«Знание-сила, 2005 № 04 (934)»

Знание-сила, 2005 № 04 (934) (fb2) - Знание-сила, 2005 № 04 (934) (Знание-сила, 2005 - 4) 4801K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Журнал «Знание-сила»

Знание - сила, 2005 № 04 (934)

Ежемесячный научно-популярный и научно-художественный журнал

Издается с 1926 года

«ЗНАНИЕ — СИЛА»

ЖУРНАЛ, КОТОРЫЙ УМНЫЕ ЛЮДИ ЧИТАЮТ УЖЕ 79 ЛЕТ"

ПИСЬМА ЧИТАТЕЛЕЙ

Здравствуйте. Недавно мне попал в руки журнал № 8 за этот год. В нем рассматривается очень интересная тема о, если можно так сказать, взаимодействии человека и города. Все бы хорошо, но в статье "Genius loci" я увидел такой, извините, ляп, что все удовольствие пропало мгновенно, а именно: "памятник Ленину в Костроме — на месте памятника Ивану Сусанину (даже пьедестал прежний)". Так вот: памятник Ленину в Костроме установлен на пьедестале, предназначавшемся для памятника 300-летию дома Романовых, а на месте памятника Сусанину стоит его современная версия. Причем не поймите превратно, лично мне современный вариант нравится больше, чем прежний. Тот вариант скорее напоминал памятник Михаилу Романову.

Я понимаю, что от ошибок никто не застрахован, но все-таки хотелось бы, чтобы таких ошибок было поменьше.

С уважением, Роман Ефимов

Уважаемая редакция!

В нашей семье ваш журнал выписывают очень давно. Сохранились целые подборки номеров, которые вышли еще до моего рождения. Практически я все их перечитала, в каждом есть что-то интересное. В прошлом году особенно интересны были статья А. Журавлева "И дым отечества" (2004, № 2), подборка по генетике в № 3 и, конечно, статья Н. Эйдельмана в № 11.

Кроме того, меня затронула за живое дискуссия о книгах Е. Съяновой, и я позволила себе написать вам, так как мое мнение отличается от того, что высказали другие читатели. Мой опыт заставляет меня поддержать И. Яковленко. Приведу два примера.

Этим летом десятилетний воспитанник кадетского училища уверял меня, что единственный возможный путь развития России — уничтожение остального человечества. Еще раньше меня поразила моя собственная однокурсница, студентка университета. В ответ на чью-то шутку "да всегда во всем евреи виноваты" она ответила серьезно: "На самом деле, все евреи — негодяи. И татары, особенно женщины".

Факты эти показывают, какого рода настроения распространены сейчас в некоторых слоях нашего общества. В сущности, высказаны две разные идеи — милитаристская и националистическая. Объединяет их, на мой взгляд, антигуманистический характер. Сторонники этих взглядов либо не представляют себе, что развитие высказываемых ими мыслей и претворение выводов в жизнь приведет к гибели миллионов людей, либо не видят в этом ничего плохого. В обоих случаях ситуация, складывающаяся в обществе, представляется опасной. Главная опасность, по-моему, в том, что антигуманные идеи вместо того чтобы быть отторгнутыми, становятся рядовой составляющей повседневной жизни. Это — главная основа их претворения в жизнь!

В художественном произведении изначально заложены разные, порой взаимоисключающие смыслы. Следует также учесть, что аудитория, читающая художественную литературу, как нельзя более разнообразна. Вне всякого сомнения, интеллигентный читатель, не склонный к пропаганде идей нацизма, задумается под влиянием книг Е. Съяновой о причинах прихода к власти Гитлера, менталитете немцев, возможности для СССР избежания войны с Германией. Но читают не только люди, "не отказывающиеся думать". Очень вероятно, что в людях, не склонных осуждать антигуманистические идеи, книга, "написанная через женскую любовь", укрепит представление о милитаризме и национализме как о норме жизни и приемлемом способе решения проблем.

С уважением,

Кругова Т, студента биологического факультета АлтГУ, г. Барнаул

ЗАМЕТКИ ОБОЗРЕВАТЕЛЯ

Александр Волков

По ту сторону боли

Татьяна Назаренко. "Мясники I", 1992 г.

Осенью 1999 года я задержался на даче. В те сентябрьские дни в городской квартире не жилось, и, откладывая любые поездки, я бродил по ближайшему лесу. Осень стояла теплой, и к каждому деревцу вела дорожка грибов. Я шел по одной, другой, потом откладывал корзину в сторону, снова читал карманного Ходасевича: "От ничтожной причины — к причине, а глядишь — заплутался в пустыне" и, присмотревшись к тому, что лежало тише росы, ниже травы, уверенно шел вперед, снова срезая опята.

А под этим кустом в пяти метрах от меня мелькнуло — как я быстро повернул голову! — что-то серое, живое. Мелькнуло и замерло. Я выжидал, вспоминая, как взлетают тетерева в костромском лесу, как вертко от редкого грибника убегают зайцы на Смоленщине. Присев, я даже увидел того, кто скрыться от меня не успел. Такого ежика я в детстве по вечерам кормил молоком на даче; он, дурашка, поселился в моем саду.

Ожидая развязки, я достал из кармана яблоко, взятое в дорогу. Подкатил ежу. Он не двинулся, не стал собираться в комок. Я шагнул. Отвел широкую лопасть папоротника и — иголки все так же мирно торчали — долго смотрел на шкуру ежа, кем-то насмешливо надетую на пенек. Смотрел належавшее рядом, опутанное червями, тщательное вырезанное ножом тельце ежа. Это бесформенное мясо еще тянуло вверх свою мордочку, закатывало глаза, будто чуяло боль и после смерти. А я, заплутав как ежик в тумане, весь тот день искал в лесу странного шутника.

Все чаще звучат голоса, что надо бороться не только с расизмом или сексизмом, но и с дискриминацией животных.

Ежик лежал распотрошенный, как кукла. "А кто ж он есть?" — легко было сказать подобное еще лет сто назад. Ведь сам Декарт учил, что животные — это удивительные сложные, но бесчувственные автоматы. Подобное воззрение на несколько веков определило отношение многих людей к животным. Все эти милые или страшные зверюшки и впрямь казались ожившими куклами, что дергаются по воле инстинктов.

Лишь в последние десятилетия наше отношение к животным стало меняться. Слишком много человеческого в них проглянуло, когда мы присмотрелись к ним. Оказалось, что слоны и впрямь грустят об умерших сородичах, что обезьянам есть о чем с нами поговорить (см. "30, 2001, № 5), что вороны любят своих родичей и, поселившись в городе, усваивают правила дорожного движения (см. "ЗС", 2004, № 5), что бывалые крысы проводят мастер-класс среди мелюзги, приучая не бросаться на отравленную приманку а шимпанзе в грозу молятся своему богу (см. "ЗС", 2002, №7).

Биологи все чаще повторяют, что по своим способностям человекообразные обезьяны ничем не уступают четырехлетнему ребенку. Кто готов заявить, что у ребенка нет души, что это лишь болтливая кукла, пусть бросит в него камень.

В болтливости этой — главная разница. Пусть кошки мяукают, собаки лают и рычат, птицы поют, все их богатство фонем и интонаций не переводится на человеческий язык. Воспринимается нами как шум. Если мы могли бы понять этот шум, то, наверное, оказалось бы, что более сварливых существ, чем все эти зверюшки, нет. Они ежеминутно бы жаловались нам или попрекали нас. И поделом!

Привыкнув к "молчанию ягнят", мы часто забываем, что животные, возможно, страдают так же, как мы. Что страх смерти тоже им присущ. Впрочем, в природе звери, на которых бросается хищник, впадают в прострацию. От ужаса их организм бурно выделяет эндорфины, притупляющие боль. Но что чувствуют, например, коровы и свиньи, привезенные на бойню?

В наши дни убийства животных поставлены на поток, подобия чему нет в природе. Вначале животных часами везут на бойню. В тесноте, духоте, без отдыха, еды и воды. По оценке экспертов, до десяти процентов животных — коров, свиней, овец — гибнут при транспортировке. Потом — все вокруг страшно кричат — прибывших выталкивают в какое-то помещение, залитое кровью и пропахшее нечистотами. Смерть подступает медленно, заставляя напрягать все чутье и, словно в насмешку, меняя одно обличье за другим. Вот шлепанье, визг, крики, хрипы, хрюканье — о ней этот гвалт. Вот густой пар над чанами, куда рабочие сталкивают кого-то, — по ее следам. Вот вдали белеют чистые, освежеванные туши — каждая, ей-ей, вылитая смерть. Кто-то толкает сзади...

"Животное судорожно втягивает воздух, словно от удушья или нестерпимого зуда, хрипит, задыхается... Чудесная метаморфоза, кровь твоя — сгусток солнечного света, луч солнца таился в твоем теле, и вот он вновь вырвался на волю" (А. Дёблин, пер. Г. Зуккау).

Что происходит с животными, когда они дождутся своей очереди? Многие из них мучительно умирают. Даром для нас это тоже не проходит. Как отмечают исследователи, "мясо животных, умирающих в паннке, оказывается особенным — сероватым и водянистым". Кроме того, из-за стресса иммунная система животных слабеет. Чем дольше они ожидают своей очереди — порой по нескольку дней, — тем выше их риск заразиться какой-либо инфекцией. Их — и наш, тех, кто будет есть мясо.

Обычно мы игнорируем закон об охране животных, запрещающий причинять им ненужную боль! Но связь между страданием животных и распространением психических недугов у людей не так абсурдна, как кажется на первый взгляд.

Но ведь мы привыкли, что свиней и овец нужно есть! Вот другой пример — кошки, очень любимые в России животные. В наших квартирах и домах к ним относятся, как к детям. В Китае на рынках можно увидеть клетки, которые буквально набиты живыми кошками. В этих небольших клетках — скрюченные, сдавленные — лежат до 20—25 кошек. На вопросы туристов местные продавцы отвечают с не меньшим удивлением: "А чего с ними церемониться? Все равно скоро подохнут". В самом деле, животных целыми партиями скупают владельцы ближайших ресторанчиков. Любой посетитель может выбрать какую-нибудь сиамскую кошечку. На ваших глазах ей перережут горло, сдерут шкуру, кинут в кипящую воду...

Других животных ожидание убивает медленно. В различных лабораториях мира из года в год инфицируют, отравляют химикатами, подвергают мучительным операциям миллионы кошек, обезьян, собак, мышей, крыс. Недаром экологи сравнивают некоторые опыты, проводимые над животными, с опытами врачей в нацистских лагерях. А ведь "собаки Павлова" тоже имеют право на сострадание, сколько ни отмахивайся от слов: "собака хочет", "собаке неприятно"...

А сколько генетических уродцев было получено в результате неудачных опытов по клонированию! Почти 95 процентов всех клонированных млекопитающих тяжело (или смертельно) больны. Только на первый взгляд они кажутся здоровыми. Их кровеносная или дыхательная система чаще всего имеет пороки развития.

Многие органы тела аномально велики. Встречаются даже животные, лишенные некоторых частей головного мозга.

Все чаще звучат голоса, что надо бороться не только с расизмом или сексизмом, но и с дискриминацией животных. В октябре 1999 года парламент Новой Зеландии принял закон о праве человекообразных обезьян на жизнь и достойное обращение. Медицинские эксперименты над обезьянами оказались здесь под запретом.

В последние годы в странах ЕС получил признание ряд альтернативных методов, позволяющих испытывать лекарства без использования животных. Так, вместо того чтобы посыпать порошками кожу зверьков, разрешено тестировать образцы искусственной человеческой кожи.

Можно обойтись без подопытных зверьков, проверяя, не испортилось ли лекарство под действием солнечных лучей и не будет ли оно разъедать ткани тела. Во всех случаях, когда имеются альтернативные методы, законы ЕС запрещают ставить опыты на животных. Начиная с 2013 года в ЕС запретят испытывать на животных любые компоненты косметики.

Однако такой подход — исключение. Обычно мы игнорируем закон об охране животных, запрещающий причинять им ненужную боль! Но "связь между страданием животных и пандемическим распространением психических недугов у людей, в том числе вспышками немотивированной злобы и жестокости" не так абсурдна, как кажется на первый взгляд, отмечает немецкий писатель Ханс Волшлегер в своем эссе "Животные глядят на тебя".

А так ли завидно положение многочисленных пород домашних животных? Во Всемирной организации питания зарегистрировано почти 6500 различных пород; из них 740 уже вымерло, а еще около сорока процентов находятся под угрозой вымирания. По данным на 2001 год, вымерло 255 из 1479 пород коров, 181 из 1495 — овец, 151 из 649 — свиней, 94 из 820 — лошадей. Когда-то все они жили в своих регионах, к природным условиям которых были идеально приспособлены. Хинтервальдские коровы, весившие не более 420 килограммов, паслись на высокогорных пастбищах на юге Германии, не вытаптывая их подчистую. Дипхольцские гуси гнездились на болотах Нижней Саксонии. Невысокие бурые козы Хуана-Фернандеса лазили по скалам острова, на котором уединенно жил матрос Алексацдр Селькирк, прототип Робинзона Крузо.

С внедрением искусственного осеменения произошла революция в животноводстве. Все хозяйства стали специализироваться на одних и тех же мясных, молочных и яйценосных породах. Остальные потихоньку вымирают. А ведь эти породы также ценны, как церкви, старинные здания или картины; это — память о той или иной местной культуре, исчезающей в горниле глобализма.

Не случайно среди антиглобалистских объединений большой популярностью пользуется Международная радикальная организация борцов за права животных (РЕТА), основанная в 1980 году и объединяющая сейчас около 800 тысяч человек в разных странах мира. В свое время эпизоды акций РЕТА, проводившихся под девизом "Лучше ходить голой, чем в шубе", обошли все выпуски новостей.

Сейчас члены РЕТА ведут агрессивную рекламную кампанию "Holocaust of your Plate" ("Холокост у вас на тарелке"). В ряде штатов США уже были запрещены выставки РЕТА, на которых чередовались фотографии, сделанные в нацистских лагерях и на современных животноводческих фермах. Впрочем, подобные взгляды имеют определенную традицию.

* "Для животных все люди — нацисты; для них каждый день — Треблинка" — написал когда-то Исаак Башевис Зингер, лауреат Нобелевский премии по литературе за 1978 год.

* "Освенцим начинается там, где кто-то стоит на бойне и говорит: "Это же только звери"", — рассуждал немецкий философ Теодор Адорно.

"У последней черты"

Еще недавно сайгак считался блестящим примером того, как разумными мерами можно спасти исчезающий вид животных. В начале XX века сохранилось лишь несколько сотен сайгаков. В СССР охота на них была запрещена еще в 1919 году, а в начале 1980-х их поголовье оценивалось примерно в два миллиона особей. Последние пятнадцать лет развернулось бесконтрольное истребление сайгаков. Их численность сократилась в 40 раз, и нет оснований вновь надеяться на их чудесное спасение.

Поголовье снежных барсов, населяющих горы Афганистана, Пакистана, Индии, Непала и Средней Азии, оценивается сейчас примерно в 3500—7000 особей и стремительно убывает. По данным интернет-сайтов, шкуру снежного барса в Москве можно приобрести за 5 —15 тысяч долларов. Для одной шубы требуется от 6 до 12 шкур (об истреблении тигров и львов смотрите "ЗС", 2001, № 4).

Под угрозой вымирания наши ближайшие собратья. Известная исследовательница шимпанзе Джейн Гудолл в 2000 году предрекла: "В ближайшие десять-двадцать лет человекообразные обезьяны, как и другие виды животных, обитающие в лесах Центральной и Западной Африки, могут быть полностью истреблены". По данным на январь 2002 года, на Земле сохранилось примерно по 100 тысяч горилл и шимпанзе, а также 23 тысячи орангутанов и всего пять тысяч (по самым пессимистичным оценкам) бонобо.

Приходится признать, индийским слонам грозит вымирание. Их беспощадно убивают ради бивней. Их область обитания стремительно сокращается: все больше степных районов Индии превращается в пашню; все интенсивнее ведется строительство населенных пунктов, шоссейных и железных дорог. Человеку и слону все труднее ужиться рядом.

В какой-то мере слонов спасает то, что они отлично поддаются приручению: они понимают множество приказов и точно исполняют их. Их труд применяется очень широко: они носят бревна на лесоразработка^ пашут, собирают хворост и фрукты, возят людей.

От своих африканских сородичей индийские слоны отличаются размерами: они меньше и легче "африканцев"; бивни у них короче, а уши — меньше.

Мы переживаем настоящую революцию в наших представлениях о животных. Уже нельзя сомневаться в том, что все высшие позвоночные животные испытывают эмоции.

Впрочем, и сторонники, и противники РЕТА признают, что члены организации нарушают древнейшее человеческое право — право истреблять животных для своего пропитания. Никогда прежде убийство животных так настойчиво не приравнивалось к убийству человека. "Мы — всего лишь животные, которые делят эту планету с другими животными", — подчеркивает один из активистов РЕТА Харальд Ульман.

"Мы — всего лишь животные, очень опасные для других", — готовы повторять сторонники РЕТА. По данным сайта этой организации (), за один 2003 год в США для приготовления продуктов питания было убито около 30 - миллиардов животных. В среднем на каждого американца пришлось по 108 убитых коров, свиней, кур или овец. Ежечасно в Европе ради производства продуктов питания убивают около 12 миллионов животных.

Да, лишь в последние десятилетия наше отношение к "братьям меньшим" стало меняться. Мы переживаем настоящую революцию в наших представлениях о животных. По словам этологов, уже нельзя сомневаться в том, что все высшие позвоночные животные испытывают эмоции. Однако их душевную жизнь мы не можем точно измерить. Нам дано наблюдать ее лишь со стороны. Что они чувствуют? Чего боятся? Сильно ли страдают?

Все так же в снах мне является мордочка освежеванного ежа. И тельце его вновь пригвождено к обрубку дерева, как к кресту...

НОВОЕ ОБЩЕСТВО — НОВЫЕ ПРОБЛЕМЫ

Владимир Магун, Владимир Гимпельсон

Российский чиновник: вход и выход

Идеальный бюрократ

Эффективная бюрократия — почти синоним эффективного государства. Если чиновники неэффективны, некомпетентны и мало заинтересованы в своей работе, масштабные провалы государства становятся практически неизбежными. Как справедливо напоминает польский исследователь Яцек Коханович, "граждане, вынужденные общаться с неэффективными или коррумпированными чиновниками, не будут уважать государство, и тогда связи, соединяющие общество воедино, ослабнут".

Идеальная бюрократия, по Максу Веберу, рациональна, высокопрофессиональна и аполитична. Бюрократ не должен быть прислужником вышестоящих и обязан работать, руководствуясь интересами дела, независимо от смены власти. Все это обеспечивается специальными условиями и процедурами. Чиновников набирают на открытых конкурсах. Их продвижение внутри организации зависит от деловых качеств и выслуги лет. Они — профессионалы и всегда вне политики. У них должны быть приличная зарплата, определенные социальные гарантии, предсказуемая карьера. Это профессиональные эксперты, которые связывают себя с интересами государства, а не конкретных идеологий, политиков, лоббистов.

Рациональный капитализм нуждается в рациональной бюрократии, функционирующей, как хорошо отлаженная машина, и наоборот.

Американские исследователи П. Эванс и Дж. Роч предположили: чем ближе бюрократия страны к веберовскому идеалу, тем лучше в этой стране ищут дела — в частности, тем выше темпы экономического роста. На статистике по развивающимся странам они подтвердили эту гипотезу.

В последние десятилетия в мире постепенно набирает силу комплекс идей, противоположный веберовским представлениям об идеальной бюрократии. Речь идет об уменьшении роли традиционной "лестницы чинов", о том, что работу чиновников следует оценивать по четко измеряемым результатам, что государственные органы обязаны служить прежде всего интересам и потребностям граждан, а не абстрактным интересам государства и так далее. Но реформы подобного типа не везде идут успешно, и веберовские представления о бюрократии пока рано списывать со счета.

Как становятся чиновниками: каналы и инструменты рекрутирования

"Веберовская" бюрократия, по П. Эвансу и Дж. Рочу, создается прежде всего специальными процедурами "входа" на государственную службу: по конкурсу, а не по политическим или личным соображениям начальства. Только так можно отобрать самых квалифицированных и производительных работников. Кроме того, объективный отбор дает чиновнику определенную автономию от руководителей, препятствует созданию замкнутых кланов. Наконец, по конкурсу на государственную службу может попасть каждый, а это не только социально справедливо, но и расширяет число достойных кандидатов.

Конкурс — это квалификационные экзамены (предпочтительно письменные) и тесты.

Но в России сегодня абсолютное большинство чиновников (94 процента) не сдавали никаких экзаменов и не проходили тестирование: их брали на работу после собеседования. Правда, чем выше "входная" должность, тем чаще кандидатов отбирали на конкурсной основе: прошли через эту процедуру лишь 2 процента специалистов 2-й категории, но уже 7 принятых на должность главного специалиста. Были протестированы лишь 3 процента специалистов 2-й категории, но уже 9 принятых главных специалистов и 12 процентов консультантов.

В областных администрациях чиновников чаще отбирали по конкурсу, чем на городском и федеральном уровнях.

Еще один способ снизить неопределенность при приеме на работу — брать тех, кто рекомендован людьми, мнению которых наниматель доверяет, или просто брать знакомых. Но тогда возникает опасность воцарения на работе родственно-дружеской, а не деловой среды.

И все-таки именно личные рекомендации (45 процентов случаев) или личное знакомство с будущим работником (40 процентов) — самые распространенные у нас источники информации о будущих работниках.

Вообще-то естественно поинтересоваться деловыми качествами претендента у тех, кто его знает. Но рекомендации, по которым приходят на работу молодые чиновники, вряд ли касаются их профессиональных достоинств: рекомендуют претендентов, как правило, их знакомые и знакомые знакомых, родственники и знакомые родственников.

Городские администрации несколько чаще, чем областные и федеральные, нанимают специалистов "с улицы" или через службы занятости: работа здесь настолько мало престижная и низко оплачиваемая, что отбирать новых сотрудников не из кого.

Итак, процедуры "входа" работников в государственные и муниципальные администрации чаще всего не дают возможность отбирать их "по заслугам", зато обеспечивают начальство лояльными людьми.

Сами управленцы критикуют конкурсный отбор за медленность, негибкость, дороговизну и к тому же не верят, что по конкурсу можно отобрать именно того сотрудника, который нужен на данном рабочем месте. Тут есть свои резоны: объективные процедуры найма на работу нуждаются в особой инфраструктуре, которая у нас совсем не развита, — нет надежных "кредитных историй" соискателей, нет культуры рекомендаций и доверия рекомендателям, нет достоверных рейтингов вузовских дипломов, не разработаны тесты и процедуры конкурсного отбора. Иными словами, работодатель, решившийся на конкурентное сравнение соискателей, не освобождает себя от потока ложных сигналов.

Но руководители умалчивают о том, что отбор по конкурсу уменьшает их власть, и поэтому вряд ли будут они сторонниками подобных нововведений. Чтобы избежать этого, они, например, настаивают на своем праве нанимать без конкурса человека, состоящего в кадровом резерве.

Предвидение карьеры: как работают "лифты"

Веберовский "идеальный бюрократ" должен быть обеспечен долговременной и предсказуемой карьерой, переходя с уровня на уровень иерархии внутри организации. Вся система стимулов перспективна и "отсрочена", чтобы каждый был уверен, что его сегодняшние усилия вознаградятся в будущем, что его статус и заработок будут расти в зависимости от стажа успешной работы.

Но это возможно, только если постоянно продвигаются все: чиновники среднего уровня освобождают места низшим, а чиновники высокого ранга — средним. Продвижение будет бесспорным, если система относительно замкнута, принимая на средние и высшие должности людей со стороны только в виде исключения.

Систему правил, позволяющих заполнять вакансии со среднего уровня и выше за счет внутреннего продвижения, называют "внутренним рынком труда". Он особенно развит там, где невыгодно на средние и высокие должности брать людей со стороны: их предстоит долго обучать. Как правило, это эффективные организации, которые предпочитают растить собственных работников, обеспечивая им тем самым долговременную перспективу.

Мы спрашивали у молодых чиновников: "Как часто в вашей организации появляются свободные должности начальников отделов?"; эта должность сама по себе достаточно высока для молодого специалиста и открывает возможности дальнейшего движения вверх. Считают, что вакансии открываются довольно часто, четверть молодых работников министерств и только 6 — 9 процентов работников областных и городских администраций. Как видим, вакансии, по мнению молодых чиновников, возникают редко.

Во многих странах чиновники, проработав на государственной службе сколько-то лет или достигнув определенного возраста, принудительно отправляются на пенсию. Больше половины наших молодых чиновников поддерживают разного рода ограничения для своих коллег, достигших пенсионного возраста (увольнять на пенсию, переводить на более низкие должности, на работу по договору и т.п.), но лишь 18 процентов занимают радикальную позицию: "увольнять достигших пенсионного возраста в любом случае", в основном это работники городских и областных администраций, где вакансии появляются гораздо реже, чем в министерствах.

Большинство молодых служащих уверены, что они смогут продвинуться не выше уровня начальника отдела. На этом фоне особенно бросается в глаза группа уверенных в себе и нацеленных на карьеру молодых людей, которые считают, что в редких случаях можно рассчитывать на большее и даже достичь самых высоких позиций в организации. Таких не так уж мало: почти каждый 1ретий из тех, кому сейчас меньше 35 лет.

Что именно обеспечивает продвижение по службе? Наши собеседники на первое место, несколько нас удивив, поставили деловые качества. Они имели в виду те деловые качества, которые потребуются на новом месте: хорошая работа на предыдущей должности, проявленные там инициатива, самостоятельность упоминались реже. Возможно, поэтому на должности начальников отделов, например, часто набирают людей со стороны.

Важно, на их взгляд, чтобы кандидат на должность был из команды единомышленников с нынешними руководителями, — напоминание о неформальных объединениях в бюрократических организациях. "Командность" не обязательно противостоит интересам дела, но все же никак не принадлежит к достоинствам идеальной бюрократии по Веберу: чиновник в идеале должен быть свободным от любых внутрикорпоративных интересов, обязан служить только интересам дела, его карьера должна строиться на основе только его личных заслуг.

Далее по важности для продвижения следуют умение подать себя, связи и знакомства, знание тонкостей "аппаратной" работы, лояльность по отношению к руководству — качества, связанные с личной преданностью, со служением лицам, а не делу.

Итак, две трети наших собеседников верят в то, что в их организации компетентность и образованность важнее лояльности. Мы, честно говоря, ожидали обратных результатов. Однако напомним: продвижение начинается после того как человека приняли на работу, а на работу чиновников сегодня берут главным образом на основе личных связей и рекомендаций, которые должны обеспечить необходимый минимум лояльности. Возможно, наличие подобного "фильтра на лояльность" при входе и позволяет руководству меньше контролировать ее потом.

Перспектива карьеры и готовность уйти из организации

Лишь менее половины из числа опрошенных определенно не хотели бы перейти на другую работу. Остальные либо определенно хотели бы этого, либо сомневаются и не дают однозначного ответа (29%). Ответы на дополнительные контрольные вопросы говорят о том, что склонность к уходу на деле еще сильнее.

Две трети опрошенных не исключают для себя возможности уйти не просто из данной организации, а вообще с государственной или муниципальной службы: она явно недостаточно притягательна для молодых профессионалов. Скорее, эта служба — способ накопить человеческий и социальный капитал для другой деятельности, чаще всего в бизнесе.

Можно утверждать, что более или менее на уход нацелены примерно 20 — 30 процентов молодежи в исследованных областных, почти половина — в городских администрациях и 60 процентов — в федеральных министерствах.

Когда молодые люди уверены, что продвижение основано на лояльности и "анкетных данных", связь в их сознании между хорошей работой и карьерным успехом исчезает, перспективы продвижения остаются туманными, а контроль за карьерой оказывается в руках начальства. Это и побуждает лучших работников уходить из организации. Включаются механизмы негативного отбора: остаются те, кто похуже.

Если же молодые чиновники считают, что в их организациях "продвигают по заслугам", то вероятность их ухода становится существенно — на 17 процентов! — ниже.

Сотрудники федеральных министерств, при прочих равных, относительно чаще хотят сменить работу, чем служащие обследованных городских администраций, а последние чаще, чем областных. Зарплата в областных администрациях максимальна, а в городских — минимальна. Федеральные чиновники при относительно низкой заработной плате (прежде всего в сравнении с ее уровнем в столичном частном секторе) располагают вдобавок весомыми возможностями устроиться на работу получше. Вообще стоит заметить, что областные администрации, с точки зрения положения персонала и его приверженности организации, оказались во многом сильнее и городских, и федеральных, а федеральные министерства — самыми слабыми.

Кажется парадоксом, что с ростом должности, при прочих равных, растет и желание сменить работу. Очевидно, более высокая должность приближает чиновника категории "В" к потолку карьеры: на политические должности люди попадают по иным правилам, и таких должностей очень мало. Дальнейшее продвижение становится проблематичным. С другой стороны, чем выше место в бюрократической иерархии, тем ниже относительная зарплата чиновников по сравнению с иерархически сопоставимыми позициями в частном секторе и тем больше открывается возможностей конвертировать бюрократический статус в престижную и высокооплачиваемую работу в частном секторе.

Высокая заработная плата чиновников сама по себе еще не гарантирует эффективности их работы, зато низкая гарантирует ее неэффективность, включая негативный отбор.

Исследования, проведенные в других странах, показали: чем больше найм и продвижение чиновников зависят от их деловых качеств, тем эффективнее бюрократия в целом.

Несовершенство механизмов организации карьеры порождает у российской бюрократии большие потери специфического человеческого капитала (то есть уникального опыта работы, приобретенного именно в данной сфере), аккумулирует в исполнительной власти работников, наименее конкурентоспособных на рынке труда, создает благоприятные условия для коррупции, снижает эффективность всего государственного аппарата.

Михаил Вартбург

Даешь водород! Не дают водорода...

В одной из речей недавнего кандидата в президенты США Керри промелькнула фраза насчет того, что, став президентом, он-де займется избавлением Америки от нефтяной зависимости. Он-де употребит максимум внимания поискам других источников энергии и, в частности, разработке водородного топлива.

Благородные, красивые слова, и многих озабоченных людей они, что называется, по-доброму всколыхнули. Озабоченные люди в мире нынче делятся на две категории. Одни озабочены опасностью исчерпания нефтяных запасов. Не случайно Соединенные Штаты законсервировали добычу нефти на своей территории. Лучше сегодня платить по 50 долларов за галлон чужой нефти, зато оставить свою "на потом", чем остаться без собственного НЗ.

Другая категория озабоченных взволнована предсказаниями климатологов. Климатологи, вооружившись компьютерами, уже вычислили, что каждые десять лет сжигания растительного топлива и, соответственно, выбрасывания в атмосферу углекислого газа прибавляют к среднегодовой температуре Земли еще примерно 0,25 градуса. Даже без вычислительной машинки легко подсчитать, что к концу века Земля нагреется, как минимум, на 2,5 градуса. Но вполне возможно, что и больше, так как многие специалисты считают, что вышеуказанный нагрев происходит ускоренно. Их не удивит, если в XXII век Земля вступит на целых 4 градуса горячей, чем сегодня. А это не шуточки. Представляете — если летняя температура в Нью- Йорке и Иерусалиме на протяжении нескольких месяцев будет не 35, а все 40 градусов?!

Обе группы озабоченных сходятся в одном — хорошо бы найти замену нефти и газу. И в поисках такой замены голоса неспециалистов сливаются в едином возгласе: "Даешь водород!" В самом деле, замечательное топливо. Крутит моторы и не выделяет углекислоты, потому что ее не содержит. Правда, сегодня слишком дорогое, и потом - не переделывать же все двигатели под него: а что скажут влиятельные производители автомашин? Куда они тогда свой товар денут? Поэтому производители автомашин не столько продвигают разработку водородных двигателей, сколько ее "задвигают". Но вот политик, человек серьезный, говорит, что если станет президентом, то уделит... см. выше. Значит, возможно, сдвинется дело с места. Забрезжила, значит, надежда.

Или не забрезжила? Это мы с вами, неспециалисты, обрадовались грядущему водородному спасению. А что говорят на сей счет специалисты? У них всегда есть в запасе пара слов.

И специалисты не замедлили отозваться. И вылили на нас ушат холодной, отрезвляющей воды. Подставляйте головы.

Во-первых, говорят специалисты, далеко не всякий водород чистый. В нем, конечно, нет углекислого газа и при сгорании он его не образует, только воду, но сам-то он откуда берется? В этом нужно еще разобраться.

Сегодня большинство водорода производится из газа метана, а этот процесс выделяет углекислый газ, как миленький. Еще водород можно получать посредством расщепления воды, но для этого нужна энергия, предпочтительно электрическая. А эта откуда берется? В основном, за счет сжигания угля, нефти и газа. Опять круг замкнулся. Оказывается, чтобы получить "чистый" водород, нужно предварительно изрядно загрязнить атмосферу.

Оптимисты, однако, скажут: "Не! Это вы зря тоску наводите. Энергию можно получать и чистым способом. Даже двумя. Во-первых, с помощью атомных электростанций, а во-вторых, с помощью ветра. Вот вам и решение задачи".

Но два британских специалиста, братья Освальд, недавно произвели расчет — сколько, к примеру, понадобится ветряков, чтобы удовлетворить потребность в энергии, необходимой для того, чтобы удовлетворить потребность в чистом водороде? Результаты оказались довольно обескураживающими. В Соединенных Штатах для этого надо покрыть поставленными вплотную ветряками площадь, равную половине Калифорнии; в Великобритании — площадь, равную размерам Уэллса. Так и лезет на ум знаменитое высказывание: "Хочет-то он хочет, но кто ж ему дастъ?!" Какой налогоплательщик позволит?

И то же самое касается атомной энергии. Она, мягко говоря, непопулярна в народе. То есть среди этих самых налогоплательщиков, они же избиратели. А потому непопулярна и среди политиков.

Братья Освальды приходят к унылому выводу: "Скорее всего, все останется, как есть. Нужны какие-то революционные прорывы в производстве водорода, иначе все разговоры об избавлении от нефтяной зависимости — чистейшей воды (или, если хотите, чистейшего водорода) предвыборная пропаганда".

Если у вас есть какие-то идеи на этот счет — спешите. Мир вас заждался. Он скоро закипите.

ГЛАВНАЯ ТЕМА

Черные дыры: продолжение саги

вроде бы мы не оставляли бсГз внимания эту тему, что подтвердит обилие ссылок на публикации прошлых лет. Казалось бы, всякий раз старались тему исчерпать причем "с запасом", чуть опережая события, предполагая, что в ближайшее время может быть открыто или придумано учеными, занимающимися черными дырами.

Даже думали, что интерес к ней вскоре поугаснет — ну, не может она столько лет оставаться модной!

Оказывается, и наука производит, нет, не "долгоиграющие пластинки" — у тех все-таки можно дождаться конца, но многосерийные фильмы с открытым финалом, за которым неминуемо последует очередной опус. Время обновляет и сюжеты, и героев, однако среди действующих лиц мы находим своеобразных неувядающих "Форсайтов", патриархов темы, без которых не было бы и самой "чернодырчатой" саги.

Причину рождения очередных серий нескончаемой эпопеи, конечно же, можно усмотреть в отсутствии удовлетворительных объяснений накопленных астрофизикой и космологией фактов, в попытках посягнуть на незыблемые основы физических теорий, в появлении альтернативных сценариев эволюции мироздания.

Если судить по названиям школ молодых ученых, международных конференций, заседаний Президиума РАН последних месяцев, эта тема не сходит с повестки дня: "Горячие точки в астрофизике и космологии", "Черные дыры на Земле и в космосе","Поиски черных дыр: новейшие результаты".

Но дело не только а интенсивности обращений к постоянным вопросам научного сообщества.

Видимо, что-то магическое, завораживающее, заключающее в себе некую вселенскую тайну содержит в самом понятии "черная дыра", превративши ея из астрономического термина в некий обобщающий образ, притягивающий как "рацио" исследоваталей, так и "эмоцио" неискушенных читателей.

Вот почему сегодня мы продолжим "погружение" в тему, и скорее всего вновь не будет последним.

Александр Волков

Направляясь в черную дыру...

В научной фантастике встретишь и такое.

"Корабль "Энтерпрайз", безмолвно скользя, приближался к черной дыре — к этим звездным вратам, открывавшим путь в другую Вселенную..." Для ученых подобные фантазии звучали сущей бессмыслицей. Ведь любой корабль, ненароком подобравшийся к черной дыре, будет поглощен ею.

Будет буквально "измолот" — раздавлен и раздроблен — в этой гравитационной ловушке, или, как в свое время сказал Стивен Хоукинг, "переработан на спагетти".

Однако новейшие расчеты показывают, что, даже погрузившись в этот космический "Мальстрем", в эту бездонную пропасть, можно выжить, но произойдет это "при определенных условиях", отмечает российский астрофизик Игорь Новиков, работающий сейчас в Дании. Что же увидит человек, угодив в огромную черную пропасть, в эти "недра преисподней", из которых как будто нет выхода?

И вы видите, что я спасся, и знаете из моих слов, каким образом мне удалось спастись...

Эдгар Аллан По. Низвержение в Мальстрем

В последние годы наши представления о черных дырах заметно изменились. Еще недавно эти объекты считались экзотическими. Теперь астрономы уверены, что Вселенная изобилует черными дырами. По расчетам ученых, их не менее 400 миллионов (подробнее о черных дырах см. статьи А. Семенова в "ЗС", 1999, № 7-8 и Р. Нудельмана в "ЗС", 2003, Jvfc 5). Парадоксально, но факт: почти половина всего света во Вселенной порождена самыми мрачными космическими объектами — черными дырами. Они преобразуют вещество в энергию света эффективнее, чем любая звезда.

В какой-то мере черные дыры воплощают судьбу нашей Вселенной. Ведь предысторию Большого Взрыва можно представить себе и так. Допустим, во время оно существовала другая Вселенная, но она не расширялась, а сжималась. Ее галактики и звезды неуклонно двигались навстречу друг другу, словно посреди космоса разверзлась пучина, и все в нее скатывалось и проваливалось. Масса этой бездны все возрастала, и сильнее делалось ее притяжение. Произошел коллапс. В какой-то момент вся масса прежней Вселенной сосредоточилась в одной-единственной — особой, "син!улярной" точке. Весь мир сжался в этой точке до предела, и вдруг космическая "пружина" решительно распрямилась, будто мгновенно раздвинутая взрывом. Из той же самой "сингулярной" точки родилась наша Вселенная.

Однако механизм коллапса поразительно напоминает схему формирования черной дыры. Когда звезда "выгорает", ее руины под действием собственной тяжести сжимаются. На месте звезды образуется невероятно плотный объект — черная дыра. Даже свет не должен вырваться из ее недр. В то же время лишь на ее примере можно изучать процессы, которые предшествовали Большому Взрыву и привели к рождению новой Вселенной. Черная дыра — их живая модель, заменяющая космологам сложнейшие математические формулы, которыми они описывают Большой Взрыв.

Сложнее становится и представление о черных дырах. Астрономы научились различать в этих сгустках мрака несколько разновидностей:

* миниатюрные черные дыры диаметром несколько километров; они образуются при коллапсе звезды, и их масса незначительно превышает массу Солнца;

* черные дыры средних размеров; они образуются при слиянии миниатюрных черных дыр, и их масса в 10 — 100 тысяч раз превышает массу Солнца;

* сверхмассивные черные дыры; они в миллионы, а то и в миллиарды раз тяжелее Солнца; подобные пропасти разверзаются в центре галактик.

Любая черная дыра кажется настолько странным объектом, что даже воображение отказывает нам, когда мы пытаемся мысленно заглянуть в ее недра, ведь она ни на что не похожа — ни на звезды, ни на кометы, ни... Но ничего не поделаешь! "Если уж людям суждено наблюдать все происходящее в нашей Вселенной, — подчеркивает Игорь Новиков, — значит, мы обречены изучать космос, самые отдаленные его части". В том числе черные дыры.

Что ж, допустим, когда-нибудь космический корабль приблизится к центру нашей Галактики, где находится черная дыра именно той разновидности, в которую может проникнуть исследователь. Согласно теории Новикова, выжить можно лишь в недрах сверхмассивной черной дыры. Кроме того, должны быть соблюдены два следующих условия: черная дыра должна совершать вращательное движение и возраст ее должен быть достаточно велик.

Черная дыра напоминает динамо-машину. Вокруг нее создается мощнее магнитное поле. На рисунке показаны магнитные силовые линии.

Именно этим условиям отвечает черная дыра Sagittarius A (SgrA), расположенная в созвездии Стрельца, посреди Млечного Пути, в 26 тысячах световых лет от нас. Здесь на участке радиусом "всего" 10 миллионов километров сосредоточено 3,6 миллиона солнечных масс.

...Уже при приближении к черной дыре — я пока ничего не чувствую! — прибор замечает что-то необычное. Почему дрогнула стрелка? Очевидно, откуда-то доносятся звуки, недоступные моему слуху. Как выяснили исследователи НАСА, черные дыры излучают акустические волны, напоминающие монотонное жужжание. Правда, пока еще не удалось выяснить, как именно звучит SgrA.

Приборы же не оставляют времени на раздумье. Они 1удят и мигают. Надо немедленно поворачивать! "Полный назад!" Если маневр не удастся, то корабль исчезнет в черной дыре, как соринка, угодившая в пылесос. Этого я, пусть лишь мысленно, и хочу. Корабль повисает на поверхности огромной круглой воронки. Он сейчас соскользнет вниз.

Моряки, затянутые в водоворот, видят вокруг — доверимся другому мысленному путешественнику, Эдгару По, — обломки судов, громадные бревна, стволы деревьев, разломанные ящики, доски, бочонки. Я же вижу тысячи, десятки тысяч звезд, проваливающихся — сколько хватает взгляда — в эту пучину. Многие звезды, сталкиваясь друг с другом, как древние корабли, идущие на таран, крушатся, распадаются. Какие катастрофы! Звезды снежинками падают вниз. А космическая метель, кажется, все усиливается.

Неожиданно из мрачной воронки взлетают блики света, и над ее склоном растекаются яркие, искристые фонтаны. Лишь приглядевшись, я замечаю, что они пробиваются не из пучины, а из краев черной дыры, из этого бешено вращающегося диска, который окаймляет бездну, из так называемого аккреционного диска. Он представляет собой скопление газа и пыли, которые, скатываясь по "спирали смерти", падают в черную дыру. Приборы фиксируют скорость вращения диска: 18 миллионов километров в час. Все, что долетит до края воронки, начнет с такой скоростью скатываться вниз, по ее склону, описывая спираль. Чем глубже внутрь черной дыры проваливается добыча, захваченная ею, тем быстрее она вращается и сильнее разогревается.

"Мчась среди мириады фотонов, я начинаю видеть себя со стороны"

Сама же черная дыра напоминает громадную динамо-машину. Вокруг нее создается мощное магнитное поле. Когда напряжение становится слишком велико, эта "машина" сбрасывает пар — разряжается. Словно брызги из кипящего котла, из нее вырываются струи газа и пыли — джеты. Они уносятся вдаль почти со световой скоростью. Порой джеты простираются на миллион световых лет и пылают, как сотни миллиардов солнц.

Пролетая по краю аккреционного диска, можно осмотреться и даже загадать, какой из предметов, скользящих рядом, скорее умчится в пучину. После нескольких ошибок придет озарение — "смутное предчувствие надежды", сказал бы По. Все, что движется медленнее частиц света, рано или поздно нырнет в мрак и исчезнет. Лишь лучи света монотонно будут кружить по краю диска — как кружат по дорожке стадиона велосипедисты, — по одной и той же линии, никуда не смещаясь, балансируя в преддверии смерти. Это порождает необычный эффект.

Мчась среди мириадов фотонов, я начинаю видеть себя со стороны. Световые лучи, согнувшись в кольцо, вырисовывают впереди странную фигуру: она рассекает колорит ночи, приковывает взгляд. У нее те же пропорции, что у меня, тот же костюм космонавта, та же застылая поза, такой же массивный затылок. Что за странный вид у этого человека, что за совпадение?.. Господи, да где же я видел его раньше? Да это я сам, только вижу себя со спины. Перевожу взгляд, потираю глаза, пытаюсь прогнать наваждение, но опять и опять впереди движется та самая фигура.

Сколько может продолжаться кружение? Вот сейчас непременно корабль сделает роковой маневр и перемахнет через так называемый горизонт событий — наружный край черной дыры. Стоит пересечь эту воображаемую поверхность, которая имеет форму сферы или эллипсоида, и вернуться назад будет уже нельзя. За этой чертой нет ничего, кроме бездны. И сколько будет длиться падение в нее?

Это смотря куда падать! В иную черную дыру, прежде чем попадешь, тебя, как заметил Хоукинг, и впрямь искрошит, как спагетти. Все дело в "приливном эффекте", поясняет Игорь Новиков. "В окрестности сверхмассивной черной дыры, такой как Sagittarius А, он выражен гораздо слабее, чем вблизи небольших черных дыр".

Приливной эффект знаком нам и здесь, на Земле. Суть его в том, что сила притяжения объекта убывает по мере удаления от него. Даже наше тело, пока мы бодрствуем, испытывает приливной эффект: ноги человека сильнее притягиваются к Земле, чем его голова, потому что ноги ближе к ее поверхности. Впрочем, в двух метрах от Земли перепад силы притяжения крайне мал, мы не замечаем его. Зато этот эффект со страшной силой проявляется близ черной дыры.

Там пара метров — грандиозное расстояние. Тело человека, довелись ему соскользнуть в космическую бездну, было бы разорвано гравитацией на части. Ведь у небольших или средних черных дыр наблюдается поразительный приливной эффект. А вот когда масса черной дыры превысит несколько тысяч солнечных масс, космический корабль может беспрепятственно миновать горизонт событий. В такую черную дыру, как SgrA, можно попытаться и проникнуть. Сам момент погружения я даже не замечу. Вместо ужаса — какое-то оцепенение, затишье.

Лишь взгляд на звездное небо выдает, что я проник в иной мир. Небо сжалось, свернулось в кружок, поскольку сила гравитации заметно искривила пространство. Чем дальше я погружаюсь, тем меньше диаметр звездного неба. Оно буквально стягивается в овчинку.

Совсем иную картину будет наблюдать экипаж другого космического корабля, пребывающего в стороне от черной дыры и следящего за моим путешествием. Для этих космонавтов я внезапно прекратил двигаться. Мой корабль, как приклеенный, застыл на краю черной дыры, и эта картина сохраняется, как заставка на телеэкране, в тот момент, когда прямая трансляция по какой-то причине прервалась. А в это время я навсегда исчезаю в космической пучине, тону в ней. Лишь моя вечная тень, отпечатавшаяся на краю черной дыры, никуда не исчезает. Линия, где расположилась тень, маркирует для постороннего наблюдателя точку отсчета наступившей для меня Вечности. Здесь каждая секунда становится бесконечно велика. Время растягивается, не в силах перетечь от одного мгновения к другому.

Тело человека, доведись ему соскользнуть в черную дыру, было бы разорвано гравитацией на части

Все, что заключено в рамках этой нескончаемой секунды, замирает на месте, никуда не спешит.

Я же спешу. В недрах этого "водоворота", куда я нырнул, происходит решительная перемена. Начинается авентюра — приключение, о котором не могли и мечтать средневековые рыцари, искавшие в каждом странствии своего дракона. Я в пасти огромного космического "дракона". Но что же я вижу в этой Тьме без конца и без краю? Что напророчат мне формулы математики?

При погружении в черную дыру постепенно возрастает сила гравитации, а поскольку эта сила влияет на бег времени, оно течет все медленнее. Каждая секунда, как капля из опустевшего сосуда, неторопливо скатывается на мои часы, лишь изредка толкая стрелку. Зато время за пределами черной дыры помчалось, как лавина с горы. Каждые пять минут на Кожевнической, 19 выпускают новый номер "Знания — силы", каждый час празднуют Новый год. Когда же корабль окажется в самом сердце Тьмы, время словно взорвется. За доли секунды остынет Солнце, будто и не было пяти миллиардов лет. За то же мгновение небо покроется новыми галактиками, растратив вчистую еще миллиарды лет. Стрела времени, еще недавно уходившая в вечность, для меня сжалась в точку. В этой точке уместится все, чему суждено быть "до скончания веков". А потом?

По всем расчетам, для меня должна наступить сингулярность — то особое состояние, выхода из которого нет. Сингулярность в центре черной дыры — средоточие нашего неведения. Там должны нарушаться законы физики. Температура и плотность возрастают до бесконечности, а время и пространство стремятся к нулю. Время останавливается. Все это лишь результат математических выкладок. Никто не знает, что действительно происходит в центре черной дыры.

Впрочем, ведущие физики мира пытались бороться с сингулярностью. Еще в 1976 году Фримен Дайсон предположил, что информация из нашей Вселенной может перетекать в другую вселенную. Туннель, ведущий туда, разверзается посреди черной дыры. Идея эта показалась самому Дайсону настолько ненаучной, что он не стал публиковать ее. Но позднее к той же мысли пришли Стивен Хоукинг и американский космолог Ли Смолин (см. статью А. Грудинкина в "ЗС", 2000, №1).

Сейчас профессор Игорь Новиков (слева) возглавляет Центр теоретической астрофизики при копенгагенском университете

Вот и Игорь Новиков обратил внимание на то, что во вращающихся сверхмассивных черных дырах со временем образуется неприметная вроде бы трещинка — та лазейка, сквозь которую можно из безвременья вернуться в вяло текущую вечность. Эта трещинка — туннель, ведущий в так называемую белую дыру. В той черной дыре, что разрастается посреди Млечного Пути, тоже образовалась такая трещинка. Все, что попадает в Sagittarius А, с другой ее стороны вылетает... как вода из дырявого ведра. Но напрасно мы стали бы искать в окрестностях этой черной дыры куски просыпавшейся из нее материи. Мы ничего не обнаружим! Решительная перемена, которая ожидает космонавтов, заглянувших в черную дыру, — это трансформация времени. "Все, что попадает в черную дыру, оказывается в другой вселенной... еще до того, как будет поглощено черной дырой", — подчеркивает Игорь Новиков.

Произнести это легко. Вообразить — невозможно, как нельзя и вернуться назад. "Трещинка" — это туннель с односторонним движением. Из "белой дыры" не выбраться в нашу Вселенную. Если религиозно настроенные умы сравнивали уже черную дыру с адом, то "белую дыру", может быть, и стоило бы назвать раем, но только ни из ада, ни из рая, выстроенных по законам физики, никому не суждено возвратиться, чтобы поведать, что там райское, а что — адово.

Остается лишь принимать на веру гипотезы ученых. Так, профессор Новиков считает, что в другой Вселенной, произрастающей из нашей "родимой" черной дыры SgrA, действуют совершенно иные законы природы. "Может быть, там вообще нет времени, и там царит вечность". Вот только кому суждено об этом узнать? А Иоанн Богослов, как заметит внимательный читатель, еще 2 тысячи лет знал, "что времени уже не будет"...

Черные дыры превратятся в элементарные частицы?

Тридцать лет назад Стивен Хоукинг доказал, что в результате квантовомеханических процессов черные дыры когда-нибудь испарятся. Могут остаться лишь крохотные, но стабильные сгустки размером порядка 10"3* что соответствует известной константе — так называемой длине Планка. Возможно, подобные "сгустки" — реликты бывших черных дыр — образуют не известный науке тип элементарных частиц. Пока их существование не доказано, но ученые уже подобрали этим частицам имена: "информоны", "инфотоны" или "корнукопионы" (от английского слова cornucopia, "рог изобилия").

Открыт новый класс черных дыр?

В начале 2004 года американская космическая обсерватория "Чандра", возможно, открыла новый класс космических рентгеновских источников. Их температура не превышает 4 миллионов градусов. Обычно же подобные объекты разогреты до 10 миллионов градусов и выше. В то же время температура "белых карликов", также являющихся источниками рентгеновского излучения, не превышает нескольких сотен тысяч градусов. Стоит отметить* что интенсивность излучения новых космических объектов выше, чем нейтронных звезд или черных дыр с массой, равной нескольким солнечным массам. Их масса в несколько сотен раз превышает солнечную.

На весах неведомо что

В 2003 году впервые удалось хотя бы приблизительно "взвесить" черную дыру, расположенную в центре отдаленной звездной системы. Группа канадских исследователей во главе с Крисом Уиллотом изучила спектр квазара SDSS3 1148 + 5251. Они обратили особое внимание на спектральную линию, которая соответствует простому ионизованному магнию. По ее положению можно определить, как далеко этот космический объект находится. Ширина линии показывает скорость, с какой движется газ вблизи черной дыры, находящейся посредине квазара. Чем массивнее черная дыра, тем быстрее мчится газ. По оценке ученых, масса этой черной дыры почти в три миллиарда раз превышает массу Солнца.

Теперь они завелись в лаборатории!

Ученые долго не могли понять, почему черная дыра выбрасывает в космос потоки раскаленной материи — джеты. А вот недавно подобный эффект удалось наблюдать в лаборатории. Физики Скотт Сю и Пол Беллан из Калифорнийского технологического института воссоздали в лабораторных условиях водородную плазму — смесь ионизованных атомов вроде той, что бурлит на краю черной дыры. Потом они включили мощное магнитное поле, поскольку оно есть в окрестности черной дыры. Тут же плазма стала выбрасывать фонтанчики раскаленного вещества, почти как черная дыра в космосе.

За пять миллиардов лет до...

Что ждет черную дыру, находящуюся посреди нашей Галактики? Через пять миллиардов лет Млечный Путь столкнется с туманностью Андромеды (см. "ЗС", 2000, № 11). Они сольются, словно две громадные клетки, образовав единое целое — некую яйцевидную галактику ("космическую зиготу", если продолжать играть образами). По расчетам астрономов, должны слиться и их черные дыры, эти незримые ядра галактик, причем масса дыры, находящейся в центре туманности Андромеды, раз в двадцать больше, чем нашей. Огромные количества газа, содержащиеся в обеих галактиках, устремятся в эту внезапно увеличившуюся черную дыру. Космический "зародыш" вновь начнет расти.

Александр Грудинкин

...можно очутиться в дыре белой

По ту сторону черных дыр, как полагают некоторые астрофизики, расположены объекты не менее загадочные: "белые дыры".

Если черные дыры без устали поглощают материю, белые дыры неустанно порождают ее. Одни пожирают целые миры, другие порождают новые миры. Воистину их симбиоз есть Начало и Конец, Альфа и Омега. Здесь могила Прошлого смыкается с колыбелью Будущего. Разумеется, это лишь гипотеза. Но почему бы не отправиться по следам одной опубликованной гипотезы?

Возможно, космос и впрямь — один гигантский организм? Живой организм с присущими всему живому процессами? Поглощение, порождение, поглощение, порождение... Если это так, то закономерности его бытия мы только начинаем постигать.

Вот уже несколько десятилетий внимание ученых и читателей привлекают "черные дыры". Сперва — предполагаемые объекты Вселенной, теперь — изучаемые. Для чего они, эти бездны, утягивающие в себя всю окружающую материю? Вселенная, словно страшный зверь, усеянный тысячами пастей, охотится за звездами, планетами, космической пылью. Как предполагают ученые, посредине каждой галактики ширится подобная пасть, хлопает клубами гибнущей материи.

Так было. Ученые сомневались, критиковали эту модель, но смирились, приняли ее как нечто неизбежное. В расцвете жизни космос объят смертью.

С недавних пор за этими мертвыми безднами что-то забрезжило. Стал пробиваться — по крайней мере, в некоторых гипотезах — таинственный, нездешний свет. Вдруг вспышка, выброс энергии, выброс материи. Рождение? Воскресение? Что? И разверзлись тут белые дыры...

Разумеется, эта идея так же гипотетична, как выглядела поначалу идея Карла Шварцшильда о существовании черных дыр. "Белые дыры" никто не наблюдал воочию — разве что... на экране монитора.

Астрофизики Калифорнийского университета, моделируя на суперкомпьютере процесс формирования Вселенной, с удивительной неизбежностью получали в своей модели не только реки "мертвой воды", впадающие в свои бездны — черные дыры, но и ключи "живой воды" — потоки материи и энергии, пробивающиеся из "белых дыр". Модель создавалась учеными исключительно на основании формул общей теории относительности. "По теории Эйнштейна, время может течь вспять" — поясняет космолог Блейк Темпл (подробнее об этом смотрите статью В. Барашенкова и М. Юрьева в "ЗС", 2005, № 1). Именно здесь и кроется залог существования "белых дыр". "Эти странные объекты вполне удовлетворяют законам природы. В сущности, белые дыры — это... те же черные дыры, время в которых течет вспять".

Если оба направления стрелы времени для Вселенной равнозначны, то тогда должно существовать столько же белых дыр, сколько и черных. Белые дыры, убежден Темпл, разбросаны по всему космосу. Некоторые физики сравнивают их с вулканами, извергающими материю, поглощенную черными дырами. В чем-то они напоминают зоны спрединга — зоны разрастания земной коры, откуда изливается базальтовая лава. Существование таких зон — важная часть новой глобальной тектоники, то есть теории движения литосферных плит.

Земная поверхность не бесконечна. Если в зонах спрединга плиты пополняются новым материалом, то где- то в другом месте материал должен убывать. В самом деле, существуют зоны, где две плиты сталкиваются и одна из них подминается под другую. Материал плиты вдавливается в раскаленную мантию Земли и плавится. Двигаясь вниз, он увлекает за собой часть океанического дна. Чем не черная дыра, расположенная посреди океана? Не правда ли, этот планетарный механизм, движущий континенты, напоминает ту самую астрономическую махину, как она представляется, например, Темплу?

Кстати, некоторые космологи полагают, что наша планета все еще... пребывает в утробе — в огромном "родовом канале" гигантской белой дыры. "Мы только рождаемся; нас крайне медленно выдавливает наружу, — полагает американский исследователь Джоэль Смоллер. — Только покинув белую дыру, мы наконец увидим ее со стороны".

Увидим абсолютно иной мир? Некоторые исследователи полагают даже, что по ту сторону "белых дыр" времени нет вообще, как нет и смерти. В любом случае вернуться оттуда в наш мир будет невозможно. У этого путешествия никогда не будет конца.

Впрочем, как показали расчеты, помимо гигантских белых дыр, чреватых новыми мирами, существуют и небольшие белые дыры, возникающие ненадолго. Они появляются на свет всякий раз, когда рождается "дочерняя Вселенная". Под этим термином космологи понимают некую замкнутую вселенную, "отпочковавшуюся" (см. "ЗС", 2000, № 1) от одного из регионов нашей Вселенной, но связанную с нашим пространством-временем. Связанную как? Теми самыми таинственными парами - черной и белой дырами. Наблюдая за звездным небом, мы можем отыскивать лишь черные дыры; их двойники недоступны нашему наблюдению, как недоступна земным звездочетам обратная сторона Луны.

Если Вселенную мы сравнили с живым организмом, то с не меньшим правом мы должны именовать так пару "черная дыра — белая дыра". Все, что в нашей Вселенной — вот мы уже в области черной дыры — распадается до атомов, до электронов, в дочерней Вселенной рождается, разрастается. Из кирпичиков мироздания по мановению физических законов возводится новый мир.

А нельзя ли проникнуть в него и выплыть по ту сторону? Мысль о существовании "гипервселенских мостов" будоражит умы ученых. Но не повиснет ли мост в пустоте, едва пустишься по нему в путь?

По расчетам, многие белые дыры, связывающие нашу Вселенную с дочерними, возникают очень ненадолго. Это — яркие, но эфемерные вспышки, что освещают изнанку черной дыры и туг же гаснут. Прибегая к утилитарному сравнению: спичка — черная дыра у вас в руках. Огонь, разгоревшийся на миг на конце спички, — белая дыра. Огонь угас; накопленная энергия расточилась. В цифири же это выглядит так: если белая дыра в 10 раз больше нашего Солнца, то она "прогорит" всего за тысячную долю секунды. Даже если белая дыра разрослась в миллионы солнц, ей сиять не больше минуты.

Итак, чтобы проскочить по этому "мосту", надо вовремя возле него оказаться, иначе он растает, не оставив и следа. Или, перефразируя Мао Цзэдуна (в большом космическом путешествии все кормчие хороши?), черную кошку можно поймать в темной комнате, пока горит спичка. Вот только сегодня никто и не возьмется сказать, где эта спичка вспыхнет.

Так что пока пути нет, остается... строить корабли. Ученые уже рассуждают о том, как могут выглядеть аппараты, увозящие в несусветную космическую даль. Они будут разительно отличаться от нынешних. Их размеры будут гигантскими, ведь на борту корабля людям придется жить сотни лет. Стартовать такие корабли будут с Марса, где сила притяжения значительно ниже.

По мнению американского антрополога Джона Мура, подобный корабль увезет в космос 150—180 человек, все семейные пары, пока не имеющие детей. Настоящий городок в открытом космосе. За время полета в городке сменится 6 — 8 поколений людей. "В каждом поколении, — рассуждает Мур, — любой астронавт имеет возможность выбрать себе одного из примерно десятка потенциальных партнеров". Их дети будут расти в самой естественной природной среде — на борту корабля; другой среды они не знают. Благодаря семейной поддержке людям будет легче выносить тяготы бесконечного путешествия.

Когда-то в такие путешествия пускались полинезийцы. Просторы Тихого океана бросали им вызов. Нигде в океане, кроме островов, этих "планет водного мира", они не могли остановиться, осесть. Они открывали все новые острова и продолжали кочевать. Так кочевали прежде и в Великой степи, пока некоторые народы, населявшие ее, не сумели заставить ее плодоносить, — не открыли сельское хозяйство. Может быть, и космос со временем окажется не мрачной пустыней, а источником все новых богатств.

Конечно, подобный корабль — лишь малая веха на пути в космос. Но даже "малый шаг человека" (Н. Армстронг) станет "великим шагом". Возможно, когда-нибудь на нашем пути нам и впрямь встретится "белая дыра" — предвестие новой части света, лежащей далеко за пределами света.

Александр Зайцев

Хоукинг contra Хоукинг

Черные дыры непрерывно поглощают материю: газ, пыль, целые звезды. В семидесятые годы британский физик Стивен Хоукинг заявил, что вся информация, попадающая в недра черной дыры, теряется безвозвратно. В 2004 году он отказался от этой идеи.

Как же выглядят теперь черные дыры в представлении Хоукинга? Многие физики по-прежнему сомневаются в доказательствах, приведенных британским ученым.

Мы говорим "стрела времени", "ось времени", а две тысячи лет назад могли бы сказать "свиток времени". И сразу иной образ. Так и видишь огромный свиток, что медленно разворачивается, и с каждым его оборотом открывается новый рисунок. Это рождается история.

А вот верхний край свитка не виден. Как ни вглядывайся, все его скрывает какая-то пелена. И тут приходит на помощь образное мышление наших современников. Начальная точка оси времени "выколота", она — за пределами нашей истории. В этой особой — сингулярной — точке не соблюдаются основные физические законы.

И пространство — тот же свиток, что медленно разворачивается перед нами, чем дальше мы заглядываем в космос. Но что это? Свиток вселенской дали явно "потрачен молью". Мы замечаем на нем все новые выколотые точки. Посредине каждой галактики зияет пробел — странный провал в пространстве, будто какой-то безумец методично расстреливал свиток из пистолета. Пробелы эти назвали "черными дырами". В них понемногу падает, исчезает вся окружающая материя. Она вылетает куда-то за пределы нашего пространства? Ее уже невозможно вернуть?

Тридцать лет назад Стивен Хоукинг сказал: "Да".

Стивен Хоукинг

Точное выражение невозможного

"Если бы аргументы Хоукинга были верны, мы оказались бы перед ужасной необходимостью заново строить теоретические основы физики, — подчеркивает видный американский космолог Джон Прескилл. — С помощью традиционных физических законов невозможно было бы достоверно описать Природу".

Пару веков назад вот так затрещал, раскололся фундамент классической математики, возводимый от Евклида до новых времен. И первые трещины пролегли — кто бы мог подумать? — в стенах скромного Казанского университета, где молодой ректор (всего-то 36 лет!) Николай Лобачевский опубликовал статью "О началах геометрии". Сто лет назад тяжелый кризис пережила классическая физика. Новой опорой науки стала теория относительности. Ее основные положения сформулировал молодой немецкий ученый (всего-то 26 лет!) Альберт Эйнштейн, опубликовавший в 1905 году работу "К электродинамике движущихся тел".

И вот в 1975 году новый кризис. Его виновником стал молодой (всего- то 33 года!) физик из Кембриджа Стивен Хоукинг (см. о нем "ЗС", 2003, № 2). По вине его аргументов фактически утрачивали свою силу закон сохранения энергии, квантовая теория и некоторые другие основные положения физики. Многие ученые отказывались принимать выводы Хоукинга. Не случайно в последние годы так велик интерес к квантовой гравитации. Полагают, что она поможет опровергнуть эти выводы.

Научные споры побудили трех ведущих космологов мира — Джона Прескилла, с одной стороны, и Стивена Хоукинга и Кипа Торна — с другой, заключить особое пари. Спорили о судьбе информации, угодившей в черную дыру.

И тут череда многоточий — так много кругом неведомого, неясного, что не выразить ни формулой, ни тезой, лишь обозначить (временно, конечно!) россыпью точек, — сменяется четким пунктиром фактов. Словно в диком поле кто-то проложил дорогу. Попробуем совершить по ней прогулку. Вот основные ориентиры нашего пути.

6 февраля 1997 года — день заключения пари. На|рада победителю: какая-нибудь энциклопедия. Что за пятно красуется рядом с росчерками Прескилла и Торна? Отпечаток пальца Хоукинга — его оригинальная подпись.

Новая дата: 21 июля 2004 года. Подпись на обороте фотографии, где три пожилых человека смотрят на какой-то фолиант: Дублин, семнадцатая международная конференция по общей теории относительности и гравитации. Звуковая дорожка: "Теперь я готов признать себя проигравшим пари, пусть даже Кип Торн продолжает упорствовать". Этот механический, компьютерный голос нельзя не узнать. Ему вторят голоса десятков журналистов, съехавшихся в Дублин: "Хоукинг признал себя побежденным". Через полчаса, когда доклад отзвучит, картина будет ясна. Останется лишь, наведя лупу на снимок, прочитать красно-белую надпись на книге: "Total Baseball", "Весь бейсбол в одном томе". На следующий день газеты сообщат, что том весит семь килограммов.

Линия пунктира резко обрывается. На сцене стоит герой дня, Джон Прескилл из Калифорнийского технологического института, и к удивлению журналистов, уже осмысливших сказанное, говорит: "Я хочу честно признаться: я не понял доклада. Но мне это и не нужно. Ведь уговор был таков: победитель получает энциклопедию, когда другая сторона признает свое поражение. Понимать при этом не обязательно".

Многоточие. Большинство ученых, присутствовавших на слушании, внесли свою лепту, поставили несколько точек в знак того, что эта вязь из формул теории струны и квантовой физики не во всем понятна и им. Попробуем и мы покинуть дорожку и перенесемся туда, где точки разрослись, как чертополох.

Черную дыру окружает газопылевой диск

В поисках пропавшей информации

Еще в шестидесятые годы ряд физиков пришли к выводу, что почти вся информация о теле, угодившем в черную дыру, теряется. Могут уцелеть лишь сведения о его массе, моменте количества движения и электрическом заряде.

"Эта потеря информации отнюдь не представляла собой проблему для классической физики, — вспоминает Стивен Хоукинг. — Согласно классическим представлениям, черная дыра живет вечно, и можно предполагать, что информация сохранится в ее недрах, хотя и останется не очень-то доступной. Ситуация изменилась, когда я открыл, что черная дыра вследствие квантовых эффектов испускает излучение. Делая допустимое приближение, можно предположить, что это излучение является полностью тепловым, а значит, не может нести в себе никакой информации. Что же случится с информацией, которая заключена в недрах черной дыры, когда та испарится и перестанет существовать? Похоже, единственный способ, позволяющий вновь выудить информацию, так это предположить, что излучение не является строго тепловым; иными словами, существует некая хитроумная корреляция".

Если же информация безвозвратно уничтожается внутри черной дыры, этого "великого уравнителя", тогда нарушается так называемая унитарность квантовой теории и всякие корреляции невозможны. Иными словами: не всякое конечное физическое состояние объекта однозначно соотносится с начальным состоянием. Судьба любого объекта, старательно сшиваемая пунктиром фактов, разрывается, подменяется несусветным множеством точек. Или, говоря уж совсем простецким наречием: если сегодня вечером вы, журналист А* 3*, занесенный судьбой черт знает в какую чернейшую дыру, сидите и пишете статью о Стивене Хоукинге, то вполне может быть, что десять лет назад вы Хоукингом и были, а в вашем обличье жил какой-то другой человек. Так что развязная болтовня Хлестакова о книгах, которые он написал, не пустая похвальба лжеца, а... ниспосланное ему понимание "истин физики в последней инстанции".

Как бы то ни было, квантовая теория оказывалась негодной. Мир — в новейших прозрениях физиков — превращался в коварный хаос, где произойти могло что угодно, вопреки всяким правилам. Мир становился непознаваем. Или, перефразируя цитату, навеки сросшуюся с именем Эйнштейна: "Бог не только играет в кости, но еще и бросает их так, что не разглядишь выпавших чисел". Все растворяется в тумане. Все подменяется многоточиями. "Не разглядишь!" Ироничная острота Хоукинга звучит как высший закон мироздания.

Так выглядела бы Земля, превратившись в черную дыру. Ее диаметр составил бы 1,8 сантиметра

Часть световых лучей огибает черную дыру, часть поглощается ей

Союз тривиального с нетривиальным

В Дублине звучали другие слова. Хоукинг стремился доказать обратное. В его мысленном эксперименте фотоны, излучаемые черной дырой, улетали в бесконечность — туда, гае на их поведении никак не скажутся флуктуации пространства-времени, создаваемые черной дырой. Ведь описать их можно лишь весьма приблизительно, с помощью разрабатываемой сейчас теории квантовой гравитации. Бесконечность же, в рассуждениях Хоукинга принимавшая все, что вырвалось из недр черной дыры, тем и хороша, что в ней можно было не учитывать влияние самой черной дыры. Там классическая теория сохраняла свои права. "Это позволяет нам сделать вывод, что сохраняется и информация, попавшая в недра черной дыры; она оказывается на бесконечно далеком расстоянии от черной дыры". С такой же убедительностью можно сказать, что и человек — сгусток информации, исчезающий в черной дыре смерти, — сохраняется на бесконечно далеком расстоянии от нее, от себя прежнего.

Черные дыры поглощают звезды, галактический газ, клубы пыли

В принципе, после "математической гимнастики", проделанной Хоукингом в Дублине, прав оказался каждый из участников спора. "Информация исчезает в топологически нетривиальном пространстве-времени, — сказал Хоукинг в своем заключительном слове, — но, с другой стороны, она сохраняется в топологически гривиальном пространстве-времени. Странности и смятение возникали, когда принимались мыслить классически, сводя все к одной-единственной топологии мироздания: либо к четырехмерному пространству-времени, либо к черной дыре. Однако идеи Фейнмана (расчеты, проделанные Хоукингом, во многом основаны на "методе интегральных троп" Ричарда Фейнмана; подробнее смотрите статью "Новое откровение Хоукинга". — А.З.) допускают, что одновременно имеет место то и другое. Сказать же, какой именно топологией наблюдатель должен пользоваться в тот или иной момент времени, так же проблематично, как и в квантовой физике сказать, через какую именно из двух щелей электрон проникает во время проводимого эксперимента. Единственное, что может констатировать наблюдатель, находящийся в бесконечности, так это то, что информация не исчезает".

Итак, к концу доклада Хоукинга расшатанные было основы физики вновь укрепились, зато разительно переменилось все мироздание. Прежде оно было усеяно особыми "выколотыми" точками, где безвозвратно скрывалась материя. Кто-то называл их ловушками, которые будут хранить добытое ими вечно; кто-то (сам Хоукинг в том числе) — "вратами в иной мир", в мир иных Вселенных; кто-то (например, Прескилл) считал черные дыры "великими шифровальщицами": да, их излучение несет информацию, но мы не можем ее расшифровать. Теперь эти провалы в пространстве затянуло водянистой рябью. Туда все так же исправно ссыпались газ, пыль, целые звезды, чтобы — подобно обломку, затянутому в водоворот,— вынырнуть несусветно далеко от этой пучины. Вынырнуть, оставшись все в той же Реке пространства, в той же Реке времени.

"Дочерняя Вселенная при этом не отпочковывается, вопреки тому, что я думал раньше. Информация неизменно остается в нашей Вселенной, — вот еще один часто цитируемый фрагмент дублинской речи. — Мне жаль разочаровывать любителей научной фантастики, но если информация сохраняется, значит, нет никакой возможности совершать при помощи черных дыр путешествие в другие Вселенные. Все, что попадет внутрь черной дыры, разумеется, исказится, но возвратит свою массу и энергию в нашу Вселенную; будет сохраняться пусть в неузнаваемом виде и информация о том, что произошло".

— В чем значимость открытия? — спрашивает Хоукинга корреспондент.

— Результат показывает, что во Вселенной все подчиняется законам физики.

Хоукинг и другие

Пунктир выводов превращается в жирную прямую линию, перечеркивающую многие прежние выводы Хоукинга и его коллег. Линия, продолженная в зал, где сидят 800 известных физиков (никого из российских ученых, кстати, нет), вдруг обрывается, распадается на множество точек. Слова Хоукинга безвозвратно исчезают, будто свалившись в классическую черную дыру.

"Он все опроверг. Но я думаю, что это ошибка", — говорит Роджер Пенроуз из Оксфордского университета, давний соратник Хоукинга. Именно он в конце 1960-х годов убедительно показал, что Большой Взрыв был сингулярным событием.

"Хоукинг полностью пересмотрел свои прежние воззрения, — отмечает Роберт Уолд из Чикагского университета, один из ведущих знатоков общей теории относительности. — Теперь он полагает, что можно проследить происхождение всего того, что побывало в черной дыре и было излучено ей (можно восстановить сгоревший том "Мертвых душ", к такому сравнению прибегали российские журналисты. — А.З.). Он порывает с тем, что мы все еще считаем истинным".

"Для меня это звучит неубедительно" — отмечает Джон Фридман из Висконсинского университета. "Лично мне кажется более убедительной гипотеза Прескилла" — полагает российский космолог, академик Валерий Рубаков.

И наконец, слово еще одному участнику "большого пари", Кипу Торну: "Хоукинг, наверное, прав. Похоже, он нашел подходящий аргумент. Но мне хотелось бы ознакомиться с его идеей подробнее".

А это значит, что к теме "черных дыр" мы непременно будем возвращаться в ближайшие годы. Именно в образе черной дыры — чего-то бесформенного, невидимого — завелась трещина в основах классической физики. Она разрастается, она непрерывно поглощает материю физической науки: квантовую теорию, закон сохранения энергии...

Удастся ли залатать ее заверениями Хоукинга? Подкрепят ли пошатнувшийся фундамент семь килограммов "Total Baseball"?

Александр Голяндин

Новое откровение великого астрофизика

В комментариях к выступлению Хоукинга журналисты обычно избегали разговора о математических методах, использованных британским ученым. В самом деле, методы эти необычайно сложны и находятся, к слову, за пределами высшей математики, изучаемой в институтах.

Приступая к расчету, Хоукинг для начала заменял временную переменную t произведением it, где мнимое число i представляет собой корень из "минус единицы". После выполнения расчета он заменял it на новую временную переменную Т. Подобные манипуляции позволили в конце концов превратить четырехмерное пространство-время в четырехмерное пространство, в котором искомые физические величины можно было найти в виде интегральной суммы, причем в идеале должны были суммироваться интегралы, взятые по всем возможным разновидностям четырехмерных геометрий и топологий.

На "боевой тропе" Фейнмана

Понять методику Хоукинга поможет аналогичный пример, который в свое время предложил Ричард Фейнман. Известно, что в квантовой физике частица не может так просто, по кратчайшему пути, попасть из пункта А в пункт В. Наоборот, существует бесконечное число троп, связывающих эти два пункта. По ним и готова передвигаться эта частица. У нее, как у людей: вы ведь тоже, отправляясь из дома на работу, редко когда след в след движетесь тем же путем. Вероятность одного маршрута выше, другого ниже, третьего — например, из Бирюлева в Чертаново с заездом в Зеленоград — и вовсе близка к нулю. Вот и вероятность того, что частица выберет тот или иной маршрут, весьма разнится. В большинстве случаев шансы очень низки. Кратчайший путь — все-таки самый вероятный, хотя возможны отклонения от него. Суммируя или интегрируя все пути, то бишь все возможности, открывающиеся перед частицей, можно вычислить ее путь в пространстве. Вот так и Хоукинг свел судьбу черной дыры к вероятностному поведению покидающих ее частиц, причем ему пришлось прибегнуть к интегрированию в четырехмерном пространстве.

Проблема заключается в том, что соответствующий математический аппарат не вполне разработан. Для интегрирования доступны не все разновидности четырехмерной геометрии, а преимущественно те, что лежат в окрестности решений классических уравнений общей теории относительности. Остается лишь уповать на то, что отброшенные — за невозможностью их вычислить — слагаемые не искажают окончательного ответа. Если вы не согласны с этим, замечает сторонник "нового Хоукинга" Джон Базе из Калифорнийского университета, "чего же проще? Займитесь математикой!"

Действительно, Хоукинг оставил широкое поле деятельности для любителей "запредельно высшей математики". Он рассмотрел лишь две разновидности классических решений: с вечно существующей черной дырой и без нее. Результат оказался одинаков, была ли черная дыра или нет. Информация сохранялась.

Однако при малых энергиях, например, подобный метод интегрирования дает бессмысленные результаты (обладает "инфракрасной расходимостью", говорят физики). Чтобы обойти эту проблему, Хоукинг ввел в расчет отрицательную космологическую константу. "Тут не одна лишь техническая проблема, — отмечает Жак Дистлер из Техасского университета. — Дальнейшая ар1ументация без этого не имеет никакого смысла".

Слоено брызги из кипящего котла, из черной дыры вырываются струи газы и пыли - джеты

Аргентинский "алхимик" Мальдасена

Другой важный момент: в основе расчетов Хоукинга лежит модная, но весьма спорная идея, связанная с "теорией струны" (о "теории струны" смотрите "ЗС", 2003, № 4). Пожалуй, это самый трудный для восприятия аспект работы британского ученого. Здесь он всецело опирается на выводы аргентинского физика Хуана Мальдасены, работающего ныне в Принстоне. В 1997 году тот обнаружил, что если "теория струны" справедлива, то пятимерные теории супергравитации в определенной космологической модели должны быть связаны с неким классом четырехмерных конформных теорий квантового поля. С математической точки зрения, обе теории эквивалентны.

По словам экспертов, это открытие имеет необычайно важное значение, поскольку впервые удалось найти соответствие двух на первый взгляд совершенно разнородных теорий. Самое же примечательное, что это соответствие поможет в определенной степени связать квантовую теорию и общую теорию относительности, то есть соединит Микромир и Макромир. Недаром статья Мальдасены в 1998 — 2004 годах цитировалась более трех тысяч раз.

Внутри газопылевого облака - черная дыра

Впрочем, как отмечал немецкий физик Урс Шрайбер, комментируя выводы Хоукинга на страницах журнала "Bild der Wissenschafb, это соответствие — "всего лишь самый простой частный случай общего соответствия теории струны и теории квантового поля".

Воображению же с трудом поддаются некоторые выводы из статьи Мальдасены. Наша четырехмерная Вселенная, очевидно, лежит на краю пятимерного пространства, подобно тому как двумерная карта России умещается на поверхности трехмерного глобуса. В таком случае наша окружающая жизнь представляет собой лишь голограмму, порожденную этим пятимерным пространством. Мы — только тени высших миров? Подобную экзотическую теорию уже давно отстаивают лауреат Нобелевской премии по физике Герард’т Хуфт из Утрехтского университета и Леонард Зусскинд из Стэнфордского университета (см. также статью "Миры Стивена Хоукинга" в "ЗС", 2003, № 2). Эта теория могла бы объяснить, куда исчезает информация, когда материя скрывается в недрах черной дыры.

А вот новое решение, предложенное Хоукингом, по мнению экспертов того же немецкого журнала, страдает рядом существенных недостатков.

* В своих расчетах Хоукинг использовал спорные математические приемы (выборочное интегрирование в четырехмерном пространстве).

* Хоукинг произвольно упростил расчеты, словно стремясь подогнать математические выкладки под интересующий его результат. Непонятны методы, к которым он прибегал, проводя упрощения.

* Хоукинг без каких-либо на то оснований ввел отрицательную космологическую константу, хотя в нашей Вселенной эта постоянная имеет положительное значение.

* Наконец, перенося информацию на бесконечно далекое расстояние от черной дыры и таким образом сохраняя ее, Хоукинг ничего не сказал о том, что произойдет с ней дальше.

"Если этот результат действительно заслуживает такого пристального внимания, — говорит Шрайбер, — то, собственно говоря, следовало бы заняться статьей Хуана Мальдасены. Но вместо того чтобы брать интервью у него, фотографируют, как Хоукинг вручает энциклопедию по бейсболу Персона Хоукинга и само пари оказались д ля средств массовой информации куда интереснее, чем суть вопроса".

ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИЙ. ИНЫЕ МИРЫ

Александр Савинов

Солнце, корабли и осенние бури

Средиземное море XVI вена, открытое Фернаном Броделем

Сначала была написана всемирная история королей и полководцев вплоть до дискуссии о насморке Наполеона во время битвы при Ватерлоо. Потом выстроили историю абсолютных и безличных закономерностей, под влиянием которых феодализм неминуемо сменял рабовладельческий строй и плавно или революционными рывками сменялся хищным капитализмом. И наконец, обратились к истории повседневности, к той каждодневной "ткани бытия", из которой состоит жизнь поколений, не подозревающих о действии всемирных закономерностей, удаленных от королевских и президентских дворцов, не только нас всех породивших, но и снабдивших каждого из нас своей собственной историей — историей семьи, фамилии, историей привычек и представлений.

Впервые фундаментальный исторический труд пронизал запах морского ветра, рыбы и пряностей. Это была многотомная история средиземноморской цивилизации, созданная французским ученым Броделем, положившим начало наиболее влиятельной исторической научной школе прошлого века.

Фернан Бродель писал свою историю средиземноморской цивилизации в нацистском лагере по памяти и отправлял на волю тонкие тетради. Дописал в первые послевоенные годы, когда не было множества необходимых вещей, но вернулось чувство свободы.

Книга получилась дерзкой и необычной. Бродель говорил: "Наш рассказ начинается с почти неподвижной истории, истории человека в его взаимоотношениях с окружающей средой, истории, медленно текущей".

В Средиземноморье почти повсеместно весенние потоки с гор и осенние затяжные дожди превращали равнины во "влажную землю". В античности предки римлян плавали на лодках там, где потом выросли площади великого города. В Европе землю для пашни отвоевывали у леса, здесь — у заболоченных равнин.

Знаменитые каналы Венеции — лишь небольшая часть сложной системы мелиорации, которая создавалась столетиями на просторе венецианской низменности. В XVI веке обводные каналы и плотины строили последовательно и целеустремленно под наблюдением особого департамента "невозделанных земель". Потом чиновники предъявляли солидный счет владельцам земли, которая граничила с бывшими болотами. Если они не могли возместить расходы, добрая половина "улучшенной" земли продавалась в Венеции на аукционе, на площади Реальто. Не удивительно, что результатом воспользовались владельцы крупных капиталов. Они создавали на влажной равнине рисовые поля, приносившие обильный, по сравнению с пшеницей, урожай. В неурожайные годы венецианское правительство разрешало добавлять рисовую муку при выпечке хлеба, но пекари вскоре отказались от новой затеи: ковриги получались воздушными и вкусными, хлеб съедали быстрее обычного.

У вечных соперников "сиятельной Венеции", генуэзцев, были иные заботы, определенные рельефом местности. Геную с ее отличной, хотя и открытой для зимних порывистых ветров гаванью окружала "завеса бесплодных гор". Богатые генуэзцы с трудом делили между собой узкую приморскую полосу. В XVI веке средиземноморцы предпочитали иметь свой хлеб, свое вино, но генуэзцы не могли обеспечить себя всем необходимым. На склонах гор, обступивших богатый город, гнездились бедные деревни, владения старой знати. Генуэзские банкиры, превратившие свой город в крупнейший финансовый центр Европы, постоянно видели над головой своих завистливых и затаившихся врагов, отвергавших все, что происходило "внизу". Рельеф местности определял соперничество различных жизненных укладов...

...Холодная полоса заката среди темных туч, осень, время холодного дождя, когда ветер резко сбрасывает с деревьев листья, а потоки дождя несут их извилистым течением по мокрой мостовой. В такие дни рядом с жаровней в душных комнатах дворца Филиппа II, короля, "мучителя бумаги", великого бюрократа, было написано множество документов...

Бродель говорит, что в Средиземноморье нельзя доверять документам, созданным зимой. Это время полета особой государственной фантазии. Спешить некуда, все кажется простым и доступным в теплых комнатах, когда снаружи льет холодный дождь и опускаются темные тучи. Корабли раскачивались в гаванях, армии бездельничали на зимних квартирах, и только неутомимые перья не знали покоя. Весна отрезвляла, кончались зимние запасы, возникали сомнения в наличии денежных средств, обнаруживались недостатки и потери. И планы оседали в сундуках, чтобы впоследствии удивлять и завораживать историков.

Впрочем, особый ритм средиземноморской государственной жизни имел свои привлекательные стороны: зима — время неспешных мирных переговоров. Немало мирных соглашений обсуждали зимой, подписывали весной или ранним летом...

Бродель увлекает не только логикой мысли, обилием сведений, порядком концепций, но и свойством, которое в пушкинское время называли "искренностью вдохновения". Глава книги "Климат и история" снабжена непривычными для академических текстов живыми названиями: "Упрямство зимы", "Мир и зимние слухи", "Суета летней жизни".

Бродель открывает нам совсем не рекламную средиземноморскую зиму: "Она напоминает стихийное бедствие, которое наступает после шести месяцев жары, бедствие, к которому жители Средиземноморья никогда не могли или не умели подготовиться... Открытые всем ветрам жилища с каменными полами защищены только от жары. Сколько путешественников, дрожащих от холода в остывших домах, говорили, что нигде они так не мерзли, как на берегах Средиземного моря".

Зато короткая благодатная весна, влажная, "греющая пылкими ветрами", от которых мгновенно распускаются почки на деревьях, когда цветет миндаль и нежной зеленью прорисовываются оливковые деревья, — это лучшее время года. Однако с наступлением весны разгораются военные действия, выходят в море боевые корабли, строится в походные колонны пехота, на море мелькают паруса быстрых корсаров.

Скоро наступает время жары, и над морем опускается горячий воздух Сахары. И только вдали от берега веют юго-западные ветры, которые не вызывают волнения волн, но надувают высокие паруса. Начинается период навигации, вереницы кораблей направляются к берегам Сирии и Египта, куда караваны верблюдов уже доставили свой груз с берегов Индийского океана.

Средиземное море заставляло подчиняться природным условиям столь же строго, как северные моря и Балтика. Даже в наиболее благоприятных для плаванья районах Средиземноморья старинные морские уставы разрешали плаванье только от дня св. Георгия (5 мая) до дня св. Дмитрия (26 октября). Поздней осенью и зимой над Средиземным морем, прежде всего над западной его частью, проносятся атлантические циклоны с резкими порывами ветра и обильным дождем. На море свирепствует шторм. В эти дни корабли должны находиться в надежных укрытиях. Кто пытался нарушить старинные правила и выходил в море, терял груз, корабль и подвергал опасности жизнь. В лучшем случае он мог оказаться там, где его никто не ждал.

Так случилось с послом Генуи в январе 1597 года, когда он решил отправиться зимой морским путем в Испанию. Налетевший штормовой ветер отбросил галеру в открытое море, она летела, как щепка, к берегам Африки. Галеру пришлось бросить и плыть на купеческом корабле, который рискнул выйти в море зимой, вернуться в Сардинию, где путешествие начиналось заново.

Подобное случалось неоднократно. Сохранилось послание одного из испанских адмиралов; с плохо сдержанным гневом он пытался объяснить, что снаряжать морские походы зимой — значит выбрасывать деньги на ветер вне зависимости от обстоятельств. "Так было раньше, так будет всегда!"

"Сезонный распорядок" жизни, отличительная черта средневекового общества, в XVI веке отменяется усилиями людей, живущих в городах. Их стремление противостоять климату и природной среде можно увидеть в показателях торгового оборота. В конце 60-х годов XVI века Венеция отменила старые правила: выход в море был запрещен только с середины ноября по конец января. Но и эти 01раничения не соблюдали, выходили в море в самые сложные для плаванья дни. Как-то в зимнюю бурю затонули купеческие корабли с большой суммой денег на борту. Но купцы все равно пытались перевозить товары во время спада деловой активности. Кто выходил в море, не оглядываясь на погоду, получал выигрыш в безжалостной конкурентной борьбе. Время стало величиной повседневной, измеряемой...

Венеция и Генуя, "небольшие островки" Средиземноморья, города, построенные на краю скал, на 6epeiy мокрой лагуны, лишенные плодородной земли и природных богатств, "оторвались от своего окружения и устремили взоры за черту горизонта" — и овладели экономикой будущего, экономикой услуг и финансовых рынков.

Еще в те дни, когда у площади перед собором св. Марка теснились дома с небольшими виноградниками, а над узкими каналами висели скрипучие деревянные мосты, венецианцы овладели Адриатическим морем. Преобладание было достигнуто не только силой флота, хотя венецианские галеры со стрелками, лучниками и пращниками патрулировали "внутреннее море" (Площадь Адриатики немного превышает Финский залив).

Торговые связи, установленные Венецией, объединили народы: корабельный лес, соль, зерно и вино, камень для строительства и даже "сладкая пресная вода" шли в Венецию с берегов Адриатики в обмен на полновесные монеты и венецианские товары. Не военные гарнизоны и чиновники, а рыночные связи создавали единое культурное пространство, и славянские города на адриатическом побережье даже по внешнему виду приближались к своим итальянским торговым партнерам. По словам Броделя, Венеция, "как нитями", соединила всю торговлю Адриатического моря, собрала купцов, тысячи лодок и парусников приспособила к своим нуждам, включила в свою экономику.

Бродель отвергает традиционную схему истории Европы, где большие национальные государства проводили "объединительную политику". Не только монархи, чиновники и полководцы, но и торговые, и культурные связи создавали будущую карту Европы. Наиболее динамично развивались в XV веке небольшие торговые государства. Бюджет Венеции был в те дни "на равных" с государственными доходами Испании и Англии, а доход на душу населения неизмеримо выше. Венеция создавала свою "империю", присоединяя старинные города — Падую, Верону, Бергамо, острова в Средиземном море, которые охраняли путь на Восток. Но венецианцы понимали простую истину, недоступную многим: торговля, а не оружие, есть главная сила. Сохранилось замечательное выступление знатного венецианца, он убеждал своих сограждан не горячиться, не увлекаться военными походами: "Берегите свои дома и штаны, добивайтесь превосходства торговлей, а не оружием", "Истинное превосходство заключается в том, чтобы стать повелителями золота христианского мира".

Весной, когда пасхальный перезвон наполнял радостью, когда воздух был прозрачным, а море переливалось цветом зелени восточного камня-изумруда, весной Венеция провожала караваны кораблей. Легкие лодки тогда подбирали груз, укутанный в льняную ткань, ныряли в холодные еще протоки каналов, обгоняя медленные разукрашенные гондолы патрициев. В те дни путешественник в Венеции терялся в великой суете, но к нему на помощь приходил меняла, ловкий венецианец, знаток разнообразных монет, хранитель сообщений о курсе непривычных для чужестранца бумажных расписок, векселей. Меняла просил отойти от шумной толпы: "Перелетные птицы, паломники в Святую землю! Скупые и недоверчивые. Посмотри, любезный господин, какой бархат предлагает Венеция, какой дивный, свежий цвет, нежно-голубой или малиновый, как славное вино. Признаться, черный бархат привозят из Вероны, а тонкое сукно, как прежде, из Флоренции, но нигде нет такого богатства, как в Венеции. Какие дивные дворцы, какие расходы!"

Далекий путь товаров: корабли с острова Суматра ежегодно отправлялись к берегам Персидского залива и Красного моря, тысячи верблюдов неторопливо несли свой груз караванными тропами в Сирию и Египет, где товары принимали венецианские корабли. Перец и мускатный орех, шафран и гвоздика, цейлонская корица и синий краситель из Индии, жемчуг и ревень, африканский росный ладан и хлопок, шелковая пряжа — множество привычных вещей. На Восток венецианцы везли шерстяные ткани и серебро — слитки, монеты: Запад еще не мог предложить многочисленные товары, платил только серебром, "серебро бежит за перцем", издавна говорили венецианцы. Впрочем, в XVI веке Венеция предлагала восточным купцам изделия стекольных мастерских, бусы и четки из цветного стекла, небольшие зеркальца.

Морские дороги Средиземноморья проложены, измерены и пройдены поколениями мореходов; в XVI веке они редко использовали компас, полагаясь на свой опыт и множество знакомых примет. У владельцев груза и кораблей были особые заботы. Они осмотрительно распределяли товары между различными маршрутами. "Время — деньги", и это было известно в XVI веке каждому купцу со следами чернил на пальцах.

Именно здесь, по словам Броделя, находится причина, которая заставляла средиземноморский мир относится с величайшей осторожностью к дальним морским походам в Индийский океан. Венецианцы помнили семейные предания XV века о былых днях, когда корабли уходили в Восточное Средиземноморье, в "страны Леванта", и город оставался без звонкой монеты: все ценности были вложены в торговый караван.

Громкая метафора из учебников "Купцы — это мешки с перцем" далека от истины, во всяком случае для стран Средиземноморья. Нет слов, пряности, особенно перец, обеспечивали в XVI веке постоянный высокий доход, сравнимый с прибылью современного нефтяного бизнеса. На пути из Калькутты цена этого легкого груза увеличивалась раз в двенадцать. В трудах по истории экономики подсчитано, что только в 60-е годы XVI века в Европу привезли не менее 20 тысяч центнеров перца. Но, по утверждению Броделя, торговля зерном в Средиземноморье по объему и затратам капитала немногим уступала торговле пряностями.

Венеция славилась не только тканями, но и цветным стеклом, бумагой хорошего качества: мельницы постоянно перемалывали горы тряпья, сырья для производства бумаги. Венецианские типографии печатали множество книг: прекрасно оформленные произведения античных авторов и европейских гуманистов, увесистые книги по богословию и огромные справочники, снабженные картами и Гравюрами. Это был рентабельный, рыночный сектор экономики. Экономика Средиземноморья удовлетворяла разнообразные вкусы и потребности: простые, непритязательные и самые изысканные — от соленого сыра из Сардинии и дешевой ткани из смеси хлопка и льна до удивительных вещей — мелких кипрских птиц, заготовленных в бочках с уксусом, прекрасного тяжелого бархата, великолепных изделий из кожи испанских мастерских. Средиземноморские товары пользовались в Европе неизменным успехом, мальвазия, крепкое вино из сахаристого винограда, появившееся в Греции в XV веке, завоевало европейский рынок от Англии до России. Хотя в Средиземноморье не было больших рыбных промыслов, мелкая соленая рыбка анчоус до сих пор входит в набор повседневных европейских блюд.

Изучение "структур повседневности", о чем постоянно говорил Бродель, позволяет сделать интересный вывод. Жители Средиземноморья, несмотря на различия религий, культуры, наречий, имели нечто общее, что объединяло их в далеких странах, вдали от дома. Это были особенности пищевого рациона. Оливки, сыр, молодое вино, овощи. Обязательно растительное масло. За пределами Средиземноморья его обитатели постоянно жалуются: нет оливкового масла, много жирных и молочных блюд, еда слишком обильная, хотя и дешевая. В Америке, в колониях Испании было потрачено много сил, чтобы сохранить привычный набор средиземноморских блюд, посадить оливковые рощи, развести виноградники, испечь хлеб не из кукурузной муки, а из хорошей пшеницы, такой же полновесной и чистой, как на полях Сицилии. В литературных произведениях стран Средиземноморья редко встретишь картины чревоугодия и обжорства, которые изображал Рабле.

В XVI веке центр экономической жизни Средиземноморья по-прежнему оставался в "узком четырехугольнике" знаменитых итальянских городов — Милана, Флоренции, Генуи, Венеции. Это были олигархические государства с развитой финансовой системой, изощренными методами государственного управления, многообразными видами хозяйственной деятельности и неизбежным расслоением общества, контрастами бедности и богатства. Мастера высокой квалификации получали в Венеции хорошую заработную плату, до 150 дукатов в год, ничтожная сумма в сравнении с доходами купцов и финансистов, они считали ниже своего достоинства объявлять ценность приданого меньше, чем на 3 тысячи дукатов. Известно, что в обменной лавке некого венецианца Бернардо за короткий период были совершены денежные операции на сумму 3 миллиона дукатов. В Венеции не утихали негодующие голоса, требовали, чтобы богачи отдавали обществу "излишки" своей прибыли.

Но Венеция оставалась привлекательным городом; приезжие, которые работали в мастерских, просили предоставить им права граждан города: "Они верно служили, изготовили тысячи метров хорошего сукна и шелка". Венеции служили солдаты и моряки из различных стран Средиземноморья: "благородный Отелло", показанный Шекспиром, не нуждается в театральной черной краске, это был араб из Испании или из Алжира, опытный воин, который должен был покинуть родину. Таких немало в XVI веке.

Бродель опровергает одну из "поверхностных истин": в странах Средиземноморья не было избытка потомственных и хорошо обученных моряков. Наоборот, постоянная проблема, с которой сталкивались правительственные канцелярии средиземноморских стран в XVI веке, — недостаток хорошего леса для строительства новых кораблей и ограниченное число моряков, которым можно было доверить морские экипажи. Опытных моряков нанимали на службу, не задавая вопросов о происхождении и родном наречии. В XVI веке в католических странах постоянно обличали "ренегатов", христиан, которые по своей воле бежали в Турцию и получали там завидные должности.

Во второй половине XVI века в мировой экономике происходили глубокие сдвиги, которые впоследствии определили судьбу Средиземноморья. Старинные города — Венеция и Генуя — утратили свое преобладание в морской торговле. Историки детально изучили пути торговых караванов Венеции с XIV по XVI век и пришли к выводу, что в 30-х годах XVI века полностью прекратились связи с Нидерландами. В таблицах показаны постоянные пробелы в колонках "Азовское море", "Константинополь", "Крит". Редко появлялись венецианские корабли в портах Северной Африки. В итоге остались две постоянные "венецианские линии" — Сирия и Египет.

Значительно сокращаются торговые пути Генуи. Генуэзские богачи преуспели в банковском деле, а в конце XVI века стали хозяевами международной системы платежей, прочно обосновались в Испании, держали в своих руках государственные финансы этой крупнейшей мировой державы XVI века.

Свой вклад в изменение обстановки в Средиземноморье внесли португальцы. В конце XV века они постоянно отправляют свои корабли в дальние походы, чтобы найти уязвимое звено в цепи перевозки традиционных восточных товаров. Португальцы нашли путь в Индийский океан, продолжили поиски в Юго- Восточной Азии. Настал тот день, когда на португальских морских картах появилась надпись: "Здесь острова пряностей". Древний путь перца и гвоздики был "надломлен" у корня, богатые и надменные торговые города Средиземноморья должны были признать свое поражение. В 1504 году венецианские купцы были в смятении: в Египте они не нашли товарные запасы перца.

Но торжество португальцев было непродолжительным. У португальского короля и его чиновников не было ни средств, ни опыта, ни умения, необходимых для продажи пряностей, была лишь наивная уверенность, что перец, привезенный в Лиссабон, на глазах превратится в золото. Португальцы не создали, в отличие от Испании, обширную колониальную империю, они основали небольшие опорные пункты в Индии и Юго-Восточной Азии, чтобы следить за древним морским путем. Но методы прямого насилия не могут принести пользу. Можно показать на множестве примеров, как терпеливо и настойчиво восточные мореходы обходили португальские барьеры, как заново была создана сеть морских сообщений, и товарные потоки вновь стали стекаться к берегам Красного моря, а караваны вернулись на старые дороги, которые вели к берегам Средиземного моря. И в середине XVI века венецианцы вновь взяли в свои руки привоз пряностей в Европу, привычный груз вновь заполнил трюмы итальянских кораблей.

Но это была временная победа. В конце XVI века начинается упадок средиземноморской торговли и вскоре тесно связанных с морской торговлей мастерских и мануфактур. "Запад начинает вытеснять Восток" — вот общая формула, которая определяла неизбежный упадок старинных торговых и морских городов Средиземноморья. Восток теряет свою ведущую роль в мировой торговле, исчезает сказочная привлекательность восточных вещей, которые вызывали зависть и восхищение европейцев. Мануфактуры Нидерландов, Англии, Германии начинают производить разнообразные и качественные товары, которые наполняют европейские рынки и проникают в страны Средиземноморья вместе с предприимчивыми капитанами "северных флотилий". В Средиземном море, проскальзывая вдоль берега, уходя от преследования испанских галер, один за другим появляются легкие английские суда, вслед за ними — голландцы... Начинается новый период в истерии древнего Средиземноморья.

В оформлении статьи использованы произведения Витторе Карпаччо, XVI век.

ВРЕМЯ И ОБЩЕСТВО

Михаил Глуховский

Наследство барона фон Дервиза

В истории российского предпринимательства середина XIX века — страница особая. В это время на государственных концессиях, как на дрожжах, бурно развивается железнодорожный транспорт. Именно тогда взошла звез-да волевого, смелого в своих замыслах барона Павла Григорьевича фон Дервиза, сумевшего получить в 1863 году концессию на строительство Московско-Рязанской железной дороги.

Созданному им акционерному обществу разрешили выпустить за границей облигации на 5 миллионов рублей с 5-процентной правительственной гарантией доходов по ним. Они были успешно реализованы. Его магистраль стала одной из самых доходных в России...

В часе езды от Рязани раскинулось старинное село Кирицы. Водители невольно притормаживают машины: по левую сторону от Куйбышевского шоссе на холме над купами деревьев вдруг вырастает дворец, словно бы только что построен, — зубчатые стены, башенки со шпилями, резная веранда. Это бывшее имение сына Павла Григорьевича Дервиза — Сергея, а ныне — республиканский санаторий "Кирицы" для детей с внелегочными формами туберкулеза.

Дом, который построил Шехтелъ

Павел Григорьевич Дервиз — русский дворянин немецкого происхождения. Один его предок, Генрих-Дитрих Визе, был старшим бургомистром Гамбурга. Другой — Иоганн-Адольф Визе, при Петре III служил в России, здесь возведен в дворянское достоинство с прибавкой к фамилии частицы "фон-дер".

Концессионер фон Дервиз имел дома в Москве и Петербурге, пароходы на Волге, виллы в Швейцарии и Франции. Среди рязанских его приобретений — усадьбы в Соха и Старожилове.

...Палочка Коха не различает бедных и богатых. Павел Дервиз вынужден был уехать за границу, на Ю1 Франции, надеясь, что целебный средиземноморский климат спасет от чахотки его больных детей — дочь Варвару и сына Владимира. На своей вилле "Долина роз" в Ницце он, страстный меломан, устраивает театр, содержит симфонический оркестр, хор, приглашает лучших певцов и музыкантов Европы. В январе 1879 года здесь прозвучала опера М.И. Глинки "Жизнь за царя". Барон сам не гнушается сочинительства. Ему принадлежит музыка знаменитого романса "Вечерний звон"...

Библиографы фон Дервиза В.А. Любартович и Е.М. Юхименко в своем интересном исследовании рисуют образ энергичного предпринимателя, беспрестанно занятого на ниве созидания. Россию он считал своей родиной.

Размышляя о ее будущем, барон написал трактат, в котором, в частности, говорит о вещах очень актуальных: "Деньги вам дороги — так не сорите ими понапрасну; не тратьте их на войско, для войны непригодное, ни на чиновников, волу толкущих, а то и вовсе ничего не фабрикующих, ни на благотворительные учреждения, устаревшие и вместо пользы вред приносящие. Деньги вам нужны, так уничтожьте неподатные сословия, обложите капитал, да и в поземельных взиманиях сделайте различие между беднеющим родовым помещиком и кулаком-промышленником, наступившим ему на горло и скупающим его земли. И нет им конца, этим громадным тратам, безжалостно тяготящим государственную казну, — как, быть может, нет конца и источникам дохода, ныне бесследно пропадающим. Посчитайте-ка все это, да тогда и решайте: стоит ли всерьез поминать о нашей бедности?"

Теплое море, мягкий климат — все бессильно было помочь его детям. Барон хоронит сначала сына, потом дочь, а 2 июня 1881 года, не в силах пережить потери, сам умирает.

Интересный факт. Павел Григорьевич фон Дервиз известен и тем, что в память своего умершего сгг чахотки сына Владимира пожертвовал 400 тысяч рублей на строительство детской больницы в Москве. Сооруженная по проекту архитектора Р.А. Гедике при участии петербургского педиатра К.А. Раухфуса, она была открыта в Сокольниках в 1879 году. Великолепно оснащенная и спланированная, больница эта стала новым словом в медицине.

Согласно завещанию барона, 100 кроватей навсегда должны были оставаться бесплатными для сирот и детей беднейших родителей. На средства учрежденного позднее благотворительного общества при больнице приобретали одежду и обувь, ортопедические приспособления для таких детей, выдавали единовременно денежные пособия, помогали детям в приютах, школах, ремесленных училищах.

П.Г. Дервиз был похоронен в склепе-усыпальнице при этой больнице.

Так выглядел дворцовый ансамбль в селе Кирицы в XIX веке

По желанию его супруги в 1883 году на месте часовни построили церковь во имя Святой Троицы.

Сегодня бывшая Владимирская больница — одна из крупнейших в России Московская городская детская клиническая больница Святого Владимира.

Сергей, выпускник Московской консерватории, продолжил дело отца: строил железную дорогу от Москвы до Рязани (на этом участке правостороннее движение — на немецкий манер), вместе с бароном фон Мекк сооружал пути от Петербурга до Москвы. Любопытный факт — по рекомендации Надежды Филаретовны фон Мекк детей С.П. Дервиза обучал музыке сам Чайковский. В Большом зале Московской консерватории стоит орган работы французского мастера Аристида Кавалье-Колля — щедрый дар мецената композитору.

К своему обширному наследству фон Дервиз присоединил еще и усадьбу в Кирицах. Новый хозяин имения замостил кирпичом доро!у, ведущую к станции Проня, и поручил молодому, тогда еще мало известному архитектору Федору Шехтелю перестроить барский дом.

Коша говорят о творчестве архитектора Ф.О. Шехтеля, обычно вспоминают особняк С.П. Рябушинского на Малой Никитской ул. в Москве, Ярославский вокзал, перепланировку и внутреннюю отделку Художественного театра (МХАТ). Меньше знают о его работах на Рязанской земле.

...На пологом холме, недалеко от впадения в Оку реки Прони, в окружении тенистого парка в 1887-1889 годах поднялся замок-дворец. Центральную часть двухэтажного здания украсил портик, увенчанный декоративными башенками со шпилями. Над парадным входом разместилась большая веранда с красивыми мавританскими арками и колоннами.

Изящно выглядел угловой особняк, выполненный в стиле "модерн". Его балкончик поддерживали крылья мшучего орла. С центральной частью особняк соединила стеклянная галерея, соседствующая е крепостной башней с зубцами. Противоположное крыло, где находилась домашняя церковь, завершалось высоким флюгером на четырехгранной пирамиде.

Причудливая беседка. Кентавры на постаментах. Пологие пандусы, широкая, напоминающая чем-то петергофскую лестница вели к фонтанам и гроту из ракушечника.

Через глубокий овраг пролег каменный "мост любви", украшенный светильниками. Пройдя тенистые аллеи, гости Спасского уездного предводителя дворянства Сергея Павловича фон Дервиза попадали к "Красным воротам" — двум стрельчатым башням, связанным арочным мостиком.

В 1908 году имение было продано князю Горчакову, который, однако, ни разу здесь не появился, доверив хозяйство своим управляющим.

После революции в дворянском поместье размещались сельскохозяйственное училише им. Карла Либкнехта, техникум, позднее — дом отдыха. С 1938 года в бывшем дворце барона фон Дервиза открыли санаторий для детей, больных костно-суставным туберкулезом.

Вчера и сегодня — боевой рубеж

Детский туберкулез новой бедой не назовешь. В царской России из каждых четырех страдающих костным туберкулезом трое были дети. Для больных "костников" на всю страну имелось тогда пятьсот санаторных коек. Не выручала и филантропия — дни "Белой ромашки", когда девушки с кружкой обходили прохожих, награждая за каждый денежный взнос цветком.

Но к 1975 году картина изменилась. Именно тогда Всемирная организация здравоохранения (ВОЗ) назвала систему противотуберкулезной службы в СССР эталоном. Казалось, "Белая ромашка" навсегда осталась в прошлом. Но опытные фтизиатры не разделяли общей эйфории, утверждая: палочка Коха коварна, она затаилась, как сжатая пружина. В недавние 90-е годы заболеваемость среди малышей и подростков выросла в два с половиной раза. И одна из причин — бездушное, прямо-таки преступное разрушение бывшей системы предупреждения недуга.

Название санатория "Кирицы" и села, где он находится, связывают с мордовским словом "керьцемс" — "рубиться, срубаться". Когда-то здесь пролегал защитный рубеж русичей от набегов степных кочевников. В далекие времена в этих местах дружинники князя Евпатия Коловрата сражались с Батыевой ордой. Затрудняя продвижение врага, местные жители валили деревья, делали засеки.

Привычное название ныне обрело новый смысл.

— Санатории, — рассказывает главный врач Виктор Тарасов, заслуженный врач России, — продолжает традиции своих предков, говоря образно, выступает преградой на пути грозного недуга. На сегодняшний день это — единственный в России специализированный лечебно-диагностический центр для больных с внелегочными формами туберкулеза.

Здесь ежегодно лечатся около тысячи детей от 2 до 17 лет Действуют три костных отделения, глазное, лимфоурологическое, хирургическое. У санатория тесные контакты с ведущими НИИ Москвы и Петербурга. И конечно, в союзниках у медиков — рязанская природа. Летом дети живут в павильонах в парке, зимой, как только позволяет погода, на открытых верандах.

Более двадцати лет возглавляет здравницу Виктор Тарасов. Выпускник Рязанского мединститута, он не жалеет о своем выборе.

Противник громких фраз, он признается: "К нам приезжают ребята с жутким сколиозом, с хромотой, а уезжают пряменькие, стройные. В такие минуты понимаешь, что не зря живешь. Когда я захожу в отделение и слышу шум, смех, ребятня носится, — для меня это радость. Тишина пугает. Она неестественна для детей".

— Если верить официальной статистике, — вступает в разговор заместитель главврача по медицинской части Галина Василевская, — заболеваемость туберкулезом в стране снижается. Хотелось, чтобы это было так. Медики с тревогой констатируют: туберкулезная палочка приспособилась к новым условиям. В борьбе с ней малоэффективны дорогостоящие препараты.

Туберкулез многолик. Это не только чахотка, как думают иные. Он может поражать почки, печень, кожу, лимфоузлы, половые органы, кости, суставы — все органы и системы организма. О внелегочных формах заболевания знают фтизиатры, но в поликлиниках их нет, а врачи общей сети часто в неведении, не говоря уже о населении. В туберкулезных диспансерах для таких больных не хватает коек, особенно детских. Детям нужен не только фтизиатр, но и специалисты- медики других профилей, понимающие в туберкулезе. Однако они не предусмотрены штатным расписанием.

И результат. В "Кирицы" нередко приезжают дети с запущенными формами болезни. Из Чечни, Дагестана, из... Москвы. Как ни странно, и в столице не всегда удается поместить ребенка в специализированный стационар, изолировать от легочных больных и не спеша обследовать.

Главный врач санатория "Кирицы" Виктор Тарасов

Этот дуб помнит барона фон Дервиза

От операций до трудотерапии

Недавно, рассказывает Михаил Харламов, заведующий отделением для больных костным туберкулезом, кандидат медицинских наук, в санаторий "Кирицы" поступила девочка- подросток. Член сборной страны по художественной гимнастике, она, выступая в Германии, почувствовала боль в ноге. Обратились в клинику. Там пожали плечами: запущенная фаза болезни сустава, ничем не можем помочь. Мама в слезах привезла дочку в "Кирицы". После операции девочка вернулась домой практически здоровой. Может продолжать заниматься спортом. Пусть и не столь интенсивно, как прежде.

Давно ли юные пациенты при поражении костей и суставов были обречены годами лежать в гипсе? Сейчас появилась мощная анестезия, интенсивная терапия, новые формы оперативного лечения- Костно-суставной туберкулез стал уже не медикаментозной, а хирургической проблемой. Раннее оперативное вмешательство многократно сократило сроки лечения. Теперь уже через месяц после операции на позвоночнике ребенок ходит, правда, на первых порах в корсете.

Хирургическое отделение санатория рассчитано на 60 коек. Под руководством кандидата медицинских наук Александра Майорова здесь ежегодно делают до 200 сложнейших операций, в том числе на тазобедренных суставах. В распоряжении хирургов трансплантаты, новейшая аппаратура, мониторы наблюдения. Как и все лечение в "Кирицах", операции бесплатны. Для сравнения: за рубежом каждая из них обошлась бы в 40 тысяч долларов.

Успеху содействует тщательная система выхаживания. Микротравматичная методика позволяет обходиться без кровезаменителей, переливания крови.

С давних времен людям помогали пиявки. Биологически активные ферменты, содержащиеся в их слюне, разжижая кровь, активизируют кровообращение. Герудотерапия теперь на вооружении и в "Кирицах". Хорошие результаты дает ее использование в предоперационном периоде, особенно при заболевании тазобедренного сустава.

Туберкулез мочеполовой системы на третьем месте — после легочного и костно-суставного. Заболеваний, с тревогой отмечает заведующая лимфоурологическим отделением Елена Яшина, все больше. Сказывается запоздалая диагностика. Участковые педиатры не замечают симптоматику. В тубдиспансерах нет урологов, тем более детских. А ведь при анализе мочи даже незначительные отклонения должны настораживать, подталкивать к проверке на палочку Коха.

От 3 до 7 процентов внелегочных заболеваний приходится на туберкулез глаз. Все начинается, поясняет Галина Василевская, руководитель глазного отделения санатория, со снижения остроты зрения. С покраснения глаз, светобоязни, жжения, зуда... Вот, к примеру, поступил ребенок из Краснодара — один глаз не видит: воспаление и отслоение сетчатки. Выявили случайно. Будь проверки в школе хотя бы два раза в году, беду удалось бы предупредить.

Местные врачи, делает вывод Василевская, нуждаются в ликбезе. Если процесс в течение двух-трех недель не поддается лечению, доктор обязан задуматься: что в основе недуга? Обследовать на туберкулез, ревматизм, сифилис... Элементарное правило, которым сплошь и рядом пренебрегают. Иные годами лечатся, не подозревая, чем больны.

Отлично оборудованные лаборатории, рентгеновская служба, ультразвуковые, изотопные и иммунологические исследования, иридодиагностика глаз — в "Кирицах" есть все.

С помощью новейшей аппаратуры на тонком уровне выявляют патологию позвоночника. Комплексное лечение включает химио- и витаминотерапию, лечение лазером, травами. Имеются барокамеры, грязелечебница, искусственная соляная пещера... И, разумеется, физиотерапия, массаж. И — разнообразное шестиразовое питание, что при туберкулезе чрезвычайно важно.

Коллектив в "Кирицах" подобрался особый. Здесь трудятся, как говорится, не на страх, а на совесть. Ведь таскать по четыре — пять раз в день горшки за нищенскую зарплату способен лишь тот, кто душой болеет за ребенка.

Безделье, скуку в "Кирицах" называют союзником болезни, поэтому медики работают рука об руку с воспитателями и учителями. Действуют средняя школа, кружки, художественная самодеятельность. Родители увозят прекрасные поделки из обожженной глины, которые мастерят ребята. А в жаркие летние дни дети приходят на пруд, к флотилии катамаранов. Взрослые стараются, чтобы дни лечения не были тягучими и мучительными.

Водолечебница санатория

Чтобы быть сильными и здоровыми...

"Подвиг Геракла"

...В санатории не забыли шок, который здесь пережили в 90-е годы. Тогда из-за отсутствия денег здравница оказалась под угрозой закрытия. Дикий рынок диктовал свои правила. Продовольственные базы требовали предоплаты за продукты. А как заплатить, если финансирование постоянно срывалось?.. О том, чтобы заняться капитальным ремонтом одряхлевших зданий, и мысли не было. Во время дождя в палатах ставили тазики: с потолков лило. Люди старались не замечать облезлых, покрытых мхом стен дворца.

Будь на месте Виктора Тарасова кто-то другой, менее упорный, более покладистый, еще неизвестно, чем бы все кончилось. Главный врач поднял на уши всех — и в Рязани, и в Москве, доказывая, что негоже уподобляться мифическому Сатурну, пожиравшему своих детей.

— Мне многое не нравится в перестройке, — размышляет главврач. — Тяжелая ситуация в здравоохранении, сельском хозяйстве. Но как руководитель вижу: работать стало легче. Деньги Москва пусть со скрипом, давала, но приобрести что-либо было проблемой. Все коленки протер, чтобы санаторий включали в план по ремонту крыши, по строительству жилья для сотрудников...

Тарасов лукаво щурит глаза:

- Лозунг "Все лучшее — детям!" никто не отменял. Только как получилось, что все лучшее "слуги народа" взяли себе? Кто видел 5-звездочные детские санатории?.. Ребятам, особенно детям-инвалидам, достаются крохи со стола. Вот и стараемся побольше таких крошек собрать.

Сегодня работать легче. Финансирование хотя и отстает от нормативов, но деньги поступают аккуратно, без задержек. "Кирицы" включены в Федеральную адресную инвестиционную программу по борьбе с туберкулезом.

У детей теперь каждый день фрукты. Мы живем в деревне и покупаем свежие продукты в любом количестве. Закажешь — привезут. Я могу приглашать нужных строителей. Не понравятся, приедут другие. Были бы деньги. А с ними, конечно, сложно.

И тут сказывается организаторский талант главного менеджера, его умение зажечь любовью к делу, которому он посвятил свою жизнь, других людей.

Как-то по приглашению Тарасова "Кирицы" посетили гости — специалисты концерна "Росэнергоатом" из Москвы. После посещения уже девятый год они — среди надежных друзей детской здравницы. Построили новую котельную, обновили подземные коммуникации; подарили детям телевизоры, холодильники, приобрели для них ортопедические кровати, инвентарь. Санаторий имеет теперь целый парк автотехники.

В конце июня прошлого года состоялась закладка домашней церковки санатория. Храм возводится опять- таки на средства Росэнергоатома по проекту главного архитектора Рязанского научно-реставрационного управления С. Г. Варганова.

Финансовые средства, которые понемногу начали поступать из Минздрава, Министерства культуры РФ, помощь спонсоров — все это позволило вплотную заняться старинным дворцовым комплексом, реставрацией, которую остряки сравнивают с подвигом Геракла.

Ансамбль кирицкого дворца сегодня

Возрождение красоты

Реставрация — дело увлекательное, многотрудное и очень дорогостоящее. Кто-кто, а специалисты Рязанского научно-реставрационного управления и их главный менеджер Владимир Тюнин, заслуженный строитель, заслуженный работник культуры России, знают это не с чужих слов. В трудные 90-е годы, чтобы остаться "на плаву", не растерять коллектив профессионалов, реставраторам приходилось и хлебные поддоны изготовлять, и гробы. Но никогда не забывали о главном своем предназначении — бороться за сохранность духовного и культурного наследия родины. Выдюжили, сохранив уникальных мастеров — позолотчиков, лепщиков, кузнецов, белокаменщиков...

Владимир Тюнин

Объединение готовится отметить свое 55-летие, ему есть, чем гордиться.

Кафедральный Успенский собор Рязанского кремля радует величавой красотой. В активе музей-заповедник в Константинове, на родине Сергея Есенина. Добрый след оставили в Троицком, Солотчинском, Шацком и других монастырях. Вернули из небытия исторические памятники, в том числе торговые ряды старинного Касимова. А кроме того, строят на рязанской земле жилье, соорудили спортзалы для дома-ребенка в Солотчах, для школы-лицея в Рязани. Готовят к сдаче реабилитационный центр для детей-инвалидов в Михайлове.

Особые страницы связаны с Кирицами. Дворцовый ансамбль, созданный Федором Шехтелем, уже давно нуждался в защите: неумело перестраивался, рушился, постепенно превращаясь в руины. Перед реставраторами стояла сложная проблема: возрождая ценный памятник культуры, нужно было учитывать его нынешнее назначение, его специфику.

Здесь, к примеру, по пожарным нормам нельзя использовать масляные краски — только на водной основе. Хотя это и удорожало работы, применили наливные полы. Кровля сложная, с зубцами. Для нее решили приобрести импортную металлочерепицу.

И вот он — замок-дворец, словно бы птица Феникс, возрожденная из пепла. Настоящий карнавал живописных форм — романтизма средневековой архитектуры, барочной пластики и пышности декоративного убранства модерна. Все это органично слито в яркий и характерный образ. Заново восстановлены внутренний интерьер и фасад главного корпуса.

Мастера вплотную занялись малыми архитектурными формами усадьбы. Воссоздана каменная шрада с башнями. Скоро освободится от строительных лесов "мавританская беседка", займут свое место на постаментах скульптуры кентавров. Обновляются пандусы, лестницы, фонтаны. На очереди "мост любви" над глубоким оврагом и удивительные по тонкой графике "Красные ворота".

Как говаривали когда-то в старину — лепота!

Отечественное здравоохранение переживает не самые лучшие времена. И все же главный врач Виктор Тарасов настроен оптимистично. Он верит: его санаторий будет во всем соответствовать современным требованиям.

В "Кирицах" прошел тендер между двумя солидными проектно-строительными организациями на право вести сооружение нового лечебного комплекса. Будущий комплекс двух- и трехэтажных зданий — примерно одиннадцать тысяч квадратных метров — не нарушит дворцового ансамбля Шехтеля: по согласованию с Министерством культуры РФ его возведут на окраине старинного парка. Это еще 120 коек и возможность иметь палаты "мать и дитя".

Главврач мечтает о плавательном бассейне для ребят, современном спортзале, кинотеатре.

...Недавно я был во Франции, на Лазурном берегу, в Ницце. Бродя по городу, я вышел на небольшую улочку и застыл: авеню барона фон Дервиза... Здесь помнят "русского Монте-Кристо". Я смотрел на указатель, а перед глазами вставали кирицкий парк и прекрасный дворец, наполненный детскими голосами.

БИОГРАФИЯ НАУЧНОЙ ПРОБЛЕМЫ

Александр Волков

Таинственный космос бактерий

Два года назад (см. "ЗС", 2003, № 8) мы мельком упомянули о языке бактерий. Сегодня мы подробнее расскажем и о нем, и о некоторых других открытия, связанных с миром бактерий.

Они пришли побеждать

Первые жители Земли — микробы — появились 3,9 миллиарда лет назад. В ту пору на планете практически не было кислорода, но им он и не нужен был. Два миллиарда лет они оставались единственными обитателями Земли. Со временем они изобрели фотосинтез, то есть научились превращать солнечный свет в богатые энергией углеводы. Начали вдыхать кислород. Заселили любую пригодную для жизни нишу — от глетчеров до гейзеров. Растения и животные не стали им конкурентами. Микробы изловчились создавать колонии внутри крупных организмов, процветая и размножаясь в этой богатой питательными веществами среде.

Симбиозе некоторыми видами бактерий оказался выгоден и нам, людям: они помогают перерабатывать пищу, попавшую в кишечник. Другие же вечно досаждают нам. Они повинны в настоящей "гонке вооружений": в фармацевтических лабораториях создают все новые, более изощренные лекарства. В каждом доме хранится целый арсенал оружия против микробов —домашняя аптечка, а их воинство все так же непобедимо. Микробы не хотят уступать ни пяди захваченного ими тела. Они проводят рекогносцировку местности, создают отряды самообороны, шлют вперед боевые дружины и по каждому поводу совещаются, совещаются — болтают без умолку.

В середине XX века, особенно после появления антибиотиков, дела микробов казались плохи. Многие инфекционные заболевания, сводившие в могилу миллионы людей — туберкулез, холера, дифтерия и другие, — были почти побеждены. Но потом началось неожиданное. Все чаще смертоносные машины, созданные лучшими фармацевтами мира, давали осечку, стреляли в микробов, а попадали впросак. Микробы были живучее наших представлений о них. В сражении с ними медицинская махина стала пробуксовывать.

Начиная с 1980-х годов, в промышленно развитых странах наблюдается рост инфекционных заболеваний. Так, сейчас в мире от заболевания одним лишь туберкулезом ежегодно умирают около 3 миллионов человек. А другие инфекции! Медики все чаще говорят о возможной пандемии особо опасной формы гриппа или чего-то подобного. Недаром такой переполох вызвала вспышка атипичной пневмонии. Потом заговорили о птичьем гриппе...

А микробы все продолжают что-то затевать; их колонии разрастаются; их коалиции становятся все сплоченнее. Каждое из их государств надеется — на свой лад — "покорить весь мир", то есть занять все возможные уголки тела, в котором они гнездятся, а если рядом окажется другое тело, то перепрыгнуть, перелететь в него — как в древности люди "перепрыгивали, перелетали" с одного острова на другой, понемногу покоряя весь мир. Так, по подсчетам биологов, при одном только поцелуе люди передают друг другу до 40 тысяч бактерий.

Биопленки обнаруживают всюду

В этих городах не ступала нога человека

С середины 1990-х годов в войне с микробами ученые применили новейшее разведывательное средство — лазерный микроскоп. Так впервые открылась жизнь микробов во всей ее обыденности и разнообразии.

До этого считалось как? Бактерии — крайне примитивные организмы. Каждый их вид живет изолированно друг от друга и размножается среди себе подобных. Собственно говоря, так и было... в научных лабораториях, где каждому виду бактерий отдавался во владение свой дворец из стекла или металла — свой лабораторный сосуд. В природе, как показали недавние наблюдения, все наоборот. Микробы действуют на удивление сообща. Возможно, в этом — залог их непобедимости.

По словам американского микробиолога Уильяма Костертона, картина, увиденная им в лазерный микроскоп, напоминала "Манхэттен ночью, когда подлетаешь к нему на самолете". Посреди вязкой бактериальной пленки высились "небоскребы" из микробов, достигавшие 200 микрометров в высоту (обычный размер бактерий — 1—10 микрометров). Из дома в дом по целой сети каналов бесперебойно подавались ферменты, питательные вещества и молекулы кислорода, выводились отходы жизнедеятельности микробов. Целые полчища крохотных организмов — бактерии, одноклеточные, вирусы — слонялись по улицам этого "мегаполиса" и пожирали все, что им попадалось. В этом "городе" встречались и редкие "чужеземцы" — черви, грибы, водоросли, миниатюрные клещи и личинки насекомых.

Исследования показали, что обитатели подобных "городов" придерживались принципа разделения труда. Там, например, жили бактерии, которым кислород вреден; у них был штат "телохранителей", защищавших их от этого яда. Без них они бы погибли. Кислород же отводился по каналам "МикробОксигенСети" в те районы города, где жили давние его потребители.

...Подобные колонии, получившие название "биопленок", стали обнаруживать всюду: на камнях и рифах, на растениях и памятниках, на стенках водопроводных труб и стеклышках контактных линз. Особенно прижились они в медицинских приборах: искусственные клапаны сердца и тазобедренные суставы, протезы и катетеры часто кишат колониями бактерий. Немудрено, что у многих пациентов больниц развиваются воспалительные процессы — они страдают от "госпитальных инфекций".

Коронавирус, вызывающий ОРВИ, гастроэнтерит и атипичную пневмонию. Процесс размножения

Сто двадцать тысяч лет одиночества

Бактерии — удивительные мастера выживания. Вот лишь некоторые открытия, сделанные в минувшем году.

* Во время международной экспедиции в Саргассовом море — этой пустыне, лежащей посреди Атлантического океана, — было обнаружено около 1800 неизвестных прежде микробов. Генетики выявили у них более 600 генов, отвечающих за работу фоторецепторов. Возможно, солнечный свет играет в экосистеме морей куда более важную роль, чем считалось прежде. Вообще же, предполагают некоторые ученые, до 99 процентов организмов, населяющих Мировой океан, — прежде всего беспозвоночные, — нам пока неизвестны. Их только предстоит открыть.

* Американские исследователи отыскали в одном из горячих источников на дне океана микробы, которые Moiyr выдержать температуру до 130°С. До сих пор не был известен ни один организм, способный выдержать такую жару. Любопытно, что врачи стерилизуют операционные инструменты при более низкой температуре.

* Микробы готовы жить в щелочах. Так, американские ученые выявили колонию бактерий, угнездившуюся в среде с водородным показателем 12,8. С таким же успехом она могла бы процветать в едком натре.

* Среди кислотолюбивых микробов долго первенствовала Thermoplasma acidophilum — она выживала при кислотности, равной 0,4.

В середине 1990-х годов было установлено, что бактерии рода Picrophilus могут размножаться в среде с водородным показателем, равным 0, то есть при максимально возможной кислотности.

* Американские исследователи обнаружили в пробах льда, взятых в Гренландии на глубине 3000 метров, — там, где лед частично смешался с вечной мерзлотой, — многочисленные колонии микробов: всего около 40 видов. Поражал их возраст — не менее 120 тысяч лет. Некоторые из них, попав в лабораторию, стали размножаться; только делали это раз в пять медленнее, чем обычные микробы. Возможно, они размножались даже в толще лада, но очень медленно.

Они выжили в самых необычных условиях: на холоде, при почти полном отсутствии кислорода и питательных веществ, при очень высоком давлении. Такие микроорганизмы могли бы населять Марс или спутник Юпитера Европу.

Пока биологи не могут понять, как выжили эти микробы. Возможно, они пребывали в спячке. Исследования показывают, что микроорганизмы могут выжить в глыбе морского льда при температуре до минус 40°С. Лишь тогда замерзает тончайшая водяная оболочка, окутывающая микроб, и кристаллики льда разрезают его. До этого он борется за свое существование, выделяя определенные протеины.

Ученые обратили внимание также на то, что почти все найденные бактерии гораздо меньше обычного: их длина не превышает 0,2 микрометра. Некоторые представляют собой аномальные образцы обычных микробов, и аномальность их вызвана теми суровыми условиями, в которых они оказались. Другие, возможно, таковы по своей природе. Можно только гадать, какими свойствами обладают эти микробы, вернувшиеся с холода.

Смысл консенсуса — в кворуме

Итак, бактерии живут колониями, выстраивая свои "муравейники" повсюду. В этих крепостях они лучше одиноких собратьев защищены от солнечного света, ветра и радиоактивного излучения. Но раз они поселяются колонией, им надо общаться друг с другом. Как?

Еще в 1960-е годы ученые выяснили, что микробы могут обмениваться информацией. К этому выводу пришли, исследуя поведение морских светящихся бактерий Vibrio fischeri. Эти микробы паразитируют в органе свечения каракатицы и — "в награду за гостеприимство" — излучают свет. Благодаря "фонарику", вросшему в тело, каракатица находит пищу и высматривает врагов.

Однако светиться есть смысл, когда колония бактерий достаточно велика. Одиночные огоньки микробов ей, каракатице, не нужны. Они хороши, когда сливаются в мощный луч прожектора. Но откуда бактерии знают, сколько их?

Ответ был найден лишь в 1990-е годы. Оказалось, бактерии используют для подсчета сородичей химическую систему связи — так называемый Quorum sensing. В политике кворум — это минимально допустимое число участников собрания, при котором оно правомочно принимать решения. Кворум определяют, сверяясь со списочным составом.

Бактерии же свой кворум подсчитывают химическим путем, выделяя особые сигнальные вещества — феромоны. Их концентрацию они измеряют с помощью специфического рецептора. Пока феромонов мало, а значит и микробов мало, и действовать сообща им невыгодно — этот рецептор бездействует. Но весточка летит за весточкой, подтверждая: "Мы вместе!" И вот от былой благочинности нет следа. Начинается шабаш.

Как только "кворум" достигнут, срабатывает рецептор: и каракатица светится, и — речь уже о бактериях, поселившихся внутри нас, — вся колония дружно выделяет токсин, от которого человеку становится плохо. Вот так и толпа людей, достигнув некоего предела, начинает коллективно действовать, выпуская в окружающую среду свой яд — кипучую ненависть к властям, врагам, инородцам. Quorum sensing! Ничто человеческое микробам не чуждо...

Теперь становится ясно, почему бактерии, сколько мы их ни травим, — а в фармацевтике одно супероружие спешит сменить другое, — хилее не становятся. Ведь сообща обитатели "городов-биопленок" в тысячи раз устойчивее к действию антибиотиков, чем одинокие "микробы-хуторяне". Антибиотики хоть и проникают внутрь биопленки, не истребляют там всех микробов. Выживают сильнейшие. Их потомки становятся основным населением колонии, а значит, та будет куда опаснее, чем прежде.

В 2002 году американские микробиологи Элиана Дренкард и Фредерик Осьюбел опытным путем убедились, что из безобидных бактерий можно путем впрыскивания в их колонию нескольких доз антибиотика получить опасных возбудителей заболеваний. Даже когда от колонии микробов остается несколько особей, это не помогает. Вскоре вырастет колония "продвинутых микробов", способных не погибнуть от лекарств. Да, их не истребишь как каких-нибудь квагг или стеллеровых коров. Даже если бы — вообразите себе! — мы могли стрелять по микробам из ружей, наверняка появилась бы популяция микробов, покрытая броней.

Лактобактерии, содержащиеся в йогурте

Рецепторы бактерии улавливают сигнальные вещества, выделяемые другими бактериями

И бактерии нарушают процедуру голосования

С тех пор как мы узнали, что опасны не микробы сами по себе, а их кворум — их роковое количество, стало ясно, что и бороться с ними можно иначе. Надо не уничтожать бактерии, а мешать им общаться друг с другом и подсчитывать кворум. Пусть микробы, даже образовав крупную колонию, по-прежнему верят, что разобщены. Пусть не догадываются, что им пора переходить в атаку. Значит, надо найти те особые вещества, которые подавляют химические сигналы микробов. Но для этого надо досконально понять их тайный язык.

Ключевую роль в общении микробов играют определенные сигнальные молекулы. Какие? В январе 2003 года удалось обнаружить, по-видимому, весьма важную в биологическом микромире молекулу — так называемую Autoinducer 1-2. Это своего рода "пиджин-инглиш" микробьего царства — язык межвидового общения. На нем, как установлено, общаются между собой не менее полусотни различных видов бактерий, в том числе кишечная палочка (Escherichia coli).

Фредерик Хьюджсон и его коллеги из Принстонского университета сумели даже поймать эту молекулу с поличным. На бактерии Vibrio harveyi они обнаружили рецептор, к которому и пристыковывалась [-2. Работа была не из легких. Представьте себе огромный авторынок — это будет наш рецептор. Он состоит из нескольких тысяч атомов. Одна машина на нем — всего 16 атомов! — это и есть 1-2. Дальнейшие исследования показали, что эта молекула содержит, например, атомы бора. Давно известно, что данный химический элемент как-то воздействует на живые организмы. Как именно, было неясно. Теперь мы начинаем понимать, что бактерии (хотя бы некоторые из них) пользуются этим веществом в общении друг с другом. Зная это, можно не давать им поговорить. Тому есть примеры в живой природе.

Некоторые виды водорослей выделяют фураноны — вещества, которые мешают образованию на стеблях налета бактерий. Подобную стратегию микробиологи хотят использовать и в борьбе с возбудителями болезней. Нужно понять лишь, какими веществами удастся подавить активность сигнальных молекул. Так, Ханс-Курт Флеминг из Дуйсбургского университета предлагает использовать протеазы — ферменты, расщепляющие протеины (о роли протеинов в организме смотрите "ЗС", 2004, № 6). Если сигнальные молекулы будут распадаться, то и "перепись населения" в мире бактерий не состоится.

Другой метод борьбы — найти вещества, которые деформируют сигнальную молекулу; она не пристыкуется к рецептору бактерии. Так "посол войны" превратится в посла с "китайской грамотой", которую нормальный микроб не сумеет прочесть.

Еще одна идея родилась после того, как в январе 2004 года был расшифрован геном микроба Bdellovibrio bacteriovorus. Этот микроорганизм — по своей природе хищник, но атакует не клетки высших организмов, а лишь бактерии. Он проникает внутрь микроба и пожирает его, а затем делится почти на полтора десятка клеток, которые туг же отправляются на охоту.

"Враг моего врага — мой друг". Эта истина инвариантна — она применима как в мире людей, так и в мире микробов. Ученые уже прозвали в шутку этих бактериоедов "живым антибиотиком". Вот только не станет ли шутка дурной? Не окажутся ли некоторые бактерии устойчивы к атакам микробов-убийц? И не приведет ли это к появлению новых, особенно стойких микробов, которые никаким хищникам не по зубам?

Если же надежды ученых сбудутся, то в медицине произойдет качественно новый скачок. Не секрет, что операции по протезированию или трансплантации органов нередко проходят с осложнениями. Возникают воспалительные процессы. Если же удастся помешать образованию бактериальных пленок на протезах и имплантатах, то эти операции получат самое широкое распространение. Пару веков назад простое переливание крови было своего рода "русской рулеткой". В будущем же и пересадка органов может стать чем-то вроде зубного протезирования. Как полагают исследователи, наши успехи в изучении тайного языка микробов позволят нам наконец контролировать развитие эпидемий.

Новые строители старых соборов

От микроорганизмов страдают не только люди, но и памятники искусства. Плесневые грибы разъедают глиняных воинов армии Цинь Шихуанди. Синезеленые водоросли покрывают слизистым налетом мраморные статуи. Бактерии портят краски на витражах и подтесывают стены старинных зданий. Так по оценкам немецких биологов, Кельнский собор неустанно гложет армия из 10 квадриллионов микроорганизмов.

Но защитить памятники искусства могут... тоже микробы. Известно, что более 80 видов микробов выделяют минералы, содержащие кальций. С их помощью можно восстанавливать стены старинных зданий, сложенные из известняка.

Геолог из Гранадского университета Карлос Родригес-Наварро брал крошку известняка — из этого материала сооружены стены знаменитой мавританской крепости Альгамбра и кафедрального Гранадского собора — и клал ее в смесь, где мельтешили миллионы бактерий Myxococcus xanthus. Бактерии покрывали крошку кристалликами карбоната кальция склеивая ее в монолит. Возможна в будущем они помогут отремонтировать стены Гранадского собора.

В мастерской реставраторов в Менхенгладбахе удалось с помощью бактерий склеить полтора килограмма крошки, осыпавшейся со стен Кельнского собора. Немецкий исследователь Франц Мол надеется восстановить "живыми силами" одну из статуй у главного портала собора. Прежде известняковые статуи и стены обрабатывали с помощью химикатов. Новый способ обещает более долговечный эффект. "Известняк не забивается, — отмечает Мол, — он дышит, как и прежде".

В Италии, в Пизе, реставраторы использовали в 2003 году бактерии Pseudomonas stutzeri для восстановления фрески итальянского художника XIV века Слинелло Аретино. Традиционный способ закрепления осыпающейся краски — с помощью клея — оставляет следы, белые полоски, от которых нельзя полностью избавиться. Однако колония изголодавшихся микробов за 12 часов съела 80 процентов клея; несъедобный остаток удалось снять с помощью соленой воды и ферментов.

По мнению итальянского микробиолога Франчески Каппителли, бактерии будут играть важную роль в сохранении культурных ценностей. Одни могут удалять с произведений искусства налет сульфатов, другие — пятна нитратов и т. п. Для любой химической реакции можно найти подходящий вид бактерий.

Бактерия становится батарейкой

Мы открываем все новые способности микробов. Одни могут вырабатывать полимеры (см. "Заметки обозревателя" в "ЗС", 2004, № 11). Другие — бактерии рода Rhodococcus — выращивают в водном растворе золота крупицы драгоценного металла размером, правда, всего несколько нанометров. Третьи готовы вырабатывать электрический ток.

Идея использовать бактерии для производства тока не нова, ей уже лет сорок. Известно, что кишечные палочки выделяют из сахара водород. После ряда химических реакций возникает поток электронов, который, впрочем, настолько мал, что его невозможно использовать в промышленных целях. И все же у этого метода есть свои перспективы.

Дерек Ловли и Свадес Чодхури из Массачусетского университета использовали для выработки тока бактерии Rhodoferax fernreducens, живущие на морском дне. Эффективность выработки тока повысилась. Теперь не нужна промежуточная стадия — получение водорода. Бактерии окисляют сахар, и выделяющиеся при этом свободные электроны начинают движение к графитовому электроду. КПД такого устройства, как сообщает интернетовский журнал "Nature Biotechnology", достигает 80 процентов.

Бактерии-энергетики не очень разборчивы в выборе пищи. Они могут потреблять глюкозу, фруктозу, обычный рафинад и даже ксилозу — древесный сахар. Чодхури и Ловли убеждены, что из отходов сахарного производства со временем можно будет вырабатывать ток.

Уран на завтрак, уран на ужин

Последствия переработки урана трудно устранить. Зараженные территории нужно очищать десятилетиями, подвергая риску здоровье рабочих. Биологи из Массачусетского университета обнаружили, что к этому неблагодарному труду можно привлечь... бактерий рода Geobacter, способных превращать уран в его оксид — уранинит. Это вещество не растворимо в воде, поэтому его легко можно собрать.

Бактерии рода Geobacter встречаются в осадочных отложениях, пусть и весьма малочисленны. Недавно выяснилось, что их культуру можно размножать с помощью ацетата. В опыте американских исследователей популяция бактерий за 50 дней превратила в уранинит 70 процентов выделенного им урана. Очевидно, скоро этот метод можно будет опробовать на практике.

BО ВСЕМ МИРЕ

Ничего плохого в этом нет

Из четырех вкусовых ощущений — сладкого, горького, кислого и соленого — менее всего изучено кислое. Любовь к сладкому и соленому появляется достаточно рано, со временем крепнет, но иногда исчезает в юности. Ученые установили, что с нашим отношением ко всему кислому происходит нечто похожее. Склонность к кислому вкусу больше выражена у детей. Более трети опрошенных детей из предложенных сортов мармелада выбрали самый кислый: содержание в нем лимонной кислоты оказалось даже выше, чем в концентрированном лимонном соке. Многие из нас любили в детстве лимоны без сахара. Даже Чарльз Дарвин в своих воспоминаниях, написанных более ста лет назад, рассказывал, как мальчишкой с удовольствием ел кислые яблоки и крыжовник. Новое исследование показало, что ничего плохого в этом нет. Дети, предпочитающие кислое, не набрасываются на мучное, а гораздо охотнее едят фрукты и овощи. И в результате гораздо менее подвержены диабету и ожирению.

Держим равновесие

Ученые бьют тревогу: современные люди, оказывается, слишком мало нагружают свой вестибулярный аппарат. Казалось бы, что в этом особенного? Но, как показали последние исследования, неумение тела сохранять равновесие в необычных положениях, да и само отсутствие этих "необычных положений" приводят к различного рода расстройствам и стрессам.

Решить эту проблему поможет новый очень необычный курс, предлагаемый клубом Petrovka Sports. Его упражнения направлены на то, чтобы, используя специальные штанги с подвижными шариками, удерживать равновесие в непривычных позах. Курс позволит не только развить в себе великолепное чувство равновесия, но и научиться владеть своим телом, обрести красивый рельеф мышц и, главное, надолго зарядиться хорошим настроением.

Арктика и медведи

Считается, что название северной полярной области Земли происходит от греческого "арктос" (медведь). Возможно, древние греки, будучи искусными мореплавателями, в своих странствиях на север ориентировались по созвездиям Северного полушария — Большой и Малой Медведицам. А может быть, северная полярная область планеты была названа так в честь во множестве обитающих на ее территории белых медведей, и именно в связи с этим одноименное название получили созвездия, указывающие путь к ней.

Какие почки лучше пересаживать?

Американские ученые проверили, как чувствуют себя 50 тысяч больных, которым пересадили почку. Если почку изымали у живого донора, то через три года после операции 81 — 85 процентов пациентов чувствовали себя по-прежнему нормально. Если же донор был мертв, то спустя три года у каждого третьего больного почка уже отказывала.

В США сейчас каждую четвертую почку для пересадки изымают у живого донора. В скандинавских странах этот показатель еще выше — 50 процентов.

Зрение и стресс

Практически треть людей с плохим зрением страдают психическими нарушениями. Исследования университетской глазной клиники в Марбурге показали, что определенную роль в этом играют иммунная и гормональная системы. Из- за психических проблем они ослабевают, их возможности резко ограничиваются. Кроме того, исследователи пришли к выводу, что с помощью аутогенной тренировки можно снизить внутриглазное давление, и вызванная стрессом патология сетчатки уменьшится.

Да будет так!

В Берлине журналистам и общественности был представлен единственный сохранившийся автограф последней египетской царицы Клеопатры, обнаруженный в берлинском Египетском музее. Голландский ученый Питер ван Миннен подтвердил подлинность подписи. На древнем папирусе, датированном 33 годом до новой эры, рукой правительницы на древнегреческом языке начертано: "Да будет так".

ИСТОРИЯ ВЧЕРАШНЕГО ДНЯ

Ольга Балла

Бесконечное прощание

Сергей Шаров, "Последний шлюз".

1970-е годы в русском историческом самочувствии Парадоксы календаря, или Краткое введение в севентологию

Когда, по-вашему, кончились 70-е годы XX века? Это только кажется, что 31 декабря 1979-го. То есть где-то, в какой-нибудь из стран, живущих по тому же, что и мы, григорианскому календарю, так оно скорее всего и было. В России, по обыкновению, все куда сложнее.

Как и положено десятилетию, 70-е — не столько отрезок времени, сколько особое состояние: социальное, экономическое, культурное, эмоциональное... Разумеется, то же касается и 60-х, и 50-х, и 40-х. Но 70-е — прошлое совсем особое: свежее, острое. Слишком недавно все это было — и слишком многое с тех пор стало чужим и далеким.

Когда 70-е начались, более-менее понятно. Их можно смело отсчитывать с 21 августа 1968-го, когда советские танки проехались не только по Праге, но и по многим "шестидесятническим" надеждам, эйфориям и иллюзиям. Началось то, что в разные времена и с разной, но неустранимой степенью неточности называли "брежневской эпохой", "застоем", послеоттепельным "похолоданием", "безвременьем", а гораздо позже — еще и золотым временем "порядка" и "стабильности"...

Но когда это все-таки кончилось? Все мнения на сей счет если в чем-то сходятся, то разве в одном: точно не 31 декабря 1979 года. Самое ранее, когда это могло произойти, — ноябрь 1982-го, смерть Брежнева: первый надлом советской беспросветной устойчивости. Впрочем, на том основании, что сразу по смерти бровеносца в потемках ничего, по существу, не изменилось, конец "70-х" относят и к 1985-му, когда, заявив себя как преодоление "застоя", но совершенно в русле классически советских представлений, началась "перестройка". Еще одна предлагаемая граница — баррикады 1991-го, на которых стояли глубоко советские люди, воодушевляемые типичнейшими идеалами 70-х годов...

1968 год, "Пражская весна" - так начинались семидесятые

Вскоре после того выяснилось: а 70-е-то, эта "бесцветная", "пресная", "глухая" эпоха, когда, кажется, вообще ничего не происходило, оказывается, жгуче интересны! И не каким- нибудь там обывателям, томящимся по колбасе за 2.20, и не только молодежи, которая в 70-е еще и не родилась и ничего о них не знает, а нынче норовит одеваться непременно по тогдашней моде, а вовсе даже ученым, исследователям, проблематизаторам ex professo, тем самым, кто в те же 70-е искренне ненавидел родное безвременье и советскую власть, которая все это устроила. Начались активные исследования того, что совсем недавно выглядело заслуживающим разве что отталкивания и скорейшего преодоления. В 1998-м московско-венецианский альманах "Россия / Russia" — не впервые ли в отечественной интеллектуальной истории? — посвятил отдельный выпуск 70-м годам как "предмету истории русской культуры". Следует из этого, между прочим, и то, что если 70-е и кончились (более-менее осознанно стали прошлым), то никак не раньше середины 90-х.

К тому времени, как в минувшем сентябре Институт высших санитарных исследований РГГУ собрал историков, социологов, филологов, искусствоведов, культурологов на семинар "1970-е годы в истории русской культуры", исследовательский интерес к эпохе успел обрести известные традиции и результаты. На первом заседании — круглом столе "1970-е: взгляд из XXI века" — можно было уже не только намечать направления предстоящей работы, но и подводить самые первые итоги.

Интерес к 70-м породил столь обширную область изысканий и рассуждений, что присутствовавший на семинаре филолог Александр Жолковский (университет Южной Калифорнии, Лос-Анджелес) с присущей ему язвительностью счел эту область достойной отдельного имени и обозвал ее "севентологией". А московский филолог Илья Кукулин, развивая эту мысль, применительно к советскому материалу предложил термин "севентоведение". Так каким же видится нынешним севентологам и севентоведам их предмет?

Время интеллигенции

Участники семинара честно старались говорить о советской реальности 70-х "вообще", в целом. Но разговор с какой-то роковой неизбежностью сворачивал на тонкий и узкий ее слой — интеллигентскую субкультуру. Конечно, 70-е годы все-таки не настолько еще оторвались от личного опыта исследователей, чтобы классические представители "племени интеллигентов" могли их рассматривать вовсе без ссылок на этот опыт, на то, что волновало их самих и среду их социального обитания.

Но дело еще и в том, что советские 70-е — эпоха специально "интеллигентская". Это время расцвета интеллигентской субкультуры, даже многих субкультур; во всяком случае — оформления интеллигенции как особого явления в позднесоветском обществе с собственным набором стилей жизни, с четким представлением о своей социальной и "духовной" миссии (очень помогавшим жить!) После краткой эйфории "перестроечных" лет оно стало сходить на нет, а на смену интеллигенции начали приходить профессиональные сообщества интеллектуалов, решающих собственные цеховые задачи и отнюдь не объединяемых ни общей идеологией, ни общим пафосом.

70-е — эпоха "интеллигентская" еще и потому, что на редкость "литературная", "книжная". Читали жадно, читали всё, читали "толстые" журналы, подписные издания, книги с "черного рынка" и со старых чердаков, самиздат и тамиздат, читали до утра, читали между строк. Книги собирали, книги привозили из глухих медвежьих углов и из-за границы, книги перепечатывали на машинке и переписывали от руки. И взахлеб обсуждали прочитанное ночами на кухнях. В каком- то смысле, при всей обостренной ценности книги, она ценилась совсем не в первую очередь ради себя самой. Книга была образом свободы, самым верным путем к ней, самим ее воплощением. "Мы упивались книгами, как наркотиком, — вспоминала одна из участниц семинара, Ирина Уварова, — уходя в знание и думая, что таким образом мы вырвемся отсюда". Конечно, читали не только интеллигенты. Но интеллигенты задавали известный тонус отношения и к книгам, и к тому, что из них можно было вычитать, — к "культуре". Как жестковато выразился Илья Кукулин, "абсолютизация" культуры и культурных ценностей, которая была очень значима для интеллигентов 70-х, несомненно, влияла на общество в целом, включая тех самых простых рабочих, которые не любили диссидентов или вовсе ничего о них не знали.

Андрей Тарковский

Поэтому семинар интеллигентов- интеллектуалов по 70-м годам едва ли не в первую очередь стал их отчетом самим себе и своей аудитории в историческом опыте своей — по-моему, совершенно неповторимой — социальной группы. Между участниками возникли довольно острые споры: имеет ли смысл говорить о двух культурах 70-х годов — подцензурной и неподцензурной, официальной и неофициальной (как делал Кирилл Рогов) — или все же об одной (как предложил попытаться Андрей Зорин)? А может, их было много (Илья Кукулин)? Чем тогда эти культуры сходны и насколько различны, чем они обязаны друг другу? И вообще — обратил внимание социолог, директор Франко-российского центра по общественным наукам Алексей Берелович, — стоит ли искать специфику 70-х годов прежде всего в истории культуры? Отчего бы не принять во внимание изменения во множестве других вещей: в торговле, в характере потребления, в стиле поведения?.. Ну, направление поисков, кажется, вполне определялось профессиональным составом участников: пришли бы экономисты и рассказали бы про производство и потребление, а историки культуры, естественно, говорили о том, что они лучше всего знают. Внутренний же нерв споров, похоже, определялся основным, выговоренным или нет беспокойством: каково было место интеллигенции в истории тех лет?

А интеллигенция, между прочим, действительно имела весьма серьезное влияние на умы и души своих читающих и думающих современников, из которых далеко не все зарабатывали на жизнь умственным трудом. Скорее всего, такого больше не будет, и сами представители интеллигенции понимают это, как, может быть, никто другой.

Ведущий семинара Андрей Зорин (РГГУ) выдвинул предположение, вполне возможно, небесспорное, но, вне всякого сомнения, очень характерное, — об исключительной роли научно-технической интеллигенции в судьбе советского общества. В ее зарождении, расцвете и гибели Зорин рискнул увидеть ни больше ни меньше как "центр всей позднесоветской истории". Этот слой был создан искусственно, при Сталине, с целью обслуживания советской военной, прежде всего ядерной промышленности, "никакого другого, внеэкономического происхождения у него нет". Чтобы он эту промышленность хорошо обслуживал, его надо было хорошо оплачивать. А кроме того, предоставить ему определенную культурную и интеллектуальную автономию. И вот эти люди — по некоторым подсчетам, десятки миллионов! — стали своего рода советским "средним классом": с достаточно надежным статусом, с определенными стандартами потребления, достигнутыми как раз к 70-м. Каждый знал, сколько лет он должен отработать, чтобы купить машину, кооперативную квартиру, садовый участок... И отрабатывали, и приобретали: но вместо благодарности и преданности система-благодетельница получила в ответ нечто совсем другое. Именно в этой среде смотрели Тарковского, читали Бродского, устраивали выставки и концерты в закрытых КБ и НИИ. Именно на эту аудиторию работала вся гуманитарная интеллигенция — создательница вольнолюбивых идей, именно на этой почве они отлично прививались и пускались в рост. Именно эта социальная фуппа противопоставила себя советской системе, именно она, утверждал докладчик, сломала ей хребет, чтобы первой же погибнуть под ее обломками.

Иосиф Бродский

Король Лир в степи: советский человек в поисках универсального

Советский человек 70-х был просто на редкость укоренен и устроен в своей повседневности. И лишь кажется парадоксом, что одной из самых устойчивых в искусстве тех лет была метафора "вышибленности" человека из конкретных условий его существования.

Театровед Ирина Уварова обратила внимание: излюбленный сценографический прием театра 70-х — изображение "одинокого человека в нежилом пространстве". И это так часто, так независимо от сюжета пьесы, что слишком очевидно: дело здесь не в пьесах, не в сюжетах, а в чем-то очень глубоком. Да, XX век поставил человека перед лицом чрезвычайного опыта: и две мировые войны, и революции, и фашистские лагеря смерти, и ГУЛАГ, после которого тому оставалось лишь чувствовать себя королем Лиром в степи, изгнанным из всего привычного, оставшимся перед лицом жестокого, голого бытия. Но к 70-м-то — тихим, медленным, вполне уютным: все катастрофы, казалось бы, давно остались позади?.. И, тем не менее, точнее, тем упорнее искусство 70-х, понимая и моделируя человека, старалось изъять его из контекста (читай: из "удушливого", "сужающего", "мелкого", "скудного", "косного" контекста текущей повседневности) и поместить или в заведомо, как предполагалось, более интенсивный, осмысленный контекст мировой (читай: западноевропейской) культуры, проговаривая характерно-советские заботы, тревоги, ценности на "универсальном" западном материале, или вот на характерную для тех лет "пустую" театральную сцену.

Советского мыслящего человека влекло к притчам, к иносказаниям как способу осмысления жизни. И не только из-за того, что из-за свирепствовавшей цензуры слишком многого нельзя было сказать прямо. А заодно и не только из-за того, что малоизвестный Запад идеализировался и домысливался, хотя было, конечно, и то, и другое. Советский человек очень хотел быть "человеком вообще". Да он и чувствовал себя, подозреваю, "человеком вообще" тем интенсивнее и безусловнее, что общество было, если кто помнит, довольно закрытое, информация о реальной жизни в иных частях света — скудноватой, и сравнивать было особенно не с чем.

Чем скуднее были возможности распространения культурного внимания "вширь", тем решительней направлялось оно в двух всегда открытых направлениях: вглубь и вверх. Ирина Уварова в том же докладе говорила: 70-е годы открыли "верх", вертикальное измерение жизни, причем именно на уровне более-менее массового интеллигентского самочувствия.

Наверное, это—одно из главных событий в отечественной внутренней жизни тех лег. открытие очень широко и разнообразно понятого "верха". Это не обязательно религиозные искания, хотя их усиление приходится как раз на эту пору. Бога или, чаще, не очень внятно понятой "духовности" ищут — но ведь ищут же! — и в православии, и в буддизме, и в индуизме, и в разного рода оккультных практиках. В спектр поисков "верха" И.П. Уварова включила даже космические мотивы в живописи 70-х—вроде космических (метафизических, на самом деле) пейзажей Юло Соостера. Думающие люди искали большого, не скованного их повседневными обстоятельствами пространства существования, —чем бы оно ни оказалось.

Универсальная человеческая природа (вспомним, кстати, и раздавшиеся в пору "перестройки" из уст все той же интеллигенции призывы вернуться к "общечеловеческим ценностям") молчаливо подразумевалась тождественной "природе", обыкновениям, особенностям позднесоветского человека, еще точнее — позднесоветского интеллигента. То была иллюзия собственной универсальности, очень естественная в "закрытом" обществе. Возможно, еще и поэтому выход из 70-х оказался шоковым: люди испытали потрясение на уровне собственных представлений о человеческой природе.

Не оборотная ли это сторона знаменитой "книжности" 70-х? Вычитывая из книг "правду жизни", "мировую культуру" (слова Мандельштама о "тоске" по ней — одни из популярнейших у советских интеллигентов "безвременья"), книжники тех лет воспринимали все читаемое как обращенное непосредственно и прямо к себе: без специфических культурных, контекстных преломлений. Без поправок на собственную, исторически глубочайше конкретную "оптику".

Магистральный сюжет

То была эпоха редкостно интенсивной внутренней жизни. Об этом вспоминали и участники семинара — серьезные, скептичные люди, далекие от готовности очаровываться: "Мне кажется, — признавался историк Леонид Баткин, — что я обеднел с тех пор..." Но факт есть факт: своей интенсивностью 70-е во многом обязаны тому, что они были временем высокомифологичным. Историк Кирилл Рогов посвятил основной доклад заседания центральному "гиперсюжету" культуры 70-х, определявшему мировосприятие (в основном интеллигентское) тогда и какое-то время позже. Суть его — противостояние двух сил: заведомо неправедной власти и свободолюбивых мыслящих людей (прежде всего, разумеется, интеллигенции). По существу, лжи и правды, зла и добра, тьмы и света: "гиперсюжет", как и положено мифоподобному смысловому образованию, расставляет акценты очень четко и без полутонов. Государство по самому своему косному, репрессивному существу только тем и занято, что мешает настоящей, талантливой жизни, и долг любого честного и достойного человека — ему противостоять.

Однако опыт последних шести — восьми лет, заметил докладчик, заставляет бывших носителей мифа о героическом противостоянии отнестись к нему наконец критически. Пора уже, говорил он, проанализировать этот миф как культурную форму и увидеть в нем не универсалию русской жизни, а частную — и сильно идеализирующую — интерпретацию частных обстоятельств. Интеллигенту и 70-х, и 80-х, и в какой-то мере еще 90-х годов казалось: стоит лишь убрать проклятую репрессивную силу, и все будет хорошо, и мир начнет преображаться под благотворным воздействием несомненно добрых и светлых начал, которые-де несут в себе все мыслящие и культурные люди. С падением советской власти начало выясняться: единомыслия и единочувствия у "всех про!рессивных" — то есть противостоявших этому государству — сил совсем даже нет. А вот что есть, почему есть и чего нет и не будет никогда, с этим еще предстоит разбираться.

Между тем соблазны реанимации "гиперсюжета" все сильнее и сильнее. Тем более что, как подозревает Леонид Баткин, 70-е вообще еще не кончились: мы чем дальше, тем больше живем в "новосоветском обществе". К. Рогов тоже говорил: в последнее время на разных уровнях нашего общества что-то слишком заметна готовность вернуться к хорошо обжитым схемам жизни 70-х годов, где все так четко расставлено по своим местам. Все уже готовятся: одни быть конформистами, другие — нонконформистами, третьи — к внутренней эмиграции... Причем, заметил докладчик, все эти люди ошибаются. Они принимают совершенно новую социальную ситуацию за старый добрый "застой" и тем вернее имеют шанс попасться в ловушку новых обстоятельств, нуждающихся не в уподоблении тем же 70-м, а в жестком беспристрастном анализе.

Чтобы такой анализ смог состояться, нужно, кроме всего прочего, уяснить себе, чем было наше прошлое — и, в частности, 70-е годы — на самом деле. А это предполагает большую работу.

Как времена Веспасиана

Интеллектуальный статус 70-х все- таки парадоксален. С одной стороны, о них еще невозможно говорить с сугубо академическими интонациями, без субъективности, без того или иного пафоса, без вольных или невольных публицистических обертонов. И не будет возможным, пока за анализ предмета будут браться представители поколений, для которых 70-е — неотъемлемая часть личного опыта, то есть еще очень долго. С другой стороны, сама потребность в объективном исследовании 70-х — следствие того, что нас сейчас весьма беспокоят, уязвляют это время и те смыслы, которые мы с ним — обоснованно или нет — связываем. Объективный анализ — верное средство если и не справиться с экзистенциальной уязвленностью, то по крайней мере извлечь из нее некоторую пользу.

Академическое изучение 70-х — работа, еще едва начатая. Участники семинара много говорили о том, что именно ожидает такого изучения. Это и такие крупные эстетические феномены, как поэзия Бродского и фильмы Тарковского, и культура андеграунда, и массовая советская песня. И эксперименты прозы 70-х, и сопоставление событий тогдашней советской художественной жизни с происходившим в те же годы в Европе и Америке. И диссидентство как факт истории русской политической мысли. И официозная культурная продукция типа фильмов о бригадах коммунистического труда с их — тоже ведь была! — поэтикой и эстетикой. И принципы, по которым тогда молодые люди выбирали профессию и жизненные стратегии вообще. И как воспринимало социальную, политическую, культурную ситуацию 70-х и в то время, и позже каждое из живших тогда поколений (у каждого из них, отмечали Кирилл Рогов и философ Аркадий Липкин, был свой образ времени, причем заметно разный у представителей гуманитарной и научно-технической интеллигенции). Причем, что до сих пор не разумеется само собой, изучать все это предстоит максимально объективно, без опоры на милые сердцу идеологизирующие схемы. Однако было бы опасно забыть и о том, что — говорили Филипп Дзядко и Илья Кукулин — изучение 70-х годов как опыта освобождения (именно критичное, с уважением, но без идеализаций) имеет несомненный этический смысл.

Настоящее открытие советских 70-х годов еще предстоит. И вот когда жизнь этого времени будет описана, проанализирована, рассортирована по статьям энциклопедий и параграфам учебников, когда она перестанет тревожить живущих как совокупность утраченных ли, упущенных ли возможностей, когда она "станет для людей, как времена Веспасиана", вот тогда-то, не раньше, 70-е годы действительно кончатся. Я не знаю, стоит ли этому радоваться.

КЛУБ "ГИПОТЕЗА"

Александр Игнатов

След динозавра

XX век оставил в наследство принцип: Куновский принцип научных парадигм. Данный принцип признал, что научная революция может произойти, что называется, в рабочем порядке, не вызывая сильнейших и порой трагических потрясений в научном сообществе, путем позитивного диалога и конструктивного во всех отношениях обмена мнениями.

На сегодняшний день уже ряд направлений науки прошел стадию научной революции в форме смены парадигмы, а не жесткого противоборства, вплоть до взаимной обструкции, как это бывало прежде, двух концепций — существующей и альтернативной. Самый показательный пример в этом плане — переход от классической геологии, ограничивавшей движение земной коры локальными вертикальными и горизонтальными перемещениями, к мобил истской концепции, оперирующей движениями земной коры в планетарном масштабе.

Но даже смена парадигмы, как бы она плавно и безболезненно ни протекала, в любом случае немыслима без новаторства — свежих идей и — чего греха таить! — "гомеопатической" дозы критических замечаний в адрес общепринятой теории, какой бы красивой, незыблемой и прочной она ни казалась. И теперь, после такого вступления, можно переходить к делу.

Некоторые факты и наблюдения автора

Основополагающими принципами современного естествознания являются, как известно, появившиеся в арсенале науки в середине XIX века Лайелевский принцип актуализма и Дарвиновский принцип естественного отбора. Они оказались громадным шагом вперед по сравнению с концепцией катастрофизма Ж. Кювье, поскольку последняя, как известно, вызывала слишком живые ассоциации с Великим потопом и иными подобными катаклизмами, нашедшими отражение в древних и современных религиозных верованиях, а потому на свой лад благосклонно воспринималась идеологами христианской религии.

Но всегда ли принцип актуализма способен объяснять явления и особенно в геологическом прошлом? В частности, может ли принцип актуализма объяснить причину необычайной сохранности скелетов мезозойских монстров — словом, не требуется ли в отношении принципа актуализма своя смена парадигмы?

Во-первых, значительная часть костей, прошедших от 60 до 100 миллионов лет, особенно мелких и средних, была бы элементарно сожрана безо всякого остатка (зубы-то у тиранозавров были слава богу).

Во-вторых, то, что оставалось бы после пиршества тиранозавров, затем после тех мезозойских пресмыкающихся и летающих ящеров, которые выполняли тогда ту же роль, что и сейчас падальщики, потом после трупоядных насекомых и наконец после бактерий, — иначе говоря, то, что уже не представляло пищевой ценности даже для самых невзыскательных, было бы полностью фрагментировано и растащено на такие расстояния, что восстановление полного скелета было бы абсолютно невозможно.

В-третьих, к утилизации того несъедобного, что уже не могло найти трофического применения среди животных, насекомых и бактерий, подключились бы силы неживой природы — солнце, дождь, роса, влажность, ветер, ну что еще там есть? И очень скоро — от силы года два-три — кальций был бы вымыт из костей и черепа.

А теперь снова вернемся к мезозойским динозаврам, вернее, к их скелетам.

Официальное и альтернативное объяснение фактов?

Официальные геология и геохронология, опираясь на Лайелевский принцип актуализма, оценивают скорости осадконакопления в геологическом прошлом как приблизительно равные современным. Соответственно, они исходят из наблюдаемых в наше время скоростей в интервале от 1 миллиметра в год до 1 миллиметра в тысячелетие.

Таким образом, для того чтобы скелет динозавра оказался погребен под толщей осадков хотя бы в I миллиметр, потребуется, может быть, тысяча лет.

Объяснять идеальную сохранность скелетов, причем достаточно часто целых групп скелетов нескольких животных, предполагая одновременно крайне малыми темпы осадконакопления, — немыслимо. А потому все, кто связан с палеонтологией, стараются отыскать правдоподобные причины, трактующие этот парадокс.

Чаще всего эти интерпретации сводятся к тому, что, дескать, животное утонуло в болоте, а потому труп, находясь в бескислородной среде, не мог окисляться и разлагаться. Позже болото высохло, торфяник окаменел, сохранив таким образом труп животного (но, боюсь, такое объяснение — тоже верх наивности).

Или животное паслось на краю обрыва, последний обвалился, животное упало в воду, утонуло и течением реки было снесено в ближайший залив, там труп был занесен песком и сохранился до наших времен. Сценарий теоретически, конечно, возможен, но практически он не выдерживает никакой критики. Если даже животное падает ненароком в воду, то для него это не трагедия — не умеющих плавать животных в природе нет. Кошачьи, правда, воды не любят, это верно, но зато травоядных (а большинство динозавров все-таки были именно таковы) хлебом не корми — дай поплескаться.

Окаменевшие скелеты доисторических животных, сохранившиеся под слоем пепла

Как же быть?

Выходом из тупика может стать только объяснение, опирающееся на предположение, что в определенные моменты истории Земли скорость оседания осадков на ее поверхности возрастала не то что в десятки или сотни раз — в десятки и сотни тысяч и даже, возможно, в миллионы раз. К примеру, были ли бы наши представления о жизни в Древнем Риме столь же полными, если бы не было в истории Рима, да и человечества тоже, такого дня, как последний день Помпеи? Наверно, нет. И даже не наверно, а точно нет! Думается мне, что скорее всего таких "последних дней Помпеи" в истории Земли было немало. Благодаря именно таким катастрофам и неимоверно возраставшим в такие дни темпам накопления осадков в виде вулканического пепла и песка палеонтологи могут находить на удивление полные и целые скелеты животных, которые, по их мнению, обитали на Земле десятки и сотни миллионов лет назад. Катастрофы, длившиеся несколько часов и максимум несколько дней, — вот что меняло лик Земли и состав ее обитателей куда как радикальнее, быстрее и эффективнее, нежели миллионы лет дарвиновского естественного отбора. Должно быть, специалисты по палеонтологии, если хотя бы чуточку напрягут память, приведут массу примеров о катастрофах в биологической истории Земли. Я не специалист, поэтому ограничусь лишь некоторыми иллюстрациями, сравнительно легко приходящими на ум даже дилетанту (особенно такому лукавому, каким я себя считаю).

Например, только недавно в музее видел окаменевший скелет младенца- динозавра. Он был настолько мал, что его даже не стали вырубать из камня, чтобы не испортить скелет окончательно. Так вот этот малыш в тот роковой момент, когда его настигла смерть, лежал скорее всего в уютном гнезде, свернувшись клубком, почти так же, как это делают самые обыкновенные котята. Малыш вовсе не пал жертвой чьих-то зубов или неведомых нам болезней — он вероятнее всего был просто-напросто завален заживо массами песка и пепла, неожиданно для всех посыпавшимися с неба.

Наконец, самый эффектный пример — отнюдь не редкие находки окаменевших яиц все тех же ящеров. Сколько мог длиться яичный инкубационный период мезозойских динозавров? Месяц, два, но вряд ли больше. Значит, за два месяца, пока яйцо лежало в песке, пряча под скорлупой свое содержимое, в мире произошло нечто экстраординарное, что сохранило окаменевшее яйцо до наших дней. Вот вам и доказательство быстротечности осадконакопления в некоторые периоды геоистории. Будь Лайелевский принцип актуализма справедлив, вряд ли палеонтологи нашли сегодня хотя бы одно несчастное яйцо доисторического динозавра.

Бронтозавр

Еще подробности к альтернативному объяснению

Итак, гипотеза: главный спаситель следов пребывания ящеров на Земле — необыкновенно ускорявшееся временами осадконакопление, когда тот или иной район планеты (а, возможно, и вся планета) в течение считанных часов или дней покрывался толщей осадков в метры, десятки метров и — очень может быть даже! — сотни метров. Только саркофаг такой толщины и имеющий относительно высокую температуру, мог спасти скелеты от бактерий и кислорода, при наличии которых костные останки в поверхностных захоронениях разлагаются и истлевают в считанные десятилетия и столетия, предварительно мумифицировав их, а затем превратив в камнеподобное состояние.

Но можно ли найти подтверждения в пользу непостоянства темпов осадконакопления?

Поскольку в геологическом прошлом это проблематично, то остаются аналогии из сегодняшнего дня.

Доисторические ящеры.

Гиганты и карлики

Зимой в Ухте выпадает довольно много снега — как-никак север, да и климат умеренно континентальный. Иногда случаются необычайно сильные снегопады. За зиму их бывает не так много, но вместе с тем именно на их долю приходится большая часть выпавшего за зиму снега. По закону Парето — 20 процентов факторов объясняют 80 процентов следствий. Утром после такого снегопада дворник на свой участок выходит пораньше, чтобы успеть убрать хотя бы часть свежевыпавшего снега до того, как его затопчут. Но если снега выпало чересчур много или он падает весь день подряд, то дворник бессилен что-либо сделать. И вот, разглядывая каждую весну вырубленные во время этих импровизированных "субботников" образцы городского фирна с тротуаров, уже много лет назад я сделал один весьма любопытный вывод.

Снег на тротуаре напоминает слоеный торт-наполеон, а вернее даже, шоколадые вафли: черный слой, белый слой, снова черный слой, снова белый слой, и так несколько (от 4 до 7-8). Но в отличие от вафель, где все слои одинаковы по толщине, слои утоптанного на асфальте снега толщину имеют разную. Белые довольно широкие, иногда даже до 10 сантиметров. В то же время черные шириной менее сантиметра; это даже не полоска, а скорее узенькая, состоящая из песка, разбросанного дворником, и сажи от автомобильных выхлопов граница, отделяющая белые полосы друг от друга.

Белый снег — это тот самый снег, который выпадает в течение одной ночи или одного дня и который намертво затаптывают прохожие, да так, что дворник уже бессилен убрать его. А вот черные полоски грязи, разделяющие белые, формировались в течение многих дней и даже недель. Особенно часто с этим я сталкивался на родине (южная оконечность Тиманского кряжа), когда за одну ночь в феврале местами может выпасть до полутора метров снега. (Не случайно двери в деревнях на севере делаются открывающимися вовнутрь, а не наружу — попробуй открыть дверь, когда его завалит снегом выше самой двери!) Так вот фирн на городских тротуарах, на львиную долю состоящий из белого снега, на ту же самую львиную долю сформировался буквально за несколько дней.

Я сейчас просто перекидываю мостик и обратно возвращаюсь в геологическую историю Земли, чтобы произнести заключительную фразу- резюме.

Да, я допускаю мысль, что к геологическому осадконакоплению Лайелевский принцип актуализма неприменим. Скорее всего, как и в случае слежавшегося снега на городских тротуарах, те же самые 90 — 95 процентов многокилометровых осадочных толщ сложились за мгновения, и мгновения не только в геологическом понимании, но и мгновения даже в нашем человеческом повседневном понимании.

Вряд ли на них ушли миллионы лет — скорее, десятки или сотни, максимум тысячи, то есть временные интервалы, которые можно ставить в один ряд с продолжительностью истории современного человека. Но именно в эти периоды геологических катастроф могли возникнуть те самые кладбища мезозойских динозавров, которые потрясают воображение палеонтологов и заставляют отчаянных людей (вроде меня) искать альтернативные геолого-палеонтологические объяснения этим захоронениям.

А вот полная продолжительность истории Земли, я допускаю, вполне насчитывает те самые миллионолетия, которые отводит ей официальная геохронология. Для аналогии вернусь к нашей северной зиме: ее продолжительность не изменится, даже если за всю зиму будет всего один-единственный снегопад в течение одного дня и, соответственно, одна черная полоска, которая будет формироваться в продолжение всех остальных зимних месяцев. Словом, осадконакопление в истории Земли в чем-то напоминает жизнь солдата из известного афоризма: она состоит из минут страха в бою и долгих лет казарменной скуки.

P.S. Правда, есть одна деликатная тонкость, как... закон сохранения вещества. И если принять его во внимание, то все сказанное ниже будет уже не "гомеопатическая" критика в адрес современной геологии, а нечто куда более серьезное — даже писать опасно. Но — надо.

Дело в том, что если 90 — 95 процентов современных осадочных отложений накопилось на поверхности Земли за промежутки времени, с точки зрения геологии представляющие мгновения, то, соответственно, их можно даже не принимать в расчет. (Что означают два-три последних дня Помпеи с точки зрения последних 2 тысяч лет?) Но отсюда автоматически следует, что на остальные 5 — 10 процентов осадочных пород, как и положено по правилам арифметики, ушла вся история Земли, начиная с архейской эры. И если далее признать, что темп накопления эти 3,5 миллиарда лет, согласно Лайелевскому принципу актуализма, составлял величины, сопоставимые с современными (примерно 1 миллиметр в год), то получается, что архейскую эру отделяет от наших дней промежуток времени, составляющий... те же самые 5 — 10 процентов от официально признаваемого интервала в 3,5 миллиарда лет. Вот ведь к чему можно прийти, если вовремя вспомнить о законе сохранения вещества.

КАК МАЛО МЫ О НИХ ЗНАЕМ

Кто не любит музыку?

Животные нередко плохо переносят музыку. Особенные муки доставляет она собакам, заставляя их нервничать, поскуливать и выть. Древнейшее изображение такой "музыкальной экзекуции" обнаружено на глиняном черепке шумеро-вавилонского происхождения (III тысячелетие до новой эры) — пастух, к неудовольствию своей собаки, играет на музыкальном инструменте, похожем на гитару. Но людям нравился звук этого древнего предка гитары. В Египте этот инструмент называли набла, в Персии — танбур или сетар, а в Древней Греции — ассирийская пандура.

Они исчезнут прежде, чем будут обнаружены

Во влажных тропических лесах Амазонки приматолог Марк ван- Росмален обнаружил два новых вида обезьян. Их добавили к другим восьми видам животных, открытых в этом регионе с 1990 года. По словам ван-Росмалена, на чьем счету с 1996 года открытие пяти новых видов приматов, находку неизвестных видов нельзя приписать опытности исследователя. Многие виды были обнаружены во время посещения отдаленных деревень индейцев и знакомства с их питомцами. Комментируя эти находки, бразильский зоолог Энтони Райлендс отметил: "Уничтожение среды обитания животных в районе Амазонки идет так быстро, что другие виды могут исчезнуть прежде, чем будут обнаружены".

Любимый тараканчик

Многие австралийцы и не думают бороться с тараканами. Наоборот, они их заводят в качестве домашних животных. Владельцы зоомагазинов и поставщики живности говорят, что спрос на тараканов-носорогов — самых крупных тараканов в мире — резко пошел вверх. Иногда эти насекомые вырастают размером в ладонь. Владельцы таких тараканов утверждают, что их питомцы чистоплотнее собак и кошек и требуют меньшего ухода. Некоторые даже уверяют, что их шестипалым друзьям нравится, когда их берут в руки, и что, когда их гладят, они издают тихое шипение. К сожалению, пока они не встречают своих хозяев у дверей.

Сдвоенная черепаха

Представьте себе, что вы сидите и смотрите, как из яиц вылупливаются детеныши-черепашки. Но что это? Из скорлупы показались целых две черепашьи головы! Именно так южноафриканец Ноэль Дэниелс обнаружил, что стал счастливым обладателем настоящей двухголовой черепахи. Появившаяся на свет из неправильно развивавшейся клетки или в результате срастания двух зародышей черепаха, похоже, чувствует себя совсем неплохо. Правда, порой она как бы бежит впереди себя. "Например, пока одна голова ест, другая видит, как я подошел к клетке, — рассказывает Дэниелс. — Левая сторона черепашки хочет пойти в мою сторону и начинает двигать лапками, но правая все еще продолжает есть, а потому ее лапы остаются неподвижными".

Символ счастья, а не ужаса

Многие из нас думают, что летучие мыши — это какая-то гадость с крыльями. Другим ночные охотники напоминают о привидениях, ведьмах и прочих жутких персонажах. И лишь те, кто знает толк в этих удивительных зверьках, уверены: летучие мыши — очень милые существа! Есть даже Международная организация защиты летучих мышей. А в Китае летучие мыши вообще считаются символом счастья, а не ужаса.

Недавно ученые обнаружили удивительные свойства слюны летучей мыши-вампира. Эта слюна разжижает кровь жертвы, чтобы вампир мог легко насладиться своим излюбленным лакомством. Врачи считают, что вещество из слюны летучей мыши поможет больным людям, страдающим от закупорки кровеносных сосудов. Большинство из 1200 видов летучих мышей настолько малы, что их вес не превышает веса письма, отправленного в обычном конверте. Но встречаются и гиганты. Малазийская "летающая лисица" имеет размах крыльев чуть меньше двух метров.

У многих летучих мышей отменный слух. Некоторые из них могут услышать даже "поступь" жуков, бредущих по пустыне. Прокладывая свой путь в ночной темноте, летучая мышь полагается именно на слух. В полете мышь издает очень тонкий писк, а затем вслушивается в "эхо" и ловит ухом отраженный от препятствия звук.

Большинство летучих мышей — пожиратели насекомых. Каждую ночь эти охотники из одной лишь пещеры в американском штате Техас съедают около 200 тонн насекомых, в том числе вредителей полей. Летучие мыши, питающиеся фруктами, делают важное и полезное дело. Они разносят семена. В желудке мыши семена плодов не перевариваются, и в полете зверек разбрасывает их вместе с пометом. Так появляются новые посадки растений. Кроме того, помет содержит большое количество азота, который очень ценен в удобрениях, и "мышиный навоз" используется в сельском хозяйстве.

Блоху перепрыгнули

Рекорд блохи по прыжкам в высоту (35 сантиметров) побит. Новый чемпион мира — цикада-пенница — способна подпрыгнуть на 70 сантиметров, расстояние, в сто раз превышающее длину ее тела. Это равносильно прыжку человека почти на 200 метров! Устройство задних ног пенницы напоминает конструкцию катапульты. Британские зоологи просто замучились, пытаясь зафиксировать новый рекорд. Ведь поймать цикаду практически невозможно.

Кто никогда не ест

В возможности вкушать пищу природа отказала поденкам (Ephemeroptera), которых насчитывается полторы тысячи видов. В краткой жизни этих воздушных созданий, длящейся обычно лишь день, времени для чревоугодия просто нет. И пусть некоторые из них могут считаться "долгожителями", способными "протянуть" даже несколько дней, а другим отпущены всего часы, а порой и минуты, ни те, ни другие не выпивают за свою жизнь ни капельки нектара. У этих представителей фауны нет даже рта, хотя, как ни странно, природа снабдила их желудком и кишечником, которые остаются заполненными воздухом.

Жизнь поденок подобна феерическому балу — собираясь в воздухе сотнями в общем потоке живой метели, они кружатся, словно изящные танцоры, похожие на снежинки. Любовный вихрь этих почти бестелесных существ — прелюдия к смерти, и затеян он лишь для продолжения рода насекомых. Вкусившие любви, а не пищи, поденки обречены на смерть. Первыми гибнут самцы. Чуть дольше длится век самок — им нужно успеть отложить яйца. Каждая самка откладывает их около 10 тысяч, большая часть из которых погибает, и лишь несколько сот личинок спустя два-три года превратятся в поденок. И все повторится вновь.

КРУГЛЫЙ СТОЛ "ЗНАНИЕ—СИЛА"

И вновь - когда возникли языки?

Когда возникли языки?

В прошлый раз [* Сергей Старостин. У человечества был один праязык// "Знание - сила".— 2003 — № 8.] мы остановились на цифре в 40 — 50 тысяч лет назад. А что произошло за минувшие полтора года? В беседе на эту тему приняли участие Сергей Старостин, Александр Милитарев, Григорий Зеленко.

Григорий Зеленко

Александр Милитарев

Сергей Старостин

Г. Зеленко: — Расскажите, что интересного было на конференции, посвященной памяти Иллича-Свитыча, на которую вы приехали, кажется, из Парижа?

С. Старостин: — Была выдвинута гипотеза, что есть определенная корреляция между мифологией и генетикой. Ее автор Георгий Евгеньевич Березкин из Петербурга. Он археолог по образованию, но много лет занимается базой данных сравнительной мифологии. Очень интересный человек и выступил с очень интересным материалом. Суть в том, что в Америке выделяются три мифологических узла — североамериканский, мезоамериканский и южноамериканский. И они обнаруживают разные связи за пределами Америки.

В частности, факт совершенно нетривиальный — южноамериканский узел мифологически, по Березкину, связан как раз с Новой Гвинеей и Папуасией. А североамериканский узел обнаруживает связи с Центральной Азией. Это как раз понятно с точки зрения лингвистической и логики того, как расселялось население. Но почему Южная Америка вдруг имеет у него такие связи? Мало понятно. Может быть, еще и потому, что она "однобокая". Дело в том, что у Березкина до сих пор нет Африки в его базе данных. А также плохо с Передней Азией, Европой и т.д. Но Африка и вообще — самая существенная в этом отношении.

Кроме того, было много интересных конкретных докладов по классификации полинезийских языков и проэскимосских; о тюркской прародине, считается, что она где-то в районе Ардоса, во всяком случае, должна была быть где-то близко к Китаю. Ну, а кроме того, там и алтайская прародина недалеко.

Докладов интересных было много. Меня очень порадовало, что много молодежи.

А теперь о Париже. Это была конференция, на которую мы собрали всех ведущих специалистов по языкам нигер-конго и обсуждали ситуацию с этими языками.

Вообще за пределами Евразии все катастрофично, прежде всего в смысле вымирания языков, они вымирают десятками. Катастрофично и в смысле изученности даже тех, которые не вымирают. Есть, например, языки, на которых говорят 150 тысяч человек, но они абсолютно не описаны. Есть и такие, на которых говорят 10 —12 человек, и они вымирают на глазах.

А при этом нигер-конго — самая большая языковая семья в мире, там примерно полторы тысячи языков, и с точки зрения изученности и исторической реконструкции это тоже катастрофично, потому что практически ничего не сделано.

Есть, конечно, банту — самая большая подгруппа по количеству людей и языков, их там 668. И вот по банту есть и словарь, и реконструкции, но как только мы от банту отходим, — ничего. Есть реконструкция мандэ, которую делает Валентин Вындин из Петербурга, и это произвело на меня самое хорошее впечатление. У него большая база, более тысячи корней, работа очень качественная... Но — это все.

Есть атлантические языки, громадные и аморфные. Я присутствовал на докладах о них как наблюдатель, потому что сам не занимался ими, но было важно понять ситуацию.

У нас есть четыре макросемьи, и с ними со всеми ситуация довольно сложная. Есть большой кусок афразийской семьи, им хорошо занимается Александр Юрьевич Милитарев. Есть на крайнем юге койсанская семья, с которой ситуация улучшается, потому что сын мой взялся за эту большую базу, и сейчас есть соответствие между кликсами, хотя вымирают языки с такой же скоростью.

Затем есть нило-сахарские языки, с которыми совсем плохо. Существенно хуже, чем с нигер-конго. На конференции говорили: у койсанских языков характерное — это кликсы, они все время щелкают, у нигер-конго характерное — это именные классы. Там, начиная с башу, вцдна эта система, у них есть по 15 и больше именных классов, в каждом существительном — префикс единственного и множественного числа, это все согласуется с глаголом и так далее. А все языки, которые не имеют именных классов и кликсов, относятся к нило-сахарским, естественно, географически. Целая подгруппа, называется зацдэ, которая считалась нигер-конго, на этой конференции была объявлена нило-сахарской.

В Африке страшное количество работы и от нее многое зависит для всей классификации языков, поскольку считается, что Хомо сапиенс происходит из Африки. Значит, там и нужно искать корни, и потому тамошние языки представляют особый интерес.

Еще об одной конференции, московской. На московской конференции Иллича-Свитыча, основоположника ностратической теории (ему сейчас было бы всего 70 лет) было две части. Два дня посвящены ностратике, а один — славистике, поскольку Иллич-Свитыч работал в Институте славяноведения.

За год, что мы не были у вас в редакции, произошли важные события — появилась австрическая макрокомпаративистика. И наконец, мы сделали хотя бы в первом приближении реконструкцию протоавстрическую на основании сравнения австронезийского языка и австроазиатского.

Женщины туркана. Эфиопия

Илья Пейрос наконец сделал базу данных по австроазиатским языкам — где-то больше двух тысяч корней, и стало возможно сравнить протоазиатские с протоавстронезийскими. Что мы и делали с Пейросом, и я как раз делал доклад про систему соответствий между австрическими языками.

Это еще одна макросемья в Евразии — сейчас намечаются ностратические, афразийские, семито-хамитские, сино-кавказские и австрические. И, в обшем, можно сказать, что по всем макросемьям есть некоторый праязыковой вариант реконструкции, подготовлена почва, чтобы их сравнивать между собой и идти глубже, а это была последняя существенная прореха в Евразии — австрическая.

А теперь у нас есть материалы и база данных по всем этим семьям с реконструкциями праязыковыми, и я уже третий год делаю глобальную баз> данных, где у меня корпус лексических схождений между макросемьями, и там уже около восьмисот корней. Есть сравнительный словарь по всем макросемьям с реконструкциями. Правда, это еще не этимологический словарь языков Евразии, потому что пока еще нет соответствий между макросемьями, есть только набор схождений лексических. Но набор все растет, увеличивается; когда он до тысячи дойдет, тогда можно будет думать о словаре.

Г. Зеленко: — Возникает вопрос о перемычке между ними и собственно африканскими языками.

С. Старостин: — Вот это совершенно непонятно. На этот счет мы как раз зондируем ситуацию в Африке. И мы каждый раз оказываемся в этой ситуации. Точно так же, как первоначально было с ностратикой: нужно было понять, что такое собственно ностратическая семья и нельзя ли в нее взять и включить вообще все. Стало понятно, что нельзя все включить, что есть еще отдельные три семьи примерно такого же ранга. Сейчас есть сравнение между этими четырьмя семьями, и я уверен, что можно будет установить и соответствия фонетические и т.д., но, гем не менее, уверенности в том, что есть какая-то макроевразийская семья, у меня нет. Это задачи будущего. Всякий раз, когда мы переходим на более глубокий уровень, возникает вопрос таксономии.

В Америке совершенно непонятная ситуация. В Евразии мы работаем более или менее на основании того, что было, по крайней мере, сто лет наработано в отдельных областях в индоевропеистике, уралистике, алтаистике и хд. На конференции, которая была весной в Сант-Эфе (где Вадим Лещинер делал доклад про классификацию американских языков), речь шла об очень предварительном тридцатипятисловном списке классификации амерингских языков. У Лещинера получается, что там есть по крайней мере восемь макросемей в Америке — четыре в Южной, четыре в Северной. Вполне возможно, что они все сводятся между собой на уровне где-то 14-15 тысяч лет, но надо еще посмотреть.

Вождь Ютов "Стрела" с женой

Г. Зеленко: — Вы не пробовали воспользоваться работами генетиков? Я имею в виду не саму Туву и ее окружение, но тот путь, который должны были проделать люди: не линейную цепочку вдоль одной реки или нескольких, а довольно широкий поток, которым они должны были двигаться. Они — это те, часть которых потом ушла в Америку.

С. Старостин: — На этих путях, к сожалению, нечего искать. Может быть, можно найти мифологически, но лингвистически ничего найти нельзя. Тех языков, от которых происходят современные американские языки, нет нигде, увы, и уже много тысяч лет. Если там и были какие-то предки американцев, их языки давным-давно "затерты" позднейшими волнами миграций. Это, к сожалению, самая обычная ситуация в лингвистике.

А. Милитарев: — Хотя, конечно, не исключено, что какой-то глубокий субстрат может где-то найтись.

С. Старостин: — Но этим специально никто не занимался. Я подозреваю, что какой-то субстрат можно найти в так называемых палеосибирских языках.

До этого, я думаю, там могли быть, скажем, предыдущие волны миграции, которые уже "затерли" амерингскую волну. Тут я очень пессимистично настроен насчет того, что на этих путях лингвистически можно что-то найти.

Пока мы не разберемся в лингвистической ситуации в Америке как следует, думаю, тут ничего толком нельзя сказать.

Г. Зеленко: — Тогда получается, что Африка под вопросом? Неясность остается?

С. Старостин: — Америка и Африка — это два противоположных полюса. Про Америку мы знаем, что она заселена весьма поздно, а про Африку мы знаем, что это колыбель человечества.

Г. Зеленко: — В связи с этим возникает вопрос: если Африка колыбель, быть может, там и надо искать истоки?

С. Старостин: — Но лингвистическая карта складывается существенно позже, чем карта генетическая и чем карта первых миграций человечества.

Возьмем Австралию. О ней сейчас говорят, что она заселена 75 — 60 тысяч лет назад, хотя единого мнения нет, ясно, что давно. Посмотрим теперь на австралийские языки, их довольно много, около 150 — 200, они крайне близкие, достаточно посмотреть на базисную лексику австралийских языков. По последним данным, это рубеж VI и V тысячелетий до новой эры. Берешь австралийские языки и смотришь их базисную лексику, местоимения первого и второго лица, они совпадают во всех без исключения языках с точностью до фонемы. Очень неглубокая, по нашим меркам, языковая семья. Какие туг 40 тысяч лет? Это невозможно. Единственный выход из этого положения — считать, что современные австралийские языки являются результатом экспансии какой-то одной более поздней ветки. Даже если там были распространены до этого разные языки и языковые семьи, то все это "затерто" более поздней волной эмиграции.

Эти процессы мы наблюдаем постоянно в истории языков, все время.

Любимый мой пример — это китайский. Здесь мы знаем историю, археологию, имеем древние письменные памятники — все замечательно, но если бы мы не имели никаких письменных памятников по-древнекитайскому, а имели бы современные китайские диалекты, широко распространенные на этой территории? Протокитайский язык, который реконструируется на основании сравнения современных диалектов, это язык самой глубокой эпохи Хань, II — I века до новой эры. Глубже современные диалекты не дают никакого основания идти, то есть большая часть китайских диалектов вообще восходит к языку эпохи Тан, это VII век новой эры. Есть небольшая группка южнокитайских диалектов, которая дает датировку поглубже, где-то II век новой эры. И это хорошо соотносится с историей Китая, где постоянно происходили волны политической унификации и распространение литературного языка, главного по всей территории.

А при этом мы имеем письменные памятники гораздо более раннего времени, начиная с XIV — X веков до новой эры имеем и классическую философию и литературу. Все это гораздо более раннее, то есть типичный пример того, как более поздняя экспансия, политическая в данном случае, неоднократно "затирала" предшествующие языковые слои.

Видимо, это очень часто происходит в ранних местах. В Южной Африке было то же самое... Возьмем романо-германскую, собственно романскую историю. Все современные романские языки восходят к вульгарной латыни, к языку V — VI веков новой эры. А мы же знаем историю латыни гораздо более глубокую.

А. Милитарев: — Это же не обязательно означает, что были какие-то другие языки этой группы, которые потом были "съедены".

С. Старостин: — В случае с латынью мы знаем, что раньше были оскские, умбрские, венедский, родственные латыни, и тогда от них не осталось ни следа, и более того, все современные потомки латыни восходят к довольно позднему состоянию латыни.

Китайская рукопись, X век

Точно такая же ситуация или очень похожая и в Южной Африке, и Австралии. Все современные языки, которые распространены на большой территории, являются потомками одной веточки, а все, что было близко, далеко, все "затерто".

Г. Зеленко: — Дай следом за этим идет еще и смена языков, то, о нем вы говорили. От накладываются друг на друга в каких-то очень сложных конфигурациях, и выявить мотивы лингвистического движения оказывается сложно.

С. Старостин: — Конечно, прямой корреляции с генетическими данными, я боюсь, мы никогда не найдем. Но косвенные найти иногда можно. В каких-то случаях можно найти хорошую корреляцию, если семья долго сищит в одном регионе и, оказывается, что ее можно соотнести с какими- то последовательными слоями археологическими.

Вот случай афразийский как раз очень хорош, здесь явно можно соотнести лингвистические данные с археологическими.

А. Мнлитарев: —Это время на рубеже XI — X тысячелетий. И к району Леванта восходит центр, из которого был отток генов в Северную Африку и другие стороны. Но все это очень предварительно и осторожно.

С. Старостин: — Мы должны выяснить лингвистическую ситуацию. А лингвистическая ситуация упорно свидетельствует, что все макросемьи, которые могут быть обнаружены на данный момент, это 10 — 12 тысяч лет назад каждая. Дальше надо уже смотреть, как они между собой будут соотноситься. Предположим, что мы имеем десять макросемей, каждой 12 тысяч лет. Если они отстоят друг от друга на расстоянии в 40 — 50 тысяч лет...

А. Милитарев: — Это может совпадать с первым разделением, с тем, кто остался в Африке, и с тем...

С. Старостин: — Нет, это очень сомнительно, потому что, представьте себе, тогда расстояние между праязыком и десятью его потомками — в 30 тысяч лет.

А. Милитарев: — Это еще неизвестно, у нас могут быть какие-то схождения между евразийским и америндским (говоря приближенно, грубо), и они дадут XVIII тысячелетие, а вместе с нигер-конго дадут XXV-e, а все они с койсанским дадут ХХХХ тысячелетие, что невозможно в принципе.

С. Старостин: — Очень маловероятно. Вот расстояние между двумя праязыками 10 тысяч лет... Сравним японский и французский — вот это расстояние примерно в 10 тысяч лет. Предположим, мы возьмем америндский и доведем его до XIV тысячелетия. Очень хорошо. У нас имеется пять-шесть глубоких семей, но я не думаю, что больше.

Но нельзя свести их между собой и построить промежуточные этапы. Это странное обстоятельство, потому что при всем языковом различии мы видим сходство. Я вижу сходство между нигер-конго и евразийскими, масса изоглосс с америндскими. Смотришь Новую Гвинею, там в громадных количествах "лезут" ностратические корни. То есть связь довольно явная, заметная даже на уровне тех реконструкций, которыми мы обладаем. Если это не случайные совпадения, а я так не думаю: встречаешь, например, какое-нибудь австралийское "ухо", которое будет "кула" или "кулка", но это, вне всякого сомнения, ностратическое "ухо" — "кула", оно же кушитское, есть оно и в евразийских, кавказских и т.д. Это не 30 тысяч лет.

А. Милнтарев: — Что мне кажется обнадеживающим моментом. Если выброс из Африки 40 — 50 тысяч лет назад доказанное и более или менее общепринятое положение... Вот сидит Хомо сапиенс в Восточной Африке, довольно широко расселившись что-то около 120 тысячи лет назад, но потом 40 — 50 тысяч лет назад генетики и антропологи фиксируют выброс в Переднюю Азию, в Левант какой-то группы, которая затем очень быстро расселяется в Европе и Азии. Логично предположить, что именно они и расползаются по миру, добираются до Австралии и т.д.

Если мы считаем, что мы не доберемся до этой глубины, то тогда получается, что теперешние африканские языки, включая нигер-конго и т.д., это языки, которые принесли те, кто вернулся в Африку, потому что если они остались там, значит они разделились 40 — 50 тысяч лет назад, и значит, непонятно, как мы можем не добраться до этой даты, потому что даже если они внутри себя все друг друга "съели" и остались несколько случайных ipynn, то их расстояние остается то же от евразийских, от австралийских. В этом мне видится обнадеживающий факт.

С. Старостин: — Не знаю, обнадеживающий ли он, может быть, скорее, наоборот, тревожный, потому что мы не сумеем сделать реконструкцию, ибо, значит, мы действительно должны считать, что была более поздняя миграция назад в Африку и африканские языки вообще не отражают первоначального их состояния. Никакие, даже койсанские.

А. Милнтарев: — В этом генетики, наверное, могут разобраться, был ли обратный приток. И они, конечно, это сделают рано или поздно. Если окажется, что нет, то тут мы окажемся перед интересной ситуацией.

С. Старостин: — Пикантной, странной. Я не исключаю такой вариант, но он представляется не очень вероятным. По-моему, степень близости языков больше.

А. Милитарев: — Когда я говорю "обнадеживающий", я имею в виду, что это не тупиковая ситуация, потому что генетики могут эти вещи обнаружить и нарисовать картину. Если, скажем, они будут утверждать через пять — десять лет, что никакого выброса обратного не было, что все африканские популяции противопоставлены той, которая оттуда вышла, значит, при том что в языках очень много общего, мы доберемся когда- нибудь до этого разлома.

С. Старостин: — Если есть этот разлом.

А. Милитарев: — Если нет, значит генетики должны сказать, что они вернулись обратно или что из Африки было двадцать выбросов по очереди. Они-то это могут установить.

С. Старостин: — Или что не из Африки. Много может быть всяких неожиданностей.

Г. Зеленю: — Если подводить итог, можно сказать, что вы сделали один, другой, третий шаг вперед и углубились еще на четыре тысячи лет в древность.

С. Старостин: — Приблизительно так. У нас ведь все вдет по плану, а план заключается именно в постепенной ступенчатой реконструкции, все более и более глубокой. Хватит ли нам жизни? Еще и потому, что ситуация катастрофическая, как я уже говорил за пределами Евразии, не хватает рабочих рук, чудовищным образом не хватает. Но когда-нибудь, быть может, в будущем лингвистов станет больше и им будет легче.

Александр Никулин

Куда селянину податься?! Особенности постсоветского существования российского села

Белые пришли — грабят. Красные пришли — тоже, понимаешь... — грабят.

Куда крестьянину податься?!

Крестьянин из кинофильма "Чапаев"

Россия крестьянская — страна бедного сельского населения, живущего общинными мирами традиционной кулыуры, — такая страна к шестидесятым годам прошлого века стала безвозвратно отходить в прошлое. Советская форсированная индустриализация-урбанизация, в течение жизни нескольких поколений жестоко и жадно тратя ресурсы традиционного сельского образа жизни, создавала свой модернистский проект социалистического будущего. Коллективизация, загубившая самостоятельных и независимых сельских хозяев, насадившая колхозы и совхозы; потом целина; потом уничтожение "бесперспективных" деревень и постоянные многообразные казенные попытки так называемого сближения городского и сельского образа жизни — вот вехи осуществления этого проекта.

Брежневское руководство, само из бывших сельских бедняков-активистов, щедро направляло средства на развитие сельского хозяйства. Но отдача была поразительно мала. 

Попытка вернуть долги

Нельзя сказать, что советская власть все только изымала из деревни. Нет, особенно на позднем этапе своего существования, начиная с брежневской поры, государство стремилось и что-то дать, вернуть сельской России. К тому времени давно уже не зерно, но нефть стала главной экспортной статьей страны. И от нефтяных доходов брежневское руководство, во многом вышедшее из бывших сельских бедняков-активистов, возможно, от чувства старческой ностальгии по деревне щедро направляло крупные капиталовложения в развитие сельского хозяйства. Но поразительно мала была отдача от такой поддержки.

Государство уравняло в 1960-е годы колхозников в правах с остальными советскими гражданами, выдав им наконец паспорта, заменило пустопорожние трудодни на денежную зарплату, стало платить пенсии, при этом возводя все больше жилья, школ, больниц, клубов на селе. Но именно в шестидесятые явственны стали признаки глобального социального заболевания — разложения деревни, в массовом порядке спивающейся, стареющей, экзистенциально опустошенной. Чуткая русская литература в лучших произведениях писателей-деревенщиков с горечью описывала многообразные приметы явного вырождения и отупения позднесоветского села. Главная причина этого глобального социального недуга — в ограничениях свободы действий, свободы выбора самостоятельных путей сельской жизни.

Выросший до гигантских размеров аппарат позднесоветской аграрной бюрократии по-прежнему самовластно определял, что, когда и как делать.

Казенное планирование и контроль твердо поддерживали уравниловку- равнодушие в коллективном секторе экономики и всячески стесняли возможности личной инициативы на семейных подворьях. В ответ росло паразитическое мироощущение сельских жителей: "государство нам должно дать то, да обеспечить се... а не то и совсем работать не будем..." Советская власть перед своим крушением выстроила на селе бедненькое государство всеобщего благосостояния для политически и экономически непритязательных людей, которые ощущали себя респектабельными брежневскими рантье после своего полубесправного, полуголодного существования сталинской поры.

Голода нет. И не будет

Крах плановой экономики на селе сказался особо болезненным образом. Либеральные постсоветские правительства, начиная с Егора Гайдара, заявили, что не собираются более финансировать "черную дыру агропрома" — и во много раз в сравнении с советским периодом сократили вложения в сельское хозяйство. Ножницы цен стихийного рынка также в несколько раз расширились не в пользу села. В результате за первое постсоветское десятилетие производство важнейших видов сельскохозяйственной продукции сократилось до уровня начала 1960-х годов. Уровень жизни обитателей деревни понизился из-за резкого сокращения зарплат на селе, а то и многомесячных-многолетних денежных невыплат. Даже традиционное деревенское подворовывание из колхозов стало во многих случаях невозможным: колхозы разваливались и воровать стало нечего.

Идеалистические либеральные надежды на то, что политически освобожденные жители села инициативно и самостоятельно обратятся к независимому фермерству, нигде широко не осуществились. В начале 1990-х годов казалось, что фермерское движение набирает обороты, но достигнув на пике численности примерно 250 тысяч фермерских хозяйств и произведя максимум 2 процента сельскохозяйственной продукции страны, фермерство остановилось в своем развитии, а в некоторых регионах явно пошло на спад. Новый фермер не получил разумной государственной поддержки: доступных кредитов, системы реализации выращенного, эффективной кооперации. Он остался один против трех великих недоброжелательных сил: спекулятивного рынка, бюрократического государства и местного сельского сообщества, в котором так часто тон задают спившиеся бедняки, полные зависти к умелым и зажиточным односельчанам. Да и профессионализм большинства фермеров оказался низким. Обратившись от опыта наемных работников-служащих к всеобъемлющему семейному крестьянскому труду, многие из них обнаружили фатальную нехватку необходимых традиционных и современных знаний, умений.

Итак, советское форсированное раскрестьянивание ни для кого не прошло даром. Оно породило массовый эффект "выученной беспомощности" — неуверенности в собственных силах, склонности пассивно терпеть давление внешних неблагоприятных обстоятельств. Оно явно обнаруживается и на уровне сельских элит — среди местных руководителей сельхозпредприятий, чиновников, фермеров.

Однако не реализовался и худший постсоветский прогноз полного коллапса российского села, который мог привести к массовому голоду. Массовый спад сельскохозяйственного производства был (и во многом продолжается до сих пор), но никаких признаков надвигающегося голода не было (и в ближайшее время не появятся).

Главная причина, как нам кажется, состоит в том, что с исчезновением крестьянства автоматически не исчезла сельская ментальность российского народа. Сельский образ жизни в широком смысле этого слова во многом остался естественной и важнейшей ментальной ценностью страны. Людей выталкивала из сел в города бесперспективность их второсортного существования. Но вчерашние крестьяне в новый городской образ жизни привнесли массу сельских привычек и особенностей, от фанатичного стремления иметь хоть где- нибудь какой-нибудь кусочек земли со своей построечкой и огородиком до иерархии патримониальных отношений "старший-младший" на заводах, фабриках, в учреждениях советской и во многом постсоветской России.

Советское форсированное раскрестьянивание породило массовый эффект "выученной беспомощности".

Городские крестьяне

С начала девяностых годов россияне в массовом порядке обзавелись собственными дачными и приусадебными участками, и страна превратилась в уникальный, единственный в мире гигантский социум мелких сельских собственников (селян), которые в огромном количестве и без всякой официальной регистрации производят аграрную продукцию прежде всего для семейного потребления. По оценкам экспертов, доля такой продукции достигает 60 процентов против 38 произведенной в крупных аграрных предприятиях и 2 процентов продукции фермерских хозяйств.

Конечно, селяне нынешние отличаются от крестьян уходящих. Прежде всего, практически исчезла многодетная семейная экономика, ориентированная на собственный домохозяйственный труд. Семья современного селянина по размерам почти соответствует среднестатистической российской "малой" семье, а ее члены чаще всего — наемные работники в крупном производстве и города, и села. Доход от семейного хозяйства, забирающего много сил и времени, существенное, но все же только подспорье к основному заработку.

Традиционная культура сохранилась среди селян лишь во фрагментах, не представляя органического целого. Так, собравшись на деревенские праздники, нынешние селяне веселятся, как правило, уже не под вздохи гармошек с пением местных частушек, но под гул магнитофонов, крутящих стандартные записи поп-звезд. С другой стороны, селяне, как правило, образованней традиционных крестьян, их кругозор, благодаря радио и телевидению, а также поездкам меж городом и селом, шире, их сознание гибче. Но это все-таки сельское сознание, исключительно восприимчивое к пропагандистским манипуляциям средств массовой информации.

Лишь в одной исторически непреходящей характеристике крестьяне и селяне в основном чрезвычайно схожи: в своем подчиненно-периферийном отношении к власти. Представители сельского образа жизни чрезвычайно робки в каких-либо самостоятельных проявлениях политической воли. Предпочитая власть обходить подальше, они в большинстве своем покорно соглашаются в урочный час формальных выборов отдать свои голоса за кандидата, официально рекомендованного государством, чтобы опять поскорее исчезнуть из политической сферы до очередной формальности грядущих переизбраний.

Примерно треть современных российских жителей живут в крупных городах — около 50 миллионов, треть — в малых городах, около 55 миллионов, и чуть меньше трети — на селе, 40 миллионов. Личное подсобное хозяйство и дачные участки — это один из ключевых признаков селянина — имеют 36 миллионов семей в России; около половины жителей страны еще можно отнести к категории селян. Их много, очень много.

Какие у них проблемы? Большинство из них порождено дифференциацией во всех ее многообразных проявлениях — региональных, экономических, социальных. Искусственно поддерживавшаяся (но так и не достигнутая) однородность советского села канула в прошлое. Сельская жизнь ныне расслаивается и дробится по разным направлениям.

Расслоение раздробленности

Разделение на сельские богатые и бедные регионы подчиняется, во-первых, закономерности знаменитой модели аграрной дифференциации немецкого экономического географа Фон Тюнена, характерной для мирового сельского хозяйства еще вековой давности. Рыночное сельское хозяйство интенсивно развивается прежде всего вокруг крупных городов и на плодородных землях. По мере удаления от городов и плодородных почв рыночное хозяйство почти прямо пропорционально уменьшает свой потенциал, а в "глубинке" и вовсе сходит на нет — там выживает лишь экономика натуральных семейных хозяйств.

В экономике современных развитых западных стран эта старинная модель почти уже не работает. Возможности постиндустриального сельского хозяйства и современных средств коммуникации приводят к тому, что глубинный финский фермер среди топей и болот своего родного края вполне может конкурировать с фермерами окрестностей гигантского Парижа или американского плодородного Среднего Запада: выращивать сельскую продукцию, своевременно доставляя ее в разные регионы земного шара. Финская клубника или ветчина лежит во многих супермаркетах Европы и Америки. А в России лишь тот фермер и то предприятие, которые хозяйствуют поближе к Москве или хотя бы к областному центру, или на землях южного Черноземья — лучше всего на Кубани, уже изначально имеют порой решающее рыночное преимущество. Тут и рабочих рук хватает до переизбытка, и капиталов предпринимательских достаточно крутится.

А вся остальная сельская Россия движется от рынка вспять и вглубь — в состояние натуральной экономики и спорадической природной деятельности. Это Россия бедных почв, плохих дорог, обезлюдевших деревень, развалившихся хозяйств, где в эпидемии апатии доживают старики-пенсионеры да их дети-алкоголики. Сельхозяйственные угодья зарастают лесом, а население обращается к образу жизни доисторических охотников, собирателей, рыболовов. На нижней Волге и в Астраханской дельте бывшие колхозники в путину затотовляют рыбку и тем живут весь год. На русском Севере экс-колхозники в осенний сезон налегают на сбор грибов и ягод, а в Сибири промышляют прежде всего охотой и, конечно же, природными дарами лесов и рек.

Эта остальная сельская Россия по площади во много раз превосходит Россию сельскооколостоличноплодородную, и разница потенциалов (безусловно, имея еще свои промежуточные градации) между двумя половинками относительно все увеличивается, то есть на пике одного полюса — в Подмосковье и на Кубани — богатеют, а в Нечерноземье и Зауралье — нищают.

Растет и дифференциация классовая — вполне в марксистском смысле этого слова. Приватизация бывшей колхозно-совхозной собственности не была в целом столь скандальной, как в добывающих отраслях промышленности. Местные элиты — бывшие председатели колхозов, чиновники районных и областных управлений сельским хозяйством — исподволь, с оглядкой на местных жителей превращали в свою частную собственность землю, здания, сооружения, технику бывших советских сельхозпредприятий. В бедных регионах местные сельские элиты особо и не обогатились. Зато в Центральном Черноземье и на Северном Кавказе и земля, и сельхозпроизводство, концентрируемые в частных руках, приносят громадный доход бывшей номенклатуре, которую уже прозвали "красными помещиками". А после дефолта 1998, когда курс рубля по отношению к иностранной валюте изменился в пользу отечественного товаропроизводителя, сельским хозяйством ринулись заниматься уже крупные финансовые структуры и сырьевые кампании. В результате последние пять лет, как грибы, растут так называемые агрохолдинги — крупные капиталистические корпорации, скупающие на корню в гигантских масштабах местное сельскохозяйственное производство. Они ставят под свой экономические контроль местные сельские элиты, добиваясь банкротства их предприятий или выплачивая им отступные. Так "красные помещики" 1990-х оказались под ударом "белых олигархов" начала 2000-х. В склоках руки не доходят до разрешения насущных проблем сельского населения.

Личное подсобное хозяйство и дачные участки имеют 36 миллионов семей в России.

Около половины жителей страны еще можно отнести к селянам.

Да, безусловно, на селе в результате постсоветских переделов собственности появились эффективные хозяева крупных аграрных предприятий, производительно и прибыльно ведущих свой бизнес. Уже несколько лет анализируется рейтинг трехсот самых успешных аграрных предприятий России. И пропасть между отдельными успешными и массой безуспешных, как свидетельствует статистика, все возрастает. Например, знаменитая трехсотка самых прибыльных сельских предприятий произвела продукцию на сумму, эквивалентную производству семнадцати тысяч бедных и нищих постколхозов России (всего в стране 25 тысяч сельхозпредприятий).

Резко проявляется и специфически российский тип дифференциации "по людям". Среди массы бедных апатичных семейных хозяйств или полуразрушенных аграрных предприятий России, иногда вопреки Фон Тюненовской модели, можно обнаружить удивительные оазисы высококультурного, высокопроизводительного сельского хозяйства. То хозяйство дружной большой фермерской семьи расширяет свое подворье среди бессильных и безвольных семейных экономик. То традиционный колхоз или постсоветское АО с талантливым председателем-"хозяином" во главе процветает среди еле дышащих аграрных предприятий. Воля и талант таких отдельных семей и руководителей села проявляют порой себя теперь все ярче, и в то же время расширяется зона массовой апатии в ощущении бесперспективности социально-экономического существования.

Все типы дифференциации за прошедшие постсоветские десять лет создали и теперь воспроизводят отдельные страты сельских социумов. В центре раздробленных сельских социально-экономических структур уже сформировался локальный мирок избранных новых сельских русских элит, чьи головые семейные доходы составляют сотни тысяч и миллионы долларов. А на гигантской периферии сельских социально-экономических пространств России воспроизводится массовая хроническая бедность по типу сельских регионов стран третьего мира, отягченная специфически российским демографическим кризисом.

Пропасть между отдельными успешными и массой безуспешных сельских хозяйств все возрастает.

Хроническая бедность

В целом в России село явно беднее города. И современная сельская бедность не такая, как в городе. Доля сельского населения с доходами ниже прожиточного минимума в 1,5 — 1,3 раза превышает городской уровень, а дефицит доходов, требуемых для преодоления черты бедности, выше, чем в городах. Оплата труда в сельском хозяйстве, где заняты многие сельские жители, самая низкая по отраслям, поэтому общероссийский рост средних показателей зарплаты в большей степени сокращает бедность в городах, где сконцентрированы более высокооплачиваемые рабочие места.

Сельская бедность многообразна и многолика. Существует два основных подхода к исследованию и пониманию сельской бедности. Первый сосредоточен на низких доходах бедного населения и поиске путей их увеличить. Последователи другого подхода понимают под бедностью отсутствие возможностей для устойчивого развития бедных слоев населения. Как отмечает лауреат нобелевской премии Амартия Сен: "Именно потому, что между скудным доходом и скудными возможностями часто существуют корреляционные связи, очень важно не дать себя ими загипнотизировать, вообразив, будто изучение первого предоставит нам достаточную информацию о последних. Если мы переместим фокус нашего внимания с узкой проблемы низких доходов на более разностороннюю проблему отсутствия возможностей, мы сможем лучше понять природу бедности".

Отсутствие или затруднение для бедных сельских слоев возможности получить доступное для них здравоохранение, образование, возможности экономической деятельности, преодолевается не накачиванием села бюджетными деньгами все равно куда и с каким эффектом, а расширением местного самоуправления сельских жителей, ростом сельских подворий, развитием семейных кредита и кооперации, а также специальной государственной поддержкой сельских школ как главных очагов культуры на селе.

В постсоветской России о таком развитии возможностей села пока всерьез не думают или думают слишком мало.

ДАТСКИЙ МАТЕРИАЛ — К ДАТЕ

Валентина Гаташ

Харьковскому университету имени Каразина - 200 лет

Утвердительную грамоту на создание в Харькове первого на Украине университета император Александр I подписал 17 (5) ноября 1804 года.

И уже 29 (17) января 1805 года здесь начали читаться первые лекции. Впрочем, император лишь поставил монаршую подпись на документе, а действительными создателями университета были сами харьковчане — дворяне, помещики, купцы, разночинцы.

Именно они на много лет вперед определили вектор развития города как крупнейшего научного, вузовского и промышленного центра.

Почему без "М"?

Уже сам факт создания университета в Харькове таил некую интригу.

С одной стороны, к началу XIX века это был небольшой губернский город, где проживали всего 5363 "душ мужского пола", то есть значительно меньше, чем в Киеве или Одессе, и даже меньше, чем в соседних Валках. Харьков был известен в основном своими четырьмя ярмарками и городским неблагоустройством. Однако к этому времени здесь уже почти 70 лет как существовало знаменитое среднее "всесословное" учебное заведение — Харьковский коллегиум. Здесь жил и "мандрував" гениальный философ Григорий Сковорода, имевший среди местного дворянства и помещиков многочисленных просвещенных почитателей. И вообще здесь было сравнительно большое число начальных школ.

Другими словами, город был готов к следующему интеллектуальному скачку и поэтому сумел воспринять дерзкую идею об открытии университета, которую первым высказал известный общественный деятель, патриот, подлинно пассионарная личность Василий Назарович Каразин (1773-1842). По его призыву по подписке было собрано в итоге 658 тысяч рублей — весьма значительная по тем временам сумма. Даже Александр I отметил "поревнование Слободского- Украинского дворянства и гражданства", которые "от собственных своих стяжаний принесли государству достойное пожертвование".

Между прочим, в условиях, которые подписывал каждый студент, содержалось обязательство: "В интересах каждого студента, чтобы науки, которые он изучает, развивались... Поэтому в конспектах должно отсутствовать все то, что не может быть объяснено и доказано, и то, что уже издано в книгах, а должны быть сведения о свежих научных открытиях".

В канун 100-летнего юбилея университета академик Дмитрий Багалей писал: "Основание Харьковского университета самым тесным образом связано с личностью Василия Назаровича Каразина. Ему принадлежит первая мысль об этом; он подвинул харьковское дворянство на пожертвования; он должен был преодолеть множество затруднений, чтобы добиться высочайшего соизволения на учреждение университета в Харькове; он же, наконец, вместе с другими лицами немало поработал и в трудном деле первоначального устроения университета".

Симптоматично, что давняя проблема благоустройства города была решена как раз по инициативе университета, которому в первые годы существования приходилось устраивать так называемые грязные каникулы, когда из-за сезонной распутицы студенты не могли посещать занятия. После настойчивых обращений к властям улицы Харькова начали вымащивать камнем. При активном участии преподавателей здесь была основана первая газета "Еженедельник", созданы общественная библиотека, городской художественный музей. В университетской типографии сосредоточилось печатание научных и литературных произведений. Университетские клиники оказывали населению медицинскую помощь. Профессора принимали активное участие в изучении природных богатств края — запасов донецкого угля, минеральных источников, целебных растений, археологических ценностей.

"Университет, — писал профессор Харьковского университета Измаил Срезневский, — привлек в город просвещенное общество. Этого было довольно, чтобы привлечь и промышленность, и богатство, и все то, что возвышает город". Воздействие университета распространялось далеко за пределы Харькова и всего Слобожанского края. Согласно Уставу 1804 года, он стоял во главе учебного округа, в который вошло несколько губерний и областей.

К началу революции в Харькове уже проживали почти 400 тысяч человек, а университет стал крупнейшим научно-учебным заведением, на четырех факультетах которого — историко-филологическом, физико-математическом, юридическом и медицинском — обучались уже свыше четырех тысяч студентов. За это время были основаны научные школы в разных областях естественных и гуманитарных наук. Работали научно-исследовательские лаборатории, кабинеты, клиники, фундаментальная библиотека, астрономическая обсерватория, Ботанический сад, несколько музеев, архив и другие подразделения.

В. Н. Каразин

Познавать, учить, просвещать

Почетное право быть ректором Харьковского национального университета им. В.Н. Каразина в год его 200-летнего юбилея выпало доктору социологических наук Вилю Савбановичу Бакирову.

— Виль Савбанович, что же это такое — "классический университет"?

— Основанные в XI-XII веках университеты Болоньи, Парижа, Оксфорда и Кембриджа продолжили традицию обучения студентов всем известным на то время наукам - в их состав входили юридический, медицинский, богословский факультеты и факультет искусств. Формирование университета классического типа завершилось в конце Средневековья, когда к образовательной функции добавилась задача получения нового знания.

Уже в это время церковь и государство наделили университеты такими важными привилегиями, как выборность властей, право самостоятельно определять состав преподавателей, присваивать академические степени, иметь свои судебные органы и даже собственные тюрьмы. Классические университеты ценят и хранят выработанные на протяжении веков традиции свободомыслия, автономии и академических свобод.

Им присущ интенсивный междисциплинарный диалог естествознания и социогуманитарных наук, единство учености и духовности, историческая память и инновации, атмосфера раскрепощенности и творческого поиска, в которой успешно развивается фундаментальная наука. Свободно, без оглядки на существующие предрассудки и стереотипы мышления, обсуждаются сценарии будущего. Здесь формируется дух толерантности и самоценности человека, генерируется интеллектуальная энергия нации, смягчаются социальные, имущественные, конфессиональные различия. Это и есть секрет жизнестойкости классического университета.

— Каждый из классических университетов имеет свое неповторимое лицо. Какие черты характерны именно для Харьковского национального университета?

— Сегодня он единственный на Украине осуществляет подготовку специалистов по всем направлениям, характерным для классического университета. После обретения Украиной независимости нам удалось вернуться к классической схеме образования и в дополнение к уже существующим факультетам открыть факультет фундаментальной медицины и восстановить философский и юридический факультеты.

Сам список лауреатов Нобелевских премий, чьи имена связаны с университетом, говорит о гармоничном сочетании у нас естественнонаучных и социогуманитарных дисциплин. Илья Мечников, выпускник и почетный доктор Харьковского университета, — лауреат Нобелевской премии по физиологии и медицине. Лев Ландау, подготовивший во время работы в Харьковском университете первый вариант знаменитого "Курса теоретической физики", — лауреат Нобелевской премии по физике. Бывший студент Харьковского университета Саймон Кузнец, автор знаменитого "Закона Кузнеца", — лауреат Нобелевской премии по экономике.

Своеобразие Харьковского университета состоит еще и в том, что он возник в регионе, где встречаются две культуры — украинская и российская. Именно взаимодействие и взаимное обогащение стало фактором бурного развития здесь различных славянских культур, в том числе украинской. Судите сами — первый ректор университета Иван Рижский успешно работал в области русской словесности, по его книгам "Введение в круг словесности" и "Опыт риторики" учились студенты всех университетов России.

— В наши дни классические университеты столкнулись с серьезными вызовами времени. Сумеют ли они найти адекватный ответ переменам в мире?

— Я думаю, что со столь серьезными проблемами, как сегодня, университеты не сталкивались за всю историю своего существования. Вопросов здесь больше, чем ответов. Смогут ли университеты по-новому осмыслить свою роль в новом мире без границ? Пока сказать трудно.

Кардинальные изменения претерпевает и рынок труда — если сегодня экономика испытывает нужду в специалистах одного профиля, то уже завтра ее сменяет потребность в совсем иных профессионалах. Причем специализация становится все более узкой.

Уже в прошлом веке главным заказчиком научных исследований стали государства, которые вкладывали гигантские ресурсы в военно-космическую сферу, в ящерную физику. Сейчас они вкладывают их в биотехнологии и генную инженерию. Классические университеты, которые привыкли вести фундаментальные исследования широким фронтом, а теперь все больше зависят от финансовых ресурсов негосударственного сектора, чувствуют себя неуютно. Они вынуждены искать новые формы сочетания фундаментальных исследований, без которых от классического университета остается одно имя, с прикладными разработками, имеющими коммерческую перспективу.

Классические университеты — не просто производители, хранители и распространители знаний. Их главная функция - готовить специалистов, которые не только решают конкретные задачи сегодняшнего дня, но и обладают способностью системно анализировать актуальные общественные проблемы, стратегически подходить к будущему. Понимание этой истины декларируется сейчас и на высшем государственном уровне. Но сегодня мало деклараций, нужна долгосрочная государственная политика поддержки классических университетов и конкретные действия самих университетов.

— О какой поддержке идет речь?

— Прежде всего, о финансовой, но не только. Один характерный пример. В последние годы абитуриенты выбирают востребованные, престижные направления подготовки — экономика, юриспруденция, психология, информатика и так далее, — и, соответственно, эти направления охотно развивают многие вузы. Но есть специальности, в том числе узкопрофильные, которые не пользуются спросом, и набор на такие специальности вузы постепенно сокращают вплоть да закрытия. Действительно, легко ли найти работу знатоку греческого языка и латыни, специалисту по истории Древнего Египта или теории функций комплексного переменного?

Но без таких специалистов тускнеет духовная среда. Сокращается само пространство интеллектуальных поисков. Государство должно быть заинтересовано также в культивировании популяции людей, развивающих культурную и научную традицию, создающих в обществе микроклимат, благоприятный для инновационных творческих поисков. И в этом классическим университетам без государственной поддержки не обойтись.

Одной из форм укрепления их статуса могло бы стать восстановление университетских учебных округов, которые существовали до октябрьской революции и объединяли на добровольной основе вузы региона.

— Не секрет, что сегодня прием в вузы стал одной из самых болевых и потому дискутируемых тем в обществе.

— Я бы перешла к другой системе, существующей во многих странах. В соответствии с ней каждый имеет право прийти на первый курс университета, внести какие-то небольшие деньги и учиться. Формирование постоянного контингента студентов происходит в этом случае по результатам первых двух сессий. Такая форма приема вкупе с системой переноса кредитов облегчит мобильность студентов, предотвратит многие жизненные драмы и уберет почву для коррупции.

Борис Соколов

Решающие сражения Второй мировой

Перл-Харбор

Сразу после завершения Второй мировой войны в англо-американской, а затем и в западногерманской историографии утвердилась концепция "решающих сражений". К ним обыкновенно относят Перл-Харбор, Мидуэй, Эль-Аламейн, Сталинград, Курскую битву (не всегда, так же как и битву за Москву), высадку в Нормандии, Арденны, "Битву за Британию", "Битву за Атлантику" и ряд других, причем в любом из этих перечней бросается в глаза явное принижение значения Восточного фронта. Это, естественно, вызывало возражения советских историков, в свою очередь выдвигавших иной перечень "решающих битв", где, естественно, преобладали сражения, развернувшиеся на советско-германском фронте.

Конечно, подбор "решающих битв" всегда будет субъективен. Поэтому, не настаивая, что рассматриваемыми мной сражениями и кампаниями их список исчерпывается, я попробую проанализировать главнейшие, на мой взгляд, события Второй мировой войны с точки зрения их влияния на ее ход и исход, а также возможные альтернативы в случае иных действий сторон.

Итак, начну с первой кампании — германского нападения на Польшу в сентябре 1939 года. Ее исход и результат хорошо известен — Германия на время избавилась от Восточного фронта и получила в свое распоряжение ресурсы западной Польши (восточная Польша была оккупирована Красной армией). Альтернативой Польскому походу являлся первый удар вермахта против Франции. Между прочим, вплоть до весны 1939 года Гитлер рассматривал этот вариант, но потом отказался от него в пользу вторжения в Польшу. Очевидно, у германского командования не было уверенности, что Францию удастся разгромить в ходе одной кампании, а насчет Польши такая уверенность была. Кроме того, не было полной ясности насчет позиции Советского Союза. Не захочет ли он все-таки, несмотря на пакт о ненападении, ударить в спину Германии в случае затягивания кампании во Франции. Быстрый разгром Польши должен был охладить воинственный пыл Сталина и отодвинуть на Восток линию будущего советско-германского фронта.

Как показали дальнейшие события, французская армия, вполне возможно, могла быть разгромлена еще осенью 39-го, еще до того, как во Франции высадились основные силы британского экспедиционного корпуса. При таком развитии событий потенциально обе возможные дальнейшие стратегические операции вермахта имели бы значительно большие шансы на успех. Высадка на Британские острова могла бы быть удачной, поскольку германский флот еще не был ослаблен потерями в Норвежской операции. К тому же в то время Америка еще не втянулась в войну и не оказывала помощь Англии, в отличие от ситуации середины 1940 года. Также и операция против Советского Союза, которую в этом случае можно было бы провести уже летом 40-го, имела бы больше шансов на успех, поскольку СССР не имел бы еще новых танков и самолетов, не завершил мобилизацию промышленности и вряд ли бы мог полагаться в скором времени на англо-американскую помощь.

Немецко- фашистские оккупанты в Париже, 1940 год

Следующая важная операция — высадка вермахта в Норвегии в апреле 1940 года. Германские войска добились впечатляющего успеха, омраченного лишь большими потерями флота. Однако, зная исход последовавшей кампании во Франции, эту операцию следует признать бесполезной, даже в случае, если бы Норвегия была оккупирована англичанами (германский десант лишь на считанные дни упредил английский). Как показывают дальнейшие события, английские войска все равно бы покинули Норвегию после краха Франции, и тогда она досталась бы Германии без каких-либо потерь, да еще в качестве искреннего союзника. А уцелевшие от гибели германские суда повысили бы шансы на успех операции "Морской лев". Но при этом стоит подчеркнуть, что в момент проведения Норвежской операции Гитлер и его командование не могли знать, что в дальнейшем сопротивление Франции удастся сломить в течение считанных недель, а возможное присутствие союзных войск в Норвегии представлялось опасным, поскольку они могли принудить Швецию отказаться от поставок в Германию жизненно необходимой железной руды. Так что решение Гитлера об оккупации Норвегии не следует считать ошибочным.

Без сомнения, важное значение для исхода войны имело германское наступление во Франции в мае — июне 1940 года. В результате победы на Западе Германия обрела господство на европейском континенте, сокрушила одного из своих главных противников и выгнала с континента британские войска. В случае, если бы германский блицкриг не удался, и на Западном фронте установилась бы позиционная война по образцу Первой мировой войны, положение Германии, в свете первоначально планировавшегося Сталиным на лето 1940 года нападения на Гитлера, могло бы оказаться весьма опасным.

Судьба операции "Морской лев" была в свою очередь тесно связана с исходом "Битвы за Британию" — схватки люфтваффе с британскими королевскими ВВС. Проигрыш "Битвы за Британию" ставил англичан на грань катастрофы и делал вполне вероятным появление германских танков на британском берегу. Но люфтваффе потерпели поражение, во многом благодаря тому, что британской авиации не приходилось летать через Ла-Манш, так что она больше времени могла провести в бою. До сих пор продолжаются споры, могли бы немцы уничтожить британский экспедиционный корпус в Дюнкерке, если бы не гитлеровский стоп-приказ, на три дня задержавший продвижение германских танковых частей к побережью. Иначе англичанам, дескать, было бы не ускользнуть. Однако мало кто знает, что, узнав об остановке германских танков, англичане тоже остановились и даже перебросили во Францию еще одну бронетанковую бригаду. Британское командование колебалось — отходить ли в Англию или попытаться удержать плацдарм во Франции. А вот когда германские танки вновь пошли в наступление, англичане наконец определились с эвакуацией, осознав, что фронт все равно не удержать. Так что задержку германского наступления они никак не использовали, но и без этой форы смогли уйти из Дюнкерка. Поэтому высадка на Британские острова для немцев осталась несбыточной мечтой. Что же касается варианта с немедленной высадкой на плечах отступающих британских войск, то она была неосуществима из-за отсутствия у немцев в тот момент минимально необходимого количества десантных средств, а также потому, что люфтваффе не имели господства в воздухе над Британскими островами. Так что реальных шансов избавиться от войны на два фронта у Германии не было.

Иногда высказывается мнение, что одной из ошибок Гитлера была Балканская кампания 1941 года. Она, мол, не только отсрочила на шесть недель нападение на СССР, что имело катастрофические последствия для исхода русской кампании, но и в дальнейшем оккупация Балкан вынудила немцев и их союзников отвлекать значительные силы — до 12 дивизий — на борьбу с партизанами и отражение возможных англо-американских десантов. Однако при ближайшем рассмотрении выясняется, что операцию "Барбаросса" вермахт мог начать только в начале июня 41-года — лишь с окончанием затянувшейся в том году распутицы. К тому же значительную часть борьбы с партизанами на Балканах несли местные формирования — хорватские войска, формирования прогерманских правительств Сербии и Словении, а до 1943 года — также итальянцы. Главное же, если бы немцы в ходе короткой кампании не уничтожили югославскую и греческую армию, в Греции и Югославии могли бы укрепиться британские войска и оттуда угрожать Италии. Так что откладывать разбирательство на Балканах на период после войны с Россией было бы для Гитлера слишком рискованно. Другое дело, что в случае, если бы Балканская кампания затянулась еще хотя бы на месяц, германское нападение на Россию пришлось бы отложить, как минимум, до середины июля, и Сталин мог бы упредить его своим ударом. Но в силу низкой боеспособности и плохой управляемости Красной армии советское наступление и в этом случае все равно закончилось бы катастрофой.

Отступление немецкой армии от Москвы (декабрь 1941 года)

Другое дело, что стратегическое значение Балкан в последующие годы войны упало. Через этот регион не совершались важные стратегические перевозки, в том числе из-за слабо развитой сети коммуникаций. И по этой причине, а также из-за удаленности данного региона от жизненных центров Рейха союзники отказались от высадки на Балканах, поскольку там немцам было бы сравнительно легко задержать их продвижение на труднодоступной горной местности, что грозило еще более серьезным стратегическим тупиком, чем в Италии в 1943- 1945 годах. Хорошо развитое партизанское движение в Югославии, Греции и Италии отвлекало значительные силы германских и итальянских войск, однако велось, особенно в Югославии, в значительной степени против местных коллаборационистских формирований. Германские же и итальянские дивизии все равно пришлось бы дислоцировать на Балканах, даже если бы там не было партизан, — для противодействия возможной высадке союзников.

Внезапный налет японцев на Перл-Харбор в декабре 1941 года помог им вывести из строя американские линкоры и на полгода завоевать господство на Тихом океане, оккупировав Филиппины, Индонезию, Бирму, Сингапур, Малайзию и ряд других территорий. Но то, что уцелели американские авианосцы, во многом обесценило эту победу, поскольку век линкоров уже закончился. Уже в сражении при атолле Мидуэй в июне 1942 года были уничтожены все японские ударные авианосцы, и исход кампании на Тихом океане был практически решен. Так что лишь эти два сражения на Тихоокеанском театре можно отнести к решающим. Впрочем, если бы японская авиация в Перл-Харборе уничтожила бы заодно и авианосцы, это отсрочило бы перелом в войне максимум на год — пока не вошли бы в строй новые авианосцы. Все же остальные сражения на Тихоокеанском театре — бои на Новой Гвинее и Соломоновых островах, сражение за Филиппины, в ходе которого погибла основная часть японского флота, захват американцами Иводзимы и Окинавы и др. — играли лишь вспомогательную роль, будучи реализацией американцами стратегической инициативы, завоеванной после победы у Мидуэя.

Что же касается Московской битвы, то ее одну вряд ли стоит относить к решающим сражениям. Блицкриг был сорван в ходе всех сражений 41-го года, а не одной только битвой за столицу. Весь комплекс сражений 41-го года на Восточном фронте и можно принять за одну из решающих битв Второй мировой. Характерно, что немцы приняли решение перейти к обороне в самый канун советского контрнаступления под Москвой. Потери, понесенные в ходе этого контрнаступления, не помешали немцам организовать летом 42-го генеральное наступление на юге. А вот гибель 6-й армии в Сталинградском котле и общее поражение южного крыла немецкого фронта, в том числе разгром армий германских союзников, действительно имели решающее значение. После этого вермахт уже ни разу не предпринимал на Востоке наступление со стратегическими целями. Вопреки распространенному мнению, операция "Цитадель", осуществленная летом 43-го, имела своей целью не достижение решающего успеха, а лишь ликвидацию Курского выступа и уничтожение как можно большего числа советских войск, чтобы исключить проведение генерального наступления Красной армии в 1943 году. После этого немцы собирались перебросить часть войск в бассейн Средиземного моря, где они надеялись отразить ожидавшееся вторжение союзников в Италии. Частично своих целей немцы достигли. Хотя Курский выступ срезать не удалось, но из-за тяжелых потерь, понесенных Красной армией, мощь ее наступления была значительно ослаблена, и немецкие войска ни разу не попали в крупные "котлы" типа Сталинградского, а в конце 43-го все еще сражались на подступах к Киеву.

Переправа через Волгу. Фрагмент картины В.Н. Дмитриевского

Операции союзных войск в Северной Африке, включая сражение под Эль-Аламейном осенью 42-ш и капитуляцию германо-итальянских войск в Тунисе в мае 43-го, равно как и позднейшие операции в Италии, безусловно, сытрали свою роль для средиземноморского театра, но не оказали решающего воздействия на ход войны. Если мысленно представить себе, что боев в Северной Африке и Италии вообще не было, ход боевых действий в России и во Франции вряд ли претерпел бы принципиальные изменения. Наоборот, высадка союзников в Нормандии оказала решающее влияние на приближение конца войны. Для полноценной войны на два фронта у Германии не осталось ни сил, ни средств, прежде всего авиации. Именно после высадки в Нормандии Красная армия смогла достичь двух своих самых значительных успехов заключительного этапа войны — разгрома группы армий "Центр" в Белоруссии и группы армий "Южная Украина" в Румынии. Вермахт больше не располагал танковыми резервами для контрударов, помогавших прежде минимизировать последствия советских наступлений. Теперь танков катастрофически не хватало ни на Востоке, ни на Западе. Основная же часть люфтваффе в последние полтора года войны действовала против западных союзников, но уже не могла сдержать натиск англо-американских "летающих крепостей". В связи с этим встает вопрос о роли стратегических бомбардировок союзников. Оно было велико. В борьбе с "летающими крепостями" и сопровождавшими их истребителями были перемолоты основные силы истребительной авиации люфтваффе, что, безусловно, сказалось и на действиях германской авиации как на Восточном, так и на Западном фронте. Кроме того, на заключительном этапе войны, начиная с осени 44-го, союзная авиация уничтожила почти все заводы по производству синтетического горючего и транспортную инфраструктуру Рейха, во многом обездвижив вермахт, лишив его поддержки с воздуха и приблизив конец войны.

"Тигры" на марше под Курском

"Битва за Атлантику", борьба германских подводных лодок с союзным судоходством, также может быть отнесена к числу решающих. Если бы немцам удалось достичь успеха, они могли бы парализовать способность Англии к сопротивлению, отрезав ее от источников снабжения и лишив США плацдарма для вторжения в Европу. Тогда Германия имела бы шансы если не победить, то, по крайней мере, свести войну вничью. И немцы едва не выиграли, как казалось, битву за Атлантику. Во второй половине 1942 года тоннаж потопленных судов превышал новое строительство, а в первые месяцы 1943 года потери союзников в судах достигли максимума. Однако уже к середине 1943 года определилась победа союзников в "Битве за Атлантику", и дальнейший ход подводной войны уже не оказывал влияния на исход схватки. Победа была достигнута за счет активного использования радаров на британских самолетах, способных заблаговременно обнаружить лодки, упорядочения системы конвоев и привлечения для их охраны более значительных сил, а также за счет строительства на американских верфях большого числа судов упрощенных конструкций, позволившего преодолеть дефицит тоннажа. Исход этой битвы, возможно, был бы иным, если бы немцы еще в 1943 году получили бы новые типы лодок, способные к длительному автономному подводному плаванию, которые появились у них лишь в последние месяцы войны.

В заключение я остановлюсь на нескольких сражениях последнего года войны на европейском театре. Вопреки распространенному мнению, наступление немцев в Арденнах в декабре 1944 года не относится к числу решающих сражений войны. Вермахт здесь не мог победить даже при самом благоприятном развитии событий, поэтому угрозы, что союзников сбросят в море и заставят заключить сепаратный мир, не существовало в принципе. Также вряд ли основательно мнение, будто истощение германских сил в ходе арденнского наступления помогло союзникам быстрее и с меньшими потерями форсировать Рейн в феврале — марте 1945 года и приблизить конец войны. Потери сторон в Арденнском сражении были примерно равными. Можно даже сказать, что если бы не было немецкого контрнаступления, союзники вторглись бы в Германию на пару месяцев раньше, в декабре 44-го — январе 45-го, понеся при этом потери вряд ли большие, чем они в действительности понесли в Арденнах. Зато вермахт тогда имел бы наверняка более значительные потери. По-настоящему решающим сражением стало окружение Рурской группировки немцев, что фактически привело к прекращению организованного немецкого сопротивления на Западе. На Восточном же фронте действительно решающими стали операция "Багратион" в Белоруссии и разгром немецких войск в Румынии. После этого немцам уже не удалось воссоздать сколько-нибудь устойчивый Восточный фронт. Берлинская же операция, на самом деле, имела больше моральное, чем сколько-нибудь существенное военное значение. Ко времени ее начала в середине апреля 1945 года основные силы немецких войск находились отнюдь не под Берлином, а к югу от него, в районе гипотетической "Альпийской крепости", где Гитлер первоначально планировал отсидеться до тех пор, пока дело не дойдет до конфронтации между Сталиным и западными союзниками. Однако в итоге фюрер все-таки решил, что сопротивление в "Альпийской крепости", уже практически не защищенной с запада, лишь ненадолго продлит агонию Германии. Он понял, что рассчитывать на прямое военное столкновение Сталина, Трумэна и Черчилля до капитуляции Германии не приходится, и предпочел покончить счеты с жизнью не в какой-нибудь глухой альпийской деревушке, а в столице Рейха. Что же касается самой Берлинской операции, то с чисто военной точки зрения ее нельзя признать особенно успешной. Три четверти берлинской группировки немцев смогли уйти на запад и сдаться в плен союзникам. Советские маршалы так увлеклись гонкой к Берлину, что упустили окруженную к югу от него 30-тысячную группировку 9-й немецкой армии, которая смогла прорваться на запад.

Таким образом, не столь уж много битв и кампаний, как порой кажется, имели действительно решающее значение для исхода Второй мировой войны, что, однако, никак не сказалось на ожесточенности борьбы практически во всех сражениях. Если брать события после июня 1941 года, то на советско-германский фронт приходится 4 битвы, на прочие театры — 5, но если исключить из этого перечня Перл-Харбор, то успешных для союзников битв останется тоже 4. Думаю, что подобная пропорция отражает реальное положение вещей. Согласимся, что беспристрастный анализ хода Второй мировой войны заставляет сделать вывод о примерно равном вкладе в победу как Советского Союза, так и США с Англией. Друг без друга они победить не могли.

ПОНЕМНОГУ О МНОГОМ

Компьютер оживит Помпеи

Вместо старомодных аудиогидов в исторических местах скоро появятся цифровые программы-экскурсоводы , которые наполнят туристические достопримечательности реальными образами- Проект финансируется фондом Европейского союза и занимается созданием компьютерных версий археологических мест паломничества туристов. Программа поможет оставить у посетителя впечатление подлинней жизни, например, в городе Помпеи. Может быть, это даже создаст новые формы культурного туризма.

Технология позволит воспроизводить цифровые образы людей и предметов, комбинируя их с виртуальной реальностью достопримечательностей на всем пути туристского маршрута. Проект называется "Жизнь плюс" и является частью инициативы Информационного технологического общества Европейского союза, направленной на развитие удобной в использовании технологии и бережного отношения к европейским памятникам культуры. Инженеры и исследователи, работающие в масштабах всей Европы, создали прототип "оживляющей" реальность системы.

Турист должен будет надеть головной убор со встроенным дисплеем и миниатюрной камерой и небольшой ранец с компьютером. Камера видит реальную картинку и наполняет ее виртуальными элементами, оживленными компьютерной программой.

Например, в городе Помпеи можно будет увидеть не только обнаруженные в результате раскопок фрески, таверны и виллы, но и античных людей, живущих своей обычной жизнью. Оживление реальности используется для создания специальных эффектов в кино, в таких фильмах, как "Троя" и "Властелин колец", а также в компьютерных играх. По словам профессора Нади Магненат-Талман из швейцарской исследовательской группы MiraLab, "эта технология уже сейчас может применяться в больших масштабах, а не только в компьютерных играх. И мы впервые можем использовать комбинацию программ для создания двигающихся, разговаривающих людей в подлинных костюмах эпохи, с соответствующими прическами и мимикой в режиме реального времени".

Вместо виртуальной реальности, когда компьютер полностью воспроизводит видимый образ для зрителя, проект "Жизнь плюс" совмещает цифровые и реальные компоненты. Решающим в этой технологии является программное обеспечение, дающее версию видимой зрителем картины и обеспечивающее точное совмещение реальных и виртуальных элементов. Программа, способная это воплотить, была создана американской компанией 2d3. Эндрю Стодарт, ведущий ученый 2cJ3, сказал прессе, что эта работа Европейского союза была вдохновлена желанием приблизить прошлое к современникам. По его словам, "популярность документального телевидения и исторических драм с использованием компьютерных образов для воспроизведения сцен античной истории говорит о массовом интересе к воскрешению античной культуры".

Орудие женского кокетства

Сегодня, после долгого увлечения спортивным стилем, мода предлагает вернуться в женственные пятидесятые годы и вспомнить о почти забытых аксессуарах — ридикюлях, узеньких поясках, туфлях-лодочках. Но есть вещи, которые абсолютно вышли из обихода и, возможно, забыты навсегда. Одна из них-- веер.

Сделанные из листьев пальмы, лотосов, пучка веток или перьев, веера служили жителям Востока для защиты от мух и насекомых. В VI веке веера были привезены в качестве подарка императору Японии. Японские мастера быстро переняли новшество, внеся ряд усовершенствований. Японцы не раз модернизировали существующие модели вееров. Им же принадлежит изобретение складного веера.

Уже в древних легендах веер выступал как орудие женского кокетства. Так, греческое предание о происхождении веера гласит: "В жену бога любви Эроса Психею влюбился бог западного ветра Эол. Во время отсутствия Эроса Эол проник в комнату к спящей Психее и стал ее целовать. Вернувшийся Эрос в гневе оторвал у соперника крыло. Психея проснулась от шума. Взяв трофей мужа, она кокетливо стала им обмахиваться". Так, по древнегреческой легенде, появилось первое опахало.

В Средние века в Европе появилась другая версия, согласно которой Ева после грехопадения и осознания своей наготы, смущенная пристальным взглядом Адама, сорвала с дерева ветку и стала обмахиваться ею. Как бы ни различались эти две версии, их сближает одно: "веер" использовался дамами не для того, чтобы освежиться. Он изначально приобрел не свойственную ему роль. Всему виной XVIII век. Тогда высшее общество жило бурной светской жизнью — ухаживания, свидания, романтические приключения, романы и дуэли. Да и веера этого времени соответствовали эпохе: с фривольными рисунками, запрещенными для детей; со специальными дырочками, позволявшими незаметно наблюдать за людьми. Веер стал средством общения. Кокетку XVIII века невозможно представить без веера. При помощи веера дама выражала свои чувства, вела беседу. Так появился живой и образный "веерный язык", который в России называли "маханием". Но чтобы пользоваться веером, нужно было долго учиться. А в Лондоне даже была открыта Академия по обучению манерам пользования веером. И каждая красавица знала правила обращения с веером: сколько раз махнуть, как это сделать, когда веер закрыть. Резкое закрывание веера означало, что собеседник неинтересен. И хотя веер находился в руках дамы, знать все тонкости таинственного языка должен был кавалер, которому адресовались веерные послания.

Над росписью экранов вееров трудились такие мастера, как Ф. Буше, А. Ватто, Н. Ланкре. Остов, то есть палочки, на которых веер крепится, делали из перламутра, слоновой кости, панциря черепахи, золота, дерева, украшали ажурной резьбой, инкрустировали. Если основу веера составляла расписанная тонкая материя, то его покрывали страусовыми перьями. Нарядные веера брали на бал, на вечер, в театр. Веер служил занятием для рук, защищал от солнца, от недобрых глаз, помогал скрыть смех, шепнуть словцо. Во Франции говорили: "Веер в руках красавицы — скипетр владельца над миром".

Веера не потеряли своего назначения и в XIX, и в XX веках. На столике в гостиной можно было увидеть маленький костяной веер с резьбой или узором. Он вновь стал средством для легкого искусственного ветерка в жаркие летние дни и вечера. А затем и вовсе исчез. И лишь музейные экспонаты напоминают нам о некогда игривой светской жизни, орудии женского кокетства.

ИСТОРИЯ И ЛИЧНОСТЬ

Ирина Павлова

Продолжение. Начало — в № 3 за 2005 год.

Сон разума -2

Сталинские откровения

Однако объект нашей статьи — не только автор книги "Застольные речи Сталина", но и ее главный персонаж. Эта книга открывает некоторые новые факты о личности Сталина, подтверждает уже известные и заставляет на многие посмотреть более внимательно. Прежде чем познакомить с ними читателя, необходимо ввести его в курс такой специальной исторической дисциплины, как критика источников. Любые источники, как известно, прежде чем делать на их основе какие-то выводы, должны быть подвергнуты историком внешней и внутренней критике. Однако источники сталинского времени — особые, они относятся к разряду тенденциозных (1). И хотя застольные речи Сталина и воспоминания присутствовавших на этих застольях представляют собой документы личного происхождения, они все несут на себе отпечаток не только личности автора, но и времени. Поэтому их необходимо воспринимать только в контексте эпохи и в сопоставлении с другими документами об этом событии, причем особое значение имеет проверка свидетельствами с противоположной стороны. Наконец, отследить все те моменты, когда "источник проговаривается — говорит нечто такое, что не обязательно или даже прямо излишне с точки зрения его тенденции" (2). Этот последний этап особенно важен в отношении речей Сталина, который сознательно лгал, дезориентировал и запутывал слушателя. Только "сняв" слой демагогии и лжи и преодолев тенденциозность, можно установить новые исторические факты как о самом Сталине, так и о том событии, о котором шла речь.

Для начала подтвердим замеченную Баткиным изнуряющую многословность Сталина. 20 января 1938 года в Кремле на приеме депутатов Верховного Совета СССР он выступал пять раз, 9—10 декабря 1944 на приеме французской делегации — 30 раз. Не случайно, по воспоминаниям Э. Рузвельта, его отец в шутку заметил, что на обеде 29 ноября 1943 года было произнесено 365 тостов, по одному на каждый день в году. И тосты порой были настоящими речами. По воспоминаниям А.С. Яковлева, знаменитый сталинский тост "за русский народ" на приеме командующих войсками Красной армии в Кремле 24 мая 1945 года, постоянно прерывавшийся долго не смолкавшими аплодисментами, "занял чуть ли не полчаса". Шарль де Голль вспоминал, что Сталин поднимал тост за всех присутствовавших наркомов, генералов и т.д. Иногда соединял похвалу с угрозой. "Указывая пальцем на одного из присутствующих (генерала А.В. Хрулева), он заявил: "Вот этот - ответственный за тыл. Его обязанность доставлять на фронт грузы и людей. Он старается делать, как надо. В противном случае он будет повешен, как делается в этой стране". Каждый раз, заканчивая свой тост, Сталин говорил тому человеку, которому он был посвящен: "Подойди". Тот под суровыми и молчаливыми взглядами других русских покидал свое место и спешил чокнуться с маршалом". И еще сталинская манера целоваться, от которой удостоившиеся этой чести надолго теряли дар речи...

"Я не европеец, а обрусевший грузин-азиат" — Сталин.

"На Западе окурков на пол не бросают, но там трудящиеся люди — рабы капитала" — Сталин.

Сталин — антизападник. "Я не европеец, а обрусевший грузин-азиат" — заявил он в своей речи на праздничном обеде в кремлевской квартире К. Ворошилова 7 ноября 1937 года и потом не раз варьировал это свое заявление. В книге приводится его высказывание в ходе беседы с Риббентропом, предшествовавшей советско-германскому договору о ненападении от 23 августа 1939 года, когда Сталин выразил убеждение в действенности "языка силы", который только и понимают "азиаты": "Впрочем, я сам один из них и знаю, что говорю". Во время банкета по случаю подписания договора о нейтралитете с Японией 13 апреля 1941 года Сталин сказал министру иностранных дел Мацуока: "Вы азиаты. И я тоже". Кроме того, он не раз высказывался против того, чтобы советские люди "пресмыкались перед западниками, перед французами, перед англичанами" и заискивали перед ними.

Застольная речь Сталина на приеме папанинцев 17 марта 1938 года раскрывает механизм создания героев в Советском Союзе. Известно, что 19 февраля со льдины, дрейфовавшей в открытом море, были сняты участники экспедиции на Северный полюс Г.Е. Федоров, Э.Т. Кренкель, П.П. Ширшов и И.Д. Папанин. На грандиозном приеме папанинцев в Кремле Сталин неоднократно поднимал тост за то, чтобы "европейско-американский критерий прибыли, выгоды, профита у нас был похоронен в гроб", чтобы "советские люди усвоили наконец новую меру ценности людей, чтобы людей ценили не на рубли и не на доллары!" Вместе с тем он проговорился о том, что в Советском Союзе героев создают, а "на Западе, во Франции, в Германии, в Англии, в Америке героев не создают, уверяю вас". "Папанин со своей 1руппой переживал на льдине большой кризис. Стало нам известно — раньше мы этого не понимали, — что лед, идущий от полюса, прибивается к гренландским берегам, а если людишки имеются на льдине, они погибают. Раньше мы этого не знали, потом узнали, встрепенулись". Оказывается, О.Ю. Шмидт уверял руководство, что ничего опасного нет и можно было подождать до конца марта. Более того, Сталин и Ко отказались от помощи норвежцев, предлагавших своих рыбаков для помощи папанинцам, и решили извлечь колоссальную пропагандистскую выгоду из этого факта спасения четырех человек: "А мы решили: никаких денег не жалеть, никаких ледоколов не жалеть... Пошел один ледокол. Мало? Гони другой. Пошел другой. Мало? Гони третий. Пошел третий. Мало? Гони четвертый". Всего в операции участвовали 800 человек. В результате она вылилась в поистине грандиозное, по-сталински, действо по прославлению "таланта и мужества человека", стоившее "миллиарды миллиардов презренных долларов, презренных стерлингов, презренных франков". И... было одобрено бурными аплодисментами присутствовавших в зале.

"Государство наше стало колоссальным, сколоченным экономически и политически тесно связанным. Это как раз то, что может пугать и держать в страхе врага", — Сталин.

Опубликованные материалы дают дополнительные подтверждения о весьма своеобразной сталинской логике. Баткин приводил его глубокомысленные рассуждения об усилении роли карательных органов и одновременно об идее отмирания государства. Можно подтвердить этот вывод другими примерами, в частности, пассажем из речи на приеме в Кремле 22 апреля 1941 года участников декады таджикского искусства- С одной стороны, Сталин говорит о новой идеологии дружбы народов, созданной Лениным, "смысл которой заключается в том, что все народы равны". С другой, поднимает тост "за здоровье и процветание таджикского народа" со словами: "Таджики — это настоящий народ, носитель короны, как называли их иранцы, и они, таджики, это оправдали. Это особый народ, это не узбеки, не киргизы, не казахи, это самый древний народ из всех народов Средней Азии. Это люди старинной культуры. Это народ очень старой и очень серьезной культуры. Искусство этих людей потоньше, они тоньше понимают и чувствуют искусство". Как же это утверждение согласуется с предыдущим тезисом Сталина о том, что все народы равны? Где же здесь логика? Обычная, не сталинская?! А вот это уже совсем из М. Зощенко: "На Западе окурков на пол не бросают, но там трудящиеся люди — рабы капитала", — таков был ответ Сталина на обвинения в том, что "мы отстаем культурно" (из речи 29 октября 1937 года на приеме в Кремле работников и руководителей металлургической и угольной промышленности).

Похороны Ф.Э. Дзержинского

Не требует дополнительных доказательств тезис о том, что Сталин был государственником. "Не бойся, России не пропью" — сказал он А.Е. Голованову во время приема У. Черчилля и А. Гарримана в Кремле 14 - 15 августа 1942 года. Однако силу государства он понимал весьма своеобразно. М. Джилас верно подметил, что он считал "надежным только то, что зажато в его кулаке; каждого же, находящегося вне полицейского контроля, он считал своим потенциальным противником". Речь Сталина на праздничном обеде 7 ноября 1937 года у Ворошилова — это настоящий трактат о его понимании государства. В книге Невежина эта речь приведена в записи Г. М. Димитрова и Р.П. Хмельницкого. По Сталину, "царя мы свергли и превратили нашу страну в государство для трудящихся. У нас с вами нет заброшенных окраин, нет центров, все стянуто в единое. Государство наше стало колоссальным, сколоченным экономически и политически тесно связанным. Это как раз то, что может пугать и держать в страхе врага". Далее Сталин неоднократно варьировал в речи свою угрозу "беспощадно уничтожить... как род" всех, "кто посмеет стать на пути строительства целого единого государства".

Величие государства для Сталина — это власть, руководство, кадры и тотальное закрепощение подданных. Причем он был убежден в том, какое это "великое дело — руководить" и что "нигде в мире не может быть таких руководителей, как у нас". Выступая в разгар Большого террора 29 октября 1937 года, он говорил о том, что не все руководители это поняли и стали врагами народа. Поэтому он поднимает тост "за здоровье тех хозяйственников, которые осознали свое великое положение, которые поняли, на какую вышку подняла их история, за таких руководителей, которые выполняют волю народа..." Под волей народа здесь надо понимать волю Сталина, потому что иерархия власти в СССР была выстроена под одного человека. Из записи польского генерала В. Андерса об обеде 4 декабря 1941 года: "Кроме Сталина и Молотова, который исполнял роль хозяина приема, были еще комиссары: Берия, адмирал Кузнецов, Микоян, Каганович, а также, если не ошибаюсь, Маленков, Щербаков, Жданов, Жуков и заместитель начальника генштаба Василевский. Каждый по отдельности был необыкновенно самоуверен и полон энергии, но в присутствии Сталина все, не исключая и Молотова, совершенно съеживались. Чувствовалось, что они ловят каждый его жест, каждое слово и готовы выполнить любой приказ во что бы то ни стало". Именно такие руководители и были нужны Сталину в его механизме власти. Его поведение по отношению к своим соратникам было типичным поведением Вора в Законе, а отношения его "шестерок" между собой — типичными отношениями братвы. Вот характерный эпизод поведения Пахана, зафиксированный Джиласом в воспоминаниях о приеме после подписания советско-югославского договора 11 апреля 1945 года: "Сталин, конечно, знал о дряхлости Калинина и неуклюже подшучивал над ним, когда тот заинтересовался югославскими сигаретами Тито.

— Если машинист локомотива не выполняет своих обязанностей, я поступаю с ним вот так, — ответил Лазарь Моисеевич, проведя пальцем поперек горла и осклабившись.

— Не бери — это капиталистические сигареты! — сказал Сталин, и Калинин в смятении выронил сигарету из дрожащих пальцев. Сталин засмеялся, став похожим на фавна".

В воспоминаниях композитора Д.Р. Рогаль-Левицкого об ужине в Большом театре после принятия Гимна Советского Союза, который состоялся не позднее 26 марта 1944 года, зафиксирован еще один примечательный эпизод: "Да... Какие все-таки молодцы, — будто разговаривая с самим собой, ответил Сталин. — Все-таки соревнование имеет в жизни огромное значение. Я сейчас натравил друг на друга двух маршалов. Так они мне теперь покоя не дают. То Жуков звонит: "А Конев что делает?" То Конев интересуется: "Куда ушел Жуков?" Вот поэтому у нас и успехи военные такие заметные".

В ходе беседы на приеме в Кремле французской делегации 9—10 декабря 1944 года, приведенной в книге Ж.-Р. Блока, Сталин, в частности, сказал: "Между бойцом французским и бойцом советским никогда не возникает никакого недоразумения. Кто все портит, так это дипломаты. С ними ничего не поделаешь! Их надо было уничтожить. Вот, смотрите, вошел один из них: это Молотов. Он еще не самый худший из всех, его расстреляют последним!" По воспоминаниям Ж. Катала об этом же банкете, "Сталин страшно веселился. Он произносил шутливые тосты такого рода: "За Кагановича! Каганович — храбрый человек, он знает, что если поезда не будут приходить вовремя, его расстреляют!" Там же из воспоминаний Ж. Лалуа о тосте, который произнес Сталин за маршала авиации Новикова: "Это очень хороший маршал. Он создал прекрасную авиацию". И потом после некоторого молчания добавил: "Если же он не будет хорошо делать свое дело, мы его повесим!" А вот ответ Кагановича, зафиксированный В.М. Бережковым в воспоминаниях об ужине в английском посольстве 11 октября 1944 года, во время второго официального приезда Черчилля в Москву: "Подойдя к наркому путей сообщения Кагановичу, премьер-министр поинтересовался, как ему удалось добиться эффективной работы транспортной системы России.

— Если машинист локомотива не выполняет своих обязанностей, я поступаю с ним вот так, — ответил Лазарь Моисеевич, проведя пальцем поперек горла и осклабившись". То есть насилие, одобренное "сверху", было тем самым мотором, который заставлял работать сталинский механизм власти. Оно было основным методом проведения сталинской "революции сверху". "Мы их перебили" — сказал Сталин о кулаках, отвечая Черчиллю на его вопрос о коллективизации.

А Микоян, С. Киров и И. Сталин

И проговорился о будущих планах: "Война скоро кончится, через пятнадцать — двадцать лет мы оправимся, а затем — снова!" — Сталин.

Кроме власти, величие государства, по Сталину, определялось вооружением. "Если русские вооружены танками, авиацией, морским флотом — они непобедимы, непобедимы" — говорил он на приеме участников первомайского парада в Кремле 2 мая 1933 года. Действительный смысл строительства социализма в СССР в 1930-е годы заключался именно в наращивании вооружения и милитаризации страны. Этот процесс продолжился и после войны. "Качество нашего оружия, — говорил он, — должно быть самым лучшим, этого требуют интересы государства, и в этом вопросе мы не пощадим ни отца родного, ни самых близких нам людей". Причем Сталин все знал, держал в уме массу сведений об авиации, артиллерии, танках.

Возникает вопрос: насколько владение информацией о вооружении, которую никто у Сталина не оспаривает, совпадало с действительным пониманием ее смысла? Полагаться на советских военачальников здесь нельзя. Они, как точно заметил М. Мамардашвили, были "по-своему заинтересованы в том, чтобы Сталин был гением, потому что было бы обидно, если тобою руководил и тебя пинал бы ногами не гениальный человек. Ни один уважающий себя маршал не вынесет такого, и поэтому все будут говорить, что Сталин был необыкновенным гением" (3). Но иностранцы, не зависимые от Сталина, могли себе это позволить. В книге Невежина приведен отрывок из рукописи книги Ж.-Р. Блока "Сталин", в котором есть примечательный эпизод. На приеме в Кремле французской делегации 9-10 декабря 1944 года состоялся диалог между Сталиным и полковником Пуйадом, командиром полка французской истребительной авиации "Нормандия — Неман". Сталин высказал свои планы об истребителе Як-9: "Знаете ли вы, каким образом удалось сделать наших пехотинцев непобедимыми при столкновении с частями тяжелых немецких танков? Мы придали им невиданные до сих пор массы артиллерии с такой степенью концентрации, что они совершенно подавляли и парализовали врага. Почему бы не создать подобное огневое заграждение в воздухе? Представьте себе, я вооружаю Як-9 двумя пушками, 20- и 40-миллиметровой. Какая огневая мощь! Мы поражаем врага на расстоянии почти без риска и не пропускаем ни одного неприятельского самолета.

— Нет, нет, господин маршал, я придерживаюсь совершенно иного мнения, — сказал Пуйад. - По-моему, превосходство одного самолета над другим заключается скорее в его маневренности, чем в вооружении. Конечно, в теории ваше огневое заграждение будет иметь потрясающее действие. Но к чему мне, летчику, находящемуся в самолете, все ваши пушки, если неприятельский самолет сумеет подобраться снизу к моему хвосту? Вот в чем вопрос. Кто из двух летчиков сумеет подкрасться к хвосту другого? Кому это удастся, тот победит противника. А удастся это тому, чья машина будет более легкой и быстрой". Присутствовавший при разговоре журналист Ж. Катал заметил также, что в запальчивости Пуйад, не сдержавшись, негромко бросил:

— Да он просто невежда!

Этого, разумеется, Сталину никто не перевел".

Застольные речи подтверждают агрессивность сталинских намерений во внешней политике. "Авиация первая примет на себя удар в грядущей решающей схватке с капиталистическим миром" — это слова из его тоста за летчиков на приеме в Кремле 20 января 1938 года, которые запомнил А.В. Беляков. Из записи Димитрова об ужине в годовщину смерти Ленина 21 января 1940 года: "Мировая революция как единый акт — ерунда. Она происходит в разные времена в разных странах. Действия Красной армии — это также дело мировой революции". Из другой записи Димитрова на приеме в Кремле выпускников военных академий РККА 5 мая 1941 года: "...Наша политика мира и безопасности есть в то же время политика подготовки войны. Нет обороны без наступления. Надо воспитывать армию в духе наступления. Надо готовиться к войне". Думаю, что нельзя сбрасывать со счетов и свидетельства попавших в плен советских офицеров, присутствовавших на этом приеме. В. А. Невежин, О.В. Вишлев и другие отказываются доверять им на том основании, что эти свидетельства "окончательно оформлялись в письменном виде германскими представителями и, естественно, интерпретировались, исходя из сложившейся тогда политической конъюнктуры". Однако свидетельства с советской стороны тоже оформлялись, исходя из конъюнктуры оправдания намерений сталинской власти.

Между тем воспоминания двух пленных советских офицеров, приведенные в книге, заслуживают внимания. Они сделаны на шесть лет раньше, чем известная "краткая запись" К. В. Семенова, на которую опираются современные историки. Во-первых, они подтверждают факт, что Сталин проговорился о своих намерениях не случайно, а потому что был очень пьян. Согласно майору Евстифееву, он прямо заявил, что "лозунг мирной политики Советского государства уже отошел в прошлое. Это — оборонительный лозунг, с помощью которого Советскому Союзу удалось лишь немного раздвинуть свои границы на север и на запад и получить ряд прибалтийских государств с 30-миллионным населением. И это все. С этим пора кончать. С помощью этого лозунга мы больше не сможем получить ни пяди земли, которая сегодня все еще принадлежит капиталистическим странам. Сегодня эту землю можно добыть только силой оружия. Вы солдаты и хорошо понимаете, что этот лозунг имел оборонительный характер и был вызван необходимостью защиты наших священных 1раниц в условиях капиталистического окружения". Во- вторых, Сталин проговорился, прямо подтвердив известный по другим источникам факт сосредоточения советских войск на юго-западной границе СССР. "Советский Союз можно сравнить, к примеру, со свирепым хищным зверем, который затаился в засаде, поджидая свою добычу, чтобы затем одним прыжком настичь ее. Недалек тот день, когда вы станете свидетелями и участниками огромных социальных изменений на Балканах. Эра мирной политики закончилась, и наступила новая эра — эра расширения социалистического фронта силой оружия". (Курсив мой. — И,П.).

Дипломат Н.В. Новиков, присутствовавший на приеме в Кремле 6 апреля 1941 года после подписания советско-югославского договора, зафиксировал диалог между Сталиным и югославским посланником М. Гавриловичем: "А известно ли вам, господин Сталин, — спросил он, — о слухах, будто Германия собирается напасть в мае на Советский Союз?

— Пусть попробует, — ответил Сталин. — Нервы у нас крепкие. Мы не хотим войны. Поэтому мы и заключили с Гитлером пакт о ненападении. Но как он его выполняет? Знаете ли вы, какие силы немцы придвинули к нашим границам?"

За этим риторическим вопросом последовал поразивший Новикова своей обстоятельностью обзор германских вооруженных сил, сосредоточенных поблизости от западных границ СССР, а именно Сталин говорил "о штатах и боевой мощи пехотных и танковых дивизий, о новых типах танков и самолетов, о прочности танковой брони и дальности полета бомбардировщиков и т.д.". Так что Сталин знал о готовящемся нападении, но имел при этом свои собственные планы вступления в войну.

Его агрессивные намерения не исчезли и к концу войны. Из воспоминаний Джиласа о встрече 12 апреля 1945 года: "В этой войне, — рассуждал Сталин, — не так, как в прошлой, а кто занимает территорию, насаждает там, куда приходит его армия, свою социальную систему. Иначе и быть не может". И тогда же проговорился о будущих планах: "Война скоро кончится, через пятнадцать — двадцать лет мы оправимся, а — затем — снова!" И согласился с Молотовым, выразив сожаление, что не оккупировали Финляндию: "Да, это была ошибка — мы слишком оглядывались на американцев, а они и пальцем бы не пошевелили".

В заключение необходимо сказать, что опубликованные материалы дают возможность еще раз убедиться в том, насколько своеобразным было понимание Сталиным жизни и смерти. Он считал, что "у людей вообще так принято: если человек умер — забыть о нем, человек жив — хвалить его, если он, конечно, заслужил", "хвалить живых, пока они не сковырнулись". Приписываемая ему фраза "Есть человек — есть проблема, нет человека — нет проблемы" таким образом имела под собой глубокие мировоззренческие основания. С таким пониманием ценности человеческой жизни легко было жертвовать миллионами.

Продолжение следует.

Примечания

1. Павлова И. В. Понимание сталинской эпохи и позиция историка" // Вопросы истории. — 2002. — № 10. — С. 3-18.

2. Лурье Я.С. О некоторых принципах критики источников. Источниковедение отечественной истории. Вып.1. М., 1973. С. 95.

3. Мамардашвили М.К. Эстетика мышления. М., 2000. С. 275.

РАЗМЫШЛЕНИЯ У КНИЖНОЙ ПОЛКИ

Геннадий Горелик

Эпоха глазами личности

Истории российской физики необычайно повезло. Нет, я не о том историческом везении, благодаря которому своевременно подоспевшее термоядерное оружие спасло советскую физику от лысенкования. То — повезло физике самой. А истории этой науки повезло в том, что в академическом эпицентре термоядерных дел оказался физик, наделенный еще и особым гуманитарным даром — широтой, глубиной и человечностью взгляда на жизнь. И еще интеллектуальной честностью. И отвагой — совершенно необходимой для применения перечисленных качеств. И наконец, литературным даром, способным превратить личный жизненный опыт в общественное достояние.

Евгений Львович Фейнберг в своей книге "Эпоха и личность. Физики. Очерки и воспоминания"[* Фейнберг Е. Л. Эпоха и личность. Физики. Очерки и воспоминания. — М.: Физматлит, 2003] представил в лицах эпоху, в которую его угораздило жить. Леонид Мандельштам, Игорь Тамм, Андрей Сахаров, Сергей Вавилов, Михаил Леонтович, Александр Минц, Нильс Бор, Вернер Гейзенберг, Лев Ландау. Девять замечательных физиков, лично знакомых автору книги. Девять судеб, в драматизме которых проявилась эпоха.

Для названия этой эпохи применимы два очень разных эпитета — "советская" и "научная". Первое — по хронологическому совпадению, второе — по новой глобальной силе, проявлением которой эпоха отмечена. Связь двух эпитетов в глобальном контексте была очевидна только хорошо подкованным советским идеологам. Но в контексте книги Е.Л. Фейнберга эта связь несомненна и фундаментальна Советская эпоха подняла российскую физику больше, чем какую-либо другую науку. Заслуги в таком подъеме делят мировая физика, советская власть и отдельные люди науки, которые использовали свое личное положение в научных целях. Похоже, что преобладали заслуги мировой истории науки, выбравшей XX век для взрыва физико-технических наук, — ведь подъем американской физики за ту же эпоху еще внушительнее. Советскую власть тоже есть за что благодарить - за то, например, что она затоптала не все здоровые всходы на научной ниве, которую сама же помогала засеивать и поливать.

Однако обе безличные силы — общемировая и отечественная — действовали только посредством личных усилий, и личности, о которых рассказывает автор, определяли ход развития науки очень разными способами — чисто научным, организаторским (или, на нынешнем языке, — менеджерским), педагогическим и моральным. Девять личностей соединены в одной книге по совершенно субъективным основаниям — с ними автор был лично знаком и к ним всем явно не равнодушен. Такая субъективность — залог наибольшей возможной объективности, аналогично тому, что лишь глубокое неравнодушие к науке обещает новое знание.

Лучшая рецензия на способность Е.Л. Фейнберга к человековедению принадлежит одному из героев его книги — Андрею Сахарову. В своих "Воспоминаниях", рассказывая о любимом учителе И.Е. Тамме, Сахаров вдруг заговорил не своими словами, а процитировал "прекрасные воспоминания" их "обшего друга" Е.Л. Фейнберга, поскольку "полностью с ним согласен" и, в частности, с тем, что "лучшие черты российской интеллигенции стали лучшими чертами Тамма, ее недостатки — и его слабостями".

Способность любить с открытыми глазами — замечательный дар, и он замечательно проявился в рассказе о Сахарове. Их отношения начались с того, что очень милый молодой человек поступил в аспирантуру ФИАНа, а Фейнберг — уже доктор наук — принимал у него экзамен. А двадцать лет спустя очень нелегко было, как признается Е.Л., осознать масштаб личности в хорошо знакомом ему человеке. Сахаров дорожил своей дружбой с Е.Л. Фейнбергом — так же, как и Фейнберг. Тем сильнее действует рассказ Фейнберга о самом тяжелом моменте в их отношениях, когда Сахаров написал ему: "Принятое Вами решение фактически поставило нас — или могло поставить — на грань гибели, — и Вы не могли этого не понимать. Я, вероятно, никогда уже (или очень долго) не смогу избавиться от возникшего у меня чувства разочарования и горечи".

Фейнберг объясняет психологический, а не "юридический" контекст этой фразы, а у меня в памяти всплывает картинка: незадолго до того как Сахарова выслали в Горький, на семинаре в ФИАНе — в перерыве или перед началом — в коридоре прохаживаются вдвоем Сахаров и Фейнберг. Они разговаривают о чем-то, и Евгений Львович при этом как-то приобнял Андрея Дмитриевича. По всем понятиям в этом должно было быть нечто демонстративное — в поддержке ли отъявленного диссидента, в смелости ли. Но, веря своим глазам, я не видел ничего демонстративного. Все очень просто — взаимное доверие, взаимный интерес и какая-то сдержанная нежность.

Эта особенность стиля Е.Л. Фейнберга — нежность чувств при полном отсутствии сентиментальности — проявляется во всех его очерках. И все его герои заслуживают и мшут себе позволить честную несентиментальность. Особенно, быть может, Леонид Исаакович Мандельштам — "Родоначальник", как назван очерк о нем. Школа Мандельштама, к которой принадлежат автор книги и половина его героев, — особое явление в российской физике по своей органической связи — увы, априорно несвязанных — науки и нравственности. В этом больше других виновен родоначальник школы, и за это он поплатился неправдоподобным почитанием "учеников" этой школы.

По-настоящему живая личность, живущая в драматическую эпоху, всегда выглядит противоречиво, опираясь на столь разнородные опоры, как разум и совесть, — на свой собственный разум и свою совесть. Автор высказывается вполне определенно, но при этом воссоздает и живую неопределенность человеческой жизни. Он с подкупающей честностью пишет о противоречиях в судьбах своих героев.

И ясно указывает, если с его взглядом расходились другие уважаемые им очевидцы. В результате читатель просто вынужден вырабатывать собственное суждение, а это и есть настоящее личное знакомство.

Такую возможность несогласия дает очерк о самом уязвимом герое - Гейзенберге. Речь идет о поведении великого физика при гитлеровском режиме. Гейзенбергу необычайно повезло с адвокатами. Среди них Эдвард Теллер и Евгений Фейнберг. Из общих соображений оба должны были бы стать обвинителями — из-за их неарийского происхождения и из-за их патриотизма по отношению к главным державам антигитлеровских Объединенных Наций. Адвокатами обоих сделали не общие соображения, а личное знание. Личное знание человека Гейзенберга, с которым в своей научной юности работал Теллер, и личное знание тоталитаризма, полученное Фейнбергом без отрыва от жизни. Опыт жизни в советском обществе незаменим для понимания условий жизни в нацистском государстве, и такого опыта катастрофически не хватает многим западным обвинителям Гейзенберга. Фейнберг, излагая аргументы обвинителей и страстно им возражая, не просто делится своим опытом, а воссоздает объемность человеческой жизни, которой приходится вписываться в те времена, которые не выбирают, а в которые живут и умирают.

Выслушав речи таких замечательных адвокатов, я — признаюсь — не чувствую себя полностью убежденным. Кроме параллелей между сталинизмом и гитлеризмом вижу также и явные перпендикуляры. К примеру, в официальных текстах сталинской поры было много хороших слов, а плохие были хорошо замаскированы. Гитлеризм же официально провозгласил Нюрнбергские законы "о защите немецкой крови и немецкой чести", от знания которых невозможно было спрятаться, — их печатали в газетах. И, тем не менее, если бы меня выбрали в присяжные по делу Гейзенберга, я бы воздержался от обвинительного вердикта. Потому что доверяю личному опыту Е. Фейнберга и Э. Теллера не меньше, чем своим книжным знаниям и общим соображениям. И с благодарностью присваиваю личный жизненный опыт этих защитников, надеясь приобрести более глубокий взгляд на человеческую природу истории науки.

Герои Фейнберга — очень разные люди, и автор применяет совершенно разные формы рассказа о них, подчиняясь лишь своему чувству, умудренному их уникальными судьбами. Могу позавидовать тем, кто впервые прочтет полномасштабные рассказы о трагедии Сергея Вавилова, о загадке личности Льва Ландау, и более этюдного характера портреты М. Леонтовича, А. Минца и Н. Бора — в самых кратких зарисовках автора схвачена объемная жизнь.

Автор книги не был бы физиком- теоретиком, если бы он о1раничился лишь воссозданием эмпирической истории, пусть и объемной. Два теоретических осмысления этой истории производят особенно сильное впечатление.

В примыкающем к истории Гейзенберга очерке "Что привело Гитлера к власти? И кто?" Фейнберг нашел новый и очень убедительный ответ на старый трудный вопрос. Как получилось, что Гитлер пришел к власти демократическим путем? Как получилось, что нацисты, собрав на выборах 1928 года меньше 3 процентов, в 1932-м получили около 40 процентов? Фейнберг показал, что главными избирателями Гитлера стали немецкие крестьяне, а главной сила, толкнувшая их на это судьбоносное решение, — "коллективизация", или попросту разгром крестьянства в России. И значит, к историческим заслугам Сталина надо добавить триумф Гитлера.

Не менее странное явление, хотя и совсем другого масштаба, объясняет другая теоретическая гипотеза Фейнберга. Речь идет об относительно мягком обхождении сталинских жандармов с Львом Ландау, которого арестовали, можно сказать, с антисталинской листовкой в руках. Листовкой настольно антисталинской, что для некоторых физиков-теоретиков, знавших Ландау, было легче признать ее фальшивкой тех же жандармов. Иначе, им казалось, Ландау должны были расстрелять на месте или уж во всяком случае пропустить через все жернова сталинского правосудия.

Пишущему эти строки довелось — весной 1991 года в лубянской штаб- квартире КГБ — стать первым историком науки, в руки которого попало следственное дело Ландау 1938-1939 годов. И Евгений Львович Фейнберг был одним из самых первых, с кем я обсуждал мои обследования архивных скоросшивателей и сами скоро сшитые дела физиков, арестованных в тридцатых годах. Нелегкий вывод о реальности той самой невероятной листовки я сделал и на основании этих обсуждений. Стоит только пояснить неискушенному читателю, что фраза Е.Л. Фейнберга "Она [листовка] лежит в "Деле" Ландау. Горелик держал ее в руках" не подразумевает убедительность самого этого "вещественного доказательства", — в таких делах столько нелепо-бумажных "вещдоков", что любая отдельно взятая бумажка ничего не значит. По-настоящему значима лишь совокупность всех обстоятельств, сцепленных не фантазией службиста-кагебиста, а логикой фактов, поступков и характеров.

Невероятное событие требует объяснений. И прежде всего объяснить надо простой факт, почему этого врага народа не мучили по полной программе. Объяснение Фейнберга включает в себя директора института, в котором работал Ландау, — Капицу и его письмо, отправленное Сталину сразу же вслед за арестом. Это письмо осталось безответным, но это не значит, говорит Фейнберг, что на него не было никакой реакции. Ответом могло быть какое-то указание Сталина, которое и защитило Ландау от мучений, а его родных и близких учеников от ареста.

Мне эта гипотеза Е.Л. Фейнберга кажется очень проницательной. Тут и природа сталинской власти, и уникальная роль Капицы на фоне этой власти. Ведь даже в случае, когда на обращение Капицы к Молотову в защиту академика Лузина последовала гневная отповедь, защита, как теперь известно историкам, все же удалась. Думаю, что можно даже ослабить гипотезу Фейнберга, не ослабляя ее действия. Даже если не было прямого указания Сталина, а всего лишь запрос из сталинского секретариата в НКВД: "Что там у вас делается с Ландау..?" Уже такой запрос побудил бы компетентные органы быть поосторожнее с Ландау. На всякий случай.

Чего, на мой взгляд, не хватает в книге "Эпоха и личность", — это автобиографического очерка. Конечно, и в рассказах о других просвечивается личность автора. Но поскольку мне повезло не раз беседовать с Е.Л. Фейнбергом о науке и жизни, я догадываюсь, каким интересным дополнением стал бы автобиографический очерк. Особенно интересно было бы узнать о философской составляющей биографии Е.Л. Фейнберга. Хотя в советское время прагматически-ритуальные философские формулы нередко встречались в сочинениях видных физиков, подлинно философский взгляд был присущ очень немногим. Среди этих немногих (по моим подсчетам, не более трех-четырех) Е.Л. Фейнберга отличает наиболее оригинальный философский взгляд, который представлен в только что переизданной в дополненном виде его книге "Две культуры. Интуиция и логика в искусстве и науке". В книге "Эпоха и личность" этот взгляд неявно присутствует. Но как именно физик-теоретик, не уходя от физики, пришел к философии и к анализу соотношения логики и интуиции, остается пока нерассказанным.

Впрочем, даже и без этого рассказа книга Е.Л. Фейнберга — событие в истории российской науки, и, уверен, она станет событием для каждого ее нового читателя.

Ad Memoriam Памяти В.С. Барашенкова

Не стало Владилена Сергеевича Барашенкова — известного российского физика, доктора наук, профессора, специалиста в области математического моделирования ядерно-физических процессов. Для нашего же издания — автора и консультанта на протяжении без малого тридцати лет.

Ученый, добившийся мирового признания, из-под пера которого вышло более 400 научных публикаций и 6 моншрафий, соавтор научного открытия и нескольких изобретений, В.С Барашенков сумел охватить широкий исследовательский диапазон. Многогранность научных пристрастий нашла отражение и в его популяризаторской деятельности: он писал о том, над чем сам работал, и о том, что считал важным и актуальным в науке и жизни вообще. Только в нашем журнале появились рассказы Владилена Сергеевича об электрояде и суперкомпьютерах, о проблемах теорий относительности и квантовой механики, о соотношении науки и религии, о теории познания... Последняя его работа, опубликованная в первом номере "Знание — сила" за этот год, оказалась юбилейной, пятидесятой (!) по счету.

Трудно смириться с уходом человека, способного так заражать своим отношением к науке и поддерживать интерес к ней, находившего время делиться обширными знаниями, делая их доступными многим поколениям наших читателей. Трудно сжиться с мыслью о том, что больше не услышишь его голос по телефону: "Подходите, статья у меня готова..."

Календарь ЗС: апрель

130 лет назад, 1 апреля 1875 года, лондонская газета "Times" первой в мире опубликовала прогноз погоды на предстоящую неделю.

200 лет назад, 2 апреля 1805 года, в семье сапожника родился Ханс Кристиан Андерсен (ум.1875), замечательный датский писатель-сказочник, автор таких ставших классикой жанра сказок, как "Принцесса на горошине", "Новое платье короля", "Снежная королева", "Гадкий утенок" и др. 2 апреля в память Андерсена мировая общественность отмечает Международный день детской книги.

30 лет назад, 2 апреля 1975 года, было завершено возведение самой высокой в мире башни Си-Эн Метроцентра в столице Канады Торонто, на берегу озера Онтарио. Ее высота 553 метра 34 сантиметра (высота телебашни в Останкине — 540 метров" Эйфелевой башни — 300,5). За год молнии ударяют в верхушку башни в среднем 200 раз.

175 лет назад, б апреля 1830 года, в городке Фейетт в американском штате Нью-Йорк некий "пророк" Джозеф Смит основал Церковь мормонов (официальное название — "Церковь Иисуса Христа святых последнего дня"), насчитывающую в настоящее время свыше двух миллионов прихожан. Мормоны верят, что в Америке за 600 лет до возникновения христианства существовала колония "иерусалимских израильтян", которым будто бы лично Христос передал свое учение, записанное пророком Мормоном.

75 лет назад, 8 апреля 1930 года, на крупнейшем советском авиамоторном предприятии. Московском заводе им. М.В. Фрунзе, было начато серийное производство разработанного А.А. Микулиным (будущим Героем Социалистического Труда, академиком, четырежды лауреатом Сталинской премии) V-образного 12-цилиндрового авиационного двигателя АМ-34, родоначальника целого семейства двигателей. С созданием этого двигателя отечественное авиастроение вышло на одно из ведущих мест в мире.

250 лет назад, 10 апреля 1755 года, родился Самуэль Ганеман (р.1843), немецкий врач, основоположник гомеопатии — лекарственной терапии, основанной на абсолютно ничем не подкрепленном правиле "подобное лечится подобным"; по-латыни это звучит красивее: "similia simitibus curantur".

50 лет назад, 12 апреля 1955 года" было официально объявлено о сенсационном успехе вакцины американского физиолога Джонаса Эдварда Солка (1914 — 1995), привитой полумиллиону детей, пораженных полиомиелитом. Популярность победителя полиомиелита взлетела космической ракетой, и президент США Д. Эйзенхауэр назвал доктора Солка "благодетелем человечества".

75 лет назад, 14 апреля 1930 года, в своей московской квартире в 14 часов 15 минут в возрасте 37 лет застрелился Владимир Владимирович Маяковский.

130 лет назад. 15 апреля 1875 года, был установлен мировой рекорд высоты подъема человека. Во Франции трое воздухоплавателей — Г. Тиссандье, Г.Т. Сивель и Ж.З. Кроче-Спинелли — на воздушном шаре "Зенит" достигли высоты 8600 метров. Живым на землю вернулся лишь Г. Тиссандье, оба его товарища погибли от кислородной недостаточности.

200 лет назад, 16 апреля 1805 года, в Петербурге была основана Главная морская библиотека, ныне Центральная военно-морская библиотека.

100 лет назад, 16 апреля 1905 года, был основан первый в России профсоюз — Союз рабочих печатного дела.

75 лет назад, 17 апреля 1930 года, был организован Московский геологоразведочный институт — МГРИ (с 1932 — имени Г.К. Орджоникидзе).

75 лет назад, 18 апреля 1930 года, родился историк и писатель исторического жанра, постоянный автор и член редколлегии журнала "ЗС" Натан Яковлевич Эйдельман (ум. 1989).

50 лет назад, 18 апреля 1955 года, умер величайший физик-теоретик современности Альберт Эйнштейн (р.1879).

40 лет назад 19 апреля 1965 года, был проведен первый испытательный запуск советской межконтинентальной баллистической ракеты УР-100 ОКБ Владимира Челомея. Неожиданно быстрое для американцев развертывание Советским Союзом ракет УР-100 и P-36 (SS-9) КБ Михаила Янгеля обеспечило достижение военно-стратегического паритета с США и стимулировало начало переговоров по ограничению стратегических вооружений (ОСВ).

90 лет назад 22 апреля 1915 года, в ходе Первой мировой войны впервые в истории было применено химическое оружие. В долине реки Ипр (на юго-западе Бельгии) немецкие войска предприняли газовую атаку. В течение пяти минут были отравлены 15 тысяч человек, умерли 5 тысяч.

400 лет назад 23 апреля 1605 года, в критический момент борьбы с Лжедмитрием 1 скоропостижно умер 53-летний русский царь Борис Годунов, по словам Николая Карамзина, "один из разумнейших властителей в мире". Россия вступила в страшную эпоху "смутного времени".

90 лет назад 24 апреля 1915 года, в Турции был дан старт массовому истреблению армян. Ночью в полицейских участках Стамбула вскрыли пакеты со списками людей, подлежащих ликвидации. По странной "случайности" их всех — а в списках были и поэты, и врачи, и художники, и коммерсанты — объединяло одно: все они были армянами. Геноцид продолжался до 1918. Погибли более полутора миллионов армян.

15 лет назад 24 апреля 1990 года, одним из своих "шаттлов" США вывели на околоземную орбиту высотой 613 км крупнейший оптический телескоп "Хаббл" (диаметр рефлектора 2,4 м, длина 13,1, масса 11 т), названный так в честь выдающегося американского астронома Эдвина Хаббла, известного открытием также носящего его имя закона, описывающего расширение Вселенной. Ввод "Хаббла" в действие ознаменовал наступление поистине "золотого века" астрономии, ибо избавленный от мешающего действия "кокона" земной атмосферы и подсветки от огней больших городов, он открыл путь нескончаемому потоку фундаментальных открытий.

75 лет назад 27 апреля 1930 года, немецкий лингвист Ганс Бауэр разгадал секрет угаритской (Угарит — государство, существовавшее на территории современной Сирии с конца 111 до середины II тысячелетия до н.з.) письменности, глиняные таблички с которой были найдены при раскопках городища Рас-Шамра. Угаристская клинопись, к величайшему удивлению мирового археологического сообщества, оказалась не слоговой, а гораздо более "прогрессивной" — алфавитной, с 30 — 32 буквами.

Календарь подготовил Борис Явелов.

Как известно,

Леонардо да Винчи знал

Но даже он сегодня подписался бы на журнал "Знание - сила", мы знаем больше...

МОЗАИКА

Нокаут от кенгуру

Многие животные нередко защищают своих "подруг" от непрошеных гостей. В этом убедился тринадцатилетний австралийский мальчик из Сиднея. Играя в гольф, он решил разогнать разгуливающих по площадке кенгуру. Однако когда незадачливый спортсмен приблизился к ним, самец-"многоженец" точным и сильным ударом опрокинул его на землю.

Такое агрессивное поведение для кенгуру — явление чрезвычайно редкое. Но если подобные действия все же случаются, то объясняются они прежде всего желанием самца защитить свой гарем.

Главное — начать

Любящие супруги из американского штата Теннесси Лорен и Дэвид Блэр впервые поженились 14 лет назад. И так им это понравилось, что теперь они женятся в пятидесятый раз. "Мы зарегистрировали брак в Калифорнии, потом специально для родителей у нас была свадьба в Чикаго. Медовый месяц мы провели в Лас-Вегасе и поженились там еще раз" — рассказал счастливый жених. Дальше это вошло в привычку, и молодые становились мужем и женой иногда по три раза за неделю. "Мы так любим друг друга, — призналась невеста, — а мой муж — замечательный человек, ведь кто бы захотел жениться на одной женщине больше одного раза". Их пятидесятая свадьба состоится на сцене местного театра после того, как там будет сыграна трагедия Шекспира "Ромео и Джульетта".

На что годятся рыболовные снасти?

Как это на что? Разумеется, для ловли рыбы. Оказывается, не только для этого. В странах Южной Азии они служат и для добычи варанов. Не все, конечно, но крупные крючки и толстые лески — это точно.

Вараны — крупные ящерицы, обитающие во многих странах Южной Азии, используются там и для питания, и для изготовления различных лекарств, а также чучел, имеющих большой успех у туристов, и различных предметов из их кожи.

Крупные рыболовные крючки, привязанные к толстым лескам, развешивают на ветках кустарника, растущего вдоль охотничьих троп, идущих обычно вдоль ирригационных каналов, из толстой же лески изготавливают и ловушки, которые устанавливают тоже на охотничьих тропах.

Прощайте, золотые рыбки!

Золотые рыбки в аквариуме скоро выйдут из моды, считают в японской фирме "Такара". Вместо рыбок здесь предлагают запускать в аквариумы особых аквароботов. Хотите поселить у себя медузу или акулу? Тогда эта фирма для вас. Искусственные рыбки плавают и играют в воде, как настоящие. К тому же их не нужно кормить и менять в аквариуме воду.

Проверенное средство

Один турист, посетивший ЮАР, бродя по улицам небольшого городка, увидел объявление при входе в магазинчик: "Магазинные воры будут подвергнуты дефроснированию!" Удивленный, он спросил у хозяина, что сие "дефроснирование" означает? Тот чистосердечно признался: "Понятия не имею. Но с тех пор как я повесил этот плакат, крадут у меня вдвое меньше..."

В честь капусты

Трудно сказать, когда славяне начали возделывать капусту. На Руси издавна пекли пироги с капустой, шинковали ее и солили. После сбора урожая капусты начиналась рубка, повсеместно сопровождавшаяся "капустниками" — вечеринками в честь капусты. Нарядно одетые девушки-крестьянки обходили с песнями дома в деревне и помогали гостеприимным хозяевам рубить капусту. Вслед за девушками появлялись юноши с гостинцами для хозяев и их помощниц. Хозяева должны были обязательно испечь пирог с капустой и угостить всех присутствующих. "Капустник" заканчивался хороводами, шутками и плясками.

Умнейте не напрягаясь

Уникальный проект! Журнал "Знание - сила" в звуке! Теперь, чтобы познакомиться с материалами нашего журнала, не обязательно уметь читать! Главное, что это умеют делать дикторы студии "Звуковая книга". Для вас записаны самые интересные статьи, опубликованные за последние 4 года. Так появился компакт- диск "Интересно и познавательно", содержащий более 6 часов качественного звука в формате MP3.

Звуковые статьи можно слушать на компьютере, музыкальном центре или плеере с поддержкой MP3. Диск поможет вам экономить время, получая новые знания в тех случаях, когда руки заняты, а голова - свободна. Вы можете делать это дома, в путешествии, на прогулке.

Заказы на компакт-диск принимаются на сайте или по почте.

Для оформления заявки по почте отправьте по адресу: 39000, г. Рязань, а/я 8 открытку с указанием обратного адреса и количества заказываемых дисков.

Стоимость компакт-диска -130 руб. Оплата - наложенным платежом.

Инопланетяне уже приводнились?

Об этом в следующем номере.

Оглавление

Знание - сила, 2005 № 04 (934)

ПИСЬМА ЧИТАТЕЛЕЙ

По ту сторону боли

Российский чиновник: вход и выход

Даешь водород! Не дают водорода...

ГЛАВНАЯ ТЕМА

  Черные дыры: продолжение саги

  Направляясь в черную дыру...

  ...можно очутиться в дыре белой

  Хоукинг contra Хоукинг

  Новое откровение великого астрофизика

Солнце, корабли и осенние бури

Наследство барона фон Дервиза

Таинственный космос бактерий

BО ВСЕМ МИРЕ

Бесконечное прощание

След динозавра

КАК МАЛО МЫ О НИХ ЗНАЕМ

И вновь - когда возникли языки?

Куда селянину податься?! Особенности постсоветского существования российского села

Харьковскому университету имени Каразина - 200 лет

Решающие сражения Второй мировой

ПОНЕМНОГУ О МНОГОМ

Сон разума -2

Эпоха глазами личности

Ad Memoriam Памяти В.С. Барашенкова

Календарь ЗС: апрель

МОЗАИКА

Умнейте не напрягаясь Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg