«Я вышел телом и лицом, спасибо матери с отцом». Впрочем родного своего отца не знал, но мама действительно красавицей была. Потому отчим взял её в жены и с «довеском». Хотя может быть совратился на ленинградскую жилплощадь или ещё что — теперь уже не узнать. Погиб и он, и мама. Разбились на дедовом «Урале», хотя сам мотоцикл, после того как малоопытный водила кувырнулся с обледеневшей дороги, практически не пострадал. А у нас с моим сопливым единоутробным братом из всей родни в живых только дед остался. На свою ментовскую пенсию вытянуть двоих пацанов ему было не по силам, и оказались мы в ближайшем детском доме в Колпино. Куда навещать нас дед приезжал всё на том же мотоцикле — техника ведь не виновата, да и другого транспорта у него не имелось. На выходные и на праздники забирал домой, да и самих нас, как обжились, если звонил и предупреждал воспетку, отпускали пешком — по прямой менее часа путь занимал.
Действительно ДОМОЙ, ибо не смотря на то что именовали мы себя гордо «ленинградцами», жили в культурной столице, мягко выражаясь, в частном секторе, с удобствами во дворе. За фабричной заставой — в посёлке Понтонное, Колпинского района. Где всё послевоенное время прослужил дед участковым и вышел на заслуженную пенсию аж старшим лейтенантом милиции. В доме почившей давно бабули, благодаря погребу картошки и корюшке с реки, пережившей блокаду. Но после её смерти, а затем и гибели любимой дочери, больше женщину в дом он не приводил. Соседка, так же пенсионерка — учительша, за денежку малую его обстирывала, но ей не рублей хотелось, увы.
Комментарии к книге «Кондуктор с "Ижорца"», Александр Федорович Ягодкин
Всего 0 комментариев