«Тайга 18 (СИ)»

"Тайга 18"

21 декабря 2012 года человечество ждало конца света, но ничего не произошло. Значит ли это, что люди получили второй шанс? Или кто-то ошибся в расчетах и апокалипсис только грядет?

Где-то в районе Уральских гор.

Ночью в лесу особенно страшно. Но надо бежать, бежать, падая в овраги, продираясь через подлесок. От долго бега легкие горят огнем. Ни в коем случае не останавливаться. Остановиться, значит умереть. Ветви деревьев бьют по лицу. Боли нет. Только настойчивое желание, пульсирующее в объятом страхом мозгу, убежать как можно дальше. Споткнувшись об валежину, скрытую опавшей листвой, упала. По щекам потекли слезы. Тело на каждое движение отдавалось невыносимой болью. Упав лицом в листву, разревелась. Ужас сковал душу. Надо встать. Надо бежать. Куда? Зачем? Не помню. Господи, я ничего не помню. Даже собственного имени. Только обрывки фраз. Образы незнакомых людей, мелькающие на грани сознания и тут же расплывающиеся, стоит только на них сосредоточиться.

– Господи, помоги мне, – сделав над собой нечеловеческое усилие, встала.

Кругом темнота. Небо скрыто тучами. Будет первый в этом году снег. Снег это хорошо. Он скроет следы. Но пока его нет, нельзя стоять на месте. Надо бежать. Сил нет. Ноги переставляются с трудом. Странные звуки и мелькание огней среди деревьев. Нашли? Не может быть! Она сделала все, чтобы ее больше никогда не нашли. Неужели люди?

Страх загнанного зверя заставил броситься вперед.

– Помогите! – шепот. Нет сил кричать. Нечеловеческое усилие. Последний рывок и ноги сами вынесли из леса на размытую дождями дорогу.

Обернулась, заслоняясь рукой от света фар. Грузовик несся прямо на нее. Удар, темнота и последняя мысль: «умирать не больно».

Сознание возвращалось, потом опять наступала темнота. В наплывах мелькали лица мужчин и спорящая с ними женщина. Слов было не разобрать, в голове шумело, все плыло, словно в мареве. Мерцающий свет давил на глаза, заставляя жмуриться и искать взглядом тени по углам бревенчатого дома. Жар во всем теле и тяжесть – рук не поднять, не шевельнуть ногой. Голова, словно в тисках. Голоса слышались то сильней, то тише, пока не раздался стук, и все стихло.

– Очнулась? – женщина склонилась над ней, заправила выбившуюся прядь светлых волос под платок и улыбнулась. – Я думала, так и помрешь, ан нет, выкарабкалась. Давай помогу сесть.

Только когда с нее сняли толстую шкуру и три ватных одеяла, поняла, откуда взялась тяжесть. Женщина помогла облокотиться о теплый бок занимающей четверть дома русской печи.

– Есть пить будешь? – хозяйка отошла к столу, загремела крышкой над чугунком, наливая полную миску мясного бульона. Нарезала толстыми ломтями ароматный, недавно испеченный, хлеб. Оглянулась на нее. – Чего сидишь? Вставай – вставай. Цела твоя головушка, жить будешь.

Вставая, уперлась рукой в шершавую стену. Дом оказался старый, бревна высохли и местами появились щели. Вдоль одной стены тянулись окна. За ними, сквозь вязанные крючком белые занавески чернела ночь. Справа печь во всю стену. Посередине стол. Вдоль него лавки, накрытые лоскутными сидушками. Через открытую дверь виднелся тесный коридор, заставленный ящиками и картонными коробками. В восточном углу икона, под ней на полочке лампада и еще несколько маленьких икон. Пахло воском, церковными благовониями, лекарственными травами и приправленным специями бульоном. Пошатываясь, добрела до лавки, только сейчас сообразив, что на ней вместо своей одежды чужая белая рубаха в пол. Женщина накинула ей на плечи пуховой платок, придвинула миску с бульоном, тарелку с хлебом. Сама села напротив, сложив руки перед собой.

– Звать-то тебя как?

Ложка выпала из дрогнувших пальцев и ударившись о край железной миски, стукнулась о стол, расплескав по темному дереву бульон.

– Простите.

– Ерунда, – женщина обернулась, дотянулась до рабочего стола у печки, взяла тряпку и протерла стол. – Не хочешь говорить, не надо. Много вас таких. Сначала накуролесите, потом кончаете счеты с жизнью. Да только грех это.

Она замотала головой, схватилась за виски от вспыхнувшей невыносимой боли.

– Не так, – ложка осталась лежать на столе. – Я не хотела… мне надо к людям… сказать…

Было трудно собраться с мыслями. Обрывки воспоминаний не желали складываться в цельную картину и все попытки выудить из памяти собственное имя только усиливали головную боль. Неожиданно что-то теплое ручьем потекло из носа.

– Ох, ты ж, – хозяйка дома всполошилась и живо прижала к ее лицу дурно пахнущую тряпку. – Держи, а я пока марлю возьму.

Отняв тряпку от лица, увидела кровь. Женщина принесла из другой комнаты отрез марли, сложила и подала ей, а тряпку кинула в печь.

– Знаешь, приляг лучше, а я еще раз посмотрю твою голову.

Уложив ее на топчан, женщина взялась ощупывать руками ее голову, при этом шепча странные слова, не то заговоры, не то молитвы, понять она не успела. Сознание поплыло, и опять наступила чернота.

Следующее осознанное пробуждение состоялось утром. Сквозь окна в комнату проникали первые рассветные лучи. Выбравшись из-под одеял, она, шатаясь, добрела до коридора, накинула на плечи вчерашний платок, толкнула тяжелую дверь и вышла на крыльцо.

Дом стоял посреди леса. К нему вела едва заметная колея, теряющаяся в рассветном тумане среди деревьев. В хлеву блеяла коза, да не одна. Часть двора отгородила сетка, за ней кудахтали куры и у кормушки толкались индюки. Скрипнула дверь и во дворе показалась хозяйка дома с ведром полным молока. Увидела ее, нахмурилась.

– Зачем вышла, да еще раздетая? Я с тобой пол ночи провозилась, не хватало, чтобы простуду подцепила.

Поднявшись на крыльцо, открыла дверь в дом, предлагая идти внутрь. В это осеннее утро женщина была одета не в пример ее теплее: толстые чулки, на ногах галоши с мехом, шерстяное платье, поверх него меховой жилет. Волосы, как и вчера, спрятаны под платком. На вид ей было чуть больше сорока. Интересно, что она одна делает в такой глуши? Поблизости нет других домов, но чувствуется, что неподалеку живут люди. Небольшое село, дворов сто.

И вдруг перед глазами, словно отвечая на мысленный вопрос, замелькали картинки из прошлой жизни хозяйки дома.

Красивая, умная девочка. Школу закончила с отличием. Красный диплом мединститута. Работа в кардиоцентре, удачная карьера хирурга. Замужество, двое детей. Ночь, сильный ливень, огни на дороге, удар и темнота. И беспросветная тоска, слезы, боль и вопрос, почему они, а не она? Сломанная карьера, дорога в никуда. Земля и хвойные леса смогли излечить разум, но не уняли боль души, навсегда оставшейся глубоко под сердцем. Отсюда и желание помогать другим по мере сил. И злость на нее, за то, что такая молодая решила свести счеты с жизнью, когда надо жить и жить..

– Это не ваша вина, – положила руку женщине на плечо, и первая вошла в дом. Вместе со словами послала волну сострадания и уверенность, что дальше все будет хорошо. Это было единственное, чем она могла отблагодарить за добро, поскольку точно знала – денег у нее с собой нет.

20 километров от Москвы.

Тренировочная база подразделения «Апокалипсис»

Егор Ермаков

Босые ступни чувствовали вибрацию, идущую от дощатого пола, стоило «противникам» сделать шаг. Едва ощутимое движение теплого и холодного воздуха по обнаженному торсу давало четкую «картинку», как трое ребят абсолютно бесшумно окружали его, готовясь к атаке. Егор усмехнулся и в ту же секунду резко ушел вниз, избежав удара в спину. А дальше он уже не думал, тело действовало само. Серия стремительных, на грани видимости, движений, молниеносные удары по колену, корпусу, в шею и, бросив лежать безвольное тело на полу, он оказался в стороне от схватки, а «противников» осталось двое.

– Ермаков!

Вместе с окриком раздался грохот сдвинувшейся по полу лавки – бойцы элитного подразделения, при появлении начальства, вскакивали на ноги и замирали по стойке «смирно».

Егор с неохотой расслабился, снял с лица плотную черную маску и, щуря глаза от яркого света, повернулся в сторону входа, расправляя плечи и выпрямляя спину. Легкое удивление от посещения тренировки начальником базы, генерал-майором Аксеновым, не отразилось на лице. Мало ли что начальству здесь понадобилось. На то оно и начальство, чтобы ходить, где заблагорассудится.

– Господин генерал, плановая тренировка с бойцами подразделения, согласно…

– Отставить, – статный мужчина на вид лет сорока с небольшим, способный каждому из них с легкостью начистить физиономию и даже не запыхаться, махнул рукой. – Вольно.

– Есть отставить. Подразделение, вольно.

Ага, так все и расслабились. Никто и не подумал шелохнуться. Даже Синицын, который не мог встать без посторонней помощи, умудрялся лежа на полу изображать стойку (хм…или все же лежку?) смирно.

– Ермаков, пять минут, чтобы привести себя в порядок, и ко мне в кабинет, живо!

Егор сорвался с места, на бегу распустив им же самим извалянное по полу и собравшее с него всю грязь подразделение в казарму чиститься.

Комнаты старших офицеров располагались на третьем этаже той же казармы. Взлетев по ступеням вверх, ворвался в свою комнату. Двадцать секунд, чтобы принять ледяной душ. Минута на одевание. На бегу к административному корпусу, пройтись пальцами по мокрым волосам, у дверей кабинета генерал-майора резко затормозить, одернуть китель, коротко постучать и, дождавшись разрешения войти, плотно прикрыть за собой дверь.

– Майор Ермаков по вашему приказанию…

– Ермаков! – рявкнул генерал. – В наряд хочешь?

Егор не въехал в происходящее. С чего это начальство сегодня такое злобное?

– Никак нет.

– Тогда заткнись и слушай.

Егор заткнулся. Но Аксенов не спешил говорить и, только сейчас майор понял, что генерал нервничает. Страх ледяной волной прокатился по позвоночнику – неужели время вышло? Они здесь не в игрушки играли. Десять лет назад один ненормальный ученый заявил, что конец света будет. Естественно, никто ему не верил. Сколько было подобных заявлений в последние годы? Но этот фанатик не успокоился. Год у него ушел на разработку теории. Еще пять лет ему понадобилось на то, чтобы создать установку, способную фиксировать тончайшие излучения, идущие из глубокого космоса. По его утверждению, в строго определенное время вся солнечная система пройдет сквозь один из потоков этого излучения, что приведет к необратимому изменению всего живого на планете и полному уничтожению человечества. И все равно ему никто не верил, считая сумасшедшим. Устав доказывать свою правоту и стучать в закрытые двери, этот псих выложил свои работы в Интернете, породив массовую истерию о конце света. Тогда-то им и заинтересовались военные. Нагрянули домой, изъяли все материалы, а по их тщательному изучению, вычистили всю действительно значимую информацию из глобальной сети и доложили правительству на самом высоком уровне. Приказ пришел немедленно. Все засекретить, а самого горе исследователя вывезти из родного города, поставить во главе исследовательского института, снабдить новейшим оборудованием, выделить ему в помощь гениев ученых и заставить разработать реальный план по спасению человечества.

Аксенов оторвался от созерцания вида за окном и всмотрелся в подчиненного.

– Ты все правильно понял. Завтра с утра начинаем переброску. Но для тебя будет особое задание.

Егор молча выслушал генерал-майора, получил из рук Аксенова пакет, и так и не задав ни одного вопроса, вышел из кабинета.

Тихий шелест шин по асфальту, ровный ход автомобиля, урчание мощного двигателя, все это не мешало Егору думать. Только пальцы порой с силой сжимали руль, выдавая смятение майора.

Его отец погиб в Афганистане. Мать пережила мужа всего на год, и маленький Егор свалился на руки восьмидесятилетней прабабушке. До двенадцати лет у него была не жизнь, а сказка. Вдали от городов, затерянная в лесу деревня, свежий воздух, все лето напролет купание в речке, не напрягающая учеба в школе, зимой походы с мужиками на охоту. Парное молоко, ароматный хлеб из русской печки, сухие, скрюченные из-за больных суставов старческие пальцы, сующие ему в рот истекающие медом соты, и бабушкины глаза, выцветшие от старости, но от этого смотрящие на него с не меньшей любовью.

Потом не стало и бабушки, и детство закончилось. Глухие рыдания над гробом, пустой холодный дом, а вечером после похорон на пороге появились двое военных. Выразили скупые соболезнования и приказали собирать вещи.

Потом было Суворовское училище, служба в горячих точках… много чего было, пока однажды он не получил приказ о переводе в подразделение «Акс», о котором никто никогда не слышал. Через два дня, добравшись до нового места службы, вместе с другими, такими же недоумевающими ребятами, выстроившимися на плацу перед генерал-майором Аксеновым, они узнали, что «Акс» – это сокращенное название от «Апокалипсис»

Три года изнурительных тренировок. Обучение до закипания мозгов и порой до потери сознания от непомерных нагрузок. И самый нелепый приказ в его жизни – правдами и неправдами вывезти генеральскую дочку из города и доставить ее к отцу на базу.

Санкт-Петербург

Александра Аксенова

Развернувшись в кресле лицом к окну, Саша, с высоты пятнадцатого этажа, смотрела, как над городом медленно сгущаются вечерние сумерки, вспыхивают яркие неоновые огни и далеко внизу проносятся автомобили, расцвечивая светом фар мокрый асфальт проспекта. Небо еще утром заволокло тучами, и теперь унылый осенний дождь мерно барабанил в огромные – от пола до потолка – офисные окна, стекая тонкими струями по стеклу.

– Нет, я с нее не могу. Сашка, кончай в облаках витать. Ты статью редактору сдала? А то он уже спрашивал.

Саша с улыбкой отвернулась от окна. Ленка, свесившись через перегородку, разделяющую их рабочие места, махала руками, пытаясь привлечь внимание подруги и при этом не снести ей со стола включенный монитор.

Они познакомились два года назад, когда вместе пришли устраиваться на работу в редакцию журнала. Жутко нервничали и косились друг на друга, стараясь скрыть неприязнь, потому что вакансия была всего одна. По воле случая взяли их обеих. От радости девушки отметили такое событие в ближайшем кафе чашкой кофе с пирожными, а потом подумали и решили вместе снимать квартиру. Весело, дешево – с их-то зарплатой – и всего в трех кварталах от работы.

– Сашка, ау! – Лена, отчаявшись привлечь внимание подруги, еще сильней замахала перед ней руками.

– Что за очаровательный вид, – к девушкам подошел заместитель редактора и, видя, что на него не обращают внимания, ущипнул висящую на перегородке Лену за обтянутые юбкой вторые девяносто.

– Уй! – взвизгнула подруга. Резко развернувшись, отвесила нахалу оплеуху и только потом сообразила, кто посмел покуситься на ее округлости. – Ой! Простите, Алексей Иванович.

– Это что-то новенькое, – высокий импозантный сорокалетний мужчина с прекрасным чувством юмора и смеющимися серыми глазами, был мечтой всех женщин в редакции, прекрасно об этом знал и беззастенчиво пользовался. Правда, всегда в рамках пристойности и только чтобы заставить болтушек усерднее работать, поэтому реакция девушки его сначала удивила, а потом позабавила, вызвав на лице улыбку. Ничуть не обидевшись, мужчина потер щеку и обернулся к Саше. – Почему статья еще не у редактора? Аксенова, или шевели извилинами, если они есть в твоей хорошенькой головке, или заявление на стол и ищи себе другую работу.

Лена фыркнула. Сколько раз она слышала в адрес подруги подобные слова и всегда с неизменным результатом – Саша умудрялась в самый последний момент уложиться в сроки и получала премию за потрясающе проделанную работу.

– Аксенова, статья! – напомнил ей зам редактора и пошел шевелить других сотрудников. – Сборище лентяев, за что вам только зарплату платят.

Подруги с улыбками переглянулись. Саша нагнулась к клавиатуре и нажатием клавиши отправила давно готовую статью на комп редактора.

– Больше разговоров, – фыркнув, девушка потянулась к чашке с давно остывшим кофе и, закинув ногу на ногу, сделала несколько глотков.

Лена рассмеялась и указала подруге на огромные часы в дальнем конце зала.

– Три минуты до окончания срока, сколько можно испытывать терпение Стаса?

– Иначе будет не интересно, – Саша хитро сощурилась и покосилась на монитор. Ответа пока не было, хотя она еще вчера давала Стасу почитать готовый вариант статьи, и он ее полностью одобрил.

– Дай ему время выпить коньяка. От твоих выходок нервы сдадут у кого угодно.

Саша только фыркнула. Насколько она знала Стаса, надолго его терпения не хватит. Так и есть. Ровно через минуту со звуковым сигналом, пришло письмо от главного редактора. Открыв его, Саша с наслаждением прочла гневное послание с десятью восклицательными знаками:

«Ко мне в кабинет, живо!!!!!!!!!!«

– Я пошла, – забыв про недопитый кофе, девушка с улыбкой подорвалась с кресла.

– Удачи! – Лена улыбнулась ей в ответ и вернулась на свое рабочее место, где ее ждал отчет Роспотребнадзора о тестировании новой линии шампуней одной известной фирмы, к продукции которой проявляли живейший интерес читательницы журнала.

Главное для Саши было дойти до кабинета главного редактора, ни разу не улыбнувшись.

– Что, Сашка, опять довыпендривалась? Вызвали на ковер для взбучки?

– Угу, – девушка закусила уголок губ, чтобы не расхохотаться.

Каждый раз, когда она сдавала статью и получала вызов в кабинет, все почему-то думали, что ей там устраивают форменный разнос.

– Аксенова, опять твои шуточки?

– Статья была очень сложная, вот еле и уложилась в срок, – Саша развела руками, мол, что с нее взять.

Кабинет редактора был отдельной песней. Словно в назидание нерадивым, он был отгорожен от общего зала стеклянными перегородками, чтобы Станислав Андреевич мог с высоты начальственного взора наблюдать за подчиненными. Сейчас на все стекла были опущены непроницаемые деревянные жалюзи, и народ изнывал от любопытства, страдая, что не увидит, как главный редактор будет распинать Аксенову за нерадивость.

– Сашка, держись.

– Мы с тобой!

Слышались со всех сторон ободряющие возгласы. Саша совершенно серьезно кивала и, не став стучать, вошла в кабинет, едва не прищемив дверью несколько любопытных носов.

– Добрый вечер, Станислав Андреевич. Вам не понравилась статья?

– Мне не понравился способ, которым мне ее сдали.

Не успела Саша сделать и двух шагов по кабинету, как мужчина сам подошел к ней, взял за руку и поцеловал кончики пальцев. Смеющиеся синие глаза главного редактора смотрели на нее с легкой укоризной. – Не надоело делать из меня монстра?

Стас провел ее к креслу напротив своего стола и усадил в него Сашу, словно она была фарфоровой куклой и от небрежного обращения могла разбиться на мелкие кусочки, а сам присел на край стола, сдвинув с него в сторону несколько папок.

На мужчине была темная рубашка, обтягивающая широкие плечи. Пара небрежно расстегнутых на вороте пуговиц. Рукава, закатанные до локтя, открывали мускулистые предплечья. Темные, идеально отглаженные брюки, лаковые туфли, словно он не выходил с утра на улицу. Стас специально создал себе образ элегантной небрежности, чтобы производить впечатление на женщин. Он и производил, по крайней мере, на Сашу.

Девушка улыбнулась, глядя на мужчину снизу вверх.

– Пусть лучше воображают, как ты меня сейчас ругаешь, чем догадываются о наших отношениях.

В последние месяцы Стас проявлял к Саше интерес, выходящий далеко за служебные рамки. И это вызывало у девушки неоднозначные чувства. С одной стороны, было лестно, что такой мужчина одаривает ее своим вниманием: высокий, спортивно сложенный жгучий брюнет с синими глазами, при этом галантный и обходительный до безобразия. Не мужчина – а воплощенная мечта. С другой стороны, она не стремилась завязывать с кем-то серьезные отношения. Пару раз обжегшись, выбрав не того парня, она завязала со всяческой романтикой и тратила всю энергию на работу и выстраивание собственной карьеры.

Правда, это не мешало им проводить время вместе. Походы в ресторан, на концерт или поездки шумной компанией за город на природу… ничего выходящего за рамки ни к чему не обязывающего флирта. Они даже толком не целовались, но Саша понимала, что дальше так продолжаться не может. Стас ей все больше нравился и, судя по всему, она ему тоже, и если она не собирается с ним расстаться, пора переводить их отношения в другую плоскость. Девушка уже целую неделю серьезно обдумывала эту идею. И сейчас, глядя в улыбающиеся глаза этого красавца, Саша млела, предвкушая очередное приглашение, и мило порозовела, представив, чем оно может закончиться. Зря, что ли, она на днях купила безумно дорогое и такое же безумно красивое белье от «Секретов Виктории» и именно сегодня его надела?

Видя, что она молчит, Стас улыбнулся.

– Есть планы на вечер?

– А есть предложения? – девушка кокетливо улыбнулась ему в ответ и, чтобы скрыть волнение заправила за ушко выбившийся из прически огненно-рыжий локон.

Мужчина с ленивым удовольствием проследил за движением тонких девичьих пальцев, заставив Сашу затрепетать.

– Сегодня у моих родителей что-то вроде званого ужина. Только для членов семьи. Я обязан быть, но одному идти совершенно не хочется, если только в твоей компании… – Стас многозначительно замолчал, предлагая Саше самой догадаться о подтексте сказанного.

Она догадалась и потому не верящее смотрела на мужчину, ища в выражении его лица намек на шутку. И только убедившись, что это не глупый розыгрыш, растерялась, не зная, что ему сказать.

– Сашка, совсем сдурела? – шипела на нее Ленка. – Такой шикарный парень хочет познакомить тебя со своей семьей, а ты прячешься от него в туалете.

Это была чистая правда. После фееричного предложения Стаса Саша промямлила нечто невразумительное, что приняли за восхищенное согласие, и сбежала от него в женский туалет.

Только в окружении холодного белоснежного кафеля девушка смогла успокоить беспорядочно мечущиеся мысли. Она и подумать не могла, что Стас воспринимает их отношения так серьезно. И теперь получается, она дала согласие идти знакомиться с его родителями, и не важно, что ей этого делать совсем не хочется.

Увы, долго размышлять в одиночестве не получилось. Десять минут спустя в туалетную комнату заглянула Лена. Она была ее единственной подругой, и Саша не держала от нее никаких секретов. Поэтому, стоило Лене узнать причину унылого настроения подруги, как она тут же стала втолковывать Саше, какое это счастье –встретить в наше время мужика, который, прежде чем затащить тебя в койку, хочет познакомить со своими родителями.

– Это же официальное предложение, неужели не понимаешь? – Лена не понимала, как в такой момент можно киснуть.

Саша оторвала взгляд от кафельного пола. Как хорошо, что на двери есть замок, и к ним никто не сунется. Где еще можно посекретничать вдали от любопытных глаз и ушей, кроме, как в туалете?

– Будет предложение, если понравлюсь его маме. А если нет? Что мне потом делать? Менять работу, чтобы только с ним не пересекаться? И вообще, я не уверена, что хочу замуж.

Лена взвыла.

– Сашка, тебе скоро будет двадцать шесть. Ты умница, красавица, имеешь два высших образования. У тебя приличная, хорошо оплачиваемая работа. Как такая девушка может не понравиться чьей-то маме? А если встанет вопрос, что у тебя нет собственного жилья в городе, так я могу съехать, и живи в нашей квартире со своим Стасом, если вас его родители к себе не пустят.

Саша улыбнулась. Может, она зря нервничает? Подумаешь, ужин в кругу интеллигентного семейства? Она сама из семьи потомственных военных. И в свое время мама строго следила за ее манерами. Не могла же она за восемь лет самостоятельной жизни забыть все, чему ее учили с самого детства?

– Ну-ка, иди сюда, – Лена схватила ее за руку и повернула лицом к огромному зеркалу над раковинами. – Смотри, какая ты красавица и прекрати бояться.

Саша всмотрелась в свое отражение: как у всех ярко рыжих, у нее была белоснежная, не подверженная загару кожа. Лицо с тонкими чертами, на котором особенно выделялись огромные серебристые глаза. Стройная фигура выгодно подчеркнута строгим кроем белоснежной блузки и узкой юбкой, длинной ниже колен. Она была от природы невысокой, и этот, по ее мнению, недостаток, с лихвой компенсировался туфельками на высоченной шпильке.

Девушка знала, что нравится мужчинам. Но до сих пор ей катастрофически не везло на серьезные отношения. Поэтому она и не верила в искренность намерений Стаса. Но что, если это ее шанс что-то изменить в своей жизни? Перестать гнаться за карьерой успешного журналиста и задуматься о семье? О детях?

Стоя за ее спиной, Лена хихикала, глядя, с какой серьезностью подруга рассматривает собственное отражение.

– Я же говорила, что Стас в тебя влюбится по настоящему, а если ты не понравишься его родителям, и он прислушается к их мнению, то так ему и надо. Такую девушку он больше никогда не встретит.

В словах подруги определенно была логика, но Саша все равно собиралась улизнуть от Стаса и позвонить ему из дома, чтобы заехал за ней, когда она полностью соберется и будет морально готова к знакомству с его родителями.

Вернувшись в редакцию, Саша глянула на часы. До конца рабочего дня осталось всего полчаса. Работу она сдала, на столе порядок, если она уйдет пораньше, никто и не заметит.

– Лен, прикрой меня, ладно? – попросила она подругу. Так, на всякий случай. Вдруг в последнюю минуту кому-то от нее что-нибудь понадобится, а ее нет на месте.

– Беги уже, – Лена заговорщицки ей подмигнула. – Пусть у тебя все пройдет гладко.

– Надеюсь, так и будет, – Саша еле дождалась, пока компьютер полностью выключится. Прихватила со спинки кресла сумочку, зонтик и, сорвав с вешалки светлый плащ, выбежала из офиса. Пронеслась через все фойе и едва успела протиснуться между закрывающимися дверями лифта.

Добрый дядечка из соседствующей с редакцией фирмы придержал их для нее и теперь улыбался, глядя, как она неровно дышит. Саша покраснела. Несмотря на всю хрупкость, природа щедро одарила ее полным третьим размером груди, и теперь мужчина беззастенчиво пялился в вырез ее блузки.

– Простите, извините, – стараясь не сильно пихать пассажиров лифта, она надела плащ, повязала на шею шарфик, застегнула на талии широкий пояс и, повесив на сгиб локтя сумочку, в другой руке, словно полицейскую дубинку, зажала зонтик.

Мужчина разочарованно отвернулся. Еще бы, такую красоту прикрыла. Но девушку мало волновали его чувства. Единственное, чего она хотела, это как можно быстрей покинуть здание, пока Стас ее не хватился. Иначе он обязательно предложит подвезти ее домой, напросится к ней в квартиру, чтобы подождать, пока она будет переодеваться. А она сейчас вся на нервах и, если не успокоится, то обязательно все испортит и прости прощай возможность удачно выйти замуж.

По пути вниз лифт пару раз остановился, выпуская пассажиров, и до первого этажа Саша доехала в гордом одиночестве. С тихим звоном двери поехали в стороны, и она оказалась в просторном холле, где кроме охранников никого не было. Цокая каблучками по гранитному полу, Саша пересекла помещение, на ходу открывая зонтик, и, едва стеклянные автоматические двери открылись, выбежала на улицу.

В лицо полетели брызги дождя, сильный ветер затрепал полы короткого плаща и девушка быстрым шагом, насколько позволяли туфли на высокой шпильке, пошла по тротуару, сливаясь с толпой прохожих.

Восточная Сибирь

Частная клиника

– Доброе утро, Миша, как самочувствие? – строгий собранный мужчина в безупречно чистом врачебном халате, поверх темных брюк и белоснежной рубашки, придвинул стул к кровати, сел и, повернувшись к парнишке в пол оборота, принялся проверять показания приборов.

Миша никак не прореагировал на приветствие, продолжая смотреть в белоснежный потолок. Здесь все равно больше смотреть не на что. Маленькая палата без окон, с единственной дверью, забранной решеткой, была напичкана оборудованием от потолка до пола, оставляя место только для кровати. Ничего, скоро он отсюда выберется. Олеся не стала бы ему врать, внушая ложную надежду.

– Так-так, значит, не желаешь разговаривать? – «добрый» дядя, потрепал его по исхудавшему плечу. – А зря. У меня, между прочим, для тебя есть новость.

В душе шевельнулся страх за сестру и приборы над головой противно пискнули, выдавая его реакцию. Мишка перевел взгляд на ученого. Смысл притворяться безучастным, когда все тело утыкано датчиками, фиксирующими малейшую активность. Если упорствовать, опять вколют какую-нибудь дрянь, от которой потом три дня тошнит, зато язык развяжется, и он будет болтать без умолку, охотно отвечая на все вопросы.

– Твой заказчик прибудет сегодня вечером.

Приборы словно взбесились, Мишка дернулся, но кожаные ремни, которыми он был прикручен к кровати, не дали сдвинуться с места.

– Ну-ну, успокойся, заказчику не понравится твоя агрессия. Ничего, мы это поправим, правда, Михаил?

Мальчишка почувствовал, как из уголков глаз по вискам покатились слезы. И нет возможности вытереть их рукой иди отвернуться, чтобы скрыть свой страх. Нужно было бежать вместе с Олесей, но она просила его остаться. Она видящая, знает прошлое и будущее, знает, как поступать правильно, но не всегда может объяснить, почему надо действовать, так или иначе. Сестра просила верить, и он верил, как делал это многие годы, после того как погибли родители, и Олеся заменила ему мать. Но сейчас все надежды рушились. Мишка неоднократно видел, как заказчики приходили за такими же, как он, мальчишками и девчонками, наделенными необычными способностями и те, после общения с «учеными», становились послушными воле своих новых хозяев и уходили с ними по «доброй» воле.

– Все еще не хочешь разговаривать? – во взгляде мужчины мелькнуло чувство, отдаленно похожее на сожаление, в его руках оказался шприц, и кожи коснулась тонкая игла. – Тогда прощай, вряд ли мы с тобой еще увидимся.

Почувствовав укол, Мишка стиснул зубы. Он обязательно вырвется на свободу. Олеся смогла, значит, и он сможет, главное выбрать подходящий момент. Заказчик не будет все время держать его на наркотиках из страха, что он умрет. Богатей, купивший себе «билет» в будущее прекрасно осведомлен – его жизнь закончится в тот же день в ту же секунду, когда Мишкино сердце перестанет биться. Значит, беречь его будут, как зеницу ока и возможность освободиться однажды обязательно представится.

Где-то в районе Уральских гор.

Сидя на лавке у окна, поджав под себя ноги и кутаясь в толстую пуховую шаль, Олеся смотрела, как на улице с серых туч медленно сыплются снежинки. Они неспешно кружи в воздухе, ложась на раскидистые ели, на еще зеленную траву, засыпали двор и замерзшую колею. Если будет снегопад, к утру дороги заметет, и из леса будет до весны не выбраться. Теперь оно к лучшему. Память вернулась к девушке на пятый день. Олеся вспомнила, откуда и почему сбежала. Она хотела сказать людям, что их конец близок, да только у Бога оказались другие планы. Не успела донести правду из-за потери памяти. А теперь уже поздно. Вон, сегодня утром у тети Ани уже и телефон перестал работать, все время показывает, что нет сети.

– Тебе в больницу надо, а ты все у окна сидишь, на дорогу смотришь, аль ждешь кого?

Анна Сергеевна, закончила месить в кадке тесто и, накрыв белоснежным полотенцем, приставила к теплой печке подходить. Разогнув спину, женщина утерла уголком платка измазанную мукой щеку и потуже затянула под затылком узел.

Олеся отвернулась от окна.

– Никого я не жду и в больницу не поеду. Мне вас стеречь надо. Вы отнеслись ко мне по-доброму, и я в ответ помогу.

– Да чего мне помогать? – удивилась женщина, доставая из корзины овощи, и кладя их горой на стол. Достала ножи, положила перед собой доску и выбрала из стопки чугунок, собираясь потушить к ужину грибы с картошкой. – Столько лет сама справлялась…

– Теперь не справитесь, – Олеся пересела за стол, поправила шаль, чтобы не сползала и взялась чистить картошку. – Верьте, скоро сами обо всем узнаете.

– Чудная ты, – Анна Сергеевна улыбнулась. – Ну да ладно, не гоню, одной-то скучно жить, особенно зимою, а надумаешь уйти, я тебе денег дам и одежу соберу, не пропадешь.

– Не уйду, – буркнула Олеся, опуская взгляд в миску с очистками, чтобы хозяйка перестала донимать ее вопросами.

– Как знать.

Олеся знала…

…Обновленная земля. Чистое синее небо, под ним тайга, укутанная снегами. Снег искрится, скрипит от трескучего мороза, а вокруг тишина, не нарушаемая ревом двигателей машин, по небу не мчатся самолеты. Больше нет деревень и городов. Люди тоже изменились – стали человеками. Но им на смену пришли другие, те, кто еще вчера были зверьем, житью – они обрели разум, осознали себя разумными людями и встали с четырех лап на ноги. Эволюция сдвинулась на шаг вперед, и мир стал другим, не имея возможность повернуть обратно…

В последние годы подобные видения преследовали девушку днем, не давали спать ночами, потому и пошли они с братом искать людей, способных правильно расшифровать знаки, но нашли боль, отчаяние и рабство.

Кто же знал, что богатые поверят в предстоящий конец человеческой цивилизации и изыщут свои, извращенные способы, уберечь себя и своих близких от неминуемой расплаты.

Осознав, что сидит, вперив взор в пространство, до побелевших пальцев сжимая нож, а в другой руке картошку, Олеся шмыгнула носом, прогоняя видение и возвращаясь к реальности.

– Столько хватит? – кивнула девушка на целую гору очищенной картошки.

– С лихвой, – Анна Сергеевна, уже привыкла, что ее подопечная порой ведет себя неадекватно, и делала вид, что не замечает, странностей Олеси. – Начистила, будто ждем кого-то в гости. Ладно, пусть будет, но и грибов теперь надо больше. И принесу ка я из подпола сметану, сделаем рагу посытней и гуще.

Спрятав улыбку, Олеся взялась чистить грибы, а к ним лук, морковку и перебирать в пучках ароматные сушеные травы. Гости будут. Хорошо, что не придется одним переживать зиму. Завсегда спокойно, когда рядом есть работящий мужчина, да к тому ж еще и охотник.

Санкт-Петербург

Егор Ермаков

Егор в тысячный раз за вечер глянул на часы. Он не застал генеральскую дочку на работе. Дома ее тоже не оказалось, и теперь он караулил девушку у подъезда, поставив на приборную панель ее фотографию. Можно было отправиться искать Александру Аксенову в многомиллионном городе. Их всех обучали поиску, но это был не его основной профиль, так что разумнее было подождать, чем мотаться по всему городу и в итоге застать ее дома, спящей в собственной постели.

Зашуршав пакетом на соседнем сиденье, майор вынул ряженку и сдобную слоеную булку. Он не ел с тех пор, как покинул базу, и сейчас появилось время спокойно перекусить. И все равно он недоумевал. Где ее в такую погоду носит? Ничего, не век же ей гулять. Пригнувшись, Егор в очередной раз глянул на окна квартиры и чуть не подавился булкой. На кухне и в зале горел свет.

– Вот черт!

Бросив продукты обратно в пакет, хорошо не успел открыть ряженку, парень выскочил из джипа и бросился к подъезду. Домофон он взломал, как только приехал. И теперь без помех взлетел на четвертый этаж и коротко постучал в дверь квартиры.

Послышались легкие шаги, щелчок отпираемого замка и, не удосужившись спросить, кого принесло на ночь глядя, девушка распахнула дверь. Она готовилась отойти ко сну, так как из всей одежды на ней была надета только шелковая ночная сорочка, едва прикрывающая… да почти ничего не прикрывающая.

– Ой! – увидев незнакомого парня на пороге своей квартиры, девушка метнулась в зал и вернулась, кутаясь в коротенький шелковый халатик. – Вам кого?

Егор сглотнул, чувствуя, как от смущения заполыхали уши. Девушка была чудо как хороша, только одна загвоздка – это была не Александра.

– Я могу видеть госпожу Аксенову?

– Ее нет, – девушка только сейчас сообразила, что Егор может представлять для нее опасность, и поспешно прикрыла дверь, оставив только шелку. – Но я передам, что вы заходили.

– Не стоит, я подожду, – майор улыбнулся, сделал пару шагов вниз по лестнице и сел на ступени. Теперь Александра точно не пройдет мимо.

Дверь тихонько закрылась.

Чувствуя, через глазок, любопытный взгляд в спину, парень улыбнулся еще шире. Видимо это и есть Елена Савина, с которой Александра снимает квартиру. Генерал снабдил его полным досье на свою дочку и ее ближайшее окружение. Но Егор не мог обратиться к девушке по имени, пока она сама не представится, иначе напугает еще больше. Вон, какие у нее были глазищи, когда она его хорошенько рассмотрела.

Пять мнут спустя дверь снова открылась:

– Возьмите горячее, а то простудитесь.

Егор встал, удивленно оглядываясь на девушку. Она сменила шелковый наряд на майку и шорты, волосы собрала в пучок на макушке и, стоя на пороге квартиры, протягивала ему большую кружку горячего чая с лимоном.

– Я не замерз, – несмотря на то, что одет он был не по сезону, Егору было не холодно. Он мог без вреда для здоровья спать раздетым на снегу, но элементарная вежливость заставила подойти к девушке и принять из ее рук кружку. – Но все равно спасибо.

Дверь опять захлопнулась.

Парень тихонько рассмеялся и снова уселся на ступени. А чай хороший – в меру сладкий, в меру кислый и главное очень крепкий. В точности, как он любил.

Не успел он допить, как дверь в очередной раз открылась.

– Долго ты будешь тут сидеть?

Егор еле сдержался, чтобы не рассмеяться и сделал самое честное лицо, на какое был способен:

– Только полицию, пожалуйста, не вызывайте. Я работаю с отцом госпожи Аксеновой. У меня для нее послание.

– Что ж ты сразу не сказал, – у девушки подозрительность сменилась любопытством. – Заходи, а то если не я, то соседи обязательно позвонят.

– Спасибо, – парень вошел, с интересом осматриваясь по сторонам. Приглушенный свет, уютная мебель, деревянные шкафы полные книг, дисков и привезенных из поездок безделушек. Опомнившись, Егор разулся в коридоре и проследовал за девушкой в зал, где ему указали на кресло. Пока садился, машинально отметил расположение кухни, ванной, балконной двери, вид за окном и то, что дом напротив стоит слишком близко и в случае чего…черт, опять он за свое. Привычки привычками, но не стоит пугать девушку своей излишней подозрительностью.

– Как тебя зовут?

– Егор, – майор так же внимательно рассматривал девушку, как и она его. Волосы у нее оказались темно-каштановые. Чуть раскосые серые глаза, выдавали примесь азиатской крови. Но столь малую ее часть, что девушка лишь отдаленно напоминала коренных жительниц востока. Лицо сердечком. Губы полные и чувственные, как у гурии, изогнутые мягкой улыбкой, от чего так и тянуло улыбаться ей в ответ. – Могу и я поинтересоваться, вашим именем?

– Л…Лена, – почему-то заикнулась девушка и звонко рассмеялась. – И давно ты знаком с Сашкой?

Слушая ее чарующий смех, Егор тоже улыбался.

– Совершенно не знаком, но генерал Аксенов дал мне ее фотографию, так что при встрече не ошибусь.

– О как! – Лена смешно округлила глаза. – Если Сашкин отец генерал, то, какое звание у тебя?

– Майор.

– Ум, – глубокомысленно изрекла Сашина подруга. – Ужинать будешь?

– Буду, – не стал упорствовать Егор, и когда девушка убежала на кухню, потянулся к пульту от телевизора.

– … звонки в студию не прекращаются до сих пор, – вещал с экрана взволнованный диктор новостей. – Сотни людей со всего города сообщают о том, что прямо сейчас наблюдают десятки НЛО. На связи наш корреспондент, ставший очевидцем этого события. Им с оператором удалось заснять, несколько неопознанных летающих объектов. Вы меня слышите, Константин?

Диктор приложил руку к динамику в ухе, и экран телевизора разделился пополам, показывая студию и одновременно, мокнущего под дождем, корреспондента новостного канала.

– Отлично слышу, – мужчина посторонился, давая камере обзор на набережную Невы, где над Петропавловской крепостью кружили три светящихся объекта. – Вам должно быть хорошо видно, как три объекта кружат над крепостью. Рядом со мной сотни людей. Все они видят то же самое. Но никто не может объяснить, что за явление мы наблюдаем. Только одни предположения. Евгений.

– Мы тоже их видим. Власти дают какие-нибудь комментарии? Константин.

– Власти пока не проявляют никакой реакции, – камера качнулась, показав обыденную жизнь на улице с толпой зевак. – Нет ни одного наряда полиции, или представителя военных, словно летающие над городом НЛО – это антураж для туристов, Евгений.

Корреспондент передал разговор диктору в студии и вдруг за его спиной закричали:

– Смотрите, они снижаются!

– Ёшкин… пип… пип…

– Ничего себе… пип…

Егор подался к самому экрану, наблюдая в прямом эфире, как светящиеся точки стали снижаться, постепенно теряя светимость, и стали видны четкие очертания космических кораблей. Они на доли секунды зависли над шпилем и сели во внутреннем дворе крепости, вызвав у толпы восторженный рев.

– Что за ерунду ты смотришь? – Лена принесла из кухни большую тарелку с нарезанной колбасой, сыром, к ним положила несколько кусочков хлеба и налила еще одну кружку чая. Глянув на экран телевизора, девушка насмешливо фыркнула. – Опять НЛО показывают? С утра этими новостями пестрит весь интернет, говорят, «тарелки» видели не только у нас, но и в Москве и во многих других городах. Егор… – у девушки от испуга дрогнули руки, и она чуть не уронила на пол тарелку и не пролила чай, когда Егор резко встал. – Почему ты так смотришь?

– Лена, вы должны помочь мне найти Александру, это очень важно, – майор пристально смотрел девушке в глаза. Тот страх, что испытывала она, не шел ни в какое сравнение с его чувствами.

– Я же сказала, у нее свидание. Возможно, прямо сейчас ей делают предложение, так что лучше подождать…

– Нет, – Егор схватил девушку за локоть и потащил в коридор. – Одевайтесь. Я вижу, вы знаете, где Александра, поедите со мной, покажете дорогу.

– Никуда я с тобой не поеду, – на этот раз девушка испугалась по настоящему, попытавшись вырваться.

Егор дернул девушку на себя, обхватил за талию и перекинув через плечо, ринулся по ступеням вниз, чувствуя, как его молотят по спине маленькими кулачками.

– Отпусти, я буду кричать!

Парень не ответил. Оказавшись на улице под проливным дождем, открыл дверь машины и затолкал девушку внутрь через водительское сиденье, чтобы она не успела сбежать, сел сам и заблокировал замки.

Пока он возился, настраивая связь, девушка предприняла попытки выбраться, все неудачные. Убедившись, что ей не сбежать, Лена забилась в самый дальний угол салона, тараща на Егора огромные испуганные глаза.

Найдя нужную волну, майор включил рацию. Послышались помехи, а сквозь них голоса.

– Отключить разведение мостов, люди должны иметь возможность покинуть город.

Егор узнал этот голос. Генерал-полковник Мишин, командующий подразделением «Акс-2» отвечающим за эвакуацию из Питера людей, вошедших в список значимых для сохранения цивилизации.

– Электростанции под нашим контролем…

– Подача газа отключена…

– Посты установлены…

– Медицинские центры под надзором…

– Что это? – пролепетала Лена. – Война? С кем? С инопланетянами?

Доклады продолжали поступать, сообщая о том, что вся инфраструктура города переходит под контроль подразделения «Акс-2». Задача Мишина, Аксенова и других руководителей таких же подразделений, состояла в предотвращении всеобщей паники, взрывов от утечки газа или пожаров от закоротившего электричества, чтобы у каждого человека был шанс выжить – если он окажется достоин. Естественно, это не касалось людей из давно составленного и утвержденного на самом верху списка, тех спасут в обязательном порядке и вывезут в безопасные убежища, силами подразделений и тех, кто обещал прийти к ним на помощь.

– В кораблях не пришельцы, – Егор повернул ключ зажигания и завел мотор. – Это Ассуры – представители прошлой цивилизации Земли, шагнувшие в своем развитии далеко вперед. Они помогут тем, кто выживет приспособиться к жизни в новых условиях. А теперь помогите, мне найти Александру. Она в списке тех, кто подлежит обязательной эвакуации, и вы нет. Так что если хотите выжить, говорите куда ехать.

Продолжение следует…

Оглавление