«Планета «Россия». Книга 1»

Планета «Россия». Книга 1 (fb2) - Планета «Россия». Книга 1 1918K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Сергей Митрохин

ПЛАНЕТА РОССИЯ

КНИГА ПЕРВАЯ

Перед вами не книга пророчеств, перед вами книга воспоминаний о будущем, о вашем будущем. Изменить что-либо вы не сможете, но, возможно, прочитав её, вы станете немного подготовленными к тому, что вас ожидает.

Будущее – это пустые страницы бытия. Нам дана только одна попытка заполнить их событиями. Событиями, которые предрешены…

Ваше будущее. Планета Земля.

Шесть месяцев станции мониторинга космического пространства, базирующиеся как на орбите нашей планеты, так и на поверхности Луны, а также задействованные устаревшие наземные комплексы слежения противометеоритной защиты не сводили своих электронных глаз с приближающегося к земле астероида.

Впервые его обнаружили между орбитами Юпитера и Марса, точнее сказать, он выскочил из пояса астероидов как чёрт из табакерки. В одночасье, из ниоткуда, словно материализовавшись из другого конца вселенной, астероид на огромной скорости помчался наперерез орбите нашей планеты. Более двух километров в длину и почти полтора километра в ширину, не числящийся ни в одной базе данных, не описанный ни в одном каталоге, астероид получил временное обозначение 2044BN. Средства массовой информации нарекли его «Слепой Странник».

Своим появлением 2044BN приковал к себе внимание не только учёных мужей, но и всего населения планеты. Земляне впустили в свою жизнь данное событие и уже не только политические новости, сплетни из жизни кинозвёзд и прогноз погоды обсуждались домохозяйками, но и орбитальные характеристики данного космического тела.

По мере приближения астероида к нашей планете общество переполняли всякого рода пророчества и прогнозы в отношении судьбы как всего человечества, так и самой планеты Земля. Невероятные исходы этого события, озвученные средствами массовой информации, то ввергали в ужас землян, то, наоборот, успокаивали общественность.

Власти и военные молчали, скрывая информацию за грифом секретности, средства массовой информации зарабатывали на этой теме деньги, простые обыватели сходили с ума.

Сказать, что планета растерялась или испугалась, отнюдь нет, наоборот. Мы не новички в космосе, к 2044 году мы понемногу, маленькими шажками, начали осваиваться на его просторах. Да, пока мы смогли посетить только наших ближайших соседей, но это уже что-то. Мы развивались, мы строили космические корабли, мы построили исследовательскую базу на Марсе, мы ходили по Луне, словно по Московским бульварам. Казалось бы, по сути рядовой обыватель уже привык и к нашим достижениям, и к нашим неудачам в области освоения космоса, а значит, несмотря на то, что «Слепой Странник» хоть и появился внезапно, он не должен был своим появлением наделать столько шума. Пролёт вблизи земли какого-то астероида – для граждан планеты почти рядовое событие. Однако реакция обывателей на это событие не поддавалось ни логике, ни здравому смыслу.

По мере приближения астероида к планете, с населением Земли начало вдруг происходить что-то невероятное. Коллективные самоубийства, разгул преступности, массовые беспорядки, расцвет нетрадиционных религиозных течений и культов… Планета стремительно скатывалась в апокалиптический хаос. По крупнейшим мировым столицам прокатились массовые акции протестов, люди выходили на улицы с единственным требованием к властям: прояснить обстановку.

За месяц до развязки события военные, опираясь на выводы ученых, объявили всему миру, что астероид 2044BN пересечёт орбиту земли в миллионе километров, но опасности для нашей планеты он не представляет. «Слепой Странник» не угрожает Земле ни катастрофами, ни катаклизмами. Человечество и сама планета не пострадают. Это сообщение, как некая благая весть, разнеслось по всей планете. Его услышали в каждом доме, в каждой семье и за долгие месяцы люди наконец-то вздохнули с облегчением. Жизнь на планете начала возвращаться в привычное русло.

Почему астероиду дали название «Слепой странник»? Да потому, что он, пересекая орбиту нашей планеты, летел по направлению к Солнцу в самую его середину…

Ваше будущее. Россия. Камчатка.

Среди сопок и дымящихся вулканов Камчатки расположилась наземная станция противометеоритной защиты. Склоны сопок опутывали антенные поля, а их вершины занимали чаши радиотелескопов. У подножия сопок, несколько в стороне от жилых блоков сотрудников станции, стояло двухэтажное каменное здание, в котором располагался аппаратный зал – сердце всего радиотехнического комплекса.

Если бы не появление астероида 2044BN, то по планам командования воздушно-космических сил России этот комплекс и ещё несколько таких же схожих по параметрам станции слежения противометеоритной защиты в ближайший год– два должны были демонтировать, а офицерский состав либо уволить в запас, либо перевести на другие объекты. Камчатскую станцию покинуло гражданское население, то есть жёны и дети офицеров, и уже несколько лет на данную станцию не распределяли молодых лейтенантов, только-только окончивших училища. Станция ещё не умерла, но уже дышала на ладан. Всему виной новые технологии, позволяющие отслеживать участки космоса не только с поверхности земли и с её орбиты, но и с поверхности Луны. Введённая в эксплуатацию лунная станция «Юрий Гагарин» многих лишила рабочих мест здесь, на земле. Точнее, это даже не станция, а настоящая военная база под флагом России.

Да, хотя посты наблюдения аппаратного зала Камчатской станции и были оборудованы самыми современными компьютерами и высокоточной аппаратурой, позволяющей военным проводить мониторинг просторов космоса и оперативно обрабатывать полученную информацию, всё же она была, так сказать, вчерашним днём. Камчатская станция выполняла скорее подстраховывающие функции до тех пор, пока лунная станция не заработает на полную мощность.

В аппаратном зале станции перед постами операторов во всю стену размещался основной монитор. Графическая сетка на его экране делила отслеживаемый участок космоса на сектора. Пунктирная линия в режиме реального времени показывала орбиту движения астероида. На основном мониторе также была прорисована орбита Земли и обозначена вероятная точка пересечения двух орбит, астероида и нашей планеты. В правом верхнем углу экрана отображались зелёные цифры электронных часов, ведущих обратный отсчёт. Часы показывали остаток времени до ожидаемого события.

Последний месяц для людей в погонах, ответственных за безопасность ближнего космоса, был самым напряжённым. Как и несколько десятилетий до появления астероида «Слепой Странник» по мере вращения земли любой космический объект, выходя из зоны контроля одной наземной станции противометеоритной защиты, передавался по цепочке, следующей. После многих лет раздора и взаимных обвинений, Россия сумела объединить военных планеты, предложив им взаимодействовать как единая система. По отработанной десятилетиями схеме взаимодействия астероид 2044BN был взят на прицел. Средства ПВО всего мира, в которые входили как пусковые установки ракет наземного базирования, так и боевые орбитальные пограничные комплексы, в любой момент были готовы уничтожить незваного гостя.

Наступил день, когда астероид наиболее близко подлетит к Земле, пересечёт её орбиту и начнёт удаляться от планеты в самое сердце нашей звезды.

Офицеры Камчатской станции, находящиеся на боевом дежурстве в аппаратном зале, были в приподнятом настроении. Финал многомесячного напряжения. Отмена усиленного варианта несения боевых дежурств. Развязка события. Долгожданные отпуска. Поездки на большую землю. Встречи с родными и близкими.

В аппаратный зал вошёл её начальник. Старший смены офицер встал для доклада. Начальник жестом усадил подчинённого обратно за его пост.

– Докладывайте…

Офицер отчеканил заученную за месяцы наблюдения за астероидом фразу.

– Объект вошел в зону контроля. Аппаратура работает в штатном режиме. Отказа команд нет. Пеленг устойчивый. Отслеживаем траекторию объекта. Данные мониторинга с орбитальных спутников поступают в полном объёме без сбоев и задержек.

Цифры часов на гигантском экране засветились красным цветом и начали пульсировать – пошла последняя минута до события.

В аппаратном зале повисла напряжённая тишина. И хотя всем уже было понятно, что астероид не несёт никакой опасности, на лицах офицеров всё же читалась тревога.

Цифры часов обнулились, перестали пульсировать, приняли свой обычный зелёный цвет и начали привычный отсчёт времени вперёд.

На экране основного монитора астероид продолжил свой полет, пересекая графически прорисованную, условную орбиту Земли в миллионе километров впереди движения нашей планеты по своей орбите.

Старший смены доложил:

– Объект вошёл в орбитальную зону нашей планеты. Траектория не изменилась, скорость объекта устойчивая.

Начальник станции с облегчением выдохнул.

– Ну вот вроде и всё. Планета может спать спокойно. Благодарю всех за службу. Продолжайте наблюдение.

Окинув взором своих подчинённых, начальник молча направился к выходу из аппаратной. Офицеры проводили его взглядом. Как только он скрылся за дверью, напряжение в аппаратном зале спало. Офицеры с возгласами радости встали из-за постов наблюдения, подошли к столику, где стояла кофемашина.

На основном мониторе астероид продолжил движение пересекая прорисованную орбиту земли.

Неожиданно для всех офицеров в аппаратном зале зазвучал сигнал тревоги, загорелся пульсирующий красный свет. Офицеры в растерянности устремили свои взоры на основной монитор…

На экране монитора, отделившись от астероида, группа светящихся точек двигалась по направлению к Земле.

Так всё началось.

Укрывшись за астероидом от станций слежения, к нашей планете подошла флотилия инопланетных кораблей.

Ещё на подлёте к Земле свой первый удар инопланетяне нанесли по станциям противокосмической обороны. Лунные и орбитальные пограничные комплексы были уничтожены. Из огромных кораблей-маток к планете устремились сотни боевых челноков. Земля была взята в кольцо. После разведки боем началось полномасштабное вторжение.

Мы приняли бой. Началась война. Война, которую наш мир ещё не знал. Война, от исхода которой зависело существование всей нашей цивилизации.

Планета Кисаруан вращается вокруг двойной звезды и имеет схожую по составу с Землёй атмосферу, а два континента, расположенные в обоих полушариях далёкой планеты, окружены океаном. Планета, которой мы дали земное имя «Надежда Человечества». Планета, на которую у нас были определённые планы в будущем.

Да, мы строили планы. Мы мечтали, как однажды отправим к загадочной планете сначала разведывательную экспедицию, а потом доставим на её поверхность первых поселенцев. Проектами по освоению этой планеты были завалены все научные институты космического направления. Студенты, молодые учёные и даже самые авторитетные и почитаемые мировым сообществом светила науки, не стесняясь, давали волю своим фантазиям. Вторая Земля. Новый дом. Надежда человечества.

Вот чего мы не смогли разглядеть в самые мощные орбитальные телескопы, так это то, что мир, о котором мы грезили, обитаем, то есть занят.

Мы, люди, наивно полагали, что являемся венцом эволюции, что мы единственные, кого создали из звёздной пыли искусные творцы в цехах мироздания. Словно ища доказательства своих амбиций, мы рассылали во все концы вселенной запросы на подтверждение нашей исключительности.

Кисаруанцы, воинствующие гуманоидные существа, промышляющие на просторах космоса работорговлей, восприняли дистанционное исследование и сканирование своей планеты как враждебные намерения по отношению к себе.

Мы сами себя выдали, мы сами себя предали. На протяжении почти сотни лет мы кричали на весь космос, что мы есть, что мы здесь, что мы вот такие! Приходите к нам в гости! Гости не заставили себя ждать. Нас услышали. Нас заметили. Нами решили поживиться.

Не зря на земле говорят: остерегайтесь своих желаний, ведь они могут исполниться…

Кисаруанцы по своему строению похожи на нас. У них две руки, две ноги, по пять пальцев на каждой конечности, они двуполые, носят одежду, имеют имена. Их тела пропорционально сложены, они невысокого роста, со смуглой кожей, раскосыми глазами, зубастым ртом и маленькими ушными раковинами по обе стороны лысой головы. Волосяной покров на теле отсутствует. Передвигаются кисаруанцы на задних конечностях, вертикально. Даже кровь в их жилах течёт такого же алого цвета, как у нас.

Кисаруанцы вполне сошли бы за землян, если бы не светящийся нимб над лысой головой у каждой особи вне зависимости от пола. Светящийся нимб – это, как мы поняли, их мысли, их сознание или, если хотите, их Душа.

За одну беременность представительница женского пола вынашивает двух или четырёх малышей. Всегда чётное число и всегда в помёте присутствует одна особь женского пола. Это либо самец и самка, либо три самца и одна самка. Всегда только такая комбинация. Если случается численное несоответствие либо нарушается соотношение полов, то это считается аномалией и весь приплод вместе с роженицей уничтожается. Таковы суровые законы гендерной сегрегации на планете Кисаруан.

Появляются на свет кисаруанцы крохотными комочками с маленьким светящимся нимбом над головой. Если новорожденный землянин о своём рождении оповещает наш мир громким криком, то кисаруанка-роженица с трепетом ждёт, когда над головой новорожденного вспыхнет светящийся ореол. У новорожденного кисаруанца нимб яркий, ровный, гладкий, без изъянов или извилин. Детёныш начинает расти, взрослеть, и нимб увеличивается в размере, а сама его структура меняется. Из плавно парящего свечения нимб превращается в подобие вихря, скорость его вращения над головой увеличивается, он начинает искрить и менять цвет.

Когда детёныш кисаруанца вырастает и становится взрослой особью, то на протяжении всей последующей жизни его внешность не меняется – их тела не подвержены ни старению, ни дряхлению и поэтому по внешнему виду невозможно определить их возраст. Самки кисаруанцев не стареют, а после того, как становятся половозрелыми, то до самой смерти остаются привлекательными для самцов. Учитывая, что самки остаются репродуктивными до конца дней своих, сей факт анатомии очень выгоден для всей их цивилизации. Кисаруанки рожают не один-два раза, а десять-пятнадцать, и это почти каждая представительница женского пола.

Да, кисаруанцы, достигнув определённого возраста, внешне перестают меняться, а именно стареть, но всё же определённые этапы их возраста можно определить по яркости свечения нимба, причём, чем ярче свечение, тем младше по возрасту особь и тем ниже его социальное положение в обществе и наоборот.

Те, у кого над головой светится нимб, называют себя люнгеры, но это не название их расы. Люнгер – это возрастной отрезок жизни каждого кисаруанца мужского пола, его молодость. Особи женского пола хоть и имеют над лысой головой светящийся нимб, но не являются люнгерами. Люнгер – это кисаруанский мужчина определённого возраста. На планете Кисаруан самок до первых родов вообще никак не называют, им даже не дают имён. Лишь после того, как самка кисаруанцев принесёт первое потомство, она получает собственное имя и становится полноправным членом женского сообщества. Но равной кисаруанцу самцу ей никогда не стать, сколько бы она ни прожила.

Для люнгера всё начинает меняться, когда в центре нимба появляется тёмная точка, которая со временем, увеличиваясь в размере, начинает напоминать тёмное облачко, парящее внутри светящегося ореола над головой кисаруанца мужского пола. Когда тёмное облако, не переставая расти в размере, достигает внутренних границ нимба, над головой люнгера начинается некая борьба этих двух эфирных объектов. Внутри тёмного облака вспыхивают электрические разряды, и крошечные молнии атакуют светящийся нимб. Этот период в жизни кисаруанского самца называется люлэт и продолжается у каждой особи по-разному. Борьба двух эфирных объектов всегда заканчивается одинаково. Чёрное облако, разрастаясь, поглощает собой светящийся нимб. Нимб над головой кисаруанца гаснет, и в этот миг люнгер становится лэкаем. Лэкай – это следующий, самый длинный возрастной отрезок жизни кисаруанца, который заканчивается естественной смертью. Лэкай – это зрелость кисаруанца, люнгер – его детство и молодость, люлэт – переходный возраст.

Иерархия на планете Кисаруан выстроена по возрастному принципу. Над головой лэкая вместо нимба висит чёрное облако, и чем старше лэкай, тем больше оно разрастается по площади. Именно лэкаи, чьё облако разрастается до ширины плеч, занимают самые ответственные посты на вершине социальной лестницы.

Общаются кисаруанцы между собой двумя способами. Молодые особи обоих полов только при помощи телепатии. Когда они контактируют, то от нимба отделяются светящиеся искры и летят в нимб собеседника. Если люнгер не погиб в бою и не умер от болезней, а благополучно дожил до периода люлэт, то, как только над его головой два эфирных объекта вступают в борьбу, он утрачивает способность общаться посредством телепатии, но продолжает понимать мысли младших люнгеров и самок.

Жители планеты Кисаруан не глухи. Поэтому каждый кисаруанец мужского пола в период люлэт, когда он уже не люнгер, но ещё и не лэкай, утратив способность передавать свои мысли телепатически начинает учиться общаться посредством звуковой речи. Он учится говорить. Так как с раннего детства люнгеров обучают понимать звуковую речь, то в период люлэт процесс обучения не занимает много времени. С самого младенчества люнгеров и самок учат понимать звуковую речь, на которой лэкаи отдают им приказы.

В тот миг, когда люнгер, освоив звуковую речь, впервые произносит вслух своё имя, он становится не только лэкаем, он становится личностью. Его имя услышали лэкаи, равные ему. Этот момент самый торжественный и памятный в жизни каждого кисаруанца мужского пола.

На планете Кисаруан именно лэкаи занимают все, даже самые незначительные, посты и должности. Но так как лэкай это не каста, не раса, не какая-либо другая принадлежность с намёком на избранность, а всего лишь возраст кисаруанца, то никаких протестов со стороны люнгеров нет. Лэкай отдаёт приказ – люнгер его исполняет. Лишь в период люлэт кисаруанец нейтрален ко всему происходящему вокруг него. Он не подчиняется приказам и не отдаёт их. Он словно в отпуске, в единственном за всю свою жизнь краткосрочном отпуске. Следующим таким отдыхом для него будет только смерть.

Всё это относится только к особям мужского пола. Над головой каждой представительницы женского пола до самой смерти висит только светящийся нимб. У неё никогда не разовьётся звуковая речь и она никогда не переживёт период люлэт, а значит так никогда и не произнесёт вслух своё имя. Самки кисаруанцев после первых родов хотя и становятся полноправными членами женского сообщества, но они никак не участвуют в его управлении. Лэкаи заправляют всем не только в мужском мире, но и в женском. Удел самок – рожать люнгеров, рожать, но только от лэкая, и это не привилегия лэкаев, это физиологическая особенность кисаруанцев. Люнгер, по причине его молодости, просто не в состоянии дать потомство и стать участником процесса воспроизводства населения планеты Кисаруан.

Мимика, так свойственная нам, людям, у кисаруанцев отсутствует. Это существа с каменными лицами, но эмоции у них всё же есть. Например, настроение люнгера, его эмоции, можно распознать по тому, как нимб над его головой начинает искрить и менять свой цвет в той или иной жизненной ситуации. А вот у лэкая над головой ничего не происходит, тёмное облако скрывает от посторонних глаз все его эмоции.

На земле говорят мудрость в молчании, кисаруанцы считают, что мудрость скрыты в темноте.

Люнгер это воин, люнгер это солдат, люнгер это воинское звание и судьба каждого молодого кисаруанца мужского пола. Люнгер достигнув возраста лэкая занимает более высокое положение в обществе. Однако бесчисленные сражения на просторах космоса лишают люнгера возможности прожить долгую жизнь. Люнгеры погибают миллионами. На смену погибшим, кисаруанки рожают новых солдат, новых люнгеров. Численность населения на планете Кисаруан зависит от потребности общества в солдатах.

Кисаруанцы не бессмертны, но некоторые лэкаи живут так долго, что на протяжении их жизни рождаются и взрослеют с десяток поколений люнгеров, у которых создаётся впечатление, что лэкаи живут вечно.

Верховная власть на планете Кисаруан принадлежит совету бессмертных лэкаев. Каждый лэкай был когда-то люнгером, а каждый люнгер став лэкаем может быть избран в совет бессмертных и даже возглавить его.

Самому старому лэкаю присваивают почётный титул Соррого, что означает первый старец. Этот титул носит только один кисаруанец и именно он возглавляет совет бессмертных лэкаев. После естественной смерти или гибели Соррого его титул переходит к следующему самому старому лэкаю, который становится главой совета бессмертных.

Койяр это воинское звание верховного командира, нечто вроде командора или генерала. Нэоро так звали командира флотилии, напавшей на нашу планету. В этом походе койяр Нэоро был самым старым лэкаем.

В первые дни войны из-за светящегося нимба над головами люнгеров, многие земляне воспринимали их как святых и даже падали перед ними на колени. Но так уж устроен человек, что святой с оружием в руках не укладывается в нашем сознании.

Не все у кого над головой светится ореол, святые.

Они прилетели за рабами. Им нужны были только рабы. Миллионы рабов.

Война страшная, беспощадная, с доселе неведомым и превосходящим по силам врагом, пришла на нашу планету. Горели города. Гибли мирные люди. В боях погибали солдаты.

Три месяца человечество сражалось. Три долгих месяца лилась кровь. Три месяца плакали матери и дети.

На каждой войне есть герои, и есть предатели. Нашлись Иуды и на этой войне. Группа государств западного полушария планеты во главе с Америкой заключила альянс с инопланетянами. Предоставив кисаруанцам свои территории и ресурсы, они тем самым выторговали себе неприкосновенность.

Наш мир разделился. Героизм и предательство. Правда и ложь. Свет и тьма.

С первых дней войны на земле и в космосе авангардом сопротивления землян стала Россия. Мобилизовав на защиту планеты все свои ресурсы, мы повели человечество за собой. Все, кто не предал планету, для кого свобода не просто слово, присоединились к нам. Планета разделилась на два лагеря. Америка предпочла тёмную сторону. Россия объединила воинов света.

За малым исключением всё восточное полушарие планеты встало под наши знамёна.

Технологии кисаруанцев поражали наше воображение. Их вооружение работало на иных, неведомых нам принципах. Самым коварным в арсенале пришельцев было оружие, разработанное специально против человека, против человека как биологического вида. Импульсный выстрел излучением, которое настроено на наше подсознание. Человек попадая в поражающий сектор этого излучения оставался жив, но был обездвижен. Люди словно застывали. Если человек находится в поражающем секторе, то укрыться от импульсного выстрела было невозможно. Стопроцентное поражение, за какими бы толстыми стенами мы ни находились. А вот дальность поражения у этого оружия была ограниченная. Несомненно, наша атмосфера помогала нам, потому как достигнув определённого расстояния от источника выстрела импульс рассеивался, становясь безвредным для человека. Оружие разрабатывалось на планете Кисаруан и потому вероятно не совсем подходило под земные условия его применения из чего выходит, что различия между земной атмосферой и кисаруанской всё же есть.

«Оружие рабства» называли мы его. На кисаруанском языке из уст лэкаев оно звучало как «сардук». Ещё одно непонятное, непривычное слово для нашего уха и даже страшное, как и само оружие, носящее такое название. В арсенале кисаруанцев было несколько его модификаций. От портативных индивидуальных ручных образцов, до мощных установок, базируемых на боевых и десантных челноках. В зависимости от выбранной цели или боевой ситуации люнгеры применяли разный по мощности импульс, но всегда такой выстрел производился с весьма близкого расстояния. Применялось это оружие как против отдельного человека, так и против группы лиц. Самые мощные установки «сардук», пришельцы использовали против небольших городков или посёлков. Боевые челноки кружили на низкой высоте над населёнными пунктами и обстреливали квартал за кварталом. Обездвижив местное население, люнгеры по-хозяйски приступали к селекции рабов.

Кисаруанцев не интересовали ни наши материальные ценности, ни наши технологии, ни наши природные ресурсы. Только человек был их добычей. Только человек. Живой человек.

Возможно лишь патологическая алчность кисаруанцев уберегла нашу планету от полного уничтожения. Почему паталогическая, да потому что, нередко обездвижив группу людей кисаруанцы начинали соперничать между собой за отдельные объекты своей добычи.

Завершив селекцию, люнгеры и их командиры из числа лэкаев покидали место события, оставляя после себя обездвиженных, но ещё живых людей умирать от голода, жажды и холода. Люди стояли, люди сидели, люди лежали без движения и только глазные яблоки в не моргающих веках, полные ужаса и мольбы о спасении, двигались из стороны в сторону. Миллионы окоченевших тел, засыпаемые пеплом и песком, с живыми глазами в которых агония смерти.

Тем, кто прошёл селекцию, кисаруанцы возвращали двигательные функции. Однако после такой «разморозки» интеллект человека переходил в стадию рабского подчинения. Лишенных воли людей, словно скот грузили в челноки и отправляли на орбиту. Там в открытом космосе ими набивали трюмы огромных транспортных кораблей. Мы называли такие корабли, миллионниками. Никто точно не знал, сколько людей кисаруанцы могли разместить в таких кораблях. Назывались разные цифры, делались различные предположения и даже ходили слухи. Первый слух звучал так. У инопланетян есть аппарат, уменьшающий любой предмет или биологическое тело в размерах с сохранением его массы, для высвобождения пространства при транспортировке. Второй слух был о том, что кисаруанцы владеют технологией которая, позволяет расширять внутреннее пространства объекта с сохранением его внешних форм. Оба этих слуха появились из наблюдений за самими пришельцами. Та численность люнгеров, боевых и десантных челноков не смогла бы разместиться в том количестве кораблей маток, на которых прилетели пришельцы, и которыми окружили нашу планету.

Вторжение было поистине колоссальным. Всё восточное полушарие планеты стало полем битвы.

Первые недели войны выдались самыми страшными. Военные ещё не разработали тактику ведения войны против пришельцев. Мы несли огромные потери на земле и в космосе.

Планета находилась в растерянности. Кисаруанцы безнаказанно набивали трюмы своих кораблей рабами. Миллионы людей, пораженные импульсным излучением «сардук», но не прошедшие селекцию, были брошены люнгерами умирать на местах событий. Тех, кого нам удалось эвакуировать из мест применения «сардук», направляли в медицинские учреждения. Больницы и госпиталя планеты были переполнены обездвиженными телами. Против последствий воздействия на человека этим страшным оружием врачи были бессильны. Впоследствии никто из спасённых нами людей не выжил. Мы не смогли им помочь. Над планетой повис смрад гниющих тел. Масштабы катастрофы не поддавались оценке. Количество мёртвых было настолько велико, что живые не успевали их хоронить, а порой мёртвых просто некому было хоронить.

За время войны помимо солдат, погибших в сражениях, сотни миллионов мирных граждан планеты погибли во время бомбёжек под завалами зданий или умерли в мучениях после применения импульсного выстрела. Ещё десятки миллионов людей, прошедших селекцию, кисаруанцы захватили в рабство. И это всего лишь за три месяца войны.

После победы в официальных документах, попавших под поражающий луч «сардук», разделят на граждан «прошедшие селекцию» и «невостребованные».

К исходу первого месяца войны мы справились с растерянностью. После того, как учёные разработали экранирующее поле, защищающее наши боевые корабли от воздействия импульса «сардук» (в вакууме космоса дальность поражения импульса возрастала в сотни раз), нами были одержаны первые серьёзные победы над врагом. Мы научились воевать против них. Мы научились их побеждать. С каждым днем, на земле и в космосе, мы отвоёвывали своё жизненное пространство. Но пришельцы совершенствовали своё «оружие рабства». Как только «сардук» не давало нужного эффекта, кисаруанцы перенастраивали его. Наши учёные тоже не дремали, они постоянно искали и находили противодействие этому оружию. Боевые корабли, военные объекты и крупные города мы сумели защитить экранирующим полем, чего нельзя сказать о миллионах мелких населённых пунктах и гражданских объектах. Наши возможности были ограниченны. Мирные люди страдали, мирные люди погибали, но терпели, а новобранцы пополняли ряды военных. Мобилизацию не пришлось объявлять, казалось, что добровольцев было больше чем вооружения. Как и сто лет назад у всех на устах были слова, – всё для фронта, всё для победы.

      Когда перевес в войне склонился в нашу пользу, пришельцам стало понятно, что им не уйти от поражения и не избежать уничтожения. Враг начал готовиться к бегству.

Какая бы, война не была, где бы она не велась, на земле или в открытом космосе, поверженный враг, сбегая с поля боя всегда бросает своё вооружение, которое достаётся победителю, а выжившие пленные после Победы всегда возвращаются домой к своим родным и близким….

Много разного полезного и просто откровенного хлама осталось как на орбите нашей планеты, так и на её поверхности после этой войны, вот только нам не удалось освободить наших пленных на этой короткой и кровавой войне.

Не желая расставаться с добычей, кисаруанцы подготовили свои транспортные корабли, со всеми находящимися внутри пленниками к уничтожению. Эвакуировав своих солдат кисаруанцы взорвали, ставшие тяжёлыми и тихоходными, более десятка своих транспортников. Орбита Земли превратилась в гигантское кладбище, а наша атмосфера в крематорий. Миллионы изуродованных, после взрывов, мёртвых человеческих тел, захваченных земным притяжением, плыли в вакууме открытого космоса за нашей планетой, а падая на нее, сгорали в плотных слоях атмосферы. По ночам с земли это было похоже на звездопад, но мы понимали, что это сгорают в атмосфере тела наших матерей, отцов, детей, жён, братьев и сестёр. Мы смотрели в небо глазами полными слёз.

Мы не знали о страшном плане пришельцев, но это не снимает с нас ответственности за трагедию, случившуюся на орбите нашей планеты.

Пусть не все имена нам известны, кого пленили и уничтожили люнгеры, но мы их помним. Помним о миллионах безвинно погибших в холодном вакууме космоса.

Мы сделали все, чтобы ни один люнгер не ушёл от возмездия, чтобы ни один корабль не вернулся на планету Кисаруан, чтобы ни на одной звёздной карте не сохранился курс к нашему дому.

Мы сражались. Мы умирали. Мы победили. Победили уже в который раз, ценой миллионов жизней, русских жизней.

Враг повержен. Слава героям. Вечная память павшим.

Космический флот пришельцев разгромлен. Уцелел лишь командорский корабль. Мы обнаружили его за нашим спутником. Там, на обратной стороне Луны, кисаруанцы в срочном порядке производили ремонт своего флагмана.

Пленные нам были не нужны, даже если это сам койяр Нэоро. На перехват пусть и не совсем технически исправного, но всё ещё самого мощного из кораблей пришельцев выступила наша тяжёлая флотилия в составе девяти боевых судов. Всё, что у нас было, всё что осталось, весь наш космический арсенал устремился на обратную сторону Луны. Наши корабли выстроились в боевой порядок. Фронт растянулся на пятьсот километров. Наступила пауза. На наших радиочастотах в прямом эфире коверкая слова русского языка кто-то вещая молил о пощаде. Койяр Нэоро готов был сдаться в плен в обмен на сохранение ему жизни. Предложение командора кисаруанского флота о его сдачи повторили несколько раз, но земное командование было непоколебимо. Получив приказ на уничтожение мы как в тире начали расстреливать флагман инопланетян. Это был неравный бой, но нам не было стыдно, потому, что для нас это была казнь, и каждый из нас хотел сделать по врагу последний, смертельный выстрел. Даже с повреждениями флагман кисаруанцев отстреливаясь смог уничтожить три наших корабля. Но через пять минут для командорского крейсера всё закончилось.

Но не для нас…

За мгновение до гибели, в предсмертной агонии из кисаруанского флагмана были выпущены самые мощные торпеды. Пришельцы нанесли последний удар. Залп инопланетян был нацелен в Луну. Не все торпеды нам удалось перехватить и уничтожить, около десятка достигли её поверхности. И хотя суммарной мощности зарядов не хватило для полного уничтожения нашего спутника, Луне досталось, она покрылась трещинами и разломами. Взрывы торпед откололи от её поверхности массивные куски и миллионы мелких осколков лунного материала. Вся эта масса устремилась к земле. Спустя сутки западное полушарие нашей планеты, от полюса до полюса, подверглось бомбардировке.

Злая ирония, рок судьбы. Основной сектор падения лунного материала пришелся на западное полушарие именно на государства, заключившие союз с кисаруанцами.

Крупные куски, упав в Тихий и Атлантический океаны, вызвали цунами. Гигантские волны, достигнув материков, смывали прибрежные города и целые страны.

Самый крупный осколок Луны, вскользь врезавшись в Землю, отлетел в открытый космос. Своим касанием он придал нашей планете ускорение осевого вращения, изменив при этом и сам угол вращения.

Земля начала увеличивать скорость вращения вокруг своей оси. На планету обрушились природные аномалии. Проснулись десятки вулканов, произошли мощные землетрясения, ураганы, торнадо, проливные дожди заливали центральные части материков. На наших глазах с карты планеты исчезали острова, прибрежные территории, исчезали континенты.

Природные аномалии продолжались три года. За эти годы наша планета стабилизировала скорость своего вращения и земные сутки сегодня длятся строго двенадцать часов с плавающей погрешностью меньше минуты.

Карта планеты изменилась. От двух Америк осталась лишь цепочка островов, протянувшихся с севера на юг. Евразия и Африка потеряли под водой огромные части суши, Австралия исчезла с географической карты планеты. Полюса сбросили с себя ледяные панцири.

Погибли миллиарды жителей земли. Выжившее население планеты искало спасение в России. На нашей, хотя и потерявшей в размере, но всё ещё огромной территории, пригодной для проживания, обрели новый дом сотни миллионов переселенцев всего Восточного полушария планеты. Мы помогли всем, кому смогли. Всем, кому успели.

Наш мир изменился. Мы изменились. Всё стало другим. Совокупный ущерб от войны и природных аномалий оценивался нами как тотальный. Мы потеряли более восьмидесяти процентов населения планеты. Территории, на которых проживали миллиарды, оказались под водой…

Но мы выжили…

Прошло несколько лет. Природа успокоилась, на планете установился мягкий, тёплый климат. Планета словно отдыхала после буйства своих стихий. Задремав, она дала нам передышку и вселила в наши сердца надежду.

Выжившее человечество начало восстанавливать свою цивилизацию. Мы заново отстраивали разрушенные города, возрождали промышленность. Новые технологии, позаимствованные у инопланетян, позволили нам в кротчайшие сроки решить энергетическую и продовольственную проблему.

Годы страданий и борьбы со стихией за выживание, сплотили человечество. На планете зарождалось новое общество с новыми ценностями и законами. Особое место в новом мире заняла Россия. Наша страна взяла на себя миссию объединения планеты и восстановление работы государственных институтов власти. В Москве делегатами от всех уцелевших территорий планеты была подписана Хартия «Выживших». Свод законов и правил, по которым мы живём в новом мире. Границы между странами исчезли. Мы стали одним единым государством, огромной и неделимой страной, единственной на всей планете.

Наша жизнь налаживалась.

Мы не сразу разглядели новую угрозу. Спустя пять лет после природных аномалий на планете снова наступил траур. Миллионы гробов мы опустили в могилы, прежде чем распознали беду.

Первыми начали умирать старики, затем люди пожилого возраста. Учёные забили тревогу, когда на планете не осталось людей старше пятидесяти пяти лет. После того, как вымерли самые старые жители планеты, смертность несколько снизилась, но мы всё ещё умирали.

Мы умирали без видимых симптомов. Врачи так и не смогли поставить диагноз. Учёные лишь выдвинули предположение, что планета, начав слишком быстро вращаться, заставила весь наш организм подстраиваться под новые условия жизни. Возраст человека и состояние его организма были основной причиной того, что первыми начали умирать старики и люди с ослабленным здоровьем. Да, молодёжь крепче стариков, но это лишь вопрос времени. Тысячелетиями сложившийся двадцатичетырёхчасовой биологический цикл человека был слишком комфортен для нашего организма, теперь эта идиллия была нарушена. Позже врачи назовут это «возрастная эпидемия». Лечение так и не будет найдено. Однако нам удалось обмануть саму природу.

Человек всегда отчаянно цепляется за жизнь. В критических ситуациях, если он не сдаётся, то, в конце концов, побеждает и самые тяжёлые недуги, и саму смерть.

Поиски решения этой проблемы увенчались успехом лишь, когда самому старому жителю планеты было около сорока пяти лет.

Группа учёных из «Комиссия инопланетного наследия», наткнулась на технологию кисаруанцев, которая позволяла совершать путешествия во времени. Среди трофейной техники и хлама наши учёные обнаружили обыкновенную машину времени.

Человечество вернуло себе двадцатичетырёхчасовой цикл. Мы начали проживать недостающие часы, до комфортных нам двадцати четырёх, в прошлом.

Сегодня за каждым жителем планеты закреплён определённый сектор во времени. Одни сутки в прошлом. Точнее недостающие двенадцать часов, которые мы проживаем в прошлом, а затем автоматически возвращаемся в наше настоящее.

В том прошлом, когда планета вращается медленней, наш организм отдыхает и набирается сил. Обязательное условие – сон человека должен проходить только там, в прошлом. Двенадцать часов отдыха для организма за горизонтом даты рождения данного человека.

Вся эта технология носит название «временно занимаемое жизненное пространство» или просто сектор «Двенадцать».

За контролем над путешествиями во времени было создано агентство «Наследие». Самая могущественная организация на планете с главным офисом в городе Москва.

Две тончайшие нити, снабжённые чипами путешествия во времени, спрятанные под кожей наших безымянных пальцев, связываются со стационарной установкой машины времени, и за час до перемещения оповещают нас ярким мерцанием. Перемещение происходит в независимости где находится человек, а вот прибытие всегда в строго заданную точку, привязанную координатами как во времени, так и в пространстве. Туда и обратно всё запрограммированно автоматически и отслеживается с центрального компьютера агентства «Наследие».

Всё уцелевшее население планеты прошло обязательную чипизацию. Каждый человек, от Камчатки до Африки будь он коряк или пигмей подвергся процедуре чипирования и каждому был выделен сектор «Двенадцать».

Основная масса населения прошла эту процедуру добровольно. Мы хотели выжить. Но были и те, кто уклонялся от чипирования. Их выявляли, потом разыскивали и принудительно чипировали. Нас так мало осталось, что приходилось заставлять людей жить.

Младенцам, ещё с не перерезанной пуповиной, теперь вживляют под кожу безымянных пальцев рук чипы путешествия во времени. Радужным мерцанием, на крохотных пальчиках новорождённого, чипы оповещают о начале своей работы. Только после вживления и активации чипов, младенцу перерезают пуповину.

Агентство «Наследие» не только предоставляет место в прошлом для отдыха организма, но и пытается стимулировать рождаемость на планете. Семьи с детьми всегда вместе в одном секторе времени. Одинокие люди, образуя пары, меняют свой сектор «Двенадцать» на «парный». Парам, вступившим в законный брак, как поощрение, разрешается выбрать территорию сектора, а после рождения у них ребёнка и дату во времени, но только за горизонтом рождения родителей. С каждым последующим рожденным ребёнком, семье предоставляется расширенный выбор. Столетие, год, дата, местность и даже социальная среда сектора «Двенадцать».

Спальные районы наших городов опустели. Сегодня в нашем времени люди только работают, учатся, а самые маленькие граждане посещают дошкольные учреждения. Свою недвижимость люди в основном используют как точку прибытия в наше настоящее после отдыха в секторе «Двенадцать».

Люди всё чаще предпочитают считать своим домом сектор «Двенадцать». Так уж повелось среди людей, что мы считаем своим домом не рабочее место, а место где мы отдыхаем в кругу своей семьи…

Мы перестали вымирать. У человечества появилась уверенность, что мы сохранимся как вид, как цивилизация.

Сегодня нас не миллиарды и не сотни миллионов нас гораздо меньше…

Девятнадцатый век. Российская империя.

В красивейшем месте, у широкой небыстрой реки в окружении садов, стояла усадьба богатого помещика. В центре усадьбы возвышался большой двухэтажный барский дом с колоннами, а за садом на берегу реки расположилась большая деревня крепостных крестьян, с покосившимися саманными хатами.

Барский дом начинался с парадного крыльца, поднявшись по которому попадаешь на широкую террасу, выстеленную тёсаными досками, и уже между колоннами высокая дверь приглашала вас войти в дом.

Ранним утром по двору перед крыльцом бегал лохматый пес, гоняя пернатую живность. Куры разбегались в стороны, гуси, вытянув шеи, шипели и защищались.

Сонный крепостной люд приступал к работе на барском подворье. Две босоногие девки, вымыв дощатый пол террасы оценивающе осмотрели свою работу. Убедившись, что ни где ничего не пропустили девки подхватив деревянные вёдра и тряпки, сбежали по крыльцу во двор.

С важным выражением на лице из дома на террасу вышла высокая, худая, строгая на вид женщина, одетая во всё чёрное. На тёсанных досках террасы стоял стол, на котором вверх ножками находились два стула. Женщина в чёрном подошла к столу и бережно сняла перевёрнутые стулья. Поставив их на пол террасы, женщина скрылась в доме, но уже через минуту вернулась с белоснежной скатертью в руках. Покрыв скатертью стол, женщина придвинула к нему стулья с изогнутыми спинками.

Из высоких, раскрытых настежь дверей дома бородатый мужик вынес дымящийся самовар. Неся его перед собой, мужик морщился и щурился, закрывая поочерёдно то левый, то правый глаз, отворачиваясь от дыма. Следом за мужиком девка несла серебряный поднос с единственным прибором. Бородач поставил самовар в центр стола. Фарфоровые чашка, блюдце и серебряная чайная ложка заняли место под краном самовара. Мужик и девка скрылись за дверями дома. Через мгновение из кухни на блюдах вынесли пироги, блины, мёд и миску сметаны. Женщина в чёрном аккуратно сервировала стол принесёнными яствами. Завтрак для барина подан. Прислуга скрылась в доме. Строгая женщина, поднеся руку ко лбу, посмотрела с террасы вдаль, навстречу поднимающемуся над горизонтом солнцу. Никого, не разглядев, она начала отгонять, от тарелки с мёдом, подлетевших пчёл.

Над широкой небыстрой рекой плыл утренний туман. То тут, то там по водной глади расходились круги от всплеска рыб.

Крепостные мужики, находясь в долблёной лодки доставали из воды сеть, полную рыбы.

Молодой мужчина, двадцати пяти лет, нагишом вышел из реки после купания. Ступив на берег, он подошёл к кусту и снял с его веток полотенце. Кряхтя и фыркая от удовольствия, мужчина принялся тщательно вытираться. Высушив полотенцем волосы, мужчина запрыгал то на одной ноге то на другой, вытрясая воду из ушей.

Мужики, вываживающие рыбацкую сеть, заметив молодого мужчину, улыбаясь поклонились ему в пояс, ломая шапки. Голый мужчина, прикрывшись полотенцем приветственно помахал им рукой. Вытерев своё тело, мужчина оделся в светлые штаны и белую рубаху, ноги остались босыми.

Под кожей безымянных пальцев молодого мужчины замерцали огоньки, вокруг пальцев побежала светящаяся дорожка. Прихватив полотенце, мужчина поднялся на крутой берег, и осмотревшись направился в сторону усадьбы.

Путь мужчины проходил мимо кузни. Бородатый кузнец в кожаном фартуке на голый торс раздувал меха. Два подростка, внешне похожие на кузнеца, помогали ему. Заметив проходящего мимо мужчину, кузнец и подмастерья отвлеклись от работы, вышли из кузни и поклонились в пояс. Мужчина приветливо улыбнулся им в ответ.

На террасе барского дома мужчину встречали строгая, высокая женщина в чёрном, дымящийся самовар и стол уставленный яствами. Отдав влажное полотенце женщине мужчина, усевшись на стул, приступил к завтраку. Обмакнув тонкий блин в сметану, мужчина отправил его целиком себе в рот. Следом словно вприкуску он жадно надкусил румяный кусок пирога. Прикрыв глаза от удовольствия и запрокинув голову вверх, чтобы ни одна крошка не выпала изо рта, мужчина с наслаждением смакуя и чавкая начал двигать челюстью. Измельчённую крепкими молодыми зубами массу мужчина запил горячим чаем с мёдом. Женщина в чёрном улыбаясь наблюдала с каким отличным аппетитом кушал молодой мужчина. Уничтожив кусок пирога, с пол дюжины блинов и не одну порцию чая, мужчина поставил чашку на блюдце вверх дном. Откинувшись на спинку стула и закрыв глаза, он шумно выдохнул из лёгких воздух. Женщина боясь потревожить его, молча стояла рядом со столом держа полотенце в руках. Передохнув несколько минут, после плотного завтрака мужчина, встав из-за стола кивком головы поблагодарил женщину в чёрном и молча скрылся в высоких дверях барского дома. Женщина начала хлопотать по хозяйству. Собрав посуду со стола, унесла её в дом.

Мужчина вошёл в барскую спальню. Закрыв за собой дверь сел на кровать. Вокруг его безымянных пальцев забегали огоньки. Он закрыл глаза. Огоньки под кожей остановились, ярко засветились. Мужчина исчез.

Ваше будущее. Москва.

В агентстве «Наследие», точнее в одном из его отделов, начался рабочий цикл. Всё как всегда, ничего необычного.

Отдел «Видео Факт» является структурным подразделением агентства «Наследие» и создан для сбора доказательной базы совершённых преступлений во времени как просто нерадивыми гражданами, так и матёрыми уголовниками. Отдел «Видео Факт» представляет сторону обвинения в суде. Агенты отдела отправляются в прошлое так сказать задним числом с целью фиксирования на видео, преступлений, совершаемых гражданами не только в нашем времени, но и в историческом прошлом, то есть в секторе «Двенадцать». Затем уже в суде агенты отдела «Видео Факт» выступают как свидетели, с подкреплёнными видеоматериалом показаниями. Агентам и клеркам отдела «Видео Факт» обыватели дали неблагозвучное прозвище, – «фиксаторы».

Отдел «Видео Факт» разместился в головном здание агентства «Наследие», и занимает почти весь этаж. Допросные, аппаратные, кабинеты следователей, оружейная, тренировочный зал, есть даже тир для агентов и большой кабинет клерков во всю северную стену. Руководство агентства «Наследие» не поскупилось. Офис клерков хоть и обставлен без шика, но зато оснащён самыми передовыми информационными технологиями нашего времени. Также самыми продвинутыми служебными прибамбасами оснащены многочисленные агенты отдела «Видео Факт».

Головное здание агентства «Наследие» по нынешним меркам совсем не высокое. Оно не подпирает своей крышей небо, скорее наоборот оно корнями врослось в землю. Сказать точно, сколько уровней находится под землёй, не берётся никто, потому как строительные работы всё ещё ведутся.

У клерков отдела «Видео Факт» работы немного. Основной объём работы отдела «Видео Факт» происходит во времени, и выполняется эта работа небольшой армией агентов и следователей. Клерки отдела лишь скрупулёзно и тщательно не упуская ни одного нюанса судьбы обвиняемого и совершённого им преступления подготавливают материалы для суда.

Но иногда начальство подкидывает клеркам отдела «Видео Факт» срочную дополнительную работу. Часто совсем не по профилю отдела. Вот тогда аврал, запарка, горючка и существует ещё множество определений, когда начальство давит со всех сторон, а народу как всегда не хватает.

В этот раз всё по-другому. Ни шатко ни валко начался рабочей цикл в офисе клерков отдела «Видео факт». Начальник отдела отсутствовал, а сотрудники никак не могли раскачаться. Ни гении, но и ни бездари, обычные служащие за компьютерами делали вид, что работают.

В скромно меблированном офисе клерков на одной из стен висела карта современного мира. На карте отсутствовала Австралии, не было россыпи островов в индийском океане, большая часть Африки скрыта под водой, от северной и южной Америк осталась лишь полоска островов, протянувшихся с севера на юг, а западная береговая линия континента Евразия проходит у самой Москвы.

Также на стенах офиса висели телемониторы, которые были всегда включены. Нескончаемая реклама, бесконечные телевизионные шоу, и новости, новости, новости. Клерки почти не обращали внимания на то, что происходило на экранах. Только новости иногда удостаивались внимания сотрудников отдела.

Пёстрыми красками на телемониторах начиналась очередная реклама. На экране мелькали пляжи, шезлонги, красивые девушки в купальниках. Томный, эротический голос зазывал потенциальных клиентов: – Мы предлагаем незабываемый отдых на Московском взморье. Только у нас и только сегодня действуют пятидесятипроцентные скидки…

Когда в отделе «Видео Факт» отсутствовал начальник, то за старшего у клерков всегда оставался Алексей Потапов.

Двадцатипятилетний мужчина, сидел за столом. Перед ним на мониторе компьютера проигрывалось видео. По улицам Москвы гуляла, смеялась, кушала мороженое, озорно подмигивала в камеру молодая, красивая девушка. Алексей с улыбкой на лице, не открывая глаз от экрана смотрел на неё. Его глаза сияли, выдавая влюблённость. Коллеги украдкой посматривали на притихшего Алексея. Мужчины завидовали, девушки томно вздыхали.

На телемониторах начался выпуск новостей. Алексей Потапов поставил видео на паузу.

Новости: – Новое нарушение сектора времени. Группа, так называемых нечипированных экстремистов проникнув в 13 век, занималась там грабежами и разбоем. Преступники задержаны силами спецназа агентства «Наследие». Началось следствие. Отдел «Видео Факт» уже подключился к работе. Общественность надеется, что после завершения следственных действий и справедливого суда преступники понесут заслуженное наказание.

В репортаже теленовостей пошла картинка финальной стадии спецоперации по задержанию экстремистов. На экране бойцы спецназа выводили преступников из здания, грубо заталкивая их в бронированный автомобиль с решётками на окнах.

Новости: – Это уже второе нарушение закона «Время» на шестой неделе месяца. Граждане обеспокоены возросшим числом преступлений во времени. Пресс секретарь Кремля заявил, что власти предпримут все усилия в борьбе с нарушителями закона «Время». Первым шагом будет ужесточение контроля над деятельностью турагентств, имеющих лицензию на организацию путешествий в историческое прошлое…

Досмотрев новости, Алексей Потапов встав из-за своего стола, подошёл к кофемашине.

На этаже отдела «Видео Факт», у лифта, лицом к стене расставив ноги, упираясь поднятыми руками в стену, стояли задержанные экстремисты. Бойцы спецназа агентства «Наследие» в бронежилетах и масках, увешанные оружием, их охраняли.

Двери лифта раскрылись. Из него вышел спешащий на службу Дмитрий Егоров, начальник отдела «Видео Факт».

В свои двадцать семь лет Дмитрий Егоров успешно продвинулся по карьерной лестнице. Возглавлять такой значимый отдел в современном судопроизводстве, это даже не скачок в карьере – это взлёт под облака.

Выйдя из лифта, начальник отдела «Видео Факт» остановившись посмотрел на экстремистов. Осмотрев задержанных Егоров подошел к бойцам спецназа. На встречу Егорову шагнул их командир и стянул с головы маску. Дмитрий протянул ему руку.

– Привет. Ты здесь почему?

Командир пожал Егорову руку.

– Здорово… К твоим следователям задержанных доставлял.

– Кто на этот раз?

– Группа нечипированых.

Дмитрий подошёл к задержанным экстремистам, стоящим в шеренгу у стены к нему спиной, прошёлся вдоль стены всматриваясь в кисти их рук, затем вернулся к командиру спецназовцев.

– Как они это делают? Как избавляются от чипов?

– Веришь Дима? Не знаю. Раньше они пальцы себе отрубали, теперь как видишь всё у них на месте.

– Что натворили эти «герои»?

– Ограбили замок на юге Франции, ну и всё остальное. Насиловали женщин, избили местного священника.

– Убили кого-то?

– На этот раз нет.

– Что похитили?

– Как обычно. Золото, украшения, церковную утварь…

– Работы моему отделу прибавилось.

– Слушай Дим, всегда хотел тебя спросить. Что после суда происходит с награбленным добром?

– Не мой отдел этим занимается. Знаю лишь, что всё возвращают прежним владельцам, но как это происходит, я не в курсе.

Начальник отдела пожал руку командиру. Мужчины разошлись. Егоров ушёл вдоль по коридору. Командир отдал команду.

– Заводим задержанных в лифт.

Вопрос командира спецназа удивил Егорова. Удивил какой-то детской наивностью что ли. Смешной парень, подумал Егоров. Его интересует, что происходит с награбленным добром. Конечно, Егоров знал дальнейшую судьбу похищенных из прошлого ценностей. После суда над преступниками похищенные материальные ценности всегда возвращались прежним владельцам. Механизмы этого действия разные. Чаще всего хозяин находил своё добро, лежащим в другом месте и потом долго удивляется, как оно там оказалось. Сложнее с людьми из прошлого, которые физически пострадали от преступников. Тут всё происходит намного сложнее. В структуре агентства «Наследие» существует подразделение медиков, которые оказывают медицинскую помощь жертвам преступления во времени. Если повреждения незначительные, то помощь оказывается на месте в прошлом, если же это тяжёлые увечья, то тогда пострадавшего вводят в искусственную кому, и он доставляется в наше настоящее, а после выздоровления его выводят из комы и возвращают в то время из которого пострадавший был госпитализирован. Также эта служба оказывает медицинскую помощь тем нашим гражданам, кого беда или внезапная болезнь настигла в секторе «Двенадцать». Скорая помощь, но только во времени. Отличные ребята, квалифицированные специалисты всегда на страже нашего здоровья.

За время работы в должности начальника отдела «Видео Факт» Дмитрию Егорову приходилось сталкиваться и с угрозами в свой адрес, и с попытками подкупа как его самого, так и его сотрудников. Дмитрий усвоил для себя правило ни с кем ни где и никогда не обсуждать в праздных разговорах ни свою, ни чужую работу. Разговоры, а также обсуждения затрагивающие любые аспекты его работы или какого-то конкретного дела, только в стенах кабинетов. Также Егоров всегда был нетерпим к любому вмешательству извне в работу своего отдела и уж тем более, если начальство пыталось внести какие-либо корректировки. Всё, что касалось работы отдела «Видео Факт», Егоров воспринимал крайне ревностно. Дмитрий всегда самостоятельно принимал решения и отчаянно отстаивал интересы своего отдела перед начальством, за что был уважаем не только своими подчинёнными, но и тем же начальством.

В офисе клерков отдела «Видео Факт» каждый был занят своим делом, но только не работой. Девушки между собой секретничали, мужчины что-то бойко обсуждали. Алексей Потапов сидел за своим столом и смакуя пил кофе из кружки. Входная дверь огромного кабинета резко открылась. Потирая руки в дверь вошёл Дмитрий Егоров. Сотрудники мгновенно, почти в панике, расселись по своим рабочим местам. В кабинете повисла напряжённая тишина. Егоров с каменным лицом осмотрел клерков. Подчинённые знали, что их начальник мягкий и добрый человек, но только вне стен отдела «Видео Факт». Сотрудники уткнулись в мониторы своих компьютеров. Создав суровым появлением рабочую обстановку, лицо начальника расплылось в улыбке. Егоров подошёл к столу Алексея Потапова. С Алексеем они друзья детства, потому никакой субординации между ними нет ни в стенах отдела, ни тем более вне этих стен. Дмитрий на пару лет старше Алексея и поэтому всегда относился к нему заботливо, как старший брат. Начальник отдела склонился над Алексеем и негромко спросил.

– Кофейком заправляешься? Ты ел сегодня?

Алексей вполголоса.

– Привет начальникам.

– Привет, привет. Ну, что помещик защекотал какую крепостную девку?

Сделав последний глоток кофе, Алексей, заглянув в пустую кружку откинулся на спинку стула и с важным, довольным видом, закатывая глаза и растягивая слова негромко ответил.

– Я сегодня… На рассвете… Искупался в реке… Вода, как парное молоко… Потом сытно позавтракал на террасе барского дома.

– Чем нынче крепостные баловали своего господина?

– Чаёк с медком, блинки со сметанкой, пирог с грибками.

Егоров сглотнул слюну.

– Чёрт. Аппетитно рассказываешь.

Алексей, не сводя глаз с монитора своего компьютера поставил пустую кружку на стол. С экрана на него смотрела девушка. Любуясь ею Алексей ответил на вопрос друга.

– Крепостные девки, это не мой стиль.

– Тебе барыню подавай, что ли?

– Мне вообще случайная любовь не греет душу.

– Ну-ну…

Егоров заглянул в монитор.

– Знакомое лицо. Выяснил кто она?

Алексей, смущенный вопросом Егорова, выключил видео…

– Нет, не выяснил. Знаю только, что её имя Женя, а видео снято 17 августа 2014 году в Москве.

– Ты прекращай эти сердечные дела. Она для тебя недоступна.

– Все понимаю, но…

Егоров положил руку на плечо другу.

– Послушай брат добрый совет. Выбрось её из головы.

– Не могу.

– Это добром не кончится.

Алексей отдёрнул плечо, сбрасывая руку Дмитрия.

– Так, что ты там говорил про аппетитно?

Егоров посмотрел на часы.

– Рассказываешь говорю аппетитно, и между прочим Яша уже открыл своё заведение. Обещал сегодня побаловать нас чем-то вкусненьким.

– Тогда вперёд к Яше, что мы тут делаем.

Алексей, выключив свой компьютер поднялся со стула. Осторожно не нарушая воцарившуюся в офисе рабочую обстановку, Потапов и Егоров направились к двери. Развешанные по стенам офиса экраны телемониторов засветились очередной рекламой. Картинка листалась кадрами войн и сражения разных времён.

Реклама: – Развлечение для настоящих мужчин. «Военные сражения прошлого». Новое предложение от нашего агентства. Туры в историческое прошлое где вы можете стать не только наблюдателями, но и участниками знаковых исторических баталий. Вам предоставляются на выбор более тридцати самых кровавых и жестоких сражений, происходивших в разные века. Встаньте под знамёна Великого Петра, громите Наполеона на Березине, участвуйте в штурме Берлина. Лишь в нашем агентстве, вы можете выбрать не только историческое сражение, но и сторону, за которую желаете воевать. Наши телефоны….

Егоров остановив Потапова у самой двери громко обратился к своим подчинённым.

– Внимание народ. Смотрим все на меня.

Клерки отдела устремили взоры на своего начальника. Егоров говорил грозным голосом, пальцем показывая в направление ближайшего телемонитора.

– Если я узнаю, что кто-то из вас купит вот этот тур путешествия… Уволю сразу. Все меня услышали? Уволю.

Алексей озабоченно перебил Егорова.

– А, что случилось?

Егоров осмотрел Алексея с головы до ног.

– Три трупа доставили сегодня в наш морг. Погибли под Бородино. Развлечение для настоящих мужчин. Мать их. Герои прошедших лет. Лезут в самое пекло сражения. Идиоты. А теперь вот ещё и сторону можно выбирать за которую воевать. Вот те ослы и выбрали сторону Наполеона. Красивые мундиры, французская речь, любовь женщин… Либералы чёртовы. Историю не обмануть.

Алексей задумчиво произнёс.

– В прошлый раз под Полтавой двое погибли.

Егоров продолжил свои угрозы.

– Я не шучу. Уволю. Выгоню к чёртовой матери. Ищите тогда работу в других отделах.

Сотрудники молча смотрели на своего начальника. Некоторые из мужчин прятали глаза. Алексей спросил своего друга.

– Закроют это агентство?

Егоров ответил так, чтобы слышал только Алексей.

– Думаю, нет. Там волосатая рука всем владеет.

Алексей разочарованно возмутился.

– Бардак. Коррупция не искоренима.

Егоров и Потапов вышли из отдела. Клерки отдела проводили их взглядами.

16 августа 2014 года. Москва. Казанский вокзал.

На вокзал прибыл фирменный поезд Самара-Москва. Поезд остановился. Проводники открыли двери вагонов. На перрон начали выходить пассажиры с сумками и чемоданами в руках. Перрон заполнился людьми.

Всего один шаг из вагона на перрон превращает пассажира в человека и наоборот, как только ты входишь в вагон то ты уже не человек, ты пассажир.

Из вагона №5 вышла девушка с дорожной сумкой через плечо. Женя Алёхина, стройная, красивая блондинка девятнадцати лет приехала в столицу навестить свою тётю и двоюродную сестру. Сойдя на перрон, Женя взглядом начала искать встречающих её родственников. К ней подбежала девочка подросток двоюродная сестра Маша пятнадцати лет. Девушки обрадовались встречи, обнялись, расцеловались. Почти захлебнулась от радости Маша защебетала.

– Ой Женька, как классно, что ты приехала.

Женя осмотрев сестру, с нескрываемой улыбкой заметила.

– Машка ты так выросла. Появились формы…

Смущаясь после слов сестры, Маша ответила.

– Просто давно не виделись.

– Конечно давно… Вы к нам на периферию ни ногой. Совсем без вас Родина осиротела.

– Это мамка всё. То на Бали, то в Египет. На Волгу её не затащить.

– Где она?

– В машине ждёт. Пойдём скорей, она под знаком стоит.

Маша попыталась взять сумку сестры. Женя остановила её.

– Она тяжёлая. Я лучше сама.

– Подарочки?

– Как всегда. Помощь голодающим родственникам.

Девушки рассмеялись. Маша таинственно оглянувшись по сторонам, спросила.

– Сало копчёное привезла?

– Маша, береги фигуру смолоду.

Младшая сестра увлекла Женю за собой. Девушки растворились в толпе пассажиров.

Ваше будущее. Москва.

Ещё не всё восстановлено после войны и природных аномалий, но столица есть столица. Жизнь кипит, народ куда-то спешит, транспорт бесшумно двигается по дорогам.

В самом центре Москвы, в квартале от головного здания агентства «Наследие», между отстроенными современными небоскрёбами из стекла и бетона на тротуаре, перед входом в кафе с названием «Вкусное Эхо», стоял конь, впряженный в телегу. Под хвостом источая пар лежала куча конских яблок. Конь, не стыдясь своей оплошности фыркал и обмахивал длинным хвостом свои бока и круп.

На телеге были навалены продовольственные продукты. Свежие овощи, бочонок с соленьями, стеклянные бутыли с молоком, мешки с молодым картофелем, корзины с хлебом и сдобой и что-то ещё было завёрнуто в холщовые тряпицы.

Высокий, полный, кучерявый еврей, тридцати трёх лет отроду, владелец кафе «Вкусное Эхо» по имени Яша, облачённый в одежду 19 века, в одиночку, неспешно разгружал телегу.

Хозяин кафе брал продукты из телеги и заносил их в дверь под вывеской «Вкусное эхо». К нему подошли Егоров и Потапов. Увидев их, хозяин кафе остановился, держа мешок с молодым картофелем на своём плече. С нотками упрёка молчание нарушил Егоров.

– Ты, что это Яша опаздываешь?

Яша, поправляя мешок подбросил его на своём плече.

– И вам не хворать.

Алексей, посмотрев на Дмитрия с укором, мягким голосом обратился к хозяину кафе.

– Здравствуй Яша. Случилось что?

– Так всё из-за этих бандитов. Сначала задержали переброску, потом на таможне промурыжили. Все словно забыли, что во времени можно не только грабить, но и заниматься бизнесом. Например, доставлять качественные, натуральные, продукты из прошлого. Они не понимают, что мои продукты не такие, что продаются в автоматах «синтезатор пищи». Мои продукты должны быть свежими, время их враг.

Егоров подтрунивая над Яшей сделал едкое замечание.

– Ага. Свежими. Им же больше двух столетий.

Яша покраснел от негодования.

– Я кормлю людей…

Алексей Потапов попытался успокоить друга.

– Успокойся Яша. Остынь.

– Что остынь, что остынь. По факту мои продукты только, что с грядки, из печи или из-под коровки. Да ну вас…

Махнув рукой, с мешком на плече, хозяин скрылся в дверях своего кафе. Потапов и Егоров проводили его взглядом.

– Димыч, что-то Яша нынче не в духе.

– Бизнес требует жертв.

– Может, отложим гастрономический визит?

Из дверей кафе появился Яша, подошел к телеге. Егоров похлопав Алексея по плечу, произнёс.

– Поступим достойней. Поможем нашему другу.

Егоров и Потапов подошли к телеге. Хозяин кафе показал им, что брать в первую очередь. Нагрузив руки продуктами, друзья скрылись в дверях кафе.

Девятнадцатый век. Российская империя.

Ещё два часа назад хозяин кафе «Вкусное Эхо» был в Орловской губернии, начала девятнадцатого века. Только, только закончилась война с французом. Гусары ещё в Париже, Наполеон уже под арестом.

Базар. Подводы с запряженными лошадьми, лавки купцов, торговые ряды, прилавки.

У нагруженной товаром подводы, окруженный бородатыми мужиками, Яша рассчитывался со своими поставщиками продуктов. Получавшие из Яшиных рук деньги, мужики благодарили его поклоном.

По базару шныряла компания босоногих мальчишек в поисках чего бы стащить у зазевавшихся торговок. Хозяева товара отгоняли их, посылая проклятия им вслед. Проходя мимо Яшиной подводы один из мальчишек схватил из плетёной корзины ковригу хлеба и бросился бежать. Остальные сорванцы с радостным улюлюканьем устремились за ним.

Бородатый мужик, с которым Яша только что расплатился, закричал во всё горло.

– Держи вора. Держи их.

Базар встрепенулся. Все отвлеклись от торговли. Люди стали взглядом искать в толпе вора. Бородатый мужик попытался погнаться за мальчишками, но Яша остановил его, поймав за рукав рубахи.

– Погоди, погоди… Может они просто голодные.

Яша отпустил мужика. Тот поправил на себе рубаху. Базарные торговки кричали в след убегающим мальчишкам, которым благополучно удалось скрыться.

– Вора нужно наказывать. Поймать, да по соплям ему надавать.

– Не голодал ты, видать, дядька…

– Чего не было, того не было…

– А мне довелось…

– Не знаю, как у вас, а у нас, слава Богу, даже в войну с французом голода не было. А вора нужно наказывать.

– Они же просто мальчишки, а с меня от одной ковриги хлеба не убудет.

– Эх и добрый ты человек, не смотря что еврей.

– Какой есть, другим не стану.

Ваше будущее. Москва.

За столиком в кафе «Вкусное Эхо» сидели Егоров и Потапов. Друзья только, что сытно и вкусно пообедали. К столику подошёл Яша, сев на свободное место.

– Ну как?

Дмитрий, закатив глаза и похлопав себя по животу, ответил.

– Сказка.

Яша гордился своим кафе. Здесь всегда была тёплая, дружеская обстановка и ненавязчивый сервис. В кафе «Вкусное Эхо» пьяный народ не скакал под музыку, сюда люди приходили отдохнуть в тишине, наслаждаясь кулинарными изысками повара. Яшу всегда распирала гордость, когда посетитель покидал его кафе не просто сытым, но и довольным. В такие моменты у Яши развязывался язык.

– Это вам не химия из пищевого синтезатора.

Алексей уже не первый раз слышал из уст хозяина кафе проклятие в адрес технологического чуда, пищевого синтезатора. Трофея, доставшегося нам от кисаруанцев. Всякий раз при упоминании о синтезаторе пищи, Яша распылялся в негодовании. Алексей же, не отказывал себе в удовольствии подшутить над другом.

– Дался тебе этот синтезатор. Я пробовал. Есть можно.

Произнесённые в шутку слова Алексея, всегда возмущали Яшу так, как если бы в его кафе вдруг установили бесплатный автомат «синтезатор пищи».

– Брюхо набить это да. А настоящие ценители предпочитают только натуральный продукт. За это и платят…

Дмитрий, наблюдая как распалялся Яша понимал, что это надолго, и поэтому предпочёл сменил тему разговора.

– Всё хочу у тебя спросить. Как ты добился лицензии? Насколько я понимаю ты в эксклюзиве.

Яша вдруг резко успокоился, посмотрел Егорову в глаза и ответил печальным, полным сожаления голосом.

– Уже нет… Ещё два ресторана подали заявки. Моя идея расползается по миру. Какой уж тут эксклюзив. Недолго я жировал.

– А где закупаешься?

– Четыре сектора мне выделили. Но все продукты только из матушки России. Рыбка, икорка, фрукты из Астрахани. Сегодня вот был в Орловской губернии. Масло, копчёный окорок, молочко, хлебушек всё высшего качества и первой свежести.

Дмитрий, сдерживая смех, с невозмутимым лицом продолжил.

– По безналу расплачиваешься?

Егоров и Потапов взорвались смехом. Стены и посетители кафе вздрогнули от раскатистого хохота друзей. Яша серьёзным тоном ответил.

– Не хохми, остряк. Всё чин по чину.

Хозяин кафе достал из кармана скомканные бумажные ассигнации девятнадцатого века. Дмитрий, не унимая смех продолжил.

– По какому курсу обмен?

Яша, спрятав деньги обратно в карман.

– Дурак ты Димка и не лечишься.

– Не обижайся Яша. Шучу я, шучу.

Алексей, подавляя остатки смеха, продолжил куражиться над другом.

– Смотрю мерин у тебя такой справный? Такой, такой… Ну как…

Алексей, никак не мог подобрать сравнение, что-то ёмкое крутилось в его голове, но не падало на язык. Вдруг неожиданно даже для самого себя Алексей выпалил.

– А водительские права на управление гужевым транспортом у тебя есть?

Новый раскат смеха раздался в кафе.

– Лёшка, и ты туда же. Ну, а как ещё. Не могу же я на грузовике в девятнадцатом веке разъезжать. Пришлось приобрести. Мороки с ним…

Алексей не унимался.

– Чем же ты кормишь такую скотину?

Яша с хитрым прищуром глаз ответил другу.

– А ты разве не видел? Стожок сена стоит на заднем дворе кафе.

Алексей перестав смеяться, обернувшись посмотрел на дверь, ведущую в кухню, через которую был выход на задний двор. Удивлённо растерянно Алексей произнёс.

– Нет, не видел…

Егоров громко рассмеялся.

– Купился ты Лёшка.

Яша молча наблюдал за растерянным Алексеем. Алексей обиженно произнёс.

– Я серьёзно спрашиваю? Чем кормишь?

Не переставая давится от смеха Дмитрий заметил.

– Из пищевого синтезатора он его кормит.

– Да ну вас.

Яша улыбаясь добавил.

– Самая пища для моего мерина.

Теперь и Алексей рассмеялся. Друзья, продолжая смеяться, встали из-за стола. Дмитрий поблагодарил Яшу.

– Спасибо Яша. Всё было сказочно вкусно.

Алексей с насмешкой в голосе обратился к Егорову.

– А ты бы выбрал сектор «Двенадцать» не в двадцатом веке, а в девятнадцатом. Тогда бы наслаждался такой сказкой каждый свой сектор. Как я, например.

Дмитрий, предавая своим словам налёт героического романтизма ответил другу.

– Нравится мне советская Москва накануне войны с Гитлером. Какие люди тогда жили…

Алексей, взглянув на одухотворённое лицо Дмитрия, запел.

– Чёрный ворон, черный ворон… Заметут тебя в НКВД.

Дмитрий вздрогнул.

– Типун тебе на язык. Дурак. Сплюнь.

Потапов и Егоров направились к выходу. Яша проводил друзей до двери.

Как глава отдела Дмитрий Егоров имел привилегию выбирать и менять в любое время, свой сектор «Двенадцать». Его назначение начальником отдела «Видео Факт» произошло в первый год основания агентства «Наследие» и всеобщей чипизации. Ещё не все жители планеты были подключение к сектору «Двенадцать», так как объём работы был поистине планетарного масштаба, а Егоров уже успел сменить несколько секторов и всегда выбирал дату во времени самостоятельно. За первый год службы на должности начальника отдела «Видео Факт», Дмитрий пробовал на вкус Россию при Брежневе, затем соблазнился началом 21 века, и даже пытался устроить свой быт в секторе «Двенадцать» при Екатерине Второй, но все не то.

После года мытарств он остановил свой выбор на летнем, воскресном вечере 1939 года в городе Москва. Его совсем не смущало, что он ложился спать в тесной комнатке коммуналки, что каждое утро понедельника начиналось с очереди в уборную, что по длинному тёмному коридору сновали и путались под ногами соседские дети, и именно в тот воскресный вечер, перед сном, пьяный сосед за стеной скандалил и дубасил в кровь свою жену. Потом приходила милиция и усмиряла дебошира. Дмитрий напитывался этим временем, набираясь сил в окружении этих людей. Он сам не мог понять почему ему так комфортно и спокойно среди них. Каждый рабочий цикл начальник отдела «Видео Факт» бодрый, отдохнувший появлялся перед своими подчинёнными.

Довольно часто воскресный вечер в секторе «Двенадцать» Дмитрий Егоров проводил в Парке Культуры. В этот вечер перед его входом играл духовой оркестр, а вокруг вальсировали пары. Егорову нравилось смотреть на танцующих и слушать музыкантов. Даже фальшивые нотки тромбона, режущие ухо, не расстраивали его. Иногда Дмитрий и сам кружил в вальсе какую-нибудь советскую девушки. Одна очень красивая особа никогда не отказывала стать его партнёршей в танце. Всякий раз Дмитрий жалел лишь об одном, что для неё их встреча всегда в первый раз и всегда без продолжения. Он подходил к девушке, приглашал её на танец, представлялся, а танцуя ждал, когда она назовёт своё имя.

До того, как Дмитрий обратил своё внимание и выбрал именно эту девушку, стать партнёршей по танцу Егорову отказали несколько девушек. Но преимущество повторяющегося вечера – это то, что вокруг вас одни и те же люди их поступки и события. Путём проб и ошибок Дмитрий остановил свой выбор на ней, девушке по имени Полина. Музыка вальса смолкала, он благодарил партнёршу за танец и на этом всё. Дмитрию нравилась Полина, и потому попыток на совместное продолжение вечера он не прекращал. Только всё напрасно.

В этот воскресный вечер, в парке атмосфера праздника. Слушая оркестр и танцуя с Полиной, Дмитрий всматривался в людей, запоминая их счастливые лица, их смех. Егоров расплывался в улыбке и люди вокруг отвечали ему тем же. Они улыбались, приветливо махали ему рукой, а девушки украдкой озорно подмигивали.

Но бывали вечера, когда Дмитрий игнорировал танцы. Не задерживаясь перед оркестром, он сразу входил в парк. Словно раненый зверь, уронив свою голову себе на грудь он подолгу либо бродил по его аллеям, либо из укромных уголков таясь наблюдал за гуляющими людьми. Потом словно в прыжке вдруг срывался с места и почти бегом покидал парк. Вбежав в ближайшую пивную, Дмитрий покупал сразу несколько кружек пива, покупал жирный кусок селёдки, проходил к свободному месту за высокой стойкой, и в окружении нетрезвых мужчин сделав первый глоток, перебрасывался, с кем-нибудь парой фраз, оценивая вкус холодного пива.

В такие вечера на Дмитрия накатывалась какая-то тоскливая жалость. Зная историю прошлого, Егоров вдруг начинал жалеть всех этих людей, окружающих его. После навалившейся на него нестерпимой тоски он переставал видеть вокруг себя их счастливые лица, слышать их радостный смех. В его ушах начинали звучать разрывы снарядов и бомб, а перед глазами появлялся агитационный плакат – «РОДИНА МАТЬ ЗОВЁТ». После таких приступов тоски и жалости Дмитрий обычно уже не возвращался ночевать в коммунальную квартиру, он ехал на какой-нибудь Московский вокзал и покупал билет на ближайший поезд вне зависимости от направления. Егоров входил в вагон и упав на своё место засыпал беспокойным, пьяным сном. Очнувшись поутру в вагоне среди сонных пассажиров Дмитрий ждал, когда чипы просемафорят о переброске в настоящее. А дождавшись заветного мерцающего сигнала на своих безымянных пальцах исчезал на глазах изумлённых попутчиков.

17 августа 2014 года. Москва.

Сонная Женя Алёхина в пижаме вошла в кухню. За столом с чашкой кофе в руке сидела тётя Наташа. Мама сестры Маши, родная сестра Жениного папы. Допив кофе, тётя Наташа вытирала салфеткой следы губной помады на пустой чашке.

– Привет племяшка. Как спалось?

Женя прошла к столу, села на стул.

– Хорошо… Даже что-то приснилось.

– Как там отец?

– Тянет лямку.

Тётя Наташа посмотрела на часы.

– Ууу… Опаздываю.

– А Вы, куда тётя Наташа? Сегодня ведь воскресенье. Я думала, мы вместе побудем.

– Извини Женечка. Меня пригласили загород. Ещё успеем налюбоваться друг дружкой.

– Так рано же ещё.

– Посмотри на часы, уже почти десять. Это вы с Машкой горазды спать. Наверное, полночи в интернете сидели?

– Типа того.

– Пока доеду. Пробки будь они не ладны даже в воскресенье… Власти Москвы, словно слепые.

– Вы о чём? Почему слепые?

– Да я о пробках.

– Может они просто не в состоянии решить эту проблему.

– Или не хотят.

– А, что у вас есть готовое решение?

– Я женщина, но и то понимаю. Нужно в Москве запретить левый поворот…

– Ааа?

– Только направо.

– А как всем ехать?

Тётя Наташа ладонью руки изобразила маршрут движения автомобиля.

– Я же езжу. Всегда поворачиваю только направо. Да, объезжаю квартал или два, потом прямо, потом поворот, но только направо, и я на месте. Так и живу налево ни ногой, ни колесом.

Тётя Наташа улыбнувшись встала и начала собирать со стола посуду. Женя остановила её.

– Я уберу.

Тётя Наташа послушно поставила посуду обратно на стол.

– Чем думаете с Машкой заняться сегодня?

– В центр поедем, на Красную площадь сходим. Обычная программа посещения столицы.

Подойдя к двери, тётя Наташа обернулась.

– Так… Продукты в холодильнике, сами себе что-нибудь приготовите. Я побежала. Буду поздно. Ложитесь, меня не ждите.

Тётя Наташа вышла из кухни. Женя принялась убирать посуду со стола.

Ваше будущее. Москва.

Сегодня в результате природных аномалий Москва стала прибрежным городом, с прекрасными пляжами и океанскими причалами.

В Подмосковье на берегу океана, на горячем песке полукругом устроилась группа людей. С побережья в мареве жаркого дня виднелась Москва, угадывались очертания Кремля, блестели под солнцем купола Храма Христа Спасителя, вытянувшись по стойке смирно стояли небоскрёбы делового города.

Перед группой людей выступал человек тридцати восьми лет, худощавого телосложения, среднего роста.

– Моё имя Виктор Столетов. Я возглавляю группу сопротивления. Кремль называет нас «нечипированые экстремисты». Всё, что говорит о нас власть, лож и провокация. Наша группа ведёт неравную борьбу с правительством. Мы воины, мы ваши освободители. Правительство не вправе так с нами обходиться. Сектор «Двенадцать» несправедливо распределяется. Взятки, коррупция, кумовство. Привилегии чиновников перешли все разумные границы. Они прибрали к рукам самые лучшие сектора «Двенадцать». Нам нужно в корне изменить ситуацию. Мы достойны большего. Я и мои соратники избавились от чипов и теперь мы свободны. Никто не смеет нам указывать, по каким секторам времени путешествовать и где проживать сектор «Двенадцать». Время стало нашим домом. Я призываю вас вступать в наши ряды. Присоединяйтесь к нам, и вы тоже будете свободны от диктатуры агентства «Наследие». Вместе мы сможем переломить ситуацию, вместе мы уничтожим этот гнойный прыщ на теле человечества. Вместе мы возьмём власть в свои руки, вместе мы построим самое счастливое общество во вселенной.

Столетов окинув взором сидящих на песке людей подвёл черту под своим кратким, но пламенным выступлением.

– Придя к власти, мы подарим всем жителям планеты возможность свободного путешествия во времени, без лицензий и ограничений.

Группа людей вяло зааплодировала оратору. Люди поднялись с горячего песка. Окружили Столетова. Начали задавать вопросы.

– Но все каналы телевидения говорят, что вы бандиты, что вы занимаетесь грабежами в историческом прошлом. Даже кого-то убили.

– Мы никого не убиваем, это всё Кремлёвская пропаганда. Мы даже не грабим, мы экспроприируем материальные ценности, необходимые нам для продолжения борьбы у тех, кого уже нет на этом свете. Вступайте в наши ряды, и вы всё увидите своими глазами.

Группа зашумела. Люди начали спорить между собой. Кто-то поддерживал нечипированых экстремистов кто-то их осуждал.

Два крепких соратника отвели Столетова от толпы в сторону. Люди продолжали шумно обсуждать пламенное выступление оратора. Покидая собрание Виктор Столетов оглянулся на группу людей.

– Тупые бараны, зомбированные Кремлём. Индивидуальный синтезатор пищи их придел мечтаний…

Ваше будущее. Москва.

Вернувшись из кафе в отдел, Потапов пытался заняться работой. Но незнакомая девушка на видео окончательно подчинила себе Алексея. Как он ни старался и не гнал мысли о ней, совладать с собой он был не в силах. Делая вид, что усердно работает, Потапов тайком просматривал видео, на котором Женя Алёхина 17 августа 2014 года гуляла с сестрой Машей по улицам города Москва. Алексей прокручивал видео снова и снова пристально всматриваясь в экран.

– Так. Стоп. А это, что. Как я мог пропустить.

Алексей, поставив видео на паузу, приблизил картинку. На экране был фонарный столб, на котором висели часы.

– Есть. Вот оно. Так, так. Сколько на них. Блин плохо видно. Двадцать пять минут второго.

Алексей откинулся на спинку стула, шумно выдохнув воздух.

– Фу… Есть, есть, есть…

Находящиеся за соседними столами клерки отдела обратили на восклицания Алексея своё внимание. Кто-то смотрел на него удивлённо, кто-то улыбался. Потапов поднял обе руки вверх.

– Всё нормально народ. Я в порядке. Продолжаем трудиться на благо человечества.

В кабинет вошёл Дмитрий Егоров. Сотрудники отдела притихли, уткнувшись носами в свои мониторы.

– Что за шум, а драки нет? Алексей, как у нас дела?

Потапов ответил, даже не взглянув на Егорова.

– Заканчиваем каталогизацию 2017 года.

– Есть что-то интересное?

– Нет, всё, как всегда.

Начальник несколько раз хлопнув в свои ладоши обратился к подчинённым.

– Минутку внимания.

Клерки отвлеклись от мониторов. Все кроме Алексея смотрели на Егорова.

– Я хочу напомнить ещё раз. Видеоархивы прошлого нам достались в очень плачевном состоянии. Наша первоочередная задача каталогизировать и сохранить материалы для истории. В начале века социальные сети были очень популярны, но основные серверные станции находились в стране, которая больше не существует. Все носители, оказавшиеся в нашем распоряжении, подняты со дна океана. Постарайтесь сделать всё возможное и невозможное. Сотворите чудо…

Дмитрий расплылся в улыбке.

Разбор и каталогизация видео архивов прошлого, это именно та работа, которую начальство внепланово подкинуло отделу «Видео Факт». Ссылаясь на то, что название отдела «Видео Факт», где ключевое слово «видео», начальство посчитало, что такая работа совсем не сложная и вполне подходит под профиль отдела. В конце то концов дело то пустяшное. Разобрать и упорядочить архив, почти тоже самое, что и разложить преступление и жизнь самого преступника по полочкам. Приказ спустили с самого верха, а вот сами видеоматериалы наоборот извлекли из самых глубин мирового океана.

Собранные со всего света обрывки прошлого клерки отдела «Видео Факт» пытались сохранить для наших потомков. Видео отснятое обычными гражданами планеты из прошлого наиболее честно отражают не только условия жизни в начале нашего века, но и помогают нам рассмотреть и понять настроения людей их интересы, а также их устремления. Много, много забавных фактов из жизни наших предков мы увидели впервые. Порой забавных, а порой и вредных для человечества. Усилиями отдела «Видео Факт» библиотека «Видео из прошлого» постоянно обновляется и пользуется у населения огромной популярностью. Кто-то праздно таращится в экран заливаясь смехом, а кто-то пытается разыскать на видеозаписях своих родных и близких из прошлого.

Цифровые носители с сотнями петабайт видеоинформации были подняты военными моряками из-под воды. Целый флот занимался этой операцией по всему миру. Целесообразность данной операции некоторыми высокими военными чинами ставилась под сомнение. Тем не менее, решение было принято, и агентство «Наследие», используя все ресурсы военных, приступило к работе. Ходили слухи, что не сохранение видеоматериалов для потомков как факт истории было целью агентства, а что-то другое. Но я думаю, всё это были только слухи и домыслы обывателей.

После извлечения из-под воды носители информации прошли обработку в лаборатории, они были очищены от морской соли и песка. Затем инженеры восстановили их рабочие функции. Теперь же сотрудники отдела «Видео Факт» каталогизируют видеоматериалы по годам, странам и тематике отснятого видео.

Вот так Алексей Потапов и увидел видео, где Женя Алёхина была запечатлена на камеру смартфона своей сестрой Машей. Поначалу ничего не произошло. Рядовое видео, которых Алексей просмотрел на своём рабочем компьютере множество. Он поместил данное видео в архив за 2014 год и добросовестно забыл о нём. Прибыв в свой сектор «Двенадцать» после трудового цикла, Алексей поужинал, затем прогулялся на реку, где поговорил с крепостными мужиками, ставившими рыбацкие сети на ночь, посидел у костра, который развели деревенские ребятишки, и, вернувшись в усадьбу, ушёл в барскую спальню, где уснул крепким молодецким сном. Той ночью ему приснилась Женя Алёхина. В своём сне он гулял с ней по Москве, он дарил ей цветы, он целовал её алые губы. Проснулся Алексей весь в поту. Всё утро он не находил себе места. Алексей смотрел на свои безымянные пальцы и впервые нетерпеливо ждал переброску обратно в настоящее.

Потапов вбежал в кабинет клерков отдела «Видео Факт», включил свой компьютер, разыскал в архиве видеоролик, запустил его и пропал…

Из всего, что он смог узнать о девушке из данного видео так это только её имя (произнесённое несколько раз из-за кадра тем, кто был за оператора), а дату съёмки самого ролика узнал из цифровой подписи.

Алексей подозвал Дмитрия. Начальник отдела, подойдя, склонился над другом. Потапов, запустив видео, показал на монитор. На экране фонарный столб с часами, на которых Алексей разглядел время, когда Женя и её сестра Маша были на том месте.

– Это где?

      Егоров заговорил вполголоса.

– Ты опять за старое…

Алексей взмолился.

– Дима помоги. Где это находится?

Начальник отдела, не оставшись равнодушным к мольбе друга, пристально всмотрелся в картинку на мониторе.

– Ты, что Алексей. Это возле Театральной площади. Теперь там конечно совсем не так и Большой театр при восстановлении немного в сторону перенесли от прежнего его расположения. Помнишь, там гигантский разлом образовался, трещина прошла прямо через сцену театра.

– Помню, помню. Улица там раньше как называлась?

– Поищи в архивах. Или съезди на место и сравни. Там ещё остались некоторые строения того времени, может и старые вывески на зданиях сохранились. Извини, у нас много дел, а времени осталось мало. Сворачивай своё расследование.

Внимание Дмитрия привлекла фигура на заднем плане отснятого в 2014 году видео.

– А ну-ка, постой. Покажи ещё раз.

Егоров, приблизившись к монитору, ткнул пальцем в человека, стоявшего под фонарным столбом с часами спиной к снимающей камере. Алексей удивлённо посмотрел, куда Дмитрий тыкал пальцем. Человек под часами топтался на месте, но в последнем кадре, после того, как камера начала отъезжать в сторону, повернулся к ней лицом.

– Что?

Дмитрий перешёл на шёпот.

– Вот это кто?

Алексей запустил покадровое воспроизведение.

– Я…

– Ты, ты… Ты Лёша идиот.

– Нам нужно поговорить.

– О чём? Всё уже произошло. Ты идиот.

Егоров отошёл от Потапова. Алексей вытер выступивший на лбу пот.

На безымянных пальцах Егорова, Потапова и всех сотрудников отдела замерцали под кожей чипы, предупреждая о часовой готовности перед переброской в сектор «Двенадцать». Сотрудники встали со своих мест и начали собираться. Рабочий цикл окончен.

      Егоров обратился к подчинённым.

– На сегодня всё. Всем спасибо за работу. Жду вас завтра, и чтобы мне без опозданий.

Алексей Потапов из поколения детей, на долю которых выпали самые суровые испытания. Война и природные аномалии отняли у них то беззаботное ощущение детства, которое присуще мирному времени. Они не доиграли, их не до– любили родители. Вероятно, поэтому Алексей чуть больше нормы склонен к романтизму. Если, конечно, у романтизма есть норма. Может именно поэтому Алексей считал себя везучим человеком. Вот и сектор «Двенадцать» ему достался один из лучших. Что ещё нужно человеку из индустриального мира после рабочего цикла? Тихий летний вечер, сытный ужин и общение с природой. Алексей любил свой сектор, он наслаждался каждой его минутой. Ну, а быть барином и иметь крепостных – это для него вообще предел мечтаний.

