«Меч Ужаса (СИ)»

Маленькая сонная мошка не удержалась и влекомая дыханием, влетела в нос. Тут же, правая ноздря возопила от зуда и я, пуще прежнего втянул воздуха, чтобы чихнуть. Хотелось гаркнуть, разбудить сонный утренний лес, но мы всё ещё близко к людям. Пришлось чихать сдержанно, а потом яростно пошерудить пальцем в ноздре. Даже слезы выступили.

— Что такое? — со смешком спросил​ Гвальт, идущий в середине нашей разведгруппы.

— Муха в нос попала, — гнусаво буркнул я, продолжая орудовать перстом. — Гадина!

Друг издал смешок и поспешил обратить взгляд к земле, ибо там корни на кочках сидят и ямами погоняют, что усугубляется ночью в дозоре.

Солнце только взялось за украшенные весенней листвой верхушки, но лес уже вовсю трещит, свистит, вскрикивает, полный могучей силы. В отличие от нас. Бун, идущий первым, и лучше всех, среди гномов, знающий окрестности Второго Королевства, идёт уверенно, словно и не лазили вокруг людского поселения всю ночь. Из нас троих, только ему удаётся не спотыкаться и не цепляться за ветки. У меня же терпение кончилось — через шаг шиплю ругательства. Муха немного взбодрила и тяжёлые ботинки перестали собирать препятствия.

— Ручей скоро, отдохнём? — услышал я Буна.

Мы одобряюще загудели, словно огромные жуки, ростом эдак в четыре с лишним локтя.

Я и Бун, кольчужного капюшона так и не сняли, в отличие от Гвальта, стянувшего его вместе со шлемом. Он частенько жалуется на броню, защемляющую волосы и бороду, потому и стремится скорее освободиться. По мне, так волосы, либо длиннее отпустил бы и собирал, либо обрезал. Борода же у Соловья, как мы его зовём, — тоже не практичная — красиво острижена, с выбритыми усами и щеками.

Соловьём прозвали за удивительную способность подражать голосам птиц. Ещё лунаркам он люб — издали начинают строить глазки, старательно демонстрировать формы, и обретают крайне томный вид при этом. Впрочем, в отличие от нас с Буном, Гвальту это нравится.

Вскоре послышалось журчание и показался ручей. На другой стороне, как раз лежит поваленное дерево, куда мы устало расселись, некоторое время приходя в себя.

Гвальт первый заговорил:

— Бан, — назвал он производным от имени, — что про тролля думаешь?

Я глянул на темноволосого товарища.

— Ничего, — отозвался он.