«Александр Н. Жизнь в волшебном мире»

Посвящение:

Моим подписчикам, читателям и просто мимопробегающим. Максу, музу, Саше. И конечно же отряду сов, который подбадривает и подпинывает автора.

Публикация на других ресурсах:

Пожалуйста, не надо размещать этот рассказ на других ресурсах.

— Доброе утро, миссис и мистер Дурсль, — достаточно громко произнес Саша. От звука его голоса Петунью и Вернона синхронно подбросило, а Дадли тихо пискнул.

— Утро, — буркнул дядюшка, как будто признавая факт наступления утра как такового, но не желая никого убеждать в доброте этого утра. И все только лишь потому, что ненавистный племянник спустился на завтрак. — И почему ты не можешь провести и эти каникулы Там?

— Сам бы рад, — кивнул Саша, — но возможности нет.

Этим летом у Дамблдора нашлись какие–то невероятно важные дела, и Сашу просто поставили перед фактом: в этот раз ему придется пожить на Тисовой. Впрочем, что здесь, что в школе он был предоставлен сам себе, и если бы не желание хоть немного наполнить желудок, он бы вообще из комнаты не выходил. Конечно, можно было заказывать совиной почтой всяческие лакомства, но тогда он бы спустил все средства с Гринготтского счета. Так что приходилось изо дня в день спускаться на кухню и наблюдать кислые рожи Дурслей. Впрочем, в этом плане мир был справедлив: родственники от Сашиного вида тоже не получали удовольствия.

— Ты не мог бы, — осторожно начала Петунья, подвигая к нему тарелку, на которой лежал маленький кусок яичницы, из которого сиротливо поглядывал один кружочек колбаски, — ты мог бы не скрипеть своим пером хотя бы ночью?

— Тетушка, я же учусь, — убийственно ласково проговорил Саша.

— Мы приютили тебя, мы дали тебе возможность выжить, — завелся с пол–оборота Вернон. — Мы даже не сдали тебя в приют…

— За что я вам премного благодарен, — закончил Саша. — Хорошо, ночью буду писать карандашом.

— С сегодняшнего дня ты не будешь писать ничего! — рявкнул дядя, и кусочки яичницы на его усах опасно колыхнулись. Саша на всякий случай отодвинулся.

— Поймите, дядюшка, если я не выполню летнюю работу, — вкрадчиво проговорил он. — Меня отчислят, и я поселюсь у вас насовсем.