«Юта Блайн»

Блайн открыл глаза и лежал не шевелясь, вглядываясь в темноту и напряженно прислушиваясь. Вокруг стояла мертвая тишина; он с удовольствием вдохнул запах сухой травы, на которой расстелил одеяла, и вдруг снова услышал тот самый звук, что разбудил его, — стук копыт по пыльной дороге, проходившей в каких-нибудь тридцати ярдах от его стоянки. Он осторожно приподнялся на локте и увидел группу всадников. Не зная законов и обычаев этих мест, он предпочел остаться незамеченным. Путник не стал задумываться над тем, кто бы это мог быть. Ясно одно — у всадников имелись веские причины, чтобы ехать в полном молчании под покровом тьмы, и в этой чрезмерной осторожности скрывалась какая-то угроза.

Он замер, ощущая, как все его мышцы напрягаются в предчувствии неведомой опасности.

Они остановились. Лошади нервно переступали на месте. Послышались голоса.

— Прямо над твоей головой. — Пауза. — Вот эта.

— Уведи его лошадь, — сказал другой голос, более низкий.

Движение, удар копыта по камню.

— Держи ее, — отчетливо услышал Блайн. Скрипнуло седло. Еле слышный звук растаял в неподвижном ночном воздухе. Затем второй произнес:

— Там. — В голосе чувствовалось такое удовлетворение, как будто говоривший долго ждал этого момента и теперь хотел как можно дольше продлить его.

— Держи лошадь крепче! — нетерпеливо распоряжался первый. — Не давай ему падать! Я хочу, чтобы он знал, что его ожидает. Поторапливайся! — раздраженно прикрикивал он. — Делай свое дело, коли взялся, и давай скорее уберемся отсюда!

— Ну-ну, полегче. — В низком голосе послышалось рычание. — Я слишком долго ждал этой минуты и не намерен испортить себе удовольствие из-за твоей дурацкой спешки. Ну, Нел, как тебе это нравится?

Третий голос, очевидно принадлежавший человеку, которого собирались линчевать, холодно заметил:

— Ты всегда был труслив, как крыса, Лад, и нисколько не изменился. — Раздался звук пощечины, затем тот же голос произнес: — Твое счастье, Лад, что у меня руки связаны. Я еще достаточно силен, чтобы разорвать тебя на куски…

Раздался второй удар, третий… Седло скрипом отзывалось на каждый из них.

Человек под одеялом взмок. Он вылез из-под него, натянул сапоги и встал.

— Поторапливайся, Лад! Скоро рассвет, а нам еще далеко ехать!