Евгений Старухин Лесовик-3
День первый
Ну, вот я, наконец‑то, и на месте. Добрался я благополучно, хотя без приключений, как всегда, не обошлось. Нет, до аэропорта меня доставили нормально, даже помогли пройти регистрацию на самолет. Мой рюкзак, к счастью, сошел за ручную кладь, и сдавать его в багаж не пришлось. А вот дальше уже начались неприятности.
На проверке меня очень долго досматривали. Всё им не давал покоя мой цветок. Проверяющие замучили меня вопросами: «Зачем вы везёте цветок в Москву?», «Это запрещенный цветок?», «Вы не можете купить цветок в Москве?», «Почему именно этот цветок везете?», «Что это за цветок?». Самому цветку тоже досталось: его просветили всем, чем только можно, тщательно изучали и опрыскивали, даже собака его обнюхала, чихнув при этом. На заключительном этапе многострадальный цветок даже вынули из горшка вместе с землей и карандашом поковырялись в земле, мотивируя это тем, что я могу провозить там что‑то запрещенное. Они довели меня до такого состояния, что я даже порадовался, что полицейские не вернули мне ножи, ведь тогда бы меня точно на самолет не пустили, уж больно я подозрительный: с цветком и ножами.
В конце концов, меня всё же пропустили в зал вылета. Как оказалось, самолет подадут только через час. Как объяснила мне работница аэропорта, это связано с погрузкой багажа. Странно это как‑то… Почему нельзя запустить параллельно погрузку багажа и проход пассажиров? Впрочем, не мне об этом судить. Я решил прогуляться по залу вылета и зайти в кафе перекусить, благо деньги еще имелись. Но зайдя в кафе и посмотрев на цены, я понял, что совершенно не голоден, мало того, я даже пить не хочу. Я даже с некоторой тоской вспомнил цены «Вареничной», там они были не в пример ниже, чем в аэропорту. Вот интересно, тут в кафе такие цены, потому что арендная плата такая высокая или они просто головой сильно ударились и считают, что на самолетах летают исключительно олигархи?
Сам полет меня тоже не привел в восторг. Кресла в самолете стояли так близко друг к другу, что мои коленки чуть не упирались мне в грудь. Видимо, разработчики этого самолета считали, что никому не может прийти в голову мысль расслабиться и вытянуть ноги. И вот в таком скрюченном состоянии надо было лететь четыре с половиной часа. Мое место оказалось около прохода, от иллюминатора меня отделяло два человека, соответственно попытки что‑то там разглядеть я оставил почти сразу. Тем более, что место рядом со мной занял любитель, если не профессионал, выпить. Всю дорогу он накачивался каким‑то алкоголем. Слава Богу, что хоть ни к кому не приставал и делал это молча. Может, он боялся лететь и глушил свой страх алкоголем? Но всё это было пустяками. Уши. Мои уши на протяжении всего полета были заложенными. Сосед через проход говорил, что от этого помогают леденцы, и даже угостил парочкой, но мне это как‑то не помогло. Пожалуй, можно выделить только два светлых момента во всем полете: первый — то, что нас бесплатно покормили, чего я совершенно не ожидал. Скорее всего, еда входит в стоимость билета, но для меня‑то это бесплатно. Ну и второй — то, что этот полет всё же кончился. В общем, если бы меня попросили описать путешествие на самолете двумя словами, то моим ответом было бы: «Быстро, но противно».
В аэропорту я очень порадовался, что не сдал свой рюкзак в багаж. Благодаря этому, мне не пришлось стоять в очереди людей, пытающихся вернуть свои вещи обратно. Встречал меня водитель. Опознать мне его удалось по табличке с моей фамилией, которую он держал над своей головой.
На стоянке нас поджидал небольшой серебристый микроавтобус с большими красными буквами «Альтмир» на боку. Чтобы попасть в санаторий нам пришлось ехать через всю Москву. Ну, как, ехать… Скорее терпеливо стоять в пробках. Кстати, пробки кончились далеко не сразу после окончания Москвы, и терпеливо стояли мы еще довольно долго. В результате моя поездка от аэропорта заняла по времени даже больше времени, нежели сам полет до Москвы.
И вот, спустя четырнадцать часов с момента выезда, я на месте своей будущей дислокации. А я еще удивлялся, что контракт с завтрашнего дня, а не сегодняшнего. Но и здесь меня так просто не оставили в покое. Меня взяли в оборот на всяческие медицинские обследования. Они заняли почти целый час. После этого меня собирались направить еще на какие‑то психологические тесты для определения уровня моей психологической устойчивости. К счастью, от этого кое‑как удалось отбрехаться, сославшись на усталость. Правда, пришлось пообещать явиться на эти тесты на следующий день после завтрака. Завтрак здесь подавали в общей столовой, в отдельном здании, с девяти до одиннадцати утра. Ладно, пора выяснить, где меня поселили.
Корпус, куда меня направили, оказался через один от столовой. Здание было двухэтажным, впрочем, все здания на территории санатория были такими же, насколько я успел заметить. В моем корпусе из‑за стойки мне навстречу поднялась женщина средних лет. Описать ее можно было одним словом «дородная». Складывалось полное впечатление, что именно про нее написал свой знаменитый стих Некрасов.
— Что, сынок, тоже в игрушки играться пришел? Как же тебя родители‑то отпустили?
— Сирота я. Некому отпускать, а кушать на что‑то надо.
— Ох, ты ж бедный! — меня вдруг порывисто обняли, прижав к груди. Дальше поток слов полился без малейшего моего участия, — Тяжко тебе без мамки с папкой‑то! Но, не переживай, я за тобой присматривать буду, ты обращайся если что. Меня тёть Ниной звать. Всегда помогу, если что. Говори, если что понадобится, не стесняйся. Если же вдруг меня не будет, то к тёть Наташе обращайся, она моя сменщица. Я ей всё обскажу, так что она тоже за тобой приглядывать станет. Ты, главное, совсем в этой игре‑то не пропадай, а то есть некоторые, что только в столовую и выходят. И вообще, если вдруг что‑то понадобится или захочется, ты говори. Мы ж затем тут и поставлены, чтоб приглядывать за всеми и заботиться. А о тебе так сам Бог велел.
Поток информации, обрушившийся на меня, поражал своим обилием, однообразием и душевной теплотой. Меня наконец‑то отпустили, но слова вставить мне всё равно не дали
— А номер тебе вот этот назначили, на втором этаже, — она протянула мне ключ — карту с большой цифрой двадцать шесть на одной стороне и с цифрой восемь — номером корпуса на другой, после чего, схватив меня за руку, повели показывать мой номер. По дороге меня просвещали о местных реалиях, — Тут у нас очень хорошо. Лес рядом, речка, повара хорошие — готовят вкусно, секций много, всяких разных, на любой вкус. Даже железяками всякими есть любители помахать. Но ты не переживай, это не обязательно, да и железяки у них затупленные. Но смотрится захватывающе. Когда я первый раз к ним зашла, так там двое сражались, ух как страшно было. Один с топором и щитом, а другой с огроменным мечом. Оба еще и в доспехах, но ведь железяки‑то, которыми они махали очень уж страшными казались. Так я тогда так перепугалась, что переубивают они друг дружку! И, даже стыдно сказать, бросилась их разнимать, да меня удержали. Оказалось, что они так чуть ли не каждый день упражняются. Потом‑то я конечно пообвыкла, и теперь даже иногда захожу посмотреть, как они там сражаются. Такое ощущение, что в древность какую‑то попадаешь, в доспехах он, да так мастерски у них всё это получается, что у меня прямо сердце иногда замирает. Правда, пока не могу разобраться от чего, то ли боюсь за них, то ли нравится мне это.
Меня довели до моего номера, и отобрав карту открыли ею дверь. Тут кроме капсулы оказалась кровать, небольшой стол и два стула, телевизор и маленький холодильник, размером своим больше похожий на тумбочку. Но даже маленький холодильник лучше, чем никакой, так что я ему очень даже обрадовался. Кроме того, в номере имелся санузел, в котором кроме унитаза имелся душ. Номер был не шибко большой, но мне было более чем достаточно. Мне все подробно показали и объяснили. Напоследок тетя Нина пожаловалась, что каналов телевизор маловато показывает. И, наконец, всплеснув руками, она произнесла:
— Да, что же это я? Совсем дурная баба! Ты ж с дороги, небось, устал и отдохнуть хочешь, а я тут со своими разговорами пристаю. Всё, я ушла. Спокойной ночи!
Оставив ключ — карту в специальном отверстии рядом с дверью, «тёть Нина» удалилась. В номере как‑то резко опустело. Но мне, пожалуй, действительно пора отдохнуть от дороги, тем более что она была такой долгой и нудной. Думал, что выбрать: капсулу или кровать. Пришел к выводу, что капсула лучше. Нет, не по удобству, а по необходимости. Ведь в игре надо будет проводить по двенадцать часов, начиная уже с завтрашнего дня, а до него осталось уже меньше трех часов, да и то, только благодаря разнице в часовых поясах. Так что спать я сегодня буду всё же в капсуле.
Капсула. Вход.
Капсула никаких дополнительных вопросов по поводу моего погружения не задала. То ли её уже под меня настроили, то ли тут все капсулы без каких‑либо ограничений.
Очнулся всё на той же лесной полянке. И что, мне сразу спать заваливаться? А что тогда делать? Надо бы свои характеристики просмотреть, чтобы понятно стало, куда развиваться.
Характеристики(48)
Уровень: 26/3 %
Сила: 74/34 %
Здоровье: 43/89 %
Выносливость: 54/80 %
Интеллект: 23/2 %
Мудрость: 34/75 %
Восприятие: 24/49 %
Ловкость: 36/75 %
Удача: 288/15 %
Жизнь: 430/430
Мана: 340/340
Запас сил: 540/540
Грузоподъемность: 494,7/370
Скорость: 2/4
Урон физ. ближний: 74+5/74+10
Урон физ. дальний: 30/30
Урон магический: 23/23
Броня: 47
Вонь: 4
Класс: Лесной шибздик
Навыки(9)
Атлетика: 10/49 %
Острый слух: 15/1 %
Скрытность: 19/48 %
Тихий шаг: 22/15 %
Понимание сути: 17/50 %
Копья: 5/34 %
Свежевание: 8/13 %
Стойкость: 24/40 %
Наблюдательность:12/76 %
Ночное зрение: 21/2 %
Ловушки: 12/87 %
Акробатика: 26/13 %
Альпинизм: 11/80 %
Сопротивление огню: 21/32 %
Критический удар: 61/7 %
Разделка: 9/2 %
Следопыт: 3/20 %
Луки: 11/40 %
Железная кожа: 1/0 %
Обыск: 12/35 %
Тайники: 7/4 %
Красноречие: 18/0 %
Торговля: 18/12 %
Искусство: 1/0 %
Магия воздуха: 10/23 %
Магия иллюзий: 1/15 %
Магия жизни: 3/26 %
Зачарование: 10/15 %
Кулачный бой: 3/64 %
Деревянная кожа: 8/68 %
Магия огня: 4/33 %
Дробящее оружие: 1/89 %
Акупунктура: 1/0 %
Карманные кражи: 0/0 %
Взлом замков: 0/0 %
Достижения
Мастер — ломастер(3)
Криворукий и хромой(1)
Самоучка(6)
Мастер на все руки(2)
Давид и голиаф(3)
Интриган(3)
Квестодатель(4)
Неумолимый торгаш(1)
Белка — летяга(3)
Друг леса(2)
Известная личность(2)
Нарекающий(1)
Удача лепрекона(2)
Дипломат(1)
Пакостник(1)
Гроза крыс(1)
Однобокое развитие(1)
Кража по — крупному(7)
Профессии
Оружейник (ученик): 8/30 %
Травник (старший ученик): 1/9 %
Повар (подмастерье): 1/16 %
Землекоп (ученик): 10/23 %
Инженер (ученик): 3/10 %
Рудокоп (подмастерье): 1+4/0 %
Бронник (старший ученик): 4/55 %
Столяр (ученик): 2/10 %
Кузнец (старший ученик): 7/96 %
Портной (ученик): 6/79 %
Ювелир (ученик): 6/2 %
Отношения
Слава: 354
Фракция жизни: — 183
Фракция света: 1
Пограничная: 410
Баронство Кренон: 46
Лес Аурин: — 10000
Все стражники Альтмира: — 35
Таланты(19)
Чувство металла: 4
Единение металлов: 2
Язык зверей и птиц: 1
Душа леса: 1
Титулы
Спаситель деревни «Пограничная»
Враг леса Аурин
Заклинания
Лечебный ветер 15\1 сек
Самолечение 10\1 сек
Щит воздуха (аура) 30\4 сек\1ман/сек
Светлячок (призыв 10*Инт сек) 20\4 сек
Искры (касание) 10\1 сек
Разряд (касание) 15\1,5 сек
Ледяное касание (касание) 15\1,5 сек
Страх (цель) 20\4 сек
Насыщение энергией (плотность потока регулируется)
Захват душ (цель) 30\1 сек\5сек
Познание камня (касание) 20\4 сек
Струя пламени (цель) 5 м\4сек\50ман/сек
Что‑то я не понял юмора. Откуда это все? Что такого произошло, пока меня не было в игре? Кто управляет моим персонажем? Вообще, такое возможно? Вопросы в моей голове сновали один за другим. Хорошо, что есть логи, они всё расскажут.
Внимание! Обнаружена кража! Совет леса Аурин оценил стоимость похищенного в 3000000 золотых монет. Похититель установлен: игрок Лесовик.
Внимание! Ваши отношения с лесом Аурин ухудшились на 10000 пунктов.
Внимание! Вы получаете титул «Враг леса Аурин».
Внимание! Все встреченные представители леса Аурин будут считать своим долгом вас убить.
Внимание! Лес Аурин начал на Вас охоту!
Внимание! Предмет «Эссенция черной жилы» получает статус краденой вещи.
Внимание! Краденые вещи не покупают местные жители, их нельзя продать/передать другим игрокам, их нельзя выставить на продажу на аукцион.
Вы совершили за один раз кражу на сумму 25000 золотых монет.
Поздравляем! Вы получили достижение «Кража по — крупному 1».
Слава +1. Вам доступно 3 очка характеристик.
Вы совершили за один раз кражу на сумму 50000 золотых монет.
Поздравляем! Вы получили достижение «Кража по — крупному 2».
Слава +3. Вам доступно 5 очков характеристик, 1 очко навыков.
Вы совершили за один раз кражу на сумму 100000 золотых монет.
Поздравляем! Вы получили достижение «Кража по — крупному 3».
Слава +5. Вам доступно 10 очков характеристик, 2 очка навыков, 1 очко таланта.
Вы совершили за один раз кражу на сумму 250000 золотых монет.
Поздравляем! Вы получили достижение «Кража по — крупному 4».
Слава +10. Вам доступно 25 очков характеристик, 5 очков навыков, 2 очка таланта.
Вы совершили за один раз кражу на сумму 500000 золотых монет.
Поздравляем! Вы получили достижение «Кража по — крупному 5».
Слава +25. Теперь все ваши навыки, связанные с воровским ремеслом, будут расти немного быстрее. (+10 % к скорости роста навыков «Карманная кража», «Взлом замков», «Тихий шаг», «Скрытность», «Обыск», «Тайники»)
Внимание! Ухудшены отношения со всеми стражниками Альтмира: — 5.
Внимание! Ухудшены отношения с фракцией жизни: — 25.
Вы совершили за один раз кражу на сумму 1000000 золотых монет.
Поздравляем! Вы получили достижение «Кража по — крупному 6».
Слава +50. Теперь все ваши навыки, связанные с воровским ремеслом, будут расти немного быстрее. (+20 % к скорости роста навыков «Карманная кража», «Взлом замков», «Тихий шаг», «Скрытность», «Обыск», «Тайники»)
Внимание! Ухудшены отношения со всеми стражниками Альтмира: — 10.
Внимание! Ухудшены отношения с фракцией жизни: — 50.
Вы совершили за один раз кражу на сумму 2500000 золотых монет.
Поздравляем! Вы получили достижение «Кража по — крупному 7».
Слава +100. Теперь все ваши навыки, связанные с воровским ремеслом, будут расти немного быстрее. (+30 % к скорости роста навыков «Карманная кража», «Взлом замков», «Тихий шаг», «Скрытность», «Обыск», «Тайники»)
Внимание! Ухудшены отношения со всеми стражниками Альтмира: — 20.
Внимание! Ухудшены отношения с фракцией жизни: — 100.
Ваша слава превысила 250 единиц.
Поздравляем! Вы получили достижение «Известная личность 2».
Вам доступно 5 очков характеристик, 1 очко навыков.
Внимание! Ваши отношения со стражниками Альтмира опустились ниже -25, к вам относятся с подозрением в любом поселении.
Внимание! Ваши отношения с фракцией жизни опустились ниже -100, все представители данной фракции относятся к вам с презрением.
Внимание! Вы голодны. Ваши характеристики снижены в два раза. Вам необходимо поесть. Если вы не поедите в течение 5 часов, вы умрете.
Вот …! Тишину лесной полянки разорвал поток льющейся из моего рта нецензурной брани. Цензурных слов у меня просто не было.
Прихватил, называется, эссенцию… И в подарок к эссенции целую кучу достижений тоже прихватил. Только вот непонятно, куда сдавать краденное. И вообще, уж больно профессия вора получается интересной и прибыльной. Только вот репутация портится моментально. А, может, если бы меня не установили в качестве вора, то наказания вообще не было? Хотя, что‑то не верится в такую халяву от создателей игры. И остаётся прояснить, куда сдавать краденое, а главное — почем? Наверняка есть какие‑то скупщики, только я с ними не знаком, да и сомневаюсь я, что они с ходу дадут мне настоящую цену за такой товар. Как бы вообще не обокрали или убийц не подослали. Кстати, по поводу убийц. Ведь на меня эльфы объявили охоту. Сдаётся мне, что за мной по пятам скачут несколько весёлых эльфов из леса Аурин с явно недобрыми намерениями. И, что самое неприятное, им примерно известно, где меня искать. Да и потом, эссенция же была привязана ко мне, значит даже при наличии у меня знакомого скупщика, продать мне её не удастся. Мда, дела…
Подведём итоги. В общем, всё чрезвычайно грустно: эссенцию я продать не могу, и убийцы меня ищут. И какие у меня в связи с этим планы? Правильно, эссенцию надо использовать. Осталось найти жилу как можно крупнее в недоступном для прочих месте, и использовать эссенцию. Всего‑то! Дел на пять минут. Впрочем, надо еще выяснить спрос на руду и аметисты удачи, да и вообще, надо подвести итоги этой моей «кражи». Из минусов мы имеем ухудшение отношений со всеми стражниками, значительно больше со всеми эльфами и, наверное, по максимуму ухудшились отношения с лесом, где находится моя каторга. Мало того, эссенцию нельзя продать и выставить на аукцион, что тоже безусловный минус. И, вероятно, по моему следу идут весьма недоброжелательно ко мне настроенные эльфы. А что у нас из плюсов? А из плюсов целая куча достижений, благодаря чему еще одна куча очков характеристик, навыков. Самое интересное, что появились два навыка, которых у меня до этого не было. Правда, с нулевым прогрессом, но всё же. Не факт, что я буду ими пользоваться, но пусть будут. Ну и, разумеется, к плюсам можно отнести возможность использования эссенции. Как же без самого важного‑то?
Мда, пока непонятно, что же всё‑таки перевесило: плюсы или минусы. Хотя, если подумать, что удастся извлечь из этой эссенции хотя бы половину ее стоимости и перевести в реальные деньги, то получится совершенно неприличная сумма. Вот только теперь побаиваюсь даже заикаться кому‑то об этой эссенции. Что же делать мне с этой штукой? Ну, первый шаг — выяснить, какой максимум встречается у жил. Полезем в библиотеку. Изучение библиотеки на тему рудокопов и жил дало следующие результаты: максимум прочности жилы составляет двести тысяч. Выяснилось также, что черная медь идет, в основном, на создание ювелирных изделий. Доспехи из нее по цене выйдут по стоимости почти как мифриловые, но прочность будет даже ниже, чем у стальных. В продаже на аукционе почти не попадается, потому цена среди игроков не известна. Неписи же скупают эту руду по фиксированной ставке в пять золотых за кусок. Итого, взяв максимум жилы, умножив его на цену, получаем миллион. А мою эссенцию почему‑то оценили в три. Что я не учел? Ах, да! Камни. Аметист удачи. Опять в библиотеку. Практически то же самое, что и с рудой. Камни скупаются только за цену в пятьсот золотых. На аукционе появляются чрезвычайно редко. Один из высших материалов для работы ювелира. Один из высших материалов для создания камней душ. Последний из лотов на аметист удачи был продан за две тысячи золотых. Последний камень душ из аметиста удачи был продан за три тысячи золотых. Кроме того, среди неписей ведётся постоянная борьба за обладание такими камнями, между собой они продают по гораздо большей цене, нежели в полтысячи. Мне стало интересно, как это выяснили, но на этот счет никаких пояснений не было.
Получается, по расчетам старичков — эльфов с максимальной жилы я могу добыть что‑то около сорока тысяч камней. Значит, при продаже с аукциона сумма значительно повысится. Пусть даже рынок насытится камнями, не думаю, что цена упадет ниже одной тысячи. Итого получается, что по итогам всей катавасии я могу добыть что‑то около пяти миллионов золотых. То есть два с половиной миллиона евро. Охренеть! Просто охренеть… Пожалуй, надо срочно заканчивать все свои дела и где‑то прятаться. А что у меня есть из дел? Передать наставнику ультиматум эльфов, посещение кого‑то там по просьбе Сирано и починка выедающей мозги мифриловой пилы.
Стоп! А чего это я до сих пор воняю? Мне же вернули мою старую одежду. Переоделся, нацепил старую бижутерию. Броня сразу выросла до ста семидесяти пяти, увеличилась сила на двадцать, здоровье на двадцать восемь и ловкость на семьдесят один. Сразу в теле какая‑то легкость образовалась, будто скинул с уставших плеч мешок с грузом. И самое главное: наконец‑то пропала вонь, наконец‑то снова можно вздохнуть полной грудью. До этого момента я даже не представлял, насколько, оказывается, она мне мешала.
Заодно подробно рассмотрел подарки от крыс. Тут оказались браслет, еще одно кольцо, ожерелье, перчатки и сапоги рудокопа. Для полной радости мне только штанов рудокопа и не хватает. Сложил все мои «рудокопные» вещи в одну кучку.
Внимание! Почти собран легендарный комплект ученика рудокопа. Изменено описание предметов.
Вам предлагается первое задание из цепи заданий «Экипировка настоящего рудокопа». Необходимо собрать все десять предметов из комплекта «Ученика рудокопа». Минимальные требования для начала задания: пять предметов из комплекта, собранные вместе, наличие профессии рудокопа и навыка «Понимание сути». Награда: полный комплект ученика рудокопа. Следующее задание из цепи. Принять? Да/Нет.
А почему бы и нет? Соглашаюсь.
Внимание! На вашу карту нанесено расположение двух предметов из комплекта ученика рудокопа.
Оба маркера располагались очень далеко от меня, в разных и совершенно неизвестных мне местах. По крайней мере, у меня эти места на карте открыты не были.
Заново перечитываю свойства предметов. Какой‑то предмет всё же не из этого сета. Кроме изменения названия у вещей добавился плюс к силе. Пусть всего на плюс пять, но при семи вещах этот плюс становится довольно ощутимым. Одно кольцо немного другое, ну‑ка, опознание. Не сработало, попробовал одеть два кольца сразу. Не получилось, нераспознанное никак не одевалось. Будем пытаться опознать. Опознание, еще раз. Сработало.
Замечательное кольцо подмастерья рудокопа. Вес 0,1 кг. Прочность 287/320. Эффект: Рудокоп +2. Сила +10. Требования: профессия рудокопа не ниже первого уровня подмастерья. Ограничения: не совместим с другими комплектами рудокопа.
Итого, либо плюс восемь к рудокопу и плюс сорок к силе, либо плюс два и плюс десять соответственно — это же просто сказка. Отказываться ни от того, ни от другого не собираюсь. Вот, когда соберу комплект подмастерья, тогда можно будет продать комплект ученика. Очень даже неплохое снаряжение образовалось.
Лук, колчан, копье. Ну, похоже, снарядился. Стоп, а это еще что за лук?
Великолепный длинный лук из тиса. Лук был создан так давно, что имя его создателя уже никто и не помнит. Урон 180–220. Вес 4 кг. Прочность 1165/1300. Требования: Ловкость 150, Сила 100, Выносливость 60, Навык «Луки» 50.
Вот это мега — убивашка. А ведь урон‑то написан без учета стрел и моей собственной ловкости. Откуда же у меня эта радость? Ах да, я же эльфам говорил, какой великолепный у меня был трезубец, и они пообещали дать мне взамен великолепный лук. Что ж, лук действительно великолепный. Только мне до него еще расти и расти. У меня ни один из четырех параметров не проходит по требованиям.
А ведь ещё имеются у меня кое — какие трофеи с шахты. Два камня душ: один — плохой, другой — грубый. Еще четырнадцать аметистов и четыре аметиста удачи под это дело предназначены, но еще не готовы. И даже имелось шесть простых аметистов, даже не проверенных на принадлежность к камням душ. Не стал откладывать последнее дело в долгий ящик и проверил. Два подходят, четыре нет. Надо будет выяснить почем нынче обычнее аметисты на аукционе. Хм, мне бы вначале выяснить, где ближайший аукцион, а уж потом всё остальное.
Так, а чем я вообще собирался заняться до того, как полез в рюкзак? Ага, вроде дела доделывать. Сирано нет, где старичка — лесовичка искать вообще неизвестно, не бегать же по лесу с криками: «Леший, леший, ау!». Остается пила. Пора шлепать в деревню. К тому же, последняя строчка из логов мне ясно напомнила, что на воле отношения с голодом совершенно другие. Надо бы поспешить, не хотелось бы умереть на подходе к деревне.
Только вначале раскидаю свободные очки. Как всегда, увеличим удачу и критический удар. Мне очень нравится мое развитие. Простенько и со вкусом. Итого удача уже больше трех сотен, даже ближе к трем с половиной, а критический удар целых семьдесят. До терминатора еще не дорос, но уже и не самый слабый.
Написал Сирано на почту, что найти меня можно будет в деревне. И отправился прямиком туда.
Ага, отправился… Как же! Перегруз. Так что еле мог сдвинуться с места. Хорошо еще хоть есть пара колец дающих по плюс десять к силе, что дало еще плюс сто к грузоподъемности, иначе вообще с места не сдвинулся бы. Но надо что‑то с этим делать, придется что‑то выкидывать. Просмотрел содержимое своего рюкзака очень внимательно и решил выкинуть всё сало, этого хватит с лихвой. Возни с ним много, а толку мало. Обидно, конечно, но остальное выбрасывать хотелось еще меньше. Можно было выкинуть еще три кирки, но решил их продать в деревне. Кстати, а почему обычных кирки только три? Ведь у меня должно быть три кирки с рудника и еще одна у меня была. Ну, вот до чего эльфы мелочные! Даже кирку отобрали! Странно, что они у меня ещё одежду не забрали. Впрочем, одежда уже совершенно не была похожа на выданную, может быть, именно поэтому и не забрали.
На этот раз отправиться мне всё же удалось, впрочем, пробежав десяток метров, опомнился, переоделся опять в вонючую одежду и, сняв всю бижутерию на ловкость, полез на дерево. Прокачку‑то никто не отменял. Персонажа надо развивать, а значит качаться, качаться и еще раз качаться. Вскоре я уже скакал по веткам в сторону деревни.
Скачки по веткам приносили свое удовольствие, особенно когда не получаешь другими ветками по лицу и прочим частям тела. Но, несмотря на эти мелкие несуразности, я действительно наслаждался. Наслаждался лесом, ночью, пьянящим духом свободы, когда можно бежать куда хочешь, и сзади тебя не окрикнет злой эльф и не всадит тебе стрелу в ногу. В ночи иногда издалека слышались крики совы, рычание волка, а когда устроил небольшой привал, восстанавливая запас сил, насладился пением цикад.
Впрочем, жадно глотал воздух свободы я недолго, ровно до того момента, как на бегу проглотил какого‑то жука. После этого решил, что дышать лучше носом, пусть и не так жадно, а рот держать закрытым. И бег по веткам продолжился.
За три часа скачек по веткам до деревни, ловкость всё же выросла на один пункт, а вот акробатике чуть — чуть не хватило. Рядом с деревней пришлось опять переодеваться, еще не хватало из‑за вони испортить отношения с местными жителями.
Нечасто попадавшиеся в это время игроки не тыкали в меня пальцем на улицах, и это хорошо. Значит, уже немного улеглись страсти по поводу легенды яслей. Прошел мимо дома торговца Карла. Свет уже не горел, спит. Жалко, я бы зашел, чтобы продать кое‑что из ненужного. А то этого ненужного уже накопилось выше крыши, еле передвигаюсь. Ну да ладно, займусь этим завтра. Прошел мимо непривычно тихой кузницы. Всё‑таки до этого по ночам в деревне гулять как‑то не приходилось. Прошел деревню из конца в конец. Во всей деревне окна горели только в трактире. Но вот туда соваться желания совершенно не было, уж больно большие меня терзали сомнения в том, что Мартин мне обрадуется. Значит надо идти к тем, кто обрадуется. А обрадоваться в такое время мне могут только те, для кого я стал другом семьи. Значит, идем в гости к лесорубам. Интересно, как там Машка, сменила ли гнома на бессменном посту главного кузнеца деревни или нет?
Дошел до дома лесорубов. Постучался. В ответ раздался злой рык, странно, собаки обычно лают. Впрочем, практически сразу его перекрыл знакомый зычный голос:
— Кого там твари принесли, на ночь глядя? — Кларисса, как всегда, сама приветливость.
На меня вдруг нахлынуло такое чувство, будто я домой вернулся. И даже немного в горле запершило. Поэтому пришлось даже немного откашляться, прежде чем получилось сказать:
— Кларисса, это Лесовик, переночевать пустите?
— Ох, ты ж, вернулся пропащий! Да еще и кашляет, заболел, небось? Машка, а ну приготовь комнату другу нашей семьи, а я пока дверь открою.
Дверь распахнулась спустя пару мгновений. И меня опять обняли. Уже второй раз за довольно короткое время, правда, на этот раз в виртуале. Но зато не менее крепко. Я только сумел пролепетать, что не болен, после чего отстранили, осмотрели с ног до головы и видимо одобрили.
— Ну, заходи тогда, пропащий! Куда ж ты запропастился? Мы тут себе места не находим, а он является посреди ночи, как ни в чем не бывало. Ты бы хоть предупредил, что ли, перед уходом! Тоже мне, друг семьи! Ушел и даже не попрощался!
Хоть я и был не виноват, но после слов Клариссы стало немного стыдно.
— Так получилось, я даже не предполагал, что меня каким‑то образом к эльфам в лес утянет.
— К эльфам? Так тут в округе эльфов почитай верст на двести и не встретишь, а то и больше. Куда ж ты забрался‑то? Да и потом, кто говоришь, тебя к эльфам‑то утянул?
— Непонятно. Я сам не понял, как это произошло…
— Странно… Чудны дела Божьи. И что ты там у них делал? Уж вряд ли с принцессами хороводы хороводил…
— Руду копал. Они меня за шпиона приняли и на рудники сослали. Вот там я три недели и провел.
— Ох ты ж, пень — кочерыжка! Как же тебя так угораздило‑то? И как ты освободился? Неужто, сбежал?
— Я им честно рассказал, что сам знать не знаю, как оказался у них, что последний раз был здесь, помогал защитить деревню от сил хаоса. Они как‑то связались с бароном, и он подтвердил, после чего меня отпустили.
— Так вот, почему про тебя тут люди барона вынюхивали, а мы‑то думали, что ему твоя стряпня понравилась. Кстати, за сведения о тебе обещали небольшую награду.
— Сколько?
— Пять серебряных монет.
— Как‑то слабовато меня оценили.
— Вначале предложили золотой, но оказалось столько желающих поделиться информацией, что награду значительно уменьшили.
Так за разговором мы плавно переместились в гостиную. Я сидел, а Кларисса накрывала на стол. Стол медленно, но верно заставлялся разными яствами. Вначале появились различные соленья: огурчики, помидорчики, грибочки, черемша, чесночок, перчики; а затем по центру встал большой горшок с вареным картофелем. Напоследок передо мной поставили большую кружку с холодным квасом.
— Ты уж извини, так на скорую руку собрала кой — чего поснедать. И не вздумай отнекиваться, судя по твоему взгляду, ты явно сейчас нацелился проглотить этот горшок в одиночку.
Я не стал заставлять себя долго ждать и набросился на поджидающее меня изобилие. Кларисса сидела и наблюдала, как я уплетаю за обе щеки. Вскоре к бесплатному зрелищу присоединилась и Машка. Впрочем, их взгляды мне совершенно не мешали насыщаться. Наконец, я наелся и отвалился от стола. На столе еще оставалось очень много еды, и глаза с болью смотрели на это, но живот у меня не резиновый и отказывался принимать лишнее.
— Как приятно наблюдать, как ест голодный человек. Он не жеманничает, не соблюдает приличия, он просто ест. Правда, Машка?
— Да, горазд поесть друг нашей семьи, ничуть не слабее меня или отца в этом плане, хотя до тебя, мам, не дотягивает.
Кларисса несколько смущенно отмахнулась от нее.
— Наговоришь тоже! Не дай боги, поверит наш гость в эту чепуху, — после этого она обратилась ко мне, — Ну как? Наелся?
— Да, Кларисса! Огромное спасибо, давно я так вкусно не кушал. Вы прямо божественно готовите!
— Положим, картошку не я, а Машка готовила. Ну, а соленья всей семьей делаем.
— Машенька, картошка просто божественная. А соленья вообще выше всяких похвал.
— Приятно слышать такие похвалы, да еще от повара, — поблагодарила Кларисса, а Машкины щеки зарделись ярким румянцем.
— А почему с нами не сидят представители сильного пола вашей семьи?
— Так они на просеке остались. Старший младшего мастерству лесоруба обучает. Дела у них, «мужские».
— Ясно, еще раз спасибо за шикарный стол.
— Ну, раз гость наелся, о прочих мелочах поговорили, то пора и о дела обсудить, — Кларисса махнула рукой, и Машка принялась убирать посуду со стола, — Какими судьбами пожаловал? Только не говори, что соскучился — ни в жисть не поверю. Не был ты замечен в сентиментальности. Ни закатами не любовался, ни рассветами. Да и прочей чепухой не занимался.
Отнекиваться не стал, а сразу озвучил интересовавший меня вопрос:
— Мне бы завтра в кузню сходить, мастер Гронхельм еще не уехал?
— Нет, этот коптилка всё никак не может Машке кузню доверить, всё твердит, что мала, неопытна, хотя она уже почти всю работу делает.
— Мама! — попыталась остановить ее Машка.
— А что «Мама»? — тут же контрнаступлением ответила Кларисса, — Я разве неправду говорю? Хотя, если честно, такие произведения искусства, как делает гном, ей еще не по плечам, но ведь всё приходит с опытом. Научится дочка и будет ничуть не хуже работать, чем он.
— Конечно, научится, Маша — очень талантливая и старательная девочка, всё у нее получится.
— Вот видишь, Машка, как тебя хвалят! Все прекрасно понимают, что давно пора передать тебе кузню, а гном всё тут торчит. Кстати, а зачем тебе этот коротышка?
— Да пилу надо починить.
— Так ее и Машка запросто починит.
— Погоди, мам, — прервала ее юная помощница кузнеца, — У вас ведь и у самого есть навык кузнеца, могли бы и сами пилу починить. Тут есть какая‑то сложность, да?
— Верно, пила — мифриловая, да и характер у нее откровенно склочный. Спесь из нее так и лезет.
— Что‑то не везет вам с металлом, да? А ведь вы еще свои цветы не закончили, небось?
Точно, куча металла еще ожидала от меня изменения своей формы. А я про это совершенно забыл. Впрочем, неудивительно, за три недели многое из головы испариться может.
— Спасибо, что напомнила. Надо будет этим тоже заняться.
— Ладно, кузнецы — недоучки, спать давайте, а то завтра всем рано вставать.
Машка провела меня до моей комнаты, напоследок сказав, что они на рассвете по делам разойдутся, а я могу спать, пока не высплюсь. Дом остается в полном моем распоряжении. Большое спасибо им за это, ведь вставать на рассвете по местному времени совершенно не хотелось. До рассвета оставалось около полутора часов.
День второй
Утро для меня привычно началось с ласкового тычка по ребрам. Я даже спросони не сразу понял, что не на руднике нахожусь.
— Подъем спящий красавец, гроза эльфов, ремонтник мифриловых инструментов. Уже все петухи горло сорвали, пытаясь тебя добудиться, а ты всё дрыхнешь. Чай, не у себя дома.
С трудом продрав глаза, увидел стоявшего напротив моей кровати странного дедушку, кого‑то смутно напоминавшего. Росту в нем было не больше метра, одет в домотканую одежду с вышивкой. Волосы расчесаны на пробор и придерживаются плетеным кожаным ремешком, борода аккуратно расчесана и заплетена в две толстые косички.
— Ну что, наглазелся, лежебока? Вставать уж давно пора, а ты всё дрыхнешь. Я уж почти со всеми делами по хозяйству управился. День давно на дворе.
— А вы кто?
— Вот и как тебя опосля этого звать — величать? Постой‑ка… Ах — да, вспомнил! Таких, как ты, тормозами кличут, при этом почему‑то обязательно добавляя, что тормоз тоже механизм.
После этой фразы я сразу понял, кого мне этот дедушка напомнил. Он был дико похож на моего наставника, только более прилизанный и одомашненный.
— Вы — домовой!
— Ну, хвала богам, признал! И что, я теперь плясать от радости должён?
— Да нет. Зачем плясать? Просто скажите, чего вы от меня‑то хотите?
— Кровать освобождай, прибраться мне надоть. А то хозяева осерчают, скажут, не выполняет домовой своих обязанностей. Да и потом, братец сводный передавал наказ, чтоб как увижу какого трутня лесного, обратно в лес вышвыривал, несмотря ни на какие отговорки.
— Так это вы мне такой своеобразный привет от старичка — лесовичка передаете? А как мне его отыскать?
— А чего его искать‑то? Он уж давно тебя ждет, да дождаться никак не может — дрыхнешь ты, аки лошадь пожарная. Я ему еще с рассветом весточку‑то послал. Нормальные‑то существа только при свете дня живут и в гости ходят, а не по ночам шастают, как тати, и болтают, болтают, болтают. И чего тебе днем не говорится? — закончил ворчанием домовой. Вот, похоже, чем я ему не угодил — поздно пришел. Разбудил, что ли? А он теперь мне поспать не дал. Похоже на то.
— Спасибо вам большое, а то я уж прямо и не знал, где мне его найти.
— Спасибо, как ты сам прекрасно знаешь, по дому работу не делает.
— Вам помощь какая‑то нужна?
— Ну, надо же, какой догадливый! Не прошло и полгода, как догадался. В общем, найдётся у меня для тебя пара — тройка делов: воды в кадушку натаскать, дров нарубить, в конюшне прибрать, да и в свинарнике тоже.
А ещё ведь он утверждал, что почти со всеми делами управился. Что же было тогда с самого утра? Что он такого успел сделать?
— Что‑то у меня складывается впечатление, что зря Кларисса своего домового кормит, если он на друга семьи всю работу спихнуть норовит.
— Но — но! Шибздик! Поговори мне ещё тут! Всё братцу расскажу, как ты от работы отлыниваешь.
— Так мне надо выполнять задания представителей леса, а вы — домовой.
— Ну и ладно, сам напросился!
Домовой громко свистнул, вложив два пальца в рот, и распахнувшаяся дверь впустила волка. Настоящего рычащего волка. Я машинально достал копье.
— А ну, не шали! — домовой подошел к волку и погладил его по вздыбленной шерсти, — Что ж ты, представителя леса обидеть хочешь? Али речь его не понимаешь? Зря тебе был даден талант понимания языка зверей и птиц? Али ты настолько был туп, что изучить не смог?
Да, пора лезть на форумы, ой пора. А то чувствую, что на каждом шагу на грабли наступаю. По — быстрому забросил единичку таланта в язык зверей и птиц. И рычание волка превратилось в недовольную речь.
— Зачем ты меня звал, Домовой? Чтобы напугать гостя? Как тебе не стыдно! Да и вообще, я что тебе, комнатная собачка, чтобы прибегать по каждому твоему свисту? Совсем ты обнаглел. У нас же был уговор. Еще раз по пустяку меня позовешь, откликаться больше не буду.
— Так в рамках уговора я тебя и позвал, подтверди мои слова, я буду в долгу.
— Что ж услуга домового дорогого стоит, только он же меня не понимает.
— Да ты посмотри на его глаза, они же круглые как яблоки, того и гляди с ветки упадут. Понимает он всё, только изображает чурбачок.
— Мда, ты прав. Человек, домовой просил от моего имени, так что, выполняя его задания, ты поступаешь на благо леса.
— Вы меня извините, но как чистка свинарника и конюшни может идти на благо леса?
Челюсти волка клацнули перед самым носом подавшегося назад домового.
— Домовой, ты точно совесть потерял! Ты меня перед лешим подставить хотел? В помещениях убираться? Это уже совсем ни в какие ворота не лезет?
— Ладно, с этим я действительно перебрал, но ведь воды‑то он натаскать может? И дров нарубить?
— Ладно, тут я не против. Человек, эти два задания тебе всё же придется сделать.
Вы получили задание «Помощь по хозяйству». Необходимо заполнить водой кадушку, заполнить поленницу нарубленными дровами. Награда: два очка развития персонального класса.
— Ну, раз так, пойдем, посмотрим на кадушку и поленницу.
Волк куда‑то скрылся. Домовой же, ехидно улыбаясь, подвел меня к бочке, вкопанной в землю так, что верхний ее борт торчал на уровне моего пояса. Вниз же бочка уходила довольно глубоко. На вскидку, ее объем составлял около трех кубических метров. Рядом с ней стояли два деревянных ведра, литров на десять и коромысло. Сдается мне что‑то, поленница тоже будет немаленьких размеров.
— А где колодец? Откуда воду таскать‑то?
— Так по улице вдоль, аккурат около таверны.
— И что нет нигде колодца ближе?
— Откуда же ему ближе взяться? — домовой присел на завалинку под окном дома.
— А если я ближе найду, то домовой будет должен мне услугу?
— С чего бы это вдруг? — он даже вскочил.
— Ну как? Я же колодец найду ближе, и в следующий раз домовому за водой придется ходить ближе. Так что услуга за услугу.
— Не будет тебе никакой услуги, колодец у нас и во дворе имеется, за домом, — он снова сел.
— Что ж вы меня в такую даль посылали?
— А чтоб ты не думал, что с хозяйством так просто управляться. Поленница и чурбаки за конюшней. Топор там же.
— А где конюшня‑то?
— Дык вон — тот серый деревянный домик и есть конюшня.
Домик был действительно небольшим, больше похожим на сарай. Ладно, осмотром поленницы займусь позже. Сейчас надо заняться водой.
Первая моя ходка заняла по времени десять минут. Две минуты до колодца, три минуты на наполнение вёдер и еще две минуты обратно. Если мои прикидки верны и кадушка около трех метров, то надо триста ведер, значит сто пятьдесят ходок. Сто пятьдесят на семь минут — это семнадцать с половиной часов. Как‑то многовато. Стоп! А зачем вообще нужна эта кадушка?
— Уважаемый домовой, простите, а зачем вообще нужна эта кадушка?
— Огород поливать. Поросям, лошадям, корове, птице пить надо? Надо. Вот и им оттуда же.
— Это понятно, но почему из кадушки, а не сразу из колодца? Зачем этот переходный этап?
— Вот прав был братец, прав. Чурка ты стоеросовая как есть. Неужто ты думаешь, что студёной водой скотину поить можно? Или ж ты думаешь, что для растений будет дюже это полезно?
— Ну не для всех, но для капусты, картошки, репы, моркови, свёклы никакой разницы в температуре воды нет. Теплую воду нужно разве что огурцам с помидорами, деревьям, да кустам. А это не так много. Основная же часть огорода засажена репой да картошкой. Так что воды надо не так уж и много, даже с учётом всех животных. Четверти кадушки за глаза хватит, а вкалывать на вас на четыре дня вперёд я не нанимался. Если хотите, то можем позвать волка нас рассудить.
— Ясно, лень и хитрость вперёд тебя родились. Но толк в растениях знаешь, не зря тебя братец в ученики взял. Ладно, натаскаешь четверть кадушки и будем считать, что эту часть задания ты прошел. Но учти, со вторым заданием ты так легко не отвертишься. Там даже волк мою правоту поддержит. Работа хоть и на полгода, зато разовая.
Домовой испарился, я же пересчитывал время. Если бегом туда и обратно, да ведро пошустрее поднимать, то получится по четыре минуты на ходку. А количество ходок уменьшилось в четыре раза, значит за два с половиной часа должен управиться. Бегать приходилось аккуратно, стараясь не расплескать воду из вёдер. После пяти ходок обнаружил что подросла ловкость на один процент. Поснимал всю бижутерию на ловкость. Вода стала расплескиваться чаще, но ловкость стала расти шустрее. Когда кадушка всё же была заполнена на четверть, ловкость выросла на полтора пункта, выносливость на единичку и неожиданно атлетика на два пункта прибавилась. К концу этой эпопеи измотался я очень сильно. Но времени на отдых не было, меня ждало второе задание.
Поленница была по размерам очень похожа на дедову. Во всю стену конюшни, под навесом от дождя. Рядом были свалены поленья. Под навесом дров не было совершенно, зато стоял здоровенный чурбак с вбитым в него топором. Вытащил его наружу. Топор оказался туповат. Эх, а оселком‑то я так и не обзавелся. Хм, а вот и он, висит, как ни в чем не бывало, на одной из стенок поленницы. Наточив топор приступил к колке дров. Мда, тут думать точно не надо, на такую поленницу уходит примерно часа два — три. Поленья привычно разлетались от топора, а привычная механическая работа даже давала какой‑то своеобразный отдых мозгам. Можно было ни о чем не думать. Дрова рубились, поленница наполнялась, в голове пусто. Следующее полено. И опять, и опять. Стоп! Интересно, а почему я так спокойно рублю эти самые дрова? Что, моя сила в игре полностью сравнялась с настоящей? Надо будет попробовать поотжиматься. Но это после, вначале всё‑таки дрова. Как поленья подошли к концу я и не заметил. Время пролетело совершенно незаметно. Немного побаливали мышцы, и некая вялость была в руках, но осталось приятное чувство выполненного дела.
— Хм, горазд ты топором махать, отрок. И опять же, не отдыхал, удивительно. Дюже вынослив, похвально. Братец явно не зря остановил свой выбор на тебе. Не будь ты его учеником, я бы тебя к себе забрал. Ну, да уж поздно. Иди уже, дрова я сам в поленницу сложу, так уж и быть, — не велика сложность.
Поздравляем! Вы выполнили задание «Помощь по хозяйству». Награда: 2 очка класса.
Поздравляем! Вы выполнили скрытое подзадание «Испытание интеллекта». Награда: 1 очко мудрости, 1 очко класса.
Поздравляем! Вы выполнили подзадание «Испытание выносливости» не отдыхая ни единого раза. Награда: 1 очко выносливости.
Приятно, очень приятно. Заглянул в характеристики, а выносливость почему‑то прибавила два пункта, а не один. Логи мне подсказали, что колка дров не прошла даром, выносливость и сама подросла на единичку. Вот только непонятным остался один момент. Раньше, выносливость прокачивалась чуть ли не на последнем издыхании, когда уже все силы выплеснешь и делаешь через не могу. А тут вроде работал и работал, спокойно, не особо сильно напрягаясь, а характеристика почему‑то выросла. Как‑то непонятно. Надо будет потом разобраться.
Заглянув в характеристики, выяснил, что до следующего уровня класса мне необходимо еще семь очков класса. Заодно узнал, что я уже полчаса как голоден. Так погрузился в работу, что даже не заметил, как отмахнулся от системного сообщения. От моих размышлений меня оторвал голос домового:
— Ну и что ты до сих пор здесь делаешь? Мои задания ты выполнил, так что беги чинить свою пилу. Али забыл уже, что делать с утра собирался?
— Так может вы меня напоследок покормите, а то не будут рады хозяева тому, что вот так гостя голодом заморили.
— Вот ты зараза мелкая. На, держи булку.
— Спасибо вам, — щедрость домового оставляла желать лучшего, но это не значит, что благодарить не надо. Немного подумав, добавил — За всё.
Поклонился, как дед учил, в пояс. Ничего, спина не переломится. Домовой улыбнулся, огладив свою бороду. Ему такое отношение явно понравилось.
Поздравляем! Вы выполнили скрытое задание «Испытание мудрости». Награда: 1 очко мудрости, 1 очко класса.
— Прощевай, лежебока, передавай братцу привет.
Покинув двор с не сильно гостеприимным домовым, устремился в кузню. По дороге съел выданную домовым булку. Сытость от неё была чрезвычайно мала, всего на час. Грустно.
Кузню, как всегда, сопровождал громкий звук металла, бьющегося о металл. Открывшаяся дверь кузни обдала меня жаром, будто в баню вошел. Только жар этот был сухим, а не влажным.
— Ну и горазд же ты поспать, герой. Машка уже семь часов тут вкалывает, а ты всё еще спишь, словно барышня кисейная. Я уж начал думать, что ты передумал идти сюда. Ну, где твой инструмент?
— Вот она, — достал из рюкзака обломки пилы.
Пока передавал обломки гному успел узнать о себе много нового, и что я — лентяй неторопливый, и неумеха криворукий, да и вообще лоботряс. Мда, пила за время лежания у эльфов и в рюкзаке ласковей и дружелюбнее точно не стала. Впрочем, я на это и не надеялся.
— Хм, однако… — чему‑то усмехнулся гном, — Кто же это такой инструмент мог испортить?
…
— Вот это да, меллорн, говоришь, ну надо же! Тогда, понятно, за что тебя так.
Пилу слышно не было, но и так было понятно, что она рассказывает, как обошлись с ней и ее прошлым хозяином. Я эту историю уже слышал, так что ничего нового всё равно не узнаю.
…
— Забавно, чрезвычайно забавно. Побежал как чумной? Ну, надо же какой трусливый.
Странно, а это о чем? Неужто, события на руднике пересказывает?
…
— Ну, надо же! Обошел всех эльфов, да еще на деревяшке. Молодец орк, просто молодец!
Точно, не ошибся, а пила, оказывается, та еще сплетница.
Горн тем временем разгорелся еще жарче, хотя и так жарче уже некуда. Гном нагрел два обломка и быстро их сковал. Не могу сказать, что он делал что‑то, чего не умею я. Но, тем не менее, вскоре пила была как новая, и после охлаждения в бадье с водой на ней нельзя было отыскать даже малейшего шва, будто она никогда и не была сломана. Пожалуй, до такого мастерства я всё же еще не дорос.
Поздравляем! Вы выполнили задание «Починить пилу». Награда: 100 очков опыта, отношение к вам персонажа Император улучшилось +5.
— Ну, поговорим теперь о моей награде? — гном своего явно не упустит.
— Что вы хотите? — с осторожностью поинтересовался я.
— Расскажи мне, что ты стибрил у эльфов, ведь не просто же так они тебя врагом объявили.
— И откуда вам это известно?
— Слухами земля полнится. А слухи они, знаешь ли, распространяются гораздо быстрее даже королевских гонцов.
— И что в этих слухах не упоминается о том, что было украдено?
— Нет, только о сумме ущерба, но она весьма впечатляет. Полмиллиарда далеко не каждому дано украсть.
— Сколько? Откуда такая сумма? Всего‑то было три миллиона.
— Значит, всё же три… Эх, продул я всё‑таки Карлу. Подвёл ты меня, парень, подвёл…
— Чем это я вас подвёл? — такие нападки на ровном месте меня несколько озадачили.
— Я в тебя больше верил. Сказал, что ты не меньше чем на двадцать миллионов украл, а вот Карл сказал, что не больше пяти, вот мы и побились об заклад.
— А в заклад‑то что было? — поинтересовался я.
— Да как всегда, сотня золотых. Вот я ему уже третью сотню подряд продул. Слабоват ты всё же оказался, не мог чуть — чуть побольше стырить? Кстати, что ты говоришь, украл‑то?
— Я не говорил.
— Вот и я о том же. А я всё еще жду.
— Дадите слово, что никому не расскажете?
— Хм, интригуешь парень. Интересно, интересно, даю я тебе свое слово.
Я перевёл свой взгляд на Машку. Её уши так вытянулись, ловя каждое наше слово, что уже становились похожими на заячьи.
— Маша! Ты мне свое слово даёшь?
— А? Что? — не очень убедительно попыталась сыграть отсутствие любопытства юное дарование.
— Маша, ты дашь мне слово никому не рассказывать, что я украл, если расскажу.
— Даже маме?
— Даже маме.
— Она же из меня все жилы вытянет, но всё равно узнает.
— Да, Кларисса точно вытянет. Машке с ней не тягаться. Пойдем, что ли, воздухом подышим, а ты, Машенька, работай, работай, не отвлекайся на всякие мелочи. Тебе еще мастерство повышать надо. Ты хоть уже и мастер, но до эксперта тебе ох как далеко.
— Но, мастер Гронхельм!
— Цыц! Работай, я сказал. Пойдем, парень.
Выйдя из кузницы, мы отошли на пару шагов.
— Ну, давай, колись.
— Скажите, мастер, а вы не слышали про какую‑нибудь труднодоступную жилу с большим запасом?
— Да ладно! Ты украл эссенцию? Какую? Стоп! Раз сумма три миллиона, то это у нас получается… черная медь. Забавно, порадовал ты меня парень, очень порадовал. Это ж надо было так ушастых уесть. Чёрное серебро было бы конечно гораздо круче, но и так тоже очень даже неплохой куш получился. А насчет жилы я так тебе скажу, если у подгорного короля купишь эксклюзивные права на жилу, то она твоей будет и ни один гном на нее не посмеет кирку поднять, — дальше гном сделал многозначительную паузу, явно намекая на какие‑то сложности.
— Но?
— Но есть одна небольшая сложность, к подгорному королю так просто не попадешь, ну и вообще‑то гномы не продают свои жилы другим расам.
— Я так понимаю, что вы набиваетесь в компаньоны.
— А я уже и начал забывать, что ты такой понятливый. Ну что, обсудим наши процентные ставки? Предлагаю пятьдесят на пятьдесят.
— Процентов не будет. Я ведь еще даже не согласился на добычу именно у вас.
— А как же ты предлагаешь делить добычу?
— Если жила будет максимальной, на двести тысяч, то вашими будут десять тысяч руды и десять камней.
— Предложение очень обидное, но у меня есть встречное предложение. Если величина жилы будет больше двухсот тысяч?
— Но ведь это невозможно!
— Только не для гномов. Мы уважаем камень, а он уважает нас. Наши жилы гораздо богаче. Так что…
— Насколько богаче? Если в два раза и более, то согласен, что у вас будет десять процентов от всего добытого.
— У нас максимальный размер жилы достигает пятисот тысяч. Только вот я хочу пятьдесят процентов. Ведь ты получишь двести пятьдесят, а не двести.
— Пятнадцать. И это более чем щедрое предложение.
— Сорок пять руды и пятьдесят процентов камней. Больше ты все равно нигде не получишь.
— Пятнадцать процентов руды и десять процентов камней. Ведь есть еще дварфы, кобольды и гремлины.
— Да, но только дварфы могут предложить такой же бонус к жиле, да и хороших знакомых среди дварфов еще искать надо. А они такие, что соврут недорого возьмут и эксклюзива у них никогда не будет. Там жилу надо чуть ли не смертным боем защищать. Так что сорок руды и сорок пять камней.
— Вы можете мне дать гарантию, что жилу не придется защищать с оружием в руках, если узнают, что жила приносит аметисты удачи? Или подгорный король не отдаст приказ забрать жилу обратно силой? Двадцать процентов руды и пятнадцать камней.
Торг продолжался еще минут пятнадцать и закончился всё же на том, что треть всего отходит гному, но он покупает права на жилу за свой счет, а также оплачивает всю нашу дорогу до места. Жила не должна быть далеко от леса и, разумеется, быть максимальной прочности. Кроме того, он пообещал мне одну вещь с плюсом к мастерству рудокопа, что у него имелась. По результатам наших переговоров у меня даже мастерство торговли на один пункт выросло. Мелочь, а приятно. Мало того, Мастер Гронхельм готов был выкупить у меня все добытое на жиле по стандартным ценам. Но с этим я решил не торопиться. Как показала библиотека, аукцион покупает гораздо дороже. Да и потом, сдается мне, что ушлый кузнец и так получил больно много плюсов от нашей сделки.
— Мда, я уже и забыл каково это торговаться с тобой. Пойдём в кузню, отдам тебе кольцо.
Блин, еще одно кольцо, чую, что у меня скоро будет целая коллекция колец и ни одного собранного комплекта.
В кузнице Машка смотрела на нас глазами побитой собаки. Но рассказывать еще и ей я совершенно не собирался. Узнает она — узнает Кларисса, а уж от Клариссы рано или поздно узнает вся деревня, а потом слухи и до барона дойдут. А такое развитие событий мне совершенно не нравится. Он и так что‑то узнает, но хоть не будет знать, что я украл.
Гном скрылся в каком‑то чулане. Оттуда иногда слышался какой‑то грохот, а пару раз даже что‑то оттуда вылетело. Наконец мастер появился. Вместо привычного фартука на нем красовалась кольчуга знакомого серебристого цвета с фиолетовым отливом. Явно мифриловая. Спереди на кольчуге были прикреплены дополнительные защитные пластины. Поножи тоже были кольчужные. Сапоги кожаные, но тоже с прикрепленными пластинами. Шлем же вообще был литой с небольшой прорезью для глаз. За плечом его виднелась далеко выступающая рукоять какого‑то оружия.
— Обалдеть! — выдохнул я, Машка только кивнула, дар речи, похоже, вообще потеряла.
— Ну, у вас и видок, — хмыкнул гном, прерывая получившийся эффект, — Словно посланца Богов увидали.
Гном протянул мне руку в кольчужной перчатке. На ней лежало обещанное кольцо. Кольцо было довольно интересное: перекрученный восьмигранный обод, слегка приплюснутый, чтобы удобно было носить в качестве кольца. Вот только не думаю, что даже это поможет. Ведь эти грани все равно будут врезаться в палец. Красиво, но неудобно.
Приступил к распознаванию. Не тут‑то было, кольцо распознаваться решительно не хотелось.
— Что? Не распознается? Слабоват ты. Ну, давай, поднатужься. Может, получится.
Еще восемь попыток мимо. Наконец, на десятой попытке кольцо надо мной сжалилось.
Отличное кольцо мастера рудокопа. Вес 0,1 кг. Прочность 432/640. Эффект: Рудокоп +5. Сила +25. Требования: профессия рудокопа не ниже первого уровня мастера. Ограничения: не совместим с другими комплектами рудокопа.
— Ну, наконец‑то! Справился бедный со слабым колечком. А как ты будешь распознавать уникальные или легендарные вещи? Или планируешь денежку за это отдавать? Так ты учти, распознание легендарных вещей стоит очень, очень дорого.
— А что делать?
— Так надо улучшать восприятие и понимание сути.
— Мда, ответ просто удивляет своей очевидностью.
— А ты ожидал, что я тебе сейчас тайны вселенной выложу на блюдечке? Чем больше ты распознаешь вещей, тем выше твое понимание сути, ну а восприятие можно и другими методами развить. Навыков ведь множество. Может у тебя есть какие‑то вещи не распознанные, так ты бы покопался, да распознал. А то, небось, валяется всякий хлам.
А ведь и правда, у меня же в инвентаре валялось какое‑то кольцо из гнезда сороки, которое я так и не смог определить. Надо сейчас попробовать. Оно поддалось с третьей попытки.
Замечательное кольцо ясновидящего. Вес 0,1 кг. Прочность 223/320. Эффект: восприятие + 20.
Ну, хоть для распознавания других вещей сгодится.
Гном же тем временем беседовал со своим подмастерьем.
— Машенька у меня есть замечательная новость для твоей мамы. Правда не знаю, каковой она окажется для тебя, надеюсь, что печальной. Так вот: я уезжаю. Кузня и все инструменты остаются тебе. Вот только духа огня я себе заберу, себе ищи своего.
— Мастер, но почему вот так внезапно? Вы же говорили, что мне еще многому надо учиться.
— На самом деле, Машенька, ты уже готова. Твое мастерство уже на довольно приличном уровне, тебе только практики не хватает, но это тебе местные жители предоставят, а с торговлей, думаю, тебе первое время мама поможет. Главное с Карлом никаких дел не имей, а то глазом моргнуть не успеешь, как в должниках окажешься.
Последние слова он договаривал опять из чулана сквозь шум разбираемых вещей. Вскоре он явился оттуда с огромным рюкзаком, чуть ли не с него самого ростом. Также он нес какой‑то горшок, очень похожий на тигель, но с небольшими отличиями. На крышке и самом горшке имелись какие‑то выступы. Туда он насыпал мелких углей и вместе с ним и подошел к горну:
— Добрый дух, пойдем со мной в новый дом, этот я покидаю.
К моему удивлению от огня отделился небольшой язык пламени и перепрыгнул в этот горшок.
Вы видели три мифические сущности.
Поздравляем! Вы получили достижение «Знакомство с полтергейстом 1».
Слава +1. Вам доступно 3 очка характеристик.
Забавно, это значит, что домовой и леший тоже мифические личности, а вот таурены, огры и прочие кентавры к ним не относятся. Веселые ребята сидят в разработчиках у корпорации. Интересно, а кто еще в разряд мифических личностей включен?
Пока я размышлял о разработчиках, гном закрыл тигель и крепко примотал проволокой крышку к горшку за те самые выступы. И мне, наконец‑то, удалось рассмотреть его оружие. Это был здоровенный молот с длинной рукоятью, даже скорее кувалда. Рукоять длинной была метра полтора, не меньше, а вес рабочей части, навскидку, я мог оценить килограмм в пятнадцать — двадцать. Это какой же надо обладать силищей, чтобы таким в бою сражаться?
— Так, своё вроде всё собрал, ничего не забыл. Машенька, как звать духа огня и где, я тебя научил. Помнишь, надеюсь?
— Помню, мастер Гронхельм. Может, вы всё же задержитесь немного еще? Опять же вот Лесовику надо помочь со скульптурой.
— Скульптурой? Какой скульптурой? — мастер перевел на меня недоумевающий взгляд.
— Да оружие надо перековать в цветы.
— Ах да, припоминаю. Розы у тебя получились очень даже неплохо, особенно для новичка. Что еще планируешь сделать? Ромашки или незабудки? Может колокольчики?
— Пока еще не думал, но надо будет поразмышлять об этом на досуге.
— Прекрасно, у тебя будет время, пока мы добираемся до места. Да и потом, не лучше ли у самого металла спросить?
— А куда мы собственно отправляемся?
— Так до ближайшего гномьего города. Ты же сам хотел быть поближе к лесу.
— Что‑то я сильно сомневаюсь, что в ближайшем городе будет подгорный король.
— Разумеется, не будет, с чего бы ему там быть? Разве я не сказал? Нам достаточно его канцелярии, — вот хитрющий гном! А ведь во время нашей торговли напирал на то, что меня к королю даже не пустят, ну ладно, пусть это будет на его совести, — Да и вообще, давай все подробности по пути обсудим. Машенька, прощай, не поминай лихом!
— Мастер, а в дорогу собраться? Припасы там, эликсиры, запасную одежду взять, свитки магические? — Машка явно хотела, чтобы мастер еще немного задержался.
— Хм, твоя правда, Машенька, расслабился я что‑то с этой оседлой жизнью, надо будет закупить у Захарии всяких полезностей на дорожку. Запасная одежда — вообще блажь людская. Свитки дело, конечно хорошее, но уж больно затратное, так что без них как‑нибудь обойдемся. А припасы, зачем нам припасы? Охота обеспечит продовольствием, а приготовит мой компаньон, — он перевел взгляд на меня, — Так ведь?
— Конечно, почему нет? — залихватски подтвердил я, но тут же вспомнил о том, чего мне не хватало в лесу, — Вот только специй надо бы прикупить и овощей, не есть же постоянно одно мясо.
— Какой же ты Лесовик после этого, если в деревне еду покупать собираешься? Тебя лес кормить должен.
— Меня‑то, может, и должен, а вот всяких гномов — нет. Так что, думайте сами…
— Вот зараза! Одни растраты с тобой!
— Всё, Машенька, прощай! — он обнял свою помощницу, украдкой смахнув слезу, — Всё, всё! — попытался успокоить он внезапно разревевшуюся Машу, — Ты отныне самостоятельный мастер, и не к лицу ронять свой авторитет зареванными глазами. Держи себя в руках, кузнец! — повысил он голос и, повернувшись ко мне, скомандовал, — Пошли, Лесовик!
Выйдя из кузницы, гном внезапно поинтересовался:
— Кстати, а каким оружием ты владеешь?
— Луком.
— С дальними атаками понятно, а вблизи что? Неужто, копьем Машкиным во врагов тыкать собираешься?
— Ну, откровенно говоря, да, — не счел нужным скрывать свои методы борьбы от спутника.
— Мда, — помотал гном головой из стороны в сторону, — Послали же боги напарника. Копьё — это выбор солдата, бьющегося в строю, А у нас из строя ты да я, да мы с тобой! Кого ты этим копьем победить сможешь? То ли дело молот, секира, на худой конец меч. Вот каким должно быть оружие для ближнего боя. А ты — копьё! Тьфу, — гном в сердцах сплюнул под ноги, да так, что чуть не попал мне на сапог. Надеюсь, он это не специально. А то, что‑то не улыбается мне делать дела с компаньоном, который в меня плюёт. Это даже в переносном смысле неприятно, а уж в прямом, так и вовсе, противно.
— Так не было достойных учителей. Даже не так. Вообще учителей не было. Пришлось самому как‑то выкручиваться.
— Ничего, это дело мы в пути подтянем. А по дороге справим тебе какое — никакое оружие. Ты чем бы хотел владеть? Молотом, секирой, топором или мечом? Могу еще ножами снабдить.
— Ну, из всего этого я держал в руках только топор и молот, ну и ножи, разумеется.
— Мда, похоже, всё даже хуже, чем я предполагал. Я так понимаю, то, что ты их в руках держал, не предполагает того, что ты ими бился?
— Ну да, молотом в кузне работал, у деда на подхвате, а топором дрова рубил, доски и бревна тесал, ну и немного в дерево бросать научился. А ножами вообще в повседневной жизни постоянно пользуюсь, ну и метать их умею, куда же без этого.
— Тьфу! Ты что, совсем больной? Кто же свое оружие в бою выбросит? Ну, бросишь ты топор в одного врага, и, возможно, даже убьёшь, а дальше что делать будешь? Против оставшихся врагов будешь стоять безоружный как дурак? Или ты думаешь, что без оружия в бою гораздо удобнее и безопаснее?
Мне приходилось только молчать на этот поток вопросов, понурив голову. Гном немного молча постоял, переводя дух и опять продолжил на меня нападать:
— Вот и кто ты после всего этого? Придется возвращаться в кузницу, опять девочку расстраивать. Видел же, что она плакала, не мог до этого сказать?
— Что сказать‑то?
— Что ты — бестолочь! — гном явно не отличался дипломатичностью, — Надо было сказать, что у тебя из оружия только лук и копьё. Я вообще не понимаю, как тебе удалось убить тех тауренов да еще и огров с ними!
— Повезло просто…
— Оно и видно! Мозгов‑то у тебя на рассчитанную победу явно не хватит.
— Что‑то я начинаю сильно сомневаться в выборе компаньона. Где же это видано поливать грязью того, кто собирается принести тебе деньги?
Гном открыл, было, рот, чтобы начать возмущаться в ответ, но вместо этого опустил голову и тихо проговорил:
— Извини, парень, сорвался. Просто как‑то всё очень быстро происходит. Всё как‑то внезапно, с бухты — барахты. Тридцать лет просидел на одном месте, а тут внезапно раз, и сорваться. Я столько об этом мечтал, что сейчас даже растерялся. Да и к Машке привязался, не хочется её оставлять тут одну, без пригляда. Но я понимаю, что если сейчас не уйду, то не уйду вообще никогда. Так что всё это моё брюзжание просто способ снять напряжение.
Мда, если честно, то не ожидал я такой палитры чувств от простого непися. Неслабо разработчики заморочились с прописью характеров. Этот мир внезапно повернулся ко мне своей новой гранью. И это было удивительно, я совершенно не ожидал такого. Гном же развернулся на месте и пошел обратно в кузницу, благо мы успели отойти всего шагов на двадцать.
В кузне, прислонившись к наковальне, тихо плакала Машка.
— Машка, ты чего тут сырость разводишь? В кузне должно быть жарко, а не мокро, — гном просто источал деликатность.
— Мастер, а вы разве не ушли?
— Да вот, из‑за этого недотепы пришлось вернуться. Надо прихватить с собой кое‑что из оружия, — гном повернулся ко мне, — Ты, кстати, учти, что тащить это всё придётся тебе, — после чего он опять скрылся в чулане.
Машка размазала слёзы по щекам и с надеждой посмотрела на меня. Я в ответ покачал головой. Но на сей раз она мужественно сдержалась, поднялась и пошла раздувать огонь в горне. Мастер показался из чулана спустя минуту. Он тащил с собой охапку оружия. Здесь были два меча, два топора и два щита. Всё это он вручил мне.
— Мастер Гронхельм, а как же молот, секира, ножи?
— Нос у тебя до них не дорос. Умению боя секирой или молотом надо учиться очень долго, а топором или мечом можно научиться махать гораздо раньше. Ну а ножами я и сам владею очень плохо, потому учить не буду, только переучиваться потом придется.
— Понятно.
— Что тебе понятно? Вот что тебе понятно? Ни черта тебе не понятно, послали же боги компаньона. Как мне с тобой теперь идти прикажешь? Тьфу! — вспышка его гнева была неожиданной, впрочем, следа от нее совершенно не осталось, когда он обратился к Маше, — Машенька, мне очень лестно, что ты плачешь из‑за моего ухода, но ничуть не меньше мне горько видеть твои слёзы. Ты очень добрая девочка и замечательный кузнец, из тебя получится отличный мастер.
Машка резко обернулась, одним прыжком оказалась рядом с гномом, схватила его в охапку и приподняла. Судя по напрягшимся рукам гнома, он весьма растерялся. Впрочем, через пару секунд, его опять опустили на землю, предварительно поцеловав в щеку. Сказать, что гном покраснел, это ничего не сказать. Он был похож на вареного рака, который недавно сменил кожу.
— Спасибо вам мастер, за всё! За науку, за то, что поверили в меня.
— Да что я‑то? Это вот он в тебя поверил, — хитрый гном попытался сделать крайним меня.
Машка сделала шаг ко мне и поцеловала в щеку и меня.
— Тебе тоже спасибо. А то мама тебя поблагодарила, а я всё еще нет.
Уж не знаю, покраснел ли я, но в ответ смог лишь кивнуть, принимая благодарность. Гном направился к выходу, а меня посетила мысль, как убить одним выстрелом двух зайцев: и Машку привести в чувства и гнома вывести из себя, чтобы он и думать забыл о своих переживаниях. Так что вместо того, чтобы последовать за ним, я остался стоять на месте. Мастер Гронхельм у выхода обернулся и бросил:
— Пошли к Захарии, что встал, как вкопанный?
Я же с самым невинным видом поинтересовался:
— Мастер Гронхельм, а вы ничего не забыли?
— А? О чем это ты парень?
— Вы же говорили, что всё оставшееся в кузнице принадлежит теперь Маше?
— Ну, говорил, и что с того?
— Тогда почему вы заходите сюда, как к себе домой, и берете всё, что захочется, не заплатив при этом? — ну всё вызов брошен, осталось выяснить примет ли его Маша. Думаю, что с такой мамой и таким учителем, она меня точно не подведет.
— Мальчик, да ты в своём ли уме?
— А вы знаете, мастер, а он ведь прав! — ручьи слез потихоньку высыхали на щеках. Молодец, Машенька, не подвела мои ожидания.
— Разве ваше слово подобно пеплу и рассыпается от дуновения ветра? — добавил я масла в огонь.
— Парень, да ты совсем рехнулся! Моё слово твёрже мифрила! Это тебе каждый скажет, кто со мной знаком!
Гном пробурчал себе под нос что‑то про сосунков, которые будут его учить держать своё слово, потом поднял глаза на Машку и поинтересовался:
— Маша, сколько я тебе должен за эти железки?
— С вас двадцать золотых.
— Что?!!! — его рёву мог бы позавидовать, наверное, даже дракон, — За эти ржавые железки, ты девочка собираешься содрать со своего мастера двадцать золотых? С того, кто научил тебя всему?
— Вот именно, а ещё вы прочно вдолбили в меня, что никогда нельзя работать или отдавать что‑либо бесплатно, даже родственникам и друзьям. Иначе потом никогда с шеи не слезут. Впрочем, только для вас я могу сделать скидку в один золотой.
— Что? Всего один проклятый золотой? Пять паршивых процентов, это ты называешь скидкой? Да вы тут что, сговорились против меня? — в кузницу кто‑то заглянул, видимо узнать из‑за чего шум, — Убери свою рожу и закрой дверь с обратной стороны! — да, мастер, похоже не на шутку рассердился. Впрочем, эта рожа дала ему небольшую передышку, чтобы немного остыть, — Постойте, это вы сейчас так изощренно издеваетесь надо мной?
— Нет, мастер, отнюдь, — Машка внезапно показала, какой она будет уже довольно скоро. Настоящим мастером, ценящим свой труд, и не боящимся за него поторговаться, — Так вы собираетесь платить или вернете мне МОИ вещи обратно? — слово «мои» было выделено таким тоном, что любому бы стало понятно, Машка так просто свои вещи не отдаст никому.
— Я не дам за эти железки больше чем по четверти золотого за каждую железку. Это работа подмастерья, и качество стали далеко не совершенное, да и исполнение оставляет желать лучшего.
— По три за каждое изделие.
Торг начался, и не могу сказать, что Машка в нем сильно уступала своему мастеру. В результате они сошлись на цене в пять золотых, да и то потому, что мастер очень сильно напирал на нее за то, что он обучал ее совершенно бесплатно и вообще всячески давил на ее совесть. Ну и под конец мастеру пришлось пообещать, что он договорится с торговцем Карлом, о том, что цена на руду для Машки останется такой же, как была для него самого. Вот я отчего‑то не думаю, что гном это удастся сделать безболезненно для своего кошелька. Ну, а Машенька просто умница, превзошла все мои самые смелые ожидания. Да что там говорить, я даже не ожидал, что она так быстро вернется в нормальное состояние, не то что такого отчаянного торга.
Расплатившись, мастер обжег меня взглядом, не предвещающим мне легкого путешествия, и направился на выход, бросив мне оплаченное оружие. Система же меня обрадовала меня парочкой оповещений:
Отношение к вам персонажа мастер Гронхельм ухудшилось -5.
Вы намеренно поставили своего компаньона в очень невыгодные условия.
Поздравляем! Вы получили достижение «Пакостник 2».
Слава +3. Вам доступно 5 очков характеристик, 1 очко навыков.
Отмахнувшись от окошек, еле успел окликнуть мастера, прежде чем он вышел:
— Э — э–э, мастер…
— Ну, что ещё?
— Мастер, я не смогу сейчас унести это оружие.
— Да ты издеваешься, зараза! — мои барабанные перепонки с большим трудом выдержали полученную нагрузку, — Я бесплатно согласился тебя обучать искусству боя на топорах и мечах. Но тебе, гаду ползучему, этого показалось мало, ты заставил меня заплатить за это самое оружие, которым я буду ТЕБЯ учить. Так и этого оказалось мало, ты хочешь, чтобы я его ещё и нёс? Да ты совсем зарвался, уродец мелкий!
Появившееся окно уведомило меня о том, что было понятно и без него.
Отношение к вам персонажа мастер Гронхельм ухудшилось -5.
— Мастер, незачем так кричать. Я не отказываюсь нести оружие, просто мне нужно продать кое — какие мелочи. Думаю, Карл не откажется их купить, а после этого я всё оружие и понесу.
Мастер на мою речь только сплюнул в ответ и, подхватив оружие, пошел на выход. Ко мне же порывисто подскочила Машка, чмокнула в щеку и прошептала:
— Спасибо! Большое спасибо!
Я рванул вслед за гномом. Вопросы шумной гурьбой посыпались на взбешенного гнома.
На выходе нас поджидал десяток игроков.
— Мастер Гронхельм, а что случилось?
— Вы куда‑то уходите?
— А где вы взяли такую кольчугу?
— А вы надолго уходите?
— Можно с вами?
Мастер ответил на все вопросы сразу:
— С нами нельзя. И ухожу я как можно дальше от людей, потому что все вы — неблагодарные скоты! К вам со всей душой относишься, а вы так и норовите последнюю шкуру содрать! Тьфу на вас! Чтоб вам пусто было!
Меня охватило ощущение, что я попал в какой‑то японский мультфильм, уж больно большими и круглыми глазами смотрели на нас эти игроки. Что‑то я себя нехорошо почувствовал — похоже, я опять куда‑то влип.
Что‑то совсем нехорошо получилось. Надо бы объясниться с гномом. Но гном припустил к Карлу с такой скоростью, что на ходу пообщаться с ним совершенно не получалось. Так что, вскоре мы были уже у торговца. Карл встретил нас вопросительно поднятой бровью, переводя взгляд с одного на другого. Гном же вызверился на меня:
— Продавай уже свой мусор.
На этот раз бровь уже предназначалась исключительно мне, кроме того Карл решил всё‑таки поинтересоваться:
— Я так понял, что вы, молодой человек, хотите что‑то мне продать?
— Да так, по мелочи.
Я принялся выкладывать все лишнее: три кирки, всю вонючую одежду, набор игл садиста. Карл посмотрел на это всё с неким оттенком брезгливости, достал из‑за прилавка большие щипцы, немного поворошил ими получившуюся кучу и, наконец‑то, выдал:
— Мда, товар и впрямь мусор. Что ж могу предложить вам за это всё… двадцать серебряных монет.
— Карл, вы считаете меня идиотом? — один только набор игл из высококачественной стали стоит не менее пяти золотых монет, да и каждая кирка стоит не меньше золотого, а броня, хоть и вонючая, но для новичков вполне сойдёт.
— Ну, ваши цены не имеют ничего общего с реальностью, да и вам нужно это продать всё как можно срочнее, так что предлагаю вам, чисто из‑за своей порядочности один золотой.
— Но Карл, как можно…
Я был бессовестно прерван гномом на полуслове:
— Карл предложил нормальную цену, сдавай и пошли отсюда. У нас дел еще по горло, — мда, после такого заявления цену мне точно не сбить. А гном, похоже, очень сильно обиделся, если вмешался в процесс чужой торговли, да еще и против своего компаньона. Или это месть?
— Хорошо, Карл, я согласен. А с вами мастер Гронхельм нам надо срочно поговорить.
Торговец выдал мне обещанные две монеты. Схватив их, проверил баланс своей наличности. Почему я не догадался сделать этого раньше? К счастью, эльфы ничего себе не прихватили, в отличие от меня. И на моем счету сейчас было четыреста двадцать шесть золотых монет, восемьдесят пять серебряных и триста сорок одна медная.
— Ну, и о чём ты ещё хотел со мной поговорить? — задал вопрос гном, когда карл деликатно удалился в подсобку с моими вещами, — Кстати, вот твой груз.
Он бросил мне оружие и щиты. Всё это весило сорок килограмм, немного больше, чем я продал, хорошо, что был еще небольшой запас по весу. Итого у меня в рюкзаке теперь веса даже прибавилось. Но ничего, двигаться могу, и на том спасибо. Пора начинать диалог.
— Мастер Гронхельм, ответьте мне на пару вопросов, только честно! — гном кивнул, и я продолжил, — Вот скажите, вы хотели, чтобы Машка перестала плакать?
— Ну да, хотел, и что с того?
— А вы хотели, чтобы она скорее стала самостоятельной и не растранжирила кузницу почем зря?
— Хотел.
— Вы хотели, чтобы она стала самостоятельной, и никто не смог у нее играть на жалости и вымогать скидку, только на основании того, что он знакомый или родственник?
— Да, хотел.
— Так неужели это всё не стоило каких‑то двадцать золотых монет?
— Да понял я уже, куда ты клонишь. Но ты мог бы хотя бы объяснить мне свой план заранее!
— Не мог! Тогда вы не смогли бы так ярко выражать свои эмоции, и Машка бы почувствовала фальшь, и всё могло получиться только хуже.
— Хм, в твоих словах есть карат истины. И хотя я помню, что язык у тебя ещё то помело, я всё же тебе поверю на этот раз. Уж больно складно ты излагаешь, хотя да, девочка, действительно успокоилась. А самое главное, стала жёстко отстаивать свои права, — гном задумался на мгновенье, — Я не говорил, что тебе неплохо бы стать советником подгорного короля?
Отношение к вам персонажа мастер Гронхельм улучшилось +10.
Ну, хоть отношения вернулись к тому, что было.
— Ладно, зла я на тебя не держу, но это не значит, что надо лентяйничать. Так что хватит прохлаждаться — пошли к Захарии, — мастер Гронхельм отправился к выходу.
— Мастер, а вы ничего не забыли?
Гном резко обернулся. Встретив его бешенный взгляд, я на секунду подумал, что сейчас мне прилетит молотом между глаз. Но гном, сузив глаза, тихо сказал:
— Я не думаю, что Карл ушел к себе в подсобку, чтобы поплакать по поводу моего отъезда, так что даже не думай начинать!
— Мастер, да что вы! У меня и в мыслях не было! Я просто хотел напомнить вам, что вы обещали договориться о цене металла для Маши.
— Точно! — гном хлопнул себя ладонью по лбу. Раздавшийся звон был похож на гром, что и неудивительно: ладонь была в латной перчатке, а на лбу шлем. Не уверен, что хотел бы ощутить на себе последствия от такого удара, гном же продолжил говорить, как ни в чём не бывало, — Совсем забыл. Нервы, сам понимаешь, да и отъезд этот…
— Друг мой, ты уезжаешь? — Карл вернулся, видимо, услышав своё имя.
— Да, пора уже возвращаться на Родину, слишком я у вас загостился, — гном на секунду задумался, — уже даже и не помню, сколько тут лет торчу, гор не видя, не ходя по темным штрекам шахт, совсем уже человеком стал… Тьфу, да простит меня Великий отец!
— То есть, из девочки всё‑таки получился настоящий кузнец?
— Ну, пока еще не получился, но через год — два она станет настоящим мастером.
— Почему же ты уходишь сейчас, а не через год — два? — удивился Карл, приподняв бровь.
— Если я не уйду сейчас, то этот процесс растянется до пяти, а то и десяти лет. Настоящему мастеру всегда нужна самостоятельность. Без самостоятельности всегда приходится оглядываться на более опытного, пытаться заслужить его похвалу, надеяться на совет, поддержку и так далее.
— Ну, насчет самостоятельности ты явно погорячился, Кларисса твёрдо будет держать девочку в руках.
— А вот я в этом сильно сомневаюсь. Нет, Машенька маму, конечно, слушать будет, но в том, что касается кузнечного дела и кузницы, на поводу у неё не пойдёт.
Да уж, мастер в этом недавно на собственной шкуре убедился, ещё бы он сомневался после такого‑то.
— Заклад? — предложил торговец.
— Почему бы и нет? Напоследок‑то можно, — не стал отказывать мастер Гронхельм.
— Что в заклад?
— Предлагаю такой вариант: если Кларисса не будет распоряжаться кузницей до конца месяца как своей лесопилкой или домом, то цены на руду для Машки остаются неизменными.
— Потрясающей душой ты обладаешь, друг! Даже после ухода заботишься об ученице. Это очень благородно, но вот мне‑то с этого какая выгода? Так бы я мог поторговаться и получить более выгодную цену. И потом где мой выигрыш?
— Я не говорил Машке по какой цене я у тебя закупаю руду. И я уйду, так и не рассказав ей этого. Руда ей в течение еще пары месяцев не потребуется. Так что я надеюсь на твое слово, что ты соблюдешь рамки нашего спора. Если же я проиграю, то ты можешь с ней торговаться сколько угодно, и старой цены она знать не будет, а это весьма большая помощь в торгах, не правда ли?
— Хм, согласен, — торговец очень серьезно отнесся к предложению гнома, — И даю тебе честное слово торговца и жителя нашей деревни, что буду придерживаться рамок наших договорённостей.
— И последнее, Карл. Если я вдруг проиграю наш спор, то Маша не должна знать по какой цене я у тебя покупал руду. О какой договоритесь, скажешь, что именно по такой я у тебя и покупал.
— Понимаю, и это прекрасно, что ты так заботишься о девочке.
Мне же весьма больших трудов сдерживать свои эмоции. Мастер только что выторговал у Карла сразу два плюса: в первом случае цена на руду остается неизменной, а во втором Карлу придётся торговаться с Машкой, также не имея возможности сослаться на старую цену. И ещё неизвестно, для кого второй вариант будет лучше. А Карлу еще только предстоит ознакомиться с навыками торговли нового кузнеца.
Гном с торговцем на прощание обнялись, и Карл на прощание посоветовал «как следует» отовариться у травницы. На выходе из лавки нас поджидали игроки. Толпа заметно выросла. Примерно раза в три — четыре. И тут я услышал то, чего так боялся.
— Так это ж Лесовик!
— Ну да, точно он!
Игроки приближались, сжимая кольцо, выбраться из которого не было никакой возможности.
— А кто это?
— Ты что, про ясле — легенду не слышал?
— Так это он вернулся?
— Ага, и непися — кузнеца куда‑то уводит.
— Точно, опять воду мутит.
— А как мы тут без кузнеца будем? Где оружие и доспехи брать?
— Лесовик, ты куда гнома тащишь?
— Зачем тебе гном?
— Можно с вами?
— Возьми меня, я пригожусь!
— Нет меня, я лучше.
— Меня, я классный суппорт.
— Бери меня, я хилер.
— Меня возьми, я танк.
— Да на фига ему танк с таким‑то гномом? Видишь, он в мифрил одет, а ты во что? Это даже не сталь, а так ржавые железки. Чего тупишь‑то?
— Танков много не бывает! А то, что одет в железо, так это еще не означает, что я плох, а только то, что у меня денег маловато.
— А может вам дебаффер нужен?
Меня хватали за руки, за одежду, пытаясь обратить на себя внимание. Гвалт стоял такой, что сворачивались в трубочку. Гном ругаясь, пытался пробиваться сквозь толпу, при этом держа меня на буксире. Что самое интересное, ему это удавалось, но очень медленно. При этом складывалось такое впечатление, что оставшиеся позади оббегали толпу и вновь вставали у нас на пути. Внезапно я почувствовал руку, шарящую у меня в кармане. Схватил первое попавшееся острое из рюкзака и воткнул в эту руку.
Внезапный вопль боли заставил толпу отхлынуть. Вокруг меня и гнома образовалось свободное пространство. Кроме нас тут оказался невысокий паренек, сидящий на земле и баюкающий ладонь, из тыльной стороны которой торчал скальпель. Мастер Гронхельм, схватил меня за руку и потащил вперёд, пока появилась хоть какая‑то возможность для манёвра. Я едва успел на бегу выдернуть скальпель. Это добавило новый вопль и дало небольшую возможность нам оторваться. Впрочем, толпа скоро опомнилась и продолжила преследование, но мы были быстрее и вскоре уже входили в домик Захарии.
— Что, гном, никак лыжи навострил? Да еще героя нашего сманиваешь? — Захария встретила нас, складывая пучки трав в мешочки.
— Что, уже известно?
— Значит, правда. Ну что ж, в добрый путь вам. От меня чего надобно? — она зачем‑то вытерла свои чистые руки о передник.
— Нам бы эликсирами запастись, на дальнюю‑то дорожку. Ведь в дороге‑то всякое может приключиться.
— Это да, — кивнула травница, — Дорога без приключений — не дорога. Что конкретно вам нужно?
— Мне десяток больших зелий здоровья, три десятка зелий энергии. Мальчик же пока только учится, ему и пары малых зелий здоровья хватит. Неплохо бы еще штуки три средних универсальных противоядия.
— Хм, раз ты мальчика обучать взялся, тогда и зелья обучения взять бы не помешало, десятка два хотя бы.
— Не надо, — быстро ответил гном.
— Давайте три, — одновременно с ним выпалил я.
Гном обжёг меня взглядом, а травница ехидно поинтересовалась:
— Так сколько?
— Давай десяток.
— Свитки?
— Не надо! — вскрикнул в испуге гном. Но, заметив, что я молчу, уже более спокойно добавил, — И так уже набрали многовато.
— Ну а ты, — травница повернулась ко мне, — Не желаешь ли остальные тома энциклопедии прикупить?
Взгляд гнома мог просверлить дыру и во мне, и в моем рюкзаке. Но, я уже убедился, что книги не самое лучшее решение при обучении:
— Нет, спасибо. Книги, конечно, содержат множество полезной информации, но самому изучать материал гораздо интереснее.
— Не могу с тобой не согласиться. Ну, раз всё, то с вас пять тысяч триста два золотых.
— Сколько? — невольно вырвалось у меня. Гном же молча принялся отсчитывать монеты, даже не попытавшись поторговаться.
— А что тебя так удивляет? Большие зелья по сто золотых, универсальные противоядия на порядок дороже стоят, так что средние идут по цене больших, да и зелья обучения в такую же цену, — теперь понятно, почему меня гном хотел взглядом прожечь за эти зелья обучения. Знать бы еще, что они дают… Ну, а малые по золотому. Вот и цена сложилась. Всё тютелька в тютельку!
— Ну, вы бы хоть небольшую скидку сделали, за опт.
— Да где ты тут опт углядел‑то? Опт, это когда не меньше сотни покупают, а это так — мелочь, никакого оборота.
— А что, у вас часто берут большие зелья?
— Редко, но это не значит, что я собираюсь отдавать их за бесценок. И потом, чего ты так распереживался? Видишь, твой спутник прекрасно знает, что цену я назвала нормальную и даже не пытается торговаться.
— Я даже боюсь интересоваться, почем у вас свитки.
— Ну, слабенькие по цене больших расходников, средние в десять раз дороже, сильные еще в десять, могучие еще в десять, а более сильные имеют индивидуальную цену и, кроме того, требуют каких‑то дополнительных расходных материалов.
— Мда, ну у вас и цены.
— А как ты, милок, хотел, каллиграфия — профессия очень сложная и дорогая. Далеко не каждому даётся, да ещё и персональное клеймо получить надобно. А его дают только после официального экзамена в одной из школ магов. И попытка сдать этот экзамен тоже совсем не дешевая.
— А зачем тогда он нужен, этот экзамен?
— Вот почему молодежь всегда такая: торопятся, не дослушивают, перебивают! — Захария сделала вид, что обиделась, пошамкала ртом, будто старая беззубая старуха, но я‑то помню, что зубы у неё ровные и все на месте, — Вот куда ты спешишь? Говорила же, что экзамен на получение персонального клейма, а без клейма свитки считаются непрофессиональными, и никому ты их продать не сможешь. Только бумагу, чернила, ману, энергию и расходные материалы зазря переводить будешь. Впрочем, как ещё учиться? Никак. Только опытным путем. А пока научишься, такую гору денег изведёшь на это, что дёшево свой труд ценить не станешь.
— Но ведь потом это окупается!
— Да, — подтвердила с кивком Захария, — Но потом, сильно потом. А вам, пришлым, подавай всё и сразу, чтобы денег сыпалось много, как будто с денежного дерева натряс. Да и почерк у ваших такой, что курицы лапами и то лучше пишут, а в каллиграфии важна каждая мелочь, каждая закорючка, нельзя допускать никаких помарок и лишних линий.
— Мда, тяжело это.
— Ну да, а я о чём тебе толкую.
— А не могли бы вы меня научить каллиграфии?
— Да ты никак головой ударился, мальчик? Я для кого сейчас распиналась? Или ты думаешь, что я тебя за бесплатно, вот просто из доброты своей душевной, буду тебя чему‑то учить? В честь какой — такой радости?
— Ну, я же всё‑таки герой вашей деревни…
— Ага, герой — голова с дырой! — не сильно вежливо ответила мне Захария, а гном нагло заржал, — Ты мне лучше скажи, с чего ты решил, что я владею этим навыком?
— Но вы же всё‑таки…
— Стоп! — травница меня резко оборвала на полуслове, — То, что я один раз с тобой пооткровенничала, ещё не означает, что нужно выбалтывать всю эту информацию при общих знакомых, да и вообще кому‑то рассказывать детали чужой жизни — полное свинство. Значит так, обучать тебя я не собираюсь, это очень много времени займёт, да и возиться с тобой нет ни малейшего желания. Но! — она подняла к верху указательный палец, — Могу продать книгу «Азы каллиграфии». Стоит она всего две тысячи золотых монет, и учти, скидок на неё не будет.
— Всего? — я даже задохнулся от озвученной стоимости. Пока я глотал ртом воздух, гном шепнул мне на ухо:
— Бери, дурень! Такую вещь упускать нельзя.
Шёпот гнома не отличался был ненамного тише обычной речи, так что Захария тоже всё прекрасно слышала, что тут же и подтвердила:
— Ну что, дурень, — улыбнулась травница, — Последуешь совету старшего товарища?
— А у меня есть выбор? Только вот… у меня небольшие проблемы с финансами. Нет у меня нужной суммы.
— Странно, а мне казалось, что ты недавно эльфов знатно обчистил… Неужели уже всё спустил?
— Да, блин! Откуда вы это знаете?
— Птички в клювике порой очень интересные новости приносят, не поверишь! Ну, так что? Покупаешь книгу?
— Мастер Гронхельм, не одолжите мне небольшую сумму в тысячу пятьсот семьдесят три золотых монеты?
— Конечно, компаньон, о чём речь, всего‑то за пару процентов от выручки в мою пользу.
Мда, я чуть дар речи не потерял от такой наглости и обратился снова к Захарии:
— Бартером возьмёте?
— Чем?
— Кольцами из чёрной меди.
— Да на кой ляд они мне сдались? Я что торгаш или кузнец? Что я с ними делать буду?
— Я возьму! — тут же выпалил гном, — показывай кольца.
Я достал все двадцать пять оставшихся у меня колец.
— Шестьсот двадцать пять монет.
— Сколько? Ведь кусок руды стоит пятьсот монет.
— А что ты хотел? Я из куска руды выплавлю примерно девяноста процентов металла. Ну а здесь тогда получается металла даже меньше чем на полтора куска руды.
— Ну да, а вы мне посчитали, как один с четвертью. Если ваш расплав даёт девяностопроцентный выход, то мы получаем около семи сотен золотых монет.
— Шестьсот девяносто четыре, мальчик, если быть точным. На этой сумме и остановимся.
Мда, его расчеты оказались точны, и больше выторговать вряд ли удастся. Пришлось доставать и браслеты, гном тут же оценил:
— Ещё шестьсот шестьдесят шесть.
По моим подсчетам выходило столько же. Гном был честен, это радовало. Итого тысяча триста шестьдесят семь. Итого не хватает еще двести шести монет. Посмотрел на травницу:
— Многоуважаемая Захария, не сделаете мне небольшую скидку всего в десять процентов? Мне не хватает всего двухсот шести монет. Это же такие мелочи, с учётом суммы, которую я трачу и которую уже потратил мой компаньон на сборы.
— Тут, мальчик, ты прав. Я даже уже и не припомню, когда последний раз у меня покупали товаров на такую сумму.
— Ну, так что вам стоит сделать мне скидку в десять процентов, чтобы сэкономить и наше время, и что самое главное — ваше.
— Складно говоришь, приятно послушать, — кивнула травница, — Ладно из‑за моего доброго к тебе отношения и из‑за того, что ты спас нашу деревню, я так и быть сделаю тебе скидку. В пять процентов.
Мда, больше вряд ли удастся из неё выбить, придётся теперь пытаться разжалобить гнома.
— Мастер, может всё же одолжите сто шесть монет?
— Нет уж, мой юный компаньон, — гном отрицательно покачал головой, — Я никому не одалживаю своих денег, так как не люблю возиться с выбиванием долгов.
— Из меня выбивать не потребуется, я сам отдам.
— Все так говорят, а потом выбивать приходится. Нет уж я — пас.
— Мастер, я первый свой добытый кусок руды отдам вам бесплатно.
— Заманчиво конечно, но нет, продавай что‑нибудь ещё.
— Мастер, либо вы сейчас одолжите мне денег, либо еду на всём протяжении нашего сотрудничества вы будете покупать, так как я на вас готовить не буду. Если же захотите её купить у меня, то не обещаю, что она будет дешёвой. Вернее, даже не так: обещаю, что дешёвой она не будет!
— Ну, первый кусок, так первый кусок, уговорил! — гном выложил на прилавок недостающую мне сумму.
— Мальчик, да ты даже скалу заставишь уступить тебе дорогу, да? — травница, глядя на меня, весело улыбалась, отдавая мне книгу.
— Не знаю, не пробовал, — скромно ответил я, а травница и гном почему‑то засмеялись…
Так, с улыбкой на лицах, мы и покинули травницу.
Толпа игроков, ждущая нас на выходе, стала еще больше. Хотя до этого мне казалось, что это невозможно. Вперёд выдвинулся делегат от встречающих.
— Лесовик, ты не прав! То, что ты стал ясле — легендой и героем этой деревни, еще не даёт тебе права тыкать ножом во всех подряд и уводить полезных неписей.
Я присмотрелся внимательно к делегату и, прочитав его ник, ответил:
— Не могу согласиться с тобой, Бертручио. Дело в том, что данный персонаж решил проверить содержимое моих карманов, а я сильно не люблю, когда кто‑то суёт свои немытые руки в мои чистые карманы. Вот я и показал ему своё недовольство, а заодно несколько охладил пыл его коллег. Или ты на моём месте поступил бы иначе? Разрешил бы ты ему продолжить своё занятие?
Толпа зашумела, непонятно только положительно или угрожающе. Бертручио же поинтересовался ответом на второй вопрос:
— Вряд ли. А что ты скажешь по поводу кузнеца?
В нашу беседу тут же вмешался гном:
— А что, моё мнение по этому вопросу никого не интересует?
— Конечно, интересует, уважаемый мастер Гронхельм, — тут же хитро подтвердил делегат, — Расскажите нам, почему вы уходите.
— Я последние лет десять — пятнадцать искал себе подмастерье, просил о помощи в этом деле всех и каждого. И что‑то никто кроме Лесовика мне не помог. А он нашел очень талантливого кузнеца. Мне удалось её натаскать меньше чем за месяц. Это просто невероятно. Дар кузнеца у Маши в крови. А я наконец‑то смог освободиться от ярма этой деревни и ухожу к себе домой. А этот молодой человек любезно согласился составить мне компанию. Ну что, довольны моим ответом? Или может вам ещё что‑то рассказать?
Толпа недовольно гудела, но претензий у них больше быть не должно. Недовольство есть, а вот претензий нет, а от этого недовольства только больше.
— Нет, спасибо, всё понятно, мастер Гронхельм, — ответил за всех Бертручио, — Простите, а можно с вами?
— А кто ты такой? Чем ты мне помог? С чего вдруг я должен брать тебя в свой поход?
— Ну, я мог бы пригодиться в пути, в качестве хилера.
Тут же опять начали сыпаться вопли из толпы: «Меня возьмите!», «Меня!», «Меня!». И кольцо вокруг нас опять начало сжиматься.
— Стоять! — резко гаркнул гном. Мне даже на мгновенье показалось, что я оглох, такая тишина настала после этого. Зато все послушно остановились, — Значит так: никто нам не нужен. Ступайте по своим делам.
— Подождите, мастер Гронхельм, — шёпотом прервал я своего компаньона, — У меня есть предложение.
— Ну давай, говори своё предложение, — пробурчал гном.
— Мы можем сделать участие в походе платным, но только для самых лучших. Например, возьмём с собой пятёрку лучших. Плата не должна быть большой, только чтобы окупить еду на время нашего похода, а после него пусть идут куда хотят.
— Хм, интересное предложение. Только пятёрка нам не нужна, возьмём троих. Я озвучу, ты не против?
Я совершенно не был против, что тут же и подтвердил.
— Значит так, мы можем взять с собой троих участников. Возьмём мы только самых лучших. Нам нужны: лекарь, маг и, пожалуй, друид.
Тут же раздались крики: «А как же воры?», «А лучники?» и многое другое. Громкий голос гнома всех опять перебил:
— Я озвучил, кто нам нужен. Все остальные свободны. И да, чуть не забыл, участие в походе платное. Но не дорогое, новые участники оплатят покупку овощей для похода.
После последнего заявления все босоногие участники толпы поспешили скрыться и количество недовольных значительно уменьшилось. Я же решил прояснить один вопрос:
— А зачем нам друид?
— Чтобы с лесными тварями проблем меньше было, не хочется тратить время на всякую шушеру.
— Об этом можно было бы и меня попросить, я бы уладил вопросы с лесным населением.
— Ты уверен, что сможешь договориться с хищниками, а также использовать мелких птах или каких‑нибудь белок в качестве часовых и разведки? — огорошил меня требованиями гном.
— Мастер, а с чего вы решили, что кто‑то из друидов это сможет?
— Ну, обычно, именно этим они и славятся…
— А ничего, что друиды здесь неопытные и большой силы еще не набрали?
— Хм, твоя правда, — мастер кивнул и резко крикнул, — Друид не нужен.
Разочарованных вздохов не последовало, видимо друидов здесь и не было. Зато толпа желающих пойти в поход уменьшилась до двадцати человек. Остальные стояли чуть поодаль, видимо ожидали процедуры отбора. Быстро опросили оставшихся, к какому классу они принадлежат. Как выяснилось, только двое были хилерами, остальные оказались магами. Одним из хилеров неожиданно оказался Бертручио. Второй же просто молча кивнул и ушел, признавая, что всеобщий делегат более достоин похода с нами. Магам же гном решил устроить соревнование. Решили устроить им полноценное соревнование на выбывание. В первом круге пройдёт восемь дуэлей, правда в двух дуэлях будет три участника. Из гнома мог получиться отличный массовик — затейник или ведущий шоу. Он громогласно оповещал собравшихся о наших совместных идеях:
— Уважаемые зрители и участники приглашаем всех через полчаса на большую поляну за северной стеной деревни. Там пройдут соревнования по отбору еще одного участника нашего похода. Первоначально заявлено восемнадцать участников. Для новых участников, если таковые обнаружатся, условия останутся прежними, за одним небольшим исключением: участие в соревновании будет стоить двадцать серебряных монет, — цену по моему настоятельному требованию гном высоко задирать не стал, — Итак, друзья, до встречи через полчаса.
Толпа практически мгновенно разбежалась, словно её и не было. Я же предложил мастеру ещё одну вещь:
— Мастер, я почти уверен, что будет организован тотализатор, так почему бы не взять это дело в свои руки всего за скромные десять процентов от выигрыша?
— Мне нравится ход твоих мыслей, только расскажи подробнее, что ты имеешь в виду под тотализатором?
— Ставки на исход боя. Так вот, можно перед началом боя принимать ставки от игроков на победителя. В начале боя подводим итог ставок и получаем коэффициент умножения в случае выигрыша. Десять процентов от суммы выигрыша себе можно будет оприходовать, в качестве компенсации за организацию развлечения.
— Дельная мысль, очень дельная, — гном задумался, — Я видел подобное в больших городах, где есть арены. Думаешь, у нас тоже выгорит?
— А почему бы и нет? Пока не попробуем — не узнаем.
— Ладно, пойдём за овощами, хватит болтать.
Гном рванул в сторону трактира так, что даже пыль поднял. Пришлось срочно его догонять. Когда мы вошли в трактир, Мартин впился в меня взглядом, полным ненависти.
— Что тебе здесь нужно?
— Мне нужны овощи, — на его вопрос ответил гном, — И вообще, Мартин, что‑то не вежливо общаешься со своими посетителями.
— Зачем ты его, — кивок в мою сторону, — приволок ко мне?
— В качестве консультанта.
— О чём этот нарушитель договоров может тебя проконсультировать?
— Об овощах. Мне нужно знать список и количество овощей, необходимых нам на десять дней пути.
— А почему ты не мог просто у меня спросить?
— Потому что, ты мне будешь их продавать, а доверить продавцу рассчитать необходимое количество товаров всё равно, что отдать вору свой кошелёк.
— А ему, стало быть, ты доверяешь больше, нежели мне? Даже учитывая, что его ты знаешь всего месяц, а меня много лет?
— Именно потому, что я знаю тебя много лет, тебе я рассчитывать количество еды никогда не доверю.
— А почему ты думаешь, что после этих слов, я захочу тебе что‑то продавать?
— Да потому что ты за жалкий медяк удавишься, и даже обида не станет мешать тебе вести дела, — гном был просто сама деликатность.
— Чья бы корова мычала! Таких скряг, как гномы, ещё поискать, — пробурчал трактирщик, но всё же поинтересовался, — Так что вам нужно из продуктов?
Гном посмотрел на меня. Я начал прикидывать примерный расход овощей. Человек за раз съедает чуть меньше килограмма картофеля. Нас четверо, три приема пищи в день. Десять дней пути. Итого сто двадцать килограмм. Это если есть одну картошку. Но это быстро надоест. Впрочем, картошку можно готовить множеством способов. Еще надо взять укроп и петрушку, лук и чеснок, ну и специи, куда же без них. Еще надо бы взять различных круп.
— Нам нужно сто килограмм картофеля, Десять килограмм гречневой крупы, десять — перловой, десять риса, по пятнадцать кило репчатого лука и моркови, три килограмма муки, по килограмму петрушки и укропа, грамм по сто черного и красного молотого перца, также сто грамм перца горошком, килограмм соли, ну и килограмм чая. Огурцов и помидоров по …, впрочем, без них, пожалуй, обойдемся.
По мере озвучивания списка, заявленное складывалось в большую кучу рядом с прилавком.
Гном посмотрел на эту гору и поинтересовался:
— Не многовато будет? Мы же только до города идём, а там еще купим припасов.
— Мастер Гронхельм, а вам не всё равно? Платите же всё равно не вы.
— Твоя правда, может, тогда еще сто килограмм картошки прихватим?
— А кто это всё потащит?
— Ой, тоже мне нашёл проблему, — вся горка продуктов исчезла в необъятном рюкзаке гнома, — Мартин, ну чего застыл? Тащи еще сто килограмм картошки. И по пятьдесят килограмм огурцов, помидоров, лука и моркови. Еще можешь прихватить муки килограмм десять.
— Мастер Гронхельм, хватит. Это просто бессовестно по отношению к нашим спутникам.
— Да ладно тебе, не ты же платишь, чего ты возмущаешься?
— Мастер, вам бы понравилось отправляться в путешествие с теми, кто старается на тебе нажиться? Да к тому же так явно?
— Ну ладно, Мартин, не надо ничего дополнительного. Сколько с нас?
— Сто двадцать две серебряных монеты.
— Мартин, побойся богов! — гном готов был закипеть, — Где ты видел такие цены? Это же у тебя килограмм картошки стоит не меньше половины серебряной монеты! В своём ли ты уме?
— А что тут такого? Вполне нормальная цена. С такими нормальными ценами мы сейчас к Карлу уйдём.
— Что ж вы все до чужих денег‑то такие жадные? — всплеснул руками Мартин, — ведь сами же говорили, что не вы оплачиваете.
— Но это не повод, чтобы так бессовестно наглеть. В общем, только по нормальной цене бать будем, в четыре раза порежешь цену — возьмём, нет — идём к Карлу.
— Почему все так и норовят на мне нажиться? Вся деревня хочет жить за мой счёт. Не кажется ли вам это наглостью?
— Ну, мы пошли? — поинтересовался гном, прерывая тираду трактирщика и поворачиваясь к двери.
— Чтоб вас черти драли, сквалыги. Берите за тридцать пять монет, — гном вскинул бровь, и трактирщик поспешил оправдаться, — Ну, должен же я хоть немного заработать!
Гном кивнул и высыпал монеты в загребущие руки Мартина, и мы покинули заведение жадного трактирщика.
Когда мы подошли к месту сборища, толпа была уже довольно приличной. Галдёж стоял страшный, нас опять встретили кучей вопросов, но главный был только один: «Когда уже всё начнётся?»
— Мастер, может, всех жителей здесь соберём? Когда ещё такое зрелище будет?
— Твоя правда, — согласился гном, и поспешил остановить пробегающего мимо игрока, — Эй, малец, стой!
— Вы что‑то хотели? — вежливо поинтересовался тот в ответ.
— Да, паренёк, сделай доброе дело, пробегись по деревне, пригласи местных жителей на проходящий турнир. Не уверен, что тебя наградят, но относиться к тебе точно станут лучше.
— Спасибо, мастер, — босые пятки почти мгновенно скрылись за частоколом деревни.
Я же высказал мастеру еще одну идею:
— Мастер, я отойду, приготовлю чего‑нибудь перекусить. А то скоро все проголодаются и захотят кушать, а вы пока организуйте соревнования и тотализатор. Вы же говорили, что помните, как это работает.
— Ну да, сейчас всё сделаю.
Я поспешил отойти от мастера и зрителей в сторону, чтобы не затоптали. Не успел я отойти и на пару шагов, как до меня донёсся трубный глас гнома:
— Ну что, друзья, приступим?
Восторженный рёв множества глоток был ему ответом.
— Итак, прошу освободить достаточное пространство для дуэли. Иначе вам самим же достанется от участников.
Народ освободил площадку примерно метров двадцать в диаметре. Посреди неё осталось стоять восемнадцать участников — новых не добавилось. Я в это время снимал дерн с небольшой ямки и киркой вгрызался в землю.
— Первыми будете сражаться ты и ты, — гном ткнул пальцами в двух игроков. Прочие отступили за границы круга, — Но прежде, чем начать дуэль, предлагаю всем зрителям сделать ставки на наших участников. Ставки принимаю я. На вот этой доске, — он извлёк из рюкзака обычную доску и синий мелок, — я буду писать ставки на обоих участников. Ставки прекращаются при начале боя. По результатам ставок получаем коэффициенты. Каждому поставившему выдам листок с его ставкой. Именно эта ставка будет умножаться на коэффициент. Выигрыш получает только сделавший верную ставку. Мы получаем скромные десять процентов, за организацию всего этого дела. Всё понятно?
Вопросов не последовало, так что гном предложил:
— Друзья, делайте ваши ставки.
Участников чуть не затоптали. Ставки принимались в течение получаса. Я успел вырыть ямку, разделать мясо, сбегать до ближайшего дерева, нарезать веточек — шампуров, освободить их от коры, насадить мясо, собрать хвороста, развести огонь с помощью заклинания, дождаться углей и поставить жариться шашлык, а люди всё продолжали делать свои ставки. Уже собрались все местные жители, расселись на привезённых лесорубами брёвнах. Местные почему‑то в участия в ставках не принимали. Но наконец‑то все ставки были сделаны и все желающие разошлись в стороны, чтобы насладиться зрелищем.
Мне бой не понравился, впрочем, я не уверен, что он вообще кому‑нибудь понравился. В бою бились два огненных мага, которые не рисковали приближаться друг к другу, с визгом отскакивали при малейшей возможности получить урон. Продолжалось всё это минут десять. Зрители уже освистали участников, закидали какими‑то овощами и теперь просто смеялись и болтали друг с другом, потеряв интерес к происходящему. И только зубодробительные комментарии гнома веселили публику.
Но всё когда‑нибудь кончается, кончилось и это. Все с облегчением вздохнули. Победители рванули к гному за выигрышем. Проигравшие остались на своих местах. Чувствовалось, что зрители разочарованы. Внезапно от мощного удара гнома отлетел один из зрителей. Кстати, проигравший дуэлянт очнулся на том же самом месте, где и упал. Мало того, у обоих были полные шкалы здоровья, выносливости и маны. Интересно, с чего бы это им такое счастье?
Мои размышления прервал громовой рёв гнома:
— Ишь, каков плут! Надумал подделать мою квитанцию! Думаешь, я свой почерк от чужого не отличу? Пошел вон, подлец!
Ярость гнома была дикой. Впрочем, она не мешала ему заниматься делами, и вскоре все деньги были розданы. Выбраны новые участники, объявлен приём ставок. На этот раз такого ажиотажа не было, гному даже пришлось пообещать, что следующий бой будет гораздо ярче. Впрочем, участники следующего боя действительно солиднее, нежели предыдущие.
Приём ставок прошел гораздо быстрее, но шашлыки я всё же успел пожарить. Несмотря на то, что шашлык не был предварительно замаринован, эффекта всё равно было два: плюс два к интеллекту и плюс один к удаче. Всего было приготовлено десять порций. Продавал их по две серебряных монеты, но разлетелись они моментально. Перекусил и сам, а то мне до голодной смерти оставалось всего два часа. Поставил готовиться следующую партию.
Второй бой был действительно ярче. Заклинания были мощными, но участники не боялись урона, и пёрли в атаку друг на дружку. Один кидался огненными шарами, другой в ответ сосульками. Заклинания встречаясь, взаимно уничтожались с красивым взрывом, огненными брызгами и разлетающимися ледяными осколками. Дуэлянты били друг друга почти одновременно. Тем не менее, каждый уже пропустил по два удара магией, и жизней у каждого оставалось очень мало. Третий удар мог стать решающим. И вот огненный шар разминулся с очередной сосулькой и попал в ледяного мага. Сосулька же не задела свою цель, так как огненный маг рухнул ничком, увернувшись от летящего в него снаряда. Это принесло ему победу в поединке. На этот раз зрители остались довольны развернувшимся зрелищем, а у меня чуть не подгорел шашлык, настолько я увлекся разворачивающимся зрелищем.
Гном раздавал выигрыши, принимал ставки на третий бой. Я же продолжал готовить, одновременно насаживая третью порцию на шампуры. Внезапно рядом раздался знакомый голос:
— Вот отчего‑то я совершенно не удивлён. Если где‑то происходит какая‑то непонятная ерунда, особенно если в яслях, то следует рядышком поискать Лесовика. И, разумеется, он там отыщется в числе организаторов этой самой ерунды.
— О, Сирано, привет! — поприветствовал внезапно появившегося знакомого, — Как твои дела?
— Не очень «как». Я бы даже сказал: «Совсем никак».
— Почему?
— Потому что у меня появилась одна ходячая проблема, звать которую «Лесовик», — поделился он, снимая свою шляпу и любовно расправляя перо, — Ну, вот скажи мне, ты хоть иногда своей головой думаешь?
— Ты о чём?
— Ты, видимо, забыл об одном незначительном факте, но я тебе напомню — мне не сложно. Так вот, ты — яслелегенда. И только о тебе стали забывать, немного облегчая моё задание по доставке тебя курицам, как ты громко напоминаешь о себе, организуя тотализатор в яслях. Причём, делая вид что не причём, свалив всё на непися, который внезапно сорвался со своего места жительства в неизвестность вместе с этим самым пресловутым яслелегендой. Да тут даже самый распоследний даун сообразит, что виноват во всём спутник непися. И каждому будет до смерти интересно, а куда этот непись сваливает и почему вместе с тем игроком? Я ничего не упустил? Ах да, забыл об одной мелочи. Почему‑то я узнал об этом всём далеко не самым первым и не от виновника переполоха, а из информации с форума, посвящённого яслям… — после этой длинной речи, наполненной сарказмом выше некуда, Сирано замолчал, явно ожидая моей реакции.
Я не нашёл ничего умнее, как задать встречный вопрос:
— Ну и?
— Что «ну и»? — немного опешил мой собеседник, — Ты ничего не хочешь мне сказать?
— Что, например?
Сирано медленно выдохнул и шёпотом досчитал до десяти.
— Например, что ты опять учудил и главное — зачем?
— Да ничего особенного. Мастер собрался уйти из деревни, а тут я и подвернулся. Он и предложил мне прогуляться вместе с ним. А я отказываться не стал. По пути на нас, почему‑то, наехали игроки. Ну и для снятия напряжения пришлось организовать мини — турнир.
— Вот я не пойму, то ли ты — дурак, то ли из меня пытаешься такового сделать. Я к тебе по — человечески отнесся, твоего кабана — переростка не убил, когда он на меня напал. Да и потом, когда ты испарился, его охранял. А ты ко мне так по — свински. Почему?
— Не обижайся, давай я тебе всё по пути подробнее расскажу.
— По пути куда?
— Мастер Гронхельм что‑то говорил о ближайшем городе гномов.
— Ну что ж, не самый близкий вариант, но вполне меня устраивающий. В Зорингарде находится одно из представительств куриц. Так что можно и туда сходить. Надо будет только предупредить главную наседку о переносе места встречи.
— Ну, видишь, как всё замечательно и устроилось, а ты так нервничал, возмущался. Всё же прекрасно. Я только рад буду твоей компании, да и мастер, наверняка, не будет против.
Тем временем шашлык был готов, а третий бой закончился. Я его даже как‑то пропустил занятый разговором. Распродал мясо. На этот раз усиление было на силу, удача также присутствовала.
— Ладно. Поговорим после турнира, не буду отвлекать тебя от важных дел, — произнес Сирано и затерялся в толпе.
Дальше весь турнир пошёл как‑то шустро. Поединок решался буквально двумя — тремя заклинаниями. За время прохождения турнира я сумел пожарить шашлык еще два раза. Ну и распродать его. Победителем турнира оказался тот самый огненный маг из второго боя. По результатам турнира почти каждый житель деревни подошел и поздравил его. Я был прав, зрелище местным жителям очень понравилось. Кларисса, подойдя ко мне вплотную, поинтересовалась:
— Твоих рук дело?
— Моих, — честно признался я.
— Хорошая идея. Замечательная реализация, вот только еды надо было побольше приготовить, а то нам твоего шашлыка так и не досталось. Надо будет устраивать такое периодически, когда совсем скучно станет. Счастливого пути тебе, друг! Не пропадай надолго.
Не успел я ответить, как выскочило системное окно:
Вы организовали задание — турнир.
Поздравляем! Вы получили достижение «Квестодатель 5».
Слава +25. Теперь вы будете получать 1 процент от награды каждого участника за организованные вами квесты.
Вы предпочитаете действовать чужими руками, оставаясь в тени.
Поздравляем! Вы получили достижение «Кукольник 1».
Слава +1. Вам доступно 3 очка характеристик.
Улучшено отношение с Деревней «Пограничная» баронства Кренон на 50 пунктов.
Ух, ты! Это же золотое дно! Если мне удастся уговорить какого‑то непися создать задание подобное тому, что организовал в свое время Мартин, то мне будет капать и опыт, и денежка из ниоткуда. Обалдеть!
— Судя по твоей челюсти, что болтается где‑то между ног, ты сейчас получил какой‑то потрясающий бонус, — как всегда, вежливо поинтересовался моим состоянием Сирано.
Пока я читал системные окна и переваривал свалившееся на меня счастье, Кларисса уже ушла. Зато к внезапно появившемуся Сирано добавился мастер Гронхельм, подошедший вместе с лекарем Бертручио и победителем турнира.
— Ну что, ребята, с вас на двоих тридцать пять серебряных монет. Именно на такую сумму мы накупили припасов, — гном повернулся ко мне и поинтересовался, — Компаньон, а чего этот хлыщ рядом с тобой отирается?
— Компаньон? — переспросил Сирано, глядя на меня.
Я решил вначале удовлетворить любопытство гнома.
— Это мой друг Сирано, и он хочет составить нам компанию до города.
— Понятно, а я‑то думаю, чего этот никчемыш тут отирается, а он решил нахаляву примазаться к походу, — Сирано открыл было рот, но гном его резко оборвал, — И не смей мне возражать, лентяй! Тебе же простейшего дела поручить нельзя! От любого задания сбежать стараешься.
— Ну, это уже свинство! — всё же вспылил Сирано, — Простейшим заданием вы называете поиски подмастерья? И это с учётом того, что никто и никогда не смог справиться с этим заданием?
— Ты ври, ври, да не завирайся! Никто! Если бы никто не мог справиться с этим заданием, то я бы до сих пор был кузнецом в деревне. Ан нет — ухожу я из деревни. Что теперь скажешь в своё оправдание, лоботряс?
— Э — э–э… Кто выполнил это задание? — пролепетал Сирано и посмотрел на меня.
— Да, ты угадал, лентяй. Твой друг сделал то, что ты считал невыполнимым. Так что, ты не только лентяй, но ещё и брехло.
Мда, надо спасать положение, а то сдаётся мне, поход у нас получится очень тяжёлым.
— Мастер, но ведь вы и сами не хотели вначале принимать мой вариант выполнения задания, так что вы зло срываете на тех, кто отказался от такого трудного задания.
— Хм, ладно, пусть идёт с нами, но тогда вся оплата еды за его счёт, а не за счёт мага и лекаря.
Упомянутые маг и лекарь, собравшиеся было возмущаться по поводу нового члена нашего отряда, быстро сменили гнев на милость, ведь теперь на них не ложилась оплата пропитания. Я поспешно согласился с этим условием. Сирано открыто не стал возмущаться моим самоуправством, но что‑то под нос недовольно пробурчал. Когда же на его вопрос о стоимости пропитания ему озвучили цену в тридцать пять серебряных монет, только усмехнулся и протянул гному золотую монету.
— Сдачи не надо.
— Это мне не надо чужих подачек, — не остался в долгу гном и отдал‑таки сдачу.
Гном повернулся к Бертручио и Эстрагону, именно такое имя носил огненный маг. У меня несколько не укладывалось в голове, почему огненный маг решил взять себе имя совершенно безобидной и очень даже приятной травки, но может со временем это и прояснится.
— Вас тут ещё что‑нибудь держит? — те в ответ помотали головами, — Ну тогда отправляемся.
Никто в след нам платочками не махал, но и не бежали тоже. Так что уходили мы довольно быстро. Как‑то само собой сложилось, что первым шёл гном, за ним Эстрагон и Бертручио, за ними я и замыкал наше шествие Сирано. Практически сразу же после нашего отхода из деревни Сирано мне прошептал:
— Нам надо будет на привале поговорить, — при этом его взгляд обещал мне, что ничего приятного мне он сообщить не хочет.
До привала мы топали всего пару часов. Но даже я успел за это время вымотаться, что уж говорить про Эстрагона и Бертручио, на них вообще было жалко смотреть. Бежали они из последних сил, шатаясь из стороны в сторону, явно на остатках силы воли. Думаю, что если у них атлетики и не было до сих пор, то сейчас она явно появилась, у меня же она почему‑то выросла всего на единичку. Странно, даже во время беготни с вёдрами росла быстрее. Хотя, может, сказалось отсутствие вёдер? Темп задавал гном, и, несмотря на его малый рост, скорость нашего передвижения была довольно высока. По крайней мере, времени на разговоры почти не оставалось. Сирано же скорость совершенно не напрягала, и он не стеснялся это демонстрировать — отбегал то в одну сторону гриб сорвать, то в другую — ромашку понюхать. Гном из‑за этого пыхтел как паровоз и прибавлял шаг. Нам же оставалось расхлёбывать. Похоже, Сирано обиделся, раз такие мелкие подлянки делает. Ну да ладно, потом с этим разберёмся.
Наконец‑то начало темнеть, и был объявлен привал. Но это отнюдь не означало отдыха, гном быстро раздал всем обязанности. Сирано отправил на охоту, Эстрагона за хворостом, Бертручио — подготовить будущий очаг. Меня же взял в оборот и начал тренировать. Для начала он выбрал топоры. Не могу сказать, что это было легко. Я совершенно за ним не успевал, казалось, что гном находится одновременно везде. По крайней мере, тычки и удары обухом топора доставались мне со всех сторон сразу. Если же я махал топором, то не мог попасть совершенно. Буквально через пятнадцать минут он меня вконец вымотал. Выносливость закончилась еще пять минут назад и это притом, что с места я не сходил, только поворачивался и бестолково махал топором, пытаясь достать гнома. Так что последние пять минут держался исключительно на своей гордости. Впрочем, её хватило ровно до того момента, как гном пендалем отправил меня носом в будущий очаг.
Когда же я смог отдышаться, то увидел, что остальные члены нашего похода уже рядом с нами и сочувственно смотрят на меня. Понятно, наблюдали мое обучение. Гном же в этот момент подал голос:
— Мда, будет тяжелее, чем я думал. Что ж ты такой медленный‑то? Как тебя обучать прикажешь? Ладно, давай готовь, повар — самоучка. Посмотрим, на что ты годишься.
Ну, хоть идти не пришлось, и на том спасибо. Очаг был сделан по всем правилам. Дерн снят чуть шире, чем яма под костер. Именно по этим «лишним» краям была выложена земля, приподнимая края ямы, где уже весело полыхал небольшой костерок. Рядом с костром на большом листе лопуха лежали уже разделанные тушки пяти кроликов.
Хорошо, что дело происходит не в реальности, а то быть мне в синяках с ног до головы. А потом еще пару дней отходить, а то и больше. Костер еще прогорал, так что есть время, чтобы насадить мясо на шампуры из веток. Через пятнадцать минут совсем стемнело, и наш лагерь освещался только редкими всполохами костерка. Еще минут через десять дрова окончательно прогорели, к ним внутрь я закинул картошку, накрыв её углями. Сверху поставил жариться мясо. Через пятнадцать минут вытащил картошку, а еще через четверть часа подоспело и мясо. Мясо получилось с бонусом к восприятию и удаче. Шустро нашинковал огурцы и помидоры большими кусками.
Всё приготовленное смели почти мгновенно. Печеная картошка с шашлыком да свежими овощами. Что может быть приятнее? После ужина Сирано вызвался поставить ловушки вокруг лагеря и исчез в лесу. Гном приблизился ко мне:
— Ну что, компаньон, держи свою часть выручки, — гном протянул руку, я пожал её и в рюкзак мне неожиданно упали четыре тысячи двести тридцать серебряных две монеты, — Здесь твоя половина от тотализатора, немного округлённая. Но если хочешь, можем пересчитать всё до медяшки.
— Что вы, мастер! Я вам доверяю! Кто же не слышал о чести гномов в вопросах сделки?
Лицо гнома осветила довольная улыбка.
— Приятных снов, компаньон. И да, остерегайся этого шалопая, не доверяю я ему.
Кого он имел в виду, гадать не приходилось. Впрочем, после их перепалки, было бы удивительно, если бы гном доверял Сирано.
Гном завалился спать, повернулся к нам спиной и тут же захрапел. Причём, делал он это отнюдь не тихо. Мда, вопрос с тишиной в лагере становится отнюдь не праздным. Судя по лицам Бертручио и Эстрагона, они тоже об этом подумали.
— Лесовик, а нас тут ночью не сожрут?
— Да нет, не должны. Сирано же ловушки пошёл расставлять.
— А Сирано сам нас того… не может? — поинтересовался Эстрагон.
— Да нет, за ним такого не замечено, — поддержал моего друга Бертручио, — Известный же товарищ. Не будет он свою репутацию из‑за жалких медяков сливать.
— Бертручио прав, Сирано весьма ревностно относится к своей репутации. Так что можете спать спокойно.
— Какие медяки? — внезапно взорвался Эстрагон, — О чём вы? Рядом с нами дрыхнет гном в мифриловом сете. А это потянет не на одну сотню золотых. Он же может этого гнома прирезать, а нас как нежных свидетелей убрать заодно.
— Нет, он так не поступит. На него можно положиться.
— Ну, что, тогда мы на выход?
Выход! Как же я мог забыть об этом? Настолько отвык от выхода в реал, что даже забыл об этом. Это же получается, что я пропустил и завтрак, и обед, да и до ужина осталось не так уж много. Хорошо, что мне напомнили об этом.
— Ну да, я тоже. Спокойной ночи, ребят!
— И тебе, Лесовик.
Ребята легли неподалёку от гнома и вышли из игры. Надо, конечно, было дождаться Сирано и только после разговора с ним выходить. Но почему‑то не хотелось задерживаться в игре.
Выход.
Капсула, открывшись, выпустила меня в реальность. Встреча с ней мне не понравилась. Меня встретили темнотой и вонью. Судя по всему, мой организм не выдержал такого издевательства над собой и обделался. Хорошо, что только в лёгком варианте… Но всё равно, впечатления мягко говоря неприятные. Видимо не прошло для меня даром трехнедельное пребывание в колонии. Организм отвык сильно напрягаться, сдерживая в себе отходы. Придётся учиться заново. Слава Богу, что такого казуса не произошло со мной в капсуле в здании «Альтмира», а то бы совсем со стыда сгорел.
Но, чего я разлёживаюсь, надо прибирать за собой. Мда, резко подниматься было не самой лучшей идеей, — в глазах потемнело, да так, что чуть не упал обратно. Что‑то мне нехорошо. Хм, а с чего бы было хорошо? Пролежал ведь на одном месте двадцать часов, всё тело затекло, во рту пересохло как в пустыне. Зато сразу стало понятно, почему некоторые готовы переплачивать за капсулы с массажем… Ватные ноги держать меня поначалу не хотели, но стоило сделать пару шагов, и они начали вести себя получше. До санузла кое‑как доковылял, опираясь рукой на стену. Контрастный душ освежил и придал сил. Напор воды был такой, что даже ощущался небольшой эффект массажа. Вытерся большим белым полотенцем, висящим тут же. Стал чувствовать себя значительно лучше. На раковине меня поджидали запечатанные зубная щётка и паста. Мысленно поблагодарил заботливого человека, оставившего здесь эти предметы гигиены, а то я прямо чувствую, как у меня изо рта разит.
Дальше надо заняться стиркой и вытиранием капсулы. Хорошо хоть только нижнее бельё надо постирать, брюки и рубашку я, слава богу, догадался снять перед погружением в капсулу. Приятного в этих делах было мало, но зато ясно, что тело пока нельзя перенапрягать виртуалом. Что ж — лишний стимул почаще выходить в реальный мир. Порошка не нашел — воспользовался мылом. А вот большая тряпка всё же нашлась в шкафу под раковиной. Так что капсулу мне тоже удалось оттереть — хоть не придётся позориться перед тёть Ниной своим недержанием.
Закончив с уборкой, сделал небольшую разминку из отжиманий, приседаний и пары упражнений на пресс — надо основательно размять затёкшие мышцы. Во время разминки вспотел, потому опять отправился в душ. После этого наконец‑то почувствовал себя человеком, и меня съедало одно желание: «Жрать!». Глянул на часы — уже половина восьмого вечера. Надо бы поторопиться — не хватало ещё и на ужин опоздать. Оделся и пошёл из номера.
Пока спускался по лестнице, меня глодала совесть. Совсем я что‑то расслабился. Собирался ведь заняться подготовкой к поступлению. Ладно, вначале — ужин, ну а потом за учебники.
Внизу меня поджидал убийственный взгляд тёть Нины.
— Я‑то думала, ты нормальный парень, даже хризантему корейскую с собой привёз. Думала, в кой‑то веки появился здесь вменяемый юноша, а не очередной игрун. А ты… Расстроил ты меня. Я же тут весь день сижу, переживаю за тебя, думаю, как ты там? Голодный с самого утра, в игрушке своей зависает. Вот ты скажи мне, как можно забыть про завтрак и обед?
— Тёть Нин, а почему корейскую‑то?
— Так название у неё такое. Я еще расспросить тебя про неё хотела, уж больно необычно, когда юноша с цветами возится.
— Ну, тут особой тайны нет. Этот цветок для меня как осколок одной из частей моей жизни.
Видимо что‑то отразилось на моём лице при этих словах, так как тётя Нина заметила:
— Судя по твоему выражению лица, не самый период твоей жизни. Тогда расспрашивать не буду, хоть и любопытно. И вообще ты мне зубы не заговаривай, лучше ответь, почему ты не вышел ни на завтрак, ни на обед?
— Ну, всё дело в том, что три последних недели я вообще не вылезал из капсулы. Потому с большим трудом удалось вспомнить, что надо вообще из неё выходить.
— Ещё один игровой проект? Не жалко тебе себя совсем! Нельзя же так измываться над своим бедным организмом. Он тебе за такое обращение спасибо не скажет. Загубишь своё молодое тело, а потом будешь работать на одни лекарства.
— Ну, выбора у меня особого не было, да и возможности отказаться от этого проекта тоже. Надо как‑то на жизнь зарабатывать. Тёть Нин, а не подскажете, где мне техника отыскать, чтобы настроить будильники в капсуле. И раз уж вы мой цветок так слёту опознали, может, знаете, как за ним ухаживать?
— Вообще, корейские хризантемы довольно капризные. Не любят ветра, очень любят солнце, не любят, когда влага застаивается, но в тоже время почва не должна быть сухой. Ещё летом неплохо их раз в месяц подкармливать удобрениями, но главное не попадать на листья и цветы, так как это может у цветка вызвать химический ожог.
— Тёть Нин, да вы просто ходячая энциклопедия по уходу за моим цветком! Откуда у вас такие обширные познания?
— Всё очень просто: цветы — моя слабость. С раннего детства не могу без них жить. Да что там говорить, у меня на огороде растут только они. Самых разных сортов и расцветок. Ну а пропустить корейскую хризантему было бы просто преступлением.
— Почему?
— Так ведь это чуть ли не единственный цветок, который цветёт с сентября и почти до декабря, а если забрать его домой, то и до января цвести может. А потом ему на смену приходит декабрист. Затем начинают цвести гиппеаструмы. Ну а потом разнообразие резко повышается. Разве что только камни не цветут Весна и лето в этом плане самые прекрасные времена года. Такая красота кругом. А вообще я усадила не только свой огород цветами, но и здесь, рядом с корпусом, много чего посадила. В самом корпусе начальство почему‑то не одобряет растений. Говорят, аллергия у посетителей. Ещё бы! Торчат всё время в капсулах, а потом аллергии у них на цветы. Да с этими капсулами вообще никакого здоровья не напасёшься.
Судя по всему, про цветы тётя Нина могла говорить бесконечно. Но всё же она спохватилась:
— Ой, да что же это я творю? Совсем тебя заболтала, а ты голодный весь, беги на ужин скорее. Столовая находится в небольшом корпусе справа, через два корпуса от нашего. Беги скорее, пока ещё силы остались, — последние слова она приговаривала, подталкивая меня к выходу.
Вытолканный на улицу я едва не попал под холодный дождь.
— Стой тут! — приказной тон тёть Нины не давал ни малейшего намёка на возможность ослушаться, — Я сейчас…
Вскоре она вернулась с какой‑то полиэтиленовой плёнкой. Оказалось, что это дождевик. Его нацепили на меня, совершенно отметая возможные мои возражения. Хотя у меня таковых и не имелось. Напоследок меня оглядели и пожелали счастливого пути. Было полное ощущение, что я не в столовую иду, а отправляюсь куда‑то далеко — далеко. Ну да ладно, за шиворот не льётся, а это главное. Минут через пять я уже входил в столовую.
В предбаннике столовой оказалась гардеробная, где меня встретил мужчина явно пенсионного возраста. Роста он был среднего, волосы были тёмными с изрядной порцией седины. Выражение его лица было приветливым и добродушным, а в глубине глаз прятались весёлые бесенята.
— Здравствуйте, молодой человек. Меня зовут Валентин Павлович. Позвольте поинтересоваться вашим именем.
— Евгений.
— Очень приятно познакомиться. Снимайте свой дождевик, я повешу его на вешалку, если, конечно, вы не предпочитаете кушать именно в дождевике.
— Нет, что вы! — смущённый таким предположением я стал поспешно разоблачаться.
Получив дождевик и пожелав мне приятного аппетита, гардеробщик сделал приглашающий жест в сторону дверей в зал столовой. Я не стал заставлять себя уговаривать.
Зал встретил меня тихой ненавязчивой музыкой. Зал был довольно большим. Метров тридцать на двадцать. В нем насчитывалось около сотни столов, накрытых тёмно — красными скатертями. Каждый столик был рассчитан на четырёх человек, но занято было не больше пятнадцати столов. Причём все посетители старались сесть в одиночку подальше от других. Была только одна компания из трёх человек, сидящих вместе. Странно как‑то. Они что, боятся друг друга? Или, может, недолюбливают за что‑то? А! Наверное, не хотят, чтобы выведали их секреты игры. Ведь это же денег стоит, как сказали мне когда‑то. О! Это я совсем забыл! Меня же в игре дожидается письмо от Димыча, надо будет его обязательно прочитать, когда войду. Но сейчас главное не это, сейчас меня волнует только одно: ЕДА!
Питание было организовано по принципу «шведского стола». Берешь поднос и идёшь на раздачу, где набираешь всего, чего захочется. Полоса раздачи была довольно большой, она почти полностью занимала одну из стен. Разнообразие представленных блюд, кстати, было довольно обширным. Немного огорчило, что из первого присутствовал только молочный суп с вермишелью. Ну да на безрыбье и рак — рыба. Так что взял молочный суп, в нагрузку к нему взял по тарелке макарон с сыром, гречки с бефстрогановом и картофельного пюре с рыбной котлетой. Ну, и на десерт вишнёвое желе и ватрушку с чаем.
Плюхнулся за ближайший стол и жадно набросился на еду.
Ну, что я могу сказать? Готовят здесь очень вкусно. По крайней мере, к съеденному у меня никаких нареканий не возникло, даже наоборот — показалось, что всё как‑то быстро закончилось. Съев ватрушку с чаем, я понял, что не напился и налил себе еще одну чашку чая. Эту я уже пил вприкуску с желе, наслаждаясь сытостью и разглядывая зал. От раздачи отошел парень примерно моего возраста и направился прямиком ко мне. Остановился у моего столика и поинтересовался:
— Не возражаешь, если я рядом упаду?
— Нет, присаживайся, — разрешил я. Надо же познакомиться с местными обитателями.
— Горазд же ты лопать. Когда я зашел в столовку, ты наворачивал так, что я боялся оглохнуть — такой треск раздавался из‑за твоих ушей. Я вначале даже подумал, что ты и скатерть заодно проглотишь, а потом и стол попробуешь. Но ты, к счастью, только едой ограничился. Впервые вижу тут у кого‑то такой аппетит как у тебя, разумеется, за исключением реставраторов. Вечером здесь вообще мало народу тусуется, слишком многие предпочитают хомячить по вечерам что‑то своё, сидя у себя в конуре.
— Реставраторов? — вычленил я заинтересовавшее меня слово.
— Да есть тут кружок отмороженных. Они после виртуала ещё и в реале железяками машут. Говорят, что это им в игре очень помогает. Лично я в это не верю. Виртуал же с мозгами взаимодействует, а не с ручками — ножками. Как может помочь то, что они в реальности натренируют свои мышцы? Правильно, никак. Хотя, должен признать зрелище прикольное. Как они в кольчугах и латах машут мечами или еще круче если топорами. Один из них так вообще, то с двуручником, то с секирой. Как он ими машет — просто загляденье. Мельницы отдыхают. Меня, кстати, Толиком зовут, а тебя как?
— Евгений.
— Да тьфу на тебя! Евге — е–ений! — я совершенно не ожидал такой реакции на своё имя. К тому же меня несколько покоробило то, как уничижительно протянул он его растянул, — Жендос, будь проще и люди к тебе потянутся. Ты же сейчас не на работу пришёл наниматься, а в столовке с ровесником болтаешь. Ну, какой к чертям собачим может быть Евгений? — под конец своей тирады он скорчил мне рожу и рассмеялся, — У тебя такой вид, словно я тебя в лучших чувствах обидел!
— Вообще‑то есть такое. Для человека самым прекрасным звуком является его имя, а ты на моё набросился так, словно оно лично для тебя является персональным врагом.
— Мда, что ж мне так не везёт‑то? Почему тут никто шуток не понимает? Все злые какие‑то… Шуток никто не понимает, крысятся все… А чего злятся, сами не понимают и объяснить не могут… К жизни надо проще относиться. Легче жить будет.
— Мда, интересная философия…
— Ты ещё «Летучего» не слышал. Вот где философия…
— Какого Летучего?
— Да, одного из моих друзей так прозвали. У него мечта есть — в Голландию уехать, уж больно он травку любит. Ну и как‑то эти два факта сложились в прозвище «Летучий голландец». А поскольку слишком длинно получилось, то стал он просто «Летучим». Так вот, он как курнёт, такую философию разводит, что у некурящих шарики за ролики заезжают. То наша галактика — это большая лампочка, в которой млечный путь играет роль спирали. То вертолёты — души погибших танков. То ещё какую‑нибудь ахинею несёт. Скучно здесь без него. Он вообще фанат виртуала, и сюда отправиться было его идеей. Кстати по поводу виртуальных миров у него тоже имеется своя точка зрения: мол, это невоплощенные в реальности параллельные вселенные, а мы своими действиями увеличиваем многогранность мира и параллельности вселенной, благодаря чему она ещё больше и быстрее расширяется и процессы в ней ускоряются. А благодаря взаимопроникновению возможно, что и мы для какого‑то параллельного мира являемся виртом. В результате может даже получиться замкнутый круг. Он назвал это параллельностью миров Мёбиуса. Его, к сожалению, по здоровью забраковали, так что сюда не попал. А я теперь его идею в жизнь воплощаю — покоряю виртуал.
Толик продолжал рассказывать всё в том же духе, а я всё никак не мог вставить и слова. Да что же мне так везёт‑то? То неумолкающая тетя Нина, теперь вот ещё Толик. Чего бы им между собой не пообщаться, зачем на меня всё это вываливать? Может, стоит их познакомить?
Наконец Толик решил перевести дух, и мне удалось задать вопрос, который меня мучил:
— Толик, прости, а зачем ты мне это все рассказываешь?
— Всё очень просто. Мне здесь очень скучно. Все здесь в капсулы забиваются и лежат там пластом. А мне в лом там всё время торчать, вот и ищу нормального собеседника, ну ил, на худой конец, непривередливые уши. Есть у меня одна неприятная особенность, когда‑то моя учительница по русскому языку охарактеризовала её так: «Ты Толик страдаешь словесным недержанием».
— Забавная характеристика, и надо сказать в тему, — не смог я сдержать колкости.
— Вот и я о том же. В игрушке меня уже даже неписи через одного посылают. Мне даже дали достижение «Язык без костей» и прозвище дали «Помело». Только я это прозвище не люблю. Ну разве я — помело? Да, поговорить люблю, но зачем же сразу обзываться. Впрочем, не об этом речь. Так вот, я про игру рассказывал: игроки же в игре вообще говорить, по — моему, разучились. Всё куда‑то спешат, торопятся, опаздывают. А если же вдруг что‑то нужно сказать, так вместо этого лучше в чате накропают какую‑то сокращённую белиберду. И говорят, что они общаются. Тьфу! А вот зато вторая половина неписей, ну те, которые меня не гонят взашей при одном моём виде, — другое дело. Те да, с теми можно поговорить за жизнь. Получить парочку, а то и троечку квестов, лёгких, ненапряжных. Ну и вообще, много чего можно узнать, если язык хорошо подвешен.
Просто поражает, как человек может говорить так много и совершенно ни о чём. Я начинаю понимать тех неписей, которые его гонят взашей. Наконец, уловив небольшую паузу, мне удалось задать вопрос:
— Скажи, Толик, а вот ты говорил что‑то про реставраторов. А когда они собираются и где?
— Да постоянно, говорю же. Их тут кружок из тридцати человек, а кажется, что они чуть ли не бесконечные. Постоянно в их зале кто‑то трётся, пустым он никогда не бывает. По крайней мере, я никогда такого не видел. И ведь главное они, похоже, вообще не устают махать оружием. Совсем энергию девать некуда. А если не железками своими машут, так на турнике или брусьях раскачиваются, как макаки на ветках. Вообще удивляюсь, что они здесь забыли? Трясли бы своими доспехами где‑нибудь на природе как другие долбанутые на всю голову, так нет — с виртуальностью совмещают.
— А чего ты возмущаешься? Завидно, что ли?
— Завидно? Мне? Да с чего вдруг? Вот если бы магия была в реале, то хрен бы кто из них против меня выжил в пвп один на один. Некры рулят. Этим милишникам ни в жизнь не сравнятся ни с одним более — менее прокачанным некром, а уж с личем и подавно. Мне, правда, до лича тоже как до Китая на карачках задним ходом, но ведь возможность‑то такая есть. Надо только до двухсотого уровня дорасти.
— А почему именно до двухсотого?
— Да ты что? Из леса вылез что ли? — что‑то часто меня лесом попрекают, я даже невольно ухмыльнулся, — Гайды совсем не читаешь? Форумы для чего существуют? Для простой болтовни? Да эту же новость мусолят уже две недели. Разработчики же новую фичу придумали. Для тех, кто не удостоился уникального класса, забодяжили понятие апогея сущности — преобразование в перфекционную оболочку. Произойти это дело может только на кратных сотне уровнях. Рыцари в паладинов, храмовники в жрецов, монахи в пророков, стихийные маги могут в элементалей переродиться, некроманты же становятся личами. И это просто охренеть как круто. Для этого, правда надо будет пройти какой‑то охренительный супер — пупер — мега квест, причем с единственной попытки иначе шанс на перерождение появляется только через сто уровней. И сейчас в игре такой срач идёт из‑за этого, что просто диву даёшься, как ещё не переубивали разрабов. Всё игровое сообщество с нетерпением ждёт репортажей об этих квестах. Правда пока никто ещё не нашел такового, но многие уже матерятся и не хотят качаться и остаются на сотых и двухсотых уровнях. А некоторые так вообще свои уровни сливали до кратного. И теперь столько визгов и писков по этому поводу. Все игроки затаили дыхание в ожидании этого квеста, многие уже говорят, что это был стёб разрабов над игроками. Некоторые кланы пообещали такую дикую награду за информацию об этом квесте, что многие уже слюной захлёбываются и землю носом роют. Многие видеоблогеры обещают награду просто за освещение этого квеста.
— А им‑то это зачем? — поинтересовался я.
— Да ты что? — опять вызверился на меня Толик, — Это же просто дикая аудитория для канала, а значит — деньги от спонсоров, раскрутка и доходы на рекламе. В Корее, Японии и Китае сейчас вообще некоторые телевизионные каналы в основном про виртуал рассказывают. И неслабый кусок аудитории отхватывают, скажу я тебе. Вот только про нашу игру там никто особо освещать ничего не собирается. У них там и своих виртуальных миров хватает. Чего одна только «Королевская дорога» стоила, особенно до того как главный разработчик помер и её американцы выкупили. Так что у нас хоть и водятся в игре корейцы, но вид их вымирающий. Ну и каждый надеется, что именно он будет первым и самым — самым.
Ну, в общем, понятно, почему ажиотаж вокруг этой темы, но меня она совершенно не касается, к счастью. Не придётся голову ломать над этой проблемой.
— Понятно всё.
— Ха, а ты вообще не напрягся после этой новости, видать являешься счастливым обладателем уникального класса, да?
— Толик, может и так, а может и нет, мне просто до сотого уровня ещё очень и очень далеко. У меня всего двадцать шестой уровень.
— Рерол что ли? Что такой слабенький‑то?
— Нет, первый раз играю, вот и не получается у меня толком в уровнях расти.
— И долго ты до этого высокого уровня рос?
— Месяц.
— Месяц? Да ты гонишь! Это же нереально, даже если одних кроликов фармить и то быстрее бы получилось, хотя может ты в игре по часу в день всего зависал? Тогда понятно, а так — это же ни в какие ворота не лезет.
— Ну, что‑то вроде того, когда час, когда два, вот решил немного углубиться, — решил не выдавать всех своих злоключений новому знакомому, — Ладно пойду я, а то меня кролики заждались.
Я встал из‑за стола и собрался уходить.
— Постой, ты что обиделся? Да ладно не дуйся, давай лучше завтра на завтраке пересечёмся, я тебе подробно про всё — всё местное расскажу. Хоть поболтаем немного, а то как‑то скомкано поговорили. Ну что, лады?
— Лады, — согласился я, местный знающий проводник мне точно не помешает, — Во сколько и где встречаемся?
— Давай в девять здесь же. Позавтракаем, а потом я тебе всё покажу и расскажу.
— Хорошо, тогда до завтра.
— До завтра, — попрощался со мной Толик, высматривая ещё кого‑то. Наверное, очередную жертву, которой можно присесть на уши.
Валентин Павлович выдал мне дождевик, в котором я добрался сюда. Запахнувшись в него получше, поспешил обратно в свой корпус.
Дождь на улице расходился всё сильнее. Было полное ощущение, что с неба льёт не каплями, а струями. Рванул бегом. Но, несмотря на мою скорость, дождь всё равно промочил мне ноги насквозь. Кроссовки придётся сушить. Мда, а сменной обуви‑то у меня нет, сапоги ведь я с заимки не забирал. А ведь теперь мне надо всерьёз озаботиться этим вопросом. Надо купить и зимнюю обувь, и резиновые сапоги, да и одеждой надо обзавестись, шапкой, носками, нижним бельём. Мда… Список покупок нарастал как снежный ком. Похоже мне предстоит поход по магазинам.
Ладно, об этом буду думать завтра. Сейчас…
— Женечка, а ты хризантему свою сегодня поливал? — я настолько ушёл в свои проблемы, что вопрос тёть Нины застал меня врасплох.
— Э — э–э… Нет, не успел.
Тёть Нина всплеснула руками:
— Ну что же ты! Я что же, зря тебе рассказывала, как ухаживать за цветком? МОжетты мне тогда его отдашь, пока совсем не загубил?
— Нет, отдать его вам — значит расписаться в своей слабости и безответственности. Так что буду сам ухаживать за своим зеленым другом. Вы только мне подробно напишите мне инструкцию по уходу за ним.
— А что, интернет нынче отменили? Или твоя ответственность распространятся только на готовые варианты решений? — неожиданно поддела меня тёть Нина, смотря при этом на меня таким невинным взглядом, словно она мне сейчас дала полный развёрнутый ответ, а я вместо этого услышал какую‑то ахинею.
— Мда… Вы правы. Спасибо за подсказку. А… Впрочем, не надо сам разберусь.
— Вот это уже слова мужчины. Так держать! — ласково улыбнувшись, тёть Нина отправилась к своей конторке. Меня же словно волной тепла окатило, так приятна была забота этой доброй женщины.
Поднимался на второй этаж в прекрасном настроении. Уже зайдя в номер вспомнил об одной незначительной мелочи. Кроссовки. Их же надо подсушить. Универсальным средством в этом деле были старые газеты и батарея. Пришлось возвращаться обратно на первый этаж.
— Тёть Нин, а у вас старые ненужные газеты есть?
— Есть конечно. Рекламные проспекты сюда чуть ли не тоннами завозят, а зачем тебе?
— Кроссовки промокли, высушить надо.
— Ты прямо как из позапрошлого века сбежал. Есть же электрические сушилки для обуви, — с этими словами она извлекла коробку с этим устройством из‑за своей конторки.
— Мне вот прямо становится жутко интересно, что ещё у вас имеется в этой конторке. А то складывается полное впечатление, что там настоящая пещера Али — Бабы — всё, что нужно, там есть.
— Это большая тайна, которая никогда не будет доступна непосвящённым, — пафосно ответила мне хозяйка местного аналога легендарной пещеры, — Иди уже, искатель сокровищ, суши свою обувь.
Я резво поскакал вверх. Облазил весь номер в поисках розетки. Свободной не нашлось ни одной, пришлось выключать из розетки телевизор. Но для меня это критичным не было, всё равно смотреть его не собирался. Внимательно изучил инструкцию к устройству. Ничего сложного там не оказалось. Надо было вставить устройство в ботинок, растянуть нагревающие элементы по внутренней поверхности и собственно включить его в розетку. Сложностей никаких я не увидел, так что у меня всё прекрасно получилось, и вскоре я уже ложился в капсулу, чтобы узнать об особенностях ухода за корейскими хризантемами. Да и письмо Димыча меня заждалось, и серьёзный разговор с Сирано ещё предстоит, и учиться когда‑то тоже надо. Что ж у меня столько всего надо‑то? С другой стороны, дед мне всегда говорил, что человек только тогда является человеком, когда живёт по принципу «надо». А по принципу «хочу» и животное жить может.
Интернет познакомил меня поближе с моим зеленым другом и с тем, как за ним нужно ухаживать. Постарался всё как можно лучше запомнить, на всякий случай внёс закладку с этой информацией в избранное, чтобы в следующий раз не тратить время на поиски. Одно дело минус. Следующим по списку идёт письмо Димыча. Значит, игра.
Вход.
Напротив меня сидел Сирано и читал какую‑то книжку. Явно ждёт меня. Что ж откладывать разговор нет смысла. Кашлянул.
— Ну, наконец‑то! Я уж думал, что ты до завтра слинял из игры. Поговорим?
— Собственно именно за этим я сюда и зашёл.
— Ну, рассказывай, почему ты относишься так по — свински к тем, кто к тебе со всей душой. Общение с Хрюшей так на тебя повлияло или просто такое наплевательское отношение к окружающим.
— Извини, Сирано. Это всё как‑то случайно получается, само собой. Что с Хрюшей, что сейчас.
— Ну да, случайно опять засветился на все ясли, организовав там турнир и тотализатор. Случайно увёл самого высокоуровневого непися из локи, причём гнома — кузнеца, который может ковать вещи великолепного класса. Случайно тебя разыскивает местный барон и платит за информацию о твоей скромной тушке. Совершенно случайно только о тебе говорят все неписи, которые тебя хоть раз видели. Абсолютно случайно в гильдии воров чуть ли не каждый рассказывает о том, как лихо ты обокрал эльфов. Случайно при этом засветился так, что один из кланов эльфов объявляет награду за твою голову. Случайно мне поступает предложение привести тебя еще в три клана кроме куриц. Также случайно втыкаешь скальпель, походя в другого игрока, — он уже чуть ли не на крик перешёл, — Скальпель, твою мать! Ты где его вообще взял, любитель хирургии? И, уж конечно, случайно ты забыл об этом всём предупредить меня, ведь у нас же не было с тобой никаких договорённостей, правда? Может, прекратишь выставлять себя глупой институткой и всё расскажешь? А то я чувствую себя полным идиотом. Вроде ты и парень неплохой, но раз за разом меня кидаешь. Я уже даже начинаю жалеть, что связался с этим заданием…
— Мда, в таком изложении, за мной косяков многовато.
Паузу Сирано выдержать мне не дал.
— Давай, выкладывай уже своё «Но», хватит паузу тянуть, на актёра МХАТа всё равно не тянешь. Да и я не Станиславский, чтобы оценивать твоё актёрское мастерство. Выкладывай, короче.
Я вздохнул и принялся исповедоваться:
— У эльфов я кое‑что прихватил, прежде чем меня с рудников выкинули, а теперь меня сделали козлом отпущения и обвиняют во всех грехах. Прихваченную мной вещь они оценили в какую‑то совершенно невероятную сумму. А мозгов, чтобы придумать, как вернуть утерянное, видать им не хватило, потому послали по моему следу убийц. Поскольку эльфы знали, что родом я из этого баронства, то видимо отправили пару писем барону, потому он меня и искал. Неписей же, что меня когда‑либо видели можно вообще пересчитать по пальцам. Что же касается гнома, так тут тоже всё просто. Ту краденную вещь у меня продать никак не получится, а гном предложил мне возможный способ ее реализации. Грех было отказываться, я и не стал. От таких предложений не отказываются. Тебя же предупредить совершенно не успел, так быстро закрутились события, связанные с гномом. Скальпель мне достался с одного садиста, который долго и с удовольствием убивал подсвинка секача, так что это не я любитель хирургии, а он. Ну, а турнир и тотализатор — просто способ заработать немного денег.
— Ну и как? Много заработал? — как‑то без особого интереса поинтересовался Сирано.
— Немного, но мне понравилось. Деньги по факту пришли из воздуха. Так зачем отказываться?
— Логично. А теперь расскажи мне подробнее, про ту украденную вещь и ее стоимости, раз из‑за неё ты так наплевательски ко мне отнесся.
— Ну… По поводу точной стоимости я не могу точно сказать, но мне за её кражу дали семь достижений «Кражи по — крупному».
Сирано присвистнул.
— Да, горазд ты, Лесовик, на сюрпризы. И как у тебя это получается? Впрочем, при такой сумме, я бы тоже не отказался поучаствовать. Так что ты, говоришь, спёр?
Я прикинул, что высокоуровневые игроки в качестве охраны и помощников в добыче мне не помешают.
— Хм, я пока еще не говорил, а по поводу участия — могу предложить тебе и твоим друзьям присоединиться ко мне и моему компаньону в нашей работе. Ваша доля составит один процент.
— Один процент? Ты издеваешься? Это же нет ничего.
— Во — первых, один процент от такой суммы — тоже сумма немаленькая. Во — вторых, я предлагаю не деньги, а материалы. Которые сможете либо сами продать, либо как‑то использовать. Ну а в — третьих, с учётом обиженных эльфов предприятие это скучным не будет.
— Предприятие или, лучше сказать, операция. Ага, чтобы никто не догадался. Ты мне расскажешь, наконец‑то, что ты украл или нет?
— Только когда ты согласишься с условиями участия.
— Ну раз уж мы вспомнили этот прекрасный фильм, то и оплата должна быть по полтора процента. Каждому! — последнее слово он выделил, прямо как Бывалый, и протянул руку. Мне оставалось только поддержать его игру.
— Согласен, — произнёс я со вздохом и пожал руку.
— Ну, так что ты у эльфов стырил?
— Эссенцию чёрной меди.
— Э — э–э… Что? — Сирано немного привстал.
— Эссенцию жилы чёрной меди.
— Как? Как ты умудрился её спереть? Она же персональная с привязкой. Её невозможно украсть, потерять, подарить, продать.
— Ну, собственно, я её добыл и сразу цапнул, даже контролёр не успел ничего вякнуть. Вот она ко мне и привязалась. Эльфы упорно настаивали, чтобы я использовал её на руднике, а мне почему‑то не хотелось. А потом меня с рудников отпустили вместе с эссенцией. Но при этом меня обвинили в воровстве. В общем, сделали меня крайним в своей же дурости. А теперь еще и убийц нанимают, чтобы испортить мне жизнь.
Внезапно мой собеседник вскочил и начал бегать мимо меня из стороны в сторону.
— Мда, вот всё у тебя не как у людей. Шанс на выпадение мизерный, причём, только с такой же жилы и только на последнем ударе, когда жила истощается. А это значит, что тебе удалось за три месяца не только найти, но и выкопать жилу. С учётом первого уровня рудников, жила была от двадцати, до пятидесяти тысяч прочности, что значит, на полное истощение жилы должно было уйти от десяти до двадцати пяти дней. При самом минимуме у тебя ушло десять дней на поиски жилы. Это же просто невероятно. Да такого просто не может быть.
Он остановился и с подозрением посмотрел на меня, я же задал ему простой вопрос:
— Почему?
— Этого не может быть, потому что не может быть никогда. Где же это видано найти жилу за десять дней, когда некоторые ее не могут найти годами. Это просто невероятно. Да и контролёр, как ты говоришь, замешкался. Он за последним ударом должен был следить во все глаза. Это вообще нонсенс. И потом тебя освобождают, пока эссенция ещё у тебя на руках. Это же выбивается за все возможные пределы теории вероятности. Просто не верится, что такое возможно. Это слишком невероятное стечение обстоятельств, чтобы быть правдой.
— Тем не менее, это правда. Эльфы оценили эссенцию в три миллиона, мы надеемся получить в два с половиной раза больше. Соответственно можешь прикинуть вашу долю.
Сирано опять присвистнул и тихо опустился прямо там, где стоял.
— Весьма щедро с твоей стороны. Но и проблемы нам, судя по всему, предстоят немаленькие, я правильно понимаю?
— Ну да, вероятная прибыль весьма высока, но и угроза тоже. Эльфы за мою голову награду назначили и даже выдали на это квест. А нам нужно идти через лес до ближайшего гномьего города, покупать жилу, а затем добывать металл и камни, после чего всё это надо продать. Причём желательно так, чтобы не появилось новых желающих нас пощипать.
— Мда, интересная задачка, я бы даже сказал занимательная. А такие у нас очень любит Бармаклей. Ну и остальные тоже не откажутся поучаствовать в твоей авантюре, да еще и за такие деньги.
— Ну, вот и хорошо, что мы со всем разобрались, — невольно обрадовался я, у меня словно камень с души свалился.
— Ты только не забывай, что в Зорингарде мы идём в гости к курицам. И кстати, раз пошла такая пьянка, то можем назначить встречу и с оставшейся тройкой в какой‑нибудь таверне. Как тебе моя мысль? Деньги поделим по — братски. Мне, как старшему брату, восемьдесят процентов, тебе — двадцать. Ну, ладно — ладно, не сверкай гневно своими злыми очами, убьёшь ещё взглядом, не дай Бог. Никуда мы больше не пойдём всё равно. Слишком это опасно. Как‑то больно резко тобой заинтересовались эти три клана. Надо будет ещё, кстати, подумать, как с курицами подстраховаться.
— Кстати, Сирано, а ответь‑ка мне на один вопросик, который мне давно не даёт покоя.
— Это какой же вопрос тебя так мучает? Но при этом ты всё никак его не задашь, надеюсь не про мою интимную жизнь, а то ответа не обещаю.
— Почему ты? Почему именно тебя послали? Почему не обычных поисковиков. Ведь, наверняка, в каждом клане есть люди, отвечающие за приём новичков. Почему не их посылают ко мне, а тебя?
— Да ты, как я погляжу, — тормоз… И это ещё мягко сказано. Тебе этот вопрос надо было задать ещё при знакомстве, раз ты не знал на него ответа. Странно, как ты вообще мне доверяешь, если до сих пор не прояснил для себя этот вопрос. Всё на самом деле очень просто. Когда‑то в каждых яслях толкались локтями вот такие агенты, завлекающие в свой клан. Интриги всякие плели, прокачку организовывали, мешали тем, кто не вступал в их клан, некоторых даже с вайпа не выпускали. В результате это всех так достало, что родилось всеобщее письмо администрации по этому поводу. А администрация почему‑то не любит, когда ей мешают зарабатывать деньги на новых игроках. В результате на расстоянии в пять километров от любых яслей появилась некая незримая граница, которую не может пересечь ни один игрок, состоящий в клане. А любой игрок без клана, завлекающий других в какой‑то клан, блокируется. А новый аккаунт можно создать только через месяц. Вот такое весёлое решение борьбы с HR — менеджерами в нашей игре. Большие кланы к этому довольно привыкли и завлекают новых игроков уже гораздо позже. Ведь какая в принципе разница, когда к тебе вступит игрок в клан: на двадцатом уровне или на пятом. Кроме того, более прокачанные игроки, становятся обычно более адекватными и разбирающимися в игре. Но, правда, не всегда. Опять же, судя по твоему вопросу, ты не утруждаешь себя чтением форумов, посвящённых игре, и знаешь о ней ну просто неприлично мало. Поэтому, чтобы провернуть какое‑то дельце в яслях, идут к наёмникам. Ведь эти хитрые товарищи никому не позволяют лезть на их статью доходов. Ну а тут появился некий ясле — легенда, который в этих самых яслях окопался, и никуда не идёт. Вот некоторым и стало интересно: «Что это за хрен с бугра там такой нарисовался?», — Сирано поднял руки в защитном жесте, — это не мои слова, это цитата. Кто её произнес, говорить не буду, но не процитировать её я просто не мог. Вот примерно так мне и поручили уболтать новичка прогуляться, куда подальше от яслей, и пообщаться с умными людьми.
— Не понимаю, а что помешает проводить такую же политику с новичками — одиночками за пределами яслей?
— Всё опять же очень просто. Если новичок не совсем дурак, то рано или поздно он примкнёт либо к какому‑нибудь клану, либо гильдии. Ну, или в случае слишком больших амбиций — либо обломается (что наиболее вероятно), либо обломает рога всем кланам, которые хотят его приручить. Да и нет такого ажиотажа сейчас вокруг новичков, они сами понимают, что им от клана или гильдии гораздо больше пользы и в прокачке, и в финансовом плане. Хотя твой случай, в плане денег, конечно из ряда вон.
Сирано огляделся по сторонам и подвинулся вправо к сосне, стоящей буквально в двух шагах от него. Сняв свою шляпу, откинулся спиной на ствол, аккуратно расправил пёрышко и помотрев на меня пожелал:
— Спокойной ночи, Лесовик. От всей души желаю тебе никуда не вляпаться, пока я сплю, — с этими словами он накрыл лицо своей широкополой шляпой.
— Спокойной ночи.
Меня же ждало письмо от Димыча.
Открыв почту, я приступил к чтению:
«Ну, здравствуй, Жека! Я написал тебе письмо именно на игровой твой ящик, так как надеюсь, что здесь отследить мою почту будет сложнее. Прошу, не удаляй письмо сразу, а прочитай его внимательно. Всё дело в том, что оно отправится к тебе только в том случае, если я не смогу отменить его отправку. Следовательно, если ты это читаешь, то я, скорее всего, — мёртв. Тебя я обвинять не собираюсь, хотя косвенно ты в этом, скорее всего, виновен. Видно ты нашёл какой‑то способ выбраться из колонии на волю, причём сделал это не по УДО или окончанию срока, а какому‑то хитрому способу, предполагающему новое расследование твоего дела. А это значит, что меня в этой истории назначили крайним. А чтобы я не дай Бог, не сболтнул кому‑нибудь что‑то лишнее, меня просто устранили. При этом наверняка объявили, что я ударился в бега. Ведь, если найдут мой труп, то могут возникнуть лишние вопросы. Слишком уж большие деньги замешаны в этой истории. Об этом мне удаётся судить хотя бы по моей нелегальной зарплате. А платили мне, поверь не мало, по крайней мере эта зарплата на два порядка превышала ту сумму, которую выплачивали мне, как айтишнику детского дома.
Спросишь, почему я написал это письмо? Мне просто больше не к кому обратиться. Да и не хочется оставлять мою смерть безнаказанной. К сожалению, доказательств преступной деятельности этой мымры директрисы не так уж и много, слишком уж она осторожна. Про её покровителя же у меня информации вообще нет. Знаю только, что именно благодаря этому покровителю её муж получил своё место мэра, и он имеет какое‑то отношение к корпорации. Занимает, скорее всего, какой‑то руководящий пост в исследовательском отделе, иначе зачем бы ему понадобилась эта лаборатория из малолеток. Но это мои домыслы, и не факт, что это правда. Целей исследований мне так выяснить и не удалось, но сдаётся мне, что они хотят как‑то повлиять на закон о запрете на стопроцентное погружение. Ну, я думаю, ты и сам об этом догадался, ведь зачем бы мне было настраивать всем капсулы на сто процентов. Ну, а все свои невеликие доказательства я сбросил в один архив на забавный портал для взрослых. Думается мне, что там вряд ли кто‑то станет искать. Ссылка прилагается. Пароль к архиву довольно простой: „Coza‑Dereza“. Пароль — защита от случайных любопытных товарищей. Ну, наверное, всё. Не буду посыпать голову пеплом и причитать, что как же это так я любимый и самый замечательный погиб. Это неинтересно ни мне, ни тем более тебе. Всё, пока.
P. S. Выведи обязательно этих уродов на чистую воду. Надеюсь, собранные мной материалы в этом хоть немного, но помогут. Будет хоть какая‑то польза, если не от моей жизни, то хоть от смерти. На этот раз точно всё.
Мда, письмо оставило какой‑то горький привкус. Не пойму только, то ли жалости, то ли сожаления. Как ни крути, Димыча всё же жалко. Хоть он и тоже во всём этом участвовал, но всё равно его ненавидеть не получается. Вот директрису — да, Настю и Герду тоже получается, таинственного покровителя — сколько угодно, а вот Димыча не выходит. Может это из‑за того, что его уже нет? Нет, наверное, всё же из‑за того, что он мне помогал. Там чуть — чуть, тут чуть — чуть, помощь складывается из мелочей. Ну не воспринимает его моё подсознание, да и сознание однозначно плохим. Опять же письмо это. Совсем конченный человек его бы не написал. Или написал? Вор у вора дубинку украл… А я как всегда крайний, должен отомстить за пострадавшего? Да нет, не хочу я в это верить. Зачем? Как говорил дед, лучше считать людей хорошими и ошибиться, нежели всех считать плохими и жить с этим. Так что Димыч для меня останется хорошим, но запутавшимся человеком.
Я закрыл почту и огляделся. Спящий лагерь навевал спокойствие и какую‑то дремоту. Но на душе было тоскливо, вспомнил дедов метод успокоения. Интересно, получится ли в виртуале? Встал, обнял дерево, на которое до этого облокачивался. Потянулся мысленно к нему всей душой, поделился всеми своими переживаниями, всеми своими чувствами и сомнениями, отдал ему всего себя. Взамен же постарался принять его вековое спокойствие, радость жизни, наполненность силой. На какой‑то миг, ощутил себя единым целым с лесом, крохотной частичкой чего‑то большого, мудрого и бесконечно доброго. Но всё это оборвалось в один миг:
Поздравляем! Талант „Душа леса“ увеличился на +1.
Поздравляем! Вы выполнили скрытое подзадание „Испытание восприятия“. Награда: 1 очко восприятия, 1 очко класса.
Весь настрой сбили, но я не расстроился. Тихо сползая по дереву вниз, я наоборот радовался, ещё бы, такие вести! Оказывается, таланты тоже можно прокачивать! А мне это в голову не приходило… Хм, а новые самому как‑то получить можно? Вот, например, тот же язык зверей и птиц можно было как‑то самому выучить? И если да, то как это возможно? Интересно, интересно… А с кем ещё можно поговорить, кроме зверей, птиц и… металла? Стоп, куда‑то меня не туда понесло, не дай бог ещё с камнями научиться разговаривать, тогда вообще полный трындец будет. Мне и так порой кажется, что с ума схожу, то с крысами, то с пилой болтаю… А с камнями так вообще до дурки недалеко останется.
Так, а чем я вообще собирался заняться, после разговора с Сирано? Правильно, учёбой. На выход, срочно, на выход.
Не успел. Чья‑то сильная мозолистая рука ухватила меня за ухо.
— Ну и кудый‑то ты собрался? — послышался знакомый старческий голос, — Али ты думаешь, что я должон за тобой по всему лесу гоняться? Кем ты себя возомнил, шибздик? Лесным патриархом? Или же ты уже всему научился, все науки лесные постиг, все беды наши исправил?
— А какие у нас беды, учитель? — попытался повернуться я лицом к говорившему, личность которого у меня уже не вызывала сомнений. Но крепкая рука не позволила мне это сделать без попытки оторвать моё несчастное ухо.
— А у нас одна беда, зато главная. Нерадивый ученик, который шастает неизвестно где, неизвестно с кем и плевать хотел и на лес, и на своего учителя.
— Вот зря вы так! А я между прочим вас искал и даже у вашего брата, домового, поинтересовался, где вас можно найти, а он мне сказал, что вы сами меня найдёте, мол чего вас искать‑то?
— Эвона как! С чегой‑то ты решил, что домовой мой брат?
— Так он сам вас так назвал, правда сводным.
— Ну вот, другое дело! А то — брат! Сводный, это же по отцу, а брат — это по матери. Мужчина из семьи уходит, а женщина и есть семья. Мужчина глава рода, но снаружи, а женщина внутри. Мужчина — это перемены, женщина — хранительница. Нельзя назвать настоящим братом того, кто вырос в другой семье, у другой хранительницы очага, пусть он и от семени твоего отца. У вас будет разным всё: и воспитание, и энергетика, и чувства, и желания… — Во время этой тирады моё многострадальное ухо постепенно закручивалось вокруг сильных пальцев. И когда я уже был готов вскрикнуть от боли, его наконец‑то отпустили, — Ладно, закончили. Зачем ты меня искал?
— Э — э–э… — немного ошалел я от столь резкого перехода, наконец‑то повернувшись лицом к собеседнику.
— Ну чего ты блеешь? Говори по делу.
— Помните тот лес, в котором вы меня совсем недавно навещали.
— Помню, отчего же не помнить, чай не страдаю я старческим слабоумием, благосклонна ко мне матушка — природа.
— Так вот, тамошние эльфы имели наглость требовать, чтобы вы в их лес больше не заходили. Правда, они выразились гораздо грубее.
— Как они выразились? Дословно! — выделил старичок — боровичок, залихватски заломив свою шляпку.
— Они сказали, чтоб вы больше не совались в их лес, иначе они придут в наш лес вместе со своими дриадами.
Он, рассмеявшись, хлопнул себя по коленям:
— Ой, дети, ей — богам дети. Напугали ежа… хм, да ежа… В общем, пусть приходят. Где же это видано, чтобы мужчина в самом рассвете сил отказался от общества прелестниц. Самих‑то эльфов понятное дело выкину, а вот девок ихних можно будет и оставить на недельку другую… Да и домовой не откажется компанию составить, — у меня начало складываться впечатление, что он явно собирается организовать вечеринку, — Ох, что‑то увлёкся я совсем мыслями блудными. Ты, вот что, отыщи‑ка Хрюшу. Он просил, чтоб я тебя к нему отправил. Уж не знаю, что он хотел. Но он очень просил. Ну а как Хрюше отказать можно? Он же такой милый, такой ласковый, да и вежливый к тому же. А за добрые вести благодарю. Не откладывай поход к Хрюше, он ждёт.
Раздался лёгкий хлопок и старичок — боровичок исчез. Ну вот, а где Хрюшу искать не сказал. Вот так всегда. Зато выскочило системное сообщение:
Поздравляем! Вы выполнили задание „Послание наставнику“. Награда: 300 очков опыта. Дополнительная награда: 1 очко класса.
Вы получили задание „Встреча с Хрюшей“. Необходимо найти Хрюшу. Награда: два очка развития персонального класса.
Вот интересно, а за что я получил дополнительную награду? За то, что эльфы с дриадами собрались прийти или потому что я ультиматум грамотно преподнёс? Наверное, всё же первое, вон как учитель раздухарился, когда я про дриад упомянул, соскучился по женской ласке старичок — боровичок. Я невольно усмехнулся. Нет, ну надо же: „Мужчина в самом рассвете сил“, а у самого борода по полу волочится. Внезапно мне в лоб упала шишка. Хм, учитель мои мысли читает или это случайность?
Впрочем, пора на выход. И так уже подготовку к поступлению непозволительно долго откладывал. Хватит уже прохлаждаться. Пора, наконец‑то заняться делом. Выйдя из игры принялся за скачивание различных задачников. Набор состоял из всего, что я смог найти: физика, химия, геометрия, алгебра, математический анализ, математическая логика, информатика, основы программирования. Не смог удержаться от соблазна и скачал свой любимый зачитанный у деда до дыр задачник Гольдмана для восьмых — девятых классов. Уж больно и мне и деду нравилась оригинальность тех задач. Да и потом, где гарантия, что при поступлении мне не понадобится решать задачи за эти классы? Накачал аудио файлов для диктантов. Разумеется, учебники по всем этим предметам я тоже скачал, повторять пройденный материал тоже нужно, да и потом — вдруг что забыл. Также скачал учебники по истории, географии, биологии, астрономии — их тоже не помешает прочитать. Что‑то многовато всего получилось, но дорогу осилит идущий или, как говорят китайцы, даже самая длинная дорога начинается с одного маленького шага.
Ну — с, приступим. Следующие три часа пролетели совершенно незаметно в компании головоломок от Баканиной, Белонучкина и Козла. Не самая благозвучная фамилия для автора учебника, но она меня уже так не веселила, как еще пару лет назад. Тем более, что он являлся еще автором задачника для МФТИ, который я тоже не преминул скачать. Но он у меня отложен на потом. Очнулся я только тогда, когда начал клевать носом. Немного непривычно было заниматься этим всем в одиночку, но и к этому тоже можно привыкнуть. Но сейчас пора спать, так что виртуальный мир меня уже ждёт.
Вход. Откинуться на удачно подвернувшийся корень дерева и уснуть, что может быть лучше? Мои глаза закрылись, но в этот момент из леса донёсся душераздирающий крик. Спящий Сирано моментально оказался на ногах:
— Сработали‑таки мои сюрпризы, не зря оставлял. Лесовик, кажется, здесь скоро будет жарко. Буди гнома, нам может понадобиться этот мифриловый метр с кепкой. Тебе же после этого лучше забраться на дерево. И постарайся поменьше попадаться нападающим на глаза.
После отданных распоряжений Сирано испарился в лесу, я же пошёл выполнять полученные указания. Гном храпел так, будто тщательно изображал работающий трактор. Его не смогли разбудить ни громкие крики пострадавшего в ночи гостя. Придётся заняться этим неблагодарным делом мне.
Мастер Гронхельм просыпаться не желал ни в какую, как я его не тряс. До чего же крепкий сон, мне даже стало немного завидно, хотя я на свой сон никогда не жаловался. Пришлось взять свой тренировочный топор и заехать по его шлему, лежащему под головой. По результату моей задумки, шлем отлетел на пару метров, гном же ударился головой об землю, но мне показалось, что проснулся он всё же от звука удара металла о металл.
— А? Что? — подскочил гном, — Что случилось? Почему у меня в ушах звенит?
— К нам, похоже, приближаются ночные гости, — мои слова тут же подтвердили еще два крика. То ли Сирано уже успел до них добраться, то ли новые ловушки сработали.
— Это хорошо, давненько я не разминался. Пора тряхнуть стариной. Где мой шлем? — Я указал направление, куда тот улетел, — Ага, отлично!
Гном бегом бросился к шлему, нахлобучил его и, вытащив свой молот, тоже побежал в лес. Только в отличие от Сирано, он не исчез. Лязганье его доспехов слышно было, наверное, за километр. Я же поспешил залезть на широкое дерево, растущее метрах в десяти от поляны. Маг и целитель были оффлайн, так что веселье пропустят. На дереве нашлась очень удобная развилка. Расположился на ней, приготовил стрелы.
Очень тихо, на грани слышимости, раздался шорох со стороны моей спины. Я постарался обернуться так, чтобы ничем не звякнуть и не скрипнуть. К счастью мне это удалось. Мои привыкшие к темноте шахты глаза довольно хорошо различали окружающие лес, но те, кто подкрадывался, были ребятами не промах. Их было всего трое, но передвигались они по очереди. Пока один бежал, остальные двое его прикрывали. И они довольно браво продвинулись мимо моего дерева. Спасибо Сирано за идею, а то меня сейчас могли бы уже потрошить. Как я ни вглядывался в их фигуры, никаких подсказок система не выдавала. Видно, маловато у меня всё же восприятия.
Когда они добрались до нашей полянки, раздался лязг оружия и сминаемых доспехов, иногда раздавался неприятный хруст, ну и конечно крики. Звуки эти раздавался с той стороны, куда умчался гном. Похоже, там жарковато…
Желание подключиться к общему веселью подстегнуло меня выстрелить в одного из участников неведомой троицы. Разум подсказывал не трогать неизвестных, но авантюризм толкнул вперёд. Тщательно прицелился в основание шеи одного из них.
Критический удар! Вы нанесли урон 396. Ученик тени Великого леса 844/1240.
Внимание! Нанесена травма. Повреждение двигательной системы.
Знание слабых точек тела, помогает в ослаблении врага.
Поздравляем! Вами открыт навык „Травмирование“.
Навык „Травмирование“ позволит вам наносить врагам раны, выводящие их из боя.
Поздравляем! Навык „Акупунктура“ увеличился на +1.
Классный навык! Особенно, эффект — моя жертва рухнула кулем на те кусты, рядом с которыми сидела. Остальные двое куда‑то пропали. Сдаётся мне, что если я сейчас этого упавшего товарища не прикончу, то он вскоре восстановится или его восстановят. Медлить нельзя, но и стрелять сильно не хочется, ведь меня могут заметить. Вот если бы кто‑то из оставшейся парочки показался. Мои мысли словно были услышаны — шевельнулся куст, за ним устроился один из нападавших. Видно его было чрезвычайно плохо, так что травму вряд ли получится нанести, но попробовать всё же стоит. Два быстрых выстрела по притаившемуся врагу нанесли пять с половиной сотен урона (один выстрел прошел с критическим уроном, но травму нанести так и не удалось). А вот дальше начался ад. Третий не дремал, и эта пара выстрелов дала ему возможность меня вычислить. Выстрелы не заставили себя долго ждать. За мгновенье до попадания я успел разглядеть наконечник одной из стрел. Уж лучше бы я его никогда не видел.
Боль была чудовищной! Нет не так: ЧУДОВИЩНОЙ, кошмарной, ужасной, невероятной, невозможной. Казалось… Казалось, что мне воткнули прут в глаз! И достали этим прутом до задней стенки черепа. Я орал, орал исступленно. И как будто этого было мало, досталось и второму глазу. Боль застилала всё моё сознание. Боль затопила весь мир. Не осталось ничего кроме боли. Боль и темнота. В этой темноте изредка мелькали вспышки — молнии служебных сообщений, я только отмахивался от них. Пытаясь спрятаться за дерево от следующих выстрелов, я зацепился древками стрел за ствол. Это принесло новую порцию боли. До этого мне казалось, что кричать громче невозможно, как же я ошибался. Невозможно передать каково это, когда что‑то внутри твоей головы царапает стенки черепа изнутри, при этом задевая мозг. Я думал, что боль меня просто разорвет изнутри, или я сойду с ума от неё, но она начала потихоньку стихать. Я почувствовал, как стрелы начинают по миллиметру сдвигаться обратно. Как ни удивительно, это не вызывало новых вспышек боли. Наоборот, боль всё стихала и стихала, пока не отключилась вообще, вместе с выпавшими из моих глазниц стрелами.
Странно… Меня по — прежнему окружала полная темнота. Что‑то тут явно не так. Логи мне в помощь:
Вы получили урон 224. Осталось жизни 486/710.
Внимание! Получена травма. Повреждение правого глаза. Эффект ухудшение зрительного восприятия на 12 часов.
Поздравляем! Навык „Стойкость“ увеличился на +1.
Поздравляем! Увеличена характеристика Здоровье +1.
Не слабо с меня сняли одним выстрелом, впрочем, мой выстрел по мощности явно был круче. Но отчего‑то мне кажется, что по уровню боли выстрел противника мой перещеголял с большим запасом. Стойкость, конечно, порадовала, но повтора мне совершенно не хотелось, даже за ещё один плюс к стойкости.
Вы получили урон 240. Осталось жизни 246/710.
Внимание! Получена травма. Повреждение Левого глаза. Эффект ухудшение зрительного восприятия на 12 часов.
Внимание! Эффекты от травм складываются. Получена травма Слепота. Эффект — отсутствие зрения на 12 часов.
Поздравляем! Навык „Стойкость“ увеличился на +1.
Поздравляем! Увеличена характеристика Мудрость +1.
Так вот, почему вокруг так темно. Что самое интересное, эта самая пресловутая слепота совершенно не мешает видеть игровой интерфейс. Специально поигрался с инвентарём, почтой, библиотекой. Всё прекрасно видно. А вот окружающий мир тонет в абсолютной темноте. Такой даже в шахтах не было. Даже немного страшновато стало: а вдруг так навсегда останется? Или, не дай Бог, в реале так станет? Вот откуда такие дурацкие мысли берутся? Интересно, а откуда разработчики взяли ощущения ослепления? Или пробития мозга стрелой? Это же просто жуть! Ведь это надо было как‑то разработать и вложить всё внутрь игры. Жуть какая‑то… Ладно, что там дальше?
Внимание! Критическое повреждение зрительной системы. Получена травма Слепота. Эффект — отсутствие зрения продлён на 12 часов.
Внимание! Добавлен эффект кровоточащая рана: 20 в секунду в течение 5 секунд.
Поздравляем! Навык „Стойкость“ увеличился на +1.
Поздравляем! Увеличена характеристика Здоровье +1.
Мда, неслабо я задел стрелами за ствол, впрочем, ощущения были гораздо хуже всех этих эффектов. Итого за два выстрела и неосторожные движений головой выросла стойкость на три пункта, здоровье на два и мудрость на один. Это очень круто. Очень и очень. Но в дальнейшем надо всё же научиться уворачиваться от стрел. Так, а почему мои раны вылечились?
Игрок Бертручио использовал на вас заклинание малое благословение. Эффект кровоточащей раны снят. Жизнь 226/710.
Игрок Бертручио восстановил ваше здоровье на 50 пунктов. Жизнь 276/710.
Игрок Сирано де Бержерак восстановил ваше здоровье на 250 пунктов. Жизнь 526/710.
Игрок Бертручио восстановил ваше здоровье на 50 пунктов. Жизнь 576/710. Эффект кровоточащей раны снят.
Игрок Бертручио восстановил ваше здоровье на 50 пунктов. Жизнь 626/710. Эффект кровоточащей раны снят.
Игрок Бертручио восстановил ваше здоровье на 50 пунктов. Жизнь 676/710. Эффект кровоточащей раны снят.
Игрок Бертручио восстановил ваше здоровье на 50 пунктов. Жизнь 710/710. Эффект кровоточащей раны снят.
Между заклинаниями Бертручио проходило по пять секунд. Итого боль меня отпускала в течение двадцати с лишним секунд. Но как здесь оказался Бертручио? И миновала ли уже опасность или ещё нет? И уж если миновала, то почему с меня не снимают слепоту? На всякий случай, решил не высовываться, хватит с меня геройства на сегодня. Лучше подожду, пока с врагом разделаются зрячие.
— Лесовик, ты долго еще будешь кукушку изображать? Или ты там уже гнездо свил? — Сирано был до невозможности деликатен, — Да кто ты был? Последний лессовой. А стал — первый гнездовой! — опять какая‑то ахинея. Наверняка опять какая‑то неузнанная цитата.
Сидящие на поляне засмеялись. Непонятно, то ли оценили непонятную мне шутку, то ли увидели что‑то комичное в том, что я не слезаю с дерева. Пришлось слезать. Далось мне это нелегко. Когда не видишь поверхности дерева, по которому лезешь, альпинизм превращается в нетривиальное занятие. Через три минуты моего спуска смех на поляне стих.
— Лесовик, с тобой всё в порядке? Что‑то долготы спускался.
Я обернулся на звук.
— Твою мать!
— Пиндец!
— Японский городовой!
Ребята были весьма лаконичны.
— Не повезло… — подытожил гном, — Слепоту словил…
— Мда, судя по всему, ученички‑то продвинутые были, — задумчиво протянул Сирано, — Раз уже сейчас травму имеют за пазухой. Или они изначально травму взяли вместо одного из основных скилов. А сколько она у тебя висеть будет?
— Сутки.
— Мда… Похоже наш поход откладывается… Но каковы эльфы, а? — интонации в голосе Сирано мне даже напоминали какой‑то восторг, — Как они оперативно подослали этих товарищей, да еще и к лагерю запустили отвлекающую группу, а сами подобрались с другой стороны и аккуратно, мимо моих ловушек прошли. Да уж, ребятки всесторонне развиты и очень талантливы. Гордись, мой юный друг.
— Чем? Слепотой?
— Да причём здесь слепота? Это вообще мелочь, Главное, что за тобой посылают весьма одарённых молодых людей. А значит уже вскоре могут нарисоваться следующие охотники за твоей головой. И это будет весело.
— Что‑то я сомневаюсь в веселье. Мне вот как‑то совершенно не весело.
— Поддерживаю Лесовика, — подал голос Бертручио.
— О! Кстати, Бертручио, а ты как здесь очутился?
— Это опять же очень просто, мой юный друг, — подал голос Сирано, — Я выполнил твои обязанности. Взял у всех контакты в реале, предупредил о возможных неприятностях, чтобы они были на связи. Ну, а когда начались проблемы, разослал всем сообщения. Вот так здесь и появились Бертручио и Эстрагон. По идее это должен был сделать ты, как организатор похода, но не будем мелочиться.
Мне стало немного стыдно, что‑то я свою голову вообще довольно редко включаю в последнее время, а надо бы почаще. Впрочем, сейчас это не главное.
— Э — э–э ребят, а по словам об откладывании похода я так понял, что вылечить мою слепоту никому не под силу?
— Лесовик, я начинающий лекарь, так что могу только крохотные травмы снимать, вроде кровотечения. А слепота относится к одной из тяжелейших травм. И потом, снятие её у профессионала будет стоить около тысячи золотых монет. Проще сутки подождать.
— Я так не думаю, — начал высказывать свою точку зрения Сирано, — Наверняка это были слабенькие противники, так сказать, „первый блин комом“, а следующими пойдут товарищи посильнее. И где гарантии, что после драки с ними мы все не окажемся слепыми? Я за то, чтобы продолжить поход и как можно скорее.
— Да вы что, сбрендили? Ночь же сейчас! Где ж это видано по лесу ночью шляться? Я ж не эльф какой, а честный гном. Да тут можно в темноте глазом на сучок напороться и стать слепым без всяких эльфов. Нет, спать, срочно спать! А уж на рассвете пойдём.
Послышался лязг доспехов, видимо гном укладывался. Я тоже не стал заставлять себя уговаривать. До местного рассвета оставалось всего два с половиной часа. Эх, не высплюсь. Засыпал я под недовольное бормотание Сирано и мощный храп гнома.
День третий
Утро началось непривычно. Очень непривычно. Меня никто не ударил ногой по рёбрам, меня просто потрясли за плечо. Я даже удивился. Потом ещё больше удивился своему удивлению. Это, что же получается, я уже привык, что меня иначе как побоями не будят? Что‑то этот мир ко мне повёрнут неправильной стороной.
— Уже рассвет?
— Да, лесовик, пора вставать. Солнышко давно взошло и греет нас своими лучиками, разве не видишь? — несмешно пошутил Сирано.
— Не смешно. Увечье товарища, пусть даже временное, — не повод для шуток.
— Тут я с тобой полностью не согласен! Над чем же ещё прикажешь зубоскалить, если не над неудачами? И потом, надо развивать тебе чувство юмора, что‑то тяжко у тебя с ним. Ни сам над собой посмеяться не можешь, ни другим не даёшь. Жадина ты, вредная, противная, желчная жадина.
— Жадина — существительное мужского рода.
— Во — во, и занудная к тому же. Кажется, я понимаю, как вы с этим гномом сошлись. Не иначе как родство душ почуяли на почве общей занудности.
— Язык свой укороти, иначе я его тебе укорочу, — к беседе подключился гном.
— Да ладно вам, мастер. Успокойтесь, я не хотел вас обидеть. Гномы же этой чертой своего характера даже гордятся.
— Народ, а мы есть будем сейчас или на следующем привале? — поинтересовался Бертручио.
Я даже почувствовал скрестившиеся на мне взгляды. А Сирано переадресовал вопрос мне:
— Что на это скажет наш великий слепой?
Я непроизвольно вздрогнул. Вспомнил, как меня в детском доме великим хромым называли. Да нет, быть того не может, неужели Сирано откуда‑то из этой компашки? А ведь я никогда не видел персонажей Игоря и Влада. Да нет, это уже попахивает манией преследования, но на всякий случай поинтересовался:
— Что ты имеешь в виду?
— Ну как же! Ты же дополнил ряд до конца. Только тебя в нём и не хватало. Ещё один великий слепой выискался — Лесовик. Гомер, Мильтон, Паниковский и Лесовик. Тёплая компания. Теплее уже некуда.
— Ясно, "Золотой теленок".
— Вот я тебе удивляюсь, Лесовик! Откуда ты такой нарисовался? Мультики и фильмы не знаешь, а цитаты из книг на ура… Или я всё же ошибаюсь, и ты эту цитату из фильма помнишь, а не книги?
— Я и фильм видел и книгу читал.
— Ну надо же. В наше‑то время, когда никто не читает, а уж тем более то, что можно посмотреть. Да, не зря тобой курицы интересуются, да и прочие.
— Это, всё очень занимательно, но на мой вопрос пока так и не ответили, — неужели Бертручио голоден? Не спал? А чем тогда он занимался? Блин, у меня точно мания преследования развивается.
— А смысл? Ели же незадолго до сна. Или кто‑то уже успел проголодаться?
— Да нет, особо не проголодался, просто привык завтракать сразу как проснусь. Бабушка с детства приучила.
— На раз так, то можно и позавтракать. Но предупреждаю, что пока слепота у меня не пройдёт, питаться мы будем либо картошкой в мундире, либо картошкой печеной в золе, либо картофельным пюре, если кто‑то почистит картошку. Шашлыки я сейчас пожарить не смогу, зато можем мясо сварить. Но Мясо вариться будет довольно долго, а это значит наш подход отложится на довольно большой срок.
— Откладывать поход нельзя. И так, оставаясь на месте ночного нападения, сильно рисковали, — Сирано запустил камень в огород гнома, тот сердито засопел.
— Тогда чего вы тут расселись и языками треплете, а ну встали и потопали. И возьмите кто‑нибудь на буксир нашего повара, чтоб он совсем не убился от самостоятельного похода. Мне мой компаньон ещё живым нужен.
— Вот видишь, Лесовик, как заботится о тебе твой компаньон, — зубоскалил Сирано.
— Ага, вижу. Смешно. Очень.
— Ладно, не переживай, я возьму тебя на буксир. Привяжу верёвочкой, чтобы не заблудился. У тебя есть верёвочкой, чтобы не заблудился. А ещё с тобой очень удобно сейчас играть в жмурки, подглядывать ты точно не будешь. Правда и водить всё время тебе придётся, но это же мелочи, правда?
Судя по всему, этот день для меня будет очень тяжёлым. И сдаётся мне сама слепота не будет настолько тяжёлой, как шутки по её поводу. Неожиданно фраза про жмурки напомнила мне об одной вещи. Мне же предлагали развивать предвидение с закрытыми глазами. Только вот сдаётся мне, это будет очередным поводом для смеха. И тут уже не только Сирано будет издеваться, но и все примут посильное участие. Мне привязали вокруг талии верёвку. Почувствовал себя коровой, старой ослепшей коровой, которую ведут на убой. Мрачноватые какие‑то мысли у меня гуляют в голове.
— Ну что, двинулись? Лесовик, положи мне руку на плечо, так тебе будет проще передвигаться. А вообще не переживай, ближе к обеду, я тебе белую тросточку сбацаю. И очки с зелёными стёклами. Круглые, как у кота Базилио.
— Сам тогда не забудь в рыжий цвет перекраситься.
Послышались сдавленные смешки.
— Это ты меня сейчас лисой Алисой так изощрённо обозвал? Молодец, растёшь в моих глазах. Гнома назначим Дуремаром?
— Ты кого это Дуремаром обозвал, выполздрюк вонючий? — похоже гному не понравилась выбранная ему Сирано роль.
— Ну не хочешь быть Дуремаром, можешь быть Карабасом — Барабасом, тем более что борода у тебя прямо как у него. Росточку правда не хватает, но это мелочи.
Смешки стали немного громче, но по — прежнему их пытались сдержать. Интересно Бертручио с Эстрагоном не хотят ссориться с гномом или просто из природного такта старались не смеяться в голос.
— Ты кого мелочью назвал, ушлёпок?
— Да что же вы так нервничаете, мастер? Можете ещё быть Джузеппе. У него нос был ну почти точь — в–точь, как у вас.
Смех больше не сдерживался. Да и я не выдержал тоже.
— Зашибу! — заревел мастер, а верёвка, внезапно меня дёрнув, потащила с большой скоростью вправо, причём скорость только увеличивалась. В какой‑то момент времени я встретился лбом с деревом. Выскочила табличка о получении двадцати пунктов урона от удара об дерево.
— Стой! Я же не вижу ничего!
— У всех свои недостатки, — на ходу отозвался Сирано и, судя по верёвке, прыгнул куда‑то вверх. Я начал потихоньку приподниматься, но внезапно меня схватили за руки и дёрнули. Я думал, что руки у меня выйдут из суставов. При этом я резко опустился на землю и сверху на меня что‑то упало. После чего я почувствовал ещё несколько ударов, к счастью смягчённый телом упавшего на меня Сирано.
— Всё — всё мастер, успокойтесь! Я больше не буду!
— Смотри мне, шутник! Следующий раз я могу уже не так быстро остыть.
— Я понял.
— Что ты понял?
— Что про вас лучше не шутить.
— И про моего компаньона тоже.
Вот ту уже надо вмешаться, иначе конфликт может разрастись, а мне Сирано ещё нужен.
— Мастер, большое спасибо за заботу, но позвольте мне самому за себя говорить.
— Хех, было бы предложено, — усмехнулся гном, — В следующий раз сам отбиваться будешь от зубоскалов. На мою помощь в этом можешь не рассчитывать.
— Скажите, мастер, а почему вы так обиделись? Вы знакомы с той историей которую мы обсуждали или может вам не нравится имя Джузеппе?
— Мне не нравится, когда на меня пытаются приклеить чужие ярлыки. Кроме того, мне ОЧЕНЬ не нравится, когда надо мной смеются. Тем более, когда я не понимаю почему. Ведь меня явно выставляют дураком. А это никому не понравится.
— Мастер, а хотите я расскажу вам эту историю, пока мы идём до привала, всё равно тащиться мы будем довольно медленно из‑за моей слепоты.
— Отчего же не послушать хорошую историю. Хорошая история подчас дороже денег бывает.
— Ну вот и ладушки! — вклинился Сирано, — Мастер, может я тогда вашего компаньона к вам и привяжу? Будете вместе идти, он вам будет истории рассказывать, а я пока на разведку сбегаю?
— Хорошо, я ничего не имею против. Лесовик, только в случае боя старайся держаться за моей спиной. Сможешь?
— Я постараюсь.
— Постарайся, а то я могу за тобой в пылу боя и не уследить. Ребят вы тоже за ним приглядывайте.
— Хорошо.
— Ладно.
В разнобой ответили упорно молчавшие до этого Эстрагон и Бертручио. Мы опять тронулись в путь. Сирано не было слышно, видимо умчался‑таки на разведку. Передвижение без зрения не было простым, но, держась за плечо гнома, удавалось двигаться довольно быстро. Через четыре часа пути, когда у всех повыскакивали таблички о голоде, гном скомандовал привал. Меня усадили рядом с очередным деревом. Вокруг царила деловитая суета, судя по звукам. И только я чувствовал себя трутнем и лентяем. Да, моё лентяйство было вынужденным, но мне всё равно было неприятно просто сидеть, когда другие работают. К счастью длилось моё бездельничество недолго, и уже вскоре меня попросили что‑нибудь приготовить. Я достал из рюкзака свой котелок и протянул в невидимые руки.
— Будем готовить картошку в мундире. Надо наложить картошки в котелок и залить её водой. Над костром надо будет сделать обычную перекладину, куда повесить котел.
— Лесовик, не напрягайся, картошку в мундире запросто может сварить любой бездарь, — попытался успокоить меня Бертручио.
— Спору нет, приготовить может, но я сомневаюсь, что в таком случае от еды будут какие‑то бонусы. А от моих указаний может зависеть качество еды, так что мне не сложно покомандовать, — Бертручио хмыкнул, а я добавил, — Ведь игровую механику никто не отменял, так что…
— В этом есть определённая логика, — не стал он со мной спорить.
— Я вам более того скажу, — внезапно добавил голос Сирано, — за вот это готовку чужими руками, Лесовик может получить достижение "Шеф — повар", если, конечно, система расщедрится. В чём я лично сомневаюсь. Ведь блюдо совершенно не обладает кулинарным изыском. Да и вроде бы для этого надо обладать уровнем мастера, а наш друг до этой высоты ещё вроде бы не добрался, или я ошибаюсь?
— В моём состоянии готовить что‑то более изысканное несколько тяжеловато. Ну и до мастера я ещё не добрался, тут ты прав. Мастер Гронхельм, мы можем продлить наш привал на пару часов?
— Хм, а зачем?
— Ну, я несколько не выспался за прошлую ночь. Было бы неплохо доспать пару часиков.
— Ну да, я тоже непрочь покемарить.
— Бертручио, ткни ножом в картошку, проверь сварилась, нет?
— Готово. Налетай братва.
— Ну, вы бы хоть огурцы с помидорами помыли.
— Ну, ты нас совсем за идиотов‑то не держи, всё давно уже сделано. Двигайся на пару шагов вперёд, как раз к достархану попадёшь.
— Извините, но я не видел.
Послышался сдавленный кашель Сирано, похоже он поперхнулся. Секунд через пять он смог наконец откашляться и сказать:
— Молодца! Моя школа!
Дальше ели мы молча. А после завтрака я вывалился в реал.
Капсула с щелчком открыла своё нутро. Я же затаил дыхание и зажмурил глаза. Осознав свой поступок и поняв, что он обусловлен страхом реальности игровой слепоты, выдохнул и заставил себя открыть глаза. Вздох облегчения сдерживать я даже не подумал. Всё‑таки этот виртуальный мир до ужаса похож на реальный. А страх слепоты в реальности не хотел отпускать меня до последнего мгновенья. Кажется, я начинаю понимать, что имели в виду, когда говорили о стопроцентной реалистичности. Так ведь недолго и с ума сойти. От воспоминаний о боли от тех стрел меня до сих пор потряхивает. И если бы я обнаружил слепоту в реальности, то, наверное, совсем не удивился. Но как же я рад, что её всё‑таки нет и она осталась в виртуальности.
Так, а сколько у нас времени? Десять минут девятого. Надо бы прояснить вопрос по поводу моего цветка, а то обещал ведь за ним ухаживать, а сам совсем забросил. Интернет рассказал мне все подробности о предпочтениях и пожеланиях моего растительного друга. Таковых оказалось на удивление много. Удивительно, как он не загнулся, пока я в колонии в капсуле лежал? Кто же за ним тогда ухаживал? Надо бы сказать тому человеку большое спасибо. Но это дело не первостепенной важности. Полил цветок и отправился в столовую. На часах было двадцать минут девятого, столовая же открывалась в девять. Ладно, займёмся зарядкой и разминкой. Сегодня комплекс упражнений прошёл гораздо лучше, нежели вчера. Водные процедуры влили в меня дополнительный заряд бодрости, и вниз я спускался в очень весёлом настроении. Время уже приближалась к девяти, так что столовая меня уже поджидает.
Как оказалось, меня поджидал кое‑кто ещё. Внизу тихо беседовали две незнакомые женщины. Одна была высокой стройной брюнеткой с длинными волосами спадающими чуть ниже плеч, на вид ей было лет сорок — сорок пять. Другая была заметно ниже своей собеседницы, причём это было заметно даже когда они сидели. Волосы у неё были ярко — рыжими, почти красными, уложенные в аккуратную короткую стрижку "под мальчика". Её взгляд из‑за небольших изящных очков, казалось, пытался меня поцарапать. Черты её лица были какими‑то заострёнными, хищными. На какой‑то момент даже возникло впечатление, что она может меня клюнуть. И если первая вызывала какое‑то подсознательное желание довериться, пообщаться, то вторая вызывала невольное опасение. Несмотря на солидную разницу в возрасте (второй на вид было не больше тридцати), рыжая говорила с брюнеткой как‑то свысока, словно одолжение делала. А обсуждали они, похоже, мою особу, потому что при моём появлении беседа резко смолкла и взгляды упёрлись в меня.
— А вот, собственно, и наш новый постоялец, — произнесла брюнетка.
— Что же вы так, Евгений Георгиевич халатно относитесь к вашему контракту? — ехидно поинтересовалась вторая.
— Что вы имеете в виду? — настороженно поинтересовался я в ответ.
— Вы обещали Александре Олеговне явиться вчера после завтрака на составление вашей психологической карты.
Чёрт, а ведь и правда обещал зайти к психологам для прохождения тестов. Что‑то я с этой игрой начинаю забывать элементарные вещи. А ведь раньше никогда на память не жаловался.
— Извините, но вчера после завтрака у меня не получилось, но могу зайти сегодня.
— Уж сделайте одолжение, зайдите к нам после завтрака, не забудьте, — всё так же ехидно заметила так и не представившаяся женщина, выходя из корпуса, — До свидания, Наталья. С вами, Евгений Георгиевич не прощаюсь, надеюсь, на этот раз вы своё обещание сдержите.
Мда, не сильно приятная женщина.
— Женя, не обращай на неё внимания, у нашей Жанны завышенное эго. Мир просто обязан вращаться вокруг неё. Единственными авторитетами для неё являются Александра Олеговна, её руководитель, и Алексей Осипович, наш директор. И да, ты же не против, что я тебя Женей называю? Нина говорила, что ты мальчик хороший, адекватный, но увлекающийся.
— Нет, я ничего против не имею. А что еще про меня тёть Нина говорила?
— Хм, вот о том, что ты такой любопытный, она точно не упоминала. Беги уже завтракать, а то вон живот к спине прилип, — живот, словно услышав такую нелестную характеристику, требовательно зарычал, а моя собеседница улыбнулась. Причём улыбка её была не насмешливой, а ласковой, — Вот видишь, твой живот полностью со мной согласен, так что беги, не заставляй его ждать больше необходимого.
Я отправился в столовую. На улице неожиданно оказалось солнечно. Вчерашние лужи ярко сверкали, отражая еле тёплые, но по — прежнему яркие лучи. Пять минут прыжков между лужами, и я уже входил в столовую.
— Доброе утро, Валентин Павлович, — поприветствовал я гардеробщика.
— И вам доброго утра, Евгений, — поприветствовал он меня в ответ, — Как спалось на новом месте?
На секунду я задумался, откуда он знает, что я ушёл из деревни и спал в лесу, но потом понял, что он имеет в виду совсем другое. Мда, похоже, мания преследования у меня прогрессирует семимильными шагами. Впрочем, не мудрено, после такого‑то письма от Димыча.
— Спасибо, хорошо, — улыбнувшись, ответил я.
Если гардеробщик и заметил паузу между своим вопросом и моим ответом, то виду он не подал.
— Ну, не смею вас отрывать от столь важного дела, как приём пищи, тем более что сегодня вы без верхней одежды.
Кивнув, я проследовал в зал. В столовой сегодня народу было заметно больше. Занят был, чуть ли не каждый второй столик. Да и компаний за столиками появилось больше, одна компания была настолько обширной и живой, что даже соединили три столика вместе. Оценив габариты сидящих за этим столиком, мне показалось, что именно этих товарищей Толик именовал реставраторами. На раздаче я взял чрезвычайно вкусный даже на вид омлет, овсяную кашу, творожную запеканку, кисель и сырники. Приземлился неподалёку от реставраторов, уж очень любопытно было послушать, о чём они разговаривают.
— Жендо — о–ос! Привет! А ты ранняя пташка! Я тебя чуть не упустил, — раздался возглас от входа в столовую. Толик медленно, но верно, приближался. Толику идти до меня было далековато — уселся я за одним из самых дальних столиков от входа.
За соседним столиком началось оживлённое обсуждение.
— Похоже, Помело себе новую жертву нашёл.
— Спорим, что это вон тот малый, рядом с нами!
— Согласен.
— А почему именно он?
— А он здесь явно новенький. Не припомню я здесь никого, кто бы правильно по утрам питался, с кем я ещё не знаком, кроме него. Да и прижух он, когда Помело объявился.
Толик пока шёл до меня здоровался с каждым сидящим. Мда, он, похоже, действительно местная знаменитость. На раздаче он на поднос забросил себе только пару бутербродов с сыром и маслом и кофе. Он плюхнулся на стул напротив меня.
— Ну что, Жендос, какие планы на сегодня?
Прожевав остатки омлета, оказавшегося действительно вкусным, я ответил:
— Поход к психологу.
— К тёть Шуре, что ли? Мировая мадама, никогда не прочь поговорить, жалко, что у неё работы многовато.
От соседнего столика внезапно раздалось:
— Слышь, Помело, дай парню спокойно поесть. Ему сейчас ещё перед Александрой Олеговной язык стирать до костей, не мучай парня заранее.
— Дядь Слав, вот скажите, а вас Мама в детстве не учила, что в чужие разговоры без приглашения вмешиваться не принято? — не остался в долгу Толик.
— Поговори мне ещё, шкет, — говоривший был больше меня в ширину раза в полтора, а ведь я далеко не самый хлипкий, Толиков же в нём могло поместиться два — два с половиной, — Я же тебя плевком перешибить могу, чего ты выпендриваешься?
— Вячеслав, а ведь он прав, не след в чужую беседу мешаться, — заговорил самый старший на вид из компании, — Анатолий, прошу прощения за прерванную беседу, — он перевёл взгляд на меня, — Евгений, правильно? — получив мой утвердительный кивок, продолжил, — Евгений, у тебя я тоже прошу прощения. Вячеслав?
— Да ничего страшного, дядь Радомир, мы не обижаемся, наоборот хотели бы к вам присоединиться. Вон Жендос вчера весь вечер вами интересовался. Прямо замучил вопросами. Чуть ли не слёзно умолял, познакомь, да познакомь. Всю плешь проел.
Я несколько ошалел от такой вольной трактовки моего вопроса о том, кто такие реставраторы.
— Что ж, интерес к восстановлению родных обычаев похвален. Приглашаем тебя Евгений на наши занятия, приходи, когда пожелаешь, будем рады. Анатолий покажет тебе, где нас можно найти.
— Конечно, покажу, что там показывать‑то! Любой местный знает, где вас найти можно. А если и не знает, так по звону железа вас всегда найти можно.
— Приятного аппетита вам, други, — немного поклонившись, сказал Радомир.
К моему удивлению, Толик поднялся и ответил таким же поклоном, но чуть ниже.
— Благодарим!
Я решил последовать примеру товарища и повторил за ним процедуру. Чай спина не разломится, а человеку приятно будет. На это Вячеслав хмыкнул, Радомир же, не поведя даже ухом, встал из‑за стола и пошёл на выход. За ним потянулись и его товарищи. Вячеслав уходил последним, напоследок ещё раз хмыкнув.
— Ну как? Согласись, козырные перцы? Радомир, так вообще — песня. Таких колоритных товарищей ещё поискать. Он словно из древне — славянских лесов сбежал. Что самое интересное, это его настоящее имя, я узнавал. Он мне ещё как‑то заливал, что Иисуса Христа на самом деле Радомиром звали, а его назвали в честь него, прикинь? А вообще чрезвычайно эпический дядька… А как он мечами машет, ты бы видел. Сразу двумя руками орудует, да так, что мельницы позавидовать могут. Ему бы в руки венчик, масло бы из молока, наверное, сбить смог. А вообще у них весело. То мордобой идёт до кровавых соплей, то песни поют, то хороводы водят, то на мечах дерутся. Впрочем, об этом я уже говорил. А ещё Радомир столько сказок разных знает, интересных, заслушаться можно. Правда он их былинами зовёт, но, по — моему, от сказок они ничем не отличаются. Те же богатыри, красавицы, чудовища, приключения. Обидно только, что Радомир не терпит, когда его перебивают. Я один раз во время сказки задал парочку накипевших вопросов, так меня едва взашей не погнали, заявляя при этом, что в сказке все ответы есть, а я невнимательно слушал. Ещё и угрожали, что если опять перебивать буду, то меня пускать не будут. Ну, вот скажи мне, неужто сложно было ответить на пару вопросов? Что, язык отвалился бы? А сказки у него и правда прикольные, пока слушаешь, кажется, что так и было всё, как он говорит. Правда потом подумаешь, там не сходится, тут не сходится, здесь не так, тут чужие уши торчат. Впрочем, что мы всё о них да о них. Ты мне лучше расскажи, зачем тебя к тёть Шуре несёт‑то?
— Мне сказали прийти, они там мою психологическую карту составлять будут.
— Так ты до сих пор без карты? Ну, ты даёшь! Как тебе удалось? Карту же составляют сразу после приезда. Тебя наша стюардесса ещё ядом не забрызгала?
— Кто?
— Ну, помощница тёть Шуры, Жанна. Неужели не слышал песню? — внезапно он начал петь, — Стюардесса по имени Жанна, обожаема ты и желанна… — песня прервалась также внезапно, как и началась, — Дальше слов не помню. Что‑то там про ангелов… Песня давнишняя, да ещё такая бредовая, но мои бабка с дедом от неё тащатся почему‑то. Говорят, молодость вспоминают. Хотя глядя, на эту Жанну, совершенно не скажешь, что она обожаема и желанна. У неё вообще, похоже, с этим большие проблемы. Нет ну ты подумай, кто такую грымзу полюбить сможет? Она же мужика в гроб загонит своими вечными придирками и предъявами. Постоянно ко всем цепляется, всегда чем‑то недовольна. "А вам, Анатолий, надо больше уделять времени игре, а не пустой болтовне" — передразнивая, процитировал Толик Жанну, — Тьфу! Терпеть её не могу. Я даже ни разу не видел, чтобы она улыбалась искренне. Ещё ведь и нажаловаться гадина может, ты представляешь? Вот уж гадюка, кобра очковая.
Судя по нелюбви Толика к Жанне, лучше мне на беседу с психологом прийти поскорее. Тем более, что мой завтрак подошёл к концу.
— Спасибо тебе Толик, пойду я.
— За что? — поперхнулся он.
— За то, что вводишь меня в курс дела.
— Да без проблем, обращайся, я запросто с этим помогу.
— Конечно, приятного аппетита, — Толик за всё время "нашего" разговора откусил только два раза от одного из бутербродов.
— До встречи в обед. После обеда заглянем на огонёк к Радомиру, он же тебя приглашал, значит — устроит личную инструкцию по своим пенатам. Ты, кстати, молодец, удачно сел.
— Толик, мне пора.
— А, ну да, ну да… Шуруй. Тёть Шуре привет передавай. Ха, каламбур получился…
Я поспешил уйти, пока он ещё чего‑нибудь не начал говорить.
Кабинет психолога я нашёл без особого труда, благо уже там был, а топологическим кретинизмом я пока не страдал. Постучавшись и не услышав никакого ответа, я всё же вошёл. В кабинете первой на меня обратила внимание Жанна:
— Александра Олеговна, Евпак пришёл.
— Жанна, сколько раз тебе говорить, что в присутствии человека не принято говорить о нём в третьем лице, — заметила хозяйка кабинета, и повернулась ко мне, — Здравствуйте, Евгений Игоревич. Готовы к беседе?
— Готов, хотя если честно не совсем понимаю, что от меня потребуется.
— Не переживайте, это не беда, я вам сейчас всё расскажу, мы пройдём с вами несколько тестов, поговорим о ваших привычках, увлечениях, желаниях, планах на ближайшее будущее. Возможно, мне удастся вам что‑то посоветовать, как‑то помочь, ведь именно в этом состоит задача хорошего психолога.
Когда я выходил из кабинета психолога, меня не оставляло впечатление, что мой череп вскрыли и основательно поковырялись в моём мозге, изучили там каждую клеточку, каждый закоулочек. Единственную вещь, которую я постарался скрыть от психолога, — желание отомстить тем, кто меня во всё втравил. Не уверен, что у меня получилось, но очень хотелось бы верить. Глянув на часы, выяснилось, что прошло всего сорок пять минут. Мне же показалось, что часа три. Однако, хватка у этой Александры Олеговны такая, что бульдог или питбуль от зависти бы позеленели.
Так, похоже, пора обратно идти и играть в слепого, а то меня уже заждались, наверное.
Войдя в свой корпус, удалось, наконец‑то, познакомиться с тёть Наташей, но было это довольно скомкано, что она не могла не заметить. В результате меня отпустили, сказав, что толка от меня, как от собеседника, сейчас никакого. Возражать я, разумеется, не стал.
Капсула. Вход.
— Нет, вы гляньте, кто вернулся! Наша спящая принцесса, открыла свои очи, — приветствие Сирано просто‑таки сочилось сарказмом, — Ничего не хочешь нам сказать?
— Э — э-э… Что ты имеешь в виду?
— Лесовик, кончай дурочку валять! Это твой поход, ясен пень, с этим никто и не спорит, и мы отбросили все свои дела и попёрлись с тобой хрен знает куда, забив на реал совершенно. Максимум что себе позволяем — выйти на небольшой перекус и поход в санузел. А ты свалил куда‑то на два часа и даже никого не предупредил. Внешних твоих контактов ни у кого нет, на игровой акк в реале ты не реагируешь. Я не требую от тебя реальных данных, в конце концов, не хочешь делиться ими — твоё дело. Но настроить себе на коммуникаторе приход сообщений с игрового аккаунта можно? Ну, вот скажи мне, как такое отношение к своим товарищам называется?
— Свинство. Извините меня, ребят. Прозвучит, конечно, глупо, но: я больше так не буду.
— Ну, главное, что ты понял, значит не совсем ещё зазвездился. Ну что, парни, простим его на этот раз?
— Простим, но чтоб без повторов, — подал голос Эстрагон.
— Лесовик, ты нас тоже пойми, — начал говорить Бертручио, — мы в это время тоже могли бы заняться какими‑то своими делами в реале. Но нет, сидели, как дураки, в игре, ждали, пока ты появишься. Ты же не один, о других тоже думать надо, если выходишь надолго, извести других об этом, мы тоже чем‑то своим займёмся.
— Я понял, простите меня ещё раз. Больше такое не повторится.
— Уверен?
— Да, обещаю.
— Ну, смотри, — начал подводить итоги беседы Сирано, — Такое отношение к окружающим ни к чему хорошему не приведёт, так что начинай думать головой. Люди тебе доверились, так что не плюй на них с высоты своей колокольни. Хм, у кого‑то ведь колокольня может оказаться повыше и плеваться он может подальше. Эстрагон, будь добр, разбуди гнома, пора выдвигаться.
Только сейчас я обратил внимание на громкий храп гнома. Надо же, а ведь он и до этого был, но воспринимался каким‑то фоном. Что‑то моя внимательность сильно хромает. Впрочем, вскоре храп прекратился и послышался недовольный голос гнома:
— Ну что, двигаемся?
Сирано подтвердил за нас всех, и меня опять привязали к гному, после чего мы отправились в путь.
Пока мы шли, я наконец успел досказать своему компаньону сказку о золотом ключике, которую начал ещё во время предыдущего отрезка пути. Мастер слушал историю очень внимательно, но в результате выяснилось, что история ему совершенно не понравилась. Надо отдать ему должное, он ни разу меня не перебил, а всё своё возмущение выплеснул потом. Причём длилось это довольно долго, и далеко не всегда выражения были приличными. Особенно много чего непечатного он высказал в адрес деревянного героя. Больше всего его возмутило отношение Буратино к стараниям отца. Тот продал свою куртку, чтобы купить ему азбуку, а этот променял её на билет в театр. Другие поступки главного героя тоже вызвали много возмущения. В качестве итога же он заключил, что история может кому‑то и понравится, но точно не гномам.
На этот раз привал произошёл пораньше. Всего‑то через три часа. Но сообщение о голоде опять пиликнуло у всех. Решили провести эксперимент: в этот раз готовить без моих указаний. Эксперимент можно считать удачным. Если в прошлый раз еда давала хоть какой‑то бонус, по единичке к ловкости, то сейчас никакого эффекта не было, да и насыщение шло всего на два с половиной часа, вместо пяти.
— Вот и провели эксперимент, блин, — выразил общее мнение Сирано, — Впрочем, отрицательный результат — тоже результат. Предлагаю устроить обеденную сиесту. Отдохнуть и покемарить часок другой, всё равно на полупустой желудок далеко не уйдём.
— Кстати ребят, я хотел попросить об одной услуге, пока ещё не все улеглись.
— Ну и что же угодно нашему слепому повару?
— Не могли бы вы собрать по окрестностям шишки и покидать их в меня?
Повисла какая‑то неловкая пауза.
— Э — э-э… Лесовик, по — моему, тебя не только зрения лишили, но и с мозгами что‑то не то…
— Да, что‑то ты совсем того… Если ты из‑за прошлого раза, так мы же тебя простили, не напрягайся ты так сильно.
— Кхм, — кашлянул гном, — Кажется, компаньон решил развить какие‑то навыки, похвально, похвально. Вместо того, чтоб пререкаться помогли бы товарищу. Вес шишек существенно влиять будет?
— Не думаю, главное — побольше их набрать.
— Ну что ж, за дело! Когда ещё будет такое бесплатное развлечение?
Вскоре у меня поинтересовались дальнейшими действиями.
— Дальше надо бросать в меня шишками.
После чего тут же получил ею в лоб и минус пять пунктов к жизни.
— А это весело, вот только боюсь, долго ты не протянешь, — в голосе Сирано звучало предвкушение, мне же почему‑то стало невесело, совершенно невесело. Не скажу, что удар шишкой был сильно болезненным, но весьма неприятным. Сдаётся, меня ждут несколько весьма неприятных минут, — Бертручио, на тебе лечение нашего друга — мазохиста. Ну что друзья, развлечёмся?
Град шишек сыпался на меня без перерыва. Снаряды летели в меня со всех сторон. Минут пять методичного избиения ничего не дали. Хорошо, хоть чувствовались только те, что попадали по голове. Стоп! А может в этом всё дело? Надо выяснить.
— Стоп! — крикнул я, но парочка всё же ещё прилетела.
— Надоело?
— Нет, надо ещё кое‑что проверить, — я стал снимать свои доспехи.
— Признавайтесь, кто кинул в него камнем вместо шишки?
Лёгкий смех был ответом на тираду Сирано.
— Начинаем.
И снова полетели снаряды. Через пару минут я начал пытаться уворачиваться. Получалось откровенно говоря плохо. Еще минут пятнадцать я скакал, но поток шишек совершенно не прекращался. Сколько же они их набрали? Я прыгал, скакал, кувыркался, внезапно уклонялся, перекатывался, что только не предпринимал. В какой‑то момент я заметил, что снаряды по мне больше не попадают. Как только я обратил на это внимание, в меня тут же прилетело три или четыре шишки, но это мелочи, ведь на меня посыпался целый ворох системных сообщений:
Знание и совершенствование своего тела — вот истинный путь совершенства.
Поздравляем! Вами открыт навык "Гибкость".
Навык "Гибкость" позволит вам овладеть скрытыми возможностями вашего тела.
Ловкость, смешанная с гибкостью, да помноженная на удачу — коктейль уклониста.
Поздравляем! Вами открыт навык "Уклонение".
Навык "Уклонение" позволит вам реагировать на летящие в вас снаряды и уклоняться от них, а возможно и не только от снарядов.
Говорят, что если заглянуть за рамки этого мира, то можно увидеть собственный затылок.
Поздравляем! Вами открыт навык "Предвидение".
Навык "Предвидение" может позволить вам предвидеть атаку, направленную на вас.
Вы самостоятельно узнали 35 навыков.
Поздравляем! Вы получили достижение "Самоучка 10".
Слава +100. Теперь все ваши навыки будут расти немного быстрее. (+15 % к скорости роста навыков)
Только глубоко познавший себя и искусство войны, реагирует быстрее.
Поздравляем! Вами открыт активный талант "Боевой транс".
Талант "Боевой транс" позволит вам передвигаться и реагировать быстрее во время его использования.
Вы самостоятельно узнали 1 талант.
Поздравляем! Вы получили достижение "Гений 1".
Слава +1. Вам доступно 3 очка характеристик.
Поздравляем! Увеличена характеристика Интеллект +3.
Поздравляем! Увеличена характеристика Мудрость +1.
Поздравляем! Увеличена характеристика Удача +1.
Офигеть! Неплохо так покидались шишками… Это же что‑то просто нереальное! Неужели никому в голову не пришло так развиваться? Стоп, но ведь мне про это рассказали, значит — метод известный, а это приводит нас к тому, что я не такой уж и уникальный. А откуда сразу плюс три к интеллекту? Плюс полтора к интеллекту за открытые навыки, да с учётом прогресса навыка, — считай два. А откуда еще один? Это что же, получается, что мне за талант сразу по плюсу к мудрости, интеллекту и удаче дали? Очень даже неплохо, я бы даже сказал — замечательно! Кстати, неплохо бы вложить нераспределённые очки характеристик. Итого у меня уже триста пятьдесят один пункт удачи. По — моему, очень даже неплохо. Очков навыка всего одно, так что пока трогать не буду. А славы совсем чуть — чуть не хватило до пяти сотен. Очень, очень неплохо покидались шишками.
— Ну что, Нарцисс, закончил с самолюбованием? Может быть, поделишься с нами, что это такое сейчас было? Почему ты тут из себя лампочку Ильича строил?
— Что? — не совсем уловил я суть вопроса Сирано.
— Да от тебя сейчас такое свечение шло, будто ты сразу десяток уровней отхватил, с достижениями в придачу.
— Ну уровней не было…
— А достижения, значит были?
— Ну да, самоучка увеличился.
— Опаньки, значит ещё и навыки новые изучил, тогда понятно, чего ты так светился, как новогодняя ёлка, — и после небольшой паузы Сирано добавил, — А ты знаешь, я ведь тоже не против, если в меня шишками побросают, с такими‑то последствиями…
— И я.
— И я тоже.
Моментально присоединились к нему Эстрагон и Бертручио.
— Честно говоря, я даже не слышал ни разу, чтобы кто‑то самостоятельно открыл талант. Нет, слухи какие‑то бродят, конечно, но это не больше чем слухи. Говори, что надо делать?
— Надо уклоняться от шишек с крепко завязанными глазами.
— Э — э-э… А как это делать?
— Ну, вот как‑то надо… Ребят, вы тут развлекайтесь, а я выйду на часик — другой, ладно.
— Ага, иди. Мастер Гронхельм, не хотите и в меня шишками покидать?
— С превеликим удовольствием!
— Ай, блин! Больно же!
Как жалко, что я этого не вижу… Ну, да ладно, выход.
Реальность встретила меня ярким лучом обеденного солнышка, пробившимся сквозь преграду занавесок. Невольно поморщился, но как же всё‑таки замечательно быть зрячим! Когда этот луч можно не только почувствовать, но и увидеть. Красотища! Половина второго на часах. Интересно, а с какого времени начинают давать обед? Что‑то я очень торопился к психологам, раз не удосужился прояснить этот важный момент. Ладно, пойду на авось — вдруг всё‑таки не прогонят и накормят.
Уже спускаясь по лестнице, подумал про тёть Наташу: она‑то наверняка знает, когда здесь обед подают. Но весьма неожиданно её на месте не оказалось. Что ж, пойду в столовую, как и собирался.
На улице по — прежнему были лужи, ласковое осеннее солнышко мягко пригревало, но уже не так сильно, как летом. Мда, надо будет вечерком выбраться за одеждой, ну или, в крайнем случае, завтра в обед.
Валентин Павлович пожелал мне приятного аппетита. Как оказалось, обед с часу до трёх, так что я вовремя. Компании Радомира не наблюдалось, зато меня приветствовал Толик:
— Жендос, греби сюда, я тебе тут место застолбил, — судя по всему, ему совершенно наплевать, что я нахожусь на другом конце зала. Я молча кивнул, подтверждая, что услышал его, и пошёл к раздаче.
На обед предоставлялось сразу четыре первых блюда: гороховый с копчёностями, борщ, куриная лапша и солянка. Не смог устоять и взял по порции борща и солянки. Хотелось взять и другие блюда попробовать, но ведь есть ещё и второе. В качестве гарнира предлагались: рис, гречка, картофельное пюре, тушёная капуста и макароны, а вот самих блюд был просто потрясающий выбор: азу, мясо по — французки, тефтели, голубцы, бифштекс с яйцом, куриные окорочка, варёная и жареная рыба. Я едва слюной не захлебнулся, а ведь есть ещё и салаты. Правда в основном майонезные, но и другие варианты тоже неплохие: витаминный, состоящий из мелконарубленных капусты, морковки и огурцов, нарезка из огурцов и помидоров, а также весенний салат — огурцы и редиска с зеленью.
Взял гречку и жареную рыбу. И по одному из этих трёх салатов. Напоследок взял два компота из сухофруктов. На один поднос всё не влезло. Пришлось раскладывать на два. Как бы теперь всё донести?
— Что, обжора, рук не хватает? Может помочь? — раздался сбоку голос приятеля.
— Да, Толик, помоги, пожалуйста.
— Да не вопрос, поскакали к столику, а то я тебя уже заждался. А ты тут слюни пускаешь и никак с выбором определиться не можешь.
На столе стояла пара пустых тарелок и стакан с чаем. Что‑то Толик совсем мало кушает. Болеет что ли или аппетит плохой?
— Толик, а ты не знаешь, сметаной разжиться здесь можно?
— Вот ты темнота! Куда ты глядел? Вон там, что по — твоему стоит?
Взяв тарелку с борщом, я отправился в указанном направлении. Рядом с раздачей первых блюд стояли плошки со сметаной, майонезом, горчицей, кетчупом, аджикой и еще кучей каких‑то соусов. Как я умудрился их раньше не заметить? К своей радости я углядел здесь даже сацебели. Уж больно нравился мне этот соус. Как приятно кушать политые им манты или пельмени… М — м-м, сказка. Заправив борщ сметаной, поспешил обратно.
— Ну что, нашёл свою пропажу, голодающий?
Я смог только промычать — рот был наполнен едой.
— Ладно, жуй, не отвлекайся. Нам ещё к Радомиру в гости чапать. А там много интересного бывает, особенно в первый раз. Будешь не один раз свою челюсть с пола соскребать. Забавные они ребята, только молчаливые по большей части. "Зачем зря воздух сотрясать?" — передразнил он кого‑то, наверное, Радомира, — Не понимают они, что человек социальное создание, ему общение как воздух необходимо. А какое может быть общение без разговоров? Вот ты как думаешь?
Я попытался промычать что‑то утвердительное, видимо, мне это удалось.
— Во — о-от! — протянул Толик, подняв кверху палец, — Даже ты со мной согласен, хотя тоже не любитель поговорить, всё больше отмалчиваешься. Тебе бы к ним в клубешник вступить, в раз за своего бы сошёл. Да и комплекция у тебя подходящая. Будешь тоже железки крутить и хороводы плясать. И лопаешь ты ничуть не меньше этих товарищей, а жрут они, надо сказать, немеряно. Ну вот скажи, куда в тебя столько влезает? Два первых, второе, да ещё салатов целых три штуки! Лопнуть ведь можно. Опять же два компота вон взял. Может у тебя солитер имеется? Нет? Странно… А куда ж девается тогда всё? Где твоё пузо, мальчик — обжорка?
Я махнул на него рукой, принимаясь за солянку. Солянка была ничуть не хуже борща. И это было прекрасно.
— Ну, вот что ты всё жрёшь и жрёшь? Да ещё так медленно? Неужели тебя совсем не интересует, что там происходит у реставраторов? Сам же к ним в гости напрашивался. Так чего ты еле — еле челюстями шевелишь? Шустрее надо, шустрее.
— Бышро ешть низя, — попытался ответить я с набитым ртом.
— Чего? — Толик даже в удивлении выгнул бровь.
— Быстро есть нельзя, — прожевав, повторил я фразу, — это вредно для желудка. Едой нужно наслаждаться так, будто каждый кусочек — последний.
— И откуда ты такой правильный нарисовался? Вернее, даже так: как ты жив‑то до сих пор? Правильные обычно долго не живут. Их обычно неправильные торопыги ещё в раннем детстве учат быть торопливее. Вот ты мне скажи, мы сегодня к реставраторам всё же пойдём, или ты всё также будешь невозмутимо и бесконечно лопать?
— Толик, чего ты возмущаешься? Ты же у них уже был и всё видел. Так чего тебе неймётся?
— Всё, да не всё. Меня лично Радомир в гости не приглашал, вот я и надеюсь, что тебе он ещё что‑нибудь этакое покажет, ну и мне за компанию. Да и потом, неужели тебе совсем не интересно, чем они там занимаются? Как можно быть таким нелюбопытным?
— Отчего же? Мне тоже очень интересно, но это не значит, что еду нужно судорожно глотать, к тому же такую вкусную, — солянка закончилась как‑то быстро. Не ожидал я от неё такого, даже мелькнула на мгновенье мысль о добавке. Впрочем, меня поджидало второе.
Толика же, судя по всему, распирало:
— Еда как еда, ничего особенного. Что ты с ней носишься как дурень со ступою?
— Не скажи! Еда очень вкусная и разнообразная, а ты просто этого не понимаешь и не ценишь. Тебе же вот не приходилось питаться одной медвежатиной в течение месяца, пока дороги станут проходимыми. Или, может быть, ты голодал? Тоже нет? Тогда не говори, что еда обычная. Ведь на самом деле она прекрасна, и не надо меня торопить. Когда съем, тогда съем.
— Офигеть! Это пока самая длинная тирада, которую я услышал от тебя. Кто бы мог подумать, что касаться она будет еды? Может, ты мне ещё лекцию прочитаешь о здоровой и полезной пище, а также о времени приёма? Впрочем, почему одному мне? Давай сразу уж всем. Сделаем заявку у организаторов этой шарашки, мол, так и так: хочет Жендос прочитать лекцию о вкусной и здоровой пище. Как тебе мысля?
Я только отмахнулся от него куском рыбы, насаженной на вилку.
— Что, неужели на всех тебя не хватит? Это что же, мне одному за всех отдуваться и слушать твои лекции по поводу здорового питания? Нет уж, ты либо давай на всех распространяй свою агитацию, либо кончай меня агитировать за советскую власть. Да не зыркай так на меня, так моя бабушка говорила. Чуть что: "Таки шо вы меня агитируете за советскую власть?" Мировая была мадама, год назад померла, царствие ей небесное. Сколько мы с ней болтали… Порой прям‑таки вечерами напролёт. Она мне столько всего интересного рассказывала, что я её порой с открытым ртом слушал. Причём до самых последних дней на рассудок свой не жаловалась, крепкая была, а уж сколько всяких анекдотов знала, да историй, это вообще не счесть. Я даже десятой части, наверное, не вспомню. Я ж вот только после её смерти в игрушки‑то и ударился. Родителям не до меня, они своей работой живут, а дома отдыхают, только отмахиваясь от меня. Изредка подпихивая деньжат, чтобы сильно их не допекал. Ну а три месяца тому назад, как восемнадцать тюкнуло, сюда от них срулил. Жалко у Летучего не получилось со мной сюда попасть, было бы гораздо веселее. А предки, наверное, с облегчением вздохнули, когда я срулил. Никто же их теперь не достаёт.
— Зря ты так про родителей. Думаю, они за тебя волнуются, переживают.
— Да ладно, плевать им на меня. Меня же, по сути, только бабка и воспитывала.
— А меня дед. И он тоже недавно умер. Месяц назад…
— Грустно. Впрочем, кончай хандру разводить на ровном месте, что было — то прошло, и его уже не вернуть. Так что давай дожирай свои салаты, и пойдём к реставраторам. Кстати, мы с тобой родственные души. Тебя дед воспитывал, меня бабка, обоих уже нет на свете, жалко конечно, но все мы смертны. И оба мы здесь оказались. Это судьба. Явно! Нет, не подумай, я не о голубизне какой говорю, а о нормальной человеческой дружбе. Мало в наше время нормальных людей, готовых не только говорить, но и слушать. А ты один из немногих. Это я тебе, как редкий говорильник, заявляю, причём со всей ответственностью. Кстати, а где это ты медвежатину лопал целую неделю и почему она за месяц не протухла?
— В тайге. А не пропала, потому что в леднике хранилась. С чего бы ей пропадать‑то?
— Где хранилась? В каком — таком леднике? Ты что из ледникового периода сбежал? И что ты в тайге забыл? Или ты там разморозился, как тот мамонтёнок?
— Какой мамонтёнок?
Вместо ответа Толик запел:
— Пусть мама услышит, пусть мама придёт, пусть мама меня непременно найдёт, ведь так не бывает на свете, чтоб были потеряны дети!
— Что‑то такое вроде видел, мультик какой‑то, кажется…
— Да, ты точно обмороженный какой‑то. Это же одна из самых известных песен из советских мультфильмов. В какой глуши надо жить, чтобы её не слышать? Ах да, в тайге… Эк тебя болезного занесло‑то. Как ты там выжил без телека и без вирта? Впрочем, о чём это я? Там же, наверное, даже интернета не было? Как вообще можно жить в таких условиях?
— Спокойно и счастливо. Вообще без особых проблем. Там жить как‑то честнее, что ли. Умеешь добыть себе еду — сыт, не умеешь — голоден. Выводы делай сам.
— Да что ж такое‑то! Тебя о чём не спроси, всё упирается в еду. Еда, еда, еда… Ты о чём‑нибудь ещё кроме еды думаешь?
— Конечно, ещё надо во что‑то одеваться. Ты, кстати, не знаешь где здесь поблизости можно одежду с обувью купить?
— Ну ты дал! Поблизости! Да тут поблизости только сёла и деревеньки, ни одного фирменного магазина нет, где ж ты тут себе нормальную одежду найдёшь? В Москву гнать надо. А это времени немало займёт, ты это учти. Спать тогда придётся в вирте. Да и потом у тебя контракт на сколько часов в сутки?
— На двенадцать. А почему ты против сна в вирте?
— Вот ты странный! Всеми же давно замечено, что в вирте сны не снятся. Совершенно. А какой же это сон, когда ты просто выключаешься, как прибор какой‑то. Где подсознанию найти выход из клетки сознания? Как оно до тебя стучаться будет, если снов нет? Ты о нём‑то подумал?
— Честно говоря, я о нём совершенно не задумывался, да и в реальной жизни не могу сказать, что часто сны вижу. В раннем детстве часто были, а последние несколько лет даже и не припомню, чтобы мне что‑то снилось.
— Совсем ты заглушил своё подсознание, зря ты так! Надо давать ему выход, прислушиваться к нему.
— А зачем?
— То есть как это: "зачем"? Для познания самого себя, своих чаяний, желаний, устремлений, смысла жизни, наконец.
— Так с этим я без подсознания определился.
— А если ты неправильно определился? Вдруг твое подсознание совершенно другого хочет? Ведь будешь потом всю жизнь несчастлив. Будешь ходить на работу, как на каторгу, домой как на дыбу. А всё потому что вовремя не прислушался к своему "внутреннему я". Будешь потом себя корить, вот чего я дурак такой — этакий умного Толика не слушал, страдал какой‑то фигнёй, вместо того чтобы заниматься самопознанием и стремлением к своему счастью. Как же мне теперь бедному разнесчастному быть, да что делать? А Толика ведь рядом не будет, чтобы подсказать.
— Почему?
— Да потому что, Толик будет счастлив в отличие от тебя, а счастливым и несчастным людям обычно не по пути. Так устроена жизнь, сытый голодного не разумеет и счастливый несчастного тоже. Слава всем Богам, что наконец‑то твоя еда закончилась, пей свой компот, и побежали. Или компот тоже нельзя быстро пить?
Компот я выпил тоже не торопясь, несмотря на полные нетерпения взгляды Толика.
— Ну а теперь‑то мы можем пойти?
— Конечно, только надо отнести подносы с грязной посудой. Отнеся их в приёмное окно, передал большое спасибо поварам за их труд.
Толик, ожидая меня, в нетерпении пританцовывал около гардеробщика. Когда же я вышел, он схватил меня за руку со словами:
— Ну, наконец‑то! Побежали уже, а то я сейчас лопну от любопытства.
Дальше последовал забег через территорию санатория. Мы немного попетляли между корпусами, обогнули клумбу с завядшими цветами, миновали небольшую детскую площадку с горкой и качелями. Витоге прибежали к двухэтажному корпусу, почти такому же, в каком жил и я. Впрочем, это "почти" было довольно существенным. Все окна на обоих этажах были заложены кирпичом. Да и вообще судя по этим окнам, потолки в этом корпусе раза в два выше, чем в моём.
— Ну чего ты уставился на спортзал, как баран на новые ворота? Думаешь дыру в стене взглядом просверлить? Может, уже пойдём?
— Ну да, пойдём, конечно.
Холл внутри здания отличался уже заметно сильнее. Входящим преграждал путь турникет и рамка с металлоискателем. Рядом с рамкой за стойкой стоял охранник, напоминающий своими габаритами гнома — переростка: чуть ниже меня, сантиметров на десять, но косая сажень в плечах намекала, что он всё‑таки не совсем человек. Стоп! О чём это я? Как это не человек? Я же не в игре, а в реальности, а здесь гномов быть не может. Совсем я заигрался что‑то…
— Здравы будьте! — поприветствовал он нас, — По какой нужде? В бассейн, тир али захотелось спортом заняться? Или, может быть, Анатолий созрел заняться постижением искусства "Рати"?
— Анатолий пока не созрел, но вот его, — Толик ткнул пальцем в моё плечо, — Радомир лично приглашал в гости.
— Хм, значит, ты Евгений будешь? — полуутвердительно поинтересовался охранник, и, дождавшись моего кивка, продолжил, — Прости, забыл назваться, меня Данилой звать.
После чего он поднялся и протянул мне похожую на лопату ладонь. Оказывается, он не стоял за стойкой, а сидел. И только сейчас я смог оценить его габариты полностью. Потолок и двери здесь весьма и весьма высокие, а вот в моём корпусе ему наверняка пришлось бы сгибаться, чтобы пройти в двери, да он бы мог достать там до потолка без табуретки. Он был выше меня где‑то на полметра, если теперь примерять на него стандарты игры, то он скорее огр или тролль. "Сколько же он весит? И ведь в нём нет ни грамма жира… Чем же его кормили, что он вырос таким здоровым? Может, радиация?" — пробежала у меня цепочка мыслей. Невольно помотал головой прогоняя этот бессвязный бред из головы.
— Евгений, — произнёс я, сообщая и так известную ему информацию, после чего пожал протянутую руку. Пожатие было крепким, но бережным, будто он боялся сломать мою ладонь.
— Проходите, други, Радомир в бассейне.
— Жендос, погнали уже, — торопил меня Толик, открывая железную дверь направо.
Мы прошли в раздевалку. Толик поспешил к какому‑то шкафчику, достал оттуда плавки себе и мне.
— Глянь, твой размер, нет? И переодевайся, одежду в любой незакрытый шкафчик, там же возьмёшь полотенце. Шкаф блокируешь своим ключом картой. Потом в душ и в бассейн, — ценные указания он раздавал, не глядя на меня, и уже скидывая с себя одежду в свободный шкаф. Мне ничего не оставалось, как последовать его примеру. Закончили мы одновременно и поспешили в душ. После чего вышли в бассейн.
Бассейн оказался весьма впечатляющим. В нём было четыре дорожки. Длиной же был метров двадцать пять. Честно говоря, я даже не думал, что в этом здании может поместиться такой бассейн. Дно у бассейна у дальнего края, судя по цвету воды, существенно понижалось. Именно там лежал на воде Радомир.
Раз уж мы пришли в бассейн, грех этим не воспользоваться. Нырнув с бортика, я поплыл под водой. Только дотронувшись рукой до противоположного борта, вынырнул. Здесь меня поджидал сидящий в воде Радомир. Я вначале даже глазам не поверил. Как это вообще возможно? Впрочем, объяснение тут же нашлось, он сидел не на воде, а на полоске поплавков, разделяющих дорожки.
— Что, Евгений, думал, что пророка Божия узрел? — судя по всему, моё изумление не осталось незамеченным.
— Не совсем, но несколько опешил.
— Честность — доброе качество, отсутствие страха показаться смешным в чужих глазах это вообще что‑то дивное для твоего возраста, но от того еще более прекрасное и достойное.
— Да, Жендос, видел бы ты свою рожу. Всем рожам рожа была, — Толик обнаружился рядом, сидящим на борту и полоскающим ноги в бассейне.
— А почему ты не плаваешь? В бассейн же пришли?
— К воде привыкаю, уж больно она холодная.
— Какая же она холодная? Тёплая, как молоко парное.
— Э — э-э нет, брат, тёплая она в Египте или на Мальдивах. А здесь она градусов двадцать — двадцать пять всего будет. Там же около тридцати, а иногда и больше. Вот где красота — плещись, не хочу. А какие там мулатки красивые, да дешёвые…
— Дешёвые? В смысле?
— Анатолий говорит о продажной любви, тяжелейшем грехе для женщины, — объяснил мне Радомир мысль Толика, — Ладно, други, пойду я в спортзал разомнусь немного перед правИлом, — последнее слово он почему‑то произнёс с ударением на букве "и", — Вы же поплещитесь пока с полчасика после трапезы‑то, а потом подходите.
С этими словами Радомир мощными гребками брассом поплыл к краю бассейна, что ближе к выходу. Толик наконец‑то сполз в воду, с кряхтением и выдохом, словно в прорубь залез. После чего мы начали плавать наперегонки. Толик оказался неплохим пловцом, но слабоватым. Надолго его не хватало, максимум туда — обратно. Я же плавал и никак не мог наплаваться. Какое же это счастье, поплавать в тёплой воде в любое время года. Вот бы где я проводил всё свободное время. Есть, оказывается свои прелести у города, есть. И почему у Толика такая кислая мина на лице. Подплыл к сидящему на бортике товарищу и поинтересовался выражением его лица.
— Да вот думаю, постарею, я поседею, а так и не узнаю, зачем нас в гости Радомир звал. То лопал ты как верблюд на две недели вперёд, то теперь плаваешь, изображая Ихтиандра. А я всё жду и жду, жду и жду. Так ведь и помереть от любопытства можно… За что со мной так судьба несправедливо обошлась?
— Да ладно тебе, Толик, жаловаться! Сейчас пойдём.
— Нет, вот ты мне ответь, где ты своё любопытство потерял? Почему тебя совершенно ничего не волнует. Ты словно в панцире живёшь, как черепаха, или нет, как жираф — доходит всё до тебя чрезвычайно долго.
— Как говорил мой дед: "Любопытство — не порок, но признак плохого воспитания".
Толик в ответ начал раздуваться от возмущения:
— Ну, знаешь, это вообще свинство! С чего ты взял, что у меня плохое воспитание, да меня этикету бабка с трёх лет обучала, а умению вести светскую беседу с пяти, да и вообще я между прочим гимназию окончил, а ты? Вот ты, конкретно, какую школу оканчивал?
— Никакую. Меня дед на дому обучал. В тайге как‑то школ не очень много. Да и дед говорил, что Лес — лучшая школа жизни. Он несёт полное понимание всех причин и следствий в поступках любого существа, будь то зверь или человек. У людей, конечно, взаимосвязи между причиной и следствием посложнее будут, но общие принципы одни и те же. Да и знание школьных предметов зависит не от учителей, а от ученика. Есть у него желание учиться — научится, а нет — так бездарем и останется, сколько бы пядей во лбу у учителя не было.
— Я так понимаю, ты поделился со мной очередной порцией истины "от деда" и оспаривать её бесполезно, ведь это истина в последней инстанции? Может, тогда пойдём уже, а?
— Почему же, оспорить можно всё, что угодно. Ведь именно в спорах рождается истина, если только этот спор не ради самого спора. Ну а пойти — пойдём, чего уж там. Хотя поплавали, конечно, маловато.
— Да, ладно тебе, потом ещё поплаваешь, поплавок сибирский. Пошли уже.
Последние слова Толик проговаривал мне уже из‑за двери в бассейн. Я же решил переплыть бассейн в последний раз. Когда я входил в раздевалку, Толик уже ждал меня одетым. Пришлось срочно вытираться и одеваться, уж больно кровожадные взгляды бросал на меня мой любопытный товарищ.
— Ну что ты делаешь‑то? Куда ты мокрое полотенце в шкафчик пихаешь? Неужели тебя дед читать не научил? — вылил на меня Толик поток своего возмущения.
— Ты о чём?
— Точно не научил. Горе ж ты моё слепое, табличку видишь?
— Какую табличку?
— Внимательно посмотри по сторонам и будет тебе счастье.
Оглядевшись по совету Толика по сторонам, я заметил корзину с надписью: "Для мокрых полотенец". Мда, что‑то я становлюсь совсем невнимательным. Дед бы меня за такое неделю точно называл слепым кутёнком. Надо, надо брать себя в руки, а то вообще непонятно что со мной творится.
На выходе из раздевалки нас встретил Радомир.
— Как поплавали?
— Спасибо, хорошо, маловато только.
— Так за чем же дело встало? Доступ в бассейн бесплатный, никто вас вроде не выгонял. Впрочем, понимаю. Анатолий, твоё любопытство не всегда несёт благо, в чём ты уже имел неоднократную возможность убедиться. Вот и друга торопил опять же.
— Так сколько можно плескаться? Ещё немного и жабры бы уже отрастать начали. Да и потом, ты же наверняка нам что‑то интересное приготовил, а? Кстати, а ты вроде в тренажёрный зал собирался.
— Я уже размялся, пока вы плавали и сейчас как раз иду на правИло, но вам там тоже будет интересно, сейчас Дмитрий в очередной раз проходит малую полосу, стараясь улучшить своё прошлое время. Если хотите, можете посмотреть, думаю, вам понравится. Так что, пойдёмте со мной, — подымаясь на второй этаж, позвал он нас за собой, — На втором этаже у нас расположены тир, тренажёрный зал и небольшой ринг. На первом же находятся бассейн, в котором вы уже побывали, малая полоса препятствий и несколько древних тренажёров, в том числе и моё любимое правИло.
Толик был весь в нетерпении, складывалось полное впечатление, что он сейчас попытается обогнуть Радомира и побежать как можно быстрее вперёд. Впрочем, делать он этого не стал, а вскоре мы уже вошли в нужное нам помещение.
Полоса препятствий занимала полностью всё крыло над бассейном в длину, в ширину же только половину. Вторую половину занимали какие‑то не совсем понятные приспособления. Видимо это и есть древние тренажёры. А полоса препятствий представляла из себя вообще что‑то с чем‑то. Состояла она из семи препятствий. Первым было бревно, по которому надо было пробежать мимо качающихся здоровенных чурбаков. И всё бы ничего, но бревно тоже было закреплено только на оси и соответственно при неосторожном шаге могло запросто провернуться, сбрасывая с себя неловкого торопыгу. Вторым препятствием была сетка с ячеёй сантиметров в сорок, над которой опять же носились чурбаки. Третьей была горизонтальная лестница почти под потолком. По ней, судя по всему, надо будет перебираться на руках, так как вездесущие чурбаки под препятствием, а не над. Кстати, летали они значительно реже, и сложности увернуться от них я особой не видел. Странно, в чём тогда сложность? Тут явно какой‑то подвох… Четвёртым этапом были узкие брёвнышки, стоящие вертикально на расстоянии в полметра друг от друга. Тут летающих чурбаков не было. Совсем. Из‑за чего казалось, что это испытание проще других. Видно тут тоже без хитростей не обошлось. Пятым испытанием была абсолютно вертикальная стена почти до самого потолка с единственным отверстием на самом верху, в которое периодически влетало здоровое бревно, совпадающее по диаметру с отверстием. Мда, с учётом высоты потолков в три с половиной метра, добраться до этого окошка — не самая лёгкая задача. Шестым испытанием был бак с водой, в котором плавала вязанка брёвен. Последним испытанием были два металлических бруса с очтрыми шипами вдоль лестницы, идущей вначале вверх, а потом вниз. Перед ними зачем‑то стояли два больших ведра с водой.
Рядом с полосой стояли ещё какие‑то непонятные приспособления. Видимо, те самые древние тренажёры.
— Ну что, Дмитрий, готов? — поинтересовался Радомир, у стоящего перед полосой мужчины и получив утвердительный кивок в ответ, скомандовал, — Приступай, — после чего нажал на кнопку внезапно оказавшегося в руке секундомера.
Мужчина преодолевал полосу с поразительной ловкостью. Бревно, которое могло провернуться от любого неосторожного шага, даже не шелохнулось. Он ловко уклонялся от чурбаков. Даже на секунду показалось, что они подстраиваются под его бег, а не он под них. Сетка тоже не доставила ему особых проблем. Лестница тоже была пройдена без особого труда. А вот стоящие брёвнышки показали мне всё‑таки свой секрет. Оказывается, они уходили вниз под весом наступившего на них. Мда, скорость с которой Дмитрий проскочил это препятствие просто поражала, но видимо медленнее тут и нельзя, ведь можно просто не запрыгнуть на следующее брёвнышко. После этого совершенно без паузы рванул на вертикальную стену. Бревно как раз вылетело из отверстия и к моменту его подъема, освободило проём, и Дмитрий тут же туда нырнул. Дальше он очень быстро пробежал ко импровизированному рву и в два прыжка преодолел его. Первый прыжок на плавающую вязанку, а после второго он уже стоял на другом берегу. После чего схватил ведра и подняв руки горизонтально понёс вёдра над шипастыми брусьями. И вскоре уже Дмитрий опустил вёдра на пол, после чего Радомир нажал кнопку на секундомере.
— Пятнадцать и девять, — озвучил он результат, — Молодец, на три десятых улучшил своё время.
Дмитрий, улыбнувшись, кивнул и предложил:
— А вы не хотите попробовать? — при этом почему‑то пристально смотрел именно на меня. Радомир тоже посмотрел на меня, немного нахмурившись.
— Нет, спасибо!
— Жендос, да ты чего? Давай, дерзни, я уверен у тебя получится. Димку ты конечно не сможешь догнать, слабоват для этого, но пройти всю полосу должен по — любому!
— Нет, Толик, моих навыков для этого явно недостаточно. Во — первых, я никогда не бегал по вертикальным стенам, во — вторых я не уверен, что понял все хитрости данной полосы препятствий, ну а в — третьих это просто травмоопасно выходить на такую полосу препятствий неподготовленным.
После моего ответа Радомир перестал хмуриться, но Толик несмотря на мой ответ не оставлял попыток всё‑таки заставить меня пройти полосу:
— А может тебе просто слабО?
— Толик я же озвучил все причины, останавливающие меня от этого необдуманного шага.
— Ну неужели тебе самому неинтересно попробовать? В жизни не поверю!
— Интересно‑то, конечно, интересно, но приступать к прохождению незнакомой полосы препятствий без изучения и анализа всех препятствий, по меньшей мере, глупо. Это же всё равно, что чистить ружьё, не вынув из него патронов.
— Ну вот что ты за зануда? Я так стремился сюда, так хотел посмотреть, как ты будешь проходить эту полосу, а ты… Тебе что, сложно для друга сделать такую малость?
— Толик, а если я тебя попрошу удариться головой об стену со всего разгона ради меня, ты на это пойдёшь?
— Жендос, ты что больной? Так же сотрясение мозга заработать можно, а то и черепно мозговую травму.
— А зачем тогда ты меня пытаешься заставить пройти эту полосу препятствий, которая не менее травмоопасна?
— Ну не хочешь, не проходи, вредина. Пойдём тогда на драку посмотрим. Радомир, ведь сейчас кто‑то дерётся?
— Анатолий, я уже много раз тебе говорил, что это не драка, а поединок. Ну и да, конечно, поединки сегодня будут. А ты, Евгений, меня сегодня очень порадовал. Ты проявил очень много качеств, не свойственных отрокам. Внимательность, рассудительность, здравый смысл, грамотную оценку своих сил, и главное — независимость от чужого мнения. В связи с этим я просто не могу не предложить тебе заняться изучением "Рати".
— Изучением чего?
— "Рати". Древнего варяжского боевого искусства, которое подразумевает под собой овладение своим телом и духом, а также многими видами холодного оружия.
— Честно говоря, у меня на это сейчас просто нет времени. Я вообще не понимаю, откуда оно у вас есть, если минимальное время контракта двенадцать часов.
— Жендос, ну ты и тормоз! Радомир со своими кренделями здесь на другом контракте. Они здесь охранники. Не тупи.
— Спасибо, Анатолий, за пояснения. Но всё это можно было сказать без излишней грубости к собеседнику. Хотя в целом, он прав. Но, Евгений, я прошу тебя не торопиться с решением и немного подумать над моим предложением. Возможно ты сможешь выделять на занятия хотя бы час или два в день. Уверяю тебя, это очень полезно.
— Хорошо, я подумаю.
— А теперь мы можем уже на драку пойти посмотреть? — Толика здесь явно болше ничего не держало. Получается, что его тянуло сюда только желание посмотреть, как я буду пытаться пройти эту полосу препятствий. Как‑то меня это расстроило.
— Дмитрий, помоги мне с правИлом, а потом проводи наших гостей к кругу и возвращайся.
Дмитрий кивнул, а Радомир пошел к приспособлению, состоящему из четырех столбов, роликов, с закреплёнными на них роликами и верёвок с привязанными мешками, переброшенными через эти самые ролики. Радомир лёг на пол на спину, а Дмитрий помогал закрепить ему верёвки на запястьях и щиколотках. Было полное ощущение, что Радомира растянули как на дыбе, но в воздухе. Я, честно говоря, не совсем понял, как это может помочь тренироваться, но тут Радомир начал скручиваться, натягивая то одну веревку, то другую, то сразу несколько. Интересное приспособление и занятия на нём должны быть интересными. Надо будет как‑нибудь попробовать.
— Пойдёмте, — произнёс Дмитрий, которого я уже было начал принимать за немого.
На втором этаже действительно был ринг, правда восьмиугольной формы, за которым виднелись обычные тренажёры. Рядом же с самим рингом было несколько стоек с различным оружием. На самом же ринге происходил бой. Двое в кольчугах дрались настоящим оружием. Один здоровенной секирой, а второй щитом и мечом. Зрелище было весьма впечатляющим. Удивительно, что здесь так мало зрителей. Неужели, все уже насмотрелись? Ведь это так удивительно и захватывающе! Бьются всерьёз, настоящим оружием. Стоп! Всерьёз? А если кто‑то кого‑то зарубит? Так ведь можно и убить. Это же какое‑то средневековье.
— Вы что? Вы же убить друг друга можете. Совсем!
— Евгений, так ведь в этом и смысл, — сбоку раздался голос любителя вмешиваться в чужие беседы, Вячеслава кажется, — Именно риск придаёт смысл самой жизни. Без риска жизнь пресна. И потом, ребята весьма опытны в обращении с железом. Так что, не переживайте. Прежде чем получить допуск на работу с настоящим железом, мы машем тренировочным оружием до посинения. Знал бы ты, сколько народу здесь пытается прекратить эти бои, а потом сами же приходят посмотреть. А вообще ты даже не представляешь, какой это выброс адреналина, когда машешь настоящим полуторником или секирой, а противостоит тебе настоящий живой человек. И каково это победить равного по силе противника или даже более сильного.
— Да и вообще, Жендос, ты только глянь, как они этим железом машут и уклоняются. Это же просто невероятно, иногда я даже не могу уследить за их движениями. Ты только посмотри на их скорость.
— Мда… Зрелище, конечно, впечатляющее. Но я, пожалуй, пойду. Мне в игру давно пора.
— А? — даже не попытался отвлечься от бесплатного развлечения Толик, — Ага…
— До свиданья, — попрощался со мной Вячеслав, — Заходите к нам. Хоть в тренажёрный зал, хоть в тир. Кстати в тире можно пострелять не только из пневматики, но и из настоящего огнестрела, а также из различных луков и арбалетов.
— Спасибо, как‑нибудь в другой раз. До свиданья.
Дальше я уже бежал к своему корпусу. Пока бежал, размышлял об увиденном. Что тут скажешь, зрелище просто завораживало, и если бы не ждали в виртуале, то я надолго бы остался посмотреть на это. Но ничего, надеюсь это у них не последний бой, и я ещё посмотрю вдоволь. А может и поучаствую. Стоп! А это ещё откуда взялось? Я даже споткнулся от неожиданности, но с большим трудом удалось всё‑таки не упасть носом в лужу. Раньше я что‑то не замечал за собой особой тяги к такому неоправданному риску. Да и потом, надо же вначале научиться хорошо владеть этим оружием, прежде чем вступать в бой. Похоже, Радомир‑таки получит нового приверженца в свою ватагу. Ну а что? Занятие не самое плохое, даже наоборот, полезное — физическую силу и ловкость развивает, что опять же никакого вреда не несёт, а одна только польза. Так, убеждая самого себя, я подбежал к своему корпусу. А дальше моя комната, капсула, вход.
— Всем привет!
А в ответ тишина. А собственно где все?
— Эй, народ, вы где?
— Да здесь мы, здесь, — внезапно ответил незнакомый голос из‑за спины, прежде чем ударить меня по голове. После этого меня опрокинули на землю и довольно шустро раздели и связали. Я даже немного ошалел от такой скорости и даже не успел возмутиться, впрочем толку от этого, как мне кажется, всё равно было бы немного.
А дальше начался кошмар: Меня потащили за ноги, лицом вниз. При этом мои похитители ещё и ставки заключали, сколько иголок я съем по дороге. На этот раз я всё же решил повозмущаться, но тут же наглотался иголок и больше таких попыток не предпринимал.
— Ты гляди, молчит, зараза! Не хочет иголки есть, а мы его вот так!
После этого я получил удар ногой по почкам. Что снесло мне четверть здоровья разом. Я невольно зашипел от боли и тут же набрал иголок приоткрытыми губами. Что тоже сказалось не лучшим образом на моём здоровье. Пришлось рот спешно закрыть. Последовал второй удар, но уже с другой стороны. От третьего же постарался увернуться, но связанному брыкаться и дрыгаться удавалось не сильно хорошо, я бы даже сказал, что совсем не удавалось.
— Так, хорош, а то он ещё дуба даст. Нас потом по головке не погладят.
— Но ты видел, один раз он точно иголок нажрался. Эх, жалко, что он хлипкий такой, а то он бы у меня эти иголки килограммами жрал.
— Хватит, я сказал. Если мы его прибьём, Серый нас тогда оприходует.
— Это да, Серый может. Тьфу, чтоб тебя.
Дальше они замолчали, а я всё так же пересчитывал лицом каждый корень и каждую ямку. Уже через минут десять мы пришли. Вернее пришли они, а я… Меня притащили.
— Ну ладно, вы тут поболтайте пока, а мы пойдём пока перекусим, — смех говорившего оставил у меня лёгкое недоумение. Видимо, он сказал какую‑то шутку, понятную только ему самому.
Дальше я с трудом повернулся на бок и отплёвывался минут пять от иголок и земли, набравшихся в рот. После чего всё‑таки поинтересовался:
— Есть тут кто?
В ответ только непонятное мычание. Видимо кто‑то из моих соратников здесь всё‑таки имеется, но вот говорить они не могут. Начал активно шевелиться, пытаясь освободить руку из пут, но ничего не получилось — связали на совесть.
— Ну чего ты дёргаешься? Лежи себе спокойно. Тебе вон даже кляп не вставили, как твоим друзьям, так что отдыхай и наслаждайся. Карманы твои почистили, конечно, да и тебя немного раздели. Ну, тут уж извини, всё доставшееся с цели, не оговорённое заранее в контракте, идёт в личный карман охотников за головами. И всё ваше имущество будет честно разделено между представителями нашего отряда, ты же не против?
— Что вам от меня нужно?
— Нас послал твой господин. Ты ему серьёзно задолжал.
— Э — э-э, у меня нет господина.
— Во — о-он как ты запел! Думаешь, если сбежал из земель господина барона, так он уже и власти над тобой не имеет? Ошибаешься!
— А с чего вы решили, что его власть надо мной была?
— Ты на его земле жил? Жил. Работал? Работал. Значит и власть его признавал над собой. А стоило обокрасть эльфов, так всё — в кусты, мол, не знаю я никакого господина барона. Так что ли? Э — э-э нет, брат, такие шутки с господином бароном не проходят. А налоги? Кто налоги платить будет? Этак все плевать на власть начнут, а тогда вообще никакого порядка не будет. А где нет порядка, там царит хаос, а где хаос, там вскоре и хаоситы объявятся, а после и свою власть установят. Нет, такое никому не нужно. Так что, дружок, заплати налоги и спи спокойно, никто тебя трогать не будет.
— И много ль нынче налоги составляют?
— Ну, в обычных случаях есть чёткая фиксированная ставка равная четверти, но в твоём случае есть еще накладные расходы и недоимки, так что, чуть больше получится. Но с учётом щедрости господина барона, думаю, дело ограничится всего лишь половиной.
— Половиной чего?
— Ну, вот ты странный, половиной суммы от продажи краденых вещей. А ты как хотел? Гильдия воров тоже платит налоги барону. Кстати, тебе же придётся ещё заплатить гильдии за возможность реализации товара и за членство, если, конечно, хочешь остаться в живых. А то они ведь обычно убивает тех, кто не состоит в их гильдии, но занимается тем же ремеслом.
— Вообще‑то я планировал продавать украденные вещи.
— О! Но тем лучше. Заплатишь господину барону мильон золотых и можешь быть свободен.
— Губа не дурра у господина барона. Откуда такая сумма‑то?
— А ты думаешь, что господин барон не в курсе, на какую сумму ты украл? Э нет, дружок, такие суммы без кругов на воде не проходят. И все заинтересованные лица о таких событиях узнают тут же. Так что, сейчас у тебя есть всего три пути. Первый: продать краденное барону за половину стоимости; второй: отдать мильон; и третий: в замок господина барона на беседу к специалистам господина барона, а потом по одному из двух первых путей.
— Простите, а возможность рассрочки, господин барон не рассматривает?
— Возможность чего?
— Рассрочки. Отложенного платежа. То есть разбивки платежа на несколько частей с постепенной оплатой. Ну, то есть сегодня десять тысяч, через месяц десять тысяч и так, пока не выплатится миллион. Такое возможно?
— Ну, дружок, порадовал ты меня, рассмешил даже. Господин барон не гномий банк и не ростовщик какой‑нибудь, чтобы кредиты выдавать, а потом на процентах наживаться. Нет, дружок, господин барон — законная власть, а посему ему нужно всё и сразу. Да и вообще, где ты видел, чтобы налоги платились по частям? Ведь если налоги сразу не платятся, то появляются недоимки, пени всякие, штрафы… А со своими недоимками я тебя уже ознакомил, и вряд ли у тебя есть желание их увеличивать, или я не прав? К тому же ты можешь опять сбежать, а потом опять тебя надо ловить. А это нужен хороший рейнджер — следопыт, десяток гвардейцев для зачистки наёмников тоже привлекать надо, ну и маг обязательно толковый нужен. А ещё всем им платить надо. Ну, представляешь теперь издержки?
— Однако! Это получается, сейчас за мной столько народу за мной гонялось?
— Ну да. А ты как думал, дружок? Господин барон своими доходами налево — направо так просто не разбрасывается. Деньги счёт любят. Кстати, раз уж мы беседуем на такой прекрасной ноте, может, ты для нас еды приготовишь? А то говорят, ты готовить мастак, а с нами как назло ни одного нормально готовящего компаньона не затесалось.
Вокруг повисла какая‑то звенящая тишина. Нет, вроде и до этого особо громких звуков не было, но сейчас складывалось впечатление, что все затаили дыхание и ждут моего ответа. Или у меня воображение разыгралось?
— В принципе, я ничего против не имею, но тогда я со своими спутниками тоже перекушу, и вы мою одну просьбу выполните.
— Своё снаряжение даже не проси, это честно заработанное. Как говорится, что с боя взято, то — свято.
— У меня другая просьба.
— Кстати, ты — редкий нахал. Тебя держат без кляпа, с тобой мирно беседуют, а ты еще свои всякие хотелки имеешь наглость высказывать. Нет, я слышал, что наглость — второе счастье, но у тебя оно, похоже, — первое. Ну да, ладно, если просьба твоя в рамках разумного, то почему бы и нет. Что ты хочешь?
— После обеда покидайтесь в меня шишками.
— Ты что, больной? Скажи, твоё безумие заразно?
— Э — э-э? Ты о чём?
— Да мы когда к вашему лагерю подошли, хвала рейнджеру с магом, что все ловушки разобрали, у вас тут на поляне форменный бедлам творился. Один стоял посередь поляны, а его все окружающие шишками забрасывали. А этот придурок ещё и глаза себе завязал. Ты даже не представляешь, сколько труда стоило нам всем не заржать, когда это увидели. Хотя, благодаря этому, мы спокойно вас спеленали. Кстати, почему‑то при этом они все материли тебя. Не скажешь почему?
— Мда, неловко как‑то получилось…
— Ну, так это… Ты скажи, это не заразно, а то вот ты тоже просишь, чтобы в тебя шишками покидались?
— Да нет, это мне для развития класса нужно, вызывает единение с природой и общую чувствительность организма в целом, кроме того развивает гибкость и уклонение.
— Ух, ты! Интересно, интересно. И сколько ты хочешь, чтобы мы в тебя кидались?
— Пока я не скажу: "Хватит".
— А если ты вообще не скажешь? Нет, дружок, так не пойдёт, давай‑ка ограничим время чёткими рамками. Сколько тебе нужно будет время на готовку, столько мы в тебя и кидаться будем, но с готовкой не затягивай.
— Да я бы рад не затягивать, но у меня есть небольшая проблема, слепой я нынче.
Мой собеседник усмехнулся:
— Ну, я‑то не слепой, чай заметил этот факт. Так что, не переживай, с чисткой картошки — морковки мы тебе поможем, а вот готовить — сам, а то у подчинённого бонусы режутся в два раза, если у самих нет поварской профессии.
— Ладно, попробую. Сварим тогда суп. У вас котел побольше есть, а то мой маловат будет для такой оравы?
— Есть у нас котел, раза три больше вашего будет, хватить должно по идее.
— Как раз! Значит так, нужно два кило мяса. Одинакового, а не так чтобы половина крольчатина, а половина — дикая утка. Кроме того, надо почистить три — четыре средних луковицы, три — четыре морковки, картошки килограмма два, ну и капусточку одну среднюю.
— Постой‑ка, так у вас не было капусты, — судя по голосу, мой собеседник явно растерялся.
— Не понял, а вы что же, совсем без припасов за нами гонялись? Что даже капусту не взяли?
— Да как‑то не пришло никому в голову капусту с собой брать.
— Ну, вот так всегда! Сам забудешь капусту взять, так никто и не догадается, думал, хоть у вас есть… Эх… — махнул я рукой на своего собеседника.
— Скажи, ты вот это сейчас серьёзно говорил? — вкрадчивый голос собеседника намекал, что в моём здравом рассудке начинают сомневаться. Может на этом можно сыграть?
— А как же! — я начал постепенно нагнетать атмосферу, — Где же вот теперь мне искать капусту прикажешь? Сама она тут из ниоткуда явно не появится! — не надо давать расслабляться собеседнику. Раз начал играть в безумие, то и продолжаем в том же духе. Резко снижаю тон разговора, — Впрочем раз нет капусты, то будут не щи, а картофельный суп. Никто же не возражает?
— Нет, — голос моего собеседника был твёрд, фокус с моим безумием явно не прошёл, впрочем, попытаться стоило, ты говори, если вдруг что, понадобится.
— Конечно. Значит, так Мясо надо отделить от шкуры и жил, после чего забросить в котёл вместе с костями. Котёл повесить над огнём. Кстати, шумовки ни у кого нет?
— Чего нет?
— Шумовки. Ну, ложки такой, с дырками…
— По — моему это у тебя какой‑то шум в голове. Зачем может понадобиться ложка с дырками?
— Чтобы накипь с бульона собирать. Чтобы суп получился вкуснее, а все вредные примеси выкинуть.
— Ох, ты ж! — возмутился мой собеседник и, судя по звуку, даже всплеснул руками, — Это откуда же в мясе вдруг возьмутся вредные примеси? Я понимаю, если животину ядом убили, ну так тут никакой дырявой ложкой из котла яд не вычерпаешь, он всему супу передастся. Что‑то ты ерунду несёшь, дружок.
— Ну, не хотите не верьте, но без накипи суп получается вкуснее и полезнее.
— Ты — мастер, тебе — виднее. Ребят, есть у кого лишняя ложка? Навертите в ней дырок для нашего дорогого повара. Будет тебе твоя шумелка.
— Шумовка.
— Без разницы.
— Мне бы еще доску разделочную, на которой продукты порезать можно.
— Думаю, найдётся, что под это приспособить. В ней‑то дырок тебе никаких не надо?
— Нет, пожалуй, не надо.
— Ну и замечательно. Кстати, мясо уже забросили.
— Шустро, — немного удивился я.
— А ты как думал, — с гордостью ответил мне собеседник, — Лесные рейнджеры в основном дичью питаются, так что разделывают её в два счёта.
— А лесные рейнджеры — это разве не эльфы?
— Ну и откуда ты такой дремучий нарисовался? Эльфы — рейнджерами себя никогда звать не будут. У них же названия будто из древнего эпоса слизаны: "Танцующий с клинками", "Поющий песнь жизни", "Несущий слово леса", "Дающий радость мира". Тьфу…
Похоже, мой собеседник не в восторге от названий эльфов, а может и от самих эльфов.
Так за неспешной беседой с лидером отряда, поймавшего меня, потихоньку приготовил суп. Вначале было сложно. Потому что было трудно определить, что я режу, картошку или пальцы. К счастью, несмотря на отсутствие зрения, свои части тела я чувствовал довольно неплохо. К сожалению, этого нельзя было сказать о ноже, поэтому пару раз я всё же порезался. Но критичного ничего не было, система меня даже кровотечением не одарила, а сам порез по чувствительности был примерно как комариный укус — сказалась‑таки моя стойкость. Больше никаких проблем приготовление пищи не доставило.
Внимание! Вы приготовили великолепное блюдо "Счастливая кроличья лапка". Он входит в состав "Блюда дня повара — весельчака".
Поздравляем! Увеличена характеристика Удача +3.
Ну, ни фига себе! Это что же я такое с супом сделал, что мне такая радость привалила и как бы повторить такой опыт? Жалко, что у меня сейчас понимание сути не работает без зрения. Вот бы узнать, что оно даёт‑то.
Глянул характеристики, ещё и повар на единичку подрос, что дало мне сразу четыре пункта к здоровью, а это тоже не могло не радовать. Внезапно у меня рядом с ухом раздался голос моего пленителя — собеседника:
— Я так понимаю, суп готов?
— Да, готов, — растерянно ответил я, пребывая ещё в неком шоке от получившегося супа.
— Ну, раз готов, тогда сейчас мы покормим твоих товарищей, ты же сам об этом просил, а если они останутся живы, то и сами перекусим. Ну а ты сам поешь, чай ложку ко рту донести сможешь?
Я согласился, налил себе порцию и несмотря на отсутствие голода у моего персонажа, съел её с превеликим удовольствием. Суп получился просто восхитительным, на секунду даже показалось, что ничего вкуснее я в жизни своей не ел. А в конце выскочила ещё одна табличка:
Вы съели блюдо из состава "Блюда дня повара — весельчака". Вам предлагается задание "Любимый клиент повара — весельчака". Нужно попробовать все блюда входящие в состав "Блюда дня повара — весельчака": суп "Счастливая кроличья лапка", каша "Шустрые бобы", салат "Зоркий глаз", "Деловая колбаса", салат "Хитрая кочерыжка", каша "Мощная репа", суп "Живая вода", гороховый суп "Сильный дух". Награда: скрыта. Принять? Да/Нет.
Я принял задание, а почему бы и нет? Штрафа нет никакого, а одно блюдо я уже приготовил, может и другие удастся. Мало того, эффектом от супа было плюс двенадцать пунктов к удаче. Ох, неслабый эффект получился. Пока что у меня ничего подобного не получалось.
Мои пленные товарищи в промежутках между поглощением супа тоже успели высказать своё восхищение. А когда я подсел к тому месту, где раздавался голос Сирано, то услышал ещё много не слишком лестных эпитетов в свой адрес.
— Мда, а нас ты почему‑то бурдой кормил… Мог ведь и раньше такое готовить, чего зажимал‑то? Или хочешь перед людьми барона прогнуться? Стрёмный поступок с твоей стороны, как ни крути. Не ожидал я от тебя этого. А шишки — это вообще свинство! Всё нападение из‑за них прозевали.
— А навыки‑то хоть получил?
— А как же! Получил! Достижение получил! Спасибо тебе за него большое! — сарказма в его голосе сложно было не заметить.
— И чем ты тогда недоволен?
— Видишь ли, тут есть сразу несколько причин для моего расстройства: во — первых, нас взяли в плен; во — вторых, мы видимо уже никуда не пойдём, и моя доля от твоей прибыли тоже уменьшается; в — третьих, внезапно оказалось, что за нами охотится ещё и барон; ну и в — четвёртых, мне как‑то не понравился итог моей борьбы с шишками.
— А что не так‑то?
— Скажи, достижение "Шишкобоязнь" тебе ничего не говорит?
— Э — э-э, нет… — мне стоило больших трудов не засмеяться, — Впервые слышу.
— Я вот до недавнего времени тоже ничего не знал про это. Зато теперь урон шишками по мне увеличен в десять раз.
Тут уж я стерпеть больше не смог и засмеялся.
— Смешно тебе, да? Вот почему тебе навыки и достижения нормальные, а мне "шишкобоязнь"? Что я не так делал?
— А за что достижение‑то дали, наконец отсмеявшись, задал вопрос я.
— За то, что не смог увернуться от ста шишек подряд от одного снайпера, догадываешься, кто им был?
— Мастер Гронхельм? А я и не знал, что он снайпер в метании шишек, забавно получилось. Но ты ведь сам его попросил!
— Да откуда же мне было знать, что в своём хирде он стоял в четвёртой полосе и в основном занимался метанием дротиков?
Улыбка сама раздвинула мои губы, как я не старался её сдержать. Внезапно нашу беседу прервал голос моего незнакомого собеседника:
— Ну что, наговорились, голубки? Может, уже шишками покидаемся? Мои ребята после такой трапезы подобрели и готовы начать, так что не рассиживайся. Кстати, на готовку у тебя ушло примерно полтора часа, так что, пошли, а то твоё время утекает…
Меня отвели в центр поляны, осторожно придерживая за плечо.
— Когда будешь готов, крикни.
— Начали! — я не стал тянуть время.
И полетел в меня град из шишек. Самое интересное, что перед моими глазами в угольной темноте начали появляться тёмно серые силуэты этих шишек, правда уже на самом подлёте, так что увернуться я успевал в лучшем случае от одной из пяти, а то и шести, уж больно быстро летели шишки. Но вот активировался боевой транс. И шишки стали двигаться медленнее. Или это я стал двигаться быстрее? Наверное, всё‑таки второй вариант, но, по крайней мере, уклоняться от шишек мне стало гораздо проще. Впрочем, вскоре из боевого транса я вывалился и продолжил опять на своей обычной скорости. Правда теперь силуэты шишек стали немного ярче, и, несмотря на обилие шишек, уклоняться потихоньку становилось легче. Мне даже на какой‑то момент показалось, что у меня получается какой‑то своеобразный танец: влево, вправо, ногу поднять, отпрыгнуть, назад, кувыркнуться, встать, вперёд, присесть, вправо, еще вправо. Это затягивало. Танец продолжался. Снова и снова. В какой‑то момент я почувствовал, что мой запас сил подходит к концу, но танец не мог так просто оборваться, его надо продолжать. Шаг, ещё шаг, нагнуться, назад, вперёд, снова вперёд, опять назад, влево, влево, снова влево. Моих сил уже нет, но танец идёт, танец сильнее усталости, сильнее шишек и препятствий. Внезапно я понял, что шишки по мне не попадают, и тут же сбился и рухнул на поляну без сил.
В этот момент меня накрыла какая‑то сеть. А следом послышались звуки ударов и мат возмущённых охранников. Раздался одинокий лязг оружия и все звуки начали проваливаться в тишину как в вату. Что происходит? Ну почему, почему я ничего не вижу??? Всё стихло.
Ко мне кто‑то приближался. Звук шагов был совсем тихий, на грани слышимости, и если бы я сейчас был зрячим, то ни за что бы не смог их услышать.
— Ну вот мы и встретились, враг леса, — произнёс какой‑то незнакомый мелодичный голос, — Скоро тебя ждёт справедливый суд старейшин.
— Я не враг леса. Как я могу быть врагом леса, если я сам часть его?
— Хватит врать, человек, — последнее слово он будто выплюнул, столько презрения было в этом слове, будто ему противно даже дышать со мной одним воздухом, — Ты не можешь быть частью леса. Если ты стал врагом одного из лесов, значит ты противен самой жизни, а это означает, что ты нагло врёшь.
— Я стал врагом леса, как это ни странно совершенно не из‑за леса. Причиной тому стала эссенция жилы чёрной меди.
— Ты врёшь! Ты нагло врёшь, не стали бы эльфы подобно жадным гномам и цвергам объявлять кого‑то врагом леса из‑за жалкого куска камня.
— Тем не менее, это правда.
— И ты можешь поклясться в этом перед богами своим правом на перерождение?
— Простите, чем?
— Тем, что для вас пришлых, самое ценное. Правом на перерождение. Если солжёшь, то больше из рук смерти вырваться не сможешь и навсегда умрёшь.
— Да легко. Клянусь перед всеми богами своим правом на перерождение, что стал врагом леса Аурин из‑за того, что забрал найденную мной эссенцию чёрной меди.
Внезапно вверху прогремел гром. Вот интересно, там что дождик собрался? Этого ещё не хватало. У меня же всю одежду отобрали. Впрочем, летний дождик не самая страшная из перспектив.
— Боги услышали твою клятву и не покарали. Ты говоришь правду. Но этого не может быть. Такого просто не должно быть. Как они могли?
А что собственно страшного‑то произошло? Ну, объявили они меня врагом леса из‑за эссенции, ну и что тут такого?
— Ты не понимаешь! Врагом леса называют только того, кто нанёс величайший ущерб лесу. Того, для кого нет ничего святого в самой жизни, того кто убивает всё живое просто ради прихоти, но никак не обычного вора.
— К тому же не вора, я забрал своё. Сам нашёл, сам добыл, сам забрал.
— Нашёл где? На руднике? Рудник где? В лесу Аурин? Значит украл у леса Аурин. Отсюда вывод: ты — вор.
— Хм, какая‑то логика в этом есть, но боюсь, что не будь там меня, эта эссенция никогда бы им не попалась. Ведь я нашёл жилу, я добыл эссенцию, а шанс её выпадения чрезвычайно мал.
— Ну если она тебе выпала, значит не так уж и мал. Да и вероятность здесь никакой роли не играет. Добыл ты её в лесу и унёс из леса, а значит ты — вор.
Я даже сплюнул в сердцах. Непробиваемый тип. Ничем его не проймёшь. Вор, и всё тут!
— Ладно, свяжите его и к остальным, — меня тут же подхватили с двух сторон и связали, да ещё засунули кляп в рот. Вот я и лишился своего привилегированного положения. Эльф же продолжал бормотать себе под нос, — Надо срочно доставить его к Верховному. Такое дело нельзя пускать на самотёк. Если один из лесов потерял чувство леса и живёт презренным камнем, то это может означать только гибель этого леса. Надо быстрее во всём этом разобраться. Поняв, что связанный, да ещё и с кляпом во рту, ничего полезного совершить я не смогу, решил выйти из игры. Время шесть часов. До ужина ещё час минимум. Чем заняться? Учёбой или пойти на этих реставраторов поглядеть? Немного подумав и, что греха таить, наплевав на свою совесть, пошёл к реставраторам.
Данила пропустил меня, не задав никаких вопросов. На ринге было пусто. В тренажёрном зале было трое крепких товарищей. Один месил грушу, второй макивару, а третий прыгал со скакалкой. Было несколько удивительно увидеть такого здоровенного и накачанного дядьку, прыгающего через скакалку. Правда, надо признать делал он это очень здорово. То на одной ноге, то на другой, то чередуя, а иногда даже делал за один прыжок два оборота скакалки вокруг себя. Я даже невольно засмотрелся. И чем больше я на это смотрел, тем больше понимал, что смотрится это не комично, а очень даже гармонично. Внезапно меня охватило такое же чувство как в игре, когда мне показалось, что я танцую с этими проклятыми шишками. Я решил тоже попробовать. Взял скакалку и начал прыгать, стараясь повторять движения незнакомого мне реставратора. Вначале получалось плохо, но вскоре я поймал ритм вращения своих рук и смог двигаться почти также, как и мой визави. Правда, сил и ловкости мне надолго не хватило, и вскоре я запутался в скакалке. Но лиха беда — начало. Главное, это возможно, а значит и я так смогу. Последующий час я пролетел совершенно незаметно. Пробовал даже прыгать с закрытыми глазами. С закрытыми глазами получалось гораздо хуже, но тоже получалось. Очень интересно будет попробовать проделать те же движения в виртуальности. Даст ли это какой‑то бонус? Прервала мои занятия и размышления фраза, раздавшаяся из‑за спины:
— А ты — молодец, — после этой неожиданной фразы я резко запутался в скакалке, после чего резко обернулся — Ну вот, сглазил, — улыбаясь, заметил мой недавний объект наблюдений. А я ведь даже и не заметил, как он ушёл, настолько увлёкся, — Здорово прыгаешь. Давно занимаешься? Кроме ног, что ещё развито?
— Где‑то час занимаюсь.
— Ты не понял, я имею в виду, как давно ты занимаешься развитием ловкости ног?
— Да вот час и занимаюсь.
— Бред какой‑то. Быть такого не может. Чтобы так хорошо прыгать, надо хорошо развивать ступни. Надо много ходить, прыгать, причём делать это в основном на носочках, а не пятках. Странно, — внезапно он спохватился и протянул мне руку, — Игорь.
— Евгений, — отвечая на рукопожатие, представился я.
— Можешь пройтись? — внезапно попросил он меня.
Я прогулялся по залу из стороны в сторону.
— Хм, шаг у тебя грамотно поставлен. Может, благодаря этому? Охотник, егерь?
— Сибиряк. Ну и да, охотник немного.
— Тогда, понятно. Хорошо тебя учили, крепко. Скажи, а тебя только двигаться учили или и оружием владеешь?
— Конечно, как же в лесу без ружья? А ну как с хозяином повстречаешься?
— С каким хозяином? Вы что браконьеры?
— С медведем. Медведь хозяин тайги. И с ним в лесу лучше не встречаться. Мясо его слишком жирное и жилистое, а опасности с собой он несёт много. Да и потом, жалко их, ведь они такие красивые, что куда тем оленям?
— А чем же они такие красивые? Косолапят, двигаются неторопливо, шерсть у них вечно свалявшаяся.
— Медведь прекрасен не внешним видом, хотя и так он тоже очень красив, но своим действием. Это настоящая сила, первозданная: медленная и спокойная в нормальном состоянии, но стремительная и яростная в возбуждённом. Когда медведь в ярости он может бежать быстрее лося, а равных ему по силе хищников в лесу просто нет. Даже тигр с медведем никогда связываться не рискнёт, сбежит. А медвежата, какие они забавные и милые? Впрочем, все животные, когда маленькие, — милые.
— Не могу не согласиться с последней фразой, впрочем, я бы добавил, что маленькие дети тоже очень милые. И кстати, ты забыл упомянуть одно животное, с которым даже медведь не рискует связываться, росомаху.
— Ну, росомаха, это уже не сила, это ловкость, скорость и ярость.
— Не могу не согласиться, может, пойдём постреляем?
— Разве что чуть — чуть… Скоро ужин…
— Тогда давай после ужина, когда ничего отвлекать не будет, согласен?
— Согласен, — всё равно в виртуале меня ничего хорошего пока не ждало.
— Тогда пошли?
— А разве вам не нужно переодеться, друзей своих подождать?
— А тебе? — вопросом на вопрос ответил Игорь.
— Что, мне?
— Ну, тебе не нужно переодеться, друзей своих подождать?
— Э — э-э нет, — несколько растерялся я, — Моих друзей здесь нет, а чтобы переодеться, нужно идти в номер.
— Вот и у меня похожая история: друзья вполне самостоятельные люди и могут и без моей помощи до столовой дойти, а одежду я уже сменил.
— А почему она совершенно такая же? — вопрос как‑то сам сорвался с моего языка.
— Потому что я очень принципиален в одежде, ношу только то, что не будет мешать мне нормально двигаться и сковывать мои движения. Такую одежду довольно сложно подобрать, так что если я таковую нашёл, то покупаю сразу по несколько комплектов. Поэтому обычно в спортзал я иду в одном комплекте одежды, в нём же и тренируюсь, а после тренировки переодеваюсь во второй.
— А не лучше выделить под тренировки отдельный комплект одежды?
— Не лучше. Он сразу пропитывается потом и после второй тренировки подряд его уже одевать не хочется, а в некоторых случаях и после первого. Ну и смысл тогда от постоянного костюма для тренировок? Может, пойдём уже?
— Пойдёмте.
— Обращайся ко мне на ты, наши предки на вы обращались только к врагам, негоже нам поступать иначе.
— Простите, конечно, но если традиции меняют свой смысл, это зачем‑то нужно? Может, стоит жить не только по обычаям предков, но и по сложившимся традициям?
Игорь кивнул, соглашаюсь с моими доводами, но продолжил настаивать на своей точке зрения:
— Хорошо, приведу пример. Кто‑то из твоих родителей или других людей, которых ты безмерно уважаешь, практически всё время говорили про сильно нервничающего человека, что он петушится. И вдруг ты попадаешь в новую компанию, и напротив тебя стоит человек, про которого ты знаешь, что он только что с зоны откинулся, также ты прекрасно осведомлён о том, кого там называют петухами. Ведь осведомлён? — дождавшись моего утвердительного кивка, продолжил, — Ты же не будешь его напрямую спрашивать, чего он так разпетушился?
— Нет, такого человека точно не буду.
— Тогда почему по отношению к нам ты допускаешь такую бестактность? Ведь обращаясь к нам на вы, ты называешь нас тьмою? Ведь по — старославянски вы — это тьма. И фраза "иду на вы" означала не просто, что я иду с боем на вас, но и ещё, что идут с боем против тьмы. И вот ты так к нам относишься?
— Нет, конечно, но уважительное уважение к более взрослым людям и малознакомым вкладывали в меня с раннего детства. Очень трудно так сразу перестроиться. Да и потом, язык же уже давно изменился и слово "вы" тьму уже давно не означает.
— Если большинство людей не помнят настоящий смысл слов, это ещё не значит, что все о нём забыли. Да и потом, даже если бы слово, например, "урод", для тебя одного было неприятным, а все остальные под ним подразумевали что‑то вроде "господина", разве стал бы ты нормально относиться, когда все тебя называют уродом?
— Я понимаю, что вы… Прости, ты хочешь сказать. Я постараюсь поработать в этом отношении.
— А ты бери пример со своего друга Толика. Он ко всем обращается на ты, истинный древний славянин! — я невольно улыбнулся, представив Толика в этой роли, — Он сразу же перенял нашу философию.
— По — видимому, это для него особого труда не составило. Кстати, он вас называл реставраторами. Я только не совсем понял почему. Что вы реставрируете‑то?
— Ох уж этот Толик, путаник — самоучка! Вечно всё переворачивает всё с ног на голову! Во — первых: не реставраторы, а реконструкторы, а во вторых к нам это не имеет ни малейшего отношения. Реконструкторы восстанавливают минувшие битвы, разряжаясь в одежду той эпохи, ни на шаг не отходя от течения битвы, как она описано в исторических источниках. По сути, они занимаются постановкой масштабных спектаклей, основанных на реальных событиях. Мы же просто живём по заветам пращуров и никаких спектаклей не ставим. Нам это просто незачем. Да и вообще лицедейство не слишком почитается в нашей среде. Хотя ты знаешь я тут немного подумал, пока объяснял тебе что к чему, и понял, Толик попал не в бровь, а в глаз. Ведь мы пытаемся восстановить старые обычаи, порядки, отношение людей друг к другу, так что в какой‑то степени мы действительно реставраторы. Только вот слово реставраторы не наше, чуждое. А хорошего русского синонима так сразу и не подберёшь… Надо будет поразмышлять на досуге, да Радомиру эту идею Толика подбросить.
Так за непринуждённой беседой мы и добрались до столовой. Здесь меня уже поджидал Толик. Причём дждал ещё в гардеробе, даже в зал не прошёл, — Жендос, привет!
— Виделись уже врподе сегодня.
— Чего? А? Ага… Ты что, обиделся? Ты не подумай чего, я не хотел, чтоб ты убился на этой полосе препятствий, мне просто было интересно, сможешь ты пройти её с первого раза или нет. Я даже на тебя денежку поставил. Я просто хотел на это посмотреть. Уж больно ты какой‑то такой… такой… Я даже не знаю, как описать это словами, внушающий уважение что ли? Нет не то… Радомир вон внушает уважение, но он просто подавляет всё вокруг, да и Игорь вот тоже внушает, — кивок в сторону моего спутника, — Кстати, Игорь привет! — ответный кивок в ответ, — А на тебя смотришь и думаешь, ты пройдёшь, везде пройдёшь, даже там, где никто и никогда не проходил. Вот никто не проходил, а ты пройдёшь. Причём пройдёшь чисто, а не по головам, как прошли бы другие.
— Хм, — кашлянул Игорь, — а ведь это вера. Просто вера. Толик в тебя верит. Не как в Бога, а как в богатыря. Это дорогого стоит, Евгений. Уж не знаю, чем ты заслужил такое отношение, но постарайся развивать в себе эти качества, которые чувствует в тебе Толик. Вы же знаете, кто такие богатыри?
— Э — э-э ну да, это те чуваки, которые дрались со всякими чудовищами в древние времена. Ну на крайняк, просто амбалы, но добрые, — тут же высказал свою точку зрения на эту тему Толик, — А причём здесь Жендос‑то? Он же не какой‑то там Попович, или я чего‑то не знаю? — тут же прищурившись, повернулся уже ко мне.
— Ну какой из меня богатырь? Где я и где богатыри? Да мне до них как до Китая пешком!
— Не стоит всё понимать вот так буквально. Былины конечно несут много смысла, но богатыри были сильны в первую очередь не телом, а духом. Именно дух за собой притягивает силу тела, а не наоборот. Взять к примеру сказание об Илье Муромце. Тридцать три года лежал он на печи без сил подняться на ноги, но когда пришла нужда смог перебороть свой недуг и не просто подняться, но и защитить землю русскую. Это ли не сила духа? К тому же если вспоминать былинных героев, как не вспомнить имя замечательной героини Василисы Микулишны, дочери могучего богатыря Микулы Селяниновича. Какой у неё была сила духа, а? А чего стоит для русского человека имя последнего былинного богатыря Евпатия Коловрата? Его подвиг навсегда остался в памяти нашего народа. Но ведь и после былин богатыри появлялись на Руси — России. Взять даже такие известные имена как Иван Сусанин, Архип Осипов, Александр Максутов, Кузьма Крючков, Римма Иванова, Пётр Нестеров, Филипп Приданников, Василий Правдин, Владимир Владимиров, Александр Матросов, Зиновий Колобанов, Николай Гастелло, Даниил Кютинен, Алексей Сиротинин, Алексей Очкин, Зоя Космодемьянская, Лев Доватор, Валерия Гнаровская, Матвей Кузьмин и многие — многие другие. Да о чём я вообще? Если вспоминать всех героев второй мировой войны, то нам и недели не хватит… А ведь даже есть такое понятие как пионеры — герои, а ведь это просто дети, которые занимались тем, что и не каждому взрослому‑то было по силам. Впрочем, даже после мировых войн всегда было место для подвига: имена Сергея Преминина, Шаварша Карапетяна, Андрея Туркина, Сергея Бурнаева, Заура Джибилова, Сергея Солнечникова, Евгения Табакова, Данила Садыкова, Марины Плотниковой, Кирилла Сидорюка не дают нам об этом забыть. Да и вообще всех героев перечислить невозможно. А в жизни всегда есть место для подвига. Пожар — не проходи мимо, увидел утопающего — спаси. Да даже просто несколько человек бьют одного — вступись. Пусть даже он не прав, но возможно этим ты спасёшь ему жизнь, а самоназначенных судей избавишь от тюремного срока. А вообще, пока появляются такие люди — богатыри, сильные духом, никогда не сломить Россию. Да и вообще слово "богатырь" означало несущий Бога, несущий веру. А когда могла появиться вера? Только когда есть надежда. И пока в мире рождаются вот такие сильные духом богатыри, есть ещё надежда на светлое будущее для всего мира, а значит — мир будет существовать.
— Эк ты пафосно‑то загнул, — Толик как всегда в своём репертуаре, — Я про эту Василису Мыколовну и не слыхивал, да я из всех перечисленных тобой только про троих и слышал. Слышал только про Сусанина, что в двух соснах заплутал, Матросова, что он по — пьяни на пулемёт упал, да про Гастелло, что с управлением самолёта не справился. Кто все прочие люди‑то?
— Толик, не порочь память героев этими бреднями. Иван Сусанин специально поляков завёл в болото, где погиб от сабель поляков, но не предал своей Родины, Матросов сознательно закрыл своей грудью амбразуру вражеского дзота. А Гастелло направил свой горящий самолёт на колонну, пытаясь даже в своей смерти нанести как можно больший ущерб врагу. Как можешь ты даже говорить такое?
— Что слышал, то и говорю…
— Вот скажи, Толик, тебе хоть немного стыдно за свои слова? — уже я не удержался от вопроса, — Ну вот хоть чуть — чуть?
— А почему мне должно быть стыдно?
— А ты поищи в интернете информацию по тем людям, про которых сказал Игорь, тогда поймёшь. Мне, например, стыдно. Стыдно за то, что я не все эти имена слышал и знаю, а ведь я даже мысли не допускаю о том, чтобы как‑то опорочить их подвиги, унизить, уменьшить, — Толик всё же отвёл глаза, ну хоть какой‑то эффект, — Но ещё больше мне стыдно за то, что меня каким‑то образом запихнули в один ряд с этими героями. Я же ничего подобного не сделал, никого не спас, не освободил, врагов не победил, ценных сведений тоже не добыл. Так почему ты Игорь запихнул меня в один ряд с такими людьми?
— В этом плане ты прав. В ряд с этими героями тебе пока рановато становиться. Но ты можешь встать в этот ряд. Любой человек может. Надо только иметь желание. А такое желание у нынешних людей просыпается всё реже и реже. А в тебе оно чувствуется. Большинство же людей считают в наше время героизм скорее донкихотством, нежели реальностью. Против системы не попрёшь, один в поле не воин, почему я, мне что больше всех надо… Все эти фразы останавливают от простых, но правильных поступков, а этой правильности в нашей жизни так не хватает. Так может, ты способен на такие поступки?
— Вот — вот, станет наш Жендос героем, нос по ветру пустит и перестанет с нами здороваться. Зачем ему надо помнить о нас, он же в ряду героев — богатырей, а мы так, шваль подзаборная…
— Толик, прекрати паясничать, — голос Игоря похолодел, — В этом нет никакого смысла. Только себя с не самой лучшей стороны показываешь.
— А куда деваться? Нет у меня самой лучшей стороны, как вертись, куда ни плюнь — одно и то же.
— Толик, кончай комедию ломать, — не выдержал уже и я, — Пойдём лучше поедим.
— Ладно, но тогда скажите мне дорогие товарищи, а почему в меня никто не верит? Почему я не могу стать героем?
— Можешь, — абсолютно уверенно ответил Игорь, — Никто тебе не мешает, тут зависит всё только от твоей силы духа. Сможешь победить самого себя — станешь героем, проиграешь — не станешь. Всё просто.
Ужин пролетел как‑то незаметно за обсуждением всё той же темы подвига и какие реально были подвиги в мирное время. Игорь нам рассказал про всех упомянутых им героев, что они совершили и когда, припомнил ещё некоторых. Столько удивительного совершено людьми. Да что там удивительного? Невероятного! А мы про этих людей забываем… Почему? Боимся признаться себе, что сами мы так бы не смогли? Или есть ещё какие‑то причины?
— Ладно, ребят, — внезапно бодро сказал Игорь, прерывая возникшую за столом паузу, — Что‑то нагнал я на вас тоски, пойдёмте в тир, развлечёмся немного, постреляем.
— Я — за! — поспешил согласиться я.
— Я тоже, — не стал отказываться Толик.
— Ну, вот и ладненько, раз уж мы всё доели, так пошли, чего рассиживаться?
Сдав подносы с грязной посудой, мы поспешили в тир.
В тире мы провели два часа. Успели пострелять из всего, что там имелось. А было там много чего: помповые ружья, карабины, автомат Калашникова, пистолет Макарова, Стечкина, ТТ, даже завалялся ППШ. Кроме огнестрельного оружия имелись ещё различные модификации арбалетов, от маленьких, почти карманных, до здоровенных в метр двадцать длиной, также здесь имелся большой набор различных луков и метательного оружия. С луками у нас дело не заладилось, зато с огнестрелом, что у меня, что у Толика дело спорилось. Оказалось, что он тоже любил нет — нет, да пострелять в тире, а когда‑то давно он занимался стендовой стрельбой. Но почему‑то прекратил. Причём, как ни странно, о причине своего ухода он распространяться не захотел. Уж это на него совсем похоже не было, но давить я не стал — не моё это дело. Арбалеты выпускали свои стрелы гораздо послушнее луков, но хуже огнестрела, но мне всё равно очень понравился данный вид вооружения. А уж когда дело дошло до метательного оружия, тут Игорь нам показал класс. Я и сам‑то неплохо наловчился метать ножи и небольшие топоры, но до Игоря мне было далеко. ОН мог бросать в мишень абсолютно всё и из любого положения. Я даже глазам своим не поверил, когда ему удалось воткнуть в мишень лезвие от бритвы. Мне казалось, что это совершенно невозможно, но Игорь наглядно продемонстрировал, что нет ничего невозможного. А под конец он вообще устроил шоу. Взял колоду карт и все их по очереди запустил в центр мишени. Причём делал он это с такой скоростью, что чем‑то напомнил мне автомат. А ещё я подумал, что будь у него в руках вместо колоды карт такая же стопка лезвий, то нашпиговал бы он кучу врагов только ими, никакого автомата ему не надо было в принципе. В общем, уходил я оттуда в полном шоке. Судя по выражению лица, Толик был в таком же состоянии, что тут же и прорвалось:
— Нет, ты видел? Вот как он это сделал?
— Держал колоду одной рукой, а пальцами второй запускал карты в цель.
— Да это, блин, понятно! Но как? Как ему это удалось? Ведь все пятьдесят две карты в цель попали, ни одна не ушла мимо. Это же просто нереально! А ведь до цели было метров пять, не меньше!
— Скорее восемь.
— Вот! Вот видишь, даже восемь! Он наверняка где‑нибудь в ГРУ работал или спецназе каком‑нибудь. Их же там учат убивать всем что под руку попадётся. Я в инете читал, что они даже зубочисткой человека убить могут. А некоторые даже каким‑то движением на расстоянии это могут сделать. Даже специальную систему бесконтактного боя разработали. До сегодняшнего дня я думал, что всё это чушня, а вот сейчас начинаю в это верить. Ведь если он также начнёт швырять ножи или эти свои сюрикены, то ему никакой автомат не понадобится.
— Ну, автомат бьёт сильнее и дальше. Он противника ещё и отбрасывает, так что автомат всё равно посильнее будет.
— Ага, ты это ему скажи. Вот ответь мне на простенький вопрос. Ты бы вышел в бой с автоматом против Игоря с пачкой лезвий, сюрикенов и ножичков? Нет? Я так и думал. И вообще, по всем законам физики карты и лезвия просто не могут лететь точно в цель. Это же просто невозможно, их сила сопротивления воздуха должна разворачивать. Блин, ну как он это делает? Кстати, а что он там ещё пообещал?
— Он сказал приходить завтра вечером, ещё что‑то покажет, а ещё сказал, что будет весело.
— Блин, я же до завтрашнего вечера не доживу, от любопытства сдохну. Вот что он может показать такого, что будет веселее сегодняшнего?
— Не знаю, что ты у меня‑то спрашиваешь?
— А у кого мне спрашивать? Пока тебя не было, мне таких представлений не устраивали. А уж как я просил показать мне что‑то этакое! Фигу! А тут ты появился, и здрасте пожалста, не желаете посмотреть фокусы с острыми предметами? Вот как ты его уговорил? Как??? — последний вопрос Толик буквально выкрикнул.
— Да я собственно ничего такого и не просил. Мы же с тобой вместе были.
— Это, конечно, да. Но вот в столовку вы тоже вместе пришли. Значит, как‑то до столовой ты его уговорил.
— Да не уговаривал я его. Он просто предложил после ужина сходить в тир, а я согласился.
— А с чего он тебе вдруг предлагать стал?
— Да сам не знаю, наверное, ему понравилось, как я на скакалке прыгал.
— Ты меня пугаешь. Я начинаю плохо о вас двоих думать. Ты скакал на прыгалке, ему понравилось… Тут что‑то явно не то. Я понимаю, когда на прыгалке прыгает девушка, у неё все тоже подпрыгивает, это смотрится очень даже замечательно, но чтобы мальчику понравилось как прыгает мальчик… Нет, я даже думать об этом не хочу!
— Ты на что сейчас намекаешь?
— На голубизну. Ты не думал, что он к тебе может подкатывать?
— Э — э-э нет, не думаю, что в отряде Радомира такое возможно, это же противоестественно.
— Хм, тут ты, наверное, прав. Радомир вряд ли в своем отряде такое терпеть стал. ОН жутко повёрнут на славянском житии — бытии, а у тех ничего подобного не приветствовалось. Но всё равно, всё это слишком странно. Бр — р-р. Не хочу об этом думать, пойду‑ка я к себе, в виртуале хоть не до этого будет.
— Ладно, я тоже к себе.
Оставшуюся дорогу до моего корпуса мы прошагали молча. Это было так непривычно. Толик и вдруг молчит… Видно его моя фраза про скакалку совсем из колеи выбила. Ну да ладно, к завтрашнему дню точно отойдёт. Тихо распрощались, и он пошёл дальше, а я поднялся в номер. Капсула. Желания идти в игру не было совершенно. А чего там делать, если я связанный и меня тащат неизвестно куда. Займусь пока обучением.
Два часа, потраченные на обучение прошли с неплохой пользой. Выяснилось, что некоторый материал я начал уже подзабывать. Так что занялся я тренировкой и проверкой своих знаний как нельзя вовремя. Ладно, пора, пожалуй, уже и в игру возвращаться. Контракт‑то мой никто не отменял.
Вход. В игре произошли какие‑то изменения. Догадаться об этом было несложно, так как кляпа во рту больше не было и верёвки, связывающие меня, куда‑то тоже испарились.
— Эй, кто‑нибудь! — тихонько попросил я о помощи, ничего умнее в голову мне не пришло. А куда деваться слепому человеку? У меня же даже тросточки нет. Внезапно на меня навалилась паника: "А если меня тут бросили?" Ха! Да если меня бросили, то это же замечательно, завтра вернётся зрение, и я буду как новенький, даже ещё лучше, ведь у меня должны были быть какие‑то плюшки за мой танец с шишками. О! Кстати, надо посмотреть логи, чем там меня система наградила?
По логам выяснилось, что плюшек мне насыпалось немало. Уклонение выросло на девять пунктов сразу, а вот гибкость и предвидение всего на четыре. Ещё стойкость увеличилась на единичку — не от всех шишек мне удавалось увернуться. Заодно выросла ловкость сразу на пять пунктов, добавилась профессия танцора и выросла на два пункта сразу, что тоже прибавило три пункта к ловкости. Также выросли мудрость и выносливость на единичку. А вот боевой транс не прибавился, а ведь я так рассчитывал на это. Удалось же мне как‑то увеличить душу леса, да и сам боевой транс открыть, так почему же он не растёт? Что‑то, видать, неправильно я делаю… Фух, в качестве итога можно сказать, что танцевать мне понравилось, и время это было потрачено с большой пользой. Стоп! А чего я расселся‑то? Раз уж я свободен, то надо куда‑то идти. Вот только куда? На предвиденье положиться? Так оно у меня маленькое, зато удача большая, так что буду полагаться на неё.
Поднялся и пошёл, куда душа звала. А звала она почему‑то налево. Пройти успел шагов тридцать. Делал их осторожно, ощупывая землю перед каждым шагом. После очередного шага земля подо мной внезапно провалилась. Мда, не выйдет из меня сапёра… Вот и прогулялся, называется. Недалеко ушёл‑то… Что делать‑то вообще?
— Эй, Лесовик, ты там живой? — раздался откуда‑то сверху взволнованный голос Сирано.
— Живой! А ты чего раньше не откликался‑то? Я же звал!
Рядом со мной кто‑то приземлился. Судя по звуку, прыгнул этот кто‑то с высоты метра в два — три. Впрочем, эту высоту я более чем тщательно прочувствовал, когда сам опустился в яму вместе с землёй.
— Сейчас тебя вынем и всё расскажем, — Сирано деловито обвязывал меня верёвкой подмышками, — Опаньки, а тут какой‑то лаз. Оттуда какой‑то тухлятиной тянет, — это он крикнул, судя по звуку, куда‑то вверх.
— Стой на месте, не двигайся, — в ответ приказал незнакомый хриплый голос.
— Постоим, не развалимся, — согласился Сирано.
— Сирано, что происходит? — поинтересовался я.
— Потерпи, сейчас тебя вытащим, а там я тебе всё расскажу.
Мимо нас кто‑то пролетал, — воздух то и дело обдавал меня волнами. Да и звук шагов тоже слышался.
Меня вытащили из ямы и Сирано начал рассказ:
— Ты, пропадая в реале, пропустил всё веселье! Эльфы решили сделать привал на ночь. Всех нас привязали к деревьям, а сами стали устраиваться на ночь, расставив часовых. Но тут на них напали, причём часовые молчали как рыбы об лёд, видно их заранее сняли, причём тихо. Но надо отдать эльфам должное, среагировать они всё же успели, но помогло это им не сильно. Нашпиговали их стрелами так, что они стали напоминать ёжиков, правда, мёртвых. Кстати, надо сказать, что нападавшие пленных брать и не собирались. Как выяснилось, это явились кентавры с тёмными эльфами, а послали их цверги.
— Кто послал?
— Цверги. Это такие рудокопы и ремесленники от фракции хаоса. По внешнему виду жутко похожи на гномов, а характером скорее на гремлинов.
— Ничего они на нас не похожи! — раздался рядом возмущённый голос мастера Гронхельма, — Они гораздо ниже нас ростом, на полголовы, а то и на целую голову!
— Ну да, а во всём остальном от вас их отличить совершенно невозможно. Такие же бороды, тоже заплетают их в косички, тоже хлещут пиво как воду, не брезгуют самогоном, добывают руду и камни, изготовляют оружие и бижутерию, да и с финансовыми схемами не прочь побаловаться. Практически все банки на территориях хаоса принадлежат им. Кстати, на территорию инферно с этим делом им тоже удалось просочиться. А по поводу характера, или скорее юмора, они ближе к гремлинам — просто обожают делать всякие пакости ближним и дальним. Но своё слово, также как и гномы, ценят дороже золота.
— Гномье слово крепче мифрила! — поспешил вставить недовольный гном, — А эти только пакости горазды творить, да наивных простачков в кабальные условия затягивать.
— Кстати, да. Они никогда не упустят случая заманить кого‑то в невыгодные условия. Именно поэтому цверги являются одними из самых матерых финансистов этого мира, даже гномам фору дадут.
— Это мы им фору дать можем, а потом догоним и перегоним, — послышался раздражённый голос мастера Гронхельма, — А по поводу боя они вообще никчёмыши — в открытом совершенно ничего не могут. Да и магия их запросто бьёт, не то что нас!
— Вот тут наш бородатый друг ни разу не соврал, пятидесятипроцентного иммунитета к магии, как у гномов, у них нет, в открытом бою, они тоже почти ничего не могут. Тут всё дело в том, что они слабеют на треть, при выходе из своих гор, зато в них они на треть сильнее, как и в любых подземельях. А у гномов такой особенности нет. Так что в бою на открытой местности гномы действительно сильнее цвергов, а вот в пещерах я бы поставил всё‑таки на хаоситов. Кстати, чуть не забыл, с жилами они работают даже немного лучше гномов.
— И ничего не лучше, они жилу подчистую выгребают! Даже возможности возродиться жиле не оставляют!
— Можно подумать, что после гномов жилы тут же возрождаются. Что‑то я про такие случаи не слышал.
— Да, такое случается очень редко, но иногда бывает.
— Ладно, замнём для ясности.
— Сирано, а откуда у тебя такой багаж знаний по здешним расам?
— Это, мой милый друг, называется всесторонний анализ, а нужен он для того чтобы знать все сильные и слабые стороны своих противников, это же элементарно!
— Понятно, уел.
— Чего уел‑то? Тут дело в другом, тебе к цвергам надо идти, а не к гномам. Тем более, что именно по этой причине они по твою душу этот весёлый отряд наёмников и послали.
— А чего мне сразу‑то это всё не сказали? Почему я тут бродил по лесу в одиночку?
— Есть многое на свете, друг Горацио, что и не снилось нашим мудрецам…
— Ты это о чём?
— О том, что мудрецам цвергов очень даже снилось. У них есть "Орден спящих", так вот там тусуются их старикашки, которые во сне могут что‑то такое увидеть или предсказать. Так вот этот самый орден и прислал по твою душу наёмников. И строго — настрого приказал отряду при первой встрече с тобой освободить весь твой отряд, а после этого ждать, куда тебя понесёт. Поэтому на нас освободили, но кинули "молчу" и держали, пока ты не очухаешься. Надо сказать, ждать пришлось довольно долго, мог бы и пораньше вернуться. Где тебя черти всё это время мотыляли? Кстати, нам сказали, что после того как ты куда‑то дойдёшь, нас всех отпустят. Вот, похоже, ты и дошёл. Интересно, что там в этой дырке?
— А вот это, не ваше дело, мои любопытные друзья, — вступил в нашу беседу незнакомый хриплый голос, — Орден спящих запретил показывать посторонним найденное. Кроме того, вы приглашаны в резиденцию Ордена.
— Простите, в качестве кого мы приглашены?
— Разумеется, гостей. Никакого принуждения к посещению данного места нет. Если не хотите, можете отправляться по своим делам. Что скажете?
— Да! — крикнул Сирано.
— Нет! — одновременно с ним воскликнул мастер Гронхельм, после чего поспешил объяснить свою точку зрения, — Чего я не видел у этих хаоситов? Да и некогда нам, дела не ждут, еще надо жилу купить.
— Что ж, я вижу, единства в ваших рядах нет, так что оставлю вас ненадолго, чтобы вы могли посовещаться и прийти к согласию, — вежливо сказал хриплый голос и удалился.
Спустя пару секунд раздался въедливый голос Сирано:
— Скажите, мастер Гронхельм, а вас когда‑нибудь приглашали на добровольных началах в лагерь хаоситов, да ещё в орден спящих? — похоже у Сирано тоже нет проблем с красноречием, — Нет? Я так и думал. Так неужели вы готовы упустить такой случай узнать хоть немного о своих самых непримиримых врагах побольше? — отчего‑то мне кажется, что укол достиг своей цели, и даже готов поссорить, что гном сейчас в растерянности от такой постановки вопроса.
— Ну, если посмотреть с этой точки зрения, то почему бы и нет… Впрочем, что скажет мой компаньон?
— Кстати, Лесовик, прежде, чем ты дал свой ответ, могу сказать пару слов о жилах: у цвергов они имеют ресурс ещё больше, чем у гномов, процентов так на двадцать. Но ведь это мелочи, ничего не значащий нюанс, не более…
— Мастер Гронхельм? Что вы можете сказать по этому поводу?
— Я могу сказать только то, что уже говорил. У гномов право на жилу свято. Если жилу ты купил, то никто на неё никогда не посмеет посягнуть, а у хаоситов кто сильнее — тот и прав.
— А что нам мешает прогуляться в земли хаоситов и узнать об этом у самих цвергов?
— Молодец, Лесовик, грамотный подход. Тем более, когда приглашают такие товарищи. Орден спящих одна из самых закрытых организаций хаоса. Во всяком случае, игроков общавшихся с представителями этого ордена не так уж много. Про них вообще достоверной информации нигде нет.
— Спящие это — орден цвергов, который играет одну из основных ролей в политике целой фракции хаоса. Именно с их подачи было санкционировано последнее великое перемирие у хаоситов, когда был раздрай между нашими тремя фракциями. Благодаря такому неожиданному нападению их объединённых сил, им тогда удалось оттяпать один наш подземный город, два леса у эльфов и три баронства у людей. Потом они, правда, опять все передрались и благополучно всё профукали, так как не смогли договориться о том, кому что достанется. Но орден, тем не менее, по — прежнему имеет громадное влияние на всех хаоситов.
— Очень познавательно, Мастер Гронхельм. А откуда эта информация?
— Так я же именно после этой последней глобальной войны осел в людском баронстве.
— А у вас, видимо, весьма интересное прошлое было, раз вы знаете всё в таких подробностях. Где служили, не в разведке случайно?
— Служил в хирде. Но с разведчиками не одну бочку пива выпил, так что немного в курсе событий был.
Сирано в ответ только хмыкнул… Пауза затянулась на какое‑то время. Прервал её вопрос гнома:
— Так что ты всё‑таки решил, компаньон? Идём к цвергам или нет?
— Идём, конечно. Я же вроде говорил?
— Не говорил. Ты сказал, что нам ничего не мешает, а вот пойдём ли мы или нет, так и не сказал.
— Мы пойдём. Надо же узнать, с чего вдруг нам такое предложение в гости поступило. А главное, кому и зачем мы понадобились.
— Ну, по поводу "зачем" есть у меня одна идейка, — начал высказывать своё мнение Сирано, — Думается мне, что для сильных мира сего уже давно не секрет, что именно ты стыбрил у эльфов. И вот отчего‑то мне кажется, что от такого кусочка никто не откажется. Вот только методы убеждения у представителей верхушки разнятся. Что самое примечательное, методы хаоситов мне нравятся больше всего, а вам?
Я не мог с ним не согласиться, да и гном тоже не мог ничего существенного возразить. Эстрагон и Бертручио почему‑то своё мнение высказывать не спешили. Интересно, почему?
— А почему Эстрагон и Бертручио молчат?
— Ты чего? Они же вышли. Вон их тушки лежат, — раздался какой‑то звук, напоминающий хлопок, — Блин, ты же слепой, туплю я что‑то. В общем, они свои голоса общего собрания нашего треста бездарно профукали, соответственно решение было принято без них, тем более, что три голоса из пяти высказались "за". Так что, в качестве итога, мнение проспавших своё счастье автоматически объявляется неинтересным и неважным.
— Как у тебя всё просто! — сварливо заметил гном.
— А зачем усложнять? Жизнь и так слишком сложная штука, чтобы искать в ней дополнительные усложнения.
— Сирано, слушай, а как же твои друзья? Они же тоже должны были присоединиться к нашему путешествию?
— Тут действует один из главных законов бытия: "Кто не успел — тот опоздал!" Не успел на последнюю электричку, плетись пешком. Кроме того, у них есть и свои дела, не всегда же им на доброго дядю Лесовика вкалывать. Ох, ни фига себе! Вот это дурынду они вытащили из ямы! Интересно, что это? Как думаете?
— Понятия не имею. Кстати, компаньон, ты бы поговорил с этими товарищами, может они вернут нам наши вещи? А то тренироваться‑то нам нечем, они же всё, что можно себе забрали, осталось только завязанное на душу.
— О! А вот, кстати, и представитель данной братии. Наше вам с кисточкой!
— Что, простите? — мне показалось, что хриплый голос растерялся.
— Наше вам уважение, за то, что подождали окончания нашего совещания. Не откажите ещё в одной любезности, ответьте нам на пару вопросов.
— Конечно, спрашивайте, — с готовностью предложил хриплый.
— Не могли бы вы нам вернуть наше имущество, нагло украденное у нас эльфами?
— Простите, но нет. Как вы прекрасно знаете, именно из подобной добычи складывается личный доход наёмников, летучих отрядов и просто удачливых авантюристов. Ещё вопросы?
— Не будет ли каких ущемлений нашему другу, ведь он представитель противостоящей вам фракции? — Сирано видно решил говорить за всех.
— Насчёт этого можете не беспокоиться, орден спящих обещал вам безопасность.
— Ну и ещё один вопрос, не продаются ли у вас жилы металла для представителей других фракций?
— О! В этом плане у нас нет никакого предубеждения к фракциям. Купить жилу у цвергов может абсолютно любой представитель абсолютно любой фракции. Вопрос только в одном, сможет ли он её удержать? Ведь после продажи, цверги убирают свою охрану, и жила становится доступной для грабежа любым племенам. А против чужих фракций местные племена ведь и объединиться могут. А наёмников других фракций для охраны жилы пропускать вряд ли кто‑то станет. Так что, нанимайте местных, если сможете договориться. Да, чуть не забыл, нанимайте надёжных, а то ведь могут попасться такие, что сами вас и пристукнут, — у меня почему‑то возникло стойкое впечатление, что обладатель хриплого голоса сейчас весело улыбался.
— Мда, исчерпывающий и несколько пугающий ответ, — подвёл итог Сирано, — А вы сможете нам посоветовать надёжный отряд?
— Ну, конечно же. Можете воспользоваться услугами нашего отряда. Ведь после нашего возвращения, наш контракт с орденом истекает и мы свободны. Только если вы надеетесь приобрести золотую, мифриловую или одну из чёрных жил, вынужден вас разочаровать, они все наперечёт и посторонним не продаются. Кстати, вам просили передать, что все переговоры по поводу жил будет с вами вести только орден спящих. Уж и не знаю, чем вы заслужили такую честь. Тем более, что денег у вас при себе, судя по всему, не осталось.
— Мда, легко не получится, — послышался убитый голос гнома, — Нам бы какую‑нибудь простенькую жилу: медную или железную, для развития профессии у моих юных друзей. Они что же, находятся в ведении ордена?
— Нет конечно, но если орден высказал своё пожелание по поводу переговоров насчёт жилы с вами, то вперёд них никто точно не полезет. А уж когда приобретёте жилу, сможете и нас нанять. Кстати мы можем предоставить кредит для оплаты наших услуг. Ещё вопросы имеются? Ну, раз нет, тогда поднимайтесь, берите тушки своих товарищей и погнали.
— А нельзя ли их как‑нибудь на кентавров загрузить? — поинтересовался я.
— А вам не кажется это наглостью? Вы нас ещё не наняли, а уже пытаетесь использовать. Да и денег у вас при себе на это нет.
— Действительно, денег у нас нет, — не стал я отрицать очевидное, — Но ведь в таком случае плестись мы будем довольно долго. Да и я несколько слепой, что тоже не способствует увеличению скорости передвижения. А от величины нашей скорости обратно пропорционально зависит количество желающих на нас напасть. То есть, чем медленнее мы будем плестись, тем больше на нас будет совершено нападений. А чем больше количество нападений, тем меньше шансов у ВАС выжить.
— Почему же только у нас?
— Просто мы всем нужны именно живыми. Ведь после смерти мы возродимся, причём в неизвестном для убийц месте.
— Хитрые вы заразы. Ладно, рассаживайтесь по кентаврам. Большое копыто, ты слышал весь разговор, так что можешь не скандалить, они правы. Троим из нас придётся пробежаться, а вам немного подвезти слепца и две тушки. И да, разумеется, мы всех привяжем.
Судя по всему, хриплый предусмотрел все имеющиеся вопросы своего коллеги, так что голос таинственного Большого копыта я так и не услышал. Зато меня подхватили чьи‑то руки и посадили на спину кентавра. Ощущения весьма своеобразные. Полное ощущение, что сидишь на коне, но при этом перед тобой возвышается чья‑то спина, одетая в доспехи, причём плавно переходящая в конскую. Конская часть тоже была покрыта доспехами, но не латными, а кольчужными. Мне внезапно стало интересно, а ноги у кентавра тоже чем‑то защищены или нет? Впрочём, мне‑то какое дело? Главное, что на это кольчугу догадались хоть какой‑то мешок положить, иначе я свезу себе ноги уже через минуту.
— Простите, а у кентавров одна кольчуга на всё тело или на человеческую и конскую часть отдельно? — решил я поинтересоваться у моего разумного транспортного средства.
— У нас нет человеческой и конской части, — возмущённо ответили мне. Мы такие же цельные личности, как и люди, эльфы, цверги, таурены, орки, огры. Так что не надо нас сравнивать с конями. Это, по меньшей мере, обидно, а по большей — за такое можно и удар копытом по голове схлопотать. Мы же вас не сравниваем с тараканами?
— А причём здесь тараканы?
— А вы у нас именно такие ассоциации вызываете. Такие же суетливые, дёрганные, никчёмные и размножаетесь также быстро.
Вот и поговорили, называется. Мда, контакт наладить не получилось, жалко… Меня привязали к каким‑то выступающим частям на кольчуге. Хм, судя по всему, кентавры частенько используются в качестве тягловой силы. Ну, а ещё через пару секунд мы двинулись в путь. Приятного в этом было мало. Мой опыт общения с лошадьми был весьма скуден — до этого я всего два раза ездил на лошади. Но там хоть и было седло, но не могу сказать, что мне понравилось. Здесь же — это просто какой‑то кошмар. Оказалось, что наличию мешка я рановато обрадовался, во время езды он действовал не хуже наждачной бумаги — медленно, но верно раздирал мои ноги и то, что находится между ними тоже. А ведь это несмотря на наличие набедренной повязки. Ощущения оставляли желать лучшего. Уже неоднократно меня посещали мысли отгрызть свой язык, чтобы в следующий раз даже не заикаться о поездке на кентавре. Кроме того, жутко хотелось спать, но уснуть на этом бешеном мустанге — просто невероятно. Впрочем, так мне казалось только первые полчаса скачки, после этого я постарался сосредоточиться на своей усталости, и боль уступила ей место. Благодаря этому мне всё же удалось вырубиться.
День четвертый
Пробуждение было незабываемым. Мягкая нега сна в один момент уступила место чудовищной боли. Дикий нецензурный вопль сам собой вырвался из моего горла.
— Ещё никогда не слышал, чтобы так радовались возвращению зрения, — тут же высказал свою точку зрения идущий рядом с моей лошадью Сирано.
От удивления, я даже на секунду опешил. А ведь он прав: весь поглощённый болью, я даже заметил, что зрение вернулось. Впрочем, осознание этого факта от боли меня не избавило.
— А ты что, всю ночь так и бежал? — поинтересовался я через силу, стараясь больше не кричать.
— А куда деваться? Мне же тоже хочется в гости к этим дрыхнущим. Но я‑то — ладно, ты на нашего гнома глянь, — тыкая пальцем за спину, на бегу проговорил Сирано. Причём по его виду и не скажешь, что всю ночь бежит.
Я последовал совету и оглянулся назад. Там изображая мощный паровоз, пыхтел мастер Гронхельм. По крайней мере, звуки, издаваемые им, паровоз точно напоминали.
— С ним можешь даже не пытаться говорить, он кроме своего пыхтения сейчас выдать ничего не способен.
— А почему ты не вышел, как Бертручио и Эстрагон?
— А ты можешь дать гарантию, что они бы не бросили меня где‑нибудь в лесу, чтобы не заморачиваться? Вот — вот, что‑то никто мне такой гарантии не выдал. А приглашали они именно тебя, я‑то так бесплатное приложение. Вовсе необязательное, должен заметить. Так что я предпочёл не рисковать. Ну зато мои труды сейчас возместятся сторицей. Судя по твоему пробуждению, путешествие на лошади принесло тебе не только радостные моменты?
Поток ругани с моей стороны был убедительным доказательством его правоты. Сирано же в ответ только усмехнулся:
— Ох, как красиво завернул! Я даже не знал, что так можно поступать с мухоморами, особенно после варки, а про то что у него имеются копыта вообще впервые от тебя услышал. Кстати, много ещё таких перлов в твоём репертуаре? А то ведь такими оборотами красноречие можно переделать в кое‑что другое…
Слава богу, система никак на его слова не отреагировала. Но эта его фраза меня заинтересовала.
— Во что другое?
— В запугивание. Оно является обратное стороной красноречия. Так что у некоторых открывается оно вместо красноречия. Кстати ни одного факта о присутствии сразу обоих этих навыков я пока не слышал. Кстати, неписи пугальщиков красноречию не учат, как и наоборот, говорят: "Отвали моя черешня", и машут ручкой на прощанье.
— Что, прямо так и говорят? — удивился я.
— Конечно! Видимо пытаются говорить так, чтобы пугальщикам понятно было. Кстати неписи пугальщики болтунов, ну в смысле тех, кто владеет красноречием, отшивают наоборот вполне вежливо, со всяческими извинениями и сожалениями.
— Интересно… А много еще таких противоречивых навыков?
— Не знаю, но наверняка еще какие‑то есть. Просто о других не так много известно. Да и потом практически любой мастер может тебе отказать по неизвестным тебе причинам. Вот и думай, связано ли это с твоими навыками или же ещё с чем‑то.
— Мда, сложная система… И зачем было так всё усложнять?
— Как это зачем? Для интереса. Ведь только преодолевая сложности, добиваясь чего‑то с огромным трудом, будешь ценить достигнутый результат. Вот для примера. Живут два парня. Один из бедной семьи, учился без сна и отдыха, потом вкалывал до седьмого пота и в конце концов купил себе детскую мечту — автомобиль. И есть второй парень. Ему на восемнадцатилетие машину подарил папа вместе с правами. Внимание, вопрос: как ты думаешь, кто любит и ценит свою машину больше?
— Ну, тут не надо быть академиком, чтобы ответить на твой вопрос. Но ведь некоторые трудности бывают чрезмерными и преодолеваются далеко не всеми.
— Так даже лучше. Тем больше будут ценить результат те, кто его добьются. Ведь чем больше усилий, тем ценнее результат. Тут прямая зависимость. А если к этому еще добавить и уникальность, то достижение вообще становится бесценным. Ведь именно поэтому любая информация об игре затирается и стоит огромных денег. Потому что любая информация здесь добывается путём набивания собственных шишек. А свои шишки все почему‑то ценят гораздо выше чужих, и единой оценки чужого опыт быть просто не может. Так как это всегда понятие субъективное. Кому‑то на открытие такого простого навыка как атлетика пришлось потратить неделю, а кто‑то открыл его за час.
— Да ладно! Неделю? Как такое может быть?
— Очень даже просто. Человек просто не бегал длительное время подряд. Он привык передвигаться неспешно, решать проблемы не торопясь. И его бег никогда не длился долго, ну не привык он просто делать всё на бегу. Надо было сесть, подумать над проблемой, неторопливо решить её и только потом действовать. А система при следующей его попытке запускала отсчёт навыка опять сначала. Ведь первая попытка не состоялась. И так может продолжаться довольно долго. Причём со всеми навыками. Кстати, ты поматерись подольше, может запугивание всё же появится.
— Ты же говорил, что в него красноречие переделается?
— Ну, это так, мои предположения. А вдруг тебе удастся то, чего никому из моих знакомых не удавалось, и ты станешь счастливым обладателем сразу обоих навыков?
— Спасибо, но как‑то не хочется проверять такую сырую теорию. Ты бы её вначале опробовал на кошках что ли.
— О! Классику советского кино ты всё‑таки знаешь! Впрочем, Гайдая русскому человеку не знать всё же мудрено. Но ты меня всё равно порадовал.
— Скажи, а почему ты так помешан на всех этих цитатах?
— Цитата — это нечто краткое, ёмкое, представляющее огромную ценность для знающих её суть. Поэтому двое людей, общающиеся цитатами могут понимать друг друга буквально с полуслова. А понимание — ключ к правильной беседе и общности людей. И из непониманимания и разных цитат у разных народов, а соответственно и разных взглядов на одну проблему, неоднократно возникали целые войны.
— Например?
— Ну… Не будем об этом! — с загадочным видом произнёс Сирано.
— Это что, опять какая‑то очередная цитата?
— Вот видишь! Ты уже начинаешь понимать!
— Мда… Так что там по поводу войн?
— Какой же ты всё‑таки гадкий! — с каким‑то оттенком брезгливости ответили мне, — И вообще ты обещал мне быть родной матерью!
— Что за бред ты несёшь?
— Да ну тебя! — обиделся Сирано.
Повисла пауза.
— Ну, наконец‑то заткнулись! — раздался незнакомый голос над самым моим ухом. Я непроизвольно вздрогнул. Судя по всему, кентавру, везущему меня, наши речи не сильно нравились, — Кстати, ты как долго ещё планируешь на мне ехать? Вроде уже не слепой, пора слезать!
С этими словами он затормозил так резко, что не будь я привязан, то улетел бы вперёд, наверное, даже через его человеческую часть. Слез я с помощью обиженного, а потому молчаливого Сирано. Впрочем, помощью это можно назвать с натяжкой. Он просто перерезал связывающие меня верёвки и толкнул меня в бок. Несмотря на мои попытки, удержаться на кентавре мне так и не удалось. Падение вышло довольно мягким, но отозвалось болью во всей нижней части тела. Внезапно меня посетила одна мысль: "А почему я не пользуюсь лечением? Да и вообще магией, собственно…" Что‑то мозги у меня в последнее время совсем работать не хотят. Кстати, а почему кентавр не сбросил меня раньше? Но задать ему этот вопрос мне не удалось, тот уже ускакал вперёд.
"Самолечение", запущенное тридцать семь раз подряд особого облегчения не принесло, так лёгкие ссадинки пропали. Основные же потертости оставались на месте. Что ж, логи мне в помощь. Выяснилось, что эти мои потертости перешли в раздел травм и простым самолечением тут не обойтись. Зато получил по пару плюсов к здоровью и стойкости. Также внезапно открылся новый навык "Резиновая кожа" — сопротивление режущему оружию и ссадинам. Кроме того, почему‑то на единичку выросли травмирование и акупунктура. Ну а самым удивительным было полученное достижение: "Сон — лучшее лекарство — 4". Его описание меня привело в ступор:
Несмотря на многочисленный мелкий урон и травмы вы не просыпались в течение получаса. Достижение можно получить, только находясь в игре.
Поздравляем! Вы получили достижение "Сон — лучшее лекарство 1".
Слава +1. Мелкие неурядицы? Я — спать!
Эффект: во время сна ваше здоровье будет восстанавливаться быстрее в три раза.
Эффект: разбудить вас сложнее в три раза.
Предупреждение: Эффекты не действуют во время выхода из игры.
Несмотря на многочисленный мелкий урон и травмы вы не просыпались в течение часа. Достижение можно получить, только находясь в игре.
Поздравляем! Вы получили достижение "Сон — лучшее лекарство 2".
Слава +3. Какие‑то проблемы? Я — спать!
Эффект: тот, кто вас всё‑таки разбудит, пострадает от вашей автоматической атаки.
Эффект: Пострадать могут не только враги…
Предупреждение: Эффекты не действуют во время выхода из игры.
Несмотря на многочисленный мелкий урон и травмы вы не просыпались в течение двух часов. Достижение можно получить, только находясь в игре.
Поздравляем! Вы получили достижение "Сон — лучшее лекарство 3".
Слава +10. Злые звери? Я — спать!
Эффект: во время сна на вас не нападают животные.
Эффект: А ведь они могут подождать, пока вы проснётесь…
Предупреждение: Эффекты не действуют во время выхода из игры.
Несмотря на многочисленный мелкий урон и травмы вы не просыпались в течение четырёх часов. Достижение можно получить, только находясь в игре.
Поздравляем! Вы получили достижение "Сон — лучшее лекарство 4".
Слава +10. Отрава? Я — спать!
Эффект: во время сна на вас не действуют яды.
Эффект: пробуждение будет ядовитым…
Предупреждение: Эффекты не действуют во время выхода из игры.
Вот и думай, что это такое свалилось мне на голову. Вроде бы и эффект положительный есть, но вот второй эффект от каждого достижения меня несколько пугал. А ещё мне было просто до жути интересно, а что же давал последующие эффекты и есть ли они? И сколько же надо проспать для их получения? Судя по предыдущим вариантам, следующая ступень достигалась после сна в восемь часов, а потом шестнадцать, тридцать два… Правда, что‑то мне не верится, что можно проспать тридцать два часа подряд. Про восемь и шестнадцать еще поверю, Если до этого не спал несколько суток, то — возможно. Но тридцать два? Нет, наверное, пятым и шестым вариантами всё ограничивается. И очень, ну просто очень было обидно от того, что эффекты не действовали, когда выходишь из игры. Тогда бы можно было за свою тушку совсем не опасаться. Вышел, а на неё целый букет сопротивлений повесился… Жаль…
Кстати, а вот очень интересно, почему у меня не открылся какой‑нибудь навык наездника? Ведь я столько времени проскакал на этом кентавре… И почему‑то резиновая кожа только открылась, хотя могла бы ещё и прокачаться немного, я бы совершенно не обиделся. И вот что интересно ещё: почему я всё‑таки не проснулся, "несмотря на многочисленный мелкий урон и травмы"? Неужели я настолько устал? Или может ещё какой‑то фактор? Ведь вначале мне никак не удавалось заснуть, а потом просто вырубился… Надо будет поразмышлять об этом на досуге…
— Ну ты чего? Опять заснул что ли? Кстати, горазд ты поспать! Тебя, наверное, и из пушки не разбудишь… Да и кентавр тебя вёз не как самый ценный груз. Ты вообще дальше‑то как передвигаться планируешь? Судя по реакции кентавра, он дальше везти тебя не планирует, да и вперёд он убежал. О! А к нам делегация.
Со стороны, куда глядел Сирано, к нам приближались пятеро странных эльфов. Кожа у них была почему‑то тёмно — серого цвета, как будто перемазанная пеплом. Кроме кожи они обладали ещё одним удивительным признаком: радужка их глаз была кроваво — красного цвета. Складывалось полное впечатление, что она у них повреждена и там какая‑то гематома. В общем зрелище не самое приятное.
— Чего перекривился, не понравились мы тебе? — сказал эльф возглавляющий пятёрку вчерашним хриплым голосом, — Так сходи к светлым эльфам, они же к тебе гораздо лучше относились…
— Просто, я впервые вижу такую пугающую внешность. Э — э-э, неправильное слово подобрал, не пугающую, а вызывающую оторопь, недоумение. Я просто никогда не видел красной радужки, да и серой кожи тоже. И сочетание это было настолько необычным, что меня невольно передёрнуло.
— Хм, надо же, впервые слышу такой честный ответ, обычно все начинают как‑то выкручиваться, врать… Похоже, не зря тебя спящие в гости зазывают.
Сирано тихо прошептал мне на ухо:
— Прогиб засчитан! — и улыбнулся до ушей.
— Можно и так сказать, — тут же подхватил хриплый, улыбаясь почти так же, как и Сирано. Лица прочих эльфов оставались полностью безучастными. У меня даже сложилось впечатления, что они вообще не дружат с эмоциями. Наверное, некоторые опалённые деревяшки с угольками — глазками были бы более эмоциональными, нежели эти четверо товарищей… Улыбающийся же предводитель поинтересовался, — Ты идти‑то в состоянии? А то кентавры дальше тебя не понесут. Зрение к тебе вернулось, а уважение к ним нет. Вот что, тебе сложно было их попросить везти тебя дальше? Они же не коняги тупые, бессловесные, а полноценные личности. Они вовсе не обязаны кого‑то везти. А попросил бы нормально, глядишь до самого конца ехал бы, а не бежал.
— Кстати, по поводу пробежки, нельзя ли мне выделить мои сапоги со штанами, а то боюсь, далеко я не убегу и ещё нет ли у вас возможности снять травму?
— Что, натёрся что ли? Вот ты ходячее недоразумение! Кто тебе мешал получить навык наездника до длительного путешествия? Был бы навык, не было бы проблем.
— Так мы пешком в путь отправлялись.
— Гениальный ответ! А мозги тебе зачем? Предусмотреть вариант, что тебе потребуется воспользоваться живым транспортом, видимо не нужно было… Да и потом, могу понять гнома, они с лошадьми не ладят, но вы‑то двое люди! Да и те, что до сих пор трепыхаются мёртвыми тушками, тоже вроде человеческого рода, или я ошибаюсь?
— Да, нет, конечно, — подтвердил Сирано, но был тут же прерван, это люди. Но юные и мало обученные, соответственно житейской мудрости у них нет, да и выносливость хромает.
— Это ты сейчас меня разжалобить пытаешься? Наивный… Не меня надо жалобить, а кентавров, я ведь только глава отряда, а не глава их рода, так что заставить не могу, только просить. Так что, придётся самим ножками передвигать. Кстати, если ваши дружки в течение ближайшего часа не очухаются, то вы сами их потащите. Теперь извольте продолжать путь, если всё ещё хотите с нами. Мы и так движемся в два раза медленнее, чем без вас. Так что атлетику и выносливость прокачать вам не помешает.
Что ему было возразить? Нечего. Судя по всему, у Сирано тоже никаких возражений не нашлось. Что ж, придётся топать. Интересно, к следующему привалу насколько хуже гнома я буду выглядеть? И только когда он развернулся, чтобы уйти, я вспомнил, что он так и не ответил по поводу сапог со штанами.
— А штаны с сапогами?
— Ха, вспомнил‑таки! Ну пойдём, возьмёшь свои обноски. Учти, по приезду на место — заберём, а если вдруг пострадает прочность — с тебя дополнительная плата.
— Так у меня же денег нет.
— Значит в рабство пойдёшь, долг отрабатывать. Ну, или не бери сапоги со штанами — никто не неволит.
— Возьму.
— Это хорошо. Вон ваше барахло — выбирай свои обноски. А вообще, на будущее, делай как твои друзья, — привязывай вещи к душе. Тогда никто не сможет забрать.
— Спасибо за совет. Обязательно им воспользуюсь.
Стоило мне одеть штаны и сапоги как прозвучала команда "Вперёд!". Кентавры рванули через лес, словно стадо лосей, эльфы от них ничуть не отставали. Зато мне прилетел подзатыльник от пробегающего мимо Сирано вместе с его фразой:
— Не спи, замёрзнешь!
Вначале бег показался мне адом. Бежать с натёртостями — не самое приятное занятие. И только зациклившись на мысли о том, каким образом сон может быть связан с холодом, смог не выть в голос. Спустя минут десять стало полегче, потом вообще втянулся. Впрочем, рановато я обрадовался, Выносливости моей больше чем на полчаса не хватило. Пришлось бежать на силе воли. Так мы двигались ещё вечность. Когда наконец‑то случился привал, я просто кулем свалился на траву. Долго пытаясь отдышаться.
— Наших сгрузили. Вот теперь‑то самое веселье начнётся, — что‑то не видел я в предстоящей транспортировке никакого веселья…
— Сирано, а может ты к ним в личку постучишься? В прошлый же раз ты это сделал.
— А ты, оказывается, силён задним умом… Давно уже это сделал. Но пока ни ответа, ни привета. Так что ждём. А пока: улыбаемся и тащим, улыбаемся и тащим, — он как‑то прищурившись посмотрел на меня и после небольшой паузы сплюнул. Видимо это опять была какая‑то цитата… Интересно, а кто это с улыбкой что‑то тащил? И зачем при этом улыбаться? Ну да ладно, не до этого сейчас.
А дальше был опять забег, но на этот раз с нашими товарищами. Тащили их по очереди. Оказлось, что система их воспринимает как обычный вес и забег они совсем не осложняют. А все каждого из них не превышал восьмидесяти кило. Так что даже я мог тащить их, если бы эти заразы не выскальзывали из рук. Но, связав им руки мы эту проблему решили. Получившимся кольцом из рук они перекидывались через голову и руку на манер сумки почтальона, и можно было с ними нормально бежать. Правда, иногда они цеплялись за что‑то ногами, но это уже мелочи. Во время бега я решил потренировать магию света, и стал запускать светлячка. Уже после второго применения, в меня прилетела шишка, от которой я на автомате отклонился и продолжил плести заклинание. Внезапно рядом появился глава отряда и заехал мне локтём под дых. После чего шёпотом объяснил мне, что демаскировать отряд на марше он мне не позволит, а если я хочу попрактиковаться в магии, то надо заниматься чем‑то, что не обладает столь ярко выраженных визуальных эффектов, как магия света и тьмы. Правда объяснил он это более кратко и матерно. Сразу задать вопрос о своих прочих заклинаниях мне не удалось, так как испарился он мгновенно. Значит придётся отложить занятия магией до привала.
Через полтора часа забега эльфы сжалились над нами, а конкретно надо мной. Я был в нашей компании самым слабым. На привале я даже не успел расслабиться, как меня заставили готовить. ВО время готовки, я попросил эльфов покидаться в меня шишками. Главарь в ответ засмеялся, прочие сохраняли каменное выражение лиц. Впрочем, выяснив зачем мне это, мне ответили, что есть много гораздо более эффективных способов прокачки ловкости и уклонения. На вопрос же о предвидении, глава летучего отряда, что мне очень понравится прокачка по методу тёмных эльфов. Причём слово "очень" он выговорил с такой интонацией, что у меня перед глазами возник образ кота, объевшегося сметаны. Что‑то меня терзают смутные сомнения по поводу этого метода.
Порадовало пробуждение Бертручио. Проснулся он как раз к концу завтрака. Немного еды ему всё же досталось, а пока он наскоро перекусывал, Сирано посвятил его в курс дела. Бертручио явно не обрадовался, когда его известили, что бежать нам придётся долго и далеко, но принял это как данность. Эстрагон же почему‑то задерживался и просыпаться не собирался. Видно опять придётся его тащить, ну да ничего, вчетвером одного тащить проще, нежели втроем двоих. Завтрак не принёс собой ничего сверхъестественного. Всё было в пределах нормы. Получили все по небольшому бонусу к интеллекту и удаче. Кстати, как выяснилось за предыдущие два забега я получил две единички к атлетике и столько же к выносливости. Похоже, надо чаще бегать.
— Ребят, мне придётся вас покинуть на пару — тройку часов. Хоть немного покемарить‑то надо, — с улыбкой проговорил Сирано, — Я ж не железный!
Эти слова Сирано застали меня врасплох. Мда, рановато я обрадовался пробуждению Бертручио. Перевёл взгляд на него, его лицо выдавало всю только возможную для него гамму ужаса. Он явно был в шоке от предстоящей пробежки в варианте три плюс два. Что ж, похоже, придётся тащить беззащитные тушки мне и мастеру Гронхельму. Гном был тоже не в восторге, что тут же выразил своей фразой:
— Следующим сплю я.
А вот это было форменной подставой. Отдыхать в ближайшее время нам видимо не грозит.
— Слушай, Бертручио, а ты говорил, что можешь лечить лёгкие травмы.
— Нет, лёгкие не могу, могу только крохотные. А что у тебя опять случилось?
— Ноги кентавром натёр.
— А чего ж ты наездника‑то не взял? Не было бы никаких потёртостей, вон как у меня или Эстрагона. Посмотри, он тоже в порядке.
— Да я уже понял, что я тут самый неопытный в плане путешествий.
— Судя по всему, не только в плане путешествий, — позёвывая, заметил Сирано прежде чем присесть к дереву и закрыть глаза. Его тушка медленно завалилась вправо, судя по всему, он вышел.
Связали руки и ему. Гном наотрез отказался его тащить, поэтому пришлось взять его мне. Весил он в отличие от Эстрагона не восемьдесят, а все сто двадцать кило. Впрочем, система должна позволить мне тащить и этот вес. Тем более, что Бертручио от большей части потёртостей меня всё же избавил. Жаль, что не ото всех, но на безрыбье и рак — рыба. А дальше опять был забег. Бертручио потихоньку втянулся. Периодически он бросал на нас с гномом восхищенные взгляды. Не скрою, это было лестно, но не так уж и тяжело. Как‑то уже становилось привычно преодолевать барьер своей выносливости, даже обыденно.
Носом вниз, лбом об выступающий из земли большой корень. Не могу назвать своё приземление удачным. Сверху ещё дополнительный импульс придала тушка Сирано. Самолечение к счастью убрало все последствия этого падения. Стоящий рядом ухмыляющийся начальник нашего отряда не оставлял сомнений — подножка мне не показалась.
— Зачем? — только и смог я выдавить из себя.
— Ну ты же хотел прокачать ловкость, уклонение, предвидение. Так что же не предвидел такой простой ловушки как подножка? Почему не смог от неё увернуться, перепрыгнуть? Расслабился ты что‑то! Надо держать себя в тонусе. А если враги ловушек понаставят, а ты прёшь по лесу, как лось? Видел якак‑то лося попавшего в ловушку искривления пространства, — он передёрнул плечами, — Бр — р-р, неприятное зрелище.
Что же случилось с тем лосём, что даже этому эльфу неприятно об этом вспоминать?
— Он прав фуф — фуф, — пытаясь отдышаться, вставил своё слово гном, — Скажи спасибо фуф — фуф этим эльфам фуф — фуф. Они тебя такими методами фуф — фуф быстро натаскают.
— Твой компаньон дело говорит. Лучше всего учиться на шишках. Организм не захочет получать лишнего урона и сам начнёт помогать тебе. Ну, что скажешь?
— Скажу: спасибо. Владение своим телом мне точно не помешает. Кстати, а как вас зовут?
— Зови меня Лицо.
— Странное имя, а почему "лицо"?
— Потому что я его заслужил. Другого ответа ты не услышишь.
— А можно и мне? — почему‑то робко спросил Бертручио.
— Ну, разумеется! Так будет даже веселее! Может и ты хочешь, — Лицо посмотрел на гнома. Тот в ответ отрицательно замотал головой, — Ну, как знаешь…
Следующие полтора час были гораздо динамичнее и веселее, но и тяжелее во много раз. Правда, продвигались мы теперь медленнее. Эльфы вымотали нас до предела и даже больше. Одних только подножек я насчитал сорок восемь штук, из них семнадцать успешных. В нас летело всё что только можно: камни, ветки, шишки (Лицо сказал, что решил уважить мою просьбу), а однажды даже прилетели зайцы. Мне мёртвый, а Бертручио живой. Ни он, ни я от зайцев увернуться не смогли, но ему повезло меньше, живой перед тем как сбежать, двинул ему задней лапой в глаз, организовав приличный синяк. Впрочем, с синяком Бертручио разобрался в два счёта. Вообще моему напарнику по тренировке доставалось значительно больше. Мне удавалось уворачиваться значительно чаще. Итогом нашей тренировки стала ловушка с веткой, которая сбила нас обоих на землю, после чего эльфы скомандовали привал и обед.
Пожалуй, мне неплохо бы и в реале перекусить. Вот и Эстрагон очнулся, есть кому передать эстафету. Предупредив напарников, скомандовал выход. Обед прошёл на удивление быстро. Толик мне не попался. Решил сходить в тренажёрный зал. Игоря я там тоже не застал. Взяв скакалку, полчасика попрыгал, то увеличивая, то замедляя темп. Сегодня, кстати, прыгалось значительно легче, хотя должно быть вроде наоборот. Странно. После этого с большим удовольствием ещё полчаса поплавал в бассейне. Проплавал бы и дольше, если бы не любопытство. Меня неудержимо влекло в игру. Похоже, я становлюсь зависимым. Нехорошо… Немного посопротивлявшись для успокоения совести, решил всё же поддаться на уговоры своего игрового я.
Очнувшись в игре, обнаружил себя на том же месте. Почти все эльфы и кентавры спали. Гном тоже сопел. Бертручио же в красках рассказывал Эстрагону нашу последнюю пробежку. Ну, раз пока особой спешки нет, пойду‑ка я учёбой займусь. Выход.
Время за решением задачек пролетело незаметно. И только отвлёкшись на мгновенье, я понял, что прошло уже полтора часа. Пора опять в игру. Вход
Вошёл я на удивление вовремя. Эстрагон с Бертручио как раз связывали мне руки, чтобы превратить в подобие сумки.
— Стоп, ребята, я уже тут!
— Ну вот и хорошо, — согласился Бертручио, — Сирано когда появится не знаешь? Или ты опять его попрёшь? Кстати, сколько у тебя выносливости прибавилось‑то? Я вон налегке бежал и то подрос на шесть пунктов, да и ловкости добавил и атлетики.
— Сирано ничего не говорил о своем появлении, только о том, что отправляется спать. А по поводу статов — не знаю, сейчас посмотрю.
Заглянув в логи, с удивлением выяснил, что добавилось за время моих пробежек не так уж и мало: Выносливость выросла на восемь пунктов, ловкость и атлетика на шесть, уклонение и магия жизни на три, гибкость на два, а предвидение, акробатика и мудрость на единичку. Неплохое выдалось путешествие. Надо продолжать в том же духе. Пожалуй, надо сказать эльфам спасибо. Пока что у меня не было таких эффективных тренировок.
Голос хриплого предводителя отвлек меня от любования своими характеристиками:
— Мы отправляемся через пять минут. Так что берите своих дрыхнущих приятелей, и в путь.
Только в этот момент я заметил, что гном спит. И как мне удалось не заметить его храп? Растолкать его не удалось никому из нас. Видимо придётся его тоже нести. И, судя по его доспехам, весит он больше Сирано. Что ж, видимо, это моя ноша. Бертручио, как более опытный, вызвался тащить Сирано.
Вес гнома меня порядком удивил. Он весил почти три сотни кило. Хорошая такая нагрузочка… Интересно, почему гном так много весит? Неужели мифриловые доспехи такие тяжёлые? Или он ещё что‑то заныкал? Скорее всего — второе, судя по тому, что я знаю о гномах.
Дальнейший путь до боли напоминал предыдущий. Ничего не было нового до той поры, пока в лицо мне не прилетел гриб. Только в этот момент мне пришло в голову, что можно в пути прокачивать не только магию, но и травничество. Тем более, что некоторые полезные травки я уже видел, но не придал им особого значения, некогда мол. К тому же, большинство трюков эльфов я уже изучил и теперь уже почти не страдал от их ударов. Так что теперь я качал магию света, постоянно запуская светлячка.
Последующий бег мне показал, что эльфы ничего существенно нового выдумать не могут. Я почти уже уверился в этой своей точке зрения, когда впереди послышался громкий треск и топот. Что‑то этот звук мне не понравился, вот совершенно не понравился. Но эльфы продолжали нас гнать в сторону источника шума, а он тоже не стоял на месте. Встретились мы на лесной полянке. Разъярённый секачище, увидев нас, возмущенно заревел. Шансов выжить, встретившись на маленькой полянке с этой громадиной, просто не было. Топот копыт приближался, а я не мог сдвинуться с места, так как система выдала мне сообщение:
Поздравляем! Вы выполнили задание "Найти Хрюшу". Награда: 2 очка класса.
Вы получили задание "Степашка". Необходимо встретить или создать Степашку. Награда: два или двадцать очков развития персонального класса.
Я успел только заметить над мобом надпись "матёрый секач Хрюша", убедившись в сообщении системы, прежде чем этот монстр врезался в меня. Меня подхватили бивнями под мышки и понесли в сторону ближайшего дерева. Удар был совсем не мягким — гном в мифриловых доспехах, висящий за спиной, не способствует смягчению удара. От всего количества жизней у меня осталось едва ли десять процентов. Тёплый пятак тыкался в меня, словно пытаясь убедиться, что это именно я, и чувства его не подводят. Сказать, что встреча была неожиданной — совершенно ничего не сказать. Я даже представить не мог, что он вымахает до такого размера. А по размерам он вырос раза в полтора, если не больше. Он и до этого‑то не был маленьким домашним хряком, а теперь‑то и подавно…
Его громкое хрюканье имело возмущённый оттенок. Не знаю, то ли он жаловался, что меня так долго не было, то ли на эльфов, разозливших его. Я же ласково чесал его за ухом, гладил его рыльце, шептал как я по нему соскучился, как ждал встречи с ним, обещал сделать ему новый доспех. Да и чего я только не говорил. Он же ласково похрюкивал, почавкивал, тёрся об меня, ломая ближайший подлесок. Попробовал почесать Хрюше спинку, собаки от в восторге, может и секачу понравится. Он оказался в восторге, что продемонстрировал радостным визгом, которого от матёрого секача я никак не ожидал, после чего лениво завалился на бок, выламывая куски дерева, которые мешали освободиться его бивням. Меня он тоже утянул за собой. Поднявшись, я тут же принялся чесать подставленный бок, секач блаженно похрюкивал. Эта идиллия была нарушена появившимся на полянке главой нашего отряда. Хрюша тут же вскочил на ноги, Опять повалив меня, а его возмущённый рёв чуть меня не оглушил. Похоже, на эльфов он крепко обиделся. Эльф дураком не был, и тут же скрылся в лесу. Секач немного потоптался на месте и опять завалился на бок. Из леса же вскоре донёсся крик сбежавшего главы отряда:
— Почему он тебя не разорвал? — Хрюша в ответ немного приподнялся и заревел, выражая свой гнев и возмущение к кричавшему.
— Я ему понравился. Я же добрый и честный, в отличие от тёмных эльфов.
— Это наезд или повод подраться?
— Это обоснованная претензия. Вы обещали нас довести до ордена спящих, а сами натравили на нас секача.
— Вообще‑то матёрого секача. Знаешь, как долго пришлось его искать? И потом, это было частью тренировки. Вы должны были от него сбежать. Ты, кстати, не оправдал моего ожидания. Вот от тебя‑то я такой реакции никак не ожидал, ты казался мне смышлёнее других. Ну, а если кто‑то настолько глуп, чтобы попасть на клыки к матёрому секачу, что ему делать в ордене спящих? Там звери и покруче бывают.
— Ух ты, Хрюша нашёлся! — раздался рядом радостный вопль Сирано, — Привет, поросёнок! Ты чего же сбежал‑то, а? — из кустов показался какой‑то взлохмаченный Сирано со связанными руками и без своей привычной шляпы, — Похоже, меня тоже транспортировали как котомку. Лесовик, будь добр, развяжи мне руки, а то я тоже соскучился по этому свинёнышу.
— Э — э-э, — голос предводителя отряда был растерянным, — Так вы его знаете что ли?
— Не просто знаем, мы его, можно сказать, вырастили, а этот неблагодарный поросёнок от нас в лес убёг, волков местных шугать да эльфов тёмных. Ну куда, куда ты сбежал, зараза ты мелкая! — ласково сюсюкал Сирано грубыми словами. Хрюша от него только вяло отмахивался задней лапой.
Я с трудом смог развязать узлы на руках у Сирано. После чего чесать Хрюшу мы принялись уже в четыре руки. Хрюша был явно доволен таким развитием событий и ласково похрюкивал и повизгивал, иногда дёргая ногами.
— Так, может, вы его возьмёте с собой, и мы пойдём уже вперёд? — глава нашего отряда явно не был рад этой проволочке. Хрюша настолько расслабился, что на его голос уже и не реагировал.
— Хрюша, ты с нами пойдёшь? — решил я поинтересоваться у секача. Сирано с удивлением посмотрел на меня, ему видимо не приходило в голову поинтересоваться мнением Хрюши.
Хрюша медленно приподнялся на лапы, отряхнулся от налипших листьев и хвои и, посмотрев мне прямо в глаза, важно кивнул.
— Офигеть! — прокомментировал Сирано, — Козырного ты себе пета оторвал.
— Он не пет, он — друг, — высказал я свою точку зрения, а Хрюша опять кивнул.
— О — фи — геть…
— Хрюша, пожалуйста не убивай эльфов, когда они к нам подойдут.
Секач как‑то ехидно хрюкнул.
— Нет, конечно, побить их немного можно, но убивать нельзя.
Вы прекрасно поняли речь Секача. Ваше знание языков становится шире.
Поздравляем! Талант "Язык зверей и птиц" увеличился на +1.
— Пипец! Ты что его понимаешь?
— Конечно, — попытался не выдать своё замешательство я, — Как можно не понять своего друга?
— Ты меня дуришь! Зверей же только друиды понимают и то с какого‑то нереального уровня и полностью только животных своего тотема. Ты же вообще каким‑то непонятным классом обладаешь. Или ты можешь понимать речь всех животных? Так ведь это же имба! Это ваще анреал! Нельзя таких плюшек выдавать… Так и весь баланс к хренам полететь может!
— Почему?
— Вы там вообще слышали мой вопрос? — раздался очередной крик из леса.
— Да слышали, слышали, бежим уже, — отозвался Сирано, — Веди нас, о храбрейший из тёмных эльфов, боящихся поросёнка!
— Ну ты и хам! Не ждите теперь поблажек!
Погрузив гнома на Хрюшу, мы бросились вдогонку за показавшимся впереди тёмным эльфом. Скорость они и вправду взяли приличную, но о тренировках пока пришлось забыть. Эльфы не рисковали сильно приближаться к Хрюше, кидались они теперь тоже только параллельно его курсу, чтобы не задеть его случайно. Вскоре к нам сбоку присоединились и Бертручио с Эстрагоном.
Кстати, благодаря подросшему "языку", я действительно начал понимать Хрюшу. Оказалось, что его эта ситуация весьма забавляет. Кроме того, выяснилось, что он обладает чувством юмора, причём очень чёрным. Так, например, он интересовался, можно ли будет отгрызть у какого‑нибудь эльфа руку или ногу. Руку я ему разрешил, так как отсутствие руки бежать не мешает. Заодно разрешил отгрызть руку и кентавру. И если после первой фразы впереди послышался только удивлённый возглас главы отряда, то после второй раздалось несколько возмущенных криков от кентавров. Ещё Хрюша интересовался кто вкуснее: эльфы или кентавры, на что я принимался отвечать довольно пространно, но так, чтобы всем было понятна суть вопроса. Понять, что Хрюша шутит было довольно просто: после реакции эльфов с кентаврами от него раздавалось довольное хрюканье — хихиканье. Впрочем долго ему отвечать у меня не получалось — сбивалось дыхание. Так что, в конце концов, он предложил меня подвезти. Я не стал отнекиваться, тем более что ему это было совсем не трудно. А вот после этого тренировка пошла опять, ведь теперь я находился выше уровня Хрюши. И мне пришлось немало повертеться, чтобы уклоняться, от всего летящего в меня мусора. О травничестве пришлось забыть, зато я вспомнил о профессии столяра и стал собирать в инвентарь все летящие в меня ветки, про магию света я тоже не забывал и прокачивал её вовсю.
Внезапно мне пришла идиотская мысль, но я решил поделиться ей с секачом:
— Хрюша, а у тебя есть сопротивление к огненной, водяной или электрической магии?
— Нет, а что?
— А как смотришь на то, чтобы его выработать?
— Каким образом?
— Ну, например, я могу постоянно бить тебя слабыми заклинаниями из одной школы магии, а когда будешь сильно ранен, я тебя вылечу.
— Давай попробуем, но что‑то я не верю, что получится.
— Лесовик, даже не думай. Ничего не выйдет. В системе дружественный огонь разрешён только на дуэли, но там ничего не прокачивается. Правда есть ещё АОЕ, но тогда ты нас всех накроешь, да и не думаю, что у тебя силёнок хватит на какое‑нибудь АОЕ — заклинание. Да и стоят такие заклинания очень не слабые денежки. Либо надо получить профессию конструктора заклинаний. А это тоже, знаешь ли, не самое простое дело. Для этого надо владеть зачарованием, искусством, предвидением, всеми школами магии, а их не так уж и мало, и сопротивлениями к ним, ну и в завершение нужно иметь профессии инженера и алхимика не ниже мастера.
— Мне казалось, что все знания в игре стоят денег. А ты выкладываешь мне это вот так, на блюдечке?
— Ага, с голубой каёмочкой. Ты не заметил требований?
— Заметил. Кстати, раз такие требования, то почему ты выкладываешь мне эту информацию просто так? Ведь она, наверняка кучу денег стоила…
— Ага, просто нереальную сумму: ноль. Не хлопай так глазами. Эта информация известна всем и каждому, кроме разве что тебя. Эта информация была в одном из роликов, рекламирующих эту игру. Этот ролик показывал, что система игры чрезвычайно сложна, а найти описание чего‑то такого невероятного можно найти в древних фолиантах. Такой шикарный был ролик, странно, что ты его не видел. А знаешь, в чём оказался самый большой прикол этого ролика? Ты даже не представляешь, сколько игроков захотели стать конструкторами. Получить всё требуемое для изучения профессии конструктора заклинаний было очень не просто, но многие этого добились. А вот потом выяснилось, что надо ещё найти учителя. И вот тут‑то оказалось, что никто из неписей о такой профессии не слышал, ну или не желает рассказывать. Ну а если кто и нашёл учителя, то благополучно помалкивает. Так что, это ещё одна красивая легенда об игре.
— Мда… Красивая легенда. А сами не пробовали открыть эту профессию?
— Скажи, а лично ты можешь представить, как это сделать?
— Маловероятно. Даже не знаю, с чего начать представлять об этом…
— Вот и никто не знает. Поэтому конструкторов пока и нет, ну или никто о них не знает. Но ты можешь попытаться, это никому не запрещено. Может тебе это удастся, кто знает? Ведь тебе удавалось многое из того, что другим и не снилось. Например, пока что никому не удавалось приручить матёрого секача.
Дальше бег продолжался в тишине. У меня был повод подумать, Сирано берег дыхание, Бертручио и Эстрагон тоже помалкивали. Только храп гнома и топот секача нарушал лесную тишину. Впрочем, сосредоточиться на своих мыслях удавалось с трудом, — надо было удерживаться на Хрюше. А сделать это без седла и стремян — довольно не тривиальная задача, особенно когда в тебя летят шишки, ветки грибы, комки земли и прочая дрянь. Впрочем, что‑то давно ничего в меня не попадало. Эта мысль на секунду отвлекла меня от погруженности в себя, и я тут же схлопотал по роже какой‑то дурно пахнущей массой. Рановато я обрадовался.
— А я уж было подумал, что в тебя вообще не попадут. Столько раз промазали. Ты так мастерски уклонялся, причем как казалось, даже не прикладывая к этому никаких усилий, — восторгался Сирано, — Как тебе это удавалось? Откуда такое мастерство? Неужели я так долго проспал?
— Ну да, столько раз уклоняться от земли, чтобы в конце схлопотать по рылу кучей оленьего помёта, — весело хрюкнул секач, — Вот уж точно мастерство!
Как же хорошо, что его никто кроме меня не понимает. На ходу сорвал каких‑то листьев и попытался вытереть своё многострадальное лицо. По ощущениям, получилось не очень.
— Ты готовишься в отряд партизанов или маскировку прокачиваешь? Или ты мажешься вонючими секрециями местных обитателей, чтобы сойти за своего? — пока я пытался вытереться, Сирано упражнялся в остроумии, придумывая всё новые версии.
Первым упал Бертручио. Его сотрясал хохот, рядом с ним привалился в таком же припадке Эстрагон.
— Эй, ребята, эльфы вроде привал не объявляли. Нам же потом их не догнать. Ноги в руки и быстро побежали, — но приступ хохота не так‑то просто подавить.
Пришлось договариваться с Хрюшей о провозе двух дополнительных ржущих тел, пока те не отсмеются. Кстати, только после погрузки, я заметил, что Эстрагон и Бертручио босы. Это что же, они всю дорогу так бежали? И ведь ни разу не пожаловались, не то что я. Почувствовал себя какой‑то кисейной барышней. Тоже блин лесовик нашёлся, побоялся по лесу босиком пробежаться. Позор! Стыд и позор! А ребята спокойно бежали. Блин, какже стыдно‑то! Может отдать сапоги обратно эльфам? А как это объяснить своим спутникам? А чего выдумывать — скажу правду и всё.
— Эй, Лицо!
— Чего тебе? — тут же раздалось сбоку.
— Забери сапоги.
— Зачем?
— Хочу уменьшить свой долг.
— Может, тогда и штаны забрать?
— Нет, штаны лучше оставить, не готов я что‑то в одних трусах по лесу бегать.
— Ну как знаешь… — произнёс эльф, забирая у меня сапоги.
За время моих раздумий и разговора с главой отряда, мои сонаездники(ну, а как их ещё называть?) наконец‑то отсмеялись. Надо сказать, что смеяться лежа животом на скачущем секаче — не такое уж простое дело, так что отпустило их довольно быстро и последнее время они скорее просто отдыхали, в надежде, что скидывать их с Хрюши не будут. Мне не жалко, Хрюше не тяжело, так что пусть едут, рассудив так я решил замолчать замеченный мною факт их нормального состояния. Бег продолжался ещё полчаса, после чего объявили привал. Хрюша, сгрузив нашу дружную компанию, отправился искать какие‑то корешки. Сирано увязался вслед за ним, наверное, надеется еще на одну мандрагору. Меня же опять припрягли к готовке. К счастью, справиться удалось довольно быстро. Уже через полчаса картошка была готова, эльфы достали откуда‑то копчёное мясо и разнообразили наш рацион. Кентавры, что удивительно, мясо не ели, а вот картошку уплетали за обе щёки. Эльфы ели и то и другое, наши не отставали. Я же по — быстрому перекусив, сбежал в реал, предупредив Сирано, что на полчасика где‑то.
Реальность встретила меня опять дождём. Пришлось просить дождевик у тёть Наташи. Та в ответ посетовала, что у меня нет подходящей одежды, и что надо бы мне приодеться, а неподалёку (на соседней железнодорожной станции) есть магазин спецодежды, так вот там можно довольно дёшево подобрать себе неплохую одежду, если, конечно, я не гонюсь за мировыми брендами и модой. Заверив её, что это меня интересует в последнюю очередь, попросил её нарисовать мне подробный маршрут до этого магазина, а я пока схожу пообедать.
На обеде Толик мне опять не попался. Как‑то это странно, раньше казалось, что он везде и всюду, а теперь — как сквозь землю провалился. Что‑то я начинаю беспокоиться за него. Впрочем, не так много времени прошло, так что отложим пока беспокойство. По — быстрому доев, понёсся обратно в свою комнату.
По возвращению в корпус меня ждала подробная карта — инструкция с путём к магазину одежды. Поблагодарив тёть Наташу, устремился в игру.
В игре очнулся сидя верхом на Хрюше, зажатым с двух сторон Эстрагоном и Бертручио. Секач, не сильно торопясь, бежал вслед за эльфами. Правда, это "не сильно торопясь относилось только к нему, за ним едва поспевал Сирано. А где гном? Гном беззаботно дрых придерживаемый Эстрагоном. Неслабо мы так нагрузились на бедного секачика. Впрочем, по его виду не скажешь, что ему тяжело. Прёт как танк по лесу, иногда похрюкивая что‑то радостное себе под нос. Ба, так ведь он поёт! Ну ка, что он там выводит?
— Солнышко лучистое улыбнулось весело. Потому что с другом мы завизжали песенку. Хрю — хрю — хрю — хрю, хрю — хрю — хрю — хрю, хрю — хрю — хрю — хрю, хрю — хрю — хрю — хрю…
— Офигеть! Хрюша, да ты поэт! Сам текст придумал?
— Конечно, — гордо хрюкнул секач, — Не белки же! Но пока что дальше придумать не успел, потому только похрюкиваю в такт мелодии.
— Лесовик, ты имей в виду, я сумасшествие лечить не умею, — вмешался в нашу беседу Бертручио.
— Э — э-э, ты сейчас о чём?
— О твоей воображаемой беседе с секачом. Я не возражаю, беседуй на здоровье, если тебе от этого легче, но не хочешь же ты сказать, что ты его понимаешь, и он тебе отвечает.
— А что, есть ещё какие‑то варианты?
— Но ты же не друид!
— Как же вы меня все задолбали с этим друидом! Да, я не друид, и что с того? Хрюша меня понимает, я его понимаю, мы едем верхом на диком секаче, Хрюша не обижайся, Так какие тебе ещё нужны доказательства? Да и вообще зачем они нужны? Едем себе и едем.
— Но он же не твой пет, почему ты так уверен, что он нас не порвёт через пару минут?
— Потому что мы с ним договорились. Тебе этого мало?
— Мало! Друиды говорят на той же речи, что и животные, с которым они общаются, а ты на обычном языке. И ты хочешь сказать, что тебя понимает секач?
— Представь себе. Да и вообще, чем ты недоволен?
— Просто я хочу понять, как тебе это удаётся.
— Да вот как‑то так и удаётся. Хрюша, а давай немного быстрее, а?
— Легко, — ответил секач, набирая скорость.
— Ты только эльфов с кентаврами не затопчи. Не виноваты они в том, что медленнее тебя.
— Ладно, не трону.
Сразу же после своих слов, он сделал хитрый вираж, огибая замешкавшегося эльфа. Вскоре мы уже обогнали всех эльфов и вырвались вперёд. Внезапно мне пришла в голову запоздалая мысль, что это вообще‑то эльфы нас вели, а не мы их.
— Лесовик, тормози своего танка, — раздался крик прямо мне в ухо, — Мы же пути не знаем! Куда нас завезёт этот бешенный свин!
— Хрюша, стой!
Мой резкий крик привел к вполне предсказуемой реакции: вся наша толпа полетела вперёд. И остановилась наша куча — мала только ударившись о какое‑то дерево.
— Можно поинтересоваться куда это вы так рванули? — раздался рядом хриплый голос Лица.
— Да никуда, так дурь молодецкая взыграла, — честно ответил я.
— Зато честно. Впрочем, пробеги вы в таком темпе ещё часок — другой, и мы бы вас догонять не стали. Там территории гномов, а нам туда соваться не с руки.
— Кстати, — раздался голос пытающегося отдышаться Сирано, Эльф же даже не запыхался. Мда, похоже, расстояние разделяющее выносливость Сирано и эльфа ничуть не ниже, чем промежуток между выносливостью Сирано и моей, — А почему мы движемся в сторону приграничья гномов, давно хотел об этом спросить.
— Всё очень просто. Во — первых: гномы — единственные из ближайших фракций, кто еще не засветился в попытках захватить вас. Во — вторых: если нас будут искать, то решат, что мы сразу ушли на территорию хаоса, а не пошли по кромке куда подальше. Ну и в — третьих: нам нужно примерно в ту сторону, надо только обогнуть этот пограничный гномий город.
— А мы можем заглянуть в этот городок ненадолго?
— Думаю, что не стоит. И на то опять же есть несколько причин. Во — первых: любой стражник опознает в нашем спутнике недавнего воришку, а владетель города должен уже быть в курсе, за что нашего дорогого друга разыскивают. Ну и как тут не постараться прихватить данного товарища? Во — вторых: в гномий город вход платный, что не вызывает у меня ни малейшего желания посетить их, а у вас денег нет. Ну и в — третьих: представители фракции порядка, а это гномы, почему‑то не очень жалуют представителей фракции хаоса, то есть нас. Хотя нет, не правильно выразился: они нас жалуют, но только в мёртвом виде, как, впрочем, и мы их. Кстати, для вашего бородатого друга мы сделали очень серьёзное исключение, надеюсь, он это понимает…
— А можем мы подождать пару товарищей, которые выйдут из этого городка? — продолжал допытываться Сирано.
— Ждать никого не будем, но и, если они упадут нам на хвост, возражать тоже не станем. Так что предупреждай своих дружков, чтобы попали к нам на ход ноги. Вы пришлые можете общаться на расстоянии, я знаю. А сейчас хватит рассиживаться, побежали — побежали! И чтобы больше таких шуток с секачом не было! Я за вами гоняться по всему лесу не собираюсь.
Ребята погрузились на секача, а я решил пробежаться. Бежать без сапог было вначале неприятно, впрочем, неприятные ощущения для ног в лесной чаще вызывали только ветки и шишки, а их я довольно скоро научился обходить. Опять в меня полетел всякий мусор, но уклоняться удавалось почти от всего. Сирано вначале побежал рядом, так что ему тоже пару раз перепадало, после чего он побежал с другого бока от Хрюши.
Лес и бег, бег и лес. И шишки, ветки, комки земли, редкие камни, но от этого не менее болезненные. Это все казалось бесконечным, слилось в какую‑то непонятную единую вереницу. Мана на бегу восстанавливалась гораздо хуже, чем сидя на Хрюше, так что вся моя манна уходила на лечебные заклинания, на магию света её банально не хватало.
Когда объявили привал, я просто упал и постарался раствориться в окружающей меня природе, чтобы ушла усталость как физическая, так и моральная. Всё‑таки этот однообразный бег с ужимками выматывает очень сильно. Меня нет, меня нет, есть только огромный лес, спокойный огромный лес. Ветви моих деревьев шумят на ветру, птички ласково щебечут, пригревает солнышко, бегают по своим делам звери, ласково журчит небольшой ручеёк. Красота! Мою медитацию лицом вниз в павшую хвою грубо оборвало появившееся служебное сообщение:
Вы почувствовали суть небольшого участка леса. Вы становитесь ближе к лесу.
Поздравляем! Талант "Душа леса" увеличился на +1.
Вот почему мне нельзя просто полежать? Весь настрой сбился, тут же перестал ощущать себя чем‑то большим, могучим, вернувшись в своё привычное тело. Вот только усталости как не бывало. Так это же замечательно! Пора что‑нибудь приготовить. Сварил овощной суп. Несмотря на баф к ловкости, эльфы почему‑то были недовольны. Наверное, им не понравился постный бульон, так как сам суп, на мой взгляд, получился вполне приличным. После этого второго ужина, Лицо объявил ночной привал, сказав, что этой ночью никуда мы бежать не будем и у наших друзей, если таковые всё же объявятся, есть шанс нас найти. А напоследок заметил, что было бы очень неплохо сообщить ему внешнее описание этих самых друзей, чтобы их не пристрелили на подходе. После всего этого я благополучно сбежал в реал, прислонившись к тёплому боку Хрюши.
На ужине опять не было Толика. Я начинаю беспокоиться. Куда он подевался? Зато встретил в столовой Данилу. Что я могу сказать? Толик всё на меня наезжал по поводу моего аппетита, а ведь я по сравнению с Данилой просто котёнок. В его руках столовая ложка казалась чайной, а ел он с какой‑то невероятной скоростью и в просто невероятном количестве. Выяснил, что он сегодня Толика тоже не видел. Ладно, завтра, небось, найдётся пропащий. Как‑то незаметно закончилась еда, сильно задумался видимо.
В номер возвращался я как‑то вяло. Не давало мне покоя это исчезновение Толика. Поинтересовался у тёть Наташи, она его тоже не видела. Эх, надо было у гардеробщика поинтересоваться, уж он‑то точно должен был его видеть, ну да ладно. Завтра спрошу, если он так и не объявится, а сейчас меня ждёт учёба.
Мир задач может затягивать ничуть не хуже виртуального. С трудом смог оторваться только через три часа. Пора спать. Вход в игру. А теперь поспать, сладко — сладко поспать…
День седьмой
Удивительно, но за последние два дня не было вообще никаких приключений, бежали и бежали. Как‑то совсем не весело. И вот мы на территории хаоса. Это выдавал лес, деревья в нём странные до боли: какие‑то согнутые в немыслимую дугу, какие‑то наоборот вымахали до гигантских размеров, правда последних было совсем немного, считанные единицы. Земля тоже сменила свой состав, это я заметил по очередному прилетевшему в меня куску грязи. Да, уклониться ото всего летящего в меня не удавалось по — прежнему. А постоянно находиться в режиме предвидения не удавалось, так как это выматывало даже сильнее, нежели постоянный бег с препятствиями. На пятый день к нам всё‑таки присоединились три друга Сирано. Вместе с ними оказался еще и представитель того самого клана "Золотые орлов", глава которого так жаждал разговора со мной. Сам глава в такую глушь разумеется не поскакал, но мне и его заместитель оказался тоже еще тот фрукт. Он сразу взял быка за рога и начал диктовать мне, что делать:
— Значит так, Лесовик, вступаешь в наш клан, мы тебе резко разгоняем твою профу повара до мастера, дальше будешь готовить ништяки, клану разумеется они будут отходить по цене в тридцать процентов, но и расходники, соответственно, тоже со скидкой. Когда станешь мастером, пропаровозим тебя до соточки, но сам понимаешь, бафы для группы паровозов с тебя. Грозы будешь сам качать, на это дураков нет, приглядывать за тобой. Клановые знания будут в твоем распоряжении опять же за символическую плату. На чёрном рынке они стоят гораздо дороже, чем мы отдаем соклановцам. Ну и, конечно, общение, ведь наш клан это вторая семья. Мы друг за дружку горой, помогаем, спасаем. Сейчас все наши соклановцы даже не представляют себе жизнь без клана, да и зачем? Ведь жить одному в мире хуже некуда.
— Это всё понятно. Неясно другое: если я захочу выйти из клана, неужто вот так просто отпустите со всеми вашими клановыми знаниями?
— Но зачем тебе выходить? Побыв в клане месяц ты уже сам не захочешь выходить. В клане же гораздо лучше, чем быть вот таким бирюком как эти, — презрительный кивок в сторону компании Сирано. Меня даже передёрнуло от такого отношения к внеклановым игрокам.
— Тем не менее, вы обратились к таким бирюкам, чтобы меня найти, а не искали сами, почему? Может, они более профессиональны?
Сирано зааплодировал, сказав: "Туше!", а мой собеседник опять скривился.
— Неужели вы думаете, что кто‑то из этих "профессионалов" может хоть в чём‑то сравниться с хаями нашего клана? Они дети, которые играются в песочнице только лишь потому, что не мешают серьёзным дядям. Любой из представителей верховного совета нашего клана спокойно бы нашёл тебя гораздо раньше, нежели те, кто кичатся своей независимостью. К сожалению, у нас нет столько свободного времени, как у этих лоботрясов, Потому гораздо проще было послать наёмника, нежели распылять силы с действительно важных направлений. Клан же занимается очень многими вещами. Тут тебе и фарм редких ингредиентов, рейды в данжи, поиск и выполнение уникальных клановых заданий, караваны опять же, захват ресурсов у кланов — противников, да, наконец, клановые войны. Поле деятельности огромно, а эти чем занимаются? Принеси, подай, пошёл на фиг, не мешай… — под конец своей тирады он даже сплюнул, выражая всю свою глубину презрения к наёмникам, чьими услугами только что воспользовались. Сирано с товарищами почему‑то молчали, не вклиниваясь в наш разговор, хотя их чуть ли не в открытую оскорбляли.
Что‑то мне такое отношение к людям не очень нравится, боюсь, что и к рядовым членам в клане могут примерно также относиться. Ну а что, чем они занимается: ходят в рейды, добывают ресурсы, готовят расходники, но ведь не решают глобальные задачи, не развязывают войны, не хватают звёзд с неба.
— Кстати, вы так и не ответили на мой вопрос.
— На какой? — отчего‑то удивился мой собеседник.
— По поводу выхода из клана. Во что мне это встанет?
— Ну, выход из клана действительно может стать платным. Причем зависеть это будет от многих факторов: от паровозов, твоей прокачки за счет клана, полученных знаний и многого другого.
— А зачем мне тогда вообще вступать, если за всё потом придётся платить?
— Но ведь это будет для тебя очень дёшево, а плата — это просто защитный механизм от халявщиков, а то узнают все наши секреты и свалят в другой клан. А ведь мы на него время потратили, ресурсы, знания дали. Так что, защищаемся как можем. Но заметь, я тебя честно предупредил о плате за выход, другие могли этого и не сделать. Так что мы к тебе со всей душой, цени! Да весь наш клан это одна семья, мы помогаем друг другу во всем, — а ведь буквально пару минут назад он утверждал, что клан вторая семья, теперь уже просто семья, как он лихо на первое место‑то вырулил, — У нас и в реале встречи проходят, общаемся, тусуемся. Эх, весело в последний раз гульнули! Да и вообще наш клан один из самых сильных в регионе. Так что вступай, не думай, тебе у нас понравится, да и защита будет.
— А можно конкретнее рассказать о преимуществах вашего клана по сравнению с другими? Что мне даст вступление в ваш клан? Кроме уже перечисленного?
— Ты что, больной? Тебе прокачки уровня и профы, получения новых знаний, сопричастности к одному из сильнейших кланов региона мало? Или ты вознамерился удариться в междуклановую политику региона? Тогда проявить себя вначале надо на мелких заданиях. Ну а когда покажешь себя как вдумчивый, адекватный лидер, тогда и в высшие круги клана потихоньку сможешь подняться. А там уже совершенно другой уровень.
— А зачем мне всё это? Мне и так живётся неплохо.
Ты что, такой гордый? В одиночку против целого мира выстоять трудно. Или ты думаешь, что круче тебя только яйца и тебе никто не указ, что сможешь всех нагнуть без помощи кого бы то ни было? Ошибаешься. Мир редко под кого‑то прогибается, и уж точно не под одиноких рейнджеров, — последнее слово он сказал явно обратив внимание на мой лук, — Кстати, ты учти, если не вступишь в наш клан, то можешь ведь попасть и в наш чёрный список. Мы ведь просто так предложениями о вступлении в наш клан не разбрасываемся и очень не любим, когда наше предложение не ценят, — ну вот, от уговоров перешёл к прямым угрозам, мне явно не по пути с таким кланом.
— Нет, спасибо, пожалуй, лучше я побуду одиночкой. Сам как‑нибудь прокачаюсь.
— Ну смотри, "яслелегенда", — последнее слово он произнёс с такой порцией сарказма, — Как бы тебе не стать легендой смертников, а уж если ты вступишь в какой‑то другой клан, то война ему обеспечена. Кстати, не думай, что та четвёрка телохранителей — отщепенцев тебя защитит, это им не по силам. Одно наше боевое крыло в труху разнесёт. На этих не сильно радужных нотах, позвольте откланяться, — После этих его слов откуда‑то вылез боевой конь и, оседлав его, кадровик "золотых орлов" крикнул напоследок, — Кстати, думаю, гномам будет не очень приятно услышать о ренегатах в своих рядах. А хаоситы очень любят гномов, эльфов и людей, но только дохлых. Так что, желаю вам всем сдохнуть. Впрочем, это случится и без моего пожелания.
После чего конь резво понесся в сторону города. Оставив меня обескураженным. Окончание этого разговора меня просто убило. Как так можно поступать? Только что нормально беседовали, уговаривал меня вступить в клан, ну ладно, в конце перешёл к угрозам, но последняя фраза была уже явно чересчур. Не понимаю я таких людей. Но что‑то в последнее время мне такие неприятные люди частенько попадаются. Но ведь и хорошие тоже попадаются, и ничуть не реже. Так что прав был дед, когда говорил, что хороших людей гораздо больше, чем плохих, но плохие лучше организованы. Вон и здесь, в игре, они в кланы сбиваются, организованность проявляя.
— Ты — молодец, я тобой горжусь, — рядом раздался голос Сирано, — Будет, конечно, трудно, особенно после этих куриных угроз, но оно того стоило. Кланы, по сути, берут игроков в скрытое рабство. Расплатиться потом за полученные знания удаётся далеко не каждому, а счет, выставленный игроку, они почти всегда могут подтвердить документально. Ты не поверишь, какая во многих кланах царит бюрократия. Подписываешь бумажки за получение каждого знания. А если и не подписываешь, то сам факт получения кланового знания всегда можно отследить по логам игры, а это прямой путь к выставлению счета. А вот расплата порой бывает весьма неожиданной. Тебя правда может выкупить другой клан, но какой в этом смысл? И очень редко кто из кланов продаёт своих должников. Кстати должников можно посылать на добычу клановых ресурсов, привязав их к точке сбора. Места сбора, как правило, прекрасно защищены, и отбить оттуда игрока тоже не получится. А в реале интересы крупных кланов юристы защищают в суде. Уже даже появился специальный кодекс о виртуально — правовых отношениях.
— Ничего себе…
— Парень игрушки в виртуальности закончились еще на этапе внедрения этой игры, — подключился к моему просвещению Бармаклей, — Тут между кланами идут такие политические игры, что порой только диву даёшься. Да и без кланов здесь проблем хватает. Где‑то за твои знания спокойно заплатят, а где‑то могут попытаться узнать их при помощи пыток. И никогда не знаешь, где и как с тобой могут расплатиться. Если за тобой силы нет, то лучше знания не продавать. Даже "светлые" фракции не всегда такие уж и светлые. А дорога одиночки всегда трудна и терниста. В этом мире, впрочем, как и в том, уважают только силу. Так что надо тебе наращивать мышцу. Ну, или обзаводиться связями, а ещё лучше и то и другое. Кстати, одни из самых сильных тёрок в игре идут вовсе не между фракциями, авнутри таковых. Так как это постоянные соперники за всё: за ресурсы, за влияние, за отношение с власть имущими и даже за рекрутов.
— О! — Сирано ударил себя по лбу, — Спасибо что напомнил! — после чего крикнул куда‑то влево, — Ребята! Эстрагон, Бертручио! Вас эта гнилая курица не видела, но если они за нами отправят погоню, то мало вам не покажется, как и всем нам. Так что можно ещё уйти, пока не поздно. Никаких обид не будет. Ну, что скажете?
Эстрагон и Бертручио, появившиеся из‑за какого‑то поваленного ствола в десяти шагах от нашего места беседы. Молча переглянувшись, подошли к нам. Начал Бертручио:
— Ребят, вы извините, но я взял класс хилера, а он изначально рассчитан на группу, мне без клана никак. Хилеров же только за счёт клана качают. Так что, я, пожалуй, пойду в город к гномам. Не обижайтесь.
— Никаких обид, я же сказал. Иди, конечно. Ну а ты, Эстрагон? С нами или тоже в город пойдёшь?
Эстрагон мялся. Видимо ему не хотелось уходить, но и с нами оставаться было страшновато после обещаний того кадровика.
— Мы же вроде договорились, что вместе уходим, — начал тормошить его Бертручио.
— Не торопи человека, Бертручио, — оборвал его Сирано, — Не видишь, думает он, взвешивает всё.
Эстрагон выдохнул и, собрав всю свою решительность, заявил:
— Я иду с вами! Мне нарвится такая быстрая прокачка, да и персонажи вы необычные. А уж попасть живым в орден спящих… Да, я точно с вами!
Бертручио пожал плечами, вежливо попрощался и побрёл в сторону города. Меня порадовало, что он не стал клянчить, чтобы его проводили до города. Всё равно Лицо бы этого не позволил. Кстати, он не заставил себя ждать, появился моментально после ухода Бертручио, объявил начало пути и исчез где‑то впереди. И мы опять побежали.
На следующем привале, за приготовлением еды, я прижёг руку и вспомнил, как получил сопротивление огню. Предложил Хрюше. Тот решил попробовать. Что я могу сказать? Мат даже в свином исполнении остаётся матом. И так меня ещё не обкладывали. В конечном итоге всю его пламенную речь можно было свести к одной фразе: "Сам получай сопротивление к стихиям через такие мучения!" А я что? Я так и получал. В общем, эксперимент с огнём не удался, а жаль. Это, по словам Сирано и Бармаклея, самая популярная стихия среди магов. Дальнейший бег до гор скатился в банальную рутину, даже несмотря на попытки эльфов всех расшевелить. Но все их приёмчики уже были изучены, а что‑то более серьёзное могло привести к смерти, что нам было совершенно не нужно. Потому так и уклонялись от шишек, выпущенных и брошенных веток, редких камней, частых грибов, которые я наловчился ловить и складывать в инвентарь, чтобы на привале что‑то из них сварить. Тушки кроликов и белок, иногда летящие в нас, моментально разбирались на полезные ингредиенты и также отправлялись прямиком в инвентарь.
Реальность же преподнесла пару сюрпризов. Толик всё‑таки нашёлся, ещё позавчера. Оказалось, что ему пришлось срочно съездить домой. Вернувшись оттуда, он был необычно притихшим и не горел желанием разговаривать. Это было настолько на него не похоже, что мне невольно пришлось взять на себя его роль и вытягивать из него слова. В результате выяснилось, что его отец попал в аварию. Но после выдачи этой информации Толик сказался больным и ушёл к себе. В столовой он теперь появлялся редко и почему‑то старался меня избегать. Я своё общество старался пока не навязывать, но если еще через день — другой не отойдёт, то надо будет с ним серьёзно поговорить, а то уж больно он осунулся.
А ещё случилось удивительное. Зашёл я вчера в тренажёрный зал. На ринге шёл бой между Игорем и Вячеславом. Они увлечённо махали топорами, уклонялись, парировали щитом, отпрыгивали. Всё это сплеталось в завораживающий узор — танец, который упорно не хотел меня отпускать. Я смотрел, словно заворожённый. Зрелище настолько захватило меня, что мне до жути захотелось научиться обращаться с оружием так же, если не лучше. Казалось, что топор является продолжением их рук и чувствуют они его, как я ощущаю свои пальцы. Внезапно опустившаяся мне на плечо рука заставила меня вздрогнуть.
— Что, понравилось всё‑таки? — Радомир улыбался, — А вначале‑то что говорил? Опасно! Нельзя! Мужчина может только тогда почувствовать себя мужчиной, когда может постоять за себя!
— Так ведь в реальной жизни они не носят с собой топоры, мечи, щиты, — невольно возразил я.
— Разумеется, не носят. Но умеющему обращаться с оружием, оружие не нужно.
— Не понял… — растерялся я, бред какой‑то.
— Человек, который умеет обращаться с оружием, может превратить в оружие всё, что угодно, начиная от валяющейся рядом железки и заканчивая листом бумаги и канцелярскими скрепками.
— Как это? Как можно сделать из листа бумаги оружие? Это же нереально!
— Нет ничего нереального. А человек, знающий и умеющий обращаться с оружием, я бы даже сказал: "воин", думает иначе, видит иначе. В каждой вещи он видит дополнительный функционал. Вот ты видел сейчас бой двух крепких профессионалов. Какую информацию ты смог вынести из этого боя?
— Что они здорово владеют топором и щитом, также, что у них хорошая пластика, гибкость и реакция. Ну и еще то, что мне тоже бы хотелось научиться так владеть оружием.
С ринга, где уже прекратился бой, послышался смех Вячеслава с комментарием:
— А малый‑то не промах, на ходу подмётки рвёт. Ничего не понял, но хочу!
Радомир не стал отвлекаться на своего друга, вместо этого продолжая разговор со мной:
— Как это не прискорбно звучит, но Вячеслав прав. Ты действительно ничего не понял из этого боя. Но твоё желание научиться похвально. Только для занятий оружием нужно развивать мышцы комплексно, согласен ли? Есть ли уверенность в своих силах, будешь ли заниматься?
— Буду, — как можно твёрже сказал я.
— В таком случае, Игорь будет твоим наставником. Тем более, что вы уже немного сдружились. Игорь, ты не против?
— Я только за! Женя показывает поразительные спехи, схватывает всё на лету. Я уже и сам подумывал предложить его потренировать. Но зная твою политику по поводу желания, заикаться не стал, решил подождать, пока он сам загорится. Как видишь, дождался.
— Тогда добро! Начинай с малого, погоняй его вначале по жилам, мышцы потом.
— Да помнит он, Радомир, — внезапно встрял в разговор Вячеслав, — Сколько можно повторять одно и то же?
— У тебя уши отвалились от того, что ты выслушал умное слово? Нет? Ну, тогда и не возмущайся. Я всегда и всем напоминаю. От мудрых советов вреда не будет, только польза, да и напоминание лишним никогда не бывает. А вот что делать с твоим нетерпением и отсутствием уважения, я до сих пор ума не приложу. Уж как тебя только не наказывали, а толку — чуть. Игорь, может ты что посоветуешь? Или ты Евгений? Новый человек завсегда с собой новые идеи несёт. Ну, что скажешь? Как нам нашего торопыгу наказать?
Вячеслав набычился, но встревать больше в разговор не стал. Я покачал головой отказываясь принимать участие в наказании.
— Ну, раз не знаете, придётся самому что‑то придумывать. Пойдём Вячеслав, оставим ученика с учителем.
Когда они удалились, Игорь начал инструктаж:
— Вначале нужно тебе разработать твои жилы. К счастью материал нам достался хороший. Твоё быстрое обучение работе с прыгалкой тому свидетельство. Растягивать мы будем тебе всё. Вскоре ты у меня будешь и на шпагат садиться, и спину колесом выгибать, да и руки у тебя станут нормальными руками, а не культяпками.
— Игорь, а можно вопрос?
— Конечно, спрашивай.
— А что из этого боя вынес ты и Вячеслав. Радомир сказал, что я ничего не понял. Просто хотелось знать, что именно я не понял.
— Ну, для тебя это несколько рановато, но слушай. В этом бою Вячеслав показал неплохие успехи, но щит он несколько раз не успевал поднять на нужную высоту. Мне приходилось смягчать удар и уводить его вниз, иначе удар не был бы отбит, а в таком случае всё могло закончиться очень плачевно для него. И он это тоже понял, а значит, будет совершенствоваться, тренировать непослушную слабую руку.
С того дня у меня начались тренировки и в реальном мире. Это было просто удивительно. Хоть и говорилось, что тренировка будет для жил, но мышцы всё равно болели, причём те, о существовании которых я даже не подозревал до этого. До начала тренировок я думал, что чудеса гибкости, демонстрируемые некоторыми людьми в цирке и различных шоу, изначально заложены природой в человека. Оказалось, что это может абсолютно любой человек, достаточно приложить к этому побольше усилий. ДО первого нашего дня тренировок до шпагата мне не хватало около пятнадцати сантиметров до земли. После двадцати минут усилий это расстояние сократилось до каких то жалких трёх сантиметров. Я не мог в это поверить. Это просто невероятно. Как выяснилось, больше всего непривычным для тела вещам сопротивляется даже не тело, а мозг. Достаточно заставить его поверить, что это возможно и всё действительно становится возможным. А технологий для шпагата в этом плане была очень простой. Садишься на шпагат настолько насколько можешь. Под тебя подкладывают блины от штанги, оставляя небольшое расстояние сантиметра в полтора — два. Мозг с готовностью верит, что тело это расстояние с небольшим напряжением но преодолеет. Когда достанешь до блинов, один из них вынимается и процедура повторяется. И так снова и снова. Вот такими маленькими шажками всего за двадцать минут я довольно серьёзно увеличил свою растяжку. Игорь сказал, что завтра мой мозг уже так сопротивляться не будет. Он уже запомнил возможности тела и завтра позволит дойти до этих трёх сантиметров гораздо быстрее, а может даже и ниже. Кроме того мы потягивались в разные стороны. Игорь гнулся так, что казался мне просто резиновым. Неужели я тоже так когда‑нибудь смогу?
Теперь мне приходилось вырываться из виртуального мира почаще. И пусть мои тренировки в с Игорем длятся около полутора часов, я решил к ним еще и присовокупить зарядку, которую в последнее время что‑то забросил. Заодно включил в зарядку немного упражнений на растяжку, которые мне показал Игорь. Попробовал также проделывать эти упражнения в виртуальном мире. Получалось примерно также, как и в реальном, то есть плохо. А я‑то уж было надеялся, что появившаяся у меня гибкость поможет. Но я не отчаивался и на каждом возможном привале делал упражнения. И это работало. Упражнения медленно, но верно помогали нарастить навыки. Замечательно! Нет, великолепно! Буду продолжать в том же духе. Моими упражнениями заинтересовался Сирано:
— Эт чё эт ты делаешь? — странно, Сирано обычно говорил грамотными фразами, видимо, опять какая‑то цитата.
— Разминаюсь. В реале показали упражнения для растягивания связок. Решил и здесь попробовать, вдруг что‑нибудь да даст?
— А — а-а! — как‑то вяло протянул Сирано, — Некоторые говорят, что помогает. Правда в нете постоянный холивар на эту тему. Одни говорят, что качают навыки таким образом, другие говорят, что больше геморроя, нежели реальной помощи. Уж больно много надо соблюдать условностей. А какие именно условности внесены в это дело, админы сообщать отказываются.
— А может просто надо правильно делать упражнения?
— Может и так. Кстати, многие действительно прокачивают силу, таская тяжёлые каменюки, а выносливость — бегая с ними. Но это не наш путь, уж больно он затратный и долгий. Вот представляешь сколько надо приложить усилий, чтобы прокачать выносливость хотя бы до сотни? А уж после и вовсе, надо пролить несколько вёдер пота, чтобы получить заветную единичку. А после двух сотен, так и вовсе — бассейн надо наполнить. А у меня мои основные характеристики далеко за двести ускакали. Мне как‑то привычнее уровни прокачать, да свободные очки раскидать.
— А почему профессиями не прокачиваешь нужные навыки?
— А потому что это еще более геморройно. Вот сейчас ты, повар, наш незаменимый на каком уровне?
— А что? — вопросом на вопрос поинтересовался я в ответ.
— Ха! — воскликнул, присоединяясь к нашей беседе Бармаклей, — Парнишка‑то учится потихоньку. Правильно, доверять стоит только в разумных пределах, и выкладывать свои характеристики на блюдечке уж точно не стоит, даже друзьям. Друзья, если они настоящие друзья, и камня за пазухой не держат, ничего плохого делать не будут. Но! — гном поднял толстый палец, — Как говорят немцы: "Виссен цвай — виссен швайн", что означает, знают двое — знает и свинья. То есть, никогда не знаешь, когда твой друг может сболтнуть лишнего. Пусть он сделает это не специально, по злобе, а случайно, но тебе от этого легче не будет. Отсюда вывод: твой билд — самый главный твой секрет, который надо хранить как зеницу ока.
— Но как так можно жить? Когда нельзя никому довериться?
— Почему нельзя? Довериться можно, можно и доверять. Но все свои тайны выкладывать не надо. Ведь у тебя есть свои какие‑то мелкие неприятные секреты родом из детства, которые ты никому не рассказывал? — не дожидаясь моего ответа, Бармаклей ответил сам, — Конечно есть, у каждого они есть. И ты про них никому не рассказываешь, просто потому, что знать это никому и не надо. Вот также и с персонажем. Твой персонаж — это твоя самая важная тайна, про которую просто нельзя говорить. Ни с кем!
— А если нужно посоветоваться? Узнать что‑то?
— Лучше узнавать всё самому. И долгов меньше и знаний больше.
— Бармаклей прав, Лесовик, — задумчиво протянул Сирано, — Твои навыки это только твоё дело, если не хочешь говорить — не говори. Нет, даже не так. Не говори. Мне твои навыки и даром не нужны. А для примера, ну в продолжение нашей беседы, я просто предположу. Так вот, предположим ты имеешь какую‑то профессию на уровне мастера, например кулинарию. Чтобы прокачать её на единичку нужно готовить, куда‑то приготовленное девать, чтобы развитие не было в убыток. Причём готовить нужно много и разные рецепты. Рецепты опять же надо либо где‑то брать, либо изобретать самому. Но тут есть ещё один нюанс: не всё изобретенное может пойти в плюс. Может быть, что просто продукты зря переведёшь, а приготовишь что‑то несъедобное, тогда и прогресса никакого не будет, только растрата. А теперь представь, что творится на следующем уровне мастерства? Там прокачка ещё сложнее и дольше, а на следующем? А каждая профессия денег стоит и порой денег не малых. Да и ещё надо мастеров найти, готовых обучить тебя этому делу, повысить репутацию с ним… Так что это не такое уж и простое дело.
— А почему самому не выучить профессии?
— Ха! Если бы это было так просто! Чтобы изучить профессию, даже ту, которую прекрасно знаешь, надо последовательно делать самые простые вещи из этой профессии своими руками, причем довольно долго и не отвлекаясь на другие вещи. А много ты знаешь людей, которые сейчас могут что‑то делать своими руками? Можно конечно почитать всякие гайды по профессиям, но где гарантия, что ты поймёшь и сделаешь всё правильно, а не потратишь время впустую? А ведь пока ты тратишь время, враг качается…
— Но ведь потом это знание можно будет продать? Так почему же тогда здесь ещё нет кучи чудаков, которые могут научить тебя всему, за какую‑то символическую плату?
— Так потому и нет, что никто не хочет усиливать кого‑то другого, — разжёвывал мне очевидные ля него вещи Бармаклей, — Ну, продашь ты какое‑то знание за деньгу, купивший усилится, а ты‑то нет. Но теперь ведь и он может продавать это знание и может сбивать твою цену. Ну и какой тогда смысл? Ты же его остановить не сможешь, ведь ты слабее. Так как он обладает и твоими знаниями и своими, а ты только своими. Ну и какая вырисовывается картина?
— Неприятная. Но ведь можно наверное заключить какой‑то договор, что этот игрок не имеет право разглашать полученное от тебя знание.
— Можно, — кивнул Бармаклей, — Но крючкотворство игроки не любят, ведь сюда приходят играть, а не заниматься юридическими тонкостями. Поэтому обычно такие договора игроки заключают со своим кланом. А там очень, ну просто очень много подводных камней в договорах прячут.
— Так ведь можно создать один типовой договор, а потом давать его тем, кто будет у тебя приобретать знания. Только и надо будет, что имя клиента в договоре поменять.
— Так‑то оно так, но ведь клиенты тоже не хотят подписываться под незнакомой бумажкой, а читать эти договоры, вникать в эти самые юридические тонкости им не хочется. Потому и спрос довольно редкий, хотя, как правило, такие вот товарищи довольно быстро обосновываются в каком‑нибудь клане. И если данный товарищ толковый, то довольно скоро может оказаться в роли казначея или ещё какого‑нибудь зама.
— Всё равно не понимаю. Почему человеку лень прочитать какую‑то бумагу, если благодаря её изучению и какой‑то сумме денег может научиться чему‑то новому? Ведь это же даёт усиление персонажа и порой очень не слабое.
— Ну что ж ты трудный‑то такой! — к нашей беседе подключился Грум Бараш, а Бармаклей, наоборот пошёл куда‑то в лес, — Народ здесь делится на несколько категорий. Первая: те, кто здесь для фана, то бишь простой игры и развлечения, они уж точно не будут все эти бумажки изучать. Вторая: клановики — хомяки, которые прут всё в клан, соответственно, как только находят такого товарища, так тут же пытаются заманить его в клан; как правило, им это удаётся. Третья: наёмники — играют, чтобы заработать, они стараются не связываться ни с кем кроме своих клиентов, так как это не приносит денег. Есть ещё четвёртая: мировые властелины. Эти товарищи стремятся захватить мировое господство. Поэтому изучают всё, до чего могут дотянуться. Но рано или поздно они понимают, что в одиночку мировым господином не станешь, и превращаются в клановиков — хомяков. Есть ещё много мелких категорий, но они нагрузки не несут, так как они очень мелкие и несущественные по сравнению с первыми четырьмя, даже тремя. Четвёртая ведь промежуточная и, по сути, тоже не важная.
— А почему наёмникам неинтересно изучать навыки? Ведь это усиление персонажа, а усиление это только лучше.
— Усиление это ещё и растрата денег, а наёмники стараются избегать лишних трат. Они деньги в игре зарабатывают, а не тратят.
— Ага, кроме того, есть риск получить какую‑то другую хрень, вместо ожидаемого, — голос Сирано был обиженным, чувствую, не шибко ему по душе пришлась "шишкобоязнь".
— Сирано, Шишка справа! — раздался весёлый голос Бармаклея, и вслед прилетела шишка. Сирано на автомате отбил её кулаком.
— Да вашу ж мать! Всю руку отбил. Словно не шишка, а кокос. Ты‑то откуда в курсе уже?
— Есть добрые люди, готовые поделиться интересными событиями.
— Эстрагон, иди сюда, говорливый ты мой, я тебе язык подровняю до необходимой длины.
Вместо Эстрагона появился Лицо.
— Слышь, подравниватель, не кричи на весь лес, а то неприятностей не оберешься! И вообще‑то давно в путь пора, так что погнали.
И мы опять побежали. Друзья Сирано, присоединившиеся к нам, спокойно держали заданный эльфами темп. Немного вначале удивлялись летящему в нас мусору, но в целом отнеслись нормально.
Во всём прочем же эти два дня были до боли похожи на предыдущие. Бег и уворот от летящего мусора, готовка еды, разминка позволяющая приспособиться к упражнениям в реале. А ещё эльфы начали бросаться в нас мусором даже на привале, и что меня совершенно возмутило, во время процесса приготовления пищи. На моё возмущение Лицо спокойно ответил, что враги не будут ждать, пока я закончу готовить, а могут напасть в любой момент, так что к нападению я должен быть готов всегда. Никаких разумных возражений на эти слова я найти не сумел, так что теперь приходилось уворачиваться постоянно. Примечательно, что в Сирано теперь эльфы кидались только шишками, тот сквозь зубы матерился и периодически кидал недобрые взгляды на Эстрагона, но никаких враждебных действий не предпринимал. Возможно, это было связано с тем, что Эстрагон оказался весьма разумным малым и старался расположиться так, чтобы между ним и Сирано всегда оказывался Хрюша и ещё кто‑нибудь, благо, что все остальные готовы его были защитить от возмущенного шишкофоба. Кстати, не знаю уж, насколько правдиво для других, но мне тренировки в виртуале явно помогали. По крайней мере, те тормоза, которые, по словам Игоря, мозг накладывал на тело, сдавались даже быстрее, чем ожидал мой наставник. Я даже смог полностью сесть на шпагат уже на третий день тренировок. В виртуале тренировки мне тоже помогали — росла гибкость, ловкость и самую малость уклонение. Кроме того всё это ещё росло и при беге, плюс выносливость, атлетика и предвидение.
А однажды во время готовки произошёл курьёзный случай. В меня летела шишка, а рядом с котлом особо не поуклоняешься, потому я наловчился шишки отбивать. И с очередной отбитой шишкой мне дали навык блокирование. Но курьёз состоял отнюдь не в этом. Шишка отлетела аккуратно в зевающего Сирано, попав точно в рот. После чего я получил два пункта к травмированию и даже с чего‑то вдруг один пункт к искусству. Кроме этого я получил плюс десять к репутации с кланом тёмных эльфов "Безликие". Меня окружил дикий ржач. Смеялся Эстрагон, мастер Гронхельм, Лицо, кентавры так и вовсе ржали, как последние кони. Не смеялись только я, опешивший от того, что произошло, вечно спокойный как железобетонный столб Арсен Люмпен, оставшиеся тёмные эльфы (Интересно, что с ними не так? Почему у них нет никаких эмоций?) и Сирано, судорожно пытающийся вытащить шишку изо рта, чем ещё больше смешил окружающих. Наконец он справился со своей трудной задачей и проревел:
— Шкотина, ты мне жуб выбил! — ага, теперь понятно, почему травмирование выросло. Царящий вокруг смех усилился, хотя казалось, что это не возможно. Смех был настолько заразительным, что я сам невольно улыбнулся, глядя на щербатый рот Сирано, а вскоре тоже рассмеялся. Сирано же продолжил ругаться дальше, подливая масла в огонь хохота, — Мне иж — жа тебя вторую чашть шишкобояжни вшучили, шкотина ты мелкая!
Внезапно деловитый спокойный голос осведомился:
— Что даёт?
Это поинтересовался Арсен Люмпен. Я впервые услышал его голос. Сирано видимо тоже нечасто его слышал, так как честно ответил:
— В четыре ража повышенный урон от шишек, повреждение обуви при наштуплении на шишку и вероятношть подавиться кедровым орехом увеличена в пять раж.
— Не интересует, — сухо ответил эльф. А затихший на время этих переговоров смех возобновился с новой силой. Даже Сирано начал смеяться. И только Арсен Люмпен молча опустил голову и точил свой клинок. У меня от него какие‑то мурашки даже по коже пошли. Ледяной какой‑то товарищ. Такое ощущение, что и не человек он вовсе, а робот или действительно эльф, такой же холодный и высокомерный, какими были почти все эльфийские неписи в игре. Интересно, он просто ролеплейщик, чрезвычайно хорошо отыгрывающий свою роль, или он и в жизни такой? Как он вообще тогда друзьями смог обзавестись? Кстати, вот ещё один вопрос, связанный с ним: почему тёмные эльфы позволили ему пойти с нами? У них ведь такая вражда, что они на дух не переносят светлых, а тут на удивление спокойно приняли его в отряд, ни словом не возмутившись. Может, сказались особенности поведения? Ведь он почти точная копия всех тёмных нашего отряда, за исключением Лица.
— Надо будет усилить шишечный напор на нашего повара, — в хриплом голосе нашего предводителя прорезалась задумчивость пополам с азартом, — Кажется, я начинаю понимать, почему тебя спящие позвали.
— Не надо! — голос Сирано был полон отчаяния, — Дайте передышку! Я не хочу жаработать мгновенную шмерть от ударов шишки, а шудя по вщему, так и будет!
— Ну, что скажешь, шишкоблуд? — похоже у меня может появиться прозвище. Не могу сказать, что оно мне нравится, но оно очень даже соответствует моему имени и классу, — Будем продолжать или как?
— Будем, но без шишек. Не будем лишний раз нервировать нашего друга.
— Вот шпащибо, я теперь ещё и нервный к тому же!
— Не нервничай, наш шепелявый друг, твоя беззубость тебе очень к лицу. Придаёт элегантную черту твоему образу. Как улыбнёшься, все окружающие дамы — твои!
— Очень шмешно, Бармаклей. Дай мне лучше швиток снятия травмы. У тебя наверняка ешть.
— Ешть, ешть, — передразнил его тот, — Только где волшебное слово?
— Пожалуйшта! — прошипел Сирано.
Бармаклей зевнул, затягивая ответ, и с какой‑то ленцой уронил одно слово:
— Поздно…
— Что пождно?
— Поздно волшебное слово сказал, надо было сразу говорить, тогда бы дал, а так — извини. Ходи теперь щербатым, раз такой невежа.
— Не шмешно. Дай швиток!
— Ну ладно, держи, — Бармаклей протянул свиток пострадавшему, — Только не дуйся, а то остальные зубы повылетают от чрезмерного кровяного давления! А так на тебя никаких свитков не напасёшься.
— Три ха — ха! — отозвался уже подлечившийся Сирано, — Бармаклей, сколько раз я тебе говорил, чтобы ты не мучался, что шутки это не твоё? Они все у тебя плоские и несмешные. Ну бывает такое, не втоё это, не твоё. Вот бери пример с Лесовика, не умеет шутить, так ведь и не пытается.
— Зато шишки он очень метко отбивает, прямо в чересчур болтливые рты.
— Это да, получилось довольно весело. Даже несмотря на то, что всё это произошло со мной и оставило неприятный осадок и сомнительное достижение, не могу не отметить, что определённый юмор фортуны в этом прослеживается.
— Ладно, посмеялись и будет. От смеха мы ближе к нашей цели не становимся. Пора двигаться.
И мы опять бежали. Бежали, уворачивались, перепрыгивали, уклонялись. Иногда останавливались на привал и затем снова бежали. Этот бег стал уже настолько привычным, что даже в некотором роде родным. Порой меня одолевали мысли, что передвигаться можно как‑то иначе, но мысли тут же пропадали. Вся бы дорога слилась в одно сплошное пятно если бы не единственное обстоятельство: дорога шла через лес. Лес ведь никогда не бывает одинаковым. Он всегда разный, всегда прекрасный и интересный. В нём почти никогда не бывает глухой тишины, а всё потому, что лес — это сама жизнь. Жизнь в нём не прекращается ни на минуту. Для людей же лес всегда предстаёт по — разному: для кого‑то он страшный и пугающий, для кого‑то величественный и обстоятельный, а для меня — родной и домашний.
Но всё хорошее когда‑то кончается, кончился и лес. Теперь перед нами стояли горы, тоже поросшие деревьями, но всё же это было совершенно не то. Деревья ниже и размашистее, чем в лесу. Не стоят единым фронтом, сплочённые единой силой леса, а разбросаны то тут, то там. С трудом пробившись корнями сквозь горную породу, деревья стараются удержаться на маленьком пятачке земли, где им удалось поселиться. Но эти горные кручи вызывали уважение. Перед нами высился перевал с единственной тропой, ведущей через ущелье. Две горы его будто старались сжать с двух сторон. Возникало ощущение, что стоит тебе туда войти, как тебя тут же схлопнут этими двумя скалами. За этим перевалом высились горы еще больше, а за ними еще больше. Даже возникла мысль, будто горы хотят произвести особое впечатление на странников, открываясь постепенно, словно какой‑то неведомый дизайнер нарисовал их так, чтобы они постепенно раскрывали своё величие. Бр — р-р, чего‑то туплю… Я же в игре, конечно же нарисовали. И дизайнер у этих гор определенно был и, судя по всему, очень талантливый. Потому что горы внушали что‑то такое невероятное, какую‑то первозданную мощу, неукротимую временем.
— Красотища! — мы все глазели на горы и кто произёс это слово я не понял да, честно говоря, особо и не пытался.
Внезапно всем по лбу прилетело по небольшому камню. Причём залп был одновременный и слаженный, видно чтобы никто не смог сориентироваться. Перед нами откуда то сбоку появился Лицо.
— Ну, чего вылупились? Гор ни разу не видели? Вперёд пошли! Нам ещё пилить и пилить.
И бег продолжился опять, только уже по горной местности. Убежать далеко нам не удалось. Сразу за первым поворотом нас поджидали. Комитет по встрече состоял из целого стада кентавров. Наши кентавры подошли к встречающим и вскоре присоединились к ним, повернувшись к нам лицом. При этом рядом со мной неожиданно нарисовались три молчаливых тёмных эльфа, взяв меня в довольно тесную коробочку.
— Ну, Лицо, где наша доля? — причём этот вопрос задали один из наших кентавров, а не встречающих. Зато остальные демонстративно достали пращи, копья и луки.
— Вот обещанная плата, — Лицо протянул кентавру какой‑то мешок, не двигаясь с места.
Расстояние между нами и кентаврами было примерно метров пять, но за протянутым мешком никто приближаться не стал.
— Обещанная плата? Не смеши меня, Лицо! Вы с рейда подняли целую кучу аметистов удачи, поэтому разговор о плате считаю в корне неверным. Мы хотим долю.
— У нас был уговор. Снаряжение и снабжение отряда на нас. Вам также полагается фиксированная оплата за ваши услуги. Так с чего вдруг появилась какая‑то доля?
— Видишь ли, обстоятельства изменились. Ну, посуди сам, ты бы отдал так запросто такие камни? Вряд ли. А нас сейчас явно больше. До спящих еще далеко, и даже если победите, что маловероятно, до спящих дойти потом вам вряд ли удастся, а уж этого хмыря, — кивок в мою сторону, — провести точно не получится. Ну не зыркай ты так глазами, сам же прекрасно понимаешь, что я прав. А так ты людей своих сохранишь в целости. Ну и потом, мы заберём только камни, всё остальное — вам. В конце концов, мы же не звери. Всё равно поход окупился.
— Злое копыто, ты же знаешь, что я тебя потом всё равно достану!
— Думаю, что это будет весьма проблематично, на деньги от продажи камней мне удастся подмять под себя пару — тройку племён, а тогда извини, но уже тебе меня бояться придётся, несмотря на весь твой клан. И да, я знаю, что твой клан небольшой. Уж больно вы кичитесь своим кланом, наверное, только глухой не слышал про небольшой, но гордый и сильный клан безликих, обитающий рядом со спящими. Да и потом, надо будет еще нас в степи найти, а это не так‑то просто. Степь — большая… Так что давай от угроз переходить к конструктивному диалогу, а конкретно к передаче камней. И да, собери своих ребят в одну кучу, а то меня нервирует, когда они расползаются как тараканы по окружающим склонам.
— Гнилой ты оказался всё‑таки…
— Хватит зубы заговаривать, камни гони, — Кентавр зло ощерился и сделал шаг по направлению к нам. Этот же манёвр повторили все его товарищи. Складывалось впечатление, что они единое целое.
— Хрюша, мочи кентавров!
Огромный болид ярости вырвался из нашей небольшой кучки и влетел в толпу кентавров, расшвыривая их по сторонам. Вслед за секачом к избиваемым кентаврам устремились эльфы. Их было немного, всего семеро, хотя нет, с разных сторон еще бежало шестеро. Итого тринадцать. Мда, кентавров значительно больше. По крайней мере, раз в пять точно. Я уже достал лук, но понял одну неприятную вещь: лук‑то я привязал к себе, а стрелы — нет. Плохо, очень плохо! Неважное оружие получается из лука. Видимо надо будет его менять. Значит, буду работать поддержкой. Лечил хрюшу, как мог. А он кромсал кентавров, насаживал их на бивни, опрокидывал, втаптывал в землю. Ему со всех сторон наносили раны, но он дрался, ни разу не пожаловавшись. Вот он уже совсем увяз в толпе врагов, и ему приходилось всё хуже, но к нему уже пробиваются эльфы и Сирано. А он‑то когда в схватку успел вступить? А вот рядом и Бармаклей да и вообще все наши, кроме меня и Эстрагона. Впрочем, последний тоже не терял даром времени и швырялся фаерболами в кентавров. Пока я отвлёкся, Хрюшу уже изрядно потрепали, но и поголовье кентавров значительно сократилось. Лечебный ветер, срочно. Снова и снова. И опять, ряды кентавров редеют, на месте схватки одно сплошное месиво. Наши рубятся в тесном окружении, которое как большой корабль рассекает Хрюша. Звон металла сливается с криками раненых. Впрочем, раненых практически тут же добивают, ведь раненных может выпить эликсир и восстановить свою жизнь. На знаю, сколько времени длился бой, но количество кентавров уже сократилось вдвое, эльфы потеряли пятерых, остальные все живы. Может, мы всё же выиграем бой? Кентавры что‑то яростно кричали, эльфы наоборот сражались молча. Складывалось впечатление, что это серые тени носятся между кентаврами и рубят их в капусту. Только мои товарищи выделялись яркими пятнами среди кентавров. Они уже организовали небольшой круг, где отбивались от наседающих на них кентавров.
Мне в плечо прилетела стрела. Откуда? Ага, вон один отделился от толпы и скачет в нашу сторону. Ему тут же достался огненный привет от эстрагона, а я добавил струёй пламени, благо он уже почти добежал до нас. К моей струе тут же присоединилась вторая от Эстрагона, заметно мощнее моей. До нас он не доскакал, а скорее долетел на инерции движения, потому что эту обгоревшую головешку язык не поворачивался назвать кентавром. Тем не менее, он всё равно замахнулся в меня копьём. Мана кончилась, а из оружия у меня только лук. Ткнул со всей силы одним из рогов лука прямо в этот обгоревший комок. Ему хватило. Система выбросила очередное окошко, но я опять только отмахнулся — не до него. Мёртвый обгоревший кентавр вызывал отвращение почти до тошноты, причём не только своим видом, но и запахом. Выдернув лук, я едва сдержался, рядом судорожно сглотнул Эстрагон. У него похоже маны тоже нет.
— Так нельзя, нельзя… — услышал я его шёпот, — Не должно быть так противно. Да и нет у нас такой мощи… Откуда?
Меня эти вопросы в данный момент не занимали. Умер? Туда ему и дорога. И вообще они сами виноваты — слово надо держать! Кстати, вот и оружие появилось. Я подхватил копьё и ринулся в гущу схватки. Чьё‑то искаженное в ярости лицо, приближалось ко мне — копьё ему навстречу. Упасть и дёрнуть копьё всем весом вниз. Проскользнул у него между ног, утягивая за собой копьё, пропарывая им брюшину. Древко, треснув, лопнуло, оставив меня с бесполезной палкой. Подобрал что‑то острое и тут же воткнул в бок своему противнику. Что это у меня в руках? Меч, похожий на ятаган. Меня придавило тушей. Весит он явно немало, но поднатужившись, мне удалось выбраться. Поблизости противников не оказалось. Ядро схватки сместилось намного левее, и наши уже добивали последних кентавров. Хрюшина жизнь плещется в красном секторе, но он ещё на ногах и дерётся. Восстановилось немного маны — лечебный ветер секачу явно не помешает.
Последнего кентавра, что весьма символично, добил Лицо, подрубив одним мечом колени противнику, а другим отрубив голову.
— Фаталити, — пробормотал Бармаклей, опирающийся на щит размером с него самого. — Что?
— А, не обращай внимания. Эффектно выглядело, правда?
— Правда, правда, мой низкорослый друг! — подошедший к нам Сирано светился восторгом, — Славная вышла битва! Опыта, конечно, не так много, как хотелось, но какой фан! Как всё смотрелось! Будто какое кино смотрел! А как Хрюша эффектно в них врезался, это же просто боулинг был, а сколько пафоса в диалоге перед схваткой, ну и конец схватки тоже конечно выше всяких похвал. Кстати, а тебе, шустрый ты гномяра, небось, ещё и фракционных плюсов отсыпали?
— Конечно. Это, знаешь ли, такое дело… Фракционная репутация чрезвычайно полезна. Кстати, любезный, — Бармаклей тронул за плечо, проходившего мимо предводителя эльфов, — А не подскажите, что причитается нам, как вашим добровольным помощникам в данной битве?
— Давайте обсудим это после того, как я оживлю своих спутников, — с этими словами Лицо достал свитки и его мёртвые спутники начали оживать один за другим.
— А разве неписей тоже можно оживить? — удивился я.
— А что ты только что видел своими собственными глазами? — вопросом на вопрос ответил Сирано, — оживить‑то их можно, но это весьма недешёвое удовольствие. На такие свитки уходят очень дорогие расходники, ну вот, например, твои аметисты удачи могут входить в состав.
— А что ещё?
— А чёрт его знает… Особо не интересовался, знаю что дорого, причём очень, но в подробности не вдавался. Мне особо не приходилось оживлять неписей. Вон, у гнома своего поинтересуйся, этот ушлый кузнец наверняка в курсе.
Я решил последовать совету и подошёл к гному, привалившемуся к какому‑то камню.
— Мастер Гронхельм, а что входит в состав свитка воскрешения?
— Однако. Вот какого угодно ожидал вопроса после боя, но не такого. Что тебя подвигло вникнуть в дебри алхимии и тайнописи?
— Просто, эльф ходит и оживляет своих спутников, а я думал, что это возможно только для нас.
— Да разве же у вас воскрешение? Вы же даже не умираете! Вас серые чертоги не принимают, вы даже не чувствуете дыхания смерти, потому как смерть не приемлет ваши души. Вы вообще сами к ближайшему камню богов улетаете. Да и вообще вашу душу извлечь из окружающего пространства нет никакой особенной проблемы. Такие свитки с якобы воскрешением валяются в любой лавке по бросовой цене в несколько золотых. И ведь кто‑то их покупает, что вообще удивительно! Зачем брать то, что бессмысленно? Ну, воскреснет твой друг не здесь, а у ближайшего камня, так в чём тут горе‑то? Не понимаю я этого, хоть убей. И главное поток таких транжир вообще не иссякает.
— Мастер, а что насчёт вашего воскрешения?
— Наше воскрешение гораздо сложнее и состоит из двух этапов. Мы, в отличие от вас, умираем насовсем. И костлявая за нашими душами следит строго, так что её нужно обмануть, спрятать душу. Куда? Вот! — он назидательно поднял свой указательный палец вверх, — В этом то и состоит самая большая сложность: чтобы вновь ожить, нужно перед смертью иметь при себе великий камень душ, в котором душа может спрятаться, оставляя безносую с носом. Хм, каламбур вышел. Ну а дальше то же, что и у вас — возвращение души в родное тело. Тело надо привести в надлежащий вид разумеется, убрать предметы не совместимые с жизнью, голову к телу прилепить обратно, ну и так далее… Вообще это заклинание изобрели маги жизни, хотя без некросов им вряд ли в голову даже пришло подобное, а уж подопытного материала точно не хватило бы. Тогда был очень страшный период, когда некросы заключали души всех разумных в камни, а потом оживляли в виде всякой нечисти. Но после одной грандиозной битвы. Маги жизни нашли у погибших некросов большой запас напитанных камней душ, и им после многочисленных проб и ошибок удалось вернуть бОльшую часть душ обратно в тела. Потом были долгие исследования, как захватить душу без силы некроманта, и это удалось сделать зачарователям, самой слабой из тогдашних школ магии. Так что теперь и у нас есть возможность вернуться с того света. Правда надо иметь при себе великий камень душ, а стоит он немало… Но это шанс, а шанс обмануть смерть не может стоить дёшево. Кроме того, этот камень не спасёт от старости. Естественная смерть не оставит твою душу в камне. Как говорили маги, душа просто устаёт от своего тела и сама ищет упокоения, потому и уходит мимо камня. Кстати, опять же с камнями весьма большая проблема ещё и от того, что их до сих пор могут создавать только зачарователи, а учеников они берут весьма неохотно. Ещё бы ведь для полноценной учёбы нужно столько перепортить камней душ, что стоимость обучения просто запредельная.
— А как же некроманты захватывают души, или они все поголовно зачарователи?
— Тут вообще что‑то непонятное. Сами некросы говорят, что это дар Предвечной, что именно благодаря этому, души убитых ими существ кристаллизуются в камни душ. Только правду они говорят или нет, так никому другой версии выяснить у них не удалось. Нашим же магам это не дано. А зачарователей не мало, очень мало. Это искусство было почти забыто из‑за своего тяжёлого и дорогого обучения. И только последние лет десять поголовье зачарователей потихоньку растёт, благодаря вложению в них коронованных особ. Иначе, почему ты думаешь, так дорого стоят редкие камни? Они конечно краисвы, спору нет, но функциональность дороже.
— Судя по всему, наши провожатые отнюдь не простые наёмники, если могут позволить себе использование камней душ. Я правильно понимаю? — мимоходом поинтересовался я у гнома.
— Не совсем. Каждый более — менее зарабатывающий разумный может приобрести себе такой камень, но ведь нужно ещё, чтобы и воскресить тебя после боя кто‑то мог и захотел. А для этого нужно рядом иметь кого‑то, кому можно доверять. Ну а цена, цена у них действительно большая, плюс надо ещё иметь очень хорошую репутацию там, где ты собираешься приобрести данные камни. Абы кому такое с бухты — барахты не продаётся.
— Мда, похоже, не видать мне моих камней как своих ушей…
— Разумеется. Никто бы тебе их отдавать не стал. Ни барон, ни эльфы, ни тёмные эльфы, ни орден спящих, никто. Ну, сам подумай, стал бы ты отдавать шанс на выживание своих людей или даже себя самого какому‑то малознакомому хлыщу, только на основании его утверждения, что это его камни? Не стал бы. Ну, вот собственно и всё.
— Разве что… — внезапно проронил тихо подошедший Сирано.
— Разве что… что? — спросил гном.
— Разве что, спящие хотят получить собственного зачарователя.
— О! — глаза гнома внезапно стали очень большими, — И почему эта мысль не пришла в голову мне? Это же всё объясняет.
Дальше гном уже бурчал что‑то малоразборчивое себе под нос, уперевшись взглядом в землю и ковыряя её же носком мифрилового сапога.
— Мой юный друг, а не подскажите, где вы научились зачарованию? — поинтересовался Бармаклей, тоже подошедший послушать нашу беседу.
— Где взял — там больше нет.
— Так это же прекрасно, значит эта информация может быть отнесена в раздел бесплатной.
Я только хмыкнул, Сирано пожал плечами, мол, решай сам, но смысла делать тайну я всё равно не видел.
— Из книги, купленной в деревне.
— Подожди‑ка, — голос Бармаклея стал каким‑то въедливым, — То есть ты хочешь сказать, что в этой ясельной деревне можно найти такие редкие вещи?
— Наверное, везде можно найти редкие вещи, главное — отношение к местным жителям.
— А ведь он прав, — задумчиво сказал Бармаклей, — Это же так элементарно, но ведь никому и в голову не приходило качать репу с яслями. Что там может быть такого, ради чего стоило бы напрягаться? Мда, это называется: почувствуй себя идиотом… Один нестандартный ход и пожалуйста: имеем зачарователя. Кроме того, сколько ещё по миру разбросано яслей мало кем обследованных, а ведь там можно что‑нибудь найти… А ведь у нашего юного друга есть много скрытых талантов, что думаешь Сирано?
— Это ещё тебе один урок, Лесовик: думающий человек по незначительной информации можетсделать значительные выводы. Думай, Лесовик, думай! Всегда и везде: кому ты говоришь и главное: ЧТО ты говоришь. Следить за собственным языком нужно везде и всегда. Причём это касается обоих миров. Ущучил, не понЯл? — в последнем слове ударение Сирано почему‑то сделал на последний слог.
— Понял, — я демонстративно сделал ударение на первый.
— Тьфу на тебя! Вот тьфу и тьфу! Ну, нельзя быть таким! — после чего повернулся к гному, — И на тебя тоже тьфу!
— Чего это ты расплевался? Ну не знает наш юный друг всех твоих "великих" цитат, это не повод изображать из себя верблюда! Лучше на мой вопрос ответь.
— По поводу твоего вопроса: я неспроста привязался к нашему юному другу. Он на гора выдаёт нестандартные решения там, где есть уже давно известные прописанные алгоритмы. И, как правило, такие пути не остаются не оплаченными. Чего стоит один тот факт, что он с рудников вернулся за такой срок и с прибылью, пусть и незаконной. Так что проверим твою теорию, обязательно проверим.
— О! — воскликнул внезапно появившийся рядом Лицо, — какие интересные разговоры вы ведёте. Очень приятно было ознакомиться с твоими достижениями, Лесовик. Расскажете, как тебе удалось уйти с рудников? Это очень помогло бы нашим товарищам.
— Вы готовы платить за эту информацию? — сразу спросил я, наученный только что Бармаклеем и Сирано.
— Браво, мой мальчик! — Сирано захлопал в ладоши и смахнул невидимую слезу, — Как быстро он растёт и усваивает новые для себя мысли, а Бармаклей! — после чего пихнул того локтём в бок.
— Да — да, — пробормотал тот, что‑то напряжённо обдумывая. У нас уже образовалось два гнома, погружённых в себя.
Лицо как‑то недовольно покосился на Сирано, но спокойно ответил на мой вопрос:
— Скажем так, благодаря вашему вкладу в битву, мы вернём все ваши вещи кроме аметистов удачи, чёрной меди и, разумеется, денег.
— Это вполне приемлемая цена за нашу помощь в битве, но где тут персонально мой плюс за информацию по освобождению?
— О! — восхитился Сирано, — Браво, Брависсимо! Мальчик ты растёшь в моих глазах семимильными шагами! Нет, ты уже не мальчик, а вполне себе розовощёкий вьюнош!
Лицо не обратил ни малейшего внимания на заливающегося соловьём Сирано:
— А что бы ты хотел?
— Знаний.
— Не прогадал, малый, — это подошли к нам Грум Бараш и Арсен Люмпен, — Хваткий парниша, на ходу подмётки рвёт.
— Знания дорогой товар, откуда мне знать, что твой товар стоящий? Ведь если он окажется лежалым, а я заплачу за него полновесную цену, то наши отношения могут и испортиться.
— Отношения могут испортиться всегда, а торговля информацией это риск. Не хочешь брать — не бери!
— Молодца, я бы лучше не сказал! Ну, тёмный, мяч на твоей стороне, чем ответишь?
— Лесовик, в обмен на твою информацию я готов предложить некую свою, но кормить лишние уши я не намерен, так не составишь ли ты мне компанию в небольшой прогулке до вон того валуна?
Сирано презрительно фыркнул, заявив: "Жадина!", на что Грум Бараш рассмеялся, а Арсен Люмпен и гномы никак не отреагировали. Мы дошли до валуна.
— Я готов заплатить за эту информацию почти любую цену. Но учти, насчёт наших отношений я не шутил. Поэтому предлагаю тебе на выбор три варианта: первый — заклинание, второй — навык, третий — профессия. Прежде чем ты выберешь, подумай хорошо.
Вы получили задание "Верный выбор". Необходимо правильно оценить имеющуюся у вас информацию. В случае отказа — падение репутации с кланом безликих на 100 единиц. Награда/штраф за провал: скрыто.
Вот и опять моего выбора не спросили, просто поставили перед фактом: "вы получили"… Да и награда скрыта… Почему‑то почти всегда система поступает со мной именно таким образом. Что ж, будем размышлять: информация о том как я выбрался — пустячная, если не сказать никакая, так что и награда за неё должна быть соответствующая. А что у нас самое недорогое из предложенных вариантов? Наверное, заклинание, значит берём его.
— Заклинание. Я возьму заклинание. А выбрался я с рудника потому что меня признали невиновным и отпустили.
— Ты меня за идиота держишь? Кто же будет оправдывать каторжника, уже вкалывающего на руднике? Это же дебилизм. Светлых я, конечно, не люблю, но идиотами их отнюдь не считаю. Так что было ещё что‑то. Расскажи мне всё. Как происходило твоё оправдание?
— Меня позвали на совет старейшин, сказали, что мою личность установили и что даже подтверждён мой статус спасителя деревни.
— О! А ты — герой! Молодца, столь юный и уже спаситель, ну надо же! Против кого воевал?
— Против ваших, принес в деревню несколько голов тауренов, кентавров и огров.
— Да ты как я погляжу малый совсем не промах. Это как же ты настругал‑то их? Судя по твоему хлипкому телосложению, вряд ли в ближнем бою. А раз огры были во множественном числе, то и шаман наверняка имелся. А значит, ты был не один и стрелял из вот этого своего лука. В бою с луком я тебя не видел, но копьём ты здорово того кентавра пропорол, да и предыдущего славно на пару с другим поджарил, они, правда, оба уже подранками были, но всё равно, сражался ты смело и толково. В тебя бы вложить нужные умения и навыки, и получится весьма неплохой боец. Но мы отвлеклись. Ты стрелял, а кто‑то за тебя делал всю работу, после чего ты сдал головы и получил титул спасителя. Я не спрашиваю, как ты расплачивался с тем, кто сделал всю работу, это не моё дело, кто он — мне тоже неинтересно. Так что продолжай дальше про освобождение.
— Дальше мне сказали, что я свободен и попросили передать пару слов наставнику.
— Хм… А кто у нас наставник?
— А вот это уже совсем другая история.
— Тоже верно. Вряд ли наши наставники будут иметь настолько тесные отношения со светлыми, что кого‑то из наших решат отпустить. Мда, не помог ты мне, не помог. Но информация всё равно интересная, хоть и бесполезная. Так что цену ты выбрал достойно.
Поздравляем! Вы выполнили задание "Верный выбор". Награда: заклинание, улучшение репутации с кланом "Безликих" на 10 пунктов.
Поздравляем! Навык "Торговля" увеличился на +1.
Вот где справедливость? Штраф за отказ это минус то к репутации, а награда за выполнение задания всего плюс десять! Ну не свинство, а? Правда моё неудовольствие немного скрадывала подросшая торговля, но всё равно обидно!
— Что кривишься? Награду раздумал получать, так ты только скажи — ничего не получишь. Так, знаешь ли, гораздо проще будет и тебе и мне.
— Благодарю за такое предложение, но награду я свою, пожалуй, возьму.
— Ну, тогда смотри и слушай. Заклинание называется копьё тьмы. Собираешь все пальцы в кучу, ну как в наконечник копья, концентрируешь в этой точке поток тёмной энергии и резко выбрасываешь руку в сторону цели. Вот так.
С этими словами он сделал резкое движение рукой вперёд, и в ближайший валун ударило что‑то чёрное, оставив неслабую щербину на камне. Неплохой эффект. Тоже так хочу. Провёл все указанные мне действия, но вдруг понял, что не знаю, как сконцентрировать поток тёмной энергии. На секунду задумался, а потом вспомнил эффект светлячка. Там было похожее ощущение. Собираешь на ладони отовсюду свет, концентрируешь его, и получается светлячок. А тут надо собрать тьму. Закрыл глаза, представляя, как тьма собирается у меня на кончиках пальцев, когда пальцы начало покалывать, от сконцентрированного на них внимания, сделал резкий выброс руки в сторону камня.
Открыв глаза, посмотрел на валун. Ничего не изменилось. Впрочем, нет, кое‑что изменилось. Лицо усмехался.
— Ну, ты и жук! Я бы даже сказал, что редкий жучила! Пытаться выполнить заклинание магии тьмы, не владея ни заклинанием, ни самой магией это каким же надо быть самоуверенным, а? Что ж ты сразу‑то не сказал, что магией тьмы не владеешь, я бы тебя чему другому обучил. Магией огня владеешь?
— Владею, но я бы хотел изучить это заклинание.
— Хм! И как ты себе это представляешь? У меня обучающих книжек с этим заклинанием не имеется, обучать напрямую я рылом не вышел, не наставник я. Ну а насчёт навыка мы не договаривались, так что либо магия огня, либо дальше сам мучайся, а я умываю руки.
— А может ты мне расскажешь, как сконцентрировать тёмную энергию?
— Ну смотри, это той выбор. Сейчас попытаюсь вспомнить, что говорил по этому поводу учитель, — он ненадолго задумался, закрыв глаза, и принялся вещать. Мне на секунду даже показалось, что у него даже голос изменился, — Что такое тьма? Тьма не просто антагонист света, тьма изначальна. Тьма везде и всюду и лишь там где появляется свет, она ненадолго отступает, чтобы вскоре опять всё захватить в свои тенета. Тьма — основа существа. Для того чтобы оперировать тёмной энергией, нужно почувствовать силу тьмы. Представить, как свет трусливо прячется от кусочка истинной тьмы. Истинную тьму свет не разгонит. Истинная тьма сама его поглотит, прожует и выплюнет. Надо представить некую точку тьмы, которая не просто не пропускает света, но и не выпускает его, не отдаёт. Эта точка будет средоточием тьмы. Именно здесь будет концентрироваться её энергия. Именно она сможет дать тебе могущество и силу не только против магии света, но и против огня и даже мысли.
Лицо замолчал. Ну ни фига себе проповедь… Да его учитель — настоящий теоретик от магии.
— Спасибо, было очень интересно и познавательно, надо будет как‑нибудь попробовать выполнить.
— Пробуй, может и получится, но я лично в этом очень сомневаюсь. Пошли к отряду, а то твои друзья уж очень нетерпеливые. Или ты ещё мне что‑то хочешь рассказать?
— Хочу. Только на этот раз цену назначь сам. В той шахте, где я копал руду по старым тоннелям можно было добраться до еще одной шахты, но уже заброшенной.
— Продолжай.
— Да собственно говоря всё.
— Ты издеваешься? Что это за информация: из шахты есть путь в ещё одну шахту? Какой от неё смысл? Или ты нашёл выход из этой заброшенной шахты наружу?
— Нет, не нашёл.
— Хм. Может, ты там нашёл залежи особо ценных руд или склад готовой продукции?
— Тоже нет.
— Там водятся какие‑то редкие монстры?
— Нет, только крысы.
— Бред какой‑то. Как название рудника, на котором ты вкалывал?
— Не знаю, но принадлежал он лесу Аурин.
— Хм… Аурин… Далековато тебя занесло, это же довольно далеко отсюда, почти в центре эльфийских лесов… Как тебя угораздило туда попасть?
— До сих пор понятия не имею.
— Странно… А ты никому из знати дорожку не переходил? А то, может, тебя нарочно туда перебросили?
— Нет вроде никому. Я из знати видел‑то только одного барона. Он в трактире останавливался, где я тогда поваром работал.
— Может ты ему еду не досолил?
— Да нет, ему вроде всё понравилось, даже к себе в повара звал.
— А ты не пошёл?
— Ну, он на вражескую территорию ехал, так что я с ним ехать не решился.
— Странные ты вещи рассказываешь… Всем‑то ты нужен. Барону нужен, эльфам нужен, правда мёртвый, ордену спящих тоже нужен. Любопытный ты товарищ. Не знал бы я так хорошо людей, подумал бы, что ты играешь в такие же игры как наши жрицы Ллос.
— А что за игры?
— Простые. На выбывание. Правда выбывание — это смерть, а так ничего необычного. Интриги всё плетут, плетут. А знаешь из‑за чего вся возня у них идёт? Из‑за рейтинга. Рейтинга домов, рейтинга жриц, рейтинга бойцов, рейтинга палачей… Как же они больные на голову! Чокнутые стервы! И богиня их такая же! Хорошо хоть нам когда‑то удалось уйти. Был у нас Великий Миссия, который увёл половину нашего народа от этой проклятой Богини. Те же что остались, вообще шизанутые, на всю голову. У нас до сих пор хранятся книги об их укладе жизни. Это просто бред какой‑то. Ладно, мы сражаемся со всеми окружающими нас племенами, но ведь не сами же с собой! А те и родных запросто убивают из‑за этого грёбаного рейтинга. Ну и на кой спрашивается такая жизнь? — он замолчал, помрачнев, но вскоре лицо его разгладилось, морщины ушли со лба и он обычным ровным тоном продолжил, — Впрочем, разворчался я что‑то… Хотя некоторые из ваших мне их тоже очень сильно напоминают… Ладно пошли. Хотя стог! Я же должен был оценить твою информацию, вот держи, — он бросил в меня шишкой. Мне удалось её поймать. Да не сильно дорогой оказалась моя информация, — Спорим, что если ты сейчас кинешь эту шишку в своих, то непременно попадёшь в того, что в шляпе с пером?
— А зачем мне кидаться шишками?
— Скажем так: это эксперимент. Да и потом, разве тебе неинтересно, в кого попадёт?
— Нет, у меня вообще нет желания кидаться шишками в друзей. Хотя, если сами они попросят, тогда брошу.
— А если тебя один друг попросит бросить шишку в другого, бросишь или нет?
— Смотря для чего это нужно.
— Давай так: если бросишь и попадёшь в этого франта с пером на шляпе, то я стану твоим другом и цена услуг моего отряда для тебя будет значительно снижена, а если не попадёшь, то и ладно.
— А зачем тебе это нужно?
— Мне просто до жути интересно, что даёт шишкобоязнь следующего уровня. Ну и послушать, как он ругается тоже весьма весело.
Вам предлагается задание "Новый друг за шишку у старого". Необходимо бросить шишку в указанного друга. В случае отказа — падение репутации с кланом безликих на 5 единиц. Штраф за саботаж: падение репутации с кланом безликих на 25 единиц. Награда: улучшение репутации с кланом безликих до дружбы. Принять? Да/Нет.
Ну, думается мне, что одну‑то шишку Сирано точно переживёт. Бросок. Внезапно перед моей шишкой, ему прилетела ещё одна в плечо, что заставило его повернуться, и моя прилетела ему точно в глаз. Мда…
— Твою же ж мать! Ну, какого лешего? — Сирано повернулся ко мне, Лица и след простыл, — Лесовик, я тебя внимательно спрашиваю! Какого лешего ты творишь?
— Сирано, извини, это был квест, — к вскочившему в бешенстве товарищу я приближался с опаской.
— Квест? Где эта тёмноэльфийская гнида? — похоже меня всё‑таки буря миновала, — Выходи, сволочь! Я тебя не больно зарежу!
Откуда‑то сбоку донёсся голос предводителя отряда:
— А может, на шишках сразимся?
Сирано резко повернулся в ту сторону, откуда донёсся голос:
— Что гнида, боишься честного боя?
— Чего же мне бояться? — Лицо вышел из‑за ствола дерева, — Я готов и на шишках предоставить равные условия.
— Где же ты увидел равные условия на шишках? У меня шишкобоязнь, которая даёт вчетверо больший урон.
— Что ж, предлагаю следующий вариант. Каждому из нас по двадцать шишек. Кто больше попадёт в противника, тот и победил. А чтобы уравнять твоё возмущение от вчетверо большего урона я готов раздать трём твоим друзьям ещё по двадцать шишек, но их попадания в наш итоговый счёт идти не будут. Ну а в качестве компенсации, в случае твоего выигрыша, предоставлю тебе возможность поставить мне такой же выразительный фингал, как и у тебя, если же проиграешь, то я тебе двину в челюсть за твои оскорбления. Согласен?
Сирано на секунду завис. Видно система выдала ему квест, и он читал условия.
— Согласен.
Из леса вышли пять эльфов и выгрузили одинаковые кучки с шишками. Одну рядом со своим предводителем и четыре рядом с Сирано. Тот осмотрел нас и объявил:
— Поскольку Грум Бараш так не вовремя срулил, то придётся тебе, Лесовик, побросаться шишками. Надеюсь, что в этого кренделя ты будешь попадать не хуже, чем в меня. Бармаклей, Арсен, вы, разумеется, тоже принимаете участие в предстоящем веселье. Мы встали на изготовку. Эльф усмехнулся и предложил нам фору: снял с себя броню. После команды "поехали" и взмаха рукой, начался обоюдный град шишек. Одна прилетела даже в меня, но я от неё увернулся. Эльф же умудрялся уворачиваться от всех летящих шишек сразу. Похоже, так просто его не достать. Внезапно мне вспомнилась прочитанная им лекция. Нет, сконцентрировать энергию тьмы мне вряд ли удастся, но почему бы не попробовать с какой‑нибудь другой? Например, магия воздуха‑то мне знакома. Может быть, удастся ускорить полёт шишки? Я представил, что воздух сгущается на моей руке, обтекая и поддерживая шишку. После этого бросил шишку, но ничего не произошло. В следующий раз я повторил процедуру с представлением воздушного кокона вокруг шишки, но теперь во время броска представил, как окружающий её воздух дополнительно отталкивается от моей ладони. Мою руку внезапно отбросило назад, а шишка почти мгновенно пролетела тридцать шагов, отделяющие меня от эльфа и с неслабым шлепком врезалась тому в глаз. Судя по всему, скорость полёта шишки была очень неслабой, так как его голову даже по инерции отбросило, и на ногах он устоял с большим трудом.
Меня же больше захватило другое. Система высыпала передо мной ряд менюшек — поздравлений:
Поздравляем! Вами открыто заклинание "Воздушный бросок".
Поздравляем! Увеличена характеристика Мудрость +1.
Поздравляем! Увеличена характеристика Интеллект +1.
Вы самостоятельно узнали 1 заклинание, не обладая профессией конструктора заклинаний.
Поздравляем! Вы получили достижение "Чароплёт 1".
Слава +1. Вам доступно 3 очка характеристик.
Поздравляем! Вами открыт навык "Метательное оружие".
А неплохо быть изобретателем заклинаний! Сдаётся мне, есть тут где развернуться… Кстати, может быть именно поэтому до сих пор нет ни одного конструктора заклинаний? Ладно, об этом буду думать потом. Что у меня за заклинание‑то получилось? Описание заклинания было своеобразным: Увеличивает скорость полёта предмета пропорционально порядку закачанной маны. Интересно, почему пропорционально порядку, а не мане? Геометрическая прогрессия? Возможно, потом надо будет проверить и выяснить точнее. На досуге разберусь. И ещё один странный момент: почему метательное оружие открылось только сейчас? Я же уже бросал камни, А чего все на меня так вылупились?
— Это что такое сейчас было? — озвучил, судя по всему, общий вопрос Сирано. На меня смотрели собравшиеся на поединок эльфы, причём выражение их лиц сильно отличалось от уже привычной невозмутимости. На меня смотрел, одним глазом Лицо, под вторым стремительно заплывал синевой, стремясь спрятаться. Словно его зеркальное отражение так же сверкал фонарём под глазом Сирано, но уже под правым. Бармаклей вылупил свои глаза так, что мне на секунду показалось, что они из орбит вылезут, попутно потеряв где‑то свою челюсть. Мастер Гронхельм на меня подозрительно косился, ехидно улыбаясь. Эстрагон быстро — быстро переводил взгляд с одного на другого, словно спрашивая: "А что сейчас вообще произошло‑то?". И только Арсен Люмпен по — прежнему был невозмутим, но тоже не мигая смотрел на меня.
— Мне тоже чрезвычайно интересно это знать, — всё‑таки присоединился к вопросу Лицо.
— Вы о чём?
— Мы о чрезвычайно скоростной шишке и последующим сверканием вокруг тебя. Судя по всему, ты опять какую‑то хрень сотворил. И мне жутко интересно знать, что именно, и как тебе это удалось.
— Применил на практике то, что получил за предыдущий квест.
— Интересно, где ты берёшь такие квесты? Каким нюхом ты их чуешь и откуда? — задавал риторические вопросы Сирано, — Уж очень хотелось бы получить такое же чутьё!
— А это Лицо за квест награду выдал. У него еще один квест есть: Шишкой надо в тебя бросить.
— Пиндец… Это где, блин, видано? — прорезался голос у Бармаклея, — Нет, я вас внимательно спрашиваю: где это видано, чтобы за простой бросок шишкой в какого‑то оболтуса давали весомые плюшки? Ведь не опыт же дали, а? Явно ведь не опыт! А плюшка была явно неплохой! Лицо, а Лицо? Может, я оставшиеся у меня шишки в Сирано брошу, а ты мне тоже каких‑нибудь бонусов накидаешь?
— Поддерживаю предложение, — сухим и чопорным голос присоединился Арсен Люмпен.
— Да я сам в себя шишку брошу при таком раскладе, — возмутился Сирано, — Ну как, по рукам?
Лицо внезапно сплюнул:
— Ну что вы за существа? И вроде разные все: люди, гномы, эльфы, а суть одна — за бонус удавитесь! Тьфу! Видели бы вы, как этот мальчик колебался, когда я попросил его бросить шишку! Завалил меня вопросами, зачем да почему, и в конце концов даже отказался это делать, пришлось бросать самому, а вы… — он устало махнул рукой, — даже желание продолжать поединок отбили.
— Нет уж, поединок мы продолжим! — Сирано так просто своего противника отпускать не пожелал, — тем более, что у нас есть теперь супер — оружие в виде Лесовика, — он повернулся ко мне, — Только не говори, что это был разовый выстрел и повторить ты его не сможешь!
— Смогу.
— Ну, вот и отличненько! — потирая руки, весело проговорил Сирано, — Клей, Арсен, скиньте свои оставшиеся шишки Лесовику, сейчас он устроит Лицу день весёлой шишки!
Арсен Люмпен, пожав плечами, перенёс свои оставшиеся шишки ко мне. Бармаклей же, высыпая свои шишки, тихо прошептал:
— Держи зелья маны, чувствую, они тебе пригодятся, — он протянул мне десяток небольших мензурок с синей жидкостью внутри, — И да, порадуй нас, покажи нам сюжет "Смит с шишками против Нео".
— Какой сюжет?
— Неважно, главное бросай шишки быстро — быстро, порадуй нас. Я хочу увидеть реализацию пулемёта с шишками вместо пуль.
— Не думаю, что у меня получится.
— А ты попробуй. Кстати, раз такое дело, может тебе попробовать бросать сразу по две шишки? С обеих рук?
— Попробую, хотя это весьма сложно. Пробовал как‑то кидать ножи одновременно с двух рук, так получалось не очень, По очереди гораздо лучше выходило.
— Так и кидай по очереди, но так же, как в последний раз. Глядишь, немного собьют твои шишки хоть немного спеси с этого тёмного. Кстати, по поводу спеси, может тебе кинуть пару шишек и в нашего эльфа? С двумя фингалами он будет похож на панду эльфийского разлива. Как тебе моя идея?
— Не очень.
— Ну как знаешь.
— Погнали! — огласил начало своим воплем Сирано, когда Бармаклей отошёл от меня.
Я начал бросать шишки с двух рук, стараясь удержать сосредоточенность сразу на обеих руках. Получалось тяжело, со скрипом. Но получалось. Эльфу удавалось увернуться от всех шишек Сирано, также как и тому от эльфийских. Мои же шишки попадали в него в одном из трех случаев, но каждая шишка оставляла свой след. Опытным путём, выяснилось что одно такое заклинание сжирает у меня сто пунктов маны. Прожорливое зараза. Так что прав был Бармаклей, пузырьки мне очень пригодились. Восстанавливали они по две с половиной сотни за раз, так что как раз хватало на один залп с двух рук и даже немного оставалось. Впрочем, эликсиров всё равно не хватило, и последние восемь шишек бросать пришлось без ускорения. Правда можно было уже не сосредотачиваться на контроле воздуха, так что я взял сразу все в руки и начал их кидать как можно быстрее. В результате даже предпоследней мне удалось‑таки зацепить эльфа.
Только знающий силу шишки, может наградить шишкобоязнью!
Поздравляем! Вами открыт активный талант "Чьи в лесу шишки?".
Талант "Чьи в лесу шишки?" позволит вам применять шишки гораздо эффективнее. Восстановление жизни и маны ускоряется рядом с голосеменными растениями.
Вы самостоятельно узнали 2 таланта.
Поздравляем! Вы получили достижение "Гений 2".
Слава +3. Вам доступно 5 очков характеристик, 1 очко навыков.
Поздравляем! Увеличена характеристика Интеллект +3.
Поздравляем! Увеличена характеристика Мудрость +1.
Поздравляем! Увеличена характеристика Удача +1.
Однако! Теперь бы понять, это изощрённое издевательство от системы или действительно награда? А ещё очень интересная надпись по поводу "не случайно"… Возникает вопрос: "Почему же тогда не досталось такой способности тому, кто наградил шишкобоязнью Сирано?" Или же всё‑таки дали, но счастливчик не стал это афишировать? Почему? Подняв одну из брошенных в нас шишек, поинтересовался у неё:
— Почему? Ну, почему?
Шишкамне не ответила, зато меня схватил Сирано и сдавил в своих объятьях:
— Лесовик, это было что‑то с чем‑то! Я даже не представлял, что шишки такие травмоопасные и злые. Но как ты этого эльфа уделал, а?
Послышался недовольный голос приближающегося к нам эльфа:
— Если бы не это его заклинание, то он ни разу бы в меня не попал, как и ты! — Надо сказать, что идущий к нам эльф выглядел, мягко говоря, помятым, да и хромал он, кривясь на каждом шагу. Не прошли для него даром мои шишки. К нему подошёл один из эльфов и вручил какую‑то бутыль, после чего все синяки и шишки у эльфа пропали.
— Если б, да кабы, то б во рту росли грибы! Был бы не рот, а целый огород! — не остался в долгу СИрано.
— Я так понимаю, сатисфакция получена? Или ты хочешь ещё один поединок?
— Да запросто! Лесовик тебя же раскатает как Бог черепаху!
— Следующий поединок будет без Лесовика. Теперь мы в равных условиях.
Сирано резко повернулся ко мне:
— Ты что, его шишкобоязнью наградил? Да ты же имба!
— Кто? — не понял я.
— Супер — оружие, чит, убер — рлюшка, вундер — вафля…
— Э — э-э… Почему?
— Потому что ты можешь всех своих врагов наградить шишкобоязнью, а сам засесть в лесу и поливать их оттуда шишками. У меня вон всего третья ступень, а я уже на них смотрю с большой неприязнью, а представляешь, что будет на следующих ступенях? Да ты же всех "куриц" можешь сделать шишкотрусами. А ведь такое шило в мешке точно не утаишь! Над ними же весь кластер ржать будет! Нуб целый клан уделал да ещё как!
— Ага, — подключился к разговору Бармаклей, — После этого представитель любого недовольного ими клана будет таскать в кармане хотя бы одну шишку. Шишки станут дефицитом! А Лесовик, как главный шишканутый будет отвечать за поставку шишек, загребая деньги лопатой, ну и мы как скромные заместители тоже поимеем свой гешефт. Ну а наехать на никто не сможет, потому как побоятся повторить судьбу куриц, а от киллеров — пекашеров его будут защищать ребята Лица с ним во главе. А со временем он станет самой крупной фигурой и самым богатым крёзом, сделавшим своё состояние на шишках. Ну, как вам мой бизнес — план?
Сирано подошёл к Бармаклею, приобнял его, погладил по голове, после чего сказал:
— Что ж ты сразу не сказал, что тебе от эльфа так сильно по голове прилетело? Заговариваться даже начал, бред какой‑то несёшь…
— Да ну тебя, придурок! — вырвался тот, — Такая идея красивая была! А ты только издеваться и можешь!
— А мне идея понравилась, — заявил мастер Гронхельм, — Только я не услышал в ней своего места. И да, я считаю, что у этого варианта есть небольшая вероятность воплотиться в жизнь. Но для этого надо приложить немало усилий одному нашему товарищу. Думаю, все5 догадываются, кому конкретно.
Все с придирчивостью меня осмотрели. Судя по всему, я не внушал пока уважения, так как основным выражением на лицах было сомнение.
— Мда… Придётся вплотную заняться его тренировками, — пробормотал мастер Гронхельм.
— Не возражаешь, если я тоже подключусь к этому процессу? — поинтересовался у него Лицо.
— Ты сомневаешься в моих знаниях и тренерских способностях? — внезапно возмутился гном.
— Хм, гномы как всегда раздувают из мухи даже не слона, а кита. Нет, бородатый бешеный коротышка, я верю, что ты лучший тренер из всех бородатых бешеных коротышек, просто я знаю, как тяжело кого‑либо обучать, а этого товарища было бы неплохо прокачать побыстрее. Уж больно он хлипкий и совершенно не представительный, я уж не говорю про ловкость, мудрость и интеллект. Так что устроим ему тренировку в две смены. Нам всё равно по пути надо будет застрять в одном месте дня на три, так что там вплотную и займёмся его тренингом. Ну что, есть возражения?
Гном задумался на секунду, после чего всё же кивнул:
— Только перед обучением необходимо обсудить план обучения, чтобы сделать его максимально эффективным.
— Ну, зачем такая скука, давай поступим проще: для начала ему нужно развить ловкость, раз уж из него планируется профессиональный шишкомёт, то в первую очередь ему надо прокачать лшовкость и метательное оружие. Пусть ловкость мы ему немного в пути подняли, но пока что это было малоэффективно. Значит, надо будет приложить дополнительные усилия, ну а чтобы наши усилия не прошли даром надо сделать ему вериги, как думаете?
— О! Прекрасная мысль! Вериги — это отличое решение. Кроме того, придётся освободить его от готовки и занять в это время совершенствованием навыков ближнего боя. Поскольку основной упор идёт в ловкость, то, как это ни прискорбно, от меня в этой области помощи ждать не приходится. Тут надо делать упор на два лёгких меча или сабли. Так что… Но! Вериги я скую сам, персональные!
— Прекрасно, прекрасно, что вы это понимаете и не стали упорствовать в желании сделать из него кузнеца — тяжеловеса. А персональные вериги это просто прекрасно! Их же можно будет изменять? — дождавшись возмущённого фырканья гнома, — Я даже не сомневался в ваших способностях! А умение признать свою слабость в некоторых аспектах и готовность передать это более сильному, делает вас прекрасным учителем и показывает, что вы очень умный гном, мастер Гронхельм, склоняю перед вами голову!
И он действительно поклонился. Гном не остался в долгу и поклонился в ответ.
— Кубическая сила! — уронил Сирано и повернулся к нам, — Вы тоже это видите или у меня одного глюки?
— Э — э-э, не совсем кубическая, я бы сказал… — с трудом выдавил из себя Бармаклей.
— Я тоже так думаю, но хотелось быть культурней после такого диалога.
— Да что здесь за чертовщина творится? Как могут договариваться между собой хаоситы и порядочники? Что это за бред? Где это видано? Почему я во всём этом участвую? — это прорвало Эстрагона, — Нет, что тут за бред творится, скажите мне? Никогда же между собой противоборствующие фракции не договаривались! Ну, ведь ерунда же! Е — рун — да! И почему я не ушёл вместе с Бертручио? Не видел бы всей этой ахинеи? Верил бы в статичность этого мира, когда всё вокруг чётко и понятно. Здесь же на каждом шагу какая‑то непонятная хрень происходит! Кто‑нибудь объяснит мне, что вообще происходит?
— Не переживай так, юный маг огня, спящие всё объяснят, когда мы до них доберёмся. Пока же ты тоже можешь принять участие в тренировках. О! Есть прекрасная мысль прокачать тебе мудрость, как ты смотришь на то, чтобы поработать некоторое время батарейкой для вон того товарища? — и он ткнул в меня пальцем, — А маны ему понадобится много, ведь он будет постоянно лечиться, да и тебя тоже его лекарская помощь потребуется.
— Я, не против, но почему нам придётся постоянно лечиться?
— Ты разве не слышал наш разговор? — с удивлением спросил гном, — Мы же будем его усиленно тренировать, ну, и тебя заодно, если согласишься. Только ответь на один вопросик: "Как ты переносишь боль?"
— А у меня вы не хотите поинтересоваться этим вопросом? — вклинился я в беседу.
— Нет! — был совместный ответ гнома и эльфа, после чего продолжил один гном, — Твоё мнение в этом вопросе уже никого не интересует. Ты будешь участвовать в программе обучения автоматически.
Сирано мне на ухо прошептал:
— Поздравляю с участием!
Система мне выдала сообщение:
Вы получили задание "Обучение у непримиримых соперников". Пройдите обучение с честью, чтобы ни одна сторона не могла придраться. Штраф за провал: падение репутации с кланом безликих на 150 единиц, падение репутации с мастером Гронхельмом на 150 единиц. Награда: улучшение репутации с кланом безликих до дружбы, улучшение репутации с мастером Гронхельмом до дружбы.
— Э — э-э вообще‑то я не очень люблю боль, — начал вяло возражать Эстрагон, — А можно как‑нибудь без неё?
— Можно, но это будет менее эффективно, а главное — здоровье прокачать без боли весьма трудно. Ну, что скажешь? — похоже, гном не сильно старался его убедить.
— Пожалуй, я всё‑таки предпочту обучение без боли, — уже твёрже ответил мой напарник по будущему обучению.
— Жалко, а такой подающий надежды молодой маг…
Сирано опять же шёпотом заметил:
— Ага, был…
— Почему жалко‑то? — поинтересовался всё же Эстрагон явно оставленным для него вопросом.
— Магу бы очень неплохо прокачать своё здоровье, чтобы не быть совсем уж рыхлым и уметь сдержать хотя бы один удар.
— Нет уж, спасибо, боль терпеть не собираюсь. Я не мазохист, чтобы в игре получать кайф от боли! — уже совсем твёрдо ответил Эстрагон. Видно, всё для себя решил.
— Как знаешь… — гном и не попытался его уговорить, эльф же только согласно кивнул.
Они принялись обсуждать какие‑то детали между собой, активно жестикулируя, остальные прислушивались, я же никак не мог сосредоточиться на их беседе, смысл которой от меня упорно ускользал.
Я вертел в руках поднятую шишку, внимательно её рассматривая и пытаясь найти ответы на свои вопросы. А вопросов накопилось довольно много… Во — первых: почему меня так обильно поливает плюсами система? Во — вторых: почему именно меня? В — третьих: почему вокруг меня творится такая ахинея? В — четвёртых: Когда мы доберёмся до этого чёртового ордена спящих и что меня там ждёт? В — пятых: куда подевался мой пропащий учитель? Что‑то давненько его не слышно, не видно, а это подразумевает какую‑то очередную пакость и мне это совершенно не нравится. Ну и в — шестых: чем мне грозат обучение у этих двух учителей? Почему‑то ничего особенно хорошего мне в ближайшем будущем не виделось…
Разумеется, простая шишка мне на все эти вопросы отвечать не спешила, да и откуда ей всё это знать, если я сам только могу предполагать ответы на эти вопросы. А мне моё самолюбие упорно подсказывает, что у меня ума побольше, чем у шишки. Тем не менее, шишку я не выбрасывал, а крутил в руках, пытаясь в ней что‑то разглядеть и познать что‑то, что никак познаваться не хотело. Заметил, что чешуйки у шишки довольно интересные: по форме немного напоминают один из вид морских раковин, только в миниатюре. Нет, я шишки виде и раньше, но почему‑то никогда так пристально не разглядывал. Шишка и шишка, что в ней может быть интересного? А вот и нет! А как она этими раскрытыми чешуйками держала орехи? Нет, это тоже понятно, рассыхалась она медленно, постепенно теряя свои ценные запасы. А когда окончательно превратилась в подобие очередной деревяшки, стала не нужна и дереву, после чего то её и сбросило. И после этого она никому уже не нужна… Звери ими не питаются, разве что на костёр и сгодится, но жару от неё нет, а собирать их на приличный костёр умучаешься и прогорит он очень быстро. В общем, как ни крути, — совершенно бесполезный отработанный материал… Стоп! А как же я? Мне‑то шишки нужны! Вон Бармаклей целую теорию под это вывел, а мастер Гронхельм и Лицо взялись её воплощать, так что нет! Нужны вы ещё шишечки, очень нужны! Пригодитесь мне родные, послужите ещё во благо! После этого мысленного монолога я даже на секунду ощутил исходящее от шишки тепло. После чего я мысленно потянулся к ней и спросил: "А вы‑то сами хотите ещё приносить пользу или уже устали от этой жизни?" Шишка шевельнулась в руке, как живая. От неожиданности я даже её выронил.
Вы почувствовали суть шишки. Вы становитесь ближе к лесу.
Поздравляем! Талант "Душа леса" увеличился на +1.
На выпавшую из руки шишку я смотрел с лёгким недоумением. Это что же, она сейчас мне ответила? Получается так. А что именно она ответила?
Приподняв шишку, задал ей вопрос последний вопрос ещё раз. Она как‑то шевельнулась и ласково потерлась своими чешуйками мне об руку. Кажется она согласна… Заодно она ответила ещё на один из моих вопросов. Похоже, что все эти плюсы свалились на меня из‑за того, что я — лесной шибздик и развлекаюсь именно с шишками, да ещё и в лесу, пусть этот лес и в горах. Внезапно шишка в руках у меня начала подпрыгивать и ускакала в лес. Похоже, у меня всё‑таки глюки… Внезапно шишка выскочила из‑за дерева, подпрыгнула и ускакала обратно. Ерунда какая‑то… Она что, зовёт меня за собой? Или разработчики долбанулись на всю голову или же это я долбанулся головой. Зайдя за дерево, за готорым скрылась шишка, я получил по голени.
— Сколько тебя можно звать‑то? Ты что, совсем свои глаза на шишки поменял? Сколько тебе охламону ещё подсказок надо было выдать, чтобы ты отвалил наконец от своей компании? Или я по — твоему, должен был заявиться ко всей этой толпе? Сколько времени и сил мне нужно потратить, дабы просто поговорить с этим недоразумением, по какой‑то нелепой случайности называемого моим учеником?
— Простите, учитель, а какие усилия вы прилагали, чтобы поговорить со мной?
— Да что я только не делал! И Хрюшу пытался заставить вытащить тебя из боя подальше от этой свары, но он был так увлечён дракой, что не обращал внимания ни на что. Помог тебе поближе познакомиться с шишками, а до этого ты, благодаря приложению моих усилий, наградил шишкобоязнью этого мерзкого служителя хаоса.
— Простите, а шишкобоязнь у Сирано, тоже ваших рук дело?
— Ну, должен же я как‑то развлекаться, пока жду "высочайшей аудиенции" у своего ученика. А тут был такой случай, грех было не воспользоваться! Ты бы видел его лицо, когда он получил мой подарок. Я давно так не смеялся. Это было что‑то невероятное… Но ты меня тоже порадовал, когда эльфа начал так качественно прикладывать шишками, словно занимался бросанием шишек по крайней мере несколько недель. Ну и я подумал, а почему бы мне не подстегнуть своего ученика каким небудь достижением, глядишь он сообразит, что всё тут творится не без помощи его учителя. Но нет, ученик оказался на редкость самовлюбленным эгоистичным уродцем. Даже и не подумал об учителе, — лесовичок с каждым словом распалялся всё больше, — Думает, что кругом только его одного заслуга. Тьфу на тебя, зараза! Погорячился я, пожалуй, когда дал тебе звание шибздика! Надо было начинать со шмакодявки!
— Простите учитель, что не подумал о вас, как об источнике всех моих достижений, но вот о том, что не все они чисто моя заслуга, точно задумывался и пытался додуматься до причины!
— Да уж знаю, шишка мне всё рассказала, — голос его внезапно потеплел, — Она кстати к тебе в службу решила наниматься! Говорит, что ты первый из встреченных ею двурождённых, кто её с сёстрами пожалел. Так что они горят всей душой сделать из тебя главного шишковеда ближайших лесов. Кстати, я в этом начинании тебя только поддерживаю, а вот чего ты с хаоситами связался, я чего‑то не разумею… Объясни мне старому, сделай милость, какого хрена ты прёшься в эти горы? Или же ты веришь в доброту этих, тьфу, спящих?
— Ну, а почему бы и не поверить?
— Святая ты простота… Да они же таких как ты на завтрак кушают десятками, обведут тебя вокруг пальца, облапошат и выкинут прочь из своих чертогов, а то ещё и в жертву принесут кому‑нибудь… Они же хаоситы, никогда не известно, что у них на уме! Да ладно сам сдох! Туда тебе и дорога, раз сам на рожон лезешь, но Хрюшу‑то ты зачем с собой потащил? Он же ещё малец совсем, ни опыта, ни силы…
— Как же я его брошу? Ведь он мой друг!
— Друг говоришь? А ты знаешь, чем сейчас занят твой друг?
— Чем?
Внезапно раздался дикий рёв Хрюши, в котором было полно восторга. И больше всего он напоминал боевой клич. Я подорвался с места, но тут же плюхнулся на обратно.
— Ну и куда ты рванул? Мы ведь ещё не договорили! И вообще старших людей надо вежливо слушать, а не пытаться от них сбежать!
— А как же Хрюша?
— Да пусть себе развлекается, не мешай ему! Разгребать правда всё равно тебе придётся, но это мелочи. Так вот, раз уж ты всё равно собрался к спящим, посади у них на территории несколько деревьев. И тебе будет от них польза, ну и мне тоже. И да! Присматривай за Хрюшей, у меня на него большие планы, уж больно весёлый товарищ растёт… Ну, что расселся? Беги, спасай своего клыкастого четвероногого друга.
Уже на бегу я получил шишкой в затылок.
— Семена возьми, — донесся до меня голос наставника.
Подобрав брошенную в меня шишку, побежал опять на поляну. Картина, которую я застал, на полянке меня чуть в шок не повергла. Хрюша носился по поляне, пытаясь достать хоть кого‑то из эльфов, которые с завидной периодичностью кололи его в филейную часть, на что Хрюша реагировал неслабым потоком брани. Подобранные по пути шишки полетели в эльфов с усилением. Одна, вторая, третья. Больше маны не было, но им и так хватило, хотя попал я только первой. Эльфы прекратили своё развлечения, ощетинились копьями и заставили отойти Хрюшу в мою сторону. После чего повернулись в мою сторону, и взгляды у них отнюдь не были добрыми.
— Что тут происходит?
Хрюша вяло пробурчал, что эльфы не понимают шуток и поспешил спрятаться от эльфов за мной. Как‑то не ожидал я такого. Это что же, по его мнению, я выгляжу грознее его матёрой туши?
Эльфы отвечать на мой вопрос не стали, но и нападать тоже не спешили. Вместо этого двое из них отделились и отправились к какому‑то здоровенному пеньку, из‑под которого торчали чьи‑то ноги. Что‑то мне эта ситуация не нравится. Еще больше мне не нравится отсутствие Лица. Кажется, я начинаю подозревать, чьи это ноги там торчат. Кстати, а где интересно знать, все мои друзья?
— Твоя работа? — спросил я у Хрюши.
— А что такого‑то? Вы же кидались всякими шишками, а чем я хуже? Мне тоже хочется поиграть. Пока я нашёл подходящий пенёк, пока вытащил его из земли, у вас уже всё веселье закончилось. А я что, зря тащил его? Ну и швырнул в этого противного эльфа, — мда, мои предположения оказались верны, уж лучше бы я ошибся, — Откуда же мне было знать, что он такой хлипкий? Кентавры и то посолиднее были. Этого же вообще соплёй перешибить можно, что собственно с ним и произошло. Сам виноват, в общем!
Да уж… Хрюша ещё тот хулиган оказался. Не ожидал я такого от него.
— Хрюша, ну нельзя же так! Таким пеньком ведь и убить можно, мы же кидались в друг друга шишками, от которых ущерб минимален.
— Я же говорю, я и не предполагал, что он таким хлипким окажется… Кто ж знал, что ему одного броска хватит?
— А гнома вместе с эльфом ты случайно не накрыл?
— А как же! Конечно, накрыл! Бросок был мастерский. Только гном помощнее оказался, его только в землю вбило по самые уши, а так цел и невредим!
Пенек вскоре откатился в сторону от усилий двух эльфов и показал труп Лица. Тут же поляну накрыл мощный поток брани:
— ….. Где ….. этот ….. нехороший….. свин….. сейчас….. ему….. будет….. очень плохо….. — таков был примерный смысл фразы гнома, если убрать всю нецензурщину.
— Успокойтесь, мастер Гронхельм! Хрюша просто тоже хотел покидаться шишками. Правда, шишку он поднять не смог, поэтому бросил тем, чем смог. А вы вообще случайно попали под пенек, так что вам грех обижаться.
— Давай я тебя случайно своим молотом долбану, и посмотрим: обидишься ты или нет?
— Да ладно вам кричать, давайте я вас лучше подлечу немного!
Запустил на гнома лечебный ветер, насколько позволяли оставшиеся магические силы.
В этот момент эльфы оживили своего предводителя. Оказывается, Лицо умеет ругаться не менее выразительно, чем гном.
— Лесовик, твой ручной свинтус совсем с ума сошёл? Что это он учудил? И главное, из‑за чего?
— Он ещё совсем юный и ему тоже хотелось покидаться шишками, — начал я повторять историю, — но вместо шишки использовал пенёк. Ну и выступил он естественно на нашей стороне. Потому тебе и досталось.
Лицо посмотрел на эльфов, те в ответ кивнули, затем ещё раз.
— Что ж будет ему наука, что, нападая на своих, нужно соизмерять свои силы. Ну и, кроме того, за тобой Лесовик долг — один великий камень душ. Твой же питомец меня прибил. Соответственно, расходы — тоже твои.
— Без проблем. Ты отдаёшь мне все, взятые у меня аметисты удачи, я отдаю тебе великий камень душ.
— Мне казалось, что этот вопрос мы уже обсудили и возвращаться к нему не будем.
— Мне тоже много чего казалось. А теперь выясняются разные моменты… Например, я не вижу смысла иметь какие‑то отношения с тем, кто с меня вымогает даже не деньги, а великие камни душ, причём по причине собственной некомпетентности. Да — да, некомпетентности. Кто кичился своей ловкостью, а не смог увернуться от летящего пня? Что‑то я начинаю сомневаться в выборе учителя…
— Не хочешь обучаться ловкости — тебя никто неволить не будет. Это не мне нужно, а тебе. Ты пока только личинка возможного прекрасного будущего. Подчёркиваю: "возможного"! Дабы эту возможность реализовать, нужно много трудиться и не разбрасываться хорошими и полезными людьми из‑за жалкого камня душ.
— Тогда почему ты требуешь его с меня, если он такой жалкий? К тому же, насколько мне известно, один "жалкий" великий камень душ стоит дороже, нежели все мои аметисты удачи вместе взятые.
— Вот тут ты заблуждаешься! Среди аметистов удачи есть шанс нарваться на потенциальные великие камни душ, а это уже совсем другой коленкор.
— Так их же ещё нужно превратить в камни душ, а это ведь тоже не бесплатный процесс. Готов поспорить, что сам эта услуга стоит очень недёшево. Да ещё и мастера нужно найти.
— К счастью у меня есть один знакомый мастер. И ты меня не убедил своими жалкими выпадами. Пока что ты нуждаешься во мне, а не наоборот. Меня наняли только известить тебя о просьбе спящих, а не привести тебя к ним. Это только благодаря моему большому и безграничному терпению я тащу всю вашу компанию с собой. Это раз. Тебе нужен учитель для развития ловкости. А лучшего ловкача, чем я в ближайшей округе сложно сыскать. Это два. Выбраться с территории хаоса обратно вашей тесной компании будет весьма проблематично. Особенно, если я дам какую‑нибудь цену за ваши головы. Это три. Я могу совершенно ничего не отдавать никому из вас и преспокойно положить вас всех прямо здесь, тем более, что не связанных из вашего отряда осталось только трое присутствующих при этом разговоре. Это четыре. У гнома нет напарника, который бы его оживил, несмотря на наличие у него камня душ. Это пять. Ты и твои товарищи не считаетесь, так как сами улетите к ближайшему камню оживления. Так что его душа будет томиться заточённой в камне у меня в коллекции, а возможно я продам её какому‑нибудь некроманту. Это шесть. Ближайший камень оживления находится на территории, принадлежащей кентаврам. А те почему‑то очень не любят убийц кентавров. А я постараюсь донести до них информацию об убийстве их братьев. Ведь кто на них первым напал? Заметь, при этом в моих словах не будет ни капли лжи. Это семь. Ну и твой дражайший питомец камнем душ не обладает. Это восемь. А за это ведь ещё и наставник обидеться может? Это девять. Пожалуй, хватит… Ну, будешь ещё права качать, юное дарование, или будем вести нормальный диалог?
Мда, неслабо он меня тут приложил. Мастер Гронхельм стоял молча, изучая землю перед своими мифриловыми сапогами. Хрюша тихо сопел сзади. Да, выбирать‑то и не приходится.
— Нормальный диалог.
— Надеюсь, этот урок ты запомнишь как следует. Прежде чем давить на кого‑то, нужно запастись тисками побольше и твёрдо этого кого‑то ими зафиксировать. Так вот, продолжаем нормальный диалог: Лесовик, с тебя великий камень душ, так как из‑за твоего поросёнка мой камень душ пришёл в негодность.
— Хорошо, — скрипнув зубами, отозвался я.
— Так бы сразу. Мастер Гронхельм, вы, кажется, собирались ковать вериги. Не затруднит ли вас приступить к работе немедленно, чтобы наш ученик принялся за обучение как можно скорее?
— У меня нет угля. Его отобрали ещё в первом плену.
— Это не проблема. Вернуть гному его уголь, да и вообще все их пожитки, сколько можно их таскать? Да, развяжите остальных. И ещё, Лесовик, надеюсь, ты передашь всю суть нашего разговора своему глупому поросёнку. Так как у меня в запасе остался только один камень душ. И он может стоить значительно дороже. По крайней мере, второй раз ему вряд ли удастся надолго пережить меня.
— Лицо, а можешь ответить на один вопрос. Если уж ты такой ловкач, как говоришь, то почему не смог попасть в Сирано ни оной шишкой в вашем поединке? И почему Хрюша смог убить тебя этим пеньком.
— По поводу поединка объясняется всё просто. Мне, как и прочим тёмным эльфам не чуждо благородство, а потому не хотелось втаптывать твоего друга в грязь так уж явно. На самом деле у него не было ни малейшего шанса в том поединке против меня. Бить его лишний раз за свою же шутку не имело смысла, а подставлять свой глаз я не собирался. Но тут ты меня удивил. В плане же пенька Хрюши — тут просто какое‑то роковое недоразумение, благодаря которому мы наконец‑то расставили все точки над "i" в наших отношениях. Признаться, я и сам планировал провернуть что‑то подобное, но без потери камня душ. Но твой свинтус оказался чересчур проворным, да и пенёк свой бросил, когда у меня оставалось не так много жизни. Главное, что мы теперь друг друга понимаем гораздо лучше. Ведь так?
— Так, — я повернулся к Хрюше, — Скажи, ты понял, что он говорил или мне надо повторить для тебя?
— Я прекрасно понимаю вашу речь. И мне очень стыдно, что так получилось, но ведь лучше знать все возможности такого хитрого и изворотливого создания поблизости. Может это и к лучшему?
— Возможно, — в задумчивости уронил я.
Хрюша высказал весьма здравую мысль. До сего момента я воспринимал Лицо как бесплатное приложение к ордену спящих, этакая говорящая мебель. Сейчас же он показал, что очень даже может быть самостоятельным игроком. И главное, он показал свои возможности. Оказалось, что мыслит он гораздо масштабнее меня и моих товарищей. Так как они тоже оказались не готовы к такому повороту событий. А ведь он, как мне кажется, далеко не всё стал рассказывать. Некоторые скрытые козыри постарался придержать. Да уж, из меня пока игрок неважный. Такое ощущение, что встретились ясельная лига и лига мастеров. Хотя, наверное, это утверждение и не далеко от истины. Кстати, а как это связано с выданным мне заданием? Может быть именно из‑за этого я получил такой суровый отпор? Ведь мне фактически предложили дружбу, если я выполню задание, а я чуть ли не на фиг послал эльфа из‑за его просьбы вернуть ему потраченный камень душ. Причём потраченный по вине Хрюши. И моей, ведь меня рядом не было, когда Хрюша заварил всю эту кашу. Так что требование вполне справедливое, а я ещё выкобениваться стал. Силу хотел свою показать. Мда, глупо вышло… Надо думать, прежде чем что‑то делать. Прав был дед и его привычная пословица: семь раз отмерь, один — отрежь.
Через пару секунд на полянку вылетел Сирано с друзьями и Эстрагоном.
— Лесовик, какого чёрта опять происходит? Почему нас опять связали?
— А почему ты решил, что в этом виноват я?
— Потому что тебя не было в нашей дружной связанной кучке. Ну и, кроме того, кто ещё может быть виноват?
— Виноват может быть большой, четвероногий и клыкастый. Он умудрился прибить Лицо. Одним метким броском пенька.
— Э — э-э? — изданный Сирано звук видимо означал растерянность, — Хрюша, зачем? Зачем ты это сделал?
— Ты надеешься, что он тебе ответит? — вместо Хрюши поинтересовался я.
— Ну, ты‑то наверняка знаешь, почему он внезапно начал кидаться пеньками.
— Знаю. Он насмотрелся на наш поединок с эльфом и тоже захотел внести свою лепту. Только шишки оказались вне его категории, и он подобрал где‑то пенёк, ну а потом запустил его в эльфа. Того и накрыло, вместе с мастером Гронхельмом. Только гном в отличие от эльфа выжил. А вот остальные эльфы обиделись и повязали всех, кого смогли, а потом принялись за Хрюшу, — я повернулся к прячущемуся за моей спиной секачу, — Ты, кстати, как себя чувствуешь? Лечение нужно?
Хрюша отрицательно помотал головой и постарался сжаться, чтобы казаться поменьше. Что с его габаритами получалось весьма плохо, но смотрелось забавно.
Впрочем, тут наш разговор пришлось прервать. Мастер Гронхельм принялся за работу. Грохот стоял весьма существенный. Мало того, что раздавался грохот от ударов молотка, так он ещё усиливался от горного эха. Причём эхо было такое, словно ущелье было метров десять не больше. Звук просто оглушал. Создавалось полное ощущение присутствия в колоколе, по которому кто‑то рьяно стучит молотком. Я поискал глазами предводителя нашего отряда. Он оказался неподалеку. Не добегая до него метров трёх, проорал:
— А ничего, что мы так демаскируем себя звуком?
Вместо ответа, он поманил меня пальцем к себе. Сделав буквально три шага, я оказался в тишине. Нет, тишина была не полной, были привычные звуки, но не было главного — не было звуков удара молота.
— Что ты там кричал? — с усмешкой спросил Лицо.
— Как это?
— Ты про тишину? Гнома с его походной кузней окружает сфера беззвучия, радиусом в двадцать метров. Очень полезное заклинание, знаешь ли.
— Да уж. Там внутри такой грохот, что уши вянут.
— Ну, у некоторых заклинаний есть побочные эффекты. Сфера отражает звуки обратно внутрь. В результате внутри находиться во время громких звуков не слишком‑то приятно. Но ведь это мелочи, согласись? И вообще, ты вроде каким‑то разминочным комплексом занимался. Можешь показать?
Я продемонстрировал эльфу свой комплекс упражнений.
— Хм. Интересно. Связки значит… Довольно грамотный подход. Кое — чего не хватает, но основы верные. Запоминай следующие упражнения. Их надо будет включить в программу в обязательном порядке. А в дальнейшем мы разбавим твою программу некоторыми силовыми упражнениями, тренирующими всё тело сразу. Впрочем, кое‑что можно добавить уже сейчас. Они повредить в принципе не могут, так как сбалансированнее их нет ничего на свете. Это приседания, отжимания, подъёмы корпуса из положения лёжа.
В результате к моему комплексу на связки добавилось ещё три упражнения. И мой комплекс превратился в чёртову дюжину. Самое интересное, что некоторые из этих упражнений описаны практически в любой заметке про утреннюю зарядку. Например, боковые наклоны и наклоны вперёд, прогибы назад и вращения корпусом. Остальное было уже гораздо сложнее, но ничего невыполнимого не было. Хотя некоторые упражнения у меня пока никак получаться не хотели, но я думаю, что это только пока. Ну а трём привычным силовым упражнениям я даже обрадовался как старым знакомым. Ну а раз уж у нас вынужденная остановка, пока мастер Гронхельм делает мне персональные вериги, то можно и в реальный мир сходить.
Выход.
В реальном мире тут же проделал весь комплекс, добавив упражнения от эльфа. Закрепил всё родными силовыми упражнениями. Почему‑то я давно так ничему не радовался как этим отжиманиям и приседаниям с прессом. Как же мне их оказывается не хватало последние три дня! И чего это я от них отказался? Ведь прямо мне никто об этом не говорил. Сказали заниматься только тем комплексом, вот я зарядку и бросил. А видимо зря…
Радостное настроение накрывало меня с головой. И это несмотря на конфликт с эльфом. На улице выглянуло солнце не по — ноябрьски ласковое. Вприпрыжку доскакал до столовой. Завтрак тоже пролетел как‑то незаметно. Вспомнил, что сегодня собирался смотаться за одеждой. Нужно всё‑таки получить аванс и переправить адвокату, взятые у него в долг деньги. Осталось только выяснить, где и у кого мне раздобыть необходимые деньги. Думаю, что с разрешением этого вопроса мне поможет тётя Наташа.
— Тёть Наташ, а как бы мне получить аванс по моему контракту?
— Так этими вопросами у нас Амвросий Адамович занимается.
— Кто? — невольно опешил я от такого имени — отчества.
— Амвросий Адамович Головин — наш финансист. Добродушный дедушка — божий одуванчик, если дело не касается финансов, в этом вопросе он твёрже гранитной скалы. Там он становится жутким буквоедом и крючкотвором, — она даже плечами передёрнула, видимо вспомнив какой‑то опыт общения с финансистом в этом плане.
— А где мне его отыскать?
— Известно где: в административном корпусе, где же ещё? На втором этаже за кабинетом психолога пойдёт бухгалтерия, а за ней уже кабинет финансиста.
— Спасибо, тёть Наташ!
— Ты, главное, не забудь зачем к нему шёл! — уже выбегая услышал я.
— Как это? — поинтересовался на всякий случай.
— Очень просто. Дедушка‑то божий одуванчик, но языком треплет так, что дай Бог каждому. Редко кто умудряется добиться своего с первого раза. А во второй раз найти его почему‑то гораздо сложнее.
— Почему?
— Потому что очень любит он душевную компанию и никогда не знаешь к кому он забурился на этот раз. Правда проявляется эта любовь у него в основном после прихода посетителя, которого удалось спровадить. В обычном же режиме он всегда у себя в кабинете заседает.
— Однако!
— Ладно, ЦУ получил, теперь беги. Бери его до обеда, пока он ещё добрый.
Науськанный тётей Наташей я ожидал увидеть дедульку, напоминающего моего учителя из игры. Этакий себе на уме старикашка, добродушный, но жутко хитрый. В результате пока бежал к административному корпусу, продумывал детали предстоящей беседы и как мне добиться аванса. Ведь тот никак в нашем договоре прописан не был. Мне как‑то и в голову не пришло указывать этот пункт в обязательном порядке, а, похоже, зря.
Остановился перед дверью с золотистой табличкой "Головин Амвросий Адамович". Табличка была весьма примечательной. Все буквы исполнены в каком‑то строгом, но не привычном шрифте. Даже складывалось такое впечатление, словно не буквы это, а солдаты, которым отдали команду "Смирно!". Или это я себя так накрутил?
Постучавшись дверь, чуть не ругнулся, до того робко прозвучал этот стук. Чего я испугался‑то? Решительно распахнув дверь, я вошёл.
Кабинет был небольшой комнатушкой, огороженной со всех сторон шкафами с гроссбухами. Стояли они в строгом алфавитном и годовом порядке. Посередине комнату разделял огромный стол. Он разительно отличался от шкафов. Если те были чётко заточены под определённый функционал и исполнены в современном дизайне, то стол этот казался здесь совершенно не к месту. Монументальностью своей он просто подавлял всё остальное в этой комнате. Казалось, что он прямиком сошёл с картин про чиновников царской России. Рядом с ним скромно притулился стул для посетителей. А за столом сидел сухонький старичок, до боли напоминающий своим видом основоположника космонавтики Циолковского. Он также сдержанно рассматривал меня, как я рассматривал обстановку.
— Ну — с, молодой человек, огляделись? — довольно резким тоном поинтересовался у меня хозяин кабинета, не ожидал я как‑то такой встречи от "божьего одуванчика", — Извольте представиться, а то я немного постарше вас, чтобы представляться первым. Кроме того, мои данные вы могли прочитать на той двери, что осталась за вашей спиной.
Я непроизвольно оглянулся, хотя табличка была с обратной стороны, но понял я это, только уже оглянувшись, тем не менее, я поспешил представиться:
— Евпак Евгений Георгиевич.
— Очень приятно познакомиться с вами, Евгений Георгиевич! — тон которым он произнёс эту фразу разительно отличался от предыдущего, кроме того, он улыбался, вставая и протягивая руку, которую я тут же пожал. Рукопожатие на удивление оказалось довольно крепким. Кстати рост его неожиданно удивил, тут было явно не меньше ста восьмидесяти пяти сантиметров, я почему‑то ожидал, что он будет значительно ниже, — Уж не обижайтесь на старика за такую безобидную шутку. Практически все покупаются. На моей памяти только один товарищ не обернулся, но это был чрезвычайно необычный и странный человек. О, нет! — он взмахнул на меня ладонями, — Я ни в коей мере не хотел вас обидеть тем, что вы — обычный! Все, разумеется, все наши клиенты чрезвычайно необычны, иначе какой смысл был бы от контракта с ними, правильно? Просто ваше движение является абсолютно нормальной реакцией на подобную отповедь, которую вы получили в начале, и в этом нет ничего зазорного, даже наоборот. Ну а я любитель нормальной здоровой шутки. На мой взгляд, любое знакомство следует начинать с шутки, а не с делового подхода. Согласитесь, что гораздо лучше помнить собеседника по приятному чувству юмора, а не по тому неприятному моменту, что вам в чём‑то отказали. Ну и вообще, Евгений Георгиевич, давайте перейдём "на ты", а то мне несколько неудобно выкать, отвык за столько лет‑то. Чай уже даже сверстников почти не осталось на свете, за девяносто годков перевалило, а вот, поди ж ты, с работы не отпускают! Нет, говорят, второго такого специалиста как ты, Амвросий Адамович! А я что? Разве же я против? Отнюдь! Вон, мои сверстники с работы поуходили на долгожданную пенсию и что? Думаете, долго протянули? Как бы ни так! Пенсия — самое злое и беспощадное время, скажу я тебе. Только сидя на пенсии, без любимого дела, человек по — настоящему начинает стареть, а вместе со старостью теряет самого себя, свою суть, после чего очень быстро угасает. Я считаю, что человека нельзя разлучать с его функцией, ведь человек без функции — всего лишь полчеловека. Да и вообще, пойдём, прогуляемся, на улице такая чудесная погода, такое чудное солнце, а мы в кабинете пылью дышим! Вы заметили, какая сегодня погода? Ой, да что же это я? Мы же уже договорились перейти "на ты"! Совсем старый чёрт заговариваться стал…
Он подхватил меня под локоть и повёл из кабинета, продолжая свой монолог, мне даже слова не удавалось вставить, но его это, похоже, нисколько не смущало.
— Ты уж прости мне мою стариковскую болтливость, но сегодня такое утро, такое утро! Солнышко так и прогревает стариковские косточки. Нехорошо, конечно, манкировать своей работой, но ведь не так часто выпадает такой приятный солнечный денёк в ноябре. Да и бабье лето уже давно закончилось, а тут — такой неожиданный подарок от матери — природы! Ну, просто грех не воспользоваться. Да и работа у меня теперь просто смех, не чета прежней. А пойдём на центральную аллею? Она конечно не платановая, но тоже очень даже ничего. Да и потом пихты очень красиво играют иголками на таком солнышке. Пойдём, пойдём.
Я попытался открыть рот, чтобы заикнуться о своём деле, но тут же был прерван потоком красноречия:
— Ай, ничего не говори, сейчас перейдёшь к сути своих проблем, а это не даст тебе насладиться красотой природы и чистым свежим осенним пихтовым воздухом. Ты только посмотри, посмотри, как блестят лужи на этом позднем осеннем солнце! Как редко выдаётся такой шанс осенью… Просто погулять и подышать осенним пихтовым воздухом, когда сверху не сыпет противная морось, что может быть лучше? А хочешь, я угадаю твои первые мысли, когда ты узнал моё имя отчество? Подумал, наверняка, что вот мол: раз финансист, да ещё такое имя отчество, то точно еврей! Да еще и фамилию сменил, под русского заделаться пытается. А вот и не угадал, не угадал! — он как‑то совершенно по — детски радовался жизни и своим же предположениям, надо сказать не беспочвенным; это не могло не удивлять и не подкупать. Поневоле сам начинаешь приноравливаться к этому, тоже начинаешь любоваться лужами и пихтами и улыбаться на его весёлые выпады, — На самом деле род Головиных — мой род, ведёт свою историю из глубины веков. И этот род тесно переплетается ещё с родом Рюриковичей, а потом и Романовых. Мои предки всегда служили финансистами у тогдашних правителей. Профессия тогда конечно звалась иначе, но суть всегда оставалась той же. Я тоже когда‑то лелеял мечту стать главным государственным казначеем, но не сложилось. Хотя, думается мне, моя мечта сбылась, правда несколько под иным соусом. Хочешь, расскажу, свою историю? Перед тобой же можно сказать, целая живая эпоха экономики. Хотя о чём я? Нынешней молодёжи ничего неинтересно, особенно слушать воспоминания стариков о былых временах. Правильно, кому мы нужны, старые развалины. Хорошо, что ещё на работе держат и не гонят взашей.
Старичок с каждой произнесённой фразой становился всё мрачнее и мрачнее. Пришлось срочно убеждать его, что мне очень даже интересно, и я с удовольствием послушаю про его мечту и дорогу к ней.
— Ну, раз такое дело, то слушай, конечно, — финансист ласково зажмурился, подняв голову к солнцу, и огладив свою бороду, начал рассказ, — Так вот. Перед тобой можно сказать живая, хоть и весьма пожилая легенда финансового мира. Впрочем, об этом я уже, кажется, говорил. Ну да ладно. Вначале моя карьера, можно сказать, не заладилась. "Бывших" и потомков "бывших" не пускали в состав госаппарата. Потом же туда было не пробиться из‑за тех самых евреев, за одного из которых ты меня принял. Нет, я их не виню. Как гласит народная пословица: рыба ищет, где глубже, а человек — где лучше. Так отчего мне обижаться на тех бедных евреев, которые устраивали свою жизнь и жизни своих родственников? Это вполне естественно и объяснимо. Я никогда не жаловался, да и зачем? Я скромно, но с отличием закончил экономический факультет и стал так же скромно работать бухгалтером — экономистом на одном заводе. Но я таки дождался своего времени. Оно настало вместе с эпохой кооперативов. И я ушёл на вольные хлеба. Мой талант скромного бухгалтера — экономиста взлетел так, что куда тем евреям! Они, конечно, стали в тот момент далеко не бедными евреями, а отчего‑то очень даже "новыми русскими", но суть осталась та же. Это были по — прежнему чиновники, а не специалисты. Я же был полной противоположностью, и моя звезда стремительно полетела вверх. Моя востребованность, как и прочих экономистов, просто зашкаливала. Но, в отличие, от моих коллег, я никогда не был жадным, а потому и являюсь до сих пор долгожителем, тогда как мои коллеги умерли, в основном, не своей смертью. Времена были такие — не совсем безопасные. Нам на смену пришли молодые и зубастые экономисты, но такие зелёные, что просто оторопь брала. Выпускники доморощенных ВУЗов по всей стране. Назвать их специалистами язык не поворачивался. Все их схемы старый добрый ОБХСС мог вычислить на раз — два и тут же с ними расправиться, — он сделал движение, словно кого‑то душит, заметив мой взгляд, продолжил, — Ну ладно, не такая уж и добрая была организация, но какие там работали дотошные профессионалы! Мне было больно смотреть на всё то безобразие, что творилось в стране. ОБХСС не успевал их сажать, в стране хаос, а уж когда весь ОБХСС начали сокращать и гнать в шею, а гэбэшники подались в охрану к тем самым "новым русским", стало совсем грустно, но это уже в девяностые. Кстати, ты заметил, как лихо экономисты прокрутили всю страну на ваучерах? О, это старые добрые экономические грабли, на которые не наступал только ленивый. Чтобы так лихо кинуть всю страну — нужен огромный талант. Самое интересное, что их даже не посадили. Это было вообще самым удивительным. Впрочем, о чём я? Тебя же тогда ещё даже в проекте не было. Так о чём это я? Ах да! Мои принципы не позволяли мне так нагло обворовывать всех и каждого, так что и вел я чужие дела так, чтобы комар носа не подточил. Наверное, именно поэтому, моя скромная фамилия начала потихоньку звучать из одних солидных уст, затем из других. И вот когда она стала широко известны в узких кругах, моя карьера сделала ещё один стремительный виток. Я стал приглашаемым специалистом, а не ищущим работу. Мои консультации ценились чрезвычайно высоко. Пожалуй не ошибусь, если предположу, что я был самым высокооплачиваемым специалистом того времени. Меня даже звали в правительственные и околоправительственные круги, но мне не нужна была дешёвая слава, да и связываться с теми казнокрадами, что там сидят и только умеют, что пилить бюджет, совершенно не хотелось. Да и с детской мечтой к тому времени из‑за отброшенной наивности я уже распрощался, так как жить мне хотелось гораздо больше, нежели осуществить мечту. А потом я принял ещё несколько судьбоносных и важных решений. Вначале отказался от этого самого статуса "внешнего специалиста" и пошёл в работники к одному из олигархов, потом к другому, третьему. Последним и важным решением было моё участие в судьбе нового направления, которое впоследствии вышло из‑под крыла хозяина и стало корпорацией "Альтмир", ну и я вместе с ней. И всё это время я возглавлял финансовый отдел одной из самых крупнейших компаний мира. Именно мне, кстати, принадлежала идея поделиться пакетом акций с государством, в обмен на создание виртуальных тюрем именно в нашей игре, благодаря чему перед корпорацией открылись совершенно иные горизонты. Ты спросишь, что я тогда делаю здесь, в этом забытом богом месте? Почему работаю здесь, а не в шикарном кабинете в Московском офисе. Всё очень просто. Здоровье и возраст уже не позволяют работать в столице, устал от её шума и не успеваю за ритмом жизни, да и воздух в ней оставляет желать лучшего. Вот и попросился у начальства на природу. С меня сняли большую часть обязанностей, что поделать, финансист должен быть там, где крутятся и работают деньги, а не на отдыхе в пансионате. Так что теперь я занимаюсь только небольшой толикой своего привычного оборота. Да и далеко меня не отпустили, поселили здесь, можно сказать, в шаговой доступности от Москвы. А вдруг что‑то от меня понадобится? Польза от меня сейчас, конечно, минимальна, но самое главное, что не выкинули с работы, ценят за прошлые заслуги, и это — прекрасно. Я понимаю, всё это тебе совершенно не интересно. Но это всё прелюдия, так сказать предыстория. А сейчас будет сама история. Видишь ли, кому как не мне знать историю этой корпорации? Так вот, твоя фамилия просто до ужаса совпадает с фамилией одного из основных разработчиков данной корпорации. Кроме того, отчество твое совпадает с именем данного человека. Я просто не мог не заинтересоваться данным фактом. Приходи ко мне вечерком, поговорим по этому поводу; если, конечно, я не ошибся, и тебе это интересно. Обсудим данный вопрос и некоторые другие, перемоем косточки нынешним владельцам корпорации, вспомним, как всё начиналось. Сейчас же прошу прощения, но вынужден откланяться, меня ждёт моя утренняя порция овсянки. Здоровье совсем не позволяет есть по утрам то, что приятно, нужно есть полезную пищу. Всего доброго, Евгений, до вечера!
Он поспешил в столовую, а я остался на главной аллее соображать, что же это такое сейчас было?
Только спустя пару минут стояния на месте и переваривания прошедшего разговора, до меня наконец‑то дошло, что про аванс я так и не поинтересовался. А ведь тётя Наташа меня предупреждала. И старичок‑то весьма ловко срулил из кабинета, прихватив меня. И что‑то я сильно сомневаюсь, что мне удастся его сейчас найти в столовой. Кстати, он меня вроде приглашал вечерком зайти к нему, чтобы поговорить, тогда и спрошу по поводу аванса. А ведь как он намекал на моего отца, надо будет подробно выспросить у него, всё что ему известно. Может и мне тогда хоть что‑то станет понятнее?
В моём корпусе вместе с тёть Наташей меня поджидали ещё несколько неизвестных мне женщин. Вопрос был задан сразу с порога:
— Ну что, спросил насчёт аванса?
— Нет, как‑то не получилось. Неловко было его прерывать, а потом он ушёл на завтрак, пригласив меня зайти вечерком.
Женщины весело рассмеялись. А тётя Наташа сочувственно протянула:
— Попался‑таки на удочку этого старого плута. Будешь теперь ловить его дня три, а то и больше. Любит он такие шутки. Что он тебе наговорил‑то?
Дальше посыпались предположения от веселящихся женщин.
— Сказал, небось, что ты похож на одного его старого друга?
— Да нет, это уже заезженное, наверняка что‑то другое. Твоё лицо точь — в-точь, как у его давней возлюбленной, а ты как раз годишься ему во внуки.
— Да ну, бросьте! Скорее всего, выяснилось, что ты потомок древнего благородного рода Евпаков?
С каждым предположением градус веселья женщин поднимался. Похоже, меня действительно ловко разыграли. Но каков дед! Как он лихо всё завернул. Как всё подвел к итогу! Какой талантище! Какой актёр, а?
Тётя Наташа, ласково произнесла:
— Не расстраивайся, он действительно старый жук, к такому на кривой козе не подъедешь. Но поискать тебе теперь его придётся. Но не расстраивайся, такие поиски тоже бывают весёлыми.
— А как тебе история пути к мечте всемирно известного финансиста? — долетел мне в спину вопрос, от которого я только рукой отмахнулся. Это вызвало сзади очередную порцию хохота. Мда, оказывается, очень неприятно ощущать, что тебя обвели вокруг пальца. Но как красиво это было обставлено, до сих пор поверить не могу в такие актерские способности у этого старичка, настолько искренним он казался. Но ведь как искренне он всё рассказывал! Нет, определённо, надо будет всё же зайти к нему после ужина, разузнать, что ему известно об отце. Может, это конечно и розыгрыш старого шутника, но упускать такой случай тоже глупо из‑за простой обиды.
В общем, в игру я входил в совершенном душевном раздрае. — Ну, наконец‑то! Заждались уже! — оглушили меня с двух сторон улыбающиеся мастер Гронхельм и Лицо. Мне сразу как‑то поплохело. Не с добра они так улыбаются‑то…
— Во — первых, вон ваша твоя куча барахла валяется, проверь, всё на месте, или твоя друзья что себе на сувениры прихватили?
— Но — но! — тут же отозвался на последнюю реплику Сирано, — Попрошу без инсинуаций!
В указанной Лицом стороне действительно лежали мои вещи. Засунул всё в рюкзак, оделся наконец‑то по — человечески.
— А во — вторых, — продолжил за эльфа почему‑то мастер Гронхельм, — У нас для тебя подарок! Закрывай глаза и вытяни руки и язык.
Я сделал, что от меня требовали, раздался весёлый смех Эльфа.
— Я же говорил тебе, что он купится!
Открыв глаза, я с возмущением посмотрел на них, лыбились они ещё больше.
— Ладно, не возмущайся, закрывай глаза и вытягивай руки, язык можешь не высовывать. Да, и сними свою одёжку, у нас для тебя костюмчик приготовлен!
Разоблачившись, убрал свою одежду в рюкзак. Во второй раз глаза я уже закрывал с большой осторожностью, ожидая подвоха каждую секунду. И он не заставил себя ждать. Раздался тихий щелчок, после которого мне внезапно стало как‑то очень дискомфортно, сразу зачесалось всё тело и начало крутить суставы. Кроме того, заболели разом все пальцы, словно по все сразу долбанули молотком. Непроизвольно брызнули слёзы. Я попытался открыть глаза, чтобы выяснить, что же такое со мной сделали, но не смог, руки меня тоже не слушались. В довершение всех моих проблем, ноги отказались меня держать, и я рухнул на землю.
— Что‑то ему плоховато для пятидесяти процентов… — услышал я заинтересованный голос Лица.
— Обижаешь! Это же персональные гномьи вериги от кузнеца — эксперта! Тут все семьдесят, правда, после усадки! А до этого вообще все сто! Жалко, что эффект не долговечный, вот развернуться можно было бы…
— Так вот оно что! — задумчиво протянул тёмный эльф, — А с какой скоростью потом падает?
— Вы что делаете уроды! — рядом раздавался голос Сирано, — не видите, как его корёжит? Снимите эту хрень!
— Э — э-э нет, дорогуша! — тихо ответил Лицо, — Он должен встать сам, иначе толку от вериг не будет! Мастер Гронхельм, я говорил вам, что вы — великолепный кузнец? Нет? Так вот — вы гений! Такая вещь, такая вещь! Мне бы такие в своё время, ух как бы сейчас я развернулся. К сожалению, мне удалось когда‑то достать только на пятьдесят. Ах, как жалко, что сейчас уже поздно.
— Сними с него эту шнягу и одень на себя. Посмотрим, как ты тогда будешь сожалеть об упущенном шансе! — не унимался Сирано. Как же я ему был сейчас благодарен за эти слова, но снимать с меня эти вериги почему‑то не спешили.
— Ну, ученик, полежал и хватит! Вставай уже. Успеешь ещё належаться. Тебе надо заново учиться владеть своим телом, — начал пафосно вещать Лицо, — Ты сегодня, можно сказать, заново родился. Так прими же своё второе рождение с честью, покажи, что твоя сила воли гораздо крепче стали, из которых сделаны эти вериги.
— С весьма существенными примесями мифрила, ртути и чёрной меди, — добавил мастер Гронхельм.
— И даже мифрил и чёрная медь со ртутью не остановят идущего к своей силе и славе. А вы, двое, — это должно быть относилось к Сирано и Бармаклею, — Отошли от него! Быстро! Он должен сам пройти свой путь!
— Вставай же юный подаван, почувствуй себя джедаем! — произнёс почти так же пафосно Сирано.
На что тут же раздалось возмущённое шипение Бармаклея:
— Не порть момент, шут гороховый!
Мне не оставалось ничего иного, как попробовать встать. При малейшей попытке подчинить тело своей воле, оно отзывалось болью. Но бросать дело на полпути я не привык. Слёзы опять покатились из моих закрытых глаз, но я смог подчинить свои руки и опереться на них. Ещё никогда процесс поднятия с земли не был для меня таким тяжёлым. Тело не хотелось слушаться, было полное впечатление, что свело судорогой сразу всё. При малейшем движении какой‑либо конечности, её простреливало иголочками боли. Но боль мало — помалу становилась привычной. "Человек может научиться терпеть всё!" — твердил себе я и медленно подтягивал руки. "Это не так страшно, как могло бы быть!" — убеждал себя я и переворачивался на живот. "Я смогу, в этом нет ничего невозможного!" — шептал я непослушному телу и поднимался на коленки, приподнимая невероятно тяжёлое тело над землёй. "Сила воли! Сила воли! Сила воли!" — твердил я, приподнимаясь на одну ногу с колен. "Воля сильнее слабости!" — снова и снова говориля себе, вставая во весь рост.
— Браво! Первый шаг пройден! — произнёс мастер Гронхельм, а наконец‑то смог раскрыть глаза.
— Ну, вы и уроды! — первая произнесённая мной фраза благодарностью совершенно не отличалась, как и пара последующих.
— Выговорился? — поинтересовался спустя некоторое время гном, — Попробуй пошевелиться теперь.
Я выполнил требуемое и понял, что теперь таких чудовищных усилий не требуется, да и боль вроде как стала тише. Хотя по мне, так лучше бы её вовсе не было. Но моим мнением, помнится, никто интересоваться не собирался. Вот тебе, блин, и игра. Куда я угодил? Мда, кажется, моё обучение скучным не будет. Шевелиться‑то можно было, а вот с места двинуться я не мог. Перегруз. Осмотрел себя. Ёжики зелёные… Это что же на мне такое надето? Выглядело это как кольчужный костюм из довольно крупных колец, с мелкими колючками внутрь. Кроме того, этот костюмчик имел фиксацию почти на всех значимых суставах. По крайней мере, локтевые, коленные, плечевые были чётко зафиксированы металлическими обручами в виде трубок. Мало того, чуть выше бёдер это безобразие к телу прижимал жёсткий обруч, а икры и руки от локтей и до запястий были покрыты целиковыми участками стали. Ладони же были одеты в своеобразные металлические перчатки с зажимами на пальцах. Мда, источники боли становились понятными. Непонятно только, почему суставы ломало.
— На сегодняшний день — моё лучшее творение, — с гордостью произнёс гном, — Нравится?
— Э — э-э, пока не очень. Я бы даже сказал, совсем не нравится.
— Эх, — с разочарованием махнул на меня рукой мастер — кузнец, — Чтоб ты понимал! Это же почти песня! Зажимы на пальцах не мешают захвату и мелкой моторике, в то же время создают очень неприятную боль для совершенствования здоровья. Этим же целям служат обручи на суставах. Знаешь, как трудно заковывать ртуть в эти кривые обручи и не оставить ни малейшей дырочки для вытекания? Это почти невозможно, но какой это даёт потрясающий эффект при движении! Как здорово это способствует совершенствованию ловкости и контроля над своим телом! Ну и здоровье опять же тоже растёт. Но это ещё не всё! Здоровье будет прокачиваться и дальше, дело в том, что когда оно у тебя существенно вырастет, то самовосстановление у тебя будет больше, нежели смогут причинять урона эти мелкие, но элегантные решения. Так вот, в основу костюма я включил некоторые свои заготовки. И как только мы найдём нормального зачарователя, то эти заготовки включатся в работу общего контура, что также будет способствовать выработке у тебя сопротивляемости к разным видам магии, ну и опять же здоровью.
— То есть этот костюмчик будет меня ещё и магией долбать?
— Конечно! Мало того в него нужно будет вложить камень — аккумулятор, который будет собирать в себе энергию, чтобы потом её использовать на благо носителя.
— Это благо опять в том же самом ключе?
— Ну, это зависит от тех денег, которые ты будешь готов потратить на расширение потенциала костюма, — уклоняясь от прямого ответа, сообщил гном, — Ну, а пока ты должен мне примерно сто тысяч золотом за костюм. Ну, с учётом наших давних приятельских отношений и тесного взаимовыгодного сотрудничества я согласен на девяносто пять.
У меня даже дыхание перехватило от такой сверхъестественной наглости. А сообщить заранее о цене нельзя было? Я к таким тратам совершенно не был готов.
— Забирайте свой костюм и катитесь к чёртовой матери. У меня нет ни малейшего желания вкладывать в свои страдания такие бешеные деньги.
— Экий ты хитрый! Костюм уже привязку на тебя получил и теперь никому и даром нужен не будет, а перековать заново его нельзя — металлы уже смешаны и распределены. Так что заплатить тебе придётся.
— Мастер Гронхельм, вы же вроде умный гном, а рассуждаете как дилетант. Вы с вон тем хитрым эльфом взялись меня обучать, вы сами вызвались сковать эти вериги, а теперь ждёте, что я за них буду платить? Не дождётесь!
— Ты пойми, компаньон, что без этих вериг твоё обучение можно было и не начинать. Они — залог твоего будущего развития. Именно благодаря им ты сможешь совершенствовать свои навыки гораздо быстрее, а главное правильно! Ну а материалы на создание я затратил чрезвычайно дорогие и их надо оплатить. Да и работа такого уровня не может быть бесплатной!
— Прекрасно! Моего мнения при взятии меня в ученики вы не спрашивали, моего мнения вы оба не спрашивали, когда затевали всю эту катавасию с веригами. Моего мнения вы не спрашивали о стоимости этих самых проклятых вериг. А теперь вы хотите, чтобы я за всю эту вашу инициативу заплатил? Не выйдет! Эта оплата ложится на тех, кто всё это безобразие придумал, то есть на вас двоих. Ну а в какой пропорции вы его делить будете — это уже ваше решение.
Тут к разговору присоединился и эльф, видно платить такую сумму гному ему явно не хотелось. А гном, как известно, свои деньги в любом случае из кого‑то да вытрясет.
— Неправильно рассуждаешь, ученик. Совершенно неправильно. Ведь это инвестиции в твоё будущее. Ни моё, ни мастера Гронхельма, ни даже наше общее, — твоё! А где это видано, чтобы кто‑то вкладывал свои деньги в развитие чужого будущего. Это — бред. Ну и потом, где ты видел или слышал, чтобы учитель платил за то, чтобы обучать ученика? Это уже даже не бред, это — вообще оксюморон! Всегда и везде платит тот, кому нужна наука, а не тот, кто уже ею владеет.
— А где это видано, оглашать условия сделки, после самого факта сделки?
— Ну, тут мастер Гронхельм поступил несколько опрометчиво, но он же держал тебя за серьёзного делового партнёра, для которого общее дело гораздо важнее сиюминутной выгоды. Потому он так сильно и потратился. Если бы он только мог предположить, что имеет дело со скрягой, у которого в потенциале есть миллионы, но при этом неготового потратить жалкие сто тысяч на своё собственное самосовершенствование; то он бы и гроша ломаного в это дело не пустил.
Стоящий рядом Сирано прошипел:
— Соглашайся дурень, я про таки штуки слышал, они жутко дорогие, но дают просто охрененную фору при старте. Обычно они, правда, без боли, но в твоём случае это даже круче! Соглашайся!
— Но сбей сначала цену, — раздалась тихая подсказка от Бармаклея.
— Лицо, а ты помнишь, с чего началось моё ученичество? С общих планов о моём развитии. Как ты думаешь, если я буду вкладывать в будущее средства в одиночку, зачем мне тогда в будущем будете нужны вы? Такой вопрос ты себе не задавал? — мои учителя переглянулись. Похоже, я нащупал их ахиллесову пяту, — Предлагаю вложение средств в равных долях на всех троих. Ну и цену для ровности надо уменьшить до сорока пяти!
— Что? — взорвался гном, — Да ты совсем обнаглел, мальчишка! Где ты видел такие цены за такую работу, да ещё и с материалами! Тут материалов на сорок пять тысяч, и работа стоит столько же! Моё последнее слово — девяносто!
— В принципе, эта сумма тоже делится на троих, так что я не имею ничего против, — согласился я, желания долго торговаться не было никакого. Если всё прокатит, то и так цену сбил с девяносто пяти до тридцатки — а это весьма неплохой результат.
Лицо молча кивнул, соглашаясь, и передал гному увесистый мешок. Мне показалось, что мешок испарился, еще не достигнув рук гнома. Мне же передать было совершенно нечего. Гном посмотрел на меня:
— А за тобой висит долг. Но учти, долги имеют свойство вырастать. Вообще‑то давать деньги в долг не в моих правилах, а отдавать деньги просто так — вообще бессмысленно. Поэтому на твой долг будет капать процент. Один процент месячных.
— Подождите! Все проценты обычно годовые. На один процент годовых согласен.
— Ишь ты какой хитрый! А мои деньги нагло висят у тебя, никак не работают, не совершают оборота, не дают мне прибыли, и ты хочешь предложить мне компенсацию всего в один процент годовых? Это несерьёзно! Минимум десять.
— Мастер, у меня нет ни сил, ни желания с вами торговаться, потому давайте по — быстрому сойдёмся на шести и закончим торги.
— А как же сам процесс торговли? Разве он сам по себе не самодостаточен? Это же песня, определённая мелодия, выводимая сразу двумя голосами. И это прекрасно! Но в этой песне всегда побеждает более сильный голос. Так что девять.
— Шесть, — просто ответил я на эту эскападу.
— Девять, — так же просто возразил гном.
— Шесть.
— Девять.
— Похоже, это надолго… — вставил Лицо, — А главное, никаких аргументов мы дальше не услышим.
— Пусть будет восемь.
— Пять.
— А нет! — Лицо улыбался так, что мне на секунду даже показалось, что у него зубов прибавилось, — Похоже, интересно всё‑таки будет!
— Компаньон, не заставляй меня сомневаться в твоём рассудке. Ты же прекрасно знаешь суть торговли. Это, когда двое торгуются и постепенно приближаются к среднему показателю, а не наоборот отдаляются. Так дела не делаются!
— Я и предложил сразу конечный серединный вариант, чтоб не мучиться.
Гном выглядел как‑то жалко, будто у него землю из‑под ног выбили.
— Это неправильно! Так не должно быть! Семь, — сделал он робкую попытку напоследок.
— Четыре!
— Да чтоб тебя! Нет, вы посмотрите на него! Что ты творишь, мелкий гадёныш?
— А малый‑то не промах! — Лицо снова показал свою фирменную улыбку, — Как он тебя, мастер Гронхельм, сделал‑то, а? Просто как дитятю неразумного! И красиво‑то как? Приём нечестный, но справедливый, когда в сделке заинтересована одна сторона больше чем другая! Ай, красавец!
Гном бросил злой взгляд на тёмного эльфа и сквозь зубы прошипел:
— Ладно, согласен на шесть!
Гнома надо было добивать, особенно после проповеди Лица:
— Поздно! Уже три!
Последующий поток брани меня буквально оглушил. Гном просто взбеленился. Он трижды подлетал ко мне, хватал меня за воротник собственноручно изготовленного костюма, тряс, костеря на все лады, дважды эта процедура повторилась и с эльфом за то, что тот вмешался в чужую торговлю, даже Сирано и Бармаклею досталось за компанию. Апогеем стал момент, когда он подлетел к Хрюше и, тряся его за бивни, начал жаловаться на меня. На что Хрюша, спустя несколько мгновений шатаний и жалоб, смог только растерянно хрюкнуть. И только дружный смех, всех присутствующих при этом, смог немного отрезвить гнома.
— Чёрт с тобой! Согласен на три процента, — когда он выдавил из себя эту фразу, его кулаки сжались с такой силой, что мне даже показалось, что у него сейчас пальцы сломаются.
Вы смогли не только отстоять свою первоначальную цену в торговле с неигровым персонажем, но и снизить её на десять процентов.
Поздравляем! Вы получили достижение "Неумолимый торгаш 2".
Слава +3. Вам доступно 5 очков характеристик, 1 очко навыков.
Вы смогли не только отстоять свою первоначальную цену в торговле с неигровым персонажем, но и снизить её на двадцать процентов.
Поздравляем! Вы получили достижение "Неумолимый торгаш 3".
Слава +5. Вам доступно 10 очков характеристик, 2 очка навыков, 1 очко таланта.
Вы смогли не только отстоять свою первоначальную цену в торговле с неигровым персонажем, но и снизить её на тридцать процентов.
Поздравляем! Вы получили достижение "Неумолимый торгаш 4".
Слава +10. Вам доступно 25 очков характеристик, 5 очков навыков, 2 очка таланта.
Вы смогли не только отстоять свою первоначальную цену в торговле с неигровым персонажем, но и снизить её на сорок процентов.
Поздравляем! Вы получили достижение "Неумолимый торгаш 5".
Слава +25. Теперь все торговцы, с которыми у вас неотрицательная репутация, предложат 2 % скрытого от остальных игроков товаров. Цены покупки у всех торговцев снижается на 5 %. Сумма игрового налога при торговле с другими игроками снижена до 7 %.
Вы смогли не только отстоять свою первоначальную цену в торговле с неигровым персонажем, но и снизить её на пятьдесят процентов.
Поздравляем! Вы получили достижение "Неумолимый торгаш 6".
Слава +50. Теперь все торговцы, с которыми у вас неотрицательная репутация, предложат 5 % скрытого от остальных игроков товаров. Цены покупки у всех торговцев снижается на 10 %. Сумма игрового налога при торговле с другими игроками снижена до 6 %. Внимание! Эффект замещает предыдущие подобные.
Поздравляем! Навык "Красноречие" увеличился на +2.
Поздравляем! Навык "Торговля" увеличился на +10.
Поздравляем! Увеличена характеристика Интеллект +4.
Поздравляем! Увеличена характеристика Мудрость +3.
Офигеть! Вот это привалило счастья, откуда не ждали… Судя по логике, у этого достижения может быть ещё минимум четыре, а то и пять ступеней. Почитал логи внимательно, жалко эффекты не складываются! А если пять ступеней, то налог при торговле с игроками уменьшится до одного процента! Кто‑то скажет мало, но ведь все торгуют с учётом восьми процентов и с лёгкостью согласятся на выгодную для них цену, которая станет выгодной и для меня. А это же прямая дорога к прокачке торговли до немыслимых высот. А это в свою очередь деньги, а деньги — это новые возможности. Впрочем, о чём я? Мне и так скоро должны привалить неслабые деньги от жилы. Только непонятно, почему на такую величину торговля и красноречие выросли? Я ведь вроде особенно и не торговался и речей не толкал, а поди ж ты, всё равно выросли и как выросли! И подросшие мудрость с интеллектом тоже весьма обрадовали. Неплохой такой бонус, может это из‑за костюмчика? А что он из себя представляет?
Мой навык распознавания долго не мог справиться с тайной костюма, и даже надетое кольцо ясновидящего не сразу помогло ему с этой задачей.
Великолепный цельный костюм — вериги. Создатель — Мастер Гронхельм. Броня 200. Вес 25 кг. Прочность 1300/1300. Требования: персонально для персонажа "Лесовик". Дополнительные эффекты: — 100 % ко всем характеристикам кроме удачи до привязки; — 70 % ко всем характеристикам, кроме удачи после привязки; Процент уменьшается по мере привыкания. Ставка уменьшения — 1 % в день. Текущее значение -70 %.
Интересный костюмчик мастер Гронхельм сделал. Очень интересный. Заодно поинтересовался своими навыками, подросшими за время постоянного бега. Очень порадовала ловкость, доросшая до 67 пунктов, выносливость доросла до семидесяти двух, отчего‑то выросло восприятие до двадцати семи, Здоровье выросло всего на три пункта, до пятидесяти двух, причём я смутно подозреваю, что именно из‑за инициации этого интересного костюмчика. Даже сила прибавила один пункт. Очень порадовали атлетика, увеличившаяся до двадцати трёх, — не зря носился по лесу, как сайгак. А вот акробатика могла бы подрасти и побольше, а то добавила всего один пункт при том условии, что и так была на грани. Еще подросли гибкость и уклонение, первая до десяти, а вторая до двенадцати. Последним, что меня обрадовало было предвидение, оно тоже прибавило два пункта и теперь имело семь пунктов. Неплохо идёт продвижение. Если бы все характеристики росли с подобной скоростью… К сожалению, так не бывает, скоро и эти расти станут гораздо медленнее, как та же самая акробатика.
— Ну не томи, зараза! — донёсся до меня возглас Сирано, — Судя по всему, тебе за такую торговлю неслабо плюшек отсыпали, а? Ты же сейчас опять мини — прожектор изображал.
Все. Абсолютно все смотрели на меня.
— Мне понравился костюм, спасибо вам Мастер Гронхельм! Вы — великий кузнец!
Гном польщено огладил бороду и с видимым удовольствием кивнул, добавив:
— Хорошие слова, с них и надо было начинать.
— Сразу не получилось сообразить, эмоции зашкаливали.
— Ну да, нуда. Кстати, если ты расскажешь кому‑нибудь о нашей сделке, я никогда тебе этого не прощу!
— Мастер Гронхельм, у нашей сделки было много свидетелей, — указал я на окружающих. Сирано даже снял шляпу и отвесил поклон, помахав ею перед собой.
Гном недовольно засопел, после чего обвел всех ядовитым взглядом и сквозь зубы выдавил:
— Если кто проболтается, прокляну!
Вы получили задание "Длинный язык может стать удавкой". Нельзя разглашать сведений о вашей кредитной сделке с мастером Гронхельмом. Штраф при провале — враждебная репутация с фракцией порядка, враждебные отношения с Мастером Гронхельмом, враждебные отношения с кланом Безликих.
В принципе, я и так не собирался об этом болтать, но эти драконовские методы заставят молчать кого угодно. Судя по вытянутым лицам моих товарищей, они тоже отхватили это задание с щедрой руки гнома. Это что же, админы таким лихим образом борются с утечкой информации по прокачке?
— Лесовик, вот почему так? Как плюшки, так тебе одному, а как куча говна, так сразу на всех? — судя по красноречивым взглядам, Сирано выразил общее мнение. Только Бармаклей слегка поморщился.
Мне осталось только пожать плечами.
— Ну что, вроде все вопросы решили? — как‑то ехидно поинтересовался Лицо, — Приступим тогда. Лесовик, держи!
В меня прилетела шишка, от которой увернуться не удалось. Следом за ней вторая, я понял, что увернуться мне не удастся. Третью всё‑таки получилось отбить, зато четвёртая мне прилетела в глаз. Мда, приятного мало, я бы даже сказал, что совсем ничего приятного. Впрочем, следующая шишка выбила у меня все эти рассуждения из головы. Попытка сдвинуться на шаг влево и уйти от очередной шишки окончилась провалом и системным сообщением о том, что я не могу двигаться, так как перегружен. Дальше пришлось труднее, но вскоре я поймал какой‑то ритм, и даже удалось увернуться от одной шишки, а ещё две отбить. Движения мои слились в своеобразный танец на месте, и я ощутил уже знакомое состояние боевого транса. Но на этот раз выпал я из него значительно быстрее. Мои последующие движения были словно в воде. Давались тяжело, а усилий на них затрачивалось немеряно. Когда появилась эта мысль, понял, что запас сил давно закончился. А вот что мне не удалось понять, так это, как мне удавалось двигаться последние несколько секунд. Кроме того, мышцы сейчас болели, будто перетруженные чрезмерными нагрузками после длительного перерыва. Еще одна попытка уклониться, и я без сил рухнул на землю, не удержавшись на непослушных ватных ногах.
Почему? Почему всё так плохо? Выносливость, конечно, упала, но почему запас сил растаял почти мгновенно? Кроме того, сейчас я понял, что тело болело не только из‑за перетруженных мышц, но и от полученных ударов шишками. Что‑то слишком сильные следы оставляют на мне эти шишки, хотя Лицу от меня доставалось ещё крепче, да и Сирано тоже, так что мне явно не стоит жаловаться. Двенадцать заклинаний лечения, запущенные на всю имеющуюся у меня в связи с новыми ограничениями ману даже не смогли восстановить мою жизнь до максимума. А вот с весом всё как раз понятно. Вещи мои весят больше четырёхсот кило, а моя грузоподъёмность с учётом убавившейся силы и невозможности одеть бижутерию сейчас составляла всего сто двенадцать с половиной килограмм.
— Ну, а пока первый ученик переводит дух, — донёсся до меня радостный голос Лица, — Мы займёмся вторым. Эстрагон, встать на площадку для обучения.
Эстрагон занял моё недавнее место в центре полянки, покашиваясь в мою сторону. Я же никак не мог перевести дух. Последующий поток обрушившихся на моего коллегу по обучению/несчастью шишек его буквально забодал в противоположную от эльфа сторону. Увернуться ему удалось, по — моему, в лучшем случае от двух, тогда как схлопотал он десятка два, если не больше. Вот кто точно шишечный пулемёт! Это что же, и в меня шишки с такой скоростью летели? Да как я вообще мог подумать, что от них можно увернуться?
— Ты как, жив?
Со стороны отлетевшего Эстрагона донеслось невнятное бормотание.
— Ну, а раз жив, то вытряхивай кучу из своих штанов и побежали, он повернул голову ко мне, — А ты как? Отошёл? Или добавить?
Ещё одно лечение ситуацию не исправило, поэтому оставалось только отрицательно покачать головой.
— Мда слабоват, слабоват… Ничего, мы ещё сделаем из тебя достойного бойца. Ты как восстановишься, догоняй нас. Пробежка по горному серпантину в одиночку наверняка пойдёт тебе на пользу. А всем остальным завязать глаза, чтобы не расслаблялись. А то привыкли бежать как на прогулке — совсем никакого азарта и удовольствия…
— Вы что, меня бросаете? — невольно вырвалось у меня, — Я же даже с места двинуться не могу, у меня перегруз!
— Бросаете… Эвона как ты заговорил. Это твоё персональное обучение. Тебе нужно больше самостоятельности, а то ведём тебя как телка на верёвочке, а ты и думать забыл. Нужно чтобы ты нас нашёл и добежал сам. Тут тебе и восприятие прокачается и выносливость, да и живучесть тебе зверюшки разные помогут прокачать. Правда, на твоём месте, Лесовик, я бы не стал охотиться на горного тролля. Они здесь, хоть и редко, но встречаются. Так что лучше бы тебе ему на зуб не попадаться. Хотя, ты же подающая надежду шишка на ровном месте — можешь попробовать объяснить всё это троллю. А по поводу перегруза, можешь считать, что это ещё одно задание: отсеять ненужное и выбросить лишнее. Удачи в этих нелёгких делах, особенно последнем! Догоняй нас быстрее, я не люблю долго ждать. Да, на всякий случай, дальше твоего трёхдневного пути мы удаляться не будем. На этот раз всё, пока!
Вслед за его последними словами в лоб мне влетела очередная шишка, заставив зажмуриться. Когда я снова открыл глаза, их уже не было. Куда они делись‑то? Не могли же они так быстро убежать! Перед глазами вылезла системная табличка.
Вы получили задание "Держись следа". Необходимо пройти по следу отряда клана Безликих до встречи с ними. Штраф при провале — провал задания "Обучение у непримиримых соперников". Награда — переход к следующему этапу обучения.
И что сложного в этом задании? Один Хрюша оставляет столько следов, что тут и искать особо не надо. Кстати, сам факт того, что Хрюша тоже ушёл с отрядом вызывал невольную обиду. Ну да ладно, будем считать, что это для моего же блага. А ведь кроме этого неблагодарного порося есть ещё толпа городских жителей, которые по лесу толком ходить не умеют. Тоже мне напугали заданием. Следы игровой механикой мне подсвечиваться не желали, видимо сказывался мой невысокий навык следопыта. К счастью, кроме игровой составляющей есть ещё и своя голова на плечах и глаза тоже на месте. А следов‑то была целая куча, и знающим глазом они различались совершенно спокойно. Так что мой дальнейший путь виден во всей своей красе, осталось только приготовиться к нему. А это значит — выбросить всё лишнее.
Далась мне эта сортировка очень нелегко. Пришлось выбросить все шкурки крыс. А было их немало: сто тридцать одна штука. Эх, такое добро пропадает! Стоп! А почему я их собственно говоря просто так выбрасывать собрался? На них же можно прокачаться! Я принялся за срочную работу. Клепал из шкурок сапоги. Ох и много тут будет валяться обуви… Интересно, что подумает тот, кто наткнётся на эту импровизированную свалку? Работа спорилась, профессии росли. В результате удалось сделать двадцать две пары сапог и повысить профессию портного до первого уровня старшего ученика, что в общей сложности принесло мне пять очков восприятии. Профессия бронника же выросла значительно меньше, всего на уровень, хотя она уже была на уровне старшего ученика, а это еще плюс два пункта к выносливости, так что я не в обиде. Да и вообще глупо обижаться на систему. Как говорил дед, не пеняй на зеркало, коли рожа крива. Мелькнула шальная мысль распороть сапоги и сварганить заново, вначале отбросил её, но потом решил попробовать. В результате пять минут потрачено впустую. К тому же почему‑то шкурки по качеству стали значительно хуже тех, что я вкладывал в создание. Но решил всё‑таки распороть все сапоги и попробовать собрать из них что‑то другое. Дальше были перчатки, их получилось только десять пар — слишком много было обрезков, зато из остатков смог сварганить ещё четыре портупеи. Система всё‑таки оценила мои старания:
Бережливость — прекрасная черта характера, но порой она перерастает в откровенное жлобство.
Поздравляем! Вы получили достижение "Плюшкин 1".
Слава +1. Вы теряете 20 пунктов привлекательности у лиц противоположного пола.
Мда, как‑то не так оценила система мои старания… Пожалуй, на сегодня работа с кожей закончена. Что у меня ещё имеется? Кости. Тридцать девять килограмм. Мда, а обрабатывать‑то их особо и нечем. Разве что скальпелем? Двадцать минут мучений не дали никакого положительного результата, только порезался. Выкопал Машиным копьем внушительную яму. Сбросил туда имевшиеся у меня внутренности, жилы, кости, туда же сбросил всё, что посчитал лишним ну или не особо ценным. Но даже так, оставив только самое нужное, мой вес превышал сто пятьдесят кило, а ведь я даже выбросил ученическое оружие выданное мастером Гронхельмом. Ох, чую, будет мне за это знатный нагоняй! Стоп! У меня же есть кольца на силу! Интересно, какой эффект более поздний? Колец или моего нового костюма?
Хвала всем богам! Кольца рулят! Они дали мне двадцать пунктов силы, а это еще сто кило веса. Так, теперь собираем почти шестьдесят кило нужного обратно… Вернул обратно ученическое оружие. Зачем мне лишние проблемы? Резец, клещи, молоток, отравленные чесноки, полученные ещё на руднике. Вес почти впритык.
Поднявшись, я впал в ступор. В десяти шагах от меня стояла человекоподобная фигура ростом где‑то два с половиной метра, полностью покрытая серой шерстью. Видимо, это и есть горный тролль, о котором меня предупредил Лицо. НО была одна деталь, которая меня ставила в тупик: на макушке торчали пара кусков коры, своим цветом точно попадающие в тон к его шерсти. И где только такие взял? Эти импровизированные уши меня просто добили:
— Ну вот и Степашка нарисовался…
Поздравляем! Вы выполнили задание "Степашка". Награда: 20 очков класса.
Поздравляем! Ваш класс изменился на "Лесной кроха". Награда: Вам добавляется талант "Пересечённая местность".
А в чувстве юмора системе явно не откажешь… Троллю же похоже надоело изображать беззвучную статую, и он зарычал. Рык прозвучал как‑то неуверенно и даже вопросительно. Что‑то я совсем ничего не понимаю в этой жизни. Он же по идее меня уже давно должен был сожрать. Забрасываю один пункт таланта в "Язык зверей и птиц", после чего интересуюсь у него дружелюбным тоном:
— Вы что‑то хотели?
— Не подскажете, как пройти в библиотеку?
Б — р-р… Я даже потряс головой… Похоже мой талант накрылся медным тазом…
— Простите? — робко переспросил я у него.
— Вы не знаете, где ближайшая библиотека находится и нет ли там предубеждений против троллей?
Я вмазал себе увесистую оплеуху, потом ещё одну с другой стороны. Тролль подошёл поближе и, участливо заглядывая мне в глаза, как‑то сочувственно произнёс:
— Что ж вы так убиваетесь? Вы же так никогда не убьётесь! Позвольте вам помочь…
— Нет, спасибо! — ответил я как можно быстрее, пока он не перешёл к активным действиям.
— Как знаете… Но если что — обращайтесь, я всегда готов помочь.
— Простите, вынужден отказаться, — его вежливый тон просто вынудил меня подстроиться.
— О! Это так приятно поговорить с человеком, а то знаете ли всегда бросаются с копьями, мечами, топорами и даже дубинами. А я страсть как не люблю, когда меня дубиной. Ну вы понимаете…
Пребывая до сих пор в шоке, я невольно кивнул.
— Ох, простите, ради всех богов, мне мою невежливость! Совсем забыл представиться. Степан Петрович Неешьчела. Ну или просто Степашка.
Я зажмурил глаза и ещё раз помотал головой. Затем робко приоткрыл один глаз. Тролль на месте. Закрыл его. Открыл другой. На месте. Придётся мириться с такой действительностью. Тролль подвинулся ко мне и с какой‑то материнской заботой оглядывал меня.
— Вам плохо? — с прежней участливостью поинтересовался тролль.
— Мне кажется, что с недавних пор меня мучают галлюцинации, — честно признался ему я.
— Не беда, со всяким может быть. Мой покойный батюшка, царствие ему небесное, как начитается трудов античных философов, тоже такое заворачивал, что его даже порывались съесть сразу всем семейством. Вот после Кафки его собственно и сварили…
Я обхватил голову руками и начал раскачиваться. То ли у системы больное воображение, то ли я схожу с ума… Что‑то мне плохо.
— Да ладно, парень, отвисай! Шутка уже несколько затянулась. Хлипкий ты какой‑то оказался, неподготовленный. Даже складывается такое ощущение, что первый раз с троллем разговариваешь.
— Первый…
— Да ладно, не верю! У вас там в интернетах столько нашего брата развелось, что должен был по идее давно привыкнуть.
— Да я как‑то с интернетом не того, не частый посетитель в общем.
— Да ладно, ты меня троллишь! Человек и в интернетах не сидит? Не верю!
— Я просто почти всю жизнь в лесу провёл, в интернет, если и выходил, то в основном по делу…
— Ой, держите меня семеро! Лесной житель нашёлся. Ну давай тогда знакомиться заново: Рррырр, впрочем, можешь звать меня Степашкой, мне понравилось.
— Скажи, Степашка, а зачем тебе эти заячьи уши?
— О! Это моя гордость! — он наклонил голову, позволяя рассмотреть их в деталях, — Это моё ноу — хау! Позволяет отвлечь внимание противника. Я удачливо маскируюсь под зайчика, прячусь за пеньком, и враг меня не замечает…
— Понятно, опять… А ведь я почти поверил, когда ты начал объяснять.
— Скучный ты! Нет, ну правда! Всё очень просто… Враг бежит издалека, хочет на меня напасть, тут замечает мои уши, это его сбивает с толку, после чего его можно вполне спокойно добить. Сбитый с толку, растерявшийся враг — это мёртвый враг. Все древние стратеги и тактики писали: ошеломить врага — значит его победить.
— Так ты что, правда книги читаешь?
— Конечно! Если найду в рюкзаке у какого неудачника книгу, так её потом до дыр зачитать могу. К сожалению местные путешественники с собой книг почти не носят. Вот и редко перепадает такое удовольствие. У тебя кстати есть чего почитать?
— Энциклопедия травника разве что.
— Нет, это неинтересно. Все нужные и полезные для меня травы я и так знаю. А художественной литературы у тебя нет? Особенно про Тарзана чего‑нибудь?
— А почему именно про Тарзана?
— Так он ведь, как и я, сам научился читать, так что он мой кумир. Говорить его кстати потом научили, а мне с этим делом вообще труба. Горло троллей просто не предназначено для произнесения членораздельной речи. Потому и получается один сплошной рык. Мне вообще‑то чрезвычайно интересно, каким — таким образом ты начал меня понимать?
— Особое умение. Но если хочешь, я могу послужить тебе переводчиком. Кроме того, ты можешь объясняться языком жестов. Есть же целый язык глухонемых. Пусть таких персонажей не так много, но всё же больше, чем тех, кто сможет понять твою речь.
— Хм… Твоя правда! Это имеет смысл. Только боюсь, что когда я подойду к городу, на меня набросятся все стражники и прибьют меня к чертям собачьим, несмотря на то, что я там буду жестами показывать. А если я ещё что‑то перепутаю и покажу что‑то неприличное…
— А вот в этом случае как раз шанс есть. Это их введёт в ступор и сразу же бросаться на тебя с оружием не станут.
— Интересная мысль… Но лучше бы мне какой‑нибудь смокинг… Эх, мечта…
— Почему смокинг? — выпал я опять в осадок.
Тролль мечтательно с придыханием, растягивая слова начал рассказывать.
— Представь, стоят охранники на воротах, долго стоят, притомились уже. Надоело им всё. И тут из леса выхожу я. В чёрном смокинге, белой рубашечке, чёрной бабочке, чёрных лаковых туфлях, непременно с тростью в руке и чёрном невысоком цилиндре. А проходя мимо них, подбирающих с полу свои челюсти, небрежно им киваю и приподнимаю цилиндр. Ты только представь эту картину. Я, когда себе это представляю, весь мурашками покрываюсь от счастья. Эх… — он махнул рукой.
Я представил себе эту картину и очень сильно захотел оказаться где‑нибудь рядом с охранниками, чтобы посмотреть на их лица. Это было бы действительно интересно. Поток моих мыслей по этому поводы был прерван вкрадчивым голосом тролля.
— Совсем забыл поинтересоваться, не являешься ли ты последователем и идейным продолжателем мыслей Леопольда фон Захера — Мазоха?
— Кого? Я даже не слышал про этого Нахера…
— Ты ещё скажи Похера! Ладно, скажу проще не мазохист ли ты часом, мой юный недалёкий друг? Уж больно у тебя костюмчик примечательный… Весь металлический, с прищепками на пальцах, небось и на сосках таковые имеются?
— Не знаю, не проверял.
— Всё страньше и страньше, как говаривала одна юная английская девочка. Ты случайно головой не ударялся?
— Нет вроде, хотя в меня бросили шишкой, после чего вся компания моих друзей, вместе с двумя моими учителями, отрядом темных эльфов и здоровенным секачом просто исчезла.
— А ты оказался наряженным в эту одежонку?
— Нет, мои учителя нарядили в неё меня раньше. Сказали, что это поможет мне быстрее развиваться, и тренировки мои будут более эффективными.
— А ты уверен, что они не подшутили над тобой? — увидев мой настороженный взгляд, Степашка продолжил, — Сам посуди, тебя нарядили чёрт знает во что, мало того что выглядящее не слишком эстетично, так ещё и забирающее часть характеристик. Бросили одного посреди леса наедине с дикими животными. А напоследок ещё и шишкой приголубили с явно наложенным заклинанием временной дезориентации. В итоге ты сидишь тут и разговариваешь с говорящим высокоинтеллектуальным, сильным, красивым и начитанным троллем с прекрасным чувством юмора и шерстью благородного серебристо — платинового оттенка, а главное, чрезвычайно скромным и без малейших следов мании величия. Что‑то я какой‑то больно идеальный получился, прямо эталон. Может быть, у тебя галлюцинации от чрезмерно сильного удара шишкой? Такой идеал ведь только привидеться может…
— Я уже думал на эту тему, — ответил в тон ему, — И пришёл к выводу, что такого бреда моё подсознание выдать не могло, а значит это реальность.
— Ну и прекрасно! Я реален, а что может быть лучше! — тролль продемонстрировал свою улыбку. Зрелище немного пугающее. Уж больно впечатляющих размеров его зубы, — Пошли.
— Куда? — несколько растерялся я.
— За твоими друзьями, разумеется. Или ты их больше не считаешь своими друзьями после такого радужного прощания? Шишкой в лоб получать, должно быть, не очень приятно…
— Да, приятного в этом маловато, но ты прав, мне действительно надо идти за друзьями. А почему ты со мной собрался?
— Здрасте, приехали! А кто тут обещался быть моим переводчиком в большом мире? Нет уж, теперь я от тебя никуда! Ну, по крайней мере, пока не обучусь этому способу общения глухонемых. Ну или… Впрочем, нет, никуда ты от меня не денешься.
Я немного опешил от вырастающих передо мной перспектив, но система меня решила добить:
Вы получили задание "Профессиональный переводчик". Необходимо переводить все слова тролля Степашки окружающим максимально точно. Награда: опыт в конце каждого дня, величина награды зависит от загруженности переводчика и точности перевода.
Вот и думай тут: то ли радоваться, то ли плакать. С одной стороны, каждый день идёт бесплатный опыт, а с другой — постоянно терпеть этого весьма специфического товарища рядом удовольствие ещё то. Рядом с ним я уже успел почувствовать себя психом, и то ли ещё будет… Впрочем, чего я рассусоливаю, система‑то мне выбора не предоставила, а значит и думать не о чем.
— Пошли! Только мне надо самому идти по следу, это часть моего обучения!
— Как скажешь, о многомудрый следопыт Зоркий глаз! Да не оскудеет острота твоего зрения во веки вечные.
Кажется, это будет труднее, чем мне представилось вначале.
Следы вели в чётко заданном направлении, и мучиться с их нахождением особо не приходилось. Да, система мне их подсвечивала весьма слабо, но зачем мне эта подсветка, когда в почве просвечивают явные и глубокие отпечатки больших лап Хрюши?
Да следы особого труда не представляли, а вот выносливость показала мне фигуру из трёх пальцев, явно намекая, что моему организму требуется отдых. А времени прошло каких‑то жалких десять минут. Что‑то тут явно не то, ведь до этого мне удавалось бежать гораздо дольше чем полчаса. Почему же сейчас, на тридцати процентах от былого так паршиво? Продолжал двигаться шагом через не могу — пусть выносливость растёт. Вспомни прочитанную когда‑то давно сказку про русалочку. "Каждый шаг боль" — чрезвычайно добрый был автор, но именно эта фраза вертелась у меня в голове заставляя двигаться. Я убеждал себя, что я крепче, сильнее и суровее той бедной любленной дурочки. Мало того, ей это не давало никаких бонусов, а мне даёт. Я становлюсь сильнее и моё усердие, моя воля являются моим главным движущим моментом, моим путеводным огнём. Я шёл и шёл, шёл и шёл. В глазах потемнело, но я продолжал идти, кажется, меня шатало, начало шуметь в ушах. Ещё один шаг, ещё. Снова и снова. Вперёд, только вперёд. Дальше я отключился. Очнулся я на руках у тролля. Он меня куда‑то нёс. Причём делал он это с такой лёгкостью, словно я ничего не весил, а ведь помимо моего веса у меня в рюкзаке ещё и различных вещей на полторы сотни килограмм. Я невольно ощутил зависть к такой силище. Тролль же судя по всему заметил моё пробуждение, потому что начал сюсюкать:
— Доброе утро, солнышко! Ути — пути моё дитятко! Сам ходить не может, ножки его не держат, падает, капканы по пути собирает. Глупыш мой неразумный… Что с тобой делать доброму дяде Степашке? Как научить уму разуму?
Я несколько ошалел от такого обращения к себе. Тролль же перестал сюсюкаться и продолжил уже нормальным тоном:
— Знаю! — с этими словами он поставил меня на землю, лицом по направлению движения, после чего я получил мощный пинок под зад.
Меня подбросило вверх от мощного удара. Опустившись на землю, я почувствовал резкую боль в правой ноге и свалился на землю. Место удара тоже неслабо болело.
— За что? — поинтересовался я у тролля.
— Не совсем правильная формулировка. Не "за что?", а "для чего?". Просто я поглядел на твою устремлённость к обучению и решил помочь тебе с обучением, раз уж твои учителя тебя временно оставили. А я прекрасно помню, как учили меня. Слова моего учителя крепко врезались мне в память: "Чем меньше ученик может сидеть, тем лучше он усваивает материал!" Он буквально вбивал в меня знания. Ах, какое было золотое время! Сколько всего нового и интересного я узнал за время обучения у старого учителя Рраррога, — он даже зажмурился, что‑то вспоминая. Меня же от вырисовывающихся перспектив перекорёжило, — Но ничего, я тебя тоже научу всему, чему научили меня, тем более, что методы обучения показали себя с самой лучшей стороны. И я давно хотел на ком‑нибудь отыграться… Прости, оговорился, я хотел кого‑нибудь обучить.
— Что‑то не хочется…
— Ты не веришь в меня как в учителя? Что ж, значит, мне придётся приложить вдвое больше усилий, нет даже втрое, чтобы добиться положительных результатов. Но, хочешь ли ты того или нет, я вобью в тебя знания!
— Трындец… — похоже, отделаться от навязчивой идеи тролля мне не удастся, — Мне трындец…
Я уронил в бессилии голову, судорожно пытаясь придумать, как отделаться от нового учителя.
— Ну… — протянул тролль, — Так даже не интересно. Это так просто, что даже скучно, — я поднял голову и наткнулся на сочувственный взгляд Степашки, — Ну нельзя быть таким доверчивым! Тебя же все знакомые, наверное, разводят как кролика и используют в своих целях.
— Да вроде нет, у меня даже порой складывалось впечатление, что это я всех использую.
— О! Ты не шутишь? Браво! Брависсимо! Это высший пилотаж! — он сложил пальцы одной руки в щепоть и звонко её чмокнул, показывая своё восхищение, — Использовать разумного так, чтобы он ещё чувствовал, что он тебе обязан и тебя использовал… Это безусловно мастерство высшей категории. Я уже хочу познакомиться с твоими милыми друзьями. Наверняка, это такие прожжённые дельцы, что я и все мои знакомые окажемся в детсадовской лиге.
— Прости, а по поводу обучения это была шутка, надеюсь?
— В каждой шутке есть доля шутки, так что даже не надейся! Я всерьёз решил взяться за твоё обучение! А чтобы ты не пытался меня переубедить всякими глупыми способами вроде саботажа обучения, я расскажу, как я пришёл к такому желанию. Тут есть сразу несколько причин. Но лучше я начну не с них, а с логической цепочки. У тебя есть учителя. Судя по тому, что это учителя, то их не меньше двух. Значит, ты желаешь чему‑то научиться. Судя по всему, ребята это довольно толковые раз сотворили тебе такую интересную одежку. Да и стоит она немало. Ну что ты лупкаешь на меня своими зенками? Да, я в курсе цен на амуницию. Почему тебя это вообще удивляет? Тролль говорит, тролль читает, значит тролль знает. Всё в порядке вещей. Так вот, твои учителя оставили тебя с перегрузом, в спец костюме с понижением характеристик и что ты делаешь? Одеваешь кольца на повышение силы. Ну не глупо ли? Мало того, чтобы свести все старания своих учителей в ноль, прёт, словно одержимый, всю дорогу на одной выносливости, загоняя себя просто в изнеможение. Довёл себя до такого состояния, что даже не почувствовал, как на ноге защёлкнулся капкан! Так и пытался идти вперёд, не стянув капкан с ноги. Дальше я смотреть на это не мог и решительно приобщился к твоим учителям. Вырубил тебя ударом в ухо, снял капкан и понёс вперёд, раз уж ты так стремился идти по следу. Да я помню, ты говорил, что должен это делать сам. Но последние минут пять ты вообще ничего не видел и пёр вперёд на автомате. Сила воли у тебя потрясающая, не спорю, и выносливость такими темпами у тебя прокачается довольно шустро. Но ведь не ради неё одной ты тут выёживаешься? Ах да, чуть не забыл, ты так удачно обошёл первый и второй капканы, чисто на пошатывании своего дурного тела, что я переставил их перед тобой так, чтобы такого казуса не повторилось.
— Зачем?
— Всё‑то тебе объяснять надо… Ну посуди сам: как я буду смотреть в глаза твоим учителям при встрече, если запорю всё твоё обучение? Так что снимай свои колечки, выбрасывай лишнее и шагом марш.
— Нет, зачем ты подкладывал капканы? И потом, откуда они там взялись?
— Откуда, откуда… Я поставил. А что прикажешь охотиться по старинке с дубиной наперевес? Или каменюками швыряться? А мозги на что? Тем более, что некоторые щедрые товарищи регулярно меня ими снабжали до определенного момента…
— Какого момента?
— До момента нашей встречи. И ведь обидно, вышел к ним без малейшего злого намерения. Хотел сказать спасибо за такие подарки, а они с вилами, топорами. Да и невкусные они были. Так себе людишки, больше мослов чем мяса. Ну что ты опять смотришь на меня так, словно увидел дьявола во плоти? Да, я не против закусить человечинкой. Ничего плохого я в этом совершенно не вижу. Мясо как мясо. Люди же вон тоже выращивают коз, овец, свиней, коров, кроликов. Некоторые даже собак жрут или кошек. И ничего, нормальные цивилизованные люди. Не то что злобный тролль, который первым ни на кого никогда не напал. В свою защиту могу сказать, что троллей я никогда не ел, так что каннибалом не являюсь.
— То есть ты хочешь сказать, что люди для тебя просто ещё одно звено в пищевой цепочке?
— Почему только люди? Я и эльфа съем, и кентавра, и гнома, и кошколюда, и огра, разве что нежить есть не буду. Да и то, потому что у скелетов, личей и прочих умертвий мяса совсем нет, а у зомбей оно склизкое и противное, тухлятина одним словом. А я в этом плане привиредливый, тухлое есть не могу, воротит. Единственные, кого можно нормально приготовить это вампиры, но их мясо на костре готовить нельзя, сразу же в уголь превращается, только варить. А варёное мясо я не очень люблю. Да и мясо вампира оставляет желать лучшего, слишком уж оно бескровное. Такое ощущение, что жуёшь варёный картон.
— Ладно, проехали. Ты только постарайся никого из разумных не жрать, пока рядом со мной. А то вдруг ещё проблемы с кем будут.
— Ну ладно, договорились! Придётся перейти на неразумную диету.
— А зачем ты переставлял капканы передо мной?
— Для научного эксперимента. Ты их каким‑то неизведанным макаром обошёл. Надо же было проверить, сможет ли тебя как‑то завернуть так, чтобы обойти сразу два капкана, стоящих на твоём пути. Не получилось. Но уже сам факт того, что ты их обошёл в первый раз даже не заметив, говорит о том, что удача явно обретается за твоим плечом, он внезапно поднялся, — Заболтал ты меня что‑то, отвлечь хотел? С толку сбить? Не получится! Снимай кольца, бросай всё лишнее, и погнали твою компашку догонять, уж очень мне хочется с ними познакомиться.
— Не могу.
— Что значит "не могу"? Нет такого слова в лексиконе подчинённого.
— Не могу бросить. Мне за выброс ученического оружия учитель голову открутит, он их за свой счёт покупал, причём для моего обучения.
— Да, проблема… Ладно, вываливай своё имущество, глянем на твоё барахло.
— Так, верёвку бросать нельзя, никогда неизвестно, когда она может пригодиться. Так что тут у нас ещё? Вальцы кузнечные, вальцы ювелирные, клещи, молоток, оружие, много оружия, железные розочки, — тролль брезгливо скривился, — Браслеты, кольца, мифриловая пила, — его брови поползли вверх, — Ты что, недоювелир с упором на недокузнеца? Тебе не говорили, что тратить мифрил на пилу — бессмысленно?
— Немного ювелир, немного кузнец. Пилу делал не я, — скромно отвечал я на появившиеся вопросы.
— Нож мясника, ещё один нож, алхимический котелок, в котором готовили еду. Ты ещё и повар?
— Немного.
— Лук, стрелы… Лучник?
— Немного.
— Энциклопедия травника. Травник?
— Немного.
— Челнок, швейный набор, мелки. Портной?
— Немного.
Тролль откуда‑то достал брошенный мной в яму скальпель и бросил его в общую кучу.
— Может ты ещё и хирург?
— Нет, это трофей.
— Тогда понятно, почему ты его выбросил, — он поднял скальпель и запустил его через плечо куда‑то в лес. В лесу что‑то с глухим стуком упало. Неужели это он скальпелем попал?
— Мне показалось или там действительно кто‑то крикнул: "Сволочь"?
— А, — махнул рукой тролль, — Не обращай внимания, леший развлекается.
— Леший? Это который старичок — боровичок?
— Нет, это леший света. У нас свой имеется. Больше на корягу похожий, или как он сам себя позиционирует "древний энт". Передвигается он правда с большим скрипом, но при этом почему‑то всегда оказывается там, где ну вообще не нужен! Всюду суёт свою любопытную сучковатую голову и запрещает, запрещает, запрещает! Того не делай, сюда не ходи, здесь вообще заповедная роща, не смей тут ёжиками в боулинг играть!
— А ты ёжиками в боулинг играл?
— Ну что ты как дитё! Опять попался… Ну ей богу… Нельзя же так… Конечно не ёжиками, толку от них, они же катиться плохо будут. Тут только броненосцы, других вариантов нет.
Второй раз на эту удочку я попадаться не собирался, потому спросил про другое:
— Степашка, а может ты мне поможешь донести моё барахло до места встречи с моей компанией. Я бы с радостью, да вот железо я как‑то не очень переношу, точнее сказать вообще на дух не переношу, так что всё железное придётся бросить здесь…
— Но у меня же задание! Мне надо всё это оружие перековать в цветы.
— О! Мой юный друг — ценитель прекрасного? Перековать мечи на цветы, нет как‑то глупо звучит… Вот мечи на орала — да, совершенно другое дело. А на цветы, ну я даже не знаю… Кому нужны цветы из металла?
— Металлу, они нужны металлу.
— Похоже, я тебя слишком сильно в ухо‑то приложил. По — моему, ты бредишь… Ты уже задания от металла получаешь?
— А что тебя удивляет? — в тон ему поинтересовался я, — Если я могу поговорить с троллем, то почему бы мне не пообщаться с металлом? Что мне может помешать?
— Ну хотя бы то, что у металла нет и не может быть речевого аппарата. Изделия из металла, конечно, могут издавать звуки, но чтобы сам металл…
— Я не знаю, как это реализовано, возможно, на основе телепатии, но я чувствую желания металла и стремлюсь их воплотить.
— Ну ни черта себе, какая важная птица! Ты ещё забыл при произнесении своей пламенной речи подбочениться и выпятить грудь колесом. А так прямо заправский риторик — телепат получился. Я даже поверил. Нет, правда… Почти… Впрочем, мне‑то какая разница, хочешь ковать — куй. Как говорил один мой знакомый: "Я — кузнец, я не могу не куя!"
— И как мне ковать прикажешь? Тут же горна нет!
— Тоже мне нашёл проблему, — сказал тролль, доставая откуда‑то переносной горн, — Вот тебе печка, работай юное дарование. Кстати… Раз уж ты так много всего понемногу умеешь, то я вначале так и хотел тебя звать: "Всего понемногу", но потом вспомнил одно высказывание: "Кто умеет всё, но помалу, тот не умеет ничего". Так что буду я тебя звать Никакой!
— Постой, но у меня же есть имя, своё, нормальное. И откуда ты взял горн, зачем он тебе?
— Нормальное имя ещё заслужить надо, а ты пока — Никака. Вот как станешь какой, тогда и поговорим. Хотя нет, какой лучше не становись, просто научись хоть чему‑нибудь нормально и превзойди учителя. Ведь плох тот ученик, что не может превзойти своего учителя, но ещё хуже учитель, если не вбил эту простую мысль в своих учеников. Так что, учись Никака, учись… А по поводу горна… Знаешь, такие злобные порой кузнецы попадаются… С молотками бросаются на честного тролля, который им и слова плохого не сказал. В общем, ему горн был уже не нужен, но не пропадать же добру. Вот я и захватил, на всякий случай, а вдруг пригодится? Как видишь — был прав. Пригодился, пусть не мне, но всё же.
Пока я пытался переварить сказанное троллем, система решила меня добить выпавшим сообщением:
Внимание! Задание "Обучение у непримиримых соперников" изменено на "Обучающий триумвират". Пройдите обучение с честью, чтобы ни одна из трёх сторон не могла придраться. Штраф за провал: падение репутации с кланом безликих на 150 единиц, падение репутации с мастером Гронхельмом на 150 единиц, падение репутации с троллем Степашкой на 150 единиц. Награда: улучшение репутации с кланом Безликих до дружбы, улучшение репутации с мастером Гронхельмом до дружбы, улучшение репутации с троллем Степашкой до дружбы.
Кажется, я попал конкретно. Мало мне было двух учителей, так ещё и третий добавился. И вот как я должен проходить теперь это обучение, когда два из трёх учителей куда‑то смылись? Ладно, разберусь по мере возможностей.
Сейчас же надо что выковать из оружия, которое придётся оставить здесь.
— Опаньки… — послышался удивлённый голос Степашки, — Да ты никак ко всему прочему ещё немного друг эльфов?
— Скорее враг, а почему ты спрашиваешь?
— Да у тебя тут десять булок эльфийского хлеба завалялось. А они его не каждому дают. Ты что, прибил кого‑то из этих длинноухих? Хотя о чём это я… Кого ты мог прибить, тебя самого соплёй перешибить можно. Стыбрил. Явно стыбрил. Значит ты ещё немного вор! Надо будет держать свои карманы от тебя подальше.
— А у тебя есть карманы?
— Конечно, а откуда я по — твоему горн достал? Из подмышки что ли?
— А почему я их не вижу?
— Ещё бы ты их видел! Этого только не хватало! Немного вору показывать расположение пространственного кармана! Ты ещё скажи, что надо дать тебе туда прима — доступ! Может тебе ещё пароль сказать от пещеры, где сокровища лежат?
Я невольно опешил от такой вольной трактовки классиков.
— Ну, вообще‑то вором я стал не специально, это как‑то само собой получилось, практически без моего участия.
— Ага, руки сами потянулись к чужому добру, а ты так сопротивлялся, так сопротивлялся, но не смог с ними совладать.
— Да у меня даже мастерство карманных краж на нуле.
— А вот это уже интересно. Кражи на нуле, но при этом вор. Заметь, ты этого не отрицал! Хм… Домушник — форточник? Нет, ловкость у тебя маловата. Медвежатник? Кого я обманываю? Где тебе сейф раскурочить? Простой взломщик? Фи… Как банально…
— Нет, взлом замков у меня тоже на нуле.
— Неужто, я ошибся?
— Ах! Как я мог забыть! Ну конечно же, аферист! Стоп! Да из тебя аферист, как из моей мамы — телега. Сдаюсь. Не знаю. Говори, как в воры попал?
— По случайности. Взял одну штуку, а потом меня вместе с ней отправили куда подальше. А потом меня в воры записали.
— У меня нет слов. Таких обалдуев я ещё не встречал. Много всяких видел, но ты — превзошёл все мои ожидания. Тебя предстоит учить долго, очень долго, о — о-о — очень долго. Даже уже и не знаю, доживу ли я до светлого дня окончания твоего обучения… Зачем я вообще с тобой связался? Ты зачем навязался на мою голову? Научи, научи, будто у меня своих дел нету? Ты чего такой приставучий‑то?
Я даже ошалел от такой наглости. Нормально, сам в учителя навязался, а я теперь ещё и виноват! Нормальный ход!
— Чего застыл статУей? Тебя металл уже заждался. Иди куй, куйщик. И не надо меня поправлять! На кузнеца ты пока не тянешь! Куйщик ты, ну или куйовщик. Можно куйила, куйняк… Куйло? Вот, вот то самое, подходящее для тебя слово! Куйло!
— Уж лучше Никака!
— Ну вот и договорились! Видишь, ты сам понял всю справедливость этого имени. Давай, давай приступай к делу. Чего зыркаешь‑то?
— Угля нет.
— Всё‑то тебе подай. Вот чтобы ты без меня делал? Сам ведь ничего не можешь! Ни горна с собой ни угля, Зачем тебе молоток с клещами, если у тебя горна с собой нет? Ладно, держи свой уголь, — он запустил в меня мешком, от которого увернуться мне не удалось.
С трудом спихнув с себя мешок, я поднялся и обнаружил, что тролля поблизости нет. Тогда надо просмотреть, что со мной происходило, пока я был в отрубе. Как выяснилось, система вознаградила меня двумя очками выносливости и одним очком жизни, кроме того, на единичку выросла железная кожа. Похоже, с капканом я боролся довольно долго и даже заработал лёгкую травму "Хромота"… Да уж, тролль не очень спешил меня освободить. Мало того, выяснилось, что мне система выдала ещё одно задание. На этот раз мне требовалось найти или создать Филю. Интересно, удастся ли мне пережить эту встречу?
Ладно, будем решать проблемы по очереди. Сейчас мне нужно наконец‑то перековать оружие. Ну что ж, пора приступать к работе. Раз уж изготовленные предметы придётся оставить здесь, то надо привязать их как‑то к местному ландшафту. Огляделся по сторонам и заметил выбивающийся из трещины в скале небольшой родничок. Скала же левее от родника словно специально была лысой. Вот здесь я пожалуй и расположу своё творение. Придётся делать лозу. Однажды я видел, как красиво цветёт виноград. Его цветы просто волшебные, но выковать такое из металла на моём текущем уровне мне не грозило совершенно. Хотя почему нет? Дед говорил: "Глаза боятся, а руки делают". Так что надо пробовать, тем более что у меня есть чувство металла… Разогревая первую секиру, прикинул, что из лезвия буду делать листья и цветы, а из рукояти саму лозу. Для начала надо отделить одно от другого, а потом расплющить лезвие и уменьшить диаметр будущей лозы. Первое прошло довольно быстро, а вот на уменьшение толщины лезвия ушло почти полчаса. Теперь бы самое время взяться за изготовление листьев, но выяснилось, что у меня нет зубила. Придётся отложить до появления Степашки, может, у него есть. Тогда возьмёмся за рукоять. Закрепил кузнечные вальцы на наковальне. И начал разогревать заготовку. Впрочем, приступить к ковке я не успел. Совсем рядом раздался возмущённый рык какого‑то животного. Похоже, Степашка с кем‑то сражается. Надо помочь. Я схватил прут и понёсся на звук.
Когда я увидел врага Степашки, в первый момент я чуть даже прут из рук не выронил. Это был лев. Но какой! Во — первых он был саблезубый. Во — вторых у этого льва были фасетчатые глаза стрекозы. В третьих он периодически порхал на своих крыльях, до боли напоминающих крылья летучей мыши. Завершало непонятную картину скорпионье жало, торчащее вместо хвоста. Ну и расцветка его была несколько непривычного красно — коричневого цвета, но на фоне всего прочего это было совсем мелочью. Интересно, в чьём больном воображении мог родиться подобный монстр. Но раздумывать было особо некогда, и я запустил в монстра струёй огня, заодно в ней же дополнительно прогревая свой прут. Зверь яростно заревел и начал поворачиваться в мою сторону, но, получив мощной дубиной по загривку, вернул своё внимание обратно к троллю. Маны мне надолго не хватило. Да и урон у меня был откровенно смешной в моём новом костюме. Интеллект ведь тоже срезался на семьдесят процентов, как и все прочие статы. Разогнавшись, я пошёл на таран. Мне удалось вогнать свой прут как раз в место соединения скорпионьего хвоста и львиного тела. Судя по воплю зверя, который меня на секунду даже оглушил, ему это пришлось не по нраву. В следующий момент я уже кувыркался вдаль от места схватки, весьма ощутимо получив задней лапой в грудь. Очухавшись, я понял, что без оружия в схватке мне делать нечего. Бежать обратно до поляны — не вариант, тролль может и не пережить моих долгих пробежек, поэтому я принялся собирать своё универсальное оружие — шишки. Мана восстановиться толком не успела, так что усилить свои броски я не мог. А бросок шишки без усиления наносил до смешного мало урона. Всего по единичке. Хотя чего тут смешного? Скорее грустно. Да и закончились шишки довольно быстро. А ведь мой штырь по — прежнему торчит у зверя из под хвоста. Рывок, и с ходу протаранить штырь вбок всем весом. Ой! Хвост отвалился. Наклонившись за ним, увернулся от выпада яростно взревевшего противника. Хорошо, что тролль удерживал основное внимание на себе, а ведь всего один удар и мне каюк! Штырь же оказался у меня в руках, чем я решил воспользоваться еще раз. Отбежав на десяток шагов для разбега, Бодро побежал в сторону яростного теперь безхвостого зверя. Целился я как раз в бывшее место крепления хвоста. Интуиция да и весь мой опыт подсказывали, что разбередить старую рану проще, нежели новую. На последнем шаге споткнулся и последний метр буквально пролетел, чем ещё увеличил своё воздействие. Штырь пропорол мышцы и вышел через ногу, заодно разрывая и шкуру. Кровь облила меня с ног до головы. В падении я ударился о своё орудие, но мне придавал сил полный боли вопль монстра. Откатившись, я вновь поднялся на ноги. Зверь ещё стоял, но одна задняя нога его уже не слушалась, и ему теперь приходилось плотнее опираться на передние. Отвечать на атаки тролля ему теперь удавалось только изредка и не двумя лапами, а максимум одной. При очередном ответе, тролль подловил его опорную переднюю ногу своей дубиной, после чего зверь рухнул и следующим ударом тролль разбил череп поверженного врага.
— Ты чего не работаешь? — этот спокойный вопрос тролля поставил меня в тупик.
— Т — т-т так это… — и я указал штырём на труп монстра.
— Чего "это"? — снова совершенно спокойно спросил тролль, — Мантикору ни разу не видел? Пришёл полюбопытствовать? Ну и как, насмотрелся?
— Я думал, он тебя сейчас сожрёт.
— А так это ты меня спасал… Ну тогда спасибо, без тебя бы мне никогда не справиться, — сказал он и указал куда‑то влево. Там валялся ещё один труп. Почти близнец того, что мы прикончили вместе, только у этого хвост был на месте, — Твоя помощь была просто неоценима в деле отковыривания хвоста. Никогда не предполагал, что обычным металлически штырём можно так ловко отковырять хвост. Признайся, сувенир хотел? Ну тогда бери, честно заслужил. Считай это своей частью добычи. Кстати, тебя не затруднит, отделить и второй хвостик тоже? Уж больно вкусные они. Ты даже не представляешь как они хороши, когда замечательно прожарены и поданы под бражным соусом. А если к нему добавить жареные грибы, какие‑нибудь соленья и копчёные ушки…
В довершение своей тирады тролль помычал, погладил себя по животу и даже причмокнул. Честно говоря, Степашка так это говорил, что у меня тоже выступила слюна, хотя до этого ни разу жареного хвоста мантикоры мне пробовать не приходилось. Впрочем, вместо пустого облизывания я решил заглянуть в логии. Эта тварь оказалась сотого уровня. Как она меня с одного удара‑то не уложила? А Степашка по сути прибил двоих. Какой же у него уровень. Пригляделся к троллю повнимательней, но уровень почему‑то показываться не спешил.
— Степашка, а какого ты уровня?
Тролль, отвлечённый от приятных мыслей о еде, поинтересовался в ответ:
— А тебе в том какая забота? Защищаю тебя и радуйся. Не полез бы сюда, мог бы вообще спокойно работать.
— А всё‑таки?
— А фиг тебе! Ты на мой вопрос не ответил, так почему я должен отвечать?
— Мне просто интересно. Ты так просто с тем зверюгой расправился, что мне стало жуть как интересно.
— Ну давай, лизни меня ещё сильнее, чтобы я прямо весь растаял и сразу весь растаял и раскрылся. Ну же лижи меня, лижи.
— То есть, на вопрос не ответишь?
— Э! А где обещанная мне порция сладкой лести? Какой я сильный, красивый умный и весь из себя замечательный?
Дальше ловить похоже нечего. Пойду работать.
— Ты куда? А второй хвост? Ну вот, опять всё самому делать, — доносилось мне вслед.
А хвост я всё‑таки по пути подобрал. Кстати весил он пять килограмм. Не самый лёгкий вариант, однако. ПО пути до моей наковальни меня начал мучить один вопрос. А какого собственно лешего забыли летающие твари с таким большим размахом крыльев посреди леса, где они даже толком летать не могли? Надо будет поинтересоваться у тролля, только почему‑то кажется, что ответа я всё равно не узнаю.
Дальше я ковал, ни на что не отвлекаясь. Первая секира разошлась на листья и лозу просто замечательно. Обошёлся в итоге даже без зубила. Применял вместо него вторую такую же секиру. После чего разогревал уже её. Вторая прошла тоже без эксцессов. Листики получались очень даже неплохо. С жилками, черенками, немного разной формы, но все очень похожие на настоящие. Причём за это надо сказать очень большое спасибо самому металлу, который охотно шёл на контакт, и чуть ли не сам принимал нужную форму. Очень удобно, но, боюсь, не всегда так легко будет получаться. За сами цветы пока не брался, оставлю их напоследок.
Дальше — изготовление самой лозы. Вытянув один прут до длины в три с половиной метра и толщины в мизинец, понял, что лоза такой чересчур гладкой быть не может. Её надо процарапать бороздами как у коры по все длине. А как это сделать? Протягивать через вальцы — только ровнее получится. Надо что‑то придумать. Покумекал, порешал и пришёл к выводу: нужно делать своеобразные плоскогубцы, только губки их будут содержать выступы, которые мне нужные борозды и процарапают. Вначале из одного лезвия сделал сами губки: длиной сантиметров в шесть, шириной в три и толщиной в один. Теперь надо как‑то связать их друг с другом. Проще всего это сделать металлической полоской, соединив их на манер щипцов, а не плоскогубцев. Немного подумав, решил, что такой вариант меня вполне устраивает. Охладил свои новые щипцы в котелке с водой, набранной из ручья по соседству.
Пока щипцы остывают окончательно, принялся за второй прут, а вслед за ним и третий и четвёртый. Половину от одного из получившихся прутов пустил на еще более мелкие прутики — будут черенками к листьям и цветам, да и просто усами лозы. Тут было гораздо проще, эти‑то прутики наоборот должны быть гладкими, потому вальцы мне в помощь для ускорения процесса. Зажимаем первый прут между губок моих чрезвычайно полезных щипцов и молотком по щипцам, молотком. Удар за ударом, минута за минутой, лоза вырисовывается из стали.
Вот и подошло время создания цветов. И тут меня накрыло. Я понял, что совершенно не представляю, как выглядят цветы винограда. Блин, кузнец — самоучка! Это же надо быть таким самоуверенным и недальновидным! Благо интернет всегда под рукой, достаточно выйти из игры на пару мгновений. Посмотрел и выпал в осадок. Такое выковать просто невозможно. Даже с моим разговором с металлом, даже с единением, это нереально. Это всё равно, что пытаться вылепить ногами ёжика из пластилина. Ладно, оговоримся с условием: невозможно сделать на моём уровне мастерства. Значит надо думать что‑то другое.
Вернулся в игру. Подумал, посмотрел по сторонам — ничего, никаких вариантов. Хотя, нет! Розы! Вот же розы стоят, которые я уже выковал. А ползучие розы тоже бывают, я точно видел такую своеобразную лиану, правда, там листики помельче — ближе к шиповнику, нежели к садовым розам, Да и сама слоза гораздо тоньше, чем основная лоза винограда, Но зато не надо заморачиваться с ребристостью лозы. Ага, как вовремя я об этом подумал, особенно после уже готового результата. Но ничего, вальцы мне в помощь. Там лиана наподобие вьюнка, тоненькая и гладка, так что проблем особых не будет. Ну да, не будет проблем, всего‑то переделать почти готовую работу.
Но теперь у меня появилось чёткое видение готового результата. Как и где я развешу всю лиану, как это будет смотреться в итоге. Выковал пяток гвоздей, на которые в итоге и будет крепиться лиана. Вбил их на своё место. Дальше работа закипела. Перековать большие виноградные листья на десяток, а то и полтора, более мелких и тоненьких листиков шиповника. Расковать одну из толстых лоз тоже на листья. Две другие толстые лозы вытянуть в тонкие и сделать из них тонкую скелетную сеточку будущей основы всей лозы. Расплющить оставшийся металл до состояния тоненького блинчика, почти до жести. Сюда же пошли и мои недавние щипцы для борозд на лиане. Всё в дело, всё в дело. Навертеть из получившихся блинчиков бутоны роз особых проблем не составляло. К тому же сейчас я делал цветки раза в два меньше, чем у предыдущего букета. Три предыдущих розы тоже пошли в дело — они станут центральным и самым ярким соцветием всей композиции. Каждый новый цветочек выбивал — выправлял аккуратно, нежно, стараясь не повредить. Дело долгое и муторное, но металлу такое отношение очень нравилось, и он почти не сопротивлялся, следуя моему замыслу. Пот валил градом, но такую работу нельзя прерывать иначе потом можешь заново и не взяться. Удар ещё удар. Лепесток за лепестком, соцветие за соцветием, цветок за цветком. Вот и собраны двадцать новых цветов. Вот и единение металлов в ход пошло — сборка всей этой кучи в единое целое. Все элементы вешаются на лозу, постепенно вырисовывая готовый результат. Получается пышное растение — вьюн, оплетшее своими цветами и листьями скалу. Сеточку я специально делал выпуклой для придания дополнительного объема, но даже так результат получается неполный. Поэтому проходим всё внутренним слоем листиков, создавая большую натуральность и вычурность. Лианы даже выбросили несколько отростков в стороны от основной композиции. На мой взгляд, получалось всё довольно живо. Заканчивая присоединять оставшиеся листики единением металла, жалел, что мне не хватает мастерства. Получалось, безусловно, очень неплохо, но до вершин мастерства мне еще было куда как далеко.
Теперь надо было прикрепить полученный результат на стене над родником. Единением присоединил получившуюся у меня лозу к вбитым гвоздям.
Поздравляем! Вы выполнили задание "Железный букет". Награда: 524 очка опыта, улучшение таланта "Чувство металла" на пять пунктов, улучшение профессии кузнеца на пять пунктов.
Залез в свои навыки. К своему чрезвычайному сожалению выяснил, что от прироста профессии по заданию, сила не прибавилась ни на йоту. Впрочем, система немного меня утешила тем, что во время процесса работы профессия выросла на два пункта сама, добавив четыре пункта силы. Кроме того добавилось ещё и четыре пункта искусства.
Бросил ещё один взгляд на получившуюся работу. Получилось очень даже неплохо. Не шедевр, конечно, но смотрелось всё довольно органично. Система выдала мне окошко с информацией, поясняя прирост искусства:
Начинающий кузнец разместил здесь своё творение для украшения местного родника. Зачем он это сделал? Возможно из чувства прекрасного, а возможно у него был лишний металл или же ему просто было нечего делать… Кто знает…
Мда, неслабо меня система приголубила… Зато теперь имеющийся у меня вес составлял сто шестнадцать килограмм с небольшим, правда переносимый вес был всего сто пятнадцать с половиной, но этот вопрос легко решался всего лишь экипировкой лука, ведь экипированные вещи в системе как переносимые не учитывались. Правда, пришлось оставить верёвку, но это уже мелочи.
— Честно говоря, я думал, будет хуже, — подошедший тролль был просто сама любезность, — Но ты меня порадовал — твои слова были не пустым бахвальством. Я так понял, проблема с перегрузом решена?
— Да, только пришлось верёвку оставить.
— Так не пойдёт. Верёвка всегда может пригодиться. Забирай её.
— Но тогда что‑то другое придётся бросить.
— Боги, за что вы меня покарали таким бестолковым учеником? Ну давай, включай свои маленькие человеческие мозги. Неужели ты действительно хочешь, чтобы я все знания в тебя вбивал? Вспомни, как ты прокачивал выносливость?
— Шёл, превозмогая усталость. Постой, ты хочешь сказать, что силу можно прокачать, двигаясь с перегрузом?
— Дошло наконец‑то, хвала всем богам! Правда тут есть нюансы. Например, перегруз должен быть минимальным, не больше одного процента от переносимой тяжести, иначе действительно сдвинуться не сможешь, как не пыхти.
— Ты не мог бы тогда понести веревку, а я сниму лук, и тогда будет всё как раз так, как ты и говоришь.
— Ну, давай сюда свою верёвку. Кстати, ты учти, если ты ещё соберешься поработать на принадлежащем мне горне и наковальне, то либо будешь оплачивать их аренду, либо будешь сам их таскать.
После последних слов, описанные предметы исчезли в руках тролля.
— И что же ты попросишь за аренду?
— Договоримся, — многозначительно заметил тролль и подмигнул, — Ну что, пошли помаленьку?
Я снял лук и убрал его обратно в инвентарь. Вес опять перевалил за допустимый максимум, но ненамного. Первый шаг дался мне с очень большим трудом. Вывести себя из равновесия с перегрузом оказалось чрезвычайно тяжело. Идти оказалось довольно тяжело, складывалось впечатление, что я везу на себе ещё одного себя, а то и двоих. Но самый трудный первый шаг уже был сделан, а последующие сделать было уже проще. Усталость накапливалась гораздо быстрее, чем без перегруза. По крайней мере, сейчас меня хватило только на пять минут. Тролль заметил моё состояние и поинтересовался:
— Опять будешь переть напролом или передохнёшь?
— А что лучше?
— А тут уж от тебя зависит. Чего ты больше хочешь? Что для тебя в приоритете? Какая из характеристик для тебя наиболее важна сейчас? Что ты хочешь прокачать в первую очередь: силу, выносливость, ловкость, здоровье, мудрость, интеллект, восприятие или удачу?
— А что разве и удачу можно так прокачать?
— Можно. Всё можно, было бы желание и упорство. Впрочем, последнего тебе не занимать, а вот мозгами тебя боги почему‑то обидели. Ну давай, шевели своими шестерёнками. Вот тебе самый простой вопрос: как во время ходьбы можно прокачать ловкость?
— Прыгать, уклоняться от чего‑то.
— А зачем обязательно от чего‑то? Просто так нельзя прыгать? Представь, что ты прыгаешь по столбикам, которые висят в пропасти. И только по ним ты можешь проложить себе дорогу. И находятся они отнюдь не на прямой линии. И вот ты уже прыгаешь не просто от балды, а стремишься попасть на чётко обозначенный пятачок земли, потому что иначе — падение и смерть в лаву, ну или просто в бездну. А воображение, кстати, очень неплохо стимулирует работу с интеллектом.
— Да ладно!
— Блин, рановато я это сболтнул. Это был один из наиболее сложных вопросов. Так, с ловкостью разобрались, про силу и выносливость в курсе. Здоровье, что можешь про него сказать?
— Надо как‑то получать урон…
— И как? Ну же, думай! Думай, представляй, как совместить сразу три или даже четыре момента прокачки.
— Э — э-э… Представить, как прыгаешь на спасительный пятачок, и представлять его над острыми камнями?
— Неплохо, очень неплохо. Восприятие?
— Заранее выбираешь место, которое нанесёт наибольший урон, представляешь на его месте спасительный островок и прыгаешь на него.
— Молодец. Поехали дальше. Удача.
— Пф — ф-ф. Что‑то ничего не идёт в голову.
— Думай, хорошо думай! Что такое удача?
— Удача — это наиболее приятный исход из вероятных.
— Мудрёно, но в целом верно. И что ты по этому поводу думаешь?
— Прыгать через какой‑то опасный участок с закрытыми глазами, полагаясь на удачу? — попробовал съехидничать я.
— Ну вот, можешь же ты всё сообразить! Что там у нас осталось? Мудрость? Как с нею быть?
Думал над этим вопросом я минут пять.
— Может быть, объединить всё как‑то в одну кучу?
— Всё гораздо проще! Мудрое существо знает, когда нужно остановиться, а когда двигаться дальше. Можно и даже нужно выходить за свои пределы, но всегда нужно знать, когда остановиться, иначе просто перегоришь.
Внезапно система выдала мне очередное окошко:
Поздравляем! Вы ознакомились с кратким курсом философии движения троллей. Награда: мудрость +1, интеллект +1.
Неожиданно, но приятно.
— Кстати, разбалтывать это кому попало не следует, Эти тайны передаются только от учителя к ученику.
Я посмотрел на системную табличку с очередным заданием на молчание. Мда, не хочет система так просто раскрывать всем свои тайны. Это сколько же вот таких заданий наполучали те, кто оказались в этом мире первыми? Наверное, уже и со счета сбились.
— Ну и чего это ты расселся? Отдохнул? — Потопали дальше. Нужно нарабатывать мышцу. Сейчас мы тебе прокачаем силушку немного, чтоб ты смог у меня свою верёвку забрать, а потом примемся за полный комплекс движения. И вот там мы тебе тоже ушки заячьи сделаем. Нет, ты только представь, как будет смотреться со стороны эта картина: прыгают друг за дружкой тролль и человек по абсолютно ровной тропинке, словно что‑то перепрыгивают, а еще на голове у них заячьи ушки из коры.
— Похоже на бред сивой кобылы…
— Вот именно, представь, в какой ступор будут входить встреченные нами разумные, ежели таковые будут. И ты такой к ним подпрыгиваешь и интересуешься: "Что, батеньки, когнитивный диссонанс поймали?" После чего дальше упрыгиваешь вслед за мной. Конечно, было бы лучше, если бы спросил это у них я, но меня они, к сожалению, не поймут.
— Да уж, когнитивный диссонанс это сильно…
— Вот и я говорю, что они просто опупеют! Впрочем, можно и ничего не говорить, эффект всё равно будет неплохим. Кстати, а если на твой костюмчик навертеть дополнительные приблуды, шерсть серую, хвост и морду, то можно сделать тебя похожим на волка. Тогда это будет смотреться вообще эпично! Человек в костюме волка прыгает за прыгающим троллем в костюме зайчика. Как тебе идея?
— Я даже не знаю, что и сказать.
— А и ладно, не говори ничего. Попрыгали.
Тролль попрыгал, а я с трудом пошёл за ним. После очередного шага, попробовал прыгать. С ещё большим трудом, но удалось сделать первый прыжок. Второй по сложности не уступал первому. Двигаться таким макаром было не просто сложно, а практически невероятно. Это примерно как прыгать с мешком сахара за плечами или даже двумя. При этом я ещё пытался соединить всё то, о чем говорил с троллем до этого.
Через пять минут, когда я обессилено упал на травку, мне казалось, что моя голова лопнет от перенапряжения. Причем в большей степени это имело место из‑за моей работы с восприятием: одновременно приходилось глазами отыскивать самые тяжёлые места для приземления, а также следы моих ранее прошедших товарищей. Это оказалось очень тяжело. А ведь при этом ещё надо было фантазировать, представлять неведомый путь среди опасностей. В общем, посидеть на одном месте и ни о чём не думать — это просто невероятное счастье.
Впрочем, ни о чём не думать — мечта несбыточная, мозги всегда шевелятся. Вот и сейчас я думал о том, почему же никто из игроков не додумался до прокачки силы с перегрузкой? Ведь не сильно сложная задача‑то. Да, надо соблюдать один процент, да двигаться будет тяжело, но как оказалось, с таким весом можно даже прыгать, не то что идти. Так почему, почему так никто не делает? Или делает и просто не кричит об этом на каждом углу, а тихо — мирно прокачивает свою силу, посмеиваясь над другими?
Тролль присел рядом. Внезапно у меня родилась одна мысль.
— Степашка, у меня есть предложение по поводу твоей мечты.
— Да? Удиви меня.
— Предлагаю заменить чёрный смокинг на белый фрак с длинными фалдами. Мне кажется, так будет эффектнее.
— Хм, — тролль уважительно поглядел на меня, — В этом что‑то есть. Картинка тролля во всем белом будет действительно более впечатляющей. Только бабочку оставим чёрной!
— Да хоть красной в зеленую крапинку.
— Нет, тут я против. Конечно, красная бабочка в зеленую крапинку будет шокировать, но не стоит жертвовать стилем и терять самоуважение, идя на поводу у дешёвого эпатажа.
У меня так и вертелся на языке вопрос: "Чего?". Но я смог его удержать и не задать столь стильному и уважающему себя троллю. А тут как раз выскочила системная табличка и отвлекла меня от ненужного вопроса.
Изменяя чужие мечты, вы меняете самих мечтателей. Ваше влияние на них становится гораздо значительнее.
Поздравляем! Вы получили достижение "Кукловод 2".
Слава +3. Вам доступно 5 очков характеристик, 1 очко навыков.
Поздравляем! Ваше количество славы достигло числа 777. Число удачи для вас не пустой звук! Удача +1;
Ух ты, неожиданно. Приятно, конечно, но неожиданно. Интересно, а если бы я перепрыгнул это число, добавился бы мне этот пункт удачи или нет? И ещё более интересно, есть ли ещё такие числа? Может число ловкости или силы? Скорее всего, если и были подобные числа, то это 333 и 555, и их я умудрился благополучно перепрыгнуть. А ведь обидно, наверняка, и там какой‑то плюсик скрывался. Мелочь, а обидно! А ведь и 111, и 222, и 444, и 666 я тоже перепрыгнул! Эх, знать бы заранее, ужом бы извернулся, но попробовал получить три одинаковых цифры. Хотя по поводу трёх шестерок я сомневаюсь, что было бы что‑то хорошее, там скорее отнять могли. Да и характеристик всего восемь, а тройных цифр девять, похоже, всё‑таки три шестёрки и правда ничего хорошего не дают. Впрочем, какой смысл гадать, если их я всё равно уже пролетел… Интересно, а четыре единицы поощряться будут? Впрочем, до этого ещё далековато.
— Ау! Не спи!
— Чего? — переспросил я тролля, который оторвал меня от приятных размышлений о бонусах.
— Прыгать, говорю, давно пора. Нечего рассиживаться, всё равно ничего не высидим полезного. Ты же не монах какой, чтобы медитации придаваться и присоединяться к окружающему миру посредством чакр и мантр. Постой, только не говори мне, что ты ещё немного монах.
— Нет, вроде…
— Ну и вставай тогда, а то мне уже сильно хочется пройтись своей мантрой по твоей чакре.
— Это как?
— Ты уже от меня так получал. Повторить?
— Э — э-э, пожалуй, не стоит.
— Ну, не хочешь — как хочешь. Тогда поскакали дальше.
И мы двинулись дальше. Последующий час слился в одну бескончаемую череду одинаковых циклов, состоящих из пяти минут прыжков и пяти минут отдыха. Так бы и двигались дальше, если бы внезапно система не напомнила мне, что прошло уже пять часов, и неплохо бы подкрепиться, иначе помрёшь. А это значит, что до ужина в реалии осталось всего пару часов. Поэтому, во время очередного отдыха, перекусил эльфийским хлебом. Тролль, кстати, от него почем‑то отказался. Еще два часа прыжков и пора выходить в реал, на ужин. Надо хоть его не пропустить, итак без обеда остался с этим кузнечным заданием. А ведь, кроме ужина, меня ещё поджидает и встреча с милым шустрым старичком — финансистом. Так что — выход. Ужин прошёл быстро и как в тумане. Несмотря на то, что обеда не было. Все мои мысли были о предстоящей беседе с коварным старичком, если она конечно состоится. Толика опять не было в столовой. Надо будет всё же завтра его поймать и выяснить, что у него произошло. А то как‑то неправильно это всё. Может, ему помощь какая нужна, а я даже не интересуюсь. Надо, надо его поймать и вытрясти из него все накопившееся. Но это завтра, а сейчас — финансист.
До административного корпуса дорога от столовой не такая уж и длинная. Потому стройной логической беседы мне спланировать не удалось. Хотя о чём я думаю. Какая может быть стройная логическая беседа с тем, кто может так мастерски заболтать, что даже забываешь, зачем к нему вообще приходил. Ладно, не буду больше забивать себе голову лишними мыслями. Вход. Лестница. Второй этаж. Знакомая дверь с табличкой. Постучавшись в дверь, услышал вежливое: "Входите". А мне говорили, что его не найдёшь! Наговаривали на него. Зачем только? Непонятно…
Открыв дверь в кабинет, чуть не привалился к косяку, настолько не вязалось у меня происходящее действо с присутствующими здесь лицами. Компанию Амвросию Адамовичу составлял мой недавний адвокат Бронислав Яковлевич Гугенштейн, сидящий ко мне вполоборота. Стол оказался накрытым белоснежной скатертью с рюшечками и узорами. В середине стола возвышался, как неприступный бастион, огромный электрический самовар литров на двадцать. Рядышком притулились небольшие вазочки с печеньем и шоколадными конфетами. Сверху же на самоваре, словно в гнезде пристроился небольшой заварочный чайник. Они оба шумно прихлебывали горячий чай из блюдечек, запивая печенье, при этом тихо беседуя и не обращая на меня ни малейшего внимания.
— Кхм — кхм, — откашлялся я, чтобы привлечь внимание.
— Ну вот! — начал говорить адвокат, — А ты говорил, не придёт! Я же говорил, что этот молодой человек очень упорный в достижении своих целей. И всегда знает, чего хочет. А на твою местную репутацию можно плюнуть и растереть. Ничего она не стоит перед целеустремлённым человеком.
— Ну, так мы же с тобой сиди тут как парочка влюблённых, в нетерпении поджидающих любимую на позднем свидании. А ведь у меня уже рабочий день давно кончился. И если бы не ты со своим "Давай Чайковского погоняем…", этот молодой человек искал бы меня до морковкиного заговенья.
— Ой — ой — ой! Какой ты грозный, прямо не подходи к нему… — адвокат поставил блюдечко к стоящей на столе чашке, — Евгений Георгиевич, проходите. У меня к вам есть серьёзный разговор.
— Ну вот всегда ты со своими делами набрасываешься на людей! Ну что ты за человек! Учу — учу тебя, а толку… Уже почитай четвёртый десяток знакомы, а ты вот ничему так и не научился…
— Ну так, Амвросий Адамович, время такое, что "Время — деньги", уж извини за тафтологию.
— Да сколько я тебя знаю, столько у тебя и такое время. Вечно торопишься, никогда не поговоришь просто за жизнь, не расскажешь никакой байки поучающей. А ведь молодому человеку как воздух необходим опыт старших товарищей.
— Ну да, ну да. Он к тебе сегодня исключительно за опытом старшего товарища пришёл, а вовсе не потому, что расписку мне написал.
— А то я не понимаю, что этому молодому человеку нужен аванс. Но ты же сам прекрасно знаешь, как я отношусь к авансам. Да и потом кто‑то же должен его жизни научить. Ты только посмотри на него, как он ушами хлопает, опыт наш впитывая.
— Не думаю, мне кажется, что его сейчас просто прорвёт эмоциями. И он будет долго возмущаться и кричать. Хотя нет, я не прав, этот молодой человек кричать не будет. Он слишком вежлив и скромен для этого.
— Да что же это мы! Держим парня в дверях! — всплеснув ладонями, Амвросий Адамович включил опять того самого "милого старичка", — Женечка проходи, выпей с нами чаю.
Он уже колдовал что‑то над третьей чашкой, а адвокат подтверждал:
— Да, Евгений Георгиевич, выпейте чаю, чай у Амвросия Адамовича отменный. Не пожалеете. Уже лет тридцать пытаюсь выведать у него секрет — не говорит, старая перечница.
— Ага, тебе всё прямо выложить. Знаю я ваше племя, стоит только заикнуться о чём‑то, не успокоитесь, пока всего не выведаете.
Попробовал чаю. По вкусу был как один из любимых вариантов деда. Сочетание из душицы, мелиссы, эстрагона, зверобой, листьев малины, смородины, цветков липы и иван — чая. Нет, что‑то есть ещё, но не существенное. Вкус получился очень похожим — мягкий и приятный.
Амвросий Адамович как‑то крякнул.
— Судя по твоему лицу, удивить вкусом тебя не удалось. А непроизвольный кивок в качестве одобрения выдаёт в тебе знатока травяного чая. Значит ты откуда‑то из Леса, — последнее слово он произнёс явно с большой буквы, — Старообрядец, кипчак? Нет, не то. Но явно из леса, надо будет с тобой плотнее пообщаться после отъезда этого представителя хитрой еврейской нации.
— Амвросий Адамович, ну когда вы уже перестанете вести себя как махровый антисемит! Все прекрасно знают вас как весьма отзывчивого человека, не подверженного различным предрассудкам.
— Это ещё не значит, что я люблю вашего брата!
— Ой, я вас умоляю! Кто из гоев любит нашего брата? Никто и никогда нас не любит и отовсюду гонят! Но когда нужен хороший специалист всегда идут к рабиновичам и кацманам, потому что те всегда делают своё дело на ять!
— То есть, ты хочешь сказать, что русских специалистов нет совсем? А я тогда кто по — твоему?
— Вы, Амвросий Адамович, — вымирающий вид старой гвардии советской закалки. И вообще к чему этот постоянный спор? При каждой нашей встрече вы его затеваете и ещё ни разу чаша весов ни в чью сторону не склонилась, таки зачем эта бесполезная полемика?
— В споре рождается истина!
— В споре может родиться только драка! А я это бессмысленное рукомашество не уважаю совершенно. И потом, мы здесь собрались совершенно по другому поводу, — адвокат развернулся ко мне всем телом и продолжил, обращаясь ко мне, — Евгений Георгиевич, как я уже говорил ранее, у меня к вам есть очень серьёзный разговор. В общем, ЗАО "СИТК" выдвинуло против вас обвинение в краже имущества, добытого в игре.
— Постойте, но я же забрал у них только эссенцию, остальное они сами отдали.
— Да, речь идёт именно об эссенции жилы чёрной меди. Мало того, они оценили свой ущерб в два миллиона золотых по игровой валюте. В связи с этим у вас есть два варианта: первый — вернуть им эссенцию и тогда все обвинения с вас будут сняты, Разумеется, все ваши игровые издержки при этом также будут покрыты. Второй же вариант менее приятный — на вас налагается исполнительный лист. В результате, при каждом обналичивании игровой валюты, вы будете получать только половину, вторая же половина будет уходить на игровой счёт ЗАО "СИТК" и так будет продолжаться до полного погашения вашего долга. Мало того, все ваши доходы будут облагаться также пятидесятипроцентным сбором в пользу истца.
— Постойте, но ведь это обычный игровой момент. Это добытый мной предмет. Мною же может быть использован по моему усмотрению. Разве не так?
— Не так. Сразу видно, что вы плохо вникали в юридические тонкости своего пребывания в шахте. Всё, добытое на рудниках из жил, принадлежит владельцу рудника. Соответственно, и ваша эссенция тоже. А подкреплено это всё игровыми логами, которые подделать невозможно, так как все они подписаны электронной подписью игры. Единственное, чем я могу вам помочь во втором варианте, так это тем, что все ваши реальные доходы будут учитываться в двойном размере, будто выведенные из игры. Но это, к сожалению, всё, чем я смогу вам помочь.
— И что, нет никакого третьего варианта?
Адвокат, как мне показалось, виновато развёл руками. Впрочем, словно спохватившись, он нехотя добавил:
— Есть, как не быть. Но боюсь, что этот вариант — совсем не вариант, уж простите за каламбур. В этом случае вы опять попадаете в колонию, правда, уже к другому юридическому лицу. У вас на всю жизнь остаётся висеть статья о краже виртуального имущества. Кроме того, ваш личный счёт замораживается, и никаких операций вести по нему вы не сможете. То есть, обналичить выгоду от использования этой самой эссенции вы никак не сможете. Мало того вы ничего не сможете обналичить из игры.
— Неужели у всех воров такие ограничения?
— Нет, это только у тех, кому предлагается выбор. И если выбор оказался неправильным, то последствия могут быть более чем печальными.
— Подождите, но ведь не могут они совсем заморозить счёт такого человека.
— Конечно, не могут, счёт блокируется только до накопления на нём обозначенной суммы. После чего данная сумма перечисляется истцу, а счёт снова разблокируется.
— Постойте, а как человек в таком случае питается, совершает покупки?
— Ему это без надобности, он отбывает срок заключения в игре, пока не накопится достаточная сумма.
— Но ведь это, по сути, пожизненное заключение.
— Тут вы в какой‑то мере правы. Но справедливости ради могу сказать, что такие иднивиды всё же получают свою зарплату. Им перечисляется на счёт всё, что они заработают, за исключением себестоимости обеспечения их жизнедеятельности и пребывания в игре. Так что на таких заключениях колониям деньги делать не удаётся, но тут вступает в дело корпоративная взаимовыручка и программа государственной поддержки.
— Постойте, а если его зарплата меньше, чем содержание, он что, ещё больше вязнет в долгах?
— Нет, конечно, наше государство на такое не пойдёт. Тут как раз и включается в силу господдержка. Половину разницы в таком случае на себя берёт государство, а половину колония.
— Ох ты ж, Господи, какое пространство для манёвра! Сколько же тут можно наварить! Это же фактически непаханое поле откатов и бабла из воздуха, в смысле из государственного кармана… Это же просто мечта!
— Даже не надейтесь! Такое дело пресекается на корню, так как такие дела проходят под эгидой международного контроля, который курирует сама Организация Объединённых Наций.
— Ой, да что вы говорите! Будто там нет любителей вкусно покушать и любителей разной роскоши. Впрочем, замнём пока этот вопрос для ясности и понимания данной ситуации в целом, тем более что выходов на верхушку этой организации у меня сейчас почти не осталось, а у нашего юного друга их нет и подавно. И да, Женечка, послушай мой совет, как старого финансиста: если этот старый хитрющий еврей пробивал и даже пробил какие‑то дополнительные лазейки во втором варианте, то этот второй вариант наиболее выгоден в экономическом плане. Я слишком долго его знаю, чтобы заблуждаться на этот счёт.
— Кхм — кхм, — адвокат прокашлялся, — Я собственно тоже собирался вам предложить именно второй вариант. Так как реализовать данную эссенцию в игре можно гораздо выгоднее, чем озвученная цена. Готов поспорить, что руководство ЗАО "СИТК" сейчас грызут ногти от злобы и недовольства. Так как вынуждены выставить счёт по цене шахт эльфов. Если бы вы добыли эту эссенцию у гномов, цена была бы в два с половиной раза выше. Но это только в том случае, если вам удастся договориться на достаточно приемлемых условиях. Если же нет, то лучше выбрать первый вариант. Он во многом проще, ну и клеймо вора в игре с вас снимут.
— А почему мне вообще тогда дали это клеймо? Почему они посылали за мной наёмных убийц, чтобы выкрасть меня и оттащить обратно к эльфам? Зачем всё это было нужно, если они сразу могли обратиться к закону и подать на меня иск в суд?
— Евгений Георгиевич, я могу только предполагать, но думаю, что связано это с тем, что тогда они думали добраться до вас своими силами через игровой момент. Теперь же что‑то изменилось и вас они поймать почему‑то не могут.
— Понятно. Как срочно нужно моё решение?
— Сегодня, желательно сейчас. Продолжение слушания по этому делу завтра в десять утра и мне надо будет быть на месте с вашим решением.
— Постойте, а почему вообще вы в курсе, а я нет про это дело? Почему об обвинении меня в воровстве уведомили вас, а не меня?
— Это обычная практика. Если не смогли связаться с самим обвиняемым, то связываются с его адвокатом по последнему делу. Как правило, адвоката на ровном месте не меняют, и адвокат с предыдущего дела работает и по следующему. Ну а у адвоката должны иметься возможности связаться со своим клиентом.
— То есть, они пытались со мной связаться?
— Ну разумеется. Вам присылали письмо на вашу личную почту. Но, судя по вашей реакции, вы не часто проверяете свой персональный почтовый ящик.
— Блин, вот ещё раз аукнулся запрет деда на вход в личный ящик. Похоже, настала‑таки пора наплевать на этот запрет.
— Простите, — вкрадчиво поинтересовался адвокат, — а можно поподробнее об этом запрете?
— Дед мне запретил пользоваться личным ящиком до совершеннолетия. Объяснил, что при его распечатке, мои опекуны смогут добраться до его содержимого и проверять всю мою почту и быть в курсе всего, что меня касается.
— Хм, ваш дед был весьма мудрым человеком. Только после освобождения из колонии вы де — юре стали совершеннолетним. Так что можете распечатывать свой ящик, не опасаясь совершенно ничего. Опекун у вас может появиться только в случае признания вас недееспособным.
— Спасибо за консультацию, я подумаю над этим вопросом.
— Молодец, парень! Всё делает с рассудительностью. И это правильно, я хочу сказать.
— Это, конечно, прекрасно, но какое решение вы приняли Евгений Георгиевич? Я об иске.
— Пожалуй, я выберу всё‑таки второй вариант.
— Что ж, прекрасно. В таком случае прошу вас подписать здесь и здесь, — адвокат протянул мне лист с судебным решением. Внимательно его изучив, я подписал там, где мне было указано. Адвокат шустро убрал документы в папку, а ту уже в портфель и принялся собираться, — Что ж, на этом моя миссия закончена, откланиваюсь и оставляю вас наедине с вашими делами, тем более, что чай своя я уже выпил. Всего вам доброго, Евгений Георгиевич. Ну и вам, Амвросий Адамович, не хворать.
Последние слова адвокат договаривал, уже выходя из кабинета. Я едва успел выкрикнуть:
— Постойте! Оставьте мне ваш счёт, а то я даже не знаю, куда мне деньги отправлять‑то…
— Ох, действительно! — Он, протянул мне визитку, на которой были указаны его контактные данные и индивидуальный номер личного счёта, — Ну на этот раз, вроде бы, всё, так что до свиданья.
После ухода адвоката, я попытался было завести разговор, но был прерван поднятой рукой вверх.
— Допей сначала чай, потом уж о делах говорить будешь. Имей уважение к моему труду, прочувствуй вкус, насладись ароматом. А после уж поболтаем, не переживай, на этот раз я уж никуда не сбегу.
Некоторое время мы молча пили чай. Раздался стук, и в дверях нарисовался Толик. Увидев меня, он попытался сбежать, пробормотав что‑то вроде "я попозже зайду…", но успехом попытка не увенчалась. Она была прервана мною на корню.
— Толик иди сюда уже, хватит уже от меня бегать.
— И ничего я не бегаю.
— Толик, ты проходишь или всё‑таки убегаешь? — как‑то без интереса поинтересовался финансист, правда, при этом предложил, — Чаю?
— Чаю, да, пожалуй, да, — как‑то вяло, но всё‑таки решился Толик.
Амвросий Адамович налил Толику чая. Тот молча принялся за ароматный напиток, финансист же поинтересовался у меня:
— Ты не возражаешь, что про твой финансовый интерес узнают посторонние?
— Это вы про Толика? Нет, не возражаю. Амвросий Адамович, мне нужен аванс. Примерно половина моей месячной суммы. На общие нужды. Необходимо вернуть взятые у Бронислава Яковлевича деньги, кроме того, мне также нужно купить одежду, обувь, прочую мелочь.
— Хм, это понятное желание. Я удивлён, что ты так долго не появлялся. Но думаю, руководство возражать против этого не будет и уже завтра — послезавтра на твой счёт поступят деньги. Уведомление об этом поступит на твою почту. Ах да… — он хлопнул ладонью по столу, — Попрошу техника настроить пересылку уведомлений на твой игровой аккаунт. Так устроит?
— А что так можно? Это было бы идеально!
— Женечка, ну что ты как маленький, мы же работает в государственной корпорации, которая занимается игрой, за которую тебе платят. Так почему же нельзя прислать игроку уведомление о том, что ему переведена зарплата от корпорации? Ну и ты не забывай, что уже с завтрашнего дня будут действовать ограничения, озвученные Гугенштейном.
— Я это учёл. Изначально я хотел просить всего четверть.
— Умный мальчик! Ну что, твой вопрос мы закрыли. Ты можешь быть свободен.
— С вашего позволения, я хотел бы остаться.
— Тут тебе не моё позволенье требуется, а Толика. Толик ты имеешь возражения против присутствия Евгения?
Тот молча помотал головой. Потом добавил:
— Пусть сидит, он же от меня не таился, а так — пусть знает. Шила в мешке не утаишь.
Еще пару минут мы сидели молча. Толик допил свой чай и собравшись с духом, сказал:
— Амвросий Адамович, мне нужны деньги. Много денег!
— Мда, похоже, что‑то у тебя нехорошее произошло.
— Мои родители разбились на машине. На смерть. Оба, — с каждым словом его голос становился всё тише и тише, а под конец он сгорбился и смотрел куда‑то вниз, сквозь стол.
— Тогда тебе нужны не только деньги, тебе нужно ещё организовать похороны.
— Нет, это уже всё сделано. Осталось только это оплатить. Похороны в Москве — дело не дешёвое. Поэтому мне и нужны деньги. К тому же мне в ближайшее время потребуется наладить сдачу квартиры. Поэтому мне потребуется ещё один отгул.
— Что ж твои желания понятны и разумны. Сколько конкретно тебе нужно денег?
— Мне нужно пятьдесят тысяч. Евро.
— Толик, ты же понимаешь, что такую сумму тебе никто не даст. Твой контракт подразумевает в месяц всего полторы тысячи евро с небольшим. Контракт на год. При максимальном раскладе это получается восемнадцать тысяч. А у тебя к тому же половина контракта уже пройдена. И деньги были выданы. Есть возможность перейти на стопроцентную чувствительность, но при двенадцати часовом ритме это составит только две тысячи двести евро с небольшим, так что тоже не панацея. Можно ещё увеличить время. Скажем до двадцати одного часа. Это уже будет три девятьсот. За полгода это даст двадцать три с половиной тысячи. Плюс ты будешь сдавать квартиру, это тоже будет приносить свою прибыль. Со временем расплатишься. Впрочем, Наша корпорация может предоставить тебе запрашиваемую тобой сумму под залог квартиры на обычных банковских условиях с процентной ставкой всего двадцать один процент. Извини, но постоянного места работы у тебя нет и меньше процент сделать не получится. И да, ты можешь попытаться заработать в игре, а не бренчать на гитаре целый день в таверне и тупо болтать со всеми подряд.
— Откуда вы знаете? — как‑то вяло поинтересовался Толик, приподняв голову.
— Финансист должен знать много, очень много. И да, я сочувствую твоему горю, но кроме уже озвученного помочь тебе ничем не смогу. И ещё. Мой тебе совет: бери кредит в рублях. Сконвертировать сумму в евро особого труда не составит, но от всяких дебильных скачков на валютных рынках ты будешь застрахован. Да, я понимаю, что здесь ты получаешь оплату в евро. Но ведь за квартиру с тобой будут расплачиваться в рублях. А это уже — определённый риск. Нет, без сомнений, ты можешь договориться и на оплату в евро, но в таком случае жильцов тебе придётся искать гораздо дольше, а это не в твоих интересах.
— Согласен. На всё. Я так понял, три часа оставили мне на приёмы пищи?
— Разумеется. На двадцать четыре часа мы не имеем права заключать контракты. Да, кстати, при таком погружении в игру, тебе нельзя будет пропускать еду, капсулу техники настроят на автоматическое отключение. По поводу конкретного времени — договоришься с техниками сам. Так что придётся учитывать свой ритм виртуальной жизни с новыми реалиями реального мира. Тавтология получилась, но зато правда.
— И на том спасибо. Я пойду. Новый режим с завтрашнего дня?
— Разумеется. До свиданья, молодые люди.
— До свиданья, — вяло откликнулся выходящий Толик.
— До свиданья, — как эхо отозвался я.
Я вышел вместе с Толиком. Тот после закрытия двери, прислонился к стене и тихо произнёс:
— Не надо.
— Что? — не понял я.
— Не надо этих фальшивых сочувствий, тупых фраз, вроде "Я тебя понимаю!" или "Держись!". Меня от этого всего уже воротит. Наехала толпа родственников, знакомых. Все сочувствовали, на поминках гудели. И хоть бы кто помог с деньгами. Хрен там, только приживалки левые. Я организовал всё по лучшему разряду, договорился, а эти уроды денег оставили в общей сложности две тысячи. Две тысячи, представляешь? — он уже почти кричал, но останавливать его нельзя. Ему надо выговориться, — Родственников я не виню, что их обвинять, они все не местные, из Барнаула в основном, мамина сторона. Они на билеты только денег не малое количество истратили. Но друзья родителей! Какие это на хрен друзья? У меня родители умерли, а они мне свою подачку бросили, чтоб их черти в аду драли! Да лучше бы я тихо похоронил родителей без всех этих сборищ. По крайней мере, выясняется, что в Москве у человека друг может быть только один друг, а может и вообще не быть, — он шумно выдохнул, — Самое забавное знаешь что? Некоторые мне предложили обратиться за ссудой в их банк. В их банк! За ссудой! Они ещё на мне и навариться хотят, уроды…
— Я тоже недавно деда потерял…
— Сравнил… Бабку я тоже потерял, хотя она и была самым близким мне человеком, но всё же оставались предки. А теперь и их нет. Я совсем один на том свете. Ха, родственнички, кстати, тоже те ещё перцы. Хотели у меня на хате осесть и в Москве на работу устроиться. Тут же зарплата больше, а за жильё платить не надо будет. Их я тоже послал пешим интимным маршрутом.
— Дед у меня оставался последним. Родителей я почти не помню. Они тоже в автокатастрофе погибли.
— Не гонишь? — с прищуром поинтересовался Толик.
— Нет. Зачем?
— Ну не знаю. Утешить. Может ещё чего. Я теперь никому не верю. Знал бы, что друзья моих родителей такими гнилыми окажутся, ни за что бы не стал всё это затевать. Теперь в долгах, как в шелках. И выбраться из этого мне ещё долго не грозит.
— Толик, а почему ты сразу всё не сказал? Сказал только, что отец в аварию попал.
— А чтобы это изменило? Ты бы ещё раньше меня стал жалеть. Как же бедный, несчастный, сиротинушка. Меня это как‑то совершенно не прельщало. Вот ты как своего деда похоронил?
— Честно говоря, плохо. Его в крематории сожгли, а я долбочёс великовозрастный даже не удосужился поинтересоваться судьбой его праха. А теперь уже, наверное, и смысла нет. Месяц уже прошёл. Выбросили куда‑нибудь на помойку и всё. Поганый из меня внук, да?
— Если бы моих кремировали, мне бы тоже и в голову не пришло поинтересоваться судьбой их пепла. Да и потом, зачем вообще этот пепел нужен? Также как и с могилами. Здесь имеет место одно поганое правило. За могилами ухаживает только тот, кто помнит тех, кто лежит в этих могилах, ну может ещё одно поколение после. Редко какие люди даже назвать своих предков до четвёртого — пятого поколения могут. Хотя у нас после Великой Отечественной и войн‑то особо не было. Вся информация доступна. Ройся, ищи, интересуйся — будет тебе знание. Но нет, никому не нужно. Я вот эту простую мысль только сейчас понял. Я ведь даже не знаю, как звали моих прадедов и прабабок по имени — отчеству. Грустно, — Толик тяжко вздохнул и отлепился от стены, — Ладно, пошли что ли. Работать надо. Игра теперь моя работа. Слышал, мне теперь двадцать один час в игре проводить. И на сотне. Это же просто трындец. От одного плевка буду загибаться. На семидесяти‑то хреново было до жути, а на сотне — вообще жесть. Но ладно, справлюсь.
— Толик, мне тут в игре повезло немного, но деньги ещё не скоро смогу оттуда достать. Может, когда я вытащу деньги — погасим твой кредит?
— Спасибо, Жендос, отказываться не стану. Но! Только под расписку и, желательно, в присутствии адвоката. Не хочу ни тебе лишних проблем, ни себе. А когда деньги у тебя появятся — свистни. Тогда это уже конкретно обсудим. Всё пока, я к себе.
— Пока!
Зайдя в свой номер, я долго не мог заставить себя зайти в игру. Меня мучили очередные вопросы без ответов. Как так получилось, что мы пересеклись с Толиком, и он внезапно стал сиротой, прямо как я. Не подстроено ли это? Не подставной ли он? Может у меня мания преследования? Почему я в каждом факте вижу для себя угрозу? Или же наоборот, я приношу несчастья? Вон Дим Димыч мне посочувствовал, и в результате оказался крайним, из которого сделали козла отпущения. Может и Толику из‑за меня не повезло? Нет, это уж точно бред. Но, тем не менее, опять какая‑то непонятная ерунда вокруг меня закручивается. Только я обрадовался халявным деньгам, как выясняется, что часть из них я должен отдать. А ведь я ещё даже не договорился об условиях покупки жилы у этих самых цвергов. И какими будут эти условия — один Бог знает. Кроме того, планы по обучению никто не отменял. А это тоже деньги, которых теперь надо в два раза больше, ведь половину у меня будут забирать. Ну почему у меня всё не слава богу? Если нашёл кучу денег, то потом большую часть обязательно отберут? Если нашёл друзей, то потом оказывается, что это — один большой спектакль вокруг меня с непонятными целями. Вот сейчас нашёл ещё одного друга, с похожей ситуацией. Кем он окажется в итоге? Вражеским шпионом, работающим по заданию ЦРУ? Нет, что‑то меня совсем не в ту сторону понесло. Надо завязывать с этими глупыми мыслями. Как там говорила одна героиня? Кажется: "Подумаю об этом завтра!"
Конец третьей книги.
Комментарии к книге «Вор поневоле», Евгений Сергеевич Старухин
Всего 0 комментариев