«Посланник»

Сибирь-матушка!… Тайга необъятная, просторы бескрайние, богатства безмерные… Матушка, но не как Москва — теща российская, алчущая жадностью и вечно недовольная нашими гражданами, не москвичами. Понаехали тут…

Но, столица! И прутся туда гении русские. Она всех принимает. Кого-то проглатывает, кого-то выплевывает, кто-то приживается, а кто-то и нет. Кормит Москву Россия, отдает лучшее, а она, как капризный ребенок, все недовольна. То ножкой взбрыкнет на Болотной, то разревется демонстративно на какой-нибудь площади. Главное непонятно — ждет-то чего: конфетки или пинка? А остальное все ясно — обыкновенный капризный ребёнок. Обратить на себя внимание. Хоть и теща. Смотрит на Сибирь — тайгу зеленую, а глаза, понятно, зеленью и отсвечивают.

Николай глянул на часы — пора, машина уже ждала у ворот, и натасканные охранники проверили неоднократно вокруг все. Они уже не заходили к нему, как раньше, бесцеремонно в личные покои, выполняли все указания и пожелания. Если, конечно, просьбы не выходили за рамки охранной, пусть и индивидуальной, инструкции. Он никогда не отличался абсолютной точностью, мог задержаться минут на пять, мог выйти и раньше, но, в основном, время соблюдалось.

В работе никакие погрешности, как дома, не допускались. Если назначалось совещание на 10–37, значит, оно должно начаться именно в 10–37, а не минутой раньше или позже. За это его считали вначале ненормальным, любителем повыкалупываться, но быстро привыкли, а некоторые даже ценили и уважали. Особенно после того, как он "отодрал" генерала, опоздавшего на назначенную встречу всего на минуту. Ссылки на дорожные пробки не прокатили. Шеф, как все его звали в лаборатории, заявил просто и жестко: "Ваши пробки на дороге, генерал, могут сформировать пробки в науке. А они мешают плодотворно и структурно думать. И получать результат, естественно. Вы, генерал, хотите, что бы я доложил наверх, что получение сверхматерии срывается из-за вашей расхлябанности?"