«Графиня Листаль»

В ожидании, пока Франция будет соединена с Англией подводным тунелем или мостом через канал, нет более удобнаго и скораго сообщения между двумя странами, как пароходы, ходящие из Дувра в Калэ. Скорые поезда позволяют нам обедать в Лондоне и завтракать в Париже, что было для наших предков волшебным сном из "Тысячи и одной ночи". В особенности ночные поезда отличаются быстротой по истине изумительной. Прибыв в Дувр, путешественники и их багаж быстро перемещаются из вагонов на пароход. Нет ни минуты остановки; все это происходит почти мгновенно.

От Лондона до Дувра путешественники вооружаются терпением; по большей части они немного боятся переезда через Ла—Манш. Морская болезнь стережет их на берегу и никто не может поручиться, что избежит ея. Когда, наконец, пароход доходит до твердой земли, то все чувствуют себя успокоенными; некоторые чувствуют себя утомленными волнениями переезда, и все вообще желают устроиться по спокойнее и, если возможно, уснуть и проспать до Парижа, что, увы, довольно трудно сделать в неудобных вагонах.

Самое главное ухитриться так, чтобы сесть в угол и там, мало по малу, укачиваемый равномерной тряской вагона, путешественник засыпает. Счастлив тот, у кого нет соседа и кто, по этому, может растянуться на скамейке. Едва начал ему сниться первый сон, как уже поезд приходит в Амиен, едва снова сомкнулись глаза, как уже кондуктор кричит во все горло: "Париж! Париж!"

Таковы же были, по всей вероятности, намерения двух господ, закутанных по уши, которые, в одну прекрасную декабрьскую ночь 186… года, устроились в одном из отделений экстреннаго поезда, шедшаго из Калэ в Париж и служившаго продолжением переезда на пароходе из Дувра в Калэ.

Было очень холодно; холодный и резкий ветер заморозил бы лице всякаго неблагоразумнаго, который не закутал бы его хорошенько. Поэтому, все путешественники были закутаны в невообразимое количество разных кашне, плэдов и шуб. Никто не имел человеческаго вида и глядя на этих путешественников, шедших с парохода в вагон, можно было принять это шествие за процессию медведей, возвращающихся в свои берлоги.

Наши два путешественника были почти одинаковаго роста, а судя по живости, с которой они вскочили в вагон, можно было заключить, что они молоды и ловки.

И это все.