«Литературная Газета, 6618 (№ 42/2017)»

Литературная Газета, 6618 (№ 42/2017) (fb2) - Литературная Газета, 6618 (№ 42/2017) 1393K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Литературная Газета

Память неутолимая

Память неутолимая30 октября вспомнят о миллионах жертв политических репрессий

Литература / Первая полоса / Тема номера

В понедельник в Москве будет открыта «Стена скорби» – мемориал, автором которого стал скульптор Георгий Франгулян.

Фото: Евгений Федоровский

Теги: 30 октября , политические репрессии , жертвы , память

30 октября вспомнят о миллионах жертв политических репрессий

Ольга Берггольц

(1910–1975)

И я не могу иначе… Лютер

Нет, не из книжек наших скудных,

Подобья нищенской сумы,

Узнаете о том, как трудно,

Как невозможно жили мы.

Как мы любили горько, грубо,

Как обманулись мы любя,

Как на допросах, стиснув зубы,

Мы отрекались от себя.

Как в духоте бессонных камер

И дни, и ночи напролёт

Без слёз, разбитыми губами

Твердили «Родина», «Народ».

И находили оправданья

Жестокой матери своей,

На бесполезное страданье

Пославшей лучших сыновей.

О, дни позора и печали!

О, неужели даже мы

Тоски людской не исчерпали

В открытых копях Колымы!

А те, что вырвались случайно,

Осуждены ещё страшней.

На малодушное молчанье,

На недоверие друзей.

И молча, только тайно плача,

Зачем-то жили мы опять,

Затем, что не могли иначе

Ни жить, ни плакать, ни дышать.

И ежедневно, ежечасно,

Трудясь, страшилися тюрьмы,

Но не было людей бесстрашней

И горделивее, чем мы!

По следам Дон Кихота

По следам Дон Кихота

Книжный ряд / Первая полоса / Книга недели

Теги: Владимир Андреев , ЧелоВЕК из города Козлова

Владимир Андреев. ЧелоВЕК из города Козлова. Великий артист Владимир Зельдин. Тамбов: ООО «ТПС», 2017. 140 с., 1000 экз.

Год назад ушёл из жизни народный артист СССР Владимир Михайлович Зельдин.

«ЧелоВЕК из города Козлова» – первое научно-популярное издание о жизни и творчестве этого выдающегося деятеля культуры, представляющее собой одновременно краткую энциклопедию, хронограф и альбом.

В первой части читатель найдёт список основных ролей Владимира Зельдина в театре, а также его полную фильмографию, включая участие в документальных фильмах и телепередачах. Отдельного внимания заслуживает подробная библиография, содержащая не только краткие сведения о книгах и статьях самого Владимира Михайловича, но и максимально полный список интервью актёра и статей о нём, опубликованных как в крупнейших российских СМИ, так и в региональной прессе.

Вторая часть книги – красочный фотоальбом, который составили живые и трогательные любительские снимки из личного архива автора – литературоведа, историка театра, члена Союза журналистов России и Союза театральных деятелей РФ Владимира Андреева.

В книгу также вошла интересная биографическо-краеведческая статья «Век Владимира Зельдина начинался в Козлове», рассказывающая о глубокой связи «несравненного Дон Кихота» с его малой родиной. 

В лучших традициях русской политики

В лучших традициях русской политики

Политика / Первая полоса / Эхо события

Сухомлинов Владимир

Юрий Кублановский

Теги: Юрий Кублановский , интервью , мнение

Поэт Юрий Кублановский оценил речь президента

Большой резонанс получила на минувшей неделе встреча президента Владимира Путина с участниками итогового заседания международного дискуссионного клуба «Валдай» в Сочи. «ЛГ» обратилась с просьбой дать свою оценку событию к поэту, публицисту, критику, искусствоведу Юрию Кублановскому. Он известен и как вдумчивый, не шумливый участник политических дискуссий на ведущих телеканалах страны. В советское время Кублановский печатался в основном в самиздате, а также за рубежом. В 1982-м вынужденно эмигрировал из СССР, но в 1990 году вернулся домой.

– Юрий Михайлович, наш президент часто выступает в различных аудиториях. Но речь на заседании клуба «Валдай» и ответы на вопросы его участников вызвали особый интерес. Что лично вам показалось примечательным в этом общении?

– Выступление Путина в Сочи напомнило мне его знаменитую мюнхенскую речь. Казалось, тогда им были расставлены все точки над «i» в вопросах международных отношений. Тогда им было ясно заявлено: у России есть свой внешнеполитический курс, который отвечает её национальным интересам. Ведь прежде этого не наблюдалось. Мы прожили более пятнадцати лет после 1991 года практически в политической зависимости от Запада, почти полностью потеряли самостоятельность. Мы были бессильны, например, помочь Югославии, когда дошло до того, что натовская коалиция стала бомбить столицу суверенного государства. Казалось, ниже падать некуда и уже не подняться. И вдруг речь Путина в Мюнхене, когда он сформулировал самостоятельный внешнеполитический российский курс.

И в Сочи он ещё раз его подтвердил – очень чётко, уверенно, с достоинством. Это многополярный мир, это призыв отказаться от технологий цветных революций, которые не сеют ничего, кроме хаоса. Это вообще трезвый взгляд на вещи.

Если сравнить то, что говорит Путин, с тем, что говорят лидеры Запада (и Европы, и Штатов), то это… даже не скажу сразу, с чем можно сравнить. Но между ними такой же контраст, как между тем, что говорил в своё время Александр Исаевич Солженицын и что говорили тогда наши кремлёвские старцы. Абсолютно полярные вещи. И если на Западе сейчас все отношения и высказывания ведущих политиков всё более выстраиваются на двойных стандартах, то Путин называет всё своими именами, и это звучит как оглушительная новость.

– Видимо, отчасти новость и то, что Путин много говорил о будущем человечества, необходимости повышения ответственности ведущих мировых игроков за перспективы развития, поиск возможностей регулировать сложные процессы в мире. Вопрос к вам как к поэту и мыслителю: почему его это волнует?

– Это волнует его потому, что Путин – очень национальный, русский политик, а русские не могут не задумываться о будущем. Это черта и русской философской мысли, и русской литературной мысли, и, безусловно, политической. Русский политик, русский мыслитель, русский литератор чувствуют свою ответственность за происходящее в мире. И очень остро чувствуют апокалиптичность, я бы так сказал, на­двигающейся катастрофы, боль и тревогу за будущее. И поэтому ищут ответы на те действительно глобальные вызовы, которые стоят перед нашей цивилизацией в ХХI веке. Это вызовы и экологические, и политические, и духовно-нравственные. Наша цивилизация в целом – потребительская цивилизация, мне кажется, катится к своему финишу. Она нуждается в значительных подвижках и изменениях. И Путин старается нащупывать новые пути, которые помогли бы без большой крови перейти цивилизации от потребительской идеологии к новой идеологии – идеологии самоограничения.

– Вы коснулись темы нарастающего, бесстыдного лицемерия Запада, его приверженности двойным стандартам. Есть ли шанс найти общий язык с такими «партнёрами» или противостояние будет ужесточаться?

– Двояко могу ответить. С одной стороны, я убеждён, что противостояние будет обостряться, что уже примерно в 30-е годы нашего века человечество ждёт большая, я бы так выразился, линька, то есть грядёт перекрой мира. С другой стороны, несмотря на то, что шансы на перестройку цивилизации невелики, «мужайся, сердце, до конца», как сказал поэт. И любой уважающий себя и человечество крупный политик обязан до конца проводить ту линию, которую он считает единственно целительной для происходящих процессов.

Война за прошлое

Война за прошлое

Колумнисты ЛГ / Очевидец

Неменский Олег

Теги: Россия , Польша , политика , конфликт , геноцид

В начале октября президент Польши А. Дуда заявил, что Россия должна признать факт геноцида поляков в 30-х годах, имея в виду массовые репрессии 1937–1938 годов, в том числе граждан польского происхождения. В стране началась очередная «общественно-образовательная кампания», и мы скоро увидим, как эта тема станет одной из самых горячих в польском обществе. Хотя всё это и называется «исторической политикой», но скорее уже напоминает «историческую войну».

11 октября из Польши выдворили российского историка, специалиста по польской историографии XVI века Д.В. Карнаухова. Он преподавал в польских университетах и высказывал своё мнение, в том числе по вопросам трактовки исторических событий. И вот оказался «опасен» для польской государственности. Его обвиняют в «проведении гибридной войны» против Польши и в деятельности на пользу «вражеского государства»! Так теперь там называют Россию. Страна, увлечённая «исторической политикой», главными врагами готова видеть именно историков, а в любом мнении о прошлом, отличном от официального, распознавать враждебный замысел.

Однако проблема шире. Увы, на Западе всё чаще из истории делают своего рода идеологию, по сути, навязывая однозначные оценки, к каким событиям и фигурам как относиться. Это и есть так называемые национальные идеологии. И, заметьте, от нас они постоянно требуют того же, только в чисто негативном ключе – чётко решить, что в нашем прошлом было дурного, и жёстко это осудить. Их раздражает, что у нас много разных мнений по всем событиям истории.

И мы поколениями боролись как раз за свободу от диктата единой версии прошлого, его декретируемых сверху оценок. Для нас это ценность – право высказывать разные точки зрения и свободно их обсуждать. В этом наше завоевание конца ХХ века, за которое очень дорого было заплачено. От нас же требуют всеобщего осуждения и всенародного покаяния.

Мы с оппонентами часто не понимаем друг друга, и у этого глубокие культурные причины. Как раз в области вины, греха наши структуры мысли принципиально различны. Это имеет древние корни: в восточном и западном христианстве к греху относятся не одинаково. Православие очень личностно – каждый кается только за свои грехи, а в западной традиции есть понятие коллективной ответственности за грех, корпоративности. В новое время это выразилось в представлении о существовании целых народов, виновных за прегрешения своих предков и их лидеров.

Однако поляки не просто сделали из своей истории идеологию, они сделали из неё религию. Религию не с верой в Бога, а с верой в нацию. И в ней нет места сомнениям. Ещё в XIX веке появилась концепция поляков как «Христа народов» – абсолютно безгрешной нации, которая приносит себя в жертву ради спасения других народов. Сейчас «старую романтическую» формулировку вспоминают нечасто, но самосознание то же – убеждённость в отсутствии вины за собой на фоне виновности грешных соседей.

Думаю, не только мне такой взгляд на себя и историю кажется абсурдным. Когда в советское время пытались использовать западную традицию коллективной ответственности (например, наказывать за проступки одного ученика целый класс или за проступки отдельных лиц целые народы), это не понималось и не принималось. В связи с этим желание Польши услышать наши покаяния за действия партийных властей, от которых пострадали в основном русские же люди, кажутся неприемлемыми.

Надо понимать: официоз Польши, как и других западных государств, не настроен вступать с нами в прения по истории. Нам хотят навязать свою историческую идеологию, ставшую национальной верой. Но для нас это чужая, неприемлемая вера. 

Фотоглас № 42

Фотоглас № 42

Фотоглас / События и мнения

Фото: АльберТ Багаутдинов

Теги: новости , фото

B Доме-музее М.Н. Ермоловой проходит юбилейная выставка одного из лучших театральных фотографов Михаила Гутермана. Театральной съёмкой он занимается с 1976 года. В его архиве на многочисленных плёнках и в цифровом формате хранятся съёмки тысячи спектаклей, репетиций, фестивалей, вручений премий. Фотомастер – обладатель многих наград и премий. Он неоднократный лауреат премии «Театрал» в номинации «Лучший театральный фотограф года».

Счастьем человека измеряется величие государства

Счастьем человека измеряется величие государства

Политика / Настоящее прошлое / Авторитетное мнение

Сухомлинов Владимир

Теги: Роман Романов , интервью , музей истории ГУЛАГа

И правильно ли считать, что может быть по-другому?

30 октября в России отдают дань памяти жертвам политических репрессий. Накануне этой даты обозреватель «ЛГ» встретился с Романом Романовым, директором Государственного музея истории ГУЛАГа, руководителем Фонда памяти.

«ЛГ»-ДОСЬЕ

Государственный музей истории ГУЛАГа основан в 2001 году Антоном Владимировичем Антоновым-Овсеенко – известным историком, публицистом, общественным деятелем, прошедшим через сталинские лагеря как сын «врага народа». Учредитель музея – Департамент культуры города Москвы. Первая экспозиция открылась в 2004 году. Ныне музей возглавляет Роман Романов, 18 октября ему исполнилось 35 лет. У него два высших образования: окончил Университет Российской академии образования по специальности «Клиническая психология», а также прошёл обучение по программе «Музееведение» на кафедре музейного дела Академии переподготовки работников искусства, культуры и туризма. Отец троих детей.

– Роман Владимирович, нередко можно услышать, что при взгляде на нашу историю чрезмерный акцент делается на её тёмных сторонах, особенно, когда это касается советского времени. Как вы считаете?

– Мне кажется, это одна из точек зрения. Мол, не надо очернять историю, было и другое, были огромные достижения, победы... Для меня же очевидно: ещё недостаточно осмыслено наше прошлое, все его составляющие. Не нужно силой навязывать что-то людям, но сейчас есть концепция государственной политики по увековечению памяти жертв политических репрессий. Для меня это основополагающий документ. Как символично и открытие памятника жертвам репрессий, что произойдёт в Москве 30 октября по указу президента.

Уверен: то, что мы и наши соратники делаем, – это никакой не перегиб, не очернение, а разбирательство, если использовать такое слово, в том, что происходило. Некое расщепление истории на атомы. Уровень дискуссий на эти темы зачастую не выдерживает критики. Люди, расходясь в разные углы ринга и что-то горячо выкрикивая, не слышат друг друга.

– Очень хочется понизить градус эмоций и взаимных обвинений.

– Да. И перевести разговор из эмоциональной плоскости в рациональную, чтобы реально понять, как и почему было так, а не иначе. Есть стереотипы вроде «лес рубят, щепки летят». А почему именно так рубили лес и почему людей называют щепками? Допустимо ли это было? Допустимо ли вообще? Или и сейчас возможны репрессии, если немало тех, кто считает, что всё было нормально? Миллионы жертв – нормально? Меня лично настораживают носители этой идеологи и люди, допускающие возможность уничтожения других по идеологическим соображениям.

– Или ради неких высоких-высоких целей...

– Важный вопрос: цель и средства. Должен ли человек быть лишь средством достижения кем-то декларируемых целей? На мой взгляд, всё, конечно, не так просто. Но уверен, что целью должен быть именно человек. Его счастьем измеряется величие государства. А никак не наоборот, если допустить, что человек – лишь средство для достижения неких сверхгосударственных задач.

К чему ведёт подход «человек есть средство», наша история показала.

– В конце сентября на Бутовском полигоне был открыт Сад памяти. На гранитных плитах выбиты имена 20 762 человек, расстрелянных там с 8 августа 1937 года по 19 октября 1938 года. Почему такое название?

– Из-за того, что на полигоне, а он принадлежал КГБ СССР, ещё в семидесятые годы высадили яблони. И появился сад, вокруг выстраивались дачи, некоторые яблони до сих пор дают плоды.

Идея основать Сад памяти принадлежит настоятелю храма Новомучеников в Бутово отцу Кириллу Коляде и директору Бутовского музея и информационного центра Игорю Гарькавому. Благодаря им полигон превратился из полузаброшенного пустыря в мемориальный комплекс. Ранее, в 90-е, определялись места захоронений, шло обследование территории, а потом уж её мемориализация. Более десяти лет неустанной работы! Причём исследования велись так, чтобы установить все имена и дни расстрелов. Более двадцати тысяч имён выбиты на граните не по алфавиту, а по дням, когда людей казнили. Смотришь и видишь, что в такой-то день убиты 100 человек, а назавтра – 150… И ощущаешь: вот он, конвейер смерти.

В Саду всё делалось и делается на частные средства, государственных денег нет. Финансирование работ обеспечено С.А. Васильевым, генеральным директором ГК «Видео-Интернешнл», внуком убиенного на полигоне В.А. Петрова, и пожертвованиями граждан, прежде всего родственников пострадавших.

– Как можно понять, вы взаимодействуете не только с потомками жертв, но и с РПЦ.

– Со всеми, кого это волнует. Считаю их абсолютными соратниками. У нас в России есть объединение «Ассоциация музеев памяти». В неё, кстати, входят и самые обычные люди, которые свои квартиры сделали музеями или разместили экспозицию на первом этаже торгового центра тёщи – это я вам живые примеры привожу. А кто-то разместился в классе сельской школы. Кто-то памятный уголок открыл при церкви. За этим стоят, если говорить казённо и сухо, большая исследовательская работа и популяризация реальных знаний. А на самом деле – за всем этим люди. Считаю их бесценным достоянием страны.

Вот и появилась ассоциация. Поскольку мы в Москве, мы государственный музей, нам реально помогает правительство города, его Департамент культуры, у нас есть определённый статус и возможности, то и мы стараемся. Каждый год проводим встречу членов ассоциации, состоится она и в этом году – с 7 по 10 ноября. Будет практический семинар, обмен информацией и опытом. Вместе мы укладываем недостающие пазлы в общую картину. Она ещё не полная, а хочется, чтобы была прозрачной, очевидной. Чтобы не было спекуляций, пропагандистских лозунгов, упрёков в «очернении». Стараемся между собой всё проговорить, найти общие подходы, а поскольку репрессии охватывали всю территорию СССР, то люди на местах смогут потом трагическую историю полноценно и достойно представить. Исследователей не так много, тем ценнее каждый.

– А сколько сотрудников в самом музее?

– Всего 66 человек. Есть научный отдел, который возглавляет Галина Михайловна Иванова, доктор исторических наук, главный научный сотрудник Института российской истории РАН. Она ведущий специалист как раз по теме репрессий. Отдел привлекает специалистов со стороны, они с охотой откликаются. Очень мы им благодарны! Есть отдел, который готовит программы, адресованные публике: лекции, семинары, театральные представления, кинопоказы. Стараемся находить новые формы разговора с людьми. Например, раз в месяц даём в музее кукольный спектакль по роману Чингиза Айтматова «И дольше века длится день».

Это и спектакль, и ожившая выставка. Из экспедиций по «лагерным местам» мы привозим различные экспонаты, некоторые участвуют в спектакле. Дополняют повествование. Посетители ведь чувствуют, когда перед ними не муляж, а реальный лагерный предмет.

– В экспозиции я видел вышивку, сделанную руками одной из заключённых, видел красивую тюбетейку какого-то бедолаги из Средней Азии… Впечатляет! Но когда смотришь в некоторых альбомах фотографии «оттуда», то видишь не только картины непосильного труда и человеческого унижения, но и детали быта, которые чуть ли не умиляют: на стенах бараков картины и фотографии, призывные плакаты… Что система лагерей давала Стране Советов, можно ли ей найти обоснование, как там жилось людям?

– Подобные фотографии, а их немало, были сделаны в пропагандистских целях. Это такое вынужденное самопозиционирование системы: «Труд есть дело чести, доблести и славы».

В воспоминаниях же, например, Шаламова, совсем иная картина. Картина издевательств. Хотя кто-то умирал от голода и холода, а кто-то стремился выступать на концертах, гастролировать по лагерям. Там выдавали другой паёк и не было рабочей нормы. А рабочая норма распределялась среди тех заключённых, которые трудились на общих, тяжелейших работах. Тысячи и тысячи умирали от перенапряжения.

Была такая газета «Перековка». Содержание сводилось к тому, что вот-де из врагов народа мы сделаем друзей народа, «нормальных граждан». Это, если использовать современную терминологию, рекламный ход. Труд-де не убивает, а облагораживает. Фильм «Соловки» был снят с тех же позиций. Но это фантики. Внутри всё другое.

Что касается экономической составляющей, то, да, заключённые валили лес, добывали уголь и золото, строили железные дороги, шло освоение новых территорий. При этом лагерная экономика была убыточна – расходы на содержание лагерей и колоний не покрывались доходами от эксплуатации заключённых, а себестоимость продукции была слишком высока. И опять встаёт вопрос о цели и средствах. Стоило ли всё таких жертв? Почему через унижение? А то и через дурость. Вот «мёртвая дорога» (501–503-я стройка) Салехард – Игарка. Она так и не заработала, не случилось стыковки, хотя оставалось всего несколько километров. На стройке погибли тысячи людей.

Возникает вопрос: можно ли было осваивать другим способом? Кто-то говорит: можно было. Ведь потом вольнонаёмные приезжали и более-менее по-человечески развивали районы Дальнего Востока, Колымы. Кто-то говорит: нет. Только силами заключённых всё и стало возможным.

Вопросы можно плодить, абстрактно рассуждать, а полезнее представить свою семью или себя в таких обстоятельствах.

– Когда БАМ стали снова строить, пробивали тоннели, то находили горы человеческих останков, людей даже не хоронили… Соглашаюсь с вами: цель-то – счастливый человек, а не то, чтобы ценой его жизни что-либо обеспечить, даже если можно иначе.

– Об этом и говорю. При ином подходе есть смещение в понимании жизне­устройства, есть некие амбиции, есть даже некая психопатология у людей, которые всё затевали. Плюс создание ими особой атмосферы и системы уничтожения себе подобных.

До сих пор Большой террор вызывает вопросы о его причинах. Мы и собираем, как я уже говорил, картину террора по пазлам, чтобы лучше, полнее всё понимать.

Музей истории ГУЛАГа:

Москва, 1-й Самотёчный переулок, д. 9, стр. 1

– Сколько людей погибло в лагерях?

– За 27 лет существования ГУЛАГа через лагеря, колонии и тюрьмы прошло около 20 миллионов человек. Всего с 1930 по 1956 год было осуждено к лишению свободы 20 839 633 человека. Некоторые осуждались не по разу, в том числе и в местах заключения, поэтому реальное число заключённых несколько меньше. По политическим мотивам, за так называемые контрреволюционные преступления, осудили более 5 миллионов человек, из них не менее миллиона расстреляли. Остальные отбывали сроки за должностные, имущественные, воинские и другие правонарушения. Российские историки выявили и описали 476 лагерных комплексов, существовавших на территории СССР.

Нужно иметь в виду, что эта арифметика базируется на отчётах самой репрессивной системы, цифры корректировались ею самою. Для системы было, например, невыгодно большое количество смертей. Было множество случаев, когда видели, что человек вот-вот умрёт, и его списывали. Он выходил на волю, вскоре умирал, но уже не в лагере.

Репрессии, о чём иногда забывают, это не только страдания тех, кто попал в лагерь, спустя годы вышел из него или был расстрелян, не дожил до освобождения. Это ещё их родственники. Ломалось огромное число судеб. Мы записываем интервью детей бывших заключённых. Кстати, по закону они также являются – и это справедливо – жертвами политических репрессий. Обращу ваше внимание на формулировку, которая венчает судьбы большинства реабилитированных – «За отсутствием состава преступления». Государство признало, что человек пострадал, прошёл через лагеря или был расстрелян, а преступления не совершал.

– Иногда говорят, что Сталин не знал всего, что это дело рук его глупых и жестоких прихвостней…

– Он отец происходившего. Подтверждений множество. Есть расстрельные списки с его визами и поправками: кого-то решал не расстрелять, а посадить в лагерь, кого-то наоборот. Копии документов есть и у нас музее. Члены политбюро компартии всё знали. Проходили и спецоперации, которые НКВД разрабатывал с посыла политбюро и непосредственно Сталина. Репрессивные механизмы запускались благодаря импульсам сверху и трансформировались в законодательные акты и практический механизм. То есть имеется личная, персональная ответственность конкретных лиц. В том числе и прежде всего Сталина.

Вот возникают новые памятники Сталину. Особый упор на то, что под его началом выиграли войну. Вспоминаю слова создателя нашего музея Антонова-Овсе­енко, который говорил: «Выиграли войну не благодаря, а вопреки».

Надо в пояс поклониться нашему народу, который через такое прошёл – через тяжелейший труд, репрессии, через унижения и невероятные испытания, – а потом ещё и выиграл войну.

– Но всё же, Роман Владимирович, можете ли вы примерить на себя френч Сталина, влезть, так сказать, в его шкуру, осознать, в каких условиях и через какие трудности ему пришлось вести страну? Ему, человеку с религиозным образованием, знанием библейских постулатов.

– Если честно, я к этой фигуре не могу пока приблизиться и не знаю, когда это произойдёт. Но в его шкуру влезть точно не смогу. Хотя, думаю, возможен более чёткий анализ его жизненного пути, смены его мировоззрения, представлений о происходящем, смены подходов… Как и понимание, что на всех его замыслах и действиях сказывался склад личности.

Мой музейный наставник Антонов-Овсеенко Берию и Сталина считал личными врагами, наделял демоническими качествами, говорил, что они были чрезвычайно мстительными, злобными и так далее. Я не могу ничего такого сказать, поскольку не знал их лично. Я исхожу из того, что «по делам их узнайте их».

Дальше не нужно говорить, почему было так. А почему убийца убивает? Часто очень трудно ответить на этот вопрос. Но совершенно очевидно, что преступления должны быть названы преступлениями.

– Подобными вопросами озадачены не только мы с вами. О системе ГУЛАГа написано немало документальных и художественных произведений. Есть ли то, что не нашло отражения?

– Действительно, летопись есть. В девяностые годы, когда об этом было много разговоров и спекуляций, я учился в школе, но ни там, ни в вузе нам об этом не рассказывали. Общаясь сейчас с людьми двадцать плюс, вижу, что и мимо них многое проходит. Надо говорить о тех событиях на понятном им языке и честно, убедительно. Нужны фильмы, аудиокниги, интернет-проекты – предоставление информации на основе современных технологий.

В экспедициях на Чукотку, Колыму мы всеми техническими средствами отсканировали там пространства – это видеосъёмка, съёмки с вертолёта, создание картографии – тысячи фотографий территорий. Из этого могут получиться выставки на высоком технологическом уровне, которые будут восприняты молодёжью. Большое подспорье – интервью с выжившими узниками и их родственниками. 30 октября их увидят зрители некоторых кинотеатров Москвы.

В своей работе мы опираемся на архивные материалы. Изучаем также книги Солженицына, Шаламова, хотя есть и произведения лагерников, которые мало кому известны. Рукописи попадают к нам даже сейчас. Приносят родственники. Скоро выпустим несколько книг.

Вот у нас имеется работа Георгия Демидова. Он дружил с Шаламовым, который писал, что Георгий Демидов самый честный человек из всех, которых он встречал на Колыме. После освобождения Демидов много лет работал над своими произведениями. В 80-х годах у него был проведён обыск, рукописи изъяли. После его смерти в конце 80-х благодаря А.Н. Яковлеву архив передали дочери писателя. Сотрудники общества «Возвращение», созданного бывшим узником ГУЛАГа Семёном Семёновичем Виленским, обработали и издали материалы. Есть и другие авторы, рукописи которых хранятся в архиве «Возвращения», и, поскольку Виленский завещал архив нашему музею, мы продолжаем работу по подготовке и изданию книг.

Сколько выходит телесериалов про милицию-полицию, про спецслужбы, ФЭСы и т.п., где сплошь убийства, насилие, взрывы, поджоги, погони! Центральные каналы забиты ими. Хотя встречаются хорошая режиссура и хорошие актёрские работы. Почему бы не бросить силы кино на рассказы, как люди выживали в лагерях и не теряли надежд? Напрямую обращаюсь с этой просьбой к Министерству культуры.

Нашим музеем учреждён Фонд Памяти. В его планах, связанных с реализацией государственной политики, есть и создание фильмов. Ведём работу с режиссёрами. Например, член совета Фонда Памяти кинорежиссёр Павел Лунгин собирается снять фильм на эту тему. Композитор Алексей Рыбников завершает работу над кинокартиной «Литургия оглашённых», которая создаётся на основе его музыкального спектакля.

– Не могу не спросить, какие главные уроки должно вынести общество, каждый человек из опыта ГУЛАГа?

– Совершенно очевидно, что подобное больше не должно повториться никогда. Мы просто обязаны приложить усилия, чтобы, когда появляется выбор поднять или унизить человека, у общества и у каждого из нас не было никаких сомнений, как себя вести и каким путём идти. Повторю: во главе угла должен быть человек и его счастье. Вот есть слова «лагерная пыль». В неё превращали людей. Недопустимо узаконенное насилие одного человека над другим без всяких оснований, просто ради некоей идеи. Мы ещё не до конца сделали в стране гармоничными отношения между человеком и властью. И конечно, должны быть милосерднее ко всем старикам, ко всем, кто нуждается в помощи.

Всё же иногда я испытываю чувство совершающейся в нашем обществе и не хватавшей ему ранее справедливости. Это есть.

Как друзья народа становились его врагами

Как друзья народа становились его врагами

Политика / Настоящее прошлое / Тайное и явное

Тюляков Сергей

Теги: поселок Левашово , мемориал , репрессии , память , трагедия , общество , политика

В сентябре 1937 года у посёлка Левашово в пригороде Ленинграда появился обнесённый глухим забором с колючей проволокой, строго охраняемый спецобъект областного управления НКВД. Более 17 лет он был тайным могильником расстрелянных «врагов народа».

На этой территории было захоронено, по некоторым данным, около 45 тысяч человек. В 1989 году этот рассекреченный объект стал общедоступным Левашовским мемориальным кладбищем. Позже на этом месте открыли памятник жертвам политических репрессий – «Молох тоталитаризма» и музей.

Там предавали земле не только расстрелянных по приговорам так называемой «тройки», в которую входили начальник областного управления НКВД, второй секретарь областного комитета ВКП (б) и областной прокурор. На Левашовском объекте были безымянные погребения жертв репрессий и по другим приказам из Москвы. Например, по специальным национальным операциям НКВД. В Ленинграде арестовывали или доставляли туда немцев, поляков, финнов, латышей, эстонцев, корейцев. Многих из них объявляли агентами иностранных государств или вредителями.

Поэтому на Левашовском мемориале установлены памятные знаки расстрелянным представителям этих народов. Здесь же захоронены почти рядом жертвы и их палачи по Ленинградскому делу. Их безымянные погребения находятся в стороне от массовых предвоенных могил. Эти жертвы, а потом и их палачи подвергались особенно жестоким истязаниям. Алексею Кузнецову, бывшему партийному руководителю Ленинграда, сломали позвоночник. А его палача, статного красавца Виктора Абакумова, бывшего министра госбезопасности СССР, за многие месяцы тюремного заключения превратили в немощного и больного старика. Абакумова расстреляли 19 декабря 1954 года, Кузнецова – 1 октября 1950-го вместе с Николаем Вознесенским, бывшим членом Политбюро ЦК ВКП (б), и ещё четырьмя фигурантами Ленинградского дела.

Сегодня на этом месте можно увидеть гранитный камень-кенотаф Николаю Вознесенскому. В 100-летнюю годовщину (2005 год) со дня рождения Алексея Кузнецова инициативная группа попыталась установить рядом с памятным знаком Вознесенскому и кенотаф Кузнецову. Попытка не удалась. В 1938 году Алексей Кузнецов был вторым секретарём Ленинградского горкома ВКП (б), а по утверждённому положению второй секретарь входил в состав «тройки», выносящей внесудебные приговоры. В 1965 году многие ветераны войны просили присвоить уже давно реабилитированному по Ленинградскому делу и имеющему большие заслуги в обороне города Алексею Кузнецову звание Героя Советского Союза (посмертно), но им отказали. Отказали ещё через полвека и в памятном знаке.

А вот Виктору Абакумову установлен гранитный памятник на подмосковном кладбище Ракитки. В 1997 году его по­смертно частично реабилитировали. С Абакумова были сняты обвинения в измене Родине, сионистском заговоре. Его награды и воинское звание не восстановили, однако на памятнике он изображён при орденах и с погонами генерал-полковника. Вот что рассказали в ГУП «Ритуал»: «Приезжали представители органов, привезли капсулу с землёй. В присутствии работников некрополя и родственников сына Абакумова было произведено захоронение этой капсулы».

В капсуле с землёй могла быть пусть и малая, но всё же часть его останков. Рядом с этим памятником – могилы его жены и сына. Это семейное захоронение теперь очень заметно для посетителей кладбища. Вот такая избирательность: одному и памятного знака нет, а другому – обелиск.

Стена Франгуляна

Стена Франгуляна

Искусство / Настоящее прошлое / Мастер

Фото: Евгений Федоровский

Теги: Франгулян , скульптор , памятник , «Стена скорби»

В Москве на пересечении проспекта Академика Сахарова и Садового кольца ждёт открытия памятник жертвам политических репрессий «Стена скорби».

В конкурсе с участием 336 проектов победила работа скульптора, академика Российской академии художеств Георгия Франгуляна – автора памятников Булату Окуджаве, Исааку Бабелю, Иосифу Бродскому, Дмитрию Шостаковичу, а также уникальной скульптуры «Ладья Данте» в Венеции и др.

Памятник сделан из бронзы, это сложная многосоставная композиция.

– Меня не смущает, что памятник стоит у транспортной развязки, в «саду» казённого стиля офисов, – говорит автор монумента «Стена скорби» Георгий Франгулян. – Наоборот, эта атмосфера способствует восприятию философии монумента. Стена разорвана просветами. Сквозь них каждый сможет пройти, как бы ощущая себя на месте людей, которые пережили тяжёлые испытания. Стена воспроизводит вот это ощущение дамоклова меча.

Сколько стоит память?

Сколько стоит память?

Литература / Литература / Весы Фемиды

Теги: Генрих Сапгир , архивы , конфликт

В Москве незаконно распродаётся совместный архив известного советского писателя Генриха Сапгира (на фото) и его бывшей супруги.

До декабря 2016 года Кира Сапгир пребывала в полной уверенности, что ценнейшая коллекция документов бережно сохраняется наследниками. Потом начались первые гневные звонки: люди на другом конце провода спрашивали, почему Кира Александровна распродаёт архив? Так стало известно, что оставшиеся от Генриха Сапгира редкие фотографии, рукописи и другие документы уходят с молотка…

Чтобы спасти оставшуюся часть архива Кира Сапгир немедленно приехала из Франции, где она сейчас живёт. Первым делом, конечно, отправилась в квартиру, где долгие годы хранился архив (и где ей по праву наследства принадлежит доля… но опустим пока квартирный вопрос). Однако даже просто попасть в помещение Кире Александровне не удалось: некий мужчина, представившийся Александром Грибовым, сообщил через дверь, что общаться с ней не намерен, как и отдавать какое-либо имущество, находящееся в квартире…

Бывшая супруга писателя обратилась за помощью к адвокату.

В настоящее время подано заявление в правоохранительные органы и ведётся доследственная проверка по возможности возбуждения уголовного дела.

Прямая речь

Юлия Вербицкая, адвокат Киры Сапгир:

– Единственная возможность остановить продажу архива – это написать заявление о возбуждении уголовного дела и обратиться к тем аукционным домам или дилерам, которые этим занимаются, с просьбой приостановить продажу и далее никаких сделок не совершать. Если аукционный дом рассмотрит обращение и приостановит работу, я убеждена, что у него не будет никаких проблем. Отмечу, что с одним из домов – «Антиквариумом» – мы вступили в переписку, но ответ от них пока не получен.

Позиция Киры Александровны в отношении той части архива, которая была уже продана, очень лояльна. Она попросит у собственников, которые приобрели эти документы, просто предоставить возможность сфотографировать их в хорошем качестве, чтобы иметь хотя бы копии. Кира Александровна не претендует на эти картины, рисунки, рукописи, книги с автографами как на собственность для реализации. Она мечтает о формировании единого фонда, который в дальнейшем будет передан государству либо станет основой экспозиции будущего музея Генриха Сапгира.

Книги против санкций

Книги против санкций

Литература / Литература / Поверх барьеров

Книжный форум не теряет популярности

Теги: Франкфурт , 69-я международная книжная ярмарка

Во Франкфурте завершилась 69-я международная книжная ярмарка

Российский бело-сине-красный стенд, по периметру обрамлённый портретами русских писателей и увенчанный подвесным баннером «READ RUSSIA», было видно издалека. Разместился он традиционно в пятом павильоне, в окружении стран из Восточной и Центральной Европы.

В этом году более 50 оте­чественных издательств представили около 800 самых разнообразных книжных новинок: от атласов и фотоальбомов до биографий и художественной прозы. Примечательно, что посетили Франкфуртскую международную книжную ярмарку и руководители региональных издательств: «Медиарост» (Рыбинск), «О-краткое» (Киров), издательства Тюменского государственного университета…

Неизменный интерес вызывали у гостей ярмарки выступления наших авторов: в российскую «литературную делегацию» вошли Ольга Славникова, Лев Данилкин, Гузель Яхина, Павел Нерлер, Алексей Макушинский, Татьяна Сотникова (Анна Берсенева), Владимир Сотников, Эра Ершова… В качестве писателя и историка выступил на 69-й Бухмессе и министр культуры Российской Федерации Владимир Мединский: он рассказал о своих книгах, о столетии революции (которое вообще стало темой № 1 на Франкфуртской ярмарке) и о культурной политике России в целом. Встречу с министром провела заслуженный работник культуры, член Наблюдательного совета Института перевода Нина Литвинец. Куратор «Русской премии» Татьяна Восковская представила гостям выставки лауреатов 2017 года – русскоязычных зарубежных писателей Михаила Гиголашвили (Германия) и Александра Гадоля (Украина). Состоялась презентация книги Юлиана Семёнова «Дипломатический агент»: её провёл президент Оренбургского благотворительного фонда «Евразия» Игорь Храмов. В авторской программе приняли участие также директор Литературного музея Дмитрий Бак и главный редактор «ЛГ» Максим Замшев.

Некоторые из авторов представили на ярмарке свои романы, вышедшие на немецком языке: активную работу в этом направлении ведёт Институт перевода. Вообще проблема перевода русских произведений на европейские языки прозвучала на Бухмессе-2017 довольно остро… В частности, состоялась серьёзная дискуссия, в которой приняли участие переводчики Лиза Хейден (США), Ольга Радецкая (Германия) и лауреат премии READ RUSSIA (ЧИТАЙ РОССИЮ) за лучший перевод с русского языка Александр Ницберг (Австрия).

Возглавлял российскую делегацию заместитель руководителя Федерального агентства по печати и массовым коммуникациям Владимир Григорьев.

По окончании ярмарки вся богатая книжная экспозиция стенда была передана в дар Посольству Российской Федерации в Германии и Генеральному консульству РФ во Франкфурте.

Мила Яковлева

Литинформбюро № 42

Литинформбюро № 42

Литература / Литература

Теги: литературные новости

Литконкурс

Подведены итоги Российско-болгарского литературного конкурса для молодых прозаиков и переводчиков, посвящённого 140-летию начала русско-турецкой освободительной войны.

Авторами лучших прозаических произведений из Болгарии признаны Калоян Захариев и Евелина Никова. От России первое место поделили Алексадр Евсюков и Тимур Постоев. Победителями среди переводчиков стали Марина Георгиева и Цветелин Цветков из Болгарии и Антонина Тверицкая и Галина Федорина из России.

Напомним, что конкурс был создан по инициативе чрезвычайного и полномочного посла Болгарии в России его превосходительства Бойко Коцева и проводится Домом национальных литератур Литературного института имени А.М. Горького и Союзом болгарских писателей. Конкурс поддержали «Литературная газета», АНО «Институт перевода» и филологический факультет МГУ имени М.В. Ломоносова.

Литпремия

Лауреатом международной премии «Букер»-2017 стал американский писатель Джордж Сондерс. Он удостоен награды за роман «Линкольн в Бардо».

В канун Дня Царскосельского лицея в Московском Доме романса прошёл конкурс юных поэтов «В созвездии Пушкина». Это творческое состязание молодых лириков было создано под патронатом «Литературной газетой» шесть лет назад. С тех пор «В созвездии Пушкина» побывали и Лермонтов, и Тютчев, и Надсон, и Ахматова – каждый конкурс посвящается поэтам–юбилярам данного года. Нынешний слёт юных лириков прошёл под знаком 125-летия Марины Цветаевой, и член жюри, директор Музея Цветаевой Елена Жук поздравила 14-летнего ученика школы № 1212 Ивана Падернева, чьё стихотворение «Живая природа» признано лучшим из 37 работ (опубликовано на сайте «ЛГ»).

Начался приём работ на соискание Всероссийской литературной премии имени П.П. Бажова. Награда вручается в четырёх номинациях: «Мастер. Проза», «Мастер. Поэзия», «Мастер. Публицистика», «Польза дела». На конкурс принимаются произведения, опубликованные с 1 декабря 2016 года до 1 декабря 2017 года. Приём работ продлится до 15 декабря.

Литконференция

С 25 по 27 октября в Литературном институте имени А.М. Горького пройдёт научно-практическая конференция «Литература народов России и революция».

Литюбилеи

«ЛГ» поздравляет своего друга, писателя Валерия Казакова, с 65-летием.

Юбилей отмечает Алла Максимовна Марченко, российский критик и литературовед, автор замечательных книг о Михаиле Лермонтове, Сергее Есенине и Анне Ахматовой. От всей души поздравляем и желаем здоровья и творческого долголетия!

Исполнилось 80 лет Ивану Кузьмичу Савельеву. Поздравляем!

Литутрата

В США в возрасте 97 лет ушёл из жизни поэт Ричард Уилбер, который перевёл на английский Ахматову и Бродского.

Литпамять

В Ампирном зале Музея Л.Н. Толстого на Пречистенке прошёл вечер памяти Фазиля Искандера (1929–2016). Его рассказы прочитал народный артист России Авангард Леонтьев, который сотрудничал с писателем несколько десятилетий. Скоро в столице на улице Правды откроется культурный центр имени Ф.А. Искандера, о чём сообщила его вдова, поэтесса Антонина Хлебникова (Искандер).

Издательство «ВЕЧЕ» разыскивает наследников Бека Александра Альфредовича, Брянцева Георгия Михайловича, Твардовского Александра Трифоновича, Михайлова Олега Николаевича, Пидемского Бориса Михайловича, Раковского Леонтия Иосифовича, Некрасова Виктора Платоновича. Тел. +7 499 940 48 70, veche@veche.ru

Наша задача – наводить духовные мосты

Наша задача – наводить духовные мосты

Литература / Литература / Писатель у диктофона

Шемшученко Владимир

Теги: Евгений Лукин , интервью

Что объединяет Крым, Грецию и Финляндию

Евгений Лукин о проектах Санкт-Петербургского Дома писателя и своих творческих планах.

«ЛГ»-ДОСЬЕ

Евгений Валентинович Лукин родился в 1956 году. Окончил исторический факультет Педагогического университета имени Герцена. Работал учителем, журналистом, проходил военную службу. Участник боевых действий на Кавказе в 1996 году. Публиковался в «Литературной газете», «Литературной России», в журналах «Аврора», «Наш современник», «Нева» и других. Автор двух десятков книг, в том числе поэтических переводов «Слова о полку Игореве», «Слова о погибели Русской земли» и «Задонщины», получивших высокую оценку академика Д.С. Лихачёва и других специалистов Пушкинского Дома (ИРЛИ РАН). За роман «По небу полуночи ангел летел» был удостоен литературной премии имени Николая Гоголя. Живёт в Санкт-Петербурге. С сентября 2016 года работает директором Санкт-Петербургского Дома писателя.

– Вы уже год как возглавляете Дом писателя – срок немалый. Что удалось сделать за это время?

– Главное достижение – это открытие Книжной лавки писателей в Симферополе. Ремонт продолжался целый год при активной поддержке Комитета по печати Санкт-Петербурга во главе с молодым энергичным руководителем Сергеем Серезлеевым. Заброшенное здание на Киевской улице находилось в удручающем состоянии. И вот теперь это – чудесный двухэтажный комплекс, где есть и конференц-зал, и книжный магазин, и арт-класс, и литературное кафе. Книжная лавка в Симферополе должна стать одной из основных городских площадок для проведения творческих встреч и презентаций книжных новинок. Кстати, к открытию лавки Дом писателя выпустил уникальную поэтическую антологию «Екатерининская миля». В неё вошли лучшие стихи 111 крымских и петербургских поэтов, посвящённые многовековой истории Тавриды. Среди авторов, выступивших на презентации антологии, была и крымско-татарская поэтесса Юлдуз. Описывая нынешнюю блокаду Крыма сопредельной стороной, она сравнила её со знаменитой Ленинградской блокадой: «Нам памятна блокада Ленинграда. / Теперь в блокаде держат Крым. / Но сколько ни продлилась бы блокада, / Как Ленинград, мы Крым не отдадим». Культурную жизнь Крыма украсили своими яркими выступлениями и замечательные петербургские прозаики Павел Крусанов и Сергей Носов. А буквально на днях в симферопольской Книжной лавке побывал и ваш покорный слуга вместе с главным редактором журнала «Нева» поэтом Натальей Гранцевой. Это была очередная творческая встреча с прекрасными крымскими поэтами – Вячеславом Килесой, Ольгой Голубевой, Еленой Осминкиной и многими другими. В общем, поэтический мост между Санкт-Петербургом и Крымом уже построен. Вообще задача любого подлинного творца – строить духовные мосты между народами, между странами.

– Помимо Крыма, с кем ещё удалось выстроить мосты?

Надо сказать, что международная программа Санкт-Петербургского Дома писателя весьма обширна. Весной этого года открылся отдел русской книги в крупнейшем книжном магазине «Маллиарис Пэдия» греческого города Салоники. Тамошних любителей русской книги лично приветствовал губернатор Санкт-Петербурга Георгий Полтавченко, по инициативе которого и состоялось это культурное мероприятие. С большим успехом перед нашими соотечественниками выступили известные писатели Евгений Водолазкин и Валерий Попов. И, конечно, была нарасхват доставленная в Салоники уникальная антология «Афонская свеча», изданная Домом писателя к 1000-летию русского присутствия на Святой горе. Мне, как составителю, приятно представить её авторов – петербургских учёных Александра Казина, Алексея Любомудрова, Андрея Родосского, поэтов Глеба Горбовского, Евгения Каминского, Татьяну Шорохову, прозаиков Николая Коняева, Павла Алексеева, Александра Медведева. Всего в антологии приняли участие сорок первоклассных писателей Северной столицы России.

– А про северную соседку Санкт-Петербурга не забыли? Ведь скоро Финляндия отметит столетие независимости!

– По инициативе Дома писателя к национальному юбилею Финляндии было решено издать литературно-художественный альбом «О Суоми – с любовью». Ведущие петербургские поэты, в том числе Галина Илюхина, Алексей Ахматов, Владимир Симаков и Мария Амфилохиева, написали стихи по мотивам живописных полотен выдающихся финских художников конца XIX – начала XX века. На наш призыв принять участие в сборнике горячо откликнулись и русскоязычные поэты из Финляндии, Прибалтики, Германии, США, Израиля.

Отрадно отметить, что среди них есть и потомок прекрасного финского живописца Магнуса Энкеля – поэт и художник Алексей Ланцов, ныне живущий в Хельсинки. Его стихи, посвящённые картине его прославленного предка, лишний раз подчёркивают то духовное, то кровное единство, которое присуще нашим культурам и нашим народам. И, конечно, украсили альбом удивительные полотна Альберта Эдельфельта – академика Российской академии художеств, придворного живописца дома Романовых.

– Как известно, последний русский император был подлинным ценителем искусства. Это он преподнёс Финляндии поистине царский дар – 18 живописных полотен, которые положили начало национальной художественной галерее страны. Трагическая судьба Николая II и его семьи напоминает нам и о другом юбилее – столетии великой русской революции.

– Безусловно, этот юбилей не мог пройти мимо нашего внимания. Под эгидой Комитета по печати Дом писателя организовал общегородской литературный конкурс под девизом: «Революция 1917 года в моей семье, в моём доме, на моей улице». Петербуржцам было предложено поделиться семейными преданиями о своих предках – очевидцах и участниках революции, рассказать о памятных революционных реликвиях, которые сохранились в семьях. Мы хотели собрать заметки, очерки, рассказы, стихи о тех старинных домах и улицах, где происходили события, отразившиеся в революционной летописи.

Так оно и случилось – сотни петербуржцев предоставили свои материалы. Неопубликованные воспоминания участника Октябрьской революции Константина Терехова прислала его внучка Татьяна Щетинина. О печальной судьбе известного большевика Сергея Волынского (Флакса) поведал его биограф Кузьма Носов. Трагически оборвалась жизнь и другого участника Октябрьской революции – большевика Василия Володина, который был убит при невыясненных обстоятельствах в 1936 году. Расследованию этого преступления некогда посвятил свой рассказ советский писатель Лев Шейнин. Обширную статью о жизненном пути Василия Володина прислала на конкурс его правнучка Анастасия Жиркова.

Все эти уникальные материалы вошли в итоговый сборник «Вперёд – заре навстречу», который будет презентован на осеннем книжном празднике в Петербурге. Тогда же будет представлена читателям и серия «Библиотека Дома писателя», посвящённая революционному юбилею.

– Как видно, Домом писателя за минувший год проделана огромная работа. А самому директору остаётся время для творчества?

– Только что в московском издательстве «Абрис/Олма» вышел мой фундаментальный труд «Легенды старинных городов России». В нём представлены исторические легенды сорока древних городов нашей страны – от Старой Ладоги на севере до Херсонеса Таврического на юге, от Ивангорода на западе до Казани на востоке. При создании этих оригинальных новелл я использовал материалы народных преданий, летописных сказаний и православных житий. Перед читателем предстаёт история нашего Отечества, начиная от призвания варяжского князя Рюрика и заканчивая кипучей деятельностью царя Петра Великого по преобразованию России.

Это не первая книга, выпущенная мной в сотрудничестве с этим замечательным издательством. Ранее здесь выходили мои работы «Легенды и мифы великих городов мира», «Легенды и сказания о любви», «Сказки и легенды народов России». Достойны упоминания и такие сборники, как «Слово о полку Игореве и другие повести Древней Руси» и «Святой Сергий Радонежский – 700 лет».

Сами названия книг свидетельствуют о моих творческих предпочтениях. Меня с юности интересуют «преданья старины глубокой». Именно поэтому я, в частности, давно перевожу исторические баллады яркого представителя северогерманского неоромантизма, выдающегося немецкого поэта ХХ века Берриса фон Мюнх­гаузена. Он сейчас совершенно забыт в Германии. А в России более известен его славный предок – немецкий барон и ротмистр русской службы Мюнхгаузен, ставший знаменитым литературным персонажем.

– И последний традиционный вопрос – о творческих планах писателя Евгения Лукина.

– В 2011 году, в преддверии 700-летнего юбилея преп. Сергия Радонежского – духовного основателя Российского государства, я написал поэтическое либретто «Радонежской оратории», музыку к которой сочинила петербургский композитор Владислава Малаховская. Премьера оратории с большим успехом прошла 19 октября 2014 года в Большом зале Петербургской филармонии.

Памятуя о том, что литературно-музыкальные произведения большого формата не делаются в одночасье, я заранее написал поэтическое либретто «Невской оратории», посвящённой святому благоверному князю Александру Невскому. Через четыре года будет праздноваться 800-летний юбилей этого славного защитника Русской земли, стяжавшего свою первую победу на берегах Невы. Текст либретто благословил настоятель Александро-Невской лавры владыка Назарий – сопредседатель оргкомитета по подготовке празднования юбилея. Надеюсь, что «Невская оратория» станет величественным гимном великому русскому князю – небесному покровителю Северной столицы России.

Победить мертвечину равнодушия

Победить мертвечину равнодушия

Книжный ряд / Библиосфера / Объектив

Бушуева Мария

Теги: Платон Беседин , Дети декабря

Платон Беседин. Дети декабря. М.: Эксмо, 2017. 544 с.

«Отныне прошлое не существовало. Оно отпочковалось, открестилось от нас». Война – не фон, на котором разворачивается действие, война – роковая движущая сила «Детей декабря», планомерно, шаг за шагом, безжалостно уничтожающая прошлое главных героев, гигантская воронка, «в которой по спирали закручиваются энергетические волокна» жизни. Шахматная партия политических противоборств и военных конфликтов сбрасывает с доски судьбы обычных людей, как пешки, отнимая у них не только города их детства, но и мир их семей. Единственной Родиной, которую не может отнять ни война, ни политика, – становится память. «Потому что нет ничего важнее памяти. Без неё мир рвётся на куски, растрачивается попусту. Память есть Родина, и она питает, спасает нас...» Память – главный герой книги. И потому так важны для сюжета и для психологической ткани пяти повестей рассказы стариков и памятные их талисманы: деревянные ложки бабушки («Стучаться в двери травы»), медальон с изображением коня – просьба старика, которого бросил сын, и красноватый уголь, привезённый с Донбасса, – родной дед рассказчика «нашёл его, когда работал на шахте в Стаханове, и с тех пор считал талисманом» («Красный уголь»). Но не талисманы спасают – спасает память. Если её нет – ничего не существует, кроме разговоров «о деньгах, покупках, заработках и тратах», алкоголя, американских фильмов и стрип-клуба. Именно этой пустоты в себе более всего боится Смятин («Мебель»), страх, который «злобной недотыкомкой» сидел у него внутри, – это не только вполне объяснимый страх быть убитым физически в эпоху военных конфликтов, но главным образом страх быть уничтоженным, погибнуть духовно, превратиться в Передонова из «Мелкого беса» – именно эта книга оказывается для героя «Мебели» роковой, потому что её автор «описывал состояние самого Смятина. Того, каким он стал. (...) Смятин боялся», «отдал мечту. Сэкономил, сглупил. Проиграл. И теперь ненавидел то, что выбрал. Презирал то, чем стало его убежище. То, во что превратился он сам». Собственно говоря, его мечта на первый взгляд может показаться обывательской: Смятин хотел купить для книг (он страстный книгочей) красивые стеллажи натурального дерева, но в результате покупает книжные полки из ДСП, формальдегидные запахи которых оказываются невыносимыми. В придачу в квартире появляется чёрная тень, которая стала преследовать Смятина после прочтения им «Мелкого беса», – и Смятин бежит. Но, если посмотреть пристальнее: те, не купленные книжные стеллажи, станут символом несостоявшегося смятинского «я», а чёрная тень – тенью смерти, которая преследует не только самого Смятина, после того как «пламя догорело, уничтожив семейное прошлое, оставив головешки воспоминаний», но и – по причинам глобальным – любого другого человека на поле трагедии, с которого в новую квартиру Смятина доносятся взрывы и выстрелы.

Ещё один герой книги (скорее всего, другая авторская ипостась) – вечный подросток Межуев, вкусы его не изменились: «Rolling Stones, Nirvana, Guns’n Roses, Rage Against the Machine, AC/DC», но резко изменилось время, и Межуев теперь ездит на Евромайдан и одновременно возит «гуманитарку в Луганск».

Сочетание в книге западного вектора и уроков русской классики даёт любопытный литературный эффект: смягчённые штрихи американского «грязного реализма» от Буковски и К° – вполне достоверные, перекрываются нравственными терзаниями толстовского типа – тоже не менее убедительными. Собственный неутешительный постулат – «мы разучились верить в доброту, отзывчивость, верить в самих людей» – автор пытается сам же и опровергнуть, обязывая героя совершенно бескорыстно помогать одинокому старику («Красный уголь») и выдвигая противоположное утверждение: «Подлинное сострадание требует времени и усилия, нуждается в преданности и самопожертвовании, независимо от того, как ты выглядишь и чувствуешь себя при этом».

Интересен в книге зеркальный ряд: семейная война и распад (здесь и зеркальные политические аллюзии), жена – враг, персонифицированное зло (бессердечная, безжалостная, грубая и так далее), и герой, охваченный чувством вины перед оставленной им дочерью Ксюшей, начинает видеть её отражения во всех несчастных, пострадавших детях – это и жертвы военного конфликта в Донбассе, и жертвы опустившихся спившихся родителей, и дети-калеки. Очень важен и вывод, что они с женой «так же плодили зло, инфицируя им дочку» («Красный уголь»). Но внимательный читатель заметит: зло возникло раньше – главный герой несёт в себе некий «семейный невроз» – конфликт его родителей, их жестокая ссора, когда-то увиденная им в детстве, отражается в его собственной семье, порождая те же истерические битвы, которые ведутся при ребёнке. Зрелость как самое большое жизненное звено пропущено и у родителей, и у детей: из юности шаг сразу в старость – оттого так неустойчивы частоты жизненных траекторий «Детей декабря» – от стрип-клуба с понравившейся стриптизёршей, в которой «было что-то вампирское, подчинявшее», до церкви с молитвами у иконы. Опасная игра между бесом и ангелом, в результате – пошатнувшиеся нравственные ориентиры и страдающие дети. Но социальные опоры рухнули – найти их теперь можно только в себе. И попытка вернуть к жизни чужого старика для героя – не только «путь к собственному возвращению», но и веская причина задуматься над тем, что человек теряет, лишаясь любви близких.

Через всю книгу проходит и тема семейная, тема зрелой любви мужчины и женщины. Когда-то в своём «Семейном счастье» на этот вопрос ответил Лев Толстой. Но он же мудро заметил: все несчастные семьи – несчастны по-своему.

Самое ценное, на мой взгляд, в книге Платона Беседина – это её способность воззвать к состраданию (невозможно не пожалеть донбасского подростка или умирающего одинокого старика) и сильнейшее стремление автора прорваться через «мертвечину равнодушия». Может быть, с кем-то из читателей произойдёт то же, что и с героем, у которого «мертвечина равнодушия, заставлявшая не жить, но носить себя, отшелушивалась, и под ней показывалась розоватая кожа полнокровной жизни».

Трёхкнижие № 42

Трёхкнижие № 42

Книжный ряд / Библиосфера

Теги: книжные новости

Поэзия

Владимир О. Сергеев. Пора итожить каждый день. М.: ИПО «У Никитских ворот», 2017. 176 с., 1000 экз.

«Пора итожить каждый день» – новый авторский сборник московского поэта, члена Московской городской организации СП России Владимира Сергеева. В книгу вошли стихи разных лет на самые всевозможные темы – от «вечных» вопросов до погоды, от поэтических «путевых заметок» до посвящений друзьям…

Общая тональность сборника скорее минорная, но в этой печали есть свет и вечная надежда на то, что всё – не зря:

Уверен я, как и Цветаева Марина, –

На пядь не пятясь, время движется вперёд,

И формулам моим, «как драгоценным винам»,

Как и стихам моим, «настанет свой черёд!»

Литературоведение

Бенджамин Дизраэли. Сибилла. Изд. подг. И.И. Чекалов, Г.А. Велигорский, М.А. Козлова. М.: Ладомир, Наука, 2016. 840 с. ил. (Литературные памятники), 1000 экз.

Главная задача научно подготовленного издания «Сибиллы» Бенджамина Дизраэли – познакомить русского читателя с этим незаслуженно забытым произведением английской классики: в России романом всегда интересовались преимущественно историки и литературоведы.

Действие «Сибиллы» охватывает восемь веков английской истории, и на его страницах вымышленные персонажи соседствуют с реальными историческими личностями.

Издание богато иллюстрировано, в том числе в книге воспроизводятся гравюры из знаменитого альбома Г. Доре «Лондон. Паломничество». Почти половину увесистого тома занимают приложения: примечания, основные даты жизни и творчества Бенджамина Дизраэли, а также объёмный литературоведческий труд И.И. Чекалова «Художественная проза Бенджамина Дизраэли».

Словарь

Валерий Мокиенко. Давайте правильно говорить по-русски! Пословицы: как их правильно понимать и употреблять, толкование, происхождение, иноязычные соответствия. М.: Центрполиграф, 2017. 316 с. 2000 экз.

В краткий словарь-справочник «Давайте правильно говорить по-русски» вошли пословицы и поговорки, которые относительно редко встречаются в художественной литературе и разговорной речи, с употреблением которых нередко возникают проблемы («Что дозволено Юпитеру, то не положено быку», «Хлеб-соль ешь, а правду режь», «Соловья баснями не кормят» и т.д.). Кроме этимологических объяснений, в нём приводится мотивировка пословиц, что позволяет правильно понять их смысл. Особенность словаря – сопоставление русских выражений с аналогами в европейских языках.

Составитель словаря – доктор филологических наук, профессор кафедры славянской филологии СПБГУ Валерий Мокиенко.

Перевоплощение Наташи Ростовой

Перевоплощение Наташи Ростовой

Книжный ряд / Библиосфера / Стольная книга

Теги: Наталья Иванова , Такова литературная жизнь

Наталья Иванова. Такова литературная жизнь. Роман-комментарий с ненаучными приложениями. М.: Б.С.Г.-Пресс, 2017. 544 с., 1000 экз. Выпуск осуществлён при финансовой поддержке Департамента средств массовой информации и рекламы города Москвы

Наталью Иванову представлять не нужно, но всё же напомним: автор книги «Такова литературная жизнь» – заместитель главного редактора журнала «Знамя», литературовед, критик. Эта объёмная и многогранная книга – серьёзный труд, не в научном смысле, а в смысле масштабности отражённого в ней материала, вместивший полвека литературного бытования: здесь и личная судьба героини – автора, и портреты писателей, с которыми так или иначе ей довелось встречаться, и анализ феномена журнальной прозы, претерпевшей значительные изменения с течением времени, и попытка философски осмыслить само это время, осмыслить прежде всего через призму литературных явлений. Как точно сказано в аннотации: «Это не критика, а высвеченный из наблюдений (и памяти) литературный быт. В раствор которого и погружено литературное бытие».

«Литературной» была и судьба автора: отец – военный журналист, мать окончила ИФЛИ, имя будущего ребёнка они «определяли по русской классике». Наташей Иванова стала по героине «Войны и мира». Замужем была за сыном знаменитого Анатолия Рыбакова, автора романа «Дети Арбата». На протяжении жизни встречалась с живыми классиками: Лидией Гинзбург, Семёном Липкиным, Юрием Трифоновым, о котором впоследствии написала книгу; Иосифом Бродским, о коем рассказывает в своей индивидуальной манере – эмоционально-сдержанной, чуть ироничной и вместе с тем сердечной: «Сначала он познакомил меня с Марией и маленькой Анной – и повёл на второй этаж, где работал в квартире своей соседки Марии Воробьёвой. Там я была представлена и кошке Миссисипи. Иосиф приготовил чай, достал из холодильника пирожные. Просидели часа три – он вспоминал поочерёдно своих друзей и знакомых, расспрашивал, а я рассказывала, чем каждый сейчас занят. И о возможной премии – за стихи – поговорили, помечтали (тогда ещё ничего такого независимого, кроме премии «Русский Букер», у нас не существовало). Только Кушнера в жюри не возьмём, сказал он. А Уфлянда обязательно. Я не спросила – почему. Просто была в шоке – ведь кто, как не Бродский, приветствовал Кушнера в Америке и устно, и письменно!..» Наталья Иванова жалеет, что не состоялась встреча с Михаилом Бахтиным… Рассказывает о литературных премиях, в частности о премии Белкина и Аполлона Григорьева и об их лауреатах… Отдельно – о «Русском Букере», в жюри которого состояла. Здесь есть забавный эпизод о том, как нервничают финалисты перед объявлением имени лауреата. Татьяна Толстая, например, церемонию вообще проигнорировала, а Людмила Улицкая едва-едва успела приехать к награждению, и то, только после того, как по телефону сообщили, что она победила... Расстраиваются, по словам Натальи Ивановой, не только финалисты, не ставшие лауреатами, но и сами члены жюри, когда победителем становится не тот, за кого они голосовали. Вспоминает случай с Андреем Битовым, когда тот обиделся на итоги голосования по премии Белкина, и случай с Василием Аксёновым, когда его не удовлетворили итоги «Русского Букера».

Взгляд Натальи Ивановой на всё происходящее субъективен, но в этом и заключается его ценность: только пропущенная через личное восприятие любая история становится живой. Своих либеральных взглядов автор книги не скрывает, и через эту призму видятся и все изменения в литературном мире. Особенно интересен конец 80-х, когда уже не так силён был идеологический прессинг советской власти и в журналах наряду с кондовыми, по выражению автора книги, произведениями начали печатать и запрещённую литературу, в частности Платонова, Солженицына и Шаламова, а также эмигрантов, например, Нину Берберову. В то время Наталья Иванова работала в журнале «Дружба народов», тираж которого, как и других «толстяков», был головокружительным.

Но главное не это. Главное – книги, без которых автор не мыслит своего существования. «Мне с книгами уютно. Они дают чувство безопасности – странно, не правда ли. А без них я чувствую себя незащищённой. Они успокаивают». Или вот ещё: «Чтение – наркотик. Литература наркотична по определению. И журналы – наркотик. Не могу равнодушно видеть лежащий на столе свежий номер какого-нибудь ТЛЖ – толстого литературного журнала...»

Очень важна последняя глава книги «Судьба журнала. Десять тезисов о судьбе журнального дела»: «Журналы сегодня живут в зоне риска – и в ощущении выполнения особой миссии». Говорит Наталья Иванова и о том, что в последнее время утрачена острота, дискуссионность, предостерегает об опасности эстетической инерционности, с грустью – о мизерных тиражах...

В разделе «Мой Гутенберг» – рецензии на книги современных авторов, написанные Ивановой в разное время. Опять-таки стиль узнаваем: категоричен и ироничен, иногда – обаятельно-парадоксален: «Взять бы нос Галины Юзефович, приставить подбородок Льва Данилкина и к этому лоб Евгения Лесина... Невозможно себе представить? Скажу чуть иначе: взять персонажей Рыбы-лоцмана», к сему – панораму «Клуджа» плюс алкоголиков лесинских – ведь все трое критиков редко пересекаются в своих литературных мирах – и что же получится? Приблизимся к реальной картине нашей словесности».

Вот такой же сложный, событийно богатый рисунок получился и у самой книги «Такова литературная жизнь».

Илья Строганов

Рыцарь своей мечты

Рыцарь своей мечты

Книжный ряд / Библиосфера / Книжный ряд

Большакова Алла

Теги: Владимир Кантор , Срубленное древо жизни. Судьба Николая Чернышевского

Владимир Кантор. Срубленное древо жизни. Судьба Николая Чернышевского. М.: Спб. Центр гуманитарных инициатив, 2016. 528 с. (Серия «Российские Пропилеи»), 2000 экз.

Автор книги – либерал, продолжающий традиции М. Сперанского, Т. Грановского. И. Аксакова, В. Ключевского и других славных сыновей России, её деятелей и мыслителей, романтиков и реалистов.

Время действия: от заката эпохи Николая I до правления Александра III. Живо, с опорой на документальные свидетельства воссоздаётся ситуация в стране, когда литература была средоточием интеллектуальной жизни. Среди действующих лиц – извечные противники Тургенев и Достоевский, дерзкий Добролюбов, сумрачный Григорович, начинающий литератор Л. Толстой и многие другие писатели и мыслители, теперь глядящие на нас со стен вузовских аудиторий. Оценивающие нас. И, конечно же, среди них – один из главных героев того противоречивого, взрывоопасного времени: рыцарь русской мечты, увлечённый идеей строительства новой России, – Николай Чернышевский…

Книга читается как увлекательный роман, хотя в определённой мере продолжает недавние историко-философские труды автора: «Санкт-Петербург: Российская империя против российского хаоса: к проблеме имперского сознания в России» и ««Крушение кумиров», или Одоление соблазнов (становление философского пространства в России)». Но на этот раз пространство концентрируется вокруг одной фигуры, казалось бы, давно известной. Ведь романом Чернышевского «Что делать?» зачитывался Ленин – и название романа давно перешло в разряд самых действенных слоганов революционной агитации. Ан, нет!

Перед нами книга не о ниспровергателе устоев, атеисте и безбожнике, призывавшем Русь к топору, а о блестящем молодом «человеке свободы», верящем в реформы и отстаивающем эволюционный путь развития России. Эрудит, полиглот, заядлый книжник-идеалист и – отдавший приказ о его аресте император, оставшийся в русской истории как царь-реформатор, освободитель крестьянства: вот пружина и трагическое противоречие эпохи, двигающее сюжет этого «романа».

Переосмысление личности Чернышевского происходит в контексте суждений В. Белинского, А. Герцена, Н. Добролюбова, Ф. Достоевского, Н. Некрасова, В. Соловьева, В. Розанова и других философов и писателей. Живо, порой с юмором воссоздаётся литературная обстановка тех лет, когда (ныне забронзовевшие в школьных учебниках) классики весьма вольно обращались друг с другом. И здесь Кантору-писателю помогает собственный литературный опыт, позволяющий без розовых очков сравнить день нынешний и день минувший.

Когда-то Герцен писал: социализм – вот тот мост, на котором западники и славянофилы могут подать друг другу руку. По меткому замечанию Вадима Кожинова, мост оказался шатким. Но в русском литературном пространстве, в Большом Времени и западники, славянофилы идут вместе. Именно к такому выводу подводит новая книга Владимира Кантора.

Пространство её письма многообразно и информативно: насыщено фактами, именами, датами. Автору удалось избежать обычного для такого рода книг греха – «голой» цитатности. Даже в цитатах мы ощущаем присутствие его литературного почерка. Мировоззренческие и философско-литературные оценки эпохи личностей и судеб неотделимы от детально прописанной биографии. А это и детство на Волге в семье отца-священника, и семинария, и Петербургский университет, и неожиданный брак с эффектной Ольгой Сократовной, и литературная деятельность в журнале «Современник», и защита диссертации «Эстетические отношения искусства к действительности», и арест за вольнодумство как ментальное преступление, и написание в Петропавловской крепости романа «Что делать?»…

В противовес герценовскому «Кто виноват?» о разрушенных судьбах русских, в центре «Что делать?» – идея духовной полноты. Новые люди Чернышевского, хотя роман его «полон несчастий и бед, траура и печали, тем не менее «счастливые люди», как их называл Николай Страхов». Знаменитые сны Веры Павловны, хозяйки трудовой артели, воплотили мечту автора, который «хотел в крепостной стране ввести освобождающие человека буржуазные структуры». Увы, увы – идея свободного труда образованщиной того времени была воспринята по-своему.

Ценой невероятной популярности романа «Что делать?» стала… вульгаризация его идей в целях политической борьбы. Вопрос «что делать?» не привык­шая к труду публика поняла как «призыв к революционному действию – стрелять и взрывать». Не понято было и то, что идея свободы сочетается в романе с христианским либерализмом.

Мы привыкли видеть Чернышевского в ореоле несгибаемой жесткости Ленина или Дзержинского. Но его понимание свободы было иным. Как пояснял он в переписке с Некрасовым: «В том и состоит свобода, чтобы каждый делал то, что требуется его натурою». Свобода понималась Чернышевским не как революционное насилие, но – состояние человеческого духа. Вспомним, что вопрос «что же нам делать?», адресованный народом Иоанну Крестителю, встречается ещё в Евангелии. Введенный же в подзаголовок романа концепт «новые люди» впервые появляется как именование христиан в «Повести временных лет».

«Прекрасное есть жизнь»! Отстаивая Жизнь Духа как высшую христианскую ценность, бывший семинарист и потомок священников Николай Чернышевский через собственную жизнь и судьбу пронёс идею действенности православия и умер с Библией в руках. Редкий снимок успения Чернышевского с Библией в руках, присланный Владимиру Кантору из волжского музея, неопровержимо доказывает этот вывод писателя.

Величие и драма Льва Троцкого

Величие и драма Льва Троцкого

Политика / Настоящее прошлое / Революция в лицах

Цаголов Георгий

Во время выступления у могилы жертв, погибших в результате теракта анархистов, 1919 г.

Фото: РИА Новости

Теги: Лев Троцкий , революция , история

Каким был „демон Октября“

Если бы меня не было в 1917 году в Петрограде, Октябрьская революция всё равно совершилась бы при условии присутствия и руководства Ленина.

Но если бы в Петрограде не было бы ни меня, ни Ленина, не было бы и Октябрьской революции…

Л. Троцкий

Вождь без памятников

Сын состоятельного землевладельца и предпринимателя, Лев Бронштейн (Троцкий) с юности проникся ненавистью к несправедливостям монархии, встал на путь революционера. Последовал обычный ход жизни: арест, Сибирь, побег, эмиграция. В политике его звезда засияла в 1905 году, когда с чужбины он вернулся в гущу революционных событий. Ораторский дар, отточенное перо, находчивость и организационные способности – всё было при нём. В 25 лет возглавил Петроградский Совет рабочих депутатов. Но вскоре опять арест и ещё более суровое наказание – вечное поселение на Севере с лишением всех гражданских прав. По дороге туда совершает побег и вновь оказывается за границей. Теперь на целых десять лет.

За рубежом он с жаром участвует в социал-демократической работе, пытается преодолеть раскол между Лениным, Плехановым и Мартовым, много пишет и выступает. Занимая самостоятельную позицию, пропагандирует и развивает марксизм, выдвигает теорию «перманентной революции».

Вновь на Родину Троцкий возвращается весной 1917 года. Его, как и Ленина, с почётом встречают на Финляндском вокзале, избирают председателем Петроградского Совета рабочих и солдатских депутатов. Вместе с Лениным и большевиками противостоит курсу Временного правительства. После июльских событий Троцкого из-за надуманных обвинений арестовывают – уже новые власти. Однако, когда поднялся Корниловский мятеж, Керенский, сменив гнев на милость, выпускает Троцкого из заключения в надежде с его помощью организовать рабочие и солдатские массы для отпора военной диктатуре. Однако тот формирует Военно-революционный комитет, направляя его работу на большевизацию Советов и агитацию среди военных. Это обеспечивает успех Октябрьскому вооружённому восстанию. Ленин тогда ещё был в подполье, и основная работа по подготовке революционной операции в столице лежит на Троцком. Вскоре имена Ленина и Троцкого ставятся рядом. Ленин предлагает ему высшую руководящую должность – председателя Совета народных комиссаров. Тот отказывается.

В первые годы советской власти Троцкий входил в состав высшего политического, государственного и военного руководства, возглавлял наркомат по иностранным, военным и морским делам, Революционный военный совет. Он – создатель Красной армии, руководил её действиями в Гражданской войне. Авторитет Троцкого как второго после Ленина лица долгое время мало у кого вызывал сомнения.

Но при всех своих дарованиях и воле он был высокомерен и неуживчив, обладал повышенным честолюбием и самомнением. Сознавая превосходство над другими, не скрывал этого, что вызывало недовольство, а то и неприязнь. Когда Ленин умер, сразу нашлись ревностные соперники, ополчившиеся против него в борьбе за большевистский трон. «Троцкизм» был противопоставлен «ленинизму». Постепенно его задвинули на обочину политической жизни, сняли с должностей, исключили из партии и выслали в Казахстан, а затем и за пределы СССР. Позже обвинили в измене Родине, попытках реставрации капитализма в СССР и сотрудничестве с Гитлером. Его отказывались принимать многие страны. В конце концов он отправился в Мексику, где нашёл последний приют.

Троцкий написал немало глубоких по содержанию и блистательных по форме произведений. В их числе трёхтомная история русской революции. А пророческий труд «Преданная революция» объясняет причины перерождения советской системы и предсказывает её крах. Все его работы были запрещены в СССР.

В отличие от многих других жертв Большого террора, Троцкий не был реабилитирован при советской власти. Демонический образ за ним по-прежнему сохраняется. Его реабилитация на рубеже веков прошла незаметно. И сегодня роль Троцкого в революции и развитии общественной мысли замалчивается.

К своему 50-летию в 1929 году Троцкий выпустил автобиографию «Моя жизнь» в двух томах. На Западе о нём издано большое количество работ. В 1972-м вышел англо-американский фильм «Убийство Троцкого» с участием таких звёзд, как Ричард Бёртон (главная роль), Роми Шнайдер и Ален Делон. В последнее время образ Троцкого предстаёт в нашей литературе и в документальных фильмах. Как прежде, так и теперь, его, как правило, изображают в чёрных красках. Более оболганного и не раскрытого из вождей революции, чем Троцкий, пожалуй, нет. Как нет и памятников ему, его именем не названы ни города, ни улицы. Нет даже дома-музея, где посетители могли бы познакомиться с объективной историей его жизни.

Живучие мифы

Один из них о том, что Троцкий уже в канун русских революций 1917 года был агентом иностранных разведок и получал средства для развала России. Впервые об этом заговорили вскоре после Февральской революции. Так же травили и Ленина, сравнивая его с бактерией чумы, которую немцы специально переправили из Европы. Никаких доказательств ни тому, ни другому нет.

После июльских событий газеты Временного правительства добавили новых красок, опубликовав сведения, что в США, где Троцкий находился два месяца до возвращения в Россию, он получил 10 тысяч долларов от американцев немецкого происхождения, а источником средств назывался германский Генштаб. Но ясно же, что эта сумма совсем не велика для «подрыва» политической системы огромной страны! На поклёп сам Троцкий дал разъяснение: «За два дня до моего отъезда в Европу (из Нью-Йорка. – Г.Ц. ) немецкие рабочие… устроили мне прощальный митинг, на котором производился сбор на русскую революцию. Сбор дал 310 долларов. В счёт этой суммы немецкие рабочие внесли через своего представителя 100 долларов. Переданные 310 долларов я на другой же день, с согласия организаторов митинга, распределил между пятью возвращающимися в Россию эмигрантами, которым не хватало денег на проезд. Такова была история «10 000 долларов»…

Выступая в Петроградском Совете, он потом добавил: «Ленин боролся за революцию 30 лет. Я борюсь против угнетения народных масс 20 лет. И мы не можем не питать ненависти к германскому милитаризму. Утверждать противное может только тот, кто не знает, что такое революционер».

Другим распространённым обвинением Троцкому была организация красного террора, в котором он, конечно, участвовал, но был отнюдь не главным лицом. На эту роль скорее подошли бы Дзержинский, Свердлов или Урицкий. Правда, в конце декабря 1917 года Троцкий резко заявил в адрес кадетов: «Вам следует знать, что не позднее чем через месяц террор примет очень жёсткие формы по примеру великих французских революционеров. Врагов наших будет ждать гильотина, а не тюрьма». Но это была реакция на развёртывающуюся атаку на революцию. Вопрос – кто начал Гражданскую войну: белые или красные? – не имеет стопроцентного решения. Жестокость проявлялась с обеих сторон. Как глава Красной армии Троцкий подчас не был разборчив в средствах, подвергал расстрелу каждого десятого в отступающих частях (применял децимацию, известную с эпохи Древнего Рима), использовал заградительные отряды. Но тогда решался вопрос – кто кого. О карательных мерах знал Ленин, но не осуждал Троцкого.

После возвышения Сталина Троцкий закрепился как его враг № 1. Вскоре он превратился в организатора борьбы против советского строя и пособника фашистов. Всё это рассмотрели на так называемом контр­процессе Троцкого, организованном в 1937 году авторитетной международной комиссией во главе с известным американским философом Джоном Дьюи. В результате исследования комиссия пришла к выводу о полной невиновности Троцкого в приписываемых ему преступлениях. Однако это не оказало влияния на общественное мнение.

Недостатки и ошибки

Как истовый революционер, Троцкий ради счастливого будущего не всегда считался с настоящим. Абстрактная любовь к человечеству не сопровождалась бережным отношением к конкретному индивиду. Он не испытывал угрызений совести от того, что из-за его распоряжений нередко гибли люди. Ему доставляло удовольствие ощущать себя вершителем судеб. Даже к близким относился с прохладцей. Отношения с родителями не заладились с юности. На похороны матери он не приехал, а когда после Октября на его отца пошли гонения, ничем не помог, хотя мог. Первую жену с двумя дочерями оставил в ссылке и больше не проявлял заботы о них. Настоящих друзей никогда не было. С Лениным, пригласившим его за рубеж, давшим работу и ценные контакты, он вскоре испортил отношения, называл «бойким статистом», «Максимилианом Лениным», по аналогии с Робеспьером, и прочими нелестными эпитетами, а затем переметнулся к его противникам, с которыми, впрочем, тоже поссорился.

После отказа многих стран дать убежище, ему помог известный мексиканский художник Диего Ривера. Он же поначалу и приютил его с семьёй в своём доме. И что же? «Дон Жуан революции» вскоре вступил в связь с женой мексиканца, художницей – Фридой Кало...

Как помним, в ленинском «Завещании» Троцкий представлен как «самый способный человек в настоящем ЦК, но и чрезмерно хватающий самоуверенностью и увлечением чисто административной стороной дела». О чём речь? В хозяйственной жизни Троцкий ратовал за использование военных методов, применявшихся им на посту руководителя Красной армии, выступал за милитаризацию труда и, обрушиваясь на «рабочую оппозицию», защищал командно-административные методы, которые позже взял на вооружение Сталин.

После смерти Ленина Троцкий во многом сам помог Кобе и его союзникам одержать победу. Совершенно не вовремя отошёл от вопросов жизни страны, ударился в литературную работу, брал отпуска по болезни. А его частые одобрения правильности решений ЦК, недопустимости фракций, согласие с линией партийного руководства создавали впечатление признания им какой-то своей вины. Близко знавший Троцкого Иоффе в письме, написанном перед самоубийством в 1927 году, отмечал, что главная слабость Троцкого была в том, что он не упорствовал в своей мудрости, особенно когда быть мудрым означало быть одиноким. В роковое для себя время Троцкий переоценил свою моральную власть над сознанием людей, свою популярность.

Падение

Конец Гражданской войны стал началом неудач Троцкого. Болезнь Ленина поставила вопрос, кто будет преемником и новым главой государства. Сформировался союз Сталина с Зиновьевым и Каменевым – («тройка») против Троцкого. В апреле 1922-го учредили должность Генерального секретаря ЦК РКП(б), на неё назначили Сталина.

В это время в правящую компартию хлынула масса карьеристов. Усиление бюрократизма обусловливалось и всеобщей усталостью от войны. Побеждали настроения «не мы для революции, а революция для нас». Они вызывали опасения у Ленина, уделившего этому немало внимания в последних работах. К осени 1923 года Ленин отошёл от руководства и не мог участвовать в дискуссии, направленной против Троцкого. А тот тогда простудился, проболел весь остаток осени и начало зимы. Всё это развязало руки Сталину и его временным союзникам. Шаг за шагом они ограничивали влияние Троцкого. Его сторонники незаметно заменялись другими, более лояльными и надёжными. В партийной прессе всё чаще появлялось имя генсека партии. Исподволь пересматривались политические биографии вождей. Сталин оказался непревзойдённым мастером закулисных интриг. Однако вес и авторитет Троцкого были ещё велики.

Когда Ленина не стало, многое уже было предрешено. Как глава военного ведомства, Троцкий упустил возможность опереться на своих сторонников. Когда же попытался, было поздно. «Тройка» снискала себе известность непреклонных сторонников ленинизма и защитников его учения от всяких «отступников».

В январе 1925 года Троцкий был снят с постов наркома по военным делам и председателя Реввоенсовета. Между тем в самой «тройке» произошёл раскол: Зиновьев и Каменев осознали, что, поддерживая Сталина, готовят почву для диктатора, и повернулись к Троцкому.

В партии тогда шли споры о путях и темпах строительства социализма. Сталин выдвинул концепцию «строительства социализма в одной отдельно взятой стране». А Троцкий, настаивая на зависимости судьбы России от мирового революционного процесса, придерживался прежних леворадикальных взглядов. Позиция была противоречивой: с одной стороны, утверждалось, что без мирового революционного пожара социализм в СССР построить нельзя, а с другой – Троцкий призывал к решительным преобразованиям, сверхбыстрым темпам роста, «сверхиндустриализации». Его поддержали Каменев и Зиновьев. Возникла «левая оппозиция».

В противовес этому Сталин обратился к будущему блоку «правых» – Бухарину, Рыкову, Томскому, которые выдвигали концепцию «врастания крестьянина в социализм», подвергая критике идеи Троцкого и его сторонников. Их «правые» называли «внутренним колониализмом», ведущим к ограблению деревни.

В октябре 1927 года состоялся пленум ЦК. Было решено исключить Троцкого из руководящего органа партии. Троцкий и его сподвижники в 10-ю годовщину Октябрьской революции в разных городах на праздничных демонстрациях развернули лозунги со своими призывами. Вскоре Троцкого и других инициаторов акций исключили и из партии. На ХV съезде в декабре того же года за бортом оказываются ещё 93 деятеля левой оппозиции. Некоторые из них – Каменев, Зиновьев и ещё около 20 человек – покаялись в надежде восстановиться в партии, большинство же, как и Троцкий, отказались от публичного унижения. Через месяц его отправили в Алма-Ату, где он, несмотря ни на что, продолжил борьбу.

Изгнание и кончина

Физически уничтожить или бросить в тюрьму Троцкого Сталин не решался, но в январе 1929 года выслал из страны. Оказавшись в Турции, Троцкий издаёт журнал «Бюллетень оппозиции», пишет книгу «Сталинская школа фальсификаций». Организации его сторонников возникают в Европе, Америке, Азии. В 1932-м Сталин лишает Троцкого советского гражданства.

Когда тот стал обращаться в разные посольства с просьбой о предоставлении въездной визы, каждый раз получал отказ. Там считали, что революционер-интернационалист станет вмешиваться в их внутренние дела. На какое-то время он обосновался во Франции, потом в Норвегии.

В 1936 году была опубликована его книга «Преданная революция», в которой он взялся дать ответ на вопрос, что такое СССР и куда он идёт? По мнению Троцкого, в стране, с одной стороны, режим покоится на государственной собственности и плановой экономике, с другой – на неравенстве, бюрократизме и диктатуре. Поэтому социальный баланс непрочен. И в конечном счёте победит либо социалистический элемент, либо буржуазный. Управленческая бюрократия не будет бесконечно удовлетворяться потребительскими привилегиями. Рано или поздно она попытается сформироваться в новый имущий класс, экспроприируя государство и становясь владельцами трестов и концернов. «Привилегии, – писал он, – имеют лишь половину цены, если нельзя оставить их в наследство детям. Но право завещания неотделимо от права собственности. Недостаточно быть директором треста, нужно быть пайщиком. Победа бюрократии в этой решающей области означала бы превращение её в новый имущий класс». Не это ли случилось как итог перестройки?

Его пребывание в Европе стало невозможным, когда летом 1936 года было объявлено, что в Москве Зиновьев, Каменев и 14 других подсудимых дали показания о своём участии в заговоре и покушении на жизнь Сталина. Они признались и в работе на гестапо под руководством… Троцкого. Суд вынес всем смертный приговор...

Последние полтора года жизни Троцкий отдал созданию политической биографии Сталина, в конце которой писал: «В результате серии московских процессов оказалось, что из девяти человек, которые при жизни Ленина были в Политбюро… все за исключением Сталина и своевременно умершего Ленина, оказались агентами иностранных государств».

24 мая 1940 года на охраняемый дом Троцкого совершили нападение. Руководил им тайный агент НКВД Иосиф Глигулевич, а группу налётчиков возглавлял мексиканский художник и убеждённый сталинист Давид Сикейрос. Ворвавшись около 4 часов ночи в спальню, они произвели около 200 выстрелов и скрылись. Но раньше, услышав шум во дворе, Троцкий с женой спрятались под кроватью и чудом не пострадали. Не прошло трёх месяцев, как другой агент НКВД испанец Рамон Меркадер проник в пристанище Троцкого и ударом ледоруба по голове нанёс смертельную рану. На следующий день, 21 августа 1940 года, Лев Давыдович скончался.

Драма несогласия

Драма Троцкого была предопределена не только совокупностью его личных качеств, но и противоречиями марксизма, которому он оставался верен до конца. Достоинства учения и мировоззрения сочетались с утопическими сторонами. Однако приверженцы доктрины не признавали это. Марксизм всё больше превращался в разновидность новой религии. Появились «инквизиторы» и их противники, наиболее ярким из которых был Троцкий.

При этом нельзя не отметить особого величия его жизненной позиции. Он не прогнулся перед могущественной и зловещей диктатурой Сталина и отстаивал свои убеждения.

Троцкий критиковал советскую действительность и вождя СССР за бюрократизм и зажим свободы, но не за отход от нэпа. Он признавал гигантские достижения страны и при Сталине. Не принимая антидемократизм и диктатуру, он показывал, что важнейшая сторона революции была предана и растоптана новым властвующим слоем, а сформированная система далеко отошла от идеалов марксизма. Но и не считал, что ликвидация рыночных регуляторов и внедрение мобилизационных начал не позволяют производительным силам развиваться.

Не оправдался также расчёт Троцкого на мировую революцию. Капитализм под влиянием Октября социализировался и, используя государственные и плановые рычаги, создал конвергентную экономику, смягчающую экономические кризисы перепроизводства и улучшающие условия жизни трудящихся классов. Одна из составляющих марксизма – диктатура пролетариата – тоже потерпела банкротство. Ни один класс нельзя идеализировать. И в пролетариате есть немало порочного. Кроме того, партии, выступающие от его имени, способны, как показала действительность, отрываться от тех, кого представляют.

В итоге Троцкий оказался не нужным не только внутри страны, но и за её пределами. Поэтому и стал изгнанником. И в новой России его личность отвергается правящим классом, относящимся с презрением к тем, кто выступал прежде с коммунистических позиций и был бескомпромиссным критиком буржуазии.

Фигура Троцкого – одна из наиболее драматических в мировой и отечественной истории.

Как упорядочить хаос

Как упорядочить хаос

Политика / Новейшая история / Дневник фестиваля

Попов Вадим

Людей было очень много, и все улыбались

Фото: ИТАР-ТАСС

Теги: XIX Всемирный фестиваль молодёжи и студентов

XIX Всемирный фестиваль молодёжи и студентов закончился – можно подводить итоги

Почти 30 000 участников из 180 стран мира, более 5000 волонтёров, сотни журналистов – и у каждого останется своя персональная версия: каким был XIX ВФМС. Невозможно было оказаться сразу на всех дискуссионных площадках, лекциях, акциях и пресс-конференциях – каждый день в огромном медиацентре Олимпийской деревни происходили одновременно десятки событий. Однако постепенно из разрозненных фрагментов у каждого свидетеля этой масштабной истории наверняка сложилась целостная картина.

Кроме первых восторженных отзывов на церемонию открытия появились критические оценки, и это неудивительно: поиск заусениц – обязательная примета любого заметного события. Кто-то отмечал накладки при размещении, кто-то возмущался очередью на обед, впрочем, без приюта никто не остался, а скопление у входа в зону питания на третий день рассосалось. Ещё жаловались, что на некоторые встречи не удаётся попасть из-за слишком большого количества желающих, хотя претензия эта в определённом смысле – комплимент организаторам, выходит, им удалось заявить острые темы и привлечь интересных спикеров.

Один из них – президент Курчатовского института Михаил Ковальчук рассказал на одной из научных площадок о тонкостях кристаллографии и грандиозных планах: создании в России уникального синхротронного источника четвёртого поколения – первого в мире. То, что было понятно студентам-физикам, гуманитарии воспринимали с трудом, но академик разжевал: «Начиналось всё с хаоса – закончилось упорядоченной структурой – кристаллом. Увидеть, каким образом этот хаос перестраивается в порядок, можно с помощью принципиально новых мега­установок…»

Собственно, фестиваль в Сочи и стал своеобразной мега­установкой, с помощью которой можно было наблюдать, как упорядочивается хаос. Десятки тысяч молодых людей из разных точек планеты в определённый момент снялись с мест и двинулись в конкретную точку на карте России. Чем руководствовались эти люди? Наверное, любопытством. Но ещё и наверняка особым чувством к стране, принимающей фестиваль. Мотив важно знать, ведь Россия стремится быть страной-экстравертом, использовать ресурс «мягкой силы».

Показательна в этой связи дискуссия о будущем образования. Кроме академиков и крупных отечественных учёных, ректор МГУ Виктор Садовничий дал слово африканцу – Габриэлю Кочофа, и именно на его монолог юная аудитория отреагировала недежурно – настоящей овацией. Тронула личная история умудрённого опытом человека:

«Хочу сказать спасибо России за то, что она дала мне образование. Когда я сказал маме, что уезжаю учиться в Советский Союз – она плакала от счастья. Я из большой семьи – одиннадцать детей. Мама никогда не училась, но была уверена, что образование меня спасёт. Родственники и друзья семьи сумели собрать 15 долларов, мама посадила меня в самолёт без чемодана, у меня был только целлофановый пакет, куда она положила кусок мыла, коробку сахара, банку сардин, а я добавил свитер и тетради по математике… Окончил я Губкинский университет, начал преподавать там же, стал профессором, а позже – послом Бенина в России, но, к сожалению, моя мама не дожила до этого... Я хочу пожелать участникам фестиваля, чтобы мы вместе построили жизнь, где у всех будут равные возможности…»

Общаться со специфической молодёжной аудиторией не так просто. На фестивале были представлены разные стратегии выступающих. Кто-то пытался завоевать авторитет с помощью модных слов «тренды», «опции», «компетенции». Кто-то хватался за горячую тему, принимаясь не слишком убедительно рассуждать о проблемах искусственного интеллекта. Кто-то старался выглядеть модно, заигрывал с залом и достигал эффекта, противоположного задуманному – проявлялась архаичность явления, как, например, в случае с французским писателем Федериком Бегбедером. Хотя, разумеется, это тоже бесценный опыт для юного человека – вовремя разочароваться в авторитете.

Но всё-таки в большинстве случаев аудитория не была разочарована. Участникам фестиваля позволяли задавать вопросы, и часто они оказывались неформальными и острыми. А потому какой-нибудь известный политик, общественный деятель или учёный проявляли себя ярче обычного. Да и вообще наблюдать медиаперсону не на экране компьютера или ТВ, а вживую – интересный опыт. Тем более, в дискуссиях часто сталкивались разные взгляды, порой антагонистические.

Всемирный фестиваль молодёжи и студентов по своему происхождению – левый. И это обстоятельство было заметно – медиацентр оказался наполнен портретами Ленина, футболками с изображением Че и Фиделя, красный цвет доминировал, шла торговля символикой, обменивались флагами и значками. По проходам то и дело шествовали разноязыкие демонстрации с песнями и лозунгами антикапиталистического содержания. Типичная «картинка с выставки» – интернациональная колонна громко поёт «Белла чао», двигаясь мимо больших плазменных экранов, на которых транслируется выступление Германа Грефа – яркого представителя банковского капитала. А пока проходит мастер-класс видного антикоммуниста Владимира Жириновского, где-то совсем рядом зал выражает солидарность с народом Северной Кореи, приветствуя его эмоционального представителя взрывом аплодисментов.

Поначалу подобная эклектика выглядела странно, но довольно быстро стала привычной. К концу фестиваля даже возникла мысль: может быть, именно в этом и есть «сермяжная правда»: когда не слишком презентабельные левые живут в многозвёздочных отелях, а сильные мира сего, озираясь на плакаты к 100-летию Октябрьской революции, вынуждены подчёркивать свою близость к народу скромным полуспортивным стилем в одежде.

То ли атмосфера фестиваля так действовала, то ли наше общество и вправду движется к примирению, но диалог красных с властью выглядел почти умиротворяющим. На одной из политических дискуссий юный коммунист посетовал, обращаясь к Вячеславу Володину, что юбилею Октября не уделяется должного внимания, на что председатель Госдумы предложил компромиссную формулу: говорить не о самой дате, а о том, что за ней последовало – Победа 1945-го, первый космонавт, масштабные проекты. Добавил: «Нужно сделать всё, чтобы эта дата консолидировала, а не разъединяла…»

Судя по всему, именно идея консолидации стала главной для организаторов форума. А важнейшим итогом фестиваля – опыт коммуникаций. Об этом говорил и Владимир Путин, обсуждая с участниками ВФМС составляющие успеха современного человека: «Чрезвычайно важным является умение коммуницировать с другими людьми. Если не подавлять, то управлять своими эмоциями… Очень надеюсь, что фестиваль эти важные качества у вас развил…»

В принципе откровением эта мысль не является, однако в устах человека, которого вполне можно назвать гением коммуникаций, политиком, виртуозно владеющим собой, она приобретает особое звучание.

В ТЕМУ

Нужно пробовать бороться

До Сочи делегация Украины добиралась с приключениями. О том, какими именно, рассказывает «ЛГ» секретарь Хмельницкого областного комитета компартии Украины, первый секретарь обкома комсомола Дмитрий Мельник:

– Путь оказался непростым. Националисты попытались сорвать поездку – обратились в СБУ с требованием не допустить делегатов от Украины на Всемирный фестиваль молодёжи и студентов, который и сам по себе вызывал у них сомнения, а тут ещё принимающая сторона – Россия!

– Как же вам удалось попасть на фестиваль?

– Делегация комсомола Украины собралась в Киеве, и мы отправились рейсовым автобусом в Сочи. Но на пограничном пункте Гоптовка в Харьковской области нас сняли с рейса. Повод – так называемый закон о декоммунизации, у нас, дескать, футболки, значки с запрещённой символикой. Нас мурыжили около 13 часов. Причём в заложниках оказались все пассажиры автобуса, у них отобрали паспорта и не отпускали транспорт по маршруту, пока не решится вопрос с нами. А среди пассажиров были и пожилые люди, кто-то торопился к больным родственникам, одна женщина направлялась в российскую клинику на операцию… В итоге – предъявить нам ничего не смогли, потому что формально мы ничего не нарушили – партийная символика перевозилась в личных вещах, мы её публично не демонстрировали…

– Но ведь вполне могли придраться к чему-нибудь…

– Мы сразу сообщили о проблемах руководству компартии Украины, информацию об инциденте передали депутатам Европарламента, членам ПАСЕ, российским товарищам, они сделали соответствующие заявления, и пошла волна в СМИ. Это во многом и позволило прорваться на фестиваль…

– Сколько приехало участников с Украины?

– Официальная делегация комсомола – 9 человек, но ещё в Сочи приехали те, кто регистрировался индивидуально. Формально представляет Украину и молодёжь из Донецка и Луганска.

– Какие у вас впечатления от Сочинского форума?

– По организации Сочинский форум намного превосходит те, что мне довелось посетить раньше – в Венесуэле и ЮАР. Важно отметить и интересную программу, содержательную часть фестиваля, хотя, к сожалению, мне не удалось побывать везде, где хотелось. Не так много времени. Наша главная задача – общение с участниками. Мы должны рассказать людям из разных стран о том, что происходит сегодня на Украине. У нас очень плотный график, мы встречаемся с нашими товарищами, представителями левых движений и партий, в том числе и европейских. Это поможет отстоять интересы комсомола и компартии Украины. Мы рассчитываем, что наши товарищи из левых партий и движений помогут воздействовать на нынешние украинские власти через свои правительства, через своих представителей в европейских парламентских структурах…

– Насколько, по-вашему, влиятельны сегодня европейские левые?

– Именно благодаря их поддержке нынешний украинский режим не решился окончательно запретить компартию, то есть мы можем, хотя и в очень узких рамках, вести легальную работу. Европейские левые приглашают наших представителей в Брюссель и Страсбург, где можно донести свою позицию на круглых столах, общественных слушаниях. Мы чувствуем международную коммунистическую солидарность. И нынешний фестиваль – тому подтверждение.

– Вы живёте в Хмельницком – на Западной Украине. Не страшно вот так открыто высказываться?

– Меня многие знают… Знают, что я коммунист… Прятаться мне некуда – разве что уезжать с Украины. Но уезжать я не планирую, пока во всяком случае – это моя Родина. Пока есть хотя бы какой-то шанс – нужно пробовать бороться.

ПРЯМАЯ РЕЧЬ

Они создадут образ XXI века

Илья Бачурин, креативный продюсер XIX Всемирного фестиваля молодёжи и студентов, рассказал «ЛГ», с какими сложностями столкнулись организаторы ВФМС, какой придерживались стратегии, формируя программу форума.

– Ещё на этапе подготовки, когда Владимир Путин встречался с организаторами форума, им была высказана мысль, что фестиваль следовало бы максимально деполитизировать…

– По-моему, эту задачу удалось реализовать в полной мере. Мы изначально старались избежать появления искусственных идеологических баррикад, ведь если продвигается какая-то определённая политическая повестка, неизбежно возникнут противоречия. В итоге нам удалось сделать так, чтобы люди самых разнообразных политических и религиозных взглядов, традиций и культур чувствовали себя на фестивале комфортно. Даже те, кто пребывал за пределами форума в непримиримом мировоззренческом конфликте, оказавшись на площадке ВФМС, вражду прекращали. Когда видишь напротив себя живого человека, а не абстрактного носителя политической идеи, консенсус легче находится. Через диалог не на смысловом, а на бытовом уровне постепенно рождается понимание: находить общий язык вполне возможно даже по взрывоопасным темам. Мне кажется, что понимание этого простого обстоятельства и есть основа консенсуса для политиков будущего, для лидеров будущего. А у нас на фестивале собрались именно они – лидеры XXI века. И, я надеюсь, они будут руководствоваться этим важным опытом.

– И всё-таки Всемирный фестиваль молодёжи и студентов – традиционно форум левых сил планеты. Как удалось найти общий язык с организатором – Всемирной федерацией демократической молодёжи, обсуждая в том числе основной вопрос – программу фестиваля?

– Рецепт всё тот же: переговоры, переговоры и ещё раз переговоры. Удалось прийти к консенсусу, потому что мы придерживались разумной позиции неконфронтационного присутствия на площадке фестиваля различных идей и мировоззрений.

– Если подводить итоги, что получилось, что не получилось?

– Конечно, вопросы возникали, но решались они организаторами в круглосуточном режиме. И участники фестиваля видели, что имеющаяся сегодня проблема назавтра уже отсутствует. Дополнительные несколько тысяч человек даже для хорошо работающего организационного механизма – это серьёзная проблема. Но и она была решена. Что касается смысловой части – дискуссий, лекций, встреч – мы не отменили ни одной позиции, запланированная программа была реализована. Правда, она была настолько насыщенной и многоуровневой, что даже просто посмотреть всё происходившее на площадках фестиваля оказалось непросто и участникам, и представителям СМИ.

– Какое у вас общее впечатление о фестивале, когда он уже завершился?

– Общее впечатление сложилось у меня сразу, как только в Сочи приехали первые участники, как только на площадке фестиваля появились улыбающиеся, открытые, воодушевлённые молодые люди. Я немного даже испугался этого ощущения, подумал: а не настраиваю ли себя искусственно на слишком позитивную волну… Показалось, что после сложных, бессонных организационных будней наступил ясный солнечный день. Участники привезли сюда тот недостающий «пятый элемент», который оживил всю нашу программу, весь фестиваль. Он вдруг заиграл новыми красками. Банальные слова – торжество радости и добра, – но именно они в полной мере отражают общее ощущение от фестиваля. Оказывается, это просто потрясающие вещи – со-творчество, со-трудничество, когда люди вместе что-то делают, сообща генерируют мечты, строят планы.

– Культ индивидуализма теряет свою актуальность? Значит, человек всё-таки «общественное животное»?

– Индивидуализм не отменяет понимание того, что ты существуешь в социуме. Мы на таком маленьком шарике живём, что просто не можем себе позволить не быть коллективом. В ХXI веке недопустимо толкаться локтями, добиваясь для себя геополитических преимуществ. Людей на земле становится всё больше и больше, потому этика поведения становится важнее и важнее. Герой ХХ века – эдакий Джеймс Бонд, который силой отстаивает свои интересы. Герой ХХI века ещё не получил имени, но он, безусловно, по своей природе будет другим – более восприимчивым, чутким к окружающим. На фестивале мы приблизились к пониманию, каким будет новый герой, да и вообще наметили очертания модели будущего – более справедливого и человечного. Жизнь ребят, которые собрались на нашем фестивале, придётся на это столетие, именно они создадут образ XXI века. И, надеюсь, никогда не забудут фестиваль в Сочи и его уроки!

Справка

Илья Бачурин родился в 1970 году, получил экономическое образование в России и Великобритании. В 1993 году организовал первый концерт Майкла Джексона в РФ. Возглавлял дирекцию музыкального вещания Первого канала, был главным редактором телеканала MTV, директором группы компаний «Главкино».

Рядом с худруком

Рядом с худруком

Искусство / Искусство / Театральная площадь

Легендарная завлит БДТ Дина Шварц и Георгий Товстоногов работали вместе 40 лет

Теги: театр , искусство , завлит

Завлит: эвфемизм или профессия?

В наше суровое время говорить о театральных завлитах как-то странно. И всё же это сделать необходимо.

Давайте сначала попробуем получить ответы на следующие безусловные вопросы: что есть завлит? Есть ли заведующие литературной частью в театрах сейчас? Если кое-где остались, то какую функцию они выполняют в театрах? Чему, кто, как и где их учат наконец? Что собой представляет «продвинутый» завлит нового поколения?

Итак, начнём с атмосферного исторического экскурса.

Основатель Гильдии драматургов Санкт-Петербурга, драматург и писатель Валентин Красногоров по-своему исчерпывающе высказался на интересующую нас тему: «Фигурой, призванной отразить натиск драматургов на театр и спасти его от затопления потоком пьес, является завлит. Теоретически предполагается, что он (обычно она) тот человек (филолог, театровед или литературовед), который читает принесённые ему пьесы, даёт им оценку, ведёт диалог с авторами, побуждает их к творчеству, следит за всем новым, ищет это новое, формирует и определяет репертуар театра. Такие завлиты встречаются, но в целом реальность далека от теории. Завлит (обычно против его собственной воли) несёт какие угодно обязанности, кроме своих собственных. Он распределяет пригласительные билеты, исполняет роль пресс-секретаря и просто секретаря, является помощником главного режиссёра или директора, подрабатывает статьями в местной газете, пишет инсценировки, устраивает их в другом театре или своём собственном, сидит на репетициях, подготавливает буклеты, готовится к бесчисленным юбилеям и фестивалям, составляет списки приглашённых на премьеру и так далее. Читать пьесы при таком раскладе ему некогда, да и нет смысла, потому что, как правило, от зав­лита мало что зависит. Пьесы приходят в театр мимо него разнообразными и замысловатыми путями. Поскольку читать множество поступающих пьес некогда и некому, театры копируют репертуар со столичных афиш или у своих соседей: Вологда с Керчи или Керчь с Вологды. Поэтому то вдруг все поголовно заражаются чеховским вирусом и срубают в один сезон сто пятьдесят «Вишнёвых садов» или подстреливают двести «Чаек», то бойкая зарубежная комедия, как пожар, охватывает города и веси нашей необъятной родины. Выбрать самим что-то новое, оценить его, угадать в неизвестном ранее произведении или авторе что-то интересное и значительное театрам не даёт ежедневная суета, которая захлёстывает их выше головы. Поэтому, несмотря на уход в прошлое директив Репертуарного управления Министерства культуры, театральные афиши от Магадана до Казани и от Перми до Краснодара удивительно схожи между собой, и лица необщим выраженьем отличаются лишь немногие театры». (Из статьи «Драматург и театр».)

Давайте заслушаем практиков театра, стоящих сегодня у «завлитного станка».

Екатерина Кретова, заместитель художественного руководителя «Школы современной пьесы» по творческим вопросам, музыкальный и театральный обозреватель «МК»», в ответ на мой вопрос в «Фейсбуке»: «Что на самом деле делают завлиты в театрах?», обстоятельно ответила: «Тезисно так:

1. Всё, что связано с текстами (релизы, анонсы, тексты на сайт, на афиши и пр.), то есть копирайт.

2. Всё, что связано с драматургией – чтение и выбор пьес, адаптация текста для постановки с живым автором (у нас в театре они почти все живые).

3. Всё, что связано с прессой и PR, в том числе пресс-конференции, выставки, любовь и дружба с журналистами.

4. Самое главное: умные разговоры в любое время дня и ночи с режиссёрами, работающими в вашем театре. Начиная с худрука и до дебютантов. На это уходит полжизни!

5. И ещё главнее: настоящий завлит – это зам. худрука по идеологии. Это вербальное лицо театра – лексический стиль, манера, подача любой текстовой презентации.

6. Внерепертуарные события – вечера, юбилеи, дни города. Здесь надо быть сценаристом.

И это далеко ещё не всё...»

Людмила Касьяненко, руководитель литературно-драматургической части Крымского академического русского драматического театра им. М. Горького: «Чтобы не повторять написанное Екатериной Кретовой (у меня все пункты повторяются), добавлю своё:

1. Написание творческих портретов актёров, режиссёров для региональной прессы.

2. Исследовательские статьи по истории нашего театра (она за 196 лет вобрала в себя массу увлекательных событий).

3. Тематические выступления перед спектаклями «Классического абонемента».

4. Создание сценических версий классики (но это было актуально при А.Г. Новикове, он доверял сию миссию мне, другие режиссёры верят только своему видению).

5. Работаю над третьей книгой о нашем театре, к слову, две первые издала за свой счёт (у театра на это средств не нашлось).

И конечно, масса писанины за кадровиков, канцелярию и т.д. (творческие характеристики, документы для аттестации актёров, наградные листы). Но главное для меня – всё-таки чтение пьес и подбор репертуара, за 35 лет работы с Новиковым сформировалось убеждение, что именно этим должен заниматься завлит».

Мария Кингисепп, журналист и медиаконсультант, театральный обозреватель в журнале «ИНФОСКОП»: «Сегодня завлит в театре – это душеприказчик худрука и местечковый писатель. Пишет вообще всё, что надо писать: от творческих текстов до бюрократических. Часто завлитам приходится совмещать всё это (складывание слов и психологические сеансы) с функциями пресс-службы и пиара. Но это неправильно. Так не должно быть».

«Всё верно, именно так и есть. И это ещё счастье, если у завлита есть толковый помощник, который хотя бы рассылает пресс-релизы, обзванивает журналистов и отмечается в соцсетях! А нередко всё это делает один человек, совмещая всю эту рутину с психотерапевтической практикой», – вторит ей Екатерина Кретова.

В марте нынешнего года в рамках «Золотой маски» в сотрудничестве с СТД РФ был проведён семинар «Стратегии зав­лита», куратором которого был Павел Руднев.

В аннотации к семинару «для заведующих литературной частью и тех, кто хочет ими стать» сказано:

«Заведующий литературной частью (завлит) в течение долгих лет был непременным действующим лицом российского театрального процесса. В последнее же десятилетие необходимость завлита была поставлена под сомнение самим характером новой театральной реальности. Профессия оказалась в очевидном упадке, её престиж для выпускников театроведческих факультетов потерян.

Между тем в театре сохраняется запрос на образованного, оснащённого не только филологическими, но и другими гуманитарными знаниями профессионала. Такого профессионала в европейской традиции называют драматургом».

И вот тут возникают вопросы. Они возникали и раньше применительно к нашей теме, но тут особенно. Выходит, что «драматурги» в таком контексте это – в дополнение к прочему – писатели инсценировок по классике и пьесам? По пьесам инсценировки теперь, оказывается, вовсю пишут. И это считается делом продвинутым и модным. Так, на сайте госзакупок, который стал всё больше походить на театр абсурда, 15.07.2014 было размещено, например, следующее: в 345 тысяч бюджетных руб­лей оценивается «Создание режиссёром сценарного произведения искусства (пьесы) к спектаклю «Мученик» по пьесе Мариуса фон Майенбурга (Серебренников К.С.)». Не слабо, не правда ли (и это, заметьте, открыто висело на сайте госзакупок задолго до известных событий)?..

Но главный вопрос: какую современную драматургию эти новые «драматурги» будут продвигать? Ответ в данном конкретном случае можно смело давать, не боясь ошибиться: так называемую новую драму. Остальное будет условно искореняться, выкорчёвываться и выжигаться в угоду безусловной «европейской традиции». Вы думаете это преувеличение? Однако результаты завершившегося осенью прошлого года драматургического конкурса конкурсов «Кульминация», проводимого СТД РФ и ФРСИ, продемонстрировали подобную тенденцию со всей очевидностью.

Говорить о месте завлита в современном российском театральном процессе нужно. И нужно именно сейчас. Лет через пять-семь очередная театральная реформа («театрально-завлитная») может породить эвфемизм вместо профессии, вместо апгрейда – металлолом.

Хорошо бы всё же, чтобы реформа столь тонкой и важной театральной профессии учитывала всю палитру театральной России, а не только выпуклые, пусть и новомодные, её части. Чтобы Министерство культуры РФ смогло компетентно отделить в столь щекотливом вопросе мух от котлет, то есть давало бы театрам возможность нанимать и завлитов, и пресс-службу, и пиарщиков отдельно, и чтобы денег на личных помощников и грамотных секретарей ещё оставалось, тогда бедным завлитам не придётся делать всё за всех.

Павел Карташёв

ПРЯМАЯ РЕЧЬ

Анна Кузнецова, театральный критик:

– Пьес мы, завлиты, читали кучу. В Малом театре, где был не просто завлит, а заведующий литературным отделом, на каждый день приходилось минимум по две пьесы. Занятие драматургией было делом почётным. Арбузов, Розов, Вампилов, Володин, Рощин были так же известны всей стране, как Смоктуновский, Ефремов, Ульянов… И опытные умелые завлиты были уважаемы не только внутри своего профессионального цеха, но и за его пределами: без знаменитой Ляли Котовой был немыслим в своё время успех «Современника», взлёт Центрального детского театра в 60–70-е годы был во многом связан с именем многолетнего завлита Николая Путинцева, усилиями которого делали первые шаги и становились драматургами Сергей Михалков, Виктор Розов, Александр Хмелик, Георгий Полонский и многие, многие другие, через руки которого прошли и режиссёры А. Эфрос, О. Ефремов, П. Фоменко. Это всегда взаимо­связано, пьесы и режиссёры, одно без другого невозможно.

В чём сила, баттл?

В чём сила, баттл?

ТелевЕдение / Телеведение / Литература в ящике

Кондрашов Александр

Эпизод баттла между Оксимироном и Гнойным

Теги: молодежь , субкультура , рэп , Oxxxymiron , Dizaster

Молодёжная субкультура настойчиво пробивается к телезрителям

Состоявшийся в Лос-Анджелесе «исторический» русско-американский рэп-баттл «Oxxxymiron-Dizaster» вызвал огромный интерес в российских СМИ, государственная «Россия-24» посвятила предстоящей «битве» большой сюжет, а канал «ТВ-3» обещал показать её трансляцию.

Летом бурю в Сети вызвала рэп-схватка между Мироном Фёдоровым (Оксимирон) и Вячеславом Карелиным (Слава КПСС, он же Гнойный) – больше двадцати миллионов просмотров на YouTubе! Михаил Швыдкой этому явлению посвятил выпуск своей новой программы «Агора» на канале «Культура», в котором феномен рэп-баттлов в России анализировали Игорь Волгин, Сергей Шаргунов и приглашённые рэперы. А ещё раньше Мирон Фёдоров побывал в гостях у «Вечернего Урганта».

Для начала, что же это такое – рэп-баттл?

Два соперника на площадке вроде ринга по очереди кричат друг другу в лицо, в глаза, уши разные гадости. Быстро, ритмизированно, в основном матом, иногда в рифму и с юмором, стараясь высмеять, унизить и уничтожить соперника. Уничтожение, конечно, понарошку, цель: «Привлечь к себе любовь пространства», вызвать смех и одобрение у зрительного зала. Кто победил в поэтическом мордобое, решают судьи и публика, которая живо откликается на наиболее остроумные подколы.

Мода эта пришла к нам с Запада совсем недавно, вслед за рэпом, но распространилась гораздо шире, чем там, – мы литературоцентричная нация. Юным, только входящим во взрослую жизнь людям свойственно стремление к самоутверждению, самоопределению, экспансии, пусть через нарушение каких-то запретов и эпатаж. Многие эксперты отмечали, что похоже действовали в начале ХХ века молодые русские поэты, впоследствии ставшие классиками. Как писал Дмитрий Кедрин: «У поэтов есть такой обычай – в круг сойдясь, оплёвывать друг друга». Подобные поэтические состязания велись с древнегреческих времён, так же, как с давних пор перед битвой (дракой стенка на стенку), выскакивали речистые воины и соревновались в оскорблениях противника, обменивались, как говорят рэперы, панчами и достигали хайпа.

Элементы этого жанра есть и на современном телевидении. «Comedy Баттл», что-то похожее в КВН, и во всех теледебатах, где обмениваются разоблачительными панчами, разве что не рифмованными и без мата. На федеральных каналах невозможна нецензурная брань, но без неё немыслимы пока рэп-баттлы. Думаю, одна из причин, по которой сорвалась трансляция «исторической» русско-американской рэп-битвы на «ТВ-3», всё же трудно переводимая нецензурная лексика, слишком много пришлось бы запикивать.

Кстати, баттл был интересным, свой раунд Мирон Фёдоров начал фразой из фильма «Брат-2» по-русски: «Скажи мне, американец, в чём сила?» И зал взревел, так как в Лос-Анджелес съехались русские со всей Америки. И по их мнению, Мирон «порвал» соперника.

Так прорвутся ли «баттлеры» на телеэкран? Смогут ли отказаться от ненормативной лексики, как когда-то это сделали резиденты «Камеди Клаба»? А надо ли им это? Имеющаяся у них аудитория в Сети и так обширна. Но всё же телевидение может дать потенциально большую аудиторию и официальное признание. И гораздо больше денег – к «баттлерам» присматриваются медиаменеджеры, политики, коммерсанты.

Однако все эти рэп-движения будут бессмысленны и пошлы, если не родят хотя бы одного настоящего поэта. Родят ли?

Салют первым!

Салют первым!

ТелевЕдение / Телеведение / Киномеханика

Кондрашов Александр

Герои Владимира Вдовиченкова и Павла Деревянко спасли всех

Теги: „Салют 7“ , „Время первых“

На киноэкраны вышел „Салют 7“, а по телевидению показали „Время первых“

Наконец преодолена инерция периода, когда про полёты в космос снимать кино было нельзя по соображениям секретности: ни про победы, ни тем более про поражения.

Первый фильм постсоветского периода на космическую тему, вышедший три года назад «Гагарин. Первый в космосе», хоть и не очень понравился – Юрий Алексеевич остался для создателей неразгаданной загадкой, – но указал верную дорогу в жанре. Космическая эпоха в СССР столь богата выдающимися личностями и захватывающими, драматическими коллизиями, что хватит на десятки фильмов и сериалов. Есть чем гордиться, что показывать детям, кому подражать. Такие фильмы сейчас редкость. К тому же технические возможности кинематографистов так возросли, что им стали доступны чудесные неземные пейзажи в сценах, происходящих в открытом космосе.

Обе картины основаны на реальных событиях: «Время первых» (режиссёр Дмитрий Киселёв, среди продюсеров – знаменитый Тимур Бекмамбетов, очень чувствующий народное кино) почти документальная – о первом выходе человека в открытый космос – делалась под присмотром участника полёта Алексея Архиповича Леонова. «Салют 7» (режиссёр Клим Шипенко, среди продюсеров – знаменитый Сергей Сельянов и один из руководителей ВГТРК Антон Златопольский) – по мотивам драматического ремонта повреждённой станции «Салют» экипажем Джанибекова–Савиных, завершившегося «оживлением» станции. И там, и там в центре событий два космонавта и руководители полётов. И напряжённый, «голливудский» сюжет, в котором одни драматические, кажется, непреодолимые обстоятельства наслаиваются на другие, но космонавты с помощью тех, кто работает в ЦУПе, героически их преодолевают.

У первого фильма, если придираться, недостаток один, произрастающий, разумеется, из достоинств. В ролях космонавтов самые известные, самые раскрученные российские артисты, но Евгений Миронов лет на 20 старше своего героя, и когда он в образе молодого, бесшабашного, Алексея Леонова, то понимаешь, что актёр играет очень хорошо, но всё же играет, а Хабенский сливается с немногословным, несколько закрытым Павлом Беляевым, и забываешь, что это актёр, игравший Колчака, Лещенко и Троцкого. Безусловно, выдающимся артистом Владимиром Ильиным прекрасно сыгран Сергей Королёв, а также хороша вся команда инженеров и конструкторов в ЦУПе, до последнего не отчаивающихся и спасающих космонавтов и в космосе, и на земле, потерявшихся при нештатной посадке на Урале.

Во второй ленте очень удачный выбор исполнителей на роли космонавтов, тут никаких сомнений не возникает: талантливым и тоже известным, хоть и более молодым Владимиру Вдовиченкову и Павлу Деревянко веришь. Несгибаемый, надёжный командир и талантливый инженер-конструктор спасают станцию, спасают честь русского космоса, спасают себя. Картина более динамична, напряжённа и… менее правдива. Здесь у космонавтов и руководителей полёта другие имена. И события не документальные, а во многом придуманные, иногда шокирующие. Сомневаюсь, что на корабле мог неизвестно откуда появиться таракан. И тюбик с водкой, и уж тем более сигарета с зажигалкой! Возможно ли курение на станции, где к тому же катастрофически не хватает кислорода? А уж то, что ключевое действие в ремонте станции осуществляется кувалдой, смахивало на издевательство, поскольку отсылало к гротескному образу пьяного русского космонавта в американском «Армагеддоне». Сомнение вызвала и трактовка образа руководителя полёта (Александр Самойленко), слишком несдержанного, паникующего, в отчаянии швыряющего стул и разбивающего стеклянную стенку в ЦУПе.

Думаю, прототипам: замечательным Валерию Рюмину, Виктору Савиных и Владимиру Джанибекову, а также другим участникам того легендарного «ремонта» это не очень понравилось. Впрочем, фильм делался не для них, а для молодёжной аудитории, которая, к сожалению, привыкла к американским киностандартам и к тому, что реальные персонажи нашей недавней истории изображать можно как угодно. Как, например, в сериале «Гостиница «Россия», прошедшем на Первом канале. Там руководители Москвы 70-х Гришин, Промыслов и их жёны показаны вызывающе карикатурно. Оскорбительных искажений истории в этом сериале намного больше, чем в пресловутой «Матильде», однако протестов почему-то не слышно.

Главный приз отдали „Камчатским отцам“

Главный приз отдали „Камчатским отцам“

Искусство / Обозрение / Фестиваль

Теги: кино , искусство , Святой Владимир

В Севастополе подвели итоги III Международного духовно-нравственного кинофестиваля «Святой Владимир».

За четыре дня (21–24 октября) в кинозале Дома офицеров флота на просмотрах фильмов конкурсной программы побывало более шести тысяч зрителей. Насколько севастопольцам было интересно смотреть кино, настолько же сложно жюри под председательством режиссёра и сценариста Юрия Кары (развёрнутое интервью с ним – в одном из ближайших номеров «ЛГ») было определить лучшие из лучших фильмов. В шести номинациях конкурса было представлено 40 работ, отобранных из 387 заявок.

После долгих и жарких споров жюри постановило вручить Гран-при кинофестиваля «Святой Владимир» документальному фильму Дмитрия Никитина «Камчатские отцы». Лучшим фильмом среди игровых короткометражных признано «Время последних романтиков» (реж. Светлана Суханова), а среди документальных «короткометражек» – картина белорусского режиссёра Анастасии Кужовник «Сестра Иоанна». Лучшей полнометражной работой назван фильм Андрея Осипова «Забытые полёты», лучшим мультфильмом – работа Александры Аверьяновой «В стороне» и лучшим православным телепроектом – фильм крымского режиссёра Ирины Каганец «Лик». Специальным дипломом «Литературной газеты» отмечен фильм Ирины Ланиной «Тайна рода Пушкина».

Майк Львовски

Прямая речь

Ольга Семёнова, глава Культурного фонда Юлиана Семёнова, общественный деятель и публицист, член жюри фестиваля:

– Несколько дней подряд я с увлечением эти великолепные фильмы смотрела. Выбрать лучшие – настоящая мука, ведь все фильмы невероятно талантливы, глубоки и добры. Определить, например, лучший из фильмов «Птица», «Три дня до весны» и «Ананас» вообще невозможно. У создателя каждого из них – неповторимый голос, чувство справедливости, тонкий юмор. 

Планов громадьё

Планов громадьё

Общество / Обозрение / Глас народа

В Департаменте культуры города Москвы подвели итоги краудсорсинг-проекта «Культурные центры. Будущее».

Проект работал с 18 по 28 сентября на платформе crowd.mos.ru. На протяжении 10 дней участники предлагали собственные идеи по развитию московских культурных центров, а также голосовали за понравившиеся идеи.

Так, взрослое население столицы хотело бы видеть в культурных центрах художественные кружки (совместно с профессиональными художниками), фотовыставки с проведением конкурса и вручением призов, краеведческие кружки, где посетители могли бы узнать об истории района. Также взрослые жители Москвы хотели бы посещать лекции по истории русской народной культуры.

Семьи с детьми также заинтересованы в том, чтобы в культурных центрах было больше образовательных программ. В топ-5 «семейных» идей вошли: интеллектуальный клуб (шахматы, развивающие игры, викторины, лекции по логике), занятия по декоративно-прикладному искусству, профориентационная программа «Мир профессий» (в ходе которой родители рассказывали бы детям про свои специальности), современные любительские лаборатории для химических и физических опытов, занятий робототехникой и 3D-моделированием, а также открытые уроки кинематографии.

Людмила Тарасова

Я буду долго гнать велосипед

Я буду долго гнать велосипед

Общество / Обозрение / Нравы

Барашев Никита

Теги: общество , нравственность , Евросоюз

Пока не появятся похитители

Помните знаменитый фильм «Похитители велосипедов», снятый Витторио Де Сика в 1948 году? Если не видели, советую посмотреть. И не только потому, что это мировой кинематографический шедевр. Дело в том, что в современной Италии похищение велосипедов превратилось в доходнейший, а главное – совершенно безнаказанный подпольный бизнес, приносящий преступникам, как сообщает газета «Стампа», более ста миллионов евро в год.

Эту информацию подтверждают в Итальянской ассоциации велосипедистов, конкретизируя, что только в 2012 году на Апеннинах зарегистрировано 320 тысяч случаев угонов различных видов двухколёсного транспорта на сумму 86 миллионов евро. А к настоящему моменту эти цифры выросли как минимум на 20 процентов. Крадут в основном в крупных городах – Риме, Милане, Турине, Болонье.

Недавно специалисты из Болоньи, занимающиеся этой проблемой, провели любопытное исследование. Они опросили 1349 человек в возрасте до 25 лет.

Выяснилось, что 75% молодых людей пользуются велосипедами несколько раз в неделю, а 24% – ежедневно. Так вот, 31% интервьюируемых признались, что за последние три года у них угоняли велосипеды по одному разу, 16% сообщили, что за этот же период теряли своих «коней» по два раза, а 3% процента оставались «безлошадными» трижды. И только 24% из всех потерпевших обращались с заявлением в полицию.

Кстати, 18% опрошенных не скрывали, что не гнушаются покупать педальный транспорт на чёрном рынке, поскольку там он стоит в десятки раз дешевле, по 20–40 евро за штуку.

Специалисты утверждают, что воруют в Италии в основном румыны и цыгане. Часть товара сбывают на месте, а львиную долю краденого переправляют целыми фурами в ту же Румынию, либо в другие страны Восточной Европы. В этом плане политика «открытых дверей» ЕС предоставила криминалу из новопринятых в «общий дом» стран поистине неограниченные возможности и просторы. А итальянская полиция практически оказалась бессильной что-либо сделать, поскольку трудно доказать сам факт кражи велосипедов, если, конечно, воришку не схватили за руку на месте преступления.

И если лишь в одной Италии этот нелегальный двухколёсный бизнес приносит заезжим преступникам более ста миллионов евро в год, то дух захватывает от одной мысли, какой куш они срывают со всего Старого Света, где, по самым скромным подсчётам газеты «Стампа», велосипедами пользуется более 35 миллионов человек.

Де Сика, конечно, такого размаха и представить себе не мог. И в этой связи вспоминаются слова замечательного советского поэта Николая Рубцова: «Я буду долго гнать велосипед…» Но, увы, не для того, чтобы в полях его остановить и на­рвать букет той девушке, которую люблю…

А теперь, когда из безвизовой Украины сюда подтягиваются «конкуренты» румынам и цыганам, можно с уверенностью предположить, что на европейских просторах «бичиклетты» – так их называют итальянцы, будут прощально делать ручкой законным владельцам гораздо чаще и с большей поспешностью.

Никита Барашев,

собкор «ЛГ», Рим

Оазис для книгомана

Оазис для книгомана

Спецпроекты ЛГ / Московский вестник / Культура

Здесь можно почитать или издать собственный роман

Дом книги, обновлённый и похорошевший после капитальной реставрации, открылся на ВДНХ в составе Музейного города – уникального выставочного пространства.

За полгода восстановительных работ специалисты отреставрировали декоративные элементы фасадов и интерьеров двух этажей, исторические люстры, отремонтировали кровлю, заменили наружные и внутренние инженерные коммуникации. Внутреннее пространство здесь теперь разбито на несколько зон: гости могут посетить книжный магазин, кафе или читальный зал, где можно позаниматься или просто почитать книгу, сидя на диване с пледом. Входная зона оборудована сенсорными экранами, которые позволяют посмотреть книжный каталог или записаться в очередь на чтение. Здесь собрана обширная библиотека из лучших современных изданий художественной литературы и нон-фикшн (в том числе редких и малотиражных). Работает сервис литературных рекомендаций: посетители могут посоветоваться с профессио­нальным литературоведом и составить личный план чтения, а книжный консьерж поможет найти и организовать доставку нужного издания из любой точки мира. Также в помощь книголюбам созданы тематические подборки, рекомендованные известными людьми, – от Альберта Эйнштейна и Стива Джобса до Аси Казанцевой.

Рядом открыта мини-типография, где можно напечатать собственную книгу. Также здесь расположится новая точка буккроссинга – популярного движения, которое предлагает передавать уже прочитанные книги тем, кто в них заинтересован. И наконец, лекторий – зал для проведения встреч с писателями, лекций и образовательных проектов литературной школы, литературных вечеров, презентаций новых книг и кинопоказов. Кстати, дополнительная парковая зона позволит в тёплую погоду организовывать различные мероприятия на открытом воздухе.

Обновлённый павильон – пример того, как советское здание переосмысливается в XXI веке, возвращая изначальные функции публичного пространства для интеллектуального досуга. По сути, Дом книги на ВДНХ станет современным читательским клубом, открытым для всех желающих.

Что касается уникального музейного города, частью которого является обновлённый Дом книги, то под его эгидой в павильонах ВДНХ появятся 10 новых музейно-выставочных пространств, посвящённых различным сферам искусства и науки. Сейчас, кроме Дома книги, здесь заработали Музей кино и Музей пчеловодства. Как отметил мэр Москвы Сергей Собянин, осматривая открывшиеся объекты, ВДНХ становится не только выставочной, прогулочной и развлекательной территорией, но и крупнейшим музейным кластером.

Справка

Павильон № 516 «Дом книги» площадью 411 «квадратов» был построен в 1952–1954 годах по проекту архитектора В.М. Бочкарёва. Главным украшением здания является дорический четырёхколонный портик, завершённый треугольным фронтоном. В тимпане – рельефное изображение оплетённой дубовыми ветками книги в окружении серпа и молота с развевающимися по сторонам лентами. До 2009 года павильон работал по своему первоначальному назначению — как книжный магазин, но затем не использовался из-за неудовлетворительного состояния.

Дерёмся мешками и лепим пельмени

Дерёмся мешками и лепим пельмени

Спецпроекты ЛГ / Московский вестник / Досуг

Праздничные мероприятия, посвящённые Дню народного единства, пройдут в Москве с 4 по 6 ноября.

Главными местами народных гуляний станут Манежная и Тверская площади, площадь Революции и Новый Арбат. Здесь организуют более 400 ремесленных и кулинарных мастер-классов, свыше 100 массовых национальных спортивных игр и забав, а также около 100 выступлений фольклорных коллективов со всех уголков России.

Народам Сибири и Дальнего Востока будут посвящены торжества на Тверской площади. Во время мастер-классов в павильоне «Кухня» ещё не овладевшие этим искусством горожане научатся готовить традиционные для этих регионов сибирские пельмени, эскимосский акутак (мороженое) и якутский кюэрчэх (сладкое блюдо из сливок с ягодами). В павильоне «Гостиная» все праздничные дни будет работать выставка национального костюма. Здесь же предложат обучиться национальным промыслам и сделать различные сувениры. Кулинарная школа, в которой горожан познакомят с рецептами национальных блюд жителей регионов Центральной России, в том числе городов Золотого кольца, откроется в дни празднования и на площади Революции.

Но, как говорится, не хлебом единым. Для самых активных здесь же организуют традиционные для центра России игры. К примеру, и взрослым, и детям будет интересно сразиться в деревянные бирюльки. Не менее увлекательными обещают стать игры в городки и котёл (хоккей на траве). А самой спортивно насыщенной станет праздничная программа на Манежной площади. Здесь москвичи и гости города смогут сыграть в традиционные игры Тверской, Ивановской, Рязанской, Астраханской, Вологодской, Амурской, Сахалинской, Магаданской и Архангельской областей, Краснодарского края, республик Крым и Карелия. Гости праздника посоревнуются в беге с коромыслом, перетягивании каната и бое мешками.

Совершить путешествие на Кавказ и побывать в казачьей станице можно с 4 по 6 ноября на Новом Арбате. Там в ходе реконструкции национальных населённых пунктов будут восстановлены традиционные для них архитектура и ландшафт. Песни, пляски и популярные у этих народов игры можно будет увидеть здесь во все праздничные дни.

В десять раз быстрее

В десять раз быстрее

Спецпроекты ЛГ / Московский вестник / Строительство

Маленькая эстакада принесёт большую пользу

Новый путепровод над железнодорожными путями Курского направления Московской железной дороги связал два столичных района: Печатники и Южнопортовый, а также позволил транспорту свободно подъезжать к станции метро «Кожуховская».

Жители Юго-Восточного округа города встретили построенную за полтора года дорогу с радостью. Расположенная здесь Южнопортовая улица обслуживает многочисленные промышленные зоны двух районов, однако большое количество поворотов и изгибов дороги серьёзно затрудняло движение транспорта. Чтобы частично преодолеть эту проблему, было решено спрямить отрезок трассы, построив новый путепровод.

Теперь, как заметил первый заместитель руководителя Департамента строительства Пётр Аксёнов, новый переезд позволит сократить время в пути для автомобилистов:

– Это небольшой участок, но даёт огромную выгоду для всех, кто будет пользоваться этим путепроводом. Переезд сокращает пробег практически в 10 раз. Также должна увеличиться пропускная способность Южнопортовой улицы на участке от промзоны «Южный порт» в сторону центра через проспект Андропова.

В перспективе путепровод станет частью новой дороги – радиального направления от Третьего транспортного кольца через районы Южнопортовый, Печатники, Марьино и Братеево до Московской кольцевой автодороги с продлением до Каширского шоссе.

Проезд Воскресенской

Проезд Воскресенской

Спецпроекты ЛГ / Московский вестник / Топонимика

Столица увековечила память о известном детском писателе и разведчике времён Великой Отечественной войны Зое Воскресенской (на фото) . Бывший Проектируемый проезд № 1285 в районе Беговой теперь носит её имя.

Редкий советский школьник не знал произведений Воскресенской, посвящённых семье Ульяновых и лично Владимиру Ленину. Первый её рассказ «Кольца дружбы» был навеян рассказом финна, который из медных пятаков сделал обручальные кольца для Ленина и Крупской. Первая книга под названием «Сквозь ледяную мглу» была напечатана в 1962-м, а спустя три года на экраны вышла картина «Сердце матери», за сценарий к которой писательница удостоилась Государственной премии СССР.

В годы войны Воскресенская была пресс-секретарём советского посольства в Швеции, где собирала информацию о политическом и экономическом положении Германии и её военных планах. Об этих планах разведчица узнала незадолго до войны. В июне 1941-го на приёме в посольстве Германии, танцуя с немецким послом графом Вернером фон Шуленбургом, она заметила на стенах светлые пятна от снятых картин, в одном из помещений – груду чемоданов. Стало ясно: посольство собирается уезжать, а значит, войне быть. После Победы Воскресенская работала в органах госбезопасности, служила в спецотделе лагеря для особо опасных преступников в Воркуте. В 1956-м она вышла на пенсию в звании полковника МВД СССР.

Искренне верю и глубоко надеюсь …

Искренне верю и глубоко надеюсь …

Спецпроекты ЛГ / Страна Наири / Точка отсчёта

Балаян Зорий

Теги: Армения , культура

Армянский народ всегда будет чтить двух святых женщин, спасших бесценную рукопись

Я согласен с многоуважаемой Аэлитой Долуханян в том, что Kонгрегация легендарных мхитаристов яркой звездой светится на армянском небосклоне.

Хотелось напомнить одну историю уникального изборника. Это, по сути, сборник избранных речей и проповедей. Самая большая армянская пергаментная рукопись. Она была написана в 1200–1202 годах. Состоит (точнее, состояла) из 604 пергаментных листов, то есть – 1208 страниц. Каждый лист был сделан из шкуры месячного телёнка. Длина каждого листа – 70,5, ширина – 55,5 сантиметра. Вес – 28 килограммов.

Судьба Мушского Чарынтира уже с самого начала была драматичной. Заказчиком и хозяином его был состоятельный человек по имени Аствацатур. Всего год он наслаждался шедевром. 1203 год. Татаро-монгольское нашествие. Пожары. Кровь. Руины. И так из века в век. Приведу лишь крохотный абзац из документа: «Армянским народом пергаментная рукопись почиталась как живая святыня. Её берегли, спасали от варваров и захватчиков. Выкупали. Отдавали жизнь во имя спасения рукописей, о которых испокон веков говорилось, как о существе одушевлённом».

1915 год. Условно назовём день – 24 апреля. Многие в тот день погибли в разрушенной мушской церкви Святого Аракелоца, отдавая жизнь за рукопись. И всё-таки нашли Мушский Чарынтир. Вызволили из-под руин. Живыми в храме остались лишь две армянки.

Трагическая и в то же время героическая история эта хорошо известна нашему народу. Неизвестны лишь имена этих двух святых женщин. Я всегда думаю о том, кто такие эти две армянские женщины? Размышляя, прихожу к мысли о том, что они были не юными и не в седовласом возрасте. Ибо прошли по нескончаемому адскому бездорожью на север с тяжеленным грузом (книгу разделили пополам) на спине – вес каждой половины чуть меньше пуда. Значит, были они в возрасте, когда женщины бывают молодыми матерями. Тащили на себе святую тяжесть, понимая, что, возможно, навечно отправляются в невозвратную даль. Они потеряли своих детей, потеряли родных и близких, потеряли всё. Даже друг друга. Как их звали? А может, звали как наших святых – Рипсиме и Гаяне? Может, как мою бабушку и мою мать – Шохакат и Гоар?

Мы не знаем, где похоронены они, наши святые сёстры. Первая святая донесла свою часть рукописи до самого Эчмиадзина, где именно в это время скопились огромные толпы оборванных, потерявших близких, с окровавленными ногами и ужасом в глазах армянских беженцев. И никому не было дела до женщины, которая тайно донесла тяжёлую ношу до духовного центра Армянской апостольской церкви. Кто мог в тех условиях понять, осознать и представить, какую и впрямь священную ношу несла на своих исхудавших плечах эта женщина. Кто мог в ту полную боли и горя минуту додуматься записать имя женщины, не зная, что она олицетворяет образ Армении?!

Вторая святая сестра наша донесла свою ношу до Эрзерума (древнее армянское название Карин) и закопала её во дворе Каринского монастыря. Её следы также затерялись. Шла Первая мировая война. Командующий российской Кавказской армией генерал от инфантерии Н. Юденич именно в 1915–1916 годах разбил вдребезги 3-ю турецкую армию, освободив крепость Эрзерум. Так что рукопись нашли и откопали при Юдениче. Неизвестный русский офицер отвез её в Тифлис, подарил армянской общине.

Если бы не нашли рукопись, то мы потеряли бы её навсегда. Ведь вскоре после Октябрьской революции Эрзерум отошёл к Турции. Божьим благоволением обе половины рукописи объединились. И сегодня Мушский Чарынтир хранится в Матенадаране под номером 7729.

Однако 17 листов знаменитой рукописи ещё в конце XIX века были перевезены мхитаристами на остров Святого Лазаря. И ещё один лист оказался в Венском музее всё тех же мхитаристов.

Хочу сказать о моей давнишней мечте, в осуществление которой я верю. Верю, что все эти восемнадцать листов рано или поздно соединятся в ереванском Матенадаране, так сказать, с матерью-книгой. К счастью, есть на этот счёт, я бы сказал, христианский духовный прецедент. В 1918 году из рукописи были вырваны два листа, и они были перевезены в знаменитую московскую Румянцевскую библиотеку. Однако в 1977 году их вернули в Матенадаран уже, как тогда говорили, из Ленинки.

Ещё больше обогатилась история шедевра. Более того, повторяю, создался и впрямь духовный прецедент, который может служить добрым примером для других. Я не сомневаюсь в счастливом исходе этой драматической истории.

…Я искренне верю и глубоко надеюсь, что все священные страницы многострадального божественного Чарынтира, символизирующего образ Спюрка (Армянская диаспора), обязательно вернутся на родину, воссоединятся с матерью-книгой, символизирующей образ самой Армении.

Светоч просвещения

Светоч просвещения

Спецпроекты ЛГ / Страна Наири / Юбилей

Теги: Армения , культура

300 лет назад на острове Святого Лазаря была создана Конгрегация мхитаристов

Если кто-то пишет о Конгрегации мхитаристов [1] острова Св. Лазаря Венеции, то должен был увидеть этот остров, почувствовать его духовное обaяние, обладающее божественным волшебством, чтобы полностью понять предварительно прочитанную о нём литературу. В венецианском порту, где продаются билеты на корабли, плывущие к островам Адриатики, над билетной кассой Св. Лазаря написано «Остров армян». И действительно, остров встречает посетителей большим транспарантом, на котором написано «Добро пожаловать в Армению». А эта сказочная маленькая Армения была создана 300 лет назад Мхитаром Себастаци, имя которого навечно останется в истории армянского народа святым и почитаемым.

В 1717 году венецианский сенат подарил остров Мхитару Себастаци. Ценой сверхчеловеческих усилий, упорством воли и трудолюбием этот сын армянского народа превратил остров в примерную религиозную конгрегацию, которая уже в 1840 г. имела все необходимые для подобного заведения технические, материальные и научные возможности. Для основанной им конгрегации Мхитар Себастаци установил строгие правила и порядки, которым в первую очередь подчинялся он сам. Биографы отмечают, что даже часы отдыха он посвещал занятиям наукой.

Фактически лучи просвещения Конгрегация мхитаристов доходили из Венеции до Армении и до всех тех мест, где жили армяне. Книги, напечатанные на острове Св. Лазаря, доходили даже до армян, проживающих в далёкой Индии.

Первый из европейцев, написавший специальную монографию о Конгрегации мхитаристов, обосновавшейся на острове Св. Лазаря, стал Виктор Ланглуа; она вышла в 1869 г.

Арменовед по-новому представляет образованным интеллектуалам Европы армянские духовные ценности и способствует их международному признанию. Это важный шаг, требование о котором выдвигал ещё Хачатур Абовян, с болью отмечая, что значительные дела и знаменитые лица армян не известны миру, тогда как они должны занять своё достойное место в мировой цивилизации.

Начиная со времён Мхитара типография конгрегации публиковала книги разных жанров, которые были удостоены призов на международных книжных выставках, в том числе в Париже (1855 и 1867 гг.), во Флоренции (1861 г.) и в Лондоне (1862 г.). Мхитаристы постоянно осуществляли неоценимую переводческую деятельность, делая переводы с греческого, латинского, итальянского, французского и древнеармянского языков, таким образом продолжая традиции переводчиков V века, переведших труды Евсевия Кесарийского и Филона Александрийского, оригиналы которых исчезли бесследно. И сегодня сохранены только их армянские переводы. Таким же образом для французской юриспруденции считается утерянным судебник французского государства Антиохии, известный под названием «Антиохийские ассизы», переведённый с французского на армянский в XIII веке военачальником Киликийской Армении Смбатом Спарапетом. Благодаря этому мхитаристы осуществили его обратный перевод на французский.

После того как благодаря Наполеону Бонапарту конгрегация стала академией по образцу Французской академии, мхитаристы издали «Новый словарь армянского языка». Конгрегация собрала вокруг себя знаменитых европейских учёных, занимающихся арменоведением, таких как Броссе, Петерман, Дюлорье и другие, которые стали членами Академии мхитаристов. В составе этой академии были также лорд Байрон и видный востоковед Сильвестер де Саси.

Конгрегация имела также специальную книгу отзывов, в которой известные посетители оставляли свои впечатления. Первым в этой книге подписался лорд Байрон, а затем австрийский кайзер и его супруга, восточные князья и военачальники, известные писатели.

Первоначально Конгрегация мхитаристов основала две школы, в Венеции и Падуе, а потом сеть этих школ расширилась, включая места густого проживания армян.

В 1843 году мхитаристы начали публиковать ежемесячный сборник «Базмавеп», который был предназначен для развития у армян любви к чтению и содержал национально-исторические, этические, филологические, педагогические, научные и разнообразные литературные материалы. В сборнике печатались старые и новые переводы с европейских языков. Особое место выделялось великим мыслителям Древнего мира.

Благодаря мхитаристам были напечатаны труды армянских и иностранных историков Средневековья, которые были важны не только для истории Армении, но и для мировой истории.

Были опубликованы многочисленные, самые разнообразные двуязычные и трёхъязычные словари, способствующие развитию арменоведения в Европе.

Не следует забывать, что история армянского книгопечатания также связана с Венецией, где Акоп Мегапарт в 1512 г. напечатал «Пятничную книгу», а в 1513-м «Сборник церковных песнопений». Последний своим содержанием был полностью созвучен духу итальянского Высокого Возрождения. В нём душа и тело представлялись как единое целое. Рядом с духовными песнопениями были помещены загадки Нерсеса Шнорали, написанные на среднеармянском языке, и песни Ованесса Тлкуранци, выражающие жар любви сегодняшними понятиями.

Мхитар Себастаци полностью воплотил свою мечту и, как сказал Грачья Ачарян, Конгрегация мхитаристов является яркой звездой, светящейся на армянском небосклоне.

Аэлита Долуханян

[1] Конгрегация (лат. congregatio – союз, единение) – монашеская организация, не имеющая статуса монашеского ордена

Ряд наших побед

Ряд наших победВыпуск 11

Спецпроекты ЛГ / Страна Наири / Современная литература Армении

Представляем стихи поэтов – лауреатов Молодёжной премии Президента Республики Армения

Армен Саргсян

Родился в 1991 г. Лауреат премии 2017 г. за сборник стихотворений «Вместо непрочитанных книг».

* * *

Мне хотелось забыть тебя,

ластиком стёр твой карандашный

портрет, сдул его с листа,

и теперь по всей моей комнате – ты…

* * *

На 11-й странице Мопассана

лежали засохшие ромашки,

на 11-й странице Мопассана

ты любила меня…

* * *

Я наполнил карманы вёснами, чтобы

со щедро дарованных мне осеней

суметь вернуть мелочь…

* * *

Я выбрал тебя –

вместо всех непрочитанных книг

и всех непросмотренных фильмов

взамен…

* * *

Луна

заблудилась

на улице фонарей,

на освещённой фонарями планете

её отсутствия

никто не заметил –

теперь там дожди…

* * *

Я люблю тебя так, как пишут стихи –

кратко, красиво, навзрыд,

как проводят жёлтым по белому:

наверху – солнце, внизу снег лежит,

и любовь нашу рисую резинкой…

* * *

И перед завтрашним днём

одной светлой ночи,

чтобы забыть день,

наставший после твоего ухода,

мне не хватает…

* * *

Вечер опустился

на плоские ереванские крыши,

с завтрашнего дня останусь в этом

обставленном твоим отсутствием

городе,

зная,

что это самая долгая зимняя ночь,

что время закончилось на больных

улицах,

и кто-то считает всех

прохожих…

* * *

Ты так близко,

что между нами уместится город,

где я могу днями напролёт ждать

и не бояться, что ты дойдёшь до меня,

и в этом узеньком городе

ты так близко,

что не могу взять тебя за руку,

чтобы простить…

* * *

В маленькие города

автобусы счастья не ходят,

хотя я всегда о них слышал,

знаю, они красного цвета

и рекламируют колу,

на бутылках которой

никогда не искал твоё имя,

у автобусов счастья нет остановок

и в больших городах:

в больших городах остановок вообще

не бывает…

Мане Григорян

Родилась в 1989 г. Лауреат премии 2014 г. за сборник стихотворений «Холодная женщина».

* * *

любимый, все встреченные мною дома

стали для меня переломанными

вешалками

и несли моё тело со всеми слабостями

так небрежно и холодно

а я была то ребёнком, свисавшим

с потолка,

с ногами, больными от необходимости

ходить,

с разладом в движениях –

домочадцы жалели меня,

гости презирали,

а то была женщиной,

повисшей на двери твоей

колокольчиком,

пытавшейся с каждым твоим входом

щебетать,

словно глупая птица,

чтобы вспугнутый, застенчивый цветок

внутри тебя

смог бы шевельнуть хоть одно

из своих отяжелевших век

впрочем, о тебе не заговорит ни один цвет

во всех встреченных домах

я была эмигранткой

потому и решила пуститься

в долгий, как моё одиночество,

путь по странам и весям, чтобы

найти тебя,

чтоб змеёй обвиться вокруг

твоего прозрачного тела,

стать твоей судьбой,

научилась кормить всех рыб,

одну за одной,

плывущих по твоим венам

и когда меня стали затягивать

твои сорняки,

такие длинные и упорные

от наготы твоего хребта,

я беспечно замолкла,

чтобы не потерять тебя

тебя не хватало, как смерти, любимый,

и раздирающие моё горло слова

так и не стали песнями

эти слова – суть я, одинокая,

содрогающаяся от страха тебя потерять

между мной и тобой текла Эльба,

наполненная словами,

корабли не смогли их потопить

как бы мне хотелось,

чтобы со случайных небес

прилетели ведьмы и смели их,

мётлами подмели и унесли,

или птицы выклевали их,

а охотники стреляли бы по ним

бутылка за бутылкой я забываю

твою ночь,

всё, что есть – этот красный диван,

который переносится со строки на строку

так смиренно,

так жалко,

так безвозвратно, любимый.

Арам Мамиконян

Родился в 1991 г. Лауреат премии 2017 г. за сборник стихотворений «Тяжёлая вода».

Луна

разбитый, как тарелка с завтраком,

не поднятая мною с пола,

я закрыл глаза, потом зонт, а после

– дверь палаты,

пока из чёрных луж твоих глазниц

выплывали утонувшие русалки,

смерть была неспешна и бела

– полуприкрытый глаз медсестры,

подглядывающий за движениями тел

в лазури сна

надежда была не только желанием

или страшным признанием –

из тех, что можешь сделать лишь

на балконе,

своей сигарете,

потом, словно слово, выплюнуть

вкус его в пепельницу,

безжалостно накрыть тело,

обжечь палец и выругаться вволю

умиротворённость – сестра моя,

научившая жить во грехе,

в мыслях, и древе, и в благодарности,

палец, что скользил вниз по телу Иисуса,

стройному, словно у птицы,

а после утренний ряд наших малых

побед,

измеряемых минералкой – глотками,

и только одна молитва, платком

прикрывавшая рот

я помню об этом, о чём-то ещё

и о трупике птицы,

чьи крылья раскачивал мальчик,

сначала лимонные дольки

шмякались в стопку водки,

в конце пустую бутыль

я толкнул ногой под кровать,

а утром вновь собирался увидеть тебя

о, всепожирающая пустота, миг,

когда всё кажется только лишь бредом,

игрой ума,

ненавижу признания – влагу глаз,

когда взгляд уклоняется, бьётся о стенку,

вновь поднимается, чтоб отдалиться,

уйти...

в толпе так удобно: в столкновениях плеч

отметаешь всё лишнее,

пока ложатся под нож дни твоей

опытности,

воспоминаний, возможно, и большего,

чем когда пишешь эти слова

– тайные знаки твоего разочарования

довлела погода смерти, пары

расстрелянных глаз,

к тому же зима, как помнится,

хотя не было снега, только бинты

– белые, красные и побелевшие снова

о, мы умеем отчаянно двигать руками,

рушиться на пол и не собираться обратно

мы незаменимы в нашем искусстве

смиренного самокрушенья

умиротворённость, сестра, ты же знаешь,

февраль – это нож, что в вышине

ты качаешь на пальцах,

а потом отпускаешь,

а я – я веду свой рассказ об одной

фотографии,

где Э. бесконечно добра, а у М.

твой взгляд,

и жизнь начинает горчить,

торжественно и полновесно,

как пивные бокалы,

когда мы чокаемся и пьём – за тебя

Асмик Симонян

Родилась в 1987 г. Лауреат премии 2006 г. за сборник стихотворений «Лунные слова».

* * *

Сынок, закрой глаза,

предаём земле тело твоё,

что легче слезы,

говорить ли, что это была война,

война книг и людей –

победили сдохшие

мухи

закалённые кони, наша храбрая

конница

в полночь вновь обернулась

в рыдающий стул?

из-за этой долгой-долгой бессонницы

под моими усталыми веками

бесконечно падает снег

и теперь ты стал тем, что

я ощущаю ладонью – золой

говорить ли, что тебя больше нет

и что тело твоё не найдено нами?

Изрешечённый насквозь

ты просвечивал

и когда мы подняли тебя

через рану на лбу пробился луч света

говорил ты всю ночь напролёт, сынок,

красной песней влажнело тело твоё

на рассвете в горячке опять

попросил, чтоб подняли на крышу...

как закрыть мне глаза твои, сын? как

потихоньку учиться самой умирать?

был ты снегом идущим и смыслом его,

как теперь расчёсывать волосы, как

надкусывать хрусткое яблоко? как

склонять свою голову к чреслам

мягким поэзии

спать и во сне видеть сны,

а не этот маразм?

как сказать тебе, сын,

что теперь ты легче ресницы

и грудь твоя – урна с огрызками слов

– раздроблена камнем?

Как найти мне слова, чтоб тебе

рассказать

этот снег, эту людскую толпу,

как сказать мне тебе,

что тебя больше нет...

Перевод Лилит Меликсетян

Дозвонился

Дозвонился

Клуб 12 стульев / Клуб 12 стульев / Сервисы "Клуба ДС"

Брюханов Александр

Звездолётов уже полчаса жал на кнопки телефона. «…Если вы по поводу оплаты коммунальных услуг – нажмите «5», – монотонно твердил автоответчик. – Если хотите внести предложения по улучшению качества обслуживания – нажмите…»

Звездолётов в сердцах ткнул пальцем куда-то не глядя. В трубке щёлкнуло, зазвучала неземная какая-то музыка, и голос, отдалённо напоминающий женский, произнёс:

– Межпланетный узел связи слушает.

– Мне вообще-то нужна диспетчерская Центрального района, – оторопел Звездолётов.

– Соединяю с диспетчерской Центрального района Галактики, – невозмутимо отреагировал голос. В трубке снова щёлкнуло, снова полилась непонятного происхождения музыка, и голос на октаву ниже первого проинформировал:

– Диспетчерская Центрального района слушает. Опишите ваши проблемы.

– Слава богу, дозвонился! – с облегчением вздохнул Звездолётов. – Ура! Вас-то мне и нужно. У меня протечка! Нужно перекрыть стояк, а то я всех залью! SOS! Помогите!..

– Уточните, пожалуйста, своё местонахождение, – бесстрастно попросил голос.

– Улица Засадная, дом три…

– Какой район Галактики? Какая звезда? Какая планета? Назовите свои небесные координаты.

Звездолётов призвал на помощь все свои познания в астрономии:

– Э-э-э… Звезда типа «жёлтый карлик». Солнечная система… Третья планета…

– Достаточно. Мы зафиксировали точку, откуда исходит ваш сигнал. Ждите. Помощь будет. Сейчас столкновение с астероидом на Альфа Центавра и космическая буря на Бетельгейзе. Как только кто-то освободится, ближайший свободный сантехнический корабль к вам вылетит. Ждите…

И Звездолётов почувствовал себя отроком во вселенной.

Александр Брюханов, СПб

Бестиарий "Клуба ДС"

Бестиарий "Клуба ДС"

Клуб 12 стульев / Клуб 12 стульев

Сны членов семейства кошачьих

Коту приснилось, что он лев

С невероятной гривой.

Кот понимал, что это блеф,

Но был во сне счастливый.

А тут возникла впереди

Кокетливая львица,

На ком саванны посреди

Лев обещал жениться.

И кот не знает, как тут быть,

Ему скорей удрать бы,

Но заблокировала прыть

Идея страшной свадьбы...

А льву приснилось, что он кот,

Кастрированный мурзик,

И на сухом корму живёт,

И еле ходит в тубзик.

Во сне он вроде бы рычит

И думает, что грозно,

А получается – мурчит,

И это несерьёзно.

Но по привычке к львице он

Подходит тихой сапой,

Она его – пошёл ты вон! –

И в морду задней лапой…

Проснулся лев, проснулся кот,

Лежат в поту холодном,

Ещё спросонья их трясёт

В тумане безысходном.

Но вот в себя они пришли

И не полезут сдуру

За эфемерные шиши

В несвойственную шкуру.

Не то что люди. Эти прыг

Да скок в чужие сани!

А там – труба или кердык –

Расхлёбывайте сами.

Марина Мерцалова

Есть или не есть?

Не ешьте, люди, осьминогов!

Худых, упитанных – любых.

Ни Лев Толстой, ни Товстоногов,

ни даже Фрейд не ели их.

Бьют академики тревогу:

Нельзя их есть! Ошибка! Грех!

Огромный мозг дан осьминогу;

такой у нас-то не у всех.

Да, внешне он не вышел рожей.

Но вот ты съел его, а он

был, может статься, осьминожий

Сократ иль Исаак Ньютон.

Ты не смотри, что в банке счёта

и бабок нету у него.

В его мозгу идёт работа,

он мыслящее существо.

Мобильник, галстуки-носочки,

«роллс-ройс», шикарный особняк –

всё это наши заморочки,

а он обходится и так.

Они ему по барабану;

он гений, парадоксов друг.

Сидит под камнем, впав в нирвану

и положив на всё вокруг.

И мысли, мудрые на диво,

снуют в извилинах его.

…А ты его, пацан, – под пиво!

Ты что, пацан, совсем – того?!

Сергей Сатин

Фотошип

Фотошип

Клуб 12 стульев / Клуб 12 стульев

1. МИД Великобритании предложил заменить термин «беременная женщина» на «беременный человек», мотивируя это тем, что традиционная формулировка является дискриминационной по отношению к трансгендерам.

2. Супруга принца Уильяма герцогиня Кембриджская ждёт третьего ребёнка.

Картинка показана «Взглядом»*,

Её не забыть мне вовек;

Там с принцем Уильямом рядом

Беременный шёл человек.

Аристарх Зоилов-II

____________

* Российское сетевое издание, кто не в курсе.

Кто придумал поговорки-4

Кто придумал поговорки-4

Клуб 12 стульев / Клуб 12 стульев

Воронков Владимир

• Молчать в тряпочку (анестезиологи).

• Как собак нерезаных (корейские повара).

• Язык без костей (фронтовые разведчики).

• Шапками закидаем (оптовики).

• Вскрытие покажет (взломщики-медвежатники).

• Долг платежом красен (коллекторы).

• Не было бы счастья, да несчастье помогло (мародёры).

• Смотришь в книгу – видишь фигу (проницательные советские читатели).

• Что ни делается – всё к лучшему (пресс-секретари).

• Гляди в оба (телеманы, имеющие по два телевизора).

• Вилами на воде писано (Нептун).

• Тяжёл на подъём (Сизиф).

• Все дороги ведут в Рим (вандалы).

• Доброму вору всё впору (Лжедмитрий).

• Собака на Сене (европейские аристократы о Наполеоне I).

• На бога надейся, а сам не плошай (Архангел Гавриил).

Горячая десятка анекдотов месяца

Горячая десятка анекдотов месяцапо версии «Клуба ДС»

Клуб 12 стульев / Клуб 12 стульев

◊ ◊ ◊

Наконец-то их пути пересеклись. К сожалению, тормозные.

◊ ◊ ◊

– В каких войсках хотели бы служить?

– Если можно, то в виртуальных.

◊ ◊ ◊

– Разговаривать с тобой – всё равно что обезвреживать боеприпасы времён Второй мировой: никогда не знаешь, когда и по какой причине рванёт.

– Что?! Я толстая?!

◊ ◊ ◊

Прекрасно, когда у мужа с женой много общего. Но это становится большой проблемой при разводе.

◊ ◊ ◊

– Ты где?

– На дне.

– Что, совсем опустился?

– На дне города.

◊ ◊ ◊

Судили бомжа за бродяжничество. Дали полгода домашнего ареста.

◊ ◊ ◊

Борис Акунин объявил, что закончил последний роман о сыщике Фандорине.

«Слабак!» – усмехнулась Дарья Донцова.

◊ ◊ ◊

– У всех мужиков на уме только одно.

– Ой, не скажи! Есть такие сволочи, которые об этом даже не помышляют!

◊ ◊ ◊

Купился на рекламу – купил умные часы. Вторую неделю учат меня жить.

◊ ◊ ◊

– Мои родители запрещали мне в детстве читать лёжа. Своим детям я разрешаю читать, даже стоя на голове, но они всё равно не читают.

Ум за разум

Ум за разум

Клуб 12 стульев / Клуб 12 стульев

Валерий Тарасенко

Рога и копыта

Рога и копыта

Клуб 12 стульев / Клуб 12 стульев

Кнышев Андрей

Это интересно

Южноамериканская змея дайокурка из отряда носохвостых совершенно лишена глаз, да и слухом она обладает весьма слабым. Зато у неё прекрасно развито обоняние. Однако, когда у змеи бывает заложен нос из-за насмор­ка, перед нападением на жертву ей приходится по нескольку раз уточнять и переспрашивать.

Знаете ли вы, что...

Америка – самая считающая страна в мире, а Россия – самая считающая, что она самая читающая.

Реклама

Салон чёрной, белой и цветной магии «Чаровница» предлагает:

– Гадание по линиям жизни на ногах.

– Снятие порчи (девок на видео).

– Внушение наплевательского отношения к сглазу.

– Приворот кишок.

– Лечение наложением рук на себя.

– Чистка вашей кармы и карманов.

Мысли по поводу и без

Мысли по поводу и без

Клуб 12 стульев / Клуб 12 стульев

• Булыжник – оружие пролетариата. Оружие интеллигенции – анекдот.

• Любой рецепт счастья бесполезен, если котелок не варит.

• Все десять заповедей во многие головы просто не укладываются.

• Бывают времена, когда вслед за крылатыми словами головы летят.

• Последним, как правило, смеётся тот, кто ситуацию контролирует.

• Интеллигент в первом поколении – это человек, который физическим трудом заниматься уже не хочет, а умственным – ещё не может.

• Из всех искусств важнейшим для человека было и остаётся искусство выживания.

• Если донжуан задержался дольше, чем на ночь, – это альфонс.

• Компромисс в политике – это всего лишь баланс компроматов.

• Самое аппетитное информационное блюдо – клубничка со сливками общества.

• Романы пишут все кому не лень, кому лень – пишут афоризмы.

Анатолий Канашкин,  Тольятти

„Берегите слова, берегите и в сердце храните...“

„Берегите слова, берегите и в сердце храните...“

Спецпроекты ЛГ / Многоязыкая лира России / Нетелефонный разговор

Ермакова Анастасия

Теги: Умар Яричев , интервью

СП Чеченской Республики планирует провести совещание писателей юга России в Грозном

Поэт Умар Яричев считает, что писать одинаково хорошо на двух языках практически невозможно.

«ЛГ»-ДОСЬЕ

Умар Денелбекович Яричев, народный поэт Чеченской Республики.

Родился в 1941 году в селе Кулары ЧИ АССР. В 1944 г. его семья была выслана в Южный Казахстан. С детских лет начал писать стихи, которые публиковались в газетах «Пионер Казахстана» и «Пионерская правда». В 1974 году с отличием окончил Алма-Атинский филиал Московского института советской торговли (ныне МЭИ). Первое взрослое стихотворение «Горянка» было опубликовано в 1961 году в республиканской газете «Заветы Ильича». Первая книга «Исток» вышла в 1979 году. На сегодняшний день издано 11 книг, в том числе несколько сборников стихов: «Встреча в пути», «Избранное 1», «Избранное 2», «Между прошлым и будущим», «Тропою памяти», «Лавина времени».

Член Союза писателей СССР и РФ. Живёт в с. Кулары Чеченской Республики.

– Умар Денелбекович, если говорить о современной литературе Чечни, как бы вы её охарактеризовали?

– Современная чеченская литература представлена большим количеством жанров и целой плеядой писателей. Она, на мой взгляд, претерпевает влияние современной цивилизации, как, впрочем, и все национальные литературы народов России.

Общеизвестно, что в центре любой литературы, независимо от географической принадлежности, всегда стоит человек, и главная задача любого писателя, независимо от национальности, – сделать этого человека, а по сути, своего читателя, справедливее, духовно богаче, добрее. В чеченской литературе можно найти те звенья, которые роднят и объединяют её богатый духовный потенциал с общечеловеческими морально-этическими ценностями, и поэтому делают её близкой и понятной читателям иных наций.

Необходимо также отметить, что в чеченскую литературу последнего десятилетия, как и в жизнь чеченского народа, вторглись трагические события, связанные с военными действиями на территории Чеченской Республики. Герои литературных произведений, как и их авторы, были поставлены в зависимость от катаклизмов истории. От них потребовался выбор принципиальной социальной позиции, и с большой долей уверенности можно сказать, эта позиция определена.

Многое в современной чеченской литературе, как и во всей писательской среде, индивидуально, но объединяет эту сферу одно – все произведения (прозаические и поэтические) проникнуты антивоенным пафосом, а чеченские писатели, как и все писатели, дорожащие своей литературой, культурой, этнической принадлежностью, обычаями и традициями, заботящиеся о духовности и нравственности народа, стараются противостоять злу, насилию и порочности.

– Знаю, что у вас в респуб­лике сильный Союз писателей, который возглавляет Канта Ибрагимов. Какие заметные мероприятия прошли в республике в этом году и ещё планируются?

– Действительно, чеченское отделение Союза писателей России заслуживает отдельной строки. Возглавляемый вот уже около десяти лет известным писателем и общественным деятелем Канта Ибрагимовым наш Союз писателей играет заметную роль в культурной жизни республики. Нельзя не отметить неизменное внимание к культуре главы республики Рамзана Кадырова. Одно то, что у нас ежегодно издаётся около 30–40 книг чеченских авторов, имеет неоценимое значение для развития национальной литературы. В этом году приоритет был отдан детской литературе – уже издано около двенадцати книг для детей. Произведения прозы, поэзии и детской литературы наших авторов вошли в Антологии национальных литератур народов России, издаваемые в Москве в рамках Программы поддержки национальных литератур народов Российской Федерации.

Что касается мероприятий, то в этом году у нас прошли и проходят ставшие уже традиционными презентации новых книг чеченских авторов, празднования их юбилеев, профессиональных праздников. Большая работа проделана по увековечению памяти знаменитого российского художника XIX века Петра Захарова-Чеченца. В частности, в этом году рядом со зданием Союза писателей начались работы по строительству сквера-памятника этому выдающемуся живописцу. В тёплой обстановке проходят в СП встречи с юными читателями, например, учащимися Республиканского центра развития творчества для детей и юношества. Что касается планов, то в этом году Союз писателей Чеченской Республики собирается провести совещание писателей юга России в Грозном. Также в рамках этого мероприятия будет проведена книжная выставка-ярмарка.

– Если сравнить советскую эпоху и нашу, сегодняшнюю, что для писателей изменилось в лучшую и что в худшую сторону?

– В лучшую сторону изменилось то, что нет гонений на писателей (которым, возможно, далеко до Пастернака и Солженицына, но всё же), выражающих свою точку зрения, если даже она идёт вразрез с государственной. Правда, это почти полное отсутствие цензуры позволяет выходить в свет массе бездарной, серой и бесполезной литературной примитивщины, зачастую разлагающей незаметно и коварно умы молодого поколения. Плохо, что нет золотой середины. Это одно. Второе – авторитет писателя в советскую эпоху был гораздо выше. И отношение к нему уважительнее. Институт перевода функционировал лучше. В настоящее время материальное положение писателей заметно ухудшилось – ведь у них нет ни зарплат, ни пенсий. Но есть свобода выбора темы, возможность издаваться, пусть даже за свой счёт. Наверное, это всё же плюс.

– Вы же пишете стихи на русском языке? А переводятся ли они на чеченский?

– Да! Пишу на русском! Я очень люблю родной язык, культуру, традиции своего народа, русский же, в силу обстоятельств, стал для меня вторым родным языком, на котором я получил образование. Благодаря русскому я познал мировую литературу, в том числе великую европейскую поэзию, прекрасную поэзию Азии и Востока, несравнимое величие русской поэзии в лице Пушкина, Лермонтова, Ахматовой, Цветаевой, Есенина и моего идеала в поэзии – Блока. На этом языке в переводах я постиг поэзию Гамзатова, Кугультинова, Хетагурова, Кулиева. И свою родную чеченскую поэзию я впервые, по тем же обстоятельствам, прочитал на русском языке. И поэтому, как говорил, бывало, мой друг Расул Гамзатов, считаю уместным и необходимым выразить благодарность русскому народу, который является генетическим и этническим носителем и хранителем этого удивительного языка. Я благодарен Всевышнему за данную мне творческую возможность более или менее сносно выражать на русском языке боль и печаль, радость и надежду своего народа. Я также благодарен Всевышнему, что моя поэзия при содействии замечательных чеченских поэтов переводится на мой родной чеченский язык, которым я горжусь и который люблю всей душой. Особенно значима для меня подборка моих стихов, переведённая на чеченский язык нашим известным поэтом старшего поколения Адизом Кусаевым.

– Есть ли в республике билингвальные авторы? И можно ли, на ваш взгляд, добиться одинаково высокого художественного уровня на обоих языках?

– Да, у нас есть авторы-билингвисты. В основном это поэты. Причём старшего поколения. Что касается моего взгляда на данное литературное явление, то я сомневаюсь, что билингвальный автор может достичь высокого художественного уровня в своих творениях на двух языках. В крайнем случае человек, пишущий талантливо и красиво на двух языках, должен иметь два Божьих дара. Если этого дара нет, то, на мой взгляд, лучше быть хорошим стихотворцем на одном языке. Как говорится, лучше и надёжнее скакать, сидя на одной лошади, чем рисковать, стоя на сёдлах двух.

– Какие шаги нужно предпринять чеченскому автору, чтобы стать известным во всероссийском масштабе?

– Любому национальному автору (в моём случае я могу говорить только о поэзии) прежде всего надо быть поэтом, потому что поэтами не становятся, а рождаются. Это первое. Второе. Как сказал Заболоцкий, «не позволяй душе лениться... душа обязана трудиться и день, и ночь». И, конечно, наличие Божьего дара обязательно! Однако стать известным во всероссийском масштабе на сегодняшний день – задача почти невыполнимая. Во-первых, к чтению вообще упал интерес, во-вторых, авторитет писателя, тем более на периферии, далеко не на высоком уровне. Почему на всём постсоветском пространстве были известны имена национальных авторов? Этот вопрос был на контроле у государства. Масштабно работал институт перевода. Издавались книги национальных авторов, их имена популяризировались в СМИ, на телевидении. Сейчас же надо уповать на интернет или же, если твоё творчество заслуживает внимания, можно стать известным только в отдельных регионах благодаря различным литературным форумам. Могу сказать о себе. В последние лет десять я участвовал в творческих встречах и выступал на различныж литературных мероприятиях в Москве, Ростов-на-Дону, Волгограде, Омске, Владикавказе. Трижды побывал в Санкт-Петербурге по приглашению администрации Дома-музея Анны Ахматовой и Николая Гумилёва (двум этим великим русским поэтам я посвятил свои стихи). Являюсь частым гостем Пятигорска и Ставрополья. Для меня эти приглашения – большая честь.

Беседу вела Анастасия Ермакова

Ханаса

Ханаса

Спецпроекты ЛГ / Многоязыкая лира России / Проза Чечни

Теги: Абу Исмаилов , проза Чечни

Притча

Абу Исмаилов

Народный писатель Чеченской Республики, лингвист, поэт, прозаик, драматург. Родился в 1949 году. Окончил филологический факультет Чечено-Ингушского государственного университета. Печататься начал в 1965 году. Автор нескольких книг на чеченском и русском языках: «Бирдолаг», «Дош», «Нохчийн меттан нийсаяздаран луг1ат», «Восхождение на Парнас», «Йозанаш»; пьес: «Операция «Горы», «Эдал», «Сумерки» и других. Член Союза журналистов и Союза писателей РФ.  Живёт в Грозном.

* * *

Серый туман дремлет на склонах Чёрной Бездны.

Из этого тумана появляется силуэт двуногого существа. Крадущейся походкой оно карабкается на кручу и направляется в сторону мигающих огоньков.

* * *

Было это много-много лет назад. Кругом до самого горизонта простиралось синее море. Оно иногда бурлило. Потом затихало.

Словно состязаясь, которая поднимется выше других, пенились волны. Они яростно сливались воедино. Затем разбегались. Снова устремлялись друг к другу.

Посреди этого беспокойного моря стоял большой остров. Горы, полукругом окружавшие остров, были островерхими. Они равнодушно взирали на морскую суету.

* * *

Посреди бескрайней равнины возвышался высокий потухший вулкан. Его вершина и кратер были покрыты вечным льдом.

Многочисленные ручейки струились из-под ледников. Седыми прядями развевались они по скалам. Ветер далеко уносил холодные брызги.

Эти ручьи постепенно стекали в четыре русла. Эти четыре реки стремительно вырывались из теснин на равнину и, как многие тысячелетия назад, несли свои воды в море.

Четыре реки текли в четыре стороны света.

* * *

Здесь воздух был чист. Синева неба и зелень лесов и трав, размывая горизонт, сливались воедино.

* * *

На плоскости у подножия горы лежит селение. Силуэт существа торопливо направляется к месту проживания людей.

Вблизи особенно заметны его внешние особенности. Оно приковывает к себе взгляды окружающих. Его рыжие волосы свисают на плечи.

Чёрные брови закрывают переносицу. Под тонким носом заметен лёгкий рыжеватый пушок. У него узкие плечи и широкие бёдра. Его долгополая красно-пёстрая рубаха волочится по земле. Его руки достигают колен.

И нет человека, видевшего его ноги.

Было ему, наверное, около сорока лет.

* * *

Когда-то Кааса обитало в этих краях. Оно уподоблялось людям. Жило среди них и творило свои козни. Много раз люди изгоняли его. Но через каждые тринадцать лет оно возвращалось.

Среди людей в те времена царило добро. Все трудились на земле. Добывали хлеб насущный и делились им с немощными и увечными. Молодёжь почитала старших. Старшие уважали друг друга. Иногда речь заходила о Каасе и его проделках. Младшие приходили к старшим и спрашивали о том, как распознать Каасу, как уберечься от его козней. Ведь скоро оно может снова объявиться в здешних местах.

* * *

Живущий на Малой Поляне Старейшина рассказывал: «Я впервые увидел Каасу 110 лет назад. И было мне 6–7 лет. Тогда это была та же самая Кааса, которую я видел и тринадцать лет назад. Ни прибавилось, ни убавилось».

Была? Или был?

Был? Или была?

В общем, не было там человека, который мог бы сказать кто Кааса: он, она или оно?

Никто не знал: женщина это или мужчина?

* * *

Оказавшись рядом с мужчинами, Кааса притворялось женщиной.

* * *

Тринадцать лет назад Саку была привлекательной женщиной.

В мире и согласии жила она со своим мужем Раасом. Часто на их подворье появлялась и Кааса. Увидев, как Саку уходила из дома, она забегала во двор и говорила мужу:

– Куда подевалась эта кокетка? Пока ты спишь, она может уйти с каким-нибудь Маасом.

Играя бровями, она проходила мимо Рааса, как бы ненароком касаясь его боком, иногда показывала язык. Даже привычные рыжие усы исчезали в эти минуты с её лица.

Раас растерянно смотрел и слушал.

– Тогда, может быть, ты и мне достался бы, – покачивая бёдрами и тряхнув рыжими кудрями, она уходила.

– Увидимся, – подняв левую руку вверх, щёлкала пальцами.

Забыв о своей жене Саку, которая вот-вот должна вернуться домой, Раас застывал, устремив взор в невидимую точку.

– Что это с тобой? Эй, вернись домой, не смотри чёрту в глаза, – говорила Саку, возвращаясь от матери с большой тыквой в руках.

– А? Что? Ах, это ты, – смущаясь и краснея, «спускался на землю» Раас.

* * *

Оказавшись около женщин, Кааса притворялось мужчиной.

* * *

На следующий день, дождавшись, когда Раас уйдёт пасти стадо, Кааса снова оказывается во дворе. Рыжие волосы, вчера свисавшие ниже плеч, сегодня стояли, словно грива мустанга. Отчётливо были видны его усы. Плечи стали шире, поясница сузилась. В общем, мужчина средних лет.

– Дома он? Чтоб ему остаться без жены. Ты очень смелая женщина. Наверное, куда-нибудь на смотрины пошёл. Вчера видел я возле родника, как он откровенничал с разведённой Йоасой. Не переживай, если он откажется от тебя и женится на ней. Забудь о нём. Я и сам давно присматриваюсь к тебе, – словно поправляя усы, он проводил рукой над верхней губой.

– Увидимся, – махнул рукой, и его красно-пёстрая рубаха и рыжая грива исчезли за калиткой.

Саку долго стояла в оцепенении, беззвучно шевеля губами, пытаясь что-то сказать. Она растерянно огляделась вокруг и, заметив, что никто не видел и не слышал того, что здесь произошло, начала приходить в себя.

Во дворе никого не было. Улица заполнялась мычанием коров и блеянием овец. Вечерело. Она поспешила открыть калитку.

* * *

Поздно вечером, после ужина Раас неожиданно спросил:

– Кто такой Маас?

– Маас? – удивилась Саку. – Я не знаю.

Она немного растерялась. «Зачем он вдруг спросил про Мааса, который лет пятнадцать назад ухаживал за мной?» – думала Саку. Раас не мог знать об этом человеке, решила она и сказала:

– Мааса не знаю. Ты лучше скажи, кто такая Йоас?

– Йоас? – теперь пришлось удивляться Раасу.

Когда-то юношей он ухаживал за девушкой из соседнего села. Звали её Йоас. Она тогда же скончалась от скоротечной болезни. С тех пор прошло столько лет. «Саку не могла знать её и слышать о ней. Но зачем она спросила?» – подумал Раас.

* * *

– Сегодня к нам приходила Кааса? – спросил Раас.

– Приходил, – ответила Саку.

* * *

Таким же образом, сплетничая и сея семена сомнений, Кааса вносила раздоры и в другие семьи. Когда женщины узнали про эти козни, они собрались вместе и сырыми оглоблями помяли бока Каасе и прогнали её.

* * *

С тех пор минуло тринадцать лет. И вот какой-то призрак приближался к селению. Рядом с ним шевелилось ещё что-то. Существо тянуло за руку другое маленькое существо, похожее на семилетнего ребёнка.

Кааса вернулась?

Вернулся?

Вернулось?

* * *

Ей казалось, что сельчане давно забыли про неё. Некоторые забыли её облик. А молодые и вовсе её никогда не видели.

И теперь, когда жизнь людей стала налаживаться, эти два существа появились на окраине селения. Детёныш вырвался из рук Каасы и начал резвиться. Он схватил за хвост кота, который нежился на солнце, и швырнул его во двор. Оттуда донёсся вопль животного. Затем он поднял с земли камешек и запустил его в воздух. С соседней улицы послышался звон разбитого окна.

Стон кота и звон стекла вызвали у Каасы приятное ощущение, и она с умилением смотрела на своё чадо. Вспоминая своё далёкое детство, она думала, что растёт достойная смена.

Рыжие завитушки на голове детёныша блестели золотом. На его веснушчатом лице едва был заметен курносый нос. Правый глаз его был лиловым. Левый глаз – чёрным. Оба этих глаза смотрели друг на друга.

Уши его были похожи на кошачьи. Иногда он шевелил ими.

На нём была такая же, как у Каасы, длинная рубаха.

* * *

Старая лачуга Каасы стояла на околице. Доски, наискось приколоченные к двери и окнам, почернели от дождей и времени. Оторвав их, проветрив комнату, Кааса начала обживать своё логово.

Детёныш убегал к детям, игравшим в чижики. Вначале они удивлялись его разноцветным и косым глазам. Затем он показал им свои шевелящиеся уши. И дети позволили ему играть с ними.

* * *

– Ха-на-са-а! – окликнула его Кааса. Её тонкий, бархатистый голос звучал, словно из пустой пещеры. Он был слышен во всех ущельях и дебрях.

Он проникал в жилища людей, разносился по равнине и вызывал оскомину, словно кто-то скрежетал вилкой по пустой сковороде.

* * *

– Ма-на-да-а! – завопил в ответ детёныш. Так у него получалось, потому что он одновременно пытался выговорить: мама, нана, дада.

– Ты где? – словно не ведая, спрашивала Кааса.

– Здесь играю с этими глупыми детишками, – отвечал Ханаса.

– Играй! Их родители тоже умом не отличались.

* * *

Эту перекличку слышало всё селение. Взрослым не понравилось, что их детей обзывали глупцами. Детям было обидно слышать о том, что они и их родители слабоумные.

* * *

– Вернулась эта тварь безбожная! – женщины ринулись в сторону Каасы.

Мужчины направились к детям. Там уже образовалась куча-мала. Ребятишки избивали детёныша. Они терзали его, схватив за конечности, которые неожиданно начали отрываться от туловища. У одного в руках оказалась оторванная нога. Кто-то держал оторванную руку. Две другие конечности тоже оказались в разных руках. Детёныш расчленился как кукла.

– Что это такое? – растерянные дети побросали на землю извивающиеся руки и ноги детёныша.

В руках у одной девочки оказалась голова Ханасы. Она, вытаращив глаза, озиралась вокруг. Туловище валялось на траве. Но самое удивительное было в том, что нигде не было ни капли крови.

В это время подоспели взрослые. Они, тоже оцепенев, смотрели на эту картину. Вокруг лежали разбросанные конечности детёныша. А голова, которую ещё держала за волосы девочка, заорала:

– Ма-на-да-а! Смотри, что они со мной сделали!

* * *

Не успели люди опомниться, как к ним, опираясь на посох, подошёл Старейшина. Он был самым старым человеком в тех краях. Недавно он любовался своей сто двадцатой весной.

– Вот-вот! Только так его можно успокоить, – сказал он.

Валявшиеся на земле части тела, извиваясь, словно оторванный хвост ящерицы, пытались приблизиться к туловищу.

– Отпусти меня! Чего так сильно вцепилась? – заорала голова, и испуганная девочка, разжав пальцы, уронила её на землю.

Словно жёлтая тыква, покатилась она по траве в сторону туловища.

– Не дайте ей и остальным частям тела соединиться с туловищем! – закричал Старейшина.

* * *

Молодёжь схватила по каждой конечности, которые извивались, пытаясь вырваться из рук. А голова продолжала орать:

– Шиш вам! Болваны! Идиоты! Посмотрите на этого старого осла! Чего ты припёрся сюда, а не сидишь дома?

– Что будем с этим делать? – спросил кто-то.

– Бросьте каждую конечность в реку. Пусть четыре реки разнесут их в разные стороны. Быстрая вода раздробит их о камни или рыбы съедят, – сказал Старейшина. – Туловище бросьте в Белый Овраг. Там много шакалов. А голову швырните в Чёрную Бездну, – добавил он.

Стремительные реки разнесли руки и ноги детёныша. Туловище бросили в Белый Овраг, где скулили голодные шакалы. А голову, которая беспрестанно мигала разноцветными глазами и безбожно ругалась, швырнули в Чёрную Бездну, дна которой никто не достигал.

– Ма-на-да-а! – завопила она и, ударяясь о гранитные скалы, исчезла в вечном сером тумане.

* * *

После этого все искупались. Зарезали трёх жертвенных быков. Накормили всё село и приезжих гостей.

* * *

Спрятавшись в дупле старого дуба, Кааса наблюдала за происходящим.

Жизнь в селении затихла. Прокричали полночные петухи. При лунном свете серебрились реки, вершины гор и верхушки деревьев. Кошкой спрыгнула она с дерева и, оглянувшись вокруг, прошептала:

– Ха-на-са…

– Чего тебе, Манада? – спросил внезапно появившийся перед ней детёныш, которого люди отправили на все четыре стороны и в бездну.

– Идём домой, – и два силуэта двинулись в сторону спящего селения.

* * *

На следующий день Ханаса, шевеля ушами, подошёл к играющим детям. Увидев его, те в испуге разбежались.

– Эй! Подождите! Давайте поиграем вместе, – кричал он им вслед. Но дети скрылись во дворах.

А детёныш Каасы как ни в чём не бывало разгуливал по улице. Выбежали взрослые и молодые. Схватили Ханасу.

– Что с ним делать? – спросили у Старейшины.

– Его надо сжечь. А пепел развеять по ветру.

Поставили высокий столб. Привязали к нему Ханасу, обложили его сухим валежником и подожгли. Из костра ещё долго доносились его вопли. После этого пепел и золу развеяли повсюду. Успокоившись тем, что они уничтожили сатану, люди довольные вернулись домой.

* * *

После полуночи Кааса тихо шепнула:

– Ханаса! Иди ко мне.

– Чего тебе, Манада! – встал перед ней детёныш.

* * *

И на третий день Ханаса появился возле детей. И снова схватили его люди.

И снова спросили у Старейшины:

– Что с ним делать?

– С ним ничего нельзя поделать, – сказал Старейшина. – Его надо укротить.

– Как мы сможем укротить шайтана? – спросили люди.

– Если вы не будете обращать на него внимания. Если вы не будете его слушать, смотреть ему в глаза, он сам укротится. Оставьте его. Отпустите, – сказал долгожитель.

* * *

Но люди не хотели его слушать. Они вновь развели костер.

– Его бросили в реку – он ожил. Сожгли его, а он целёхонький. Теперь мы снова сожжём его. Бросим пепел в воду и все выпьем её, – сказал Боста.

Он был большим любителем делать все наоборот.

– Нельзя! Не пейте эту воду – закричал Старейшина.

– Мы дважды послушались тебя. Хватит. Теперь сделаем по-своему, – сказал Боста.

– Тащите сюда кадку.

Подтащили большую дубовую кадку. Залили туда воду. Засыпали в эту воду пепел и золу, оставшуюся после повторного сожжения детёныша Каасы. Начали перемешивать этот раствор. Вначале у него был серый цвет. Затем жидкость стала такой прозрачной, что стало видно дно кадки.

– Принеси черпак! – крикнул Боста.

– Не пейте эту отраву! – кричал Старейшина. Однако люди, не обращая на него внимания, начали пить эту жидкость. Вначале от неё першило в горле. Кому-то понадобилась закуска. Другие стали запивать её родниковой водою, которая текла рядом.

Разливали эту жидкость в кувшины и горшки и отправили тем, кто остался дома. Самое удивительное было в том, что, сколько бы ни пили и ни разливали эту жидкость, уровень её в кадке оставался прежним. Она была нескончаемой.

Глаза у людей заблестели. Они стали красноречивыми и говорливыми.

Молодёжь перестала стыдиться старших. Старшие стали откровеннее друг с другом. И весь этот мир стал казаться им одним большим торжеством и весельем.

Полуобнажённые мужчины и женщины разных возрастов обнимаются, целуются и ведут себя самым непристойным образом, чего до сих пор они никогда не могли себе позволить. Эта оргия и вакханалия продолжалась до глубокой ночи.

* * *

– О, Боже, смилуйся над нами! О, суетный мир! Неужели эта нечисть одержит победу? – сокрушался Старейшина, наблюдая за происходящим.

– Теперь он не вернётся больше. Ха-ха-ха! Сразу же надо было с ним сделать это, – орали потерявшие над собой контроль люди.

Далеко за полночь, когда эти люди разлеглись вокруг кадки с жидкостью и захрапели, над ними появился призрак. При лунном свете блестели его рыжие волосы и красно-пёстрая длинная рубаха.

– Ханаса-а-а, – тихо произнёс он.

– Чего-о-о тебе?

– Чего тебе-е-е?

– Чего-о-о……

– Тебе-е-е… – из чрева каждого лежащего донеслись глухие голоса.

– Ты где? – спросил призрак.

– Я внутри этих людей…

– В каждом из них…

– Внутри…

– Этих…

– Людей…

– Люде-е-ей – послышалось снова.

– Оставайся там! Теперь ты на своём месте! Оставайся там! И я свою одну миссию выполнил! Пойду отдохну немного, придумаю ещё что-нибудь для этих несчастных, чтобы разнообразить их жалкое существование в этом суетном мире, – произнёс призрак и медленно направился к краю Чёрной Бездны.

Перевод автора

Радость не промчится мимо

Радость не промчится мимо

Спецпроекты ЛГ / Многоязыкая лира России / Поэзия Чечни

Теги: Алвади Шайхиев , поэзия Чечни

Алвади Шайхиев

Поэт, прозаик, журналист. Родился в 1947 году. Окончил филологический факультет Чечено-Ингушского государственного педагогического института и Высшие литературные курсы при Литературном институте имени А.М. Горького. Первый сборник стихов «Чувство» был издан в 1969 году. Затем в Грозном и Москве издавались поэтические книги: «Пламя любви», «Огонь в очаге», «Трава-мурава», «Пульс», «Совесть», «Башни мужества», «Ночные птицы», «Заповедь», «Кремень» и другие. Стихи печатались в республиканской периодике и в журналах «Молодая гвардия», «Современник», «Звезда», «Дон». Член Союза писателей РФ, заслуженный журналист ЧР.

Живёт в Грозном.

Мои дороги

1.

Я в детстве часто думал об одном:

Куда бегут дорог бескрайних ленты?

От взора ускользая незаметно,

Кончаются они в краю каком?

Я обращался к матери тогда:

– Скажи, куда ведут они, куда?

Мать говорила:

– Каждая дорога

Кончается у нашего порога…

Но был тогда ещё я слишком мал

И смысла этих слов не понимал.

2.

Уходит детство.

В первый раз тревожно

Стучится сердце у меня в груди.

И оставаться дома невозможно,

Когда дороги жизни впереди.

Я знаю, сердце, в дальний путь пора нам,

Ведь мы перед дорогами в долгу.

Веди меня наперекор буранам,

Через ненастья, через «не могу».

Дай крылья мне, чтоб воспарить над кручей,

Подняться выше горного орла,

С бедою разминуться неминучей,

Что где-то поперёк пути легла.

А если позовёт стихия к бою,

В лицо ударит студный вихровей,

Огромным стань, чтобы я мог тобою,

Как буркой, в стужу защитить друзей.

Знай, сердце,

Радость не промчится мимо,

В конце дороги кто-то встретит нас…

Тебя и песню подарю любимой

В ответ на нежность просветлённых глаз.

3.

Я в детстве часто думал об одном:

Куда бегут дорог бескрайних ленты,

От взора ускользая незаметно,

Кончаются они в краю каком?

…Куда б ни завела меня дорога,

В конце пути я вижу дом родной.

Прощаясь, маме говорю с порога:

Встречай меня, ведь я иду домой!

* * *

Побриться не успевшие ни разу,

С мальчишескими искрами в глазах,

Он ушли по первому приказу –

Страну спасать на огненных полях.

Они ушли дорогой незнакомой,

Не прячась ни от пуль и ни от звёзд.

Недетской жаждой подвига влекомы,

У амбразур вставали в полный рост.

Ну а когда перевернулось небо

И на губах застыл последний крик,

И грусть берёз плыла над ними немо,

Они еще не знали в этот миг,

Что суждено им встать на пьедесталы

У защищённых ими рубежей

И что сердца их

Трепетно и ало

Цветами прорастут из блиндажей.

* * *

Когда меня качала мать

В нехитрой колыбели,

Заботой вечной обо мне

Заполнив дни свои,

Не понимал я и не мог

Понять на самом деле

Всей ненаглядной глубины

Родительской любви.

Когда, придя домой, отец

Делил со мною ужин

И, молча, взглядом поверял

Мне горести свои,

Не понимал я, как ему

Я в ту минуту нужен,

Не сознавал всей глубины

Родительской любви.

Так быстро годы пронеслись,

Что в это еле верю,

Сегодня дети у меня

Уже растут свои, –

И только думая о них,

Впервые в полной мере

Я осознал всю глубину

Родительской любви.

* * *

Я рос без материнской ласки,

Не до меня ведь было нане,

Когда земля в себе носила

Следы войны: печаль-беду.

И потому о давнем детстве

Храню одно воспоминанье:

Я волен делать, что угодно –

Куда хочу, туда иду.

Давно умчались эти годы –

Печалей прошлых нет в помине,

Давно развеялись тревоги,

Которым не было числа.

Но боль, пришедшая из детства,

Сжимает сердце и поныне,

Лишь вспомню я,

Как не хватало

Мне материнского тепла.

Меня ночами будит память,

Чтоб увести без промедленья

Туда, где был я одиноким

Среди людей в родном краю…

Истосковавшийся по ласке,

На материнские колени

Я вновь устало опускаю

Седую голову свою.

Перевод Сергея Вольского

Другая

Она слова холодные бросала:

– Любовь? Ведь это вовсе не кресало,

Чтоб искры год за годом высекать.

Любовь имеет свойство иссякать…

Она меня, к несчастью, убедила,

И тем надолго душу остудила.

С запасом неизбывного тепла

Ко мне другая женщина пришла.

И всё понять сумела с полуслова,

И душу отогреть сумела снова:

– Ты нужен мне. Воскресни и живи!

…Выходит, мало знал я о любви.

Перевод Владимира Пальчикова

Грозный – ласковый город

Грозный – ласковый город

Спецпроекты ЛГ / Многоязыкая лира России / Поэзия Чечни

Теги: Хожбауди Борхаджиев , поэзия Чечни

Хожбауди Борхаджиев

Поэт, прозаик, журналист. Родился в 1956 году. Окончил филологический факультет Чеченского государственного университета. Автор книг «На линии фронта», «В дыму надежд», «На виражах времени», «Вчера и сегодня». Автор текстов сотни песен. Главный редактор гудермесской районной газеты «Гумс».

Заслуженный работник культуры ЧР, заслуженный журналист ЧР, «Писатель года» ЧР 2015 года по версии Интеллектуального центра ЧР. Награждён знаком Союза журналистов РФ «За заслуги перед профессиональным сообществом». За большой вклад в развитие чеченской литературы награждён орденом Магомеда Мамакаева.

Член Союза журналистов РФ и Союза писателей РФ. Живёт в Гудермесе.

Мы – россияне

Нам матерью стала родная столица,

И нет у неё нелюбимых детей.

В твой праздник, Москва, мы всегда веселимся,

Когда тебе плохо, нам трижды больней.

Обширна Россия. И завтра, быть может,

На Новой Земле мы поднимем свой флаг…

Нас дальних широт холода не тревожат,

Ведь греет нам души домашний очаг.

А Грозный для нас – самый ласковый город,

Пусть где-то в Париже цветёт благодать.

Но, словно магнит, нас влекут к себе горы,

И Терек спешит в наши души впадать.

Мы новой истории пишем страницы,

Без важных побед не бывает и дня.

И мир укрепился на южных границах,

Оплотом надёжности стала Чечня.

О чём плачут кони?

Владимиру Высоцкому

Не вините нас, люди,

Не корите за нрав.

Привередливых судей

Нам хватало вчера.

Обходили мы будни,

Словно омут реки,

Но «ходили» в заблудших

С чьей-то лёгкой руки.

Было воздуха мало,

Мы глотали туман.

Не однажды, бывало,

Миновали аркан…

Больше нам не резвиться,

Не искать свой удел.

Наша верность – возница

Свою песню допел.

Онемел от потуги

Чей-то ревностный клик,

Забирай, легкорукий,

Свой неклейкий ярлык.

Нас не хлещут в забегах…

Но хозяина жаль!

Если нет человека,

Много ль значит скрижаль?

Мы умом – не приматы,

Может, всё по-людски:

Первым делом – преграды,

Чтоб потом – на куски?

И не мы приближали

Тот последний приют.

Только примет едва ли

Он посмертный салют.

...Вне закона загона

От столиц вдалеке

Плачут вольные кони,

Предаваясь тоске...

Новый день

Новый день надеждами пленит,

Город мой с зарёю просыпается,

Первый луч в окно уже глядит,

Встала внучка… Мило улыбается…

Да, теперь я дедушкой зовусь,

Юное тревожит поколение...

Вечерами навевает грусть,

И в плену задерживаюсь у лени я.

Быть тому, чего не миновать, –

Непреложна эта божья истина.

Всё ж рассветы мы хотим встречать

Мирные, спокойные и чистые.

Первые цикады завелись,

Без умолку воробьи чирикают.

Новый день похож на белый лист,

А часы всё тикают и тикают.

Устремилось солнце вновь в зенит,

Радостью на лицах отражается.

Раз земля на месте не стоит,

Значит, жизнь и дальше продолжается…

У речушки

Не в первый раз ступил на эту кручу…

Здесь протекала в старину река,

И так была свирепа и могуча,

Что еле умещалась в берега.

У той реки свои притоки были,

От самого Казбека что неслись,

Сметая всё с пути огромной силой,

С груди вершины убегали вниз.

Летело время. Годы и столетья.

И те притоки, кланяясь судьбе,

Под облаками затерялись где-то,

Другие русла проложив себе.

И от реки, могучей и свирепой,

Остался след: крутые берега,

И, не скрывая свой печальный лепет,

Бежит речушка вроде ручейка.

…Покуда я не обделён друзьями,

Но всё ж порою предаюсь тоске.

Ночами сновидения терзают.

И всё о той реке, реке, реке…

Тревога жжёт: а вдруг я потеряю

Друзей, в которых верую пока.

И я, измену не простив, растаю,

Как та речушка – вроде ручейка.

Всегда читаю пушкинские строки...

Всегда читаю пушкинские строки...

Спецпроекты ЛГ / Многоязыкая лира России / Поэзия Чечни

Теги: Адиз Кусаев , поэзия Чечни

Адиз Кусаев

Поэт, прозаик, публицист, переводчик. Родился в 1938 году. Окончил заочное отделение кафедры журналистики филологического факультета Ростовского государственного университета. Автор более двадцати книг. Отмечен правительственными и литературными наградами – медалями «За заслуги перед Чеченской Республикой», «А.П. Чехов», «С.А. Есенин», «Профессиональная честь», Региональной общественной организации «Интеллектуальный центр ЧР» и многими другими. Заслуженный работник культуры и заслуженный журналист ЧР, член Союза писателей и Союза журналистов РФ. Живёт и работает в Грозном.

* * *

Дорогой дальнею идя,

Пожизненной, с тяжёлой ношей,

Людей встречал немало я

И никудышных, и хороших.

Я исходил немало мест,

Встречаясь с добрым и скаредным,

И с тем, кто хлеб чужого ест,

И с тем, кто делится последним.

И с тем, с кем мог я в бой пойти

И на разведку, как с мужчиной,

Любые пропасти пройти,

Любые покорить вершины.

Они б не предали меня,

Не зная зависти, коварства,

И надо б – отдали коня,

Взамен не требуя полцарства.

Встречались люди мне в пути,

Как сиротливо шёл по миру:

И те, что, Господи, прости,

И те, что, Господи, помилуй.

Одни шли вдаль, другие – в бой.

Просили Бога все в молитве

Не на щите вернуть домой,

А со щитом их всех из битвы.

Если бы не ты, Чечня…

Внучке Амине

Зачем бы стал петь песни я,

Прославить мир, поставив целью,

Когда бы ты, Чечня моя,

Моей не стала колыбелью?

Долина, речка, горный склон –

Храню в сыновнем сердце свято.

И счастлив, что в Чечне рождён –

Чеченкой-матерью когда-то.

Зачем бы жить, творя дела

Хорошие, мне в мире этом,

Когда б, Чечня, ты не была

Мне отчим домом, как и дедам?

Леса, луга и пики гор –

Источники любви и лиры.

И тем, Чечня моя, я горд,

Что нет тебя роднее в мире.

Зачем бы в будущее я

Шагал, надеждою согретый,

Когда бы ты, моя Чечня,

На этой не цвела планете?

Твой каждый камень для меня –

Предмет достоинства и чести…

Горжусь, что сын я твой, Чечня,

Что всё делю с тобою вместе.

Я живу

Живу ещё, хотя мой век успел

Вместить в себя две пушкинские жизни.

Немало сделал я хороших дел

И для людей, и для родной Отчизны.

И интерес мой к жизни не пропал,

Её ещё я не спешу итожить.

И жаль мне, что я треть её проспал,

И горд, что больше был в работе всё же.

Я каждым мигом жизни дорожу,

Но и диет не соблюдаю строго.

И в меру сил Отечеству служу,

И ревностен всегда в служенье Богу.

И любопытен, словно в детстве, я,

Ещё таится, знаю, в мире много.

О том, чтоб жизнь не оборвалась моя

Внезапно, я молю усердно Бога.

И потому живу я в гуще дел,

Чтобы не знать в день Судный укоризны,

Живу ещё, хотя мой век успел

Вместить в себя две пушкинские жизни.

Мама

Маме все артисты и поэты

Песни посвящают и поют,

Человеком лучшим на планете

Маму уважительно зовут.

Нет теплее материнской ласки,

Той, которой дети всюду ждут,

Доброй феей из волшебной сказки

Ведь недаром маму все зовут.

И роднее, и любимей мамы

Человека в мире не найти,

Если даже Землю всю упрямо

С полюса до полюса пройти.

Если даже до окраин самых

В поисках Вселенную пройдём,

Мы дороже нашей милой мамы

Человека в мире не найдём.

Пушкинские строки

В те дни, когда в тоске часы считаю

И прыгает мой пульс, беря верхи,

Всегда я строки Пушкина читаю,

И душу окрыляют мне стихи

«Кавказ» и «Подражание Корану»,

Или «К друзьям», или «Я вас любил»…

Стихи сверкают, как алмаза грани,

И пробуждают юношеский пыл.

Когда беда и боль сжимает сроки,

Становятся невыносимы дни,

Всегда читаю пушкинские строки,

И жажду жизни дарят мне они.

И «Талисман», и «Чудное мгновенье»,

Или «К А. Керн», или «Не плачь при мне»…

Стихи волнуют, словно вдохновенье,

Красивые, как краски по весне.

Стихи его, как мирозданье, вечны,

Живительны, как будто солнца блик.

Читаю их, и чище, человечней

Я становлюсь, черпая силы в них.

Перевод автора

Ветра осеннего грустный напев

Ветра осеннего грустный напев

Спецпроекты ЛГ / Многоязыкая лира России / Поэзия Чечни

Теги: Руслан Юсупов , поэзия Чечни

Руслан Юсупов

Поэт и публицист. Родился в 1955 году. В 1992 году окончил филфак Чечено-Ингушского государственного педагогического института. Автор трёх поэтических сборников: «Дорога из ада» (Москва), «Огонь души» (Махачкала), «Души натянутые струны» (Грозный). Член Союза писателей России, Почётный председатель Союза журналистов Чеченской Республики. Среди наград – медаль Лермонтова за пропаганду мира на Кавказе в литературной сфере. Живёт и работает в Грозном.

Я не люблю

Я не люблю всё то, что нас не красит,

Что ранит и достоинство, и честь.

Как истина не любит разногласий,

Я не люблю неискренность и лесть.

Плыть щепкой не люблю я по теченью,

А лизоблюдства вовсе не терплю.

И тех, кто, не познав ещё лишенья,

Себя возносит, тоже не люблю.

Я очень не люблю высокомерность.

И никогда её не потерплю.

И в чём бы это ни было, чрезмерность

И показную щедрость не люблю.

Не жалую ни мелочность, ни скупость,

И колкость, да и зависть не люблю,

И слыть умом стремящуюся глупость –

Им рядом я ковёр не постелю.

Роскошных свадеб не люблю я чванство.

Не одобряю пышность похорон,

Бессмысленное, пошлое мещанство,

Ворами возведённое на трон.

Я не люблю, когда не держат слово.

Мне также безответственность претит,

Когда в поленьях очага родного

Огонь мужской заботы не горит.

Я не приемлю фальши и двуличья

И бесполезность прожитого дня.

А равнодушье наше, безразличье

Всего сильнее тяготит меня.

Так от любви моей остались крохи.

Я с вами их, пожалуй, разделю.

Но я – не друг сегодняшней эпохи,

И никогда её не полюблю!

Я всё такой же, как и прежде

Когда вокруг одни пороки,

И ложь, и хамство – на коне,

Мои возвышенные строки,

Как грусть по канувшей весне.

Как голос странника в пустыне,

Как в мире чёрствости набат,

Огонь души, что не остынет,

Пока в любви глаза горят.

Мои слова, как обелиски

Манерам, канувшим в лета,

Как сердца вспыхнувшего искры,

Как плод душевного труда.

Я всё такой же, как и прежде.

И жизнь моя – неравный бой.

И всё же есть ещё надежда –

Остаться мне самим собой.

Нашли друг друга

Как же мы нашли друг друга!

Не разминулись, сошлись.

Здесь в беспорядочном круге,

Всё называемом жизнь.

Сколько дорог было рядом,

Сколько соблазнов в пути,

Сколько пленительных взглядов

Выпало нам обойти!

Сколько свиданий осталось,

Брошенных на полпути.

Сколько удача металась,

Прежде чем к нам подойти.

Так и нашли мы друг друга,

Встретившись вдруг на века.

Стала ты верной подругой...

Жизнь потекла, как река.

Были, конечно, тревоги,

Были и чёрные дни.

К счастью нет ровной дороги,

Жизнь испытанью сродни.

Важно прожить её мудро,

Без опрометчивых слов

С тем, чтобы каждое утро

Чувствовать рядом любовь.

Одинокой женщине

Всё дано тебе богом: и внешность дана,

Тонкий ум, и душа, и манеры…

Почему же, скажи, ты сегодня одна

Без любви, без надежды и веры?

Всё дано тебе вдоволь, ты знаешь сама,

И достоинство, и обаянье.

Почему же жилище твоё, как тюрьма,

Обрекло тебя на увяданье?

Почему же судьба благосклонна к другим,

А тебя так легко обделила?

Почему не тобою одною томим

Тот, кого ты ещё не любила?

Где же бродит он слепо и смотрит куда,

С неба звёзды напрасно хватая,

Когда рядом сияет земная звезда,

О любви настоящей мечтая?

Незавиден, тяжёл одиночества крест,

Когда не с кем душою согреться.

А ведь нужен один согревающий жест

И одно, но влюблённое сердце.

Сквозь осень

Лёгкая грусть просочилась в мой дом.

Поздняя осень кропит за окном.

Падают листья в саду, пожелтев.

Ветра осеннего грустный напев.

Дождь уже несколько дней моросит.

Мрачное небо упорство хранит.

Кажется, что не просохнет земля.

Плачут в унылом ряду тополя.

Тонкая ветка, согнувшись, дрожит.

Редкий прохожий по лужам бежит.

Словом, привычный октябрьский фон…

Что-то ещё замолчал телефон.

Только нарушилась вдруг тишина,

Хлопнула дверь… появилась она –

Главная женщина, величина.

В сердце разбуженном снова весна!

Осень напрасно кропит за окном –

Солнце собою наполнило дом.

С новою силой забились сердца –

Всё оживает по воле Творца.

Этого он не знал

Этого он не знал

Спецпроекты ЛГ / Многоязыкая лира России / Проза Чечни

Теги: Муса Бексултанов , проза Чечни

Рассказ

Муса Бексултанов

Народный писатель Чеченской Республики, общественный деятель. Родился в 1954 году. Окончил филологический факультет Чечено-Ингушского университета. Автор пяти книг: «Облаков журавли белые», «И завтра, как вчера», «Иногда, когда мне грустно», «И кто постучится ночью в дверь твою», «Девушка моего брата». Произведения переведены на русский, балкарский, французский, английский, немецкий, польский, итальянский языки. Член русского ПЕН-центра ассоциации писателей, член Союза писателей РФ. Живёт и работает в Грозном.

Сулумбеку, сыну Аци Сулеймана

Старику было не по душе, что невестка часто меняет цвет своих волос. Раньше он вообще не понимал, что это такое. Он очень пристально и как-то странно смотрел на её жёлтые, словно лежалая кость, волосы. На самом деле они были красивыми, как осенняя листва, готовая вот-вот опасть.

Сноха у него была привлекательной. «Да, у сына всё в порядке со зрением,– сказал он сам себе, – хоть и проходил в холостяках до тридцати лет».

– Уйт, Карибат! – старик ударил кулаком по колену. – Не жизнь это, если не быть молодым и не отправиться с такой же молодой и красивой девушкой по свету, куда глаза глядят… оставляя позади себя разговоры: видели – не видели, были – не были…

– Ты её случайно не в изголовье собираешься положить?

– Не собираюсь, клянусь… Я хотел бы с такой девушкой слиться, как корень дуба врастает в землю…

– Ладно, хватит, не стоит продолжать. Ты и так не дал мне вздохнуть спокойно… То ходил:

«Литтир-литтитар, литтитар-лит… Дай нам, Бог, Малышка Палад» В Казахстане волочился за одной разведёнкой. Потом ходил… Эх-хей! Как же часто ты меня изводил ожиданием, что не сегодня-завтра приведёшь вторую жену.

– Эх, Карибат, да умри ты скоро! Вся согнулась, так и не поумнев! – сказал старик.

Потом, спустя время, добавил:

– Ну, скажи, да, как тебе невестка, довольна ты снохой?

– Почему бы мне не быть ею довольной? Лишь бы они подходили друг другу – этого мне хватает, – ответила старуха.

– Невестка у тебя симпатичная, Карибат. А вот на тебе бы, Карибат, никто, кроме меня, не женился… В то время, когда я захотел жениться, я сделал вид, что дотронулся до тебя рукой, и ты, на которую никто не обращал внимания, навязалась мне в жёны…

– Клянусь, я была красавицей, на которой всякий хотел жениться. Жовбетар за мной ухаживал. Много раз Илес, сын Дуды, присылал ко мне сватов, а ведь он из тех, кто думает о себе: если не я, то кто… И тут ты, дурак, дотронулся до меня…

– Да умри я у тебя, женщина! Остановись, пока не превратила себя в Зазу, невесту Анзора1.

– Если спросить тебя, большей, чем ты, шишки нет в этом мире, а если спросить у людей, то нет ничего более суматошного.

Старики часто так подтрунивали друг над другом. Иногда в этих словах была доля правды. С тех пор, как стали мужем и женой, жили, ни разу не бросив в адрес друг друга ни одного проклятия, сейчас же обычные супружеские отношения отошли далеко, они уже называли друг друга по имени2, сердце болело друг за друга, жили единым дыханием. Сколько всего было пережито вместе: беды, голод, добро… Семерых детей похоронили. Сейчас у них были сын и дочь. Дочь жила своей семьёй, у неё был свой двор, своё хозяйство, куры…

А вот сын всё никак не хотел мужать и вот наконец-то повзрослел.

Когда в доме появилась сноха, они вновь помолодели. Старуха кружилась, как венчик в кастрюле с кашей. Старик смеялся и говорил, что смеётся якобы над Карибат. Ночью они долго не могли уснуть.

– Атаби! – звала старуха из темноты.

– Что ты сказала, ва, Карибат? – отзывался старик.

– Теперь в двух местах нужно жечь огонь… А дров…

– Карибат, у Изновра ишак, словно кабан! Я уже договорился о цене в семь рублей. А с ишаком – подходящая к нему арба.

– Ты устроишь скачки, Атаби… когда эта женщина…

– Что за скачки?

– Когда эта женщина… она… сына родит…

– Ну, конечно, этого же ишака Изновра с его арбой предложим в качестве приза…

– Не переворачивай мои слова… Как можно награждать ишаком!

– Тогда твоей коровой, которая вот уже сколько лет ни молока не дала, ни телёнка!

– Я согласна пожертвовать этой коровой, когда будем давать мальчику имя. Я бы хотела наречь ребёнка именем своего отца…

– Ва! О чём ты говоришь? Хочешь погубить человека! Ты говоришь о несчастном своём отце, который в то время, когда къонахи3 кружились на быстрых, словно змеи, скакунах, сидел на ишаке с переломанными хребтом и хвостом, ходил с болтающимся на поясе пистолетиком, сделанным из косы… Имя мальчика, клянусь, будет, как у моего отца, который любому глаза бы выклевал, – Умах.

– Тоже мне! Да возгорится огонь на это дело! Ходил с палкой ружья за пазухой, крал чужих бычков и вдруг сделался, по твоим словам, прямо-таки полковником… Довт, Атаби тоже кажется мне красивым именем.

– Да ну тебя, Карибат! Наше имя им не подойдёт. Назовут по-своему: «Аслан, Бислан, Сослан». Лучше потуши лампу, чтоб не коптила.

Потом старики долго лежали в темноте, зевая, часто моргая, устав от мыслей.

Старик стал носить дрова. Совершив утреннюю молитву, перекусив, на рассвете запрягал ишака и отправлялся в лес. В лесу, отпустив ишака пастись, выкорчёвывал пеньки, оставшиеся от спиленных деревьев, за которые ни перед кем не надо было отвечать. Некоторые были сухими, другие совсем трухлявыми.

До обеда он выкорчёвывал пеньки, потом водой из оврага совершал омовение, долго молился на зелёной траве, очищаясь душой и телом. Потом ненадолго засыпал под дикой грушей.

Проснувшись, укладывал пеньки на арбу. Пока он так возился, день клонился к концу.

Пеньки, которые он возил, заполнили весь навес и двор.

Старуха ругалась: «Что ты собираешься с ними делать? Ещё шестьдесят лет жить хочешь? Они и гореть-то не будут!»

«Ребёнку нужен огонь, женщина, много тепла зимой и летом», – говорил он.

Старуха умолкала.

Зима настала и прошла, они жгли пеньки. Старики внимательно смотрели на невестку. Ничего не было заметно.

– Ва, Карибат, ты же женщина, ничего там нет? Я-то плохо вижу… – говорил старик.

– Мне не видно, – отвечала Карибат, – как-то на днях я заметила, что она кушает солёный огурчик и открыла несколько банок помидоров и огурцов…

Стоят вот теперь прокисшие…

Потом оба умолкали, пряча друг от друга мысли, недовольные.

Теперь старик не ходил в лес, как раньше. Не было желания. Сейчас он всё больше размышлял. Иногда в забытьи пропускал время молитвы.

Он не мог понять жизнь сына и снохи. Они же уже не юные!

Потом он увидел волосы невестки чёрными. Настолько чёрными, что глазу трудно было на них задержаться. По телу пробежала дрожь, словно внезапно зашипел гусь. Он растерялся.

– Карибат! – сказал он, войдя, дрожащим голосом. – У этой женщины волосы раньше были рыжими… а сегодня я увидел, что они чёрные… Этому парню… парню этому…

– Да ну тебя! Им-то они придают тот цвет, какой пожелают. Волосы пусть будут, какими угодно… Второй год пошёл, я стыжусь людей, каждый, кого ни встречу, спрашивает…

– Карибат, скажи… разве нельзя сказать…

– Это же неприлично, ва, Атаби, как я могу сказать это той, которая мне во внучки годится…

– Через кого-то другого…

– Как сказать через посторонних, нет никого, кто был бы настолько близок…

И ведь не знаем, в чём дело. Когда дочь приедет, пусть она спросит. И она заболела…

– Эти врачи… я слышал, они могут лечить. Вдруг наш сын виноват, Карибат…

– Не знаю уж, чья вина. Знаю, что это не дело.

Старику всё это не нравилось. Он вспомнил семерых своих предков. Потом взвешивал все свои поступки. И не нашёл ни одной причины. Казалось, за корни невозможно уцепиться. Они были чистыми. Они-то живы. Вот ветви стали высыхать. Цветение тоже бывает нездоровым, будь оно не ладно. «Нелёгкое это дело, жизнь, ох, нелёгкое!» – сказал он сам себе.

Потом настала осень с жёлтым листопадом. Вороны кружили над селом.

Сын со снохой вернулись с курорта и вышли на работу. Сноха работала в школе учительницей. У неё было высшее образование.

В это время и приехала их дочь с двумя детьми. Она долго лежала в боль­нице.

Старик обрадовался внукам. Их очень забавлял ослик. Дед сажал детей на арбу и возил в лес полакомиться мушмулой.

Они называли его Большим Дедом. Стоило им произнести «Большой Дед», как перед его взором вставали сын и сноха. Тогда сердце начинало щемить оттого, что нет детишек у сына, чтобы вот так же их приласкать. Они бы всегда были с ним. Как бы много всего он им рассказал!

Эти две недели старики провели в радости. Старуха, возгордившись, кружилась, ничего не замечая.

– Вай, Карибат, стоило тебе увидеть внуков, как ты напрочь забыла обо мне, – пошутил Атаби, – если я не умру, то ты будешь кружиться в отчаянии. Вчера парень ходил к разведёнке, чтоб взять с неё слово!

– На осле ты к ней ездил? – всё перечеркнула Карибат.

Наконец дочь стала собираться домой. Старики как-то осунулись, приуныли. Старуха собрала для дочери всё, что было возможно: лук, чеснок, курдюк. Атаби, усадив на арбу двоих детей, подвёз их к автобусу. Они, смеясь, подняли такой шум! Мать исподтишка делала им замечания. Дети всё никак не могли угомониться. Атаби и печалил, и радовал их смех.

Когда же он вернулся, старухи нигде не было видно. Он её особо и не искал – он сам был в печали.

Отпустив осла, он вошёл, Карибат сидела к нему спиной на маленьком стуле. Она даже не привстала.

– Ты не прилипла к этому стулу? – сказал он.

Старуха вскочила. Она прятала лицо. Молчала.

– Что это с ней? – сказал старик. – Да неужели не понимаешь, что с тобой вечно жить не сможет женщина, у которой есть своя семья…

Старуха медленно опустилась на стул.

Заплакала, не произнеся ни слова. Атаби лёг на паднар4, подложив руки под голову. Он услышал плач старухи. Сильно закричал ишак. «Чтоб тебя собаки съели, – сказал он сам себе, – неужели не можешь кричать, отойдя подальше?»

– Ва, хватит, не устраивай тут плач! – прикрикнул старик на Карибат.

Плач Карибат ещё более усилился.

Тогда Атаби стал сомневаться. Вспомнил, что дочь гостила две недели, а дома ведь оставались ещё трое детей, свекровь, муж.

– Карибат… у дочери… у дочери там ничего не случилось? Ты и меня смутила… – сказал он.

Старуха покачала головой, давая понять, что нет.

– Тогда не стенай, да. Не стенай! – сказал Атаби громко.

– Как же не стенать здесь, ахи-ахи, если они делают всё, чтобы эти стенания раздавались… Ахи-ахи…

– Что они делают? Что здесь происходит? Почему я не знаю?

– И ты узнаешь… Всё село знает, кроме нас двоих.

– Что теперь случилось? Кто умер?

– Никто не умер… твоя сноха в больнице убрала ребёнка, которого ей послал Всевышний… Что ещё должно было случиться? Кто ещё, по-твоему, должен умереть? Скажи! Скажи! – старуха, развернувшись к Атаби, качая головой, бросала слова, словно лук стрелы.

Атаби лежал, как будто в него выстрелили из ружья, без единого звука, без единого движения.

Карибат всё говорила, упоминая семь небес и восемь земель. «Почему небеса не перевернулись? – причитала она. – Почему земля не разверзлась? Почему вода не иссякла? Почему не высохла земля там, где она ходит? Почему не загорелся весь мир, подняв густой дым?»

Атаби молчал.

Он не шевелился. Глаза оставались широко раскрытыми, не моргали.

– Мальчика убрала, мальчика… Ахи-­ахи… – стенала Карибат.

Вдруг старик вскочил. Его глаза горели синим огнём. Тело дрожало.

Он заскочил в соседнюю комнату. Когда он хлопнул дверью, стёкла зазвенели – «дзар-р». Стены задрожали. Затем Карибат увидела, как он выбежал. В черкеске, в ичигах, в папахе.

Старуха бросилась к нему со словами: «Ты что это… куда собрался… Всевышний чтоб тебя сбил с пути… Что ты хочешь делать?»

– Иду, чтоб объявить кровную месть! Кровную месть! Иду, чтоб не осталось безнаказанным убийство нашего человека! Слышишь меня, слышишь? – обернулся Атаби.

Карибат накинулась на него сзади, обхватив за талию:

– Нет… Остановись… Остановись, Атаби! Попроси у Всевышнего терпения!.. Будь терпелив…

– Отпусти…

– Остановись, Атаби…

– Отпусти, я…

– Чтоб я умерла у тебя, Атаби!

– Отпусти меня, ва, ослица! Будь ты проклята! Я сейчас раздроблю тебе голову, как змее, – Атаби пытался схватить Карибат за волосы.

– Атаби, у нас нет права на это… Мы виновны… ты не прав… С разрешения твоего сына, в согласии с ним она сделала это… Мы одинаково виноваты… Одинаково…

Старику словно сломали спину. Внутри сверлом крутилась молния. Огонь бежал по телу. Пропало зрение.

– Атаби… ва, Атаби, – плача, старуха опустилась на колени.

Старик развернулся.

Медленно подошёл к Карибат.

Встал над ней.

Печально посмотрел на неё.

Наклонился.

– Я сказал, что проклинаю тебя… Не обижайся и не отвечай мне тем же, я человек, чей род прервался, Карибат, прервался… – глаза старика были прикрыты.

Он ничего не видел. Он и не хотел ничего видеть. Он не знал, что это, почему, откуда, когда… Он думал, что надо жить так, чтобы жена рожала детей, ухаживала за двором, заботилась о своей семье, муже. Думал, что мужчина должен искать благ для семьи, чтобы она не пребывала ни в холоде, ни в голоде, воспитывать детей культурными людьми, соблюдающими обычаи. Всё, о чём он думал, состарилось вместе с ним, отошло, обветшав. Он этого не знал, не знал…

1984–1986 гг.

Перевод Лидии Довлеткиреевой

1 Фольклорная красавица.

2 Муж и жена, по чеченскому обычаю, не называют друг друга по имени.

3 Къонах (чеч.) – удалец, молодец, соблюдающий чеченский кодекс чести.

4 Паднар (чеч.) – деревянная кровать.

Моей надежды тоненькая нить

Моей надежды тоненькая нить

Спецпроекты ЛГ / Многоязыкая лира России / Поэзия Чечни

Теги: Роза Талхигова , поэзия Чечни

Роза Талхигова

Поэт, член Союза журналистов и Союза писателей РФ. Родилась в 1965 году. Окончила Литературный институт им. А.М. Горького. Первые публикации появились в 1982 г. Стихи издавались в коллективных сборниках «Утреннее эхо» и «Восхождение к корням», а также в периодической печати в Москве, Чеченской Республике, Кабардино-Балкарии. Автор сборника стихов «Оглянувшись в листопад». Редактор детского литературно-познавательного журнала «Истоки». Живёт в Грозном.

* * *

Очень страшно, когда от всего устаёшь…

И от жизни, такой монотонной…

И в слащавых словах только слышится ложь…

И тошнит от улыбок притворных…

Очень страшно, когда ты вконец сознаёшь,

Как вокруг обесценились чувства,

Когда недругам ты дифирамбы поёшь –

/Нет продажнее в мире искусства/.

Очень страшно, когда, обессилев от слёз,

Ты стучишься в закрытые двери,

И никто твоё горе не примет всерьёз,

И никто в твою боль не поверит.

Очень страшно, когда остаётся зола

От мечты, что сгорела до срока…

Но страшнее всего в мире желчи и зла

Сознавать, как душа одинока.

* * *

Я вам улыбалась,

а вы не заметили даже,

Какая немая тоска

затаилась в глазах…

Зачем это всё?

Вам когда-нибудь ветер расскажет

Об этом, но время вернётся назад.

Я вам улыбалась,

а вы торопились куда-то,

В глазах не заметив

застывшие искорки слёз…

Зачем это вам?

Лишь злодейка-судьба виновата,

Что ветер-бродяга

с собой мои мысли унёс.

Я вам улыбалась,

с тоскою такой непонятной…

По медно-ковровой дорожке

сползала заря…

И мне в утешенье

о чём-то смешно и невнятно,

Шурша под ногами,

шептала листва сентября.

* * *

Опустела душа, ни гроша за душой.

Ухожу, не спеша, на бесценный покой.

Ухожу, не скорбя, мой покой не тревожь,

Променяла тебя на туман и на дождь.

Променяла тебя я на тихие дни,

На осенние парки, ночные огни…

И в бегущей толпе, что сама круговерть,

Я сумею и взглядом тебя не задеть.

* * *

Куда деваются друзья

В часы душевной непогоды,

Когда практически нельзя

Перечеркнуть былые годы…

Куда деваются друзья,

Когда они необходимы,

Когда практически нельзя

Перечеркнуть былые зимы…

Когда на сердце – груз потерь,

Когда весна не греет душу…

Когда в распахнутую дверь

Боль вырывается наружу.

Когда немой тоски в глазах

Своих мы скрыть уже не в силах…

Они живут у нас в сердцах

И в снах предутренних, красивых.

Они приходят, чтоб согреть

Нас теплотой своей сердечной.

Напомнить – жизнь лишь круговерть,

И в жизни ничего не вечно.

Идём, по памяти скользя,

И слёз солёных не скрывая…

Куда деваются друзья?

Они нас ждут в преддверье рая.

* * *

– Привет, дорогая! Ну, как ты живёшь без меня?

– Живу потихоньку. Смеюсь, улыбаюсь и плачу…

Но я без тебя ничего в этой жизни не значу,

В душе одинокой уже не осталось огня.

– О чём ты мечтаешь в преддверии нового дня?

О чём ты гадаешь и что тебе, милая, снится?

– Уже не гадаю, мне просто ночами не спится,

Уже не мечтаю, лишь прошлое греет меня.

Тоска наложила на гордое сердце печать,

И серые будни безрадостно мимо проходят,

И мысли мои утешенья себе не находят…

– А ты попытайся всё заново в жизни начать,

С утра улыбайся дождливому мрачному дню,

Влюбляйся, пусть даже любовь безответною будет.

И счастье, быть может, тебя на рассвете разбудит…

– А прошлое разве сумею предать я огню?

Допустим, мечты растворятся в осенней листве…

Допустим, порву на клочки я былого страницы…

Останусь навеки бескрылой, израненной птицей…

Но станет ли, милый, от этого легче тебе?

* * *

Осенний дождь с утра заморосит,

Соседка нагадает на удачу…

А я не знаю, как тебя спросить,

Что для тебя я в этой жизни значу?!

Печаль застынет в ласковых глазах,

У каждого из нас своя дорога…

А я не знаю, как тебе сказать,

Что без тебя мне будет одиноко.

Моей надежды тоненькую нить

Не оборви. Душа моя ранима…

А я не знаю, как тебя любить,

Чтобы любовь моя тебя хранила?

Я у судьбы прошу совсем чуть-чуть,

Чтобы в груди душа не обнищала,

И чтобы твой, порой нелёгкий путь,

Звезда надежды ярко освещала.

* * *

Я хочу забыться хоть немного,

Окунуться в детства благодать,

Чтобы мама отругала строго,

Чтобы папа не пустил гулять.

Я хочу забыться среди кукол,

Чтоб согрел мне душу старый дом,

Чтоб братишка вдруг меня застукал

За любовным якобы письмом.

Не прошу ни золота, ни рая,

Мне б вернуть тот позабытый двор,

В казаков-разбойников играя,

Вновь перелететь через забор.

В полночь у забытого сарая

Говорить о ведьмах и чертях…

Чтобы возмущалась тетя Рая:

«Шо же вас не держут взапертях?»

Где мне отыскать такое средство,

Чтобы позабыться хоть на миг,

Чтобы снова окунуться в детство,

Словно в исцеляющий родник?!

С надеждой я смотрелась в зеркала…

С надеждой я смотрелась в зеркала…

Спецпроекты ЛГ / Многоязыкая лира России / Поэзия Чечни

Теги: Лула Куна , поэзия Чечни

Лула Куна

Родилась в 1960 году в Грозном. Поэт, прозаик, переводчик, публицист. Основатель и первый главный редактор литературного журнала «Нана» («Мать»). Автор книги «Абрисы» (2015), сборника статей «Детектор лжи» (2007), киносценария «Хайбах. Белая птица» (2013). Соавтор местных поэтических сборников: «Чтобы Земле жить», «Лирика-90», «Огнём опалённые строки» и др., а также сборника прозы писателей Северного Кавказа «Вой­на длиною в жизнь» (М., 2007), «Цепи снеговых гор» (М., 2009) и других. Соавтор Всемирной антологии женской поэзии (Париж, 2012). Готовится к печати сборник избранных сочинений «Калам» в трёх томах. Публиковалась в центральных и региональных литературных изданиях. Стихи переведены на французский, английский, польский, белорусский, аварский, калмыцкий, кумыкский и грузинский языки. Имеет награды, в том числе: нагрудный знак и диплом отличия Парламента ЧР, орден «Золотой Орёл» им. М.А. Мамакаева, медаль «Литературный Олимп» (Лига писателей Евразии), медаль «За защиту прав человека» и др. Заслуженный работник культуры ЧР, заслуженный журналист ЧР. Член Союза писателей РФ, Союза российских писателей, Международного писательского ПЕН-клуба, Клуба писателей Кавказа.

* * *

Небо вплывает в окна.

День расслаблен и тих.

Мир твой из света соткан.

Сплетением рек глухих.

Знаю, споткнусь о преграду –

В бездну устье реки.

Горсть моих сонных радуг

Развеет яростный вихрь.

…Мерно пульсирует вена.

Стынет в русле река.

Где ты, обещанный берег?

Скоро ль рассеется мгла?..

Небо вплывает в окна.

К молитве зовёт муэдзин.

День завернётся дремотно

В благость разумных доктрин.

* * *

Мокрые ступни в серую пыль окунув,

Мать отдохнёт у обочины тихой дороги.

Стебли тугие синей травы натянув,

Небо курлыкнет щемящую ноту свободы.

Утро поглотит сонную рябь тишины.

Звонкие травы плачуще лягут ей в ноги.

В синих глазах моей Матери – синяя стынь.

Первые проводы и Ожидание. Светлые роды.

Дом

Этот Дом обшарпан, как наши души,

Невезухой, неверием, маетой.

Этот Дом устал быть чьей-то заветной сушей,

Когда эти кто-то – в лужах крови – «ботвой».

В этих стенах тонут, теряются звуки и ветер.

Эти стены глушат стоны распятых людей.

Тебе скажут – война, было нужно – не слушай.

Мир былого разрушен вязкой ложью идей.

Этот Дом не стóит кровавых закатов.

Этот Дом не стóит боли наших детей.

Дом на кладбище братском...

Что ты слышишь ночами?

Отголоски рыданий слепых матерей...

* * *

Деду Куне

В пустой степи могильный холм облез...

И ноздреватый ком травой кустится.

Крик птицы, не доставший до небес.

Забытым именем твоим заплачет птица.

Кровь выступит на пятке. От росы

Подол обвиснет. Мне всё будет сниться

Отец отца... Сверкание косы.

И шелест перьев одинокой птицы...

* * *

Мой молчаливый собеседник.

За годом год – на нить судьбы –

Жемчужины забытых истин

Нанизываем. Я и ты.

Пространство в нас запечатлело

Боязнь времён, боязнь мечты.

Прорваться в мир – благое дело.

Но – не посмеем. Я и ты.

Пространство – миг.

Пространство – Вечность.

На душах сирых – пелена.

Мы платим жизнью за беспечность.

За радость – новая цена.

За глупость юности жестокой,

За низость падших, блеск знамён,

За скудость данных нам истоков,

За жён, увядших вне времён,

За щебет птиц весенних – ранний,

За поздний сплин, дождей сезон –

Усталостью души мы платим,

От дум согбенною спиной.

Мой слушающий собеседник,

Всё иссушает маета.

Всё тот же ты. Всё та же Вечность.

Но я не та. Уже не та.

О мой желанный собеседник,

Соратник и наперсник мой,

Мой маятник уже замедлен…

И круг сомкнулся меловой.

* * *

Забыто. Отвергнуто. Кровью омыто.

Под пылью дорог умирает трава.

Хлыстом бьёт в лицо сумасшествие свиста

Судьбы. Всё слова. Всё – пустые слова.

Истерзано. Бито. Запятнано быдлом.

Распято. Алеют – в крови – паруса.

Но каждую пядь освящает молитва.

Но каждого помнит немая земля.

Забудешь? Слух воском липучим закроешь

От воя сирот у разверстых пустот.

Забудешься – прахом к подошвам, целуя

Потомков иуд, что продолжат твой путь.

Забыто. Отринуто. Грязью забито.

Где блудных сынов затеряется след?

Блудницы блюдут вседозволенность блуда.

Вновь отроков чистых для торга ведут.

Разбился твой шар. Но кровавит осколки –

Идущих на крест – целомудрие душ.

Расплёсканным жаром обуглена, коркой,

Земля – лишь недавно – аркадская глушь.

Забыто молвой. Сургучами забито.

На свитках судьбы не горят письмена…

Закрыто. Зарыто. Майн либен, забыто.

С замёрзших сердец опадает мечта…

...Всё – сует суета.

Поминальная

Благословенным будь, обетованный край.

Мои отцы к тебе так долго пробирались.

Пески Аравии песками душ сменялись.

Железные колодки лет сбивались.

Шатры надежд ветрами стран срывались.

.....................................

Благословенным будь, обетованный край.

Останки прадедов.

Остатки птичьих стай.

* * *

Сыграй, шайтан, на сломанной зурне.

За всех скупцов сегодня я плачу.

Сегодня, на крутой Башлам-горе,

Забытой нечистью я замкнута в кругу.

Сыграй. Пора пришла. Сыграй.

Копытцами по скалам простучи...

Здесь некого пугать... «Зачищен» край.

В холодных скалах – пастухи и мы.

...Последний шабаш проклятых кровей. –

Слетятся совы с башен родовых.

Кинжалами блеснут чешуйки змей...

.......................................

Под тихий плач Нетронутой Зурны –

В честь Мыши – ты устроишь шумный той*.

Хвост длинен у неё. Но клык остёр.

А это – нынче – Благо. Для Норы.

--------------------

* той – пир (чеч.)

* * *

Что потеряла я в этих забытых долинах?

Сумрачный свет золотит посеревшие травы.

Голос позвал – и обещано было избавленье от тайного ига

Тёмных страстей, что в безмолвии душу мне рвали.

Кто попросил перейти золотую границу

Были и Небыли, Стену Печали пройти?

Плачет зурна. Шелестят под ногами страницы

Книги забытой – не начатой мною судьбы.

Я поднимаюсь по розовой – в солнце – Дороге.

Я поднимаюсь – к вершине заветной Горы.

Мне обещали покой, избавленье от тягостной боли.

В пыли податливой тонут, петляя, следы.

…Что же искала я в сумрачных этих долинах?

* * *

Дали свистульку из глины.

Сказали – живи и свисти.

И я беззаботно свистела

И… продолжала идти.

Дудели в свистульки скопом.

Радовались, что свистим.

Земля расслоилась окопами,

А мне кричали – свисти!

Свистели пули под носом.

В ушах свистела пурга.

А я свистела в свистульку…–

Игрушка была хоть куда.

Свистят сквозняками стены.

В кармане ветра свистят.

А я свистульку детишкам…

Отдам –

Пускай посвистят.

* * *

Я горестно смотрелась в зеркала…

Наивны тайны дремлющего сердца

И гулки лабиринты бытия

Пред взором чистым нежного младенца…

Но я смотрелась в ваши зеркала…

Но я смотрела вашими глазами

На дольний мир. Безгрешными устами

Я ваши истины в мечты свои вплела.

С надеждой я смотрелась в зеркала.

Что я боялась там в себе увидеть?

Мои – пришитые к спине – крыла?

Взросления забытые обиды?

В разбитые смотрелась зеркала...

Мир в сотый раз преподносил уроки:

Переступила смертные пороги –

Косой войны мне срезало крыла.

Я не смотрелась боле в зеркала.

В гнезде разбитом – безголосой птицей.

Свинцовых истин памятны страницы –

Те, что – осколками – в себе – я собрала.

Оглавление

Память неутолимая По следам Дон Кихота В лучших традициях русской политики Война за прошлое Фотоглас № 42 Счастьем человека измеряется величие государства Как друзья народа становились его врагами Стена Франгуляна Сколько стоит память? Книги против санкций Литинформбюро № 42 Наша задача – наводить духовные мосты Победить мертвечину равнодушия Трёхкнижие № 42 Перевоплощение Наташи Ростовой Рыцарь своей мечты Величие и драма Льва Троцкого Как упорядочить хаос Рядом с худруком В чём сила, баттл? Салют первым! Главный приз отдали „Камчатским отцам“ Планов громадьё Я буду долго гнать велосипед Оазис для книгомана Дерёмся мешками и лепим пельмени В десять раз быстрее Проезд Воскресенской Искренне верю и глубоко надеюсь … Светоч просвещения Ряд наших побед Дозвонился Бестиарий "Клуба ДС" Фотошип Кто придумал поговорки-4 Горячая десятка анекдотов месяца Ум за разум Рога и копыта Мысли по поводу и без „Берегите слова, берегите и в сердце храните...“ Ханаса Радость не промчится мимо Грозный – ласковый город Всегда читаю пушкинские строки... Ветра осеннего грустный напев Этого он не знал Моей надежды тоненькая нить С надеждой я смотрелась в зеркала… Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg