ТРЕТЬИ СУТКИ бушевал шторм. Вал за валом вырастал из непроглядного мрака полярной ночи и с раскатистым гулом разбивался о нос траулера, взбрасывая пенистые султаны над высоким полубаком. По тускло освещенной палубе с яростным шипением металась вода, в поисках добычи пробиралась во все закоулки и с недовольным ворчанием сбегала в шпигаты. Удары волн, шипение воды и разбойный посвист ветра в оснастке сливались с грозным ревом не видного в ночи бурного океана. А «Тамань», распарывая острым форштевнем водяные горы, упорно стремилась навстречу ветру, буре, подальше от затерянных в студеном море каменистых обледенелых островов.
Штормовая вахта в Заполярье напряженна круглые сутки. Зимой за семидесятой параллелью дни и ночи надолго сливаются в сплошную темень. Хорошо если холодные сполохи северного сияния озарят всклокоченное злое море, борющееся с бурей одинокое судно. На свисающих с полубака и кормы наплывах льда вспыхнут голубоватые отблески, заискрятся заиндевевшие мачты и ванты… Но сегодня за усеянными капелью стеклами ходовой рубки не виднелось даже и слабых проблесков света. Куда ни глянешь — мрак, мрак и мрак.
Вахтенный штурман Морозов не спеша прошелся по рубке, стараясь держаться поближе к окнам. Присматривая за палубой, морем, лучше иметь под рукой оконные поручни: бросит волна посильнее — есть за что ухватиться.
— Держать по курсу, — напомнил он рулевому.
Рулевой Алеша Вихров — молодой, по-мальчишески гибкий матрос — приподнял брови, будто хотел спросить: «Зачем повторять приказание? Как же я могу еще держать, если не по курсу?» Вступать в пререкания с вахтенным штурманом не следовало. Алеша сдержался и ответил безразличным тоном бывалого моряка.
— Есть, держать по курсу.
Комментарии к книге ««На суше и на море» 1962», Гордон Джайлс
Всего 0 комментариев