«Поиск»

— Беру в свидетели всех присутствующих и клянусь исполнять, соответственно моим силам и моему разумению, следующую присягу: «Считать научившего меня законам класса своим наставником, делиться с ним своим достатком и в случае надобности помогать ему в его нуждах; всех паладинов считать своими братьями, и, если возможно, приходить им на помощь безвозмездно и без всякого договора; наставления, устные уроки сообщать юным паладинам, связанным обязательством и клятвой по закону класса, но никому другому.

Направлять усилия к выгоде класса сообразно с моими силами и моим разумением, воздерживаясь от причинения всякого вреда и несправедливости по отношению к классу. Честно и постоянно буду я переводить лишние средства в размере десяти процентов на нужды класса. В какой бы дом я ни вошел, я войду туда как гость, ибо нет иного дома для меня, кроме Твердыни класса.

Что бы я ни увидел или ни услышал касательно класса из того, что не следует когда-либо разглашать, я умолчу о том, считая подобные вещи тайной. Мне, нерушимо выполняющему клятву, да будет дана удача в Игре и слава у всех паладинов на вечные времена, преступающему же и дающему ложную клятву да будет обратное этому. Да будет так!»

Белое свечение охватило меня с ног до головы, показывая, что Игра приняла клятву. Отныне я полноправный паладин Земли, единственный выживший из пятерки рекрутов, отправившихся в Академию, единственный, кого Арчибальду удалось вытащить из рук магов.

Каторианец стоял неподалеку, слишком довольный для только что побывавшего сначала в лапах синекожего наместника, а затем чудного бородатого судьи. В Игре в связи с недавними событиями разразился скандал, старательно раздуваемый паладинами. Не то, чтобы охотиться на рекрутов было нельзя, скорее не по чести убивать мелочь до официального представления. А здесь факт вопиющего геноцида налицо. Общественность возмущена и требует от наместника и Верховного судьи громких заявлений и адекватных ответных реакций. Стоило Арчибальду меня вытащить, как возникло предложение об инициации дела, с которым я мгновенно согласился. Душа требовала кровавой мести. Однако планам не суждено было сбыться. Чудной судья, похожий на гнома-переростка, одним своим появлением лишил меня этого права.