ненавидит, в какой-то момент она даже начала верить, что действительно отравила своего отца. Три дня в темнице изменили её до неузнаваемости, ещё неделю назад её дух и волю было не сломить, но после, когда в ней разочаровались даже самые близкие люди, она потеряла главную опору. Дошло до того, что когда Сандру вывозили в открытой клетке из столицы, и народ в неё кидался всем, что только попадет под руку, она не злилась. Казалось что так и должны поступать с человеком, которого все ненавидят, может даже повезёт и какой-нибудь камень всё закончит.

Весь путь от дома лекарей до ворот нейтральной гильдии охотников настоятельница провела в молчании, припустив голову. Как не старайся когда в её жизнь возвращается прошлое, она не может избавиться от чувства что её все ненавидят, и самое странное, Сандра тоже начинает себя почему-то ненавидеть, быть может за убийство которое не совершала.

– Ну ты как? По виду совсем не очень…– На ходу начал разговор Севастьян как только убедился что его не слышат.

– Нормально… – Однозначно ответила настоятельница. – Теперь скажешь, что вы хотите от меня и Фадеона?

– Я передам Фадеону тебя, и послание от Агеона. Ты правильно поняла, мы не можем просто закрыть глаза на твоё присутствие. Глава гильдии будет требовать твоего немедленного отправления из храма, в Мэнгорн или Аренхолд, без разницы. В худшем случае нам придётся доложить братству, чтобы не ставить под угрозу гильдию.

– Но ведь я жила в храме больше семи лет, и никто обо мне не знал…

– В нашей гильдии не принято обсуждать приказы, мне и так было трудно уговорить Агеона, будь хоть на этом благодарна.

– Спасибо… – Вновь опустила голову Сандра, понимая, что всё уже не будет как раньше. – А можно я сама уйду? Фадеон и так для меня много сделал, я не хочу, чтобы он принимал это решение.

– Я буду действовать так, как сказал Агеон, на этом всё. – Серьёзно, и даже немного угрожающе, произнёс молодой охотник.

– Хорошо, я поняла… Позвольте последний вопрос… А что произошло с тем человеком, по имени Альневер?

– А… Это тот что пытался тебя задушить? Не волнуйся с ним всё хорошо, он понял, что лучше не связываться с гильдией и пообещал никому, ничего, не говорить. В благодарность мы взяли его сына на лечение.

– Вы ведь лжёте Севастьян…

– Нет не лгу, впрочем… Это в любом случае уже дела гильдии.

Понимая что разговора явно не получиться, настоятельница решила не испытывать терпение Севастьяна и молча продолжила путь. Только сейчас она осознала, что из-за неё погиб Альневер, и из-за неё тот мальчик остался без отца. Как бы Севастьян не пытался увильнуть от ответа, Сандра отнюдь не глупа, гильдия никогда бы её не отпустила при наличии посторонних свидетелей.

– Советовал бы тебе не надевать обратно кулон, и придумать себе новое имя. – Неожиданно начал Севастьян.

– Я не хочу скрываться, я не делала ничего плохого… – На грани говорила настоятельница, незаметно вытирая слёзы.

– С таким подходом ты явно долго не проживёшь. – Стараясь не показывать эмоций, продолжал охотник.

– Это не жизнь! Только что из-за меня погиб человек, и так будет везде. Где бы я не находилась, люди вокруг будут в опасности, мне уже надоел этот выбор: либо я, либо кто-то другой…

– Видимо я открою тебе секрет, но Альневер сам на тебя набросился. Кто ещё виноват, если не он сам?

– Я слышала его историю… По подозрению в пособничестве моему побегу его семью казнили так же как и многих других придворных… Если бы не я, более сотни невиновных сейчас были бы живы. Всё это время мне хотелось верить что никто больше не пострадает по моей вине, даже казалось я искупила некоторую часть смертей, но это не так… Само моё существование несёт смерть…

Чем больше говорила настоятельница, тем всё труднее было сдерживать слёзы. Она обещала быть сильной, но всё что удалось сделать это надеть маску, чтобы Фадеон перестал волноваться. Как можно «перешагнуть» через прошлое и жить дальше, если прошлое навсегда осталось в воспоминаниях, оно преследует Сандру где бы она не была, и не исчезает даже во время сна, перерождаясь в страшнейших кошмарах. Обычно, со временем становиться легче, но только не Сандре, уже восемь лет она утаивает в душе желание исчезнуть навсегда, и это желание с каждым годом становится только сильнее. Смерть Альневера это «последняя капля», она так надеялась, что больше никому не причинит зла, боялась этого больше, чем самого страшного кошмара и всё напрасно, теперь у Сандры не осталось ничего, во что можно верить.

– Зачем ты мне это говоришь? – Всё так же, без единой эмоции говорил охотник.

– Сама не знаю… Простите меня Севастьян, это явно вас не касается… Прошу, не обращайте внимания и делайте то что нужно…

Севастьян только делал вид, что ему совершенно безразлично происходящее, на самом деле и у него хватало поводов для раздумий. Из-за нападения Веленгельма он лишился братьев и родителей, ему пришлось бежать в нейтральные земли и во всём он винил королевскую семью. В происходящем есть некая ирония, кто бы мог подумать, что спустя двенадцать лет он будет собственноручно спасать принцессу, из той самой королевской семьи. К счастью для настоятельницы, Севастьян уже давно знает настоящих виновников нападения, более того, он прекрасно понимает, что Сандру подставили.

– Легко сказать «не обращайте внимания», ты тут скоро в слезах утонешь. Даже если исходить из твоей логики, то ты спасла намного больше жизней, чем погубила, и спасёшь ещё больше, если продолжишь жить.

– Севастьян, ответьте честно, почему вы меня спасли? – Начиная успокаиваться, серьёзно спросила настоятельница.

– Так сразу и не скажешь… – Задумался охотник. – Много причин. Я знаю что ты хороший человек, знаю что ты никого не убивала, во всяком случае, специально, а так же у меня должок перед Камвритом и его сыном, в своё время они спасли мне, и моей подруге жизнь.

– Почему вы думаете, что знаете меня? – Уже почти успокоилась Сандра.

– Да потому что всё не так, как кажется на первый взгляд. Аренхолд и нейтральные земли захватил Веленгельм, а управляет вместо Веленгельма братство святого слова, хоть и незаметно. Только идиот поверит в сказки написанные в книгах, чтобы видеть настоящих преступников достаточно задать вопрос: а кому это было выгодно? К сожалению, большинство этого вопроса не задают.

– Не всем интересно, что происходит у власти, люди хотят просто жить…

– Но ты не просто человек, у тебя королевская кровь. Неужели даже принцесса не знает что происходило на самом деле? – Удивлённо спросил Севастьян.

– Хотела знать… Когда-то… Но отец упорно не подпускал меня к делам королевства, так же как и мою сестру.

– Восемь лет назад твой отец вместе с орденами хотел восстать против власти братства, но только он начал приготовления, как его тут же отравили. Все придворные прекрасно знали, кто это сделал, но братство пошло ещё дальше, они и тебя решили убрать с пути как единственного, почти совершеннолетнего наследника. Всё что смог сделать ослабленный от яда король, это смягчить наказание, а затем руками орденов напасть на конвой. Вот в общем-то и вся история… А, забыл добавить: пособничество в побеге это лишь предлог, на самом деле братство казнило всех, кто представлял угрозу для их власти.

Рассказывая, охотник настолько ушел в свои мысли, что не заметил как настоятельница постепенно замедляла шаг, пока окончательно не остановилась. Когда же Севастьян наконец обернулся, он увидел Сандру в полном смятении, словно весь её мир перевернулся с ног на голову.

– Этого не может быть… – Очнулась настоятельница, поспевая за Севастьяном. – Откуда вы это узнали и почему так уверено об этом говорите? – Старалась она держать себя «в руках».

– Чтобы присоединиться к нейтральной гильдии охотников, каждый новичок должен показать свои навыки, пройти несколько испытаний, и что самое главное, лично переговорить с главой гильдии. В разговоре с ним я решил ничего не скрывать, наверное, этим и понравился. Я рассказал о своём прошлом, о родителях, о моих братьях, Елеазаре и Ноланде, которые, после нападения на нашу деревню, пропали без вести. О том, как пережил нападение Веленгельма, как после, возненавидел Веленгельм и всю их королевскую семью, и ещё много всего. Агеон оценил правдивость моих слов, в ответ, он решил поведать свою правду о прошлом, и о том, кто действительно напал на Мэнгорн.

– А он откуда всё это знает? – Не отступалась Сандра.

– Глава гильдии обязан знать опасность в лицо, мы не настолько могущественны, чтобы своевольничать, если гильдия вовремя не подстроиться под новые центры силы то её сметут, и даже не заметят.

– Это всё как то… – Неуверенно начала настоятельница, но её перебили.

– Всё как-то ненормально? Жестоко? Ненормально это то, что люди верят всему что говорят, и даже не пытаются разобраться, мир всегда был жесток, и сейчас почти ничего не изменилось.

– А что будет с Аделиной? Неужели её тоже убьют!?

– Королевство без короля или королевы трудно представить, но если она будет мешаться и совать свой нос куда не следует, то повластвует недолго. К несчастью для твоей сестры, она уже достигла совершеннолетия и сегодня у неё коронация.

– Как же так… Её нужно спасти… Она не должна это пережить…– Всерьёз заговорила Сандра с испугом в глазах.

– И думать забудь, ты погубишь свою жизнь, а в худшем случае и её. Если она любит тебя так же, как ты её, то постарается любыми способами помочь. Ты вынудишь поставить её власть в противовес братству и королевским заступникам, итог для неё будет предрешен. Лучшее, что ты можешь сделать для Аделины, это жить, и не попадаться ей на глаза.

– Как я могу просто убежать, она все, что осталось от моей семьи…

– Ты гордишься своей верой в людей, верь и в неё тоже. Как я уже сказал, без королевы будет намного трудней удержать власть, если она не будет идти наперекор, то проживёт долго и богато.

– Аделина… Сестрёнка…– В мыслях произнесла Сандра, смотря прямо на кулон, который носила несмотря ни на что.

Аделина и Сандра, девять лет назад.

– Вчера Аделина сказала, что очень боится потерять дружбу, когда я взойду на престол. Видимо сказалась история Веленгельма, которую она не так давно прочитала, в те времена братья и сёстры воевали и убивали друг друга, пытаясь захватить власть. – Думала Сандра, поднимаясь по каменным коридорам в покои сестры. – Не удивительно, что в её возрасте это так впечатлило, я тоже сочла это ужасным, но к счастью, те времена остались в прошлом.

Поднявшись на второй этаж королевского замка, Сандра вскоре оказалась у двери в покои принцессы. День и ночь покои охраняли два стражника, которые без разрешения Аделины, пропустят только короля и никого больше, даже принцессе Сандре, в случае отказа, вход был запрещён.

– Мне нужно к Аделине, она ещё не спит? – Обратилась Сандра к стражам.

– Не знаю ваше величество, сейчас проверим. – Ответил стражник, а затем, чуть более громким тоном, проговорил. – Ваше величество Аделина, к вам принцесса Сандра.

– Пусть заходит. – Спустя несколько секунд послышался ответ за дверью.

– Проходите ваше величество. – Учтиво произнёс стражник, открывая дверь.

Покои Аделины представляли собой большую комнату с несколькими шкафами для одежды, огромной кроватью посередине, и столом со множеством всяких вещей, причём на столе, как и всегда, был опять беспорядок. Обычно, в одиннадцать лет, дети уже приучены к порядку, но Аделина до сих пор напрочь о нём забывает, такой уж она человек, вечно то рисует, то вышивает, то вообще днями пропадает в конюшне, собственноручно ухаживая за лошадьми. Сандра уже давно беспокоится по этому поводу, Аделина проводит с животными намного больше времени, чем с людьми, в будущем, это может плохо сказаться на манерах и поведении, особенно для принцессы.

– И всё же для одиннадцатилетней девочки эта комната слишком огромна. – Подумала Сандра заходя внутрь. – Аделина всем своим видом показывает насколько ей необходимо внимание и поддержка, а её поселили в комнату, от одного вида которой уже чувствуется тоска.

– Привет сестрёнка. – Радостно проговорила Аделина, кропотливо что-то вышивая перед камином. – Как прошел день?

– Да ничего интересного, книги, книги, и ещё раз книги. А ты чем занималась? – Спросила Сандра, присаживаясь на соседний стул.

– Представь, мне сегодня разрешили покататься галопом на лошади, это конечно очень страшно, но зато так захватывает. – Увлечённо начала Аделина. – Хочешь завтра посмотреть?

– А не рановато тебе? – Забеспокоилась Сандра.

– Только не начинай опять, даже отец говорит, что я уверенно держусь в седле, он мне и дал разрешение.

– Ну хорошо, завтра я обязательно приду посмотреть, только будь аккуратней, падение с лошади на большой скорости, никогда не заканчивается добром.

– Да, да, да… Я это слышала уже тысячу раз…

– Вот что я опять не так сказала? Почему ты вечно меня передразниваешь?

– Да потому что ты вечно нудишь!

– Это невыносимо… – Тяжело вздохнула Сандра. – Ведёшь себя как разбалованный ребёнок…

– А сама то? Всего семнадцать, а нудишь больше чем все взрослые.

– Я просто о тебе волнуюсь…

– Обо мне все волнуются, меня от этого уже тошнит…

– Эх ладно… Я не ссориться с тобой пришла, а принесла кое-какой подарок.

– Честно? – Тут же Аделина отвлеклась от шитья и повернулась со «сверкающими» глазами. – Какой подарок?

– Вот. – Достала Сандра кулон из кармана. – Кулон без изысков, но всё ровно очень красивый. Помнишь ты позавчера говорила о том, что очень переживаешь, вдруг, когда отец передаст мне корону, я сильно изменюсь и начну с тобой враждовать. Дак вот, я сделала по срочному заказу себе такой же кулон. – Показала Сандра кулон на шее. – Обещаю, пока он на мне я никогда не причиню тебе зла, а так же я обещаю, что всегда буду носить этот кулон. Теперь твоя очередь, бери кулон и пообещай то же самое.

– Так… – Взяла Аделина кулон и надела его на шею. – Обещаю никогда его не снимать и… Всегда тебя любить… И… Чёрт! У тебя получалось лучше!

– Опять эти словечки! – Едва не вышла из себя Сандра. – Где ты их понабралась!?

– А сама то!

– Что ты вечно на меня ссылаешься!? У тебя своей головы нет!?

– Есть у меня голова! И получше чем у тебя!

– Эх… – Ещё тяжелее вздохнула Сандра и взяла Аделину за руку. – Давай возьмёмся за руки и ещё раз всё скажем, повторяй за мной. Пока на мне этот кулон, обещаю, несмотря ни на что, любить свою сестру, а так же обещаю никогда его не снимать.

– Пока на мне этот кулон обещаю несмотря ни на что любить свою нудную сестру. – Добавила Аделина от себя, но не успела она продолжить, как её рука сильно сжалась Сандрой. – Ай! Ты что делаешь!

– Не отвлекайся, продолжай. – Со странной улыбкой произнесла Сандра.

– А так же я обещаю никогда не снимать этот кулон. Теперь отпусти мою руку! Больно!

– Ну вот и хорошо коротыга упрямая. – В шутку произнесла Сандра и небрежно погладила Аделину по голове.

– Сама ты коротыга!!! – Возмутилась Аделина и убрала руку Сандры с головы. – Почему ты меня обзываешь?!!!

– Ладно извини, больше так не буду. – Уже уходя, говорила Сандра. – Странно что ты до сих пор так себя ведёшь со мной, я одна из немногих кто знает тебя настоящую… В твоём возрасте я тоже испытывала одиночество и пыталась всячески привлечь к себе внимание, особенно после смерти мамы.

– Ты хотя бы её помнишь…– Опустила голову Аделина.

– Обязательно об этом ещё поговорим, а пока, спокойной ночи. – Доброжелательно произнесла Сандра и вышла из комнаты.

1-8

Аделина, наше время, королевский замок Веленгельма.

Трудно уже вспомнить, когда в последний раз в тронном зале скапливалось столько народу, сегодня сюда съехалась вся знать от юга до севера Веленгельма. Как и всегда, большинство из присутствующих, не поскупились специально для этого случая обвесить себя золотом и надеть свои лучшие наряды, лишь бы только не упустить возможности очередной раз показать своё богатство и статус. Помимо знати, в этот день поменялся и сам зал, повсюду весели знамёна Веленгельма, на столах красовалась позолоченная посуда с дорогими блюдами, а вместо привычной для стен замка тишины, слышался шум и гам. Кто-то из феодалов и знати впервые присутствовал на подобных торжествах, а кто-то ещё помнил прежний Веленгельм, от которого уже почти ничего не осталось. Сейчас даже знамя другое, вместо герба королевской семьи, там был изображен меч и щит в «святом» огне, некая смесь из герба братства святого слова и герба королевских заступников. Особо сообразительным сразу стало понятно, что такое количество знамён повесили не случайно, это чтобы без слов каждый осознавал «кто тут главный». Весь спектакль разыграли в основном для простого люда, нежели для знати, народ в большинстве своём глуп, погрузившись в рутину, они не видят ничего дальше своего носа, им скажешь, что власть теперь у королевы они и поверят без лишних вопросов, это же так «очевидно». Лишь высшее сословие понимает правду: кому выгодно, чтобы народ считал королеву всевластной? Только тому, кто действительно стоит у власти, теперь, в случае чего, есть на кого показать пальцем и обвинить во всех бедах.

– Вот и настал этот день, но я почему-то совсем не рада… – Думала Аделина, пока ей делали прическу. – Мне все говорят что лучше оставить власть регенту и по-моему они правы… Не готовили меня стать королевой… Люди возлагают такие надежды на мою коронацию, но я это всего лишь я… Если даже Эдмонд и Вольдемар не смогли искоренить голод и беды, то что я смогу?

– Готово ваше величество, вы сегодня блистаете как никогда. – Попыталась «подбодрить» прислуга.

– Спасибо Илина… – В раздумьях ответила принцесса и поднялась со стула.

– Волнуетесь из-за речи? – Поинтересовалась служанка.

– Нет, просто волнуюсь, не нужно беспокойства, это мелочи.

– Я буду рядом, если что-то потребуется.

– Ну, не будем заставлять гостей ждать. – Поняла принцесса, что показывать своё беспокойство будет излишним и уверенно зашагала вперёд.

Как только Аделина зашла в королевский зал, феодалы и знать тут же утихли, сосредоточив всё своё внимание на принцессе. В этот день, нарядившись в своё пышное белое платье с золотыми вышивками, она без преувеличения была самой красивой в зале, но что более интересно, несмотря на все потрясения в её жизни, у Аделины остался такой же добродушный взгляд. В свои восемнадцать ей удалось уберечь то, чего не уберёг ни один человек находящиеся в зале: не тронутую «чистую» доброту в душе, можно даже сказать наивную доброту. Она верила главе братства и регенту не из-за глупости, ей попросту хотелось верить людям, и верить в людей, поэтому все сомнения она тут же отгоняла прочь.

– Поприветствуем её величество, принцессу Аделину из рода Вилгред. – Говорил регент, не дожидаясь ответной реакции, так попросту не принято. – Во время церемонии прошу соблюдать тишину, после коронации у вас будет возможность сделать подношения. – Обращался он к залу, а затем повернулся к будущей королеве. – Садитесь ваше величество, давайте начнём.

На публике Аделина чувствовала себя неловко, хоть и пыталась этого не показывать. Большинство присутствующих она либо не знала, либо не помнила, что в общем-то не мудрено, учитывая насколько редко они приезжали в столицу. С самого начала дня, принцесса чувствовала себя не в «своей тарелке», вокруг всё было новым: вид королевского зала, неудобное и чрезмерно пышное платье, отношение к ней, а теперь даже старик Эдмонд, который ходит годами в одинаковых белых рясах, поменял свой вид, и добавил вышивку святого огня на рукава и низ одежды. Сказывалось и то, что когда Аделина села на трон, все как один начали смотреть прямо в лицо, причём так пристально, словно пытались что-то разглядеть. Впрочем, возможно принцессе так только казалось, её ладони вспотели от волнения, а сердце было готово выскочить наружу. В такой ситуации каждый бы начал надумывать.

Как и полагалось, место королевы находилось на возвышенности, но помимо королевского трона там стояло ещё два стула, для регента, и главы братства. В истории Веленгельма, подобное происходило впервые; когда кто-то посмел ставить себя вровень с королевой, Аделина это знала, но упорно не придавала значения. Если так будет лучше для народа, то она готова сесть, хоть со всеми остальными, формальности не стоят ничего, по сравнению с жизнями людей Веленгельма.

– Весь народ Веленгельма и все собравшиеся здесь, с нетерпением ждали этого момента, когда королевство обретёт законного лидера. – Приблизившись к Аделине, но обращаясь к залу, начал глава братства. – Я не соизмеримо рад этому событию и для меня честь быть тем, кто коронует её величество, а теперь принесите корону.

– Ты в последний раз так уверено смотришь Вольдемар. – Мысленно произнёс глава братства. – В своё время я недооценил тебя, но второй такой ошибки не допущу. Орден королевских заступников держится только за счёт королевской печати, как только её не станет, твой орден рассыплется, а братство станет единственной властью в Веленгельме.

– Не соизмеримо рад, и где ты только выкопал это слово. – Мысленно говорил Вольдемар, он же регент. – Конечно рад, думаешь она заберёт королевскую печать и аннулирует мою власть, но ты просчитался Эдмонд. Подкупные служанки Аделины сделали своё дело, теперь она убеждена, что лучше оставить печать мне, впрочем, так и вправду для неё будет лучше. В противном случае ей придётся стать очередной марионеткой в твоих руках.

Служанка с короной стояла недалеко, едва Вольдемар и Эдмонд закончили со своими мыслями, как тут же пришло время начать главную часть церемонии. По традиции, королева сама должна дать обещания народу, поэтому Эдмонд был немногословен.

– Волей бессмертных и волей народа Веленгельма, я признаю Аделину из рода Вилгред королевой Веленгельма. – Всё ещё не притрагиваясь к короне, говорил Эдмонд.

Далее каждый из присутствующих произнёс свою речь, Феодалы признали Аделину королевой от имени своих земель, Вольдемар признал Аделину королевой от имени своего ордена, знать признала Аделину королевой, от имени своего рода. Всё это заняло не так много времени, ведь речь обязаны произносить только главы орденов, земель, и семей, остальные же молчали и старались лишний раз не двигаться. Считалось, что если кто-то заговорит, или просто зашумит во время чужой речи, то тем самым проявит немалую дерзость к говорящему.

– Как видно, несогласных с правом власти не нашлось. – Взял Эдмонд корону и церемониально надел её на голову Сандры. – Посему объявляю Аделину из рода Вилгред королевой Веленгельма, прошу всех поклониться её величеству.

На этих словах, весь зал почтительно поклонился королеве, включая даже Эдмонда и Вольдемара. В кругах знати, лицемерие было обычным делом, понимая, что клятвы и обещания уже давно ничего не значат, любой из зала мог поклясться сотню раз, а затем вонзить нож в спину. С тех пор как король Гаспар утерял свою власть, здесь каждый сам за себя, нет ни правил, ни законов, есть только одна истина: если твоя власть пошатнулась – жди удара от бывших союзников.

– Ваше величество, у вас есть обещания, которые вы хотите сказать перед народом? – Обратился Эдмонд к Аделине.

– Конечно. – Поднялась королева с трона и собравшись с мыслями обратилась к залу. – Веленгельм переживает не самые светлые времена, мне прискорбно видеть, сколько людей голодают на улицах. В тот момент, когда народ больше всего нуждался в королевской поддержке, король развязал череду кровопролитных войн, тем самым, ещё больше усугубив смертоносный голод. Народ разочаровался, и вместе со своими надеждами потерял последнее доверие к власти… Нет повода их винить… Я тоже разочаровалась в своём отце… Поэтому, моя цель, это прежде всего вернуть утраченное доверие жителей Веленгельма. Показать, что королевская семья вновь, как и в давние времена, живёт и правит только ради народа, и для народа. Обещаю следовать этим словам, уверена Эдмонд и Вольдемар, да и вы все тоже, разделяете мои взгляды. Надеюсь на вашу помощь и поддержку.

Удивительно, но несмотря на волнение и слабое дрожание в голосе, речь оказалась вполне неплохой, во всяком случае, так казалось Аделине. Она не ждала аплодисментов, опять же, так было не принято, королева лишь надеялась, что её слова нашли отклик в чей-то душе, пусть ни у всех, но хотя бы у нескольких добрых людей. Ей свято хотелось верить, что в зале найдутся такие люди, но к несчастью, все присутствующие восприняли это как очередную красивую и бессмысленную речь: нападение на Аренхолд начиналось с красивых речей, нападение на Мэнгорн, так же началось с красивой речи, для знати это не более чем инструмент. Впрочем, кое-кто из присутствующих всё же «оценил» по достоинству искренность Аделины, таким человеком оказался Теодор, сын регента. В свои двадцать два он видел интриги, убийства, и всю изнанку власти. Он давно понял, что по сравнению со знатью, даже волки покажутся милостивей.

– Забавно, и как она до сих пор не увидела правду… Из всех людей что тут говорили, только она одна произнесла речь искренне. – Мысленно проговорил Теодор. – Даже и не знаю что это, глупость или наивность.

– Теперь самое время закончить коронацию, вручением самого главного символа королевской власти. – Лицемерно, как и всегда, говорил Эдмонд. – Регент, мы все благодарим вас за достойное исполнение обязанностей регента, но пришло время передать печать законному владельцу.

– Спасибо Эдмонд, я крайне рад, что такой выдающийся человек как вы, признали моё правление достойным. – Уверенно поднялся Вольдемар со стула. – Однако у меня есть ещё одна новость для всех здесь присутствующих. Буквально несколько дней назад, я подал прошение её величеству о назначении меня главным королевским помощником. – Достал он из кармана утверждённое прошение. – Как видите, на нём стоит королевская подпись. Передай его всем желающим для ознакомления. – Отдал он прошение прислуге, а затем, показательно встав на колено, обратился к Аделине. – Ваше величество, я рад, что вы заметили мои заслуги перед королевством и приняли это мудрое решение, большое спасибо.

– Это правда ваше величество!? – Едва удержал себя в руках Эдмонд.

– Я подумала… Так будет лучше… – Неуверенно ответила Аделина.

– Ну чтож, теперь самое время делать подношения её величеству. – Подошел Вольдемар к сыну и взял лежащий рядом с ним небольшой сундук. – Ваше величество, я знаю, что вы не любите носить золото, поэтому специально для вас ювелир сделал украшения с лучшими драгоценными камнями со всего света. – Вернулся он уже с сыном обратно к трону, и вручил подарок Аделине. – Взгляните.

– Звучит интересно. – Почтительно улыбнулась Аделина и начала рассматривать содержимое сундука.

– Выше величество позвольте спросить: почему вы никогда не снимаете этот кулон в виде солнца? – Заметил Вольдемар.

– Прошу не подумайте, что ваши кулоны мне не понравились, просто это очень важный для меня подарок.

– В таком случае я рад, что в моём подарке только серьги и кольца. Кстати, именно Теодор подсказал, что не нужно дарить ожерелье, похоже вы в центре его внимания, рас уж он замечает такие мелкие детали.

– Да нет, что ты отец. – Вступил в разговор Теодор. – Думаю, каждый бы заметил, что её величество не снимала этот кулон уже долгие годы.

– Спасибо вам Теодор и Вольдемар за ваш чудесный подарок, мне действительно очень нравится.

– Достаточно Вольдемар. – Проговорил Эдмонд. – Дай и другим воздать почести королеве.

– И действительно, извиняюсь за задержку. – Поклонился вместе с сыном Вольдемар и направился к Эдмонду. – Вернись пока в зал Теодор и забери документ, я бы хотел побеседовать с Эдмондом наедине.

– Понял. – Однозначно ответил Теодор.

Когда никто не слышит, регент и глава братства разговаривали совсем на другом языке, который давно знаком двум заклятым врагам, сейчас, когда все заняты вручением подарков было самое время поговорить без лишнего лицемерия. Противостояние ордена королевских заступников и братства святого слова длилось уже девятый год, причём и Вольдемар и Эдмонд достаточно умны чтобы понимать: не мешай они друг другу всё это время, то удалось бы не только заново завоевать Мэнгорн, но и решить множество серьёзных проблем, включая и народные волнения тоже. В своё время даже делались попытки договориться, но рано или поздно всё заканчивалось интригами из-за полного недоверия и желания урвать кусок побольше. Очевидно, что для Эдмонда последняя надежда решить эту проблему тихо и без крови, ушла вместе с подписью королевы на том прошении, теперь оба понимали, что единственный выход это «устранить соперника с корнями».

– Похоже, у тебя испортилось настроение Эдмонд. – Убедившись, что никто не слышит начал говорить Вольдемар.

– Дак вот значит до чего ты опустился: когда крысу прижимают к углу, отчаявшись, она бросается. Опасную ты игру затеял Вольдемар, если бы отступил сейчас, то жил бы спокойно и в достатке.

– Мы оба знаем, что ты бы не упустил возможности упразднить мой орден, а затем, на всякий случай, избавиться и от меня. Как в общем-то это получилось с прошлым королём.

– С королём получилось не совсем так, впрочем, на твоём месте я бы сейчас не о Гаспаре думал, а беспокоился о себе и своём сыне. Смотрю, Теодор решил залезть в кровать Аделине и даже интересно, кто его на это надоумил? Неужели внезапно нахлынула любовь? Сразу после того как Аделина получила корону.

– Да… Похоже мы уже перестали понимать эту молодёжь… Нам-то уже по пятому десятку, а вот у них любовь с первого взгляда и всё такое. А на счёт беспокойства, меня трудно испугать пустыми угрозами, гражданская война убьёт не только меня, но и разрушит весь Веленгельм. Даже если тебе каким-то чудом удастся выжить в этой резне, чем будешь править то? Грудой развалин и голодными остатками народа?

– Смотри не пожалей, самоуверенность губит людей, как и гордыня. – Закончил на этом Эдмонд. – Приятного тебе торжества.

– И тебе мой друг. – Напоследок произнес Вольдемар.

1-9

Сандра, молитвенная храма небесного света.

Севастьян напрочь запретил настоятельнице присутствовать при разговоре с Фадеоном, и ни уговоры, ни обещания, ни даже клятвы изменить положение не смогли. Для Сандры это было сродни предательству, оставить главного настоятеля наедине со столь сложным решением, он наверняка захочет найти другой путь и тем самым поставит под удар не только себя, но и весь храм. Зная это, настоятельница всё больше хотела в сию же секунду собрать вещи, и в одиночестве покинуть храм никого не предупредив, так она хотя бы снимет ответственность с плеч Фадеона. К тому же, самой Сандре уже давно безразлична своя судьба, ей хотелось только не доставлять ещё больше хлопот, одна мысль, что прямо сейчас главный настоятель выбирает между благополучием целого храма и мнимым благополучием одного человека, рождала в Сандре настоящую злобу, причём злилась она только на себя. Всё что её останавливало от бегства, это желание помолиться за Альневера перед уходом, по приданию лишь прощённые уходят в бессмертный мир, обретая новую жизнь, те же, кто отягощен ненавистью, местью, или чужими страданиями, так и остаются в мире смертных, обретая форму чёрных духов.

В отличие от братства святого слова, в храме никогда не было каких-то правил о том как, и где молиться. Считалось что главное это искренность при обращении, а такие вещи как картины, иконы, и статуэтки, будут только мешать. Не мудрено что такие устои отразились и на молитвенной комнате, любого кто придёт за молитвой тут ждали лишь пару свечей и холодный пол, что возможно и отпугивало «посетителей», ведь, несмотря на открытый вход, здесь редко кто-то бывал. Время показало, что куда лучше молитвенная используется как место, где последователям храма можно побыть наедине со своими мыслями. Впрочем, в отличие от настоятельницы, остальные служители не так сильно нуждались в одиночестве, они могли целый день разговаривать, помогать прихожанинам, и при этом оставаться полными сил. Сандре же наоборот, с каждым часом всё больше хотелось одиночества и тишины, появлялось чувство как тогда за решеткой, желание спрятаться подальше и отгородиться от всего мира. В этом случае её могла спасти только молитвенная, правда не всегда, сейчас, на своё удивление, сидя на коленях и мысленно молясь за Альневера, настоятельница услышала совершенно незнакомый голос за спиной.

– Здравствуйте Сандра.

– Здравствуйте…– Обернувшись, неуверенно произнесла Сандра, увидев человека в странной узорчатой мантии серебряного цвета. – ...Чем могу помочь?

– Можно присяду? – Не дожидаясь разрешения, сел он рядом с Сандрой на пол. – Я много о вас слышал Сандра, мне очень бы хотелось с вами поговорить.

– Если вы пришли поговорить то представьтесь пожалуйста… Сразу извинюсь за своё любопытство, но мне очень интересно откуда вы к нам пришли? Впервые вижу серебряную мантию с чёрными узорами.

– Откуда я… Пожалуй не совру если отвечу что у меня давно нет дома, так же как и имени.

– Как это нет имени? – Удивилась Сандра.

– Когда то меня прозвали Сальваторис, но я больше не могу, и не хочу носить это имя. Оно принадлежит тем, кто отказался от меня.

– Мне трудно убедиться в правдивости слов, когда ваши глаза скрыты за капюшоном. – «Тонко» намекнула Сандра. – Но если вас действительно звали Сальваторис, то это очень даже хорошее имя и отказываться от него не стоит. По приданию, именно божество с именем Свальваторис спустилось с небес, чтобы спасти людей.

– Действительно, в своё время люди прозвали его спасителем… – Словно не замечая намеков, продолжал Сальваторис. – Однако, как я уже сказал, это имя мне совсем не подходит, более того я хочу от него избавится так же сильно, как вы хотите избавиться от своей постоянной внутренней угнетённости.

– Почему вы думаете, что у меня есть внутренняя угнетённость? – Неожиданно Сандра стала серьёзна.

– Я не вижу в ваших глазах волю, только усталость и смирение со своей судьбой. Такие глаза обычно у рабов… Вначале они сопротивлялись, боролись, черпая силы из своих надежд, но едва их вера в лучшее пошатнулась, как они тут же теряли и силу и волю. Работорговцы не самые глупые люди, они давно поняли, что человека не сломить, пока в нём горит надежда, они уничтожают веру, а потом просто ждут, вскоре человек превращается в существо без характера, без эмоций, и без желаний, иначе говоря, становится живым мертвецом.

– Вы… Я что похожа на живого мертвеца? – После недолгого молчания произнесла Сандра.

– Пока нет, на удивление вы очень сильный человек… Немногие способны так долго жить без надежды, когда вся жизнь похожа на медленно-убивающий яд. Впрочем, есть способ избавиться от этого угнетения, рассказать какой?

– Честно говоря, мне даже интересно, что вы скажите, продолжайте, я вас внимательно слушаю.

– В этом способе нет ничего мистического, он очевиден так же как восходящее солнце над горизонтом, чтобы подавить внутренние переживания нужно всего лишь возродить утраченную волю. Когда-то вы сломались, перестали сопротивляться и смирились со своей судьбой, вот и результат. Если вы не начнёте бороться, то страхи и тьма внутри, окончательно вас погубят, вероятно, уже сейчас вы временами задумываетесь о самоубийстве, удерживает вас от этого, лишь желание помогать другим и любовь к близким. Проблема только в том, что в любой момент всё может измениться.

– Может вы и правы… Но почему вы так уверенно об этом говорите? Меня это пугает…

– Не пугайтесь Сандра, я просто знаю людей, каждый человек всего лишь сложная система. Почему я могу знать какого вам? Почему вы можете знать какого другим? Потому что единственное, чем отличаются люди от друг друга это соотношением личностных качеств. Ну это так… Исключительно мои наблюдения… Не забивайте себе голову. Что важнее, мне кажется вы ошибаетесь, думая что ваш путь подходит к концу, я уверен всё только начинается. Соберите волю в кулак, ведь кто знает… А вдруг уже завтра от вас будут зависеть сотни и тысячи жизней.

– Я даже не королева, едва ли я смогу спасти даже десяток жизней, что тут говорить о сотнях и тысячах…

– Жаль, что с древних времён осталось так мало летописей... Сальваторис не только спас людей от войны, он всеми силами пытался заложить крепкий фундамент для мира. Часть силы он отдал трём королям, чтобы они удержали мир, а остальное разделил между самыми достойнейшими избранниками, из них потом собрался клан божественной руки. Я это к чему, разумно предположить, что если бы божественная сила не передавалась по наследству, то и клан бы не создавали. А вам как кажется Сандра?

– Извините меня Сальваторис, но мне кажется, что вы ни как не можете знать что происходило в те времена, я изучала летописи, всё что до нас дошло это отголоски из сомнительных источников. Ещё есть более современные писания, но там, кроме нескольких упоминаний, ничего нет. До сих пор люди не могут найти подтверждения магической силе клана божественной руки, а вы заявляете, что и короли обладают магией, с трудом верится…

– Я лишь заявляю, что королевская кровь тоже несёт силу, впрочем, она пробуждается только в определённый момент. – Ответил Сальваторис, и начал подниматься. – Ладно, хотелось бы поговорить подольше, но мне уже пора.

– Почему вы вообще начали говорить про королевский род? Мне-то зачем это знать? – Внезапно произнесла Сандра раздраженным голосом.

– Я не стану отвечать на этот вопрос, ответ известен нам обоим. – Ответил Сальваторис, покидая молитвенную.

После вполне понятного ответа Сальваториса, настоятельница едва ли могла держать себя в руках, она сама не понимала почему, но как только речь заходила о королевской семье, внутри сразу же, без видимой на то причины, появлялась какая-то непонятная ненависть. Раньше эту злобу удавалось скрывать, но сейчас, словно весь мир сговорился против Сандры, ей уже хотелось просто убраться подальше и тихо заплакать, на всё остальное не хватало сил. Сегодняшний день и так мог по праву считаться самым худшим днём за последние восемь лет, но видимо даже этого судьбе оказалось мало, и она решила подкинуть странного незнакомца в мантии. Откуда он всё знает, кто этот Сальваторис на самом деле, зачем он пришел и начал разговор, настоятельнице хватило всего десять секунд мучений от этих вопросов, чтобы встать на ноги и торопливо направится к выходу, с твёрдыми намерениями всё разузнать.

– Да как это вообще понимать?! – Злобно проговорила Сандра, всё ближе приближаясь к выходу.

В древних храмах есть одно правило: если речь заходила о молитвенных, то, как правило, для их строительства использовали только пещеры, считалось, что только так можно найти единение с природой и своими мыслями. Храм небесного света старался не пренебречь этим правилом, но из-за близости чёрного леса, пришлось пойти на уступки и построить молитвенную комнату в святилище. Первые служители надеялись, что такая близость комнаты к холлу, где живут прихожане, будет их подталкивать к молитве, однако даже так, ничего не изменилось, вскоре всем стало понятно, что только единицы желают раскаяться перед собой, а не перед последователем храма. Конечно, если бы служители настояли, то каждый бы из прихожан, хоть раз в день посещал молитвенную, но смысл такой молитвы, их обращение будет лишено искренности и желания. Служители могут лишь направить по правильному пути, но пока сам человек не поверит душой в волю бессмертных, все его молитвы будут наполнены сомнениями, а он сам будет лишён веры в свои же слова.

Как только Сандра вышла из молитвенной, то тут же попала в холл, где жили прихожане. В святилище не было у каждого своей комнаты как в трактире, но зато любой получал тёплый ночлег, койку, и помощь лекарей. Фадеону хотелось бы и кормить бесплатно, но пока еды хватало только на калек и раненных, остальным же приходилось ежедневно помогать храму в собирательстве, чтобы не только они, но и более нуждающиеся прихожане могли хотя бы немного поесть. К счастью, рабочих рук, как и народа, всегда хватало, даже утром в холле было не протолкнуться, поэтому как бы настоятельница не пыталась среди массы серой заношенной одежды найти выделяющиеся серебристый оттенок мантии Сальваториса, ничего из этого не выходило. Сандра точно знала, что за такое короткое время он не мог уйти далеко, но только она начала идти в толпу, как тут же встретила Фадеона.

– Кого-то ищешь? – В попытках понять куда вглядывается Сандра, спросил главный настоятель.

– Нет… Наверное мне показалось. – Неуверенно произнесла настоятельница, понимая, что Сальваторис словно исчез.

– Ну ты как? Всё хорошо? – Добавил Фадеон.

– Фадеон… Как я, это не важно… – Начала Сандра серьёзным тоном, обернувшись к главному настоятелю. – Что сказал Севастьян?

– Он мне сказал, что ты уже приняла решение уйти из храма, это правда? – Устало сел Фадеон на пол.

– Да, и Севастьян тут не причём, это только моё решение. – Села Сандра рядом.

– И куда ты пойдёшь?

– Ещё не знаю…

– У меня есть друг на западе, он магистр ордена познания. Я нисколько не совру, если скажу, что он будет рад принять тебя в орден.

– А ему известно что принимая меня, он рискует всем орденом?

– Мэнгорн это не нейтральные земли, даже братство не сможет до туда достать. Ну? Что скажешь?

– Я не знаю… Ты сам видишь, что по моей вине даже люди гибнут. Мне не хочется до конца своих дней быть для кого-то обузой, которая подвергает всех риску…

– Почему ты чувствуешь себя виноватой за всё плохое, что происходит вокруг? Любой тебе скажет, что Альневер погиб не по твоей вине, разве этого мало чтобы понять свою ошибку?

– Только вот не все знают, что его семью казнили за пособничество моему побегу…

– Да уж… Тебя всегда так сложно переубедить… – Тяжело вздохнул Фадеон. – Может я и не был никогда при дворе, но слышал слова пришедших от туда, в высшем обществе все только и ждут момента, чтобы друг друга обвинить.

– Возможно, так же сказал и Севастьян, но если бы я не попалась на глаза Альневеру, он был бы сейчас жив.

– Сандра, я когда-нибудь тебя обманывал? – Твёрдо проговорил Фадеон, глядя прямо в глаза настоятельнице.

– Нет… – Растерянно ответила Сандра.

– Тогда слушай: и мне, и Елифану, очень важно, чтобы ты приехала в орден познания. Я не преувеличиваю это действительно важно. Ты веришь?

– Верю… Но что я такого важного могу дать?

– Если веришь то иди собирайся, я уже отправил Демьяна с просьбой о помощи. Тебя отвезут мои знакомые, они занимаются торговлей, им как раз по пути.

– Но… – Попыталась возразить Сандра.

– Никаких но, иди, собирай вещи. – Твёрдо проговорил главный настоятель.

– Хорошо…

1-10

Елеазар, по пути в орден.

Несмотря на то, что в письме от шпиона было много недоговорок, оно несло вполне чёткие указания: нужно прибыть к ордену, как только луна взойдёт в полную высоту, а затем взять следующее задание в «тайном месте». Конечно, Елеазар догадывался что это за тайное место, но чёрт возьми, эти загадки которые Назар постоянно придумывает, с каждым разом становятся только сложнее, ещё одна такая бумажка и кто-нибудь точно останется со сломанными рёбрами. Благо ещё эти «загадочные» послания отправляются очень редко и только в случае крайней необходимости, обычно незадолго до того, как произойдёт нечто важное. Вот только интересно, что на этот раз? Послание передал один из важнейших шпионов мастера, вряд ли бы Еворн так рисковал из-за мелочи. Скорее всего приказ, это повод, из-за которого учитель вынужден действовать, и как можно скорее, пока главмагистр не увидел весь масштаб угрозы.

Участившиеся нападения зверей явно не самым лучшим образом отразились на торговле, раньше на главных дорогах то и дело ездили купцы, скупая деревенское зерно по дешёвке и продавая его в столице. А сейчас, несмотря на приближающиеся солнечный зенит, дороги почти полностью пустовали, будто по всему Мэнгорну снова прошлась война. Впрочем, для Елеазара это даже к лучшему, не будет торговцев, не будет и разбойников. Пару лет назад на пути практически каждые полчаса встречался очередной бедолага, который застрял, сломал колесо, или же стал жертвой грабителей. Но что тень помнил ещё лучше, дак это то, как ему постоянно приходилось останавливать лошадь лишь потому что какой-то проклятый жирный торговец загородил своей проклятой повозкой всю треклятую дорогу. Причём встают обычно самые жадные, те, кто прекрасно видят, что дорога похожа на узкую кочку, но продолжают доверху забивать телегу всяким хламом. Не мудрено, что благодаря отсутствию этих малоумных торговцев на пути, Елеазар передвигался намного быстрей, уже через десять минут он пересёк черту столичных окраин и начал всерьёз верить, что может даже успеть дать лошади отдохнуть перед миссией, однако, какого же было его разочарование, когда через пару минут он опять увидел жирного торговца с повозкой, посреди дороги.

Всё выглядело как обычно; недовольный торговец, двое молчаливых наёмных охранников, и доверху набитая хламом телега, вставшая посреди дороги. Единственное что Елеазара радовало в этот момент, дак это то, что дорога около столицы чуть шире, чем в других областях, здесь даже бы не пришлось спускаться с лошади, чтобы объехать повозку. Так в общем-то и планировалось сделать если бы не одно «но»: когда тень проезжал рядом, то увидел как торговец начал бить лошадей кнутом со всей силы. Похоже, он упорно отказывался признавать, что проблема не в лошадях, а в его жадности. Даже самые сильные скакуны вскоре бы выдохлись, таская за собой набитую повозку, с тремя людьми вдобавок.

– Эй бочонок. – Говорил Елеазар торговцу, спускаясь с лошади. – Ты не видишь, что телега застряла!?

– Тебе жить надоело? Может ты хочешь встать на место этих кляч?

Ещё до того как Елеазар спустился с лошади, двое наёмников спрыгнули с телеги и начали приближаться к столь смелому гостю. Судя по всему, повозку охраняли очередные псы аристократов, от разбойников их отличает лишь то, что они смиренно выполняют приказы, в остальном они так же грабят и убивают, даже кожаный доспех тот же носят. Тень с самого начала знал, что если он остановится, то боя не избежать, тогда почему он вмешался? Все, включая Назара, до сих пор думают, что ему плевать на мир и всех кто в нём, Елеазар столько убил, что язык не повернётся назвать его сострадающим хоть кому-то. Или может быть, этого просто никто не видит? Никто не видит, как он искренне заботиться о своей лошади, никто не видит, что он не убивает женщин и детей, а так же, никто не видит, что от его меча страдают только вставшие на путь битвы: те – для кого убить это в порядке вещей. Елеазар ещё в детстве понял, что если уж взял оружие то будь готов забрать не только чужую жизнь, но и потерять свою. Это правило работает в обе стороны, и если не это справедливость, то что тогда? Сам Елеазар всегда готов к смерти, если его кто убьёт, то будет полностью прав, мир это постоянная борьба и цена жизни за поражение вполне справедлива. Когда хищник нагоняет жертву, он справедливо её убивает, но если жертва оказалась быстрее, хищник справедливо погибает от голода, а жертва по справедливости продолжает жить.

– Зот, Володар, научите его манерам. – Высокомерно произнёс торговец.

Не успел «бочонок» договорить, как Зот уже лежал на земле, держась двумя руками за гортань. После такого, у торговца вмиг сошла ухмылка с лица, он не мог понять, что произошло, Зот просто упал и с жуткими звуками начал безуспешно пытаться вдохнуть хоть немного воздуха. Уже больше десятка лет торговец чувствовал себя неприкосновенным, ему даже аристократы не могли возразить, и тут, через столько времени, он неожиданно почувствовал страх. К нему вдруг пришло осознание, что его чувство защищённости может быть заблуждением, не власть, не деньги, ничего из этого не поможет, если чужой клинок окажется у шеи.

– Это невозможно. – Мелькнуло в мыслях у второго наёмника, пока тот отпрыгивал назад доставая саблю. – Как он всего за секунду ударил в шею и вернул руку обратно чёрт возьми!? Нет… Наверняка мне показалось…Это всё потому что я не ожидал.

Елеазар хорошо знает, что внезапность это огромное преимущество, если дело неуклонно идёт к бою, то он всегда нападает первым. При скорости Елеазара можно с лёгкостью устранить два, или три противника в самом начале боя, ещё до того как они достанут оружие. Так в общем-то и планировалось, но даже Елеазар не ожидал что оставшиеся наёмник окажется настолько быстрым. Обычно, люди аристократа даже меч то держать правильно не умеют.

На удивление Елеазара, наёмник оказался ещё тем смельчаком, как только он ретировался, то тут же достал саблю и пустился обратно в наступление. По-видимому, он тоже решил не ждать, пока противник приготовится к бою, однако даже так, ему всё ровно не получилось застать тень врасплох. Через секунду, оба лезвия столкнулись в железном противостоянии и началось сражение двух мастеров сабли, столь молниеносное сражение, что торговец едва мог уследить за рассекающими свет клинками. Может сабле и не дано разрубить тяжелый доспех, зато её скорость несравнима со скоростью меча. Если уж кому посчастливиться увидеть бой двух мастеров сабли, то он никогда этого не забудет, это как сражение двух вихрей, которые мгновенно находят уязвимое место противника и тут же обрушивают туда удар. Суть такого сражения: дождаться момента, когда враг ошибётся, когда он не сможет, или не успеет отбить удар. Это соревнование на скорость и реакцию, где любая ошибка может стоить жизни.

Спустя двадцать секунд позиционного противостояния, Елеазар неожиданно начал медленное отступление. Торговец, несмотря на страх, с самого начала знал, что никто не выдержит натиска стальной молнии, его так прозвали после недавней победы на столичной арене, тогда на противнике живого места не осталось.

– Ты достойный боец, но всё ровно мне неровня. – Мысленно произнёс наёмник. – Пора это заканчивать.

– Отлично, он перестал осторожничать. – Подумал Елеазар. – Навыки есть, а вот с мозгами туговато.

До этого, тень лишь оценивал навыки противника, он специально убедил Володара в своей слабости, чтобы тот сосредоточился на атаке. Елеазар добивался опрометчивого удара и тот, не заставил себя долго ждать; вначале наёмник пожертвовал опорной ногой, чтобы быстро сократить дистанцию, а затем, даже не вставая в стойку, попытался закончить бой своим «коронным» ударом. Скорее всего, именно этим выпадом наёмник завершал большинство сражений, удар был хоть и опрометчив, но в то же время хорошо натренирован, даже Елеазару пришлось постараться чтобы уйти от столь быстрой колющей атаки. Заблокировать подобный удар почти невозможно, но и у него есть свои минусы: во первых, направление колющего удара легко предсказать, во вторых, нападающий, на некоторое время, остаётся без защиты, чем вскоре и воспользовался Елеазар.

– Почти. – Иронично произнёс Елеазар, поймав руку противника.

Едва противник успел сообразить, что его провели, как тень моментально проделал вторую атаку, более изощренную. Вместе того, чтобы воспользоваться саблей, он сложил три пальца вместе и ткнул ими куда-то в руку, чуть ниже подмышки. После такого, даже закалённого в боях наёмника «перекосило» до неузнаваемости, лицо у него было как после потери руки, не меньше. Из всех болевых точек, что Елеазар знал, эту, он считал самой неприятной. Если повезёт, то всё обойдётся только параличом руки на пару десятков минут, но вот если нет, итог может быть совершенно непредсказуем. По слухам, бывали даже случаи, когда рука теряла чувствительность, а потом заживо отмирала, прямо на глазах.

– Странно что ты ещё стоишь на ногах. – Говорил Елеазар с лёгкостью вынимая саблю, из ослабленной, бездвижной руки.

Пусть с виду и казалось что тень хладнокровен, в душе он всегда уважал хороших воинов, если, конечно, в остальном, они были не хуже чем в бою. По виду Володару едва стукнул второй десяток, и кто знает… Может если бы он был ровесником, то не допустил бы столь глупых ошибок. Так или иначе, серьёзного врага нельзя оставлять за спиной, пусть даже с одной рукой.

– Быть может, нас ещё сведёт судьба для реванша.– Произнёс тень и тут же ударил «рубящей» ладонью чуть ниже затылка. Но, честно говоря, не хотелось бы.

Как и ожидалось, Володар не осилил второго удара, после атаки он без чувств начал лететь к земле но, в последний момент, тень его поймал и аккуратно опустил. Для торговца подобный исход был за гранью понимания, вначале он не мог поверить, что какой-то незнакомец в два счёта уделал двух лучших бойцов арены, затем он наконец догадался, что это не случайная встреча и скорее всего враги прислали специально-обученного убийцу. Но если так… То зачем он намерено оставляет свидетелей?

– Что тебе нужно?! – Спускаясь с места возничего, спросил торговец.

– Да так, мимо проезжал. – Всё ближе приближался тень, но затем неожиданно остановился около тела первого наёмника.

– Я не видел тебя ни на арене, ни в рядах солдат. При этом все твои навыки предназначены лишь для убийства. Сколько тебе заплатили? Я утрою сумму.

– Меня не интересуют твои деньги. – Задумчиво произнёс тень, прощупывая шею Зота, первого наёмника.

– Тогда у меня нет выбора… – Смело достал он меч. – Я Арлен из рода Марон… И если мне суждено погибнуть, то это может быть только в бою…

– Это похвально, что ты пытаешься отстоять честь своего рода, но мертвецу без разницы как он умер. – Резким движением сдвинул Елеазар что-то в шеи у Зота, а затем медленно направился к торговцу. – Чтож, нападай ты первым, я даю тебе шанс самому выбрать свою судьбу.

Арлена ни на секунду не оставлял страх смерти, его руки дрожали а тело окуталось чувством холода. В какой-то момент мысль о скорой смерти начала казаться невыносимой, она словно парализовала, и вопреки расхожему мнению, торговца не тревожило, сколького он не успел в жизни. Всё что сопротивлялось в его душе это неимоверное желание жить, и чем дольше Арлен пытался его побороть, тем сильнее оно становилось.

– Неужели у меня не получится… – Подумал торговец. – Только я пытаюсь поднять меч как мои руки слабеют… Я даже шага вперёд не могу сделать!

– Просто подними меч и атакуй. – Терпеливо дожидаясь атаки, произнёс Елеазар. – Бездействуя, ты никогда не одолеешь свой страх. Направь клинок вперёд, и твои мысли последуют за ним.

– Верно… – Продолжал говорить сам с собой торговец. – Если я начну бой, то все сомнения тут же потеряют свой смысл. Либо сейчас, либо я навсегда останусь слабаком!

Несмотря на свои сорок шесть, Арлен до сих пор помнил, кем его считала семья, и кем он считал себя впоследствии. Впервые в жизни его душа и разум словно освободились. Смотря прямо в глаза смерти, он стремительно бросился вперёд, оставив все сомнения на острие клинка. Переступив черту страха, он обернулся, и не увидел ничего, позади осталась лишь надуманная пустышка, которая тут же развеялась, словно глупый предрассудок. Предчувствие смерти всё ставит на свои места… Уже нет смысла в самообмане, так же как и нет смысла бояться.

– Да… Точно… – Мелькнуло в мыслях у торговца. – Абсолютно любые страхи всего лишь сгусток сомнений, которые нужно не побояться признать, а затем без лишних раздумий переступить. И пусть все думают, что я слабак, сама по себе слабость не более чем очередной ложный страх.

– Хм… – Задумался Елеазар, отбиваясь от яростных, но малоэффективных атак торговца. – Не думал, что мы когда-нибудь ещё встретимся.

– Ну же, бейся!!! Почему ты только защищаешься! – Яростно прокричал Арлен.

– Забавно, не правда ли? – Одним быстрым ударом ноги выбил тень меч из рук торговца. – Стоит лишь однажды добровольно пойти на смерть, и ты уже становишься совсем другим человеком. Мне ведь не показалось? Теперь ты понял, что заблудился в собственных иллюзиях?

– Это уже ничего не изменит… – Пытаясь отдышаться, проговорил Арлен.

– Столько времени прошло… Хорошо что ты сказал своё имя, так бы я тебя точно не узнал. – Поглядывая на огромный живот торговца, говорил Елеазар. – Утробу вон зачем-то отрастил.

– Что? Ты меня знаешь?! – Удивлённо спросил Арлен.

– Если мы встретились, то это должно быть судьба… Меня зовут Елеазар. Я тот самый бездомный, которого ты спас.

– Елеазар!? Не может быть...

– Ты меня ещё помнишь? – Удивился Елеазар. – Не думал, что столь высокомерный на вид торговец, запомнит несколько оборванцев.

– Я боялся, что ты уже давно мертв...

– Странный ты человек… Нам никто никогда не помогал кроме тебя, и я до сих пор не могу понять, почему ты тогда не прошел мимо?

– А должен был? Я поступил так – как считал правильным, и нисколько об этом на пожалел. Пока ты был без сознания, мы долго разговаривали с Рианой, и чем больше я о вас узнавал, тем больше убеждался, что не зря помог. Не знаю каким человеком ты стал сейчас Елеазар, но тогда, в глазах Рианы, ты был настоящим героем. Кстати где она сейчас? С ней всё впорядке?

– Риана и Бограт мертвы…

– Чёрт…Как это произошло? – Опустил голову Арлен.

– Не знаю что ты ей наговорил, но перед смертью, Риана считала тебя настоящим другом, а раз уж так, я расскажу как всё было, хотя бы из уважения к ней. Нападение произошло на следующий день после моего ранения, тогда караулил Бограт и естественно, он умер первым, от стрелы. Всё что ему удалось сделать перед смертью, это прокричать, чтобы мы обратили внимание. В тот момент я пытался остановить Риану, но разве она хоть кого-то слушала, когда дело касалось её младшего брата… Из-за этой проклятой раны на ноге я не то что мог кого-то защитить, я даже её руку не успел поймать когда это было жизненно необходимо. Мне оставалось лишь надеяться что хотя бы Риану оставят в живых, девочек редко убивали, да и в отличие от меня, она всегда выступала против воровства и грабежей, но кто ж знал, что увидев своего брата мёртвым, она воткнёт нож солдату в горло… Вот в общем-то так и закончилась… Наша история…

– Очень жаль… В глубине души я надеялся что с вами всё хорошо…

– Я с тобой разговариваю откровенно, всё ровно после этого разговора мы, надеюсь, больше никогда не увидимся, теперь твоя очередь: ты действительно думал о нас, и как ты говоришь, надеялся? – Без какой либо веры в слова Арлена, спросил тень.

– Не веришь?

– Нет. Тебе только Риана верила, и я до сих пор не могу понять почему.

– Последние годы меня неизменно преследовала одна мысль: что я действительно важного сделал за свою жизнь? Кучку наторгованного золота? До этого момента мне казалось, что хоть одно хорошее дело мне удалось. Я помню с какими искренними глазами Риана мне рассказывала о своих мечтах, сам того не замечая, я вдруг всей душой захотел чтобы она нашла своё счастье. Для Рианы её мечты были важнее всего, а значит, казалось, и я делал что-то важное, помогая их сохранить.

– Ты что заранее текст подготовил? – Недоверчиво ухмыльнулся Елеазар.

– Я просто долго думал об этом… Мне самому интересно, почему я помог, и что самое странное, почему я был настолько рад этому... Может, это и вовсе была единственная вещь, которая отличала меня от всех тех гнусных торгашей.

– Кто бы мог догадаться, что за маской жадного торговца скрывается такой мыслитель. – Всё ещё продолжал язвить тень.

– Что ж, верить или не верить дело твоё, я и так рассказал больше, чем хотелось бы. Если подумать, то за последний десяток лет, ты первый с кем я разговариваю настолько откровенно.

– Раз уж для тебя так важно знать цену своего поступка, то подкину от себя ещё одну мысль: даже если Риана уже мертва, это не принижает, и не меняет твоего поступка. Ты сделал хорошее дело, остальное не от тебя зависело, а лишь от меня. К тому же, как видишь, я ещё жив, хоть это и спорный плюс.

– Выходит я спас тебе жизнь, а ты мою чуть не угробил? Неплохо получилось.

– Вообще-то я тебе тоже дал новую жизнь… Разве ты не стал другим человеком когда пересилил страхи?

– А… Дак это была благодарность. – Иронично проговорил Арлен, мельком взглянув на полумёртвых стражников. – Прости, я не сразу понял.

– Хм… – Мелькнула улыбка на лице Елеазара. – Может Риана в тебе и не ошиблась… На счёт стражников не переживай, они скоро очнутся.

– Я тут подумал… – Вновь серьёзно заговорил торговец. – А как ты выжил? Тебе удалось сбежать?

– Нет, вместо бегства я бы лучше предпочёл умереть рядом с Рианой, но кажется… Судьбе это не понравилось…Честно говоря мне до сих пор непонятно что произошло дальше, я ничего не помню кроме тёмно-синего свечения из ладони правой руки, и ужасного жара по всему телу. После того случая, у меня остался лишь чёрный рисунок совы на ладони, и больше ничего. – Договаривая, раскрыл Елеазар ладонь.

– Не может быть… История которую ты мне рассказал давно стала одной из городских легенд. – Торопливо подошел торговец к телеге и начал что-то искать. – Кто-то считает тебя посланником тьмы, кто-то тёмным чародеем, но так или иначе, все уверены, что тебя убили на месте. До сегодняшнего дня мне казалось, что это очередная байка, но думаю, врать тебе нет смысла. Вот, попробуй сравнить.– Протянул Арлен древний пергамент с рисунком совы.

– Как так, эти рисунки зеркально похожи. – Удивлённо проговорил тень. – Что тут написано?

– Уже много лет орден познания собирает древние пергаменты с подобным рисунками, если кто и может что-то знать, то только они.

– Благодарю. Как-нибудь наведаюсь к ним. – Отдал Елеазар рисунок и неторопливо направился к лошади.

– Вижу ты как всегда немногословен Елеазар, только приехал, и уже уезжаешь.

– Не хочу копаться в прошлом… – Остановившись у своей лошади, спросил тень. – Да кстати, а что произошло с солдатами в той городской легенде про меня?

– Одни говорят что солдат охватил панический страх, другие утверждают что они не испытывали страха, а попросту потеряли волю к битве. Это в основном, но есть и те, кто всерьёз думают, что в солдат вселились тёмные духи.

– Кажется тебя нисколько не удивляет вся эта хмарь про странные рисунки и тёмных духов.– Забираясь на лошадь, говорил Елеазар.

– Не мне об этом думать… Встреться с Елифаном, главой ордена познания, скажи что ты от меня.

– Встречусь, как появится время. Не знаю, что за чертовщина со мной произошла, но этого явно недостаточно, чтобы я начал верить во всякие бредни. – Готовый к пути, договаривал Елеазар. – Что ж, а теперь прощай.

– Подожди. – Приближаясь к лошади тени, проговорил Арлен. – Ради интереса всё же спрошу. А если бы я не представился, ты бы меня убил?

– Не вижу ничего привлекательного в убийствах без необходимости. Я остановился чтобы донести лишь одну вещь: лошади уж точно невиноваты в том, что ты по своей жадности нагрузил полную телегу всякого хлама. Это твоя ошибка, если хочешь позлиться, то злись только на себя. – Договорил Елеазар и направил лошадь вперёд.

– Более глупого повода для остановки даже я бы придумать не смог. – Напоследок произнёс торговец.

– Я знаю. – Иронично ответил Елеазар. – Честно говоря, даже трудно представить, насколько наша встреча невероятна. Уверен если бы я верил во всякие бредни про бессмертных, то наверняка бы сказал, что это они нас встретили. Прощай.

Сколько ужасов способен пережить человек? После смерти Рианы, Елеазар то и дело задавался этим вопросом. Несколько лет ему казалось, что черта уже очень близко, он знал что завтра, либо через неделю, или может быть через месяц, ему всё надоест и он воткнёт себе нож в горло. Но время шло, а черта не приближалась, она лишь чувствовалась и всё. Только тогда Елеазар осознал, что черты нет, он понял, что человек способен пережить всё что угодно, но с каждой потерей, он будет так же терять частичку себя. Чувства и эмоции со временем исчезнут, пока внутри не останется ничего, что бы хоть отдалённо напоминало человечность. В таком случае тело, конечно, будет живо, но жив ли будет человек? До сегодняшнего дня тени казалось, что он давно умер внутри, однако стоило ему встретить Арлена, как в его замученное сознание тут же пришли картины из прошлого. Он вспомнил чёрные волосы Рианы, вспомнил, как он её любил и обещал всегда защищать, он даже вспомнил, с каким восторгом дарил ей подарки после очередной удачной кражи какого-нибудь кошелька. Несмотря на тяжелые времена, Елеазар был вне себя от счастья при каждой улыбки Рианы, и пусть он воровал, зато Риана и Бограт больше не страдали от голода. Елеазар хотел как лучше, но получилось, что он своими действиями отправил всех в могилу.

