«Если рядом ты (СИ)»

Если рядом ты (СИ) (fb2) - Если рядом ты (СИ) (Если рядом ты - 1) 986K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Ли Джест

Ли Джест

Если рядом ты.

Часть первая.

Copyright © 2016 Ли Джест

Глава 1

За окном уже совсем стемнело, когда я вышла на улицу, чтобы немного перевести дух. Уселась на ступеньки и вдохнула полной грудью свежий сентябрьский воздух.

− Дебра?.. Ты здесь? – Раздался голос Камиллы. Не успела я выдать ей положительный ответ, как сестра уже благополучно нарисовалась в дверном проеме. – Вот ты где! Привет.

− Привет, – бубню я, продолжая наслаждаться дивным вечером. – Ты сегодня рано.

− Да. Миссис Ричи отпустила меня на два часа раньше, − устало говорит Кэм и пристраивается рядом со мной. − Боже как болят ноги. – Она снимает красные балетки, швыряет их на траву и делает несколько круговых движений ступнями; накрашенные ноготки в тон обуви, весело переливаются в свете уличной лампы.

− Что-то не так? – спрашиваю я и кидаю взгляд на свои неизящные ноги: ободранный лак недельной давности, мозоль на пятке, и пластырь на мизинце − плата за новые туфли, которые я постепенно пытаюсь разносить.

− Нет. Все хорошо.

«Хорошо» из уст Камиллы – это нескончаемый поток посетителей кафе «Прекрасный день» на Север-Ховард-стрит, где сестра подрабатывает официанткой. Основную работу ветеринара, Камилла бросила после того, как наша мать чуть не спалила дом, находясь в очередном пьяном угаре. Теперь ей приходилось трудиться вечерами, чтобы днем я могла спокойно работать и не думать о том, а не превратилась ли наша обитель в полыхающий факел.

Три года назад, после смерти бабушки, мама начала частенько прикладываться к бутылке. Вначале была безобидная баночка пива. Через месяц пиво осталось не удел и его место заняло дешевое вино из супермаркета. Поначалу мы не стали бить тревогу, ссылаясь на перенесённый ею стресс. (Тем более, что психолог сам порекомендовал выпивать перед сном несколько пара столовых ложек вина). Но когда вместо ужина, на столе начали красовались бутылки из-под виски и водки, мы схватились за голову.

Больницы, частные клиники, центры реабилитации для алкоголиков давали не долгий эффект и через месяц-другой, все начиналось по новой. Последний раз папе пришлось продать свою новенькую машину и пересесть на подержанный «ниссан», чтобы хоть как-то оплачивать мамино лечение.

− Так ты доделала свой отчет? – любопытствует Камилла.

В ответ я киваю, вспоминая как несколько часов к ряду корпела над заданием.

− Через три недели, новое программное обеспечение, нужно передать заказчикам. А завтра крайний срок для того, чтобы предоставить мой черновой вариант мистеру Маккоби. Еще нужно будет составить отчет о проделанной работе. И еще… Меня повысили! − добавляю я, чуть ли ни визжа от радости.

− Это здорово, − без особого энтузиазма добавляет она и улыбка моментально исчезает с моего лица.

− Да…

Это мое первое серьезное задание, с тех пор, как полгода назад, я устроилась на работу своей мечты (без преувеличений). Меня еще с детства забавляла вся эта возня с компьютерами. В двенадцать лет, я первый раз разобрала и собрала системный блок. Мама визжала как сумасшедшая.

Ох и влетело мне тогда!

После школы родители не стали долго ломать голову над тем куда меня отправить учится и быстренько определили в Калифорнию. Там я и поступила в технологический институт на факультет прикладной и вычислительной математики.

В конце пятого курса, я серьезно намеревалась остаться здесь, в городе американской мечты, кино и палящего солнца, но через два месяца мне безумно захотелось домой в родной Балтимор.

− Деби...

− А.

− Я хочу переехать, − с опаской говорит она, не сводя глаз с деревянного свежевыкрашенного забора.

После ее слов, мое сердце замирает.

− Как переехать? – возмущаюсь я, разворачиваясь к ней. – Ты же…

− Я знаю, знаю, − прерывает меня Камилла. – Просто… я больше так не могу. – вздыхает она, подковыривая ногтем заусенец на большом пальце.

− Почему?

− Ты видела маму? Она вновь заснула с непотушенным окурком. Хорошо, что я была дома. – Камиллу начинает слегка потряхивать. – У меня больше нет сил, бороться с ней. В конце концов я ей не нянька.

Молча беру сестру за руку, а она продолжает:

− Вчера днем она поругалась с соседями, мистером и миссис Томас. Мама грозилась, что прирежет их ротвейлера, за то, что тот якобы пожрал ее розы. Боже!

− Розы? – Невольно смотрю на дом соседей, который перегорожен стальной сеткой-забором. В их дворе замечаю Макса − собаку мистера Томаса: она мирно посапывает в конуре, высунув на улицу мощную черную морду.

− Да! Ты представляешь! Какие могут быть розы, когда она даже уже не помнит, как поливать комнатные растения. – Кэм нервно проводит рукой по белокурым волосам. – Я устала.

Мне жаль Камиллу. Будучи старшей сестрой, она взвалила на себя все: дом, присмотр и уход за матерью. Мне стыдно за то, что я не могу должным образом ей помочь, и взять на себя хоть какую-то часть работ по дому.

− Есть кто-нибудь? − Где-то из недр нашей скромной обители, слышится папин голос. – Девочки?

Я слегка прихожу в себя услышав родной бруклинский акцент.

− Потом договорим, − беспокойно произношу я и поднимаюсь со ступенек. – Хорошо?

− Деби… – Камилла останавливает меня. – Только не говори папе.

Я еле заметно киваю, открываю хрупкую дверь-сетку и иду встречать отца.

Проходя по небольшому холлу, который соединяет подвал, лестницу на второй этаж и кладовку, заглядываю в гостиную. На диване, некогда имеющем насыщенный голубой цвет, похрапывая, на боку лежит мама; одна ее рука подпирает щеку, а вторая мирно покоится на бедре. Тихонько подхожу к спящей матери, беру со спинки кресла оранжевый плед и укрываю ее им. В гостиной слегка прохладно: Камилла всегда приоткрывает здесь окно. После того как мама облюбовала это место, запах перегара и табака прочно въелся в обивку, старый ковролин и обои.

− Привет, дорогая. – Папа подходит сзади и чмокает меня в макушку.

− Привет, – шепчу я, боясь разбудить мать.

− Опять набралась? – горестно говорит отец.

В ответ я пожимаю плечами. Что можно сказать, если итак все очевидно.

− Пойдем я тебя накормлю. Камилла сегодня приготовила классное жаркое, – отчитываюсь я, попутно забирая грязную пепельницу с кофейного столика.

Пока еда разогревается, достаю столовые приборы. Папа тем временем снимает велюровый пиджак, вещает его на спинку стула и усаживается за круглый стол.

− Как на работе? – любопытствую я и ставлю на стол корзинку с хлебом.

− Все хорошо… Хотя бывало и лучше, − неохотно признается папа. Его глаза наполнены печалью.

− Что, опять?

Отец молча лезет в нагрудный карман и выуживает оттуда сложенный вдвое белоснежный конверт.

− Вот.

Без лишней скромности лезу в конверт и достаю оттуда…

− Чек?.. Они опять приходили? – Пялюсь на бумажку.

− Да. В этот раз сказали, что это последний раз. И предупредили, что больше не станут разговаривать.

Мое сердце начинает тяжело стучать. Пока я глазею на чек, отец встает и идет к холодильнику. Достает бутылку пива, открывает ее и жадно делает глоток.

− Они тебе опять угрожали?

− Мне все равно. Я послал их ко всем чертям, − злобно отвечает он и вновь присаживается на свое место. – Я не позволю отобрать у меня магазин.

Когда несколько лет назад отец попал под сокращение, родители решили начать свое дело. Обстановка в городе более-менее была стабильной, и вложив все свои накопленные сбережения, они открыли в спальном районе строительный магазин. Папа, будучи по профессии не плохим менеджером, менее чем за год раскрутил универсам: от покупателей и заказчиков не было отбоя.

Четыре месяца назад к отцу пришли двое молодых людей и в вежливой форме попросили его переехать в другое место, так как некий мистер Паркер собирается на этом месте возводить торговый комплекс. Они предложили отцу неплохие откупные, но он отказался. Папа обожает свое детище, и съехать с насиженного и прибыльного места означает – крах.

Люди мистера Паркера стали завсегдатаи в отцовском магазине. Раз в три дня они обязательно наведываются к нему, для того чтоб узнать не поменял ли он своего решения. Но когда они все-таки осознали, что переубедить отца им не удастся, то к чеку прибавили угрозы.

Запугивания с их стороны происходили все чаще и чаще, а отец с каждым днем становился все более удручённым и подавленным. Мама помогала со своей стороны только скандалами и новыми выходками, и, из жизнерадостного и активного мужчины он превратился в поникшего и нервного параноика.

Микроволновка истошным писком оповещает о готовности ужина, и одев прихватку, достаю тарелку с едой.

− Не переживай. Может они наконец отстанут, когда поймут, что ты все равно не сдашься, − бодро вещаю я, пытаясь хоть как-то поднять отцу настроение. Ставлю напротив него ужин и присаживаюсь на соседний стул.

− Если бы это было так… Я уже подумываю… а может послать все к черту.

Я смотрю на родное лицо и мне хочется плакать. Кажется, будто отец постарел лет на десять; черные с проседью волосы еще больше побелели, а мелкая сетка морщин на лице, стала более заметной.

− А хочешь я поговорю с Лени? – моментально выпаливаю я. Может это и не самый лучший вариант, но я не могу слышать, что папа хочет все бросить.

− Лени? Это твой друг? − Папа нехотя начинает ковыряться вилкой в тарелке.

Еще чего!

− Да… то есть нет. Это брат Мэдисон. Он полицейский. Детектив. Думаю, если с ним поговорить… В общем может он сможет тебе помочь.

− Хорошо если бы так.

− Кушай. Все наладиться. – уверяю я.

Надеюсь.

Смотрю на то, как отец пытается запихнуть в себя мясо и мне почему-то вспоминается как я в первый раз увидела Лени. Это произошло в мой первый учебный день.

В обеденный перерыв, Лени и еще один парень, устроили целое представление в столовой: они отбивали на столе чечетку и все время пытались затащить к себе еще двух представительниц противоположного пола. А через неделю, я познакомилась с ним лично, когда во время перемены, на дверце своего школьного шкафчика, вдруг обнаружила фотки бегемотов, свиней и еще каких-то животных. Долго размышлять на что намекают эти снимки, не пришлось. Я сразу поняла в чем дело, ведь мои параметры были далеки от идеала. Мой размер – пятидесятый, а мешковатые футболки и штаны трубы – моя извечная одежда.

Помню, как злобно содрала фотки, открыла шкафчик и запихнула туда рюкзак.

− Тебе не понравилось? − Ко мне подошел какой-то жуткий призрак, одетый в нечто синие. Я ошеломленно таращилась на него. Серьезно, ничего не смогла с собой поделать. Вообще-то я никогда не видела, чтобы мужчина красил ресницы зеленой тушью, а лицо припудривал.

− Лени, а ты ей понравился, – крикнул Пол Тернер, и несколько десятков глаз вдруг резко уставились на меня. – Хрю Сторм, в тебя вхрюкалась.

Толпа, которая к тому времени уже успела окружить нас, взорвалась от смеха, а я вместо того, чтобы дать отпор − разрыдалась.

− Ну и придурок ты Пол, − прошипел женский голос, и, из-за кучки любопытных зевак показалась рыжеволосая девушка с красивыми глазами цвета миндаля.

− Это не я. – Задира и хулиган Пол Тернер виновато опустил глаза. – Это все твой брат придумал. – Он указал пальцем на Лени, за что мгновенно получил от того подзатыльник.

− Да ладно Мэд, − проскрипел Лени. – Видишь всем весело. И Плюше тоже. Так ведь, Плюша? – Он приподнял пальцем мой подбородок.

− Пойдем. – Девушка взяла меня за руку. – Идиоты, − проворчала она напоследок, и мы направились к выходу.

− Спасибо, − выдавила я.

− Я Мэдисон Ву, − представилась она, достала из рюкзака бумажные платочки и протянула их мне.

− Дебра… Дебра Сторм. − Я уселась на лавочку и высморкалась.

− Не злись на Лени, − тихо сказала Мэд и присела рядом. – Он на самом деле хороший. Это у него образ такой.

− Образ болвана, − проскрипела я и Мэдисон хихикнула.

Ву тогда больше походил на гота−наркомана, нежели на нормального четырнадцатилетнего парня.

Когда папа поел, я убрала со стола, отдраила плиту от пригоревших остатков убежавшего соуса, протерла пол в кухне и поднялась к себе в спальню. Плюхнулась на кровать и уставилась в потолок; старая люстра с красивыми ниспадающими плафонами-звездами, медленно крутилась. Я долго смотрела на посеребренный абажур под потолком, пока постепенно он не начал расплываться от слез, застилающих мои глаза. Зажмурившись, я взяла подушку и накрыла ею лицо, чтобы никто не услышал моих рыданий. Мое сердце разрывалось на части; оттого, что я совсем бессильна в том, чтобы хоть как-то помочь папе; от тех новостей, что преподнесла мне сестра сегодня вечером; и, что мама никак не могла побороть свою пагубную привычку, которая несомненно высасывала из нее последнее здоровье.

Глава 2

Сладко подтягиваясь в кровати, ощущаю всю прелесть восьмичасового сна. Последнее время мне не удается хорошенько выспаться и все на что я могу рассчитывать (если повезет) – это четыре часа.

Солнце уже вовсю настойчиво пробивается через плотную парчовую ткань штор и настойчиво светит мне прямо в глаз, подбивая меня уже наконец встать. Неохотно откидываю одеяло, ставшее за ночь таким теплым и уютным, ныряю ногами в мои любимые тапочки-зайки и шаркая по дощатому полу, плетусь в ванную. Я не трачу свое время на долгие гигиенические процедуры, поэтому быстро умываюсь, чищу зубы и собираю волосы в хвост на затылке. Бросаю оценивающий взгляд в зеркало: веки, после вчерашних слез, припухли, кожа бледная и помятая, а под глазами мешки. Буду надеяться, что за пару часов отойдет, не хочу появиться перед мистером Маккоби в таком виде.

Завтракать я не иду (и это не из-за того, что за последние два месяца сидячей работы, я опять набрала пять лишних килограмм) просто нет аппетита. Зато у меня есть час до работы. Поэтому решаю еще раз просмотреть плоды своего месячного труда и сажусь за компьютер. Пока ноутбук загружается, убираю со стола ненужные вещи; книги по программированию отправляются на верхнюю полку стеллажа, шариковая ручка − в стакан, а исписанные листки бумаги сгребаются в стол.

Около своего кабинета я оказываюсь уже к половине десятого. От нервного напряжения у меня слегка сводит желудок (сегодня первый день в новой должности), но я быстро справляюсь с этим недугом, отправляя в рот мятный леденец.

− Дебра. Привет. – От увлекательного занятия по поиску ключа в сумочке, меня отвлекает Софи – секретарь мистера Маккоби; темноволосая девушка с роскошным декольте.

− Привет, − откликаюсь я, не переставая поиски. В этом бедламе сам черт ногу сломит.

− Господи! Да что ты делаешь? – верещит Софи, когда я после четвертой неудачной попытки отыскать ключ, выворачиваю на пол содержимое сумки. – Зайди к мистеру Маккоби, – продолжает она, стряхивая упаковку влажных салфеток с дорогущей, черной лаковой туфли.

− Сейчас?

− Нет, завтра. Конечно сейчас, − язвит она и быстро удаляется.

− Вот же ведьма, − бубню я.

Наконец отыскав пропажу открываю свой кабинет, бросаю сумочку на кресло и взяв флэшку, бегу на встречу с мистером Маккоби.

Кабинет Оливера Маккоби, как и полагается большим боссам − на последнем этаже. Лифт стремительно возносит меня на пятнадцатый этаж. Быстро выхожу из кабинки и мчусь по направлению к массивным дверям, отдергивая на ходу вечно задирающуюся юбку. На бегу снимаю пиджак и бросаю на ряд кресел, что стоят вдоль стены. (На обратном пути заберу).

Дверь кабинета немного приоткрыта, но я не набираюсь смелости войти. Прищуривая один глаз заглядываю в образовавшеюся щелку.

− Проходите мисс Сторм. Не стесняйтесь. – Доносится изнутри и я чуть ли не давлюсь конфетой, которую все никак не могу рассосать. Сплевываю надоевший мне леденец и с точностью баскетболиста направляю его в мусорную корзину, и… промахиваюсь.

Софи отлепляет глаза от компьютера и кидает в меня свой недовольный взгляд. Стараясь не обращать на нее никакого внимания, растягиваю на лице улыбку и захожу в кабинет.

Оливер Маккоби – решительный, безжалостный, непоколебимый. Ему почти шестьдесят, но он все равно прекрасно выглядит. Пряди густых черных волос ниспадают на широкий лоб. Темные брови дугой выгибаются над карими глазами с несколько тяжеловатыми веками. Нос – прямой и довольно большой, для его круглого лица. И ни одной морщинки. Мэд уверена, что это благодаря инъекциям ботокса.

− Прошу вас, – произносит мистер Маккоби, указывая на роскошное кресло в венецианском стиле. – Вы принесли доделанный вариант?

− Да, конечно. − Я кладу флэш карту на краешек стола из красного дерева и присаживаюсь на ранее указанное мне место. – Здесь…

− Я обязательно взгляну, − перебивает он, не давая закончить предложение. – Я хотел бы чтобы вы кое-что подписали. – Оливер Маккоби вальяжно подходит к стеллажам, и берет с верхней полки синюю папку с надписью «договора». – Это документ о неразглашении. С сегодняшнего дня в вашем доступе будет множество строго конфиденциальной информации. Думаю, вы понимаете, о чем я?

Да, да! Конечно понимаю! Это означает официальное вступление в должность, и теперь я старший программист. Мне так и хочется зажмурить глаза и вопить от радости. Может для кого-то такая должность покажется не таким огромным достижением, но я безумно счастлива.

− Конечно. − Я со всей серьезностью киваю, не сводя глаз с его темно-бордового галстука. У моего папы тоже такой есть. Конечно навряд ли такого же качества, как у мистера Маккоби, но вполне неплохой. Отец любит надевать его на всякие торжественные приемы. А мама утверждает, что он выглядит в нем более чем нелепо.

− Тогда прошу вас! – говорит он и раскладывает бумаги на столе.

Вдумчиво вглядываюсь в написанное.

− Работник принимает на себя обязательства не разглашать…− бубню я. – Работник обязуется после окончания работы в компании не использовать информацию, полученную в связи с работой в компании… − Тут даже ненужно быть юристом, чтобы разобраться − это обычные меры безопасности.

Ставлю число и подписываю документ.

− Хорошо. Это все, – отсекает мистер Маккоби, явно намекая мне убраться из его кабинета.

− Что хотел этот старый маразматик? – Мэдисон вваливается в мой кабинет.

− Тише, – шиплю я. – Здесь повсюду камеры.

Мэдисон ощупывает взглядом потолок.

− Мне кажется ты пересмотрела детективов, – рапортует Мэд. – Так что хотел Оливер? – Она подходит к кулеру и подставляет пластиковый стаканчик под струю холодной воды.

− Поздравил меня с вступлением в должность, напоил чаем и спросил, как поживают мои родители.

Мэдисон давится водой, которую на свою беду только что пыталась отхлебнуть.

− Ты серьезно? – булькает подруга, вытирая рот салфеткой.

−Ага. – Я утвердительно киваю и включаю рабочее оборудование: два компьютера, принтер и сканер.

Мэд плюхается на рядом стоящее кресло и таращит на меня карамельного цвета глаза.

− Никогда бы не подумала, что наш зверь способен на такое.

Зверем, мистера Маккоби, она прозвала после того, как тот пригрозил уволить ее, за очередное опоздание на работу. Думаю, Мэд не обращает внимание на критические замечания Оливера Маккоби только потому, что прекрасно знает себе цену (как специалисту). Она узкоспециализированный программист, который занимается разработкой определенного рода приложений. Таких как она и правда единицы. Вот она и пользуется этим.

− Я так и думала, что ты шуток не понимаешь, − горестно признаюсь я.

Как только Мэдисон хочет открыть рот (наверное, для того чтобы послать меня), на мое спасение помещение заливается классической музыкой и сотовый начинает весело вибрировать под звуки фортепьяно.

− Это папа. – На экране высвечивается кривое фото отца. Когда я смотрю на снимок непроизвольно вспоминаю как папа в тот день не хотел фотографироваться, поэтому один глаз получился смазанным.

− Ладно, увидимся за ужином. – Мэд взмахивает рукой и выходит, плотно запечатав за собой дверь.

С папой разговариваю недолго; он звонит только для того, чтобы еще раз напомнить, что после работы будет ждать меня на парковке. После, я зарываюсь по уши в работу и почти до пяти вечера не вылезаю в свет, законсервировавшись в кабинете.

На улице, наверное, уже садиться солнце, воображаю я, не имея никакой возможности полюбоваться видом из окна. Мой кабинет, по энным причинам безопасности, не оснащен стеклопакетами, поэтому только и остается − фантазировать. Да и зачем они, если кроме техники, электрощитов и бесконечных километров проводов, тут ни фига нет. Хотя нет… Есть у меня один фикус, которой растет с переменным успехом, да и то, когда я его не забывают поливать и включать над ним дополнительно лампу дневного света.

«Извините! Лифт по техническим причинам не работает», − вяло читаю я и опустив голову смотрю на недавно приобретённые туфли на тонкой шпильке.

За каким дьяволом я их сегодня нацепила? Решила выпендриться! Я вообще редко ношу туфли. Моя обувь – это босоножки без каблука, балетки или удобные лодочки, но никак не десяти сантиметровый каблук. Новые туфли, должны были подойти к новой должности. Но сегодня как-то не сложилось: так и пришлось опять просидеть целый день за столом. Почему я думала, что будет иначе?

С шумом открываю железную дверь, которая ведет на парковку и вижу… Что ни черта не вижу. В помещение хоть глаз выколи. Из освещения только желтый аварийный свет, да и он местами не горит.

Компания с много миллиардными доходами, а лампочки вкрутить некому, ругаюсь я.

Почти на ощупь пробираюсь в середину парковки, где должна стоять папина машина; он всегда паркует свой автомобиль на месте с номером триста двадцать один. Не знаю, чем эти цифры ему так понравились. Сегодняшний день тоже не исключение.

Я так рада видеть папу, что по лицу растекается улыбка.

− Па, что-то случилось? – интересуюсь я, видя, как отец придирчиво рассматривает фары.

Подхожу ближе. Мои каблуки цокаю так, что закладывает уши.

− Привет Деби. Просто решил протереть стекла. – Папа встряхивает кусок зеленой материи.

− Да здесь же ничего не видно.

В ответ он ухмыляется.

− Садись. Поехали. Ни то Камилла опоздает на работу. – Отец галантно открывает дверцу, и я кряхтя забираюсь в синие авто.

− Слушай, может ты меня сначала подкинешь до Лени? – любопытствую я и накидываю ремень безопасности.

− Хорошо, только скажи куда ехать.

Здание где живет Лени выглядит кошмарно. Даже жилым домом его назвать трудно: огромная бетонная коробка торфяного цвета, с деревянными рамами. Двор можно было бы назвать безлюдным, если бы не два ребенка резво качающихся на качелях. На парковке стоят две машины, которые в любом случае никуда бы не уехали; у одной выбиты все стекла, а у второй нет двух передних колес.

Медленно забираюсь по ступенькам на третий этаж, вновь вспоминая ужасные школьные годы, и то, как каждый раз, когда Лени оказывался поблизости, я становилась объектом насмешек и издевательств.

Как-то Лени пытался приклеить меня к стулу. Размазал моментальный клей, а я, тогда еще непривыкшая к пакостям Ву − села. Очнулась только тогда, когда поняла, что моя пятая точка начала гореть и сплавляться с деревянным сидением. Вскочила как ужаленная, оставив на стуле приличный клок джинсов и кусок задницы. У меня до сих пор шрам.

Он меня тогда не пожалел. Именно в тот момент я поняла – пора дать ему отпор. Вооружившись храбростью, и нескончаемой поддержкой Мэдисон, решила действовать и встала на тропу войны.

Взломав школьный сайт, пустила слух, что Лени якобы подрабатывает в стриптиз-клубе. Подкрепила свои слова отфотошопленными снимками и вуаля… Сенсация готова. Но к сожалению, я недолго радовалась. Меня вычислили и чуть не выгнали со школы. Спасибо папе, за то, что вступился… Вернее, потратил свои кровные на установку новых камер видеонаблюдения в административный блок.

Ох! Реакция Лени не заставила себя долго ждать.

Отхожу от воспоминаний, когда на пороге вдруг появляется Лени и прикуривает сигарету. Да он и впрямь изменился; на смену рваному шмотью, пришла нормальная одежда; некогда синие волосы обратно приобрели шоколадный оттенок; черные линзы благополучно исчезли, открывая серые глаза; а красивый ровный загар, вновь облюбовал его кожу.

Увидев меня, Ву живо затягивается.

− Плюша? − выдыхает он, выпуская дым из ноздрей двумя густыми струями.

Если честно, я уже давно перестала воспринимать слово «Плюша» как оскорбление. Во-первых − школьные годы выработали у меня стойкий иммунитет на бесконечные подтрунивания и издевки, а во-вторых − после долгой и упорной борьбы с пончиками и мармеладом, я наконец победила лишний вес, и теперь с легкость могу влезть в сорок шестой размер одежды.

− Привет. − На моем лице можно было бы смело прочитать смятение, если бы не дежурная улыбка. Так улыбаются, когда нечего сказать или наоборот, есть что сказать, но человек не знает с чего начать разговор. Или же, когда тебя застают врасплох, а ты вместо того чтобы объяснить всю ситуацию просто улыбаешься. Глупо улыбаешься.

− Привет. Зачем пожаловала? – Ву затягивается почти до фильтра, и швыряет окурок в никуда.

− Поговорить.

Он сканирует меня взглядом, а затем говорит:

− Ок. Проходи.

Я настороженно делаю ещё несколько шагов по скрипучим деревянным половицам, пока не вхожу в холостяцкую берлогу Ву. Запах табака вперемешку с яблочным освежителем грубо ударяет в нос. У Лени небольшая квартирка-студия. Здесь вся мебель будто бы спуталась между собой: передо мной двухместный диван песочного цвета, позади него стол, на котором восседает ноутбук и покоятся фотографии его родителей. Рядом стоит черное компьютерное кресло. Двуспальная кровать располагается справа, а слева, около окна без жалюзи, стоит кухонный стол, загромождённый коробками из-под молока, собачьего корма и медовых хлопьев.

Я кидаю быстрый взгляд на цветные фото в пластиковых рамках. На них супружеская пара – родители Ву, и Мэдисон еще совсем юная.

Родители Лени и Мэдисон пропали примерно год назад, во время научно-популярной экспедиции. Они отправились в горы Тянь – Шань, чтобы понаблюдать за популяцией снежного барса, но так и навернулись. До сих пор никто не знает, что произошло. Мэд рассказывала, что после несчастного случая Лени сильно изменился: стал мало общительным и замкнутым. А из всех друзей у него остался только его пес.

− Можешь не снимать обувь, − поясняет Лени и пинком захлопывает за собой входную дверь.

− Хорошо, − робко выговариваю я. Но мне все равно так и хочется вытереть обо что-нибудь балетки. Привычка.

Увидев неприметный коврик, я ступаю на него, как вдруг ко мне подлетает Бадди – разинутая розовая пасть, висячие уши, морщинистая кожа и весь в слюнях.

− А-а… − взвизгиваю я, когда пес пытается засунуть свой мокрый и холодный нос ко мне под юбку.

− Бадди! Лежать!

Мастиф абрикосового окраса послушно сворачивается на полу и с надеждой глядит на меня. Может он ждет, что я дам ему какое-нибудь лакомство? Но у меня ничего нет, кроме пачки мармеладных мишек, которую я припасла на черный день.

− О чем ты хотела поговорить? – Лени скрещивает руки на груди и мне в глаза бросается его красиво очерченный бицепс. Конечно полицейские обязаны держать себя в хорошей спортивной форме, но Лени явно занимается не только пробежками по утрам.

Раньше Ву был таким худым, что казалось малейшее дуновенье ветра и он улетит. (Хотя был период, когда я была бы ни против, чтобы его унесло куда-нибудь... например, на Марс). Все время удивлялась, как ему удается быть таким популярным в школе.

− О папе, − бубню я, и от нервного напряжения начинаю покусывать губу. – Мне Мэдисон сказала, что ты сможешь помочь, − вру я. Только бы не забыть потом предупредить подругу.

− Чем?

− У моего отца… неприятности.

Оценивающий взгляд Лени быстро скользит по моему телу.

− Продолжай, − грубо отрезает он.

От волнения мои ладони вспотели, и я пытаюсь незаметно обтереть их об юбку. Мне так и хочется убежать прочь. От побега, меня удерживает только надежда на то, что Лени серьезно сможет помочь.

− Моему отцу угрожают, − начинаю я. − Какие-то парни приходят почти каждый день и просят его съехать и освободить магазин, потому что какой-то мистер Паркер имеет свои планы на это место. Папа сказал, что многие собственники уже съехали, освободив ему помещения. Я вот только не знаю, повелись они на хорошие откупные или бегут под действием угроз. – Я пожимаю плечами и замолкаю, наблюдая за его реакцией. Но похоже мой рассказ ему ни капли не интересен; на лице все такое же безразличие, смешанное со спокойствием.

− А чем я тебе смогу помочь? – удивляется он. – Иди в полицию и напиши заявление.

Я тупо смотрю на Лени. Он грозно сводит брови и по моему позвоночнику пробегает холодок.

Интересно, с чего я взяла, что Ву станет нам помогать? Но… попытка не пытка.

− Извини, − бубню я, разворачиваюсь и открываю дверь.

Не знаю, принял ли Лени мои извинения на свой счет или же подумал, что я прошу прощение за то, что потревожила его персону, но вдруг он говорит:

− Я посмотрю, что можно сделать.

Я облегченно выдыхаю. Меня так и распирает спросить, когда же он позвонит и скажет результат, но я просто выхожу, тихонько прикрыв за собой дверь.

Это уже настоящий прогресс, что Лени поговорил со мной. Конечно на беседу это мало похоже. Больше на допрос… только без пристрастия.

Во время поездки на автобусе, я задумываюсь о сестре. Один тот факт, что она собирается съехать с родительского дома, сводил меня с ума. Камилла – прекрасная сестра. Даже несмотря на то, что разница между нами всего-то пара лет, она никогда не была той стервозной старшей сестрой. Когда приходится драться за любимую одежду и вешать на свой шкафчик замок, чтоб сестра вдруг (конечно же ненароком) не взяла твою любимую блузку и забыла вернуть. Или же когда она позаимствовала твою губную помаду, а затем неожиданно ее потеряла …

Нет, Кэм далеко не такая. Она тащит домой всех дворовых собак и кошек, чтобы покормить их. Постоянно извиняется, даже если кто-то специально задевает ее, и волонтерствует, помогая кормить бездомных людей бесплатными обедами. И даже никогда не задумывается о том, что запросто может подцепить от них какую-нибудь заразу. Камилла безумно добрая и отзывчивая. И я… Я даже не представляю, как буду жить без нее!

На дорожке у нашего дома собралась толпа зевак (в основном это соседи). Я прибавляю шаг, беспокоясь, что произошло какое-нибудь несчастье, но подойдя ближе, вижу отца, собирающего раскиданные по лужайке вещи: вазу с искусственными желтыми розами, сборник энциклопедий, который раньше стоял на второй полке книжного шкафа и какие-то тряпки.

− И это забери! – во всю глотку орет мама. – Ты просто сволочь, Адам!

Бац. Черный мешок приземляется на землю – рядом с воображаемыми розами. Я смотрю в пустое окно. Оттуда доносятся нечленораздельные вопли, звон разбитого стекла, посуды и еще черт знает что. Небольшая толпа начинает судорожно перешептываться.

«Как можно это терпеть?»

«Она пыталась прирезать мою собаку».

«Сумасшедший дом!»

Подхожу к папе и чувствую, как от стыда начинает гореть мое лицо.

− Мама прекрати, − вопит Камилла и в ту же секунду с окна на втором этаже летит шампунь, тюбик зубной пасты, а несколько махровых полотенец неслышно застилают траву. Думаю, мама добралась до ванны.

Шустро перешагивая через несколько ступенек, поднимаюсь на помощь к сестре. Пульс грохочет в висках, а тело трясет от нервного напряжения.

Господи, когда же это прекратиться?

Мать в ярости швыряет в душевую кабину папины флаконы с одеколоном. Ее короткие волосы всклокочены, а из заношенного халата цвета лайма, то и дело виднеется голая грудь.

− Деби, − взмаливается сестра: ее глаза покраснели, а тушь черными струйками растекается по щекам. – Я не могу нечего поделать. Помоги!

− Мама прекрати, − не выдерживаю я и подлетаю к разбушевавшейся матери.

Точно ураган она сметает с полок оставшееся предметы гигиены. Я хватаю ее за руку, но тут же получаю чем-то тяжелым прямо в бровь. Не обращая внимания на боль, включаю холодную воду, переключаю на душ и начинаю поливать мать.

− Хватит, − визжит она и вроде бы немного успокаивается.

− Успокойся пожалуйста, − строго произношу я. – Ты можешь объяснить, что произошло? Почему ты опять разнесла полдома?

А может и весь?

− Спросите у своего папаши… кобеля. – Мама грубо отталкивает меня и выходит из ванной комнаты, оставляя после себя мокрые следы.

Я вопросительно смотрю на Кэм.

− Она думает, что папа ей изменяет, − всхлипывает сестра. – В нее словно демон вселился. Господи, как я устала! Мне опять пришлось позвонить на работу и предупредить, что я не смогу выйти. – Камилла высмаркивается, подходит к раковине и начинает умываться.

− Деби, у тебя кровь сочится, − взволнованно произносит Камилла, хватает первое попавшееся с пола полотенце и прислоняет его к моей ране. – Нужно будет обработать.

− Ерунда. – Я беру махровую ткань. Так всегда бывает, когда у мамы случается очередная истерика.

− Пойду посмотрю, как бы она еще чего не натворила.

Убрав после погрома второй этаж, я захожу к Камилле чтобы проверить, как она себя чувствует.

− Можно? – тихо говорю я, постучав костяшками пальцев о дверной косяк.

− Да… заходи. – Сестра суетится возле комода, постоянно перекладывая вещи с одного ящика в другой.

− Мама уснула, − произношу я, садясь на краешек кровати. – Папе пришлось позвонить доктору Стивенсону и спросить совета как с ней поступить. Он порекомендовал дать успокоительное.

Мэтью Стивенсон – психотерапевт, лечащий врач мамы. Каждый раз, когда у матери случаются такие срывы, мы сразу же направляем ее к нему в клинику, но в этот раз у нас не получилось: все более-менее свободные деньги закончились еще две недели назад.

− Хорошо.

− Кэм… ты в порядке? – Мой обеспокоенный взгляд падает на сестру. Ее руки дрожат, когда она начинает запихивать платье в шкаф.

− Да. Я просто немного устала. Может завтра поговорим?

− Если что…

− Прошу тебя Деби! – обрывает меня Камилла. – Я просто хочу побыть одна, − раздраженно добавляет она.

Ее переменчивое настроение меня пугает.

Глава 3

− Привет, − хриплю я, завидев папу, сидящего за столом и почитывающего утреннюю прессу.

− Доброе утро дорогая, − отзывается он, − Почему ты так рано встала? Суббота же.

− Не спиться. Да и время уже десять.

− Слушай дочка… Все, что вчера говорила ваша мама… Я хочу, чтобы ты знала − это не правда. Я бы никогда…

− Я знаю, пап, − успокаиваю я отца.

− Сара, последнее время, совсем престала себя контролировать. Говорит то, что ей вздумается, делает то, что хочет. – Отец сворачивает газету и по привычке кладет ее на подоконник.

− А где Камилла? – Незаметно перевожу тему неудобного разговора.

− Не знаю. Может спит еще.

После завтрака я час бездумно шатаюсь по комнате, не зная, чем бы себя занять. В надежде хоть как-то развеяться, звоню Мэдисон и нагло напрашиваюсь в гости. Получив положительный ответ, я сменяю пижамные штаны на джинсы и свитер и выхожу на улицу. До дома Мэдисон всего один квартал, и я решаю пройти его пешком. Тем более, что погода всем своим видом показывает, что одобряет эту затею: на небе ни облачка, а осеннее солнце приятно греет кожу.

Не торопясь подхожу к дому подруги. Нажимаю на кнопку, и где-то в недрах дома устрашающе звенит колокольчик.

Дверь распахивается, и появляется Мэдисон – рыжие волосы накручены на бигуди, карие глаза подведены толстыми стрелками, а на губах алая помада.

− Ты с кем-то подралась? – сходу вскрикивает она, пытаясь влезть в платье. Фиолетовая ткань, треща по швам, облегает пышную грудь и плотно садится по фигуре.

- Да так.

− Опять мать?

− Ага. Ты одна? – интересуюсь я, бегло осматривая холл. В доме сущий бардак, словно прошелся торнадо из юбок и нижнего белья. Подготовка Мэдисон к свадьбе верно увлекательное занятие.

− Угу, – подтверждает она и встает перед зеркалом. – Ну как?

− Похоже на упаковку от сосиски, – рапортую я.

Подруга серьезно сводит брови, то и дело наклоняя голову то в одну, то в другую сторону.

− Думаю надеть его на репетицию свадьбы.

− Ну если хочешь выглядеть как порно звезда, обтянутая латексом, тогда конечно.

− Ничего ты не понимаешь. Это же «Палмер!» Я месяц ждала поставки из Италии. – Она проводит руками по изгибам своего тела.

− Я вчера заезжала к твоему брату, – резко переключаюсь я.

− К Лени?

− А у тебя еще есть братья? – отвечаю я вопросом на вопрос.

− И зачем?

− Хотела поговорить по поводу отца.

− Надеюсь он встретил тебя с распростертыми объятьями, − язвит Мэд, поправляя в зеркале и без того идеальный макияж.

− Если честно, я была немного шокирована, что не увидела свои фотки у него на стене, истыканные дротиками.

− Ты думаешь, он еще не отошел оттого, что ты ему устроила на выпускном?

Я пожимаю плечами.

− Такое вряд ли забудешь, − заверяю я, кидая взгляд на камин, уставленный фотографиями; снимки Мэд и ее семьи повсюду.

− Мне кажется тебе нужно с ним поближе познакомится.

Я ошарашенно раскрываю глаза. Грядущее торжество видимо напрочь лишило ее рассудка, если она решила свести меня с Лени.

− Ты в своем уме? Поближе? Не пори ерунды.

− А что? Он холост, живет один, не урод и у него прекрасное чувство юмора. Ну курит иногда. – После того, как перечисления нескольких достоинств и одного недостатка ее брата закончились, Мэдисон попыталась вылезти из своего облегающего кокона. – Подружки, по-моему, тоже нет.

− А еще придурок, задира, воображала. Продолжать? − Я демонстративно вздыхаю. – И вообще я пока не готова к каким-либо отношениям. Тем более с ним.

− Ты никогда не будешь готова. Ты не была готова − в восемнадцать лет, в двадцать…

− У меня был парень, – прерываю я ее.

− Теперь ты не готова, когда тебе исполнилось двадцать пять, − продолжает бормотать она и лезет в красный пакет с золотыми надписью «Нydrangea». Пуская слюни, выуживает оттуда комплект роскошного нижнего белья.

− Обалдеть, – завидую я.

– Это на мою первую брачную ночь. – с придыханием поясняет она и прикладывает белый бюстгальтер к груди.

− Твой Джордж с ума сойдет.

– В общем тебе нужен бойфренд, − констатирует она, упаковывая комплект обратно.

Эта мысль давно засела у нее в голове, а с приближением свадьбы видимо началось обострение.

− Нет не нужен. У меня нет времени крутит романы.

− Мне никогда тебя не понять, – ляпает Мэд.

− А мне не понять, зачем ты собралась замуж. Тебе только двадцать шесть, а ты уже готова связать себя узами брака. А как же повышение?.. Через месяц ты забеременеешь. Пойдут памперсы, молочные смеси и прощай работа. А ты знаешь, мистер Маккоби не будет ждать, когда ты выйдешь на работу.

На мгновение подруга задумывается, и кажется еще чуть-чуть и она выдаст что-то гениальное.

− А что если нам сегодня вместе поужинать? Вы с Лени и мы с Джорджем. – Предлагает Мэд.

Я замираю, держа в руках стринги голубого цвета.

Гениально!

− Нет никаких мы! Мне никогда не нравился твой брат. Наша бесконечная и беспощадная война в школе, хорошее тому подтверждение.

− А мне кажется вы просто хотели друг друга.

− Ты и правда чокнулась.

Конечно мне хотелось его!

Особенно после того, как Лени развесил по всей школе снимки, на которых я во всей красе: мокрые после душа волосы, растекшаяся тушь под глазами, пояс джинсов врезающийся в неаппетитные складки моего тела. Помню, как одной рукой прикрываю обнаженную грудь, а второй – пытаюсь закрыть объектив камеры.

− Он изменился. Поверь.

− Только внешне.

− Да брось, он хороший.

− Нет. − Еще раз повторяю я.

− Слушай, я же не прошу тебя спать с ним. Это всего лишь ужин. Встреча друзей. Сделай это ради меня. В следующую субботу день моего рождения. Пусть это будет своеобразный подарок.

− Хватит меня уговаривать. Я не пойду. И я уже купила тебе подарок.

− Джордж Маккейн это Дебра Сторм, Дебра это Джордж. – заявляет Мэдисон, представляет меня своему жениху. Мы стоим возле ресторана «Тихая гавань» в ожидание до безобразия пунктуального Лени.

− Очень приятно, − отзывается кареглазый шатен и жмет мою руку.

− Мне тоже. – Я расплываюсь в улыбке.

Как это ни странно, но я не разу не видела парня Мэдисон. А о свадьбе я услышала месяц назад, когда Мэдисон пришла ко мне в кабинет и поставила меня перед фактом. Я конечно не против скороспелых браков, но вот чтобы выходить замуж после трех месяцев знакомства...

− Надеюсь, я не опоздал? – Лени, при полном параде, появляется из-за угла.

− Где тебя носит? – орет Мэдисон, перепрыгивая с ноги на ногу. – Я уже закоченела.

Под вечер и правда похолодало.

Подруга судорожно растирает руки, то и дело пытаясь их куда-нибудь спрятать. Только вот не задача, ее наряд кроме глубокого декольте, больше ничем не оснащен. Я сама потихоньку начинаю замерзать; нужно было одеть что-нибудь по теплее черного шелкового платья.

– Пробки.

− Джордж, это мой брат Лени. Лени, а это Джордж.

Джордж и Лени приветственно пожимают руки.

− Пойдем уже, – фыркает Мэд, берет под руку своего жениха и тащит его к дверям.

На входе нас встречает администратор; темноволосая девушка с голубыми глазами, широко улыбается.

− Здравствуйте, − любезничает она. – У вас заказан столик?

− Да, − гордо говорит Мэд, растирая пальцы на руках. – Черт, ну и холодище!

− Напомните пожалуйста свое имя. – Девушка всматривается в журнал в кожаном переплете.

− Мэдисон Ву. У нас столик на четверых, − нервно отвечает подруга, заглядывая в огромную записную книжку администратора.

− Да. Вижу. Пойдемте я вас провожу.

Роскошная брюнетка натягивает на нос очки и с умным видом, цокает по направлению к столикам.

В ресторане по-королевски роскошно. Интерьер зала выполнен в классических бело-голубых тонах с изобилием ручной лепнины и росписи эпохи Ренессанса. Стройные колонны по средине, элегантно подпирают потолок, отчего тот кажется еще выше. Столы безукоризненно сервированы свисающими до пола белыми скатертями; на каждой серебряной нитью вышиты первые буквы ресторана.

Мы располагаемся за круглым столом около окна. Джордж, со всеми своими наигранными манерами аристократа, галантно отодвигает стул Мэдисон, и та со всей грацией, присаживается за стол. Я осматриваю нашу новоиспеченную компанию, не вполне представляя, о чем мы вообще можем разговаривать.

Джордж пытает взглядом глубокое декольте Мэдисон, поглаживая при этом ее по плечу. Подруга тоже не теряется и принимается обнимать что-то у Джорджа под столом.

− Может хватит? – фырчит Лени, бросая убийственный взгляд в будущих новобрачных. – Вы едва знакомы! – продолжает он, стреляя глазами в наглеца.

− Я выхожу замуж. – спокойно говорит Мэд, не обращая внимания на придирки брата.

Лени замирает. Его глаза округляются, а лицо багровеет.

− Что? – переспрашивает Лени, нервно поправляя воротник темно-синего пиджака.

− Ты что, ему не сказала? – изумляюсь я, коса поглядывая на слегка обалдевшего Лени.

Мэд, шокированная реакцией брата, отрицательно качает головой.

Ну сейчас начнется!

За столом повисает зловещая тишина. Улыбка спадает с лица подруги, а ее жених начинает нервно елозить на стуле.

− Ты что издеваешься? Ты знаешь этого… этого Джорджа…. Твою мать! А сколько ты вообще его знаешь?..

− Три месяца, − виновато щебечет Мэдисон.

− Что? – По-моему Лени сейчас взлетит на воздух.

Страсти постепенно накаляются и похоже начинают выходить за пределы разумного.

− Прошу. – Официант в кипенно-белом костюме вовремя приносит нам меню.

− Спасибо. – Улыбаюсь я, и забираю прекрасную книжицу в кожаном переплете.

− У вас все в порядке? – вежливо интересуется молодой человек, явно намекая чтоб мы сбавили тон. Вернее, Лени сбавил тон.

− Да, все хорошо. – Отвечаю я за всех, потому что моя компания не реагирует на присутствие официанта.

− Ты хочешь сказать, что после трехмесячного знакомства, готова выйти за этого проходимца замуж?

− Минуточку, − наконец встревает Джордж. – Я вам не проходимец. – Маккейн привстает со стула.

− Да сядь уже. − Детектив Ву в грубой форме (кстати вполне свойственной для него) кладет руку на плечо нахала и силой усаживает его обратно.

Дьявол!

Мои глаза то и дело бегают от Лени к Джорджу и обратно.

Мэдисон замолкает, наверное, уже жалея о том, что решила в такой форме рассказать брату о свадьбе.

− Я… Я даже не думала, что ты… Ты так отреагируешь, – переходя на полутон говорит подруга, и ее глаза начинают наливаться слезами.

− Да что вы себе позволяете, − слишком поздно, как мне кажется, реагирует Джордж на грубое отношение со стороны Лени.

Мне делается в край неудобно от того, что я становлюсь невольным виновником этого разгорающегося скандала.

− Ребята…

− Ты эгоистка! С чего ты решила, что может брать и вот таким образом ставить меня перед фактом. Я тебе не какой-нибудь знакомый из бара, − прерывает меня Лени, когда я уже хочу попросить всех успокоиться.

− Прекратите нас оскорблять. – Джордж как ужаленный вскакивает со стула и хватает Лени за грудки: его лицо зеленеет от злости. Он замахивается на брата Мэдисон, но тот, в ответ скручивает его и укладывает лицом на стол.

Срань господня!

Посетители ресторана резко устремляют на нас свои любопытные взгляды.

− Вызовите полицию, − кто-то выкрикивает из зала.

− Ненужно. Полиция уже здесь. – Лени, левой рукой достает из нагрудного кармана значок детектива и предъявляет его всем желающим.

− Твой брат из полиции? – вещает Джордж и его пыл сходит на нет.

− Лени отпусти его! Ему же больно! – взывает Мэдисон, не обращая никакого внимание на последний вопрос ее жениха. Подруга из последних сил сдерживает слезы, но в конце концов ее прорывает, и она начинает рыдать. – Не стоило тебе вообще ничего говорить. Ты дикарь! – хлюпая носом говорит Мэд и пытается выдернуть Джорджа из рук брата.

− Если ты не заметила это не …

− В тебе всегда играло чувство собственности, – прервала она, не желая слушать никаких оправданий. − Я не твоя собственность. Хватит, черт возьми, меня опекать! – вскрикивает Мэдисон, берет Маккейна под руку, и они спешно покидают ресторан.

Толпа любопытных зевак открыв рты с удовольствием наблюдает за сценой из театральной постановки «Брат – злодей или невинная Мэдисон», а я, даже не знаю куда бы провалиться, лишь бы не испытывать огромное чувство неловкости, которое словно облако нависло надомной.

Лени провожает взглядом влюбленную парочку и обессиленно падает на стул. Думаю, Мэдисон слегка перестаралась.

− Слушай, мне жаль, − выговариваю я, и с видом заговорщика оглядываюсь по сторонам. К своему облегчению понимаю, что посетители ресторана больше не обращают на нас никакого внимания.

− Прекрати, − рычит Ву, устремляя на меня свой разъярённый взгляд; его серые глаза полыхают, и по моему телу пробегает мелкая дрожь. – Наверняка ты с ней за одно! – Он прищуривается, будто пытается вытащить из меня какую-то суперсекретную информацию.

− Может хватит уже злиться, − вдруг неожиданно вырывается у меня. – Прошло почти девять лет…

Ни говоря ни слова, Лени уходит.

Прекрасно! Не припомню ужасней вечера чем этот.

Глава 4

Домой приходится ехать на такси.

Ну как Лени может быть таким злопамятным?

Нет, конечно я могу припомнить Зои Рейтер (моей подруге по колледжу) ее подлую проделку. Когда она перед защитой моего диплома, удалила всю мою практическую работу. Да признаюсь, в тот момент я чуть не взяла грех на душу и не убила ее…

Или же Кэти Грейт (соседке через дом) ее бестолковую выходку, когда она развесила на деревьях плакаты с моим фото и припиской ее ищет полиция…

Спустя время, даже самые ужасные вещи, чаще всего вспоминаются с улыбкой на лице.

Расплатившись за поездку, выкарабкиваюсь из машины и бреду к дому. Поднимаюсь к себе. Где−то в недрах моей сумочки голосом Стинга начинает петь телефон.

− Fields Of Gold… − надрывается сотовый, пока я отчаянно пытаюсь добыть телефон из внутреннего кармана сумки.

Пока я достаю аппарат, Стинг уже заканчивает куплет.

− Да, − отвечаю я, еще даже не нажав зеленую кнопку. – Алло.

− Алло. – В трубке раздается тихий голос Мэд.

− Ну как ты? – интересуюсь я, присаживаясь за рабочий стол. Беру шариковую ручку и неумышленно начинаю выводить какую-то загогулину.

− Наверное, все хорошо.

− Наверное?

Она шумно вздыхает в трубку.

− Мы с Джорджем поссорились, − драматизирует она.

Вообще-то это и не удивительно, хотя я думала, что ее парень будет более лоялен в этом вопросе и сохранит трезвость ума.

− Почему? – неуверенно спрашиваю я. Тем временем моя изящная загогулина превращается в нечто, прилетевшее из космоса.

− После ресторана мы сразу же поймали такси. Но он уехал один, сославшись на то, что ему нужно подумать. – Мэд начинает шмыгать носом. – А я прекрасно понимаю, что означает слово «подумать». И я… я не знаю, как мне быть. Это все Лени и его придирки.

Сначала мне хочется сказать ей, что она поступила необдуманно и несерьезно. Нельзя просто взять и поставить брата перед фактом «Привет Лени, я выхожу замуж». Но потом решаю, что не стоит влезать со своими советами, в такой щекотливой ситуации.

− Хочешь я приеду? – отзываюсь я, хотя итак уже почти готова сорваться с места и прилететь к ней, чтобы утешить бедняжку.

Некоторое время Мэдисон молчит и мне уже кажется, что нас разъединили.

− Нет. Ненужно. Я побуду одна. Буду слушать Селин Дион и слопаю всю трехсот граммовую упаковку зефира, что подарил мне Джордж. – Подруга громко всхлипывает.

Я улыбаюсь.

− Ок. Если что…

− Если что я позвоню, – договаривает Мэд и отключается.

Бросаю ручку обратно в стаканчик и со злостью мну исчирканный лист бумаги. Сжимаю его так крепко, что чувствую, как в ладонь впиваются ногти. Посылаю клочок в мусорное ведро. Встаю с кресла для того, чтоб наконец стянуть с себя платье.

Кидаю взгляд на кровать.

«Деби», − читаю я свое имя, написанное на белом конверте. Я сразу же узнаю подчерк Камиллы и даже не распечатав письмо, мчусь в комнату к сестре. (Мне итак все ясно). Распахиваю дверь. Подлетаю к комоду и судорожно начинаю выдвигать ящики. Пусто… Пульс громко стучит в висках, а к горлу подкатывает ком.

Я так и знала! Она ушла. Сбежала. Оставила меня. На глаза набегают слезы. Как она могла, так поступить? Я опускаюсь на пол.

Всхлипывая, беру в руки конверт. Он кажется мне таким тяжелым и холодным. Открываю его и достаю оттуда вдвое сложенный лист бумаги. Разворачиваю и глаза быстро пробегают по строчкам.

Моя маленькая Дебби я уезжаю. Я знаю, ты будешь злиться. Но я уверена, что эта злость со временем пройдет и ты зрело оценишь сложившуюся ситуацию. А мне нужно двигаться дальше. Прости. Целую Кэм.

Слезы капают на лист.

Двигаться дальше…

Я всматриваюсь в буквы и пытаюсь найти какой-нибудь подвох… Но, нет. Ничего нет…

− Это шутка, − рычу я, разрывая письмо в клочья.

Это просто розыгрыш. Поганый и злой розыгрыш. Я зажмуриваюсь. Все надомной постоянно шутят, и Кэм решила немного поразвлечься. Сейчас я досчитаю до десяти, и Камилла войдет в комнату. Один, два, три, четыре… Моя любимая Кэм…

− Дочка. − Папа вбегает в комнату. – Что случилось? – Он быстро подходит и присаживается рядом.

− Кэм нас бросила. Она ушла. – Я протягиваю ему остатки письма. – Она ни о ком не подумала. Ей плевать, что со мной будет. Что будет с нами.

− Как?.. Подожди, о чем ты сейчас говоришь? Камилла? – Мне даже не нужно смотреть на папу чтоб понять – он в шоке.

− Она написала, что ей нужно двигаться дальше…− Я убираю пряди, которые прилипли к лицу. − Это все из-за нее. Все эти три года, мама только и делает, что отравляет нам жизнь. Камилла ушла из-за нее.

Лучше бы она ушла!

− Нужно ей позвонить. – Отец привстает и выуживает из заднего кармана джинсов телефон. Набирает номер Камиллы. – Ее номер отключен. Автоответчик, − шепчет он. – Камилла дорогая, где ты? Возьми пожалуйста трубку. Мы очень за тебя волнуемся. – Папины сообщения короткие, но по делу.

− Она не возьмет и может даже не прочитает твое сообщение. Может Кэм вообще выкинула телефон, − бубню я и провожу с силой по волосам.

− Я ее найду. – Папа уверенно шагает к выходу и исчезает за дверью.

Когда она могла уйти? Вчера... Вспоминая как она копалась в своих ящиках, спускаюсь в гостиную.

− Может ее еще можно будет разыскать, − поясняет папа, зашнуровывая впопыхах ботинки. – Я уверен она у одной из своих подруг. Сейчас я приведу ее.

На папе просто лица нет. Боже! Сколько раз в жизни, он повторял, что до безумия боится нас потерять. Сколько раз говорил, что жизни не представляет без нас. И вот пожалуйста, самые худшие его кошмары начинают сбываться.

Я уже целый час хожу из угла в угол ожидая возращения папы. Не находя себе места прочесываю каждый сантиметр дома. Будто это как-то мне поможет. Я не в состояние просто сидеть и ждать…

− Открой пожалуйста, − кричу я, стуча кулаком в дверь. – Лени, открой. – Барабаню, что есть мочи.

Наконец-то замок щелкает и не дожидаясь, когда дверь откроется, залетаю в квартиру.

− Ты в край свихнулась? – Лени отскакивает, а Бадди наоборот подлетает ко мне ликующе мотая хвостом.

− Мне нужно с тобой поговорить. – Уверенность так и прет из меня. – К черту обиды и разногласия…

− Если ты пришла защищать мою чокнутую сестру, то…

− Камилла пропала, − поспешно говорю я, выскребая из сумки разорванные клочки. – Вот. Это ее записка.

Лени не до конца осознавая в чем дело, то и дело смотрит сначала на меня, затем на бумажки.

− Посмотри, пожалуйста, − прошу я, передавая ему в руки все, что у меня осталось от сестры. – Возьми. – Мелкие белые листочки рассыпаются по темно-коричневому паркету.

Моля о помощи, смотрю в его глаза. Разве я многого прошу? Он глубоко вздыхает, молча идет к кухонному столу, берет телефон и набирает чей-то номер.

Слава Богу!

− Да… Это Ву… Пробей пожалуйста Камилла Сторм… Да… Еще проверь пользовалась ли она кредитками… Хорошо… Жду.

Изнеможенная падаю на диван и закрываю лицо руками. В ушах оглушительно бьется пульс, а слезы никак не хотят останавливаться.

− Возьми.

Я поднимаю голову и Лени протягивает мне стакан воды.

− Спасибо. – Делаю глоток, чувствуя, как холодная жидкости постепенно остужает мои внутренности.

Ву отходит в сторону и в помещении повисает абсолютная тишина. Такая, что я спокойно могу услышать стук своего бешено колотящего сердца. Я нервно жду, когда сотовый детектива наконец зазвонит и кто-нибудь из его друзей или напарников скажет: «Мы нашли ее. Она просто решила немного покататься по городу». Но телефон упорно молчит, так же упорно, как и его хозяин. Я понимаю, что нам не о чем говорить, но сейчас мне бы не помешало любое проявление сочувствия.

− Да, − отвечает Лени в трубку. – Хорошо… Когда это было?

Тяжело дыша, я смотрю на Ву. Он уверенно и спокойно говорит по телефону, профессионально выспрашивая подробности.

− Ладно, − заканчивает он. Затем устремляет на меня свой холодный взгляд. – Камилла расплатилась своей кредиткой на автовокзале.

− Автовокзале?

− Взяла один билет Балтимор − Клинчпорт, − продолжает Лени.

− Клинчпорт? − повторяю я словно надрессированная. – Это же у черта на куличиках.

В мозгах быстро прокручиваю, для чего она могла отправиться в Клинчпорт. У нас там ни родственников, ни друзей. А может ее похитили? Нет, навряд ли похитители стали бы собрать ее одежду, косметику и ее любимую коллекцию французских духов. Да и выкуп требовать с нас бесполезно: кроме пьющей матери, людей, которые пытаются вытурить моего отца из его же магазина и кучи долгов, у нас ни черта нет.

− Да. На утренний рейс.

Кэм заранее все спланировала. Собрала заблаговременно вещи и смоталась пока все спали.

Я чувствую, как злость вспыхивает во мне, обжигая вены.

− Она только себя любит, − выскальзывает у меня.

− Она вернется, − заявляет Лени. – У нас на дню несколько таких случаев происходит. – Он проходит мимо меня и берет со стола коробку с собачим кормом. – Нерадивые дети, сестра, братья, иногда родители… Бадди, ко мне! – Ву сыплет хрустящее лакомство в стальную миску. – Потом находятся. Причем сами. Оказывается, они просто хотели немного отдохнуть и развлечься.

− Хорошее развлечение! А родные люди места себе не находят, – бубню я.

− Да уж. Поверь не много таких как ты, готовых примчатся в час ночи и барабанить во все двери, лишь бы найти близкого. – Ву бросает на меня враждебный взгляд.

Час? Ого! К лицу приливает кровь, и я чувствую, как начинают полыхать мои щеки.

− Прости, − поспешно говорю я.

− Я мог бы предложить тебе остаться на ночь, но у меня только одно спальное место, − колко подмечает Лени.

После его слов я цепенею. Как же я могла забыть у кого сейчас нахожусь в гостях.

Идиотка.

− Для тебя и вправду не существует ничего святого. – Хочется произнести эту фразу как вопрос, вот только жаль, что я знаю на него ответ.

Мэдисон и Лени – двойняшки. Но как ни странно, они не похожи друг на друга. Ничем. Ни внешностью, ни характером. Мэдисон − добродушная, чувствительная, сентиментальная. А вот ее брат − полная противоположность, ни грамма сочувствия.

Ледяное сердце.

− Еще раз спасибо, − спокойным тоном произношу я. Хоть он и засранец, но все же его помощь была неоценима.

Когда я подъезжаю к дому папа сидит на ступеньках. Благодарю водителя такси и выбираюсь из машины.

− Господи, Деби. Где ты была? Я приехал домой, а тебя тоже нет. – Глаза папы красные и припухшие. Но это точно не аллергическая реакция. Он плакал.

Отец всегда казался таким сильным несокрушимым, но теперь я прекрасно вижу, как ему тяжело. Как и любой родитель, папа иногда был с нами суров, но умудрялся воспитывать нас с Камиллой без ремня. Мы и в углу то никогда не стояли – авторитет отца не допускал капризов и пакостей. Папа всегда был для меня примером, да и для Камиллы думаю тоже, только она почему-то старательно это скрывала.

− Прости, я ездила к… Кэм не придёт домой.

− Ты ее видела? Что она сказала? Я так и знал, что это все временно. Просто Камилла устала, столько на нее свалилось. На мою бедную девочку, − радостно тараторит он, а я готова снова заплакать.

− Пап… она уехала в другой город. – Так и хочется добавить, наверное, навсегда, но я отмалчиваюсь.

Папа бледнеет и хватается за сердце.

− Да, что ж такое.

Врываюсь на кухню, достаю аптечку и вытряхиваю ее на стол. Блистеры с таблетками, пузырьки и баночки разлетаются в разные стороны.

– Лекарство… Лекарство. Вот. – Забираю пузырек с таблетками, наливаю в стакан воды. – Вот папа, − Дрожащей рукой высыпаю таблетки на ладонь. – Выпей.

Это никогда не закончится!

− Спасибо. – Отец глотает лекарство.

− Пойдем, я тебя провожу в спальню. Может набрать девять-один-один? – настаиваю я и беру папу под руку.

− Нет. Сейчас отойдет.

− Ты уверен?

− Да.

Папа уснул. Приняв успокоительное прохожу к себе и валюсь на кровать. Ноги гудят, а голова кружится от потока негативной информации. Надежда на то, что седативное средство поможет, иссякает к четырём утра. Сна нет ни в одном глазу, а вот новых и может быть не вполне адекватных идей – с лихвой. Достаю телефон и печатаю памятку.

Поговорить с мистером Паркером (может мне удастся разубедить его, и он отстанет от папы).

Пригрозить «первому пункту» (если не сработает «разубедить»).

Написать в полицию заявление о пропаже Камиллы (пусть подключают ФБР, Интерпол, ЦРУ, мне плевать. Я хочу, чтоб Камилла вернулась).

Отпраздновать (все-таки буду рассчитывать на хорошее завершение).

Глава 5

Бывают хорошие дни, а бывают дни плохие, когда время не хочет идти и просто замирает на месте или еще хуже – глохнет. Когда жизнь – настоящая жизнь, бьет ключом где-то вдалеке, а ты в какой-то момент осознаешь, что больше никому не нужна.

На неделю ухожу в рабочий запой. Погружаясь в бинарный код стараюсь не думать о Кэм. За несколько дней, я оставила ей порядка сотни сообщений и примерно столько же смс. Но сотовый все равно изо дня в день упорно талдычит «Телефон абонента выключен».

Ближе к четвергу мама полностью выносит нам с отцом мозг, и собрав деньги, папа отвозит «скандальную женщину» (как он сам выражается), в реабилитационную клинику. Теперь мы сможем два месяца пожить спокойно. Мэдисон в предвкушении своего дня рождения постоянно прибывает в отличном настроение; то и дело летает из своего кабинета в мой и без конца болтает о предстоящем торжестве. Боюсь даже подумать, что будет перед свадьбой.

Пятница. Она сурово нависает надомной. За утро я несколько раз честно пыталась поработать, но поняв, что у меня не выходит набрать даже пару простейших комбинаций – плюнула; думки о сестре заняли у меня все свободное мозговое пространство. Не могу до сих пор поверить, что она со мной так поступила. А еще хуже − поступила так с папой.

− Я совсем сбита с толку, − скорбно улыбается Мэдисон, разговаривая с кем-то по телефону и пытаясь одновременно протолкнуться в лифт. Ей так важно быть первой. – У меня через шесть недель свадьба, − шипит она. – Как это нет такого цвета?.. Но мне нужны эти салфетки!..

Я кошусь на Мэд: она стоит в середине кабинки и злиться.

− Что?.. – опять вскрикивает подруга. – Да вы с ума сошли… Потом поговорим, − фыркает она. Со злостью запихивает телефон обратно в сумочку и глубоко вздыхает.

Лифт останавливается на первом этаже и поток людей изливается в просторный холл.

− Все хорошо? – Подхватываю под руку обозленную подругу.

− Этот критин… организатор свадеб, ни хрена нечего не может. Я так жалею, что послушала Сандру. Эта стерва специально подсунула мне его. До меня только сейчас дошло, что женской дружбы не существует.

− Ты уверена? – наигранно сержусь я.

− Прости дорогая, − быстро оправдывается Мэдисон. – Конечно это не про тебя. Я просто так запарилась. И Джордж совсем мне не помогает. Его больше интересуют акции, нежели я.

− Я подумаю.

Мэдисон натянуто улыбается.

− Тебя подбросить до дома?

Отрицательно качаю головой.

− Ладно, тогда до завтра. – Подруга театрально машет рукой и спешит к выходу.

Выскальзываю на улицу. Некогда теплая осенняя погода, под натиском ледяного ветра, без боя сдает свои позиции. Я запахиваю жакет и интенсивным шагом иду к автобусной остановке. Когда подхожу к стеклянному укрытию, за спиной раздается сигнал клаксона. Не обращая внимания продолжаю идти, пока не слышу голос Лени.

− Садись, − кричит он и я оборачиваюсь. – Давай быстрее, – командует Ву, беспардонно останавливаясь по средине дороги. Мне ничего не остается как подчинится. Перебегаю одно полосу и усаживаюсь в его красный «Вольво». – Пристегнись! – командует он, трогаясь с места.

− Что ты здесь делаешь? – вместо приветствия говорю я.

− Хотел поговорить с Мэдисон и вправить ей мозги. Но не успел.

− Она только что уехала, − подтверждаю его слова и накидываю ремень безопасности.

− Она меня уже неделю избегает.

Я могла бы сказать: «Нет Лени ты ошибся, у нее просто завал на работе», но боюсь, что он прав. Поэтому, приходиться просто отмалчиваться. Лени всегда опекал сестру. Может иногда даже слишком. Я понимаю Мэд, когда она говорит, что Ву ей вздохнуть свободно не дает.

− Ты узнал что-нибудь про мистера Паркера? – пытаюсь сменить тему разговора.

− Нет… Вернее да. Но боюсь эти новости тебе не понравятся.

Я напрягаюсь, нервно накручивая на палец ремешок сумочки.

− И… − подгоняю Лени.

− В общем Грэг Паркер, это сводный брат Айзека Смита.

Непонимающе смотрю на Ву, явно намекая на то, чтоб тот прекратил свою игру «угадай кто?»

− Я его поздравляю. А Айзек Смит кто такой?

− А Айзек Смит… наш капитан. – Лени смотрит по зеркалам. Удостоверившись, что помех в виде других машин нет, сворачивает на мою улицу. – Так что сама понимаешь, прижать его... нет возможности.

Или же просто тебе это не нужно.

− Прекрасно, − исторгаю я.

А что?

− Что теперь думаешь делать? − Ву чешет глаз и еле заметно ухмыляется. В его словах нет ни капли заинтересованности. Уверенна, он спрашивает меня только для того, чтобы повеселить себя. Лени сейчас прекрасно осознает, что мне останется только смериться с неизбежным.

− Найду Грэга, приставлю пистолет к виску и скажу, чтоб оставил моего отца в покое, − охотно отвечаю я.

У Лени отвисает челюсть.

Так-то!

Мы останавливаемся напротив моего дома. Ву глушит машину.

− Все шутишь. И когда ты успела так измениться?

Так и хочется прокричать ему: «Это ты во всем виноват. Это твои издевательства и приколы научили меня выживать в этом злом мире. Среди таких людей как ты». Хотя, наверное, в какой-то степени мне нужно его поблагодарить за это.

− А с чего ты взял, что я шучу? – Отстегиваю ремень безопасности и открываю дверь.

− Надеюсь ты не забыла, что я работаю в полиции?

− И что? Арестуешь меня?

− Хватить язвить. По-твоему, это смешно? – рычит он, когда я уже захлопываю дверь машины.

Иди к черту Лени.

Так и хочется показать ему язык, но я быстрым шагом иду к калитке. Седан трогается и скрывается за поворотом. Открываю входную дверь. Гнев так и бурлит во мне. Да какое ему дело? Что он ко мне прицепился?

Папы дома нет. Бросаю сумку на пуфик и поднимаюсь в свою комнату. Открываю Гугл и набираю Грэг Паркер. Найден один миллион ответов.

Ух ты!

Просидев около часа в интернете, я нарыла на него кучу информации. Вот некоторые факты:

Генеральный директор финансовой компании «Блэк энд Уайт». Эта компания основана еще его отцом, аж в 1961 году.

Грэгу Паркеру сорок лет, и судя по рядом стоящей длинноногой брюнетке, у него есть подружка.

Семь лет назад был участником крупного коррупционного скандала, но через год дело закрыли за недостаточностью улик.

Имеет в своей записной книжки телефоны множества влиятельных людей, а также является сводным братом капитана полиции Айзека Смита.

Всматриваюсь в фото Грэга. Довольно симпатичный мужчина. Черные волосы, карие глаза, небольшой шрам на подбородке, но мистера Паркера он ни грамма не портит. И вообще этот мистер Паркер не создает впечатление супер злодея. Его внешность так и располагает к нему. Может ни так страшен черт…

Телефон оживает около девяти утра. Приоткрываю один глаз. Сотовый мирно покоится у меня между грудей. Видимо пока я читала − отключилась. Я смотрю на экран. Смс от Мэдисон.

Сегодня в 6:00 PM.

Сонно печатаю ответ:

Я знаю. Помогу папе в магазине и буду ровно в 6:00. Не переживай.

Ответ приходит буквально через секунду.

Ок.

Уже вижу, как Мэд нервничает и лихорадочно перелопачивает шкаф в поисках подходящего наряда.

«Конструктор» −не сетевой магазин, торгующий инструментами и строительными материалами. По субботам я всегда работаю у папы (вернее помогаю ему). В мои обязанности входит: приемка нового товара, подсчет остатков, помощь мистеру Хэнку (кладовщику). Иногда я консультирую в зале, потому что в выходные дни здесь всегда полно народа.

Ближе к обеденному перерыву наступает затишье, и пока я немного освободилась, принимаюсь перепроверять заказы. Нужно сверить каталожные номера, которые нам нужны, с теми, которые мы заказали.

− Дебра, вот вы где, − за моей спиной слышится голос мистера Хэнка. – Вы не поможете мне?

− Конечно, – медленно проговариваю я. Мой взгляд скользит от бланка заказа к компьютеру и обратно.

− Я буду возле секции 3В.

– Хорошо. Минутку подождите. – Еще раз пробегаюсь глазами по наименованиям, поправляя горлышко свитера (на складе безумно холодно).

Проходя по пролету, всматриваюсь в величественные металлические стеллажи, пока не натыкаюсь на мистера Хэнка: пожилой мужчина, неторопливо фасует по коробкам тюбики клея. Генри Хэнку, наверное, лет сто пятьдесят. У него седые волосы, близко посаженные глаза лазурного цвета, бледная морщинистая кожа, а передвигается он так, словно сейчас где-нибудь рухнет. Но несмотря на свой зрелый возраст и медлительность, мистер Хэнк наизусть помнит всех поставщиков, где хранится тот или иной товар, и абсолютно все наименования этих огромных залежей.

Генри работает у папы со дня основания магазина. Как-то перед открытием к отцу пришел мужчина. На нем была потрепанная куртка, растянутые грязные штаны и ботинки, заношенные почти до дыр. Он просил у отца работу. Любую. И был готов, на какую угодно оплату. Генри рассказал, как жена выгнала его из дому, а родным детям он оказался и вовсе не нужен… И вот с тех пор, он трудится у нас.

− Я готова. Чем помочь? – спрашиваю я, потирая руки.

− Пойдем Дебра, у меня для тебя есть небольшое задание, – хрипит мистер Хэнк и еле передвигая ноги подходит к коробкам. – Здесь лампочки, нужно будет переложить их вот в эту тележку.

− А сортировать нужно?

Генри задумывается, почесывая затылок с жиденькими волосенками.

− Нет. Если останется время, можешь рассортировать вот это. – Мистер Хэнк опускает ладонь на огромную упаковку с гвоздями. – Их нужно будет только взвесить, а штрих код я сам приклею.

За два часа расправляюсь с лампочками, гвоздями, наклеиваю штрих код и даже успеваю выпить чаю.

− Молодец Деби, − хвалит Генри вяло улыбаясь. – Вашему отцу повезло, что у него такая дочь.

Смущенно прикусываю губу.

− Спасибо. Это было не трудно.

− Жаль, что Адам собирается закрывать магазин, − мямлит Генри как само собой разумеющее и я впадаю в ступор. – Это хорошее место.

− Как… Он же… Папа говорил… Вы серьезно? – выдаю я хоть что-то похожее на предложение.

− К сожалению, да. Они не оставили ему выбора. – Он прищуривает глаза и начинает оглядываться по сторонам, будто боясь, что нас подслушивают. – Люди мистера Паркера, угрожали ему. Я слышал. Они постоянно повторяли, что если он не съедет, то они заберут все, что ему дорого. – Генри потирает натруженные руки. – Не оставили выбора…Эх…

После его слов мне становиться дурно. Я даже про холод забыла, потому что по телу горячей волной пронеслась злость.

− Они что-нибудь еще говорили? – пытаю его я.

− Это все… Все моя дорогая.

Меня трясет от бессильной ярости. Я уже сейчас готова вцепиться в глотку этому Паркеру.

− Вы случайно не знаете где можно отыскать этого мистера Паркера? − противно выплюнула я его имя. Как ни странно, но в интернете кроме его рабочего номера больше никакой информации нет. Да и то, предполагаю, что этот телефон его секретаря.

Генри удивительно приподнимает бровь.

− Что вы! Даже не думайте мисс Сторм! − оживляется старичок. – Этот мистер… Он… страшный человек.

На данный момент мне все равно. Когда отец говорил про угрозы, то мне думалось, что это какие-нибудь мелочи: попортят пару витрин, подожгут вывеску, распугают поставщиков. Но здесь все намного серьезнее, чем казалось изначально.

− Так вы знаете?

Мистер Хэнк не удостаивает меня ответом, отрицательно качая головой.

Ладно, сама разыщу. И я даже знаю где найду информацию. Но это потом. А сейчас мне нужно домой.

Придирчиво осматриваю себя в зеркале. В кои-то веки я вполне довольна собой. Волосы уложены озорными кудряшками, вечерний макияж не кажется мне вульгарным, а зеленое платье прекрасно село по фигуре. Из дома выхожу ровно в пять. Думаю, что за двадцать минут успею добраться до «Барбаросса». На этот раз Мэдисон решает собрать всех в небольшом клубе, и я считаю, что это хорошая идея, а-то последние три года, она то и делает, что таскает нас по местам общепита.

Мэдисон, Джордж, Саманта и Кевин, радостно улыбаются, когда я подхожу к месту встречи. Я рада, что Мэд и Джордж помирились. И даже если это не так, то они чертовски убедительно это изображают.

− Привет.

− Привет, – хором отзываются они и лезут целоваться.

− Черт побери, а ты крутая штучка, − присвистывает подруга и окидывает меня восхищённым взглядом.

Я благодарно улыбаюсь.

− Прекрасно выглядишь! – восклицает Саманта. – Сто лет тебя не видела.

− Это точно, − поддакивает Кевин и прижимается к Саманте.

− Спасибо ребята, – отвечаю я, немного смущаясь от обилия комплиментов. – Вы тоже.

Саманта и Кевин сегодня и правда приоделись, что не совсем свойственно для них (парочка в своей повседневной жизни предпочитает стиль хиппи). Кевин облачился в элегантный костюм тройку, темно-фиолетового цвета, а Саманта в умопомрачительное платье, цвета летнего неба. Ее волосы зачесаны назад и заколоты сверкающими шпильками. (Год назад мы с Мэдисон гуляли на их свадьбе. Сие праздничное мероприятие, больше походило на цыганский табор). Так что, честно, я удивлена столь неожиданному выбору одежды.

− Ну что пошли? – взвизгивает Мэдисон, поправляя до неприличия короткое платье.

Мы синхронно киваем и начинаем подниматься по ступенькам.

В клубе темно и безумно жарко. Толпа из пяти человек плечом к плечу роится у стойки, наперебой стараясь привлечь внимание барменши. Влюбленная парочка, забившись в дальний угол, о чем-то оживленно разговаривает. На сцене мужчина в ковбойском одеянии играет на гитаре и увлеченно поет, а его пособница пытается развеселить народ: она выходит в зал и ритмично хлопая в ладоши, старается завести немного заскучавшую компанию за столиком. Затем, девушка в блондинистом парике добирается и до нас, и вот мы уже вместе напиваем незнакомую нам песню. По завершению представления артисты прощаются, и зал наполняет громкая и пульсирующая музыка.

В «Барбароссе» ведем себя достаточно шумно, и не проходит и двух часов, как Мэдисон и Кевин уже прилично набираются. (Мы заняли диванчик рядом с барной стойкой, так что с напитками проблем у нас не возникает). Когда подруга подсовывает мне очередной коктейль, я начинаю подозревать, что сегодня она запланировала меня напоить.

Кевин ритмично начинает качать головой, берет за руку Саманту и вот они уже пляшут под музыку неизвестного мне диджея. Мэдисон еще пару минут о чем-то разговаривает с Джорджем, затем надувает губы и присоединяется к танцующей паре. (Думаю, тот не захотел с ней танцевать). Рыжие волосы Мэд мелькают повсюду, а я смеюсь, глядя на утиную мордочку, которую она делает, двигаясь в такт. А Джордж тем временем, неразлучно сидит с телефоном и что-то судорожно печатает.

− Потанцуем? – кричит молодой человек, переминаясь так, будто ему резко захотелось в туалет.

Качаю головой и сказав, что я с бойфрендом, ссылаюсь на рядом сидящего Джорджа. Нехорошо конечно, но жениху Мэд все равно.

− Ок. Если передумаешь, я вот за тем столиком. – Симпатичный брюнет указывает на стол, где находятся еще два парня.

Вновь киваю, только в этот раз положительно. Когда парень уходит, я вдруг резко решаю, что мне срочно нужен еще коктейль. Начинаю пробираться сквозь сумбурную толпу весело дергающихся людей. Подхожу к бару, поднимаюсь на приступочку и разом вырастаю на несколько сантиметров. Как приятно смотреть на мир с такой выгодной позиции. Мои сто пятьдесят восемь сантиметров не всегда позволяют себя так вольготно чувствовать.

− Куда это ты? – За моей спиной словно тень вырастает Мэдисон.

− Я хочу еще выпить, – утверждаю я и поворачиваюсь к барменше. Выставляю два пальца показывая, что хочу еще свою порцию «Пина Колады». Та замечает мой взгляд, но с извинением улыбается, подавая текилу громогласному парню, который рассказывает всем и каждому, что отмечает свой развод.

− Рюмку! – кричит подруга.

− Тебе уже хватит, − ворчит голос позади.

Мы одновременно поворачиваемся и видим Лени и еще какую-то девушку.

− Лени! Привет! – визжит Мэд завидя брата.

Ву расплывается в улыбке и обнимает сестру. Надеюсь они тоже подружились. Хорошо, что я не полезла со своими советами и нравоучениями.

− Я думала, что ты уже не придешь, – сетует Мэдисон.

− Я же должен был поздравить свою любимую сестру с днем рождения. – Лени, задирает руку и всем видом показывает барменше, чтоб та налила выпить; девушка закусывает пухлую блестящую губу и ставит на стойку стакан для того, чтобы выполнить его заказ. − Знакомьтесь, это Кристина, − говорит Ву стараясь перекричать оглушающую музыку.

Эй, а как же я?

− Привет, − поет мелодичный голос Кристины.

− Привет я Мэдисон, а это, − Мэд тыкает в меня большим пальцем, словно мы с ней банда, − Дебра.

− Очень приятно Дебра, − приветливо отзывается пассия Лени. Она широко улыбается. Так широко, что я могу рассмотреть все ее идеально ровные зубы.

− Вообще-то я первая, − ворчу, недобро косясь на Ву. Так и хочется его прибить.

− Извини Плюш. – На его лице появляется наглая ухмылка. Он берет стакан и делает глоток. – Дорогая, может все-таки что-нибудь выпьешь? – Ву обвивает рукой тощую талию Кристины.

− Нет. Ты же знаешь я на диете, − шипит дорогая, как будто Лени пытается заставить ее слопать огромный чизкейк.

− Ну так нальет нам кто-нибудь? – включается Мэд и начинает распихивать трех парней, которые уже заняли ее место, пока она висела на шее у Лени, принимая поздравления.

− Я буду там. – Лени подмигивает сестре и скрывается в толпе, таща за собой Кристину.

− Ок. – Мэдисон машет брату. − Ну и что это было? – обращается ко мне подруга, бросая недобрый взгляд в подружку Ву.

Гляжу на «дорогую». Красивая девушка (худая конечно, но красивая). Смуглая кожа, длинные волосы как из рекламы шампуня, слегка вздернутый носик, пухлые губы. Горькая истина кроется в том, что она и впрямь идеал. А когда-то я мечтала, что Лени женится на какой-нибудь ведьме. Та родит ему десятерых детей, и он погрязнет в вечных пеленках, памперсах и детских смесях. Будет ходить в застиранных майках и растянутых трико. А он… Он почему-то не в застиранных майках и растянутых трико. А в вполне приличном одеяние.

− Его подруга. − Залпом выпиваю остатки коктейля, которые явно были лишними, я начинаю двигаться под музыку.

Через минуту ко мне присоединяются Мэдисон и Саманта. Постоянно хихикая смотрю на Саманту, которая изображает какие-то пируэты. Когда музыка замедляется, Мэдисон пристраивается к Саманте и те начинают исполнять нечто похожее на танец пьяных стриптизерш.

− Потанцуешь со мной? − Кто-то кричит мне в ухо. Обернувшись глаза в глаза сталкиваюсь с очередным ухажером. За то время, что я находилась на танцполе, ко мне подкатывало по меньшей мере пять человек. Всех я отшивала. И этот несомненно был на очереди.

Как только хочу открыть рот, чтоб сказать, что сегодня я ни с кем не танцую, наглый парнишка притягивает меня к себе и начинает кружить под звуки саксофона, что жалобно воспроизводят колонки. Молодой человек оказывается не из робкого десятка и все мои жалкие попытки отпихнуть его от себя – проваливаются.

− Послушайте, − опять начинаю я. – Я не в настр…

− Детка, давай просто проведем хорошо время, − заверяет тот и опускает свою голову мне на грудь.

Боже! Ненавижу мужчин ниже себя ростом. Сразу чувствую себя огромной теткой.

Мэдисон и Саманта сразу же отвлекаются от страстного танца, для того чтобы в полной мере насладиться захватывающей картиной. Мэд таращит на меня глаза и вопросительно приподнимает брови. Так и хочется прокричать спасите, но боюсь с рыцарями здесь определенные трудности.

К концу второй композиции еще раз пытаюсь отвадить парня, что намертво прилепился ко мне.

− Спасибо за танец, − верещу я, но карлик явно не намерен со мной расставаться.

− Разрешите? − На мое счастье ко мне подходит Лени. – Не против. – Лени вежливо отодвигает дотошного парня и прижимает меня к себе. Тот не возражает и быстренько находит себе новый объект для его беспощадных танцулек.

Смотрю на импульсивно подмигивающую Мэдисон. Я уже поняла, что появление «доблестного крестоносца» − ее рук дело. Но если учитывать сложившуюся ситуацию, то я, готова упасть к ней в ноги.

− Спасибо, − неохотно шепчу я.

− Развлекайтесь, − напутственно говорит Мэд и шатаясь из стороны в сторону бредет к нашему столику.

Поймав ритм медленного танца, мы стали плавно раскачиваться под музыку.

− Твоя невеста? – вдруг интересуюсь я. Алкоголь явно придает решительности.

Краем глаза вижу, как Лени вздернул уголок губ.

− Ты серьезно хочешь об этом поговорить?

Как будто для того чтобы услышать ответ на свой вопрос, Ву прижимает меня еще крепче. У меня перехватывает дыхание, а после выпитого, еще и безумно кружиться голова. Закрыв глаза, прислоняю голову к его плечу (вернее она сама прислоняется, под тяжестью коктейля). Мои руки ползут вверх по его бицепсам и затем сцепляются у него на шее. А мое истосковавшееся по мужчине тело, почему-то начинает непроизвольно прижиматься к моему партнеру по танцу. Что я творю, мне и самой невдомек. Но если, что спишу на развратную «Пина коладу».

Черт!

Последний раз, я так откровенно обнималась со своим бойфрендом. Его звали Флинт. Роскошный блондин с… Именно! С голубыми глазами и прекрасным чувством юмора. Тренер женской сборной по плаванью. Двукратный чемпион по прыжкам в воду и четырёхкратный чемпион по запрыгиванию в койку к незнакомым девушкам (хотя после третьего раза я перестала считать и просто ушла от него). Думаю, его мать Сильвия до сих пор злорадствует по этому поводу. Ее врождённая способность устраивать скандалы и истерики на ровном месте, заткнет за пояс даже самую эксцентричную, жаждущую постоянного внимания суперзвезду.

Пока я мысленно посылаю к черту Флинта и его мать, музыка кончается.

− Ты с нами идешь? – спрашивает Мэд и буквально отлепляет меня от своего брата.

− Куда? – возмущаюсь я.

– Пойдем. – Она хватает меня за руку и тащит к сцене. Ах, да! Ну как же я могла забыть. Не одна гулянка еще не проходила без того, чтобы Мэдисон не спела что-нибудь из репертуара Дженнифер Лопес.

Подруга спешно подходит к диджею и стараясь перекричать музыку, начинает что-то орать ему в ухо. Затем кладет на стойку с аппаратурой купюру и возвращается на площадку с микрофоном. Я, Саманта, Кевин и Джордж устраиваемся возле сцены.

− Иди сюда, − одними губами проговаривает подруга и машет мне рукой.

Я судорожно мотаю головой, показывая ей всем видом, что это плохая затея.

Музыка смолкает.

− Прошу вашего внимания, − охрипшим голосом вещает диджей. – Сегодня у прекрасной девушки Мэдисон Ву – день рождения. Так давайте поздравим ее все вместе с этим замечательным днем. – Молодой чернокожий парень сажает наушники себе на шею и начинает аплодировать. В зеле словно по цепной реакции раздаются овации, а свист рядом стоящих парней − оглушает.

− Спасибо! – взвизгивает Мэдисон. Она сияет от счастья и наигранно кланяется.

− А сейчас наша именинница исполнит нам песню. – Парень обратно прислоняет к уху наушник и зал заполняется энергичной мелодией, а мы становимся свидетелями яркого выступления Мэдисон Лопес!

Глава 6

Я умираю! Несомненно, сейчас отправлюсь к бабушке (царство ей небесное). А если учитывать злословия, бесконечные покушения на жизнь Лени и прелюбодеяния за спиной Флинта (это было ему в отместку), то рай мне вряд ли светит.

В любом случае конец совсем близок. Это я чувствую по окоченению, которому подверглась моя спина, шея и ноги. Молоток беспощадно долбит мне мозг, а где-то в области лба ощущаю всю прелесть перфораторной дрели. Господи, нестерпимая боль! Больше похоже на то, что вчера я попала под трактор, нежели перебрала со спиртным.

Протираю глаза и щурюсь от яркого света. Даже погода решила поиздеваться надо мной – помещение заливают ослепительные солнечные лучи. Накидываю одеяло обратно на голову. О, так-то лучше.

− Вставай соня, − настаивает женский голос. – Весь обед проспала.

Я у Мэдисон? Видимо вчера я была совсем не в состоянии.

− Раньше она так не нажиралась, − строго глаголет мужской голос.

Лени? Господи, все на много хуже, чем я могла себе представить.

Стягиваю покрывало до носа и бегло осматриваю комнату в которой нахожусь. Незнакомый потолок, незнакомые обои. Знакомый диван грязно-голубого цвета. Сегодня фортуна не на моей стороне. Я не у Мэд. Я в гостях у Ву!

Судорожно начинаю выискивать в больном мозгу информацию. Как можно было до такого докатиться?

− Хватит, она не нажралась, а просто перебрала, − ворчит Мэд на брата. – Как будто ты не напивался?

Атака на серые клеточки не увенчалась успехом; совершенно не помню, как я здесь оказалась.

− Вот только почему-то она сейчас не у себя дома, а валяется у меня на полу.

Как на полу? Ощупываю дрожащей рукой то, на чем лежит мое бренное тело: мягкий матрас, теплое одеяло, пастельное белье вроде бы тоже свежее (пахнет лавандой).

Хочется защитится от бессмысленных нападок Лени, но я не могу произнести ни слова в свое оправдание: во рту сухо как в пустыне, а язык прилип к нёбу.

− Я тоже ночевала у тебя. И что? – не успокаивается Мэдисон.

Ух! Слава богу, что я была здесь не одна. Мне определенно полегчало.

− После того как ты закатила скандал в клубе, мне только и оставалось, забрать тебя к себе. Иначе ночь бы ты провела не на диване, а в холодной камере в обнимку с такими же алкашами, как и вы.

− Джордж переписывался с какой-то шлюхой. По-твоему, это не повод дать ему по морде? И это после того как он сделал мне предложение. Лживый ублюдок! – вопит Мэд и слышится звон стекла.

Точно! Это я помню. Ее жених весь вечер кому-то что-то строчил по телефону.

− Слушай хватит бить мою посуду, − сердито говорит Лени.

Я опираюсь на локти, пытаясь выглянуть из-за дивана.

Ву в пижамных штанах с голым торсом расхаживает по той части квартиры, которая, наверное, именуется кухней. Мэдисон в своем вчерашнем наряде сидит за столом. Вид у нее конечно ужасный: волосы больше напоминают плохо построенное птичье гнездо, лямка на платье порвана, а под глазами темные круги, что любезно оставила тушь.

Ну если ей можно при ее брате появляться в таком виде, то мне противопоказанно. Имитируя расчёску, запускаю пятерню в шевелюру и пытаюсь наспех привести волосы в порядок. Смачиваю слюнями указательные пальцы и провожу ими под нижними веками.

− А я тебя предупреждал, чтоб ты не путалась с этим типом, − не унимается Лени. – А ты в курсе, что он был женат?

После его слов Мэд бледнеет. Я встаю с постели и набрасываю на себя одеяло.

− И конечно, что у него двое детей ты тоже не знала? − Ву ерошит свои волосы, а Мэдисон уже готова разреветься.

− Может хватит, − вступаюсь я, подходя к Мэдисон.

Лени одаривает меня раздраженным взглядом. Брат Мэдисон всегда отличался буйным характером, а его лучшими друзьями были бейсбольная бита и огромный сборник матерных слов. Если честно меня до сих пор терзает вопрос: как он вообще стал копом?

− Ты не видишь, ей итак плохо. – Подхожу к раковине, беру чистую ёмкость и наливаю в нее воды. – Придурок, − еле слышно добавляю я и вручаю в руки подруги стакан с живительной влагой.

− Что? – Лени взрывается словно снаряд. Видимо он все-таки услышал слово «придурок».

Так, ладно, ради подруги готова принять всю ярость Ву на себя.

− Слушай Лени, я не понимаю в чем у тебя проблемы? – Встаю в позу. – Мне не понятно, почему ты вечно на всех злишься? ... Если ты такой недовольный из-за того, что произошло на выпускном… – Опускаю глаза разглядывая пошарпанный пол Ву. – То ты сам виноват. Заметь, не я развязала эту войну в школе… − Я замолкаю. Вроде бы нужно уже и остановиться, но я вдруг добавляю: – Или твое раздутое эго до сих пор не может смериться с поражением?

Вот и все. Наконец я ему это высказала.

Мэдисон замирает, а потом и вовсе перестает дышать. Мою головную боль как рукой сняло, а внутренности как-то странно начинает стягивать в крендель. Лени останавливается посредине квартиры.

Сейчас разверзнется ад.

− Слушай, я правда не знала, что у него такой весомый послужной список, − подает голос Мэд, обращаясь к Ву.

Лени, прожигая меня взглядом, смотрит мне прямо в глаза. Его желваки играют. А вены на лбу неестественно надулись. Мое сердце сейчас выпрыгнет на пол и начнет отбивать чечетку.

− Прости. Хорошо? – продолжает подруга.

− Хорошо, – сквозь зубы процеживает Ву, берет со стола пачку сигарет и выходит за дверь.

− Да что на тебя нашло? Нашла время, − бурчит Мэдисон, а от ее виноватого голоса не остается и следа. – Ты хотела, чтоб он пристрелил тебя прямо здесь и похоронил под полом?

− Это давно нужно было сделать, − оправдываюсь. – Спасибо, что спасла мне жизнь, − саркастично подмечаю я. – Сколько он может обижаться?

− Ты же знаешь, Лени злопамятный. Даже очень. Иногда мне кажется, что у него где-то припрятана специальная книжечка, где он держит имена и фамилии всех своих обидчиков. Когда нужно, он достает ее, и важно говорит: «Так Ник Лирой, а помнишь, ты не вернул мне двадцатку».

Мы прыскаем со смеху.

− Точно. – Смотрю на часы. − Ладно я пойду. Папа, наверное, волнуется. Блин, я даже не помню звонила ли я ему. – Ты-то как?

− Все хорошо. – Подруга взмахивает рукой. – Я подозревала… Хотя нет. − Она встряхивает волосами. – Да пошел он. Я в порядке. Ладно иди, завтра увидимся.

− Нет, послезавтра.

Мэдисон удивлена.

− Я завтра отпросилась. Нужно сходить к врачу, − продолжаю я.

− Что-то серьезное?

− Нет. Профилактика.

Божественное светло-желтое платье мерцает в свете софитов, когда я шагаю по вестибюлю гостиницы «Голден». В этот раз школа арендовала весь первый этаж, для проведения выпускного. И в нашем распоряжении несколько сотен квадратных метров. Мэдисон идет рядом и делится впечатлениями о том, как они с Джонни Маисом занимались сексом. Это был ее первый раз, но она так легко об этом рассказывает, будто каждый день это практикует.

− Ты даже не представляешь, у него совсем нет никакого опыта, − Мэд закатывает глаза. – А сам хвастался, что чуть ли не полшколы перетрахал. Бревно. У него даже не встал. Сначала не встал.

Я смущенно краснею. Как ей удается говорить об этом так открыто. Нисколько не стесняясь.

− Ты же его знаешь, он просто балабол, − поддерживаю я ее критические замечания. – И тем более какие могут быть полшколы? Когда Анна говорила, что он еще девственник.

Мы входим в просторный зал, наполненный блестящей мишурой, яркими воздушными шарами и разноцветными мигающими лампочками. Уже почти бывшие школьники толпятся небольшими кучками и нервно хихикают в ожидании выступления рок-группы.

− Это не удивительно, у него так воняло изо рта, − Мэдисон морщится.

− У тебя столько претензий. Как ты вообще с ним встречалась? – ухмыляюсь я.

В ответ она жмет плечами.

− Сама не знаю.

В этом вся Мэдисон.

− Может он учился сексу, просматривая порнофильмы?

− Приветствую вас школа «Винсент», − завывает в микрофон ведущий и зал наполняется оглушительными овациями. – Вы готовы порвать эту вечеринку?

− Да, − кричат тысячи голосов, и ведущего сменяет какой-то вой гиены и грохот сковородок.

Если это рок-музыка, то я американский летчик.

− Да, − визжит Мэд, покачивая бедрами.

Мои перепонки сейчас лопнут. Даже мой мочевой пузырь резко захотел излить все содержимое наружу. Накидываю свою сумочку через плечо и бегу по направлению к туалетам.

− Плюша, − останавливает меня голос Лени. – Куда спешишь? – Он пьян. Вместо смокинга на нем привычные ему лохмотья, на голове что-то среднее между ирокезом и взрывом тысячи петард, а на ногах огромная платформа.

Я отмалчиваюсь, ибо свято верю, что лучше не разговаривать с в стельку пьяными людьми.

− Разве я не с тобой разговариваю. – Ву хватает меня за руку. От него разит пивом и табаком. – Как тебе мой подарочек?

− Отвали, −фырчу я, пытаясь вырваться из его противных лап.

− Вижу по глазам, что понравился.

Опускаю ресницы и заливаюсь багрянцем, вспоминая как на уроке биологии в кабинет постучали и в класс вошел мальчик-курьер. Со словами «Это для мисс Сторм», опустил на стол учителя яркую шуршавшую упаковку. Миссис Потс округлила глаза, а одноклассники зашептались. Даже ума не прилажу от кого мог быть сюрприз и что в коробке. «Класс, тишина!» − проворчала учитель биологии.

Вибрация заполняет помещении, и упаковка приходит в движение. Девочки начинают пищать, а миссис Потс тыкать в переливающейся материал указкой. Лени заливается смехом на весь класс, и я постепенно начинаю осознавать от кого подарок. Учитель биологии в панике развязывает красный бант…

О-мой-Бог! Это же… Вибратор! Одноклассники охают, а я прирастаю к месту. Лицо полыхает, и я выбегаю из класса.

− Иди к черту, − воплю я, возвращаясь в реальность. – Ты животное.

− Признавайся пользовалась им?

Я сжимаю ладони в кулаки.

Свинья!

В туалет я уже не хочу, выбегаю на улицу и жадно вбираю легкими прохладный воздух вечернего города. Так и вижу, как из моих пор на коже струится пар. Сволочь! Придет время, и ты получишь свое. Когда я обратно захожу в гостиницу то вижу, что идиот Ву куда-то исчез. Захожу в уборную, мгновенно делаю все свои дела и иду обратно в зал.

− Плюша, − еле ворочая язык бубнит Ву.

Из любопытства останавливаюсь и заглядываю в узкий коридорчик, который ведет в служебные помещения. Там я вижу Лени. Ву склонив голову сидит, опершись спиной о стеллаж. Рядом с ним спит Пол: он, обнявшись с бутылкой ликера тихонько посапывает.

Нажрались!

Хотела было уже уйти, но тут меня настигает прекрасная мысль. Вот же он подарок судьбы, который я ждала все эти годы. Вот же этот великолепный шанс, для того чтобы отомстить.

Пока друзья-алкоголики в нокауте, вытаскиваю все косметику, что мы с Мэдисон собрали на всякий случай, и принимаюсь расписывать лицо-холст Лени. Затем добираюсь до его дружка и делаю на его моське шикарный макияж. Еще раз осматриваю свою картину и в завершении добавляю мазок бордовой помадой на щеке Ву. Укладываю Пола лицом в пах к Лени, а руку придурка Ву размещаю на голове у его дружка.

− Вот так. – Довольная поднимаюсь с колен, рассматривая свою самодеятельность и собираю улики обратно в сумочку.

Делаю снимок на память. Размещаю в социальной сети свое мастерство с хэштегом «докатились» и с чувством отмщения, прохожу в зал, и даже не смотря на ужасную музыку веселюсь от души.

Через час представление заканчивается.

− Смотри, это же Лени, − доносится из-за спины, и одноклассники впадают в истерику.

Кто еще не успел лицезреть душераздирающие снимки, хватаются за свои телефоны.

− Я даже не подозревала?

− Что это такое?

− Лени гей! − усмехаются парни из нашей футбольной команды.

− Господи какой позор! – восклицает подружка Ву, с отвращением рассматривая что-то у себя в планшете.

С гордостью приподнимаю подбородок. Лени Ву повержен! Популярность не постоянная штука. Да, Лени?

Эти снимки еще долго плавали в бездонной яме под названием интернет, но мне до них не было никакого дела.

− Мисс, приехали. − От воспоминаний меня отвлекает голос водителя такси.

− Спасибо.

Да, тогда выходки Лени достигли своего апогея, и он заслужил порцию хорошего унижения. И мой поступок казался мне крутым; чем-то вроде двенадцатого подвига Геракла; чем-то вроде живительного глотка воды в прожжённой Богом пустыне или же спасательной шлюпки на необитаемом острове. Но спустя некоторое время почему-то на душе становилось все хуже и хуже.

Да, наши бесконечные боевые действия довели меня до отчаянья. Да, я не видела никого выхода, кроме того, как отомстить Лени. Но в тот момент, я была не вровень с этим идиотом… Я была хуже: опустилась ниже его уровня. А это ужаснее всего. Конечно после выпускного я несколько раз порывалась извинится перед Ву, но не получалось: то боялась, то время не могла найти.

А потом Лени пропал со всех радаров. Мэдисон говорила, что он уехал учится в Вашингтон.

− Камилла не звонила? – заявляет с порога отец и ставит огромную коробку посреди коридора.

− Нет. – Подхожу ближе. – Что это?

Папа отмахивается, снимает пальто и вешает на вешалку.

− Так всякие мелочи.

− Это с магазина? – догадываюсь, любопытно разглядывая тару. Неужели он решил уже заняться переездом? – Пап?

Отец опускает глаза, снимает ботинки и влезает в свои любимые клетчатые тапочки.

− Я хотел тебе все потом рассказать... В более подходящий момент. Но думаю лучше уже не будет. Иди сюда. – Папа берет меня за руку и ведет в гостиную. – Присядь.

Я плюхаюсь на бугорчатый диван. Папа присаживается в кресло на против.

− Я не хотел тебя расстраивать, но боюсь мне придётся съехать. Понимаешь? …

− Как съехать, − тревожусь я. – Это же все, что у тебя есть!

− Подожди. Дай мне все объяснить. – Он замолкает и вопросительно смотрит мне в глаза.

− Хорошо. – Более-менее успокаиваюсь, хотя внутри все клокочет.

− Мистер Паркер сам приходил, − без особого энтузиазма продолжает он. – Предложил мне новое место. Вроде бы неплохое.

Я взбешена. Сам приходил?! Представляю, как он стоял перед отцом и самодовольно ухмылялся.

− Неплохое?

Отец вновь строго смотрит на меня, и я громко вздыхаю.

− Да неплохое. Я еще правда не видел, что это за место. – Папа встает и подходит к окну. Ему безумно тяжело обо этом говорить.

− Да какая разница, − вскипаю я. – Там не будет твоих постоянных клиентов. А как же миссис и мистер Коул. – На душе становится тепло, когда я вспоминаю прекрасную пожилую пару. – Что он еще тебе говорил?

− Нечего. Он предложил хорошие деньги.

− Прекрати. Если бы я тебя не знала, то поверила бы, что ты повелся на деньги. – Повышаю голос.

Отец шумно вздыхает.

− Пап тебе плохо? – Подлетаю к отцу. – Прости. Боже я так волнуюсь за тебя. Как этот мистер Паркер объявился в нашей жизни, ты сам не свой… У тебя обострились старые болячки, – лепечу я и обнимаю папу.

− Все хорошо дорогая. – Отец кладет свою ладонь на мою. – У меня нет выбора, − констатирует он.

Зато у меня есть.

Все мое тело, до самой последней клеточки, заполняет решимостью. Да что это Грэг Паркер о себе возомнил?

Глава 7

Утро понедельника не задалось с первых же минут. Раковина в ванной треснула, когда я попыталась на нее облокотиться. Затем я пролила на ногу горячий кофе. К завершению ко всему зеркало в пудренице разбилось, едва я его взяла в руки.

Присаживаюсь на краешек своей кровати. Сегодня я собираюсь найти и навестить мистера Паркера. Для начала нужно раздобыть информацию, где можно разыскать этого Грэга. Влезаю в удобную одежду. Думаю, темные джинсы и свитер персикового оттенка вполне сойдут. Стягиваю волосы в тугой хвост. Затем беру сумочку и вытряхиваю все содержимое на кровать. Помада, два простых карандаша, желейные мишки, новая пудреница (как раз кстати), электрошокер (папа подарил для самозащиты), салфетки, телефон и еще всякая мелочь валятся в кучу. Беру только телефон втискиваю в задний карман джинсов и выхожу из комнаты. Но потом останавливаюсь посредине коридора и возвращаюсь обратно в спальню, для того чтобы захватить еще и шокер.

На всякий случай.

Выхожу из дома, запахиваю плащ, повязываю пояс и стремительным шагом иду к метро. Проезжаю несколько остановок и выхожу прямо напротив полицейского участка. Того самого где работает Лени.

А теперь самое главное… Нужно постараться не встретить с Ву.

Глубоко вздыхаю и пытаюсь подавить нарастающий приступ паники. Спешно поднимаюсь по бетонной лестнице и вхожу в старинное здание – полицейский участок. Иду по коридору, размышляя о том, где может находиться рабочее место Лени.

− Вам помочь? – Передо мной вырастает молодой полицейский.

− Э… Я ищу Ву… Лени Ву, − мямлю я.

− Детектива Ву сейчас нет.

Слава богу!

− А когда он будет? – неподдельно интересуюсь.

Кареглазый парень поправляет пояс, а затем удостаивает внимания свои часы.

− Думаю где-то через час.

− Хорошо… То есть… а можно его подождать?

Полицейский выгибает темную бровь.

− Меня направили к нему. Я практикантка, − поясняю я и скольжу руками в карманы.

− Практикантка? – Молодой человек озадачен.

− Да криминалист, − уверяю я.

Коп задумывается.

− Но к нам недавно был направлен парень. Вроде… криминалист тоже.

Дьявол! Мой желудок делает сальто назад. Почему все стремительно пошло не так?

Давай Дебби, думай.

− Э… а… а меня направили именно к детективу Ву, − стою на своем я.

Парень в синей форме подозрительно оглядывает меня и говорит:

− Ладно…Я вас провожу.

Направляясь за полицейским, облегченно выдыхаю. Мы проходим по узкому коридору и утыкаемся в большую комнату, сплошь уставленную рабочими столами.

− Вот его стол. – Молодой человек тычет пальцем на рабочее место Лени. − Можете подождать здесь или выпить пока кофе. Кофеварка там. – Он указывает на громоздкий аппарат в углу помещения.

− Спасибо.

Коп удаляется, а я бросаю взгляд на стол Ву. На нем какой-то допотопный компьютер, две фотографии в деревянных рамках и стопка бумаг. Оглядываюсь по сторонам; двое полицейских увлеченно обсуждают вчерашний матч по футболу; еще один, впялившись в ноутбук импульсивно течет по клавишам: молодая девушка, похожая на секретаря, взяв пустую кружку с ящика, направляется к выходу. Когда я убеждаюся, что на меня никто не обращает внимание – сажусь.

Поправляю волосы и как бы невзначай щелкаю по клавиатуре.

Комп оказывается включен.

Пароль? Да чтоб тебя.

Пароль. Пароль. И какой у этого гения может быть пароль? Дата какого-нибудь важного события?

Набираю все даты и цифры какие могут быть только связаны с семьей Ву.

Ничего!

Тру лоб, будто смогу там что-нибудь раздобыть. Опять озираюсь. Набираю сначала имена, потом сочетаю имена и фамилии. Затем фамилии и даты, клички в конце концов. Снова ничего!

Да чтоб тебя. А может быть… Пальцы сами щелкают по буквам «ПЛЮША». Войти.

Доступ разрешён. Очень интересный выбор! Ну да ладно, еще раз заговорщицки осматриваюсь и в появившемся синеньком окошечке набираю: «Грэг Паркер».

Компьютер, с мучительно медленной скоростью, начинает выдавать столь важную мне информацию. Нахожу в этом бедламе, на столе, пустой листок и записываю адрес проживания мистера Паркера «Хиллен-роуд двести сорок».

Готово!

Как можно скорее выбегаю из полицейского участка, спускаюсь вниз по лестнице и ловлю такси.

− Хиллен-роуд двести сорок, − отчеканиваю я водителю-афроамериканцу.

Дом где живет Грэг Паркер располагается на берегу озера. В самом живописном районе Балтимора. Красивые дома-дворцы скрыты от суматохи улицы высокими живыми изгородями и божественными магнолиями. Стою прямо перед художественно кованными воротами и изучаю дом. Жилище мистера Паркера более старое и величественное чем остальные дома на этой улице. За оградой растут самшиты и хвойные деревья.

− Вы к кому? – За воротами материализуется устрашающих размеров охранник.

− Я хотела бы поговорить с мистером Пекаром...То есть с мистером Паркером, − выговариваю, утыкая глаза в черный галстук огромного человека.

Он ощупывает меня глазами, прищуривается и подносит часы к тонким губам.

− Тут девушка. Говорит, что хочет встретиться с мистером Паркером, − бубнит он в них поставленным голосом и снова щурит зеленые глаза.

− Скажите, что я Дебра Сторм. Я пришла поговорить на счет отца, − кричу я в часы, просовывая лицо меж прутьев.

От волнения у меня леденеет все тело.

− Хорошо. Проходите.

Величественные ворота бесшумно распахиваются и, вот я уже иду по дорожке из красного камня. По такому здорово было бы пройтись босиком. Взлетаю по лестнице. Дверь открывается и мне навстречу выходит мужчина.

Это не Грэг Паркер.

− Я Дольф. Управляющий домом. Прошу вас. – Он любезно приглашает меня войти.

− Спасибо. − Прохожу вовнутрь любопытно, глазея по сторонам. По всюду золото и мрамор. Даже стены расписаны благородным металлом. На потолке богатая лепнина, а картины и всевозможные вазы превосходно вписываются в роскошный, но слегка вычурный интерьер.

− Располагайтесь. – Дольф указывает рукой на диван молочного цвета. − Мистер Паркер сейчас спуститься. Вам что-нибудь принести? Чай, кофе?

Отрицательно качаю головой. Присаживаюсь на сидение и просто тону в бархатистой обивке. Нервно дергая палец, складываю руки на коленях. Еще раз оглядываюсь по сторонам. Даже не знаю с чего начать разговор. Как объяснить человеку (у которого одна статуэтка стоит больше чем весь наш дом), что моему отцу очень важен этот магазин. Что нельзя просто взять и оставить без работы семь человек.

− Мисс Сторм!

Кидаю взгляд на лестницу. По ступенькам выстланным цветастым ковром спускается мужчина. Это точно Грэг. Его лицо ни с каким другим не перепутаешь: оно очень выразительное.

Я подпрыгиваю с дивана. Кровь начинает гонять с сумасшедшей скоростью.

− Здравствуйте, − хриплю я. Затем прочищаю горло. – Здравствуйте. − Так-то лучше.

Мистер Паркер подходит ближе и тянет руку для приветствия. Я беру его ладонь, крепко сжимаю, стараясь унять дрожь.

− Что вас привело в мою скромную обитель? – ровным голосом произносит Грэг. – Хотите выпить? – добавляет он, отчего я даже теряюсь.

− Нет, спасибо, − смущаюсь я.

− А я выпью. Не против?

Думаю, это был риторический вопрос, потому что Паркер цокая каблуками уже приближается к бару. Цепляет тонкими пальцами одну из бутылок с прозрачной жидкостью, делает небольшие махинации со льдом и наливает себе в стакан одну порцию.

− Подружка укатила отдыхать, можно теперь немного расслабиться, − улыбается он.

− Мистер Паркер, − неуверенно начинаю, наконец вспомнив зачем я сюда явилась. − Я пришла поговорить насчет Адама Сторма.

− Ну тогда говорите, раз пришли, − иронично выдает Грэг, присаживаясь в кресло с резной спинкой.

Оторопевши смотрю на него и медленно опускаюсь на край дивана.

− Вы не можете просто взять и выкинуть моего отца из магазина…

− Напомните где находиться магазин? – обрывает он и я вновь теряюсь.

− На пересечении Восток-Ланвейл-стрит и Сейнт-Пол-стрит.

− Ах, да я вспомнил. – Мистер Паркер стучит большим пальцем по стакану. – Хочу построить там офис.

− Так вы же хотели построить там торговый комплекс, − недоумеваю я. Хотя мне-то что.

− Да хотел, но передумал, − легкомысленно произносит Грэг. Затем встает и вновь отправляется к шкафчику с бутылками.

− Но… этот магазин очень дорог моему папе, − взываю я. – Он несколько лет нарабатывал клиентов, а все домохозяйки в округе уже знают куда идти если у них вдруг что-нибудь сломается. – Пытаюсь немного сгладить ситуацию, но Паркер даже не смотрит на меня.

− И что? Может мне эта ваза тоже дорога. – Он подходит к белому сосуду и легко смахивает его с небольшого столика. Та падает на пол и вдребезги разбивается. – Но я запросто могу с ней распрощаться.

Я округляю глаза.

− Но…

− Да мисс Сторм мы что-то находим, а что-то теряем. – Плюх. И еще одна статуэтка валиться на мрамор.

Да он псих! Видимо ему совсем чужды те ощущения, когда своим горбом зарабатываешь на кусок хлеба.

− Что вы делаете? – не выдерживаю я таких издевательств над предметами старины. – За эти деньги можно было бы полгода кормить население какой-нибудь небольшой деревушки в Африке. – Я расстегиваю плащ. Отчего-то мне становиться безумно жарко.

− Прощаюсь с тем что мне дорого, − с наигранной скорбью заявляет Грэг. И тут до меня доходит, что у этого человека нет ни капли сострадания и жалости. Ему без разницы что он разобьет, будет ли это чья-нибудь жизнь или под руки попадется антикварная ваза.

− Но магазин не ваши вазы. Он был построен не для красоты, и не для того чтобы ваши гости, приходя, раскрывали от удивления рты. Он был построен для того чтобы мы могли есть и оплачивать счета. Чтобы люди, которым папа дает работу, могли кормить своих детей, − разжевываю я ему свои слова словно шестилетнему ребенку.

Неужели он такой глупый? Или же просто притворяется.

− А вы случайно не посланник доброй воли? – Мистер Паркер падает рядом со мной. От него разит спиртным и дорогущим одеколоном.

Я вскакиваю на ноги.

− В вас нет ни грамма человечности, − с призрением цежу я.

− А вот в вас есть. – Он нагло осматривает меня.

− Я напишу заявление в полицию… − Я осекаюсь, вспоминая кто его брат. − Нет, пойду сразу к прокурору. – Угрожающе смотрю на него.

− Хм… Я тоже думаю, что лучше пойти сразу к прокурору, − язвит он.

Наивно было предполагать, что его испугают угрозы такой девушки как я.

− Да что вы так вцепились в этот магазин. – Грэг подскакивает и хватает меня в охапку. Я даже пискнуть не успеваю как уже оказываюсь на диване придавленная его тощим телом.

− Вы больной. Да что вы творите? – Начинаю бить его. – Отпустите.

− Да сопротивляйся. Мне это безумно нравиться. Меня это заводит.

− Да-что-вы-делаете, − луплю я по его спине что есть мочи. – Помогите!

− Можешь визжать сколько угодно. Ты даже не представляешь сколько шлюх было в этом доме. И сколько я перетрахал на этом диване. Ты тоже пришла за деньгами. Все потоскушки любят бабло. Да? – Паркер беспардонно забирается мне под майку и хватает грудь.

Боже!

− Отстаньте от меня. Пустите. Помогите! – кричу я. Но на мои призывы о помощи никто не реагирует.

− Сколько ты хочешь денег за то чтоб я тебя трахнул? – Он проходиться рукой по поясу джинсов.

Я судорожно лезу в карман, крепко хватаю рукоять электрошокера и не успев вытащить прикладываю к телу Грэга «долбаного ублюдка» Паркера. Его начинает судорожно трясти, а я все сильнее вдавливаю шокер, пока «извращенец» не обмякает. Сердце бешено стучит в груди, а в легкие больше не поступает воздух. Пытаюсь стряхнуть с себя его тело. Такой худой и такой тяжелый! Отталкиваю Паркера, и он с грохотом валиться на пол.

Отдергиваю одежду, завязываю плащ.

− Козел! Выродок! – Пинаю его в бок, но тот даже не хрипит и не двигается.

Опускаюсь на колени и осторожно прислоняю ухо к груди Грэга. Ничего не слышно. Может из-за того, что мой пульс и сам зашкаливает. Твою мать! Беру его руку и пытаюсь отыскать теперь уже его пульс. Опять тишина.

Не может быть! У меня был выставлен малый разряд.

Вытряхиваю из памяти все воспоминания, связанные с оказанием первой медицинской помощи, но как на зло в голове пустота. Начинаю ритмично нажимать на грудь. Ну давай же! Господи не дай умереть этому засранцу! Может он и моральный урод, но все же не заслужил смерти.

− Долбаная тварь, − еле слышно хрипит он, а я уже готова бежать в церковь, чтобы поблагодарить Всевышнего.

− Слава богу вы очнулись. – Я несказанно рада.

− Дольф, − почти шепотом произносит Грэг и за моей спиной в мгновения ока вырастает управляющий.

Эй! А когда я визжала на всю вселенную никто так и не появился.

− Сэр вам плохо? − суетится Дольф выуживая из кармана телефон: он быстро набирает девять-один-один.

Я поднимаюсь с колен и быстрым шагом иду к выходу. Нужно убираться отсюда, пока они к «скорой помощи» не вызвали еще и полицию.

− Да… человеку плохо… − Это все что я слышу прежде чем выйти за дверь.

Я сижу в кухне наблюдая за стрелками часов. Уже семь вечера. Ко мне пока не заявлялись полицейские и не говорили: «Мисс Сторм, вы арестованы». Встаю и в шестой раз включаю чайник; пить я не хочу, но шум кипящей воды меня успокаивает. Снова присаживаюсь на стул и пялюсь в часы.

Первый пункт плана я выполнила. С натяжкой конечно, но выполнила. Хотя… ни хрена я не выполнила, ни с натяжкой, ни без. Я чуть не убила Грэга Паркера. Чуть не лишила жизни человека. И теперь навряд ли этот человек оставит нас в покое.

Меня с минуты на минуту арестуют, и я отправлюсь в тюрьму к настоящим уголовникам. И никто даже слушать не будет, что я ударила мистера Придурка шокером, в целях самообороны.

Такая перспектива почему-то меня мало прельщает. Подскакиваю и бегу в комнату. Достаю из-под кровати багажную сумку и начинаю запихивать все то, что только сможет пригодиться мне в дальнейшей поездке. Поеду разыскивать Камиллу. А что? Совмещу приятное с полезным. Тем более, что выбор у меня не такой уж и большой. Вернее, его совсем нет. Сейчас на чаше весов либо камера и реальный срок, либо − бегство.

А как же папа?

Я замираю, вспоминая как было плохо отцу, когда сестра вдруг решила оставить нас. Он точно не перенесет еще одну потерю.

Я позвоню ему и все объясню. Точно. Именно так и сделаю. Подхожу к шкафу взбираюсь на самую верхнюю полку и хватаю с нее железную коробочку. Открываю и цапаю оттуда деньги, что я копила несколько лет. Здесь ровно две с половиной тысячи долларов. Плюс у меня есть еще немного на кредитке. Так что думаю я не пропаду.

− Деби? – Останавливает меня отец, когда я пытаюсь выйти через дверь, которая ведет на задний дворик. – А ты куда? – Он с ужасом смотрит на сумку, что у меня на плече.

− Я… − выдыхаю. – Я поеду искать Кэм. − Говорю все как есть.

− Как? – Папа округляет глаза. – Куда ты поедешь? Ведь мы даже не знаем где она.

− Я знаю,− признаюсь и скидываю свой багаж на пол, – она поехала в Клинчпорт.

− Но… − Отец в замешательстве смотрит на меня, и я опускаю глаза. − Ты так срочно собралась? – вдруг говорит он. Я думала он станет меня всячески отговаривать. – И почему Камилла поехала именно туда?

Пожимаю плечами.

− Думаю, если человек не хочет, чтобы его нашли − такая глушь самое то.

− И как ты собираешься туда добираться?

− Хочу взять в прокат машину.

− Возьми мою. – Папа достает из кармана своего пальто ключи и отдает их мне.

− Нет пап, она… она… − Не могу же я сказать, что по его машине меня быстро вычислят. − Она тебе еще пригодиться, − смекаю я и подбираю увесистую сумку с пола.

Отец молчит. Его лицо безумно печальное. Я и сама уже готова разреветься, но вовремя беру себя в руки. Открываю дверь.

− Дочка, будь осторожна, − предостерегает он. – Я надеюсь ты будешь на связи?

Мое губы искажаются в улыбке.

− Конечно.

Глава 8

Машину выбираю самую неказистую. Думаю, черный «ниссан цефиро» 1988 года вполне сойдет. Расплачиваюсь за седан наличными и запихиваю свой багаж на задние сидения.

− И куда это ты собралась?

Я подпрыгиваю на месте, когда слышу голос Лени.

− Привет, – ровно отвечаю я, однако моя душа уже готова упорхнуть на тот свет. – Я никуда. С чего ты взял?

− Хвать прикидываться? – рычит он. – На тебя разослана ориентировка.

Я сглатываю.

− Ориентировка?

Так быстро?

− А ты не промах, − хмыкает он. − Как же я сразу не догадался, что ты не шутила. − Лени достает из чехла телефон.

− Что ты хочешь делать? – бормочу я с ужасом глазея на сотовый.

− Я нашел подозреваемую. Сейчас сообщу об…

− Подожди, − обрываю я. – Пожалуйста, выслушай меня.

Лени замирает с трубкой в руках.

− А что тут слушать? Ты чуть не убила Грэга Паркера.

− Нет… все было не так. Да там разряд стоял совсем маленький, − сразу оправдываюсь я.

− Да ну! Вот только этого вполне хватило, чтобы вывести из строя его кардиостимулятор.

Кардиостимулятор?! Так вот почему его вырубило. Господь всемогущий!

− Я… правда ничего не знала про его болезни. Я не знала, что у него больное сердце.

− Но это точно не помешает ему, засадить тебя за решетку. − Лени вновь порывается набрать чей-то номер. – Скажем лет так на двадцать.

Он что этому рад?

− Лени, пожалуйста, − снова молю я. – Подожди. – Мой пульс громко барабанит в висках. – Дай все объяснить.

− У тебя пять минут. – Ву демонстративно засекает время.

− Он попытался меня изнасиловать. Я пришла всего лишь поговорить. Убедить его, оставить нас в покое.

− Его дворецкий сказал, что ты закатила там скандал и поколотила его ценные вазы.

− А… что? Нет… Он сам их разбил. – Я хмурю брови. – Он сказал, что ему…

− Все. Хватит. Когда мистер Паркер выйдет из комы мы узнаем все более детально.

− Грэг Паркер в коме? – Я округляю в глаза. Еще одна шокирующая подробность.

− Да. И ты арестована. – Лени достает наручники.

Огромный ком подкатывает к горлу.

− Лени, разреши мне хотя бы навестить своего дедушку.

Ву защелкивает наручники у меня на запястьях.

− Какого еще дедушку? − выплевывает он.

− Он болен раком, а я ему позвонила и сказала, что приеду, − беспардонно лгу я. Да простит меня Господь. – У него последняя стадия. – Делаю скорбное лицо. Это оказывается не сложно, учитывая всю навалившуюся на меня информацию.

− Что? – смягчается он. – И где он живет?

− В Клинчпорте, − осторожно произношу я, боясь его реакции.

− Где, где?

− В Клинчпорте, − повторяю.

Лени задумчиво сводит брови на переносице. Интересно, о чем он размышляет?

− Если я не ошибаюсь… туда отправилась твоя сестра.

Нет! Ву думает совсем не о том. Он должен думать о том, как ему жаль меня, ведь мой дорогой дедушка при смерти.

− Да. − Лихорадочно киваю. – Это последняя воля дедушки. Он хотел, чтоб вся семья была в сборе.

Он вновь задумывается.

− Так ты сказала, что она пропала.

− Да... То есть нет… В общем я позже смогла ей дозвониться, она-то мне и рассказала, что поехала в Клинчпорт, чтобы навестить дедушку, а когда приехала, то узнала, что он при смерти.

Ух!

Лени хмуриться.

− Как его зовут?

− Э… Кого?

− Хватит дурить! Твоего дедушку.

− Ааа… Дедушку…Джон Сторм.

− Ну значит ты не исполнишь последнюю волю своего любимого Джона Сторма. – Лени берет меня за наручники и ведет к своей машине.

− Лени, черт возьми. Не будь свиньей, − горланю я, пытаясь вырваться из его рук. – Мой дедушка… Слушай дай мне навестить его, а потом я приеду обратно, и ты со спокойной совестью отправишь меня за решетку. Я тебе обещаю. – Я так вошла в роль, что из моих глаз льются слезы.

− Ты бредишь? Ты преступница. Причем пытаешься самым наглым образом сбежать.

Мы останавливаемся возле его седана. Лени открывает дверь.

Я не верю, что все кончено. Просто не верю.

− Ну хочешь… поехали со мной, − выпаливаю я.

Дьявол! Что я делаю?

− Ты выглядишь жалко, когда подхалимничаешь.

− Вовсе нет. Это ты жалкий. Обида, которую ты до сих пор держишь в себе, выгрызла твое сердце. Я давно поняла, что у тебя отсутствует тот орган, который должен отвечает за чувства, − тараторю я.

Ву застывает.

− Хорошо.

Хорошо? Что означает слово «хорошо»? Хорошо, я поеду с тобой. Или хорошо, что ты так думаешь. А может быть хорошо, катись к черту Деби Сторм.

− Что, хорошо? – бубню я.

− Хорошо, я поеду с тобой. Но только туда и обратно. Проведаешь своего деда и в камеру.

Спасибо! Спасибо! Спасибо! Я готова порхать. Вот-вот за спиной прорежутся крылья.

− Спасибо, − говорю я, только теперь в слух.

Итак, подведем неутешительные итоги. Всего за пару часов я наворотила кучу дел; треснула электрошокером мистера Паркера, отчего тот теперь лежит в коме; пыталась скрыться от полиции, но расправа в виде Лени Ву все равно меня настигла; выдумала несуществующего дедушку и приписала ему страшную болезнь.

Да уж!

Простояв пару часов в пробке, я порядком вымоталась. А может быть в навалившейся на меня усталости виноват вовсе не затор?

Лени сидит на пассажирском сидение. Приняв невозмутимое выражение лица, он набирает на телефоне сообщение. Дабы разрядить обстановку пытаюсь включить радио. Приемник такой древний что, когда я хватаюсь за регулятор громкости, ручка отваливается.

− Да чтоб тебя, − ругаюсь я и Ву хмыкает. Вот только не понятно он усмехается надо мной или же всему виной только что пришедшее сообщение.

− Хм… − Он опять щелкает по кнопкам сотового.

− Не поможешь? – Протягиваю ему отломившуюся деталь. – А то без музыки очень скучно.

Лени берет регулятор и моментально прикручивает его обратно.

− Больше не ломай, − бубнит Ву, а я сразу же берусь за настройку какой-нибудь радиостанции.

Через секунду салон машины наполняет душераздирающая трель звонка.

− Да, − отрезает Лени. – И что?.. А тебе что тяжело…

Это Мэдисон! Он разговаривает со своей сестрой (в седане так тихо, что я слышу ее вопли).

− Привет Мэд, − кричу я и на моем лице появляется улыбка, а Лени корчит недовольную гримасу.

− Привет, − Слышится глухой голос подруги. – Ты с моим братом?

Да поверь я тоже удивлена, что нахожусь в одной машине с твоим братом.

− Хватит орать. – Детектив кидает в меня грозный взгляд и переводит связь на громкоговоритель. − Да она с твоим братом, − рычит Лени. – И не забудь кормить Бадди. Его нужно выгуливать хотя бы раз в день. Можешь заезжать вечером.

− Вы вместе! Не могу поверить, − верещит Мэдисон. Я представляю в какой она эйфории.

− Нет. Это не то что ты думаешь, − отнекиваюсь я. – Мне нужно…

− Ты меня слышала? – повторяет Ву не обращая на меня никакого внимания.

− Да, да. Я его к себе заберу. Хорошо? Деби, так ты завтра придешь на работу? – трещит Мэд.

− Мэд слушай…

− Нет, − нагло прерывает меня Лени. – Бадди плохо адаптируется к новой обстановке.

− Я не буду ездить к тебе ради твоей псины. Ты в своем уме? Хочешь сказать, чтоб я после работы выгуливала твою собаку и подбирала за ней дерьмо? – ворчит подруга.

Ву прищелкивает языком.

− Мэд, а ты не…

− Тогда перевози его очень аккуратно, его может укачать в машине, − ровно произносит Ву. – И дай ему витамины. Они в верхнем шкафчике. В кухне.

Неожиданно! Такая забота о собаке. А я-то думала, что Лени ничто больше не интересует кроме своей задницы.

− Мэд, − снова начинаю я. − Подойди пожалуйста…

− И у Бадди…

− Может хватит, − фырчу я, обращаясь к Лени. – Дай мне договорить. Почему ты меня все время прерываешь? – Я нажимаю кнопку на панели приборов, которая отвечает за фары.

− Это вообще-то мой телефон. И Мэдисон звонит мне, − подчеркнуто говорит он. – А если тебе что-то не нравится – заткнись.

− Хватит, − встревает Мэдисон. – Может скажете куда вы собрались на ночь глядя?

В машине опять воцаряется тишина. Мы переглядываемся.

− Плюша захотела навестить своего деда, который находится при смерти, − рапортует он. – Потому что навряд ли в ближайшие двадцать лет, которые она проведет за решеткой, ей разрешат видеться с родственниками.

− Не поняла, − моментально реагирует Мэд. – Ты это о чем?

Крепко сжимаю руль, отчего костяшки моих пальцев белеют.

− Слушай тебя тут плохо слышно, − впутываюсь я. Выхватываю у Лени из рук телефон и швыряю его в окно.

− Ты чокнулась? – визжит Ву. – Останови машину! – приказывает он, а я сильнее жму на газ.

− И не подумаю, − огрызаюсь я. – Зачем ты так? Можно же было сообщить об этом потом.

− Тебе не нравиться правда?

− Ты… Ты просто говнюк.

Следующие два часа мы едем молча. Если бы не звуки, что воспроизводит радио, мы бы уже давно поубивали друг друга (мне так и хочется все ему высказать).

− Останови здесь, − командует детектив Ву, когда мы равняемся с домиком. Яркая неоновая вывеска гласит о том, что это мотель «Тропики».

Хороши «Тропики». Лес, что окружает несколько ветхих сооружений, настолько густой, что мне так и мерещится, как из-за какого-нибудь дерева появится маньяк техасец с бензопилой в руках.

− Что ты хочешь? – Притормаживаю, а затем сворачиваю на стоянку, где мирно покоится еще несколько машин.

− Ты же не думаешь, что я буду ночевать в машине?

Как только я останавливаю авто, Лени выскакивает на улицу.

− Я могу вести машину хоть всю ночь, − хвалюсь я. Только вот Ву не слышит; он уже размеренно шагает к входу в мотель.

Глушу машину и топаю следом. Открываю дверь и вхожу в довольно-таки теплое помещение. Свет приглушен. Телевизор, что висит в углу, доносит до нас новости. Кидаю на него беглый взгляд и подхожу к стойке где Лени уже во всю судорожно давит на кнопку, для того чтобы вызвать администратора.

− Иду... Иду. – Пожилой мужчина выходит из-за коричневого занавеса. – Зачем так шуметь, − ворчит он и подходит ближе. – Что вы хотели?

− Нам нужно два номера, − кидает Ву. – И желательно с телефоном.

Старичок щурясь пролистывает тетрадку, исписанную именами и фамилиями постояльцев. Затем вытаскивает из кармана очки, насаживает их на нос и еще раз вдумчиво просматривает журнал.

− Остался только один номер. В нем нет телефона, зато есть телевизор, ванна и кровать с водяным матрацем. Вашей супруге понравится, − бубнит администратор

Я обмираю.

− Нет…− отрицательно мотаю головой. – Мы не супруги. Еще чего!

Лени хмыкает.

– Хотя… есть еще один, но он без душа, телевизора и в нем одна койка. – Мужчина поднимает на Лени вопросительный взгляд, явно дожидаясь от него ответа.

− Если возьмешь его, то будешь сам там спать, − ровно говорю я, кидая в моего наглого сопровождающего грозный взгляд.

После моего заявления Ву плотно сжимает челюсть и выдает:

− Хорошо, мы возьмем тот который со всеми удобствами.

− Как расплачиваться будете? – Мужчина сразу же оживляется.

− Плюш, как расплачиваться будешь? – спрашивает Лени.

Что? А как же мужская щедрость? Ведь согласно ролям, заложенным в нас природой, мужчина – это добытчик, он вроде приносит мамонта, оберегает и защищает, вроде как расплачивается по счетам. Буравлю нахала мистера Ву взглядом, но тот даже не реагирует.

Закатываю глаза.

− Сколько? – недовольно выговариваю я, доставая наличные.

− Шестьдесят. Сутки. И вам придется оставить залог в размере ста долларов. – Старичок радостно тянет руку.

− Вот. – Вкладываю в его ладонь двести баксов. – Это просто обдираловка.

Мужчина открывает ящичек стола и извлекает оттуда ключ с брелоком. На нем выбита цифра тринадцать. Лени забирает ключ и выходит на улицу, а я стою, дожидаясь своей сдачи; даже не подумаю оставлять грабителю-администратору чаевые.

− Завтра с утра тронемся, – провозглашает Ву, когда я вхожу в наш гостиничный номер. Затем он снимает кобуру с пистолетом и бросает ее на кровать.

Почему он все время командует?

− Почему именно с утра? – Прохожу в середину небольшой комнаты, ставлю на пол свой багаж. – Можно же воспользоваться моментом и выспаться хорошенько?

− Дай мне свой телефон. Мне нужно позвонить и предупредить капитана.

− О чем? – с опаской спрашиваю я. А вдруг Лени сообщит, что нашел меня. И что тогда?

Я неохотно тянусь в карман и достаю сотовый. Буду надеяться на снисходительность детектива.

− Какая тебе разница? – ворчит он. – Не твое дело. – Ву выхватывает трубку из моих рук. – Вообще-то я не просил тебя выкидывать мой телефон в окно.

Ты сам виноват.

Пока Лени с недовольной гримасой жмет по кнопкам, я осматриваюсь. Номер, что мы сняли (вернее сняла я), оказался довольно-таки мрачным: сплошь темные тона и пластик. Пластмассовые стулья, стол и прикроватные тумбочки сводят меня с ума. Даже над дизайном стен и потолка хозяева гостиницы не стали ломать голову, а просто оббили все пластиковыми панелями. Справа от окна красуется двуспальная кровать. Неужели и изголовье спального места сделано из того же столь жуткого материала?.. Я приглядываюсь. Нет… дерево.

− Позови капитана Смита, − громыхает Лени.

Что за манеры? Ни тебе «привет», ни «здравствуй».

− Как кто? − продолжает он, явно злясь на своего собеседника. − Это детектив Ву. – Грозный детектив, переложив трубку к другому уху, направляется к выходу. Открывает дверь и выскальзывает на улицу.

Ну правда, чего уж там, все обязаны знать голос детектива Лени Ву.

Присаживаюсь на кровать и чувствую, как подомной начинает оживать матрац. Я никогда не спала на таких ложах, но по первым ощущениям что испытывает мое тело − процедура не из приятных; весь позвоночник напрягся и превратился в некоторое подобие стального стержня. А остальное туловище, то и дело пытается удержать баланс, для того чтобы не завалиться на бок. Мое сидячее положение с лёгкостью меняется на лежачее и вот я уже сладко подтягиваюсь. Напряжение отступает и на смену приходит блаженное расслабление. Ладно, соглашусь… я ошиблась. Кровать и в самом деле высший класс.

Мои руки тянутся за головой и натыкаются на что-то холодное и металлическое. Ощупываю предмет и до меня доходит, что это пугающее оружие не менее пугающего Лени. Цепляю пальцами пушку, переворачиваюсь на живот и принимаюсь рассматривать столь убийственную вещицу.

− Сдавайся! – грожусь я телевизору. – Ты арестован. – Прищуриваю один глаз и прицеливаюсь в красный индикатор.

Раздается выстрел и от неожиданности я впадаю в ступор. Телевизор начинает весело искриться, а «ствол» валится на пол. Что это было?

− Ты что наделала? – обалдевший Ву влетает в номер и профессионально осматривается. – Где пистолет? – рычит он, обшаривая меня глазами.

Я как каменная статуя не могу вымолвить и слова, только тупо моргаю.

− Плюша черт тебя возьми, где он? – вновь атакует Лени. Похоже это была последняя капля его самообладания. – Ты меня слышишь? – дико вскрикивает он.

− Та-а-м, − заикаясь шепчу я.

− Где?

− Там. – Прихожу в чувства и тычу пальцем в пол. – Он туда упал.

Тяжело дыша Лени подскакивает к кровати и падает на колени.

− Никогда… Слышишь, никогда больше не трогай мои вещи, − вопит Ву. Мне кажется еще секунда и он меня пристрелит. – Поняла? – Его серые глаза полыхают, а оружие, которое он только что извлек из-под кровати, неприятно утыкается мне в нос.

Я киваю. Но поклон головы кажется мне не очень убедительным, и я произношу:

− Да. – Мое сердцебиение достигает критической отметки.

Лени удовлетворившись моим ответом поднимается с колен, а я встаю с кровати.

− Нечего раскидывать свои вещи, − почти одними губами бормочу я. Но видимо у Ву в ушах встроенный усилитель звука, так как он мгновенно реагирует на мое замечание:

− Не знаю каким образом я позволил себя уговорить, − шипит Лени, вновь приближаясь ко мне; он так близко, что я чувствую, как он дышит. – Но, когда мы приедем обратно, я с большим удовольствием отправлю тебя в камеру. – Ву смакует каждое слово, которое только что произнес.

Мое и без того трудное дыхание учащается, а сердце начинает громыхать уже не в груди, а где-то внизу живота. Я сглатываю, осмеливаясь взглянуть ему в глаза. И не просто взглянуть, а еще и показать ему всем видом, чтобы он убирался к дьяволу. То ли Ву понимает мои к нему посылы, то ли я ему в край осточертела, но он отходит.

Слагаюсь больше ко второму варианту.

На трясущихся ногах бреду в ванную и плотно закрываю за собой дверь. Кручу потрепанный вентиль крана и наружу вырывается поток теплой воды. Смотрю в зеркало на автомате нажимая на дозатор жидкого мыла. Ладонь заполняет вязкая субстанция, а ванную комнату окутывает аромат лимона. Мою руки и ополаскиваю лицо. Снова бросаю взгляд на свое отражение; волосы растрепаны, светло голубые глаза уставшие, а коже лица, да, впрочем, как и всему телу не помешал бы загар.

Нужно попытаться избавится от этого злодея Ву. Эта мысль на протяжении всей поездки не покидала меня. Мне даже периодически хотелось выскочить из машины и дать деру. Ну, или же наоборот, выкинуть Лени из седана; открыть дверь и выпихнуть его. Вдавить педаль газа в пол и смыться. Но если бы все было так просто… Этот говнюк наверняка поднял бы всю полицию США на ноги и подключил бы к ним еще и спецназ. В любом случае придется избавляться от Лени, иначе, как я смогу объяснить, что никакого дедушки не существует, и всю эту историю я выдумала для того, чтобы отсрочить неизбежное − свое наказание.

Я не собираюсь составлять инструкцию или же вынашивать коварный план: «Как избавиться от Лени», просто, когда подвернется удачный момент постараюсь сбежать от своего назойливого охранника.

− Послушай, я не могу все бросить… Нет… Это поручение капитана… − По ту сторону комнаты раздается приглушенный голос Лени.

Тихонько приоткрываю дверь.

Подслушивать не хорошо, но мне до чертиков интересно.

− Я обязательно приеду. Эта поездка займет всего несколько дней… Хорошо… Да… Да… Кристина послушай… Не ори в трубку… Посл… Успокойся. Ты можешь меня выслушать?.. Я тебя уверяю это всего лишь очередное задание… Поговорим, когда ты придешь в себя… Отлично! – заканчивает Ву и бросает трубку на кровать.

Интересно! Подружка истеричка?

Выхожу как ни в чем не бывало из ванны, подбираю свою одиноко лежащую дорожную сумку и ставлю ее на стол. Вытаскиваю из нее теплый флисовый спортивный костюм и пару кроссовок; эта одежда лучше всего подойдет для такой погоды. Затем сажусь на кровать, беру сотовый и оперативно строчу Мэдисон сообщение.

Мэд ты не смогла бы предупредить мистера Крилла, что я не смогу пока выйти на работу.

Буквально через десять секунд подруга отвечает:

Ок, дорогая.

В недоумение глазею на ее ответ. Вот те на! А поинтересоваться? А как же расспросить меня о том, как я смогла докатиться до такой жизни? Мне жутко хочется поболтать с Мэдисон. Но не долго я печалюсь, как следом приходит еще одно послание:

Почему телефон Лени не отвечает? И неужели то, что сказал мне брат − правда? И о каком дедушке он говорил?

Не вздумай мне врать.

Я улыбаюсь. Хотя на самом деле веселиться здесь нечему.

Да правда. Решила поговорить с обидчиком папы.

Жду сочувствия, но тут приходит:

Смотрю тебе это удалось .

Да, удалось. Если бы на этом все закончилось.

Не совсем .

Хочу было бы отправить ответ, но потом дописываю:

Боюсь теперь у папы станет еще больше неприятностей.

Жму на кнопку отправить. Следующее письмо приходит почти мгновенно:

Не совсем?

Я задумываюсь, а правильно ли я все сделала? Интересно, а как поступил бы другой человек, окажись он на моем месте?

Этот подонок в коме. Я ударила его шокером, когда он пытался забраться ко мне в штаны.

Новое сообщение от подруги не заставляет себя долго ждать.

Охренеть!!! Так ему и надо.

Да, все бы нечего если бы мне не светило двадцать лет. Только хочу отправить плачевное письмецо, как телефон вновь бикает:

Так что там за история с дедушкой? У тебя еще есть дедуля, о котором я не знаю?

Откидываюсь на подушку и набираю:

А как мне еще отвязаться от твоего брата. Если бы ни эта история. Я была бы уже в камере.

__________

Ты о нем плохого мнения. Лени так не сделает.

Хмыкаю. Конечно сделает.

Надеюсь мы говорим ни про одного и того же Лени? Твой брат идиот.

Бросаю сотовый на тумбочку. Нужно ложиться спать. Телефон вновь пищит, сообщая о новом письме, но я не обращаю никого внимания. Выдергиваю из-под себя одеяло и уже готовлюсь отправиться в сладкое царство Морфея, как вдруг матрац начинает колыхаться и по левую от меня сторону приземляется Ву. Снимает ботинки и ложиться.

− Ты что тоже будешь здесь спать? – В замешательстве подскакиваю.

Лени приподнимает густую черную бровь.

− Не понял?

− Я говорю… В общем тут сплю я.

− Спи. Кто тебе не дает? А я буду спать здесь, – дразниться Ву и укрывается одеялом.

− Но… Ты же…

− Слушай у тебя с этим какие-то проблемы? – говорит он в подушку. – Или ты некогда не спала с мужчиной?

Звучит как-то двусмысленно.

− Э… Спала… В смысле… Это не твое дело, − фыркаю я и прихожу в полную боевую готовность, для того чтобы отразить колкие замечания Ву. Но он молчит. И даже больше. Он уже вовсю посапывает.

Кажется, вот этот подходящий момент, когда можно взять ноги в руки и удрать. Но я до такой степени устала, что могу только взять одеяло и укутаться по плотнее.

Глава 9

− Да… Можешь пока оставить этот номер себе … Угу… Нет, думаю с этим будет все в порядке…

Приоткрываю глаза, соображая, где я и кто это так громко разговаривает. Перевожу взгляд на ужасный потолок и до меня сразу доходит – я в «Тропиках». А горланящий человек – Лени.

− Хорошо, будем на связи… − вещает Ву.

Принимаю сидячее положение и… О мой Бог! Что я вижу? Лени расхаживает в чем мать родила и увлеченно болтает с кем-то по моему телефону. Затем кладет сотовый, берет со стула белое махровое полотенце и начинает тщательно вытирать волосы.

Я в полной растерянности. Сижу и беспардонно пялюсь на подтянутое тело Ву. Его грудные мышцы играют, а пресс то и дело напрягается, когда детектив пытается дотянуться до затылочной части своей головы.

− Хватит пускать слюни Плюша, − самодовольно улыбается он, а я как специально давлюсь.

Наглец!

− Я не… Просто любовалась на… − Стремительно осматриваю комнату. Хочется сказать «на погоду», но когда я замечаю, что жалюзи плотно закупоривают окно, то замолкаю.

Лени вновь ухмыляется и без нотки смущения натягивает сначала боксеры, а затем и джинсы. Правда, зачем стесняться, когда у тебя такое тело!

Пока делаю все гигиенические процедуры, то слышу, как входная дверь то и дело хлопает. Но когда я выхожу в комнату, прикрывшись одним полотенцем (во мне нет столько уверенности в себе), то обнаруживаю только звенящую тишину. Со скоростью реактивной ракеты напяливаю на себя спортивный костюм и кроссовки. Укладываю всю ненужную одежду обратно в сумку. Ставлю свой «чемодан» возле тумбочки, на которой возвышается застреленный телевизор.

Ищу глазами телефон (нужно позвонить папе), но утыкаюсь на бумажный пакет, что красуется на столе. Подхожу ближе. Рядом с ним замечаю записку, и тут меня почему-то окутывает прекрасное чувство радости. Сейчас я разверну невзрачный клочок бумажки, и там будет написано: «Дорогая Деби. Меня срочно вызвали обратно в участок. Так, что езжай, навести своего любимого деда и возвращайся. Буду тебя ждать в Балтиморе. Лени Ву». Но когда я раскрываю лист там сухо начиркано: «Завтракай. Буду ждать тебя в машине».

Нет! Ну… нет! Хорошо. Пускай не будет слова «дорогая», можно просто Деби. Я даже согласна и на «Плюшу», но не нужно говорить, что он ждет меня в машине. Лени избавь меня от себя. Пожалуйста.

Сгребаю в охапку пакет с завтраком и свой багаж; сумка мне кажется немного тяжелее чем была до этого, но я не обращаю внимания, выхожу на улицу и направляюсь на стоянку. Погода на редкость прекрасная. Небо утратило привычный свинцовый оттенок – оно ярко-голубое, и по нему медленно плывут почти прозрачные облачка. Когда подхожу ближе к «нисану», то вижу, как мой попутчик, что-то выискивает под капотом. Надеюсь он не сломает моего старенького железного коня.

− Что-то не так? − неподдельно интересуюсь я.

− Нет, − скрипит Лени. − Хочу убедиться, что все хорошо. Дорога, по которой мы поедем, сплошная глухомань. И если что случиться. В общем помощи нам будет неоткуда ждать.

− Понятно.

− Тогда поехали. – Он захлопывает капот и открывает дверь со стороны водителя.

Ну уж нет! Сначала Ву заграбастал себе мой телефон, теперь хочет отнять мою машину?

− Я поведу. – И вот я уже торчу между Лени и салоном. – Это моя машина.

− Отлично. Как хочешь, − Лени безразлично пожимает плечами. – Вот только я заметил, что у этой развалюхи постоянно проскальзывает первая передача… Да и гидроусилитель нет-нет да отключается. А еще тут бы не помешал…

− Ладно. Ок, − перебиваю его я. – Твоя взяла. Вкладываю в его ладонь ключ от замка зажигания. Забираюсь на пассажирское сидение и достаю из бардачка дорожную карту, которую я приобрела на заправке. Разворачиваю и начинаю искать трассу где мы сейчас находимся. Даже не представляю про какую «глухомань» говорил Лени.

− Только не говори, что ты не знаешь, как добраться до Клинчпорта? – говорит Ву, заметив, как я увлеченно рассматриваю карту Вирджинии.

Его враждебность по отношению ко мне, постоянно напрягает. Да сколько можно?

Лени запускает двигатель, и мы трогаемся.

− Нет… Знаю. Просто хочу еще раз убедиться. – Поправляю выбившую прядь волос. И дабы не попасться на своем же вранье быстро произношу: − Мы сейчас здесь. – Указываю на съезд Антиок-роуд. – Дальше мы выезжаем на I−66 и едем примерно сто – сто двадцать километров до I−81. Ну а потом… − Провожу пальцем по тонкой желтой черте, имитирующей дорогу. – Там дальше пересечение границы: Западная Вирджинии, − читаю. − До Клинчпорта недалеко.

Господи! Я ни хрена не знаю. Натыкала на карте какие-то места и радуюсь. И что делать дальше? Так и быть, придется как-то выкручиваться. Доедем до места, а там… карта есть, не пропадем.

− Недалеко?

− Да всего-то девятьсот километров.

Лени кашляет.

− Чего? А твой дедуся не мог где-нибудь поближе помереть? – плюется Ву.

Гад! Метаю в него грозный взгляд. Как только не стыдно? Может мой дедушка существует и понарошку, но все равно обидно.

− Извини, − охотно говорит Лени, выждав небольшую паузу. – Хорошо.

Я молчу. Хотя его «прости» выглядит очень искренне. Уставившись в окно, делаю вид будто огорчена. Однако тут нечему удивляться. Зная Ву…

− Я уже извинился. Больше не буду, − громогласно заявляет он. − Так что можешь дуться сколько угодно.

− Твои извинения приняты, − кичусь я. Лучше что-нибудь ответить, иначе всю оставшуюся дорогу, этот недовольный жизнью человек, не произнесет ни звука. А дорога-то не близкая.

Складываю карту и убираю ее обратно на место. Детектив, важно осмотревшись по зеркалам, выезжает на главную трассу. Настраивает приемник на новую радиостанцию, прибавляет звук по громче, и чрево салона заливает рэп-музыка. А мои перепонки начинают молить о пощаде.

Через два часа прослушивания музыки в стиле хип-хоп и людей, ритмично читающих под бит, мои ноги начали непроизвольно дергаться, а голова то и дело покачиваться в такт. Мы проехали порядка двухсот километров и содержимое моего мочевого пузыря так и норовит вырваться на свободу. Дожидаюсь первой попавшейся заправки и требую:

− Остановись здесь.

− Что случилось? – Лени слегка притормаживает.

− У меня уже задница занемела.

− Подожди немного. Через десять километров будет кафе.

Я тоже читала рекламный баннер на обочине дороги, и видела фото вульгарно одетой официантки с огромной грудью, но мой обмен веществ не может ждать, ни пяти километров, ни даже пятисот метров.

− Господи, да я сейчас описаюсь, − почти ору я и Ву резко тормозит.

− Раньше не могла сказать?

− Я тебе намекала.

− Лучше нужно намекать…

Но я почти не слышу Лени, потому что уже на всех парах мчусь к туалету.

Пока мою руки и привожу себя в порядок мне в голову приходит мысль. А что, если попробовать подружиться с сердитым детективом Ву. Может быть идея и сумасшедшая, но это лучше, чем к концу поездки оказаться на смертном одре; уже вижу, как Лени, не выдержав наших бесконечных склок, выстреливает мне в голову. Ну, или я ему.

− Все. Можно ехать, − заверяю я, садясь в седан. Лени придавливает газ. – Может поедим? Желудок ужасно урчит. – Про завтрак даже не заикаюсь, потому что он мирно покоиться на заднем сидение авто. Да и время уже − обед.

Не знаю слышал Лени мои жалобы или нет, но машина начинает стремительно набирать скорость.

Как же трудно находиться наедине с таким человеком. То ли Ву в нескончаемой депрессии, то ли у него серьезные проблемы с психикой? Непонятно. Но судя по тому, что он все время не в настроении и неразговорчив…

Из моего кармана доноситься классическая музыка. На фоне бесконечно зарифмованных слов это просто услада для моих ушей.

− Да, − радостно отвечаю я на звонок.

− Привет Деби. – Папин голос умиротворяет и на моем лице расцветает улыбка. – Ну как твои дела? Ты уже приехала?

− Нет, пап. Нет,− качаю головой. – Я не решилась провести ночь за рулем, так что пришлось заночевать в мотеле.

− Ну и правильно.

− А как у тебя дела?

На мой вопрос отец шумно вздыхает.

− Все хорошо.

Звучит до безумия фальшиво.

− Мама вернулась обратно домой, − продолжает он.

− Как вернулась?! – шокировано говорю я.

Папа вновь тяжело вздыхает.

− Да… Говорит, что мы не имели права запихивать ее в эту тюрьму.

При слове тюрьма меня передергивает.

− Но ты не переживай, тетя Мари согласилась с ней посидеть, пока я буду на работе, − успокаивает отец. – В магазине тоже все хорошо.

− Тетя Мари?.. Мама же ее с потрохами сожрет.

− У меня нет выбора.

Мари Сторм – папина сестра. Она очень чуткий и отзывчивый человек, а ее зеленые глаза всегда лучатся теплотой и заботой. И могу заверить, что такой доброй и удивительной женщины я больше нигде и никогда не встречала. Зная характер мамы мне до безумия жаль тетю Мари. Это равносильно что кинуть кролика в нору хищника.

− Я знаю.

− Но есть и хорошие новости. – Голос у отца слегка взбадривается. – Я пока остаюсь в своем магазине.

За все время — это самая прекрасная новость. Хоть эта информация и доказывает, что Паркер до сих пор в коме (а с ним и мои шансы добиться оправдательного приговора ничтожны), я все равно довольна.

− Это же круто! – радуюсь я.

− Угу... Дорогая ты только не волнуйся, но я хочу тебя кое о чем спросить.

Звучит как-то тревожно. Но так как я примерно представляю, о чем будет его вопрос, напряжение немного спадает. На этот случай я уже подготовила небольшую байку.

− Да…

− Ко мне вчера приходили полицейские. Они искали тебя. Сказали, что ты… − Отец делает паузу для того, чтобы прочистить горло. – В общем они сказали, что ты пыталась убить Грэга Паркера. Помнишь мистера Паркера? Я тебе про него рассказывал. Это он хочет на месте нашего магазина возвести какой-то центр, − тараторит папа.

− Да я помню, − спокойно отвечаю, пристально рассматривая ноготь на мизинце.

Еще бы!

− Полицейские подозревают тебя. Но я им сказал, что этого не может быть. Что в это время ты была на работе. Но они утверждают, что у них есть видео с камер наблюдений где ты заходишь в дом к мистеру Паркеру.

Я молчу. Мне безумно стыдно, а вся моя выдуманная история разваливается в пух и прах. Даже не хочу лгать отцу. Представляю каково ему сейчас. Меня так и одолевают непрошеные слезы, но я сдерживаюсь.

− Пап послушай… все ни так как они говор…

− Вот и я им объясняю, что это не ты, − прерывает он, не давая шанса все ему объяснить. – У меня прямо камень с души свалился. – Пиип… И папин голос исчезает.

− Алло? Пап, ты меня слышишь? – говорю я. Затем смотрю на дисплей телефона и снова пытаюсь узнать не слышит ли меня отец. Но судя по тишине в трубке, не слышит.

«Сеть перегружена», − снова слышится в трубке голос робота и сжав сотовый в руке, задумчиво смотрю в окно.

Шуршание гравия выводит меня из оцепенения. Мой надзиратель сворачивает на обочину и медленно подъезжает к двухэтажному зданию. Можно предположить, что мое нытье по поводу бурлящего желудка все-таки было услышано.

Место где располагается кафе похоже на Богом забытую пустыню: вокруг одни равнины и песок. У этой забегаловки даже названия нет. Только надписи по периметру крыши: «Кафе», «Гостиница», «Стриптиз».

− Обедаем и сразу же в дорогу. − Лени говорит так, как будто отдает приказ новобранцу. − Нам нужно к завтрашнему дню быть уже в Клинчпорте.

− К чему такая спешка?

− У меня есть работа и обязанности, и я не могу все время прохлаждаться. Мы и так прилично задержались.

А у меня навряд ли теперь есть работа. Да и обязанностей конкретно поубавиться. Вот только отныне проблем станет в два раза больше. И в виду того, что полиция добралась до нашего дома, то и на работу они тоже вскоре заглянут. И я больше чем уверена, как только полицейские произнесут мое имя, мистер Маккоби вышвырнет меня и даже не будет разбираться в случившемся. Оливер строг в этом вопросе, и никому никогда не позволит очернить свою компанию.

− Ну мы же не на вертолете в конце концов, − ворчу я, всеми силами пытаясь отсрочить неизбежное. – И машина у нас не супер. – Захлопываю дверь старенького авто.

− Если тебе станет легче, то знай, капитан уже начинает задавать ненужные вопросы. Может эта новость утихомирит твой пыл, и ты начнешь шевелить своей задницей. Ты же не забыла, что арестована. Даже если и не официально. Хотя думаю это не трудно исправить.

Глава 10

Орудую ложкой так, что любая участница марафона по поеданию еды обзавидовалась бы. Не могу сказать, что на меня подействовало больше; последние слова Лени или же новый прилив сил и вера в то, что как только мы доберемся до места назначения, то мне удастся сбежать.

Когда я допиваю кофе, мой телефон пикает. Смотрю на экран. Сообщение от Мэдисон.

Почему не отвечаешь?

Как не отвечаю? Просматриваю ее последнюю писанину.

Да, он иногда ведет себя как придурок и может быть даже слегка эгоистичен, но Лени и правда хороший.

________

Не будь к нему так жестока. Когда родители пропали он сильно изменился, но я не думаю, что в худшую сторону.

________

Лени до сих пор лелеет возможность, что мама и папа могут быть живы.

Пробегаю глазами последнее письмо и задумываюсь. На мгновение мне становиться жаль Лени. По-настоящему. Мне кажется, что я еще не видела его оборотную сторону, сторону убитого горем человека. Ведь боль и утрату родных людей каждый переживает по-своему. А Ву справляется с этим просто, он возводит непробиваемое ограждение: стену из ненависти и злости. Но вот вопрос, почему именно для меня?

Вытираю салфеткой губы и печатаю неугомонной Мэдисон, сообщение:

Привет. Прости, что сразу не ответила. Не могла.

− Ты закончила? – интересуется Лени, укладывая банкноты под кружку.

− Да. – Вытираю рот салфеткой и лезу в карман за деньгами.

Когда я вытаскиваю пятьдесят баксов Ву строго произносит:

− Здесь хватит, чтобы заплатить за двоих. – Он указывает в сторону где мирно покоятся несколько купюр и выходит из-за стола. Потом в знак благодарности кивает официантке и скрывается за мощными двустворчатыми входными дверями.

Мэд присылает ответное сообщение спустя четыре часа.

Деби, детка со мной только что разговаривали полицейские. Постоянно спрашивали про тебя. Выведывали как им можно тебя найти. Мне так страшно.

Моментально набираю:

Они знают, что Лени со мной?

Нажимаю отправить, но мой оператор отказывает мне в этом действии и мое письмо перекочевывает в «черновики».

− Да чтоб тебя, − ругаюсь я, пытаясь вновь отправить весточку Мэдисон.

− Может у тебя просто закончились деньги? – вдруг говорит Ву, отчего я немного теряюсь.

− Нет… я вроде бы все счета оплатила, − спокойно произношу я.

− Значит просто связь плохая.

Да, это звучит более правдоподобно.

− Наверное… Мэд написала, что к ней заявлялись копы, − неуверенно начинаю я, даже не надеясь, что Лени поддержит разговор.

− И что она им сказала?

− Вот это я и хотела узнать. Надеюсь, что нечего такого.

− Ну и куда нам теперь? − Лени резко тормозит.

Перед нами развилка. Отстегиваю ремень безопасности и выпрыгиваю из машины. Густой лес окружает со всех сторон так, что становиться немного не по себе. Я замечаю две таблички, одна из них загрязнена и на ней можно прочитать только «Кли.. 200 к..в», «Д.. ов», а на второй отчетливо видна надпись: «Клинчпорт – 400 км», «Даффилд – 325 км».

Четыреста километров до моей погибели. Четыреста километров, до того, как Ву обо всем узнает и казнит меня прямо на месте.

− Ты знаешь куда нам дальше? – с подозрением спрашивает Лени, ероша свои волосы.

− Думаю нам туда. – Показываю влево, куда как раз указывает чистая табличка.

− Думаешь?

− Я здесь была сто лет назад, − нагло вру я. – Еще ребенком.

− А тут, что? – Дотошный детектив смотрит на заляпанный железный прямоугольник и лезет в дверцу автомобиля. Извлекает оттуда какую-то замусоленную тряпку, подходит к столбику со вторым указателем и начинает вытирать грязь. – Клинчпорт – двести километров. Даффилд – сто пятьдесят,− тянет Лени.

− Этой дорогой давно никто не пользовался, − быстро делаю вывод я. – Нам туда. Поехали.

− И, что? Это же не значит, что по ней нельзя ездить. Тем более мы прилично срежем.

− Ты серьезно? − взвизгиваю я. – Я туда не сунусь. Сто процентов там бродит снежный человек. – От этой мысли по моей спине проползают мурашки.

− Хватит нести чушь, −морщиниться бесстрашный Ву.

Конечно, легко говорить, кода в кобуре есть пистолет.

− Я не поеду, − бубню я и складываю руки на груди в замок.

− Отлично, тогда мы разворачиваемся и едем в участок. Тебя там уже заждались.

− Ты этого не сделаешь, − ворчливо говорю я.

− Хм… Да раз плюнуть. – Лени уверенно подходит и хватает меня за руку. Его ладонь безумно горячая, а сам он безумно злой. – Хватит с меня, я тебе не нянька, − рычит он.

− Что? Да что ты делаешь? Отпусти меня, − воплю что есть мочи. – Да отпусти. Ты. Уже. Меня. − Вырываюсь у него из рук и словно спринтер бегу так, что у школьного учителя физкультуры миссис Рейчел глаза бы на лоб полезли. Пролетаю мимо каких-то колючих кустов и прячусь за деревом. Тяжело дыша прихожу в себя и попутно анализирую, что я только что натворила.

− Хорошо Сторм, как знаешь, − орет Ву. – Я уезжаю. А ты можешь оставаться здесь, − кипит тот, вне себя от ярости. – Может тебя сожрет какой-нибудь медведь.

Через секунду дверь хлопает, и я слышу, как машина срывается с места. В этот момент меня действительно охватывает паника, а от новой порции адреналина, мое тело начинает судорожно трясти. Я даже не могу полностью проанализировать сложившуюся ситуацию. Душа уходит в пятки, а чувство страха намертво вцепилось в сердце, то и дело сдавливая мой орган в тиски.

Выхожу из-за дерева и с ужасом понимаю, что начинает смеркаться. А что я буду делать, когда совсем стемнеет − боюсь представить. Не могу поверить, что Лени уехал, оставив меня одну в этом дремучем лесу.

Сама виновата. Могла бы и дождаться пока приедем в этот проклятый Клинчпорт, там хоть нет стаи голодных волков, которые так и жаждут разодрать меня на кусочки: я уже даже слышу треск веток. Господь всемогущий!

На трясущихся ногах пробираюсь сквозь густую поросль кустов и выхожу на какую-то заросшую пешеходную тропинку, которой, судя по всему, не пользовались со времен динозавров. Осматриваюсь по сторонам и снова слышу треск ветвей. Ей богу, я сейчас умру от страха. Вновь прячусь за огромное вековое дерево.

− Набегалась? – раздается голос из-за спины и вроде мое сердце перестает стучать.

Резко оборачиваюсь и глаза в глаза встречаюсь с Лени. Он в ярости и явно настроен на расправу. Его взгляд прожигает меня на сквозь, а грудь то и дело тяжело вздымается.

− Хватит играть в прятки. – Лицо Ву в сантиметрах от моего, его ноздри раздуваются в такт дыханию. Невозможно понять, что у него на уме, но мне все равно страшно. – Здесь опасно. Это я тебе говорю на случай если ты совсем глупая и не понимаешь очевидного.

Вместо того чтобы вновь вступить с ним в словесную перепалку, я обнимаю его. Честное слово никогда так не радовалась присутствию Лени. Это означает, что я спасена и не стану обедом для голодных зверей, а следственно останусь жива.

− Я знала, что ты меня не бросишь, − вою я словно ребенок и по щекам текут слезы, то ли от скопившегося напряжения, то ли наоборот от облегчения.

Лени берет мои руки, а я почему-то облизываю губы; мне кажется, что на фоне развернувшейся драмы, Ву поцелует меня. А может я пересмотрела слишком много романтических фильмов? Не знаю. Но я вновь смачиваю губы.

− Не вздумай больше бегать от меня, − подчеркнуто сказал мой спаситель и защелкнул наручники, сначала на одном запястье, затем на другом.

Что?

− Лени… Лени ты не можешь так поступить, − в отчаянье воплю я, но Ву меня как будто не слышит, он уже уверенно топает по тропинке. – Дьявол. Ву подожди. – Мчусь за ним, преодолеваю цепкие кусты ежевики и выхожу на небольшую полянку, где стоит машина. – Сними наручники. – Я подхожу почти вплотную к Ву и сую ему в лицо свои руки.

− Ты будешь в них пока не осознаешь, что преступникам место в тюрьме. И бегством ты нечего не добьешься. – Он обошел меня сделал еще пару шагов и поднял что-то с земли.

− Какая же ты сволочь Лени! Никогда бы не подумала, что ты можешь быть таким гадом.

Ву замер на месте, а я продолжаю:

− Даже в школе ты не был столь жесток. Да твои подтрунивания и шутки иногда выходили за рамки приличия, но я всегда делала на это скидку; мало ли, популярность все-таки затуманивает разум. Но сейчас… Откуда в тебе столько ненависти ко мне? Или все-таки правильно сказала Мэд, смерть родителей… − Осекаюсь и до меня только сейчас доходит, что я совершаю полнейшую дурость. Но становиться слишком поздно. Лени нависает надо мной, облокотившись о седан по обе стороны от моей головы. От испуга я сжимаю челюсть, а сердце начинает исполнять чечетку. На миг мне кажется, что Ву сейчас попросту меня придушит.

− Ты – стерва, Сторм. Никогда… не смей даже думать о них. – Его глаза приняли жестокое выражение, а дыхание стало прерывистым.

− Извини, − прошептала я, надеясь на то, что он меня пощадит. – Я вовсе ни это имела…

− Заткнись, − оборвал Ву. Он скользнул взглядом вниз по моей шее к V-образному разрезу моей футболки, отчего кожа запылала.

Оторвав от меня взгляд и вернув на лицо маску равнодушия, Лени вздохнул.

− Садись в машину. – Детектив оттолкнулся от автомобиля и выпрямился.

− Сними наручники, − не успокаиваюсь я. – Я не преступница. Ты прекрасно знаешь, но почему-то бесконечно это игнорируешь.

− Я знаю только то, что ты очень много болтаешь,− не сдает своих позиций Ву. – А знаешь Плюша, я тебя недооценил. Ты оказывается крепкий орешек.

− У меня были хорошие учителя, − огрызаюсь я. Так и хочется дать ему под зад.

− Напиваешься в стельку, закатываешь скандалы, нападаешь на людей. – Лени хмыкает.

− Хватит! – не выдерживаю и подхожу к Ву. – Сними сейчас же эти долбаные наручники, иначе и ты отправишься в кому, − цежу я сквозь зубы.

− Интересно было бы на это посмотреть.

Да он явно напрашивается.

От жестокой схватки нас отвлекает телефонный звонок. Вибрация проноситься по моему карману и заканчивается где-то в районе щиколотки. Лени бесцеремонно лезет ко мне в штаны и выуживает оттуда сотовый.

− Эй…

− Не беспокойся. Это не тебе. – Он показывает мне экран. На нем не знакомый номер. – Детектив Ву… Привет… Так… Угу… − Лени отходит, а затем поворачивается ко мне спиной. – А ты знаешь кто?.. Сукин сын… - орет он.

Пока Ву с кем-то ругается, я пытаюсь высвободить руки из железных оков. Но это на самом деле не так-то просто (конечно если ты не герой боевиков).

− Я все понял… Постараюсь приехать как можно скорее. – Он отключается. – Поехали. – Детектив подлетает ко мне и щелчком отстегивает наручники.

Не знаю в чем причина такой спешки, но я подчиняюсь и запрыгиваю в авто. Лени заводит машину и рывком трогается. Так-как мы сворачиваем в сторону куда указывает табличка с надписью: «Клинчпорт – 200 км», «Даффилд – 150км», то можно смело предположить, что Ву выбрал короткий путь.

Вот идиот!

Мы уже целый час плетемся по узкой дороге, конца которой не видно. Огромные деревья сомкнувшись кронами, образовывали зеленый коридор, сквозь который лишь кое-где, пробивались лучи заходящего солнца. Спустя еще некоторое время резко потемнело и послышали отдаленные раскаты грома.

− Прекрасно, только дождя нам сейчас не хватало! − раздраженно говорит Лени и нажимает кнопку на панели приборов. Зажигается дальний свет.

Словно в отместку Лени, на лобовое стекло падает несколько увесистых капель, а затем и вся машина превращается в огромный мокрый барабан; небо беспощадно выливает на землю целые ведра дождевой воды. Даже деревья не могут сдержать натиск грозовых облаков, и вскоре земляная насыпь дороги превращаться в затяжное болото. Меня так и подмывает припомнить Ву мои слова (насчет этого Богом забытого «шоссе»), но я молчу.

Через несколько километров, машина как специально, начинает дергаться, а потом и вовсе глохнет. Начинаю подозревать, что Ву заряжает всех и вся своей негативной энергией. И старенький седан ни стал исключением; он просто не выдержал склочного детектива и отказал нам в дальнейшем движении. Когда я была за рулем, таких казусов не возникало.

− Твою мать! Ржавый кусок дерьма. – Лени со всей силой бьет по рулю. Как будто ему это поможет.

− Ты просто, ни с чем не умеешь обращаться. И машина тоже не исключение, − терпеливо объясняю я. Надеюсь, он когда-нибудь усвоит урок.

Лени буравит меня испепеляющим взглядом.

− Неужели? Может покажешь мастер-класс? – Лени разводит руки в разные стороны, предлагая мне сесть за руль.

− Хорошо, − принимаю вызов, и мы меняемся местами. – Машина как женщина, ей нужна… − Поворачиваю ключ и запускаю двигатель. − Ласка и забота, – договариваю я, находясь в эйфории от того, что у меня с первого раза получилось завести машину.

На мои замечания завистник только хмыкает.

Но мое веселье длиться недолго, буквально через двадцать метров автомобиль вновь сдыхает. И судя по тому, что фары и панель приборов гаснут − намертво.

− Хм… Ласка и забота, говоришь?.. Пинка ей хорошего не хватает, − злиться Лени. Его замечание вполне обоснованно, я уже сама готова сдать на металлолом эту развалюху. У-у-х!

− Что будем делать?

Лени задумывается.

− Пойдем пешком.

Да он в край свихнулся. На улице ливень, и ветер, который то и смотри перерастет в смертельный торнадо, а он говорит: «Пешком пойдем». А может быть это очередной план детектива? Наверное, хочет таким способом избавиться от меня.

− Я все поняла! Ты хочешь меня убить!

− Очень смешно. – Уголки его губ изгибаются в еле заметной усмешке. Он лезет в бардачок и извлекает оттуда пластмассовый контейнер. – Хотя… это не плохая идея.

Что?

− Нужно подождать. Может какая-нибудь машина проедет и подберет нас, - выдаю я, состряпав умное лицо.

− Подберет наши трупы…

− Почему ты так пессимистически настроен?

− Я?.. – Лени цапает с заднего сидения мою сумку и вручает ее мне. – Я не пессимист. Я реалист! А реальность такова, если мы останемся здесь, то просидим тут вечность прежде чем кто-нибудь соизволит здесь проехать. А так как эта дорога еще и заброшена, то мы можем увязнуть здесь надолго. Тебе ясно? – Ву повышает голос на октаву выше.

− Иди ты. Нам нужно срезать… Здесь короче… − кривляюсь я, повторяя его совсем недавно произнесенные слова. – А теперь мы застряли Бог знает где.

Я сейчас свихнусь.

− У тебя есть куртка, ну или еще какая-нибудь верхняя одежда?

− У меня есть плащ.

− Отлично. Тогда надевай. Потому что нам придется немножечко промокнуть. – Детектив застегивает свою черную кожаную куртку.

− Да ты издеваешься! А нельзя подождать пока дождь стихнет?

− Он почти кончился. Положи это к себе. – Лени протягивает мне ту пластмассовую коробочку, которую только что вытащил из бардачка.

− Что это?

− Что-то типа аптечки. Мало ли что может произойти. Вдруг ты себе ноготь сломаешь или у тебя внезапно откроется диарея.

Ха-ха-ха. Остряк.

− А может ты случайно откусишь себе язык? – Запихиваю набор медикаментов в свой «чемодан».

− Готова? – осведомляется Ву.

Ну еще осталось закричать: «На старт, внимание, марш!»

− Нет.

− Тогда пошли. – Он открывает дверь и выходит из машины.

Я закатываю глаза и поступаю точно так же.

На удивление дождь и правда поутих. По крайней мере так кажется. Ну или же густая листва деревьев берет на себя некую роль огромного зонта. Мы интенсивно шагаем по зыбкой почве и мою обувь то и дело засасывает. На улице окончательно темнеет и идти во мраке становится невозможно. Но сообразительный Лени и тут находит выход из сложившейся ситуации, останавливается и говорит:

− У тебя же есть в телефоне фонарик?

Я выгибаю бровь, но Ву навряд ли это видит − тьма окутала все.

− Фонарик?! – От его слов я сама сейчас офонарею.

− Приложение такое. Знаешь? – остроумничает он.

Очень смешно. Сейчас прямо умру со смеху.

− У меня батарейки осталось буквально на пару звонков, а каком фонаре ты сейчас говоришь? И вообще, тут и так прекрасно все видно. − Я делаю несколько шагов вперед и обгоняю детектива. – Иди себе и ид… − Моя нога срезает кусок размякшей почвы, а дальше все как в замедленной съемке. Я, не находя ничего больше под рукой (для того чтобы удержаться на месте), хватаюсь за рукав куртки Лени, и он даже не успевает пискнуть, как катиться со мной по впадине, вымытой дождевым потоком.

… Все мое тело существует само по себе. Липкая и вонючая грязь облепляет все лицо, не давая шанса открыть глаза. Я качусь, кувыркаюсь, потом снова качусь, пока не шлепаюсь во что-то вязкое и глубокое. Лени огромной и тяжелой глыбой приземляется прямо мне на спину, чуть не разрывая меня пополам. Моя голова дергается, и я ощущаю резкую боль.

Черт! Походу я переломала себе все кости.

− А-а-а! Дерьмо! – взвыл Ву, а я прочистила глаза. Лени словно слепой щенок, рыскает что-то руками, перелопачивая воздух.

Дождь постепенно заканчивается и тяжелые пепельно-серые облака освобождают оккупированное до этого небо. Полная луна появляется будто бы из ниоткуда и освещает нам так называемую полянку, на которой мы находимся.

Я глазею на Лени. Детектив представляет собой ужасающую картину; он стоит, раскинув руки, словно пугало, которое вылезло из преисподние фантастического фильма. Лицо Ву мокрое и грязное, волосы спутались в клубок, куртка местами разодрана, а из носа сочиться кровь.

Да и я выгляжу, наверное, не лучше!

Я осматриваю себя. Рукава от плаща нет; он видимо затерялся где-то в ветках зловещих кустарников, что обжигали мою нежную кожу, пока я кубарем летела по склону. Пуговиц тоже на месте не оказывается, да и идти в одной кроссовке будет не очень удобно.

− Ты в порядке? – беспокоится мой ободранный попутчик.

− Вроде, − выдыхаю я. – Только голова немного болит и кружиться. А ты?

− Да. Отделался легким испугом. – Лени вытирает лицо мокрыми руками, и я вижу большую садину. Оказывается, кровь шла не из носа, она струилась из раны на щеке.

− Ты ранен, − пищу я, указывая на кровоточащий «каньон», что образовался у него на правой стороне лица. – Нужно срочно обработать рану, иначе произойдет заражение. Аптечка! – Я бегаю глазами по сторонам, разыскивая сумку, но затерявшегося багажа так и не нахожу. Попытаюсь вылезти из лужи, но тут же вновь падаю обратно (эта задачка оказывается не из легких).

− Вон она, − бормочет Ву, тыча пальцев на сучок.

Смотрю на дерево и вижу свой «сундук»; он покачивается из стороны в сторону, а затем рушится наземь. Подползаю к сумке и вытаскиваю аптечку. Трясущими пальцами открываю пластиковый контейнер с медикаментами и чуть не валюсь в обморок. Там кроме антибиотических таблеток, мази от геморроя и грязного бинта, больше ничего нет.

− Здесь даже нечем рану обработать, − сержусь я.

− Не нужно. Она сама затянется. – Лени поднимается на ноги и принимается рассматривать свой потрепанный вид.

− Затянется? Затянуться может царапина, небольшой порез, прокол на ноге если ты вдруг наступил на гвоздь, а у тебя тут в пору брать иголку с ниткой и заштопывать. – Я роюсь в сумке в надежде найти хоть какую-нибудь сухую одежду, но все тщетно: мой багаж на сквозь мокрый, а из бокового кармашка, ручейком сочиться грязным вода. Навряд ли мне удастся обнаружить здесь хоть что-то более или менее чистое.

− Ладно, нужно попробовать развести костер и высушить одежду.

− Я знаю, что сделать, − вдохновилась я вдруг, посетившей меня идеей. – Тебе нужно помочиться на свою рану.

Лени опешивши глазеет на меня.

− Плюш, я конечно понимаю, что пока ты летела с обрыва, то несколько раз ударилась головой… но к таким последствиям это не должно было бы привести.

− Да я серьезно. Я видела это в программе «Выжить любой ценой». Там один мужик Тим Ренте ездит по всюду и пытается доказать, что выжить в диких условиях возможно. И вот однажды он…

− Хватит пороть всякую ерунду, − прерывает он меня. − Я не буду ссать на свою рану. Тебе ясно? − У меня есть другое средство для обработки ран.

− Но здесь нет ни хвоща, ни крапивы, − удивленно произношу я, озираясь по сторонам. – Тут кроме папоротника и еще какой-то травы ничего не растет.

Лени подходит ко мне.

− Дай. – Он тянет сумку за ручки. Затем запускает свою большую ладонь в мой «чемодан» и начинает там что-то выискивать.

− Ну и что ты там пытаешься найти?

Через секунду Ву достает свой трофей – бутылку с светло-коричневой жидкостью.

− Вот что подойдет для дезинфекции? Виски!

− Откуда… Откуда ты это взял? И почему твоя выпивка находиться в моей сумке?

Сказать, что я удивлена – значит ничего не сказать. А я-то думаю, почему мой багаж так резко потяжелел.

− Да, так… − Он откручивает металлическую крышку, запрокидывает голову и пытается выплеснуть содержимое бутылки на рану. – Твою мать! – кричит Лени, когда виски устремляется не на щеку, а прямиком в глаз.

− Господи! Дай сюда. – Забираю стеклянную тару и извлекаю из сумки темно-зеленую блузку. Сворачиваю ее в несколько раз и начинаю интенсивно смачивать алкоголем. – Теперь давай…

Смотрю на Лени, а он изумленно коситься на меня. Затем Ву неохотно пододвигается ближе и подставляет мне свою правую часть лица. Осторожно прикасаюсь тканью к коже вокруг раны.

− Ай! Плюша! Можно поаккуратнее? – начинает причитать детектив.

− Я даже не прикоснулась. – Вновь притрагиваюсь к ране и пытаюсь хорошенько ее обработать.

− Дьявол! – рычит плакса.

− Потерпи! – прошу я.

− Ты в прошлом работала врачом?

− Нет, − улыбаюсь и немного придавливаю порез. – Меня мама научила. Она детский хирург. Вернее, была. Пока…

− Пока не спилась? – добавляет Лени.

− Да. – Мне безумно неудобно об этом говорить и хочется опустить глаза, но я продолжаю дезинфекцию. – Она меня и научила оказывать первую помощь. Хотя я ее почти не слушала…

Лени отстраняется.

− Да ладно тебе. – Наигранно хмурюсь. – Сейчас. Подожди… пару… секунд. – Еще раз прохожусь вокруг раны. – Вот. Нужно будет подержать. – Плотно прижимаю блузку к небритой щеке Лени. − Вот так.

− Спасибо, − благодарит он и мы встречаемся глазами.

В ответ я устало улыбаюсь.

− Нужно развести огонь, − вспоминает мистер Ву.

− Да. − Неожиданно понимаю, что начинаю замерзать; видимо адреналин в крови поутих, после ужасного катания с крутого обрыва.

Ву прогуливается взглядом по земле, что-то выискивая.

− Это подойдет. – Он лезет в карман и достает оттуда перочинный ножик. Подходит поближе к дереву и начинает ковырять его кору. – Сможешь собрать ветки? Ну или небольшие сучья, – произносит Лени, не поворачиваясь ко мне.

− Хорошо. – Прихрамывая, пускаюсь искать хворост. Поднимаю одну ветку, вторую. – Но они все сырые, − негодую я.

− Ничего. Сойдет.

− Но их же невозможно разжечь. – Сваливаю в кучу ветки.

Детектив раскладывает на почве несколько небольших бревнышек и укладывает поверх их только, что добытую кору. Потом берет сумку и вытряхивает все ее содержимое на землю; футболки, джинсы, пара балеток, кружевные трусики и гигиенические принадлежности пускаются в рассыпную и застилают мокрую почву.

Следом за моим барахлом вываливается еще бутылка какого-то напитка (подозреваю, что тоже алкогольного). Лени с несокрушимым видом берет мои стринги, обильно поливает их виски и втискивает мое нижнее белье между бревнами и корой. Затем укладывает более сухие ветки «домиком» и выуживает из кармана куртки зажигалку.

− Надеюсь она работает, − с энтузиазмом говорит он и скользит пальцем по колесику. Но железная вещица не торопиться гореть и Ву предпринимает еще несколько попыток. – Давай же, − нервничает Лени вновь и вновь пытаясь раздобыть хоть какую-нибудь искру.

Зажигалка, будто слышит мольбу моего надзирателя и выдает огонь. Лени с облегчением вздыхает и подносит скромное пламя к моим трусикам. Стринги подхватывают эстафету и воспламеняются.

Чувствуя, что окончательно начинаю замерзать, кутаюсь в насквозь промокший, грязный плащ. Жалкое подобие костра потихоньку набирает силу, и верхний хворост разгорается. Подхожу ближе к огню и вытягиваю руки. Пламя обжигает ладони, и я вздрагиваю.

− Раздевайся, − требует Ву. – Нужно будет высушить одежду, иначе подхватишь воспаление легких. – Он подбрасывает новых дров, взбрызгивает все алкоголем и костер еще больше разгорается.

− Итак высохнет, − бубню я, подходя к огню все ближе и ближе.

Даже не подумаю перед ним оголяться.

− Уверенна? – Лени сбрасывает с себя мокрую куртку, стягивает тонкий серый свитер, одним движением расстегивает ремень и выпрыгивает из штанов.

Оцепенев, смотрю на него. Если он сейчас снимет еще и свои трусы, ей Богу, я его ударю.

Ву развешивает грязную одежду по веткам деревьев, а закончив, делает большой глоток из бутылки.

− Будешь? – Лени по-братски протягивает мне бутылку.

Благодарно принимаю дар и пробую содержимое стеклянной тары. Напиток резко обжигает горло, и я чувствую, что начинаю задыхаться. Откашливаюсь, пытаясь одновременно схватить ртом влажный воздух этого негостеприимного леса.

− Ну как? – хмыкает мистер Ву, забирая у меня емкость с алкоголем.

− Как будто проглотила петарду, − морщусь, чувствуя тепло подаренное виски.

Чуть позже, Лени приволакивает откуда-то увесистое бревно. Бросает его напротив костра, который, к тому времени, уже набирает приличных оборотов, награждает нас своим теплом.

− Почему твоя сестра сбежала? – внезапно спрашивает Лени, когда я снимаю с себя изодранный плащ. Второй рукав отваливается и куском ненужной ткани ниспадает к моим ногам.

− Черт! – возмущаюсь я. Но на самом деле, меня не волнует оторванный рукав, меня волнует то, что дотошный Ву, начинает совать свой нос не в свое дело.

Подхожу к своим вещам, мирно покоившимся в черноземе, и поднимаю с земли балетки.

− Она не сбежала. Я же говорю она поехала к дедушке, – бубню я, снимая чудом сохранившийся кроссовок.

− А когда ты вломилась в мою квартиру, то утверждала обратное.

Я помалкиваю, увлеченно стягивая с себя носки. Да ему-то что за дело?

− Да, я думала, что Кэм пропала. Но потом она со мной связалась.

− Ты же сказала, что сама ей дозвонилась, − тянет Лени.

− Да?.. Ах да!.. Конечно. Просто ты меня постоянно сбиваешь, задавая глупые вопросы. – Мое лицо начинает полыхать. – Она… то есть я ей дозвонилась и… Остальное ты знаешь.

Проницательный Ву смотрит на меня в упор, и я уже готова заползти под бревно.

− Это не глупые, а наводящие вопросы.

− Мы не в полицейском участке, − умничаю я.

− Хватит меня выводить.

− Ну что ты от меня хочешь? Да, Кэм ушла. Пропала, сбежала, как хочешь так это и называй. Но потом я узнала, что она у дедушки, − настаиваю я на своем.

− Так она сбежала или поехала к дедушке?

Он что пытается поймать меня на собственном же вранье?

− Камилла сбежала к дедушке. Так понятно? – Забираю из рук Лени бутылку и делаю несколько глотков.

− По мне, если уж ты не хочешь, чтоб тебя не нашли, нужно бежать куда-нибудь на острова. Мальдивские, например. – Неожиданно говорит Ву.

Ну ты еще это Камилле скажи!

− Она итак убежала к черту на куличики. Клинчпорт! И зачем ее… − Осекаюсь.

Вот! Алкоголь никогда до добра не доводит, чуть не ляпнула, «зачем ее туда понесло?»

Бутылка перекочевывает к детективу.

− Это все мама. Она во всем виновата, − вдруг говорю я. Не знаю, что во мне сейчас говорит, алкоголь или обида на родителя, но я продолжаю: − Когда умерла бабушка, она начала злоупотреблять алкоголем. Мы если честно даже сначала не поняли, все начиналось так безобидно… − Я замолкаю и где-то с минуту молчу. − А однажды к ним в отделение с приступом аппендицита поступила тринадцатилетняя девочка… Мама сказала, что перед операцией сделала всего лишь маленький глоточек вина. Свалила все на трясущиеся руки. – Качаю головой. До сих пор вся эта история не укладывается у меня в голове. – Этот глоток и решил ее судьбу. Девочка умерла… Мать задела какую-то артерию, и бедная девчушка мгновенно скончалась.

− И…

Я вздыхаю.

− И для нас наступили черные дни. Бесконечный поток судебных исков. Семья девочки обращалась куда только можно. Прокуроры и адвокаты буквально захватили наш дом, а полицейские днями и ночами дежурили под окнами.

− Хм… Никогда не слышал. – Лени устраивается на бревне как можно удобнее. – И сестра ничего такого не рассказывала.

− Копы опасались не за то, что мать может сбежать, а за то, какую расправу могут учинить бедные родители девочки. – Все-таки стаскиваю с себя вымокшую курточку от спортивного костюма и снимаю футболку.

К черту Лени! Я уже в край озябла. Даже изрядная порция виски не спасает.

− И Твою мать не посадили?!

− Ее лишили лицензии и накатали огромный штраф. – Отбираю у моего собутыльника стеклянную тару и допиваю остатки. – Адвокат оказался профессионалом в своем деле.

− Оу-оу, леди! Вы так наберетесь. − Яркие отблески костра пляшут на лице Лени. Он тянется за второй бутылкой напитка, так предусмотрительно припасенной им, и свинчивает пробку.

− Леди? Сторм? – хмыкаю я. Выпитый алкоголь и чувство смертельной усталости кружит голову и мои слова, может быть, выговариваются не совсем твердо, но я почему-то чувствую, такой прилив храбрости, который не ощущала никогда. – А я-то думала, что на слове «Плюша», твой словарный запас заканчивается. – Швыряю пустую бутылку в кусты, поднимаюсь с бревна и стаскиваю с себя остатки мокрой одежды. Бросаю их на кусты к остальным вещам и снова устраиваюсь рядом с Ву.

− Раньше тебе шло это прозвище. − Лени лениво потягивает виски и следит за каждым движением моего захмелевшего тела.

− Раньше?

− Да… Когда я тебя только увидел, ты представляла собой нечто похожее на большую ванильную булочку.

От такого признания мои брови ползут вверх.

− Ванильную булочку?

− Угу. – Лени поднимается и подкидывает в костер остатки веток и высохшей листвы. Тысячи маленьких искр вспархивают в воздух. – Моя бабушка пекла такие каждое воскресенье. Мягкие, пышные, с умопомрачающим ароматом ванили. – Он вбирает в легкие холодный воздух ночи.

От его рассказов у меня резко сводит желудок, который находится без еды уже больше семи часов.

− А зачем тогда ты и твой дружок Пол, вечно обклеивали мой шкафчик фотками грязных свиней? Если я была похоже на плюшку, то зачем все это? Вы только и делали, что насмехались надо мной.

− Это же было весело, − он хихикнул. Мне на мгновенье показалось будто он скучал по всем тем шуткам и издевкам, что мы друг другу устраивали. Вернее, он мне устраивал, а я в свою очередь только и делала, что защищалась.

− Ничего веселого. Что могло быть смешного, когда ты мне на уроке математике все волосы оплевал жвачкой? − Я морщусь, вспоминая как мне пришлось состричь свои шикарные локоны.

Лени задумывается.

− Ах, да! – Детектив вновь улыбается и в его глазах играют огоньки. – Мы сидели позади тебя. Я соорудил что-то наподобие боевой рогатки. И каждый раз, когда ты правильно отвечала, я стрелял в твои волосы, только что разжеванной жвачкой. – Он делает наигранное движение пальцами, имитируя выстрел из того самого ненавистного мною оружия. – В конце урока твои волосы были прилично оплеваны, а у меня тогда безумно болела челюсть.

− Ага, а когда я увидела плоды твоих трудов, то думала, что сейчас возьму бейсбольную биту и размажу твою голову.

− Нет, это было бы точно не про тебя. – Лени вручает мне бутылку со спиртным.

− Конечно, я не могла оставить все как есть… – Забрав напиток, делаю большой глоток. – Я тогда пробралась в мужскую раздевалку, нашла твой ящик… − Еще глоток и Лени, бревно, кустарники с одеждой, костер начинает кружиться и вертеться.

− Ну ты Сторм даешь! – выкрикнул Ву. Эти слова последнее, что я слышу, перед тем как уплыть в небытие.

Глава 11

В себя я прихожу не сразу, и даже поначалу не осознаю где нахожусь, но когда я слышу прекрасную трель каких-то птичек, то на меня обрушивается удручающая реальность – я в лесу. В холодном, диком и зловещем лесу… Ну хорошо, может быть и не в зловещем, но в диком и холодном − точно.

− Ужасно выглядишь, − бубнит Лени, и я поворачиваю голову.

Ву сидит, прислонившись спиной к дереву и пытается раскурить сигарету. Возле него на моих джинсах уютно расположился его пистолет и телефон, который сейчас больше напоминает набор запчастей. Оглядываю Лени с головы до ног. Мне так и хочется съязвить что-нибудь по поводу его внешнего вида, но на ум ничегошеньки не приходит. Да в общем-то и приходить тут нечему; мой «добродушный» попутчик бодр, свеж (настолько, насколько это возможно в нашей ситуации) и уже одет в свою привычную одежду.

− Спасибо, − саркастично отвечаю, принимая сидячее положение. – Ты не мог бы отвернуться? – обращаюсь я к Ву, закутывая свое тело в верхнюю одежду.

− Вчера ты была менее стеснительной.

− А ты вчера был более доброжелательным, − сразу же отзываюсь я, на случай если он запамятовал.

Ныряю за кусты и принимаюсь надевать на себя одежду. И пускай она грязная и вся пропахла чем-то, больше напоминающем мне собачье дерьмо, но все же сухая.

− Ты знаешь куда нам идти? – Лени засыпает костер, загребая ботинком землю.

− Понятия не имею. − Просовываю шею в горловину футболки. – Но я знаю точно, что нам нужно найти воду, иначе ты потащишь мой обезвоженный труп.

− Пока ты спала, я немного осмотрелся. Чуть подальше течет небольшой ручеек. Конечно не родниковая вода, но думаю пить можно.

− Отлично!

Накидываю на себя свой плащ-безрукавку.

− Ну давай же… Черт тебя подери! – шипит Ву и мои глаза выглядывают из-за пышного кустарника.

− Что у тебя случилось? – Подхожу к Лени и вижу, как тот пытается включить сотовый.

− Этот больше нежилец, − констатирует он и с точностью баскетболиста отправляет телефон в сумку.

Я цепенею. От мысли, что мы остались здесь одни, да еще и отрезанные от мира − становиться плохо.

− А что, если мы никогда не выберемся отсюда? – раньше времени паникую я, складывая свое барахло обратно в саквояж.

− Не будь ребенком.

− Ребенком? Будто ты сам не боишься? – Щурюсь, подозрительно заглядывая в глаза Лени; пытаюсь отыскать в них хоть какое-нибудь чувство страха, но все тщетно.

Ву прищелкивает языком.

− Ну ты даешь.

− Что? Здесь запросто могут находиться какие-нибудь поселения каннибалов. Может они только и ждут, когда мы к ним заглянем на обед.

Лени изображает на лице что-то наподобие улыбки. Я конечно понимаю, что его развеселили мои слова, но вот мне, все это, не кажется забавным, я правда дико напугана.

− Да пошел ты. Когда тебя схватит людоед, я не буду тебя спасать. – Вешаю багажную сумку на плечо.

− Пойдем. Хм… Людоед.

Храбрый детектив Ву шагает впереди меня, прокладывая нам дорогу.

Через некоторое время мы оказываемся у ручья. От его сладкого журчания у меня сводит скулы.

− Боже, вода! − Мне так и хочется с разбегу плюхнуться в воду и пить, пить и еще раз пить, но я терпеливо подхожу к ней, опускаюсь на колени и зачерпываю ладонями столь живительную влагу.

− Надеюсь она не отравлена, − подмечает Лени. Только вот не знаю для чего; чтобы вновь подшутить надо мной или же он серьезно обеспокоен.

Я его почти не слышу, упиваясь столь вкусным напитком.

Через мгновенье Ву сам склоняется над водой и начинает жадно поглощать резервы этой небольшой речки. После, достает бутылку из-под виски, окунает ее, и та булькая наполняется.

− Ну, вот. – Он завинчивает пробку. – На какое-то время нам хватит.

Напившись, вытираю лицо тыльной стороной ладони.

− И что теперь? – интересуюсь я. Этот вопрос вышел на первое место.

− Не знаю, – говорит Лени и очень осторожно ополаскивает лицо. Я бросаю взгляд на его рану. Ни то что бы она меня интересовала, просто не хочу, чтоб Ву умер от заражения крови. Если я останусь одна, мои шансы выжить, будут равны нулю. Поэтому, пока Лени увлеченно умывается, смотрю на большое рваное повреждение кожи. Вокруг небольшое покраснение, но буду думать, что это норма. Нагноения вроде тоже нет.

− Может нам попробовать вернуться на то место откуда мы приехали?

− Куда именно? Мы летели несколько десятков метров с этого обрыва. Хочешь сказать, что пока ты катилась кубарем, то успела расставить ориентиры, на случай если тебе вдруг придет в голову эта дурацкая идея?

− А что?

− Не пори чушь! – выплевывает он.

− Хорошо! Не пори чушь, значит? – Повышаю голос. – Если ты сам не понимаешь в какой ситуации мы находимся, то я тебе объясню. Мы уже больше суток торчим в этом гребанном лесу и даже малейшего представления не имеем куда нам двигаться дальше. До Клинчпорта двести километров и в какую сторону нам топать эти сраные километры тоже неизвестно.

Если честно, то мне кажется, что я на гране нервного срыва; мы не ели хрен знает сколько и наверняка нам удастся в ближайшее время исправить ситуацию; мы находимся у черта на рогах и как с этих рог нам выбраться – не знаем; у Лени огромный овраг в щеке и без должного ухода в этот «овраг» может проникнуть какая-нибудь инфекция.

− Хватит орать! – строго произносит Ву. – Я все прекрасно понимаю. Но вернуться обратно – тупая затея. Даже если мы захотим, то не сможем взобраться наверх. Больно уж спуск крутой.

Я опускаю глаза и поднимаюсь с колен.

− Что-нибудь придумаем, − обнадеживает Лени, когда видит, как на мои глаза наворачиваться слезы. – Двести километров на самом деле не так уж и много.

− Да, если знаешь в какую сторону идти, − пессимистично подмечаю и подбираю сумку с земли.

− Нельзя же быть такой пессимисткой, − ехидничает он, припоминая мне мои же слова. − Давай мне. – Детектив забирает у меня ношу и набрасывает себе на плечо. В кое-то веке в нем проснулась совесть.

− Спасибо.

− Пойдем вдоль ручейка, − поясняет он, показывая вдаль рукой. − Я точно знаю, что ручейки почти всегда впадают в реку. А где река, там и рыбаки.

− Интересно, а сколько человек может прожить без еды? – устало говорю я, когда спустя несколько часов нашей пешей прогулки, мы останавливаемся передохнуть. Желудок беспрерывно бурчит, в который раз сообщая мне, что пора бы и поесть.

− Около двух месяцев. – Лени бросает багаж и валиться на кучу листвы, что уже успела опасть с деревьев. Он выглядит устало и встревоженно, отчего мне становиться не по себе.

− Отлично!

− Думаю за два месяца нам удастся выбраться.

− Ты шутишь?

На мой вопрос Ву не дает ответа. Он только тянется в карман и морщась извлекает из него пачку сигарет.

− С тобой все в порядке? – осведомляюсь я.

− Да. – Его правая рука дрожит, когда он подносит зажигалку к табаку.

− Ты уверен? – не успокаиваюсь я.

− Слушай Плюш, я не знаю с чего вдруг ты стала такой заботливой, но я еще раз тебе повторяю, я в порядке. – Ву затягивается и в то же мгновение начинает кашлять.

− А так больно? – Я прикасаюсь к его торсу, где находиться ребра.

− Ты с ума сошла, − взвизгивает Лени, и я отдергиваю руку. – Тебе заняться не чем?

− Я так и знала.

− Что черт возьми ты знала? – верещит Ву, словно старое радио.

− У тебя ушиб ребер. Ну, либо ты их сломал.

− Это у тебя ушиб головного мозга. Ну, либо ты его растеряла, − передразнивается он, швыряя окурок в воду. – Хватит меня доставать. И прекрати совать свой нос куда тебе не следует.

Словно конфуженная, хлопаю ресницами, не понимая новую волну агрессии со стороны Лени.

− Почему ты вечно на меня злишься? Я не боксерская груша, на которой можно отрываться и оставлять весь свой негатив.

− Вот смотри. – Лени приподнимает футболку и моему взору открывается красивый пресс с серо-зеленым синяком. – Это просто ушиб, − рапортует он. – Теперь ты отстанешь?

Усталость, голод и постоянно нервное напряжение в полной мере дают о себе знать, и я взрываюсь:

− Ты не думаешь, что нам давно пора расставить все точки над «и».

Лени сводит брови от неожиданного признания, а я продолжаю:

− Если ты до сих пор злишься из-за того, что произошло на выпускном, то знай, мне очень жаль, что так все случилось. Да, ты много чего натворил и даже может ты это и заслужил, но мне правда жаль. – Я не свожу глаз с Ву наблюдая за его реакцией. Но он на столько спокоен, что у меня создается впечатление, будто я разговариваю ни с ним, а с камнем, что мирно притаился у него за спиной. − Нельзя быть таким злопамятным и припоминать людям… через сто пятьдесят лет… их поступки.

Тогда, очнувшись у него в квартире, я хотела поговорить с Лени на эту тему и все обсудить, но то был не подходящий момент: похмелье, выяснение отношений между Мэдисон и Ву, разочарование Мэд по поводу своего жениха. Теперь, здесь, никого нет и нас ничто не отвлекает. И я, всем своим видом показываю, что готова выяснить все, раз и навсегда.

− Расставить все точки? Хорошо! – Лени хмурит брови. − Ты опозорила меня… То, что ты наделала, до сих пор дает о себе знать. Спорю, что ты даже не задумывалась о том, что натворила… И ты спрашиваешь почему я злюсь? А я тебе сейчас отвечу, − грубо произносит Лени. − Сначала от меня отвернулись друзья: я подумал, да, плевать. Затем от меня ушла Синди… Хорошо! Пусть катиться, − нехотя признается он, а я уже жалею, что завела эту тему разговора. – Потом на почту начали приходить странные письма… Я не обращал внимания, но потом все стало намного хуже. Письма превратились в угрозы с темой: «Сраный гей, как ты мог опозорить нашу школу» … и тому подобное. Мне пришлось удалить все аккаунты и профили в социальных сетях. Почте.

От его рассказа мне становиться дурно.

− Думал, пока буду учиться в Вашингтоне все утихнет, − продолжает Лени. − Но, не тут-то было. Полицейский участок, в который я устроился после академии, оказался набит одними кретинами. Чего только стоит Маркос Джонсон.

От этого имени мои брови ползут на лоб. Я прекрасно помню Маркоса – капитана школьной команды по футболу, сексуальную грозу всех девчонок и самого главного врага Лени.

− Да, я тоже был удивлен, когда увидел его там. – Ву вновь закуривает. − А когда узнал, что мне еще придется с ним работать… − Он пытается вдохнуть в себя едкий дым, но у него опять ничего не получается. – Дьявол! – плюется он. − Я больше не хочу с тобой разговаривать на эту тему.

− Прости, − искренне говорю я. – Я знаю, что этого недостаточно, но правда… Прости… Я и подумать не могла, что все так обернется. Это же был всего лишь прикол… розыгрыш. Мне…

− Хватит… − прерывает Лени. – Нужно как можно скорее выбираться из этой глуши.

Больше мы с ним не разговариваем и все что я вижу пока мы идем − его спину и мою сумку. Я до сих пор не могу отойти от шока.

Еще через некоторое время совместного времяпрепровождения, я полностью выбиваюсь из сил и требую у Ву привала.

− Ладно, побудь пока здесь, а я разведаю что к чему. – Детектив ставит багаж рядом со мной, переходит через ручей и скрывается за угрюмо стоящими деревьями.

Мне вроде бы хочется закричать: «Не оставляй меня одну», но я до такой степени устала, что мой язык вообще не шевелиться.

Нервно озираясь по сторонам, устраиваюсь возле большого валуна. Рядом периодически хрустят ветки, но я не поддаюсь паники, успокаивая себя тем, что причинной такого треска может быть ветер. Присаживаюсь на камень, стараясь не сводить глаз с места откуда доноситься устрашающий звук.

Ну где же Лени?

− Думаю у нас сегодня будет ужин? – хрипло говорит Ву, и я вздрагиваю от неожиданности. Перевожу свой ястребиный взгляд на детектива и тут же понимаю, о чем идет речь: он держит в руках какого-то пушистого зверька.

− Это… заяц? – не сразу соображаю я, удивленно оглядывая трофей охотника.

− Да. – Лицо Лени выглядит непоколебимым, но я все равно замечаю, как его глаза сияют от восторга: ни каждый день можно похвастаться собственноручно пойманной добычей.

От одной только мысли, что мы сегодня сможем поесть, кружиться голова. Не говоря уж о том в какой восторг приходит мой организм. Тошнота и боль в желудке мгновенно исчезают, и им на смену приходит эйфория по поводу предстоящего пиршества.

− Возьми. – Он вручает мне зайца, и я неумело беру того за лапы. – Сможешь его приготовить?

Приготовить? Ну, если только бросить этого зверя в костер, а там, пусть он сам жариться.

− Э-э-э…

− Я так и понял, что ты ни черта не умеешь.

Ну почему не умею. Могу подогреть еду в микроволновке, приготовить кофе… Еще сварить яйца.

− У нас раньше мама занималась приготовлением пищи… а потом Камилла.

Кэм… Как же я скучаю по сестре.

− Тебе двадцать пять, − подчеркивает Лени. − Многие в твоем возрасте уже имеют семью и как минимум двоих детей, а ты говоришь, что не умеешь готовить?

Ну и что!

− А тебе двадцать шесть, а ты разговариваешь так будто тебе – сорок.

Лени вновь смотрит на меня.

− А может я не хочу ни детей, ни семью, − фыркаю я, опуская тушку зайца на разноцветную гальку. – Не все же такие правильные как ты?

Отчего-то мне становиться грустно. Может от того, что Лени отчасти прав, а может от того, что я так и не успею завести ни семью, ни детей. Ведь когда мы вернемся в Балтимор то строгий детектив Ву с огромным удовольствием запихнет меня в камеру к уголовникам, и остатки своей молодости я проведу в тюрьме.

− Нет ни все, − соглашается Лени. – Просто я считаю, что у каждого должна быть семья. – Он разворачивается и шагает в сторону леса.

− У меня есть семья. – Я следую за Ву. – Может ни самая сплоченная, но все же семья.

− Да, тебе повезло, − еле слышно произносит он, наклоняется и подбирает несколько сухие веток.

Я останавливаюсь, обдумывая свои последние слова.

− Извини, я ни это имела в виду. Я просто хотела сказать…

− Не нужно. – Ву собирает только что собранный хворост и складывает его у основания елки.

− Я имела в виду у тебя тоже есть… Мэдисон, − продолжаю я свои жалкие попытки извиниться. – Ты не один.

− Да, − выдыхает он, – я знаю.

На самом деле, я его прекрасно понимаю. Столько времени находиться в неведение и не иметь даже малейшего представления где сейчас твои родные и близкие – тяжело. Хотя Камилла и добровольно ушла из дома, я все равно не нахожу себе места. И конечно, когда подвернулся подходящий момент (может и не самый удачный), я готова была ехать хоть на край земли лишь бы отыскать сестру. Думаю, Лени бы тоже ринулся на поиски, если бы знал где искать.

− Интересно как там Мэд?

− С ума сходит, − печально отзывается Ву и подбирает кучку сухих побегов дерева.

− Да, наверное, так же, как и мой отец.

Безумно хочу домой!

− Наверняка ее предупредят, что я с тобой.

Как? От его признания у меня чуть ли не подкашиваются ноги.

− О чем ты говоришь? Ты же сказал, что никому не говорил, что поедешь со мной. − Я срываюсь на крик.

− Во-первых – я и правда никому не говорил, еще не хватало, чтоб меня обвиняли в укрывательстве преступника, а во-вторых – хватит на меня орать.

− Если ты не говорил, то тогда кто? – От возмущения меня начинает трясти. – Я же просила тебя.

− Я еще раз тебе повторяю, хватит кричать… Я ничего некому не говорил, но подозреваю кто это мог быть, − рычит Лени и швыряет злополучную охапку сухих прутьев мне в ноги.

− Кто? – взвизгиваю я.

Лени сжимает челюсть, а потом подумав выдает:

− Маркос. Эта сволочь как-то узнала, что я с тобой. Вот только я не знаю, сообщил ли он об этом капитану.

– Я всего лишь хотела навестить дедушку в Клинчпорте, − сетую я. − Теперь нас наверняка ищет вся полиция Балтимора.

Лени делает шаг в мою сторону, и мое тело напрягается.

О, нет.

− Ты меня слушаешь? – Ву делает еще шаг, и я начинаю отступать. – Если бы я хотел, чтоб тебя нашли, то не поехал бы сейчас с тобой, а просто арестовал бы и отвез в участок. – Лени переступает через кучку веток, и я уже чувствую, как моим легким резко перестает хватать воздуха.

Все верно. Но я словно не понимаю не единого его слова. Страх от того, что меня посадят за решетку, затуманивает мой рассудок и я опять кричу:

− Маркос не с мог бы сам все взять и узнать. Значит ты кому-то ляпнул, а тот тем временем ляпнул Маркосу. А если уж этот критин разведал, что ты со мной, то и другие узнают… если уже не узнали. Неужели так трудно держать язык за зубами? − Я встречаюсь взглядом с Ву.

Ох! Он в ярости.

− Правда? Нечего было притаскивать свой зад в мой участок, тогда бы никто не заподозрил меня.

Под натиском взбешенного Ву, делаю еще несколько шагов назад, пока не упираюсь во что-то большое и твердое. Подозреваю, что эта еще одна ель, и потому как мне в кожу впиваются одинокие иголки – очень колючая ель.

− Ты это о чем?

− Хватит прикидываться. Я практикант-криминалист… − кривляется Лени. − Больше ничего не смогла придумать? – Он повышает голос.

− Отвали! Никто не собирается здесь прикидываться. Ты думаешь я тебя боюсь? Если бы ты был более дружелюбным, то мне бы не пришлось лезть в твой компьютер и собирать досье на этого Грэга. Я попросила тебя помочь, а ты только и делал что усмехался надо мной.

Его лицо резко становиться хмурым.

− Почему ты решила, что я усмехался над тобой? Почему ты решила, что я думаю, будто ты меня боишься? И почему, черт тебя раздери, ты все время нарываешься на конфликты со мной? – Он подходит почти вплотную, а я по инерции вжимаюсь в дерево.

− Я? На конфликты? – Мой голос звучит теперь менее уверенно. Так и хочется опустить взгляд, но я как завороженная смотрю в его бездонно-серые глаза. – Это ты, один сплошной конфликт, − вытягиваю я из себя.

Мне дурно. Сейчас здесь произойдет убийство: Лени либо обхватит мое горло рукой и придушит, либо засунет пистолет мне в рот и выстрелит.

Взгляд детектива падает на мои губы, и я сглатываю.

Не верю, что Ву предпочтет второй вариант.

Лени подается вперед, и я от испуга закрываю глаза.

Будь что будет!

− Заткнись. − Его горячие дыхание оплавляет мою кожу и внизу живота растекается приятное тепло.

Я распахиваю глаза. Мне хочется ответить. Правда. Но я просто молчу, не в силах выдавить из себя ни слова.

Ву прижимает меня к себе, обвив мое тело руками. Прерывисто дыша, я пытаюсь высвободиться, но мне не удается (или же я плохо стараюсь, или же я вообще не хочу стараться). Мысли кружатся в голове, но не на одной из них я не могу сконцентрироваться. Губы Лени впиваются в мои жестко, быстро. Его язык жадно проникает в мой рот, и я ему позволяю. Он словно изголодавшийся хищник терзает меня, покусывая губы. Я не пытаюсь больше сопротивляться, а просто отдаюсь этому головокружительному чувству, которого сама так страстно желаю.

Мой пульс начинает зашкаливать, когда рука Ву ползут вниз и хватают меня за ягодицы. Он еще крепче прижимает мое тело к себе, и я ощущаю его эрекцию. Я зажмуриваюсь, боясь признаться себе, что до сумасшествия желаю Лени.

Сильный хруст веток заставляет нас замереть. Чуть поодаль зашевелились кусты и увидев заколыхавшиеся листья, я взвизгнула.

− Тихо, − шепчет Лени мне в губы. Он медленно переводит руку и дотрагивается до кобуры. – Не шевелись. – Ву поворачивается лицом к лесу, заслоняя меня своей мощной спиной.

Когда кусты более интенсивно заплясали, детектив напрягся и вытащил пистолет. Я привстала на цыпочки и выглянула из-за плеча Лени. Кровь отхлынула от моего лица, когда из густой растительности выбежало нечто.

− Что это? – пискнула я, увидев, как массивное животное на невысоких ногах ринулось к нам.

− Кабан. – Лени один раз выстрелил в воздух, и я зажмурилась, скрывшись за его широкими плечами.

− Ты его застрелил? – интересуюсь я, утыкаясь в спину Ву.

− Нет, только напугал.

Я снова высовываюсь и вижу, как дикая свинья скрывается в зарослях кустарника.

− Хотя нужно было бы, − недовольно добавляет детектив.

Некоторое время мы не разговариваем. Лени увлеченно разделывает тушку зайца. Он защипывает грязно белый меховой покров мертвого животного и делает небольшой надрез. Ловко всовывает туда два пальца, и я морщусь, когда он начинает тянуть шкуру в разные стороны.

Я несколько раз порываюсь завести беседу, но едва раскрываю рот, как Ву либо уходит чтобы ополоснуть руки, либо делает вид, что чрезвычайно заинтересован костром.

Мысли о недавнем поцелуе, словно захватчики атаковали мою голову и выкинуть этот приятный инцидент из головы у меня не выходит. Вопрос, который меня сейчас мучает совершенно прост: поцелуй Лени был жестом отчаяния или же его поступок был чем-то большим, нежели внезапный приступ проявления чувств?

− О чем ты думаешь? – вдруг интересуюсь я. Готовясь получить в ответ что-нибудь вроде «ни о чем», беру тростинку и начинаю ковыряться в углях.

Лени с минуту молчит, и я уже даже забываю, о чем я только что его спросила, как он выдает:

− О родителях.

От его ответа я буквально каменею. Глазею на кончик прутика, который к тому времени уже успел обуглится, и не могу поверить в его открытости перед домной.

− Сегодня ровно год, как они пропали, − тихо произносит он, словно до сих пор не верит в произошедшее. Затем смачивает толстую палку водой и насаживает на нее выпотрошенную тушку.

Мне так и хочется сказать «мне так жаль» или «это так ужасно», но я молчу, боясь спугнуть его откровенность.

− Вон тот уголек. Убери его, он еще не прогорел и будет только мешать. – Ву так быстро переключается с одной темы на другую, что я не сразу соображаю, что он только что сказал.

− А?

− Ты что там уснула? Я говорю убери лишние дрова, которые еще не прогорели. − Лени тычет пальцем куда-то в костер, а лишь тупо пялюсь на огонь, все еще смутно осознавая, чего он от меня ждет.

− А ты пытался их найти? – осторожно интересуюсь я.

Знаю, это глупый вопрос. Ответ на него я и сама могу дать. Но я до такой степени ошарашена последними переменами, что теперь не за что не позволю Ву так просто сменить тему разговора. Мы столько лет не могли нормально друг с другом поговорить, что я навряд ли упущу такую возможность. Может быть у меня вообще больше не будет такого уникального шанса.

− Пытался, − выдыхает он. − Находил зацепки, разочаровывался, снова искал, вновь терпел неудачу и так по кругу… Некоторые очевидцы говорили, что недалеко от города Канди, замечали людей по приметам похожих на моих родителей. Но на поверку все оказывалась пустышкой.

− Мне так жаль, − наконец выговариваю я, встаю и убираю из костра ненужное поленце.

Лени вертит самодельный вертел, расположенный на камнях, а я словно завороженная смотрю на того, кто еще совсем недавно прыгал и жил своей маленькой беззаботной жизнью.

− Ужин готов! – вещает Ву: он укладывает ароматное мясо на заранее приготовленные мною, листья лопуха.

Мы в три счета расправляемся с ужином, запивая все водой из бутылки. Клянусь, ничего вкуснее этого, я в жизни не ела. И пусть мясо не соленое и местами не прожаренное, все равно это самый вкусный ужин на свете.

− Нам придется дежурить, − заявляет Лени, когда я пристраиваюсь около валуна.

− Зачем? – Я складываю руки на животе, ощущая всю прелесть наполненного желудка.

− Здесь водятся дикие зайцы и кабаны, не удивлюсь если увижу кого-нибудь покрупнее и по агрессивнее.

По агрессивнее? Кто может быть агрессивней чем ты? Я улыбаюсь своим мыслям и закрываю глаза. Влага от ручейка обволакивает кожу, и я жадно втягиваю воздух в надежде ощутить всю свежесть осеннего леса, но кроме запаха гниющих растений ничего не чувствую.

− Вот ты первая и начнешь, − распоряжается Лени, выводя меня тем самым из нирваны.

Я открываю глаза и резко принимаю сидячее положение.

− Что? Как?.. Я не смогу…

− Сможешь.

− Нет не смогу. – Я насупливаюсь. – Хватит все за меня решать. Из-за твоих решений мы попадаем в одни неприятности.

Лени отвлекается от мытья рук и кидает в меня грозный взгляд.

− Правда?

Я сглатываю.

− Да, − твердо говорю я.

− А не ты ли умоляла меня поехать с тобой. Мой дедушка умирает. − Лени парадирует меня. – Не арестовывай меня, пожалуйста. Лени, разреши мне хотя бы навестить своего дедушку.

Лицезреть клоунаду в исполнении Лени было не совсем приятно, и я отвернулась, уставившись на плавно покачивающие макушки деревьев.

− Знаешь что?

− Что? – кипятиться он.

− Я устала с тобой без конца ссориться. – Я смотрю на солнце, которое уже почти скрылось, оставляя после себя лишь багряный след. – Мы только и делаем, что выясняем отношения. Я уже попросила у тебя прощения. Что ты еще хочешь? – Встаю и поворачиваюсь к Ву. − У меня больше нет сил терпеть твои бесконечные обиды. И, если честно, я уже жалею, что попросила тебя об этом одолжении.

Лучше бы он меня арестовал и отправил за решетку.

− Пойду соберу еще дров, − говорит Лени бесцветным голосом. – Уже почти стемнело.

Он снова виртуозно переводит тему разговора.

Достал!

Глава 12

Ночью я почти не смыкаю глаз. Меня постоянно напрягает, то шуршание листвы, то Ву, который без конца шастает туда-сюда. После нашего последнего разговора у меня пропало всякое желание с ним общаться. Ненависть, что он питает ко мне, и злоба на весь мир за то, что никто так и не смог найти его родителей, на столько разъела его душу, что он и сам не замечает, как губит себя, закапывая все то хорошее, что когда-то в нем было. Если конечно было.

− Если ты проснулась, тогда вставай, нам пора идти, − вяло говорит Лени.

− Еще же темно. – Поднимаюсь и направляюсь к ручейку, дабы умыться. Клятвенно заверяя себя, что больше не стану ввязываться в словесные потасовки с мрачным детективом, зачерпываю ладошками ледяную воду и ополаскиваю лицо.

− Скоро начнет светать. − Ву засыпает костер и закидывает на плечо сумку. – Так что чем раньше мы тронемся, тем больше сможем пройти.

Он прав. Признаться, я сама до такой степени измучена, что желание поскорее добраться до Клинчпорта и оказаться в цивилизации, перевешивает все страхи и опасения по поводу того, какую расправу мне заготовит Лени, когда узнает всю правду.

− Хорошо. – Распускаю волосы и вновь собираю их в хвост. За пару дней моя бедная шевелюра превратилась в мочалку, и я даже немного сожалею о том, что у меня не короткая стрижка.

Через некоторое время рассветает. За этот период мы проходим приличное расстояние, двигаясь вдоль русла ручья. Если верить Лени, то в скором времени этот водоток, должен впасть в реку, но пока, нет ни каких намеков на то, что ручеек когда-нибудь закончится.

Иногда у меня возникает желание присесть и отдохнуть, но как только я подумаю о том, что нам вновь придется заночевать в этом глухом лесу, потребность в передышке сразу отпадает.

− Мне нужно присесть, − мямлит Лени и столбом валиться на землю.

О господи!

− Лени!

Подлетаю к Ву и переворачиваю его на спину. Он совсем бледный, а его тяжелое дыхание пугает меня.

− Лени! Ву! – Я прикасаюсь к его не раненой щеке, и его кожа обжигает мне ладонь.

Да у него жар!

Мое пульс с бешеной скоростью гоняет кровь по венам, от чего мне самой становиться душно.

Первым делом осматриваю порез на правой стороне лица. Область вокруг раны еще больше покраснела и мне кажется, что у него началось заражение.

Дьявол! Дьявол!

Я подбираю свой багаж, которой валяется рядом с Лени, и в одно мгновение все содержимое сумки оказывается на земле. Разгребаю кучу барахла, отыскиваю ту заветную пластиковую коробочку-аптечку и открываю ее. Блистер с таблетками и бинт валиться поверх одежды.

Ни жаропонижающих таблеток, ни обезболивающих. Ну почему в этой гребаной коробке ни черта нет?

− Лени, − кричу я, в надежде, что детектив наконец очнется. Но он так и не шевелиться. – Лени!

Беру одну из своих футболок, смачиваю ее в воде, отжимаю и накладываю на его лоб. Надеюсь поможет.

Страх охватывает меня. В голове сущий кавардак; мысли сбились в кучу, и я даже малейшего представления не имею, что же мне теперь делать.

Через несколько минут я смачиваю пальцы водой и провожу ими по сухим губам Лени. Футболка, что я положила на его голову стала теплой и я встаю, чтобы ее заново увлажнить.

− Сторм, − шепчет Ву и от неожиданности я подпрыгиваю.

− Лени! Боже! – Я снова опускаюсь на колени, теребя в руках теплую ткань. – Слава богу ты жив!

− Дай попить, − хрипит он.

− Конечно! − Хватаю бутылку и преподношу ее к губам Лени. Он с трудом поднимает голову и делает крошечный глоток. − Выпей еще. Этого мало. У тебя жар. – Я пытаюсь поддержать его голову своей рукой.

− Нет. Я больше не хочу, − капризничает он.

− Пожалуйста, Лени, − умоляю я, пытаясь хоть как-то заставить его попить.

Но на мою просьбу Ву никак не реагирует и закрывает глаза.

− Подожди! − Собираю обратно все вещи в дорожную сумку и подкладываю ее под голову больного. – Вот, так будет лучше.

Ву вновь отключается и некоторое время я просто сижу возле него и смотрю: его грудь вздымается и опадает. Затем я снова смачиваю футболку и покрываю ею его голову.

Чувство тревоги все больше и больше окутывает мое тело и дабы не впасть в панику, я поднимаюсь на ноги и начинаю собирать всевозможные палки и ветки. Нужно будет разжечь костер. Срываю огромные листья папоротника, которого в лесу с излишком и готовлю для Лени что-то на вроде ложа. В это время года земля уже довольно-таки холодная и влажная, и если не предпринять меры, то он, ко всему прочему, еще и простынет.

Разжечь костер мне удается только с пятого раза; весь хворост что я насобирала оказался влажным. Я перетаскиваю «кровать» ближе к огню и подхожу к Ву.

− Лени. – Я трясу его за руку, и он открывает глаза. – Ты сможешь подняться?

В ответ детектив кивает. Он неуклюже подползает к папоротниковому ложу и валиться на мягкие листья.

− У тебя рана воспалилась. Должно быть по этой причине и поднялась температура, − объясняю я. Убираю футболку и прикасаюсь губами к его лбу. – Температура держится и, если не предпринять меры… − Замолкаю. − Хочешь еще попить? – интересуюсь я и Лени положительно кивает. – Нужно будет еще раздобыть дров, иначе мы тут не продержимся.

И это верно. На улице по сравнению со вчерашним днем значительно похолодало.

− Тебе нужно будет добраться до Клинчпорта, − еле выговаривает Лени. – Только так мы сможем рассчитывать хоть на какую-нибудь помощь.

Замираю с бутылкой в руках.

− Ты бредишь! – говорю я. И это не из-за того, что я до безумия боюсь ходить одна по зловещим и диким лесам, а просто потому, что я не могу оставить его одного.

Да, признаюсь, у меня были такие моменты, когда я хотела, чтоб Ву куда-нибудь провалился, запропастился, но сейчас…

− Я тебя не брошу. Тем более в аптечке есть антибиотик. Он поможет. Я уверенна. – Открываю пластиковый контейнер и вытряхиваю на ладонь таблетку. – Давай, открывай рот. – Я даю ему лекарство и помогаю запить водой.

− Спасибо, − бормочет он, и неожиданно мне становиться не по себе.

Лени никогда меня не благодарил.

Через некоторое время Ву вновь засыпает и на этот раз очень крепко. Пока он находился в царстве сновидений, я приношу из леса еще палок и опавшей листвы. Набираю в бутылку воды и ставлю рядом с Лени, на случай если ему вдруг захочется утолить жажду.

− Он не смог бы этого сделать… Убирайся… − бубнит мой больной надзиратель.

− Ш-ш-ш… − Я присаживаюсь рядом с ним и прикасаюсь к его лбу: он все горячий. Таблетки не действуют.

Я напрягаю мозг вспоминая как в детстве, мама сбивала у меня температуру. Вроде бы она меня оголяла. Я снимаю с себя плащ, куртку от спортивного костюма и футболку. Как могу раздеваю Лени по пояс (чтобы увеличить теплоотдачу его организма) и ложусь к нему, прижимаясь всем своим телом к его торсу. Конечно я не помнила, помог мне тогда такой способ или нет, но все равно наделась… Надеялась на лучшее. Как смогла укрыла нас курткой и принялась ждать.

− У тебя живот бурчит, − еле слышно произносит Ву, и я привстаю для того чтобы удостовериться не бредит ли он.

Лицо Лени бледное, а лоб и виски покрыла испарина.

− Как ты себя чувствуешь? – интересуюсь я, вновь прикасаясь к его лбу.

Температура еще держится, но то что он начал потеть – хороший знак.

− Будто мне все кости переломали.

− Побочный эффект жара. Выпей.

Помогаю Ву сесть и даю емкость с водой.

− Твоя работа? – осведомляется он, указывая на свое обнаженное тело.

− Угу. Моя мама противник всевозможных таблеток. Таким способом она мне сбивала температуру. – Подаю детективу его футболку.

− Раздевала тебя и оставляла на холоде?

Даже несмотря на то, что Лени не улыбнулся, я знала − это была шутка.

− Типа того. А иногда, она расхлебенивала все окна в доме и оставляла меня в одних трусиках. Говорила, что чем меньше температура вокруг меня, тем быстрее спадет жар. – Я морщусь, вспоминая эти ужасные пытки.

Никак не реагируя на мои жуткие рассказы, Ву влезает в футболку.

− Нам нужно идти.

Нет, он верно спятил.

− Ты серьезно?

Лени опираясь на руки, пытается встать.

Он серьезно.

− А если тебе опять станет плохо, и ты упадешь? Что я тогда буду делать?

− Мне уже намного лучше, − заверяет меня Ву, с трудом поднимаясь на ноги.

Конечно! Так я и поверила. Протягиваю к нему руку и дотрагиваюсь до лба: кожа так и пышет.

− Температура никак не спадает, − с сожалением говорю я. – Нам лучше на сегодня остаться здесь.

Ох, видит Бог, как мне не хочется это говорить, но слова будто сами выпадают из моего рта.

Лени вздыхает.

− То, что мы здесь останемся, ничего не поменяет.

Так и охота закатить глаза. И почему же я не удивлена его решению?

− Но ты еле на ногах стоишь.

− Я в порядке. – Настырный Лени накидывает куртку на плечи.

− Ладно, как знаешь, − соглашаюсь я, вспоминая свою клятву «больше не ругаться».

− Интересно, сколько сейчас времени? − Я пытаюсь посмотреть на солнце, но оно так ярко светит, что я щурюсь.

− Не знаю. Мои часы встали, после того как искупались в луже. Наверное, час или два по полудню.

Оглядываюсь по сторонам и только сейчас замечаю какая красота нас окружает. Деревья и кустарники постепенно утрачивают свой привычный зеленый цвет, наряжая себя все больше красными и желтыми оттенками. Некогда опавшая листва, словно оранжевое покрывало, растелилось под ногами; она весело шуршит и взрывается, как только мы делаем новый шаг. Осень – прекрасная пора!

− Как думаешь, сколько нам еще идти? – любопытствую я.

− Понятия не имею.

Какой обнадеживающий ответ. Нет бы сказать: «Надеюсь скоро доберемся до места» или «Не переживай! Еще чуть-чуть осталось».

− Хотя… − Лени останавливается и начинает вглядываться в ручей, что сопутствует нам практически всю дорогу. – Может нам скоро повезет.

− Ты это о чем? – От его последних слов мое сердцебиение учащается.

− Тсс...

− О чем ты говоришь? – как можно тише произношу я и опускаюсь на корточки рядом с водой. – Лени…

− Ты можешь помолчать? – рявкает он и я затыкаюсь. – Вот смотри. Видишь течение усилилось?

Я ничего не вижу, но все равно киваю.

− Значит чуть подальше должна быть река, − тянет Ву, ускоряя шаг.

− Что? – Следую за ним.

Лени лезет в кусты, раздвигая колючие ветки по сторонам.

− Помнишь я тебе говорил, что каждый ручеек должен впадать в реку?

− Ай! – Недоброжелательный кустарник обжигает мне ладонь. – Да, помню. – Героически пру за детективом, растирая саднящую царапину.

− Так вот, думаю река недалеко.

Это же здорово!

Воодушевленная словами Лени, я улыбаюсь. Осознание того, что мы наконец-таки выберемся из леса, окрыляет меня. На мгновение я забываю и о боли в животе и о синяках, что покрывают большую часть моего тела.

Представляя, как на берегу реки рыбачат люди, я испытываю эйфорию. Они уж точно не оставят нас, и в любом случае помогут.

− Мать твою! – ругается Лени, проводя рукой по всклокоченным темным волосам.

Пожалуйста Лени, только не говори, что там нет рыбаков.

Я подхожу ближе. Да, соглашусь, вид, что открывается мне, поистине завораживает, и может быть я бы описала то, как здесь сказочно, но…

Где мать твою, эта чертова река?

Где она?

− Ты же сказал, что… − Я осекаюсь. У меня больше нет слов для того чтобы выразить мои эмоции.

− Я знаю. Знаю. Я сам думал, что… − Ву разочарованно качает головой. Видимо ему тоже больше нечего сказать.

Спрашивать о его дальнейших действиях – не осмеливаюсь, поэтому разворачиваюсь и пытаюсь выкарабкаться наружу. Когда кожу перестает царапать, а глаза вновь начинают видеть солнечный свет, я бросаю сумку на землю. Может быть я бы даже зашвырнула ее куда-нибудь на Луну (злость так и бурлит во мне), но у меня совсем нет сил.

− Ладно, − говорят кусты голосом Лени, а потом и его обладатель появляется на свет Божий. – Будем искать другую дорогу.

Чувствуя, как мои кулаки начинают сжиматься, считаю до пяти.

Дебби, только успокойся. Успокойся. Закрываю глаза и снова считаю.

Один… два… три…

− Я там заметил тропинку. Понятия не имею куда она нас приведет, но мне кажется, стоит попробовать.

Тише… Тише…

− Послушай, − говорю, как можно более сдержанно, − у тебя температура. Тебе нужен сейчас врач и постельный режим. Так как врача здесь нет… может быть ты бы немного поспал…

− Господи! Плюша, хватит мне каждую минуту напоминать про жар и температуру. Ты раздражаешь. Я и без тебя все прекрасно понимаю.

Раздражаю?

− Ок. Как знаешь… − Кидаю грозный взгляд в своего настырного попутчика. − Но, если тебе вдруг станет плохо, я не стану больше тебе помогать. Понятно?

Лени нисколько не задевают мои упреки. Он молча присаживается на сумку-багаж и обхватывает голову руками. Смотрю на бедного Ву, представляя, как ему сейчас тяжело, и мгновенно начинаю корить себя за свое дурацкое поведение.

− Тебе плохо? – сочувственно спрашиваю я.

Ву поднимает голову, и мы встречаемся глазами: они полны безысходности и печали. Ни за что бы не подумала, что когда-нибудь стану переживать за Лени. Но сейчас, я серьезно обеспокоена его состоянием; правая часть, некогда скульптурного лица, распухла еще больше, а раскрасневшаяся кожа вокруг раны, приобрела синюшный оттенок.

Ужас сковывает мое тело. Боюсь представить, что может произойти с Лени, если в ближайшее время не оказать ему должной медицинской помощи.

Я не готова к таким испытаниям.

− Давай я принесу листья папоротника, и ты немного передохнешь. – Разворачиваюсь, ожидая от несговорчивого детектива что-то навроде «нам нужно двигаться дальше» или же «нет времени на отдых», но как нестранно его рот сейчас закрыт.

Набрав целую охапку пышных зеленых листьев − возвращаюсь. Лени сидит все в той же позе что и был, когда я его покидала. Может он опять вырубился? Папоротник вмиг отправляется на землю, и я принимаюсь мастерить из него «пастель». С костром в этот раз вожусь меньше; ветки, палки и вся сухая листва, что попадается мне под руки становится материалом для растопки. Еще немного поднатаскаться, и я смогу заткнуть за пояс Тима Ренте, из передачи «Выжить любой ценой».

Подхожу к Лени и осторожно дотрагиваюсь до его руки.

− Эй! – вскрикивает он и я в испуге отстраняюсь.

− Лени это я. Тише… Ты просто уснул.

− Я вижу, что это ты.

− Может хочешь лечь? – Протягиваю руку, дабы поддержать больного.

Ву отказывается от моей помощи и самостоятельно поднимается на ноги.

Как хочешь!

Лени опускается на мягкую «кровать» и моментально засыпает, а я в этот момент испытываю громадное облегчение. Сон ему точно не помешает.

Располагаюсь возле дерева где только что сидел Лени и устремляю свой взор в небо. Слезы катятся по щекам обжигая кожу. Смаргиваю непрошеные соленые капельки и закрываю глаза.

Глава 12

− И что теперь делать?.. Да чтоб тебя!.. – Хриплый голос мгновенно выводят меня из дремоты.

Открываю глаза и начинаю обшаривать пространство, соображая, что я только что слышала. Неужели Ву опять бредит? Мой взгляд останавливается на Лени: он спит, свернувшись калачиком. Убедившись, что с ним все в порядке, успокаиваюсь. Кутаюсь еще больше в плащ и снова прикрываю глаза.

− А я тебе говорил, нечего было брать этот пикап.

Когда на этот раз я пять слышу голос, то сразу же подскакиваю на ноги. Усталость и сон как рукой снимает.

− Джек, неужели ты решил, что твоих куриц я повезу на своем мерседесе?

Вновь оглядываюсь по сторонам и прислушиваюсь. Никак не могу определить откуда доносятся звуки.

− Мерседесе?.. Ха… Хватит называть свое корыто, мерседесом! − слышится второй баритон, и я протираю веки дабы удостовериться, что сама не грежу.

Мой пульс учащается.

− Это не корыто…

Несколько секунд мечусь, не зная, что делать, то ли постараться разбудить Лени, то ли бежать на встречу этим голосам. Но тут инстинкт самосохранения берет верх, и я ору что есть мочи:

− Помогите! Помогите! Мы здесь! – Смотрю на Ву, а затем снова в темноту лесной глуши.

Хрип и баритон затихают.

Нет! Нет!

− Мы здесь! Прошу вас, помогите! Только не оставляйте нас здесь. – По моим щекам текут слезы.

− Ты это слышал?.. – Голос вновь оживает.

− Ты куда?.. Возьми лопату, − предостерегает голос с хрипотцой.

Больше не раздумываю и уже мчусь на встречу нашим потенциальным спасителям.

− Ты думаешь они хотят украсть твоих кур?..

Ныряю в заросли и словно пловец олимпийского резерва, стараюсь как можно быстрее добраться до финиша.

Только бы они не перестали болтать!

− Кто здесь?

− Это я. Только не уезжайте, − горланю и сделав еще пару шагов оказываюсь на дороге. Конечно назвать дорогой грязевую колею – сильно, но все же. Мой взгляд сразу устремляется на двух людей пожилого возраста. Они с отвисшей челюсть, лопатой и гаечным ключом шокировано глазеют на меня.

Представляю, как они потрясены: не часто встретишь чумазую девушку в разодранном плаще поверх спортивного костюма.

− Вы… кто? – заикаясь спрашивает седоволосый старичок, еще крепче прижимая к себе гаечный ключ.

− Я Дебра… Дебра Сторм… Я и мой друг Лени, направлялись в Клинчпорт… и заблудились. Мы заблудились, − объясняю, попутно рассматривая место где я сейчас нахожусь.

− А где твой друг? – интересуется второй мужчина, подозрительно щурясь.

− Он там… Там есть небольшая полянка… У него жар… Он, когда падал расцарапал щеку, − трещу я, не в силах остановиться. – Помогите нам, пожалуйста! У Лени началось заражение…

− Показывай! – командует он.

Я разворачиваюсь.

− Джек, но мы не можем просто так взять и пойти за ней. А вдруг это ловушка, − испуганно говорит его приятель.

− Барри, хватит в каждом видеть врага, − отвечает Джек. – Давай, показывай, где твой друг.

Мы преодолеваем стену из колючек и веток и сразу же попадаем на поляну.

− Вот! – показываю пальцем на Лени.

− Давай Барри… помоги, – распоряжается плотно взбитый Джек, приближаясь к спящему Ву. – Эй! Парень? – Он кладет свою огромную ладонь на плечо детектива и начинает трясти его. – Парень… Лени.

− Не просыпается? – любопытничает Барри, почесывая лысый затылок.

− Давай Барри бери его под одну руку, а я возьму под другую.

Мужчины затаскивают Лени в открытую часть своего старенького грузовика.

− Ему нужно положить что-нибудь под голову, − печется Джек.

− Возьмите сумку. – Вручаю ему в руки, свой до смерти надоевший багаж.

− Но Клинчпорт в другой стороне, − вдруг активируется Барри, обращая свой взор на Джека. – Неужели будем опять возвращаться?

− Мы же не можем оставить эту пару здесь. Тем более парню нужна срочная медицинская помощь. – Джек подкладывает под затылок Ву сумку.

− Я поеду с ним, − выговариваю я и забираюсь в кузов.

− Ну, как знаешь. Будет трясти, – предупреждает Джек, запечатывая створку. – Надеюсь вам не помешают куры?

Я вяло улыбаюсь. Конечно же нет. Я сейчас готова ехать даже со слоном.

− Ничего страшного.

− Джек, это не предусмотрительно с твоей стороны, − бубнит Барри, запрыгивая в салон. – Мы… − Он захлопывает дверь, и я больше не слышу этого ворчуна.

− Приехали! – заявляет Джек и я открываю глаза. Видимо пока мы добирались я вырубилась.

На улице уже к тому времени совсем стемнело и лишь тусклый свет фонарей освещал безлюдную улицу, на которой мы находились.

− Детка открой, − позади слышится голос Барри.

− Жена этого вредного сукиного сына раньше работала фельдшером, думаю она вам поможет.

− Я все слышу, − бурчит Барии. – Это ты старый сукин сын… Детка, открой…

Морщинистое лицо Джека кривиться в ухмылке.

− Не знаю ребят, что вам понадобилось в Клинчпорте…

− Я ищу свою сестру Камиллу, − перебиваю я доброго толстячка. – Она…

− Привет Джек. – Тонкий женский голосок прерывает мой рассказ, и Джек мгновенно переводит свой взгляд на хрупкую блондинку. Пожилая дама с белыми кудрявыми волосами, пробегается по мне взглядом. – Ну что у вас опять случилось? – Она подходит ближе и заглядывает в кузов.

− Это Лени… парень вот этой прелестной девушки. Ему нужна помощь. У него вроде бы жар.

− Понятно, − тянет женщина. – Заносите его в дом.

− Может попробовать его разбудить? – встреваю я.

− Когда начался жар? – уточняет миссис «Барри».

− Рано утром, а может и ночью. Не знаю.

− И сколько он без сознания? – профессиональным тоном спрашивает дама.

− Не знаю. Он просто уснул и все.

Пока Джек и Барри заносят Лени в дом, я забираю свою сумку.

− Меня зовут Марта Букс, − представляется блондинка, протягивая ухоженную руку для приветствия.

− Дебра. – Смотрю на свои грязные ладони.

Марта улыбается, принимая мою запачканную ладошку.

− Пойдем, тебя нужно переодеть.

− Спасибо, − шепчу я, направляясь к кирпичному дому, стены которого увиты плющом.

Как только я переступаю через порог, меня сразу же окутывает теплом. Изнутри дом выглядит еще меньше. Он очень уютный, с деревянными полами и темно-зелеными ковриками.

− Ну все, твой друг теперь в надежных руках, − вещает Джек, стирая со лба капельки пота.

− Спасибо вам. – Мои глаза наполняются слезами. – Если бы ни вы… − замолкаю, боясь даже подумать, что могло бы произойти если бы не помощь Джека и Барри.

− Удачи тебе. – Джек распаляется в улыбке и скрывается за дверью.

− На втором этаже есть ванна. Можешь ей воспользоваться. А я пока посмотрю, чем можно помочь твоему парню, − произносит миссис Букс, вручая мне стопку чистого белья.

− Лени… Его зовут Лени. – Принимаю вещи. – Он не мой парень. – Я пожимаю плечами.

− Хорошо. – Марта смеется. − Тогда посмотрим, чем я смогу помочь Лени. – Она подходит к высокому двустворчатому шкафу, открывает дверцу и достает с нижней полки металлическую коробку.

− Спасибо вам, миссис Букс, − застенчиво говорю я, ступая на лестницу.

− Марта. Просто Марта.

Поднимаюсь на второй этаж и почти сразу же натыкаюсь на дверь с еле заметной наклейкой по средине: на ней изображена душевая кабина. Дальше по коридору я замечаю еще две комнаты и почти вертикальную лестницу, ведущую на чердак.

Щелкаю выключатель и маленькое помещение, больше похожее на чулан, заполняет тусклый свет. Прохожу вовнутрь и скидываю с себя грязную одежду, освобождая свое тело от ненужного балласта. Поворачиваю вентиль и не дожидаясь пока вода полностью разогреться залезаю в ванну. Прохладные струйки врезаются в тело, и я морщусь от неприятных ощущений. Температура воды постепенно выравнивается. Беру мочалку, наливаю на нее гель и помещение наполняет аромат яблока. Аккуратно скольжу мягкой тканью по коже, стараясь не задевать ссадины и синяки, что изобилуют на теле. Я намыливаю волосы и сделав воду погорячее вновь встаю под упругие струи.

Пялюсь на себя в крошечное зеркало и удивляюсь, что выгляжу как прежде. После всех потрясений, что я пережила, из зеркала на меня глядит все та же бледная девушка со светлыми волосами. Беру с полочки расчёску и осторожно прикасаюсь к коже головы. Стараясь не задевать шишку, которая обосновалась у меня на затылке, веду щетку вниз и пряди постепенно приобретают божеский вид.

− Дебра, все хорошо? – По ту сторону двери доноситься голос Марты. – Ты видела? Там есть новые зубные щетки.

Я перевожу взгляд на угловую полочку, где в… Ну, конечно! В зеленом стаканчике стоят три не распакованные зубные щетки. Даже не буду говорить каких они оттенков.

− Да. Все хорошо! Спасибо! – отзываюсь я, присаживаясь на краешек ванны.

− Если что понадобиться, кричи.

− Ладно. Спасибо!

Кутаюсь в полотенце и выхожу в коридор. Кожа мгновенно реагирует на перепад температуры и покрывается мурашками.

− Дебра, я здесь, − кричит миссис Букс. – В последней комнате.

Быстро перебирая босыми ногами по теплому ковролину, я в три счета оказываюсь в уютной спаленке. Там стоит двуспальная кровать, покрытая цветочным теплым одеялом, а на окошке висят желтые занавески.

− Комнату для гостей я отдала нашему больному. Я думаю ты не будешь против?

Я мотаю головой, рассматривая на подоконнике горшки с фиалками.

− А здесь будешь спать ты. Согласна?

Снова киваю и Марта улыбается.

− Хорошо. На стуле лежит чистая пижама. Она осталась от моей дочки…

− Спасибо. – Смотрю на клетчатую белую ткань.

− Пойдем, я разогрела суп. Тебе не помешало бы поесть.

После слова «суп» мой желудок приходит в неописуемый восторг и начинает булькать, сжиматься и издавать смешные звуки. Но даже несмотря на то, что мой орган пищеварения хочет получить свою порцию еды, я отказываюсь. Смертельная усталость побеждает. Миссис Букс одобряет мое решение и дав еще пару ценных указаний выходит за дверь.

Я падаю на кровать и в первые за несколько дней засыпаю. Засыпаю, не думая о том, что нас могут сожрать хищные звери. Не переживая за то, что костер потухнет и мы замерзнем. И не волнуясь за… детектива Лени Ву.

Глава 13

На следующее утро я просыпаюсь не от привычной мне трели будильника, а от низкого, гортанного «кукареку». Лежу неподвижно, вслушиваясь в тишину. Солнце, которое полосами пробивается сквозь щель между занавесками, приятно греет кожу.

Откидываю одеяло, шлепаю по дощатому полу к окну и раздвигаю неприметные шторки. Комнату заливает яркий свет, и я щурюсь. Затем бреду в ванну. Пока чищу зубы думаю о Лени. Надеюсь ему лучше. Расчесываю волосы, собираю их в хвост и спускаюсь по скрипучей лестнице на первый этаж.

− Дебра? Это ты? – уточняет Марта.

− Да.

− Идем к нам. Мы на кухне.

К нам? Надеюсь «мы» − это ни она и ее ворчливый муженек Барри.

− Доброе утро! – изрекает довольная миссис Букс, держа сковородку в руке.

− Доброе… − замолкаю, когда вижу Лени: он сидит за столом, спиной ко мне и что-то увлеченно разбирает. – Тебе уже лучше? – Подхожу ближе и заглядываю ему через плечо.

Это же мой телефон! Неужели он пытается его реанимировать?

− Привет, − бубнит Ву, не отвлекаясь от работы.

− Тебе лучше? – повторяю вопрос.

− Да, как видишь.

Присаживаюсь напротив Лени. Он и правда выглядит хорошо: многодневная щетина благополучно исчезла, волосы вымыты, а от тела пахнет мандарином. Конечно его новое одеяние слегка тесновато, но мне кажется он не испытывает дискомфорта по этому поводу.

− Ну что, дети мои! Я надеюсь вы любите омлет, − заявляет Марта, раскладывая по тарелкам завтрак.

Я сглатываю. Конечно я люблю омлет. Я даже люблю того петуха, что важно ходит за окном, разгоняя по сторонам куриц. Могу съесть его сырым и без соли!

− Ты хочешь его починить? – спрашиваю я Ву, смотря на его щеку; рана обработана и поверх нее наложена стерильная повязка. А отек стал меньше.

− Думаю это бесполезно. − Лени выуживает из моего мобильника сим-карту и вручает ее мне. – Надеюсь она работает.

Миссис Букс ставит перед домной тарелку с омлетом и от его аромата у меня начинает кружиться голова.

Господи, спасибо тебе!

Я быстро расправляюсь с яичницей.

− Чаю? – голосит Марта.

− Да, − хором отзываемся мы и я кошусь на Лени. В его серых глазах загораются смешинки.

Я так рада, что он отделался легким испугом.

− Марта, а можно от вас позвонить? – интересуюсь я. – Мне нужно поговорить с отцом, − уточняю.

Даже несмотря на то, что мы находились в ужасных условиях, мысли о папе не покидали меня не на секунду.

− Да… Господи… конечно! – Она подходит к окну. – Только тебе придется звонить здесь. – Марта указывает на подоконник. – К сожалению, больше нигде не ловит… Но мы можем выйти. – Миссис Букс обтирает руки о фартук и выходит из кухни.

− А ты не хочешь выйти? – спрашиваю я Лени.

− Нет, − выпаливает он, – разве не видишь, я собираюсь пить чай.

Ву внимательно смотрит на меня.

− Ну это личное! – признаюсь, набирая номер отца.

− Тебе нужно, вот и выходи.

Гудки идут один за другим, и я уже готова нажать «отбой», как вдруг слышу:

− Алло!

− Папа, привет. Это я…

− Деби… О Боже!.. Ты где?! Я чуть с ума не сошел. Почему ты не звонила? – тараторит отец.

− Со мной все хорошо. Я недавно добралась. У меня просто телефон сел, − отвечаю я, естественно замалчивая обо всем, что с нами недавно произошло.

− С тобой правда все хорошо? – Голос отца такой взволнованный, что у меня екает сердце.

− Да папочка. Все нормально.

− Ты нашла Камиллу?

− Эээ… Нет… Пока нет. Но ты не переживай… − Я осекаюсь. Меня так и раздирает сказать: «Я сделаю все для того, чтобы ее отыскать», но не могу, мистер наглость внимает каждое мое слово. – Как у тебя дела? – быстро перевожу тему разговора.

− У меня? Все хорошо.

− А как в магазине обстоят дела? – волнуюсь я. Надеюсь люди мистера Паркера, больше не наведывались.

− В магазине?.. Хорошо. Да, все хорошо. Работаем! – Папа пытается говорить, как можно веселее, но у него плохо получается.

− Па-а-ап?.. Неужели они опять…

− Нет… нет. Они не приходили… Вообще-то я не хотел говорить тебе по телефону… но ты должна знать.

Повисает пауза.

− Пожалуйста! Пап, скажи наконец… что случилось? – Мое сердце замирает.

− Грек Паркер, умер.

Что?.. Нет! Нет! Я цепенею. Весь воздух из моих легких куда-то испаряется, и я валюсь на стул.

− Нет!..

− Дочка, поклянись, что ты к этому не причастна, − голос отца становиться строгим.

− Я... Пап, я позвоню позже. Хорошо? У меня батарейка вновь разряжается…

− Деби? Детка? Прошу тебя! ...

Это последнее, что я слышу, пока не отключаю телефон. Глаза наполняются слезами.

− А ты знаешь, что врать не хорошо? – умничает Ву.

− У него больное сердце, − огрызаюсь я. Дрожь волнами прокатывает по телу, и я чувствую, как мои руки начинают леденеть.

Паркер умер! Умер! Что же я наделала?! Я зажмуриваю глаза.

− Что-то не так? – Лени хмурит брови, когда замечает на моих щеках слезы.

− Нет. – Я вскакиваю со стула и выбегаю на улицу.

− Плюша, что случилось? – Ву вырастает за моей спиной.

− Да тебе-то что? – ору я. – Когда тебя стала волновать моя жизнь?

Лени берет меня за плечи и разворачивает к себе.

− Посмотри на меня.

Я набираюсь храбрости и поднимаю глаза.

− Ты можешь не визжать, а объяснить, что мать твою случилось? – со всей серьезностью продолжает он.

Смотрю на Лени, размышляя, сказать ему о смерти мистера Паркера сейчас или отложить на потом. Но Ву все равно узнает. Это всего лишь вопрос времени.

− Папа сказал, что Грек Паркер…он… умер, − выдыхаю я. Последние слова даются мне слишком тяжело.

Детектив приподнимает бровь.

− Значит скончался? – обычно произносит он.

− Да. Этот засранец умер. Кто его просил? – Меня охватывает паника. – И что теперь будет? – Я присаживаюсь на крыльцо.

− Ну что?.. Что будет? Думаю, тебе теперь впаяют пожизненно, – спокойно признается он.

От его слов я чуть ли не валюсь в обморок.

− Как? Пожизненно?

− А ты что думала тебе скажут спасибо и отпустят восвояси? – хмыкает Ву. У меня складывается впечатление, что его вообще это мало заботит. – Да может он и ублюдок, каких только поискать, но он все же гражданин Америки.

− Но…

− А еще и брат капитана. Я поражаюсь. Чем ты только думала? Задницей что ли?

− Никогда бы не подумала, что люди бывают такими… говнюками, − выплевываю я.

Не знаю на чей счет Лени принимает оскорбления, но после моих слов, его глаза начинают полыхать.

− Хм…Заметь, это не я преступник, − беспардонно заявляет он, начиная маячить из стороны в сторону. – Ты никогда не думаешь о последствиях.

И в который раз Лени оказывается прав. Я ведь серьезно никогда не задумывалась о последствиях; и когда ломала мамины гаджеты; и когда дерзила страшному кривозубому соседу, живущему через дорогу. Я не подумала о том, что станет с Лени после моей выходки на выпускном и позабыла, что бывает, когда ударяешь людей шокером.

− Ты же знаешь, я невиновна, − шепчу я. – Я не хотела. Просто он пытался пробраться ко мне в трусики и… все резко вышло из-под контроля. – Я встаю.

− Да зачем ты вообще к нему пошла? – взрывается Лени. – Мы что-нибудь бы придумали. Всегда есть выход. Понимаешь? − От его крика мое тело содрогается. – Я и не на таких уродов находил управу. – Лени ерошит волосы.

− Ты же сам сказал, что нечего не можешь сделать? – Я опять плачу.

− Я сказал, что у нас нет возможности прижать его… Пока нет.

− Это почти тоже самое что и «нет».

− Ты просто глупая. – Глаза Лени наполняются теплотой. Он подходит ко мне ближе и обнимает. – Какая же ты глупая!

Мое сердце сжимается, молча обливаясь слезами. Я прижимаюсь к детективу всем телом и начинаю рыдать.

− Не плачь. – Ву отстраняется. – Все образумиться. – Лени проводит большим пальцем по моей щеке, вытирая слезы.

− Ребятки, а как же десерт? – В дверях материализуется Марта, держа в руках заварочный чайник. – Дорогая, что случилось? – мягко уточняет она, завидя мои заплаканные глаза.

− Это стресс, − вступается Лени, и я вновь утыкаюсь носом в его грудь.

− Ох, милая, − сетует леди, − мне так жаль, что с вами все это приключилось! – Она качает головой.

− Спасибо, − мямлю я.

− Пойдем, − велит Ву, – нам нужно еще навестить твоего деда.

Тсс. Тсс.

− Так у тебя тут дедушка живет? – оживляется миссис Букс.

Оу! Дьявол!

− Как его зовут? Я тут всех знаю. Наверняка мы хорошие друзья.

О господи. Лучше бы я заблудилась в лесу. Пожалуйста пусть разверзнется земля, пусть я сгорю в гиене огненной – что угодно, только не этот вопрос. Я закрываю глаза и молюсь, чтобы сегодняшний день оказался страшным сном.

− Джон Сторм, − четко произносит Лени. – Знаете такого?

Ну кто же тебя за язык тянул?

Марта на мгновение задумывается.

− Хм…

Скажите да! Скажите да!

− Сторм? Джон Сторм? – Миссис Букс засовывает руку в карман передника, будто пытается найти там ответ на вопрос Лени. – А где он живет? Может я кого подзабыла. Хотя здесь всего семь домов.

Две пары глаз впиваются в меня, а я стаю как вкопанная не в силах вымолвить и букву.

− Ты что Лени?! Он не здесь живет. Ты немного подзабыл. – Я сглатываю. – Я же тебе говорила не Клинчпорт, а Коленпорт. – Я натянуто улыбаюсь, а у Лени отвисает челюсть. – Ты просто забыл. Да, так бывает. Стресс!

Все это конец! Только не хэппи-энд. Это плохой конец. Я уже слышу барабанную дробь.

− Ах жаль. А я-то уж подумала, что мы соседи. – Марта и впрямь расстроена.

− Простите, − выговариваю я боясь посмотреть в сторону Лени. – Мы просто давно не навещали дедушку.

Чувствуя, как гнев Ву начинает обжигать мне спину, я добавляю:

− Давайте я помогу вам на кухне? – Забираю у миссис Букс чайник.

Фарфоровая посуда хорошая гарантия того, что Лени сохранит мне жизнь. Нельзя же бить чужие чайники? Особенно когда хозяйка была так любезна к нам.

− Спасибо Дебби. – Тонкий голосок Марты почему-то сводит меня с ума.

Мою тарелки, мечтая утопиться в раковине. Пожалуй, смерть среди грязной посуды не входила в мои планы, но больше выхода я не вижу. Даю руку на отсечение Ву уже подбирает оружие для пыток. Интересно, что это будет? Плаха? А может «стул ведьмы» ?..

− Ты уже закончила? – Марта отвлекает меня.

− Ага. – Вытираю руки и присаживаюсь за стол.

− Лени куда-то ушел, − поясняет миссис Букс.

Наверное, пошел точить топор.

− Марта, вы говорили, что всех здесь знаете?

− Да. Конечно. Я родилась здесь. Когда-то мой отец перебрался сюда. Конечно тяжелые…

− Я ищу сестру,− нагло перебиваю я ее воспоминания. Несомненно, пожилые одинокие люди любят поболтать… вспомнить прошлое, но я так хочу увидеть сестру. – Собственно из-за этого мы здесь. Моя сестра – Камилла, пропала. Я знаю только то, что она взяла билет до Клинчпорта. Может вы слышали такое имя? Камилла Сторм.

Миссис Букс открывает последний ящик стола и выуживает оттуда стопку чистых салфеток.

− Нет, не слышала. − Она отрицательно качает головой. – К Грависам приезжала племянница…

− Племянница? Может это Камилла? – Сейчас я готова цепляться за любую версию.

− Нет дорогая. Ну… если только твоей сестре не десять лет.

− Нет, ей далеко не десять, − выдыхаю.

Марта насухо вытирает столовые приборы и убирает их в стол.

− Я пойду схожу за почтой, − говорит она, снимая фартук. – А ты не стесняйся. Хорошо? Кстати твоя одежда выстирана. Не знаю высохла она до конца или нет. Но то, что она чистая – это точно.

− Спасибо вам огромное, за все!

После того как Марта уходит, я задумываюсь. Кэм видимо и впрямь не хотела, чтобы я ее нашла. По крайней мере она все для этого сделала. Для отвода глаз купила билет до Клинчпорта, затем вырубила телефон и благополучно смылась. Я подпираю ладонями подбородок и устремляю свой взор в кухонное окошко. И что теперь? Найти сестру мне не удалось, Грек Паркер решил умереть, моя ложь раскрыта, а в Балтиморе меня ждут копы.

Да, незавидное у меня положение!

Бежать мне тоже некуда. Да даже если бы и было куда, я все равно бы не стала этого делать: нельзя скрываться вечно. Я – убийца и должна понести наказание. Лени обещал помочь. Может ему удастся уговорить прокурора не приговаривать меня к смертной казни. Конечно перспектива сидеть пожизненно меня тоже не устраивает, но это все же лучше, чем смертельная инъекция.

Господи ну, о чем я думаю? Я не готова сидеть в тюрьме! Не готова отбывать пожизненное заключение только из-за того, что говнюк-Паркер вдруг решил, что может трахать кого угодно.

Так что нужно уносить ноги!

Перескакивая через ступеньку, я поднимаюсь по лестнице. Захожу в комнату, прикрывая за собой дверь. Быстро снимаю пижаму и напяливаю спортивный костюм (рукава еще влажные, но меня они не смущают). Сумку решаю не брать: она и так мне осточертела. Забираю только деньги и кредитку. Пока распихиваю все по карманам входная дверь хлопает.

Черт!

Пульс бешено подскакивает. Это либо Марта, либо Лени.

Выхожу в коридор и выглядываю из-за угла. Разъяренный Ву влетает вверх по лестнице, перешагивая через несколько ступенек. Мое дыхание останавливается. Лени явно настроен на расправу.

Вскрикнув, я рву когти обратно в комнату.

− И куда же ты собралась? – детектив с силой распахивает дверь, и ручка стукается о стену.

− Лени послушай, − взываю я, пятясь назад. – Я хотела тебе все рассказать.

Он захлопывает дверь и мое сердце ухает в пятки.

− Серьезно?! И когда? – Лени движется в мою сторону. – Я все-таки не поленился и обошел все семь домов. И знаешь? Миссис Букс была права, никакого Джона Сторма никто не знает. А может его вообще никогда и не существовало? – Он переступает через сумку, которая валяется на его пути.

− Нет, он существовал, − возмущаюсь я, его несправедливому замечанию. – И он реально умер… Предположим не от рака, но…

− Мне интересно, для чего ты устроила трагикомедию возле машины? – Лени сжимает руки в кулаки (буду надеется, что он сделал это неосознанно).

− Я хотела найти Кэм, только и всего. А ты не давал мне шанса. – Я делаю еще пару шагов назад пока не упираюсь в комод, что стоит рядом с кроватью. – Только и твердил «Преступникам место в тюрьме!» «Преступникам место в тюрьме!» − Дыхание в край сбивается, и я ощущаю приступ удушения.

Ву меня сейчас убьет.

− Я повелся на смертельно больного дедушку! А оказалось, никакого дедушки-то и не существует. – От его безумного взгляда мое тело напрягается, и я почему-то вспоминаю недавний поцелуй.

Деби очнись! Сейчас не время!

− Нет, − бубню я еле слышно. – Прости!.. Но…

− Мы поперлись в этот Богом забытый Клинчпорт. – Ву взмахивает руками, и я щурюсь. Ей богу мне показалось, что он меня сейчас ударит. – Чуть не переломали себе все кости. Потерялись в лесу. Чуть не сдохли от голода, а ты говоришь: «Прости!» − Он краснеет, и я почти вижу лаву, что вот-вот вырвется из его носа.

− Ну все же хорошо? Да? – пищу я.

Гениально! Больше нечего не смогла сказать?

Ошеломленный и взбешенный, Ву подходит ближе, и я ахаю, когда он хватает меня за талию и с силой опускает на край комода. Я еле дышу. Горшок с вьюнком летит на пол, а с ним и мой рассудок. Пульс бьет все рекорды и меня бросает в жар.

− Я правда не думала, что все так произойдет, − выговариваю я. – Ты не оставил мне шанса. Если бы не моя ложь − сидеть мне в тюрьме.

Страх и возбуждение сливается воедино, и эта атомная смесь начинает закипать.

− Папа бы не пережил, − продолжаю я.

− Знаешь, чего я сейчас хочу? – рычит Ву, не обращая внимания на мои дурацкие оправдания.

− Чего?

– Убить тебя. − Он прижимает меня к себе, не давая шанса пошевелиться. Я чувствую его там. Его эрекцию и мокрую ткань своих трусиков.

Нет!

− Ну тогда не откладывай. Мне все равно нечего хорошего не светит. – Я пытаюсь выбраться из его объятий.

− Ты сумасшедшая! – Лени впивается в мои губы, и мы сливаемся в страстном поцелуе. Его язык властно захватывает мой, не оставляя мне свободу выбора.

Ву запускает руки ко мне под олимпийку, и та в секунду оказывается рядом с разбитым горшком. Он проводит ладонью по моей спине, и я содрогаюсь от прикосновений. Вулкан полный страсти закипает во мне, а сладкий спазм внизу живота отдает в пах, и я стискиваю бедра.

Лени нежно посасывает мою нижнюю губу и постепенно переходит на шею. Не отрываясь, он подхватывает меня под ягодицы, приподнимает и опускает на кровать. Некогда бы не подумал, что буду так страстно желать Лени Ву. Детектив запускает ладони мне под футболку, и кожа покрывается мурашками. Его горячие и похотливые руки, скользят по моему животу, а затем перемещаются к бюстгальтеру. Он опускает палец в чашечку моего бюстгальтера и плавным движением отодвигает ее вниз, освобождая мою грудь. Затем Ву проделывает все то же самое с другой грудью.

Взбудораженный взгляд Ву скользит по моей груди, и соски от такого внимания напрягаются и начинают покалывать.

Тело к телу, кожа к коже…

− Ты прекрасна! – Его голос дурманит. Так непривычно слышать от него такие слова. Он обхватывает губами мой сосок и слегка прикусывает его. Затем прокладывает дорожку из поцелуев до моего пупка и щекочет его языком. От таких манипуляций моя кожа начинает гореть.

Лени стягивает с меня спортивные штаны и кидает их на пол. Его рука ползет по моему бедру, а затем проникает между ног… Боже... Палец Ву отодвигает тонкое кружево и нежно проникает туда…

− Ох! Сторм! – Настойчивый палец Ву пробирается глубже и мое тело начинает извиваться. Его ладонь касается клитора. Я издаю стон.

Это сумасшествие какое-то!

− Давай освободим тебя от этого… − Одним движение он снимает с меня трусики. – Так лучше. – Лени вновь вставляет палец и стон, вновь вырывается из меня. – Тсс… − шипит детектив. – Не думаю, что миссис Букс будет в восторге от того, что я трахаю тебя на постели ее дочери.

От его последней фразы, я распаляюсь еще больше. Чувство страха опьяняет. Лени спускает боксерские трусы, высвобождая внушительных размеров член. Черт! Мистер Ву! Если бы я только знала, какое сокровище скрывается в ваших джинсах, то мы бы с вами раньше не словесными разборками бы занимались.

Выудив из кармана зеленую фольгу, детектив надевает презерватив.

− Плюша, ты же не девственница? – Его глаза горят.

Хороший вопрос.

Я четко смотрю в его глаза и мои губы изгибаются в усмешке. Видимо этого оказывается достаточно и Лени входит в меня. Медленно и нежно он начинает двигаться. Затем останавливается, выходит из меня, а потом снова входит. Его член заполняет меня полностью. Я не сдерживаю стоны. Мое тело хочет его. Оно принимает его без остатка. Мои бедра неуверенно приподнимаются ему навстречу и Лени ускоряет темп. Он двигается все быстрее и быстрее, и я пытаюсь подхватить его неослабевающий ритм. Ву опирается на локти, обхватывает мою голову руками и жадно целует, покусывает и посасывает мою нижнюю губу. Я чувствую, как во мне начинает просыпаться давно забытые ощущения. О нет… не так быстро. Мысли разбегаются… остается только он… только я…

Лени сдавлено стонет в мое ухо. Я впиваюсь пальцами в его плечи пока он толчками проникает все глубже и глубже. Ох, как глубоко! Внутри все тяжелеет, и я взрываюсь ярким, мучительно сладостным оргазмом. Ву ускоряет темп, замирает, кончая в меня.

− Лени!.. Боже!.. – Наконец у меня прорезается голос. Я хочу еще добавить: «Это было круто», но просто молчу.

Ву упирается лбом в мой лоб. Его глаза закрыты, а дыхание прерывистое и тяжелое.

− Да! – восклицает он, выходит из меня и откатывается на другой край кровати. Затем поворачивается на бок и устремляет свой довольный взгляд на меня. – Знаешь, я на самом деле не так представлял наш первый раз.

Он думал о том, как мы будем заниматься сексом?

− Это самый лучший «первый раз» в моей жизни. − Блаженно улыбаюсь, не в силах открыть глаза.

− Хм…

− Что?

− Ты… − Ву останавливается, а я напрягаю слух. Сейчас он скажет: «Ты великолепна» или «Ты прекрасна», а может «Ты восхитительна». Пока я додумываю за него предложение, он добавляет: − Ты правда хочешь сбежать?

Резко открываю глаза и обвожу взглядом потолок.

− Ответь мне, Плюша, − настаивает голый, восхитительно сложенный мужчина.

− А что мне остается? – откровенно говорю. – Кто хочет гнить в тюрьме?.. Я не хочу. По крайней мере не из-за этого ублюдка.

Господи Ву, ну что за разговоры после такого головокружительного секса?

Может Паркер и не заслужил смерти, но хороший удар шокером – однозначно (а может и не один).

− Я же не знала, что у него кардиостимулятор, − продолжаю я. – Тем более по нему не скажешь, что у него больное сердце. Вести такой образ жизни… Тут здоровый человек-то не выдержит, не говоря уж про сердечно больного… Поверь я знаю, что такое больное сердце. У папы был инсульт. Так доктор сказал, чтобы отец больно не напрягался, а также забыл про сигареты и алкоголь.

Да я раскаиваюсь за то, что натворила. И может быть мне нужно было зарядить ему между ног, но кто будет адекватно соображать, когда мужчина пытается тебя изнасиловать? Что случилось, то случилось.

− А если я скажу, что смогу тебе помочь! Что постараюсь сделать так, чтобы тебя не наказывали так строго.

Медленно поднимаюсь и принимаю сидячее положение.

− Ты что до сих пор не понял? Я вообще не хочу в тюрьму! – Поднимаю с пола свою одежду. – Я не считаю себя виновной.

Черт, все преступники так говорят!

− Но Паркер умер по твоей вине… и… твои доводы звучат не убедительно.

− Вот поэтому мне не стоит появляться в Балтиморе. – Я застегиваю бюстгальтер.

− Сторм, ну ты же знаешь… я не позволю тебе сбежать. – Лени подбирает боксеры и быстро влезает в них.

− Но…

− Послушай… Деби…

Услышав свое имя, я обмираю. Штаны, которые я пытаюсь натянуть, падают обратно на пол. Меня словно парализовало. За время, что мы знаемся, я ни разу… не единого гребаного раза, не слышала от него своего имени.

− У меня есть очень хороший знакомый, − продолжает Лени. – Он прокурор. Я уверен, что он поможет.

Пялюсь на свое спортивное трико, не зная, что и сказать.

− Ты не можешь бегать вечно. Не можешь вечно скрываться… Если получиться, то мой друг оставит тебя пока под подпиской о невыезде. Прямых доказательств же нет. Не думаю, что возникнут проблемы. Мало ли кто мог долбануть Паркера. – Лени изгибает бровь. – А может это сделала его прислуга! Или сам управляющий!

Ничего себе! Лени нужно работать адвокатом, а не сержантом в полиции.

− Ну а как же видео с камер наблюдения? – не успокаиваюсь я.

− Камеры… Да на них только видно, как ты входишь и выходишь из дома.

Дьявол! Ву так убедителен, что внутри меня начинает зарождаться лучик надежды. А что если, все будет так как рассказывает Лени, и мне не нужно будет всю жизнь скрываться? Что если, у меня и правда есть шанс остаться на свободе? Что если… я поверю?

Делаю глубокий вдох, словно пытаюсь принять решение всей своей жизни. (Да в общем так оно и есть).

− Я не знаю…

− Иди ко мне, − шепчет Лени, и я усаживаюсь к нему на колени.

− Ты мне веришь? – спрашивает Ву. Его взгляд теплый и искрений.

Конечно верю!

− Да, − одними губами произношу я.

− Я тебя не брошу.

От его слов я таю.

− Я согласна. Если только…

− Если… что?

− Если рядом будешь ты.

Лени широко улыбается, оголяя белоснежные зубы.

− Я буду. – Он целует меня в нос. – Обещаю.

Глава 14

Не могу поверить, что мы возвращаемся домой. Бесконечно щедрая миссис Букс одолжила нам свою машину (конечно же с условием возврата), и вот мы уже летим на всех порах в родной Балтимор.

Я сижу на пассажирском сидении «жука» и периодически поглядываю на Лени. До сих пор не укладывается в голове, что мы вместе. Я и Лени Ву, вместе! Ох. Представляю реакцию Мэдисон. Я улыбаюсь, когда думаю о подруге.

− Что тебя повеселило?

− Думаю о Мэд. Представляю ее реакцию, когда она узнает, что мы… В общем ты и я…

− Я не думаю, что ей пока нужно знать об этом. – Лицо Ву становится серьезным, и ухмылка спадает с моего лица.

− Почему? – удивляюсь я. Мне и правда невдомек.

− Не стоит сейчас афишировать наши отношения. Я не уверен, что капитан Смит поймет. Понимаешь? – Детектив коситься на меня, и я киваю. – Скажем ей, когда все уляжется. Хорошо? – Он крепко сжимает руль.

− Хорошо, − выдыхаю я.

Лени останавливается возле моего дома, и попрощавшись я вылезаю из машины. Еще раз машу Ву и иду к калитке, разминая тело: мои ноги затекли, а зад превратился в желе.

Во всех окнах горит свет. Дом так и лучиться. То ли от радости, что я вернулась, то ли кто-то разбогател и счета за электричество его не волнуют. Открываю дверь, снимаю балетки и прохожу в холл. Умопомрачительный запах окутавший все помещение сводит с ума. М-м-м… Аромат дыни и слоеного теста.

− Есть кто-нибудь дома, − горланю я, не в силах сдержать улыбки.

Оглядываюсь по сторонам и шагаю к кухне.

− Деби! – взвизгивает Кэм, выбегая из кухни.

− Кэм? – Я быстро моргаю, пытаясь поверить своим глазам.

− Дебби, дорогая! − Она мчится ко мне на встречу и обхватив, крепко сжимает.

Дьявол, мои синяки!

− Ты… Где ты была? – Мои глаза наполняются слезами. – Мы… Мы тебя везде искали. Папа себе места не находил.

− Прости меня! Прости! – Камилла утыкается в мое плечо. – Я не думала, что все так обернется, − рыдает сестра. – Когда я получила от тебя сообщение о том, что у папы случился сердечный приступ… − Она замолкает.

− Тише Кэм, успокойся. – Хлюпаю носом. – Успокойся.

− Прости!

− А где папа? – всхлипываю я. Не собираюсь пока расспрашивать Кэм, где она пропадала все это время. Сестра итак потрясена не меньше меня.

− Скоро вернется с работы. – Камилла хватается за краешек передника и вытирает им слезы. – Пойдем, я кое-что приготовила. – Она берет меня за руку, и мы идем в кухню.

Сестра хватает прихватку и вытаскивает из духовки круглое блюдо. В нем дынный пирог. Мой любимый.

− Когда ты вернулась? – любопытствую я, вбирая в легкие прекрасный аромат.

− В четверг. Ну, то есть вчера.

− Четверг? А сегодня какой день недели?

Кэм застывает, держа в руках тарелки.

− Пятница, − выговаривает она. Хотя я бы тоже, наверное, офигела от такого вопроса. Но к сожалению, я не брала календарь в наш с Лени «туристический поход».

− Это долгая история, − сразу же объясняю я. – Потом расскажу.

В ответ Кэм судорожно кивает.

− Деби! Дочка!

Услышав папин голос, я оборачиваюсь.

− Папа! – Я заключаю отца в объятия.

Ну вот, я снова плачу.

− Ты приехала?

− Конечно, куда я денусь?

− Дай-ка я на тебя посмотрю. – Папа отстраняется на расстояние вытянутой руки. Он сияет от счастья, а из глаз струятся слезы.

Сегодня, прямо-таки, день слез.

− Ты так высохла, − причитает отец.

Зато папа выглядит отлично: он посвежел и кажется даже набрал в весе.

− Да нет пап, тебе показалось, − отнекиваюсь я.

− Пирог? – Сестра выкладывает вкусняшку на большое прозрачное блюдо.

− О, да! – соглашаюсь.

− В честь такого дня, нужно открыть шампанское, − с энтузиазмом говорит Камилла и лезет в холодильник. Извлекает оттуда бутылку и ставит на средину стола.

− Отличная идея. Достану бокалы, − активизируюсь я.

Пока мы с Кэм оперативно орудуем на кухне, папа режет пирог.

− Пойду позову маму. – Камилла снимает фартук и кидает его на стол возле плиты.

− Не думаю, что это хорошая мысль, − обычно произносит папа.

− Почему? – мягко уточняю я.

Отец кидает взгляд на бутылку.

− Вот почему. У нее уже давно не было срывов, − поясняет он. – По крайней мере алкогольных. И пирог с шампанским явно не пойдет ей на пользу.

Мы с сестрой почти одновременно вздыхаем.

− Ну что ж… Тогда выпьем это позже? – Кэм подмигивает мне, и я хихикаю. Затем она забирает со стола бутылку игристого вина и помещает ее обратно на место.

− Теперь можно звать. – Камилла исчезает за дверью.

Беру в руки лопатку и начинаю раскладывать пирог по тарелкам.

− Как доехала? – спрашивает отец, берет нож и помогает мне с пирогом, поддерживая нежные кусочки острым кончиком.

− Нормально.

Обратная дорога была чем-то вроде отпуска.

− Я сказала, что не хочу! – Слышится душераздирающий вопль мамы. – Уходи!

Мы с папой переглядываемся, подскакиваем со стульев и бросив столовые приборы, мчимся в гостиную.

− Мама, но нельзя же постоянно сидеть на диване, − возмущается сестра, подбирая с пола разбросанные журналы и газеты.

− Что тут случилось? – уточняет отец.

− Я пыталась ее уговорить, побыть немного с нами.

− Ее?! – Мать вспыхивает пуще прежнего. – Значит «ее». Для тебя я уже никто. Так?

− Мам, не придирайся к словам. Я просто…

− Заткнись! – кричит разъяренная женщина. – Для вас я давно никто! – заявляет мама, хватая с журнального столика пачку сигарет.

− Мама не говори так! − вмешиваюсь я.

− А ты!.. – Родительница прищуривает глаза. − Ты-то что лезешь? Я сейчас не с тобой разговариваю, − орет она и прикуривает сигарету.

Я опускаю глаза.

− Как ты вообще могла до такого докатиться? – продолжает она.

− Сара! Прекрати! – вступается папа.

− Что прекрати?.. Что прекрати?.. Твоя дочь убийца! Мы вырастили преступницу! – визжит она.

Кэм застывает с кипой в руках, а я сжимаю челюсти. Сестра, не сводя с меня глаз, медленно поднимается на ноги. В моем горле начинает саднить, а слезы капать на футболку.

− Что ты такое говоришь? – спрашивает Кэм. Да на ней лица нет.

− Сара, замолкни! Не смей так говорить! Слышишь? – кричит отец. – Ты свихнулась!

− Я знаю, что говорю! – шипит мать. – Она убила человека!

− Я никого не убивала, − защищаюсь я. – Он хотел меня изнасиловать! Что я по-твоему должна была делать? Отдаться ему? – всхлипываю я.

− Не смей разговаривать со мной таким тоном! – Мама со всей злостью швыряет окурок в пепельницу. Ее карие глаза полыхают ненавистью. – Ты совсем обнаглела! – Она отвешивает мне звонкую пощечину.

− Сара!

− Мама!

В ушах звенит. Я разворачиваюсь и быстрым шагом поднимаюсь к себе в комнату. Захлопываю за собой дверь и рушусь на кровать, отдавая свое горе подушке.

Мама – самый родной человек в моей жизни. Слышать от нее такие слова мучительно больно. В тот момент, когда я больше всего нуждаюсь в ее поддержке, она отвергает меня, называя преступницей и убийцей.

− Деби открой дверь! – приказывает Кэм, почти просовывая свои губы в замочную скважину.

− Уходи! Я не хочу сейчас разговаривать, − отзываюсь я, хлюпая носом.

− Если ты сейчас же не откроешь, то клянусь Богом, я вышибу эту чертову дверь!

− Уходи! – хриплю я в подушку.

− Раз!..

О господи!

− Два!.. – продолжает сестра.

Она что и правда не шутит?

− Три!..

− Хорошо! Хорошо! – Я со стоном встаю, подхожу к двери и отщелкиваю замок. – Кэм если ты пришла читать мне нотации, то прошу…

− Я не собираюсь нечего тебе читать, − перебивает сестра.

Иду обратно к кровати и плюхаюсь на свое мягкое ложе.

− Просто хочу поговорить. – Кэм присаживается рядом со мной.

− Тут не о чем говорить, − сержусь я.

− Нет есть!

− О чем?.. О том, что ты меня бросила? О том, что ушла, оставив на память клочок бумаги? – срываюсь я и Кэм отводит взгляд. – Почему ты не подумала обо мне?.. О папе?.. Ты не имела права так делать! Не имела!..

− Я знаю… Прости меня! Прости! – вновь и вновь повторяет она. – Я знаю, мне не стоило так поступать, но мама не оставила мне выбора. Я просто устала. Мне хотелось наконец пожить своей жизнью. Устроится на ту работу, на которую хочу я, а не подстраиваться под график пьющей матери. Я даже не могу наладить свою личную жизнь. Мне надоело. Понимаешь?

И это правда! Кэм до сих пор одна. Не помню, когда она последний раз встречалась с мужчинами.

− Хотелось уехать. Отдохнуть от всего этого, − Кэм разводит руками и по ее щекам текут слезы.

Чувствую себя стервой.

− А почему Клинчпорт?

− Что? – Сестра вытирает слезы рукавом.

− Почему ты купила билет до Клинчпорта? – немного успокаиваюсь я. − Почему эта деревня, а не нормальный цивилизованный город? Например, Вашингтон.

− А ты… Ты откуда узнала?

− Брат Мэдисон, − коротко отвечаю я.

− Лени. Да? – Камилла кивает.

− Да. Так что, если ты в следующей раз попытаешься уехать, я тебя все равно найду, − ухмыляюсь я и Кэм улыбается. – Ну и зачем все-таки тебя потащило в эту глухомань? – повторяю я вопрос.

− На самом деле я поехала в Боулдер, − объясняет сестра. − Но так как туда автобус не ходит, пришлось сначала брать билет до Клинчпорта, а потом оттуда добираться до Боулдера на попутках. У меня там подруга живет. У ее родителей там свое ранчо. Вот она меня туда и позвала. Им как раз нужен был ветеринар. – Камилла встает с кровати и подходит к окну. – Знаешь если бы не папа я бы там навсегда осталась. Там круто.

− А я? – Меня обижают ее слова. – А как же я? Почему ты мне нечего не рассказала?

− Чтобы ты примчалась за мной уже на следующий день? Папа мне уже рассказал, как ты поехала в Клинчпорт. Понимаешь Деби…– Кэм тяжело вздыхает. − Когда я приехала туда, то первый раз в жизни почувствовала себя свободной. По-настоящему свободной. У меня было свое время, которым я могла сама распоряжаться. У меня была своя работа, та на которую я действительно хочу ходить, и которая мне до безумия нравиться. И там не было… − Она замолкает.

− Пьющей мамы, − договариваю.

− Да…

− Ты уедешь? – горестно спрашиваю я.

− Да, − твердо заверяет Камилла, − но только после того как у тебя все наладиться. – Она разворачивается ко мне.

Я не могу сдержать улыбки. От ее последних слов на душе становиться тепло.

− Деби! Детка! – В комнату, словно ураган, врывается Мэдисон.

− Мэд?

– Лени мне все рассказал. Бедняжка! – Подруга лезет целоваться. – Мне так жаль! – Она кидает свою черную лаковою сумочку на мой рабочий стол.

− Твоему брату повезло еще меньше, − сетую я.

− Да я видела. Теперь шрам останется.

−Поверь он его не испортит, − уверяю и мои губы изгибаются в ухмылке.

− Ты серьезно? Быстро говори, что между вами было? – Подруга явно шокирована моим признанием.

− Ладно я пойду посмотрю, как там мама. А вы тут пока поболтайте. – Сестра приветственно улыбается Мэдисон и выходит.

− Нечего! Я просто имела ввиду подлецу все к лицу, − отнекиваюсь я. – Твоего Лени… засранца… нечего не испортит.

Подруга заговорщицки прищуривается.

− Как у тебя с Джорджем? – Пытаюсь сменить тему разговора.

− Мы с Джорджем расстались… Пришлось отменять свадьбу, оповещать всех родственников и знакомых, отсылать украшения, и просить менеджера свадебного салона, принять обратно мое платье… Еле уговорила эту неприступную сволочь…

− Послала его все-таки?

− Да.

− Ну и правильно сделала.

− Знаешь я даже о нем разговаривать не хочу. Ублюдок должен мне теперь денег за мои наряды, − жалуется Мэдисон. – И я с него не слезу, пока он не отдаст мне все до последнего цента.

Дьявол! Мне жаль Джорджа! Бедный парень даже не представляет с кем связался. Если будет нужно, Мэдисон снимет с него кожу и напечатает на ней деньги. А его скальп повесит у себя над камином в виде трофея.

− Кстати, тебя уволили, − как бы невзначай добавляет она.

Ее последняя фраза меня не удивляет. В общем как я и ожидала, Оливер Маккоби не стал со мной церемониться.

− Да.

− Ты знала?

− Нет. Но предполагала. Будто ты не знаешь мистера Маккоби.

− Ты даже не представляешь, что началось после того, как в компанию приходили полицейские. Оливер приказал проверить каждого сотрудника на наличие судимостей. Это просто ужас!

− А тебе что волноваться?

− Я и не волнуюсь. У меня есть брат.

У меня тоже есть твой брат.

− А вот у тебя похоже, большие неприятности, − говорит Мэдисон.

− Лени вроде сказал, что не все так ужасно, − шепчу я. – У них пока нет никаких доказательств. – Мои руки начинают трястись.

− Не будь наивной дурочкой. Там не Лени заправляет, а его капитан. Поэтому я и говорю, что у тебя большие неприятности.

Сердце ухает в пятки.

− Но…

− Ох детка, прости! Я просто так переживаю за тебя, − осторожно говорит подруга. – На твоем месте, я бы лучше здесь не появлялась.

В комнате повисает тишина.

− Мне нужно идти. Уже поздно. – Мэдисон встает. – Я просто хотела тебя увидеть.

− Но Лени сказал, − не сдаюсь я, − что у него есть знакомый прокурор. Он обещал замолвить за меня словечко.

Взгляд Мэдисон полон тревоги.

− Я знала, − вдруг произносит она.

− Что ты знала?

− Знала… − Ее прерывает телефонный звонок. Мэдисон выуживает сотовый и не глядя на экран отвечает: − Да… Ладно… Все, я уже еду. – Она отключается. – Нужно бежать. Завтра поговорим. Хорошо?

Я положительно киваю, так и не выведав у нее, что она «знала».

Глава 15

Суббота проходит словно в тумане. Я почти не выхожу из своей комнаты, и находясь в постоянном напряжение, ожидаю, когда к нам домой нагрянут копы. Мозг атакуют разные мысли, начиная от «все наладиться» и заканчивая «где взять смертельную дозу снотворного». Камилла периодически наведывается ко мне, в основном чтобы узнать, как я себя чувствую и не принести ли мне чего-нибудь.

К концу дня воскресенья я окончательно начинаю сходить с ума. Вой полицейских сирен и скрип решеток камер заключения преследует меня везде. Я пытаюсь отвлечь себя включив на ноутбуке мультфильм, но как только проходит вступительная заставка интерес исчезает. Вырубив компьютер, беру в руки книгу и заставляю себя по читать.

− Деби, ты здесь? – Папа стучит в дверь.

− Да пап, − отзываюсь я.

− Тут к тебе пришел молодой человек, − говорит отец, заходя в комнату. – Говорит его зовут Лени Ву. Ты знаешь такого?

Я моментально оживаю.

− Да, конечно! Это тот детектив, про которого я тебя рассказывала.

− Он ждет тебя внизу.

Он ждет меня внизу! Он пришел! Не бросил меня! Не оставил! Он будет рядом как и обещал!

Окрыленная счастьем, спускаюсь вниз по лестнице и вижу Ву. Он стоит ко мне спиной и увлеченно разглядывает наши семейный фотографии, что расположились на стене напротив гостиной. Сегодня на нем классический черный костюм и белая рубашка. И зачем ему такая официальная одежда? Хотя должна признать ему определенно идет.

− Привет, − почти шепотом произношу я и Лени оборачивается. Я только сейчас замечаю какой он классный. Вот только жаль, что пришлось затеряться в лесу, чтобы понять это.

− Привет, − мягко говорит он. – У тебя прекрасная семья.

Да уж!

− Спасибо.

− Я пришел поговорить, − Он натянуто улыбается.

Ух. Слава Богу, Лени все решил.

− О чем? – Напряжение последних дней начинает потихоньку спадать.

− О тебе… − Лени ощупывает пластырь на лице.

− Обо мне? – Делаю удивленное лицо.

Даю руку на отсечение Ву поговорил с прокурором и тот все понял, и решил меня не наказывать.

− Да, − выдыхает он.

− Может поднимемся в мою комнату. А может ты хочешь чаю? – тараторю я, делая шаг в сторону кухни.

− Нет. Постой. – Лени хватает меня за руку. – Слушай, все немного получилось не так, как я думал, − начинает он. – Прокурор сказал, что…

− Дебра Сторм? – В дом входит полицейский со строгим лицом и проницательными зелеными глазами. На нем такой же строгий костюм, как и на Ву.

− Да, − одними губами говорю я и страх окутывает тело.

− Вы арестованы, − четко говорит коп и достает из-за пояса наручники. − Вы имеете право хранить молчание. Всё, что вы скажете…

− Бен подожди, − прерывает Лени молодого человека, и я смотрю на Ву. Мои глаза полны непрошеных слез, а сердце больно колит.

− Лени, ты же… − Я замыкаюсь, тупо пялясь в серые глаза.

Ты же обещал!

− Ву. − В дверь заглядывает еще один полицейский, указывая на свои наручные часы.

− Сейчас. Подожди! – прикрикивает Лени. – Дебра, хочу, чтобы ты знала…

− Что тут происходит? – В холл влетает отец.

− Мистер Сторм, я сейчас все объясню. – Говорит Ву.

− Всё, что вы скажете может и будет использовано против вас в суде, − уже более тихо продолжает Бен, защелкивая на моих запястьях железные оковы. − Ваш адвокат может присутствовать при допросе. Если вы не можете оплатить услуги адвоката, он будет предоставлен вам государством. Вы понимаете свои права?

Конец первой части

Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg