«Дыхание волка»

***

Об авторе

Родился в селе Шангалы, Устьянского района Архангельской области, где и живёт всё это время. Рассказы эти («Дыхание волка» и последующие) появились на свет из переделанных киносценариев, написанных во время учёбы на сценарном факультете ВГИКа. И после. Так например, этот рассказ, не что иное, как фрагмент полнометражного анимационного фильма…

Все истории подлинные.

***

Место действия; Архангельская область

Время действия; середина прошлого века

Речка Обиль, Устьянского района 50-е годы прошлого века

После суровой даже для Севера морозной зимы весна выдалась на удивление. Жара апреля в затерянных чащобах тайги напоминала середину июля. Редкие облака таяли почти мгновенно – то ли плавились, то ли разрывались ветром.

Речка, змеящаяся среди обрывистых берегов, светлела. Возвращаясь в привычное русло, обнажала по склонам заросли лесного кустарника, залепленного хламом, принесенного талыми водами. Вдали, там, за еловой грядой на самом горизонте, а еще за полем и перелеском – деревня. Чуть подальше, на отшибе – одинокий дом, выделяющийся из прочих выбеленной осенними дождями крышей.

Его дом. Мальчишка как собака принюхался, словно проверяя: не пахнет ли, в самом деле, дымом родного очага. Идти оставалось уже немного. С дороги, обрывающейся на изломе высокого холма, открывался вид на просыпающуюся тайгу. Внизу, меж стволов старых берез, блестели излучины речки, последней серьезной преграды по дороге домой…

Сняв с себя всю одежду, он, сжав зубы, шагнул в воду. Провалившись в глубину сразу чуть ли не по грудь, побрел изо всех сил к противоположному берегу. Местами вода доходила до подбородка, иногда скрывала чуть выше пояса. С побелевшими скулами и осунувшимся лицом парнишка усиленно перебирал ногами по ледяному дну, борясь одновременно с холодом, течением и страхом. Пуститься вплавь мешал  рюкзак с привязанным сверху ружьем и затянутой в узел одеждой. Когда совсем уже сбивало с ног или ненароком случалось поскользнуться, тогда правая рука перехватывала непосильный груз, а левая лихорадочно гребла, давая возможность зацепиться и твердо встать. Пару раз ноша зависала над водой, грозя, вот-вот погрузиться, но каждый раз неимоверным напряжением мышц была приподнята над поверхностью речки.

Где-то на середине пути, в очередной раз, качнувшись и устояв на ногах, мальчишка перевел дух на мгновенье и оглянулся: позади была быстрина, самая опасная часть пути. Он двинулся вперед и вдруг почувствовал, как резко онемела левая нога. Внутри все похолодело, и он ущипнул изо всех сил онемевшее место. Нет, слава богу, нога слушалась, но надолго ли?! Воспользовавшись тем, что находился в воде только по грудь, юный охотник решил рискнуть. Бросив поклажу на крутой обрыв противоположного берега, он, нащупав ногами камень, оттолкнулся от него и начал быстро двигать руками и ногами, медленно, как казалось ему, неоправданно медленно, преодолевая остатки дистанции. По закону подлости, рюкзак, шлепнувшись в глинистый ил, на мгновение замер… Перевернувшись, плавно съехал наполовину в воду и остановился. Мальчишка чертыхнулся, догадавшись, что намокнут в первую очередь одежда и ружье. И ладно бы одно ружье! При мысли о том, как придется натягивать сырую одежку, мальчишка внутри содрогнулся.

До кромки берега оставалось менее двух шагов.

Здесь, несмотря на то, что приблизился к последней точке своего путешествия, а вода скрывала плечи, он отдышался. И изо всех оставшихся сил закинул мешок повыше. По скользкому склону долго забирался на берег, цепляясь за свисающие ветки, постоянно рискуя съехать вниз. И, наверное, рассмеялся бы, увидев себя со стороны: иссиня–красное лицо подчеркивало темно-лиловый оттенок тела, съежившегося гусиной кожей. Но сейчас мысли его занимало другое.

Вскарабкавшись по прибрежному склону наверх, весь перепачканный землистым илом и совсем не склонный к каким-нибудь шуткам, дрожа, как осиновый лист, парнишка развязал рюкзак и достал из него неприкосновенный запас: аптечный пузырек с несколькими спичками и кусочком коробка. Убедившись, что одежда вся промокла насквозь, ненадолго погрузился в раздумья: как поступить дальше? Еще раз, взглянув на промокшие вещи, мальчишка только передернул плечами, решив пока оставаться раздетым и просушить все на костре.

Пританцовывая на пожухлой прошлогодней траве, с трудом выжал окостенелыми руками брюки и с усилием натянул их на себя. Затем без портянок засунул ноги в сапоги. Оглядевшись, побежал в стоящий неподалеку молодой ельник: нижние, отмершие ветви этих деревьев были сухи настолько, что достаточно было поднести огонек к вороху такого хвороста и, через несколько секунд, на берегу пылал бы жаркий костер, стреляющий в разные стороны малинового цвета угольками.

Набрав первую охапку, он пожалел, что разбил свой лагерь на самом берегу. Шагах в ста от своей переправы присмотрел более удобное место: на возвышенности лежал небольшая поляна, покрытая полегшим разнотравьем с двумя огромными валунами в середине. Место было – лучше не придумать; меж камней можно было развести огонь, а сверху, между камней сушить на жердочках сырую одежду. И греться самому. Закопченные камни изнутри и головешки говорили о том, что не только он один облюбовал это место.

Мальчишка рысцой ринулся туда, не переставая ни на миг дрожать, стучать зубами и в такт всему негромко подвывать. И… растянулся на земле, будто запутавшись в собственных ногах. Попытался встать и снова упал. В испуге он посмотрел на ноги и чертыхнулся через силу: он просто запутался в прочной капроновой нити с привязанной на конце потемневшей, видавшей виды алюминиевой ложкой.

Это был непременный атрибут всех его скитаний по лесам. Его талисманом и памятью об отце.

Отец никогда ничему не учил его, не наказывал и даже не ругал. Действия его были просто примером вроде этой ложки, привязанной к поясу брюк. Это был фронтовой атрибут ,который пробывший в армии более семи лет солдат, провоевавший всю Великую Отечественную, соблюдал постоянно, не прибегая к нему только разве что за домашним столом. А так везде – на сенокосе, на рыбалке и даже иногда в шутку в гостях. А может даже и не в шутку… Это было несложно – пробить гвоздем ручку алюминиевой ложки, отмерить нужной длины нитку, так, что бы хватало длины зачерпнуть из стоящей тарелки на столе, привязать один конец к шлевке брюк, другой к дырке …

Намотав нитку на ложку, мальчишка подтянул ремень и засунул ложку за пояс. Металл неприятно холодил и без того замерзшее тело, но он как будто не замечал этого. Да впрочем, ему было и не до этого.

Куча хвороста у валунов росла неправдоподобно быстро, и после очередной охапки, посчитав, что принесенного будет ему пока достаточно, маленький охотник на минутку перевел дух. И тут же был готов вновь бежать, переносить свои вещи, но передумал, не детски резонно решив, что одного только хвороста будет мало. Выбираясь еще из реки, он заметил «сушину» – высохшую молодую сосну висящую на одинокой ольхе у опушки. Костер из одних пересохших еловых лап сгорел буквально бы в минуту, нужны были дрова посерьезней, потолще… И, мальчишка оказался уже там вытаскивая дерево из объятий переплетенных ольховых ветвей.

Разломав ее ногами, он собрал часть кусков в охапку и потащил их к будущему кострищу. На полпути он неожиданно замер и насторожился, что-то разглядывая под ногами. Вначале даже собирался бросить дрова и рассмотреть замеченное на земле более внимательно, но передумал. Сложив ношу у валунов, вернулся к заинтересовавшему его месту и присел на корточки.

