«На неведомых тропинках. По исчезающим следам»

— Ничего, — сказал Мартын и захлопнул потрепанный переплет не менее потрепанной книги.

— У меня тоже, — кисло добавила я, отодвигая стопку разноцветных томов.

Пашка промолчала. Явидь давно дремала на стопке исписанных инописью листов. Мы трое — все, что осталось от исчезнувшей в небытии стежки.

Я потерла слезящиеся глаза, двое суток в библиотеке filii de terra оставили после себя раздраженную усталость и тающие надежды. Так увлекательно мне не доводилось проводить ночь со времен студенчества.

Библиотека земли детей еще не доросла до электронной обработки и хранения информации, хотя пара компьютеров уже занимала почетные места в центре зала. Толку от технологий было мало, в электронную базу не была внесена и десятая доля имеющихся в библиотеке книг. Мы добывали сведения, не вбивая буквы в поисковые строки, а более привычным способом — задавая вопросы и перебирая тома на деревянных полках.

Потянувшись, я встретилась с полными мольбы карими глазами. Ошибка, нас осталось четверо. Сын Веника — Марик, которого на ночь всегда отправляли в корпус, и который каждый раз возвращался, задавая глазами один и тот же вопрос. Я не ответила, но он все понял и опустил голову.

Теоретически можно было еще найти дочку баюна, но зачем? Чем нам поможет еще одно испуганное создание? И уж тем более никому не хотелось быть тем, кто принесет ребенку известие, что у него больше нет дома. И нет отца. Наверное, вообще никого нет. Нечисть редко заводит большие семьи.

Во рту давно поселилась противная горечь, ее привкус с каждым днем становился все сильнее. Привкус поражения.

— Так не бывает, — старший сын Константина встал и прошелся по вытянутому залу, — неужели никто никогда не пытался их вернуть? Пусть ничего не вышло, но, — он пнул ножку стула, — ни намека на успех или неудачу. Ни одного упоминания, ничего!

— Я могу забрать книги? — спросил хранитель знаний.

— Да, — выдохнул Мартын и направился к стеллажам.