«Секс дыбом»

Я – голубой. Длинношерстный. Британский.

Я – кот. И я не виноват, что слово «голубой» звучит неприлично. Цвет как цвет – ничем не хуже красного или зеленого. И я, если кому интересно, стопроцентный рафинированный кошачий натурал. Весом девять с половиной килограммов и с соответствующей биологией самца.

Меня зовут Пан Чарторыжский. Смею утверждать, кто-то из моих предков когда-то проживал на территории Польши – давно, еще во времена, когда эта страна считалась срединной европейский империей (примерное лет четыреста – четыреста пятьдесят назад – так что имеете наглядное представление о моей родословной!).

Я – чистопородный. Без вариантов.

Отвлечение:

Может быть, именно за чистоту породы хозяин меня любит и потчует не только сухим кормом, противными на вкус и на запах кошачьими консервами, но и курочкой, телячьей вырезкой и даже хорошенько прожаренными свиными эскалопами – хотя они и застревают меж зубов.

Сколько себя помню, хозяин всегда был при мне.

Я чувствовал его запах и прикосновения, будучи маленьким несмышленым слепым котенком, я увидел его лицо, когда впервые открыл глаза – а когда я однажды залез к нему в постель под одеяло, я обнаружил такое… Впрочем, пока не стоит об этом! Несколько позже.

С хозяином мне повезло. Обеспечен. Мне подстать. Хотя, наверное, и не могло быть иначе – с моей-то врожденной аристократичностью. Общество подобных мне (и моё, само собой) обходится очень дорого – мы реально ценимся на рынке и реально понимаем за что. Осознание собственной исключительности вживлено в нас на клеточном и субклеточном уровне – авторитетно могу заявить!

Может быть, вы спросите – откуда у кота такие глубинные знания, и я отвечу – вы и понятия не имеете, чем мы занимаемся в свободное время! И кто сказал, что мы не должны читать книги, не должны смотреть по телевизору научно-развлекательные программы или повышать образовательный ценз путем сочинения пары строк в дневнике! Кто сказал?

Вот взять меня. Аналитический склад ума и склонность к размышлениям я открыл в себе, едва научившись стоять на четырех лапах. Жизнь, как говорится, заставила.