Для него, несмотря на возраст, уже бывалого охотника, было совершенно очевидно, – здесь недавно прошел волк. Потрогав пальцем след, он словно убедился, что, да, «серый» был тут в пределах часа. Острастки ради, покрутил головой, чем черт не шутит, – может «он»за спиной стоит? Несмотря на небольшое волнение, наш герой хорошо владел собой. К подобным встречам мальчишка успел привыкнуть за годы своих скитаний по лесам. Он крепко усвоил, что зверь этот всегда опытен и осторожен и на глаза человеку старается не попадаться. Тем более – человеку с ружьем.

«С ружьем… – подумал мальчишка, еще раз прокручивая в уме последнюю свою мысль. – А ведь я… Без всего!»

Внезапно на память пришел случай, происшедший совсем недавно, в начале зимы, еще несколько месяцев назад. Он возвращался от друга из соседней деревни. Начинало смеркаться. Шел, разумеется, без ружья, налегке, негромко насвистывая и ни о чем плохом не думая. Случайно оглянувшись, увидел волка, неторопливо бегущего следом. Когда мальчик вскрикнул от испуга и побежал, волк тоже прибавил ходу, поддерживая дистанцию, заданную непостижимым звериным разумом. Как часто убегавший не оглядывался, он вынужден был признать: «серый» почтительно удерживал одну и ту же дистанцию. Вскоре, не выдержав бурного темпа бега, мальчишка выдохся, выбился из сил и обреченно остановился на какие-то мгновения, повернувшись к «конвоиру» лицом. Волк тоже остановился и не сводил с подростка пронизывающего и умного взгляда. Чувствуя, что вот-вот подкосятся ноги, он в безумном отчаянии шагнул навстречу, почему-то решив, что волк не выдержит этой психологической дуэли и отступит, несколькими прыжками скрывшись в лесу.

Но чуда не произошло: хищник в ответ весь напрягся, повинуясь голоду и собственному чутью, вытянулся вперед, тоже сделал шаг навстречу и сел на задние лапы, явно ожидая… У мальчишки все похолодело внутри, затем он почувствовал необыкновенный прилив сил и снова помчался в сторону деревни. Волк все также держался на одном расстоянии – нет, он понемногу сокращал ее, ожидая момента, когда жертву покинут силы, и страх довершит эту работу. Его волчью работу, остатки которой закончило бы время и усилия мощных челюстей. Не испугали зверя и подожженные скрутки бересты, про которые мальчишка вспомнил в конце пути и которые носил с собой постоянно, ни то, что дорога шла уже по ложбине, прилегающей к деревне. Назад хищник повернул, чуть ли не от калитки, скорее всего тут же забыв о неудаче и растаяв в сумраке полей.

В промелькнувшем случае не было бы ничего необычного, если бы не …

Внезапно мальчишка почувствовал, что внутри что-то похолодело, и мозг стал лихорадочно работать. Еще не понимая, в чем дело, поднял глаза и снова присел к тем же следам, которые только что рассматривал.

«…А ведь я без ружья…– уже шепотом докончил он фразу, начатую произносить еще минуту назад.-…Без ру…

И оборвал себя на полуслове: в нескольких шагах от него, между старым кострищем и следами, над которыми склонился он, стоял огромный волк. Угрожающая поза хищника заставила юного охотника содрогнуться и на мгновения оторопеть. В себя пришел, поняв, что даже не дышит, заворожено уставившись в волчьи зрачки. Зверь весил, по крайней мере, вдвое больше своей жертвы. Он стоял боком, перегородив дорогу к ружью у приготовленного костра и оскалив пасть, не сводил своего холодного взгляда с человеческих глаз.

Как и той зимой, волк ждал только одного – отчаяния.

А тот, кто стоял напротив, вдохнул и выдохнул шумно, полной грудью, почти с криком. Сдаваться еще не время, решил. Лапы вверх пусть поднимает кто-нибудь другой, а он без драки не уступит. Уроки школьных боев с привкусом крови на зубах говорили ему одно – побеждает только наглость! Напор и наглость! Особенно если ты загнан в угол. В глаза ему после того, как пришел в себя, бросилась деталь, показавшаяся важной: в волчьем оскале не хватало клыка и нескольких зубов. А остальные были сколоты, черны истерты …

Значит, волк был очень стар. Безнадежно стар…

В сознании за мгновения пронеслись несколько старинных охотничьих историй его деда. И парнишке то ли показалось, то ли действительно это было так: он сравнил хищника с встреченным его сородичем зимой и почему-то решил, что это тот же самый. Тот преследовал его по зимнему полю. В ушах словно зазвучал голос деда, рассказывающего о том, что стареющие волки последние свои дни становятся безбоязненными, но очень слабыми… А значит, голодными и готовыми на все! Дед повидал на своем веку немало…

Оставалось только одно – бежать. И он побежал. Не просто побежал, а припустил с места диким прыжком. Не успев приземлиться, начал перебирать в воздухе ногами, поэтому, едва коснувшись поляны, с пробуксовкой сорвался с места, обдав волчью морду кусками глины вперемешку с корнями и остатками сухой травы. Начальную скорость волк в прыжке прервал, клацнув в падении зубами где-то у щиколотки и оцарапав левую пятку ослабшей, но все же звериной хваткой.

Мальчишка потерял равновесие и растянулся посреди лужи. И увидел, что волк, тоже пролетевший мимо в кусты, развернулся и лихорадочно продирается из зарослей шиповника. Невиданная сила поставила его из лужи прямо на ноги и толкнула вперед. Тут маленький охотник помчался вперед всерьез. Он уже не думал о том, что бы оглянуться или пожалеть себя. Мысли были поглощены только одним: выжить.

Выжить не смотря ни на что! После чего начался бег, который снился мальчику в течение всей жизни почти каждую ночь. Он бежал, думая об одном и больше ни о чем на свете. Не давала о себе знать ни «дыхалка», ни бешено работающее сердце. Перед ним стоял только экран сознания. На нём верхняя часть – горизонт, плавно соседствовала с нижним планом -разно-зеленой тайгой. Экран этот колыхался чуть в момент его отталкивания от земли и был особо запоминающ тем, что действо происходило в полнейшей тишине. Он явственно ощущал, что волк вот-вот догонит. Мальчишке казалось, что хищник играет с ним, доводя до изнеможения. В пятку то и дело тыкалась волчья морда, и жертва только лишь недоумевала – почему зверь не разинет пасти не хватит его чуть выше щиколотки.

Волк то ли играл с жертвой, так как был сыт, то ли действительно не мог это сделать из-за старческой слабости. И это «то-ли» грело маленькому человеку жизнь на протяжении всей дистанции. Только каждое прикосновение холодного волчьего носа к его пятке, каждый его тычок, отдавался неприметной седой волосинкой в его роскошных, вьющихся по ветру волосах. Эти ледяные прикосновения мальчик чувствовал так явно, что порой у него закрадывалось подозрение – не зубы ли это? Но холод был так неподделен и пугающ, что оглянуться назад каждый раз отбивало желание напрочь.

На пути то и дело попадались лужи с ледяной водой, опасные тем, что в любой из них мог поскользнуться и потерять скорость. Повторное падение означало неминуемый конец… Снова он представил огромную пасть с скрошившимися клыками и прибавил в скорости. Большие лужи обегал по мгновенно намечаемой траектории, маленькие проскакивал еще быстрее, напрямую, по воде. Казалось – не бежит, отталкиваясь от скользкого дна а пролетает , едва коснувшись поверхности лужи. Но и это не помогало. Волк то и дело касался сжатыми зубами левой пятки и в какой-то момент мальчишке показалось, что игривое настроение у его соперника прошло. В этих жутких прикосновениях почудилось, что зверь начал приоткрывать пасть – значит, схватить решил, схватить серьезно!

Роковым мог стать и небольшой, но крутой спуску ручья перед полем. С ужасом мальчишка увидел внизу ложбины вымощенную булыжниками дорогу. Камни лежали просто бесформенной грудой с промытыми меж боковин пространствами. Некоторые были расколоты и торчали остриями вверх, словно огромные ножи. В эти мгновения сознание замедлило течение, и он не пролетел «камешницу», а словно медленно переплыл ее, выбирая места для толчка и чуть не потеряв сознание от страха.

Взлетев наверх, он увидел дом. Осталось поле и… Всё! Всё! Всё – он победил! В ложбине он немного оторвался от своего преследователя, так как тычки в пятку ненадолго прекратились. Мимолетный позыв оглянуться и убедиться, что погоня была прервана спасительной ложбиной, был утрачен на втором шагу после кромки подъема: в пятку снова стукнул сжатый оскал.

Дорога, вдоль которой тянулись по одной стороне огромное поле, по другую – бесчисленные кусты можжевельника вперемешку с зарослями ольхи и шиповника, стали последним отрезком, который юный охотник преодолевал с полным истощением всех сил. Он уже не ощущал чувства голода, самым верным его спутником по тайге. Скорость, он совершенно явно чувствовал это, упала на треть.

Но на радость и старый зверь так же стал сдавать и терять скорость. Значит, силы были равны. Но каждый шаг, напоминающий небольшой прыжок, мальчишку все-таки доставал его вездесущий тычок по пятке. Никакие рывки уже не получались, и только молясь на везение, мальчишка бежал по склону в сторону родной калитки, даже не способный удивиться тому невероятному факту, что удивленно стоящая у забора соседская собака на серого хищника даже не гавкнула. Уже вытянув руку, чтобы с ходу толкнув калитку, залететь внутрь двора, он почувствовал последнюю попытку зверя схватить его за ногу…

Почти перелетев невидимую границу, отделявшую двор его дома от враждебной улицы, он, обессиленный, потерял сознание. В момент, когда все кружилось перед глазами, в последний раз увидел зверя. Тот стоял на вершине холма, откуда только что они чуть ли не скатились, и смотрел на него. Когда изображение перевернулось, прежде чем провалиться в сон, мальчишка все-таки поразился тому, как волк мог мгновенно оказаться так далеко.

Проснулся он под вечер, лицо радостно лизала дворняжка Найда. Солнце наполовину зашло за стену леса на кромке поля. И…! О, ужас! Мальчишка даже присел: силуэт волка возвышался в том же самом месте, где и стоял! И -в той же самой позе, в которой был еще несколько часов назад! Вставшие на голове дыбом волосы стали опускаться, когда мальчишка присмотрелся и понял, что расплывчатые очертания волка есть не что иное, как растущий одинокий куст можжевельника, причудливыми очертаниями действительно напоминающий чей-то силуэт!

Осознав, что в стоящего на горизонте волка из куста превратил страх, маленький охотник медленно повернулся и шагнул за порог. Так получилось, что шаг он сделал именно левой ногой. И снова замер – о пятку снова ткнулись…

Мальчишка даже не испугался, а удивленно посмотрел вниз. И увидел у запястья неторопливо раскачивающую ложку, ту самую, подаренную отцом и привязанную к ремню. И тут всё стало понятно: нет, это не волк пытался схватить его пятку на протяжении многокилометровой дистанции. Ложка, выпавшая из дырявого кармана и ограниченная веревкой и штаниной, методично била по пятке. Прыжок за прыжком.

И мальчик расхохотался. На улицу выскочили не только перепуганная мать его, брат, сестры, но и сердито залаявшие  соседские псы. А он еще долго, до икоты, раскинув руки смеялся, лежа на крыльце. Над ним были лишь склонившиеся лица родных на фоне бескрайнего голубого с редкими облаками неба.

1995 г.

***

P.S.  Или «Вместо послесловия»

Дорогой читатель! Спасибо, что прочитал мой первый рассказ! И в течение ближайшего полугода я так же намерен разместить на этом ресурсе с десяток подобных вещей. Поочерёдно. Следующий из этой серии – примерно через месяц.

С уважением! Г. Осипов                               Если возникнут вопросы, пишите; severkrai@mail.ru