«Образ души»

«Тоска бескрайних равнин… Тоска пространства… и времени…».

Окна доставшейся от деда в наследство комнатушки выходили на помойку, где важно расхаживали жирные черные вороны. «Дети мусоропровода…» — пришло в голову название очередного рассказа. Считая себя свободным художником, Мишка не брезговал и литературой.

Глядя из окна крохотной квартирки на узенький дворик, Мишка Сосницкий вспоминал фразы из когда-то услышанного по «Голосу Америки» выступления известного политолога.

Американец невразумительно толковал о загадках русской души. Тема выступления сначала показалась очень забавной: «Концепт тоски как выражение специфики русской ментальности». Понравилось и определение: «Тоска — это чувство, которое испытывает человек, который чего-то хочет, не знает точно чего, однако точно знает, что это недостижимо». Американец явно сам не понимал, о чем говорит, и без конца твердил о негативном мышлении и о тоске, которую испытывают иностранцы при описании русского быта. Немного разозлили нудные рассуждения о психологически тяжелом историческом наследии России, о пассивности, агрессивности и непредсказуемости русских, их тяге к родным просторам, обостряющейся во время путешествий. Бред. Что об этом может знать иностранец?

А вот Мишка отлично знал, что такое тоска, и испытывал бесконечную тоску по просторам. Она отчаянно сквозила и в его последней картине: «Белый квадрат на белом квадрате». На нее возлагалось столько надежд!

Приближалась выставка абстракционистского искусства, а душа жаждала самовыражения. Абстрактный белый квадрат. Совсем не смешно. Белый цвет, как известно, можно получить от смешения разных красок. Чуть больше того или другого — и белый цвет получается совсем другим.

Квадрат отчетливо выделялся на, казалось бы, тоже безусловно белом фоне. Яркий, ослепительно белый цвет свежевыпавшего снега — сколько Мишка видел в нем разных оттенков! Тусклый грязно — белый цвет квадрата. И кто скажет, что он выражал? Невыразительную белизну робкого северного зверька его, Мишкиной, тоски на фоне бескрайних северных равнин? Грязный клочок отчаяния в его безбрежной русской душе?

Сейчас, правда, квадрат напоминал только об одном — о последней, выпитой вчера вечером, бутылке кефира. Холодильник абсолютно пуст и гудит, как трактор. Лень выключать. С утра во рту ни крошки, и только отвратительный вкус двух выпитых натощак чашек растворимого кофе без сахара. Сахар давно кончился.