«Путь к Океану»

Возвращаясь домой около полуночи, я услышал прокуренный баритон, раздающийся из распахнутых окон нашего бара. «Мы Мореманы, весёлый народ — всё пароходство пляшет и поёт», — звенела гитара. Я сразу узнал голос моего старого друга Декса, хоть и слышал последний раз его пение лет десять назад. Заинтригованный столь редкостным концертом и довольный тем, что отпала нужда тащиться в пустую квартиру, я спустился в полумрак бара «Три ступеньки», окунувшись в аромат рома и марихуаны. За нашим столиком в дальнем углу, наедине с большой бутылкой Captain Morgan и шестистрункой развалился Декс, продолжая наяривать: «В любом укромном месте мы ёпнем грамм по двести, в кармане не имея ни гроша!» У кранов с пивом всплыл бармен Вадик, но Декс, увидев меня, остановил его жестом:

— Сегодня никакого пива, Фил! Только старый добрый ром. Приветствую на борту нашей шхуны, старый бродяга!

— Хай, Брат! За что пьём? Сегодня вроде никакого мореманского праздника.

— Мой личный юбилей отмечаем.

Вот же, совсем из башки вылетело, что у Декса днюха сегодня. Но точно помню, что дата вовсе не круглая. К тому же, после тридцати мы перестали отмечать эти две вехи по пути на тот свет — день рождения, да и новый год.

— Ты, по-ходу, годы попутал, Братан, — какой накер юбилей в сорок восемь лет?

— Да уж не какой-нибудь сраный, типа полтоса со дня рождения, на годометр намотанного. Ровно тридцать лет назад я в этот день Африку огибал из Атлантики в Индючий.

— Куя се… За это внатуре стоит пить ром! А потом с тебя рассказ причитается. Салют, дружище!

— Салют!

Мы бахнули по полному бокалу и запили пепси. Декс взорвал косяк, сделал несколько глубоких затяжек и передал мне:

— Опять инет своей писаниной засираешь? Читают хоть?

— Да, есть немного, хотя я статистике не доверяю. Нужно просто зайти на страницу, открыть произведение и прочесть пару строчек, чтобы бот фиксанул нового читателя. Несколько чел есть, по-общению с ними видно, что они в теме.

— Да ну и куй с ним, главное, что мне нравится, суть-то в том, что мы с тобой сдохнем, а эти цифирьки-буковки долго будут висеть в сети — хоть что-то после нас останется.