«Бледнолицый шаман»

Рори Майкл пришел на прииск Уэра за два месяца до трагедии, которая случилась в Санта-Анне. Тогда еще ничто не предвещало несчастья. Добыча велась непрерывно уже много месяцев, апачи вели себя тихо, словно мыши. К тому времени они еще не успели полюбить белое мясо, им больше нравилась мексиканская плоть.

Прииск был перспективным, к тому же еще не были отправлены слитки серебра на сорок тысяч долларов. А эти тысячи составляли чистую прибыль за последние шесть месяцев.

Дин Уэр пообещал своей семье, что еще два года — и они вернутся на восток с приличным состоянием. Четверть миллиона в то время были кругленькой суммой, а прииск можно еще и выгодно продать. Так что дела шли в гору. И в это время на прииске появился Рори Майкл.

Он показался из-за дубовой рощицы, раскинувшейся в долине, и словно улитка стал карабкаться по крутому склону, ведя за собой спотыкающуюся лошадь. Рабочие-мексиканцы, закончившие дневную смену, увидев ковыляющего странника, тянущего бедное животное, расхохотались, шлепая себя при этом по ляжкам. Им показалось, что путник пьян. Незнакомец, действительно, шатался, словно одинокое деревцо под порывами резкого ветра.

Некоторые мексиканцы начали даже его передразнивать, не обращая внимания на окрик Дина Уэра. Однако приблизившись к путнику, хулители вынуждены были ретироваться.

— Посмотри, Дин, — сказала миссис Уэр, — они крестятся.

— Может быть, это сам дьявол, — угрюмо пошутил Дин.

Услышав эту новость, их дочь Нэнси, стройная и смуглая, словно индианка, девушка, тотчас же встала и посмотрела в окно.

Тот, кто приближался к их дому, больше походил на дьявола из преисподней, чем на человека, поэтому и заслуживает более подробного описания. Однако давайте сначала взглянем на его лошадь. Это был обтянутый шкурой высокий скелет, готовый в любую секунду рассыпаться на косточки. Наверное, когда-то это существо было вороным, но сейчас его шкура приняла мрачный и ржавый оттенок. Ребра у животного выпирали по всей длине туловища, вплоть до их соединения с хребтом, каждый позвонок которого выступал отдельной костью. На ногах у него совсем не было мышц, торчали только сухожилия и кости. Голова свисала ниже коленных суставов. Копыта не поднимались, а шаркали по земле, и поэтому спереди почти стерлись.