Пандарена переполняли дурные предчувствия, но пути назад не было — все дальше от селения уводила каменистая тропинка, петляя среди темного хвойного леса. Так же тихо, как опавшие иголки под ногами, потрескивало пламя факела в его черно-белой лапе. Пропитанные смолой сосновые лапы низко нависала над тропинкой, и Хейдиву то и дело приходилось опускать факел, чтобы ненароком не поджечь лес.
Округлые черные ушки медведя улавливали каждый неосторожный ночной звук — с шорохом перебегали с одного дерева на другое белки, мягко хлопали покрытые пухом совиные крылья, острый слух пандарена мог распознать даже далекий и глухой звук прибоя. Но безлунной ночью в мелькнувшем на ветвях пятне Хейдив-Ли не мог отличить сову от белки — его черные глаза-бусинки видели только при хорошем освещении.
Небесный океан готовился к шторму. Задевая макушки сосен свинцовым брюшком, по небу ползли низкие тучи. Казалось, что и одной сосновой иголки будет достаточно, чтобы их переполненные тела лопнули и разразились продолжительными ливнями.
За ним никто не гнался, но Хейдив почти бежал, прорываясь через захватившие извилину тропинки кусты чертополоха. В знакомом вдоль и поперек, безопасном лесу Пандарии не было ничего и никого, что могло бы угрожать жизни пандарена, но его сердце колотилось, как и у загнанной в ловушку жертвы. Знакомые с детства вековые сосны при свете факела превратились в кривые, облезшие стволы, за которым прятались дрожащие тени.
Хейдив-Ли стремился к берегу острова, от которого в прежние дни предпочитал держаться как можно дальше. Пандарен то и дело оглядывался на то, что так сильно пугало его. И было это не позади и не пряталось за преобразившимися соснами. К своей черной с белой манишкой груди пандарен прижимал небольшой сверток, и именно на него Хейдив-Ли глядел с нарастающей тревогой.
Новорожденный человеческий младенец до сих пор не издал ни звука.
Его жена, Шайя-Ли, вынесла ребенка из хижины, как только он появился на свет. Хейдив еще чувствовал жар его тела, когда он оказался в его руках. Кровавые разводы на льняных тряпицах, в которые укутали малыша, были влажными. В этом ворохе пеленок пандарен даже не смог разглядеть личика младенца.
— Как она? — прошептал жене Хейдив.
Комментарии к книге «Пятый Аспект.», Кассандра Дженкинс
Всего 0 комментариев