– Если бы я хоть немного думал о последствиях… – Мелькнуло в мыслях у тени. – То всё могло закончиться совсем по-другому…

– Мне только остаётся догадываться через что ты прошел… – Глядя на исчезающий силуэт Елеазара, тихо проговорил Арлен. – Ты можешь не верить в бессмертных, но, похоже, именно из-за них наша встреча состоялась…

Одиннадцать лет назад, столица Мэнгорна, район среднего сословия.

В этот день Арлен очередной раз поссорился с отцом, ближе к старости тот окончательно рехнулся каждый день вопя, что лучше перепишет наследство на свою лошадь, нежели на бесхребетного сына. Арлен, как всегда, не стал выслушивать его старческие истерики и просто покинул дом, уж легче он прогуляется под ночным дождем, чем будет слушать старика, которому уже давно пора в могилу.

– Пожалуйста помогите кто-нибудь!!! – Внезапно, он услышал тонкий женский голос, в паре десятков метров.

Арлен ни секунды не сомневался в том, что надо помочь, он тут же побежал на крик и увидел трёх детей в старой изорванной одежде, один из них лежал на земле, держась за окровавленную ногу, а оставшиеся двое пытались его поднять. Арлен не понаслышке знал, что среди бездомных сплошные воры и лгуны, но пусть даже так, в его глазах они всегда оставались детьми, которые когда-то остались совсем одни в этом мире.

– Бесполезно… Не веди себя словно только родилась. – Охрипнувшим от боли голосом говорил раненный мальчик. – Нам никто не поможет кроме нас самих. Отдохните пока что, я сам пойду…

– Не вздумай больше двигаться! – Со слезами на глазах прокричала сидящая рядом девочка. – Ты и так потерял слишком много крови из-за своего дурного упрямства!

– Что у вас случилось? – Спокойно спросил Арлен, подбежав поближе.

– Пожалуйста помогите! – Тут же обернулась девочка. – Елеазар… Он умирает!

Когда войска Веленгельма вторглись в столицу, Арлен многого успел насмотреться, он видел как сотни родителей жертвовали своей жизнью, защищая дом от безжалостного и губительного набега захватчиков. Многие дети своими глазами видели смерть отцов и матерей, но в отличие от взрослых, на этом их беды только начались: по причине того что они хоть как-то пытались прокормиться, всего через год на бездомных началась настоящая охота. С ней обещали конец воровства и помощь всем нуждающимся, но на деле, Арлен увидел ребёнка с глубоким порезом на ноге, плачущую над ним девочку, и ещё одного мальчика, который трясся то ли от холода, то ли от страха, и которому всего лет двенадцать, на вид. После увиденного, так и хочется спросить у короля: разве для этого родители спасали своих детей? Для того чтобы они страдали от голода, холода, страха, а после всего пережитого, за ними ещё и травлю устроили?

– Дайте взглянуть на рану. – Распутывая кровавые тряпки говорил Арлен, а затем обратился к девочке. – Как тебя зовут?

– Риана… – Ответила она дрожащим голосом.

– Риана значит… – Подумал Арлен.

Судя по тряпкам на ране, она, несмотря на холод и дождь, не переставала отрывать куски от своей одежды и обматывать ими ногу, надеясь, остановить кровь. Поступок конечно отважный, но во многом неумелый, с такой глубокой раной даже тугие и хорошие повязки могут не справиться, не говоря уже о накрученных лохмотьях.

– Риана, мне придётся затянуть повязки потуже. Просто наматывая тряпки на рану, кровь мы не остановим.

– Если умеешь то делай. – Тихим голосом произнёс Елеазар. – У меня всё тело тяжелеет, долго я не протяну…

– Сколько прошло времени с момента получения раны? – Затягивая повязки, спросил Арлен.

– Не знаю… – Растерянно произнесла Риана. – Минут десять, может быть чуть больше…

– Дело плохо… – Торопливо снимая ремень с пояса, говорил Арлен. – Риана, приподними его ногу, я попробую затянуть её ремнём.

Арлену оставалось лишь догадываться, как быстро Елеазар потеряет сознание и начнёт умирать; судя по его бледному виду, последние несколько минут он держался на одной только силе воли, и это, когда его холодное тело больше уже похоже на мёртвое, чем на живое. При нынешней кровопотери пройдёт ещё максимум пять минут и спасать будет некого, но как Арлен может такое сказать маленькой девочке, с глазами полными надежды и страха? Пожалуй, ужаснее поступка, чем растоптать детские надежды он и представить не может, поэтому остаётся только второй вариант – делать все, что в его силах. Если отец увидит беспризорников дома, то в лучшем случае, при очень большом везении, он будет в ярости. Но если Арлен всё бросит и просто уйдет, то будет жалеть об этом всю оставшиеся жизнь. Риана искренне верит в помощь Арлена… Ответить на это равнодушием, может только последний выродок.

– Мы идём ко мне домой, там есть лекарь, он поможет. – Уверенно произнёс Арлен, поднимая Елеазара на руки.

– С Елеазаром всё будет хорошо? – С надеждой спросила Риана.

– Конечно, не волнуйся, до дома совсем недалеко. – Без доли сомнений ответил Арлен, будто сам в это поверил.

Арлен встретил детей на окраине района нищих, это примерно в восьми минутах ходьбы от его дома. При быстром шаге будет чуть меньше, но даже этого вряд ли хватит, чтобы успеть спасти Елеазара, такова реальность и с этим ничего не поделать. Арлен давно понял, что в этом мире нет чудесных спасений, лишь жестокость и несправедливость.

– Даже если моя помощь окажется бесполезной… – Думал Арлен, глядя на закрывающиеся глаза Елеазара. – Я всё ровно поступаю правильно.

Дорога до дома оказалась намного напряженнее чем Арлен себе представлял, и дело было не в том что Риана или странный молчаливый мальчик, кричали и волновались, как раз наоборот, все шесть минут ходьбы они молча смотрели вниз, изредка поднимая взгляд на Елеазара. Казалось, они не хуже Арлена знали, что им может помочь только чудо, и не сказали ни слова даже тогда, когда Елеазар окончательно потерял сознание. Скорее всего, Риана видела этот момент собственными глазами, но всё ровно продолжала молчать. Вместо паники, которая была бы свойственна любому человеку, она лишь ещё ниже опустила голову, зачем-то пытаясь скрыть красные от слёз глаза.

– Мы почти пришли, вы как? – Не выдержал Арлен, и подходя к дому, заговорил первым.

– Скажите честно, каковы его шансы!? – Едва сдерживаясь, спросила Риана.

– Пока у него есть хотя бы слабый пульс, шанс есть… – Честно ответил Арлен, а затем тут же перевёл тему. – Позволь спросить, а как зовут твоего второго друга?

– Это не друг, это мой младший брат. – Снова взяв себя в руки, отвечала Риана. – Его зовут Бограт.

– Бограт… Хорошее имя. – Повернулся Арлен к мальчику. – А меня Арлен зовут.

– Бесполезно… После того как год назад на его глазах погибли родители он почти ни с кем не разговаривает… Кроме меня.

– Ужасно, что в таком возрасте дети видят подобное… – Проговорил Арлен, но ответа так и не услышал. – А вот и мой дом. – Показал он на огромный особняк. – Постарайтесь вести себя тише.

Почти каждый столичный торговец слышал о так называемых трёх знатных семьях, самых богатых людях столицы. Поговаривают, что сам король обращался за их помощью, когда дело касалось золота или торговли. И пусть Риана не пыталась про них специально что-то разузнать, даже она знала что «благороднейшие» семьи жили в огромных, почти королевских особняках. Причём если верить слухам, их особняки были точно такими же, в какой Арлен понёс Елеазара.

– Это ваш дом? – С недоверием спросила Риана, пока Арлен открывал огромные железные ворота.

– Не совсем, это дом моего отца… Обычно, тут круглосуточно дежурит охрана чтобы сообщать о гостях, но отец уже три месяца сильно болеет поэтому никого не принимает.

– А ваш отец не будет против того, что вы привели нас сюда?

– Не волнуйся и проходи, он ведь сильно болен. Скорее всего, мы его даже не встретим.

Риана никогда не доверяла богатым, она с самого детства видела, как люди феодала жестоко обращались с её родителями, то моря их голодом за любой проступок, то избивая их плетью до полусмерти, если принесли маленький урожай. К ним относились как к животным потому что знали: никто не будет заступаться за простолюдинов, а захотят убежать, то даже недели не протянут, особенно с двумя детьми. Несколько лет назад Риане это казалось безрассудством, но чем больше проходило времени, тем всё больше она понимала, что таков мир, безрассудный и жестокий, в нём настолько привыкли к несправедливости и безумству, что принимают это как должное. До того как Риана встретила Елеазара, они с братом три дня скитались по столице пытаясь найти работу или выпросить хоть немного хлеба, однако, в лучшем случае, на них просто не обращали внимания, так же как на сотни других бездомных детей. Дошло до того что в отчаянии Риана начала стучаться в богатые дома, где было полно роскоши и еды, но опять же, вместо сострадания она получила лишь ненависть в свою сторону. Казалось её презирали и выкидывали с порога не из-за каких-то проступков, а только за то, что сами люди боялись очутиться на её месте, чувствуя отвращение, они как бы доказывали самому себе, что намного выше бездомных. Так конечно было не со всеми, кто-то просто закрывал дверь перед самым лицом, но разве это что-то меняет?

– Даже обычные люди не помогают сиротам, не говоря уже о богатых… Неужели он специально заманивает нас в дом чтобы нацепить кандалы!? – Подумала Риана, крепко ухватившись за нож в кармане, а затем серьёзным тоном спросила. – Насколько я знаю, первыми охотиться на бездомных предложили именно богатые семьи из-за постоянных краж. Почему же, вместо того чтобы ненавидеть, вы нам помогаете!?

– Каждый знает, что детям помогать нужно, бездомные или с домом, разница между вами только в том, что когда дети без родителей сталкиваются с совсем не детскими проблемами, некому им помочь и показать правильную дорогу. – Задумчиво говорил Арлен, торопливо шагая через огромный двор своего дома. – Понятное дело, что в такой ситуации без ошибок не обойдётся, поэтому какой смысл злиться? Ну не могут дети стать взрослыми, лишь потому что начали жить во взрослом мире, я сам через это прошел, я знаю… Всё что ребёнок может, это лишь подрожать взрослым постоянно игнорируя свои настоящие желания.

– Сами прошли через это? – Спросила Риана, всё ещё держась за нож. – Сомневаюсь, что ребёнок из богатой семьи может знать какого жить в холоде и голоде…

– Голода конечно я не знаю… Но пожалуйста не думай что рождение в богатой семье означает счастливую и безоблачную жизнь. Знала бы ты моего отца, сразу бы поняла о чём я говорю. – Говорил Арлен, подбирая нужный ключ к дому.

Риана пережила слишком много предательств чтобы просто так взять, и поверить в красивые слова Арлена, в ответ на его искреннюю речь, она лишь сильнее вцепилась в нож. По столице уже давно ходят слухи о богатых семьях, которые специально заманивают бездомных детей а затем, приставив нож к горлу, заковывают их в кандалы. Большой трёхэтажный каменный дом с крепкими железными замками, двор, окруженный высокой стеной, и ко всему прочему, внезапно появившиеся знатный прохожий «необычайной» доброты. Всё это слишком подозрительно, и если бы не Елеазар, то Риана бы даже шага не сделала в сторону Арлена, уже не говоря о том чтобы добровольно завести себя в возможную ловушку.

– Ведите себя тихо и ничего не говорите, пока мы не дойдём до комнаты… – Всё ещё сомневаясь в своей затее, говорил Арлен. – Надеюсь, отец спит…

Едва зайдя за порог, Риана тут же попала в огромный каменный зал с ковром посередине. Уже сам по себе он наводил страх своим мрачным видом, но на этом всё только начиналось: далее шел небольшой тёмный коридор, освещаемый всего парой свечей, отчего у Рианы всё сжалось внутри, а руки начали трястись. Ей хватило всего пары десятков секунд, чтобы страхи достигли своего апогея, а разум сменился паникой и опасениями. Теперь, чтобы не дать шанса застать её врасплох, при любом непонятном шуме Риана мгновенно сжимала нож и отводила опорную ногу назад.

– Кто здесь!? – Послышался мужской голос за спиной, что своей неожиданностью чуть не свело Риану с ума.

– Тихо, тихо, это я. – Шепотом ответил Арлен. – Отец уже спит?

– Ты что рехнулся? Кого ты привёл. – Приближаясь к Арлену быстрым шагом, говорил мужчина лет сорока, в одежде дворецкого. – Ордан тебя точно убьёт, если узнает.

– Вот именно, если узнает. Поэтому лучше чтобы ты ему ничего не говорил.

– Чтобы он и мне голову отрубил?! Ну уж нет…

– Послушай, ты сам знаешь, что ему не долго осталось, и как думаешь кто займёт его место? Если хочешь остаться тут, то держи язык за зубами и быстро позови лекаря. – Твёрдо произнёс Арлен, и пошел вперёд. – Я буду в своей комнате.

После разговора Арлена с дворецким, беспокойство Рианы понемногу начало утихать, теперь почти все её переживания были только о Елеазаре, и о том, как много крови он успел потерять, пока они шли от района нищих. Будь в коридоре хоть чуть светлей, Риана бы незамедлительно бросилась следить за дыханием Елеазара, но так как в ночной темноте виднелись лишь мрачные силуэты, ей оставалось только верить… Верить в то что Елеазар и сейчас победит все трудности, а затем, как обычно, улыбнётся и скажет: не стоило беспокоиться, бывало и похуже.

– Извини что тут так темно. – Начал Арлен, открывая дверь в свою комнату. – Раньше за свечами следили, но сейчас отец не видит в этом надобности.

– Нет, ничего… – Растерянно проговорила Риана и зашла в комнату, не менее мрачную, чем сам коридор.

– Это чудо, но у него всё ещё есть пульс. – Положив Елеазара на кровать, проговорил Арлен, а затем принялся зажигать свечи в комнате. – Теперь остаётся только ждать лекаря, надеюсь, он поможет.

В ожидании каждый миг тянулся целую вечность. Осознавая, что Елеазару в любой момент может стать хуже, Риана, не снимая руку с пульса, вслушивалась в каждый стук его сердца, с надеждой поглядывая на дверь. Чем больше проходило времени, тем больше Риане казалось, что жизнь уходит из Елеазара: дыхание становилось слабым, пульс едва чувствовался, а лицо приобретало всё более бледный цвет. И как бы Риана не пыталась держать себя под контролем, уже через две минуты её мыслями вновь завладели эмоции и чувства. Она вдруг невольно представила что будет, если Елеазар не справиться и погибнет, если все её надежды мгновенно исчезнут, а на их место придёт глубокое и долгое отчаяние. После этого ничто уже не будет как прежде; вся её независимость лишь маска, за которой скрывается чувствительная и робкая душа со своими хрупкими мечтами. Что ещё может дать Риане сил улыбаться, кроме как не вера в будущее? Не обходилось ни дня без мыслей о том прекрасном дне, когда всё в жизни будет хорошо; когда она и Елеазар смогут жить спокойно и счастливо, любя друг друга, когда Бограт вновь начнёт доверять людям, и когда, наконец, не придётся выживать, как сейчас. Эти мечты по сей день хранятся далеко в сердце Рианы и служат главной опорой при любых несчастьях, не было бы их… Не было бы Бограта и Елеазара, она давно бы уже сдалась.

– Ну где ваш лекарь! – Внезапно крикнула Риана. – У него уже почти нет пульса!

– Проклятье! Ты чего кричишь. – Шепотом «прошипел» Арлен, а затем спокойно добавил, вымеряя пульс. – Риана, я понимаю как тебе страшно, но криками ты только всё испортишь.

– Надо что-то сделать, надо ему помочь. – Не в силах больше сдерживать слёзы говорила Риана. – Я так не могу... – Резко она вскочила с кровати. – Елеазар столько сделал для меня а я тут сижу сложа руки и смотрю как он умирает.

– Если ты хочешь помочь, то для начала успокойся и послушай меня. – Твёрдо произнёс Арлен. – С Елеазаром всё будет хорошо, его пульс не менялся уже больше пяти минут. Учитывая его состояние, это лучшее что может быть.

– Я же только что сказала, что пульс слабеет, вы вообще меня слушаете!?

– Да угомонись ты уже. – Не выдержал Арлен и, взяв Риану за плечи, силой посадил её обратно. – Теперь отбрось все лишние мысли и померь пульс ещё раз. Я пока схожу, проверю коридор, кажется, там были шаги.

В этот момент Риана едва ли могла кого-то слушать, все её мысли давно перемешались с эмоциями, и мелькали в голове одна за другой. Только она пыталась сосредоточиться на пульсе, как внутри словно что-то взрывалось. Риана начинала одновременно злиться, плакать, боятся, и испытывать ужасное чувство бессилия, которое с каждым мгновеньем становилось только больше. До ранения Елеазара она даже представить не могла как это мучительно; видеть страдания любимого человека и в то же время осознавать, что ничем не можешь помочь. Риану будто разрывало изнутри, ей всей душой хотелось сделать хоть что-то для спасения Елеазара, но в реальности, всё что она могла, это просто смотреть... Смотреть на умирающего Елеазара, и чувствовать как в очередной раз её желания беспощадно разбиваются, столкнувшись с реальностью.

– Рана довольно большая, но к счастью не глубокая. – Послышался голос Арлена из коридора. – Я перевязал ногу ремнем, чтобы остановить кровь.

– Хорошо, кровотечение уже остановилось? – Спросил старик с седой бородой, который через несколько секунд уже был в комнате.

– Не знаю… Скорее всего да. – Растерянно ответил Арлен.

– Думаю, если бы оно не остановилось, то этот мальчик уже был бы мёртв. – Без доли эмоций проговорил лекарь, одновременно приподнимая раненную ногу. – А вас как зовут дети? – Неожиданно сделал он странное доброжелательное лицо.

– Меня Риана, его Бограт. – Тут же послышался однозначный ответ.

– Кто на вас напал Риана?

– Не знаю… Разбойник наверно, я его не разглядела. – Неумело соврала Риана.

– Интересно, и что же разбойнику потребовалось от трёх сирот? – Всё так же спокойно, осматривая Елеазара, спрашивал лекарь.

– А я откуда знаю!? – Не сдержалась Риана. – Тут человек вообще-то умирает, может вы отложите допрос на потом!?

– Я поднял его ногу не просто так, нужно дождаться пока от раны отольёт кровь. С таким порезом спешка крайне опасна... – Медленно, и без доли эмоций говорил лекарь. – И чего так злиться всего от пары вопросов?

– Я не из-за вопросов злюсь. Вы просто ведёте себя так, словно вам наплевать на Елеазара, он тут умирает, а вы спокойно задаёте вопросы. Конечно… Он ведь не из богатой семьи а всего лишь бездомный… Чему я удивляюсь…

– Ты перегибаешь палку, он согласился помочь совершенно безвозмездно, имей хоть немного уважения. – Едва сдерживаясь, проговорил Арлен, а затем, взяв Риану за руку, обратился к лекарю. – Мы лучше подождём в коридоре.

– Не нужно… Она очень волнуется, её можно понять… – Задумчиво произнёс лекарь, приложив два пальца к лодыжки Елеазара. – Когда люди переживают за близкого человека, они на многое способны, пару раз меня даже чуть не убили.

– Тогда может не нужно быть таким хладнокровным? – Успокоившись, начала Риана.

– Лекарь который поддаётся эмоциям – плохой лекарь. Помоги мне Риана, подержи ногу в этом положении. – Отдал лекарь ногу, а затем, аккуратно разматывая тряпки, продолжил говорить. – Я занимаюсь врачеванием уже много лет, на моих руках погибали сотни людей, не по моей ошибки, а лишь потому что так было суждено. Если бы я хоть на секунду дал слабину и пропустил сочувствие в своё сердце, то вероятно, давно бы уже сошел с ума. Смерть это всегда горе, но что делать, если в отличие от обычных людей, лекарям приходиться жить с ней рука об руку.

– Если у вас такой большой опыт, можете сказать каковы шансы Елеазара? – Вновь спросила Риана.

– Ну… – Задумчиво произнёс лекарь, рассматривая рану. – Самое страшное уже позади. Благодаря Арлену, кровь удалось остановить, а это самое главное. Кстати об этом, можно тебя на пару слов? – Обратился он к Арлену.

– Конечно. – Ответил Арлен, и они без лишних слов отправились в коридор.

– Мы сейчас вернёмся. – Напоследок произнёс лекарь. – Пока я не приду, держи ногу так, это очень важно.

Едва лекарь и Арлен зашли за порог, как Риана тут же начала вслушиваться в каждый звук, безуспешно пытаясь различить хоть что-то из сказанного. Без сомнения разговор касался Елеазара, но что именно они обсуждали? Только одна их скрытность уже настораживала Риану, и рас уж так получилось, что больше некому защитить Елеазара и Бограта, ей нужно взять эту роль на себя. Будь Елеазар здоров, он бы наверняка уже стоял у порога и подслушивал разговор. Как единственный защитник он никогда, никому, не верил на слово, а значит и Риана должна поступить так же.

– Бограт. – Шепотом она обратилась к брату, но тот даже не обратил внимания. – Бограт! – Толкнула Риана его рукой.

На слова Рианы, брат никак не среагировал, всё это время он сидел с безжизненным лицом и казалось реальность его совсем не заботит. После того как он своими глазами увидел смерть родителей, его уже трудно назвать «обычным» ребёнком. Этот мир оказался слишком жесток, поэтому он создал свой, внутренний мир, где живы родители, и где всё как раньше. Риана конечно всеми силами пытается его вернуть, но с каждым новым потрясением становится только хуже. Даже постоянные «маленькие поручения» от Рианы, и её навязчивые разговоры уже не дают результата.

– Бограт пожалуйста обрати на меня внимание, ты мне очень нужен. – Едва не в отчаянии проговорила Риана, на что брат, наконец, повернулся. – Мне надо чтобы ты подержал ногу Елеазара в этом положении, справишься?

– ……… – Словно не понимая о чём идёт речь, он просто смотрел на Риану.

– Хотя бы кивни головой… – На грани произнесла Риана.

После нескольких секунд невозмутимого ожидания, Бограт наконец понял что от него хотят, и медленно кивнул головой. У Рианы не было другого выбора кроме как ему довериться, стараясь, лишний раз не думать, она торопливо отдала ногу и тихо направилась к двери. Несмотря на то, что ей всегда хотелось верить в Бограта, он ещё ни разу не выполнял какого-то действительно важного поручения. До этого все просьбы Рианы существовали только для одного: хоть ненадолго вернуть Бограта в реальность.

– Ты уж извини… Я всегда рад помочь, особенно детям, но мази слишком дорогие… Можно конечно приложить что-нибудь раскаленное к ране, но… – Тихо говорил лекарь.

– Лучше мазью. – Резко проговорил Арлен. – Я всё оплачу, не переживай.

– Что ж, как знаешь… – Послышались шаги.

– И последнее… Лучше отцу об этом не знать.

– Не вопрос... – Уже рядом с дверью произнёс лекарь. – Как бы то ни было, ты делаешь хорошее дело.

Когда Арлен и лекарь зашли обратно, Риана уже сидела на кровати и как ни в чём не бывало, держала ногу Елеазара. Теперь у неё не осталось сомнений, эти люди действительно хотят помочь, а значит и она должна проявить благодарность. После возвращения лекаря, Риана без лишних слов делала все, что от неё требуют, и старалась без утайки отвечать на любые вопросы. Вначале Арлен спрашивал исключительно про Елеазара и его рану, но со временем Риана настолько увлеклась беседой, что начала рассказывать про своё прошлое, и про то, кем она стала сейчас. Для Арлена, жизнь Рианы и Елеазара оказалась чем-то невероятным, он и сам не заметил, как с восхищением начал вслушиваться в каждое слово, понимая, что по сравнению с ним – эти дети настоящие герои. В отличие от Арлена, они не боялись трудностей и всегда были готовы рискнуть жизнью ради того, кто им дорог. И пусть с каждым днём им становилось только трудней, Риана и Елеазар продолжали бороться, с надеждой обращая взгляд в будущее. Всего за несколько часов разговора с Рианой, Арлен понял, что не так с этим миром, и почему человек способен лишить другого человека жизни, даже не задумавшись. Для всего мира сироты лишь воришки которые не дают жить нормальным людям спокойно, однако если бы только эти люди присмотрелись… Если бы только все, кто так ненавидит сирот хоть немного поговорили с Рианой… Узнали бы о её прошлом, о её мечтах… То сиротам больше никогда бы не пришлось прятаться. Легко поднять руку на того в ком видишь лишь вора, другое дело когда видишь такого же человека как и ты сам, который так же мечтает, так же любит, и так же ищет счастье. Быть может, если бы люди смотрели чуть дальше нацепленного клейма, то сирот бы вовсе не появилось. Сама война была бы другой, без несправедливой жестокости и произвола...Тот кто убивает людей по приходи, безжалостный убийца которому нет прощения, зато тот кто убивает на войне «врагов» получает награду и почёт, для этого всего лишь нужно заменить слово человек, на слово враг.

Елеазару уже ничего не угрожало, лекарь давно ушел, а Риана и Арлен продолжали говорить, раскрывая друг другу всё больше секретов. Для Рианы это был, пожалуй, первый из взрослых, кто разговаривал с ней на равных, в то время как для Арлена и вовсе, первый человек в жизни, которому не приходилось лгать. Беседа выдалась настолько увлекательной, что Арлен не замечал ничего вокруг, во всяком случае, пока Риана вдруг не уснула, прямо во время очередной истории. Она так и не решилась раскрыть самого главного… Тот кто ранил Елеазара был стражник. Уже два дня подряд их постоянно преследовали, не давая даже сомкнуть глаз. Их разыскивали повсюду, в городе, за городом, в заброшенных домах, и вот наконец случилось то – чего Елеазар боялся больше всего. У него не осталось другого выхода кроме как напасть на стражника и стать убийцей, этот выбор он ненавидел, но ничего не мог поделать. Бой принёс Елеазару порез на ноге, но самая большая рана осталась именно в душе. Он клялся, что никогда не будет убивать, что не станет вровень с теми убийцами, которые отняли у него брата и родителей, однако, в выборе между Рианой и принципами, он вновь пожертвовал вторым. Начиная с самой первой встречи, Елеазар постоянно причинял себе боль ради чужого спасения, и чем больше Риана об этом думает, тем больше себя ненавидит. Из-за неё Елеазару пришлось пережить столько страданий… А он, вместо того чтобы возненавидеть, снова жертвует собой.

В то время как Риана смотрела уже не первый сон, Арлен сидел рядом и даже глаз не мог сомкнуть от нескончаемого потока мыслей. К нему постоянно возвращался один и тот же вопрос: если они не смогут выжить, когда я их отпущу, это будет моя вина, или чья-то ещё?

– Стражники даже ночью патрулируют каждый закоулок в городе, поэтому идти туда с раненной ногой сродни чистому самоубийству. – Мысленно продолжил Арлен. – Их единственный шанс, это переждать в каком-нибудь доме пока Елеазар полностью не поправиться, но в том то и дело, кроме меня этого дома никто не даст. Если только я способен спасти чью-то жизнь, то значит ли это, что в случае моего бездействия ответственность за их смерть ляжет на меня? Хотя причём здесь ответственность… Дело совсем в другом… Если из-за моего бездействия с ними что-то случиться, я буду долго об этом жалеть. Пусть я не могу распоряжаться домом, пусть отец в ярости ещё опаснее стражи, но ведь хоть что-то я могу сделать, могу хотя бы попытаться…

До того как Арлен принял окончательное решение в его голове кипел полный хаос из сомнений и мыслей, он осознавал что его задумка подобна детской авантюре, но кроме неё, у Арлена больше ничего не было. Весь его выбор лежал между бездействием, и абсурдной идеей, причём что самое странное, когда он выбрал второе, у него словно камень с души упал. Арлен неожиданно почувствовал спокойствие, и понял, что именно из-за этого решения он уже несколько часов не мог сомкнуть глаз. Конечно, от его мнения мало что менялось, и Арлен всё так же не мог оставить детей у себя, но ведь его дом не единственный, где возможно спрятаться, если он поговорит с лекарем, то может быть они смогут пожить у него, хотя бы первое время.

– Точно… Если кто и может помочь, то только он. – Промелькнуло в мыслях у Арлена. – Осталось только дождаться утра…

Чем дольше Арлен думал о своём решении, тем больше убеждался, что поступает правильно. Со временем даже его «голос разума», который до этого то и дело твердел о бредовости всей затеи, начал понемногу утихать, принося с собой усталость и сонливость. Арлен закрыл глаза с ощущением, словно ему впервые в жизни довелось принять действительно важное решение, засыпая, он чувствовал умиротворённость и радость в глубине души, пока вдруг, сквозь дрёму, не послышался тихий голос Елеазара. Вначале Арлен конечно же растерялся от неожиданности, и даже попытался встать, но затем, хорошенько подумав, вновь закрыл глаза и притворился спящим. Арлен решил, что прежде чем предложить детям остаться, он должен точно узнать, кто, и зачем, ранил Елеазара.

– Просыпайся. – Шепотом проговорил Елеазар пытаясь разбудить спящую рядом Риану.

– Елеазар! – Едва проснувшись, прокричала Риана, и чуть ли не со слезами на глазах бросилась обниматься. – Я так волновалась…

– Тише, не кричи. – Обнял он в ответ. – Где мы сейчас?

– Мы в доме у Арлена, вот он сидит. – Показала она на Арлена, который сидел рядом на кресле, и делал вид что спит.

– Нам нужно уходить, буди брата.– Едва двигаясь, начал вставать Елеазар.

– Куда ты с такой ногой собрался, отдохни хоть немного.

– Риана, ты что не понимаешь чем нам грозит убийство стражника!? – Всё ещё шепотом говорил Елеазар. – Теперь нас не будут брать живьём. Если дождёмся рассвета, то точно не выберемся…

– Вот, лекарь сказал чтобы ты пил больше воды когда проснёшься. – Спокойно проговорила Риана, подавая кувшин. – Понятно что ты хочешь как лучше, но может хватит уже изводить себя…? Я же вижу как тебе больно…

– Опять ты за своё. Не стоит беспокоиться, у меня бывали времена и похуже. – Устало ответил Елеазар и жадно принялся пить воду.

– Рад тебя видеть в добром здравии. – Вмешался Арлен. – По-моему Риана права, с такой ногой вы далеко не уйдёте.

– Я вам очень благодарен за помощь, но что будет дальше уже наши проблемы. – Как ни в чём не бывало, произнёс Елеазар. – Вот, это должно покрыть все неудобства. – Положил Елеазар на кровать три золотых монеты. – Когда вы нас выведете отсюда, дам ещё.

– От помощи вам я точно не обеднею. Лучше возьми их обратно, тебе они пригодятся больше.

– Не люблю быть кому-то должен. – Твёрдо проговорил Елеазар, и в один миг поднялся с кровати. – Сколько осталось времени до рассвета?

– Максимум пару часов.

– Должно хватить…– Задумался Елеазар.

– Хватить на что? Разве я не сказала, что ты должен сначала отдохнуть!? Пожалуйста... – Крепко взявшись за руку Елеазара, проговорила Риана. – Арлен, нам же можно остаться ещё ненадолго?

– Конечно можно.

На этот раз Риана не собиралась отступать, Елеазар всегда забывал о себе, думая только о других, даже сейчас, когда его лицо бледнее, чем у мертвеца, он продолжал прикидываться здоровым. Риана хотела бы ошибаться, но теперь сомнений быть не может: Елеазар не ценит ни себя, ни свою жизнь, а если так, то значит у Рианы попросту не остаётся выбора. Если Елеазар не хочет заботиться о себе, значит, Риане придётся сделать это самой.

– Отойдём-ка на секунду. – Без единой эмоции произнёс Елеазар, а затем, хромая, настойчиво повёл Риану в другой конец комнаты. – Нам нельзя оставаться. – Говорил он шепотом. – Ты что не знаешь кто такие работорговцы?

– Арлен точно не из них, ему можно доверять.

– В этом мире никому нельзя доверять, если что-то случится, этот дом станет для нас ловушкой. Неужели ты готова рискнуть судьбой брата лишь потому что Арлен показался тебе хорошим человеком!?

– Арлен спас тебя, разве этого недостаточно чтобы ему поверить?

– Вначале нужно выбраться из дома, а потом уже говорить, спас он меня или нет.

– Если не можешь поверить Арлену, то поверь мне. Я точно знаю, что Арлен нам не сделает ничего плохого.

– Почему ты так слепо ему веришь? Что он тебе наговорил?

– Дело не столько в том, что он наговорил, а в том, что ты ранен Елеазар… Я не могу больше смотреть, как ты специально причиняешь себе боль.

– Уж тебе ли не знать, что такое настоящая боль? Я прочувствовал её сполна, когда лишился родителей и младшего брата. По-сравнению с этим… Любая рана покажется пустяком. Если ты хочешь проявить заботу, то сделай так чтобы тебе и Бограту ничего не угрожало.

– А что на счёт тебя!? Думаешь мне не было больно когда ты умирал на моих глазах!? Да я чуть с ума не сошла из-за твоего глупого геройства!!! Ты можешь упираться сколько хочешь, но больше я не позволю так наплевательски относиться к своей жизни.

– И только поэтому мы должны остаться здесь? – Спокойно продолжил Елеазар. – Лучше руководствоваться разумом, а не эмоциями.

– Тебе нужны разумные причины!? Хорошо! – Вышла из себя Риана. – В таком состоянии ты подвергаешь риску всю группу, если уйдем, то не сможем убежать от стражников.

– Именно поэтому мы должны успеть спрятаться, это не нижний район, с рассветом тут на каждом углу будет стража, которая разыскивает нас за убийство. Даже если ты права, и Арлен хороший человек, сам факт того что он живёт в среднем районе уже большая угроза. – Всё так же спокойно говорил Елеазар, но затем неожиданно сменил тон и обнял. – Обещаю, всё наладиться… У меня есть немного золота, завтра же мы уйдём из города и тебе больше никогда не придётся за меня волноваться.

– Уйдём из города? С такой ногой? Ты что шутишь…!?

– Прости…Но другого выхода нет. Стражники перероют весь город в поисках убийцы, теперь даже нижний район для нас небезопасен… Поэтому пожалуйста… Позволь мне в последний раз поступить так как нужно.

– Это несправедливо… Будь я на твоём месте ты бы не позволил мне даже встать… Почему для меня ты делаешь всё, а к себе не проявляешь даже капельки заботы? Чем я лучше тебя!?

– Просто знай… Без тебя моя жизнь потеряет смысл… – Заботливо произнёс Елеазар, а затем пошел обратно к Арлену.

– Я без тебя тоже не смогу жить, но почему только ты жертвуешь всем ради меня…? – Тихо проговорила Риана, но Елеазар на это даже не обратил внимания.

– Спасибо за помощь, я никогда этого не забуду. Теперь, если можно, проводите нас к выходу. – Обратился Елеазар к Арлену.

– Елеазар, а если я предложу остаться в доме у моего друга, ты ведь не согласишься, так?

– Не люблю врать… Вы не будете против, если я скажу прямо?

– Так даже лучше, говори.

– Если вы решите нас оставить, то очень скоро пожалеете, и не потому что мы плохие, а потому что мир нас ненавидит. Я не хочу вместо благодарности, принести вам ещё больше проблем.

Арлен, наше время.

– Может власть меня и испортила… Но в сравнении с тобой это ничто… – Продолжая смотреть на отдаляющиеся силуэт Елеазара, тихо произнёс Арлен. – Тебя покинула даже надежда, ведь всё что ты ценил, осталось в прошлом. У тебя нет ни желаний, ни целей, ни чего-то значимого в жизни, лишь серые дни в которых ты обречён на существование. – Продолжая говорить, медленно подошел он к телеге, а затем взял древний пергамент. – Но если так, почему чёрт возьми!? Почему именно у такого человека как ты появился знак совы?

1-11

Аделина, продолжение коронации.

Не важно какой повод, застолья всегда проходили одинаково, очень быстро все забывали про этикет и начинали торопливо набивать себе рот, параллельно доказывая «у кого семья богаче». Впрочем, и на этом всё не заканчивалось, так как почти каждый считал себя умнее других, через какое-то время начинались «ценные» советы более молодым представителям высшего сословия. И горе тому, кто сам попросит совет, ведь даже без просьб каждый усиленно старался «помочь» и продемонстрировать всем свою «мудрость». После третьего кувшина вина они бы наверняка, даже королеве не постеснялись дать пару десятков бессмысленных наставлений, если бы та не сидела за отдельным столом. Именно в такие моменты раскрывалось истинное лицо высшей знати: самовлюблённые, эгоистичные, и смотрящие на всех свысока. Чем дольше Аделина их слушала, тем больше ей хотелось зайти в свою комнату и закрыть дверь на щеколду. В книгах написано, что высшее сословие это элита, умнейшие люди Веленгельма, но как оказалось, большинство из них даже читать не умело, оправдывая своё невежество тем что «копаться в бумагах это удел писцов».

– Какая же я дура… – Мысленно произнесла Аделина. – Думала, если буду говорить искренне, то найдётся хотя бы несколько достойных людей которую примут мою сторону… Теперь мало того что у меня нет союзников, дак ещё и все будут считать наивным ребёнком. Хотя чёрт с ними всеми, не нужны мне такие сторонники. Честь? Верность? Да их тут нет. Они не только потеряли все эти качества, но и не стыдятся прилюдно их презирать…

– Ваше величество вы куда? – Увидев, как королева встаёт с трона, спросила служанка.

– Я выйду на пару минут одна, хочу подышать свежим воздухом…

– Выше величество, боюсь, ваш уход прямо во время застолья может оскорбить присутствующих.

– Думаю, даже если я слегка задержусь, ничего страшного не произойдёт. – Многозначно ответила Аделина и тут же направилась во двор замка.

Если смотреть с точки зрения этикета то служанка действительно права; когда королева покидает гостей надолго, она прилюдно показывает своё пренебрежение. Раньше из-за этого мог разразиться настоящий скандал, но только не сейчас. В те времена никто не позволял себе выкрикивать с места, объедаться до отвала, и вести себя словно в трактире. Даже когда правил отец такого не было. Возможно, причина в знати, которая за десять лет изменилась, но так Аделина думала только до тех пор, пока не прошла рядом со столом, где сидели все гости. В этот момент они должны были, как минимум, перестать пить и смеяться, но нет, вместо этого они продолжили рассказывать «смешные истории» словно мимо них проходила не королева, а обычная служанка. Аделине даже пришлось сделать вид, что она куда-то торопилась и не заметила, как впервые в истории всей королевской семьи, присутствие королевы открыто проигнорировали.

– Чего сидишь, иди поговори с ней. – Обратился регент к своему сыну Теодору.

– По-моему стоит подождать, если я начну ухаживать сразу после коронации, она может что-то заподозрить. – Шепотом ответил Теодор.

– Не мели чепухи, это глупый эмоциональный ребёнок, наговоришь ей красивых слов и она по уши влюбиться. Мы не единственные кто хочет стать частью королевской семьи, не сделаешь ты, дак сделает кто-то другой.

– Ты никогда не умел ждать… Ладно, будь по-твоему. – Проговорил Теодор и неторопливо направился к выходу, вслед за королевой.

Несмотря на то, что в королевских залах из-за гостей не осталось ни единого укромного места, это едва ли изменило двор замка, он остался всё таким же тихим и опустевшим, словно здесь жили одни стражники. Только в подобном месте королева могла вздохнуть полной грудью и не волноваться о «натянутом» приличии, которое к слову, ей давалось очень нелегко. Даже годы изучения этикета не помогли решить главную проблему, её эмоциональный, и местами взрывной характер. Каким бы Аделина не казалась спокойным и мягким человеком, стоит её терпению закончиться, и дальше может произойти всё что угодно.

– Ваше величество, королеве не полагается ходить без сопровождения. – Догоняя Аделину, произнёс Теодор. – Позвольте составить вам компанию.

– Извините, но как-нибудь в другой раз. Я специально отказалась от сопровождения. – Не останавливаясь, ответила королева, и заметно ускорила шаг.

– Боюсь, я всё-таки вынужден вас сопроводить, не поймите неправильно, но с таким темпом вы точно себе что-нибудь сломаете. В ваших туфлях даже медленный шаг опасен, не говоря уже о быстром.

– Вы правы… – Тяжело вздохнув проговорила Аделина, а затем резко остановилась и торопливо начала снимать туфли.

– Аэм… – Растерялся Теодор. – Похоже вы не любитель лёгких путей…

– Теперь я в безопасности? – Взяв туфли в руки, продолжила идти Аделина.

– Неужели вам настолько противно моё присутствие, что вы даже не пожалели своих ног, лишь бы от меня избавиться… – Всё ещё оставаясь на месте спросил сын регента. – Может я что-то не так сказал?

– Вы тут не причём. – Остановившись, обернулась королева. – Я просто немного устала, поэтому не настроена на беседу.

– Это случайно не из-за того что высшая знать оказалось не такой, какой вы её представляли? – Вновь «ненавязчиво» начал подходить Теодор.

– Даже если вы правы, не мне судить какой должна быть знать. Большинство этих людей намного опытней и старше меня…

– Правда? А мне кажется вы разочаровались в них точно так же, как и я в своё время. Глядя на всех этих людей сразу становиться понятно, что никакие они не герои, и уж тем более не люди чести какими их описывают. Я даже не хотел приходить, зная что кроме лицемерных улыбок и глупых советов, ничего тут не увижу… Именно поэтому мне так хочется с вами поговорить. Ваша речь во время коронации, это единственные искренние слова которые я слышал за долгое время.

– Неужели это тот самый союзник, которого я надеялась найти? Его слова в точности описали мои мысли… Может я ошибалась и среди высшего сословия всё-таки остались достойные люди… Стоит проверить. – Подумала Аделина, а затем, не подавая вида, продолжила говорить. – И что же вы думаете о тех словах?

– Ха, прямо в точку. Теперь она на крючке. – Мысленно произнёс Теодор и прибавил в голос ещё больше лицемерной искренности. – Знаете, как зарождалась первая власть и первые короли? Быть может, вы читали в летописях, или где-то слышали.

– Нет, но может вы мне расскажите? – Медленно шагая вперёд, с интересом спросила королева.

– Эта история пришла к нам с севера, там намного холодней поэтому урожай растёт не как у нас, а лишь в некоторые времена года. Если кому-то не везло, и с урожаем что-то случалось, то никто ему не помогал, ведь каждый заботился только о себе. Так продолжалось долгие годы, пока не появился человек, который ставил других людей выше себя, несмотря на общий голод, он всегда делился своей едой с другими. Постепенно, ему удалось заслужить доверие даже у тех, кто никогда никому не доверял. Так и началась история его правления: когда кому-то везло с урожаем, он забирал избытки себе и распределял их поровну среди тех, кому повезло меньше.

– То есть люди отдавали ему часть урожая, чтобы быть уверенными в своём будущем?

– Ну да, в какой-то мере. Отдавая часть урожая люди точно знали, что в следующем году не умрут с голоду, однако тот лидер пошел ещё дальше. С запасами еды ему так же досталась власть: он начал открыто командовать и вскоре объединил под собой целый народ. Все увидели, что вместе жить, и вместе охотиться, намного легче, чем небольшими группами. Именно с этим открытием наступила новая эра; эра королей и подданных.

– А как звали того человека?

– К сожалению, все записи делались спустя сотни лет после его смерти, поэтому до нас дошли лишь обрывки чьих-то рассказов которые передавались из поколения в поколение. За то время что-то исказилось, а что-то вовсе забылось: теперь у него десятки разных имён, и ещё больше историй… Не буду врать, мне самому неизвестно где правда, а где вымысел, я знаю только одно; эту легенду стоит послушать хотя бы потому что она показывает каким должен быть настоящий лидер… Вы спрашивали что я думаю о вашей речи… Меня она действительно поразила. Как и тот первый король, вы в первую очередь думаете о народе, и о том, как заслужить его доверие.

– Только вот первый король знал, что ему делать, а я даже понятия не имею… – Призналась Аделина.

– Думаю у того человека тоже не было плана с самого начала, он просто смотрел на обстоятельства а затем, по мере возможностей, пытался их обернуть в свою пользу. Завоевав доверие у жителей, он получил возможность брать у них часть еды, собрав достаточно еды, он заполучил авторитет, а после авторитета и власть.

– Получается, по вашей логике я должна придумать, как воспользоваться полученной властью? Но именно в этом-то и проблема… Может, у вас есть идеи?

– Вначале нужно узнать, как повлиять на обстоятельства чтобы добиться желаемого результата. Для себя я учёл три главных пункта: точно знать свою конечную цель, изучить обстоятельства, и понять свои возможности. Если вы всё это сделаете, то тут же увидите нужный путь.

– Без сомнений, именно такого союзника я и искала. Теперь главное чтобы он во мне не разочаровался… С ним у меня действительно есть шанс стать достойной королевой, той, в которой народ так нуждается. – Задумалась Аделина. – Теодор, мне можно рассчитывать на вашу помощь? – Тут же спросила она прямо. – Насколько я понимаю у нас общие цели, если объединим свои усилия, то оба останемся в выгоде.

– Похоже, она умнее чем кажется на первый взгляд, значит предлагает мне стать союзником… Чтож, это мне даже на руку. – Мысленно произнёс Теодор, а затем вновь принялся лицемерно угождать Аделине. – Для этого в общем-то я и пришел. В одиночку у меня не получится что-то изменить…

– Может, тогда обойдёмся без формальностей? Пусть мы и не так хорошо друг друга знаем, но ведь знакомы с детства.

– Я рад что ты предложила, сам не люблю все эти формальности... Куда мы кстати идём? – Спросил Теодор, наблюдая за уверенным шагом Аделины в сторону конюшни.

– Если меня что-то злит, или мне просто грустно, я всегда иду в конюшню. Стоит немного там побыть и настроение сразу улучшается.

– А нас случайно не потеряют? Всё-таки коронация не может проходить без королевы…

– Не волнуйся, не потеряют… С короной, или без, я как была тенью королевской семьи, так ей и осталась. Меня даже в упор не замечают… И это на моей же коронации. Раньше, когда я была принцессой, мне хотелось верить что дело в титуле, что как только я стану королевой всё измениться… Но нет. Вместо этого, сегодня я окончательно убедилась в том, что проблема не в титуле, а во мне. Глядя на меня, все видят лишь наивного и глупого ребёнка, но никак не королеву. – Задумчиво говорила Аделина, но затем резко перевела тему, понимая, что слишком «увлеклась». – Ладно, вот мы и пришли. Ты умеешь ездить верхом?

– Да, конечно, правда давно не практиковался…

– Тогда, если захочешь, можешь тоже прокатиться. – Улыбнулась королева и зашла в конюшню.

– Пожалуй, лучше откажусь. – Так же с улыбкой ответил Теодор, а затем, в последний момент, взял Аделину за руку. – Может я одолжу тебе обувь? По виду там не очень чисто…

– Не беспокойся, хуже моим ногам уже точно не будет. – Ещё шире улыбнулась королева и двинулась вперёд.

В королевской конюшне Аделине всегда было лучше чем дома; в то время как в замке происходили ужасные вещи, тут, всё оставалось таким же родным и неизменным. Даже в самые трудные времена, когда её сестру, Сандру, обвинили в измене, здешний конюх, Ролан, не переставал её поддерживать, помогая улыбнутся, или наоборот, выплакаться. Вместе они пережили так много, что теперь Ролан ей как отец, поэтому в день коронации, королева не могла его не навестить. У Аделины только он и остался… Без него, она бы уже давно не выдержала и сдалась.

– Ролан ты где? – Проходя мимо лошадей в стойлах, неуверенно проговорила королева.

– А, это ты Аделина. – Послышалось с другого конца конюшни. – Иди сюда, я приготовил тебе подарок.

Королевская конюшня являлась одной из самых больших конюшен в городе, она вмещала до сотни скакунов одновременно, и это всего с одним конюхом. Обычно, Аделине требуется около минуты, чтобы её пройти, но только если в конюшне нет новых лошадей как сегодня. В худшем случае, королева может застрять на минут десять около какого-нибудь «чудо-коня», разглядывая необычную породу, или интересный окрас. Что не говори, но большего интереса, чем к лошадям Аделина, пожалуй, ни к чему не испытывает, даже Ролан в этом не может с ней соревноваться.

– Ух-ты Теодор, смотри какой жеребец. – Внезапно проговорила королева, остановившись у стойла. – Раньше я таких не видела…

– Выглядит не очень дружелюбным. – Недоверчиво произнёс Теодор.

– Ролан можешь подойти сюда на минутку? Интересно, что это за порода…

– Ты не одна? – Выглянул Ролан из стойла неподалёку. – Точнее, ваше величество Аделина. Сейчас подойду.

– Ты, и правила этикета, это мало-совместимые вещи, переставай себя утруждать. – Вновь улыбнулась королева.

– О… – Растерянно произнёс конюх, шагая в сторону Аделины. – Теодор? Вот уж кого не ожидал увидеть…

– Что за реакция? Вы как будто давние знакомые, которые сто лет не виделись. – Улыбаясь, в шутку проговорила королева.

На удивление Аделины, после её слов в разговоре появилась странная пауза, казалось ни Теодор, ни Ролан, не знали что ответить. Вначале они молча стояли около двух секунд, а затем, понимая что выглядят подозрительно, одновременно заговорили. Ролан ответил: «Можно и так сказать», а Теодор: «Нет, мы точно не давние знакомые», после чего опять настала неловкая тишина. На этот раз даже королева не смогла подобрать слов, зная что Ролан частенько говорит первое что придёт в голову, она просто хотела пошутить. Кто-ж знал что всё так получится… Теперь даже доверчивой Аделине стало понятно что либо её пытаются обмануть, либо, по меньшей мере, что-то от неё скрыть.

– Должно быть, сейчас мы очень странно выглядим со стороны. – Попытался отшутиться Теодор. – Да, мы знакомы, но это долгая история...

– Я не сильно тороплюсь. – Внезапно изменилась королева, явно не в лучшую сторону.

– Да ладно тебе, не заводись. – Вмешался Ролан. – Он просто обучался у меня верховой езде лет семь назад.

– Именно. – «Подхватил» Теодор. – Не могу же я называть знакомым своего учителя…

– Ладно, не важно. – С улыбкой проговорила Аделина, делая вид, что ничего не заподозрила. – Ролан, расскажешь мне, что это за лошадь? Кажется порода не здешняя.

– Его хозяин один из юго-западных феодалов Веленгельма. Если верить слухам, во время охоты он увидел табун диких лошадей высоко в горах, а затем собственноручно заарканил одну из них. Ну как собственноручно, по его словам потребовалось три человека, чтобы его удержать.

– А ты этим слухам веришь?

– По поводу того что собственноручно – не уверен. Однако в остальном сомневаться не стоит. Он очень агрессивный и до сих пор боится людей.

– Как интересно… Впервые вижу дикую лошадь. – Начала королева медленно подходить к стойлу, а затем резко повернулась, протянула конюху свои туфли, и добавила. – Ролан, принеси пожалуйста мои сапоги для верховой езды.

– Ты что опять без обуви!? – Удивился Ролан. – Чёж ты сразу не сказала. Сейчас принесу…

– Как кстати его зовут? – Медленно приближаясь к стойлу, спросила Аделина.

– В честь его неудержимости хозяин назвал его Ураган. – Перебирая содержимое полок, язвительно ответил Ролан. – Не советую к нему приближаться. Если ему что-то не понравиться, он может лягнуть копытом даже хозяина.

– Может, всё-таки послушаешь Ролана? – Настороженно проговорил Теодор, пытаясь остановить королеву. – Если такой приложит, то добром это точно не кончится.

– Не существует агрессивных лошадей, есть только очень пугливые… Такие бьют лишь в случае опасности, а значит нужно всего лишь вести себя спокойно. – Задумчиво сказала королева.

– Только не забывай, что он тебя впервые видит, это тоже может послужить поводом для испуга. – Ненавязчиво напомнил конюх, возвращаясь к Аделине с сапогами.

– Для такого сильного скакуна ты действительно очень пугливый. – Не обращая внимания на слова Ролана, начала она медленно гладить чёрную гриву «Урагана». – Будь ты посмелее, наверняка бы уже давно сбежал. В отличие от моей Зори тебе известна другая, свободная жизнь… И видимо ты очень по ней скучаешь.

– Аделина, тебе бы не помешало чуть больше бояться лошадей. – Всё так же «невзначай» говорил конюх. – Я однажды уже видел взбесившеюся лошадь, и мне это запомнилось на всю жизнь. В таком состоянии он задавил хозяина ещё до того как его узнал.

– Лошади никогда не желают зла тем, кто не делает зло им, однако если плохо с ней обращаться, то рано или поздно этим всё и закончиться.

– Чтож… Видимо в этом тебя не переубедить. – Смирился Ролан. – Может уже взглянешь на мой подарок? Мне не терпится увидеть твою реакцию.

– Подарок? – Тут же отвлеклась Аделина. – Что ещё за подарок?

– Ну обувайся и покажу. Я понимаю, как тебе интересны лошади, но ты ведь сюда не одна пришла. Теодор, похоже, уже совсем заскучал.

– Нет, что вы. Я молчу потому что полностью поглощен интересом. Никогда бы не подумал, что такая хрупкая на вид девушка, может быть настолько бесстрашной.

– Ты ошибаешься Теодор. – Отвечала королева, надевая сапоги. – У меня настолько много страхов что порой даже стыдно… Я не боюсь лошадей лишь по одной причине: меня окружают создания намного страшнее. Лошади никогда не обманывают и не вьют интриги, чего не сказать о людях.

– Как то двусмысленно звучит… Неужели она что-то заподозрила? – Тут же подумал Теодор.

– Мы же уже говорили об этом. – Ввязался конюх. – Ты слишком предвзято относишься к людям. Твоё прошлое, это не повод поставить на всех клеймо.

– Ты прав, прошлое не повод ставить клеймо, это повод сделать выводы, только и всего. – Мрачно проговорила Аделина, а затем резко перевела тему, понимая, что снова слишком увлеклась. – Ладно, не хочу об этом сейчас говорить.

Теодор мог только догадываться о каком прошлом говорила королева, несмотря на то что они знакомы уже больше десяти лет, между ними никогда не было дружбы, и уж тем более какой-то близости. В то время как Аделина проводила своё детство избалованным ребёнком, Теодор, по приказу отца, с самых ранних лет изучал десятки дисциплин, постоянно меняя учителей. Учитывая ещё и возрастную разницу в четыре года, можно смело сказать что сегодня – первый день их настоящего знакомства, ведь именно сегодня Теодор понял, что Аделина уже давно не тот избалованный ребёнок, от которого всем хотелось держаться подальше. Более того, он понял, что все окружающие, и он в том числе, ошибались думая, что Аделина глупая и наивная девочка. Очевидно, что за её детской улыбкой скрывается не только наивность и доброта, но там так же есть место для злобы и даже ненависти.

– Лучше не торопиться… Кто знает какие ещё сюрпризы могут скрываться за её «доброй» улыбкой. – Мысленно проговорил Теодор, шагая вслед за королевой.

– Ничего себе, вот это красотища. – Восторженно выкрикнула Аделина, увидев свою лошадь в красивом белом наряде.

– Эта одёжка сделана из лучших материалов, а шили её, лучшие портные. Вот смотри, тут даже герб твоей семьи есть. – Без ложной скромности хвалился конюх.

– Спасибо Ролан… Она действительно выглядит очень красиво. – В знак благодарности обняла его Аделина. – Надеюсь, ты не слишком много денег потратил?

– Не переживай, я всё ровно уже старичок, мне некуда тратить деньги.

– Ой да ладно, всего пятый десяток, у тебя всё ещё впереди. – Проговорила королева, шагая к Зорьке.

– Мне бы твой оптимизм. – Съехидничал Ролан.

– Аделина права, вы очень хорошо выглядите для своих лет. – Вмешался Теодор. – Да и старичком вас точно не назовёшь.

– О, кстати Теодор, а как тебе эта одёжка? Помнится у тебя хороший вкус.

– Вы очень удачно подобрали цвета. Белый символизирует королевскую честь, да и синий очень подходит мировоззрению королевы.

– Мировоззрению? Я думаю, ты слишком однозначно относишься к цветам, у них не может быть какого-то одного значения. Каждый человек видит что-то своё. – Поучительно произнёс конюх.

– Может и так, но для королевской семьи цвета имеют большее значение, чем для обычных людей. Например, когда назревала война, король всегда надевал красное, снимая его только после победы. Это некое послание подданным, чтобы они без слов понимали желание короны.

– Вот как? Тогда в каких случаях надевали синий цвет? – С интересом спросила Аделина, поглаживая «Зарю».

– Много столетий назад, когда шли нескончаемые войны, два короля обратили взор ввысь и увидели тихое безмятежное небо. В пылу нескончаемой битвы это был как глоток свежего воздуха, ведь, несмотря на все ужасы войны, небо над головой нисколько не изменилось. Оно напомнило королям, как был прекрасен мир до войны, и каким он стал сейчас, поэтому для королей синий цвет может значить лишь одно: мирные небеса, докуда войны, никогда не доберутся.

– Очень мудрые слова… Через них даже спустя сотни лет предки могут передать свой горький опыт. – Снова резко изменилась королева. – Если можно, рассказывай подобные истории почаще… Мне так стыдно, что я ни разу об этом не слышала…

– А… – Растерялся Теодор от мгновенной изменчивости Аделины. – Да, конечно, буду только рад помочь… Признаюсь я очень удивлён. Ты первый человек, не считая моих учителей, кому это действительно интересно. Даже отец называет подобные истории пустым трёпом… – Честно признался Теодор.

– Твой отец ошибается, это не пустой трёп, это опыт прошлых поколений, которые они попытались отразить в словах. – Уже сидя верхом на «Заре» говорила королева. – Вы не против, если я на минуту вас покину? Хочется опробовать новую одёжку на деле.

– Да конечно, как же без этого. – Тут же ответил Ролан.

– Слышал, ты отлично держишься в седле, мне не терпится взглянуть. – Добавил Теодор.

– Не скучайте тут, я быстро. – Напоследок улыбнулась Аделина.

Едва Аделина уехала, как Теодор и Ролан заговорили совсем иначе. Несмотря на то что они когда-то были в хороших отношениях, с тех пор прошло уже больше семи лет. Читай книги на Книгочей.нет. Поддержи сайт - подпишись на страничку в VK. Теперь Теодор далеко не тот замкнутый, но добрый ребёнок, каким был когда-то. Только он появился, как Ролан тут же понял какие цели он преследует, и для чего он сразу после коронации, начал настойчиво сближаться с Аделиной.

– Интересно, что ты ей наговорил. – Начал конюх, шагая к выходу из конюшни. – Заслужить её доверие труднее, чем кажется, но тебе, похоже, это удалось.

– К чему это ты? – «Удивился» Теодор.

– Скажу прямо: даже не думай использовать Аделину в своих целях. Она и так натерпелась достаточно.

– Не понимаю о чём ты. Аделина сильно изменилась за эти годы, я это увидел сегодня, на коронации. Она стала интересным человеком, с которым просто приятно побеседовать. Что в этом такого? – Смотря на королеву, спокойно говорил Теодор. – Взгляни, как она прекрасно смотрится на лошади, разве такое не может впечатлить?

– Я бы хотел тебе верить, но не могу. Пусть в глубине души ты совсем другой, не как твой отец, но пока ты безоговорочно выполняешь его приказы – это не важно.

– Думаешь, много обо мне знаешь? – Моментально изменился Теодор. – Как бы не так.

– Да даже если не знаю. В отличие от твоего отца я хотя бы понимаю, что ты уже давно не марионетка, которая бездумно выполняет приказ за приказом.

– Ты всегда не следил за языком, но сейчас заходишь слишком далеко. Продолжишь в том же духе, и сильно пожалеешь. – Спокойно, в своей манере, продолжил Теодор. – Строй из себя кого угодно, но только без меня. Противно видеть, как человек не способный защитить даже свою жизнь, пытается мне ещё и угрожать.

– У меня нет твоей власти, но и я не бессилен, не забывай, что королева мне верит. Даже если это будет моей последней волей, мне по силам сделать так чтобы она никогда с тобой не сблизилась.

– Со мной у неё больше шансов остаться в живых. Не прикидывайся дураком, ты ведь всё понимаешь… Одно неверное движение и её же стражники воткнут нож ей в спину.

– Именно поэтому я помог тебе солгать, придёт время и ты сам увидишь насколько твой отец жесток, и насколько ты на него не похож. Мне не по силам защитить Аделину, зато я уверен, что когда придёт время - это сделаешь ты.

– Хм. – Усмехнулся Теодор. – Ты слишком высокого обо мне мнения.

– Нет, это ты о себе слишком низкого. Ладно, закончим на этом, Аделина рядом.

– Фух, как мне этого не хватало. – Радостно проговорила Аделина, подъезжая верхом на лошади. – Только в такие моменты я могу почувствовать себя свободной. Ладно Ролан, нам пора. Я обязательно ещё вернусь, когда закончиться коронация.

– Хорошо, можешь не торопиться. Кстати, а ты не собираешься переобуться перед уходом?

– Эти туфли сводят меня с ума, лучше пойду в сапогах. – Слезая с «Зари» говорила королева. – Всё ровно за платьем ничего не видно.

– Только не выдай себя. – Едва сдерживая смех вмешался Теодор. – Представляю лица высшего сословия, если они увидят твои сапоги.

– Мне бы тоже хотелось это увидеть. – Улыбнулась в ответ Аделина, а затем на ходу обратилась к конюху. – До встречи Ролан. Покорми Зорьку получше, у неё сегодня тоже значимая дата.

– Не волнуйся, всё сделаю в лучшем виде. – Напоследок проговорил Ролан, заводя Зарю обратно в конюшню.

– Если бы ты могла покинуть замок, куда бы ты направилась? – Внезапно спросил Теодор, вновь шагая за королевой.

– С чего вдруг такой неожиданный вопрос?

– Когда слезая с лошади, ты сказала, что только так можешь почувствовать свободу, мне сразу вспомнились слова одного мудреца из храма небесного света. Он говорил, что мы свободны только до тех пор, пока наши желания не заходят за пределы наших возможностей.

– Иначе говоря, мы свободны только тогда, когда можем делать всё что хотим… Поэтому ты подумал что мои желания далеко за стенами замка? – Тут же добавила Аделина.

– Даже я так быстро не понял смысла этих слов… – Удивился Теодор.

– Нет, не в этом дело… Когда я была маленькая мне постоянно хотелось сбежать из замка. Казалось эти высокие стены, мрачные коридоры, и пустые комнаты, словно большая тюрьма, где я обязана провести всю свою жизнь. Именно тогда Сандра сказала, что свобода понятие относительное, ведь свободной может быть и птица в клетке, во всяком случае, до тех пор, пока не захочет выбраться из этой самой клетки. Она мне посоветовала найти какие-нибудь увлечения в замке, и я нашла, верховую езду. С тех пор мне конечно стало легче… Но ощущение тюрьмы так никуда и не пропало… Поэтому, будь моя воля, я бы просто прогулялась по улицам города, как обычный человек.

– Если позволишь, я могу тебе в этом помочь.

– Не получится, я уже пробовала… Без сопровождения королевских стражников мне и шага не дадут сделать из замка.

– Быть может, разок мне удастся сделать исключение из правил. Одну тебя точно не отпустят, но если будешь в моём сопровождении, то шанс есть. Главное не привлекать лишнего внимания пока мы за пределами замка.

– Хотелось бы мне посмотреть, как ты будешь уговаривать главу королевской стражи, только от одного его взгляда мне становится не по себе…

– Странно что ты его боишься, он ведь должен тебя защищать.

– Я его не боюсь, просто мне не по себе рядом с ним… У тебя когда-нибудь было такое, что только встречаешь человека, и сразу чувствуешь, хороший он, или плохой? Как будто сердце подсказывает.

– Да вроде нет… – Задумался Теодор. – Во всяком случае, ничего такого не припоминаю.

– А у меня частенько бывает такое… Даже если на то нет видимой причины, к одним людям меня тянет, а от других хочется держаться подальше. В тебе, например, я чувствую доброту, которую ты почему-то не показываешь, а вот в Геронте чувствую какую-то тяжесть. Словно сотни убитых им же на войне, навсегда остались в его душе тяжелым бременем.

– Интересно… – Задумался Теодор. – Наверняка я бы счёл это абсурдом, если бы не одно но: Геронт был моим учителем по военному делу, и что-то подобное в нём действительно есть. Интересно, а что она об отце скажет?

– Как-то странно ты на меня смотришь. – Улыбнулась королева. – Надеюсь, после этого ты не подумаешь что я совсем глупая…

– Нет, наоборот это интересно. А что ты, например, скажешь о моём отце? – «Невзначай» спросил Теодор.

– Так и знала, ты подумал, что я совсем дура. – Вновь безобидно улыбнулась Аделина. – Одно дело мои личные предпочтения, совсем другое, когда это касается правления. В таких делах нужно полагаться на разум, а не на чувства.

– Ну да, ты права. Слова настоящей королевы. – Улыбнулся Теодор в ответ. – Куда мы кстати идём? Королевский зал в другой стороне.

– Когда я была на лошади, то кое-что увидела. Ты сказал попытаться обернуть обстоятельства в свою пользу, и кажется, я знаю с чего начать.

– Вот как… – Задумался Теодор. – Не знаю, что ты задумала, но главное не делай слишком опасных шагов, пока твоя власть не укрепилась.

– Не волнуйся, я всё понимаю.

После ответа Аделины, и нескольких секунд раздумий, Теодор наконец начал догадываться куда она так уверенно идёт. Неподалеку, около главных ворот, уже давно слышались крики простолюдинов, которые хотели присутствовать на коронации, или хотя бы увидеть королеву. Обычно на них никто не обращает внимания, но если подумать, для новой королевы это лучшая возможность заслужить доверие народа. Если Аделина сделает всё правильно, то уже через день весь город будет говорить только о ней.

– Да уж, вот чего от неё точно не ожидал, дак это умных решений. – Начал раздумывать Теодор. – Может она наивная, но отнюдь не глупая.

– Они ведь тоже поданные королевской семьи, дак почему им нельзя хотя бы увидеть королеву? – Тихо проговорила Аделина.

– Это тоже самое, что и спросить: почему мир устроен так, как он устроен. На оба вопроса ты знаешь ответ. – Честно сказал Теодор.

– Да, пожалуй. – Однозначно произнесла Аделина и заметно ускорила шаг.

– Такие как мой отец находят несправедливость этого мира «справедливой», такие как я просто сдаются, и принимают мир таким, какой он есть. – Вновь задумался Теодор, глядя на смелые шаги Аделины. – А ты, похоже, искренне желаешь его изменить. Чтож, в детстве я был таким же, во всяком случае, пока не поумнел и не осознал всю бессмысленность этой затеи. Мне даже интересно, какой станешь ты, увидев истинное лицо мира и живущих в нём людей?

Едва королева показалась около главных ворот, как и стражники и толпа начали постепенно затихать, причём больше от удивления, нежели из-за почтения. Даже те, кто минуту назад требовал присутствия королевы, не могли поверить, что Аделина действительно пришла, ведь раньше, как бы громко они не кричали, их никогда не слышали.

– Это королева! – Начали слышаться крики. – Она здесь!

Аделина не ждала от народа ни радости, ни добрых пожеланий, шагая вперёд она лишь надеялась, что её поступок оценят. Надеялась, что люди её поймут, и быть может даже поддержат. Конечно она знала, что найдутся и те кто всем сердцем ненавидит знать, вместе с королевской семьёй, но и подумать не могла что их окажется так много. Стоило королеве подойти чуть ближе, как вместо советов и просьб на неё обрушилась река злобных выкриков, упрёков, и обвинений. Всего за несколько секунд она услышала столько оскорблений, сколько не слышала за всю свою жизнь, причём на этом всё только начиналось. Дальше пошли упрёки в сторону отца, знати, сестры, да и вообще всех кто имеет хоть какое-то отношение к власти, словно за стеной королевского замка одни палачи, детоубийцы, и предатели. Аделина с ужасом вслушивалась в каждое слово, а народ, срывая злость, даже не догадывался, что всё это она воспринимает всерьёз.

– Не принимай близко к сердцу, они годами ждали возможности высказаться. – Проговорил Теодор, заметив, как королева опустила голову.

– Ничего, они имеют право… – Стараясь не показывать свою подавленность, ответила Аделина.

– Эй вы, тише там!!! Сейчас языки пообрубаю. – Прокричал стражник, а затем незамедлительно подбежал к королеве. – Ваше величество, что вы тут делаете? Разве вы не должны быть на коронации?

– Для меня коронация в тронном зале уже закончилась, высшее сословие признало мою власть и вручило подношения. Теперь, чтобы стать королевой не только для знати, но и для всех подданных Веленгельма, обычный народ тоже должен меня признать.

– Кто вам сказал такую глупость? – Надсмехнулся стражник. – Вступайте и отдохните, сегодня был тяжелый день.

– Такую глупость сказала я. – Твёрдо ответила королева и, ускорив шаг ещё больше, двинулась к закрытым главным воротам.

– И не говори, сам не знаю что сказать. – Тихо проговорил Теодор, а затем, отправляясь за Аделиной, похлопал по плечу оцепеневшего стражника.

От слов что Аделина наговорила стражнику, лица простого люда моментально сменились полной растерянностью. Они настолько привыкли к постоянному презрению со стороны высшего сословия, что даже и забыли, как реагировать на справедливость которую так долго ждали. Из всей толпы в несколько дюжин человек, лишь один оказался достаточно смелым, чтобы медленно зашагать в сторону королевы. Он был самым старым среди присутствующих, и по виду пользовался большим уважением среди простолюдинов.

– Здравствуйте ваше величество, я тот, кто привёл сюда этих людей. – Подойдя вплотную к решетчатым воротам, заговорил старик с большой бородой и побелевшим слепым глазом. – Приношу извинения за их слова; не они, не я, даже не надеялись, что вы пришли для разговора с нами.

– Как ваше имя? – Будто не замечая извинений, спросила Аделина.

– Меня зовут Эйнар.

– Эйнар, если вы не против давайте разговаривать на равных? Без обращения к титулам.

– Чтож, если так будет угодно… Аделина, с какой целью ты хочешь с нами поговорить? Я вижу, что все кто со мной пришел, хотят знать ответ на этот вопрос.

– Я не преследую какой-то одной цели. Просто подумала что мне – как королеве, необходимо знать волю народа, чтобы лучше править.

– Посмотри на эту женщину. – Говорил старец, показывая на прихожан. – У неё погиб ребёнок от голода. У этого мужчины погибла вся семья от болезней. А эти дети остались совершенно одни, их родителей оклеветали и забили до смерти. Я могу долго перечислять этот список несправедливых смертей, но главное что чувствуешь ты, когда его слышишь. Если готова поставить себя на наше место, то и нашу волю понять не составит труда, если же нет, то чтобы я не говорил мои слова не найдут отклика в твоей душе.

– Ваши слова уже нашли отклик, но что мне делать? Как мне исправить эту несправедливость?

– Начни с колодцев, многие из них уже сгнили и стали рассадниками для болезней. Как только решишь эту проблему мы хотя бы перестанем бояться за самое важное что у нас есть, за детей, которые прямо сейчас вынуждены пить гнилую воду. Что касается остального, решение остаётся за тобой, если ты действительно та, кем хочешь казаться, другие справедливые изменения не заставят себя долго ждать.

– А как же голод!? – Прокричал кто-то из толпы. – А бесправие? Неужели к нам продолжат относиться как к зверям!? – Всё больше нарастали крики. – Мы выживаем пока они тут набивают живот!!!

– Вот оно, истинное лицо всех жалких людей, которые как родились простолюдинами, так ими и останутся до самой смерти. – Мысленно проговорил Теодор, глядя на вновь кричащую толпу. – Дай им хлеба они попросят зрелищ, дай им зрелищ они попросят золота, дай им золота они попросят богатства, и так до бесконечности пока рано или поздно не получат отказ. Всё что такие люди могут это ждать помощи, оправдываясь несправедливостью мира, а если этой помощи нет, то сложив руки, они будут винить власть, бога, судьбу, лишь бы не казаться жалкими в своих же глазах. Перед ними стоит маленькая восемнадцатилетняя девочка с красивой железкой на голове, а они этого даже не замечают, продолжая взваливать на её хрупкие плечи все свои проблемы.

– Вспомните, зачем мы пришли сюда. – Громко начал старецобернувшись к толпе. – Нас привело отчаянное желание быть услышанными… Разве этого не произошло? Разве не за это мы так отчаянно боролись? Слова нашей королевы вселили в меня надежду, о большем я даже и не мечтал. Ваше величество. – Встав на колено, вновь обратился Эйнар к королеве. – Вы хотели получить признание народа… Я признаю вашу власть от своего имени, и желаю вам долгого правления.

– Вы тоже заметили? – Шепотом спросил стражник, обратившись к Теодору.

– Да, старик явно не так прост, его движения в точности повторяют присягу королевского стража. – Так же тихо ответил Теодор. – А я то гадал, откуда у простолюдина столько воспитания…

– Это точно… Смотрите как он искусно управляет стадом, теперь они тоже встают на колени.

– Я бы не назвал это управлением, скорее простолюдины в первый раз подумали головой и приняли верное решение.

После речи Эйнара, простолюдины один за другим вставали на колено, признавая Аделину королевой. Кто-то охотно склонил голову, а кому-то вначале потребовалось побороть свои сомнения, но так или иначе, вскоре все без исключения доверили свои надежды новой королеве. Этот груз ответственности королева почувствовала даже через ворота; вначале как слабую дрожь в теле, а затем и как понимание того что жизнь королевы не может принадлежать только ей одной. С этим пониманием, Аделина наконец нашла ответ на свой главный вопрос: она осознала что быть королевой это не заботится о народе, быть королевой это жить ради народа и его процветания.

– Спасибо вам, пусть сейчас между знатью и простыми людьми много разногласий, вы всё ровно поверили в меня, и я никогда этого не забуду. – Тихо начала Аделина. – Теперь, благодаря вам, мне понятно как воспользоваться полученной властью. Я снова сделаю Веленгельм справедливым, сделаю так чтобы каждый его житель, независимо от титула, мог жить достойно и счастливо. Дайте лишь немного времени и сами всё увидите. – Твёрдо договорила королева, а затем обратилась к стражу. – Раздай каждому по булке хлеба.

– Что? Где я возьму столько хлеба? – Удивлённо проговорил стражник.

– Мне всё ровно, хоть из под земли достань. Если не можешь, то я пойду в тронный зал и возьму оттуда.

– Эй-ей, успокойся Аделина. – Вмешался Теодор, а затем обратился к стражнику. – Отправь своих людей в погреб королевской кухни, пусть там возьмут.

– Хорошо, будет сделано. – Без пререканий ответил стражник.

– Пойдём Аделина, они и без нас тут справятся. – Торопливо проговорил Теодор, и принялся уводить королеву, опасаясь, что она ещё чего-нибудь начудит. – В тронном зале нас наверняка уже заждались.

– Теодор, я и без вашей помощи могу идти. – Резко выхватила она руку, а затем задумчиво зашагала вперёд.

– Да уж, чувствую оберёмся мы от неё проблем… – Проговорил в мыслях Теодор. – Если она продолжит так себя вести, то долго не протянет…

После ухода королевы, народ понемногу начал «оживать»; одни принялись восхвалять королеву, другие обсуждать её речь, третьи и вовсе обвинять в лицемерии. В этой поднявшейся шумихе выделялся лишь Эйнар, который молча смотрел на уходящую королеву, и думал о чём-то своём.

– Ты очень изменилась Аделина…– Думал старец. – Раньше я знал эгоистичного ребёнка, а сейчас вижу настоящую королеву. В первый же день у тебя получилось сделать то, чего за десятки лет никому не удавалось – пошатнуть невидимую стену между простолюдинами и знатью. Те, кто побывал по обе стороны прекрасно знают, как она незаметно искажает реальность: простолюдины видят за стеной жестоких, высокомерных, детоубийц, а на другой стороне, знать видит в простолюдинах лишь грязных, озлобленных, кричащих зверей, которые только и хотят кусок урвать побольше. Само собой не правы здесь все, рождая своей ненавистью только ещё больше ненависти в ответ, но так ли важно кто это начал? По-моему, куда важнее кто разорвёт этот порочный круг, правильно ведь, ваше величество?

1-12

Севастьян, нейтральная гильдия охотников.

Несмотря на то, что Севастьян своими глазами видел, как настоятельница уехала из нейтральных земель, на этом его проблемы только начинались. Мало того что у согильдийцев появилось много новых поводов для насмешек, дак ещё глава гильдии попросил его зайти и отчитаться о произошедшем. Вроде бы ничего страшного, многие охотники лично отчитывается перед магистром. Правда если «многие» отчитываются о выполненной задаче, то Севастьян чаще всего объясняется – как попал в очередную передрягу. И ладно бы сделали хоть один выговор, но нет, вместо этого Агеон молча хлопал по плечу и с улыбкой отпускал, отчего молодой охотник злился ещё больше. Несмотря на его хорошие навыки, к нему относились не как к охотнику, а скорее как к ребёнку. Бывалые даже талисманом прозвали, ведь всегда когда они возвращались с чёрного леса, около ворот их ждал Севастьян чтобы перевязать раны или просто помочь дотащить снаряжение.

– Агеон, можно войти? – Постучался Севастьян.

– Заходи давай, я тебя уже второй час жду. – Послышался спокойный ответ за дверью.

– Извиняюсь за задержки, решил лично убедиться, что Сандра уехала.

– Эт правильно, у нас своих проблем хватает, чтобы ещё чужие решать. – Разбирая какие-то бумаги, задумчиво говорил глава. – Я тут посмотрел отзывы мастеров о тебе, очень впечатляет. Твои навыки в стрельбе растут не по дням, а по часам.

– Это не удивительно, пока другие выполняют важные задачи, мне только и остаётся что тренироваться.

– Ты присаживайся, чё встал то. Нам есть что обсудить.

Комната магистра не выделялась особым шармом; на стенах висели десятки картографических набросков чёрного леса с охотничьими угодьями разных зверей, стол был завален кучами бумаг непонятного содержания, а пол устелен шкурами крупных чёрных волков в человеческий рост. В глазах гильдийского охотника комната магистра обыденна и ничем не примечательна, однако стоит зайти сюда простому человеку, как он тут же начнёт разглядывать всё вокруг, поражаясь огромным размерам когтей, шкур, и других развешенных повсюду трофеев. Неспроста именно здесь новоприбывшие охотники принимают окончательное решение о службе в гильдии, ведь только тут «наглядно» показано, с чем действительно придётся столкнуться в чёрном лесу.

– Если это по поводу Сандры, то я просто оказался не в том месте, не в то время. – Сев на стул рядом с магистром, попытался объясниться охотник.

– Да все давно знают, что у тебя чуйка оказываться не в то время, не в том месте. У нас есть дела поважнее. Четыре часа назад должен был вернуться отряд охотников, если они задержались, значит, возникли проблемы.

– Вы хотите, чтобы я был частью спасательной группы?

– Именно так. Сейчас уже поздно идти в чёрный лес, иначе до примерного местоположения охотников вы доберётесь только ночью, поэтому готовь вещи и хорошо выспись – пойдёте с первыми лучами.

– До утра они ведь могут сами вернуться.

– Не исключено, но у нас есть чёткие правила и инструкции: независимо от результата миссии отряд должен вернуться хотя бы в крайний срок. Если отряд не возвращается – мы готовим спасательную группу.

– Понимаю… К завтрашнему утру я буду готов. Можно идти?

– Подожди... Ты пойдёшь с опытными охотниками, которым лишние объяснения не требуются, тебе же стоит учесть несколько вещей: первое, к болотам даже не подходи, если каким-то чудом не утонешь, то станешь обедом для пятиметровых змей. Второе, не подходи к пещерам, если они ведут вглубь, скорее всего это очередное логово зверей. И третье, останешься один в ночном лесу – скорее всего не выживешь, поэтому не отставай от группы. Если же по каким-то причинам останешься один, то ищи безопасные места, о них тебе рассказывали на инструктаже.

– Мне всё это известно. Столько раз слышал инструкции по выживанию, что могу хоть наизусть их пересказать.

– Кстати на счёт этого… – Признался Агеон. – Даже если ты идеально выполнишь все инструкции, то шансы пережить ночь в одиночестве где-то пятьдесят на пятьдесят. Обычно я такое не говорю, чтобы охотник не падал духом, но даже на втором ярусе, куда вы направляетесь, звери в два раза опаснее, чем за пределами чёрного леса.

– Не волнуйся, это мне тоже известно. Пусть я дальше первого яруса не был, зато мне не раз довелось разговаривать с бывалыми. Они даже про надзирателей успели рассказать.

– Знаешь, почему их так назвали? – С интересом спросил глава.

– Из-за изощренного способа охоты. Они могут часами преследовать жертву, ожидая момента для атаки, но самое страшное даже не это. Дождавшись момента, надзиратели не убивают, а всего лишь отравляют жертву своими длинными когтями, чтобы потом снова спрятаться и ждать пока яд распространится по телу. Во всяком случае, я так слышал.

– Да уж… С одной стороны это популярная страшилка среди охотников, с другой – реально существующие тварюги. Именно надзиратели доставляют больше всего проблем охотникам, если другие опасные хищники привязаны к определённому лесному ярусу, то надзиратели могут быть где угодно. Их даже на первом ярусе несколько раз видели.

– Кстати, всегда хотел спросить: а до какого максимального яруса мы доходили?

– Насколько я знаю наши отряды доходили до топей, это конец третьего яруса. Оттуда, в общем-то, и достали шкуры гигантских чёрных волков.

– А кто там ещё обитает?

–Ты чё, на третий ярус собрался? К чему такие вопросы?

– Все охотники знают, что чем дальше ярус, тем опаснее звери. Вот мне и стало интересно… Если на втором ярусе обитают настолько опасные звери, то что тогда на третьем? Или на четвёртом. Разве можно представить кого-то хуже надзирателей?

– Поаккуратнее со своей любознательностью, в чёрном лесу она явно до хорошего не доведёт. Вот что я тебе скажу… – Сел рядом Агеон, и положил руку на плечо Севастьяна. – Бывалые хорошо изучили третий ярус и не нашли ни одного логова надзирателей, скорее всего эти звери пришли из четвёртого яруса. Ты понимаешь, что это значит?

– Ммм… – Задумался Севастьян. – Они достаточно умны чтобы проявлять любознательность?

– Это значит что на чётвёртом ярусе неподходящие условия охоты для них. Иначе говоря, даже для хорошо скоординированной умной стаи надзирателей не по силам добыть там достаточно пропитания, что, в общем-то, и вынудило их проявить, как ты говоришь, любознательность. Я не знаю, что может обитать на четвёртом ярусе, но зато мне точно известно, что это «что-то», не по силам человеку.

– А если это «что-то» выйдет из леса, что тогда? – Внезапно сменил тон Севастьян.

– Что за глупые вопросы? С чего ты взял что «оно» вообще когда-нибудь выйдет? Звери не люди, они покидают место своего обитания только в крайнем случае.

– Бывалые уже несколько недель твердят, что ярусы в чёрном лесу начали смещаться, теперь даже на первом ярусе начали пропадать охотники. Агеон, я же не глухой и не слепой, в гильдии никогда не было так пусто, и никогда не было так много нападений зверей на близлежащие деревни. Может ты скажешь, что происходит?

– Выполняй свою задачу Севастьян. – Поднялся глава со стула. – Остальное не для твоих ушей. Можешь идти.

– Ты прав Агеон, звери не покидают место своего обитания просто так… – Уходя, произнёс Севастьян. – Что-то их испугало. Что-то ужаснее, чем даже самый отдалённый ярус чёрного леса.

– Ой, шел бы ты уже. – Продолжив рассматривать какие-то бумаги, ненавязчиво проговорил Агеон. – Мне и без тебя тут умников хватает.

– Похоже, он лучше меня понимает к чему всё идёт. – Закрывая дверь, подумал Севастьян.

– Будь осторожен… Из-за небывалого количества заданий, в гильдии остались одни новобранцы, мне больше некого отправить… – Подумал Агеон, глядя на уходящего ученика.

1-13

Назар, орден незримой тени.

Времени оставалось немного, через десяток минут начнётся то, что Назар планировал годами – орден утонет в крови бесславных убийц, отчистив имена отцов. Мастер давно понял: позор, который принёс девятнадцатый глава клана Андриан, может смыться только смертью и полным изничтожением ордена, другого выхода попросту нет.

– Отцы, я отчищу ваши имена, и имена всех кто пал защищая клан. – Сидя на коленях, обращался Назар к чёрному портрету, где не было ни рисунка, ни других красок кроме чёрного цвета. – Нас с братом учили почитать кодекс, но он почему-то об этом забыл. С помощью наших знаний он обучает убийц без чести, без души, и без правил. Я подчинялся ему по праву перворождённого, а он загубил всё к чему вы так стремились.

Закончив обращение к предкам, мастер принялся готовить последнее послание для ученика. После выполнения этой миссии, Елеазар отдаст долг и будет волен идти куда хочет, но так как он самый талантливый ученик, его миссия потребует немного больше времени.

– Елеазар, если ты это читаешь, то пока всё идёт по плану. – Записывал Назар. – Вполне возможно главмагистр что-то заподозрил, рас уж дал поручение меня убить, поэтому нам пришлось ускориться. Не пытайся вникнуть в происходящее, я всё объясню позже. А пока сожги эту записку, и возьми ещё одну для моего брата, она лежит рядом. Оставишь её на видном месте после выполнения своей миссии, хочу передать ему пару слов. Будь осторожен, то что я скрылся до твоего прихода только прибавит подозрений, действуй точно и быстро. Скорее всего, главмагистр не станет портить свою репутацию и нападать открыто, ведь на него работают десятки таких же безымянных наёмников. Так что ночью будь настороже, не надейся, что тебя недооценят.

Закончив с посланием, мастер неторопливо встал, открыл маленький тайник в подсвечнике, и спрятал туда две записки. Теперь, последние приготовления были окончены; осталось лишь объявить о начале, и неизбежное начнётся. Перед выходом, в мыслях мастера ещё мелькали сомнения, но взглянув на чёрный портрет предков, он понял, что назад пути уже нет. Как потомок главной ветви клана, Назар должен остановить брата, даже если придётся собственными руками вонзить нож ему в сердце.

– Пора… – Мысленно проговорил мастер, и закрыл за собой дверь.

Тяжелый пещерный воздух, давящая тишина, и всепоглощающий мрак в котором нет места даже лунному свету. Сколько бы Назар тут не жил, никак не мог привыкнуть. В таких условиях даже зверь сойдёт с ума, не говоря уже о ребёнке.

– Стоит отдать должное Андриану. – Шагая к «тревожному» колоколу, мысленно рассуждал мастер. – Он задался целью убить в последователях человечность, и сделал это крайне умело. Чего только идея с масками стоит… Дети и сами не заметили, как резко поменяли своё отношения к соратникам, вместо таких же людей они начали видеть существ без личности и человеческого лица. Может именно в этом ключ к бесчеловечности? Чтобы ничего не чувствовать к другому человеку, нужно всего лишь не видеть лица, не видеть эмоций, и не видеть личности? Хотя нет, думаю ключевую роль всё-таки сыграл возраст… Если окружение меняется, то дети слишком легко меняются вместе с ним. Да, в этом должен быть смысл. Такие как Елеазар не изменились лишь потому что прошлое уже их изменило…Причём настолько сильно, что они попросту не смогли поменяться ещё раз.

– Мастер Назар, что вы тут делаете в такое время? Да ещё и без маски. – Спокойно спросил надсмотрщик. – Выходить из дома с открытым лицом запрещено.

– Мне не нравится это правило. – Так же спокойно ответил Назар, и моментально воткнул нож в шею надсмотрщика. – Клан незримой тени всегда презирал тех, кто заменил честь, на безликую маску.

Мастер неспроста подошел к тревожному колоколу, по уже утраченным правилам клана – убийство человека во сне достойно лишь презрения. Когда-то Назар осуждал это правило, как и десятки других, но с другой стороны, что есть убийца без убеждений? Чем он будет отличаться от зверя, и останется ли вообще человеком? Когда братство потребовало нарушить кодекс, весь клан без раздумий выбрал путь заведомо проигрышной войны. В их глазах не было даже доли сомнений, они поставили правила выше своих жизней, а умирая, гордились тем, что не испугались, и не предали себя. Именно с тех самых пор Назар понял важность правил, и начал безоговорочно их соблюдать. Несмотря на всю «неудобность», кодекс играл большую роль в жизни клана, он помогал убийцам не заходить за рамки, где теряется человечность, и что самое главное, воспитывал готовность отдать жизнь за свои идеалы.

– Ох уж эти правила… Всё приходится делать по-сложному. – Недовольно пробормотал Назар, и принялся «бить» в колокол.

Разлетающийся звон колокола моментально «всполошил» весь орден, этот звук мог означать только одно – на орден напали, поэтому уже через несколько секунд в пещере раздались первые крики надсмотрщиков. Кто-то принялся тут же смотреть по сторонам, кто-то готовится к обороне, однако и те и другие, кроме мёртвых тел, ничего найти не могли. Всё выглядело так, словно сама смерть пришла по их душу, незримый враг убивал одного за другим, а надсмотрщики только и видели, как их соратники безжизненно падали на землю.

Постепенно даже в рядах самых опытных убийц появлялась паника; их обучали сражаться, убивать, проникать в здания, однако когда дело дошло до обороны – эти знания оказались почти бесполезны. Не пытаясь даже сгруппироваться, они продолжали искать врага, который с самого начала скрывался за их спинами. Во всей этой суматохе только Назар не бродил по ордену как потерянный баран, вначале он убедился, что всё пошло по плану, а затем торопливо направился к магистрату, не обращая ни на что другое внимания.

Как и планировалось, пока люди Назара тихо разбирались с надсмотрщиками, сам мастер незаметно прошел в магистрат и принялся выжидать появления других мастеров ордена. Так как они последние выжившие клана незримой тени, Назар хотел дать им выбор, прежде чем поднимать клинок.

– Надеюсь, они примут правильное решение… – Раздумывал Назар. – В худшем случае мне придётся их устранить, до того как это перерастёт в проблему.

– Назар, что происходит? – Появился в каменном холле первый из мастеров, Эрган.

– А я то думал, почему ты так долго… – Спокойно произнёс мастер. – Давно на тебе не видел полной экипировки, прям как в старые времена.

– Сейчас не время придаваться воспоминаниям, на орден напали. – Торопливо ответил Эрган и направился к выходу.

– Ты никуда не пойдёшь. – Ответил Назар, и достал тонкий длинный клинок. В простонародье, из-за трудности его использования, такой клинок прозвали «клинком мастера». В неумелых руках он легко ломался, однако в руках специально-обученного воина мог пробить даже доспех.

– Я подозревал что это твоих рук дело… Как жаль что я не ошибся. – Спокойно говорил Эрган. – Чтож, нападай.

– Прежде чем я это сделаю, хочу задать один вопрос: ты действительно хочешь сражаться за Андриана? Он предал весь клан, обучая безжалостных убийц, эти люди даже о кодексе не слышали, не говоря уже о чести.

– Идиот, о каком клане ты сейчас говоришь!? – Мгновенно вышел из себя Эрган. – Наших братьев и сестёр убили, а тех кто выжил, прилюдно сожгли на костре. Нет у нас больше клана, остались только мы, те – для кого война с братством святого слова ещё не окончена.

– Мы начали войну лишь потому что кодекс был превыше всего. Мы положили жизни ради его соблюдения, и всё для чего!? Для того чтобы Андриан, ослеплённый местью, делал безымянных убийц? Это оскорбление всем павшим братьям и сёстрам. Лучше бы я умер там, на поле боя, чем смотрел, как мой брат губит всё, к чему мы так долго стремились.

– Теперь я ещё больше рад, что перворождённый не ты, а Андриан. Нападай, или это сделаю я. – Доставая клинок мастера, проговорил Эрган.

– Ничего не попишешь… Мы росли вместе, поэтому я уважаю твой выбор, каким бы он ни был.

– Говоришь так, будто у меня нет ни шанса. По-моему ты единственный кто из нас ослеплён.

– Дак значит Андриан ещё не рассказал секретов главной ветви? Удивительно, что хоть на это у него хватило ума. – Хладнокровно произнёс Назар, и бросился вперёд.

Назар хорошо понимал, что в долгом бою у него не будет преимуществ, он попытался молниеносно атаковать, но тут же угодил в ловушку. Оказалось, остальные два мастера, прятались на втором этаже и всё это время выжидали момента для атаки, поэтому, как только Назар ринулся вперёд, они тут же напали на него сверху.

Даже Назару было не по силам отразить столь тщательно спланированное нападение, он успел отбить два меча сверху, и лишь частично увернуться от атаки Эргана. Удар пришелся в бок, но и этого хватило, чтобы открыть сильное кровотечение. Теперь у Назара появилось целых две проблемы: первая – это в одиночку победить трёх опытнейших бойцов, а вторая – сделать это за несколько минут, иначе он потеряет слишком много крови.

– Дак значит вы меня поджидали. – Проговорил Назар, медленно отступая к выходу. – Одно радует, мне не придётся повторяться.

Увидев как Назар медленно идёт к выходу, мастера тут же начали нападение с трёх сторон. Они знали, что если действовать слаженно – то у Назара не будет и шанса. В окружении, любой воин долго не простоит: попытаешься атаковать и получишь два меча в спину, уйдёшь в защиту – очень быстро выдохнешься. Учитывая ещё и рану – единственным спасением остаётся побег, чем Назар и занялся.

– Похоже купились. – Мысленно произнёс Назар. – Чтож… Вы достойны увидеть пару секретов главной ветви.

Пять лет назад, недалеко от ордена незримой тени.

Елеазар уже не раз успел удивить своими талантами, любой, даже самый сложный навык, он осваивал в десятки раз быстрей, чем другие тайные ученики Назара. Это даже талантом трудно назвать, скорее уж сам основатель клана переродился, и изучает во второй раз им же открытые навыки. Если Назару для постижения знаний клана приходилось слепо руководствоваться правилами и инструкциями, то Елеазар с лёгкостью вникал в природу навыка, а затем находил собственные пути его изучения.

– Поздравляю Елеазар, теперь ты стал самым молодым мастером в истории клана. – С каким-то странным недоверием признал Назар. – За все эти века было много талантливых учеников, но ни один даже близко не смог приблизиться к твоему уровню, за столь короткий срок.

– Благодарю мастер. Понимаю ваше недоверие, но я и сам понятие не имею, как у меня это получилось.

– Я тут немного подумал… Если на этом твоё развитие остановиться, это будет крайне расточительно. Детей у меня нет, и никогда не будет, поэтому я хочу сделать тебя приемником главной ветви клана. Иначе говоря, я дам тебе возможность изучить секреты клана незримой тени.

– Сомневаюсь, что я этого достоин, мастер. – Тут же ответил Елеазар. – У меня нет желания находить учеников, и становиться для них учителем. Я отдам долг и просто исчезну, поэтому вам лучше подыскать кого-то другого для этой роли.

– Достаточно и того что ты поклянешься никогда не нарушать кодекс. А так же, никогда не открывать эти знания недостойным.

– Чтож… Если вы так думаете, то я клянусь соблюдать эти условия.

– Хорошо. Навыки главной ветви это венец всего, что ты изучал, наивысший контроль разума и тела. Их всего два, но они оба лежат за гранью человеческих возможностей, поэтому, если будешь часто их применять, то очень скоро твоё тело не выдержит.

– Мастер, у нас мало времени. Ваше отсутствие скоро заметят.

– В общем, тут всё написано. – Протянул Назар свиток. – Первый глава клана долгие годы искал способ подчинить чувство времени. Он ещё в детстве заметил, как при сильном испуге время будто замедляется, и спустя пару десятков лет нашел способ искусственно вызвать это состояние. Освой это, и я научу тебя второму навыку.

Наше время, магистрат ордена незримой тени.

– И всё же у него это получается лучше… – Тихо проговорил Назар.

Оставались секунды до столкновения, три длинных клинка устремились в сторону Назара, а он на это даже не обращал внимания. Тихое глубокое дыхание, спокойный взгляд, и полное отсутствие концентрации на чём-либо; казалось, вместо боя Назар предпочёл быструю достойную смерть. В этом «спектакле» лишь одно выглядело подозрительным: в самый последний момент, мастер зачем-то нажал на свою рану, причём с огромной силой. Будто специально захотел себе сделать больно.

За свою жизнь Назар испытал немало интересных ощущений; его обжигали кипящим маслом, дырявили стрелами, делали порезы на пол туловища, и вроде бы, пора уже привыкнуть, но всё никак не получается. Даже сейчас от проклинания всего вокруг его сдерживали лишь три клинка летящих в его сторону, и тот факт что боль – это необходимая плата, без которой даже Елеазар не смог бы использовать знания главной ветви. Как он тогда сказал: пока человек не будет на грани гибели, его тело и разум никогда не выйдут за рамки своих возможностей, высвобождая весь потенциал, это вполне естественно.

Уже через мгновение Назар почувствовал, как боль сменилась непривычной, слегка обжигающей теплотой, а тело словно потеряло весь свой вес. Он всё ещё осознавал происходящее, однако разум не мог удержать ни единой мысли; в голове была и ясность и пустота одновременно. Отчасти это можно даже назвать временным просветлением: усталость, тревога, боль, всё что тяготило Назара, будто потеряло значение, а затем просто исчезло, сменяя себя целым взрывом лже-эмоций. Чувство освобождения быстро сменилось удовольствием и наслаждением, а лёгкость во всём теле быстро переросла в ощущение неуязвимости и всемогущества. Назар стал быстрее двигаться, дальше видеть, лучше слышать, но самое главное – ему удалось изменить внутреннее восприятие времени. Теперь даже атаки мастеров казались настолько медленными и неуклюжими, что две из них Назар без труда отбил ладонью, а от третей увернулся, и перешел в контрнаступление. Даже Эрган не смог уследить за ударами Назара, он вначале интуитивно отпрыгнул, и только потом заметил, как его соратники упали с разрезанными шеями.

– Что за… – Всё что успел проговорить Эрган, прежде чем Назар появился перед ним.

Впервые за долгое время Эргану не хватало скорости, чтобы отбить хоть одну атаку, он будто снова стал ребенком, у которого нет ни шанса перехватить инициативу в бою. Как и тогда, Эрган мог лишь отступать и надеяться на чужую ошибку, которую допустил бы новичок, но только не Назар.

– Нет, всё намного хуже чем в детстве, мне не хватило скорости даже чтобы отступить… А я то думал мифы о навыках главной ветви лишь выдумка… – Мысленно проговорил Эрган, а затем, глядя на свой разрубленный клинок мастера, безжизненно упал на землю.

Как только всё закончилось, Назар и секунды не продержался на ногах. Ещё один, и самый главный недостаток техник главной ветви – это полное лишение тела каких-либо резервов. Не бывает такого, что сверхскорость и сверхсила берётся из ниоткуда, всё что сделал Назар – это довёл тело до грани, а затем заставил его использовать то, что использовать нельзя. Теперь его руки тряслись, из глаз шла кровь, и сколько бы он не дышал – воздуха всё ровно не хватало. Вот почему тот «взрыв» лже-эмоций при высвобождении был лишь иллюзией; едва разум пришел в норму, как все ощущения стали абсолютно противоположны. Появилась слабость, угнетение, беспомощность, и это ещё Назар легко отделался. Пробудь он в изменённом состоянии на десяток секунд дольше, и его сердце бы точно отправилось на покой.

– Стар я для всего этого… – Перематывая рану дрожащими руками, подумал мастер. – Ладно, так или иначе полдела сделано. Осталось только сжечь рукописи клана, и расправиться с Андрианом.

1-14

Елеазар, на пути к ордену незримой тени.

Говорят, как бы хорошо тебя не знали окружающие, наедине с собой ты всё ровно будешь другим человеком. Более искренним, более честным, и скорее всего более эмоциональным. Даже Елеазар, после целого дня пути, не смог противиться мыслям которые так и лезли в его голову. После встречи с Арленом он спрашивал себя: вдруг это не просто совпадение, а какая-то подсказка или знамение? Каков был шанс этой невероятной встречи? Шанс того что мы поедем одной дорогой, шанс того что мы оба остановимся, да ещё и начнём разговор. А рисунок на руке? Та же история… Со временем я перестал придавать этому значение, но ведь так не бывает… Что вообще произошло в ту ночь? Всё это время я бежал от прошлого, но может, именно в нём остались ответы? Ответы, которые вернут меня к жизни, или хотя бы укажут моё место в этом мире. А то я уже и сам не знаю… Где настоящий я, а где лишь моя маска.

– Кто я теперь…? – Глядя на однообразную ночную дорогу, спрашивал у себя Елеазар. – Любящий брат, которому просто не повезло, или хладнокровный убийца который потерял свою человечность далеко в прошлом?

Сандра, на пути к землям Мэнгорна.

После отбытия из нейтральных земель Сандра не произнесла ни слова, она отказалась от сна, еды, и воды. Единственным её желанием было поскорее решить, что делать дальше, ведь чем дольше она думала о своей жизни, тем больше убеждалась, что у неё не хватит сил. Изо дня в день её главной опорой служила цель помогать другим, и пока это получалось – получалось верить и в то что люди погибшие из-за неё, погибли не напрасно.

– Даже если Севастьян оказался прав, и я лишь повод чтобы обвинить высшее сословие в измене, это не отменяет того что десятки людей охранявших конвой, погибли только из-за моего спасения. – Смотря в тёмное ночное небо, думала Сандра. – Стоит ли моя жалкая жизнь того, чтобы ради неё убили столько людей? Пусть меня оклеветали, но те солдаты всего лишь выполняли приказ… Некоторым даже третьего десятка не исполнилось, и теперь уже не исполнится никогда. Как вообще это можно назвать спасением…? Убить сотню, ради освобождения одной… Лучше бы оставили всё как есть, больше бы спасли. Наверно пора уже перестать тешить себя иллюзиями. Где бы я не находилась, от меня будут только одни несчастья.

Иларон, покои главмагистра.

Несмотря на небольшие неурядицы, этот день Иларон будет помнить как рождение нового Мэнгорна, как исторический день, который изменит всё будущее. Долгие годы он подчинял магистров, подкупал знать, обучал воинов, и всё это закончилось именно сегодня, с падением ордена короткого меча. Теперь Иларону ничто не мешает собрать войска и расквитаться за позорное поражение двенадцатилетней давности.

– Сама судьба на моей стороне. – Думал Иларон, глядя на звёзды со своего балкона. – Аренхолд поднял мятеж, а Веленгельм раздирается борьбой за власть, оставляя своих же людей без куска хлеба. Стоит лишь поднести огонь и всё вспыхнет ярким пламенем, тогда даже лже-проповеди братства святого слова не смогут успокоить люд. Их поражение будет ещё позорней, чем наше, я сделаю так, чтобы они сами уничтожили свою страну, а мне останется лишь прийти и забрать трофеи.

Аделина, королевские покои.

Первый день на королевском посту для Аделины выдался очень нелёгким. Вдохновлённая рассказами мыслителей она хотела сделать мир лучше, стать надёжной опорой для народа Веленгельма, и мудрым лидером для высшей знати. Несмотря на то, что её не готовили быть королевой, после исчезновения Сандры, она часами засиживалась в королевской библиотеке, читая наставление прошлых королей Веленгельма. Ей хотелось хоть чуть-чуть приблизиться к подвигам лидеров прошлого… Но как оказалось, знать её ни во что не ставит, а большинство народа чувствует к ней лишь презрение и ненависть.

– Да уж… – Невольно подумала Аделина, смотря на звёзды, и пытаясь успокоиться. – Я конечно знала, что после ужасного правления отца потребуется много сил и времени чтобы вернуть утраченное доверие, но даже и не представляла что всё настолько плохо. Никак не могу забыть лица тех людей… Пусть они наговорили плохого, но их глаза были такими мёртвыми. Они не только потеряли надежду, но и давно отчаялись. Вот значит какого это – быть королевой, даже сейчас меня не покидает это чувство… Чувство что от моих решений зависит сотни жизней, и чувство, что у меня нет права на ошибку… Это так тяжело. Если бы ты только была рядом Сандра, мне так тебя не хватает. Я не опустила руки лишь потому что знаю, где-то на небесах, как и в детстве, ты продолжаешь верить в меня.

Судьба

Глава 2 – Судьба.

Севастьян, нейтральные земли, трактир «Золотая подкова».

Даже после того как утро не задалось, приглашение в спасательный отряд словно вдохнуло в Севастьяна вторую жизнь. Впервые он почувствовал себя равным среди соратников: его предложения слушали и обсуждали, а его голос мог быть решающим в составлении плана поиска. Всё прошло настолько идеально, что молодому охотнику не терпелось поделиться этой новостью с Сильвией. Несмотря на все неудачи и трудности, она, пожалуй, единственный человек который, не переставая, верил в Севастьяна.

– А где Сильвия? – Спросил Севастьян у трактирщика, подойдя к стойке.

– О, Севастьян, что-то давно ты к нам не заходил. – Приветливо проговорил трактирщик. – Её смена уже закончилась, она у себя.

– Да всё дела… Завтра иду в чёрный лес, вот и отпустили попрощаться с Сильвией.

– Ну давай, надеюсь она ещё не спит. Как закончишь, можешь спускаться сюда и выпить Эля. В честь такого события я угощаю.

– Не, Эстин, в другой раз. Мы выдвигаемся рано утром, голова должна быть чистой. – Проговорил охотник и направился на второй этаж, к «трактирным комнатам». – Но спасибо за предложение. – Напоследок произнёс он.

– Всегда пожалуйста. Как вернёшься – заходи… Поговорим как мужик с мужиком, а то давненько мы с тобой просто не беседовали.

Несмотря на то, что после падения Аренхолда прибыль трактира сильно уменьшилась, Эстин всегда находил пару золотых, чтобы оплатить труды Сильвии. Такой уж он человек, всегда помогает, чем может, даже на охотничью экипировку добавил, когда Севастьян вступал в гильдию. Конечно, в благодарность Сильвия помогает ему по трактиру, но эта помощь не стоит и пятой части бесплатного проживания, бесплатной еды, и постоянных займов с обещанием «скоро вернуть».

Поднявшись на второй этаж, охотник направился к самой дальней двери в коридоре, к той самой – где жила Сильвия. Тут он прожил около девяти лет, и, к сожалению, совсем этому не рад. Эстин конечно очень хороший человек, но и он порой признается, что это чёртов клоповник, где за его пять десятков лет, помимо постоянных криков снизу, невыносимого запаха эля, и гниющих досок, изменилось только количество мышей и тараканов, причём не в лучшую сторону.

– Сильвия, ты не спишь? – Постучался Севастьян в дверь.

– Севастьян!? – Послышался удивлённый голос за дверью. – Ты один?

– Да, один. – Едва успел проговорить Севастьян, прежде чем за открывшейся дверью увидел Сильвию, в весьма откровенной ночнушке.

– Ну чего стоишь, проходи. – Заботливо, как и всегда, произнесла Сильвия.

– Могла бы накинуть на себя что-нибудь… Я бы подождал. – Недовольно подметил Севастьян, и зашел внутрь. Прямо в маленькую старую комнатку, где не так давно они жили вместе.

– Да ладно, это же ты. – Как ни в чём не бывало, ответила Сильвия. – Как у тебя дела? Почему долго не заходил?

Несмотря на то, что Севастьян и Сильвия стали как брат и сестра, иногда она упорно не хочет замечать, что ей уже не пятнадцать, а Севастьяну не семь. Всё-таки прошло двенадцать долгих лет, с тех пор как Веленгельм напал на их деревню, и они вместе бежали в нейтральные земли. За всё это время только бы слепой не увидел, насколько Сильвия стала красивой и женственной. Даже Севастьяну порой трудно не обращать внимания на её привлекательное тело, милую улыбку, и светло-золотистые волосы.

– Я к тому, что можешь простудиться, если будешь так разгуливать по комнате. – Упорно отводя взгляд, попытался соврать Севастьян.

– Ладно, ладно. Просто ты так поздно… Я уже ко сну готовилась. – Села она на кровать, накинув одеяло. – Садись, и рассказывай. Наверняка это что-то интересненькое.

– Меня наконец-то назначили в чёрный лес, мне не терпелось с тобой поделиться… Скоро у нас будет достаточно денег, чтобы купить себе дом, и даже помочь Эстину.

– Почему так рано, ты ведь только год в гильдии… – Внезапно изменилась Сильвия.

– Я думал ты будешь рада… – Растерялся охотник. – Ты ведь сама постоянно говорила, что у меня всё получится…

– Нет, я рада конечно… Просто как-то всё неожиданно… Извини. – Задумалась Сильвия. – А если с тобой что-то случится?

– Я иду с четырьмя бывалыми, что со мной может случиться.

– Что за бывалые? Это титул какой-то?

– Так в гильдии называют тех – кто возвращался из леса больше пяти раз. В общем, беспокоится не о чем. Агеон не отправит меня с новичками, он думает, что мне ещё многому нужно научиться.

– Тогда… Может не стоит слишком торопиться? – Неуверенно произнесла Сильвия.

– Да что с тобой… Мы ведь так долго этого ждали. Неужели тебе не надоело тут жить, слушая эти крики снизу? Я каждый день тренировался только чтобы тебя от сюда вытащить, а теперь ты говоришь подождать?

– Не злись, я понимаю, сколько для тебя это значит, но для меня главное, чтобы с тобой всё было впорядке, остальное мелочи. – Заботливо сказала Сильвия, положив голову на плечо Севастьяна. – Я не могу и тебя потерять.

– Тогда зачем я вообще пошел в гильдию, зачем занимал деньги у Эстина? – Успокоившись, продолжил Севастьян. – Там не платят просто так, только за выполненные заказы.

– Но стоит ли так рано бросаться в самое пекло, ради каких-то денег? – Всё так же тихо и медленно говорила Сильвия.

– Я с семи лет сидел у тебя на шеи, пора и самому хоть что-то сделать. – Твёрдо решил Севастьян. – Охота это всё что у меня получается, и закончим на этом.

– Знаешь же ведь, что в трактире нет секретов? – Серьёзно заговорила Сильвия, убрав голову с плеча Севастьяна. – Многие твои согильдийцы отдыхают здесь, и все как один говорят, что лес стал слишком опасен. Бывалые или нет, всё больше охотников бесследно пропадают… Я не хочу, чтобы ты к ним присоединился.

– Вот значит как ты в меня веришь… Так или иначе я справлюсь, другого выхода нет. – Всё ещё сдерживался молодой охотник.

– Выход есть всегда, ты просто не хочешь его видеть… Я в тебя верила, и буду верить, но сейчас не самое лучшее время идти в лес. Я лично вчера слышала, как охотники из твоей гильдии сказали, что лучше уж сразу умрут, чем снова пойдут на задание в чёрный лес.

– Это были обычные трусы. – Злобно произнёс Севастьян, и встал с кровати. – Я тренировался не для того чтобы в последний момент убежать.

– Пожалуйста Севастьян, хоть раз послушай меня.

– Мне уже пора, извини. – Словно не слушая, направился Севастьян к выходу.

– Мы ещё не договорили! – Глядя как Севастьян уходит, не сдержалась Сильвия.

– Я договорил… – Спокойным тоном произнёс Севастьян.

– Если сейчас просто уйдёшь… Я… Я тебе этого не прощу… Останься и хотя бы дослушай меня. – Стояла на своём Сильвия.

– Останусь, и будет только хуже. – Проговорил Севастьян напоследок, а затем перешагнул порог. – Мне жаль, но я уже пообещал Агеону…

– А до меня тебе нет дела!? – Тоном, словно вот-вот заплачет, крикнула Сильвия, но ответа так и не дождалась.

После ухода Севастьяна, Сильвия яростно захлопнула дверь, а затем, неожиданно даже для себя, несколько раз пнула стену, и начала тихо плакать. Она вроде бы знала, что рано или поздно Севастьян уйдёт в чёрный лес и его уже ничто не остановит, но даже так, всё ровно не могла этого принять. К ней постоянно возвращался вопрос: а что если он не вернётся? И ответ на этот вопрос был страшнее, чем любые её кошмары.

В то время как Сильвия могла лишь беспомощно рыдать, Севастьян наоборот пытался обуздать свою злобу. Он торопливо спустился по ступенькам, и дожидаясь Эстина, сел рядом со стойкой. В этот момент его злила не столько ссора с самым близким человеком на свете, сколько тот факт, что она была единственная, которая всегда верила и поддерживала. И теперь, когда Севастьяну действительно необходима эта вера и поддержка, Сильвия просто отвернулась. Захлопнула дверь и даже не заметила как Севастьян, от страха, едва сдерживал дрожь в голосе.

– Что-то вы быстро. – Удивился Эстин. – Поссорились?

– Бесплатный эль ещё в силе? – Опустошенно ответил охотник.

– Конечно. Тебе побольше, или поменьше?

– А ты как думаешь?

– Понял…Сильно поссорились значит. – Наливая эль в большой кружку, проговорил Эстин.

– Угораздило же прямо перед моим первым заданием… Мне и так сейчас не просто.

– Не принимай близко к сердцу, женщины уж больно эмоциональны, они никогда не поймут мужские поступки. Никогда не поймут, какую важную роль в жизни мужчины играет риск для жизни и постоянная опасность. В этом наше главное отличие… Их учили избегать опасности, а нас, идти прямо к ней навстречу. И если мужик испугается, не пойдёт – значит, он всего лишь слабак.

– Я думал она это поймёт… Она ведь всегда понимала и поддерживала.

– Или… Пыталась понять. – Внезапно проговорил Эстин, поставив кружку на стол. – Пока тебя не было, она тут всех твоих согильдийцев расспрашивала. Как бы невзначай, но я то видел её упорство. Скорее всего, она пыталась найти повод не волноваться, пыталась убедить себя, что стезя охотника не опасна, и естественно, у неё этого не получилось. Тебе ведь самому всё известно, не трудно догадаться, что они наговорили.

– Да, пожалуй… – Задумался Севастьян.

– Эй, трактирщик, ну где там мой эль!? – Крикнул кто-то из зала.

– Как бы там не было, ты настоящий мужик Севастьян, и сделал всё правильно. – Уходя, добавил Эстин.

– Наверно мне всё-таки следовало остаться, и поговорить с Сильвией. Теперь если вернусь, то она точно пошлёт куда подальше… – Задумался Севастьян. – Она ни раз говорила что после потери Елеазара и Ноланда, ей страшно потерять и меня, но с другой стороны… Не сдувать же теперь с меня пылинки. Несмотря на то, что Эстин помешан на слове – мужик, он всё правильно сказал: я могу хоть сто раз говорить, что не боюсь, однако слова без действий – удел слабых.

2-2

Елеазар, орден незримой тени.

Пробираясь к ордену, тень готовился ко всему что угодно; все эти письма, двойные шпионы, они означали только одно - Назар начал действовать. И несмотря на то что Елеазар знал лишь самую малость, всё стало на свои места как только он увидел тлеющий после пожара магистрат, и десятки трупов.

– Ну нихера себе… – Удивлённо проговорил Елеазар, потерянно шагая по ордену, и по пути проверяя пульс бывших «собратьев».

Только теперь Елеазар начал понимать цели учителя; все эти годы он готовился не к возрождению клана, а к уничтожению ордена. Причем, судя по всему, Назар хочет вырвать этот сорняк с корнем, чтобы уж точно избавиться от этой проблемы, окончательно.

– Ладно, пора за дело. – Направившись к дому Назара, мысленно проговорил тень. – Скоро прибудут люди главмагистра, надо тут всё закончить до их прихода.

Несмотря на то, что орден выглядел, как после апокалипсиса, в доме мастера, так ничего и не изменилось. Маленькая кровать, маленький столик, маленький шкаф, четыре тесные стены, и ко всему прочему огромный чёрный портрет, без какого либо рисунка. Однажды Назар сказал, что этот портрет символизирует взгляд предков; они настойчиво смотрят нам в спину, и гадают, как же их сыновья воспользуются наследием.

– Пожалуй мне только сейчас стало понятно, что ты тогда имел введу Назар. – Подумал Елеазар, глядя на портрет. – Дело не в чёрном портрете, и даже не в предках… Дело в том, как мы относимся к их наследию. Ты хотел сказать, что нужно помнить и уважать их вклад в будущее, ведь всё что мы имели с рождения, когда-то создавалось тяжким трудом. Вот только одно интересно… Мне ты это сказал просто так, или с какой-то целью?

Задумавшись, тень едва заметил, как к дому тихо подобрались двое людей, пытаясь устроить засаду. Кем они были – догадаться не трудно, эти шпионы следовали за Елеазаром от самой столицы, и судя по всему, им очень не понравилось то, что они тут увидели.

– Ребятки. – Пытаясь нащупать тайник в подсвечнике, громко проговорил Елеазар. – Заходите, дверь открыта.

Несмотря на радушное приглашение, кроме эха от своих же слов, тень больше ничего не услышал. Даже наоборот, вместо того чтобы ответить, шпионы торопливо начали отдаляться от дома прячась зачем-то в другое место.

– Да уж… Почему-то эту тупую логику я и ожидал. – Тихо пробормотал Елеазар, аккуратно складывая послания Назара в потайной карман. – Если тебя заметили, спрячься получше, и никто ничего не заподозрит. Просто гениально…

Тень мог лишь догадываться какую задачу, помимо слежки, поручили шпионам. Возможно они уже готовились к нападению, а возможно они соберут достаточно информации и побегут всё докладывать Иларону. Так или иначе, особого смысла от них прятаться нет, всё ровно худшее, что может произойти – это потребуется их убить.

– Ребятки, хватит уже прятаться. – Выходя из дома, громко говорил Елеазар. – Кто вы такие, и что вам надо.

Только после этих слов, шпионы, наконец, поняли что скрываться бесполезно; вначале они оба вышли из укрытия, а затем неторопливо зашагали в сторону Елеазара. Как и ожидалось, Иларон не стал экономить на средствах и послал в слежку двоих призраков; воинов из призрачного отряда которые специализировались отнюдь не на шпионаже, а на тихих убийствах. Причём самое интересное то что вся их экипировка предназначалась только для боя: чёрная железная маска, чёрное свободное одеяние, и лёгкая композитная броня.

– Интересно, как ты нас заметил. – Заговорил один из «призраков».

– Я уже задал свой вопрос, кто вы такие и что вам надо.

– Разве ты не видишь? Мы служим главмагистру.

– Покажите доказательства. – Настаивал Елеазар. – Откуда мне знать, может вы из тех, кто сжег орден.

– Хорошо, вот мой пропуск. – Подойдя к Елеазару, достал он из кармана пропуск с подписью и печатью главмагистра.

– И что вас сюда привело? – Спросил тень, краем глаза посматривая куда «призрак» спрятал свой пропуск.

– Как я понимаю, Назара тут нет? – Снова ответил он вопросом, на вопрос.

– А ты догадливый. – Издевательски ответил Елеазар.

– В таком случае мы вынуждены сопроводить тебя к Иларону.

– Какое совпадение, я как раз хотел направиться к нему. Только вот моя лошадь устала за целый день дороги, поэтому придётся переночевать тут.

– Тут слишком опасно, те кто сжег орден могут вернутся. Ты,– обратился он к другому «призраку»,– осмотри тут всё, найди любые зацепки, а затем доложи главмагистру. Мы с Елеазаром разобьём лагерь у подножья горы, и утром поедем.

– Будет сделано. – Ответил второй «призрак».

– Хм… А если я не хочу разбивать лагерь у подножья горы? – Вызывающе проговорил тень.

– У тебя нет выбора. Ты будешь со мной до самой столицы.

– Выбор есть всегда. – Многозначно произнёс Елеазар, и зашагал к выходу. – Ну, чё стоишь, пойдём разбивать твой лагерь.

2-3

Елифан, орден познания.

Всего за одни сутки, из магистра ордена, магистр превратился в одержимого фанатика который почти не спал, мало ел, и забывал пить воду. Он перерыл весь архив, однако вместо покоя получил лишь навязчивую мысль, что разгадка где-то рядом. Эта мысль настолько въелась в его голову, что даже сидя в своих покоях и наблюдая за луной, он думал только о пророчестве, и о том, как правильнее его трактовать.

– Елифан, пришло послание из ордена древнего учения на юге. – Послышался голос Дементия за дверью.

– Заходи и присаживайся Дементий. – Устало проговорил магистр, а затем, дождавшись пока ученик зайдёт, задал вопрос. – Дай-ка угадаю, им нужны доказательства?

– Именно так. Они не отрицают вашу правоту, однако, как они пишут: не в наших правилах доверять кому-то на слово. Любое убеждение должно быть доказано, в худшем случае это просто догадки.

– Этого следовало ожидать… – Тяжело вздохнул Елифан. – Но к сожалению, кроме моего слова и некоторых догадок, мне больше нечего им предоставить…

– Дак значит, вы перечитали весь архив только чтобы найти доказательства?

– Не только… Ещё я хотел узнать что будет. – Монотонно начал магистр. – Как бы так сказать… Мне известно, что будущее обратится в пепел, но не известно, что послужит тому причиной. Все предсказания в древних письменах слишком размыты… Померкнет солнце, природа обратится против человека… Как это вообще понимать?

– Вы действительно уверены, что будущее обратится в пепел?

– Если я скажу да, то ты мне поверишь? – Задал Елифан прямой вопрос.

– Вы ещё ни разу не ошибались магистр. Пусть я сомневаюсь в точности предсказаний, но в вашей мудрости я сомневаться не буду, наверняка есть причины, которые мне ещё не понять.

– Это хорошо… Тогда ты и станешь моим преемником.

– Почему вы сейчас об этом говорите? Что-то случилось? – Настороженно спросил Дементий.

– Последний месяц у меня постоянный головные боли, а теперь к ним прибавился ещё и кровавый кашель. Думаю, мне осталось от силы несколько дней…

– Как… Как такое может быть…? – Окончательно растерялся ученик.

– Что как? Тебе рассказать, как люди копыта откидывают? Или что? – Громко произнёс Елифан, но затем опять начал кашлять, отхаркиваясь кровью. – Давай ещё расплачься тут… Ежедневно люди сотнями гибнут. Мне и так повезло дожить до старости.

– Но почему вы раньше ничего не сказали? Я бы позвал лекарей… Они наверняка что-то придумали…

– Не веди себя как ребёнок, сам знаешь, от кровавого кашля лекари не помогут. Я не сказал, потому что ты бы начал размазывать сопли как сейчас, а это жутко выводит из себя, поэтому предлагаю закончить с нытьём и перейти, наконец, к делу.

– Хорошо. – Собрался с мыслями Дементий. – Я обещаю быть достойным приемником, и продолжить…

– Да, да, да. – Перебил Елифан. – Только я не это дело имел введу. Сейчас мне куда важнее пророчество… Вернее то, что именно тебе придётся его разгадать. Ты обещаешь это сделать?

– Обещаю, я всё сделаю учитель.

– Я провёл целый день в архиве, но вместо ответов, нашел ещё больше вопросов и всего несколько догадок. Всего озвучивать нет смысла… Ведь чтобы понять, ты должен сам до этого дойти. Поэтому в моих силах лишь тебя направить.

– Хорошо учитель, я внимательно слушаю.

– Началось всё с того что много столетий назад Мэнгорн объединился с Аренхолдом, а затем они оба напали на Веленгельм. Вернее сказать, попытались напасть, ведь в самый последний момент появилось божество, и убедило правителей сложить оружие. Короли поняли какую ошибку они чуть не совершили, и пообещали что больше никогда не допустят войны. Божество им поверило, и чтобы помочь, поделилось с ними частью божественной силы, во имя вечного сохранения мира между людьми.

– Извините что перебиваю, но что даёт божественная сила человеку? Сверхсилу?

– Не знаю… Как написано: королевскому роду Веленгельма досталось знание, королевскому роду Аренхолда – сила, а королевскому роду Мэнгорна – власть. Учитывая что речь идёт о божественной сущности, то скорее всего это какие-то способности… Необычные способности. И они достались не только королям, но и частично их ближайшим соратникам.

– Кажется я понимаю… Соратники это будущий клан божественной руки, так?

– Именно… И тот клан состоял из трёх главных ветвей, впоследствии которые назвали кастами. Каста защитников – подчинялась королю Аренхолда, каста целителей – подчинялась королю Веленгельма, и естественно, каста жрецов – подчинялась королю Мэнгорна. Они состояли в одном клане, потому что у них была общая и единственная цель – помочь королям сдержать обещание и не допустить войны.

– А что потом с ними случилось? Ну, с кланом божественной руки.

– Не знаю… Такое ощущение, что кто-то специально уничтожил все записи. Больше я не нашел ни одного упоминания об этом клане…

– Может он просто со временем исчез? Ну, как это обычно бывает, что-то не поделили, разошлись, и смешались с толпой. Так много кланов исчезало.

– Исключено. Из-за божественной силы, все предки клана рождались и жили с бирюзовыми глазами. Поэтому, они либо спрятались, либо их всех убили.

– И зачем же их кому-то убивать?

– Со временем могут появиться сотни причин: страх, недоверие, месть. А может они просто мешали своими идеалами тем, кто хочет развязать войну. Лично я думаю, что последнее… Слишком уж тщательно заметали следы. Как будто величайший клан просто бесследно исчез, да так, словно его вообще никогда не существовало.

– Если вы всё это знаете учитель, то в чём же загвоздка? Что не даёт вам покоя?

– Пророчество это ничто иное как божественное возмездие, которое случится, если короли не сдержат своего обещания. Об этом возмездии говорится в каждой древней записи, однако что именно произойдёт, никто так и не написал. Всё ограничивается устрашающими, но бессмысленными словами.

– Значит, мне нужно понять что произойдёт, и предупредить об этом людей?

– Даже если ты найдёшь ответы, думаешь, обычные люди тебе поверят? Боюсь, всё что мы можем, это помочь предкам тех самых королей в их нелёгком пути. Возможно, они ещё смогут искупить ошибки отцов.

– Король Мэнгорна мёртв, а к остальным королям меня даже не пропустят. Как я им помогу?

– Ты прав, это проблема. Особенно учитывая то, что согласно летописям, божественная сила передаётся только наследникам трона. Именно поэтому я очень удивился, когда пару часов назад пришло письмо от Арлена, и помнишь, что он там написал?

– Что он встретил человека по имени Елеазар, со знаком совы на руке. – Осенило Дементия. – С таким же знаком как в древних летописях.

– Когда-то давно знак совы знали все, это был герб Мэнгорна. Так же как корона – гербом Веленгельма, и орёл – гербом Аренхолда. Вот, видишь? – Показал Иларон пергамент, где орёл и сова вцепились когтями в корону, то ли придерживая, то ли борясь за неё. – Похоже, этот Елеазар очень удивиться, когда узнает, что в его роду были предки королевских кровей.

– Получается, Арлен тоже верит в пророчество? – Проговорил Дементий, рассматривая пергамент. – Я думал, он всего лишь оплачивает затраты ордена…

– Он уже давно не оплачивает наши затраты. С тех пор как мы начали продавать желтый яд, и целительные лекарства, в чужих деньгах попросту отпала надобность. Всё что он сейчас делает, это помогает искать древние пергаменты, чтобы я их расшифровал. И надо сказать, если бы не его помощь, я бы никогда не собрал столько летописей.

– Кажется, теперь я тоже начинаю верить в это пророчество… – Всё ещё рассматривая древний пергамент, задумчиво проговорил Дементий. – Всё сходится…

– Помимо Елеазара, скоро сюда прибудет и Сандра. Не сомневайся, они будут потеряны, ведь им предначертано очень многое, а они об этом даже не догадываются... Покажи им верный путь, иначе в этом мире они потеряют себя окончательно.

– Какой путь? Я даже не знаю что будет… Не говоря уже о том, как это остановить.

– И я не знаю… Поэтому и перерыл весь чёртов архив. Разве в самом начале разговора я не предупредил что у меня только вопросы?

– Да, вы сказали об этом… – Опустил голову ученик.

– А теперь иди… Я сказал всё что знал. Завтра обсудим твою новую должность магистра.

– Хорошо… Отдыхайте учитель. – Начал уходить Дементий, но затем обернулся, и неожиданно спросил. – Вы действительно верите в пророчество? Если скажите да, я жизнь положу, но найду ответы.

– Да. – Однозначно ответил Иларон. – И ещё, чуть не забыл. Никому не говори о моей болезни.

– Но они ведь тоже ваши ученики… Разве они не должны знать правду?

– Зачем? Чтобы они измазали весь орден в своих соплях? Не хочу в свои последние дни видеть орден таким жалким…

– Хорошо учитель…

2-4

Елеазар, лагерь у подножья горы.

Прошло не меньше часа как Елеазар и «призрак» разбили лагерь. Сказать, что они не поладили, это ничего не сказать, тень не подчинялся приказам и иногда даже специально провоцировал. Вопреки возражениям «призрака» он разжёг костёр, и начал готовить пойманных сурков, привлекая тем самым ненужное внимание к лагерю.

– Будешь? – С сарказмом предложил Елеазар, протягивая жаренный кусок мяса на палке. – Ах, ну да, забыл. Тебе же нельзя снимать маску при чужаках. Ну хоть понюхай.

– Ты напрашиваешься? – Сдержанно проговорил «призрак».

– Нет, скорее мне тебя искренне жаль. – Издевательски продолжил тень. – Ни покушать, ни водички попить, даже срать неудобно.

– Это маска отречения. Когда я её надеваю, то становлюсь никем, и мне ничто не мешает выполнить поставленную задачу.

– Да знаю я это всё, бесчеловечность, сдержанность, и бла, бла, бла. Кушать то всё ровно хочется, верно? В ордене подавляли личные желания, и стремления, но рано или поздно, ты всё ровно начинаешь их ощущать. Вначале пытаешься от них закрыться, не видеть, словно их до сих пор не существует, однако желания, это неотъемлемая часть нашей человеческой сущности, и от них не скрыться, уж поверь.

– Желания, как и человеческая личность, лишь мешают. Такому как ты этого не понять… Только благодаря чистому разуму, мне удалось пройти дальше третьего ранга. А что на счёт тебя? Слабый и лишённый самоконтроля, едва достиг третьего ранга, и ещё собираешься меня поучать?

– О, да. Ранги это большой показатель, я и забыл что у меня всего лишь третий ранг. – Вновь заговорил Елеазар издевательским тоном. – Давай так, я пока на минуту отойду, а ты поешь. С голодным желудком особо не повоюешь.

– Обойдусь без твоих одолжений. Мне противно даже сидеть рядом с тобой, ты отверг всё, чему нас учили. Только одно твоё существование – позорит мой орден.

– Когда человек считает свои убеждения единственно-верными и неоспоримыми, это называется фанатизм, друг мой. Пока ты не начнёшь во всём сомневаться, твоё развитие не сдвинется с места. – Многозначно произнёс тень, а затем исчез в ночной темноте.

– Этот обсосок… – Тихо произнёс «призрак». – Похоже, он хочет ночевать в гробу...

Некоторое время «призраку» удавалось не допускать лишних мыслей о мясе, даже несмотря на то что он не ел весь день. Однако сами по себе, правила не запрещали есть и пить, они лишь запрещали это делать при чужаках, чтобы те не видели лицо.

– Проклятье, обратный путь займёт ещё целый день, и скорее всего второго шанса поесть уже не будет. В чём-то этот самоубийца прав… Иногда еда необходима. – Мысленно проговорил «призрак» и взял ветку с мясом. – Думаю, если слегка приподнять маску, пока его нет рядом, то я не нарушу правила.

Поначалу всё шло идеально; ремни на маске расстегнулись без лишних проблем, да и Елеазара нигде не было видно. Однако, как только «призрак» поднёс мясо ко рту, из тёмной ночной глуши тут же послышался знакомый, и очень неприятный звук «справления малой нужды». От этой шутки даже хладнокровный «призрак» моментально вышел из себя. Бросив ветку с мясом, он торопливо затянул ремни на маске и тихо направился на источник звука, взявшись за рукоять своего клинка.

– Нет, этот дебил точно нарывается. – Думал призрак, подбираясь всё ближе к тени. – Если он ещё скажет что это случайность, точно башку срублю.

Даже сквозь шум листвы, Елеазар отчётливо слышал тихий треск веток, который раздавался под ногами «призрака». Медленно но верно, он приближался всё ближе к Елеазару, на что тот лишь затянул пояс потуже, а затем, не поворачиваясь, достал маленький метательный нож из рукава.

Всё произошло за мгновенье; подкравшись сзади, призрак молниеносно занёс клинок под шею Елеазара, а затем приготовился угрожающе говорить. Правда, не успел он начать, как с удивлением заметил, что лезвие его клинка уже остановлено метательным ножом.

– У тебя какое-то срочное дело? – Как ни в чём не бывало спросил тень, незаметно влезая второй рукой в карман призрака.

– Вижу ты меня ждал... – Спокойно говорил призрак. – В таком случае у меня лишь один вопрос: что ты задумал?

– Я тебя не ждал, просто услышал, как ты крадёшься. – Незаметно доставая пропуск из кармана призрака, спокойно отвечал Елеазар. – Тебе ли не знать, насколько трудно красться в лестной местности, где повсюду ветки и листья.

– Почему ты так спокоен? – Всё ещё держа меч около шеи, спрашивал призрак. – Думаешь, если мне приказали довести тебя до столицы, то я тебя не трону? Можно ведь сказать, что ты сам на меня напал, или просто поранился по пути.

– Если ты хочешь меня убить, то зачем же было подносить меч к горлу? В общем, давай отложим этот разговор на-потом, у нас нежданные гости.

– Трое? – После секундного молчания, поменял тон призрак.

– Пятеро, и ещё лучник за деревом, впереди.

– Я лево, ты право. – Шепотом проговорил призрак, опуская меч.

– Какой ты стал дружелюбный. – «Подметил» Елеазар.

– Я личный подчинённый короля. – Громко проговорил призрак, обращаясь к спрятавшимся «незваным гостям». – Предлагаю вам разойтись миром, у нас всё ровно нет ничего ценного.

– А если мы откажемся? – Вышел один из разбойников, одетый в потрёпанную кожаную броню, и вооружённый старым мечом. Только по одному его дрыхлявому и хриплому голосу было понятно, что он очень рад «лёгкой наживе», которая ему сегодня попалась. – Или ты думаешь, мы испугаемся твоей маски?

– Тогда вы все умрёте. – Без доли эмоций проговорил призрак, и тут же бросился в бой.

Смельчак который вышел первым, погиб почти мгновенно; за доли секунды призрак сократил дистанцию, а затем одним ударом выбил и меч, и горло бедолаги одновременно. Казалось, после такого, разбойники уж точно бросятся в бой, однако они почему-то просто стояли. Видимо каждый ждал пока кто-то другой пойдёт вперёд, чтобы самому не попасть «под раздачу».

В это же время, Елеазар вплотную подобрался к лучнику, а затем лёгким движением ножа вскрыл ему шею. Действовал он явно не торопясь, постоянно поглядывая то на оружие призрака, то на его движения. Можно даже сказать, что разбойники и вовсе не интересовали Елеазара; их он ждал сразу после того как разжёг костёр, и только для того чтобы «оценить» призрака. Найти его слабые стороны, увидеть навыки, и понять, насколько он опасен.

– Этот меч… – Глядя на оружие призрака, подумал тень. – Широкое длинное лезвие с двойным изгибом и утолщением ближе к острию. Я уже видел такой у одного из магистров… И либо у призрака хорошая подделка, либо это один из легендарных клинков «рассекающий пустыню». Их ковал лучший кузнец Аренхолда, живший более ста лет назад… Сейчас они точно стоят целое состояние. Клинок, способный разрубить кожу пустынного проглота, хм… Интересно посмотреть.

В схватке с призраком, даже трём оставшимся разбойникам пришлось шевелить мозгами, чтобы обрести хоть какой-то шанс на победу. Пользуясь численным превосходством, они начали медленно окружать противника, вначале по флангам, а затем и со спины. Сам же призрак до последнего ждал Елеазара, одновременно пытаясь найти главаря всей этой шайки.

– Где же его носит. – Медленно отступая, думал призрак. – Начну бой, и тут же попаду в окружение… Порезать троих конечно не проблема, но Елеазар говорил что их шестеро… Двое мертвы, значит один ещё где-то прячется. Возможно это их главный козырь, а значит, если недооценю последнего, то могу запросто попасть в ловушку. Хм… Если подумать, есть только один выход решить всё без лишнего риска. Они действуют разрознено и необучено, если порешить их лидера, остальные могут просто разбежаться… Инициировал окружение тот что со шрамом, да и оружие у него получше… Стоит проверить.

Не дожидаясь нападения разбойников, призрак напал сам, причём сделал это крайне необычно. Вместо открытого боя, он вначале неторопливо поднял меч на уровни груди, а затем «как бы невзначай», поднёс левую руку к запястью правой руки. Всё это выглядело как странная, и слегка смешная стойка, но только до тех пор, пока из рукава призрака не вылетела короткая ядовитая стрела. Это не было ни фокусом, ни магией; призрак всего лишь отпустил пружину, нажав две кнопки, а затем специальный пусковой механизм выпустил стрелу.

В то время как разбойники смотрели на истекающего кровью главаря, призрак воспользовался замешательством и одним рубящим выпадом разрезал ещё одного. Тот успел лишь поставить меч, но было уже слишком поздно; при должном размахе «рассекающий пустыню» способен пробить любую защиту, особенно если это неумело-поставленный лёгкий клинок.

– Один удар – один труп. – Наблюдая за призраком из деревьев, думал тень. – Этот клинок весит раза в три больше, чем моя сабля. Если я не буду держать короткую дистанцию, то он разрубит и меня, и моё оружие. Интересно… Какие фокусы у него ещё припрятаны? Я уже вижу длинный нож специально для боя на короткой дистанции, видимо он не хуже меня знает минусы своего тяжелого оружия.

Пока Елеазар запоминал слабости призрака, последний из троих разбойников развернулся, и что есть силы побежал в лес. На этом, казалось бы, бой окончен, однако не успел призрак убрать оружие как на него, с криками, бросилась молодая девушка лет тридцати. Оказалось именно она пряталась всё это время за деревом, причём судя по её маленькому ножу и трясущимся рукам, в бой она вступать не собиралась.

– Тварь! Ты убил его! – Кричала девушка, мчась на верную смерть.

Не нужно быть провидцем, чтобы знать, чем бы закончится её глупый поступок, не вмешайся Елеазар. В самый последний момент, когда меч призрака уже летел в голову девушки, тень ударил кулаком по «ребру» лезвия, и изменил направление. О девушке он тоже «позаботился», сразу после этого пнув её в живот.

– О, посмотрите-ка кто вернулся. – Без доли удивления проговорил призрак. – Ты ведь с самого начала это запланировал? Разжёг костер, утверждая, что разбойников тут никогда не было, а затем просто смотрел со стороны. Хотел увидеть, на что я способен? Сейчас увидишь. – Злобно договорил он, а затем тут же напал на Елеазара.

Когда завязался бой, уже никому не было дела до девушки которая едва-ли не задыхаясь, лежала на земле. Призрак, казалось, о ней вообще забыл, а тень не испытывал к ней ни капли жалости, он только поддерживал свои принципы. При ударе, из сумки незнакомки выпали повязки и травы, а значит она всего лишь лекарь. Не воин, и не убийца, которых убить было бы вполне справедливо.

– Да уж, это я точно не запланировал. – Парируя яростные атаки призрака, подумал Елеазар. – Надеюсь, у него больше не осталось фокусов.

– Что такое? Ты только отступаешь. – Язвительно говорил призрак. – Неужели всё пошло не по плану?

– Ещё не поздно сделать вид, что мы хорошие друзья, и сложить оружие. Твоя смерть будет очень не кстати.

– Вначале попробуй меня убить! – Со смехом произнёс призрак.

Целых две вещи произошли с Елеазаром впервые: впервые он сражался с кем-то из призрачного отряда, и впервые его уверенно теснили в открытом бою. Призрак хорошо знал свои слабости, и умело их компенсировал; слабую манёвренность от брони он возмещал большим мечом, а если для размаха большого меча не хватало времени, то он возмещал это длинным ножом на поясе, хорошей броней, и десятком неприятных фокусов. У тени, конечно, тоже хватало подобных сюрпризов, но он решил сделать всё проще и сменить тактику. Во всяком случае, так он убережёт свою саблю, а то ещё чуть-чуть, и она разломится надвое от парирования ударов четырёх-килограммового клинка.

Едва призрак вошел в «ритм», как Елеазар молниеносно отпрыгнул и скрылся в ночной темноте леса. Бежать за ним не было смысла, так как с тяжелыми доспехами его всё ровно не догнать, но даже так, призрак был уверен, что бой только начался. Елеазар не стал бы убегать, даже не попытавшись хоть раз контратаковать.

– А ты не такой уж и дебил. – Неторопливо двигаясь к лесной глуши, говорил призрак. – Мой меч идеально подходит для боя с твоей саблей. Поэтому, уйти с открытой местности – это хорошее решение. Тут не везде можно размахнуться, что даёт твоему лёгкому оружию преимущество.

– Два метательных ножа выведут его из стойки. – Думал тень, прячась за деревом. – Пока он снова найдёт опорную ногу и подготовится к удару, у меня будет около трёх секунд. Сабле не хватит скорости… Придётся взять нож. Но куда атаковать? Шея и лицо защищены маской, живот броней, ноги и руки, скорее всего, тоже частично защищены. Остаётся только одно уязвимое место, но нож туда точно не доберётся.

Разгуливая по ночному лесу, призрак перестал надеяться на зрение, и сосредоточился на других чувствах. В чём он точно был уверен, дак это в том, что Елеазар готовит очередную ловушку или какую-нибудь другую пакость, поэтому шел он медленно и осторожно.

Не успело пройти и десяти секунд, как ожидания призрака подтвердились: вначале в него полетели два ножа сверху, от которых он без труда увернулся, а затем, вслед за ножами, показался сам Елеазар с какой-то дубинкой в руке. Призрак, конечно, знал что его противник идиот, но даже так, он и подумать не мог что Елеазар заберётся на дерево, возьмёт ветку, и будет ждать момента для нападения. Всё бы ничего, но ветка… С помощью железного наруча призрак с лёгкостью от неё защитился, а затем перешел в контрнаступление. Так как вблизи тяжелый меч почти бесполезен, он тут же потянулся за своим ножом, но вместо оружия обнаружил лишь пустые ножны.

– Ах ты…– Всё что успел проговорить призрак, прежде чем Елеазар воткнул ему в ногу, его же нож.

Следующие несколько секунд оказались решающими: каждый понимал, что если не закончить бой сейчас, то враг уже не попадётся на дешевые уловки. Призрак потянулся «открывать» механизм на левом запястье, который выпускал ядовитые железные когти, а Елеазар уже сжимал горсть молотого перца, чтобы ослепить противника. Каждый хотел оказаться на шаг впереди, и как итог, у обоих ничего не вышло. Елеазар успел закинуть в маску призрака молотый перец, но в его руку тут же вонзились три острых «когтя».

Несмотря на яд, преимущество оставалось всё ещё на стороне тени, ведь в отличие от яда, молотый перец действовал мгновенно. Как Елеазару казалось, теперь для победы нужно всего лишь отступить, а затем, перегруппировавшись, снова напасть.

– На покушай! – Сквозь боль прокричал ослеплённый призрак, а затем «высвободил» оставшиеся две стрелы из механизма на правом запястье.

Как только тень принялся спешно отпрыгивать назад, для призрака настал момент, которого тот ждал уже очень давно. Каким бы умелым бойцом не был Елеазар, даже ему не по силам увернуться от двух стрел одновременно, лишившись опорной ноги.

– Чёрт! Не успею! – Промелькнуло в мыслях у Елеазара.

Стрелы летели всего мгновенье, однако в глазах Елеазара, это мгновенье длилось целую вечность. Осознавая, что его тело не выдержит ещё одну дозу яда, он впервые за долгие годы почувствовал страх, и даже успел этому страху сильно удивиться.

– Почему я боюсь смерти? Неужели в моей жизни действительно осталось то, чего страшно лишиться?

Рискуя потерять что-то, мы начинаем ценить вещи, на которые раньше даже не обращали внимания. В преддверии смерти эта мысль буквально до костей поразила Елеазара, ведь если ему страшно, значит, он точно что-то упустил.

Стоило Елеазару окончательно убедиться в своём желании жить, как ночная темнота сменилась ослепляющим бирюзовым светом, который словно волна смёл всё, вблизи Елеазара. Стрелы отлетели в сторону, листья и ветки со всех ближайших деревьев опали, а призрака откинуло назад на несколько метров. Казалось бы – это победа, однако тень не только в этом сильно сомневался, но и не мог даже пошевелиться. Его тело болело так, словно он прыгнул в котел с кипящим маслом, а затем поочерёдно принялся протыкать себя мечами.

Несмотря на весь хаос, призрак ни на секунду не забывал о враге; и пока Елеазар беспомощно лежал на земле, объятый бирюзовым светом, тот подбирался всё ближе. Для такого дела он даже не жалел своих глаз, открыв их, сквозь жгучую боль. Это и отличает призраков, от обычных воинов: что бы не случилось, призрак либо умрёт, либо убьёт свою цель.

– Умри сволочь! – Прокричала лекарша, воткнув нож в затылок призраку.

Сказать что лекарше повезло – это нечего не сказать. Лишь из-за жгучей боли в глазах призрак не заметил, как к нему подобрались. Однако лекарша не только подобралась, но ещё и воткнула нож в затылок; пожалуй, в единственное, действительно уязвимое место призрака. Если бы к этому моменту у Елеазара не поплыло всё в глазах, то вместо облегчения от смерти призрака, он бы в первую очередь очень удивился.

На убийстве призрака «удачливая» лекарша не остановилась, и после, неспешно направилась к уже потерявшему сознание Елеазару. Как только его разум погас – погас и бирюзовый свет, который исходил из рисунка на правой руке.

2-5

Аренхолд, где-то за пустыней.

Кто знает, что нас может ждать за горизонтом? В Мэнгорне и Веленгельме почти не осталось клочка земли, не занесённого на чью-то карту. За века картографы добрались даже до северных топей, но только не до пустыни Аренхолда. Те – кто шли туда с целью познания, больше никогда не возвращались. А смельчаки что её пересекали, были либо беженцами от власти братства, либо умелыми торговцами, что знали окольные пути, и за большие деньги перевозили людей, принося обратно мифы и легенды. Поначалу в эти истории верили, но со временем их стало так много, что увидеть истину стало практически невозможно. Правду знали лишь некоторые торговцы, и беженцы, которым повезло собственными глазами увидеть колдунов с бирюзовыми глазами. Причём они не только видели, но и умудрились убедить всех жителей «города за пустыней» в их существовании. Кто-то даже поговаривал, что проследил за ними, и узнал что они живут в одной из пещер далеко в горах.

– Инесса, как ты думаешь, зачем я позвала тебя сюда? – Сидя на каменном троне, спросила старая женщина с бирюзовыми глазами.

– Несколько минут назад я что-то почувствовала. Похоже на взрыв божественной энергии, может быть разрушили какой-то древний артефакт… – Стоя на колене отвечала девушка, лет двадцати пяти на вид, так же наделённая бирюзовыми глазами.

– Вот именно… Среди нашей семьи ты одна из немногих казалась встревоженной. – Говорила старуха старым, дряхлым, голосом. – Ты почувствовала пробуждение чёрной совы. Той самой, что по пророчеству разрушит наш мир.

– Что мне нужно сделать, старейшина? – Поняла Инесса.

– Вскоре судьба приведёт его к могущественному артефакту. Как только это произойдёт, ты должна убить его, и принести артефакт в нашу семью.

– Хорошо, я это сделаю.

– Будь осторожна. Если он поймёт природу своей силы, то даже тебе будет трудно с ним справиться.

– Я годами готовилась к этому, сколько бы он не узнал о себе, мне всё ровно будет известно больше. – Уходя, уверенно сказала бирюзовая ведьма.

Некогда часть могучего клана, каста защитников, теперь вынуждена скрываться в пещерах далеко за пустыней. Лишь немногие среди них помнили времена, когда клан божественной руки почитали и уважали во всём мире, остальным же достались только воспоминания постоянных скитаний в страхе. Из-за этого даже старейшины разделились на две противоборствующие стороны: одни стремились во что бы то ни стало уберечь семью, другие, кровью вернуть утраченную власть и признание.

– Я не подведу старейшая… – Тихо проговорила Инесса, шагая через тёмные каменные залы. – Если мы заполучим этот артефакт, нашей семье больше никогда не придётся прятаться и жить под землёй…

2-6

Сандра, путь на северо-восток.

Даже во время ночной остановки караван кипел жизнью. Кто-то ставил лагерь, кто-то пересматривал товар, и лишь Сандра сидела под деревом и, опустив голову, молча смотрела на землю. Чем дальше караван уезжал от храма, тем всё хуже ей становилось. Наверно, даже тюрьма не сравнилось бы с этим состоянием, в те времена она хотя бы похоронила любую надежду, и это куда лучше чем запустить надежду в сердце, а затем увидеть как та в мгновенье разрушилась прямо на глазах.

– Вам что-нибудь принести? Там все едят. – Спросил проходящий мимо юноша, лет семнадцати.

– Нет, спасибо. – Не поднимая взгляда, ответила Сандра.

– Не хотите уезжать далеко от дома? – Сел он рядом. – Я тоже не хотел… Все мои старые друзья остались очень далеко, и я долго не мог ни с кем подружится... Но как только я понял, что нужно жить настоящим, то сразу увидел очень много интересного. И друзья у меня появились, ещё больше чем раньше.

– Там, где был мой дом – меня уже не ждут. А где меня ждут, я приношу лишь одни несчастья. – Честно ответила настоятельница, глядя на паренька.

– Но вы ведь добрая, я слышал о вас. Все средиземные торговцы знают ваше имя, и часто о вас говорят.

– Если ты знаешь моё имя, то будет нечестно, если я не узнаю твоего.

– Меня зовут Авен.

– Красивое имя, и что же эти средиземные торговцы про меня говорят, Авен?

– Что вы лишь по одному взгляду можете определить характер человека. А ещё то что вы лучшая целительница во всём средиземье. Тут очень много людей, которые хотели бы с вами поговорить, но немного побаиваются, потому что вы в плохом настроении.

– Какая-же я целительница, если люди меня побаиваются?

– Вокруг известных людей всегда много слухов… Некоторые говорят что вы видите душу человека, и можете одним взглядом наслать проклятье.

– Не знаю почему я стала известна… Но не стоит вообще верить слухам. Души я не вижу, и даже в храме можно найти лекарей получше меня, не говоря уже про целое средиземье.

– А правда что вы в одиночку прогнали разбойников, когда те напали на храм чтобы украсть пожертвования?

– Я никого не прогоняла, только убедила их главаря сложить оружие. Он был не злым человеком, просто его никто не понимал, а близкие ему люди отвернулись от него. Каждый человек добрый от рождения, но иногда ему нужно об этом напоминать.

– Это как, то есть вы напомнили ему, что он добрый? – С недоумением спросил юноша.

– Нет Авен. – Впервые за долгое время улыбнулась настоятельница. – Я помогла найти ему эту доброту в себе. А ещё дала то, что его душа искала уже очень долго, но сам он этого не понимал. Я ему дала надежду, ведь когда человек теряет надежду – он теряет саму человечность.

– Значит, всё же, не все слухи о вас преувеличены.

– В этом нет ничего сложного. Если человек испытывает одну эмоцию долгое время, это отражается на его лице и в глазах. Будь внимательней, и тоже сможешь этому научиться.

– Тогда что вы можете сказать обо мне? – С интересом спросил паренёк.

– Одни твои сверкающие глаза, уже говорят о твоем постоянном желании постигать новое, любознательности, и о множестве эмоций. Думаю из-за последнего ты очень чувствительный внутри, хоть этого никому и не показываешь. В этом, кстати, ты очень похож на мою сестру, только она была намного капризней.

– Была? С вашей сестрой что-то случилось?

– Нет… Просто нам пришлось разминуться. Теперь я каждый день вспоминаю её образ, чтобы не забыть то милое личико... Жаль что я не могу её сейчас поддержать… Каждый нуждается в поддержке, а эмоциональные люди, как ты, или она, вдвойне в ней нуждаются. Вы полны энергии, у вас всегда сверкают глаза, но если вы не выдержите, то огонь в глазах погаснет, а все эмоции что до этого давали силы, начнут разрушать изнутри.

Рассказывая, Сандра так увлеклась, что не заметила как весь лагерь начал торопливо сбегаться к шатру с едой. Все хотели посмотреть на «чужака в лагере», а именно на девочку лет тринадцати, которая каким-то чудом появилась в глуши, где даже разбойники не рискнут ошиваться.

– Мне нужна еда... И вода. – Ослаблено проговорила девочка лет тринадцати, с серебряными волосами.

– Разве так просят еды? – С улыбкой проговорил один из дюжины сбежавшихся охранников. – Ты вообще откуда? Тут твои родители?

В ответ на вопросы охранника девочка несколько секунд смотрела на него ледяным взглядом, а затем, словно понимая что это бессмысленно, молча, двинулась к шатру с едой. Охранник, конечно, попытался её остановить, но едва он притронулся к её синей походной одежде, как его рука тут же начала покрываться льдом.

– Ведьма! – Испуганно прокричал один из стражников.

– Чего вы стоите, убейте её!! – Истерично прокричал один из купцов, торопливо унося ноги подальше.

Даже самые смелые и бывалые воины застыли в страхе, когда своими глазами увидели «колдунство». Всё на что им хватило смелости - это торопливо построиться фалангой у входа в шатёр, надеясь, что колдунья остановится, и просто уйдёт.

– Проваливай отсюда ведьма, пока цела! – Неубедительно пригрозился охранник.

– Уйдите, и никому не будет больно. – Снимая толстую кожаную перчатку, говорила девочка. – Я очень хочу пить и есть, но не хочу из-за этого причинять вам боль.

Когда девочка сняла перчатку и от её руки пошел синий ледяной пар, охранники окончательно потеряли надежду на «лёгкое решение конфликта». Они не могли просто сбежать, ведь тогда их сразу бы выгнали из нейтральной гильдии наёмников, таковы правила: не важно кто враг, без приказа отступать нельзя.

– Дак значит, тебе всего лишь нужна еда и вода? – С улыбкой проговорила Сандра, сев на колени рядом с девочкой.

– Почему ты не хочешь сделать мне больно...? – Спустя несколько секунд недоумевающего взгляда, удивлённо спросила девочка.

– А разве правильно бояться, и делать больно человеку лишь из-за того что он не такой как все? – Говорила настоятельница тоном, будто перед ней обычный ребёнок.

– Дай мне еды и воды. – Спустя несколько секунд размышлений, проговорила девочка. – И я просто уйду.

– Не волнуйся, сейчас всё принесут. Но ты не ответила на мой вопрос.

– Я не понимаю этого вопроса… – Опустила голову девочка.

– Я просто хочу сказать, что наверно очень трудно быть ребёнком, при виде которого все достают оружие. Так ведь?

– Отец предупредил, что весь остальной мир будет пытаться сделать мне больно, но я до сих пор не понимаю почему. – Несвязно отвечала девочка.

– Я всё принёс. – Торопливо подбежал Авен, с водой и едой.

– Видишь? – Улыбнулась Сандра, передавая девочки воду. – Не все в этом «остальном мире» хотят сделать тебе больно.

– Они на меня смотрят так же как все. – Глядя на стражников, говорила девочка. – Они меня ненавидят, и хотят сделать больно. Все, кого я встречала, хотели сделать мне больно.

После этих слов девочка взяла воду в левую руку, и уже даже собралась пить, как вдруг Сандра заметила странный взгляд Авена и торговца. Авен был явно подавлен, будто его заставили соврать, а на лице торговца понемногу расползалась зловещая улыбка.

– Подожди. – Стремительно забрала Сандра воду у девочки, а затем обратилась к Авену. – Что вы туда подмешали!?

– Н…Ничего. – Растерялся Авен.

– Зачем вы пытаетесь её отравить!? – Гневно поднялась настоятельница на ноги, кинув кружку на землю. – Разве она не сказала, что уйдёт сразу как получит еду!?

– Сейчас! – Крикнул один из охранников, дождавшись, пока девочка потеряет бдительность.

Несмотря на то что Сандра специально встала между девочкой и охранниками, надеясь таким образом избежать кровопролития – это нисколько не помогло, её просто небрежно оттолкнули словно ненужную помеху.

– Так и знала, вы все такие же. – Отчуждённо проговорила девочка, и приложила правую руку к земле. Ту самую, с которой она недавно сняла толстую кожаную перчатку.

Всего за мгновенье рука девочки загорелась ярким бирюзовым цветом, а затем, трава, земля, и даже стражники, начали постепенно покрываться льдом. Сперва оледенели их железные ботинки, отчего одни намертво примёрзли к земле, а другие потеряли равновесие и упали, а далее, спустя всего секунду, холод начал добираться и до тела. В этот момент солдаты кричали от боли, молили о пощаде, но девочка, словно их не слышала. Она не убрала руку от земли до тех пор, пока от стражников не остались безжизненные ледяные фигуры с лицами ужаса, отчаяния, и боли.

– Нет… Как же так… – Подавленно проговорила настоятельница, медленно поднимаясь на ноги.

Теперь, когда стражников лагеря заживо похоронили во льду, никто даже на шаг не решался приблизиться к девочке. Она спокойно надела перчатку обратно, взяла еды и воды из шатра с провизией, а затем просто ушла, не обронив ни слова. После её ухода ещё некоторое время в лагере царило молчание, однако оно быстро закончилось, как только испуганные торговцы начали постепенно приходить в себя.

– Посмотри что ты наделала! – Закричал один из торговцев, обращаясь к Сандре. – Из-за тебя они все мертвы!

– Опять… – Безжизненно произнесла настоятельница, подобрав валяющийся рядом нож. – Опять все мертвы…

– Что ты там бормочешь?! – Не рискуя подойти ближе, прокричал другой торговец.

Пока Сандра медленно уходила из лагеря с ножом в руке, оставшиеся торговцы ни на секунду не утихали, постоянно выкрикивая обвинения ей в спину. Казалось, их совершенно не интересовал тот факт, что настоятельница наоборот, всеми силами пыталась избежать смертей. Она была готова даже рискнуть своей жизнью, лишь бы уберечь чужую, но опять, опять ничего не получилось. Опять на её глазах погибло множество людей, опять она не смогла никого спасти, и опять она сделала только хуже.

Чем дальше настоятельница уходила от лагеря, тем всё тише звучали голоса торговцев. Они сливались со звуками лесной глуши и вскоре начали звучать как моногамный шум, который даже не доходил до мыслей Сандры. Всё, что находило отклик в её душе – это слово опять.

– Может… Меня кто-то проклял. – Двигаясь полумёртвыми шагами, и спотыкаясь о каждую ветку, думала Сандра. – Почему всё это случается со мной? Почему у меня ничего не получается? Почему я не могу обнять сестру? Почему я не могу радоваться жизни? Почему у меня нет ни единого шанса жить как все? – Задавая вопросы сама себе, подносила она нож к животу. – Мне очень страшно… Теперь, когда я не хочу больше так жить, мне кажется это всё несправедливым… Настолько несправедливым что даже идут слёзы…

Сандра тяжело вдохнула, закрыла глаза, и трясущимися руками занесла нож. Осталось лишь мгновенье в котором она не чувствовала страха, лишь сожаления которые нарастали словно снежный ком причиняя всё больше боли. В последний раз она вспомнила маленький образ Аделины, в последний раз она вспомнила все её улыбки, а затем, что есть силы, направила нож себе в живот.

В этот момент настоятельницу уже бы ничего не остановило, её руки крепко сжимали рукоять, а нож неуклонно набирал скорость. Спасти Сандру могло лишь чудо – и оно случилось. Мрак леса сменился ярким бирюзовым светом, который с невообразимой силой вырвался из тела Сандры. Эта странная сила, словно ураган, выбила нож из рук Сандры, а затем устремилась дальше, вглубь леса.

– Как больно… Моё тело горит… – Промелькнуло в мыслях у настоятельницы.

Спустя пару секунд Сандра уже не могла держаться на ногах, падая, она попыталась подставить руки, но даже на это у неё не хватило сил. Казалось, словно в один миг из неё забрали жизнь, а затем кинули в горящее пламя. Перед глазами начали проноситься какие-то события, незнакомые люди, незнакомые места, однако на этом странности совсем не закончились. По каким-то причинам Сандра точно знала, что видит не обрывки фантазий, а самые настоящие картины из будущего. Она была уверенна в этом, пусть и не знала почему.

Она увидела прибытие в орден познания, и странного человека там, по имени Елеазар. Затем картина переменилась, и Сандра увидела небольшое деревянное святилище братства святого слова. Дальше она увидела толпу незнакомых людей, которые взбунтовались против чего-то, они проливали кровь, убивали невинных, и их становилось только больше. Волнения охватили весь материк, отчего целые города превратились в пепел. Воздух был пропитан кровью и жаждой убийства, и не было этому конца. Даже природа превратилась в хаос; проснулись вулканы, накатывали огромные волны, земля дрожала. И когда пепел затмил солнце, мертвецы поднялись из своих склепов, сметая остатки жизни на своём пути.

2-7

Елифан, орден познания.

Дело близилось к утру, а Елифан до сих пор даже глаз не сомкнул. Приступы кровавого кашля стали ещё чаще, а боль от них стала ещё острее. Очевидно, что счёт шёл уже не на часы, а на минуты.

– Выглядишь паршиво. – Сидя на подоконнике, и смотря в открытое окно, проговорил Сальваторис. – Тебе повезло, что ты умрёшь быстрее, чем потеряешь веру в людей.

– Вот уж кого не ожидал сейчас увидеть, дак это павшего бессмертного. – Прокашливаясь, ответил магистр. – С какими судьбами?

– Глядя на твоё состояние, решил от скуки навестить.

– Это хорошо. – Надевая синюю мантию магистра, говорил Елифан. – Будет с кем поговорить перед смертью.

– Ты до сих пор хочешь спасти людей? Даже когда знаешь, что скоро умрёшь?

– Я уже целый месяц знал, что скоро умру, это меня лишь поторапливало. – Забивая свой любимый табак в трубку, говорил Елифан.

– Тогда зачем тебе спасать людей? Славы тебе не видать, богатства тоже, да и всё что будет происходить дальше, ты уже не застанешь. Какой в этом смысл?

– Через несколько часов там будут бегать маленькие дети. – Глядя на окно, проговорил магистр. – Кто-то из них станет вором, кто-то убийцей, этого не избежать. Но среди них так же есть и будущие герои, защитники справедливости, и просто достойные люди которые должны жить. – Говорил он откашливаясь. – Я прожил долго, а они свой путь только начали. Разве будет справедливо, если я не попытаюсь им дать то, что имел с самого начала благодаря предкам? Дать хотя бы шанс прожить свою жизнь счастливо и достойно.

– Идея благородна, но с одним ты ошибся. Всё что сейчас происходит в мире, вполне справедливо. Реальность подчиняется естественным законам, которые идеально подходят для всех живых существ. Эти законы жестоки, и именно поэтому всё живое постоянно развивается и совершенствуется. Только представь что случится, если мир будет мягкий и пушистый. Вначале существа перестанут развиваться, потом станут слабыми и глупыми, затем лишатся вкуса удовольствия, ибо в обилии оно потеряет ценность, и как итог: с удовольствием исчезнет желание стремиться к чему-либо. Можно даже сказать, исчезнет сама цель бытия, что приведёт к упадку и вымиранию.

– Должно быть жалкое зрелище… Вымирание от слишком хорошей жизни. – Заговорил Елифан подкуривая трубку, но затем тут же закашлял.

– Именно поэтому отец сделал законы жестокими и бескомпромиссными. – Задумчиво говорил бессмертный, на секунду приложив руку к груди магистра. – Они мне показались настолько жестокими, что я предал его и спустился к людям… Думал люди озлобились именно из-за его жестоких законов, но нет, это оказался ваш осознанный выбор.

– Обидно, что я умираю прямо перед самой развязкой этой истории… – Свободно покуривая трубку, после прикосновения Сальваториса, говорил Елифан. – Рас уж мне всё ровно не долго осталось, может расскажешь что это за пророчество? Действительно ли померкнет солнце, природу охватит хаос, и так далее?

– Ты даже и представить не можешь, насколько мало времени у тебя осталось. Так и быть, я отвечу на пару твоих вопросов… Солнце действительно померкнет, а природу действительно охватит хаос. – Усмехнулся бессмертный.

– Если так, то какими способностями обладают так называемые герои? Неужели у них не хватит сил?

– Я не могу полностью ответить на первый вопрос… Многие из них ещё не раскрыли свои способности, а то что у них появится, будет зависеть от их желаний, личности, и даже страхов. Кое-кто хотел повлиять на будущее, и теперь она может видеть отрывки из него. Другая хотела, чтобы ей больше не делали больно, поэтому все, что к ней сейчас прикасается – леденеет. Что до второго вопроса… А почему ты вообще думаешь что они захотят спасти этот мир? Дабы у вас был последний выбор, сила королевского рода разделилась между двух человек, двух старших детей. Один ребёнок с рождения предрасположен к тьме, другой к свету. Если оба встанут на путь света, то возможно есть шанс… Однако я более чем уверен что обоих поглотит тьма, в таком то мире. Лично я с нетерпением буду ждать второго, хочется посмотреть, как сила призванная спасти, окончательно вас загубит.

– Три королевских рода, по два ребёнка. Получается всего шесть, верно? – Сосредоточенно спрашивал Елифан.

– Шесть, и ещё остатки клана божественной руки.

– Дак они всё-таки живы… – Всё ещё не выходя из раздумий, говорил магистр.

– Если надеешься на хороший исход, то для тебя это плохая новость. Эти дураки нацелены убить детей с тёмным началом, думая, что именно эти дети послужат причиной всех бед. За этим очень забавно наблюдать… Предки соратников короля, пытаются убить предков самого короля.

– Что ты заладил, забавно, да, забавно. Что в этом может быть забавного?

– Забавно то, насколько же я был глуп. Помогая людям, я и представить не мог чем это обернётся. Всё что сейчас происходит… Насколько же это абсурдно.

– Будешь? – Спокойно протянул Елифан трубку с новой порцией табака. – Похоже, тебе нужно немного расслабится.

– Пожалуй ты самый наглый из людей, с которым я когда-либо встречался. – Удивлённо говорил Сальваторис. – С самой первой встречи ты разговаривал со мной без уважения, а теперь ещё советуешь мне расслабится с помощью этой штуки.

– Если бы я разговаривал с тобой как все, думаешь, ты бы меня навестил перед смертью?

– Вопрос с подвохом?

– Ты сказал что пришел от скуки. Вначале я не придал этому значения, но теперь понимаю… Ты не так уж и сильно отличаешься от нас, людей. Тебе так же знакома доброта, сострадание, ненависть, одиночество и разочарование. Твоё появление означает, что ты просто хотел с кем-то поговорить, не так ли?

– Дай ка сюда эту штуковину. – Немного подумав, взял бессмертный трубку.

– В твоих словах чувствуется ненависть к людям, однако сама ненависть и привела людей в пропасть.

– Вкус похож на смоченный собачий кал. – Задумчиво проговорил Сальваторис, оценивая вкус табака. – На счёт ненависти ты не совсем прав, бери выше, я испытываю к людям презрение. И даже если в этом презрении есть капля ненависти, то что ты ещё ждал от павшего бога? В наказание, меня заперли в этом мире, и теперь я обязан вечно скитаться по этой павшей земле, наблюдая последствия своего вмешательства.

– Этот табак лишь поначалу кажется ужасным на вкус, распробуй его получше и вскоре обнаружишь то, чего раньше не замечал. – Вновь начиная кашлять кровью, старательно договаривал магистр. – Тоже можно сказать и о людях. Просто всмотрись…

После этих слов Елифан бесчувственно упал на пол, и со спокойствием в душе закрыл глаза. Он не боялся, не сожалел, лишь знал, что надежда ещё не покинула этот мир. Слова Сальваториса полны ненависти, но эта ненависть лишь обратная сторона доброты, которая не оправдала его надежд. Люди его предали, и он просто отвернулся, не желая понять даже причину предательства. Елифан именно поэтому попросил всмотреться; всмотреться не в итоги божественной помощи, а в самих людей. В их мотивы, желания, боль… Если Сальваторис это сделает, то в каждом человеке увидит часть себя. Он увидит ту же обиду, то же одиночество, и ту же ненависть к человечеству. Через свою боль он начнёт понимать людей, а с этим пониманием придёт не только сострадание, но и понимание причин, по которым люди встали на тропу войны.

– Всмотреться… – Задумчиво произнёс бессмертный. – И почему мне кажется, что в этом есть какой-то подвох...

2-8

Елеазар, где-то в лесу.

Первые лучи солнца озарили закрытые глаза Елеазара, отчего тот начал медленно приходить в себя. Тело ломило, голова болела, но самое неприятное было даже не это. Какой-то умник привязал его к дереву, и судя по всему, оставил так на всю ночь.

– Приехали… Твою мать. – Тихо проговорил тень.

– Никогда бы не подумала, что знаменитая кровавая маска – это такой низкий дохляк. – Говорила та самая лекарша, которую Елеазар вчера спас. Вид у неё был проплаканный, волосы запачканы, а на старой одежде до сих пор оставалась кровь призрака.

– А… Это опять ты…– Как ни в чём не бывало говорил тень, пытаясь незаметно ослабить верёвку.

– Что это вчера было, ты колдун? – Подошла лекарша ещё ближе.

– Отойди обратно, от тебя разит. – В наглой манере продолжал Елеазар.

– Следи за языком! Хочешь повторить судьбу своего дружка? – Злобно проговорила лекарша, приблизившись ещё ближе.

– Путь убийцы – это дорога в один конец. Несмотря на вчерашнюю выходку, для тебя ещё не всё потеряно, ты ещё можешь жить нормальной жизнью. Лучше не глупи и воспользуйся шансом, который я тебе дал. – Уверенно говорил тень, а затем принялся торопливо смотреть по сторонам. – Кстати, где моя лошадь?

– Для пленника ты слишком много говоришь. Отвечай на мои вопросы, или я заставлю тебя на них ответить.

– Ну хорошо, спрашивай. – Внезапно сбросив верёвки, проговорил Елеазар. – Да где моя лошадь то, чёрт возьми? – Осматриваясь, говорил он.

– Что? Как ты развязал верёвки…? – Испуганно произнесла лекарша, и тут же побежала в сторону, где лежал нож.

– У тебя мало опыта в таких вещах. – Спокойно говорил тень, собирая свои вещи обратно в сумку. – У тебя есть ещё вопросы? Я спешу.

Несмотря на то, что лекарша держала нож наготове, Елеазар упорно не видел в ней угрозы. Повернувшись спиной, он беззаботно собирал свои вещи, пытаясь понять, чего не хватает.

– Чёртов убийца… – Тихо подкрадываясь к Елеазару, думала лекарша. – Чтож, его самоуверенность мне даже на руку.

Преодолев все сомнения, лекарша занесла нож, и тут же направила его в спину Елеазара. Она не испытывала жалости, и не считала что поступает плохо, ведь перед ней был самый настоящий убийца. Наверняка он попытается и её убить, если, конечно, она не сделает это первее.

Мгновенье, и лекарша уже падала на землю от сильного удара. Елеазар даже не поворачивался, он просто выставил локоть и попал ей куда-то в область подбородка, чтобы не терять время. Лекарша потеряла сознание, а он продолжал собирать свои вещи, раздумывая о странном бирюзовом свете, и о том, что произошло вчера.

– Со мной что-то не так… – Мелькнуло в мыслях у Елеазара, пока он смотрел на чёрный рисунок совы.– В руке чувствуется какой-то странный жар... Что за чёрт?

Ещё несколько мгновений тень бездвижно смотрел на рисунок, а потом не сдержался и решил проверить свои догадки. Он сконцентрировался, замедлил дыхание, и начал понемногу выпускать «тепло» из руки. Вначале ничего не предвещало беды; появлялось нарастающее тепло в ладони, руку слегка покалывало, а тело постепенно покрывалось мурашками. Елеазару эти ощущения казались безобидными и даже забавными, но так было лишь первые несколько секунд. Вскоре его рука вспыхнула ярким бирюзовым светом, а вместо слабого тепла в ладони, руку охватила сильная обжигающая боль. В такой ситуации даже у тени начали сдавать нервы, он не мог контролировать всё что с ним происходило, и уж тем более не мог это остановить. Всего на миг, бессилие внезапно напомнило ему истории из детства: первая из которых, это когда он решил похвастаться перед старшим братом и случайно упал в реку не умея плавать. Вторая, это когда солдаты Веленгельма сожгли его деревню и они с братом не смогли найти семью. А третья, это когда в тот роковой день он не успел поймать Риану за руку. Только тогда, когда Елеазар вновь прочувствовал всё отчаяние этих событий, бирюзовый свет исчез с его руки, а затем скрылся в чёрном рисунке.

– Что это за зловещая херня…– Пытаясь отдышаться, испуганно проговорил тень.– Я как будто снова был там...

Как только страх слегка поутих Елеазар тут же бросился к своей сумке, взял первые попавшиеся лохмотья и торопливо перемотал ими рисунок на руке. Его глаза были опустевшими, и казалось, если бы в этот момент рядом лежал топор, он бы без раздумий отрубил себе руку.

– Нужно срочно избавиться от этого рисунка. – Тихо проговорил Елеазар, привязывая сумку к своей лошади.

Перед тем как сесть на лошадь Елеазар в последний раз осмотрелся, и снова увидел лекаршу, которая до сих пор лежала без сознания. С одной стороны она сама виновата, но с другой, оставлять её так было совсем не красиво. Всё-таки она спасла Елеазару жизнь, а он ненавидит быть кому-то должен.

– Проклятье… – Устало проговорил Елеазар, и взяв пару монет из сумки двинулся к лекарше. – И почему я так с ней заморачиваюсь.

Шагая к лекарше медленным шагом, Елеазар вдруг понял, что делает слишком много странных поступков в последнее время. Всего за год, помимо Арлена и лекарши, был ещё с десяток лжедобрых, нелогичных, выходок. Все эти решения были похожи на мимолётную прихоть, но даже так, неужели человек, чьи руки по локоть в крови способен чувствовать что-то кроме своего меча? А может всё ещё сложнее, и мимолётная прихоть это отражение желаний другого Елеазара? Того самого который когда-то любил, всей душой презирал несправедливость, и казалось, давно погиб вместе с прошлым.

– Эй! Страшилище, поднимайся. – Грубо потряхивая тело лекарши, говорил Елеазар.

– Ай… Моя голова… Всё болит… – Начала она что-то бормотать.

– Вот тебе пару монет на первое время. – Небрежно кинул Елеазар деньги и зашагал обратно к лошади. – Это тебе в благодарность за то что не оставила мою лошадь там, и перевязала рану на руке.

– Пошел ты со своей парой монет! – После нескольких секунд полной растерянности, встала лекарша на ноги, и со всей силы кинула деньги Елеазару в спину.

– Хм, надо же. – Проговорил тень, забравшись на лошадь. – Когда ты так себя ведёшь, то выглядишь немного красивее.

– Чёрт! Надо было тебя прикончить ещё тогда, в лесу! – Продолжала она кричать вслед, то ли из-за отчаяния, то ли из-за накопившейся злости внутри.

2-9

Сандра, где-то в чёрном лесу.

– Что это было…? – Открыв глаза, подумала Сандра. – Знамение, дар, предупреждение? Я уверена, что видела будущее, но почему? Так, Подождите… Где это я?

Вместо листьев, веток, и огромных деревьев над головой, Сандра увидела обхоженный деревянный потолок из чистой древесины. Похоже, её опять кто-то спас, правда, на этот раз она оказалась не в доме лекарей, а в обычном деревянной хижине, сделанной «на скорую руку».

– Нет… Только не опять. – Мысленно проговорила настоятельница, и медленно поднявшись с соломенной лежанки, устало зашагала к двери.

На этот раз, измотанный разум Сандры не пестрил вопросами. Ей было всё ровно как её нашли, и кто спас. Она лишь надеялась, что найдёт в себе силы искренне отблагодарить спасителя, а потом отправится дальше, в орден познания.

– Как бы там не было, я должна срочно всех предупредить. Может… Для меня ещё не всё потеряно… И я хоть на что-то сгожусь перед смертью… – Продолжила в мыслях Сандра.

Шагнув за порог дома, Сандра едва поверила своим глазам. Прямо посреди лесной глуши стояла целая деревня, где люди ходили в серых мантиях, а их глаза были цветом ярких бирюзовых облаков. Поначалу эти люди что-то делали, разговаривали между собой, но как только они увидели чужака, то тут же отбросили все свои дела и приковали свои взгляды к Сандре.

– Старейшина, она проснулась. – Проговорил кто-то из толпы.

– Подойдите ко мне юная королева. – Тихо произнёс старик в белой мантии, с длинной бородой почти до пояса.

– Аэм… Это вы мне? – Неуверенно проговорила настоятельница.

– Да дитя. Как тебя зовут?

– Сандра…

– Сандра, прошу прощения, но мои кости уже не те, чтобы подниматься по лестницам.

– Ах, да, это вы меня простите. – Внезапно ожила Сандра, и принялась спускаться по плохо отделанным деревянным ступенькам, которые вели от дома к главной «площади». – Я просто…Ни разу не видела людей с бирюзовыми глазами.

– Как же всё печально повернулось… А я ни разу не видел вживую, предка короля Веленгельма.

– Почему вы так уверены, что я предок короля? – Спустившись, спросила Сандра.

– Рисунок на вашей ладони… Это затерянный в прошлом герб Веленгельма.

– Рисунок… – Задумчиво посмотрела Сандра на руку. – Откуда он взялся…

– Пойдём со мной Сандра, я отвечу на все твои вопросы, но вначале ты должна ответить на наши. – Спокойно произнёс старик, и зашагал куда-то медленным шагом.

– Простите… А как вас зовут? – Упорно пытаясь не обращать внимания на десяток бирюзовых взглядов, спрашивала настоятельница.

– Меня зовут Аронтиф, я один из старейшин касты целителей. Вернее того, что от этой касты осталось.

– Куда мы идём Аронтиф?

– Мне жаль это говорить, но мы идём на собрание старейшин. Там будет приниматься решение о том, что с тобой делать дальше.

Если убрать все хижины то оставалось только одно место, где могли проводиться подобные собрания. В метрах двадцати от Сандры стояло большое округлое здание из белого камня, очень похожее на святилище. Только взглянув на него, настоятельница тут же поняла, что ведут её именно туда.

– Может… Вы меня просто отпустите? – Спокойно поинтересовалась Сандра. – Мне нужно срочно в орден познания, возможно... Это последний шанс всё исправить.

– Увы… Такие решения я не могу принимать один. – С печалью ответил Аронтиф. – Но я думаю что всё обойдётся… Во всяком случае надеюсь.

– Но ведь вы меня сюда принесли, разве не так!? – Не выдержала настоятельница. – Зачем же сейчас всё это делать? Оставили бы в лесу.

– Тебя спас один из братьев нашей касты, он случайно заметил всплеск божественной энергии, а затем нашел тебя. Даже учитывая, кто ты, приносить сюда чужаков строго запрещено, поэтому сейчас он заключён под стражу.

– Я читала о касте целителей, разве вы не должны помогать и исцелять?! Зачем заключать под стражу того, кто спас кому-то жизнь?!

– Посмотри внимательно, наша каста на грани вымирания. Нас осталось всего тридцать два человека, а остальных давно убили инквизиторы братства святого слова. Если мы не будем осторожны, то и нас очень скоро найдут.

– Наверно мой вопрос покажется странным, но где мы вообще? Далеко от Мэнгорна?

– Мы в чёрном лесу, точнее сказать, увы, не могу. – Однозначно ответил Аронтиф, а затем, остановившись около входа в святилище, странным тоном добавил. – Ты первая, Сандра.

Вблизи святилище выглядело ещё более жутким, словно это не здание, а просто груда неотёсанных белых валунов, сложенных в одну кучу. Казалось, в любой момент эта груда камней может обвалиться и похоронить всех заживо.

– Думаете я сбегу…? Да я даже не знаю, где нахожусь... – Каким-то странным озлобленным голосом проговорила Сандра, и быстрым шагом двинулась в тёмный проход, где и двери то не было.

Чем дальше Сандра заходила в святилище, тем всё труднее ей было сдерживать свою злобу. Эти пристальные взгляды, это постоянное сопровождение, она чувствовала, что к ней вновь начали относиться как к преступнице. Причём смотрели на неё с тем же презрением, и с той же ненавистью.

– Почему все на меня так смотрят!? – Не выдержав, проговорила настоятельница, остановившись посреди длинного тёмного коридора, где не было никого кроме Аронтифа. – Я никого не убивала!

– Значит ты заметила… – Отвёл взгляд Аронтиф, только увидев гневное лицо Сандры. – Твоё прошлое не имеет для нас значения. Всё из-за твоего чёрного рисунка, чёрный цвет - означает тёмное начало. Многие считают, что именно люди с тёмным началом положат начало хаосу.

– Я знаю что нас ждёт… Я видела этот ужас… – Без тени скорби говорила настоятельница. – Именно поэтому мне нужно срочно в орден познания, я должна всех предупредить. Этим я действительно могу многих спасти!

– Видела? – Удивился Аронтиф. – Как это возможно?

– Когда появился этот рисунок, я вдруг начала видеть отрывки из будущего… Не знаю откуда взялась во мне эта уверенность, но я точно знаю что если ничего не сделать - это произойдёт.

– Когда мы пройдём в зал совета, ты должна рассказать всё что видела. Не только мне, но и остальным старейшинам. – Серьёзно произнёс Аронтиф, а затем добавил. – Теперь нам пора. Они ждут…

– Навряд-ли они мне поверят… – Шагая к концу коридора, проговорила Сандра. – Если их взгляды будут такие же, как у тех людей снаружи, то мне и слова не дадут сказать.

– Может и так… Но как минимум один из старейшин готов тебя выслушать.

Больше Сандра ничего не сказала. Она молча зашагала вперёд и оказалась в большом каменном зале, где её уже поджидала как минимум пара ненавистных глаз. Посередине зала, маленьким фонтаном, струился источник со странной слегка голубоватой водой, а чуть дальше, прямо за двумя старейшинами, висел деревянный посох с большим синим камнем, так и притягивающий взгляд настоятельницы. Аронтиф уже успел подняться и занять место на возвышенности рядом с другими старейшинами, а Сандра всё разглядывала необычную сферу в посохе. Даже речь одного из старейшин не сразу привела её в чувство.

– Почему ты так пристально рассматриваешь этот посох? – Спокойно спросил старейшина, который стоял посередине, между другими старейшинами.

– Это необычный камень, он какой-то глубокий… – Всё ещё сомневаясь, ответила Сандра.

– Там заключена воля спасителя касты целителей. И… Её сила…

– Хватит. – Вмешался старейшина стоявший с правого краю, единственный кто смотрел на Сандру как на преступницу. – Мы собрались здесь не для этого. Сандра, я хочу слышать от тебя правду, за всю свою жизнь, тебе довелось убить человека? Не пытайся соврать, это место чувствует ложь.

– Да… Я виновница многих смертей… – На удивление спокойно призналась Сандра.

Едва настоятельница закончила говорить, как источник напротив неё приобрёл слегка красноватый оттенок, а фонтан заметно вырос. На несколько секунд вода из источника бурлила так - словно стала живой, а потом снова утихла, приобретая привычный оттенок синевы.

– Это ложь. – Проговорил старейшина посередине. – Ты считаешь, что все эти люди погибли по твоей вине, верно?

– Да. – Однозначно ответила Сандра, краем глаза посматривая на источник, который оставался спокойным.

– Чтож… Не стоит тяготить себя этой виной. Мы все не всесильны.

– Как ты думаешь? Люди достойны спасения? – Внезапно начал Аронтиф.

– Я не знаю… Это очень трудный вопрос. Надеюсь, что да.

– Тогда так. Если бы у тебя была возможность спасти человеческий мир от гибели, ты бы это сделала?

– Я это и пытаюсь сейчас сделать. – С совсем необычной для неё злобой, ответила Сандра. – Только поэтому я ещё… Держусь за свою проклятую жизнь…

После этих слов старейшины моментально утихли, и принялись упорно следить за фонтаном, ожидая его реакции. Если бы он хоть немного изменился, то они бы казнили чужака, однако если нет, то чтобы не сказала Сандра - старейшины прислушаются.

– Ты сказала, что видела будущее, это правда? – Продолжал спрашивать Аронтиф, пока остальные старейшины находились в полном замешательстве.

– Да, я уверена, что видела будущее.

– Что ты видела… В будущем?

– Я видела много озлобленных людей, вначале они выступали против чего-то, а затем начали кровопролитие, погрузив весь мир в подобие войны. Война была без королей и солдат, не было даже сторон. Проснулись свирепые вулканы затмевающие пеплом солнце, накатывались огромные волны смывающие целые города, а дальше... Не знаю, как такое может быть, но мертвецы поднялись из своих могил, уничтожая всё на своём пути.

На этот раз даже Аронтиф изменился в лице, заменяя былую уверенность – полной растерянностью. Поверить Сандре наслово, было бы глупо, уж слишком её история сказочна и неправдоподобна, однако и обвинить её во лжи никто не посмеет, это значит, что придётся усомниться в самом источнике жизни.

– Это всё ложь! – Едва ли не прокричал старейшина с правого краю. – Она заколдовала источник!

– Думай что говоришь. – Грозно произнёс старейшина посередине. – Источник невозможно обмануть.

– Хочешь сказать, что ты ей веришь!? Мертвецы поднялись из своих могил!? Это немыслимо.

– Мы давали обет перед этим источником, я уж скорее поверю в мертвецов, чем усомнюсь в источнике жизни.

– Сандра, может ты попытаешься объяснить поточнее? – Наконец заговорил Аронтиф. – Последнего некроманта убили ещё много лет назад, а все их учения прилюдно сожгли на костре.

Вопрос Аронтифа настолько понравился старейшинам, что они моментально прекратили все свои распри и сосредоточили внимание на настоятельница, ожидая ответа. В этот момент их терпение шло на секунды, поэтому заметив, что Сандра никак не реагирует, старейшина с краю тут же добавил.

– Отвечай! – Грозно прокричал он Сандре, которая словно под гипнозом, молча смотрела на «источник жизни».

– Помоги им… – Звучал в голове у Сандры мягкий женский голос. – Ты должна их предупредить.

Чем ближе Сандра подходила к источнику, тем сильнее он менял свою форму и размеры, всё больше напоминая тянущуюся змею. Даже старейшины ни разу такого не видели, прямо на их глазах маленький фонтан превратился в бушующий водяной вихрь, и этот вихрь не утих до тех пор – пока не дотронулся до руки Сандры.

– Я помогу тебе увидеть… – Слышала Сандра.

– Она очерняет наш источник! – Прокричал старейшина с краю и даже успел достать нож, как вдруг, в последний момент, его остановили.

– Подожди, о чём-то подобном я читал в рукописях. – Изумлённо произнёс старейшина посередине. – Похоже… Она обратилась к Сандре с речью…

– Немыслимо… – В отчаянной растерянности сдался старейшина, убирая нож.

Как только водяной источник коснулся Сандры, чёрный рисунок короны тут же засветился ярким бирюзовым цветом, а перед её глазами начали проноситься картины ближайшего будущего. Она видела, как в деревню придёт чужак, видела, что на руке у чужака будет чёрный рисунок орла, и видела, что после ухода чужака все жители деревни будут мертвы. Видение длилось около десяти секунд, и всё это время старейшины не смели даже шелохнутся, они молча наблюдали за настоятельницой, с трепетом ожидая – когда она придёт в себя.

– Вам нужно бежать… – Ослабленно проговорила Сандра, из последних сил пытаясь удержатся на ногах. – Человек с рисунком тёмного орла скоро будет здесь.

– Это сказала она? – Торопливо подбежав к Сандре спросил Аронтиф.

– Она не просто сказала… Она дала мне это увидеть. – Опираясь рукой об большой камень, коих было полно вокруг источника, ответила Сандра.

– Ты знаешь, когда это произойдёт? – Сдержанно спросил старейшина, который до этого стоял посередине, но сейчас уже спустился, и тоже подошел к прорицательнице.

– Скоро… В лучшем случае у вас ещё один день.

– Братья, – обратился Аронтиф к старейшинам. – Всё остальное, я предлагаю обсудить без присутствия прорицательницы, ей нужно немного отдохнуть.

– Проводи её и быстро возвращайся. – Настойчиво произнёс старейшина, который до этого стоял посередине, и затем намекающе добавил.– Убедись, что она никуда не сбежит, пока мы со всем этим не разберёмся.

2-10

Севастьян, второй ярус чёрного леса.

Когда отряд охотников движется дальше первого яруса, он в обязательном порядке оставляет за собой «маяки», в виде небольших красных тряпочек. Пока что, эти маяки точно по инструкции весели на деревьях через каждые сто шагов, однако на подходе к третьему ярусу, след из маяков исчез.

– Всем стоять! – Приказным, но тихим тоном произнёс глава отряда. – Тут много следов, Тавий, разузнай что случилось.

– Приступаю. – Ответил Тавий, один из лучших следопытов в гильдии.

– Вы двое. – Продолжил глава. – Обеспечьте охрану местности, Севастьян за мной.

После того как все занялись своим делом, глава отошел с Севастьяном в сторонку, и убедившись, что никто не «развесил уши» начал разговор. Он обратился к Севастьяну не как к подчинённому, а скорее уж как к ученику и товарищу, которого он помнил ещё мальцом.

– Слышал ты повздорил с Сильвией… – Тихо начал он.

– Не я повздорил… Скорее уж она.

– Несколько дней назад мы с ней виделись, она очень упорно спрашивала, насколько сейчас безопасно в лесу. – На слове «безопасно», он сделал язвительный тон. – Наверно мне не стоило говорить правду…

– Вы же её знаете, она бы и без вас всё разузнала.

– И то верно… – Задумчиво произнёс глава.

– Ферион… Давайте начистоту. Уже несколько часов вы коситесь на меня взглядом, в чём дело?

– Всё как я и думал, охотники которых мы идём спасать… – Начал Ферион, но затем прервал мысль. – Судя по следам, тут на них напали надзиратели, и они вынуждено разделились. Такое делается только в одном случае… Если отряд не способен победить врага, то кто-то становится приманкой чтобы дать шанс сбежать остальным.

– Вы хотели сказать, что охотники которых мы идём спасать, скорее всего уже мертвы? Верно?

– Тут повсюду следы надзирателей, их было не меньше семи. Впервые такое вижу… – С оттенком отчаяния проговорил Ферион, но затем тут же пришел в себя. – По всем правилам, я должен немедленно развернуть отряд, но тогда ребята меня просто не поймут. Да что тут говорить, я бы и сам не принял такого приказа.

– В гильдии каждый знает поговорку, правила – правилами, но своих не бросаем. Я понимаю, как глава отряда вы не можете отдать приказ нарушающий правила, поэтому приказа не нужно, я с вами.

– Подумай хорошо… Тут всем уже за тридцать пять, почти вся прожитая жизнь, нам нечего терять. У нас нет ни детей, ни жён, гильдия единственный наш дом, а согильдийцы наша единственная семья. Для нас, охота в чёрном лесу это не хобби, и не заработок – это наша жизнь.

– Тут и думать нечего! Я лично знаю всех пятерых из пропавшего отряда.

– Прости Севастьян… Но нет. Тебя ждёт Сильвия, и ты ещё слишком молод, чтобы ставить на кон свою жизнь. Я приказываю тебе вернутся в гильдию, и доложить обо всём. – Холодным командирским тоном заговорил Ферион. – Неподчинение приказу означает суд по возвращению в гильдию.

Слова Фериона оказались последней каплей в терпении Севастьяна. Только что учитель – отвернулся от своего ученика, отвернулся от его способностей, навыков, и желаний. Такое молодой охотник не мог пропустить мимо ушей, ведь это не слова Сильвии которая по своей натуре никогда не поймёт мужского поступка, это именно слова человека, который знал Севастьяна лучше всех других.

– Ферион, вы ведь сами учили меня охоте и хвалили мои результаты, дак к чему же это сейчас!? – Исказив лицо в яростной ненависти, едва не кричал Севастьян. – Неужели я не достоин быть рядом со своими согильдийцами!?

– Ты слышал приказ охотник… – Холодно продолжил Ферион.

– Я отказываюсь. – Ещё более холодно ответил Севастьян. – И готов предстать перед судом за неповиновение.

– Севастьян! – Грозно заговорил Ферион, но его перебил один из охотников по прозвищу Фенрир. Его так прозвали, потому что однажды, в боевой ярости, он перекусил горло фенриру, чрезвычайно огромному волку.

– Оставь паренька, он сделал свой выбор. – В своей тяжелой манере, проговорил «Фенрир». – Вспомни себя в его годы.

– Я отзову свой приказ только в одном случае. – Немного смягчился Ферион. – Прикажу стрелять, ты стреляешь, прикажу бежать, ты побежишь, это ясно? Не думай что ты особенный, в гильдии всегда пытались уберечь толковых молодых охотников, чтобы было кому прийти нам на смену.

– Даю слово, впредь ваши приказы неоспоримы, как и полагается в гильдии.

– Ну ладно. – Внезапно изменился Ферион, словно этого разговора и не было. – Тавий, что там у тебя.

– Как ты и сам понимаешь, новости не очень хорошие. Нападение произошло вчера, напали примерно от пяти до девяти надзирателей, отряд не принял сражение, так как у двух человек были раны с открытым кровотечением. Не исключено что и остальные были не в лучшем состоянии, просто успели перевязать раны. Как итог, возможно от паники, либо от отчаянного приказа, отряд разбежался кто-куда. Такой манёвр, увеличивает шансы хоть кому-то убежать от надзирателей, но понижает шансы дальнейшего выживания.

– Поодиночке пережить ночь, да ещё и на третьем ярусе… – Задумчиво произнёс Ферион. – Вы же все понимаете, что шансы мизерные, верно?

– Ну чего сиськи мять, пойдём уже. – Наконец заговорил охотник по прозвищу «клык», самый молчаливый, но самый заносчивый охотник в гильдии. Его так прозвали потому что он подстрелил самого крупного надзирателя из когда либо увиденных охотниками, и с тех самых пор носит его клык на шее как талисман.

– Тавий, в каком направлении двинулось больше всего охотников?

– Трое двинулись в сторону третьего яруса, ещё двое, те что были ранены, побежали по сторонам. И… Взгляни на это Ферион. – Мрачно проговорил следопыт, указывая на почти полностью обглоданные кости. – Тот что побежал влево, далеко не убежал.

– Ты его опознал? – Торопливо шагая к Тавию, спросил Ферион.

– Эти твари либо обезумели, либо совсем оголодали. Кроме костей, вообще ничего не оставили…

– Вариант паники в отряде можно исключить. – Максимально сдержано проговорил Ферион, смотря на обглоданные кости. – Надзиратели через пол леса чувствуют запах крови, двое раненных согласились быть приманкой, зная, что им всё ровно не скрыться. Искать нужно оставшихся троих.

– Но почему они побежали в сторону третьего яруса? – Неуверенно спросил Севастьян. – Разве это был единственный путь отступления?

– Есть шанс что надзиратели не станут лезть на третий ярус… Даже для них там слишком опасно. Променять надзирателей на шипастых броненосцев и фенриров – спорное решение, но с другой стороны, в отличие от тех же надзирателей, они не охотятся на людей целенаправленно.

– Я предлагаю искать того что был по середине. – Уверенно произнёс «Фенрир». – Если он не менял направление, то успел убежать от надзирателей дальше остальных.

– Согласен. – Недолго думая одобрил Ферион. – Тавий, ты впереди, остальные идём в том же порядке.

2-11

Аделина, королевский замок Мэнгорна.

Время шло к обеду, а Аделина до сих пор даже не выходила из своей комнаты, снова и снова обдумывая слова Эйнара. Он посоветовал начать с колодцев, но затем добавил, что если Аделина действительно хочет стать хорошим правителем, то остальные благие изменения не заставят себя долго ждать.

– Как мне узнать чего не хватает обычным людям, если я и за пределами замка то всего пару раз была… – Думала королева. – Может спросить у Теодора? Хотя нет, тогда он подумает, что я совсем дура, рас уж взялась править народом, о котором вообще ничего не знаю.

– Ваше величество. – Вместе с тихим стуком дверь, раздался голос служанки. – Теодор хочет вас видеть, впустить его?

– Совсем забыла, он же говорил, что зайдёт к обеду… Чёрт, чёрт, чёрт!!! – В панике вскочив со стула, тихо проругалась королева, – Одну секунду! – Добавила она, переодеваясь в первое попавшееся платье.

Аделина специально не пускала никого из служанок в комнату, чтобы хорошенько подумать над словами Эйнара, и понять, что делать дальше. Она даже завтрак приняла «с порога», чтобы не отвлекаться. Как итог: теперь вчерашнее нижнее бельё валялось по всей комнате, корсет «гордой осанки» - гордо разложился на полу, а платье с коронации и вовсе заняло единственное место, где можно было привести себя в порядок, «величественно» распластавшись по стулу.

Пару секунд, и собранный комок из ночнушки, вчерашнего нижнего белья, и панталонов – стремительно полетел в шкаф. Ещё через секунду туда же полетела постель, которую обычно утром убирали служанки. Вслед за всем этим должен был отправиться и корсет, но тут шкаф явно возмутился, и словно подавившиеся заморский монстр принялся выплёвывать всё обратно.

– Ну уж нет… – Голосом злобной авантюристки проговорила Аделина, и что есть силы «впечатала» вещи обратно, тут же захлопнув дверцы. – Проходи Теодор! – Недолго думая прокричала она, как только угомонила шкаф.

Вскоре после приглашения королевы, дверь открылась, и в комнату, слегка неуверенным шагом, вошел Теодор. На нём не было ни дорогих украшений, ни «шелковой» одежды, в отличие от вчерашнего наряда – он выглядел как обычный ремесленник.

– Ты готова? – Не мешкая, спросил он.

– К чему…? – Растерялась Аделина.

– Разве не ты вчера говорила, что хочешь побывать за пределами замка? – Удивлённо заговорил Теодор. – Я только что от Геронта, он дал добро.

– Подожди, подожди. Я же не говорила что хочу пойти именно сегодня, у меня ещё много дел… Да и вообще…

– Сегодня Геронт в хорошем настроении, но это не значит, что завтра будет так же. – Настоятельно произнёс Теодор, и медленно приблизившись к Аделине почти вплотную, «мягко» добавил. – Не волнуйся, пока ты со мной, никто из простолюдинов даже пальцем тебя не тронет.

Аделина всё ещё пыталась найти повод для отказа, но чем ближе подходил Теодор, тем меньше у неё это получалось. Сердце начинало биться чаще, мысли сматываться в большой, запутанный, клубок, а глаза отказывались смотреть на что-либо, кроме красивого лица Теодора. Чтобы разрушить «неловкое молчание», королева пыталась сказать хоть что-то, однако на ум приходили лишь светло-синие глаза Теодора, которые так выразительно смотрели на неё.

– Да, да-дай мне немного подумать.– Через несколько секунд, прерывисто проговорила Аделина, и тут же сделала два шага назад.

В этот момент целых две вещи произошли с Аделиной впервые: впервые кто-то вроде Теодора приблизился к ней так близко, и впервые Аделина смутилась настолько сильно, что её щёки точно вспыхнули от стыда. Даже Теодор вскоре это заметил, отчего ей тут же захотелось провалиться под землю.

– Спокойствие, спокойствие, спокойствие чёрт подери!!! – Мысленно проругалась королева.

– Эй… С тобой всё в порядке? – Всматриваясь в лицо Аделины, неуверенно произнёс Теодор.– По-моему у тебя жар.

– Всё впорядке! – Тут же отошла Аделина на пару шагов назад. – Просто у меня никогда не было в гостях парней, поэтому... Я немного расстерялась. Извини.

Если в первый раз королева смутилась больше от неожиданности, нежели из-за того что Теодор подошел слишком близко, то сейчас, её смущал именно сам Теодор. Он упорно вглядывался в покрасневшее лицо Аделины, словно не понимая, что Аделина намерено отводит взгляд. В этот момент ей казалось, что хуже уже быть не может, но нет, ещё как может. Прямо за спиной Теодора она увидела, как чудовищный шкаф медленно выплёвывает все её вещи обратно, и по виду, он уж точно не собирался останавливаться.

– Это конец…– Проскользнуло в мыслях у Аделины, как только все её вещи, глухим хлопком, свалились на пол.

Стоит отдать должное реакции Теодора, как только прозвучал «хлопок» он мгновенно обернулся, и даже успел закинуть руку на свой палаш, однако не прошло и секунды, как эту самую руку он убрал.

– Ммм… Видимо я не вовремя… – Неуверенно произнёс Теодор, повернувшись обратно к Аделине.

– Я забыла что ты придёшь… Извини. – Опустив глаза, призналась королева. – Всё утро думала над словами того старика, Эйнара… Они все мне верят, они на меня надеются, но я ничего не знаю о правлении… Похоже из меня никудышная королева…

– Аделина, подними глаза. – Мягко проговорил Теодор, и положил руки на плечи Аделины. – Мне больно видеть как ты возложила горы надежд на свои хрупкие плечи, и теперь пытаешься справится со всем этим в одиночку… Позволь хоть чем-то помочь. Если не знаешь с чего начать, я проведу тебя за пределы замка и ты увидишь в чём действительно нуждаются люди. Если кажется, что не хватит сил, просто скажи, и мы вместе что-нибудь придумаем. Ты ведь сама говорила, что вместе будет легче изменить Веленгельм, дак почему же пытаешься всё сделать одна?

– Прости, я наверно наговорила лишнего. – Неестественно улыбнулась королева. – Не стоит так волноваться, у меня всё хорошо… Простые перепады настроения, со мной часто такое бывает.

– Да… Да. Наверно я всё не так понял… – Неуверенно произнёс Теодор, приготовившись уходить. – Мне, пожалуй, лучше оставить тебя одну.

– Не уходи Теодор… Через десять минут я буду готова, можешь подождать за дверью?

– Хорошо. – Слегка улыбнувшись, проговорил Теодор и вышел из комнаты.

Подобные разговоры Теодору давались не легче чем Аделине. Несмотря на свои двадцать два, у него никогда не было возлюбленной, а всё свободное время он тратил на чтение книг и тяжелые тренировки. Учитывая свою внешность, Теодор мог найти жену хоть за час, но сам он этого не хотел и даже не видел смысла. Семейная теплота, любовь, понимающий человек рядом – всё это не манило Теодора, он привык к полному одиночеству, и более того, лишь в одиночестве чувствовал себя комфортно.

– Отец сильно ошибся, чтобы приблизить Аделину недостаточно красивого личика и дорогих подарков. – Задумался Теодор. – Она ценит ум, но и этого недостаточно. Насколько мне известно, Сандра всегда и во всём поддерживала Аделину, во всяком случае, пока её не объявили предателем. Думаю, даже спустя столько лет, королеве очень её не хватает, ведь она родилась младшей сестрой, о которой всегда заботились, а в итоге осталась совсем одна. Это и есть уязвимость Аделины, если я смогу хоть немного заменить ей сестру, то дело будет сделано. К тому же сейчас самый подходящий момент, все эти её перепады настроения говорят лишь о том, что она уже на пределе. Хотя, не мудрено, что правление так сложно ей даётся, с её-то добрым наивным сердцем…

– Чёрт! Я опять повела себя как дура… – Думала Аделина, небрежно уткнувшись лицом в кровать. – Ещё этот проклятый шкаф… И угораздило же Теодора подойти так близко, как будто целовать меня решил… Хотя он то тут причём, ну подошел он близко, ну и что с того?! Это я не должна была реагировать как озабоченная, и что на меня нашло… И о чём я вообще думаю!? Он союзник, у нас общие цели, и всё! Чёрт! Я только что сказала, что из меня никудышная королева, а значит и никудышный союзник, чёрт, чёрт, чёрт!!! Всё, теперь я точно буду держать себя в руках, больше никаких соплей. Всё!

2-12

Сандра, деревня касты целителей.

С тех пор как Сандру снова заперли в захолустной деревянной хижине, прошло уже около часа. За это время тихая деревенька превратилась в шумный «улей» с постоянно-нарастающим гулом, дверь в хижину неожиданно обзавелась замком и охраной, а недавно мирные жители, принялись выкрикивать протесты и злобные фразы.

– Похоже, мне уже отсюда не выбраться. – Сидя на кровати и вслушиваясь в гул толпы, тихо проговорила прорицательница. – Чтож, во всяком случае, я пыталась...

Страх смерти многолик, у одних это неистовое желание жить, у других, простое желание доделать начатое перед уходом, одни цепляются за жизнь всеми силами, другие приняли свою участь. Пока Сандра не смирилась, вся её жизнь напоминала непроходимое болото, где что бы она ни делала, свет всё ровно безвозвратно исчезал, сменяясь лишь отчаянием. Она хотела искупить грехи, защитить близких, изменить мир к лучшему, но как бы не старалась, эти мечты приносили ей лишь боль и разочарование. Вчерашняя попытка самоубийства была не первой, но в отличие от всех прошлых попыток имела все шансы стать последней. Именно вчера Сандру оставила последняя капля надежды, которая раньше рождала сомнения и не давала опуститься ножу. Именно вчера она перестала цепляться за жизнь, смирившись, что её мечты несбыточны, а жизнь больше никогда не наладится. И именно вчера, она похоронила свою душу вместе со всеми желаниями, мечтами, и надеждами. Теперь, единственный страх который Сандра может чувствовать – это слабое, неохотное, опасение, что ей не удастся доделать начатое перед уходом. В мыслях, она бы наверно и рада отнестись к этому серьёзнее, не как к чувству необязательного долга, но к сожалению её душа уже не отзывается на этот крик. Тело чудом избежало острия, но душа уже полностью смирилась с погибелью, а значит - уже мертва. Внутри не осталось даже боли, не осталось ничего.

Неожиданно за дверью послышались звуки открывающегося замка, а затем в комнату вошла девочка лет шестнадцати на вид. В её бирюзовых глазах не было ни страха, ни презрения, она лишь молча, поставила поднос с едой и водой на стол, и тут же поспешила к выходу.

– Подожди. – Тихо произнесла прорицательница. – Можно с тобой немного поговорить?

– Отец велел с вами не разговаривать, простите. – Холодно ответила девочка.

– Скажи хотя-бы что там происходит, прошу.

– Разве вы сами не слышите? Они вам не верят, и отказываются покидать свои дома. С самого начала все знали, что появление чужака не сулит ничего хорошего, а вы своими предсказаниями - лишь подлили масла в огонь.

– …Ты тоже думаешь, что во всём происходящем, виновата только я?

– Не знаю… – Впервые девочка показала хоть какую-то эмоцию. – Дедушка думает, что вы пришли нас спасти, отец уверен, что это вы накликали беду, а остальные считают, что ваши слова - ложь.

– А как зовут твоего дедушку?

– Его зовут Аронтиф, это он проводил вас в святилище.

– Ясно… Спасибо… Извини что задержала. – Задумалась Сандра.

– Не извиняйтесь. – Шагая к выходу неохотно проговорила девочка, но потом в самый последний момент остановилась. – Это место никогда не было таким, мы как будто уже не семья, а чужаки друг другу. Не ваша вина, что вы здесь оказались, но именно из-за вас между нами теперь раздор.

– Если бы я промолчала о ведении, то обрекла бы вас на гибель.

– Даже если это правда, чего вы добились своими словами?

– Я сделала только хуже. – Без доли эмоций начала Сандра. – Но это ваш выбор. Мне уже давно надо было понять, что есть вещи, которые я не в силах изменить.

– Мы до сих пор живы только потому что держались вместе, но теперь, благодаря вам, мы порознь.

2-13

Аренхолд, король Ольгерд.

Орден красного феникса сдержал своё обещание, впредь, король юга и его семья свободны от власти братства. Вместе с немногочисленной армией в двести человек, они укрылись далеко за пустыней на юге, соорудив небольшой «походный» лагерь.

– Ваше величество, к нам прибыл посол из Мэнгорна. – Пройдя в королевский шатёр, донёс один их подданных.

Король Ольгерд, как обычно, стоял около карты, и вместе со своими ближайшими помощниками активно обсуждал план действий. Несмотря на истощённый голос и большие мешки под глазами, услышав о приходе посла, король тут же попросил всех покинуть шатёр, а затем незамедлительно пригласил «неожиданного» гостя.

– Приветствую вас король юга. – Низко поклонился посол. – Главмагистр рад вашему возвращению, и желает вам долгого правления.

– Давайте без лишних слов посол, я не буду спрашивать, как вы меня нашли, но мне очень интересно зачем. Так же, прежде чем говорить, прошу предоставить доказательства вашей принадлежности к Мэнгорну.

– Прошу. – Произнёс посол, передав Ольгерду запечатанный свиток.

– Чтож, хорошо. Теперь ответьте на мой вопрос, посол.

– То, что я сейчас скажу – должно остаться в тайне ваше величество. Мой повелитель планирует в скором времени напасть на Веленгельм, и ищет союзников в этой войне. Если вы согласитесь создать альянс, мы гарантируем, что ваши войны ни в чём не будут нуждаться.

– Как союзник, что я конкретно должен буду сделать?

– Мы поможем вам вернуть Аренхолд, но взамен, вы обеспечите боевую поддержку в сражениях за Веленгельм, не претендуя на земли Веленгельма, или на какие-либо трофеи оного.

– Боевая поддержка подразумевает сражение бок обок, верно я понимаю?

– Естественно. Воины останутся под вашим командованием, и не будут сражаться в одиночку на передовой.

– Мне нужно обсудить это с советниками.

– Я зайду через час, надеюсь, этого времени хватит?

– Вполне.

– Тогда, с вашего позволения, я подожду в лагере. – Поклонившись, произнёс посол, а затем достал два средних мешка золота из сумки и поставил их на стол. – Это дары от моего повелителя.

2-14

Аделина, за стенами замка.

Чтобы не выделяться, Аделина надела повседневное зелёное платье, сняла все дорогие украшения, и надела потрёпанные сапоги, в которых она обычно ходила в конюшню. Учитывая, что почти никто из простолюдинов не видел королеву в лицо - этого должно было быть вполне достаточно, однако перед самым выходом Теодор прибавил к «маскировке» ещё и серую накидку с капюшоном. Неизвестно где он её достал, но она как нельзя кстати дополняла образ скромной зажиточной крестьянки из дальнего пригорода.

Вначале Аделине очень нравилось за стеной, Теодор сводил её на ярмарку, накупил кучу сувениров, показал выступление приезжих акробатов. За стеной люди казались более счастливыми, открытыми, искренними, однако, даже в гуще веселья, королеве постоянно попадались отголоски «другой» жизни, не весёлой и не искренней, полной отчаяния и страха за будущее. Одетые в лохмотья дети просящие кусок хлеба, худые женщины без капли жизни в глазах безысходно шатающиеся по рынку – всё это не было исключением или единичным случаем, скорее наоборот, единицы тут были счастливы.

– Теодор, а можешь пожалуйста купить тем детям хлеб? – Тихо спросила Аделина. – Я бы и сама купила, но у меня с собой нет денег…

– Им всё ровно не достанется этого хлеба. За каждым таким ребёнком есть человек, который каждый день забирает всю их выручку. Взамен их немного кормят, немного одевают, дают крышу над головой.

– Это же ужасно! – Неожиданно вскрикнула королева.

– Тихо Аделина, успокойся. – Громким шепотом проговорил Теодор. – Ты же обещала не привлекать внимания.

– Но ты посмотри на них, это не руки, а кости обтянутые кожей…

– Именно поэтому люди им дают деньги и еду. Пойдём Аделина, поверь, этим детям ещё повезло.

Спустя всего полчаса путешествий «за стеной», с лица королевы окончательно пропала улыбка, а на её смену пришла грусть, и даже злоба. В отчаянных глазах голодных детей она видела всю никчёмность нынешней власти, причём злилась Аделина не только на регента, но и на себя тоже. Пока дети за стеной выживали, она только и делала, что каталась на лошади, прихотливо поедая блюда лучших поваров. Аделине лишь повезло родиться в благородной семье, но она ничем это не заслужила, даже когда ей представился шанс что-то изменить, она испугалась и передала печать Вольдемару.

– Я убеждала себя, что Вольдемар лучше справится, но пора признать – это была лишь жалкая попытка себя обмануть. Боясь неудачи, мне попросту не хотелось брать на себя ответственность, поэтому я придумала эту отговорку. – Думала про себя Аделина. – А может всё ещё хуже? Может я всего лишь хотела «защитить» свой совершенно незаслуженный, беззаботный образ жизни?

– Чего такая мрачная? – С улыбкой спросил Теодор. – Мы почти дошли до моей любимой пивной, я уверен тебе там понравится.

– Теодор. – Остановившись, серьёзно проговорила королева. – Ты знаешь, где находятся колодцы, которые просил поменять тот старик?

– М… Да, знаю. – Задумавшись на мгновенье, ответил Теодор.

– Отведи меня, пожалуйста, туда.

– Может, сначала сходим в пивную? Мы уже почти пришли.

– Теодор…– Даже не сдвинувшись с места, ещё более серьёзно начала Аделина. – Пожалуйста.

– Хорошо, пойдём. – Улыбнулся Теодор.

Всю дорогу до городских колодцев, Теодор и королева провели в натянутом молчании. Аделина думала о чём-то своём, а Теодор боялся сказать лишнего, чтобы не спровоцировать очередной перепад настроения. Многие хвалили его ум, но, похоже, даже его недостаточно, чтобы понять хаос творящиеся в голове Аделины. О чём она думает? Почему у неё так резко изменилось настроение? На протяжении всех четырёх минут пути Теодор мог строить лишь догадки, но потом, в итоге, бросил и эту затею.

– Чёрт, да что с ней не так!? – Мысленно проругался Теодор. – Меня это уже раздражает. Если такое будет продолжаться каждый чёртов день, я сойду с ума.

Из лёгкого, весёлого, времяпровождения, прогулка вмиг превратилась в настоящую пытку для Теодора. В такой молчаливой «идиллии» даже четыре минуты ходьбы до колодца, показались для него целой вечностью.

– Вот мы и пришли. – Как ни в чём не бывало, с улыбкой, произнёс Теодор.

– Спасибо. – Холодно поблагодарила королева и принялась крутить «колесо» колодца, чтобы поднять ведро.

– Аэм… Что ты делаешь? – Растерянно спросил Теодор.

– Собираюсь узнать, какую воду вынуждены пить обычные люди.

– Лучше не надо, все знают что ей можно отравиться, или того хуже, подхватить какую-нибудь холеру.

– Если все это знают, то почему никто не чистит колодцы!? – Не переставая крутить колесо, возразила Аделина.

– Кому ты что докажешь, если выпьешь воду из колодца и отравишься!? – Не выдержал Теодор, и остановил рукой колесо. – Извини, но пока ты за стеной, мне отвечать за твою безопасность. Поэтому я не могу позволить тебе пить эту воду.

– Я освобождаю тебя от этой ответственности, отпусти. – Словно готовая «взорваться», проговорила Аделина.

– Нет…– Негромко, но вполне однозначно сказал Теодор.

Ещё несколько секунд королева «испепеляла» Теодора взглядом, а затем, понимая, что это не помогает – залезла на край колодца, и принялась вручную тянуть верёвку наверх. Казалось бы бессмысленная затея, но к счастью, или к несчастью, ведро было не полное, поэтому после нескольких секунд усилий, верёвка понемногу начала подниматься.

– А не боишься упасть? Эта дырень под тобой выглядит крайне недружелюбно. – Наиграно демонстрируя своё безразличие, произнёс Теодор.

– Думаешь, я не вижу как ты напрёгся? Очевидно ведь, что ты меня поймаешь. – Слегка издевательским тоном ответила Аделина.

– Так ладно, бросай это ведро. – Взяв за талию, спустил Теодор сумасшедшую королеву. – Лучше поднимем по нормальному. Знаешь… – Прокручивая колесо, добавил он. – Обычно я делаю выводы в мыслях, но тут я просто не могу молчать. Ты либо сумасшедшая, либо малый ребёнок, я пока ещё точно не определился какую оценку дать твоим поступкам.

– Во всяком случае, ты честно признался, а я люблю честных людей. – Улыбнулась королева. – Если не хочешь убедиться в своих выводах, то в следующий раз лучше мне не мешай. Если я что-то задумала сделать - то сделаю это в любом случае, даже если это будет выглядеть по-сумасшедшему, или по-детски.

– Звучит как угроза. – С доброй насмешкой прокомментировал Теодор.

Не успел Теодор договорить как ведро с мутной, явно не питьевой водой, поднялось над каменным ограждением, явившись перед Аделиной «во всей красе». Только взглянув на этот «напиток», Теодор тут же понял, что какая бы смелая и безрассудная королева не была – даже у неё не хватит дурости попробовать такую воду на вкус, тут уж безопасней из лужи попить.

– Тебе не обязательно её пить, я даже по запаху чувствую, что этот колодец давно сгнил.

После нескольких секунд сомнений, Аделина всё же почерпнула рукой немного воды, и попробовала её на вкус. В этот момент Теодор с огромным интересом смотрел на её лицо, однако не увидел там ни отвращения, ни какой-то брезгливости. Казалось, словно Аделина каждый день пробует нечто подобное.

– Ужасная вода… Как люди её вообще пьют. – Оценочно произнесла королева.

– У тебя что, какой-то принцип? Это было понятно, ещё до того как ты её попробовала.

– Мне хотелось понять, насколько всё плохо. Теперь осталось проверить ещё два таких колодца.

– Я почему-то даже не удивлён. – Смирился Теодор. – Ну, пойдём?

– Спасибо тебе ещё раз Теодор. Я понимаю, многие мои поступки выглядят странно, но для меня это действительно важно.

Несмотря на то, что первый колодец находился прямо посередине старого жилого квартала, кроме пары детей, и необычной, подозрительной тишины, Теодор ничего не обнаружил. Весь квартал словно вымер, и причина тут явно не в колодце.

– И куда это мы собрались? – Перекрыв узкий переулок, угрожающе спросил незнакомец. – Вода из этого колодца принадлежит мне. Хотите пить – платите.

– Эта общая вода, что за вздор вы несёте! – Тут же ввязалась Аделина.

– О, какая бойкая сковородница. Хотите такой сувенир парни?

– Я бы не отказался. – Показался ещё один из-за угла.

– Сегодня у нас необычный улов, я знаю, кто отдаст за неё целую кучу золота. – Вышел ещё один сзади.

– Эта баба точно не кухарка, я таких издали чую. – Появился ещё один, преградив последний путь к отступлению

Вскоре, вокруг Теодора и Аделины собралась целая свора из восьми хорошо-вооруженных людей, которые уже точно не смахивали на обычных воришек. Они были хорошо подготовлены, носили дорогую экипировку, и умело закрыли все выходы.

– Сколько же людей эти мрази продали в рабство, чтобы купить такие мечи!? – Думал Теодор. – Этот проклятый город уже и до такого дошел? Людей похищают прямо посреди дня?

– Если хочешь жить, отдай оружие и выкладывай всё что у тебя есть. – Без доли эмоций произнёс разбойник.

– Чёрт… Вначале хотят лишить меня оружия, а потом уже диктовать свои условия. – Думал Теодор. – Начинать сейчас бой будет чистым самоубийством, моя спина в любом случае останется открытой, да ещё и Аделина может пострадать. Уверен, солдаты уже на подходе, нужно тянуть время.

– В-в-вы делаете большую ошибку. – Заикаясь от страха, выступила вперёд побледневшая Аделина, однако её тут же, силой, вернул Теодор обратно.

– Что бы ни произошло, даже не думай встревать. – Вцепившись стальной, до боли сжимающей хваткой, тихо проговорил Теодор, а затем принялся доставать из карманов монеты.

– Вначале оружие, потом всё остальное. – В очередной раз приказал разбойник.

– Конечно, конечно. – Стараясь выглядеть испуганным, торопливо проговорил Теодор.

Никогда ещё тело Аделины не испытывало настолько сильного страха, руки сковало холодом, а ноги словно приросли к земле. Пытаясь возразить разбойнику, она потратила всю оставшуюся решимость, и теперь не могла даже шевельнуться.

– Какая же я жалкая… Всегда пыталась быть смелой, почему же сейчас не могу выговорить даже пару слов нормально!? – Произнесла в мыслях королева. – Все так нахваливали мою решительность… Но перед настоящей опасностью она ничто, наигранная пустышка.

– Это всё? – Пряча награбленное в сумку, спросил разбойник.

– Тут мой дом неподалёку, могу дать ещё. – Умоляющим тоном продолжил Теодор. – Только пожалуйста, отпустите нас после этого, прошу.

– Сколько минут отсюда?

– Буквально две минуты, поверьте.

– Отлично, пойдём. – Воодушевлённо произнёс разбойник, а затем пристально посмотрел на своих сообщников за спиной Теодора. Они поняли намёк, и тут же, неожиданно, набросились на безоружного Теодора.

– Что вы делаете! – Закричала Аделина и ринулась к Теодору, но на этот раз, её поймал уже главарь разбойников.

– Стой тут, ты нам ещё пригодишься. – Надменно приказал главарь, а затем обратился к своим сообщникам. – Не забывайте, оружие не используем.

У каждого есть граница, после которой страх уже не мобилизует, а наоборот, забирает последние силы и уверенность. Аделина читала эти строки около двух лет назад, однако только сейчас поняла их смысл. Её обессиленное тело убеждало смириться, её разум упивался сладкими мыслями о том, что всё ровно ничего не измениться и лучше просто сдаться. Однако в той же книге, в самом конце, говорилось: бесстрашие это не обязательно смелость, но всегда твёрдость, ибо с каждым шагом вперёд страх слабеет, а с каждым шагом назад – крепчает.

– Теперь понятно. – Промелькнуло в мыслях у королевы. – Корень моего страха не слабое тело, и даже не отсутствие оружия. Всему виной ложная надежда, что и без моего вмешательства всё как-нибудь наладиться. Пока я хоть немного в это верю – страх не исчезнет.

Королева приняла решение, окончательное и бесповоротное. Пусть её руки не перестали дрожать, пусть стук её сердца всё так же отдавал болью в висках, но зато она знала, что другого пути нет. Как загнанная в угол крыса бросается на хищника, так и Аделина, высвободив руку, бросилась на главу разбойников. Никто от неё такого не ожидал, поэтому она успела выдернуть нож с пояса главаря, а затем приставить этот же нож к горлу владельца.

– Отойдите от него, живо! – Выкрикнула Аделина с такой силой, что голос её сорвался, и стал немного походить на рёв.

Разбойники остановились, но почему-то в их глазах не было страха или волнения, лишь наигранная ухмылка и взгляд полный любопытства. Казалось, им совершенно наплевать на то, что произойдёт с их главарём.

– Отойдите от Теодора, или я перережу ему глотку! – Отчаянно повторилась королева.

– А сможешь? – Спокойно произнёс глава. – Уметь резать ножом, это не то же самое, что уметь им убивать.

– Ты хочешь проверить!? – Злобным и ненавистным голосом прокричала Аделина.

– Хочу. – Без доли страха ответил разбойник.

После вполне однозначного ответа главаря, переулок, на несколько секунд, погрузился в тишину. Разбойники с неподдельным интересом наблюдали за реакцией Аделины, и та не заставила себя долго ждать. Вопреки уверенности главаря нож стремительно направился к его горлу, попутно разрезая плоть. Аделине не хватило всего нескольких мгновений, чтобы добраться до артерии, в самый последний момент, главарь успел остановить её руку.

– Ах ты паскуда, я тебе руки поотрываю! – Прокричал главарь, и что есть силы, ударил Аделину локтём по лицу.

В отличие от Теодора который до сих пор оставался в сознании, Аделина не столь умело «держала» удар, внезапная атака тут же опрокинула её на землю, и лишила даже мизерного шанса сделать очередной отчаянный ход. Боль, страх, злость – всё это почему-то исчезло из разума Аделины, превратившись в отрешенное чувство пустой безмятежности.

– Что, уже всё? – Приподняв королеву за волосы, ухмыльнулся разбойник. – Знавал я таких бешеных сучек, никогда не умеют вовремя останавливаться, и никогда ни под кого не прогибаются. Только вот… Кто из вас ребята знает, почему кузнецы никогда не делают слишком твёрдых клинков? – Обратился он к другим разбойникам.

– А разве мечи сами по себе не твёрдые? – Неуверенно спросил другой разбойник.

– Идиот. Гибкий клинок намного труднее сломать. – Поучительно заговорил третий разбойник.

– Именно. С людьми всё абсолютно так же. – Произнёс главарь. – А теперь давайте, прикончите его, чтобы она это видела своими глазами.

Даже сквозь угасающее сознание и пронзающий звон в ушах, Аделина отчётливо слышала тяжелое и прерывистое дыхание Теодора. Она не могла его увидеть, свет почему-то слепил и резал глаза, но зато она знала, что Теодор точно смотрит на неё.

– Наверняка он меня ненавидит… Если бы только я не повела его к колодцу…– Промелькнуло в мыслях у Аделины.

– Наверняка она меня ненавидит… Если бы я только не повёл её за стену… – Подумал Теодор.

С этими последними словами, сознание Аделины погрузилось в глубокий мрак. Звон в ушах затих, боль окончательно пропала, а ощущение вины сменилось приятным, освобождающим, теплом. Казалось, на этом её сражение закончено, однако, в пике отчаяния, перед её глазами появилась фигура в узорчатой серебряной мантии. И пусть этот незнакомец не тянул руку, не пытался что-то сказать, но посреди вечной темноты он сам по себе выглядел как настоящий лучик надежды.

– Почему ты так хочешь бороться? Почему просто не сдашься? – Спокойно спросил незнакомец.

– Если я сдамся… Разве станет лучше? – Искренне ответила Аделина. – Если я могу помочь людям, которые нуждаются в помощи, то почему я не должна этого делать!? Неужели в этом есть что-то неправильное?

– Даже я не знаю, что правильно а что нет… Но таким как ты я уже помогал. Они были добры, чисты душой, наверное, даже справедливы, но несмотря на это потерпели крах. Выходит да, в твоих убеждениях действительно есть что-то неправильное.

– Что же их привело к краху? – С упрёком спросила Аделина.

– Скажем так, появились люди с другим понятием правильности. Они были глупы, алчны, но достаточно хитры, чтобы взять верх над добрыми и справедливыми. Если я тебе помогу, то рано или поздно ты повторишь их судьбу.

– А чем ты можешь мне помочь?

– В тебе есть сила способная изменить мир. Ты к ней ещё не готова, твой дух и тело слишком слабы, но я могу её пробудить. Ты этого хочешь?

– Кто ты…? – Испуганно спросила Аделина.

– Я достаточно тебе рассказал. Да, или нет?

– Да… – Тихо произнесла Аделина.

– Почему? Такие как ты уже пытались что-то сделать, и всё ровно погибли.

– Даже если есть всего лишь мизерный шанс изменить мир к лучшему, его нельзя упускать. Я пообещала, что буду жить для народа.

– Да будет так. На протяжении всей своей сознательной жизни ты не хотела, чтобы тебя видели жалкой и беспомощной, это твоё самое сокровенное тайное желание, которое породило твою силу. – Говорил уходящий голос. – Твоё тело не готово и будет разрушаться, но зато теперь я точно вижу - твой дух готов.

Едва Аделина очнулась, как свет, ярче десятка солнц, вырвался из её правой руки и мгновенно озарил безлюдные тихие улицы. Разбойники не успели удивиться увиденному, стоило им повернуться, как их глаза тут же окутал мрак, тяжелый, беспросветный, и отчаянный. Они начали кричать, метаться из стороны в сторону пытаясь найти опору, однако не прошло и десяти секунд, как их страдания прервал клинок Теодора. В отличие от разбойников Теодор всё видел: видел невероятно яркую вспышку света, видел, как после неё Аделина снова потеряла сознание, и видел, как глаза разбойников словно изнутри покрылись туманом. Он всё это видел, но почему-то не ослеп.

Когда всё закончилось, из-за угла показался ещё один человек; лазутчик регента, который должен был помочь Теодору, если тот будет в опасности. Почему он не помог – это хороший вопрос, однако сейчас Теодора интересовало совсем другое: что видел этот лазутчик, и что он скажет отцу?

– Чёрт, что это было!? – Опираясь о стену дома, проговорил лазутчик. – Это сделала она? Аделина?

– Ты про что? – Спокойно спросил Теодор.

– Свет… Ты разве его не видел? Он ослепил меня!

– Разве ты сейчас ничего не видишь? – Не меняя тона, продолжил Теодор.

– С трудом… Это сделала она?! Королева!??.

– Не знаю что случилось, но это точно сделала не Аделина. Пока я во всём не разобрался, можешь ничего не говорить Вольдемару?

– Теодор, ты что её защищаешь!? Это точно была Аделина, тут не в чем разбираться. Она настоящая ведьма!

– Ладно, где второй?

– Он ушел за подмогой, сразу как тебя окружили.

На решение оставались считанные секунды: если Теодор оставит лазутчика в живых, то Аделина, в лучшем случае, долго не проживёт. Пусть даже она королева, ей не избежать фанатиков, коими, благодаря братству святого слова, напичкан весь Веленгельм.

– Убить прихвостня отца конечно не трудно, но кем мне является Аделина чтобы я так рисковал ради неё? – Подумал Теодор. – С ней, каждое моё слово, каждая улыбка, была фальшивой. Да и как человек она не особо мне нравится, глупый, наивный, ребёнок. Хотя действительно, что это чёрт возьми было? Магия? Фокус? Трюк какой-то? Ладно, спасу её ради интереса. К тому же, меня не оставляет мысль, что она подвергла себя такому риску только чтобы спасти меня. Да, точно, я всего лишь верну должок, всё-таки если бы не она, возможно, я был бы уже мёртв.

Теодору даже не пришлось доставать меч, он просто спокойно подошел к лазутчику и вонзил клинок прямо ему в сердце. Это было подло, нечестно, неожиданно, но с другой стороны, Теодор всегда недолюбливал шавок отца. Всё детство они говорили ему что делать, и докладывали отцу о малейшей оплошности, точно тюремщики. Кроме того, получи они такой приказ, то без колебаний убили бы Теодора.

– Да уж, ты либо очень глупая, либо очень смелая. – Проверив пульс у Аделины, устало проговорил Теодор. – И как ты собираешься выжить в этом мире с таким характером? – Сел он рядом. – В этот раз тебе повезло, но в следующий, выкручивайся сама.

2-15

Аренхолд, король Ольгерд.

Через час посол Мэнгорна снова вернулся в королевский шатёр, и там, помимо короля, его уже поджидали несколько советников, которые тут же принялись задавать вопросы. Несмотря на их явно «скептический» настрой, посол отвечал чётко и однозначно, не пытаясь излишне приукрасить условия главмагистра.

– Когда планируется напасть на Веленгельм? – Прозвучал первый вопрос.

– Мне это неизвестно. – Ответил посол. – Знаю только что скоро.

– А если мы к этому времени не успеем освободить Аренхолд?

– Это мне и нужно узнать, сколько примерно вам потребуется времени?

– Максимум неделя. – Вмешался Ольгерд. – Если, конечно, всё пойдёт по плану.

– Я сообщу это главмагистру.

– Если мы согласимся, какую именно поддержку вы обеспечите в освобождении Аренхолда?

– Материальную. Мы вам привезём столько золота, что хватит на доспех, оружие, и продовольствие для всех ваших людей.

– Как вы собираетесь перевезти золото через пустыню? – Удивлённо спросил советник.

– Не волнуйтесь, в Аренхолде достаточно торговцев, которые перевозят целые караваны через пустыню. Думаю, вам это известно.

– Это верно…– Задумался Ольгерд. – У них же можно купить всё необходимое.

– Весть о возвращении короля Аренхолда облетела весь мир. – Начал посол. – Благодаря этому к вам приходят новые поданные со всего юга. Однако, для осады южной столицы, требуется не меньше пяти тысяч обученных воинов. Вы сможете набрать столько людей?

– Об этом не волнуйтесь посол. – Уверенно ответил король. – Я знаю, как взять южную столицу даже с тысячной армией.

– Тогда, каков ваш окончательный ответ, вы согласны с условиями главмагистра?

– Да, я согласен. – Посмотрев на сомневающихся советников, однозначно ответил Ольгерд.

– Хорошо, я передам ваши слова главмагистру. Ответ вы получите скоро.

2-16

Севастьян, третий ярус чёрного леса.

С тех пор как отряд Севастьяна должен был прекратить поиски, прошло уже несколько часов. Солнце садилось, высокие лесные заросли приобретали всё более устрашающий вид, а каждый путь охотников по чужим следам заканчивался лишь очередным обглоданным трупом, который никто из охотников даже не мог опознать.

– Нельзя терять надежду. – Внезапно проговорил Ферион. – Возможно, прямо сейчас, нас отчаянно ждёт согильдиец.

– Согласен. – Негромко проговорил «Фенрир». – Я не успокоюсь пока не найду всех пятерых, живыми, или мёртвыми.

– Мы не успеваем. – Проговорил следопыт. – Скоро окончательно стемнеет, тогда я даже следов не смогу найти.

– К сожалению Тавий прав…– Признался глава отряда. – Если на этих следах никого не найдём, то придётся идти обратно. Мы и так сделали всё что могли.

Вскоре, едва заметные следы искомого охотника привели группу Фериона к пещере. Выглядела она конечно жутко, но с другой стороны, если и возможно пережить ночь в чёрном лесу, то только в подобном невзрачном месте. Оно не безопаснее, но хотя бы надзиратели не достанут.

– Оружие наизготовку. – Уверенно произнёс Ферион. – Тавий и Севастьян держатся сзади, остальные со мной.

Группа подчинилась беспрекословно; Севастьян и следопыт тут же перестроились в тыл, а те что поопытнее, мгновенно вышли вперёд, вооружившись кинжалами и факелами. Такое построение называлось ночным: в нём первые ряды освещали путь, а вторые – расстреливали нападающих с лука.

– Вы все знаете что делать. – Шагая к пещере, проговорил Ферион. – Клык, только давай не как в прошлый раз. Первый ряд ведёт оборонительный бой, никаких исключений.

– Сколько раз ты мне ещё это повторишь!? – Недовольно спросил Клык.

– Столько, сколько понадобится, чтобы ты себя контролировал. Эмоциям здесь не место.

– Да понял я, понял.

После ответа Клыка отряд медленно двинулся вглубь пещеры, полностью сконцентрировавшись на защите Севастьяна и Тавия. Только сделав несколько шагов, бывалые сразу поняли в какой невезучей заднице они оказались на этот раз: Ферион тут же наступил в какую-то зелёную слизь, Фенрир угодил лицом в паутину, а Клык и вовсе поскользнулся, а затем поскользил вниз.

– Твою мать! Меня что-то схватило за ногу! – Кричал «ускользающий» голос Клыка.

– Разгруппироваться! – Незамедлительно приказал Ферион. – Вперёд! Живее!

– Ах ты тварюга, я тебе все зубы повыдёргиваю! – Слышалось из тёмных глубин пещеры. – Сдохни херь шипастая!

Когда остальной отряд нагнал Клыка, тот уже расправился с хищником и даже успел немного отдышаться. Нападающим оказалась огромная, шипастая, ящерица, с человеческий рост, чем-то напоминающая «Саламандру» своим видом. Сколько бы Ферион её не разглядывал, не мог вспомнить ни единого упоминания о ней в журналах охотников.

– Неплохо ты её размусолил. – Одобрительно произнёс Фенрир, поглядывая на дюжину дырок в голове ящерицы.

– Фенрир, возьми факел который уронил Клык, и посторожи нас впереди. – Скомандовал глава отряда. – Клык, расскажи подробнее что произошло.

– Эта штука схватила языком мою ногу, притащила к себе, и прокусила голень. – Торопливо отчитывался Клык. – Далее, пока я наносил ей удары, несколько раз поранился об её шипастый покров.

– Кому-нибудь известно, что это за существо? – Обернулся Ферион.

– В журналах охотников его точно нет. – Вмешался Тавий, переворачивая ящера на спину. – Существо не приспособлено для обитания в подобных местах. Глаза среднего размера, поэтому в условиях отсутствия света они малоэффективны. Лапы не перепончатые, из-за чего передвижение в водной среде будет затруднено, или вовсе невозможно. На животе есть характерный окрас чёрно-красного цвета, обычно такой окрас сигнализирует другим хищникам, что существо крайне ядовито.

– Ты уверен? На счёт яда…– Осматривая свою раненную ногу, спросил Клык.

– Есть сотни ядовитых существ обладающие подобным, ярким окрасом. – Принялся объяснять Тавий. – При виде опасности они показывают хищнику живот и после этого, как не странно, большинство хищников уходят. Опять же, существа с таким окрасом не обитают в тёмных местах.

– А есть какое-нибудь противоядие? – Спокойно уточнил Клык.

– Какое-нибудь не подойдёт…– Перевязывая ногу Клыка, взволновано проговорил Тавий. – Придётся ждать симптомов, и пытаться нейтрализовать уже их последствия.

– У животных, с красным окрасом на животе, есть что-то общее в действии яда? – Внезапно вмешался Севастьян.

– Не всегда, но я тоже об этом подумал... – Ответил Тавий. – Можно сделать противоядие от пустынной саламандры, но это слишком большой риск. Если мы не угадаем, то будет только хуже.

– Если первичные симптомы будут совпадать с симптомами яда пустынной саламандры, то…– Продолжил говорить Севастьян, но его тут же перебили.

– Короче! – Поднялся Клык. – Хватит сиськи мять, пойдём!

– Любые изменения в самочувствии тут же сообщай Тавию, это приказ. – Спокойно произнёс Ферион. – Ты во второй ряд, мы с Фенриром впереди.

– Я в порядке. – Шагая к первому ряду, проговорил Клык.

– Во второй ряд, живо. – Едва сдерживаясь, повторился Ферион.

Даже Севастьяну стало не по себе от голоса Фериона, за долгие годы знакомства он никогда не звучал так угрожающе. Словно из улыбчивого друга, глава отряда вмиг превратился в жестокого и бескомпромиссного командира. Его взгляд, интонация, слова, всё говорило только об одном: любой, кто сейчас осмелится перечить его приказам – в лучшем случае окажется под трибуналом.

– Будь осторожен…– Смирившись, отступил Клык во второй ряд.

– Всем смотреть под ноги. – Приказал Ферион. – Пошли.

Первые несколько минут, несмотря на раненную ногу Клыка, отряд двигался спокойно и без особых трудностей. За это время скользкие камни под ногами сменились маленькими подземными ручьями, белая, ни чем не примечательная паутина, приобрела странный красноватый окрас, а стены пещеры постоянно расширялись, делая оборонительный строй Фериона всё более уязвимым.

– Красная паутина… Это ещё что такое…? – После долгого молчания, послышался голос Фенрира.

– Думаю, мы имеем дело с новым видом пауков. – Задумчиво говорил Тавий. – Возможно, здесь они охотятся на летучих мышей.

– Хотелось бы в это верить…– Недовольно закончил Фенрир.

– Не волнуйся, пока у нас есть огонь, они не рискнут подойти. – Приободрил Тавий. – Их глаза боятся яркого света.

– Нам надо разворачиваться. – Внезапно проговорил Ферион, повернувшись к охотникам.

– Что? – Воскликнул Клык. – Почему?

– Здесь начинается их логово. – Однозначно ответил глава. – Даже если Тавий прав, это всё ровно не даёт нам гарантий.

– Если мы зайдём глубоко на их территорию, или случайно приблизимся к их потомству, то я почти гарантирую, они нападут. – Вмешался Севастьян.

– Откуда такие гарантии? Можешь ты просто боишься, а!? – Вышел из себя Клык. – Да что с вами чёрт подери!? Меня вы так же бросите?

– Остынь, Севастьян прав…– Смирился Тавий. – Это основы поведения территориальных животных, ты это и сам должен знать.

– Мы проделали такой путь… Чтобы вот так, просто, отступить!? Да пошли вы!

– Закрой свой рот. – Схватив за одежду и прижав Клыка к стене, «прорычал» Ферион. – Думаешь, мне легко принимать такие решения? Посмотри вокруг – это логово неизвестного вида пауков, ты думаешь, кто-то смог бы тут в одиночку выжить?! Да!?

– А если пауков тут уже нет? – Силой убрав руку Фериона, проговорил Клык. – Откуда тут по-твоему взялась Саламандра!? Думаешь, в логове пауков она бы долго прожила?

– Это лишь твои догадки…– Успокоился глава. – На кону жизнь пяти охотников, больше нельзя рисковать живыми, чтобы спасти тех, кто, скорее всего уже мёртв. Мы и так должны были вернуться до ночи… Теперь даже наши жизни уже под большим риском.

– Клык, мы все разделяем твои чувства, но в такие моменты Ферион должен решать, как действовать. – Понимающе добавил Фенрир. – Возможно он прав, возможно нет, но решение нужно принять сейчас.

– Ладно, извини Ферион, пойдём обратно… – Припустив взгляд, опустошенно проговорил Клык.

Отряд уже начал уходить, как вдруг, в гробовой тишине тёмных пещер раздалось эхо человеческого голоса. Несмотря на то, что звук был слабый и отдалённый, едва Ферион и Клык прекратили свои споры, как все охотники его тут же расслышали.

– Мне одному это послышалось? – Первым произнёс Фенрир.

– Нет…– Задумчиво проговорил Ферион. – Там точно кто-то есть.

– Я же говорил! – Воодушевленно прокричал Клык, словно заново родился.

– Зажечь каждому факел и построится в оборонительное построение, как будете готовы, мы выдвигаемся вперёд. – Едва сдерживая радость, проговорил Ферион.

Пусть даже пару секунд назад отряд находился на грани раскола; стоило в их сердцах появиться надежде, как все тут же позабыли старые обиды и в едином «порыве» двинулись вглубь пещеры. Теперь, казалось, их ничто не остановит. Глядя на полных решимости согильдийцев, даже Севастьян потерял чувство страха, он словно «заразился» смелостью соратников.

– Эй…! Я вас слышал! Вы ещё там!? – Снова послышался чей-то голос.

– Мы уже идём, потерпи ещё немного! – Прокричал Клык.

– Это вы… Ребята…– Голосом, наполненным слёзами и отчаянием, прохрипел потерянный согильдиец. – Будьте осторожны! Там эти твари!

Сразу после предупреждения «потерянного», в свете факела начали появляться первые красные пауки, в половину человеческого роста. Пока что они торопливо отступали, стараясь как можно дальше уйти от света, однако, чем дальше охотники проходили, тем больше их становилось. В какой-то момент, в огромных пещерных залах, даже перестало хватать места.

– Не нравиться мне их цвет… – Едва не дрожащим голосом проговорил Тавий. – Ставлю свой дом на то что их яд смертелен.

– Чёрт…– С опасением добавил Фенрир. – Если эта хрень на нас броситься, то свой отпуск придётся проводить тут… Проклятье… а я хотел сдохнуть с кружечкой эля в руках...

– Надо было взять с собой пару бутылочек... – С нервным смешком добавил Тавий.

– Я вас убью, если мы сдохнем без эля в руках. – Продолжил Фенрир. – Поэтому не вздумайте ронять факелы, тут мы проживём ровно столько – сколько они будут гореть.

– А может и поменьше…– Странным, «язвительно-пугающим» тоном выдал Тавий.

– Да заткнитесь вы уже, тут не до ваших шуток. – Разозлился Клык.

– Что? Поджилки трясутся? – Шутливо проговорил Фенрир.

– Пошел ты. – Не поворачиваясь, закончил разговор Клык.

Ферион чувствовал, как в отряде нарастает страх, он и сам едва мог сдерживать панику в своих мыслях. Все эти шутки, резкие высказывания, говорили только о том, что охотники из последних сил пытались бороться со своим страхом, каждый по-своему; Тавий прибегнул к иронии и зачем-то поставил свой дом, Фенрир принялся «пестрить» юмором надсмехаясь даже над смертью, а Клык яросно отрицал все, что его пугало, не принимая чувство страха вовсе. Безусловно, каждый держался молодцом, но на то они и «бывалые». Перед лицом смерти их главная опора даже не дружба а соперничество, они скорее умрут чем поступятся самолюбием и дадут слабину перед таким же бывалым.

– Действительно… Эти ребята ещё мне дадут прикурить. – Подумал Ферион. – Но в отличии от всех нас, у Севастьяна это первая вылазка… На его месте… Даже я бы не выдержал.

После этих мыслей, Ферион мельком взглянул на Севастьяна, но увидел лишь бледнющее, едва живое, лицо. Страх настолько овладел им, что его тело еле двигалось, а сам он «незаметно» дрожал от холода.

– Чёрт, я же готовился к этому столько лет… – В мыслях говорил Севастьян. – Почему мне так холодно… Почему не утихает дрожь… Проклятье! Неужели ничего не изменилось!?? Я чувствую то же что и тогда…

Севастьян, двенадцать лет назад, день нападения на Мэнгорн.

После ухода Ноланда и Елеазара в лес, Севастьян не отправился домой. Вместо этого, он нашел пригодную ветку, и принялся вырезать фигурки из дерева чтобы хоть как-то развеять обиду от того что его опять не взяли с собой.

– Я уже не маленький…– Обидчиво проговорил Севастьян. – Вот вечно так.

– Чего грустишь? – Улыбнувшись, села рядом Сильвия, подруга братьев.

– Привет… Ищешь Елеазара и Ноланда? – Ещё более разбито проговорил Севастьян.

– Они опять ушли в лес и тебя не взяли? Да? – Всё с той же доброй улыбкой продолжила Сильвия.

– Не очень то и хотелось…

– Да ладно тебе. – Подбадривающе проговорила Сильвия, одновременно взлохмачивая волосы Севастьяну. – Хочешь, мы можем вместе во что-нибудь поиграть, пока они не пришли.

– Я уже не маленький, не хочу никаких игр…! И хватит трогать мою голову!

– Ну ладно… Если хочешь…– Неуверенно говорила Сильвия. – Я могу попробовать уговорить Елеазара и Ноланда.

– Правда? – Тут же загорелись глаза у Севастьяна.

– Конечно. Зачем мне врать?

– Спасибо. – Тут же обнял Севастьян, Сильвию. – Надеюсь, они хоть тебя послушают.

– Но… Севастьян, я ничего не могу обещать.

– Я знаю…– Опустил глаза Севастьян. – Но всё ровно спасибо.

– Незачто. – Снова улыбнулась Сильвия. – Знаешь, если ты хочешь пойти в лес, то тебе нужно хоть немного научиться стрелять из лука. Я могу тебе с этим помогать, иногда.

– А ты хорошо стреляешь? – Ещё больше оживился Севастьян.

– Ну… Уже как восемь лет тренируюсь, я как раз в твоём возрасте начала учиться.

– Ого! Ничего себе. Значит, ты стреляешь из лука с семи лет?

– Ну да… Отец настоял... Чтобы я тренировалась…

– Ноланд говорил, что у тебя очень строгий отец…

– Не строгий… Скорее уж закоренелый военный, постоянно пытается сделать из меня солдата. – Всё ещё с улыбкой говорила Сильвия. – Я уже даже смирилась, что ничего кроме приказов от него не услышу.

– И всё же… Стрелять из лука это здорово…

– Ну… Кому, как. Я не могу выстрелить в живое существо, так что для меня это бесполезно… Ну хоть тебе помогу.

– Представляю, как удивятся Елеазар и Ноланд, когда я сам завалю кабана!!! – Неожиданно вскочил Севастьян со скамейки, но тут же прихромал. – Ай…– Негромко добавил он.

– Что такое? Поранил ногу? – Забеспокоилась Сильвия.

– Да пустяки… Просто растяжение.

– Залезай на спину, я провожу тебя до дома. – В своей обычной манере проговорила Сильвия.

– Ну уж нет! Пойдём тренироваться! Мне нужно срочно научиться стрелять из лука!

– Успеешь ещё. – Снова потрепав волосы на голове Севастьяна, произнесла Сильвия.

Едва Сильвия договорила, как с другого конца деревни вместе с криками и звоном мечей, послышался звук «тревожного» колокола. Началась паника, люди тут же повыходили со своих домов, однако никто не знал что происходит.

– Прости Севастьян, потерпи немного, нужно узнать что случилось. – Взволновано произнесла Сильвия, и, взяв Севастьяна за руку, побежала к своему дому.

– Куда мы бежим? – Растерянно спросил Севастьян.

– К дому моего отца…– Задумалась Сильвия. – Что же произошло...

По прошествию двух минут бега, звон колокола прекратился, но криков и звуков сражения стало только больше. Когда ко всему этому прибавился ещё и густой дым, Сильвия окончательно убедилась в своих догадках и сжала руку Севастьяна ещё крепче.

– Папа! – Ворвавшись домой прокричала она. – Папа ты где!?

– Сильвия! Я уже устал тебя ждать! – Одетый в свои старые военные латы, произнёс он. – Вот, берите еду и убегайте с деревни! Быстро!

– Что… Что происходит папа!? – Со слезами спросила Сильвия.

– Успокойся и слушай внимательно. На нас напали и скоро они будут здесь. Бери Севастьяна и бегите пока ещё не поздно, бегите через запад, там всё ещё безопасно. Постарайтесь найти торговый караван, и едьте в нейтральные земли, в храм небесного света.

– А ты? – Дрожащим тоном спросила Сильвия.

– Не могу, я староста деревни… Мы задержим их сколько сможем. Всё, времени не осталось, бегите! И Сильви, прошу, выживи любой ценой… И приди уже в себя чёрт возьми! – Проговорил отец в своей обычной военной манере, и со своим старым мечом в руках ринулся к выходу. Он никогда не выделялся красноречием, поэтому даже его последние слова звучали как приказ.

– Папа…– Тихо и отчаянно проговорила Сильвия. – Папа! Неужели даже сейчас ты можешь думать только о войне!? Ты просто бросишь меня одну!?

– Я должен помочь остальным. Женщинам этого не понять. – Однозначно произнёс отец перед уходом.

Теперь и Севастьян понял что происходит, дыхание стало тяжелым, руки охладели, но он не мог просто испугаться и убежать. Воспользовавшись ослабевшей от страха хваткой Сильвии, он мгновенно выдернул руку, и торопливо побежал к своему дому через чёрный ход. Повсюду горели дома, слышались крики, но ему было всё ровно, он думал лишь о папе и маме.

– Севастьян! Стой!!! – В слезах закричала Сильвия, но ответа так и не последовало. – Чёрт!

Несмотря на то, что Сильвия всеми силами пыталась догнать Севастьяна, вскоре он скрылся в белом, густом, дыму. Его не смогли остановить ни крики, ни просьбы, ни даже едкий дым, от которого Сильвия почти задыхалась.

– Надеюсь он побежал к своему дому…– Откашливаясь, подумала Сильвия, и снова побежала вперёд.

Убежать одной, или найти Севастьяна; Сильвия не думала ни секунды. Его уже могли схватить, убить, смертельно ранить, однако она всё ровно продолжала поиски. Для неё Севастьян был не просто брат друзей, с годами, она и сама начала считать его братом, младшим братом, о котором всегда мечтала.

– Севастьян! – Кричала она во весь голос, но всё без толку.

После нескольких попыток «докричаться» до Севастьяна, Сильвия наконец добралась до его дома, и услышала неподалёку тихий, детский, плач. Несмотря на дым, Сильвия тут же узнала Севастьяна, он сидел у горящих обломков своего дома и безуспешно пытался сдержать слёзы.

– Мы найдём твоих родителей, они должны быть ещё живы…– Положив руку на плечо Севастьяна, проговорила Сильвия.

– Нет… Их убили и забрали тела… Я ничего не смог сделать… Ничего! Я просто трус! Смотрел на это и даже не мог сдвинуться с места!!!

– Тихо, тихо, успокойся. – Обняла она рыдающего Севастьяна. – Ты бы ничего не смог сделать… Севастьян, нам надо бежать.

– Я никуда не побегу, я убью их всех! Убью…– Ещё больше разрыдался Севастьян.

– Если пойдёшь ты, то вместе с тобой пойду и я. Но ты ведь понимаешь что у нас не будет и шанса… Мы просто погибнем. Твои родители точно бы этого не хотели…

– А что мне делать? Просто убежать? Как последний трус!?

– Ты ещё можешь спасти меня… Я ведь сказала, что пойду с тобой. Если ты выберешь глупую смерть, то мы умрём вместе. – Серьёзно, как никогда, говорила Сильвия. – Выбирай. Ты хочешь спасти меня, или пойти на поводу мести и глупо загубить нас обоих?

– Я… Я не знаю… Что мне теперь делать…?

– Я знаю что тебе делать. Дай мне руку и бежим из деревни пока не поздно. Хватит уже этих глупых мужских поступков, отец меня бросил, останься хоть ты… – Едва сдерживая слёзы добавила Сильвия.

Наше время, логово красных пауков.

– Вот почему Сильвия так разозлилась… Наверное я напомнил ей отца. С тех пор как он пожертвовал жизнью, надеясь спасти остальных, она приравнивает мужество и смелость к глупости… – Подумал Севастьян. – И всё же… Меня до сих пор мучает вопрос: что бы было, если бы я не испугался тогда? Если бы я попытался спасти своих родителей… Наверное… Даже если бы я погиб, это всяко лучше чем всю оставшуюся жизнь считать себя слабаком и трусом.

– Ферион, нам нужно распределить свет факелов, пауки берут нас в кольцо. – Серьёзным тоном доложил Тавий.

– Понял Тавий. Севастьян, иди в середину строя, и не давай паукам зайти со сторон. Тавий, ты прикрываешь сзади.

– Понял. – Мгновенно перестроился Тавий.

– Севастьян. – Повторился Ферион. – Не спи, ты не слышал приказа?

– А, да, да, я с-сделаю. – Спустя несколько секунд, торопливо, и с паузами, ответил Севастьян.

– Чёрт, Севастьян, соберись. От тебя зависят наши жизни. – Недовольно проговорил глава отряда.

– Извини Ферион, больше такого не повторится. – Наконец он пришел в себя.

– Мы все рассчитываем на тебя. – Подбодрил Тавий.

– Да, точно…– Подумал Севастьян. – Так же как и тогда, от меня зависят чужие жизни… Теперь-то я точно не позволю никому умереть! Даже под страхом смерти, я сделаю все, чтобы спасти своих близких! Клянусь своей жизнью…

– Идите сюда! – Где-то в двадцати шагах послышался голос потерянного охотника. – Я тут, за дверью!

– За Дверью? – Удивлённо проговорил Тавий.

– Пауки становятся агрессивнее! – Скомандовал Ферион. – Всем сомкнуть ряды! Севастьян, передай факел Тавию и отстреливай каждого чёртова паука, который приблизится ближе, чем на два шага.

– Сделаю. – Однозначно ответил Севастьян.

– Ферион, это может их спровоцировать. – Подметил Тавий, принимая факел у Севастьяна.

– Если ничего не сделаем, они точно нападут. Сам посмотри, они подходят всё ближе. Выполняйте приказ.

Догадки Фериона сбылись так быстро, что Севастьян даже не успел приготовить лук для стрельбы. Вначале пауки подняли передние лапы, а затем, со странным шипением, принялись «осторожно» атаковать Тавия, пытаясь найти уязвимые места. Огонь всё ещё помогал их отпугнуть, но с каждым шагом вперёд количество нападающих увеличивалось в несколько раз, а атаки повторялись всё чаще.

– Чёрт! Такими темпами я не успею защититься от всех! – Недовольно прокричал Тавий.

– Это бесполезно. Подстреливаю одного, тут же появляются несколько других. – Спокойно говорил Севастьян. – Подержи-ка факел ровно, есть идея. Попробую зажечь стрелу.

– Я не могу держать факел ровно твою мать! Ты не видишь, они нападают по всем сторонам!? Ферион! Нас сейчас сожрут всех нахер!

– Потерпи, я уже вижу дверь! – Отбиваясь от пауков впереди, прокричал Ферион. – Ускорим шаг!

– Прокричите, когда будете рядом. Я открою! – Говорил охотник за дверью.

На подходе к двери, пауки окончательно освирепели и принялись защищать проход, словно понимали, что это их последний шанс схватить добычу. Они даже перестали суетливо убегать от огня, чтобы только перекрыть отряду путь.

– Этого ещё не хватало…– Озлобленно проговорил Фенрир. – У нас нет на это времени! – Закричал он, и ринулся прямо на пауков.

– Не разрывай строй! – Скомандовал Ферион, но было уже поздно.

Действия Фенрира отнюдь не были безрассудны, он понимал, что если зверя не пугает медленное и уверенное наступление, то единственный способ взять вверх, это прибегнуть к резкой и неожиданной атаке. Его план должен был сработать, он срабатывал уже десятки раз, однако, на этот раз, «зверь» находился в своём логове, и этого Фенрир не учёл. Защищая своё потомство, или свою территорию, животное никогда не отступит, оно скорее броситься на обидчика даже если шансов на победу не будет вовсе.

– К двери, быстро! – Отчаянно закричал глава отряда.

Загнанные в угол пауки набросились на Фенрира, а спустя секунду, и на всех остальных. Пытаясь отбиваться, охотники вначале потеряли Фенрира, а затем, полчища пауков утащили с собой и Клыка. В панике, Ферион хотел сделать хоть что-то, но даже брошенный факел в сторону Клыка – не отогнал пауков. Словно обезумившие, они терзали тело Клыка до тех пор, пока воздух от последнего крика боли не вышел из его лёгких.

– Нет… Нет… Стойте…– Глядя на трупы согильдицев, опустошенно говорил Ферион.

– Сюда! – Где-то в «затворках» сознания слышался голос, однако Ферион его будто не слышал. Он даже не замечал как паук, мёртвой хваткой, впился ему в ногу. – Быстрее! – Закричал «потерянный» согильдиец ещё громче.

Не чувствуя боли, не слыша своих мыслей, Ферион схватил Севастьяна за воротник и практически закинул его в комнату за дверью, отвлекая всё внимание хищников на себя. После помощи Севастьяну, Ферион пытался спасти и Тавия, однако из-за ран его тело попросту рухнуло на землю, даже не сделав ни одного шага. Смерть пришла вскоре после этого, но до самого конца он почему-то верил, что Тавий жив, и тянул к кровавому, обглоданному, трупу, руку помощи.

– Ферион!!! – Уже за дверью прокричал Севастьян, когда осознал что в живых остался только он один.

– Это бесполезно… Они все мертвы… – Торопливо закрыв дверь, отчаянно проговорил потерянный согильдиец, весь в ранах и крови. – Мне надо было сразу смириться со своей участью, это всё из-за меня…– Медленно доставая нож, говорил он.

– Эй… Ты что удумал…? – Сидя на полу, опустошенно спросил Севастьян.

– Отсюда нет выхода… А все кто сюда придут, повторят судьбу твоего отряда. Это всё моя вина! – Направляя на себя нож, говорил он. – Мой тебе совет: не затягивай с этим… Как я… Лучше закончить всё быстро, чем в отчаянии умирать от жажды и голода… Я ведь… Я ведь уже почти смирился… Зачем вы вообще пришли!!! – Со слезами прокричал он, и воткнул нож себе в сердце.

Севастьян не пытался его остановить, он и бровью не повёл, когда очередной согильдиец умер у него на глазах. Может потому что в глубине души Севастьян проклинал этого охотника, а может, потому что он потерял всё, и хуже уже просто быть не может. В какой-то момент ему даже начало казаться, что это лишь плохой сон, что всё не по настоящему и вот-вот он проснётся на кровати, где всё будет как прежде. Где Ферион будет приходить с миссии и они будут вечерами разговаривать об охоте, где Сильвия каждый день будет дарить ему улыбку, и Агеон, куда же без его постоянных «завтраков» о том, что Севастьяну ещё рано на серьёзные миссии.

– Неужели это конец…– Тихо проговорил Севастьян, посматривая на окровавленный нож в груди охотника. – Ещё час назад мы улыбались, шутили, и были полны надежд спасти выживших… А теперь… Остался только я один. До сих пор не могу поверить... – Опустошенно продолжал он. – Опять я ничего не смог сделать…

Какое-то время пауки ещё пытались пробиться через дверь, отчего в маленькой, мрачной, комнатке, постоянно слышался скрежет, но потом и они утихли, оставив Севастьяна наедине со своими мыслями. К слову, мыслей у него было предостаточно, он думал о своей жизни, о словах лежащего рядом согильдица, и о том, готов ли он к смерти, или нет.

– Наверное, не стоит на него злиться…– Лёжа на холодном полу думал Севастьян, спокойно посматривая на труп согильдийца. – Теперь, оказавшись здесь, я чувствую как отчаяние и страх постепенно берут надо мной верх. – Перевернувшись на другой бок, продолжил он мысленно разговаривать сам с собой. – Интересно, сколько он провёл тут времени? Если подумать… Точно не меньше десятка часов. Дак вот почему он так среагировал, почти приняв свою смерть, он услышал нас, и не смог отказаться от этой надежды. Возможно, он даже понимал, что подвергает нас огромному риску, но настолько боялся вновь погрузиться в отчаяние, что не смог промолчать. Только когда мы все погибли, он понял что натворил, и к беспросветному отчаянию прибавилось ещё и чувство вины, чего выдержать он уже не смог. Кстати, а как он вообще сюда пробрался? А, кажется я понял… Пауки не пускали нас сюда, потому что защищали свою добычу, а когда тут никого не было, то они спокойно освободили проход. Хм… Это значит что и меня они уже считают добычей, а значит далеко мне отсюда не уйти. И вообще, откуда тут взялась комната чёрт подери!? Это же чёрный лес, тут никого не может быть.

Погрузившись в свои мысли Севастьян потерял счёт времени, он не хотел никуда идти или искать спасения, лишь смотреть в потолок и думать о чём-то своём. Из размышлений его не вывел даже потухший факел, который вскоре оставил его в полном мраке. Даже наоборот, темнота лишь помогла Севастьяну ещё глубже уйти в себя, и продолжить думать ни о чём, и обо всём, одновременно.

2-17

Сандра, деревня касты целителей.

Только к ночи деревня наконец утихла, и бунтующие люди с бирюзовыми глазами начали расходиться по домам. Пожалуй, не трудно догадаться чем всё закончилось, даже учитывая то, что Сандре удалось расслышать лишь малую часть речей.

– Навряд ли мне дадут прожить ещё хоть сутки. – С грустью проговорила прорицательница. – Что ж… Если погибнуть это их выбор, то я могу лишь принять его.

– Старейшина Аронтиф? – Послышалось снаружи, от охранников. – Что вы тут делаете в столь поздний час?

– Совет старейшин принял решение сопроводить чужака в святилище, чтобы она приняла там свою последнюю участь.

– Разве это планировалось не на утро? – Уточнил страж.

– Старейшины решили сделать всё без ненужного шума. – Повторился Аронтиф. – Впрочем, дела совета тебя не должны тревожить. Откройте дверь, и можете быть свободны.

– Слушаюсь, старейшина. Простите за мою дерзость.

Сандра приняла эти слова без страха, поэтому, не дожидась пока дверь откроется – встала с кровати и подошла к выходу. В свой последний час, у неё не было сомнений или сожалений, ведь она сделала всё что смогла, но всё ровно потерпела неудачу.

– Я всё слышала Аронтиф, давайте без лишних слов. – Холодно произнесла прорицательница, как только открылась дверь.

– Спокойствие, достойное предка короля. Значит, кандалы нам не потребуются. – Так же холодно ответил старейшина.

– Делайте, что считаете нужным.

– Вам точно не потребуется помощь? – Перед уходом, аккуратно поинтересовался страж.

– Нет. – Однозначно ответил Аронтиф, и повёл Сандру к святилищу.

Когда стражники окончательно убедились, что заключённый не пытается сбежать, они тяжело вздохнули, и двинулись по своим домам. В этом их можно понять, день выдался настолько трудным, что кроме как о сытном ужине и тёплой кровати, они больше не о чём не могли думать. К тому же, усомниться в правдивости слов старейшины само по себе считалось преступлением, пусть даже в последнее время, все только этим и занимаются.

– Через пять секунд беги влево, там встретишь мою внучку, она всё объяснит. – Шепотом проговорил старейшина.

– Вы хотите мне помочь? – Так же тихо спросила Сандра.

– Именно.

– Тогда… Моя последняя просьба… Человек со знаком орла действительно сюда придёт, спасите столько жителей этой деревни – сколько сможете.

– Я постараюсь. А теперь, беги.

– Спасибо… Я этого… Не забуду. – Тихо она поблагодарила спасителя, и побежала в лес.

Большего прорицательнице было и не нужно, Аронтиф подарил шанс изменить ужасную судьбу человечества, и она будет бороться за него до конца. Пусть душа её мертва, пусть эмоции пропали из её сердца, но ей всё ровно не хотелось чтобы видение стало реальностью. Ведь как минимум, осталось много тех, кто не заслужил такой участи.

– Сюда. – Сквозь мрачные заросли послышался спокойный голос уже знакомой девочки, которая приносила еду. – Быстрее, пока нас не заметили.

– Ты действительно побежишь со мной ночью, через лес? – Добравшись до своего «проводника», удивлённо спросила Сандра.

– Не волнуйтесь, я знаю безопасный путь. Главное не отставайте. – Настоятельно проговорила девочка, и тут же побежала вперёд.

– Я не совсем это имела введу…– На бегу говорила Сандра. – Просто… Сколько тебе лет?

– Мне… Ну, по человеческим меркам около семнадцати.

– По человеческим… Меркам?

– Мы растём не как люди, и стареем не как люди. Например, моему дедушке по человеческим меркам около ста восьмидесяти лет. А отцу, где-то восемьдесят три… Или… Вроде бы даже больше. – Не сбавляя темп задумчиво говорила девочка, умело проскальзывая сквозь ветки и кустарники.

– Подожди немного, я не успеваю за тобой. – Пытаясь отдышаться, едва выговорила Сандра.

– Мы же даже минуты не бежим, неужели все люди такие медлительные? – Недовольно продолжила девочка.

– Прости, мне просто почти ничего не видно… Возможно сейчас не лучшее время… Но мы видимся уже во второй раз, а я так и не знаю твоего имени. Как тебя зовут?

– Нейла. – Проговорила девочка, терпеливо дожидаясь.

– А меня Сандра.

– Сандра, если вы не прибавите темп, вас либо съедят хищники, либо убьют следопыты из моей касты. Думаю, тогда вам не особо поможет моё имя.

– И я рада знакомству… Нейла. – Спокойно произнесла прорицательница в ответ.

– На этом предлагаю закончить разговоры, пока не дойдём до безопасного места.

– Как скажешь, Нейла. – С тенью улыбки согласилась Сандра.

2-18

Елеазар, столица Мэнгорна.

Если бы не трудности встречи с главмагистром в ночное время, то, пожалуй, Елеазар приходил бы в город исключительно под покровом ночи. Будь это туман, или темнота, он чувствовал себя намного комфортней, когда его никто не видел, и никто не замечал. Вначале Елеазар думал, что эти предпочтения не более чем «профессиональная» привычка, однако последние события заставили его задуматься об обратном. Что если он заложник своих страхов, но даже не подозревает об этом? Когда Елеазара притащили в орден ему хотелось лишь покоя, хотелось стать невидимкой на которого никто не обращает внимания и о котором все забыли. С тех пор вокруг Елеазара многое изменилось, но изменился ли сам Елеазар? Стал ли он меньше избегать людей? Меньше их ненавидеть? Может, меньше презирать? Отнюдь, нет… Всё осталось таким же, как после смерти Рианы.

– Тогда, именно боль сделала меня таким. – Думал Елеазар, шагая к воротам в верхний район. – Но если я таким и остался, значит, та боль до сих пор мной управляет. И тут назревает всего один вопрос: если моя душа мертва, то почему она поддалась боли? Столько лет я считал, что внутри меня лишь пустота, что я не смогу чувствовать даже если захочу, и при этом, постоянно чувствовал боль…

– Приветствую почтенный Елеазар, вы можете проходить. – С необычайной вежливостью проговорил громила-охранник.

– Что? Я не ослышался? Почтенный? – Переспросил тень.

– Несколько часов назад, вас занесли в список почётных горожанинов, почтенный. Поспешите, главмагистр вас ждёт.

– Понял. До встречи.

– Хорошего вам времяпрепровождения в верхнем районе.

Шагая по тёмным улицам к главному магистрату, Елеазар думал лишь об одном: в чём подвох!? Главмагистр наверняка знает о произошедшем в ордене, тогда почему внёс в список? Из-за доверия? Он подумал, что если я не ушел вместе с Назаром, то не один из них? А может он просто решил ослабить бдительность?

– Проходите почтенный, главмагистр вас ждёт. – Проговорил стражник главного магистрата.

– Благодарю. – Однозначно проговорил Елеазар, и зашел внутрь.

Ночью, в главном магистрате было намного тише и спокойней, словно кроме молчаливых, угрюмых, охранников, тут вовсе никто не ходил. Даже воины призрачного отряда куда-то подевались, хотя до этого Елеазар постоянно ощущал их пристальный взор.

– Подождите почтенный, я сообщу главмагистру о вашем приходе. – Вежливо проговорил охранник, и, негромко крикнул, приоткрыв дверь в главный зал. – Главмагистр, вашей аудиенции просит почтенный Елеазар.

– Пусть заходит. – Послышался спокойный голос главмагистра.

– Проходите почтенный, приношу извинения за неудобства.

Несмотря на позднее время, охраны главмагистра нисколько не убавилось. Даже наоборот, почти весь призрачный отряд собрался в главном зале, скорее всего ожидая именно прихода тени.

– Ловушка?! – Тут же подумал Елеазар. – Назар уверял, что главмагистр не рискнёт портить свою репутацию вероломным убийством. Может, он боится, что я на него нападу?

– Приветствую Елеазар. – Не вставая с трона, проговорил Иларон. – Наслышал о твоей неудачи, что можешь об этом сказать?

– Возможно это совпадение, однако я думаю, что Назар узнал о моей миссии, и сделал шаг на упреждение.

– Твои доводы уместны, но не так много людей знали о моих намерениях. Ладно, в любом случае я держу своё слово – теперь ты почётный горожанин, и я лично решил тебя с этим поздравить.

– Благодарю главмагистр.

– Отправляйся в постоялый двор для почётных гостей, и отдохни. Еворн тебя проводит. Завтра обсудим остальное. – В своей обычной манере произнёс главмагистр.

– Хорошо. Я могу идти? – Сдержанно спросил тень.

– Иди.

2-19

Севастьян, комната в паучьем логове.

С тех пор как Севастьян оказался в комнате-ловушке, прошло уже несколько часов. За это время его эмоции слегка поутихли, но, тем не менее, он до сих пор не мог трезво оценивать обстановку, уж слишком тяжелый удар судьбы ему пришлось пережить.

– Неужели это херовое чувство теперь никогда не пройдёт... – Сидя на полу, негромко произнёс молодой охотник. – Но всё ровно, даже если мне уже никогда не стать прежним, даже если шансов выбраться почти нет, я не могу просто смириться и ждать смерти. Пусть сдохну, но сдохну с оружием в руках, пытаясь хоть что-то сделать.

На этих словах Севастьян торопливо поднялся на ноги, перемотал заново факел, и принялся разжигать огонь с помощью кремневых камней. Что делать дальше он ещё не придумал, но точно знал, что будет бороться до конца, даже если придётся пробиваться через полчища голодных пауков.

– Пошли вы в задницу со своими сраными пауками. Уж парочку этих членистоногих я точно заберу с собой в могилу. – Злобно говорил охотник. – Ещё сука посмотрим кто кого.

Наконец свет зажегся и Севастьян смог получше разглядеть странную комнату, которая взялась тут невесть откуда. Ничего необычного он, конечно, не заметил, однако в глаза тут же бросился старый пыльный сундук со сломанным замком, видимо над ним постарался ныне мёртвый согильдиец.

– Если замок сломан, то ничего интересного я там точно не найду, но… Может так хоть пойму откуда взялась эта комната. – Подумал про себя Севастьян.

Естественно, вещи в сундуке лежали в полном беспорядке, должно быть опять дело рук согильдийца. Наверняка он надеялся найти оружие или одежду, но вместо этого получил лишь кучку свитков, пергаментов, и костей мелких животных. Правда, помимо всего этого хлама, внизу сундука лежал ещё и странный амулет в виде чёрной змеи укусившей себя за хвост.

– Что-то мне подсказывает, что это не обычный сувенир. – Подумал Севастьян, и потянулся за амулетом.

Не понятно чего ожидал охотник, однако, едва он притронулся к амулету, как по руке прошел обжигающий, могильный, холод, на стенах комнаты появились белые светящиеся письмена, а полчища пауков за дверью начали светиться белым цветом, причём этот свет как будто бы проходил сквозь стены.

– Ёп…! – Прокричал охотник и отбросил находку в сторону.

Словно сама смерть, приземлившись рядом с согильдийцем, амулет начал поглощать мёртвое тело, оставляя нетронутым лишь одежду и снаряжение. Вначале рука, затем нога, а потом и всё остальное, просто превратились в чёрный дым, и «затянулись» в амулет. Даже кровь с ножа исчезла, не говоря уже обо всём остальном.

– Твою мать…– То ли от страха, то ли от отчаяния, проговорил Севастьян, прижавшись к стене. – Это что было?

– Столетиями я ждал своего пробуждения. Кто ты, смельчак что нашел меня и принёс жертву? – Послышалось в голове у Севастьяна.

– А кто спрашивает? – Понимая, что страхом делу не поможешь, вызывающим тоном спросил охотник.

– Я первый глава касты жрецов, имя моё Метвил. И если ты дерзишь мне, то либо ты действительно очень смел, либо просто глуп.

– Чтож, буду честен Метвил. – Всё так же смело продолжил Севастьян. – Меня зовут Севастьян, и я вообще не понимаю что, чёрт возьми, здесь происходит. Ты ведь сидишь в амулете, так? Как ты вообще оттуда со мной говоришь?

– Вижу, ты далёк от касты жрецов, удивительно, что тебе удалось меня пробудить…– Звучал голос в голове. – Жрецы неотъемлемы от смерти, мы способны обрести бессмертие разума перенося души в предметы, однако лишь немногие достойны такой участи. Впрочем, никто не обретает бессмертие по мимолётной прихоти, у всего есть своя цена, и свои цели. Моё пробуждение должно было произойти только тогда, когда предки моей касты сочли бы моё присутствие необходимым. А ты, чуждый касте смертный, рискнул меня пробудить, ещё и смеешь дерзить. Как вообще мои предки допустили попадание сосуда, в руки непросвещённого…

– Не хочу тебя расстраивать, но, похоже, предки тебя забыли. Кстати, а откуда вообще взялась каста жрецов, и где она сейчас?

– Как это? Ты не слышал о нашей касте? Мы одна из трёх главных ветвей клана божественной руки.

– Клан божественной руки? Впервые слышу…

– В какой глуши ты живёшь, смертный… В моё время даже самые отдалённые поселения знали моё имя, не говоря уже о клане божественной руки.

– Ладно, не важно. Метвил, ты можешь помочь мне выбраться отсюда? Там за дверью свора голодных пауков… Если…

– Забудь об это смертный. – Грозным голосом перебил жрец. – Воля моя, принадлежит лишь предкам моей касты.

– Разве ты не глава своей касты? А вдруг прямо сейчас им нужна твоя помощь.

– Кодекс касты гласит, что какой бы ранг последователь не занимал при жизни, после смерти он лишается своей власти и обязан беспрекословно подчиняться воли предков своей касты. Тебе смертный, не понять значимость этого правила.

– Да нет, вроде логично, иначе бы глава в вашей касте не сменялся веками.

– Нет же глупец, не в этом смысл. Важно уважение к смерти, и уважение к дарам Сальваториса. Он дал нам силу не для того чтобы мы осуществили свои корыстные желания и стали бессмертными, а лишь для того чтобы мы служили во благо людей. В нашей касте, тот кто использовал силу жреца для своего блага, горько за это платил.

– Вот чёрт… А я только подумал что есть шанс отсюда выбраться. – Облокотившись спиной о стену, расслабленно проговорил Севастьян. – Ну, значит, я тут умру, а ты пролежишь в этой комнате до скончания времён, умирая от скуки.

– Ошибаешься. Для поддержания разума мне нужна энергия, её может дать либо жрец, либо мёртвое тело. Без энергии моё сознание вскоре угаснет вновь.

– Ну смотри…– Язвительно произнёс охотник. – Второго шанса может и не быть.

– Я на это искренне надеюсь, ибо если предки обратятся ко мне за помощью, значит, я плохо выполнил свою роль, в качестве главы касты.

2-20

Елеазар, на пути в постоялый двор.

Либо главмагистр беспрекословно доверяет Еворну, либо уже заподозрил его в измене и лишь проверяет свои догадки. Он уже дважды отправил его сопровождающим, и дважды, это пришлось как нельзя кстати, учитывая что он один из главных шпионов Назара.

– Сейчас не оборачивайся и просто слушай. – Тихо начал Еворн, как только они, с Елеазаром, свернули за угол. – После последних событий, я тоже попал под подозрения Иларона, теперь за нами обоими слежка. Скажу кратко: через пару часов половина призрачного отряда проберётся в постоялый двор, и попытается тебя убить.

– Понял. Тогда через пару часов меня там уже не будет.

– Не всё так просто, за постоялым двором будут постоянно следить. Тебе нужно не только оттуда выбраться, но и сделать это незаметно.

– То, что нужно Назару, всё ещё на месте? – Тихо спросил Елеазар.

– Да.

– Это всё, что мне нужно было знать.

– Будь осторожен, главмагистр догадался о твоей настоящей силе, не думаю, что он отправит слабаков.

– Ты тоже будь осторожен. После моего побега, Иларон может обвинить тебя в шпионаже.

– Если ты выполнишь свою миссию, то надолго я тут не задержусь.

– А если нет? – Ради интереса спросил Елеазар.

– Значит, нам придётся выполнить её за тебя.

2-21

Сильвия, нейтральная гильдия охотников.

Уже несколько часов Сильвия стояла около ворот в гильдию, и со слезами, требовала встречи с Агеоном, главой этой самой гильдии. Вначале её пытались отправить домой, хотя бы до утра, потом стражники пытались объяснять, что не имеют права никого впускать, и что посреди ночи глава гильдии никого не принимает, однако что бы они не делали, в Сильвии лишь прибавлялось настойчивости.

– Мне плевать! Если вы меня не пускаете, я буду стоять тут, и ждать, пока Агеон не выйдет, и не объяснит что происходит!

– Да я же говорю, бессмысленно тут ждать всю ночь…– Устало, и сонливо, говорил стражник. – Всё ровно, раньше утра, Агеон вас не примет…

– Знаю я вас! А утром скажите, что Агеон слишком занят, в обед он не может, а вечером инструктирует отряды охотников, и так каждый день. Думаете, я первый раз пытаюсь с ним встретиться?!

– Ну хорошо, ждите… Вам же хуже.

– Эй Агеон!!! – Закричала она во весь голос. – Хватит прятаться!!! Выходи!!!

– Твою мать! – Мигом проснулся стражник. – Ты что совсем дура!? Всю гильдиию разбудить вздумала?

– Да плевать мне на вашу гильдию! – Злобно прокричала Сильвия. – Грош ей цена с таким главой!

– Из уважения к Севастьяну мы терпели тебя, сколько могли, но это уже слишком. – Грозно начал стражник. – Давай выдворим её отсюда. – Посмотрел он на второго стражника.

– Ничего не поделать… Прости Севастьян, но тут мы бессильны…– Сокрушено произнёс второй стражник, и оба они двинулись к Сильвии.

– Отлично! Рискните последними зубами, я сейчас как раз в ужасном настроении!!! – Стараясь унять внезапную дрожь, злобно прокричала Сильвия. – Ваши лица только красивее станут, когда я вас отделаю. – Добавила она, и тут же встала в неумелую «кулачную» стойку.

– Достаточно парни. – Неожиданно вмешался Агеон. – Сильвия, ты хочешь узнать об отряде Севастьяна?

– О, а они говорили, что вы спите, почётный глава. – Ухмыльнулась Сильвия.

– У меня терпение не такое большое, как у этих ребят. – Твёрдо проговорил глава гильдии. – Если продолжишь себя так вести, то лучше сразу иди домой.

– Нет у меня больше дома…– Внезапно произнесла Сильвия, подавленным тоном. – Без Севастьяна, домом это уже не назвать…

– Ты вся замёрзла, пойдём. – Опустив голову, зашагал Агеон в сторону здания Гильдии. – Продолжайте службу. – Добавил он, обернувшись к стражникам.

– Есть! – Одновременно проговорили они.

Наблюдая за идущим впереди Агеоном, Сильвия, к своему страху, начала понимать – что тот хочет сказать. По рассказам Севастьяна, глава всегда смотрел только вперёд и всегда вселял уверенность в своих воинов. Он всегда вдохновлял охотников гильдии своим примером, всегда, но, видимо, только не сегодня. Иначе бы Сильвия не чувствовала насыщенный запах эля, находясь при этом в трёх шагах от Агеона.

– Он не вернётся… Да? – Едва сдерживаясь, спросила Сильвия.

– Обычно, я говорю что терять надежду нельзя, но ты ведь и так всё понимаешь. Лишь один из пяти пропавших ночью отрядов, возвращается в гильдию, и почти всегда возвращается с потерями.

– Значит…– Испуганно начала Сильвия, но её перебили.

– Нет, ещё не значит. – Открывая дверь в тёмное здание гильдии, твёрдо сказал Агеон. – Для надежды есть ещё целый день, но после, советую её похоронить, иначе она не принесёт ничего кроме боли.

– А вы как думаете, Севастьян сможет вернуться…? – Расплакалась Сильвия. – Он же хороший охотник…

– Эх…– Тяжело вздохнул Агеон, и, словно не замечая слёз Сильвии, продолжил в обычной манере. – Выживание там, ночью, это скорее везение, чем заслуга навыков. А На счёт твоего вопроса… Я не гадаю, и не думаю, просто жду. В такой ситуации раздумья ни к чему не приведут, кроме очередной бессонницы. – Запуская Сильвию в комнату, добавил он. – Если дома не сидится можешь побыть тут некоторое время, только ничего не трогай.

– Спасибо…– Безуспешно пытаясь успокоиться, проговорила Сильвия.

Больше глава гильдии не сказал ни слова, он лишь молча сел за свой стол, налил немного эля, и в тусклом свете фонаря принялся дальше разбирать какие-то бумаги. На протяжении нескольких минут он словно вообще не замечал присутствие Сильвии, однако, едва она успокоилась, как Агеон вновь завязал разговор.

– Это правда что ты обучала Севастьяна стрельбе? – Не отвлекаясь от бумаг, «между делом», спросил глава.

– Да…– Уже успокоившись, ответила Сильвия.

– Впечатляет, Севастьян один из лучших стрелков гильдии.

– Я слышала, что Севастьян отправился со спасательной миссией. Если отряд Севастьяна не вернётся, вы отправите ещё один отряд? – Наконец, изменила Сильвия тон на более серьёзный.

– Нет…– Проговорил Агеон, показывая Сильвии стопку бумаг. – Это всё, прошения об уходе. Гильдии, каковой она была, пришел конец. Осталось всего дюжина хороших охотников, а остальные новички, которые и часа в лесу не продержатся.

– Получается, вы просто их бросите и ничего не предпримите? – Вызывающе, спросила Сильвия.

– Получается, так. – Без доли эмоций ответил Агеон.

– И всё-таки я в вас не ошиблась… Вы ужасный человек…– Сквозь злобу проговорила Сильвия. – Севастьян так вами восхищался, беспрекословно доверил вам свою жизнь, и что получил в ответ?

– Иногда, обстоятельства вынуждают быть «ужасными человеком», и не потому что я хочу таким быть, а потому что я глава гильдии. Я уже поручил изменить правила, с завтрашнего дня, независимо от обстоятельств, охотникам запрещено заходить дальше первого яруса. Так же, спасательные операции будут сведены к минимуму, и проводиться исключительно с наводкой на фактическое местонахождение отряда. Мне жаль Сильвия, в правилах не будет исключений.

– Тогда скажите, куда отправился Севастьян, я сама их найду.

– Эти сведения разглашаются лишь участникам миссии. К тому же, у тебя не будет и шанса выжить там одной.

– Чтож, посмотрим. – Однозначно проговорила Сильвия, и направилась к выходу. – Прощайте.

– Хотя бы подожди ещё день, я верю, что он может вернуться.

– Что-то незаметно. – Презрительно произнесла Сильвия напоследок.

2-22

Севастьян, паучье логово.

С тех пор как говорящий амулет – начал говорить, прошло ещё полтора часа заточения в комнате. За это время; пауки за дверью окончательно утихли, Севастьян свыкнулся с происходящим вокруг безумием, а старик в амулете, похоже, снова «уснул», хотя на счёт последнего, Севастьян был не уверен.

– Эй, старик, ты ещё тут? – Небрежно заговорил Севастьян.

– Ещё раз назовёшь меня стариком, и сильно об этом пожалеешь.

– А мне терять нечего старик. Сколько не думаю, как отсюда выбраться, ничего не приходит на ум. Может, тут есть какой запасной ход? Как думаешь?

– Нет. Это комната именуется тюрьмой душ, она с четырёх сторон защищена письменами. Тут нет, и быть не может, запасного хода.

– Я вот понять не могу… Ты глава касты, тогда почему оказался в тюрьме душ? Уже само название, звучит как не самое приятное место.

– Таковы правила смертный. Если спустя века мой рассудок помутнеет, а воля ослабнет, письмена удержат мою душу от побега, не позволяя нарушить основополагающие принципы нашей касты. К тому же, эти письмена защищают мою душу от любой внешней магии, на случай, если кто-то захочет воспользоваться моими знаниями в корыстных целях.

– И кто придумал все эти правила? О чём не спроси, везде у вас правила или кодекс.

– Большинство правил описал лично я, именно поэтому, вдвойне обязан их соблюдать. Тебе смертный не понять… Сила нашей касты очень велика, а величие всегда искушало. Я создал столько правил лишь для того чтобы максимально отгородить последователей касты от этого искушения. Ибо если они поддадутся искушению, то вовлекут в хаос не только касту, но и весь мир. Власть над смертью, в опьянённых соблазном руках, способна пошатнуть сами законы мироздания.

– Ты очень мудр старик… Всё-таки, не так плохо что свои последние часы я проведу именно с тобой.

– Комплемент от неотесанного смертного... Хотел бы я сказать, что польщён, но нет. Впрочем… И ты не так плох. Я видел много людей находившихся на пороге смерти, и лишь единицы были способны сохранить смелость и гордость в свои последние минуты. Для этого нужно много мужества.

– Хм… Комплимент от амулета, хотел бы я сказать, что польщён, но нет. – Впервые за долгое время ухмыльнулся Севастьян. – Старик, мне не хватает мужества принять смерть… Я очень боюсь… Но четыре человека моего отряда уже погибли, и я ни чем их не лучше. Будет даже немного несправедливо, если самые смелые погибли, а тот, кому по чистой случайности повезло уцелеть – продолжит жить.

– Неужели… Ты бросил своих товарищей и убежал? – Вдруг, с интересом, спросил Метвил.

– Нет… Просто глава отряда поставил меня в середину, поэтому, основной удар приняли мои товарищи. Я бы не убежал, клянусь… Но в последние свои секунды глава отряда закинул меня в эту комнату.

– Достойная смерть… Надеюсь, ты не опорочишь его память. Если ничего не придумаешь, не жди пока жажда заберёт тебя в могилу. Умри в бою, как это сделал твой наставник. Сейчас, и я бы предпочёл столь почётную смерть.

– Дак чтож вместо такой «почётной» смерти, ты стал амулетом?

– Теперь ты меня и амулетом называешь? Совсем скудоумный, или прикидываешься? Так, или иначе, это всё моё легкомыслие. Тогда каста – для меня была всем, я не пожалел даже вечности ради служения ей… Всё думал без меня не справятся… Но время идёт, и теперь можно с уверенностью сказать, что обо мне почти все забыли. Получается, своим поступком я обрёк себя лишь на вечное заточение, однако нисколько не помог своей касте.

– Да уж… В какой-то мере мне повезло даже больше чем тебе. – Добавил Севастьян. – Но опять же… Я верю тебе, и верю в то что твоя каста когда-то была известна по всему миру. Но сейчас большинство людей даже не верят в магию, или как там это у вас называется.

– Я знаю к чему ты клонишь… Что-то произошло с кастой, и я верю тебе. Будь всё как прежде, там бы ходили не пауки, а последователи моей касты.

– И тебе даже не интересно, что произошло?

– Трудно сказать… Боюсь, спустя века, моё фанатичное усердие, как первого главы, слегка поутихло. Столько лет меня признавали, почитали, уважали… Поэтому я стал чувствовать себя незаменимым и очень нужным в касте, отчего в общем-то и решился на бессмертие. Однако время показало, что после смерти моё существование стало лишним, это очевидно, ведь ты первый кто меня пробудил, и то по чистой случайности.

– Что общего между твоим личным интересом, и тем, кем ты сейчас являешься для касты?

– Я веду к тому, что меня вообще не должно быть здесь. Моё существование в таком виде, это всего лишь плоды моего высокомерия. Ошибка, и только.

– Чтож… Ясно. Приятно было поговорить Метвил. Чувствую, если останусь здесь ещё ненадолго, то начну потихоньку сходить с ума. – Устало проговорил Севастьян, вставая на ноги и доставая свой нож охотника. – Рас уж ты мне не можешь помочь, остаётся лишь пойти напрорыв и забрать с собой хотя бы парочку этих тварей.

– Знаешь, а ты мне нравишься. – Внезапно изменил тон Метвил. – Есть у меня одна догадка… Если, конечно, готов рискнуть.

– Думаешь, в такой ситуации, я не готов рискнуть? – Снова ухмыльнулся охотник. – Выкладывай, что там у тебя старик.

– Когда ты прикоснулся к амулету, что-нибудь изменилось?

– Кстати… Да, изменилось. Я видел белые письмена на стенах, и пауков видел за дверью, они тоже светились ярко белым цветом. Но как только выпустил амулет из рук, всё это пропало.

– Так я и думал… Мне не показалось. Твоё тело не только выжило после воздействия тёмной энергии, но и временно получило способности некроманта. Даже не знаю что сказать…

– Ну… Это хорошо ведь? – Недоумевающе произнёс Севастьян.

– Обычный человек так не может, на это нет даже малейшей вероятности. Ты либо предок моей касты… Либо потомок королей Мэнгорна. Но оба варианта просто немыслимы…

– Согласен… Неожиданно. – Задумался охотник.

– Я не могу принять тебя в касту, это против правил… Но зато правила не запрещают рассказать что находиться в сундуке, который рядом с тобой. Правда, ты должен принять несколько условий, прежде чем обретёшь силу некроманта.

– Каких?

– Во первых: ты должен беспрекословно подчиняться моим указам, в случае необходимости будешь медиумом, моими руками и голосом. Во вторых, ты поможешь мне узнать, что стало с кастой жрецов. И в третьих, даже если наши пути разминуться, ты не должен рассказывать секретов моей касты, и при встрече с неупокоенными – освобождать их души.

– Первое правило меня что-то беспокоит. То-есть, я должен буду стать твоей марионеткой? Меня такое не устраивает.

– Не волнуйся, я буду обременять тебя просьбами, лишь в случае крайней необходимости. Ты сможешь жить своей жизнью, обещаю.

– А если я получу силу некроманта и откажусь выполнять твои просьбы?

– Буду честен, я ничего не смогу тебе сделать, даже при желании. Именно поэтому я, вначале узнал, что ты за человек, и только потом предложил стать некромантом.

– Вот как… Всё на доверии. И в чём подвох?

– А в том, что ты сам будешь хотеть исполнять мои просьбы, ибо все они будут на благо. И в том, что ты стараешься всегда держать свои обещания, поэтому, пока не буду злоупотреблять своими просьбами, ты меня не предашь.

– Ладно старик, если ты это понимаешь, то волноваться не о чем. Я согласен, что нужно сделать?

– Вначале, достань из сундука пергамент с символом бесконечности, это знак змеи укусившей себя за хвост, если не знаешь.

– Понял. – Однозначно проговорил Севастьян, роясь в сундуке. – Кажется нашел, что дальше?

– Положи пергамент на землю, и сложи внутрь знака бесконечности три кости, которые так же найдёшь в сундуке.

– Так… Посмотрим. – Роясь в сундуке, говорил охотник. – Это они? – Достал он из сундука маленькие, непримечательные, кости крысы.

– Именно. – Согласился жрец. – Положи их так, чтобы посередине вместился мой амулет. Через них, я передам тебе часть энергии смерти. Настолько большую часть, что обычного человека она с лёгкостью убьёт.

– Но… Я ведь выживу? – Неуверенно спросил Севастьян, делая, как сказал Метвил.

– Честно, не уверен, с подобным сталкиваюсь впервые. Но ты же сам сказал, что готов рискнуть. Да и выбора у тебя особо нет.

– Что правда, то правда. – Без капли страха, согласился охотник. – Если умру, значит, такова моя судьба. Люди вокруг меня постоянно умирали, возможно, и мне пора.

– Отлично. Теперь, всё готово. Севастьян, обязан тебя предупредить, что даже если выживешь, от энергии смерти могут появиться побочные эффекты. Ты даже можешь потерять часть человечности.

– Достаточно Метвил, что будет - то будет. – Уверенно, даже слишком уверенно, проговорил Севастьян. – Что дальше?

– Положи левую руку так, чтобы она касалась и амулета, и костей. Как бы не было больно, не теряй сознания, и не убирай её – пока не скажу.

– Звучит как чертовски неприятное мероприятие. – Напоследок, подшутил молодой охотник.

– Начали.

После слов Метвила, из амулета тут же вырвалась тьма – чернее самой тёмной ночи. Она охватила тело Севастьяна болью, ненавистью, и страданиями, но он даже не смог закричать. Воздух превратился в удавку, которая медленно душила в нём жизнь.

– Не дай тьме захватить твою душу. – Сквозь боль послышался голос Метвила. – Вспомни о том, что делает тебя человеком, что даёт тебе свет и надежду.

– Я помню, помню!!! – Неожиданно вспомнив тепло руки Сильвии, отчаянно закричал Севастьян. – Она всегда протягивала мне руку помощи, ради неё… Ради неё… Я выдержу даже смерть!

Воспоминания об улыбке Сильвии, наполнили разум охотника. Как бы не было плохо, как бы не подбиралась близко тьма, Сильвия всегда светила, словно луч надежды, готовая в любой момент протянуть руку помощи. Сколько лет Севастьян пытался её догнать; хоть раз ей помочь, а не только принимать её помощь, хоть раз побыть впереди, а не смотреть ей в спину, хоть раз рискнуть жизнью ради неё, чтобы пусть и немного, но сравняться с ней…

– Пока я был ребёнком, она три раза рисковала своей жизнью, чтобы спасти мою. – Подумал Севастьян. – Чёрта с два я сдохну так просто!

Спустя несколько секунд тьма отступила, оставив за собой лишь бледную побелевшую руку и пугающий тёмно-синий глаз, которым Севастьян снова видел письмена и живых существ, даже сквозь стены.

– Эй старик… Я не чувствую свою руку. – Рассматривая свою побелевшую, словно у мертвеца, руку, спокойно спросил Севастьян.

– Да уж…– Задумчиво начал старик. – Похоже ты не предок касты, а предок королей Мэнгорна. Твоё тело очень стойкое, но едва ли приспособлено для энергии некроманта.

– То-есть, всё плохо?

– Некромант сливается с тёмной энергией, становясь с ней одним целым. Ты же, стал скорее наполовину нежитью, чем наполовину некромантом. Очень даже интересно…

– Эй, старик, скажи наконец это сильно плохо, или нет?! – Наконец не выдержал Севастьян, и поднял тон.

– Я не могу точно сказать. С точки зрения силы, ты намного лучше некроманта, однако с точки зрения искусства жрецов, ты слишком необъяснимый экземпляр. На счёт твоего вопроса… Всё прошло не так плохо, как могло быть, но есть одна, нет, даже две проблемы. Первое: если ты будешь использовать слишком много тёмной энергии, твоё тело продолжит превращение в… Во что-то не очень хорошее. Второе: из-за того что ты предок королей, твоё тело способно впитать слишком много тёмной энергии, настолько много, что даже самые сильные некроманты не смогли бы столько контролировать.

– Предок королей… Да уж. Старик, ты в этом уверен?

– У тебя же есть старшие братья, верно?

– Были… Двое.

– Ясно… Значит они и унаследовали божественную силу королей, как первенцы… – Снова задумался старик. – А ты просто большой, крепкий, но пустой сосуд, который создан как вместилище божественной энергии, но вместо этого принял тьму. Теперь всё понятно.

– Мои братья… Скорее всего они мертвы.

– Ты в этом уверен? Ибо, если так, то моя каста кучка ни на что не способных упырей. Они должны были уберечь своих покровителей, даже ценой жизни.

– Видимо… Мир сильно изменился с твоих времён. Ну дак что Метвил, мы будем отсюда выбираться? – Наконец, ненавязчиво поинтересовался Севастьян.

– Конечно, но прежде, тебе нужно научиться контролировать свою силу. С этого момента, внутри тебя идёт бесконечная борьба человечности и смерти, дашь слабину – станешь чудовищем, и я не шучу. Так что отнесись к моим словам серьёзно.

– Если я не справлюсь, превращение затронет разум, или только тело?

– Превращение затронет не только разум, но и душу. Если обычный некромант не справиться с тьмой, он станет личом, полу-призраком, что способен управлять тьмой. Но в тебя вместиться примерно в семь раз больше энергии смерти, чем в обычного некроманта. Страшно представить, каким существом ты можешь стать.

– Вот чёрт, а я только обрадовался…– Снова пошутил Севастьян, но на этот раз без улыбки.

2-23

Постоялый двор, столица Мэнгорна.

До восхода солнца оставались считанные часы, а значит, отряду «призраков» пора действовать. Убедившись, что поблизости нет свидетелей, половина из них торопливо забралась на крышу постоялого двора, а вторая половина, принялась сторожить все входы и выходы, чтобы Елеазар не смог уйти далеко.

– Я пойду первым, вы сразу за мной. – Проговорил глава отряда призраков, привязывая верёвочный зацеп к дымоходу. – Кошка может не выдержать двух человек, спускаемся по одному.

– Понял. Мы за тобой.

Тихо спустившись по кошке до окна цели, призрак стремительно выбил стекло и запрыгнул внутрь. Не дожидаясь остальных, он тут же принялся искать Елеазара, но оказалось, его тут уже не было. За собой он оставил лишь мятую, расправленную, постель, и полный беспорядок, как бы намекая, что ещё вернётся.

– Что происходит? Где он? – Спросил подоспевший, второй призрак.

– Его тут нет. – Ответил главарь. – Но выглядит так, словно у него бессонница, и он отошел всего на несколько минут.

– За постоялым двором постоянно велась слежка, он не мог проскочить мимо наших людей, поэтому сейчас где-то в здании.

– Знаешь, что мне сказал Иларон напоследок? – Неожиданно начал глава. – Что Елеазар, скорее всего, один из сильнейших последователей нашего ордена. Если так, то он специально раскидал вещи, чтобы мы думали что он тут. Сделаем так, ты, с половиной людей, останешься здесь и обыщешь всё, я возьму тех, что снаружи, и мы пойдём в главный магистрат.

– Понял, сделаю.

– Не забудь, он ещё может быть тут. Я оставлю пару людей, чтобы они продолжили слежку.

Иларон, главный магистрат.

Несмотря на ранее утро, Иларон до сих пор сидел в окружении стражей и людей из призрачного отряда, даже не думая подниматься в свои покои. Еворн понимал, что главмагистр ждёт донесений от призрачного отряда, но тогда почему он не отозвал хоть часть стражи? Настолько боится Елеазара, или…

– Еворн, как ты думаешь, чем отличается шпион от верного подданного? – Внезапно заговорил Иларон.

– Простите… Я не понял суть вопроса. – Растерянно ответил Еворн.

– Шпион всегда, всё, делает идеально, даже лучше чем верный подданный. У него, как правило, безупречное прошлое, он никогда не жалуется, и никогда не привлекает лишнего внимания. Да и любые порученные задачи делает без единой ошибки, не прикапаешься, даже если захочешь.

– Думаете, Елеазар такой? – Неуверенно спросил Еворн.

– Нет, но под это безупречное описание подходишь ты. Месяц назад я несправедливо понизил тебе жалование, и честно, минут двадцать искал хоть малейший повод для этого. Помнишь ведь свою реакцию? – Смотря, прямо в глаза Еворна, говорил главмагистр.

– В ордене нас учили смирению, мне жаль, если это вызвало у вас подозрения. – Смиренно опустив голову, произнёс призрак.

– Не волнуйся, я тебя не в чём не подозреваю. – Отвлечённо, словно этого разговора и не было, проговорил Иларон. – Ты ведь даже знаешь правду о том, когда на Елеазара нападут. Было бы глупо говорить шпиону подобное.

– Конечно, главмагистр. – Демонстративно показывая своё недоумение, сказал Еворн.

– К тому же, если ты шпион, то Елеазар угодит прямиком в ловушку. – Невзначай добавил Иларон, краем глаза поглядывая на Еворна.

Шпиону хватило всего мгновенья, чтобы принять решение; понимая, что живым отсюда всё ровно не уйти, он моментально достал спрятанный нож и попытался убить главмагистра. За те пару секунд, что требовались Еворну для удара, ни один стражник даже не успел вытащить оружие. Единственным, кто среагировал - был сам Иларон, он ожидал атаки, поэтому смог чуть быстрее достать спрятанный в рукаве нож и нанести удар убийце.

– Эй вы, я же говорил не спать. – Спустя несколько секунд обратился Иларон к стражникам, которые, поглядывая на мёртвого шпиона, только сейчас подаставали оружие. – Обыщите его и унесите.

– Да… Будет сделано главмагистр. – Округлив глаза до неузнаваемости, растерянно проговорил старший королевский стражник. – Вы двое, за работу.

– Дак значит с самого начала их целью был я…– Задумчиво говорил Иларон, смотря в пол. – Странно. Если так, стоит мне вообще ждать Елеазара? Он наверняка знает, что я усилил охрану в несколько раз. Хотя… С другой стороны, если он не попытается сделать это сейчас, то потом будет намного труднее.

– При нём нет ничего необычного. – Доложили стражники. – Обыскать его комнату?

– Да. А его похороните, как подобает войну.

– Главмагистр, разве он не предатель? – Тут же вмешался старший королевский стражник.

– Наоборот, его преданность поражает. Он знал, что его раскрыли, однако вместо побега, решил довести дело до конца. Разве то, что мы по разным сторонам, принижает его заслуги как воина?

– Нет, простите главмагистр. – Согласился старший стражник. – Я всё сделаю.

– И вызовите прислугу, тут нужно немного прибраться.

– Главмагистр, если вы знали что он предатель, почему не сообщили нам? – Обратился один из призрачного отряда.

– Хотел вначале узнать их цель. – Задумчиво ответил Иларон. – Но что-то тут не так… Было как минимум два неплохих момента, чтобы попытаться меня убить. Почему он не сделал это тогда…? В любом случае будьте готовы, Елеазар может появиться в любой момент.

– Есть. – В один голос ответили войны призрачного отряда.

Елеазар, неподалёку от главного магистрата.

Несмотря на то, что Елеазар бывал в верхнем районе всего с десяток раз, даже он заметил чрезмерно усиленную охрану рядом с главным магистратом. Похоже, Иларон предвидел его появление, однако, по всей видимости, до сих пор не догадывался о настоящей цели.

– Ладно, чем раньше начну, тем раньше закончу. – Уставшим голосом проговорил тень, и принялся ловко забираться вверх по оконным решеткам и каменным выступам.

Из-за того что убийцы и воры всегда забираются через окна, Елеазару пришлось пролезть три защищённых решетками этажа, прежде чем добраться до искомой лазейки. Это был балкон, закрытый крепкими деревянными створками, которые, впрочем, для опытного вора были не помехой.

– И зачем было их закрывать…– Вновь, недовольно проговорил Елеазар, рыская по карманам в поисках тонкой отмычки. – Чёрт, да где же она… Ладно, думаю, и нож сойдёт.

Просунув лезвие между створками, тень медленно повёл нож вверх, пытаясь найти, и поддеть засов. Как он и думал, они закрывались на обычный крючок, поэтому уже спустя несколько секунд Елеазар проник на балкон, и тут же устало сполз на каменный пол.

– Проклятье, я думал что сдохну. – Лёжа на спине снова начал Елеазар. – Как же я ненавижу забираться на эти грёбанные стены. Уже даже руки болят.

Отдохнув ещё пару секунд, тень бесшумно закрыл створки, достал старую карту главного магистрата, и принялся прокладывать путь до покоев главмагистра.

– Тааак… Я сейчас рядом с комнатой прислуги. – Тихо говорил тень. – Значит, надо подняться на два этажа, незаметно попасть в отдельную башню по узкому, охраняемому коридору, а потом ещё умудриться оттуда выбраться. Идеально, твою мать. И как мне это сделать!?

Проматерившись на Назара и на миссию которую тот дал, Елеазар наконец принялся за дело и тихо прошел в комнату прислуги. Тут начинались первые трудности: если бы его заметила одна из служанок, он бы не смог закрыть ей рот метательным ножом, ведь он убивает только тех, кто убивал, или готов убить, а служанки под это описание явно не подходят. Дак что же делать тени, если те неожиданно проснутся? Ответ один: лучше чтобы они спали и дальше, ведь он действительно не знал, что в этом случае ему делать.

– Ну не вырубить же их всех, если проснутся…– Прокрадываясь сквозь десятки составленных в ряд кроватей, подумал Елеазар. – Они наверняка успеют закричать, и тогда сюда сбежится пол магистрата.

На этот раз Елеазару повезло; служанки спали настолько крепко, что ни одна из них даже не заметила как с ужасным, громким, и неприятным скрипом, открылась дверь. Может, они просто уже привыкли, а может, несколько служанок проснулись, но не успели заметить Елеазара, ведь тот моментально вышел. Как бы там ни было, для тени, с его постоянным невезением, всё прошло слишком гладко, даже охраны на выходе не стояло.

– И с чего мне так везёт…– Тихо проговорил Елеазар, закрыв дверь. – Это явно плохая примета.

Едва Елеазар закончил свою «пламенную» речь, как из-за угла тут же показалась служанка с тёмно-красной водой в ведре. Совсем недавно она закончила уборку в главном зале, и как раз шла в постирочную комнату, пока вдруг, не замерла, увидев Елеазара.

Понимая, что с его-то везением, этого следовало ожидать, тень тут же нацелился в служанку метательным ножом, а затем показал жест, чтобы та вела себя тише. Эта вроде бы даже сработало, но ровно на пару секунд, пока служанка не осознала что ей угрожают, и не закричала на весь магистрат словно резанная курица, зажмурив глаза от страха.

– Так, сука, и знал!!! – Злобно выговорил Елеазар, и побежал в противоположную сторону от служанки, пока ещё есть такая возможность.

В свете последних событий тень продумал новый план, он решил переждать пару минут на складе, который нашел неподалёку, а затем, воспользовавшись шумихой, пробраться в покои главмагистра.

– Так, судя по карте склад тут! – Обрадовавшись, открыл Елеазар деревянную дверь, и торопливо проскочил внутрь.

Елеазару удалось скрыться в самый последний момент; задержись он ещё на пару секунд, как тут же бы встретился с толпой бегущих на крик стражей. Всего на миг, недовольное лицо тени сменилось ухмылкой, однако очень скоро и этой радости пришел конец. Стоило ему повернуться, как он увидел дюжину удивлённых стражей, которые сидели за столом, и видимо, до сего момента, увлечённо играли в кости.

– Разве тут должен быть не склад? – Поглядывая на карту, между делом спросил Елеазар.

– Склада тут нет уже больше года, ты кто вообще? – Спросил один из стражей.

– Я тут недавно, главмагистр Иларон принял меня в призрачный отряд, вот, ищу свою комнату. – Спокойно, как ни в чём не бывало, говорил тень.

– Парни, а вам не показалось, что он от кого-то убегает?

– Да это же Елеазар чёрт возьми!!! – Вскочил с места другой страж, и торопливо вытащил оружие. – Вы что совсем идиоты? Ловите его!

– Да что за срань тут твориться… – Не на шутку разозлившись, выскочил тень обратно в коридор. – Такими темпами скоро здесь объявиться призрачный отряд, тогда точно проблем не оберусь.

Выбора не осталось; теперь, либо идти напролом, либо, через пару минут, весь главный магистрат поднимут по военной тревоге. Тогда, на каждом углу будет стоять стражник, а основные силы призрачного отряда бросят на поиск нарушителя. И в чём Елеазар был точно уверен, дак это в том, что они не только найдут нарушителя, но так же, вполне возможно, смогут его убить.

– Шутки кончились. – На бегу доставая саблю из мягкой стали, озлобленно произнёс Елеазар. – Или я, или они.

– Вон он! – Слышался крик стражников за спиной. – Быстрее!

При других обстоятельствах, Елеазар мог с лёгкостью разобраться даже с двумя дюжинами обычных стражников, но только не в узких коридорах, и не в тесной, «складской» комнатке. В таком случае, без возможности маневрирования, Елеазара попросту задавят числом. И даже если, каким-то чудом, ему удастся победить - то на подмогу придут ещё несколько дюжин, пока в итоге не сбежится весь главный магистрат.

– Одно радует. – Мелькнуло в мыслях у тени, пока тот бежал по узким коридорам к лестнице. – В тяжелых доспехах, они никогда до меня не доберутся.

Только Елеазар об этом подумал, как сглазил. Впереди его поджидало четыре, полностью вооруженных стражника, которые своими огромными, оборонными щитами, тут же заблокировали проход. Выглядело это очень подозрительно, словно их задача не в нападении, а именно в том, чтобы закрыть проход.

– Решили потянуть время, пока не придёт подмога? – Подумал Елеазар, но затем увидел, что другой проход полностью открыт. – Ничего себе, значит, они успели подготовить ловушку, и заманивают меня как кабанчика? Обидно.

– Если пойдёт на нас, не вступайте в открытый бой, старайтесь задержать. – Тихо проговорил один из стражников впереди.

Стражникам, план казался идеальным: Елеазар сворачивает – он в ловушке, Елеазар пытается пробиться – теряет время и оказывается в окружении, иных исходов, вроде как нет. В этом стражники были уверены, пока тень не пробежался прямо над ними, по стене.

– Что за…– Всё что успел проговорить стражник, наблюдая как Елеазар, «стрелой» пролетает над ним.

– Бросайте щиты и в погоню, живее! – Тут же приказал другой стражник. – Не теряйте его из виду.

Одновременно с тем, как Елеазар наконец добрался до лестницы, по всему главному магистрату разнёсся громовой звон тревожного колокола. Всего за мгновенье, пустующие залы и коридоры заполнились толпами удивлённых стражников, а специальные «караульные» отряды – принялись усердно патрулировать весь главный магистрат.

– Проклятье… – Задумался тень, прячась в кладовке. – Это уже слишком, даже для меня.

Подумывая над тем, чтобы временно приостановить миссию, Елеазар случайно увидел довольно крупные, опорные, балки, под потолком коридора. Находясь наверху, в темноте, они могли бы послужить идеальным укрытием.

– Хм…– Надменно улыбнулся Елеазар. – И почему я их сразу не приметил…?

Дождавшись пока стражники разойдутся в поисках нарушителя, Елеазар открыл дверь, взял разбег побольше, а затем, оттолкнувшись от стены, забрался на одну из балок. С этого самого момента, дела пошли как «по накатанной»: по брёвнам, он без труда добрался до забытой, маленькой, каморки, которая вела на крышу, потом, так же без особых проблем, вскрыл дверь отмычкой, и уже через пару мгновений, оказался там, где бы его никогда не стали искать.

Иларон, третий этаж главного магистрата.

Услышав о вторжении, главмагистр больше не мог усидеть на месте, впервые за долгие годы его спокойствие, уступило место злобе, а его твёрдость сменилась неуверенностью. Не зная, что делать, он торопливо шел по одному из коридоров главного магистрата, и спешно раздавал приказы.

– Подними каждого стражника, каждого наёмника, назначь награду за голову Елеазара, но сделай так, чтобы к утру его голова лежала у моих ног! – Прокричал Иларон. – Мне всё ровно сколько людей понадобится, я хочу чтобы ни одна мышь не проскочила незамеченной!

– Понял вас главмагистр, сделаю всё возможное.

– Если не сделаешь, я найду другого человека на пост главы стражи! Тебе всё понятно!? – Едва сдерживая ярость, повторился Иларон.

– Я понял вас, сделаю всё – как вы сказали.

– Бегом! – Взбесился Иларон, как только увидел, что глава стражи до сих пор оставался на месте.

– Главмагистр, я расставил своих людей по всему участку, каким бы ловким он не был, далеко ему не уйти. – На ходу, доложил глава призрачного отряда.

– Постарайся предугадать его план действий, вы ведь из одного ордена. Как бы ты действовал на его месте?

– После тревоги, я бы отступил, главмагистр. – Честно ответил глава «призраков».

– Он не отступит…– Задумался Иларон. – Нужно узнать его цель…

– Пусть на данный момент его действия говорят об обратном, но возможно, его целью до сих пор являетесь вы, главмагистр. – Продолжил глава «призраков». – Что если он специально дал себя обнаружить, чтобы отвлечь ваше внимание? А на самом деле дожидается момента, пока вы останетесь почти без охраны.

– Догадки, это не то что мне сейчас нужно, чёрт возьми… – Едва сдерживая злобу, ответил Иларон. – У меня этих догадок около десятка, и что нам это даёт!? Вступай пока что к своим людям, я буду рядом с главным хранилищем.

– Слушаюсь главмагистр.

Елеазар, крыша главного магистрата.

Чем дольше тень смотрел вниз, на двор главного магистрата, тем больше понимал, что влип по уши, точно, осиное гнездо разворошил. Будет почти чудом, если он выберется из столицы Мэнгорна с записями, и при этом не расстанется с парочкой своих конечностей.

– Ладно, приступим. – Самоуверенно произнёс Елеазар, прицепляя кошку к наружной трубе камина. – Хуже всё ровно уже не будет.

Действительно; пойти напрямик, по тщательно охраняемому узкому коридору – смерти подобно, в одиночку там не выживет даже самый сильный воин. Однако, если это единственный путь до башни главмагистра, то что же делать? Как пробраться по проходу, где и спрятаться то негде?

– Можно, конечно, устроить пожар… Но, после последнего раза, идеи с пожарами резко перестали мне нравиться. – В мыслях "взвешивал" тень, а затем, в последний раз проверив надёжность троса, уверенно прыгнул с главного магистрата. – Куда легче ведь просто обойти их с крыши.

Заветный коридор к башне главмагистра находился на уровне третьего этажа основного здания, всего несколько секунд «полёта», и тень уже был там. С помощью троса, он резко затормозил перед самой крышей, а затем приземлился, словно дуновение ветра, бесшумно и незаметно.

– Осталось всего одна кошка…– Мысленно проговорил Елеазар, подбираясь всё ближе к башне. – А мне ведь ещё нужно как-то выбраться с верхнего района.

Перебравшись к другому концу коридора по крыше, тень спешно убедился, что никто за ним не следит, а затем, закинул последнюю кошку на один из балконов башни. Сделать это бесшумно – было почти невозможно, но к счастью, главмагистр до сих пор не догадался о настоящей цели Елеазара, поэтому и стражников поблизости находилось немного.

– Надеюсь, наводка верна…– Аккуратно поднимаясь по тросу, подумал Елеазар. – Если Назар и в этом ошибся, я его точно убью. Если, конечно, доживу.

К радости тени, и на этот раз всё прошло без лишних проблем. Он спокойно пробрался на балкон, забрал кошку, а затем вошел в покои главмагистра через открытую дверь. Елеазар даже немного испугался такого везения, ведь каждый раз, когда ему так «везло», чуть позже он по уши оказывался в коричневой эссенции.

– Да уж… Действительно везёт. – Мелькнуло в мыслях у тени, как только тот попал в комнату. – Дак значит это и есть опочивальня главмагистра, она та мне и нужна.

Не теряя времени, Елеазар тут же подбежал к большой картине рядом с камином, быстро снял её, а затем принялся торопливо вскрывать замок найденного тайника. Ну как, найденного; Назар ещё пол года назад рассказал о нём Елеазару.

– Мне одно интересно…– Задумался тень. – И как он узнал?

Замок оказался очень прочным и поддался лишь спустя минуту упорных стараний Елеазара. Причём, обычных стараний оказалось недостаточно, поэтому, под конец, Елеазар вышел из себя, и одним ударом стального ботинка, разломал замок на две части. Естественно, после такого, он даже не рассчитывал остаться незамеченным

– Всё ровно мне так просто отсюда не уйти. – Разгребая стопки бумаг в тайнике, подумал тень. – Ох… Какое же веселье сейчас начнётся… Давно не был в таком предвкушении.

Самые грязные дела главмагистра, всегда выполняли наёмники-одиночки из ордена незримой тени. Они были искусны, сильны, и опасней чем весь призрачный отряд вместе взятый. Даже Назар не знал их имён, зато он точно знал, где прячет эти имена главмагистр.

– А вот и мои бывшие коллеги. – Держа в руках толстую, записную, книгу, с ухмылкой проговорил Елеазар. – Идеально, тут даже портреты есть. Хотя… Погодите-ка… Твою мать… Наверняка у него припрятан и мой портрет. Если смогу уйти, он точно их развесит по всему Мэнгорну. Проклятье Назар! Я тебя точно когда-нибудь убью.

– Стой на месте! – Ворвавшись в комнату, прокричала жена главмагистра, неумело держа перед собой нож.

– О… Это нож для резки салата? – Удивлённо проговорил тень. – Тебя зовут... Лигрет, верно? Слушай, может лучше стражу позовёшь? У тебя нет даже шанса.

– Не бойся, скоро стража сюда придёт.

– Значит… ты следишь чтобы я никуда не ушел? – Припрятывая записи в сумку, расслабленно спросил Елеазар. – А тебе не приходило в голову, что я специально тебя ждал? – Начал он медленно идти в сторону неумелой «охранницы». – Если я приставлю нож тебе к горлу, что мне сделает стража? Или ты думаешь, они подвергнут тебя риску?

Почему-то Лигрет об этом задумалась только после слов Елеазара. Если она попадёт в заложники, то не только стражники, но и Иларон будет вынужден опустить оружие. В таком случае Лигрет только всё испортит, и даст воришке все шансы уйти.

– Ну же, лови меня. – Спокойно продолжил говорить тень, приблизившись почти вплотную к жене главмагистра.

– Вот чёрт. – Злобно крикнула Лигрет, и что есть силы побежала подальше от Елеазара.

– Да уж…– Спокойно развернулся обратно Елеазар. – Больная голова рукам покоя не даёт.

И всё же, до прихода стражников оставались считанные секунды, что не давало времени даже поглумиться над поведением жены главмагистра. Едва Лигрет убежала, как тень тут же принялся готовить кошку для быстрого «спуска», и даже пошел в сторону балкона, однако, в последний момент, его остановила странная штуковина. Во время поисков записей, много вещей из тайника попадало на пол, и среди этих вещей Елеазар увидел золотое кольцо с точно таким же символом, который появился у него на ладони.

– Это уже становится интересным…– Подумал тень, подобрав большое золотое кольцо. – И почему эта чёртова сова меня преследует?

Удивиться Елеазар не успел, через несколько мгновений он услышал как вместе с криками Лигрет, стражники торопливо поднимались в опочивальню главмагистра, поэтому пришлось оставить лишние мысли напотом. Когда через десяток секунд стражники, наконец, добрались до комнаты, от присутствия Елеазара остались лишь разбросанные бумаги, и кошка, прицепленная к перилам балкона.

– Доложи об этом главмагистру. – Скомандовал старший стражник. – Похоже, мы узнали их истинную цель.

– Есть. – Ответил другой стражник, и тут же побежал исполнять приказ.

2-24

Севастьян, логово пауков.

Какие бы благие цели некромант не преследовал, если у него нет яркой надежды, нет света в душе, то и управлять тьмой он не сможет. Более того: без этой опоры, некромант и сам не заметит, как постепенно начнёт превращаться в чудовище.

– И всё же, старик. – Ненавязчиво спросил Севастьян. – Как можно незаметить превращение в чудовище?

– Очень просто… Многих неопытных некромантов пришлось умертвить из-за этого… При частом использовании тёмном энергии, вскоре ты перестаёшь испытывать любые хорошие эмоции, они словно меркнут, превращая жизнь в чёрно-белое полотно. В нашей касте, только единицы некромантов выдерживали жизнь без эмоций, остальным же, она начинала казаться медленно-убивающим ядом, который оставляет за собой лишь пустоту в душе. От такого существования, половина сходят с ума, а другая половина становится абсолютно бесчувственными, чем, в итоге, частенько пользуется тьма.

– То-есть, при постоянном использовании тёмной энергии, ты неизбежно перестанешь быть человеком?

– Нет, неизбежно померкнут лишь эмоции, остальное зависит от некроманта. Если его характер твёрд, если у него есть убеждения или желания, которыми он не поступиться несмотря ни на что, то даже будучи абсолютно бессчуственным – он останется человеком. Единственное отличие в том, что впредь, его человечность будет заключена в разуме и убеждениях, а не в грусти, радости, или чувстве доброты.

– Интересная мысль… Даже ничего не чувствуя, можно остаться человеком… Хм. – Задумчиво проговорил «новообращённый» некромант.

– Основа наших эмоций заключена в разуме, в осознании. Сама суть сострадания – это понимание что чувствует другой человек. Именно понимание, а не что-то иное.

– Ладно, я всё понял старик. Давай убираться из этой комнаты, уже воротит от её вида.

– Запомни кое-что ещё. В отличие от некроманта, тебе нужно уберегать не только разум, но и тело. А теперь идём, для новичка ты хорошо справился.

Есть три вещи, которые некромант должен избегать любыми способами: ненависть, месть, и злоба. Эти три порока способны превратить в монстра даже обычного человека, однако только не некроманта, он так легко не отделается. Для тьмы подобные чувства даже не уязвимость, и не способ завладеть разумом, это самая настоящая еда, которой становится душа некроманта.

– Не волнуйся старик, я помню обещание. – Открывая дверь, проговорил Севастьян.

– Это что, одолжение? – Неожиданно серьёзно ответил Метвил. – Не поддаваться ненависти в твоих же интересах. Ты и в самых страшных кошмарах не сможешь увидеть, что делают с некромантами три порока, о которых я тебе поведал.

Стоило открыть дверь, как пауки тут же побежали на некроманта, словно так и ждали пока жертва отчается и выйдет сама. На этот раз даже огня рядом не было, отчего хищники совсем озверели. Без капли страха они бросились на Севастьяна, но тот лишь спокойно поднял ладонь, и вокруг мгновенно закружился тёмный вихрь, чернее – чем даже сама пещера, где обитали хищники. За несколько секунд, от первых «рядов» пауков остались лишь кучки праха, а те что уцелели, почувствовав энергию смерти, тут же забились в самые дальние уголки пещеры.

– Какая опасная сила… Неужели то же будет с человеком? – Задумчиво спросил Севастьян.

– Энергия смерти чем-то смахивает на огонь, только плоть не выгорает, а отмирает, превращаясь в пыль. Если интересно… Человек превратится в такую кучку примерно за секунд пять. Конечно же, за исключением потомков клана божественной руки, и королевских потомков. Им потребуется около минуты.

– У других каст такие же ужасающие возможности?

– Нет. У касты защитников ещё более ужасающие способности, намного. – Со странным прискорбием проговорил Метвил, но затем резко сменил тему. – Ладно, закончим разговоры, пора посмотреть, что стало с моей кастой.

– Сначала я хочу найти тела своих согильдийцев.

– Зачем их искать? – Тут же проговорил Метвил. – Разве своим новым глазом, ты не видишь энергию смерти?

– Да, точно… Ещё не привык. – Вспомнил некромант.

Пауки не унесли тела далеко, но обглодали их до самых костей, так, что даже Севастьяну было не по силам их различить. И пусть он собственными глазами видел, как они умерли, пусть, прямо сейчас, их останки лежали у ног, Севастьян всё ровно не мог поверить в произошедшее. Эта правда, была слишком ужасающей, чтобы так просто её принять.

– Как мне отплатить за их жертву…– Опустил голову некромант. – Я чувствую себя виноватым лишь за то, что стою перед ними… Живой…

– Лучший способ отдать долг – это воспользоваться шансом, и жить. Им точно не станет лучше, если ты покончишь с собой из-за чувства вины.

– Ты прав Метвил… Единственный способ им отплатить, это своей жизнью доказать что их жертва была не напрасна.

– Тебе нужно упокоить их тела... – Начал старик, но его тут же перебили.

– Я знаю. Пусть спят спокойно. – Прикоснувшись к останкам, напоследок произнёс Севастьян.

Некромант способен похоронить усопшего лучше, чем кто-либо, он не только освобождает душу от оков, но и делает это в десятки раз быстрей, чем даже самое большое пламя похоронного костра. Всего пару секунд, и обглоданные кости согильдийцев превращались в прах, освобождая измученные болью души.

– Надеюсь, им теперь лучше чем мне. – Превратив последние останки в прах, опустошенно сказал Севастьян.

– Им повезло, они спят спокойным сном. – Задумался Метвил. – Это очень странно, но тут витают десятки, а то и сотни неупокоенных.

– Чтож, веди меня к святилищу каменного кубка, посмотрим на твою касту.

Вместе с силой, Сальваторис доверил каждой касте первоисточник их способностей. Касте целителей он отдал нескончаемый источник воды – как основу жизни, касте жрецов он вручил каменный кубок – как основу человека, а каста защитников получила вечный, красный, огонь – как символ нескончаемой воли. С тех пор первоисточники должны храниться в разных святилищах и охраняться от любых посягательств, вот только святилище каменного кубка находилось в минуте ходьбы от Севастьяна, и как только он туда пришел, то вместо стражи обнаружил лишь груды старых человеческих костей.

– Старик, это точно вход в святилище? – На всякий случай поинтересовался некромант, глядя на десятки человеческих скелетов.

– Проклятье… Что здесь произошло…– Впервые голос Метвила звучал растерянно. – Дверь в святилище запечатана рунами касты защитников.

– Это… Очень плохо, да?

– Мне нужна твоя помощь, Севастьян. – Твёрдо проговорил жрец. – Но тебе придётся рискнуть.

– Говори, что нужно сделать.

– Поглоти эти останки, и перенаправь энергию на основную руну, она находится посередине. – Серьёзно, как никогда, говорил Метвил. – Сейчас послушай внимательно: собирая энергию, не подпускай её к своему телу, даже к руке не подпускай, иначе умрёшь.

– Что-то я не совсем понимаю старик…– Задумался Севастьян.

– Обычно, некромант впитывает в себя энергию, а затем использует по своему усмотрению. Однако человеческое тело не способно выдержать слишком много тьмы, поэтому, если некроманту нужно больше тёмной энергии, он вынужден выступать в роли проводника.

– Всё ровно ни черта непонятно, просто скажи, что нужно сделать. – Тут же проговорил некромант.

– Собери из окружения всю тёмную энергию, но фокусируй её не в теле, а перед рукой. Теперь понятно?

– Да, теперь понятно. А дальше то что делать?

– Ты же видишь эти руны на двери, верно?

– Вижу. Они совсем не похоже на те, что были в комнате.

– Самая большая из них, это главная руна барьера, именно туда нужно направить всю собранную энергию. Остальные руны всего лишь поддерживают главную руну.

– Ладно, тогда я начну?

– Не забывай. Пропустишь тёмную энергию в тело, и ты покойник.

– Да понял я, понял.

Даже без глаз некроманта Севастьян ощущал удушающий, тяжелый, воздух вокруг. Словно каждый клочок земли пропитался болью и страданиями. Метвил говорил об этом, но и без него некромант сразу понял, что человек не выдержит даже десятую часть всей этой тьмы.

– Старик, мне действительно нужно собрать всю эту энергию?

– Я боялся, что уже не спросишь. Собери столько, сколько сможешь удержать, и не геройствуй слишком. Честно говоря, я бы не удержал даже половины этой тьмы.

После слов жреца, Севастьян наконец успокоился и приступил к делу. Он расставил ладони по сторонам, и в них тут же устремилась чёрная пыль со всех уголков пещеры. Вокруг начали рассыпаться кости, превращаться в прах целые скелеты, однако, сколько бы тьмы некромант не собрал, вокруг, меньше её не становилось. Словно это место пережило даже не битву, а настоящую бойню.

– Этого хватит. Теперь главное сфокусировать энергию на руне. – Послышался голос Метвила. – Учти, это сложнее чем кажется.

– Знаю. – Напряженно выговорил Севастьян, а затем принялся медленно сводить руки впереди.

Медленно, но верно, тёмные сферы двигались за ладонями некромант, пока не объединились в одно огромное, бесформенное облако, что издавало странные звуки, и извивалось, словно желая вырваться из власти некроманта. В какой-то момент оно даже почти освободилось, но Севастьян вовремя поставил руки по краям, и сжал бесформенную массу в идеально-круглую сферу, фиолетового цвета. Стоило Севастьяну направить её вперёд, как она буквально стёрла все пять рун с двери, а потом ещё и проделала огромную дырень, прямо в толстом слое стали.

– Слишком хорошо для новичка. – Одобрил Метвил. – Теперь вперёд.

Севастьян успел сделать лишь шаг, а после, из святилища вырвался сплошной поток фиолетовой энергии, что своей силой вырвал железную двери с петель, а затем отбросил некроманта на десяток шагов. Перед потерей сознания Севастьян успел понять лишь одно: эта была не тёмная энергия, и даже не сила некроманта, казалось, словно сама ненависть вышла из заточения, в её первозданном виде.

2-25

Елеазар, двор главного магистрата.

Выбравшись из покоев главмагистра, Елеазар пребывал в необычно-хорошем настроении. Несмотря на неудачное начало, записи лежали у него в сумке, и при этом он даже не потерял ни одной конечности. Что это, если не мечта? Тень отделяли от свободы всего две сотни шагов, и осталось всего-то пройти их незамеченным. Теперь ничто не могло испортить его планы, кроме… Фиолетового столба непонятной херни, который неожиданно появился далеко, на горизонте, и осветил весь главный магистрат тёмно-фиолетовым свечением.

– А это ещё что за срань…– Глядя на то, как даже тучи над главным магистратом окрасились в фиолетовый цвет, ошеломленно проговорил Елеазар.

Обычно, когда случалась какая-то неведомая херня, тень не упускал возможность пропустить пару шуточек, однако, на этот раз, даже он остолбенел от увиденного. На десять секунд, ночь превратилась в день, но вместо солнца, землю освещали яркие фиолетовые тучи, которые не оставили и шанса скрыться в темноте.

– Вот он! – Послышался голос одного из стражников.

– Все сюда, тут Елеазар! – Крикнул один из призрачного отряда. – Хватит глазеть! Потом с этим разберёмся!

Вскоре Елеазару пришлось прийти в себя, иначе бы ему закрыли все пути к побегу. Выкинув все лишние мысли из головы, он ринулся к стене, прикрываясь своей накидкой от целого града стрел.

– Приготовить арбалеты, живо!!! – Прокричал глава стражи. – Обычным луком его не достать!

– Твою мать… На этот раз я точно влип. – Тихо проговорил тень, глядя, как призрачный отряд окружает его со всех сторон.

Прежде чем стражники зарядили бронебойные арбалеты, а «призраки» добрались до Елеазара, прошло всего около пяти секунд. К несчастью, призрачный отряд был хорошо информирован, поэтому даже вчетвером они не атаковали, а лишь удерживали позиции, закидывая Елеазара отравленными ножами. Они не пытались его убить, словно точно зная, что им это не по силам, но всеми способами старались его задержать, пока не придёт подмога.

– Цельсь….! – Командовал глава стражи. – Огонь!

Даже используя все свои навыки, тень не смог увернуться от заградительного «облака» арбалетных болтов. Всё что он успел – это защитить жизненно-важные части тела, приняв две стрелы в левую руку, и одну стрелу в бок. К счастью, накидка смягчила попадание, поэтому рана в боку оказалась не глубокой.

– Приготовиться!!! – Продолжил глава стражи, находясь высоко на стене. – Кто прибьёт ублюдка, того лично награжу медалью!

Такими темпами, второй залп мог оказаться последним для Елеазара. За последние годы с ним случалось многое, но ещё ни разу смерть не подбиралась так близко. Даже если арбалетчики не превратят его в решето, и он каким-то чудом выберется за стену главного магистрата – призрачный отряд побежит за ним. Не стоит сомневаться, эти гончие последуют за ним на край света, и достанут хоть из под земли.

– С такими ранами мне от них не уйти… Чёрт. – Едва уворачиваясь от ножей «призраков», подумал Елеазар.

– Цельсь…! – Снова послышалось со стены. – Огонь!!!

– Похоже… У меня не осталось выбора…– Подумал тень, и со всей силы воткнул пальцы в свою рану.

Спустя мгновенье, концентрация – превратилась в безмятежность, боль – в жгучее тепло, а сила – в ощущение могущества. После использования одного из «секретов главной ветви», Елеазар чувствовал, что больше нет преград, больше нет ничего невозможного. Летящие в его сторону арбалетные стрелы он отбил голыми руками, а метательные ножи «призраков» поймал на лету, и ими же, успешно продырявил голову главы стражи. То же, тень попытался сделать с «призраками», но оставшихся ножей хватило лишь на то чтобы согнать их с крыши магистратской конюшни, всё-таки они не зря считались элитой, поэтому с лёгкостью от них увернулись.

– Осталось немного, просто задержите его. – Послышалось от одного из призраков. – Окружаем!

Елеазар подобрался слишком близко к стене, поэтому «призракам» больше ничего не оставалось, кроме как перейти в открытый бой. Они моментально окружили тень, но вместо излюбленного «клинка мастера», которыми обычно пользуются воины призрачного отряда, они вооружились кусаригамой.

– Вы действительно хорошо подготовились. – Твёрдо произнёс Елеазар, и в ответ тоже сменил предпочтение, достав вместо сабли из мягкой стали, своё второе, «тайное» оружие. Им оказался широкий меч невероятных размеров, к навершию которого, Елеазар приделал длинную цепь.

– Это что цепь!? Там, на эфесе. Неужели…– Удивлённо проговорил один из «призраков», но не успел он закончить, как меч, о котором он говорил, прошелся по его животу.

В ордене считалось, что для средних дистанций нет лучшего оружия, чем кусаригама; она быстрая, незаметная, однако далеко не каждый её удар мог стать смертельным. Вдохновившись этим недостатком, Елеазар создал другое оружие, менее «утончённое», требующее непомерную силу, но зато способное с лёгкостью разрубить человека пополам. Пусть это оружие и выглядело как ничем не примечательный двуручный меч, стоило призракам на секунду так подумать, бездумно атаковав Елеазара, и летающий по полю боя клинок, разрубил уже второго их воина, после чего, с помощью цепи, вернулся обратно в руки тени.

– Сколько трюков у тебя ещё припрятано… – Отступая, проговорил призрак, а затем атаковал Елеазара стрелами из «наручного» механизма. – Отходим, – обратился он ко второму призраку. – У человека не может быть такой скорости и силы...

Как и ожидалось, тень с лёгкостью увернулся от отравленных стрел, а затем, с огромной скоростью, ринулся в погоню. В этот момент даже закалённые в боях призраки поддались страху, словно перед ними неуязвимое чудовище. Оно отбивало стрелы голыми руками, размахивало двуручным мечом на цепи, точно пушинкой, ловило метательные ножи на лету, и двигалось неуловимо как ветер. Такое даже в страшных кошмарах не может присниться.

– Вот и всё…– Подумал Елеазар, отпрыгивая назад от десятков, появившихся из неоткуда, метательных ножей.

Подмога, которую так отчаянно ждали оставшиеся призраки, наконец, пришла. Теперь, нарушителя окружили уже не четыре рядовых призрака, а целая дюжина элитных убийц, которые по своей силе, лишь малость уступали Елеазару.

– Я нахожусь в изменённом состоянии примерно пятнадцать секунд. – Быстро подсчитал тень. – Примерно через пять секунд начнут отказывать органы, через десять, или около того, сердце не выдержит. Мне всё ровно не жить, так что хоть отчищу немного мир напоследок.

Елеазар атаковал первым; вращая меч над головой, он взял во вторую руку саблю из мягкой стали, и бросился в самую толпу призраков. Естественно, враги отступили, но лишь для контратаки со спины, которую Елеазар предвидел с самого начала. Он специально дождался, пока два призрака подберутся поближе, а затем резко направил меч прямо на них. Первый успел отпрыгнуть, но ему всё ровно прорубило пол живота, а второй оказался умнее, и подставил цепь кусаригамы, чтобы не только остановить клинок, но и полностью его обезвредить, скрутив лезвие цепями.

Пока Елеазар проделывал трюк с мечом, остальные воспользовались случаем и закинули на него цепи, пытаясь обездвижить. Обычному человеку хватило бы и половины этих цепей, но знания главной ветви наделили Елеазара слишком большой силой. Откашливаясь кровью, чувствуя как кровоточат уши, Елеазар решил вместо последних слов сделать подарок миру, и убить ещё парочку засранцев. Собрав все свои силы, он притянул за цепи двух призраков, а затем, на лету, перерезал им шеи своей саблей.

После этой выходки, терпению призраков пришел конец. Вначале Елеазару перерезали мышцы на опорной ноге, а затем одним ударом свалили его на спину, «намертво» приковав цепями. Теперь, тень даже при всём желании не мог продолжать бой, однако, призраки настолько испугались его нечеловеческой силы, что ещё долго не решались к нему подойти.

– Надсмехаясь над моими принципами, Назар сказал что если обычный человек убьёт убийцу, то количество убийц в мире не измениться. – Лёжа на спине, с кровавой улыбкой подумал Елеазар. – Но я то убил не одного засранца, а намного больше. Х-ха…

Закрывая глаза, Елеазар не боялся, и не о чём не сожалел, на такие глупости у него совсем не осталось времени. За уходящей болью скрывалось лишь немного грусти о прошлом, ведь он всё ещё помнил насколько был счастлив, и перед смертью, эти воспоминания оказались единственной вещью, которые тень не хотел терять.

– Кажется он потерял сознание. – Неуверенно сказал один из призраков.

– Не ослабляйте цепи, вы сами видели, на что он способен. – Проговорил другой призрак. – Я пока проверю его состояние.

Пока призрак проверял состояние Елеазара, все замерли в гробовом ожидании, даже стражники спустились со стен от любопытства. В общем-то, их можно понять, довольно редко увидишь человека способного на лету ловить ножи и отбивать стрелы, поэтому, совсем скоро, возле тени собралась целая куча народу.

– Похоже на предсмертное состояние. – Наконец заговорил призрак. – Пульс есть, но он скорее мёртвый, чем живой. Можете ослабить цепи.

Когда призраки, и стражники, расслабленно выдохнули, для воинов «истинной тени» настал решающий момент. Назар надеялся, что Елеазар справиться в одиночку, но на всякий случай приготовился к более проблемному исходу. В общем-то, что и следовало ожидать, ведь именно он научил Елеазара простой истине: надейся на лучшее, готовься к худшему.

Мгновенье, и почти половина зевак упало замертво, не издав ни шороха, ни крика. Сосредоточив всё внимание на Елеазаре, никто даже не увидел убийц, пока, вскоре, они сами себя не показали. Ими оказались три новобранца, что присоединились к призрачному отряду всего несколько месяцев назад.

– Сомкнуть ряды, у нас новые цели! – Скомандовал призрак, но тут же получил нож в спину от четвёртого лазутчика.

В итоге, шпионов оказалось пятеро, и пока призраки это поняли – они потеряли командира, и большую часть воинов. Те что остались, тут же навязали открытый бой, но из-за страха получить нож в спину – действовали поодиночке, лишив себя последних шансов на победу. Против хорошо скооперированной группы лазутчиков, они оказались всё ровно, что двигающиеся мишени без глаз.

– Действуйте подвое. – Тихо проговорил лазутчик. – Я задержу остальных, а вы воспользуйтесь численным превосходством.

Несмотря на то, что бой шел пять на пять, действия сторон отличались как небо и земля. Одни действовали без командира, стараясь держаться подальше от соратников, другие, умело использовали отсутствие сплоченности у противника, нападая вдвоём, на одну цель. Не прошло и двадцати секунд, как от призраков осталось лишь пара бойцов, которые выжили лишь потому что вовремя убежали.

– Нельзя тут задерживаться. Вы двое, берите Елеазара и двигайте к укрытию. – Скомандовал один из лазутчиков. – Если что-то пойдёт не так, главное спасти записи, даже если придётся его бросить. Он всё ровно навряд-ли выживет.

– Знаю. – Ответил другой, поднимая Елеазара. – Ты тоже не задерживайся, скоро сюда сбежится весь магистрат.

– Мы отвлечём их внимание, и уведём в другую сторону. Проверьте, записи всё ещё у него?

– Уже проверил, у него.

– Отлично. Теперь шевелитесь, действуем по плану.

2-26

Сандра, граница Мэнгорна.

Благодаря окольным тропам, которые знала Нейла, путь через чёрный лес миновал быстро, и без особых проблем. На подходе к «торговой дороге» Мэнгорна, Сандра и Нейла даже успели разговориться, но ненадолго. Неожиданно небо засветилось фиолетовым цветом, и беззаботный настрой Нейлы, сменился тревогой, а затем и страхом.

– Почему ты мне не говоришь, что происходит? – Снова спросила Сандра.

– Потому что это не ваше дело. – Немногословно ответила Нейла. – Скоро дойдём до торгового пути Мэнгорна, а дальше вы уже сами. Там ездит много караванов.

– Я направляюсь в орден познания, они должны знать… В будущем я видела мертвецов, которые поднялись из своих могил. Это как-то связано?

– Боюсь признаться… Но теперь ваши видения могут иметь смысл. Когда-то каста жрецов, они же некроманты, были неотъемлемой, и полноправной частью клана божественной руки. Но со временем они поддались тьме, и всё меньше стали походить на людей. Тогда каста защитников истребила большинство некромантов, а их души, то что побороть они были не в силах – заперли, и запечатали в святилище. Дак вот… Только что… Это святилище кто-то открыл…

– Тоесть это фиолетовое свечение – души некромантов?

– Нет… Некроманты это люди, управляющие тьмой. То что я почувствовала… Не имело ничего общего с человеческой сущностью. Спустя столько лет заточения, видимо там осталась лишь тьма и ненависть.

– Что теперь будет, когда они на свободе?

– Раньше никогда такого не случалось, вполне возможно эти существа потеряли разум, а может и нет… Прозвучит смешно, но только некроманты могут дать точный ответ на этот вопрос… И сражаться с ними на равных, тоже смогут только некроманты… – Под конец добавила Нейла.

– Нейла, не возвращайся в деревню.

– Это вас не касается.

– Теперь есть повод поверить моим ведениям. Если ты вернёшься…

– Именно поэтому мне нужно вернуться. – Перебила девочка. – До дороги осталось несколько минут ходьбы, дальше идите сами. И ещё, как дойдёте до дороги можете ждать каравана, а можете пойти в правую сторону. Несколько часов, и окажетесь около ордена познания.

– Спасибо Нейла…

– Не стоит благодарностей, я помогаю вам не по своему желанию. – Уверенно проговорила девочка, а затем протянула прорицательнице странный, прозрачный, камень. – Мой дедушка, просил передать вам это.

– Что это? – Неуверенно принимая камень, спросила Сандра.

– Я не знаю, но дедушка сказал, что это очень важно. А теперь, прощайте. – Уходя, попрощалась Нейла.

– Если хочешь всех спасти, уговори их бежать из деревни, пока не поздно. Это единственный выход. – Напоследок проговорила Сандра, но девочка, будто не услышала.

2-27

Севастьян, вход в святилище жрецов.

Очнувшись, первое, что почувствовал Севастьян, это как его левый глаз, и левая рука, словно горят пламенем. Он даже невольно отдёрнул руку, но только потом понял, что боль приходила не снаружи, а изнутри.

– Что происходит…? – Тут же произнёс Севастьян.

– Ты сильно головой приложился… Как самочувствие? – Послышался в голове голос Метвила.

– Твою мать! Что с моей рукой!!!??? – Глядя на исхудалую, побелевшую, «конечность», с когтями как у зверя, прокричал некромант.

– Она притянула слишком много тьмы… Но это не самая плохая новость.

– Что же тогда самая плохая новость!? – Озлобленно спросил Севастьян.

– Из-за того что я открыл святилище, миру, каким ты его знал, пришел конец. Не знаю, что случилось с моей кастой, но теперь они больше не люди, и даже не некроманты…

– Что ты имеешь введу, говоря что миру пришел конец?

– В святилище были заперты сотни одержимых тьмой, душ некромантов. Чтобы ты понимал, это не обычные мстительные духи, душа некроманта слишком могущественна, и опаснее любого духа в сотни раз. Пока что это просто сгустки тёмной энергии, но когда они найдут способ материализоваться, самые глубочайшие страхи человечества станут явью.

– Ну тогда давай их всех запечатаем, пока они не материализовались. – Серьёзно начал Севастьян.

– Поздно… Они разнеслись по всему миру, и вскоре осядут в местах, где больше всего тёмной энергии. Раньше, каста жрецов занималась тем, что отчищала подобные места, но если моя каста давно мертва, их должно быть целая уйма.

– Предположим, они осядут в местах скопления тёмной энергии – что дальше? – Продолжил некромант.

– Дальше… Они смогут вселиться во всё, что обладает энергией тьмы. Кости, осквернённые предметы, даже люди. Чем сильнее была сила некроманта при жизни, тем смертоноснее получится существо. При этом они не будут обладать разумом, лишь желанием уничтожить всё живое.

– Метвил, когда ты попросил меня открыть святилище, ты ведь не знал, что такое произойдёт, верно?

– Справедливо, что ты меня подозреваешь. Но нет, я и представить не мог, что моя каста превратиться в такое... И почувствовать я тоже не мог, печати скрывали всю энергию.

– Тогда… Какие у тебя есть идеи? Мы хоть что-нибудь можем сделать!?

– Я долго думал об этом… Если всё сделать идеально, то большую часть человечества можно спасти.

– Что? Большую часть человечества!?

– Разве ты до сих пор не понял что случилось!? – Наконец повысил голос жрец. – Совсем скоро вокруг будут ходить твари и умертвлять всё на своём пути! Ты это можешь себе представить? Их сила будет определяться не только силой некроманта, но и количеством тёмной энергии, которую они найдут, и я уверен, они найдут её достаточно для того чтобы мир превратился в одну сплошную могилу! Теперь, может перестанешь меня перебивать, и послушаешь?

– Хорошо… Я слушаю. – Сосредоточился Севастьян.

– Вначале, мы пойдём в святилище, и возьмём все, что хоть как-то сможет нам помочь. Вполне возможно… Мы встретим там нежить. Ты помнишь, чему я тебя учил?

– Старик… Я только сегодня стал некромантом… Ты уверен, что у меня получиться сражаться с чем-то подобным?

– Нет, не уверен. Но выбора у нас нет, и к тому, же ты слишком хорош для новичка. Вставай, основы боя я расскажу по пути.

– Да уж…– Устало поднялся Севастьян. – Не долго я радовался спасению…

– Прости Севастьян, это моя вина. – Неожиданно изменился в голосе старик. – Моё вмешательство, обернётся погибелью для многих невинных. Однако, если тебе станет от этого легче, печать которая сдерживала души взаперти, уже, была почти сломлена. В лучшем случае ей оставалось пару недель. Поддавшись ненависти и тьме, душа некроманта обретает невероятную силу, и очевидно, тот, кто ставил печать, об этом даже не подозревал.

– Ты там что-то говорил про основы боя? – Остановившись у входа в святилище, спросил Севастьян.

– Значит… Ты уже их видишь. – Одобрил Метвил. – А новичок бы даже не почувствовал. Первое правило: пусть вы оба используете энергию тьмы, у некроманта, и у нежити, она сильно отличается, у некроманта первооснова – упокоение, у нежити – желание убийства. Второе: у каждого порождения тьмы есть подобие сердца, это первоисток с которого начался процесс материализации существа в этом мире. Чтобы упокоить существо, тебе всего лишь нужно добраться до первоистока, и упокоить его, как ты упокоил тела своих солильдийцев.

– Добраться…? – На всякий случай уточнил Севастьян.

– Да, чёрт возьми. Что тут не понятного? Даже малая часть твоей тёмной энергии, разрушит первоисток, если до него докаснётся. Теперь ты всё понял!?

– Слушай старик, в таких вопросах нужна точность. Я вообще-то тут жизнью рискую.

– Не смеши меня. Это всего лишь кучка призраков, я таких на завтрак ел.

– А ты уверен, что нам не попадётся кто-нибудь, кого ты ел на ужин?

– Для материализации таких существ нужен хороший проводник в этот мир. Как уже говорил, предмет, предметы, или существо наполненное тёмной энергией. В святилище таких вещей быть не должно.

– Как и не должно быть сотен неупокоенных некромантов. – Усмехнувшись, зашагал Севастьян в святилище.

Пара шагов вперёд, и, почувствовав человеческое тепло, призраки устремились к некроманту быстрее, чем тот успел испугаться. Даже самая резвая гончая в мире не сравнилась бы с ними по скорости, так же как самые страшные сны, не сравнились бы с ужасом их вытянутых, прогнивших, изуродованных лиц.

– Забыл предупредить. – Усмехнулся Метвил в ответ. – Они только кажутся медлительными, пока живчика не почуют.

После нескольких секунд ступора, когда от страха Севастьян не мог пошевелить даже рукой, его спасением оказался амулет некроманта. Метвил выпустил часть энергии тьмы, и обжёг шею некроманта, после чего тот, наконец, пришел в себя.

– Эй… Есть кто дома? – Продолжил язвить Метвил.

Севастьян явно не оценил старческий юмор, однако в ответ, не смог сказать и слова. Мало того что его «душа ушла в пятки» от увиденного, дак ещё и от столкновения с дюжиной призраков, его отделяла лишь пара секунд. Судорожно, и безуспешно, вспоминая слова Метвила, в панике поглощая любую тёмную энергию, которую только найдёт, он сделал первое, что попалось ему из хаоса мыслей в голове. Идея, объединяла уже изученный навык тёмного вихря, а так же желание защититься от призраков, что в итоге создало защитную, тёмную, сферу, из вихрей.

– О… Ты молодец. – Одобрил жрец. – Быстро понял, как можно использовать фантазию. Правда… вблизи призраки конечно опасны, но раны наносят не глубокие. Самое интересное начинается когда они не могут добраться до цели.

– Что!?? Что, сука, начинается!???? Ты можешь нормально сказать!!!!??? – В конец взбесился Севастьян.

– Не злись, мне нужно оценить твои способности. Пока что ты проявлял невероятный талант, поэтому, своими советами я только помешаю.

И снова, не успел некромант сказать даже слова в ответ, как призраки раскрыли свои изуродованные рты ещё шире, а затем, пронзительным криком, чуть не лишили Севастьяна слуха. Постепенно, с нарастающей болью в ушах, руки и ноги становились всё слабее, тело, будто объятое холодом, немело, а свет в глазах понемногу угасал, сменяясь туманной темнотой.

– Не паникуй. – На этот раз серьёзно произнёс Метвил. – Прямо сейчас они не двигаются, для атаки это наилучший момент.

В ту же секунду, Севастьян собрал все свои последние силы, сконцентрировал зрение на левом глазе некроманта, который, к слову – почти не пострадал, а затем, всю энергию из защиты, перевел в нападение. Пусть, из-за ослабевших рук, атака некроманта оказалась не точной, однако больше половины призраков она всё ровно смела.

– Береги шею и глаза. – Ненавязчиво посоветовал старик, как только призраки пустились в ответную атаку.

Словно пчелиный рой, духи принялись кружить вокруг Севастьяна, пытаясь нанести раны своими острыми, похожими на ножи, когтями. Они двигались настолько быстро, что обычный человек не смог бы даже за двумя призраками уследить, а вокруг некроманта их было четыре, и каждую секунду они пытались атаковать. Впрочем, не один из них так и не добрался до изворотливого Севастьяна, их движения оказались уж слишком однообразными и предсказуемыми.

– Неужели это всё на что они способны? – С лёгкостью уворачиваясь от быстрых атак призраков, расслабленно произнёс некромант.

– Третье правило. – Начал Метвил. – Подавляющее большинство нежити слишком тупые чтобы осознать свои слабые и сильные стороны, а так же проработать хоть простейшую тактику. Их сильнейшее оружие ты уже прочувствовал, однако они не способны осознать, что это их сильнейшее оружие.

– Ладно, покончим с этим. – На ходу собирая энергию, уверенно проговорил Севастьян.

Несколько секунд, и один за другим призраки исчезали от совершенно незамысловатых атак некроманта. Теперь они не казались такими уж устрашающими, скорее наоборот, Севастьян понял, насколько внешность бывает обманчива. Даже обычные волки намного умнее, и опаснее, когда атакуют.

– Но не забывай, в некоторых местах может быть двадцать, тридцать, даже пятьдесят призраков. Тогда навряд ли ты так легко отделаешься. – После вновь, идеально проделанной «работы», предупредил жрец. – Но, так или иначе, ты снова отлично справился.

– Позволь спросить, что мы тут ищем? – Спросил Севастьян, расслабленно шагая по огромному каменному залу, где повсюду темнота и странные человеческие статуи, больших размеров.

– Всё что может пригодиться… Долго рассказывать, поэтому просто шагай вперёд.

– Кстати, только сейчас об этом подумал…– Неожиданно повысил тон некромант. – Когда призраки кричали, я прекрасно слышал твой голос. Получается, ты говоришь прямо у меня в голове, так?

– Не совсем… Но объяснять тебе долго, поэтому можешь и так считать. Это один из самых сложных навыков некроманта, но есть и ещё кое-что. После того ритуала, я вижу твоими глазами, и слышу твоими ушами, естественно, пока амулет на тебе.

– А, дак вот что ты тогда имел введу… Говоря что я стану медиумом.

– Не только это. Моей нынешней силы не хватит, чтобы повлиять на события в мире и всё исправить, поэтому, придётся всё самое трудное переложить на тебя. Вот что значит быть медиумом, ты и есть мои руки, мой голос, моя власть, и моя сила.

– Звучит так, будто я тебе принадлежу. – Между делом, подметил Севастьян.

– Звучит так, будто без тебя я беспомощная железка, что пролежит ещё столетия, забытая всеми.

Когда старик закончил говорить, некромант как раз достиг следующей комнаты, что по размерам была намного меньше, но зато наполненная книгами, странными мечами из чёрной стали, и другими «радостями» некроманта, вроде костей и свитков. Как обычно, Севастьян лёгкой походкой направился вперёд, но его неожиданно остановил обеспокоенный голос Метвила.

– Медленно, и без резких движений иди назад. Не оборачивайся. – Более чем серьёзно, произнёс жрец. – И не звука, ничего не говори. Я чувствую некроманта, добровольно отдавшего душу тьме, иными словами – лич.

Впервые голос старика звучал напугано, поэтому Севастьян, безоговорочно выполнил всё – что тот сказал. Медленно передвигая ноги назад, и испуганно поглядывая по сторонам, он приготовился к наихудшему исходу.

– Быстро! Прячься за стену! – Крикнул Метвил.

Сразу после предупреждения старика, в Севастьяна полетел десяток чёрных клинков, что до этого, спокойно валялись на полу. Лишь благодаря словам старика, некромант успел вовремя от них укрыться.

– Что это было!? – Спрятавшись за стеной, тут же спросил Севастьян. – Мечи-призраки!?

– Нет, это обычные зачарованные клинки, пропитанные энергией тьмы. Управляя тьмой внутри железа, некромант, тем самым, управляет мечом. На случай, если не сможешь увернуться, попробуй изменить направление.

– Понял. Что делаем дальше? Это ведь тот самый лич только что пытался меня убить?

– Пока что я скрываю твою энергию, но скоро он нас всё ровно заметит. Бежать бессмысленно, это существо умеет перемещаться между измерениями, в каком-то смысле оно даже быстрее призрака. Остаётся только принять бой, я постараюсь помочь, чем смогу.

– Ты ведь говорил что тут нет подходящих условий для материализации, откуда он тут взялся?

– Эти существа исключение. Некоторые некроманты третьего круга знают способ мгновенно увеличить свою силу в несколько раз. Для этого, они добровольно отдают себя тьме, и с помощью несложного ритуала превращаются в лича, при этом, на пару часов сохраняя большую часть человеческого разума. Должно быть, когда каста защитников напала, некроманты прибегли к крайним мерам… Так, или иначе, это существо уже давно утеряло разум, поэтому сосредоточься. Чтобы победить лича, тебе нужно попасть в область, чуть выше живота. Но…

Не успел жрец договорить, как перед Севастьяном появилась воронка, будто искривляющая само пространство. Вначале она чем-то смахивала на воздушный вихрь, потом расширилась, открывая чёрный проход посередине, а ещё через мгновенье, на её месте появилось существо в потрёпанной серой мантии, с бескожим черепом, и костлявыми руками. Оно медленно потянуло запястье к некроманту, но тот отскочил словно ошпаренный, и в панике побежал, куда глаза глядят.

– Взади мечи! За статую, быстро! – Снова прокричал старик.

Благодаря Метвилу, некромант успел спрятаться за каменную статую и снова спасся, однако после увиденного, его боевой настрой, мягко говоря, сильно подкосило. В тот самый момент, когда перед ним появился лич, он почувствовал всю ненависть, страх, боль, и отчаяние, что годами наполняли запертую, в мёртвом теле, душу. Севастьян ощутил всего каплю этой тьмы, но даже её хватило, чтобы пошатнуть человеческий разум.

– Сколько в нём боли…– Дрожащим голосом произнёс Севастьян. – И он чувствовал это десятки, а то и сотни лет.

– Севастьян, соберись! Он над тобой!

Медленно поднявшись до самого потолка и направив костлявую руку вверх, лич принялся собирать тёмную энергию с расстояния десятков, и сотен шагов. Словно вода, тьма стекалась к нему даже с самых дальних уголков зала, собираясь в огромную, фиолетовую, сферу.

– Либо ты прямо сейчас, возьмёшь себя в руки, либо ты труп. – Угрожающе сказал Метвил, но Севастьян будто не слышал. Он лишь безмолвно рассматривал свою левую руку, а затем, спустя несколько секунд, неторопливо вышел из укрытия.

– Я освобожу его от этих мучений. – Уверенно, и одновременно озлобленно, произнёс некромант. – Не важно, как.

Едва лич увидел Севастьяна, как из фиолетовой сферы тут же начали вырываться порождения тьмы; чёрные, безликие, существа, без воли и плоти, сотканные из самой смерти. Один за другим они высвобождались из бездны, а затем, движимые лишь желанием поглотить всё живое, летели к некроманту.

– Эти существа словно пираньи, не дай им себя окружить. – В очередной раз, предупредил жрец.

– Помнишь ты говорил, что моя левая рука притянула слишком много тьмы? – Спокойно спросил некромант. – Она не притягивает… А поглощает… Тьму.

Дождавшись, пока тёмные сущности подберутся как можно ближе, Севастьян, подобно личу, поднял левую руку, и с лёгкостью вобрал в себя энергию духов. Причём, к удивлению старика, Севастьян не использовал ни одного поглощающего заклятья, вместо этого, духи сами летели в его руку.

– Как это возможно… Что ты сделал? – Недоумевающе спросил Метвил.

– После превращения в некроманта, ты сказал, что я скорее стал наполовину нежитью, нежели некромантом…– Со странным прискорбием ответил Севастьян. – Эта рука… У неё та же энергия что у лича, и у этих тёмных сущностей. Именно поэтому я почувствовал душу того существа.

– Иными словами, ты подчинил тех тёмных духов. – Наконец-то понял Метвил. – Но если ты почувствовал всю его ненависть, то почему остался человеком?

– Потому что мне его жаль… Ни один человек не выдержит этой боли на протяжении сотен лет… Поэтому… Я освобожу его душу, чего бы мне это не стоило. – Без капли страха, смотря прямо на лича, проговорил Севастьян.

– Не зазнавайся, теперь он настроен серьёзно. – Спокойно, и без капли волнения, добавил жрец.

Впредь, лич не мелочился, и впитал в себя всю энергию, которую только смог собрать. Теперь, это был не просто летающий скелет в мантии, а настоящий демон, покрытый фиолетовым огнём. Один его крик, вызвал во всей «человеческой» части тела Севастьяна колющую боль, впрочем, на этом лич только начал. Вскоре из его рук посыпались чёрные молнии, которые тут же пробили руку некроманту, пока тот ещё корчился от боли, после крика.

– После столь громких слов, это всё на что ты способен!? – Не выдержал жрец. – Он снова использует мечи, в сторону, быстро!

Шквал смертоносных атак быстро заставил Севастьяна забыть о боли, и спрятаться за статуей. В очередной раз куча чёрных клинков не попали в цель лишь благодаря словам Метвила, правда на этот раз, с укрытием, проблем не убавилось. Лич тут же призвал вихрь из тёмной энергии, во много раз плотнее и больше чем был у Севастьяна, не только живые существа, но даже каменные статуи превращались в пыль, стоило им только оказаться на пути.

– Чего сидишь, беги!!! – Вновь крикнул Метвил.

– Вихрь расширяется слишком быстро… Не успею. – В панике проговорил некромант, но потом заметил валяющиеся на полу, чёрные мечи. – Точно. Он не сможет контролировать мечи и вихрь одновременно.

– И на что ты намекаешь? – Тут же спросил старик, однако вместо ответа, Севастьян лишь поднял несколько мечей в воздух, и прямо через вихрь, пустил их в лича.

На то что чёрные лезвия попадут в цель, Севастьян даже не рассчитывал. Лич сделал всего одно движение рукой, и мечи с огромной скоростью отлетели в сторону, впрочем, план некроманта строился именно на этом. Лич потерял концентрацию всего на секунду, но даже этого хватило чтобы «кольцевой» поток энергии в вихре нарушился, и заклятье превратилось в обычный тёмный ветер, который утих всего за несколько секунд.

– А ты лучше, чем я думал. – Удивился старик. – Уже устал тебя хвалить.

– Лучше скажи, когда он спуститься, и вообще, почему он летает? – Снова спрятавшись за статую, спросил Севастьян.

– По той же причине, почему летают чёрные мечи, которыми ты управляешь. И так он может делать очень долго.

– А… Кажется я понял. Это как поднять себя в воздух, своей же рукой.

– Приготовься, я перестал его чувствовать. Скорее всего, он переместился в другое измерение.

Держась за окровавленную правую руку, некромант устало поднялся, а затем, оперившись на опорную ногу, приготовился в очередной раз отбивать атаки лича. Молния пробила руку насквозь, поэтому, на бой осталось от силы пару минут, и к счастью, лич выжидать не умел. Всего через несколько мгновений он атаковал Севастьяна из-за спины, направив в него чёрный клинок с фиолетовым пламенем.

– Тут у тебя нет преимуществ. – Воодушевленно проговорил некромант, отскочив от более чем предсказуемого удара.

Предвкушая вкус победы, Севастьян через мгновенье повернулся в сторону удара, но лича там уже не было. Каким-то образом он снова оказался за спиной, и на этот раз, даже успел «зацепить» лезвием бок некроманта, прежде чем тот отпрыгнул. Что бы Севастьян не делал, лич постоянно опережал его на шаг, появляясь то за спиной, то с боку, то над головой. Прошло всего десять секунд боя, а Севастьян уже едва держался на ногах из-за нарастающей боли в руке.

– Опять паникуешь! – Наконец вмешался Метвил. – Так ты его не победишь. Возьми чёрный меч и включи голову, чёрт возьми.

Совет старика пришелся как нельзя кстати. Севастьян как раз пытался придумать способ противостоять личу, но постоянные удары не давали ему даже секунды на раздумья. Ко всему прочему, его раненное тело слабело намного быстрее, чем предполагалось, и это действительно пугало некроманта.

– Старик, где ближайший меч. – Уже на пределе, спросил Севастьян.

– Около статуи, где ты прятался. Где-то десять шагов от тебя.

– Отлично. – Проговорил Севастьян, и тут же побежал к статуе, дождавшись подходящего момента.

Вскоре, лич появился прямо перед некромантом, однако не успел тот замахнуться, как уже ему в спину вонзился чёрный клинок. Оказалось, Севастьян притянул к себе меч всего несколькими секундами ранее, при этом, даже не подозревая, что на пути у чёрного лезвия вдруг появится лич.

– Ты не попал по первоистику. – Торопливо проговорил старик.

– Вижу. – Моментально ответил Севастьян, и, буквально, вонзил свою левую руку в тело лича, забирая из него всю энергию.

– Что ты делаешь, чёрт возьми!?? – Прокричал жрец. – Человека убьёт эта энергия!!!

– Не волнуйся старик. – Спокойно произнёс некромант, оставив на месте лича лишь кучку пепла. – В моей руке не осталось ничего человеческого.

– Разве я тебе не говорил, что ты превратишься в чудовище, если поглотишь слишком много тёмной энергии!?

– Для этого лича маловато. – Всё так же спокойно продолжил Севастьян. – Ладно, дай мне минуту, я перевяжу руку. Потом приступим к делу.

– Есть более действенный способ подлатать рану на руке. Не двигайся, я всё сделаю.

2-28

Иларон, главный магистрат.

Прошло уже несколько часов, с тех пор как Елеазар украл записи, и вместе с кучкой шпионов Назара бежал из столицы. Солнце давно взошло, город медленно оживал, но главмагистр, не смыкая глаз, всё так же сидел в главном зале, в окружении лишь самых приближенных стражников.

– Давно я не терпел настолько сокрушительного поражения... – Успокоившись, начал Иларон. – Череда предательств, список который увели прямо из под носа, да ещё и сумели с лёгкостью уйти. Я весь город перерыл, но они словно сквозь землю провалились...

– Если бы, прежде чем отправлять убийц за моим братом, ты бы посоветовался со мной. – Совершенно не скрывая своего недовольства, проговорил Андриан. – Всё могло сложиться иначе.

– Я даже и представить не мог, что в моём окружении столько шпионов... – Ответил главмагистр. – Нет сомнений, к этой ночи он готовился много лет. И не ты, не я, такого ожидать не могли.

– Что будешь делать? Теперь нам известна их цель.

– Назар настолько уверен в своей победе, что даже оставил тебе письмо. – Протягивая послание советнику, проговорил Иларон. – Елеазар положил его на место записей. Он, в общем-то, даже не пытается скрыть своих целей.

– Что!? Письмо? – Тут же взял он послание. – Очень на него похоже...

Андриан тут же узнал подчерк Назара, да и обращение написано точно, в его манере: Здравствуй брат. Вероятно, ты не удивлён моими действиями, ведь я много раз открыто оспаривал твои решения, и никогда не скрывал свою неприязнь к тому, во что ты превратил наш клан. Тем не менее, как раньше, так и сейчас, ты никогда меня не слушал, и не пытался даже услышать моих слов. Чтож... Тогда услышь меня не как брата, а как заклятого врага. То, что ты создал, всегда призиралось кланом, и тебе это известно. Знания, что веками, бережно, передавались от отца к сыну, теперь в руках десятков безликих убийц. Кодекс, что когда-то почитался выше жизни, остался лишь в памяти нас двоих. Посему, то, что я делаю это не предательство, а попытка отчистить имя клана от твоих грязных рук. В живых останется только один из нас, и надеюсь, это будет тот, кто не променял честь клана, на слепую месть... До скорой встречи.

– Этот мальчишка... – Едва сдерживая злобу, проговорил Андриан. – Не думал, что он осмелиться зайти так далеко.

– С таким количеством шпионов, этот мальчишка мог с лёгкостью меня убить, если бы захотел. – Навязчиво напомнил Иларон. – Реши эту проблему, я дам тебе всё необходимое. Что касается Елеазара... Им я займусь сам. Он остался жив по моей ошибке.

– Похоже, он сильно задел твою гордость. – Уходя, проговорил советник.

– Скоро мы нападём на Веленгельм, поэтому разберись с Назаром в кратчайшие сроки. Я не могу идти войной, пока в стране такой бардак.

– Не волнуйся, я жизнь положу, но решу эту проблему. – Двигаясь к выходу, многозначно произнёс Андриан. – И не потому что ты меня попросил.

– Отлично. За дверью ждёт бургомистр, перед уходом, скажи, чтобы он зашел. – Добавил Иларон. – И... Аккуратней там. У меня осталось не так много людей, которым я могу доверять.

– Ты тоже будь аккуратен. У нас всё ещё общая цель. – Уходя, добавил советник.

– Вы тоже можете быть свободны. – Обратился Иларон к стражникам. – Ночь выдалась длинной, идите отдыхать.

– Главмагистр... Вы уверены? А если он вернётся?

– Он не вернётся... И, что ещё более неприятно, если бы меня хотели убить, то давно бы это сделали.

– Понял вас главмагистр. – Тут же ответил глава стражи, и обратился к подчинённым. – Всем отбой.

Едва Иларон закончил со стражей, как в главный зал тут же зашел заведующий городом, бургомистр. Ранее, главмагистр дал ему несколько поручений, и судя по уверенной походке, особых трудностей при их выполнении не возникло.

– Докладывай. – Дождавшись, пока стражники покинут зал, твёрдо проговорил главмагистр.

– Я передал ваше послание главе золотых гвардейцев, он скоро придёт. Так же, нам не удалось выяснить происхождение фиолетовой вспышки, однако её источник без сомнений находился в глубине чёрного леса. Из-за того что это произошло ночью, свидетелей не так много, и паники среди народа практически нет, тем не менее слухов расплодилось много. Ещё, как вы и просили, я предотвратил любые, возможные, утечки информации по поводу ночного нападения.

– От гильдии охотников есть какие-нибудь вести? Если кто и может знать, откуда взялась вспышка, то только они.

– Я сейчас же отправлю посыльную птицу, чтобы всё разузнать.

– Скажи своим людям, пусть они придумают пять-шесть версий о происхождении фиолетовой вспышки и распространят эти слухи. Главное, чтобы эти версии не вызывали панику, и смахивали на обычные, сказочные, легенды.

– Будет сделано, главмагистр.

– Когда версии будут готовы, отправишь посыльного, чтобы я проверил.

– Чтобы не допустить ошибок, мне нужно правильно всё понять. Вы хотите запутать людей этими историями, чтобы в итоге, они засомневались даже в тех, кто своими глазами видел вспышку? Верно?

– Вы пугаете своей сообразительностью бургомистр Иромон. Всё верно.

– Главмагистр, к вам прибыл глава золотых гвардейцев. – Послышался голос белого стража за дверью.

– Хорошо, тогда я займусь этим сейчас же. – Тут же произнёс бургомистр, как только услышал о приходе главы золотых гвардейцев.

– Буду очень признателен. – Вежливо попрощался главмагистр, а затем громко обратился к белому стражу, за дверью. – Пусть заходит.

Следующий, и последний на сегодня гость, был Горхан. Огромный, закалённый в боях воин, который едва вмещался в дверной проход. Именно благодаря ему Иларон смог захватить власть, и именно он, один из немногих людей, которому главмагистр доверяет беспрекословно. Восемь лет назад, Горхан мог запросто стать главмагистром, но несмотря на общую поддержку, отказался от титула в пользу Иларона. О причине знают немногие, однако для воина, что всегда бился в первых рядах, что всегда побеждал противника в честном бою, она вполне типична. Для него нет места грязнее, и презреннее, чем стол засаженный языкастыми, пухлыми, политиками, которые только говорить горазды.

– Горхан... – Тут же Иларон встал с трона, и слегка приклонил голову. – Рад тебя видеть.

– И я тебя рад видеть, Иларон. – Поклонился он в ответ. – Садись, у тебя выдалась длинная ночка. Насколько я понимаю, я тут по делу?

– Слышал уже что меня обокрали? – Устало проговорил Иларон, как только сел обратно на трон.

– Конечно. Тебе нужен проверенный человек, который поймает воришку.

– Верно. Вокруг тебя всегда только талантливые и преданные воины. Мне нужен самый сильный из них.

– Давненько я не видел твой страх, значит... Дело серьёзное. Помнишь, я тебе рассказывал про мальчишку Ноланда?

– Такое трудно забыть. Пока мы не убили всех захватчиков с востока, они каждую неделю заставляли его драться на арене, насмерть.

– И три года он побеждал... Когда я взял его к себе, ему было семнадцать. Сейчас ему двадцать пять, и среди золотых гвардейцев он изловил больше всех преступников. К тому же, как только Ноланд услышал о нападении, то сам изъявил желание поймать Елеазара.

– С чего бы ему гореть желанием поймать Елеазара?

– Точно не могу сказать, но он всегда выбирает самых опасных преступников.

– Отлично, тогда позови его, как только он освободиться.

– В этом нет нужды. – Неожиданно перебил Горхан. – Он ждёт за дверью.

– Хм... Он мне уже нравится. – Ухмыльнулся главмагистр, и громко обратился к белым стражам за дверью. – Впустите сюда Ноланда.

– Есть. – Ответили белые стражи.

– С тех пор, как я его освободил, он носит маску на половине лица из-за шрама. – Добавил Горхан, пока Ноланд уверенно шагал в сторону Иларона. – Не стоит просить её снять, он не перед кем её не снимает.

Пока золотой гвардеец уверенно приближался к трону, главмагистр вовсю его разглядывал, обращая внимание даже на мельчайшие детали. Множество шрамов, мёртвый, лишённый какой-либо жизни взгляд, средний рост, и невероятно крепкое, мускулистое тело. Ноланд оказался примерно таким, каким Иларон его и представлял, правда, за исключением глаз; они были не жестоки, а попросту безжизненны, словно души в нём и нет вовсе. Очень напоминает глаза Елеазара...

– Приветствую вас главмагистр. – Почтенно поклонился золотой гвардеец, как только приблизился к трону.

– Наслышан о тебе Ноланд. – Тут же проговорил Иларон. – Не против, если я перейду сразу к делу? На лишние разговоры уже не осталось сил.

– Я жду лишь вашего приказа главмагистр. – Не долго думая, ответил Ноланд. – Пока мы говорим, преступник уходит всё дальше. Дайте всё необходимое, и я тут же примусь за миссию.

– Горхан, он очень похож на тебя. Оба любите не говорить, а делать. – Доставая бумагу из мантии, похвалил Иларон. – Вот его портрет. Скоро такие будут висеть по всему Мэнгорну.

– Это может его спугнуть, и заставить убежать из Мэнгорна. – Рассматривая потрет, предупредил Ноланд. – Тогда будет трудно его найти.

– Не волнуйся, далеко он не уйдёт, не ты один будешь за ним охотиться. Тебе нужны подчинённые в помощь?

– Они будут только задерживать. Если это всё, я могу идти?

– Тебе стоит больше знать о цели, он необычный преступник.

– Я уже всё изучил.

– Чтож... В таком случае можешь приступать к Миссии. Надеюсь, твоя уверенность не сыграет противнику на руку.

– Благодарю главмагистр. – Торопливо ответил Ноланд, и тут же направился к выходу.

– Горхан, в неразговорчивости он обыграл даже тебя. – Ехидно произнёс главмагистр.

– Это мне в нём и нравится, он человек дела, а не человек слова. – Провожая Ноланда взглядом, ответил Горхан.

Даже за дверью главного зала, Ноланд не мог поверить своим глазам, и отвести взгляд от портрета Елеазара. Кто бы мог подумать, что судьба снова сведёт двух братьев, но уже в качестве преступника, и охотника за головами. Хотел бы Ноланд назвать это радостным воссоединением, но увы, после этой встречи, лишь один из них останется в живых.

– Неужели ты меня оставил... Лишь для того чтобы превратиться в самого опасного преступника Мэнгорна? – Мысленно проговорил Ноланд. – Лучше бы ты был мёртв, тогда я бы не чувствовал столько разочарования... Брат.

2-29

Аделина, королевская врачевальня.

В растерянности открыв глаза, первое, что услышала Аделина, это как регент злобно отчитывал сына, который не сумел защитить королеву. Несмотря на ужасное самочувствие, королева тут же попыталась заступиться за Теодора, однако не успела она сказать и слова, как в мыслях появились последние «картины» перед потерей сознания. Странный незнакомец в серебряной мантии, белая вспышка, едва живой Теодор... От всех этих воспоминаний Аделина вмиг, точно оцепенела, и со страхом снова закрыла глаза, притворившись «спящей».

– Ты обучался фехтованию шесть лет, и не смог справиться даже с кучкой бандитов!? – Разъярённо прокричал Вольдемар. – Если ты такой слабак, какого чёрта вообще повёл её за стену!?

– Прошу прощения отец... – Смиренно ответил Теодор, опустив голову. – Я переоценил свои силы.

– Если она не очнётся... Ты хоть представляешь, сколько у меня будет проблем!? Ей вообще не позволено выходить без охраны.

– Простите отец, я готов взять на себя всю ответственность.

– Что ты мелешь! – Во всю силу ударил Вольдемар по лицу Теодора. – Охранники пропустили тебя, лишь потому что ты мой сын. Какими бы не были твои слова, ответственность лежит на нас обоих. Прямо сейчас, Эдмонд готовится обвинить нас в спланированном нападении на королеву, и их главное доказательство в том, что ты тайно вывел её за пределы замка, а вернулась она уже на носилках. Что ты на это скажешь, Теодор!? Думаешь у них не получиться!? Да они долгие годы искали подобный повод.

– Тогда у меня встречный вопрос. – Сквозь зубы проговорил Теодор. – Какого чёрта за стеной людей пытаются забрать в рабство, прямо на улице, в зенит дня? Пока вы с Эдмондом играли в свои игры, столица превратилась в город разбойников, нищеты, и болезней. Что ты на это скажешь, отец!? Я и представить не мог, что вам настолько плевать на свой народ.

– Ах ты щенок! – По-настоящему разозлился Вольдемар, и замахнулся уже всерьёз.

– Простите... Регент. Что происходит? – Делая вид, будто только что проснулась, неуверенно спросила Аделина.

– О... Ваше величество, вы проснулись? – Резко «подобрел» регент, и тут же подошел к королеве. – Как себя чувствуете?

– Ужасно... – Честно ответила Аделина. – Во всём теле слабость, и до сих пор звенит в ушах... Но, думаю, скоро это пройдёт.

– Что там произошло? Кто на вас напал? – Тут же спросил Вольдемар.

– Это были работорговцы... Я помню что Теодор защищал меня до последнего, рискуя своей жизнью, но дальше ничего вспомнить не могу. Простите...

– Ничего страшного. Вы сможете подтвердить перед главой братства Эдмондом, что напал на вас не Теодор?

– Конечно. Теодор спас мне жизнь, и если бы не он... Я бы не вернулась. – Уверенно проговорила Аделина.

– Хорошо. Пойдём Теодор, договорим в другом месте. – Твёрдо приказал Вольдемар. – Королеве нужен покой.

– Простите... Можно Теодор немного побудет со мной? – Ненавязчиво спросила королева. – Я бы хотела лично поблагодарить его за спасение.

– Конечно. – Старательно скрывая довольство, ответил Вольдемар. – Я скажу Эдмонду, чтобы он зашел позже, а то он не правильно понял случившееся.

– Не волнуйтесь, я ему всё объясню.

– Поправляйтесь ваше величество, я скажу лекарям, что вы очнулись. – Проговорил Вольдмемар, а затем покинул комнату.

– Теодор, я благодарю вас за спасение, но можете рассказать, что произошло? Что вы рассказали... Всем? – Неожиданно поменялась Аделина в голосе.

– Вы действительно ничего не помните? Вообще никаких воспоминаний?

– Вообще никаких. Наверно... Я потеряла сознание сразу после удара по лицу.

– Думаю... У них было какое-то странное оружие, которое они не правильно использовали. – Решил солгать Теодор. – Это оружие временно их ослепило, и благодаря этому мне удалось победить.

– Оружие... – Едва скрывая радость, задумчиво сказала королева. – Ясно... Ты так всем и сказал?

– Нет, мне пришлось наврать, потому что никто бы не поверил. Я сказал, что мне помогли шпионы, которые тайно следили за нами, но, к сожалению, умерли в бою. В общем-то, так и было, ценой своей жизни они помогли победить тех мерзавцев.

– Понятно... Жаль, что не обошлось без жертв, из-за меня...

– Не волнуйся на этот счёт. По секрету... Они были не намного лучше работорговцев.

– Есть ещё один вопрос Теодор. – Серьёзно заговорила Аделина. – Как мне поменять колодцы? Мне нужно обратиться к регенту?

– Да. Он распоряжается использованием казны. Если хочешь, я могу с ним поговорить по этому поводу.

– Всё хорошо, я сама с ним поговорю. – Уверенно произнесла королева.

– Будь осторожна, не конфликтуй с ним. – Предупредил Теодор. – Если возникнут трудности, лучше обратись ко мне.

– Спасибо Теодор. – Наконец, улыбнулась Аделина. – Раньше я в тебе сомневалась, но теперь буду искренне верить твоим словам, обещаю. Прости, что сразу тебе не поверила...

– Не волнуйся, ты всё правильно сделала. – Улыбнулся Теодор в ответ. – Я пойду, у меня много дел. Ты пока поправляйся.

– Спасибо. Я постараюсь выздороветь побыстрее. – Снова улыбнувшись, проговорила королева.

Теодор конечно же улыбнулся в ответ, однако стоило ему повернуться к двери, как его лицо тут же скривилось в злобе и отвращении. Теперь, Аделина ему полностью доверяет и он может с лёгкостью влиять на её решения. Он так же узнал важный секрет, которым можно шантажировать. Почему же он совсем не рад своему успеху? Почему вместо радости, Теодору вдруг стало мерзко от самого себя?

– Секрет Аделины, это именно то, что ищет мой отец, идеальный инструмент для шантажа. – Задумался Теодор, уходя из врачевальни. – Мне бы даже не пришлось жениться на королеве. В обмен на «молчание», она бы и без того выполняла любые приказы Вольдемара. Почему же я не хочу ничего рассказывать...

2-30

Сандра, вход в орден познания.

Нейла оказалась права; спустя всего пару часов ходьбы по торговому пути, прорицательница очутилась около ордена познания. Выглядел он, как небольшая крепость, но солдат в этой крепости почти не было, лишь пару стражников охраняющих вход, к которым и обратилась Сандра.

– Простите... Я из храма небесного света. – Неуверенно проговорила Сандра. – Елифан должен меня ждать.

– К моему глубокому прискорбию, магистр Елифан умер вчера утром. – Ответил стражник. – Но Дементий предупредил о вашем приходе, можно узнать ваше имя?

– Меня зовут Сандра.

– Всё верно, мы давно вас ждём госпожа. – Продолжил страж. – Я провожу вас к Дементию, он сейчас глава ордена.

– Соболезную вашей утрате. – Кротко проговорила Сандра, и двинулась вслед за стражем.

Смерть первого магистра Елифана, отразилась не только на словах, но и на лицах всех последователей ордена. Люди ходили с опущенными глазами, никто не улыбался и не смеялся, а когда рядом проходила Сандра, они лишь на мгновенье поднимали голову, слегка кланялись, а затем подавлено шли дальше. Казалось, каждый последователь ордена ощущал смерть магистра, как смерть очень близкого, почти родного, человека. Прорицательница шла к Дементию всего пару минут, но даже этого хватило, чтобы прочувствовать на себе всё угнетение и горе, которым переполнялся орден.

– Магистр, прибыла настоятельница из храма небесного света, пропустить её к вам? – Вежливо спросил стражник, постучавшись в дверь.

– Конечно. Пусть заходит. – Послышалось за дверью.

– Проходите, госпожа. – Любезно проговорил стражник, открыв дверь.

– Благодарю. – Торопливо ответила Сандра, и зашла внутрь.

Несмотря на то что приёмная магистра была напичкана десятком книжных шкафов, доверху заполненных книгами и пергаментами, сама комната выглядела очень ухоженной и убранной. С чистым ковром посередине, большим столом, и не менее большим стулом.

– Здравствуйте настоятельница, вы сильно задержались, возникли какие-то трудности по дороге? – Тут же спросил Дементий, попутно просматривая один из книжных шкафов.

– Об этом потом. – Серьёзно начала прорицательница. – Вы видели фиолетовую вспышку ночью?

– Я не видел, но мне поступили донесения. – Моментально забыв о книгах, повернулся магистр к Сандре. – Что вы о ней знаете?

– Я знаю, как в это трудно поверить... Но это вырвались одержимые местью души некромантов, те, что были когда-то кастой жрецов.

– Души?! – Вопросительным тоном переспросил Дементий. – Что вы имеете введу?

– То, о чём вы и подумали. – Стараясь выглядеть как можно убедительней, говорила Сандра. – Призраки, мёртвые духи, иными словами нежить.

– Я много слышал версий... Но это самая невероятная. – Честно сказал магистр. – У вас есть доказательства?

– Когда вы увидите доказательства, будет уже поздно. Не могу сказать когда, но скоро мёртвые начнут убивать всё живое.

– Перед смертью Елифана, я пообещал ему, что до конца буду верить в пророчество. Из уважения к нему, я приму ваши слова всерьёз, но не могу им поверить. До сих пор я не верил даже в существование какой-либо мистической силы, а тут некроманты... Простите, но нет. К тому же, даже если поверю я, мне никто не поверит.

– Но они ведь видели фиолетовую вспышку... – Растерялась Сандра.

– Скажу по секрету. Только что я получил письмо от главмагистра... Не буду вдаваться в подробности, но в нём сказано, чтобы мы нашли причину этого феномена, а так же, любыми способами предотвратили панику среди населения. Причём они намекнули, что на данный момент в приоритете не истина, а именно убедительное объяснение, которое не испугает людей. Настоящая причина им тоже важна, но если она способна вызвать панику, то о ней узнает, лишь главмагистр и его приближённые. – Серьёзно заговорил Дементий.

– Вы намекаете, что даже если мне удастся найти доказательства, люди ничего не узнают?

– Со всеми магистрами, которые идут против Иларона, вскоре случаются странные несчастные случаи, которые приводят их к смерти. Впрочем, с таким-то объяснением меня просто поднимут на смех, и лишат титула магистра свои же последователи.

– А если попытаться переубедить главмагистра?

– Пока он своими глазами не увидит так называемую нежить, он ни за что не поверит. Более того... С рассказами о духах некромантов, вас даже к нему не пропустят.

– Тогда я сама найду способ рассказать всё людям... – Отчаявшись, тихо произнесла Сандра.

– Если люди каким-то чудом начнут верить вашим словам, вас просто казнят за распространение паники и ложных слухов. К слову, такие казни в Мэнгорне не редкость. – Всё больше давил магистр.

– Мне всё ровно... Я не могу просто сидеть сложа руки...

– Я рассказал вам намного больше, чем можно было рассказывать. – Неожиданно мягко проговорил Дементий. – Потому что хочу искренне поверить в слова своего учителя. Расскажите все, что знаете о пророчестве, клане божественной руки, и летописях храма небесного света. Я не могу гарантировать, что поверю вашим словам, но будьте уверены, я их услышу.

– Я расскажу... И то что я читала, и то что со мной случилось по пути сюда. Клянусь именем храма... Это чистая правда.

2-31

Деревня касты целителей.

Как только жители деревни обнаружили побег преступника, тихая, мирная, деревня, окончательно превратилась в поприще подозрений и разногласий. Аронтифа тут же посадили под стражу, люди принялись собираться в поисковые группы, а старейшины окончательно лишились своей власти и доверия касты. Казалось, хуже уже быть не могло, однако не успели поисковые отряды отправиться по следу, как в деревню пришел новый чужак, девочка, лет тринадцати на вид, с серебряными волосами. Она не вела себя враждебно, даже не заходила вглубь деревни, но упорно настаивала на встрече со старейшинами.

– Разве не о ней говорила предок королей Веленгельма? – Прошептал кто-то в толпе, которая тут же собралась вокруг чужака.

– А может, это она сняла печать со святилища некромантов? – Неуверенно спросил другой.

– Да нет же, точно вам говорю, что печать сняла потомок королей Веленгельма, сразу как сбежала. – Самоуверенно проговорил третий. – Так, она решила нам отомстить.

– У неё не хватило бы сил. – Наконец, расталкивая толпу, проговорил старейшина. – Дитя, что привело тебя сюда? И как ты нас нашла? – Обратился он к тринадцатилетней девочке.

– Вы старейшина этой деревни? – Уточнила девочка.

– Я один из старейшин.

– Приветствую вас. – Неумело приклонила голову девочка. – Я служу ордену красного феникса, предкам касты жрецов. От их лица, я предлагаю вам объединить усилия, чтобы уничтожить братство святого слова, и вернуть былую власть клана божественной руки.

– Что? Предки касты жрецов? Хочешь сказать, что некроманты ещё живы? – Удивлённо спросил старейшина. – Значит, это вы сорвали печать со святилища каменного кубка!?

– Я... Я не знаю. – Растерялась девочка. – Я могу сказать только то, что мне велели передать. Но я знаю, что каменный кубок давно был украден из святилища, братством святого слова. Именно благодаря силе кубка они смогли победить клан божественной руки и заставить нас прятаться.

– Как мы можем верить жрецам? Из-за того что вы поддались тьме, начался раскол клана. А теперь ещё кто-то уничтожил печать святилища, почти одновременно с твоим появлением.

– Если вы не хотите союза, тогда просто отдайте нам источник жизни. – Не раздумывая, говорила девочка, точно заучила все фразы заранее. – Объединив три артефакта каст, орден получит достаточную силу, чтобы вернуть величие клана. Помогите нам, и...

– Достаточно! – Прокричал старейший. – Я отклоняю это бредовое предложение. Мы будем защищать источник даже ценой своей жизни. Ещё один шаг в сторону святилища, и ты умрёшь. – Едва сдерживаясь, говорил старейшина.

На этих словах, междоусобица жителей деревни исчезла, словно её никогда и не было. Впервые за долгие годы они встали плечом к плечу, готовые без страха умереть за общие цели. И не важно, что каста целителей ощутимо уступала по силе другим кастам, природа была на их стороне, как и правда.

– Если вы не захотите добровольно отдавать источник, мне приказано забрать его силой. – Без доли эмоций проговорила девочка, и торопливо сняла толстую перчатку с правой руки.

Каждый без слов понимал, что делать дальше; моментально, бирюзовые глаза жителей деревни загорелись ярким светом, и после нескольких взмахов руки, девочку тут же окутали древесные корни. Вначале они обвили ноги, затем руки, а затем, добравшись через несколько секунд до тонкой шеи, древесные путы, принялись удушающе обвиваться вокруг неё, точно змея.

– Сожалею дитя, но слишком опасно оставлять тебя в живых. – Искренне добавил старейшина, а затем сжал ладонь в кулак. После этого, древесные путы, так же попытались «сжаться», повторяя форму кулака.

– Больно... – Потерянно произнесла девочка, но вскоре закричала от боли. – Хватит делать мне больно!

С эмоциями девочки, волна льда вырвалась из её тела, убивая всё вокруг. Около двадцати человек, включая старейшину, тут же оказались похоронены под слоем снега, однако от этого, глаза девочки, лишь ещё больше наполнились злобой. Казалось, словно каждый житель деревни стал её заклятым врагом, после того как старейшина сделал ей «больно». Впредь, она убивала без раздумий и жалости, даже тех, кто отчаянно пытался убежать.

– Я не сделала ничего плохого, зачем все делают мне больно!!! – Со слезами прокричала девочка, призвав ледяной вихрь лишь одной силой мысли.

Чем больше становилась вьюга, тем ярче светился чёрный рисунок орла на ладони девочки. Всего за десяток секунд, деревню покрыла непроходимая, убийственная метель, а всего через полминуты, от жителей деревни, как и от ветхих домов в которых они пытались спрятаться – остались лишь заледеневшие руины.

– Почему снова всё так получилось... – Устало упав на колени, заплакала девочка. – Почему мне все пытаются сделать больно... Я ведь... Я только... Хочу спасти дядю Эрместа. Отец сказал, что если правильно передам его слова, то всё будет хорошо... Но я опять не справилась... – Глядя на ледяные останки, заплакала девочка ещё больше. – Простите...

Вскоре, помимо отчаянного плача девочки, в руинах деревни послышался ещё один голос, наполненный отчаянием и болью. Несмотря на то, что Нейла бежала без остановки, она опоздала всего на каких-то пару минут. Теперь от её деревни остались лишь руины, в которых она испуганно искала родителей.

– Папа! Мама...! Дедушка...! – Разбирая обломки своего дома, дрожащим голосом прокричала Нейла. – Кто-нибудь...

– Папа... – Потерянно произнесла девочка, внезапно погрузившись в воспоминания.

Воспоминания, год назад.

Перед тем как всё началось, её жизнь чуть-чуть, но ещё смахивала на обычную жизнь ребёнка; она могла чувствовать тепло, могла прикасаться к животным, не убивая их ледяным холодом, даже могла радоваться двенадцатому дню рождения, пусть и не долго.

– Дядя Эрмест, а можно я буду называть вас папой? – С искренней улыбкой спросила девочка, лёжа на кровати и дожидаясь пока Эрмест начнёт читать книгу на ночь. – Хочу именно такой подарок на день рождения.

– У тебя уже есть папа. – Улыбнулся Эрмест в ответ. – Верховный жрец очень расстроиться, если ты будешь называть меня так.

– Но я ведь ему не родная дочь... И он даже меня не поздравил, и вообще он меня не любит, постоянно говорит плохие вещи...

– Кто тебе сказал, что ты ему не родная дочь?

– Да все об этом говорят... Меня все дети тут дразнят из-за этого...

– Даже если так, при верховном жреце ты не должна говорить подобных вещей, ни в коем случае. Хорошо?

– Папа не ведёт себя так как он! Он постоянно заставляет меня тренироваться, и бьёт, если у меня ничего не получается... Я честно, стараюсь... Но он всё ровно меня бьёт...

– Я знаю Элин, не волнуйся, у тебя когда-нибудь получиться... Главное, старайся из-за всех сил, я в тебя верю.

Внезапно, дверь в маленькую комнатку открылась, и на пороге появился верховный жрец, как всегда, в чёрной, пугающей мантии. Элин настолько испугалась его неожиданного прихода, что тут же вцепилась в руку Эрместа, словно желая спрятаться от его жестокого и страшного взгляда.

– Нужно поговорить. – Злобно обратился он к Эрместу.

– Прости Элин, я почитаю тебе завтра. Ложись спать. – Улыбнулся Эрмест, и аккуратно убрал её руки.

Испуганная Элин, даже не смогла ответить из-за страха, она лишь медленно укрылась одеялом, стараясь не смотреть в глаза верховного жреца после очередного провала на тренировках. Постоянно подслушивая разговоры Эрместа и «отца», Элин узнала то, чего не должна была знать. В ордене она лишь инструмент, оружие, которое на данный момент совершенно бесполезно. И за все её неудачи на тренировках, приходиться отвечать Эрместу.

– Ты меня разочаровываешь. – Озлобленно проговорил верховный жрец, как только они с Эрместом вышли из комнаты. – Долго ещё мне терпеть твои оправдания?

– Прошу прощения... Элин старается из-за всех сил, отвлекаясь лишь на обед. Уверен, скоро у неё начнёт получаться. Ей уже двенадцать, в этом возрасте намного легче раскрыть способности королевской крови.

– Тебе ровно неделя, потом я применю другие методы. Больше мы не можем ждать.

– О каких методах... Вы говорите? – Неуверенно спросил Эрмест.

– Буду откровенен, придётся прибегнуть к боли, пыткам, и страху. В ответ на всё это, её тело гарантированно пробудит силу, независимо от её стараний.

– Вы хоть понимаете, о чём говорите!? – Возразил Эрмест. – Она ребёнок, её разум просто не выдержит. Кроме того, невозможно контролировать силу, которую пробудили искусственно.

– Ты слишком привязался к этой девочке; пытаешься обеспечить ей жизнь обычного ребёнка, но в такой спокойной обстановке её сила никогда не пробудится. Чтож... Если ты так за неё беспокоишься, то тебе ровно неделя. Иначе, сам знаешь, что её ждёт... – Уходя, предупредил верховный жрец.

Слова верховного жреца настолько шокировали Эрместа, что он ещё полминуты стоял на месте, пытаясь найти в себе хоть каплю решимости. Что делать дальше? Какой поступок будет правильным? И можно ли вообще поступить «правильно» в такой ситуации? Вопросы возникали один за другим, но не успел он на них ответить, как услышал испуганный плач в комнате Элин.

– Неужели... Она всё слышала...? – Почему-то испугался Эрмест, и тут же открыл дверь.

Элин сидела прямо за дверью и со слезами на глазах, испуганно пыталась унять дрожь по всему телу. Нет сомнений, она не только слышала, но и понимала всё сказанное верховным жрецом. Понимала настолько хорошо, что страх от услышанного точно душил её, снова и снова Элин пыталась вдохнуть хоть глоток воздуха, но в итоге лишь ещё больше задыхалась в слезах.

Элин, наше время.

Неважно, будь это телесная боль, или боль давних воспоминаний, сила тёмного орла тут же начинала резонировать, подчиняя себе волю Элин. Вначале, бирюзовое свечение охватило руку, затем перешло на тело, а спустя всего несколько секунд волна холода заморозила не только землю, но даже воздух вокруг.

– Хватит... – Отчаянно проговорила девочка, смотря на руку. – Пожалуйста...

– Зачем ты их всех убила!? – Надрывая голос, со слезами прокричала Нейла. – Зачем!?

– Не подходи... Не подходи... Прошу... – Безуспешно пытаясь подавить свечение, проговорила Элин.

Нейла больше не хотела себя сдерживать, ребёнок, или нет, эта девочка уничтожила родную деревню и убила её родителей. Наполненные ненавистью глаза моментально загорелись бирюзовым светом, руки сомкнулись вместе, и спустя всего несколько секунд режущие порывы ветра, с огромной скоростью, вонзились в тело Элин. Своей силой, ветер не только отбросил её на полдюжины шагов, но так же, словно острым лезвием, оставил порез на левой руке.

– Кровь... – Испуганно произнесла Элин, и тут же, окончательно потеряла контроль над собой. Теперь бирюзовое сияние завладело не только телом, но и глазами, которые вмиг загорелись в несколько раз ярче, чем глаза Нейлы.

В то время как Нейла использовала большую часть своих сил, и теперь в спешке пыталась отдышаться, девочка молча поднялась на ноги, неторопливо провела рукой перед собой, собирая из воздуха заледеневшие капли воды, а затем, уже через пару мгновений, выпустила дюжину ледяных лезвий в сторону обидчика. Пытаясь защититься, Нейла укрылась за деревянными обломками дома, но они только немного смягчили атаку. Лёд Элин без труда пробил и стены, и деревянные опоры, и даже, в некоторых местах, продырявил дом насквозь. Тем не менее, каким-то невероятным чудом, Нейла не только выжила, но и отделалась лишь небольшой раной на ноге.

– Что это за лёд такой... – Держась за окровавленную ногу, проговорила Нейла. – Даже сталь не настолько крепка.

Неудача никак не отразилась на взгляде Элин, лишённая каких-либо чувств, она торопливо приложила ладонь к земле, и десятки огромных ледяных «клыков», словно пасть фенрира, начали стремительно прорастать из земли, в направлении Нейлы. Чем ближе к цели подбирался лёд, тем всё больше, и смертоноснее, становилось заклятье. В итоге, когда ледяная «пасть» добралась до руин, остатки дома вначале разорвало на несколько частей, а затем, насаженные на огромные ледяные копья обломки, взмыли на высоту двух человеческих ростов.

Несмотря на очевидную победу, глаза Элин до сих пор светились ярким бирюзовым светом, а её личность, до сих пор находилась под властью «тёмного орла». Какое-то время она стояла на месте, ожидая возможную атаку, потом, понимая, что враг повержен, принялась безмолвно и неторопливо ходить вокруг заледеневших обломков, в поисках тела.

– Есть только один способ её победить. – Промелькнуло в мыслях у Нейлы, пока та, незаметно перебегала в святилище. – Мне нужен посох первооснователя.

Прошла минута, две минуты, девочка несколько раз неторопливо обошла остатки дома, но так и не обнаружила тело Нейлы. Казалось, любой бы уже понял, что противнику удалось уйти, однако, будучи под властью «тёмного орла», Элин не могла осознать даже этого. Точно потерянная, истекая кровью, она снова и снова ходила кругами вокруг руин, продолжая бесполезные поиски.

– Ты как будто не человек вовсе. – Озлобленно произнесла Нейла, вернувшись с посохом первооснователя. – На вид ты ребёнок, но внутри настоящий монстр. Больше я не позволю тебе никого убить! – Громко прокричала она, а затем, что есть силы, вонзила посох в землю.

В отсутствии прямой опасности, Элин медленно, но верно приходила в себя; свет в глазах постепенно угасал, рисунок на руке тускнел, однако, только Нейла появилась вновь, как бирюзовая энергия с новой силой захватила тело Элин. И на этот раз, её вид оказался ещё более устрашающим, из-за густого бирюзового свечения, в ней едва можно было различить человека.

– Действительно... – Спокойно произнесла Нейла. – Монстр...

Повторяя движения врага, Нейла без труда отсеяла капли воды из воздуха, а затем, одним движением посоха, стремительно направила их на девочку. В мгновенье, безобидная вода на большой скорости превратилась в смертоносные иглы, которые, благодаря своей форме, с лёгкостью пробили тонкое ледяное заграждение Элин.

– У тебя нет ни шанса против четырёх стихий этого посоха! – Подняв посох над головой, прокричала Нейла. – Прощай.

Даже под властью тёмного орла, девочка чувствовала всю боль от полученных ран. Она чувствовала, как кровоточит рука, как из левого бока струилась кровь, и внезапно, она поняла, что лишь благодаря толстой, плотной, одежде, всё ещё осталась жива. Понимая, что находится на грани жизни и смерти, Элин не могла видеть своими глазами, двигать своими руками, и слышать у неё тоже не получалось. Она была не только беспомощна, но даже не могла узнать, когда придут последние секунды её жизни, а что если они идут прямо сейчас? Что если через секунду она перестанет существовать? Элин тонула в этих ужасающих мыслях, словно в море наполненном отчаянием и безысходностью. Раньше, больше всего на свете она боялась окончательно потерять своё тело, подчинившись силе тёмного орла, но теперь, страх, что в следующую секунду она попросту перестанет существовать, оказался в десятки и сотни раз сильнее. Впервые в жизни она перестала сопротивляться и сдерживать эту силу, пусть её все ненавидят, пусть её жизнь наполнена болью и несправедливостью, даже так, она всё ещё не готова умереть.

После самоуверенных слов, Нейла вонзила посох в землю, и плотный сгусток ветра мгновенно собрался над её головой. Точно тысячи крошечных лезвий он расширялся и уплотнялся, пока не превратился в огромную сферу, в несколько раз больше самой Нейлы.

– Это должна быть последняя атака, посох забирает слишком много сил... – Едва держась на ногах, подумала Нейла, а затем, собрав всю свою волю в кулак, нанесла удар.

В то же время, в момент решающей атаки, девочка перестала бороться и дала полную свободу силе тёмного орла. Мгновенье, и её тело покрылось яркой бирюзовой «мантией», глаза скрылись в бирюзовом тумане, а рисунок на руке загорелся ярче, чем все звёзды на ночном небе. Теперь, Элин выглядела кем угодно, но только не человеком. Одним движением рук она создала встречный бирюзовый вихрь, который с лёгкостью «сдул» заклятье Нейлы, а затем ещё и сбил её с обессиленных ног.

– Не-невозможно... – Испуганно пробормотала Нейла, пытаясь отползти назад.

Вторым движением, Элин слабо топнула ногой по земле, и толстый ледяной покров тут же разнёсся во все стороны, стремительно замораживая деревья, дома, и даже землю. Нейла пыталась убежать, но обессиленные ноги лишь отсрочили неизбежное на несколько секунд. Вскоре лёд приморозил её обувь, затем добрался до ног, а спустя мгновенье, в Элин чуть не вонзились три чёрных клинка. Чтобы спастись, ей пришлось прервать заклятье, и отпрыгнуть в сторону.

– Сегодня явно не твой день. – Послышался голос Метвила в голове Севастьяна. – Вначале лич, теперь... А... А что это вообще?

– Выглядит недружелюбно. – С нервным «смешком» пошутил некромант.

Вскоре Элин поняла, что три чёрных клинка это дело рук некроманта, который появился в пятнадцати шагах от неё. Тело его было сокрыто под мантией, лицо спрятано за повязкой, но даже на таком расстоянии девочка чувствовала невероятно-сильную энергию смерти. Настолько сильную, что из-за силы незваного гостя Элин моментально забыла о Нейле, и тут же сосредоточилась на новом враге.

– Тут была настоящая бойня... – Собранно проговорил Метвил. – Если хочешь выжить, используй все ресурсы.

– Тогда... используем тот свиток?

– Только быстрее, она нас заметила.

– Так... Где же он... – Торопливо копаясь в мантии, пробормотал Севастьян.

– Быстрее, быстрее, быстрее чёрт возьми, она собирает энергию. – Запаниковал жрец.

– Вот! – Достав старый пергамент прокричал Севастьян, а затем, раскрыв в свитке чёрную пиктограмму, произнёс непонятные слова. – Мортус вивер рарсус!

После странных слов, свиток превратился в золотистую пыль и словно подхваченный ветром, разнёсся по руинам всей деревни. Девочка не торопилась атаковать, дожидаясь пока противник начнёт раскрывать свои «карты», однако, когда после прочтения свитка, на протяжении десяти секунд, ничего не произошло, её терпению пришел конец. Она моментально выставила руки вперёд, сложив их вместе, а затем, как только Элин снова развела ладони, из них начал высвобождаться крохотный ледяной вихрь.

– Что? Она же уйму сил вложила в это заклятье. – Удивлённо проговорил Севастьян. – Почему он такой крохотный?

– Она специально сдерживает маленькую форму, концентрируя всю энергию... – Задумчиво говорил старик. – Чёрт!!! В сторону!

Метвил понял задумку заклятья слишком поздно; в его времена ни некроманты, ни даже каста защитников, не использовала в бою столь сложные и опасные заклинания. Если собрать слишком много энергии в одной точке, в какой-то момент она словно взорвётся, от слишком большой «плотности». Этого и добивалась Элин, успешно уплотняя энергию в маленькой вихре, она довела заклятье до «точки кипения», а затем направила всю взрывную энергию в сторону врага. Несмотря на расстояние в пятнадцать шагов, ледяная воронка добралась до Севастьяна меньше чем за секунду, заморозив, изрезав, и сломав в трёх местах, его правую руку.

– Ахкг... Твою мать. – Едва оставаясь в сознании от боли, прошипел Севастьян.

– Нам с ней не справиться. – Не скрывая страха, произнёс Метвил. – Бери девчёнку и бежим отсюда, пока она не вошла во вкус. Сейчас начнёт действовать свиток, это твой шанс.

– Мог бы и не говорить. – Из последних сил передвигая ногами, бормотал некромант. – Я теперь уже обе руки не чувствую... Она вообще ещё на месте?

– Всё нормально, твою руку лишь... Немного задело. Что важнее, у неё энергия предков королей Аренхолда, теперь сомнений быть не может.

Элин не останавливалась, и глядя на убегающего врага, торопливо приготовила ещё одно заклятье. Воспользуйся она им, конец схватки был бы предрешен, однако, стоило ей только прицелиться, как всё вокруг погрузилось в беспросветную тьму.

– Что происходит...? – Едва сдерживая страх, отчаяние, и слёзы, произнесла Нейла дрожащим голосом. – Я ничего не вижу...

– Тихо, иначе она нас услышит. – Прошептал Севастьян рядом. – Нам нужно убираться отсюда. Идти можешь?

– Ноги... Приморозило...

– Сейчас я тебе помогу, не волнуйся.

Прошло около десяти секунд, но вместо того чтобы свыкнуться с темнотой, глаза Элин лишь ещё больше погрузились во мрак. С нарастающей тьмой, всё чаще слышались странные звуки, всё больше мелькало теней вокруг, а чьё-то холодное дыхание за спиной, становилось всё ближе. Девочка слышала, как мертвецы подбирались к ней, но они были повсюду и одновременно нигде. Когда она оборачивалась на звук, силуэты прямо перед глазами растворялись во мраке, а потом опять дышали в спину. Снова и снова Элин оборачивалась, но с каждым новым разом холодное дыхание лишь приближалось, пока вдруг, едва ощутимое, бесформенное, касание, не начало сдавливать шею. Одержимый силой тёмного орла разум, не умел бояться, однако тело Элин всё ровно дрожало и холоднело, словно и без разума осознавая происходящее. Только почувствовав резкую нехватку воздуха, оно, моментально высвободило абсолютно всю энергию тёмного орла, создав настоящий, ледяной, гейзер. Мало того что сила этого заклятья с лёгкостью развеяла тьму, своими осколками и лавиной, оно почти достало Севастьяна вместе с Нейлой, которые, к этому времени, уже убежали глубоко в лес.

– Осторожно! – Прокричал Севастьян, и, схватив Нейлу за руку, спрятался за деревом.

Вместе с грохотом на весь лес, осколки льда, точно ледяной дождь, посыпались с неба, пронзая землю, деревья, и всё что попадётся им на пути. За один день мир Севастьяна будто перевернулся, он думал, что лич способен уничтожить целую армию, однако после встречи с предком королей Аренхолда, даже лич кажется детской забавой.

– Ты в порядке? – Спросил некромант, как только закончился град.

– Нет, не в порядке! – Начала приходить в себя Нейла. – Мою деревню только что уничтожили, родителей убили, я чуть не умерла от рук монстра. А ещё меня спас некромант, который чёрт знает откуда взялся. Что тут вообще происходит?!! – Под конец, едва сдерживая слёзы, прокричала она.

– Тихо, если она нас услышит нам точно конец. Я тебе всё объясню потом. – Не отпуская руку Нейлы, торопливо зашагал Севастьян.

– Твоя рука... Я чувствую в ней только смерть.

– Я знаю, извини, второй рукой я не могу сейчас двигать.

2-32

Сандра, орден познания.

Сандра как раз закончила свой рассказ, как вдруг, едва слышимый грохот достиг приёмной магистра. Выглянув в окно, Дементий увидел ледяное облако в чёрном лесу, что на несколько секунд взмыло над верхушками деревьев, а затем, исчезло так же внезапно, как и появилось.

– Даю голову на отсечение, это был лёд. – Потерянно произнёс Дементий. – Всё как в вашем видении.

– Видимо... Нейлу никто не послушал. Надеюсь, хоть она выжила.

– Даже если всё правда... Я... Не знаю что делать. – С сожалением сказал магистр.

– Просто скажите правду, хотя бы тем, кому можете доверять. Если что-то пойдёт не так, я возьму всю ответственность на себя. – Почти умоляя, проговорила Сандра.

Принимая трудное решение, Дементий вдруг услышал стук в дверь, как раз от одного из людей, которому он может доверять. В общем-то, помимо покойного Елифана, он доверял всего одному человеку, нынешнему заместителю магистра.

– Магистр, наши последователи только что услышали взрыв, за которым последовало странное ледяное облако. – Говорил он за дверью. – После недавней ночной вспышки, они очень взволнованны, что им сказать?

– Ну... – Посмотрев на умоляющие глаза прорицательницы, задумался магистр. – Ну... – Неуверенно продолжил он. – Вне сомнений, это был вулкан, за которым последовала лавина, ничего особенного. Скажи людям не беспокоится.

– Вас понял магистр. Извиняюсь за беспокойство. После недавних событий все как на иголках.

– Прости Сандра. – Дождавшись пока уйдёт заместитель, виновато проговорил Дементий. – Я совсем недавно стал магистром, поэтому не могу делать подобных заявлений.

– Зря я на вас понадеялась, прощайте. – Озлобленно проговорила прорицательница и торопливо пошла к выходу.

– Подожди. – Крепко поймал он за руку. – Отдохните пока что, вечером я сопровожу вас в секретный архив. Возможно, там вы найдёте ответы, которые ищете.

– Что там... В секретном архиве?

– Там хранятся все древние пергаменты, которые Елифан смог собрать. Перед смертью, он нашел в них что-то важное, но так и не сказал что.

– Мне незачем отдыхать, проводите меня туда.

– Когда вы последний раз спали, или хотя бы ели? Вы выглядите почти как мертвец.

– Как вы знаете из моего рассказа, я ещё не мертвец лишь по чистой случайности. Идёмте. – Не отступаясь, закончила Сандра.

2-33

Елеазар, недалеко от столицы Мэнгорна.

В последнее время, Елеазар настолько привык просыпаться чёрт пойми где, что даже не удивился, когда очнулся в каком-то затхлом подвале. Впрочем, на этот раз он хотя бы не был связан, и на том спасибо.

– О, я ещё жив. – Вспоминая последние события, радостно подумал тень. – Надо заканчивать с этой чёртовой работёнкой. И где я опять?

Осмотревшись, к своему удивлению Елеазар понял, что это не может быть тюрьмой, да и на просторы бессмертных, куда попадают умершие, тоже не похоже. В таком случае, не желая больше заморачивать себе голову, Елеазар медленно встал с лежанки, и весь в повязках, хромая, поднялся вверх, по лестнице.

– Надо же... – С усердием заканчивая последнюю ступеньку, тихо проговорил тень. – Я ещё легко отделался, даже ходить могу...

Как Елеазар и думал, наверху, в небольшой лачуге, его в одиночестве ожидал Назар, молча любуясь лесным пейзажем в окне. Даже не поворачиваясь, он тут же заговорил, едва только тень поднялся из подвала.

– Всё-таки жив. – Спокойно проговорил Назар.

– И я рад тебя видеть. Спасибо что подлатал.

– За несколько часов отдыха твои раны заметно затянулись. Ты... Вообще человек?

– В последнее время, я не уверен по этому поводу, долгая история... – Сев рядом, заговорил Елеазар. – Записи наёмников у тебя?

– Да. Несмотря на то, что ты провалился.

– Ты не поверишь, но меня заметили из-за фиолетового свечения, которое появилось чёрт знает откуда. Что это было?

– Понятия не имею. Вечно происходит что-то подобное, когда ты на задании. В любом случае, ты помнишь моё обещание?

Одиннадцать лет назад, Назар.

Несмотря на огромное количество сирот после войны, достойных кандидатов в орден незримой тени был явный недобор. Большинство детей не выдерживали суровых тренировок, и погибали ещё на первых этапах. Учителям пришлось искать не просто сильных детей, а по-настоящему одарённых, которых боялись даже стражники. Именно одного из таких недавно поймали, и заперли в темнице, чтобы вскоре казнить.

– Значит это он убил своего рабовладельца, и всю его охрану? – Глядя на худого, измученного ребёнка, за решёткой, спросил Назар у стража. – А почему так много цепей?

– Когда его допрашивали... Он пытался перекусить шею одному из наших людей. Это не ребёнок, а демон. Он убил рабовладельца в тот же день, когда тот его купил.

– Я его забираю. Вот распоряжение от главы королевской стражи. – Протянул Назар небольшой свёрток, а затем зашел к ребёнку.

– Но его же завтра должны казнить. – Растерянно проговорил стражник.

– Не волнуйтесь, больше у вас не возникнет с ним проблем. Дайте ключи, и можете быть свободны.

Когда стражник ушел, Назар без капли страха подсел к ребёнку, освободил его от цепей, и начал разговор. Естественно, в этот момент он ожидал всего, однако ребёнок, на удивление, вёл себя спокойно и размеренно, даже не повышал тон.

– Как тебя зовут? – Начал Назар.

– Может, сразу к делу? Ты только что спас меня от казни. Зачем? – Смотря прямо в глаза, спросил Елеазар.

– Потому что такие как ты мне нужны. Ты не будешь рабом, но будешь моим учеником, если, конечно, выдержишь тренировки.

– Мне это не интересно.

– Либо это, либо казнь. Подумай, тебе в любом случае нечего терять.

– Ты даже не представляешь, насколько мне нечего терять. – Двусмысленно произнёс Елеазар, обернувшись к Назару. – Чего же стоит жизнь, если в ней совсем нечего терять? По этой причине, я даже могу воткнуть тебе нож в сердце, прямо сейчас.

– Ты о ноже, который у меня на поясе? Даже если у тебя получится, что это даст? Ты всё ровно не сбежишь.

– Не узнаешь, пока не попробуешь. – Резко выговорил Елеазар, и выхватил нож Назара из ножен. – Теперь уже не такой смелый, а?

– Смелость, это удел тех, кто боится. Я же бесстрашен. – Изменился в тоне Назар, и всего двумя пальцами, поймал лезвия ножа. – Если ты мне поможешь, я обещаю что дам тебе полную свободу. Но если ещё раз попытаешься убить, я воткну этот нож тебе в ногу.

Елеазар, наши дни.

– Если бы я знал, что это так затянется, я бы дважды подумал. – Подшутил Елеазар.

– В тот момент ты слишком отчаялся, чтобы думать. Позволь спросить, куда ты пойдёшь теперь?

– В орден познания. Нужно кое в чём разобраться.

– Вся столица обвешена плакатами с твоим лицом, и вознаграждением. Лучше тебе бежать в Аренхолд или Веленгельм.

– Я знаю. Видимо у Иларона есть художник, который рисует лица на память. После ордена познания, я сразу покину Мэнгорн.

– Дело твоё. Всё-таки, я рад, что ты выжил. Можешь пробыть тут сколько нужно, но потом, не ищи меня. Даже если мы где-то встретимся, сделай вид, что меня не знаешь.

– А ещё, ни кому не рассказывать секретов клана, не становиться головорезом, и забыть всё что связано с орденом или кланом. Я помню, ты мне это уже говорил.

– Тогда прощай. – Без доли эмоций произнёс Назар, и принялся уходить. – Кстати, у тебя был знакомый, который отдал долг ордену, и якобы его покинул. Не ищи его, он мёртв. Чтобы предотвратить предательства, учителя вам постоянно твердили, что орден можно покинуть, если не обладаешь тайными знаниями, и выполнил достаточное количество заданий. На самом деле, каждого кто покидал орден, тут же выслеживали, и убивали.

– Мне это известно уже три года. Пусть тебя никогда особо не интересовало моё мнение, но это одна из причин, почему я всегда был согласен с твоими решениями.

– Рад слышать. – Напоследок проговорил мастер, и захлопнул дверь.

– Ох... Даже как-то не привычно. – Откинулся Елеазар на спинку стула. – Надеюсь, в ордене познания будет что-нибудь интересное... Иначе я и не знаю, куда идти дальше.

2-34

Аделина, приёмная регента.

Несмотря на запрет лекарей, едва королева смогла нормально ходить, как тут же отправилась к Вольдемару для «серьёзного разговора». Теперь, Аделина не питала иллюзий, город в ужасном состоянии, и виной тому, правящая верхушка, вместе с ней самой.

– Регент, к вам её величество Аделина. – Предупредил страж, но не посмел останавливать королеву, которая явно, не собиралась ждать приглашения и на ходу открыла дверь.

– Ваше величество, какая неожиданность. – Сидя за столом, надменно проговорил регент. – Вам стоило закончить лечение, прежде чем приходить сюда.

– Вольдемар, извольте объяснить, почему город в таком ужасном состоянии. На что уходит вся собранная подать феодалов? – Сдержанно спросила королева.

– Страна сейчас переживает не лучшие времена, вы только начали править, поэтому многого не знаете. – Тут же «контратаковал» Вольдемар. – Теодор уже рассказал о состоянии колодцев, и я отдал соответствующие распоряжения, очень скоро их поменяют. Более того, я сместил с поста несколько людей бургомистра, которые должны были следить за этим. Они понесут суровое наказание.

– А беззаконие? Почему людей похищают посреди белого дня?

– Грабежи есть везде. – Уверенно продолжил регент. – Теодор сделал ошибку, и оделся слишком богато, именно по этой причине вас попытались ограбить. Приношу свои извинения за глупость своего сына. Я дал поручение бургомистру, он усилит стражу города, чтобы снизить количество разбоев. Пока этого не произойдёт, вам лучше не выходить за пределы замка.

– Мне нужны записи казначейства. Возможно, нынешнее состояние страны вызвано неправильным распределением средств с подати. – Не отступала Аделина. – Хочу убедиться, что это не так.

– Конечно. В ближайшее время я дам вас все записи. Но сейчас вам лучше отдохнуть. – Не меняясь в лице, спокойно говорил Вольдемар, словно заранее заготовил все ответы.

– Спасибо за вашу заботу регент. Я буду в своих покоях, с нетерпением ожидая записей.

– Поправляйтесь. – С многозначной улыбкой, добавил регент.

Ответы регента будто обезоружили Аделину, она зашла в приёмную с твёрдой решимостью и правдой, а вышла в растерянности и раздумьях. Опустив глаза, она даже не заметила Теодора, который по «чудесной случайности» стоял недалеко от выхода, и делал вид, что не подслушивал разговор.

– О, ваше величество, вы тоже тут? – Громко сказал Теодор, чтобы его, наконец, заметили.

– А... Теодор? – От неожиданности вздрогнула королева. – Пришел к отцу?

– Да нет... Просто проходил мимо. Составишь мне компанию?

– Прости, мне нужно кое над чем подумать... – Неуверенно пробормотала Аделина.

– Давай подумаем вместе. – Взяв королеву за руку, с улыбкой проговорил Теодор. – Я знаю неплохое местечко для раздумий.

Когда Теодор неожиданно взял Аделину за руку, ей хотелось вначале возразить, но потом, она внезапно поняла, что не хочет её отпускать. Что до этого она сомневалась в своих силах, но теперь, когда рядом Теодор, она словно за каменной стеной. Появилось ощущение, что даже если она упадёт, он всегда протянет руку и поможет встать, что теперь она не одна против целого мира.

– Должно быть... Ты снова пытаешься решить всё сама... – Казалось, с неподдельной добротой проговорил Теодор. – Ты так долго была одна, что разучилась принимать помощь. Прости, что не оказался рядом раньше...

– Нет, нет, всё в порядке. – Резко отдёрнула руку королева. – Я в норме.

– Кажется я наконец-то начинаю её понимать. – Задумался Теодор. – Всякий раз когда речь заходит о её слабостях, она тут же, усиленно пытается их скрыть. Без сомнений, это одна из причин её резких перемен в настроении, страх быть слабой, или показаться слабой. Страх открыться кому либо... Похоже, она не только скрывает свои слабости от окружающих, но пытается скрыть их даже от самой себя.

– Я знаю, что ты в норме, ты очень сильная. – Переменился Теодор, смотря Аделине прямо в глаза. – Раньше... Я и подумать не мог что у тебя столько решимости. Те события с разбойниками, заставили взглянуть на тебя по-другому...

– Как-то... Ты странно это говоришь. – Растерялась королева, и тут же «неуклюже» отвела взгляд. – В этом нет ничего такого, просто я сильно испугалась. – Торопливо оправдалась она, прибавив темп.

– Прости если смутил. – Принялся догонять Теодор. – Я немного не так выразился. Просто я увидел другую часть твоего характера, и она меня очень... Удивила. В хорошем смысле этого слова.

– Давай не будем вспоминать те события. Мне неприятно о них говорить.

– Да, я не подумал, прости ещё раз. У тебя ведь даже рука ещё не зажила. – Глядя на обмотанную повязками, правую руку, проговорил Теодор. Он точно помнил, что она никак не могла пострадать, однако свет исходил именно от неё. – А вот и то место. Отсюда видно не только город, но и просторы за ним.

И действительно, с высокой стены замка виднелись не только просторы, но даже некоторые поместья феодалов за ними. Присмотревшись, Аделина могла разглядеть даже тени от облаков, однако для неё, подобные пейзажи давно стали серой обыденностью. В детстве, она смотрела на них каждый день, и каждый раз чувствовала лишь сожаление. Свобода в этот момент казалось такой близкой, но одновременно такой далёкой, словно вид из стеклянной клетки.

– Ну как, нравится? Тут самый лучший вид. – Не замечая опущенных глаз Аделины, похвалился Теодор.

– Конечно. Тут очень красиво. – Стараясь искренне улыбнутся, ответила королева.

– Ну как прошел разговор с Вольдемаром? Выглядишь очень озадаченной.

– Честно... Ощущение что я сильно оплошала. Он будто знал всё наперёд.

– Ты ведь сама понимаешь, что предугадать твои вопросы было не трудно. Куда важнее, что ты собираешься делать теперь?

– Я попросила записи казначейства... Постараюсь узнать, куда уходит подать, и по возможности, выделить больше на нужды города.

– Это очень серьёзный шаг. – Обеспокоенно заговорил Теодор. – Что если смена расходов не понравится слишком многим людям, не обделённых властью? Думаешь, они это так просто оставят?

– Народ больше не может терпеть. Решительные шаги просто необходимы.

– Я скажу то, чего не должен был говорить, прости. – Не выдержал Теодор. – Лишь простолюдины думают, что реформы происходят по щелчку пальца. На самом деле, каждая важная реформа это борьба власти, хитрости, и количества сторонников. Даже если ты каким-то чудом изменишь расходы казначейства, против тебя восстанут столько людей, которым это не понравиться, что даже твоя корона не спасёт. Ты поможешь народу, но когда большая часть знати объединится против тебя - народ тебя не придёт спасать.

– Тогда... Как бы ты поступил на моём месте? – Серьёзно заговорила Аделина.

– Нынешняя власть укрепилась настолько сильно, что остался только один способ кардинально изменить верхушку. Это может быть лишь настоящий переворот, неожиданный, и с множеством сторонников на нашей стороне. Впрочем... Даже в этом случае, успех - маловероятен. Как я уже сказал, нынешняя власть слишком укрепилась.

– Но... Если маловероятен... Значит, шансы всё-таки есть? – Почти в отчаянии спросила королева.

– Далеко не всю знать устраивает нынешнее положение дел, они могут стать нашими сторонникам, но при условии, что ты предложишь им что-то значимое взамен. При этом, из-за того что противник слишком силён и им придётся рисковать всем, они не только попросят большой кусок пирога, но могут и с лёгкостью придать, если дело пойдёт плохо. Кроме того, подавляющее большинство знати считает тебя наивной девочкой, поэтому завоевать их доверие будет очень трудно.

– Ты прав... – Отчаянно произнесла Аделина, отвернувшись. – Похоже, я была слишком наивна. Но почему ты рассказал об этом только сейчас...?

– Потому что ты окажешься в большой опасности, если попытаешься изменить расходы казначейства. – Словно не обращая внимания на подавленность королевы, твёрдо продолжил Теодор. – Долгие годы они шаг за шагом укрепляли свою власть, предательствами и уловками они достигли вершины, и только взойдя на престол, почти без союзников, ты пытаешься их этого лишить. Неужели ты действительно поняла всю серьёзность своего шага, только сейчас?

– Прости. – Сдерживаясь, проговорила Аделина. – Последние слова отца были искренней просьбой... Он просил держаться подальше от власти, и никому не верить... Теперь я понимаю почему. – Под конец она не выдержала, и быстрым шагом, отправилась в свои покои, чтобы случайно не расплакаться. – Мне нужно подумать, поговорим позже.

– И почему я чувствуя себя виноватым сейчас. – Пробормотал Теодор, решив, что королеве лучше побыть одной. – Только что я спас ей жизнь.

Как только Аделина ушла достаточно далеко, Теодор, не меняясь в лице, быстрым шагом направился к отцу. Нет сомнений, прямо сейчас Вольдемар думал, как заставить королеву не совать свой нос в его дела, ведь больше половины расходов казны уходило именно на его орден, орден королевских заступников. Узнай Аделина это, она бы и узнала своего врага в лицо, того самого, которому она собственноручно передала печать. По жестокости с этим врагом, пожалуй, мог сравниться лишь глава братства святого слова, но к счастью, он не настолько изощрён в своих методах.

– Отец у себя? – С отдышкой после очень быстрого «шага», спросил Теодор.

– Регент, к вам Теодор. Впустить его? – Тут же произнёс стражник.

– Пусть заходит. – Послышался голос регента за дверью.

Как и ожидалось, Вольдемар не выглядел озадаченным, или растерянным. Он знал несколько сотен способов «приструнить» королеву, и Теодор лишь надеялся, что отец не успел их использовать.

– Я слышал, Аделина попросила записи казначейства, это так?

– Да. Похоже, этот ребёнок усиленно пытается выбраться из своей скорлупы. Несмотря на то, что её служанки всячески пытаются поощрять её развлечения, и общение с тобой.

– И что ты собираешься делать?

– Немножко показать ей окружающий мир, чтобы она обратно забилась в свою скорлупу, и больше оттуда не высовывалась.

– В этом нет необходимости отец. Я поговорил с ней, она согласилась держаться от политики подальше.

– И как же ты её убедил? – Удивился Вольдемар.

– Я ей сказал, что прежде чем что-то кардинально менять и изучать тонкости распределения средств казны, нужно набраться опыта правления, иначе из-за неопытности она наделает слишком много ошибок.

– Звучит убедительно. Если она тебя послушала, то ты делаешь огромные успехи, продолжай в том же духе. Рас уж она сама всё поняла, то мне нет смысла нагнетать обстановку. Что-то ещё?

– Ты действительно поменяешь колодцы? – Ненавязчиво спросил Теодор.

– Какой смысл, если из-за этих свиней они всё ровно станут прежними, не пройдёт и пару месяцев. Эта проблема возникает не в первый раз.

– Лучше поменяй их. Пусть у королевы будет ощущение, что у неё есть власть, тогда она расслабится и мне будет легче на ней жениться. Если же у вас наоборот, будет конфликт, это может отразиться на наших взаимоотношениях с ней.

– Твоя продуманность настолько меня радует Теодор, что я даже готов забыть о твоей утренней выходке. Продолжай в том же духе, я сделаю, как ты просишь.

– Спасибо отец.

Несмотря на то что Теодор терпеть не может унижаться перед отцом, и что-то у него просить, он вышел из приёмной регента в «странно-хорошем» настроении. Узнав, что Аделина в безопасности, у него словно камень с души упал. Даже на мгновенье проскользнула улыбка на лице, пока он вдруг не остановился, и не понял, что ведёт себя «странно».

– Не слишком ли я волнуюсь об этом ребёнке...? – Словно гром среди ясного неба, ударила мысль в голову Теодора, отчего тот моментально остановился. – Да не, не может быть, мне просто её жаль. Отец всегда подбирает слишком жестокие методы, даже если против него лишь наивный ребёнок.

2-35

Севастьян, первый ярус чёрного леса.

После всего произошедшего Нейла ни разу не подняла глаз; её деревня разрушена, её родители убиты, а единственное что осталось от касты целителей, это посох первооснователя. Поглощённая отчаянием, она лишь молча шагала за некромантом, пока тот, истощённо не упал на землю.

– Что случилось? – Наконец, она заметила насколько побледнело лицо Севастьяна.

– Похоже, я переоценил свои способности. – Безуспешно пытаясь улыбнуться, проговорил Севастьян. – Можешь... Посмотреть? Что там с моей правой рукой?

– Конечно, сейчас. – Разматывая наспех наложенные повязки, испуганно проговорила Нейла. – Вот чёрт... – Ошеломлённо добавила она, как только увидела заживо отмирающую руку.

– А я надеялся, что успею дойти до гильдии... Всё совсем плохо?

– Она почти начала гнить... – Опустила голову Нейла.

– Так я и думал... Даже кровоток повредился... Придётся... Её отрезать. – Пытаясь до последнего не показывать страх, почти дрожащим голосом произнёс Севастьян.

– Ещё есть шанс её исцелить, нужно срочно найти воду. – Торопливо поднимая некроманта на ноги, проговорила Нейла. – Потерпи немного.

– Исцелить? – Раздражённо произнёс Севастьян. – Теперь это просто кусок мяса. О чём ты говоришь?

– С помощью посоха первооснователя, старейшины исцеляли любые раны. – Всеми силами, помогая идти Севастьяну, говорила Нейла. – Прости, что забыла про твою руку, ты ведь пострадал, спасая меня.

– Я пришел в вашу деревню, чтобы предупредить об опасности, и просить о помощи... – Из последних сил говорил Севастьян. – Через несколько недель мёртвые, начнут уничтожать всё живое. На случай, если со мной что-то случится, возьми амулет с моей шеи, и постарайся убедить всех в этой угрозе. Если этого не сделать, само человечество может оказаться на грани вымирания.

– Я тебе верю, поэтому ты должен выжить. Лишь некроманты могут сражаться с мёртвыми на равных.

– Поэтому не забудь амулет, в нём душа первооснователя касты жрецов. Ты его сможешь слышать, как только наденешь амулет на шею.

– Нашла! – Неожиданно прокричала Нейла, как только увидела небольшой ручей. – Пожалуйста... Пусть у меня получится. – Аккуратно положив Севастьяна на землю, отчаянно произнесла Нейла. – Только не шевелись.

– Думаешь... Я в силах шевелится? У меня ощущение, что если я закрою глаза то умру.

Нейла изменилась всего за мгновенье, стоило ей вонзить посох в землю, как её глаза тут же загорелись бирюзовым светом, а из основания посоха, моментально высвободились яркие порывы ветра. Даже земля ожила рядом с ней, вокруг то и дело распускались цветы, а корни деревьев, устремились к посоху, точно к солнечному свету. Уже на этом моменте, Севастьян не мог поверить своим глазам, однако потом, он и вовсе подумал что сбрендил. Внезапно, ручей превратился в огромную водяную змею, которая словно «домашний зверёк» подползла к раненой руке Севастьяна, а затем, неторопливо обвилась вокруг неё.

– Охренеть можно... – Испуганно, восторженно, и одновременно удивлённо, произнёс некромант.

– Одно из древнейших заклятей касты целителей. – Послышался голос Метвила. – В общем-то именно из-за него их зовут целителями.

Рука не исцелялась, а точно оживала, всего через пять секунд она снова приобрела чувствительность, а через десять, Севастьян смог ей двигать. Такими темпами, до полного исцеления оставались считанные секунды, однако для Нейлы, даже столь малые мгновенья оказались непосильны. Она истратила почти всю энергию в схватке с «орлом», поэтому основную часть заклятья пришлось поддерживать своими жизненными силами, пока и они, почти полностью не иссякли.

– Прости... Больше не могу. – Ослабевшим голосом произнесла целительница, и тут же прервала заклятье, опираясь на посох чтобы не упасть.

– Ты в порядке? – Тут же поднялся Севастьян.

– Чтобы исцелить твою руку, эта она начала тратить собственные жизненные силы. – Объяснил жрец. – Естественно, она не в порядке.

– Не волнуйся, мне просто нужно немного отдохнуть. – «Выдавила» Нейла. – Как рука?

– Всё ещё болит, но волноваться не о чем. Пойдём, до гильдии осталось совсем недалеко. – Подхватив, проговорил некромант.

– Мне нельзя к людям... Как только они увидят цвет моих глаз, то сразу убьют.

– Глупости, я никому не позволю тебя навредить.

– Некоторые из нас, иногда бывали в городах людей... Каждый день, адепты братства святого слова рассказывают о войне людей против демонов, которая произошла сотню лет назад. Они нагло врут, что когда-то мир был захвачен демонами с бирюзовыми глазами, а братство, благодаря помощи бессмертных, освободили этот мир. На самом деле никто мир не захватывал, а братство ничего не освобождало, лишь вероломно уничтожило клан божественной руки, а затем переписало историю на свою руку. И всё же... Своего они добились... Теперь нас считают демонами, и мы можем только прятаться.

– Спроси, что произошло с кастой жрецов. – Внезапно оживился Метвил. – И как их победили.

– А ты можешь рассказать подробнее о тех событиях? – Обратился Севастьян к целительнице. – Почему так произошло?

– Старейшины об этом почти не рассказывали... Но дедушка один раз сказал, что в случившемся виновато не только братство святого слова. Власть опьянила касты, они начали междоусобицу, иногда даже притесняли обычных людей. Но потом... Что-то случилось в касте жрецов, и они поддались тьме. Междоусобица переросла в войну, и когда, казалось, всё кончено - напало братство святого слова, с какой-то странной силой.

– Странная сила? – Непонимающе спросил старик. – Человек не может обладать чем-то подобным.

– Ты уверена, что странная сила, это не слухи? – Переспросил некромант.

– Это точно не слухи. Мой дедушка долгие годы пытался понять, откуда она взялась. Он думал... Что именно братство святого слова всё это начало, украв древний артефакт у касты жрецов.

– Теперь, всё встаёт на свои места. – Подавлено произнёс Метвил. – Каменный кубок это основа нашей касты, без него невозможно контролировать тьму. И он действительно может дать силу человеку, но цена будет слишком велика.

– Во внешнем мире, не все доверяют братству святого слова. Они распространили своё влияние лишь на востоке и на юге. – Успокоил Севастьян. – В остальном мире в магию даже не верят. Если ты так боишься, я не поведу тебя в гильдию.

– Делай что хочешь... Мне больше некуда идти, и у меня никого не осталось... – Отчаянно ответила Нейла. – Я даже не знаю, зачем мне жить.

– Я тоже потерял семью в детстве, а недавно потерял и согильдийцев. Каждый раз мне казалось, что всё кончено, но жизнь шла дальше и всё начиналось вновь. И ты найдёшь новую жизнь, обещаю.

2-36

Сандра, архив ордена познания.

Первое время, Дементий с неподдельным интересом наблюдал за действиями Сандры в архиве. Он не только помогал найти нужные пергаменты, но и внимательно слушал выводы, к которым приходила прорицательница, после их прочтения. Благодаря совместным усилиям, хватило всего два часа, чтобы изучить большую часть архива, а так же найти несколько новых толкований пророчества. Пожалуй, всего пару дней назад это было бы настоящим достижением, однако сейчас, Сандру волновало совсем другое. Она упорно и безуспешно искала способы предотвратить надвигающиеся бедствия, но вместо этого, только ещё раз убедилась, что будущее не изменить.

– В каждом пергаменте явление пророчества толкуется так же, как и конец всего. Для них, это почти одни и те же слова. – Отчаянно проговорила прорицательница.

– Может, это особенности древней письменности? Или особенности культуры? – С недоверием спросил магистр.

– Но так почти в каждом пергаменте... И главное, не слово о том, как предотвратить это самое пророчество.

– Толкование летописей очень сложный процесс, порой, мы усиленно видим то - что хотим видеть, и понимаем то - что хотим понять. – Наконец, подвёл итог Дементий. – Наверняка меня уже ищут, поэтому я пойду. Это ключ от архива, можете приходить сюда в любое время. – Положил он ключ на стол. – Если найдёте ещё что-то интересное, пожалуйста, скажите мне.

– То же относится и к вам Дементий. Вам удобно не верить моим словам, поэтому вы и не верите. – Не выдержала прорицательница.

– Вы не магистр, поэтому вам легко говорить. Обещаю, как только я получу весомые доказательства вашей правоты, я сделаю все, что в моих силах. – Задумчиво произнёс магистр перед уходом.

Как бы Дементий не пытался скрыть свои сомнения, Сандра, даже не всматриваясь, видела, как его уверенность слабеет с каждой минутой. В нём боролись два разных страха, и два разных мнения; страх ошибочно поверить, рискуя всем, и страх пренебречь явными доказательствами, допуская самую большую ошибку в его жизни. Причём, как бы Дементий не старался, он не мог с полной уверенностью выбрать одну из сторон, полагаясь лишь на догадки. Так же как и не мог найти компромисс, и не мог отложить это решение.

– Не стоит его винить... – Задумалась Сандра, после ухода Дементия. – Даже я не знаю что делать, хоть и видела будущее... Пожалуйста, дай мне увидеть ещё немного. – Глядя на чёрный рисунок короны, умоляюще проговорила прорицательница. – Дай мне самый важный ответ. Как не допустить того, что я видела... Даже если мне придётся пожертвовать всем, скажи что мне делать! Прошу...

Божественный дар чёрной короны не подчиняется чьим-то словам, своевольный и своенравный, он даёт лишь те ответы, к которым носитель готов. Сандра доказала не только искренность своего желания, но и своей отчаянной решимостью показала готовность к тяжелым ответам, что скрыты в глубине будущего. Не прошло и мгновенья после последних слов Сандры, как рисунок загорелся, и погрузившись в темноту, её глаза наконец увидели то что искали.

2-37

Аделина, королевские покои.

Теодор сказал правду, Аделине пора повзрослеть. Она надеялась решить всё миром, надеялась вложить в своё правление лишь доброту и справедливость, однако, невозможно убрать грязь, не испачкав при этом руки.

– Я ничего не забыла, и не забуду никогда. – Озлобленно проговорила Аделина. – Благодаря Теодору теперь всё встало на свои места, я догадывалась, что это не совпадения, но теперь убедилась окончательно... Они действительно отравили отца, оклеветали мою сестру, а теперь, своим правлением, убивают народ. Вот почему ты умолял меня держаться подальше от власти папа... Они настолько беспощадны, что не только разрушили мою семью, но и всеми силами пытались заставить усомниться в вас. Обещаю, они получат по заслугам... Если потребуется, я сама возьму ножу и убью их.

Иларон, покои главмагистра.

Несмотря на бессонную ночь, Иларон в одиночестве сидел у окна, пил вино, и думал о скором будущем. Пусть, орден незримой тени уничтожен, пусть, сведения о наёмных убийцах теперь в руках мятежников, это ничего не меняет, тени были лишь орудием для укрепления власти. Уже сегодня, он отдал тайный приказ о мобилизации войск, и кто знает, быть может, уже завтра настанет тот самый благоприятный момент для начала войны.

– Действительно, несмотря на моё сокрушительное поражение, для беспокойств нет повода. – С уверенной улыбкой произнёс главмагистр. – Назар заинтересован лишь в своём клане, его шпионы могли убить меня много раз, но не сделали этого. Пусть с этим разбирается Андриан, а мне лучше сосредоточиться на подготовке ударных сил. Недолго вам осталось играться с властью... Вольдемар, Эдмонд.

Ольгерд, королевский шатёр.

Время пришло, и ровно в полдень, в королевском шатре, собрались военачальники всей тысячной королевской армии юга. Помощь Мэнгорна обеспечила их провизией и снаряжением, помощь ордена красного феникса добавила несколько сотен наёмников в их ряды, и всё только ради того, чтобы Ольгерд действовал немедленно.

– Благодарю что пришли. – Поднялся король со стула, приветствуя военачальников. – Мы нашли множество союзников в этой войне, они готовы делиться золотом и снаряжением лишь бы уничтожить братство святого слова. Их главное условие, чтобы мы начали немедленно, поэтому я подготовил новый план действий. – Подойдя к карте юга, уверенно продолжил Ольгерд. – Мы уйдём глубже на юг, присоединяя по пути независимые поселения, далее укрепимся в так называемом, свободном городе, пополнив там провизию, и уже потом, нападём на столицу Аренхолда. Есть возражения?

– Ваше величество, свободный город славится своей свободной торговлей и независимостью, фактически, это отдельная страна. – Возразил один из военачальников. – Они не присоединяться добровольно.

– Все эти поселения, а так же свободный город, подчинённые короля Аренхолда, которые убежали от власти востока. Если они откажутся приклонить колено пред законным королём, их ждёт смерть. – Уверенно закончил Ольгерд. – Как я вижу, вопросов больше нет. Тогда собирайте войска, мы выступаем через час.

Больше книг Вы можете скачать на сайте — Knigochei.net

Сандра, архив ордена познания.

Словно тысячи частей мозайки, ужасающие и непонятные видения появились перед глазами Сандры. Это не было картиной или сном, она по-настоящему чувствовала происходящее, вместе с болью, ненавистью, и страхом, что находились по ту сторону реальности. Когда клинок достигал цели, она чувствовала кровавую рану на себе, когда кто-то умирал, она чувствовала холодное касание смерти, что пыталось забрать её душу. Она со страхом умирала, и с ненавистью жила вновь, она истощённо падала на землю, и тут же бежала с жаждой крови в глазах. Видения будущего оказались не даром, а её тюрьмой и кошмаром, что повторялись вновь и вновь, пока вдруг, к глазам Сандры не прикоснулась чья-то тёплая женская рука. Свет от её тепла, мгновенно охватил тело Сандры, и развеял тьму будущего в её глазах.

– Ты в порядке...? – Взволнованно спросила стоящая рядом девушка, в серебрянном одеянии и яркими, золотистыми, волосами.

Несмотря на то, что Сандра мгновенно очнулась от плена будущего, тонкий и нежный голос незнакомки тут же вогнал её обратно в ступор. Такого прекрасного голоса прорицательница не слышала никогда, так же как и не видела настолько добрых, искренне сострадающих глаз. Перед ней стоял словно не человек, а ангел, наполненный светом, и лишённый даже капли темноты в душе.

– Не волнуйся, теперь всё хорошо. – Села незнакомка напротив, и взяла Сандру за руку. – Мы не позволим этому случиться.

– Кто... Вы...? – Ошарашенно спросила Сандра.

– Одна из четырёх бессмертных, моё имя Мизерикордия. Ты наполнила камень измерений божественной энергией моего брата, поэтому я оказалась тут.

– Этот камень дала мне Нейла... Я даже забыла про него. – Понемногу начала приходить в себя прорицательница.

– Прости, я бы всё объяснила подробнее, но бессмертным запрещено появляться в этом мире, поэтому нужно торопиться. – Заволновалась Мизекордия, и заговорила быстрее. – Я хочу не допустить будущее, которое ты только что видела, но мне нужна твоя помощь.

– Я помогу, пожалуйста, скажите что делать. – Оставив сомнения напотом, решительно проговорила Сандра.

– Из-за того что ты не умеешь контролировать свою силу, видения получались несвязанные, случайные, и запутанные. Я помогу увидеть полную картину но... – Опустила глаза Мизекордия.

– Не бойтесь за меня, говорите. – Решительно подбодрила прорицательница.

– Я не могу обещать, что ты увидишь что-то важное, но если и увидишь, то спасти всех не получится. – Почти дрожащим голосом продолжила она. – Зная кто, и как, повлияет на будущее, тебе придётся выбирать кого спасти, а кого убить, чтобы направить ход истории в нужное русло. Человек попросту может не выдержать такого...

– Возможно... Как человек я умерла ещё вчера... – Честно ответила Сандра. – Поэтому я готова прочувствовать на себе хоть всю ненависть мира, если это поможет.

– Прости... Тебе и так многое пришлось пережить. – Глядя в глаза прорицательницы, внезапно заплакала Мизекордия. – Прости...

– Что... Что с вами... Всё не так плохо. – Растерялась Сандра, будто перед ней был ребёнок.

– Лгать бессмысленно, прямо сейчас, я чувствую каково тебе... Прости, что не смогла найти другой путь. – Пытаясь успокоиться, проговорила Мизекордия. – Ничего не бойся, пока я держу тебя за руку, в видениях не будет боли и мрака. – Глубоко вздохнула она, собравшись силами. – Но это всё, что я могу сделать для тебя... Ты готова?

– Я готова.

Золотистый яркий свет из рук Мизекордии, тут же заполнил весь архив, согревая теплом тело Сандры. Былая боль, волнения, страх, мгновенно исчезли, меняясь чувством комфорта и защищённости. Прорицательница видела те же картины, те же страдания, но на этот раз, Мизекордия не подпускала к ней тьму. Дни, и недели, пролетели словно за несколько мгновений, и только тогда Сандра осознала почему Мизокордия плакала, обрекая Сандру на знание будущего. Почему это самое жестокое проклятье, а не божественный дар.

Оглавление

Дух некроманта Роман Цуканов

Пролог 

Луна и солнце Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg