«Битва на удачу»

Битва на удачу (fb2) - Битва на удачу 1335K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Вячеслав Ганич

Ганич Вячеслав Битва на удачу

Пояснение к самиздату

Ледяное будущее — так бы я назвал то время, в котором начинается повествование книги. Это мир профессионалов — прагматичный и рациональный. В нем нет места для чудес, им правят расчет и выгода. Куда направить человеку порывы души, если он мелкий винтик в отлаженной машине? И что станет с его порывами, когда он очутится в месте, где они востребованы?

Задавшись этими и многими другими вопросами, я получил "Битву на удачу".

Я старался сделать повествование многомерным, то есть не ограничивать главного героя выполнением задач, вытекающих из очевидных обстоятельств, и ни в коем случае не управлять им. Принятие обстоятельств, побуждения действовать, открытие человечности — вот те основные движущие силы, которые я хотел выявить и огранить в его личности. Не знаю, насколько хорошо мне это удалось; вся философия, какую смогла вместить книгу, выражается сюжетом — эмоциональным и динамичным.

"Битва на удачу" — первый роман за семь лет вынужденного отхода от беллетристики. Поэтому буду весьма признателен на указание всех опечаток, ошибок, неточностей.

Наверное, по-настоящему спорным в книге является смена мира будущего миром сказки. Ведь можно было не мудрствовать лукаво, а поместить главного героя в параллельную, но все-таки фэнтезийную реальность, сделать роман-фэнтези без смешения жанров. Но в таком случае кое-что крайне ценное для меня было бы утеряно. Я не смог бы добиться желаемой цели: сделать проекцию современного человека на человека будущего, когда одиночество, равнодушие и безразличие станут социальной нормой.

Могу лишь надеяться, что книга вам понравится, и вы найдете в ней достоинства, ведь битва на удачу, несмотря на сказочность, происходит здесь и сейчас…

1

В служебном тоннеле, протянувшемся глубоко под поверхностью планеты-колонии Палатид, промозглая сырость вгрызалась в кожу. Вокруг тусклых ламп, висящих на потолке и дающих тусклый свет, расползалась пышная бледная плесень. Толстые кабели в резиновой оплетке тянулись вдоль стен, провисая между ржавыми креплениями. По тюбингам, покрытым известковыми потеками, сочилась вода. Гвардейцы с выключенными фонариками в молчании продвигались к помещениям холодильных установок топливного хранилища, где засели религиозные фанатики-террористы. Звуки шагов разносились сдавленными шорохами и замирали в полумраке.

Статические помехи похрипывали в динамике капельки-наушника. Свободной рукой он поправил шлем, съехавший на глаза, другой еще крепче сжал рукоять автомата. В его задачу входило силами группы уничтожить террористов, которым удастся прорваться через линию штурмового корпуса. Предчувствие беды не давало сосредоточиться, колотящееся сердце переполнилось горечью. Это не был страх перед опасностью, которой пропитался воздух. Его терзала мысль, будто он забыл о чем-то важном…

Динамик ожил, раздался голос сержанта Брэка из соседнего коридора:

— Группа 3-Д-7, доложите обстановку.

Он поднял руку с ладонью, сжатой в кулак, и отряд замер. Грязный мозолистый палец лег на переключатель переговорного устройства.

— Сержант, у нас все чисто, — доложил он.

— Принято, капрал.

Динамик смолк, и опять тишина, нарушаемая сдавленным дыханием гвардейцев, навалилась на капрала. Группа 3-Д-7 продолжила движение. Тяжелый запах химикалий усилился. Пот заливал глаза, пересохшее горло саднило. Ладонь до боли сдавливала рукоять автомата. Капрал с трудом ослабил хватку, свободной рукой вытащил навигатор из кармана на портупее. Дисплей рябил помехами, изображение дергалось. В тоннелях мерцали точки — группы третьего гвардейского дивизиона бригады Д. Капрал уменьшил масштаб, и на краю дисплея наконец возникли служебные помещения, от которых лучами исходили тоннеля.

— Группа 3-Д-7, занять оборону, — приказал голос сержанта.

— Принято.

Предстояло изматывающее ожидание штурма. Капрал вскинул руку, остановив группу. Гвардеец из недавно прибывшего усиления, не заметив знака, шагал вперед. Капрал не знал, как его зовут. Со спины в форме Федеральной гвардии все выглядели одинаковыми.

— Гвардеец, стоять!

Гвардеец продолжал идти, ничего не слыша, полностью подчиненный страху. Такое иногда случалось; по тестам не всегда удавалось точно определить психическую стабильность новобранца. Капрал подбежал к нему, схватил за плечо и грубо развернул. Но гвардеец за мгновение до этого замер сам. Лампы осветили его посеревшее лицо. В голубых глазах, взглянувших из-под поднятой защитной маски шлема, светился ужас.

— Квис… — сорвалось с бледных губ гвардейца Крунда.

И прогремел взрыв. Жар дыхнул в лицо, опаляя кожу, ресницы, брови. Нестерпимая боль разошлась по телу, словно разрывая каждую клеточку битым стеклом. Ударная волна отшвырнула капрала, повалила на пол посреди кусков бетона и корчащихся гвардейцев. В наушниках вместе с сознанием угасал голос сержанта.

— Группа 3-Д-7! Квис, что у вас происходит!? Капрал Квис!..

Нэч Квис вырвался из сна, словно вынырнул из ледяной воды, отшвырнул тонкое одеяло и рывком сел на койке, стараясь выровнять дыхание. Восприятие мира возвращалось с планеты-колонии Палатид на межзвездный корабль "Спираль 714", находящийся в подпространственном скачке к планете Митарх. Он провел дрожащими пальцами по обрубку, оставшемуся от правой руки, потер покрытый испариной лоб там, где затаилась композитная пластина. Подарки того дня, когда гвардеец Крунд наступил на взрыватель, спрятанный террористами под решетку водоотвода.

С каждым годом это сновидение посещало Нэча все реже. Но стоило ему вообразить, что избавился от него, как опять переносился в тоннели Палатида, заново переживая страх и отчаяние. Он был неопытным и молодым, даже моложе некоторых гвардейцев. Его единственным отличием служили новые нашивки капрала. Но чувство вины за сгубленные жизни не внимало голосу разума: вся ответственность лежала на нем.

Глубоко вдохнув, Нэч шумно опростал легкие. Служба в Федеральной гвардии давно осталась в прошлом. Теперь он сотрудник охраны галактической корпорации "Ориэн", занимающейся в том числе и выработкой полезных ископаемых на планетах-колониях удаленных солнечных систем. И нельзя сказать, что это плохая работа, хотя от будущего Нэч ожидал иного. Следуя зову сердца, он стремился получить профессию, связанную с исследованием экзопланет. Но взрыв на Палатиде перечеркнул далеко идущие замыслы. Он не отслужил положенных трех лет в Федеральной гвардии и не получил причитающихся льгот на образование.

Нэч бросил взгляд на небольшое углубление в стене у изголовья койки. Кроме выключенного спутникового телефона там ничего не было. Перед тем как лечь спать, Нэч выставил таймер на восемь часов. В подпространстве это почти соответствовало десяти земным сутками.

"Еще полежать?" — подумал Нэч, зевнул и вздрогнул.

Динамики телефона взорвались бодрой музыкой, светодиоды замигали, отбрасывая оранжевые и розовые отблески на серые стены, мягкий женский голос заговорил:

— Время сна истекло, просыпайся! Время сна истекло…

Отключив будильник, Нэч поднялся и потянулся, стукнув кулаком о потолок. Каюта была маленькая, служебная, не рассчитанная на длительное пребывание, исключительно на сверхсветовые подпространственные перелеты. На короткой штанге в углу висела серая форма. На полке лежал синтетический протез руки, согнутый в локте, с электронным креплением, передающим нервные импульсы кибернетической начинке. Если не принимать во внимание крепление, протез внешне совсем не отличался от обычной руки.

Забравшись в стеклянную кабинку, Нэч принял контрастный душ, отгоняя неприятный осадок, оставшийся от сновидения. Но в сердце затаилось непонятное ощущение неопределенности, очень похожее на слабое, едва давшее ростки предчувствие беды.

2

Когда Нэч вошел в кают-компанию, за столом уже сидел доктор Бикс Милт и разводил длинными тонкими пальцами края обертки сандвича с ветчиной. Начатый сандвич с грибами лежал перед ним в обществе крошек.

Бикс поднял водянистые глаза навыкате.

— Доброе утро, Нэч.

— Док.

Чувствуя спиной взгляд Бикса, Нэч подошел к автомату с напитками, пощелкал пальцами по сенсорному дисплею, сперва хотел выбрать апельсиновый сок, но остановился на кофе с сахаром и сливками. Горячий напиток, источающий душистый пар, захлестал в пластиковый стакан.

Бикс с тщательно ухоженными редкими седыми волосами и очень худым немного морщинистым лицом, словно некая болезнь точила его изнутри, выглядел строгим и напряженным, даже немного измотанным. Нэч сел напротив, подул на кофе и надорвал обертку сандвича с курицей.

— Нэч, вам сообщили в штаб-квартире подробности дела? — Бикс потер пальцами уголки губ. — Я должен что-то разъяснить?

— Мне не нужно много подробностей, док. — Нэч надкусил пресный съестной сплав сандвича со слабым привкусом обертки. — Только те, которые помогут мне выполнять обязанности.

— То, что мы летим для исследований на Митарх, я полагаю, вам известно.

Нэч кивнул и подул на кофе.

— Еще какие-нибудь подробности? — осведомился Бикс.

— Я должен сопровождать вас и способствовать вашей работе, докладывать наверх, если на месте возникнут осложнения. Обычная рутина, за которую мне платят.

Бикс помолчал.

— Видимо, корпорация решила не вдаваться в подробности, пока мы сами не разберемся на месте. Тогда придется подождать до прилета. Я и сам пока не очень хорошо понимаю, с чем мы столкнулись.

— Я должен это знать?

— Не берите в голову, Нэч. Стомл расскажет лучше меня. От этого и будем отталкиваться.

Нэч вопросительно поднял брови.

— Доктор Варда Стомл — генеральный медик карантинных станций на Митархе, — пояснил Бикс. — Пока скажу одно. На Митархе произошло чрезвычайное происшествие. Неожиданное заражение, которому не нашли объяснения. До нашего вылета, во всяком случае.

— Ага, — кивнул Нэч, словно действительно что-то понял из разрозненных обрывков сведений, и, решив, что кофе достаточно остыл, сделал глоток и обжог язык.

Пискнул электронный звонок, дверь с шипением ушла в стену, и в кают-компанию, благоухая дорогими духами, вошла доктор Лютси Драш, молодая женщина с любопытным взглядом и задорной челкой. Сильная дрожь сотрясла корабль, лампы мигнули. Лютси, вскрикнув, шлепнула ягодицами о затворившуюся дверь.

— Как дела, док? — неприятно ворочая саднящим языком, полюбопытствовал Нэч, и принялся промокать салфетками выплеснувшийся на столешницу кофе. — Кажется, прилетели.

Лютси подошла к автомату, ткнула пальцем в дисплей. Нэч наблюдал за ее нарочито неторопливыми движениями. Он был уверен, Лютси совсем недавно получила должность и наслаждалась началом полноценной и независимой от богатых родителей жизни.

— Лютси, вам что-нибудь пришло в голову? — спросил Бикс. — Мы должны хоть что-то понимать в происходящем.

Все время, прошедшее в полете, ученые провели за разбором самых последних данных с Митарха, переданных до отлета "Спирали 714".

Лютси покачала головой.

— Должно быть, совершенно новая разновидность болезнетворного возбудителя.

— Да, весьма вероятно, — Бикс потер уголки губ. — Возможно, нам предстоит стать первооткрывателями.

Опять пискнул электронный замок, и в открывшемся проеме возникла шкипер "Спирали 714" Рэнда Нуст, маленькая женщина в синем комбинезоне с золотыми нашивками на рукавах.

— Приветствую, господа. — Рэнда обвела взглядом кают-компанию и замерла.

— Хотите кофе? — Лютси метнула на Рэнду любопытный взгляд.

— Нет, спасибо.

Дверной механизм зашипел, и Рэнда резким движением положила ладонь на прорезиненный притвор начавшей скользить в пазах двери, чтобы остановить закрытие. Держа горячий стакан кончиками пальцев за самые края, Лютси села возле Нэча. Напротив светильников ее уши просвечивали, на тонкой шее сверкнула платиновая цепочка.

— Надеюсь, никого наша маленькая встряска не смутила, — продолжила Рэнда. — Корабль благополучно совершил скачок и находится на подлете к Митарху. Мы уже связались с приемной доктора Варды Стомл. У нее все готово к вашему прибытию. Мы начинаем стыковку.

— Хорошо. Мы тоже готовы. — Бикс встал.

— Отлично. Надеюсь в служебной записке вы отразите наш перелет с лучшей стороны. — Рэнда кивнула и выскользнула из кают-компании, позволив двери наконец закрыться.

— Какая забавная. Вам не кажется? — обратилась Лютси к Нэчу.

Нэч пожал плечами. Его волновало задание а не шкипер, явно недолюбливающая высокооплачиваемых представителей корпорации.

— Пойдемте, Лютси, — поторопил Бикс. — Нэч, встречаемся у лифта.

Бикс увлек Лютси, оставив на столе остатки еды. Подумав, нужно ли прибрать за собой или оставить все как есть, Нэч решил предоставить шкиперу самой следить за чистотой и последовал к себе в каюту.

3

Десять минут спустя он стоял на лифтовой площадке, переминаясь с ноги на ногу и рассматривая лоснящиеся носы новых высоких ботинок. В кобуре на правом бедре затаился шестнадцати зарядный пистолет "Лэд М-3". Еще четыре обоймы хранились в карманах ремня. На полу лежала сумка с немногочисленными личными вещами и запасной формой. Остальное осталось в служебной квартире неподалеку от штаб-квартиры корпорации "Ориэн" на планете Накен, куда он вернется доложить о выполненной работе и ждать следующего задания.

Услышав шаги, доносящиеся из коридора, Нэч поднял сумку и вызвал лифт. Из-за угла появились Бикс с тремя сумками и кейсом, а чуть отставая — Лютси с антистатическим футляром для мультимедийных кристаллов. Дождавшись лифта, они вошли в объемистую кабину и спустились на стыковочный уровень.

— О! — выдохнула Лютси. — Что нам приготовили!

Перед шлюзом на шарообразных колесах стоял открытый внедорожник без дверей, загруженный ящиками с оборудованием. На скошенном капоте серебрилась надпись: "Ориэн".

— Ну вот мы и начинаем, — проворчал Бикс, поставил сумки на пол и отработанным движением открыл багажник. Нэч помог погрузить вещи, после чего Бикс опустился на заднее сиденье и вцепился рукой в стойку.

Нэч и Лютси переглянулись.

— Вы часто занимаетесь подобным? — полюбопытствовала Лютси.

— Постоянно.

— Тогда я чувствую себя защищенной.

— Очень рад.

Нэч подарил Лютси служебную улыбку, сел за руль и включил питание. Бортовые приборы показали, что аккумуляторы заряжены, солнечные батареи, тормоза и прочая автоматика исправны.

— Я готова. — Лютси расположилась рядом с Нэчем.

Нэч перевел тумблер в рабочий режим, и электрический двигатель заурчал. Лютси показала большой палец в камеру над воротами.

— Удачи, — пронесся искаженный селектором голос шкипера.

Внутренние шлюзовые ворота дернулись и заскрежетали, уплывая под потолок. Нэч положил ладонь на руль и слегка надавил акселератор. Внедорожник тронулся, въехал в шлюзовую камеру и остановился. Внутренние шлюзовые ворота опять заскрежетали, отсекая путь на корабль. Внешние шлюзовые ворота ушли в стены, открыв темное пространство стыковочного модуля.

Нэч включил фары и повел внедорожник к карантинной станции. За сжимающимися и растягивающимися, словно дышащими, стенами из гибкого белого пластика лежал безмолвный космос. Колеса шуршали по металлическим колеям, которые позвякивали креплениями в такт сокращениям и расширениям модуля. Шлюзовые ворота "Спирали 714" сомкнулись, а впереди начали открываться шлюзовые ворота карантинной станции.

4

Нэч остановил внедорожник посреди огромного грузового отсека, выключил фары и заглушил двигатель. К ним со скучающим видом приблизился внушительного вида лысый охранник в серой форме.

После госпиталя Нэч тоже начинал обычным охранником. Его родители работали на орбитальных верфях "Ориэн", и корпорация по колониальный законам, вменяющим социальную ответственность, не могла отказать ему в трудоустройстве. Но выматывающее, бездеятельное однообразие работы, когда всю смену приходилось сидеть и смотреть в экраны слежения, заставило Нэча задуматься о переменах. Он подал служебную заявку с прошением о переводе в отдел сопровождения. Для семейного человека это означало бы конец брака. Но Нэч использовал личное преимущество: у него не было ни семьи, ни возлюбленной. Случайные связи, возникавшие время от времени, не дали основы для постоянных отношений. Он свел безобразные шрамы, оставшиеся после взрыва на Палатиде, но любовь продолжала обходить его стороной, как высокие должности — обычных работяг.

— Доктор Варда Стомл ждет вас, — сообщил охранник и сделал приглашающий жест в сторону лифтов.

Они поднялись на исследовательский уровень и прошли вдоль служебных помещений. Охранник остановился и отворил дверь, на которой висела табличка "Доктор Варда Стомл". Следом за Биксом и Лютси Нэч проследовал в просторный кабинет. За полукруглым столом сидела женщина с рыжими волосами, затянутыми на затылке в тугой пучок.

— Когда хотите отправиться на планету, доктор Милт? — спросила Варда, после обычных представлений. — К вашей высадке все готово.

— Как только сверим все необходимые данные. — Бикс сел на предложенное кресло перед столом и вынул из кейса записи.

— Это не займет много времени, — заверила Варда. — Мы отправили вам все, что знаем. Вряд ли кто-то до нас сталкивался с чем-то подобным.

— Мы так и сообразили, — ввернула Лютси, расположившаяся на диване вместе с Нэчем.

— Давайте по существу, — попросил Бикс.

— Так я и собираюсь поступить. — Варда включила экран во всю стену, пощелкала по сенсорной панели. — Итак, мы имеем некое заражение, проявившееся одиннадцать дней назад, и предполагаем, что источник заражения находился в карьере 32 каньона 127.

На стенном экране высветилось изображение пустынной местности каньона 127.

— Во время вскрышных работ в уступе одного из забоев обнаружился некий разлом.

На экране появилось более крупное изображение напичканного техникой карьера 32 с зияющим провалом.

— Почему вы считаете, что это место послужило источником заражения? — спросил Бикс.

— Из карьера 32 штатной медицинской орбитальной станцией был получен первый сигнал биологической опасности. Затем сигналы последовали из смежных районов. Пошел эффект волны.

Новое изображение представило вид Митарха с орбиты. От условно обозначенного ромбом карьера 32 по всей планете расходились круги.

— Возможно ли, — начала Лютси, — что просто в карьере 32 прежде других заметили изменения, вызванные заражением?

— Именно у рабочих карьера 32 ко времени прибытия первых медицинских групп были самые сильные изменения. Среди них зафиксировано наибольшее число симптомов, которые к тому времени не встретились у рабочих из других районов. Но мы не можем выявить причину заражения, при этом изменения протекают как бы сами по себе. Однако, что замечательно, Митарх стал опять безвредным.

— Вы нам не сообщали, — оживилась Лютси. — Откуда это известно?

— Неделю назад у Гёдли Мафс, командира эвакуационной группы, произошло нарушение герметичности скафандра.

"Мы тогда уже летели в подпространстве", — подумал Нэч.

— Но с ней не произошло никаких изменений ни на планете, ни на станции. Мы, естественно, сразу поместили ее в карантин, — добавила Варда, заметив округлившиеся глаза Лютси, — но позавчера разрешили вернуться к исполнению обязанностей. Видимо, чем бы ни был источник заражения, он не смог существовать, соприкоснувшись со средой Митарха.

— Вы сообщили в корпорацию, что Митарх безвреден? — Лютси смотрела с вызовом на Варду.

— Разумеется, — кивнула Варда.

— Тогда зачем нам высаживаться на Митарх? — Лютси подняла брови. — Наше место здесь.

— Руководство корпорации считает это целесообразным, — ответила Варда. — До новых распоряжений.

— Подведем итог. — Бикс зашуршал записями. — Причину заражения и последующих изменений обнаружить не удалось. Митарх можно считать условно безопасным. Контакт с больными по-прежнему приводит к заражению.

Лютси выглядела возбужденной и постоянно чесала левую ладонь. Нэч укрепился в мысли, что это ее первое задание, в то время как для Бикса, вероятно, последнее.

— Как мы сообщали, температура ниже минус двадцати градусов по Цельсию не дает развиваться последствиям заражения, так называемым изменениям. В настоящее время опасность представляет только слюна, — сообщила Варда. — Больные с множественными изменениями не оставляют попыток заразить ею здоровых людей. Хотя больные с зачаточными изменениями — вполне вменяемы.

— А как насчет тяжелой степени изменений? — осведомился Бикс.

— Все больные находятся в коме.

— И вы не проводили опытов, чтобы выявить дальнейшие изменения? — сощурился Бикс и потер уголки губ.

Варда покачала головой.

— Я не могу пойти на подобное. Больной должен полностью осознавать происходящее. Быть добровольцем, а не жертвой обстоятельств… Один доктор, из зараженных, изъявил желание с вами переговорить. — Варда щелкнула по сенсорной панели. — Доктор Грид, несмотря на заражение, пытается быть полезным. Мы снабдили его всем необходимым оборудованием. У него есть прекрасный образчик для исследований — он сам. Однако в последнее время доктор Грид жалуется на усиливающееся недомогание, хотя мы успешно сдерживаем изменения.

На экране возникла палата. Неподалеку от рабочего стола, на котором стояли неизвестные Нэчу устройства и несколько мониторов с движущимися графиками, сидел доктор Грид в голубой робе, откинувшись на стуле с колесиками.

— Доктор Грид? — позвала Варда. — Фран, вы нас слышите?

Фран развернулся и оперся о подлокотник, посмотрев с экрана на присутствующих в кабинете Варды. На изможденном лице заиграла безумная усмешка, но в опухших глазах таился ум.

— К сожалению, не могу быть полезным в полной мере. — Голос Франа прозвучал хрипло. — Думаю, вы уже много услышали о нашей болезни, которую мы так и не можем определить. У меня складывается впечатление, что она не совсем… как бы выразиться лучше… вещественная.

— Что вы имеет виду, доктор Грид? — Бикс нахмурился.

— Это трудно объяснить. — Фран пожал плечами. — Зараженная слюна попала мне на руку через порез в перчатке. Но не в этом суть. Даже маленького количества этой дряни хватило. Она просочилась сквозь кожу, впиталась телом. Господи, может быть, даже душой!

— Он не в себе! — прошептала Лютси.

— Продолжайте, — попросил Бикс.

— Когда я снял перчатку, от слюны осталась зеленоватая корочка. Спустя некоторое время у меня начался жар. Я принял ряд антибиотиков, но они не помогли. Затем начались галлюцинации. Я видел огненное небо над огненной землей, и везде кружились огненные тени с черными глазами. В этой черноте скрывалась бездна, уводящая в бесконечную пустоту мироздания…

Фран закашлялся и, стерши с губ зеленую слюну, улыбнулся. Побледнев, Лютси отвернулась и поджала губы.

— Такие первые два симптома, — продолжил Фран. — Третий симптом — выделение слюны. Зараженной зеленой слюны. Хотя исследования не обнаружили в ней ничего инородного.

Фран обвел собравшихся в кабинете безумным взглядом.

— И четвертый симптом — тело жжет, и дико саднит горло, как во время продолжительной жажды.

Вздрогнув, Нэч вспомнил ощущение саднящего горла и обжигающее дыхание взрыва. За пластиной во лбу вспыхнула и угасла боль.

— Симптомы сменяют друг друга не очень быстро, но не проходят, а накапливаются. — Фран усмехнулся. — Но холод способен уменьшить… неприятные ощущения. Это то, что я могу рассказать о болезни из личного опыта.

— Вы считаете себя дееспособным? — осведомился Бикс.

— Я могу считать все что угодно, пока палата, в которой я нахожусь, заперта снаружи. В любом случае я продолжаю ясно мыслить. Но силы угасают. Могу выдвинуть предположение, что даже остановив изменения, мы не способны остановить главное.

— О чем вы говорите? — Бикс подался вперед.

— Я говорю о смерти. Если не найти лекарство, все зараженные умрут, изменяясь или нет.

Словно забыв о разговоре, Фран отвернулся, руки обвисли, голова упала на грудь.

— Похоже, нам ничего не остается, — Бикс расправил плечи, — как лететь на Митарх.

5

Вскоре Бикс, Лютси и Нэч держались за стойки внедорожника в грузовом отсеке челнока, несшегося к поверхности Митарха. Напольные зажимы, удерживающие колеса, клацали разболтанными креплениями замков. Нэч нащупал в кармане брюк коробочку с носовыми фильтрами, которые им вручили перед отлетом. Тряска продолжалась уже несколько минут, а Бикс размахивал рукой и пыхтел как ни в чем не бывало, обращаясь к побледневшей Лютси сквозь рев ходовых двигателей.

— Они хотят, чтобы мы занимались невесть чем, в то время как блестящие образчики воздействия неизвестной болезни крутятся вокруг Митарха в промороженных палатах! Какой толк рыться в этом разломе? Что мы там обнаружим? Митарх безвреден. О чем здесь можно говорить!

— Не спешите, док, — дрожащим голосом Лютси пыталась успокоить побагровевшего Бикса. — Никто не знает точно, что случилось на Митархе.

— Заражение случилось!

— Ну может, мы что-нибудь все-таки обнаружим… — Челнок провалился в воздушную яму, и зубы Лютси клацнули. — Ведь все началось в карьере 32.

— Началось и кончилось. — Бикс поник. — Лютси, "что-нибудь" меня не устраивает. Нам необходимо получить образцы. Любые образцы, которые натолкнут нас на правильную мысль относительно заражения. Нет времени заниматься мартышкиной работой, когда это, может быть, последняя надежда…

"Последняя надежда сорвать долгожданный выигрыш перед уходом на законный отдых", — подумал Нэч.

— Последняя надежда спасти людей, которые так остро нуждаются в лечении! — завершил Бикс мысль после короткого молчания.

Лютси посмотрела на Нэча, но он был всего лишь охранником, мелкой сошкой по сравнению с ней. Уж ему точно не суждено добиться в жизни успеха. Взгляд Лютси сделался равнодушным.

— Теперь надо исследовать зараженных, а не Митарх! — рявкнул Бикс, и Лютси вздрогнула. — Надеюсь, корпорация предоставит нам такую возможность, когда наверху поймут, что мы зря тратим время. Если так произойдет, это будет прорыв!

Слушая словоизлияния Бикса, Нэч старался не думать о неопределенном предчувствии беды, которое преобразовывалось в нечто новое, чего он не понимал.

"Уж не Бикс ли причина? — подумал Нэч. — Стареющий неудачник с высоким жалованием может доставить хлопот, если впадет в отчаяние".

— Мы заходим на посадку, — прозвучал голос в динамиках громкой связи. — Держитесь!

Челнок накренился, взвыли тормозные двигатели и тряска прекратилась.

— Добро пожаловать на Митарх, — раздалось из динамиков.

Взвизгнули усилители, и грузовая дверь опустилась к бурой поверхности планеты, позволив рассеянному утреннему свету проникнуть в полумрак отсека. Ворвался прохладный ветерок, наполненный тяжелым запахом песка, и взъерошил короткие волосы Лютси. Замки крепежных креплений звякнули, освобождая колеса.

Внедорожник скатился на бугристую поверхность каньона 127 и замер. Нэч включил навигатор, сверился с курсом. Впереди проходила дорога, ведущая в карьер 32. Поднимая клубы песка, челнок взмыл в небо, оставив их одних на многие сотни, если не тысячи километров.

Каньон 127 раскинулся огромным ковшом под голубым небом, вдали различались размытые расстоянием горные хребты. Бикс умолк, словно стыдясь за свою словоохотливую несдержанность. Нэч надел солнцезащитные очки, спасаясь от ослепительных лучей светила, в направлении которого вилась дорога, проложенная в буром сланце. Ветер то и дело бросал пригоршни колючих песчинок в лицо. Начинало припекать.

— Звезда! — неожиданно изрек Бикс.

— Простите? — откликнулась Лютси.

— Звезда, боже мой! Звезда! — казалось, на Бикса опять накатило. — С чего они взяли, что воздушная среда стала для заражения гибельной? А ни с чего. Просто так, потому что они так подумали. Но что если все дело в солнце? Смотрите, как оно палит. Наверняка атмосфера пропускает какое-то излучение. Мне потребуются образцы зараженной крови, чтобы проверить догадку!

— Так вы думаете?.. — Лютси замолчала.

— Конечно, это всего лишь предположение, но и оно имеет право на существование. Как только доберемся к карьеру, свяжусь с доктором Стомл. Пусть вышлет челнок с образцами. Кстати, Нэч, нам еще долго? Мой телефон остался в сумке.

"Опять почувствовал вкус жизни", — подумал Нэч и сверился по навигатору.

— Нет, док, мы почти на месте. Посмотрите, впереди можно различить отвалы.

— Да-а, — протянул Бикс, мельком взглянув на уносящиеся вверх горы покровных пород.

На дороге попадались груженые рудой брошенные самосвалы, покрытые бурой пылью, с распахнутыми дверями. Нэч объезжал их, не сбавляя скорости, пока внедорожник не выскочил к рядам обшарпанных строений. Промчавшись через пустырь, Нэч затормозил неподалеку от съезда в карьер 32 и заглушил двигатель.

Бикс приподнялся и, прикрыв ладонью глаза от солнца, осмотрел местность.

— Разобьем палатку здесь? — спросила Лютси.

— Да, неплохо. — Бикс спустился с внедорожника, полез в багажник и, став на краю карьера со спутниковым телефоном и визиткой доктора Стомл, крикнул: — Нэч, разбивайте палатку.

— Только выберу ровное место, — отозвался Нэч.

— Выбирайте, — кивнул Бикс, прикладывая телефон к уху и убирая визитку в карман.

— Я помогу, — Лютси улыбнулась Нэчу, огляделась и, спрыгнув с внедорожника, направилась в сторону отвалов.

Пока Лютси блуждала по пустырю, Нэч разыскал ящик с палаткой, закрепленный в нише левого борта внедорожника, а не над багажником, как обычно. Бикс ругался с секретарем, который никак не соединял его с доктором Стомл.

Держа увесистый ящик на плече, Нэч прошелся вдоль дороги, поднимая ботинками пыль, и повернул в сторону. Почва везде была изрыта следами гусеничного транспорта. Обшарпанные строения черными глазницами затемненных окон, — должно быть, ближе к полудню солнце палит нещадно, — наблюдали за ним со зловещим видом. От такого соседства Нэчу становилось не по себе: быть оплеванным зеленой слюной исподтишка не представлялось заманчивым. Хотя наверняка эвакуационные группы истоптали каньон вдоль и поперек в поисках зараженных.

— Нэч! — раздался голос Лютси.

Нэч замер и обернулся.

— Сюда! — помахала Лютси.

Нэч направился к ней, и действительно, Лютси обнаружила ровную поверхность достаточной площади — то, что нужно. Поставив ящик на землю, Нэч извлек раскладной бокс, отрыл крышку, перевел рычажок в положение "Развернуть".

— И это все? — спросила Лютси.

— Почти. Давайте шевелиться.

Нэч подхватил ящик и вместе с Лютси отошел в сторону. Встроенный в бокс насос зажужжал, наполняя воздухом синтетические переборки палатки, которая неспешно разворачивалась в пределах выбранной площадки. Пока Нэч ходил к внедорожнику за пневматическим молотком, предоставив Лютси наслаждаться видами Митарха, палатка развернулась и затрепыхалась. Вынув из ящика колышки с прорезями, Нэч вбил их в твердую неподатливую породу и закрепил к ним тросы палатки при помощи карабинов.

— Вот теперь все. — Нэч утер шею и лоб платком. — Можете располагаться.

— А как? — Лютси подошла к закрытому входу. — Что надо нажать?

— Ничего, — усмехнулся Нэч. — Смотрите. Вот так! — Сев на корточки, он взялся с каждой стороны полога за застежки и потянул вверх. Молнии разошлись легко. Полог белым крылом взвился от порыва ветра, хлестнув Нэча по лицу и сбив очки. — Добро пожаловать домой.

— Я-то думала… — Лютси пригнулась и вошла. — Здесь просторно…

Подняв очки, Нэч протер стекла о рукав и вернулся к внедорожнику. Бикс уже поговорил и с недовольным видом тер уголки губ. Заметив Нэча, шагнул навстречу.

— К вечеру доставят образцы.

— Садитесь, док. — Нэч влез во внедорожник. — Подъедем ближе, разгрузимся.

Бикс поднялся на подножку и ухватился за стойки. Нэч запустил двигатель и направил внедорожник к палатке.

— Наверное, все-таки съездим, оценим это злосчастный провал, — сказал Бикс. — Какой толк сидеть без дела на солнцепеке? А там тенек, какой никакой.

6

Как Нэч и предполагал, все ящики оказались перепутаны. То ли их собирали в спешке, то ли намеренно пренебрегли правилами. Бормоча ругательства, Бикс долго отбирал, что отнести в палатку, а что взять с собой в разлом. Лютси успела переодеться в тряпичные тапочки, короткие цветастые шорты и обтягивающую майку и выглянула из-под полога.

— Вот, Нэч, эти, — Бикс ткнул пальцем в отставленные четыре ящика, — вносите.

Нэч сбросил куртку: предстояла одна из самых неприятных частей работы, с которой он хотел быстро разделаться; подхватил тяжеленный ящик и поспешил в палатку. Лютси отбрасывала пологи внутренних переборок, освобождая путь. Тем временем Бикс, разрумянившийся от жары и нагрузок, переустанавливал оставшиеся ящики, сгибаясь под их тяжестью.

Когда они завершили разгрузку, и у палатки остался последний ящик с походным душем и бытовыми мелочами, Нэч поправил плечевое крепление протеза, посмотрел на обшарпанные здания, перевел взгляд на отвалы. Было пустынно и тихо. Но на сердце по-прежнему оставалась тяжесть. Забравшись во внедорожник, Нэч положил руку на руль. Пальцы подрагивали, на ладони наметились мозоли.

— Берегись! — завизжала Лютси.

Нэч вздрогнул, обернулся и замер на то мгновение, которого хватило, чтобы осмыслить новый виток событий. Из-за палатки появились двое рабочих, о чем свидетельствовали их одинаковые комбинезоны, на одном была выцветшая кепка. Судя по всему они находились в одной из крайних степеней изменения. Иссушенная черная кожа, покрытая струпья, обтягивала черепа, в глазницах засели черные глаза.

Рабочие надвигались на Бикса и Лютси, ни на что не отвлекаясь, с молчаливой уверенностью. Зараженный в кепке распахнул рот, обнажив немногие уцелевшие гнилые зубы, и плюнул. Зеленая жижа упала у ног Лютси. Лютси завизжала и прижала ладони к щекам.

— Бикс! Лютси! Сюда! — закричал Нэч и, выхватив пистолет, спрыгнул с внедорожника. — Стоять! — приказал он зараженным, вскидывая оружие, но они не обратили внимания.

С перекошенным от ужаса лицом, Лютси подбежала к Нэчу и спряталась за его спину, сотрясаясь от рыданий. Бикс продолжал стоять не в силах пошевелиться. С одной стороны ему нужно было спрятаться, избежать зеленой слюны, но с другой — он должен помочь беднягам, ведь для этого он сюда и прибыл. Зараженный в кепке опять приготовился плюнуть, слюна его товарища пролетела в опасной близости от Бикса. Зараженные сокращали расстояние, времени на промедление не осталось.

— Бикс! — прокричал Нэч и нажал спусковой крючок.

Рабочий с взорвавшимся черепом рухнул в пыль, заляпанная кепка отлетела в сторону, упав возле вбитого колышка. Нэч выстрелил во второго зараженного. Пуля пробила левую сторону груди, оставив в спине огромную зияющую дыру. Не было ни криков, ни крови, только зеленая слюна пенилась на высушенных болезнью черных губах. Зараженный качнулся и устремился к Нэчу. Лютси застонала и, подавшись назад, скрылась за внедорожником.

Бикс вышел из оцепенения и дернулся в попытке бегства. Ноги заплелись, и он упал на живот, содрав кожу на пальцах. В ушах звенело от грохота выстрелов. В опасной близости слышались шаркающие шаги и шорох заскорузлой, пропитанной гноем одежды. Трупный запах вползал в нос, мешаясь с пороховым дымом. Бикс замер, ожидая ощутить зеленую заразную слюну, а затем ее ужасающее воздействие. Прогремел выстрел. Череп второго рабочего взорвался, и зараженный повалился рядом с Биксом.

— Доктор! — Лютси выскочила из-за внедорожника и подбежала к Биксу. — Доктор, вы в порядке?

Бикс судорожно схватил ее за руку и, неуклюже встав, отпрянул от трупа.

— Господи! Господи! — пробормотал Бикс. — Вот так дела! Господи!

— Пойдемте, док!

Лютси завела Бикса за внедорожник, и он немедленно принялся искать на одежде следы зеленой слюны. Нэч обошел палатку, осмотрелся. Не заметив новых нападающих, подошел к зловонным телам. Зараженные не шевелились.

— Вы целы, Бикс? — крикнул Нэч, убирая пистолет в кобуру.

Бикс что-то промычал в ответ и с облегчением сел на землю, прислонившись к колесу.

— Да, он цел, — отозвалась Лютси. — Спасибо. Вы спасли нас.

— Это моя работа. — Нэч хотел как-то удостовериться, что трупы не представляют опасности, но не мог придумать, каким образом. — Подозреваю, воздух Митарха бессилен против заражения.

— Как я и говорил. — Бикс потер уголки рта.

— Это уже не были люди, — высказал мысль Нэч, осматривая тела. Крови по-прежнему не было ни на трупах и ни на земле. — Хотя, возможно они и были живыми, но…

— Где они прятались? — прервала Лютси, не дав договорить. — Почему их не нашли?

— Судя по тому, откуда они появились… — Нэч посмотрел в ту сторону, откуда появились зараженные. Взгляд уперся в обшарпанные строения. Нэчу воображалось, будто их затемненные окна смеются над ним. — Скорее всего из тех зданий. Других мест, чтобы спрятаться, я не видел.

— Ладно, не важно, — проговорил Бикс. — Поедем к провалу. Не хочу здесь оставаться. Потом позвоню Стомл, чтобы прислала морозильники. Хочу сам во всем разобраться. А заодно потребую, чтобы эвакуационные группы прочесали окрестности еще раз.

— Да, хорошая мысль, — согласилась Лютси. — Не хотелось бы мне повстречаться с зараженными еще раз.

7

Свободно управляя внедорожником одной рукой, Нэч обогнул отвесный край карьера 32, направляясь к съезду.

— Вот и он! — воскликнула Лютси, заметив разлом в обрушившемся уступе.

— Да, — проронил Бикс. — Осталось обнаружить что-нибудь действительно ценное.

Они въехали в рабочую зону карьера. Рессоры гасили все неровности дороги, управлять внедорожником было одно удовольствие, если бы не щемящая сердце тревога, от которой Нэч так и не смог избавиться. Драглайны напоминали остовы давно околевших животных, пустые самосвалы замерли вереницей.

— Как-то мы ненаучно поступили с теми двумя, — заметил Нэч, остановив внедорожник перед зияющей дырой разлома.

— Почему? — удивился Бикс. — Нам некуда их положить.

— Можно было хотя бы накрыть.

— Бросьте, — вступила в разговор Лютси. — Меня от одного их вида в дрожь бросает. Да и какой толк накрывать? Лучше пойдемте внутрь.

— Вот именно, — согласился Бикс. — Нэч, к чему эти разговоры?

Пока Бикс и Лютси собрали снаряжение, Нэч обесточил внедорожник и включил солнечные батареи для подзарядки аккумуляторов.

— Мы готовы, — сообщил Бикс, держа в руке небольшой бокс. Такой же бокс был и у Лютси.

— Отлично, — Нэч положил ладонь протеза на рукоять пистолета. — Я иду первым. Вы — за мной. Постарайтесь не обгонять, пока не удостоверимся, что нас там никто не поджидает.

— Хорошо, — отозвалась Лютси.

По обломкам твердой породы они подошли к краю разлома. Нэч включил умещающийся в ладони фонарик и направил темноту. Луч света упал на изломанные стены высокого, но довольного узкого тоннеля, ведущего в непроглядную тьму. К свету его фонарика прибавился свет неудобных походных фонарей Бикса и Лютси.

— Ну? — прошептала Лютси.

Нэч сделал первый шаг, остановился и, вынув пистолет из кобуры, пошел вглубь тоннеля. Под ногами заскрипели россыпи бурого песка. Бикс и Лютси двинулись следом.

— Как далеко он может вести? — спросила Лютси.

— А разве эвакуационные группы не исследовали разлома? — отозвался Нэч.

Бикс кашлянул.

— Исследовали. Но я как-то упустил из виду: целиком или нет. Я предполагал, что этот… разлом являлся своего рода хранилищем вируса или нанобактерий, остатков прежней среды Митарха, неким образом оставшихся нетронутыми…

По подсчетам Нэча они прошли метров триста, когда тоннель сделал поворот влево и начал резкий спуск. Луч фонаря выхватил из темноты сверкнувшую змейку, преградившую дорогу. Сердце Нэча дрогнуло. Почти не дыша, он направил свет на змейку и вгляделся. Но это была оградительная лента с надписью: "Проход закрыт".

— Вот и ответ, — сказал Бикс. Обойдя Нэча, Бикс со злостью сорвал ленту и бросил на пол. — Теперь понятно.

— Что понятно? — Лютси приблизилась к Биксу.

— Понятно, зачем мы здесь, — прошипел Бикс. — Они не дошли до конца. Предоставили это нам. Отлично, будем первооткрывателями! Нэч, идите вперед и… пожалуйста, стреляйте во все, что сочтете нужным.

Нэч усмехнулся для вида, хотя внутренне сжался. Чувство опасности сдавило грудь так, что стало невыносимо трудно дышать. Они продолжили путь и прошли достаточно, чтобы потерять представление о проделанном расстоянии. Нэч заметил, что воздух сделался прохладным. Тоннель то спрямлялся и становился пологим, то опускался крутыми изгибами. Некоторое время они шли прямо, как неожиданно стены и потолок оборвались, утонув в кромешной тьме.

— Вот оно! — обрадовалась Лютси.

— Тише! — Нэч остановился у входа в помещение. — Бикс, подойдите.

Бикс замер рядом с Нэчем.

— Что думаете, док? — спросил Нэч.

— Надо осмотреться.

— Мы же за этим и пришли! — не выдержала Лютси и направилась мимо Нэча и Бикса.

— Не так быстро! — Нэч шагнул к Лютси, преградив путь. — Я первый.

— Ладно…

Держа палец на спусковом крючке, Нэч углубился в помещение. Обводя фонариком открывшееся пространство, выхватил лучом две прямоугольные плиты. Бикс и Лютси вошли следом.

— Смотрите, — пробормотала Лютси, осматривая стену. — Это кладка! Настоящая кладка!

— Здесь что-то изображено! — удивился Бикса, присев перед плитами.

Подойдя к Биксу, Нэч посмотрел на плиты черного камня с выбитыми угловатыми письменами и похолодел от осознания, что он стал одним из первых, кому повезло обнаружить свидетельства разумной жизни, не связанной с человечеством.

— Это же величайшая находка! — выдохнула подошедшая к плитам Лютси, озвучив мысль Нэча.

— Необходимо исследовать все помещение! — сказал Бикс.

— Отличная мысль, док, — поддержал Нэч, продолжая обшаривать лучом фонарика пространство вокруг себя и жалея, что является не ученым, а охранником с приземленными обязанностями. — Удостоверимся, что здесь не притаился кто-нибудь с зеленой слюной…

— Думаю, если бы кто-то здесь был, на нас бы давно напали, — сказал Бикс и, поставив бокс, направился в конец помещения, скрытый тьмой.

Внезапно свет фонарик Нэча пожелтел, мигнул и погас.

— Я помогу. — Лютси подошла и направила на Нэча луч походного фонаря.

— Спасибо. — Убрав пистолет, Нэч покрутил фонарик. — Купил его перед самым вылетом и ни разу не использовал. А он все равно не работает…

— Бывает…

Нащупав углубление, Нэч нажал кнопку фиксатора. Крышка отскочила, и штатный аккумулятор "Ориэн" упал в песок. Вставив аккумулятор "Тирекс", славившийся долговечностью, Нэч вернул крышку на место и включил фонарик.

— Заметьте, песок здесь серый, а не бурый. — Бикс осторожно подошел к плитам, шаря лучом фонаря по полу. — Приступим к сбору образцов.

Чтобы не мешать, Нэч направился по оставшимся на песке следам Бикса, слушая, как ученые открывают боксы и надевают скрипучие перчатки.

— Смотрите, похоже на остатки растения, — Лютси пинцетом извлекла из песка сухой стебелек.

— Может быть, он связан с заражением, — проговорил Бикс. — Нельзя упустить ни одной мелочи!

Помещение оказалось значительно вытянутым, следы Бикса оборвались, а конца не было видно. Нэч вытащил пистолет и прислушался, но кроме возни Бикса и Лютси ничто не нарушало тишины…

8

Под подошвой громко хрустнуло. Нэч посветил вниз. Просто еще один камушек. Но этот камушек не выглядел обычным. Он был прозрачным и ограненным, похожим на бриллиант, внутри возникло и исчезло зеленое движение. Рядом лежало несколько прозрачных осколков с выщерблинами, как от ударов чем-то тяжелым. Убрав пистолет, Нэч поднял камушек и, сощурившись, всмотрелся. За гранями опять заметалось нечто зеленое, похожее на язык пламени, заточенный внутри.

"Игра света или обман зрения", — подумал Нэч, посмотрел на мелькавшие лучи фонарей Бикса и Лютси и положил камушек в карман, чтобы потом показать ученым.

Дальняя стена со сводчатым проемом показалась шагов через тридцать. Нэч подошел к отверстию и посветил внутрь. Там находилась круглая, высокая комната, похожая на колодец. Стены и пол изобиловали разнообразными непонятными знаками. Нэч вошел в комнату, сдерживая внутренний трепет первооткрывателя.

С потолка брызнули стрелы яркого ослепительного света, полоснув по отвыкшим от солнца глазам. Нэч зажмурился и ощутил, что пол начал вращаться. Сознание прорезали голоса, множество голосов звали его по имени, влекли куда-то. Перед внутренним зрением заплясали цветные пятна, складывающиеся в неведомые знаки, похожие на те, что были на стенах и полу комнаты. Потеряв равновесие, Нэч упал, хотел ползти обратно, но пол вращался все быстрее, и что самое ужасное — стены тоже вращались, но против движения пола. Выроненный фонарик откатился. Вход скрылся в толще стен, словно никогда не существовал. Поднялся ветер, бивший наотмашь. Свет, исходящий с потолка, стал невыносимым. Зажав руками уши, Нэч повалился на пол.

И вдруг все прекратилось, свет погас, пол и стены остановились, ветер унялся. Нэч приоткрыл глаза. В стене опять появился сводчатый проем.

"Похоже мне нужно голову проверить", — подумал Нэч, поднимаясь на дрожащие ноги. Взмокшей от пота ладонью подхватил фонарь и выскочил из круглой комнаты, надеясь скорее увидеть Бикса и Лютси. Но темноты помещения, выложенного черным камнем, не прорезал ни один луч фонаря.

— Бикс! — закричал Нэч. — Лютси!

Никто не отозвался, не вспыхнул фонарь. Липкий ужас пронзил Нэча с ног до головы ледяной спицей.

"Зараженные устроили засаду! — взорвалась мысль. — Я не справился с работой! Из-за меня пострадали люди!"

Пытаясь побороть накатывающие волны ужаса, готовые поглотить здравомыслие, Нэч поспешил к прямоугольным плитам. Под ногами вместо слоя серого песка валялись полусгнившие остатки травы, листьев, ветвей. Жаркий влажный воздух удушливой петлей стянул горло. У плит не было ни ученых, ни боксов. За входом в помещение вместо непроглядной тьмы тоннеля Нэч обнаружил окутанную полумраком винтовую лестницу, ведущую вниз. Из трещин в стенах, сложенных из того же черного камня, торчали лианы, толстые, узловатые, разветвляющиеся, подобные жилам.

"Так, спокойно, спокойно! — Нэч глубоко вдохнул, пытаясь собраться с мыслями. — Мы же наткнулись на следы чужой разумной деятельности. Значит, круглая комната — нечто вроде распределителя, вроде сложной разновидности лифта. И это устройство я неким образом привел в движение. Если пойду обратно, вероятно, вернусь на прежнее место к Биксу и Лютси. Рано или поздно…"

Но светопреставление с вращающимися стенами и полом Нэч решил отложить на крайний случай. В конце концов, если здесь не карьер 32 и даже не каньон 127, он сообщит на карантинную станцию о своем местонахождении, и челнок подберет его. Главное не наткнуться на зараженных.

Проверив пистолет, Нэч пробежав с десятка два выщербленных ступеней, убрал фонарик в карман брюк, прошел еще ступеней десять и замер. Проход загораживали свившиеся в сеть растения. Однако на Митархе не существовало никакой растительности ни до, ни после терраформирования! Предположение о распределителе перестало выглядеть состоятельном, а мысль поиграть в исследователя, которым ему так и не суждено было стать, казалась нелепой и неудачной. Но не желая сразу идти на попятный, Нэч раздвинул тугие сплетения гибких стеблей и выглянул.

Перед ним высились огромные деревья, мощными мшистыми стволами уходящие в темную воду, над которой курились испарения. За сиреневыми кронами сверкало почти неразличимое белое солнце, кипящее жидким металлом на желтом небосводе. Это выглядело по крайней мере странным. Нэч вынул спутниковый телефон, посмотрел на дисплей и застонал.

Растительность, белое солнце, желтое небо, отсутствие приема со спутника…

"Как такое могло произойти? — подумал Нэч. — Получается, я покинул Митарх…"

Но поверить в такое, казалось, выше человеческих сил.

9

Жалея, что цифровой компас перестал работать после очередного обновления прошивки телефона, Нэч помялся в нерешительности и, перешагнув через порог, очутился по щиколотку в воде, на поверхности которой плавали сиреневые разлапистые листья, синие и желтые водоросли, зеленые и голубые цветы. Еще несколько ступеней, и ноги увязли в иле, теплая вода достигла колен. Запах гниения, вырвавшийся пузырьками из воды, ударил в нос. Ткань брюк отталкивала воду, но ботинки промокли насквозь. Держа руку на пистолете, Нэч остановился, смахнул пот со лба и обернулся. Перед ним, теряясь в густых сиреневых кронах, стояла широкая башня черного выветренного камня без какого-либо намека на окна.

Нэча терзало сомнение, правильно ли он поступит, углубившись в дебри; не является ли единственно правильным решением как можно скорее вернуться в круглую комнату. Но страстное желание окунуться в неизведанный мир, подкрепленное внутренней тягой к исследованиям, не позволяло уйти, ничего не увидев, ничего не найдя.

"Лишь бы потом найти путь назад", — подумал Нэч и опять проверил прием спутникового телефона. Связь по-прежнему отсутствовала.

Убрав телефон во внутренний карман куртки, Нэч начал пробираться между теснящимися, порой создающими непреодолимую преграду деревьями. Несколько раз приходилось возвращаться и искать лазейку. По поврежденной коре одного из деревьев текла багровая смола. В липкую вязкую жидкость попалось насекомое размером с кулак и четырьмя парами прозрачных стрекочущих крыльев.

Путаясь в подводной растительности и оскальзываясь на иле, Нэч вышел на открытое пространство. Над водой торчала часть искореженного днища некоего передвижного средства, выставившего колесо с изодранной, опаленной резиной на мятом ободе. Ржавый бок покрывали сиреневый мох и что-то вроде бледных грибков. Никаких швов, никаких дверей. Если краска когда-то присутствовала, от нее не осталось следа. Нэч прикоснулся к резине, и она рассыпалась черной трухой, оставив на коже темные полосы.

Вытерши пальцы о штанину, Нэч заметил на воде пузырьки и чуть уловимые завихрения. Что-то быстро двигалось со стороны деревьев в его направлении. Нэч ухватился руками за ржавый остов, подтянулся и влез на перевернутое днище. Ржавый остов прогнулся, тяжко ухнув. Став на колени, Нэч вытащил пистолет.

Несколько мгновений потребовалось пузырькам и завихрениям, чтобы подобраться к ржавым останкам. Нэч вгляделся в муть, но не смог ничего разглядеть. Вода стала спокойной. Не успел Нэч подумать о палке, которой можно было бы обшарить дно вокруг остова, как вода разошлась, и из мути вырвалась огромная тварь. Темно-желтое вытянутое тело с коричневыми пятнами покрывали длинные колючки, на маленьких лапах торчали острые загнутые когти.

Глаза не успели оценить опасность, но рука сработала мгновенно. Пистолет рявкнул, и пуля вошла в раззявленную пасть, усеянную несколькими рядами мелких острых зубов, разрывая внутренности. Существо дрогнуло в полете, клацнуло зубами и упало в воду, открыв бледное брюхо с огромной раной у хвоста. Маленькие лапы дергались, вокруг растекалась синяя кровь. В кронах поднялся гвалт, раздались хлопки крыльев, сиреневые листья и сухие ветви дождем падали на воду. Нэч посмотрел вверх, но увидел одни неясные размытые тени.

— Не очень дружественный мир, — пробормотал Нэч, оглядывая воду.

Наступило обманчивое спокойствие. Нэч не представлял, отпугнет или привлечет выстрел других обитателей леса, но запах крови, пусть и синей, наверняка возбудит их голод. Конечно, он совершил глупость, не вернувшись сразу на Митарх. Стало очевидным: лучше выбираться к круглой комнате и пытать счастье с переброской обратно.

Спрыгнув в воду с другой стороны от убитой твари, Нэч поспешил укрыться за деревьями. Сделав крюк, он направился к башне черного камня, прислушиваясь и вглядываясь в воду в поисках пузырьков и завихрений. Чем продолжительнее становился путь, тем четче вырисовывалось понимание: он заблудился. Застрять в глухом лесу под белой звездой — что может быть хуже?

Ругая себя за беззаботность, Нэч повернул в сторону вросшего в ил ржавого остова. Но пройдя достаточно долго, понял, что опять выбрал неверное направление. Прижавшись спиной к стволу, Нэч постарался успокоиться. Сердце колотилось так, словно собиралось взорваться. Ноги дрожали, внизу живота сжимался и разжимался холодок. Зной усиливался, раскаляя воздух; майка насквозь пропиталась потом, куртка прилипла к телу.

— Ладно, — сказал Нэч, надеясь, что собственный голос подействует ободряюще, и повторил: — Ладно. Не страшно.

Подумав, Нэч решил двигаться по кругу, постепенно расширяя площадь поиска, пока не найдет или ржавых останков, или башни. Немного успокоившись, хотел идти, но не смог оторваться от ствола. Рванул вперед, но так и остался стоять, словно сросся с деревом. От животного ужаса горло точно сдавила невидимая петля. В памяти возникли насекомое в багровой смоле. От мысли, что попал в ловушку, которую устроили такие безобидные на вид деревья, горячая боль вспыхнула во лбу.

Расстегнув молнию на куртке, Нэч дернулся. Но куртка не снималась. Он забыл о ремне! Пряжка щелкнула под пальцами. Ремень, утягиваемый боеприпасами, булькнул и скрылся под водой. Нэч освободился от рукавов и отскочил от дерева. Куртка осталась висеть на стволе, по которому обильно струилась смола. Не желая даже думать о том, что бы произошло, если бы она залилась за шиворот, Нэч нагнулся и пошарил рукой по илистому дну в поисках ремня. Пальцы наталкивались на скользкие стебли и шершавые листья. С отвращением выдернув руку, Нэч содрал с ладони клубок извивающихся волос и, прилепив их к смоле, повторил попытку найти ремень.

Сзади раздались всплески множества бегущих ног. Нэч распрямился одним рывком, но сильный удар в спину лишил его равновесия. Руки разрыли ил, запах гниения тошнотворной волной ударил в нос, вода залила глаза. Ничего не видя, Нэч попытался подняться. Удар в бедро швырнул его обратно в воду. Прозвучал хриплый голос. Невнятные неблагозвучные звуки резанули слух. Ослепленный, Нэч замер, на время оставив попытки к сопротивлению. Если бы его хотели убить, то скорее всего убили бы сразу. Но этого он не знал наверняка.

Опять прозвучал хриплый голос. Ему ответил еще более хриплый. Что-то твердое ткнуло Нэча в грудь. Сморгнув воду, Нэч посмотрел на нападающих и задохнулся. Перед ним стояли шесть существ очень похожих на людей, но с зеленой кожей, широкими телами и грубыми чертами лицами, вооруженные подобием винтовок. Из одежды на них были короткие зеленые набедренные повязки, перетянутые кожаными ремнями с ножнами и зелеными тканевыми поясами.

10

Обладатель самого хриплого голоса, воин с рыжими волосами и обручем на шее, на котором висели две заостренные металлические капельки, обратился к Нэчу и ткнул стволом в грудь. Нэч сглотнул, понимая, если предположить, что винтовки — это действительно винтовки, то спасаться бегством — безнадежная затея. Рыжий еще раз ткнул Нэча в грудь.

— Я не понимаю, — покачал Нэч головой, стараясь выглядеть наиболее дружелюбно. — Я ничего не пониманию, что вы говорите. Если вы поможете, то никогда не увидите меня в этом лесу.

Раздался хриплый голос. Его обладатель с лысой сверкающей головой, кольцом в приплюснутом носу и четырьмя капельками на обруче, выдающими его высокое положение, оттолкнув Рыжего, склонился на Нэчем, схватил цепкими пальцами за майку, внимательно посмотрел в глаза и прохрипел. Нэч опять покачал головой, соображая, как еще показать зеленым воинам, что их речь совершенно непонятна. Лысый сощурил и без того узкие карие глаза и прорычал что-то вроде "Ларгид".

Еще один зеленый воин с синими волосами, кольцами в ушах и одной капелькой на обруче подбежал к Лысому. В его руке оказалось устройство, напомнившее Нэчу одновременно пульт дистанционного управления и лазерный сканер штрих-кода. Мигающим индикатором Ларгид провел по лбу Нэча сверху вниз, озадаченно посмотрел в глаза и, обернувшись к Лысому, звонко проурчал.

Выпятив челюсть, Лысый смерил Нэча подозрительным взглядом и прохрипел. Ларгид провел устройством по лбу Нэча несколько раз, затем отступил и проурчал Лысому. Выхватив у Ларгида устройство, Лысый сам провел индикатором по лбу Нэча. Затем отошел, вернул устройство Ларгиду и обратной стороной ладони хлопнул Рыжего по животу. Рыжий прохрипел двум зеленым воинам, которые стояли поодаль, всматриваясь в гущу леса. Закинув винтовки за спину, они подхватили Нэча под мышки и поставили на ноги. Рыжий стал позади Нэча и резкими движениями завел ему руки за спину. На запястьях щелкнули наручники, и Нэч понял, что влип в неприятности окончательно.

Лысый прохрипел и махнул рукой. Два воина, которые держали Нэча, выдвинулись вперед, держа винтовки наготове. Лысый последовал за ними. Ларгид пошел рядом с Нэчем, тыкая стволом винтовки в бок. Воин, через все лицо которого проходил рубец, и Рыжий зашагали позади.

Отряд шел медленно. Воины вглядывались в тени между деревьями, изредка перебрасывались хрипами и урчанием.

"Чего они так опасаются? — подумал Нэч. — Не может быть, что пятнистой твари с острыми зубами. Или здесь водится зверье крупнее и опаснее?"

Гадал Нэч и о своем положении. Кто он: пленный или раб? Или неведомое существо, которое необходимо исследовать? Несмотря на дикий вид, зеленые люди владели некой техникой, а значит, были вполне разумны. Но на что нацелен их разум?

Между деревьями возник просвет, и они вышли к сухой прогалине. На островке стояли два больших животных, похожих на ящериц без хвостов, с короткими шеями и приплюснутыми мордами, перетянутыми сбруей. Появились еще два зеленых воина с винтовками в руках и, не скрывая любопытства, уставились на Нэча.

Лысый прохрипел Рыжему. Рыжий кивнул, грубо схватил Нэча за плечи и усадил на землю спиной к расщепленному пню. Ларгид вытащил из тюка на боку ящера прямоугольный прозрачный сосуд, наполненный бесцветной вязкой жидкостью с голубыми прожилками, и бережно поставил возле пня.

— Что вы собираетесь делать? — забеспокоился Нэч. — Отпустите меня!

Лысый и Рыжий переглянулись, продолжив наблюдать за приготовлениями. Ларгид принес подставку с круглой дырой посередине и при помощи ремней закрепил на голове Нэча. Плотно подогнанными к подставке пластинками изменил размер дыры. Подставка плотно сжала череп со всех сторон. Два воина подняли сосуд и разместили на подставке, держа за ручки, чтобы ее вес не опрокинул Нэча.

— Что это такое? — выдохнул Нэч.

Ларгид открыл створки на днище сосуда, и Нэч ощутил, как студеная плотная жижа облепила затылок, налезла на лоб и замерла. Ледяные иголки пронзили голову, проникая в сознание мягким зеленоватым светом. Нэч хотел дернуться, но не мог пошевелиться. Жижа задрожала, вязкая поверхность начала сокращаться, и на Нэча накатили образы, зазвучали голоса, говорящие на незнакомых языках. Затылок наполнила нестерпимая боль, расползшаяся внутри черепа, и Нэч погрузился в мучительный бред.

11

Очнувшись, Нэч понял, что все еще сидит в наручниках, упершись спиной в пень, однако давление от тугих ремней, удерживавших подставку, исчезло. Головная боль прошла, остались легкое головокружение и тяжесть за лбом. Шум леса приятно ласкал слух. Горячий ветер скользил по покрытому испариной лицу, капли пота щекотливо катились по вискам.

Набравшись смелости, Нэч открыл глаза. Над ним склонились Лысый и Рыжий, Ларгид при помощи воина с рубцом на лице убирал сосуд в тюк. В сознании словно ожили шестеренки, о которых Нэч никогда не подозревал, перестраиваясь на новый язык. Удивительным образом он узнал, что зеленые воины — гоблины, а огромные, навьюченные ящеры — эздары.

— Он очнулся, ваше превосходительство, — раздался голос Рыжего, и Нэч окончательно растерялся, поняв смысл того, что прежде представлялось хрипом.

— Я вижу, Андорим, — отозвался Лысый и склонился над Нэчем. — Понимаешь, что мы говорим?

— Да, понимаю, — издал Нэч набор звуков.

— Ты не похож ни на джайшемцев, ни на номаэнцев, — сказал Лысый. — Откуда ты?

— Там белый песок и желтое солнце, — сообщил Нэч, не найдя более удачного определения для Митарха.

— Уверен?

Нэч мысленно вернулся на Митарх и кивнул.

— Это может быть правдой, вашей превосходительство? — спросил Андорим у Лысого.

— Назови имя, — потребовал Лысый.

— Квис. Нэч Квис.

— Как ты попал сюда? — сощурился Лысый.

— Ну как… Там, — Нэч мотнул головой, — есть башня. Башня черного камня. В ней круглая комната. Вот эта комната… перенесла меня сюда.

— И где, по-твоему, она находится, — проворчал Андорим, — если ее там нет?

— Круглая комната есть! — возразил Нэч, чувствуя раздражение. — Она наверху, за прямоугольным помещением! Можете проверить!

— Уже проверили, — сказал Лысый. — Круглая комната, о которой ты говоришь, это Врата глирельдов. Однако Предание гласит, что Вратами глирельдов может воспользоваться только избавитель. Поэтому никакой круглой комнаты никто никогда не видел.

— Я понял. — Нэч сжал зубы. — Вам удобно отрицать очевидное, потому что так гласит Предание. Но я с Преданием не ознакомлен, поэтому для меня Врата глирельдов существуют!

— Как ты смог противостоять усмирителю? — осведомился Лысый.

— А что это? — Нэч сделал вид, что не понял.

— Ларгид! — позвал Андорим.

Подошел синеволосый гоблин с кольцами в ушах.

— Покажи усмиритель, — велел Лысый.

В руке Ларгида возникло устройство с мигающим индикатором.

— Вот он — усмиритель, — сказал Лысый. — Используется для получения сведений и подавления воли.

— Так почему он на тебя не действует? — рыкнул Андорим.

— Значит, у меня нет ни сведений, ни воли, — отрезал Нэч.

— Они есть у каждого. И на каждого действует усмиритель… Решать, конечно, не мне, — Лысый распрямился, — но мне кажется, вы тот, кого мы должны найти в этом лесу по приказу императора Гоблара. Вы — избавитель. Но последнее слово за императором Гобларом, естественно.

— Что-что? — переспросил Нэч, смутившись от нежданного оборота на "вы", который он ожидал услышать от грубых зеленых существ в последнюю очередь.

Лысый открыл рот, но не успел ничего ответить.

— Огры! — закричал воин с рубцом на лице, вскидывая винтовку.

— Занять оборону! — гаркнул Лысый, мгновенно забыв о Нэче. — Стрелять по готовности! Гятрэд, вызывай подмогу!

Гоблины выстроилось кругом по длине островка. Один из воинов подбежал к одному из эздаров, вытащил огромный изогнутый рог и приложил к губам. Округу огласил плаксивый вой, такой же неблагозвучный, как и язык гоблинов. Прозвучал легкий хлопок выстрела, и из-за деревьев раздался гневный рев.

— Не трать заряды, Этунг. Стреляй в голову! — приказал Лысый.

— Слушаюсь, ваше сиятельство! — отозвался воин.

За деревьями поднялись воинственные вопли, и со всех сторон, плюхая ножищами по воде, полезли огромные существа в полтора человеческих роста с бурой кожей. Длинные пепельные волосы развивались грязными патлами, на шеях болтались костяные украшения. Все вооружение огров составляли толстые длинные палицы, усиленные кривыми металлическими шипами. Хлопки выстрелов зазвучали один за другим Несколько огров с ополовиненными точным попаданием пуль головами рухнули в воду. Раненные оставались в строю, не обращая внимания на хлещущую синюю кровь.

— Бей! Рви! Убивай! — разобрал Нэч рев огров.

Гоблины медленно отступали, сужая кольцо. Нэч огляделся в поисках убежища, но укрыться было негде. Огры уже подбирались к пню, у которого он сидел.

Вскочив, Нэч подбежал к Лысому.

— Освободи меня! Я буду сражаться за вас!

На лице Лысого отразилась внутренняя борьба. Мгновение спустя он схватил Нэча за плечи и круто развернул. Щелкнули замки, и наручники упали на землю.

— Сражайтесь за свою жизнь, избавитель! — рявкнул Лысый. — Спасайтесь!

Палицы полосовали воздух, брызги зеленой крови гоблинов разлетались в разные стороны, мешались с синей кровью огров. Вскинув винтовку, Лысый вскочил на пень, направляя огонь по первым рядам огров, которые успели ступить на островок, оттесняя гоблинов. Хлопки выстрелов звучали все реже, замелькали серебристые клинки мечей.

Оценив обстановку, Нэч выхватил пистолет, оттолкнул Ларгида с обломанным мечом, и пустил пулю в морду огра, занесшего палицу для удара. Грохот выстрела на мгновение заглушил шум битвы. Огр, оставшись без головы, взмахнул руками и, выпустив палицу, упал рядом с Ларгидом, поливая землю синей кровью.

— Всех положу! — завопил Нэч, почувствовав задор битвы и бросился с островка, следуя совету Лысого.

На пути Нэча вырос огр. Палица врезалась Нэчу в протез. Удар оказался такой силы, что Нэч потерял равновесие и рухнул в воду. Огр заслонил собой небо, готовясь для повторного удара. Нэч выстрелил ему в грудь.

— Гры-ы? — с недоумевающим выражением на морде огр посмотрел на небольшую дырочку в груди.

Между деревьями мелькнул белый балахон. Могучая туша огра врезалась в Нэча, придавив весом и выбив из легких воздух. Прикрываясь трупом огра от палиц, Нэч сразил еще трех нападающих, приблизившихся вплотную, но четвертого прозевал. Точный удар палицы снес с Нэча истекающее синей кровью бурое тело.

Получив свободу, Нэч откатился и выстрелил наугад. Пуля попала огру в колено и разорвала ногу. Огр выпустил палицу, упал в воду и принялся кататься, визжа от боли. Нэч поднялся и побежал в направлении, откуда, как ему представлялось, его привел отряд Лысого, на ходу выстрелив еще в двух огров. Деревья скрыли место боя, и он не видел, попали ли пули в цель.

За спиной слышалось тяжелое дыхание и всплески. Нэч обернулся. Его настигал огр с исполосованной лезвиями мечей грудью и простреленным бедром.

Замерши, Нэч вскинул пистолет и закричал:

— Да, давай, иди сюда!

Зарычав, огр вскинул палицу и приготовился к прыжку. Нэч нажал спусковой крючок, и выстрел сотряс деревья. Струя синей крови, мозгов, костей и черных волос взметнулась к небу. Огр споткнулся и скрылся под водой, подняв сноп брызг.

Других преследователей не было. Воспользовавшись этим, Нэч, не оглядываясь, припустил прочь, чтобы исчезнуть из виду гоблинов и огров незамеченным. Ветви хлестали по лицу, хватали за руки и ноги, но Нэч не сбавлял скорости. Далеко за спиной еще раз прозвучал ноющий голос рога и резко оборвался. Видимо, огры одержали верх, а помощь к Лысому так и не подоспела.

12

В боку уже долго кололо, когда Нэч наконец остановился, с трудом переводя дыхание, и огляделся. Кругом был сплошной лес, и Нэч не знал, куда идти. Возбуждение от борьбы иссякло, и навалилось чувство обреченности, подобно трупу огра.

— Какой же я тупица… — пробормотал Нэч, убирая пистолет в кобуру. — Где были мои мозги?

Нэч понимал, что совершил ошибку, и теперь ему предстояло определиться, как ее исправить. Тем более в свете последних событий оставаться в лесу, наполненном подозрительными гоблинами и кровожадными ограми, не возникало желания. С сожалением Нэч вспомнил об утонувших вместе с ремнем обоймах к пистолету. А голыми руками защищаться долго не получится.

— Не двигайся! — прозвучал мягкий женский голос, говорящий на гоблинском языке.

Нэч вздрогнул и замер, думая, что начинает уставать от неожиданностей. По крайней мере он понимал обращенную к нему речь.

— Не двигаюсь я, не двигаюсь, — пробурчал Нэч, сдерживая злость и мысленно ругая себя: "Зачем остановился? Зачем? Бежал бы, пока хватит сил, и искал злополучную башню с дурацкими Вратами!"

Передвигаясь совершенно бесшумно, перед Нэчем возникла девушка со светло-коричневой кожей, волосами, отливающими медью, и яркими изумрудными глазами. В одной руке она держала усмиритель, в другой — винтовку, нацеленную Нэчу в живот.

— Надо же, — пробормотал Нэч, — в этом мире есть люди…

— Кто ты? — удивилась девушка и подняла усмиритель.

— На мне эта штука не работает, — предупредил Нэч.

— Неужели?

Нэч пожал плечами, надеясь, что с девушкой найти общий язык получится быстрее, чем с гоблинами, которые по определению не могли думать, как люди. Девушка приложила усмиритель ко лбу Нэча, провела сверху вниз.

— Ну что? — осведомился Нэч.

Девушка смутилась, заглянула Нэчу в глаза, нахмурилась, тряхнула усмирителем.

— Не получается? — Нэч постарался придать голосу немного сострадания. — У гоблинов тоже ничего не получилось. Попробуешь еще раз, или поговорим по-человечески?

— Ниана, посмотри на него, — сказала девушка, обращаясь к кому-то позади Нэча. — Это не толкователь. И даже не джайшемец, хоть у него светлая кожа.

— Повернись, — приказала Ниана.

Нэч повиновался. Перед ним стояли еще две девушки с винтовками в руках, разительно похожие на первую. Только черты лица существенно рознились. Все они носили червонно-черные пояса и синие набедренные повязки. Синие полосы ткани стягивали грудь, винтовочные патронташи скрещивались на бедрах. На ремнях через плечо висели короткие мечи, походные сумки и баклаги.

— Что это? — ткнула Ниана стволом винтовки в крепление протеза.

Предплечья Нианы сжимали узкие обручи с двумя выпирающими ромбиками, чуть выше локтя — обручи с изображением крылатой трехглазой головы ящерицы. На круглом лице, обрамленном короткими волосами, приятно смотрелись высокий лоб, изящный нос и пухлые губы.

— Награда за боевые заслуги, — съязвил Нэч.

— От кого? — спросила девушка, стоящая рядом с Нианой. На ее обручах выделялся всего один ромбик, но крылатая трехглазая голова ящерицы ничем не отличалась от головы на обруче Нианы.

— Тише, Отира. — Ниана шагнула к Нэчу, и, повторяя Лысого, внимательно посмотрела в глаза, провела ладонью перед лицом.

— Я ваш пленник? — осведомился Нэч.

— Нет, — покачала головой Ниана. — Но лучше тебе пойти с нами. Лес кишит ограми. Надеюсь, нам повезет выбраться живыми. Есть возражения?

Возражения крутились на языке, но Нэч благоразумно твердо ответил:

— Нет!

— Тогда следуй за Сэдной, — распорядилась Ниана, — и не шуми. Не стоит осведомлять обращенных тварей о нашем нахождении.

Ниана и Отира направились вперед. Сэдна, первая девушка, махнула рукой, призывая Нэча идти вперед. На ее обручах, как и на обручах Отиры, тоже крепился один ромбик, и обручи с трехглазой головой ничем не отличались от обручей других девушек.

"Все образуется. Что я теряю, кроме оплаченного корпорацией времени?" — рассудил Нэч и с неохотой подчинился, гадая, является ли ящерица с тремя глазами каким-либо божеством или просто мало что значащим изображением.

13

Девушки тенями скользили между деревьями, не издавая ни малейшего звука. Нэч тоже старался следовать их примеру, но все его тело, пережившее сильнейшее возбуждение от встречи с гоблинами и бегства от огров, одеревенело и плохо слушалось.

— Не шуми! — прошипела Ниана, обернувшись.

— Я стараюсь! Вообще где-то здесь неподалеку есть башня черного камня. Верно? — не дождавшись ответа, Нэч продолжил: — Мне нужно туда. Вы имеете представление, в какой она стороне? Я попал к вам по ошибке из-за Врат глирельдов.

— Этими Вратами может воспользоваться только избавитель, — бросила через плечо Ниана.

— Мне все равно, — ответил Нэч.

— Мне тоже.

— Мне все равно, — уточнил Нэч, — кто у вас избавитель, и что он может. Я прошел через них сюда и хочу вернуться обратно.

— Замолчи!

Ниана остановилась и подняла руку. Отира и Сэдна разошлись, обводя винтовками лес, предоставив Нэча самому себе. Ниана подошла к дереву и несколько раз постучала прикладом. Все замерло, даже ветер утих. Неожиданно в воде образовалась воронка, и из мути появилось существо, почти такое же огромное, как огр, с покрытой грязью темно-зеленой кожей и длинной соломинкой во рту. Шестеренки в сознании завертелись, подсказав Нэчу, что перед ним орк. Орк выплюнул соломинку и фыркнул. Следом вынырнули еще три орка. Один затряс головой, избавляясь от воды, залившейся в покрытые рыжей щетиной уши, и злобно посмотрел на Нэча. Орки носили на бедрах куцые обрывки чешуйчатой кожи и пояса, с длинными мечами и походными сумками.

— Уходим? — тихо спросил первый орк.

— Да, Оро. Берите вещи.

Орки, как один, опустились на колени и вытянули из воды по два огромных, набитых до отказа тюка.

Ниана вынула из сумки маленькую круглую шкатулку, положила на ладонь и открыла крышку. Внутри возникла полупрозрачная плоскость, источающая голубое свечение. Приблизившись, Нэч впился в диковинку глазами. Это был компас. Голубая плоскость делилась на четыре равные части, у края замер серебристый шарик. Ниана немного повернулась, и шарик чуть видно перекатился.

— Вперед! — приказала Ниана и повела отряд, на ходу убирая компас в сумку.

Орки взвалили тюки на плечи и двинулись следом.

— Мы идем к башне? — спросил Нэч.

— Конечно, нет, — отозвалась Сэдна. — Сейчас это было бы самоубийством.

"Замечательно, — подумал Нэч. — К Вратам мы не идем. Тогда куда мы направляемся? И что случится, если изъявить желание остаться одному?"

Вдалеке еле слышно прозвучал ноющий звук рога.

— Сегодня гоблинам не позавидуешь, — заметила Сэдна.

— И нам тоже! — проговорила Отира. — Огры прочесывают лес. Им все равно кого убивать: гоблинов или нас.

— В любом случае, — продолжила Сэдна, — три наших смерти ничего не значат по сравнению с гибелью стольких поисковых отрядов гоблинов.

— Тихо! — потребовала Ниана.

14

Внезапно многочисленные солнечные стрелы исчезли, и густой сумрак окутал лес. Низкие раскаты грома взорвались над головой. Земля сотряслась, деревья загудели. Крупные капли дождя заколотили по кронам, сбивая разлапистые листья, по пузырящейся воде пошли круги. Нэч оглянулся. Сэдна сжалась, большие глаза бегали над взметнувшимися бровями, подбородок дрожал.

— За мной! — приказала Ниана и перешла на бег.

— Что происходит? — спросил Нэч, стараясь не отставать. — Боитесь размокнуть?

Никто не ответил. Поскользнувшись на иле, Нэч остановился и задрал голову, подставив лицо холодному дождю. Сверкнула молния, осветившая происходящее на верхушках деревьев неуловимое движение.

— Смерти нашей хочешь? — взвизгнула Сэдна и толкнула Нэча с такой силой, что ему пришлось сделать несколько шагов, чтобы не упасть.

— Сэдна, оставь его! — раздался крик Нианы.

Словно того и ожидая, Сэдна промелькнула мимо Нэча, догоняя отряд.

"Деревья оживают! — подумал Нэч. — Если они ловят добычу на смолу, почему бы им не оживать во время дождя? Что за чудовищный мир!"

— Шевелитесь! — донесся голос Нианы.

— О боже! — пробормотал Нэч и бросился бежать за отрядом.

Лес менялся на глазах. Над головой трепыхались толстые ветви, раздавались неслышные прежде шорохи, стена дождя окончательно сузила обзор.

Нагруженные орки замедляли движение отряда, и Нэч наконец поравнялся с Сэдной. Они бежали, пока не выскочили на широкую поляну. Орки сбросили тюки в воду и вместе с девушками обнажили мечи.

"Амазонки и их верные чудовища", — оценил картину Нэч, расположившись за их спинами и пытаясь понять суть происходящего.

Как выяснилось, в вызванном дождем ужасе лес ни при чем: бессчетное множество исполинских кольчатых тел, обвивая стволы, спускались к земле. У этих существ, похожих на червей, не было глаз, или Нэч просто не мог их разглядеть, но зато имелись пасти, которые неимоверно растягивались, обнажая слизистое нутро. Крупные черви хватали мелких и втягивали в себя с чмокающими звуками.

Сперва твари пожирали друг друга, но вскоре тело одного червя потянулось к отряду. Сэдна шагнула вперед и отсекла мечом часть туловища. Остаток червя дернулся, расплескивая зеленую кровь, и исчез. Но уже другие черви тянулись с деревьев, разевая беззубые пасти. Черви были кругом. Мечи рубили кольчатые тела, но количество червей только увеличивалось. Не имея меча и даже не умея им пользоваться, Нэч не представлял, чем помочь амазонкам и их чудовищам.

Из лесу выскочили три огра, вращая огромными обезумевшими глазами. Увидев сражающийся отряд, они словно забыли об угрозе червей и подняли палицы, собираясь к нападению. В это мгновение огромный червь обрушился на одного из огров, поглотив сразу до пояса, и утащил вверх. Размахивая палицей, другой огр зарычал и бросился на отряд. Бездумно выхватив пистолет, Нэч выстрелил в него. Уши заложило, пороховой дым застлал воздух, пропитанный испарениями. Огр пошатнулся, и был схвачен червем, появившимся с нижних ветвей. Оставшийся огр заметался, рассекая палицей воздух вокруг себя. Из воды показалась знакомая Нэчу желтая с пятнами тварь. Она пружиной развернулась в воздухе, и несколько рядов острых зубов впились огру в горло. Огр захрипел и, заколотив палицей по твари, бросился в лес.

15

Первый луч белого солнца пробился сквозь тучи, заискрился на поверхности мутной воды, и дождь прекратился так же внезапно, как начался. Черви утратили быстроту и гибкость. Прекратив натиск, начали отползать к верхушкам деревьев, теряясь из виду среди листьев. Небо обретало привычный желтый цвет.

Ниана обернулась к Нэчу.

— Значит, это твои выстрелы мы слышали?

Нэч пожал плечами, стараясь прийти в себя после увиденного.

— Откуда у тебя это оружие? — спросила Ниана.

— Из моего мира, — выдавил Нэч.

— Где твой мир?

Нэч помолчал и, решив говорить на чистоту, сказал:

— По другую сторону Врат глирельдов.

— Ты настаиваешь, будто прошел через Врата? — на лице Нианы заиграли желваки.

— Я просто вошел в комнату, потому что должен был убедиться, что в ней никого нет! — не вытерпел Нэч. — Откуда мне было знать, что это Врата глирельдов? Я не собирался проходить через них. Я попал сюда случайно! И с твоей стороны было подло бросать меня, когда начался дождь, даже ничего не объяснив.

— Можно подумать, ты не знал об опасности, — Ниана скривила губы.

— Откуда? Я из другого мира. Я вообще здесь ничего не знаю!

— Однако ты говоришь на языке гоблинов! — заметила Ниана. — Это меня смущает.

Нэч рассказал о встрече с гоблинами и странном мероприятии со стеклянной емкостью. Лицо Нианы смягчилось, но Отира продолжала с подозрительностью разглядывать Нэча.

— Могу я взглянуть на оружие? — полюбопытствовала Ниана.

— Почему нет? — Нэч извлек обойму и протянул пистолет.

Ниана пощелкала спусковым крючком. Орки с любопытством следили за ее движениями, и Нэч понял, что они переговариваются на другом языке, отличном от языка гоблинов и амазонок.

— Конечно, вы никогда такого не видели, — сказал Нэч на орочьем языке, с трудом издавая горловые звуки.

— Ты понимаешь их лепет? — удивилась Ниана, кивнув на орков. — Кого еще?

— Сам не знаю, — признался Нэч. — Я их услышал и понял. Как и тебя.

— Отира, скажи что-нибудь, — попросила Ниана.

Отира издала пару хрюкающих звуков. Это походило бы на шутку, если бы не шестеренки, которые закрутились в создании Нэча, выдавая перевод с тролльего языка.

— Ну? — Ниана смотрела на Нэча.

— Она сказала, что у меня глаза тролля. И ее это будоражит.

— Все верно, — кивнула Отира — А у тебя есть что-нибудь еще из твоего мира?

Нэч вытащил фонарик из кармана брюк и, направив в лицо Отире, включил. Отира отшатнулась от пучка света и смерила злым взглядом захихикавшую Сэдну.

— Зачем гоблинам понадобилось учить тебя языкам? — Ниана вернула пистолет и посмотрела неизъяснимым взглядом, от которого по позвоночнику Нэча пробежал холодок.

— Их главный сказал, будто я тот, кого они искали. Назвал меня избавителем. И упоминал Предание.

— Вероятно, так оно и есть, — проговорила Ниана. — Вечной Змее виднее.

— Вечной Змее? — Нэч, подумал, что речь о местном божестве. — Это ее изображение на обруче?

— Это лэтунгары. Вымершие животные, которые умели читать мысли. Поэтому мы изображаем их с третьим глазом.

— Так что насчет башни? — вернулся Нэч к основному вопросу. — Поможете ее найти?

— Лес наполнен ограми. — Ниана поджала губы. — Толкователи устроили охоту. Они идут из болота Согиут в нашем направлении. Даже не знаю, как нам возвращаться в Готрию.

— Ничего не понял, — признался Нэч.

— Присоединяйся к нам, если ты тот, за кого себя выдаешь. — Ниана сверилась по компасу и оглядела деревья. — Черви уползли в дупла. Выдвигаемся. Твой выстрел наверняка привлек огров.

Орки взвалили тюки на спины, и отряд углубился в лес. Нэч следовал за Нианой, опасаясь оказаться брошенным во время очередной неведомой опасности.

— Как твое имя? — спросила Ниана.

Нэч поравнялся с Нианой.

— Нэч Квис. А ты — Ниана.

— Ниана Тэгдан-Ур.

— Звучит как гоблинское имя.

— Оно и есть отчасти гоблинское, — кивнула Ниана.

16

Пока они пробирались через заросли, несколько раз донеслись приглушенные стеной деревьев плаксивые звуки рогов. Окруженный амазонками и орками, Нэч раздумывал над обратным путем к башне. Ниана могла указать направление, но он сомневался, что не заблудится в лесу без провожатого. Не забывал и об ограх, на которых точно не хватит оставшихся патронов, а наткнуться на них вероятность была слишком высока.

При желании Нэч мог бы найти решение. Но его начали обуревать первые сомнения. Так ли он хочет вернуться на Митарх к заурядной одинокой жизни? Новый мир разжигал любопытство. Ведь чего стоили сказочные существа, которые предстали во плоти. Может быть, предки людей пришли из этих лесов, сохранив воспоминания о своих соседях. Нэча раздирало противоречие: оставаться или возвращаться…

Начался подъем. Вода осталась позади, открыв усыпанную сухой листвой почву. Постепенно лес редел, тяжелый влажный воздух сделался соленым, шорох листьев заглушался равномерным гулом. Вскоре отряд вышел на побережье рокочущего темного моря. Огромные валы, увенчанные сероватой пеной, с грохотом разбивались о крупный черный песок, усеянный белыми валунами, разноцветными обломками ракушек, гниющими голубыми водорослями. Нэч остановился, вглядываясь в туманную даль. Море казалось бесконечным. Ветер бил в лицо, но не приносил облегчающей свежести.

— Пойдем. — Ниана тронула Нэча за плечо.

— Куда теперь?

— На запад, к горам Эргисау.

Увязая в песке, они зашагали в сторону горных хребтов, чуть различимых за клубящейся дымкой. Солнце хоть и палило, но не обжигало, не вгрызалось в кожу. Нэч шел за Нианой, наблюдая за ее широкими щиколотками, опоясанными ремешками сандалий. Сандалии не помешали бы и ему, пока ноги в трущих, хлюпающих ботинках не превратились в кровавое месиво. Иначе к горам Эргисау он точно не дойдет. А босиком по острым камням и обломкам ракушек далеко не уйти.

Конечно, он мог остаться на месте, дождаться, пока огры не прекратят охоты на гоблинов, и искать башню, ничего не поняв и не увидев. Но так поступать Нэч не хотел и, чтобы отвлечься, начал всматривался в бесконечную морскую даль, надеясь увидеть парус, дым или хоть что-нибудь отдаленно напоминающее плавательное средство. Но ничто не нарушало просторов моря, кроме иногда попадающихся ржавых остовов суден, выступающих из воды и протяжно стонущих под ударами волн.

— Нас может подобрать какой-нибудь корабль? — наконец Нэч спросил.

Ниана покачала головой.

— Мы не плаваем. Глирельды плавали. Они умели строить подводные лодки, создавать оружие, разные приборы. А поверху плавать слишком опасно.

Словно в доказательство ее слов над водой поднялась огромная коричневая спина с четырьмя треугольными плавниками и исчезла в пучине.

17

На пути отряд выросло продолговатое округлое судно. Судя по оставшейся на песке глубокой борозде, которую еще не успели до конца зализать волны, его вынесло на берег сравнительно недавно. Покрытое бесчисленными наростами солей и ракушек, без видимых повреждений, оно лежало на боку килем вверх, выставив к лесу погнутые винты. С остатков поручней свисали пожухшие водоросли, на возвышении в середине палубы, нависающей над песком, зияло отверстие сорванного люка.

Насмотревшись на подводную лодку, Нэч снял прилипшую к телу, пропитанную потом майку и скрутил в тугой канат. Сквозь пальцы потекли темные струйки. Нэч встряхнул майку, трижды сложил и подсунул сзади под пояс брюк, оставив болтаться наподобие хвоста. Затем сел на валун и с трудом снял размокшие ботинки с распухших ног. Запах пота, казалось, перебил все другие запахи. Бросив ботинки на песок, Нэч на цыпочках направился к морю.

Сзади раздались поспешные шаги.

— Что ты делаешь? — спросила Ниана.

— Хочу ополоснуться, — ответил Нэч.

Глаза Нианы распахнулись.

— Ты действительно не из нашего мира. Иначе бы никогда так не поступил. В море входить нельзя!

— Почему?

Упрямый подбородок Нианы выдвинулся вперед, на щеках заиграл румянец.

— Это крайне опасно, Нэч!

— Я не вижу никакой опасности, Ниана.

— Однако она есть.

Покачав головой, Нэч вернулся на валун, обтер майкой ноги, осмотрел вспухшие волдыри. Они выглядели не так плохо, — хотя болели очень сильно, — и могли продержаться еще достаточно долго, С омерзением, отшвырнув пришедшую в негодность майку, Нэч принялся втискиваться в ботинки.

— Мы должны обследовать корабль, — сказала Ниана. — Гоблины могли не успеть до него не добраться. Сэдна, Оро и Умо, вы со мной. Отира, следи за обстановкой.

— Можно пойти с вами, Ниана? — спросил Нэч.

— Можно.

Ниана приблизилась к зияющей дыре люка и вытащила из сумки прозрачный шар размером с яблоко, сжатый в креплениях ребристой подставки, напоминающей черную резину. Такое же вещество, как заметил Нэч, покрывало рукояти усмирителей и винтовок. Ниана сжала подставку в руке, и внутри шара сверкнула искра, наполнив поверхность ровным голубоватым сиянием.

С шаром на вытянутой левой руке и винтовкой в правой Ниана первой проникла в корабль, следом двинулись орки и Сэдна с таким же шаром. Нэч провел пальцами по изъеденным ржавчиной краям люка и, пригнувшись, проскользнул внутрь.

Почти полностью уничтоженные морской водой остатки лестницы привели его через искореженную шлюзовую камеру на палубу. Под нагретой обшивкой влажность и духота словно уплотнили воздух, сделав густым и тягучим, почти жидким. Из-за положения судна дверные проемы кают оказались снизу и сверху. Верхние двери криво свисали на оставшихся петлях, нижние были распахнуты. Ниана с орками шагали к корме. Сэдна стояла у крайней пары дверей и освещала каюту, находящуюся сверху. Голубое сияние выхватило четыре койки, по две с каждой стороны, и проржавевшую пустую тумбочку.

— Здесь ничего не найти, — сказала Сэдна. — Все забрало море.

— А куда пошла Ниана?

— В трюм.

Нэч и Сэдна направились к носу корабля, бегло осматривая каждую каюту.

— Что имела в виду Ниана, когда утверждала, будто Вратами глирельдов может воспользоваться только избавитель? — спросил Нэч. — И кто такие глирельды?

— Глирельды — это древня раса, которая сражалась с Вечной Змеей, — отозвалась Сэдна — Мы не знаем, кем они были и откуда явились. Глирельды видели будущее и построили Врата таким образом, что никто, кроме избавителя, человека из другого мира, не способен их даже увидеть.

— Избавитель, Вечная Змея, будущее, — проворчал Нэч. — Не нравится мне такой набор.

Они обследовал все каюты, но видели лишь койки и пустые тумбочки. Палуба уперлась в приоткрытую дверь. Нэч ухватился пальцами протеза за зазубренные края и рывком распахнул. Скрежет ржавых петель полоснул по барабанным перепонкам, в воздух поднялась рыжая пыль. Внутри находились покрытые грязью мертвые приборы и рычаги. Судя по всему это была рубка. Движимый любопытством, Нэч соскочил вниз и осмотрелся. В полу рубки находился закрытый люк. Корабль лежал на боку, и люк располагался на уровне груди.

— Что там может быть? — осведомился Нэч.

— Двигательный отсек, — отозвалась Сэдна. — Все корабли одинаковы.

Нэч попробовал открыть люк, но замок либо заклинило, либо он был заперт. Разочарованный, Нэч прикоснулся к одному из рычагов и потянул. Рычаг скрипнул и сломался. Отбросив бесполезный обломок, Нэч собрался выбираться, но заметил у люка странное уплотнение и провел по нему ладонью, счищая слой морских отложений. Это оказалась перекошенная табличка с угловатыми письменами, как на прямоугольных плитах в помещениях перед Вратами глирельдов. Нэч предположил, что перевод знаков сам собой всплывет в сознании, но шестеренки остались неподвижны, и знаки остались неразгаданными. Табличка сорвалась и с грохотом упала, отковырнув пласт грязи.

— Что случилось? — раздался сверху голос Сэдны.

— Да все в порядке, — отозвался Нэч. — Не волнуйся.

— Вылезай.

Подняв табличку, чтобы вынести на солнечный свет и рассмотреть как следует, Нэч заметил под кусками грязи слабое серебристое мерцание.

— Ну же! — поторопила Сэдна.

Присев, Нэч разгреб грязь и обнаружил толстую серебристую цепочку, дернул, но цепочка не поддалась, накрепко обмотавшись вокруг выпирающей заклепки. Размотав скрученный узел, Нэч потянул цепочку, и из толщи грязи появился медальон.

— Нэч! — позвала Сэдна.

Крепко сжав медальон в кулаке, Нэч убрал находку в карман и вылез из рубки, держа табличку под мышкой.

— Какой ты медлительный!

— Я хотел найти что-нибудь особенное, — попытался найти оправдание Нэч и показал табличку.

Недовольное лицо Сэдны смягчилось.

— Если это все, можешь сразу выбросить. Пойдем к Ниане.

18

В конце палубы ощущалась затхлость, но спустившись по скрипучей лестнице, Нэч чуть не задохнулся от зловония протухшей воды, наполнявшей трюм. Под ногами застонали беспорядочно валяющиеся ржавые металлические ящики. Орки успели вскрыть несколько, в них рядами лежали осветительные шары и усмирители. Под присмотром Нианы орки вскрывали замки еще одного ящика, действуя резаками — хитроумными приспособлениями с выдвигающимися раскаленными до бела лезвиями.

Поверхность воды дрогнула и разошлась кругами. В голубом сиянии появилось нечто совсем прозрачное, но преломляющее свет, отчего очертания трюма исказились.

"Вода другой плотности, чем воздух, — подумал Нэч. — Поэтому в воде этой твари не видно!"

Ниана и Сэдна вскинули винтовки. В закрытом помещении трюма захлопала череда выстрелов. Полетели брызги, вода с шумом сомкнулась, погребая прозрачную плоть, и мгновение спустя забурлила. Нэч смотрел во все глаза, но не замечал никаких признаков преломления света.

Ниана повернулась к Нэчу.

— Вот почему нельзя входит в воду. Некоторых морских обитателей не видно, но их яд смертелен. Похоже, это было самка юфла. И теперь детеныши, которых она отложила, пожирают ее.

Наконец поверхность воды успокоилась, превратившись в обманчиво безжизненную гладь. Орки вернулись к работе, и крышка ящика отлетела в воду.

— Ниана, взгляни, — проговорил Оро, отходя в сторону.

Ящик оказался набит длинными металлическими коробками, покрытыми мутными окислами. Ниана закинула винтовку за спину, передала шар Нэчу, и открыла коробку. Внутри лежали винтовочные обоймы. Подцепив крайнюю, Ниана извлекла ее из коробки. В обойме тускло отсвечивали патроны.

— Немедленно приступаем к разгрузке, — сказала Ниана, убирая обойму в коробку. — У нас не так много времени, поэтому придется поторопиться. Оро, Умо, открывайте грузовой люк.

Вернув коробку на место, Ниана забрала у Нэча шар и вместе с орками скрылась за выступом. Шипение резаков слилось со скрежетом металла.

— Нет, не так, — прозвучал голос Нианы, — срезайте крепления.

Раздался треск, лязгнула створка люка, и в трюм ворвался солнечный свет.

— Сбрасывайте груз, — распорядилась Ниана и появилась из-за выступа. — Сэдна, Нэч, уходим.

Они покинули трюм и, обходя дверные проемы кают, выбрались в шлюзовую камеру.

19

Нэч последним спрыгнул на песок и зажмурился, прикрывшись табличкой от белого солнца.

— Адо, Эло, идите за мной. Надо пробить борт в задней части корабля, — велела Ниана и скрылась за судном. Орки поднялись с песка, вытащили из тюков резаки и послушно направились за Нианой. — Вот здесь, под килем, как можно ниже. Мне не нужна вода в трюме.

В отверстии распахнутого грузового люка показался ржавый бок, и из трюма вывалился открытый ящик с винтовочными обоймами. Отложив табличку, Нэч ухватился за ржавую ручку ящика и потянул, ожидая, что хлипкая железка оторвется, оставшись в ладони протеза, но она на удивление держалась крепко. Отира и Сэдна пристроились с другого края.

— Ну, потащили? — спросила Отиры.

— Потащили! — отозвался Нэч.

Ящик оказался не очень тяжелым, и втроем они без особенных усилий оттащили его в сторону. Нэч прикинул, что легко управился бы один, если бы не количество ящиков, с которым предстояло иметь дело.

— Нэч, спасибо, что помогаешь нам, — сказал Сэдна, когда они оттащили очередной ящик. — Прости, что бросила тебя в лесу.

— Пустяки. Ты выполняла приказ.

Сэдна неопределенно повела плечами.

Из трюма выглянул Оро.

— Остальные ящики в воде. Нам не подобраться.

— Тогда ждите, — ответила Отира.

Оро кивнул и скрылся в трюме.

— Пока есть время, надо восполнить боеприпасы, — заметила Сэдна. — У меня почти все патроны кончились.

Взяв по коробке из открытого ящика, Отира и Сэдна принялись распихивать обоймы по пустующим карманам патронташей. С другой стороны судна громыхнула вырванная напором воды пробитая орками часть днища. Предоставив амазонок самих себе, Нэч направился посмотреть, не вынесет ли чего из трюма.

Из широкой дыры в борту хлестала мощная зловонная струя. Мутный поток увлекал прозрачных морских тварей и разбрасывал по песку, словно они ничего не весили. Шарообразные, с множеством щупальцев и огромной воронкой рта юфлы, очутившиеся во враждебной воздушной среде, стали совершенно беззащитны. Облепивший песок сделал видимыми их трепыхающиеся мягкие тела. Вода продолжала беспощадно вышвыривать на песок новых юфлов.

В небе послышались пронзительные крики. Над лесом поднялись летающие существа и устремились в сторону судна. Невзирая на расстояние можно было понять, что они обладают внушительными размерами и, возможно, способны напасть на человека, чтобы защитить добычу.

— Нэч, лучше отойди, — предупредила Ниана и повернулась к оркам. — Пойдемте, посмотрим, что мы заберем с собой.

Нэч решил прислушаться к совету Нианы и, оставив юфлов наедине с надвигающейся опасностью, отошел в тень, отбрасываемую кораблем, и вынул из кармана находку. На цепочке без замка висел медальон, представляющий собой перевернутый треугольник в круге. И цепочка, и медальон были сделаны из почти белого металла, который начинал радужно переливаться, едва на него падал свет. На плоскостях треугольника и круга возникали и пропадали угловатые письмена. Оглядевшись, не видит ли его кто-нибудь, Нэч спрятал медальон и вышел из тени.

Отира и Сэдна следили за несущимися по небу существами, держа винтовки наготове.

— Почувствовали добычу, — заметила Сэдна.

— Как они называются? — полюбопытствовал Нэч.

— Лэтиды, — ответила Отира.

Перед мысленным взором Нэча возникла ящерица с крыльями, покрытыми синим оперением, зубастой пастью и чешуйчатым телом. Лэтиды быстро приближались. Нэч обошел судно и осторожно выглянул. Делая круги и не обращая внимания на людей и орков, с душераздирающими криками лэтиды низвергались с неба, у самой земли замедляя падение. Крылья свистели по воздуху, крик из пастей пробирал до мурашек. Они выглядели точно такими, какими отождествлялись со словом "лэтид".

"Значит, — подумал Нэч, — я способен узнавать о незнакомом предмете этого мира, просто услышав его название".

Поток воды из трюма иссяк, оставив юфлов иссыхать на солнце без надежды унестись в море. Два десятка лэтидов, рассредоточившихся на берегу, оживились: то один, то другой наскакивал на ближайшего юфла, вгрызался в податливое тело и отскакивал в сторону, спасаясь от мечущихся ядовитых щупальцев. Когда сопротивление погибающих юфлов ослабло, лэтиды, оглушительно гомоня, скопом набросились на них, орудуя когтями и острыми зубами.

Нэч вернулся к амазонкам. Ниана наблюдала за разгрузкой, нетерпеливо теребя рукоять меча и поглядывая в сторону леса. Оро с товарищем продолжили разгрузку, а два других орка оттаскивали ящики от судна. Сэдна и Отира оттирали песком таблички на крышках, и Нэч подошел к ним. Таблички были очищены ровно настолько, чтобы разобрать оттиснутые угловатые письмена.

— Что они означают? — полюбопытствовал Нэч, надеясь в конце концов разгадать смысл письмен на медальоне.

— Эти три ящика с патронами, — указала рукой Отира, — а этот с винтовками.

— Вы понимаете этот язык?

— Это язык глирельдов. Я тебе рассказывала о них, — сказала Сэдна. — Их языка никто не знает. Но мы давно занимаемся поисками оружия глирельдов. Иногда натыкаемся на подводные лодки, поэтому зрительно можем отличить некоторые надписи.

— Избавитель тоже его не знает? — подначил Нэч.

Сэдна и Отира переглянулись.

— Скорее всего избавитель — это ты. — Сэдна пристально посмотрела на Нэча. — Если, конечно, ты действительно прошел через Врата глирельдов.

— Действительно прошел. Но не обязательно, что избавитель — это я, — возразил Нэч. — Когда огры освободят лес, и я вернусь в свой мир через эти Врата, вы по-прежнему будете считать меня избавителем? И какой в этом смысл?

— Потому что так гласит Предание! — ответила Сэдна.

— Опять Предание. — Нэч сел на ящик. — Я так понял, избавитель должен совершить подвиг, которого вы так ждете. Но чтобы быть избавителем, надо им родиться, иметь какие-то способности. Поэтому какой из меня избавитель? Боюсь, ваше Преданье — пустышка.

— Если ты прошел через Врата глирельдов, ты — избавитель, — заключила Отира. — Выбирать тебе, как объяснить свое появление в Зельдане.

— Я понял, — вздохнул Нэч.

Оро и Умо появились из грузового люка и, присоединившись к Адо и Эло, занялись вскрытием ящиков с патронами. Отира вынула из сумки четыре свертка, расстегнула застежки и встряхнула. Получилось четыре тюка. Орки срезали крышки, и Отира с Сэдной принялись вытаскивать из коробок обоймы и перекладывать в тюки. Чувствуя себя частью отряда и желая быть полезным, Нэч начал наполнять тюк коробками с разобранными по частям винтовками.

В стороне от прибоя Ниана сложила на песке горку белых камней и, стоя с компасом спиной к морю, распорядилась:

— Оро, несите ящики.

Нэч перевел взгляд на горку белых камней, затем на лес. Ниана по прямой пересекла песчаную косу и скрылась в подлеске. Орки, пыхтя под тяжестью ящиков, поплелись за ней.

"Что ждет меня в этом мире? — подумал Нэч, смотря в бесконечную морскую даль. — Я ведь не могу быть избавителем. Никогда таким не был".

— О чем думаешь?

Нэч вздрогнул и посмотрел на Сэдну.

— Почему орки вас слушаются?

— Они носильщики. Это их работа. Конечно, если нам всем угрожает опасность, например, от огров, они обязаны вступить в бой.

— А огры или гоблины работают на вас?

— Не ровняй гоблинов и огров. Гоблины — высокоразвиты. У них своя страна. А огры живут стаями в болотах и ни на кого не работают. Они глупые. И почти все обращены толкователями в веру Вечной Змеи.

— Что такое Вечная Змея? — наконец задал Нэч давно назревший вопрос.

— Это существо, которое обитает в мире Пасти сумерек. Вечная Змея хочет овладеть нашим миром, как овладела другими. По крайней мере, так проповедуют толкователи, призывающие, пока не поздно, присоединиться к ним и принять в себя частичку Вечной Змеи.

— А почему вы против Вечной Змеи?

— Потому что это зло! — ладонь Сэдны скользнула по рукояти меча. — Вера в Вечную Змею приносит смерть и ужас.

— Однако избавитель сможет выбрать: победить Вечную Змею или стать ее слугой, — раздался голос Нианы. — Свобода выбора — это как раз то, что ценим мы, и с чем борются толкователи.

— Толкователи? — переспросил Нэч.

— Да, толкователи, — кивнула Ниана, — воины Вечной Змеи, обращенные в самом мире Пасти сумерек, а не в одном из капищ.

— А где находится мир Пасти сумерек?

— За Вратами Пасти сумерек, на острове Оджахаш. — Ниана проследила, как орки оттащили последние ящики в лес. — А теперь собирайтесь. Не стоит рассчитывать на неограниченное везение.

20

Тяжелое, неподвижное, иссушающее солнце расползлось по желтому небу. Изнывая от влажности, Нэч плелся позади амазонок и орков, несущих по три огромных тюка. Ботинки не просохли и, казалось, натирают каждую клеточку пальцев, ступней, пяток. Брюки накапливали тепло, превратившись в мучительную духовку. Расстояние до горных хребтов в представлении Нэча по-прежнему измерялось световыми годами. С опозданием он подумал, что имело смысл собрать для себя винтовку и загрузиться боеприпасами. Слишком часто приходилось защищаться на протяжении этого долгого дня, и, как подсказывало чутье, все только начиналось, а в пистолете осталось три патрона.

Потеряв терпение, Нэч отыскал взглядом удобный валун и в изнеможении сел. В мозолях билась боль, бедра словно увеличились в три раза от притока крови. Обычная одежда явно не подходила для этого мира. Нэч второй раз с наслаждением снял ботинки.

— Блаженство!

На этот раз Нэч решил ботинки не надевать, предпочтя резаться об обломки ракушек, чем стереть ноги в кровь и полностью потерять возможность ходить. С брюками решение принималось сложнее. Он мог снять их и остаться в боксерах, что по сравнению с нарядами амазонок и орков, выглядело довольно скромно и целомудренно.

От размышлений о прогулке по незнакомому миру в неглиже Нэча отвлекли звуки за спиной. Ожидая увидеть полчища огров, Нэч бросил взгляд в сторону леса. Но из-за деревьев вереницей выбежало пять гоблинов, покрытых зеленой и синей кровью. Они выглядели потрепанными и измученными, и Нэч не видел в них угрозы. Однако гоблины, заметив Нэча и удаляющийся отряд, подняли винтовки.

— Гоблины! — закричал Нэч и, скатившись на раскаленный песок, выхватил пистолет.

Со стороны гоблинов раздались приглушенные расстоянием хлопки, засвистели пули. Выгнув шею, Нэч оглянулся. Амазонки распластались на песке, держа перед собой винтовки. Орки, бросив тюки, затаились за валунами, сжимая обнаженные мечи. Приподнявшись на локтях, Нэч увидел приближающихся гоблинов, поймал в прицел ближайшего и нажал спусковой крючок. Пистолет рявкнул, заглушив шум моря и леса. Гоблин выронил винтовку и, раскинувшись на песке, исчез из поля зрения. Остальные гоблины остановились в замешательстве. Нэчу этого хватило, чтобы с легкостью подстрелить второго. Позади Нэча раздался хлопок выстрела. Третий гоблин дернулся, выронил винтовку и упал. Два оставшихся гоблина возобновили стрельбу и повернули к лесу. Пуля Нэча успела остановить одного, другого подкосила пуля одной из амазонок.

Поднявшись на колени, Нэч извлек пустую обойму, вернув затвор в переднее положение, и сунул бесполезный пистолет в кобуру. Мимо пробежали Отира и Сэдна со вскинутыми винтовками, направляясь к телам гоблинов. Оставив орков чинить поврежденные тюки, Ниана подошла к Нэчу. Ее волосы с медным отливом сверкали в лучах солнца, и вся она воображалась изваянием молочного шоколада. Никогда Нэч не видел такой красоты.

— Почему так смотришь? — спросила Ниана. — Ранен?

— Нет. — Нэч встал и стряхнул песок, прилипший к потной коже.

— Ты умелый воин.

— Спасибо, — пробормотал Нэч, отгоняя из памяти бледные губы на испуганном лице гвардейца Крунда. — Мне показалось, гоблинам выгодно объединиться с нами перед угрозой огров.

— В лесу Каивгир это исключено. Мы соперничаем за оружие глирельдов. И хотя между Готрией и Унией гоблинов мир, здесь идет необъявленная война.

— Ниана, они все мертвы! — крикнула Отира.

— Оставьте их! — отозвалась Ниана.

Сэдна и Отира вернулись к оркам, прекратившим возиться с тюками, а Нэч направился к телам мертвых гоблинов.

— Ты куда? — удивилась Ниана, шагая следом.

— Что носят ваши мужчины? — спросил Нэч.

— Набедренные повязки.

— Я хочу переодеться, — сообщил Нэч. — Надеюсь, гоблины не будут возражать…

— Только не в гоблинское! — вскрикнула Ниана. — Зеленый — признанный цвет гоблинов. Цвет гоблинской крови.

— А что делать? — развел Нэч руками и похлопал по брюкам. — Иначе у меня жилы лопнут в ближайшее время. Эта ткань не рассчитана для такого влажного и знойного мира.

Ниана нахмурила брови, затем кивнула и, покопавшись в сумке, извлекла белую ткань, свернутую в трубочку.

— Надень мою. Как знала, что пригодится.

— Она женская? — с опаской осведомился Нэч, приняв трубочку.

— Такие все носят, — заверила Ниана.

Шестеренки в сознании с опозданием подсказали, что набедренные повязки не различаются ни на мужскую или женскую, ни на гоблинскую, человеческую или троллью. Нэч отстегнул кобуру, снял брюки и обернулся куском ткани, оставив левое бедро открытым, как у амазонок. Ниана протянула металлический зажим, и Нэч закрепил повязку на боку.

— В таком виде ты мало отличаешься от джайшемцев. Только у тебя волосы черные, а у них — светлые.

— А как быть с обувью? — спросился Нэч.

— Придется снять с гоблинов, — отозвалась Ниана. — Но это совсем не то, что носить их одежду. Воинские сандалии у нас одинаковые.

Пока Ниана осматривала ноги гоблинов, Нэч переложил камушек с извивающимся зеленым языком и медальон в потайной карман брюк, брюки свернул и стянул кобурой с бесполезным пистолетом.

— Думаю, эти подойдут, — сообщила Ниана, снимая обувь с одного из гоблинов.

Нэч надел предложенные подбитые гвоздями сандалии, которые оказались точно по ноге, и затянул ремешки.

— Надо уходить, мы и так потеряли достаточно времени, — поторопила Ниана.

— Я не могу без оружия.

Нэч подхватил с песка винтовку и сжал ладонью протеза рукоять в черной резиновой оболочке.

— Не трогай! — завизжала Ниана и закрыла лицо руками.

— Почему? — Нэч покрутил винтовку, удивляясь, насколько она легкая.

— Что? — выдохнула Ниана, смотря на Нэча расширившимися глазами. — Как тебе удалось?

— Что именно удалось? — не понял Нэч.

— Оружием гоблинов могут пользоваться исключительно гоблины, — выдохнула Ниана. — Они встраивают охранители в рукояти. И всякий представитель иной расы умрет, если притронется к нему. У гоблинов есть способности, которых нет у нас, они умеют работать с живой тканью.

— Хитрая придумка, — оценил Нэч и похлопал по протезу. — Но эта ткань не может похвастаться жизнью, поэтому охранитель для меня безопасен.

Ниана покачала головой.

— Что ты имеешь в виду?

Нэч перекинул винтовку через плечо, зажал брюки под мышкой и, отсоединив протез, помахал культей.

— Вот остаток моей руки. А это, — Нэч потряс протезом и установил в исходное положение, — ее искусственный заменитель.

— Ты точно избранный! — прошептала Ниана.

— Не вижу связи, — вздохнул Нэч и принялся снимать с гоблинов патронташи. — Ваше оружие тоже с охранителями?

— Нет. Все оружие глирельдов — собственность Готрии. А пользоваться личным оружием с охранителями воинам и стражам запрещено.

— Думаешь, хватит? — Нэч показал Ниане пять полупустых патронташей.

— Даже слишком.

Ниана схватила Нэча за запястье и увлекла к стоящим в ожидании амазонкам и оркам.

21

Берег изгибался вглубь суши, верхушки деревьев заслонили горы Эргисау, гул волн мешался с шелестом листьев.

Облачившись в местную одежду, Нэч перестал страдать от зноя и влажности, но все равно чувствовал себя неуютно, обильно обливаясь потом. По примеру амазонок он скрестил на бедрах два новых с виду патронташа и наполнил винтовочными обоймами пустующие карманы. Еще один продел под кобуру и повесил на плечо. Оставшиеся два оставил в углублении под камнем.

После перестрелки с гоблинами, отряд без остановок двигался в раскаленном воздухе, не сбавляя шага.

— Ниана, как обращаться с винтовкой? — спросил Нэч.

— Очень просто. Когда зажимаешь рукоять, винтовка включается, и замок высвобождает затвор. Передергиваешь затвор, целишься и стреляешь.

— А потом?

— Убираешь ладонь с рукояти, и винтовка выключается. Чтобы перезарядить, просто нажми рычажок под креплением обоймы.

Нэч сделал, как объяснила Ниана, и обойма со щелчком выскользнула в ладонь. Вернув ее на место, Нэч стиснул рукоять и передернул затвор. Проверить точность стрельбы было не на чем, и Нэч повесил винтовку на плечо. За лесом раздались раскаты грома, и еле уловимо заныл гоблинский рог.

— Расскажи об этом мире, — попросил Нэч.

— Мы называем его миром Солнца жизни, — проговорила Ниана. — А сушу — Зельданом. Еще есть Гильдан из древних сказаний, земля, с которой приплывали глирельды. В Зельдане, как ты мог заметить, живет много рас. У них разные языки, разные обычаи. Разный цвет крови. Никто не знает, почему мы столь различны. Но неким образом нам удается сосуществовать.

— Гоблины похожи на людей? — полюбопытствовал Нэч.

Ниана помолчала.

— Гоблины — единый народ, объединенный Унией гоблинов. А люди всегда жили порознь, делились на расы и племена. Очень давно Уния гоблинов напала на Талнию и Королевство Готров. Талны через лес Обрайг ушли в пустыню, многие готры бежали в Огеом и в свободную часть Королевства, но некоторые остались на родных землях. Оставшихся людей не притесняли. Но жизнь в Унии, где свобода и преданность ценятся превыше всего, делали их похожими духом на гоблинов. Однако при императоре Хадаге Четвертом начались попытки превратить людей в гоблинов. Готры восстали и выступили за отсоединение от Унии. И теперь у нас своя страна — Готрия.

— Так вы готры? — спросил Нэч. — Что это значит?

— Название нашего народа. Как талны, рагзы, дугвы и прочие. Все мы из общей семьи номаэн. Есть еще вторая большая семья — джайшем, на представителя которой ты похож. Они почти все, кроме кайшмийцев и виджамайцев, живут в Даэхонской империи под властью императора Имшаджа Фаира Ильджайна, главного почитателя Вечной Змеи.

— Тогда почему вы говорите на языке гоблинов, а не готров?

— Языка готров нет. Есть номаэнский язык. Когда Готрия обрела независимость были споры о присоединении к Королевству Готров, которое к тому времени расширилось за счет поглощения нескольких номаэнских племен. Королевство давило на нас, дескать, готры должны жить в единых границах. Но мы стали слишком разными. Мы выбираем правителей по примеру гоблинов. А в Королевстве власть передается от отца к сыну. Готры выбрали свободу, а не короля-самодура. Поэтому, чтобы обозначить нашу самость, большинство населения державным языком выбрало язык гоблинов. Кстати, замечу, что треть Готрии — гоблины. Но ни Уния, ни Королевство до конца не смирились с независимостью Готрии, поэтому мы всегда готовы к войне.

— Поэтому вы и собираете оружие глирельдов, чтобы быть лучше оснащенными? — догадался Нэч.

— Конечно. Хотя мы собираем не только оружие, но и другие устройства, которые остались от глирельдов. Хотя мне кажется, глирельды — это вымысел. Скорее всего это было племя гоблинов или людей, достигших расцвета, а затем пришедших в упадок. Мы живем на развалинах чего-то великого и даже не можем понять это, не говоря о том, чтобы постичь тайны великого прошлого.

— Для меня тайны начались, стоило мне выйти из башни, — проворчал Нэч.

— Какого цвета у тебя кровь? — неожиданно спросила Ниана.

Нэч хотел отделаться обычным определением "красная", но обнаружил более удачное слово.

— Багряная.

— У нас тоже, — сообщила Ниана. — И у джайшемцев багряная. Значит, ты человек, как и мы.

— Да, я — человек, — согласился Нэч. — Впервые в моей жизни это стало что-то значить.

— В твоем мире над людьми стоит более могущественная раса?

— Нет. Мой мир — это мир людей. Наверное, поэтому люди не ценят друг друга, создают разграничение на высшие и низшие слои.

— В Зельдане люди такие же, — сказала Ниана. — Может быть, это свойство людей?

Нэч не ответил, и каждый из них погрузился в размышления.

22

Минуло не так много времени, и берег сделал крутой изгиб. Лес оборвался, упершись в горы Эргисау, выдающиеся далеко в море и нависающие черными отвесными скалами. Берег сковала длинная широкая пристань, по колено выступающая над песком. Как и башня с Вратами глирельдов, она была возведена из черного камня. С каким-то особенным воем волны били в причальную стену. Брызги осыпали ржавые швартовные тумбы и каменные плиты. Из щелей пробивались голубые и сиреневые травинки.

От гор Эргисау к пристани вела широкая, мощеная черным камнем дорога, по которой направился отряд. По мере подъема мостовая сменилась выбитыми в горной породе уступами, сделала несколько петель среди утесов и вывела отряд на широкую площадку, поперек которой раскинулись ржавые искореженные останки, напоминающие стрелу крана.

— Вот мы и пришли, — сказала Ниана. — Сэдна, наблюдай за берегом. Надеюсь, никто к нам не пожалует, но все может быть.

Сэдна кивнула и устроилась у края площадки. За обрывом лежали лес Каивгир, море и пристань. На дальнем конце площадки дорога разветвлялась. Правый рукав уходил в похожую на чашу выработку с замершим глубоко на дне озером. Над поверхностью воды клубились испарения, отвесные стены облеплял сиреневый мох. Левый рукав следовал вдоль разреза в сторону нескольких зияющих в скалах провалов пещер.

Сэдна откупорила баклагу, отпила и заметила взгляд Нэча.

— Хочешь?

Нэч подошел, взял баклагу, принюхался. Из горлышка исходил непривычный острый запах, от которого горло судорожно сжалось.

— Что это? Какой-нибудь напиток?

— Нет. Сок игдиры. — Сэдны изучала Нэча. — Попробуй.

— Не знаю, будет ли мне от него хорошо.

Нэч приложил горлышко баклаги к губам. Густая студеная жидкость обожгла язык и, наполнив рот тягучим терпким вкусом, полилась в желудок.

— Эй-эй! — Сэдна требовательно протянула руку, и Нэч вернул баклагу. — Достаточно пары глотков. Это же не вода.

— Буду знать.

— Сок игдиры — лучшее средство от жажды, — заметила Сэдна и все внимание перевела на берег.

Нэч недолго побыл рядом с ней, любуясь открывающимся видом, и отвернулся. Орки разлеглись посреди площадки между тюками. Отира сидела на ржавых останках и осматривала меч. Ниана стояла на краю уступа лицом к озеру, затем обернулась и поманила Нэча. Нэч подошел, некоторое время они молча смотрели на выработку.

— Здесь глирельды добывали камень для строительства, — проговорила Ниана. — Если присмотреться оттуда, где сидит Сэдна, можно увидеть Просек глирельдов, который идет от пристани.

— Не видел, — признался Нэч.

— Я очень хочу, чтобы ты оказался избавителем, — призналась Ниана.

— Почему?

— Ты мне нравишься, — улыбнулась Ниана. — Ты бы ознаменовал приход нового времени, времени избавления от Вечной Змеи. В пустыне за горами Эргисау город талнов. В Талнери живет Меола — очень сильная провидица. Если бы мы смогли попасть к ней, она бы точно сказала, избавитель ты или нет.

— Даже если я избавитель, — заметил Нэч, — я все равно ничего не смыслю в вашем мире. Для меня здесь все непонятно. Я привык, что жизнь определяется простыми взаимоотношениями начальника и подчиненного, спросом и предложением. В моем мире нет места для избранных, которые должны менять установившийся порядок, совершать подвиги, чтобы несчастные стали счастливыми.

— Ты бы все узнал. Я сама занялась бы этим. — Ниана запустила пальцы под ткань на груди и, извлекши амулет на цепочке, показала Нэчу. Амулет представлял собой шесть лучей, скрещивающихся в круге. — Видишь? Я привержена Богу, которого олицетворяет солнце. Он создал нас и наш мир. Он добрый и мудрый, и мы должны быть такими. А Вечная Змея — это враг нашего Бога. Мы обязаны бороться с ней, чтобы Бог не отвернулся от нас.

"С этого и следовало начинать, — подумал Нэч. — Суеверия, невежество и ничего иного. И никто не думает, сколько невинных жизней должно пострадать из-за чужих бессмысленных предположений, будто естественный ход событий происходит по воле злого умысла врагов человечества".

Ниана убрала амулет и посмотрела на Нэча, а Нэч искал подходящие слова, чтобы выразить сомнение по поводу существования Вечной Змеи и ее стремления захватить мир, в котором вряд ли найдется что-то ценное.

— Гоблины! — закричала Сэдна

— Их нам не хватало! — Отира ударила кулаком по колену — Они приведут к нам огров!

Нэч, Ниана и Отира приблизились к обрыву, посмотрел вниз. По пристани к дороге бежали три гоблина.

— Надо их уничтожить, пока они в поле зрения, — решила Ниана.

Сэдна вскинула винтовку, и в это время из лесу высыпали огры.

— Нет! — Ниана схватила винтовку Сэдны и отвела в сторону. — Ложись!

Они распластались на площадке, наблюдая, за происходящим. Нэч насчитал не менее тридцати огров, когда из-за деревьев появились две фигуры с ног до головы скрытые белыми балахонами.

— Толкователи… — прошептала Отира.

Сильный порыв ветра сорвал капюшон с головы одного толкователя, разметав по плечам длинные светлые волосы. Толкователь замер, его взгляд заскользил по склонам скал и замер, упершись в площадку. Нэч скорее почувствовал, чем увидел горящие желтым глаза-огни, которые словно заглянули в душу, обнаруживая самые скрытые страхи и желания, и впились в нее подобно раскаленным клещам. Нэч вздрогнул и бездумно подался назад, лишь бы скрыться от глаз-огней.

— Почувствовал? — Ниана положила Нэчу на плечо холодную и влажную ладонь. Нэч заметил, что рука Нианы покрыта мурашками. — Вечная Змея передала им частичку своей души.

И Нэч, к своему удивлению, мог в это поверить.

23

Толкователи узнали об отряде, и прятаться не имело смысла. Пользуясь господствующей высотой, Нэч и амазонки отстреливали огров, невольно помогая гоблинам, занявшим оборону на дороге.

Из лесу на пристань в сопровождении толкователя подошли новые силы огров. Совместного огня из семи столов Нэча, амазонок и гоблинов было недостаточно, чтобы остановить полчища бурых тварей. Два гоблина обнажили мечи и бросились на навалившихся огров. В одно мгновение вооруженная палицами толпа поглотила и перемолола их. Третий гоблин, продолжавший вести прицельную стрельбу на отдалении, прижал винтовку к груди, развернулся и побежал по дороге в горы. Брошенная палица ударила ему в спину. Он споткнулся, сделал несколько прыжков, чтобы удержать равновесие, и скрылся за утесом. Огры бурой волной следовали за ним, направляясь к площадке, где расположись Нэч и отряд Нианы.

— Оро, берите тюки и отходите к пещерам! — крикнула Ниана.

Орки, стоящие наготове, подхватили тюки и поспешили к каменоломням. Амазонки и Нэч продолжали отстреливать огров. Толкователи исчезли из виду, и Нэч решил, что они отступили за деревья.

— Уходим! — распорядилась Ниана. — Медлить нельзя!

Вскочив, они побежали следом за орками. Нэч полагал, что огры загнали их в ловушку и, помня тот ужас, который охватил его от одного взгляда толкователя, был готов сражаться до конца. Избавитель он или нет, но вся его сущность противилась превратиться в слугу Вечной Змеи, предпочитая погибнуть в бою.

— Ниана, что вы сделаете с гоблином? — бросил Нэч на ходу, помня о тех пятерых гоблинах на берегу, которые, не долго думая, чуть не застрелили его.

— Он сам нам подскажет, если выживет, — уклонилась от ответа Ниана и замахала рукой оркам, ждущим у входа в ближайшую каменоломню.

Оро кивнул, и орки потрусили к самой дальней пещере.

"Если огры не увидят, в какой пещере мы спрятались, — подумал Нэч, — им придется разделить силы, чтобы обследовать их все. Возможно, в таком случае мы сумеем им противостоять".

24

Следом за орками, они скрылись в каменоломне. Стены круто расходились на неопределенное расстояние, своды потолка терялись во мраке, из черных глубин тянуло холодом и сыростью. Нэч задержался, прижался к теплым камням и, скрытый тенью, выглянул. Гоблин успел пересечь площадку с ржавыми останками и бежал к пещерам. Из-за утеса появились первые огры. Нэч не сомневался, гоблин последует к их укрытию. А за ним и огры, даже если не все, то подавляющее большинство, с каким будет почти невозможно справиться. Вскинув винтовку, Нэч поймал гоблина в прицел. Палец лег на спусковой крючок, но непонятное чувство неопределенности не давало сделать решающий выстрел.

— Нэч, не задерживайся! — раздался голос Нианы.

Часто дыша, Нэч перевел прицел на нескончаемый поток огров, заполонивших дорогу. Среди бурых тел мелькнул белый балахон толкователя. От одной мысли о желтых глазах-огнях, в горле пересохло, по спине заструился ледяной пот. Закинув винтовку за спину, Нэч отступил в черноту пещеры, круто развернулся и поспешил за отрядом, рассекая тяжелый воздух.

Пол, скользкий от сбегающих с грубо вырубленных стен струек воды, круто уходил вниз к еле различимому гулу. Впереди сияли два шара. Быстро догнав идущих вереницей орков, Нэч вытащил фонарик из кармана брюк и включил. Луч света уверенно разрезал мрак и поглотил голубоватое сияние шаров.

— Так вот что это такое, — пробормотала Отира.

— Иди первым, Нэч, — сказала Ниана.

Нэч возглавил отряд, стараясь двигаться строго прямо. За спиной, не отставая ни на шаг, с винтовкой наперевес беззвучно двигалась Отира.

— Отира, здесь обитает кто-нибудь? — прошептал Нэч.

— Неизвестно, — отозвалась Отира. — Будь внимателен.

Нэч крепче сжал рукоять винтовки, готовый в любое мгновение открыть огонь.

По мере удаления от поверхности рокочущий гул становился громче. Свод резко снизился, свет фонаря выхватил грубо вырубленную стену справа. То ли пещера уходила вбок, то ли он немного сбился с пути. Ниана молчала, и Нэч самостоятельно взял немного влево. Но скоро и слева появилась стена. Пещера сузилась, превратившись в узкий пологий тоннель.

Приглушенные расстоянием и нарастающим гулом под сводами разнеслись отголоски винтовочных хлопков и рев огров.

— Быстрее, Нэч! — поторопила Ниана.

Они шлепали по щиколотку в воде. Гул скрыл все другие звуки и достиг наибольшей силы, когда стены и пол оборвались, открыв пропасть. От неожиданности Нэч замер. Внизу бурлила подземная река, над ней тянулся мост из трех тросов, крепящихся на вбитых в стены кольцах. При других обстоятельствах Нэч поостерегся бы пользоваться такой переправой.

Ниана приблизилась к обрыву.

— Нэч, Сэдна, идите вперед и ждите нас. И Нэч, освещай мост, когда будешь на другой стороне.

Нэч сжал фонарик зубами и первым ступил на мост. Тросы задрожали, взвизгнули надтреснутыми голосами, но выдержали. Стараясь не думать, что ждет его, сорвись он в реку, Нэч двигался по прогибающемуся мосту. Переход представлялся бесконечно долгим, не имеющим конца и потерявшим начало. Но вот фонарик выхватил противоположенную отвесную скалу и долгожданный тоннель.

С облегчением ступив на твердую поверхность, Нэч положил фонарик у самого края скалы и направил свет на мост. Сэдна покинула пространство, залитое голубоватым сиянием шара Нианы и, благополучно добравшись к Нэчу, осияла тоннель своим шаром.

Теперь по мосту передвигались орки. Каждый из них нес по одному тюку. Им пришлось дважды возвращаться, чтобы перенести весь груз, двигаясь медленно, судорожно хватаясь за содрогающиеся от напряжения тросы. После того, как они перенесли все тюки, на мост шагнула Отира, за ней Ниана. Шар остался лежать на уступе, освещая путь.

Когда они преодолели половину пути, в сиянии шара возник гоблин. За его спиной замелькали жгучие желтые факелы. Оценивая положение, гоблин замешкался, схватился за трос, но в это время в проеме появились огры. Сразу несколько палиц, обмотанных кусками ткани, источающей желтый огонь, опустились на гоблина. Вскрикнув, гоблин выпустил трос, неуклюже перевернулся и скрылся во тьме.

Нэч вскинул винтовку и со злостью опустил. Он не мог стрелять в огров и при этом не попасть в Ниану или Отиру. Возбужденные и не замечающие опасности, словно одержимые, действующие по воле внушения, огры лавиной двинулись на мост.

Ниана обернулась и закричала:

— Оро, приготовьтесь перерезать тросы!

Сердце Нэча сжалось. Оро что-то пробурчал товарищам. Вынув из тюков резаки, орки приблизились к мосту. Желтые факелы метались во мраке, высвечивая искаженные неистовой злобой морды огров, стремительно настигающих амазонок.

Отира спрыгнула с моста на скалу и вскинула винтовку. Ниане оставалось несколько шагов, и Нэч протянул ей руку.

— Режьте! — закричала Ниана.

Орки одновременно опустили на тросы раскаленные лезвия резаков.

Ниана приблизилась к уступу вплотную, и в это время тросы взвизгнули и оборвались. Словно во сне Нэч видел, как Ниана, выпростав руки, заскользила в пропасть. Гул реки перекрыли вопли огров, низвергшихся в подземную реку. Утратив цельное восприятие действительности, Нэч упал на живот, наполовину свесившись со скалы, и ухватил пальцы Нианы. Но не успел опомниться, как, увлекаемый ее весом, сам заскользил с уступа.

— Оро! — завопил Нэч, полностью потеряв самообладание; в воображении он уже погружался в бурлящую воду, уносящую его безвольного и беспомощного в бездну, из которой нет возврата.

Словно находясь в чужом теле, Нэч ощутил, как четыре крепкие руки схватили его за ноги и с силой втащили на скалу вместе с Нианой.

— Бежим! — прохрипела Ниана, поднимаясь на ноги. — Скорее!

Орки нагрузились тюками и поспешили за удаляющейся Сэдной. Нэч схватил фонарик и, в последний раз бросив взгляд на столпившихся у обвисшего моста орков, последовал за Отирой и Нианой.

25

Тоннель то поднимался, то спускался, сделал несколько крутых поворотов и перешел в просторную пещеру. Здесь все излучало слабое зеленоватое мерцание: влажные стены, свисающие с потолка стебли без листьев с прозрачными цветами без запаха, гроздья грибов на высоких ножках среди густого рыжего мха.

Отряд остановился на границе тоннеля и пещеры. Ниана вышла вперед, присела перед грибами, провела над ними рукой. Шляпки сразу взбугрились, ножки качнулись вслед руке. Ниана убрала руку, и грибы замерли.

— Что это за место? — осведомился Нэч.

— Ничего особенного, — отозвалась Ниана, распрямившись. — Это подземные растения. Надо пройти это место как можно скорее. И ни к чему не прикасайтесь! За мной!

Ниана уверенно зашагала вглубь пещеры, обходя скопления грибов и сплетения стеблей. Нэч замыкал шествие, пытаясь наглядеться на странную красоту. От него не укрылось, что грибы, мимо которых они проходили, начинали меняться, почти незаметно, но все-таки меняться. Они чуть видно раскачивались на утончающихся ножках, шляпки взбухали и покрывались светящейся жидкостью, клейкими каплями стекающей на мох.

— Похоже, грибы нас чуют, — заметил Нэч. — Так и должно быть?

— Да! — отозвалась Ниана. — И это плохо. Быстро, за мной!

Они почти бежали, замедляемые орками, согнувшихся под тяжестью тюков. Нэч заметил странные холмики, покрытые мхом, вокруг которых раскинулись растения с длинными узкими листьями. Из одного холмика торчал ствол винтовки. Нэч сглотнул, страшная догадка заставила его похолодеть. Шляпки грибов набухали на глазах. Холмики попадались все чаще, и приходилось перешагивать через них. Наконец Нэч увидел то, чего так опасался. Это были разметавшиеся тела гоблинов в полном вооружении. Мох едва начал покрывать трупы, расползаясь по высохшей коже. Безглазые сморщенные лица выражали крайнюю степень блаженства.

"Даже если повернем обратно, — подумал Нэч, — не успеем вернуться к пропасти. Неужели мы присоединимся к этим бедолагам? А конца пещере не видно!"

Гриб возле Нэча изогнулся, набухшая шляпка взорвалась, исторгнув разлетевшиеся во все стороны желтые споры.

— Не отставать! — закричала Ниана.

Но в это время по всей пещере грибы задергались в безумной пляске. Шляпки разлетались, разбрасывая споры. С каждым вдохом сладковатый запах наполнял легкие, Нэч ощутил легкость, за которой сразу же пришла приятная сонливость.

"Отдохни! Побудь с нами! Поспи! — зашептали в голове незнакомые голоса. — Ты устал! Некуда спешить! Ты дома!"

— За мной! — словно откуда-то издалека донесся крик Нианы. — Не останавливаться!

Один из орков споткнулся и рухнул на колени. Тюки покатились по мху, сбивая грибы.

"Это и есть смерть, — мечтательно подумал Нэч. — Настало время забыться и отдохнуть…"

И с этой мыслью животная тяга к жизни, оставшаяся от древних существ, населявших Землю до начала времен, овладела Нэчем, требуя не прекращать борьбы, хвататься за жизнь любым способом.

— Надо уходить! — закричал Нэч и задержал дыхание.

Но его никто не слышал. Орки падали с блаженными улыбками. Сэдна обернулась, протянула руку к Нэчу с шаром, как бы зовя за собой, и растянулась на полу. Отира сползла по стене и осталась сидеть в пол-оборота с запрокинутой головой. Ниана выпустила шар и опустилась на мох. Нэч один остался на ногах среди мерцающих растений, останков гоблинов и кружащих в воздухе спор.

"Отдохни! Путь окончен!"

Легкие разрывались от напряжения, от нехватки воздуха потемнело в глазах. Мысль о фильтрах, которые ждали в брюках своего часа, вспыхнула в разуме Нэча спасительным пламенем, разогнавшим сумрак отчаяния. Дрожащими руками Нэч вытащил из кармана коробочку, попытался открыть, но она не открывалась. Сердце бешено колотилось, требуя притока кислорода.

"Спи! Ты устал! Забудь обо всем!"

Сообразив, что открывает не с той стороны, Нэч выхватил из коробочки фильтры и вставил в ноздри. Очищенный воздух наполнил легкие, и с выдохом развеял остатки наваждения. Голоса исчезли, как и желание спать. Схватив обмякших Ниану и Отиру под мышки, словно они ничего не весили, Нэч бросился вперед. Не разбирая дороги, давил грибы, размазывая по мху волокнистую мякоть и недозревшие споры.

Пещера кончалась развилкой. Один проход был точным продолжением пещеры и уводил вниз, в мерцающие дали с ждущими жертву грибами, в другом мерцание обрывалось, уступая место спасительной темноте тоннеля и, значит, безопасному воздуху. Нэч поспешил в чистый проход. Когда мерцание за спиной поблекло, опустил амазонок на пол и побежал обратно.

Сэдна и орки по-прежнему пребывали в неудобных положениях, не шевелясь, только изредка со свистом дыша. Взвалив Сэдну на плечи, Нэч схватил двух орков за руки и потащил за собой. Он не ощущал тяжести, забыл о времени. И лишь вернувшись в пещеру третий раз, понял, что устал, но не позволил себе никакого промедления, никакой задержки для отдыха. Оттащив оставшихся орков в тоннель, вынул фильтры и со страхом сделал вдох, ожидая, что даже сюда проник сладковатый запах. Но к счастью воздух оказался пригодным для дыхания.

Присев над Нианой и убедившись, что она дышит, Нэч опять вставил фильтры и отправился в пещеру. По пути сбивая с грибов уцелевшие шляпки, он вернулся к тюкам, осмотрелся. Это место могло служить прекрасной обителью для толкователей с их желтыми глазами-огнями, проникающими в душу. Раздумывая, могут ли останки гоблинов хранить что-либо ценное, Нэч обмотал вокруг левого запястья лямку одного тюка, после краткого раздумья — на запястье протеза лямки сразу двух тюков, сжал их в кулак и потащил из пещеры, не забывая дышать только носом. Он мог бы дать фильтры одному из орков, когда они придут в себя, но их носы были слишком крупными, и Нэч сомневался, что от фильтров будет толк.

26

Перетаскав все тюки, Нэч положил шары перед амазонками, уселся на тюк, убрал фильтры, закрыл глаза и позволил телу расслабиться. Мир закружился за сомкнутыми веками; сквозь полудрему доносились звуки пробуждения: кашель и стоны амазонок, утробное рычания орков.

"Все в порядке, — подумал Нэч, — они живы. Все в порядке…"

Нахлынули яркие образы, наполняя сознание. Из-за дерева появилась фигура в белом балахоне. Костлявые руки сбросили с головы капюшон, открыв черное лицо с пустыми глазницами, внутри которых пылали желтые глаза-огни. Иссушенный рот осклабился. Фигура подалась вперед, извергая потоки зеленой слюны и вытягивая перед собой чашу с меняющей цвет жидкостью.

— Нэч?

Нэч вздрогнул и распахнул глаза, возвращаясь к действительности. Перед ним стояла Ниана, в ее изумрудных глазах читалось благоговение.

— Все очнулись? — промямлил Нэч и растер шею. — Я отключился…

— Спасибо, Нэч, — сказала Ниана. — Ты спас наши жизни. Мы все перед тобой в долгу.

— В каком-то смысле это моя работа, — ответил Нэч. — Ничего другого я не умею.

— И разве ты не избавитель? — наклонив голову, Ниана посмотрела на Нэча и повернулась к остальным. — От огров мы отделались. Но вернуться тем же путем не сможем. Попробуем выбраться этим путем. Все согласны?

— Лишь бы не наткнуться на гномов, — пробурчала Отира. — С ними еще не сразу договоришься.

Орки выглядели кисло и помято, взвалили на себя тюки. Чувствуя себя немного отдохнувшим, Нэч включил фонарь и зашагал первым. Его догнала Ниана, крепко сжала запястье и прижалась к предплечью.

— Ты послан нам судьбой!..

— Не сомневаюсь. — Нэч хотел пошутить, чтобы избавиться от неуместной торжественности, но не нашел в запасе ни одной остроты. — В действительности мое нахождение здесь не более, чем случайность.

— Случайностей не бывает, — заверила Ниана. — Никогда. Происходит не предугадываемое совпадение событий, которые подчинены нашей неосознанной воле.

— Куда мы идем?

— Если выберемся отсюда, скорее всего очутимся в пустыне. Тогда сразу пойдем в Талнери. Ночью в пустыне мы не выживем.

— Это там живет провидица? — спросил Нэч, вылавливая из памяти обрывки недавнего разговора.

— Да. Мы заглянем к ней. Надо выяснить наверняка — избавитель ты или нет.

— Надеюсь, это не больно.

Ниана с недоумением посмотрела на Нэча.

— Нет. Это не больно. Тебе не о чем беспокоиться.

"Я понял", — подумал Нэч, но промолчал.

Пальцы Нианы разжались, и он взял ее за руку. Девушка не возражала.

27

Далеко впереди забрезжил свет, маленькой точкой пробиваясь во тьме.

— Наконец-то, — послышался позади облегченный вздох Отиры.

Нэч выключил фонарик и спрятал в брюки, подумав, что было бы неплохо разжиться сумкой. Они вышли из расщелины, затерянной среди отрогов скал и утесов. Пройдя между уступами, очутились на пологом склоне, плавно переходящем в выбеленную пустыню. Теплый воздух размывал очертания крупных черных валунов, разбросанных словно рукой играющего великана. Солнце клонилось к горизонту, окрашиваясь в синие цвета. Исподволь Нэч опять задумался о целесообразности возвращения на Митарх. Под действием новых впечатлений пошатнувшееся стремление покинуть мир Солнца жизни утратило привлекательность, но продолжало сидеть занозой в представлениях о будущем.

Спустившись к подножию гор, Ниана вытащила компас. Пещера, которую они покинули, затерялась в изрезанных складках гор. Вероятно, никто, кроме них, и не знал о ее существовании. Даже они вряд ли смогут ее найти, разве что при помощи компаса Нианы.

— Талнери где-то там, — махнула Ниана в направлении заходящего солнца. — Надеюсь, не промахнемся.

Ноги увязали в крупном горячем песке, но все равно идти по пустыне было приятнее, чем по тесным тоннелям. Изредка налетал ветер, и бессчетное количество колких песчинок впивалось в незащищенную кожу. Горы Эргисау размылись расстоянием и растворились вдали.

Они проделали достаточно долгий путь, когда песок перед ними пришел в движение, превратившись во множество крупных воронок.

— Не двигайтесь! — велела Ниана.

Отряд остановился. Нэч не услышал в голосе страха, и с любопытством наблюдал за потоками песка, утекающими в образовавшуюся полость. Из глубины широкой ямы высунулось потревоженное существо, напоминающее насекомое с мерцающими хитиновыми пластинами на плотно прилегающей к туловищу голове. Ничего похожего на глаза Нэч не заметил, лишь огромные жвала, несколько пар упругих подрагивающих усиков и широкие лапы-ножи.

— Что это? — прошептала Сэдна. — Капанг или ритен?

— Тихо! — одернула Ниана.

Шестеренки в сознании подсказали Нэчу, что перед ними ритен. Ритен покрутил усиками, щелкнул жвалами и, нацелив голову на отряд, повел в воздухе лапами-ножами.

— Не двигайтесь, — повторила Ниана.

Ритен замер, дергая усиками и раскрыв жвала, словно готовясь к нападению. Нэч смотрел то на него, то на напряженных амазонок и орков. Ритен сомкнул жвала, почистил голову передними лапами-ножами и зарылся в песок.

— Он нас почуял, — проговорила Ниана, — но ему мешает солнечный свет.

— И это прекрасно, — заметил Нэч.

— Но его время наступает, скоро ночь.

Они возобновили путь в обход логова ритена. Нэч поймал себя на мысли, что с нетерпением ждет впервые увидеть город этого мира. Справа протянулась гряда валунов, на которую амазонки бросали настороженные взгляды. Не успел ритен выветриться из памяти, как в воздухе просвистела стрела, выпущенная со стороны гряды, и вонзилась в песок перед ногами Нианы.

— К бою! — приказала Ниана.

Орки побросали тюки полукругом и отряд укрылся за ними.

— Кто там? — спросил Нэч.

— Пустынники, — отозвалась Отира.

Передернув затвор, Нэч выглянул из-за укрытия, и перед лицом в тюк впилась еще одна длинная стрела с черным оперением. Нэч нырнул в укрытие, и наступила тишина. Обманчивое спокойствие нарушили приближающиеся воинственные крики. Нэч посмотрел на Ниану. Ее глаза превратились в щелки, лицо напряглось, сжавшиеся губы еле слышно прошептали:

— Приготовьтесь.

"Она прекрасна", — не к месту подумал Нэч

Воинственные, ничего незначащие крики пустынников звучали совсем близко.

— Стрелять на поражение! — взвизгнула Ниана и вынырнула из-за тюков.

Нэч последовал ее примеру и, не успев понять, что именно видит перед собой, нажал спусковой крючок. По бокам раздались хлопки винтовок. Пустынники, с ног до головы скрытые в грязные оборванные балахоны, вооруженные короткими мечами, натолкнулись на стену пуль. Теряя товарищей, распростершихся на песке, они, размахивая руками, развернулись и побежали к валунам. Нэч перевел взгляд на вершину гряды и заметил трех засевших лучников. Предоставив амазонкам заниматься убегающими пустынниками, Нэч навел прицел на лучника и выстрел. Пустынник обвис, лук выпал из рук и упал в зазор между валунами. Двое оставшихся лучников наугад выпустили по стреле и скрылись.

Перепрыгнув через тюки, Нэч бросился к гряде. Нельзя было позволить лучникам спрятаться, а потом стрелять в спину. Пробежав мимо трупов пустынников, он проскользнул под валунами и замер. Над головой раздался шорох, взметнулся край балахона. Нэч выскочил из-за укрытия и выстрелил в пустынника. Пустынник сорвался с ненадежной опоры и, крепко сжимая лук, обмяк под валуном. Хриплое дыхание за спиной привлекло внимание Нэча. Он обернулся, поднял глаза. Ему в лицо смотрел металлический наконечник стрелы. Сзади раздался хлопок, и безжизненное тело пустынника повалилось на Нэча, сбив с ног и прижав к земле.

Подбежав, Ниана схватила пустынника за шиворот и отбросила в сторону.

— Живой?

— Вполне. — Нэч ухватился за протянутую руку, встал, оправил набедренную повязку.

Приблизившись к трупу пустынника, Ниана стволом винтовки отбросила с его лица капюшон. Нэч подошел посмотреть и сморщился от неприятного запаха. В складках капюшона виднелось светло-коричневое лицо, приплюснутый нос почти без переносицы походил на пятачок, над верхней губой выступали желтые бивни. Поблекшие серые глаза слепо смотрели на желтое небо.

— Это тролль, — сказала Ниана. — Войска Даэхонской империи теснят их из лесу Обрайг. Выжигают целые поселки. Вот они и перебираются в пустыню, здесь до них никому дела нет.

— С какой целью с ними воют? — полюбопытствовал Нэч.

— С ними не воюют, их истребляют. Если верить толкователям, так хочет Вечная Змея. Тролли глупые и трусливые. Удивительно, что они до сих пор не перегрызлись.

Из-за валуна появились Сэдна и Отира. Каждая вела в поводу трех ящеров похожих на эздаров, только низкорослых.

— Смотри, Ниана, мы нашли эздов! — крикнула Сэдна. — Наверное, они принадлежали пустынникам.

Лицо Нианы оживилось.

— Сколько их?

— Всего одиннадцать. — Отира бросила быстрый взгляд на мертвого тролля и сморщила нос. — Зловонный свинопас. А я думала, это дроу.

Сэдна и Отира повели эздов в обход гряды.

— Умеешь ездить верхом? — обратилась Ниана к Нэчу.

Нэч развел руками.

— Это несложно, — обнадежила Ниана. — Пойдем. Преподам урок.

Они вернулись к оркам. Те уже нагрузились тюками и нетерпеливо озирались, готовые тащить груз с молчаливой решительностью.

— Оро, — распорядилась Ниана, — грузите тюки на эздов. Трех вам хватит. Остальные повезут нас.

— А? — склонил голову Оро.

Ниана кивнула в сторону Сэдны и Отиры с шестью эздами, появившихся из-за гряды. Глаза орков радостно заблестели. Передав им эздов, Сэдна и Отира скрылись за валунами.

— Нэч, смотри, как с ними управляться. — Ниана хлопнула эзда по морде, и эзд припал на передние ноги. — Давай, попробуй.

Нэч подошел к эзду, у которого, как казалось, был самый мечтательный и безобидный вид, хлопнул ладонью протеза по приплюснутой морде. Эзд устремил на Нэча холодные, ничего не выражающие щелки глаз.

— Сильнее, Нэч, — подбодрила Ниана. — Ты должен дать ему понять, что не боишься.

— Я и не боюсь, — солгал Нэч, с опаской посматривая на зубастую пасть, и опять хлопнул эзда по морде.

На этот раз эзд опустился на колени. Подражая Ниане, Нэч вскарабкался на шершавую чешуйчатую спину.

— Если хочешь остановиться, закрой ему глаза, — учила Ниана. — Если хочешь повернуть, ткни в шею и потяни за складки. А чтобы он пошел, хлопни пяткой в бок.

Нэч кивнул, представляя, каково это будет — управлять ящером, и крепко сжал поводья. Орки навьючили тюками трех эздов, и Оро с начальственным видом воссел на четвертом. Сэдна и Отира привели оставшихся эздов.

Когда отряд был готов продолжить путь, Нэч пнул пятками эзда, как учила Ниана. Эзд плавно поднялся, мотнул головой и засеменил ногами.

Отряд помчался по пустыне на резво бегущих эздах, оставляя далеко позади гряду валунов и трупы троллей.

— Ты была когда-нибудь в Талнери? — осведомился Нэч, поравнявшись с Нианой.

— Дважды, — отозвалась Ниана. — Но сравнительно давно, когда слухи о толкователях подтвердились. Мы должны были удостовериться, что талны не последуют за Вечной Змеей.

28

Синеющее солнце скрывалось за границами пустыни, небо становилось темно-зеленым. В стороне появились очертания низеньких домишек, беспорядочно стоящих прямо посреди пустыни.

— Ниана, это и есть Талнери? — не поверил Нэч, немного разочаровавшись.

— Да, это Талнери.

Ниана убрала компас и направила отряд к городу, который обходился без городской стены, защитившей бы жителей от пустынников или хищных созданий вроде капангов и ритенов. Домишки были сложены из бурых выщербленных камней, грубо обтесанных и залитых ярко-желтым раствором, выглядели заброшенными, с обвалившимися крышами сплетенных веток, болтающимися на ветру или вообще отсутствующими дверями.

— Ниана, ты уверена, что в городе остались жители? — спросил Нэч.

— Трудно сказать, — пожала плечами Ниана.

Отряд приблизились вплотную к домишкам.

— Никого не видно, — заметил Нэч.

Оглядевшись, Ниана накрыла ладонью глаза своего эзда, затем хлопнула по затылку. Эзд остановился и опустился на колени. Ниана остановилась между домишками, прислушиваясь. Нэч тоже спешился и увидел на узкой улице мужчину, который появился неожиданно, словно воплотился из воздуха. Он выглядел подстать амазонкам: коричневая кожа, короткие волосы с медным отливом, изумрудные глаза.

— Назовите себя! — потребовал мужчина на языке, которого Нэч до этого не слышал.

— Отряд стражей Готрии, — ответила Ниана на номаэнском языке, приподняв правую руку и выставив ладонь.

— Готры… — как-то хищно выдохнул мужчина, на лице появилась и исчезла ничего не значащая улыбка. Он подошел к Ниане, осмотрел обруч на предплечье со знаком головы лэтунгара, затем обруч с двумя ромбиками, ткнул в него пальцем. — С охранителем?

— Конечно, — кивнула Ниана, сощурились. — Я урядник Ниана Тэгдан-Ур. С кем имею честь?

— С кем? — Мужчина жалко улыбнулся. — Я последний. Никого не осталось. И так мне одиноко… Не желаете войти? — Мужчина указал на ближайший ухоженный дом с приоткрытой дверью. Нэч мог поклясться, что мгновение назад эта дверь болталась на одной петле. — Ну же! — Мужчина шагнул к Ниане и протянул руку. — Милости прошу…

— Свет да победит! — выкрикнула Ниана, и в лучах заходящего солнца сверкнул амулет.

Зашипев, мужчина отшатнулся и упал. Скорчившись, прикрыл лицо руками, растопырив пальцы. Ниана медленно отступала к отряду, продолжая держать перед собой знак солнца. Нэч зачаровано смотрел на происходящее.

— Без еды я совсем ослаб, — прошептал мужчина и поднялся. Его глаза следили за раскачивающимся на цепочке амулетом. — Зачем это?

— Что дает тебе силу, подделка? — спросила Ниана. — Отвечай!

— Вечная Змея. Толкователь подарил мне немного ее мудрости… — Мужчина силился сделать шаг, но тело не слушалось, содрогалось. Лицо мужчины исказила мука, глаза выпучились. — Я чувствую ее дыхание. Она знает, что вы здесь. — Указательный палец уткнулся в Нэча. — Избавитель станет вашим палачом!

Мужчина изогнулся с невероятной гибкостью и, подобно дикой кошке, бросился на Нэча. Нэч смотрел на приближающегося мужчину, на его изменяющееся тягучее тело, не услышав, как за спиной щелкнули затворы винтовок. Два выстрела слились в один. Пули пробили навылет грудь мужчины и звякнули об стену дома. Мужчина упал на колени, опустил голову и поднес руки к ранам. На ладони вместо крови сыпался белый песок. Мужчина словно усох, лицо вытянулось и заострилось, рот расширился, превратившись в зубастую пасть, кожа побледнела, пошла трещинками и разлетелась смерчем песчинок.

— Свет да победит, — прошептала Ниана и надела амулет.

— Что это было? — пробормотал Нэч, не в силах осознать увиденное.

— Песочный человек. — Лицо Нианы перекосилось от ярости. — Вечная Змея знает, что ты избавитель! Нэч, тебе нельзя сомневаться! Иначе зло овладеет твоим сердцем!

— Хорошо, — пробормотал Нэч. — Хорошо. Я не сомневаюсь. Я рад, что смогу сделать в этой жизни что-то полезное.

— Рада это слышать. Я буду с тобой до конца, даже если вечная ночь скроет солнце.

Послышался звук шагов, и из-за угла появились пять воинов в голубых набедренных повязках с черно-голубыми тканевыми поясами, вооруженные короткими мечами. У каждого на шее серебрился знак солнца.

— Назовите себя! — приказал мужчина с обручем на предплечье.

Ниана подняла руку и представилась. Мужчина поднял руку в ответ, сверля Нэча изумрудными глазами.

— Старшина дозора Аэвер Лиэ'Даоки. Могу я узнать о цели вашего прибытия?

— Нам нужно переждать ночь, — сообщила Ниана. — Утром мы продолжим путь.

Аэвер покрутил в пальцах амулет.

— Думаю, совет не откажет в гостеприимстве нашим союзникам. Следуйте за мной.

29

Петляя по узким запутанным улицам, они минули заброшенную часть Талнери и вышли на улицы, где еще теплилась жизнь. Из домишек выглядывали люди и с неприкрытым любопытством без всякой враждебности смотрели на Нэча. Аэвер вывел их зданию, которое возвышалось над городской площадью и преобладало над общностью домишек.

— Собор старейшин, — сообщила Ниана.

Напротив собора стояли три каменных столпа. На среднем столпе Нэч заметил неясное движение. При приближении открылось ужасающее зрелище. На столпе, туго прикрученные веревками, висели истерзанные останки человека, покрытые запекшейся бурой кровью и серой пылью. Длинные светлые волосы шевелились на ветру, изуродованные пустые глазницы смотрели перед собой.

— Что сделал этот джайшемец? — осведомилась Ниана.

— Оказался проклятым толкователем, — отозвался Аэвер и плюнул в труп. — Он пришел с отрядом дроу, чтобы обратить нас.

— Сожгите его, — посоветовала Ниана. — Дух Вечной Змеи все еще обитает в нем.

От этих слов Нэчу стало жутко. В следующее мгновение мертвый толкователь поднял голову, дыры глазниц отыскали Нэча, и из рассеченного беззубого рта раздалось шипение:

— Избавитель, что стоит твоя жизнь по сравнению с моей вечностью?

Нэч отшатнулся, но голова толкователя безвольно упала на грудь, словно ничего не произошло. Крупная дрожь сотрясла Нэча, ледяная слабость проникла в суставы и мышцы, грозя повалить в песок. Спасительная рука Нианы обвила его вокруг пояса. Нэч прижался к ее горячему телу в попытке растопить накатившую слабость, чувствуя, как колотится ее сердце. Побледневший Аэвер посмотрел на Нэча, затем на Ниану.

— Я видел это! — зашептал воин из отряда Аэвера. — Я видел!..

— Тихо, Уорэг! — рявкнул Аэвер. — Отправляйся к Лаиму и позови сюда.

— Уже почти ночь, старшина, — пробормотал Уорэг.

— Живо! — Лицо Аэвера побагровело, на скулах заиграли желваки. — Зови Лаима с людьми. Пусть собирают костер. Я не потерплю, чтобы эта тварь, — он указал на труп толкователя, — навлекла на нас беду!

— Слушаюсь! — кивнул Уорэг и побежал через площадь.

Проводив его взглядом, Аэвер повернулся к Нэчу.

— Не думал, что избавитель придет на моем веку. Ты не похож ни на нас, ни на джайшемцев. Откуда ты?

— Из другого мира, — отозвался Нэч, боясь, что любое слово может пробудить в Аэвере воинственность.

— Этого следовало ожидать. Пойдемте. Совет будет рад вас видеть.

30

Глухие стены собора старейшин выглядели мрачно и пугающе. Аэвер постучал по закрытым створкам деревянных дверей. С другой стороны лязгнули затворы, двери приоткрылись, и на пороге появился воин.

— На совет старейшин стражи из Готрии и… — Аэвер помолчал, — и избавитель.

Брови воина взметнулись и пронзительные глаза впились в Нэча.

— Элвук? — Аэвер посмотрел на воина. — Мы ждем.

— Да-да, входите. — Воин распахнул двери и неодобрительно посмотрел на орков.

— Отира, останься с орками, — велела Ниана.

В сопровождении Аэвера Нэч, Ниана и Сэдна попали в просторное помещение с высокими сводами. Сзади захлопнулись двери, загремели затворы.

В углублениях стен теплились светильники, неуверенно разгоняя мрак. У дальней стены на возвышении располагался длинный стол. За ним сидели двое мужчин и одна женщина неопределенного возраста: пустыня и время испещрили их лица морщинами, одновременно сгладив черты. С каждой стороны стола стоял воин.

Аэвер поднялся к старейшинам и, склонившись над столом, зашептал. Старейшины бесстрастно слушали, изредка кивая. Нэч, Ниана и Сэдна замерли перед возвышением под пристальным взглядом воинов.

— Старейшины Талнери: Лиэ'Ламк, Лиэ'Агеро, Лиэ'Даоки приветствуют избавителя и стражей Готрии, — наконец объявил Аэвер.

— Приветствуем вас, благородные старейшины Талнери, — сказала Ниана.

— Ты уверен, — сидящий посередине старейшина посмотрел на Аэвера, — что это человек является избавителем?

— Да, старейшина Лиэ'Агеро, — подтвердил Аэвер, — этот человек — избавитель. Так назвал его мертвый толкователь на площади голосом Вечной Змеи.

— Избавитель… — прошептал Лиэ'Ламк, старейшина, сидящий слева. — Если так, то наступают темные времена, предсказанные Преданием.

— Почему вы пришли к нам? — спросил Лиэ'Агеро.

— Мы — поисковый отряд, — сообщила Ниана, — ищем оружие глирельдов в лесу Каивгир, чтобы с его помощью успешно противостоять набегам троллей и возможному нападению Унии гоблинов и Королевства готров. Отряды огров, возглавляемые толкователями, отрезали нам путь к возвращению. Спасаясь от них, нам пришлось совершить переход в пустыню через тоннели гор Эргисау.

— Огры примкнули к Вечной Змее, — пробормотала Лиэ'Даоки, женщина-старейшина. — Этого следовало ожидать. Хотя, скорее всего, в том повинна сила внушения толкователей… Что мы можем сделать для вас?

— Мы просим о ночлеге, — ответила Ниана. — Завтра мы покинем Талнери.

— Гостевой дом в вашем распоряжении, — сказал Лиэ'Ламк. — Никого не впускайте до наступления утра. Песочные люди обрели невиданную силу.

— Мы знаем, — вырвалось у Нэча.

Взгляды старейшин обратились к нему.

— На подходе к городу нам встретился песочный человек, — пояснил Нэч, залившись краской, и опустил глаза.

— Тогда вы понимаете о чем речь, — прошептала Лиэ'Даоки. — Влияние Вечной Змеи распространяется по всему Зельдану.

Нэч кивнул: может быть, так оно и есть. Но ему хотелось скорее лечь и забыться сном. Возможно, отдохнув, он сможет четко уяснить что к чему, и будущее перестанет казаться расплывчатым пятном. По крайней мере Нэч надеялся на это.

— Аэвер, проводи гостей, — распорядился Лиэ'Агеро.

— Благодарим за прием, — сказала Ниана.

31

Когда они покинули собор, ночь уже скрыла Талнери непроглядным черным покрывалом. На безлюдной площади вокруг столпа с толкователем полыхал высокий жаркий костер, исходя треском и снопами искр.

"Лишь бы не услышать его крики", — с содроганием подумал Нэч. У него не шло из головы, как мертвец поднял голову, отыскал именно его, Нэча, изуродованными глазницами, в которых прежде полыхали желтые глаза-огни, и заговорил.

— Как вы долго! — пробурчала Отира. — Мне уже везде мерещатся песочные люди.

— Хорошо, если просто мерещатся, — отозвался Аэвер. — Нападения песочных людей участились. Некоторых не отличить от обычных людей. Выходим в дозор, как на войну. Не пускать ночных хищников в город становится все сложнее.

— Аэвер, я знаю, где гостевой дом, — сказала Ниана. — Не провожай нас.

— Тогда я вернусь к своим людям. Встретимся завтра!

Аэвер улыбнулся и поспешил в отблесках кострах к домишкам, озираясь по сторонам, подобно полночному вору.

Шагая по площади, Нэч не отводил взгляда от пламени. Казалось, языки костра облизывают небо, усеянное беспорядочными скоплениями звезд. Он думал о словах Вечной Змеи, и в нем закипала злость. Какое она имела право сравнивать его человеческую жизнь со своей пресмыкающейся вечностью?

— Старейшины ничего мне не сказали, — заметил Нэч. — Никак не захотели проверить, избавитель ли я.

— А зачем? — удивилась Ниана. — Аэвер же сообщил, что Вечная Змея опознала тебя. Неужели ты думаешь, что в нашем мире мертвецы могут говорить?

— Нет, — уверил Нэч. — Конечно, нет.

Гостевой дом оказался ничем непримечательным домишкой. Ниана толкнула притворенную дверь, и петли протяжно заскрипели, пронзая тишину ночи. Нэч вошел в гостевой дом, осветил фонариком убогое убранство: узкие деревянные лавки вдоль стен, несколько столиков, в нишах стен потухшие светильники и стойла у самого входа. Никаких признаков песочных людей. Пропустив амазонок, орки ввели в дом эздов, поставили в стойла, сняли тюки и сложили у стены. Сэдна заперла дверь, Ниана поставила на стол сияющий шар, вытащила из-под лавки несколько длинных и широких лоснящихся шкур с темными и светлыми круговыми узорами.

— Шкура брохдов, — пояснила Отира, заметив изучающий взгляд Нэча. — Она многослойная, отлично сохраняет тепло.

Ниана вынула из сумки сложенные бледно-голубые листья, обтерла лицо.

— Что это? — спросил Нэч.

— Листья сальфа, — отозвалась Ниана. — Если негде умыться, приходится обтираться ими.

Нэч взял один лист и провел по лбу влажной поверхностью. На листе остались черные полосы грязи. Пока Нэч счищал с кожи налипшую пыль, в руках Нианы появился маленький сверток. Распространился легких душистый запах. В свертке лежал зеленый шарик. Ниана отломила от шарика кусочек и протянула Нэчу. Нэч взял, пригляделся. Кусочек был мягким, слепленным из влажной пористой мякоти, напоминающей губку.

— Обычно наши поиски рассчитаны на день, — сказала Ниана. — Лес Каивгир ночью становится слишком опасным. Даже опаснее пустыни. Поэтому мы не берем с собой больших пищевых запасов. Это шарик из ягод аротуса. Просто и очень сытно.

Отира и Сэдна уже приступили к еде, молча надкусывая свои шарики. Отира украдкой бросала на Нэча косые взгляды. Орки что-то грызли, сбившись кучкой в углу и чуть слышно перешептываясь.

— Попробуй, Нэч, — улыбнулась Ниана.

Нэч положил в рот кусочек целиком. Ягоды размягчились от слюны и превратились в вязкую со сладковатым намеком кашицу. Проглотив, Нэч почувствовал, как заурчал живот. Проснулся дикий голод, усыпленный напряжением дня. Одного кусочка Нэчу было мало, и он протянул к Ниане руку за вторым.

— Нельзя есть много аротуса, — предупредила Ниана.

— Я понял. — Нэч вспомнил предупреждение Сэдны насчет сока игдиры. — Все в порядке.

Ниана протянула баклагу. Нэч сделал несколько глотков и вернул баклагу. Чувство сытости наполнило тело, вызывая сонливость.

— Мир, где можно напиться глотком сока и наесться кусочком шарика из ягод, обречен быть земным раем, — заметил Нэч и вытащил шкуру брохда из-под лавки.

— О чем ты? — удивилась Ниана.

— Да так… — Нэч лег и накрылся шкурой. — Я слишком мало знаю о Зельдане и вынужден довериться случаю, действовать вслепую. Несмотря на готовность помочь, ты почти ничего мне не рассказывала. Что происходит вокруг? Почему ваши расы враждуют? Чего вам не хватает? Не живет ли Вечная Змея в каждом из вас?

— Не говорит так, — прошептала Ниана. — Да, мы все несовершенны. Изо дня в день так или иначе мы делаем что-то дурное. Но Вечная Змея — это зло. Толкователи проповедуют рабство.

— Да, — проговорил Нэч, — такое я могу понять. Я бы не хотел стать рабом.

За порогом послышались шорохи, что-то зацарапало дверь.

— А вот и песчаные люди. — Ниана сжала амулет.

— Что случится, если их впустить? — спросил Нэч.

— Высосут душу, — ответила Ниана.

Каменные стены быстро отдавали тепло наступившей ночи. Освежающая прохлада сменилась усиливающимся холодом. Нэч перевернулся на другой бок, как можно плотнее завернулся в шкуру, но несмотря на сильную усталость не мог уснуть. Шкура впитала тепло его тела, и начала согревать, но не так, когда два человека согревают друг друга. Отира и Сэдна замерли на лавках. Орки расположились прямо на полу, похрапывая и урча. Нэч посмотрел на Ниану. Похоже, она спала, но в гаснущем сиянии шаров слишком многое скрывал обманчивый полумрак. Обнять ее казалось очень заманчиво.

Вздохнув, Нэч вытащил из брюк медальон, покрутил перед глазами, сжал. Теплый металл словно жил собственной жизнью. Под подушечками пальцев возникали и разглаживались углубления: письмена продолжали возникать и исчезать.

"Возможно, в нем тоже кроится какая-нибудь сила, — подумал Нэч, — которая отпугнет песочных людей".

Под звуки пересыпающегося по крыше песка, Нэч не заметил, как погрузился в беспокойный сон.

32

"Приму все как есть!" — мысленно крикнул Нэч и проснулся, четко представляя где находится и почему здесь очутился. Что-то всю ночь разговаривало с ним, меняло облики, время и место протекания сновидения. Но он не мог даже приблизительно вспомнить, что же ему снилось.

— Приму все как есть, — пробормотал Нэч, обнаружил зажатый в ладони медальон и рывком сел.

— Проснулся? — спросила Ниана, осмотрела лезвие меча и убрала в ножны. — Хочешь есть?

Нэч покачал головой, наблюдая за орками, которые опять, сбившись в кучу, что-то грызли. Отира убрала в сумку почти целый шарик аротуса и опустилась на лавку возле Нэча.

— Плохо спалось?

— Не помню, — признался Нэч.

— Ты всю ночь ворочался, стонал. Бормотал на странном языке.

— Не исключено.

Нэч не желал продолжать разговор. Он чувствовал возрастающую необходимость в размышлениях, чтобы действительно принять все как есть, а не сомневаться в происходящих событиях.

— Не помнишь, что тебе снилось? — В широком лице Отиры с коротким, немного вздернутым носом присутствовало некое притягивающее сочетание черт, но вместе с тем оно хранило неприятный отпечаток отрешенности.

— Нет, не помню.

Нэч встал, потянулся и украдкой убрал медальон в карман брюк. Ниана прошла мимо орков и открыла дверь. Солнечный свет проник в гостевой дом и залил покрытый песком пол, грязные стены, копоть над светильниками, которых они так и не затеплили.

— Нэч, — позвала Ниана.

Они вышли из гостиного дома на площадь. Убожество Талнери, скрытое сумерками, а теперь открывшееся в полной мере, поразило Нэча. Город не обладал никакими признаками роскоши, ни едиными проблеском зодческого дара; сплошные низенькие каменные домишки, натыканные вокруг возвышающегося собора старейшин.

— Как прошла ночь? Никто не беспокоил? — раздался голос.

Ниана и Нэч обернулись. Аэвер отделился от стены и шагнул навстречу. На его лице играла чуть видная улыбка.

— Спасибо за ночлег, — поблагодарила Ниана. — Вы нас очень выручили. Аэвер, у нас есть просьба.

— Какая?

— Мы хотим увидеть провидицу Меолу. Это очень важно. — Ниана быстро взглянула на Нэча. — Нэч должен с ней поговорить. Меола наверняка подскажет, как бороться с Вечной Змеей.

Улыбка на лице Аэвера померкла.

— Сожалею, но эту просьбу выполнить не удастся.

— Почему? — лицо Нианы окаменело. — В чем дело?

— Меола мертва, — сообщил Аэвер. — Этой ночью песочные люди пробрались к ней в дом. Совет старейшин предполагает, что причиной послужило пришествие в наш город избавителя.

— Он ни в чем не виноват! — отрезала Ниана.

— Его никто не обвиняет, — заверил Аэвер. — Но это еще одно подтверждение, доказательство страха Вечной Змеи перед избавителем. Она старается оставить его без поддержки. Вот почему я здесь. — Он замолчал. Ниана и Нэч внимательно наблюдали за сменой чувств, отражающихся на молодом суровом лице. — Наш народ стал слишком малочислен. Нельзя требовать от нас невозможного. Но я вызываюсь добровольцем, чтобы служить избавителю. Мы должны победить Вечную Змею, пока не стало слишком поздно.

Изумрудные глаза Аэвера смотрели на Нэча с таким восторгом, словно ожидали сотворения чуда. Нэч похолодел. Казалось, Аэвер принял решение и за себя, и за него. События раскручивались, а Нэч, подобно умственно отсталому, никак не мог врасти в обстановку, отбросить пустые условности, принять все как есть. Он повернулся к Ниане, ища поддержку, но Ниана смотрела в сторону трех площадных столпов, словно отыскивала доказательство вчерашних слов толкователя или даже самого существования толкователя, от которого не осталось ничего, кроме разносимых ветром остатков черной сажи на белом песке.

— Нет, — выдавил Нэч, полагая, что сумел взвесить все "за" и "против".

— Нет? — В глазах Аэвера застыл ужас.

— Нет, — повторил Нэч. — Служить ни к чему. Избавителю нужны единомышленники, друзья, а не слуги.

Аэвер просиял.

— Нет большей чести, чем быть другом избавителя!

— Это действительно так, — отозвалась Ниана и повернулась к Нэчу. — Помни, я тоже последую за тобой. Как, надеюсь, и многие граждане Готрии.

— Спасибо, — пробормотал Нэч, сомневаясь, что может быть умелым руководителем, и безуспешно стараясь преодолеть страх ответственности за жизни доверившихся ему людей, лишь укрепившийся после взрыва на Палатиде. — Спасибо.

— Оро! — крикнула Ниана и вернулась в гостевой дом.

— Меола часто говорила о пришествии избавителя, — сказал Аэвер. — Она утверждала, будто ты придешь из другого мира, окажешься чужаком…

— Так и есть…

— Поэтому станешь действовать беспристрастно, руководствуясь целью, без оглядок на наши обычаи и суеверия.

— Наверное, потому, что я их не знаю, — предположил Нэч. — Вообще я плохо представлю, как обычаи и суеверия могут влиять на жизнь. В моем мире их нет. Есть просто жизненный уклад: заключи договор, выполняй его и получай вознаграждение.

Аэвер кивнул.

— Ты чист перед нами. И в этом твоя сила.

Из гостевого дома вышли Отира и Сэдна, выводя четырех эздов. Отира подвела эзда к Аэверу и протянула поводья.

— Это для тебя.

Аэвер принял поводья, ласково погладил эзда и хлопнул по морде. Эзд опустился на колени. Аэвер вскочил ему на спину и пустил по площади, поднимая столбы пыли.

— Прибереги ему силы! — крикнула Сэдна. — До перевала целая вечность!

— Мы знакомимся!

— Надеюсь, от него будет толк, — проворчала Отира на гоблинском языке.

Орки вывели остальных эздов, проверили, надежно ли закреплены тюки. Следом показалась Ниана. У Нэча появилась кое-какая сноровка, и на этот раз он управлялся с эздом увереннее.

Аэвер вернулся к отряду и повел по кривым улочкам. Талны, в основном женщины и дети, высыпали из домов. Они молча стояли, провожая Нэча восторженными взглядами.

— Аэвер, они точно не винят меня в гибели Меолы? — спросил Нэч.

— С какой стати? Посмотри на них.

— И все-таки?

— Нет, в этом вина песочных людей и Вечной Змеи.

Среди заброшенных домишек им встретился отряд воинов. Несколько человек потрошили огромное насекомое с грязно-серыми хитиновыми пластинами, волосатыми тонкими ножками и тремя длинными хвостами, кончающимися острыми жалами.

— Добыл шалдина, Лаим? — крикнул Аэвер к одному из воинов с обручами на предплечьях.

Кеон распрямился, утер пот со лба.

— Если бы капанг не разделался с ним, мы бы долго провозились.

— Какая разница? Теперь у вас есть свежее мясо.

— Надолго ли его хватит?

— Добудешь еще! Береги людей, Лаим!

— Не волнуйся, Аэвер. И помоги избавителю уничтожить Вечную Змею!

33

Они покинул Талнери, Ниана сверила направление по компасу, и отряд углубился в пустыню. Бурлящий сгусток солнца светил им в спины, длинные кривые тени ложились на белый песок. Впереди лежала неизвестность, которая пугала Нэча, но он старался перебороть все сомнения, стать сильным, уверенным в себе, принять все как есть, почувствовать себя избавителем.

— Жаль, Нэч, что так получилось с Меолой, — сказала Ниана. — Нам нужны ответы. Мы не можем действовать вслепую.

— Как же быть?

— Отправимся к прорицательнице в Охагу. Я с ней не встречалась, но по слухам, ей можно доверять. Она не приемлет Вечной Змеи.

— Расскажи о Предании, — попросил Нэч. — Все с самого начала.

— Предание гласит, — начала Ниана, — что глирельды боролись с Вечной Змеей и ее воинами, мерзкими тварями. Глирельды владели многими тайнами и скрытыми силами, которые нам неподвластны.

— А что оно гласит насчет избавителя?

— Избавитель придет через Врата глирельдов…

"Как это сделал я", — подумал Нэч.

— … из другого мира, будет обладать необычной внешностью, необычными способностями и необычным оружием, против которого Вечная Змея бессильна.

— И это все? — не поверил Нэч.

— Не совсем. Избавитель придет, когда толкователи начнут распространять власть Вечной Змеи по всему Зельдану, обращая людей. И люди перестанут быть людьми, приняв частицу Вечной Змеи.

"Необычное оружие, — подумал Нэч, — что это такое? Пистолет без патронов? Фонарик с последним аккумулятором? Спутниковый телефон, оставшийся в куртке, приклеенной смолой к дереву? Протез? Или… медальон? Но какая вероятность найти медальон, погребенный под грязью в подводной лодке? Или я избавитель именно потому, что мне на роду написано было его обнаружить?"

— Мы видели твою способность не поддаваться усмирителю, — продолжила Ниана. — Твоя внешность… она достаточно необычна. Ты обладаешь вещами, созданными не в нашем мире. И мы вышли на тебя недалеко от Врат глирельдов. — Ее глаза расширились. — Толкователи повели огров в лес Каивгир именно в тот день, когда ты пришел. Это совпадение?

— Им нужен был я? — спросил Нэч. — Они охотились за мной?

— Получается, Вечная Змея направила толкователей за тобой еще до того, как ты увидел наше солнце. Она чувствовала. Она знала. Она боится тебя, Нэч!

— Конечно, она боится, — вступил в разговор Аэвер на ломаном языке гоблинов. — Недаром она подослала к Меоле песочных людей. А что стоит откровение мертвого толкователя!

— И когда мы подошли к Талнери, на меня чуть не набросился песочный человек, — напомнил Нэч. — Судя по всему, Вечной Змее очень не хочется иметь со мной дело.

Придя к такому выводу, Нэч почувствовал собственную значимость. Если враг боится, значит, он, Нэч, способен его одолеть. А Предание об избавителе действительно о нем. Оставалось выяснить — каким образом уничтожить Вечную Змею.

— Поэтому необходимо особенно остерегаться обращенных, — сказала Ниана, — не говоря о толкователях.

— Откуда возникли толкователи? — полюбопытствовал Нэч.

— Много лет назад поднялась в море сильная буря. Когда тучи рассеялись, у берегов Королевства маджали возник остров, названный Оджахаш. Молодой король Имшадж Фаир Ильджайн приказал возвести два моста, чтобы присоединить остров к своим владениям. Когда один из мостов построили, Имшадж Фаир Ильджайн направил отряд воинов осмотреть новые земли. Отряд вернулся с известием о неких Вратах. Тогда король сам повел воинов на остров. Там он прошел через Врата в мир Пасти сумерек и попал под власть Вечной Змеи. Некоторое время спустя король вернулся один, с желтым огнем вместо глаз. Королевство маджали вступило в победоносную войну с соседями, распространилось на соседние королевства, гномье царство Кордахес и болото Ийлиш, населенное ограми, и переросло в Даэхонскую империю. Начались обращения людей, гномов и огров. Самые лучшие и храбрые джайшемские воины были обязаны отправляться через Врата Пасти сумерек, чтобы превратиться в толкователей.

— Думаю, для начала я услышал достаточно, — сказал Нэч.

— Я рассчитываю на помощь провидицы, — призналась Ниана. — В Предании ничего нет о том, как избавителю сражаться с Вечной Змеей.

Нэч замедлил ход эзда и немного отстал от отряда, желая побыть в одиночестве с мыслями. Предстояло разложить по полочкам полученные сведения. Вдалеке расплывались очертания гряды бурых глыб; опасаясь очередного нападения пустынников, Ниана вела отряд в стороне от мест удобных для засады.

"Хочу ли я вернуться в мой родной мир? — подумал Нэч. — Хочу ли я, чтобы жизнь шла своим чередом: без Врат, толкователей, Вечной Змеи и… Нианы?.. Нет, не хочу. Хоть раз в жизни я должен выложиться, сделать все, что в моих силах. И Ниана ни при чем. Разве у меня может быть с ней будущее? А с Отирой? Ведь надо быть слепым, чтобы не заметить, как она ловит каждый мой вдох".

Нэч перевел взгляд на отряд и вздрогнул: на него пристально смотрела Отира. Заметив его замешательство, она улыбнулась и отвернулась. Зато Ниана, сверив направление по компасу, о чем-то беседовала с Аэвером. Почувствовав укол ревности, Нэч вздохнул и вернулся к созерцанию безжизненных просторов пустыни.

Гряда глыб странным образом исчезла; вокруг простирались только белые пески, бесконечные, жгучие, мертвые. Нэч напряг зрение, но не смог обнаружить бурую гряду в подвижном горячем воздухе, размывающем границу между небом и землей. Нэч оглянулся в сторону Талнери, но город давно исчез за песчаными холмами. На мгновение Нэчу померещилось, будто и ушедший вперед отряд Нианы тоже растворяется, теряет очертания, становится прозрачным.

Нэч хлопнул пятками эзда и поравнялся с Нианой и Аэвером.

— Куда мы направляемся?

— К перевалу, — ответила Ниана. — Пройдем к Готрии через лес Обрайг.

— Ты уверена, что правильно ведешь нас?

— Слева разлом и горы Эргисау, за которыми лежит Уния гоблинов. Справа — мертвая долина и море. — Ниана посмотрела на Нэча. — Нам в любом случае нужно в Готрию. И не только из-за оружия. Ты должен увидеть прорицательницу из Охаги, помнишь? Нельзя сражаться с Вечной Змеей, не получив соответствующих знаний.

— Меня волнует другое, — признался Нэч. — Возможно, я ошибаюсь…

— Что такое? — осведомился Аэвер.

— Справа от нас была каменная гряда, — нехотя сказал Нэч. — Теперь их нет.

— Нет? — удивился Аэвер.

— Где ты их видел? — насторожилась Ниана.

— Там, — указал Нэч.

— Да, мы их обходили, — согласилась Ниана. — Наверное, ты не заметил…

— Пустынники! — закричала Сэдна.

Словно из воздуха со стороны исчезшей гряды глыб появились всадники в грязных балахонах на эздах. Орки злобно заурчали.

— Предосторожность не была излишней. Но мак мы могли их прозевать? — прошептала Ниана. — Быстрее! За мной! Попробуем оторваться!

Подгоняемые ударами в бока, эзды перешли с быстрого шага на бег. Нэч с трудом удерживался от падения, туго натянув поводья. Ниана изловчилась и вытащила компас. Нэч заметил, что шарик беспорядочно мечется внутри плоскости, сама плоскость утратила четкое деление на четыре части, искажалась, шла рябью, крутилась вслед за шариком.

— Так и должно быть, Ниана? — прокричал Нэч.

Ниана не ответила, продолжая без устали подгонять эзда. Ее лицо сделалось непроницаемым. Она убрала компас в сумку, бьющуюся о бедро. Нэч отвел взгляд и охнул. Они мчались на воплощающиеся прямо из воздуха изрезанные глубокими трещинами выветренные городские стены, выложенные из выпуклых темно-бурых камней. За обломанными зубцами возвышались полуразрушенные башни.

— Грезаар! — выкрикнул Аэвер. — Укроемся за его стенами!

— Ниана, орки отстают! — раздался голос Сэдны.

— Я прикрою! — отозвался Нэч и закрыл эзду глаза. Споткнувшись, эзд клацнул зубами и остановился, переминаясь и норовя вывернуть голову так, чтобы схватить Нэча за колено. — Тихо, тихо! — Нэч провел ладонью по сухой шее эзда и вскинул винтовку, следя за приближающимися пустынниками.

Аэвер двигался к Грезаару, всматриваясь в местность. Отира сопровождала орков, следующих за Аэвером. Под тяжестью орков и тюков с оружием эзды неуклюже бежали, загребая лапами песок. Нэч навел прицел на искаженные очертания пустынников и выстрелил. За спиной раздались хлопки: к нему присоединились Ниана и Сэдна. Скорее волей случая, чем благодаря меткости, им удалось свалить несколько пустынников в песок. Остальные не обращали внимания на потери и продолжали преследование.

— Здесь проход! — закричал Аэвер и замахал руками. — Сюда!

— Отходим, — распорядилась Ниана. — Укроемся в городе. Там у нас будет преимущество.

Круто развернув эздов, троица устремилась за орками.

34

В городской стене зияла дыра, сужающаяся к основанию. У подножия лежали груды камней, острыми краями уставившись в небо. Один за другим люди и орки въехали в Грезаар. Несмотря на приближающуюся опасность, вид мертвого города заворожил Нэча. По расходящимся паутиной улицам, усыпанным песком и обломками зданий-башен, тянулись ряды голых стволов сухих многовековых деревьев. На перекрестках возвышались расколотые чаши фонтанов с поваленными остатками изваяний.

— Спешиваемся, — приказала Ниана. — Оро, укройтесь с грузом. Аэвер, пригляди за ними.

— А мы не можем просто спрятаться в городе? — спросил Нэч.

— Если углубишься в Грезаар, обратно дороги не найдешь, — выдохнула Сэдна. — Лучше не уходить далеко.

— А следы на песке нас все равно выдадут, — заметила Отира.

"Похоже, выбор невелик, — подумал Нэч, спешиваясь следом за амазонками. — Как же мне надоела нескончаемая необъявленная война!"

Забрав эздов амазонок и Нэча, орки в сопровождении Аэвера, прошли по улице и скрылись за ближайшим перекрестком. Амазонки рассредоточились вокруг проема в стене, залегши на обломках камней.

"Необходимо занять господствующую высоту", — подумал Нэч, осматривая остатки башен, стоящих неподалеку от дыры в стене.

Не зная, чего ожидать от мертвого города, Нэч осторожно проник в башню, которая не столь сильно пострадала от разрушительного времени. Крутая винтовая лестница вела наверх. Поднявшись на третий уровень, Нэч схватил дверную ручку, рванул на себя. Петли заскрежетали, ржавчина хлопьями посыпалась на каменный пол, усеянный песком. Нэч шагнул за порог и очутился в просторном помещении. За спиной опять заскрежетали петли, и дверь захлопнулась. Нэч вздрогнул, ожидая нападения, и обернулся. Никого.

Все предметы обстановки в помещении превратились в труху. На стенах висели ржавые мечи, на простенках — потускневшие, покрытые пылью и грязью полотна в тяжелых тусклых рамах. Подбежав к ближайшему окну, Нэч выглянул. Окно выходило точно на разрушенную городскую стену. Сквозь рваную дыру в каменной кладке виднелись обретшие четкость очертания пустынников. Они приближались к Грезаару, из-под лап эздов вырывались маленькие смерчи песка.

Нэч успел уничтожить четверых, когда первый пустынник промчался по обломкам стены и выскочил на улицу. Настал черед амазонок: почти в упор они расстреливали преследователей, не давая им времени ни укрыться, ни нацелить стрелы, которые били в камни и увязали в песке.

Поток нападающих поредел; битву можно было считать выигранной. Но в это время над городской стеной взмыли несколько пустынников с изогнутыми луками. Нэч не мог поверить: пустынники левитировали!

Нэч сразу забыл о нападающих внизу, и выстрелил в пустынника, зависшего над стеной. Увидев, что враг перевернулся в воздухе и перешел в свободное падение, послал пулю в следующего пустынника, наводящего стрелу в спину Отире. Но Ниана тоже заметила новую угрозу. Ее выстрел опередил выстрел Нэча. Пустынник в трепыхающемся балахоне рухнул на камни и застыл в неестественном вывернутом положении.

Еще два пустынника появились над стеной. Стрела влетела в окно и, просвистев мимо Нэча, с протяжным гулом вонзилась в дверь. Нэч рванул в сторону, и другая стрела ударила в стену, выбив сноп искр. Подскочив к окну, Нэч выстрелил, но промахнулся. Пустынник навел стрелу на Нэча, но выстрел снизу отшвырнул его ко второму пустыннику. Последовала череда хлопков, и нападающие свалились на землю.

Переведя дыхание, Нэч посмотрел на улицу. Среди камней и песка замерли тела пустынников. Эзды, оставшиеся без наездников, бесцельно блуждали, некоторые убежали в пустыню. Сэдна выбралась из укрытия, проскользнула вдоль стены и выглянула наружу. Нэч напрягся, не зная, откуда ждать нападения, обвел взглядом небо.

— Никого! — крикнула Сэдна. — Все чисто.

Ниана приподнялась на локте и помахала Нэчу. Помахав в ответ, Нэч забросил винтовку за спину. Отойдя от окна, бережно снял одну из картин, поднес к свету. Сквозь черный сальный слой просвечивали неясные образы, но их невозможно было разобрать. Нэч дотронулся до полотна, и оно рассыпалось, разлетевшись невесомой пылью. Осторожно приставив осиротевшую раму к стене, Нэч направился к выходу, открыл дверь и обомлел. Вместо лестницы перед ним лежал длинный сводчатый коридор, стены излучали мягкий белый свет. Нэч резко обернулся, надеясь избавиться от наваждения, но помещение исчезло, слившись с коридором, который явно не мог бы уместиться в пределах башни.

"Наверное, я должен привыкнуть к странностям, — подумал Нэч и потер виски. — Приму все как есть, что ли. Все равно ничего другого не остается…"

Сжав винтовку в дрожащих пальцах, Нэч зашагал по коридору навстречу всплескам воды и шуму деревьев.

35

Звуки усиливались, обретали плотность и объем. В лицо дыхнуло свежестью. Коридор оборвался, и перед Нэчем предстала каменная площадка под открытым небом. Вокруг высились живые деревья с сочной сиреневой листвой, усыпанные багряными и желто-зелеными душистыми цветами. Из целых чаш фонтанов били водяные струи. Изваяния, запечатлевшие могучих красивых женщин, затянутых тугими ремнями, купались в радугах и сверкающих брызгах.

— Иди ко мне, Нэч, — прозвучал звонкий женский голос. — Не бойся.

— Кто это? — спросил Нэч, озираясь. — Покажись!

Из-за фонтана появилась высокая тонкая женщина, облаченная в тесные белые ткани, струящиеся до самых пят, подобно маленьким водопадам. От нее исходило яркое ослепительное сияние, от которого жгло глаза. Нэч шагнул навстречу и остановился, зажмурился. Но даже сквозь плотно сомкнутые веки проникал безудержный свет.

— Я — совесть Грезаара, верховная жрица. Мое имя Элевиэт, — сказала женщина. Ее голос прозвучал совсем близко, и Нэч отшатнулся. — Я здесь, чтобы помочь тебе. Посмотри на меня.

— Слишком ярко, — прошептал Нэч. — Слишком…

— Посмотри, — повторил голос. — Слишком ярко лишь в твоем воображении.

Сглотнув, Нэч поднял голову и вперил взгляд в Элевиэт. Сияние проходило словно мимо глаз, не причиняя ни малейшего неудобства.

— Я думал, город мертв, — пробормотал Нэч.

— Так и есть. Но дух Грезаара не подвластен смерти, потому что живы души его жителей.

"Совесть — это же и есть душа!" — догадался Нэч и понял, Элевиэт говорит на его родном языке, языке людей, выходцев с Земли.

— Доверься мне, — сказала Элевиэт. — Я хочу помочь тебе уничтожить Вечную Змею. Ты должен подготовиться к предстоящей схватке в мире Пасти сумерек.

— Что я должен делать?

— Погрузись в чашу. — Элевиэт отвела руку в сторону взметающихся струй фонтана, и складки тканей засверкали разноцветными огнями.

Нэч нерешительно приблизился к фонтану. Элевиэт следовала за ним бесплотным беззвучным призраком. Прислонив винтовку к дереву, Нэч перешагнул через край чаши. Брызги покрыли лицо и грудь. Вода оказалась теплой и доставала по колено. Нэч посмотрел на Элевиэт в поисках одобрения.

— Без искусственной руки, — покачала головой Элевиэт.

— Ты знаешь… — поразился Нэч.

— Многое. Но отнюдь не все.

Нэч снял протез и, перегнувшись через край, положил на каменные плиты. В это мгновение опора ушла из-под ног, дно чаши исчезло, вода забурлила, утягивая Нэча в глубину. Взмахнув рукой, Нэч попытался ухватиться за скользкий край чаши, но пальцы ловили пустоту. Толща воды сомкнулась над ним, сжала грудную клетку, выдавливая воздух. В голове загудело, кровь застучала в висках, уши заложило. Против воли Нэч сделал вдох. Вода хлынула в легкие, и время замерло.

"Я умер? — подумал Нэч. — Или это сон?"

— Отпусти мысли, — прозвучал голос Элевиэт.

Как в дреме Нэч ощутил, что тело растворяется в воде, клетка за клеткой. Лоб, там где находилась композитная пластина, яркой вспышкой обожгла боль. Искусственный материал расплавился, превратившись в воду. И боль растворилась в ощущении невесомости, потому что тело исчезло. Осталось только сознание, омываемое потоками блистающей воды. Нэч стал частью воды. Его разум был готов разлететься бессчетным количеством капель по всей вселенской бесконечности. Но жизненная сила выделила сознание, обособив от воды, и тело начало воссоздаваться. Под согнутыми ногами возникло дно. Испуганный и удивленный чередой удивительных ощущений, Нэч оттолкнулся и вырвался из воды.

Тишина распалась, Нэч распахнул глаза и сделал глубокий вдох. Свежий воздух наполнил пустые легкие. От притока кислорода закружилась голова. Нэч упал на колени и схватился рукой за край чаши, переводя дыхание. Перед ним стояла Элевиэт и улыбалась.

— Зачем все это? — прохрипел Нэч.

— Теперь Вечная Змея потеряет тебя из виду, — объяснила Элевиэт. — Пойдем со мной.

Нэч выбрался из фонтана. Одежда и тело оказались сухими, и лишь по лбу, оставляя влажные дорожки, сбежало несколько капель. Элевиэт заскользила по каменной дорожке, петляющей среди густой сиреневой травы. Нэч направился за ней, на ходу надевая протез. За деревьями скрывалась беседка. Вьющиеся синие растения овивали вычурные колонны, поддерживающие остроконечную крышу.

Элевиэт села на каменную скамью. Нэч разместился напротив. Элевиэт взяла его за руки и посмотрела в глаза. Цвет глаз Элевиэт беспрестанно менялся. Ее взгляд притягивал все внимание. Между ними образовалась тонкая мысленная связь, и сознание Элевиэт перешло в сознание Нэча.

— Быть избавителем — не свойство и не судьба. Это возможность, — зазвучал голос Элевиэт у Нэча в голове. — У тебя есть оружие против Вечной Змеи. Оружие, которого нет в нашем мире.

— Какое оружие? — спросил Нэч. Он хотел раз и навсегда уяснить, что же за оружие есть у него. — Скажи мне!

— Твой разум заключен в клетку вещей. Смотри сквозь привычные мерки. Прими все как есть!

Память перенесла Нэча на Митарх. В разломе каньона 32 лежало оружие. Перед внутренним зрением возник прозрачный камень с извивающимся зеленым языком пламени внутри.

— Да, — прошептала Элевиэт. — Да!

— Что это такое?

— Дыхание смерти — зло из другого времени и другого мира, куда привели глирельдов их Врата. С его помощью они пытались положить конец Вечной Змее, проникнув в мир Пасти сумерек.

Нэч вспомнил о расколотом камне, представил, как зеленый язык вырвался из подземелья, когда ковш драглайна обрушил последний слой породы, вскрыв разлом.

— Люди твоего мира заражены Дыханием смерти, — сказала Элевиэт. — Они стали его носителями. Но ты можешь спасти их от смерти.

— Что для этого нужно?

— Нужна Живая вода из мира Земли смерчей. Но чтобы попасть туда, ты должен забрать ключ из капища Вечной Змеи в мире Пасти сумерек. Этот ключ восстановит разорванную связь между миром Земли смерчей и миром Солнца жизни. Победив Вечную Змею, ты сможешь спасти людей своего мира.

— Где находятся Врата Земли смерчей?

— В топи Саолмор.

Наступила тишина.

— Почему я? — спросил Нэч.

— Судьбы миров переплетены и нераздельны, Нэч. Полученные при взрыве на Палатиде повреждения тканей мозга сделали тебя отличным от остальных. Поэтому ты смог пройти сквозь охранную стену предвратного помещения, которая вещественна только на некотором уровне действительности, и обнаружить утерянное глирельдами Дыхание смерти.

— Что я должен знать, чтобы победить Вечную Змею?

— Будущее не предопределено…

— Скажи!

Но сознание Элевиэт покидало Нэча. Ее образ мерк, деревья старели, ветви роняли пожухшую листву, кора облетала с иссохших стволов. Фонтаны пересохли и замолчали. Колонны шли трещинами и крошились. Изваяния разбились о каменные плиты, чаши треснули и распались. Ветер разбрасывал горячий песок среди образовавшегося запустения.

— Скажи, что я должен знать?!

Нэч пытался ухватить последние ниточки сознания Элевиэт, но обнаружил, что находится в башне, сжимая ржавую ручку двери. Из двери торчала стрела с черным оперением. Нэч с надеждой открыл дверь. За порогом вилась крутая лестница. Коридор исчез, словно никогда не существовал.

"Получается, я знаю достаточно, если Элевиэт ничего не рассказала", — подумал Нэч. — Остается отправиться в мир Пасти сумерек и сунуть Дыхание Смерти под нос Вечной Змее".

Хмыкнув, Нэч сбежал по истертым ступеням и наткнулся на пустынника, выросшего в дверном проеме. Наконечник стрелы уставился Нэчу в лицо. Нэч присел, резко уходя в сторону, и выстрелил в пустынника. Пустынник вздрогнул, зазвенела тетива, стрела вырвала кусок синтетической ткани из протеза и врезалась в стену, выбив каменную крошку. Нэч выстрелил еще раз. Выпустив лук, пустынник взмахнул руками, отступил и сполз по стене.

Покинув башню, Нэч вышел к пролому в городской стене с вытекающей из протеза прозрачной маслянистой жидкостью. Орки успели поймать двух эздов, принадлежащих пустынникам, и перевешивали на них часть тюков. Амазонки и Аэвер осматривали пустынников.

— Тебя ранили? — воскликнула Ниана, увидев поврежденный протез.

— Ничего страшного, — заверил Нэч, — стрелой зацепило. Есть чем скрепить края?

— Ничего страшного?! Наконечники стрел отравлены!

— Ну и что? — отмахнулся Нэч. — Это же искусственная рука. У кого-нибудь есть нитки, скобы или клей?

— Можно прижечь, — отозвалась Сэдна. — Но это больно.

— Прижигайте, — согласился Нэч.

— Оро, дай резак, — потребовала Сэдна.

Нэч снял протез и положил на камень. Ниана и Отира соединили разорванную ткань, и Сэдна провела обратной стороной раскаленного лезвия по совмещенным краям. Запахло горелым пластиком, на месте повреждения образовался кривой рубец.

— Отлично! — Нэч надел протез, пошевелил пальцами, согнул в локте. Электроника не была задета, и механизм работал исправно. — Вы бы предупредили, что тролли умеют летать.

— Это не свинопасы, — сообщила Отира. — Посмотри сам. Это дроу.

— Дроу? Где-то я слышал это название… — Нэч подошел к одному из трупов. Из-под капюшона смотрело вытянутое лицо с заостренными чертами и черной кожей, начинавшей иссыхать и сморщиваться под солнечными лучами. — Они тоже жители пустыни?

— Некоторые их них, — ответила Сэдна. — Это те, кто сбежал из Царства дроу, находящегося под горами Лоберид. Преступники, мятежники, всякий сброд. Они плохо переносят солнечный свет, поэтому кутаются в балахоны. А свинопасы им просто подражают, чтобы выглядеть воинственнее.

Нэч заглянул в остекленевшие багряные глаза дроу.

— Как-то много пустынников…

— Это просто собирательное название, — пояснил Аэвер. — Никогда не угадаешь, кто прячется под балахоном.

— Смотрите! Смотрите! — раздался встревоженный голос Оро.

Все подняли головы. По мертвой улице, не касаясь песка, плыл прозрачный, сверкающий образ Элевиэт.

"Значит, мне не привиделось, — подумал Нэч. — Она действительно существует!"

— Пора уходить! — крикнула Ниана. — Нэч! Здесь нельзя оставаться! Оро! Аэвер!

Нэч вскочил на эзда и бросил прощальный взгляд на Элевиэт.

— Будь осторожен, Нэч, — прозвучал звонкий голос, но, оказалось, его никто, кроме него, не слышал.

"Хорошо, — мысленно ответил Нэч. — Я постараюсь".

Отряд выдвигался за границы Грезаара, уходя в кажущиеся бесконечными просторы пустыни. Нэч часто оглядывался, заново переживая чувства, которые испытал от превращений, произошедших с ним в воде. По мере удаления городские стены искажались, становились призрачнее и невесомее, пока не растворились в дрожащем воздухе.

36

В который раз пощупав лоб, Нэч не обнаружил ничего, что бы доказывало или опровергало впечатление, будто композитная пластина уступила место полноценной костной ткани, растворившись в воде по воле Элевиэт.

"Будет ли теперь на меня действовать усмиритель?", — гадал Нэч, наблюдая за Аэвером, который, забрав в Грезааре лук дроу, упражнялся со стрелой, натягивая тетиву и целясь в несуществующие предметы.

— Аэвер, ты бы лучше научился стрелять из винтовки, — посоветовал Нэч. — Луком много не навоюешь.

Аэвер покачал головой.

— Винтовка — бесчестное оружие.

— С какой стати? — удивился Нэч.

— Забрать жизнь можно только в том случае, если превосходишь противника в силе и сноровке, — пояснил Аэвер и бросил стрелу в колчан. — А винтовка превращает сражение в бойню.

— Однако без винтовок нас бы давно убили дроу, — возразил Нэч.

— Это точно, — согласился Аэвер. — Значит, они достойны жить, а мы нет.

— В таком случае Вечная Змея может не волноваться о своем здравии! — не удержался Нэч. — С голыми руками к ней не подступишься.

— Вечная Змея — другое дело, — пробурчал Аэвер. — Она же из другого мира.

— Получается, я в своем роде тоже Вечная Змея. Я ведь тоже из другого мира. Два существа из разных миров сражаются за третий. Очень мило. — Нэч хотел добавить что-нибудь обидное, но спросил: — Почему вы боитесь Грезаара?

— Грезаар — город валькирий, — отозвался Аэвер. — Их призраки бродят по разрушенным улицам. Один из них мы видели. Они не любят, когда тревожат их покой.

Ответ не удовлетворил любопытства Нэча, но распространяться о встрече с Элевиэт не стал, опасаясь недопонимая. В молчании отряд поднялся на песчаный холм. С высоты открывался превосходный вид. Нэчу показалось, что он даже увидел темно-синюю полоску моря за белыми песками. С другой стороны, вдоль долины, заключенной между песчаными холмами, двигался отряд всадников в черных плащах. Среди них выделялась фигура в белом балахоне.

— Опять, — недовольно протянула Сэдна.

— Спешиваемся! — приказала Ниана.

Оставаясь незамеченными, люди и орки залегли на гребне холма, уложив возле себя эздов, недовольно фыркающих и испуганно таращащихся.

— Кто это такие? — прошептал Нэч. — Джайшемцы?

— Дроу, — отозвалась Отира. — Все дроу, кроме сбежавших в пустыню, служат Вечной Змее.

Всадники остановились. Толкователь приподнял капюшон, желтые глаза-огни окинули пустыню и впились в вершину холма, где находился отряд. Нэч вжался в горячий песок, истекая потом и стараясь не дышать, затем приподнял голову. Толкователь что-то сказал дроу и махнул рукой.

"Они нас заметили!" — подумал Нэч, с отвращением представляя очередное сражение.

Однако всадники, возглавляемые толкователем, продолжили путь по долине, оставляя отряд Нианы позади.

— На этот раз нам повезло, — сказал Аэвер.

— Вряд ли, — отозвалась Ниана и внимательно посмотрела на Нэча, словно ожидая разъяснений странной "слепоте" толкователя, и бросила взгляд на опустевшую долину. — В путь!

37

Отряхиваясь от песка, они оседлали эздов, которые оказавшись на ногах, сразу успокоились, и направились в противоположенном дроу направлении.

Спустившись с холма Ниана сверилась по компасу и покачала головой.

— Не успеваем к перевалу? — осведомилась Отира, наблюдая за ходом солнца, которое начинало клониться к закату.

— Надо поспешить, — отозвалась Сэдна. — Я не хочу, чтобы песочные люди закусили мной.

— Вам, простолюдинам, своя жалкая жизнь всегда дороже судьбы страны, — сказала Отира, презрительно улыбнувшись.

— Не смей так говорить! — взвизгнула Сэдна. — Думаешь, если твои предки получили от короля дворянское имя, это дает тебе право смотреть на других свысока?!

— На кого "других"? — Отира выгнула бровь. — Если бы мы находились под властью короля, ты бы сидела дома, а не носила знаков старшины!

— Прекратите! — приказала Ниана. — Отира, если тебя послушать, я просто обязана желать, чтобы Готрия вернулась в Унию гоблинов, и вы обе сидели дома.

— Однако, мы готры, а не гоблины, — проворчала Отира.

— Я достаточно на сегодня услышала! — рявкнула Ниана. — Думаю, никто из нас не хочет попасть в лапы к песочным людям. Даже ты, Отира!

— А мы не можем не идти к перевалу, а попробовать отыскать проход в горах Эргисау? — осведомился Нэч.

Отира повернула голову и скользнула по Нэчу глазами.

— Нет, — откликнулся Аэвер, с удивлением наблюдавший за перепалкой амазонок. — Нам не подобраться к горам из-за разлома. Перевал — ближайший известный выход из пустыни в лес Обрайг.

Аэвер отъехал от отряда и всматривался в размытую даль, прикрывая рукой глаза от солнца. Нэч проследил за его взглядом, но не заметил ничего. Все то же желтое небо, все та же белая пустыня. Нэч посмотрел на амазонок и поймал взгляд Отира. Отира сделала вид, что осматривает пустыню.

"Почему Отира наблюдает за мной? — подумал Нэч, — Что это может значить? К чему такое внимание? Неужели я вызываю в ней какие-то чувства? А если вызываю, то какие? Подозрение? Любопытство? Вряд ли страстную любовь до гроба, хотя и это не исключено, но это было бы излишним…"

Ударив эзда в бок, Аэвер направился к Ниане. Предчувствуя неладное, Нэч последовал за ним.

— Я заметил отряд дроу, — сообщил Аэвер. — Сейчас их загораживает холм, но они вскоре появятся. И тогда увидят нас.

— Это все тот же отряд? — спросил Нэч.

— Нет. Эти движутся с другой стороны.

— Может, нам стоит повернуть обратно, вернуться в лес Каивгир? — предложил Нэч.

— Исключено. — Ниана вытащила компас, сверила направление, поджала губы и вздохнула. — Нам не пройти через болото Согиут. Огры нас не пропустят.

— Мне кажется, толкователи прочесывают пустыню, — поделился догадкой Нэч.

— Я тоже об этом думал, — согласился Аэвер. — Слишком необычное зрелище: отряды дроу в пустыне.