Девятнадцатый век. Российская империя.

Алексей, совершив переброску в свой сектор «Двенадцать» вышел из барского дома на террасу. По двору шёл уставший, чумазый от копоти кузнец.

– Степан, поди сюда.

Кузнец раскланялся перед Алексеем.

– Чего желаете барин?

– Ты куда направляешься?

– На реку обмыться.

– Вот, что Степан. Истопи баньку да дров не жалей. Попаришь меня.

Кузнец, гладя грязную бороду лукаво улыбнулся.

– Можно и попарить.

Алексей небрежно махнул рукой.

– Поднесу, поднесу…

Кузнец расплылся в улыбке.

– Это мы мигом. Ой барин, хороший ты человек.

Кузнец в приподнятом настроении, почти вприпрыжку скрылся со двора. Из высоких дверей барского дома, позади Алексея, на террасу вышла высокая, строгая женщина в чёрном.

– Ужин подавать?

Алексей обернулся на голос.

– Не сейчас. В бане париться буду. Соберёшь стол в саду и графинчик подашь, а я пока на реку пройдусь.

Женщина молча вернулась в дом. Алексей спустился с террасы.

Солнце клонилось к закату.

Он шёл через сад к реке. Со стороны реки доносился визг и раскатистый хохот. На реке, после жаркого дня, голышом купались деревенские девки. Парни, собрав с берега их одежду требовали выкуп, поцелуи. Девки сидя по шею в воде ругаясь и проклиная озорников. Над рекой разносились раскаты смеха парней и девичьи проклятия.

Выше по течению мужики ставили на ночь рыбацкую сеть. Деревенские ребятишки на лугу у самой реки готовились к ночному. Спутав лошадей, мальчишки разожгли костёр, приладив над огнём котелок.

Алексей, взойдя на взгорок, лёг в высокую траву. Сорвав травинку, прикусил её зубами и закрыл глаза.

У барского дома, над садом, зачадил дым.

Ваше будущее. Москва.

Сутки теперь длятся всего двенадцать часов, но ночь никто не отменял.

В темноте над Москвой взошла луна. В окружение мерцающих звёзд она быстро поплыла по небосводу. С земли на её поверхности каждый москвич невооруженным глазом может разглядеть трещины и разломы.

Мы уже привыкли к такой луне. Это раньше увечья на её теле ввергали в ужас простых обывателей, теперь же они этого и не замечают почти. Люди свыклись, люди привыкли. Мы вообще быстро ко всему привыкаем, и к хорошему, и даже к плохому. Несмотря на боевые ранения, Луна исправно продолжает служить планете.

Разве могли мы предположить, что когда-нибудь будем относиться к Луне как к боевому товарищу. Но именно так всё и происходит. Шрамы на её теле не дают нам забыть ни о войне, ни о погибших. Луна сегодня, это ещё и мемориал памяти. В прямом, а не в переносном смысле. Совсем недавно на её поверхности в Море Облаков установили символическую могилу всем защитникам планеты, погибшим в холодном вакууме космоса. Три гигантские каменные статуи пилотов, погибших в неравном бою, возвышаются над изголовьем безымянной могилы.

2044 год. Орбита планеты Земля

Орбитальный госпиталь класса «Звёздный Стационар» с бортовым номером 3-43, выполнив миссию по эвакуации раненых и возможных выжавших, возвращался в координаты базирования. Рассчитанный на пятьсот раненых в этот раз его медицинские отсеки были почты пусты. В координатах последнего боя спасать было практически некого. Госпиталь принял на борт лишь около пятидесяти выживших.

Орбитальный госпиталь класса «Звёздный Стационар» это четырёхпалубный крейсер околоземного базирования. На его борту расположились двадцать хирургических операционных и пятьсот койко-мест для раненых. Медицинский персонал насчитывал двести пятьдесят человек, ещё сто двадцать человек команды. Также на борту госпиталя находились пятьдесят бойцов спецподразделения, в обязанности которых входила эвакуация раненых и выживших в открытом космосе. Ко всему прочему эти бойцы выполняли на борту госпиталя функции военной полиции.

На орбитальных госпиталях класса «Звёздный Стационар» отсутствовало вооружение, но была усиленная броневая защита. Строились эти неповоротливые гиганты на орбите Марса. Перед самой войной Россия, создавая группировку космических сил по программе «Колонизация соседа» для расширения границ присутствия с окололунной орбиты до Пояса Астероидов успела создать три таких госпиталя. Два из которых были уничтожены в первую неделю войны. После их потери командование выделило усиленное боевое сопровождение единственно уцелевшему орбитальному госпиталю. Боевое сопровождение состояло из эскадрильи гиперистребителей класса «воздух-космос-земля».

Накануне силами наземных ПВО был выведен из строя вражеский транспортный челнок. По оценкам командования, в его трюмах могли находиться почти тысяча пленённых землян. Транспортный челнок инопланетян, потеряв ход, находился без движения на низкой околоземной орбите. Четыре инопланетных боевых челнока охранения кружили вокруг него. Медлить было нельзя. Либо кисаруанцы дождутся подкрепления и помощи, либо потерявший ход транспортный челнок свалится в верхние слои атмосферы и начнёт падение к Земле.

В трёх тысячах километрах от кисаруанского транспортника возвращался в координаты базирования орбитальный госпиталь с бортовым номером 3-43, сопровождаемый эскадрильей гиперистребителей. Получив приказ с земли, эскадрилья сопровождения госпиталя устремилась на перехват потерявшего ход кисаруанского судна. Медицинский транспорт проследовал за ними. Подлётное время орбитального госпиталя существенно ниже, чем у гиперистребителей поэтому, когда орбитальный госпиталь подошел к месту перехвата, всё было уже закончено. Без потерь наша эскадрилья гиперистребителей одержала победу, уничтожив вражеские боевые челноки охранения. С орбитального госпиталя на борт кисаруанского транспортного судна была выслана группа спецподразделения для зачистки. В отсеках госпиталя готовились к приёму пленённых землян. После успешной зачистки спецподразделение приступило к транспортировке спасённых пленников на борт орбитального госпиталя. Эскадрилья гиперистребителей прикрывала операцию. Когда на борт госпиталя доставили первую сотню пострадавших, и медики уже начали оказывать им необходимую помощь, со стороны солнца подошли двадцать боевых челноков инопланетян. Наши истребители вступили в бой. Под огнём противника, в самой гуще боя, госпиталь продолжал спасательную операцию. Бой складывался в нашу пользу. Под ударами орудий гиперистребителей боевые челноки инопланетян погибали один за другим. Земляне теснили противника, но лишь до того момента пока к пришельцам не подошла более серьёзная помощь. Тяжёлый боевой крейсер кисаруанцев вступил в бой. Первым же залпом были уничтожены два наших истребителя. Эскадрилья понесла первые потери. Следующий залп был нацелен в орбитальный госпиталь. Медицинский транспорт получил пробоины. В отсеках госпиталя начался пожар. Следующий залп «Звёздный Стационар» мог не перенести. Звено истребителей, в составе лейтенантов звёздного флота Баринов, Смоляков, Кузнецов, сделав обходной маневр, зашло в тыл боевому крейсеру противника. Пилоты направили весь огонь бортового вооружения истребителей по двигательной установке врага. Противник не заставил себя ждать с ответом. Кормовые орудия тяжёлого кисаруанского крейсера ударили по нашим истребителям. Маневрируя, пилоты смогли уйти от торпед противника. Бой продолжался, боезапас истребителей заканчивался, двигательная установка крейсера не поддавалась. Орбитальный госпиталь, получивший повреждения, приостановил погрузку на свой борт спасённых людей и вышел из эпицентра боя. Эскадрилья охранения несла потери. Звено пилотов Баринов, Смоляков, Кузнецов приняло решение идти на отчаянный шаг. Выстроившись друг за другом, они направили свои истребители в двигательную установку. С интервалом в секунду все три истребителя произвели таран. В следствии чего на кисаруанском корабле детонировала энергетическая установка, тяжёлый крейсер пришельцев разорвало на куски. Уцелевшие боевые челноки инопланетян отступили.

В результате проведённой спасательной миссии были освобождены из рабства 830 землян, уничтожены 16 боевых челноков врага, один транспортный челнок, а также тяжёлый крейсер кисаруанцев. Наши потери составили восемь пилотов.

Три фигуры героически погибших пилотов, высеченные из огромного, цельного лунного камня, стоят над изголовьем безымянной могилы, устремив свои взоры на землю. Три героя, имена которых сегодня знает каждый школьник на планете. Николай Баринов, Игорь Смоляков, Сергей Кузнецов пожертвовав собой спасли 830 человек. Три имени простых русских парней навечно занесены в Книгу Памяти Первой Межпланетной войны.

Жертвенность русского народа наряду со стойкостью, храбростью, героизмом и бескорыстием во все времена была неотъемлемой составляющей любой нашей Победы. Жертвенность, перед которой падут любые армии врага, какими бы хитрыми и коварными не были их планы.

Ваше будущее. Москва.

После войны и природных аномалий власти не спешили восстанавливать спальные районы городов. Да и надобности такой не было. Население сократилось до критического числа. А после начала работы сектора «Двенадцать» эти развалины и вовсе превратились в пристанище нарушителей закона. Периодически спецназ агентства «Наследие» проводил в таких местах зачистки, отлавливая скрывающихся там от властей преступников.

Под покровом темноты спецназ агентства «Наследие», окружив предполагаемый сектор зачистки, подобрался к одному из зданий, под которым была разветвлённая сеть подземных помещений. Из агентурных данных службе безопасности агентства «Наследие» стало известно, что в последнее время эти подвальные помещения облюбовали нечипированные экстремисты, где не только проводились их агитационные собрания, но и делилась добыча после бандитских вылазок в историческое прошлое.

Группа бойцов спецназа, проникнув в подвал разрушенного здания, была обнаружена. Внезапного захвата бандитов не получилось. В лучах фонариков замелькали тени. Обитатели развалин разбегались кто куда. Из темноты раздались первые выстрелы в сторону представителей власти, спецназ ответил короткими очередями. Завязался бой. Несколько спецназовцев получили ранения. Единым ударом представители закона сломили сопротивление нечипированных экстремистов, начались задержания. Из темноты подвала ещё доносились одиночные выстрелы, но основной костяк сопротивлявшихся был обезврежен. Спецназ выводил на поверхность задержанных преступников, грузя их в бронированные автомобили с решётками на окнах. С обеих сторон были раненные. Медики, прибыв к месту спецоперации, оказывали помощь пострадавшим в перестрелке бойцам спецназа и задержанным нарушителям закона.

В эту ночь был легко ранен в левую височную область головы и задержан лидер нечипированных экстремистов Виктор Столетов. Очередное тайное агитационное собрание закончилось для него арестом.

Сектор «Двенадцать» это не значит, что в один миг население планеты перебрасывается в прошлое и всё вокруг пустеет. Нет. Всё работает несколько сложнее. Да, техническая возможность работы системы сектор «Двенадцать» позволяет возврат человека, после отдыха его организма из историческом прошлом, в наше настоящее ну скажем минутой позже, но от этого алгоритма власти сразу отказались. Причина только одна – это забота о самом человеке. Если возвращать гражданина в настоящее минутой позже, тогда биологический возраст человека будет превышать календарный вдвое, и лет через двадцать, взглянув на документы гражданина, где будет указан возраст ну, скажем, двадцать лет, на самом же деле его биологический возраст будет соответствовать сорока годам. Никто из учёных не смог также ответить на вопрос, как поведёт себя организм человека в условиях такого режима жизни, и что будет с психикой гражданина вследствие эдакой временной каши в его голове.

Поэтому-то в нашем настоящем планета не пустеет в одночасье и ветер не гуляет безнаказанно по обезлюдевшим улицам городов. Сегодня планета живёт круглосуточно без выходных и перерывов на сон. Сектор «Двенадцать» не прекращает свою работу ни на минуту. Ровно в двенадцать часов каждого часового пояса население данного региона автоматически путешествует во времени в сектор «Двенадцать» или обратно. Так как сон человека должен проходить именно там, в прошлом, то гражданин находится в секторе «Двенадцать» строго с восьми часов вечера до восьми часов утра следующего дня по местному времени того региона, в котором ему выделено свободное жизненное пространство. Кроме самого массового перемещения граждан в сектор «Двенадцать» и обратно, существуют также и разовые деловые или коммерческие переброски, которые происходят ежечасно.

Население планеты разделилось на две группы. Сегодня мы живём в настоящем по чётным или нечётным числам месяца. Так как на планете каждый календарный месяц оканчивается на чётное число, то это не вносит какой-либо путаницы в жизнь населения планеты. Следовательно, в штате государственных организаций либо предприятий частного бизнеса числятся как бы два коллектива. Чётный и нечётный.

Любой гражданин планеты сам волен выбирать в каком (чётном или нечётном) сегменте календаря ему проживать в настоящем. Люди меняют сегмент, когда переходят на другую работу или подстраиваются под родственников, да и просто из желания что-то изменить в своей жизни. Менять сегмент календаря с чётного на нечётный и наоборот не возбраняется, и ваше желание не подпадает под какие-либо ограничения. Оповещаете о своём желании сменить сегмент календаря комиссаров из агентства «Наследие» и всё. Другое дело – готовы ли рабочие коллективы и их начальство с такими вашими скачками.

Люди замещают друг друга на рабочих местах и поэтому рабочий цикл на планете никогда не прекращается. Всё работает круглосуточно от детских яслей до охраны президента. Сам же президент, чья должность подразумевает его незаменимость, перебрасывается в сектор «Двенадцать» не всегда в одно и тоже время. Кстати, это является государственной тайной: как само место сектора во времени и пространстве, так и время переброски.

Несколько иначе всё происходит в агентстве «Наследие». Сама специфика работы некоторых отделов и секретность выполняемой ими работы, а значит и работа отдельных лиц, носителей государственных секретов, возводит их в особый статус. Отдел «Видео Факт» подпадает под это определение. Судебная система, к которой относится отдел «Видео Факт», строго охраняет свои тайны. Поэтому у каждого чётного или нечётного коллектива существуют свои офисы, свои кабинеты, свой сектор и объём работы. То есть если вы находитесь на отдыхе в секторе «Двенадцать», то в ваше кресло не опустится чужая задница, ваш компьютер не включит чужая рука и уж конечно чужие ключи не откроют ваш личный рабочий сейф. Поэтому каждые сутки отдельные кабинеты и офисы всегда пусты. Во многих государственных службах существуют также и два начальника: чётный и нечётный. Но в учреждениях с особым статусом начальник всегда один. В отделе «Видео Факт» Дмитрий Егоров как начальник в единственном числе, поэтому он находится то в чётном сегменте календаря, то в нечётном. Конечно, такой режим жизни не добавляет здоровья его организму, но это так сказать плата за высокую должность и достойное материальное вознаграждение.

Работа государственных служб, занятых напрямую жизнеобеспечением общества, а именно аварийные и технические службы, вот у них все организованно не так как в целом по планете. У таких сотрудников более сложный ритм жизни со сдвигом переброски в сектор «Двенадцать», то есть рабочий цикл у них начинается по особому режиму в зависимости от выполняемой ими работы. К режимным службам относятся коммунальники, строители и разного рода ремонтные организации.

Также по-особому работают и предприятия частного сектора. Многие предприятия не всегда работают ежесуточно, тут всё зависит от желания хозяина данного бизнеса иметь один или два коллектива работников, рабочий график тоже может не совпадать с общепринятым. Так сказать, хозяин барин и он вправе самостоятельно вести свой бизнес по только им установленным критериям.

Естественно, рабочий цикл не длится все двенадцать часов. Как и до войны, это восемь часов чистого времени. Правда, на обед теперь отводится не час времени, а два часа, и того уже десять часов. Ещё один час после окончания рабочего цикла до переброски в сектор «Двенадцать» и один час до начала рабочего цикла после переброски из прошлого в настоящее, человек использует для личных нужд.

Никуда не делись и выходные дни, они лишь отличаются тем, что после переброски из сектора «Двенадцать» в настоящее люди не спешат на службу. Выходные сегодня длятся не двое суток подряд, а лишь одни сутки и у каждого коллектива по-своему, и уж конечно не строго в субботу и воскресенье. Хотя такие дни недели и существуют. Те граждане, кто не потеряли связь с настоящим и сохранили своё жильё не только как место прибытия из сектора «Двенадцать», но и считает его своим домом, проводят эти сутки со своими родными и близкими или просто развлекаются. Двенадцать часов в настоящем, но никак не лишние двенадцать часов в секторе «Двенадцать».

Когда после Природных Аномалий земные сутки сократились до двенадцати часов мы не стали ломать привычные для человека недели, месяцы, а соответственно и названия дней недели и названия месяцев года. Изменилось лишь количество недель и суток в месяце. Не тридцать суток или тридцать одни, а шестьдесят или шестьдесят двое суток.

Сегодня год заканчивается не тридцать первого декабря, а шестьдесят второго, но первого января всегда наступает Новый Год и состоит он из двенадцати месяцев.

В связи с таким графиком жизни на планете сказочно расцвела индустрия развлечений. Ведь ежесуточно у кого-то из граждан выходной и порой целые рабочие коллективы ищут развлечений. Реклама на каналах телевидения и городских улицах сутками зазывает воспользоваться самыми невероятными видами отдыха и получить заряд эмоций и удовольствий в ваш выходной. Как грибы на планете расплодились клубные заведения и объекты игрового бизнеса, а телевидение транслирует нескончаемые викторины и лотереи, разыгрывающие от денежных призов до гостевых вариантов сектора «Двенадцать», это когда человек может прожить сектор «Двенадцать» как гость у кого-то из родных или близких ему людей, то есть в их секторе времени или пригласить родственников в свой.

Любое ваше желание мгновенно рождает предложение. Хотите пляжный отдых, пожалуйста. Хотите спустить свои сбережения в казино нет проблем. Желаете провести свой выходной в алкогольном угаре, но сохранить это в секрете от общества, (где, между прочим, трезвость является неотъемлемой нормой жизни потому как врачи, не рекомендуют переброску во времени в состоянии алкогольного опьянения) нет проблем, закрытые от посторонних глаз клубные питейные заведения широко распахнут свои двери перед вами.

Однако всё это только в настоящем, и уж конечно если вы приобретаете тур путешествия в историческое прошлое, то естественно отправная точка строго только из нашего времени.

Ваше будущее. Москва.

Алексей Потапов человек не семейный, детей, которых по прибытию из сектора «Двенадцать» нужно, перед рабочим циклом, успеть определить в соответствующее, их возрасту, учреждение у него нет, поэтому он первым приходил на службу и всегда именно он открывал двери отдела.

Точкой прибытия из сектора «Двенадцать» для Алексея служила его небольшая квартирка, в пяти минутах ходьбы от головного офиса агентства «Наследие», которая стояла почти пустая, необжитая. Ко всему прочему Алексею использовал её в основном как склад своих нехитрых пожитков. Личные вещи или, если сказать точнее, памятные вещи, собранные им за недолгую жизнь, уместились в нескольких пластиковых контейнерах, и в шкафу для одежды.

Ежедневно, приходя в отдел, Алексей включал свой компьютер, включал телемониторы, развешанные на стенах офиса, брал со стола свою кружку, подходил к кофемашине, и горячая, ароматная жидкость наполняла её до самых краёв. Алексей устраивался перед компьютером и, обжигая губы, делал первый глоток. Этот ритуал он проделывал перед каждым рабочим циклом.

В этот раз ничего не изменилось. Горячий кофе в кружке, Алексей за своим столом. Экраны телемониторов засветились рекламой:

«Только у нас самые передовые разработки пищевых синтезаторов. Наши рецептурно-вкусовые блоки содержат более пятисот блюд. От маминой манной каши до экзотических блюд кисаруанской кухни!».

На экране в окружении мужа и двух детей, домохозяйка поместила пустое блюдо в аппарат, закрыла дверку, выбрала программу, нажала кнопку «ПУСК». Улыбаясь, женщина смотрела на своих домочадцев: дети и муж в предвкушении. Раздался звуковой сигнал. Домохозяйка, открыв дверку, достала из синтезатора пищи блюдо, на котором в плену овощей, истекая соком, лежала румяная с зажаренной корочкой курица. Дети в восторге, муж, нежно обняв супругу, поцеловал её в щёку.

«Для детей и взрослых. С нами мир и счастье в вашей семье. Выбирайте нас. Мы вас не подведём…»

В помещение отдела вошли первые сотрудники. Поздоровавшись с Алексеем, кто-то сразу подошёл к кофемашине, кто-то уселся за свой стол. Загорелись мониторы компьютеров, каждый занялся своим делом. Начало рабочего цикла.

После рекламного блока на экране телемониторов появилась заставка «Экстренный выпуск новостей». Клерки отдела и Алексей устремили свои взоры на телемониторы. На экране новостная студия. Диктор зачитывал текст. В углу экрана фото Виктора Столетова.

«Мы прерываем программу вещания для экстренного выпуска новостей. После успешно проведённой операции, силами спецназа агентства «Наследие» были задержаны 26 нарушителей закона, среди которых оказался лидер нечипированых экстремистов Виктор Столетов. Всмотритесь в это лицо».

Фото Столетова вывели на весь экран. Алексей, делая глоток кофе, поперхнулся.

«Этот человек отдавал приказы убивать и грабить мирных жителей в историческом прошлом. Сколотив банду головорезов, он совершал набеги на караваны в Персии, грабил Французские замки, обозы купцов в Европе, разорял монастыри в Италии, церкви на Руси. Нарушая закон «Время», в частности его пункт о тотализаторах, делал ставки в прошлом на заведомо известные результаты. Это лишь малый список его преступлений.

Картинка на экране изменилась. К зданию агентства «Наследие» подъехал бронированный автомобиль, из которого вывели Виктора Столетова, его голова была перевязана, а на повязке просочилась кровь. Толпа журналистов окружила спецназ, который конвоировал преступника. Десятки микрофонов потянулись к Столетову. Журналисты загалдели, одновременно задавая вопросы.

«Виктор Столетов доставлен в агентство «Наследие» для допроса. Мы будем следить за развитием событий…».

Новости закончились, Алексей и остальные клерки отдела «Видео Факт» погрузились в работу.

По прошествии нескольких часов за дверями кабинета в коридоре начали происходить непонятные на слух действия. Клерки отвлеклись от работы и как по команде посмотрели на Алексея. Потапов встал и направился на выход.

– Я выясню, что там. Продолжайте работать.

Алексей вышел из кабинета.

На этаже отдела «Видео Факт» было шумно и многолюдно. Бойцы спецназа выводили из соседних кабинетов в коридор сотрудников, затем произведя осмотр помещения, запускали по списку служащих обратно на свои рабочие места.

Потапов стоял в коридоре, наблюдая за действиями спецназа. К Алексею подошёл Егоров, протянул руку.

– Привет.

Алексей ответил на рукопожатие своего непосредственного начальника и друга детства.

– Что происходит, Дим?

– Усиленные меры безопасности. Ты видел сегодня новости?

– Да.

– Столетов уже в допросной комнате. Здесь, у нас на этаже. Только что из следственного изолятора доставили.

Коридор опустел. Служащие вернулись в свои кабинеты. Бойцы спецназа подошли к Егорову и Потапову. Алексей открыл перед ними дверь офиса. На коридор вышли клерки отдела «Видео Факт». Бойцы спецназа, осмотрев помещение, запустили сотрудников обратно по одному. Потапов и Егоров остались стоять перед дверью. Бойцы спецназа направились дальше по коридору, дергая ручки закрытых дверей. Алексей, провожая взглядом бойцов спецназа, задал Егорову вопрос.

– Ты будешь присутствовать на допросе?

– Первичные следственные действия – это ведь не наш приоритет. Служба безопасности взяла Столетова в оборот, но жутко хочется посмотреть. Понаблюдаю за зеркалом.

– Слушай, Димыч, я тоже хочу… Понаблюдать.

– Там народу будет – тьма. Ты ведь понимаешь, что не только мы с тобой такие любопытные.

Егоров осмотрев Потапова с головы до ног, добавил.

– Ладно, пошли.

Друзья направились, вдоль по коридору, к двери в допросный блок.

В комнате для допросов на стуле, перед столом сидел Виктор Столетов. Его голова была перевязана, в районе виска на повязке проступила кровь. Руки Столетова были скованны наручниками и пристёгнуты к столу. На одной из стен допросной комнаты было огромное зеркало, за которым расположились любопытствующие. Столетов, повернув к зеркалу голову, начал издевательски корчить рожицы, всем тем, кто за ним наблюдает.

За зеркалом в аппаратной комнате было не протолкнуться. Перед стеклом стоял стол с аппаратурой, за столом на стуле сидел оператор, отвечающий за аудио и видеозапись. За спиной оператора столпились военные в генеральских погонах и агенты в штатском. Егоров и Потапов устроились в углу аппаратной. Наблюдавший, через стекло за задержанным, генерал-майор, с виду совсем молодой парень, возмутился, не выдержав издевательских кривляний Столетова.

– Вот же сволочь. Такого и расстрелять не жалко.

Генералу безразличным голосом ответил агент в штатском, стоявший с ним рядом.

– Ему повезло, что спецназовцы не знали кто он, а то добили бы, негодяя. Товарищ генерал, разрешите начинать?

– Приступай.

Агент, припадая на правую ногу, вышел из аппаратной.

Через несколько секунд он уже появился в допросной комнате. Аккуратно разложив на столе принесённые с собой папку с документами и переносной сканер, агент представился.

– Моя фамилия Строгов. Я старший агент службы безопасности Московского отделения агентства «Наследие».

Старшему агенту Семёну Строгову было двадцать пять лет. Лицо у Строгова было с ярко выраженным хитрым прищуром глаз и колючим взглядом. Было непонятно, он так умело щурится, имитируя в глазах коварство, или его таким мама родила. Вследствие серьёзного перелома, произошедшего в детстве, Семён Строгов прихрамывал на правую ногу.

Столетов, не обращая внимания на старшего агента, продолжал корчить рожицы в зеркало.

В аппаратной, раздражённый поведением задержанного, генерал-майор не выдержал:

– Нет, ну совсем земли под ногами эти негодяи не чувствуют! Сейчас я ему…

Молодой генерал, покинув аппаратную, через мгновение вошёл в комнату для допросов. Старший агент Строгов, обернувшись, удивлённо посмотрел на вошедшего генерала. Задержанный Столетов, от удивления перестав корчить рожицы, осмотрел генерала-майора с головы до ног.

– Ай, ай, ай. Какая важная шишка пришла…

Генерал пропустил колкости мимо ушей.

– Я генерал-майор Зорин.

Столетов заговорил себе под нос.

– Видать, я для вас важная шишка, если генералы на мой допрос приходят.

Зорин, не расслышав слова Столетова, продолжил.

– Агент Строгов, я хочу присутствовать. Вы не против?

– Никак нет.

– Вот и отлично. Я не буду вам мешать, не обращайте на меня внимания.

Генерал Зорин остался стоять в дверях, наблюдая за поведением задержанного, который несколько присмирел в его присутствии. Строгов, сев на стул напротив Столетова, начал допрос.

– Я буду вести ваш допрос. Вы в состоянии ответить на мои вопросы?

Столетов поднял глаза, словно хотел рассмотреть повязку на своей голове.

– Жить буду. Слегка задело, только причёску подпортили. Сволочи.

– Может, вам нужна медицинская помощь?

– Я же сказал, я в порядке.

– Тогда начнём. Я буду вести ваш допрос…

– Нужно ещё доказать, что я тот, кто вам нужен. Мне кажется, вы схватили не того гражданина. Чем я смог вас заинтересовать? Я простой человек, а теперь вот ещё и раненый на голову. Однако если я тот, кто вам нужен, то докажите, что я в чём-то виновен.

– Доказательства будут, уверяю Вас. Отдел «Видео Факт» знает своё дело. Все ваши преступления в историческом прошлом будут зафиксированы и представлены в качестве доказательств на вашем суде.

– Допрашивайте, ищите, доказывайте….

Строгов резко оборвал Столетова на полуслове.

– Руки…

Столетов молча растопырил пальцы рук. Старший агент, привстав со стула, взял сканер, включил его и провёл лучом по обеим кистям рук. Взглянув на табло сканера, старший агент, переведя взгляд на генерала, отрицательно покачал головой.

Столетов, не скрывая своего ехидства, обратился к агенту:

– Что, удивлён? Не нашёл ваши чипы?

Строгов сел на стул.

– Нет, не удивлён.

– Так что? Как насчёт доказательств? Насколько я помню, в Хартии «Выжившие» ничего не сказано про извлечение чипов. Нет там упоминаний об этом. Соответственно там ничего не сказано и об уголовной ответственности за это деяние. Придётся вам извиниться передо мной.

Старший агент Строгов смотрел в глаза довольного собой Столетова.

– Не спешите. Пусть извлечение чипов вас не беспокоит, за это мы вас не привлечём. За вами тянется длинный шлейф из преступлений в историческом прошлом.

Задержанному Столетову явно не понравились последние слова старшего агента. Он заволновался едва-едва, удерживая своё сознание от истерического припадка. Повысив голос и брызгая слюной Столетов ринулся в словесную атаку.

– Где доказательства агент, где доказательства? Разбрасываться обвинениями вы все мастера. Честного гражданина заковали в наручники. Изверги.

Строгов, выждав паузу, заговорил безразличным, монотонным голосом.

– В сущности, нам ничего доказывать не нужно. По вашим делам мы можем даже не задействовать отдел «Видео Факт».

Строгов показал на папку.

– Все доказательства у нас уже есть, они в этой папке…

Столетов удивлённо посмотрел на папку, затем перевёл взгляд на Строгова.

– Тогда почему я здесь, а не в суде?

– Закон, знаете ли… Мы чтим уголовный кодекс.

– Где-то я уже это слышал. Закон, говоришь?

– Оставим пока доказательства ваших многочисленных преступлений в стороне, о них поговорим позже.

– Неужели одумались и отпускаете меня?

Строгов ухмыльнулся.

– А вы, Столетов, мечтатель.

– Ещё какой.

Лицо Строгова изменилось, оно стало каменным, взгляд сосредоточенным.

– Нас интересует, кто тот гений, который создал устройство, изъятое у вас при задержании.

Столетов удивлённо спросил.

– Какое такое устройство?

Агент Строгов достал из своего кармана часы, на которых под электронным дисплеем располагались механические кнопки клавиатуры калькулятора. Столетов напряжённо посмотрел на часы. Строгов продолжил.

– Узнаёте?

– Мои часы и что…

– Это устройство изъяли у вас при задержании…

– Не изъяли агент, не изъяли, а сняли с бесчувственного тела. Фактически ваши головорезы меня ограбили.

– Значит признаёте, что вещь ваша?

– На первый взгляд похожи. До задержания у меня были такие же часы. Возможно мои, а возможно и нет.

Строгов усмехнулся.

– Я прочел в рапорте, что после ранения вы потеряли сознание. Добавлю также, что нам очень даже повезло.

– В каком смысле?

– Повезло-то? Будучи без сознания, вы не смогли этим устройством воспользоваться.

– Не понимаю о чём вы говорите.

Строгов достал из своего кармана в точности такие же часы и положил перед Столетовым оба экземпляра.

– А эти мне передали наши учёные, как видите они идентичны… Хотите узнать, как к учёным попал этот экземпляр?

– Часы в стиле ретро, продаются почти в каждом магазине на планете. Вероятно, ваши учёные приобрели их на распродаже.

– Ретро говорите. Ну, ну....

– Неужели сегодня иметь такие часы стало преступлением?

– Перестаньте Столетов. Нам известно, что это аппарат перемещения во времени.

– Мне ничего не известно об этом.

Не обращая внимания на отрицания Столетова, старший агент Строгов продолжил.

– А главное, технология не инопланетная. Совершенно другой принцип работы, а вот результат тот же. Даже лучше.

Столетов после небольшой паузы заговорил.

– Знать не оскудела земля русская талантами.

– Значит, не отрицаете, что это аппарат перемещения во времени.

– Не отрицаю.

Строгов взяв один экземпляр аппарата перемещения в руки, рассмотрел его со всех сторон.

– Так просто… Выставил дату во времени, координаты на местности и все, ты там… Гениально. Учёные разводят руками. Не подскажите мне, кто создал такое чудесное устройство?

– Я и создал.

Строгов отложив аппарат перемещения на стол, взял папку и раскрыл её.

– Я подробно изучил вашу биографию.

– Когда ты только успел?

– Так она у вас небогатая. Я бы сказал скудновато живёте.

– Даже если это аппарат перемещения во времени и что? Не вижу в этом состава преступления.

– Дойдём и до этого. Поговорим о вас. Детство и школьные годы пришлись на довоенное время. Учились вы ни шатко, ни валко, с трудом окончили среднюю школу. И всё… Дальше сведений о вашем образовании нет. А говорите, что вы создатель этого аппарата.

– А я самоучка.

– Неубедительно. Тут мозги иметь нужно.

– Как-то вот изловчился.

Строгов никак не отреагировал на слова Столетова.

– После окончания школы вы ушли в армию. Войну начали на Камчатке. Получили ранение в битве за Шанхай. В деле сказано, что вы были храбрецом, что отмечены командованием. Имеете медаль.

– Это всё в прошлом.

Старший агент, немного приблизившись к задержанному, заговорил мягким закрадывающимся в душу голосом.

– Виктор… Что с вами случилось? Почему Вы встали на преступный путь? Ведь до недавнего времени вы даже не были ни разу оштрафованы. И тут вдруг такой разворот жизненных ориентиров в сторону негатива.

Столетов изменился в лице, рванулся к агенту, но пристёгнутые наручники к столу не позволяют ему дотянуться до Строгова. Старший агент отстранился назад. Столетов злобно начал цедить слова сквозь зубы.

– Слушай ты сопляк. Что ты мне тут строишь из себя добренького. В душу мне заглядываешь.

– А она у вас есть? Душа-то…

Пятно крови, у Столетова на повязке, увеличилось в размере.

– Поболей твоей будет.

Столетов перевёл злобный взгляд на стоявшего у двери генерала.

– Это вы, вы преступники.

Зорин молча вышел из комнаты для допросов. Столетов закричал ему вслед.

– Слышишь меня? Ты. Генерал. Это вы преступники. Вы народ держите на поводке. Все эти ваши чипы – враньё. Человек сам вправе выбирать сектор «Двенадцать». Сам…

Старший агент Строгов, сложив руки у себя на груди, безразлично наблюдая за буйством Столетова, заметил:

– И начнётся хаос.

– Нет никакого хаоса. Вы его хотите устроить, он вам выгоден. Держать народ под контролем, вот что такое чипы.

Строгов встал, собрав принесённые с собой вещи, прихрамывая покинул допросную. Столетов в истерике кричал, глядя в зеркало. Из-под повязки, на его голове, по щеке потекла струйка крови…

– Преступники вы, а не я. Я борец за справедливость. За мной пойдут тысячи, сотни тысяч, миллионы. Мы свергнем вашу власть, а всех вас уничтожим…

В аппаратную комнату вошёл Строгов. Генералы в форме и агенты в штатском расступилась. Строгов, подошёл к генерал-майору Зорину. Двадцатитрехлетний генерал был хорошо сложён физически и по-военному коротко стрижен.

За стеклом в допросной Столетов продолжал кричать и рвать наручники в истерическом припадке. Зорин с усмешкой обратился к старшему агенту.

– Ну, что скажешь, Строгов?

Агент уловил издевательские нотки в вопросе генерала, поэтому ответил коротко, по существу.

– Побуянит, потом успокоится, затем продолжу допрос.

– Продолжай, продолжай… Только этот псих никого не выдаст. Не пойму только, где он возьмёт эти миллионы, родит, что ли? Прям отец героин.

Генерал Зорин, подойдя к двери из аппаратной комнаты, обернулся.

– Срочно вызовите к нему врача. Пусть осмотрит его и даст заключение. Официально. Не хватало нам ещё жалобы от этого субъекта разбирать. А ты, Строгов, после допроса ко мне с докладом.

– Так точно.

Генерал вышел из аппаратной.

Следом за генералом допросную покинули Егоров и Потапов. Воспользовавшись лифтом и спустившись на нулевой уровень, они вышли из здания агентства «Наследие» на воздух. Сойдя с высокого парадного подъезда, друзья остановились на тротуаре. Мимо них проходили прохожие. В здание агентства «Наследие» входили и выходили люди.

– Дима, ты знал об этой штуке? Когда она появилась?

– Появилась? Думаю, перед тем, как мы впервые услышали о нечипированных экстремистах и их преступлениях в историческом прошлом.

– Ты знал или нет?

– На одном из совещании глав отделов зачитывали отчёт учёных, но увидел впервые.

– Знал и молчал?

– Знаешь, Лёша… Мы, конечно, друзья, даже скорее братья, но это была секретная информация.

– Скажи, а это правда, что сказал Строгов?

– До последнего слова.

– Серьёзно? Вот так просто? Ввёл дату, координаты и готово?

– Так говорят учёные. Даже функция «реверс» есть, возвращаешься в исходную точку переброски секундой позже. Но главное – аппарат сам делает корректировку системы координат в зависимости от даты перемещения.

– Это как?

– Сейчас, где мы стоим, координаты не те, что были до войны. Полюса сместились, а значит и вся система координат. А этот аппарат просчитывает и вычисляет производную в зависимости от даты перемещения. Заметь, всё это он делает автоматически, без участия человека.

– Здорово…

– Ещё говорят, что перемещаются все, кто держит того, на ком этот аппарат, за руки.

Глаза Алексея заблестели.

– Как это? Не может быть.

Егоров с улыбкой на лице продолжил.

– Знаешь, как они проникали в прошлое?

– Ну ясно, взявшись за руки.

– Точно.

– Гениальное изобретение.

– Алексей, что это у тебя глазки загорелись? Даже не думай…

– О, чём?

Дмитрий прильнул к другу.

– Сам знаешь. Не смей. Слышишь меня.

– Слышу.

Егоров говорил в самое ухо Алексею.

– Ты понял меня?

– Да понял я, понял.

На друзей начали обращать внимание проходящие мимо них прохожие. Дмитрий отстранился от Алексея.

– Ну что, к Яше? Я что-то проголодался после пламенных речей этого психа недобитого.

– А ты кровожадный.

– Я голодный.

– У меня есть работа. Вернусь в отдел. Ты начальник, тебе можно сачковать.

Дмитрий посмотрел на часы, светившиеся над парадным входом в агентство «Наследие».

– Какой же я сачок, обеденный перерыв начался.

– Я пропущу.

– Аки пчела… Иди, иди труженик.

– Яше привет.

– Передам.

Егоров направился вдоль по улице. Потапов вернулся в здание агентства «Наследие».

Какие бы времена не были, а, прибыв в город Москву, каждый из нас считает своим долгом посетить самый её центр, Красную Площадь и прилегающие к ней достопримечательности.

Сегодня Москва отличается от довоенной. На той войне любой крупный мегаполис являлся отличной мишенью из космоса. Москва подверглась страшным бомбардировкам с орбиты нашей планеты. Были разрушены до пятидесяти процентов строений Москвы. Исторический центр лежал в руинах.

С первых дней войны кисаруанцы поставили перед собой цель деморализовать наше общество. Днём и ночью из космоса пришельцы наносили удары по столицам государств восточного полушария планеты. Планомерно уничтожая земные центры власти, инопланетяне ввергали население в состояние панического ужаса.

Миллионы наших граждан погибли от взрывов бомб либо умерли заживо погребенными под завалами разрушенных зданий. Но ни один кисаруанец в период Первой Межпланетной войны не ступил на землю Москвы. Ни с оружием в руках, ни даже как пленный.

17 августа 2014 года. Москва.

Свою прогулку по Москве Женя Алёхина и её младшая сестра Маша начали с поездки в метро. Сделав в подземке пересадку, они благополучно добрались до станции «Театральная».

Выйдя на поверхность, девушки неторопливым шагом направились к зданию Большого Театра. Маша снимала видео на свой смартфон. Женя с удовольствием позировала ей. Было жарко. Девушки подошли к фонтану. Женя обрызгала сестру водой из него. Маша, завизжав, отбежала в сторону. Старшая сестра довольная своей детской проказой устроилась на краю фонтана. Маша, перестав снимать видео, расположилась рядом с ней. Смочив руку в воде, Женя приложила ладонь ко лбу. Маша, уткнувшись в смартфон, проверяла отснятое видео.

Женя старше Маши и потому в беседах, как правило, именно она задавала тему разговора.

– Твоя мамка одна?

– Уже нет. Дядя Серёжа появился.

– Как он тебе?

– Так… Ничего особенного. Что она в нём нашла?

– Ты ревнуешь, что ли?

– Кого?

– Маму свою, не этого же дядю.

– Немножко. Сегодня вот опять к нему на дачу умчалась. Твоими гостинцами, наверное, сейчас его кормит.

– Не будь жадиной.

– А я и не жадина. Только её и так дома не бывало, всё время на работе, а теперь ещё с ним.

– Не куковать же ей век одной.

– Я понимаю… Женька, а у тебя как?

– Что?

– У тебя есть кто?

– Сейчас нет.

– А твой тот, который…

– Поругались ещё зимой. Такой дурак.

– Тогда не зевай, смотри по сторонам.

– Зачем?

– Может здесь кого найдёшь себе.

Женя рассмеялась.

– Ой ты дурочка…

Ваше будущее. Москва.

В кафе «Вкусное Эхо» за столиком сидел молодой парень двадцати лет, племянник хозяина кафе по имени Миша. Парень, рассматривая посетителей кафе держал в своих руках небольшую сумку. К его столику подошёл Яша.

– Принёс?

Племянник, похлопав по сумке поставил её перед собой на стол.

– У меня всё с собой.

Яша, тревожно оглянувшись по сторонам, сел на свободный стул.

– Убери, убери. Спрячь немедленно.

Племянник убрал сумку со стола.

– Мне нужно показать тебе, как пользоваться шприцем. Чипы я подготовил и под вымышленной легендой внёс в базу. Как только ты введёшь устройство им в пальцы, оно активируется. После распознавания чипов системой я вас увижу на компьютере и переброшу.

– А сколько времени в нашем настоящем я буду отсутствовать? Мало ли, что тут в кафе нужно будет?

– Когда ты находишься на закупках в прошлом и на отдыхе в секторе «Двенадцать», время для тебя течёт параллельно. Сколько ты находишься в прошлом, столько отсутствуешь в настоящем. В данном случае, как только заработают чипы, так сразу я вас и переброшу. То есть чем быстрее ты управишься, тем быстрее вернёшься. Не забудь только, что ты должен успеть всё сделать там, в прошлом, до момента, когда здесь в настоящем начнётся перезагрузка системы. Так что поторапливайся. Например, когда ты закупаешь продукты, ты же не находишься в прошлом сколько пожелаешь.

– Мне дают на всё про всё три часа времени, в которые я должен уложиться.

– Всё правильно. И возвращаешься ты в настоящее тоже спустя три часа. Поэтому торопись, как и во время своих закупок.

– Когда начнём?

– Тянуть нельзя. Если не сегодня, то тогда только через сутки. Следовательно, мне придётся удалять созданную легенду из базы данных, чипы хоть и не активированы, однако будут обнаружены во время контрольной перезагрузки системы. Автоматика распознает их как устройство, работающее некорректно и забьёт тревогу.

– Ты, я смотрю, всё предусмотрел и продумал.

– После переброски я выставлю статус чипов как «гостевой», некоторое время это нам поможет, а потом нужно будет решать, что делать дальше. Решай, Яша. Я ещё могу всё отменить.

Яша, осмотревшись по сторонам и запустив пальцы рук в свои густые волосы, почесал затылок.

– Давай сегодня. Не будем тянуть.

– Только помни, что там идёт война и пульки настоящие.

– Я буду осторожен.

Миша посмотрел на часы.

– На всё про всё у нас меньше семи часов.

– Пойдём в подсобку. Все покажешь и объяснишь.

Яша и Миша встали из-за стола. Неожиданно в кафе «Вкусное Эхо» вошёл Дмитрий Егоров. Увидев его, хозяин кафе отстранился от племянника и, изменившись в лице, негромко обратился к Михаилу.

– Уходи. Зайдёшь чуть позже. Живо.

В это время в кафе много посетителей, начался обеденный перерыв в государственных учреждениях, и потому Дмитрий не позволил себе, как обычно, прямо с порога громко приветствовать своего друга. Яша быстрым шагом направился к Егорову. За спиной у Яши к выходу проскользнул племянник Миша. Дмитрий протянул своему другу руку.

– Привет, Яша… Покормишь меня?

Поздоровавшись, хозяин кафе усадил гостя за освободившийся после Михаила столик.

– Что будешь кушать?

– На твоё усмотрение.

–Хорошо. Сейчас сделаю.

Хозяин ушёл на кухню. За окнами кафе племянник Миша с сумкой в руке прошёл по улице. Егоров проводил его задумчивым взглядом. Отдав распоряжение повару Яша вернувшись сел напротив Дмитрия.

– Как дела? Видел в новостях, поймали-таки главного экстремиста.

– Яша, а кто это с тобой сейчас был?

Хозяин кафе завертел головой по сторонам.

– Где?

– Тот парень, который вышел. Лицо мне его знакомо.

– Ты что, Дима – это же мой племянник Миша.

– Мишка? Вымахал парень, как-то изменился… Где-то я его недавно видел?

– Он контролёр в отделе «Двенадцать».

– Точно. Недавно служит?

– Недавно. Пристроил по случаю.

Егоров пристально посмотрел в глаза друга.

– Яша ты что, занялся контрабандой?

Хозяин кафе, испуганно вздрогнув, изменился в лице.

– Дима, какая контрабанда?

Егоров угрожающе постучал пальцем по краю стола.

– Ой не лги мне. Если замечу за тобой что-то незаконное…

Яша посмотрел на грозящий ему палец, затем перевёл взгляд на лицо его хозяина.

– Ты шутишь, да?

Дмитрий натужно улыбнулся.

– Немножко.

Хозяин кафе облегчённо выдохнул.

– Дима, ты прекращай стращать бедного еврея.

– Не такой ты и бедный.

– Пойду, проконтролирую повара.

Яша сбежал на кухню. В ожидание заказа Егоров сквозь окно начал рассматривать прохожих.

Дмитрию было совсем не до шуток. Всем начальникам отделов агентства «Наследие» сверху спустили директиву. Довести до подчиненных информацию об особой бдительности. Попросту говоря, призвали стучать на своих друзей, знакомых и сослуживцев у кого появлялись необычные или даже незаконные медицинские препараты или предметы. Последнее время участились случаи контрабанды из прошлого. Люди тащат в настоящее всякую дрянь. Наркотики, алкоголь, сигареты, какие-то совершенно глупые и ненужные вещи. Как это происходит, сокрыто тайной. Под подозрение попали контролёры отдела «Двенадцать». По некоторым случаям контрабанды были возбуждены уголовные дела, велось следствие, но результатов пока не было.

Машина времени, а если быть точнее её компьютерная программа, которая отвечает за перемещение человека в прошлое и обратно настроена так, что бесконтрольно пронести в наш мир что-либо из прошлого невозможно. В чём тебя перебросили, в том и вернут обратно. Такова специфика работы системы сектор «Двенадцать». Правда, бывали случаи, что человек возвращался из прошлого в прямом смысле без штанов, а вот с чем-то лишним в руках или карманах это невозможно.

Однако в работе программы предусмотрено отключение этой функции, если у гражданина есть соответствующая лицензия или разовое разрешение на пронос ручной клади.

Для внутриведомственного использования программы, то есть для различных отделов и служб агентства «Наследие» прописан свод правил, которого придерживаются все сотрудники агентства без исключений.

Особым пунктом в этих правилах представлено положение о спецподразделениях, выполняющих в историческом прошлом разного рода миссии, и я сейчас говорю не только о службах, связанных с обеспечением безопасности нашего настоящего. Врачи, спасатели, агенты отдела «Видео Факт» и ещё с десяток служб и отделов, работа которых не может обойтись без специальной техники или оборудования. Такие подразделения таскают своё снаряжение за собой в прошлое и обратно.

Лицензия, которую выдали Яше иного свойства. Он проходит таможенный досмотр и все свои товары декларирует. Особой строкой в этой декларации проходит мерин, на котором Яша разъезжает в прошлом. Сколько шуток и насмешек от таможенников выслушал хозяин кафе «Вкусное Эхо» по поводу своего коня и не сосчитать. Шутки шутками, а его мерин тоже чипирован. Любое живое существо по той или иной причине совершающее путешествие во времени всегда чипировано. Замечу, что в последнее время опять вошло в моду иметь домашних питомцев. Люди, которые могут позволить себе содержать животных в своих жилищах или приводить их на рабочее место начали опять заводить кошек, собак и прочих домашних любимцев. Естественно все эти животные подвергаются чипизации. Самое положительное в чипировании домашних питомцев то, что если сегодня ваш любимец по каким-либо причинам потерялся не важно где, в прошлом или в настоящем, то после переброски в любой конец он опять появляется в точке прибытия вместе с вами и продолжает радовать хозяина своим присутствием. Конечно животное чипировано только если имеет хозяина, в остальных случаях стаи бездомных собак и кошек не путешествуют в прошлое и обратно, а находятся так сказать на вольном выпасе и заполонили не только развалины спальных районов, но и парковые зоны деловых центров современных городов. Отмечу также, что сельскохозяйственный скот тоже не путешествует во времени, и не покидает свои стойла. Возможно, Яшин мерин является единственным исключением на планете, но это только моё предположение.

Ваше будущее. Москва.

Когда Потапов и Егоров расстались, в голове Алексея крутилась только одна мысль. Как бездарно нечипированые экстремисты распоряжаются аппаратом перемещения во времени, рассуждал Алексей. Ведь путешествовать не только в одну точку, а куда пожелаешь это мечта многих и многих. Посещать события в историческом прошлом, видеть всё собственными глазами не в составе туристической группой, а в одиночку. Вот это путешествие! Ты один в новом для тебя месте и времени, от таких мыслей у Алексея сдавило горло, стало трудно дышать.

Конечно, Алексей бывал в экскурсионных турах во времени. Но то были короткие поездки туда и обратно.

Обычно человек приобретает такие экскурсии в свой выходной, и находится он в историческом прошлом от силы четыре-пять часов, остальное время уходило на заполнение разного рода документов и прохождение таможенного досмотра до переброски и после.

Алексей, однажды поддавшись рекламной пропаганде, потратил несколько своих выходных, чтобы так сказать идти в ногу со временем. Он побывал на гладиаторских боях в Римском Колизее, и даже видел где-то там вдалеке очертания восседавшего вместе с сенаторами Гая Юлия Цезаря, но сразу после боёв вся группа вернулась в настоящее. Присутствовал он и на выступлении 3 апреля 1917 года на Финском вокзале Ульянова-Ленина. Пламенная речь Ильича, которую тот произносил стоя на броневике, не впечатлила Алексея. Он искренне удивлялся, почему этот тур так популярен у населения.

Мысли вертелись в голове у Алексея. Вот бы ему этот аппарат, он бы отправился в Москву 2014 года и познакомился бы с Женей. А эти экстремисты использовали такое чудесное устройство во зло. Несправедлива жизнь, несправедлива, думал Алексей.

С мыслями о несправедливости нашего мира Потапов вошёл в лифт, чтобы подняться на свой этаж. Следом за ним в кабину человек вкатил тележку, на которой под белой салфеткой угадывались очертания тарелок. Алексей догадался, вероятно, везут обед для задержанного Столетова. Молча доехав до нужного этажа, Алексей пропустил человека с ресторанной тележкой вперёд. Мужчина катил тележку по коридору, где находились кабинеты отдела «Видео Факт», Алексей шёл следом. У двери в допросный блок мужчину встретили два спецназовца. Не обращая на Потапова внимание, бойцы сразу перешли к досмотру содержимого тележки. Не являясь для спецназовцев объектом досмотра, Алексей, оставаясь незамеченным, прошел мимо. Позади Алексея открылась дверь допросного блока, из которой вышли старший агент Строгов, и доктор с медицинским чемоданчиком в руке. Спецназовцы, откатив тележку в сторону, дали Строгову и медработнику пройти. Через несколько секунд мимо Алексея семеня ногами и прихрамывая пробежал старший агент. Прихватило, подумал Потапов, бывает. Строгов вбежал в мужской туалет. Алексей улыбнулся своей догадке. Приближаясь к двери, ведущей в мужскую комнату Алексей почему-то, сам того не осознавая, замедлил ход. Он оглянулся. Коридор позади его был пуст. Вероятно, спецназовцы кормят Столетова, подумал Алексей и тут же представил картину, как бойцы, увешанные оружием и в масках, кормят из ложечки закованного в наручники задержанного лидера нечипированных экстремистов. С этими мыслями Алексей вошёл в мужской туалет. Всё, что произойдёт в следующую минуту Алексей впоследствии почти не будет помнить, сплошной адреналиновый туман в голове.

Проверив кабинки, Алексей выяснит, в какой засел старший агент, а работа сливного бочка окажется для него неким спусковым крючком. Когда Строгов попытается выйти и уже начнёт открывать дверь кабинки, Алексей что было сил ногой толкнёт открывающуюся дверь, удар придётся старшему агенту по голове, после которого он рухнет на пол ничком к унитазу. Потапов, пошарив у Строгова по карманам, найдёт в их содержимом два аппарата перемещения во времени, подержав оба экземпляра в руках, словно выбирая, Потапов вернёт один аппарат обратно в карман старшего агента, а второй зажмёт в своём кулаке.

Как он оказался в кабинете клерков Алексей тоже не помнил. Он стоял спиной к двери, в голове всё плыло, пот градом катился по его лицу, в руке Потапов сжимал аппарат перемещения. За дверью на коридоре началась суета, кто-то пробежал мимо двери, кто-то дёрнул её за ручку, кто-то возбуждённо разговаривал, кричал и матерился. Из всех голосов Алексей сумел идентифицировать только тембр Строгова, изрыгающего на подчинённых потоки нецензурной брани. Вдруг за дверью всё неожиданно прекратилось. Никто не бегал по коридору, никто не дёргал ручку дверей. Алексей стоял и слушал тишину. Сколько он так простоял он не помнил, время выпало из его ощущений. Надев на левое запястье аппарат перемещения, он шагнул к своему столу. Включив компьютер, Потапов судорожно заработал пальцами по клавиатуре в поисках координат театральной площади. Поиск увенчался успехом. Записав комбинацию цифр на листке бумаги, он выключил компьютер. Запустив работу аппарата перемещения Алексей проделал весь требуемый, устройством, порядок действий для пользователя. Потапов ввёл дату во времени, затем координаты в пространстве и когда осталось только нажать кнопку «ПУСК» он вдруг заколебался. Казалось бы, ещё полчаса назад он мечтал об этом моменте, а сейчас вдруг испугался. Ему стало противно за свою нерешительность.

За дверью послышались звуки приближающихся шагов. Алексей замер. Кто-то вставил ключ в дверь. Алексей вдавил кнопку «ПУСК».

Дмитрию Егорову не дали спокойно насладиться обедом в кафе «Вкусное Эхо». Его в срочном порядке вызвали в агентство, где старший агент Строгов у лифта на этаже отдела «Видео Факт» его встретил. Взволнованный агент вкратце обрисовал ситуацию. Мол, кто-то из служащих отдела «Видео Факт» похитил у него аппарат перемещения во времени. Трогая шишку на своём лбу, старший агент посетовал на то, что видел вора только со спины, а бравые спецназовцы не обратили внимания на проходящего мимо них сотрудника отдела. Егоров универсальным ключом от всех кабинетов своего отдела начал поочерёдно отмыкать замки дверей. Открыв очередной замок, Егоров раскрывал дверь перед старшим агентом и спецназовцами, а впустив их внутрь кабинета переходил к следующей двери.

Почему-то Дмитрий сразу понял, кого ищет Строгов. Неясно только одно, либо это ошибка Алексея, либо это шаг навстречу судьбе. Вот что точно понимал Егоров, так это то, что Алексей вляпался по самые не балуй и ему нужна помощь, а все рассуждения и упрёки потом.

Дверь офиса клерков чётного сегмента календаря распахнулась, в пустой кабинет вошел Дмитрий Егоров. Осмотревшись, он подошел к столу Алексея Потапова. На клавиатуре компьютера лежал листок бумаги с записанными координатами Театральной площади.

– Вот идиот…

Дмитрий, подняв лист бумаги, спрятал его в карман. Позади в кабинет вошли спецназовцы и старший агент Строгов.

17 августа. 2014 года. Москва.

Алексей переместился на Театральную площадь перед Большим театром.

От неожиданности он воскликнул.

– Сработало…

Потапов не мог поверить своим глазам. Аппарат работал и этот аппарат теперь его.

Вокруг прохаживались туристы, осматривая здание Большого театра гости столицы фотографировались на его фоне. Никто не обращал внимания на внезапно появившегося из ниоткуда, Алексея. Лишь маленькая девочка на руках у своего папы смотрела удивлёнными детскими глазками на Алексея. В руках девочки было мороженое, которое от жары таяло и капало папе на одежду. Алексей подмигнул малышке и поднес палец к своим губам. Девочка, улыбнувшись, закивала головкой.

Оглядываясь по сторонам, Потапов искал те заветные часы на столбе.

– Ну и где же этот столб с часами…

За его спиной здание находился Большого Театра, впереди памятник, который Алексей видел на видео. Осознавая, что Женя будет проходить мимо часов в тринадцать двадцать пять и этого не изменить, а значит, ему следует поторопиться, Алексей побежал. Оказавшись перед проезжей частью улицы, он остановился. Автомобили ехали сплошным потоком. Перебежать на другую сторону улицы, и остаться в живых было нереально. Слева Потапов увидел подземный переход…

Он заметил Женю и её сестру, когда девушки вышли из метро. Всё было как в видеоролике, только изнутри. Выйдя из метро, Маша сразу включила камеру смартфона. Алексей, не сводя с девушек глаз, двинулся вслед за ними.

Сёстры были в хорошем настроении. Они смеялись, они радовались жизни. Алексей шёл следом и никак не мог придумать, под каким предлогом к ним подойти и как познакомиться. Судорожно перебирая в голове варианты, он укорял себя, что об этом-то он и не подумал. Как молодежь здесь знакомится? Что говорит друг другу, и о чём он будет говорить с ними, с девушками из прошлого?

Женя и Маша подошли к фонтану перед Большим театром. Медлить было нельзя. Видео, которое Алексей просмотрел бессчётное количество раз, заканчивалось, именно на этом моменте. Потапов не знал, будут ли они кого-то ждать или останутся одни. Не знал он и того, как быстро девушки покинут это место. Наконец, он решил – будь что будет. Алексей направился к фонтану.

Сёстры, сидели на краю фонтана и разговаривали.

– Женька… Ну давай тебя с кем-нибудь, познакомим.

Женя отреагировала на предложение сестры серьёзными интонациями в голосе.

– Маша прекрати. Тоже мне, сваха.

– Ты стесняешься?

– Конечно.

– Женя не веди себя как провинциалка.

– Я и есть провинциалка.

Маша заметив приближающегося к фонтану Алексея, движением головы указала сестре направление куда нужно незамедлительно посмотреть.

– Смотри, какой симпатичный.

Женя демонстративно отвернулась.

– Маша перестань, я сказала.

Алексей подошёл к фонтану, сел на его край, украдкой бросив короткий взгляд на Женю. Маша заметила взгляд Алексея.

– Да ладно тебе. Смотри, смотри. Он посмотрел на тебя. Сам в наши руки идёт.

Маша в азарте потирала руки. Женя с нотками сожаления в голосе заметила.

– Чему вас только в Москве учат…

Маша, поднявшись с края фонтана, встала перед сестрой.

– Я всё устрою.

– Маша не смей.

Младшая сестра, ещё больше распалившись смущением Жени, склонилась к её лицу.

– Ну чего ты. Будет же весело. Посмеёмся.

– Я сейчас уйду…

Не обращая внимания на протесты сестры, Маша подошла к Алексею и встала перед ним, уперев свои маленькие кулачки в талию.

– Здрасьте.

Алексей, не ожидая такого поворота событий, посмотрел по сторонам, ища того, к кому обращается девушка. Рядом никого не было, только он. Алексей, смущаясь, произнёс.

– Добрый день.

– Как ваше имя?

Женя от стыда за поведение сестры отвернулась от неё.

– Алексей.

– Вот скажите, Алексей. У Вас девушка есть?

Потапов вытер вспотевшие ладони о колени своих штанов.

– Сейчас нет.

Его смущение добавило Маше уверенности и озорной наглости.

– Значит, Вы свободны?

– Выходит, что так.

– А Вы москвич?

– Москвич.

Женя, краснея от стыда, встав с края фонтана, подошла к Маше. Взяв сестру за руку, обратилась к Алексею.

– Вы извините нас. Недостаток воспитания.

Женя с укором посмотрела на сестру.

– Маша. Нам пора идти.

Алексей неожиданно для себя подал голос.

– Женя Вы куда-то спешите?

Девушки остолбенели. Первой очнулась Маша.

– Оба-на! Женька, а ты оказывается популярна в Москве.

Женя удивлённо посмотрела на Алексея, пытаясь вспомнить этого парня.

– Откуда Вам известно моё имя? Мы с вами вроде бы не знакомы.

Маша, прильнув к сестре, заговорила уголком рта, растягивая слова.

– Женя… Он телепат.

Алексей понял, что от волнения выдал себя и попытался отвертеться.

– Я услышал ваше имя…

– Неправда. С момента, когда Вы подошли, моё имя не звучало.

Маша не успокаивалась. В её голове разыгрались фантазии. Казалось, ещё мгновение, и она в них утонет.

– Нет, нет. Он не телепат. Он шпион. Женька тобой заинтересовались спецслужбы. Сейчас тебя завербуют.

Женя за руку попыталась отвести сестру от Алексея.

– Нам пора.

Маша смеялась и сопротивлялась. Алексей вдруг испугался, ему показалось, что вот-вот младшая сестра сдастся и девушки уйдут.

– А хотите, я расскажу вам о Москве…

Маша вырвалась из рук сестры.

– Это интересно… Очень хотим.

Он продолжил.

– Но не историю Москвы, а о том, что будет.

– Нет ну точно телепат. Будущее предсказывает.

Женя, посмотрев на сестру, произнесла.

– Будущее предсказывают гадалки.

Затем она с улыбкой на губах обратилась к Алексею.

– Вы гадалка?

Потапов смутился. Маша пришла ему на помощь.

– Женя не будь букой. Расскажите, расскажите. Очень хочу знать будущее.

Потапов встал.

– Тогда давайте знакомиться. Я Алексей.

– Я Маша. А её имя Вы уже знаете.

– Очень приятно.

Маша обиженно, по-детски надула губки.

– Алексей, рассказывайте. Вы обещали.

Потапов немного неловко обвёл руками вокруг себя.

– Вы можете себе представить, что эта красота будет разрушена?

Женя улыбнулась.

– Ничего себе начало повествования.

Маша раскрыла рот от удивления.

– Что, и фонтан?

Алексей, словно, не заметив замечания Жени, начал свой рассказ, ориентируясь на Машу как на основного слушателя.

– И фонтан… И здание Большого Театра тоже…

Женя перебила рассказчика.

– Определённо вы не гадалка, вы пессимист. Нет, нет. Вы фантаст. Писатель-фантаст. Я угадала?

Алексей пристально посмотрел на девушку.

– Нет, Женя. Я нормальный.

Маша обратилась к сестре.

– Давай дадим ему шанс нас удивить.

Улыбаясь, Маша обратилась к Алексею.

– Удивите нас, Алёша.

Он продолжил.

– Да, да. Большой театр будет разрушен, но его заново отстроят. Фонтан тоже восстановят…

Женя с издёвкой в голосе:

– Алексей, а в вас просыпается оптимист.

Маша в очередной раз вступилась за парня.

– Женя не перебивай человека.

– Через сорок-пятьдесят лет жизнь на Земле изменится. Изменится так, что из этого времени и представить невозможно…

Маша заглянула Алексею в глаза.

– В лучшую или худшую сторону изменится?

– Нет, не так. Не в лучшею или худшую. Мир изменится глобально. Все будет другим…

Женя с тревогой в голосе спросила.

– Но Россия то останется?

– Останется. Ни Россия, ни Москва, ни Кремль не исчезнут.

Женя облегчённо выдохнула.

– Хоть это радует.

Маша, понизив голос до шёпота, спросила:

– А наш президент? Президент-то как?

– Президент останется. Только будет другой.

– Ну, это понятно. Наш-то уже старенький.

– Многое изменится в этом мире, но люди несмотря ни на что по-прежнему будут добрыми и отзывчивыми. Как бы зло ни старалось, перекрасить мир в серый цвет ему это не удастся. Небо останется голубым, солнце ласковым, а дети планеты будут звонко смеяться.

Задумавшись, Алексей с грустью в голосе, добавил.

– Вот только люди не будут доживать до старости.

Женю удивили последние слова Алексея.

– Все станут бессмертными?

– Почему бессмертными? Просто…

Маша перебила Алексея, не давая ему ответить на последний вопрос сестры.

– А деньги, деньги будут?

На лице Потапова появилась улыбка.

– Конечно. Рубль будет исправно служить людям.

– Ха. А моя мамка всё переводит в доллары.

Маша прикрыла себе рот руками.

– Ой… Вечно я говорю лишнее.

– Я доллары видел только в музее.

Женя сделав шаг назад осмотрела Алексея как некую диковинку с головы до ног.

– Вы заливаете Алексей? В каком музее?

– В музее Северной Америки.

Женя, позабыв о своих сомнениях в правдивости слов, произнесённых Алексеем с раздражением в голосе, искренне возмутилась.

– Совсем уже обалдели. Американцам музеи открывают. Скоро памятники их президентам ставить начнут. И где такой музей открылся?

– В Москве…

Маша встала на сторону сестры.

– В Москве нет такого музея. А доллары вон на каждом углу продаются, как чебуреки.

Алексей заговорил серьёзным голосом.

– Я говорю правду. В Москве, но в будущем.

– Ааа… Теперь значит Вы из будущего? Это что, новый развод в столице? Маша пойдем. Человек нам морочит головы.

Мимо молодых людей прошёл наряд полиции. Маша показала на полицейских.

– Женя не трусь. Вот же полиция. Если что, мы его сдадим.

Маша, усмехаясь, обратилась к Алексею.

– В будущем, говорите. А полиция в будущем будет?

Женя посмотрела полицейским вслед.

– Маша, конечно будет. Куда мы без неё.

– Женя права. Порядок есть порядок…

В голосе старшей сестры зазвучали издевательские нотки.

– Значит, государство со своими институтами власти останется?

– Конечно. Но оно как бы повернётся к человеку лицом.

Женя, не меняя интонации добавила.

– Поведайте нам эту фантастическую историю.

После паузы Алексей заговорил.

– Охотно. Уже лет через пять будут приняты законы, которые в корне изменят отношение государства к гражданину. Вы все живёте по конституции, а что такое конституция? Это перечень услуг, предоставляемых государством своим гражданам.

Маша с видом знатока.

– Нечто вроде прайс-листа. По списку перечень услуг и их цена.

– Упрощённо, но, по сути, точно подмечено. Прайс-лист. Государство нам услуги, мы оплату этих услуг в виде налогов. Приезжайте к нам говорит государство и живите счастливо. Мы вот такие. Только не забывайте соблюдать наши законы и правила.

Женю заинтересовали слова Алексея.

– Допустим. Сейчас разве не так? Мы же платим налоги.

– Не совсем. Скоро государство начнёт заключать с каждым гражданином индивидуальный пожизненный договор «Государство – Гражданин».

Идея заключения договора государства с гражданином понравилась Жене.

– Неужели безобразий в стране станет меньше?

– Не сразу Женя, не сразу. Человек из серой массы под названием народ, станет отдельной юридической единицей, а договор заставит государство исполнять взятые на себя обязательства перед гражданином прописанные в Конституции…

Последние слова Алексея разочаровали Женю.

– Верится с трудом. Государство примет закон явно не в свою пользу? Так не бывает.

– Сейчас нет, но будет…

Когда после природных аномалий человечество настигла эпидемия вымирания, и всё старшее поколение покинуло нас, мир оказался в руках молодых. Таких карьерных взлётов не было никогда. В кресла высоких государственных кабинетах опустились тугие молодые задницы, а на юные плечи упали погоны с большими звёздами. Ну не мог же лейтенант или капитан командовать армейским корпусом или соединением. На должности высшего командного состава назначались совсем молодые люди, по армейским меркам фактически юнцы. Вот и выходило, что вчерашние мальчики-лейтенанты становились полковниками или даже генералами. Получала молодёжь новые должности и назначения так сказать с запасом лет на вырост словно им позволили примерить отцовские мундиры и донести до папиной работы его портфель. Мы не знали, как долго продлится «возрастная эпидемия» и будет ли найдено лекарство от неё. Тактика оказалась верной. Ещё остававшиеся в живых участники Первой Межпланетной Войны успели передать знания и свой боевой опыт молодому поколению, а чиновники постарше спешили поднатаскаться молодежь в бюрократических хитростях.

Из всех историй мальчишек-лейтенантов в одночасье ставших генералами особо выделяется случай Серёжи Зорина. Сегодня из-за катастрофической нехватки населения в ходу практика, когда курсанты, после поступления в военные училища, одновременно зачисляются на различные должности как в армейские подразделения, так и в структуры агентства «Наследие». Но то что произошло с Сергеем Зориным поразило всех. Свою службу в агентстве «Наследие» Зорин начал в структуре отдела «Двенадцать» параллельно с учёбой в военном училище. Но уже через год последовал ошеломительный взлёт его карьеры. Зорина назначили начальником службы безопасности агентства «Наследие», а назначив присвоили курсанту Зорину сразу генеральское звание. Как, почему именно он? Сокурсники и сослуживцы недоумевая терялись в догадках. Между тем новоиспечённый генерал отнёсся к своему повышению очень сдержанно и спокойно. Серёжа Зорин продолжил учёбу в военном училище, а закончив его с отличием был зачислен в академию, где он сейчас и учится. Вот такая вот счастливая судьба у Серёжи. Сегодня генерал Зорин не только занимает в структуре агентства должность начальника службы безопасности, но и входит в «Высший Совет» при агентстве «Наследие». В свои двадцать три года, он уже три года ходит в звании генерала и командует армией специальных агентов по всему миру.

Возглавляя службу безопасности агентства «Наследие», Зорин по сути, является шефом всех служб безопасности на планете к каким бы структурным образованиям они не относятся. Даже армейские генералы меркнут перед полномочиями двадцатитрехлетнего Серёжи Зорина, потому как само «время» не входит в сферу их компетенций, а значит если что-то случается, они идут на поклон к нему, генералу Зорину.

Ваше будущее. Москва.

Старший агент Строгов стоял в кабинете Зорина с виноватым видом и получал нагоняй.

– Не ожидал я такой лажи от тебя Строгов. Семён, веришь? Не ожидал. Обделался ты Сёма, ну, сам понимаешь.

Генерал Зорин провёл ладонью, указывая уровень, выше своей головы. Строгов потел и демонстративно, давая понять генералу, что пострадал, трогал шишку на своём лбу. Если бы не форма и большие звёзды на плечах Зорина, со стороны непосвящённому не определить уровень отношений двух молодых людей. (Подружку парни не поделили, что ли.)

– Что думаешь предпринять Семён?

– У него есть друг, начальник отдела «Видео факт».

– Ты про Егорова?

– Да.

– Знаю Егорова. Его работу очень высоко оценивают наверху. Я много раз слышал похвалы в его адрес. Так, что с ним?

– Хочу его допросить.

– Что? Ты спятил?

– Он может быть замешан.

– Замешан?

– Егоров мог знать о планах Потапова.

Зорин посмотрел на Строгова. Тот стоял перед ним, виновато потупив взгляд себе под ноги.

– Семён, а ты сам сегодня после переброски из сектора «Двенадцать» знал, что будешь допрашивать Столетова, а в твоём кармане окажутся два аппарата перемещения во времени? Ну что ты молчишь. Ответь.

– Он мог знать о планах своего друга в перспективе.

– Семён ты идиот. Весь сегодняшний инцидент с тобой скорее стечение обстоятельств, а не заговор. Импровизация судьбы… Понимаешь ты это или нет?

– Разрешите всё же допросить Егорова.

– Ну хорошо, хорошо. Только будь с ним крайне тактичен. Не лови его на словах, не загоняй его в угол, не угрожай ему разоблачениями. Нет, нет и нет. Он преданный и очень умный человек. Пусть это будет не допрос, а беседа. Беседа о его друге.

– Тогда, может?

– Нет, только в допросной комнате, на наших условиях и под видеозапись. Никаких мягких кресел и чашек кофе.

Строгов улыбнулся.

– Я всё понял.

– Давай, Семён, покажи всё своё коварство. Свободен.

Строгов, припадая на правую ногу вышел из кабинета генерала Зорина.

Ваше будущее. Москва.

Когда старший агент Строгов и спецназовцы, прервав поиски человека, похитившего аппарат перемещения покинули кабинет клерков, Егоров закрыл все входные двери на этаже отдела «Видео Факт». Ещё длился перерыв на обед и потому этаж был безлюден. Прохаживаясь по длинному пустому коридору в зад в перёд Дмитрий судорожно искал ответ на единственно мучащий его вопрос. Действительно ли его друг стал причиной всего этого переполоха или всё же есть слабая надежда, что Лёшка тут не причём.

Дождавшись окончания перерыва начальник отдела «Видео Факт» вошёл в лифт. После обязательных требований системы безопасности, а именно сканирования сетчатки глаз и считывания идентификационных параметров с чипов, дабы попасть на определённые уровни здания агентства «Наследие» Егоров привёл кабину лифта в движение.

Спустившись четыре уровня вниз Егоров вошел в отдел «Двенадцать» в коридоре которого пульсировал красный свет тревоги.

По обе стороны от Дмитрия за стеклянными стенами напряжённо работали люди за компьютерами. Контролёры отдела «Двенадцать», те кто за всем следит, те кто всё контролируют, те кому ведомы тайны.

Егоров бывал здесь не раз и не два, поэтому подойдя к двери начальника отдела он без стука вошёл в кабинет.

– Что у вас происходит?

Начальник отдела «Двенадцать» судорожно перебирал стопку бумаг на своём столе.

– Незаконное проникновение в прошлое.

– Мне нужно установить местонахождение моего сотрудника.

Начальник искренне удивился словам Егорова.

– Где?

– Во времени.

– Немного позже. Вы видите, что у нас творится.

– Вы не поняли. Возможно, это ваш нарушитель.

Начальник перестал нервно перебирать бумаги. Егоров привлёк его внимание.

– Какой его сектор «Двенадцать»?

– Девятнадцатый век, Россия.

– Наше нарушение, это проникновение в 2014 год, август месяц.

– Это подходит…

– Пойдёмте со мной.

Выйдя из кабинета, начальник повёл Егоров между столами с компьютерами к рабочему месту, за которым сидел племянник Яши. Егоров, узнав Михаила, положил ему руку на плечо.

– Привет.

Начальник отдела «Двенадцать» удивлённо спросил.

– Вы знакомы?

Миша, обернувшись, посмотрел Егорову в глаза, потом перевёл взгляд на его руку на своём плече. Дмитрий руку с плеча не убрал, словно удерживал парня, чтобы тот не сбежал. Вопрос начальника отдела «Двенадцать» он оставил без ответа.

Егоров обратился к Михаилу.

– Найди мне во времени моего сотрудника. Алексей Потапов. Отдел «Видео Факт».

Миша приступил к поиску на компьютере озвучивая результаты.

– Так… Алексей Потапов личный номер 0080717, добавочный 178/67.

– Теперь найди его во времени.

Контролёр ввёл исходные данные в поисковик. На мониторе появилась надпись: «НАРУШЕТЕЛЬ СЕКТОРА». Егоров посмотрел на начальника отдела «Двенадцать». До этой минуты Дмитрий ещё сомневался, что именно Алексей похитил и воспользовался аппаратом перемещения, теперь же последние надежды исчезли. У Егорова сперло в горле, охрипшим голосом он спросил:

– Что это значит?

– Это значит, что ваш сотрудник и есть нарушитель. Однако он не использовал свои чипы. Вероятно, какая-то новая технология. Сложно идентифицировать пользователя, когда он перемещается во времени, не используя нашу систему.

Егоров, поперхнувшись, откашлялся себе в кулак.

– Так, и где он?

Михаил продолжил.

– В Москве. Начало события 17 августа 2014 года, 13-00.

В отделе всё ещё пульсировал красный свет. Начальник отдела громко закричал на своих подчинённых.

– Выключите вы эту моргалку. Мы нашли его. Всем отбой.

Красный свет погас. Контролёры расслабились.

Егоров посмотрел на начальника отдела «Двенадцать» и с упрёком заметил.

– Вы нашли?

– Да, да с вашей помощью. Признаю. Мне нужно сообщить…

– Подожди, подожди. Пойдем, поговорим.

Егоров, приобняв начальника за плечо, почти силой увел его обратно в кабинет. Войдя в кабинет, Егоров закрыл за собой дверь. Начальник сел в своё кресло, Егоров остался стоять, нервно топчась на месте.

Хозяин кабинета заговорил первым.

–Я понимаю, чего Вы от меня хотите.

– Мне нужна переброска.

– Помилуйте, Дмитрий. Без санкции руководства – это незаконно.

Егоров нервно начал расхаживать перед столом начальника.

– Пойми же ты, дурья твоя башка. У него там девушка. Он с ней незнаком, но уже влюблён. Так бывает.

Остановившись, Дмитрий, посмотрел на собеседника, который от удивления раскрыл рот. Егоров продолжил.

– Поможешь?

Начальник пришёл в себя.

– Прости Егоров, но я не могу.

– Ладно. Бог тебе судья. О моём приходе…

Начальник, перебив Дмитрия, развёл руками.

– Это как получится.

– И на том спасибо.

Егоров почти выбежал из кабинета начальника отдела «Двенадцать».

Старший агент Строгов серьёзный человек, пустяками не занимается. Как-то Семёна спросили, как он стал агентом. Строгов ответил, что он родился им. На самом деле всё обстояло немного ни так. Карьеру в органах Сёма начал не с момента своего рождения, но достаточно рано, ещё в школьные годы. После войны, во времена природных аномалий, когда папа Семёна ещё не вернулся домой, город где Сёма родился и жил с родителями, был разрушен землетрясением. Город находился на Дальнем Востоке России, а родители Семёна работали в космической сфере. Папа был инженером, а мама занималась медициной в космическом центре исследований. С началом войны папу перекинули в Сибирь на один из секретных объектов, и Семён с мамой остались одни. Удар стихии пришёлся на ночное время суток. Академгородок при космическом центре был почти полностью разрушен. Семёну с мамой чудом удалось выбраться из-под завалов своего дома. Мама не пострадала, а вот у Семёна была серьёзно повреждена правая ногу. Несколько километров мама на своих руках несла восьмилетнего Семёна по ночному разрушенному городу пока их не подобрали спасатели. Оставшихся в живых людей власти срочно эвакуировали из опасного района. Маму и Семёна определили в палаточный лагерь для пострадавших от стихийных аномалий. В лагере мама начала помогать медикам, а Семён целыми днями, с загипсованной ногой, сидел на стуле под навесом перед входом в свою палатку. С этого места хорошо просматривался весь палаточный лагерь, а также его хозяйственная часть и склады. Пока мама была занята в передвижном госпитале, Семён развлекал себя наблюдениями за жителями лагеря, а также работой продовольственного склада и склада медикаментов. Всё увиденное Семён аккуратно записывал в тетрадочку. Наблюдая за работой складов, Семён Строгов выявил ряд нестандартных ситуаций в их работе. Он показал свои записи маме, мама начальнику госпиталя, тот дальше по цепочке. Благодаря бдительности и любопытству восьмилетнего мальчика были вскрыты хищения продовольствия и медикаментов. Представитель органов безопасности лагеря в торжественной обстановке объявил Семёну благодарность. Вот, по сути, с этого случая и началась карьера Семёна Строгова в органах.

Ваше будущее. Москва.

Агенты службы безопасности перехватили Егорова в коридоре отдела «Двенадцать» между стеклянными стенами. Тактично, без грубостей Дмитрия препроводили в допросную комнату на этаже его же отдела. Егоров не стал гадать, чем он заинтересовал службу безопасности. Всё было понятно, дело в Лёшке. Он знал, что лично за ним никакие грехи не числятся.

В допросной комнате Егорова усадили на стул, на котором ещё недавно сидел Столетов, с той лишь разницей, что его руки не сковали наручниками. На против, через стол занял место старший агент Строгов.

– Мы ведь раньше с вами так близко, как сегодня, не общались?

– В смысле, когда я под арестом.

– Вы не арестованы. Вас пригласили для разговора.

– Смешно.

– Что смешно?

– Формулировка. Пригласили для разговора. Ага, в допросную комнату. Интересный разговор у нас с вами получится.

– Пожалуйста, ответьте на мой вопрос.

– Если не считать, что я сегодня открывал перед вами все двери моего отдела, то нет, мы с вами не общались. До сегодняшнего дня я видел Вас только на совещаниях.

– Хорошо. Не будем разводить политес. Перейдём сразу к делу. Давайте поговорим о вашем друге…

– О каком? У меня много друзей.

– О клерке вашего отдела Алексее Потапове. Вы ведь с ним друзья?

– Да. Дружим с детства.

– Расскажите нам о нём.

После слова «нам», Егоров выразительно посмотрел на зеркало, указывая пальцем на стекло. Строгов ответил на немой вопрос Егорова:

– Да, да. Мы записываем нашу беседу…

– Так это беседа или разговор?

– Как бы я не назвал нашу встречу, дружеская беседа или деловой разговор суть не в этом. Вы, незапятнанный ничем глава отдела нашего агентства. Что вас смущает? Сам факт беседы или его тема?

Появившиеся нотки раздражительности в голосе Строгова навели Егорова на мысль, что не стоит испытывать терпение старшего агента.

– Понятно, понятно… Что вас интересует?

– Просто расскажите нам о нём. Например, как вы познакомились?

– Мы росли вместе. На Урале, в лагере для переселенцев. Алексей сирота, как и я. Его отец погиб во время Первой Межпланетной Войны, мать пропала без вести во времена природных аномалий. Когда и как мы познакомились, я не помню. Мне иногда кажется, что мы с ним из одной утробы.

– Он подвержен срывам, депрессиям, психозам?

– Нет… Такого я за ним не замечал.

– Он по натуре романтик?

– Есть немного. Разве теперь это преступление?

– Начальнику отдела «Двенадцать» вы сказали, что Потапов влюблён.

– Уже успели его тряхануть. Лихо работаете.

– Стараемся. Так Потапов влюблён?

– С кем не бывает.

– Ещё вы сказали, что он с ней не знаком.

– Ну да, не знаком. Он увидел её в видеоролике 2014 года, ну и.... В общем, по уши.

– Согласитесь, что это мягко говоря, немного глупо.

Дмитрию и самому казалось, что влюбится в девушку, увидев её однажды на видео из прошлого, это не просто глупость, это тихое любовное помешательство. Поэтому, испытывая неловкость за друга, Дмитрий ответил на вопрос:

– Согласен. Это глупо.

– Кто она?

– Я не знаю, да и он не знает.

– Вы пытались уговорить начальника отдела «Двенадцать» на незаконную переброску. Так?

– Надеюсь, начальник отдела «Двенадцать» не пострадает из-за меня.

– Не вижу его вины. Я жду ответа на свой вопрос.

– У вас есть друзья или друг?

– Конечно.

– Попытались бы Вы помочь своему другу?

– Несомненно.

– Так к чему этот вопрос?

– Тогда объясните мне, почему вы уговаривали начальника отдела «Двенадцать», а не воспользовались своими возможностями.

Егоров устремил свой взор в глаза Строгова. Он подсказывает или это провокация, думал Дмитрий. Слухи о коварстве Строгова гуляли по коридорам агентства «Наследие». Ай, как сплоховал он, Егоров, как поспешил. Ведь мог, мог и через свой отдел всё организовать. Да, это заняло бы какое-то время. Дмитрий Егоров корил себя за упущенный момент. Строгов ждал ответ на свой вопрос. Дмитрий заговорил с возмущением в голосе.

– Вы думаете, я бы посмел нарушить…

Старший агент мгновенно уловил, игру Дмитрия и понял, что продолжать беседу в таком ключе дальше бессмысленно. Строгов искал в своей голове иной сценарий разговора. И нашёл. Он решил прервать разговор и посмотреть, как отреагирует на это собеседник. Недосказанность всегда рождает вопросы. Но сначала Строгов решил слегка подсластить ситуацию.

– Признаюсь, поступок вашего друга меня озадачил. Чтобы вот так, сломя голову, из-за девушки, с которой он даже не знаком, рушить свою жизнь и карьеру… Ваш Потапов у меня вызывает восхищение. Любовь всё-таки страшная сила. Иной влюблённый расцветает, но бывает, что сгорает дотла. Я восхищён. Молодец, парень.

– Про восхищение не скажу, однако я искренне озабочен дальнейшей судьбой Алексея.

– Ну хорошо. Наша беседа окончена. Вы можете идти.

Строгов встал, Егоров тоже поднялся со стула.

– А с Потаповым, что будет?

Старший агент ответил сухим официальным голосом.

– А что в таких случаях бывает? Незаконное проникновение в прошлое плюс кража имущества у агентства.

Дмитрий снова сел на стул, удивлённо посмотрев на Строгова снизу-вверх.

– Какого имущества?

– Аппарат перемещения. Потапов его у меня похитил, когда я по нужде, так сказать.

Строгов трогая свой живот сел на стул с гримасой боли на лице.

– Чертов синтезатор пищи. Какой-то скачок напряжения и всё, еда испорчена. Я уже неделю мучаюсь с отравлением.

Дмитрий, глядя на страдания Строгова, думал, притворяется агент или серьёзно мается с животом.

– Так это личное?

Строгов невольно тронул шишку на своём лбу.

– Ничего личного. Я профессионал. Уже отправлена в 2014 год группа «Возврат». Найдём вашего друга… Не впервой.

– Послушайте. Алексей отличный парень, хороший сотрудник моего отдела, преданный и честный член общества. Нужно помочь человеку. Ну оступился, влюбился.

– Он нарушил несколько законов. И это я ещё не присовокупил к ним нападение лично на меня.

– Нас что, уже стало слишком много? Мы начинаем разбрасываться людьми?

Строгов удивлённо посмотрел на Егорова.

– Никто не собирается его уничтожать. Группа «Возврат» не палачи, они агенты. Его арестуют и доставят обратно в наше время.

– Я так понимаю, агенты будут применять портативный «сардук»? Иначе как они его смогут, не убив доставить из прошлого в настоящее? Арестовать они его вряд ли смогут.

– По необходимости, на малых режимах это оружие почти безвредно. Учёные доказали…

Слова агента вывели Егорова из себя, он с возмущением закричал на Строгова.

– Учёные? Покажите мне хоть одного из попавших под импульс этого оружия. Хоть один остался прежним человеком? Ученые… Откуда им знать. Они что на себе проверяли? Сомневаюсь.

Старший агент ответил на выпад начальника отдела «Видео Факт» понизив до хрипоты свой голос.

– А как вы хотели…

Возмущения переполняли Дмитрия, он почти задыхался от негодования.

– Я бы хотел, чтобы запасы этого оружия были уничтожены. Это единственное из всего наследия, доставшегося нам от инопланетян, что нужно уничтожить и забыть. Столько бед оно нам принесло. Ведь его создавали исходя из нашей анатомии, основное предназначение этого оружие вывести из строя человека, парализовать его волю, превратить в раба. Зачем оно нам? Ведь медики так и не научились устранять последствия применения этого импульса? Они и понятия не имеют какие механизмы нашего организма запускает это излучение.

– Согласен медики оказались не на высоте, но они стараются. Поэтому из соображения безопасности мы не можем себе позволить уничтожить запасы этого оружия. Не только медики, но и наши учёные изучают его, экспериментируют, пытаются перенастроить…

– То есть они хотят им воздействовать не только на человека, но и ещё на кого-нибудь?

