«Охотник на драконов»

Дракон выскользнул из пещеры, словно черная молния смазанная жиром. Он был быстр и силен. Золотистые шипы на черной чешуе засверкали в лучах восходящего солнца. Он был уродлив и смертоносен. Пламя копилось в его зобу и злоба в душе.

— Дракон! — воин в сверкающих доспехах поднял в салюте тяжелое копье.

— Кто ты букашка? — массивное тело дракона растянулось на камнях, и когти царапнули скалу, высекая сноп искр.

— Убийца таких как ты! Чудовищ! Я уже убил троих. — Воин поднял забрало, и поглядел в зеленые глаза дракона. — Ты будешь четвертым.

— Я чудовище? — дракон забавлялся, чувствуя свою силу, что переполняла бронированное тело, отвратительное любой такой букашке.

— Ты был человеком! — закричал воин. — И посмотри, кем ты стал!

— Ты меня утомил, — резко выбросив вперед лапу, дракон попытался пронзить воина когтями, но тот ускользнул.

Дракон поднялся, и водопад пламени ударил в щит воина, засветившийся магическим светом. Тяжелое жало копья нырнуло к плохо защищенному брюху, но дракон отпрыгнул.

— А теперь ты меня рассердил! — дракон распахнул свои крылья, погружая поле битвы в тень.

— Будь ты проклят! — воин вновь попытался достать копьем дракона, но безуспешно. — Ты умрешь оборотень! Нелюдь!

Дракон поднялся над землей, ударив вновь пламенем в умело подставленный щит. Поднявшись над скалой, дракон засмеялся, глядя на букашку, что копошилась внизу.

Воин отложил в сторону копье и достал из-за спины арбалет:

— Не стоило лететь тварь!

Тяжелая стрела пробила тонкую перепонку крыла и нелепо кувыркнувшись дракон рухнул на камни. Воин вновь поднял копье, и пошел к павшему дракону.

— Ты убил в себе человека и умрешь! За все сожженные города и деревни! За всех убитых тобой!

Дракон сложил крылья и поднялся во весь свой рост. А потом вдруг обрушился всем телом на воина. Копье вошло в переднюю лапу, и прорвав кожу вырвалось из лапы. Ядовитая кровь зашипела на стальном жале. Здоровой лапой дракон обломал острие, а потом вытащил из раны древко. Рана не была даже опасной, а от охотника на драконов осталось лишь переломанная груда железа и плоти.

— Охотник, — голос дракона был полон яда. — Да я был человеком! Но я поднялся выше!