«Последняя буря»

В языке каждого народа существует страшное, пугающее слово, которого все мы инстинктивно стараемся избегать на протяжении нашей жизни. Но рано или поздно человек оказывается лицом к лицу с этим ужасным словом. Это слово — «смерть».

Я прекрасно помню, как впервые столкнулся с этим словом. Мне было около восьми лет, когда умер мой дед со стороны отца. Он скончался далеко от нашего дома, так далеко, что отец не мог успеть на его похороны.

Поэтому отец остался дома, а жили мы в небольшой деревне на востоке Франции. Он просто сказал: «Дети!.. Сегодня умер ваш дед!..»

Потом добавил: «…Ваш дед… Ведь это был мой отец!.. Сегодня я хочу думать о моем отце!..»

После этих слов воцарилась гробовая тишина, и целый день я не видел отца. Этот день был для меня ужасно долгим и тяжелым. На протяжении многих часов в моей детской голове непрерывно, неустанно звучало слово «умер». Я не понимал, что оно значит, и не хотел этого понимать. Несколько фраз, произнесенных отцом, глубоко запечатлелись в моей детской душе навсегда: «Ваш дед!.. Ведь это был мой отец!.. Сегодня я хочу думать о моем отце!..»

К вечеру он вернулся, собрал всех нас вокруг себя и говорил с нами о чем-то другом, говорил медленнее, чем обычно, и с большой нежностью.

Никто не расспрашивал его про деда. У меня тогда возникло чувство странное и необъяснимое. Я понял, что в этот день что-то очень важное разбилось в нашей семье.

Я всегда помнил слова, сказанные отцом. И много лет спустя я осознал, наконец, что в какой-то день и мне предстоит сказать моим детям: «Дети!.. Сегодня умер ваш дед… Ваш дед… Ведь это был мой отец!..»

И я в свою очередь исчезну так же, как он, на целый день, чтобы выплакать жгучие слезы вдали от детей.

Никто не станет спорить, что пилоту часто приходится думать о смерти. Во всяком случае, гораздо чаще, чем людям других профессий.

В первые годы моей службы в военно-воздушных силах каждый раз во время взлета мной овладевала мысль о близости смерти. Это состояние обычно длилось несколько секунд, когда я давал полный газ, выпуская на волю две тысячи лошадиных сил, заключенных в двигателях. Самолет отрывался от земли, и с этого момента моя жизнь зависела от него.