– Что-то такое они пытаются сделать.

– Чёртовы учёные. А ваши агенты из отдела «Возврат». Ведь они сделают моего друга овощем.

– Такова жизнь. Без «сардук» никак не обойтись.

– Почему не обойтись? Что вы такое говорите? Я не совсем понимаю.

– Я объясню. Вам лично объясню. Что бы Вы мне не говорили, как бы не выгораживали своего друга, а по всему выходит, что ваш Потапов преступник. Вот только мы с нашими гуманными законами при его задержании не можем применять современное земное оружие во времени.

– Подождите, Строгов. По закону применение аппаратов «сардук», даже если это портативный вариант, запрещено.

– Конечно, запрещено. Я этого не отрицаю. Только вот в новой редакции Хартии «Выживших» чётко прописано: «Запрещено в текущем времени». Алексей Потапов находится в прошлом, где наш закон относительно «сардук» молчит. С точки зрения законности к нам не придраться.

– Удобно. Нашли-таки лазейку.

– Мы строго соблюдаем закон. У нас, так сказать, пунктик.

– Удобно говорю. Сами для себя законы пишем.

– А для кого нам их писать, если не для себя? Вы ведь тоже этими законами пользуетесь и в жизни, и в работе.

– Да, да. Я тоже. Отправьте меня в прошлое. Я с ним поговорю. Я его верну. Он законопослушный.

– Это исключено. Вы же понимаете.

– Что его ждёт?

– Могу только сказать, что суда не будет. Огласки тоже. Поступок вашего Потапова – пятно на всё агентство «Наследие», только поэтому мы не возвращаем его с помощью чипов. Слишком много шума. Официальный запрос на изменения параметров означает огласку. Президент и члены совета по головке нас за это не погладят. Преступник в рядах агентства. Неслыханно. Я вот лично уверен, что полетят чьи-то погоны с молодых и сильных плеч вне зависимости озвучим мы информацию или будем держать её в тайне от общества и президента. По большому счёту вся эта дипломатическая игра с начальством для нас не имеет никакого значения, мы люди подневольные для нас приказ – это святое, вот потому-то агенты отдела «Возврат» уже на месте, в 2014 году.

Строгов посмотрел на часы.

– У вашего друга есть чуть больше пяти часов. В отделе «Возврат» отличные агенты. Поймают, обязательно поймают вашего друга.

Егоров посмотрел на довольного собой Строгова.

– Значит пожизненное одиночное заключение с отключением от сектора «Двенадцать».

– Почему сразу пожизненное. Высший Совет агентства решит, какую меру наказания определить.

– Он же погибнет.

– Закон суров, но справедлив.

– Конечно, справедлив. Мне ли этого не знать.

– Вам же известно, мы не пытаемся перевоспитать преступника, по сути, мы даже не наказываем его. Мы просто отказываем преступнику в праве быть членом нашего общества на определённый судом срок. Одиночное заключение гуманно, оно даёт человека время подумать, так сказать разобрать жизнь на фрагменты и понять, что привело его в одиночную камеру. В то довоенное время преступники содержались в общих камерах, но это тоже общество. Общество, созданное в тюрьме со своей иерархией и законами. Преступники выходили на свободу и приносили тюремные законы в мир законопослушных граждан. Мир тюрьмы в мир свободы. Чудовищные были времена. Они думали, что упрощают себе работу, но, наоборот, усложняли её. Ведь с таким подходом к системе наказания общество не искореняло преступность, а позволяло ей размножаться в криминальном гумусе. Порой, молодой человек попадал в тюрьму по пустяшному обвинению, а выходил из заключения матёрым и обученным уголовником. Мне ли вам рассказывать. Мы сегодня, в отличие от них, даже судим преступников, проходящих по одному делу отдельно от его подельников, преступник после задержания ничего не знает ни о судьбе своих так сказать коллег, ни какие они дают показания, ни какие они получают срока. Огромная заслуга в этом процессе именно вашего отдела и лично Вас…

Строгов встал, подошёл к двери, открыл её, приглашая Егорова на выход.

– Вы можете быть свободны.

Егоров молча покинул допросную комнату.

Ваше будущее. Москва.

После допроса, Виктор Столетов был помещён в изолятор временного содержания. Столетов впервые был под арестом. Новизна обстановки поначалу была ему даже в диковинку. Но хотя камера и была чистой, без клопов и тараканов, всё же это была камера, это была тюрьма. Настроение Столетова падало со скоростью света. Только одна мысль жила в его голове. На свободу. Любым способом, только бы на волю…

В Московском следственном изоляторе как, впрочем, в целом по планете у всех задержанных одинаковые условия содержания. Все они построены по единому проекту с той лишь разницей что наш Московский находится глубоко под землёй, а над ним на поверхности стоит головное здание агентства «Наследие». Весь изолятор, это только одиночные камеры. Каждая камера в изоляторе как под копирку. Площадь три на три метра, окрашена в белый цвет, у стены откидная кровать или если выражаться тюремным жаргоном откидные нары, напротив также откидывающийся стол, в углу унитаз, комбинированный с душем и умывальником. На потолке видеокамера наблюдения. Дверь камеры оборудована системой бесконтактной передачей пищи, одежды, бытовых и гигиенических принадлежностей. Также в дверь камеры вмонтирован видеомонитор, а чуть ниже глазок видеокамеры для бесконтактного общения с посетителями, родственниками, следователем и адвокатом в режиме видеоконференции.

Одетый в тюремную робу, заложив руки за голову, на нарах лежал Виктор Столетов и смотрел в объектив видеокамеры на потолке. На голове у него была свежая повязка, без следов крови. От отчаяния и скуки Столетов кривлялся и корчил гримасы.

Как я уже упомянул выше изолятор временного содержания куда поместили лидера нечипированных экстремистов Виктора Столетова находится в главном здании агентства «Наследие» глубоко под землёй. Егоров как глава отдела, который представляет в суде доказательную базу, имеет разрешение посещать любого находящегося в изоляторе задержанного преступника или подозреваемого.

Дмитрий вошёл в помещение, увешенное мониторами. На центральном посту видеонаблюдения за пультом сидел надзиратель. На всех мониторах один и тот же ракурс картинки, вид помещения камеры сверху. Все задержанные были одеты в одинаковую тюремную робу. Вели они себя по-разному, кто-то лежал на нарах, кто-то ходил из угла в угол по камере, кто-то делал физические упражнения, кто-то буйствовал, но большинство задержанных вели себя спокойно.

Надзиратель обернулся к вошедшему Егорову. Надзирателя звали Слава Саулин, накаченный парень, высокого роста, двадцати четырёх лет.

– Какие люди…

Надзиратель встал.

– Что привело такого большого начальника в страшное тюремное подземелье?

Егоров и надзиратель поздоровались как старые друзья.

– Привет, Славка. Как поживает злой тюремщик?

– Давно, давно ты лично к нам не спускался. Все больше твои подчинённые тут ошиваются.

– Слава, много работы.

– Я слышал, Алёшка попал в передрягу.

– Долетели и до вас наши горести?

– Мне по секрету рассказал один из агентов. Мы же в одной системе…

– Сглупил наш Алексей. Боюсь, он скоро станет твоим подопечным.

– Печально. Мне бы не хотелось быть его тюремщиком. Я ведь никогда не забуду, как вы со мной возились, как защищали от старших мальчишек, пока я не вымахал.

Надзиратель, демонстративно заиграл своими мышцами. Егоров улыбнулся здоровяку.

– Собственно за этим я и пришел.

– Выкладывай. Помогу чем смогу.

– Для начала покажи мне Столетова. Где он тут на мониторе.

Надзиратель, вернувшись на своё место перед пультом, вывел на большой экран картинку из камеры, где содержался Столетов. Тот лежал на кровати, корчил рожи в видеокамеру на потолке.

– Ну вот. Так он развлекается. За исключением приёма пищи. В сумасшедшего играет, злорадствует себе на потеху.

– Я его таким уже видел. Как думаешь, он вменяем?

– Я не доктор, в мозги к нему не заглядывал. Он у нас всего-то несколько часов, но что-то мне подсказывает, что он нормален, а закидоны у всех бывают.

– Можешь мне устроить разговор с ним?

– Видеоконференцию? Да, без проблем.

– Нет, нет вживую.

– С моего пульта это невозможно. Разве ты с кем-то из задержанных лично встречался? Замки камеры будут активированы только в день суда над заключённым и только с санкции судьи. Всё остальное время они в недоступном режиме. Это как в тех же тюрьмах, осужденный вошёл в камеру, дверь закрылась и откроется только по истечению отбываемого срока.

– Я понимаю. Обойти систему возможно?

– Обойти можно всё. Если один человек запер дверь, то найдётся человек, который её откроет. Но я не специалист в этом. Да и не знаю я таких случаев. Тут степень защиты такая, что… Наш начальник изолятора ведает всем этим.

– Чем?

– Кодами команд. Ведь если кто-то крякнет, не будем же мы ждать дня суда, чтобы извлечь мёртвое тело из камеры. А ты не боишься, что Столетов тебя заложит?

– Заложит, говоришь?

– Смотря, с чем ты к нему пришел. Они ведь за свободу готовы на всё.

– Тебе навредит мой визит?

– Мне? Нет. У тебя есть допуск, а значит, я обязан тебе предоставить в рамках протокола, общение с задержанным. А зачем ты пришел, ты передо мной отчитываться не обязан. Тем более, что сегодня у этого Столетова посетителей было предостаточно, я со счёта сбился одним больше, одним меньше. Мне без разницы.

– Можешь не вносить меня в журнал посещений?

– А как я это сделаю, если ты все двери по пути к нам в изолятор открывал сам, система тебя уже идентифицировала. Я ведь даже у себя на пульте вижу кто ко мне идёт. Поэтому внесу я тебя в журнал или нет, роли не играет.

– Тогда зачем говоришь, что Столетов может меня заложить, если я и без его стука как на ладони?

– Так ведь он заложит не о самом посещении, а о содержании вашего разговора.

– Ладно. Будь, что будет.

– Смотри сам. Я тебя предупредил. Они ведь как звери в клетке на всё способны.

– Спасибо. Учту. А теперь скажи, что к нему пришел посетитель.

– Мне придётся назвать тебя.

– Какая уже теперь разница.

Надзиратель вызвал камеру лидера нечипированных экстремистов. Столетов встав с кровати подошёл к двери, в которую вмонтирована видеокамера. Обязательное требование к заключённым представляться при вызове.

– Задержанный Столетов. Обвиняемый по статье 325 хартии «Выживших».

Надзиратель в микрофон обратился к Столетову.

– Задержанный, к вам посетитель.

– Кто?

– Начальник отдела «Видео Факт».

– А… Фиксаторы преступлений. Чёртовы крысы. Что ему нужно?

– Не могу знать. Будете с ним говорить?

Надзиратель ждал. Столетов после короткой паузы ответил.

– Да… Я буду с ним говорить.

– Ждите.

Надзиратель отключил микрофон. Столетов остался стоять перед дверью. Надзиратель обратился к Егорову.

– Пройди в третью приват комнату. После установки видео контакта, на пульте нажми кнопку «ПРИВАТ», так ты отключишь меня. Я не смогу слышать, о чём вы разговариваете.

– Я может и нечастый у вас гость, но ещё не забыл, как пользоваться приват комнатой.

– Вот и отлично.

17 августа 2014 год. Москва.

Чем парень из настоящего может заинтересовать незнакомую девушку из прошлого? Только рассказами о будущем.

Алексей рассказывал сёстрам о жизни в их будущем. Девушки слушали рассказы Потапова, но сводили всё к весёлой шутке. Маша активно проявляла любопытство, расспрашивая Алексея, Женя была более скептически настроена.

– Как-то радужно всё. А вороватые чиновники куда денутся? Вымрут?

– Смешно. Вымрут… Нет, но государство, наделяя чиновников властью, и спрашивать с них будет по-особому. Государство начнёт борьбу за чистоту своих рядов. От особых привилегий к особой ответственности.

– Это как?

– В Уголовном кодексе появится «Закон Плюс».

– Это ещё, что за закон такой?

– «Закон Плюс» будет применим только к чиновникам и государственным служащим, а также сотрудникам правоохранительных органов. Ну это когда за любое преступление сверх положенного по закону наказания, будут ещё добавляться года.

– Сколько?

– Всё зависит от ранга чиновника. Чем выше должность, тем длиннее срок. Максимально вне зависимости от содеянного плюс пятнадцать лет без права на амнистию и другие адвокатские навороты, позволяющие преступнику не досиживать свой срок до конца.

– Не верю. Как-то уж очень просто. Новый закон и коррупция побеждена?

– Не просто. Совсем не просто. При переходе с одного поста или должности на другую в отношении чиновника будет применятся как бы карантин, то есть он не вступит в новую должность пока соответствующие органы безопасности не проведут ревизию его работы за весь срок, который он находился на прежнем государственном посту. Проверяют и сопоставляют его материальное положение до вступления в должности и к окончанию его работы. Проводится ревизия не только самого чиновника, но и его семьи и даже ближайших друзей.

Женя внимательно слушала слова Алексея, но было видно, что она возмущена и не согласна с ним.

– Нет это нереально. Такого просто не может быть.

Алексей, на мгновение замолчав, пристально посмотрел на покрасневшее от возмущения Женино лицо. Она может слушать и верить моим рассказам о будущем, а в то, что придёт время и вороватым чиновникам дадут по рукам, поверить не может, подумал про себя Алексей. Женя продолжала:

– Нет, Алексей, я вам не верю…

– Хорошо, хорошо. Верить или нет это ваше право… Скажу только, что если чиновника уличают в воровстве, то ответственность несёт не только он сам, но и его семья.

– Как это?

Алексей ответил молниеносно словно фраза была им заучена.

– Да вот так. Жировали на ворованные деньги всей семьёй, а сидеть должен только папа… Понесут наказания все.

– Что, и дети?

– И дети, если они уже совершеннолетние.

– Наговорили вы тут нам Алексей красивые сказки, но верится с трудом. Это же какую махину свернуть нужно, чтобы воровать перестали. Тем более, что нанятые чиновниками адвокаты знают своё дело.

Лицо Жени погрустнело, ей больше не хотелось дискуссировать на тему борьбы с коррупцией… Алексей, взглянув на погрустневшее лицо девушки решил закончить диспут на более оптимистичной ноте.

– Хотите ещё расскажу вам о будущих нововведениях в уголовное законодательство?

Женя скептически посмотрев на Алексея ответила.

– Давайте. Врите дальше.

– Уйдёт в небытие такая практика как амнистия для преступников по праздникам. За содеянное зло преступник всегда будет отбывать весь срок, установленный судом. Так сказать, от звонка до звонка.

– Не слишком жестоко?

– Почему жестоко? У преступника всегда есть альтернатива, не совершать преступления.

– Значит, в будущем амнистию для злодеев отменят?

– Амнистировать будут общество от преступников. Злодеям, совершившим особо тяжкие преступления, как правило, это убийцы, растлители детей, а также насильники женщин, государство по праздникам будет добавлять срок, а не уменьшать его. Чем длиннее срок у злодея, тем дольше общество будет в безопасности. В будущем общество будет оберегать себя от зла в любом его проявлении и любыми законными методами, не взирая на материальные издержки.

– Это уже и вовсе из области фантастики. Хотя идея интересная. Сами придумали?

– Ничего я не придумал. Так будет. Многое изменится в вашем будущем. Многое. Например, одним из основных правил общества станет не понятие что не запрещено то разрешено, а наоборот. Каждый гражданин знает незыблемое правило. Всё что не разрешено, то строго запрещено и нарушение этого положения приведёт человека на скамью подсудимых.

– Ох, Алексей. Ваши бы слова, да нашему президенту в уши.

Маша заскучала, слушая Женю и Алексея.

– Мне становится скучно. Коррупция, политика. Надоело. Из каждого утюга только и слышишь об этом. Женька, Алексей, поговорим лучше о чём-нибудь другом.

Алексей продолжил свой рассказ о будущем на более приближенную для девушек тему.

– А знаете где, в будущем, будет любимое место отдыха граждан России?

Маша оживилась.

– В Турции…

– Нет.

– Может в Греции.

Алексей рассмеялся над Машиными попытками угадать.

– Думайте, думайте Маша…

Женя расплылась в улыбке и подключилась к игре в вопрос. Перечисляя страны, она загибала пальцы на руке. Весёлое настроение вернулось к девушкам.

– Турция нет. Греция нет. Вероятно, Египет тоже отпадает. Так мы вроде весь мир освоили. Может на Марсе или Венере? Удивите нас Алексей.

– На Московском взморье.

От удивления у Жени вытянулось лицо.

– Где, где?

Маша серьёзным тоном добавила.

– Лёша… Это перебор.

Женя разочарованно.

– Ну вы и фантазёр.

– Женя, я не фантазёр. Лучшее место для пляжного отдыха в будущем – это курорты на Московском взморье. Шикарные гостиницы, чистейшие пляжи…

Девушки рассмеялись.

– А где в Москве море?

– Не море. Образно говоря, волны Тёплого Океана будут разбиваться о стены древнего Кремля.

Маша перестала смеяться.

– Столицу что ли перенесут?

– Почему перенесут. Москва останется стоять там, где и теперь. Она будет прибрежным городом с океанскими портами и причалами.

Женя, рассмеявшись, подвела черту:

– Алексей, это диагноз.

Отдел «Возврат» был создан при агентстве «Наследие» в первые дни начала работы отдела «Двенадцать». В условиях настройки и наладки работы чипов и всей компьютеризованной системы сектора «Двенадцать», основной функцией отдела был возврат граждан из прошлого в настоящее, при сбоях работы системы. Отсюда и название отдела. Первым агентам отдела «Возврат» было нелегко. Работы было много. Задачи, ставившиеся перед агентами, были сложные и доселе не выполнялись никем на планете. Чрезвычайные ситуации с гражданами случались по всему миру, во всех участках времени, в которых был создан сектор «Двенадцать». Отдел «Возврат» является структурным подразделением агентства «Наследие» и подчиняется непосредственно его службе безопасности. Старший агент Строгов хотя и не является начальником отдела «Возврат», но весь отдел и все его агенты входил в сферу его влияния и подчинения. Сегодня, когда система сектор «Двенадцать» работает почти безупречно агенты отдела «Возврат», переключились на выявление лиц, нарушивших закон «Время» их розыск в историческом прошлом, арест и транспортировку в наше настоящее. В коридорах агентства «Наследие» даже поговаривали о целесообразности сменить название отдела переименовав его в отдел «Время», но потом неофициальные дебаты и праздные разговоры в комнатах отдыха агентства как-то вмиг прекратились. Отдел «Возврат» остался с прежним названием.

17 августа 2014 год. Москва.

Алексей заметил троих молодых мужчин в строгих чёрных костюмах, явно выделяющихся из общей массы людей беззаботно гуляющих по Театральной площади.

Мужчины расположились между колонами здания Большого Театра. Находились они несколько выше праздно гуляющих туристов, как бы над ними. В руках у одного из мужчин был сканер с экраном в виде планшетного компьютера, он медленно проводит им из стороны в сторону, сектор за сектором прощупывал пространство площади. То тут, то там на экране вспыхивали точки. Программа сканера обнаружив в секторе поиска активированные чипы даёт каждому устройству команду ответить на запрос и идентифицироваться. Перенастраивая сканер, вводя в программу всё новые и новые параметры поиска агенты отдела «Возврат» никак не могли распознать чипы на пальцах Алексея.

Обнаружив троих мужчин, Потапов насторожился и невольно посмотрел на аппарат перемещения, находящийся на его руке. Маша заметила это.

– Алексей вы спешите? Мы вас заболтали?

Мужчина со сканером в руках повернулся по направлению к Алексею. Ответив на запрос сканирующего устройства чипы на безымянных пальцах Потапова засветились бегущей дорожкой. Алексей в ужасе посмотрев на свои пальцы, сжал кулаки спрятав руки за спину. Однако девушки успели заметили мерцающие огоньки. Маша закричала, показывая на руки Алексея.

– Смотри, смотри Женька…

Женя взяла Алексея за локоть, Алексей послушно выставил обе руки перед собой. Под кожей светящейся дорожкой мерцали чипы. Девушки, словно зачарованные смотрели на руки Алексея. Первой пришла в себя Женя.

– Алексей, что это? Вы робот?

Вопрос удивил Алексея.

– Почему робот?

Женя показала на руки Алексея.

– У вас там что-то мерцает…

Алексей на ходу придумывал версию для объяснения.

– Это… Это такой… Это новый прибамбас в Москве. Нано пирсинг. Да, да последняя разработка. Красиво, правда?

Маша в изумлении не сводила глаз с огоньков.

– Я тоже хочу такое себе. А где придумали в Сколково?

– Где, где?

– Ну, в Сколково…

Алексею пришлось серьёзно напрячь свою память чтобы вспомнить это красивое, но совсем забытое слово «Сколково» и что оно означало для этой девочки из прошлого… «Сколково» – мечты, которым не суждено сбыться. Ещё Алексей вспомнил о громком судебном процессе над его руководителем.

– Ааа… Да, да, да… Именно там.

Женя усмехнулась.

– Хоть это они изобрели. Теперь деньги в Россию потекут рекой.

Алексей, спрятав руки за спину, покосился в сторону мужчины со сканером.

– Знаете, а у меня есть к вам предложение.

Маша кокетничая заметила.

– Так сразу и предложение…

– Именно. Давайте встретимся с вами сегодня вечером, скажем часов в семь. Погуляем по Москве.

– Значит, всё же спешите?

– Есть немного.

Женя посмотрела на сестру. Маша ждала от неё утвердительного ответа на предложение Алексея. Женя не заставила сестру долго ждать.

– Хорошо. Давайте встретимся.

Маша захлопала в ладоши от радости.

– А про пирсинг мне расскажите? Где его можно сделать?

Алексей оставил вопрос Маши без ответа.

– Тогда в семь вечера.

Проигнорированная Маша серьёзным голосом спросила.

– Где встречаемся?

Алексей посмотрел себе под ноги.

– Здесь на этом самом месте.

Маша оживилась.

– У фонтана?

– У фонтана…

– Договорились.

– Я не прощаюсь. До вечера.

Алексей, оставив девушек стоять у фонтана, растворился в толпе туристов.

Трое мужчин двинулись через площадь вслед за Алексеем. Точнее, за точкой на экране переносного сканера. Когда они поравнялись с сёстрами, досужая Маша заглянула в экран сканера.

– Женька, смотри, эти трое как в лесу по карте путешествуют. Туристы с компасом, и это в Москве.

– Может, иностранцы.

– Странные они. Ты посмотри на них. В костюмах, днём в воскресение…

– Ты же хотела шпионов, вот смотри. Чем не шпионы.

Девушки рассмеялись.

– Женька, как тебе Алексей?

Женя, посмотрев на сестру, загадочно улыбнулась.

– Забавный.

– Скажи, он тебе понравился?

– Я же сказала забавный.

– Что ты заладила. Забавный, забавный…

– Ну, хорошо, хорошо. Понравился.

– Вечером пойдём с ним гулять?

– Подумаем. Врёт он складно. Даже я начала ему верить.

Маша указательными пальцами обвела круги на своих грудях.

– Пирсинг у него классный. Я хочу себе такой вокруг сосков…

– Ты спятила Маша? Сколько тебе лет? Ну вообще…

Ваше будущее. Москва.

Дмитрий Егоров вошёл в приват комнату для видеоконференций, заключённых с адвокатами, следователями и родственниками. В комнате перед висящим на стене видеомонитором стояли стол и стул, под монитором находился глазок видеокамеры под камерой встроенный в стену пульт с кнопками. Егоров подошёл к пульту нажал кнопку «ВКЛ» монитор включился, затем он нажал кнопку «ПРИВАТ». На мониторе появилась картинка из камеры Столетова. Егоров сел на стул.

– Добрый день.

Столетов опустив голову отрешённо смотрел себе под ноги.

– Кому добрый, а кто-то в камере.

– Вы сами себя в неё засадили. Виновных не ищите.

Столетов подняв голову посмотрел в видеокамеру.

– Что вам нужно?

– Мне нужна информация. Неофициально.

– Что я буду с этого иметь?

– Вы же ещё не знаете о чём речь…

– Если вы ко мне обратились, значит, уверены, что я владею нужными вам сведениями.

– Логично. Что вы хотите?

– А вы как думаете? Свободу.

– Вас же только сегодня сюда посадили, а Вы уже устали от одиночества, тишины и покоя…

– Покоя? Да мне сегодня от посетителей житья нет. Ходят и ходят. Ходят и ходят. И да, я устал, я хочу на волю.

– Этого я вам обещать не могу.

Дмитрий встал из-за стола, подошёл к монитору чтобы, выключив его прекратить разговор. Столетов опередил его.

– Подождите, подождите. Спрашивайте, а там посмотрим.

Егоров вернулся за стол, сев на стул.

– Если вас называют нечипированные, значит, у вас нет чипов?

– Точно так. Мои пальцы чисты.

– А были?

– Конечно. Как и все граждане планеты, я был чипирован.

– Но ведь это невозможно.

– Что?

– Удаление чипов… Чипы врастают в нашу плоть, они становятся частью нашего организма.

– Всё так, всё так они и вправду врастают в плоть и не отторгаются нашим организмом. Учёные постарались. И вы правы, они становятся частью не только нашего организма, но и частью нашей личности. Только вот о том, что их нельзя удалить… Этим дерьмом нас пичкают учёные прикормленные Кремлём. Вы задумывались, как заключённых лишают сектора «Двенадцать»?

– Отключают чипы и все.

– Э, нет. Вот и не так.

– Вы хотите сказать, что их извлекают?

– Власти сами опровергли свои же утверждения о невозможности удаления чипов. Сами себя разоблачили. Вначале работы отдела «Двенадцать» у заключённых чипы не извлекали, а только блокировали, но после нескольких случаев побега из тюрем, власти приняли решение на время отбывания наказания извлекать чипы у осуждённых.

– А разве извлечение чипов не вредит организму?

– Я перед вами. Живой и здоровый.

Егоров вспомнил, как Столетов корчил рожи в тюремной камере и в допросной комнате. Сомнения пробежались в его голове.

– Физически вы здоровы, это я вижу. А как с головой?

– Это вы о моих кривляньях. Скучно в одиночестве, единственное развлечение позлить надзирателя.

– Так как же избавиться от чипов? Какой самый простой и безболезненный способ?

– Пальцы отрубить.

– Безболезненный? Пальцы отрубить?

– Представьте себе, но это так. Ни лукавить, ни набивать себе цену я не стану, мне неизвестно, как именно извлекают чипы у заключённых. Однако замечу лишь, что ту боль, которую пережил я, мне никогда в жизни не приходилось испытывать. Поверьте, многое случалось в моей жизни. Поэтому-то я твёрдо убеждён, что лучший способ – тупо отрубить пальцы топором. Это в том случае, а я у верен, что у вас именно такой случай, когда всё нужно сделать в тайне от властей и как можно быстрее. У вас же нет доступа к наркотическим препаратам, как, впрочем, и к медицинскому оборудованию.

– Этот способ мне не подходит. А можно их как-то перепрограммировать или сделать так, чтобы они, ну скажем, перегорели?

– Вам ли не знать, как главе отдела, что ежедневно все региональные отделения агентства «Наследие», по всей планете одновременно выполняют контрольную перезагрузку системы, при которой делается корректировка всех чипов, отслеживается каждое устройство. Автоматика, сверяясь с протоколами взаимодействия и чувствительности, выявляет их координаты во времени и в пространстве. Даже если отключить или перепрограммировать чипы, автоматика перезапустит их активацию, а изменённые параметры вернутся к исходным данным. Затем протоколы несоответствии координат или сбоев чувствительности в работе чипов мгновенно поступят на центральный компьютер. Но вот о том, чтобы устройство перегорело и стало непригодным к работе я таких случаев, не знаю. Мысль интересная. Нужно подумать. Спасибо за идею.

– Безусловно, о контрольной перезагрузке системы я в курсе…

– Тогда зачем спрашивать. Думаете, мне известно больше вашего?

– А вот когда заключённый отбыл свой срок?

– Всё по-новому. Гражданина чипируют заново, а затем, предоставив сектор «Двенадцать», вновь отслеживают. Надеюсь, вы в курсе, что в нашем настоящем любой отбывший свой срок наказания преступник живёт только с ограниченными маркерными параметрами?

Егоров пропустил вопрос Столетова мимо своих ушей.

– Вы говорите, что удаление чипов сопровождается страшной болью?

– Именно.

– А если под наркозом?

Столетов снисходительно продолжил пояснения.

– Хорошо, хорошо я повторюсь. Допустим, вам удастся каким-либо невероятным образом получить доступ к медицинскому оборудованию либо препаратам, однако это всё равно вас не избавит от боли. Поймите, боль эта не совсем телесная. Повторяю, это нечто другое, на уровне подсознания. Вы испытывали когда-нибудь наркотические ломки?

Егоров искренне удивился.

– Не понял.

Столетов тяжело вздохнул.

– Ладно. Проехали.

Егоров не унимался.

– Но заключённым же как-то удаляют.

– Я думал об этом и пришел к выводу. Возможно из гуманных соображений их вводят в искусственную кому, когда человек просто бревно, бесчувственное бревно.

– Ну вам, вам то как удалось выдержать эту боль?

– А кто сказал, что я её выдержал? Я её пережил. Конечно всё зависит от характера человека и его желания стать свободным. Порой суммируя устремления человека и его волю наш организм каким-то образом блокирует внешние раздражители. Но со мной этого не случилось. Я всё чувствовал и в конце процедуры как девчонка потерял сознание. Об остальном и вспоминать не хочется.

Егоров замолчал, собираясь с мыслями. Столетов ждал. В разговоре настал момент, когда, раскрыв карты нужно выложить перед Столетовым цель своего прихода. В голове Егорова звучали слова, сказанные надзирателем Славкой. А вдруг и правда выдаст? Егоров вспомнил, как Строгов сказал, что у Алексея осталось пять часов, хотя уже меньше. Нужно действовать.

– Скажите, Столетов, что мешает вашим сторонникам вытащить вас отсюда? Вы сами сказали, что побеги случались, значит, кто-то с воли их организовывал. У ваших соратников есть такой передовой аппарат перемещения во времени и пространстве.

– Во всех тюрьмах теперь работает экранирующее поле. Из таких мест сделать прыжок во времени невозможно.

– Я этого не знал.

– Власти многое скрывают. Например, сейчас создаются тюрьмы в историческом прошлом. Вы об этом что-нибудь слышали?

Дмитрий удивился.

– Как в прошлом?

– Мы, то есть заключённые, можем умереть без сектора «Двенадцать», а это негуманно. Да мы моложе наших вымерших стариков, но это лишь вопрос времени. Например, у меня этого времени меньше чем у вас. Я старше, а значит без сектора «Двенадцать» я обречён. Вот поэтому-то какой-то умник из агентства и придумал строить тюрьмы в Сталинские времена, в тайге, вдали от цивилизации.

Дмитрий задумался.

– Возможно, это выход. Вот видите, вы всё же знаете больше моего…

Пристально всматриваясь в лицо на экране видеомонитора, Егоров решил посулить своему собеседнику за полезную для себя информацию самую высокую цену, назначенную лидером нечипированных экстремистов. Егоров заговорил и понял, что Столетов понимает его с полуслова.

– Помоги мне, а я помогу тебе.

– Допустим, я поверю. Что дальше?

– Мне нужна информация, а что нужно тебе я уже понял.

– Значит по рукам?

– По рукам.

Когда началась Первая Межпланетная война, хозяину кафе «Вкусное Эхо» было пятнадцать лет. В то время Яша с родителями проживал на территории Белоруссии в небольшом городке. Семья владела стоматологическим кабинетом. Папа был практикующим дантистом, мама ему помогала. Жила семья за городом в собственном доме. В первые дни войны родители приостановили практику, но участившиеся случаи мародёрства заставили главу семьи круглосуточно находиться непосредственно в арендуемом помещении где находился их семейный стоматологический кабинет охраняя дорогостоящее оборудование. Ежедневно либо Яша, либо его мама отвозили папе горячие обеды. Однажды, в первый месяц войны, когда мама отправилась в город с домашней едой для своего мужа, белорусский городок подвергся нападению пришельцев. Здание, где находился стоматологический кабинет, попало в зону выстрела оружия «сардук». На следующий день, не дождавшись возвращения мамы и заподозрив неладное Яша пешком пришел в город в поисках своих родителей. В тот день улицы города патрулировали военные, а спасатели и медики собирали «невостребованные» тела обездвиженных людей. Добравшись до стоматологического кабинета, Яша обнаружил, что родителей там нет. Двое суток он искал их. За это время парень обошёл все медицинские учреждения, все морги, осмотрел сотни окоченевших человеческих тел, но всё, что Яша сумел узнать, лишь то, что ни в списках «невостребованные», ни среди мёртвых его родители не числились. Это последняя информация, которая была доступна пятнадцатилетнему Яше. Больше о своей семье он так ничего и не узнает.

Оставшись совершенно один, Яша, закрыв родительский дом отправился к военным – проситься на фронт. Впрочем, так как Яша на тот момент не достиг призывного возраста, ни в армию, ни в ряды спасателей он не попал, поэтому его определили в лагерь для беженцев и переселенцев. Можно сказать, что Яше даже очень повезло – перед самым окончанием войны лагерь эвакуировали за Урал. Почему повезло? Да потому, что после начала Природных Аномалий территория, где Яша проживал со своими родителями оказалась затопленной океаном. Яша этого не увидел, так как к тому времени он был далеко за Уралом.

Все самые тяжёлые годы природных аномалий он находился в лагере переселенцев и беженцев. Работал Яша то санитаром в полевом госпитале, то грузчиком при складе, а в последний год его определили рабочим при полевой кухни. В тот суровый год природных аномалий, когда болезни и голод не щадили ни старых, ни молодых, Яша среди вновь прибывших беженцев увидел еврейского мальчика-сироту, который был болен и находился между жизнью и смертью. Забрав паренька в свою палатку, Яша начал заботиться о нём. Мальчик помнил своё имя и на пальчиках показывал, что ему пять лет. Звали мальчика Михаилом.

После природных аномалий Яша с Мишей подались в Москву. Жизнь налаживалась, но на землю пришла «возрастная эпидемия», за которой подтянулись новые трудности.

Когда было организованно агентство «Наследие» и отдел «Двенадцать» начал свою работу по распределению свободного жизненного пространства в прошлом, то Яше был выделен сектор во времени в черте оседлости еврейского населения, на территории Белоруссии в 1900 году. Хотя, его сектор «Двенадцать» не выпадал на день еврейских погромов, но всё равно чувствовал Яша себя неуютно, с какой-то опаской, оглядкой. Проживал он свой сектор «Двенадцать» на окраине небольшого городка на берегу реки в здании дубильной мастерской. На первом этаже была сама мастерская, на втором этаже хозяин сдавал жилые комнаты в наём, а ещё над Яшиной комнатой находился чердак, на котором сушили продукцию дубильной мастерской.

Из мебели в тесной комнатке стояли лишь тошнотворный запах кожи да деревянная лавка с матрасом набитым соломой. На подоконнике маленького грязного окошка в глиняной миске лежал серебряный рубль, на который Яша должен был купить себе ужин в трактире, рядом с мастерской.

Выразить то, как Яше не нравится его сектор «Двенадцать» можно, одним словом. Наказание. Именно так Яша ощущал себя, когда подолгу не мог заснуть, ворочаясь на соломенном матрасе. Отбывающим наказание. Вот только за, что он не понимал. Каждую ночь Яша разоблачал мировой заговор против себя, и, наказав виновных, засыпал крепким молодецким сном. Выделяя сектор в черте оседлости комиссарам агентства «Наследие» казалось, что молодой еврей, оказавшись среди своих соплеменников и единоверцев, будет чувствовать себя уютней и спокойней. Только вот Яша не оценил такую заботу о себе.

В первые годы чипирования комиссары агентства «Наследие» не уделяли должного внимания условиям проживания в секторе «Двенадцать». Все усилия властей были направлены на то, чтобы в кратчайшие сроки обеспечить всё население планеты сектором «Двенадцать» и тем самым остановить «возрастную эпидемию». Вопрос сохранения жизни человека, а не его комфорт стоял на первом месте. Впоследствии мы не один год исправляли свои ошибки и просчёты, а вот корректировки и улучшения секторов «Двенадцать» продолжаются до сих пор.

Сильнее всего Яша переживал за Мишу. Добиваясь от комиссаров объединённого с Мишей сектора «Двенадцать», Яша всякий раз получал ответ, что, мол, он и Миша не состоят в кровном родстве, а значит сектор «Двенадцать» должны проживать раздельно. Около года Яша обивал пороги высоких кабинетов. Миша тем временем проживал сектор «Двенадцать» в Сталинские времена, в общежитии ремесленного училища интернатного типа для воспитанников, чьи родители погибли на фронтах Великой Отечественной или в партизанских отрядах. Сегодня дети Первой Межпланетной войны уже достигли совершеннолетия, а дети, осиротевшие во времена природных аномалий или уже в мирное время, распределяются по семьям. Это сегодня, но когда-то было и по-другому.

После года хождений по кабинетам и окончательно отчаявшись Яша, набравшись смелости предложил взятку одному из комиссаров, и о чудо, вопрос решился положительно. Яша и Миша официально стали родственниками. Выделенный им сектор «Двенадцать» находился в Москве 19 июля 1980 года, в день открытия Олимпиады. И хотя племянник и дядюшка никогда не были на торжественном открытии данного спортивного мероприятия, но они иногда смотрели программу «Время» с подробным отчётом об открытии двадцать вторых летних Олимпийских игр в городе Москва.

Пустая, трёхкомнатная квартира на Проспекте Калинина в их распоряжении на двенадцать часов. Так Миша стал племянником Яши.

Нет, кафе «Вкусное Эхо» никогда не было злачным местом, в котором современные богатеи в окружении размалёванных девиц соря деньгами утопали сами и топили своих спутниц в шампанском. Наоборот, Яша пресекал такое поведение клиентов. Со временем его кафе превратилось в тихую гастрономическую гавань для ценителей уединённой неспешной беседы под кулинарные изыски.

В стенах кафе «Вкусное Эхо» не только обедают, но и тихо, культурно празднуют свои дни рождения и памятные даты, как высокопоставленные государственные начальники, так и высокие чины из агентства «Наследие». С их помощью Яша смог устроить племянника Михаила на «тёплое местечко», контролёром в отдел «Двенадцать». Миша, будучи смышлёным молодым человеком, быстро раскусил службу и то, как можно воспользоваться своим положением. Нет, материальная выгода его не интересовала. Миша предложил Яше нечто совсем иное.

1941 год. Белоруссия.

Хмурым, пасмурным осенним днем, когда небо сидит у человека на плечах, а воздух такой сырой, что его можно пить, по лесной дороге, ведущей в деревню, костлявая лошадь тащила за собой телегу. Хотя и был воз невелик, но лошадь устало шаталась, спотыкаясь о каждую встречную кочку.

В телеге, на соломе, сидел пьяный полицай, одетый в солдатскую шинель советского образца с белой повязкой на рукаве. Рядом с ним в телеге лежала винтовка. Колёса телеги вязли в сыром песке. Между окриками мата и ударами хлыста, которыми пьяный полицай поочерёдно погонял тощую лошадь, он напевал себе под нос песню из популярного советского кинофильма.

– Гремя огнём, сверкая блеском стали. Пойдут машины в яростный поход. Когда нас в бой пошлёт товарищ С….. И первый маршал в бой нас поведёт…

Имя первого маршала полицай пропустил, тревожно озираясь по сторонам.

В самом начале Великой Отечественной войны прихвостни фашистского режима новые песни ещё не успели разучили, а отвыкнуть от прежних, новоиспечённые стражи германского порядка, не успели. В глухих деревнях, собравшиеся в компании полицаи, напившись до чёртиков мутного самогона, не редко горланили Советские песни, а кто моложе и пионерские речёвки.

– Кто шагает дружно в ряд? Пионерский наш отряд! Сильные, смелые. Ловкие, умелые. Ты шагай, не отставай, громко песню запевай…

Около часа Яша бродил вокруг белорусской деревни. Одет от был по «моде» того времени. На его упитанном еврейском теле теснилась старая, драная ватная телогрейка, а за плечами висел вещевой мешок. Где Михаил раздобыл эти атрибуты тех дней для своего дядюшки, Яша не знал. Вот только с размером телогрейки Михаил как-то не подгадал.

Сначала Яша прятался в лесу, издали осматривая окрестности, потом пробрался ближе к крайним хатам деревни.

Ещё с детства он знал имена всех своих родственников, погибших более ста лет назад в Великую Отечественную войну, и не раз их истории рассказывал своему племяннику.

Из информации, которую собрал Миша, была известна лишь дата 15 октября 1941 года, да деревня со странным названием Клюндиевка. Здесь, в глухой деревушке, местный полицейский арестовал Яшиных родственников по материнской линии.

В наградных документах оккупационных войск говорилось, что рядовой белорусской народной самопомощи Павел Капульцевич за поимку семьи евреев из четырёх человек премирован месячным окладом в размере 40 рейх марок. В документах также было сказано, что 18 октября 1941 года, согнав всё население деревни Клюндиевка, немцы казнили еврейскую семью через повешенье.

Яша наблюдал за деревней, которая словно вымерла. Он не знал точное временя события, не знал также где и как полицай обнаружит и арестует его родственников, которые на третьи сутки после задержания будут казнены.

В рапорте полицейского Павла Капульцевича лишь отмечено, что под вечер в деревню его привезла лошадь, впряжённая в телегу. Яше оставалось только ждать приезда этой кобылы. Оружия у Яши не было, какого-либо плана по спасению родственников тоже. Он решил действовать по обстановке.

Когда Яша начал замерзать, из леса показалась та самая лошадь, везущая в своей телеге пьяного полицая. Она остановилась на краю деревни у добротной хаты. Обшарив позади себя солому, полицай нашёл припрятанную бутылку самогона, и прихватив винтовку, он спрыгнул с телеги на землю. Шатаясь, полицай направился к двери в дом, попутно крича пьяным голосом.

– Ганна, Ганна… Встречай кума.

Хозяйка хаты Ганна, высокая женщина в теле, пятидесяти лет, склонившись над открытой крышкой люка, помогала спуститься в подпол, по приставной лестнице, семье евреев. Муж, жена и две дочери двойняшки. Худые тела, испуганные глаза, уставшие души спрятались в подполе от незваного гостя. Хозяйка, протянула в открытый люк миску, в которую собрала со стола кусок хлеба, пару картофелин в мундире, два солёных огурца и кусочек сала. Жилистые мужские руки приняли съестные продукты.

– Принесла же нелёгкая. Сидите тихо. Я его выпровожу.

Ганна закрыла люк подпола, поверх постелив льняной половик. Собрав со стола остатки трапезы и пустую посуду, спрятала всё в печь.

Полицай колотил ногой в дверь дома.

– Открывай, кому говорю, а не то пальну из винтовки по окнам…

Ганна отвечала ему ласковым, лисьим голосом.

– Иду куманёк, иду… Не одетая я.

Женщина, подойдя к двери, чтобы впустить пьяного полицая, заметила два узла пожитков гостей. Схватив их в руки она ногой откинула половик в сторону и открыв люк сбросила узлы в подпол.

После того, как дверь хаты открылась, и полицай вошёл внутрь, Яша короткими перебежками, мимо хозяйственных построек подобрался к самому дому, попутно прихватив увесистое полено из укладки дров. Осторожно, оглядываясь по сторонам он заглянул в окно дома.

В хате полицай поставил бутылку самогона на стол.

– Кума, накрой на стол.

– С чего это я тебя привечать стану.

– Но, но, но…

– Не нокой, не впряг.

Полицай, сев за стол на скамью, поставил рядом с собой винтовку.

– Ты же знаешь, не могу я без закуски пить. Сжалься над страдальцем.

Ганна встала перед полицаем.

– Нечего тут по хатам шастать. Страдалец нашёлся. Давай в дверь и с Богом.

– Ну чего ты, кума. Это же я, Павел. Я ведь всегда с твоим хозяином хорошо жил. Помнишь, как колодец помогал вам копать. Как детей крестил.

– Ты детей моих не вспоминай. Помню. Было дело. Только мой хозяин и детки за Родину воюют, а ты нашу Родину предал. Как ты только мог в их полицию пойти? Павел, как ты мог?

– Не я, так кто другой прибрал бы к рукам тёплое местечко.

– Быть предателем, по-твоему, тёплое местечко?

– Нынче все так живут, устраиваются, как могут. Что плохо лежит, то и распихивают по карманам. Ну а если ценное добро в руках у слабого или немощного, так с руками оторвут добычу…

– Побойся Бога, Павел. Кто все? Какая добыча? Люди последним делятся друг с другом. А ты…

– Ты мне поговори. Я теперь – власть.

Ганна брезгливо посмотрев на Павла и передразнив его, ответила.

– Не пугай, пуганые. Ишь, власть нашёлся. Смотрите какой выискался.

– Слыхала? Германец скоро Москву возьмёт.

– Слыхать слыхала, брешут они складно, только это всё неправда.

Полицай, поднявшись из-за стола, направился к печи в поисках закуски. Хозяйка перегородила ему путь, взяв в руки стоявший у печи ухват.

– Ты что это, хозяйничать вздумал?

Ганна поднесла ухват к лицу полицая.

– Я тебя вот сейчас ухватом-то мозги вправлю!

В подполе муж и жена напряжённо смотрели вверх, пытаясь через щели между половыми досками рассмотреть, что происходит в хате. Девочки молча кушали хлеб с картошкой и солёными огурцами.

Полицай, вернувшись к столу, взял стоявший на подоконнике чистый стеклянный стакан. Налив в него самогон, Павел сел за стол.

– Дай же ты мне чего-нибудь на зубок.

Женщина, отдёрнув шторки на печи, достала из чугунка две картофелины в мундирах. Подойдя к столу, положила их перед полицаем.

– Ешь, Иуда проклятый. Вот послал Господь свояка. Глаза бы мои тебя не видели.

Полицай, залпом выпив содержимое стакана, откусил неочищенный от кожуры картофель и начал громко, чавкая жевать. Павел заговорил с набитым ртом и не разжёванные куски посыпались из его рта на пол.

– Поговори мне ещё. Я тут власть.

Хозяйка посмотрела на упавшие на пол куски картофеля.

– Мужики вернутся, они тебя повесят на первой берёзе.

– Германец силён. Ты знаешь, какие у него танки?

Закусив после первого стакана, полицай, достав из кармана кисет и сложенную газетку начал мастерить самокрутку. Ганна удивлённо посмотрела на него.

– Ты чего расселся?

– Дай уголёк из печи.

– Не топится печь.

– Тогда спичку.

– Ещё чего. Спичку на него трать. Выпил и давай вон за дверь.

– Я ещё не допил.

– С собой заберёшь.

Ганна изменилась в лице. Наглость незваного гостя разозлила её. Она подошла к нему и за шиворот попыталась приподнять его с лавки. Пьяный полицай, улыбаясь, оттолкнул её.

– Ну что ты, кума. Я же по-доброму к тебе.

Хозяйка предприняла ещё попытку, теперь уже более настойчивую. Схватив за воротник шинели, Ганна стащила полицая со скамьи на пол и поволокла пьяное тело к двери.

– Богом тебя прошу. Не доводи ты меня до греха. Уходи, Павел.

Из подпола донёсся кашель. Набив с голодухи полный рот одна из девочек подавилась. Малышка, сдерживая кашель, зажала себе рот обеими руками. Её родители испуганно смотрели вверх на крышку люка.

Ганна от испуга выпустила воротник шинели из рук. Павел, шатаясь, поднялся на ноги, подошел к столу взял в руки винтовку. Передёрнув затвор, полицай наставил ствол в направлении Ганны.

– Кто там у тебя? Говори.

Ганна заговорила ласковым голосом.

– Что ты, кум. Нет там никого. Кому там быть?

Полицай, подняв ствол винтовки вверх выстрелил. С потолка посыпалась древесная труха. Ганна, вскрикнув, забилась в угол у печи, присев от страха на корточки. Павел, ногой откинув половик, наставил винтовку на закрытый люк подпола.

– А ну покажись. Кто ты? Партизан?

– Кум, кум…

Полицай подошёл к хозяйке и стволом винтовки подтолкнул её к люку.

– Открывай подпол.

– Нет там никого.

– Сейчас посмотрим.

Женщина, с ужасом на лице, подняв крышку подпола, сделала шаг в сторону.

– Сам посмотри. Пусто там.

Полицай, направив ствол винтовки в раскрытый люк заглянул в темноту. Сердце у женщины сжалось от страха.

То, что произошло в следующее мгновение, хозяйка даже не сразу поняла. Неожиданно входная дверь раскрылась настежь. С улицы в хату вбежал высокий, кучерявый, упитанный еврей, с поленом в руке. Ганна лишь успела отскочить в сторону от высокого детины, как тот неуклюже, со всего размаха, ударил полицая поленом по голове. Пошатнувшись, но не выпустив винтовку из рук, Павел словно ныряльщик, головой вперёд скрылся в тёмной глубине. Из подпола донёсся звук упавшего тела и визг девочек. Ганна, остолбенев, не сводила глаз с высокого еврея. Яша, отбросив полено к печке и брезгливо посмотрев на свои руки, вытер их о телогрейку.

Женщина, осмотрев кучерявого еврея с головы до ног, спросила.

– Ты кто такой будешь, гвардеец?

Задыхаясь от волнения, Яша ответил.

– Добрый вечер, хозяйка.

– Добрый.

Ганна удивлённо следила за действиями странного гостя. Пожалуй, впервые в жизни она видела перед собой высокого, здоровенного детинушку еврейской национальности.

Яша, опустившись на одно калено заглянул в раскрытый люк подпола.

– Шалом тётя Фира, шалом дядя Моня.

Из темноты ответил женский голос.

– Шалом и вам…

Яша жестом пригласил своих родственников подниматься на поверхность. Первой показалась тётя Фира. Яша протянул ей свою руку. Следующими из подпола появились девочки с кусками хлеба в руках. Яша, поочерёдно подхватив их под мышки, ставил перед собой. Последним поднялся по лестнице дядя Моня. Седой, худой еврей со слезами в глазах молча протянул скромные пожитки. Яша, приняв узлы, положил их рядом с открытым люком на пол. Дядя Моня все так же молча спустился обратно в подпол, через мгновение он появился с миской, в которой лежал нетронутым кусочек сала. Девочки и их мама заплакали.

Ганна смахнула слезу со своей щеки.

Выбравшись на поверхность, дядя Моня бережно поставил миску с кусочком сала на стол.

Яша обратился к хозяйке.

– Хозяйка, простите меня за вторжение. Это мои родственники.

Ганна улыбнулась.

– Вовремя появился.

Тётя Фира смотрела на Яшу, вытирая слёзы.

– Я вас не узнаю.

– Я Яша… Из Москвы.

– Из самой Москвы? Вы чей?

Дядя Моня одёрнул супругу.

– Ты не видишь? Он тоже еврей. Значит наш, значит родственник.

– Тётя Фира, я потом всё объясню. Нам нужно уходить.

Яша, заглянув в подпол, перевёл взгляд на хозяйку.

– У вас проблем из-за нас не будет?

Ганна подошла к раскрытой крышке люка. На дне подпола дышал и похрапывал полицай. Хозяйка закрыла люк.

– Он пьяный. Скажу, что сам свалился. Как там Москва?

– Выстоит Москва. Погоним мы немцев с нашей земли.

– Дай-то Бог.

Тётя Фира поклонилась Ганне в ноги.

– Спасибо тебе, хозяйка, за всё.

Ганна засуетилась.

– Я вам сейчас в дорогу соберу.

Яша остановил её.

– Не нужно. Нам тут недалеко. Спасибо Вам за всё.

С первых дней чипизации личные свободы граждан планеты отошли на второй план. Желание выжить сгладило в обществе все острые грани сомнений к данной процедуре. Конечно, не все были довольны своим сектором «Двенадцать», но не это будоражило население. Нашлись люди, которые усомнились в честном распределении секторов, и нужно сказать, что их возмущения не были надуманными. Были отдельные случаи нарушений. Несмотря на весь ужас положения, на все страдания людей, без дельцов, жаждущих нажиться на человеческом горе, не обошлось. Впрочем, власти оперативно выявляли и сурово наказывали тех, кто извлекал личную выгоду, распределяя сектор «Двенадцать». Замечу, что государство предполагало и даже прогнозировало разного рода нарушения. Изначально чтобы придать процессу некую яркую составляющую справедливого распределения власть даже планировала разыгрывать сектор «Двенадцать» в лотерею, но от этой идеи быстро отказались. Всё было гораздо серьёзней, нежели просто, выиграл сектор в лотерею, и ты уже пользуешься им. Вовремя вмешались разработчики системы и разъяснили государственным чиновникам, что не каждому подойдёт разыгрываемый сектор. Ведь при закреплении за гражданином свободного жизненного пространства учитывается не только пол и возраст человека, но и количество членов его семьи.

Когда медики вынесли вердикт, огласив данные своих исследований о причинах, приводящих людей старшего поколения к преждевременной смерти, весь научный мир планеты начал искать выход из сложившейся ситуации.

Как получилось, что две переменные, мировая трагедия и обнаружение трофейной установки путешествия во времени совпали, а, совпав, привели нас к изобретению технологии, которая спасла жизнь целого мира, мне не понятно. Был ли это счастливый случай или Божественное провидение, судить не берусь.

Учёные представили проект властям. В то время скорость принятия решений поражала, медлить было нельзя. Ежедневно мы хоронили старших членов нашего общества и с каждым днём возраст умерших молодел.

Изучив предложение учёных, власти планеты открыли секретный проект в рамках которого была разработана и построена вся структура будущего сектора «Двенадцать». Больше года велась напряжённая работа. Самым сложным в этом проекте был мониторинг прошлого в поисках свободного жизненного пространства во времени. Пространства, которое не нужно было организовывать, а лишь временно использовать. Как учёным удалось за столь короткий срок создать не только техническую базу, но и для первых пользователей сектора «Двенадцать» найти свободное жизненное пространство в прошлом, уму не постижимо. Ведь, чтобы население поверило в нововведение нужно было с первого дня охватить и вовлечь в новый для людей процесс как можно больше граждан.

Нет на нашей планете никакой более убедительной рекламы, чем так называемое сарафанное радио. Человек искренне верит лишь тому, кто живёт или трудится рядом с ним.

Государство в этой ситуации поработало на славу, в очередной раз доказав обществу, что оно может не только устанавливать и контролировать порядок взаимоотношений между его членами, но и способно решать самые сложные задачи. Ко всему сказанному добавлю лишь, что ни премии, ни звания, ни ордена не посыпались, как из рога изобилие, на государственных чиновников и учёных мужей. Свои прямые обязанности люди из научного сообщества и коридоров власти не стали возводить в ранг достоинств. Систему, созданную величайшими умами нашего времени, представили выжившему человечеству без пышных презентаций и театрализованных представлений.

Когда утопающему бросают спасательный круг, то даже оркестр на верхней палубе корабля перестаёт играть.

Анонсированная государством новость о начале работы программы сектор «Двенадцать», и призыв граждан пройти чипизацию, поначалу не вызвали в обществе особого энтузиазма. Люди не верили, что власть сможет что-либо изменить, что чиновники и учёные способны побороться с самой смертью.

В те времена мы почти смирились и готовились к самому худшему. Каждый из нас понимал мы обречены, наша цивилизация погибает.

Все изменилось в одночасье. В первые же сутки после начала работы сектора «Двенадцать» планета замерла. Люди обсуждали и делились впечатлениями о нововведении властей. Первые счастливчики, воспользовавшиеся сектором «Двенадцать» собирали вокруг себя рабочие коллективы и отвечали коллегам на нескончаемый поток вопросов. Через несколько суток народ, побросав свою работу выстроился перед пунктами чипирования в длинные очереди. Люди радовались, люди веселились. Очереди походили на праздничные гулянья. Граждане, которые получили и успели воспользоваться сектором «Двенадцать» приходили в эти очереди и рассказывали, рассказывали, рассказывали.

Ситуация парализовала работу государственных учреждений и структур частного бизнеса по всей планете. Власти заволновались. Массовая эйфория продолжалась несколько недель, но с увеличением числа, подключённых к сектору «Двенадцать» ситуация стабилизировалась, люди вернулись на рабочие места к исполнению своих обязанностей. Граждане начали учиться жить в новых условиях.

Основной этап работы по обеспечению, выжившего населения планеты, сектором «Двенадцать» длился почти два года, но эта работа до сих пор не прекращается. Рождаются новые граждане. Дети, став взрослыми требуют от властей отдельный от своих родителей сектор «Двенадцать». Ежедневно люди сходятся, люди женятся, люди разводятся… Сегодня, когда весь процесс получения свободного жизненного пространства, доведён почти до автоматизма, для комиссаров из отдела «Двенадцать» это стало обычной, даже рутинной работой.

Когда основной этап чипизации закончился, и почти каждый житель планеты получил свой сектор во времени, люди вдруг испугались. Граждане насторожились. Ведь новые правила жизни, когда после ежедневной корректировки системы сектора «Двенадцать», ваше местонахождение во времени и пространстве становятся известны властям, оставляют вас практически без личных тайн, а тайну или на худой конец маленький секрет хочет иметь каждый человек.

В обществе поползли слухи, что власти не соблюдают конфиденциальность сектора «Двенадцать». Что гуманность законов настоящего мешает властям бороться с инакомыслящими, и они такие беспощадный и коварные расправляются с оппозиционерами где-то там, в историческом прошлом. Много слухов породило то время, когда мы только-только привыкали жить в секторе «Двенадцать». Жить совсем иной жизнью, не похожей ни на что в нашей многотысячелетней истории.

Мы справились и с этим испытанием судьбы. Сегодня никого не нужно принуждать соблюдать законы, сегодня уйти от ответственности даже за самое незначительное преступление практически невозможно. Если вы нарушили закон и выписан ордер на ваш арест, вас не объявляют в розыск, система сектора «Двенадцать» позволяет отследить и выдернуть вас из любого места во времени или пространства и перебросить в специально изолированные помещения, так сказать пункты прибытия, организованные соответствующими правоохранительными структурами. Там вас встретят вооружённые до зубов спецназовцы и препроводят в изолятор временного содержания, для дальнейшего разбирательства вашего правонарушения или преступления. Это сегодня, это сейчас, но было и по-другому.

Было и первое преступление, и первое убийство, совершённое нашим гражданином в секторе «Двенадцать». Также был и первый погибший в секторе «Двенадцать» от руки местного аборигена. Мы пережили и первый громкий судебный процесс над современником, ставшим убийцей в историческом прошлом, и первые похороны нашего гражданина, погибшего в секторе «Двенадцать».

Своих преступников мы громко судим, а наших граждан погибших в секторе «Двенадцать» тихо хороним.

А, что нам ещё остаётся? Мы ведь не можем судить убийц из прошлого, это не в нашей юрисдикции, однако же, избежать наказания им не удаётся.

Каждая смерть нашего гражданина в секторе «Двенадцать», разбирается региональным советом агентства «Наследие». Если выясняется, что человек погиб не в результате несчастного случая, а вследствие убийства то тогда на каждый такой случай отдел «Видео Факт» получает особую директиву.

Первыми в процесс наказания убийцы подключаются агенты отдела «Видео Факт» которые отслеживают всю жизнь преступника. Любое его правонарушение, преступление или даже повторное убийство, либо убийство, за которое тот не понёс наказание становится нам известно. Наверное, бывают бывшие воры или мошенники, но вот бывших убийц точно не бывает. Особенно если однажды убийство сходит им с рук. Оставшись безнаказанным, преступник повторит пережитый им момент, он вновь совершит убийство. Власть не только над жертвой, но и над самой жизнью приводит злодея в порочный экстаз почти в ста процентов случаев. Однажды решив свои проблемы через убийство человека преступники как правило возвращаются к данной практики.

В отделе «Видео Факт» служат не только агенты по сбору видеоматериала в прошлом, но и детективы. Почему детективы чьими обязанностями является раскрытие преступлений? Да потому, что видео как доказательство в историческом прошлом, в суде не представишь. Ведь не во всех временах в которых организован сектор «Двенадцать» аборигены знают, что такое телевизор, компьютер или видеомагнитофон.

Есть ещё нюанс такой ситуации. Мы узнаём об убийстве лишь, когда мёртвое тело нашего гражданина возвращается из сектора «Двенадцать» в настоящее. То есть в историческом прошлом оно исчезает с места преступления или скажем из морга и сей факт только на руку местным правоохранителям. Нет тела, нет дела.

Вот поэтому-то в прошлое направляется детектив, то есть сыщик. Чаще всего его представляют местным законникам как временно прикомандированного офицера. Способов внедрения существует множество, осечек с легендой как правило не бывает.

Да, наш детектив не расследует убийство нашего гражданина, так как тело убиенного отсутствует в прошлом. Опираясь на полученную информацию о преступнике и действуя в рамках уголовного законодательства того времени где произошло убийство, детектив трудится над сбором улик любого преступления совершённого злодеем на протяжении его жизни чтобы в конце концов припереть преступника к стенке в прямом и переносном смысле.

Эпизод за эпизодом подкреплённые уликами, свидетельскими показаниями и неопровержимыми доказательствами обрастает дело на убийцу. Неважно, когда он совершил какое-либо преступление до убийства нашего гражданина или уже позже на склоне своих лет. Потому как иногда очередное своё злодейство тот совершает чуть ли не на смертном одре через десятки лет. Нас это не останавливает. Убийцам нет пощады.

Подготовленные материалы из рук внедрённых нами детективов ложатся на стол начальства правоохранительных структур того времени, в котором живёт преступник. Если были собраны доказательства не одного, а нескольких преступлений или убийств, за которые преступник в своём времени не понёс наказания, то тогда эти сведения становятся известны правоохранительным органам не сразу одной толстой папкой, а постепенно, дозированно. Преступник, отбыв наказание за одно из содеянных им преступлений выйдя на свободу, как он думает с чистой совестью, снова становится фигурантом следующего, из подготовленного нами списка, уголовного дела. Так происходит до тех пор, пока преступник, совершивший убийство нашего гражданина, будет либо казнён, либо оставшуюся жизнь проведёт за решёткой, пусть даже с короткими побывками на воле. Мы ведь не проживаем годы, прежде чем предоставить следующее доказательство очередного его преступления, для нас проходят считанные дни.

Да, преступник понесёт наказание не за конкретное убийство, а за всё зло, творимое им. Нас это устраивает. Ведь именно мы поспособствуем тому, чтобы его злодеяния не остались без наказания.

В первые годы работы сектора «Двенадцать» властям было нелегко справиться с бурлящим обществом, но массовой истерии избежать удалось. Нерадивых граждан много, ещё больше любопытных. За двенадцать часов в секторе «Двенадцать» иной обыватель умудрялся натворить такого, что в прошлое снаряжались спасательные экспедиции.

Следующим испытанием для властей стала ситуация, когда в некоторых социальных слоях общества развилось резкое отрицание всего, что связано с чипированием и сектором «Двенадцать». Непонятно откуда появились утверждения, что новорожденным которых зачали и выносили уже после того как земные сутки сократились, сектор «Двенадцать», а значит и чипизация не нужны. Якобы их организм уже в утробе матери подстраивается под новые условия жизни на планете. Женщины начали скрывать свою беременность, а в дальнейшем рожать в тайне от властей.

Особым изощрением было родить в секторе «Двенадцать» и там, нечипированного младенца где-нибудь за двенадцать часов успеть пристроить. Но и это не конец истории. Мамаша, осознав, что своего ребёночка она больше не увидит, бежала к властям за помощью с просьбой вернуть её дитятко. Нужно отдать должное, власть действовала в таких ситуациях очень корректно. Путём не уговоров, а разъяснений, молодых мам склоняли к чипированию своих малышей. Сейчас это явление уже в прошлом. Сегодня, чипы беременной женщины за неделю или две перед родами переводят в статус «госпитальный» и роженицу помещают в стационар под наблюдение врачей. Такое кратковременное отключение от сектора «Двенадцать» не вредит организму ни матери, ни её плоду.

После родов, если младенцу и его маме ничего не угрожает, их выписывают из стационара. Учитывая пожелания родителей, семье в обязательном порядке изменяют сектор «Двенадцать», так как новый член семьи не вписывается в жизненное пространство прежнего сектора.

Как известно, человек является сложноорганизованным социальным существом. Попросту говоря, нам друг без друга не обойтись, но и желание уединиться, разорвав связь с происходящим, присуще нашему виду.

Сегодня то, что осталось от спальных районов крупных городов превратилось в прибежище для людей, отрицающих всё и вся. Здесь организуются тайные общества, религиозные секты, и просто дискуссионные клубы с нетрадиционным отношением к жизни. Отрицают, критикуют, поносят, но в тоже время пользуются всеми благами цивилизации и в особенности сектором «Двенадцать», при этом не стесняясь требуют от властей особого к себе отношения провозглашая себя совестью человечества.

Развалины спальных районов сегодня превратились в территорию, где рождаются тайны, где плетутся интриги и зреют заговоры.

В опустевшие районы городов люди приходят в поисках чего-то или кого-то, а найдя искомое, так здесь и остаются.

Но не только бузотёров и преступников привлекают такие места. Среди развалин находят себе пристанище, изгнанные или непризнанные официальной наукой ученые умы. Бесчисленное множество подпольных мастерских и лабораторий стало настоящей проблемой для властей. Разного рода умельцы в них что-то чинят и клепают из инопланетного хлама в избытке валяющегося по всей планете после войны с кисаруанцами.

Нет, не сам факт появления мастерских и лабораторий тревожит власть пусть даже и подпольных, то есть не зарегистрированных официальными структурами, а то, что иногда эксперименты с инопланетной техникой приводят к гибели либо самого механика, либо испытателя.

Синтез человеческого гения и технологий пришельцев это скажу я вам нестабильное соединение.

Впрочем, бывают исключения. Некоторые невероятные идеи, воплощенные в механизм или электронную схему, иногда становятся достоянием общества, а после одобрения официальным научным сообществом даже запускаются в серийное производство.

Развалины – это место где можно не только спрятать свои совесть и душу, но и в стороне от посторонних глаз раскрыться как творческая или научная личность. Развалины – это возможность претворить в жизнь свой смелый замысел, свою гениальную идею, не оглядываясь на общепризнанные постулаты. В одиночку либо в коллективе единомышленников сотворить нечто новое, совершенно не укладывающееся в рамки современной механики или науки.

После того, как мы стали невольными подопытными технологий кисаруанцев, наши представления о возможностях науки пошатнулись. Сегодня нас уже трудно чем-либо удивить, но пытливый ум человека не перестаёт преподносить нам удивительные сюрпризы.

Ваше будущее. Москва.

В тёмной сырой комнате, подвального помещения пахло плесенью и сигаретным дымом, который клубами плавал в её пространстве. В центре комнаты стоял стол, на который слепящим, направленным лучом падал свет из низко висящего на длинном проводе небольшого прожектора, оставлявшего остальное пространство комнаты во мраке. С левой и правой стороны от двери, вплотную к стенам комнаты крепились стеллажи, заваленные разным хламом из области электроники. По правую руку при входе в комнату в дальнем её углу за стеллажами находился дверной проём в маленькую смежную комнатку или, если быть точнее, в коморку. Вместо двери два помещения разделяла висящая на гвоздях грубая брезентовая ткань цвета хаки. В луче света на столе стоял микроскоп, на его площадке лежала миниатюрная электронная плата. Прильнув к окуляру микроскопа с паяльником в руке и с сигаретой в уголке рта на стуле сидел молодой мужчина. Из-под жала паяльника и от докуренной до фильтра сигареты дым поднимался прямо в глаза мужчине. Не переставая смотреть в окуляр он, щурясь и мотая головой старался увильнутся от едкого дыма. По его щеке катилась слеза. Отстранившись от окуляра микроскопа, мужчина выплюнул дымящийся окурок в тёмный угол комнаты. Вытерев рукавом слезу на щеке, он шмыгнул носом и разогнул затёкшую спину. За железной дверью, разделяющей таинственный мир науки и мир реальный послышался шум. Мужчина, отложив паяльник в сторону на стол с тревогой посмотрел на дверь.

Звали мужчину Сергей Денисов, двадцати пяти лет, худощавого телосложения.

Снаружи кто-то вводил комбинацию цифр кодового замка. Устройство издав короткий писклявый сигнал, сработало на открытие. Дверь в помещение раскрылась. Денисов взяв в руку свисающий с потолка прожектор направил его слепящий свет в направлении двери. Из темноты прикрывая рукой глаза от луча света, в комнату шагнул Дмитрий Егоров.

Сергей Денисов удивился нежданному гостю. Ему казалось, что он надёжно укрылся от представителей властей и незваных гостей. До этого момента Сергей Денисов был уверен, что только один человек знает местонахождение лаборатории и цифровую комбинацию замка....

Денисов удивлённо спросил.

– Вы вообще кто?

– Уберите свет, больно глазам. Я Дмитрий Егоров.

Сергей Денисов, опустив прожектор, придержал его рукой, чтобы он не начал раскачиваться. Дмитрий закрыл за собой дверь.

– Я таких не знаю…

– Вы, как я понимаю, Сергей Денисов?

– Вы из агентства?

– Отдел «Видео Факт», я тамошний начальник.

В глазах Егорова ещё летали синие пятна от внезапно ударившего по его зрению мощного луча света. Он подошел к стеллажу у стены. Делая вид, будто его заинтересовало содержимое стеллажей, Дмитрий дал время привыкнуть глазам к полумраку комнаты.

Егоров поднял со стеллажа кусок обгоревшей электронной платы.

– Зачем вам весь этот хлам?

– Не трогайте ничего руками.

Дмитрий вернул плату на прежнее место. Его глаза окончательно привыкли, и он шагнул в центр комнаты к столу. Денисов заёрзал на стуле, прикрывая микроскоп своей спиной.

– Что Вам нужно?

Егоров неожиданно для себя узнал сидящего перед ним парня.

– А я вас знаю. Вас со скандалом уволили из агентства. Вы занимались чипированием новорождённых.

– Что с того? Меня ещё и из академии вышибли.

– Чем вы так насолили агентству?

– Зачем вы ко мне пришли? Ёрничать над моей судьбой?

Егоров осмотревшись вокруг себя и выдержав паузу перешёл в наступление.

– Я осведомлён, что это Вы изобрели и изготовили аппарат перемещения во времени…

Денисов чуть не упал со стула. Конечно, эта информация была тайной для всего мира, конечно огласка сего факта грозит ему Сергею Денисову не просто неприятностями. Но вот опять же в эту тайну был посвящён только один человек. Денисов перебирал в своей голове варианты. Кто на самом деле этот Егоров, кем подослан, откуда ему всё известно и почему он пришёл один, а не со спецназом. Денисов заговорил, стараясь скрыть от нежданного гостя своё волнение.

– Разве это делает меня преступником?

– А разве нет?

– И в чём меня обвиняют?

– Если хотите, вас обвинят в пособничестве. Ведь используя ваши аппараты перемещения во времени, было совершено не одно преступление.

Денисов напрягся.

– Зачем вы ко мне пришли? Арестовать? Спецназ ждёт снаружи?

– Расслабьтесь Сергей, расслабьтесь. Я могу Вас так называть? Вам привет от вашего сводного брата Виктора Столетова. Это он меня к вам направил.

Дмитрий в очередной раз удивил Денисова. Теперь всё стало понятным, теперь всё прояснилось для Сергея.

Егоров продолжил.

– Да, да разговаривал с ним час назад.

– Кто вы, чёрт возьми.

– Друг или почти друг, но точно не враг.

Денисов с шумом и облегчением выдохнув воздух попытался улыбнуться, но получилось неубедительно.

– Что нужно почти другу?

Егоров взял паузу давая парню прийти в себя, но она не дала ожидаемого результата. Денисов от волнения и ожидания разъяснений ещё больше заёрзал на стуле. Дмитрий заговорил мягким, доверительным голосом предавая его звучанию некую таинственность и загадочность.

– Мне нужна ваша помощь. У меня к вам сделка.

– Сделка?

– Сделка, которая поможет и мне, и вашему брату Виктору.

Хозяин лаборатории удивлённо посмотрел на Егорова.

– Но чем я могу помочь? Что за сделка? На каких условиях?

– Поверьте, мы сумеем договориться.

Сергей отодвинул от края стола микроскоп и аккуратно спрятав миниатюрную плату в пластиковую коробочку, отключил паяльник. Всё это он проделал молча, дрожащими руками, не поднимая взгляда на Дмитрия.

– Как он там?

Егоров, смотревший на руки Сергея, вздрогнул от неожиданного вопроса.

– Кто?

Сергей посмотрел Дмитрию в глаза.

– Виктор…

Егоров и Денисов встретились взглядами.

– С ним всё нормально. Если не считать, что он в тюрьме.

Ваше будущее. Москва.

Над Москвой взошла луна. Сегодня и рассвет, и закат мы встречаем на работе. За двенадцать часов наша планета успевает сделать полный оборот вокруг своей оси тем самым совершая суточный цикл, но нам людям двенадцати часов в настоящем явно не хватает, чтобы решить все наши проблемы.

За стеклом двери центрального входа в кафе «Вкусное Эхо» висела табличка «Закрыто». Шторы на окнах обеденного зала были плотно задёрнуты. До переброски в сектор «Двенадцать» осталось три часа. Своё кафе Яша закрыл раньше обычного, что бывало крайне редко. Повара и официанты были отпущены по своим делам.

В обеденном зале, сидели тётя Фира, дядя Моня и их дочери. Стол перед ними ломился от деликатесов. Семья евреев кушала. Устроившись за соседним столиком, Яша и его племянник Миша наблюдали за своими гостями из прошлого.

– Яша, что теперь?

– А что теперь?

– Оставишь их здесь или переправим в другое время?

– Я пока не решил. Натерпелись они, дадим им отдышаться.

– Когда они узнают, где оказались, у них будет шок.

– Не больше, чем от войны и фашистов.

Тётя Фира, рассматривая обилие блюд на столе и решая, чтобы ей ещё скушать, спросила:

– Яша, а война? Гитлер? Сталин?

– Все давно умерли, войну мы выиграли. Вы кушайте тётя Фира, кушайте.

Дядя Моня удивлённо посмотрел на свою супругу. Их дочери были поглощены едой, но уже не торопились, не давились, а кушали спокойно, смакуя каждый кусочек пищи.

Племянник Миша удивлённо посмотрел на своего дядюшку.

– А тётя Фира не глупая женщина.

– Не знаю от отчаяния или из страха, но только её не пришлось уговаривать ввести чипы. Она почему-то сразу мне доверилась. Удивительная женщина. Даже цыкнула на дядю Моню, когда тот, увидев шприц, как ребёнок сжал кулаки, прижав их к своей груди.

– Ты бы предупредил их, чтобы на еду не налегали, а то с голодухи случится что.

– Верно, Миша. Совсем вылетело из головы.

Поднявшись, Яша шагнул к столику, за которым сидели его родственники.

Егоров покинув тайную лабораторию изобретателя аппарата перемещения во времени, добрался до кафе «Вкусное Эхо», но упёрся в запертую дверь. Прильнув к окну кафе, Егоров сквозь толстые шторы рассмотрел слабый луч электрического света.

– Это уже интересно. Ну, точно контрабандой занялся наш Яша. Ну, если так. Я ему…

Чтобы подойти к кафе со двора, Дмитрий Егоров обошёл квартал. Оказавшись у запасного выхода, он потянул дверь на себя, которая оказалась не заперта. Егоров вошел. Ощупывая темноту он по коридору подсобного помещения вышел через кухню к двери в обеденный зал. Осторожно заглянув внутрь Егоров увидел следующую картину.

В пустом зале, в грязных, обветшалых одеждах за одним из столиков сидели пожилые мужчина и женщина с двумя девочками. Все четверо молча кушали под присмотром хозяина кафе и его племянника. Яша поднявшись подошёл к незнакомцам.

Войдя в обеденный зал со стороны кухни Егоров с некой коварной хитрецой человека, застукавшего кого-то за постыдным делом, произнёс.

– Здравствуй, Яша.

От неожиданности хозяин кафе испуганно обернулся. Племянник Миша оцепенев вжался в свой стул. Семья евреев продолжала кушать. Яша, заслоняя собой своих родственников двинулся навстречу Егорову.

– Дима я всё объясню…

Дмитрий, не обращая внимания на слова друга, посмотрел на Михаила.

– И ты тут? Вся банда в сборе.

Хозяин кафе заговорил молящим голосом

– Дима, ты не так всё понял.

– Я пока и не пытаюсь понять. Я жду от своего друга объяснений. Кто эти люди?

– Мои родственники.

– Это я вижу. Из какого времени?

– 1941 год.

Егоров с сожалением в голосе, произнёс.

– Значит, не контрабанда. Я-то думал всё гораздо проще. Мол, решил наш Яша нажиться по лёгкому. А тут. Ты думаешь, ты один такой сердобольный? Были и до тебя.

Егоров пальцем показал на Яшиных родственников.

– Знаешь, как их называют? Нелегальные временные мигранты. То есть люди из прошлого, находящиеся в нашем настоящем незаконно. А знаешь кто такими как ты занимается? Старший агент службы безопасности Московского отделения агентства «Наследие» Строгов. Попадёшь в его поле зрения, и он с тебя не слезет. Лишишься всего: и лицензий, и своего кафе. Ты это понимаешь?

Яша попытался было объяснить другу… Но Егоров, отстранив его в сторону, подошёл к родственникам.

– Здравствуйте. Приятного аппетита.

Дядя Моня улыбнулся.

– Здравствуйте. Спасибо.

– Я Дмитрий. Яшин друг.

Тётя Фира, вытерев салфеткой губы.

– Очень приятно. Я тётя Фира, это Моня, мой муж, это наши доченьки Сарочка и Цилечка…

– Как вам у нас?

Подойдя к Егорову сзади, Яша шепнул ему на ухо.

– Мы им ещё не сказали где они.

Дмитрий, обернувшись на слова друга увлёк его в сторону.

– С огнём играешь. Я понимаю, дело благородное, но…

– Это должно остаться между нами.

Егоров посмотрел в глаза хозяину кафе.

– Молись Яша своему Богу, чтобы никто не пронюхал.

– Я осторожен.

– Переодень их. Они же у тебя как из гетто, сразу в глаза бросаются.

– Не из гетто, из петли их вырвал, из петли.

– Ещё один момент. Ты не подумал, что они староваты для нашего времени? Сколько им, под пятьдесят? Почти пенсионный возраст. Сегодня на планете пенсионеров нет, я давно не встречал таких старых людей.

– О возрасте я как-то не подумал.

– Почему именно они?

В разговор вмешался Миша.

– Они как бы первые.

Егоров удивлённо посмотрел на Яшу.

– Будут ещё?

В ответ Яша виновато пожал плечами. Дмитрий, махнув рукой, добавил.

– Загремишь – обращайся. Чем смогу, помогу.

Хозяин кафе улыбнулся.

– Спасибо.

Егоров перевёл своё внимание на Михаила.

– Пойдём племянник, пошепчемся.

Миша, встав со стула, прошёл следом за Дмитрием в угол обеденного зала.

– Ты почему здесь, а не в своём отделе? Рабочий цикл ещё не закончился.

– Отпросился пораньше.

– Я вижу, ты освоился. Уже что-то мутишь.

– Вы всё не так поняли, Дмитрий.

– Не наследил? Я так понимаю, это всё ты устроил…

Племянник удивлённо посмотрел в глаза Егорова. Отпираться было бесполезно. Этот всё понял, этот сразу меня раскусил, подумал Михаил.

– Нет. Всё шито-крыто. Я был крайне осторожен.

– Ты слышал, что я сказал твоему дядюшке? Агент Строгов, опасайся его. Уяснил?

– Да.

Миша, посчитав, что разговор окончен, хотел отойти от Егорова, но Дмитрий остановил его.

– Не спеши. Мне нужна твоя помощь.

Михаил удивлённо произнёс.

– Помощь? Моя?

– Именно. Сможешь по-тихому отследить координаты местонахождения Алексея с опережением события?

– Отследить объект в прошлом не составляет особого труда, а вот с опережением тут задача сложнее. Я так понимаю, он до сих пор в прошлом, а значит его события ещё строятся во времени.

– Хорошо, тогда просто местонахождение с наименьшим опозданием.

– Могу гарантировать три-пять секунд. Если сработаем слаженно, то переброшу вас в место его события с таким разрывом. Надеюсь, вы его догоните.

– Перебрасывать меня не нужно. С этим я сам управлюсь.

Егоров опять удивил Михаила.

– А как вы тогда?

Словно не услышав вопрос, Дмитрий продолжил.

– Скажи, Миша. А ты можешь отключить меня и Лёшку от системы? Перспектива быть арестованным меня не прельщает.

– Чего проще. На какой срок?

– Ну скажем на один час. Только чтобы мои чипы по истечению этого часа автоматически без твоей помощи активировались. Ты понял меня, Михаил? Только мои чипы должны вновь заработать. Лёшка должен до перезагрузки системы оставаться для неё невидимым.

Михаил, слушая Дмитрия никак не мог сообразить в чём собственно дело.

– Но зачем вам это?

– Ты ведь понимаешь, что Алексей в розыске, а у меня появилась информация как ему помочь. Ты понял, что нужно сделать?

– В общих чертах. А часа времени вам точно хватит?

– Думаю, да.

– Когда нужно?

– Уже сейчас. У Лёшки мало времени.

– Хорошо, я немедленно возвращаюсь в свой отдел.

– Действуй Миша. Это очень важно. Перешли на мой коммутатор координаты Алексея во времени и пространстве.

Миша пристально посмотрел Егорову в глаза. Дмитрий не пропустил этот взгляд.

– Миша, ты явно хочешь мне что-то сказать?

Михаила терзали сомнения. Его нерешительность также не ускользнула от цепкого взгляда Егорова.

– Говори, говори, чем смогу помогу.

– Нет, помощи мне не нужно. Тут другое.

– Я слушаю. У тебя пять минут.

Миша перешел на шёпот.

– Дело в том, что в зону моего контроля входят сектора «Двенадцать» некоторых высокопоставленных офицеров агентства «Наследие».

Егоров приблизился к Михаилу.

– Рассказывай.

– Я заметил кем-то искусно завуалированную аномалию в работе системы. Всё вроде как у всех, но алгоритм команд несколько отличается.

– Поясни. Только попроще…

– Попроще? Ну тогда вот. В системе я обнаружил сектора «Двенадцать», которые не зафиксированы во времени, а движутся в нём.

– Не понял. Это как?

– У Вас, у меня и остальных жителей планеты это всегда фиксированная дата во времени, и одни и те же координаты в пространстве.

– Да. Именно так работает сектор «Двенадцать».

– А вот и не совсем так. Есть люди, у которых сектор «Двенадцать» подвижен. Каждый сектор для них – это следующая дата на календаре того времени, но координаты в пространстве остаются прежними и весь механизм переброски и возвращения также не меняется. Ещё у этих людей отключена функция маскировочной иллюзии, они там находятся в своём истинном облике.

– Ты хочешь сказать, что у них нет основного объекта, чьё место они занимают? Это же потребует постоянного свободного жизненного пространства в том времени, а значит, подразумевает и создание некой легенды пользователя. Для чего такие сложности?

– Точно я пока не разобрался, но предполагаю, что…

Михаил осмотрелся по сторонам. Егоров недовольным тоном произнёс.

– Говори же ты, чёрт головастый. Не тяни…

– Так может происходить, когда у кого-то там ещё одна жизнь. То есть, семья, дети, может даже работа, ну или любовница. Я понимаю, мы все не без греха и любовные истории случаются сплошь и рядом, но тут нечто другое.

Дмитрий пристально смотрел на Михаила пытаясь переварить услышанное.

– Есть конкретные фамилии?

– Конечно. Имена тех, кто в зоне моего контроля, мне известны. Но возможно такие скрытые алгоритмы есть и в других зонах.

– Срочно подготовь мне служебную записку по твоей зоне контроля. Официально на моё имя. Начальнику отдела «Видео Факт» и так далее. Только не посвящай в это больше никого.

– Официально? Но там такие имена…

– Вот поэтому официально, но тайно. Распиши всё в деталях. Заостри внимание в каких именно секторах времени задействованы скрытые алгоритмы. Своё имя можешь умолчать, а вот имена нарушителей укажи все без исключений. Неважно какие должности они занимают и какой величины звёзды у них на погонах.

– Сделаю.

– Вот и отлично. Теперь давай бегом в свой отдел. Беги Миша, беги… Я на связи. Жду от тебя сообщения на коммутатор.

Коммутатор, совершенно новое средство связи, которое в последние годы начало интенсивно развиваться и использоваться. В нашем настоящем коммутатор наряду с телефоном может использоваться как обычный аппарат связи, однако основное его предназначение, связь между прошлым и нашим настоящим. Единственной и пока нерешённой проблемой данного устройства является ограниченность его возможностей, а именно связь только в одном направлении. Из прошлого в настоящее. Ещё когда только разрабатывалась система сектор «Двенадцать» встал вопрос о способе связи сквозь время. Первыми пользователями коммутаторов стали комиссары из агентства «Наследие», которые зондировали прошлое, выискивая свободное жизненное пространство для организации секторов «Двенадцать». Затем этим устройством связи начали обеспечивать агентов отделов «Возврат» и «Видео Факт», а также спасателей и медиков, работающих во времени. Да применение коммутатора достаточно ограничено, но польза от их изобретения и внедрения огромна. Первые коммутаторы умели лишь отправить в настоящее запрос на экстренный возврат из прошлого, то есть сигнал тревоги. Сегодня более продвинутые модели уже способны передавать короткие текстовые, и даже голосовые сообщения сквозь время. Только вот из настоящего в прошлое послать весточку пока не получается. О двусторонней связи в режиме реальном времени и говорить не приходится. Но учёные продолжают ломать мозг над этой проблемой. По коридорам агентства «Наследие» ходят слухи, что в скором времени простому обывателю разрешат, отправляясь в сектор «Двенадцать» иметь при себе персональный коммутатор. Возможно, так будет, но я думаю нескоро. Сегодня коммутаторами пользуются только подразделения агентства «Наследие» выполняющие разного рода миссии в прошлом, да ряд высокопоставленных чиновников так сказать в целях личной безопасности.

Коммутаторы находятся в открытом доступе, так сказать продаются по всей планете, однако функция связи из прошлого в настоящее в них не активирована, а как обычным телефоном, пожалуйста – пользуйтесь. Люди приобретают коммутаторы в надежде, что власти начнут выдавать разрешения простым гражданам использовать данное устройство по основному его предназначению, а именно для связи из прошлого с нашим настоящим.

Будем ждать.

17 августа 2014 года. Москва.

Агенты отдела «Возврат», потеряв след Алексея Потапова, устроились передохнуть в летнем кафе. Перед каждым из них на столике стояла бутылка пива. Агенты неспешно потягивали их содержимое.

Один из агентов держал в руках сканер с картой Москвы, с экрана которого он не сводил глаз. К нему обратился старший группы.

– Ну что там наш клиент?

После смачного глотка из бутылки агент ответил.

– Глухо. Сканер допотопный. Клиент в метро прячется, не иначе. Хорошо, хоть успели его чипы идентифицировать.

– Глаз со сканера не своди. Должен же он когда-нибудь подняться на поверхность.

На экране зажигались, двигались, потом гасли светящиеся точки.

– Слушайте, а тут много сектора «Двенадцать». Чем их так привлёк этот день?

Третий агент подключился к разговору.

– Что тут не понятно? Выходной день, погода хорошая, пора летних отпусков, а значит полно свободного жизненного пространства для создания сектора «Двенадцать», одним словом, квартиры пустуют. Слышали новую историю?

– Какую? Их полно.

– Добивался один мужик смены своего сектора «Двенадцать». Его, так сказать, уважили, и получил он новый сектор в начале девяностых годов двадцатого века. Пустая, богато обставленная квартира новых русских досталась ему на двенадцать часов. В баре элитный алкоголь, холодильник забит продуктами…

– И что тут нового?

– Да то, что каждый свой сектор «Двенадцать» этот мужик по ночам отбивается от грабителей. Квартирка зажиточная, и надо было так случиться, что именно в эту ночь её грабят.

– И как успехи у мужика?

– Пока стойко обороняется и предотвращает грабёж.

– Опять комиссары из агентства что-то недоглядели. У них такое часто случается. Уж сколько было жалоб на них… Я, например, слышал историю, когда семья с ребёнком получила сектор «Двенадцать», где в квартире находилась огромная псина, оставленная хозяевами на попечение соседей.

– И что там произошло?

– Псина ребёнка покусала, вот что.

Старший группы, рассматривая свою бутылку тихо проговорил:

– Я раньше был в команде по двадцатому веку, так скажу я вам, тогда пиво было вкуснее. Жигулёвское бочковое. В бокалы разливалось, а цена то – всего 22 копейки…

Агент, не отрывая глаз от экрана сканера.

– Старшой, почему нам урезали командировочные? Поездка в общественном транспорте стоит дорого, покушать тоже. Как-то несерьёзно к нам относятся.

– Проездными тебя обеспечили, потому и урезали.

– У меня такое чувство, что нам скоро начнут выдавать талоны на питание. Результат дай, а как разговор заходит о прибавке жалования, так начальство и слушать не хочет. Ты, как старший группы, должен как-то повлиять на ситуацию.

– Ничем тебе помочь не могу. Сам в таком же положении. Или ты забыл, как мы в 2001 году почти сутки выслеживали того идиота, который откусил себе пальцы с чипами?

– Нет, нет. Один палец он отрубил, а второй откусил. Как же все переполошились, когда в настоящее вернулись только окровавленные пальцы вместо целого гражданина!

– Какая разница целый или только пальцы, я о другом. Вспомните, мы тогда питались какими-то пирожками. Я потом с желудком долго маялся. После жратвы из пищевого синтезатора так не болит.

– Я и говорю. Нужно требовать увеличение суммы командировочных. Едва– едва на пиво хватает.

– Может мне в отчете так и указать? В частности, о пиве? Нас тогда из отдела взашей погонят. Мне всё это тоже порядком поднадоело. Сейчас пиво допьем, и отправлю запрос на возвращение. Пусть Строгов сам решает, что делать.

– Ты спятил? А запах?

Третий агент, сделав последний глоток пива, посмотрел на пустую бутылку.

– Хорошо тут. Пиво классное. Побудем немного? Перед самой перезагрузкой системы вернёмся.

Мимо агентов прошла красивая девушка. Они молча проводили её взглядом.

– Если будем ждать перезагрузки, то быстро вернуться не удастся. Система обнаружит клиента, будь он хоть в километре под землёй, а значит, придётся его отлавливать.

Третий агент, достав из кармана мелочь пересчитал её.

– А мне нравится моя служба. Люблю погони, драки, перестрелки… Слушайте, у меня на пиво не хватает. Старшой, одолжи двадцать рублей.

17 августа 2014 года. Москва.

Уже несколько часов Алексей Потапов не поднимался из метро на поверхность. Он пересаживался из одного электропоезда в другой. Маршрут его не интересовал. В голове Алексея крутилась лишь одна мысль. Попался, попался как заяц, и помощи ждать не от кого. Потапов понимал, что от основной системы ему не скрыться, даже под землёй в метро, а вот от переносного маломощного сканера удастся. Какой же я дурак, корил себя Алексей, почему я не припас пару запасных координат во времени и пространстве, ведь без них аппарат перемещения просто бесполезен, а рисковать и перемещаться непонятно куда очень опасно. Может, вернуться? Может, как говорил Димка, воспользоваться функцией реверс и назад, в офис клерков, секундой позже, думал Алексей. Мысль о возвращении он решительно прогнал из своей головы. Зачем тогда было всё затевать? Нужно действовать, нужно путать след, нужно выиграть время.

Алексей решил попытать удачу.

К перрону подошёл электропоезд. Потапов вышел из вагона. Не зная куда идти, он просто двинулся за народом. Толпа, сжав Алексея в плечах, вела его куда-то вперёд. Его подвели к эскалатору, затем провели через турникеты и вытолкали на улицу. Выбежав из потока людей в сторону, Потапов тревожно посмотрел на свои руки. Чипы на безымянных пальцах вдруг засветились, огоньки под кожей забегали и снова погасли. Не переставая смотреть на свои руки, клерк отдела «Видео Факт» попятился назад, но устройства под кожей больше не светились.

У входа в метро стояли старушки, торгующие цветами. Алексей посмотрел на бабушек, потом огляделся по сторонам. Его глаза вырывали из нескончаемого людского потока только стариков. Столько пожилых людей он видел только в детстве. Даже в своём секторе «Двенадцать» старики скорее сидели по хатам, нежели трудились на барском подворье.

Одна из бабушек протянула ему нехитрый букетик цветов.

– Купи, милок, для девушки. Цветочки свои, не завозные, всего час как срезала на даче.

Алексей потрогал свои пустые карманы. Только теперь он понял, что оказался в большом городе без денег. Глупо улыбнувшись он отошел от старушки, торгующей цветами. Мысли вырвались из головы и скатились на его губы.

– Опростоволосился ты Лёшка. Пригласил девушку погулять, а сам без гроша в кармане.

Он невольно посмотрел на аппарат перемещения. Позади раздался негромкий свист. Потапов обернулся. Перед ним, улыбаясь во весь рот, стоял Егоров.

– Как тебе Москва, друг?

– Ты как здесь оказался?

– Смотрю, стоишь по пустым карманам себя хлопаешь. Не учёл, что тут бумажные денежки нужны? Ладонь к кассовому аппарату здесь не приставишь.

– Ты прав. Ты как всегда прав. Я такой осёл…

– Тебе нужно вернуться.

Алексей, не обращая внимание на слова Егорова возбуждённо заговорил, не скрывая радости.

– Представляешь Димка, я с ней познакомился, договорился о встречи.

– Это от тебя никуда не денется, и свидание твоё и сама девушка. У нас мало времени. Яшин племянник отключил наши чипы, но только на время.

– А, кто те типы, которые на меня охотятся?

– Агенты отдела «Возврат».

– Я так и подумал.

– Нужно возвращаться. Я всё объясню.

Егоров показал товарищу свою руку, на которой был аппарат перемещения в виде часов с калькулятором. Алексей удивлённо посмотрел на своего друга. Улыбнувшись, Дмитрий добавил.

– Да, да… Чего не сделаешь ради друга.

– Я это ценю.

– Поживем, узнаем. Не забыл. Возьми меня за руку.

Потапов коснулся Егорова рукой. Дмитрий привёл в действие аппарат перемещения. Друзья исчезли.

За пятнадцать лет после природных аномалий многое изменилось, мы не только перестраивали мир вокруг себя, но и сами менялись в угоду новому миру, в угоду новым условиям жизни на планете. Общество, пережившее самую страшную катастрофу в истории, не утратило способность и желание самосовершенствоваться, развиваться не только технологически, но и нравственно.

В условиях нового мира духовные лидеры планеты выработали новый этически моральный принцип бытия, включающий в себя все основные религиозные учения. То с каким трудом религиозные конфессии объединились, в каких спорах родилось новое мировоззрение, как духовным лидерам удалось, преодолев противоречия смирится с истиной, что Бог един, а разделяют нас лишь учения Его пророков, для верующих людей осталось тайной.

Нет мы не стали разрушать Церкви, Мечети, Синагоги и строить на их месте новые Храмы Веры, мы не пошли по этому пути. Сегодня каждый верующий гражданин Земли может молиться в любом культовом месте планеты в независимости от его вероисповедания. В Православном Храме можно увидеть, как мусульманин читает Коран, а в Мечети христианин озаряет себя крестным знамением, и никто не видит в этом каких-либо ущемлений или оскорблений своих религиозных чувств.

Мы объединились, мы стали одним народом перед единым Богом.

Недолгая история жизни Сергея Денисова соединила в себе и устремление к Богу, и влечение постичь научные знания. Закончив с отличием Духовно-просветительский университет, он всерьёз увлёкся наукой. Нужно отметить, что такой шаг не стал неожиданностью для его наставников. Все попытки духовных учителей Денисова, опирающихся на труды религиозных философов и просветителей, привить его Душе смиренность и покорность перед деяниями Господа Нашего, разбивались о пытливый ум Сергея. Его разум не мог принять смирение по многим аспектам веры и потому всё чаще и чаще Сергей Денисов примерял и рассматривал мир вокруг себя через призму научных знаний. После образования агентства «Наследие» имея на руках диплом с отличием об окончании духовно-просветительского университета, Сергей поступил на службу в агентство «Наследие» и был зачислен в отдел «Двенадцать» в команду чипизации новорождённых младенцев. Одновременно он поступил в открывшуюся при агентстве «Наследие» академию на факультет «Проблематика путешествий во времени». Да, Сергей не стал ни священником, ни религиозным просветителем, но его Вера в Бога от этого не стала слабее, а духовное образование наложило на его личность отпечаток перевернувший всю дальнейшую его судьбу.

Уже когда Денисов служил в агентстве «Наследие», он открыто выступил против принудительной чипизации населения планеты, ссылаясь на то, что мы тем самым лишаем человека свободного выбора, дарованного ему самим Богом. Зная о духовном образовании Сергея оппоненты из руководства агентства «Наследие» указывали ему на то, что крещение младенцев в грудном возрасте тоже лишают грудничка свободы выбора. Разгоревшийся скандал, выплеснулся на страницы прессы после чего Сергей Денисов был уволен из агентства и отчислен из академии.

Свобода выбора человеком, подтолкнула Денисова к работе над созданием аппарата перемещения во времени. Возможно, Сергей Денисов был гением, возможно удача или даже рука Господа нашего помогла ему, потому как изыскания молодого недоучившегося учёного увенчались феноменальным успехом. Компактный, индивидуальный аппарат перемещения во времени появился в его скромной, пропитавшейся табачным дымом и плесенью тайной лаборатории.

Ваше будущее. Москва.

Пунктом прибытия Потапова и Егорова, из августа 2014 года в наше настоящее, была лаборатория изобретателя аппарата перемещения во времени Сергея Денисова.

В тёмном помещении за столом сидел Алексей Потапов положив руки перед собой. Сергей Денисов находился по другую сторону. Между ними на поверхности стола рядом с руками Потапова под белоснежной салфеткой лежали медицинские инструменты. Денисов держал в руках флакон с надписью «ЙОД». За спиной Алексея, положив руки на его плечи, стоял Егоров.

– Твоё решение, Алексей?

– Димка, я избавлюсь от них.

– Я уже сомневаюсь и жалею, что рассказал, как можно решить твою проблему. Ты понимаешь, что обратного пути не будет? Тебе придётся покинуть наше время либо тебя ждёт одиночная камера.

– Одиночка мне и так грозит.

– Может всё обойдётся. Наймём лучшего адвоката…

– Я её люблю. Я хочу быть с ней.

Егоров, глубоко вздохнув, с шумом вытолкнул воздух из своих лёгких.

– Подумай, ты ведь её совсем не знаешь. Может, ты ей даже не понравился, вдруг она продинамит тебя и не придет на свидание?

Алексей, поправив аппарат перемещения на своей руке, взглянул в глаза Сергея Денисова.

– Этот аппарат, останется у меня?

Улыбнувшись, Денисов ответил.

– Он мне уже не принадлежит. Это твоя добыча.

Потапов с облегчением выдохнул.

– Спасибо.

Из-за спины Алексея в разговор вмешался Егоров.

– А вот мой аппарат Сергей у меня конфисковал.

– Напомню, что аппарат всё же мой, а вернул я его обратно по уважительной причине. При переброске в сектор «Двенадцать» аппарат просто слетит с твоей руки и останется валятся на том месте откуда ты отправишься в свой сектор.

– Сергей. Я ведь пошутил. Тем более я в курсе, что в сектор «Двенадцать» ничего без разрешения соответствующих служб не пронести.

Денисов посмотрел поверх головы Алексея на Егорова и серьёзным тоном произнёс.

– Вот и отлично.

Хозяин лаборатории, отставив флакон йода в сторону, начал объяснять Алексею его положение.

– Аппарат твой, но запомни, если ты начнёшь им пользоваться, тебя обнаружат. В каком бы секторе времени ты не находился, туда прибудут агенты отдела «Возврат» и тебя арестуют.

– Как обнаружат? Как они это смогут сделать? Ведь чипов у меня не будет.

– А как поймали моего брата и его подельников. Не только перемещения во времени, но и сама жизнь любого человека оставляет следы во времени и пространстве. Да к тому же, кроме таможни, если ты не в курсе, в агентстве «Наследие» существует служба контроля за перемещениями, так сказать, пограничники, которые отслеживают любых нарушителей установленных правил путешествий во времени.

Денисов вопрошающе посмотрел на Егорова. Дмитрий сухо ответил.

– Подтверждаю. Есть такая служба. Их мало кто знает в лицо, тотальная секретность.

Денисов продолжил.

– Любое несанкционированное перемещение во времени они фиксируют. Может не с первого или второго раза, но всё равно выследят нарушителя и уж тогда ему мало не покажется.

Алексей удивлённо пробормотал:

– Надо же, всё продумали черти.

Егоров добавил к словам Денисова.

– А как ты хотел? Государство делает все, чтобы защитить себя и своих граждан.

Денисов вернулся к разъяснениям.

– Дмитрий прав, не всё так просто. Следы нашего бытия отпечатываются, образно говоря, на матрице времени, и остаются там навечно. Без этих следов не было бы прошлого, а значит и путешествий во времени. Составные времени это такие же кусочки или фрагменты мироздания, как и всё окружающее нас материальное пространство. Любые наши поступки, да и вообще любые событие вокруг нас, уже через мгновение становятся прошлым и соединяются в едином и навечно сплетённом клубке событий. Так рождается вечность. Клубок событий прошлого постоянно подпитывается через незримую нить событиями из настоящего. Катится такой незримый клубок за человеком всю жизнь, а нить из совершённых им поступков постоянно наматывается и наматывается на него. Ты, Алексей, должен понять, что именно из нашего прошлого строятся события будущего. Эти построения задним числом невозможно ни изменить, ни разрушить. Они вечны. Задумывался ли ты когда-нибудь, для чего был придуман и рассчитан календарь? Это координаты вечности чтобы кто-нибудь не заблудился, путешествуя во времени. Нечто вроде указателя направления, следуя которому мы движемся и движения наши оставляют следы.

– Значит я обречён? Рано или поздно меня схватят и посадят в одиночку?

– Почему обречён? Выход есть.

– Какой?

– После перемещения покинуть место прибытия как можно быстрей и как можно дальше. Отключить аппарат перемещения и затеряться среди людей. Жить, не выделяясь из общего фона событий прошлого. Одним словом, быть рядовым гражданином, тише воды ниже травы. Твои вновь созданные события никто ломать не станет, да и запрещено это. Можешь спросить у Дмитрия, к известному тебе закону «Время» существуют ещё секретные дополнения в виде протоколов для служебного пользования, где строго-настрого запрещено изменять вновь созданные события, даже если они созданы путешественниками во времени в историческом прошлом. Дабы не навредить не только течению времени, но и здоровью данного гражданина.

В разговор вмешался Егоров.

– Сергей, а как же преступления твоего брата? Ведь агентство по мере своих сил изменяет ход событий.

– Интересно как?

– Ну хотя бы возвращая награбленное добро прежним владельцам.

– Да, но разве агентство предотвращает само событие кражи, грабежа, избиения граждан или не дай Бог убийства во времени?

– Мы оказываем пострадавшим помощь, мы их лечим.

– Но не предотвращаете само преступление и, конечно же, не воскрешаете погибших, а значит, не меняете ход вновь созданного события.

– Но мы же…

– Вы всего лишь пытаетесь минимизировать последствия событий. Пойми Дмитрий событие произошло и обратным числом его изменить нельзя. К примеру, убив Гитлера мы не предотвратим весь тот ужас, который он организовал. Само изменение такого масштабного события может привести, я даже не берусь предположить к чему. Да и невозможно это.

– А я почему-то полагал, уничтожив Гитлера войны не будет.

– Ты ошибаешься Дмитрий. Убив Гитлера, то есть после его смерти скажем во времена Первой Мировой войны начнётся построение новых событий, новой реальности, но только не для нас. Для нас ничего не произойдёт, для нашей истории Вторая Мировая с её жуткими жертвами останется. Мы не сможем воспользоваться изменением события. Исторические события, которые нам известны с детства, уже давно вплелись в клубок вечности нашего варианта реальности.

Алексею надоела научная дискуссия и он, вмешавшись в разговор охладил пыл двух спорящих умов.

– Понятно, затаиться и не высовываться. Да я ведь и сейчас звёзд с неба не хватаю…

Денисов посмотрел Алексею в глаза.

– Есть одно, но. Ты знаешь историю, а соблазн изменить ход, например, трагических событий очень велик. Справиться с желанием быть Богом, это под силу только очень сильному человеку.

– Насчёт силы не знаю, какая она у меня, специально не проверял, но я постараюсь совладать со своими Демонами.

– Это ещё не всё. Изменяя какое-либо масштабное событие, ты становишься его непосредственным участником, а значит, попадёшь совсем в другую ветвь развития реальности и путь к нам сюда обратно для тебя будет закрыт. Ты для нас прекратишь своё сосуществование. Возможно, даже мы тебя попросту забудем.

– Я не собираюсь в прошлом что-либо менять, и в мыслях нет ничего такого. Уверяю вас, обоих. Да и кто поверит в бредни какого-то Лёшки Потапова?

К разговору подключился Дмитрий, пытаясь в очередной раз вразумить друга.

– Мы можем больше не увидеться.

– Прости, Димка. Мы вместе с самого детства. Мы братья ими и останемся. Ты многое сделал для меня. Я не забуду ни одного дня, прожитого рядом с тобой, но мы уже выросли. У каждого из нас свой путь.

– Я уважаю твоё решение, даже приветствую. Меня лишь беспокоит, куда ты отправишься. К ней, в 2014 год?

– Я думаю вместе с Женей поселиться в моём секторе «Двенадцать».

Егоров с возмущением в голосе, прокричал.

– Дурак. Думаешь, ты там будешь барином с крепостными? Они тебя не помнят! Ты из года в год проживал там только один день, точнее сказать, одну ночь.

– А если, проснувшись утром, там и остаться? Что будет?

Денисов удивлённо посмотрел на Алексея, затем перевёл взгляд на Егорова.

– Он что, и вправду не понимает?

Дмитрий стыдливо опустил глаза.

– Похоже, что так.

Удивление исчезло с лица Денисова, он нахмурил брови.

– Послушай парень, для аборигенов из сектора «Двенадцать» мы словно фантомы. В твоём конкретном случае реальный барин в этот день по каким-то причинам отсутствует в своём поместье. Ты лишь на двенадцать часов занимаешь его место. Для всех местных ты тот их барин. Они тебя таким видят, в образе своего барина. Происходит наслоение истинного образа замещаемого объекта на образ пользователя. Строится маскировочная иллюзия основного объекта, которая перекрывает наш реальный портрет. Система сектор «Двенадцать» так сказать маскирует нас под основной объект, пряча нас внутри этой самой иллюзии. Тебе двадцать с небольшим лет, так вот и барину твоему примерно столько же, и конечно он одного с тобой роста и комплекции. Так работает сектор «Двенадцать», мы не являемся частью того мира, мы лишь временно там замещаем кого-то пользуясь освободившемся жизненным пространством. Мы ведь спим в чужих постелях, пользуемся чужими вещами, кушаем чужой хлеб…

Чипы не только выполняют функцию переброски наших тел в прошлое и обратно, они ещё являются генератором электромагнитных частиц. Чипы выстраивают внешнюю маскировочную иллюзию и удерживают её мощным силовым полем. Тончайший слой излучения обтягивает каждый изгиб нашего тела световой иллюзией. Все очень точно выстроено, мы словно в новой коже. А вот одежду, отправляясь в сектор «Двенадцать», нам приходится менять чтобы наш внешний вид соответствовал данному периоду времени. Кто-то переодевается ещё в настоящем, но большинство пользуются гардеробом основного объекта, так как у них как правило один и тот же размер. Именно чипы дают команду на активацию маскировочной иллюзии. Протоколы координат во времени, включают данную функцию лишь только тогда, когда мы прибываем в наш сектор «Двенадцать» и никогда более.

Прежде чем организовать свободное жизненное пространство, основной объект, которого мы замещаем, скрытно сканируют, затем программисты, копируя его, создают маскировочную иллюзию, которая впоследствии проецируется чипами на наше бренное тело.

Представляешь, что с тобой будет, когда вернётся реальный барин? Ведь без чипов ты предстанешь перед обитателями имения в своём истинном образе. Понимаешь ты меня?

Если наш разговор принял такой оборот, хочу тебе ещё кое-что разъяснить. Каждым организованным сектором «Двенадцать» пользуется не один пользователь. Например, твой барин отсутствует в своём имении, скажем, целый месяц, так неужели только одна ночь будет использована нами, в конкретном случае тобой Алексей. Это нерационально. Организованный сектор «Двенадцать» агентство эксплуатирует до упора. Каждую последующую ночь календаря того времени, в котором организован сектор «Двенадцать», а точнее с восьми часов вечера и до восьми часов утра следующего дня, там будет отдыхать новый пользователь и так все ночи пока барин не вернётся. Даже бывает так, что пользователь покидает сектор «Двенадцать» в восемь часов утра, а в девять часов уже возвращается основной объект. Почему так? Да потому что событие для основного объекта уже произошло далеко в прошлом и новые варианты его развития невозможны. Основной объект никогда не вернётся в своё жилище раньше уже зафиксированного события. Использование свободного жизненного пространства в прошлом, поочерёдно разными пользователями, позволило нам сравнительно быстро обеспечить граждан планеты сектором «Двенадцать».

Потапов задумчиво произнёс.

– Но в зеркале я вижу себя…

Денисов возмущаясь неосведомлённостью Алексея, продолжил.

– Всё правильно. Только вот ты находишься внутри иллюзии, созданной не для твоих глаз. Ты хочешь, чтобы люди сходили с ума видя новый свой облик в зеркальном отражении. Любая иллюзия не является чудом, а лишь искусной маскировкой, игрой света и тени. Например, члены одной семьи находясь одновременно в секторе «Двенадцать» видят друг друга не в образе основных объектов, а так как они привыкли с рождения или знакомства. Объяснить это несложно, и я бы мог тебе долго рассказывать, что человек при помощи своих глаз лишь проектирует изображение себе в мозг, и что мы видим то, что хотим видеть, а сама иллюзия из-за соединения разновременных объектов визуально воспринимается нами и аборигенами из наших секторов совсем неодинаково. Но, поверь, эта информация тебе ни к чему.

Потапов задумчиво то ли спросил, то ли констатировал факт работы маскировочной иллюзии.

– Я ведь даже в бане парился…

– Одно другому не помеха. Ни води, ни температурный режим на выстроенную иллюзию не влияет.

Потапов задумался. Егоров повторил попытку остановить своего друга.

– Как тебе такие перспективы, Алексей?

– Будь, что будет.

– Значит, решил?

– Да, решил и не отступлюсь, даже не отговаривайте меня.

Сергей Денисов продолжил разъяснять Алексею.

– Будет очень больно.

– Насколько больно?

– Ну… Примерно, как если бы тебе живьём почку вырывали или даже больнее. Добавлю ещё одно сравнение. Если ты испытывал зубную боль, то её ты вспомнишь как наслаждение.

– А как обезболить?

– Чудак человек. Боль будет не телесная. Хотя пальцы будут кровоточить какое-то время.

– Не понял…

Егоров присоединился к разъяснениям Денисова.

– Чипы срослись не только с твоим телом, но и с твоей личностью. Меня тут просветили недавно в следственном изоляторе. Так как, не передумал?

Алексей растопырил пальцы рук.

– Нет.

Денисов усмехнулся.

– Хозяин барин. Тогда приступим. Оставь на столе только одну руку.

Алексей убрал со стола правую руку.

– Левая подойдёт?

– Мне без разницы.

Денисов взяв со стола флакон, обильно полил йодом безымянный палец Потапова. Отставив флакон в сторону Сергей сбросил салфетку с инструментов. Взглянув на медицинские прибамбасы, Алексей закрыл глаза. Егоров впился руками в его плечи. Подняв скальпель Денисов обмакнул его во флакон с йодом. Посмотрев в закрытые глаза Алексея, хозяин лаборатории произнёс.

– Ты кричи, не стесняйся. За этими стенами ничего не слышно…

Чипы на пальцах у Егорова и Денисова загорелись, оповещая о часовой готовности перед переброской в сектор «Двенадцать».

Денисов удивлённо посмотрел на пальцы Алексея. Чипы под кожей безымянных пальцев Потапова безмолвствовали.

Егоров разъяснил ситуацию.

– Его чипы заблокированы.

Денисов почесал затылок.

– Тогда у нас на всё про всё осталось полчаса.

Дмитрий обратился к Сергею.

– Успеем до перезагрузки системы?

– Должны.

Денисов тронул Алексея за руку.

– Парень, взгляни на меня.

Алексей, открыв глаза, посмотрел по сторонам.

– Чего вы медлите. Я не передумаю.

– У нас в запасе только полчаса, так что терпи парень.

– Я всё понял. Начинай уже кромсать моё тело.

Алексей закрыл глаза. Денисов посмотрел на Егорова. Дмитрий понял его взгляд и ещё крепче впился руками в плечи друга. Словно обозначив черту между прошлым и будущим Алексея, хозяин лаборатории напутственно произнёс.

– С Богом. Крепись парень.

Денисов сделал четыре неглубоких надреза вдоль пальца с каждой стороны в месте расположения чипа. На стол потекла кровь. Алексей стиснул зубы. От вида крови Егоров отвернул голову в сторону, не убирая рук с плеч Потапова. Денисов взяв со стола тонкий крюк с ручкой начал им пытаться поддеть тонкую нить чипа, вросшуюся в человеческую плоть. После нескольких попыток со всех сторон ему наконец удалось подцепить чип с тыльной стороны пальца. Алексей закричал от боли. Денисову удалось немного вытащить устройство из-под кожи. Алексей взмолился.

– Подожди, подожди дай передохнуть.

Сергей потянул чип на себя.

– Прости парень у нас мало времени. Терпи.

Алексей, стиснув зубы, завыл от боли…

То, что Сергей Денисов пытался извлечь из безымянного пальца Потапова чипом назвать можно лишь, сильно упростив значение этого устройства. Да, сложнейшее нано устройство, которое состоит из более чем сотни сегментов, отвечающих и руководящих различными аспектами нашей повседневной жизни, в просторечье мы называем чипами. Примерно половина сегментов нано устройства пустуют, ожидая, когда человек внедрит либо жизненно необходимую функцию, либо очередную блажь себе на потеху. Агентство «Наследие», а точнее его учёные не покладая рук трудятся над усовершенствованием условий нашей жизни.

Денисов зажав пинцетом чип тянул его наружу. Алексей больше не закрывал глаза и не кричал, он молча выл, наблюдая как Денисов копается в его плоти. На губах Алексея выступила пена, от напряжения его лицо покраснело, глаза налились слезами. Хозяин лаборатории аккуратно, стараясь не разорвать нафаршированную нано схемами нить, медленно миллиметр за миллиметром короткими рывками освобождал безымянный палец Алексея от устройства. Готово. Первый чип лежал перед Денисовым на столе. Потапов откинулся на спинку стула. Тяжело задышал. Егоров отпустив плечи друга зашёл к нему сбоку и достав из своего кармана носовой платок, вытер пену с губ Алексея.

– Ты как?

– Я в порядке.

– Точно в порядке?

Алексей посмотрел на окровавленный палец, который ему перебинтовывал Сергей. Закончив с повязкой Денисов, спросил.

– Может передохнёшь?

Алексей положил перед Сергеем следующую руку.

– Давайте уже поскорее закончим с этим.

Егоров вернулся за спину к Алексею, положив руки на его плечи. В руке Денисова вновь оказался скальпель и опять с его лезвия скатились капли йода на безымянный палец Потапова. Сделав надрезы, Сергей поддел нано устройство крючком, захватив чип пинцетом, начал вытягивать его из пальца. Алексей от боли заскрипел зубами. Устройство не поддавалось. Кровь хлестала из раны на стол. Денисов торопился, его руки были перепачканы кровью. Чип не хотел покидать живую плоть безымянного пальца. Алексей находился в полуобморочном состоянии. Егоров не в силах смотреть на кровавое месиво, отвернулся.

Чип, который Денисов тянул пинцетом и чип, который лежал на столе начали мигать. Денисов в ужасе посмотрел на руку Алексея. Контрольная перезагрузка компьютеризированной системы восстановив исходные параметры чипов Потапова автоматически активировала их работу. Так как Алексей находился в розыске то его уже поджидали бойцы спецподразделения в изолированной комнате прибытия. У Потапова осталось несколько секунд. Денисов что есть силы потянул на себя вырвав чип из пальца вместе с мясом. Алексей закричал.

Дорожка огоньков перестала двигаться, чипы ярко засветились. Окровавленные устройства, вырванные из пальцев Алексея, исчезли.

Закричав Потапов вскочил со стула, но через мгновение упал как подкошенный. Всё его тело сводили судороги, суставы рук и ног выворачивало. Алексей корчился от нестерпимой боли, его тело принимало неестественные позы. В глазах всё потемнело.

Егоров и Денисов подняв Алексея на ноги отвели его в смежную комнату, уложив на кровать. Потапова бил озноб, на лбу выступил холодный пот.

Дмитрий, принеся флакон йода и бинт занялся перевязкой окровавленного пальца. Алексей, тяжело дыша наблюдал за действиями Сергея. Егоров молча стоял у изголовья друга.

Денисов заметив, что Алексей находится в сознании, продолжил разъяснять данную ситуацию.

– С этого момента сектор «Двенадцать» для тебя закрыт, а вот отдохнуть тебе нужно. Какое-то время тебя будет мутить, все тело будет болеть как во время наркотической ломки, ты ослабеешь, твои рефлексы перестанут работать, поэтому главное для тебя – это отдых…

Алексей с трудом прошептал.

– Я не наркоман.

– Не перебивай меня. Ты наркоман, мы все наркоманы. Наш наркотик сектор «Двенадцать», нас на него подсадили, наше тело его требует, наш мозг без него бунтует. Так-то вот. Тебе придётся остаться здесь в моей лаборатории. Согласен, условия не пятизвёздочные, но тебе выбирать не приходится. Ты должен отдохнуть и дождаться меня. Двенадцать часов это не долго. Постарайся уснуть. Терпи парень. У тебя впереди самые сложные и тяжёлые первые сутки. В данный момент твой организм ещё не осознаёт, что произошло, а вот через пару часов для тебя начнутся настоящие испытания. Ты главное не бойся и терпи. Так происходит со всеми, кто избавляется от устройств в своих пальцах. Только помни как бы не было нестерпимо больно не пытайся себе навредить. Нас с Дмитрием не будет рядом и потому мы не сможем тебе помочь. Как-то сковать тебя или привязать к кровати тоже опасно, мало ли что может произойти…

Алексей смотрел на Денисова.

– Я всё понял. Я выживу. Обещаю вам.

Егоров заглянул Алексею в глаза.

– Мы верим в тебя. Крепись брат. Крепись.

Закончив перевязку, Денисов, увлекая за собой Егорова, вышел из комнаты. Алексей оставаясь лежать на кровати закрыл глаза.

Продлить жизнь родителям, спасти их от смерти, это есть высшая благодарность детей за своё рождение. Любовь родителя к своему дитяти это заложено в нас генетически, ведь наш ребёнок – это продолжение во времени нас самих. А вот любовь отпрыска к нам как не странно ещё стоит заслужить.

Генерал Зорин, старший агент Строгов и ещё ряд высокопоставленных офицеров агентства «Наследие», нарушая закон «Время» организовали своим родителям комфортную жизнь в прошлом. По легенде родители генерала Зорина военные пенсионеры, и служили они в суровых условиях советского заполярья. Выбор сектора во времени пал на следующий год после смерти Сталина и вот уже три года родители генерала, избежав смерти от «возрастной эпидемии» наслаждались спокойной, размеренной жизнью советских военных пенсионеров.

Между прочим, было замечено, что семьи чиновников, имеющие детей, из тех, кто может выбирать свой сектор «Двенадцать», отдают предпочтение временам Хрущёва и Брежнева. Экология приемлема для проживания, да и технический прогресс, какой-никакой, а наступил. Выбирают они, как правило, не шумные мегаполисы, а советскую глубинку. В том времени их привлекает благоприятная атмосфера для воспитания детей. Без тотального интернета, телевидения и рекламы, без преступности и капитализма.

А вот бессемейные чиновники, а это, обычно, мужчины-холостяки, предпочитают послевоенные сороковые двадцатого века. Их манят молодые вдовы, да и просто одинокие женщины, точнее их численное превосходство в те тяжелые годы. Я не осуждаю их. Возможно, не только отмена Сталиным алиментов и запрет абортов повысили рождаемость в послевоенной стране Советов, но и скромный вклад наших привилегированных чиновников. Кто знает…

Нарушили ли Зорин, Строгов и сотоварищи законы государства? Несомненно, ведь по сути своей они пошли на должностное преступление, а значит имя им – коррупционеры. Конечно, если всё раскроется, общество их осудит и покарает, но кто из нас думает о последствиях, когда однажды вдруг нам предстоит сделать выбор между тюрьмой и жизнью наших родителей или наших детей? Оправдано ли это преступление с моральной точки зрения, судить не берусь. Как распределятся голоса присяжных, если однажды Строгов, Зорин и остальные участники данного преступления возможно предстанут перед высоким судом, гадать не буду. Уверен лишь, что каждый из присяжных задаст себе вопрос, как бы он поступил в данной ситуации.

Воспользуемся ли мы незаконной возможностью спасти своих родителей или, подчинившись законам общества и государства, мы дадим им умереть? Ответ на этот вопрос неоднозначен. Человек поступит так, как подскажет его совесть. Думаю, что в данной ситуации закон проиграет. Хорошо это или плохо – не знаю, мы в первую очередь люди, то есть чьи-то дети или чьи-то родители и лишь потом граждане государства.

4 октября 1957 года. СССР.

В тихом, затерянном в лесах Подмосковья дачном посёлке, на большом участке стоял деревянный двухэтажный дом. За домом под высокими соснами расположилась уютная беседка. Посередине беседки стоял стол, окруженный четырьмя стульями. В беседке над столом горела электрическая лампочка.

Немолодые, но и не старики, женщина и мужчина сидели за столом. Мужчина курил трубку, а перед женщиной на столе стояла плетёная корзинка с клубками шерстяных ниток. Женщина брала в руки клубки и подматывала на них концы нитей. В беседку вошёл Сергей Зорин. Положив очередной клубок в корзину, женщина спросила.

– Сынок, а Строговы придут? Может мы зря готовились?

– Обещались. Папа ты бы не налегал на курево.

– Серёжа, я не в затяжку. Утерянный вкус. Ядрёный табак. Без химии какой. Только земля, солнце и натруженные руки.

– Всё равно папа, это вредно.

– А я ему говорила, но разве его переубедишь. Кайфует наш папа на старости лет.

– Мама вы тут полегче со всякими словечками.

– Помню сынок, помню.

В вечерних сумерках, скрипучая калитка впустила агента Строгова с родителями на участок семьи Зориных. Семья Строговых жила в этом же дачном посёлке, только на другом его конце, пешим ходом минут десять идти. На скрип калитки Зорины вышли из беседки и направились встречать гостей. Мама шла с корзинкой в руке, отец с зажатой в зубах трубкой. Генерал Зорин шёл за ними. Родители поздоровались друг с другом. Мама генерала Зорина пригласила гостей пройти в дом.

– Мама вы идите, а мы с Семёном немного пошепчемся.

Зорины и Строговы вошли в дом. Генерал увёл старшего агента в беседку, в которой всё ещё горел свет. Они сели за стол друг напротив друга…

– Зачем твои родители пригласили нас. Праздник, какой или именины чьи?

– Семён ты как с луны свалился. Сегодня наши запустят первый искусственный спутник земли. Начало космической эры.

– Точно. Я совсем закрутился. О таком событии забыл. Мои родители до войны ведь служили на космодроме «Восточный», это их праздник. Спасибо твоим. Помнят, не забыли.

– Мои весь день готовились.

Строгов встал из-за стола.

– Тогда, чего мы тут расселись генерал?

– Успеем. Без нас не начнут.

Строгов покорно сел обратно. Зорин заговорил официальным тоном.

– Значит профукал ты Сёма и Потапова и аппарат перемещения.

Строгов покраснел. Генерал продолжил.

– Рассказывай, что произошло?

– Агенты отдела «Возврат» отрабатывали его в 2014 году. Обнаружить Потапова им удалось, а вот задержать не смогли. Дальше больше. После контрольной перезагрузки в изолированной комнате появились его окровавленные чипы. Как ему удалось избавиться от чипов не понятно.

Строгов тяжело вздохнул. Зорин молча слушал. Старший агент продолжил.

– Мне сообщили в последний момент перед переброской. Что к чему буду знать только в следующий рабочий цикл. Отрабатывающих Потапова в 2014 году агентов отдела «Возврат» я тоже не видел. Как только получу их отчёт сразу вам, товарищ генерал, доложу.

Зорин взглянув на понурого Строгова, заговорил.

– Со своими агентами разбирайся сам. Во всей этой ситуации, лично для меня Потапов вторичен. Его судьба меня мало интересует. Главным было вернуть аппарат. Любой ценой. Я больше чем уверен, этот влюблённый дурачок не будет использовать аппарат перемещения, как Столетов, грабя и убивая аборигенов в историческом прошлом. Однако аппарат ты Сёма обязан вернуть.

– Я всё понял генерал.

Зорин выдержав паузу сменил объект разговора.

– Как прошло с Егоровым?

– Уверен, для него самого поступок Потапова был неожиданностью.

– Установил за ним наблюдение?

– Никак нет. Такой команды не поступало.

– Как вернёшься в настоящее, первым делом установи за ним наблюдение. Лишним не будет. Тем более, что с Потаповым они близкие друзья.

– Так точно.

– Теперь расскажи мне Семён как там Столетов?

– Молчит.

Зорин почесал затылок.

– Вот тут мы поспешили доложить обществу о своём успехе.

– Кто же знал, что среди задержанных экстремистов окажется их идейный вдохновитель. А журналисты, они вот как разнюхали? Кто-то у нас в агентстве сливает им информацию.

– Дали мы маху Сёма. Теперь всё только официально, под протокол. Издержки гуманного общества. Как я понял этот подонок и не думает колоться. Семён ты пойми, нам нужен изобретатель аппарата перемещения во времени, со всеми его изделиями, идеями и документацией. Сегодня для нас это сверхзадача.

– Может, устроим Столетову побег, а потом опять схватим и вытрясем из него всё, что ему известно. Так сказать, уже без протокола.

– Не факт, что этот ход останется в тайне от общественности. Ты же сам говоришь, что кто-то в агентстве сливает информацию прессе. Ты представляешь, что тогда начнётся?

– Я много раз предлагал, но меня никто не слушает.

– Не горячись Семён. Что ты предлагал? Кто тебя не слушает? Говори.

– Да все не слушают.

– Конкретно, что ты предлагал?

– Нам нужна сеть агентов, из местных, но в прошлом.

– Семён ты спятил. Человеческой цивилизации тысячи лет. В каком секторе времени ты хочешь создать свою сеть? Зачем это тебе?

– Вот, например, Столетов. Не колется…

– Дальше-то что?

– Он не колется потому, что закон запрещает, не только применять к нему нетрадиционные методы допроса, но и статья закона «Время» о конфиденциальности личной информации закрывает нам доступ к истории его событий. Вот бы его отправить на Лубянку в 1937 год, и там…

Генерал от услышанного изменился в лице, он с тревогой посмотрел на своего подчинённого.

– Семён, у тебя с головой всё в порядке?

– Да.

– Семён, Семён… Пойми же ты. Время не место для хаоса. Запрет на вмешательство в события был принят не на пустом месте. Если мы смешаем всё в одну кучу беды не избежать. Мы только-только оправились от войны и природных аномалий, а ты предлагаешь заварить такую кашу, последствия которой нам даже неизвестны.

– Я же для дела.

–Ты думаешь, если нам досталась технология перемещения во времени, то мы Боги. Нет, Семён. Время – это дорога со своими правилами и ограничениями. Да, теперь мы можем по этой дороге путешествовать не только в будущее, но и в прошлое, но только строго соблюдая правила движения. Правила, которые не нами установлены. Если будущее это движение вперёд, а раньше мы двигались во времени именно только вперёд так сказать своим ходом проживая год за годом, то теперь можем и назад, но вот что тревожит учёных, мы пятимся задним ходом или всё же развернувшись, двигаемся назад в заданную точку во времени. То есть мы отматываем события назад или строим новые. Ведь если мы развернулись, то прошлое наше будущее, а значит новые варианты событий. Мы даже этого не можем постичь и понять.

Вот, например. Сейчас на планете катастрофическая нехватка населения. А эти безответственные женщины почему-то за одну беременность рожают не пятерых, а лишь одного человечка. Ты посмотри, сколько наше общество придумало и внедрило различных программ, чтобы стимулировать у женщины желание иметь не одного, а трёх, четырёх детей в семье. Нас мало, совсем мало осталось. Казалось бы, что нам мешает, имея возможность путешествовать во времени, пополнить население нашего настоящего за счёт прошлого. Нет, не тех, кто в своём настоящем ещё жив здоров, сюда переправлять, а скажем, чья судьба предрешена в том историческом прошлом. За мгновение до их смерти. Провести качественный отбор по всему доступному нам сектору времени: гении учёные, великие художники, писатели, поэты, инженеры, лучший генофонд планеты. Подтянуть в наше настоящее из глубины веков самых, самых, самых. Нельзя Семён, нельзя. С сектором «Двенадцать», тоже не всё понятно учёным. Никто не знает, сколько это продлиться и как все эти путешествия в дальнейшем скажутся на нашем организме и нашем потомстве. Учёные лишь в одном солидарны – сектор «Двенадцать» временная мера для человечества. Если мы найдем изобретателя, это будет прорыв. Технология путешествия во времени досталась нам от кисаруанцев в готовом виде, и то мы разбирались с ней не один год, а этот изобрёл всё сам, понимаешь, с нуля. Созданный им аппарат автономен, а потому уникален. Ученые выяснили, что принципы работы его аппарата никак не связаны с нашей установкой машины времени. Поначалу учёные предположили, что этот аппарат лишь вклинивается на правах свободного устройства в общую систему, и были поражены, когда выяснилось обратное. Ты видел, как выглядит наша машина времени? Это же громадина, скрытая от глаз простого обывателя глубоко под главным зданием агентства «Наследие». Ведь наши чипы под кожей безымянных пальцев ни есть сама машина времени, чипы лишь играют роль идентификаторов привязывающих каждого человека к основному устройству, то есть к машине времени. Я понимаю всё, что скрыто под землёй это так сказать весь комплекс сектора «Двенадцать» и сама машина времени лишь его часть, но всё же согласись у этого умельца получилось уместить всё на запястье руки. А это значит, что его идеи прогрессивнее не только наших, но и кисаруанских. Скорее всего он работает в одиночку иначе обязательно произошла бы утечка информации. Заметь он превзошёл огромный коллектив учёных планеты, да так что они, сломали себе головы разбираясь в работе его устройства, да только всё впустую. О возможности повторить его изобретение и речи не идёт. Лучшие умы планеты в бессилии разводят руки. Этот изобретатель нам нужен ну просто как воздух. Его знания помогут нам понять не только сам принцип, но и философию путешествий во времени гораздо глубже.

– Генерал, ты мне целую лекцию прочёл.

– Да, мы отвлеклись. О сети агентов во времени даже и не помышляй. Забудь.

– Так точно. Забыть.

– Больше своими идеями не надо ни с кем делиться. Навлечёшь на себя беду.

– Понял.

– Вернёмся к Столетову. Есть, какие-нибудь мысли на этот счёт? Как нам вытянуть из него информацию об изобретателе?

– Нужно подумать.

– Думай, Семён. Напряги мозг. Столетов – это ниточка, за которую нужно грамотно потянуть. А ты… на Лубянку… в 1937 год…

На крыльцо дома вышла мама генерала Зорина.

– Всё, нас зовут. Разговоры о работе потом.

Зорин и Строгов, покинув беседку, направились к дому.

После того, как путешествия во времени вошли в нашу жизнь, наука «История» начала бурно развиваться. Точнее сказать, именно сегодня она приобрела статус истинной науки с неоспоримыми доказательствами тех или иных событий прошлого. Никаких гипотез. Только факты.

Да, нам недоступны путешествия на миллионы лет назад, да, мы не можем проследить само зарождение человечества и первые его разумные проявления, но те возможности, которые у нас появились, мы используем в полной мере.

В своих трудах современные историки не ссылаются на сомнительные свидетельства или документы, дошедшие до нас из глубины веков, и не гадают над раскопанными захоронениями, выстраивая гипотезы, чьи перед ними кости. Теперь они лично присутствуют в самой гуще исторических событий прошлого. Прошли те времена, когда учёные писали историю человечества в архивах среди пыльных рукописных фолиантов или выцветших свитков. Сегодня историки являются живыми свидетелями.

Нет, наши учёные не переписывают историю заново, сегодня они скрупулёзно её документируют. Год за годом, дата за датой, событие за событием, имя за именем, но тайн не становится меньше.

Прошлое не мертво, оно лишь дремлет, и пробуждают его ото сна историки и путешественники во времени.

17 августа 2014 года. Москва.

В Московской квартире родственников Жени Алёхиной шла примерка нарядов. Маша, наблюдая, как Женя готовится к свиданию с Алексеем Потаповым, оценивала наряды и давала сестре советы.

– Женька, пообещай мне, что всё расскажешь…

– Расскажу, расскажу.

– Эх, зря я согласилась тебя одну отпустить.

– Пойдём вдвоём.

– Нет. Кавалер один и только для тебя. Для меня он старый.

– Шутишь?

– Нет… Как думаешь, сколько ему лет?

– Думаю, он немного старше меня.

– Признайся, ведь понравился он тебе.

– Маша, признаюсь. Алексей мне понравился.

Маша завизжала от восторга.

– Рука у меня лёгкая. Решено – буду свахой!

– Кстати. Ты куда после школы? Решила что-нибудь?

– Нет пока. Мамка говорит, давай на юриста.

– Ну, а ты?

– Скучно и очень серьёзно. Не по мне. Мне бы в экспедицию археологом. Раскопки там всякие. Может на исторический поступить? Как думаешь?

– Нравится история?

– Очень. Люблю загадки, тайны.

– Так дерзай.

– Мама говорит, денег мало платят.

– А вдруг ты клад найдешь. Скажем, обоз Наполеона, золото Колчака или библиотеку Ивана Грозного…

– Я думаю, это всё уже давно найдено, поделено и опять закопано.

Девушки рассмеялись.

– Но тайны-то остались в истории?

– Конечно, остались. Какая же это история, если тайн не будет.

Женя, примерив очередной, наряд, встала, уперев руки в талию, перед Машей.

– Как я тебе?

– Отпад. Шикарно. Женька, ты должна в этом предстать перед Алексеем. Он будет сражён наповал.

– Он нужен мне живым. Не слишком броско?

– Не будь провинциалкой. Самое то…

– Решено.

Девушки рассмеялись.

Нужно ли говорить какой шок пережили Яшины родственники из прошлого, когда попали в наше настоящее. Хозяин кафе, помня о предостережениях Егорова относительно их возраста, так и не осмелился вывести своих родных на улицы современного города. После месяцев скитаний и постоянного чувства страха перед фашистами, восторг нежданного избавления от страданий переполнял сердца всех членов семьи тёти Фиры.

Племянник Миша, установив статус чипов у тёти Фиры и её семьи на «гостевой», устроил всё так, что, когда подошло время переброски в сектор «Двенадцать», родственники оказались вместе с Яшей и Мишей в их секторе.

19 июля 1980 года. Москва.

Тетя Фира не могла налюбоваться видом из окна, дядя Моня застыл перед раскрытой дверкой холодильника и всё косился на одиноко стоявшую внутри бутылку водки «Столичная». Девочки в ванной комнате чуть было не устроили потоп, балуясь с водой.

Когда агентство «Наследие» организует сектор «Двенадцать», то всегда укомплектовывает временно занимаемое пространство некоторым количеством наличных денег в местной валюте. Так сказать, чтобы нам в прошлом было на что купить себе ужин и завтрак.

Миша, как обычно, полез в приготовленную агентством «Наследие» заначку советских денег. Они всегда лежат в одном и том же месте, и сумма не меняется, сколько её ни трать. Взяв деньги, племянник умчался в магазин.

В тот день Москва напоминала коммунистический рай. Полки магазинов ломились от продуктов. Советское правительство не хотело упасть в дефицитную, если можно так выразиться, грязь лицом перед иностранными гостями Олимпиады.

После ухода Миши в гастроном тётя Фира и её семья, осмотревшись в квартире, вошли в гостиную, где Яша поставил стол-книжку в центр комнаты и начал его раскладывать. Дядя Моня, осмотрев все помещения квартиры, сделал вывод:

– Люди тут хорошо живут.

Яша отвлёкся от стола и посмотрел на своих родных. Семья ждала от него пояснений.

– Да, дядя Моня, хорошо. Тридцать пять лет, как нет войны. Сталин давно уже умер. Люди в космос летают, а первым был наш Советский человек Юра Гагарин.

От услышанного у тёти Фиры образовался ком в горле. Осипшим голосом она спросила.

– А Бога он там видел?

Вопрос тёти Фиры застал Яшу врасплох.

– Нет, не видел. Думаю, Бога нужно искать не среди звёзд, а в своей Душе.

Тётя Фира загадочно улыбнулась. Яша перевёл разговор в другое русло, более приземлённое.

– Вы знаете, что такое Олимпийские Игры?

Тётя Фира удивлённо посмотрела на Яшу.

– Конечно, знаем.

– Сегодня их открытие, здесь, в Москве.

Яша посмотрел на часы, висевшие на стене.

– Точнее, уже открылись. Жаль, что на стадион мы не попадаем, но чуть позже по телевизору посмотрим программу «Время», и вам всё станет понятно. Потом выйдем на проспект – там сегодня будет шумно и весело.

Тётя Фира удивлённо спросила:

– Что такое телевизор?

Яша подошёл к телевизору и включил его. Экран засветился праздничным концертом «Здравствуй, Олимпиада». Семья тёти Фиры остолбенела, затем, осмелев, родственники собралась у экрана. Не в силах что-либо вымолвить от увиденного, они моментально оказались в плену у телевидения. Не сводя глаз с чудного ящика, они молча смотрели музыкальный номер из студии в Останкино.

Первой очнулась тётя Фира. Показывая пальцем на экран, она обратилась к Яше:

– Это бесплатно?

– Что?

– Или это как кино, за деньги?

– А… Нет, это бесплатно. В магазине купил и смотри, хоть целыми днями.

Девочки от восторга захлопали в ладошки. Дядя Моня, почесав затылок, произнёс:

– Определённо, люди стали жить гораздо лучше, чем при Сталине…

Из магазина с двумя авоськами, полными продуктов, вернулся Миша. Тётя Фира ушла на кухню помогать Яше и Мише хлопотать над ужином, дядя Моня и девочки-двойняшки замерли перед голубым экраном.

Выиграв Первую Межпланетную Войну, пережив Природные Аномалии, испив до дна всё горе вселенной, мы сумели изменить ход событий, ведущих нас в бездну. Открыв для себя мир прошлого и опираясь на него, мы строим своё будущее. Отчаяние сменилось надеждой.

У всех граждан планеты сектор «Двенадцать» находится во временах, где в тот момент не ведутся какие-либо воины, где не свирепствуют эпидемии, где от голодной смерти не умирают люди. Комиссары агентства «Наследие» строго придерживаются этих норм. Мы не можем себе позволить терять наших граждан в далёких и почти чужих для нас событиях. Через каждые двенадцать часов в настоящем гражданин отправляется на отдых в спокойное и сытое мирное прошлое.

Как бы бережно мы ни относились к событиям прошлого, все же нашлись среди нас горячие головы, которые вынашивают идею вернуть всё на круги своя. Не только среди простых граждан, но и в высоких кабинетах идут бесконечные обсуждения вариантов возврата мирного времени, то есть реанимировать всё как было до вторжения инопланетян. Пресса с завидным постоянством муссировала эту идею в информационном пространстве, внося дестабилизацию и так в непростую ситуацию на планете. Желания их понятны, мотивы тоже. Вот только учёные вынесли строгий вердикт. События слишком масштабны, чтобы их изменить, а их изменение может привести к гибели самой планеты. Оценить риски, заглянув в будущее, нам не дано. Доставшаяся нам от кисаруанцев технология путешествий во времени не позволяет этого сделать, нам доступно только прошлое. В будущее мы движемся по старинке, своим ходом.

4 октября 1957 года. СССР.

Праздничный ужин в доме родителей генерала Зорина по случаю запуска первого искусственного спутника земли и начала космической эры, близился к завершению. Центр стола занял десерт, фирменный торт хозяйки дома, а по чашкам разлили грузинский чай. Потекла неспешная беседа о жизни. Истории из прошлого сменяли одна другую. Из нашего прошлого, такого далёкого вашего будущего.

Старший агент Строгов, и генерал Зорин почувствовали себя немного лишними на этом вечере воспоминаний. Все истории родителей были из времени, когда не было ни войны с кисаруанцами, ни природных аномалий, а из того времени молодые люди почти ничего не помнили.

Семён Строгов поблагодарив хозяев за гостеприимство встал из-за стола, намереваясь уйти. Генерал Зорин вызвался его проводить. Парни вышли на крыльцо дома. Зорин включил электрическую лампочку, висевшую над дверью.

– Хороший вечер. Спасибо тебе, генерал.

– Мне-то за, что? Всё они.

– Генерал, ты думал когда-нибудь, почему это всё с нами произошло?

– Думал, Семён, и продолжаю думать, но теперь меня больше волнует вопрос не «почему», а «как» сохранить то, что у нас осталось. Как сделать так, чтобы наш мир не исчез, чтобы мы не исчезли? Это и есть наша с тобой работа. Не допустить разрушения нашего мира.

– Задача не из простых. Мне иногда кажется, что она нерешаема.

– Нерешаемых задач не бывает. Решение всегда приходит нужно только не переставать его искать. По-моему, мнению логика жизни или если хочешь её смысл – это поиск решения поставленных перед самим собой задач и преодоление всевозможных препятствий на пути к достижению результата. Сегодня нашей с тобой целью и задачей является сохранение жизни на планете, сохранение самой планеты.

– Как Вы думаете, с нами всё будет в порядке?

– Семён ты никак захмелел, на «вы» меня начал называть. Мы не на службе. Забыл?

– Вырвалось.

– Всё будет хорошо.

– Я не за себя переживаю, а за родителей. Последнее время я часто думаю вдруг сектор «Двенадцать» перестанет работать или чего хуже с нашим миром что-нибудь случится, как они это переживут. Ведь мы тогда их больше не увидим, они нас не увидят. Это не в другой город съездить навестить маму и папу, это время, расстояние которое пешим ходом не осилить…

– Не раскисать старший агент Строгов. Успокойся Семён. Мы справимся.

– Да, что-то я раскис.

– Это алкоголь тебе душу терзает. Протрезвеешь, пройдёт.

– Ещё я боюсь, что положение наших родителей и наш сектор «Двенадцать» раскроют или кто-нибудь нас заложит.

– А это уже паранойя. Ну точно спиртное в тебе победило разум. Говорю же, успокойся, если что, мы найдём выход.

– Тебе легко, ты генерал.

– Погоны меня не спасут, а скорее усугубят…

– Всё равно мне иногда страшно.

– Мне тоже Семён, мне тоже бывает страшно. Не за себя, не за погоны и должность, а именно за родителей.

– Ведь если всё раскроется тогда выходит, что мы их во всё это втянули.

– Во что?

– Ну как же, нарушение закона «Время». Это же преступление…

– Уверяю тебя, Семён, кроме разлуки с нами, нашим родителям ничего не угрожает.

– Ты сейчас сказал ужасные слова. Разве для них и для нас может быть что-то страшнее разлуки?

– Согласен, но мы уже взрослые мальчики.

– Генерал, ты иногда бываешь жестоким.

– Признаю. Прости Семён.

– Ладно, проехали. Мне пора уходить, в сон меня клонит.

– Я было хотел с тобой поговорить, но вижу ты не в форме. Иди, отдыхай.

Даже в свете тусклой лампочки Зорин разглядел, как загорелись глаза Строгова. Он давно заметил, что из всех его подчинённых, пожалуй, только для старшего агента Строгова любая недосказанная информация или чужая тайна воспринималась им как личное оскорбление.

– Кто не в форме? Посторонись, генерал.

Сергей Зорин сделал шаг в сторону. Строгов, спустившись с крыльца в темноту дачного участка передёрнулся всем телом сбрасывая с себя хмель словно собака после купания стряхивает со своей шерсти воду, затем Семён прихрамывая пробежался по двору, неуклюже сделав с десяток приседаний подбежал к бочке с водой, стоявшей под сливом с крыши, умылся и вернулся на крыльцо к своему генералу. Зорин улыбаясь смотрел на трезвеющего, на глазах, старшего агента.

– Нос в темноте не разбил?

– Обошлось.

– Вижу, что ты небезнадёжен.

Строгов отдал под козырёк:

– Старший агент Строгов справился с поставленной задачей. Трезв, как стёклышко.

Генерал улыбнулся.

– К пустой голове руку не прикладывают.

– Виноват.

Зорин посмотрел на входную дверь в дом.

– Вот о чём Семён я хочу с тобой поговорить. В агентстве по просьбе главы регионального отделения северных островов западного полушария собирали совещание, где он выступил с докладом. По итогам доклада мне приказали разобраться…

– Что на сей раз? Мало нам нечипированных.

– Не перебивай, что за привычка! В центральный офис службы безопасности агентства «Наследие» поступил запрос от недавно открывшейся на островах западного полушария турфирмы на получение лицензии позволяющей проведение туров-путешествий в историческое прошлое.

– А при чём тут служба безопасности? Ведь существует лицензионный комитет.

– Это у нас на континенте. Для коммерческих организаций на островах западного полушария, прежде чем получить какую-либо лицензию, связанную с перемещением во времени нужно заполучить одобрение службы безопасности агентства «Наследие». Но это ещё не всё. Одновременно от этой турфирмы поступил также запрос на разрешение проносить своим клиентам ручную кладь из прошлого в настоящее без прохождения таможенного досмотра.

– Мы сейчас говорим о тех островах, которые не присоединились к хартии «Выживших»?

– Да, именно. Ладно бы турфирма изъявила желание получить только лицензию на путешествия во времени, понятное стремление бизнеса расширить границы своих услуг, но запрос на ручную кладь насторожил службу безопасности. Свою заявку турфирма объяснила тем, что в целях привлечения клиентов хочет гарантировать своим туристам провоз, в наше настоящее, сувениров из прошлого в виде ручной клади.

– Хороший рекламный ход. Молодцы.

– Ход хороший, не спорю. Вот только сектор путешествий во времени тоже нас насторожил. Они подали заявку на получение лицензии, где указали сектор во времени – вторая половина двадцатого века. Ширина сектора двадцать лет с 1960 до 1980 годы.

– То есть? А что там интересного? Только полёт Юры Гагарина да Московская Олимпиада… Хотя были ещё первые старты к луне в эти годы. А больше там смотреть-то не на что.

– Да, Семён. Мы ведь привыкли, что туроператоры организовывают своим клиентам посещения событий, которые прогремели своей значимостью в истории.

– На этом строится весь их бизнес. Увидеть либо само событие, либо историческую личность оставивших след в истории. Я сам был в таком туре, видел Парад Победы на Красной Площади 24 июня 1945 года. Грандиозное событие. Сталина видел, Жукова, Рокоссовского. Всю трибуну Мавзолея.

– Именно так. Но, заметь, события, которые можно увидеть на видео в документальных хрониках непопулярны у туристов.

– Ну не знаю. В моём случае увиденные мною хроники Парада Победы распалили во мне желание присутствовать и лицезреть так сказать всё собственными глазами, а не только то что показывает камера. Я помню, что крутил головой по сторонам как сумасшедший. Хотел всё увидеть, всё запомнить.

– Всё же согласись, туры в исторические времена, когда не было кинематографа пользуются наибольшим спросом у туристов.

– Конечно, согласен. Каждому хочется узреть эксклюзив, а исторические описания сравнить с тем, что увидел своими глазами. Постой, похоже я понимаю, чем эта турфирма заинтересовала агентство «Наследие».

– Не торопись с выводами. Лицензионная заявка этой фирмы охватывает только разрешённый сектор времени на рубеже горизонта событий установленного для этого вида бизнеса.

– Кстати, сколько это сегодня в цифрах?

– Восемьдесят лет нельзя, а потом хоть на пару тысяч лет назад в прошлое, у кого какая лицензия.

– А ручная кладь, что за сувениры они хотят провозить?

– И я о том же. Какие сувениры из второй половины двадцатого века их так заинтересовали…

– Да, согласен с тобой генерал. Странная ситуация. Неужели туристов хотят использовать для доставки контрабанды? Может, наркотики?

– Не исключено, но говорить об этом пока рано. Агентство под разными предлогами тормозит выдачу лицензии, но турфирма настойчиво добивается не только получение самой лицензии и разрешение на ручную кладь, но и отмены таможенного досмотра в отношении своих клиентов. Есть мнение, что с этой турфирмой что-то нечисто.

– Не было печали, теперь ещё и они.

– Да, Семён, да. Этот регион опять баламутит планету.

– Вот же гады. К хартии не присоединились, а сектором «Двенадцать» пользуются, теперь ещё и туризм во времени хотят развивать.

– Как бы там ни было, но они тоже защищены законами хартии «Выживших» даже если и не присоединились к ней.

– Не слишком ли мы с ними нянчимся? Ведь в войну они приняли сторону кисаруанцев.

– Согласен, нянчимся, но там проживает почти двести тысяч человек, и игнорировать их мы не можем. Это всё, что осталось от двух континентов.

– Так что там? Подробней можно? Ведь не только турфирма со своими нестандартными запросами заслужила пристальное внимание агентства. Есть, что-то ещё?

– Недавно была зафиксирована попытка взлома системы регионального отделения сектора «Двенадцать» через удалённый доступ и не похоже, чтобы это предпринималось кем-то из желания сменить свой сектор отдыха во времени.

Строгов задумчиво произнёс.

– Так сказать, проба пера, разведка уязвимости системы.

– Возможно.

– Если это разведка, тогда точно затевается что-то серьёзное. Ищут дыры в защите системы, чтобы взять под контроль региональный сегмент сектора «Двенадцать».

– Скорее всего, кто-то ищет возможность неподконтрольного агентству «Наследие» перемещения во времени. Возможно, задержка агентством выдачи лицензии турфирме и эта попытка взлома системы сектора «Двенадцать» звенья одной цепи.

– Но зачем им это? Что такого можно пронести в карманах брюк?

– Вот это мне и приказали выяснить.

– Ой, неспроста ты, генерал, мне всё это рассказал.

– После переброски в настоящее, я отправлюсь на острова. Если я что-то нащупаю, мне понадобится твоя помощь.

– А как же Потапов?

– Задействуем наших пограничников, пусть отрабатывают свой хлеб.

Строгов улыбнулся.

– Я всё понял, генерал.

Одним из основных пунктов закона «Время» является запрет на вмешательство в события прошлого. Любые попытки как-то изменить судьбы своих родных и близких, мгновенно пресекаются и сурово наказываются властью. В первые годы работы сектора «Двенадцать» чего только не было. Люди пытались разыскать и предупредить о событиях в будущем своих родственников из прошлого. Спросите, как они намеривались это сделать, имея в запасе всего лишь двенадцать повторяющихся часов времени в прошлом? Да по-разному. Тот, кому удавалось разыскать какую-либо информацию о родных и заполучить адрес проживания писали обычные письма. Конверты опускались в почтовые ящики и начинали свой путь к адресату, но желаемого результата такая корреспонденция не приносила. Даже письма, направленные в ведущие газеты мира, не удостаивалась внимания главных редакторов и отправлялась ими прямиком в мусорные вёдра. Слишком фантастическим был сюжет развития мира для аборигенов из прошлого. Всё это могло так и продолжаться, если бы власть однажды не осознала, какие могут быть последствия. После того, как государство провело несколько показательных судебных процессов, транслируя заседания по телевидению в прямом эфире, потуги граждан вмешаться в ход истории поубавились. До сих пор среди населения ведётся разъяснительная работа. Людям объясняют, к чему может привести их, конечно же, естественное желание вмешаться в ход истории и оповестить мир о каком-либо грядущем катаклизме или стихийном бедствии. Постепенно люди стали относиться к судьбе своих близких из прошлого как к неизбежности бытия, но отдельные попытки уберечь, предостеречь или спасти близких нам людей и остальное человечество, продолжаются.

Что с нами ни делай, но мы просто люди, а зов крови и совести сильнее законов, запретов и показательных судебных процессов.

Поначалу, когда в нашу жизнь только-только вошли путешествия во времени, а с ними и некоторые легальные виды туристического бизнеса, население планеты словно ополоумело. Люди толпами валили в турфирмы за новыми впечатлениями. Туристический бизнес пережил небывалый подъём. Но, как это всегда бывает, люди быстро «наелись» этим видом отдыха, стали более разборчивы в выборе туров, более требовательны и привередливы к качеству предлагаемых услуг. Ажиотаж однодневных туров в историческое прошлое и посещение там неких событий, связанных, например, со спортом (футбольный матч или боксёрский поединок) быстро сошёл почти на нет. Сегодня гражданин желает и требует ярких диковинок, а не простого посещения определённых исторических событий. На рынке легальных услуг от туроператоров появились предложения, связанные со смертью, так сказать с последним мгновением жизни той или иной исторической знаменитости. Кто сказал, что Чапаев не утонул в водах реки Урал? Тысячи наших граждан были тому свидетелями, а про то, как наши люди любят посещать казни свергнутых монархов, и говорить даже стыдно. Народ ненасытен, а посему не всегда довольствуется только легальным способом утолить своё любопытство и потребность в адреналине. Порой, наплевав на закон и установленные правила поведения в историческом прошлом, человек пытается пощекотать свои нервы, например, затеяв драку со знаменитостью или устроив акцию протеста не совсем уместную в том или ином событии прошлого. Появились какие-то извращённые неформальные течения. Люди объединялись в группы и покупали туры, шастая в прошлом только с одной целью: забавы ради похулиганить на том или ином историческом событии, зная, что останутся безнаказанными. Народ в этих группах, скажем прямо, трусоват. Устраивают они свои акции как правило во временах спокойных, безопасных. Там, где главенствует закон. Шумят, хулиганят, дерутся, оскорбляют местных аборигенов, но не более того. Вот если бы они вышли к резиденции Гитлера в поддержку евреев или с требованием закрыть концлагеря, эта была бы акция, достойная уважения. А так они своими поступками только потешают как саму власть в настоящем, так и простых обывателей в прошлом. Власть, конечно же, борется с этими дикими по своей сути проявлениями наших граждан в историческом прошлом, но как она ни старается, а не может приструнить и проконтролировать каждого нерадивого гражданина.

Иногда желания граждан, конечно же, рождённые современными возможностями путешествий во времени, выливались в откровенные перегибы. Однажды у главного здания агентства «Наследие» даже появился пикет с требованием разрешить гражданам посещать своих родных и близких в историческом прошлом. Так сказать, эгоистическим желанием скрасить или разбавить своё одиночество. Почему их желание эгоистическое? Да потому, что люди совсем не думают нужны ли они своим ничего не подозревавшим об их существовании родственникам из прошлого. Турбизнес быстро уловил тенденцию и даже обратился к властям с предложением наладить такого рода услуги для населения. Личное общение, то есть свидание с давно умершими родственниками. Несмотря на явную выгоду для государства в виде налогов, власть мгновенно отвергла это предложение и на корню пресекла всякие попытки развернуть это направление туристических услуг. А самых ярых туроператоров, продвигающих эту идею в жизнь, лишила лицензий. Но мы же знаем, что если есть спрос, то появятся и предложения, невзирая на запреты.

В последнее время было зафиксировано с десяток случаев попадания людей из прошлого в наше настоящее. Поначалу власть решила, что это какой-то сбой или аномалия в работе отдела «Двенадцать». Служба безопасности начала расследование, в рамках которого была произведена экспертиза технических узлов и агрегатов самой установки машины времени. Авторитетные эксперты не выявили каких-либо неполадок в работе компьютеризированной системы сектора «Двенадцать». Однако начатое расследование вскрыло факты, что эти случаи не единичны и носят явно прогрессирующий заказной характер. Кто за всем этим стоит, властям пока неизвестно. Есть предположение, что нечипированные экстремисты пытаются наладить новый вид незаконного бизнеса, переправляя, за очень большие деньги из прошлого родственников состоятельных граждан в наше настоящее. Конечно же, не все такого рода преступления становятся известны властям, да и попадаются, как правило, только заказчики и сами мигранты. Организаторов и исполнителей пока выявить не удаётся. Всё происходит по очень нехитрой схеме. Богатому гражданину анонимно поступает предложение воспользоваться данной услугой. Если тот соглашается, то сообщает личные данные человека, которого он хотел бы доставить из прошлого. На этом контакты между заказчиком и исполнителем прекращаются. После щедрой оплаты данной услуги на пороге заказчика появляется тот человек, кого он пожелал переправить из прошлого в наше настоящее. Вот только, к удивлению властей, у этого преступления есть ограничение, которое и обратило на себя внимание представителей закона. Те, кто наладили этот незаконный вид деятельности, переправляют в наше настоящее только родственников заказчика, а не любого человека из прошлого. Стало известно, что были попытки отдельных тугих кошельков забавы ради доставить себе какую-нибудь знаменитость из далёкого времени. Известно также, что после таких заказов богатей оставался ни с чем. Контракт переправить популярную личность из прошлого охотно принимали по завышенному тарифу, но сам заказ не выполняли. Богатенького Буратино попросту «кидали» на деньги, понимая, что к властям толстосум не обратится. То ли из нравственных побуждений, то ли из каких-либо других, но тот, кто организовал весь этот нелегальный бизнес понимал, что одно дело – спасти родственника от неминуемой гибели, а другое дело – ради удовлетворения чьих-то больных фантазий вмешиваться не только в конкретную судьбу постороннего для заказчика человека, но и в само течение событий во времени. Как властям стало известно про весь этот новоявленный бизнес? Да очень просто. Один очень богатый клиент заказал переправить себе из прошлого для своей дочушки гения русской поэзии Александра Сергеевича Пушкина. Малышка так любила его сказки, что мечтала о том, чтобы сам их автор почитал ей и «Сказку о золотом петушке», и «Сказку о мёртвой царевне и о семи богатырях». Ребёнок, конечно, взбалмошный, но он всего лишь ребёнок со своими нехитрыми детскими желаниями. А вот папаша ребёнка оказался на редкость глупым и жадным человеком. Когда он не получил свой заказ, то обратился с жалобой к властям. Так и узнали наши компетентные органы о новом виде деятельности на нелегальном рынке услуг.

Ваше будущее. Москва.

Новые сутки для Строгова выдались какими-то суматошными, нервными, всё валилось из рук.

После переброски из сектора «Двенадцать» рабочий цикл Семёна начался с экстренного совещания глав отделов и служб безопасности агентства «Наследие». На заседании обсуждались вопросы общего характера, но основной темой повестки дня был он сам, старший агент Строгов. Лично для него это было не очередное совещание, а скорее вызов на ковёр. За несколько минут до начала заседания генерал Зорин предупредил, мол держись Сёма, прорвёмся.

Руководство агентства ставило в вину старшему агенту Строгову, что предпринятые им меры по возвращению аппарата перемещения и задержанию клерка отдела «Видео Факт» оказались неэффективны. Несомненно, появившиеся после контрольной перезагрузки в изолированной комнате прибытия окровавленные чипы Потапова вывели из терпения руководство агентства. Естественно, начали искать «стрелочника». Поиски оказались недолгими – Строгов был объявлен виновным во всей сложившейся ситуации. На этом совещании старшему агенту припомнили и то, как он позволил Потапову завладеть аппаратом перемещения во времени, и неэффективность работы группы агентов отдела «Возврат», которая была у него в подчинении, и многое, многое другое.

По итогам совещания был принят ряд решений по текущим вопросам, и, конечно же, не забыли и о Семёне. Высокое собрание постановило инициировать служебное расследование в отношении старшего агента Строгова. Нужно заметить, что всё едва не закончилось для Семёна временным отстранением. Однако вмешательство генерала Зорина и его личное поручительство спасло старшего агента от более сурового наказания.

Не все обвинения и замечания в адрес Строгова были справедливы, поэтому-то принятое решение выбило старшего агента из колеи. Личность Потапова и его окровавленные чипы разозлили Семёна не на шутку. А в гневе старший агент Строгов страшен. Он покидал совещание, еле сдерживая себя в рамках приличия и субординации.

Незамедлительно по запросу Строгова была предоставлена история событий клерка отдела «Видео Факт» Алексея Потапова за последнее полугодие. Из полученной информации было видно, что кафе «Вкусное эхо» Потапов посещал с завидным постоянством. Строгов не стал поручать проверку данного заведения своим подчинённым, а решил увидеть всё собственными глазами.

Агентство «Наследие» силами спецназа в рамках существующего законодательства регулярно проводило рейды по поимке нелегальных временных мигрантов. Действовал спецназ обычно по наводке неравнодушных граждан. Руководил такими операциями, как правило, сам Строгов.

Старший агент никогда и никому не раскрывал свои источники информации, своих стукачей он оберегал. Вот только никак не мог понять, почему всё чаще и чаще о таких рейдах становилось известно чуть ли не половине жителей Москвы. Почему его работа начала давать осечки? Кто сливал информацию? Старшего агента очень беспокоило такое положение дел, да и начальство на совещании обратило своё внимание на участившиеся случаи использования спецподразделения вхолостую. Семён Строгов нервничал, Семён Строгов переживал и злился.

Спецназ ворвался в помещение кафе «Вкусное Эхо». Перепуганы клиенты, перепуган хозяин кафе, перепуганы официанты и повара. Осмотрев все помещения, спецназ собрал персонал и посетителей кафе в центре обеденного зала. Бойцы, увешанные оружием, невозмутимо смотрели на перепуганных людей. Припадая на правую ногу в кафе вошел старший агент Строгов, в своих руках он держал портативный сканер.

– Я старший агент Строгов. Прошу предъявить ваши руки для идентификации.

Посетители и работники кафе послушно вытянули перед собой руки. Яша вышел вперёд.

– Я хозяин этого заведения. Потрудитесь объяснить, по какому праву…

Строгов, вскользь взглянув на Яшу, негромко произнёс:

– Дойдёт и до вас очередь, а сейчас вернитесь на прежнее место.

Яша сделал шаг назад. Строгов начал сканировать посетителей и персонал на наличие чипов.

– К нам поступила информация, что здесь укрывают временных мигрантов.

Строгов продолжал сканирование.

– Те, кого я проверил, могут быть свободны…

Идентифицированные посетители не вернулись за свои столики, а предпочли в спешке, не заплатив по счёту, покинуть кафе «Вкусное эхо». Персонал вернулся к работе. Повара ушли на кухню, официантки начали убирать грязную посуду со столов. Бойцы спецназа вышли из кафе. В зале остались только Строгов и хозяин кафе. Яша стоял с вытянутыми руками. Старший агент просканировал его последним.

– Вы губите мой бизнес. Некоторые клиенты ушли, не заплатив…

Оставшись с Яшей наедине, Строгов дал волю эмоциям:

– Мне на твой бизнес как-то фиолетово. Я знаю, что тут укрывают нелегалов. Может лично ты, может твои сотрудники, я это выясню.

– Здесь никого нет и быть не может. У меня легальный бизнес, лицензия на закупку продуктов во времени, моё кафе посещают достойные члены общества, а все мои сотрудники проверены и перепроверены органами.

– С этой минуты я лично буду присматривать за тобой, еврей. Ты понял меня?

– Уверяю Вас, это ошибка!

– Если это ошибка, мы извинимся.

– С нетерпением жду.

Оставив последние слова хозяина кафе без ответа, Строгов похромал к выходу. Яша остался стоять посреди опустевшего обеденного зала.

Буквально за десять минут до прихода спецназа на коммутатор Яши поступил звонок. Сухой безразличный голос произнёс.

– В вашем кафе будет рейд по выявлению временных мигрантов.

Абонент на том конце отключился.

Кто так быстро сначала настучал о Яшиных родственниках, а потом и предупредил об обыске, осталось для него под завесой тайны.

Какие бы времена ни были, а общество, в основной своей массе, всегда негативно воспринимает любые карательные акции властей.

Яша не мог знать, что целью рейда под командованием Строгова была не поимка временных мигрантов, а лишь желание старшего агента выплеснуть переполнявшую его злобу на кого-нибудь из окружения Алексея Потапова. Но и старший агент так никогда и не узнает, что, прояви он в ходе этого рейда немного хладнокровия и усердия, то мог бы записать в свой актив ещё одно задержание временных мигрантов. На том и разошлись, оставшись каждый при своём, хозяин кафе «Вкусное Эхо» и старший агент Семён Строгов.

Ещё с вечера, когда Дмитрий Егоров покинул кафе «Вкусное Эхо», Яша подсуетился и смог переодеть своих родных в более презентабельные наряды, подходящие нашему времени. Как вдруг вот такой казус. В темноте погреба среди кадушек с квашеной капустой и солёными огурцами, тётя Фира в нарядном, новом платье сидела на мешках с молодым картофелем. Яшины родственники сбились со счёта, в который раз за ближайшие месяцы они нашли спасение в темноте и сырости очередного погреба.

– Какой Яша сказал сейчас год? 2062?

– Моня, какая разница в каком времени живут евреи. Такая уж наша судьба – сносить оскорбления, унижения и погромы.

– Но Яша ведь хорошо живёт. Своё дело… Он хозяин…

– Тогда почему к нему пришли с обыском?

– Может, ошиблись…

– Моня, ты лучше помолчи. Я вот думаю, если Яшу заберут, как нам отсюда выбраться?

– Продуктов тут надолго хватит…

– Моня, ты совсем из ума выжил на старости лет. С нами же девочки.

Когда Яша получил лицензию на закупку в прошлом, первым делом он решил, что для сохранения уникальных вкусовых свойств продуктов современные холодильные установки непригодны. В этих целях прямо посередине кухни был вырыт и оборудован глубокий, просторный погреб.

Яша был добрым человеком и справедливым работодателем. Персонал кафе уважал своего хозяина, а хозяин безоговорочно доверял своим работникам. Поэтому, когда стало известно о том, что в кафе придут с обыском, повара и официанты с радостью помогли Яше. В срочном порядке в кухне была устроена перепланировка рабочего пространства, а после того, как Яшины родственники спрятались в погребе, электроплита для приготовления пищи заняла непривычное для себя место прямо над его люком.

После того, как спецназ и агент Строгов покинули опустевшее от посетителей кафе, Яша запер входную дверь на замок. Два повара помогли ему отодвинуть электроплиту в сторону. На кухне собрались все работники кафе. Яша, встав на колени поднял крышку погреба и заглянул внутрь.

– Живы? Тётя Фира…

– Живы, Яша, живы.

– Поднимайтесь наверх.

Яша протянул руку внутрь погреба. Семья евреев поднялась наверх. Работники кафе, наблюдавшие с улыбками на лицах за счастливым разрешением ситуации, захлопали в ладоши. Яша закрыл люк. Повара и официанты начали расставлять оборудование кухни на прежние места. Поблагодарив своих работников, Яша вышел со своими родственниками из кухни в обеденный зал.

Дядя Моня, сев на стул произнёс:

– Запасов у тебя, я скажу, на целый полк…

– Клиентов много. А такие продукты нельзя в холодильнике хранить. Всё натуральное только в погреб. Не зря мы его вырыли…

Тетя Фира отряхнула своё новое платье и с грустью произнесла:

– Не зря Яша, не зря. Самое то для евреев.

– Тётя Фира, простите меня.

– Что ты, Яша. К погребам за последние месяцы мы привыкши.

Яша посмотрел на перепуганных девочек-двойняшек.

– Испугались?

Девочки молча закивали. Яша продолжил:

– Тётя Фира, нужно отвыкать от погребов, погромов и унижений…

– Как скажешь, Яша, как скажешь…

Ваше будущее. Москва.

Единственным условием, которое выдвинул Виктор Столетов, давая Дмитрию Егорову информацию о своём сводном брате Сергее Денисове, изобретателе аппарата перемещения во времени, было организация побега из следственного изолятора агентства «Наследие». Конечно, у Столетова были и последователи, и соратники, но свою жизнь он мог доверить только младшему брату Сергею, которого он вырастил и воспитал. Почему Столетов доверился Егорову, для самого Дмитрия осталось загадкой. Возможно, то короткое заключение в камере остудило горячую голову лидера нечипированных экстремистов, а желание вновь обрести свободу подтолкнуло его сознание на рискованный шаг.

В тайной лаборатории Егоров и Денисов готовились к миссии по освобождению Столетова. Перед ними на столе лежали несколько пистолетов и портативный аппарат «сардук». Егоров взял «оружие рабства» в руки. Словно зачарованный, Дмитрий вертел и рассматривал аппарат со всех сторон.

– Лёгкий, как пушинка.

– Что ты хотел. Инопланетные технологии.

– Видеть видел, а вот в руках первый раз держу. Откуда оно у тебя?

– Эхо войны.

– А если серьёзно?

– А я серьёзно.

– Зачем он тебе?

– Хочу покумекать над ним, изучить принцип работы… Вы вообще там у себя в агентстве представляете, сколько после войны оказалось оружия на руках у простых граждан? А главное, какого оружия…

– Агентством принята специальная программа выявления и изъятия инопланетного оружия у граждан планеты.

– Принять-то приняли, только вот народ наш не шибко спешит расставаться со своими трофеями.

– Согласен. Одно утешает – в прошлое его не пронести.

– Но только не с моим аппаратом.

Сергей Денисов забрал из рук Егорова оружие «сардук» положив его в сторону на стол. Дмитрий, не сводя глаз с аппарата, заговорил с тревогой:

– В изоляторе сейчас дежурит мой приятель детства Славка Саулин. Мы против него эту штуку применять не будем. Я не дам тебе сделать из него овощ. Давай оставим «сардук» здесь. Найди другой способ обездвижить Славку.

– А вырубить кулаком его не получится?

– Да он выше тебя на голову.

– Здоровый детина, говоришь?

– Как шкаф.

– Чем больше шкаф, тем громче падает.

– Не в его случае.

– Тогда лошадиная доза успокоительного.

– А это ему не навредит?

– Нет, не навредит. Проспится, заторможенным будет около суток, а потом опять огурцом. Только ты должен будешь сам его уколоть, желательно в шею. Меня то он вряд ли подпустит к себе так близко.

– Надеюсь, я смогу.

– Это не ответ.

– Смогу, точно смогу.

– Отлично. Ты думай о том, что успокоительным ты не сделаешь его, как ты выразился, овощем.

Денисов, отложив в сторону аппарат «сардук» и покопавшись в ящике стола, достал из его чрева два шприца и пузырёк с прозрачной жидкостью.

– Зачем два?

Денисов начал поочерёдно заправлять оба шприца жидкостью из пузырька.

– Пригодится.

– А как ты собираешься открыть дверь камеры?

– Есть у меня наработки на такой случай. Главное – попасть на пульт надзирателя.

Отодвинув в сторону грубую брезентовую ткань цвета хаки из смежной комнаты, в лабораторию, шатаясь, вошел Алексей Потапов. Егоров и Денисов обернувшись застыли на мгновение, не смея произнести ни слова. Перед ними стоял измученный человек с мутными впалыми глазами, всем видом своим говорящий, что прошедшие сутки были для него не самыми счастливыми. Испытав некую неловкость перед Алексеем, они продолжили свои приготовления.

Потапов смотрел на сборы Егорова и Денисова. Его безымянные пальцы были перебинтованы, на бинтах засохла просочившаяся кровь. Аппарат перемещения на запястье Потапова отсутствовал.

– А вы куда собираетесь?

Дмитрий, мельком взглянув на Алексея, ответил.

– Столетова из тюрьмы выручать…

– Он же преступник.

Сергей Денисов вздрогнул.

– Он мой брат. Преступник, говоришь, а ты теперь кто?

Егоров принял сторону Денисова.

– Сергей прав. Ты, Лёша, теперь в нашем времени, как ни крути, а преступник. Кстати, в отношении тебя возбудили дело. Сегодня на совещании сообщили.

Потапову стало неловко перед Денисовым.

– Прости, Сергей, я просто не понял, о каком брате ты в прошлый раз говорил.

– Ладно, проехали.

Потапов, поёжившись после сна от прохлады, невольно тронул себя за запястья. Обнаружив, что аппарат исчез с руки, он растерянно посмотрел на Егорова и Денисова.

Сергей, заметив тревогу в глазах Алексея, подошёл к столу, достал из выдвижного ящика аппарат перемещения во времени и протянул Потапову.

– Что? Струхнул? На, держи.

Подойдя к Денисову, Алексей принял аппарат из его руки. Сзади подошел Дмитрий и, похлопав друга по плечу, произнёс:

– Сергей тебе ввёл в память устройства координаты Яшиного кафе, этой лаборатории ну и ещё… Ты потом полистай память.

Надевая аппарат на запястье, Алексей, виноватым голосом произнёс:

– Спасибо, Сергей. Не держи на меня зла.

– Да чего уж там. Только не вздумай возвращаться в свой сектор «Двенадцать». Ты теперь без чипов, а значит, весь фокус с наложением маскировочной иллюзии не сработает. В лучшем случае тебя в том времени прогонят как чужака или примут за вора и слегка поколотят, но может всё закончится и более трагично.

– Спасибо, что предупредил…

Сергей на мгновение застыл, потом опомнившись добавил.

– Хотя, что я говорю. Ты, вероятно, и не знаешь координаты своего бывшего сектора «Двенадцать».

– А ведь и правда, не знаю. Так как-то всё в автоматическом режиме. Я если честно, даже и не очень интересовался. Сертификат как положил у себя в квартире, так в него больше и не заглядывал.

Денисов посмотрел на окровавленные бинты собеседника.

– Ты как себя чувствуешь?

– Отвратительно. Всё нутро зудит. Словно жилы из меня живьём тянет кто-то. За прошедшие двенадцать часов я чуть не свихнулся. Если бы кто видел какие позы я тут принимал, ломало меня сильно. Казалось, что кости мои стали резиновыми. Это вообще нормально? Так должно быть?

– Водки бы тебе выпить, да где же её сыскать.

Денисов взял Алексея за ладони, осмотрел их.

– Сейчас сменю тебе повязки. Пальцы болят?

– Ноют.

– Потерпи несколько дней, потом пройдёт и боль, и тошнота, и ломки. Самое страшное уже позади.

Хозяин лаборатории усадил Алексея на стул. Размотав окровавленные бинты, Денисов осмотрел раны. Достав из стола свежий моток перевязочного материала, Сергей обильно прижёг раны на пальцах Алексея йодом и заново перебинтовал их, закрепив повязки отрезками пластыря. Потапов осмотрел свои пальцы.

– Спасибо. Отличная работа.

Денисов улыбнулся.

– Да чего уж там. Носи на здоровье.

Молодые люди рассмеялись.

– Я хочу пойти с вами.

Егоров и Денисов перестав смеяться посмотрели друг на друга. Сергей еле заметным движением отрицательно покачал головой. Дмитрий с улыбкой на устах и пистолетом в руке подошёл к Алексею.

– Ну какой в таком состоянии из тебя солдат. Нет, друг. Ты уж лучше отправляйся на свидание. Занятие куда более приятное. Надеюсь, тебя там ждут.

Алексей хотел было возразить другу, но Егоров, отвернувшись от него, уже засовывал за пояс пистолет.

Денисов достал из ящика стола два аппарата перемещения во времени, один передал Егорову, а второй закрепил у себя на запястье. Начальник отдела «Видео Факт», рассматривая аппарат в своих руках спросил изобретателя:

– Сколько штук ты их изготовил?

– Не очень много.

– А на самом деле?

– Десять штук.

– Я знаю судьбу четырёх, а остальные?

– Меня допрашивает человек, который идёт со мной на преступление?

– Я не шучу.

– Остальные спрятаны в надёжном месте. Кстати, ты тоже можешь покопаться в памяти аппарата. Я там ввёл с десяток мест как в нашем настоящем, так и в прошлом. Так на всякий случай.

– На какой случай?

– Ну мало ли…

Денисов повесил небольшую сумку себе через плечо. Егоров, обернувшись посмотрел на Алексея.

– Чуть не забыл.

Дмитрий подошёл к сидящему на стуле Алексею и, достав из кармана пачку тысячерублёвых купюр, протянул её Потапову.

– Это чтобы ты на свидании себя по пустым карманам не хлопал.

– Димка, откуда?

– Из сейфа. Пришлось пойти на должностное преступление.

Алексей, встав со стула, взял пачку денег из рук Егорова.

– Спасибо, друг.

Егоров посмотрел Алексею в глаза.

– Ну что, брат… Будем прощаться.

– Может, я всё же с вами?

– Нет, Алексей.

Друзья обнялись. Денисов, воспользовавшись прощанием друзей, поднял со стола портативный аппарат «сардук» и тайком от Егорова спрятал его себе в сумку.

До знакомства с Яшей ни тётя Фира, ни дядя Моня никогда не были в Москве. Они были в Киеве, в Минске, в Бобруйске, а дядя Моня бывал даже в Варшаве. Но то всё было до Великой Отечественной войны и даже до Октябрьской революции. Времени с тех пор прошло очень много.

Москву 1980 года тётя Фира, и её семья уже увидели, пусть в вечернее время, пусть это была совсем короткая прогулка по новому Арбату, но у них всё же сложилось какое-то представление и о Столице, и о мирной жизни после Сталина и Великой Отечественной войны. Теперь им предстояло все увиденное в 1980 году сравнить с тем, что их ожидало в нашем настоящем.

Когда Миша, Яша и родственники переместились из сектора «Двенадцать» в квартиру хозяина кафе «Вкусное Эхо», удивлению от высокотехнологических штучек, служивших человеку для удобства его быта, коими была нафарширована квартира от кухни до душевой, не было предела. Тётя Фира и охала, и ахала от восторга. Наступил момент, когда она, дядя Моня и их дочери выйдут на улицы города двадцать первого века. Чтобы хоть как-то скрыть возраст родственников, Яша и Миша заставили старших членов семьи надеть солнцезащитные очки. Хотя, нужно заметить, после того, как дядя Моня и его супруга переоделись, то скинули годков эдак по пять, если не больше. Сменив гардероб, родственники стали выглядеть по-другому, совсем как обычные современные москвичи. Лишь исхудавшие фигуры и скуластые лица говорили окружающим о том, что перед ними люди, пережившие трудный период жизни.

Настал момент, когда евреи всем кагалом вышли на улицы Столицы и прогулочным шагом направились в кафе «Вкусное Эхо». Вокруг было темно, и солнцезащитные очки выглядели как-то нелепо, поэтому Тётя Фира сняв их со своего лица протянула Яше, дядя Моня последовал примеру супруги.

Всё вокруг было залито лучами электрического света. Над столицей висела ночь и городу как бы положено отдыхать, погрузившись в дрёму, ведь так когда-то и было. Однако сегодня, сейчас, ночь – это момент самой массовой переброски в сектор «Двенадцать» и обратно, а значит ночь – это начало и окончание рабочего цикла. Сегодня ночные улицы Москвы наполнены либо спешащими на работу людьми, либо уже приступившим к трудовой вахте народом.

Первое, что поразило тётю Фиру, это, несмотря на ночное оживление, тишина улиц и бесшумное движение транспорта по дорогам. Девочки присели от страха, когда городской аэробус, переливаясь рекламными изображениями и надписями на боках своего титанового корпуса, бесшумно подплыв к причальной платформе начал выгружать пассажиров. Дядя Моня не сводил глаз с прохожих, особым вниманием он одаривал современных женщин, чем навлёк на себя недовольство своей половины. Но наибольшее впечатление произвели на гостей из прошлого не сверкающие огнями рекламы витрины магазинов, не безупречная чистота улиц, а воздух в городе Москва. Тётя Фира никак не могла понять, почему такой непривычный запах и вкус у воздуха. Когда Яша объяснил ей, что всего в десяти километрах от Кремля теперь бушуют волны океана, а у воздуха привкус морской соли и запах океанских просторов, женщина на время онемела, а дядю Моню от услышанного временно парализовало. Только девочки Сара и Циля продолжали беззаботно резвиться…

Ваше будущее. Москва.

Когда спецназ и старший агент Строгов покинули кафе «Вкусное Эхо», Яша не стал прекращать работу своего заведения, но то ли людская молва раструбила про обыск в его кафе, то ли ещё что, в общем посетителей в эти обеденные часы было раз два и обчёлся.

Яшины родственники, почистив после погреба свои красивые, новые наряды и оклемавшись от переживаний, собрались в обеденном зале. Взрослые члены семьи ожидали прихода Михаила, который почему-то опаздывал на импровизированный семейный совет. Девочки-двойняшки в одинаковых нарядных платьях бегали по залу друг за другом между столиками.

Миша появился в кафе с несвойственным ему мрачным, подавленным видом. Не сказав ни слова, он присоединился к своим родным. Михаил молчал, но всем было понятно, что новости, которые он принёс, были не из приятных.

После того, как произошла вся эта история с Алексеем Потаповым, когда, воспользовавшись контрольной перезагрузкой системы его пытались арестовать, но в изолированной комнате прибытия появились лишь окровавленные чипы, агентство «Наследие» забило тревогу. На совещание, кроме того, что вставили пистон старшему агенту Строгову, было также принято решение провести ревизию чипов, числящихся на балансе в сегменте города Москва. Так сказать, подбить количество не только зарегистрированных и активированных устройств, но и ожидающих своих пользователей.

Ещё в начале рабочего цикла после совместного совещания глав отделов и служб безопасности агентства «Наследие», где Егоров стал свидетелем как начальство песочило старшего агента Строгова, Дмитрий сумел встретиться с Михаилом и получить от него служебную записку с фамилиями старших офицеров агентства, которые воспользовавшись своим высоким положением нарушили закон «Время». В ответ Егоров поведал Михаилу о готовящейся ревизии о том, чем это может грозить Яшиным родственникам. Также Егоров рассказал Михаилу как избавиться от чипов, правда о нестерпимой боли Дмитрий упомянул лишь вскользь, а вот сам процесс описал подробно.

В кафе «Вкусное Эхо» шёл семейный совет. Миша вкратце обрисовал ситуацию перед присутствующими. Слово взял Яша.

– Вот так вот, тётя Фира. Мало того, что для нашего времени вы, простите, выглядите не совсем молодыми, так ещё и возникли более серьёзные проблемы. И это, не считая сегодняшнего обыска. Словно весь мир на нас ополчился.

Тётя Фира окинув взором членов своей семьи сказала:

– Знаешь, Яша, раз наши выиграли войну с Гитлером, то верни нас обратно.

Дядя Моня, с тревогой посмотрев на Яшу, добавил:

– Только после войны чтобы…

Тётя Фира, укоризненно посмотрев на мужа, продолжила:

– Документы у нас есть…

Яша испуганно замахал на тётю Фиру руками.

– Что Вы, что Вы! Я не это имел ввиду! Тётя Фира, простите меня, если обидел. Простите, простите меня.

– Яша, ты не можешь нас обидеть. Мы просто не хотим добавлять тебе проблем. Моня правильно сказал – верни нас обратно, но только в послевоенное время.

– Как же, тётя Фира… После войны голод, разруха в стране.

– Нам не привыкать. Мы лучше вместе со страной.

– А спросят, где были во время войны?

Дядя Моня поддержал свою супругу.

– Яша, а кто поверит, что евреи были заодно с Гитлером?

– Да, вы правы. Но куда вас вернуть? Страна большая.

– Назад, в Белоруссию. Может, из наших друзей-знакомых после войны кто-нибудь остался жив.

Яша обратился к молчаливо сидящему племяннику Мише.

– Сможешь?

– Смогу. Только чипы придётся удалить. Егоров мне сегодня объяснил, как это сделать. Но будет больно.

Яша возмутился:

– Вот скажи мне, Миша, зачем нужно вообще вживлять под кожу эти чипы? Сделали бы кольцо на палец.

– Если как кольцо, то ничего работать не будет. После первой же переброски в сектор «Двенадцать» человек не сможет вернуться обратно в наше время или не захочет возвращаться. Разве ты не знаешь, что в самих чипах заложена не только функция путешествия во времени туда и обратно, но это ещё и идентификатор личности, несущий в себе одновременно и логин, и пароль не только в компьютерной системе агентства «Наследие». Чипы служат нам ключами ко всей нашей повседневной жизни от способа оплаты счетов до мониторинга нашего здоровья, и многое, многое другое.

Яша продолжил:

– А если не удалять чипы? Не хочу навсегда терять ни тётю Фиру, ни дядю Моню, ни девочек. Миша, у нас же с тобой больше никого нет…

Миша посмотрел в Яшины глаза.

– Ты должен понять, что после назначенной ревизии шерстить будут серьёзно. Сегодня после разговора с Егоровым я, конечно, кое-что предпринял, ведь, по сути, я украл эти чипы, поэтому задним числом внёс их в общий реестр. Может, проскочит, если глубоко копать не начнут. Иначе будет разбирательство, заведут дело. Тётю Фиру и её семью обнаружат и арестуют.

Яша посмотрел на девочек-двойняшек.

– Как думаешь, Миша, сколько у нас времени?

– Не знаю. За то время, что я служу в агентстве, это первый случай ревизии. Даже Егоров не в курсе этой процедуры. Он только разъяснил мне последствия, если всё раскроется, да и то только в общих чертах.

Яша задумался. Все смотрели на хозяина кафе и ждали его решения.

– Миша, а ты сможешь их удалить?

– Сложность не в том, смогу ли я удалить или нет эти проклятые чипы. Весь подвох кроется в том, что, если промедлить сейчас, потом вообще придётся удалять пальцы.

В глазах Яши появился ужас.

– Миша ты в своём уме. Безымянный палец у девочек… Как они замуж пойдут?

Тётя Фира и дядя Моня испуганно слушали разговор. Яша задал очередной вопрос Михаилу:

– А после удаления?

– Прежде чем удалять чипы, нужно решить, где тётя Фира с семьёй будут жить дальше. Ведь если отправлять их обратно хоть в Белоруссию, хоть в другую точку Советского Союза, чипы придётся удалять там, на месте. И это должен будешь сделать ты, Яша.

Хозяин кафе посмотрел на девочек и побледнел.

– Почему я?

– А как без чипов мы сможем их перебросить? Я должен буду у себя на службе провести всю эту операцию и вернуть тебя обратно.

– Что же нам делать?

– Решать тебе. Моё мнение – нам стоит рискнуть.

– Ты сейчас вообще о чём говоришь?

– Нужно им сделать отдельный от нас сектор «Двенадцать», а точку прибытия в наше настоящее обозначить как твою квартиру. Конечно, придётся нелегко, и первое время семье тёти Фиры придётся двенадцать часов проводить в твоей квартире и на улицу не выходить. А там посмотрим. Это если мы не отправляем их обратно в прошлое и не вырезаем чипы. Что скажешь?

Яша, окинув взором родственников, ответил:

– Опять им прятаться? Ведь выходить на улицу опасно. За что нам это, евреи? Напомни мне, Миша, какой вообще сегодня год?

Михаил развёл руками.

– А что делать, Яша. Нужно немножечко потерпеть. Не в погребе же они будут сидеть…

Тётя Фира, выслушав последние слова Михаила, возмутилась:

– Яша, я больше в погреб не полезу. Ты посмотри на меня. Какое платье красивое ты мне купил, я словно королева. Хочешь, чтобы я в нём опять уселась на картошку?

Все рассмеялись. Дядя Моня улыбался, но его глаза налились слезами. Яша, перестав смеяться, серьёзным голосом спросил Михаила:

– А почему отдельный от нас сектор «Двенадцать»?

– У гостевого статуса есть ограничения. Ну не могут чьи-либо родственники долго гостить в чужом секторе, это быстро распознаёт автоматика. Да и с отдельным сектором мне придётся повозиться. Найти свободное жизненное пространство во времени для четверых человек будет сложно, тем более тайно, без доступа к официальной базе данных, да так чтобы возраст, половая принадлежность и комплекция членов семьи совпадали с основными объектами – задача не из простых. К тому же, если в гостевом статусе функция маскировочной иллюзии не предусмотрена, так как она по сути бесполезна, ведь соседи основного объекта могут быть не в курсе кто и какие гости наведываются к хозяевам жилья, то теперь и эту проблему мне придётся решать.

Яша, поразмыслив, перевел взгляд на тётю Фиру:

– Вы сегодня были в моей квартире. Как думаете, сможете в ней находиться двенадцать часов? Продуктами я вас обеспечу.

Тётя Фира посмотрела на своего мужа.

– Что скажешь, Моня?

– Скажу, что Яшина квартира не погреб, а значит, платье моей королевы не измажется об мешки с картошкой.

Все засмеялись. Тётя Фира продолжила.

– Яша, не знаю, чем это всё закончится, но доверяюсь тебе полностью. Делай как лучше. Только у меня есть один вопрос.

– Слушаю Вас тётя Фира.

– Мы что же, вот так, без дела будем сидеть в твоей квартире? Может, мы с Моней на работу устроимся? Я дипломированный акушер-гинеколог, мой Моня какой-никакой, а бухгалтер…

Яша удивлённо посмотрел на тётю Фиру.

– Это исключено. Вряд ли вы сможете вписаться, так сказать, в современные реалии ваших профессий.

– Что, женщины стали как-то по-другому рожать? Или у них в строении тела что-то изменилось?

– Насколько я знаю, всё у женщин по-прежнему, как и у мужчин. Но всё же…

– Да, вылетело из головы, ведь мы тут очень старые…

– И это тоже.

– Тогда будем сиднем сидеть и из квартиры ни ногой.

Яша с облегчением выдохнул воздух.

– На том и порешим. Евреи подождут, евреи потерпят.

Ваше будущее. Москва.

Простившись с Алексеем Потаповым, Дмитрий и Сергей вышли из сырости лаборатории на свежий воздух. Осмотревшись по сторонам Денисов уверенно скомандовал.

– Жди меня здесь.

Сергей скрылся за грудой битого кирпича. Егоров остался стоять, тревожно озираясь вокруг себя.

Дмитрия Егорова, до этого момента, никогда не нарушавшего закон, начал вдруг бить мандраж. Нет, не страх заставлял колотиться его тело, а осознание последствий поступка, который он, Егоров, решил совершить ради своего друга. Дмитрий понимал, что с этого момента будущее для него не будет прежним, оно будет сокрыто пугающей завесой неизвестности.

Из-за угла соседнего заброшенного здания выехал автомобиль-внедорожник чёрного цвета с тонированными стёклами. Подкатившись к Егорову, передняя пассажирская дверь джипа распахнулась. За рулём сидел Денисов и гордо улыбался.

– Садись.

Егоров послушно взобрался на сидение, закрыв за собой дверь. Сергей вдавил педаль акселератора в пол. Внедорожник рванулся с места, выплёвывая куски битого кирпича из-под колёс. Егорова от неожиданности откинуло на спинку сидения. Автомобиль, петляя между развалинами зданий, помчался в центр Москвы.

– Откуда такой раритет?

– Мой сектор «Двенадцать» в 2005 году.

– А как удалось переправить?

– Секрет фирмы.

– А топливо?

– Говорю же, секрет фирмы.

– Но габаритные грузы только через таможню…

– На таможне ведь тоже люди служат.

– Понятно. Люди остаются людьми, в какие бы времена они не жили. Их пороки и желания не меняются.

– Это моя гордость. Его изготовили ещё до того, как автопроизводители начали выпускать одноразовые машины…

– Почему мы едем на авто? Зачем такие сложности? Не проще было воспользоваться аппаратом перемещения? Мгновение – и мы в здании агентства «Наследие».

Сергей терпеливо ответил:

– Экранирующее поле почти во всех помещениях агентства.

– А как же Лёшка сумел…

– Я же говорю, почти во всех. Ты же не станешь испытывать судьбу?

– Не стану, это точно.

Денисов вставил в магнитолу компакт-диск, чем ещё больше удивил Егорова. Звон колокола заполнил салон, гитарные риффы, встроившись в колокольный набат, вырвались из салона джипа через приоткрытые окна на свободу, в мир. Денисов добавил громкости. «Hells Bells…», – захрипел Брайан Джонсон, а гитарист Ангус Янг своим соло готов был раскрошить зубы и пассажирам внедорожника, и всякому встречному пешеходу.

Под трек «Back in Black» внедорожник ворвался в центр Москвы 2062 года. Прохожие оборачивались, провожая удивлёнными взглядами автомобиль с двигателем внутреннего сгорания, изрыгающий звуки тяжёлого рока.

Машину припарковали в квартале от головного офисного здания агентства «Наследие». Весь путь от припаркованного автомобиля до служебного входа в здание агентства «Наследие» Егоров тряс головой из стороны в сторону, пытаясь расстаться с засевшими где-то в извилинах мозга остатками колючих металлических нот.

Воспользовавшись доступом Егорова ко всем техническим помещениям, они вошли через широкие ворота в длинный, пустующий транспортный коридор технического обеспечения агентства «Наследие». Вдоль левой стены коридора через каждые пять-шесть метров были двери различных вспомогательных служб. Денисов осмотрелся по сторонам.

– Давно я тут не был.

– Ностальгия?

– Скорее, наоборот. Я почему-то всегда робею внутри этого заведения. Слишком серьёзно, слишком масштабно, в общем, всё как-то слишком…

– Согласен с тобой. Я в этом здании тоже как оголённый нерв.

Егоров, рукой, приостановил Денисова.

– Сергей, мы ещё можем вернуться.

Денисов хмуро посмотрел на Дмитрия.

– Я вот никак не пойму. Виктор, мой брат, он меня вырастил, он заботился обо мне, оберегал. Помочь ему – мой долг как младшего брата. Дима, тебе-то это зачем?

– У меня тоже долг перед твоим братом. Он свёл меня с тобой, а ты помог моему лучшему другу. В конце концов, я дал ему слово, что сделаю все, чтобы вытащить его из следственного изолятора.

– Выходит, мы оба в долгах как в шелках?

– Выходит, что так. Я тоже не всё понимаю. Прежде чем прийти к тебе, я прочитал твою биографию, и там сказано, что Сергей Денисов с отличием окончил духовно-просветительский университет…

– Было дело.

– Вот этого я и не могу понять. Как и почему изобретённый тобой аппарат перемещения во времени попал в руки твоего брата и его товарищей? Ведь они в прошлом занимались откровенным разбоем, и на их руках есть кровь людей, пусть даже живших когда-то в далёком прошлом. Тебя это не беспокоило? Совесть не мучила?

– Ты, чужой моему брату человек, а идёшь на преступление ради него…

– Нет не ради него, а ради своего друга.

– Вот видишь, мы все в какой-то момент жизни не можем отказать близким нам людям в их просьбах.

– Только вот мой друг ни о чём меня не просил.

– А меня просили и убедительно обещали, что на моём изобретении крови не будет.

– Значит, тебя попросту надули?

– Выходит, что так. Кстати, а твой Алексей вообще понимает, на что ты идёшь ради него?

– А разве это важно, понимает он или не понимает? Главное, чтобы у Лёшки всё сложилось так, как он задумал.

– Он странный. Мне он показался этаким влюблённым дурачком.

– В данный момент, наверное, он так и выглядит. Однако не будем терять время, двинули дальше.

Длинный коридор закончился лифтовой площадкой с доступом к грузовым и пассажирским лифтам. Егоров и Денисов подошли к дверям пассажирского лифта. Нажав кнопку вызова, молча начали ждать. Лифт прибыл, двери раскрылись, они вошли внутрь. Дмитрий, вдавив кнопку третьего нижнего уровня, встал к сканеру глаз, обе свои ладони вставил в углубление для считывания информации с чипов. Заработали сканеры. Когда на табло появилась надпись: «ДОСТУП РАЗРЕШЁН», Егоров нажал кнопку «ПУСК».

Спустившись на три уровня вниз, лифт остановился, двери раскрылись.

– Дай мне шприц.

Денисов достал из сумки шприц и передал его Дмитрию.

– Дальше ты просто молчишь и ждёшь, когда я его уколю.

– Действуй.

Егоров и Денисов, покинув лифт, оказались перед массивной титановой дверью. Егоров подошёл к сканеру сетчатки глаз. Луч прошелся сверху вниз и обратно по глазам. Дверь открылась.

За пультом, перед мониторами видеонаблюдения, сидел надзиратель Славка Саулин. Услышав позади себя шаги, он обернулся. Перед надзирателем стоял Егоров. Денисов держался немного позади.

– Дима, опять ты? Привет.

– Привет Слава.

Надзиратель заглянул за спину Егорова.

– Ты что-то зачастил. Кто это с тобой?

– Работы полно. Это мой новый сотрудник. Мы по срочному делу. Покажи нам камеру Столетова.

Ничего не подозревающий Славка Саулин повернулся к пульту, оставив вошедших за своей спиной. Егоров подошёл вплотную к надзирателю. Изображение из камеры Столетова появилось на большом экране. Дмитрий, сняв колпачок с иглы шприца, склонился к надзирателю и шепнул ему в ухо:

– Славка, прости меня.

С этими словами Егоров воткнул иглу в шею надзирателя и ввёл содержимое шприца. Саулин пытался перехватить руку Егорова, но препарат подействовал мгновенно – надзиратель отключился, оставаясь сидеть в кресле. Егоров остолбенел. В шее Славки торчал шприц. Денисов подошел к пульту.

– Дмитрий, очнись.

– Что я ему вколол? Это не успокоительное.

– С ним всё будет в порядке.

Егоров хотел было достать шприц из шеи надзирателя, но Сергей остановил его.

– Не делай этого.

– Почему?

– Оставь шприц у своего друга в шее, это для него будет лучшим алиби.

– Возможно, ты прав.

– Конечно, прав. Не стой, помогай мне.

Егоров откатил кресло с надзирателем в сторону. На центральном мониторе транслировалась картинка из камеры Столетова. Виктор лежал на кровати. Денисов включил микрофон.

– Привет, брат.

Ваше будущее. Москва.

Вернувшись после бессмысленного набега на кафе «Вкусное Эхо», старший агент Строгов сидел за столом в своём кабинете и отчитывал троих агентов отдела «Возврат», понуро стоявших перед ним. Агенты виновато смотрели в пол перед собой.

– Оружие «сардук» сдали или расхаживаете с ним?

– Так точно. Сдали. Всё по инструкции. При нас только табельное оружие.

Строгов молча смотрел на агентов. Те в свою очередь ждали его приговор. После паузы старший агент заговорил, повышая с каждой сказанной фразой голос:

– Подвели вы меня, парни. Распустил я вас. Вы чем там, в 2014 году, вообще занимались?

Строгов, брызгая слюной заорал:

– Где вы упустили Потапова?

Агенты хором ответили.

– На Театральной площади.

Семён, удивлённо посмотрев на подчинённых замолчал. Агенты молчали. Сделав паузу и несколько умерев свой пыл Строгов, понизив градус претензий к агентам, продолжил.

– Давайте по одному. Он что, в метро спустился?

Старший группы сделал шаг вперёд.

– Мы так думаем. Больше ему некуда было деться.

Агент сделал шаг назад, встав рядом со своими товарищами.

– Ну дальше, дальше докладывайте.

Старший группы снова вышел вперёд. Строгов раздражённо окрикнул подчинённого.

– Не танцуй передо мной. Докладывай!

– Затем сигнал его чипов появился на пять секунд и снова исчез.

– Сколько прошло времени между исчезновением и пятисекундным появлением сигнала?

– Почти три часа. Возможно, всё это время он где-то умело скрывался или как-то сумел заглушить сигнал своих устройств.

– Заглушить сигнал невозможно. Скорее всего, ему как-то удалось покинуть сектор времени 2014 года. Вы его ждали, а его там уже не было. Вот только как он смог проскочить, нераспознанный системой? Почему не сработала автоматика?

– Вероятно из нашего настоящего, ему кто-то помог.

– Безусловно, ему кто-то помог. Потапов избавился от своих чипов.

Старший группы агентов «Возврат» удивлённо посмотрел на Строгова.

– И как мы теперь его поймаем?

Семён расплылся в улыбке.

– По старинке, напрягая мозг.

– Да где же нам его искать то. В каком времени?

Строгов задумался. Агенты ждали.

– В одном вы правы. Без посторонней помощи, в одиночку, Потапову не справиться. Ему точно помогают, и я, кажется, догадываюсь кто.

– Так, может, стоит задержать этого помощника?

– За что?

– За пособничество.

– Он сотрудник агентства, начальник отдела.

– Что с того…

– А то, что без доказательств его к стенке не прижать. Уважаемый человек.

В кабинет Строгова вошёл мужчина в штатском. Агенты отдела «Возврат» расступились. Мужчина подошёл к столу, покосившись на стоящих в стороне агентов отдела «Возврат», обратился к Строгову:

– Разрешите доложить?

Строгов демонстративно, давая команду, небрежно махнул рукой.

– Говори уже, не тяни.

– Несанкционированное открытие замков одной из камер в изоляторе временного содержания.

– Чья камера?

– Виктора Столетова.

– Когда?

– Три минуты назад.

– А кто последний идентифицировался при входе в изолятор?

– Начальник отдела «Видео Факт», Егоров.

Глаза Строгова забегали, на лице появилась злобная улыбка.

– Свободен.

Мужчина вышел из кабинета. Агенты стояли перед столом Строгова в шеренгу. Старший агент поднялся со своего места.

– Единственная хорошая новость за сегодня. Вы трое – за мной.

Строгов и агенты покинули кабинет.

17 августа 2014 года. Москва.

Маша, вызвавшись проводить сестру до метро, всю дорогу щебетала ей на ухо разные советы относительно свидания с Алексеем. Женя про себя посмеивалась над ней, ведь Маша была младше её, но, потакая сестре, с серьёзным выражением на лице Женя кивала в ответ на все её наставления. Перед входом в метро Маша напутственно поцеловала сестру в щёку.

Алексей понравился Жене, он ей показался милым, но слегка наивным парнем. Ещё днём, слушая рассказы Алексея о так называемом будущем, Женя вдруг поняла, что он не только убедительно и правдоподобно фантазирует, но и сам искренне верит во все свои фантазии. Что смущало Евгению во всей этой встрече и предстоящем свидании, так это откуда Алексей знал её имя. Вороша свою память, Женя никак не могла ни вспомнить Алексея, ни понять его прозорливость. Из метро она вышла с твёрдым решением: первым делом добиться от Алексея ответа на мучающий её вопрос. Нет, пока Алексей не ответит, откуда он знает её имя, она с ним никуда не пойдёт. Вдруг он маньяк?

На Театральной площади, у фонтана, с букетом белых роз прохаживался Алексей Потапов. Безымянные пальцы его рук были перебинтованы и замотаны пластырем. Подойдя к Алексею со спины, Женя Алёхина руками закрыла ему глаза. Лицо парня расплылось в улыбке. Девушка спросила:

– Кто?

Алексей, чуть не захлебнувшись от радости, ответил.

– Женя.

Повернувшись, Алексей протянул девушке букет. Женя, смущённо улыбаясь, приняла цветы. Потапов удивлённо посмотрел по сторонам.

– А где Маша?

Женя вдохнув аромат цветов, ответила.

– Она считает, что ты для неё старый.

– Чудная у тебя сестра.

– Что есть, то есть. Куда пойдём?

– Куда пожелаешь.

– Давай просто погуляем по Москве.

– Согласен.

Молодые люди, оставив позади себя фонтан, медленно побрели через Театральную площадь. Женя, обняв букет, уткнулась в него лицом, пряча в белых бутонах свою счастливую улыбку.

– Алексей, а что с пальцами? Свой нано-пирсинг прячешь?

– Почти угадала. Не прячу, а удалил.

– Почему?

– Слишком много внимания.

– Ну и правильно. Мужчина должен быть мужчиной, а не ёлкой в гирляндах.

– Ель женского рода.

– Тогда дуб в гирляндах.

Они рассмеялись. Улыбки не сходили с лиц молодых людей. Парочка молча шла по вечерней Москве, не замечая никого вокруг себя. Не договариваясь о маршруте, счастливо переглядываясь, они пришли на Красную Площадь. Женя решила нарушить затянувшееся молчание.

– Я Маше обещала, что расспрошу о Москве будущего.

– Вы мне верите?

– По-моему, Маша почти поверила.

– А ты?

– Я? На распутье. Врёшь ты, конечно, складно.

– Я не вру.

– Ладно, ладно. Так как нам быть с моей любознательной, но очень доверчивой сестрой?

– Готов для Маши ответить на любой вопрос.

– А для меня?

– Для тебя тоже.

– Тогда… Что бы у тебя такое спросить?

Алексей рассмеялся.

– А Маша разве не составила список вопросов?

– Вот не догадалась я ей это посоветовать.

– Думай, Женя, думай.

Женя обвела букетом из белых роз пространство вокруг себя.

– Ну хорошо. Красная Площадь будет?

Алексей, расставив руки в стороны, воскликнул.

– Конечно, будет.

Женя букетом показала в сторону Мавзолея.

– А Мавзолей?

– Нет. Мавзолея не будет.

Алексей, показав в сторону Кремля, продолжил.

– Вон там, за Кремлевской стеной возведут огромный стеклянный купол. Под его сводами посланники всего человечества примут Хартию «Выживших». А вместо Мавзолея будет установлен памятник всем землянам, погибшим в Первой Межпланетной Войне…

– Притормози Алексей. Похоже, тебя опять понесло.

Женя снисходительно улыбнулась, но Алексей не унимался.

– Это ещё не всё.

Алексей показал на ГУМ.

– Здесь возведут мемориал Жертвам Природных Аномалий. Очень скорбное место. За мемориалом построят музейный комплекс, а в одном из его зданий будет размещён музей «Северной Америки».

– Опять заливаешь?

– Только для Маши.

– А для меня?

– Для тебя – сущая правда.

– Ой, хитрец, вывернулся-таки…

Молодые люди вновь рассмеялись.

Система бесконтактного содержания задержанных и осужденных преступников доказала своё преимущество над прежним подходом к системе наказаний. Во-первых, сокращение числа надзирателей позволило нам не просто снизить коррупцию внутри исправительных учреждений, нам удалось полностью искоренить этот негативный фактор. Во-вторых, высвободившиеся человеческие ресурсы мы перенаправили на другие более сложные участки государственной службы. Но самое главное, для чего изначально были спроектированы и построены бесконтактные тюрьма и следственные изоляторы, это то, что мы создали условия содержания преступников вне общества. Нам удалось полностью исключить контакты заключённых между собой и сократить до минимума всякое общение преступника с законопослушными гражданами.

Сегодня никто не издевается над заключёнными, никто не давит на них в ходе следствия, выбивая признательные показания, не потому, что все в одночасье стали честными служителями Фемиды, сегодня исчезла всякая возможность личного контакта с преступником или подозреваемым. Угрозами из видеомонитора преступника не запугать.

С началом работы отдела «Видео Факт» полностью изменилась работа следствия. Ушли в прошлое такие аспекты следственных действий как сбор улик, следственный эксперимент, работа со свидетелями. Да, да. Отдел «Видео Факт» сегодня предоставляет всю доказательную базу совершённого злодеяния, ведь только видеозапись самого момента преступления является самым бескомпромиссным свидетелем и доказательством в суде со стороны обвинения.

Да, сегодня заключённых не выводят на прогулки, но в их камерах поддерживается микроклимат, которым сам заключённый и управляет. Хочет свежий ветерок – пожалуйста, стоит только нажать кнопку на пульте управления. Захочет нечто экзотическое, вроде снега, так камеру по его желанию может замести хоть до потолка, успевай только снеговиков лепить.

Подача пищи, бытовых принадлежностей, а также сбор грязной посуды, белья и мусора происходят бесконтактно и автоматически в строго отведённое время. Были пробные варианты устанавливать в камерах индивидуальные синтезаторы пищи, но от этого отказались. Заключённый быстро превращался в подобие куска сала, потому как на нервной почве, имея бесконтрольный доступ к еде, не переставал жевать. А, как известно, ожирение пагубно сказывается на здоровье человека.

Сегодня те, кто служит в тюрьмах и следственных изоляторах, люди проверенные и перепроверенные. Заполучить такое место наскоком, с кондачка, или через блат практически невозможно. Лишь самым надёжным членам общества государство доверяет службу в системе наказания.

Ваше будущее. Москва.

Денисов быстро сумел подобрать коды команд, и дверь камеры Виктора Столетова открылась. Никаких радостных и трогательных объятий двух братьев не произошло. Столетов, одетый в тюремную робу, с повязкой на голове, молча присоединился к Егорову и Денисову. Троица действовала слаженно, без суеты, словно организация побегов из следственного изолятора была их основным видом деятельности. Молча вошли в лифт, молча поднялись на нулевой уровень. Перед тем, как выйти из лифта, Столетов потребовал оружие. Егоров отдал ему свой пистолет.

Когда они вошли в длинный транспортный коридор, и лифтовая площадка была позади, за их спинами открылись двери прибывшего пассажирского лифта. Из кабины вышли Строгов и трое агентов отдела «Возврат». Беглецы обернулись. Две группы людей смотрели друг на друга. Мимолётное замешательство нарушил Строгов.

– Всем стоять. Вы арестованы.

Агенты отдела «Возврат» направили свои пистолеты на беглецов. Столетов, молниеносно отреагировав, выстрелил в направлении Строгова и агентов отдела «Возврат». Противоположная сторона не заставили себя ждать с ответом. Началась перестрелка. Беглецы прижались к стене. Агенты вели огонь из трёх стволов. У Строгова оружия не было, поэтому он держался позади своих подчинённых. Денисов, присоединившись к брату, не прицеливаясь палил из своего пистолета в сторону служителей закона. Обе группы, расстреляв обоймы, начали перезаряжать оружие. Егоров сотоварищи побежали по коридору к выходу. Столетов, перезарядив пистолет, набегу отстреливался. Подчинённые Строгова ответили на выстрелы беглецов. Вдруг Сергей упал. Одна из пуль попала ему в ногу, однако, будучи раненым, он сумел отползти к стене. Денисов, прикрывая отход своего брата и Егорова, продолжал вести теперь уже прицельный огонь по противнику. Прижавшись к стене, Столетов остановился. Сергей, обернувшись закричал:

– Бегите, я вас прикрою! Давай же брат, беги!

Егоров обратился к Столетову:

– Сейчас нам ему не помочь.

Виктор рванулся к брату, но Дмитрий успел перехватить его.

– Нужно убираться отсюда или все тут поляжем.

– Я не брошу его.

– Он нас прикроет.

Дмитрий, руками вцепившись в тюремную робу Столетова, поволок его за собой. Последнее, что увидел Егоров было то, как Сергей Денисов, отбросив пистолет в сторону, достал из своей сумки аппарат «сардук».

На лифтовой площадке открылись двери грузового лифта. К Строгову и агентам отдела «Возврат» подошло подкрепление. Бойцы спецназа открыли шквальный огонь в направлении раненого Денисова, прикрывающего отход своего брата и Егорова. Сразу несколько пуль попали в его тело. Весь в крови, из последних сил, Сергей навёл аппарат «сардук» на бойцов спецназа.

Столетов и Егоров бежали по коридору к широким транспортным воротам. Израсходовав последний патрон, Виктор на бегу отбросил пистолет в сторону. Почти у самых ворот, когда до них оставалось несколько метров, Столетов упал на колени, словно подкошенный. Пуля сразила его в плечо. Егоров помог Виктору подняться и, забросив его руку себе на плечо привёл ворота в движение. Лишь только ворота немного приоткрылись Дмитрий выволок Столетова через образовавшуюся щель, попутно успев активировать реверс механизма, проход за их спинами начал закрываться.

Строгов, заметив в руках Денисова аппарат «сардук», прихрамывая вбежал в первую попавшуюся дверь технического помещения. Пробежав его от двери к окну, старший агент с разбега в прыжке, разбив своим телом стекло, выпал из окна на улицу.

Денисов произвёл выстрел из аппарата «сардук». Импульс направленными вертикальными кругами искривляя пространство врезался в двери лифтов, поражая всех на своём пути. Бойцов спецназа парализовало. Те, кто в момент импульса стрелял из своего оружия, уже обездвиженные, продолжали вести огонь пока не расстреляли все патроны из магазинов. Пули летели в направлении Денисова. Наконец-то стрельба прекратилась. Дым из раскалённых оружейных стволов рассеялся. Бойцы спецназа стояли застывшие каждый в своей позе на момент импульсного выстрела. Только их глаза в немигающих веках двигались из стороны в сторону.

Стрельба внутри транспортного коридора стихла. Снаружи у закрывшихся ворот Егоров держал Столетова на своём плече. Виктор, с тоской осмотревшись по сторонам, спросил:

– Как думаешь, он выжил?

– Мне жаль Сергея не меньше твоего…

– Вы на чём сюда добирались?

– В квартале стоит его внедорожник. Но я не умею им управлять.

– Я умею.

Егоров посмотрел на окровавленное плечо Столетова.

– А ты справишься?

Столетов, убрав свою руку с плеча Егорова, покачиваясь на ногах, сделал шаг в сторону.

– Я справлюсь.

Столетов и Егоров побежали к автомобилю…

Строгов влез обратно через разбитое окно в техническое помещение. Открыв дверь, он вошел в транспортный коридор. Старший агент начал осматривать застывших спецназовцев и агентов отдела «Возврат», заглядывая им в глаза.

– Сейчас прибудет помощь. Потерпите, братцы.

Строгов осторожно подошел к Денисову. Склонившись над его телом, снял с руки Сергея аппарат перемещения во времени, затем осторожно двумя пальцами поднял аппарат «сардук».

Двери всех лифтов открылись одновременно. Из них вышли представители службы безопасности, медики и ещё одна группа спецназовцев. Медики столпились у застывших тел бойцов и агентов отдела «Возврат». Спецназовцы, после того, как Строгов отдал им команду, побежали по транспортному коридору в направлении ворот. Сам Строгов, подойдя к представителям службы безопасности, протянул им «сардук» и аппарат перемещения во времени.

Серёжа Зорин рано повзрослел. Он быстро добился успеха в карьере и высокого положения в обществе. У генерала Зорина вообще в его жизни всё происходило рано и быстро, только с девушками у молодого генерала как-то не ладилось. Работы много, а вот времени, как ни парадоксально, мало. Были лёгкие увлечения, были скоротечные романы, но они не переросли в серьёзные отношения, которые закончились бы созданием семьи. Родители всё чаще стали напоминать сыну, что, мол, хотят они внуков понянчить на старости лет, пора бы уже. В ответ Серёжа Зорин молчал. Мама вздыхала, отец ещё крепче затягивался своей трубкой. Генералу Зорину тяжело было смотреть на переживания родители, но так уж была устроена жизнь молодого генерала – служба поглощала его целиком. Да и что такое двадцать три года? Генерал был уверен, что успеет, что всё у него впереди. Вот настанет более спокойное время, тогда и о семье можно будет подумать, рассуждал Зорин.

Когда ваш сектор «Двенадцать» подвижен, и вы в нем проживаете обычный ход времени, то это значительно расширяет ваши возможности на определённые действия. Да вы не можете позволить себе дальние перемещения или путешествия в пространстве, точнее, всё зависит от того, насколько развиты транспортные технологии в вашем секторе «Двенадцать», но зато вы можете продлевать свои события. Например, познакомившись с девушкой, вы можете быть уверены, что в следующий ваш сектор «Двенадцать» она вас не забудет.

Точкой прибытия в сектор «Двенадцать» у генерала Зорина была его спальня на втором этаже в доме родителей. В восемь часов вечера, под бой старинных напольных часов, Сергей выходил из своей спальни и спускался по лестнице на первый этаж. Раньше родители всегда встречали своего сына, а бой часов придавал некую торжественность этому моменту. Но в последнее время всё немного изменилось. У родителей появились друзья и знакомые, они обросли делами и суетой по хозяйству. Мама занялась садоводством, отец погрузился в рыбалку и грибную охоту. Обычная жизнь не совсем обычных, моложавых советских военных пенсионеров.

Июнь 1957 года. СССР.

В конце июня 1957 года Сергей Зорин как обычно в восемь часов вечера под бой напольных часов вышел после переброски из своей спальни на втором этаже родительского дома. Уютный загородный дом и старинные часы торжественно встретили молодого генерала. Когда бой часов закончился, семейный очаг под размеренное их тиканье погрузился в тишину и дрёму. Зорин спустился по лестнице в гостиную. В доме он был один. На столе лежала записка от мамы с просьбой встретить её на железнодорожной станции с проходящей электрички. До станции было не более пяти минут хода, а до прибытия электропоезда оставалось пятнадцать минут. Прогулочным шагом, не спеша, молодой генерал пришёл на маленькую станцию.

На пустом перроне Серёжа Зорин увидел девушку, которая сидела на скамейке, и читала лежавшую у неё на коленях, книгу. Девушка с длинными русыми волосами в лёгком летнем платьице, мимолётно взглянув на Сергея, вновь погрузилась в чтение. Зорин подошел ближе, чтобы рассмотреть её. На вид девушке было чуть больше двадцати лет. Сергей отметил для себя, как она красива. Какие тонкие черты лица, подумал молодой генерал. Какая стройная точёная фигурка, продолжал рассуждать он.

Ожидая электропоезд, Зорин несколько раз прошёлся по перрону из конца в конец, не переставая любоваться понравившейся ему особой.

Девушка не обращала на Сергея никакого внимания – она была погружена в чтение и потому, когда прибывающая электричка издала гудок, вздрогнула от неожиданности.

Электропоезд остановился, двери вагонов раскрылись. Сергей Зорин, увидев выходящую из вагона маму, поспешил к ней на встречу. О девушке он на мгновение забыл.

Приняв из рук мамы две тяжёлые сумки, генерал поздоровался.

– Ну привет.

Мама, поцеловав сына, вытерла след от губной помады с его щеки.

– Здравствуй, сынок.

– Что ты в них нагрузила?

– Так, продукты. Тяжело? А то может одну, давай, вместе понесём?

– Терпимо. Как ты с ними справилась?

– Добрые люди помогли. А до вокзала я на такси доехала.

– А отец где?

– Ещё днём, перед моим отъездом, похватал свои рыболовные снасти и ушел на реку.

– Понятно. Тогда пойдём.

– Если устанешь, остановись, передохнём.

Электричка, закрыв двери и издав гудок, двинулась дальше по маршруту.

Мама и сын подошли к краю перрона, где лестница спускалась на протопанную дорожку. Сойдя по ступенькам, генерал ощутил на себе чей-то взгляд. Он обернулся, ища смотрящего на него человека. По перрону с десяток шагов позади, шла девушка, которой молодой генерал ещё минуту назад любовался, и вела под руку седого старичка. Но не девушка смотрела на него. Зорина сверлил взглядом именно этот глубоко пожилой человек. Генерал отвернулся и продолжил путь.

Почти до самого дома Серёжа Зорин спиной ощущал буравящий взгляд старика. Генерал не слышал, что говорила ему мама, как, жалея сына, она неоднократно предлагала ему остановиться и передохнуть. В голову Зорина закралось странное ощущение тревоги, которое терзало и тревожило его.

Странный старик… Чем я ему не понравился, думал генерал. Может, спутницу свою ко мне ревнует? Хотя нет, он ведь не видел, как я на неё пялился перед прибытием электрички. Вероятно, это его внучка, не переставая гадал Сергей.

Через несколько дней генерал Зорин заметил того самого старичка, когда тот через забор наблюдал как Сергей после прибытия в сектор «Двенадцать» умывался колодезной водой, а мама с переброшенным через плечо полотенцем, поливала ему из ковшика. Заметив, что Зорин его обнаружил, старик поспешил удалиться со странной улыбкой на лице. Генерал грешным делом подумал, может, старик не за ним наблюдает, а за мамой? Может, мама ему понравилась? Но тогда жаль дедулика – у него нет шансов, ведь папа её единственная любовь.

Прогуливаясь летними вечерами по дачному посёлку, Зорин ещё несколько раз встречал этого странного старичка, который при их встречах начал кивком головы здороваться с Сергеем, а загадочно улыбнувшись, проходил мимо. Зорину ничего не оставалось, как тоже кивком головы приветствовать пожилого человека. При этих встречах они никогда не останавливались и не разговаривали. Девушки, которая на платформе встречала этого старичка, рядом с ним никогда не было.

Прошло чуть больше месяца, прежде чем Зорин под летним дождём вновь повстречал её. Их встреча произошла опять-таки на перроне. Именно в тот вечер отец генерала, чего раньше никогда не делал, попросил сына сходить в киоск на станцию за табаком для своей трубки. С небес моросил мелкий противный дождь. Сергей поднялся по ступеням на перрон под широким зонтом. Прибывший электропоезд, обменявшись со станцией пассажирами, издав гудок проехал мимо генерала. В центре перрона стоял газетный киоск, в котором ко всему прочему продавались папиросы и табак для трубок. У окошка киоска под козырьком, спиной к Сергею, стояла девушка, покупавшая газету. Зорин, дождавшись, когда киоскер обслужит девушку, и она отойдёт в сторону, протянул в окошко деньги, за которые получил пакетик табака. Взяв пакетик в руки, Сергей понюхал его, оценивая аромат. Оставшись довольным, Сергей, спрятав упаковку в карман, склонился к окошку и поблагодарил продавца. Повернувшись, чтобы уйти, генерал Зорин натолкнулся на девушку, раскрывшую газету у себя над головой, дабы защититься от моросящего дождя.

– Простите, я вас не заметил.

Девушка обернувшись посмотрела Сергею в глаза.

– Ничего. Бывает.

Перед Сергеем стояла она, девушка с перрона. Генерал не растерялся:

– Вы серьёзно полагаете, что газета защитит вас от этого коварного дождя?

– Надеюсь. Выбирать не приходится.

– Выбор есть всегда. Вот, например, оцените какой у меня широкий зонт, он явно рассчитан на двоих. Не хотите присоединиться? Я доставлю вас под ним, куда пожелаете.

Девушка смущённо улыбнулась.

– Но мы незнакомы.

– А что нам мешает познакомиться? Тем более, что я вас уже видел на этом одиноком перроне.

– Я тоже Вас помню. Думаю, вы встречали с электрички свою маму.

– Верно, маму. А вы седого старичка, вероятно, своего дедушку.

– Вы тоже угадали.

Так, может не совсем романтично, на станционном перроне, под мелким дождём произошло их знакомство. Девушка ангельским голоском сообщила, что её имя Анна, и что её дедушке, старому, заслуженному коммунисту, партия выделила дачу в этом посёлке. Теперь она каждое лето проживает с ним, помогая по хозяйству. В остальное время года она навещает дедушку по выходным. Подойдя к дому старика, Анна и Сергей ещё долго стояли под широким зонтом и разговаривали. Дождь перестал плакать, на столбах загорелись фонари, а они всё говорили и говорили. Точнее сказать, не умолкала в основном Анна, которая, как показалось генералу, спешила сообщить ему основные факты своей короткой биографии. В этот вечер девушка как на духу поведала Сергею, что она учится в университете в Москве и перешла уже на третий курс. Рассказала Анна также и о своих родителях, которые погибли во время Великой Отечественной войны, а потом по секрету поделилась с молодым генералом семейной тайной, мол, дедушка не совсем её родной дедушка, а старый друг и бывший партийный начальник её папы. После войны он разыскал её в детдоме и начал о ней заботиться. Анна ещё долго нахваливала своего не совсем дедушку. Прощаясь, молодые люди договорились встретиться.

Возвращаясь домой, где отец почти опух от ожидания ароматного пакетика табака, Сергей Зорин поймал себя на мысли, что всё произошло как-то уж очень легко. Генералу даже показалось, что девушка была готова к их встрече. Обычно новые знакомства и отношения Сергею довались всегда тяжело: он смущался, он робел, он чувствовал себя некомфортно рядом с новыми людьми, тем более с девушками. С Анной было всё по-другому. Это обеспокоило Сергея, он вдруг почувствовал себя уязвимым перед ней. Стараясь прогнать тревогу из своего сердца, остаток пути до родительского дома генерал мысленно анализировал неожиданные и доселе неведомые ощущения. Уже у самой калитки Зорин пришёл к выводу, что ему чертовски нравится быть беззащитным перед этой хрупкой и красивой девушкой.

Неприсоединившиеся к хартии «Выживших» острова находились в северной части западного полушария, цепочкой протянувшись с севера на юг. Всё, что осталось после природных аномалий от некогда большого континента и богатого государства. Не великого, а именно богатого, не более того. Величие государства не определяется богатством или количеством проживающих на данной территории граждан. Государство становится великим, лишь пройдя судилище истории, когда на весах времени лежит весь позитив и негатив, творимый от имени этого самого государства его гражданами на протяжении веков. Не мне вам рассказывать в какую сторону склонились бы весы после деятельности этого ушедшего в небытие некогда богатой страны.

Да, эти острова, эти осколки былого могущества и богатства к нам не присоединились, посчитав унизительным для себя оказаться под юрисдикцией нового мира во главе с Россией в спокойные после природных аномалий времена. Также не встала эта страна под наши знамёна и во время Первой Межпланетной войны. В то время как Восточное полушарие планеты сражалось с армией люнгеров они, сытые и не испачканные своей кровью, подсчитывали барыши от сотрудничества с пришельцами.

Когда заработал сектор «Двенадцать», мы не отвернулись от них. На самом большом острове заработало региональное представительство агентства «Наследие» и каждый житель островов получил временно занимаемое жизненное пространство в прошлом.

Нужно заметить, что все острова хотя и объединены в некий союз, но у каждого острова свой губернатор. Единым государством это назвать никак нельзя, поэтому вопрос о дипломатических отношениях с ними никогда не рассматривался. Острова живут в стороне от остального мира. Связующая нить с этими далёкими и чужими нам территориями – это агентство «Наследие», которое взяло на себя полицейские функции, но только связанные с работой отдела «Двенадцать», не более. Мы не вмешиваемся в их жизнь, мы лишь наблюдаем и контролируем работу отдела «Двенадцать». До текущего момента серьёзных проблем с островами не наблюдалось. Были, конечно, незначительные происшествия с их жителями, которые порой попадали в секторе «Двенадцать» в сложные ситуации, но агентство «Наследие» всегда приходило к ним на помощь.

Ваше будущее. Острова западного полушария.

Генерал Зорин прибыл на острова вместе с главой регионального представительства агентства «Наследие» полковником Адомсоном. Входивший в состав независимого крыла агентства фельдъегерский челнок класса «орбитальный прыжок» доставил единственных своих пассажиров на самый большой остров. Полёт прошёл хотя и без комфорта, но зато быстро, без происшествий. Меньше часа Зорин и полковник Адомсон находились в полёте. Здесь, на куске земли, арендованной у местных властей, агентство «Наследие» построило охраняемую базу, на которой разместило своё региональное представительство.

Полковник Айно Адомсон по происхождению эстонец, но вопреки сложившимся стереотипам он был на редкость подвижным и смышлёным человеком. Два года назад, когда Айно исполнилось двадцать пять лет, его назначили главой регионального представительства агентства «Наследие» на островах в северной части западного полушария и присвоили внеочередное воинское звание – полковник. Светловолосый, голубоглазый полковник с энтузиазмом воспринял новое назначение и оказался на редкость преданным агентству служакой. Говорил полковник на русском языке без акцента. Как и всё его поколение, Адомсон пережил все ужасы войны и природных аномалий. Тяготы и лишения только закаляют сильного человека. Вдобавок ко всему, Айно был необычайно честным человеком, а честность подразумевает храбрость.

Зорин и Адомсон находились в кабинете полковника.

– Есть один момент в моих наблюдениях, о которых по рекомендации совета я не упомянул в своём докладе, но получил указание доложить вам, генерал, здесь, на месте.

– Я слушаю.

Генерал Зорин был знаком с полковником по прежней работе Адомсона. Полковник, в то время ещё капитан, возглавлял одну из групп агентов отдела «Возврат» и работал в секторе девятнадцатого века на карело-финском направлении. Перескочив через два воинских звания, Адомсон стал полковником, а из простого агента превратился в главу регионального представительства. Айно нравился генералу Зорину за прямоту суждений и тонкий аналитический ум.

– Как-то в одной из местных забегаловок я видел люнгеров.

После слов полковника в кабинете повисла тишина. Зорин пристально посмотрел в глаза Адомсона.

– Ты не ошибся, полковник?

– Нет. Я не ошибся.

– Ааа?

– На голове у них были головные уборы в виде беретов из какого-то странного материала, то ли ткань, то ли гибкий пластик. Они их не снимали, так и сидели за столиком с покрытыми головами. И они говорили. Говорили на английском языке.

– Но как такое может быть?

– Не знаю.

– Это точно были люнгеры или может быть лэкаи?

– Возможно, я не так выразился. Это были кисаруанцы.

– Люнгеры не говорят, говорят только лэкаи.

– Их разве разберёшь? Все как будто вчера школу окончили, а в этих беретах и подавно ни нимба, ни облака над головой. В одном могу поклясться – это были кисаруанцы. Я хоть и меленьким был во время войны, но ни с кем их не спутаю. Эта кожа, эти глаза, пальцы, тело без волос.

– А были на тот момент посетители в этой забегаловке?

– Да. Народу было не протолкнуться.

– И что же они?

– Никто на кисаруанцев не обращал внимания. Мне даже показалось, что они там частые гости, а для посетителей бара не является секретом, кто хлебает пиво рядом с ними.

–Ух… Вот это новость. Ты меня, полковник, ошарашил. Ты ещё что-нибудь выяснил?

– Я тут завербовал несколько местных, так, на всякий случай. Так вот, один из них очень удивился моему вопросу. Он искренне полагал, что кисаруанцы живут по всей планете. Когда я ему поведал обратное, он как-то напрягся и на все последующие вопросы отвечать отказался. Я попытался надавить на него, но безрезультатно. Больше я его не видел. Даже не смог отследить его в секторе «Двенадцать». Думаю, он уже покойник. Не видел я больше и кисаруанцев после того случая.

– Да, местное население тут совсем оторвано от нашего мира. Похоже, пропаганда и цензура на островах отсекают всякую правдивую информацию о нас. Но как неосторожно ты сработал!

– Возможно, я излишне доверился агенту.

– Ну агентом я бы его не называл. Скорее, стукачек. Чем ты его поддел на крючок?

– С санкции руководства сектор «Двенадцать» ему изменил. Впрочем, не только ему одному.

– Сливал что-то ценное?

– Так, в основном мелочь. Общая обстановка на островах, настроение в обществе, некоторые вопросы местной экономики.

– Кто-то ещё у тебя остался?

– Есть ещё несколько человек, с которыми я не успел пообщаться. Вовремя притормозил.

– Да, вовремя. Как быстро сможешь с ними связаться?

– Могу выдернуть их из сектора «Двенадцать» в любой момент.

– Они чётные или нечётные?

– И те, и те.

¬ Значит, будем с ними работать. Делай запрос на блокировку наших с тобой чипов. Отдых в секторе «Двенадцать» отменяется. Поживём пока в настоящем.

– Будет сделано.

– Да, и ещё. Приплюсуй к нам старшего агента Строгова. Он будет нам полезен. Его чипы тоже пусть заблокируют.

– Сделаю.

– Не хочу тебя в чём-либо обвинять или поучать, но не могу промолчать. Стукачки твои, они же англосаксы, им веры нет. Вся история англосаксов – это история предательств. Ни чести, ни совести, ни Бога в Душе. Они за счастье считают, если своего соплеменника облапошат, а уж остальной мир для них и вовсе мусор.

– Да, согласен.

– Впредь будь с ними осмотрительней.

– Учту.

Когда мы победили пришельцев с планеты Кисаруан, а потом пережив природные аномалии объединились, подписав хартию «Выживших», встал вопрос: что делать с предателями человечества? Много было суждений и мнений по этому вопросу, но все сходились в одном – изменники должны предстать перед справедливым судом.

Тогда в нашей жизни ещё не было отдела и сектора «Двенадцать», а, соответственно, и агентства «Наследие» с его мощным полицейским аппаратом. Всё началось ещё до «возрастной эпидемии». Небольшая следственная группа провела секретное расследование и представила свой доклад в судейскую коллегию. После ознакомления с данным докладом Высший Совет объединившихся территорий вынес постановление. Силами армии арестовать всех как гражданских, так и бывших военных лиц, которые подозреваются в сотрудничестве с инопланетянами в период Первой Межпланетной войны. В дело вступила военная прокуратура. Против каждого подозреваемого было заведено уголовное дело. На острова западного полушария временно передислоцировался батальон спецназа, силами которого была успешно проведена боевая операция под названием «Законная справедливость». Почему боевая операция в мирное время? Да потому, что без боя эти люди сдаваться не желали. Все подозреваемые, которые после природных аномалий остались живы, были взяты под стражу на период проведения следственных действий до выяснения их причастности к данному пункту обвинения. Мы арестовали почти тысячу человек. Небольшая армия военных прокуроров, к которой присоединилась гражданская прокуратура со своим следственным аппаратом, приступила к работе над уголовными делами задержанных. Больше года сотни следователей со всей планеты работали не покладая рук, собирая доказательную базу. В ходе следствия выяснилось, что основная масса подозреваемых была вовлечена в предательство не по своей воле, а вследствие сложившихся жизненных обстоятельств. Кто-то занимал определённые государственные посты на момент начала войны, кто-то работал в бизнес-структурах, которые впоследствии имели коммерческие связи с пришельцами, кто-то просто смалодушничал. Тех, за кем не было военных преступлений, освободили и прекратили возбуждённые в отношении них уголовные дела. Перед трибуналом предстали сто пятьдесят семь человек. Все те, кто сумел выжить после природных аномалий. Самые богатые, самые влиятельные, весь цвет политического и военного бомонда. От президентов и министров обороны до королев и принцев. Все те, кто предал миллиарды граждан планеты Земля, все те, кто не только не способствовал нашей победе, но и всячески вредил ей своим предательством. А значит каждый из них был виновен в гибели сотен миллионов человек, погибших в Первой Межпланетной войне.

Судили преступников в Москве. Трибунал начался в самый разгар «возрастной эпидемии» и заседал около года. Поэтому не все из обвиняемых дожили до оглашения вердикта. Смертных приговоров не было вынесено, но приговаривались предатели к срокам просто астрономическим. Сидеть – не пересидеть даже их потомкам. Не берусь утверждать, было ли такое в истории юриспруденции, но возможно впервые на процессе такого уровня звучало обвинение в отсутствии совести. Да, отсутствие совести уголовно не наказуемо, но только не на этом процессе.

С лёгкой руки журналистов судебный процесс так и назвали – «Трибунал Совести», и освещался он в СМИ ежедневно. Вся планета замерла в ожидании приговора. Представшие перед трибуналом предатели в сознании граждан планеты были носителями зла. Именно они, переступив через все нравственные принципы, в самое тяжелое для цивилизации время наживались на людском горе. Не пресса внушила гражданам планеты негативное отношение к изменникам, а сама жизнь и трагедия, постигшая наше общество.

Как и весь остальной мир во времена природных аномалий, эти люди потеряли почти всё и тоже вероятно заслуживали некоего сочувствия и сострадания. Возможно, они даже в этом нуждались, но мы помнили, что именно они, когда после войны голод и стихия свирепствовали на планете, не просто отсиживались в подземных бункерах на высокогорных нейтральных территориях, а пировали, упиваясь своей исключительностью. Не всем из них повезло, многие, спустившись глубоко под землю в комфортабельные убежища, на поверхность так и не поднялись. Казалось бы, выжившим сказочно повезло. Но нет. На головы тех из них, кто попал под трибунал, обрушился весь гнев и боль простых граждан планеты, всё презрение выжившего мира досталась им. Три месяца предательств на фоне стойкости и героизма остального мира. Такого преступления мы не могли им простить.

17 августа 2014 года. Москва.

На тихую улочку в историческом центре Москвы, из ресторана вышли две шумные компания подвыпивших мужчин. Разгорячённые алкоголем они встали друг напротив друга. С одной стороны мужчины кавказской внешности, с другой – мужчины с внешностью славянской. Они ругались, оскорбляли и угрожали друг другу. Люди под мухой в конфликтных ситуациях, как правило, увлечены только собой. Во хмелю они не замечают вокруг себя ни сторонних зрителей, ни разумные доводы отдельных союзников по конфликту прекратить глупое, пьяное противостояние.

В этот вечер всё происходило не совсем по общепринятому сценарию, именуемому в народе «пьяные разборки». Со стороны казалось, что обстановка вокруг конфликта накалялась, но это только со стороны. Обе группы хотя и показывали, используя разного рода крепкие выражения русского языка, друг другу зубы, но это были скорее жесты устрашения, нежели боевой оскал. То ли кавказцы были не слишком горячими, то ли славяне оказались терпимее обычного. Казалось бы, ещё минуту-другую и враждующие стороны, остудив на свежем воздухе свой пыл, если не начнут брататься, то мировую точно выпьют. Не всегда, но довольно часто всё так и происходит, по сути никто не хочет прерывать праздник кровавым мордобоем. Потолкаются, выльют ушаты словесных помоев на головы друг другу, ну или, на крайний случай, двое мужчин, как говорится, выйдут один на один, и на этом конфликт исчерпан. Затем после словесной перепалки соперники возвращаются за свои столики и дружно опрокидывают сосуды, наполненные алкоголем, не только за виновника торжества, но и, как правило, обязательно выпивают за победу над противостоящей стороной. Конечно так происходит не всегда, но всё же довольно часто пьяный конфликт мирно рассасывается.

Ничто не предвещало беды и в этот раз, пока из дверей ресторана не вышли две группы нетрезвых спутниц враждующих сторон. Девушки своим боевым настроем поначалу даже удивили своих кавалеров, а дальше пошло-поехало: вырванные клоки волос, сломанные ногти, размазанная по лицу губная помада, возгласы матерной брани и угрозы из уст представительниц прекрасного пола. В такой ситуации их спутники не могли оставаться в стороне, и вот уже затухающий конфликт разгорелся с новой силой.

Первый удар, первый разбитый нос. Стенка на стенку. Завязалась драка. Прохожие, завидев мордобой, переходили на другую сторону улицы. Драчуны вышли на проезжую часть. Транспорт остановился. Разгорячённые алкоголем и вниманием своих дам мужчины, продолжали потасовку. Кого-то повалили на асфальт и били ногами, кто-то убегал, кто-то его догонял и наносил удары сзади. Проезжую часть улицы перекрыли пьяные дерущиеся мужчины. Водители остановившихся автомобилей сигналили, но звуки клаксонов не смогли усмирить нетрезвых представителей сильного пола. Девушки, перестав враждовать между собой, теперь стояли, словно спортивные болельщицы, подначивая своих ухажёров и комментируя кулачный бой.

Алексей и Женя подошли к месту, где дрались две пьяные компании. Женя уткнулась лицом в букет. Алексей рукой отодвинул свою спутницу себе за спину, закрывая её своим телом.

В самой гуще кулачного противостояния прозвучали выстрелы. Прохожие начали разбегаться в разные стороны, водители в автомобилях пригнулись. Выстрелы раздавались с обеих сторон, конфликт перерос из банальной пьяной драки в перестрелку. На звук стрельбы из ресторана попыталась выбежать охрана, но после первых выстрелов спутницы враждующих мужчин с визгом устремились обратно в помещение ресторана и почти снесли своими хрупкими телами охранников питейного заведения.

Алексей вдруг почувствовал, как Женина рука, лежавшая у него на плече, скользнула вниз. Он обернулся. Девушка, сраженная шальной пулей, которая по касательной попала ей в шею, лежала на тротуар к его ногам. Из надорванной артерии пульсирующими толчками брызнула кровь. Падая, Женя не выпустила подаренные Алексеем цветы, и сейчас она лежала на асфальте тротуара прижимая букет к своей груди. Кровь из раны на её шее, окрасила белые бутоны роз алым цвет. Алексей бросился к Жене. Зажал руками рану на её шее, он закричал:

– Врача. Нам срочно нужен врач.

Кровь сочилась сквозь его пальцы.

Услышав крик Алексея, участники перестрелки остановились, а увидев окровавленную девушку, начали разбегаться в разные направления московских улиц. Прорвавшийся сквозь группу пьяных девушек, один из охранников ресторана, подбежав к пострадавшим набрал на своём сотовом телефоне номер экстренной помощи.

Алексей, положив голову Жени себе на колени зажимал рану на её шее. Девушка смотрела на него испуганными глазами. Она беззвучно двигала непослушными губами, пытаясь что-то сказать. Алексей склонился над девушкой к самым её губам.

– Я не слышу. Женечка, я не слышу тебя. Что, что ты хочешь мне сказать?

Девушка напряглась всем телом.

– Хороший вечер Лёша. Спасибо.

В этот миг в глазах у Алексея потемнело. К горлу подкатил ком. В висках набатом отдавались пульсирующие удары сердца. Ему стало тяжело дышать. Всё в один миг рушилось, все мечты, все надежды умирали у него на руках. Алексей завыл от отчаяния. Ему показалось, будто Женя покидает его, и это последний миг её жизни.

За свою недолгую жизнь Алексей многое повидал. Первые печальные вести он начал получать ещё, будучи ребёнком. Их было так много, что горевать и тосковать по родным и близким ему людям у маленького мальчика просто не хватало эмоций. Да и кто в те далёкие времена оставался не израненный смертью близких нам людей. Всё наше поколение, кому сегодня от двадцать до тридцати лет, пережило горечь утрат в раннем детстве. Мы все были в равном положении. Конечно, нам было слишком мало лет чтобы мы самостоятельно организовывали похороны наших родителей и родственников, этим занимались специальные команды добровольцев из числа старших представителей нашего общества, но все утраты мы пропустили сквозь свои детские сердца. Не каждый из нас смог перенести смерть близких, многим из нас потребовалась помощь. Иногда нас называют «выжившее поколение», наверное, это справедливо, мы остались живы, но наши израненные души никто так и не смог исцелить.

Долгие годы у Алексея не было того единственного родного человека чьё сердце билось бы в унисон с его сердцем. Да конечно, друзья у Алексея были и самый близкий из них Дима Егоров, с которым они вместе выросли и делили все свои нехитрые детские тайны. Однако, когда Алексей впервые на мониторе своего компьютера увидел Женю, внутри что-то щёлкнуло, словно запустилась какая-то жизненная установка, приказ судьбы. Она твоя, говорило подсознание, а ты её на веки вечные.

На глазах у Алексея появились слёзы.

– Женя, Женечка не умирай. Женя я люблю тебя, я так долго тебя люблю, не умирай, пожалуйста.

Алексей зашептал.

– Господи. Услышь меня. Молю тебя. Обрати на нас свой взор. Пощади нас.

Женя удивлённо посмотрела в глаза Алексея. Её губы украсила умиротворённая улыбка, её глаза медленно закрылись. Алексей в отчаянии закричал.

– Нет!..

Откуда-то издалека доносились звуки сирен.

Ваше будущее. Москва.

До лаборатории Егоров и Столетов ехали молча, без музыки. Дмитрий старался не отвлекать раненого Столетова от дороги. Лицо Виктора было перекошено злобным оскалом, он впился руками в рулевое колесо и на бешеной скорости гнал внедорожник по улицам Москвы.

Автомобиль бросили среди развалин за несколько кварталов до лаборатории.

Егоров и Столетов вошли в тёмное помещение тайной лаборатории. Дмитрий, нащупав выключатель, включил свет. Лампочка на потолке моргала и меняла яркость, давая понять, что вот-вот погаснет. Столетов со знанием дела показал Егорову на висевшую вместо двери ширму.

– Нужно включить рубильник в той маленькой комнате, дублирующая линия.

Дмитрий зашёл за ширму, и уже через мгновение лампочка горела ровно, не моргая, однако свет, излучаемый ею, был тусклым и жёлтым.

Столетов, раненый в плечо, тяжело дышал, его тюремная роба и повязка на голове были в крови. Егоров помог ему сесть на стул.

– Тебя нужно перевязать.

Дмитрий помог Столетову снять верхнюю часть тюремной робы. На столе лежал моток бинта, оставшийся после последней перевязки, сделанной Денисовым Алексею, флакон с йодом и пластырь.

– Извини, я не медик. Если будет больно, терпи. Пуля прошла навылет, кость вроде бы не задета. Сделаю, что смогу.

Виктор, стиснув зубы, наблюдал, как Егоров неуклюже играл в доктора. Выбирать ему было не из чего, он терпел. Наконец, Дмитрий, справившись с раной на плече, сделал шаг назад, осматривая свою работу. Столетов пошевелил рукой, оценивая её работоспособность.

– Мой брат погиб из-за тебя.

Егорова удивило нелепое обвинение. Спокойным тоном он ответил на упрёк.

– Сергей погиб, освобождая тебя.

Виктор зарычал.

– Это ты пришёл ко мне… Ты во всём виноват. Из-за какого-то влюблённого сопляка погиб мой брат!

Столетов, вскочив со стула, набросился на Егорова. Дмитрий, не ожидавший такой прыти от раненого, невольно позволил ему вцепиться руками в своё горло, но придя в себя Егоров, изловчившись ответил тем же, схватив Виктора за горло. Их взгляды встретились. Мужчины хрипели и душили друг друга. Лица обоих покраснели, пот выступил на их лбах. От напряжения на виске Столетова из-под повязки, словно семафоря, потекла по щеке струйка кровь. Егоров резко отпустив горло противника нанёс ему удар в висок, в самый центр кровоточащего пятна. Столетов, пошатнувшись, рухнул на грязный бетонный пол лаборатории. Дмитрий набросился на соперника, и, оседлав его тело, начал наносить удары по его лицу, сопровождая их словами:

– Ты жаждал свободы? Так получи! Сергей расплатился своей жизнью за твою свободу! Получи, получи, получи!

Ранение Столетова давало о себе знать, силы покидали Виктора. Он потерял сознание. Дмитрий, поднявшись на ноги, оставил бессознательное тело противника лежать на бетонном полу.

Победитель схватки, шатаясь, подошёл к столу и от усталости почти упал на стул. Он тяжело дышал. На краю стола стоял флакон с йодом. Взяв ёмкость в руки, Дмитрий понюхал содержимое. Но это не нашатырь, и в чувство аромат йода Егорова не привёл.

Мысли, затмевая усталость и кураж недавней схватки, закрутились в голове Дмитрия, пытаясь взорвать его сознание изнутри. Что теперь? Сдаться властям или исчезнуть из этого мира? Но куда? Думал начальник отдела «Видео Факт».

Соображая, как быть дальше, Егоров невольно посмотрел на аппарат перемещения во времени на своей руке…

Недооценённых людей много, но и переоценённых не меньше. Именно они, незаслуженно однажды приподнятые над остальной людской массой, изображают из себя всезнаек и эдаких умельцев на все руки. Карабкаются эти граждане вверх по карьерной лестнице, если не по трупам, то расталкивая и раня своими колючими локтями порядочных людей, стоящих у них на пути к заветной цели. Вскарабкавшись на покорённую карьерную вершину, они не служат обществу, а занимаются лишь тем, что пытаются, используя всё свой коварство и подлостью удержаться на ней и не свалиться вниз, где им самое место. Именно такие «человеки» во все времена вредили самим своим существованием любому делу, а, порой, их преступная некомпетентность становилась причиной трагедий, уносящих человеческие жизни.

Егоров не из их числа. Он не стремился сделать карьеру и продвинуться по социальной лестнице как можно выше, нет, этого не было. Все должности как-то сами прилипали к нему. Он просто честно делал своё дело. Тихо, спокойно, без суеты, без раздувания щёк в моменты успеха и без показной деловитости перед начальством в не самые лучшие моменты своей карьеры. Дима Егоров служил обществу, и общество, оценив его усердие, платило ему своим вниманием и благосклонностью. Будучи совершенно нетщеславным человеком, Егоров получил от жизни по максимуму. Теперь, когда впереди только неизвестность, Дмитрий ни о чём не сожалел. Он сидел в грязном, сыром помещении тайной лаборатории и вспоминал Сергея Денисова. За то короткое знакомство с ним, Егоров успел оценить не только его гениальный ум, но и бескорыстность его характера. В этом он и Сергей были очень похожи. Сегодня мир потерял ещё одного бескорыстного человека, с грустью думал Дмитрий.

Бескорыстность – одна из исчезающих добродетелей человечества.

Егоров сидел на стуле и смотрел на приходившего в себя, насквозь пропитанного алчностью, Столетова. Почему так бывает, думал Дмитрий, почему и кто за всем этим стоит, кто распоряжается нашими судьбами, кто заправляет всем и руководит? Умирают и гибнут всегда самые отважные и самые достойные члены общества, а бездарности и подонки, вроде Столетова, живут, и живут долго, умирая в своих постелях, окружённые родными и близкими людьми.

Столетов приподнявшись на локтях посмотрел на Егорова мутным взглядом. Дмитрий, молча встав со стула, подошёл к Столетову, затем склонившись над Виктором ударил его кулаком в челюсть. Голова Столетова откинулась назад. Рухнув голой спиной на бетонный пол, Виктор вновь потерял сознание.

– Отдыхай. Ты мне будешь только мешать.

Вернувшись к столу, Дмитрий начал искать в его ящиках контейнер для медицинских изделий, в который Денисов сложил все свои «приспособы» для извлечения чипов.

Поиски продлились недолго, и вот уже Егоров сидел за столом и обливал йодом свой безымянный палец на правой руке. Будучи правшой, он посчитал, что, достав первым чип из правой руки, он сможет справиться с болью, и ему будет намного сподручней действовать хотя и временно покалеченной, но всё же основной рукой при извлечении второго чипа из левой руки.

Скальпель, надрез, кровь на столе, крючком найден чип, затем пинцет и адская боль при вытягивании вросшего в живую плоть чуда современных технологий. Закатив глаза от нестерпимой боли Дмитрий закричал. Мрачные стены тайной лаборатории содрогнулись от пронзительного крика. Пот на лбу, скрежет зубов и пена в уголках рта. На столе перед Дмитрием лежал окровавленный с остатками человеческой плоти чип из безымянного пальца правой руки. Егоров откинулся на спинку стула. Тяжело задышал. Взяв флакон, Дмитрий облил его содержимым освобождённый из чипового объятия палец.

Своим криком Егоров привёл в чувство Столетова. Тот зашевелился, открыл глаза, попытался подняться. Дмитрий, услышав возню, резко обернулся.

– Не зли меня. Для тебя же будет лучше, если ты останешься на полу.

Виктор опустился на спину. Его лицо было в кровоподтёках и синяках, повязка на голове съехала набок. Столетов, стянув со своей головы окровавленную повязку и скомкав ее, отбросил в угол комнаты. Двигая челюстью из стороны в сторону, он пытался определить степень ущерба от последнего удара Егорова.

– А неплохо ты меня уделал. Это же надо, какой-то сопляк мне навалял.

– Говорю тебе, помолчи. Мне не до тебя. Будешь вести себя тихо и ни твоя гордость, ни твоё лицо больше не пострадают.

– Я всё понял, ты сегодня командир.

Столетов отполз к стеллажу. Прислонившись спиной к холодному металлу, закрыл глаза.

– Что теперь думаешь делать?

Егоров оставил вопрос без ответа. Столетов продолжил:

– Вот извлечёшь ты свои чипы. И что дальше?

Дмитрий продолжал игнорировать вопросы Виктора.

– Думаешь, без чипов, с аппаратом перемещения во времени ты будешь вольной птицей? Нет, брат, твоя жизнь превратится в сущий Ад. Ни друзей, ни родных, ни близких тебе людей больше в твоей жизни не будет. Ты никогда не сможешь задерживаться надолго на одном месте, ты будешь в бегах до самой своей смерти.

– Не надо глумиться надо мной, не старайся. Все, что ты сейчас сказал, я уже слышал из уст твоего брата. Правда, не в свой адрес.

Столетов, не открывая глаз, продолжил:

– Самым страшным для тебя будет не погоня, пущенная по твоему следу, самым страшным для тебя будет одиночество. Твоё одиночество.

Егоров с грозным видом встал со стула. Столетов открыв глаза, испуганно посмотрел на Дмитрия поднимая обе руки вверх.

– Я умолкаю. Я лишь хотел тебя предупредить.

Егоров, усевшись обратно на стул, принялся извлекать чип из безымянного пальца левой руки. Столетов молча наблюдал за всеми его действиями. Повторив всю ранее проделанную операцию, с пеной у рта и со слезами на глазах после того, как второй извлечённый чип упал на стол, Дмитрий, злясь на нестерпимую боль отшвырнул пинцет в угол комнаты. Виктор пригнулся, пинцет пролетел над его головой. От боли Егоров сполз со стула на бетонный пол и завыл. Столетов безразлично, без какого-либо сочувствия смотрел на корчившегося от боли Дмитрия.

Немного придя в себя, Егоров поднявшись на ноги шатаясь шагнул к столу. Взяв стеклянный сосуд с йодом, вылил все его содержимое на безымянный палец левой руки. Опорожнив флакон, Дмитрий метнул его в туже сторону, что и пинцет. Столетов снова пригнулся. Егоров тяжело опустил своё тело на стул.

С самого первого дня своей работы кафе «Вкусное Эхо» никогда не испытывало недостатка в посетителях. Лишь за час или два до самой массовой переброски в сектор «Двенадцать» и столько же после прибытия из сектора, кафе пустовало. К тому времени, когда чипы на наших пальцах своим мерцанием напоминают о часовой готовности, посетителей в кафе обычно уже не бывает, а после самого сигнала покидал рабочие места и персонал кафе. Чаще всего в оставшийся час до переброски в сектор «Двенадцать» Яша оставался один. Он закрывал двери кафе, осматривал свою недвижимую собственность, делал подсчёт выручки, проверял сохранность продуктов.

Как и многие предприятия частного бизнеса, кафе «Вкусное Эхо» работало через сутки. Яша был противником того чтобы нанимать ещё одну команду поваров, официантов и управляющего администратора, дабы заведение работало ежесуточно, он не хотел, чтобы в его отсутствие кто-то хозяйничал бы в кафе вместо него.

Кафе «Вкусное эхо» было открыто для посетителей только по чётным числам месяца. Соответственно, вся жизнь Яши, племянника Миши и всех их друзей протекала в чётном сегменте календаря настоящего времени.

Ваше будущее. Москва.

Кафе «Вкусное эхо» опустело. Официантки, убрав грязную посуду со столов, складывали белые скатерти и уносили их в подсобку для стирки. Стулья переворачивали ножками вверх, опуская их на поверхность столов, совсем не для эстетики или симметрии, а для удобства влажной уборки пола. Как бы ни были развиты технологии нашего времени, а без швабры, половой тряпки, банальной метлы или веника человеку не обойтись.

Алексей Потапов материализовался из 2014 года в самый центр обеденного зала кафе «Вкусное Эхо» держа Женю Алёхину на руках. Бессознательное тело девушки медленно сползало вниз из рук Алексея. Нужно заметить, что он, по сути, держал девушку всего лишь одной рукой, второй же рукой он зажимал артерию на её шее. Официантки испуганно завизжали. Услышав их визг, в обеденный зал вышел хозяин кафе Яша, вслед за ним из кухни и подсобных помещений подтянулся и остальной персонал. Последними осторожно в обеденный зал вошли тётя Фира, дядя Моня и их девочки. Алексей, увидев Яшу, шагнул к нему навстречу.

– Яша, помоги.

Яша испуганно обернулся и посмотрел на спрятавшихся за его спиной работников кафе. Все стояли в оцепенении. Первой отреагировала на ситуацию тётя Фира. Растолкав на своём пути официанток и поваров, она вышла навстречу Алексею. Тётя Фира со знанием дела подняла у раненой девушки веко левого глаза, затем приподняла левую руку и отпустила. Обернувшись к Яше, тётя Фира скомандовала твёрдым властным голосом:

– Яша, скажи своим людям, что это не цирк. Мне нужна их помощь. И помоги парню, или он сейчас уронит бедную девушку на немытый пол! Кто-нибудь, уберите стулья со столов и сдвиньте два стола вместе. Закройте входную дверь на ключ и плотнее задёрните шторы на окнах. Незваные гости нам ни к чему. Принесите из кухни горячую воду и мыло для меня. Если есть аптечка, то несите всё её содержимое для этой бедняжки.

Персонал кафе начал выполнять команды тёти Фиры. Яша принял из рук друга раненую девушку. Алексей, стоя рядом с Яшей, зажимал своей рукой рваную рану на шее у Жени. Неуклюже, но осторожно, они аккуратно уложили девушку на сдвинутые столы. Алексей, зажимая рану, обратился к склонившейся над Женей, тёте Фире:

– Она жить будет?

Тётя Фира, сделав шаг назад, окинула Алексея взглядом с головы до пят и голосом, вселяющим спокойствие, ответила:

– А что с ней будет? Рана неглубокая, поверхностная. Сейчас обработаем, перевяжем – и порядок. Где это, молодой человек, вас так угораздило?

Алексей после заверений тёти Фиры относительно дальнейшей судьбы девушки начал приходить в себя. Он осмотрелся по сторонам, затем перевёл взгляд на хозяина кафе. Яша испуганный, бледный, без кровинки на лице спросил друга:

– Лёшка, ты как тут оказался?

Алексей невольно посмотрел на своё запястье, проверив тем самым наличие аппарата перемещения во времени на своей руке. И аппарат перемещения, и руки Алексея были перепачканы Жениной кровью.

– Долго объяснять.

Алексей кивком головы показал на командующую всеми тётю Фиру:

– Яша, это кто? Она, вообще, доктор?

К этому моменту из кухни принесли горячую воду и небольшой пластиковый контейнер, наполненный всевозможным медицинским скарбом. Тётя Фира тщательно вымыла свои руки и убрала руки Алексея от раны. Кровь брызнула на стол. Тётя Фира, быстро осмотрев рану на шее девушки, зажала её своими пальцами. Одна из официанток осталась рядом с ней, зачитывая то или иное современное название лекарств из принесённой аптечки. Тётя Фира, держа зажатой рану на шее Жени, обратилась официантке:

– Витамины и противогрибковые мази нам сейчас ни к чему. Бинт, вата или тампон там есть?

Алексей, не в силах смотреть на истекающую кровью Женю, отвернулся. Яша приобнял друга за плечо.

– Успокойся, Алексей. Это моя родственница.

Алексей удивлённо посмотрел на друга.

– Родственница? Откуда?

– Долго объяснять. И она доктор. Акушер-гинеколог, это ведь тоже доктор?

Тётя Фира закончила перевязку и подошла к Яше и Алексею, вытирая окровавленные руки ворохом салфеток.

– Вот что, кавалер. Рану я твоей красавице обработала, кровь приостановила, а вот зашить рану не смогла, потому как нечем.

Алексей отошёл от тёти Фиры к лежавшей на сдвинутых столах Жене. Тётя Фира почти шёпотом обратилась к хозяину кафе:

– Дело серьёзное. Девушка потеряла много крови. Ей в больницу нужно. Срочно. Я, конечно, обнадёжила парня, чтобы не было истерик, но ты должен объяснить ему всю серьёзность положения.

Она громко на всё кафе обратилась к Алексею:

– Ты, парень, молодец, что зажал рану. Этим ты спас ей жизнь.

Алексей молча подошёл к Яше. Тётя Фира отошла от мужчин к раненой девушке.

– Лёша, доктор сказала твоей девушке срочно нужно в клинику. Я сейчас вызову медиков.

– Нельзя, Яша, нельзя ей к нашим врачам. Не отсюда она, из прошлого…

– Ну дела-а-а. Добро пожаловать в наш клуб.

Алексей посмотрел на Яшу, затем перевёл взгляд на стоявшего в стороне дядю Моню, и только теперь заметил двух красивых, но испуганных кудрявых девочек в нарядных платьях, прятавшихся за спиной своего папы.

Ваше будущее. Москва.

Потеряв в перестрелке во время побега Виктора Столетова, трёх не самых худших агентов отдела «Возврат», Семён Строгов вернулся в свой кабинет. На служебном столе лежал лист бумаги жёлтого цвета с сообщением от Зорина. Генерал приказывал старшему агенту прибыть на острова в северной части западного полушария. Строгов, быстро пробежав глазами по сообщению, отложил его в сторону.

Нечасто, но всё же случалось, когда генерал Зорин лично разбирался с какой-либо чрезвычайной ситуацией или каким-нибудь громким преступлением. Естественно, такое участие генерала не было вызвано простым любопытством. Как правило, это было связано с жестокостью или неординарностью самого преступления либо особым статусом жертвы. На памяти Семёна Строгова таких случаев было три. В двух последних генерал Зорин непременно подключал к расследованию его, старшего агента службы безопасности Московского отделения агентства «Наследие».

Вот так однажды, не в пьяной обстановке загульной вечеринки, а на передовом рубеже борьбы с преступностью, и познакомились Семён Строгов и Сергей Зорин.

Как-то в Москве два брата-близнеца захватили пассажирский туристическо-экскурсионный дирижабль с группой школьников на борту. Не считая пилота и стюардесс экскурсионного судна, сорок детей и две сопровождающие их молодые учительницы были захвачены в заложники одурманенными алкоголем братьями. Близнецы в законный выходной праздновали двадцатый день своего рождения. Выпивали, закусывали, поминали по русскому обычаю погибших родителей. Были они родом из тех мест, которые сегодня находятся под океанской гладью, в семистах километров западнее Москвы. Впоследствии, уже после их задержания, кто первым из братьев предложил слетать на Родину, точнее пролететь над теми местами, где они появились на свет и где вскоре после их рождения погибли родители, ни один из близнецов не смог вспомнить.

Экскурсионный дирижабль, медленно проплыв между высотными зданиями, плавно завис над спортивным стадионом одной из московских школ. Когда стюардессы уже закончили погрузку школьной экскурсии, братья с кухонными ножами в руках ворвались на борт воздушного судна. Позже участники этого события из числа находившихся на борту рассказывали, что братья были настолько пьяны, что даже не сразу смогли выговорить свои требования и направление нового полётного маршрута команде экскурсионного дирижабля. Да, близнецы были в стельку пьяны, но острые ножи в их руках внушили экскурсантам страх и покорность. Однако пилот, хотя и выполнил под угрозой холодного оружия требования пьяных братьев, но всё же сумел передать тревожный сигнал о захвате туристического судна на центральный пульт службы безопасности агентства «Наследие».

Ситуация достаточно редкая и нетипичная для наших дней. Сегодня террористы или бандиты заложников не захватывают. У преступников просто слишком мало времени на то, чтобы их требования сначала были услышаны, а потом выполнены. Сутки слишком короткие, наступает время переброски в сектор «Двенадцать» и в один миг заложников как не бывало, они уже отдыхают в своих секторах «Двенадцать» как бы их не связывали или приковывали к чему-нибудь здесь в настоящем. Несомненно, это в случае, если сами преступники каким-либо образом избавились от чипов. Бывали, конечно, случаи, когда злоумышленники из числа нечипированных экстремистов отрубали своим заложникам безымянные пальцы, но это было всего два раза, а вот чтобы детей брали в заложники – такого после Первой Межпланетной войны вообще не случалось. Вероятно, поэтому вся эта ситуация, когда братья-близнецы захватили учеников школы, так возмутила и взволновала генерала Зорина, что он лично возглавил командование операцией по освобождению детей.

Сложность ситуации была в следующем. Когда служба безопасности получила тревожный сигнал, дирижабль находился в движении над океанской гладью.

Я уже раскрывал некоторые аспекты работы системы сектор «Двенадцать», отвечающей за путешествие во времени, но всё же не будет лишним повториться и внести некоторые дополнительные пояснения.

Технические возможности системы сектор «Двенадцать» позволяют переместить любого гражданина планеты, прошедшего чипизацию куда угодно на нашем глобусе из любого доступного нам сектора времени. Это что касается вопроса, если по какой-либо необходимости потребуется переместить гражданина из его сектора «Двенадцать» в наше настоящее. Никаких сложностей эта процедура не представляет. Не важно, с какой скоростью пользователь движется по поверхности планеты либо над ней. Дополню лишь, что выделяется свободное жизненное пространство с тем расчётом, что у пользователя не будет возможности в течении двенадцати часов шастать по планете в своё удовольствие.

В нашем настоящем, то есть в режиме реального времени, система сектора «Двенадцать» работает несколько иначе. Созданная величайшими умами планеты она имеет небольшой изъян, который иногда, как говорится, выходит нам боком.

Все удивительные возможности данной системы в нашем настоящем могут быть применимы к человеку лишь тогда, когда гражданин находится в зоне устойчивого взаимодействия чипов на пальцах пользователя и центрального компьютера агентства «Наследие». Например, если объект переброски плывёт по океанским просторам на утлом судёнышке либо летит над океаном на каком-нибудь устаревшем воздушном судне в удалении от береговой линии, то он, конечно же, остаётся видимым для системы. Однако в связи с удалённостью от суши уменьшается количество маркерных точек в пространстве, позволяющих не только наиболее точно отслеживать объект, но и безопасно, без угрозы здоровью данного человека воздействовать на него, то есть перемещать гражданина в пространстве. Это и есть то единственное слабое место системы сектор «Двенадцать», которым неосознанно воспользовались два пьяных близнеца-брата.

Если человек находится на борту современного океанского лайнера или в салоне коммерческого воздушного судна, то такие проблемы не возникают, так как сами эти крупные воздушные и надводные суда нафаршированы аппаратурой и по сути являются передвижными маркерными станциями.

Создавая систему сектор «Двенадцать», наши учёные торопились, поэтому наработки и принципы сотовой связи стали основой создания маркерных станций по всему миру. Ну и, конечно же, самые слабые места, то есть затухающий сигнал вследствие удалённости от маркерных станций либо его полное отсутствие при определённых природных условиях, остались нерешёнными. Старая проблема проявилась в работе новой системы. Да, сегодня сектор «Двенадцать», что касается отслеживания объекта, работает на устаревших принципах телефонной сотовой связи.

Экскурсионный дирижабль за один час земного времени покрывает более сотни километров, а значит к моменту, когда служба безопасности разобралась в сложившейся обстановке, данное воздушное судно было уже вне досягаемости наземных маркерных станций для безопасной переброски объектов. Если бы всё происходило на суше, вне зависимости от местоположения, то тогда попавшую в заложники экскурсию просто-напросто выдернули бы с борта дирижабля и переместили в любую точку на карте Москвы, а вот над океаном, да ещё в движении… Задействовать систему и перебросить объекты, чьи сигналы индивидуально не распознавались компьютером, не решался даже такой рисковый человек, как генерал Зорин. Никто не мог спрогнозировать, что произойдёт со школьниками после такого сложного и рискованного действия. Ещё, как назло, в акватории, над которой пролетал экскурсионный дирижабль, не было ни океанских судов, ни пассажирских, ни торговых, ни даже военных, на которых всегда работают установки маркерных станций. Данный квадрат на карте словно вымер.

Каждый объект переброски имеет ярко выраженный сигнал, корректируемый основной системой сектора «Двенадцать». Между чипами гражданина и центральным компьютером происходит фиксируемое соединение и лишь после этого автоматика даёт команду на переброску. Мощность центрального компьютера агентства «Наследие» позволяет, координируя работу всех региональных отделений сектора «Двенадцать», одновременно взаимодействовать с каждым индивидуальным устройством на планете. В целях безопасности в системе установлены параметры чувствительности сигнала пользователя, при несоблюдении которых автоматика блокирует процесс перемещения. Несомненно, в нашей истории были случаи, когда чипированные гражданине неосознанно либо, наоборот, преследуя определённые цели, выходили из зоны досягаемости маркерных станций, и тогда их затухающие либо слабеющие сигналы воспринимались центральным компьютером как экстренная ситуация. В таких случаях автоматика запускает особые тревожные протоколы и начинает непрерывно работать по данному объекту. Протоколы взаимодействия объекта и компьютеризированной системы прописаны таким образом, что, когда маркерная чувствительность восстанавливается, пользователь мгновенно перемещается в карантинную зону и с ним начинают работать специальные службы, выявляя причину сбоя в работе его чипов. Если гражданин не причастен к создавшейся ситуации, ему ничего не грозит, ну а если всё было заранее спланировано, то тогда пользователя ждёт ужесточение маркерных параметров вплоть до изменения ему сектора «Двенадцать». Ужесточение маркерных параметров, так сказать, загоняет гражданина в определённый территориальный сектор в настоящем, который ему строжайше запрещено покидать.

В ситуации с заложниками мы не могли ждать, когда появится устойчивое соединение центрального компьютера агентства «Наследие» с чипами на пальцах школьников – слишком опасно было для нас пассивное ожидание, слишком опасно.

Человек всегда ставит себя выше любого компьютера или машины, и всегда в его руках есть, образно выражаясь, кнопка, воздействовав на которую, самую умную и самую быструю технологию можно отключить. Естественно, есть такая кнопка и в системе сектор «Двенадцать» и даже не одна. Если маркерные станции вследствие потери чувствительности сигнала начинают слепнуть и терять контроль над конкретным объектом, то, отключив автоматику с её протоколами параметров чувствительности, одиночный объект всегда возможно отследить в ручном режиме.

Нечасто, но такое иногда случается, когда гражданин, совершив какое-либо противозаконное действие, наивно пытается ускользнуть от службы безопасности и избежать наказания. Вот тогда, отследив в ручном режиме одиночный объект, соответствующие службы с ним не церемонятся, даже если порог чувствительности его сигналов для перемещения в пространстве блокируется автоматикой. В ручном режиме гражданина перемещают в заданную точку. Говорят, что такие некорректные перемещения иногда заканчивались летальным исходом, но такова жизнь. У преступника всегда есть выбор – жить честно, не нарушая закон.

Всё это применимо, только если объектом переброски является одиночный пользователь, а не как в данной ситуации более чем сорок человек с некорректными сигналами. Именно поэтому в ситуации с захватом школьников никто не решился перемещать их группу с борта экскурсионного воздушного судна. Риск переброски заложников из движущего над океаном дирижабля был слишком высок. На кону были жизни сорока захваченных детей. Обстановка накалялась.

Поначалу в этом клубке некорректных сигналов даже братьев-близнецов не сразу смогли идентифицировать.

Московский «Центр Визуального Контроля» временно стал оперативным штабом по освобождению заложников. В огромном аппаратном зале перед сотней мониторов собрались не только представители служб безопасности, но и прибывшие высшие чины армии, флота и воздушно-космических сил.

Два челнока визуального сопровождения были направлены вдогонку экскурсионного дирижабля.

Операторы центра сумели подключиться к видеокамерам, установленным в салоне экскурсионного дирижабля. На мониторах появилась картинка. В аппаратном зале повисла напряжённая тишина. Все самые мрачные опасения подтвердились. Дети-заложники были в смертельной опасности. Что может прийти на пьяный озлобленный ум, предсказать всегда невозможно. Похитители вели себя крайне неадекватно.

Хотя ситуация и нетипична для нашего времени, но нужно признать, руководство не дрогнуло.

В то время как в оперативном штабе проходило обсуждение вариантов освобождения заложников, два челнока наблюдения продолжали сопровождать над океаном экскурсионный дирижабль.

Ситуация была сложная, готовых инструкций или порядка действий у службы безопасности не было. В нашем времени мы уже начали забывать о некоторых видах преступлений, и, возможно, в назидание нам и нашей беспечности произошла эта ситуация с заложниками.

Вроде бы и времена другие, и за плечами у нас пережитое горе вселенского масштаба, но отдельно взятый человек ничуть не изменился, чёрные стороны его характера неискоренимы.

Зло живёт в каждом из нас. Оно дремлет, оно ждёт, когда мы сами либо кто-то иной со стороны воздействует на спусковой механизм сокрытого в нас негатива. Подступы к этим позорным для нас кладовым мы прячем и скрываем от внешнего мира, стараясь навсегда забыть к ним дорогу. Двери, за которыми таятся наши чёрные мысли и самые грязные желания, мы запечатываем надёжными замками из культуры, цивилизованности, просвещения, воспитания. И это срабатывает. Мы живём, работаем, влюбляемся, рожаем детей, уважаем родителей, почитаем старших, соблюдаем правила и законы, как вдруг в один миг всё меняется. Замки все взломаны, и в каждый, самый чёрный уголок нашей души мы отыскиваем дорогу безо всяких указателей и навигаторов. Вот тогда беда и самому человеку, и окружающим его людям. Чаще всего катализатором зла становятся наркотики или алкоголь, под воздействием которых мы делаем шаг в бездну.

Семён Строгов, тогда ещё просто агент службы безопасности, наблюдавший за ходом обсуждения сложившейся ситуации, потеряв всякое терпение и набравшись то ли смелости, то ли наглости, хромая подошёл к собравшемуся в аппаратном зале «Центра Визуального Контроля», генералитету. Поначалу на прихрамывающего агента никто из руководства не обратил внимания, и даже после того, как Строгов предложил перебросить себя на борт дирижабля, отнеслись к его предложению скептически. Вероятно, физическое состояние, а именно хромота молодого человека не внушали руководству уверенности, что агент справится хоть и с пьяными, но всё же двумя преступниками. Однако смелость агента руководство похвалило, а вот его настойчивость, наоборот, не оценило. Строгов, безапелляционно нарушая субординацию, вклинился в обсуждение ситуации и продолжал настаивать на своём плане, убеждая генералов, что такое задание ему по плечу. Наконец, генерал Зорин отвёл нагловатого агента в сторонку и долго объяснял ему, мол, даже если Строгов и уверен, что справится в одиночку с преступниками, это только полдела. Некорректное перемещение в пространстве на движущийся объект, да ещё на грани чувствительности маркерных станций, очень опасная затея.

Семён Строгов продолжал настаивать на предложенном им плане спасения детей. Лишь, когда на экранах мониторов, транслирующих картинку из салона дирижабля, генералы увидели, как распоясавшиеся преступники, размахивая ножами, начали глумиться над испуганными школьниками, а войдя в безнаказанный кураж беснуясь попытались на глазах у детей сорвать одежду с молоденькой учительницы, генерал Зорин принял решение.

Всё что произошло в следующие тридцать минут стало уже историей.

Современные дирижабли хотя и самый тихоходный воздушный транспорт на планете, но зато он и наиболее безопасный. Вообще-то сегодня большинство дирижаблей являются беспилотными аппаратами, которыми выполняется почти половина всех грузоперевозок на планете. После природных аномалий, когда транспортная инфраструктура была почти полностью разрушена ударами стихии, мы не стали её восстанавливать в полном объёме. Слишком затратным было на такой огромной территории почти заново строить десятки тысяч километров стальных путей и автотрасс. Конечно же мы восстановили транспортные магистрали там, где это было жизненно необходимо, но это лишь малый процент от прежнего объёма. Сегодня проблема с обеспечением всем необходимым для полноценной жизнедеятельности человека легла на эти пузатые неповоротливые летательные аппараты. Ещё до Первой Межпланетной войны мы начали частично задействовать этот вид транспорта, но лишь после периода природных аномалий дирижабли массово вошли в нашу повседневную жизнь. Ну а после попадания в наши руки кисаруанских технологий, и вовсе позволило нам удешевить строительство дирижаблей в разы.

Сутками по небу бесшумно плывут караваны грузовых дирижаблей, сцепленных между собой словно некогда железнодорожные вагоны. Исходя из логистических наработок маршрутов транспортных направлений, пилоты-операторы, находясь на земле, поднимают в воздух отдельные грузовые модули дирижаблей и уже там в небе формируют из них гигантские воздушные составы. А после формирования, задав этим пузатым поездам направления движений, операторы отправляют их в долгий путь.

Генерал Зорин подключил к операции двух самых опытных контролёров из отдела «Двенадцать» чтобы те в ручном режиме в условиях пониженной чувствительности маркерных станций как можно безопасней для здоровья переместили агента Строгова на борт экскурсионного дирижабля.

Все собравшиеся в оперативном штабе осознавали, как рискует Семён Строгов. Никто не брал на себя смелость предсказать чем может аукнуться здоровью агента такой хотя и храбрый, но всё же безумный поступок. Настойчивость Семёна удивляла окружающих и после подписания им документа об отказе каких-либо претензий к агентству «Наследие» в случае неблагоприятного исхода, генерал Зорин дал отмашку началу операции по обезвреживанию преступников.

Два челнока визуального сопровождения подлетев к дирижаблю своими манёврами дали пилоту команду застопорить ход. На километровой высоте экскурсионный дирижабль завис над океаном. Пока пьяные преступники пытались выяснить у пилота причину остановки в салон дирижабля переместили агента Строгова. А вот дальше то, что увидели на мониторах в аппаратном зале генерал Зорин и остальное руководство потрясло всех. Этот с виду тщедушный, хромой агент, без оружия, голыми руками, на глазах изумлённых школьников разобрался с преступниками за считанные секунды и у каждого из них за спиной на руках защёлкнулись стальные браслеты.

Инцидент был исчерпан. Физически никто из детей не пострадал. Дирижабль вернулся в Москву. Преступников доставили в следственный изолятор. Агента Строгова по прибытии срочно увезли в госпиталь на обследование. Все находившиеся на борту экскурсионного дирижабля заложники были направлены в психологический реабилитационный центр.

Ваше будущее. Москва.

Старший агент Строгов прихрамывая расхаживал по своему кабинету из угла в угол. Он был страшно зол. Только теперь не Потапов вызывал в нём ярость, а Дмитрий Егоров. Каков негодяй, думал Строгов, как искусно маскировался он под преданного агентству начальника отдела. Хитёр, хитёр и коварен нынче враг, как высоко он проник в наши структуры, как умело смог войти в доверие к руководству агентства «Наследие», рассуждая злился Строгов. А прикидывался таким паинькой, – Вы думаете, я бы посмел нарушить закон и воспользоваться ресурсами своего отдела… Вспоминал Строгов слова Егорова. Старший агент накручивал и накручивал себя.

Нервно расхаживая по своему кабинету Семён наткнулся взглядом на жёлтый лист бумаге лежащий на столе, в котором был написан приказ генерала Зорина. Подойдя к столу Строгов взял приказ в руки.

Сегодня во всех подразделениях, непосредственно подчиняющихся или входящих в структуры службы безопасности агентства «Наследие» введена цветовая форма для бумажных документов служебного пользования. В зависимости от важности самого содержания документа, либо вписанного в него сообщения или даже прямого приказа бумажные документы, приобрели цветовой статус.

Документы содержащие рядовые, организационного характера распоряжения или приказы, а также разного рода должностные инструкции, не затрагивающие вопросы безопасности, распечатываются на обычной белой бумаге. Приказы, сообщения или указания ненесущие срочный, первоочередной характер их выполнения печатают на листах жёлтого цвета, ну а если те же указания или приказы требуют незамедлительного исполнения, то тогда они доставляются адресату на красной бумаге.

Строгов ещё раз перечитав сообщение от генерала Зорина с приказом прибыть на северные острова западного полушария, отложил жёлтый лист на стол.

Весь рабочий цикл Семён Строгов как на иголках. То с утра его песочили на совещание, потом этот еврей хозяин кафе «Вкусное Эхо» взъерошил нервную систему старшего агента, затем уже Егоров и Денисов устроили побег лидеру нечипированных экстремистов Столетову где Строгов потерял трёх своих людей, что дальше думал старший агент службы безопасности Московского отделения агентства «Наследие».

В дверь кабинета постучали.

– Входите.

В кабинет вошёл мужчина в штатском.

– На ваш запрос получен ответ.

Строгов принял из рук мужчины протянутый ему белый лист бумаги. Прочитав содержимое, старший агент вопросительно посмотрел на подчинённого.

– Это где?

– На окраинах Москвы. В развалинах. Километров восемь от нас если по прямой.

Строгов вернув мужчине в штатском белый лист бумаги, подошёл к столу и взял в руки приказ генерала Зорина.

Если я в одиночку, самолично арестую Егорова то добавлю жирный плюс к моей карьере и возможно даже несколько разбавлю гнев руководства за оплошность в деле Потапова, подумал Строгов. С другой стороны, если я отправлюсь на задержание Егорова, то у меня может не хватить времени чтобы выполнить приказ генерала Зорина и прибыть на острова западного полушария, размышлял старший агент.

Строгов не ставил перед собой вопрос что выбрать. В эту самую минуту он как раз-таки уже определился, вопрос состоял в другом. В случае если ему Строгову вдруг не хватит времени, и он опоздает в текущие сутки прибыть на острова западного полушария, то простит ли генерал Зорин ему Строгову такую вольность. Невыполнение приказа не шутки, а Семён никогда не позволял себе заигрывать с воинским уставом. Однако, как заманчива и вполне осуществима идея, самостоятельно без посторонней помощи задержать и доставить в агентство Дмитрия Егорова, возможно даже под аплодисменты своих подчинённых и начальства.

Казалось бы, и сектор «Двенадцать» у Строгова и Зорина один и тот же, и ради своих родителей они одинаково пошли на должностное преступление и семьи их дружны и общаются между собой, однако у Семёна Строгова язык не поворачивался назвать его старшего агента и генерала безопасности друзьями. Есть между ними какая-то незаполненная пустота. Возможно товарищи, возможно братья по оружию, но уж точно не друзья в истинном значении этого понятия. Между генералом и старшим агентом всегда маячит должностная субординация и воинский устав. Семён Строгов никогда об этом не забывал.

Старший агент Строгов не отводя глаз от приказа Зорина на жёлтом листе бумаги, обратился к своему подчинённому.

– Как там у нас с транспортом?

Мужчина в штатском удивлённо посмотрел на старшего агента.

– Проблем нет.

Строгов ткнув пальцем в белый лист бумаги в руках подчинённого, продолжил.

– Свяжись с независимым крылом, закажи челнок. Срочно. Пусть меня доставят в данные координаты.

Подчинённый озабоченно посмотрел на старшего агента.

– Не проще ли будет выдернут этого субъекта в комнату прибытия?

Строгов еле сдержался чтобы не наброситься на подчинённого с кулаками. Выдержав паузу и немного успокоившись старший агент, отложив жёлтый лист бумаги на поверхность своего стола, ответил на справедливое замечание.

– Я должен это сделать сам. Хочу посмотреть негодяю в глаза.

– Вы собираетесь в одиночку туда отправиться? Может хотя бы несколько бойцов спецназа возьмёте на борт, для сопровождения? Так на всякий случай.

– Пойду один.

– Но это опасно.

– Он начальник отдела, а не матёрый преступник.

– Всё же я бы Вам посоветовал…

Строгов грубо перебил подчинённого.

– Иди ты со своими советами знаешь куда. Как только пилот будет готов, доложишь. Всё, свободен.

Мужчина в штатском покинул служебный кабинет старшего агента Строгова.

Кураж охотника так присущий работником спецслужб взыграл в старшем агенте. Да он решил рискнуть, но нотки сомнения в правильности данного решения всё же не покидали его голову.

Одна назойливая мысль особо тревожила Строгова. Что если кто-то из его подчинённых, да хотя бы этот болван, который только что вышел из кабинета, проявит рвение и выдернет Дмитрия Егорова из данных координат в комнату прибытия. Семёну не хотелось, чтобы задержание и арест начальника отдела «Видео Факт» прошёл буднично, он решил выжать максимум дивидендов из данной ситуации.

Строгов подошёл к стоявшему в углу кабинета высокому, наверное, ещё родом из прошлого века, сейфу. Отворив массивную, тяжёлую дверь Семён достал из пустой темноты на свет своё табельное оружие.

Ваше будущее. Москва.

Обессиленный от нестерпимой боли Егоров сидел на стуле в полумраке тайной лаборатории. На мгновение он отключился. В забытьи ему привиделся Сергей Денисов, который держал Дмитрия за руку и шептал на ухо. – Ты, чужой моему брату человек, а идёшь на преступление ради него… Очнувшись, Егоров открыл глаза. Перед ним на коленях стоял раненый лидер нечипированных экстремистов, который пытался снять с руки Дмитрия аппарат перемещения во времени. Егоров вырвав своё запястье из цепких пальцев Столетова резко встал на ноги. Стул позади него отлетел и перевернулся. Наотмашь, что было сил Дмитрий ударил соперника в челюсть.

– Ах ты сволочь такая. Ну я тебе. Ты у меня сейчас угомонишься.

Голова Столетов откинулась назад, однако получив удар в челюсть Виктор не упал, он пошатываясь остался стоять на коленях. Егоров склонился над ним.

– Какой же ты настырный. Дурак, уймись. Я не хочу тебя бить.

Столетов сплюнув кровью в сторону от себя потянулся обеими руками к горлу Дмитрия. Глаза Виктора горели от злобы. Егоров сделав шаг назад толкнул соперника ногой в грудь. Столетов оказался на спине, но скрипя зубами от злости начал подниматься на ноги. Начальнику отдела «Видео Факт» надоел этот ванька-встанька. На стеллаже среди электронного хлама Дмитрий заметил моток тонкого электрического провода. Когда лидер нечипированных экстремистов встал в полный рост и снова потянул свои цепкие пальцы к шее Егорова, то ударом в голову был сбит с ног на бетонный пол. Упав Столетов в очередной раз потерял сознание. Дмитрий, перешагнув тело соперника взял со стеллажа моток провода и не спеша спутал Виктора по рукам и ногам. Затем оттащив связанное тело к стене усадил его оперев голой спиной о стеллаж. Склонившись над Столетовым, Егоров приподнял его левое веко.

– Ты там живой?

Очнувшись и открыв глаза Столетов увидел перед собой лицо Дмитрия Егорова. Задыхаясь от злобы лидер нечипированных экстремистов прошипел.

– Всё равно я тебя достану. Ты мне ответишь за брата.

Егоров всматриваясь в глаза соперника спросил с тревогой в голосе.

– Да, что с тобой такое Столетов. Ты в порядке?

Мужчины смотрели друг другу в глаза.

– Я достану тебя, я достану…

Егорову показалось, что глаза противника мутнеют, а взгляд теряет разум. Он несколько раз ударил Столетова ладонью по щекам пытаясь привести того в чувства. После затрещин глаза Виктора прояснились, однако он смотрел не на начальника отдела «Видео Факт», а в сторону двери.

Обернувшись Дмитрий получил рукояткой пистолета по лицу. В последний миг Егоров успел среагировать, и удар пришёлся вскользь. Дмитрий упал, но быстро вскочил на ноги. Перед ним стоял, старший агент Строгов направив в его сторону пистолет.

– Руки подними.

Егоров подчинился. Старший агент заметил на запястье левой руки Дмитрия аппарат перемещения во времени.

– Вот это фокус. И у тебя такой появился. Ну-ка живо снимай, только медленно, без лишних движений.

Держа руки поднятыми у себя над головой Дмитрий, расстегнув браслет снял аппарат перемещения с руки.

– Молодец Егоров. Теперь аккуратно бросай его мне.

Под дулом пистолета начальнику отдела «Видео Факт» пришлось подчиниться и аппарат перемещения прилетел в свободную руку Строгова.

– Отлично. Ай какой же я молодец, что проследил твои чипы.

Увидев, что пальцы Егорова вымазаны йодом Строгов удивился.

– Ты, что же их удалил? А как же тогда наши службы тебя отследили?

Дмитрий невольно посмотрел на стол. Строгов перевёл взгляд на бесхозно лежавшие на столе окровавленные чипы.

– Неужели ты на память их решил оставить? Лопухнулся ты Егоров.

Начальник отдела «Видео Факт» стыдливо опустил голову. Столетов сидевший на бетонном полу спиной к стеллажу разочарованно смотрел на Дмитрия и качал головой. Строгов покрутив аппарат перемещения в руке, спрятал его в свой карман.

– Вот теперь аппарат на базе.

Старший агент посмотрел на Столетова.

– Как же неудачно у меня сегодня начался рабочий цикл если бы вы только парни знали. Я уже думал, что все Боги вселенной от меня отвернулись…

Егоров перебил довольного собой Строгова.

– Веришь в Бога?

Семён поднял ствол пистолета вверх и выстрелил. В маленьком помещении пистолетный выстрел прозвучал как взрыв крупнокалиберного снаряда. У Егорова зазвенело в ушах. Старший агент спокойным голосом продолжил говорить.

– Не нужно меня перебивать. Не сейчас. Я очень зол на вас двоих. Так на чём я остановился? Ах, да… Так вот. Сегодняшние сутки начались для меня паршиво и это ещё мягко сказано, я даже подумал, что попрут меня с работы, но теперь… Короче судьба мне подарила удачу. Я задержал самых разыскиваемых на данный момент преступников и ещё один экземпляр аппарата перемещения во времени оказался в моих руках. Чёрт побери какая удача мне улыбнулась. Один, сам, вот я герой…

Егоров зло заметил.

– Орден Сутулого с закруткой на спине тебе вручат.

Строгов, с улыбкой во весь рот, помахал пистолетом у самого лица Дмитрия.

– На радостях, я прощаю тебе эту дерзость.

Казалось ещё мгновение и в руке старшего агента вместо пистолета появится копьё, а в носу кольцо, и он начнёт исполнять победный танец вокруг своих пленников. Дмитрий заметил, как Столетов сидя на полу у стеллажей пытается привлечь к себе его внимание. Виктор гримасничал и кивком головы показывал Егорову на ноги Строгова. Начальник отдела «Видео Факт» пытался сообразить, что хочет от него лидер нечипированных экстремистов. Строгов тем временим, не убирая направленный на Дмитрия пистолет продолжал бахвалиться.

– Ну как удачно.

Егоров в очередной раз попытался заговорить со Строговым.

– Что удачно?

Старший агент закачал головой.

– Не наглей Егоров. Не надо испытывать моё терпение. Говорить буду только я. Вы оба будете слушать. А удачно то, что ты устроил побег этому бедолаге. Почему бедолаге? Да потому, что теперь я вытрясу из него любую информацию. Так сказать, без свидетелей и протоколов.

Строгов перевёл взгляд на Столетова.

– Ты у меня голубчик заговоришь. Даже запоёшь. Поверь мне, я умею развязывать язык.

Столетов изменился в лице, представив, что его ожидает.

– Кстати, а что это за место?

Только теперь, когда победный кураж Строгова несколько спал он осмотрелся вокруг себя. Не отводя ствол пистолет нацеленного на Егорова, Строгов подошёл ближе к стеллажу. Окинув пытливым взором его содержимое, агент задержал свой взгляд на микроскопе, стоящем на одной из полок, затем перевёл взгляд на свисающий с потолка над столом небольшой прожектор и причмокнув от удовольствия продолжил говорить.

– Так мы, что в лаборатории? В тайном логове изобретателя аппарата перемещения?

Строгов посмотрел сверху вниз на Столетова.

– А тот третий. Как его? Сергей Денисов кажется… Это, что его хозяйство? Нет я не верю… Не может быть, чтобы мне так вдруг попёрло.

Виктор процедил сквозь зубы.

– Это был мой брат. Брат, которого ты скотина убил.

Старший агент, пропустив мимо ушей оскорбление в свой адрес удивлённо посмотрел на связанного лидера экстремистов.

– Брат? Он твой брат? Теперь мне понятно. Это всё объясняет. Значит он твой брат.

Столетов пытаясь освободиться от сковавших его тело пут заёрзал на бетонном полу.

– Что тебе свинья понятно?

Строгов сделал шаг назад от Столетова.

– Угомонись дурашка. Понятно мне то, что ты бы никогда не выдал нам его.

Егоров устав держать поднятыми руки попытался их опустить. Строгов отреагировал мгновенно.

– Нет, нет, нет.

Приказывая пистолетом поднять руки, Строгов продолжил.

– Егоров объясни мне. Вот они братья, а долг брата помочь брату. Так?

Агент, не дожидаясь ответа продолжил.

– Но ты то с какого боку припёка? Ты то зачем полез в петлю? Тобою, что двигало?

Дмитрий на вопрос не ответил.

– Молчишь. Не желаешь со мной разговаривать, или может тебе стыдно?

Строгов так увлёкся нравственным бичеванием Егорова, что не заметил, как Столетов, не спеша сантиметр за сантиметром ногами вперёд словно насекомое гусеница продвигался в его направлении. Дмитрий наконец-то разгадал задумку Столетова. Ещё немного, и лидер нечипированных экстремистов дотянется до ног старшего агента. Егорову нужно лишь отвлечь внимание старшего агента на десяток другой секунд.

– Почему же стыдно? Как раз-таки стыда я не испытываю. Я помогал другу.

– Какому другу? Денисову?

– И ему тоже.

– Так Егоров ты меня обилием своих друзей совсем запутал. Если тоже, то кому ещё…

Не дав Строгову договорить, Виктор Столетов перевернувшись на бок и стиснув зубы что было сил ударил старшего агента по ногам. Пытаясь удержать равновесие Семён Строгов начал руками ловить воздух при этом выронив из рук своё табельное оружие. Егоров был готов к действиям Столетова и ещё налету поймал пистолет. Старший агент, завалившись на свою больную ногу, упал лицом на бетонный пол. Разъярённый лидер экстремистов толкал и пинал связанными ногами тело поверженного представителя закона. Егоров набросился на старшего агента и ударил его рукоятью пистолета по шее. Строгов отключился, оставаясь лежать ничком без движения. Столетов с пеной на уголках рта закричал.

– Добей его Егоров, добей. Пристрели эту скотину.

Начальник отдела «Видео Факт» сидел верхом на старшем агенте приставив ствол пистолета к его затылку и тяжело дышал. Столетов перестав кричать ждал, когда Дмитрий нажмёт на спусковой крючок. Егорова начал бить мандраж. Поднявшись с бесчувственного тела Строгова, он достал аппарат перемещения из кармана старшего агента. Покрутив аппарат перемещения в руках Егоров надел его на своё левое запястье. Лидер экстремистов завыл от отчаяния.

– Егоров, он бы тебя не пощадил.

– Я это знаю. Вот поэтому Строгов не умрёт от моей пули.

Дмитрий направил пистолет на Столетова.

– Ползи-ка ты Виктор обратно к стеночке и сиди там тихо.

– Я же нас спас. Если бы не я…

– Говорю тебе, тихо сиди. Что не понятно.

Столетов пополз обратно к стеллажу посылая, не дальше своего носа, проклятия и ругательства в адрес Егорова. Взяв со стола оставшийся моток провода Дмитрий присел перед поверженным представителем власти. Отложив пистолет в сторону на бетонный пол начальник отдела «Видео Факт» связал бесчувственное тело Строгова по рукам и ногам. Закончив с агентом, Дмитрий поднялся на ноги засунув пистолет себе за пояс. Старший агент начал приходить в себя, он лежал лицом в пол и бессвязно что-то бормотал.

Бесхозно лежавшие на столе окровавленные чипы заиграли огоньками. Пошла часовая готовность перед переброской в сектор «Двенадцать». Егоров невольно посмотрел на руки Строгова. На пальцах служителя закона чипы безмолвствовали. Дмитрий с удивлённым лицом подошёл к старшему агенту и склонившись над ним повернул связанное тело так, чтобы Столетов увидел руки представителя власти.

– Посмотри сюда Виктор.

– Вижу. Что-то тут не так. Может он тоже в бегах. Ведь один пришёл без спецназа.

– Не может быть. Он прожжённый до костей служака. Преданней агента я не встречал. Для него агентство «Наследие» ближе мамы родной. Однако согласен с тобой, тут что-то не так.

Столетов воспользовавшись, что Егоров несколько растерян молчанием чипов на пальцах Строгова словно ребёнок начал канючить.

– Развяжи меня Дима. Будь человеком. Ведь это благодаря мне мы спаслись. Он бы нас если не пристрелил, то точно сдал бы властям. Дима развяжи меня. У меня плечо кровоточит и болит.

Егоров смотрел на Столетова и с каждой его слёзной фразой, начальнику отдела «Видео Факт» становилась все более отвратительна личность лидера нечипированных экстремистов.

– А знаешь, я ведь присутствовал на твоём допросе.

Столетов прекратив плакаться удивлённо посмотрел на Дмитрия.

– Да, да наблюдал из аппаратной.

Столетов вдруг изменился. Злобный, звериный оскал появился у него на лице.

– И что же ты там увидел?

– То, что ты Виктор бандит. Ты, заполучив обманом изобретение своего брата использовал аппарат перемещение во зло.

Глаза Столетова забегали из стороны в сторону, брызгая слюной он закричал.

– Это не правда.

Дмитрий спокойным голосом ответил.

– Я не из воздуха слова ловлю, мне твой брат Сергей обо всём рассказал.

Лидер нечипированных экстремистов продолжил кричать и брызгать слюной.

– Я борец за справедливость…

– Нет Виктор ты банальный уголовник, прикрывающийся политикой словно щитом. Не справедливости ты ищешь, а возможность безнаказанно набивать свои карманы.

Столетов прекратив кричать заскрипел зубами, его губы побелели от злости, а лицо стало каменным. Он не сводил глаз с Егорова. Всё нутро Столетова кипело.

– На революцию нужны средства. Деньги, живые деньги. Понимаешь ты это Егоров?

Строгов очнувшись молча слушал спорщиков. Егоров подошел к Столетову и присел напротив него.

– О какой вообще революции ты мне тут втираешь. Очнись Виктор ты не на митинге.

– За мной пойдут тысячи, сотни тысяч. Мир проснётся…

– А разве кто-то спит. Насколько я знаю твои единомышленники, в основном либо отвергнутые обществом либералы, либо откровенно уголовные элементы. Что лично для меня одно и тоже, все вы предатели Родины. Либералы предают нас своими идеями, а уголовники своими преступлениями.

– Это всё Кремлёвская пропаганда. Вокруг меня порядочные люди. Идейные борцы. Преданные нашему революционному делу товарищи.

– Какому, какому делу? Революционному? Грабежи несчастных, беззащитных людей в историческом прошлом это по-твоему революционные дела? Автомат «Калашников» против средневекового меча очень революционная идея, а главное беспроигрышная. Из чего я делаю вывод, что ты и твои товарищи обыкновенные трусы. Жалкие ничтожные личности.

– Нет ты не прав Егоров, ты не прав. Это вынужденная мера. Эксом даже сам товарищ Сталин занимался… Придёт время, когда мы окрепнем и сможем сломать хребет этой власти. Мы раскроим глаза людям. Во всём виновато правительство и агентство «Наследие». Взятки, кумовство. А какой фарс они устроили из сектора «Двенадцать», ведь мы все теперь у Кремля под колпаком. Вся планета.

Егорова начал утомлять и раздражать этот словесный понос, приправленный политическими лозунгами, но он продолжал внимательно слушать Столетова, который с каждым словом всё больше распылялся. Лидер экстремистов на мгновение замолчал и, пристально посмотрев на молчавшего Егорова, спокойным закрадывающимся в душу голосом продолжил.

– Нет, Дима я не уголовник. Я борец за справедливость. Я революционер.

Егоров, поднявшись с корточек, смотрел на Столетова сверху вниз.

– Значит, ты революционер?

– Да, я революционер-подпольщик. Есть в России такая профессия.

– Даже так?

– Именно.

– Знаешь, Виктор, а ведь я могу тебе помочь.

Столетов открыл рот от удивления.

– Как помочь?

– По мере своих сил, по мере своих сил…

Дважды произнеся последнюю фразу, Дмитрий включил на своей руке аппарат перемещения.

– Егоров, ты что задумал?

Дмитрий, открыв меню аппарата перемещения, что-то искал в его памяти. Лидер нечипированных экстремистов предугадал к чему ведёт Егоров и умоляющим голосом попытался воззвать к его совести:

– Слышишь, не дури. Дима, послушай меня. Не надо, не вздумай, это же опасно!

Строгов, до этого не шевелившийся, слушая разговор Егорова и Столетова, повернулся на бок и наблюдал за действиями начальника отдела «Видео Факт». Дмитрий, полистав память аппарата перемещения во времени нашёл подходящий адрес и, изменив координаты во времени, занёс палец над кнопкой «ПУСК».

– Хочешь революцию? Хочешь бунтовать? Хочешь крови? Нет проблем. Есть место во времени, где ты утолишь свою революционную жажду, где тебя встретят с распростёртыми руками. Оцени мою щедрость, ведь я дарю тебе твою мечту! Заметь, совершенно бескорыстно. Пользуйся своим счастьем.

Егоров подошёл к сидевшему у стеллажей связанному лидеру экстремистов. Столетов, испугавшись, начал как гусеница отползать в грязный угол тайной лаборатории.

– Ты что ввёл? Мы ведь можем в стену быть вмурованы! Егоров, опомнись! Ты что, не хочешь жить? У тебя проблемы? Может, девушка тебя бросила?

– Я думаю, ради такого негодяя, как ты, стоит рискнуть.

Лежавшие на столе окровавленные чипы засветились. Побежала дорожка огней. В полумраке лаборатории трое присутствующих заметили свечение. Строгов улыбнулся, ожидая освобождения из плена. Дорожка огоньков остановилась, чипы ярко засветились и исчезли со стола. Семён остался лежать на бетонном полу в тайной лаборатории. Егоров, убрав занесённый над кнопкой «ПУСК» палец, посмотрел на испуганного Строгова. Старший агент ничего не мог понять. Почему он всё ещё здесь, в лаборатории, а не в родительском доме в 1957 году? Дмитрий обратился к Строгову:

– Вот так вот. Возможно, тебя слили или вычеркнули из списка. Хана тебе, агент.

Строгов, не обращая внимания на колкости Егорова, судорожно пытался понять, что произошло. Столетов, видя, как растерян и подавлен представитель закона, попытался сыграть на ситуации и умаслить Егорова.

– Так ему и надо. Смотри, Дима, он сейчас расплачется.

Егоров с отвращением посмотрел на Столетова.

– Тебе-то что с его слёз? Неужели станет слаще во рту?

Столетов испуганно произнёс.

– Я только хотел тебя поддержать.

– За что ты меня собрался поддержать? За штаны или, может, за воротник? Столетов, у тебя есть возможность попрощаться со старшим агентом Семёном Строговым. Только без соплей, пожалуйста. Думаю, вы больше в этой жизни не встретитесь…

– Егоров, опомнись. Не делай этого. Мы можем погибнуть…

Дмитрий, улыбнувшись посмотрел на Строгова.

– Побудь здесь. Не уходи. Я скоро…

Егоров шагнул к Столетову, взял его за плечо и нажал кнопку «ПУСК».

Ещё до начала работы сектора «Двенадцать» группа лиц, отвечающих за поиск и организацию свободного жизненного пространства в прошлом, разработала ряд критериев, которые и сегодня являются как обязательными к исполнению, так и рекомендуемыми:

Временно занимаемое жизненное пространство не может быть организовано ни во времена войн и революций, ни во времена каких-либо природных или техногенных катастроф. Любое неспокойное течение истории в секторе времени делают его непригодным для использования в качестве временно занимаемого жизненного пространства;

Количество пользователей временно занимаемого жизненного пространства должно совпадать с числом основных объектов. Также пользователи должны соответствовать основным объектам как по возрасту, так и по половой принадлежности. Пользователю запрещено перемещаться в сектор «Двенадцать» с неисправной или намеренно каким-либо образом отключённой функцией «маскировочная иллюзия»;

Временно занимаемое жизненное пространство должно соответствовать санитарно-гигиеническим нормам: быть оборудовано помещением для справления естественных нужд человеком (туалет, сортир, отхожее место), а также включать в себя наличие мест для приёма водных процедур (ванная комната, душ, баня). Обязательным условием является наличие спальных мест и запас чистого постельного белья для каждого пользователя временно занимаемого жизненного пространства;

Временно занимаемое жизненное пространство должно находиться в непосредственной близости от пунктов общественного питания (ресторан, кафе, общественная столовая) либо мест массовой торговли продуктами питания (магазин, рынок, продуктовая лавка);

Временно занимаемое жизненное пространство должно быть укомплектовано (с указанием места хранения) наличной суммой денег в местной валюте. Исходя из числа пользователей, сумма должна вдвое превышать среднестатистическую суточную норму траты денежных средств местным населением в данном секторе времени.

Временно занимаемое жизненное пространство во избежание нестандартных ситуаций в данный период времени не должно быть подвергнуто каким-либо действиям как со стороны правоохранительных органов (обыск, опрос свидетелей), так и действий различных государственных органов контроля (санэпидемслужба, пожарная инспекция и так далее);

Временно занимаемое жизненное пространство в данном секторе времени не должно быть объектом каких-либо криминальных или уголовных действий (разбойное нападение, кража, националистические погромы, драки или убийство кого-либо из соседей);

Временно занимаемое жизненное пространство в данный сектор времени не должно посещаться гостями основного объекта (родственники, друзья и так далее);

Временно занимаемое жизненное пространство, находящееся в секторе времени, не познавшем технического прогресса (до ХХ века), по желанию пользователя и на его личную ответственность может не соответствовать некоторым выше перечисленным нормам (кроме пунктов №1, №2, №7, №8).

Конечно, бывают просчёты, и пользователь сектора «Двенадцать» нередко испытывает дискомфорт и неудобства, но комиссары агентства «Наследие» работают и исправляют свои ошибки. На сегодняшней день усилиями комиссаров создан приличный по содержанию каталог свободного временно занимаемого жизненного пространства и маскировочных иллюзией основных объектов, поэтому рядовой пользователь иногда даже может выбирать. Чем усердней работают комиссары, тем более удобным для пользователя становится его сектор «Двенадцать».

Ваше будущее. Москва.

Недолго Алексей и раненая, находящаяся в бессознательном состоянии и потерявшая много крови Женя Алёхина находились в кафе «Вкусное Эхо».

Испугавшись за жизнь девушки, Алексей Потапов поначалу даже не вполне осознавал, что делает. Да, в нашем настоящем медицина немного лучше развита, чем в 2014 году, и потому он отыскав в памяти аппарата перемещения знакомый адрес материализовался в Яшино кафе.

В голове Алексея крутились мысли как спасти жизнь Жене, и как это иногда бывает самая отчаянная идея засела в его влюблённой голове и не хотела покидать оба полушария. Потапов решил сдаться властям. Пожертвовав своей свободой, вырвать любимого человека из холодных объятий смерти. Вот только увидев в кафе ещё четверых человек из прошлого, Алексей засомневался, стоит ли усложнять жизнь своему другу.

Вероятно, Потапов мог поступить куда более изобретательней, чем просто вызвать на адрес кафе бригаду медиков. Например, выбежать на тротуар и уже там, держа раненую девушку на руках, звать на помощь. Возможно даже, что прибывшие врачи начали бы оказывать Жене необходимую помощь до того, как просканируют её пальцы, как они это обычно делают, с той лишь целью, чтобы получить доступ к медицинской карте пациентки. Несомненно, после отрицательного результата сканирования медики продолжили бы спасать нечипированную девушку. Однако, что будет потом, вдруг подумал Алексей. Его безусловно арестуют, а Женю после выздоровления экстрадируют обратно в прошлое, и на этом для них обоих всё закончится, толком не начавшись.

Да и решительные действия странной пожилой еврейской женщины как-то пошатнули в нём почти суицидальные настроения. Тётя Фира оказав первую медицинскую помощь раненой Жене, вселила в Потапова надежду на положительный результат относительно состоянии его девушки. Алексей подняв Женю на руки исчез из кафе «Вкусное Эхо».

Яша и его работники вернули столы и стулья на прежние места. В обеденном зале была закончена влажная уборка после чего работники покинули кафе. Хозяин, прощаясь, говорил каждому персональное спасибо. Повара и официанты выходили из кафе с улыбками на лицах.

Когда подошло время чипам оповещать граждан о часовой готовности перед переброской в сектор «Двенадцать», устройства замигали не только под кожей безымянных пальцев Яшиных рук, но и у тёти Фиры, дяди Мони и, к радости двойняшек у них тоже. Через некоторое время в кафе вбежал взволнованный Михаил. Отдышавшись, он собрал всех вокруг себя и начал рассказывать:

– Я всё успел устроить.

Тётя Фира удивлённо спросила:

– Что устроить?

– Тётя Фира, не перебивайте меня, слушайте и запоминайте. После того, как подойдёт время переброски в сектор «Двенадцать», вы всей семьёй окажетесь в Белоруссии, только время будет не совсем привычное для вас. Прибудете вы туда ровно в восемь часов вечера по местному времени. Ваш сектор «Двенадцать» находится в небольшом провинциальном, чистеньком, ухоженном и спокойном городке. На календаре будет 13 июня 1983 года. Трёхкомнатная квартира будет в вашем распоряжении на двенадцать часов. В шкафу в большой спальне есть стопка чистого постельного белья, которым вы должны будете воспользоваться. Через дорогу от вашего дома есть два гастронома, это такие магазины, в них вы будете покупать себе продукты на ужин. Гастрономы работают до десяти часов вечера. В гостиной на столе в вазочке лежит сумма наличных денег, которой вам хватит, чтобы купить съестные продукты и организовать для всей семьи достойный ужин и сытный завтрак. Деньги можете тратить смело, не экономя. В ваш следующий сектор всё повторится заново, денежная сумма не изменится, а наличные будут лежать на том же месте. Постельное бельё тоже каждый следующий ваш сектор будет чистым. Слушайте далее. Ключи от квартиры весят на связке в прихожей. Думаю, найдёте. Соседей не пугайтесь, даже можете смело с ними здороваться и разговаривать. Для них ваша внешность будет соответствовать основным объектам. Я тщательно всё проработал, и маскировочная иллюзия будет вам по размеру, нигде ничего выпирать и торчать не должно. Основные объекты – люди тоже худощавого телосложения, и у них, как и у вас, две дочери. Дядя Моня, информация лично для вас. В этот вечер компания мужчин во дворе дома за столиком играет в домино и именно в этот вечер им не хватает человека. Это так, если у вас появится желание забить козла. И ещё для вас, некоторое пояснение. Пиво в том времени стоит дёшево, и оно очень вкусное. Только не употребляйте спиртное утром перед переброской. Это вредно для организма. Для девочек во дворе дома есть детская площадка, на которой в тот вечер полно ребятни. Наутро следующего дня в семь часов чипы на ваших пальцах предупредят о часовой готовности перед переброской в наше настоящее. Ровно через час в восемь утра вся ваша семья будет перемещена в квартиру Яши. Там мы все и встретимся. Тётя Фира, вам всё понятно?

– Понятно, Миша. А этот там есть, который кино крутит?

– Телевизор?

– Да, теливизир.

– Есть. Вставите вилку в розетку, и он заработает. Однако он вам быстро надоест, потому как каждый ваш сектор будет показывать одно и тоже. Ещё забыл упомянуть. Кухня оборудована газовой плитой. Тётя Фира, должен вас обязательно спросить. Вы умеете ею пользоваться?

Тётя Фира улыбнулась.

– Умею, пожара не будет.

Миша вытер со лба выступивший пот.

– Успел-таки. Есть вопросы?

Дядя Моня нерешительно спросил Михаила:

– Что такое маскировочная иллюзия?

Яша с улыбкой на лице посмотрел на Михаила, ожидая, как тот выкрутится с ответом. Объяснить человеку из прошлого, что такое маскировочная иллюзия совсем не просто.

Собравшись с мыслями, Миша заговорил:

– Дядя Моня, на ваш вопрос сложно ответить. Как бы попроще вам объяснить… Одним словом, вы для всех местных будете выглядеть не как сейчас. Но друг для друга вы останетесь в прежнем обличии.

Дядя Моня почесал затылок:

– Понятно.

Тётя Фира ткнула супруга локтем в бок. Яша улыбался во всё лицо.

– Михаил, ты умница.

Тётя Фира подошла к Михаилу и поцеловала его в щёку.

– Спасибо тебе, Миша, спасибо от всех нас.

Яша обратился к своим родственникам:

– Теперь все на выход из кафе, живо.

Родственники вышли на улицу. Яша, закрыв снаружи кодовым замком двери кафе «Вкусное Эхо» присоединился к своим родным. Чипы у всех на пальцах подали сигнал, побежала дорожка огней, затем она остановилась, чипы ярко засветились под кожей безымянных пальцев. Тротуар перед входом в кафе «Вкусное Эхо» опустел.

Ваше будущее. Острова западного полушария.

Генерал Зорин и полковник Адомсон подошли к бару «Rainbow». Вывеска светилась и переливалась всеми цветами радуги. У входа в бар топтались нетрезвые мужчины, громко споря между собой. В стороне, подпирая стену бара, предлагали себя проститутки. Казалось, для представительниц древнейшей профессии ничего не меняется в этом мире: они всё также вульгарно одеты или, точнее сказать, вульгарно раздеты, лица покрыты толстым слоем макияжа с подтёками туши под глазами, а в губах у каждой дымилась сигарета – неизменная спутница и первая подружка ночных бабочек. Из раскрытых дверей бара доносилась громкая музыка в стиле «country». Зорин удивлённо посмотрел на Адомсона:

– Это здесь?

– Именно здесь, товарищ генерал. В этом баре я их и встретил.

– Тогда давай зайдём. Внутри называй меня Сергей. Так будет уместней.

– Так точно.

– Ты мне ещё честь отдай.

– Извините. Я исправлюсь. Зайдём внутрь и исправлюсь.

– При посторонних говори со мной по-английски.

– А вы…

– В совершенстве.

Зорин и Адомсон вошли в бар. Запахи перегара, дешёвого пойла и не самого ароматного табака встречали посетителей бара ещё при входе, словно давая понять, чтобы они не обольщались и помнили, какое заведение посетили. Бар был забит под завязку. Обитатели бара, уже изрядно приняв на грудь, слушали пение, исполняемое с невысокой сцены миловидной девушкой, которой аккомпанировал ансамбль. Публика, или точнее сказать пьяные клиенты барной стойки, не в лад и невпопад громко подпевали певице её незатейливый текст. Айно повел генерала в угол зала, расталкивая перед собой пьяные тела завсегдатаев питейного заведения. Столик в углу зала, с которого хорошо просматривалось всё помещение, был занят, но это не смутило полковника Адомсона, он бесцеремонно стащил за шиворот на грязный пол двух в стельку пьяных потомков ковбоев. Зорин, наблюдая за решительными действиями Айно осознал, что тот здесь частый гость. Освободив столик, полковник пригласил Зорина садиться.

Серёжа Зорин не был брезгливым человеком, но находиться в этом баре ему было противно до рвоты. Он смотрел на отползающих от столика аборигенов и думал, что их грязные лапы только что лежали на столе, за которым теперь сидел он, начальник службы безопасности агентства «Наследие», генерал Зорин.

Айно подозвал официантку. Девушка подошла к их столику, держа наготове блокнот и ручку.

Когда полковник Адомсон вёл генерала по грязным улицам к бару, Зорин смотрел по сторонам и размышлял. Как они тут всё запустили, как отстали от нас! Пережив войну и природные аномалии, мы не только восстановили свои города, но и далеко шагнули в развитии нашего общества. Разрыв колоссален. А ведь они никогда не воевали на своей территории, и их города кисаруанцы не бомбили. Адомсон, увидев удивление в глазах генерала объяснил, что местное население почти не интересует настоящее. Сместив акцент своей жизни в сектор «Двенадцать», они не устраивают в настоящем свой быт и не развивают экономику, а тщетные попытки местного губернатора что-либо изменить разбиваются о стену апатии и безразличия. Местные жители, находясь в настоящем времени, словно отбывают какую-то повинность или наказание. Да, тут ещё сохранились города с яркой рекламой и редким транспортом на дорогах, однако видно невооружённым глазом, что этот мир умирает. Теперь, после увиденного, генералу стало понятно, почему жители островов западного полушария бегут на наш континент при первом удобном случае. Люди спасаются от безысходности своего положения, ради будущего своих детей.

Зорин смотрел, как официантка в ожидании заказа постукивала авторучкой о край блокнота. Интересно, подумал Зорин, авторучка – это атрибут стилизации, так сказать, неотъемлемая часть ушедшей эпохи или жёсткая экономия на электронном меню. Зорин никак не мог вспомнить видел ли он вообще за свою жизнь естественно в настоящем времени, официантку с блокнотом и ручкой. Во всех приличных, с короной из звёзд, ресторанах, принимающие заказ официанты считаются анахронизмом, пережитком довоенного времени. Посетители ресторанов давно привыкли делать заказ через электронное меню, ведь тогда никто не стоит у них над душой и не влияет на их выбор, а один или два официанта на весь ресторан лишь разносят заказанные блюда и забирают использованные приборы. Хотя, подумал Зорин, возможно, в приличных ресторанах отсутствует штат официантов по причине катастрофической нехватки рабочих рук на планете.

Айно и официантка смотрели на генерала и терпеливо ждали, когда тот сделает заказ. Очнулся от своих мыслей Зорин на вопрошающий взгляд официантки негромко вымолвил по-английски:

– Бутылку холодного пива.

Официантка, делая пометку в блокноте, спросила:

– Кушать будете? Есть свиные рёбрышки в кисло-сладком соусе.

Генерал посмотрел на грязные соседние столики, на то, что и как кушали посетители бара. Тошнота из желудка двинулась вверх. Во избежание конфуза Зорин отвел глаза от соседей.

– Я не голоден. Только пиво.

Официантка ушла. Полковник Адомсон отметил для себя, что генерал нескромно преувеличил своё знание английского языка. Зорин тем временем осматривался по сторонам.

– Как-то это место не соответствует своему названию. Тут совсем не радужно.

Адомсон посмотрел в зал.

– Когда-то тут всё было по-другому.

Зорин удивлённо посмотрел на полковника. Адомсон заметил его взгляд.

– Мне местные рассказывали.

Генерал понизил голос почти до шёпота:

– Где ты их видел, за каким столиком?

– Они и сейчас здесь.

Зорин закрутил головой.

– Где?

– Не крутите головой. Они находятся у самой сцены. Их трое. Сидят к нам спинами, в беретах на головах.

Зорин медленно повернулся в сторону, где играл ансамбль и пела певица. Пьяные посетители бара, подпевая и размахивая руками в такт музыки загораживали Зорину обзор. Официантка принесла две открытые бутылки пива. Полковник Адомсон попросил записать сумму на его кредит. Зорин расслышал просьбу полковника, но никак не отреагировал, так как был увлечён тремя посетителями бара, которые, по словам его спутника, были инопланетянами. Генерал ждал, когда закончится песня и народ перед сценой разойдётся, давая возможность рассмотреть, кисаруанцы ли те трое или обычные земляне. Прозвучали последние аккорды. Посетители бара зааплодировали, но площадку перед сценой не покинули. Барабанщик палочками отсчитал четыре раза, и зазвучала новая музыкальная композиция в исполнение ансамбля. Вероятно, музыка была популярна, потому как с первых нот пьяная толпа взревела от восторга. Зорин закрутил головой, полковник его успокоил.

– Здесь только один выход. Если они решат покинуть бар, то не останутся незамеченными.

Айно взяв бутылку пива в руку поднял её, тем самым приглашая генерала присоединиться.

– За здоровье.

Зорин, подняв свою бутылку, чокнулся с бутылкой полковника и сделал большой глоток холодного освежающего напитка.

– Хорошее пиво. Мне нравится.

– Да. Пиво на островах отменное. Что будем делать?

– Проследим за ними.

– А может?

– Нет, задерживать не будем. Нас двое, их трое. У тебя, полковник, есть с собой оружие?

– Нет. По условиям соглашения между агентством «Наследие» и местным губернатором ношение оружия сотрудникам агентства запрещено. Оружие может быть использовано только на территории самой базы для самообороны в случае агрессии со стороны местного населения.

– Вот поэтому и не будем. Я так полагаю, что у кисаруанцев такого ограничения нет.

– Думаете, они вооружены?

– А кто их знает.

Полковник поднял свою бутылку, генерал вторично чокнулся с ним. Зорин, уже распробовав вкус пива, жадно отпил из бутылки. Поставив бутылку на стол, Зорин почувствовал, что весь бар закружился перед его глазами, картинка стала нечёткой… Голова генерала упала на стол.

Ваше будущее. Москва.

Строгову удалось перевернуться на спину, но связанные руки мешали двигаться и болели под тяжестью тела. Ему понадобилась недюжинная сноровка, чтобы, толкаясь спутанными ногами доползти до стеллажей и сесть, оперев о холодный метал затёкшую спину. Попытки развязаться или хотя бы ослабить узлы провода ни к чему не привели. Строгову осталось только уповать на скорое возвращение Егорова. Дмитрий не подвёл. Не мгновенно, а спустя примерно десять минут он появился в лаборатории перед Строговым.

– Заждался меня?

– Куда ты его отправил?

– Кого?

– Не дури, Егоров. Я о Столетове.

– В гости к Ленину.

– Чем он тебя так допёк?

– Ты спрашиваешь, чем? Своей фальшивой натурой. Революционер-подпольщик! Ворюга он, обычный ворюга с большой дороги где-то там, в историческом прошлом.

– Егоров, развяжи меня.

– Не могу.

– Ну хоть ослабь узлы.

– Говорю же тебе, не могу.

Строгов, глотая воздух от возмущения, закричал.

– Идиот… У меня всё тело затекло!

– Верю. Но придётся потерпеть.

– Сколько терпеть?

– Пока мы с тобой не уладим вопрос о моей дальнейшей судьбе.

Старший агент от удивления открыл рот и поперхнувшись заговорил снова.

– Ты полагаешь, у меня есть такие полномочия?

– Возможно и нет, но вот желание помочь мне у тебя может появиться.

– Какое желание, Егоров? О чём ты? Для меня ты такой же преступник, как и Столетов.

Дмитрий смотрел на старшего агента исподлобья.

– А ты? Лично ты, кем себя считаешь?

– Я законопослушный гражданин.

– Не спешите с выводами, старший агент, ибо безгрешных с точки зрения закона не бывает. Просто аспекты некоторых поступков человека в данный период времени не рассматриваются законом как преступление. Не забывай Строгов, что жизнь вокруг нас меняется, а определённые люди, занимающиеся законотворчеством подстраивают правила игры, то есть закон, под реалии текущего момента.

– Мудрёно говоришь, бывший начальник отдела «Видео Факт», входящего в самое сердце нашей безупречной судебной системы. Только видишь ли Егоров, ты враг, и я тебя разоблачил. Когда выберусь из этой передряги, то представлю такой отчёт, что никаких разбирательств не понадобится, тебя сразу в расход пустят. Без суда и следствия к стенке поставят.

С издёвкой в голосе Егоров парировал.

– Молодец, старший агент. Хорошо, умно и, главное, как патриотично ты доносишь свои мысли до собеседника. Ты, Строгов, упускаешь лишь одно обстоятельство…

– Какое?

Дмитрий заговорил твёрдым, грозящим голосом.

– Ты не учитываешь, что писать отчёты или доносы умеешь не только ты.

Строгов удивлённо смотрел на оппонента гадая, что тот имеет ввиду.

– Ты, Егоров, можешь говорить что угодно, только вот правда всё же на моей стороне.

– О какой правдивой стороне, старший агент, ты мне тут поёшь? Может о своём секторе «Двенадцать»?

Строгов от неожиданности услышанного прокусил себе губу. Егоров продолжил:

– А может, о секторе «Двенадцать» генерала Зорина?

Семён молча застонал. Родители, родители… Думал старший агент. Ему стало трудно дышать. Егоров продолжил:

– Вот что я ещё хочу сказать тебе, Строгов. Так, чтобы усмирить в твоей голове разные там дурные мысли в отношении меня. Все нарушения закона «Время», и не только лично твои, но и твоих товарищей мною изложены на бумаге. В случае моей гибели или признания меня пропавшим без вести, либо если я буду лишён свободы, то все ваши выкрутасы станут известны президенту. Видишь ли, Строгов, ты, наверное, не в курсе, что я очень хорошо знаком с главой нашего государства. Давно с ним дружим. Ты усёк, о чём я толкую?

Старший агент напряжённо молчал. На его лбу выступил пот, ком в горле мешал ему говорить. Строгов еле выдавил ответ на последний вопрос Егорова:

– Да, Егоров, я усёк, о чём ты толкуешь. Пояснений не нужно.

Начальник отдела «Видео Факт» подошел к сидевшему на полу Семёну.

– Обещай, что будешь паинькой.

Агент молчал. Дмитрий повторил свой вопрос:

– Так ты обещаешь вести себя смирно?

Представитель власти простонал.

– Развяжи меня.

Егоров склонился над Строговым.

– Хочу напомнить тебе, что твой пистолет всё ещё у меня. Это так, на всякий случай. Я сейчас немного ослаблю узлы, и продолжим разговор. Поверь, нам есть о чём поговорить.

Старший агент молча перевернулся на бок. Дмитрий начал распутывать узлы и перевязывать их, предварительно ослабив натяжение прочного провода. Справившись, Егоров аккуратно посадил Строгова обратно спиной к стеллажу.

17 августа 2014 года. Москва.

Воспользовавшись опцией «реверс», Алексей с раненой Женей на руках переместился обратно в 17 августа 2014 года.

Звуки сирен полицейских автомобилей приближались. Дерущиеся мужчины разбежались кто куда, их спутницы вернулись в ресторан, образовавшаяся из-за драки автомобильная пробка рассосалась. Охранник ресторана, который дозвонился на номер экстренной помощи, протирал свои глаза, не понимая, что только, что произошло. Почему парень и раненая девушка вдруг исчезли, а спустя несколько секунд появились вновь, но шея девушки была уже забинтована. Не найдя объяснений увиденному, охранник перекрестившись попятился прочь от Алексея.

Потапов держал Женю на руках. Они остались совершенно одни на нешироком тротуаре. Улица словно вымерла. Ни свидетелей, ни соучастников преступления. Просочившаяся сквозь повязку кровь из раны на шее девушки, капала на бутоны белых роз, разбросанных у ног Алексея.

Первыми приехали полицейские, затем вовремя подоспела скорая медицинская помощь. Санитары приняв из рук Алексея не приходящую в сознание девушку, переложили её на носилки и погрузили в автомобиль скорой помощи. Под звуки сирены и переливы световых маячков Женю увезли в ближайшую клиническую больницу на Яузской улице. Этот адрес молодой санитар крикнул на вопрошающий взгляд Алексея.

После приезда на место происшествия следственной группы всё же нашлись свидетели, которые прояснили ситуацию. Подозрения в причастности Алексея к ранению девушки были тут же на месте сняты. Однако полицейские всё же увезли Потапова в участок, потому как он не знал ни фамилию девушки, ни её адрес. Алексей находился словно в некой прострации. На требование полицейских назвать своё имя, Потапов с трудом вспомнил свою фамилию, что показалось полицейским подозрительным. Странный тип – решили представители власти. Документов нет, в показаниях путается, свой адрес регистрации не может назвать….

Клерка отдела «Видео Факт» везли в автомобиле полиции по вечерним улицам Москвы, впрочем, Алексея это не беспокоило, он бессознательно потирал аппарат перемещения на своём запястье.

Мысли Потапова были гораздо дальше полицейского авто. Два вопроса терзали его Душу. Как он в этом огромном городе сможет найти свою Женю если даже фамилии девушки не знает и как ему сегодня предупредить её сестру Машу тоже не владея информацией. Где вообще искать Жениных родных. Алексей вдруг представил, как Маша и её мама будут волноваться и переживать за Женю, как они проведут ночь у телефона, обзванивая больницы и полицейские участки.

Всё это будет, и бессонная ночь для родственников девушки, и проклятия сестры Маши в адрес Алексея.

Только после того как Женю Алёхину накачают донорской кровью, а уставшие медики поколдуют над её раной, она придя в сознание сообщит врачам своё имя, а также как связаться с её родными. Уже утром, когда сестра и тётя приедут в больницу, Женя урезонит все Машины несправедливые выпады в адрес Алексея.

Обо всём этом Потапов узнает лишь через семь дней. Всю неделю Женя будет ждать своего Алексея, вздрагивая от каждого открывания двери её больничной палаты. За эту неделю Женя, если так можно сказать, окончательно и бесповоротно полюбит Алексея, и дальнейшую свою жизнь без него она не сможет больше представить.

Всё так и произошло между Алексеем Потаповым и Женей Алёхиной. Он влюбился в неё, увидев на видео, а она полюбила его так же, дистанционно, находясь на больничной койке.

Время и любовь не являются соперниками или враждующими аспектами человеческого бытия, и если чувства настоящие, трепетные, то эти две незримые субстанции соединяются в угоду любящим сердцам. Для настоящего чувства время никогда не было преградой, скорее наоборот, оно является мерилом искренности и верности.

Однажды она увидит его из окна своей палаты. Он будет прохаживаться у её больничного корпуса с огромным букетом белых роз и смотреть на десятки окон, надеясь увидеть её, или, возможно, чтобы она увидела его. Так всё и произойдёт.

Ваше будущее. Острова западного полушария.

Генерал Зорин очнулся в полной темноте, привязанный к стулу. Он попытался растянуть или ослабить спутывающие его верёвки, однако ему это не удалось. Рот генерала был свободен, не заклеен и без кляпа. Он закричал:

– Эй! Есть здесь кто-нибудь?

Над головой Зорина включился мощный прожектор. Генерал, прищурив глаза осмотрелся вокруг себя. Он сидел в луче яркого света, спускающегося откуда-то сверху, будто бы внутри купола. Слепящий глаза луч отделял Зорина от остального мира. За границами луча был мрак. Генерал едва различал движения каких-то теней прямо перед собой. В купол света вошёл полковник Адомсон.

– Очнулся, генерал?

– Так это всё был маскарад?

– Что именно?

– Кисаруанцы в баре.

– Признаюсь. Кисаруанцы вообще по барам не ходят. Алкоголь вредит их здоровью.

– Значит, на островах кисаруанцы всё же живут?

– Живут, а куда им деваться?

Зорин презрительно заметил:

– И ты им служишь?

Полковник не стал отказываться от выдвинутого предположения. Адомсон играл в открытую. Что ни говори, а полковник был честным человеком даже в своём предательстве.

– Служу генерал, служу.

– Как давно?

– Почти сразу после моего повышения и перевода на острова.

– И как это у вас всё сладилось?

– Скрывать не стану, я сам пошел на контакт. Однажды, увидев их, предложил свои услуги.

– Понятно. Зачем я тебе понадобился?

– Не совсем мне. Я как раз был против вашей кандидатуры.

– Кандидатуры для чего?

– Всё узнаете, генерал, всё узнаете.

– Вот именно, генерал. Ты, вероятно, забыл об этом и о том, что меня будут разыскивать?

– Кто? Ведь я лично по вашему прямому указанию передал в головной офис агентства распоряжение, заблокировать ваши чипы и чипы, как там его, старшего агента Строгова.

Зорин смотрел на ликующее лицо Адомсона и корил себя. Какой я к чёрту начальник службы безопасности, если не разглядел предателя в своих рядах, подумал Зорин. Я позволил облапошить себя как уличного мальчишку. Зачем я ему понадобился? И куда подевался Строгов? Может, его тоже схватили? Поток вопросы вихрем кружились в голове генерала.

Размышления Зорина прервало движение теней за приделами купола из света. Тёмные очертания каких-то существ оживлённо засуетились, затем по-военному выстроились в две шеренги друг напротив друга, даже полковник Адомсон, сделав шаг в сторону от Зорина вытянулся, расправив свои плечи. Неожиданно две шеренги осветились зелёным светом, точнее над головами силуэтов появились свечения. Это же люнгеры шапки свои сняли, догадался Зорин. Между шеренг в зелёном свете кто-то двигался. Он приближался и, наконец, вошёл в купол. Перед Зориным стоял кисаруанец.

Несомненно, это кисаруанец, подумал генерал. Но как? После войны прошло восемнадцать лет, а в агентстве никому не было известно, что на островах среди людей живут инопланетяне.

Кисаруанец был одет в простую земную одежду. На нём были джинсы, кожаная куртка пилота и кроссовки. Голову покрывал малинового цвета берет военного образца. Стоявший перед Зориным пришелец мало чем отличался от обычного землянина и смахивал по возрасту на молодого парня, по нашим меркам едва-едва закончившего среднею школу. Генерала на мгновение посетило сомнение, ему даже захотелось протереть свои глаза. Стоявший перед Зориным пришелец то ли прочёл сомнение в глазах генерала, то ли по каким-то другим причинам, снял со своей головы малиновый берет. Из-под головного убора над головой кисаруанца появилось просто гигантских размеров тёмное облако, свисающее на его плечи.

Лэкай. Передо мной, бесспорно, лэкай, подумал Зорин. Сняв берет и расправив, если можно так сказать, своё облако, лэкай предстал перед землянином во всём своём величии. Кисаруанец обратился к генералу на русском языке:

– Я койяр Нэоро.

Зорин перевёл взгляд на Адомсона.

– Он что, заговорил со мной на моём родном языке?

Полковник молчал. Койяр Нэоро продолжил.

– Генерал, обращайтесь ко мне напрямую, а не через посредника. Да, я говорю на русском языке. Не так это и сложно, поверьте мне.

Зорин игнорировав пришельца, не сводил взгляда с Адомсона

– Полковник, объясни мне, какого чёрта тут происходит?

В присутствии койяр Нэоро, Айно Адомсон потерял дар речи. Зорин не мог понять, Айно Адомсон боится или безгранично уважает этого инопланетянина. Кисаруанец пристально смотрел на Зорину.

– Генерал, вам не хватает самообладания?

Зорин не вполне понимая, что происходит, с любопытством посмотрел на койяр Нэоро. Их взгляды встретились. Лицо кисаруанца было как бы застывшая маска. Ни эмоций, ни чувств, никакой-либо мимики, ни осмысленности во взгляде. Камень, холодный камень, а не лицо живого, разумного существа, заметил про себя генерал.

– Как мне вас называть?

– Можете называть меня, как и все знакомые мне земляне, командор Нэоро или просто командор.

– Само звание командор, подразумевает наличие за спиной некого флота или армии.

Зорин, посмотрев сквозь луч света на стоявшие две шеренги теней со светящими ореолами над головами, продолжил:

– А за вашей спиной лишь кучки подчинённых. Кто там за границами света, только люнгеры или в вашей своре есть и лэкаи?

– Я поражён. Вам знакома возрастная иерархия нашего общества?

– Строение вашего общества сегодня знает каждый школьник. Знаете, кто такие школьники?

– Знаю. Это те же люди, которых в определённом возрасте вы земляне так называете.

– Если мы так много знаем друг о друге, может, перейдём к делу?

Зорин, посмотрев на свои ноги и руки, привязанные к стулу, спросил:

– Почему я здесь и что вам от меня нужно?

Койяр Нэоро поднял свою руку. На его жест из темноты в луч света вошел люнгер и приставил стул позади своего лэкая. Зорин впервые увидел люнгера живьём. Мёртвые тела он видел, но у мёртвого люнгера нет нимба, а у этого над головой парил яркий, зеленоватого цвета ореол. Генерал подумал, что зрелище и вправду завораживает.

Нэоро сел на стул и закинул правую ногу на ногу левую, начав вальяжно ею покачивать. Зорин удивлённо приподнял бровь, глядя на расслабленного командора. Кисаруанец, заметив реакцию землянина, попытался несколько прояснить своё почти человеческое поведение.

– Восемнадцать лет на вашей планете повлияли на меня гораздо больше, чем я сам того ожидал. Я даже пробовал алкоголь.

– И как ощущения?

– От вашего спиртного моё облако начало белеть, а это не совсем хорошо перед подчинёнными.

Улыбнувшись, Зорин подумал, что любопытно было бы на это взглянуть. Седеющий кисаруанец, почему-то такое определение пришло ему на ум.

– Командор, давайте ближе к делу.

Койяр Нэоро молча посмотрел на Адомсона. Полковник вышел из купола света. Оставшись наедине с генералом, пришелец заговорил.

– Мне нужна от вас услуга.

Зорин от удивления раскрыл рот. Он всего ожидал, но такого… С момента, когда генерал впервые увидел перед собой живого кисаруанца, Зорин чёрт те что нафантазировал. Что может через восемнадцать лет интересовать кисаруанцев, какие им понадобились от меня сведения? Буду молчать, решил Зорин. И тут же мысленно увидел свои истязания, пытки и даже свою казнь. Но чтобы инопланетянин просил его об услуге… Такой сюжет не укладывался в мозгу генерала безопасности.

Койяр Нэоро ждал ответа.

Зорин вдруг вспомнил, что кисаруанцы в возрасте люнгеров общаются между собой телепатически, а лэкаи, хотя и начинают в период люлэт говорить, но продолжают слышать мысли. Зорин испугался. Как он об этом мог забыть? Сейчас я как на ладони перед ним, подумал генерал.

В тот момент Серёжа Зорин ещё не знал, что кисаруанцы не могут слышать мысли землян, что выучить любой земной язык оказалось для них делом пустяшным, но мысли… Наши мысли для них оказались недоступны.

Не знал генерал и того, как на островах западного полушария оказался койяр Нэоро с кучкой люнгеров и лэкаев. Что все те обрушившиеся на планету природные аномалии были результатом спасательной операции, вальяжно расположившегося на стуле койяр Нэоро.

Последний залп самых мощных торпед с командорского крейсера по Луне был произведён кисаруанцами не с целью разрушить наш спутник, а лишь скрыть бегство с гибнущего флагмана, спасательного челнока. По задумке кисаруанцев спасательный челнок должен был замаскироваться среди отколовшихся частей Луны и доставить своего командора и его приближённых в убежище на землю к друзьям, то есть к предателям планеты. Именно поэтому западное полушарие подверглось такой бомбардировке кусками лунного материала, именно туда и держал курс спасательный челнок. Но даже кисаруанцы не смогли просчитать капризы судьбы. Вероятно, уже изначально инопланетяне ошиблись в мощности зарядов, и разрушения нашего спутника превысили их расчёты. Затем в полёте был повреждён спасательный челнок, и все его пассажиры едва не погибли. В довершение ко всему бомбардировавшие западное полушарие куски лунного материала разрушили и само убежище, и предполагаемый район посадки спасательного челнока, а гигантские цунами уничтожили большую часть союзников и друзей койяр Нэоро из числа землян. После повреждения спасательный челнок, сбившись с курса, скорее хаотично падал, нежели летел. Выжимая из двигателей остатки мощности, челнок почти плюхнулся в воды океана. Не только технологии кисаруанцев спасли командора и его подчинённых, но и счастливый случай. Как бочку сказочного Гвидона носило неуправляемый, но непотопляемый спасательный челнок с койяр Нэоро на борту по волнам бушующего океана. Только спустя трое суток на гребне мощного цунами челнок вынесло на сушу. Командору и его спутникам удалось выжить и пережить наравне с землянами все испытания стихией.

И вот теперь перед Зориным сидел тот самый койяр Нэоро и просил его, генерала безопасности, об услуге.

Ваше будущее. Москва.

В полиции Алексея допросили, но так как у него не было ни документов, ни того, кто мог бы подтвердить его личность, то его не спешили отпускать. Уставший физически и опустошённый морально Алексей после пустяшной перепалки с сержантом решил не полагаться на милости судьбы. Воспользовавшись записанными Сергеем Денисовым в память аппарата перемещения координатами, он переместился в тайную лабораторию, чем сильно напугал сидевшего на полу у стеллажей связанного представителя власти. Появившийся Потапов чуть не отдавил Строгову больную, покалеченную ещё в детстве, ногу. В первый момент Алексей, увидев в лаборатории старшего агента, опешил от неожиданности, но разглядев в тусклом свете опутывающий тело Строгова провод, расслабился. Егоров шагнул навстречу другу.

– Лёшка. Ты как тут?

Друзья обнялись. После дружеского объятия Дмитрий, взглянув на окровавленную одежду Алексея, обеспокоенно спросил.

– Что случилось?

– Всё потом Дима. Дай отдышаться.

Строгов язвительным тоном заметил:

– Вся шайка в сборе.

Алексей осмотрелся по сторонам.

– А Сергей где?

Егоров опустил голову.

– Нет больше Сергея. Убили его, когда мы Столетова из следственного изолятора вызволяли.

Потапов прошёл к столу. Тяжело и медленно он сел на стул.

– Значит, не уберегли Серёгу?

Егоров поднял второй стул и последовал примеру Алексея. Друзья сидели друг напротив друга, перед ними у стены спиной к стеллажу расположился связанный Семён Строгов. Дмитрий, стыдливо пряча от Потапова глаза, произнёс:

– Не уберегли.

Алексей брезгливо посмотрел на старшего агента.

– Это сделал он?

Егоров отрицательно почав головой, ответил.

– Нет. Ни он, ни я не участвовали в перестрелке, даже оружие в руках не держали.

Строгов, вклинившись в разговор, добавил своё замечание:

– Мы с тобой слишком умны, чтобы стрелять в человека.

Егоров тяжело вздохнул.

– Если бы я был так умён, как ты тут говоришь, то Сергей остался бы жив.

В тайной лаборатории повисла поминальная тишина. После паузы Строгов заговорил почти шёпотом, заставляя Егорова и Потапова прислушиваться к своим словам.

– Я бы не спешил хоронить Денисова. И уж тем более объявлять по нему минуту молчания.

Друзья удивлённо посмотрели на Строгова. Старший агент попытался им улыбнуться, но получилась лишь нелепая гримаса. Егоров, глядя на него, вдруг сорвался на крик:

– Повтори! Повтори, что ты сказал!

– Я говорю, жив ваш Денисов. В тяжёлом состоянии, но жив. Семь пуль из него извлекли. Крови он много потерял. И не надо на меня кричать, Егоров. Я не глухой.

– Почему же ты, скотина, раньше молчал? Почему Столетову об этом не сообщил, они ведь братья.

– Ты теперь защищаешь Столетова?

Алексей подал голос.

– Кстати, а где сам Столетов? Его что, опять арестовали?

Строгов гомерически рассмеялся.

– Его твой друг Егоров отправил в помощь Ленину. Нужно будет покопаться в архивах, вдруг Столетов окажется героем революции.

Алексей вопрошающе посмотрел на своего друга. Дмитрий, пожав плечами, ответил на немой вопрос.

– Это правда. Не удержался я Алексей.

– Что, к самому Ленину?

– Ну не к самому Ильичу, тут Строгов преувеличил, но в то революционное время. Бросил его в какой-то подворотне, недалеко от Кремля. Может, выживет.

Строгов изумлённо спросил:

– Связанного?

– Развязал. Я ведь не изверг какой-нибудь. Даже ручкой ему на прощание помахал.

Все трое рассмеялись. Потапов, давясь от смеха, заметил:

– Дима, я раньше не замечал за тобой такой жестокости. Придумал так придумал!

– Я ему его мечту подарил, но вряд ли он это оценил. Надеюсь, Столетова мы больше не увидим.

Егоров прекратил смеяться и строгим голосом спросил Алексея:

– Что с тобой случилось, чья на тебе кровь?

Вопрос Дмитрия прервал веселье, в лаборатории повисла тишина. Потапов после паузы глубоко вздохнул и ответил пустым, доносившимся откуда-то из самого глубокого отчаяния и тоски, голосом:

– Беда произошла, Дима. Мою Женю ранили.

– Кто? Где?

– Какие-то пьяные разборки. Шальная пуля в шею ей угодила.

– Она жива?

– Жива, слава Богу. Иначе разве был бы я тут с вами? В клинике она, на Яузской улице.

– А ты-то как?

– Со мной всё в порядке. В полиции почти всю ночь мурыжили, мне надоело, и я решил дать дёру. Какой-то сержант вредный попался. Я ему говорю, что мне нужно в туалет, а он мне – терпи. Я опять прошусь до ветру, а он, упёртый такой, талдычит мне терпи, да терпи. Короче он отвернулся, а я дал дёру. Пусть, идиот, поищет меня, а от начальства нагоняй получит.

Строгов посмотрел на Алексея:

– А зачем ты сюда-то вернулся?

– Так до ветру хочу.

Алексей, поднявшись со стула, зашёл за ширму в маленькую комнату, где помимо кровати были ещё умывальник и унитаз. Строгов с ухмылкой на лице посмотрел вслед Алексею, затем перевёл взгляд на Егорова.

– Он странный.

Дмитрий повернулся в сторону Строгова.

– Ты так считаешь?

– А ты разве нет? Метнулся сквозь время лишь для того, чтобы сходить на горшок.

Егоров улыбнулся.

– Бывает так припрёт, что и время потревожить не грех.

– Защищаешь друга?

– Защищаю.

Из-за ширмы вышел Алексей. Егоров его спросил.

– А если серьёзно?

Потапов растянув губы в улыбке, ответил другу:

– Дима, со мной всё нормально. Просто очень устал, вот и решил здесь отдохнуть и выспаться.

– Понятно.

Алексей осмотрелся по сторонам.

– Почему вы не в секторе «Двенадцать»?

Егоров показал Алексею раны на своих безымянных пальцах. Потапов округлил глаза и удивлённо спросил:

– Дима, зачем?

– Так получилось.

Алексей перевёл взгляд на Строгова.

– А тебя каким ветром сюда занесло, за какие проступки ты связан? Буйствовал, на граждан бросался?

– Почему я здесь, а не в секторе «Двенадцать» не знаю, а связал меня твой дружок Егоров. Ещё и пистолетом по шее треснул.

Алексей, продолжая улыбаться, поднял указательный палец вверх и, покачивая им, пожурил друга:

– Сдерживать себя нужно, Дмитрий. Чай, не мальчик уже.

Друзья рассмеялись. Строгов жалостливым голосом простонал:

– Развяжите меня. Вас ведь двое. Куда я денусь?

Дмитрий, встав со стула, подошел к Строгову, присел перед ним и начал развязывать старшего агента. Семён, оставаясь на полу принялся растирать запястья затёкших рук. Егоров сочувственно предложил ему помощь.

– Тебе помочь подняться?

Семён, отверг протянутую Дмитрием руку. Он попытался самостоятельно подняться, но больная нога подвела агента. Строгов упал. Егоров вторично предложил свою помощь. На этот раз, воспользовавшись рукой Егорова, Семён поднялся на ноги.

– Спасибо.

Дмитрий придвинул к агенту стул.

– Садись.

Строгов, тяжело опустившись на стул, начал массажировать правое колено.

Ваше будущее. Острова западного полушария.

Заговорив с Зориным об услуге, койяр Нэоро неосознанно запустил в подсознании генерала некий эмоциональный взрыватель, который сработав, привёл в действие нравственную бомбу. Невидимый взрыв на время парализовал все нейронные связи в мозгу Серёжи Зорина. На какое-то время молодой генерал совершенно выпал из реальности, его мысли путались, память листала события из жизни, нарушая хронологию, персонажи детства вклинивались в события настоящего и наоборот. Генерала мутило, перед глазами поплыли круги. Зорин потерял сознание.

Койяр Нэоро поднял руку. В купол света вошёл полковник Адомсон. Командор спросил:

– Что случилось с этим человеком?

Айно подошёл к генералу Зорину, проверил пульс, поднял голову за подбородок.

– Это приступ.

– Почему?

– Вероятно, снизился приток крови к мозгу из-за туго связанных конечностей. Если его развязать, то через минуту-другую он придёт в себя.

– Хорошо. Приведите его в норму.

– Слушаюсь, командор.

Койяр Нэоро встал со стула и шагнул из купола света в темноту, став тенью. Адомсон, склонившись над Зориным, ударил его несколько раз ладонью по щекам.

– Генерал, очнись. Ну что с тобой? Утомился или, может, испугался?

Адомсон развязал узлы верёвки на руках и ногах генерала, ослабил также верёвку на груди. Генерал, открыв глаза глубоко вздохнул. Адомсон заглянул ему в глаза.

– Ну что, очухался?

Зорин непонимающе смотрел на Адомсона:

– Что со мной было? Вы что, опять меня чем-то опоили?

– На этот раз ты сам отключился.

– А где твой хозяин?

– Он вернётся. Будь спокоен, генерал.

– Что тут, чёрт возьми, происходит? Зачем я вам понадобился?

Адомсон не ответил на вопрос Зорина, но генерал и не ждал ответа, скорее это было возмущение, нежели вопрос. Высвободив руки, Зорин распутал верёвку на своей груди. Адомсон вышел из-под купола. Генерал, оставшись один, закрутил головой по сторонам, пытаясь хоть что-то рассмотреть за границами света, но тщетно – тени и силуэты исчезли. Даже светящиеся нимбы погасли во мраке. Зорин поднялся со стула. Откуда-то из темноты раздался голос Адомсона.

– Не стоит генерал. Не пытайтесь сбежать. Иначе закуём в кандалы.

Зорин послушно опустился на стул.

Ваше будущее. Москва.

Строгов, Егоров и Потапов находились в тайной лаборатории Сергея Денисова. Строгов, сидя на стуле, растирал больную ногу.

– Мне нужно связаться с генералом Зориным, моим непосредственным начальником. Срочно. Я проигнорировал его прямой приказ и не прибыл на острова западного полушария. У меня могут быть большие неприятности. А тогда, Егоров, я не смогу тебе помочь. Егоров внимательно посмотрел на Строгова:

– Ты нарушил приказ?

– Погнался за удачей. Рассчитывал, что хватит времени для твоего ареста. Так я могу связаться с генералом?

Дмитрий посмотрел на дверь.

– Мы не заперты.

Строгов тяжело встал со стула, достал из кармана коммуникатор связи. Включив устройство старший агент, глядя в экран, вышел из лаборатории. Потапов с тревогой посмотрел на Егорова.

– Он сбежит.

– Пусть. Я его не держу.

– Но он ведь знает, где мы.

– И что с того?

– Так поймают же.

– Кого?

– Нас, Дима, нас.

Потапов разволновался и направился было к выходу из лаборатории вслед за Строговым, но в дверях он столкнулся с возвратившемся старшим агентом. Алексей отстранился в сторону. Строгов вошёл в лабораторию.

– В общем так. Кое-что прояснилось. Генерал распорядился временно отключить себя и меня от сектора «Двенадцать».

Вернувшись, Потапов сел на стул.

– Зачем?

– Пока не знаю. Вероятно, были особые причины. Однако связаться с генералом никто не может. Он и начальник регионального отделения полковник Адомсон не выходят на связь.

Егоров подошел к Строгову.

– А зачем ты нам это всё рассказываешь?

– За тем Егоров, что помочь тебе я смогу только если ты себя проявишь, помогая мне.

Потапов нахмурив брови смотрел на своего начальника отдела и старшего агента:

– Может, вы мне поведаете, о чём идёт речь?

Затем улыбнувшись, Алексей добавил:

– В чём кроется заговор?

Строгов, окинув Потапова небрежным взглядом, ответил на вопрос:

– Твой друг хочет себя реабилитировать.

Егоров посмотрел на Алексея, потом обратился к старшему агенту:

– А знаешь, Строгов, задача для тебя усложняется…

Строгов перебил Егорова:

– Можешь не продолжать. Всё понятно. Потапов идёт с нами.

Алексей растерянно спросил:

– Куда?

– Я распорядился отследить чипы генерала. Через пару минут буду знать результат. А сейчас нам пора выйти на свежий воздух из этой сырости. Над Москвой такая Луна висит! Закачаешься. А ещё туман по земле стелется…

Строгов вышел из лаборатории. Егоров обратился к Потапову:

– Там у Сергея есть кое-какая одежда, ты подбери себе что-нибудь. Жду тебя снаружи. Код от замка знаешь?

– Знаю.

– Запри за собой дверь.

– Думаешь, Строгову можно верить?

– Не знаю Алексей, но выбирать не приходится. Ещё вот что. Сними аппарат перемещения с руки, не надо им маячить. Строгов при его виде сразу в стойку становится. Да и вообще… Скромнее нужно быть друг мой, скромнее.

Егоров, улыбаясь во весь рот вышел из лаборатории, снимая на ходу аппарат со своего запястья.

С океана к Москве подкрался тяжёлый ночной туман. Он окутывал землю не выше колен. Явление хоть и нередкое, но всегда завораживающее. В такие часы город словно плывёт над облаками.

Строгов сидел на куске бетонного блока и смотрел на Луну. Егоров, потревожив густой туман, подошёл к нему. Не переставая любоваться Луной, Семён спросил:

– А где твой друг? Он что, струсил?

– Почему же сразу струсил. Просто решил сменить окровавленную одежду.

– Понятно. Пришел ответ. Отследить генерала не могут. Последний маркер зафиксировал его присутствие на островах. А вот полковника Адомсона отследить удалось. Его и возьмём за ориентир.

– Мы отправляемся на острова?

– Именно. Я вызвал челнок.

– Значит, летим?

– Пока только ждём. Ты посмотри, Егоров, какая сегодня Луна яркая!

– Она всегда такая, просто ты не успеваешь её разглядеть. Слишком быстро она теперь плывёт по небосводу.

– Возможно и так.

Из темноты к Егорову и Строгову вынырнул Потапов.

– Вы почему так громко разговариваете? Вас на все развалины слышно.

Старший агент рассмеялся:

– А кого нам бояться? Пусть нас боятся.

Потапов возразил:

– А я не о боязни быть услышанным говорю. Ночь требует к себе уважения и тишины…

Строгов демонстративно наперекор Потапову, сложив обе ладони как рупор и приставив их ко рту, закричал во всё горло:

– Ёжик!..

Спустя несколько секунд из темноты кто-то отозвался…

– Медвежонок!..

Строгов громко рассмеялся.

– Наш человек… Русский. Ты слышал Потапов, нет, ты слышал?!

Егоров засмеялся.

– Откуда столько адреналина?

Семён ответил:

– Веришь? Не знаю. Даже нога перестала болеть. В футбол вдруг захотелось поиграть.

– А ты играешь?

– К сожалению, нет. Но помню, как в детстве, ещё до травмы, гонял с мальчишками мяч.

– Сочувствую. Сильно болит?

– Да ладно, Егоров, не парься. Я без комплексов… Я привык.

– А на футбол ходишь?

– Не удаётся, работы много… Но я был на одной игре нашей сборной на чемпионате мира в 2018 году. После одного серьёзного расследования начальство не поскупилось: меня и ещё пару агентов премировали, приобретя для нас у турфирмы путёвки на футбольный матч в прошлом. Представляешь, мы попали в группу, где было человек пятьдесят. И все в одинаковых трёхцветных бейсболках и майках с надписью: «Планета Россия». Сидели мы все в одном секторе и неистово болели за наших парней. Я так кричал «Россия, Россия», что сорвал себе голос. Столько адреналина…

– И каков результат матча?

– А то ты не знаешь. Под орех, под орех мы этих наглецов разделали. Столько голов им наколотили…

Коммутатор в руке Строгова подал сигнал, старший агент ответил. После нескольких слов над Егоровым, Потаповым и Строговым завис челнок класса «орбитальный прыжок». Семён отключил коммутатор. Челнок начал снижаться. Старший агент протянул к Дмитрию руку.

– Егоров, верни мне моё табельное оружие.

Начальник отдела «Видео Факт» достал из-за пояса пистолет и вложил его в открытую ладонь Строгова.

– Думаешь, понадобится?

– Мало ли что там, на островах, нас ждёт.

– А нам оружие?

– На островах что-нибудь вам подберём.

Когда осколки Луны достигли нашей планеты и на просторах океана родились цунами, то первые удары водной стихии пришлись на восточное побережье Северной Америки. Сама Смерть, оседлав и погоняя гигантские цунами час за часом, волна за волной топила и разрушала на своём пути всё, что создал человек, не щадя и его самого. Цунами вторглись на континент с двух основных направлений. Со стороны мексиканского залива и атлантического побережья. На обоих этих направлениях уже в первые часы катастрофы разрушения носили тотальный характер. Некогда процветающий солнечный край был почти мгновенно смыт водами мексиканского залива. Вторгнувшись на континент, вода уже не отступила с завоёванных территорий. Над погибелью атлантического побережья водные гиганты трудились несколько дольше, волны накатывались на него, не давая человеку ни на йоту усомниться в своей победе над ним. В помощь цунами подоспели мощные землетрясения. Раскалывая земную твердь, они высвобождали путь цунами, которые в кратчайшие сроки уничтожили центральные районы континента. Но куда более жестоким и страшным было уничтожение западных областей материка. Когда самый крупный осколок Луны, вскользь врезавшись в Землю, отлетел в открытый космос, вся планета вздрогнула и задрожала. Со стороны Тихого океана на континент обрушились самые страшные в истории планеты цунами. Всё тонуло в бурлящей водной пучине. Горные массивы, расколотые землетрясениями в один миг, уходили под воду, вызывая новые цунами, а проснувшиеся вулканы, заливаемые водой, извергали в атмосферу миллионы тонн водяного пара.

Не менее ужасающая судьба постигла и Южную Америку. До касания земли самым большим осколком Луны, западные районы материка ещё держались, но потом почти в одночасье всё погибло.

К исходу третьих суток от двух Америк осталась лишь цепочка островов, протянувшихся с севера на юг западного полушария. И это было только начало.

Спасательный челнок с койяр Нэоро вынесло на один из уцелевших осколков суши в северной части западного полушария. Если кисаруанцы могут испытывать чувство радости, то уверен – оно быстро покинуло их.

Клочок суши, протянувшийся примерно на двадцать километров с севера на юг и около десяти километров с запада на восток, приютил на своей территории не только койяр Нэоро и его спутников, но и несколько десятков тысяч человек вперемешку с лесным зверьём, домашним скотом и миллионами птиц, которые, прервав свой усталый полёт, решили здесь свить свои гнёзда. На севере образовавшегося острова располагался чудом уцелевший одноэтажный городок, который не только не способен был дать кров всем выжившим, он не мог ни прокормить, ни напоить стремительно возросшее население. С местной властью вынужденные переселенцы расправились в первые же дни. За неделю возросшее население острова съело весь уцелевший домашний скот, выпило все запасы пресной воды из колодцев и хранилищ. Маломощные насосы, качающие воду из артезианских скважин, не были рассчитаны на такое количество среднесуточного расхода питьевой воды и поэтому не успевали наполнять хранилища, а многие колодцы просто осыпались. Если бы не обрушившиеся на остров проливные дожди, то умерших от жажды было бы гораздо больше. Через неделю началась беспощадная охота на лесного зверя и птицу. Всё, что летало, ползало, бегало и скакало, стало добычей. Несколько недель спасшиеся люди выживали за счёт охоты, но потом начался голод. Дикое зверьё либо было съедено, либо попряталось, птицы улетали в океанскую даль, ища новые безопасные для себя территории суши. К исходу месяца после начала природных аномалий появились первые случаи каннибализма. Выжившее население имело на руках целый арсенал оружия, которое ежечасно стреляло, забирая человеческие жизни. Люди начали беспричинно убивать друг друга. Наступили времена даже не дикого запада, а гораздо хуже. Человеческая жизнь обесценилась и стоила, порой, лишь щепотку соли.

Кисаруанцы, обнаружив, что они на острове не одни, предпочли укрыться от людей, а не вступать с ними в открытый конфликт. Целый год, несмотря на буйство стихии, сорок пришельцев скрытно жили на склоне горы, укрываясь в образовавшейся под ударами стихии пещере. Тридцать рядовых люнгеров, девять членов военного совета и сам койяр Нэоро. Как они выжили? Знает только командор и его спутники. Однако кисаруанцы не потеряли за тот год ни одного члена своего спасшегося экипажа. Они обустроили пещеру и наладили свой быт. К ним добровольно прибилось два десятка землян, которых они кормили и использовали не как рабов, а, скорее, как своих учителей. Лэкаи начали учить земные языки. В той добровольно присоединившейся группе людей были носители четырёх земных языков. Английский, русский, испанский и китайский. Четыре языка и, как ни странно, самым лёгким для инопланетян оказался китайский. Эти два десятка землян поведали кисаруанцам о природе человека, о его культуре и истории, о взаимоотношениях между полами и между членами общества. Всё, что когда-либо они читали, наблюдали или изучали, весь свой жизненный багаж знаний они передали лэкаям.

Как ни старались кисаруанцы жить скрытно и уединённо, но к концу первого года они всё же были обнаружены разъярённой, озлобленной, доведённой голодом до безумия толпой вооружённых землян. На острове началась короткая война между двумя спасшимися группами разумных существ.

У кисаруанцев имелось оружие как на момент спасения, так и спустя год жизни на планете Земля. Вот только, к счастью для землян, аппаратов «сардук» у спасшихся инопланетян не было, но и то вооружение, которым владели пришельцы, гораздо превосходило по своей огневой мощи земные стрелковые образцы.

Казалось бы, сразу после спасения, когда инопланетный челнок вынесло на этот небольшой остров, пришельцы могли продолжить свою войну. Победить у них вряд ли бы получилось, слишком большой численный перевес был на стороне землян, но можно было бы умереть с честью в бою, и койяр Нэоро мог даровать такую возможность своим люнгерам. Командор этого не сделал. Прошёл год, прежде чем кисаруанцы вновь взялись за оружие.

Спустя год толпа голодных землян пошла на штурм убежища инопланетян. Целую неделю земляне атаковали и штурмовали склон горы, где находился вход в пещеру. Под выступом у подножия горы за неделю боёв лежали и разлагались до сотни человеческих тел. Нет, та погибшая сотня пришла не освободить остров от пришельцев, они пришли ограбить их. Борьба с инопланетными захватчиками не входила в их планы, грабёж был их кредо, а имя им – мародёры.

В той маленькой войне двадцать человек, которых приютили кисаруанцы, встали на сторону пришельцев и сражались с ними против землян.

Первая неделя боёв ничему не научила мародёров, они не отступили, они продолжали погибать. Не только голод, но и банальная алчность и жажда наживы, притупив чувство самосохранения, толкали их на штурм пещеры. А вот пришельцы извлекли для себя полезный урок. Они поняли, что мародёры не успокоятся. Добыча и желание ею овладеть поведут голодных людей в новый бой на новый штурм их убежища.

Война на острове, то затихая, то вспыхивая с новой силой, продолжалась почти месяц. Боезапас у кисаруанцев был не безграничен, и настал день, когда пришельцам предстояло дать землянам последний, решающий бой и, возможно, погибнуть на этой далёкой от своего дома планете.

Начался последний решающий штурм логова кисаруанцев. У подножия горы собрались до двух сотен землян. Голодные, грязные, почти обезумевшие люди пошли на штурм. Не встретив никакого сопротивления, мародёры без боя ворвались в пещеру. Однако ни самих пришельцев, ни их скарб, которым можно было бы поживиться, они там не обнаружили… Покидая пещеру, озлобленные мародёры взорвали её своды, завалив горной породой всё внутреннее пространство.

Нет, чудо не произошло, и кисаруанцы не испарились, они ушли дальше, вглубь пещеры. Разрушив за собой потайной коридор и создав непроходимую стену, инопланетяне тем самым добровольно замуровали себя внутри горы.

Ещё в ходе Первой межпланетной войны среди высшего военного руководства России бытовало мнение, что основная цель нападения кисаруанцев на нашу планету была отнюдь не работорговля. Многие генералы сходились во мнениях, что мы были пищей для них. Так сказать, гуляшом. В доказательство этой версии был выдвинут довод, что пришельцы проводили селекцию захваченных в плен землян. Другие генералы возражали, ссылаясь на то, что селекция всегда присутствовала в ходе работорговли. В Египетском царстве, Римской империи, Золотой Орде, Крымском ханстве и во времена зарождения государств Северной и Южной Америк здоровый и физически крепкий раб ценился на невольничьем рынке гораздо дороже.

Чем и кем мы должны были стать для кисаруанцев – просто рабами или сочной отбивной – земляне узнают гораздо позже. Вот только когда койяр Нэоро и его спутники через два года вновь объявились у склона горы, где укрывались всё это время, то тех двадцати землян, которые добровольно присоединились к ним, с инопланетянами не было.

За те два года, которые кисаруанцы были добровольно замурованы внутри горы, многое изменилось на планете Земля. Стихия успокоилась, земные сутки сократились до двенадцати часов, население острова хотя и катастрофически сократилось, но всё же сумело выжить. В городке был выбран новый шериф, а на острове прошли выборы губернатора. Люди, объединившись вокруг избранной власти, быстро покончили и с мародёрством, и с откровенным разбоем. Спустя какое-то время обитатели острова получили первые весточки о том, что не только им удалось спастись, что есть и другие уцелевшие после природных аномалий земляне. Когда стихия успокоилась, и на океане установился штиль, впервые за долгие неспокойные, штормовые годы, между островами установилось транспортное сообщение. Люди начали мигрировать по островам, выбирая подходящие место жизни в новом мире для себя и своих уцелевших семей.

Два года в пещере скрывались сорок кисаруанцев, и люди за это время, обременённые своими проблемами, почти забыли о пришельцах, решив, что они нашли свою погибель внутри замурованной пещеры.

Изначально лишь небольшая разведывательная группа кисаруанцев покинула убежище с единственной целью – разыскать свой неисправный спасательный челнок. И если не починить, то хотя бы извлечь из его хлама максимум пользы. Инопланетянам удалось отыскать свой летательный аппарат, точнее то, что от него осталось. Земляне разобрали и растащили его до самого последнего винтика. Человеку всё пригодилось в хозяйстве. Когда койяр Нэоро доложили состояние дел, он понял, что выжить на нашей планете, им, владыкам космоса, без общения с землянами не удастся. Командор решил идти в люди.

Кто придумал и изготовил первый головной убор, способный скрыть от человеческих глаз и светящийся нимб люнгера, и черное облако лэкая, мне не известно, но когда после двух лет добровольного заточения кисаруанцы появились в городке на севере острова, то на них никто не обратил внимания. Одеты и обуты они были как простые люди и общались с островитянами на земных языках. Конечно, не все говорили, а только девять лэкаев и сам койяр Нэоро. Головные уборы, под которыми они скрывали, так сказать, свои ярко выраженные отличия от нас, землян, имели побочный, нежелательный эффект. Люнгеры, одевая хитрые устройства на голову и скрывая под ними свои нимбы, утрачивали способность общаться друг с другом телепатически. Их мысли не могли пробиться сквозь защиту и достичь нимба собеседника. Лэкаев они, конечно же, слышали, а вот понимали, лишь только когда лэкаи говорили на их родном, кисаруанском языке. Земные языки люнгеры не понимали. Как ни старались лэкаи их этому обучить, результат был полный ноль.

Неприсоединившиеся к хартии «Выжившие» острова северной части западного полушария насчитывают шесть крупных островов и тридцать два совсем крошечных, из которых большая часть необитаема. Самый крупный остров возвышается над океанской гладью с запада на восток почти на двести двадцать километров в длину и на восемьдесят в ширину. Основная часть уцелевшего населения как раз выбрала именно этот скалистый остров, так как там между горным хребтом и океаном, частично сохранив инфраструктуру и строения, находился пригодный для проживания довольно большой город, бывший некогда горнолыжным курортом. Конечно, сейчас там нет снега, как и подъёмников, которые до войны поднимали спортсменов на вершины горнолыжных трасс. А сам город теперь носит совсем иное название. Потомки ковбоев всегда были склонны выпячивать свои крошечные достижения на всеобщее обозрение, придавая им глобальный смысл. Возможно, из уважения к этой традиции или по многовековой привычке остров теперь носит название «Звёздный», а город соответственно «Стар Сити». Хотя по мне, так из кабины пилота челнока класса «орбитальный прыжок» явно видно, что остров скорее похож на котлету, а уж никак не на звезду.

Как бы ни были кисаруанцы похожи на землян, а оставаться на небольшом острове в маленьком городке было для них опасно. Затеряться среди людей всегда удобней в крупном городе, так сказать, внутри огромной толпы народа. Инопланетяне перебрались на остров Звёздный, в город Стар Сити. На острове с населением более полумиллиона человек, а всё происходило ещё до того, как на планете началась «возрастная эпидемия», кисаруанцам действительно удалось раствориться в людской массе и даже удачно обзавестись недвижимостью. Конечно, койяр Нэоро не стал приобретать каждому люнгеру по отдельной квартире или даже коттеджу.

Оформив сделку с риелтором, неплохо сохранившееся помещение спортивного зала, ранее в котором обычные люди поддерживали свою физическую форму, с уцелевшим спортинвентарём стало собственностью инопланетян. Людям в то время было не до спорта.

В спортивном зале командор распорядился устроить нечто похожее, в нашем понимании, на казарму, точнее жильё казарменного типа. Оградив себя от мира землян разного рода примочками из области систем безопасности, а именно датчиками движения и системой распознавания «свой-чужой», кисаруанцы зажили мирной и вполне комфортной жизнью, вдали от своего дома – планеты Кисаруан.

Однажды, как и на всей планете, население островов подверглось «возрастной эпидемии», народ массово начал умирать. Кисаруанцев эта эпидемия никак не затронула. Скорее, наоборот. Сутки, которые сегодня длятся двенадцать часов, для организма кисаруанца более комфортны, чем те, которые длились двадцать четыре.

Когда в западном полушарии началась чипизация населения, а вблизи города Стар Сити открылось представительство агентства «Наследие» и всем гражданам островов был выделен сектор «Двенадцать», то данный факт напряг кисаруанцев. Во-первых, чипизация была обязательной, даже иногда принудительной, и пришельцам пришлось на время залечь на дно, пережидая окончания основного этапа данной процедуры. Во-вторых, кисаруанцы поняли, что в руки к землянам попала их технология путешествия во времени. А то, что земляне, сумев адаптировать технологию под земные условия, смоделировав потоковое течение времени и переложив его на настоящий момент с учётом местоположения во вселенной при построении вновь создаваемых событий в историческом прошлом, сменив поляризацию шкалы времени, для них оказалось настоящим шоком. Вдобавок ко всему, когда в свободной продаже появились первые синтезаторы пищи, то койяр Нэоро распорядился приобрести один образец для тестирования, а свой «синтезатор пищи», созданный ещё инженерами на планете Кисаруан, распорядился уничтожить как устаревший хлам, предварительно заменив на новом аппарате рецептурно-вкусовой блок на хотя и старый, но всё же родной, кисаруанский.

Именно тогда койяр Нэоро впервые подумал о том, что у его команды появился шанс на спасение, что путешествия во времени помогут отыскать путь домой и самому командору, и его экипажу.

Пережив природные аномалии, земляне объединились и подписали хартию «Выжившие», где в одном из пунктов прописали временный запрет на так называемое сканирование далёкого космоса и установление контакта с представителями иных цивилизаций дистанционно при помощи радиосигналов. Мы помнили, к чему привела беспечность наших учёных. Как обычным безобидным сканированием далёкого объекта мы разбудили такого зверя, как кисаруанцы, и они по оставленному нами же следу из радиосигналов смогли очень точно установить наше местоположение в бескрайней вселенной.

В рамках вступившего в силу запрета на Урале был отключен от источника питания и законсервирован последний сохранившийся ещё с довоенного времени радиотелескоп. Его огромная семидесятиметровая чаша зеркала больше не прощупывала дальний космос и не сканировала звёздные системы с целью выявления планет, пригодных для жизни землян. Можно сказать, что мы вошли в режим радиомолчания. Однако и это не всё. Хартия «Выжившие» обязала пересмотреть всю систему связи и телекоммуникаций на планете, внедрив новые прогрессивные стандарты. Каждый радиосигнал на планете от простого индивидуального коммутатора до сеанса связи экипажей, восстановленных нами пограничных космических станций с земным центром, теперь закодирован под шумовой спектр реликтового излучения нашей планеты.

Нет, мы не прячемся, мы проявляем осторожность.

Ваше будущее. Острова западного полушария.

Купол из света, внутри которого находился генерал Зорин, не только освещал самого генерала, но и заглушал сигналы его чипов, не позволяя их отследить с центрального компьютера агентства «Наследие». Зорин этого не знал.

Со стороны казалось, генерал смирился и ждёт своей участи. Но это не так. Придя в сознание, мозг Зорина анализировал последние события. Что задумал кисаруанец, проживший восемнадцать лет вдали от своего дома, и вообще, как он жил все эти годы, а главное где, и кто ему помогал?

Нет, не сегодня Зорину откроется эта тайна, а гораздо позже.

В купол света вошёл койяр Нэоро. Он сел на стоявший перед пленником стул.

– Как ваше самочувствие, генерал?

Зорин никак не мог принять русскую речь из уст инопланетянина.

– Кто вас обучил русскому языку? Адомсон?

– Нет. Русский язык я выучил задолго до моего знакомства с вашим полковником.

– Ну какой же он теперь полковник. Думаю, свою карьеру он завершил, а «Трибунал Совести» установит степень его вины и вынесет приговор. Как вы, командор, можете с ним сотрудничать? Он предал нас, предаст и вас.

– Я не сотрудничаю с ним, я приказываю – он исполняет.

– Понятно. Очень удобно. Так что за просьба у вас ко мне?

Койяр Нэоро пристально смотрел в глаза пленнику. Впервые в жизни Серёжа Зорин встретился взглядом с инопланетянином. Отступать не в правилах Сергея, он ответил на пристальный взгляд койяр Нэоро. Казалось, человек и пришелец смотрели друг другу в глаза, соревнуясь кто кого переглядит. Койяр Нэоро, не отводя взгляда от своего пленника ответил:

– Я хочу, чтобы меня, моих люнгеров и лэкаев чипировали и выделили нам сектор «Двенадцать».

Зорин чуть было не свалился со стула после слов командора. Генерал отвёл свои глаза от глаз койяр Нэоро, но не потому, что не выдержал взгляд, а потому что не мог решить, как ему, генералу безопасности, реагировать на слова командора. Как можно воспринимать всерьёз такое заявление из уст кисаруанца? Зорину хотелось рассмеяться и послать койяр Нэоро к чёртовой бабушке.

Командор невозмутимо ждал ответа.

Генерал в своём мозгу жонглировал вариантами догадок и предположений. Что побудило кисаруанца сделать такое заявление? Если он просит чипировать своих подчинённых и себя, значит ли это, что койяр Нэоро решил легализоваться на нашей планете? Нет, не может быть, размышлял Зорин. Он ведь не думает, что мы его простим? Восемнадцать лет, для человеческой памяти как будто вчера. Люди столетиями помнят обиды и передают их по наследству. Порой, казалось бы, пустяшное разногласие между соседями из-за границ участка земли отравляет жизнь и отцу, и сыну, и внукам. Что-что, а обиды и несправедливость по отношению к себе человек не в силах забыть.

Зорин отказывался верить, что койяр Нэоро настолько недальновиден. Неужели он не понимает, что даже если высшее руководство агентства «Наследие» по каким-либо причинам решит оставить командора в живых, то под давлением общественности его всё равно казнят. Либо найдётся какой-нибудь мститель одиночка, который решит всё за всех. А суд присяжных его оправдает.

В нашем обществе тайн почти не осталось. Например, наши чиновники самых высоких рангов давно для себя уяснили, что нет сегодня в нашем мире ничего тайного ни в их работе, ни в их повседневной жизни. И никакой сектор «Двенадцать» не в силах скрыть, например, нравственное падение государственного служащего. Общество, обладающее возможностью заглянуть в историю событий задним числом, может почти под микроскопом рассмотреть каждый сомнительный эпизод жизни любого человека. Особенно этим пользуются средства массовой информации. Да, сегодня раскрытие событий гражданина подпадает под закон о неразглашении личных данных, но разве лихих парней-журналистов возможно остановить? И потом, если кисаруанцам нужна услуга от меня, то в таком случае к чему все эти игры с похищением, думал Зорин. Достаточно было организовать тайную встречу.

Койяр Нэоро продолжал пристально смотреть на генерала, ожидая ответ. Откашлявшись, Зорин заговорил:

– Знаете, что командор, ваша просьба для меня как гром среди ясного неба.

Зорин, усмехаясь, смотрел на койяр Нэоро. Он намеренно вставил образное выражение и теперь следил за тем, как пришелец отреагирует на фразу. Именно сейчас Серёжа Зорин почему-то решил покуражиться над инопланетянином, уж очень спокойным и умиротворённым было лицо лэкая. А облако над головой койяр Нэоро то ли злило Зорина, то ли раздражало. Генерал не к месту подумал, можно ли подстричь это облако, как волосы. Испытывая некую скованность и раздражительность, Зорин, словно в отместку командору за его невозмутимость, решил, так сказать, поиздеваться над ним, а заодно и узнать, насколько глубоки познания койяр Нэоро великого и могучего русского языка. Однако командора не смутила брошенная генералом фраза и, вероятно, даже не напрягла его инопланетный мозг. Словно прочитав мысли пленника, кисаруанец заметил:

– Генерал. Может, вам нужно подумать?

– Возможно. Зачем вам это?

– Что? Сектор «Двенадцать»?

– Именно.

– Надоело жить инкогнито. Игра в кошки-мышки утомляет. Я давно уже не люнгер.

– И с кем вы себя ассоциируете? Вы кто? Мышка или кошка?

– Милостивый государь. Я несомненно мышка.

Вот же, стервец, даже врать научился. А каков льстец. Наши пословицы, поговорки знает, думал Зорин. Если койяр Нэоро ещё и по матери меня пошлёт, то тогда это будет настоящий аттракцион. Тем не менее, проверять это генерал не стал.

– Командор, я не понимаю и понимать не желаю, зачем вам нужно чипироваться, но я не стану вам помогать. Скажу даже больше. Я намерен вас арестовать.

Зорин пристально и даже угрожающе посмотрел на койяр Нэоро. Однако ни одна мышца не дёрнулась на лице лэкая.

– Да вы, генерал, мечтатель.

– Наоборот. Я реалист. Меня таким мама с папой родили.

Койяр Нэоро потёр свои руки одна об другую. Совсем как человек, когда нервничает или волнуется. Этот жест не ускользнул от генерала. Командор заговорил снова, и Зорину вдруг показалось, что койяр Нэоро вкладывает в свои слова определённые нотки интонации, так свойственные человеку. Нотки доверительности вплелись в короткие фразы командора.

– Знаете, а я ведь следил за вашей карьерой. Наблюдал издалека. Рассказать вам, как вы обратили на себя моё внимание?

– Откройтесь, командор.

– Впервые я узнал о вашем существовании, прочитав однажды в попавшем мне на глаза русскоязычном издании…

Зорин невольно, не скрывая удивления, перебил командора…

– Вы что же, и буквы наши знаете?

– Да, знаю. Если вам интересен мой уровень знания вашего родного языка, то замечу. Я читаю Пушкина, Достоевского и графа Льва Николаевича Толстого в оригинале… Могу я продолжить?

Зорин, исподлобья посмотрев на койяр Нэоро, прочитал наизусть первый пришедший на ум литературный текст.

– Гляньте на меня, я погибаю. Вьюга в подворотне ревёт мне отходную, и я вою с ней. Пропал я, пропал…

Койяр Нэоро с невозмутимым выражением на своём лице мгновенно отреагировал, словно на какой-то телевикторине:

– Булгаков. Собачье сердце. Первая строка этого бессмертного произведения.

Генерал продолжил:

– Немного лет тому назад,

–Там, где, сливаяся, шумят,

– Обнявшись, будто две сестры,

– Струи Арагвы и Куры,

Койяр Нэоро вмиг парировал.

– Михаил Юрьевич Лермонтов. Мцыри.

Зорину стало не по себе. Койяр Нэоро продолжил:

– Прошу вас, генерал, меня не перебивать. Признаюсь, как бы хорошо я ни знал ваш родной язык и литературу, но, разговаривая с вами, свои мысли я формирую на языке моих предков, и лишь переведя их в своей голове на русский язык, транслирую посредствам звуковой речи.

Во загнул, подумал Зорин.

Командор продолжил:

– Помните тот случай, когда вы разоблачили спящего агента влияния? Человек был завербован ещё до войны с нами, в юном возрасте, но сумел выжить не только в войну, но и, пережив природные аномалии, построил карьеру, став руководителем одного из отделов агентства «Наследие». Вы помните это дело?

– Дело начальника таможенного департамента?

– Да. Именно оно.

– Вы хорошо осведомлены о делах на континенте.

– Любопытствую, знаете ли.

Только после последних слов кисаруанца Зорин вдруг понял, что так непривычно в русском языке, на котором изъяснялся койяр Нэоро. Вероятно, практики общения с современными носителями языка у кисаруанца было недостаточно, и все его разговорные фразы и обороты речи он почерпнул из книг, которые были написаны двести-триста лет назад…

– Если вы такой любопытный, то поведаю вам то, о чём не писали газеты и не упоминали дикторы новостного телевидения. Интересное было дело и резонансное. Добавлю лишь, что завербован спящий агент был своим папой. У них вообще вся семья была шпионами. Родители вербовали своих детей, и так не одно поколение. В ходе расследования меня не покидала мысль. Кто они? Кем является вся эта семья для нас и нашего государства? По всему выходило, что они вроде как шпионы, поскольку несколько поколений их предков занимались сбором информации для конкурирующей стороны. Однако на момент обнаружения спящего агента конкурирующая сторона исчезла, растворившись в небытии. Все родственники вскрытого агента тоже ушли в мир иной. Я терялся в своих суждениях. Если детей вербовали родители, значит, с молоком матери прививали им ненависть к нашей стране и к нашему обществу. И выбора у детей не было, их ещё в утробе матери программировали, кем быть после рождения. Откровенно говоря, я никак не мог для себя решить, кто тот человек. Виновен ли он перед нашим обществом, или всё его преступление лишь в том, что его угораздило родиться в данной семье.

Зорин замолчал, давая себе успокоиться.

Дело бывшего начальника таможенного департамента и впрямь зацепило в своё время молодого генерала. Уже не было страны, которая когда-то завербовала предков спящего агента, а он как преданный пёс продолжал служить то ли памяти бывших хозяев, то ли присяге, принесённой им в раннем детстве, а может даже просто по врождённой привычке. Зорин как-то в своих рассуждениях сравнил того шпиона с собакой, которая оставаясь преданной своему хозяину, пришла после его смерти на могилу и умерла. Если бы агент не стал искать связи с островами западного полушария, возможно, так и остался бы нераскрытым. Ведь, когда его задержали, то обнаружили у него разного рода сведения и секретные материалы, которые он собирал годами, оставаясь не раскрытым.

Командор заговорил вкрадчивым голосом:

– Именно тогда, когда ваши СМИ муссировали эту тему, я увидел ваше интервью, которое меня удивило. А именно тот его фрагмент, где вы говорите о невидимой черте, которая списывает не только нравственные проступки, но и смягчает, и даже освобождает гражданина от уголовной ответственности перед законом, если человек, сделав чистосердечное признание, искренне раскаивается в содеянном. Я поинтересовался и выяснил, что практика чистосердечного признания существует в вашем судопроизводстве достаточно давно, и тогда меня заинтересовало, почему вы, генерал, в интервью заострили внимание на этом факте.

Койяр Нэоро смотрел на Зорина и ждал ответа. Генерал, не совсем понимая, к чему ведёт лэкай с каменным выражением лица, не стал разводить политес и спросил командора, как говорится, в лоб:

– Вы хотите сказать, что искренне раскаялись и ждёте от нас, землян, прощения?

– Да.

Странный инопланетянин, подумал генерал. Погибли миллиарды землян, а он надеется на прощение. Нет, тут что-то не так. Не верю, что койяр Нэоро нуждается в нашем прощении, не верю. Какой же хитрый пришелец!

– Уверен, командор, что за прощением вы не к тому человеку обратились. Не знаю, что вы там услышали такого в моём интервью, но думаю, вы всё восприняли не так, как есть на самом деле. В своём интервью я говорил о той черте, которая разделила нашу историю на «до» войны с вами и «после». А именно мои слова были обращены к конкретному гражданину, так искусно изображавшему члена нашего общества. Я пытался донести до него, что война и природные аномалии перемололи сознание многих людей. И если человек, оглядываясь назад, положа руку на сердце чувствует, что был не прав или в чём-то виноват перед обществом, то, признав свои ошибки и искренне раскаявшись, он вправе рассчитывать на некоторое снисхождение со стороны закона. Одним словом, если человек что-то набедокурил в своей прошлой жизни, то ему самое время покаяться, и тем самым, возможно, спасти свою жизнь. Как я уже сказал, тот посыл был направлен конкретному гражданину, судьба которого, признаюсь, зародила во мне некоторое нравственное замешательство. Вот в принципе и всё. Отдам должное – вы точно уловили скрытые посылы в давно позабытом мною интервью, однако я не пойму при чём тут вы, командор, со своей бандой люнгеров?

– Скорее, небольшой армией люнгеров.

– Вы шутите, командор? Очнитесь. Какая армия? Криминальная группировка – я бы так её назвал. Ведь, как мне думается, за восемнадцать лет вам нужно было как-то выживать. Хлеб вы не сеете, скот не выращиваете, так что же вам оставалось? Только грабить и убивать землян.

– Вы не верите в искренность наших побуждений. Мы устали быть пасынками на вашей планете. Мы хотим мира.

Что тут вообще происходит, думал Зорин. За кого он меня держит? А этот его вкрадчивый тон… Для кого весь этот спектакль? Последние слова койяр Нэоро произнёс так, будто бы буковка за буковкой аккуратно сложил их пирамидкой на сердце генерала.

Зорин посмотрел себе на грудь, затем обернулся, словно ища зрителей позади себя, и лишь потом перевёл взгляд на кисаруанца. Тот невозмутимо, все с тем же каменным лицом смотрел на своего пленника.

– Скажите, командор, что у вас припасено на тот случай, если я откажусь?

– Ваша смерть.

– Тогда советую вам не тратить время понапрасну. Я готов. Можете приступать.

Зорин, откинувшись на спинку стула, закрыл глаза.

Ваше будущее. Острова западного полушария.

Челнок класса «орбитальный прыжок» с Егоровым, Потаповым и Строговым на борту завис над базой агентства «Наследие», которая находилась недалеко от города Стар Сити на самом большом из гряды островов западного полушария острове Звёздный. С километровой высоты пилот запросил разрешение на посадку. База не ответила. Пилот повторил запрос. Ответа не было. Неожиданно для пассажиров челнока, пилот закричал:

– Держитесь крепче! Головы свои берегите!

Челнок свалился в пике на левый борт. Строгов крикнул пилоту:

– Командир, что случилось?

– Нас атаковали.

– Что? Кто?

– С базы по нам выпустили две ракеты. Держитесь, я попробую их сбросить.

– А ты что же молчишь? Не ответишь?

– Мой челнок без вооружения. Мирное же время.

– Ничего себе, мирное. Нас сейчас поджарят…

Челнок прибавил скорость. Снизившись к самой земле, пилот, на бреющем полёте петляя между скалами, увёл челнок от ракет, которые взорвались, врезавшись в склон горной вершины. Затем он направил челнок в сторону океана.

Строгов обратился к пилоту:

– Что думаешь делать?

– Уйду на орбиту и доложу руководству.

У пилота на лбу выступил пот. Строгов посмотрел на совсем ещё молодого парня, спасшего только что всем жизни. Сколько ему, подумал Семён. Двадцать, девятнадцать?

– Отставить манёвр на орбиту. Есть на острове запасная точка посадки, так сказать, на экстренный случай? Только чтобы с базы нас не обнаружили.

– Есть. Примерно в километре от базы, подойдёт?

– Сможешь скрытно подойти и десантировать нас?

– Чего проще.

– А оружие на борту есть?

– Только личный арсенал пилота.       Огнестрельный пистолет и беззвучная, но устаревшего образца, да ещё и довоенного года выпуска, электромеханическая винтовка системы «Калашников». Только источник питания нужно проверить.

– Какие у винтовки параметры?

– Говорю же, старого образца, да и элемент питания… Думаю, на шестьдесят выстрелов хватит. Вы что удумали, парни?

– План такой. Ты нас сейчас десантируешь, а сам уйдёшь на орбиту. Доложишь в агентство об экстренной ситуации и от моего имени затребуешь помощь.

– А что потом?

– Укройся или на острове, или зависни над океаном так, чтобы твоё подлётное время до базы было не более двух минут. Ты понял меня?

Пилот улыбнулся.

– Всё понял. Все сделаю.

– Тогда действуй.

Сделав разворот и прижавшись к самой воде, почти касаясь фюзеляжем океанских волн, пилот повёл челнок к острову Звёздный.

Строгов, достав из платинного ящика винтовку, попробовав её на вес, проверил индикатор заряда элемента питания.

– Действительно старый образец, ещё при царе Горохе изготовлена. Тяжёлая, но аккумулятор в норме.

Егоров протянул руку.

– Мне подойдёт.

– А ты стрелял из такой?

– Ещё в школе. Получалось совсем даже неплохо.

Потапову достался пистолет, тоже довоенного производства. Алексей, крутя оружие в руке, спросил:

– Как думаешь, Дим. Из этого пистолета убили кого-нибудь?

Егоров посмотрел на оружие в руках Алексея.

– Если выпущен до войны, то вероятно поучаствовал. Ты что, боишься его?

Алексей засунул пистолет за пояс.

– Ничего я не боюсь. Просто интересно.

Луна скрылась за облаками. Почти в полной темноте, бесшумно подлетев к точке десантирования, пилот, зафиксировав челнок в метре над землёй, открыл кормовой люк. Едва Егоров, Потапов и Строгов покинули летательный аппарат, челнок вертикально взмыл сквозь облака ввысь на орбиту планеты.

Обойдя скальный выступ, десантная группа вышла на прямую видимость объекта, который находился несколько ниже их местоположения. Впереди, окружённый темнотой ночи объект агентства «Наследие», этот плацдарм цивилизации светился огнями прожекторов. Строгов, всматриваясь в направлении базы, заметил:

– Ни черта не видно. Слишком далеко для детального наблюдения. Нужно ближе подойти.

Егоров откинулся спиной на холодный камень.

– Если по нашему челноку выпустили две ракеты, то что тут рассматривать? Хоть ближе, хоть дальше, хоть при свете прожекторов или, когда взойдёт солнце. Ясно, что объект либо захвачен полностью, либо частично. То есть если частично, то у нас внутри могут быть союзники, которые сопротивляются, ну а если база захвачена целиком, тогда рассчитываем только на свои силы.

Потапов, всматриваясь в освещённый периметр объекта, спросил:

– А почему мы решили, что база захвачена?

– Две ракеты, выпущенные по челноку тому доказательство.

– Может, они ошиблись…

Потапову никто не ответил. Строгов посмотрел на выплывшую из облаков луну и задумчиво произнёс:

– Где-то тут, на острове, генерал Зорин. Может, жив, а может, уже мёртв…

Егоров посмотрел на освещённое лунным светом лицо старшего агента.

– Почему ты решил, что твой генерал мёртв? Строгов, ты вообще лично сам пытался с ним связаться?

– А как ты думаешь? Его коммутатор не отвечает. Генерал обязательный человек, и просто так связь не отключил бы. Сама его должность этого не позволяет. Поэтому, когда его коммутатор молчит, то со стопроцентной уверенностью можно сказать, что-то неординарное произошло с ним.

Дмитрий усмехнулся:

– А ты не рассматриваешь нейтральный вариант?

Семён непонимающе уставился на Егорова:

– Ты это о чём?

– Может, у него тут зазноба какая…

– Не говори чушь. Если и есть, то только не на этих островах. Тем более, что отправился он сюда вместе с полковником Адомсоном.

Егоров дурашливо прищурился:

– Так может у него с этим полковником всё сладилось?

В лунном свете Егоров заметил, как ненавистью вспыхнули глаза старшего агента, как его ноздри расширились и жадно втягивали в лёгкие горный воздух. Строгов сжал кулаки и уже готов был наброситься на Дмитрия, но в последний миг Семён опомнился, давая волю крепким словесным выражениям:

– Ты, Егоров, идиот! Натуральный, доморощенный, а не привозной идиот! Как ты вообще мог такое подумать! Поверь мне, наш генерал правильной сексуальной ориентации. Зачем ты вообще вспомнил этот пережиток довоенного прошлого?

Строгов после короткой вспышки словесного гнева насупился и замолчал. Дмитрий спокойным тоном, даже несколько отрешённо, спросил:

– А что это за полковник? Я слышал о нём, но познакомиться не довелось.

Старший агент почесал затылок.

– А чёрт его знает. Тёмная лошадка. Я помню его ещё в звании капитана по отделу «Возврат». Плохого ничего сказать не могу, как в принципе и чего-то сверх выдающегося. Обычный офицер и, насколько я знаю, по отзывам его сослуживцев, бравый служака и порядочный человек. Чёрт, чёрт, чёрт…

Алексей, вздрогнув брезгливо заметил:

– Что такое, Строгов, зачем лукавого вспомнил?

– Потапов не в чёрте дело. Как же мы, однако, привыкли элементарную порядочность ставить человеку в заслуги. Меня это возмущает до кончиков моих волос, до боли в колене. Честность и порядочность – врождённая норма человека, а не его достоинство. Всё это составные частички совести, которой нам так порой не хватает в повседневной жизни…

Егоров и Потапов удивлённо смотрели на Строгова. Каждый из них, откровенно говоря, и не чаял услышать монолог о порядочности и совести из уст старшего агента. Ведь сама его должность и специфика работы исключают применение этих, с позволения сказать, нравственных навыков. Каждый агент-оперативник, дабы добиваться результатов, должен оперировать иными инструментами, а именно коварством. Или даже использовать в своей работе с разрешения государства такое, знаете ли, официальное, узаконенное и рекомендованное к применению злодейство. Старший агент удивил и Алексея, и Дмитрия. Маятник ещё не перевесил в сторону Строгова, но уже пошатнулся. Друзья как-то по-иному взглянули на Семёна.

– А генерал зачем сюда пожаловал? С ревизией?

– С какой ревизией, Егоров. По служебной надобности. Прости, не могу тебе ответить на этот вопрос, сам до конца не посвящён.

Семён начал прохаживаться из стороны в сторону, делая по три шага в каждом направлении. Пройдя три шага в одну сторону, Строгов, перед тем, как развернуться, останавливался и растирал правое колено.

Потапов покосился на больную ногу агента.

– Сколько бы мы тут ни рассуждали, а идти нужно сейчас, пока не рассвело. С такого расстояния мы всё равно ничего толком не разглядим. У меня вопрос. Если на базу напали, то кто они?

Строгов ответил:

– Скорее всего, местные, какая-нибудь радикальная группировка.

Дмитрий перевел взгляд на Строгова.

– А сколько на базе наших людей? Как и кем она укомплектована?

– Ничего такого сверх или супер на объекте нет. Основная задача базы – обеспечение слаженной работы островного сегмента сектора «Двенадцать» и главного компьютера агентства «Наследие». По сути подразделения, расположенные здесь, несут скорее некие технически дублирующие функции. Ну и, конечно же, нам нужно присутствие в этом регионе. На базе в основном гражданский персонал. Здесь также работает небольшой госпиталь, где лечат больных и принимают роды. На данном объекте расположились несколько региональных офисов крупнейших материковых компаний, есть даже представительство нашего Сбербанка. Здесь также работает таможенный пост. Хозяйство небольшое, но хлопотное. От агентства ежесуточно здесь несут службу десяток контролёров из отдела «Двенадцать».

Егоров подвёл черту под словами Строгова:

– То есть, если базу захватить, то достаточно одного-двух человек, чтобы создать видимость работы базы в штатном режиме. Типа включить и выключить компьютеры контролёров отдела «Двенадцать»?

– Ты, Егоров, зришь в самый корень. Если не считать медиков, которые в принципе работают автономно, то всё так и обстоит. В Москве на центральном компьютере агентства в реальном времени отображается лишь работа контролёров отдела «Двенадцать», работа остальных служб видна в агентстве «Наследие» только по окончании рабочего цикла, да и то в виде отчётов. Ну а коммерческие представительства вообще перед агентством не отчитываются, они лишь исправно оплачивают аренду помещений.

– А сколько там охраны?

– Небольшое подразделение спецназа, бойцов двадцать.

Егоров пристально всмотрелся в освещённый периметр объекта.

– Тут ежу понятно, что самое уязвимое время для захвата момент переброски в сектор «Двенадцать». Не понятно только, кто осмелился? Самоубийцы какие-то.

Строгов присоединился к рассуждениям Егорова:

– Если база действительно захвачена. Тогда это мог сделать тот, кто не пользуется сектором «Двенадцать», иначе как в момент переброски можно такое провернуть, если ты либо сам отбываешь в сектор «Двенадцать», либо прибываешь?

– Но кто?

Строгов, взяв Егорова за руку, поднял её вверх.

– Возможно это вы с Потаповым. Ведь вы без чипов. Сами себе хозяева, так сказать. Или такие как вы. Например, нечипированные экстремисты.

Со стороны базы раздалась длинная очередь из автоматического огнестрельного оружия. Потапов посмотрел на Строгова.

– Вот и ответ на один из вопросов. Не вся база захвачена. Есть те, кто сопротивляется.

Строгов оглянулся по сторонам и произнёс:

– Нам пора выдвигаться. Менее чем через час рассвет, а там и помощь с континента подоспеет. Наша задача обеспечить их достоверной информацией о состоянии дел на базе.

По узкой, освещённой лунным светом, каменистой тропе Потапов, Егоров и Строгов выдвинулись к объекту агентства «Наследие». Позади, где-то выше, в горах раздался вой. Потапов шёл замыкающим и от неожиданности вздрогнул.

– Волки тут что ли?

Строгов, идущий первым, не оборачиваясь и не сбавляя шаг, ответил:

– Волки у нас в Сибири, а тут, на островах, если кто-то и издает такие звуки, то либо бездомные псы, либо койоты. Но то, что они воют уже странно.

Егоров подключился к обсуждению.

– Почему странно? Ночь, полнолуние, имеют право повыть с тоски.

– Странно Егоров то, что тут на островах вообще кто-то из зверья ещё жив. И не только жив, но имеет силы или даже смелость, чтобы воем заявлять о своём существовании. Во времена природных аномалий островитяне поубивали и сожрали всех обитателей местной фауны.

– Так уж прям и всех?

– Согласен, Егоров, я ошибся. Если мы слышим вой, то кто-то всё же в этих горах уцелел.

– Если воет, значит, хищник, а если хищник, значит, тут живёт и тот, кого этот хищник пожирает…

Потапов, доселе молча слушавший своих спутников, подал голос:

– Если только тот, кого пожирают, не является человеком. Ведь может же быть, что это воет стая койотов-людоедов?

Старший агент, обернувшись, обратился к Алексею:

– Ты прав, это они.

– Кто?

– Койоты-людоеды. Сегодня полнолуние, а значит они, покинув своё логово, рыщут в поисках добычи. Я не знаю, как койоты-людоеды выбирают свою жертву, но учёными была выявлена странная особенность в их поведении.

Потапов от удивления открыл рот:

– Какая?

– Когда на небе полная луна и хищники выходят на сафари, то первыми оказываются их добычей, как правило, людишки из числа тех, кто сумел избавиться от своих чипов. Как эти клыкастые твари в ночи полнолуния распознают нечипированых граждан, учёным неведомо. Все найденные после трапезы койотов-людоедов обглоданные человеческие кости оказывались останками людей, у которых отсутствовали чипы…

Потапов слушал, затаив дыхание. Нарушая тишину, Егоров негромко хихикнул.

– Тебе бы книжки писать, начальник…

Потапов, растолкав в стороны Егорова и Строгова пошёл дальше, вниз по тропе, бурча себе под нос:

– Да ну вас к чёрту. Идиоты. Полнолуние, обглоданные кости, человеческие останки…

Старший агент и начальник отдела рассмеявшись двинулись за посылавшим проклятья в их адрес клерком отдела «Видео Факт».

Когда сегодня в прессе либо на телевизионных ток-шоу муссируют несомненно одну из самых популярных тем последних лет, как землянам удалось пережить природные аномалии, то почему-то обходят стороной вопрос о том, как в тот же период выживали братья наши меньшие. Журналисты обычно забывают простую истину, что землянин – это не только человек, но и любое живое существо, обитающее на нашей планете.

Вероятно, если в рамках телевизионного эфира ведущие начнут перечислять представителей фауны, которых мы безвозвратно потеряли, то это займёт большую часть эфирного времени, ну а если к этому списку добавят и представителей флоры, а здесь наши потери куда более ощутимы, то ток-шоу может превратиться в телемарафон.

О потерях всегда тяжело и говорить, и писать. Да, сегодня мы не стоим на краю гибели, за которой лишь пустота. Мы спаслись. Человеческий гений помог нам победить саму смерть, точнее сказать, нам удалось отсрочить её на время. Бесспорно, именно человек, а никто другой на планете, в ответе за всё, что с нами случилось. Естественно, мы это осознаём. Ведь добычей кисаруанцев был именно человек, а не слон, кенгуру, бурый медведь или луговые ромашки и стройные русские берёзки. Да и, с позволения сказать, приглашением именно от человека воспользовались пришельцы, а не от уссурийского тигра или африканского бегемота. Только какой прок от этого осознания не только нам самим, но и всему живому на планете? Задним числом-то мы все умны.

Если во время Первой Межпланетной войны животный мир планеты пострадал незначительно, то в период природных аномалий произошла катастрофа.

Сегодня нет континента Австралия с её эндемиками флоры и фауны, нет Южной Америки и Амазонских лесов, которые мы когда-то называли лёгкими планеты, нет Североамериканских просторов, нет Гренландии и арктического архипелага, а с ними исчезли, и все обитатели как животного, так и растительного мира. Три континента исчезли с глобуса планеты, оставив после себя лишь изображения на старых выцветших картах, да россыпь островков в мировом океане. Мы пережили трагедию даже не планетарного, а вселенского масштаба.

На данный момент невозможно в цифрах отобразить весь тот ущерб, который по нашей вине понесла планета. Подсчитать каждую потерянную для потомков травинку, каждого навсегда исчезнувшего жучка или даже четвероногого грызуна нам никогда не удастся. Справедливо подмечу, что сама идея не нова, но вполне в духе нашего времени. Согласитесь, ведь совсем не плохо, если бы мы, приняв по списку от родителей наследие целой планеты, по истечению определённого срока так же по пунктам передали природную составляющую окружающего нас мира нашим потомкам. Очень интересно сравнить эти два списка…

Когда земные сутки сократились до двенадцати часов, учёные заметили, что пережившие природные аномалии растения и животные странным образом сумели в кротчайшие сроки адаптироваться к новым условиям. Научный мир это объясняет тем, что жизненный цикл, то есть сменяемость поколений у представителей флоры и фауны значительно короче, чем у человека, а значит и шансы выжить у них выше.

Это на суше, на земной тверди, а вот в океане всё было куда сложнее и трагичнее. Хотя, казалось бы, куда ещё трагичнее-то.

Крушение индустриальных центров планеты принесло множество бед мировому океану. Газопроводы, нефтепроводы, буровые установки, наземные хранилища как нефтепродуктов, так и химических веществ и многое-многое другое в один миг оказалось под водой. Ядовитый коктейль, отравляя воды океана, нещадно убивал его обитателей.

В тот самый момент, когда бурлящие волны жадно проглатывали континенты, на поверхность воды всплыли миллиарды тонн цивилизационного хлама, накопленного человечеством за сотни лет технического прогресса. Источая зловония, гигантские мусорные острова, встречаясь на водных просторах с огромными пятнами нефтепродуктов, пропитывались огнеопасной жижей и под воздействием различных факторов, воспламеняясь, начинали гореть. Сегодня бескрайнюю территорию водной поверхности, которую некогда разделяли два континента, мы называем Тёплым океаном. Впрочем, в первые месяцы природных аномалий его логичнее было бы назвать Огненным Океаном. Сотни мусорных островов по всей его акватории горели, и в этом пламени в пепел превращались не только остатки жизнедеятельности человека, но и сам человек. Те несчастные, нашедшие спасение среди плавающих куч мусора, живьём сгорали наряду с разлагающимися трупами людей, миллионов людей. Копоть и смрад горелой человеческой плоти проникали в восточное полушарие и не выветривались месяцами.

Следом за увеличением скорости вращения планеты океанские течения кардинально изменили свои маршруты. Водные массы, однажды встретившись, забурлили, и на необъятных водных просторах начался шторм, который продлился более двух лет. Великий шторм не только погасил горящие мусорные острова, он ещё и перемешал воды мирового океана до такого состояния, что с его глади исчезли любые напоминания о былой катастрофе.

Безусловно, морские обитатели пострадали, вне всякого сомнения, многие представители как животного, так и подводного растительного мира безвозвратно исчезли. Всё же как бы там ни было, а через пятнадцать лет после природных аномалий океан в порядке, он полон жизни. Добавлю лишь, что сегодня рыболовный промысел на планете почти прекращён. То ли нас слишком мало, то ли аппетит мы потеряли.

Планета и её обитатели выжили, вот только, разнообразие животного и растительного мира катастрофически пострадало. Природа уже не столь богата как раньше. Вот и выходит, что именно мы в ответе за все потери, это наши дети не увидят мир таким каким видели его наши родители.

База агентства «Наследие», находящаяся в западном полушарии планеты на острове Звёздный, – это около двух гектаров земли за трёхметровой стеной с колючей проволокой, протянутой поверх бетонного забора. Внутри объекта расположился комплекс зданий, в которых размещались как гражданские предприятия и офисы, так и технические службы специального назначения, вход в которые осуществлялся по спецпропускам. Ещё на территории объекта, устремившись ввысь на тридцать метров, стояла вышка маркерной станции. Отдельно от основных строений расположилась одноэтажная казарма, которую занимало спецподразделение агентства «Наследие», чьи бойцы несли службу по охране данного объекта. Рядом с медицинским корпусом находилась посадочная площадка для вертикальновзлетающих летательных аппаратов малого класса. Почти в центре территории базы была оборудована огневая точка с единственной, всегда в зачехлённом состоянии, зенитной многозарядной ракетной установкой «земля-воздух» для отражения атак, если кто-то осмелится напасть на объект с воздуха.

Гражданское население планеты перемещается из сектора «Двенадцать» в то место нашего настоящего, которое человек указал при оформлении свободного жизненного пространства, то есть при получении сертификата пользования на сектор «Двенадцать». У людей в погонах всё происходит несколько иначе. Военные из числа рядового, сержантского и младшего офицерского состава перебрасываются из прошлого только в специальные отведённые помещения, именуемые казармой. Возможно, сегодня само место прибытия военнослужащих из сектора «Двенадцать» нельзя назвать казармой в полном смысле этого слова, так как рядовой состав там не проживает, а лишь хранит свою экипировку, обмундирование и табельное оружие. Но так уж повелось, что военные никак не могут расстаться с этим словом, даже если в современных казармах нет кроватей и тумбочек, а дежурный по утрам не нарушает сладкий сон солдата командой «подъём». Старший офицерский состав и генералитет пользуется некоторыми послаблениями, и их место прибытия в настоящее зависит от их пожеланий.

У всех гражданских на планете есть после переброски целый час времени, чтобы добраться до своего рабочего места. У людей в форме, прибывающих из сектора «Двенадцать» в казармы, этого часа нет. Замечу, что у каждого военнослужащего на планете вне зависимости от воинского звания или должности, и даже у генералов, в сутках не двенадцать часов, а тринадцать. Исключение составляют некоторые службы безопасности и полицейские. Конечно же, земля как вращалась, так и вращается, делая полный оборот вокруг своей оси за двенадцать часов, и в угоду военным своей скорости вращения не изменяет. Люди с погонами на плечах прибывают в наше настоящее не в 12-00 как гражданские, а в 11-00. После прибытия их сутки всегда начинаются с построения, далее – развод личного состава согласно штатному расписанию, смена караулов, оперативных дежурных и так далее. А вот переброска в сектор «Двенадцать» происходит, как и у остальных граждан планеты, ровно в 12-00. Вот поэтому-то, чтобы ни один боевой пост на планете не оставался в момент массовой переброски в сектор «Двенадцать», так сказать, без присмотра, люди в форме жертвуют своим здоровьем, находясь в нашем настоящем дольше обычных граждан. В секторе же «Двенадцать» каждый военный остаётся ровно двенадцать часов, как и любой человек на планете. У прикомандированных к базе вольнонаёмных гражданских сотрудников ничего не меняется, их пребывание в настоящем ограничивается двенадцатью часами, а момент переброски в обоих направлениях происходит, как и у всех жителей острова Звёздный, ровно в 12-00. Всё так, но с одной оговоркой, на базе агентства «Наследие» вольнонаёмных из местного населения острова Звёздный не было. Весь гражданский персонал базы с континента, поэтому местом их прибытия в настоящее, на период их командировки, было собственно территория этой островной базы.

Ваше будущее. Острова западного полушария.

Старший агент Строгов и двое его спутников с рассветом скрытно подобрались к базе агентства «Наследие». В трёхметровом бетонном заборе, до которого было не более сотни шагов, виднелась дыра от взрыва около метра в ширину. Строгов, слегка припадая на ногу, короткими перебежками подобрался к разрушенной стене. Егоров и Потапов прикрывали старшего агента. Семён на мгновение заглянул в пролом, затем, проделав то же самое ещё несколько раз. Старший агент прислонившись к стене ограждения застыл на месте. Из укрытия Егоров помахал Строгову, чтобы тот возвращался. Старший агент медлил. Дмитрий на пару с Алексеем начали активно семафорить ему руками. Наконец, Семён, прихрамывая, не спеша двинулся к укрытию. Добравшись до своих товарищей, старший агент сел на камень. Дмитрий, взглянув на растерянного и подавленного Строгова, спросил:

– Что? Что там?

Старший агент молчал. Егоров потряс его за плечо.

– Семён, что там? Что ты молчишь?

Строгов посмотрел начальнику отдела «Видео Факт» в глаза:

– Ты не поверишь Егоров. Базу захватили кисаруанцы.

Дмитрий, посмотрев в небо над своей головой, возмущённо заговорил:

– Ты спятил, Строгов? Какие кисаруанцы?

– Люнгеры. Я насчитал шестерых. Окружили казарму спецназа, сидят в укрытиях с многоствольными пулемётами по два люнгера в расчёте. У казармы все стёкла в окнах выбиты, наружные стены посечены пулями.

Егоров засыпал Семёна вопросами:

– Ты уверен? Какие сегодня к чёрту кисаруанцы могут быть? Это что, опять война? Новое вторжение?

Строгов в ответ начал невнятно мямлить:

– Не знаю, Егоров. Люнгеры с нимбами над головами здесь и сейчас на этой базе…

Потапов, встав перед Строговым с размаха врезал ему затрещину. Старший агент, вздрогнув, посмотрел на Алексея, затем перевёл взгляд на Дмитрия. После затрещины, потирая щёку, Семён преобразился.

– Спасибо, Потапов, но больше так не делай.

Алексей добродушно улыбнулся:

– Переживёшь.

Строгов продолжил:

– Там, за забором, засели кисаруанцы. Как они здесь оказались, я не знаю. Может, десант высадили, может, опять война началась, не знаю. Сколько их всего, я тоже не в курсе. Видел шестерых.

Строгов показав на электромеханическую винтовку в руках Егорова продолжил:

– У меня есть план. Мы с Потаповым выдвинемся на территорию объекта, а ты этой бесшумной штукой нас прикроешь. Ты легко сможешь их уничтожить. Если только не промажешь. По выстрелу на каждую эту тварь. Целиться нужно в голову. Пусть тебя святящийся нимб не смущает. Они не святые. Только в голову – иначе мышечные ткани кисаруанца способны вытолкнуть из тела любой инородный предмет. Люнгер будет ранен, но никак не убит. В лучшем случае он истечёт кровью, но пока это произойдёт, он будет воевать. Понял меня? Только в голову, там мышц нет, только кость.

Дмитрий глуповато улыбнулся. Строгов его одёрнул:

– Соберись, Егоров! Интервал между выстрелами одна-две секунды. Справишься?

– Я не снайпер. Сделаю, что смогу.

Старший агент посмотрел вверх на склон горы.

– Поднимись выше, так, чтобы ты их видел, как на ладони. От пролома в стене до ближайшей цели метров тридцать, остальные подальше.

Алексей, воинствующе достав свой пистолет из-за пояса, передёрнул затвор. Загнав патрон в ствол Потапов поставил оружие на предохранитель, после чего обратился к своим товарищам:

– Нужно как-то подать сигнал спецназовцам. Надеюсь, кто-то из них остался в живых, иначе пришельцы не держали бы казарму под прицелом.

Строгов, одобрительно улыбнувшись, похлопал Алексея по плечу:

– Влюблён, а голова соображает. Ты прав, Потапов.

Дмитрий, рассматривая свою винтовку, начал беззвучно что-то нашёптывать, чем привлёк к себе внимание старшего агента, который растерянно его спросил:

– Ты что? Молишься?

Егоров, очнувшись, недовольно посмотрел на Семёна:

– Знал бы молитву, может и попросил бы у Бога помощи. Нет, я не молюсь. Я кумекаю, просчитывая дистанцию, с которой стопроцентно не промахнусь. Как я уже сказал, я не снайпер, а ответственность слишком большая. Ваши с Алексеем жизни.

– Ты справишься. Главное для тебя – держать периметр базы под контролем и правильно расставлять приоритеты цели.

Строгов, заметив недоуменный взгляд Егорова, продолжил:

– Это когда от цели исходит наибольшая опасность, то её нужно уничтожать в первую очередь. Понял?

Дмитрий закивал головой.

– Да. Я всё понял.

Потапов спросил Строгова:

– А мы с тобой как будем действовать?

Семен повернулся к нему и ответил:

– Прямиком через пролом на территорию объекта. С тыла к люнгерам зайдём.

– А как спецназовцам подадим сигнал?

– Поверь, Потапов, спецназ хоть и блокирован, но отслеживает обстановку, ведя наблюдение за кисаруанцами. Увидев нас, бойцы поймут, что к чему, их этому обучали.

– Чему?

– Действовать исходя из сложившейся боевой обстановки.

Строгов глянул на Егорова.

– Начинаем по твоему первому выстрелу.

– Вы же не услышите.

– Мы увидим. Когда люнгеры начнут умирать, мы это не пропустим. Удачи тебе, Егоров.

Дмитрий, покинув товарищей, начал скрытно подниматься выше в гору, чтобы занять удобную позицию для меткой стрельбы. Егоров шёл вверх на гору, возмущаясь себе под нос:

– Подумать только. Кисаруанцы опять здесь. С ума можно сойти от этих тварей…

Открытое столкновение с землянами, то есть нападение на базу агентства «Наследие» на острове Звёздный, проходил у кисаруанцев как план под литерой «Б». Продумав каждую мелочь, люнгеры действовали дерзко и молниеносно. Как и предположил Дмитрий Егоров, атака на объект произошла в первые минуты после переброски как гражданского персонала, так и бойцов спецподразделения базы из настоящего в сектор «Двенадцать». Ровно в 00-01 кисаруанцы начали свою операцию. После того, как они взорвали бетонную стену ограждения и проникли на территорию, первый удар люнгеры нанесли по казарме, в которой им удалось заблокировать основные силы новой смены личного состава спецназовцев, прибывших на базу в 11-00. Бойцов, успевших заступить после построения и развода на боевые посты, пришельцы уничтожили. Весь гражданский персонал инопланетяне согнали в медицинский корпус и там заперли, предварительно отобрав у медработников и пациентов госпиталя личные средства связи. Затем люнгеры заняли аппаратную контролёров сектора «Двенадцать» и вскрыли хранилище чипов.

Помогал кисаруанцам полковник Адомсон, который предоставил в распоряжение инопланетян подробные планы внутренних помещений всех зданий, расположение боевых постов, а также расписание несения боевых дежурств подразделением спецназа.

Нападение кисаруанцев, точнее само их существование на планете спустя восемнадцать лет после победы над ними, привело в замешательство бойцов спецподразделения и нагнало ужас на гражданский персонал. Разобравшись с ситуацией спецназ предпринял попытку прорыва, но время было упущено. Люнгеры окопались с трёх сторон казармы (южная стена здания была глухая, без окон и дверей), и на любое движение в окнах пришельцы реагировали шквальным огнём из нашего же земного оружия.

Нужно заметить, что Койяр Нэоро несколько раз откладывал операцию по захвату островного объекта агентства «Наследие», пытаясь найти иные возможности осуществить давно созревший в его голове план возвращения на свою планету Кисаруан. Сама идея посетила командора неожиданно, когда однажды он узнал, что земляне разгадав и перенастроив кисаруанскую технологию перемещения во времени, разработали и запустили в эксплуатацию систему, позволяющую человеку временно занимать жизненное пространство в прошлом, то есть сектор «Двенадцать».

Похищение Зорина, а затем усилия командора хоть как-то расположить или даже склонить молодого генерала на свою сторону была последней бескровной попыткой койяр Нэоро осуществить задуманный им план втайне от землян. Не найдя взаимопонимания с генералом Зориным, командор дал команду начать штурм островного объекта агентства «Наследие». Этим приказом главный кисаруанец, если можно так выразиться, выводил своё скромное войско из подполья, переходя в открытое военное столкновение с землянами. Командор понимал, что он рискует не только своей жизнью, но и жизнями своих подчинённых. Несомненно, койяр Нэоро тосковал по планете Кисаруан, тем не менее не только, желание вернуться домой, подстёгивало его к действию.

В последнее время командор начал замечать, что в рядах его крохотного войска бурлят опасные настроения. Он почувствовал, что ещё немного и зреющее недовольство как среди люнгеров, так и среди верных ему лэкаев может перерасти в нечто очень нехорошее лично для него. Слишком долго бесстрашные люнгеры подчиняясь его приказам таились и прятались, слишком долго они испытывали унижения бездействием своего командира. Командором были недовольны не только люнгеры, но и лэкаи.

Жизнь на планете Земля повлияла на мировоззрение кисаруанцев, да так глубоко, что спустя восемнадцать лет в рядах пришельцев назревал заговор против койяр Нэоро. Собственно, именно на третьей планете от звезды кисаруанцы вообще впервые узнали, что такое бунт, революция или восстание. Установленные на планете Кисаруан правила и законы, в основе которых заложен возрастной принцип социальной справедливости, на нашей планете дал трещину в сплочённых рядах инопланетян.

Кисаруанцы были измотаны морально, они хотели домой. Не только подчинённым, но и самому койяр Нэоро опротивела эта планета, её воздух, её звезда, и главное – они больше не могли смотреть на людей. Даже запах, который источал каждый землянин вне зависимости от пола, пришельцы не могли больше терпеть. Ко всему прочему среди кисаруанцев не было их самок, которых так не хватало и койяр Нэоро, и остальным лэкаям, у которых над головами не светящийся нимб юнца, а чёрное облако бессмертного старца.

Айно Адомсон, который предал землян, был не менее противен койяр Нэоро, чем любой человек с нашей планеты. Полковник, предложив свои услуги кисаруанцам, оказался на редкость эффективен и полезен для них, поэтому-то его брезгливо терпели.

Однако именно Адомсон навёл командора на мысль которая воплотилась в основной план под литерой «А». План возвращения кисаруанцев на родную планету. Полковник подсказал и помог койяр Нэоро через подставных лиц открыть на острове туристическую фирму. Только вот лицензию на проведение туров в историческое прошлое стараниями Адомсона получить не удалось. Продажный полковник, осознав, что его полномочий и личных связей не хватает для положительного решения вопроса, отважился ради своих господ пойти на риск или, точнее сказать, на самоубийство. Нужно отдать должное – Айно Адомсон искусно заманил генерала безопасности на остров Звёздный. Вот только Зорин не был целью предателя, скорее, наоборот. Расставляя информационные ловушки, полковник рассчитывал заманить на остров любой высший чин из службы безопасности, желательно не ниже генеральского, а затем взяткой, посулом или даже шантажом добиться от представителя агентства «Наследие» лояльности дабы протолкнуть лицензию на проведение туров путешествий в историческое прошлое. По утверждённому плану «А», используя работу турфирмы, а также разрешение проходить таможню без досмотра, койяр Нэоро намеревался заполучив чипы путешествия во времени переправить люнгеров в прошлое, которые должны были сыграть основную роль в его гениальном плане.

Полковник Адомсон никак не рассчитывал, что именно легендарный глава службы безопасности агентства «Наследие» генерал Зорин лично займётся историей с неудавшейся хакерской атакой на региональный сегмент компьютеризованной системы сектора «Двенадцать», которую, к слову, и устроил сам полковник. Заговорщики просчитались, потому как личность генерала Зорина ими вообще не рассматривалась как финальный штрих к заветной цели. Свой расчёт Адомсон строил на том, что не Зорин прибудет на остров Звёздный, а кто-нибудь из его заместителей.

После якобы провальной атаки именно Айно Адомсон забил тревогу перед советом агентства «Наследие». Вероятно, эстонец так сгустил краски, что руководство агентства не на шутку встревожилось.

Ко всему прочему, молодой генерал не поверил в разыгранную койяр Нэоро импровизацию кающегося грешника, и потому, дабы не раскрывать все карты перед Зориным, вопрос о лицензии даже не всплыл в ходе разговора между землянином и кисаруанцем. Готовясь к реализации плана «А» по возврату кисаруанцев домой на их планету, полковник Адомсон собрал на некоторых вероятных кандидатов, которых, по его разумению, должны были прислать на остров, чтобы расследовать инцидент с попыткой взлома системы, кое-какую информацию. Ничего запредельно негативного, но разговор с представителем агентства, имея эту информацию на руках, можно было начать, диктуя собеседнику некие условия. О том, что это будет Зорин, заговорщики даже не помышляли – для них он был тёмной лошадкой. Командор в ходе разговора с генералом неуклюже импровизировал и местами нёс откровенную околесицу. Койяр Нэоро пробовал нащупать в молодом генерале слабые места, даже пытался надавить на жалость и совесть, но все его старания ни к чему не привели. Бескровный план «А» или, я бы даже сказал, почти официальный способ (если бы выгорело с лицензией) проникнуть люнгерам в прошлое с треском провалился.

Проигнорировав предупреждение Зорина о том, что его будут разыскивать, полковник и тут просчитался. Не прошло и суток после похищения генерала, как над базой завис челнок класса «орбитальный прыжок» и попросил разрешение на посадку. Адомсон, самолично расчехлив ракетную установку, выпустил по челноку две ракеты класса «земля–воздух». После пуска ракет полковник убеждал себя и койяр Нэоро, что промахнуться он не мог, и челнок с пассажирами уже покоится на дне океана.

Агентство «Наследие» надёжно охраняет историческое прошлое от любого бесконтрольного проникновения в него. Адомсон, хоть и был на базе главным, но не обладал всей полнотой власти. Контролёры отдела «Двенадцать» не подчинялись ему напрямую, а самое главное, у предателя не было доступа в хранилище чипов. Изначально если бы всё сложилось удачно, и лицензия была бы получена заговорщики рассчитывали, что найдётся человек из числа контролёров отдела «Двенадцать» который не устоит перед определёнными соблазнами. У Адомсона даже был такой кандидат. Любитель побалагурить, чей сектор «Двенадцать» находился в хипповых семидесятых двадцатого века. Полковник не раз замечал, как данный субъект возвращался из своего сектора «Двенадцать» как говорится под кайфом, однако никогда не доносил на нерадивого служащего вышестоящему начальству. Адомсон лишь указывал любителю кайфануть, что он Адомсон всё видит, всё знает. Что именно ему контролёр-наркоман обязан тем, что ещё не оказался на улице с чёрной меткой в личном деле. Вот только воспользоваться услугами наркомана, Адомсону было не суждено. Генерал Зорин сам того не понимая разрушил последнею надежду кисаруанцев тайно реализовать выстроенный койяр Нэоро план «А».

Кисаруанцы перешли к плану «Б». В 00-01 люнгеры начали штурм и захват объекта, дабы, блокировав либо уничтожив спецназовцев, расчистить доступ как к постам контролёров, так и к хранилищу чипов. Что собственно и удалось инопланетянам. Спецназовцы были частично уничтожены, частично блокированы, посты контролёров сектора «Двенадцать» захвачены, хранилище чипов вскрыто.

Ваше будущее. Острова западного полушария.

Для успешного осуществления плана, разработанного койяр Нэоро, требовалось, чтобы пятеро люнгеров попали в историческое прошлое.

Адомсон, вооружившись пистолетом для имплантации чипов в безымянные пальцы человека, уже около часа никак не мог вживить устройство перемещения во времени пришельцам. Тела люнгеров мгновенно отторгали инородный предмет. Прямо на глазах мышечные ткани выталкивал чипы наружу. В какие только части тела пришельцев Адомсон ни пытался их вживить. Наверное, если бы у кисаруанцев был хвост, то и в него предатель попытался бы имплантировать устройства.

После очередной неудачной попытки ввести люнгерам чипы перемещения во времени бывший полковник в отчаянии размахнулся пистолетом, собираясь разбить его об пол. Однако увидев безразличные, каменные лица кисаруанцев Адомсон опомнился. Нимбы люнгеров светились и переливались разными цветами, а крошечные искорки кружили над их головами. Люнгеры общались между собой и, возможно, обсуждали неуклюжую попытку землянина имплантировать чипы в их тела.

В помещение хранилища вошёл койяр Нэоро. Адомсон обратился к командору:

– Господин, ничего не получается. Ваш организм отторгает устройство.

Койяр Нэоро протянул свою руку:

– Дай мне комплект.

Адомсон извлёк из медицинского пистолета комплект чипов и положил их на открытую ладонь командора. Койяр Нэоро посмотрел на два крошечных устройства, затем запрокинув свою голову, широко открыл зубастый рот и, положив в него оба чипа, проглотил их. Пятеро люнгеров безразлично смотрели на койяр Нэоро. Лицо Адомсона вытянулось от удивления.

– Так просто. А я голову себе сломал.

Командор посмотрел на люнгеров.

– Теперь дай чипы им.

Адомсон засуетился. Открыв по очереди пять контейнеров для хранения чипов, вложил в протянутые люнгерами руки по комплекту. Командор что-то сказал люнгерам на кисаруанском языке, и те, как по команде, одновременно проглотили устройства. Командор обратился к Адомсону:

– Веди нас к компьютеру.

Эстонец собрал шесть пустых контейнеров, внутри которых была вложена специальная табличка с идентификационными номерами устройств. Полковник шёл первым, за ним командор и пятеро люнгеров. Когда они вошли в помещение, где находились посты контролёров, Адомсон подошел к ближайшему посту. Компьютер был включён. На полу вдоль стены аппаратной комнаты сидели десять контролёров, которых охраняли два вооружённых люнгера. Адомсон громко спросил:

– Чей это пост?

Контролёры покосились на одного из своих товарищей. Адомсон грозным голосом приказал:

– Живо ко мне.

Контролёр, встав на ноги, неспешно подошёл к своему компьютеру. Полковник указал на устройство идентификации, находившееся рядом с клавиатурой.

– Войди в систему.

Контролёр безразлично посмотрел на предателя. Адомсон, приблизившись к лицу контролёра, прошипел:

– Не заставляй меня отрубать тебе руку.

Контролёр, взглянув на своих товарищей, положил ладонь правой руки на считывающий сканер. Полковник застучал по клавиатуре. На мониторе высветилась программа регистрации новых устройств путешествия во времени. Адомсон повысив голос приказал:

– Свободен.

Контролёр вернулся на прежнее место, присев на пол рядом с остальными сотрудниками отдела «Двенадцать».

Адомсон начал заполнять всплывшую на экране монитора таблицу протокола, вписывая в неё номера устройств. На каждую пару чипов он заполнял новый протокол идентификации. Койяр Нэоро и пятеро люнгеров терпеливо ждали.

Самый ближний огневой расчёт, то есть двух люнгеров, Егорову удалось уничтожить. Однако остальные пришельцы, блокировавшие казарму спецназа, хотя выстрел и был из бесшумной винтовки, мгновенно отреагировали на смерть своих товарищей.

Ни Егоров, ни Строгов, ни Потапов не знали на тот момент, что остальные люнгеры не увидели смерть своих товарищей, нет. Они её почувствовали, можно сказать, телепатически услышали их гибель.

Когда люнгер погибает в бою (именно погибает, потому как за молодостью своего возраста он не может умереть естественной смертью, от старости умирают только лэкаи), то в последнюю секунду жизни его нимб на мгновение ярко вспыхивает и, словно прощаясь с остальными кисаруанцами, посылает во все направления сигнал о смерти своего хозяина. Вообще-то люнгеры со своими нимбами над головой и способностью телепатического общения являются некой ячейкой коллективного разума. Вот только эта ячейка уязвима к внешнему фактору, а именно расстоянию. Например, нам, людям, чтобы пообщаться, нужно почти вплотную подойти друг к другу. Согласитесь, мы же не разговариваем стоя в двадцати метрах друг от друга. Конечно, отдельные реплики мы посылаем и с более дальних расстояний, но, как правило, нам важно видеть глаза собеседника. Как ни странно, но люнгеры в этом плане мало чем отличаются от нас. Известно, что они общаются между собой телепатически, но дистанция этого общения ограничена. Обычно – если перекладывать на наш земной фактор – это не более пятнадцати-двадцати метров, а значит, чтобы общаться, инопланетянам нужно, как и нам, находиться рядом с собеседником. Тем не менее, в момент смерти люнгера происходит мощная концентрация энергии, и последний предсмертный прощальный телепатический крик способен покрывать огромные расстояния. Вся неизрасходованная жизненная энергия высвобождается из тела, погибающего, весь его невостребованный потенциал вырывается на свободу.

Тело лэкая, умирающего от старости, всегда безмолвствует. Соратники или друзья, которые находятся рядом с умирающим лэкаем в последний миг его жизни, ничего не слышат и не ощущают. Переступая черту между жизнью и смертью, лэкай уже израсходовал всю свою жизненную энергию до самого конца, и всё что мог, он уже сказал, будучи живым.

Получив последний сигнал, оба расчёта люнгеров обернулись и увидели Потапова и Строгова, проникших на территорию базы через пролом в стене. Второй расчет, развернув свой многоствольный пулемёт, короткими очередями заставил смельчаков упасть на землю и укрыться от пуль. Из укрытия Егоров поддержал товарищей огнём, и его меткий выстрел сразил стрелка второго расчёта. Лишь на мгновение другой люнгер немного замешкался, что позволило старшему агенту Строгову и Алексею Потапову открыть огонь из пистолетов. Расчёт был уничтожен. Среагировав на начавшуюся стрельбу, спецназ уничтожил последний расчёт многоствольного пулемёта.

Строгов и Потапов короткими перебежками направились к казарме. Их встретил командир спецназа. Внутри казармы бойцы, рассредоточившись, занимали позиции у окон. Из двадцати спецназовцев в живых осталось одиннадцать. Шестеро погибло в первую минуту штурма базы на своих постах, трое уже после блокирования люнгерами казармы.

Старший агент Строгов, отдышавшись, обратился к командиру:

– Знаешь меня?

– Так точно. А вы откуда здесь?

– Десантировались из челнока.

Строгов заговорил громко, чтобы остальные бойцы его услышали.

– Я старший агент службы безопасности агентства «Наследие» Строгов. Всем меня слышно? Помощь на подходе. Но мы ведь не будем отсиживаться просто так? Как думаете парни?

Со всех сторон доносились утвердительные ответы о своей решимости дать бой пришельцам. Строгов обратился к командиру, но уже почти шёпотом:

– Давай, рассказывай. Что тут произошло?

Командир заговорил взволнованным голосом, жестикулируя руками перед самым лицом Строгова.

– Кисаруанцы… Люнгеры…

Старший агент прервал командира спецназа:

– Отдышись. Что кисаруанцы, так мы это уже поняли. Сколько их?

Командир, оглянувшись по сторонам, приблизился к агенту:

– Точно не знаю. Думаю, не меньше пятидесяти.

Строгов отстранился от командира и оглядел его с ног до головы:

– Сколько, сколько? Откуда так много-то?

– Я не знаю. Штурм начался в первые минуты после переброски. Взорвав стену ограждения, кисаруанцы проникли на базу и блокировали нас, затем они согнали всех гражданских в медицинский корпус.

Командир запнулся. Строгов посмотрел не него:

– Ну, что замолчал?

Командир тряхнул головой, потом брезгливо поморщился:

– Наш глава представительства, полковник Адомсон, он ведь с ними…

– С кисаруанцами?

– Да. Он предатель. Сволочь. Это ведь он выпустил по челноку две ракеты.

– Вот это поворот. А генерала Зорина ты здесь видел?

– Никак нет.

– Как думаешь, командир, что надо этим кисаруанцам?

– Не знаю. Но догадываюсь.

– Говори.

– Вероятно, посты контролёров отдела «Двенадцать».

– Почему ты так решил?

– А это на базе самый важный объект. Согласись, не в госпиталь же за медицинским спиртом они пожаловали.

– А таможня?

– Так она здесь на острове почти не работает. Тут не континент, где бизнес ведёт свои дела не только в настоящем, но и в историческом прошлом.

– Понятно. Что будем делать?

Командир улыбнулся:

– Зачищать базу от инопланетных тварей.

– Правильно мыслишь, служивый. Значит так. С кисаруанцами поступайте по обстановке, а вот Адомсона брать только живым. Судить, сволочь такую, будем. Понял меня, командир?

– Так точно!

– Тогда командуй. Я и мои товарищи в твоём подчинении.

Строгов сказал о своих товарищах во множественном числе, потому что увидел, как Егоров короткими перебежками спускается со склона горы и движется к пролому в стене.

Койяр Нэоро, услышав звуки выстрелов, обратился к двум люнгерам с оружием, которые охраняли контролёров. Бросив им несколько фраз на кисаруанском языке, он подошёл вплотную к Адомсону, закрыв своим телом от глаз полковника следующее действие.

Контролёры, сидящие на полу вдоль стены, почуяв неладное, начали прижиматься друг к другу. Два люнгера с каменными лицами в упор расстреляли безоружных сотрудников отдела «Двенадцать». Десять человек погибло за несколько секунд. Убив контролёров, оба люнгера выбежали из помещения аппаратной, чтобы присоединиться к своим товарищам и, сдерживая натиск бойцов спецназа, дать своему командиру время совершить переброску в прошлое.

Закрывая собой расстрел контролёров, койяр Нэоро вовсе не заботился о чувствах полковника, он не хотел показывать предателю, его будущую судьбу. В этот решающий момент всё зависело от Адомсона, и командор не хотел, чтобы тот, увидев казнь землян, дал задний ход.

Загрузив данные, бывший полковник вопросительно посмотрел на инопланетянина. Койяр Нэоро протянул ему лист бумаги, где были записаны координаты во времени и пространстве точки прибытия. Полковник, взглянув в написанный текст, усмехнулся. Пришелец заметил ухмылку на его губах:

– Что такое?

– Господин, там в это время года очень холодно.

– Насколько холодно?

– Дубак.

– Что такое дубак?

– Это когда очень холодно.

– Понятно. Круг замкнулся. Мы потерпим.

– Я предупредил.

Адомсон молча начал вводить координаты в компьютер. Главный кисаруанец следил за его действиями.

– Всё готово, господин.

Предатель убрал руки с клавиатуры. Койяр Нэоро обратился к люнгерам на кисаруанском языке. Во время краткой речи командора нимбы люнгеров не переливались разными цветами и не искрили, а наоборот, замедлив своё вращение, светились ровным зелёным цветом.

Выслушав напутствие своего командира, люнгеры выстроились у стены в шеренгу. Койяр Нэоро встал рядом с ними, возглавив строй. Чёрное облако над его головой величественно возвышалось над нимбами подчинённых, да и сам койяр Нэоро был несколько выше ростом остальных кисаруанцев, стоявших у стены. Командор, достав из кармана малинового цвета берет, водрузил его на голову. Чёрное облако над головой исчезло. Люнгеры, последовав его примеру, тоже спрятали свои нимбы под головными уборами. Перед Адомсоном стояли почти обычные земляне, немного смуглые, с маленькими ушными раковинами, раскосыми глазами и без мужской растительности на лицах.

Койяр Нэоро дал команду:

– Отправляй нас.

– А?

– Возврат выставь через два часа реального времени. Точку прибытия укажи – наше жилище в городе Стар Сити. После отправки уничтожь все рабочие посты контролёров. Ты понял меня, полковник?

– Так точно, командор. Всё сделаю.

Койяр Нэоро почему-то закрыл глаза. Адомсон положил свои руки на клавиатуру. Через секунду кисаруанцы исчезли.

Контрольная перезагрузка компьютеризированной системы сектор «Двенадцать» происходит раз в сутки. Это единое техническое мероприятие для всех региональных отделений, которое происходит на всей планете одновременно. Контроль за перезагрузкой осуществляется из Москвы с центрального компьютера агентства «Наследие», и никто на планете не может ни отменить, ни внести какие-либо корректировки или хоть как-то повлиять на этот процесс. Да, перезагрузка системы по всей планете происходит одновременно, но так как существуют часовые пояса, то выпадает она в каждом часовом поясе на определённое время. Также, чтобы контрольная перезагрузка в одном из двенадцати часовых поясов не выпадала на момент массовой переброски в сектор «Двенадцать» и обратно, проводится она в середине часа. Именно одновременная перезагрузка данных системы сектора «Двенадцать» позволяет отследить все активированные чипы на планете, где бы они не находились в прошлом или в нашем настоящем.

Вот только сегодня не двадцать четыре часовых пояса, как раньше, а только двенадцать. Мы не стали заново что-то выдумывать, а просто оттолкнувшись от новой линии перемены календарных дат, двигаясь с востока на запад, объединили каждые два часовых пояса в один.

Ваше будущее. Острова западного полушария.

Бойцы спецподразделения, покинув стены казармы, рассредоточились на двух направлениях.

Первая группа выдвинулась к медицинскому корпусу, где люнгеры удерживали гражданский персонал объекта. Вторая группа, ведомая командиром спецназовцев и присоединившимися к ним Строговым и Потаповым, предприняла штурм технического здания, в котором располагалась аппаратная контролёров отдела «Двенадцать».

Первая группа, скрытно подобравшись к медицинскому корпусу, вошла внутрь. В коридорах госпиталя завязался бой. Впрочем, спустя несколько минут всё затихло. Подавив сопротивление инопланетян, первая группа успешно произвела зачистку медицинского корпуса от пришельцев.

Дела у второй группы обстояли менее успешно. Люнгеры встретили атакующих шквальным огнём из окон технического здания. Бойцы второй группы залегли. Любая попытка спецназовцев начать атакующие действия пресекалась ураганом пуль в их направлении. Группе не хватало огневой мощи для решающего броска.

Немного впереди от старшего агента находилась позиция многоствольного пулемёта с телами двух уничтоженных люнгеров. Строгов, окликнув Потапова, указал рукой в направлении пулемёта:

– Ты видишь?

Алексей закивал в ответ:

– Я всё понял, я попробую.

– Давай, Потапов. Давай, родненький!

Строгов закричал, что было сил:

– Парни, поддержим моего друга!

Под прикрывающим огнём спецназа, Алексей по-пластунски подполз к шестиствольному монстру. Оказавшись у пулемёта, он ногами оттолкнул тела мёртвых люнгеров в стороны. Развернув шесть стволов пулемёта в направление технического здания, где засел неприятель, клерк отдела «Видео Факт» передёрнул затвор.

Алексей закричал:

– Строгов, я готов!

Посмотрев на Потапова, старший агент подумал: А у парня проснулся кураж.

– Давай, Лёшка! Давай!

Лёшка Потапов, двадцати пяти лет отроду, нажал на гашетку. Командир спецназа повёл своих бойцов в прорыв. Алексей прицельно посылал пули во врага, не давая люнгерам даже нимбы свои высунуть из окон здания. Спецназ, броском приблизившись к центральному входу, проник внутрь помещения.

Израсходовав весь боезапас, Потапов устало опустился на землю. Раскалённые докрасна стволы пулемёта бешено вращались, издавая свист. Те десять секунд, которые Алексей подарил спецназу, бойцам хватило, чтобы, переломив ход боя, успешно произвести зачистку технического здания. Люнгеры были уничтожены.

Алексей сидел на земле у раскалённой кучи стреляных гильз. Его трясло от адреналина. Припадая на правую ногу, к нему приблизился Строгов и сел рядом:

– Отличная работа.

Алексей молчал. С винтовкой на плече Дмитрий Егоров подошёл к своим товарищам и громко, протяжно зевнул:

– Спать хочу.

17 декабря. 1968 года. СССР. Урал.

Десять часов вечера. Мороз. Вьюга поёт тоскливую песню.

Прошла неделя, как начальство монтажного управления отрапортовало руководству партии и правительства СССР об окончании работ по возведению экспериментального полноподвижного радиотелескопа.

В то советское время денег на исследования космоса не жалели. Никого не смущал тот факт, что на Урале и перепады температур колоссальные, да и небо в той местности так сказать подкачало. Что хотели найти или услышать коммунистические учёные при помощи электронного уха, возможно, до сих пор является государственной тайной. Однако как бы там ни было, а партия сказала – надо, комсомол ответил – есть. И уже к месту ударной, но засекреченной стройки через уральские горы протянули высоковольтную линию электропередач. Стройка ожила. Главное управление специального строительства Министерства обороны СССР нагнало в глухую Уральскую тайгу военнослужащих срочной службы. Работа закипела ударными темпами. Котлован, фундаментные работы и возведения корпусов технических помещений выполняли солдаты стройбата, а вот для сборки самой чаши радиотелескопа в уральскую тайгу прибыли гражданские специалисты монтажного управления. О важности возводимого объекта говорил тот факт, что только-только созданная винтокрылая машина Ми-12 уже трудилась на этой секретной стройке, доставляя по воздуху металлоконструкции радиотелескопа.

Ещё не достроено здание центра управления, ещё гуляет метель по его коридорам, но то головная боль начальников из военного управления специального строительства, а монтажное управление, будучи гражданским подразделением, уже отчитывалось перед приёмной комиссией из самой Москвы о проделанной работе. Радиотелескоп включили, показательно покрутили его зеркалом и быстренько выключили. Членов комиссии увели на праздничный, по такому случаю, банкет. Поутру московские чиновники, опохмелившись и попарившись в баньке, благополучно улетели на вертолёте в областной центр, а оттуда уже на самолёте в Москву.

Высокое начальство разъехалось, и на объекте закипела работа. Организовав работу в три смены, инженеры-монтажники денно и нощно устраняли недоделки. Монтаж и отладка оборудования велись круглосуточно, короткие пробные включения радиотелескопа проходили почти ежедневно. Кроме доработок электрооборудования, отвечающего за работу опорно-поворотного устройства телескопа, велись также работы по установке и отладке радиооборудования как на приём сигнала, так и на его передачу. Работа кипела.

Караульная и охранная служба объекта были в ведении комендантского взвода. Однако, в связи с удалённостью объекта, так как до ближайшего населённого пункта было без малого тридцать километров горной, непроходимой местности, то есть глухомань вокруг без гражданского населения, а значит и нарушителей периметра охраняемого объекта нет, устав гарнизонной и караульной служб исполнялся рядовым, а также сержантским составом спустя рукава. В ночь с 17 на 18 декабря 1968 года разыгравшаяся вьюга и лютый мороз заставили дежурную смену караула балансировать между гауптвахтой и дисбатом. Солдатики срочной службы отогревались после лютого мороза в вахтенном вагончике. Собрались вокруг топившейся буржуйки и, выпив для согрева технического спирта, они резались в «дурака».

Возможно, уже на первой секунде после переброски койяр Нэоро осознал и прочувствовал значение слова «дубак». Командор и пятеро люнгеров в лютый мороз, увязая в сугробах пробирались по снежной целине к полноподвижному радиотелескопу.

Из художественных произведений, койяр Нэоро знал, что такое снег, но как в литературе его описывают: пушистый, мягкий, искрящийся на солнце или в свете луны…. Сплошная романтика, и уж никак не правда жизни. Командор также видел снег на видео, но разве с экрана можно ощутить структуру снега или его температуру? А о таком морозе командор даже и не помышлял. Несомненно, в вакууме космоса температуры куда ниже, но там, в межзвёздном пространстве, командор не бывал почти нагишом.

В эту ночь уныло и тоскливо пела вьюга, которой в унисон жалобным басовитым тембром подпевала конструкция радиотелескопа.

Я не знаю, какие усилия потребовалось кисаруанцам, чтобы пройти по пояс в снегу те пятьсот метров от точки прибытия до радиотелескопа, но я понимаю, откуда они черпали свои силы. Понимаю, как велико было их желание не только вернуться домой на тёплую и уютную планету Кисаруан, но и отомстить непокорным землянам за своё поражение. Гуськом, не чувствуя своих конечностей, падая и поднимаясь, они продолжали идти к намеченной цели. Эти пятьсот метров кисаруанцы шли почти тридцать минут. Но ни глубокий снег, ни лютый русский мороз не смогли их остановить.

Последовав примеру солдат комендантского взвода, инженеры, занимающиеся отладкой и корректировкой работы опорно-поворотного механизма антенны, прервав трудовой процесс, отправились отдыхать и отогреваться в свой жилой модуль.

Денис Киров, тридцатилетний инженер-монтажник из города Самара, отстав от своих товарищей, задрал голову вверх и, придерживая рукой меховую шапку, рассматривал главную шестерню угломерного механизма, пританцовывая от холода под мелодию вьюги. Он так увлёкся видом огромной конструкции, что не заметил, как к нему подошли шестеро незнакомцев. Койяр Нэоро, дабы привлечь внимание Дениса Кирова помахал ему рукой и заговорил на русском языке:

– Уважаемый. Мы тут.

Инженер удивлённо посмотрел на шесть замёрзших фигур, одетых совсем не по погоде.

– Вы кто? Как сюда попали? Здесь находиться запрещено. Как вас только охрана пропустила?

Командор, разогнув свою скрюченную на морозе спину, ответил:

– Мы не люди. Но нам нужна помощь.

Денис подошёл ближе к кисаруанцам.

– Какая помощь? Вы заблудились? И что значит не люди?

Койяр Нэоро закоченевшей рукой неуклюже стянул со своей головы малиновый берет. Над командором появилось чёрное облако. Впрочем, оно почему-то не произвело на инженера ожидаемого эффекта. Возможно Киров плохо видел, возможно чёрное облако несмотря на лучи прожекторов сливалось с темнотой ночи, а возможно даже, что лютый мороз придал облаку утончённую прозрачность. Командор молча обернулся к своим подчинённым. Люнгеры как по команде одновременно сняли свои головные уборы. Их нимбы на морозном воздухе, отражаясь в снежинках, засияли всеми цветами палитры. Инженер Киров остолбенел, заворожённый невиданным доселе зрелищем. Искры отлетали от нимбов и, покружив на морозном воздухе, влетали в ореолы собеседников. Люнгеры что-то бурно обсуждали.

Командор, испуская клубы пара из своего зубастого рта, пояснил:

– То и значит, что мы не с вашей планеты.

Киров, не обращая внимания на слова койяр Нэоро, рассматривал переливающиеся свечения над головами люнгеров. Командор продолжал:

– Уважаемый. Вы нам поможете или как?

Слова кисаруанца не долетали до ушей инженера. Может, ветер был слишком сильным, может разумом попятился Денис Киров от увиденного. Койяр Нэоро, в надежде привлечь к себе должное внимание, злобно оскалился, показывая острые как бритвы белые зубы. То ли от страха, то ли от неожиданности инженер упал на пятую точку. Сидя на снегу, он смотрел то на командора, то на его спутников.

Денис Киров образованный человек, и как-то не очень поверил ни в светящиеся нимбы люнгеров, ни в тёмное облако над головой командора, а вот острые зубы пришельца привели его в чувства. Инженер твёрдо знал, что чудес и чудовищ на этом свете не бывает, а есть только искусно выполненные трюки. Ему хотелось верить – всё, что в данный момент с ним происходит, это невероятный розыгрыш его коллег. Койяр Нэоро склонившись над инженером протянул ему руку. Землянин не воспользовался предложенной помощью, а наоборот, встав на четвереньки, оглядываясь, отполз от главного пришельца на несколько метров. Трюк или розыгрыш, а Денис решил ретироваться от греха подальше. Командор, сделав шаг навстречу к инженеру, совсем по-человечески, как он это умеет, вкрадчивым, доверительным голосом произнёс:

– Вставай же с колен, землянин. Не бойся нас.

Денис нерешительно поднялся на ноги.

– Я и не боюсь. Чего мне бояться?

– Ты кто?

– Я инженер-монтажник опорно-поворотного устройства антенны.

– Ты-то мне и нужен.

– Зачем нужен?

– Реплики потом.

Командор протянул землянину сложенный вчетверо лист бумаги. Только теперь Денис как следует рассмотрел и замерзающую фигуру инопланетянина, и остекленевшие на морозе неземные глаза, и чёрное облако, свисающее с головы чужака почти до самых его плеч. Взяв бумажный лист, Киров развернул его. Кисаруанец продолжил:

– Первое значение угол места, ниже указан азимут. Разобрал мой почерк?

– Разобрал. А вам это положение зачем?

Инженер вопросительно смотрел на пришельца. Командор продолжил, но уже вкладывал властные интонации в свою речь:

– Выставь эти параметры и не задавай лишних вопросов.

Затем, словно опомнившись, кисаруанец опять заговорил ласково-вкрадчивым голосом:

– Мы весточку домой хотим отправить. Помоги скитальцам. По Родине очень соскучились.

Инженеру как-то даже стало жаль этих почти превратившихся в ледышки страдальцев. А последние слова чужака и вовсе пристыдили Дениса. Инженер, пряча глаза от койяр Нэоро, смущаясь, выдавил из себя:

– Я не могу. Правда, не могу. Это запрещено.

Инженер, вспомнив оскал острых как бритвы белых зубов кисаруанца, на всякий случай попятился назад. Командор, демонстрируя землянину искусное владение интонациями своего голоса от жалостливо-умоляющего до властного, произнёс:

– Помоги нам, мил человек, пожалуйста. Если поможешь, мы тебя не тронем. Останешься жив. Если же нет…

Койяр Нэоро, не договорив фразу, поднял свою руку, и пятеро люнгеров мгновенно встали за его спиной. Как бы убедительны в своих намерениях не были кисаруанцы, но в голове Кирова всё ещё жила надежда, что это всего лишь весёлый розыгрыш коллег.

Большой беды не будет, если я подыграю этим чудакам, подумал инженер, и, улыбнувшись, произнёс:

– Понял, понял, понял. Я всё сделаю. Если вы по Родине скучаете, то я вам помогу. Я знаю, что такое тоска по родимой стороне. Сам давно дома не был.

Произнося последние слова, инженер как-то вдруг нехорошо поглупел лицом и, не переставая улыбаться, заискивающим голосом спросил командора:

– А вы с какой планеты? Где ваш дом?

– Я тебе потом расскажу.

– Договорились.

В поведении инженера Кирова резко что-то переменилось, в один миг он стал безвольным и послушным. Глупо улыбаясь и оглядываясь, инженер вошёл в техническое здание, расположенное под опорно-поворотным устройством антенны, выполнять то ли приказ, то ли слёзную просьбу инопланетянина. Койяр Нэоро и люнгеры остались стоять на морозе. Подняв головы вверх, они в ожидании смотрели на чашу радиотелескопа. Через минуту, поскрипывая шестернями, огромное зеркало начало движение, а ещё через какое-то время, заняв положение заданных параметров механизм опорно-поворотного устройства остановился.

В приподнятом настроении с улыбкой на лице Денис вернулся к чужакам. Увлечённый всем этим действом инженер даже позабыл про мороз и вьюгу. Киров приблизился к командору и спросил:

– Что теперь?

– Где блок управления передатчиком?

Землянин поманил пришельца рукой:

– Пойдёмте, я покажу…

Командор остался стоять на месте:

– Где? Я сам найду.

– Вам нужно спуститься на один этаж в подвал, и там по коридору третья дверь направо. В муфтовой комнате.

Командор показал на пятерых своих подчинённых.

– Веди их к люку на главное зеркало.

Денис подмигнул люнгерам:

– Хорошо. Пойдёмте, только будьте осторожны, на лестнице скользко. Не май месяц.

Сделав шаг в сторону, инженер уступил дорогу пришельцам. Когда люнгеры проходили мимо, Денис провёл рукой над их головами, пропуская сквозь свои замёрзшие пальцы светящиеся нимбы. Он усмехнулся и посмотрел на свою руку, затем, догнав и обогнав люнгеров, повёл пятерых кисаруанцев за собой. Койяр Нэоро крикнул инженеру вслед:

– Землянин, я буду тебя ждать.

Не оборачиваясь на голос, Киров поднял правую руку и помахал командору.

Остров Звёздный, для которого так много сделало агентство «Наследие», никак не отреагировал ни на захват нашей базы, ни на стрельбу на её территории. Нужно заметить, что местный губернатор, особо никогда не скрывал своих чувств. Он искренне ненавидел как само агентство «Наследие», так и всё, что было связано с Москвой. Переговоры касательно аренды куска бросовой земли, на которой располагалась база агентства «Наследие» всегда проходили напряжённо. Да, остров Звёздный, точнее его население, пользовалось всеми услугами, которые предоставляло агентство, но, несмотря на нашу щедрость, власти острова Звёздный постоянно вставляли нам палки в колёса, отыскивая для этого всё новые и новые, а если быть точнее, придумывая различные причины, отравляющие нам жизнь. Да, договариваться с местной властью всегда нелегко, но мы не помним зла.

Примерно год назад на острове Звёздный началась эпидемия давно забытой болячки под названием «холера». Один из местных жителей умудрился как-то подхватить её в своём секторе «Двенадцать». Агентство «Наследие» отреагировало молниеносно. Весь местный сегмент сектора «Двенадцать» был отключён от путешествий в прошлое. Чётное и нечётное население одновременно собралось на острове, и врачи агентства в кратчайшие сроки провели вакцинацию, а тех, кто уже был заражён, медики сумели спасти. Эпидемия не унесла ни одной жизни, и всё это благодаря агентству «Наследие», то есть штатным эпидемиологам.

Планета объединилась, подписав Хартию «Выжившие», и население любого её уголка бесплатно пользуется сектором «Двенадцать». И это естественно, ведь, объединившись, мы стали одним неделимым государством, а, как известно, любое государство на первое место ставит благополучие своих граждан. Их здоровье и безопасность гарантировано этим самым государством. Для чего, собственно, люди и объединяются в союз, именуемый государством? Для того чтобы общими усилиями противостоять как внутренним проблемам, так и внешним угрозам.

Острова западного полушария не подписали Хартию «Выжившие» и, соответственно, не объединились с остальным миром в союз. А поэтому, по законам экономики, должны бы оплачивать услуги, предоставляемые агентством «Наследие». Мы не стали жадничать, решив, если уж и спасать этом мир то, не деля его граждан на своих и чужих. Так же, как и весь остальной мир, население островов западного полушария пользуется сектором «Двенадцать» совершенно бесплатно, то есть даром. Хотя, сами понимаете, материальные затраты на обслуживание всей системы сектор «Двенадцать» просто колоссальные. Почти половина нашего бюджета уходит на то, чтобы агентство «Наследие» и все его подразделения работали слаженно, без сбоев, обеспечивая выживание нашего мира.

Ваше будущее. Остров Звёздный.

Помощь с континента прибыла на трёх десантных челноках отдельного независимого крыла агентства «Наследие» с сотней бойцов спецназа на бортах. Каждый из трёх десантных челноков был слишком велик, чтобы приземлиться на крошечную посадочную площадку на территории базы. Два челнока совершили посадку в окрестностях объекта, третий ещё на подлёте к острову получил приказ выдвигаться к городу Стар Сити.

Появление на острове трёх десантных челноков не осталось незамеченным властями острова Звездный.

К моменту высадки десанта база уже шесть минут как была полностью зачищена от инопланетян. Помощь барражировавшего в двух минутах подлётного времени челнока класса «орбитальный прыжок», доставившего на остров Строгова, Потапова и Егорова, также не понадобилась, но он приземлился на территорию базы тоже уже после зачистки.

Высадка десанта вызвала негодование местного руководства. Губернатор со своей свитой прибыл к центральным воротам базы. Вот только на территорию объекта его никто не пропустил, и никто из старших офицеров не вышел с ним пообщаться. Будучи проигнорированным, губернатор острова Звёздный демонстративно покинул место события.

При зачистке технического здания, не считая расстрелянных люнгерами десятерых контролёров отдела «Двенадцать», погибли два бойца спецназа, а их командир был тяжело ранен. В медицинском корпусе хирурги штопали и латали боевого офицера.

Из технического здания и медицинского корпуса вынесли и как брёвна сбросили в кучу трупы двадцати трёх люнгеров.

Бывший полковник Адомсон при зачистке не пострадал. С первых минут своего ареста он начал давать показания. Допрашивал предателя старший агент Строгов. Точнее сказать Семён задал предателю только один вопрос, касательно местонахождения генерала Зорина. Бывший полковник не стал темнить и выторговывать для себя какие-либо преференции. Строгов был на взводе, Адомсон это видел. Глаза старшего агента горели ненавистью, и предатель понял, если он даст хоть малейший повод, то Строгов разорвёт его на куски. Бывший полковник решил не испытывать судьбу.

Генерал Зорин находился на окраине города Стар Сити в одном из заброшенных зданий, которых приобрёл койяр Нэоро. Покинув боевой порядок, находясь ещё над океаном, один из челноков изменил свой курс и поспешил на помощь Зорину. Не прошло и пятнадцати минут, как генерал уже находился живой и невредимый на территории базы агентства «Наследие». От услуг медиков Серёжа Зорин отказался. Там же, на окраине города Стар Сити, спецназ без боя задержал сдавшихся в плен двух люнгеров, охранявших генерала, и девятерых лэкаев – членов военного совета кисаруанского флота, напавшего восемнадцать лет назад на нашу планету.

Пленных лэкаев и люнгеров доставили на территорию базы. Они находились под охраной в помещении технического здания. Кисаруанцев не заковали ни в наручники, ни в кандалы. Их даже никто не допрашивал, инопланетян готовили к транспортировке на континент. Они были одеты в земные одежды без головных уборов. Когда пришельцев вывели на посадочную площадку, началось что-то невероятное. Прибывшие в составе десантной группы бойцы спецназа толпились и глазели на инопланетян. Окружив кисаруанцев, они устроили настоящую фотосессию. Казалось, вся боевая сотня вдруг одновременно изъявила желание сфотографироваться рядом с пришельцами. Лэкаи были крайне недовольны таким вниманием и панибратством со стороны землян, однако их лица оставались невозмутимыми и каменными. Они отворачивались от фотокамер и сбрасывали руки спецназовцев со своих плеч, когда те, приобняв какого-нибудь кисаруанца с чёрным облаком над головой, делали селфи фото.

Когда толпа спецназовцев, окружившая кисаруанцев, начала напирать один из лэкаев, не меняясь в лице, громко заговорил на чистейшем русском языке:

– Я требую соблюдения Женевской конвенции об обращении с военнопленными от тысяча девятьсот двадцать девятого года!

Бойцы спецназа вдруг остолбенели. Лэкай продолжал:

– А также требую соблюдение Женевской конвенции от тысяча девятьсот сорок девятого года. О защите жертв войны.

Пришедшая в себя спецназовская братия взорвалась хохотом…

На горизонте со стороны океана показались летевшие к острову Звёздный челноки всех ведущих новостных каналов планеты. Уже через несколько часов мир узнает сенсацию. Сенсацию, которой не было равной со времён запуска в эксплуатацию системы сектор «Двенадцать».

Зорин прибыв на базу агентства «Наследие» первым делом выслушал краткий доклад старшего агента о сложившейся обстановке. Затем связавшись с Москвой доложил в агентство «Наследие» о чрезвычайной ситуации и затребовал помощь технического отдела в восстановлении постов контроля сектора «Двенадцать». Отрапортовав начальству и отдав насущные распоряжения подчинённым, генерал решил незамедлительно допросить бывшего полковника.

В кабинете находились генерал Зорин и Адомсон.

– Зачем ты тварь такая уничтожил посты контролёров отдела «Двенадцать»? Ты понимаешь, что ты подставил всех жителей этих островов? Их сектора «Двенадцать» могут дать сбои в работе, а тогда беды не оберёшься. Сотни, тысячи человек могут застрять в прошлом.

Адомсон безразличным, без каких-либо интонаций, монотонным голосом отвечал:

– Командор приказал.

Нет, у генерала службы безопасности агентства «Наследие» глаза не горели ненавистью. Адомсон вызывал у Зорина стойкое чувство отвращения и гадливости. Бывшего полковника не то что бы допрашивать было противно, но даже и убить брезгливо. Зорин рассматривал Адомсона и думал, что, возможно, сейчас перед ним сидит последний предатель человечества. Генерал, конечно же, понимал, что на его жизненном пути измен будет предостаточно, но вот чтобы так предать всё человечество… Разум Зорина отказывался в это верить. Душа генерала не желала ещё раз пережить потрясение и разочарование от человека, с которым он, Сергей Зорин, был лично знаком. Ведь сутки назад генерал считал Адомсона преданным офицерам и порядочным человеком.

В этот момент Зорин не знал, а, точнее сказать, не вникал в причины побудившие бывшего полковника пойти на измену. Именно сейчас генерал был обеспокоен не самим фактом предательства, а его последствиями для планеты. Зорина совершенно не интересовали душевные переживания предателя. Несколько позже, уже находясь в следственном изоляторе, Адомсон изольёт свою душу следователям агентства «Наследие». Поведает он и историю своей жизни, и историю своего предательства, не обойдётся и без экскурса в прошлое, так сказать, ненависть десятка поколений рода Адомсона разберут по косточкам. Обида, которую некогда нанесла его пра-пра-прапрадеду Российская Корона, отравляла жизнь не одному представителю данного семейства и в конечном итоге подвела последнего из Адомсонов к бесславному концу.

Генерал, отвернувшись от предателя, спросил:

– Сколько они уже в прошлом?

– Более получаса.

– А зачем кисаруанцам нужно именно то время и место?

– Койяр Нэоро меня в это не посвящал.

В кабинет, прихрамывая на правую ногу, без стука вошёл старший агент Строгов и обратился к Зорину:

– Генерал, всё готово к отправке пленных кисаруанцев на континент. Ждем только Адомсона.

Зорин посмотрел на агента:

– Подожди, Семён. Ты садись, не стой над душой.

Строгов послушно сел на пустующий стул и вопрошающе посмотрел генералу в глаза. Зорин после паузы продолжил:

– Тут такое дело… Командор и ещё пятеро люнгеров отправились в прошлое.

Строгов от услышанного даже подскочил на стуле:

– Как в прошлое? Зачем им это?

– Пытаюсь выяснить, но безрезультатно. Бывший полковник молчит.

Адомсон посмотрел Зорину в глаза и, положив ладонь себе на грудь, ответил на упрёк:

– Я не знаю, генерал, я правда ничего не знаю. Поверьте, мне.

Зорин, не сдержавшись, закричал на бывшего полковника:

– Поверить тебе? Тому, кто предал всех нас живущих на планете! Ты представляешь, что ты вообще натворил? Ведь не в гости же к Хозяйке Медной Горы отправился командор. Явно какую-то диверсию задумал, чтобы тут нам спустя сотню лет аукнулось!

Генерал замолчал, тяжело дыша. Адомсон вжался в стул, на котором сидел. Строгов тем временем обратился к Зорину:

– Так выдернем пришельцев из прошлого, и дело в шляпе.

– Не получится.

Генерал показал рукой в направлении сидевшего перед ним бывшего полковника.

– Этот постарался на славу! Так сказать, прогнулся перед командором. Это ведь именно он уничтожил посты контролёров отдела «Двенадцать», а не люнгеры.

Строгов не скрывая удивления спросил.

– Кстати. А сектор «Двенадцать» теперь как будет работать?

Генерал посмотрел на удивлённое лицо старшего агента.

– Успокойся, Семён, маркерная станция и сама её вышка, Слава Богу, целы. Технари из отдела «Двенадцать», а с ними и новые посты управления, уже в пути. Думаю, до следующей переброски в сектор «Двенадцать» всё оборудование специалисты сумеют заменить, и новые контролёры приступят к работе. Если нет, то тогда команды будут поступать из головного офиса.

Последние слова генерала навели старшего агента на мысль:

– А если и нам связаться с головным офисом и уже оттуда, отдав команду центральному компьютеру, выдернуть кисаруанцев из прошлого?

– Технически, из Москвы, возможно провести такую операцию, но в нашей ситуации это займёт время. Видишь ли, Семён, Адомсон не только идентификационные номера чипов умудрился уничтожить, но и подчистить после себя все протоколы последних учётных записей. Конечно же, в данный момент автоматика эти чипы видит и даже в назначенный час выполнит все запрограммированные команды… Только вот мы не знаем их номера, а значит поиск в системе займёт время, которого у нас мало.

Строгов с отвращением посмотрел на бывшего полковника и озадаченно спросил у генерала:

– Так что же нам теперь делать?

– Если бы у нас на руках была информация по чипам, то прервать запрограммированные команды дело пустяшное…

Зорин, взглянув в глаза Адомсона, спросил:

– Расскажи мне, как ты уничтожил идентификационные номера? Съел ты их что ли? Они ведь были вписаны на специальных пластиковых картах. Не мог же ты пластик проглотить. Отвечай!

Адомсон посмотрел в глаза Зорину и ответил на заданный ему вопрос:

– Я их сжёг.

Строгов вдруг оживился.

– Генерал, а возможно такое, что чипы эти из одной партии? Ведь если выявить недостающие шесть пар, мы, связавшись с производителем, можем выяснить идентификационные номера!

– Уже проверено. Нет никаких номеров партии. Это не пылесос или там синтезатор пищи. Есть только маркировка упаковочных контейнеров, которая пригодна лишь для ревизии, какое количество устройств на балансе данного сегмента отдела «Двенадцать», ожидают, так сказать, своих пользователей. Идентификационные номера нигде в документации не отображены и заносятся в систему лишь в момент активации устройства. Номера прописаны на отдельной карточке, сделанной из пластика, которая вложена внутрь каждого контейнера. Карточку невозможно прочесть, не вскрыв упаковку. Идентификационные номера присваиваются устройству хаотично, то есть генератором случайных цифр.

Адомсон сидел, виновато опустив голову. Старший агент обратился к генералу:

– И куда же понесло кисаруанцев?

Генерал протянул старшему агенту лист бумаги, на котором рукой койяр Нэоро были написаны координаты во времени и пространстве. Строгов, взглянув на надпись, спросил:

– А это где?

– На Урале.

– Сколько они там уже находятся?

– Около сорока минут…

Посмотрев на Адомсона, генерал добавил:

– Но может и больше.

Строгов возвращая генералу лист бумаги, задал резонный вопрос.

– Что будем делать?

Зорин наблюдая за бывшим полковником, ответил старшему агенту.

– Запущенное командором в контуре времени событие, во избежание нежелательных последствий, мы ломать не станем. Однако и просто наблюдателями со стороны, как агенты отдела «Видео Факт», мы не можем быть, значит, там, в прошлом, нам придётся догонять текущее событие и, возможно, нам повезёт.

Строгов почесав затылок, улыбнулся:

– Значит, отправляемся в прошлое?

– Придётся, Семён. Иначе командор натворит дел.

Генерал почти по-дружески обратился к Адомсону:

– Давай же, Айно, вспоминай. Может, всплывёт в памяти ещё какая-нибудь деталь. Нам сейчас важно каждое слово, сказанное койяр Нэоро. А каждое слово, сказанное тобой, пойдёт тебе на пользу и на твоём суде зачтётся.

Адомсон, наморщив лоб, ответил:

– Нет, не помню. Всё, что знал, я рассказал. Генерал, прошу вас, пусть меня уже отправят на континент и посадят в камеру. Я очень устал.

Зорин кивнул Строгову. Старший агент, поднявшись со стула, подошёл к двери, приоткрыв её он подозвал стоявших за дверью двух спецназовцев. Бойцы вошли в кабинет. Встав, Адомсон направился к двери, затем обернулся и спросил, глядя на генерала:

– Что со мной будет?

– Трибунал будет решать, не я.

Бывший полковник, сложив руки за спиной, вышел из кабинета в сопровождении спецназовцев. Строгов, глядя на закрывшуюся дверь, заметил:

– А мне его не жалко.

Генерал сурово посмотрел на Строгова.

– Жалко у пчёлки. С Адомсоном пусть прокуратура разбирается. А вот что мне делать с тобой, а, Семён? С каких это пор для тебя мои приказы ничего не значат?

Строгов молчал. Генерал продолжил.

– Не молчи, ответь. Как мне с тобой поступить?

Строгов как-то совсем по-детски, наивно, словно в песочнице сломал чей-то куличик, улыбнувшись, произнёс:

– А вы простите меня, генерал. Я больше так не буду. Честное слово.

Зорин, не ожидавший такого ответа, даже раскрыл рот от удивления.

После происшествия с экскурсионным дирижаблем Семёна Строгова повысили до старшего агента, и именно генерал Зорин этому поспособствовал. После чего новоиспечённый старший агент начал подчиняться непосредственно ему, генералу Зорину. Много всего они пережили вместе, много распутали сложных дел, но никогда Семён Строгов не позволял себе проигнорировать прямой приказ своего непосредственного начальника. Несомненно, и место их службы, и занимаемые ими должности подразумевали некую нравственную зрелость, но всё же по возрасту, несмотря на звёзды на погонах, они, по сути, были ещё пацанами. До сего момента генерал не замечал за Строговым ни проявлений некого юношеского шалопайства, ни разгильдяйства, и вдруг Семён выкинул такой фортель.

Генерал смотрел на Строгова и не мог принять решение. Зорин вдруг вспомнил как на последнем совещании песочили старшего агента, а ведь и генералу Зорину должно было достаться от начальства, но Семён стойко принял удар на себя. Генерал этого не забыл. Наказать Строгова, несомненно, нужно, но генерал не знал, каким образом. Как приструнить подчинённого и не обидеть товарища.

Старший агент молча смотрел на генерала ожидая вынесения вердикта. Неожиданно Зорин улыбнулся и произнёс:

– Сейчас нет времени с тобой разбираться, однако разговор не окончен.

У Строгова отлегло от сердца. Он улыбнулся в ответ. Зорин строго заметил:

– Не надо скалить зубы, Сёма. Ты своё получишь, будь уверен.

Строгов не переставал улыбаться, несмотря на угрожающий тон генерала. Между тем Зорин продолжил:

– С тобой закончили, но остались ещё те двое друзей. С ними как нам поступить?

Строгов быстро убрав улыбку со своего лица, ответил:

– Это, конечно, вам решать, но моё мнение, Потапова и Егорова нужно пощадить. Пусть сегодня, в честь нашей победы, для них будет амнистия.

Генерал понизил голос до шёпота:

– Говоришь, пронюхал Егоров про наш с тобой сектор «Двенадцать»?

– Так точно.

– Ай, молодца, Егоров! Из такой передряги нашёл лазейку! Ты точно видел, что на его руках крови нет?

– Сто процентов. При побеге Столетова из следственного изолятора у Егорова не было оружия. А вот сегодня он проявил себя метким стрелком, а Потапов даже храбрецом. Если бы вы, генерал, видели, как он поливал из пулемёта по люнгерам! И откуда у этого малахольного столько отваги взялось?

– Я конечно не Господь Бог, однако приложу все усилия, чтобы эпизод с побегом Столетова исчез из личного дела Егорова. Обставлю всё, будто бы он действовал по моему заданию. Мол сумел расположить к себе лидера нечипированных экстремистов, а уже через него втёрся в доверие к этому, как там его, Сергею Денисову, ну и тому подобное. Ведь отчасти так и было. Пусть Егоров заново пройдёт чипизацию и возвращается к работе в свой отдел. Если конечно не возникнут сложности. Вот Потапову помочь будет труднее. Натворил он дел. Тут нужно покумекать. Что-нибудь придумаю. Подсоблю парню. А у тебя Семён лично к Потапову есть претензии?

– Были, но теперь нет.

– Вот и отлично.

– Так я могу им передать?

– Не торопись, Семён. Они нам сегодня ещё понадобятся. И их аппараты перемещения во времени тоже. Да, чуть не забыл… Руководство агентства «Наследие» передало мне следующую информацию. Все участники сегодняшней операции будут отмечены особым приказом по агентству. Кого-то даже наградят. Погибших же с почестями похороним, а их семьи государство не оставит без внимания. Пенсии, компенсации, льготы, в общем, всё, что в таких случаях положено родным погибших. Погибли не просто солдаты, погибли сыновья, братья, отцы.

Генерал на мгновение запнулся, затем заглянув в глаза Семёну, продолжил:

– Хочу Вас, старший агент Строгов, от лица командования и от себя лично поблагодарить за проделанную работу. Спасибо, Сёма. Спасибо тебе.

Генерал встал, Строгов последовал его примеру. Зорин крепко сжал ладонь старшего агента. Семён чуть не вскрикнул от боли, но, собравшись, торжественно произнёс:

– Служу России.

Генерал выпустил побелевшую руку Строгова со словами:

– Официальная часть закончилась, теперь давай зови Егорова и Потапова. Мне нужно с ними кое-что обмозговать.

Зорин, взяв со стола лист бумаги с указанными координатами, окликнул старшего агента, когда тот был уже у двери:

– Вот ещё что, Семён.

Строгов остановился. Зорин продолжил.

– Нужна нам какая-никакая, а тёплая одежда на четверых человек. С размерами, думаю, сообразишь. Займись этим. Все ваши действия, старший агент, приказываю выполнять в режиме «бегом».

Зорин улыбнулся. Строгов развёл руками.

– Да где же такую сыскать на этом острове? Круглый год лето.

– Даю подсказку. Стар Сити до войны был чем?

– Да-да. Я всё понял. Горнолыжным курортом. Может, что и найду.

– Обязан найти. А сейчас срочно мне зови этих друзей.

Старший агент Строгов вышел из кабинета.

У генерала Зорина не возникло никаких сомнений, что в данной ситуации проникать в 1968 год нужно именно с помощью аппарата перемещения, изготовленного Сергеем Денисовым. Конечно, можно было, связавшись с Москвой, привлечь из головного офиса контролёров отдела «Двенадцать», но тут вставал вопрос о проносе в прошлое оружия. А для этого, несмотря на экстренную ситуацию, требовалось особое разрешение, получение которого повлекло бы потерю времени при заполнении соответствующих формуляров. Кроме того, у двух членов этой операции не было чипов, а у самого генерала и старшего агента Строгова они были временно заблокированы. Да, конечно, активировать устройства дело плёвое, но Зорин не хотел этого делать. Мало ли, что в прошлом может произойти. Может так случится, что в пылу какой-либо схватки, вы вдруг без вашего ведома будете переброшены обратно в настоявшее. Ваш враг одержит незаслуженную победу и будет ликовать, и упиваться ею после вашего внезапного бегства, пусть и не по вашей вине. Так что блокировка чипов в данной ситуации являлась лишь плюсом.

Генерал Зорин торопился, ему катастрофически не хватало времени. Аппараты на запястьях Егорова и Потапова решали все проблемы.

Так как Потапов и Егоров успели вернуть пилоту фельдъегерского челнока его оружие, то генерал Зорин в оружейной комнате казармы спецназа вооружил свою группу, выдав каждому их друзей по пистолету. О себе генерал тоже не забыл. Там же, в казарме, Зорин и его товарищи переоделись в лыжные костюмы, которые Строгов всё же сумел раздобыть.

Выставив на аппарате перемещения координаты в пространстве и во времени, четверо отважных землян, взявшись за руки, исчезли, мгновенно переместившись в морозный вечер 17 декабря 1968 года.

Время прибытия в прошлое генерал приказал выставить плюс тридцать минут от времени прибытия кисаруанцев. Генерал понимал, чтобы выяснить какую пакость замыслили пришельцы, можно, лишь дав инопланетянам возможность начать осуществлять задуманный командором план. Затем, присоединившись к событию на пике его построения и став полноправными участниками, повлиять на финал. Нельзя без серьёзных последствий уничтожить построенное событие, какой бы негатив оно не несло, но и опоздать было слишком опасно. Генерал также понимал, что пик события, к которому они должны были присоединиться, не мог произойти в первые минуты переброски командора и люнгеров в прошлое. Однако, чтобы безопасно вклиниться в некое действо, спровоцированное койяр Нэоро, прибытие в прошлое не должно быть слишком удалено по времени от начала вновь строящегося события – иначе его не догнать. К тому же, ни генерал, ни Строгов не знали, что за точка на карте указана в координатах. Старший агент лишь выяснил, что в той местности и времени велось секретное строительство, связанное с космосом. Вот поэтому генерал отдал команду установить время прибытия в прошлое, так сказать, в поле досягаемости пика события, хотя, нужно заметить, генерал все же очень рисковал. Так же Зорин рисковал, когда оставил распоряжение прибывающим технарям отдела «Двенадцать» в случае идентификации чипов койяр Нэоро и пятерых люнгеров заблокировать устройства, не дав тем самым кисаруанцам улизнуть из прошлого. Куда пришельцы запрограммировали переброску, может в настоящее, а может решили продолжили путешествовать в прошлом, Зорин не знал. Он не доверял Адомсону, что-то беспокоило генерала в его признании. Как-то уж совсем бесхитростно повёл себя бывший полковник после ареста. Такое поведение эстонца, тревожило генерала.

17 декабря. 1968 года. СССР. Урал.

Мороз. Вьюга поёт тоскливую песню.

Генерал Зорин, старший агент Строгов, начальник отдела «Видео Факт» Егоров и клерк Алексей Потапов шли по проторенному кисаруанцами в глубоком снегу следу.

Впереди, на фоне ночного неба зеркало полноподвижного радиотелескопа начало движение. Генерал шёл первым.

– Там что-то происходит. Нужно прибавить шаг. Семён, костюмчики ты нам подобрал отличные, нарядил нас как на курорт. Только вот почему ты лыжи не прихватил?

– Такой команды не было.

– А сам не догадался?

– Я подумал, что вряд ли кто из нас умеет на них ходить. Вот вам, генерал, приходилось стоять на лыжах?

– Сёма, ты прав. Признаю.

Строгов ступал след в след за генералом. Позади Строгова шёл Потапов, за ним Егоров. Алексей уже несколько раз помогал упавшему старшему агенту подняться на ноги. Зорин этого не видел, и когда он прибавил шаг, то труднее всего пришлось именно агенту Строгову. Мороз, глубокий снег и почти двое суток без сна и отдыха сказывались на больной ноге Семёна, но он шёл за своим генералом, стиснув зубы. Егоров замыкал шеренгу. Когда где-то совсем рядом послышался волчий вой, Дмитрий, ускорив шаг, приблизился к Потапову и затараторил Алексею в спину:

– Примерно в километре. Это тебе не какие-то койоты, это матёрые голодные уральские волки с острыми клыками и пеной у краёв их огромной пасти!

Потапов, не сбавляя ход, обернувшись в пол-оборота, ответил:

– Иди к чёрту, Димка. Ну волки. Что с того?

Егоров, семеня ногами, дабы не отстать от Потапова, продолжал нашёптывать, пытаясь нагнать ужас на Алексея:

– Говорят, волки в лютые зимы собираются в огромные стаи и рыщут по лесу в поисках человека. Когда стая находит одинокого путника, то преследует его, а настигнув, нападает, разрывая беднягу на куски.

– Дурак ты, Димка, и шутки у тебя тоже дурацкие.

Егоров рассмеялся.

– Что, струсил?

Генерал, услышав смех, обернулся:

– Тише вы, идиоты. Не хватало нам ещё с местной охраной познакомиться.

Чаша телескопа остановилась. Генерал обернулся к идущим позади него товарищам:

– Парни, нужно переходить на бег. Иначе останемся с носом, да ещё отмороженным.

Зорин побежал. Строгов, превозмогая боль, последовал его примеру. Потапов и Егоров тоже не отставали. Бежали минуты две, если это можно назвать бегом. Ноги скользили и не слушались своих хозяев. Генерал насколько раз падал в глубокий снег, да и не он один.

Когда группа, возглавляемая генералом Зориным, вышла к радиотелескопу, то все остолбенели приморозив свои взгляды к металлоконструкциям гиганта. Три тысячи тонн веса, две тысячи пятьсот квадратных метров площадь зеркала. Громадина возвышалась над головами, закрывая собой звёздное небо. Чаша радиотелескопа не была освещена, а вот периметр вокруг всего сооружения радиообсерватории находился в лучах прожекторов.

У телескопа Егорову удалось разглядеть фигуры, а сквозь пелену снежинок и святящиеся нимбы люнгеров. Дмитрий, указывая направление рукой, сказал:

– Смотрите туда, генерал.

Зорин напряг зрение.

– Ага. Вижу. Это люнгеры, точно они.

Генерал повёл своих подчинённых к границе света от прожекторов. Строгов, прикрывая рукой глаза от летящего снега, понизив голос почти до шёпота обратился к Зорину:

– Генерал, с ними кто-то есть. Я насчитал семь фигур, а Адомсон утверждал, что их шестеро.

Остановившись группа собралась вокруг генерала. Потапов подтвердил слова старшего агента.

– Я тоже наблюдаю семь фигур.

Генерал после паузы добавил:

– Вижу. Возможно, заложник. Ну не может быть, чтобы кисаруанцы сумели здесь кого-то завербовать. Строгов, какую тебе дали справку в агентстве относительно этой календарной даты?

– Ещё раз довожу до сведения всем присутствующим информацию, которую получил в отделе «Двенадцать». В этом сегменте времени нет сектора «Двенадцать». Нет не только на территории СССР, но и на всей планете.

Егоров спросил генерала:

– А у кисаруанцев оружие есть?

Зорин окинул взором Егорова с головы до ног:

– Адомсон уверял, что нет. С его слов я понял, что он просто не знал, как отключить функцию запрещающую пронос в прошлое ручной клади. Кисаруанцы также пренебрегли зимней одеждой.

Впереди у входа в техническое помещение движение прекратилось, исчезли тёмные фигуры, а с ними и размытое в пелене снежинок свечения нимбов. Генерал скомандовал:

– Пора. Все за мной.

Зорин, перешагнув границу темноты, оказался в лучах света мощных прожекторов.

Денис Киров и пятеро люнгеров поднимались вверх пролёт за пролётом по обледеневшим ступеням металлической лестницы. Достигнув люка, который вёл в чашу радиотелескопа, Киров остановился.

– Ребята, а зачем вам туда?

Грубо оттолкнув инженера, пришельцы открыли люк и выбрались внутрь чаши зеркала. Последний люнгер закрыл за собой люк, оставив землянина одного стоять на металлической лестнице. Не понимая, что происходит, но уже где-то глубоко внутри себя почуяв опасность, Денис Киров неуклюже побежал вниз по скользким ступеням.

После того как инженер, уводя люнгеров непринуждённо помахал койяр Нэоро рукой, командор отправился в помещение, где находился временный электронный блок управления передатчиком.

Для кисаруанцев дорога домой такая длинная не только в пространстве, но и во времени, начиналась здесь, среди уральских гор в лютую стужу 17 декабря 1968 года. Именно в эту ночь, между десятью часами вечера и полночью, по расчётам командора, появлялась возможность, направив зеркало радиотелескопа на сектор вселенной, в котором планета Кисаруан будет находиться в будущем, отправить сигнал с посланием, адресованный Совету Бессмертных Лэкаев.

Земная дата 17 декабря 1968 года была не единственной для такого одностороннего контакта. Достаточно вспомнить, что наши учёные в двадцать первом веке не единожды просканировали данную планету, чем собственно и навлекли на нас всех беду. Да, конечно учёные это проделали с помощью мощных орбитальных телескопов, и естественно у кисаруанцам не может быть доступ к такой технике. Вот и выходит, что эта дата единственно доступная для кисаруанцев. То есть только к этой дате у землян появилось устройство, способное отправить сообщение к планете Кисаруан. Точнее сказать мощный радиопередатчик направленного действия которой находится на земной поверхности, а не в космосе.

Как командор узнал о существовании этого радиотелескопа, осталось тайной.

За пятнадцать земных лет, после того как кисаруанцы перебрались на остров Звёздный и начали жить среди землян, командор прочёл тысячи книг, а также просмотрел столько же как художественных, так и документальных фильмов. И всё это он проделал не ради эстетического удовольствия. Койяр Нэоро, проигравший нам войну, искал причину своего поражения в нас, в людях.

Готовясь к этой операции, он разыскал в архивах чертежи аналогичных полноподвижных радиотелескопов и скрупулёзно их изучил. Осталось только включить передатчик на полную мощность и отправить в космос короткий радиоимпульс, который сам по себе не несёт никакой информации, а лишь является локомотивом или, если быть точнее, движителем, толкателем чего-то особенного.

Пятеро люнгеров, оказавшись в чаше радиотелескопа, равномерно распределились вокруг его центра. Встав под контррефлектором антенной системы они взялись за руки образовав замыкающийся круг. Над их головами нимбы начали бешено вращаться. От каждого свечения вверх поднялись столбы из искр зелёного цвета. Пять вертикальных светящихся потоков соединились в единый вращающийся шар. Люнгеры, застыв без движения, стояли в чаше радиотелескопа в глубоком трансе с закрытыми глазами. Дело оставалось за койяр Нэоро.

Спустившись по лестнице вниз и подбежав ко входу в техническое помещение, Денис Киров столкнулся с генералом Зориным и его спутниками. Опешив от неожиданности Киров, произнёс:

– А вы ещё кто такие? Ну и ночка сегодня…

Генерал Зорин вышел вперёд:

– Объяснять нет времени. Где они?

– Кто?

– Люнгеры. То есть пятеро…

– А, эти, с фонарями на головах?

– Да.

Киров, улыбаясь, показал пальцем вверх на чашу радиотелескопа:

– Там, внутри зеркала.

– Что они там делают?

Глупая улыбка не сходила с лица Дениса Кирова:

– Не знаю. Они меня прогнали.

– А ты что же?

Инженер пристыженно хихикнул:

– Так бегу за помощью.

Строгов, глядя на улыбающегося инженера, не выдержал:

– Ты чего скалишься, дурак? Или умом тронулся?

Генерал урезонил старшего агента:

– Полегче, Строгов, полегче. С местным населением нужно общаться, используя интеллект, а не быком насаживать их на рога.

Генерал обратился к Кирову дружеским тоном:

– А вот тот, у которого над головой чёрное облако? Ты не видел, куда он делся? Не подскажешь нам, усталым и замёрзшим путникам?

Денис Киров осмотрелся вокруг себя. Затем посмотрел в глаза генерала Зорина, и, тряхнув несколько раз головой, ответил:

– Я думал, мне померещилось в потёмках. А облако и вправду было?

– Было, было. Так где он?

– Сказал, что тут будет меня ждать.

После слов инженера о том, что люнгеры находятся в чаше радиотелескопа, Алексей Потапов, не дожидаясь приказа генерала, отбежал по глубокой снежной целине в сторону как можно дальше, пытаясь заглянуть в чашу зеркала. Конечно, люнгеров он не мог увидеть, зато обнаружил святящийся шар из искр. Потапов вернулся к генералу.

– Что там, Потапов? Разглядел что-нибудь?

Алексей тяжело дышал:

– Там над чашей висит эфирный объект в форме шара. Он искрится и очень быстро вращается.

Генерал переспросил:

– Быстро, говоришь, вращается?

– Так точно.

Стоявшего рядом с генералом старшего агента Строгова вдруг осенило. Он почти закричал, но, опомнившись, заговорил скороговоркой в полтона своего голоса.

– Я всё понял, генерал, я всё понял. Так вот зачем командору нужны были люнгеры. Я ведь думал, что для охраны…

Генерал недовольно перебил Строгова:

– Короче, Сёма.

Строгов запнулся, потом выпалил:

– Шар, как бы носитель информации. Возможно, нечто вроде сигнала SOS. А телескоп используется как направляющее устройство. Типа прицел.

Генерал подключился к размышлениям Строгова:

– Командору нужен импульс радиосигнала, чтобы подтолкнуть этот шар в нужном направлении.

Строгов, позабыв о болевшей ноге, подпрыгнул:

– Точно.

Инженер Киров смотрел на Зорина и Строгова, теряясь в догадках. Кто эти люди? Говорят, по-русски, но выглядят как-то чудно, совсем не по-нашему, размышлял инженер, разглядывая группу, возглавляемую генералом Зориным. А ещё в голове у инженера засело странное слово «люнгеры». Что за слово такое и что оно означает, думал Денис Киров.

Генерал Зорин и старший агент Строгов одновременно закричали инженеру в лицо:

– Где находится блок управления передатчиком?

Кирова от неожиданности шатнуло. Удержавшись на ногах он показал рукой:

– Там. В подвале, в муфтовой.

Генерал скомандовал:

– Егоров, Потапов в чашу зеркала. Задержать люнгеров. Будут сопротивляется, уничтожить. Строгов, за мной.

Инженер, слушая как генерал отдавал приказы, обнаружил, что тот забыл о нём, о Денисе Кирове. Снег, ветер, ночь, мороз, а возможно банальная обида стали причинами того, что глаза инженера налились слезами. Денис Киров, шмыгнув носом, тихим голосом спросил, глядя в глаза генералу Зорину:

– А я? А мне куда? Я-то как?

Четверо из будущего на мгновение застыли. Генерал улыбнулся:

– А ты тоже со мной. Веди меня, Сусанин.

– Я Денис Киров, инженер.

Зорину стало стыдно. Сняв с руки перчатку он протянул инженеру открытую ладонь. Киров, стянув меховую рукавицу, вложил в горячую генеральскую ладонь свою мозолистую руку.

– Я генерал Зорин, это старший агент Строгов, а это Потапов Алексей и его лучший друг Дима Егоров.

Парни из настоящего и инженер из прошлого, не обращая внимание на мороз и сильный ветер, улыбались друг другу. Каждый член группы генерала Зорина пожал Денису Кирову его руку.

Совсем рядом с землянами загудели трансформаторы, радиотелескоп неожиданно ожил, на морозе зазвенели силовые кабеля. Все подняли головы и посмотрели вверх, словно они могли увидеть, как ток по кабелям течёт к передатчику.

Генерал закричал:

– Разбежались! Живо!

Потапов и Егоров побежали вверх по лестнице. Киров повёл Зорина и Строгова в техническое помещение, где в подвале находился блок управления передатчиком.

Койяр Нэоро, изучая подобные радиотелескопы, сотню раз в своей кисаруанской голове прокручивал очерёдность команд включения тумблеров, выключателей и рубильников. Командор был уверен, что всё изучил досконально и сможет даже с закрытыми глазами запустить передатчик и отправить сигнал к своей планете. Но сейчас, стоя перед пультом управления, он вдруг обнаружил, что не всё так просто.

Койяр Нэоро не знал элементарной вещи. На планете Земля даже историю не пишут набело – всегда есть черновики, которые подолгу правят в угоду не только различным факторам, но и ублажая самолюбие отдельных правителей. Зачастую мы сооружаем что-то временное, словно прицеливаемся, а уже потом, так сказать, строим на века, ну или хотя бы на десятилетия. Однако, если говорить откровенно, порой временное становится постоянным и тоже на десятилетия.

Для отладки оборудования и механизмов в процессе монтажа, ещё до того, как заработает весь радиотехнический комплекс, и команды управления радиотелескопом начнут поступать из Центра управления, в подвале технического помещения, а точнее в муфтовой комнате, где сходятся все соединительные кабеля, под самим радиотелескопом инженеры смонтировали временный пульт блока управления. С него, собственно, и демонстрировали приёмной комиссии из самой Москвы работу опорно-поворотного устройства, вращая перед изумлёнными зрителями зеркало радиотелескопа.

Временный блок управления хотя и находился в отапливаемом помещении, однако температура там не превышала плюс десять градусов. Когда командор с тридцатиградусного мороза вошёл в муфтовую, то ему показалось что его бросили в огонь.

Стоя перед временным пультом, из которого торчали оголённые провода, командор вдруг обнаружил, что чья-то русская рука, нарушив монтажную схему блока управления, расположила и подключила всё не так, как прописано в книжечке под названием «Инструкция по монтажу электрооборудования блока управления передатчика». Да и перед командором был не пульт управления, а какой-то электромонтажный щит с вмонтированными в него приборами, кнопками и тумблерами. Вопреки всему увиденному, кисаруанец не растерялся. Пятнадцать последних лет, которые койяр Нэоро прожил бок о бок с землянами, оставили в мышлении пришельца яркий отпечаток. У командора, да и не только у него, развилась смекалка, так не свойственная существам, чей научно-технический прогресс шагнул за пределы реальности. Да, командор почти не знал русского человека, но он много о нём читал и теперь, стоя перед пучком оголённых проводов и немаркированных приборов, кисаруанец не раздумывая начал действовать как обычный русский мужик. Вместо того, чтобы осмотреться и элементарно подумать, койяр Нэоро судорожно включал и выключал различные кнопки и тумблера, не сводя глаз со стрелок приборов. И у него получилось – блок управления загудел, над одной из кнопок синего цвета засветилась надпись «пуск», а над рядом находящейся кнопкой красного цвета загорелась надпись «отбой».

Совсем как землянин койяр Нэоро с облегчением выдохнул воздух и сделал жест, словно вытирает рукой пот со своего лба. Хотя всем на планете известно, что кисаруанцы не потеют, да и сопли у них не текут из носа, а слёзы из глаз. Про остальные выделения их организма нам почти ничего не известно.

Медленно, щелчок за щелчком поворачивая переключатель и следя за показаниями приборов, командор выставил мощность импульса радиосигнала до упора. Осталось только нажать кнопку «пуск», и в космос к планете Кисаруан отправится светящийся шар с посланием.

Сообщение, которое люнгеры собрали в искристый шар, в весьма вольном изложении содержало следующую информацию: Спасите, флот разгромлен, наши звёздные координаты….

Массивная металлическая дверь позади командора со скрипом отворилась. С пистолетами в руках, перешагнув широкий порог, генерал Зорин и старший агент Строгов вошли в муфтовую. Инженер Киров остался стоять в дверном проёме, придерживая тяжёлую дверь. Командор, занеся палец над кнопкой «пуск», обернулся. Зорин обратился к койяр Нэоро:

– Ещё одно движение, и я буду вынужден выстрелить в вас, командор. И тогда лично для вас всё закончится. Вы исчезнете, вас больше не будет.

Командор, оскалился, показывая острые, как бритва, зубы:

– Землянин, не стой у меня на пути.

– А то что?..

Зорин, не успев договорить фразу, увидел, как командор, словно дикий зверь, прыгнул, намереваясь своими острыми зубами вцепиться ему в горло. Строгов, оттолкнув своего командира встал на пути оскалившегося койяр Нэоро. Когда кисаруанец уже находился в прыжке, старший агент успел произвести выстрел. Пуля, выпущенная им, пролетела мимо тела пришельца. Зорин, отлетев в сторону, упал. Опрокинув Строгова на бетонный пол, инопланетянин вонзил свои острые зубы в правое плечо Семёна. Пистолет выпал из руки старшего агента и скользнул по бетонному полу к открытой двери. Денис Киров, подняв оружие старшего агента, выскочил из муфтовой комнаты. Укрывшись за раскрытой дверью, инженер украдкой смотрел в её проём, наблюдая за поединком между пришельцем и старшим агентом. Кисаруанец, рыча как зверь, разрывал острыми зубами ткань лыжного комбинезона, кромсая плоть Семёна Строгова. Сопротивляясь, старший агент кричал от боли. Генерал Зорин, поднявшись на ноги, никак не мог нацелить свой пистолет в койяр Нэоро. Тела землянина и кисаруанца, слившись воедино, катались и кувыркались на бетонном полу в смертельном поединке. Наконец, уличив момент, Зорин выстрелил. Пуля, пролетев мимо командора, ударилась в пол. Койяр Нэоро, оставив в покое старшего агента, встал на ноги и двинулся на генерала, не отводя взгляда от оружия в его руке. Строгов остался лежать на полу без движения. Зорин, пятясь назад, нажал на спусковой крючок. Осечка. Зорин попробовал ещё – и снова осечка. Кисаруанец прыгнул. Столкнувшись с генералом он сбил его с ног. Зорин отлетел к стене. Койяр Нэоро, перешагнув окровавленное тело старшего агента, подошёл к блоку управления передатчиком и вдавил кнопку «пуск». Одновременно с нажатием на кнопку командор услышал за своей спиной выстрел, потом ещё один. Первая пуля разбила один из немаркированных приборов на блоке управления передатчиком, но вторая настигла свою цель, попав койяр Нэоро в спину. Командор, на мгновение выгнув спину пошатнулся, потом развернулся и посмотрел на инженера, стоявшего в дверном проёме с пистолетом в руке. Из оружейного ствола шёл дым. Денис Киров, видя, что койяр Нэоро не упал от попавшей в его спину пули, от страха попятился назад, и, споткнувшись о широкий дверной порог, упал на спину. Командор, издав не то крик, не то звериный рык выбежал из муфтовой комнаты перепрыгнув через упавшего Дениса Кирова.

Егоров и Потапов выбравшись через люк в чашу радиотелескопа стали свидетелями следующего зрелища. Висевший под контррефлектором зелёного цвета шар, на огромной скорости врезавшись в зеркало радиотелескопа, рассыпался крохотными искрами по всей его поверхности. Через мгновение все светящиеся частички, одновременно взлетев вверх, образовали сферу, которая, словно восстанавливая структуру и фиксируя свою форму, на секунду замешкалась. Затем сфера взметнулась ввысь ночного неба к звёздам и, удаляясь от земли, исчезла из вида. Пятеро люнгеров от сильнейшего перенапряжения упали замертво.

Егоров, подойдя к телу одного из кисаруанцев, пнул его ногой:

– Этот готов. Лёшка, проверь остальных.

– Что их проверять, видишь, нимбы не светятся, значит, умерли.

– Всё же проверь на всякий случай. Кто знает, может они умеют притворяться мёртвыми.

Потапов обошёл люнгеров, переворачивая их тела на спину.

– Не, точно все мёртвые.

Егоров вошёл в центр лежащих мёртвых люнгеров, туда, куда ещё несколько минут назад упал светящийся искристый шар и посмотрел в небо. Переведя свой взгляд на Потапова, Дмитрий почти шёпотом произнёс.

– Как же мы облажались, Лёшка!

Присев на корточки Егоров закрыл руками своё лицо. Алексей с нотками разочарования в голосе спросил своего друга:

– Выходит, всё напрасно. Если мы опоздали здесь в прошлом, значит там, в будущем мы проиграем?

Дмитрий, резко поднявшись на ноги, ответил:

– Почему сразу проиграем? Не паникуй, Алексей. Это ещё не конец.

– Ну как же? Они ведь успели отправить сигнал на свою планету!

– Пойдём отсюда. Нужно срочно доложить генералу.

Егоров двинулся к раскрытому люку. Потапов, озираясь на мёртвых люнгеров, последовал за ним.

– Слышь, Димка. А с этими, что будем делать?

– Пусть тут валяются, они теперь не сбегут.

– Мы же их в этом времени не оставим?

– Заберём, обязательно заберём с собой, но не сейчас.

Егоров и Потапов спустились в открытый люк, закрыв его за собой.

Из жилых блоков с фонарями в руках вышли инженеры-монтажники, товарищи Дениса Кирова, на его поиски. Четыре человека, кутаясь в овчинные полушубки, шли по направлению к радиотелескопу. Пробивая лучами фонарей снежную завесу, инженеры, миновав стену света от мощных прожекторов, направились к двери в техническое помещение. Когда до двери оставалось не более десяти шагов, из неё выбежало, как показалось инженерам, некое существо. Почти человек, но с какой-то тенью над головой. Командор и инженеры опешили, стоя друг напротив друга. Опомнившись, кисаруанец рванул тараном на землян. Четверо инженеров расступились, так и не поняв кого они пропускают мимо себя. Командор устремился к месту прибытия в это время. Через несколько секунд он скрылся в темноте за стеной из света. Инженеры взглядом проводили фигуру существа, которое их почти напугало. Кто-то из инженеров спросил:

– Что это было, ребята?

Кто-то ответил:

– А хрен его знает. Комендантский взвод совсем распустился. Солдатики от мороза попрятались, вот по объекту и шныряют все, кому не лень в такую стужу и вьюгу высовывать нос из тепла.

За спинами инженеров заскрипела дверь, они обернулись. Первым из технического помещения вышел Денис Киров, за ним генерал Зорин вывел старшего агента Строгова, перебросив руку раненного товарища через своё плечо.

Киров обратился к своим коллегам:

– Ребята, помогите генералу, примите раненого.

Инженеры какое-то время стояли в замешательстве. Однако упавшие на снег капли крови из раны Строгова привели их в чувства. Двое подошли к генералу. Зорин осторожно передал им раненого Семёна.

– Спасибо. Его бы в тепло. И кровь остановить.

На вопрошающие взгляды коллег Киров ответил:

– Я вам потом всё объясню.

Медленно и аккуратно двое инженеров повели Строгова к жилым блокам. Зорин обратился к оставшимся инженерам:

– Тут такой, с тучей на голове вместо волос, не пробегал?

Один из инженеров, чья мохнатая борода на лице была увешана льдинками, словно новогодняя ёлка игрушками, показал рукой направление:

– Туда побежал. Шатался, кажись пьяный.

Спустившись по металлической лестнице с конструкции ферм радиотелескопа на землю, Егоров и Потапов подошли к стоявшим у технического помещения Зорину, двум инженерам и Денису Кирову. Егоров сходу взволнованно начал рапортовать:

– Генерал, там…

Увидев посторонних людей рядом с генералом, Дмитрий осёкся. Потапов показав рукой на уводящих старшего агента людей, спросил:

– Куда это они нашего Строгова повели?

Егоров удивлённо добавил:

– Елки-палки. Что тут произошло?

Генерал, не обращая внимания, что среди них находятся посторонние, но никак не чужие люди, кратко отрапортовал:

– Командор покусал Семёна и сбежал.

Егоров, посмотрев на генерала решил, если Зорин говорит при местных, то и ему не возбраняется.

– Генерал, люнгеры отправили шар. Мы опоздали.

Зорин с печалью в голосе ответил:

– Я это уже понял.

Взглянув на Потапова и Егорова, а потом заглянув за их спины, генерал спросил:

– А сами-то они где?

Егоров ответил:

– Упали замертво.

Потапов добавил:

– Как только шар улетел, люнгеры умерли. Генерал, я сам проверил, все мертвы. Мы их там оставили лежать, не тащить же, гадов, на своих горбах.

Бородатый инженер, дослушав разговор между генералом и его товарищами, не понимая о чём идёт речь, обратился к Кирову:

– Денис, что тут происходит, кто эти люди и почему вот его ты называешь генералом?

Бородач вопросительно смотрел на Дениса Кирова, указывая рукой на генерала. Зорин подошёл к бородачу и протянул ему руку:

– Я генерал Зорин.

Инженер, пожимая протянутую руку, удивлённо спросил:

– Сколько тебе, парень, лет?

– Двадцать три.

Бородач, запинаясь произнёс:

– И ты в двадцать три года уже генерал? Не смеши меня, даже в войну таких юных генералов не было. Если только Василий, сын Сталина, да и то кажись не в двадцать три года… Или может это твоё погоняло?

Потапов, возмущаясь, вмешался в разговор:

– Перед тобой генерал безопасности агентства…

Зорин перебил Потапова, не дав ему произнести решающее слово, то есть название организации, которой безгранично предан молодой генерал.

– Спасибо, Алексей, дальше я сам.

Зорин посмотрел на бородача.

– Мой товарищ говорит правду. Я генерал безопасности.

Инженер, сделав шаг назад, окинул фигуру Зорина пристальным взглядом.

– Значит из конторы? Ваш представитель не говорил нам, что на объекте работают агенты КГБ. Кстати, а где он сам?

Зорин, смекнув о чём толкует бородач, ответил:

– Это секретная операция. Даже для здешнего нашего представителя…

Алексей опять вклинился в разговор, перебивая генерала Зорина:

– Шпиона ловим…

Зорин с укором посмотрел на Потапова. Алексей уже было открыл рот для следующей фразы, но, увидев недовольный взгляд генерала, замолчал. Зорин обратился к Денису Кирову и двум его товарищам:

– Раз уж вы стали невольными свидетелями…

Генерал достал из кармана лыжного комбинезона свой пистолет. Увидев оружие в руке генерала, Потапов и Егоров последовали его примеру. Лица инженеров изменились, ухмылки исчезли с их губ. Трое против троих, только у одной троицы в руках по стволу, а у второй только фонари, да и то только у двоих. Силы явно неравны. Денис Киров заговорил скороговоркой, словно боясь опоздать дать объяснения в своё оправдание:

– Послушайте, генерал. Мы с товарищами… Мы же давали подписку о неразглашении. Нас отбирали по всей стране как самых надёжных. Вы должны понять, что мы самые преданные люди. Я, к примеру, кандидат в члены коммунистической партии Советского Союза. Мы все любим нашу страну и наши органы безопасности.

Генерал удивился реакции инженеров на его пистолет, но, вспомнив в каком времени живут Киров и его коллеги и чего так боятся, сообразил, как это можно обыграть. Зорин посмотрел на свой пистолет:

– Ну хорошо, хорошо. Но вы должны нам помочь.

Трое инженеров почти одновременно заговорили:

– Мы готовы. Мы готовы! Мы всё сделаем, что скажете. Только не расстреливайте нас!

Генерал, изображая разочарование палача в момент, когда его жертве объявляют о помиловании, демонстративно убрал оружие в карман. Потапов и Егоров тоже спрятали свои пистолеты. Зорин продолжил:

– Ваша задача, помочь нам задержать опасного шпиона. Мороз, вьюга, глубокий снег, он не сможет далеко уйти, ко всему прочему он ранен.

Инженеры, подтверждая своё согласие, закивали головами. Зорин продолжил:

– И на будущее. Помните, что вы давали подписку о неразглашении, а это значит, что бы вы ни увидели, это должно умереть внутри вас, иначе умрёте вы. Вам всё понятно? Безоговорочно выполняете мои приказы, и тогда вам ничего не грозит.

Денис Киров, посмотрев на своих товарищей, обратился к генералу:

– Мы всё поняли. Не нужно нас ещё сильнее запугивать. Нам и так страшно.

Генерал виновато улыбнулся:

– Вот и отлично. Все за мной. Передвигаемся только бегом.

Командор остановился в двухстах метрах от радиотелескопа, на протоптанной через глубокий снег тропе. Обернувшись, он осмотрелся по сторонам, проверяя, нет ли за ним погони. Слишком тёмная ночь для моих глаз, подумал кисаруанец. Командор осторожно потрогав ранение на спине, поднёс окровавленную руку к своему носу и понюхал кровь. Сняв с себя кожаную куртку пилота и стянув через голову футболку с логотипом некогда популярной музыкальной группы «AC/DC», он упал голой спиной на снег. Возможно, этот жутко холодный снег, подморозив рану, остановит кровь, размышлял командор.

Упав на снег, командор как-то странно повёл себя. Перебирая ногами, он заёрзал голой спиной по снегу, затем, застыв на месте, напрягся всем телом, но уже через пару секунд вновь начал тереться голой спиной о снег.

Лёжа на спине, кисаруанец заметил скользнувший по летящим снежинкам луч света. Командор приподнявшись на руках выглянул из сугроба. Позади на тропе два фонаря разрывали своими лучами темноту ночи. Пришелец быстро оделся и, не разгибая раненой спины, побежал по тропе к месту прибытия в это время. Койяр Нэоро бежал настолько быстро, насколько позволяли глубокий снег и ранение. Кровь, которая после того как командор приморозил рану холодом, снова начала сочиться, оставляя на снегу алый след. Спотыкаясь и падая в глубокий снег, командор достиг точки прибытия. Позади была протоптанная тропа, ведущая к радиотелескопу, впереди – снежная целина.

Группа землян во главе с генералом Зориным достигла места, где койяр Нэоро пытался остановить кровь.

Егоров набрав в руку окровавленный снег, обратился к Зорину:

– Такое чувство, что из него кровь хлещет как из того хряка, которого закололи перед Рождеством к праздничному столу.

Бородатый инженер направил луч фонаря на кровавое пятно на снегу. Несмотря на лютый мороз, пятна не замёрзло и даже не остыло, от него поднимался пар, а в самом его центре лежала деформированная, окровавленная пуля.

– Товарищи чекисты. Мы вообще кого ловим?

Генерал Зорин, оставив вопрос инженера без ответа, обратился к Егорову:

– Командор передвигается бегом, а значит кровь в его венах не застаивается… Избавившись от пули, словно от пробки… Ну ты понял меня, Егоров?

Егоров брезгливо выбросил из своей руки окровавленный снег:

– Конечно, понял. За ним будет тянуться кровавый след, по которому мы его отследим и поймаем.

– Именно так Егоров, именно так.

Генерал, окинув взглядом свою группу, скомандовал:

– За мной, бегом марш!

Командор стоял на вытоптанной в снегу площадке. Ожидая переброски, он смотрел в небо.

Лютый холод, кровоточащая рана на теле и даже погоня, устроенная землянами, меркли перед тем, чем было занято сознание командора этой вьюжной ночью. Молча, с невозмутимым и каменным выражением на лице, которое покрылось пятнами обморожения, койяр Нэоро ликовал. Ему вдруг как-то совсем по-человечески захотелось разбудить победным криком это холодное спящее царство ночи. Я победил! Я – один против всей этой планеты. Я ещё покажу этим землянам, кто такой койяр Нэоро! Всё это кисаруанец прокричал внутри своей лысой головы, и только тёмное облако лэкая услышало его ликующий, победный восторг.

По всем прикидкам командора контрольные два часа, выставленные Адомсоном, вот-вот должны закончиться. Койяр Нэоро, задрав кожаную куртку вместе с футболкой высоко вверх, тем самым оголив своё тело, принялся сначала нежно гладить, а потом бить кулаком свой живот. Что не так? Почему я ещё здесь, спрашивал себя командор. Он наносил удары по своему животу, испытывая почти человеческое отчаяние: Может, чипы растворились у меня внутри? Эти земные технологии так ненадёжны!

Сквозь завывания ветра позади себя командор услышал русскую речь. Обернувшись, он увидел свет фонарей на снежной тропе. Метрах в пятидесяти от места прибытия начинался лес. Одёрнув куртку, командор по снежной целине побежал в его направлении. Вбежав в лес, кисаруанец, не останавливаясь, почти на ощупь, начал углубляться в его чащу. Ветки царапали лицо, ноги проваливались в скрытые под сугробами снега невидимые ямы и спотыкались о заснеженные кочки и пеньки. Минут десять, прикрывая глаза рукой, командор петлял между деревьями, бежал что было сил.

В какой-то момент земля ушла из-под ног пришельца. Он провалился в глубокий каменистый овраг. Кувыркаясь вниз по склону, командор несколько раз ударился спиной об острые камни. Скатившись на самое дно оврага, инопланетянин оказался в глубоком снежном сугробе. Ощупав свои конечности и поднявшись на ноги, командор с трудом разогнул раненую и ушибленную спину. Он стоял по пояс в снегу. Сфокусировав зрение, пришелец, осматривая каменистый склон, соображал, как ему выбраться из этой западни.

На краю оврага кисаруанец заметил тени. Всматриваясь в темноту, он завертел головой по сторонам. Шесть пар горящих глаз наблюдали за ним сверху. Из-за кромки выступа оврага раздался голодный рык хищника.

Это зверь. Но какой? И каких размеров его тело? Задавшись этим вопросами кисаруанец зарычал в ответ. Сверху раздалось скуление. Командор зарычал ещё свирепей, оглушая своим рыком тишину ночного леса, в надежде отпугнуть голодных хищников. На этот раз никто не скулил в ответ. В полной тишине тени начали медленно спускаться по склону каменистого оврага. Командор услышал приближающееся звериное дыхание. Бежать некуда. Койяр Нэоро стоял на дне оврага, окружённый глубоким снегом и свирепыми, голодными хищниками. Чем ближе подбирались тени, тем отчётливей становились различимы их силуэты. Волки, догадался командор. Несомненно, это русские волки… За мгновение койяр Нэоро вспомнил всё, что когда-либо прочитал об этом звере. Плохи мои дела, продолжал рассуждать пришелец, наблюдая как стая, окружив его, продолжала медленно спускаться по склону. Кисаруанец еще раз угрожающе зарычал. Стая на мгновение остановилась.

В зимнюю стужу, голодный хищник не разбирает кто перед ними. Ему хоть пришелец с другой планеты, хоть президент страны, любой в лютую ночь воспринимается волчьей стаей как объект добычи. Голод и запах крови на снегу ведёт хищника по следу.

Первым на койяр Нэоро напал вожак. Командор подставил на пути волчьей пасти свою руку. Прокусив кожаную куртку пилота, волк впился клыками в инопланетную плоть. Сверху на раненую спину пришельца прыгнул второй матёрый член стаи, пытаясь сомкнуть свою челюсть на шее кисаруанца.

Двое против одного. Только тот, который один, не только не уступал серым хищникам в остроте своих зубов, но и являлся разумным существом, хотя и с другой планеты.

Командор, рыкнув, оскалил острые как бритвы зубы. Сбросив со своей спины голодного хищника и уличив момент, инопланетянин впился своими зубами в волчью плоть, откусив кусок мяса вместе с шерстью от волчьего тела. Заскулив, словно кутёнок, серый поджав хвост, отбежал в сторону. Выплюнув кусок плоти на снег, койяр Нэоро пнул вожака стаи в живот. Получив удар, волк не разжал клыкастую пасть, которой висел на руке у командора. Свободной рукой кисаруанец нанёс хищнику несколько сильных ударов по глазам. Только после этого вожак стаи разжал челюсть. На мгновение Койяр Нэоро то ли увидел, то ли представил куски своей плоти на окровавленных зубах хищника. Волк отбежал в сторону. Впрочем, командор не получил передышки. Очередной член стаи, совершив смелый прыжок со склона оврага, вонзил свои зубы в плечо командора, при этом опрокинув пришельца на снег. Вожак снова напав на командора, рвал его ноги.

Началась неравная схватка. Пришелец, отбиваясь руками и ногами, никак не мог пустить в дело свои острые зубы. Остальные волки топтались на месте, ожидая момент для атаки. Наконец, командору удалось схватить вожака стаи руками и ответить хищнику укусом на укус. Взвыв от боли, вожак вырвался из рук кисаруанца и, истекая кровью, поджав хвост ретировался в сторону. Командору удалось не только вырвать своё плечо из зубов второго волка, но и укусить матёрого хищника. Серый, жалобно скуля, отступил. Командор поднялся на ноги. Кровь текла из его ног и рук, плечо хотя и было окровавлено, но пострадало незначительно, однако все конечности, несмотря на укусы, у пришельца функционировали.

О чём в эту ночь, окружённый голодной стаей хищников, думал койяр Нэоро? Вспоминал ли он свою планету Кисаруан или, может, проклинал нашу, где даже звери ему не рады? А может, вспоминая былые победы на просторах вселенной, командор собирал всю свою волю, все свои силы, чтобы дать последний, смертельный бой…

Волки, ведомые своим вожаком, предприняли новую атаку. Распробовав кисаруанскую кровь на вкус, израненный лидер стаи первым прыгнул на пришельца. Остальные хищники, уже не дожидаясь своей очереди, чтобы напасть на добычу, одновременно бросились на инопланетянина. Стая сбила свою жертву с ног. Началась настоящая свалка, волки и командор рычали, обмениваясь укусами, кто-то из волков скуля отбегал в сторону, кто-то тоскливо подвывая умирал на окровавленном снегу.

С каждым новым волчьим укусом тело койяр Нэоро слабело, силы покидали его.

Последнее, что увидел и услышал командор в эту снежную, морозную русскую ночь, был свет от фонарей и выстрелы, после которых серые хищники, скуля, кувыркались на снегу.

Командор отключился. Он лежал весь в крови на дне глубокого оврага посередине вытоптанного окровавленного снега в окружении мёртвых волков. Его окоченевшие на морозе пальцы рук сжимали мёртвой хваткой горло поверженного вожака стаи. Чёрное облако над головой лэкая слегка шевелилось на ветру.

Октябрь 1957 года. СССР.

Семён Строгов и Сергей Зорин шли по улице дачного посёлка в Подмосковье. Уже ударили первые заморозки, и лампочки освещения на фонарных столбах монотонно гудели на лёгком морозце, тускло освещая улицу. Чтобы Семён не поскользнулся, генерал Зорин придерживал старшего агента под локоть.

Строгов отказался от госпитализации, но через сутки наблюдался у врача. Пробыв в госпитале двенадцать часов, он возвращался в свой сектор «Двенадцать», где о нём заботилась мама.

– Семён, а ведь я свинья.

Строгов остановился под тусклым светом фонаря и удивлённо посмотрел на генерала. Зорин продолжил:

– Да-да, Сёма, большая такая свинья.

– Это почему?

– Ты спас мне жизнь, а я не поблагодарил тебя.

– Это когда?

– Когда ты остановил своим плечом зубы командора, которые он хотел запустить в моё молодое горло. Там, в муфтовой комнате.

– Да будет тебе, Серёга. Если бы не ты, мне бы тоже было туго. Те инженеры оказались смекалистые ребята: и рану мне спиртом обработали, и вовнутрь заставили принять. Первый раз пил гидролизный спирт, надеюсь и последний. Редкая гадость, скажу я тебе. Настоящий яд. Но мне это пойло помогло.

Теперь уже генерал удивлённо смотрел на старшего агента. Впервые Семён назвал генерала не Сергей или генерал, а Серёга. Нет, он не обиделся, просто из уст подчинённого это как-то резануло по ушам. Строгов продолжил:

– В жизни всякое бывает. Последнее дело между друзьями – считаться, кто кому и сколько раз спас жизнь ну или как-то помог в трудный момент.

Зорин на мгновение задумался. Да пожалуй они со Строговым друзья, мысленно подвёл черту генерал.

– Ты прав Сёма, ты прав. Но всё равно спасибо.

– Как там дела в агентстве?

– Всё нормально.

– А койяр Нэоро?

– Живой, что с ним сделается. Латаный-перелатанный после волчьих клыков, но живой. Он один троих волков загрыз насмерть. Представляешь?

– А что с остальными кисаруанцами?

– Всех лэкаев и двух люнгеров содержат пока в следственном изоляторе, но уже строится для них тюрьма во времени. Командора вот подлечат, и всех кисаруанцев отправят в прошлое в надёжное заточение. Туда, где о техническом прогрессе ещё и не помышляют.

– Ты не представляешь, генерал, как мне хочется выбить командору его зубы! Прям вся кожа зудит от этого желания.

– Понимаю тебя, Семён.

– А Егоров как?

– Работает на благо общества. Ты знаешь, а ведь он не врал.

– О чём?

– Он действительно оказался приятелем нашего президента.

– Да ну… Я думал, он заливает.

– Так что мне не составило большого труда обелить его в глазах общества и закона.

Строгов пристально посмотрел на генерала:

– А ты-то как сам? Как твои дела, генерал?

Зорин, немного выдержав паузу, словно подбирая слова для ответа, понизил голос и глухо произнёс:

– Я пока в подвешенном состоянии. От должности временно отстранили. Хорошо хоть в звании пока не понизили или вообще погоны не сняли. Ожидаю решение Высшего Совета. В агентстве даже комиссию создали по моему делу.

– Про комиссию знаю. Меня уже три раза вызывали на неё. Давал показания.

Зорин продолжил:

– Так-то вот, старший агент Строгов. Может так статься, что не будем мы больше вместе служить.

– Брось, Серёга, всё утрясётся!

– Если бы мы той ночью и командора упустили, тогда моей карьере пришёл бы конец. Могли бы и посадить. А так хоть и слабый, а шанс у меня есть. Может, эта глыба неудач пролетит мимо и не упадёт на мои погоны. Столько сделано, а сколько ещё хотелось бы сделать! Не должность я боюсь потерять или звания генеральского лишиться, а возможности исправить свою ошибку. Когда командор залечит свои раны, начнутся его допросы. Вот их-то я и хочу сам проводить. Всю его кисаруанскую душу из него вытрясу, если представится такая возможность. Он мне всё выложит на блюдечко с голубой каёмочкой, всю информацию из его инопланетной башки наружу выверну.

Зорин замолчал. Строгов заговорил осторожно, стараясь не расстраивать переживавшего свою неудачу Зорина:

– Как думаешь, послание, отправленное командором, дойдёт до адресата?

– Не знаю, Семён. Веришь, не знаю. Но мы уже не будем так беспечны как раньше, мы сумеем встретить врага, если он ещё раз посмеет к нам сунуться. Думаю, у нас хоть и немного, но время есть. Иначе кисаруанский флот был бы уже на подлёте. Учёные приблизительно подсчитали, цифра конечно неточная, но время у нас точно есть. Это если тот шар и содержащееся в нём сообщение достигнет своего адресата.

– А в нашем настоящем этот телескоп существует?

– Оказывается, существует, но законсервирован и серьёзно охраняется. Пару рабочих циклов назад в агентстве поставили вопрос о его уничтожении.

– Думаешь, пустят на металлолом?

– Не знаю. Может и на металлолом.

Зорин, оживившись, продолжил с улыбкой на лице:

– Слушай, Семён, а ведь нам пришлось приютить инженера Дениса Кирова.

– В нашем настоящем?

– Точно. Он, правда, сопротивлялся и возмущался. Видишь ли, у него отец был прикован к инвалидному креслу, так пришлось и его к нам переместить. Старика подлечили, тот встал на ноги и даже собирается жениться. Представляешь? Сектор «Двенадцать» им выделили в 2000 году, только не в Самаре, а в Москве. Живут теперь отец и сын и в ус не дуют.

– Говоришь, жениться собрался? Знать старик ещё в силах!

Строгов и Зорин рассмеялись.

– А остальные инженеры?

– Если помнишь, хотя нет, ты этого не видел. Короче, они мало что знают. Отпустили мы их с миром. Пусть монтируют свои опорно-поворотные устройства телескопов в стране советов. Из местных только Киров, близко общался с люнгерами, а с койяр Нэоро даже разговаривал. По правде говоря, Высший Совет агентства решил перестраховаться и от греха подальше забрать его с отцом к нам. Если бы Киров не согласился добровольно переселиться в наше время, пришлось бы его силком затолкнуть куда-нибудь подальше в прошлое. Мало ли что. В космос-то 1968 году они уже летают, вдруг найдётся какая-нибудь умная голова и поверит в рассказы Кирова? Секретность – дело очень щепетильное.

– А с Потаповым что? Я ведь его там, в 1968 году при отправке в настоящее не видел.

– Отправился Алексей оттуда прямиком к своей зазнобе. Пусть парень живет, как хочет. Ведь не в тюрьме же мы, в самом-то деле. Знаю, что однажды Потапов навещал Егорова. Дмитрий документы ему выправил. Ну и там ещё всякое по мелочам помог.

Строгов одобрительно посмотрел на Зорина:

– Ну и правильно. С любовью не шутят. Счастья ему.

Зорин вдруг заговорил загадочным голосом:

– Знаешь, Сёма, а у меня ведь тоже наметились перемены в жизни.

– Ой, генерал, что-то ты мне не договариваешь. Давай колись. Может лотерею какую выиграл?

– Что ты всё о материальном! Пора бы и о душе подумать. С девушкой я встречаюсь.

– Вот это новость. Как зовут?

– Анна.

Генерал, отпустив локоть старшего агента, отошёл в сторону и осмотрел Строгова с головы до ног.

– Вид у тебя конечно непрезентабельный, ну да ладно. Как ты отнесёшься к тому, если я тебя с ней познакомлю?

Строгов искренне удивился:

– Меня?

– Тебя. А кого же ещё. Второго друга у меня нет.

– Когда? Сейчас?

– А зачем откладывать?

– Так она что же, здесь, в этом времени живёт?

– Ну да, здесь. На соседней улице проживает со своим дедушкой. Кстати, я пока с ним не знаком. Видеть-видел несколько раз, но за руку его не держал.

– Смотрины значит или может сваты?

– Ну ты и остряк, Семён.

– Молчу, молчу.

– А насчёт сватов я подумаю.

Зорин взял Строгова под локоть, и они медленно направились в гости.

Входную дверь открыла Анна. Захлёбываясь от радости, она пригласила молодых людей войти в дом. Строгов и Зорин, сняв верхнюю одежду, проследовали в гостиную. Анна, расположив гостей на кожаном диване, побежала на второй этаж со словами:

– Дедушка, дедушка! У нас гости! Выйди к нам.

Строгов одобрительно подмигнул генералу:

– Какая красавица. Ух, генерал…

Сергей удивлённо посмотрел на Семёна и покрутил указательным пальцем у своего виска:

– Смотри, при них меня генералом не назови.

– Понял.

Через минуту ожидания на верхнем этаже послышались шаги. Строгов и Зорин устремили свои взоры на лестницу. Вниз по ступенькам спускалась Анна и, придерживая под руку, вела своего дедушку. Гости встали с дивана. Девушка подвела старика к ним знакомиться.

– Это мой дедушка. Виктор Сергеевич. Знакомьтесь.

Генерал протянул старику руку:

– Сергей Зорин.

Виктор Сергеевич, пожимая Зорину руку, заглянул в его молодые глаза. Их взоры встретились, и генералу что-то показалось до боли знакомым в этих глазах, помутневших от старости. Анна защебетала ангельским голоском:

– Вы знакомьтесь, а я на кухню. Через десять минут жду всех к столу.

Анна покинула мужчин. Дедушка, выждав, когда внучка выйдет из гостиной, подошёл к Строгову и протянул ему свою вялую руку. Строгов поймал трясущуюся руку старика. Неожиданно для Семёна старик крепко, до боли, сжал его руку и, не ослабляя рукопожатия, произнёс:

– Ну здравствуй, старший агент Строгов.

Строгов, разорвав рукопожатие сел на диван. Дедушка повернулся к Зорину.

– Генерал Зорин. Какая честь видеть вас в моём доме! Может, ещё породнимся?

Строгов, сидя на диване, всматривался в лицо пожилого человека. Где же он его видел? Тут Семёна осенило:

– Столетов? Виктор Столетов?

Услышав имя старика, Зорин плюхнулся пятой точкой на диван.

1919 год. Москва.

За столом сидел Феликс Дзержинский и что-то писал. Двери его кабинета раскрылись. В изодранных лохмотьях, худого, заросшего щетиной и коростой конвой ввёл Виктора Столетова и усадил на стул напротив рабочего стола председателя ВЧК. Дзержинский, не поднимая глаз, продолжил писать. Конвой покинул кабинет, закрыв за собой дверь. Столетов остался наедине с главным чекистом. Прошла минута, потом вторая, третья, а хозяин кабинета не обращал на Виктора никакого внимания. Столетов начал ёрзать на стуле то ли от волнения, то ли от укусов одолевших его вшей. Наконец, Дзержинский, отложив перо в сторону, обратил свой взор на Столетова. Виктор напрягся.

– Уважаемый, как ваше имя?

– Виктор Столетов.

– Последние месяцы по Москве ходят слухи, будто есть человек, который знает будущее как свои пять пальцев. Не целитель и не предсказатель, а именно вещатель или даже пророк. Говорят, что и беден он и немощен здоровьем, но разумом не обделён.

Хозяин кабинета сверлил Столетова взглядом. Виктору стало как-то нехорошо. В глазах всё вокруг вдруг помутнело и поплыло, казалось, ещё мгновение и бывший лидер нечипированных экстремистов упадёт в обморок. Меж тем Дзержинский заметил полуобморочное состояние Виктора.

– С вами всё в порядке? Может, вам чаю предложить?

Столетов, собрав волю в кулак, сумел вернуть своему разуму прежнюю ясность. Дзержинский заговорил твёрдым властным голосом:

– Мне доложили, будто вы из будущего… Это так? Вы прибыли к нам из будущего?

– Да. То есть так точно.

– Из какого же времени?

– Из далёкого 2062 года.

Дзержинский, откинувшись на спинку кресла, устроился поудобней в предвкушении долгого рассказа.

– Действительно издалека.

– Именно так.

Хозяин кабинета пристально посмотрел на Столетова, точнее сказать, Феликс Эдмундович пронзил своим колючим взглядом грязное тело Виктора, да так, что у того защемило сердце. Столетов тяжело задышал. Дзержинский продолжил:

– Очень интересно. Ну и как там?

– Где?

– В будущем. Мировая революция победила?

– Да-да! Давно уже коммунизм. Наша планета называется Россия, а столица всего мира Москва…

Много было написано, ещё больше сказано о Первой Межпланетной войне. Изучали, изучают, и до скончания человечества будут изучать этот прискорбный факт нашей истории. Событие, которое перевернуло наш мир, событие из которого мы извлекли самые горькие уроки.

Война с кисаруанцами поставила жирную кровавую точку в так долго мучающем нас вопросе. Одни ли мы во Вселенной?

За своё прозрение мы заплатили самую высокую цену.

Сегодня мы не кричим на весь космос, где наш дом. Да, да сегодня мы даже не зовём к себе в гости. Однако это не значит, что мы отгородились, затаились и трясёмся от страха, боясь высунуть нос дальше земной орбиты.

Мы не отказались от исследований дальнего космоса, но получив такой страшный урок, сегодня мы оправданно осторожны и в своих поступках, и в своих устремлениях.

Казалось бы, что нам до далёких планет и галактик? Свои бы проблемы решить здесь, на Земле. Но разве возможно заставить человека не смотреть на звёзды или словно щелчком выключателя отучить человека мечтать, отучить его стремиться к своей мечте?

Когда над головой землянина мириады звезд, то какую мечту он выбирает? Только ввысь, только к звёздам, только к великим и непознанным ещё тайнам вселенной!

Продолжение следует…

Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg