Огонь и вправду оказался честной стихией.
Ненависть не вернулась, но и пустота, выжженная пламенем, не исчезла. Ийлэ ощущала ее дырой в груди, которую никто больше не видел. Эта дыра не мешала, нет, и порой Ийлэ вовсе забывала о ее существовании, но она… была.
Меж тем потянулись зимние дни.
Они походили друг на друга.
Вернулась кухарка, а с нею конюх и две женщины в черных вдовьих платках. Они скользили по дому призраками, оставляя после себя запах горя и камфоры. Ийлэ сторонилась людей.
А люди сторонились Ийлэ.
Она словно не существовала для них. И пускай, главное, что дом больше не мерз.
Камины.
И завтраки в гостиной, поскольку столовая слишком велика для троих. Нат и Нани, с которой он возится, будто бы с куклой. Райдо.
Ийлэ.
Игра в семью? Почему бы и нет.
В этой игре есть место книгам и клавесину. Руки Ийлэ неуклюжи, и игра получается неровной, но никто не обращает внимания.
Обеды.
Прогулки по двору.
Ужины… и долгие вечера.
— Расскажи, — Райдо устраивается на полу, рядом с Нани, которая подобному соседству лишь рада. Она моментально выпускает из рук погремушку и, пыхтя, вздыхая от натуги, пытается развернуться. Руки ее вязнут в толстой шкуре, но Нани упряма.
— О чем?
— Не знаю… о чем‑нибудь. О городе…
Для него истории Ийлэ — сказка, и кажется, она сама начинает воспринимать их именно так. Легче становится.
На сказку нельзя затаить обиду.
Или злость.
Ей нельзя отомстить… и проклинать за обман бессмысленно, потому что сказка — это вымысел. И Ийлэ ложится на живот, руки спускает до самого пола, гладкого, вылизанного солнцем добела, дотепла.
— О городе… давным — давно…
Райдо фыркает, и Нани заходится смехом, до того ей радостно.
— Давным — давно, еще до войны… — и улыбка уходит из глаз Райдо. Жаль. Ей нравится смотреть, как он улыбается, пусть бы и радость эта иррациональна, но Ийлэ может себе позволить иррациональность. — В этом городе устраивали ярмарку. Ежегодную.
— Благотворительную?
— Конечно… мы собирали деньги для помощи сиротам… или старикам… или вдовам… мало ли… тогда, давным — давно, в мире всегда находились люди, которым нужна была помощь.
— Они и сейчас остались.
Комментарии к книге «Королевские камни», Екатерина Лесина
Всего 0 комментариев