«Отраженный свет»

Наша весна начинается на складе. Она пахнет прелой кожей, бензином, прошлогодним лошадиным потом, диметилфталатом, резиной и пылью. Сапоги, палатки, лопаты, молотки, спальные мешки, топоры, вьючные седла, кастрюли, барометры, мясорубки, веревка - все свалено в одну кучу посреди большой комнаты в подвале.

— Не-е, Василь Василич, не пойдет! Смотрите - дырка! Дайте другую пару.

Завскладом Василь Василич копается в груде сапог "бэу", достает еще одну пару. Коля берет один сапог, я - другой. Мы вертим их в руках, мнем, рассматриваем каждый квадратный миллиметр от подметки до длинных резиновых отворотов.

— Ну что?

— Да вроде ничего...

— На тебе этот, а я твой посмотрю. И опять вертим, мнем, рассматриваем.

— Вот это что, не дырка?

— Ну-ка, где?.. Эта, что ли? Вроде нет... а вообще, подожди... может, и дырка...

Василь Василич не выдерживает...

— Ну чего там глядеть, видно же - хорошие сапоги, их, может, и одевали всего два раза, ты по подметкам посмотри! Только что название "бэу", а так - совсем новые, и смотреть нечего.

— Василь Василич! Нам же в них ходить!

— Тебе ходить, а другим не ходить? Тебе новые давай, а других во что обую? Бери эти!

Когда дело доходит до получения штормовок, беспокойство Василь Василича достигает предела. Нам должны выдать три новых костюма и три "бэу". Выдав новые, Василь Василич начинает как-то странно переминаться с ноги на ногу, сопеть и сосредоточенно рассматривать потолок.

— Ну что, давайте старые.

— Нету старых, из стирки еще не пришли. Зайдите в субботу.

— Да у нас билеты на пароход на четверг, не можем мы ждать до субботы!

— А я что могу сделать? Нету старых!

— Давайте новые, мы ничего против не имеем, - смеемся мы. - Или новых тоже нет?

— Почему... есть новые...

— Тогда в чем же дело?

— В чем... в чем... ишь, смешно вам, - ворчит Василь Василич и, вздохнув, честно признается: - Жалко...

Почему жалко именно штормовки, а не другие, гораздо более дефицитные вещи? Сколько мы ни ломаем себе голову, ответа не находится. Наверно, кладовщик - это не только должность, кладовщик - это еще и призвание, и Василь Василич видит в своем деле такие детали, которые простым смертным уразуметь не дано.