«Бокс как зеркало российского геополитического сумасшествия»

Православию Головного Мозга посвящается

Поединок Кличко – Поветкин оказался очень кстати. Победа российского боксёра могла бы вписать яркий штрих в картину ритуального унижения Украины как деградирующего государства. Уверенность в таком результате продиктована инфантильной верой в чудеса, присущей всем мифам об особой миссии России.

Под влиянием этих мифов бой за пояс чемпиона приобрёл всемирный масштаб. В грандиозном противостоянии Добра и Зла Поветкину пришлось защищать Силы Света от вражеского нашествия. Его образ подвергся столь тщательной фольклорной обработке, что характеристики спортсмена и человека практически исчезли. Он стал символом возрождения богатырской Руси, уходящим своими корнями в глубокую древность. Увлечение боксёра язычеством прекрасно дополняло архетипическую модель. В России издавна привыкли использовать архетипы как подмену реальных достижений и перспектив.

Значение «эпической битвы титанов» преувеличено и в серьёзной экспертной среде. Рефрен о равных соперниках (который противоречил не только очевидностям, проходившим на ринге) пытался внушить Гендлин-младший во время боя и такой тонкий аналитик бокса, как Гендлин-старший во время обсуждения с Шустером. Мифологизации подыграл и сам Владимир Кличко, без устали повторяя, каким «крепким орешком» оказался Поветкин.

Восхваление доблестного витязя российской пропагандой предусматривало бранные высказывания в адрес его противника, которые быстро перешли в абсолютную демонизацию. Кличко воплощает неприлично тёмное начало, проникнутое разрушительным духом Запада. В нём соединяются худшие черты неприятеля: хохол -европеец-американец в одном лице, эдакий гадкий трёхглавый Змей. Одним только своим присутствием он посягал на священные земли Москвы. Словно Соловей-разбойник, который осквернял Киевские леса.

Задача Поветкина – реинкарнированного образа Ильи Муромца – состояла в том, чтобы наказать монстра и проложить путь на Киев – колыбель славянских народов. И не имеет значения, что логичнее считать агрессором того, кто осуществляет вторжение в пространство действующего чемпиона, чем того, кто принимает вызов. Но обычная логика здесь не работает.