«Атаман»

Несмотря на то, что книга основана на исторических событиях, любое совпадение с реальными лицами или действиями нужно считать случайным

Фонари опять не горели. Новый атаман Курской свернул на боковую улочку и даже приостановился от неожиданности. Тьма стояла кромешная. Если на широких улицах станицы и с одним лунным освещением можно было худо-бедно разглядеть лужи и рытвины, чтобы не угодить в них ногой, то здесь, в узком переулке, густо обсаженном вишней, грушами и абрикосами, асфальт проваливался в непроглядную черноту. Но не это остановило атамана. Cудя по приглушенным ночным зноем коротким вскрикам, уханью и матеркам, там дрались. По звукам он догадался, что дрались жестоко. В последнее время в станице все чаще дрались именно так — безжалостно, со смертельной ненавистью, как будто не жили по соседству, а родители не были знакомы десятки лет. Кто-то ломающимся баском вывел протяжно: «Сука желтоухая…», и атаман понял, что в темноте дерутся с сотненцами — парнями из соседней станицы Павловской. Только они называли жителей Курской «желтоухими».

Павловская всегда была бандитской. То ли в шутку, то ли всерьез, павловские утверждали, что у них не считают за казака, если не отсидел хотя бы один срок. Взаимная вражда двух станиц насчитывала уже не одно десятилетие, но только в последние годы выяснение отношений стало сопровождаться покалеченными конечностями, проломленными головами и даже поножовщиной. Раньше станицы тоже дрались. Атаман в детстве не был паинькой, сам не раз бил и получал, но ведь кости никому не ломали и в кулаках не сжимали кастеты и пруты. Бывало, после драки вместе бежали на речку мыть разбитые носы, по дороге уже беззлобно подначивая друг друга.

Средний сын Степан рассказывал, что прямо на переменах за школой какие-то цыганята торгуют травкой. Старшеклассники пару раз пытались с ними разобраться, но те, завидя приближающихся парней, просто срывались с места и удирали. Попробуй их догони. А на следующий день появлялись снова. Никого не стесняясь, на выезде из станицы появились «дежурные» девочки, готовые за небольшую плату на многое. Никита Егорович плевался, проезжая мимо, но сделать ничего не мог. Очередной председатель благополучно разваливал бывший колхоз-миллионер, народ все активнее приникал к стеклянным горлышкам.