— Удача не всегда будет на нашей стороне, — сказала Ниана. — Надо попробовать оторваться. Но мы опять потеряем время.

— Уж лучше время, чем голову, — рассудил Аэвер.

Отряд ускорил ход и переменил направление. Нэч постоянно оглядывался, ожидая увидеть отряд дроу, но по-прежнему ничего не замечал.

— Эй! — зарычал Оро. — Эй! Куда мы?

— В чем дело, Оро? — на лице Отиры застыло раздражение.

— Смотрите! — Оро указал на проваливающиеся в песок ноги эздов, везущих тюки. — Что это? Почему?

Эзд под Нэчем провалился, но быстро выкарабкался на более твердую песчаную поверхность.

— Мы попали в зыбучее озеро! — выдохнул Аэвер.

— Что это такое?! — закричала Ниана.

— Это вроде зыбучих песков, которые движутся по пустыне с одного места на другое, — ответил Аэвер и сверкнул глазами. — Нам туда, и мы спасемся!

Аэвер неопределенно, словно наугад, махнул рукой и направил эзда вперед.

— За ним, Оро! — приказала Ниана. — Никому не отставать!

Нэч двинулся следом за Аэвером. Эзды все глубже проваливались в песок и недовольно шипели. Наконец Нэч увидел вдалеке сверкающие под солнцем дорожки кварцевых обломков, которые, подобно прожилкам на теле, разбегались среди пустыни.

— Быстрее! Быстрее! — торопила Ниана.

Эзды проваливались по колено в шевелящиеся потоки песка, но сумели достичь твердой поверхности.

— Это как кости зыбучего озера! — объяснил Аэвер. — Мой отряд однажды попал в него. Только случай помог найти спасение. Это большая удача, что зыбучее озеро попалось на нашем пути.

— Почему? — удивился Нэч. — Нас чуть не засосало!

— Но ведь не засосало! — улыбнулся Аэвер. — Зато посмотри, что случится с дроу. Мы лишь раздразнили озеро, пробудили его голод.

— Оно живое? — похолодел Нэч.

— Очень похоже на то, — пожал плечами Аэвер. — По крайней мере по поведению. Они пожирают друг друга.

— И что теперь, Аэвер? — осведомилась Отира.

— Надо ехать на другую сторону озера, — сказал Аэвер. — Дроу не должны заподозрить подвох.

— Продолжаем движение! — распорядилась Ниана.

Отряд продвинулся совсем немного по кварцевой дорожке, как из-за песчаного холма показались дроу во главе с толкователем. Преследователи заметили отряд Нианы и стремительно приближались, следуя в зыбучее озеро.

"То-то они удивятся", — подумал Нэч без сожаления, но и без радости. Успокаивало одно: если он доберется к Вечной Змее и отравит ее Дыханием смерти, возможно, кровь живых существ перестанет в таких огромных и бессмысленных количествах омывать Зельдан.

Сперва Нэч сосредоточился на Ниане, наблюдая, как перекатываются мышцы под шоколадной кожей, как искрятся на солнце короткие волосы, но затем отвлекся на звук передергиваемого затвора. Сэдна вскинула винтовку и выстрелила. Дроу в черном плаще соскользнул с продолжающего бег эзда.

— Зачем это? — спросил Нэч.

— Чтобы не раздумывали, — отозвалась Сэдна, прицеливаясь. — Раззадорим их. Чем глубже войдут, тем сильнее увязнут.

— Они уже обречены, — сказал Аэвер. — Посмотри.

Песок у кварцевой дорожки расходился волнами, но под отрядом дроу вздыбливался и расступался, засасывая эздов. Утягиваемые в недра зыбучего озера, преследователи забыли о погоне. Они дергали поводья, били эздов в бока, что-то кричали. Толкователь размахивал руками, требуя продолжить погоню. Несколько дроу спрыгнули с эздов и очутились по пояс в песке. Пронзительные вопли эздов, погружающихся в песок, заглушили остальные звуки.

— Глупейшая смерть, — прошептал Нэч.

— Зато мы целы. — Аэвер хлопнул Нэча по плечу. — А это не так уж и плохо. Согласись.

— Зыбучее озеро явно превосходит их в силе и умении, — отозвался Нэч и против воли опять посмотрел в сторону гибнущего отряда. Он чувствовал острую необходимость увидеть желтые глаза-огни толкователя и понять, опознал ли воин Вечной Змеи в нем избавителя или нет. Но во вздымающихся волнах песка уже ничего нельзя было различить.

38

Сверяясь по компасу, Ниана продолжала вести отряд, переводя с одной кварцевой дорожки на другую. Нэч посматривал на солнце, которое никого не ждало, двигаясь на запад. Зыбучее озеро утихло, и ни от толкователя, ни от дроу не осталось следа.

— Наверное, здесь самое безопасное место во всей пустыне, — предположил Нэч.

— Ты забываешь о песчаных людях, — сказала Сэдна и бросила злобный взгляд на Отиру. — Им зыбучее озеро не повредит.

— Аэвер, много таких озер в пустыне? — полюбопытствовал Нэч.

— Не знаю. Их никто не считал. Кто-то считает, что они зарождаются в мертвой долине.

— Аэвер, — позвала Отира, — а твой народ не боится, что зыбучее озеро однажды подберется под Талнери?

— Талнери стоит на горной возвышенности, — покачал головой Аэвер. — А зыбучему озеру нужен песок, много песка.

Последняя кварцевая дорожка оборвалась, и отряд покинул зыбучее озеро, чему Нэч был несказанно рад. Он чувствовал себя увереннее, окруженный обычной пустыней, пусть наполненной пустынниками и разведывательными отрядами дроу, но не выжидающей удобного случая, чтобы разверзнуть обманчиво мирные пески и поглотить любого, кто доверится первому неверному впечатлению.

Пустыня продолжала тянуться во все концы без малейшего намека на долгожданный перевал. Солнце спускалось по небосклону, наливаясь синим цветом. Уже продолжительное время никто не проронил ни слова, двигаясь в сгущающихся сумерках, наподобие заплутавших привидений.

"Удастся ли нам преодолеть пустыню? — подумал Нэч. — А что потом? Встретиться с провидицей из Охаги и следовать на остров Оджахаш к Вратам Пасти сумерек? Если Элевиэт ничего не сказала об этом, значит, так тому и быть!"

— Там впереди! — воскликнула Сэдна. — Вы видите?

— Что там? — осведомился Аэвер, сощурившись.

— Да, я вижу, — отозвался Нэч, различив выделяющиеся черные очертания выступов горных пород, возникших из песков.

— Попытаемся найти там убежище, — предложил Аэвер. — Обычно в таких местах селятся пустынники.

— Да, выхода у нас нет, — размышляла вслух Ниана. — Остаться ночью в пустыне — верная гибель. Добровольно нас никто к себе не пустит… Если ни у кого нет встречных предложений, то… приготовиться к бою! Оро, следуйте потихоньку. Остальные, за мной!

Подгоняя эздов, они устремились к гряде глыб; амазонки и Нэч на ходу снимали винтовки и передергивали затворы, Аэвер положил стрелу на лук. Чувство вины от неправильности происходящего захлестнуло Нэча. Убивать нападающих ради спасения собственной жизни — это ответ, вынужденная мера. Но то, что предстояло, не вписывалось в рамки вынужденной обороны, а выглядело обычным преступлением, где в качестве наживы выступала возможность переждать ночь в безопасности.

"Я не могу так поступить, — подумал Нэч, сжимая рукоять винтовки. — Какой я после этого избавитель? Какой я после этого вообще человек? Это же самое настоящее убийство!"

Они приблизились к гряде, спешились. Но никто не умолял о помощи, не оказывал сопротивления. Переживания, мучившие совесть Нэча, улетучились перед тошнотворным зрелищем. Кто-то побывал здесь до них и совсем недавно: мертвые тела троллей-пустынников висели вверх ногами на шестах перед входом в пещеру, на грязных балахонах еще не успела запечься густая синяя кровь.

— Это были дроу, — прошептала Сэдна.

— Не важно, — отозвалась Отира. — Главное, что мы разминулись.

Держа винтовки навскидку, они проникли в пещеру, перешагивая через поваленную дверь. Нэч оценил усердие неизвестных нападавших. Убогие предметы обстановки оказались разломаны, утварь разбита, вывернутые сумки, шкуры, переломленные луки разбросаны на полу. Туши животных, напоминающие свиней, свалены в загоне.

— Это точно отряд толкователя, — сказал Аэвер. — Пустынники, будь то тролли или дроу, конечно, враждуют между собой. Но они бы не оставили пропадать такое количество еды.

— Их можно есть? — удивился Нэч, с сомнением разглядывая забитых свиней.

— Конечно, — кивнул Аэвер. — Они вкуснее ритенов и шилдинов…

— Прекращайте разговоры! — прикрикнула Ниана. — Надо навести хоть какой-то порядок, а то лечь негде.

— А как быть с эздами? — осведомился Нэч.

— Присмотри за ними, пока мы не освободим для них места, — отозвалась Ниана.

— Слушаюсь, ваше превосходительство!

Под изумленным взглядом Нианы, Нэч покинул пещеру. Эзды, оставленные без присмотра, начали разбредаться, нюхая воздух и роя передними лапами песок. Стараясь не смотреть на мертвых троллей, Нэч собрал эздов и стоял, окруженный пятью парами холодных равнодушных глаз, наблюдая за приближением орков. Аэвер, Отира и Сэдна вытаскивали из пещеры обломки домашнего обихода пустынников и сваливали неподалеку от входа. Пещера была не столь объемная, как гостевой дом в Талнери, и Нэчу с трудом верилось, что она вместит всех путников, включая эздов.

Что-то коснулось руки, и Нэч вздрогнул.

— Не пугайся. — Губы Сэдны тронула чуть видная улыбка. — Кстати, ты неправильно использовал обращение "ваше превосходительство". Впрочем, "ваше сиятельство" для тебя тоже не подходит.

— А в чем разница между обращениями "ваше сиятельство" и "ваше превосходительство"?

— "Ваше сиятельство" используют простые гоблины при обращении к дворянам. А дворяне обращаются к старшим по чину "ваше превосходительство". Но мы, готры, таких тонкостей гоблинского языка не учитываем, потому что у нас все равны и обладают одинаковыми правами.

39

В пещере, очищенной от крупного хлама, стало намного просторнее. Нэч и Сэдна ввели обеспокоенных эздов и разместили у дальней стены. Там в лучшие времена у пустынников располагалось стойло, но после нашествия дроу от него остались обломанные перегородки. Эзды недовольно теснились и раздраженно фыркали, косясь на загон, откуда Отира и Аэвер убирали забитых свиней.

— Ничего, что мы их не кормим? — спросил Нэч, проведя рукой по шее своего эзда. Эзд равнодушно принял ласку, сосредоточившись на свиньях.

— Они долгое время могут обходиться без еды и питья, — объяснила Сэдна. — Как выйдем в лес, будет им пища.

— А чем они питаются у пустынников? — Нэч оставил эзда в покое. — Ведь в пустыне нет никакой растительности.

— Мясом они их кормят, — вступила в разговор Ниана. — Причем любым. Мы бы их тоже накормили свиньями, но скоро выползут хищники. Я не хочу, чтобы они почуяли трупный запах и пришли сюда.

— Нэч, помоги, — позвал Аэвер, стоя у входа в пещеру. За его спиной догорали белые отблески заката.

Ухватившись за щербатые края, они легко подняли дверь, сработанную из толстых грубо обработанных досок и прислонили к стене. Аэвер отыскал выдранные из торца двери обломанные штыри, раскиданные по покрытому песком полу, и Нэч заново вкрутил их в крепкую древесину, используя нечеловеческую силу протеза. Затем они навесили дверь на намертво ввинченные в стену узкие кольца.

Пока Аэвер осматривал ржавые металлические клинья, служившие в качестве притворов, Нэч вышел наружу. Орки уже сняли трупы троллей с шестов и вместе со свиными тушами оттаскивали в пустыню. Среди песков возникло почти незаметное движение. Нэч вгляделся, но не увидел ничего подозрительного.

"Наверное, игра теней", — подумал Нэч.

Когда орки вернулись, Нэч с Аэвером плотно притворили дверь, обрубая последние солнечные лучи, и вставили клинья в пазы. Темноту пещеры разгоняло голубоватое сияние шаров.

— Ну, что у вас? — Ниана подошла к Нэчу и Аэверу. — Получилось?

Нэч подергал ручку. Дверь не поддалась.

— Все в порядке, — заверил Аэвер. — Этого достаточно, чтобы скоротать ночь.

— Отлично. — На лице Нианы проступил отпечаток усталости. — Выступаем завтра на рассвете. А пока отдыхайте.

Покопавшись в оставшихся от пустынников пожитках, Нэч отыскал пустую холщовую сумку, потертую, но целую.

Внезапно дверь содрогнулась под градом ударом.

— Это еще что такое? — прошипела Отира.

— Может, еще один песочный человек, подосланный толкователями? — предположила Сэдна, схватив винтовку.

— Не может быть! — на ходу бросил Нэч и, передернув затвор, замер у двери.

За его спиной выстроились амазонки, готовые в любое время открыть огонь на поражение. Удары возобновились, дверь зашаталась, но выдержала.

— Что будем делать? — спросить Нэч.

— Аэвер, открой, — приказала Ниана, потрогав амулет. — Посмотрим, кого принесло.

Очередной поток ударов иссяк. Аэвер осторожно вытащил клинья из пазов и распахнул дверь. Пустыня лежала в прохладном сумраке, перетекавшем во тьму. На пороге стоял тролль-пустынник со скинутым на плечи капюшоном. Его глаза испуганно метались, на приплюснутом носе-пятачке блестела влага, бивни придавали лицу пугающий зверский вид. Тролль издавал членораздельные хрюкающие звуки и постоянно оглядывался.

— Что он говорит? — спросила Ниана.

— Хочет, чтобы мы его впустили, — ответил Нэч.

— Дроу убили его соплеменников, а идти ему некуда, — дополнила Отира.

Тролль обвел затравленным взглядом людей и продолжил словоизлияние.

— Он говорит, — перевел Нэч, — что попробует нас отблагодарить, если мы впустим его в жилище, которое еще утром было его.

— Это всего лишь лживая трусливая злобная тварь! — прошипела Отира. — Почему его не убили вместе со всеми? — Тот же вопрос она задала пустыннику на тролльем языке.

Тролль замахал руками и возбужденно захрюкал.

— Ему удалось сбежать, — с трудом разобрал Нэч сбивчивые откровения. — В него стреляли, но стрелы не нанесли вреда.

— Не верю я, чтобы дроу промахнулись, — оскалилась Отира. — Пристрелить эту тварь!

За спиной пустынника завыл усилившийся ветер. Тролль вздрогнул и обернулся. В обманчивом сиянии шаров поток ветра поднимал песчинки. Но они не уносились в сторону, а бешено вращались на месте, подобно рою мошкары. Сперва из песка сложилась голова с огромной пастью и черными дырами глаз, затем огромные руки с длинными пальцами, переходящими в острые когти, и тонкое длинное тело. На образующихся мощных ногах с согнутыми коленками, обращенными назад, чудовище шагнуло к входу в пещеру.

— Песочный человек! — закричала Сэдна и выстрелила.

Пуля прошла сквозь чудовище, не нанеся никаких видимых повреждений. Песочный человек вытянул шею и, ощерив вырастающие огромные острые зубы, бросился на людей. Мгновенно приняв решение, Нэч схватил пустынника за балахон и с силой втянул в пещеру. Ниана захлопнула дверь, Нэч и Сэдна навалились на ненадежную защиту, содрогавшуюся под ударами песками. Аэвер и Отира вставили клинья в пазы, и все отошли вглубь пещеры. Звуки пересыпающегося песка переросли в вой ветра. Когти заскребли по двери в бессильной ярости.

— Докатились! — воскликнула Отира, с ненавистью уставившись на тролля, который забился в угол и скрыл лицо капюшоном. — Не хватало еще спать под одной крышей со зловонным свинопасом.

— Может быть, — Нэч перевел дух, — этот свинопас подскажет, как лучше выбраться из пустыни.

— Если он не перережет нас ночью, — буркнула Отира.

— Не перережет, я надеюсь, — заявил Аэвер и зевнул. — Вы как хотите, а я ложусь спать.

Песок продолжал шуршать по двери, но все настолько устали переходом, что мало обращали на него внимание, готовясь ко сну. Почувствовав, что страсти улеглись, пустынник чуть откинул капюшон и, посмотрев исподлобья на Нэча, кивнул.

Нэч приблизился к троллю, погружаясь в накатывающие волны неприятного запаха.

— Как тебя зовут?

— Грюгхель, — отозвался тролль. — Грюгхель из Рьяхсюгслема.

— Отдыхай, Грюгхель. — Выговорить название поселка Нэч даже не пытался.

— Отдыхаю. — Грюгхель смахнул влагу с пятачка и накинул капюшон, скрыв серые проницательные глаза.

Отыскав взглядом Ниану, Нэч лег рядом, укутавшись в оставшиеся от пустынников шкуры брохда. Ниана протянула ополовиненный шарик из плодов аротуса. Нэч откусил немного и вернул.

— Довольно глупо доверять троллям, — прошептала Ниана. — Да и вообще кому бы то ни было доверять — довольно глупо.

— Мне кажется, я все сделал правильно, — отозвался Нэч. — Мы не должны уподобляться Вечной Змее.

— Может быть. Будущее покажет. — Ниана укуталась в шкуры и отвернулась.

"Она меня осуждает, — подумал Нэч. — Осуждает, но не говорит об этом прямо".

За дверью продолжал пересыпаться песок.

40

Сквозь сон Нэч почувствовал шевеление, на грудь легло что-то тяжелое. Нэч разлепил веки. Осветительные шары погасли, и в темноте ничего не было видно. Запах тролля сделался таким густым, словно Нэч укутался в его заскорузлый балахон. Рука сама потянулась к винтовке, пальцы нащупали прорезиненную рукоять.

— Тише, — раздалось сдавленное хрюканье над самым ухом. — Это Грюгхель.

— Я понял, — прошептал Нэч, не убирая руки от винтовки. — Чего ты хочешь?

— Хочу поблагодарить за спасение. Вот, держи.

Нэч принял из шершавых рук металлическую коробочку. Стенки приятно холодили пальцы.

— Зажми его на некоторое время в ладонях, — продолжал Грюгхель. — Тогда ларчик поймет, что ты его новый владелец. И никто кроме тебя его не увидит.

— Спасибо, — пробормотал Нэч, пытаясь понять, в чем подвох. — Это совсем не обязательно. Нам важнее найти безопасный выход из пустыни, чтобы избежать дроу.

— Безопасные выходы будут, — заверил Грюгхель. — В горах я кое-что смыслю. Если должен помочь, помогу.

Неслышно черное пятно отделилось от Нэча и скрылось в другом конце пещеры. Зашуршал балахон, Грюгхель хрюкнул и утих.

"Он чего-то не договаривает, — подумал Нэч. — Хотя что я могу знать о троллях, кроме избитого мнения, что они зловонные свинопасы?"

Нэч держал ларчик, но стенки не нагревались, все так же продолжали холодить руки, словно не вступали в теплообмен. Решив, что достаточно подыграл Грюгхелю, Нэч нащупал сумку и, спрятав ларчик, погрузился в тревожный сон.

41

Утренняя прохлада и утренний свет, бивший в глаза, вернули Нэча к действительности. Нэч потянулся и, вспомнив о ночном подарке Грюгхеля, первым делом полез в сумку. Ларчик лежал на дне, тускло поблескивая серыми металлическими гранями с выгравированными письменами глирельдов и замысловатым рисунком.

"Откуда у пустынника такая вещь?" — подумал Нэч и перевел взгляд на пещеру.

Пещера была пуста. Его спутники прихватили даже рваные шкуры, оставшиеся от пустынников.

"Я спас тролля, и они меня бросили! — возникла догадка, и ледяной страх пронзил все существо Нэча. — Я остался совершенно один в незнакомом чужом мире! И все разговоры об избавителе не стоили потраченного на них времени!.."

Нэч почувствовал, что не способен двигаться, словно все силы растаяли, оставив тело лежать беспомощным куском плоти. Горло пересохло, наполнившись неприятной резью. Мысли кружились волчком, ища путь спасения. Образ висящего на шесте вниз головой Грюгхеля возник перед внутренним зрением непререкаемой истиной.

В это время что-то темное возникло в проходе, заслонив свет.

— Просыпайся, Нэч, — раздался голос Нианы. — Мы готовы.

Подскочив, словно под ним была не рваная шкура, а раскаленная жаровня, Нэч приблизился к Ниане и заключил в объятия. Ладони Нианы легли ему на спину.

— Спасибо! — прошептал Нэч, задыхаясь. Сердце колотилось от приливающих жизненных сил. — Спасибо, что ты со мной.

— Тебе что-то приснилось? — Ниана подавила улыбку.

— Да, наверное… — Нэч отпустил Ниану, стараясь удержать ощущение ее прикосновений.

— Хочешь есть?

— Нет.

— Тогда в путь, Нэч! Нам многое предстоит. — Ниана покинула пещеру.

"Ну вот, ничего страшного, а ты совсем расквасился", — сказал себе Нэч, собирая шкуры, и, подхватив сумку, последовал за Нианой.

Еще одно приятное удивление ожидало Нэча, когда он вышел из пещеры. Грюгхель подвел к нему эзда и оскалился в улыбке.

— Ты не обязан так поступать, — сказал Нэч. Ему стало неловко от подобострастия тролля.

Грюгхель лишь глупо улыбался.

— Ладно. Спасибо. — Нэч забрался на эзда.

— Выдвигаемся! — приказала Ниана и пустила эзда в пустыню.

Догнав Ниану, Нэч долго молчал, ловя ее взгляды. Находится с ней было приятно, и Нэч не спешил нарушать тишину, наслаждаясь временным спокойствием.

— Какие мысли насчет толкователей? — наконец полюбопытствовала Ниана.

— Наверное, они потеряли нас.

— Это объясняет, почему нас не преследуют. И мне кажется это странным. Ведь толкователи чувствуют тебя.

Нэч хотел поведать о встрече с Элевиэт, услышать мнение, но продолжал бояться непредсказуемости, с которой Ниана могла встретить эту новость, и решил отложить откровения.

— Если толкователи перестали меня чувствовать, значит, будут действовать вслепую. Если единственный выход из пустыни — перевал, с их стороны было бы разумно выставить оцепление у перевала.

— Нет, Нэч, существует несколько выходов из пустыни. Просто перевал удобен для возвращения в Готрию. Но мы могли бы пойти в Царство эльфов или через долину Альварон прямо в Даэхонскую империю.

— Если они не могут перекрыть все выходы, увеличат количество поисковых отрядов. Будут прочесывать пустыню, пока не найдут нас.

— Скорее всего так и случится, — сказала Ниана. — Будем действовать по обстановке. Какой у нас выбор?

— Думаю, надо использовать все знания Грюгхеля, — сказал Нэч.

Ниана кивнула и погрузилась в раздумья.

Отъехав в сторону от отряда, Нэч положил кобуру с пистолетом в одно отделение сумки, брюки со всем содержимым — в другое. Затем, подумав, посмотрел на Отиру. Удостоверившись, что она занята беседой с Аэвером, вынул ларчик, подаренный Грюгхелем, повертел со всех сторон, пока на одной из граней не обнаружил изящного углубления, нажал. Крышка мягко отскочила, открыв зазор. Нэч поднял крышку, заглянул. По стыкам граней расходилось слабое, почти невидное в дневном свете, мерцание.

"Если Грюгхель прав, и его вижу только я…"

Нэч полез в карман и, переложив в ларчик камень с зеленым пламенем, медальон, убрал в сумку. Оставалось выяснить подробности о ларчике и возможностях троллей участвовать в поисках устройств глирельдов.

42

Поднявшись на гребень песчаного холма, они заметили в низине отряд дроу. На расстоянии толкователь и дроу сливались с эздами и казались вереницей точек. Возможно, желтые глаза-огни толкователя проникали сквозь пространство, метались во все стороны, но усилиями Элевиэт оставались слепы в поисках Нэча. Не меняя направления, отряд дроу скрылся из виду.

— Судя по направлению, движутся к горам Лоберид, — заметила Ниана.

— Почему они возвращаются в свое проклятое царство? — пробормотал Аэвер. — Им бы следовало порыскать хотя бы наугад.

— Не кличь беды, — одернула Отира.

У Аэвера дернулась верхняя губа, но он промолчал и оглянулся. Глаза превратились в щелки, губы сжались. Нэч проследил за его взглядом. Вдали серая мгла скрывала помутневшее небо, черными вихрями гуляя по пустыне.

— Вот в чем дело, — сказал Аэвер. — Надвигается смерч.

— Смерч? — переспросила Ниана.

— Надо торопиться! — отозвался Аэвер. — Иначе живыми не выберемся.

Прибавив хода, отряд спустился с холма. Ниана сверилась по компасу и взяла влево. В мареве перемешивающихся теплых и холодных воздушных потоков Нэч различил долгожданные черные хребты гор Эргисау. Он так и не привык определять расстояние в пустыне, где представляющие далекими предметы оказывались вблизи, а находящие вблизи — попадались на глаза в последнюю очередь. Отвесные скалы, лишенные растительности, быстро приближались.

— Грюгхель, ты знаешь местность? — спросил Нэч. — Куда нам?

— Пока все правильно, — отозвался Грюгхель. — Надо обойти разлом.

Позади отряда смерч полностью заволок небо. Усилившийся горячий ветер бил наотмашь, швырял в лицо песок. Словно песочные люди, разочарованные, что лишились законной добычи, решили отыграться напоследок. Еще один отряд дроу промчался в песчаной круговерти, следуя к горам Лоберид.

Горы Эргисау казались совсем рядом, неприступной отвесной стеной уносясь ввысь. Но Ниана неточно рассчитала направление, и отряд уперся в разлом, притаившийся у подножия гор. От обжигающего потока воздуха, наполненного запахом серы, исходящего из раскаленных недр, слезились глаза, горло першило.

— Ничего страшного, Ниана! — Нэч попытался перекричать гул ветра. — Мы все равно выберемся!

— Слишком далеко до перевала! — замотала головой Ниана. — Мы не успеем! Нас накроет смерч, как и всех этих дроу!

"Как бы не так!" — подумал Нэч, отыскивая взглядом Грюгхеля.

Грюгхель следовал за орками, замыкая отряд, и кутался в балахон. Заметив приближающегося Нэча, он откинул капюшон и зажмурился, прикрывшись рукой от летящего в лицо песка.

— Грюгхель, здесь есть поблизости безопасное место? — прокричал Нэч. — Если есть, ты должен помочь!

Грюгхель махнул рукой, призывая следовать за ним, и, подгоняя эзда, вырвался вперед.

— За троллем! — закричал Нэч. — Все за троллем! Не отставать!

Отряд помчался за Грюгхелем по самому краю разлома, соревнуясь в скорости со смерчем. Солнце померкло, скрытое завесой поднятого песка. Разлом сужался, рваные края превратились в узкую расщелину, впивающуюся в пустыню, подобно острию клинка. Смерч набирал силу; ветер бил то в грудь, то в спину, сбивал дыхание.

Разлом наконец сомкнулся, исчез мучительный запах серы. Отряд продолжал бешеную скачку прочь от затягивающих объятий ветра. Откинув капюшон, Грюгхель вглядывался в неприступные утесы, которые Нэчу казались неотличимыми друг от друга.

— Мы зря теряем время! — выкрикнула Отира. — Зачем нам доверять жизни зловонному свинопасу?!

— Замолчи! — приказала Ниана.

— Я замолчу, — глаза Отиры зло сверкнули, — но смерч приближается!

— Я не слепая! — рявкнула Ниана.

Сухой горячий ветер, переполненный колючим песком, усилился и грозил сорвать ездоков с эздов. Грюгхель остановился, поднял руку и указал на скалы.

— Это же отвесная стена! — прошипела Отира. — Нэч, что думаешь?

— Надо посмотреть, — отозвался Нэч, различив среди камней намек на тропу.

— Есть еще, — сообщил Грюгхель, — но мы к ним не успеем.

— Хорошо, — отозвался Нэч и передал его слова Ниане.

— Пусть ведет, — согласилась Ниана.

Грюгхель повел отряд по узкой тропинке, петляющей между выщербленными утесами. Из-под лап эздов катились камни. К песку прибавилась черная каменная пыль, порошащая глаза, забивающая нос. Тропинка извивалась, круто убегая вверх. Задыхаясь и с трудом управляя эздом, норовящим сделать неверный шаг, Нэч решил, что порывы бури швырнут их, в конце концов, с высоты обратно в пустыню и погребут под толщей песка. Но тропинка нырнула под низкие скалистые своды и пролегла через пещеру к манящему пятну света.

— Отлично, Грюгхель! — выдохнул Нэч.

— Это просто везение, Нэч, — проговорила Отира. — Зловонный свинопас ни при чем.

Отряд проследовал по пещере к расширяющемуся пятну света, оставив губительный ветер снаружи. Пещера кончилась пологим спуском, покрытым голубой травой; над разлапистыми зубчатыми листьями на высоких стеблях колыхались желтые свечки цветов. За спуском к желтому небу тянулись вековые деревья, шумящие густой листвой. Перед отрядом лежала горная долина, защищенная горными хребтами от пустыни и бушующего смерча.

43

Продравшись через густые заросли лиан, опутавших толстые стволы, путники вышли к ручейку и направились вглубь долины по каменистому устью. Эзды нагибали шеи и загребали широкими губами свежую воду. Грюгхель снял балахон, оставшись в черной набедренной повязке и безрукавке чешуйчатой кожи, соединенной шнурками сухожилий. На широком ремне висели нож и баклага, за спиной — короткий меч.

"А ведь он действительно мог нас вырезать, пока мы спим", — подумал Нэч.

— Как приятно опять увидеть природу! — выдохнул Аэвер.

— Оставайся здесь жить, — съязвила Отира.

К мирному шуму леса добавился легкий свист. Эзд под Нэчем всхрапнул, споткнулся и упал в ручей. Нэч перевернулся на камнях и, вскочив, подбежал к эзду. Из шеи эзда торчала длинная стрела с черным оперением. Еще две стрелы свалили эздов под Аэвером и одним из орков.

— К бою! — закричала Ниана.

Отряд спешился и занял круговую оборону на берегу, прикрываясь эздами, как живым щитом. Нэч и амазонки вскинули винтовки. Орки сжимали мечи и воинственно хрипели. Грюгхель в отведенной за голову руке держал нож за кончик лезвия. Время текло медленно, сквозь прицел Нэч осматривал прогалины в зарослях, но противник словно растворился.

— Бросайте оружие! — раздался звонкий голос на ломаном номаэнском языке.

— Где они прячутся? — Аэвер крутил головой, сжимая лук с натянутой тетивой.

— Бросайте оружие именем Вечной Змеи!

— Или что? — осведомилась Ниана.

Просвистела стрела, и навьюченный эзд со стоном повалился в траву.

— Кто вы? — крикнул Нэч. — Чего вы хотите?

— Оружие на землю! Немедленно! Избавитель вас не спасет!

— Что будем делать? — прошептала Отира. — Я никого не вижу.

Нэч протолкался между эздами и, выйдя на открытое пространство, отбросил винтовку.

— И остальные тоже! — потребовал звонкий голос.

Отряд разоружился, и в вышине раздались хлопки. Нэч поднял голову и затаил дыхание. Перед ним, теряя прозрачность, при помощи левитации опустился высокий дроу в черном плаще. Находясь в тени деревьев, он откинул с лица капюшон и сверкнул багряными глазами. Еще пять дроу, вооруженные изогнутыми луками, возникли вокруг отряда.

— Избавитель пленен, — с презрительной ухмылкой протянул дроу.

— Ты это сам решил? — поддразнил Нэч, поняв, что убивать его не собираются. — Или где-то рядом прячется толкователь, чтобы наставлять твой хилый ум на путь истинный?

Лицо дроу окаменело и стало еще чернее.

— Это говорит человек, который прячет свою слабость за жалкими поделками глирельдов? — Дроу нагнулся, поднял винтовку Нэча, покрутил в руках. — Глирельды вымерли, не выдержав борьбы. Глупо использовать вещи, которые они создали. Это ведет к вымиранию.

— Почему?

— Потому что худшие сливаются с лучшими. Чтобы убить, мне достаточно пошевелить пальцем… — Дроу крепко сжал рукоять, передернул затвор и направил винтовку на Ниану.

Нэч бросился к дроу, стараясь прикрыть собой Ниану, но вместо выстрела, раздался истошный крик. Сработал охранитель, и по кисти дроу вихрем устремились белые искры. Винтовка упала Нэчу под ноги. Дроу рухнул на колени, и сжал обугленную руку, но покрывшаяся струпьями кисть искрошилась под длинными пальцами. Тление охватило все тело дроу, плоть обращалась в пыль. Вытянутое лицо постарело на глазах на тысячи лет, и крик оборвался. Порыв ветра взметнул к небу столп черной трухи, и опустевшие одежды дроу раскинулись на камнях, кольчуга звякнула и начала чернеть под пробивающимися через листву лучами солнца.

Это произошло в одно мгновение, и его хватило. Воспользовавшись замешательством, возникшим среди дроу, отряд вступил в рукопашный бой. Просвистели стрелы, выпущенные дроу, и сверкающие лезвия мечей людей, орков и тролля со звоном опустились на их скрытые под плащами кольчуги, с жадным чавканьем вонзились в незащищенные части тел.

Дроу погибли, почти не оказав сопротивления.

Нэч с опаской поднял винтовку и подошел к Сэдне. Она лежала на спине, раскинув руки. По камням растекались багряные струйки и уносились ручьем. Короткие волосы скрыли лицо, на подбородке запекалась желтая пенистая слюна. Над неподвижной грудью замерла стрела.

— Лучше бы я умер вместо нее! — прохрипел Нэч и отвернулся, сжав зубы.

— Не говорит так. — Ладонь Нианы легла Нэчу на плечо, дыхание защекотало шею. — Ты ни в чем не виноват. Их стрелы отравлены.

— Это из-за меня…

— Нет! И еще раз нет, Нэч!

Нэч повернулся к Ниане.

— Сколько еще нужно смертей?

— Пока Вечная Змея не насытится. А ее голод бесконечен!

"Конечно, — подумал Нэч, — как легко списать пролившуюся кровь на Вечную Змею. Но ведь ей нужен я. Ей не нужна жизнь Сэдны".

— Скажи Грюгхелю, чтобы указывал дорогу, — сказала Ниана. — Другие дроу наверняка уже знают, что мы здесь.

— А Сэдна… — Нэч не мог говорить. — Мы оставим ее здесь? Вот так?

— Нет! — покачала головой Ниана. — Не заботься об этом. Мы с Отирой все сделаем. А где Грюгхель?

— Не знаю… Был здесь.

Под хруст веток Грюгхель вывел в поводу пять эздов, теснящихся за его спиной и шипящих.

— Грюгхель! — позвала Ниана и помахала рукой.

Грюгхель нахмурился, отпустил эздов и подошел.

— Хорошо, что ты нашел их, — сказал Нэч. — Но слушай, продолжать путь по долине нельзя. Мы должны ее покинуть. Есть такая возможность?

— Возможность есть, — кивнул Грюгхель. — Скалы изрезаны гномьими тоннелями. Попробуем наудачу отыскать вход.

— Мы давно действуем наудачу, — пробормотал Нэч, почувствовав себя песчинкой, от которой ничего не зависит, но которую порывы ветра бросают из стороны в стороны с известным только им смыслом.

Орки перевесили тюки с убитого эзда на двух эздов дроу. Ниана и Отира отнесли тело Сэдны в заросли и вернулись.

Грюгхель подошел к Нэчу и прошептал:

— Приближается отряд. Я слышу много всадников.

Прислушавшись, Нэч различил слабые, почти неуловимые звуки, примешивающиеся к шороху травы и шелесту листьев.

— Ты помнишь наш разговор, Грюгхель? Уводи нас из долины!

Не разбирая дороги, Грюгхель повел отряд к скалам. Краем глаза Нэч заметил среди деревьев, где лежала Сэдна, почти прозрачный дымок.

44

Благодаря способностям Грюгхеля в горе отыскался проем, полностью скрытый зарослями лиан. Пока орки прорубали проход в сочных стеблях, со стороны ручья донесся шум шлепающих по воде эздов.

— Скоро они обнаружат, что нас нет в долине, — сказала Ниана. — И пойдут за нами.

Орки расчистили проход, и отряд проник в тоннель. Нэч ехал рядом с Грюгхелем, освещая фонариком путь. Сзади в руках амазонок сияли шары. Пол тоннеля устилал толстый слой пыли, на котором отряд оставлял явственные следы. Воздух становился сырым и затхлым. Показалась первая развилка. Не спрашивая совета, Грюгхель повернул направо. Когда появилось второе разветвление Грюгхель засомневался, остановил эзда с шумом втянул воздух.

— Направо, свинопас! — прикрикнула Отира на тролльем языке.

Грюгхель пожал плечами, и отряд продолжил путь. Тоннель резко ушел вниз. В ноздри вползал усиливающийся запах плесени. Подозрительно знакомое свечение, виднеющееся вдалеке, становилось ярче. И, оправдывая самые худшие опасения, тоннель кончился огромной пещерой. Везде, насколько хватало глаз, среди густого мха росли светящиеся грибы.

— Только не это! — взвизгнула Отира.

— Разворачиваемся, — приказала Ниана. — И, Отира, не мешай троллю!

— Ладно, — прошипела Отира.

В гнетущем молчании они вернулись к развилке и помчались по левому тоннелю. Упущенного времени хватило, чтобы подземелье наполнил глухой шум приближающейся погони.

"Если впереди опять светящиеся грибы, нам конец", — подумал Нэч и с раздражением заметил, что не удивился бы неудачному стечению обстоятельств.

Тоннель был узким, усиливающим любые звуки, и нарастающий рокочущий гул перекрыл отголоски погони. Нэч вспомнил, что точно такой гул издавала подземная река, в которой погиб гоблин, спасающийся от полчищ огров. Пропитанный влагой воздух холодной пленкой лип к коже. Внутренне приготовившись очутиться у края обрывая, на котором завершиться путь, Нэч перестал думать о спасении. Запертые в подземелье, они не смогут вечно отражать натиск дроу.

Тоннель уперся в пропасть с оглушительно гремящим водопадом и простирающейся глубоко внизу бурлящей бездной водоворота, превратившись в узкий уступ, идущий влево вдоль стены, достаточный для передвижения эзда. Без колебаний они последовали за Грюгхелем по мокрой дорожке над бездной. Нэч поднял фонарик над головой, помогая Грюгхелю. Брызги студеной воды попадали на обнаженные участки тел, ледяными иглами впиваясь в кожу.

— Здесь проход, — сообщил Грюгхель, теряющимся в грохоте водопада голосом, и скрылся за выступом.

Нэч повернул за Грюгхелем и попал в пещеру, разделяющуюся на два тоннеля. Когда отряд был в сборе, Нэч передал фонарик Грюгхелю. Грюгхель принял его с опаской и направился в правый тоннель. Отряд последовал за ним.

— Что ты задумал? — удивилась Ниана. — Ты не можешь нас бросить!

— Я скоро присоединюсь к вам.

— Что ты задумал? — повторила Ниана.

— Я решил, что устроить засаду не повредит, — отозвался Нэч.

— Я остаюсь с тобой.

— Это лишнее. Дождитесь меня у развилки или идите всегда вправо.

— Всегда вправо, — с сомнением кивнула Ниана и развернула эзда. Сияние шара, который она держала в ладони, скрылось в темноте.

45

Действуя исключительно на ощупь, Нэч расположился на полу пещеры, почти полностью укрывшись за выступом. Он лежал, вжимаясь в мокрый холодный камень, и ждал неизбежного. За спиной заурчал эзд, несколько раз стукнулся Нэчу мордой в плечо и принялся бродить по пещере, слизывая влагу со стен. Мысль, что эзд может уйти в левый тоннель, не пришла Нэчу в голову. Он полностью сосредоточился на предстоящей схватке.

Время тянулось, а преследователи не появлялись, и Нэч засомневался, правильно ли выбрал время и место для засады. Возможно, от лишь задержал спутников, которые ждут у развилки, когда можно было оторваться от ненавистной погони…

Его размышления прервал появившийся желтый огонь, заплясавший отблесками на струях водопада. Облегченно вздохнув, Нэч высунулся из укрытия и припал к винтовке. Дроу в черных плащах с откинутыми капюшонами, держа на вытянутых руках факелы, выезжали на узкий уступ. Но перед ними двигалась черная тень, которую не мог разогнать свет.

"Толкователь", — подумал Нэч и выстрелил.

Пуля впилась в тень и… продолжила полет. Сраженный в грудь дроу выронил факел и с криком унесся в непроглядную круговерть.

"Как это понимать?" — встревожился Нэч.

Эзд, потерявший ездока, рванул назад, мешая продвижению дроу. Раздались приказы на эльфийском языке, но Нэч не слышал ничего, кроме биения крови в висках. Смахнув с глаз пот и воду, он принялся посылать в черную тень пулю за пулей. Но тень продолжала надвигаться медленно и неотвратимо. Дроу вскрикивали, роняли факелы и падали в пучину водоворота.

Оставшиеся без всадников эзды, оглушенные ревом воды и лишенные управления, окончательно застопорили продвижение дроу. Испытывая что-то вроде жалости, Нэч выстрелил ни в чем неповинное животное. Пуля прошла навылет через складки на шее, и эзд заголосил, возвещая собратьев об опасности. Не подчиняясь наездникам, эзды устремились обратно, сталкивая друг друга с уступа. Дроу отступили вглубь пещеры; об их присутствии свидетельствовал свет факелов, метающийся на стенах. Все внимание Нэч переключил на злосчастную тень. Она подбиралась к нему, плывя по воздуху, бесплотная и зловещая.

Нэч почувствовал странно биение о бедро. Что-то трепыхалось в сумке, подобно раненной птицей. Приготовившись к любым неожиданностям, Нэч распахнул сумку. Ларчик, подаренный Грюгхелем, подпрыгивал и метался по всему отделению, напоминая рыбу, выброшенную на берег. Нэч схватил его, нащупал кнопку. Крышка отошла, и Нэч зажмурился от яркого белого света, который исходил от медальона. Словно ощутив свободу, медальон замер. Свет начал обретать направленность и сложился в письмена глирельдов. Письмена сорвались с медальона, выросли, вытянулись, выплыли из ларчика, и устремились к тени ослепительной лентой.

Тень замерла, в отчаянной попытке защититься из нее вырвались черные отростки-руки. Письмена закружили вокруг тени и резко обвились по всей ее длине. Подземелье огласил крик. Огромное желтое пламя вспыхнуло на другом конце уступа, затмив огни факелов. Письмена, обрубив отростки-руки, сдавливали тень, прожигали, разделяли, пока черный сгусток не распался на мелкие изодранные лоскуты, растворившиеся во мраке. Письмена померкли и растаяли.

На уступ выскочил толкователь, превратившийся в живой костер. Желтые глаза-огни сверлили темноту подземелья, сверкая за языками шипящего пламени. Не собираясь выяснять, что же произойдет в дальнейшем, Нэч выстрелил. Пуля попала в цель, толкователь крутанулся на месте и сорвался с уступа. Гремящий поток сомкнулся над языками пламени, утягивая тело толкователя. Медальон перестал светиться, только редкие искры пробегали по кругу и заключенному в нем треугольнику, напоминая о продолжающих появляться и исчезать письменах.

Спрятав ларчик в сумку, Нэч обогнул выступ и пополз в сторону дроу. Судя по отблескам факелов их осталось немного. Они еще не подозревали, что лишившись основных сил, из охотников сами стали добычей. Переполненные жаждой мщения уже в пешем порядке они выходили на уступ, держа наготове луки. Нэч прекрасно различал их очертания в отсветах факелов, оставленных в пещере. Но решив дождаться, пока покажутся все дроу, чтобы уничтожить их в одном стремительном нападении, прогадал.

— Он на уступе! — закричал впереди идущий дроу и упал на колени.

Сразу две стрелы просвистели над головой Нэча. С опозданием поняв ошибку, Нэч вжался в мокрый камень и выстрелил. Дроу, идущий вторым, схватился за грудь и осел. Первый дроу выпустил еще одну стрелу. Она чиркнула об стену и пролетела у Нэча перед лицом. Нэч послал в него пулю, и дроу, взмахнув руками, сорвался вниз. Уступ оказался свободен, но в пещере оставались еще дроу.

Отсвет факелов начал меркнуть. Понимая, что оставшись в полной темноте, станет беззащитным, подобно слепому, Нэч вскочил и бросился вперед. Ворвавшись в тоннель, он увидел двух дроу. Один стоял с натянутым луком, другой остервенело затаптывал факелы.

"Вот и конец", — подумал Нэч.

Ожидать, что стрела попадет в протез было бессмысленно. Нэч прыгнул в угол пещеры и выстрелил. В ответ стрела рассекла воздух у самого уха. Дроу, выронив лук, сложился пополам и упал, разметав длинные белые волосы. Последний дроу выхватил меч и бросился на Нэча. В багряных глазах пылала лютая ненависть. Нэч послал в него пулю. Дроу сделал несколько шагов и распластался на полу, хрипя и скребя пальцами по полу.

Нэч поднялся, но, ожидая подвоха, побоялся подойти к раненому. Дроу удалось перевернуться на спину и приподнять голову. Плащ распахнулся, на пробитой пулей блестящей кольчуге золотилась кровь.

— Избавитель… — прохрипел дроу.

— Почему вы преследуете меня? — спросил Нэч.

— Ты не победишь, избавитель! — у дроу горлом пошла кровь, и он закашлялся. — Примкни к Вечной Змее…

Дроу дернулся и затих. Из глубины пещеры послышались шаги. Нэч круто развернулся, готовый принять последний бой. Но это оказались эзды, вернувшиеся к своим наездникам.

"Все-таки есть в этом мире доброта", — подумал Нэч.

Не обращая на него внимания, эзды приблизились к бездыханным телам и принялись отщипывать еще теплые кусочки плоти.

Отвернувшись с чувством глубокого омерзения, Нэч подобрал валяющийся факел. Это была длинная гладкая палка, обмотанная некой тканью, которая не горела, но выделяла жаркое желтое пламя. Держа факел на вытянутой руке, Нэч поспешил по уступу к своему эзду, старясь не смотреть туда, где потоки водопада сворачивались в мощную воронку.

46

Веющее жаром пламя факела прекрасно освещало путь, почти полностью рассеивая тьму, и эзд легко бежал в сторону ушедшего отряда. Взяв на развилке вправо, Нэч очутился в обширной сырой пещере. Тускло светящиеся сталактиты и сталагмиты кое-где срастались, образуя толстые сталагнаты. Пламя зашипело и затрепетало, как от сквозняка. С бугристого потолка Нэчу на лицо упали холодные капли воды. Еще несколько скатились по плечам, пробежали по спине. Объезжая встающие на пути сталактиты, Нэч достиг конца пещеры и остановил эзда. Незримая сила не давала уйти. Возникло чувство, будто он что-то упустил, некую важную подробность.

"Это от усталости, — подумал Нэч. — Ничего здесь нет".

За спиной словно возникло сияние развивающихся белых одеяний Элевиэт. Нэч оглянулся, но Элевиэт, конечно, не увидел. Прежде ему не приходилось жаловаться на игру воображения, поэтому приняв замеченное сияние за неведомый знак, Нэч спешился и направился в темноту, куда влекло бессознательное притяжение.

Подойдя к стене пещеры, Нэч обнаружил в стене перед истертым множеством ног полом углубление с вырубленным выступом в виде чаши. По внешним стенкам чаши, до краев наполненной водой расходились, округлые письмена, совсем не похожие на угловатые письмена глирельдов.

Нэч опустился на колени перед чашей и посмотрел на неподвижную водную гладь. Отражение пристально вглядывалось в него, и их взгляды встретились. Бесплотный поток ухватил сознание Нэча, утягивая в отражение. Нэч хотел отвезти глаза, но тело не слушалось, оцепенев. Пещера расплылась и растворилась в темноте.

До Нэча донеслись клацающие звуки, разбивающиеся на множество мелких откликов, путающихся и утихающих. Звуки приближались, отблески огней высветили тоннель. Ощущение присутствия было полным, но частью разума Нэч осознавал, что все еще находится в пещере. Из тоннеля вышли коренастые существа в половину человеческого роста с длинными густыми бородами, в рубахах, подпоясанных кушаками, и штанах, заправленных в высокие сапоги. В руках гномов раскачивались светильники, из-за кушаков торчали секиры.

Сперва Нэч не мог воспринять то, что видит, но когда понял, его обуял ужас. Гномы вели его самого, Ниану и Аэвера, грязных, нагих, закованных в цепи. С каждым шагом цепи бряцали об пол. Нэч смотрел на себя пленного и не мог отделаться от мысли, будто что-то не так. Наконец его взгляд сосредоточился на правой руке и не обнаружил крепления протеза, словно неким непостижимым образом рука осталась целой при взрыве на Палатиде.

Пленный Нэч поднял голову, и Нэч свободный посмотрел его глазами. Тоннель сменился длинной галереей. По стенам висели факелы, наполняющие помещение нестерпимым желтым светом. Вдоль колонн выстроились ощетинившиеся копьями ряды дроу в сверкающих кольчугах и черных накидках.

На возвышении, к которому гномы подводили пленных, стояли два толкователя в белых балахонах. В стене за возвышением находились прямоугольный проем Врат, разрывающих грань между мирами. Проход напоминал стеклоподобное вещество, по которому проходили дрожь и слабые волны. За Вратами Нэч видел мир Пасти сумерек. Серую пустошь окаймляли жерла вулканов, исторгавших в черное беззвездное небо клубы пепла. Пепел висел в воздухе крупными серыми хлопьями, не оседая и не уносясь прочь.

Толкователи воздели руки, видение распалось на множество осколков и растаяло.

Нэч смотрел на поверхность воды, видя в отражении свое испуганное лицо. За спиной мелькнули ослепительные одеяния Элевиэт, Нэч обернулся, но в пещере, кроме него, никого не было. Полный смятения, он поднялся, подхватил факел и на негнущихся ногах побрел к эзду. Если видение являлось предсказанием или предупреждением, то относилось к совсем другому времени. Возможно, даже к другому Нэчу, не утратившему руки. Вскочив на эзда, он помчался вперед, пока в темноте тоннеля не возникли отблески знакомого голубоватого сияния.

47

— Это я! — крикнул Нэч на всякий случай. — Не стреляйте.

Его продолжало трясти после видения в пещере, но этого никто не заметил. Все смотрели на одного их орков, привалившегося спиной к стене. Нэч подошел к Ниане, коснулся плечом ее плеча.

— Дроу ранили Умо еще наверху, у ручья, — прошептала Ниана. — Он ничего нам не говорил. Решил, что рана пустячная, обычная царапина. А потом просто упал без сознания.

На губах Умо запеклась желтая слюна, на левом плече зияла гноящаяся рана с корочкой синей крови.

— Он выживет? — спросил Нэч, заранее зная ответ.

Умо попытался что-то сказать, но глаза закатились, из груди вырвался хрип. Тело дернулось, и голова упала на грудь.

"Если бы у меня была Живая вода, я бы излечил его! — с яростью подумал Нэч и отошел к эзду. — Я добуду Живую воду! И тогда никто не умрет вот так!"

Оро вынул из тюка шкуру, и Адо и Эло замерли в стороне. Не выражая никаких чувств, Оро принялся пеленать бездыханное тело Умо.

— Поедемте, — сказала Ниана, садясь на эзда.

Нэч передал факел одному из орков.

— Удачно разделался с погоней? — осведомился Аэвер.

— Как видишь, — ответил Нэч и хлопнул Грюгхеля по спине. — Веди нас.

— Я никогда здесь не был, — отозвался Грюгхель.

— Мы ведь тоже. А у тебя острый нюх на грибы.

Под злобным взглядом Отиры, Грюгхель возглавил отряд, освещая путь фонариком. Нэч надеялся, что аккумулятор "Тирекс", в отличие от штатного аккумулятора "Ориэн", продержит заряд до конца блужданий по подземельям. Мысли о качестве продукции галактических корпораций, которые даже не подозревали, где и в каких обстоятельствах используются их изделия, прибавили мрачности настроению Нэча. Он и сам не понимал, почему так больно думать о прежней жизни.

Орки подожгли шкуру и догнали отряд, двигающийся в тягостном молчании. За спинами плясало тусклое пламя. Чреда смертей давила на Нэча невидимой тяжестью. Он испытывал непреодолимое желания поговорить с Нианой, расспросить о Грезааре, рассказать об Элевиэт и пугающем видении в пещере, сообщить, что является обладателем медальона с таинственными возможностями. Но не мог найти слова, чтобы начать.

Они минули еще несколько развилок. Под молчаливое одобрение Грюгхель всегда выбирал правый проход. Нэч окончательно утратил представление о направлении, предоставив воле случая решить исход блужданий по нескончаемым тоннелям. Преследователи не возобновили погони, и это можно было считать маленькой победой, хотя толкователи наверняка имели другое мнение на этот счет и действовали исходя из своих целей…

— Вот и тупик!

Злой голос Отиры вывел Нэча из задумчивого оцепенения, в котором он пребывал последнее время.

— Не спеши с выводами, — проворчала Ниана.

Встряхнувшись, Нэч подстегнул эзда и поравнялся с Грюгхелем. Свет фонарика шарил по преградившей путь стене, выложенной из камня с дверью посредине.

— Только этого не хватало, — пробормотала Аэвер.

— Что это? — осведомился Нэч.

— Во всяком случае не тупик, — отозвалась Ниана и бросила неприязненный взгляд на Отиру. — Неужели мы так глубоко забрели?

— Возможно, что и забрели, — сказала Отира, всматриваясь в стену.

— И все-таки, с чем мы имеем дело? — Нэч почувствовал раздражение. Как, оказывается, тяжело жить в мире, где на каждом шагу появляется что-то, о чем не имеешь даже смутного представления.

— Это гномья граница, — выдохнула Ниана. — Впереди их царство Рокуд-Агар.

— Гномья? — переспросил Нэч.

— И если гномы нас не пропустят, придется возвращаться, — добавила Отира.

Ниана постучала по металлической двери, и маленькое окошко, находящееся на уровне пояса человека, со скрипом распахнулось. Нэчу с высоты эзда его трудно было заметить. В окошке возникло лицо, скрытое густыми усами и бородой.

— Приветствуем гномов царства Рокуд-Агар, — сказала Ниана.

— Назовитесь! — потребовал глухой голос на гоблинском языке.

— Мы — стражники Готрии, — сообщила Ниана. — Просим разрешения пройти в лес Обрайг.

— Вижу, тролль у вас уже есть. Что везете?

— Оружие глирельдов.

Звякнули засовы, и в дверях возник человечек со светильником в руке и секирой за поясом, ничем не отличающийся от гномов, которые в видении вели закованных в цепи Нэча, Ниану и Аэвера к толкователям. Но в видении у него была своя рука, и Нэч не представлял, что это значит.

"Что же такое это видение? — подумал Нэч. — Пророчество или предупреждение? Неужели действительно будущее не предопределено, как сказала Элевиэт… Иначе она подробно бы расписала шаги, какие мне необходимо предпринять, чтобы победить Вечную Змею…"

Нэч решил, что видение является предупреждением. Но если не прислушаться к нему, предупреждение превратится в пророчество. Предупреждение имело связь с настоящим, но суть предупреждения оставалась недоступной.

— Что привело вас к нам? — спросил гном и впился цепкими глазами в Ниану. — Немногие путники предпочитают путь через подземелья. И насколько мне известно, оружие глирельдов ищут с другой стороны гор Эргисау.

— С нами избавитель, — сказала Ниана, — и за ним охотятся последователи Вечной Змеи.

— Избавитель? — гном погладил бороду. — Да, мы слышали о его появлении. Но наместник Ферин не давал никаких указаний. Боюсь, вам придется идти тем путем, каким пришли. Я не могу брать на себя ответственность помогать тем, кого преследуют толкователи.

— Подлая тварь! — прошептала Отира у Нэча за спиной.

Отвесив поклон, гном сделал шаг назад. Двери захлопнулись, загремели задвигаемые засовы.

— Как негостеприимно, — пробормотал Аэвер. — Не стоило говорить, что с нами избавитель.

— Придется возвращаться? — Нэч не мог поверить, что переговоры пройдут так бестолково. Неудивительно, что гномы в видении предстали заодно с толкователями.

— Попробуем другой путь, — ответила Ниана.

Страшная догадка заставила Нэча похолодеть.

— Гномы могут напасть? Может, они заодно с толкователями!

— Ты прав, Нэч! — выдохнул Аэвер.

— Уходим! — приказала Ниана, разворачивая эзда.

— Грюгхель! — крикнул Нэч. — Нам нужен другой способ выбраться…

Засовы опять заскрежетали. Сорвав с плеча винтовку, Нэч передернул затвор, готовый сражаться до конца, лишь бы предотвратить исполнение видения. В распахнувшихся дверях появился безоружный гном в нарядной одежде с дорогим шитьем. Стволы винтовок и мечи нацелились ему в лицо.

— Подождите, друзья! — Гном отшатнулся и поднял руки. — Я — Лолин, помощник наместника Ферина. Наместник приносит извинения за гномов на дозорной заставе!

— Извинения приняты, Лолин, помощник наместника, — отозвалась Ниана.

"Можно ли доверять гномам?" — размышлял Нэч, с сомнением разглядывая излучавшего радушие Лолина. Ни малейшего желания доверять гномам он не испытывал.

— Они понесут заслуженное наказание за недопустимое поведение с друзьями нашего царя Лигасда и всех гномов, — заверил Лолин. — И тем более — с избавителем.

"Вести разносятся слишком быстро, — подумал Нэч. — Что еще ему известно?"

— Наместник Ферин приглашает уважаемых гостей, имен которых он, к сожалению, не знает, в свой особняк в городе Холин-Вир, — заключил Лолин.

Повисла тишина, только из-за стены доносились недовольные голоса гномов.

— Мы с радостью принимаем приглашение наместника Ферина, — ответила Ниана.

— Следуйте за мной! — обрадовался Лолин. — Путь не будет долгим. Наместник Ферин ценит ваше время.

Два дозорных гнома проводили отряд напряженными взглядами из-под мохнатых бровей и, недовольно бурча, захлопнули двери.

48

— Во внешнем мире становится неспокойно, — заметил Лолин. Он ехал на маленьком подобии эзда — эздиме, прекрасно подходившим для его роста, держа в руке неизменный светильник. — Поэтому вы должны понять рвение наших воинов. Мы построили заставу совсем недавно, чтобы предотвратить проникновение лазутчиков.

— Кто же к вам лазает? — подначил Нэч.

— Все, кто полагает себя хитрее нас. Толкователям нужны наши мастера и шахты для ведения войны. Наверное, они пойдут на все, чтобы подчинить нас себе, когда Даэхонская империя расширится до гор Эргисау. Но об этом вам лучше меня поведает наместник Ферин.

На первой же развилке Лолин повернул налево. Проход круто устремился вниз и спустя несколько поворотов под ногами эздов возникли ступени. Впереди возникла еще одна стена заставы, наглухо перекрывавшая тоннель. Лолин спрыгнул с эздима и подбежал к металлическим дверям. Нэч различил приглушенный шепоток Лолина. По краям створок расползлось тусклое бледно-зеленое свечение, двери дрогнули и сами распахнулись.

— Добро пожалось в Холин-Вир Царства гномов Рокуд-Агар, — воскликнул Лолин и вскочил на эздима. — За мной, друзья.

За толстыми стенами заставы выстроились шестеро гномов и подняли секиры в знак приветствия. За заставой находилась комната, из нее отходили три тоннеля. Входы в них украшали каменные наличники, испещренные искусной резьбой.

— Это кратчайшая дорогая в Холин-Вир, — сообщил Лолин, выбрав средний тоннель.

"Отлично, — подумал Нэч, — ведь наместник Ферин ценит наше время".

Ступени вели ниже и ниже, стало заметно прохладнее. Грюгхель забеспокоился, но молчал, то и дело бросая на Лолина настороженные взгляды. Тоннель распрямился, и впереди возникло знакомое свечение. Не замедляя хода, Лолин вывел отряд в просторную пещеру. Ровные ряды мерцающих зеленым грибов, поблескивая влагой, тянулись от стены к стене. Между ними стоял гном с ножом и мешком. Со знанием дела он присел у гриба, надрезал основание набухшей шляпки у самой ножки. Изогнувшись, поверхность шляпки разошлась волнами, съежилась, и недозревшие белые споры посыпались в мешок.

Пещера кончилась, и Нэч облегченно выдохнул; все еще свежи были воспоминания о трупах гоблинов, покрытых мхом. Но расслабляться оказалось рано. Выход из пещеры упирался в мост цельной горной породы над широким ущельем. Внизу мелькали огни светильников, доносились глухие удары.

— По приказу наместника Ферина добыча в этой копи почти не ведется, — пояснил Лолин, хотя никто его об этом не спрашивал.

Отряд оставил мост позади, и углубился в следующий тоннель, за которым лежала еще одна копь. Из глубины, походя на клыки, торчали вырубленные в скалах столпы с каменными и металлическими мостами, разбегающимися во всех направлениях. Над пропастью сновали гномы. Одетые в рабочие рубища, одни толкали тележки, наполненные обломками горных пород, другие тащили на плечах тяжелые мешки. На одном узком перекрестке отряду встретилась вереница гномов. Гномы приветствовали Лолина поднятием кирок и лопат.

Минув копь по узким пролетам, они опять двинулись по тоннелю. Последовал крутой извилистый спуск, оборвавшийся на широкой площадке.

— Вот и Холин-Вир, — сообщил Лолин. — Не многим выпала возможность посетить эти места.

Город Холин-Вир лежал в глубокой долине с пологими бугристыми краями. Своды лучились ровным белым сиянием, которое прекрасно заменяло гномам солнечный свет.

— Ниана, почему гномы говорят на гоблинском языке? — полюбопытствовал Нэч.

— Они торгуют с Унией гоблинов, — ответила Ниана. — Но чтобы гоблины не могли передавать их язык другим расам, предпочитают выучивать гоблинский.

Ни разу не повернув на пустынных перекрестках, Лолин вел отряд к средоточию города по совершенно прямой улице между простенькими домами, сложенными из тщательно подогнанных камней разного размера. Когда свет свода стал недостаточно ярким, по краям улицы появились резные каменные мачты, дающие по всей своей длине ровный белый свет. Дома стали роскошнее. Окна-бойницы обзавелись резьбой и коваными решетками, светящиеся изваяния гномов-воинов стояли в двориках у дверных проемов, словно защищая жителей от непрошеных посетителей.

Улица завершилась широкой площадью, над которой возвышался особняк наместника Ферина. Два вооруженных гнома в глухих доспехах с обнаженными секирам, опершись о прямоугольные щиты, стояли у дверей.

— Со мной могут пройти избавитель и предводитель отряда, — сказал Лолин, привязывая поводья эздина к столбику.

Ниана кивнула Отире и тронула Нэча за плечо.

— Они побудут с эздами.

Следуя за Лолином, Нэч и Ниана прошли мимо не шелохнувшихся гномов.

49

Наместник Ферин ожидал их в небольшом зале, восседая на каменном возвышении. У его ног на скамьях сидели два гнома. Перед каждым стоял кубок из горного хрусталя, внутри булькала и исходила паром мутная жидкость.

Ферин поднялся. Последовали взаимные представления, после чего Нэч и Ниана разместились за длинным, но слишком низким деревянным столом.

— Павин и Краар — ясновидцы, — сообщил Ферин, указав на гномов. — Павин из воителей, Краар из работников, поэтому они видят и понимают происходящее по-разному или по-своему, если угодно. Важно знать оба мнения, чтобы не превратиться в предвзятого сторонника. Краар доложил, что в Рокуд-Агар направляется смешанный отряд, за которым охотятся дроу. А от Павина я узнал, что дроу преследуют не отряд, а избавителя, и незамедлительно отправил к вам Лолина. Вижу, он успел вовремя.

— Как вы догадались, что я — избавитель? — спросил Нэч.

— Человек с такой необычной внешностью может быть только избавителем, пришедшим из Врат глирельдов, — ответил Ферин и улыбнулся. — Потому что за другими Вратами людей нет и быть не может! Или потому что у меня есть ясновидцы…

Ферин хлопнул в ладоши. В дверях появились гномы. Они бесшумно расставили подносы с пенным напитком в высоких запотевших кружках, сочным жареным мясом и душистым хлебом на металлических тарелках, положили влажные полотенца и удалились. Проследив, как Ниана обтерла руки, оставив на белоснежной ткани полотенца грязные разводы, и без всяких приличий приступила к еде, Нэч внутренне усмехнулся и принялся утолять голод. Нежные волокна мяса таяли во рту, тонкая поджаристая корочка хлеба приятно хрустела на зубах.

— Ниана, это мясо жуков? — прошептал Нэч.

— Мясо брохимов. — Ниана тыльной стороной ладони стерла жир с губ. — У гномов свои маленькие брохи. А хлеб выпечен из спор грибов, если я не ошибаюсь.

"А вот хлеб меня мало волновал", — подумал Нэч с недоверием беря кусок хлеба с подноса.

— Какие новости о Вечной Змее, наместник Ферин? — спросила Ниана с набитым ртом, и Нэч чуть не подавился.

— Ничего неожиданного не происходит, — отозвался Ферин. — Спустя сутки кровопролитных боев с даэхонцами под натиском ударных сил огров и дроу Королевство кайшми приняло подданство Даэхонской империи и власть Вечной Змеи.

Ниана перестала жевать. Все ее внимание сосредоточилось на Ферине. На Нэча известие не произвело особого впечатления; для него это были пустые слова, не связанные с действительностью.

— Теперь пожар войны расползается по Королевствам лурдов и виджамай, — продолжил Ферин. — Король лурдов в спешном порядке выводит войска из Королевства виджамай, оставляя дугвов без военной поддержки. А это значит, что ополчение дугвов падет, и Королевство виджамай в полном составе следом за Кайшми превратится в провинцию.

— А кого поддерживаете вы, наместник Ферин? — осведомился Нэч, вертя в руках кусок мяса.

— Мы, гномы, держимся в стороне от внешнего мира. Но Вечная Змея создает столько хлопот, что я поостерегся бы делать далеко идущие выводы.

— Предполагаете, Вечная Змея обойдет стороной Рокуд-Агар?

— Конечно, нет. Гномы Кордахеса покорились ей, и теперь все их силы направлены на производство оружия для даэхонцев. Скоро наступит и наш черед.

— Покориться? — не поняла Ниана.

— Нет. — Ферин покачал головой. — Принять вызов, вступить в войну за свободу.

Ниана многозначительно посмотрела на Нэча. Нэч поднял брови и пожал плечами. Закусив губу, Ниана отвернулась.

Выждав, Ферин сказал:

— От имени царя Лигасда хочу заверить вас, избавитель, что Рокуд-Агар на вашей стороне и окажет любую посильную помощь в борьбе с Вечной Змеей. Лафин!

Из тени за спиной Ферина появился гном с широкой багряной подушкой. Проследовав к столу, Лафин опустился на одно колено перед Нэчем. На протянутой подушке лежали длинный меч и простые ножны.

— Дар царя Лигасда избавителю в знак поддержки, — сказал Ферин. — Надеюсь, он сгодится вам.

— Примите мою искреннюю благодарность, — промямлил Нэч, беря меч за клинок двумя руками. Ниана сняла с подушки ножны, и Нэч осторожно вложил в них меч.

— Не желаете испробовать? — удивился Ферин.

Ниана опередила Нэча, положив ладонь на эфес меча.

— Избавитель из другого мира, наместник Ферин, и не умеет пользоваться нашим оружием. Но ваш дар занимает достойное место…

— Правильно, — перебил Ферин. — Я должен был это предвидеть. В любом случае, я надеюсь, вы по достоинству его оцените. — Взгляд Ферина стал лукавым. — Я могу предоставить вам и вашим спутникам чертоги для отдыха.

— Спасибо, наместник Ферин, но мы спешим, — отозвалась Ниана. — Мы очень признательны за ваше гостеприимство.

— Но мы бы с радостью воспользовались вашим предложением, — подытожил Нэч, чувствуя легкое опьянение после нескольких глотков пенного напитка.

Ферин хлопнул в ладоши, и в галерее появился Лолин. Решив, что выходец из другого мира имеет право на куда большую невоспитанность, чем есть без столовых приборов, Нэч собрал с подносов еду.

Распрощавшись, Нэч и Ниана зашагали за Лолином.

— Что ты делаешь? — прошептала Ниана, когда они выходили из особняка.

— То же самое, что и в Федеральной гвардии. — Нэч раздал еду ожидающим спутникам.

И пока Аэвер с Отирой подозрительно осматривали ломти хлеба и жареные куски мяса, Грюгхель и орки с удовольствием набросились на пищу.

— Избавитель — птица не гордая и с радостью примет любую помощь, — сказал Нэч и подмигнул Ниане.

Ниана фыркнула.

50

Из Холин-Вира на поверхность вел мрачный влажный тоннель. Только на заставе им встретились гномы, выстроившиеся в ряд и молчаливо приветствующие Лолина поднятием секир. Лолин вывел отряд на поверхность в объятия горячего влажного воздуха. Долгожданное белое солнце ударило по глазам, привыкшим к мраку подземелья.

Они стояли на широкой площадке, внизу бескрайним морем простирался лес Обрайг, сиреневые шары листвы колыхались волнами при каждом порыве ветра.

— Прощайте, друзья! — сказал Лолин.

— Спасибо за гостеприимство, — отозвалась Ниана.

— И за меч, — добавил Нэч. — У меня еще никогда в жизни не было меча.

Привстав на стременах, Лолин поклонился и скрылся в тоннеле. Проводив его взглядом, Нэч забрал у Грюгхеля фонарик и положил в сумку. Затем бросил факел на выступ и принялся затаптывать холодный огонь.

— Зачем ты это делаешь? — спросил Грюгхель.

Нэч пожал плечами. Пламя затрещало и погасло. Нэч хотел взять тряпицу с собой и исследовать на досуге, но, опасаясь подвоха, оставил лежать на камнях.

Спустившись в лес по незаметной тропинке, отряд последовал за Грюгхелем через густые заросли. Эзды на ходу хватали листья и жадно чавкали. В одном месте Нэч приметил обоженные стволы и обугленные нижние ветви, но не придал значения. Неожиданно Грюгхель резко сменил направление, обходя заросли желтых лиан, оплетших деревья.

— Почему мы их обходим? — осведомился Нэч.

— Они плотоядные, — буркнул Грюгхель. — Проникают под кожу и пьют кровь.

Получив столь исчерпывающий ответ, Нэч оставил расспросы и вслушивался в лесной шум, с улыбкой и толикой ужаса думая о первом дне в Зельдане, когда он так беззаботно блуждал по колено в затхлой воде среди поджидавших на каждом шагу опасностей.

Зашуршав кронами, порыв ветра донес холодные влажные запахи. Грюгхель вздернул пятачок и принюхался. В разрывах колючего кустарника заискрилась лента растянувшейся на пути речушки. Откинув ветвь, Грюгхель без сомнений направил эзда на узкую полоску песчаного берега. Аэвер, в жизни не видевший столько воды, выглядел озабоченно. Тихо, почти не поднимая брызг, эзды брели через реку, вытягивали шеи и жадно пили. Нэч с опаской всматривался в прозрачные струи и, лишь очутившись на другом берегу, вздохнул спокойно. Чешуйчатая кожа эзда осталась сухой, последние капли стекли по крутым бокам и упали в траву.

Нэч повернулся к Ниане.

— Я думал, в реке водятся хищные твари.

— Днем они спят в норах. Поэтому опасны только ночью.

Нэч не знал, как долго они ехали и какое успели покрыть расстояние, когда стена деревьев разошлась, открыв большую круглую поляну. Ниана подняла голову и пристально посмотрела на всполохи заходящего солнца.

— Привал? — осведомился Аэвер.

— Привал! — кивнула Ниана.

Словно того и ожидая, орки соскочили с эздов и принялись швырять тюки на землю, приминая невысокую траву. Густые тени постепенно накрывали поляну. Зашелестел ветер. Потянуло мокрой свежестью; где-то неподалеку текла река. Нэча охватило страстное желание смыть многодневную грязь, которую невозможно было оттереть никакими влажными листьями сальфа.

Оставалось выполнить задуманное и не подвергнуть жизнь опасности. Отвергнув мысль отправиться в одиночку, Нэч подошел к Ниане.

— Сходим на реку?

— Давай, — согласилась Ниана и неожиданно добавила: — Аэвер, хочешь искупаться?

Аэвер покачал головой.

— Нет, лучше я воздержусь.

— Тогда возьмем свинопаса. Он проследит за обстановкой, — решила Отира и отыскала глазами Грюгхеля. — Тролль, идешь с нами!

Продравшись следом за Грюгхелем через колючие кусты, усеянные белыми цветами, начинающими смыкать на ночь белые лепестки, они остановились у реки.

"И как теперь поступим?" — подумал Нэч, прислонив винтовку к дереву.

Не испытывая ни малейшего стеснения, Ниана и Отира быстро разделись и вошли в воду. Ниана обернулась и удивленно распахнула глаза.

— Нэч, чего ждешь? Скоро ночь.

Сбросив гоблинские сандалии, патронташи и набедренную повязку, Нэч последовал за амазонками. Вода оказалась теплой, в самом глубоком месте достигала пояса. Ступни погружались в мягкое песчаное дно, усыпанное разноцветными камушками. Грюгхель стоял в тени деревьев и оглядывал окрестности. Покрытая блестящими крупинками капель, Ниана подошла к Нэчу и ударила ладонью по воде.

— Не надо! — попросил Нэч, прикрыв лицо от тяжелых брызг.

— Аэвер боится воды. А ты нет. — Ниана оторвала руки Нэча от лица и приблизилась настолько, что их тела соприкоснулись. — В твоем мире тоже есть реки?

— Нет. — Нэч зачерпнул пригоршню воды и растер по шее. — На планете, где я родился, были одни каньоны, наполненные ржавой пылью. Она постоянно висела в воздухе и скрипела на зубах. А на других планетах, да, реки встречаются.

— Планеты? — переспросила Ниана.

— Миры вроде Зельдана. Они вращаются вокруг звезд. И их очень много.

— Миры вокруг звезд? Как это странно… — протянула Ниана и нырнула.

Выбравшись из воды, Нэч и амазонки стали на траве, обсыхая и поглядывая на зеленеющее небо.

— Я тоже хочу омыться, Нэч, — шепнул Грюгхель.

— Хорошо, мы подождем.

Под насмешливым взглядом Отиры, Грюгхель оставил одежду и, сорвав два пучка разлапистых листьев, полез в воду.

— Только подумать, — проговорила Отира, — зловонный свинопас следит за собой.

Блаженно похрюкивая, Грюгхель шумно терся, словно хотел довести кожу до блеска, вымывал грязь из густой гривы.

— У этих рек есть названия? — полюбопытствовал Нэч.

— А кто будет давать им имена? — отозвалась Ниана. — Это же лес Обрайг. Здесь живут только тролли.

Благоухая соком травы, Грюгхель вышел на берег, похожий скорее на дикое животное, чем на разумное существо.

Не обменявшись ни словом, они оделись и вернулись к Аэверу и оркам через колючие кусты с уже полностью закрывшимися цветами. Грюгхель снял с пояса мешочек и, шепча, обошел поляну по границе с лесом, посыпав землю чем-то белым. Все менее Грюгхель представлялся Нэчу просто зловонным свинопасом. В нем присутствовала тайна. Впрочем, Нэч не исключал, что такое впечатление в некой степени ошибочно; ведь он почти ничего не знал о Зельдане и мог неверно истолковывать внешние проявления разумности чужих рас. Будь то тролли, гномы или гоблины.

51

Ниана распределила ночные дежурства и извлекла еще одно устройство глирельдов: что-то вроде песочных часов за исключением, что количество фосфоресцирующих песчинок можно было задавать самостоятельно.

Нэч сел рядом с Грюгхелем на бревно.

— Не хочешь ничего рассказать?

— Что? — Грюгхель глянул на Нэча исподлобья.

— Откуда, к примеру, у тебя ларчик?

— Нашел.

— Не юли, Грюгхель. На ларчике письмена глирельдов. Как я понимаю, такие ларчики в лесу не валяются.

— Он и не валялся в лесу, — отрезал Грюгхель и внимательно посмотрел на Нэча, выпятив нижнюю челюсть.

— Тогда расскажи, где ты его нашел, — попросил Нэч. — Я должен знать все. Иначе как мне бороться с Вечной Змеей? Я ведь все-таки избавитель… Вдруг что-нибудь важное, а о троллях мне совсем ничего неизвестно.

— Я нашел его в городе глирельдов. — Грюгхель вздохнул, почесал за острым ухом.

— В лесу Каивгир?

— В лесу Каивгир заставы глирельдов. Город в топи Саолмор. Там, если поискать, можно раздобыть любопытные вещи вроде тех, что у твоих спутниц.

— Город глирельдов в топи Саолмор? — Нэч задумался. — Там еще Врата Земли смерчей, правильно?

— Правильно. Но толкователи их закрыли.

Что-то заурчало за границей поляны. Нэч вздрогнул, но не заметил ничего в скрытых сумерками зарослях.

— Это лесные духи, — объяснил Грюгхель. — Я насыпал от них соль. Им не пройти. Нечего бояться.

— Почему их нужно бояться? — спросил Нэч.

— Они умеют вселяться в тела спящих. Ты ничего не почувствуешь, а они уже управляют тобой.

— И что потом? — спросил Нэч, раздраженный, что из Грюгхеля приходится вытягивать каждое слово.

Но Грюгхель не успел ответить. Над головой раздались хлопки крыльев и противный писк.

— Лэтмины! — закричал Аэвер.

— Берегись! — вторила Отира.

Нэч поднял голову. Разновидность полуптиц-полуящеров появилась из-за деревьев и тучей вилась над поляной. Обилие широких черных крыльев затмило небо. Эзды зашипели и начали рваться с привязей. На Нэча с огромной скоростью надвигались злобные мутно-зеленые глаза, засевшие над изогнутой пастью со сверкающими зубами-бритвами. Нэч упал с бревна, и лапы с острыми желтыми когтями пронеслись над лицом.

Ниана и Отира начали отстрел лэтминов, и Нэч присоединился к ним. Хлопки выстрелов слились с хлопками крыльев. Грюгхель и орки разили лэтминов мечами. Лес прорезали истошные вопли, трепыхающиеся лэтмины падали в траву, скребли лапами землю, беспомощно разевали пасти. На другом конце поляны Аэвер отбивался луком от двух лэтминов, не успевая выхватить меч. Нэч в несколько прыжков добрался к Аэверу и в упор расстрелял остервеневших лэтминов.

Неожиданно, забыв о добыче, лэтмины начали стремительно разлетаться. В редеющей туче черных крыльев возникли летающие существа с просвечивающей кожей, под которой виднелись крупные белые кости.

— Рокосты, — выдохнул Аэвер. — Это же рокосты!

Рокосты когтями-саблями вырывали из лэтминов куски плоти и загнутыми клювами переламывали их тела надвое. Сбитые листья и сломанные ветви дождем падали на землю вместе с изуродованными лэтминами. Небо над отрядом расчистилось от лэтминов. Насытившиеся рокосты сделали несколько кругов над поляной и, исчезли, слившись с небом.

— Нам крупно повезло, что объявились рокосты, — проговорила Отира, стирая пот с лица. — Они очень редки. Бытует мнение, будто самка рокоста откладывает только одно яйцо за десять лет.

— Появление рокоста приносит удачу, — добавил Аэвер.

— Давайте сбросим лэтминов в реку и спать, — распорядилась Ниана. — Завтра мы должны пересечь границу Готрии.

Орки собрали мертвых и еще трепыхающихся лэтминов и под приглядом Грюгхеля скрылись за деревьями.

— Ты доверяешь ему, Нэч? — спросила Ниана.

— Грюгхелю? — Нэч помолчал. — Да, наверное. Он отлично справляется. Несмотря на свой дикий вид.

— Хорошо, если так.

Орки вернулись и легли среди тюков, за ними из зарослей показался жующий Грюгхель с гроздью ягод.

— Что ты ешь? — полюбопытствовал Нэч.

— Драконьи ягоды, — отозвался Грюгхель. — Мы ими приправляем мясо. Попробуешь?

Нэч оторвал от грозди тугую ягоду, положил в рот и сморщился от кислого вкуса.

— Тролль, разбуди меня, когда в верхней емкости ничего не останется, — сказала Отира на тролльем языке и передала Грюгхелю часы. — Справишься?

Грюгхель оскалился и, ничего не ответив, сел на бревно, сжимая в одной руке часы, в другой — меч.

52

С наступлением ночи стало прохладнее, что нисколько не умерило удушающей духоты. Ворочаясь на рваных шкурах, взятых из пещеры пустынников, Нэч никак не мог уснуть, чувствуя каждую неровность земли. Лес полнился животными звуками. Завывания сменялись стрекотом, иногда хрустели ветви, хлопали крылья. Среди этой кутерьмы напряженный слух Нэча отчетливо различил шорох: что-то ползало неподалеку от него.

Стараясь двигаться как можно более осторожно, Нэч включил фонарь и пошарил лучом по траве.

— Что-то случилось? — прошептал Грюгхель, неслышно подойдя к Нэчу.

— Пока не знаю…

Фонарик выхватил из темноты сумку и ножны. Но меча в них не оказалось. Вместо него из ножен выползла змея и свернулась клубком, не сводя с Нэча немигающих маленьких черных глаз.

— Теперь я понимаю суть подарка, — прошептал Грюгхель. — Тебе оказана великая честь. Только никому не говори.

— Почему?

— Все равно никто не поверит, — уклончиво ответил Грюгхель.

— Не поверят? Почему?

— Они ничего не увидят. Для них это просто меч.

— Но ты же видишь!

— Так я же не человек! — Решив, что достаточно поведал, Грюгхель вернулся к бревну.

"Великая честь? — подумал Нэч и выключил фонарик. — Значит, гном оценил во мне избавителя в большей мере, чем хотел показать… Сплошные недомолвки. Или мне так кажется?"

Нэч сомкнул веки, но не мог расслабиться. Ему воображался неподвижный взгляд змеи, направленный на него из темноты.

"Ферин следит за будущим, — подумал Нэч. — И ему нужно, чтобы я победил Вечную Змею. Наверняка меч-змея — мой защитник. Грюгхель предупредил бы меня в случае опасности. Хитрый тролль… загадочный пустынник, избежавший смерти от ядовитых стрел дроу…"

И Нэч не заметил, сознание уплыло в страну сновидений.

53

Отряд гвардейцев двигался по тоннелю навстречу сектантам-террористам. Тяжелый бронежилет давил на плечи, громоздкий шлем сполз на глаза.

— Группа 3-Д-7, доложите обстановку, — прозвучал голос сержанта Брэка в капельке-наушнике.

— Сержант, у нас все чисто, — доложил Нэч.

И вдруг крепкая рука сжала плечо Нэча. Нэч хотел обернуться и не мог, оцепенев от неосознанного ужаса. Пытаясь освободиться от руки, Нэч дернулся и проснулся. Кто-то теребил его за плечо. В густой темноте с трудом угадывались очертания склонившегося над ним человека.

— Тебя не добудиться, — прошептал Аэвер.

Пытаясь унять колотящееся сердце, Нэч встал, взял дрожащей рукой часы и перевернул, наблюдая за тонкой струйкой фосфоресцирующих песчинок.

— Я в жизни не видел леса, а уж провести здесь ночь… Для меня это настоящее испытание, — сообщил Аэвер. — Чуть несколько раз не поднял тревоги.

— Бывает, — отозвался Нэч, окончательно выбросив сон из головы. — Мне тоже непривычно. Отдыхай.

— Скоро все равно светает, — отозвался Аэвер, немного постоял и направился к своему месту.

Нэч сделал несколько наклонов, сел на бревно, сжав винтовку между коленями, и уставился на часы. Песчинки перетекали из верхней емкости в нижнюю, словно были частью одного целого, некоего вещества похожего на ртуть. Странность часов напомнила Нэчу о превращении меча в змею, в которое не так-то легко поверить, даже быв очевидцем. Нэч попробовал отыскать взглядом ножны, чтобы узнать, остался ли меч Ферина змеей или вернулся в исходное состояние, но различил лишь неясные образы скрытых тьмой предметов.

Плавно, как песчинки в часах, мысли Нэча перетекли с меча на Ниану. Она почему-то легла на другой стороне поляны недалеко от Аэвера, а Нэч не посмел перенести вещи и устроиться рядом. Отира также прекратила его пристальное изучение. Возможно, утолила любопытство. Или просто переключилась на Грюгхеля, чтобы срывать на нем раздражение, вызванное усталостью. Если и Ниана раздражена, в таком случае он мог ее понять. Не за чем портить отношения по пустякам, лучше остаться наедине с собой, сосредоточив силы на последнем броске, отделявшим их от Готрии.

Готрия… как часто он слышал это название. Готрия отождествлялась с Нианой. Нэч почувствовал потребность заглянуть в изумрудные глаза Нианы, ощутить под пальцами гладкую смуглую кожу, прикоснуться губами к ее губам. И этот поцелуй мог носить имя Готрия… Винтовка заскользила из рук, чиркнула прохладным стволом по колену. Вздрогнув и одновременно скинув с себя накатившую дрему, Нэч впился пальцами в цевье, помотал головой, встал. Спутники продолжали мирно посапывать, а эзды — ненасытно чавкать травой.

Обойдя поляну, Нэч остановился у полоски соли и вгляделся в лес. Над головой что-то прохрустело ветвями. Между стволами проявился зеленый дымок. Тонкие струйки извивались и сплетались в размазанное скручивающееся уплотнение. Нэч наблюдал, затаив дыхание. Из уплотнения выскользнуло бесплотное прозрачное щупальце и, пошарив в воздухе, рванулось к Нэчу. Нэч подался назад. Щупальце замерло, словно натолкнувшись на невидимое препятствие, и, распавшись, тонкой дымкой расползлось во все стороны. Зеленое уплотнение померкло и растворилось в предрассветной мгле.

"Еще одно явление, — подумал Нэч. — Не об этом ли говорил Грюгхель, назвав духом? Дух — отличное научное объяснение. Какое раздолье для доктора Бикса Милта…"

Впрочем, Бикс совсем не волновал Нэча. Его заботила предстоящая схватка с Вечной Змеей. Что встретит его в мире Пасти сумерек? И этот ли мир предстал в видении за спинами толкователей? Какие действия придется предпринять, чтобы вернуться победителем? Или хотя бы вообще вернуться. О том, что поход к Вечной Змее может не состояться, даже не приходил Нэчу в голову. В этом вопросе Нэч целиком положился на Ниану и Готрию, рассчитывая на всеобъемлющую помощь, не предполагая, как далек от истины в своих радужных заблуждениях.

54

Пребывая в раздумьях, Нэч не сразу заметил, что небо посветлело, и первые лучи белого солнца пробились на поляну через листву деревьев. У земли сгущались серые клубки тумана, путаясь среди травы, покрытой росой. Нэч наблюдал за Нианой. Прикрывая глаза рукой, она зевнула, потянулась и вернула взгляд Нэчу. Их глаза встретились. Нэч посмотрел на верхнюю опроставшуюся чашу часов и сказал, бессознательно подражая будильнику:

— Время сна истекло.

— Я вижу. — Ниана улыбнулась — Замечтался?

— Я видел лесных духов, — отозвался Нэч.

— Лесных духов не существует, — заявила Отира. Она тоже проснулась и лежала, опершись о локоть. — Это очередные байки троллей. Они обожествляют все, что нельзя съесть.

Нэч подошел к краю поляны, где ночью вился зеленый дымок, но не заметил ничего странного. Сзади раздались шаги, и рядом стала Ниана.

— Ничего ты не найдешь. Духи они и есть духи.

Нэч повернулся к ней и взял за руку.

— В человеке тоже есть дух. Его не видно, но он ищет другого духа, с которым ему хорошо.

Ниана подняла брови и захохотала, рассыпав волосы по лицу.

— Что? — озадачился Нэч. — Это же образное сравнение.

— Давай-ка собираться, — отозвалась Ниана.

Пока орки навешивали тюки на эздов, Нэч опустился на колени, бесплодно ища среди травы белую полоску соли.

— Не осталось? — спросил Грюгхель, проходя мимо.

— Совсем ничего.

— Все впиталось в землю, — сообщил Грюгхель. — Необходимо каждый вечер обновлять защиту.

Нэч поднялся и принялся собирать вещи. Меч покоился в ножнах, и ничто не указывало на его двойственную природу. Ласково проведя пальцами по ребристой рукояти, Нэч повесил меч за спину, закинул за плечо сумку и, держа винтовку в руках, забрался на эзда.

Не оставив после никаких следов пребывания, кроме примятой травы, которая быстро распрямлялась, отряд покинул поляну.

55

Грюгхель ехал впереди, выбирая безопасный путь, обходя плотоядные лианы, шевелящие сочными желтыми сплетениями.

Спустившись по пологим уступам гряды замшевших камней в болотистую низину, Нэч отметил, что деревья стоят реже, чем обычно. Среди них обнаружились дродалы — цветы с крупными сиреневыми головками, похожими на меховые шарики, качающиеся на длинных и тонких, разделенных перемычками стеблях. Шарики настолько сливались с листвой, что сами походили на листву, и заметить их издали было почти невозможно. И вдруг Нэч понял, что ветра нет, а дродалы продолжают двигаться.

— Назад! — закричал Грюгхель, наконец оценив опасность. — Поворачивай!

— Обратно! — вторила Отира на номаэнском языке.

Эзды недовольно захрипели под натянувшимися поводьями, круто меняя направление. Легкий ветерок подул от отряда в сторону дродалов, и волоски на пушистых головках ощетинились. Словно учуяв запах, стебли устремились вверх: перемычки разошлись, верхние отделения выдвинулись из нижних; головки распухли и ощетинились длинными волосками. Когда стебли достигли длины в два человеческих роста, головки начали взрываться. Опушенные семянки, словно стрелы, летели в направлении отряда, протыкали стволы, чиркали о камни, срывая мох. Пронзенный двумя семянками эзд с тюками, обезумев от боли, вырвал поводья у орка и бросился к зарослям цветов. Туча семянок просвистела в воздухе, пригвоздив эзда к земле. Животное обмякло и перестало шевелиться.

Эзд под Нэчем оступился на булыжниках, усеивающих уступ, и покатился с гряды. Нэч выпустил поводья, но не успел спрыгнуть. Зацепившись за бока эзда, последовал за ним, оставляя ошметки кожи на острых камнях. Удачно повернувшись на спину, остаток пути проехал на ножнах и врезался в торчащие из земли семянки.

Переведя дыхание, Нэч пошевелился. Все тело болело, но кости уцелели. Неподалеку лежал эзд с неестественно вывернутой шеей и таращился в пустоту омертвевшими глазами. Дродалы, избавившись от меховых головок, уменьшались, складываясь и скрываясь под густой травой.

— Ты в порядке? — перед Нэчем возникло лицо Грюгхеля с подрагивающим от волнения пятачком.

— Тварь безмозглая! — оценила Отира умственные способности Грюгхеля на тролльем языке и, оттолкнув неудачливого проводника, присела рядом с Нэчем.

— Просто пара синяков, — пролепетал Нэч. — Я уже встаю.

— Не двигайся! — сощурилась Отира, ощупала Нэчу сперва ноги, затем руку и плечи, не обращая внимания на предательски вырывающиеся из его груди стоны, когда пальцы сжимали напухшие кровоподтеки.

— Что с ним? — спросила Ниана, как показалось Нэчу, слишком отчужденно.

— Сильные ушибы. Это и немудрено. — Отира порылась в сумке и извлекла склянку. — Тролль, сюда, ко мне!

Грюгхель подошел с виноватым видом, бережно принял склянку и осторожно наклонил. Густая бесцветная жидкость с голубоватыми прожилками вяло свесилась с горлышка и потекла в подставленные ладони Отиры.

— Достаточно! — шикнула Отира.

Грюгхель вздрогнул и, чуть не выронив ополовиненной склянки, отпрянул.

Отира принялась втирать мазь в тело Нэча, сильно вдавливая пальцы в кожу, словно пытаясь придать глине мягкости. Состав почти не пах, только слегка отдавал местной терпкой пряностью. Сжав зубы, Нэч наблюдал за Нианой, что-то втолковывающей оркам.

— Подними его, — раздался голос Отиры, но Нэч понял смысл слов, когда Грюгхель подхватил его под мышки и резким движением помог встать.

— Больно! — зашипел Нэч.

— Не дергайся! — велела Отира, и Нэч умолк.

С прежним упорством Отира втерла мазь ему в спину и с довольным видом забрала у Грюгхеля склянку. Действие целебного состава, лоснившегося маслянистой пленкой, началось. Приятная прохлада обволокла Нэча, унимая неприятную боль от ушибов и саднящих ранок.

Ниана подвела к Нэчу освобожденного от тюков эзда.

— Ну что, как ты?

— Уже лучше. — Нэч изобразил улыбку. — Эта мазь — просто чудо.

— Просто гоблинское лекарство. Чудо, что ты остался жив. Ты очень страшно падал.

— Я и сам испугался, — признался Нэч, осматривая ножны, которые почти не пострадали, отделавшись несколькими царапинами. — Все произошло слишком быстро. И слишком неожиданно.

— Давай я помогу, — предложила Ниана и подсадила Нэча на эзда. — Предупреди, если возникнет слабость, и ты не сможешь ехать. Лучше остановимся.

"С чего бы возникнуть слабости? — подумал Нэч, пытаясь принять на шершавой спине эзда удобное положение. — И не такие раны получал".

— Тронулись! — крикнула Ниана.

Натянув поводья, Нэч с удивлением увидел, что корочки запекшейся крови отходят от затягивающихся ран, а кровоподтеки заметно посветлели.

56

Несмотря на досадный промах с плюющимися семянками, Грюгхель продолжил выполнять обязанности проводника; никто лучше него не знал опасностей леса.

— Смотри, Нэч! — Ниана сорвала с ветви круглый плод размером с кулак. — Это и есть аротус. — Она взяла нож и соскоблила голубую кожуру. — Попробуй, пока он свежий.

Нэч принял зеленый сочный плод и надкусил. Острый сладко-кислый леденящий вкус наполнил рот.

— Ну что? — спросила Отира. — Лучше, чем вымоченный шарик, да?

Морщась, Нэч подавил желание сплюнуть мякоть аротуса и, все-таки умудрившись проглотить не идущий в горло кусок, вернул плод Ниане. Ниана тоже немного откусила и передала Отире.

— Очень питательная вещь, — заметила Ниана. — В долгих походах незаменима. Но сколько не ешь, все равно захочешь мяса.

Лес расступился, и отряд очутился на некогда широкой, а теперь почти полностью заросшей дороге, устланной сухими ветвями и пожухшей листвой. Колеи от колес и рваные следы, оставленные множеством копыт, лап и ступней, открывали выщербленные плиты черного камня. Такие же камни использовались при строительстве пристани и башни.

— Вот и Просек глирельдов, — сообщила Отира. — Как я понимаю, до Готрии совсем немного.

— Наконец-то! — обрадовался Нэч, предвкушая скорую встречу с родиной Нианы. — А куда ведет Просек?

— В топь Саолмор, — ответила Ниана. — Только я думала, Просеком никто не пользуется, а здесь прямо-таки оживленная дорога…

Оставив Просек глирельдов далеко позади, Грюгхель вдруг остановился и указал рукой на обугленные отметины на деревьях. Свернутые от жары листья валялись среди травы.

— В чем дело, тролль? — спросила Отира. — Мы это уже видели.

Грюгхель подъехал к одному из деревьев, приложил ладонь к обгоревшей коре и замер. Его глаза бегали, пятачок подергивался.

— Они совсем свежие!

— Тогда нечего здесь торчать! — повысила голос Отира. — Ты же не собираешься ждать, пока…

Но договорить Отира не успела. Раздался громкий треск ветвей: существо, обладающее внушительными размерами, не разбирая дороги, спешило к отряду.

— Он почуял нас! — воскликнул Грюгхель.

— Дракон! — взвизгнула Отира. — Берегись!

Из-за кустарника показался ящер. Сиреневая чешуя почти полностью сливалась с листвой. Из ноздрей на вытянутой морде вырывались облачка дыма. Бурые треугольные пластины торчали вдоль спины. Увидев отряд, дракон остановился и вытянул шею. Из распахнувшейся пасти вырвалась струя пламени. Обжигая стволы и опаляя листву, огонь врезался в эзда, нагруженного тюками. Эзд завизжал и повалился на спину.

— Рассредоточиться! — закричала Ниана.

Эзд под Нэчем рванул в кусты. Нэч закрыл ему глаза и соскочил на землю. Не отпуская поводьев, упал за выпирающими из земли корнями, увлекши эзда за собой, и вскинул винтовку. Эзд недовольно зашипел, но распластался рядом.

Не встречая сопротивления, дракон рывком сорвался с места и подобрался к обоженному эзду.

Поймав в прицел округлый бок дракон, Нэч нажал спусковой крючок. Дракон дернулся и посмотрел в сторону Нэча. Из-за деревьев прозвучали хлопки выстрелов. Дракон заметался, пытаясь определить обидчика. Ниана, Отира и Нэч вгоняли в его шкуру пулю за пулей, но дракон не думал пасть и издохнуть. Огонь рвался из глотки, маленькие крылья злобно колотили по воздуху. Наконец дракон заметил среди деревьев отступающих орков, уводящих в чащу эздов с тюками, и стремительно последовал за ними, перестав обращать внимание на хлопки выстрелов и щелкающие по чешуе пули.

"Его не остановить!" — подумал Нэч.

Винтовка издала сухой щелчок. Нэч отбросил пустую обойму, полез в карман патронташа за новой, но застыл от неожиданности. Наперерез дракону, отпустив поводья, мчался Грюгхель, сжимая нож. Дракон замер, сжал шею и резко выбросил голову в сторону, ударив эзда в грудь. Эзд упал к лапам дракона, а Грюгхель, взмахнув руками, отлетел в сторону. Дракон перекусил эзду хребет, вонзив длинные зубы в спину.

Краем глаза Нэч видел, как орки, пользуясь отсрочкой, пытались увести эздов в другом направлении, но животные рвались с поводов и привносили дополнительную сумятицу.

Дракон отшвырнул тушу эзда, вытянул шею и раскрыл пасть, готовый выдохнуть струю пламени в Грюгхеля. Но непостижимым образом Грюгхель очутился перед драконом с ножом в занесенной для удара руке. Огонь окатил место, куда мгновение назад упал Грюгхель, и рука с ножом по локоть скрылась в огнедышащей пасти. В попытке вырваться дракон заметался, но Грюгхель крепко держался за длинную шею, орудуя ножом в глотке. Тело дракона сотрясли судороги. Дракон в последний раз взмахнул крыльями и упал на спину, увлекая за собой Грюгхеля.

Нэч покинул укрытие и побежал на помощь Грюгхелю. Но Грюгхель уже отползал от содрогающегося дракона, плюющегося синей кровью и безвольно крутящего головой.

— Вот и все, — прохрипел Грюгхель, вставая. — Дракона можно убить, только перерезав горло.

— Ты не ранен? — спросил Нэч.

Качающейся походкой Грюгхель подошел к дереву, прислонился спиной к обугленной коре.

— Нет, он меня не задел. — На лице Грюгхеля играла победоносная улыбка. — Скоро слетятся лэтмины.

Отира осторожно приблизилась к дракону и пнула ногой в брюхо.

— Проклятая тварь. От нас бы остались одни головешки.

Нэча подмывало напомнить, что они не превратились в головешки исключительно благодаря находчивости "зловонного свинопаса", но промолчал. Его самого трясло. Он посмотрел на небо, надеясь успеть покинуть останки дракона до лэтминов. Ниана присела над опаленным неподвижным эздом, пощупала морду. Эзд не дышал. От тлевшей ткани тюков поднимались завитки едкого дыма.

Грюгхель оторвался от дерева и подошел к Нэчу.

— Мне нужен новый эзд.

Нэч кивнул и похлопал Грюгхеля по плечу.

— Это было незабываемо!

Грюгхель провел пальцами по безрукавке и усмехнулся.

"На что он намекает?" — подумал Нэч, но вдаваться в расспросы не хотел. Он надеялся, что приключений достаточно, и к Готрии они доберутся без происшествий.

57

Объехав сплетения плотоядных желтых лиан, Грюгхель отыскал лазейку в зарослях колючего кустарника, усыпанного белыми цветами, источающими резкий запах тухлого мяса. Деревья расступились, и путники очутились на оплетенном могучими корнями пологом берегу мелкой речушки. Впереди, сколько хватало глаз, тянулись необработанные поля.

— Вот и река Оло-Торир, — вздохнула Ниана. — Мы вернулись в Готрию!

Эзды пересекали Оло-Торир, неуверенно передвигая лапами на гладких скользких камнях, покачивая головами и лишь изредка опуская широкие рты к воде.

— Наша утраченная родина, — проговорил Аэвер. — Может быть, когда-нибудь талны вернутся из пустыни в эти места.

— Что за разговоры, Аэвер? — удивилась Отира. — Ваш совет старейшин отклонил предложение Готрдорма о переселении.

— Не совсем так, — возразил Аэвер. — Готрдорм отказался признать нашу независимость даже в пределах одного города…

Остановив эзда, Грюгхель дождался Нэча, схватил цепкими пальцами за руку и, не дав дослушать свободолюбивую речь Аэвера, прошептал:

— Впереди земли людей, Нэч. Теперь я не нужен. Но кто знает, что случится потом?

Не успел Нэч ответить, как Грюгхель, заговорщицки подмигнув, ткнул эзда пятками в бока и без оглядки скрылся в лесу.

— Куда это он? — удивилась Отира, проводив Грюгхеля неприязненным взглядом.

— Посчитал, что выполнил обещание, — пожал плечами Нэч.

— Я думала, ты взял его на службу.

— Каким образом? — Нэч почувствовал раздражение и постарался взять себя в руки. — Чем бы я с ним расплатился? У меня же ничего нет.

— Ладно, это всего лишь зловонный свинопас, — махнула рукой Отира. — Ничего не украл, никого не зарезал — уже отлично.

Нэч промолчал, не желая обсуждать достоинства и недостатки тролля, осмотрел себя в ярком солнечном свете. Ссадины и царапины почти полностью зажили, от кровоподтеков остались малозаметные светло-коричневые следы.

Отряд пересек Оло-Торир и углубился в поле. Теперь Ниана, как ей и положено, возглавила отряд. Они мчались по полю среди невысокой травы, достигающей эздам до живота. Слева Нэч увидел поросшие мхом остатки образовывающей широкий круг каменной кладки. Внутри валялись обломки перекрытий, из которых пробивались молодые тонкие деревца.

— Что это? — спросил Нэч.

— Сторожевая башня, — сообщила Отира. — Прежде они стояли по всей границе с лесом Обрайг.

— И что с ними стало?

— Когда мы отделились от Унии, гоблины разобрали башни и поставили на границе с Готрией.

— Они разобрали вообще все башни, — добавила Ниана. — На границе с Королевством готров нам пришлось их возводить заново. До остальных руки так и не дошли…

— Смотрите! — Аэвер указал в сторону отряда всадников, появившегося на необъятных просторах поля.

— Пограничный дозор, — отозвалась Ниана.

Дозор двигался наперерез отряду. Наверное, так и должно было быть, но Нэч почувствовал странное волнение, переросшее в необъяснимую тревогу. Расстояние между отрядом и дозором быстро сокращалось. Нэч различил трепыхающиеся червонные накидки и животных с густой серой шерстью и венчающими голову острыми рогами — броханов.

Ниана подняла руку, приказывая остановиться. Десять мужчин со смуглой кожей и короткими волосами с медным отливом в червонных набедренных повязках с черно-червонными поясами окружили отряд. На предплечьях блестели обручи с головой лэтунгара, за спинами затаились мечи, на плечах болтались винтовки. Всадник с обручем, на котором значился один ромбик, подъехал к Ниане. Взгляд недобрых глаз уперся в Нэча.

— В чем дело, старшина? — голос Нианы прозвучал спокойно, но Нэч уловил скрытую злость.

— Обычная проверка, — отозвался старшина, разглядывая обручи на предплечьях Нианы. — Могу я узнать, кто вы и что здесь делаете, урядник?

Ниана представилась и кратко изложила суть злоключений последних дней, умолчав при этом, что Нэч избавитель. Старшина кивнул и опять принялся рассматривать Нэча, словно пытался вспомнить давно забытого старого знакомого.

— Мы торопимся, старшина, — прервала молчание Ниана. — Уберите ваших людей.

— Я вынужден вас задержать и препроводить в Улаг. — Лицо старшины исказила злорадная усмешка.

— С какой стати?! — воскликнула Ниана. — Мы вам не подчиняемся! Назовитесь!

— Каэр Лиэ'Нома, если вам это о чем-то говорит, — сказал старшина.

— Говорит! — выплюнула Ниана. — Зачинщик погромов в гоблинских поселениях и сторонник присоединения к Королевству готров. Странно, что вам присвоили звание старшины.

— Ничего странного, урядник. Времена меняются.

— Объясните причину задержания! — потребовала Ниана.

— В Готрии объявлено военное положение, — отрезал Каэр. — А вы мало того, что пришли из лесу Обрайг, так еще с двумя иноплеменниками. Вы обязаны подчиниться!

— Военное положение? — удивилась Ниана.

— Довольно разговоров. Следуйте за нами в Улаг!

Каэр отправил вестового вперед, и отряд двинулся следом, окруженный воинами Каэра.

58

Постепенно над полем вырастали стены опорной крепости Улаг, и отряд выехал на проселочную дорогу. По обеим сторонам попадались остатки разрушенных и сожженных деревянных домов.

— В этих местечках когда-то жили гоблины, — шепнула Ниана Нэчу. — Это они построили Улаг. Совсем недалеко граница с Унией гоблинов.

— Тихо! — приказал Каэр.

В томительном молчании они приблизились к зубчатым стенам Улага. На башнях развивались полосатые червонно-черные флаги с серебристой головой лэтунгара.

"Вот так Готрия", — подумал Нэч, обманутый в лучших ожиданиях. Оставалось надеяться, что задержание пограничным дозором просто небольшое недоразумение, которое скоро разрешится.

Проселок привел их башне. Из бойницы высунулся воин.

— Открывай, — крикнул Каэр, — и сообщи уряднику, что мы прибыли.

Воин исчез в темноте башни. Загремели запорные устройства, и ворота распахнулись. Возглавляемые Каэром, они проследовали через проход на широкий двор, где уже стояли вестовой и несколько отрядов вооруженных воинов. Створки ворот с грохотом захлопнулись, и впервые Нэч ощутил страх замкнутого пространства.

К отряду Нианы вышел пожилой воин с двумя ромбиками на обруче.

— Сожалею за небольшое неудобство, — сказал урядник, хотя всем своим видом показывал, что не испытывает никакого сожаления. — Я уже направил нарочного в Готрдорм. А пока вам придется задержаться в остроге на некоторое время.

— Нам сдать оружие? — осведомилась Отира.

— Пока нет, — ответил урядник. — Вас ни в чем не обвиняют.

Никто не проронил ни слова. В сопровождении Каэра и воинов, они пересекли двор и по одному ступили в низкое вытянутое здание. Там их ждал старшина со связкой ключей. Спустившись за ним по винтовой лестнице, освещаемой редкими на этот раз самыми обычными факелами, они очутились в длинном коридоре, изрезанном решетчатыми дверями.

Старшина отыскал на кольце нужный ключ, отомкнул одну из дверей.

— Сюда только люди, — приказал Каэр.

Нэч, Аэвер и амазонки очутились в небольшом помещении темницы с рассохшимися деревянными лавками вдоль грубо сложенных стен. Из маленьких отверстий под потолком били стрелы солнечного света. Дверь захлопнулась, звякнул ключ в замке. Из коридора раздались шум открываемой двери и рокот орков. Наконец воины покинули коридор, и все стихло.

Ниана села на лавку, прислонилась к стене, вытянула ноги.

— Что это значит? — спросил Аэвер. — Почему мы здесь?

— Возможно, из-за меня, — предположил Нэч, вспомнив тяжелый взгляд Каэра.

— Глупость! — отозвалась Ниана. — Кому придет в голову сажать избавителя в острог?

— Но ведь посадили, — заметила Отира.

— На время разбирательства, — напомнила Ниана. — Ферин сказал, что Даэхонская империя поглотила Кайшми и напала на Королевства лурдов и Виджамай. Возможно, поэтому в Готрии введено военное положение. Правительство опасается лазутчиков Вечной змеи.

— Далеко отсюда до Готрдорма? — не унимался Аэвер. — Сколько нам придется ждать, пока не выяснится, что мы не враги?

Вместо ответа из коридора донеслись звуки многочисленных шагов, и в замочной скважине заскрежетал замок. В помещение вошли урядники Улага и четверо воинов в синих набедренных повязках стражей.

— Ладиан Лиэ'Ваур! — радостно воскликнула Отира, вскочив с лавки, узнав стража с тремя ромбиками на обручах.

— Да, Отира Лиэ'Лоэн, игры кончились. — Ладиан обвел взглядом помещение. — Так-так, Ниана Тэгдан-Ур, вижу, слухи не лгали. Я был прав, приказав задержать ваше сборище.

— Что это значит? — спросила Ниана, так и оставшись сидеть на лавке. — На каком основании? С каких пор урядник начал издавать приказы?

— Ты не понимаешь, — Ладиан хмыкнул и перешел на готрский язык. — Я занял место предателя Наира Мехар-Ура. Теперь я пристав стражи! В Готрии новое правительство. Мы добились своего! Завтра в полдень Готрия вернется в состав Королевства готров. Отира, разоружи гоблинских лазутчиков!

— Ваше оружие, — не скрывая улыбки потребовала Отира.

— Отира, неужели ты с ними за одно? — прошептала Ниана.

— Конечно! — Отира вскинула голову. — Считаешь, мне, представительнице столбового дворянского рода, много радости служить гоблинскому отребью? Хватит разговоров! Оружие на пол!

— Лишить Ниану Тэгдан-Ур знаков отличия, — велел Ладиан.

Два стража с непроницаемыми лицами двинулись к Ниане.

— Никогда не бывать этому! — прошептала Ниана и обнажила меч. — Готрия останется независимой!

Исходя из предшествующего разговора, Нэч был готов к такому повороту событий. Отходя спиной к Ниане, он вскинул винтовку и поймал в прицел Ладиана. Глядя на Нэча, Аэвер приложил к луку стрелу и натянул тетиву. Теперь они стояли в дальнем углу темницы плечо к плечу, готовые принять бой.

— Овлут, где ваши люди? — обратился Ладиан к уряднику.

Овлут пристально посмотрел на Ладиана.

— Как начальник крепости я отказываюсь подчиняться сторонникам воссоединения с Королевством. Я присягал защищать независимость Готрии!

— Ладно, ваше дело, — пожал плечами Ладиан. — Каэр!

В дверном проеме возник Каэр с выражением безумного торжества на лице. Нож в его руке прочертил крутую дугу, и Нэч не успел опомниться, как Овлут рухнул на пол, хватаясь за перерезанное горло и суча ногами. Сквозь пальцы хлестала кровь, растекаясь безобразной лужей. Воспользовавшись замешательством, Отира метнулась к Нэчу и, ухватившись за винтовку, задрала ствол к потолку. Три стража бросились к Ниане и Аэверу, следом — Каэр и пять воинов, появившихся из коридора.

— Мы сдаемся! — вдруг выкрикнула Ниана и бросила меч на пол. — Будь по-вашему!

Нэч разжал пальцы, и винтовка осталась у Отиры. Отира с испугом отбросила ее в сторону, словно держалась за плотоядную лиану. С недоуменным видом, Аэвер отшвырнул лук и сжал кулаки.

— Вот так лучше! — приободрил Ладиан. — Все оружие и все вещи на пол!

— Почему, Ниана? — тихо спросил Нэч.

— Ты должен выжить, — буркнула Ниана, расстегивая ремни.

"Конечно, вот оно и оправдание нашей слабости", — подумал Нэч и бережно положил подаренный Ферином меч на пол, затем избавился от сумки и патронташей, сожалея, что под взглядами сторонников Ладиана не представилось ни малейшей возможности вытащить ларчик.

Каэр хотел поднять его винтовку, но Отира закричала:

— Осторожно! Она гоблинская!

— Гоблинская? — переспросил Ладиан. — Тогда почему не сработал охранитель?

— Потому что у него искусственная рука. Смотрите! — Отира повернулась к Нэчу, дернула за плечевое крепление и сняла протез. — Вот!

— Занятно, — пробормотал Каэр, поднимая винтовку за ремень, — избавитель с одной рукой.

— Отлично. И с этим разобрались. — ухмыльнулся Ладиан. — Существо, выдающее себя за избавителя, перестанет сеять смуту. Каэр, винтовку уничтожить, чтобы никто не пострадал. Собирайте их вещи. Таорин, что со знаками отличия?

Страж, которого назвали Таорином подошел к Ниане и вытащил из сумки ножницы с черными прорезиненными ручками. Ниана безропотно приподняла руки и отвернулась. Заученным движением Таорин подсовывал нижнее лезвие ножниц под обручи и с легкостью перекусывал металл, словно разрезал бумагу, затем разогнул обручи и грубо сорвал, оставив на смуглых предплечьях Нианы багряные царапины.

— Завтра продолжим, — пообещал Ладиан.

Подобрав с пола оружие и вещи, воины и стражники следом за Ладианом вышли из темницы и выволокли за ноги тело начальника крепости. В коридоре возникла возня; мимо двери прошагали довольные орки, и все стихло. За стенами острога сгущались вечерние сумерки.

— Я представлял совсем другой прием, — сказал Нэч и без сил опустился на лавку. Пальцы на левой руке мелко дрожали. Он с омерзением провел ими по уродливой культе и вздохнул.

— Что же произошло? — Ниана ходила по кругу, не находя покоя. — Как такое могло случиться? Почему?

— Что будем делать? — спросил Аэвер, садясь рядом с Нэчем.

Нэч пожал плечами. Ему нечего было сказать. Волшебный замок, который он выдумал о Готрии, разлетелся на мелкие крупицы. Ни о какой битве с Вечной Змеей не могло идти и речи. Его лишили не только Дыхания смерти, но даже протеза, превратив в заурядного калеку, сбросив с пьедестала избавителя, на который было так приятно вознестись после бестолковой бытности охранником.

— Слушайте! — прошептал Аэвер.

Нэч и Ниана замерли. Через отверстия под потолком донеслись неразборчивые крики, звон мечей и хлопки выстрелов. Снаружи началась схватка. Лицо Нианы осветила надежда. Но шум затих, а в остроге ничего не происходило.

— Что это было? — спросил Аэвер.

— Ладиан расправился с инакомыслящими, — пробормотала Ниана. — Завтра в полдень Готрия исчезнет, станет призраком. Перечеркнуто все, за что мы боролись.

— Вечная Змея должна быть довольна, — заметил Нэч. — Пока я здесь, ей ничто не угрожает.

Ниана резко развернулась к Нэчу.

— Мы выберемся отсюда, и ты покончишь с ней! Не смей сдаваться! Мы живы, а значит, способны заставить с собой считаться. Нам нужно проникнуть в Огеом и найти прорицательницу в Охаге.

— Если она еще жива…

— Огеомом управляет приглашенный король эльфов! — Ниана почти кричала. — Охага охраняется дружиной эльфов. Они никогда не допустят, чтобы обращенные Вечной Змеи разгуливали в городе! Ты слышишь? Никогда!

— Я слышу, успокойся. — Нэч лег на лавку и, заложив руку за голову, принялся наблюдать за пылью в стрелах заходящего солнца. — Мы обязательно пойдем в Охагу, когда освободимся. Нам стоит подумать о побеге.

— Попробуем вырваться, когда они придут завтра, — предложил Аэвер. — Но мы безоружны. А их слишком много.

— Придумаем что-нибудь, — подытожил Нэч. Он прекрасно понимал, что выбраться из острога задача трудная, почти невозможная, и решить ее сгоряча вряд ли удастся.

59

Наступила ночь, а мрак в темнице сгустился прежде, принеся усиливающийся холод. Пленники лежали на голых лавках, не получив еды и питья. Нэч вслушивался в дыхание друзей, не зная, спят ли они. Сам он не мог сомкнуть глаза. Снаружи не доносилось ни единого звука.

Нелепость положения и невозможность его исправить заставляли Нэча зло стискивать зубы. Он не мог себе простить того легкомыслия, с каким отдался слепой воле случая, доверился первым обманчивым впечатлениям. Однако предательство Отиры не вызывало в нем никаких чувств. Ведь она узнала о смене власти вместе с ними, находясь в темнице. Но ее желание выслужиться… Нэч проглотил горький ком, вспомнив, как Отира лишила его протеза, сообщила о гоблинском охранителе, встроенном в рукоять винтовки. Возможно, воспользовавшись замешательством среди врагов, вызванным сработавшим в руках Каэра охранителем, им удалось бы одолеть людей Ладиана, как однажды в долине получилось одолеть дроу. А так…

Неожиданно из тишины выделился слабый, еле уловимый шорох. Настроенный на любую подлость со стороны Ладиана, Нэч напрягся, с трудом подавив порыв вскочить. В темноте ничего нельзя было разглядеть, оставалось неподвижно лежать, изображая крепкий сон, чтобы застать неведомого противника врасплох.

Шорох приближался, то таял, то возникал. Нэч превратился в слух. Пугающая неизвестность тисками сжала грудь. Опасение совершить ошибку не позволяло сосредоточиться. Лавка почти незаметно дрогнула под весом забирающегося существа. Нэч покрылся липким потом и проглотил крик, когда что-то теплое и шероховатое коснулось ступней.

"Действовать! Надо действовать! Нельзя ждать!" — стучала молотом мысль, но Нэч не слушал ее, продолжал ждать, стараясь не сбить дыхание, не показать, что знает об опасности. Он не пошевелился даже тогда, когда существо, обладающее длинным тонким телом, вскарабкалось ему на ноги и, извиваясь, поползло к лицу. Разжав кулак, в который самопроизвольно сжались пальцы, Нэч приготовился. Минув бедра, существо скользнуло по незащищенному животу, коснулось груди, распрямилось и замерло.

Мгновения полного спокойствия, разбавленного дыханием спящих друзей, показались вязкой вечностью, засасывающей разум в пучину страха. Сглотнув, Нэч поднял руку и, ожидая ощутить боль от зубов или жала, опустил руку туда, где застыл незваный гость. Ладонь легла на упругое дышащее тельце. Но не успел Нэч сомкнуть пальцы, чтобы оторвать от себя мерзкую тварь, как кожа с чуть различимыми чешуйками разгладилась, превратившись в металл. Не в силах поверить, что такое возможно, Нэч провел кончиками пальцев по лезвию и сжал ребристую рукоять меча.

"Тебе оказана великая честь, — вспомнил Нэч слова Грюгхеля. — Только никому не говори… Для них это просто меч".

Преданный подарок Ферина не бросил в беде владетеля, изыскал способ вернуться в темницу, чтобы служить верой и правдой.

"Теперь все получится, — подумал Нэч, настроившись прямо с утра обсудить способы побега. — У нас не должно не получиться!" — и, спрятав меч под лавку, уснул, не обращая внимания на ночной холод.

60

Утро принесло долгожданное тепло. Проснувшись от солнечного света, бьющего в глаза, Нэч первым делом вспомнил о мече, сомневаясь, что ночное событие действительно произошло. Он опустился на колени и увидев меч, покоящийся в пыли под лавкой. Не помня себя от радости, Нэч вытащил его и показал друзьям.

— Откуда он у тебя? — прикрыв собой решетчатую дверь, перед Нэчем выросла Ниана с горящими от возбуждения глазами. — Спрячь немедленно!

— Ты хотела сегодня попробовать бежать, — прошептал Нэч, возвращая меч под лавку. — Наверное, мы можем попытаться.

Кивнув, Ниана поманила Аэвера в дальний угол темницы. Нэч подошел к двери и всмотрелся в тусклый коридор. В животе предательски заворочался голод. Нэч вспомнил пресные сандвичи в белой обертке, которыми был богат пищевой автомат на борту "Спирали 714". Сейчас они бы пришлись в самый раз. Судя по тому, что Ладиан не распорядился ни на счет ужина, ни на счет завтрака, Нэч предположил самое худшее. Зачем кормить тех, кому предстоит умереть? Подобное поведение выглядело бесчеловечным, лишенным толики сострадания. Но Нэч напомнил себе, что в Зельдане могут быть свои понятия о человечности, а милосердие в природе человека занимает отнюдь не самое первое место.

Из глубин коридора донесся шум. Нэч сжался от мысли, что в ближайшее время решится его судьба. И не Ладиан назначался судьей, а удача, от которой зависел исход попытки к бегству.

— Ну что? — Нэч обернулся к друзьям.

— Действуем по обстановке, — отозвался Аэвер. Он сидел на лавке, под которой притаился меч. — Следи за знаками.

— И постарайся не ввязываться, — добавила Ниана.

Кивнув, Нэч со злостью подумал об увечье, которое не позволит полноценно участвовать в схватке с людьми Ладиана.

Звуки шагов усилились, зазвенели ключи. Нэч нарочито стоял спиной к двери, чтобы показать равнодушие к происходящему. Но по тому, как округлились глаза Аэвера и вытянулось лицо Нианы, понял, дело принимает не самый лучший оборот. Заскрежетал замок, скрипнули петли распахиваемой двери.

— Избавитель! — прозвучал властный ледяной голос.

Вздрогнув, Нэч обернулся и обомлел. Перед ним стоял толкователь в балахоне, ослепляющим белизной, с опущенным на лицо капюшоном. По обе руки толкователя застыли Отира и Каэр с обнаженными мечами. В коридоре маячил огр со связкой ключей в одной могучей лапе и палицей в другой.

— Тебе ведь нужен я, — проговорил Нэч, постаравшись придать голосу равнодушные оттенки. — Отпусти остальных.

— Не обольщайся, избавитель. — На балахоне не дернулась ни одна складка. — Ты никому не нужен.

— Вот и отлично. — Не зная почему, Нэч решил вывести толкователя из равновесия. — Тогда мы свободны?

— Жалкий человечишка! — Толкователь откинул капюшон, и в Нэча впились желтые глаза-огни.

Нэч отшатнулся, ожидая, что взгляд толкователя пронзит все его существо, доберется до самой глубины души, но ничего такого не произошло. Глаза-огни словно уперлись в невидимую стену.

— Усмиритель! — приказал толкователь с искаженным от злобы лицом.

— Посмотрим, как ты теперь запоешь, однорукий. — Вскинув усмиритель, Каэр поравнялся с толкователем.

Нэч посмотрел на Отиру, ожидая, что она сообщит о его способности противостоять силе усмирителя, и ему не удастся притвориться, чтобы ввести толкователя в заблуждение. Их глаза встретились, и губы Отиры чуть видно искривились, но вместо усмешки неслышно произнесли: "Приготовьтесь". В следующее мгновение Отира занесла меч и разрубила голову толкователя пополам. Размахивая руками и хрипя, толкователь растянулся на полу.

Ослепленный брызгами крови, Каэр взмахнул усмирителем. Выхватив из-под лавки меч, Аэвер бросился к нему и ударом клинка в грудь отбросил на труп толкователя. Отира выскочила из темницы и вонзила меч в горло удивленного огра. Струя синей крови окатила Отиру. Огр выронил ключи и побежал вглубь коридора, хрипя и колотя кулаками по стенам. Ниана сорвала винтовку с плеча раненного Каэра и передернула затвор.

— Что с ним делать? — осведомился Аэвер, кивнув на Каэра.

— Вечная Змея о нем позаботится, — бросила Ниана.

— Хватит копаться! — крикнула Отира из коридора. — Уходим! Они скоро опомнятся!

— Отира, почему ты помогаешь нам? — спросил Нэч, когда они бежали вверх по лестнице.

— Я за воссоединение с Королевством, — выдохнула Отира, — но я против Вечной Змеи.

Выход из острога охранял огр. Медленный и глупый он успел лишь удивленно зарычать и вскинуть палицу. Меч Отиры отсек ему голову, освобождая путь.

— К воротам! — велела Отира и протянула Нэчу свою винтовку. — Держи.

Во дворе крепости было пустынно, у крепостной стены штабелями лежали тела воинов, убитых в вечерней схватке. Ворота охраняли два огра. Метким выстрелом Ниана повалила одного в песок. Второй зарычал, поднимая тревогу, и бросился навстречу беглецам. Над крепостью взревел рог.

— Стреляй, Ниана! — простонал Нэч.

Ниана выстрелила, и огр повалился недалеко от ворот, палица отлетела в сторону.

— Открывайте ворота! Я выведу эздов! — Отира развернулась и бросилась в сторону длинного сооружения.

Нэч, Ниана и Аэвер перебежали двор. Аэвер принялся срывать засов с ворот. Нэч помогал одной рукой.

— Быстрее! — взмолилась Ниана.

Из казарм выбегали огры и остатки гарнизона, хлопки выстрелов наполнили воздух, но оружие глирельдов, добытое амазонками, в неумелых руках оказалось бесполезным. По двору неслись эзды, подгоняемые Отирой. Аэвер распахнул ворота и бросился ловить эздов. Выстрелы Нианы валили огров и особенно ретивых номаэнцев. Отира была на полпути к воротам, но ей наперерез выскочил огр, появившийся из дома начальника крепости. Палица переломила выставленный меч и размозжила Отире лицо. Беглецы вскочили на эздов.

— Гони! Гони! — надрывалась Ниана, увлекая Аэвера и Нэча за собой прочь от Улага. — Отире не помочь!

Подгоняемые ударами в бока, эзды перешли на прыгающий бег, уносясь по полю в сторону Унии гоблинов. Под стенами Улага наметилась погоня, продолжали звучать выстрелы. Всадники червонными пятнами накидок усеяли поле. Но могучие броханы, рассчитанные на прорыв обороны противника, не могли сравниться в скорости с легкими эздами.

61

Когда преследователи скрылись из виду, а очертания Улага затерялись вдали, Ниана позволила сбавить скорость.

— Сколько еще нам убегать? — спросил Нэч.

— Они не остановятся, пока не настигнут нас, — отозвалась Ниана. — Нельзя останавливаться, пока не выберемся в безопасное место.

— Такое место существует?

— Да! Туда мы и направляемся!

"Хоть это замечательно!" — подумал Нэч и замолчал, чтобы не тратить время на пустые разговоры и препирательства, надеясь, что предположение Нианы о безопасном месте оправдает ожидания и не втравит их в очередные непредвиденные сложности.

Они минули несколько заброшенных гоблинских местечек. Развалины домов, поросшие травой, напоминали гробницы. Грусть от несбывшейся надежды обрести в Готрии дом наполнила сердце Нэча. Перед внутренним зрением сперва предстала Сэдна, неподвижно лежащая с отравленной стрелой дроу в груди, затем падающая под ноги огра Отира с кровавым месивом вместо лица. Несмотря на вероломное предательство, Нэч сожалел о ее гибели, ведь она в конце концов помогла им. Без нее побег наверняка превратился бы в несбыточную мечту.

— Вот она! — воскликнула Ниана.

— Что? — встрепенулся Нэч и оглянулся, ожидая увидеть преследователей. В поле никого не было.

— Граница с Унией!

Нэч всмотрелся в размытую границу между небом и землей, сощурился и угадал далеко впереди неясные серые очертания сторожевых башен.

— И что потом? — осведомился Аэвер.

— Мы попросим убежища, — отозвалась Ниана.

— И нас встретят с распростертыми объятиями? — не унимался Аэвер.

— Откуда мне знать? — огрызнулась Ниана. — В любом случае они должны пойти нам навстречу. Ведь мы тоже противники Вечной Змеи. Конечно, мы можем укрыться в лесу Обрайг. Но что нам это даст?

"А что нам дадут гоблины?" — хотел спросить Нэч, но промолчал. Первая встреча с гоблинами произвела двойственное впечатление. С одной стороны они пленили его, но с другой — научили языкам Зельдана, словно были уверены в такой необходимости. Поэтому Нэч решил не спешить с выводами, для которых явно не хватало знаний.

Тревога о содержимом сумки не давала Нэчу покоя со времени заточения в темнице и по мере удаления от Улага глодала все сильнее. Нэч не сомневался, если бы толкователь раскрыл тайну ларчика, Отира сообщила бы об этом. Нужно было как можно скорее его вернуть. Но пока он ничего не мог предпринять; оставалось надеяться, что слуги Вечной Змеи и впредь не обнаружат Дыхания смерти.

Они пересекли границу — широкую полосу из гальки с пробивающимися редкими пучками травы. Башни быстро приближались, растянувшись от края до края. Над стенами развивались зеленые флаги. Ниана направила отряд к ближайшей башне. В чистом поле беглецы представляли собой отличную мишень, и Нэч внутренне сжался, гадая, как поступят гоблины: вступят в переговоры или убьют сразу.

Видимо, не ожидая от трех человек больших неприятностей, гоблины не проявляли никаких признаков жизни. На мгновение Нэч решил, что толкователи добрались и до них, но в это время из-за башни появился небольшой отряд. Могучие зеленые воины на броханах растянулись цепочкой и замерли. В их руках серебрились винтовки. Ниана, Аэвер и Нэч приблизились к сторожевой башне и остановились в двадцати шагах от гоблинов. От отряда отделился воин с густой черной гривой, кольцами в ушах и носу и двумя заостренными капельками на обруче.

— Мы пришли с миром, — неуверенно проговорила Ниана. — Нас преследуют люди Вечной Змеи.

Но гоблин даже не повернулся к ней, а, внимательно изучал Нэча.

— Вы поможете нам? — спросил Нэч.

— Нам сообщили, что вы в Готрии и можете появиться здесь, избавитель, — прогудел гоблин. — Следуйте в Эгарлан. Вас ждут.

62

Следуя указаниям гоблина, они выехали на пустынную проселочную дорогу. Позади еще виднелись сторожевые башни, а впереди уже показались стены Эгарлана. На полях вокруг крепости обширными островами раскинулись зеленые и коричневые шатры, всюду в неимоверных количествах паслись эздары, броханы и эзды.

— Похоже, Уния готовится к войне, — заметила Ниана. — Но странно, гоблины не пользуются эздами. Кто это? Вы видите?

— Где? — Нэч вытянул шею, вглядываясь в мельтешащие фигурки.

— У коричневых шатров, — отозвалась Ниана. — Это же тролли!

— Да, точно, это тролли, — подтвердил Аэвер догадку.

— Гоблины и тролли заодно… — прошептала Ниана. — Никогда бы не поверила! Что же произошло?

Ведя к ответам на многие вопросы, дорога сделала изгиб и распрямилась, упершись в крепость, опушенную многочисленными зелеными флагами.

— Нэч, ты заметил, как к тебе обращаются гоблины? — полюбопытствовала Ниана.

— Ты имеешь в виду обращение "вы"? — спросил Нэч.

— Да, — кивнула Ниана. — Так обращаются к благородным гоблинам.

При приближении к Эгарлану, который стоял на возвышении и выглядел значительно внушительнее Улага, им начали попадаться стоящие вдоль обочины обозы со снующими гоблинами и троллями. Увидев Нэча, все оставляли дела и провожали его по-детски любопытными взглядами.

— Это ты — избавитель? — пролопотал на ломаном гоблинском языке старый тролль, прекратив заниматься починкой ступицы.

— Я, — хрюкнул Нэч, чем поверг тролля в неподдельный восторг.

Отбросив колесо, тролль поднялся с колен и побежал по полю к коричневым шатрам, размахивая руками.

— Нэч, это ты объединил две враждующие расы! — сказала Ниана с восхищением.

— Скорее всего их объединила угроза Вечной Змеи, — предположил Нэч. — Я-то при чем?

— Ну не скажи, — отозвался Аэвер. — Ведь все зависит от тебя. И жизнь Вечной Змеи в том числе.

— Да уж…

Мысль об оставленном в Улаге Дыхании смерти привела Нэча в отчаяние. Он отвернулся, чтобы скрыть предательски задрожавшие губы. Любой ценой ему предстояло вернуть ларчик. Но вместо того, чтобы вернуться за ним в Улаг, все это время он только и делал, что отдалялся от него. Какой же он избавитель без оружия, способного уничтожить Вечную Змею?

Широкий ров, наполненный затхлой водой, источающей запахи гниения, опоясывал Эгарлан. У опущенных ворот въезд друзьям нерешительно перегородили молодые гоблины-стражники.

— Кто там? На что уставились, сопляки? — раздался рык, и из высокого сводчатого прохода ворот выскочил разъяренный гоблин с кривыми рубцами на груди и большой запотевшей кружкой в могучей руке. Полоснув злобными глазами по Нэчу, гоблин замер и проревел: — Вирфар, чего ждешь?! Проводи избавителя к начальнику крепости!

— Пожалуйста, за мной! — взвизгнул один из гоблинов и, придерживая меч, припустил в крепость.

Зеленые шатры стояли с одной стороны площади, коричневые — с другой, перемежаясь временными стойлами, почти не оставляя свободного пространства. Стройными рядами выстроились низенькие казармы с редкими окнами-бойницами. Попадающиеся на пути гоблины и тролли без стеснения глазели на Нэча, чуть ли не тыкали в него пальцами.

Вирфар проводил их к двухэтажному дому. Передав эздов словно из воздуха появившимся троллям, они беспрепятственно вошли в дом и очутились в небольшом помещении с голыми стенами. По обе стороны от дверей, из-за которых доносились приглушенные голоса, стояли два вооруженных алебардами гоблина. Они старались выглядеть невозмутимо, но Нэч постоянно ловил на себе их взгляды. Вирфар постучался и скрылся за дверями.

— Вы не заметили людей? — полюбопытствовал Аэвер.

— Ни одного, — ответила Ниана. — И меня это беспокоит.

Двери распахнулись, и на пороге появился гоблин без ремней, оружия и знаков отличия, с зеленым поясом, украшенным золотыми нитями. Гоблины ударили алебардами об пол и вытянулись в струнку.

— Начальник Эгарлана их сиятельство Петкирт Имгухен-Ур, — объявил Вирфар.

— Свободен! — рыкнул Петкирт, и Вирфар, поклонившись, покинул дом. — Наконец-то! — обратился Петкирт к Нэчу. — Думал, никогда такое не случится. Входите. У нас как раз общее совещание. Сразу все обговорим.

Немного заволновавшись от столь многообещающего начала, Нэч шагнул в обширный зал и замер. Множество голов гоблинов и троллей одновременно повернулись к нему. Настороженные, внимательные, удивленные глаза, казалось, затопили все пространство. Повисла тишина. Через отрытые окна долетал шум с площади.

— Вот это да… — прошептал Аэвер.

У самой стены Нэч приметил трех гномов, на коленях одного лежала чаша, вырезанная из куска горного хрусталя.

— Прошу, садитесь. — Петкирт махнул рукой на свободное место на первой лавке и разместился за столом, заваленным свитками. — Не хочу показаться невнимательным и негостеприимным, что не предлагаю отдохнуть, но обстоятельства не терпят отлагательства.

— Все так плохо, ваше превосходительство? — осведомилась Ниана.

Петкирта передернуло. Поняв, что допустил оплошность, Нэч представил спутников. Петкирт посмотрел на Ниану.

— Ваше имя мне не кажется номаэнским.

— Мои предки сражались в рядах войск Унии и были отмечены высочайшими знаками внимания, — отозвалась Ниана.

Петкирт перевел взгляд на Нэча.

— Хороший выбор друзей — половина успеха. Сразу заявляю, вы можете рассчитывать на любую помощь. Уничтожение Вечной Змеи — наше общее дело. В сущности, от вас зависит наше будущее, будущее Зельдана. Поэтому вся мощь Унии — на вашей стороне.

— И что вы предлагаете? — Нэч взглянул на Петкирта, стараясь собраться с мыслями, которые, как назло, вертелись вокруг Дыхания смерти.

— Не очень много, — признался Петкирт. — Чтобы победить Вечную Змею, вам нужно пройти к Вратам Пасти сумерек. В одиночку такое сделать — непосильная задача. Понадобятся все наши войска, чтобы пробиться к провинции Маджали и перейти на остров Оджахаш. Взгляните. — Петкирт передал пергамент, и Нэч впервые увидел схематичную карту Зельдана.

— Мы здесь, — палец Нианы ткнул в северную часть карты, — недалеко от границ Готрии и леса Обрайг.

— Очевидно, восточное направление отпадает сразу, — продолжил Петкирт. — Слишком большое расстояние и там сосредоточена почти вся мощь Даэхонской империи, которая, как мы предполагаем, скоро обрушится на нашу границу. Если не успеть уничтожить Вечную Змею к этому времени, боюсь, от Унии мало что останется.

— Даэхонцы захватили Огеом? — Ниана посмотрела на Петкирта.

— Это дело времени, — ответил Петкирт.

— Нэч, мы не сможем попасть к провидице! — прошептала Ниана.

— Я понял, — отозвался Нэч, рассматривая середину карты. — Тогда какие предложения, как мы направимся к Вратам Пасти сумерек?

— Остается путь через лес Обрайг к долине Альварон, — сказал Петкирт. — Силы даэхонцев и дроу, осаждающие Царство эльфов на перешейках озера Клорим, сравнительно малочисленны. Здесь у нас дополнительное преимущество, потому что при солнечном свете дроу теряют большую часть своей силы. С началом дня наши совместные силы гоблинов и троллей ударят со стороны леса, а гномы — из пустыни в области перевала, отрезав дроу от их царства в горах Лоберид. Тем самым мы дадим возможность эльфам перейти в наступление и зажмем врага в тиски.

— Думаете, даэхонцы не предусмотрели такого развития событий? — еще на курсах капралов Нэч уяснил, что нельзя недооценивать противника.

— Если бы предусмотрели, нарастили бы численность войск. Что скажете?

Нэч внимательно рассматривал карту.

— А если попробовать пройти через болото Ийлиш?

— Это будет лобовой удар в неблагоприятной для нас местности. Конечно, над этим направлением тоже стоит подумать. Но нужно решать быстро. Я направлю гонца в Готрдорм для согласования действий с императором Гобларом. Время дорого. Любое промедление обернется бедой.

— Либо долина Альварон, либо болото Ийлиш, — проговорил Нэч, понимая, что перестает принадлежать себе. Он не возражал отправиться хоть сейчас на битву с Вечной Змеей, чтобы быстрее разделаться с участью избавителя. Однако без Дыхания смерти вообще любые обсуждения теряли всякий смысл. И Нэч решился. — Вы сказали, я могу рассчитывать на любую помощь…

— Да, — кивнул Петкирт. — Без вас наше сопротивление ничего не даст.

— Мне нужно вернуться в Улаг. Это важно для успеха всего нашего предприятия.

— Когда вы хотите напасть на Улаг?

И несмотря на то, что разговоры о войне шли довольно долго, это небрежно брошенное "напасть" открыло Нэчу всю меру ответственности, которую предание возложило на его плечи. Да, он вернется в Улаг, чтобы напасть, захватить, вернуть то, что принадлежит ему.

— Я хочу захватить Улаг как можно скорее.

— Хорошо, избавитель. Я сообщу о готовности. Теперь, когда мы разобрались, не смею вас задерживать. Отдыхайте.

— Спасибо. — Нэч встал. — Я могу забрать карту?

Петкирт кивнул и позвонил в колокольчик. На призыв в зал вошел гоблин с одной капелькой на обруче.

— Изглам, размести и накорми наших гостей, — распорядился Петкирт.

— Слушаюсь, ваше превосходительство, — отозвался Изглам.

63

Не проронив ни слова, Изглам проводил друзей через площадь к скоплению домиков, ввел в один, стоящий с краю, и удалился. Нэч, Ниана и Аэвер остались в круглом помещении с узкими окнами, находящимися на разной высоте. Два гоблина принесли подносы с едой. Пласты сочного жареного мяса с вареными овощами горкой лежали на широких сиреневых листах, мутный желтый сок наполнял кувшины обоженной глины. Друзья обтерли руки влажными полотенцами и приступили к еде.

— Итак, Нэч, зачем тебе в Улаг? — спросила Ниана.

Понимая, что утаивать причину, движимую им, по крайней мере нечестно, Нэч рассказал о Дыхании смерти и встрече с Элевиэт.

— Мне трудно поверить, что призраки валькирий из Грезаара решили помочь тебе, — сказал Аэвер.

— Что там валькирии. Мне даже трудно поверить, что нам помогают гоблины, — добавила Ниана. — Но если поразмыслить, гоблины преследуют собственную выгоду. Нельзя исключать, что валькирии не заняты тем же.

— Очень напоминает мой мир, — заметил Нэч. — Если посудить, избавитель — это тот, у кого есть Дыхание смерти.

— Не спеши с выводами, Нэч. — Ниана отложила кусок мяса. — Не все так просто.

— Разве? — Нэч посмотрел на Ниану. — Я не понимаю своей избранности. Да, я прошел через Врата глирельдов и принес в Зельдан Дыхание смерти. Каждый может отправиться в мир Пасти сумерек сражаться с Вечной Змеей.

— Особенно, если учесть, что у тебя нет руки. — Аэвер отправил в рот горсть овощей. — Как ты собираешься воевать с ограми?

— Я найду протез и буду не хуже вас, — возразил Нэч, собираясь поведать о ларчике, подаренном Грюгхелем. — К тому же без меня вы…

— Забудь о протезе! — перебила Ниана. — Гоблины могут восстановить тебе руку.

— Что? — Нэч решил, что ослышался.

— Они это очень хорошо умеют делать. Ах да, ты ведь не знаешь… — Ниана хлопнула ладонью по столу. — Нужно поговорить с начальником крепости. Я уверена, он сможет это устроить. Для них это обычное дело.

В это время в дверях появился Петкирт.

— Ваше превосходительство, — Ниана встала из-за стола, — у нас есть просьба. Вы не могли бы распорядиться, чтобы Нэчу восстановили руку?

— Конечно, я распоряжусь, — согласился Петкирт. — Если восстановить возможно. Он ведь из другого мира.

— Давайте все равно попробуем. — Ниана изобразила заискивающую улыбку.

Петкирт кивнул.

— Я это устрою. Кстати, гномы предложили провести часть наших войск по своему царству. Думаю, вам стоит к ним присоединиться. Это самый безопасный путь. Вы не должны подвергать свою жизнь опасности без видимой причины.

— Петкирт, — Нэч поднялся, — если у меня опять будет рука… не важно почему, но не доверяйте гномам! У меня есть все основания полагать, что они либо прямо сейчас ведут двойную игру, либо уже в ближайшее время переметнутся на сторону Вечной Змеи.

Петкирт помрачнел.

— Для таких обвинений необходимы доказательства.

— Вы правы. Но доказательств у меня нет. Просто будьте осторожны с ними.

Заскрежетав зубами, Петкирт круто развернулся и вышел.

— Мне кажется, Нэч, — Ниана опять села за стол, — мы услышали далеко не все.

Продолжив повествование, Нэч рассказал о видении в пещере гор Эргисау.

— Да, такое случается, — проговорил Аэвер. — Иногда пророческие сосуды предупреждают об опасности. Когда-то давным-давно ими вроде бы пользовались жрицы Грезаара.

— Так, я не договорил! — Нэч встал и прошелся по комнате. — Вы знаете о Дыхании Смерти. И если я погибну, станете моими приемниками.

— Мы не дадим тебе погибнуть! — Ниана подошла к Нэчу. — Я не позволю!

В дверь постучали, и на пороге возник Изглам.

— Избавитель, меня послали за вами.

Нэч прихватил карту и проследовал за Изгламом, оставив оружие в домике.

64

Опять храня молчание, Изглам провел Нэча в другую часть крепости к зданию лазарета. Пройдя по коридору мимо ширм и пустующих коек, они спустились по винтовой лестнице и очутились в прохладном подземном помещении. С потолка свисали светильники, рассеивающие мрак. Вдоль стен тянулись стеллажи с прямоугольными прозрачными сосудами разных размеров. Они напомнили Нэчу о лесе Каивгир. Такой же сосуд Ларгид разместил на его голове, подарив способность понимать языки.

Из тени появился гоблин с двумя капельками на обруче.

— Я привел избавителя, Харон, — доложил Изглам.

— Подожди здесь, Изглам, — велел Харон и повернулся к Нэчу. — Избавитель, у меня все готово. Прошу ознакомиться с плодами наших изысканий.

Откинув занавеску, Харон ввел Нэча в небольшой закуток. На деревянном столе, занимающем почти все пространство, разместился длинный сосуд. Внутри находилось знакомое желеобразное существо, неподвижное, но все равно пугающее одним вязким видом. Усадив Нэча на высокий стул, Харон при помощи ремней закрепил его плечо так, чтобы остаток руки находился перед углублением в боковой стенке сосуда.

— И все-таки что там такое? — спросил Нэч, чтобы как-то заглушить волнение.

Харон посмотрел на Нэча.

— В море водятся такие хищные твари, называемые юфлами. Сами по себе это бесполезные существа. Но мы немного изменили их свойства. Приспособили для разных целей, в том числе и лечебных.

По спине Нэча поползли мурашки. Он дернулся, но кожаные ремни держали крепко, намертво приковав к столу.

— По-моему, я не совсем готов… — пробормотал Нэч.

— Не беда. В данном случае перед вами измененный вид юфла — юфлирах, который собирает ткань чужого тела на собственной основе. Опускайте руку. Только медленно.

Понимая, что выбора нет, Нэч подчинился, успокаивая себя мыслью, что для обретения новой конечности можно вытерпеть и не такое. Обрубок руки коснулся желеобразной поверхности. Возникло ощущение, что плоть погружается в студеную вязкую жидкость. Юфлирах хлюпнул и сомкнулся вокруг плеча.

— Дайте ему время, — сказал Харон. — Он должен настроиться, восстановить на клеточном уровне точное строение ткани, чтобы правильно ее воссоздать.

Поверхность существа пошла рябью, заискрились голубые прожилки. Основание культи закололо. Боль, как от ледяных когтей, взорвалась в мозгу, и застаревшие рубцы разошлись, обнажив плоть и осколок кости. Нэч почувствовал тошноту, но не мог отвести взгляд. Внутри юфлираха начали образовываться уплотнения. В круговерти голубых искр они сливались в единое целое, превращающееся в кости. Морозное покалывание усилилось, по всему телу разлилась слабость. Новообразовавшиеся кости срослись с обрубком, не оставив следа в месте соединения. Тонкими слоями нарастали мышцы, жилы, сухожилия. Слабость становилась сильнее, силы таяли, превращая тело в немощную дрожащую тряпку. Комната расплылась и закружилась, перед глазами потемнело. Нэч уронил голову на грудь и потерял сознание.

65

Очнувшись, Нэч открыл глаза и обнаружил себя одиноко лежащим на койке между ширмами. Слабость покидала тело, и ее место занял дикий голод. В животе заурчало, но голод уступил волнению перед знакомством с восстановленной рукой. Нэч напряг мышцы, ожидая боли. Но боли не последовало. Тогда он поднял руку, согнул в локте, пошевелил пальцами. Ощущение, что рука — его собственная, было всеобъемлющим, словно никогда не случалось взрыва на Палатиде, сделавшего его калекой. Нэч обследовал плечо, но не обнаружил ни рубцов, ни других признаков работы юфлираха. Несбыточная мечта опять стать полноценными человеком претворилась в жизнь так буднично, что казалась чудом.

Мысль, что он не сможет встретиться с провидицей из Охаги, вернула Нэча к действительности. Развернув карту Зельдана и посмотрев на нее совсем другими глазами, он видел долину Альварон, перевал между горами Афи и Эргисау, болото Ийлиш, и в голове рождались дополнения к замыслу Петкирта. Боясь упустить что-либо важное, Нэч вскочил с койки и поспешил к выходу.

На пороге стоял Харон и щурился на солнце. Увидев Нэча, отступил в тень и осведомился:

— Рука вызывает беспокойства?

— Нет! — воскликнул Нэч и, схватив ладонь гоблина, тряхнул в знак благодарности. — Я теперь совсем как новенький!

— Вы бы не напрягались первое время.

— Некогда! — отмахнулся Нэч и выскочил на площадь.

— Обязательно поешьте! — крикнул Харон вдогонку.

Собираясь скоро так и поступить, Нэч поспешил в дом к Петкирту.

66

Петкирт сидел за столом, выводя на пергаменте длинным пером. Увидев Нэча, кивнул на лавку.

— Вижу, вижу. Рад, что все получилось.

— Я тоже, — отозвался Нэч, но садиться не стал, а положил карту Зельдана перед Петкиртом. — Хочу уточнить наши действия.

— Отлично.

— Все остается без изменений за одним исключением. Я не пойду в долину Альварон. Не могу объяснить почему, но у меня есть предчувствие.

— Слушаю.

— Я собираюсь идти через болото Ийлиш.

— Это самоубийство! — воскликнул Петкирт, но быстро взял себя в руки. — Продолжайте.

— Если почти все силы Даэхонской империи находятся на завоеванных землях, джайшемцам ничего не останется, как перебросить в долину Альварон войска с болота Ийлиш. — Вдохновение охватило Нэча. — И тогда, пока противник будет удерживать вас, я с небольшим отрядом пробьюсь к острову Оджахаш. Собственно, это все. Если повезет, мы встретимся с вашими основными войсками еще в Маджали.

Петкирт постучал пальцами по столу.

— Я могу подумать?

— Времени нет, — покачал головой Нэч. — После захвата Улага, я со своими спутниками собираюсь отправиться к топи Саолмор и на Просеке глирельдов ждать от вас подкрепления. Но никто не должен знать, что я там. Это основное, если не главное условие успеха.

— Понятно. Теперь насчет Улага. С вами пойдут несколько отрядов троллей-наемников. Они лишились всех своих предводителей и присягнули императору Гоблару. Но даэхонцы об этом не знают. Поэтому все будет выглядеть, как обычный набег. Не следует давать повод Даэхонской империи преждевременно начинать с Унией войну.

— Тогда вечером мы выдвигаемся в Готрию, — заключил Нэч.

— Готрии нет, — отозвался Петкирт. — Есть Даэхонская империя.

— Недолго ей осталось!

Забрав карту, Нэч покинул Петкирта и зашагал к Ниане и Аэверу, надеясь, что они оставили достаточно мяса, чтобы восстановить убавившиеся после встречи с юфлирахом силы.

67

Нэч вернулся в гостевой домик, но в круглой комнате никого не было. Меч Ферина и винтовки лежали на лавке. Почти вся еда осталась нетронутой, пропитывая воздух запахами, от которых живот призывно заурчал.

Первым делом Нэч ополовинил кувшин, даже не почувствовав вкуса сока, и, с удовольствием орудуя правой рукой, принялся поглощать мясо, легко отрывая зубами огромные куски поперек волокон. Всего второй раз за время пребывания в Зельдане его угощали настоящей едой. И в обоих случаях это оказывались не люди.

Но разум Нэча находился слишком далеко, чтобы цепляться за такие мелочи. Получив от гоблинов поддержку, которую рассчитывал найти в Готрии, он пылал нетерпением покончить с Вечной Змеей, обретя уверенность, что сумеет одолеть ее и забрать ключ от Врат Земли смерчей. В мыслях он уже видел себя победителем, избавившим Зельдан от зла и несущим Живую воду зараженным, измененным под действием Дыхания смерти людям, запечатанным в палатах карантинных станций. Восторг наполнял сердце, что ему, охраннику Нэчу Квису, когда-то смирившемуся с серой долей охранника, выпала возможность совершать подвиги…

— Посмотри на него, — прозвучал голос Аэвера.

— Восстановление получилось! — воскликнула Ниана и, подбежав, обняла Нэча. — Я так рада!

Слова застряли у Нэча в горле. Он хотел взять Ниану за руки, но она упорхнула на другой конец стола и бросила раздутые сумки на пол.

— А мы за оружием ходили, — сказал Аэвер, прислоняя к стене винтовку и два меча в ножнах. — Потом прибежал Изглам, и нам всучили эти сумки, полные шариков аротус. Но это не все. Нас отвели в лазарет, надели на головы сосуды с юфлами, и теперь мы владеем тролльим языком!

— Нэч, ты не знаешь почему? — спросила Ниана и хитро сощурилась.

— Знаю, — отозвался Нэч и пересказал разговор с Петкиртом.

— Надеюсь, ты не поторопился, — проговорила Ниана. — Ведь нам еще предстоит вернуть Дыхание смерти.

— Жаль, что с нами нет Грюгхеля, — заметил Аэвер. — Хотя я ничего не понимал из его хрюканья.

— Надеюсь, мы справимся без него, — отозвался Нэч. — Не забудьте взять соль, чтобы отгонять лесных духов.

— И что-нибудь такое, чтобы отгонять драконов, — добавил Аэвер. — А заодно и лэтминов.

— Кстати, Нэч, пока у нас есть время, давай я покажу тебе несколько приемов обращения с мечом, — предложила Ниана. — Нельзя зависеть от винтовки.

Нэч взял меч, и они вышли на площадь, оставив Аэвера уничтожать еду. На пространстве, скрытом от посторонних глаз трепещущими стенками зеленых шатров, Ниана показала, как делать выпады и отражать удары. Попробовав проделать то же самое, Нэч понял, что учиться искусству владения мечом придется долго. Вынесенные из Федеральной гвардии приемы рукопашного боя с винтовкой, а также штык-ножом, какие он еще помнил, оказались по большому счету бесполезны.

Понимая, что за раз все равно не приобретет необходимой сноровки и лишь зря растратит силы перед грядущей схваткой в Улаге, Нэч немного поупражнялся, чтобы привыкнуть к ощущению меча в руке, и убрал его в ножны.

— Это все? — удивилась Ниана.

— Продолжим на досуге, — ответил Нэч и приблизился к ней вплотную. — Я ведь до сих пор мало что знаю об обычаях Зельдана. У вас в Готрии бывают семьи?

— Конечно. Они у всех бывают, кроме огров. Они живут общиной похожей на стаю диких зверей. Все самки принадлежат вожаку…

— А у тебя есть семья? — перебил Нэч.

— Мой отец служил на границе с болотом Согиут в крепости Азиор. Во время одного из набегов огров он находился в дозоре и погиб одним из первых. — Ниана замолчала, Нэч взял ее ладони и прижал к груди. — Мать умерла во время моих родов. Поэтому я воспитывалась в приюте для сирот. Потом пошла на службу в стражу. Мне удалось добиться в Совете разрешения начать поиски оружия глирельдов.

— У тебя есть дом? Тебя кто-нибудь ждет? — Нэч пытался найти более обтекаемые слова, опасаясь спрашивать напрямую, но понимал, что потерпел неудачу.

— Есть ли у меня мужчина? — глаза Нианы сверкнули. Нэч ожидал, что она оскорбится, вырвет руки, возможно, откажется следовать за ним, но Ниана напротив крепче сжала пальцы. — А в твоем мире есть женщина, которая тебе небезразлична?

— Нет, — ответил Нэч.

— И у меня нет мужчины. — Ниана высвободилась и посмотрела на небо. — Солнце на закате. Пора собираться. Надеюсь, с Дыханием смерти ничего не случилось.

— Избавитель! — к Нэчу размашистой походкой шагал Петкирт в сопровождении держащегося позади Изглама. — Отряд троллей готов выдвигаться. Не представляю, зачем вам понадобился Улаг, но для усиления я придам вам сопровождение из гоблинов. На всякий случай.

68

Почти в полной темноте они пересекли границу Унии и Готрии, оставив позади сторожевые башни. Двигались медленно, без огней, чтобы ничем себя не выдать. Время от времени озноб предвкушения колотил Нэча крупной дрожью. Совсем как перед высадкой на Палатид. Нэч понимал, кровопролития не избежать, но собирался использовать свое положение избавителя, чтобы избежать лишних жертв со стороны троллей.

Когда впереди на стенах Улага наметились редкие движущиеся желтые огни факелов, отряд остановился. Тролли оставили эздов на попечение гоблинов и в пешем порядке бесшумными тенями устремились к воротам. Нэч ждал, напряженно вслушиваясь в ночную тишину, наполненную шорохами будоражимой ветром травы. То, что он собирался сделать, походило скорее на безумие, чем на хитрость. Но осаждать Улаг по всем правилам военного дела представлялось непозволительной роскошью.

Время шло. Передвижения троллей остались незамеченными. Никто не поднял тревоги. Осталось сделать совсем чуть-чуть…

— Ну что? — прошептал Аэвер.

— Иду.

Нэч спрыгнул с эзда и, сопротивляясь дрожи в коленях, направился к крепости. Даже если его увидят, это уже ничего не изменит.

На расстоянии, под покровом тьмы, за Нэчем крались Ниана и Аэвер.

Шаг, еще шаг. Выровняв дыхание, Нэч подошел к воротам и заколотил по ним кулаком. Глухие отголоски прокатились над округой. Из бойницы в башне высунулся заспанный воин и, вытянув руку с факелом, всмотрелся в Нэча.

— Назовись!

— Это избавитель. Я хочу служить Вечной Змее.

— Что?! — в голосе воина звучало удивление.

— Я разговаривал с Вечной Змеей! — крикнул Нэч первое, что пришло в голову. — Она убедила меня служить ей! Я буду наместником Вечной Змеи в Зельдане.

Воин растворился в темноте. От мысли, что хитрость не удалась, Нэч покрылся потом. Мгновение растянулось в вечность. Наконец запорные устройства загремели.

"Не подведите, тролли…" — взмолился про себя Нэч, сжав рукоять винтовки до боли в пальцах.

Четыре огра с факелами и палицами в руках распахнули ворота. Нэч нажал спусковой крючок, и ближайший огр со сквозной дырой в груди, выронив факел, навалился на створку ворот. Сзади раздался выстрел, слившийся с выстрелом Нэча, и еще два огра неуклюже растянулись на земле. В это время в проем двумя потоками устремились тролли. Обнаженные клинки кривых мечей засверкали в желтых огнях. Три тролля набросились на оставшегося огра, кромсая обезумевшую от боли и страха громадину.

Со стен из рук подстреленных гоблинами огров падающими звездами срывались факелы. Слишком поздно загудел рог, поднимая тревогу. Двор крепости начал лениво наполняться желтыми огнями; застигнутые врасплох огры и люди, мешая друг другу, вперемежку спешили к воротам навстречу троллям, почуявшим кровь. Кое-как выстроившись в боевой порядок под крики двух толкователей, защитники крепости остановили первую волну троллей, но вторая волна смела их. Толкователи сбросили капюшоны, сверкая глазами-огнями, но тролли были всюду и продолжали прибывать, безжалостно сея смерть.

— Ниана, веди! — крикнул Нэч.

Не обращая внимания на разворачивающееся вокруг сражение, Ниана побежала вглубь крепости. Нэч и Аэвер следовали за ней среди корчащихся и бездыханных тел, почти не встречая сопротивления, поражая противников выстрелами на расстоянии. Как и договорились накануне, они направлялись к дому начальника крепости.

Отраженный стенами, разнесся топот многочисленных броханов, выстрелы слились в один беспрерывный гул, теряясь в предсмертных криках, воплях боли и ярости: закрепляя успех троллей, в бой вступили гоблины.

Прихватив по пути факелы, Нэч и Аэвер следом за Нианой приблизились к первому месту возможного нахождения Дыхания смерти. Дверь в дом начальника крепости оказалась незапертой. От пинка Аэвера она распахнулась. На пороге неподвижно лежал Ладиан.

— Он ошибся, и толкователи не простили его, — прошептала Ниана.

Нэч не заметил на теле Ладиана никаких повреждений, никаких ран. Не увидел и крови. Лишь самодовольное лицо иссохло, запечатлев предсмертную мольбу. В выпученных глазах не отражалось ничего, кроме бессмысленной пустоты. Волосы поседели, кожа стала пепельно-серой, покрылась паутиной мелких трещинок.

Они прошли две сквозные комнаты и остановились в третьей. На столе между остатками еды лежали компас, шар, часы и… фонарик. Аэвер прошел вдоль стен, наклонился в углу и поднял разодранную сумку троллей-пустынников.

— Посмотри, Нэч…

Но Нэч без лишних слов понял, что самые страшные ожидания подтвердились. Чувствуя себе ничтожнее червяка, он уронил факел и выхватил сумку у Аэвера. Пошарил сперва в одном отделении, затем в другой. Ничего. Пусто. Тяжелая душевная боль наполнила грудь, слезы защипали глаза. Избавитель оказался яркой оберткой с гнилой конфетой внутри. Ноги подкосились, и Нэч упал на колени. Он переводил взгляд с Аэвера на Ниану, но не видел их. Не хотел видеть озабоченные встревоженные лица друзей.

— Нэч? — прошептала Ниана.

Нэч отшвырнул винтовку с пустой сумкой и заткнул ладонями уши. Он трясся и кричал, кричал так, чтобы от напряжения разорвались голосовые связки. И с этим диким криком лишние мысли исчезли, сознание прочистилось, открывшись слабому бестелесному зову. Подчиняясь ему, Нэч стал на четвереньки, прополз к стене и вытянул руки. Пальцы коснулись металлической поверхности с меняющимися письменами.

У входа в дом раздались голоса, донеслись приближающиеся шаги. Нэч отдернул руку от ларчика и схватил винтовку. На пороге появился толкователь. Белый балахон превратился в пропитанные багряной кровью лохмотья, половина лица болталась на ниточке кожи. Аэвер и Ниана, подобно зачарованным, смотрели на воина Вечной Змеи.

— В чем твоя тайна, избавитель? — прохрипел толкователь и направил меч в синей крови к горлу Нэча. — Где твое оружие? Говори!

Глаза-огни встретились с глазами Нэча. Нэч не мог пошевелиться, не мог отвести взгляд. Мертвящий холод иглой проникал в душу, ища ответ. И Нэч знал, что не сможет противостоять нечеловеческой воле, высасывающей силы. И вдруг невидимая связь оборвалась. Толкователь вздрогнул и опустил глаза. Из его груди торчал кривой клинок. Из-за спины толкователя появился тролль с рассеченной щекой. Он рывком вырвал обагренный кровью меч, и толкователь упал. Разметавшиеся длинные белые волосы скрыли обезображенное лицо.

— Я все-таки догнал его, — посмотрев на Нэча, прохрюкал тролль. — Улаг пал. Вы идете?

— Да, — отозвался Нэч и, схватив ларец, прижал к груди, чувствуя сердцем, как унимается дрожь медальона.

Тролль шагнул за порог. Нэч встал, убрал ларчик в сумку. Ниана и Аэвер пришли в себе и с недоумением уставились на толкователя.

— Что случилось? — выдохнул Аэвер.

— Надо уходить, — отозвался Нэч.

— Но как же Дыхание смерти, Нэч? — прошептала Ниана.

— Оно в надежный руках!

Забрав со стола свои вещи, они последовали за троллем во двор. Сражение окончилось. Среди кровавых нагромождений тел блуждали тролли с факелами огров, выискивая раненных товарищей.

Из темноты вырвался гоблин и подъехал к Нэчу.

— Мы прочесали крепость, избавитель. Все защитники Улага уничтожены.

— Собирайте отряд и возвращайтесь в Эгарлан, — распорядился Нэч. — Мы присоединимся потом.

— Слушаюсь! — Гоблин развернул брохана и затерялся во мраке.

— Теперь в лес? — спросила Ниана.

— Да, — согласился Нэч. — Только заберем эздов.

69

Смешанное войско троллей и гоблинов покидало Улаг, направляясь в Эгарлан. Когда последний тролль скрылся за воротами, Нэч вывел друзей из крепости. Черное небо с россыпями звезд, распластавшееся над головой, сливалось с землей. Скрытые завесой ночи, они поехали по полю в сторону леса Обрайг, постоянно подгоняя упирающихся и шипящих эздов. Убедившись, что преследования нет, а Улаг остался слишком далеко, и никто не увидит их отхода, Ниана щелкнула пальцами по шару. Голубоватое сияние разлилось дрожащим кругом. Эзды почувствовали себя увереннее, умолкли и помчались вперед.

Вздымая снопы брызг, они беспрепятственно пересекли Оло-Торир, и лес Обрайг сомкнул за ними непроглядную стену. Нэч хотел как можно скорее устроить привал, чтобы защититься от духов. Но необходимость углубиться в дебри, уйти от Готрии и возможной погони на значительное расстояние заставляли продираться через заросли кустов и сплетения ветвей, которые с заходом солнца, стали гуще, обильнее, постоянно пытаясь уцепиться за руки и ноги, обвиться, стащить на землю.

Сдерживая шарахающегося эзда, Нэч не чувствовал ни сонливости, ни усталости. Он полностью отдался борьбе с лесной растительностью, переживая ужас и радость, связанные с утратой и обретением ларчика. В памяти звучал зов медальона: странное, ни на что не похожее сочетание смеха и плача.

В густых кронах захлопали крылья, раздались звериные вопли, и все стихло.

"Скоро остановимся, — подумал Нэч, перерубая не желающие уступить дорогу бледно-голубые лианы. — Главное, замести следы, стать недосягаемыми…"

В кронах опять возникла суматоха, хруст и гам. Сорванные листья и сломанные ветви посыпались эзду под ноги. В стороне мелькнул зеленый дымок, скрутившийся винтом. Эзд зашипел.

— Быстрее! Быстрее! — закричал Нэч.

С удвоенной силой работая мечем, Нэч направил эзда прочь от духа. Аэвер и Ниана, не отставая, двигались следом. Дымок метнулся к ним, но распался и растаял.

— Меняемся, Нэч! — Аэвер возглавил отряд, со свежими силами врубаясь в лесную гущу.

— Ниана, как по-твоему, мы оторвались? — выдохнул Нэч, обрубая лиану, свисающую петлей на уровне шеи.

— Лучше потом отдохнем, — отозвалась Ниана.

"Правильно! — подумал Нэч и сменил притомившегося Аэвера. — Так и должно быть. Не время почивать на лаврах".

Потеряв счет времени, Нэч судил о проделанном расстоянии лишь по тому, как тупая боль расползлась по напряженным мышцам, а меч оттягивал руку, словно стал во сто крат тяжелее.

На поляне Нэч остановил эзда и оглянулся. Аэвер и Ниана тяжело дышали, кляксы сиреневого сока мешались с блестящими каплями пота, но осунувшиеся лица выражали непреклонную уверенность.

— Ну что, поспим? — спросил Аэвер.

— Посмотри на небо, — отозвалась Ниана.

Нэч и Аэвер подняли головы. Небо светлело. Первые яркие стрелы утренней зари пробивались сквозь кроны.

— Тогда хоть отдохнем немного, — сказал Нэч.

Посыпать солью границу поляны не имело смысла. Бросив шкуру на траву, покрытую холодной росой, Нэч лег и смежил веки. Он испытывал удовольствие от мысли, что вернул Дыхание смерти. Еще немного, и Вечная Змея падет. Тогда он сможет набрать Живую воду в мире Земли смерчей и спасти людей. Неподалеку перебирал лапами и успокаивающе чавкал эзд. Окружающий мир лежал как бы по другую сторону восприятия.

Нэч повернулся на бок. Ниана вытирала лицо листьями сальфа, смотрясь в маленькое круглое зеркальце. Аэвер сделал глоток из баклаги и прополоскал рот. Заметив, что Нэч смотрит на нее, Ниана подмигнула. Аэвер убрал баклагу, взял меч и сделал несколько выпадов.

— Вы не устали? — спросили Нэч.

Ниана и Аэвер переглянулись. Ниана покачала головой, Аэвер пожал плечами.

— Мы уже отдохнули, — сказала Ниана.

Солнце нависало расплывчатым сгустком белого огня высоко над лесом, и Нэч понял, что даже не заметил, как уснул. И пока он спал, время не ждало, приближая власть Вечной Змеи над всем Зельданом.

— Почему не разбудили-то? — выдохнул Нэч и потер лоб. Никто не ответил. — Ладно, выдвигаемся…

70

Быстро собрав вещи, друзья продолжили путь. Выбирали дорогу наугад среди постоянного шевеления в ветвях и лианах. Мысль направиться через лес Обрайг к топи Саолмор, да еще без сопровождения, показалась Нэчу не столь блестящей, но отступать было поздно.

— Ты слишком взял влево, Аэвер! — голос Нианы вернул Нэча к действительности.

— Слишком густой подлесок… — отозвался Аэвер. — Объедем.

Ниана сверилась по компасу, затем глянула на солнце.

— Похоже, делаем крюк.

— Надеюсь, не заблудимся, — пробормотал Нэч.

Они пробились через кусты и уперлись в желтые узловатые лианы. Почуяв приближение добычи, стебли пришли в движение, узлы начали расходиться, обнажая сочную палевую мякоть, от которой исходил сладкий дурманящий запах. Лианы зашевелились, пуская отростки-щупальца в направлении людей. Аэвер, возглавляющий отряд, замер и впился немигающим взглядом остекленевших глаз в трепещущие узлы, налившиеся прозрачным соком.

— Аэвер! — позвал Нэч.

Аэвер не оглянулся, а выронив меч, пнул закачавшегося эзда в бока, направляя в гущу лиан. Задержав дыхание, Нэч подскочил к опьяненному дурманом Аэверу, выхватил поводья и потащил безвольного эзда за собой.

Ниана на ходу подобрала меч Аэвера и без оглядки поспешила за Нэчем. Не разбирая направления, они ломились по кустам, пока не выскочили на свободное пространство. Нэч отпустил поводья и заглянул Аэверу в лицо. Аэвер моргнул, замотал головой и закашлялся.

— Уже лучше? — спросил Нэч.

— Намного. — Аэвер сплюнул чем-то желтым и забрал у Нианы меч. — Что за отрава! Я голову потерял, все вокруг стало таким ярким, таким притягательным…

— Я понял, — Нэч похлопал Аэвера по плечу. — В следующий раз не приближайся к плотоядным лианам слишком близко.

— Посмотрите, — прошептала Ниана, обводя настороженным взглядом лес.

Только теперь Нэч заметил, что они очутились на пробитой среди леса тропе. Со стволов свисали лоскуты содранной коры, на взрытой множеством ног земле валялись засыхающие лианы и обломанные ветви. Из-за деревьев раздались воинственные крики.

"Все-таки выследили!" — подумал Нэч.

— К бою! — по привычке воскликнула Ниана, но было поздно: множество теней, разорвав кроны, отделилось от стволов.

Держась за веревки, нападающие пронеслись по воздуху и врезались в людей. Получив мощный удар в спину, Нэч свалился в траву и, задыхаясь, перекатился на живот, вскочил. Перед ним, обнажая меч, с колен поднимался тролль. Из лесу выбегали еще тролли. Схватив винтовку, Нэч передернул затвор и попятился к Ниане и Аэверу, занявшим оборону. Тролли сужали кольцо, яростно скалясь.

— Нэч, не стреляй, — прошептала Ниана.

Сглотнув, Нэч крепче сжал рукоять, приготовившись принять смерть в неравном бою, так и не добравшись до Вечной Змеи. Отличный конец для неудачника.

— Что у нас здесь? — донеслось хрюканье.

— Людишки, Гьягхрик, — прозвучало хрюканье в ответ.

Гьягхрик, тролль с обломанным бивнем и желтой полоской волос ото лба до загривка, протолкался между троллями.

— Дайте нам уйти, — сказал Нэч на тролльем языке.

Поднялся злобный хохот.

— Убить даэхонцев! — громко хрюкнуло позади Нэча.

— Молчать! — зарычал Гьягхрик, раздув ноздри. — Не нападать!

Воспользовавшись затишьем, Нэч постарался расслабиться и мыслить здраво. В конце концов он сам виноват, что попал в такое нелепое положение; должен был заранее думать об осторожности и вести себя соответственно, ведь знал, лес — не место для прогулок.

Показав пустые руки, Гьягхрик с озабоченным видом подошел к Нэчу, придвинул пятачок вплотную к лицу, слово намеривался обнюхать, и заглянул в глаза.

— Я наслышан о тебе, избавитель. Извини, что так получилось. — Бегающие серые глаза Гьягхрика превратились в щелки, выдавая напряженную работу ума. — Наверное, это судьба. Наша засада рассчитана на даэхонцев.

— Убить их! — опять хрюкнул голос.

— Тихо, Хельхе! — рявкнул Гьягхрик и повернулся к троллям. — Этот человек — избавитель! Мы ведь хотим отомстить даэхонцам за сожженные селения и убитых близких. Верно?

Тролли согласно зашумели.

— Тогда мы должны последовать за избавителем и нанести ответный удар Даэхонской империи! Уберите мечи!

Со всех сторон послышался лязг вкладываемых в ножны мечей. Круг троллей рассыпался.

— Это твой? Я видела! — раздалось над ухом, и Нэч впервые увидел троллессу. В узкой набедренной повязке Хельхе мало чем отличалась от троллей, разве что бедра были немного шире и рыжая грива заплетена в тонкие косички. — Отличная вещь. Не теряй!

— Спасибо. — Нэч закинул винтовку за спину, спрятал меч в ножны и повернулся к Гьягхрику. — Вы пойдете с нами?

— Да! — Гьягхрик яростно тряхнул головой. — Это лучше, чем искать опору в Унии гоблинов. Но надо собрать остальных. Это займет немного времени. Поедете с нами?

— Поедем, — согласился Нэч.

— Возвращаемся в Гьюгрихслем! — рявкнул Гьягхрик.

71

Окруженные пешими троллями, друзья ехали по тропе между деревьями, залечивающими раны густой смолой. Рядом шел Гьягхрик, гордо вскинув голову.

— Кого ты подразумеваешь под даэхонцами? — спросил Нэч.

— Всех, кто служит Вечной Змее: джайшемцы, номаэнцы, орки, огры, — отозвался Гьягхрик. — Когда я охотился с небольшим отрядом, даэхонцы напали на Гьюгрихслем. Из моих соплеменников мало кто не уцелел…

Тропа изогнулась в последний раз и растаяла в серой золе. Вокруг торчали обломки обоженных стволов. Шорох листвы терялся, в расползшейся зловещей тишине. Оставив позади почерневший частокол, почти полностью уничтоженный огнем, они продвигались среди нагромождений обугленных бревен на покрытых сажей пустырях, оставшихся от жилищ.

Постепенно признаки пожара сокращались, и вскоре показались нетронутые огнем, покрытые копотью хижины. Длинные стены, сплетенные из тонких травяных стеблей, крепились к деревянным сваям. Покатые крыши слагались из мясистых разлапистых листьев. Слой пепла истончился и оборвался.

В зыбких тенях строений на сухой вытоптанной земле редкими кучками сидели тролли, и по мере продвижения вглубь уцелевшей части поселка их количество увеличивалось. Никто не вскочил, не закричал, лишь тяжелые злые взгляды скользили по Ниане и Аэверу, но ложась на Нэча, наполнялись удивлением и недоверием. Лица преображались, наполняясь надеждой. Тролли поднимались и, перешептываясь, направлялись за шествием.

У порога одной из хижин сидела молоденькая безоружная троллесса, прилаживающая ремни к баклаге. Она подняла взгляд на остановившийся отряд и уставилась на Нэча.

— Вольхе, — обратился к ней Гьягхрик, — зови вождя, с нами избавитель.

Вольхе отбросила баклагу и, откинув полог, юркнула в хижину.

Сопровождающие Гьягхрика тролли разошлись кругом, тесня наседающий троллей.

— Избавитель… — неслось над толпой, — избавитель…

Из хижины появился иссушенный временем тролль, Вольхе поддерживала его под локоть. Следом показались еще три тролля и почтительно замерли позади вождя.

— Вождь! — воскликнул Гьягхрик. — Избавитель с нами!

— Приветствую тебя, вождь, — сказал Нэч.

— Избавитель? — недоверчиво спросил иссушенный тролль и слепо уставился на голос. — Мои глаза утратили зоркость… Ты уверен, что он избавитель, Гьягхрик?

— Я уверен, это избавитель, — отозвался один из трех троллей за спиной вождя и шагнул вперед. — Нэч, судьба опять привела тебя в наш лес.

— Грюгхель? — Нэч не верил в такую удачу.

— Конечно! — Грюгхель расплылся в зверской улыбке. — Как чувствовал, что придется повоевать вместе.

— Вождь, тролли хотят отомстить Вечной Змее! — гаркнул Гьягхрик. — Мы пойдем сражаться вместе с избавителем! Так, тролли?

Тролли согласно зашумели, над головами засверкали мечи.

— Тихо, тихо, — прохрипел вождь и замахал рукой, призывая к тишине.

— Нэч, что происходит? — прошептал Аэвер.

— Не представляю, — отозвался Нэч.

— Тролли! — обратился вождь. — Почти все вы из других племен и присоединились к нам, так как ваши поселения разорены даэхонцами. Я стар и не могу пойти с вами. Поэтому вы вправе не прислушиваться к моему голосу.

— Мы прислушиваемся, вождь! — закричали тролли. — Говори!

— Признаете ли вы, тролли-маги, в этом человеке избранного? — спросил вождь.

— Я признаю! — рыкнул Грюгхель.

— Я признаю! — вторил Гьягхрик.

— За этим человеком охотились толкователи, — сообщил Грюгхель. — Он мой друг. Он спас мне жизнь.

Из-за спины вождя следом за Грюгхелем вышли тролли-маги и приблизились к Нэчу.

— Он не похож ни на джайшемцев, ни на номаэнцев, — сказал один. — Я признаю.

— Я признаю, — отозвался второй с черной повязкой на глазу.

— Признаете ли вы, тролли, в этом человеке избавителя? — спросил вождь.

— Я признаю… — понеслось над толпой, — я признаю…

— Тогда следуйте за избавителем, тролли! — прохрипел вождь тролль. — Отомстите за мертвых Вечной Змее!

— Веди нас, избавитель! — сказал Грюгхель, подойдя к Нэчу.

Толпа взорвалась одобрительным ревом. От неожиданности Нэч оторопел, слова застряли в горле.

— Скажи им, чтобы собирались в поход, — подсказал Грюгхель. — Ты же наш предводитель. И прикажи нам, троллям-магам, руководить вверенными отрядами.

— Тролли! — закричал Нэч. — Собирайтесь в поход на Вечную Змею!

— Да! — ревели тролли. — Да!

— Троллям-магам руководить вверенными отрядами! — опять закричал Нэч. — Торопитесь, тролли, время дорого!

Продолжая шуметь, тролли начали расходиться. Вольхе увела вождя в хижину. Одноглазый тролль-маг подошел к Нэчу.

— Я — Хлярхёгх из Хлярхёгхслема.

— А другой — Рюксгильх из Гьягхельслема, — сообщил Грюгхель. — У каждого из нас около тридцати воинов, все из разных поселков южных частей леса Обрайг. Только у Гьягхрика — соплеменники и местные, кто недавно подвергся нападению даэхонцев.

— Возможно, по пути к нам присоединятся еще тролли, — заметил Рюксгильх. — Но все равно нас слишком мало, чтобы противостоять Даэхонской империи.

— Мы не одиноки в нашей борьбе, — заверил Нэч. — К нам прибудет подкрепление из Унии гоблинов.

Рюксгильх насупился, обдумывая услышанное.

— Куда мы направимся? — осведомился Грюгхель.

Нэч кратко изложил суть замысла по проникновению на остров Оджахаш.

— Пойдем прямо в сердце Даэхонской империи, — заметил Хлярхёгх. — Мне это нравится. Но придется заплатить дорогую цену, не многие вернутся.

Тролли-маги замолчали.

— Кто-нибудь останется с вождем? — спросил Нэч.

— Останутся Вольхе и несколько троллей из моего отряда, — сообщил Гьягхрик.

— Если нет вопросов, займитесь приготовлениями, — велел Нэч.

Рюксгильх, Хлярхёгх и Гьягхрик скрылись за хижинами.

— Еще ни одного человека тролли не избирали предводителем, — сказал Грюгхель. — Ненависть к Вечной Змее пересилила неприязнь к людям. Но Рюксгильху и Хлярхёгху ты не нравишься. Особенно Рюксгильху. Я присмотрю за ними, но ты, Нэч, все равно будь начеку.

Нэч не успел ничего ответить, а Грюгхель, дернув пятачком, потрусил по улице.

— Ниана, ты знала, что среди троллей бывают маги? — осведомился Нэч, проводив Грюгхеля взглядом.

— Ну, я слышала, что бывают, — отозвалась Ниана. — У них есть некие сверхъестественные способности. Но я не придавала этому особо значения. Мы просто отражали их набеги. Но я должна была догадаться, что Грюгхель — тролль-маг.

— Каким образом? — удивился Аэвер.

— А вы разве не поняли? Почему он с такой легкостью вывел нас из пустыни и нашел проход в долине?

— И почему он убил дракона… — пробормотал Нэч.

— Тролли-маги занимают в племени высокое положение, а лучший становится вождем, — раздался голос. К друзьям подошла Хельхе с кусками мяса и деревянными чашками с водой. — Грюгхель распорядился накормить вас.

Пока они ели, собрались тролли. Среди них оказалось много троллесс. Появились знакомые с виду повозки, запряженные эздами.

— Давайте сразу все проясним, — обратился Нэч к троллям-магам. — Я не намерен навязывать вам свою волю. И не хочу никакой власти ни над вами, ни над Зельданом. Я просто рассчитываю на вашу помощь, чтобы уничтожить Вечную Змею.

— Мы не подведем, — пообещал Грюгхель.

72

В полном молчании троллье воинство покинуло Гьюгрихслем, направляясь по торговой тропе на юг за выдвинувшимися на значительное расстояние дозорными, которыми руководил Гьюхр, лучший охотник Гьюгрихслема. Менее всего походя на "зловонных свинопасов", тролли шагали по четыре в ряд, тщательно соблюдая строй. Троллессы ничем не выделялись, являя с троллями-мужчинами единую, готовую к бою силу. Между отрядами, поскрипывая и лязгая на неровностях, катили повозки со свиньями, запасами еды и оружием.

Нэч на эзде возглавлял воинство, чувствуя себя не на своем месте, в одно мгновение став предводителем алчущих воздаяния троллей. Он видел себя со стороны, как некоего воителя из глубокой старины Земли, ведшего рать на битву. И подобное зрелище было Нэчу не по вкусу. Только присутствие Нианы и Аэвера помогало не пасть духом.

— Я не могу отвечать за такое количество жизней, — посетовал Нэч.

— Тролли лучше тебя знают, чего хотят, — утешила Ниана.

— Они же доверяют мне!

— Мы тоже, — заметил Аэвер. — Но это не умаляет нашей ответственности за самих себя. Ты никого не принуждал, не призывал сражаться.

— С тобой или без тебя они бы в любом случае выступили против Даэхонской империи. Это их вынужденный выбор, к которому ты не имеешь никакого отношения. Вспомни троллей, которые брали Улаг.

— Просто одно твое существование вселяет надежду, что Вечная Змея оставит Зельдан в покое, — подытожил Аэвер. — Так было в Талнери. Люди увидели просвет во тьме грядущего зла. Лучше умереть, сражаясь с верой в победу, чем прячась по углам и норам и ожидая скорой расправы за инакомыслие.

— Мы должны были тайно добраться к топи Саолмор. А теперь наше передвижение слишком заметно. Как бы мы ни пытались двигаться скрытно, но такое количество воинов не удастся скрыть, — озвучил Нэч накопившиеся опасения. — А из-за повозок мы прем прямо по тропе. Как стадо.

— Да… прем, — согласился Аэвер. — Когда выйдем на Просек глирельдов, будет еще веселее.

— Обязательно наткнемся на даэхонцев, — продолжал Нэч. — Хватит одного толкователя, чтобы все войска Даэхонской империи узнали, что избавитель, оказывается, не идет с войсками Унии к долине Альварон, а направляется к болоту Ийлиш. Может быть, нас уже обнаружили!

— Ты сгущаешь краски, Нэч, — покачала головой Ниана.

Влажный воздух насытился ледяной свежестью. Эзды зашипели, почуяв воду. Тропа уперлась в узкий мост. Поручней не было, плохо подогнанные толстые доски лежали поперек перекинутых через реку сучковатых бревен.

На другом берегу стоял вестовой дозорных и смотрел вглубь леса, где, делая поворот, исчезала тропа. Услышав приближение воинства, тролль обернулся.

— Все спокойно, избавитель!

Нэч направил эзда на мост, и доски застонали, прогибаясь. Глубина реки была незначительной. По песчаному дну, поблескивающему голышами, стелились темные водоросли, отпуская к поверхности похожие на бахрому отростки.

— Излюбленное место, где тролли устраивают засады, — сообщила Ниана. — Тролль под мостом — распространенная байка для детей.

— На кого они нападают? — спросил Аэвер.

— Это по-разному, — хмыкнула Ниана. — Однажды разграбили караван с эльфийскими товарами. Отира руководила отрядом стражей, который сопровождал как раз этот караван…

— Никого не заметили? — спросил Нэч вестового, нуждаясь в байках для детей менее всего.

— Нет, никого. Впереди будет поселок. Его сейчас осматривают.

— Хорошо. Сообщайте мне обо всех странностях.

Кивнув, тролль сошел с тропы и затерялся среди деревьев.

— Нет, так дело не пойдет, — пробормотал Нэч. — Возьмите в сторону.

Друзья остановились на краю тропы, пропуская воинство. Гьягхрик, чей отряд шел первым, остановился рядом и спросил:

— Я должен что-то знать?

— Да, наверное, — отозвался Нэч. — Остальные тролли-маги тоже пусть задержаться.

Гьягхрик подозвал Хлярхёгха и Рюксгильха.

— Что случилось? — Грюгхель подошел сам, провожая взглядом свой замыкающий отряд.

— Давайте определимся, — сказал Нэч. — Даэхонцы охотятся за мной. Им важнее добраться до меня, чем заниматься вами.

Тролли переглянулись.

— И? — отозвался Рюксгильх.

— Ни один толкователь не должен меня увидеть, — пояснил Нэч. — Понимаете? Ни один! От этого многое зависит. Я собираюсь следовать за вами вдоль тропы.

— Через заросли? — удивился Хлярхёгх.

— Да. Вы будете моим прикрытием, что ли. — Нэч потер шею.

— Тебя будет сопровождать Хельхе, — заявил Грюгхель. — Я ее хорошо знаю. Она из моего поселка.

— Договорились.

Тролли-маги поспешили к своим отрядам. Нэч, Ниана и Аэвер поехали следом, понемногу отрываясь от воинства, пока задние ряды не скрылись за поворотом.

— По-моему, их доверие к тебе пошатнулось, — сказала Ниана. — Тролли вообще не доверяют людям.

— Это их дело, — буркнул Нэч. — Я не призывал их следовать за мной. Нам необходимо добраться к топи Саолмор и ждать подкрепления. И сделать это так, чтобы враг ничего не заподозрил! А если мне не доверяют, могут идти своей дорогой. Как я понял, даэхонцев много, на всех троллей хватит.

— Тоже разумно, — сказал Аэвер. — От тебя зависит будущее Зельдана. А месть троллей — это всего лишь их частное выяснение отношений.

Как и обещал Грюгхель, на повороте их поджидала Хельхе, сжимая рог.

— Нам нужно двигаться скрытно, — предупредил Нэч. — Нас здесь как бы нет.

— Грюгхель уже сказал. — Хельхе посмотрела по сторонам. — Я была лучшим следопытом в нашем поселке. Пока его не сожгли даэхонцы.

73

Прорубаясь сквозь заросли под руководством Хельхе, они вышли к границе леса, за которой простиралась выгоревшая пустошь. На этот раз поселок, о котором говорил вестовой, полностью превратился в головешки: не осталось никаких следов частокола, ни одного намека на хижины.

Защищенные листвой от посторонних глаз, они обогнули пожарище и опять двинулись вдоль тропы. Среди лиан обнаружилось слабое, почти незаметно движение. Хельхе замерла, предостерегающе подняв руку. Друзья остановились. Ниана вскинула винтовку, целясь в гущу ветвей. Нэч увидел за деревом белый балахон и прячущиеся в листе желтые огни глаз… Но вместо толкователя из-за дерева появился вестовой. Нэч потряс головой, отгоняя наваждение.

— Вас трудно отыскать… — словно извиняясь, проговорил вестовой, увидев готовых к бою людей. — Мы наткнулись на нескольких троллей из Хлюмкрельслема.

— Откуда? — переспросил Нэч.

— Ну… — вестовой пожал плечами, — из сожженного поселка. Они хотят присоединиться.

— Пусть присоединяются, я не против.

— Они говорят, что впереди расположился отряд номаэнцев.

Сердце Нэча словно провалилось в пустоту, по телу пробежал холодок.

— Среди них есть толкователи? — спросили Нэч.

— Гьюхр выясняет.

— Ладно. — Нэч постарался успокоиться. — Надо обсудить положение с остальными.

В сопровождении Хельхе и вестового они вернулись на тропу. Воинство стояло в ожидании распоряжений. Возбужденные известием о возможном противнике, тролли с нетерпением топтались, бросали на Нэча вопросительные взгляды. В начале воинства собрались тролли-маги. Из зарослей вынырнул тролль.

— Ну что, Гьюхр? — спросил Гьягхрик.

Гьюхр повернулся к Нэчу.

— Слева от тропы мы заметили дозорных номаэнцев. Сам отряд расположился станом чуть глубже. Численность около сорока человек.

— Есть толкователи? Другие расы? — осведомился Грюгхель.

— Нет, одни номаэнцы.

— Если толкователей нет, значит, это не даэхонцы, — высказала мнение Ниана.

— Что думаете? — обратился Нэч к троллям-магам.

— Убить их и продолжить путь! — рявкнул Рюксгильх.

— Убить их! — поддержала Хельхе.

— Отлично. — Нэч поджал губы и обратился к Ниане и Аэверу: — Будет ли разумно предлагать кому-то еще пойти с нами?

— Наверное, разумно, — предположила Ниана. — Несправедливо отказывать людям в праве сражаться за свободу.

— Но они могу сражаться и без меня, — сказал Нэч.

— В сплоченности наша сила. Мы не смогли вместе выступить против даэхонцев, когда королевства Ширджоил и Наджерадж нуждались в нашей помощи. Думали, будто это дело джайшемцев, которое нас не касается. А ведь коснулось. Но с твоим приходом у нас появилась возможность исправить ошибку. Надо воспользоваться ею.

— То есть, я должен объединить желающих… — мысль, что к троллям прибавятся еще и люди, Нэча не вдохновила: он и свои-то дальнейшие шаги по уничтожению Вечной Змеи представлял слабо. — Но я все-таки избавитель, а не предводитель… Если из-за меня погибнут люди, я не смогу себе это простить. Мне не нужен на душе еще один камень.

— Какая разница? — вступил в разговор Аэвер. — За кем еще идти людям, как не за избавителем? Кого им поддерживать, кому оказывать помощь, чтобы остаться в живых? А без тебя они в любом случае погибнут.

Понимая, что недооценивал всей сложности собственного положения в качестве избавителя, Нэч обратился к троллям-магам:

— Окружите номаэнцев, а я пойду к ним на переговоры. Если Хельхе затрубит в рог, вступайте в бой. Но никак иначе! Не убивайте никого!

— Ты уверен, что это необходимо? — Грюгхель с сомнение посмотрел на Нэча. — Имеет смысл так поступать? Это может быть ловушкой.

— Разберемся! — проворчал Нэч.

Тролли-маги разошлись к своим отрядам, и воинство распалась. Походя на струйки воды, тролли устремились в лес, просачиваясь между деревьями. Оставив эздов на тропе вместе с повозками, Нэч, Ниана, Аэвер и Хельхе, окруженные троллями из дозора, направились к стану номаэнцев. Нэч помнил о своей неуклюжести еще с первой встречи с Нианой и старался не шуметь, шагая след в след за Гьюхром, скользящим неуловимой тенью. Они минули замерших троллей, готовых по первому зову рога ринуться в бой. Наконец Гьюхр остановился и кивнул вперед. В прогалинах листвы виднелись грязные сиреневые шатры и синий стяг с белыми скрещенными мечами.

Оставив Гьюхра с дозором в лесу, Нэч первым вышел на обширную поляну. За спиной слышалось тяжелое дыхание Нианы, шедшей с винтовкой наизготовку. Она должна была уничтожить любого толкователя до того, как желтые глаза-огни опознают в Нэче избавителя. Следом шагали Аэвер и Хельхе.

Заметив их приближение, сидящие у шатров номаэнцы вскочили, обнажая мечи. Лучники, нацелив на них стрелы, рассредоточились по поляне.

— Тревога! — раздался крик.

Перед Нэчем выросла стена номаэнцев, облаченных в прорванные кольчуги, сиреневые набедренные повязки и бело-синие тканевые пояса. Из-под шлемов смотрели удивленные глаза.

— Ближе не подходите! — приказал выдвинувшийся воин в грязной бело-синей накидке на номаэнском языке.

Нэч взял Хельхе за запястье. Хельхе остановилась, дергая пятачком и крепко прижимая рог к груди.

— Ближе не подходите, — повторил воин и положил ладонь на рукоять меча.

— Мы пришли с миром, — сказал Нэч. — Кто вы?

— Кто мы? — лицо воина исказила злоба. — Мы остатки ополчения Дугвии. Те, кто не пожелал склонить голову перед властью Вечной Змеи.

— Дугвия пала? — не выдержала Ниана.

— Пала, — отозвался воин. — Весь Зельдан падет. Даэхонскую империю нельзя остановить!

— Однако мы попытаемся, — сказал Нэч. — Вы можете к нам присоединиться.

Воин покачал головой.

— Ты обречен, избавитель. На тебя объявлена охота. Толкователи ищут человека с черными волосами и серыми глазами на каждом шагу.

— И вы собираетесь сидеть в лесу до самой смерти? — удивился Аэвер.

— Я не хочу, чтобы мои люди погибли ради недостижимой цели!

— А ради чего они должны погибнуть?! — воскликнула Ниана. — Пусть они сами решат!

— Здесь я принимаю решения! — отрезал воин.

Нэч перевел взгляд на номаэнцев. Они казались растерянными, утратившими боевой настрой, полными сомнений.

— Я прекрасно помню, что написано в Предании, — продолжил воин. — Избавитель может перейти на сторону Вечной Змеи.

— Я не собираюсь так поступать! — рявкнул Нэч, начиная терять терпение.

— Это пустые слова, избавитель. Ты еще не знаешь, на что способна Вечная Змея. Думаешь, джайшемцы по своей воле уходили в мир Пасти сумерек, чтобы стать толкователями без имени, прошлого и будущего? Внушение — вот что управляло ими. И с твоим появлением в мире стало хуже. Вечная Змея не успокоится…

— Довольно! — оборвал Нэч. — Предлагаю вашим людям самим выбрать, оставаться в лесу Обрайг или сражаться с даэхонцами.

— Здесь я решаю! И не позволю никому сеять смуту среди моих подчиненных! Скажите спасибо, что я собираюсь отпустить вас живыми.

— Спасибо. Мы уходим.

Нэч посмотрел на Аэвера и Ниану, потянул Хельхе за руку. Они ушли с поляны под покровы леса и вернулись к дозору.

— И все, Нэч? — не могла поверить Ниана. — Ты даже не пытался его переубедить!

— Да, не пытался, — согласился Нэч. — А зачем? Я не принимаю за них решения. Гьюхр, оповести остальных, надо уходить.

Гьюхр разослал дозорных, неслышно скрывшихся в зарослях.

— Бессмыслица, — проворчал Аэвер. — Как низко пали дугвы. Что-то с ними не так.

— Они теперь скорее виджамайцы, чем дугвы, — отозвалась Ниана. — Слишком долго они находились под влиянием джайшемской культуры.

— Разве вы не понимаете? — Нэч до боли сжал кулаки. — Теперь они знают обо мне! А если знают они, то рано или поздно узнают толкователи и Вечная Змея!

— Скверно… — пробурчал Аэвер, изменившись в лице.

Они вернулись на тропу. Из лесу возвращались тролли. Нэч надеялся, что предводитель дугвов переменит решение, но напрасно. Дугвы не присоединилсь, и воинство продолжило прерванный путь, наверстывая упущенное время.

74

— Наверное, мы уже сделали половину расстояния, — оборвала молчание Ниана. — А завтра войска Унии выйдут в долину Альварон.

— И тогда будет точно известно, на чьей стороне гномы из Рокуд-Агара, — сказал Нэч. — Все получается совсем не так, как я хотел. Сперва меня поддерживают тролли, о которых я даже не думал. А потом люди, ради которых я пренебрег скрытностью, напротив мне не поверили.

— Успокойся, Нэч. — Аэвер посмотрел через плечо и продолжить прорубать проход в колючем кустарнике.

Но Нэч не мог успокоиться. Знакомое чувство беды глодало душу, вызывало мучительное беспокойство. Он поступил необдуманно, выйдя к дугвам. Не достиг ничего, только лишний раз подставил под удар троллей, которые доверили ему жизни. Солнце клонилось к закату, сгущая тени. Стоило подумать о привале, но Нэч не мог собраться с мыслями. Ему мнилось, что он все делает не так, совершает одну ошибку за другой. Выматывает силы друзей, заставляя продираться через дебри, когда есть прекрасная тропа. Хватит и дугвов, чтобы даэхонцы раскрыли замысел с незаметным подходом к топи Саолмор.

Запахи реки опять наполнили воздух, мешаясь с тяжелыми лесными испарениями.

— Выходим на мост, — сказал Нэч, — и поедем по тропе.

Ниана положила руку Нэчу на плечо.

— Не спеши с решением. Мы все напряжены…

— Тихо! — прошептал Аэвер. — Слышите?

Впереди раздались крики и звон мечей. Мгновение спустя лес наполнился гулким шумом битвы.

— Что будем делать? — Хельхе посмотрела на Нэча.

"А что мы можем делать!?" — подумал Нэч, берясь за винтовку. — За мной!

Разрывая сплетения лиан, они устремились на шум. Колючки впивались в кожу, оставляя кровоточащие порезы. Эзды путались лапами в лианах, спотыкались на выпирающих корнях.

Сквозь просветы в листьях сверкнула река, почва резко ушла вниз. Спешившись, Нэч залег в кустах и под прикрытием густой листвы выглянул. Судя по всему даэхонцы, ведомые толкователями, чьи белые балахоны мелькали среди деревьев, продвигались вдоль противоположенного берега и, не замеченные дозором, неожиданно ударили в середину воинства.

Нанося наибольший урон, огры под прикрытием длинных мечей орков молохами смерти шли в первых рядах и пробивали палицами бреши в рядах троллей. За ними на эздах следовали номаэнцы и джайшемцы в желтых накидках и с желтыми стягами, на которых красовалась готовящаяся к броску черная змея.

Даэхонцы наседали, вынуждая троллей медленно отходить с тропы в лесные дебри. Битва кипела уже не только на берегу, но и в воде. Часть отряда Грюгхеля обороняла мост, осыпая противника стрелами. Помутневшие от багряной и синей крови воды несли растерзанные тела.

— Я не могу просто стоять и смотреть! — Хельхе сунула рог Аэверу, скатилась в воду и поспешила в гущу сражения, обнажив меч.

Рядом с Нэчем легла Ниана.

— Что думаешь? — спросил Нэч. — Одолеем?

— Не знаю… Их так много! — прошептала Ниана, прижавшись щекой к прикладу.

— Аэвер, прикрой нас! — выдохнул Нэч и нажал спусковой крючок. Пролетев над головами троллей Грюгхеля, пуля впилась огру в шею и отбросила размахивающую палицей тушу на длинные мечи орков.

Хлопки выстрелов Нэча и Нианы утонули в общем гвалте. На открытой местности огры и орки представляли собой отличную мишень. Словно умело пораженные мечами, они теряли равновесие и выбывали из битвы с пробитыми грудными клетками и расколотыми черепами, оставляя джайшемцев и номаэнцев перед неприкрытой яростью превосходящих в мощи троллей, которые начали оттеснять их к лесу, туда, где противник становился недосягаем для пуль.

"Куда вы полезли! Выводите огров реке! Давайте их сюда!" — мысленно кричал Нэч, прикусив губу от досады, что не остановил Хельхе, и теперь было некого отправить к троллям.

Наступление троллей захлебнулось, едва они углубились в лес.

— Аэвер! — закричал Нэч. — Труби в рог!

— Что?

— Труби в рог!

Аэвер облизал пересохшие губы, и в это время тролли, настигаемые плотной стеной противника, волной вырвались из лесу, пытаясь закрепиться на узкой полоске берега.

— Нет, Аэвер! Не надо! — Нэч прильнул к прицелу.

Одним мощным ударом толпа из огров и орков сбросила остатки отряда Грюгхеля с моста в реку, лучники джайшемцы и номаэнцы рассредоточились на мосту, осыпая троллей стрелами. Из-за деревьев появлялись все новые и новые даэхонцы. Превосходство противника стало очевидным.

"Вот так они и обрушивались на тролльи поселки", — подумал Нэч, одновременно с Нианой сокращая количество огров и орков.

Тролли отходили по реке, постепенно занимая берег и сдвигаясь к тому месту, где находились Нэч, Ниана и Аэвер. Две винтовки, изрыгающие смерть, помогали троллям сохранять жизнь, но не могли изменить перевес сил. От бессильной ярости Нэч все-таки прокусил губу, не замечая крови, сбегающей по подбородку. Он несколько раз ловил на мушку белые балахоны, но цель постоянно ускользала в месиве битвы.

Не считаясь с потерями, даэхонцы обходили троллей, действующих без управления троллей-магов каждый сам по себе. Только в отряде Грюгхеля продолжали сохраняться некие подобия порядка и слаженности. Исход противостояния казался предрешенным; окружение и полное уничтожение было делом времени.

— Мы должны что-то предпринять, — прохрипела Ниана, меняя обойму.

— Что именно?

— Что-нибудь…

Внезапно за желтыми стягами возник синий стяг с белыми скрещенными мечами.

— Дугвы… — прошептала Ниана.

Дугвы ударили с тыла, насаживая на копья и острые рога броханов ни о чем не подозревающих даэхонцев.

— Да! — воскликнул Аэвер, сверкая глазами. — Да! — Отбросив рог, он выхватил меч и спрыгнул в реку. — За Талнери!

Почти сразу потеряв Аэвера из виду во всеобщей толчее, Нэч продолжал поражать пулями огров и орков. По их трупам в образовавшиеся разрывы вглубь строев с остервенением хлынули тролли, тоже заметившие нежданную подмогу. Стремительной лавиной дугвы расчистили мост от лучников и, разделившись на два потока, врезались в спины даэхонцев, сражавшихся на берегах.

Очутившись словно между жерновами, даэхонцы смешались, поддались натиску, желтые стяги дрогнули. Редкие прорывы троллей переросли в общее наступление, разделившее неприятеля на небольшие островки сопротивления вокруг толкователей, вдохновляющих сражаться до самой смерти. Лишенные почти всех огров и орков, джайшемцы и номаэнцы не могли долго противостоять. Последний желтый стяг накренился и исчез под ногами. Увлекая за собой толкователей, даэхонцы устремились под мост, ища спасения в бегстве. Началась давка.

Нэч ничего не мог предпринять, чтобы позволить немногим оставшимся в живых даэхонцам покинуть поле боя живыми. Нельзя было допустить, чтобы хотя бы один толкователь опознал его.

Очистив берега от противника, дугвы направили броханов в реку с другой стороны моста, тяжелым кулаком преградив путь к отступлению. Броханы сбивали с ног и топтали даэхонцев; дугвы старались в первую очередь подобраться к толкователям, понимая, что именно в них скрыта угроза, а не в простых исполнителях. И когда последний толкователь пал под копытами брохана, остатки даэхонцев бросились врассыпную, давя друг друга.

— Прекратите! — закричал Нэч, выбравшись на берег, и замахал руками. — Не преследуйте!

Увидев, что Грюгхель заметил его и кивнул, Нэч нырнул в лес и помог подняться лучащейся счастьем Ниане. Ее щеки рдели, глаза сверкали. Она отерла дрожащей ладонью кровь с подбородка Нэча и засмеялась. Они оба были покрыты трухой от сухой листвы. Подчиняясь бессознательному порыву, Нэч шагнул к Ниане и заключил в объятья, забыв обо всем. Он хотело одного: быть рядом с этой женщиной. Руки Нианы оплели его шею. Их губы встретились. Горячая волна накрыла Нэча, окружающий мир перестал существовать, вытесненный из сознания, погрузившегося в сладкую черноту.

Наконец Нэч отступил и посмотрел на Ниану словно новыми глазами. Ему вообразилось, что мягкие черты лица изучают сияние, но приглядевшись, понял, что это просто тонкая пленка испарины.

— Нэч, ты что? Это все еще я.

— Конечно. — Нэч улыбнулся и понял, как сильно вымотан. Слабость разлилась по конечностям ледяным свинцом, прокушенная губа саднила.

Из зарослей в сопровождении молодого дугва появился Аэвер, отделавшийся в сражении несколькими порезами на груди и плечах.

— Мы решили пойти с тобой, избавитель, — сказал дугв, — чтобы служить до победы или смерти.

— А мне вообразилось, будто ваш предводитель против, — отозвался Нэч и оперся о винтовку.

— Этот трусливый брохд? — На лице дугва промелькнуло презрение. — Теперь я, Алоим Лиэ'Дэова, глава отряда.

Нэч решил не выяснять судьбу прежнего предводителя.

75

Мост, тропа и лес являли ужасное зрелище: обезображенные тела троллей, огров, орков и людей переплетались в бессмысленном кровавом узоре. Почувствовав пищу куда вкуснее листьев, эзды плотоядно шипели и норовили вырвать поводья из рук. Грюгхель и Гьягхрик стояли на мосту. Тролли извлекали из разгромленных обозов запасы еды, искали раненых и собирали разбредшихся эздов даэхонцев. Отряд дугвов расположился у другого конца моста, охраняя десяток взятых в плен обезоруженных номаэнцев.

— А где еще двое? — спросил Нэч, подойдя к стоящим вместе Грюгхелю и Гьягхрику.

— Погибли, — ответил Грюгхель. — По их отрядам пришелся основной удар.

— Мы должны спешить, — заговорил Гьягхрик. — Скоро прибудут карательные отряды даэхонцев. И тогда мы не выберемся.

— Хорошо, — кивнул Нэч, — сообщите, как будете готовы.

— Продолжать путь по тропе нельзя. — Грюгхель всматривался в темнеющее небо. — Теперь я понимаю твои опасения, Нэч. Наверное, нам придется прорубаться через лес всю ночь.

— Мы справимся. — Похлопав Грюгхеля по плечу, Нэч направился к пленным джайшемцами и номаэнцам.

— Что с ними делать? — осведомился Алоим.

Пленные стояли на коленях и с мольбой смотрели на Нэча.

— Мы будем служить тебе, избавитель! — проговорил один из пленных номаэнцев. — Не казни нас! Мы ни в чем невиноваты.

— Не верь им! — прошептал Алоим. — Они все отравлены Вечной Змеей.

— Откуда ты знаешь? — Нэч повернулся к Алоиму, пытаясь определить, можно ли верить словам этого молодого, немного нахального дугва.

— Наш предводитель тоже был обращен. Перед смертью, он рассказал, что принял чашу из рук толкователя. И лишился воли, превратился в предателя. Делал все, чтобы мы стали бесполезным скопищем, но не заподозрили его в злом умысле. Смотри!

Алоим подошел к пленному номаэнцу, который сразу сжался, и, схватив за волосы, поднял веко. Нэч наклонился, посмотрел в дергающийся глаз и пожал плечами.

— Ничего особенного…

— Отойди от солнца и посмотри на зрачок!

Нэч повторил попытку. Зрачок, прежде занимавший всю радужную оболочку, уменьшился, но стал не круглым, а щелевидным. Внутри зрачка разбегались желтые искорки.

— Я не обращен! — вдруг закричал другой пленный номаэнец. — Меня просто призвали! Грозились убить семью! Я не мог им противостоять!

— Ивир, проверь! — распорядился Алоим.

Один из дугвов, соскочив с брохана, подошел к пленному номаэнцу, заглянул в глаза и замер.

— Ну что, Ивир?

Ивир распрямился. Взгляд ничего не выражал, лицо казалось пустым и безжизненным, как пустыня. Рука поползла к мечу. Прыгнув, подобно зверю, Алоим оттолкнул Ивира, выхватил кинжал и ударил пленного лезвием по лицу. Схватившись за виски, Ивир пошатнулся и упал, потеряв сознание. Зажимая рассеченное лицо пальцами, сквозь которые хлестала кровь, пленный визжал и дергался в руках Алоима, ожидая расправы.

— Из него получится отличный толкователь. — Алоим посмотрел на потрясенного Нэча. — Еще не был в мире Пасти сумерек, а как влияет на сознание… Ну так что?

— Пусть уходят, — пробормотал Нэч, ощущая нехватку воздуха. — Вечная Змея заплатит за их искалеченные души.

— Это не разумно, — заявил Алоим и обратился к пленным: — Проваливайте. И не забывайте, вы должны избавителю свои жалкие жизни!

Еще не до конца поверив в обретенную свободу, пленные поднялись, робко поглядывая то на Алоима, то на дугвов, держащих наготове мечи. Но поняв, что никто не собирается их убивать, без оглядки бросились в лес.

— Не думаю, что они чувствуют хоть какую-то благодарность, — сказал Аэвер. — Расскажут о тебе первому же толкователю.

Дернувшись, Ивир застонал и перевернулся на спину. Глаза смотрели в одну точку, губы беззвучно открывались.

— Что с ним такое? — Ниана прижала руки к груди. — Как ему помочь?

— Скоро он сам придет в себя. — Алоим растер подошвой сандалии по земле кровь пленного, которого ударил кинжалом по лицу. — И какие люди встретят нас после войны?

76

Ночь расползалась по лесу. Люди и тролли удалялись прочь от тропы, слившись в один отряд. Несколько дугвов, используя мощь тяжелых броханов, прокладывали проход в зарослях, лишь изредка пользуясь мечами.

Полный тоскливых мыслей Нэч держался рядом с Грюгхелем во главе воинства. Изредка он протягивал руку Ниане, и она крепко сжимала ее. Раны Аэвера, обработанные гоблинской мазью, быстро затягивались, и он выглядел вполне бодрым, о чем-то толкуя с Алоимом, как прежде с Отирой. Гьягхрик ехал позади отряда, приглядывая за тяжелоранеными. Гьюхр, лишившийся правого уха и получивший множественные переломы руки от палицы огра, понуро ехал в гуще троллей. Его место в дозоре заняла Хельхе, чудом вышедшая из боя без единой царапины.

— Конечно, Аэвер прав, — сказал Нэч. — Отпустив пленных, я выдал себя. Это было глупо с моей стороны. Очередная слабость.

— Ты поступил так, как подсказывало сердце, — отозвалась Ниана. — Иначе винил бы себя в их смерти.

— Не слишком ли часто я руководствуюсь сердцем? — Нэч замолчал. — Что теперь предпримут толкователи? Если начнут прочесывать лес Обрайг, то в любом случае нас найдут.

— Может быть, предположат, что мы следуем к долине Альварон. Когда там начнется сражение, это будет выглядеть правдоподобно. Тогда они направят войска сразу туда.

— В нашем распоряжении сплошные догадки, от которых мало пользы. А ведь я отвечаю за столько жизней… Я не хочу повторения сегодняшнего кровопролития.

— Это война, Нэч. — Голос Нианы прозвучал жестко. — На войне не бывает без жертв. Но не мы начали эту войны. Однако ты можешь ее завершить.

— А что будет с теми, кто обращен? Станут они прежними?

— Это предстоит выяснить, нельзя сказать наверняка. Но если предполагать самое худшее, необходимо быстрее уничтожить Вечную Змею, пока толкователи не обратили всех людей.

С этим Нэч не мог не согласиться. Он подумал о Живой воде. Если она способна излечить людей его мира от Дыхания смерти, возможно, справится и с последствиями обращения. Но развить мысль не удавалось. Сказывалась усталость, затуманивающая сознание.

Они пересекли пустую торговую тропу. По растянувшемуся воинству запылали факелы. В гуще деревьев Нэч заметил знакомые щупальца зеленого дымка и, обратил на него внимание Грюгхеля, тронув за локоть.

— Духи не трогают бодрствующих. Только спящих.

— Ты был в городе глирельдов, да? — спросил Нэч. — Сможешь провести меня к Вратам Земли смерчей?

— Смогу, но это очень опасно. Многие не возвращаются.

— Как думаешь, почему даэхонцы закрыли Врата Земли смерчей?

— Наверное, в мире Земли смерчей есть что-то такое, чего боится Вечная Змея. — Грюгхель дернул пятачком. — Вечная Змея многого боится.

"Вот и ответ, — подумал Нэч. — Если по воле Вечной Змеи ключ от Врат Земли смерчей даэхонцы отправили в мир Пасти сумерек, значит, Живая вода в данном случае равносильна по воздействию Дыханию смерти. Может быть, Живая вода спасет обращенных!"

Но он опять строил необоснованные догадки, и Нэч прекрасно это понимал, пускаясь в обширные допущения, которые не имели известных ему подтверждений. Он сожалел, что не может поговорить с Элевиэт, задать нужные вопросы.

"Чтобы убивать врага, ученая степень не требуется", — почему-то вспомнились слова из едких наставлений сержанта Брэка перед высадкой на Палатид.

— Устроим привал? — нарушил Грюгхель мучительные размышления Нэча. — Мы достаточно оторвались. А с первыми лучами солнца продолжим движением.

— Так и поступим, — согласился Нэч.

Грюгхель знаком подозвал к себе тролля и направил к дозорным. Скоро воинство остановилось на обширной прогалине.

— Ты должен находиться между нами, — сказал Грюгхель.

"Должен, так должен", — пожал плечами Нэч.

— Он прав, — согласился Алоим. — Трудно уследить за людьми, когда все на взводе.

Из опасения, что могут возникнуть недоразумения на межрасовой почве, тролли и дугвы размежевались, разделив стоянку на две неравные части. До Нэча долетели обрывки речи Грюгхеля и Гьягхрика, втолковывающих троллям о послушании. Алоим ушел к дугвам и потребовал соблюдать порядок.

Нэч с неудовольствием принял истинное положение вещей в своем маленьком воинстве, понимая, что добавилась еще одна причина для беспокойства. Мелькнула мысль, что постоянная вражда, раздирающая Зельдан, послужила причиной появления Вечной Змеи. Вряд ли в мире покоя и согласия возникла бы почва для возникновения Даэхонской империи. "Однако, — напомнил себе Нэч, — Глирельды тоже сражались с Вечной Змеей". Но сведений о них было столь мало, что дальнейшие рассуждения возвращались к голым догадкам.

Нэч, Ниана и Аэвер расположились на узкой полоске между двумя отрядами. Тролль и дугв посыпали солью границы поляны каждый со своей стороны.

Положив под голову ножны с мечом Ферина, а под бок сумку с ларчиком и винтовку, Нэч укутался в шкуру брохда, сомкнул веки и не заметил, как ускользнул в яркие разрозненные образы.

Во сне он лежал на берегу, затаившись в зарослях. Перед ним шел бой, а за спиной раздавались тихие шаги. Нэч хотел оглянуться, но не мог. Нэч знал, что к нему приближается толкователь с чашей, в которой кипело меняющее цвет зелье; один глоток, и он перестанет быть собой. Цепкие пальцы сжали плечо, горячее дыхание обожгло шею. Нэч дернулся, пытаясь освободиться от толкователя, и проснулся.

Над воинством стояла тишина, нарушаемая привычным лесным шумом.

— Тише, это я, — прошептал знакомый голос.

— Ниана, что случилось?

— Просто хочу побыть с тобой.

Нэч сел, притянул к себе Ниану. Смутные очертания часовых выделялись из мрака в свете нескольких тускло горящих факелов. Сопение спящих мешалось с фырканьем броханов и возней эздов. Нэч накрыл Ниану шкурой, чтобы защитить от прохладной сырости, в которую с каждым приходом ночи превращалась влажная жара.

— Ты ведь не оставишь меня? — спросила Ниана. — Не оставишь после того, как покончишь с Вечной Змеей?

— Конечно, нет, — успокоил Нэч.

— Обещаешь?

— Обещаю. Я хочу остаться в Зельдане. Здесь много тайн. Много загадок.

Ниана положила голову Нэчу на плечо.

— Ты не должен беспокоиться о жертвах. Перестань мучить себя. Ты делаешь все, что в твоих силах. За тобой идут на смерть ради своего будущего, а не из-за твоей прихоти.

Конечно, Нэч это уже слышал и понимал правоту, но не мог в одно мгновение сбросить с себя тяжесть понимания, что от правильности его решения зависит судьба живых разумных существ. Слишком грустный опыт он успел взвалить на плечи. И не так просто было смириться с ним, начать с чистого листа. И Нэч понял, что постоянно возвращаясь мыслями к погибшим гвардейцам группы 3-Д-7, обрекает разум на заточение, отчего не способен проявить себя, открыто взглянуть на новый вызов судьбы. Ведь он не прежний капрал Квис, он долго жил и много узнал. Так стоит ли запираться в подземелье Палатида, совершая одну и ту же ошибку: сомневаться в своих возможностях?

77

Нэч очнулся от солнечного света: яркий лучик пробился через листву и горячим пятном лег на лицо. Рядом спала Ниана, положив голову ему на грудь. Нэч приподнялся и осторожно отполз в тень. Застонав, Ниана зашевелилась и открыла глаза.

— Уже утро, Нэч?

— Да.

— Как быстро… Такое чувство, будто не спала.

Зевая, Ниана встала и со стоном потянулась. Ее крепкие бедра проплыли перед Нэчем, когда она направилась к своим вещам. Нэч покрутил головой, и шейные позвонки захрустели. По обеим сторонам поляны расходилось шевеление пробуждающихся воинов. Из гущи троллей выделился Грюгхель и, перешагивая через спящих, приблизился к Нэчу.

— Когда побудка, Грюгхель?

— Когда угодно. — Грюгхель с многозначительным видом держал руку за спиной. — Помнишь дракона, который напал на нас?

— Конечно! Такое нелегко забыть.

— Я в тот же день вернулся к нему. — Грюгхель убрал руку из-за спины и протянул безрукавку, похожую на ту, которую носил сам.

— Это мне? — удивился Нэч.

— Должна быть впору. Кожа дракона — лучше всяких доспехов. Меня неоднократно выручала. Особенно в пустыне, когда отряд дроу напал на нашу пещеру. Надеюсь, поможет и тебе.

— Так это был не первый дракон на твоем счету! — догадался Нэч, вспомнив, как вместо ответа на похвалу, Грюгхель с лукавым видом водил пальцами по безрукавке. — Спасибо. Но не стоило, наверное…

Нэч принял подарок и, не раздумывая, надел. Грюгхель оказался прав, безрукавка удобно облегала тело. Грубая кожа оказалась слегка шероховатой и приятной на ощупь.

— Ее легко сделать, если найти в городе глирельдов нужные приспособления. — Грюгхель сделал зверское выражение. — Прими ее в знак нашей дружбы. Так говорят люди? А теперь надо поднимать воинов.

— Спасибо, — повторил Нэч. — Отличная вещь!

— Подъем! — заревел Грюгхель, отвернувшись. — Солнце встало!

Гьягхрик вторил Грюгхелю и принялся пинать записных лежебок, не обращая внимания на недовольное хрюканье. Разбуженные троллями-магами, поднимались зевающие дугвы и расходились к броханам.

Алоим подошел к Нэчу.

— Выдвигаемся, избавитель?

Нэч кивнул.

— Тогда выстави неподалеку нескольких троллей, — сказал Алоим. — Мои воины не могут передвигаться так же быстро, как они. А нам надо выяснить, выслали даэхонцы за нами погоню или нет.

— Хорошая мысль, — отозвался Нэч. — Так и поступлю.

78

Пока отряды собирались, Ниана определила по компасу приблизительное направление с таким расчетом, чтобы выйти в стороне от топи Саолмор на тот случай, если даэхонцы охраняют подступы к городу глирельдов. Гьюхр почувствовал себя за ночь лучше, хотя рука оставалась похожей на чулок, набитый камнями, и изъявил желание остаться в засаде, чтобы выследить возможных преследователей.

— Уймись! — рыкнул Гьягхрик. — Оставайся с ранеными!

— Зачем? Пусть в бою я бесполезен, — настаивал Гьюхр, — но в остальном-то на меня можно положиться! Ты же знаешь!

— Пусть возглавит засаду, — вступился Нэч и поймал благодарный взгляд Гьюхра.

Наконец воинство тронулось в путь.

— Тролли любят тебя, Нэч, — заметил Аэвер, разглядывая безрукавку драконьей кожи.

— Я уверен только в Грюгхеле, — ответил Нэч. — Насчет остальных однозначного мнения у меня нет. Мне бы не помешал добротное изучение прошлого Зельдана, чтобы лучше разбираться в ваших пристрастиях.

Ниана и Аэвер переглянулись.

— О чем ты говоришь? — спросила Ниана. — Ты ведь услышал от меня почти все.

— Да? Тогда я бы предпочел еще почитать летописи. Что-то вроде Предания, но не о будущем, а о прошлом.

— Какой смысл? — удивилась Ниана. — Какой толк знать кто, на кого и когда напал? За многие века Зельдан мало изменился. А что началось с появления острова Оджахаш и Вечной Змеи ты знаешь.

Встретив стену непонимания, вполне естественную при общении представителей разных миров, Нэч замолчал.

Без происшествий они пересекли одну пустынную торговую тропу, и когда минули вторую, из зарослей появился знакомый вестовой.

— Кто у нас на пути? — осведомился Нэч, приготовившись остановить воинство.

— Никого. Впереди река. И в прямой видимости мост, ведь здесь тропа.

— Я понял.

— Мы обнаружили троллей у моста. Они хотят присоединиться.

— Сколько их?

— Девять. Из нескольких племен. Их поселки уничтожили даэхонцы.

— Пусть присоединяются, — разрешил Нэч и отмахнулся от ветви, норовящей хлестнуть по глазам.

Ударив эзда пятками в бока, вестовой исчез за деревьями.

— Грюгхель, — позвал Нэч, — тролли могут быть обращены толкователями?

— Никогда о таком не слышал. — Грюгхель задумался. — Вряд ли.

— Иначе бы нас не истребляли, — сказал Гьягхрик, — а использовали, как прочих рабов Вечной Змеи.

Дугвы на броханах проломились сквозь кусты, открыв путь к реке. На пологом берегу воинство ожидали тролли, стоя полукругом. На одном, подобно накидке, трепыхался перевернутый даэхонский стяг, с завязанными в узел концами на груди. Тролли уставились на Нэча широко распахнутыми глазами.

— Присоединяйтесь! — крикнул Нэч. — Вечной Змеи на всех хватит.

— Возьмите свободных эздов и не отставайте! — рыкнул Грюгхель.

Новые тролли быстро исчезли из поля зрения Нэча. На другой стороне речушки стоял вестовой и призывно махал рукой. Дугвы первыми вступили в воду. Броханы боязливо водили мордами и неуклюже пытались плыть, скребя копытами по дну. Ниана ударила ногой по воде, обдав Нэча брызгами, и захихикала. Хотя вода была теплой, брызги приятно холодили до предела разгоряченное зноем, покрытое потом тело. Нэч перегнулся и, зачерпнув пригоршню теплой воды, с удовольствием смочил лицо.

После полудня воинство добралось к Просеку глирельдов. По краям разросся колючий кустарник, густыми лапами свешиваясь над нетронутым слоем опавших листьев. Везде змеились лианы, кое-где из-под черных камней пробивались молодые стебли. Из зарослей появились дозорные во главе с Хельхе, ожидая дальнейших распоряжений.

— Давно здесь не ступала нога тролля, — проронила Ниана, осматриваясь.

— Лучше оставить все как есть, — сказал Аэвер. — Ведь никто не должен знать, что мы здесь. Пойдем в обход.

— Мы и так порядком наследили, — отозвался Нэч. Он дорого бы дал, чтобы иметь хоть какое-нибудь представление о передвижении даэхонских войск. Новостей от отряда Гьюхра не поступало, из чего следовал вывод, что погоня не состоялась. И тому могло быть две причины. Либо даэхонцы напали на Унию гоблинов, либо идут на помощь осаждающим Царство эльфов в долину Альварон.

— Да, таиться смысла нет, — заметила Ниана.

— Грюгхель, как далеко до топи Саолмор? — осведомился Нэч.

Грюгхель фыркнул и почесал за ухом.

— Я не чувствую запаха. Значит, мы еще далеко. Гьягхрик, что насчет тебя?

— Вокруг лес, топи поблизости нет, — заключил Гьягхрик.

— Тогда чего мы ждем? — вздохнул Нэч. — Хельхе, выступайте к топи.

Кивнув, Хельхе с отрядом покинули Просек, исчезнув в густой листве.

— Нэч, думаешь, это разумно? — спросил Аэвер.

— Нам надо беречь силы. Не за чем тратить их на борьбу с чащобой. Вперед!

Поскольку прокладывать путь броханами более не было необходимости, дугвы вернулись в отряд Алоима, и первыми по Просеку глирельдов, обрубая мешающие кусты, двинулись несколько троллей, напряженно вслушиваясь в малейшие звуки.

Нэч поглядывал на зеленеющее небо, появляющееся в редких просветах крон, ожидая первых признаков черноты. Но еще до того, как синеющее солнце начало стремительный заход, на Просеке возникла Хельхе, с задумчивым видом восседающая на эзде, который недовольно топтался, бестолково пытаясь достать мордой до листьев.

Гьягхрик повел пятачком и повернулся к Грюгхелю.

— Что-то случилось? — спросил Нэч.

— Мы на месте, — сказал Грюгхель.

— Не вижу. — Нэч обвел взглядом лес, который ничуть не изменился. — Где топь Саолмор?

— Появился запах, — пояснил Гьягхрик. — А к самой топи без нужды лучше не приближаться. Это опасно.

Воинство остановилось. Тролли обеспокоились и беспрестанно озирались, в то время как дугвы являли собой образец спокойствия. Неспешно подъехал Алоим, ожидая указаний. Дозорные тролли вернулись на Просек, и, выслушав их, Хельхе доложила:

— По близости никаких даэхонцев. И вообще никого.

— Хорошо. — Нэч смахнул пот со лба. — Тогда разобьем стоянку. Первый шаг мы сделали. Можно передохнуть и ждать подкрепления.

Тролли и дугвы разместились по разные стороны Просека, почти полностью растворившись в дебрях, и держались обособленно.

Решив, не углубляться в заросли, Нэч привязал эзда к дереву, бросил шкуры в нишу между узловатыми корнями и лег. Ниана и Аэвер расположились поблизости. Наблюдая за Нианой, задумчиво покусывающей шарик из плодов аротуса, Нэч все чаще закрывал глаза, пока не погрузился в наполненный мимолетными образами сон. Очнулся он оттого, что что-то сухое и теплое тыкалось в шею, плечо, грудь. Разлепив веки, Нэч разглядел в темноте морду эзда. Эзд зашипел и оскалил желтые зубы, волне пригодные, чтобы вырвать из тела кусок плоти.

— Ты его неправильно привязал, — сказала Ниана, выйдя из мрака. — Оставил слишком мало пространства. Он подъел все нижние листья, а дотянуться до других не может.

— Это я так долго спал?

— Нет, — покачала головой Ниана, — это он так быстро с ними расправился.

Словно поняв, что речь идет о нем, эзд закивал и опять ткнул Нэча в плечо тупой мордой.

— Спи, Нэч. — Ниана отвела эзда к соседнему дереву и изящным узлом закрепила поводья на вышине вытянутых рук.

— Я бы с радостью, — пробормотал Нэч, окунаясь в дремоту. — Надо еще наведаться к Алоиму и троллям-магам, чтобы согласовать вопрос охранения стоянки. Вот только полежу чуть-чуть…

Вздохнув, Ниана покачала головой и накрыла уснувшего Нэча шкурой.

79

Проснувшись с таким чувством, будто забыл о чем-то важном, Нэч встал. Вокруг властвовала тишина, восходящее солнце разгоняло темноту. Ниана и Аэвер еще спали, эзд лежал у общипанного дерева и внимательно следил за Нэчем.

— Опять проголодался? — полюбопытствовал Нэч.

Эзд наклонил голову и дернул поводья.

Несколько раз с удовольствием зевнув, Нэч подвел эзда к другому дереву и, начав завязывать узел, выронил поводья, ощутив жестокий озноб, пронзивший тело, сведший живот.

— Дозоры! — прошептал Нэч и сглотнул. — Я все проспал!

Но бежать и выяснять, как тролли и дугвы понимают устроение службы войск было поздно.

"Надеюсь, обошлось без резни, пока я прохлаждался! — подумал Нэч, поднял дрожащими руками поводья и неумело привязал к ветви. — Как это глупо с моей стороны!"

Прихватив винтовку, Нэч сошел с Просека в заросли со стороны дугвов и зашагал наугад. Он намеренно не старался скрывать свое присутствие, и натолкнулся на вышедших навстречу Алоима и Ивира, настороженно держащих мечи перед собой.

— У нас без происшествий, избавитель, — доложил Алоим.

— А что у троллей? — осведомился Нэч.

— Наверное, то же самое. — Алоим спрятал меч в ножны. — Иначе мы бы услышали.

Алоим и Ивир с любопытством смотрели на Нэча.

— Молодцы! — похвалил Нэч и собрался идти обратно, но задержался, заметив что-то в лице Ивира.

Ивир понял, что привлек внимание Нэча, смешался и потупил взгляд.

— В чем дело? — насторожился Нэч.

— Нам придется идти в мир Пасти сумерек, избавитель? — спросил Ивир. — Я слышал много слухов… Никто не возвращается оттуда тем, кем был. И дело даже не в Вечной Змее, сколько в том…

— Замолчи, трусливый брохд, — скривившись, оборвал Алоим и посмотрел на Нэча. — У деревенских что не суеверие, то слухи.

— Я ваших суеверий не знаю, — признался Нэч, вспомнив разговор, в котором Аэвер утверждал, что в этом и заключается преимущество Нэча перед жителями Зельдана. — Можешь не волноваться, Ивир, в мир Пасти сумерек я пойду в одиночку. Меня там хватит за глаза.

На лице Ивира отразилось облегчение, сменившееся уважением.

— Нам главное попасть на остров Оджахаш. В этом суть нашего похода.

— Он все понял. — Алоим кивнул Нэчу и увлек Ивира за собой.

Они ступали осторожно, почти не издавая звуков, и скрылись за деревьями.

— Да, к Вечной Змее я пойду один, — пробормотал Нэч и, постояв немного среди молчаливого леса, повернул обратно.

80

Ниана убирала шкуры в сумку и, увидев Нэча, раздвигающего лианы, улыбнулась. Нэч улыбнулся в ответ и остановился на Просеке, смотря на Аэвера. Аэвер точил острие меча узким бруском, который, скользя по клинку, издавал короткие скрежещущие звуки. Проведя большим пальцем по лезвию, Аэвер ободрительно причмокнул.

— Готов насадить на него Вечного Змею? — полюбопытствовал Нэч.

— А как твой меч, Нэч? — поднял голову Аэвер.

— Я им не пользуюсь. — Нэч вынул меч Ферина из ножен.

— Напрасно. — Аэвер встал и, забрав у Нэча меч, осмотрел блестящий клинок. — Если я что-то в этом понимаю, то это не гномья работа. И даже не эльфийская.

С озабоченным видом Аэвер вернул меч и отошел в тень. Вернувшись на Просек, Нэч сделал несколько неуклюжих приемов, разученных в Эгарлане.

— Нет, совсем не так, — покачала головой Ниана. — Хочешь поупражняться?

— Давай, Нэч, ты должен владеть настоящим оружием, — подбодрил Аэвер и, играя прутиком, прислонился к стволу. — Патроны рано или поздно кончатся, а меч — это всегда меч.

— Доступно объяснил, — проворчал Нэч. — Тогда начнем второй урок.

— Смотри внимательно. — Ниана обнажила меч, вышла на ровное место и, приняв стойку, провела несколько приемов. — Теперь ты.

Нэч постарался в точности повторить ее движения. Ему даже вообразилось, что получилось не так плохо, как в первый раз.

— Ужасно, — оценил Аэвер.

— Да, никуда не годится, — согласилась Ниана, убрала меч и взяла Нэча за руки. — Расслабься. Не так сильно! Вот! — Шлепком ладони она заставила его выпрямить колено, согнуть руку, отвести плечо назад. — Теперь медленно — выпад!

Нэч сделал колющий выпад, и получил шлепок по руке.

— Зачем задираешь меч? Кого ты им будешь щекотать? В стойку! Еще раз!

Второй урок совсем не походил на первый, который они устроили скорее ради забавы. Ниана была строга и непреклонна к ошибкам, от участившихся шлепков на коже расплывались рдеющие пятна. От усердия Нэч покрылся потом и тяжело дышал.

Вслед за колющими они отработали рубящие удары. Наблюдателю могло показаться, что ничего сложного нет. Но у Нэча не сразу получилось почувствовать меч как продолжение руки, хотя начинать движение с плеча и вкладывать в него всю мощь тела он научился еще в Федеральной гвардии, кромсая чучело штык-ножом, примкнутым к стволу автомата.

— Повтори все с самого начала, — потребовала Ниана, когда Нэч смог по отдельности более или менее точно воспроизвести несколько ударов.

— Я помогу. — Отбросив прутик, Аэвер покинул тень и с обнаженным мечом стал напротив Нэча.

— Начали! — приказала Ниана.

Выпятив челюсть, Нэч провел колющий прием. Мечи со звоном соприкоснулись. Аэвер довольно улыбался и играл бровями.

— Теперь руби! — выкрикнула Ниана.

Мечи опять звякнули.

— Еще! — потребовала Ниана.

Нэч колол и рубил Аэвера, который легко отражал удары, продолжая улыбаться.

— Ладно, на сегодня хватит, — наконец сказала Ниана, и Нэч с удовольствием рухнул на шкуры. — Ты хорошо учишься. С опытом придет умение.

— Я знаю. Так всегда и бывает. — Нэч похлопал по шкуре возле себя. Ниана села, поджав ноги. Нэч взял ее ладонь и легонько сжал. — Мне повезло, что я встретил тебя.

Ниана повернула голову, и их глаза встретились.

— Мне приятно это слышать. Но если бы не огры, ты остался бы с гоблинами. Возможно, тогда изменился бы ход событий. Тебе не пришлось бы терять время на пересечение пустыни.

— Но тогда я не встретил бы Аэвера и Грюгхеля. И тебя!

— Это верно, — согласилась Ниана. — Но ты избавитель. Ты должен в первую очередь думать о Вечной Змее.

"И Живой воде", — мысленно докончил Нэч, но ничего не сказал, не представляя, с чего начать разговор о мире Земли смерчей, вернувшись к неловким размышлениям. Получалось, что уничтожение Вечной Змеи не цель, а средство. И выяснять, как такое известие воспримет Ниана, он не желал, опасаясь непонимания в лучшем случае.

81

— Смотрите, Нэч, Ниана! — раздался голос Аэвера.

Нэч вскинул голову. На Просеке появились Гьюхр и несколько троллей на медленно шагающих эздах. Заметив Нэча, Гьюхр спешился. Со стороны стоянки троллей выскользнули Грюгхель и Гьягхрик.

— Преследования скорее всего не будет, — сообщил Гьюхр. — Даэхонцам не до нас.

— С чего ты взял? — осведомился Гьягхрик.

— Мы заметили два войска даэхонцев невообразимой численности без начала и конца. Они следовали в направлении долины Альварон. Там были даже дроу. И очень много номаэнцев.

"Значит, началось! — подумал Нэч. — Враг стягивает силы, и сам того не подозревая, освобождает нам проход!"

— Но странно, почему не было погони, — сказал Аэвер. — Конечно, нам это на руку. Но нет ли в этом подвоха?

— Мы можем только догадываться, — проговорила Ниана. — А идти через болото Ийлиш все равно придется. Мне кажется, даэхонцам не известно, где находится Нэч.

— Но ведь он отпустил даэхонцев… — напомнил Аэвер, кивнув на Нэча.

— Это ничего не значит! — возразила Ниана. — В лесу полно разрозненных троллей. Даэхонцы могли и не дойти к своим.

— В любом случае, — заметил Нэч, — мы знаем, что в долине Альварон даэхонцам приходится туго. Сколько уже прошло, два дня?

— Да, два дня, — согласилась Ниана. — От долины Альварон к топи Саолмор приблизительно день пути.

— Что думаешь, Нэч? — осведомился Аэвер. — Продолжим ждать или двинемся к острову Оджахаш?

— Как раз над этим и ломаю голову, — признался Нэч. — Выждем немного и посмотрим. Поспешность может все испортить. Я хочу быть уверенным, хочу действовать наверняка.

— Ну это вряд ли удастся, — заметила Ниана.

— Но попробовать не повредит!

Сжимая кулаки, Нэч подошел к Грюгхелю и Гьягхрику.

— Надо выслать небольшой отряд на разведку в болото Ийлиш. Соберите лучших воинов.

— Гьягхрик возглавит троллей. А в разведку пойду я сам, так надежнее, — сказал Грюгхель. — Хельхе проведет вас по моим знакам. Но разведка в болоте мало что даст. Деревни огров можно обойти, но на открытой местности все равно соблюсти скрытность не удастся.

— Грюгхель, я рассчитываю на тебя, друг.

— Надеюсь, не напрасно. — Грюгхель зашагал в сопровождении Гьягхрика к стоянке троллей.

— Удачи, — напутствовал Нэч.

82

Остатки дня прошли в бесплодных ожиданиях. Нэч слонялся по стоянке, заглядывая то к троллям, то к дугвам, стараясь заглушить нетерпение при мысли, что вот-вот появятся передовые отряды Унии. Но посиневшее солнце почти полностью скрылось, лес погрузился в тягучие влажные сумерки, а подкрепление не подходило. Слабое беспокойство постепенно охватывало Нэча. Он понимал, что тревожиться еще слишком рано, необходимо дать время событиям развернуться. Но ничего не мог с собой поделать: во всем мерещился провал. Наверное, в самой природе человека заложено опасаться неизвестности, всегда готовой подкинуть неприятность. А непредвиденных подводных камней по пути на остров Оджахаш было более чем достаточно.

Наступила ночь, звезды замерцали гроздями на небосводе, черным платком висящим над головой. Укрывшись шкурой, Нэч размышлял обо все и ни о чем, постоянно возвращаясь к вопросу — придет ли подкрепление, без которого прорыв через болото Ийлиш и провинцию Маджали грозился обернуться пустой затеей. Достаточно один раз столкнуться с превосходящими силами даэхонцев, чтобы потерпеть поражение. А поражение в данном случае значило конец сопротивлению Вечной Змее. Нэч не сомневался, что толкователи никого не оставят в живых, в том числе и его, назойливого избавителя.

Решение переждать еще один день, и, если подкрепление не придет, самостоятельно продвигаться к острову Оджахаш, принесло Нэчу немного успокоения.

"Возможно, — подумал Нэч, — если действовать очень осторожно, предприятию будет сопутствовать успех".

Мысль подействовала настолько благотворно, что Нэч заулыбался, погружаясь в сон. Он никого не подведет. Его воинство просочится на вражеские земли, используя для прикрытия даэхонский стяг, который он видел у одного из троллей, и неожиданно возникнет у мостов над проливом Аджиль… И все бы складно, но тролли не служат Вечной Змее…

83

Черную невесомость сна раскололи крики, ворвавшиеся в сознание. Ничего не понимая, Нэч схватил винтовку и вскочил. Потряс головой, отгоняя дрему и ожидая самого худшего: увидеть в разгоняемой робким рассветом тьме желтые факелы даэхонцев и белые балахоны толкователей.

— Что происходит? — Аэвер выхватил меч.

— Это на Просеке! — Ниана передернула затвор.

— Я не слышу рогов, — пробормотал Нэч. — Это не тревога.

— Тогда что? — сощурился Аэвер.

— Избавитель, скорее! — Из зарослей выскочил Гьягхрик и поспешил на крики.

Не успев ничего выяснить, друзья побежали за Гьягхриком. Первое, что увидел Нэч, это были стяги — зеленые и голубые.

— Они пришли! — взвизгнула Ниана. — Даже эльфы!

— Случилось… — прошептал Аэвер.

Тяжело хватая воздух, Нэч, принялся проталкиваться между троллями и дугвами, тесным кольцом обступивших прибывшее войско из гоблинов, эльфов, троллей и людей, опасаясь, что сердце от волнения выскочит из груди.

Войско возглавлял лысый гоблин с кольцом в носу, сидящий на эзде. Рядом в голубых одеяниях и блестящих доспехах расположился эльф с бледной кожей и белыми волосами, волнами ниспадавшими на плечи. Под эльфом чалый конь с шелковистой гривой и длинным острым рогом, вытягивающимся изо лба, грыз удила и бил копытом, расшвыривая пожухлые листья с каменного настила.

— Избавитель! Вот мы и свиделись! — хриплый голос лысого гоблина пронесся над лесом, всколыхнув смутные неуловимые воспоминания.

Оторвавшись от созерцания единорога, Нэч перевел взгляд на гоблина.

— Ластрэд Хадим-Ур к вашим услугам, избавитель! — Узкие карие глаза наблюдали за Нэчем.

Улыбка непроизвольно растянула губы Нэча, когда до него дошло: перед ним был тот самый Лысый, чей отряд захватил его посреди леса Каивгир в первый день пребывания в Зельдане. Благодаря кому он понимал языки многочисленных рас.

— А это — Тайльир из Царства эльфов, — кивнул Ластрэд на эльфа.

— Мой отряд рыцарей будет верой и правдой сражаться за вас, избавитель, — сказал Тайльир.

— Отлично… — промямлил Нэч. — Отлично… Тогда выступаем!

Чтобы собраться, троллям и дугвам не потребовалось много времени. С набирающим яркость утром войско двинулось к болоту Ийлиш.

84

Хельхе вела растянувшееся по лесу войско, угадывая недоступные взгляду знаки, оставленные Грюгхелем. Дугвы прокладывали дорогу, разрубая мечами и продавливая броханами непокорные заросли.

Под предводительством Ластрэда оказались не только гоблины и тролли-наемники, но и готры, успевшие перейти в Унию до закрытия границы. В основном это были воины из опорных крепостей и стражи, не поддержавшие слияния Готрии с Королевством готров. Отряд Тайльира не входил в соединение Ластрэда, а подчинялся непосредственно Нэчу, как отряды Гьягхрика и Алоима. Опасаясь, как бы такая разобщенность не сыграла с ними злой шутки, когда придется действовать слаженно как единое целое, Нэч передал полномочия полководца Ластрэду, укрепив единоначалие. Никто не возражал, понимая необходимость такой меры. Алоим с ухмылкой покачал головой; некоторое время спустя над отрядом дугвов взмыл синий стяг с белыми мечами.

— Хотят показать Вечной Змеей, что остались непокоренные люди? — спросил Аэвер.

— Скорее из озорства, — отозвалась Ниана. — Алоим слишком яркая личность, чтобы не выделяться.

Нэч усмехнулся и повернулся к Ластрэду.

— Что вас так задержало?

— Задержало? — удивился Ластрэд. — Да мы спешили так, словно за нами гналась свора драконов, изголодавшихся по прожаренному мясу.

— Что происходило в наше отсутствие? — полюбопытствовала Ниана. — После того, как мы покинули Улаг.

— Император Гоблар получил ваше предостережение о возможном переходе гномов на сторону Вечной Змеи, — начал Ластрэд. — Поэтому отменил передвижение войск из Длирдорма и Узфирлана по тоннелям гор Эргисау. Изначально задумывалось, что эти войска совместно с гномами должны пройти через перевал и отсечь Царство дроу от долины Альварон и вызвать на себя первый удар даэхонцев.

— А что гномы? — спросил Нэч.

— Уверяли, что не имеют к Вечной Змее никакого отношения. Но все-таки оказались предателями. Когда к нам у перевала присоединилось войско из Эгарлана, они ударили в тыл, надеясь разыскать вас среди обозов. Петкирт всем наплел, будто вы там прячетесь от толкователей. Гномы клюнули на уловку и раскрылись. Но мы этого ожидали и подготовились. Тролли-наемники легко завалили выходы на поверхность из гор Эргисау, дав объединенному войску время обойти горы Афи.

"Значит, видение все-таки служило предостережением, а не являлось пророчеством", — подумал Нэч, решив, однако, и впредь избегать гномов, пока не уничтожит Вечной Змеи.

— Не успели мы выйти к долине Альварон, а даэхонцы нас уже поджидали, — продолжал Ластрэд. — Сплошные огры и орки, не считая гномов из Кордахеса и джайшемцев. Потребовался день, чтобы пробиться к долине. А ночью на нас обрушились дроу. Когда наступило утро, дроу начали отходить. Мы последовали за ними и опять уперлись в огров, орков, гномов и джайшемцев. В это время эльфы перешли в наступление. Совместными усилиями нам удалось разъединить даэхонцев и оттеснить к горам Лоберид и Эльди.

— Получился довольно неплохой проход, по которому мы успели проскочить, пока толкователи не опомнились и не подогнали свежих отрядов, — заметил Тайльир.

— Что-нибудь слышно об Унии? — спросила Ниана.

— Слышно. — Ластрэд помрачнел. — Огры из болота Согиут прорвали оборону на севере.

— С захваченных даэхонцами королевств на востоке к долине Альварон идут войска, — сообщил Нэч.

— Да, — согласился Ластрэд. — Мы едва успели улизнуть не замеченными. Иначе, возможно, вы бы нас не дождались. Даэхонцы осаждают последние свободные страны. Времени остается в обрез. Надеюсь, с Вечной Змеей будет покончено прежде, чем Гоблиндорм обратится в развалины.

Нэч хотел узнать, что думают по этому поводу Алоим и Гьягхрик, но они находились со своими отрядами в конце войска.

85

При приближении к болоту Ийлиш лианы исчезли, деревья поредели и истончились, превратившись в угловатые палки. Появились новые виды кустарников без колючек и листьев, обсыпанные крупными багровыми ягодами. Гнилостное зловоние отчетливо проступало сквозь слабеющие запахи растительности. Земля утратила твердость и проминалась при каждом шаге эздов, броханов и единорогов. Остающиеся следы наполнялись мутной жижей.

Лес оборвался, открыв унылую болотистую местность. Кое-где на кочках из высокой травы торчали голые кусты. Мох и водоросли скрывали воду, образуя довольно прочный настил. В редких разрывах виднелась черная вода с лопающимися пузырьками.

Хельхе осмотрелась и направила эзда в болото.

— Хельхе, — крикнул Нэч, — мы не увязнем?

— Пока не должны, — обернулась Хельхе.

Нэч отправил дугвов к Алоиму, оставив одного для связи, и поведал Ластрэду и Тайльиру о встрече с троллями и кровопролитном сражении с даэхонцами, исход которого переломили дугвы.

— Думаю, если наткнемся на заградительные отряды огров, сможем пробиться, — сказал Ластрэд. — Против наших винтовок они бессильны.

— И против наших отравленных стрел тоже, — отозвался Тайльир.

— Ластрэд, мне нужен Гьягхрик, — сказал Нэч. — Как его позвать?

Ластрэд обернулся и отдал короткий приказ. Один из гоблинов развернулся и поспешил в хвост войска. Вскоре в его сопровождении появился Гьягхрик, и Нэч озвучил мысль, которая посетила его перед тем, как он уснул, насчет даэхонского стяга. Кивнув, Гьягхрик вернулся к своему отряду.

— Что ты задумал? — полюбопытствовал Аэвер.

Некоторое время спустя Нэча нагнали Гьюхр и еще один тролль, держащий даэхонский стяг.

— Неплохо придумано, — заметил Тайльир.

— Да, — согласился Ластрэд и рявкнул: — Убрать все стяги.

Нэч следил, как распоряжение передается по цепочке от воина к воину. Исчез голубой стяг, постепенно за ним множество зеленых. Самым последним исчез замыкающий синий стяг дугвов. Нэч с облегчением вздохнул: несмотря на всю непосредственность Алоим не собирался своевольничать.

Впереди появилась стена каких-то растений, и Хельхе взяла вправо. Чем ближе они подходили к растениям, тем лучше было видно, что это знакомые дродалы — цветы-шарики. Почуяв приближение войска, дродалы зашевелились, вытягиваясь на раздвижных стеблях. Несколько опушенных семянок прочертило в воздухе дугу и, прорвав сплетения мха и водорослей, с бульканьем ушли под воду.

— На этот раз Грюгхель более внимателен, — заметила Ниана.

Наблюдая за Хельхе, Нэч старался определить, какими знаками она руководствуется, но не мог. Оставалось предположить, что знаки имеют не вполне обычную природу; еще одна способность троллей-магов.

Цветы остались далеко позади, и из-за кустов появился Грюгхель с длинной сучковатой жердью, ведший эзда в поводу.

— Какие новости, Грюгхель? — спросил Нэч.

— Впереди сразу две деревни. На первый взгляд обе пустые. Но точно проверить я не успел.

Ластрэд передал слова Грюгхеля Тайльиру.

— Пойдем напрямик? — осведомился Тайльир. — Через деревни?

— Да, — кивнул Ластрэд, — Заодно удостоверимся, что не оставляем врага за спиной.

На значительном удалении сначала слева, а затем и справа выросли смутные очертания жилищ. Нэч всматривался, но не увидел никакого движения, никаких признаков огров. Грюгхель вместе с Хельхе выбирали дорогу от кочки к кочке и неожиданно остановились.

Грюгхель спешился и, сунув руку под воду, вытащил за глазницы уродливый череп, за которым тянулся длинный позвоночник.

— Трэг, — выдохнула Ниана.

— Что это? — спросил Нэч.

— Болотная гадина, — объяснил Ластрэд. — Ядовитая тварь. Огры ими питаются.

— Странно, что они не захотели полакомиться Вечной Змеей, — пробормотал Нэч. — Это бы упростило мне задачу.

Грюгхель отбросил костяк трэга и забрался на эзда. Хельхе обнажила меч, вглядываясь в обманчивое спокойствие болотной растительности.

— Всем быть начеку! — прорычал Ластрэд, и приказ разошелся по войску.

— Но трэги — это не самое страшное, — заметила Ниана.

— Есть еще шосары и лэтгинузы, — добавил Ластрэд.

Нэч не стал вдаваться в подробности животного мира. Болото действовало угнетающе, от гнилостного зловония мутило, желудок болезненно сжимался. Тем более хватало мысли о предстоящей схватке с Вечной Змеей. И будет ли это вообще схваткой? Ведь ему достаточно расколоть камень, чтобы выпустить Дыхание смерти. После этого о Вечной Змее можно не беспокоиться. Беспокоиться следовало о ключе от Врат Земли смерчей.

Без происшествий они минули деревни огров, и Нэч облегченно вздохнул. Сделан еще один шаг к Вратам Пасти сумерек. Но далее лежали неразведанные Грюгхелем пространства. И там могло ждать все что угодно.

86

Местность резко изменилась. Мох и водоросли превратились в ломкую иссохшую корку, вода стала густой и мутной. Кусты на кочках торчали серыми безжизненными палками. Все чаще жердь в руках Грюгхеля с чавканьем уходила в почву глубже, чем положено, увязая в трясине. Все чаще приходилось менять направление.

— Мы точно пройдем? — не вытерпел Нэч.

— Точно, — успокоил Грюгхель. — Это же не топь Саолмор. Просто попалось зыбкое место. Обычное дело. Но все вокруг какое-то странное…

— В болоте Согиут я такого не видела, — сказала Ниана. — Но мы и не заходили так далеко.

— Ходите в лес Каивгир по берегу моря? — усмехнулся Ластрэд. — А мы по подошве гор Эргисау.

Как и предсказывал Грюгхель, земля постепенно укрепилась. Войско начало продвигаться значительно быстрее, приближаясь к одинокому темному пятну, выдававшемуся над болотной равниной. На значительном расстоянии трудно было понять, что это такое.

— Что бы это ни было, мы не можем блуждать по болоту весь день, — рассудил Ластрэд. — Если там кто-то есть, нас уже заметили.

— И заметили даэхонский стяг, — напомнил Нэч. — Неожиданность на нашей стороне.

— В любом случае у нас численное превосходство над любой деревней огров, — отозвался Ластрэд.

— Особенно после того, сколько их призвано Даэхонской империей, мы вряд ли встретим сопротивление, — заключил Тайльир.

По прошествии времени темное пятно превратилось в прямоугольное здание бурого камня.

— Это что-то новенькое, — пробурчал Ластрэд.

— Возможно, это каким-то образом связано с толкователями, — предположила Ниана.

Нэч посмотрел на тролля с даэхонским стягом. Для глупых огров такое прикрытие, возможно, и сгодилось бы. Однако толкователей вряд ли получится ввести в заблуждение так просто. Но отступать было поздно…

Внезапно перед Грюгхелем, разбрасывая стены брызг, из воды вырвались огры с длинными соломинками в зубах. Нэч видел подобное в лесу Каивгир в исполнении орков Нианы. От неожиданности эзд под Грюгхелем рванул в сторону, Хельхе взвизгнула и подалась назад.

Десять огров стояли перед надвигающимся войском, осмысливая положение. Их явно сбивал с толку даэхонский стяг. Нэч чувствовал на себе их злобные непонимающие взгляды. Ластрэд вскинул руку. Звуки передергиваемых затворов передового отряда вывели огров из задумчивости. Они зарычали, ненависть исказила и без того страшные морды. Подняв палицы, огры бросились в бессмысленное нападение. Точные выстрелы разметали их по болоту, даже не дав приблизиться.

Грюгхель при помощи кулака сладил с эздом и подъехал к трупам. Удобно перехватив жердь, ткнул в одного мертвого огра, затем в другого.

— Что это за сооружение, Грюгхель? — спросил Нэч.

— Я думал, вы знаете, — отозвался Грюгхель. — Это капище Вечной Змеи.

Втаптывая, оказавшиеся на пути тела огров в податливый, крошащийся ковер изо мха и водорослей, войско без остановки продолжало путь. Нэч не спускал взгляда с убогого строения капища, задаваясь мыслью, что же может оказаться внутри. Ведь не стали бы даэхонцы воздвигать каменный дом посреди бескрайних болот ради одного возвеличивания Вечной Змеи в глазах огров.

— Я хочу проверить капище, — сказал Нэч.

— Что ты хочешь там найти? — спросила Ниана.

Нэч не мог ответить, потому что не знал о Вечной Змее почти ничего.

— Я должен посмотреть.

— Помнишь толкователя в Талнери? — осведомилась Ниана. — Если там что-то подобное, ты нас выдашь. И тогда полчища даэхонцев…

— Я понял! — застонал Нэч, ощущая беспомощность человека перед неизвестной природой Вечной Змеи. Доводы Нианы брали верх над любопытством, опьяненным влекущей тайной.

— На обратном пути посмотришь! — рыкнул Ластрэд.

"Если будет этот обратный путь", — подумал Нэч.

Войско поравнялось с капищем, и пальцы Нианы сжали запястье Нэча.

— Все идет хорошо. Пусть так и будет. Забудь о капище. Я тебе не пущу!

— И никто туда не пойдет! — добавил Ластрэд. — У нас другая цель.

Нэч отвернулся, сжав кулаки, и глубоко вдохнул. Что-то он просмотрел, что-то важное… Нэч еще раз устремил взгляд на капище. Старая кладка, покрытая трещинами. Маленькие окошки под крышей. Длинная закопченная труба. Основание, поросшее иссохшим мхом. И у основания незаметный холмик, с виднеющейся белой тканью.

— Вон там! — указал Нэч.

— Здесь твердая земля, я проверю, — уступил напору Аэвер.

— Только не входи! — потребовала Ниана.

Передав Нэчу поводья, Аэвер спрыгнул с эзда и проваливаясь по колено в густую жижу, поспешил к капищу под взглядами гоблинов и эльфов. Нэч ловил каждое его движение, мысленно повторяя. Остановившись перед холмиком, Аэвер помедлил, затем схватил белую ткань и рванул, выдернув из сплетения мха и водорослей обезглавленное и растерзанное тело толкователя; руки с отходящим от костей гниющим мясом прижимали к груди чашу, точно такую, как видел Нэч во сне. Аэвер потянулся к чаше, намериваясь вырвать из пальцев толкователя.

— Не трогай! — крикнул Нэч.

Аэвер замер и недоуменно посмотрел на Нэча.

— Брось его! Это обрядовая чаша! Это она отравила болото!

Отшвырнув тело толкователя, Аэвер поспешил назад и вскочил на эзда.

— Нэч, ты меня напугал…

— По крайней мере мы знаем, что здесь произошло, — прошептала Ниана одними губами.

— И что продолжает происходить, — проговорил Нэч. — Вечная Змея отравляет Зельдан.

— Но зачем? — удивился Аэвер.

— Делает пригодным для себя, чтобы перебраться в ваш мир, — предположил Нэч. — Возможно, она хочет заполучить Врата глирельдов. Ведь они — выход к множеству миров.

— Но что стало с толкователем? — спросила Ниана. — Почему он мертв?

— Судя по следам от зубов, — пробормотал Аэвер, — огры им полакомились, когда все трэги околели в этой вонючей жиже, и утолить голод оказалось нечем.

— Мне кажется, если хорошо поискать, мы сможем найти останки съеденных огров, — вздохнул Нэч, уже не так сильно жалея, что не может попасть в капище. Он полагал, что увидел основную ценность капища, оказавшуюся у толкователя, превращенного в обычную закуску.

— Хорошо, что огры съели друг друга, — заметила Ниана.

— И толкователей в придачу, — подытожил Нэч.

Деревни огров, разбросанные по всему болоту, попадались на пути войска и казались заброшенными уже длительное время. Сплетенные из кустарника хижины стояли накрененными, наполовину развалившимися, и грозились повалиться при каждом порыве ветра. Даже капища, попадавшиеся с завидным постоянством, выглядели обветшавшими и давно не используемыми.

— Даже не верится, что мы почти в Маджали, — сказала Ниана.

— Нэч, откуда ты узнал о чаше? — полюбопытствовал Аэвер.

— А я точно о ней не знаю, — признался Нэч и рассказал о сне. — Я был уверен, что она нужна для обращения, отравления людей. А что отравляет людей, отравляет и окружающий мир.

Оценив расположение солнца, нависшего над головой, Ластрэд вытащил карту и компас, долго думал и наконец обратился к Нэчу:

— Скоро болото кончится. И что нас ожидает в Маджали — неизвестно. После того, как начались поголовные обращения джайшемцев в веру Вечной Змеи, оттуда никто не возвращался, чтобы поведать о новшествах…

Нэч кивнул.

— Я, конечно, готов к любому повороту событий, — продолжал Ластрэд, — поэтому хочу сразу предупредить. Вы не должны бояться пожертвовать нами. Если мы увязнем в бою, в котором не сможем победить, вы должен взять своих спутников и продолжать двигаться к Вратам Пасти сумерек. Наши жизни ничто перед судьбой наших близких, судьбой Зельдана. Если вы погибнете, Зельдан обречен.

— Предлагаете бросить вас и сбежать? — насупился Нэч. — Я правильно понял?

— Если не будет иного выхода.

Нэч хотел сказать, что выход есть всегда, собирался привести в доказательство свежий пример спасительного появления дугвов, переломившего ход битвы троллей и даэхонцев, но промолчал.

— Уничтожение Вечной Змеи оправдывает любые жертвы, потому что существование Вечной Змеи означает смерть всему, — сказал Ластрэд. — Посмотрите на болото. Служение огров Вечной Змее являлось не спасением, а отсрочкой смерти. Болото отравлено. Огры погибают в боях и питаются друг другом. Разумные расы не достойны подобной участи.

— Мы выберемся, Ластрэд, — пообещал Нэч. — Иначе какой толк верить в Предание?

— Я возглавил подкрепление как раз для того, чтобы выбраться.

87

Болото постепенно измельчилось, иссохшие сплетения мха и водорослей кончились. Перед войском раскинулась холмистая местность, должно быть, когда-то весьма живописная. Но теперь многочисленные рощи из деревьев без коры и листьев шуршали трущимися сухими ветвями, земля покрылась серой растрескавшейся коркой с пучками выбеленной солнцем травы.

Отбросив жердь, Грюгхель дождался Нэча и поехал рядом.

— Ты не вернешься к своему отряду? — спросил Нэч.

— Гьягхрик сам справится. А я твой друг и останусь с тобой.

— Не дурно для тролля, — проворчал Ластрэд.

— Почему вы так не любите троллей? — осведомился Нэч.

— Потому что они ничего не создают, — отозвался Ластрэд. По его знаку передовой отряд гоблинов выдвинулся вглубь серой пустоши, держа винтовки наизготовку. — Они лишь умеют выращивать свиней и совершать набеги. Мы несколько раз пытались их отогнать от границы. Но они скрываются в лесу, а затем возвращаются с подмогой из других поселков и мстят.

Войско быстро продвигалось по вражеской провинции, не встречая сопротивления. Вокруг все словно вымерло, выродившись в безжизненные пустоши, наполненные удушающим зноем. В стороне возникали и растворялись смутные очертания круглых домиков, сложенных из известняка, из которых прямыми бурыми стенами и закопченной трубой выделялись капища.

— Неужели вся Даэхонская империя превратилась в такое?.. — прошептала Ниана. — Все отравлено… И толкователи все равно сражаются за Вечную Змею…

— Должно быть, не по своей воле, — предположил Нэч. — Ты же видела их глаза. Они просто куклы.

Они пересекли пересохшую реку по заметаемому серым песком руслу, о котором напоминали остатки водных растений, превратившихся в паутинки из тонких ниточек, и выехали на широкую бревенчатую мостовую, ведущую через пустошь к черному облаку на безупречной желтизне неба.

— Видите дым? — спросил Ластрэд. — Как бы от земли исходит.

— Очень похоже на действующее капище, — сказал Нэч. — Может, обойдем, чтобы не натолкнуться на толкователей?

— Мы идем точно к острову Оджахаш. Нет времени на обход. Никто не знает, что здесь происходит ночью. А ночь не заставит себя ждать.

Мостовая позволила значительно увеличить скорость, и скопление круглых белых домишек, над которыми, испуская густой черный дым, возвышалась труба капища, быстро приближалось.

— Что они там жгут? — прорычала Ниана.

Нэч никогда не видел в ней столько негодования, смешанного с яростью. Казалось, она готова разорвать подвернувшихся даэхонцев голыми руками.

— Приготовиться к бою! — распорядился Ластрэд. — Толкователей уничтожать в первую очередь.

У дороги перед селением стоял покосившийся деревянный столб с выщербленным указателем.

— Джормисаль, население триста двадцать человек, — прочел Нэч затертые письмена.

— Вот и разберемся, что Джормисаль нам приготовил, — заметил Аэвер.

Гоблины и эльфы растеклись по узким переулочкам, тролли и люди окружали селение, перекрывая выходы. Нэч с друзьями устремились прямо к коптящей трубе. Минув безлюдные домики с оторванными ставнями и распахнутыми дверями, они очутились на небольшой площади, посреди которой стояло капище. У дверного проема несколькими кучами лежали рваные куски тканей, сандалии и личные вещи.

Спрыгнув с эзда, Нэч распахнул створчатые двери капища и вошел. Внутри на небольшом возвышении пылал желтый огонь, расположенный над огромной каменной печью с металлическими заслонками и решетчатым дном, через которое просыпалась черная зола, устилая пол. Перед огнем находился каменный жертвенник. Некогда гладкая деревянная поверхность, украшенная резьбой в виде змей, казалась изъеденной кислотой. Нэч представил, как, срываясь с обрядовой чаши, падали капли меняющей цвет жидкости и с шипением прожигали древесину.

Но жертвенник не имел значение, все внимание Нэча занимала печь. Ударом приклада сбив задвижку с заслонки, он поддел стволом кольцо и потянул. Заслонка отошла в сторону, и Нэчу в лицо ударил нестерпимый сухой жар, черный зловонный дым начал расползаться по капищу.

— Держи! — задыхаясь от смрада, Ниана протянула обнаруженный в углу багор.

Схватив деревянный черенок, Нэч сунул крюк в печь. Из проема посыпалась перегоревшая черная труха.

— Что там? — прохрипел Аэвер.

Не ответив, Нэч продолжал орудовать багром, пытаясь обнаружить хоть что-то. Но багор лишь цеплялся за решетку и разметал невесомый пепел.

— Пойдем! — Грюгхель схватил Нэча за плечо, когда дышать стало невозможно, и увлек к выходу.

Снаружи стояли Ластрэд, Тайльир и Алоим. Два эльфа держали изможденную джайшемку в некогда золотистых, а теперь серых от грязи тканях вокруг груди и бедер. Женщина дернулась, спутанные седые волосы разметались, открыв преждевременно постаревшее лицо.

— Избавитель? — женщина смотрела на Нэча. Из выцветших глаз брызнули слезы. — Избавитель, спаси нас! — Женщина вырвалась из рук эльфов и рухнула перед Нэчем, схватив за ноги.

— Что… что произошло? — просипел Нэч на джайшемском языке. Во рту стоял прогоркший вкус золы.

— Проклятый толкователь! — женщина захлебывалась в рыданиях. — Он привел дроу посреди ночи. Они обращали оставшихся людей, а затем принесли в жертву Вечной Змее всех, на кого не подействовал обряд…

Тайльир с обеспокоенным видом теребил рукоять меча. Алоим хмуро смотрел на клубы дыма, вырывающиеся из капища. Ластрэд что-то шептал одному из гоблинов.

— Я одна уцелела, — продолжала женщина. — Я сбежала и спряталась в колодце. В гнилой воде. Они не почуяли меня…

— Куда они направились? — спросил Нэч.

— На восток, к долине Альварон. Избавитель, останови толкователей! Останови смерть!

Силы оставили женщину, и она распласталась в пыли, судорожно дергаясь и хрипя.

— Собирайте войско, — обратился Нэч к Ластрэду. — Здесь нечего делать.

88

Селение Джормисаль с беспризорными домишками, коптящей трубой капища и единственной оставшейся в живых женщиной исчезло за холмами пустошей. Закат разукрасил синими оттенками зеленеющее небо, сгущались сумерки. По длинной веренице войска, растянувшегося по бревенчатой мостовой, запылали редкие факелы. Сухая земля, раскалившаяся за день, отдавала зной, который словно собирался в воздухе и уплотнялся в душный комок. Вместо привычной прохлады, стало еще жарче.

Немного успокоившись после пережитого, — хотя на щиколотках по-прежнему ощущались призрачные прикосновения рук, — Нэч пересказал слова женщины.

— Наверное, этого следовало ожидать. — Ластрэд хмуро взглянул на Нэча. — Вечная Змея избавляется от всех, кто не становится ее рабом, но может превратиться во врага.

— Толкователи уничтожают свой народ… — пробормотал Аэвер.

— Уже не свой, — уточнил Ластрэд. — Их народ — они сами.

"Люди приняли подобие насекомых, — подумал Нэч. — А Вечная Змея — их злобная матка, которая решает одна за всех".

— Неужели то же самое происходит в Готрии? — прошептала Ниана. — И после уничтожения Вечной Змеи останутся лишь люди, прошедшие обряд, такая же бесплодная земля, такие же пересохшие… — она не смогла договорить.

Нэч поймал ее ладонь и крепко сжал.

— Ниана, мы успеем уничтожить Вечную Змею. Еще не слишком поздно…

Скрипящая мостовая поднялась на холм. Внизу во все стороны расходилась стена сухих деревьев с узкой брешью дороги. После нескольких незначительных изгибов мостовая скользнула в мертвый лес. Факелы вырывали серые лишенные коры стволы, напоминающие обветренные кости. Шорохи трущихся ветвей раздавались со всех сторон громко и пугающе.

— Жуткое место, — пробормотал Аэвер.

— Просто ты привык к пустыне, — отозвался Нэч. — Вспомни песчаных людей. Не менее жуткое зрелище.

— Но в пустыне есть жизнь, — возразил Аэвер, — а в Маджали ее не осталось.

"Ты совершенно прав", — сказал про себя Нэч и с волнением подумал о приближении к цели, Вратам Пасти сумерек. Крупная дрожь разбежалась по рукам и ногам, как перед первым свиданием, как перед высадкой на Палатид. Нэч ненавидел эту дрожь, ненавидел время ожидания. — Еще долго, Ластрэд?

— Если это лес Шайшими, а это наверняка он, нам осталось совсем немного.

— Немного? — переспросил Нэч. — Насколько немного?

— Настолько, насколько тянется лес, — отозвался Ластрэд. — А за полями уже пролив Аджиль.

"Совсем чуть-чуть!" — Сглотнув, Нэч постарался унять дрожь. Они приблизились почти вплотную к острову Оджахаш, а он так и не продумал, как действовать.

Нэч положил покрытую испариной ладонь на сумку и нащупал ларчик под грубой тканью. Медальон глирельдов однажды спас ему жизнь. Наверняка поможет и теперь, оградит от сверхъестественных темных сил, которыми обладает Вечная Змея. Нэч вообразил, как письмена срываются с медальона и, кружа, набрасываются на Вечную Змею, затягиваются на шее в мертвый узел, лишая проклятого создания возможности вдохнуть.

"Слишком просто, чтобы осуществиться, — покачал головой Нэч, отгоняя видение. — Только Дыхание смерти способно убить Вечную Змею… и меня вместе с ней, если фильтры не сработают".

— Ни застав. Ни дозоров. Ничего. — Грюгхель напряженно всматривался во тьму.

— Не слишком ли беспечно для Вечной Змеи оставлять подступы к острову Оджахаш незащищенными? — спросил Нэч. — Нет ли здесь подвоха?

— Какой может быть подвох в свободной дороге? — проворчал Ластрэд. — Наверное, она до сих пор думает, что вы в долине Альварон. И все свободные силы направила туда. Кого ей еще опасаться?

— Я что-то заметил, — прервал повисшее молчание Тайльир.

— Где? — оживился Ластрэд.

— По сторонам дороги. Похожи на людей. Идут за нами.

— Что значит "похожи на людей"?

Нэч огляделся, но не увидел ничего, кроме темноты. Однако сразу вспомнил уступ над водопадом в горах Эргисау и подумал о черном сгустке, некой части толкователя, возможно, душе, которую нельзя убить пулей. Поэтому сунул руку в сумку. Нащупав ларчик, открыл крышку, и вытащил медальон глирельдов. Письмена под пальцами сменяли друг друга, но не светились. Мысль о толкователях можно было отбросить.

Надев медальон, Нэч почувствовал легкое головокружение, прикрыл веки и растер виски. А когда открыл глаза, темнота словно высветлилась, стала серой, не способной ничего скрыть, словно обозреваемая в прибор ночного видения. Нэч оторвал медальон от груди, но способность различать предметы в темноте сохранилась. Решив разобраться с этим потом, он наблюдал за очертаниями людей с длинными волосами. Они крались между деревьями, подобно диким зверям, выжидая удобного случая для нападения. Затем обогнали войско, и появились на дороге, стоя разрозненной безоружной толпой. Факелы приближающегося войска выхватывали из темноты их бледные лица и тощие тела в рваных набедренных повязках.

"Неужели это джайшемцы, которые избежали обращения, рыщут по лесу? — подумал Нэч. — Но с какой целью? Почему так близко от острова Оджахаш?"

— Кто вы? — крикнул Ластрэд на джайшемском и сделал воинам знак рукой.

Защелкали затворы винтовок, отряд гоблинов выдвинулся вперед.

— Разве непонятно? — отозвался крайний джайшемец глухим протяжным воплем и хищно улыбнулся. — Мы ждем избавителя. Не многим посчастливилось его повстречать.

— С какой целью?

— Все знают Предание об избавителе!

Теперь все джайшемцы улыбались и, как один, двинулись навстречу войску. Они не смотрели по сторонам, не отвлекались ни на кого, их глаза уставились в одну точку. От их взглядов Нэч почувствовал озноб, улавливая что-то знакомое, хотя мог поклясться, что видел этих джайшемцев впервые.

— Не с места! — рявкнул Ластрэд, обнажая меч.

Прыжками джайшемцы бросились к войску, проявляя неестественную для людей гибкость.

— Свет да победит! — закричал Аэвер, первым оценивший опасность.

По лицам и телам джайшемцев прошли волны, на мгновение сбив стремительное нападение. Прозвучали хлопки выстрелов. Пули пробивали бледные тела, и струи песка с шорохом обрушивались на мостовую. Человеческие личины разрушались, превращаясь в распадающиеся песчаные круговороты. Издавая протяжный вой, оставшиеся песчаные люди помчались на Нэча с раскрытыми пастями, полными острых зубов. Выстрелы разрывали поддельные тела нападающих, пока последний песочный человек не взвился в прыжке над головами гоблинов.

Когтистые пальцы вонзились Нэчу в грудь и повалили с эзда. Медальон глирельдов звякнул о бревна. Песочный человек обвивал Нэча, облепляя податливым изменяющимся телом. Жгучее дыхание обожгло лицо, проникло в легкие, дурманя сознание.

— Свет да победит! — словно сквозь бесконечные расстояния доносился крик Нианы.

Амулеты со знаком солнца Нианы и Аэвера прожигали плоть песочного человека, оставляя обугленные дымящиеся отметины. Мечи Грюгхеля и Ластрэда кромсали обмякающее тело, выплескивающее песок из глубоких ран. Но проникнув в Нэча и питаясь его жизненными силами, песочный человек не чувствовал боли, не страшился смерти. Вечная Змея подарила ему мудрость. Он должен был не высосать душу Нэча, а проникнуть в нее, сливаться с ней, поглотить ее, чтобы возродиться в новой оболочке и открыть тайну избавителя. Должен был, но не мог. Из последних сил песочный человек дотянулся и схватил медальон — преграду между ним и душой Нэча. Белый огонь письмен глирельдов скользнул по пальцам с искривленными когтями, и ледяное пламя охватило песочного человека, выжигая изнутри.

Сознание Нэча прояснилось. С животным омерзением он сбросил с себя бьющуюся тварь и вскочил, подавшись назад. Песочный человек распался на пылающие вихри, которые угасли, едва почерневший песок обрушился на мостовую.

— Ты жив? — Ниана подскочила к Нэчу и заключила в объятия. — Я так испугалась за тебя!

— Жив, если сердце бьется, — отозвался Нэч, с трудом ворочая пересохшим языком. — После этой твари, я как горячих углей нагрызся.

Рука Ниана легла Нэчу на грудь.

— Бьется…

— Замечательно — Нэч закашлялся, ощупал цепочку и поправил сползший на спину медальон.

Увидев серебристый блеск, глаза Нианы распахнулись. Словно зачарованная, она осторожно поднесла руку и провела пальцами по металлическим граням с появляющимися и исчезающими письменами.

— О Нэч!.. — выдохнула Ниана. — Это такая редкая вещь. Еще никто не находил медальона глирельдов неповрежденным.

— Я хотел рассказать… — попытался оправдаться Нэч. — Но я не знал, что это такое… стоит ли упоминать о нем…

— И никто не знал, что это такое, — прошептала Ниана. — Никто.

— Вы можете ехать, избавитель? — спросил Ластрэд, подозрительно косясь на горки песка на мостовой. Медальон его мало занимал. По крайней мере в настоящее время.

Пожав плечами, Нэч забрался на эзда и прислушался к себе. Он чувствовал себя прекрасно. Встряска пошла на пользу, разогнав волнение и вселив здоровую злость.

89

Войско продолжало движение под сводами голых ветвей, словно сплетшихся костяных пальцев. Дорога ускользала из зыбкого света факелов в наполненную шорохами трущихся ветвей темноту. Довольствуясь молчанием, Нэч тревожным, видящим во тьме взглядом обшаривал пространство между сухими стволами, но не замечал ничего подозрительного среди ломких теней.

— Как такое возможно, — не выдержала Ниана, — чтобы песочные люди вышли из пустыни? Они не способны существовать без песка!

— Наверное, теперь возможно и не такое, — ответил Аэвер. — Здесь ведь тоже своего рода пустыня… Вся плодородная земля превратилась в крошащуюся корку.

— Если у них, как у толкователей, есть связь с Вечной Змеей, неожиданным наше появление не назовешь, — вздохнул Нэч, пытаясь восстановить воспоминания о первой встрече с песочным человеком на задворках Талнери, чтобы подтвердить или опровергнуть высказанные опасения. Но ничего стоящего уловить не мог.

— Сомневаюсь, что они на такое способны, — отозвался Аэвер. — Они ведь не совсем живые по сравнению с нами.

— Но и не такие уж мертвые, — возразила Ниана.

Спустя некоторое время дорога вырвалась в однообразную безликую пустошь, образовавшуюся на месте полей.

— Гаси факелы! — распорядился Ластрэд.

Факелы померкли, позволив темноте сомкнуться над войском. Нэч оглядел открывшееся пространство. Бревенчатая мостовая прорезала изрезанную трещинами корку отравленной земли и вела к слабо различимым желтым огням, мерцающим вдалеке.

— Куда теперь, Ластрэд? — спросил Нэч.

— Вперед. Пролив Аджиль в прямой видимости.

"Вот оно, — подумал Нэч, сжав рукоять меча и впившись взглядом в желтые огни. — Мы совсем рядом. Сегодня решится судьба Зельдана".

Время ожидания и неопределенности тянулось тягостно. В любое мгновение Нэч ожидал увидеть отряды даэхонцев, мчащихся под прикрытием ночи навстречу войску, приближающему к острову Оджахаш. Но ничто не нарушало мертвого спокойствия. Когда расстояние между проливом Аджиль и войском значительно сократилось, Нэч различил безлюдные мосты, зажатые сторожевыми башнями бурого камня, которые четырьмя столпами возвышались над пустошью. На открытых верхних площадках полыхали желтые огни.

За лесом белой полосой вспыхнула утренняя заря, разгоняя темноту. У мостов обозначились неподвижные, сомкнутые ряды всадников в черных плащах, растянувшиеся вдоль обрыва над проливом.

— Они ждали нас всю ночь! — прошептала Ниана.

— Приготовиться! — приказал Ластрэд и повернулся к Нэчу. — Избавитель, вам со спутниками лучше пока побыть в тылу. Если это все, что могут противопоставить нам даэхонцы, мы легко с ними справимся.

Нэч кивнул, надеясь, что самонадеянность Ластрэда оправдана, и остановился.

— Что нам делать, Нэч? — осведомился Грюгхель.

— Прикрывать меня.

Войско перестроилось в боевой порядок, который представлял собой дугу с обращенными к проливу Аджиль краями. Первыми двигались хмурые гоблины, за ними бесстрастные эльфы. Злобно оскалившиеся тролли и сосредоточенные готры образовали задние ряды, отряд дугвов, разделенный на две части, оказался в их средоточии. Алоим заметил взгляд Нэча и взмахнул мечом, хищно осклабившись.

На всем протяжении строя дроу затрепетали желтые стяги с изображением желтой змеи. Перед всадниками выступили пешие дроу, сомкнув стеной серебристые щиты. Раздались первые выстрелы гоблинов, но расстояние было еще слишком велико, чтобы нанести дроу урон. При дальнейшем приближении к мостам, опять последовали выстрелы, на этот раз опрокинувшие нескольких всадников в черных плащах.

— Огонь! — прозвучал голос Ластрэда.

Многочисленные хлопки выстрелов слились в один несмолкаемый рев, в одно мгновение полностью уничтожив передний ряд всадников. Из-за серебристых щитов дроу взвились длинные стрелы с черным оперением, но не долетев до гоблинов, впились в серую потрескавшуюся землю.

— Стоять! — приказал Ластрэд. — Не прекращать огонь!

Войско замерло на безопасном удалении от стрел, продолжая сеять смерть среди всадников. Стена серебристых щитов волной двинулась вперед. Пули защелкали по металлу, выбивая снопы искр.

Ниана посмотрела на восток и улыбнулась.

— Что смешного? — не понял Нэч.

— Посмотри сам, — отозвалась Ниана.

Нэч обернулся и сощурился от первых лучей солнца, поднимающегося над лесом. Серебристые щиты начали темнеть и рассыпаться, лишая дроу защиты.

— Колдовство дроу исчезает при свете дня… — пробормотал Аэвер.

Когда стена щитов полностью распалась, всадники черной лавиной устремились в бесполезное нападение. Пули разрывали их ряды, а когда эльфийские стрелы тучей заслонили небо, на пустоши не осталось ни одного живого дроу — ни всадника, ни стрелка.

— Продолжать огонь по башням! — раздался рык Ластрэда. — Вперед!

Войско двинулось к проливу Аджиль. В это время с острова Оджахаш подошли новые отряды пеших дроу и выстроились на мостах, выставив деревянные щиты с металлическими вставками и ощетинившись пиками.

— На дроу! — заревел Ластрэд. — За мной!

Войско перешло в стремительное наступление. Пули гоблинов вонзались в деревянные щиты, выбивая щепы, и клацали по металлическим вставкам. Тучи стрел эльфов и дроу заслонили небо. Дугвы добрались к мостам и ударили по дроу, нарушив броханами строй и разметав первые ряды. На мостах началась свалка. Готры ворвались в башни, сметая уцелевших дроу. Дугвы отступили в пустошь, подставив дроу под гоблинские пули и эльфийские стрелы. В полном беспорядке дроу покинули мосты, преследуемые троллями, и рассредоточились вокруг развалин черного замка. Гоблины расположились в башнях и мостах, ведя прицельный огонь по неприятелю, вынудив остатки дроу отойти за разрушенные стены замка.

Перед Нэчем возник Ластрэд.

— Скоро мы с ними разделаемся!

— Я готов, — отозвался Нэч, вспоминая ту часть видения, в которой за спинами толкователей виднелся наполненный пеплом мир Пасти сумерек.

Прикрываясь щитами от стрел дроу, эльфы первыми перешли мосты, за ними лавиной устремились остальные воины. Когда гоблины подавили огнем сопротивление дроу в замке, войско во главе с Ластрэдом прорвалось за разрушенные стены.

— Теперь наш черед. — Нэч стер ладонью пот со лба и посмотрел на полных решимости друзей.

Они пересекли мост и направились к замку по узкой тропе. Остров Оджахаш с растрескавшейся серой коркой земли казался продолжением пустоши. Очутившись внутри замка, Нэч беглым взглядом окинул древние развалины и подъехал к единственному уцелевшему сооружению на дальнем конце двора.

— Думаешь, нам туда? — спросил Аэвер.

— Проверим.

Спрыгнув с эзда, Нэч шагнул через проломленные двери и очутился в узком помещении. На полу лежали два мертвых толкователя. Две винтовые лестницы вели наверх, между ними ширился дверной проем, озаренный изнутри светом желтых факелов.

По лестнице спустился Ластрэд.

— Мы нашли даэхонского императора, избавитель.

— Не спускайте с него глаз, — попросил Нэч.

— Боюсь, это бесполезно, — покачал головой Ластрэд. — Кажется, у него вскипел мозг. Он выглядел так, словно приложился лицом к углям. А вместо глаз…

— Я понял, — оборвал Нэч, представив тошнотворное зрелище, и посмотрел на дверной проем. — Врата Пасти сумерек там?

— Да.

90

Галерея выглядела точно как в видении. На стенах нестерпимо ярко полыхали желтые факелы, за возвышением находился проем, за которым лежал мир Пасти сумерек. На ходу вынимая ларчик, Нэч зашагал мимо колонн. Поднявшись на возвышение, вставил фильтры в ноздри, подержал камень с Дыханием смерти и положил с ларчиком в сумку. За стеклоподобным веществом Врат, искажающегося рябью, полыхали жерла вулканов среди налезающих друг на друга складок земли, словно взбугрившейся в попытке исторгнуть скверну.

— Мы должны пойти с тобой? — спросил Грюгхель.

— Нет. Это мое дело, — отозвался Нэч.

— Мы будем ждать, — пообещал Аэвер.

Ниана закрыла лицо ладонями и смотрела на Нэча широко раскрытыми глазами.

"Пришла пора исполнить Предание", — подумал Нэч и шагнул в мир Пасти сумерек.

Стеклоподобное вещество расступилось, в ушах раздался свист, перед глазами засверкали яркие молнии. Нэч сделал еще шаг и ступил на изъеденную ветром серую растрескавшуюся землю. В лицо дыхнул сухой жар, в воздухе серой дымкой висел пепел. За спиной, искаженная дрожью и волнами, переливалась галерея. Медальон задрожал, по сменяющимся письменам пробегали искорки.

— Вот и я, Вечная Змея! — крикнул Нэч. — Покажись, тварь!

"Показаться? — оглушительное шипение прозвучало в голове Нэча. Медальон забился на груди, письмена вспыхнули. — Ничтожный человек! Ты даже не представляешь, у кого встал на пути!"

— Тебе меня не запугать! Что твоя вечность по сравнению с Нэчем Квисом?! Покажись!

Земля зашевелилась под ногами, словно вздохнув, и начала расходиться, обламываясь и крошась, осыпаясь в бездонные пустоты. Чтобы не провалиться, Нэч побежал прочь от Врат, рассчитывая найти спасение среди обломков скальных пород.

Как это было глупо с его стороны предполагать, что Вечная Змея — это существо, которое можно отыскать, схватить за хвост и вытащить из пещеры, откуда оно трусливо повелевало судьбами людей. Нет, сам мир Пасти сумерек являлся частью Вечной Змеи. Вечная Змея протянулась среди множества пространств и времен. Но в мире Пасти сумерек находилось ее сознание. И это сознание нужно было уничтожить.

Забравшись на россыпи глыб и камней, Нэч остановился. По сухой серой земле паутиной расползались трещины, но обвалы прекратились.

"Ты не спасешься! — шипение Вечной Змеи заглушило внутренний голос Нэча, опять вызвав сияние письмен забившегося медальона. — Ты обречен, глупец!"

Спины Нэча коснулся холод. Нэч отпрянул и обернулся. Перед ним стояла женщина в белых одеждах. Сквозь ее бесплотное тело просвечивали камни и огненные вспышки, вырывающиеся из вулканов.

— Элевиэт, — выдохнул Нэч.

— Пойдем. — Элевиэт ступала по воздуху, не касаясь земли по чуть заметной тропе, проторенной множеством людей. — Не бойся голоса. Вечная Змея не овладеет твоей душой, а медальон защищает тебя от ее внушений.

Нэч последовал за бесплотным образом Элевиэт и увидел капище серого камня с закопченной трубой.

— Будь осторожен, — предупредила Элевиэт.

Из капища вышли два толкователя, один с обнаженным мечом, другой — с обрядовой чашей. Не дожидаясь их приближения, Нэч вскинул винтовку и нажал спусковой крючок. Курок беспомощно щелкнул. Отшвырнув винтовку, Нэч вытащил меч, понимая, что не совладает даже с одним опытным противником, не говоря о двух.

Толкователи надвигались, словно не видя Элевиэт, и остановились в нескольких шагах от Нэча.

— Еще есть время все изменить, Нэч Квис, — сказал толкователь и протянул чашу. — Прими в себя дух Вечной Змеи и обрети счастье. Избавься от мирской суеты.

— Заманчиво, — подначил Нэч. — Но взамен вы отдадите мне ключ от Врат Земли смерчей.

— Он тебе не потребуется, — отозвался толкователь. — Ты обретешь новую жизнь!

— Это мое условие, толкователь.

— Никаких условий, избавитель. Ты беспомощен и жалок. Твое оружие бессильно против Вечной Змеи.

— Тогда оставим разговоры.

Толкователь поставил чашу на землю и обнажил меч. Нэч принял стойку, как учила Ниана. Меч приятно холодил ладонь и слегка дрожал. Толкователи отбросили капюшоны, обнажив голые черепа с желтыми огнями в пустых глазницах, и начали приближаться, обходя Нэча с двух сторон.

— Элевиэт, что мне делать? — прошептал Нэч.

— Ты уже почти все сделал… — прошелестел голос.

Толкователи одновременно бросились на Нэча. Нэч отскочил, почувствовав смягченный безрукавкой удар в спину. Сумка сорвалась с плеча и свалилась на землю. Нэч хотел ее поднять, но удар в грудь отбросил его в сторону. Толкователь схватил сумку и не заметил, как Нэч сделал выпад. Меч Ферина вытянулся, изогнулся, раздвоился на конце и словно ножницами отсек толкователю голову. Обезглавленное тело попятилось и рухнуло на камни. Чаша опрокинулась, заливая сумку густой меняющей цвет жидкостью. Второй толкователь сделал ложный выпад, от которого Нэч бестолково попробовал защититься. Но меч Ферина сам знал свое дело. Лезвие закрутилось винтом и с чавканьем впилось толкователю в горло. Земля сотряслась, из трещин вырвался желтый огонь, разбрасывая среди пепла ослепительные искры.

— Бери ключ от Врат Земли смерчей, — сказала Элевиэт. — Не мешкай!

— Нет! — закричал Нэч. — Не это главное!

Опустившись на колени перед сумкой, Нэч дрожащими пальцами разорвал пропитанную ядом Вечной Змеи ткань и зажал влажный камень с Дыханием смерти в потной ладони. Но камень утратил твердость, стал податливым и вязким, словно разжиженный ядом. Сглотнув, Нэч разжал кулак. Прозрачные грани камня таяли, превращаясь в тягучую жидкость, расползающуюся по ладони. Сжимаемый язык зеленого пламени яростно метался под расплывающимся гнетом, пытаясь обрести свободу. И вдруг исчез.

"Ничего не получилось! — подумал Нэч. — Я просто неудачник! Я все испортил!"

— Неужели ты не видишь? — Элевиэт манила Нэча к капищу. — Вечной Змее конец. Ключ от Врат Земли смерчей в этом здании. Бери его и возвращайся!

"Неужели получилось, и Дыхание смерти на свободе? — Нэч не мог поверить в такую удачу. Но в таком случае он оказался под его ударом. — Нельзя дышать ртом. Лучше вообще не дышать!"

Отерши остатки прозрачного камня об острый обломок скалы, Нэч вскочил и поспешил к капищу. Сердце бешено колотилось, по вискам текли крупные капли пота, Нэч распахнул двери и ворвался внутрь. В полумраке на столе между чашами, наполненными до краев мутной жидкостью, радужно переливался кристалл в виде пирамиды. Нэч схватил кристалл и, выскочив из капища, устремился к Вратам.

Казалось, мир Пасти сумерек раскалился до предела. Перед глазами от нехватки воздуха плыли черные круги, в ушах стучало. Последние шаги к Вратам Нэч проделал словно во сне, но на последней ступеньке споткнулся и упал на раскаленный камень. Боль от ожогов на мгновение подстегнула волю. Теряя сознание, он на четвереньках подполз к Вратам, переливающимся в серой скале, и рывком перебросил себя сквозь расходящееся волнами плотное вещество в галерею.

91

Придя в себя, Нэч ощутил ласковое тепло белого солнца и обнаружил, что лежит на шкурах у разрушенной стены замка. Рядом сидела Ниана с опухшим от слез взволнованным лицом. Чуть поодаль на каменных обломках сидели Аэвер и Грюгхель, не сводя с Нэча напряженных взглядов.

— Ты несколько часов был без сознания. — Ниана положила Нэчу руку на левую сторону груди, пытаясь нащупать бьющееся сердце.

Аэвер встал и приблизился к Нэчу, заслонив солнце.

— Я боялась, что ты умрешь… — прошептала Ниана дрогнувшими губами и отвернулась.

— Странно, но я тоже этого боялся, — попытался пошутить Нэч и закашлялся. В легких ощущалось слабое жжение. Все еще надеясь, что это всего лишь следствие раскаленного воздуха мира Пасти сумерек, Нэч вытащил из носу почерневшие фильтры, ставшие бесполезными, и понял, что все-таки сделал вдох, впустил в себя Дыхание смерти.

— Как ты себя чувствуешь? — осведомился Грюгхель, сощурившись.

— Ты ведь тролль-маг, — отозвался Нэч. — Наверняка видишь, что со мной происходит.

— Вижу, — кивнул Грюгхель. — Поэтому и спрашиваю.

— О чем вы говорите? — Ниана повысила голос. — Нэч, скажи, что с тобой все будет в порядке!

— Надеюсь, все будет в порядке.

Ниана смахнула выступившие слезы и улыбнулась.

— Где кристалл? — опомнился Нэч.

— Успокойся. Вот он. — Аэвер полез в сумку и вынул ключ от Врат Земли смерчей. — Еле вырвал у тебя из рук, так ты в него вцепился.

Борясь со слабостью, Нэч встал. Головокружение швырнуло назад, и он ухватился за руку Нианы.

— Грюгхель, вся надежда на тебя. Мне нужно в город глирельдов. И чем быстрее, тем лучше.

— Хорошо. Только разыщу Хельхе. — Обежав глазами двор, Грюгхель быстрым шагом направился в замок.

— Что происходит, Нэч? — спросила Ниана. — Зачем тебе в город глирельдов?

— Я должен попасть в мир Земли смерчей.

— В мир Земли смерчей? — в глаза Ниана вспыхнул страх. — Вратами нельзя воспользоваться!

— Теперь можно. Ключ у Аэвера.

Аэвер с удивлением посмотрел на пирамидку, которую вертел в пальцах, и поспешно убрал в сумку.

— Но из мира Земли смерчей никто не возвращался! — закричала Ниана. — Нам даже не пройти к городу глирельдов через топь Саолмор.

— Ниана, — Нэч помял затекшую шею, — выбор сделан еще давно и без моего участия. Я ничего не могу изменить. Грюгхель проведет нас через топь и укажет Врата.

— Но я не понимаю, зачем! — закричала Ниана. — Зачем тебе в мир Земли смерчей? Ты победил Вечную Змею! Ты исполнил предначертание!

Нэч покачал головой.

— В рамках Предания, да, возможно. Но мне нужна Живая вода.

Ниана открыла рот, но в это время появился Ластрэд, сопровождаемый двумя гоблинами.

— Вы сделали это, избавитель! — Ластрэд подошел к Нэчу. — Я наблюдал за изменениями, которые начались в мире Пасти сумерек после вашего возвращения. Там кромешный огонь. Похоже, отравленная земля выворачивается наизнанку. Но на мгновение я заметил зеленое солнце.

— Надеюсь, на ту сторону никто не переходил? — осведомился Нэч.

— Конечно, нет.

— Будет лучше закрыть Врата на неопределенный срок. Кто знает, какая мерзость осталась там после Вечной Змеи, — сказал Нэч.

— Не представляю, как вам это удалось.

— О том Предание умалчивает. — Нэч слабо улыбнулся и подмигнул насупившейся Ниане. — А теперь, Ластрэд, я должен покинуть вас.

— Вы не поедете с нами в Гоблиндорм? — Ластрэд казался расстроенным. — Император Гоблар желал с вами познакомиться.

— Может быть, в другой раз, — пожал плечами Нэч.

— Тогда до скорого свидания. — Ластрэд круто развернулся, фыркнул, натолкнувшись на незаметно вернувшегося Грюгхеля с Хельхе, и зашагал прочь. Сопровождающие гоблины поспешили следом.

92

Друзья покинули остров Оджахаш по расчищенному от трупов мосту и, нещадно подгоняя эздов, помчались по бревенчатой мостовой к лесу Шайшими.

— Нэч, к чему такая спешка? — крикнула Ниана. — Неужели ты так хочешь попасть в мир Земли смерчей? И даже не хочешь объяснять — какую цель преследуешь!

— Оставим расспросы на потом, — отозвался Нэч. Жжение в легких унялось, что могло служить хорошим знаком. Но радоваться было преждевременно: ведь он толком не знал, заразился или нет, и не хотел кликать беду упоминанием Митарха. Зато пузыри ожогов, обработанные гоблинской мазью, подсохли и постепенно заживали.

Днем лес не выглядел столь устрашающим, но оставлял неприятный тягостный осадок. Под лапами эздов хрустели сухие ветки, мешаясь с костяным стуком деревьев. На бревенчатой мостовой от песчаных людей не осталось никаких следов, полностью развеянных ветров. Когда солнце нависло шевелящимся белым пятном над головой, они минули лес и взяли вправо от дороги, направляясь напрямик городу глирельдов.

И в это время появился первый симптом заражения.

"Началось!" — подумал Нэч, почувствовав нестерпимый жар, охвативший тело с головы до пят, словно его набили раскаленным свинцом, как подушку — наполнителем.

— Грюгхель, ты часто ходил в топь Саолмор? — спросил Нэч, чтобы хоть немного отвлечься.

— Достаточно.

— Что там?

— Гиблое место. Скоро сам увидишь.

— Нэч, я не могу поверить, что ты так поступаешь, — упрекнула Ниана.

— Я заражен, — наконец Нэч нашел в себе силы, чтобы озвучить правду, — И меня ждет участь Вечной Змеи или даже хуже, если я не найду Живой воды. И только мир Земли смерчей сможет меня излечить.

— Почему?! — Ниана яростно взглянула на Нэча.

Мертвые рощи и безлюдные селения с закопченными трубами капищ, разбросанные по пустошам на песте плодородных земель, возникали и исчезали, подобно образам болезненного бреда. Иногда мелькали фигурки людей, прячущиеся за домишками. Внимание Нэча рассеивалось по незначительным частностям. Мир то расплывался на нечеткие цветные пятна, то становился нестерпимо резким и ярким.

"Сколько требуется времени, чтобы человек под действием Дыхания смерти превратиться в плюющееся зеленой слюной чудовище? — подумал Нэч. — День или два? Или даже три? Доктор Фран Грид говорил, что симптомы сменяются не очень быстро. Но что такое "не очень быстро"? Не очень быстро относительно чего?"

Оставалось надеяться, что изменения будут протекать достаточно медленно, ведь фильтры должны были сдержать хоть какую-то часть отравы. К тому же в отличие от рабочих на Митархе, он сделал один-два вдоха, а не дышал постоянно, отравляя тело кровью, обогащенной Дыханием смерти. Хотя доктору Франу Гриду хватило и небольшого количества зеленой слюны, чтобы заразиться.

Нэч запрокинул голову. Тяжелое огненное небо с черными облаками образовывало воронку там, где должно было находиться солнце. Огненная тень, сверкая бездонными черными глазами, вырвалась из скрученного неба и устремилась к земле. Нэч зажмурился. Сердце рвалось из груди, хриплое дыхание наполнилось вкусом крови.

— Тебе плохо, Нэч? — прозвучал голос Нианы.

Помотав головой, Нэч приоткрыл глаза. Небо опять стало желтым.

— Возьми, — Нэч протянул Ниане один повод, другой обмотал вокруг запястья.

Ниана заколебалась.

— Возьми! — выкрикнул Нэч. — Я могу в любое время потерять сознание!

Ниана приняла повод, не сводя с Нэча пронзительного взгляда, наполненного тревоги.

— Главное не останавливаться! — прохрипел Нэч и, чувствуя накатывающую слабость, обхватил шею эзда.

Нэчу мерещился пожар, поглощающий все вокруг. Он бежал среди языков пламени в тлеющей гвардейской форме, проваливаясь в горящую землю. Черные тучи роняли жгучие огненные капли, прожигающие кожу. Воздух превратился в ядовитый дым, разрывающий легкие. Весь мир затягивался в небесный круговорот, чтобы превратиться в зеленую жижу смерти, наполненную багряными прожилками.

— Нэч! Нэч!

Ухватившись сознанием за голос Нианы, Нэч выполз из забытья, как из ямы с гниющими пищевыми отходами, приподнял веки. Они находились на границе пустошей провинции Маджали и болота Ийлиш. Спутники испуганно смотрели на Нэча.

— Дела так плохи? — спросил Нэч, путая номаэнский и троллий языки, и стер стекающуюся по подбородку слюну. Поднес руку к лицу. Слюна приобрела слабый зеленоватый оттенок.

"Неужели мы не успеем?" — подумал Нэча и попросил: — Дайте тряпку.

— Какую тряпку, Нэч? — спросила Ниана.

— Любую! Скорее! Грюгхель, есть тряпка?

— У меня есть! — Хельхе полезла в сумку и вытащила тряпицу.

Потрясши головой, чтобы отогнать багровый туман с глаз, Нэч обмотал тряпицу вокруг облитого потом лица и дрожащими пальцами завязал тугим узлом на затылке. Жар продолжал усиливаться, сердце тяжело билось, перекачивая густую, меняющую свойства кровь.

— Грюгхель, почему мы остановились? — спросил Нэч. — Кажется, мое время истекает.

— Я осматривал местность. Можно двигаться. Здесь безопасно.

— Тогда продолжим путь!

Кивнув, Грюгхель повел отряд по пересохшему болоту, посматривая на убегающее к востоку солнце и постепенно увеличивая скорость. Сплетения мха и водорослей, некогда устилавшие воду, рассыпались, обнажив серую растрескавшуюся корку, в которую превратилась грязь. Редкие кочки торчали уродливыми буграми с голыми палками погибших кривых деревцов. Нэч почувствовал колотье в легких и закашлялся. Рот наполнился густой склизкой слюной с отвратительным привкусом крови и гноя.

"Ничего страшного, — успокаивал себя Нэч. — Я не стремлюсь плевать в окружающих, а значит, я — все еще я!"

— Я чувствую топь Саолмор, — наконец сказал Грюгхель. — Мы приближаемся.

93

Спустя некоторое время, в которое Нэч почти полностью утратил связь с действительностью, серая корка болота Ийлиш размягчилась от влаги, появился тяжелый неприятный запах, становящийся гуще и резче. Впереди возникли белесые клубы испарений, полностью скрывающие обзор, похожие на упавшее на землю предгрозовое облако. Болото Ийлиш оборвалось, перейдя в гладкую поверхность мутной воды, на которой не возникало даже слабой ряби от редких порывов ветра.

Грюгхель остановился и повел пятачком.

— Скорее, Грюгхель! — взмолился Нэч, понимая, что опять проваливается в забытье. — Я долго не протяну!

— Это топь Саолмор, Нэч. Надо отыскать дорогу. Иначе не пройдем, погибнем, — отозвался Грюгхель и повернул эзда на восток.

Они двигались по серой грязи на границе болота и топи, пока Грюгхель не остановился и не указал рукой в туман.

— Здесь!

— Откуда ты знаешь? — пробормотал Нэч.

— Потому что под водой каменная дорога, — сказал Грюгхель. — Сходить с нее нельзя. Сразу затянет.

— Будет о чем рассказать в Талнери… — проговорил Аэвер.

Соблюдая осторожность, Грюгхель направил эзда в топь. Эзд сошел с серой грязи и зашипел, погрузившись по живот в мутную воду. Грюгхель ударил его пятками в бока, заставив идти в клубы испарений, которые зашевелились длинными гибкими щупальцами. Создавалось впечатление, будто впереди затаились исполинские осьминоги, поджидающие добычу.

— Следуйте за мной по одному! — крикнул Грюгхель.

Друзья направляли эздов следом за Грюгхелем. По-прежнему ведомый Нианой в поводу, эзд под Нэчем провалился в воду. От резкого падения и последовавшего толчка, когда эзд обрел опору, Нэча замутило, мир закружился перед глазами колесом размазанных красок. Теряя равновесие, Нэч опять ухватился за шею эзда и сотрясся от кашля, отдавшимся болью в висках. Небо окрасилось в огненные цвета, и Нэч закрыл глаза. Жар сделался непереносимым, подкожное жжение, как зуд от множества ядовитых жал, сводило с ума. Тряпица на лице намокла от пота и зеленой слюны, которая уже выделялась самопроизвольно.

Отряд растянулся цепочкой на петляющей дороге. По мере продвижения испарения уплотнялись, и путники с трудом различали друг друга, находясь под постоянной угрозой сойти с безопасного пути. Иногда поверхность топи начинала бурлить, образовывались стремительные водовороты, вырывались мощные струи рыжей грязи, и тогда к тяжелому запаху примешивался трупный смрад.

Наконец осклизлые плиты дороги вырвались из воды, ведя к зазубренным остаткам городских стен, лоснящимся от осевшей влаги. Минув обрушенные ворота, отряд очутился на площади, стиснутой полуразрушенными строениями черного камня. Грюгхель покрутил головой, выбирая направление, и пустил эзда в уцелевшую подворотню.

Узкие проходы улиц, утопая под толстым слоем грязи, шевелящейся и чавкающей вырывающимся воздухом, разветвлялись и расходились лабиринтом под подворотнями, многие из которых оказались обрушенными. Белые плесневелые грибы покрывали опутанные жирными стеблями вьюнов развалины. Попадались застарелые воронки от взрывов, наполненные мутной водой; среди сравнительно свежих обломков мостовой и зданий виднелись обрывки окровавленных белых балахонов.

Проплутав по городу, Грюгхель поднял руку, призывая остановиться, спрыгнул с эзда и схватил камень. Нэч застонал, воспринимая любое промедление еще одним шагом к пропасти, за которой заражение полностью вытеснит сознание, превратив его в подобие одного из чудовищ, которых ему пришлось уничтожить на Митархе. Он встряхнул головой и заметил пять белых кружащихся огоньков, возникших из-за кучи камней. Огоньки приблизились к отряду и, разлетевшись, соединились в один ослепительный шар, наполненный багровыми зарницами и треском. Ощутив угрозу, письмена на медальоне вспыхнули, но слабо, без яростных переливов. Замерцав в такт медальону, шар сжался и распался. Огоньки закружились и, изменив направление, исчезли за углом.

Грюгхель отбросил камень и, вскочив на эзда, повел отряд более уверенно, словно вспомнил знакомые места. Строения расступились, и они очутились перед почти полностью разрушенным зданием с зияющим проемом в основании, к которому среди обломков был проложен узкий проход.

— Вот оно, — словно сквозь сон прозвучал голос Грюгхеля. — Врата здесь!

Не испытывая ни радости, ни волнения, ни вообще каких-либо чувств, на которые не осталось сил, высосанных разрастающимся Дыханием смерти, на подгибающихся от слабости ногах Нэч прошел между грудами камней и очутился в темном вытянутом помещении.

Отметив на замусоренном полу следы множества ног и разбитые плиты с письменами глирельдов, Нэч увидел в дальнем конце вделанную в каменную кладку прямоугольную голубую плиту цельного куска скалы. Не обращая внимания на друзей и почти ничего не соображая, Нэч пересек помещение и приложил ладонь к пористой поверхности.

— Что там? — спросила Ниана.

— Мне нужен ключ, — просипел Нэч.

Аэвер молча передал кристалл, и Нэч приложил его острым концом к скале. В месте соприкосновения поверхность скалы взбугрилась от расходящихся кругами волн. Ключ наполнилась сиянием и начала погружаться в размягчающееся вещество, по мере растворения превращаясь в светящийся сгусток плотного воздуха.

— Получается! — взвизгнула Хельхе. — Врата открываются!

— Нужны сосуды, — прохрипел Нэч и отступил, бессильно опустив руки. — Сосуды для Живой воды…

Пористая поверхность скалы постепенно сглаживалась, а когда ключ исчез, превратилась в то же стеклоподобное дрожащее вещество, что и Врата Пасти сумерек.

— Подумай еще раз! — взмолилась Ниана, схватив Нэча за руки. — Подумай, это же смертельно опасно! Обязательно должен быть другой путь!

— Не переживай, — прошептал Нэч, дрожа от жара и сжимая зубы, чтобы стерпеть жжение.

— Я не хочу тебя терять, Нэч! Ты понимаешь? Ты дороже для меня всего на свете! Гоблины наверняка смогут тебя исцелить! Они многое умеют, Нэч! Они найдут способ! Поверь мне!

Покачав головой, Нэч взял у Аэвера и Грюгхеля пустые баклаги и шагнул в мир Земли смерчей, навстречу бесконечной белизне. В ушах раздался свист, перед глазами засверкали яркие молнии, незримая сила стиснула тело со всех сторон.

94

Пройдя границу между мирами, Нэч обнаружил, что находится на уступе скалы. Вокруг сверкал девственно-белый снег, далеко внизу поблескивало серебристое озеро, опоясанное горными хребтами. Множество изогнутых голубых смерчей, вырывающихся пуповинами из синего неба, беспорядочно бороздили звенящий воздух.

Трескучий мороз, властвующий в мире Земли смерчей, принес Нэчу долгожданное облегчение, подавив жар и жжение. Пропитанная потом и слюной повязка смерзлась. Испарина превратилась в тонкий ледяной покров, крошащийся при каждом движении. Нэч соскреб с себя ломкую корку, сорвал с лица позеленевшую тряпицу и полной грудью вдохнул ледяной воздух. Изо рта вырвались плотные струйки пар и распались искрящимися снежинками.

Повязка выпала из ослабших пальцев и, увлекаемая воздушным потоком, закружилась над снежными просторами. Нэч следил за ее полетом, не замечая подкрадывающегося к ней голубого смерча, разбрасывающего блестящие ледяные звездочки. Тряпица затрепетала в круговерти ветра и, бешено вращаясь, устремилась внутрь смерча. Исчезнув на мгновение в голубом винте, громоздким куском льда вырвалась из круговерти и зарылась во взрыхленный снег. Смерч пролетел мимо уступа, на котором стоял Нэч, источая мертвящее морозное дыхание.

"Не удивительно почему никто не возвращался из мира Земли смерчей", — подумал Нэч и понял, как легко и просто складывается головоломка событий. Ничто не случилось с ним просто так, каждое действие имело смысл. А значит, он все сделал правильно!

Ободренный этой мыслью, Нэч крепко сжал пустые баклаги, осмотрелся и, выбрав пологий спуск, зашагал к серебрящемуся озеру, проваливаясь по колено в скрипучий снег и чувствуя себя легко и свободно.

Один из смерчей, блуждающих по склонам гор, словно почувствовав тепло жизни, круто изменил направление и рванул к Нэчу. Опасаясь, что даже огонь Дыхания смерти, не справится со смертоносным холодом голубого месива, Нэч подался в сторону. Смерч промчался мимо, больно обдав незащищенную кожу колкими ледышками. Нэч поежился и осмотрелся, но остальные смерчи продолжали беспорядочное движение на значительном удалении.

Продолжая спуск, Нэч зацепился обо что-то ногой, упал и перевернулся на спину. Синее небо на мгновение окрасилось огненными отблесками, но видение сразу прошло. Переведя дыхание, Нэч встал на четвереньки и принялся разбрасывать снег. Сперва показался шлем, затем заиндевевшее лицо номаэнца.

— Покойся с миром, — прошептал Нэч и засыпал труп.

"Наверное, здесь можно найти останки глирельдов, — подумал Нэч, — или даже представителей других неведомых рас…"

Поднявшись, Нэч весь оставшийся путь воображал, какие загадки может хранить мир Земли смерчей, Врата в какие миры разбросаны среди скал, и куда они могут привести. Однако при этом не забывал следить за гуляющими смерчами.

После продолжительных блужданий среди отвесных обрывов, Нэч спустился к равнине и вышел на пустынный берег. Подойдя к озеру, стал на колени, опустил руку в теплую воду, как во что-то живое, трепещущее, и зачерпнул пригоршню. Вода была немного похожей на ртуть, не стекала с ладони, а словно шевелилась, подрагивала одной большой каплей.

Поднеся сложенную лодочкой ладонь к губам, Нэч замер, сообразив, что не сможет вернуться, замерзнув на полпути, если вылечится от Дыхания смерти в мире Земли смерчей. Решив, что выздоровление может подождать, наполнил пустые баклаги и хотел опростать свою, но она промерзла насквозь, сок игдиры превратился в лед.

"Ладно, не страшно, — подумал Нэч. — Если бы количество Живой воды имело значение, Элевиэт предупредила бы меня. Наверное, двух баклаг хватит".

Пожав плечами своим сомнениям, Нэч с благодарностью погладил гладь озера. Поверхность Живой воды отозвалась легким волнением. Поднявшись, Нэч немного полюбовался озером и зашагал к Вратам, возвращаясь по оставшимся на снегу следам. На душе было радостно, симптомы заражения не причиняли беспокойства, создавая обман, будто Дыхание смерти — просто вымысел, следствие перенапряжения, как душевного, так и телесного.

Убаюканный спокойствием безмолвного мира, Нэч замечтался о тайнах мира Земли смерчей и не заметил, как со спины неслышно подкрался смерч. Налетев, голубой круговорот поглотил Нэча, на пугающее мгновение оборвав вдох, оцепенив мышцы, сжав сердце клещами. Сознание переполнилось ледяным звоном и, разрываясь на лоскуты, вырвалось из плена плоти, сливаясь с полужидким смерчем и уносясь винтом в синее небо. Нескончаемая легкость охватила Нэча, лишив ощущений и чувств; ослепительный свет вытеснил мысли, страхи и надежды, обещая вечное блаженство.

Когда смерч умчался в снежную даль, продрогшее, покрывшееся инеем тело сообщило Нэчу, что он по-прежнему жив. Биение жизни вернуло разум в привычные границы бытия. Так невыносимо было опять стать человеком, лишившись божественной невесомости собственного восприятия. С трудом сглотнув, Нэч поспешил вперед, стараясь как можно скорее выбраться в мир Солнца жизни, чтобы избежать еще одной встречи со смерчем.

Забравшись на уступ, Нэч последний раз посмотрел на мир Земли смерчей и шагнул в дрожащие Врата Солнца жизни, отдаваясь во власть невидимой силе.

95

Нэч очутился в знойном сумраке помещения, увидел радостные лица друзей. Перед глазами возникли языки пламени, жар растекся по каждой клеточке тела, нестерпимое жжение породило беззвучный вопль боли. Дыхание смерти, освобожденное от сдерживающего мороза, захлестнуло Нэча с новой силой. Хватаясь за саднящее горло, словно разъедаемое кислотой, Нэч упал на пол, разевая рот в безуспешной попытке дышать. Под потолком нависла огненная тень с трепещущими краями. Она упала на Нэча, расширив черные бездны глазниц, чтобы поглотить навсегда его человеческую сущность.

Нэч пытался кричать, чтобы отогнать проклятое видение, но воздуха в легких не осталось. Объятый животным ужасом смерти, он не замечал, что крепкие руки схватили его, корежащегося в судорогах, прижали плечи к полу и приподняли голову. По зубам чиркнуло горлышко баклаги, студеная жидкость наполнила рот и сама устремилась в желудок, проникла в кровь, снимая жар и жжение, обращая вспять изменения, излечивая заражения. Последняя волна дрожи сотрясла Нэча, и он с хрипом вдохнул. Горячий влажный воздух прояснил сознание, вернул силы ослабшим мышцам. Словно в дымке мелькали перепуганные лица Нианы и Грюгхеля, Аэвера и Хельхе. Нэч попробовал улыбнуться, хотел взмахнуть рукой, но не мог пошевелиться от усталости, и провалился в забытье.

Разбудил Нэча скользнувший по лицу ветерок, похожий на мимолетное прикосновение. Неизъяснимое чувство заставило Нэча превозмочь слабость, опутанную сладкой полудремой, и подняться со шкур в углу маленькой комнатушки, на которые его уложили заботливые руки друзей. Рядом спали Ниана, Аэвер и Грюгхель. С мечом в одной руке и сияющим шаром в другой на обломке балки обрушенной крыши сидела Хельхе, привалившись спиной к стене. Уловив движение, она приоткрыла левый глаз и внимательно посмотрела на Нэча. Нэч приложил палец к губам, призывая к молчанию. Хельхе закрыла глаз, и Нэч на цыпочках вышел в ночь.

На разрушенной улице властвовала полная тишина, нарушаемая редким чавканьем пузырьков. Погружаясь по щиколотку в расползающуюся грязь, Нэч отошел в сторону, всматриваясь во мрак. Из-за развалин, не касаясь земли, бесплотным призраком вышла Элевиэт, сверкая белыми одеяниями.

— Элевиэт, — прошептал Нэч, — я хочу отблагодарить тебя. Ты много раз помогала мне. Без тебя я бы не справился.

— Не преувеличивай, Нэч. Победа над Вечной Змеей исключительно твоя заслуга. Но не спеши. Ты избавил мир Солнца жизни от Вечной Змеи, но не от последствий поклонения ей. Предание исполнено, но еще многое предстоит.

— Что я должен сделать? — спросил Нэч, с трудом соображая. — Разыскать всех толкователей? Разрушить капища?

— Ты сам знаешь, что нет.

— Что тогда?

— Необходимо возродить Зельдан. Спасти его от отравляющего яда, пока не стало слишком поздно.

— У меня есть Живая вода, — сказал Нэч. — Она ведь поможет?

— Поможет. Но с двумя баклагами Живой воды осуществить это невозможно. Их хватит, чтобы спасти людей твоего мира, и только.

— Получается, я проиграл, Элевиэт? — Нэч почувствовал горечь, сжавшую грудь, и вдруг на него накатила ярость. — Почему ты не сказала, что Живой воды необходимо много?! Разве нельзя было предупредить?! Получается, борьба с Вечной Змеей мало что дала. Ее нет, но Зельдан все равно погибнет!

— Не торопись с выводами. — Спокойствие Элевиэт немного отрезвило Нэча. — Ты все равно не смог бы достать столько Живой воды, сколько потребуется, чтобы оживить Зельдан. Да этого и не требовалось.

— Тогда чего ты хочешь? — Нэч в растерянности покрутил медальон. — Я не понимаю.

— Я жду тебя в Грезааре, Нэч. Там ты все поймешь.

Сзади раздался шум легких шагов, Нэч вздрогнул и обернулся. Из покосившегося дверного проема появилась Ниана. Нэч бросил взгляд туда, где стояла Элевиэт, но она исчезла.

— С кем ты разговаривал? — полюбопытствовала Ниана.

— Утром мы отправляемся в Грезаар, — сообщил Нэч.

— Опять в пустыню? Когда прекратится эта гонка?

— Я разговаривал с Элевиэт. Она ждет меня.

— Нэч, тебе что-то привиделось во сне, — проговорила Ниана. — Не следует принимать это за действительность. Ты ослаб после болезни…

— Нет, Ниана, — прервал Нэч. — Элевиэт действительно приходила. Слабость ни при чем. От этого зависит судьба мира Солнца жизни. Ты же видела, во что превратили Зельдан приспешники Вечной Змеи.

Ниана задумалась и кивнула.

— Будь по-твоему. Я тоже хочу спасти Зельдан. А теперь пойдем. Отдых тебе не помешает.

Нэч шагнул к Ниане и обнял за плечи.

— Спасибо, что ты со мной.

— И тебе спасибо, — ответила Ниана.

96

С первыми лучами солнца они покинули город глирельдов по скрытой в толще воды дороге, ведущей в лес Обрайг. Нэч вертелся на эзде, рассматривая топь Саолмор, но лишь изредка замечал выдающиеся из воды ржавые останки непонятного предназначения, настолько сильно искаженные туманом, что истинный их вид оставался загадкой. Но это мало огорчало Нэча: в будущем он надеялся вплотную заняться тайной глирельдов; а пока наслаждался прекрасным самочувствием. Живая вода не только вылечила его от Дыхания смерти, но и словно обновила тело, наполнила силами, вернула душевную молодость. Нэч переполнялся бодростью и радостью: ему удалось исполнить предназначение. Он победил Вечную Змею и раздобыл Живую воду.

— Ты ведешь себя, как ребенок, — заметила Ниана, улыбаясь.

— Я и чувствую себя так же, — отозвался Нэч. — Впервые в жизни я доволен собой без особых оговорок.

— Наверное, нам всем стоит сделать по глотку Живой воды, — сказал Аэвер. — Раз есть такая возможность.

— С этим надо подождать, — ответил Нэч. — Но не исключаю, Аэвер, что твое желание осуществится.

— В таком случае лучше я отдам свой глоток пустыне. Вдруг она хоть немного оживет.

— После Грезаара будет видно, — проговорил Нэч, вспоминая ночную беседу с Элевиэт. — Но сейчас Живой воды слишком мало.

— Слишком мало для чего? — осведомилась Ниана.

— Чтобы спасти Зельдан, — сказал Нэч.

— Если сейчас Живой воды мало, потом ее количество неким образом увеличится? — Аэвер сощурился. — Ты чего-то не договариваешь.

В это время грохочущая струя грязи разорвала поверхность воды, и Нэч зажал нос, спасаясь от смрада, окутавшего друзей плотной завесой.

Клубящиеся испарения кончились, и отряд, выбравшись из топи Саолмор, углубился в умирающий лес Обрайг. Лианы сухими веревками свисали с ветвей и скручивались на высохшей земле. Колючие кусты утратили иголки и белые цветы. У деревьев отходила кора, пожухшие листья устилали посеревшую землю, на которой наметились первые трещины.

— Отравление началось и здесь! — заметила Ниана с нескрываемой горечью.

"Надеюсь, Элевиэт поможет возродить Зельдан", — подумал Нэч, глядя на грустные лица Грюгхеля и Хельхе.

Минув заросли, они выбрались на торговую тропу и, без устали подгоняя эздов, помчались наперегонки с солнцем. Очутившись в знакомых местах, Грюгхель без размышлений вел отряд, выбирая нужное направление на редких перекрестках, оставляя за спиной сожженные тролльи поселки, которые лишь дополняли печальный и пугающий вид всеобщего опустошения. Не встретив на всем протяжении долгого пути ни одного живого существа, они выехали к месту сражения. У обочины торговой тропы громоздились лишенные колес разломанные обозы, покрытые запекшейся синей кровью, с торчащими из бортов стрелами. Кругом валялись обглоданные лесными хищниками остатки гномов в пробитых доспехах и разодранные желтые стяги с изображением черной змеи. Почувствовав мясной дух, эзды зашипели, напоминая о своей плотоядной сущности.

— Как я понимаю, здесь раскрылось предательство царя Рокуд-Агара, — сказала Ниана, глядя по сторонам.

— Возможно, это уже не был царь, — ответил Нэч, — а всего лишь отравленная толкователями игрушка.

97

Скоро лес измельчился и перешел в вытянутую каменистую равнину. Кое-где виднелись высохшие деревца, окруженные пучками мертвой травы. Слева нависали белые горы Афи, справа — черные горы Эргисау.

— Вот и перевал, которого мы не достигли в прошлый раз, — сказал Аэвер.

За перевалом начиналась пустыня, раскинувшись во все стороны белыми вытянутыми холмами. Далеко на юге под полуденным солнцем кружили многочисленные черные стаи.

— Что там? — спросил Нэч.

— Долина Альварон, — отозвалась Ниана, вытащила компас и, сверив направление, возглавила отряд, задавая скорость.

— Мы успеем к Грезаару до заката? — Нэч перевел взгляд в пустыню.

— Сомнительно. Слишком далеко.

— Придется подыскать место для ночлега. — Аэвер поравнялся с Нианой, пристально всматриваясь в белые пески. — Не хотелось бы после всего, что нам выпало, стать пищей пустынных тварей.

Подумав в первую очередь о песчаных людях, а не о жуках, которые прятались днем в норах, Нэч поежился и повернулся к Грюгхелю.

— Ты долго жил в пустыне?

— Достаточно. — Грюгхель дернул пятачком. — Никто из нас не ожидал, что Уния гоблинов набирает отряды наемников из троллей. Мы просто бежали туда, где нет войск Даэхонской империи, чтобы спастись от уничтожения.

— Но не все предпочли переселение в пустыню, — вступила в разговор Хельхе. — Когда даэхонцы сожгли наш поселок, многие разбрелись по лесу и объединялись с другими племенами.

— Осторожно, я вижу зыбучее озеро, — предупредил Аэвер.

— А я ничего не вижу, — призналась Ниана.

— Я тоже. — Сколько ни всматривался, Нэч не замечал никаких изменений в песчаном однообразии.

— В этом его коварство и опасность, — сказал Аэвер. — Берите левее.

Отряд изменил направление, не сбавляя бега эздов. Ниана постоянно смотрела то на компас, то на скатывающееся на запад солнце. Наконец друзья обогнули зыбучее озеро и опять помчались в сторону Грезаара под наливающимся зелеными оттенками небом.

— Сделаем привал. Там должна быть какая-нибудь пещера, — предложил Аэвер, указав на каменную гряду, чуть заметную в дрожащем воздухе. — Но не забывайте, в таких местах обычно селятся пустынники. Приготовьтесь.

Друзья приблизились к возвышающимся из песка глыбам, и Нэч ощутил странное чувство узнавания, увидев столбы перед зияющей пещерой.

— Кажется, нас никто не ждет, — заметил Аэвер.

В это время в воздухе просвистела стрела и ударила Грюгхеля в плечо. Охнув, Грюгхель свалился эзду под ноги, перекатился на живот и поднял с песка стрелу. Нэч увидел черное оперение и стиснул зубы.

— В сторону! — крикнула Ниана. — Они внутри!

Отряд стремительно двинулся к гряде. Грюгхель вскочил на эзда и помчался следом. Просвистело еще несколько стрел, но ни одна не достигла цели. Остановившись возле гряды, друзья спешились.

— Нэч, проследи за эздами, — шепнула Ниана.

— Хельхе, останься с ним, — рыкнул Грюгхель.

Проглотив комок раздражения, Нэч взял поводья эздов и присел на корточки. Ниана вскинула винтовку и отступила от глыб, держа на прицеле выход из пещеры. Аэвер и Грюгхель с обнаженными мечами, вжимаясь в стену, начали красться к распахнутой двери. Что-то черное мелькнуло в проходе, и сразу прозвучал выстрел. Выронив лук, дроу вывалился из пещеры и упал в песок. Черный плащ распахнулся, открыв серебристую кольчугу, начавшую темнеть и крошиться в лучах заходящего солнца. Грюгхель и Аэвер замерли, бросая взгляды то на Ниану, то на дверной проем. Ниана зашагала к ним, не опуская винтовки. Втроем они ворвались в пещеру, послышался приглушенный хлопок, и у Нэча защемило сердце, рука сама потянулась к рукояти меча.

Из пещеры показался Грюгхель, волоча за ногу тело дроу.

— Вот и все, — раздался над головой голос Хельхе. — Поголовье дроу сократилось.

За Грюгхелем появились Ниана и Аэвер.

— Уберите отсюда трупы, — попросила Ниана.

Пока Грюгхель и Аэвер оттаскивали дроу в пустыню, Нэч ввел эздов в пещеру и разместил у дальней стены в разломанных стойлах. Пещера сохранилась в том же разгромленном виде, в каком они оставили ее. Нэчу представлялось, будто это случилось сотни лет назад.

— Даже не предполагала, что опять проведу здесь ночь, — призналась Ниана, прислонив винтовку к стене.

Хельхе осмотрела остатки разломанной тролльей утвари и, вздохнув, вышла на порог. Когда вернулись Грюгхель и Аэвер, Ниана вытащила из сумки осветительный шар, и Нэч закрыл дверь на засов, обрубив скупые остатки солнечного света.

— За этот вечер дракон дважды спас меня, — пробурчал Грюгхель и погладил безрукавку.

— Кстати, Грюгхель, ларчик, который ты мне подарил, остался в мире Пасти сумерек, — сказал Нэч. — Я не успел его забрать.

— Найти другой я пока не успел. — Нэч так и не понял, шутит Грюгхель или оправдывается.

Друзья расстелили шкуры, готовясь ко сну.

— Аэвер, ты оставил кого-нибудь в Талнери? — спросила Ниана. — Наверное, хочешь вернуться?

— Конечно, хочу. — Аэвер мечтательно закатил глаза. — У меня семья, двое детишек. Жизнь в пустыне не для людей. Но я не могу предложить им лучшей доли. Податься нам некуда. Особенно теперь, когда Зельдан отравлен Вечной Змеей. Мы до сих пор не сумели придумать способ уничтожить песчаных людей… Этим пожирателям душ не место в нашем мире.

Словно подслушав беседу и негодуя от таких слов, снаружи забился песок, в дверь заскребли когти.

98

Почти всю ночь Нэч проворочался, то и дело распахивая глаза. В голову лезли разрозненные мысли о предстоящей встрече с Элевиэт, которые он безуспешно пытался собрать воедино, но они напротив лишь измельчались и путались в клубок бредовых нагромождений. Из-за двери доносились стоны и жалобные просьбы впустить, сопровождаемые робким стуком; медальон чуть заметно дрожал, сменяющиеся письмена тускло светились. А когда все прекратилось, Нэч понял, что наступил рассвет, и прежде всех был на ногах.

В легкой утренней прохладе отряд продолжили путь навстречу солнцу, подгоняя вязнущих в песке эздов. Вокруг простиралась пустыня, раскалявшаяся по мере наступления дня. Ниана не выпускала компаса, но Грезаара не было видно, Нэч не замечал ни малейшего намека на призрачный город. И волнение перед встречей с Элевиэт сменилось тревогой, что Грезаар остался в стороне, и придется прочесывать пустыню, чтобы отыскать его.

— Нэч, Грезаар всегда появляется неожиданно, — сказал Аэвер. — Наберись терпения.

Внезапно далекая горная гряда расплылась складками в дрожащем воздухе, а плоскость компаса перестала показывать части света, искажаясь и беспорядочно вращаясь за мечущимся шариком.

— Есть! — прошептала Ниана. — Мы приближаемся!

Нэч облегченно выдохнул, увидев просвечивающиеся темно-бурые камни полуразрушенных городских стен, проступившие из воздуха там, где совсем недавно расстилались сплошные пески. При приближении, Грезаар становился все более вещественным, обретал очертания и плотность.

Отряд остановился у широкого пролома в стене.

— Нам пойти с тобой? — спросил Грюгхель.

— Ждите меня здесь, — покачал головой Нэч и спрыгнул с эзда. — Я скоро вернусь.

Ниана с грустью посмотрела на Нэча. Нэч подмигнул ей и, сжимая ремни баклаг, поднялся по обломкам стены. Он надеялся увидеть Элевиэт, но его встречали сухие деревья, развалины домов-башен и осколки фонтанов. Бросив взгляд на друзей, разместившихся в скупой тени под стеной, Нэч вздохнул и спустился на заваленную камнями улицу. Он прошел по молчаливому Грезаару на площадь. У обломков постамента на устланной песком брусчатке лежали истертые осколки изваяния.

— Элевиэт? — спросил Нэч пустоту.

Легкий холодок коснулся спины, Нэч вздрогнул и обернулся. Перед ним стояла Элевиэт, маня за собой. Нэч последовал за ней и не заметил, как воздух наполнился цветочным благоуханием, над головой зашептала невидимая листва, неподалеку заплескались невидимые фонтаны.

— Ты знала, что так случится? — осведомился Нэч. — Знала, что я вернусь?

— Я знала о будущем ровно столько же, сколько и ты, — ответила Элевиэт. — Вспомни видение в пещере гор Эргисау. Ты правильно его истолковал. Будущее неоднозначно, и нам всегда приходится выбирать. Никто не может быть уверенным наверняка. Даже Предание не давало точного ответа о судьбе избавителя и Зельдана.

Они остановились у остатков беседки, и Элевиэт протянула руку.

— Налей немного Живой воды.

Нэч подчинился. Живая вода, тонкой струйкой вытекши из баклаги, легла в ладонь Элевиэт серебристой каплей.

— А теперь смотри. — Капля Живой воды увеличилась, несколько струек просочилось сквозь пальцы и упало к ногам Нэча. — Мы владеем искусством преумножать Живую воду. Поэтому ты зря волновался, будто ее не хватит. Можешь отнести баклаги в свой мир, Нэч. А потом возвращайся. Грезаар встретит тебя былым могуществом. И ты окончательно избавишь Зельдан от Вечной Змеи и ее яда.

— Кто вы? — выдохнул Нэч.

— Ты уже слышал от Аэвера, — улыбнулась Элевиэт. — Мы — валькирии, одно из древнейших племен.

— Но ведь вы мертвы. — Нэч смотрел на Элевиэт. — Ты помогала мне неспроста, не так ли?

— Мы участвовали в войне глирельдов против толкователей. Но никто с нее не вернулся. И Грезаар погиб, а цветущая долина превратилась в пустыню. Наши души обрели упокоение в храмах бога Солнца, дожидаясь твоего прихода, когда Живая вода вернет нас к жизни.

— Расскажи о глирельдах! Откуда они появились?

— Глирельды приплыли на подводных кораблях из Гильдана, полностью поглощенного Вечной Змеей. Они полагали, что недоступны в Зельдане для Вечной Змеи и смогут подготовиться к победоносному возвращению, используя Живую воду. Но на одном из последних кораблей явились толкователи, но не глирельды, а существа из другого мира, порабощенного Вечной Змеей. Сперва в лесу Каивгир, а затем в в топи Саолмор началась война, которую никто не сумел выиграть. Прошло много веков, но Вечная Змея не успокоилась. Когда она набралась сил, у берегов Зельдана появился остров Оджахаш.

— Значит, остров Оджахаш… — Нэч не мог поверить.

— Да, он часть Гильдана. А теперь подожди немного с друзьями, Нэч. И не переживай ни о чем. Я помогу вам добраться к Вратам глирельдов.

Кивнув, Нэч зашагал к городской стене. Запах цветов сменился выжженным воздухом пустыни, шелест листвы и шум фонтанов растворились в тишине.

99

— Ну что? — спросила Ниана, когда Нэч появился на обломках городской стены.

— Элевиэт просила подождать. Обещала помочь. Она умеет преумножать Живую воду. — Нэч сел на камни и вытер пот со лба.

— Не могу представить и не могу поверить. Наверное, тебе это привиделось, — проворчала Ниана. — Злая шутка мертвых.

Нэч пожал плечами, предпочитая не вступать в спор. Он думал о вынужденном возвращении на Митарх и заранее искал слова для Нианы, жалея, что до сих пор не сумел быть с ней полностью откровенным.

Над городскими стенами раздалось громкое хлопанье крыльев. Ниана вскинула винтовку и передернула затвор, остальные выхватили мечи. Подняв головы, друзья смотрели в небо, где кружили пять огромных ящеров, распластав широкие перепончатые крылья. Эзды боязливо отпрянули, пригибая головы и утробно повизгивая.

— Лэтунгары! — воскликнул Аэвер, опуская меч. — Это же вымершие лэтунгары! На них летали валькирии!

— Значит, Живая вода вернула их жизни, — пробормотал Нэч, испытывая трепетный ужас. — Каким-то непостижимым образом у Элевиэт получилось победить смерть!

Аэвер посмотрел на Нэча.

— Тогда Зельдан действительно спасен!

Взметнув клубы песка, лэтунгары приземлились перед друзьями на когтистые лапы и нетерпеливо зашипели, вытягивая шеи и разевая зубастые пасти.

— Что нам с ними делать, Нэч? — осведомился Грюгхель, не спеша убирать меч.

— Мы полетим на них!

— Ты уверен? — Хельхе недоверчиво смотрела на лэтунгаров. — Внешне они не кажутся мирными.

Чтобы развеять страхи и недоверие друзей, Нэч шагнул к хищно скалящимся лэтунгарам и почувствовал, как влажные пальцы крепко схватили его за руку.

— Осторожно! — выдохнула Ниана.

— Это же подарок Элевиэт, — отозвался Нэч, не сводя глаз с острых зубов лэтунгаров. — Я не сомневаюсь в ней. И лэтунгары умеют читать мысли, не так ли?

— Все равно, Нэч! Будь осторожен!

— Хорошо.

Представляя, во что могут превратить человека частокол зубов и сабли когтей, Нэч приблизился к одному из лэтунгаров. Лэтунгар дернул ноздрями и опустился на колени, немигающим взглядом следя за Нэчем. Нэч провел по чешуйчатой морде лэтунгара и сел на полосатую черно-синюю спину между шеей и крыльями.

— Куда полетим, Нэч? — осведомилась Ниана, подойдя к другому лэтунгару. — В Готрию?

— К Вратам глирельдов.

— Зачем? — глаза Нианы расширились. — Неужели еще не конец?

— Не совсем. — Нэч вздохнул, понимая, что вынужден причинить Ниане душевную боль. — Я должен отнести Живую воду в мой мир и спасти людей от Дыхания смерти!

— Нэч, ты же обещал, что не оставишь меня! — голос Нианы задрожал. — Ты обещал, что мы будем вместе…

— Так и будет. Я не обманывал тебя. Я отнесу Живую воду и вернусь в Зельдан. И навсегда останусь с тобой. Но я обязан помочь людям! Это мой долг. Пойми, Ниана.

— Но ты отдашь им всю Живую воду, а Зельдан останется умирать в отраве Вечной Змеи.

— Да нет же! Все не так! — Нэч покачал головой. — Чем ты слушала? Ты забываешь, что валькирии умеют преумножать Живую воду. Мы очистим Зельдан от яда. И спасем обращенных людей. Посмотри на лэтунгаров. Валькирии оживили их!

— Но валькирий давно нет! — прошептала Ниана.

— Не может быть! Посмотрите! — Аэвер указал на стену.

Вековые деревья, высящиеся над стеной, покрывались корой и маленькими сиреневыми листочками.

— То же самое произойдет с Зельданом! — Нэч соскочил с лэтунгара, взял Ниану за плечи и поцеловал в губы. — Война окончена. Осталось залечить раны. А с этим-то мы справимся в два счета. Мы победили! Наконец мы знаем это наверняка!

Ниана недоверчиво смотрела на Нэча сквозь слезы.

— Ты не бросишь меня?

— Конечно, нет! Никогда! У меня никого нет на целом свете кроме тебя!

— Тогда к Вратам глирельдов? — спросила Ниана.

— Конечно! — Нэч повернулся к друзьям. — Грюгхель, Хельхе, Аэвер!

— Я не смогу последовать за тобой, — сказал Аэвер.

— В чем дело? — удивился Нэч.

— Вечной Змеи нет. Война окончена. Я хочу вернуться в Талнери, к семье. Лэтунгар будет отличным доказательством, что Зельдан спасен. Не обижайся, Нэч. Надеюсь, я был полезен.

100

Оседлав лэтунгаров, друзья взмыли в небо. Эзды остались у городской стены, неуверенно водя головами. Нэч надеялся, что возродившиеся валькирии позаботятся о них и, бросив последний взгляд на Грезаар, не поверил глазам. Густые кроны некогда мертвых деревьев колыхались на ветру, над мостовыми висели брызги многочисленных фонтанов. Аэвер отделился от отряда и что-то прокричал, но ветер унес слова. Нэч покачал головой и указал на ухо, давая понять, что ничего не расслышал. Аэвер стукнул кулаком три раза по левой стороне груди, развернул лэтунгара и полетел вглубь пустыни.

"Надеюсь, до встречи", — подумал Нэч.

Они пролетели над огненными недрами разлома в нестерпимо горячем воздухе и пересекли отвесные скалы черных гор Эргисау.

Под крыльями лэтунгаров проплывала Уния гоблинов, обезображенная войной, с разрушенными городами и сожженными местечками. Чем ближе они приближались к болоту Согиут, тем четче обозначились следы отравления земли: опустошенные поля, пересохшие реки, мертвые рощи. Само болото Согиут превратилось в сплошную серую пустошь с разбросанными деревнями огров и капищами, тянущими к небу закопченные трубы. Южная часть леса Каивгир тоже высохла, но далее к северу все еще колыхалось море сиреневой листвы.

Они кружили над верхушками деревьев, подобно выискивающим добычу летучим хищникам, пока среди густых крон не промелькнули округлые очертания башни черного камня, обвитой лианами. Нэч замахал Ниане, давая понять, что пора снижаться. На лице Нианы мелькнуло выражение тревоги, сменившееся решительностью. Нэч почувствовал укол совести и стиснул зубы, понимая, что должен был отважиться, не смотря на мучившие противоречия и страхи, заранее рассказать Ниане о необходимости побывать на Митархе.

Ломая могучими телами и сильными крыльями ветви, лэтунгары ворвались в сумрачное владычество леса Каивгир и, разбрасывая снопы брызг, опустились между деревьями в воду, которая под действием яда Вечной Змеи уже стала мутной и густой, лишенной цветов и водорослей. В последнее мгновение Нэч засомневался, нужно ли испытывать судьбу с Вратами глирельдов, но оттягивающие плечо баклаги не оставляли выбора. Он должен помочь людям.

Спрыгнув с лэтунгара в воду, Нэч посмотрел на друзей. Грюгхель и Хельхе дергали пятачками и постоянно оглядывались, словно чуяли скрытую угрозу. Нэч вспомнил о червях, пробуждающихся с приходом дождей, и поежился.

— Возвращайся скорее, Нэч, — прошептала Ниана и закусила губу. — Я жду тебя.

— Я ненадолго, — пообещал Нэч. — Грюгхель, присмотри за Нианой.

— Не беспокойся о ней, — ответил Грюгхель. — Но это место мне не нравится.

"Мне тоже не особо, — подумал Нэч и направился к башне, увязая в иле. — Но что делать? Иногда не мы выбираем".

Сплетения ветвей и лиан плотно опутали темный сводчатый проход, и Нэчу пришлось воспользоваться мечем, чтобы проложить дорогу к лестнице. Поднявшись по выщербленным ступеням, он пересек предвратное помещение и остановился у проема, за которым находилась круглая комната — Врата глирельдов. Дрожь волнения охватила Нэча, трусливым голоском призывая оставить затею, покинуть башню и лететь в Грезаар, чтобы стать свидетелем возрождения валькирий.

"Хоть бы получилось", — подумал Нэч, стиснув зубы, и вошел в комнату.

С потолка брызнули стрелы яркого ослепительного света, пол и стены начали вращение. Нэч опустился на колени, чтобы не упасть, и зажмурился. Когда движение прекратилось, сухой прохладный воздух оповестил Нэча, что он вернулся на Митарх.

Выйдя из комнаты в пустое предвратное помещение, Нэч задержался у осколков камня, в котором некогда заключалось Дыхание смерти. Мысль казалась крамольной, но благодаря этому камню, он обрел Ниану, женщину, которая ждала его, которая была с ним от начала и до конца. Желая скорее покончить с делом и вернуться к ней, Нэч прошел мимо плит с письменами глирельдов и затрусил по извилистому тоннелю. Баклаги с Живой водой бились о бедро, медальон раскачивался на груди, продолжая давать способность видеть в темноте. Наконец впереди забрезжил свет, и Нэч перевел дыхание.

У разлома возле вездехода стояли Бикс, Лютси и трое охранников в серой форме. Женщина-охранник вскинула голову и уставилась на Нэча, испуганно потянувшись к пистолету.

— Бикс! Лютси! — крикнул Нэч, остановившись у выхода в каньон.

Бикс и Лютси встретили Нэча удивленными взглядами.

— Нэч? — неуверенно спросила Лютси.

— А вы кого ожидали? — Нэч заметил, что остальные охранники тоже готовы выхватить оружие.

— Куда вы пропали, Нэч?! — воскликнул Бикс. — Мы вас везде искали.

— Я раздобыл лекарство от заражения. — Нэч положил баклаги на землю. — Разделите на всех, если еще не слишком поздно.

— Лекарство от заражения? — переспросил Бикс. — Это невозможно! Откуда оно у вас? Где вы были?

— Доктор, знаете, почему за всю жизнь вы так ничего и не достигли? — Нэч сделал шаг назад под своды тоннеля. — Вы не научились принимать все как есть. И исходили из неверных предпосылок.

— Что? — удивился Бикс. — Я — ученый. Я следую научному знанию.

— Попробуйте следовать зову сердца! — Нэч понял, что привычный мир никогда не был настоящим домом. Его новый и единственный дом находился по другую сторону Врат глирельдов. — Просто смиритесь с мыслью, что у вас есть лекарство от заражения. Можете приписать это на свой счет.

— При чем здесь сердце? — Бикса передернуло. — Какой счет? Посмотрите на себя, Нэч! Где ваша одежда? Что вы себе позволяете?

— Самое главное — лекарство, — напомнил Нэч и, понимая, что дальнейший разговор ни к чему не приведет, скрылся в тоннеле, спеша вернуться в Зельдан.

— Остановите его! — завизжал Бикс. — Мы должны во всем разобраться!

— Как бы не так! — выкрикнул Нэч и побежал.

Скорее от ужаса остаться на Митархе, чем от напряжения, сердце бухало в груди, то подскакивая к горлу, то проваливаясь вниз живота. За стучащей в ушах кровью различался многократно отраженный топот охранников, который постепенно слабел. Очутившись в предвратном помещении, Нэч без оглядки рванул в круглую комнату. Через дверной проем он увидел появившиеся из тоннеля скачущие лучи фонарей. Охранники остановились перед плитами, недоуменно осматривая пустое помещение.

— Куда он мог деться? — спросила женщина-охранник.

"Просто ушел домой к любимой женщине", — подумал Нэч и улыбнулся.

Свет залил Врата глирельдов, стены и пол пришли в движение, перенося избавителя в мир Солнца жизни.

Оглавление

Ганич Вячеслав Битва на удачу

Пояснение к самиздату

1

2

3

4

5

6

7

8

9

10

11

12

13

14

15

16

17

18

19

20

21

22

23

24

25

26

27

28

29

30

31

32

33

34

35

36

37

38

39

40

41

42

43

44

45

46

47

48

49

50

51

52

53

54

55

56

57

58

59

60

61

62

63

64

65

66

67

68

69

70

71

72

73

74

75

76

77

78

79

80

81

82

83

84

85

86

87

88

89

90

91

92

93

94

95

96

97

98

99

100 Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg