«Мщение Баккара»

Спустя два месяца после рассказанных нами событий в пять часов утра ехал из Орлеана по Императорской дороге почтовый экипаж.

Императорская дорога вела из Тура в маленький городок Г.

В трех милях от этого городка, лежащего вдали от железной дороги, находилось обширное и богатое поместье Оранжери, в котором восемнадцать лет назад скончалась маркиза де Шамери, мать покойного Гектора де Шамери и девицы Андрэ Брюно.

В почтовом экипаже сидели два человека. Это были наши знакомые: виконт Фабьен д'Асмолль и мнимый маркиз Альберт де Шамери, т. е. Рокамболь.

Он был страшно бледен. Погруженный в мрачную думу, он смотрел вокруг себя взором, выражающим смертельную тоску и полную апатию ко всему.

Виконт, видимо, тоже был расстроен.

— Бедный Альберт, — проговорил он после долгого молчания, — знаешь ли, что я опасаюсь за тебя?

— За меня? — спросил Рокамболь, невольно вздрогнув и затем горестно улыбнувшись. — По какой же это причине ты опасаешься за меня?

— Вот уже около двух месяцев, как я стараюсь разгадать твою печаль, но до сих пор блуждаю в догадках.

— А между тем разгадать ее вовсе не так трудно, — проговорил Рокамболь, улыбаясь. — Тебе известно, что я люблю Концепчьону.

— Ну и что же? Ведь не далее как через шесть недель ты будешь ее мужем.

— Нет, меня терзают какие-то мрачные предчувствия, — прошептал Рокамболь.

— Бедный Альберт, — сказал виконт, — это не что иное, как нервная слабость, по причине которой ты не в состоянии твердо стоять пред случайностями рока.

— Рока? — прошептал в ужасе Рокамболь. — О, не произноси этого слова! Оно заставляет меня трепетать.

— Альберт, — проговорил виконт с душевным волнением, — я никак не предполагал, чтобы в тебе было так мало мужества. Ведь счастье твое не потеряно: оно только отсрочено на шесть недель. Правда, случай был потрясающий: маркиз де Салландрера был поражен апоплексией в тот день, когда должно было состояться бракосочетание, и невесте вместо подвенечного платья пришлось надеть траур. День этот был еще тем ужаснее, что тогда погиб и твой бедный матрос, сделавшись жертвой бури. Но все-таки, друг мой, это не оправдывает полнейшую потерю в тебе мужества.

Рокамболь глубоко вздохнул и не отвечал ни слова.