«Переезд»

— Двадцать два кило-бульпа!

— Сколько?!

— Двадцать два! Сам проверял.

— Да нет! Я про «кило»!

— А что «кило»?

— Чего это значит-то?

— Не в курсе, что ли? Это ж от емлян пошло. Они всё так меряют.

Бюргамай слегка недоверчиво поковырял когтем в левом дыхательном отверстии и возразил:

— Может, у них и вода твердой бывает, не знаю. Пусть они у себя дома, чем хотят, тем и мерят. А я с ними дела не имел, не имею и иметь не собираюсь. И в этом ничего не понимаю. Ты мне по нормальному скажи.

Снисходительно и даже как-то чересчур панибратски Самай поскреб по макушке, но всё же объяснил:

— «Кило» — это как два наших корба. Вот и считай.

— Сам считай! — возмутился Бюргамай. — Я тебе математик, да?

— Чтобы с «килами» разобраться, не надо математиком быть. Про килобайты все сейчас в курсах. А это — ровно два корба байтов — в любом руководстве «для оолонгов» прописано. Или у вас в деревне еще даже сумматоров нет?

— Сам ты деревня! — Бюргамай от возмущения посинел. — Если хочешь знать, у нас емлян этих, как у тебя пыли на ресницах! Сумматоры в каждой клетушке! Даром раздавали! Они нас прогрессируют! Первую станцию — у нас открыли! Понятно тебе, э?

Самай пустил чернильное облачко примирения. Терять клиента не хотелось. Не каждый день покупают грузовик. Не у каждого есть желание. У большинства желающих нет средств. А у тех, у кого есть средства, — нет необходимости. Замкнутый треугольник — идеальная фигура.

— Так ведь и машина не наша! Смотри — какие обводы, — Самай легко похлопал по корпусу, стараясь не повредить защитную пленку, — караланги такого не делают. Емлянская работа.

Оба застыли в безмолвном восторге, наблюдая, как пурпурный ветер овевает малиновые крылья, создавая чудесные полутона ультрафиолетового свечения.

— Ладно, беру! — Бюргамай сложил два щупальца священным кольцом заключения договора и помахал остальными — теми, на которых не стоял.

Самай щелкнул переключателем, открывая ворота, и машина радостно закачалась на воздушной подушке, в предчувствии скорого полета.

— Гляди — не терпится ей! — Бюргамай нежно провел щупальцем по капоту.

— А то! — подтвердил продавец. — Они ж только полетом и живут. Он для них — самое большое удовольствие… Сам поведешь?