«Город Голодных теней. Разносчик»

Город Голодных теней. Разносчик (fb2) - Город Голодных теней. Разносчик 552K (книга удалена из библиотеки) скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Ульяна Каршева (Джиллиан)

Джиллиан Город Голодных теней. Разносчик

1.

"Я хорошо вижу: вы - сила, Максим. (...) И еще советую вам помнить - никакая сила не остается долго без хозяина. Всегда находится кто-нибудь, кто старается приручить ее и подчинить себе - незаметно или под благовидным предлогом..."

Стругацкие. "Обитаемый остров".

Алексеич оглядел сопровождающих его девушек, одетых для вечера в ресторане изысканно и умело, а главное - ускользаемо, незаметно для обычного глаза и ухмыльнулся. Тяжёлая ухмылка вкупе с цепким взглядом заставила обеих подтянуться и пожалеть, что рядом нет зеркала: всё ли в порядке с одеждой?

- Итак, дамы. Не забываем: я здесь по делу, вы - практикуетесь. Никаких шур-мур не разводить, ясно? Замечу, что отвлеклись, - будете снова гулять в курсантах. Поехали!

Опустив глаза, Наташа подумала: "А если мне всё же захочется шуры-муры развести, но с вами, многоуважаемый Алексеич?" Но смяла улыбку, опустив глаза, и легко положила ладонь на его локоть. Самоуверенное начальство выглядело степенным мужиком за пятьдесят, но каким мужиком! Плотный (Наташа уже знала - мускулистый) на вид, умнейший, насмешливый, властный - мечта, а не мужчина... Девушка втихомолку вздохнула: у начальства лишь один непоправимый недостаток - он абсолютный однолюб.

Проходя коридор к заказанному для торжества залу, Наташа всё-таки мельком уловила в зеркальной стене шествие их троих среди других мелькающих фигур и невольно выпрямила спину. Рядом с Алексеичем (как там - в мультике? "Фамилие такое"!) надо держать ухо востро. На людях и в деле он ничего не скажет, но дома, на тренировках, всю душу вымотает.

Наконец они вошли в зал, в котором из-за праздничного освещения стены словно пропали. Богатый праздник. Но их с Леной мероприятие не касалось. Наташа даже вспомнить сейчас не могла, что здесь проводилось: свадьба, юбилей или празднование чего-то другого. Если она не будет знать этого и в следующий раз - с рук сойдёт. А вот Лене - нет. Если Наташа специализировалась на умении смотреть сквозь задуманную человеком маску, то Лена работала с эмпатией, и ей было необходимо знать настроение людей на празднике - в зависимости от целевой направленности торжества.

- Алексеич! - Поспешивший к ним мужчина в смокинге распахнул объятия и похлопал начальство по спине. - Рад тебя видеть! Ты как всегда донжуанистый... - восхищённо сказал хозяин празднества, пожирая глазами двух спутниц Алексеича. - Откуда только берёшь таких красавиц?

Очутившаяся напротив Наташи Лена кинула короткий взгляд на Алексеича и, полуоткрыв губы, мягко улыбнулась хозяину. Тот похлопал глазами, а потом словно вообще забыл о девушках, утаскивая Алексеича познакомиться с нужными людьми. Девушки переглянулись и спокойно разошлись по залу. Проходя мимо зеркала, Наташа всё же позволила себе краткий взгляд на себя: корректно короткое чёрное платье с еле заметным блеском люрексовой нити, чёрные колготки и чёрные туфли на каблучке, гладко причёсанные волосы - в полутьме и неверном освещении тоже чёрные, ну и немного бижутерии, не считая маленькой сумочки-ридикюля на цепочке, обмотавшей кисть как браслет. Всё. О внешности можно не беспокоиться. Можно заняться людьми.

Сохраняя отстранённую улыбку не самой важной гостьи на этом празднике, Наташа медленно подходила к людям, незаметно, но внимательно оглядывала их, иной раз даже вступала в беседу, если она касалась общих тем - о празднике, о нарядах гостей, о блюдах на столе...

Через полчаса пробегавший официант, один из снующих по залу, заметил, что гостья без бокала, и вручил ей шампанское. С бокалом в руках Наташа почувствовала себя агентшей при Джеймсе Бонде и, немного посмеиваясь шпионскому состоянию, продолжала лавировать среди гостей.

Кто-то сзади взял её за локоть, ненавязчиво останавливая.

- Леди танцует?

Наташа, всё так же улыбаясь, обернулась.

Высокий, несколько излишне тощий парень в костюме, явно шитом на заказ, стоял перед ней. Длинное лицо с узковатыми глазами, слишком широкий рот и тонкий нос, тёмные волосы зачёсаны назад - нет, этот человек был незнаком Наташе. Но... симпатичный. Почему бы и нет? Она же гостья. И это не шуры-муры, так не любимые начальством.

- Если я найду, куда поставить этот бокал...

Она не договорила - парень взял её бокал и поставил его на поднос пробегающего официанта. Кажется, тот даже не заметил этого движения, исчезая в говорливой толпе. Интересно, парень просто приглашённый кутила или из светских гуляк?

- Вы разрешите? - Сильная рука обняла девушку за талию, и парень ввёл её в круг танцующих. Глядя в ей лицо и довольно обаятельно улыбаясь, представился: - Радим. Только не говорите, что имя редкое. Мне уже надоело это выслушивать - честно!

- Хорошо, - кокетливо поддразнивая, сказала девушка. - Я не буду вам говорить, что это имя редкое. Наташа.

Он умел танцевать почти на месте, причём давал возможность танцевать и партнёрше, чем и покорил Наташу. Девушка, успокоившись на этот счёт, с удовольствием подчинялась его рукам, пока не заметила, что Радим ведёт её целенаправленно. Или ей только показалось? Но с момента, как она заподозрила его, что он использует её в качестве прикрытия, она смотрела на его движения, на его мимику насторожённо. Правда, прочитать по лицу Радима ничего нельзя: он всё так же расслабленно улыбался.

Но когда он добрался с нею до динамиков, от которых, поморщившись, начал спиной отходить, ведя партнёршу на себя, она перевела дыхание и решила: а если он хочет танцем с нею отомстить, например, своей девушке? Или решить какие-нибудь бытовые проблемы?

Остановить его она не успела - и пятившийся парень спиной столкнулся с другой танцующей парой.

- О, простите! - охнула Наташа, пока Радим разворачивался взглянуть, на кого они наткнулись.

Пара оказалась претенциозной: дамочка блистала в драгоценностях и в настоящей маске из косметики; её партнёр был настоящим бугаем - словно недавно отъевшийся, отчего опасно округлый - рукава пиджака то и дело бугрились на плечах, бритый до голой кожи на голове, насупившийся, но вынужденно наморщившийся, потому что Наташа старалась вовсю затушить конфликт. Впрочем, кажется, его дамочка решила, что конфликт внимания не стоит, и первая начала уговаривать партнёра продолжить танец.

- Спасибо, - благосклонно сказали над головой, и Наташа оглянулась на Радима.

Тот смотрел на удалявшуюся пару с неопределённо странной улыбкой. Будто на детей, которые не подозревают, во что вляпались. Именно эта улыбка заставила Наташу заново приглядеться к парню.

- Радим, у меня впечатление, - осторожно сказала она, - что вы знаете этих двоих.

- У вас великолепное воображение, - улыбнулся парень. - Может, потанцуем ещё?

Несмотря на его уклончивость, припомнив его ведение в танце, Наташа не смогла отказаться от нового предложения потанцевать. А ещё не смогла отказаться, потому что вдруг уловила в его взгляде на уходящую пару, с которой они столкнулись, что-то знакомое. Специалист в ней мгновенно насторожился. Маска! Как же она сейчас жалела, что не договорилась с Леной о нечаянной встрече! Та могла бы разговорить этого парня, а Наташа сумела бы разглядеть, что за маска на нём!.. Увы, сейчас Радим держался очень закрыто. Девушка разочарованно вздохнула и, благо что он не возражал, закрыла глаза. Возможно, парень решил, что она наслаждается танцем, и старался не вести её по слишком широкому кругу. Наташа же воспроизводила мысленный портрет того бугая, пока не запомнила его.

- Хотите коктейль? - спросил Радим, склоняясь к ней, чтобы она расслышала его в общем гуле и в слишком громкой музыке.

- Да, если нетрудно.

Он сначала отвёл её к небольшой колонне, украшенной светящимися гирляндами, и вошёл в толпу. Наташа на мгновения расслабилась, перестала улыбаться, потому что от улыбки, которую надо сделать естественной, уже сводило мышцы лица. Она устало смотрела на толпу, прикидывала, сможет ли подвести Радима к Алексеичу, который его "раскроет" и без помощи Лены...

- Леди в чёрном? - Рядом возник улыбчивый официант. - Меня просили передать вам извинения из-за внезапного ухода и вот этот коктейль.

Машинально беря бокал с его подноса, Наташа старалась вникнуть в его слова. И вспыхнула. Сбежал! Значит, Радим и в самом деле не тот, за кого себя выдаёт?

- Подождите! - спохватилась она. - Этот парень... Он и в самом деле ушёл?

- Да. Он вызвал машину по мобильному и сказал, что выйдет немедленно.

Сообразив, что Наташа больше ничего не спросит, официант слегка поклонился и пропал между гостями, которые веселились и хохотали, перекрикивались... Растерянная Наташа пару секунд смотрела в ничто, а потом встряхнулась. Теперь, когда она убедилась, что Радим не зря приходил сюда, на празднество, она должна действовать, как опытный оперативник. Иначе - профукает всё на свете, и не видать ей работы у Алексеича.

Итак, первое, что необходимо, - это разыскать пару, с которой Радим якобы нечаянно столкнулся. Наташа воспроизвела в воображении бритого бугая и "отпустила" себя, свои реакции. Её немедленно повело в сторону. Развернувшись, она прошла почти ползала, прежде чем нашла бугая и его дамочку.

Второе. Она настроила зрение и "просмотрела" бугая (а именно с ним столкнулся Радим), нет ли на нём подброшенного предмета. Нет, на мужчине всё чисто. Значит... Наташа расстроенно вздохнула. Значит, придётся подключать Алексеича.

И только было собралась искать начальство, как вдруг прикусила губу. Чёрт-чёрт-чёрт! Оперативника она разыгрывает! Надо было первым делом бежать к выходу и спрашивать, на какой машине уехал Радим!.. Обозлившись, расстроившись ещё больше, от неожиданности Наташа затопталась на месте, теряя время.

Наконец, махнув рукой на начальство - оно умное, сообразит! - девушка поспешила к выходу из ресторана. Но здесь в тёмный майский вечер творилось такое столпотворение людей и машин, что Наташа с новым виноватым выдохом отказалась даже спрашивать охрану о высоком и худом молодом человеке. Эти сейчас не только номера - самой машины не вспомнят. Пора бежать к Алексеичу.

Наташа, размышляя, где бы она могла видеть Радима, внешне бесцельно прогуливалась по залу, выискивая сразу всех: парочку, Лену и Алексеича. Наконец первыми ей попали на глаза размалёванная и увешанная драгоценными блестяшками дамочка и бугай, которые, на первый взгляд, чувствовали себя просто замечательно. Боясь, как бы они не пропали, не ушли с празднества раньше времени, Наташа решилась на запретный в обычных обстоятельствах приём. Алексеич не любил, когда сотрудники используют мобильный телефон... Так что она вызвала начальство перед внутренним взглядом. И начала ждать, не спуская глаз с преследуемой пары.

Алексеич, степенно и привычно ухмыляясь, рассекал зал, ни на кого не глядя. Девушка знала, что он засёк её сигнал и идёт в ту сторону, куда его позвали. Идёт в уверенности, что вызвавший сам поспешит ему навстречу. И Наташа спокойно пошла ему наперерез. Когда до него осталось несколько шагов, Алексеич остановился и слегка поклонился. Наташа шагнула к нему и оказалась в объятиях.

- Танцуем? - насмешливо спросило начальство. - Что вы нам, прекрасная девица, имеете сказать любопытного?

Наташа чётко рассказала обо всём: как её пригласили танцевать, как парень чуть не напрямую шёл к определённой паре, которую подробно описала, и предупредила, что та впереди. Что парень ненавязчиво подчеркнул: ему нужна именно эта пара. И подчеркнул это, когда смотрел на двоих оценивающим взглядом. А потом сбежал. Легко. Даже успел своей бывшей даме передать коктейль и извинения.

- Пару я посмотрела, - добавила она. - На них обоих чисто. Но вы сами понимаете, что это не моя специализация. Вот они - двое по курсу.

Алексеич крутанул Наташу и оказался на её месте.

- Неплохо ты их описала, - одобрительно произнёс он. - Надо бы попросить Леночку узнать, кто этот, как ты назвала его, бугай. Когда ты решила, что гость тебе знаком?

- Когда он смотрел им вслед, - задумчиво сказала Наташа, тем не менее наслаждаясь тем, что танцует с начальством - в его крепких и надёжных руках.

- Взгляд... - Алексеич так бесшумно прошептал это слово, что девушка не расслышала его, а прочитала по губам. Прошептал он явно рассеянно, потому что сканировал пару, после чего его взгляд оценивающих глаз вернулся к Наташе. - Чисты. Оба. Но столкновение - факт. Значит, либо оно было случайным, либо мы сами столкнулись с чем-то интересным. Твоей интуиции верю, Наташа. Пора узнавать, кто эти двое, и устанавливать за ними слежение.

Последним занялись уже другие, а Наташа отошла в сторону, "накинула" на себя тень недотроги и задумалась. Она мысленно и так и этак крутила перед глазами лицо Радима и всё больше убеждалась, что где-то видела этого парня. Правда, раз испугалась, не делает ли она ошибки, просто-напросто уже сейчас запоминая парня и уже тем самым делая его знакомым. Но досадливо поморщилась. Нет. Она ошибок не делает. Она и правда видела эти небольшие проницательные глаза, этот большой рот - кривящимся.

- Алексеич сказал, чтобы мы вышли, - негромко проговорила осторожно подошедшая Лена. - Пару он уже посадил на крючок. Фамилии выяснил, так что остальное не для нас. Идём.

Богатые люди в последнее время часто начали приглашать ребят Алексеича на свои праздники. Было несколько происшествий, связанных с эзотерикой, когда на людей, пользуясь сутолокой, навешивали всякую заговорённую дрянь. Это заставило многих в городе обратить внимание на тех, кто работает в области эзотерики. На слуху, естественно, всегда оставалось агентство Алексеича... Наташа, как и Лена, имела свои способности. Алексеич обещал: если девушки проявят себя, они останутся в его команде. Нет - он заблокирует им эти способности, и они смогут жить спокойной, мирной жизнью. Последнее необходимо, потому что без контроля со стороны опытных мастеров эзотерики многие способности становятся их носителям в тягость.

Девушки вышли из ресторана. Едва они остановились на ступенях лестнички, как к ним подъехала машина, а позади раздался голос начальства:

- Дамы, садимся!

Наташа снова чуть не засмеялась: ей показалось, Алексеич лишь чудом удержался, чтобы не скомандовать: "Быстро!"

Уже в машине начальство недовольно сказало:

- Сначала ко мне на предмет обследования, а потом вас развезут по домам. Надеюсь, никто не возражает?

- Никто, - умиротворяюще ответила Лена.

Начальство скосилось назад - сидело боком.

- Ты на мне свои штучки не пробуй, - предупредил Алексеич. - Всё равно не действуют. А зря силы тратить...

- Я же учусь, - убеждённо сказала Лена. - На ком же мне ещё тренироваться, как не на сильном эмпате? А где я, кроме вас, такого найду?

Алексеич только крякнул и развернулся к ветровому окну. А водитель тихо фыркнул. Кажется, сообразив, что этот скептический звук относится к нему, Алексеич грозно предупредил:

- Пофыркай мне ещё тут! Крути баранку - и вперёд.

Наташа не принимала участия в этом обмене репликами. Она неожиданно поняла, что устала больше, чем думала. Устала от скопления народа, в котором приходилось "гулять", устала от необходимости улыбаться... И небольшой эпизод с Радимом оказался довольно впечатляющим, хотя, казалось, ничего не происходило особенного. Задумавшись обо всём, она не замечала, что блуждает взглядом по машине, по дороге, видимой в ветровом стекле. Пока не наткнулась на взгляд в верхнем зеркальце.

- Минус, - негромко сказал Алексеич, глядя ей в глаза и удерживая её взгляд. - В целом неплохо, но ты не закрылась. Это минус. Очень устала?

Покраснев от неловкости и мгновенного испуга, Наташа качнула головой.

- Есть немного.

- Ничего, Володя быстро в порядок приведёт, - пробормотал Алексеич. - Это, значит, мне надо будет ещё и предупреждать, чтобы на задании закрывались. Пока не привыкнете. Ничего... Сделаю.

Он ещё что-то ворчал себе под нос, но Наташа уже успокоилась: главное - не ругается из-за дела. А закрытие и привычка к нему - дело наживное.

Далее шло по накатанной. Несмотря на поздний час, в поместье Алексеича девушек ожидал белобрысый Володя - врач и экстрасенс. Он осмотрел обеих девушек и сразу отпустил Лену, русоголовую и плотненькую девушку, домой. А Наташе велел идти в зал для медитаций. Тащась следом, он бурчал, словно старик:

- Пора перестать рассчитывать на авось. Сколько можно говорить одно и то же? Как маленькие дети, ей-Богу!

В женской раздевалке Наташа безропотно переоделась в спортивную форму и с полчаса сидела одна в зале, восстанавливая силы.

Зато кое в чём ей повезло больше, чем Лене. Когда Наташа шла к ожидавшей её машине, чтобы ехать домой, на полдороге, в коридоре, встретила Алексеича. Тот задумчиво смотрел на потухший в руках мобильник. Будто очнувшись, кивнул девушке.

- Выяснили, кто эти двое. Молодчик этот - какой-то дальний кузен хозяина вечера. Девица - его жена. Наши ещё раз перепроверили его - чист. Как и жена. Но наблюдение за ними придётся вести ещё некоторое время.

- Почему?

- Он из соседнего городка. Местный мафиози, а значит, объект, потенциально подпадающий под желание отомстить или выдоить. Но не беспокойся, Наташа, это дело мы поведём уже без тебя. Хвалить не люблю, но получилось недурно.

- Если это не пустышка, - пожала плечами девушка. - А если на нём и в самом деле ничего нет? И этот Радим здесь не при чём?

- Любопытная, да? - ухмыльнулся Алексеич. - Это хорошо. Мы порешили так: с неделю поводим этого провинциального мафиози. Если с ним пусто - вернёмся к обычному распорядку. Хочешь - буду сообщать подробности дела.

Весь сон, вся усталость слетели мгновенно. Чувствуя, что глаза горят в азарте, и немного стесняясь этого, Наташа обрадованно сказала:

- Конечно, хочу!

Но прошла не неделя. Всего три дня. Наташа узнала: провинциальный мафиози отдал чёрным налом кругленькую сумму каким-то заезжим ребятам. Спецы из команды Алексеича на всякий случай сфотографировали заезжих, а снимки передали Олегу Льдянову, бывшему сотруднику полиции, нынешнему главе частного охранного агентства. Тот проверил снимки через знакомых и сказал, что эти - тоже мафия, только своя, городская. Но придраться к ним будет тяжеловато, и вообще это дело лучше передать куда надо. Там будут решать сами, пробовать ли дело открывать.

Наташе это было неинтересно. Её теперь больше интересовала личность Радима, и озадачивало, откуда она могла его знать. Она так активно им интересовалась в попытках вспомнить, что он даже однажды ей приснился. В её сне он сидел в йоговской позе и складным ножом, словно сам того не замечая, раз за разом машинально бил в землю.

Ещё через неделю она получила выходной. Погуляла по городу, дошла до "Детского мира", вспомнила, что собиралась зайти на колхозный рынок за яблоками.

Вышла на остановке у магазина, сразу пошла к переулку слева. Это место она любила. С одной стороны - трёхэтажный супермаркет, с другой - забор детского сада. И - дорожка между ними, на которой, чем ближе к рынку, чего и кого только не увидишь! Здесь продавали всё: от обычных носков - до парфюмерии известных фирм.

Проходя мимо старушки, продававшей свежую выпечку, Наташа с наслаждением втянула воздух, насыщенный ароматом печёного теста, и даже пожалела тех продавцов, что стояли здесь, вынужденно вдыхая такие вкусные и аппетитные запахи. Уже проходя мимо входа в супермаркет, она обратила внимание на привычную здесь фигуру нищего, который, уставившись в землю, неохотно отвечал на подначивания продавщиц парфюма. Этого нищего знали многие: он сидел здесь на коленях уже лет пять, придерживая кусок картона, на котором крупно была написана просьба о помощи.

Ноги, казалось, сами пронесли Наташу по дорожке - до конца забора от детского сада. Она остановилась на углу и только сейчас выдохнула.

Он так и не поднял головы, а волосы скрыли верхнюю часть лица, космами упав вперёд. Но широковатый рот кривился в той же усмешке, с которой он смотрел вслед паре... Наташа некоторое время смотрела на машинально вынутый мобильный, решая: звонить - не звонить Алексеичу? Так ничего и не решив, она взглянула на нищего.

Радим уже не улыбался. Он безразлично смотрел на девушку, и она не понимала: узнал ли он её? Или её солнцезащитные очки не дали ему разглядеть недавнюю партнёршу по танцу?

2.

Продолжая крутить в руках мобильник - хорошая маскировка на все случаи жизни! - Наташа размышляла. Больше всего сбивал с толку резкий контраст двух личностей Радима: в высшей степени светский гость на празднике богатых - и нищий попрошайка, привычно сидящий на коленях. Первая конкретная мысль: "А если мы ошиблись - и он обыкновенный вор? Специально столкнулся с парой, чтобы стибрить драгоценности дамочки? Ему дали наводку. И он ведь очень ловкий - вон как мой бокал поставил на поднос, официант даже не заметил". Но от этой мысли девушка была вынуждена отказаться. Она читала подробный отчёт ребят, следивших за семьёй провинциального мафиози. Его жена молчала. А судя по наблюдениям, поорать любила - дай только повод. Укради у неё что-нибудь из побрякушек, она б сразу скандал устроила.

Бугай отдал деньги через три дня после столкновения с Радимом. А как выяснили ребята Алексеича, столичные мафиози пасли его довольно долго. Упёртый тип... был.

Значит, связь между появлением Радима в ресторане и сдавшимся бугаем есть. Мало того. В отчёте ребят было написано, что уже на следующий день, после ресторанного празднества, бугай выглядел чуть не больным.

Итак? Радим сделал то, что для большинства людей звучит универсальной фразой - "навёл порчу". Но... Если он такой сильный и явно появляется в ресторане не впервые, почему он продолжает попрошайничать? Даже на небольшую долю того, что стрясли с бугая (а о сумме узнали, благодаря воплям его жёнушки), можно спокойно купить в центре города "однушку" и даже жить припеваючи без работы некоторое время.

Сначала Наташа хотела подойти к парню и спросить его напрямую, что он сделал с бугаем. Но вдруг сообразила, что за Радимом наверняка есть наблюдение. Со своей, пока неясной способностью он для бандюганов-вымогателей лакомый кусочек. И любой, кто заговорит с ним, немедленно окажется на мушке.

Потом она решила подойти к нему как сердобольная прохожая и вместе с деньгами оставить записку с номером телефона, чтобы созвониться без лишних глаз и ушей. Мобильный у него, приметила, имеется: он пару раз вытаскивал - наверное, смотрел на время или на звонки пропущенные. Но ни разу не ответил и сам никому не позвонил... Но отмела и этот вариант. Оставалось два пути: звонить Алексеичу, чтобы он сам взялся за парня, или понаблюдать за Радимом, но так, чтобы не заметил ни он, ни те, кто его "пасёт".

Пока смотрела на мобильник, сомневаясь, звонить или нет, от места наблюдения раздался жизнерадостный хохот: продавщицы парфюма смеялись до слёз, а Радим, явно довольный своей шуткой, улыбался хитровато и свысока... Наташа сумела приглядеться к нему. Если в ресторане он показался ей лет двадцати пяти, то сейчас этому парнишке она не дала бы и восемнадцати. На вид. Возможно, виной тому волосы: вчера он зачесал их назад, из-за чего лицо было открытым и даже в какой-то степени высокомерным, а сейчас - с этими лохмами, свисающими на глаза, он выглядел более... мальчишкой. Причём мальчишкой, который пошёл в рост слишком быстро и "не набрал мяса на костях" - в просторечии, а обычным языком - выглядел довольно жалким дистрофиком.

Смех оборвался мгновенно, едва одна продавщица обернулась в сторону "Детского мира" и что-то встревоженно сказала парню. Остальные женщины тоже резко замолчали, то и дело поглядывая на Радима, который больше не улыбался, снова сгорбившись и опустив глаза.

Наташа забеспокоилась и на всякий случай подошла к последней в ряду продавщице парфюма, будто заинтересовавшись выставленными лосьонами. Та даже не начала расхваливать свой товар: мельком глянула на подошедшую потенциальную покупательницу и снова уставилась в конец дорожки.

Так что Наташа без проблем тоже взглянула в ту сторону.

На пятачок перед дорожкой, у дверей в супермаркет со стороны дороги, встал чёрный джип. Из него вышли двое. У девушки сердце дрогнуло. Мужчины были высокие, широкоплечие. И веяло от них точно не доброжелательностью. А ещё подлили страха продавщицы, которые смотрели на них с тревогой, а на Радима с жалостью.

Мужчины уверенно пошли по дорожке между супермаркетом и детским садом. Сообразив по реакции продавщиц, что идут они к парню, Наташа взглянула на Радима. Тот ссутулился ещё больше. Если мужчины из джипа могут причинить ему... ну, зло, почему он не уходит? Давно бы сбежал, предупреждённый?

Сама того не сознавая, Наташа участливо следила за происходящим, всё больше жалея, что не вызвала подмогу сразу.

Один из мужчин чуть прибавил шагу, едва увидел Радима. На ходу (Наташа изумлённо раскрыла рот - в мае?!) он вынул из кармана кожаные перчатки. Продавщицы словно сами затаились, пригнулись - вроде бы стараясь делать вид, что не заметили их. Прохожие, которых и так было немного, кажется, подспудно почувствовали неладное и старались побыстрей пройти опасный участок дорожки.

- Ты, ...! - процедил сквозь зубы тот, что надел перчатки. - Вставай! Быстро!

И ударил сидящего ногой в бедро. Радим охнул, но только исподлобья взглянул на него, втянув голову в плечи. Тогда мужчина схватил его рукой в перчатке за шиворот, за ворот слишком большой куртки, словно щенка, едва не вывалив из этой куртки. Поднял на ноги и, постоянно тыча в спину кулачищем, заставил идти к джипу. Второй, не глядя на народ, подобрал вещи Радима: вместе с тарелкой для мелочи - какую-то мятую сумку, которая валялась рядом, - и пошёл следом.

Пока все смотрели только вслед этим троим, девушка быстро сделала пару снимков, стараясь, чтобы в объектив мобильного попал номер машины.

- А завтра снова придёт, - задумчиво, словно делая замечание в воздух, сказала одна из продавщиц. - А потом снова за ним придут. И чего им от парня надо?

- Они его бьют? - неожиданно для себя спросила Наташа.

- Радима-то? По лицу - нет, а вот иной раз приходит - аж дышать не может, - со вздохом поделилась та, перед которой она стояла. - Хрипит. А садится - так мы пару раз помогали и сесть, и встать.

В разговор вступили ещё две продавщицы, начали вспоминать, что да как с Радимом. Наташа теперь уже про себя поразилась: он всем известен под этим именем! Рассказали, что полиция, которая шугает всех, продающих за оградой рынка, Радима обходит стороной, а иной раз и постоит рядом, поговорит с ним. Но не трогает его.

Девушка после этой беседы пожалела, что смотрела на всю сцену не со стороны джипа. Так захотелось увидеть лицо Радима, пока его ведут к машине... За этим парнем явно стояла тайна, которой должен заинтересоваться Алексеич... Хотя Алексеич заинтересуется парнем в любом случае. Надо же... Нищий - и светский гость... Почти как в той комедии, ну, про человека из общества...

Быстро шагая обратно, к "Детскому миру", к остановке перед магазином, Наташа единственно попеняла себе, что не узнала у продавщиц розничной торговли, во сколько приходит Радим на "свой пост" попрошайничать. Впрочем, теперь его поведут и без неё. Поймав такси, девушка назвала адрес поместья Алексеича и пожала плечами: "Прощай, выходной". Уже в такси она позвонила Алексеичу и предупредила:

- Это Наташа. Я нашла Радима. Сейчас приеду.

- С парнем? - поразился шеф.

- Нет. Но теперь знаю, где его искать.

- Хм... Тогда жду.

Наташа год назад закончила физико-математический педвуза. И быть бы ей учителем в средней школе, если б не подруга, которая однажды пригласила её в частное поместье, где проводят оригинальные курсы саморазвития и где часто собирается необычная молодёжь. Молодёжь оказалась ещё более интересной, чем представляла себе Наташа. Играли в странные игры - такие, в какие реалистка Наташа никогда и не думала бы сыграть. А ей понравилось. Проверяли на какие-то странные таланты, в существование которых плохо верилось. Девушка, хоть и принимала участие во всех странных забавах, но смотрела на всё с довольно сильным скептицизмом, пока к ней не подошёл мужчина, намного старше присутствующих, но мгновенно покоривший её своей манерой насмешливого разговора. Хозяин поместья, лукавый мужик, который сразу очаровал Наташу своей сильной, даже харизматичной, несмотря на простецкие манеры, личностью, пригласил её на танец, в котором осторожно придерживал её за спину. Только потом она поняла, что он не просто держит ладонь между лопатками, а открывает в ней заблокированную от природы особенность - умение видеть за маской настоящую личность. А после пары практических занятий она так заинтересовалась и собственным даром, и той работой, которая предлагалась ей, что сразу согласилась стать постоянным членом команды. Тем более что дело Радима выдвинуло её в лучшие агенты Алексеича.

Чтобы жить ближе к поместью, она сняла однокомнатную квартиру в другом конце города от дома родителей. Денег было достаточно, чтобы платить за квартиру и покупать всё необходимое, без лишних расходов. Наташа всегда была неприхотлива в своих желаниях, да и частые отлучки из нового дома помогали держаться в заданных для активной жизни рамках. В общем, она жила только необычной работой.

Приехав к пригородному поместью Алексеича, Наташа отпустила такси и подошла к воротам, которые немедленно раскрылись перед ней. Помня, что хозяин хочет видеть её немедленно, она быстро прошла весь дом и очутилась в том его крыле, которое почти полностью было занято под работу и тренировки.

По коридору шёл задумчивый Володя. При виде Наташи он рассеянно улыбнулся.

- Наташа, - утвердительно сказал он, словно убеждая себя в том, что это именно она. Были у него такие заморочки, что он задумывался до степени, когда вывести его из прострации могло только чудо. - Наташа, - оживился он, явно возвращаясь в действительность. - Ты не представляешь, что у нас за дело появилось. Идём!

Володя схватил девушку за руку и потащил за собой - слава Богу, туда, куда спешила она сама. В кабинет Алексеича. Тот был на месте, недовольный и крепко задумчивый. При виде входящих кивнул на кресла - сесть. И тут Володя удивился: дело-то как раз Наташа представляла.

Наташа быстро пересказала события, которым была свидетелем, и показала снимок машины с номером. Хозяин дома быстро перезвонил Льдянову, чтобы тот узнал, кому принадлежит заснятый джип. А затем уточнил у девушки подробности, о которых она забыла рассказать или не сочла нужным упомянуть, решив, что они незначительны.

Затем Алексеич побарабанил пальцами по подлокотнику.

- Та-ак. Даже не знаю, с чего начать. Этот Радим вырисовывается как очень интересная личность. И весьма подходящая под несколько однотипных случаев, которые в последнее время участились в городе. За полчаса до твоего прихода сюда, Наташа, здесь побывал клиент, который предложил нам задачку. Вот запись нашего разговора. - Не вставая с кресла, хозяин дома повернул монитор так, чтобы его видели все. И пустил запись, время от времени шёпотом комментируя происходящее.

Клиент не совсем пришёл. Его привел человек, который однажды столкнулся со сверхъестественным в своей жизни и теперь знал, куда обращаться, если что.

Клиентом оказался выдающийся вокалист, бас, который вернулся в город после трёхлетнего контракта с берлинским оперным театром. История простая. В честь выдающегося вокалиста был устроен вечер в одном богатом доме. Ночью усталый, но довольный артист предвкушал крепкий сон, а упал в пропасть кошмаров. Ему снились такие ужасы, каких он не видел никогда в жизни... Алексеич в паузу между вопросами и ответами на записи вставил, что образы, которые видел артист во сне, очень похожи на образы какого-то фильма в жанре хоррор... Бас, естественно, не выспался. Его это угнетало, потому что попытки выспаться чуть позже, днём, тоже привели лишь к нервному расстройству. А потом это его разозлило, потому что в послеобеденное время ему позвонили и предложили сделку: он кладёт деньги ("Сумасшедшая сумма! - возмущался клиент. - Они думают - если я приехал из-за границы, у меня там фабрика по производству денег, что ли?!") на определённый счёт, как только деньги будут сняты, он прекращает видеть кошмары во сне. Если будет подключена полиция, от кошмаров ему никогда не избавиться. Будучи человеком достаточно эмоциональным, после этого разговора клиент немедленно оповестил самых близких друзей о ситуации. Ему повезло попасть на друга, который сумел вычленить главное. Это наведённая порча. И её убирает команда Алексеича.

- Клиент очень практичен, - сказал Алексеич. - Он приехал не с пустыми руками. Вот кадры с камер наблюдения на том вечере, где его чествовали. Он попросил хозяев скомпоновать ему на память те моменты, где был только он сам - с другими гостями, конечно. Наташа, твой выход. Следи внимательно.

Клиент оказался сухопарым высоким человеком, слегка лысоватым и с небольшими усиками. Говорил он с небольшим, еле уловимым акцентом - видимо, отвык говорить по-русски за время пребывания за границей.

Через минуты три Наташа чуть не подскочила в кресле.

- Вот он - Радим! Он разговаривает с клиентом!

Разговор, который с жадным вниманием зрители прослушали и просмотрели, был недолог: Радим с искренним участием расспросил артиста о двух-трёх операх, в которых пел бас, а тот, польщённый неравнодушием и явным пониманием собеседника, рассказал о том, что ему самому было интересно в этих партиях. И всё. В процессе разговора Радим несколько раз почти незаметно коснулся кисти артиста пальцами, словно привлекая особое внимание к некоторым своим словам.

"Кожаные перчатки", - вздохнула Наташа.

- Вы сумели снять с клиента кошмары? - спросила она.

- Самолично, - задумчиво сказал Алексеич. - Как меня однажды обозвали, я по природе разрушитель. Так что "порча", накинутая вашим Радимом, была повержена в пух и прах. Клиент будет спать спокойно. Но те ребята, которые используют парнишку, наверняка отнесутся философски к этой потере - на фоне их довольно широкого поля деятельности. Не все же "заражённые" знают, что в городе есть человек, который легко снимает заклятие кошмара. Так что...

- Алексеич, но я с ним танцевала - и продолжительное время, - удивлённо сказала девушка. - Но на меня его прикосновения не подействовали. А тот бандит, прежде чем дотронуться до Радима, надел перчатки. Это как?

- Просто. Твой Радим целенаправленно наводит кошмары. Если он соприкасается с человеком, который ему... - Шеф задумался, подбирая слова. Усмехнулся. - Который ему не заказан или который ему симпатичен, он его не трогает... Наташа, даю тебе двоих. С тебя дело началось, так раскрути мне его. Цель? Цель простая. Найдите мне этого Радима. Я хочу, чтобы парень был на моей стороне. В моей команде.

Немного недоумевая, как можно использовать страшный дар Радима - навевать кошмары на человека, - в "мирных целях", но веря в то, что понимает это Алексеич, Наташа молча смотрела, как он поднимает мобильник.

- Лена, зайди ко мне. По дороге предупреди Игоря, что он мне нужен.

Наташа про себя хмыкнула: эмпат-миротворец и лучший боец-бесконтактник? Ну, контактник тоже, конечно - без этого никак. Неплохая у неё группа намечается.

Оба, один за другим, явились в кабинет шефа где-то через минуту, из чего Наташа заключила, что один был в тренировочном зале, а другая - в зале для медитаций.

Полненькая Лена впорхнула в кабинет, мгновенно озарив его чувственной радостью и дружелюбием - и Наташа не сразу сообразила, что она сама невольно улыбается. Лена скромно села в кресло подальше от Алексеича, закинула за спину русую косу и, словно примерная девочка, сложила руки на коленях, не забыв, правда, скрестить пальцы в "замок". Это - чтобы стать недоступной для чужого эмоционального влияния. Благо что майская погода неожиданно преподнесла сюрприз в виде жарких дней, Лена была одета в льняное платье зеленовато-серого цвета и простенького покроя и щеголяла в босоножках. Наташа подозревала, что эмпатка не только умеет работать с эмоциями, но и прекрасно владеет умением отводить глаза: только если упорно разглядывать девушку, можно обнаружить, что на ней целая коллекция украшений-оберегов.

Игорь мягко перевалился через порог, предварительно, ещё из коридора, "просканировав" кабинет начальства и всех присутствующих в нём. Выглядел он как всегда - то есть сплошной обманкой. С первого взгляда парень казался невысоким и Наташа всякий раз, подойдя к нему, поражалась: как он умудряется прятать свой немалый рост? Он смотрелся расплывшимся на пенсии спортсменом, чуть не толстяком. Последнее - чистой воды маскировка, которой легко добиться любимой одёжкой Игоря: свободными джинсами и свободными трикотажными джемперами и футболками - Наташе иной раз казалось, он специально покупает их на пару размеров больше. Внешне он также выглядел мягким и утяжелённым: большие тёмные глаза полусонно смотрели на мир из-под набрякших тяжёлых век; мясистый нос слегка кривоват (после одной из драк вовремя не обратился к хирургу), а по крупным губам блуждала рассеянная улыбка. В целом Игорь походил на ленивого медведя.

Поздоровавшись с порога, он сел в ближайшее к столу Алексеича кресло.

- Наташа, это дело твоё - тебе и объяснять, - предложил Алексеич.

Девушка, уже собравшаяся с мыслями, рассказала пришедшим о Радиме и об опасности, связанной с ним. С разрешения начальства, показала кадры встречи Радима и известного вокалиста. И - всё. С чего начинать - она не знала, поэтому в растерянности уставилась на хозяина дома.

- Мы, наверное, завтра с утра начнём? - нерешительно предположила она. Придём пораньше к тому супермаркету, рядом с "Детским миром", и... - Больше никаких мыслей. Девушка обескураженно пожала плечами.

- Наташенька, - с ласковой угрозой чуть не пропело начальство. - Я только что слышал, как ты рассказывала о том, чему свидетелем сейчас была. Неужели только я один понял, что этого твоего Радима повезли куда-то, чтобы снова использовать его дар? Что через несколько часов снова пострадает от кошмаров какой-то человек? У тебя есть номер машины. У тебя все наши ребята в запасе. Ты даже можешь использовать ребят Олега Льдянова - естественно, по договорённости с ним. Так что, детки мои... Перед вами задача: найти этого Радима и сделать так, чтобы парень добровольно согласился приехать ко мне. Остальное - не ваша забота, ясно?

- Нет, неясно, - медлительно сказал Игорь. - Какого чёрта он должен согласиться сам приехать к вам? Почему бы ему... э-э... не помочь это сделать? Я, честно говоря, не представляю, можно ли такого... э-э... уговорить приехать сюда.

Но Наташа, получившая "ниточку", за которую можно дёрнуть, уже начала соображать. Первой встала с кресла и сверху вниз, с трудом сдерживая улыбку, сказала:

- Игорь, объясню в дороге. Алексеич, будьте добры предупредить Льдянова, что его ребята нам понадобятся. И ещё. Пожалуйста. Попросите его людей устроить поиск по имени - Радим. Причём не в нашем городе, а вообще. Пусть ищут человека с таким именем, в возрасте от восемнадцати до тридцати лет.

- Интересно, - теперь уже хмыкнуло начальство. - Почему не в нашем городе?

- Он представился мне в ресторане. И его по этому имени знают продавщицы на рынке. Имя редкое. Но он не боится так называться. Значит, его у нас не отыскать. Он приезжий. Хоть и давно приезжий.

- А если это вообще не его имя?

- С чего-то надо же начинать поиск, - решительно сказала девушка. - Идём, ребята.

В коридоре она спросила:

- Игорь, ты на машине?

- Угу.

- Кто из наших имеет знакомства в автоинспекции?

- Если только через Льдянова, - неуверенно сказала Лена.

- Слишком долго. У нас есть номер джипа, но как это использовать... - развела руками Наташа.

- Можно попросить Володю, - туманно высказался Игорь.

И они пошли нагло просить белобрысого врача-экстрасенса о совершенно беспрецедентной в реальной жизни вещи. Володя, выслушав их и узнав, что за задание дал им Алексеич, вздохнул и сказал, что попробует помочь. Только пообещал реальность исполняемого процентов на семьдесят. Вскоре они сидели в его кабинете и быстро писали на длинных маленьких листочках номер джипа. А Володя расстилал на столе карту автомобильных дорог города и хмурился, настраиваясь на дело. Забрав готовые бумажные полоски, он некоторое время смотрел на карту, а затем закрыл глаза и разжал пальцы. Бумажки спикировали на карту, а врач поднял над картой ладони, словно греясь у огня.

Некоторое время ничего не происходило. Затем шевельнулась одна бумажка, и её словно ветром перевернуло несколько раз. А с нею и остальные. Вскоре они кучно лежали в районе города неподалёку от того, уже известного, ресторана.

- Привыкли в одном месте орудовать, - прокомментировал Игорь. - Ну, хоть разброс не совсем большой. Попробуем попатрулировать в этом месте. Может, наткнёмся на искомых товарищей, которые нам не товарищи. Спасибо, Володя.

Троица решительным шагом вышла во двор, к машине Игоря, но тут спохватилась Лена. Остановившись на месте, она напомнила:

- Если мы снова в ресторан, форма-то на нас нерабочая. Я своё платье отвезла домой - стирать. Но ведь ты, Наташа, оставила своё здесь, в шкафчике? Может, заберёшь?

- Мы подождём, - сказал Игорь.

"Хитрые, - сердито подумала Наташа, забегая в дом и спеша в его крыло с залами. - Самим туда не надо, а мне переодеваться придётся. А может, надо было договориться - перехватить Радима перед рестораном? Время - четвёртый час. Вряд ли праздничное мероприятие началось... А если его под конвоем туда проводят? Тогда в любом случае придётся переодеваться. Интересно, а кто там в охране? Если агентство "Лёд", то нам крупно повезло, а если нет? Придётся звонить Льдянову, чтобы он договорился с тамошним начальством... Бедный Радим... Нога, наверное, болит..." Потом она вспомнила его общий недокормленный вид и вздохнула.

Бегать пришлось дважды: вечернее платье забрала, а туфли к нему забыла.

Лена и Игорь сели впереди, а Наташа начала переодеваться на заднем сиденье.

- Так в чём там дело с добровольным согласием? - спросил Игорь.

- Всё просто: если сам придёт - будет открыт, и с его даром легко работать. Если притащим мы - Радим будет настороже, и неизвестно, как будет раскрываться. Он достаточно молодой. Дар, видимо, открыл недавно. И есть предположение, что он не всегда использует его как отрицательный.

- То есть?

- Продавщицы сказали, что полиция, которая обычно гоняет продавцов-частников, его не трогает. А обычно нищих гоняют в первую очередь. А тут... Сказали даже, что они с ним могут и поболтать. Может, дело и не в этом... - Наташа передохнула, натянув на себя платье и расправив его, а потом стала искать расчёску. - Может, дело не в снах, но исключать, что он воздействует на них снами, тоже нельзя.

- Любопытный тип, - пробормотал Игорь и чуть не с надеждой спросил: - Говоришь, его взяли двое? Как выглядят?

- Драться - только в исключительном случае, - предупредила Наташа, - тем более что Лена рядом. А выглядят... Ну, как выглядят... Оба в кожаных куртках, довольно широкоплечие. Наверняка сильные.

- А что Лена? - с претензией спросила девушка. - Мне, может, тоже хочется на красивую мужскую драку посмотреть!

- Во! - сказал довольный Игорь. - Девчонки, знали бы вы, как мне надоели только тренировки! А тут... - Он с нежностью посмотрел на свой кулак. - Даже обоснование есть! Защита невинного человека!

- Ну, не сказала бы, что совсем уж невинный, - проворчала Наташа, привычно гладко причесав голову и укрепив волосы изящным пучком. - Блин, что за группу мне дали?.. Один рвётся в драку, вторая млеет от удовольствия при одном упоминании о драке, а ещё называется эмпатом!

- И что мне теперь?! - обиделась Лена. - Всю жизнь со сладенькой улыбочкой провести? Может, мне хочется страстей! Сильных! Романтичных! Чтобы потом сказать напрямую: о Игорь, о мой герой!

Игорь только кашлянул на это эмоциональное высказывание, а Наташа фыркнула и расправила на коленях карту городских дорог.

- Быстро! Кто из вас знает этот район? Где здесь общепит, в каких точках?

- Обижаешь, начальник, - отозвался Игорь. - Здесь общепита днём с огнём не найдёшь. Зато есть несколько ресторанов, дорогущих. Начнём вот с этого. - И машина завернула во двор приземистого здания, прилепленного к многоэтажке.

3.

На искомый джип они наткнулись на автостоянке третьего ресторана ближе к шести вечера. К тому времени им выслали информацию, кому принадлежит машина, - какой-то женщине, которая явно передала машину по доверенности своим знакомым. Той самой городской мафии. Интересно, знала ли она, кому передаёт машину?

Номер увидели сразу, потому что глаза привычно шарили по регистрационным знакам именно чёрных джипов. Игорь осторожно подъехал ближе, а потом поставил машину боком, чтобы Наташа смогла уточнить, те ли люди в этом джипе.

- Ну? Что? - нетерпеливо спросил Игорь.

- Кажется, они, - неуверенно сказала девушка. - Только я не поняла, Радим уже в ресторане или нет. Кто пойдёт выяснять, чья здесь охрана?

- Не "Лёд", - издалека определил Игорь. - У них форма другая.

- Я подойду, посмотрю, - вызвалась Лена. - А вы пока присмотрите за джипом. Мне тоже интересно взглянуть на этого вашего таинственного Радима.

- И очаровать его? - подколола Наташа.

- Но-но! - с шутливой претензией напомнил Игорь. - У Лены здесь единственный герой - я.

Лена послала ему воздушный поцелуй и выпорхнула из машины. Она вообще очень легко двигалась, несмотря на небольшой лишний вес. Пока парень наблюдал за тем, как она подходит к охране, Наташа, пересевшая к нему, наконец увидела, как зашевелились в джипе напротив. Дверцу открыли с другой стороны, но высокую и тощую фигуру девушка узнала сразу.

- Радим, - негромко сказала она. Игорь немедленно повернулся к ней.

- Чё-то жидковат...

- Я же рассказывала, что тощий... Уже готов войти в ресторан. Что делаем?

- Придётся идти следом, но позже. Чёрт... Его клиента не разглядим.

Радим внезапно повернулся к машине, а потом сильно вздрогнул.

- Что это с ним? - удивился Игорь.

- Ударили. Наверное, идти не хочет.

Парень простоял ещё некоторое время неподвижно, а потом вышел из-за джипа. Спина уже прямая, и шагал он так, что надменность человека из общества чувствовалась отчётливо. В руке он держал квадратик бумаги - кажется, приглашение на вечер.

- Если его у рынка постоянно находят, почему он не сбежит в другое место? - вслух поразмыслил Игорь. - Мазохист?

- Да нет, - от неожиданности его вывода улыбнулась Наташа. - Просто он это место за несколько лет под себя пристроил. Полиция к нему благоволит - не шугает с места. Продавщицы все знакомые - наверняка подкармливают. Да и прохожие, думаю, все знакомые. Ну, я имею в виду, что он касался их незаметно, и они время от времени мелочь подбрасывают. А в другом месте всё начинать сначала... Да и найдут его быстро - эти-то. Не так много в городе мест, где нищие попрошайничают.

- Ты так хорошо знаешь про него? - удивлённо покосился на неё Игорь.

- Думала, прикидывала, как всё происходит, - пожала плечами девушка. - О... Лена!.. Торопится.

Девушка-эмпат и в самом деле быстро подошла к машине.

Олега Льдянова, на счастье всех троих, знали в городе многие из охранных фирм и агентств. Так что с охраной у дверей в ресторан договорились быстро. Наташа спокойно поднялась по лестнице и вошла в помещение, тем более что дресс-код был ею соблюдён. Предупреждённые внутренние охранники, узнав, что под прикрытием работает полевой агент, указали девушке на два зала, где проводились самые многолюдные торжества. В первом зале Наташа Радима не нашла. Во втором - нетерпеливо оглядываясь, даже испугалась, что он уже ушёл.

Но парень стоял в мельтешащей огнями темноте, у дискотечного пятачка, где отжигали самые молодые гости, и спокойно наблюдал за танцующими. Правда, его спокойствие заставило сердце Наташи заныть: даже в круговерти светового разноцветья его лицо вспыхивало чуть не трагичным бесстрастием. И видеть такое выражение на лице молодого человека было страшновато.

Наташа взяла с одного из разорённых уже столов тарелочку с какими-то изысканными закусками, положила сбоку несколько салфеток и сквозь толпу пробралась к Радиму. Минуты две стояла рядом, придумывая первые слова для разговора.

Обращая внимание на себя, коснулась его ладони.

- Радим! Очень рада тебя видеть!

Парень обернулся, как ужаленный. Едва не подпрыгнул. Возможно, созерцая дискотеку, слишком глубоко ушёл в свои мысли.

- Ты? - удивлённо сказал он, чуть придя в себя. Даже сумел улыбнуться. - Наташа?.. - Внезапно застыл, будто прислушиваясь к себе, и выдохнул: - Что... Что ты наделала!

- Я? - изумилась девушка. - Ничего не наделала. А вообще... Я искала тебя. Мне надо поговорить с тобой.

- О чём? - помедлив, спросил он.

- У меня к тебе дело - на миллион. - Всё ещё продолжая говорить, Наташа даже в обманчивом, прыгающем свете видела, как лицо Радима на глазах худеет, а дыхание всё больше частит. Что с ним? Но всё же взмолилась: - Только не убегай, ладно? Я всего лишь хочу поговорить! Радим...

Она уже пожалела, что взяла закуски. Желание накормить его всё ещё оставалось, но теперь остро стало видно состояние парня: даже если он и был голоден, есть не смог бы - слишком напряжён. Да и сама Наташа с определённого момента не могла поддерживать беседу. Она жадно вглядывалась в него. Первоначальный испуг заставил его полностью открыться, сбросив и маску гостя, и маску нищего... Теперь девушка видела истинное лицо Радима - и оно ужасало: мальчишка, лет семнадцати, отчаянно кричит - а брызги крови захлёстывают всё его лицо!

... Наташа не знала, сколько времени продолжался этот фантасмагорический ад: весёлая ритмичная музыка, под которую дружно и азартно танцует в хаотических вспышках разноцветного света толпа, подстёгиваемая подбадривающими воплями диджея; высокий худощавый парень напротив неё, чьё неподвижное лицо прозрачно, а сквозь него видно дёргающееся от падающих на него множества мелких капель крови лицо мальчишки, который затем отшатывается. И - повтор... Повтор...

Осязаемый ужас прервал Радим, не подозревавший, что девушка видит его истинное лицо.

- Хорошо, поговорим. - Он вдруг огляделся, хмуря брови. - Здесь? - словно сам удивился, что до сих пор стоят у края дискотечного пятачка.

Выдохнув, Наташа тоже машинально огляделась.

- Ой, нет, конечно. Здесь кричать придётся. Может, выйдем куда-нибудь, где можно спокойно поговорить?

И чуть не открыла рот, когда он естественным движением, даже не глядя на неё, предложил ей руку. Ничего себе - манеры...

Выяснилось, он знал расположение помещений этого ресторана. Провёл девушку через ползала - и они очутились в относительной тишине вечернего города - на просторном длинном балконе, который словно опоясывал всё здание-пристрой. Чтобы в чужие залы не заходили из других помещений, части балконов были отделены друг от друга декоративными решётками, обвитыми плетями искусственного плюща.

Здесь было достаточно мягких стульев, а народу, желавшего подышать свежим воздухом, - маловато. Вечер только-только начался, и сюда выходили редкие пары или поодиночке, чтобы почти сразу убежать назад, в помещение.

Радим посадил спутницу и пододвинул второй стул. Оба оказались под окнами зала, закрытыми плотными шторами. Наташа ещё подумала, не специально ли он сделал именно такой выбор, чтобы не подслушали: ведь теперь каждый, кто на ресторанном балконе появлялся, был перед ними почти как на ладони.

- Я слушаю.

- Извини, - смутилась Наташа и протянула тарелку с закусками. - Я взяла это для тебя. И не бойся: я не задержу надолго.

Он осторожно взял кусочек из тарелки и с удовольствием съел его. Потом сообразил, что значит "для тебя", и забрал всю тарелку к себе. Ел Радим жадно, но аккуратно, то и дело вытирая пальцы салфетками. Невольно заглядевшаяся на него и уже способная улыбаться, Наташа мысленно похвалила себя за то, что взяла что-то именно мясное.

Дождавшись, когда парень возьмёт последний кусочек, Наташа взяла опустевшую тарелочку и поставила её за спину, на широкий карниз, где уже стояли не только тарелки, но и пустые бутылки из-под напитков. Туда же, в тарелочку, сложила скомканные парнем салфетки.

- Радим, мы хотим пригласить тебя к себе, - осторожно сказала девушка.

Она ожидала, что он перебьёт и уточнит: "К себе - это к кому?" Но парень лишь выжидательно смотрел ей в глаза. Лицо - вновь безучастное. Недавнее удовольствие от еды уже исчезло. Только внимание. Поняв, что перебивать вопросами он не будет, пока не услышит всё, Наташа расслабилась.

- Есть в городе такое общество - группа людей, которые занимаются практической эзотерикой. Эзотерика - это всё, что люди иногда называют магией или колдовством. - Показалось или нет, что его взгляд стал ещё более сосредоточенным? Поколебавшись, Наташа решила не обращать на это внимания. - В юго-западном районе города, в самом начале пригорода, находится поместье. Его владелец - Алексеич. Это не отчество, фамилия. В группе он главный. Именно благодаря ему, многие нашли самих себя. Он и учитель, и практикующий экстрасенс. Он тебя и приглашает. - И девушка замолчала, показывая, что ожидает вопросов.

Радим хмыкнул, сообразив, что значит это молчание.

- Откуда он обо мне знает?

- Сегодня к Алексеичу привезли одного человека. Он вокалист, который три года по контракту работал в берлинском театре, - снова осторожно сказала Наташа. Лицо Радима не дрогнуло, но он откинулся на спинку стула и закинул ногу на ногу - закрылся. - Этот человек не мог спать всю ночь, потому что его мучили кошмары. Алексеич сказала, что они наведённые. И снял их.

- Снял? - Абсолютно безэмоциональный вопрос. Даже уточнение.

- Без остатка. Я же сказала: Алексеич - сильный экстрасенс. Но вокалист пришёл к нам не с пустыми руками. Он принёс видеозаписи с камер наблюдения. Вечер был хоть и многолюдный, но без дискотеки. Света не выключали.

Радим задумчиво пропустил сквозь зубы нижнюю губу. И отвернулся, глядя в вечернее небо. Наташа уже решила за него, что он сейчас будет говорить. Начнёт оправдываться, мол: "Я всего лишь разговаривал с певцом!" Или требовать: "А докажите, что это сделал я!" Поэтому изумилась, услышав:

- Ты после ресторана домой? Или к своему Алексеичу?

- Домой.

- Ты с большой любовью рассказывала об этом Алексеиче. Он твой любовник?

В отличие от него, Наташа сдержать чувств не смогла.

- Кто-о?! Алексеич?!

Он молчал, выжидательно глядя на неё. Кажется, очень терпеливый. Девушка, проглотив негодование, заставила себя прекратить нервничать.

- Если хочешь честно, я бы хотела, чтобы он был моим любовником. К сожалению, вот уже тридцать лет с небольшим, как он влюблён в свою жену.

- А почему ты хочешь?

Наташа некоторое время смотрела на него и пожала плечами.

- Что бы я ни сказала, Алексеича это не охарактеризует реально. Его видят все по-своему. Если ты познакомишься с ним, ты поймёшь меня.

- Значит, у тебя никого нет, - сделал он странный вывод.

"Впрочем, вывод не очень странный, - решила про себя Наташа. - Логичный. Ведь если я безнадёжно, как он решил, влюблена в Алексеича, значит, у меня и впрямь никого". И ответила грубовато и риторически, не рассчитывая на ответ:

- Хочешь, чтобы я рассказала о себе всё?

- Хочу.

Он в очередной раз заставил её оторопеть. "Нет, вы посмотрите на него! - возмутилась она в душе. - Сидит передо мной, совершенно спокойный, - и допрашивает! Или он меня специально из себя выводит?"

- Зачем тебе? - буркнула она.

- Интересно.

- И после моего рассказа ты примешь наше предложение?

- Нет.

Она уже задохнулась от возмущения, но постаралась удержать эмоции. Всмотрелась в его глаза. Серьёзен.

- Поняла, - стараясь говорить насмешливо, сказала Наташа. - Ты хочешь сказку на ночь - историю из реальной жизни.

- Если говорить о желаниях, я бы хотел побыстрей уйти из ресторана.

- И что тебя удерживает?

- Ты.

- Ты меня запутал, - призналась девушка после паузы. - Я всего лишь предложила познакомиться с нашей группой, а ты... - Она замялась, не зная, как вежливо назвать его поведение...

Радим чуть слышно вздохнул и сказал:

- Наташа, ты мне сорвала дело. Я хочу за это компенсацию. Вот и всё.

Теперь она смотрела на него, пытаясь сообразить. Поняла только одно - что ничего не поняла. И сказала напрямую:

- Я не знаю, что за дело тебе сорвала. И я не знаю, какую компенсацию ты хочешь.

- Ты приняла на себя то, что я приготовил для другого человека, - монотонно сказал Радим. - Мне придётся это снять с тебя, потому что после ресторана ты едешь домой, а не к своему любимому Алексеичу. За это я хочу компенсацию - рассказ о себе.

Когда до неё дошло, она даже испугалась, сначала эхом вспомнив его слова: "Что ты наделала!", а потом эхом же услышала, что он собирается снять с неё сновидческий кошмар. Посидев и посоображав, как и что, девушка склонила голову и упрямо сказала:

- А я не хочу, чтобы ты его снимал.

Он встал и вышел с балкона. Открыв рот, Наташа смотрела на пустой дверной проём - до тех пор, пока в него не вбежали хохочущие девушки из ресторана. Медленно встав со стула, Наташа побрела в помещение, кляня себя и этого странного парня на все корки, а потом протискивалась сквозь толпу... Пока не натолкнулась на кого-то, кто спокойно сказал:

- Танцевать ты тоже откажешься?

Чуть не всхлипнув от счастья, она немедленно прильнула к нему - лишь бы не сбежал! Кажется, на этот раз он удивился: сначала держал её за талию, немного отстраняя от себя, потом - расслабил руки, позволив чуть не прижаться к себе. А Наташа вдруг в смятении подумала, что задание, кажется, перестаёт быть заданием: второй танец с ним - с перерывом в несколько недель, а она так его хорошо понимает - каждое его движение! И сама попыталась отодвинуться.

- Нет, - жёстко прозвучало над головой, отчего её окатило пронзительной волной мурашек и холода. Рука на талии резко отвердела и притиснула её к Радиму.

Пришлось взглянуть на него. Радим смотрел недовольно, даже с толикой злости. Да что такое... Довелось же ей столкнуться с таким человеком... Вскоре Наташа пришла к выводу, что она побаивается его. Но танцевать с ним всё равно было... уютно. И она чуть слышно усмехнулась, почти уткнувшись в его грудь.

- Как ты сюда пришла?

- То есть?

- Ты без приглашения?

- Да. Меня привезли ребята из группы.

- А охрана?

- Наши сотрудничают с частным агентством, владельца которого все знают в городе. Связи, - чуть подняла она плечи. - А... ты? Тебе нашли приглашение?

- Да. Ты живёшь с родителями?

- Нет. Снимаю квартиру.

- Поехали к тебе.

- Я уже устала переспрашивать и строить из себя идиотку, повторяя одно и то же: что-о? С какого рожна я должна тебя привозить к себе?

- Тебе и правда хочется увидеть тот кошмар?

- Радим, ты сам по себе, блин, кошмар хороший! - не выдержала она. - Почему, кстати, только я должна отвечать на вопросы? А если я спрошу: а не поехать ли к тебе?

- У меня тебе не понравится, - чуть улыбнулся он.

- Почему?

- Я живу в доме из продуктовых коробок, - сказал он. - Там холодно.

Она скользила рядом с ним под музыку и размышляла.

- Радим, а сколько тебе лет?

- Не знаю.

- А... - Естественный вопрос, почему он этого не знает, пришлось придушить в начале его зарождения: всё равно не ответит. - А какой ты настоящий? Тот, который сидит у рынка, или тот, который сейчас со мной?

- Ты видела меня у рынка?

Интонация была слабо вопросительной, словно парень и не ожидал ответа. Зато он остановился. Наташа вопросительно посмотрела на него и чуть снова не пожала плечами: он вглядывался в неё так, словно пытался увидеть что-то такое, чего она не расскажет.

- Ладно, - сказал он, будто решившись на что-то трудное. - Ты не представляешь, что такое тот кошмар, который я сбросил на тебя. Не всякий его выдержит. Я могу снять его прямо сейчас. Если охрана тебе знакома, пусть найдут для тебя закрытый кабинет. Или пусть дадут нам посидеть в их раздевалке. Мы там пробудем минут пять, не больше.

- А почему пять минут?

- А за какое время твой Алексеич снимает... этот сон?

В голосе Радима изумлённая Наташа ясно расслышала нотки ревности.

- Не знаю. Могу позвонить - спросить, если хочешь.

- Не хочу.

"Медляк" сменился более зажигательным танцем, под который радостно завопившая толпа принялась усердно прыгать. Но Радим продолжал прижимать к себе Наташу, тихонько покачиваясь в такт музыке, но будто не замечая смены ритма. А Наташа, прислонившись к нему ухом, вдруг горестно задумалась о том, что не выполнила приказа своего замечательного начальства, но почему-то не жалеет ни о чём. Возможно, оттого что ей выпала удача потанцевать. Возможно, оттого что выпала удача познакомиться с необыкновенным человеком, который состоит сплошь из тайн и противоречий. А ещё... Это странный человек настолько необычен, что она истово верит: он может исчезнуть из её жизни в любой момент. Не прощаясь.

- Мне пора.

Он как будто подслушал и снова решил сломать впечатление о себе.

- И как ты теперь будешь? - спросила Наташа, встревоженно вглядываясь в его глаза, рассеянно шарящие по залу. - Может, всё-таки пойдёшь со мной? Алексеич тебя защитит - честное слово. Будешь жить нормальной жизнью...

- Нормальная жизнь для меня - это проблематично, - задумчиво сказал Радим и словно так же рассеянно погладил её плечи.

- Продавщицы там, на дорожке, сказали, что тебя... - Она оборвала фразу и закончила иначе: - Что к тебе эти люди плохо относятся.

- Меня там больше не будет. Наташа, ты точно не поедешь к Алексеичу? - Он отстранил её от себя заглянуть в глаза.

- Точно. И не пугай дальше. Если я решила посмотреть, что такое твои кошмары, я посмотрю. Утром мне их всё равно уберут.

Он, прищурившись, посмотрел на неё, а потом неожиданно потрогал её нос.

- Как маленькая.

- Ты это к чему?

- Так просто. - Он снова погладил её уже по голове, будто подтверждая - маленькая, а потом гибким и стремительным движением встал боком и легко вывернулся из её рук. И пропал в толпе.

Открыв рот, девушка некоторое время беспомощно оглядывалась и даже пыталась определить, куда он мог сбежать, по людям, которые расступались бы перед быстро идущим человеком. Увы, всё тщетно.

Она, понурившись, вышла из ресторана и села в машину.

- Что у тебя? - нетерпеливо спросил Игорь, продолжающий на пару с Леной наблюдать за чёрным джипом.

- Мы поговорили - и он сбежал, - сердито огрызнулась Наташа. - А что у вас?

- Сидят и ждут, - хмыкнул Игорь. - Кажется, они ещё не знают, что он сбежал. А о чём болтали? Есть что-нибудь ценное?

- Кошмар, предназначенный для другого человека, неожиданно получила я. Я напугала Радима, а он от неожиданности "запустил" в меня страшным сном. Весело звучит? Потом он предложил мне убрать этот кошмар, но я отказалась, потому что мне стало интересно, что за кошмары он рассылает заказанным людям. Алексеич утром мне снимет "порчу", - добавила она. - Ну, что? По домам? Этих можно уже не сторожить. Радим сказал, что теперь он у рынка не объявится. Не знаю, что на него повлияло...

- Не совсем вник, - сказал Игорь. - Ты ему предложила присоединиться к нам?

- Предложила. Ушёл от ответа.

- Ладно. Лена, как думаешь? По домам?

- Я не вижу, чем ещё можно заняться в этой ситуации, - сказала Лена. - Ты прав. Пора по домам.

Когда машина отъезжала со стоянки, Наташа оглянулась в смутной надежде, что увидит бегущего по лестнице Радима, который решился примкнуть к ним. Смутная надежда переросла в самую настоящую обиду - до выступивших слёз! Хорошо ещё, Лена сидела на этот раз рядом с Игорем и, занятая беседой с ним, ничего не заметила. Неожиданный плач Наташа сумела подавить. И скоро угрюмо думала, что виноваты во внезапной депрессии и слабости слишком яркие эмоции, оттого что Радим пообещал помочь ей справиться с кошмаром, а потом словно забыл и о кошмаре, и о ней, Наташе. Одновременно она вспоминала его лицо, то высокомерное, то задумчивое... И почему-то становилось ещё обидней. Сосредоточившись на своих, не совсем ей самой понятных обидах, она перестала следить за происходящим вне машины...

И не заметила, как таксист-частник, подрабатывающий в вечернее время, придерживаясь определённого, безопасного расстояния, последовал за машиной Игоря.

Сначала высадили Лену у её дома... Потом Игорь отвёз Наташу к снимаемой квартире. Не замечаемая ими машина на этот раз осталась на месте, когда Игорь на своей выехал со двора. А потом пустое такси тоже пропало в темноте. И только тогда, оглядевшись вокруг, нет ли поблизости невольных свидетелей, высокая фигура быстро и легко взобралась по газовым металлическим трубам на крышу подъезда и, опробовав рамы, сумела открыть подъездную форточку, в которую осторожно и влезла.

4.

Едва Наташа закрыла дверь в квартиру, как её внезапно повело в сторону. Чуть не свалилась. Сначала удивилась, а мгновением спустя испугалась - и одновременно с испугом успела упереться ладонью в стену. Постояла, приходя в себя и успокаиваясь. Неужели она так устала? Когда равновесие пришло в норму, девушка закрыла дверь на замок и поплелась в комнату. Подумалось о чае. Но, чуть только Наташа представила, что нужно идти на кухню, ставить чайник, дожидаться, пока закипит вода... Рухнула на складной диван и поняла: глаза упорно не хотят открываться. "Может, помедитировать - на сбор энергии? Не хочу... Ничего нет лучше сна для восстановления", - малодушно решила она и боком упала на диван, еле вспомнив, с какой стороны подушка.

По краю сна прошёл озабоченный Алексеич, остановился, погрозил пальцем. Но в голосе слышалась искренняя тревога: "Минус, Наташа! Большой минус!"

Девушка ещё пыталась остановиться в шатком бодрствовании, потому что слова начальства ей что-то напомнили, но сон властно увлёк её в свои тёмные провалы.

Снился ей ярчайший сон.

Её снова погладили по голове. Совершенно отчётливое впечатление.

А потом в дверь её съёмной квартиры поскреблись, и она легко встала с дивана и подошла к входной двери. А приложив ухо к ней, услышала, что скребутся и в другие двери. Выглянула в "глазок" и удивлённо улыбнулась. По площадке медленно двигался Радим! Судя по всему, он искал её квартиру. Ну, думает - поскребётся, а она не спит - и откроет. А откроет другой - скажет, что это не он шумит... Смешно: откуда он вообще знает, где она живёт? Но делать нечего. Если он ищет её, надо открыть.

Логика сна действовала.

Наташа открыла дверь и шёпотом позвала:

- Радим! Я здесь!

Во сне он был и такой, как обычно, и немного другой. Он повернулся от той двери, в которую скрёбся на всякий случай, и быстро приблизился к девушке. Обняв Наташу за талию, он приподнял её над полом и легко внёс в квартиру.

- Ты заснула, - сказал он, поставив её на пол, и закрыл дверь. Снова повернулся к ней, вгляделся в глаза. Удивлённо спросил: - Тебе нравится видеть меня во сне?

- Очень, - легкомысленно подтвердила Наташа. - Я так обиделась на тебя! Хорошо, что ты пришёл во сне и я могу тебе это сказать. Знаешь, как обидно, когда не договорил, ушёл и мне ничего не дал сказать!.. Хочешь есть? Ты, наверное, всегда хочешь есть, - ворчливо сказала она. - Вон, какой тощий. Знала бы, что придёшь, я бы тебе что-нибудь купила такое, солидное... - Она присела перед холодильником, чтобы ему было видно. - Что будешь?

Он положил ладони на её плечи и сказал сверху вниз, тоже заглядывая в нутро агрегата, набитое продуктами:

- Согрей молока, а к нему нарежь бутерброды с колбасой. Мне этого хватит.

- Точно пельменей не будешь? - спросила девушка. И назидательно сказала, поставив молоко греться и принимаясь резать колбасу: - Ты такой тощий! Тебе надо есть горячее. Знала бы, что во сне придёшь, я бы щей сварила. - Он постоянно стоял рядом, и она чувствовала его тепло и радовалась, что он во сне такой... близкий. Зацикленная на одной мысли, она пробормотала: - Интересно, если я сейчас начну варить щи, они за какое время будут готовы? Во сне?

- Я не хочу щей. Мне хватит того, что сейчас будет.

- Всё равно интересно!.. Радим, ты не представляешь, как здорово, что ты приснился мне!

- Почему - здорово? - с любопытством спросил он, вытаскивая у неё из-под руки кружок колбасы и с удовольствием поедая его.

- Не трогай - это для бутерброда, - велела Наташа и с удовольствием потёрлась щекой о его плечо. Он не отстранился, и ей это понравилось. - Во сне можно делать всё то, чего не сделаешь наяву, но что очень хочется. Ты же потом об этом не узнаешь!

- А тебе что-то хочется? Например? - заинтересовался он.

- Наклонись, - скомандовала она, а когда он послушно нагнулся, она положила руку ему на затылок - тёплое на холодное, чтобы склонить его голову удобней для себя, и легонько поцеловала его в губы. - Вот. Я же говорю, что во сне жизнь интересней.

Она отвернулась, не заметив ошарашенного лица парня, положила колбасу на ломтики круглого овсяного хлеба, оглядела готовые бутерброды и ойкнула.

- Молоко! Сбежит! - А убрав кастрюльку с огня, пожала плечами, озадаченно глядя на плиту. - Сон... А мне казалось, с молоком будет иначе...

И лишь затем снова посмотрела на Радима. Тот стоял неподвижно и смотрел на неё. Ей не понравилось: это же сон - почему он такой серьёзный?.. Перевёл взгляд на чашку, куда она налила молока, вздохнул глубоко и поднял глаза.

- Наташа, а тебе правда хотелось этого?

- Чтобы молоко сбежало? - легкомысленно переспросила девушка и засмеялась. - Наверное, да. Потому что иногда хочется посмотреть, а чем всё закончится. Ну, с убегающим молоком. Только знаешь, что наяву придётся оттирать плиту, потом отдраивать кастрюлю. Да и запах будет стоять ужасный... Не обращай на меня внимания. Кажется, я во сне очень беспечная. Ну? Садись и ужинай. А я сяду рядом. Мне в ресторане понравилось смотреть, как ты ешь. Знала бы, что ты рядом со мной будешь, пока ешь, я бы тебе ещё чего-нибудь принесла. Ты так аккуратно ешь! Настоящий аристократ. Мне вообще все твои манеры нравятся. Ты такой... необычный.

Радим, взявший было бутерброд, быстро положил его в тарелку.

- Ты что? - удивилась Наташа, глядя на его дрожащие пальцы. - Не понравился сонный бутерброд? Хочешь к нему что-нибудь? Сонной горчицы, например? Или кетчупа? У меня два вида кетчупа! - похвасталась она. - Могу оба вытащить. - Она, не вставая со стула, заглянула в холодильник и задумчиво сказала: - Сон... Ты мне снишься. А холодильник почему-то с теми же продуктами, что обычно. Глупости... Но мне всё время кажется, я открою его - а в нём... Ну, арбуз, например.

Парень опять потянулся к бутерброду, но снова отдёрнул руку, спрятал её под стол, чтобы Наташа не разглядела, как она дрожит. Девушка только улыбнулась.

- Да здравствует сон, в котором есть Радим! - торжественно произнесла она и встала. - Я тебе немного долью холодного молока, чтобы не обжёгся. Ешь, не стесняйся.

Проходя мимо него, она ласково провела ладонью по его вздрогнувшим плечам и чмокнула в макушку.

- Подожди. - Он сказал и замолчал, когда она выжидательно обернулась к нему. - Я в твоём сне... Лучше Алексеича?

- Ты и Алексеич - разные весовые категории, дурачок, - ласково сказала она, чтобы он не обиделся на неё в этом странном, но смешном сне. И снова погладила его по щеке, удивляясь, почему он такой бледный. - Тем более Алексеич уже никогда не будет моим, а ты... Ну, понадеяться-то можно, правда? Радим, ты ешь, пожалуйста. Такой тощий... Я же сейчас из-за тебя плакать буду - даже во сне.

- Даже во сне... - повторил он. - А ты уже плакала из-за меня?

- Глупенький, - нежно сказала Наташа, встав за его спиной и обнимая его, скрестив руки у него на груди. - Плакала, конечно. Ты так быстро ушёл, а я думала... Ты дрожишь. Замёрз в моём сне? Пей горячее молоко - согреешься. А я тебя погрею здесь - плечи тебе разомну немножко. Нет, не буду. Помешаю молоко пить. Ты пей, а я пока посмотрю, что в холодильнике есть ещё для тебя.

И она специально отвернулась, чтобы он мог спокойно выпить своё молоко. Даже во сне она помнила, что некоторые стесняются есть в одиночку при другом, который не ест, но смотрит на него. Хотя... даже в этом смешном сне Наташа помнила, что Радим-то как раз не стесняется этого. Но раз он сейчас стесняется... Жаль, конечно, что пришлось отойти, ведь он всё ещё холодный с улицы. А она могла бы согреть его.

- Наташа, у тебя на кухне есть часы? Что-то не вижу.

Странный вопрос, но девушка напомнила себе, что это сон - и удивляться не надо.

- Есть - вон, между шкафами. Сейчас без пяти полночь. Ты хочешь спать во сне? У меня ведь только диван. Правда, его можно разложить. Ты умеешь? Я привыкла не раскладывать... Господи, какая я во сне болтушка! - рассмеялась девушка. Снова поцеловала его в щёку, пока он не заметил, что она наклоняется к нему. - Радим.

- Что?

- Ничего. Мне нравится твоё имя повторять. Радим. Такое имя... Радостное! Всё. Я побежала раскладывать диван.

- Стой! Ты хочешь сказать, что мы будем...

- Ой, Радим во сне стесняется! - расхохоталась Наташа. - Это же всего лишь сон, Радим, - успокоившись, объяснила она глупому. - Мы будем просто лежать и болтать.

- Пошли вместе в комнату, - поднялся парень. - Я помогу тебе разложить диван.

- Почему-то я думала, что во сне я это сделаю легко, - задумчиво сказала Наташа. - ну, или диван сам разложится. Радим, ты лапочка, что предложил помощь.

- Но во сне иногда бывают кошмары, - тяжело сказал он.

- Рядом с тобой легко пережить любой кошмар, - всё так же легкомысленно сказала девушка, вставая рядом и прижимаясь к нему. - Мне кажется, ты такой сильный, что любой кошмар перед тобой - мелочь.

- Не уверен, - буркнул парень, включая люстру. Комната сразу озарилась слишком ярким даже для сна светом.

По впечатлениям Наташи, парень с большой неохотой шагнул от неё, чтобы разложить диван. После чего неуверенно сел на него и похлопал ладонью рядом. Девушка поспешно села близко-близко к нему и шаловливо спросила:

- Ложимся?

И пискнула, хихикая, когда он резко повалил её на диван. Но весёлое настроение быстро пропало. Радим снова взглянул на часы. В комнате они висели в центре пустой стены, и Наташа легко проследила направление его взгляда, когда он повернул голову. Во сне ей не понравилось, что он смотрит на часы, а не на неё. Какие могут быть часы во сне, если во сне время летит, как ему хочется?

Радим внезапно навис над девушкой.

- Наташа, ты спишь... Но во сне всё-таки бывают кошмары. Они приходят неожиданно. Я помогу тебе пережить кошмар. Ты только не бойся, ладно?

- Если поможешь - ладно, - согласилась Наташа.

Она ещё смотрела, улыбаясь, на него, представляя, что вот сейчас он нагнётся и поцелует её на счастье и на удачу - ну, чтобы ей легче было с тем кошмаром. Но Радим облизал губы, снова оглянулся на стену с часами - и сделал поразительную вещь: он положил на рот Наташи ладонь и чуть прижал её.

Девушка вопросительно мыкнула.

- Наташенька, перетерпи... - прошептал он. - Это займёт всего пять минут.

Она покивала, показывая, что поняла его, и закрыла глаза. Кошмары - так кошмары. Тем более - всего пять минут. Если Радим так сказал, значит, так оно и будет.

Свет, видневшийся сквозь закрытые веки, вдруг погас...

Стало так темно, будто во всём доме выключили свет.

А потом стало холодно, словно девушку переместили в подвал.

И вспыхнул рваный свет!

Протыкая, разрывая тьму, к девушке рванулись когтистые птицы, больше похожие на демонов - слишком разумны были их бешеные глаза. Птицы полосовали её лицо безжалостными клювами, стараясь добраться до глаз, били крыльями - кожистыми, вооружёнными когтями на перепончатых пальцах.

Девушка отпрянула во сне-кошмаре и попыталась убежать от крылатых чудовищ, но из другой реальности её кто-то сильно прижимал одной рукой к тому, на чём она лежала. А второй рукой всё зажимал рот, вдавливая голову в неожиданно жёсткую подушку, потому что она старалась вырваться из-под беспощадной ладони, которая не давала выплеснуть в отчаянном крике внезапный ужас и боль...

И сквозь эту пелену дёргающей боли, слёз, мокрого, исслюнявленного рта, потому что безжалостная ладонь то и дело соскальзывала с её рта, до девушки доносился умоляющий голос: "Наташа, всего пару минут! Всего пару!" Говоривший однажды охнул, потому что от ужаса девушка сумела-таки прокусить эту ладонь, скользкую от её слюны, но пальцы от её рта не убрались. Как не убрались из недавно безмятежного сна и кровожадные чудовища, заклёвывавшие её - слишком лёгкую добычу, потому что она не могла убежать.

И она возненавидела того, кто её держал, прижимая, не давая подняться и уйти от боли... Она слышала булькающий клёкот довольных птиц-людоедов, напившихся её крови и нажравшихся её плоти, она стонала под чужой ладонью, которая давила так, что уже болели и кожа, и все кости головы...

Ей казалось - прошла адская вечность, но неожиданно перед глазами начало светлеть. Она замолчала, потому что птицы-людоеды, недовольно оглядываясь, пятились от света, возникавшего вокруг неё, тяжело подпрыгивали и улетали туда, откуда струился размытый зеленовато-жёлтый свет... А потом с её рта убралась та самая страшная ладонь, от которой теперь мучительно ныли дёсны зубов и губы... Диван прогнулся, словно с него кто-то встал. И выпрямился.

Девушка, коротко и часто дыша, полежала на спине, слушая звук затихающих в коридоре шагов, а потом неуклюже села.

Квартира, в которой она живёт. Люстра включена. Издалека, но явно из одного из помещений, доносятся странные звуки.

Наташа потрогала рот. Больно. Но болит только место, которое её сжимали ладонью. Никаких ран, никакой крови на себе не нашла.

- Это же всего лишь кошмар... - прошептала она, теперь страшно жалея, что после ресторана не поехала к Алексеичу. - Был... А где... - Она оглянулась на диван. - Такой сон был, а этот... испортил.

Она встала на дрожащие ноги и попробовала шагнуть. Получилось. Тогда, еле передвигая их, она дошла до ванной комнаты с раскрытой дверью - с твёрдой решимостью выгнать этого гада из квартиры. И застыла у косяка. Радима тошнило над раковиной. И так сильно, что девушка поспешно отошла.

Вернулась в комнату, выключила люстру, включила торшер. Глазам сразу стало легче. Наташа бездумно замерла, сидя на диване. Постепенно пробило на первые осознанные мысли. До кошмаров был какой-то чудный, лёгкий сон. Она не помнила его событий, но впечатление оставалось приятным, каким-то мечтательным... А этот пришёл - и всё испортил. Как топором ударил. По красивой, но хрупкой... шкатулке. Первое, что надо спросить у Радима: как он в её квартиру попал. У него есть ключ? Или он влез через балкон? Ммм... Пятый этаж. Вряд ли он летать умеет.

Наташа поморщилась.

И что теперь с ним делать? Время - заполночь. Куда ему в это время идти?

И уже полностью придя в сознание, Наташа вдруг подумала: "Почему его тошнит? Что с ним? - И застыла. - Не снял ли он с меня таким образом выплеснутый на меня кошмар? Отчего его и тошнит?"

Чуть слышные шаги - и она сразу напряглась. Но вместо грозного вопроса: "Как ты сюда попал?!" Наташа сначала поперхнулась, а потом вообще замолчала: слишком жалко выглядел Радим. Его как будто не тошнило, а перевернуло в мясорубке. Выглядел он точно не ахти. И выгонять такого куда-то в позднее время...

- Я пошёл, - сухо сказал он, промаргивавши больными глазами так, словно никак не мог сбить соринку. - Закрой за мной.

- Дурак, что ли? - рассердилась Наташа. - Куда ты, на ночь глядя? Сейчас вытащу из шкафа зимнее одеяло, дам одну подушку и будешь дрыхнуть на полу. На кухне. Да, там, в шкафу, ещё матрас есть. Помоги достать.

Он, не двигаясь, смотрел на неё от двери. Лицо - маска. Слава Богу, не упрямая, а бесстрастная.

- Зачем? Зачем ты хочешь меня оставить в квартире?

- Алексеич дал мне задание! - выпалила Наташа. - Я должна сделать так, чтобы ты сам пришёл к нам. Уговорить тебя. Но что-то мне говорит, что ты мне должен за сегодняшний кошмар, а значит, ты завтра со мной поедешь к нему, понял?

- С чего это я тебе должен? - Он шмыгнул и поморщился.

- Из-за тебя мне пришлось пережить этот ужас!

- Я не виноват, - высокомерно сказал Радим. - Это ты подошла неожиданно.

- Хочешь сказать, у тебя привычка такая? - скептически спросила девушка. - Если тебя пугают, ты выплёскиваешь на человека жуткий кошмар? - Она замолчала, потому что, изучая эзотерику, знала примерно такие случаи, как у него: внезапно напуганный, человек способен на многое. А что уж говорить о человеке, владеющем какой-нибудь опасной способностью?.. Вздохнув, она спросила уже тихо, без агрессии: - Ты со мной не пойдёшь, да? Ну, к Алексеичу...

- Нет. Чего я там не видел? Что он мне может дать?! - вдруг резко огрызнулся он.

- Защиту от тех, кто тебя использует! - выпалила Наташа. - Неужели тебе хочется жить так, как ты живёшь?! Прятаться постоянно. Попрошайничать. Терпеть побои, как ты терпишь от этих мерзавцев, которые тебя используют?!

Он вдруг оттолкнулся от косяка двери, у которого стоял, медленно подошёл к ней, сидящей на диване, и сел на колени, как сидел, выпрашивая милостыню, но глядя глаза в глаза. Большой рот вдруг скривился в улыбке. Нет, это точно была не насмешка - именно улыбка. Но что-то жутковато стало от того, как она выглядела. Мечтательно нежная... И беспощадная. Такая, что казалось: ещё немного - и парень ощерится по-волчьи.

- Меня используют? - Радим медленно покачал головой. - Если б кто-то попытался использовать меня, я бы не сидел у того магазина. Это я - использую их. Ясно?

Наташа промолчала. Он знал, но она-то - нет.

Он сидел перед ней, сложив руки на коленях, опустив голову, и длинные, отросшие волосы мешали разглядеть упрямое лицо.

Сделала ещё попытку его уговорить.

- Радим. Что бы ты ни думал - Алексеич поможет. Во всём. Он хороший человек. Он помог мне. Я думала, мой дар - это расстройство психики. А он объяснил, в чём дело. Иначе бы мне всю жизнь себя считать сумасшедшей.

- Не расскажешь? - поднял сосредоточенные глаза.

- Я видела несколько лиц одного человека. Одно настоящее - другие призрачные, как будто через стёкла. Они накладывались одно на другое. - Наташа вздохнула. - Начала видеть с выпускного класса. Когда на физмат поступила, ещё пожалела, что не попробовала поступить на медицинский. А потом - наоборот, обрадовалась: а вдруг бы там заподозрили? Чего только тогда в дурную башку ни лезло... В университете перечитала кучу литературы по психиатрии - из тех, что можно раздобыть. Пыталась путём сравнения определить, что у меня. Молчала до упора, а потом, на пятом курсе, подруга притащила к Алексеичу. Она мечтала, что у неё какие-нибудь экстрасенсорные способности обнаружатся. А я тогда впервые подумала: а вдруг у меня что-то есть паранормальное? У подруги, как у многих, нашлись маленькие способности, которые надо ещё и развивать. А ей такого не хотелось. Ей хотелось, чтобы - бац, и обалденный дар. А меня Алексеич позвал на отдельный разговор и объяснил то, что я вижу.

- И что ты видишь? Что это такое - лица сквозь другие лица? - Она замолчала надолго, и Радим, вскоре сообразив, что девушка закончила рассказывать, нетерпеливо подстегнул её.

- Когда придёшь к нам - скажу, - спокойно и насмешливо сказала она. - А то - ишь, сам молчит и присоединяться не хочет. А знать - любопытно. Больно шустрый. В общем, вот тебе постельное бельё - и шагай спать на кухню.

Он посидел немного, снова склонив голову и снова скрыв глаза под космами волос. Пожал плечами, встал с коленей.

- Закрой за мной и спи спокойно. - И направился к прихожей.

- У тебя есть место, где ты можешь спать? - проглотив обиженное: "У тебя есть девушка?", спросила Наташа, вставая с дивана следом за ним.

- Есть.

Щёлкнул замок.

- Подожди!

Не оборачиваясь, он глухо бросил:

- Что?

- Почему ты не хочешь остаться? Я же предложила. Можешь выспаться хоть и не в постели, но, мне кажется, более комфортно, чем ты привык. Или я ошибаюсь?

Теперь обернулся. Небольшие глаза изучающе всмотрелись в её лицо, и Наташа даже поёжилась: так сколько же ему лет? Сейчас он смотрит, будто умудрённый летами и многими несчастьями старец. Лицо неподвижно, совершенно без капли эмоций.

- Я кричу во сне, - наконец равнодушно сказал он, и Наташа заподозрила, что он просто нашёл отмазку, а не говорит искренне. - Я так кричу, что соседи вызовут полицию, если ты вовремя не разбудишь меня. А если разбудишь, мне всё равно спать не придётся. Потому что усну и снова буду орать.

- То есть... Если ты останешься, спать не сможешь, - медленно сказала девушка.

- Ага, - сказал он и потянул дверь на себя.

- Подожди, - решилась она.

За вешалкой с курткой она сняла небольшую связку ключей. Вынула с кольца два ключа и с коротким: "На!" отдала ему. Он машинально, повинуясь её настойчивому требованию, протянул руку и лишь потом недоумённо взглянул на ладонь, будто не понимая, откуда на ней ключи.

- Этот - от входной двери. Этот - от подъездного домофона. По себе знаю, что иногда хочется убежать от всех. А тебе - тем более.

Радим сжал ключи в кулак и каким-то новым взглядом окинул Наташу.

- И ты... не боишься мне их предлагать?

- Нет. Случись что со мной - Алексеич тебя со дна моря достанет, - усмехнулась девушка. - Он мужик такой - горой за своих. А я ему своя. Если б ты хоть раз поговорил бы - и ты понял бы, каково это - чувствовать себя защищённым.

- А мне этого не надо, - хмуро сказал Радим и положил ключи в карман джинсов. - Пусть себя защищёнными чувствуют другие.

Она вышла за ним на лестничную площадку, чувствуя себя женой, провожающей мужа в ночную смену. И только здесь сказала:

- Радим, а ведь мы идём по твоим следам. Ты передаёшь свои кошмары, мы их стараемся убирать. Что ты будешь делать, когда все узнают, что есть спецы, которые снимают наведённые тобой сонные кошмары?

Он ухмыльнулся - и в электрическом свете подъезда его лицо стало горестным, несмотря на тот сарказм, который прозвучал и в голосе:

- Пока все узнают... - Внезапно голос окреп - Радим будто придумал, что ответить, и почти весело сказал: - Пока все узнают про это, я разбогатею! Думаешь, я нищий? Не-а. Мне деньги за это тоже дают.

- Расхвастался, - пробормотала девушка, - как мальчишка. Ладно, иди уж.

А он застыл, чуть склонив голову набок и глядя на неё странно вопросительно. Ничего не понимая, Наташа не выдержала и спросила:

- Что?

- Ты... не будешь возражать, если я тебя поцелую? - улыбаясь, спросил он.

- Нахал! - возмутилась Наташа, а потом притихла и, исподлобья глядя на него, сердито сказала: - Думаешь - ключи дала, значит, вертихвостка? С кем хочу - с тем кручу? Фиг тебе! Иди давай!

Тихонько посмеиваясь, он быстро побежал по лестнице вниз. А девушка, изумлённая, всё стояла и смотрела ему вслед, а потом и слушала лёгкие, затихающие шаги.

5.

Остаток ночи прошёл без происшествий. Правда, Наташа всё равно не выспалась - всё прислушивалась, не вернётся ли Радим. А заодно кляла себя на все корки, что отдала ключи от квартиры. И его - что взял. Под утро успокоилась на мысли: глупо поступила лишь потому, что стремилась выполнить приказ Алексеича. Да, Радим должен добровольно прийти к ним. Если нажать на него, такой человек, как он, привыкший к необычной жизни, может исчезнуть - даже из города. Второй вариант, что может произойти с ним, - его страшный дар на страхе, на стрессе обернётся в нечто ещё более ужасное, его самого превратив в чудовище. Третий... Наташа поморщилась: не слишком ли она себя запугивает? Третий вариант: привыкнув легко относиться к чужой жизни, не станет ли Радим бессердечным убийцей? Девушка зябко вздрогнула, вспомнив тот насланный им от неожиданности кошмар. И ведь, насколько она поняла, он взял на себя часть этого кошмара, а всё равно она тогда чуть не до обморока... А если бы этот сон увидел человек с больным сердцем?.. Или пожилой?

Забылась в тяжёлом сне только под утро.

... Поздним утром, за торопливо убегающие минуты до приезда Игоря, Наташа металась по квартире, собираясь с силами, собираясь с мыслями - и пытаясь проснуться, одеться, взбодриться. А ещё размышляла: с чего она решила, что поступила правильно, отдав ключи от квартиры Радиму? Мало ли чего пожелал Алексеич! А если бы Радим воспользовался её плачевным состоянием во время кошмара?

Наскоро скручивая волосы в "хвост", она замерла перед зеркалом.

Не воспользовался бы. Он пришёл специально, чтобы смягчить его, взять на себя тяжесть этого страшного сна. Поэтому его тошнило потом.

Как жаль, что сон, виденный до прихода кошмара, она так и не вспомнила. А впечатление так и плавало перед глазами дремотной дымкой. Впечатление забытое, лишь едва уловимо говорящее о чём-то радостном и лёгком. Наташа вздохнула: ну почему светлые, хорошие сны забываются? Почему в памяти остаются лишь кошмарные?!

Оделась по-рабочему: джинсы, лёгкая блузка, кроссовки - самое то, чтобы бегать, не обращая внимания на одёжку. Поколебавшись, сунула в объёмную сумку трикотажную кофточку: сунулась на балкон - показалось, что-то прохладно. В машине Игоря наверняка тепло, но ведь и на воздухе придётся постоять.

Игорь приветствовал её коротким гудком и гостеприимно открыл дверцу.

Заехали за Леной. Та вышла, зевая, - такая вся сонная и мягкая, что Игорь заворчал, чтобы своё зеванье она закрывала ладошкой, а то у него из-за неё рот аж судорогой сводит.

Поехали, как и договорились, сразу к "Детскому миру", а там свернули к переулку между детским садом и супермаркетом. Игорь сумел развернуть машину так, чтобы Наташа видела место у входа в магазин как на ладони.

- Его нет, - удивлённо сказала девушка.

- Время - десять, - напомнил Игорь, внимательно оглядывая не только место у входа в магазин, но и окрестности. - Может, для него рано?

- Чем гадать, - вмешалась Лена и снова зевнула, вызвав глухое, по-медвежьи ворчание Игоря, - сказали бы сразу: "Леночка, милая, сходи-ка к тем девушкам и узнай про парнишку". - Она открыла дверцу и начала выдвигаться на выход, приговаривая: - И, как только Леночку попросили, она тут же активно пошла выполнять просьбу своих лучших друзей. - Оглянулась на машину, наклонилась за своей сумочкой. - Наташа, а ты вчера не смотрела у этих девушек: что там за косметика? Небось, китайская какая-нибудь?

- Почему? - пожала плечами улыбающаяся Наташа. - Там у них известные фирмы.

- Ага, тогда я денежку захвачу.

- Эй, эй! - испугался Игорь. - Ты там надолго не застревай! Мне ещё на тренировки ехать! Знаю я вас: начнёшь нюхать, выбирать - не дождёшься...

- Ой, подумаешь! - поддразнила Лена парня и тут же совсем не заметно улыбнулась. - Только чуточку же!

Наташа успела вовремя отвернуться, а Игорь - нет. Он сразу откликнулся на успокаивающую улыбку эмпатки и расслабленно осел на сиденье. Правда, когда девушка отошла от машины, он напрягся и недовольно сказал:

- Она опять это сделала. Предупредить бы, чтоб со своими такого не позволяла!

- Иногда она это делает, потому что неосознанно реагирует на настроение тех, кто рядом, - отозвалась Наташа. - Не забывай, что Лена ещё мало занималась практикой. У неё реакции, как у... - Девушка прикинула и сказала: - Как у тебя. Ты выставляешь блок, когда рядом с тобой резко поднимают руку, - пару раз я за тобой замечала такое. А ведь руку могут поднять и просто так. А у тебя уже защита.

- Тоже - сравнила, - пробурчал парень, но явно успокоился.

Пока он молча наблюдал за тем, что происходит впереди с Леной, готовый, если что, помочь ей, Наташа размышляла: "Любопытно, по какому принципу Алексеич образует наши группы? Такое ощущение, что эти двое не подозревают, что их постепенно тянет друг к другу, несмотря на внешнее препирательство. Ещё более странно, что Лена, сильный эмпат, тоже этого не замечает. Или она должна приглядываться к тому, что происходит, чтобы увидеть это? Как я - к истинному лицу человека? Если про отбор Алексеича я правильно думаю, то каким боком здесь я? Чтобы остужать горячие головы? Контролировать, чтобы в своих препирательствах они не забыли о деле?"

Как ни странно, но Лена вернулась быстро - несмотря на целую кучу косметических бутылочек и баночек, в весёлом разноцветье торчащих из её сумочки. Слегка наблюдающая за Игорем, Наташа спрятала улыбку: пока он смотрел за возвращением эмпатки, его суровое, смугловатое лицо непроизвольно смягчилось. "Хм... Из них будет отличная пара, - улыбаясь в душе, подумала Наташа. - Он здоровяк, она - полненькая, но симпатичная!"

Только Лена закрыла за собой дверцу, как сразу сообщила:

- Он никогда не приходит поздно - всегда часов с восьми. Сегодня его нет. Они там все думают, что его убили. Давно ждали этого, - кровожадно добавила Лена.

Наташа взглянула на остолбеневшего от её последней фразы Игоря и несдержанно фыркнула от смеха - таким откровенно вытянутым было его лицо.

- Она имеет в виду, что тамошние продавщицы боялись за Радима, потому что часто видели, как его уводят насильно, а он не хочет уходить, - объяснила она. - А ещё, когда Радим не хотел уходить, его при них били. Не сильно, но всё же. А иногда он приходил до такой степени избитый, что... - Она перестала улыбаться. - В общем, поэтому они и думают, что его, возможно, убили.

- Ну ладно, - после недолгой паузы сказал Игорь. - Мы выяснили, что выяснить ничего сейчас о нём нельзя. Что делаем дальше? Едем в поместье Алексеича? Хоть на тренировку не опоздаю.

- Ты! - рассердилась Лена. - Достал со своими тренировками! И когда ты закончишь тренироваться, чтобы начать жить?

- Спокуха! - авторитетным тоном сказал Игорь. - Сколько ни живи, а тренироваться надо всю жизнь, это дело важное. Ты пойми, Лен...

Звонок Наташиного мобильника прервал не вовремя начатую философскую беседу о том, что может пригодиться в жизни, а что - нет. Болтуны замолчали, с интересом глядя на девушку. А она даже испугалась: а вдруг это Радим? Он так долго несколько раз отсутствовал в комнате, что вполне мог списать номер её сотового, который в телефонной книге скромно значился под именем "я".

Нет. Высветился номер Алексеича.

- Наташа, - деловито сказал он. - Как успехи?

- Мы потеряли след Радима, - доложила девушка. - Думаем (она выделила это слово и погрозила товарищам кулаком, и те дружно закивали), что делать дальше.

- Думать будете позже. Сейчас вы понадобитесь в другом месте, - сказал шеф. - Вопрос к тебе лично. Мне звонит Олег Льдянов. Разрешишь ли передать номер твоего мобильного ему? У него там какие-то посиделки с трупом. Или отказать Олегу? Самому узнать, что там да как? Я в пути туда же.

- Нет, что вы! - заторопилась Наташа, включив громкую связь и открыв рот слушавшая своё непосредственное начальство. - Передайте. Если надо, мы подъедем. - И снова показала кулак недовольно сморщившемуся Игорю. - В общем, я жду его звонка.

- Кто ещё там тебе звонить будет? - с претензией спросил Игорь. Кажется, его обидел сплошной контроль со всех сторон.

Кусая губы, чтобы не расхохотаться, Наташа деликатно сообщила:

- Льдянов приглашает нас на посиделки с трупом.

Игорь с Леной переглянулись. У обоих глаза круглые. Сказать больше ничего не успели. Перезвонил сам Льдянов.

- Наташа, это Олег. У вас есть время подъехать на Николаева, ближе к парку?

- Да. Сейчас будем.

- Меня узнаете?

- Да, я видела вас на фото.

- Что за машина у вас?

- Форд-фокус, - подсказал Игорь, слышавший разговор. - Серого цвета.

- Слышал. Встретим.

Игорь немедленно вывел машину из переулка.

Шёпотом ругались и нетерпеливо подпрыгивали на всех перекрёстках и пешеходных переходах - так хотелось побыстрей оказаться на месте, чтобы увидеть, что это такое - "посиделки с трупом". Наташа честно призналась: она не представляет себе, что это. Лена предположила, что, возможно, там совещание. А потом тоненьким голоском близкого к слезам человека предупредила всех, что к трупу она приближаться не собирается. Какими бы пряниками её ни заманивали. Эманации от трупа обычно такие, что её, как эмпата, может эмоционально выбить из нормы на весь день.

- Вообще-то, как я поняла, им нужна только я, - заметила Наташа, успокаивая Лену. - Так что ты даже выходить из машины не будешь.

- Из машины выйду я, - заявил Игорь. - Везде будешь под моей охраной, пока мы вместе. Без меня в сторону - ни шагу. Ясно? И - Лена, ясно?

- Вот мне тоже об этом говорить! - проворчала Лена. - Сама справлюсь!

- Ясно-ясно, Игорь, - успокоительно ответила девушка, сообразив, что он наконец начинает определяться с личными функциями в их маленькой группе. Прикинув его рост - высоченный, тёмную тенниску, обтягивающую каменное, по впечатлениям, тело, Наташа улыбнулась: хм, из него неплохой телохранитель получится.

Все снова сосредоточились на дороге, негромко переговариваясь и строя предположения о том, что их ожидает, и Наташа впервые за весь день смогла подумать о Радиме. Лично подумать. Что-то он слишком ярко вдруг встал перед глазами. Сначала девушка "увидела" его вчерашнего, после рвоты, когда, показалось, он похудел ещё больше. Потом припомнилось, что пришёл он к ней не в том старье, в каком выпрашивал милостыню у супермаркета, а в костюме, в каком он был в ресторане... Наташа пыталась переключиться на то, что ожидает её в детском парке на Николаева, но Радим упорно занимал все её мысли. В конце концов, Наташа решила: "Я на работе. Значит, буду мыслить как деловой человек. Почему Радим перед глазами? Алексеич говорит, если человек упорно предстаёт перед внутренним взглядом или вдруг ни с того ни с сего снится, он либо думает о тебе, либо ты думаешь о нём. Я - не думала. Мне некогда. Значит, думает обо мне Радим. Далее. Если думается о человеке очень ярко, значит, он близко или зациклен на мыслях обо мне. Насчёт последнего я сомневаюсь... Значит, Радим близко. Или я только что проехала мимо него..."

Несмотря на рассудочные мысли, Наташа с трудом удержала виновато-радостную улыбку: ей понравилась версия, что парень думает о ней. Лишь глубоко вздохнув, она снова вернулась в деловое настроение...

До парка оставалось порядочно времени, и девушка принялась вспоминать, кто из команды Алексеича (ну, кроме него самого, конечно) может "прочитать", что за сон ей приснился такой чудный, что даже сейчас, думая о нём, она невольно начинает улыбаться блаженненькой дурочкой? Надо подумать, кто сможет ей помочь. Очень уж хочется узнать, что за сон был.

- ... Наташа, ещё поворот - и мы подъезжаем.

- Угу... Хорошо.

На всякий случай она натянула взятую с собой кофточку. Даже в машине чувствовалась утренняя прохлада. Солнце грело по-летнему, но северный ветер оказался сильным и пронизывающим, и лучше не рисковать.

- Вижу. Нам машут, - сказал довольный и заинтригованный Игорь. - Полиция, между прочим...

Они заехали в парк через ворота пешеходной дорожки - полиция, пусть и не дорожная, пригласила. Въехали, и Наташа первой заторопилась выйти - за нею немедленно вышел Игорь. Оглядевшись, девушка встретилась глазами с коренастым крепышом, лет под пятьдесят, со слегка выпуклыми большими голубыми глазами. Он будто поймал её взглядом и немедленно пошёл к ней.

- Здравствуйте, Олег, - сказала девушка.

- Здравствуйте. Вы Наташа? - спросил Льдянов, а на её кивок сказал: - Алексеич сейчас тоже будет.

- А что тут у вас? - не выдержала Наташа, тревожно вглядываясь в довольно большую взволнованную толпу, в которой было довольно много женщин с детьми.

- У нас тут стечение обстоятельств, - вздохнул Олег, беря её за локоть и ведя мимо толпы. Игорь не отставал, помалкивая. Кажется, сообразил, что сами всё объяснят. Или Наташа поспрашивает. Но Льдянов был человеком деловым, не стал дожидаться вопросов и сразу начал: - Так получилось, что мой человек встретился с бывшим коллегой - тот патрулировал здешнее... - Олег споткнулся и улыбнулся. - В общем, патрулировал с товарищем здешний участок. Ну, поболтали, и тут к ним подбегает... (он снова споткнулся, и Наташа сообразила: он либо использует в речи мат, либо говорит на полицейском жаргоне, а помня, с кем говорит, постоянно останавливает себя) дамочка и сообщает, что в кустах лежит пьяный мужик. В общем, у нас жму... труп. При нём ни одной бумажки... документа. Мой на всякий случай мне позвонил. Я тут тоже поблизости обретался. Говорил с Алексеичем, и тот предложил вызвать тебя. Ты правда можешь видеть... ну, по-своему, человека? Можешь разглядеть личность его? А то дело такое, что патрульные машину вызвали, но было бы замечательно, сама понимаешь, до приезда труповозки узнать, что за жму... человек у нас. Ну, чтоб лишнего глухаря не словить... Ну, может, узнаешь его, в общем.

- А меня к нему пропустят? - холодея от страха, спросила Наташа.

- Со мной-то... Ты, Наташа, мертвецов не боишься?

- Пока не увижу, откуда мне знать? - через силу спросила девушка. - Если он не страшный, может, и не побоюсь.

- Так держать, - негромко сказал Олег и ободряюще пожал ей локоть. - На, возьми на всякий случай чёрные очки. Мало ли кто тут с фотоаппаратом бродит.

- А... пока не выяснили, от чего он умер?

- В кармане нашли пузырёк с нитроглицерином. Возможно, сердечник.

Идти им было несколько шагов, и Наташа вдруг подумала, что этого человека, несмотря на его возраст, она не может называть по фамилии, а то и по имени-отчеству. Только по имени. Льдянов был весь какой-то свой.

Люди в форме с любопытством взглянули на девушку, нерешительно подошедшую к ним, но Льдянову кивнули и показали Наташе, где лежит неизвестный.

Так получилось, что, присев на корточки перед телом пожилого мужчины, Наташа оказалась на виду у всей толпы. Поняв это, она возблагодарила Олега за его предусмотрительность. Игорь-то уже был в очках, а она свои оставила в машине, рассчитывая, что в старом парке тенисто из-за зазеленевших деревьев.

Всё. Больше она не отвлекалась. Есть возможность помочь полиции, есть возможность помочь близким людям этого человека. Она представила, что родственники его уже ищут - ведь нашли его утром, и приступила к работе.

Отрешившись от шума толпы, она вгляделась в неподвижное желтоватое лицо мужчины, сплошь испещрённое тёмными точками, машинально отмечая, что у него проблемы с печенью или с почками. Толстый нос, морщинистые веки, полуоткрытый рот. Всё не так страшно, как она боялась. Естественно, она понимала, что, когда его поднимут, картина будет хуже. Ещё один стимул быстрого вникающего осмотра. И "вгляделась" в эти набрякшие веки. "Увидела" сразу - настоящему, ещё живому человеку в его истинном лице было гораздо меньше лет, он выглядел гораздо моложавей. И был очень активным: судя по тому, как он шевелился, он любил быструю ходьбу. Оглохнув на всё вокруг себя, Наташа с трудом удержалась привычно поднять руку и раскрыть ладонь над лицом мужчины. Закоченев от сосредоточенности, не мигая, она сидела неподвижно на корточках, всё глубже уходя в истинное лицо и расширяя пространство, в котором недавно существовал ещё живой человек. Наконец он появился полностью и "повёл" её за собой. Чувствуя, что качается, но не воспринимая этого движения, девушка "отслеживала" сторонние детали пространства, в котором существовал когда-то этот человек.

- ... Хватит! - скомандовал кто-то и поднял её за подмышки. - Держи платок.

Она еле удержалась на ногах, и Алексеичу пришлось прижать её к себе, чтобы девушка не упала. Он поддерживал её некоторое время, а потом тихо спросил:

- Далеко ушла?

- Нет, - прошептала Наташа. - Не очень.

- Поставлю - будешь стоять?

- Кажется...

Он ослабил хватку, но рук не опустил, чтобы подхватить её снова при малейшем движении упасть. Но Наташа утвердилась на ногах и глубоко вздохнула. Алексеич хмыкнул и сам принялся вытирать её лицо, совершенно мокрое от пота. Потом вгляделся в её глаза, словно буравя их даже сквозь стёкла солнцезащитных очков, и спросил:

- Не зря ли?

- Нет, что вы! - испугалась Наташа. - Нашла! Он живёт в доме у какой-то остановки. Там два дома на стыке, в этом стыке одёжный магазин, цокольный книжный магазин, товары для домашних животных и ещё отделение какого-то банка. Он живёт в другом, в том доме, в котором небольшое кафе. Я постоянно его там видела.

- Спасибо, Наташа, - сказал Льдянов и кивнул патрульным.

- Это двумя остановками выше, - задумчиво сказал один из них. - Найти будет легко. Спасибо.

Девушка хотела было сказать, что благодарить её пока не стоит. Ведь то, что она "увидела" пока не подтверждено. Но промолчала. Пусть используют информацию, как им заблагорассудится, а ей бы сейчас посидеть немного. Да и толпа...

Она подняла взгляд. И замерла. Нет, не зря Алексеич говорил о том, каким образом возникают яркие образы и воспоминания. Прямо на краю толпы стоял Радим, почти не скрываясь, единственно - тоже в тёмных очках. Не в одежде для попрошайничества, а в сером костюме, опять-таки шитом на заказ. Что он здесь делает? Похолодев от неожиданной догадки, Наташа даже испугалась: а если этот старый мужчина умер, оттого что Радим его напугал своими кошмарами? А потом успокоилась: нет, случись так, мужчина умер бы в собственной постели. И вряд ли он попал в детский парк. С помощью Радима шантажируют и заставляют раскошеливаться богатых людей. А этот... У него даже пиджак по боковому шву зашит вручную, большими и корявыми стежками. Не сам ли умерший чинил одежду?.. А потом и вовсе успокоилась: Олег же сказал, что у мужчины был с собой нитроглицерин.

- Наташа, - прошептали сзади, и Игорь взял её за руку. - Пошли, посидишь в машине, отдохнёшь.

Едва Игорь взял её за руку, как Радим быстро шагнул вперёд, из толпы. Стоящие за ним высокие широкоплечие мужчины зашевелились: один быстро положил руку на его плечо, а другой потянул явно за пиджак со спины.

- Подожди, Игорь... Алексеич! - шёпотом позвала Наташа, пока Радим оглядывался на своих - только на кого: на телохранителей? Конвойных? - Радим здесь! Напротив меня, в толпе. Только не смотрите напрямую!

- Учи учёного, - проворчал шеф, отходя от девушки. Встав рядом с Льдяновым, в нескольких шагах от Наташи, словно оживлённо разговаривая с ним, он только тогда искоса и вгляделся в толпу.

Наташа знала, что Радима он увидит - найдёт по направленному взгляду парня на неё. Если парня прямо сейчас не уведут в толпу те, кто его сторожит. Но Радим дёрнул плечом и что-то сказал тому, кто положил на его плечо ладонь. Тот кивнул и неохотно убрал руку. А Радим сделал короткое движение головой, видимо не сразу разглядев девушку, - Наташа немного отошла от привычного ему места. Нашёл её и снова застыл.

Секунды девушка размышляла, почему он решился подойти к ней. А потом, неожиданно для себя густо покраснела: он не решился. Он шагнул, когда Игорь взял её за руку. Ой... Пока вывод только один: ему жест Игоря не понравился.

- Наташ, пошли. Лена волнуется, - тихо сказал Игорь, не отступавший от неё ни на шаг. - Да и... Не нужны мы больше здесь. Поехали к Алексеичу. Там отдохнёшь - поговорим.

- Сейчас, я ещё немного, - откликнулась девушка. Себе честно призналась, что ждёт, пока уйдёт Радим. Почему она так загадала? Из-за того, что этот его нетерпеливый шаг вперёд ей понравился, когда он увидел прикосновение Игоря?

- Наташа, идите, - повелительно сказал Алексеич, который закончил говорить с Олегом. Наташа заметила, что Льдянов тоже вроде скучающе поглядывает на толпу, но на деле ощутимо (правда, только для наблюдателя) застревает взглядом на одном и том же объекте. На Радиме. И оттого очень хотелось остаться и спросить у Олега, начали ли они искать всех людей по имени Радим, как обещал шеф.

Но и Алексеичу девушка не повиноваться не могла. Со вздохом, думая о том, понимает ли Радим, что она видела его взгляд из-под очков и сообразила, что это он, Наташа под охраной Игоря подошла к его машине и шмыгнула на заднее сиденье. На переднем сидела Лена - с открытой дверцей, ногами наружу, смотрела на цветущие жёлтые нарциссы. Наверное, лишь бы не смотреть в сторону толпы и нечаянно не наткнуться взглядом на мертвеца.

- Ну что? Едем к Алексеичу? - спросила она.

- Едем.

- Там страшно? - затаив дыхание, спросила эмпатка.

- Нет. Человек умер от остановки сердца, - сообразив, что она спрашивает, не убийство ли произошло в парке, ответила Наташа. - Пожилой, - добавила она, не дожидаясь уточняющих вопросов, и Лена с облегчением выдохнула.

- Всё равно жалко, - задумчиво проговорила она.

- За нами две машины, - заметил Игорь уже на проспекте. - Батя наш едет - ну, Алексеич, и ещё кто-то. Машина незнакомая.

- Это Олег, - сказала Наташа. - Льдянов. Он будет помогать нам с Радимом, насколько я понимаю. Алексеич подключил его, потому что у него связи в полиции. А может, у него уже какие-то сведения есть. В общем, в поместье поговорим.

6.

Объехав парадный вход в дом, перед которым места для парковки было маловато, машина остановилась под старым тополем во дворе. Игорь вышел первым и выпустил дам. Вместе зашли в дом.

- Ну что? Кто куда? - спросил парень на развилке коридора.

- Я пойду в кабинет Алексеича, - отозвалась Наташа. - А вы отдыхайте.

- Я буду с вами только до обеда, - предупредила Лена. - Потом мне бежать.

- Тогда пойдёшь со мной, в зал, - заявил Игорь. - Поработаешь с нами - тебе полезно жир согнать немножко.

- Нет, вы посмотрите, какой нахал! - возмутилась Лена. - Это мне жир сгонять? На себя посмотри! Я девушка в соку! У меня прекрасные формы!

- Но ты сама в прошлый раз говорила, что неплохо бы немного животик подтянуть, - рассердился Игорь. - А сейчас и время есть, и...

- Мало ли что я говорила тогда!

- У тебя чё - семь пятниц на неделе?!

- Ребята, не ругаться! - влезла Наташа.

И получила.

- А кто ругается? - поразилась Лена.

- Да мы так - мнением делимся, - пожал плечами Игорь.

- Идите-ка вы делиться мнением в зал для тренировок, - вздохнула Наташа. - Не фиг мне на мозги капать - ругаются они, не ругаются.

Игорь словно машинально взял Лену под руку и повёл её по коридору, продолжая убеждать девушку, что ей понравится "качаться" на новых тренинг-системах, а та возмущённо парировала, что она терпеть не может залов для тренировок, потому что там атмосфера... Последнее, что расслышала Наташа, - снисходительный ответ Игоря:

- А ты на что? Ну и сделай атмосферу, какая тебе нравится!

Почесав кончик носа, Наташа пошла к кабинету, пытаясь настроиться на серьёзный разговор. Вошла привычно, без стука. Удивлённо, но в то же время понимающе улыбнулась. Её дожидался уже не только Алексеич, но и Льдянов.

Сели за столиком с чаем - Льдянов, правда, предпочёл минералку.

- Наташа, Олег лично хочет послушать тебя, что ты знаешь об этом Радиме, - сказал Алексеич. - Расскажи ему всё и не обижайся на вопросы, хорошо? Он умеет задавать неожиданные.

- Хорошо.

Неожиданных Олег почти не задавал. Он молча выслушал всё сначала - с первой встречи в ресторане до сегодняшней в парке. Зато не выдержал Алексеич.

- Он был у тебя в квартире?! Как он туда попал?

- Не знаю, - пожала плечами Наташа. Про ключи, отданные парню потом, в момент сострадания, она умолчала.

- Меня больше интересует, что эти его сторожа сегодня выглядели более дружелюбными, - задумчиво сказал Льдянов, задумчиво ероша короткие тёмные волосы. - На рынке его пнули, когда он заупрямился идти с ними. А сейчас ему было достаточно сказать слово, чтобы его оставили в покое. Чует моё сердце - что-то изменилось. Не твои ли слова повлияли, Наташа, что вы идёте по его следу из кошмаров? Не они ли заставили его изменить отношение к тем, кто его ранее заставлял насылать сны? Повтори-ка, что он тебе сказал на эту фразу?

- Он сказал... - медленно произнесла Наташа, потому что теперь слова Радима и в самом деле представали в ином свете. - Он сказал... Пока все узнают, что можно снять кошмар, он успеет разбогатеть. Вы... Олег, ты думаешь, что он скооперировался с этими двумя? Что он теперь с ними заодно?

- Кажется, так. Врать не буду - не уверен. Но выглядит примерно так.

Наташа погрузилась в задумчивость, как и Алексеич.

Олег с интересом поглядел на них и спросил:

- А у меня ничего не хотите спросить?

- Сам расскажешь. Видно же, что не терпится, - бросил Алексеич. И оживился. - Ты нашёл что-то по имени?

- Ну-у... Не скажу, чтобы нашёл, - довольно ухмыльнулся Олег. - Но кое-что есть. Страшная сказка. Очень страшная. Готовы выслушать?

- Не томи, ради Бога! - воззвал к нему Алексеич.

- Ну ладно... - Олег потёр руки и откинулся на спинку стула. - Итак, есть в шести часах езды от нашего города деревенька (точней, была) с хорошим таким названием - Радимовка. - Он выдержал паузу, оглядывая ошеломлённых слушателей. - Ещё лет шесть назад она процветала, а сейчас быстро и неумолимо хиреет. Дворов семь осталось. Народ разъезжается кто куда. Говорят, процветала она раньше, благодаря своему колдуну - Радимову Кириллу. Интересная фамилия, да? Судя по слухам, колоритный дед был. В один голос все говорят, что колдун он был очень сильный. И дом был у него богатейший в деревне, чуть не особняк. Было у него два сына. Один давным-давно отучился и уехал за границу жить. Второй тоже отучился, да остался в городе неподалёку от Радимовки. Жил плохонько - по нынешним меркам, чуть ниже среднего достатка, и была у него семья - жена и единственный сын, которого из неизвестно каких соображений назвали Радимом. Ну, назвали и назвали. В святцах вроде такое имя есть. Однажды дед пригласил младшего сына со всей семьёй к себе - на какой-то праздник. На Троицу, что ли?.. Что там случилось - неизвестно, но только ночью произошёл большой пожар. Пока вызывали пожарных, пока те приехали, от особняка ничего не осталось - только печь да кирпичный цоколь и переборки... И тела сгорели так, что опознать - ни малейшей возможности. Даже кости... Впечатление, что дверь подпёрли со двора... Всего там было - дед со второй женой и городская семья. Пятеро, в общем.

У Наташи перехватило дыхание - и она внезапно громко втянула воздух.

- Что, Наташенька? - встревожился Алексеич. - Напугал тебя Олег, да?

Отдышавшись, девушка выпила остывший чай.

- Олег, ты, наверное, не спрашивал... Но есть подозрение, что их всех перед пожаром... - У неё опять перехватило горло, и пришлось сделать паузу, чтобы суметь выговорить: - Что их убили? Ведь следствие было! Неужели по костям нельзя было определить? Или, может, пули там, ещё что? - И она со страхом уставилась на Льдянова.

- Понимаешь, Наташа... - Льдянов со вздохом нахмурился. И осторожно, явно боясь снова напугать, сказал: - Пожар был такой, что состояние костей могло быть следствием чего угодно. Например, от обрушения крыши. Гильз точно не нашли. Хотя искали ли... Деревня. Сгорел дом и сгорел - может, сами по пьяни пожгли - и такие слухи есть... Но почему тебя это взволновало? Ты о Радиме ещё не всё рассказала?

- Для полиции это не будет иметь значения, - насторожённо сказала девушка. - Потому что это из разряда эзотерики. Я видела истинное лицо Радима. Его личность застряла на мгновениях его жизни, когда его лицо захлёстывает кровью, забрызгивает его, а он отшатывается. Это повторяется из раза в раз. А ещё... Он сказал, что не знает, сколько ему лет.

- Тогда ему было семнадцать, - проговорил Олег. - Тоже май. Мальчишка должен был закончить выпускной класс... Значит, ему сейчас двадцать третий. Или уже... Так, значит, он решил по-быстрому обогатиться? Шантаж снами, кошмарами? - Льдянов покачал головой. - Или свои кокнут, или попадётся серьёзным людям - они его грохнут. Надо бы его подловить и напрямую поставить вопрос. Наташа, судя по всему, он ещё появится рядом с тобой. Может, попробовать сообщить о нём - хоть Алексеичу? Чтоб тот приехал и промыл парню мозги? Его надо перехватить на дороге к преступлению. А если ему понравится? Если он уйдёт от этих двоих и начнёт сам действовать? Судьбу себе поломает, а то и под пулю подставится.

Потом мужчины заговорили, предполагая судьбу парня, потом перешли к другим проблемам, а оглушённая Наташа сидела, молчала и пыталась придумать способ привести Радима к Алексеичу. Думалось тяжело. Как-то странно было представлять, что в мирной жизни такое может быть: пожар в доме, внутри которого горят несколько человек; хотя, возможно, их убили, а потом подожгли дом, чтобы скрыть следы преступления.

Не утешает.

Девушка зациклилась на одном факте: Льдянов сказал, что, возможно, дверь подпёрли со двора, чтобы никто из горящего дома не выскочил. Как же спасся Радим? Он говорит, что ничего не помнит. Или не говорил этого? Говорил только, что не помнит, сколько ему лет... Заболело сердце...

- ... Наташенька, тебе плохо?

Кто-то резко поднял её под локти.

- Окно открой, быстро! Нарассказал ей тут! Девчонка ещё - поаккуратней надо!

Она пыталась переступать собственными ногами, но сильные руки почти приподняли её над полом и переставили так, что она оказалась у потока прохладного воздуха. Сделав буквально два вдоха, девушка почувствовала на голове успокаивающую ладонь... И её бросило в жар.

- Ну что? Пришла в себя? - проворчал Алексеич, усаживая её в кресло у окна.

- Алексеич, я, наверное, пойду... - беспомощно пробормотала она. - Как-то не ожидала, что так среагирую... И Олега не ругайте...

Алексеич присел перед ней на корточки, взял за руку.

- Наташенька, прости старика за прямой вопрос... Ты с этим Радимом как? Симпатия, что ли, у тебя к нему? Или пожалела?

Как девушка пожалела, что в кабинете светло, ощущая, что щёки медленно, но упорно разгораются предательским румянцем!

- Не знаю... Скорее пожалела - он тощий и несчастный, - сама жалко сказала она.

- Игорь твой где?

- В спортзале. Лена тоже там.

- Вызывай. Пусть отвезёт тебя домой.

- Но я...

- Ты сегодня негатива переела. С ментальным поиском того жмурика в парке, теперь новости вот про этого парнишку... Так что никаких "но"!

Игорь примчался мгновенно, а за ним, словно на тросе, запыхавшаяся Лена. Эмпату сразу сделали внушение, чтобы в следующий раз все негативные настрои личному начальству убирала на месте. Немного испуганные Алексеичевым выговором, Игорь и Лена покивали и уволокли Наташу, бережно придерживая её под руки. В коридоре она попыталась вырваться, но Игорь просто-напросто подхватил её на руки, пронёс по всему коридору и во дворе сунул в машину. Лена только спешила рядом и успела открыть дверцу, щебеча что-то успокоительное.

Уже усаженная, Наташа взмолилась:

- Лен, сделай что-нибудь, чтобы я сразу успокоилась.

- Ничего не получится, - с сожалением сказала эмпатка. - Ты сейчас точно знаешь, что я с тобой могу сделать, - и напряжена в ожидании. Я тебя не пробью.

- Высокое начальство велело отдыхать! - сказал Игорь. - Отвезу домой - и чтобы выполнять приказ, ясно? Да, кстати, дома есть чего поесть? Может, заглянем в магазин, прикупим чего-нибудь вкусненького?

При мысли о еде Наташа почувствовала, как её затошнило. Сказалось ли, что она сразу вспомнила: дед Радимов пригласил своих на торжество, и, наверное, подожгли их во время застолья - что, конечно, не обязательно, но...

- Нет, пожалуйста, не надо! - воспротивилась она. - Просто отвези домой и...

- Ну, просто в любом случае не получится, - самоуверенно сказал Игорь. - Раз шеф сказал - исполню по полной. Не сомневайся.

- Наташ, да ты не беспокойся. Мы тебе надоедать не будем, - ободрила её Лена. - Проводим до дому, а там и оставим. Сиди, успокаивайся. Дома мёд есть? Не забудь перед сном: на полстакана тёплой воды - чайную ложечку, а потом в постельку - и баиньки. Мёд - он, конечно, не сразу действует, а накопительно. Но сегодня начнёшь, а потом нервишки постепенно, уже через недельку в порядок и придут.

Так, воркуя и уговаривая ласковыми голосами, эти двое довели Наташу до лифта, а потом доставили и в квартиру. Здесь они усадили девушку на диван, и Игорь самолично сбегал на кухню проинспектировать холодильник и, присвистнув, выразил "полный одобрям-с" его содержимому, а Лена после его прихода в комнату сбегала на кухню и самолично сделала медовый раствор, заставив выпить его в их присутствии.

- Так, Наташа, ты ложись, я тебя укрою...

- Лена, ну я не совсем расклеилась! - уже рассердилась девушка. - Стоять на ногах могу. Сама дойти до кухни могу! Сделать себе чай - тем более.

- Наташенька! - медовым голоском пропела эмпат, а потом по-мальчишески символически плюнула в сторону. - Чёрт, я и забыла, что ты не реагируешь на это сейчас. В общем, я тебе перезвоню через часа два и узнаю, что тебе нужно. Если что - Игорь и я тебе привезём всё, что скажешь, ладно?

- Ага, - сказал Игорь. - Ложись, отключи телефон и не позволяй никому портить тебе настроение. Ну, мы побежали.

- Поехали, - поправила Лена и кивнула. - У тебя дверь на английском замке. Я хлопну, чтобы закрылась. Отдыхай.

Наташа про себя уже взмолилась: "Господи, да уйдите вы побыстрей! - А через секунды озадачилась: - Что-то не поняла, как мне Лена звонить будет, если Игорь советует отключить телефон?"

Парочка, обрадованная лишним свободным временем, умчалась, будто услышала её мольбу. Услышав щелчок замка, Наташа выждала ещё немного и пошла на кухню. Открыла холодильник - по одобрительному возгласу и присвисту Игоря она сразу поняла, что здесь что-то не то. Увидев содержимое, от которого холодильник просто ломился, шёпотом охнула. Закрыла дверцу и застыла.

- Ну? И где ты прячешься?

- Здесь, - негромко сказали за спиной, и Наташа не спеша повернулась.

Он вошел на кухню с балкона.

Теперь выглядел он, как обычный горожанин. Никаких поношенных и грязных вещей больше на два размера. Никаких вытянутых на коленях неопределённых штанов. Ну и никаких торжественных костюмов. Чистенькие и новенькие джинсы, белая футболка и какая-то мужская кофта на "молнии".

Взгляд, будь Наташа в толпе, соскользнул бы с него сразу. Парень остался бы точно незамеченным. Таких, как он, в городе тысячи. Разве что смотрит сквозь слежавшиеся пряди тёмных волос диковато. Но это могла понять только Наташа, уже немного зная, что он собой представляет. Для другого человека в этих небольших глазах вряд ли что промелькнёт необычное... Ну, насторожён парень. И что? Сколько таких насторожённых на улице. Молодёжь, они все такие - не слишком доверчивые.

- Что случилось? Почему они так кудахтали над тобой? - с хорошо ощутимым презрением спросил Радим.

Девушка задумчиво оглядела его и отвернулась к плите.

- Ничего не случилось. - Оглядев кастрюли, оставленные с утра на подоконнике, спросила: - Есть будешь? Мне хочется чего-нибудь слопать.

Она водрузила кастрюлю с супом - как раз на двоих осталось! - на плиту и зажгла конфорку. Услышала шаги сзади.

- Почему ты не ответила? Я что - обидел тебя? Что произошло? Почему они так с тобой?

- Я же сказала - ничего, - ровно ответила Наташа. Постояв, глядя ему в недовольные глаза, хмыкнула: - Ты хочешь многого - сам ничего не отдавая. А если баш на баш? Ты мне отвечаешь, что ты делал в детском парке, - я говорю, что со мной. Как?

- Ты меня видела?

Удивился он искренне. Неужели так надеялся на свои тёмные очки?

- Да ты на глаза лез так, что тебя видели все кому не лень, - пожала плечами девушка и поставила на стол две тарелки. "И спрашивать больше не буду, хочешь есть или нет, - подумала она сердито. - Разолью суп по тарелкам и сяду есть. А ты - как хочешь!" - Ну? Так что ты делал в этом парке? С этими своими подельниками? Только не говори, что гулял. В таких костюмах не гуляют по утрам в таких местах.

Он безразлично проследил, как она быстро режет помидоры на доске и заправляет их зеленью и майонезом, достаёт ложки, выкладывает на стол пачку сметаны. Но снова не смог сдержать удивления, когда она выставила на стол хлеб и протянула ему нож.

- Зачем?

- А... Извини... Это я машинально. У нас в семье хлеб обычно отец режет. Ну, я и привыкла: мужчина рядом, ему и нож - хлеб резать на стол.

Девушка было собралась положить хлеб с ножом на стол, но Радим перехватил это движение. Поймал её кулачок, и она поневоле разжала пальцы. Забывшись, некоторое время она смотрела, как он прижимает буханку хлеба к груди и режет аккуратные ломти. Потом опомнилась и разлила по тарелкам горячий суп.

Нарезав хлеб, он поколебался и сел напротив. Посмотрел на тарелку перед собой, взял ложку. Привстав, Наташа положила ему сметаны.

- Одного зовут Сашком, второго - Севкой, - вдруг сказал Радим, в полном молчании уничтожавший, а не евший суп. - Они находят клиентов, а потом мы договариваемся, как проделать то, что ты уже знаешь. Вот и всё.

- А если однажды вас поймают на этом? - со страхом спросила девушка, опустив свою ложку: горло снова застыло так, что сглотнуть было проблемой.

- А что могут вменить? - пренебрежительно спросил парень. - В полиции кошмары к делу не пришьёшь.

- Такой образованный? - поддразнила Наташа. И вздохнула. - Ты понимаешь, что я теперь из-за тебя вообще психовать буду?

- Почему это? Деньги с клиента слупить - это не я, они работают. Моё дело простенькое - одарить кого-нибудь сном.

- Как ты одарил меня, погладив по голове, - Наташе удалось это сказать почти равнодушно. Хотя всё вскипело при воспоминании о том, как она думала, что видит всего лишь сновидение, в котором так легко общаться с Радимом и признаваться ему, что он... он ей нравится. А он всё это время слушал её...

Он поднял на неё глаза. Упрямые. Помолчал и сказал:

- Мне таких слов никто не говорил. Никогда. От души. Чтоб не врать.

И глаза были не только упрямые, но и холодные.

Только Наташа вдруг вспомнила из-за этого холода другое. Сколько лет он сидел у того магазина!.. Сколько раз она проходила мимо, когда нужно было сбегать на рынок, и удивлялась мимоходом: как он спокойно сидит на коленях, прямо на промёрзшем асфальте, а то и на льду, в самые жуткие морозы. Часами. Не вставая - и часто без еды. Почему она хотя бы в последний год, год обучения у Алексеича, уже тогда не проверила Радима на истинное лицо? Может, тогда ему не пришлось бы долго быть неизвестной личностью...

- Радим, - осторожно спросила она. - А это точно твоё имя?

- Да, - с небольшим удивлением отозвался парень. И спохватился. - Ты задала уже лишний вопрос. Так что же у тебя было сегодня такого, что эти обращались с тобой, как с больной? И что было в парке?

- Ну, всё как раз из-за парка. Там нашли умершего старика-сердечника. Причём нашли в тот момент, когда там был человек Льдянова - про Олега я тебе рассказывала. Патрульные знают Льдянова и согласились подождать, что от него будет человек, который, возможно, опознает умершего. Ну вот... И приехала я.

- И опознала? - с любопытством спросил Радим.

- Не совсем. Я узнала его привычные места - те, где он часто бывает. Теперь полиции меньше хлопот - искать родственников старика, а перед тем ещё и устанавливать его личность. Возможно, его адрес установили уже сейчас, пока мы здесь сидим.

- А как ты опознала?

- Радим, лишний вопрос.

- Ну-у... Согласен. Что ты хочешь узнать от меня?

Стол, за которым проходил ранний обед, стоял у окна на балкон - подоконник рядом. Зазвенел мобильный Наташи - и девушка дотянулась до телефона. Алексеич. Странно. Сам послал отдыхать - и сам звонит в то время, когда она, по всем расчётам, должна видеть глубокие сны?

Прежде чем нажать кнопку ответа, взглянула на парня. Тот, оцепенев, смотрел на мобильный в её руках.

- Алексеич, - сказала Наташа, решив быть честной с ним. - Да, я слушаю.

- Наташенька, он у тебя?

- А... - замерев взглядом на Радиме, заикнулась девушка. - А откуда вы знаете?

- Игорь беспокоится, что ты в большом количестве ешь слишком калорийные продукты, - с еле уловимой усмешкой сказал Алексеич.

- Понятно, - выдохнула Наташа. Она-то сразу представила, что начальство своим всевидящим оком провидело всё, вплоть до гостей в её квартире. А что? С Алексеича станется. В последнее девушка верила стопроцентно. - Да, Радим у меня.

Парень медленно опустил руки со стола и ссутулился, не спуская глаз с Наташи.

- Спроси, нет ли на его теле ожогов.

- Радим, у тебя на теле есть ожоги?

Брови парня подпрыгнули, и он уже удивлённо пожал плечами, а потом покачал головой. Сама удивлённая - не тем, что спросил Алексеич, а ответом Радима, Наташа сказала в трубку телефона:

- Ожогов нет.

- Будь с ним предельно осторожна... - тихо предупредил Алексеич и добавил: - Громкую связь сделай-ка.

Девушка прикрыла микрофон и спросила Радима:

- Алексеич хочет что-то сказать по громкой связи. Не сбежишь?

- Нет, - прошептал заинтригованный парень.

- Сделала, Алексеич.

- Слышь, Радим. Случится что-нибудь с Наташенькой и будешь виноват в этом ты - из-под земли достану, понял?

- Понял, - наверное, только от неожиданности ответил Радим.

- А вообще, парень, есть веская причина, чтобы ты явился ко мне - к нам. О-очень веская. Запомни это. Чем быстрей придёшь, тем легче тебе будет по жизни. Всё, детки. Приятного аппетита.

И Алексеич первым отключился.

Наташа посмотрела на мобильный, положила его на подоконник и принялась доедать остывающий суп. Радим сидел, смотрел в свою опустевшую тарелку.

- Вытаскивай из холодильника всё, что тебе хочется, - миролюбиво сказала девушка. - Теперь холодильник у нас с тобой общий. Режь бутерброды, а я сейчас молока поставлю. Любишь горячее молоко?

Минут пять прошло в молчании, пока вскипело молоко, пока Радим нарезал колбасу и батон. Когда всё было готово, Наташа напомнила:

- За мной вопрос. Как ты понял, что умеешь насылать на человека кошмары? И когда? Ведь я тебя несколько лет видела на том месте, где ты попрошайничал. Значит, сначала ты не насылал страшных снов?

- Несколько лет? Ты видела и замечала меня несколько лет? - поразился Радим.

- И даже однажды подала, - медленно сказала Наташа. - Были жуткие холода, а ты сидел на коленях - и даже не на листе картона, как некоторые... У тебя с ногами как? Не болят? Я не представляю, что можно сидеть на промёрзлом асфальте - часами, как ты.

- Нет, - снова удивлённо сказал Радим. - Мне всегда было тепло. Ну, вру... Иногда было холодно, но тогда я начинал думать, что мне тепло - и становилось тепло. Наверное, что-то из тех же талантов, которые помогают мне с кошмарами.

Девушка нечаянно застряла взглядом на его лице, увидела мелкую россыпь кровавых капель, быстро отвела глаза... Теперь она поняла вопрос Алексеича об ожогах и его предупреждение быть осторожной с Радимом.

7.

По статистике, большинство способностей в семье передаётся через поколение. Большинство. Не сто процентов. Факт первый.

Факт второй. Наташа не очень интересовалась вопросом, как такое происходит на Западе, но о передаче колдовской силы на Руси однажды прочитала в какой-то статье. Если в дореволюционной деревне умирал колдун (чаще от старости), то его смерть могла быть и лёгкой, и мучительно тяжёлой. Всё зависело от одного-единственного условия. Если рядом был преемник, которому колдун передавал свою силу, то смерть была лёгкой. Но она же растягивалась на многие ужасающие дни, когда рядом не оказывалось нужного человека. Колдун, уже лишённый физических сил, лежал на кровати, выл и рычал от боли, а смерть не торопилась ему помочь. А люди, даже родственники, боялись подойти - боялись той проклятой силы, которую старый колдун мог им отдать. И бывало, рассказывал автор статьи, что собирались мужики со всей деревни и разбирали избу колдуна по брёвнышку, чтобы отпустить мятущуюся душу колдуна в запредельные странствия. Только из разобранного дома душа и могла освободиться.

Если Наташа правильно поняла и сложила всё, что узнала о Радиме, картина получалась довольно цельная. Деда убили - брызги крови на истинном лице парня, который в следующий миг отшатывается, подтверждали это. Тело умирающего или мёртвого колдуна упало на ошеломлённого происходящим внука - на живого человека. И Радим, возможно сбитый телом деда, упал, словно прикрытый им, а убийцы решили, что мальчишка тоже мёртв... Дед и внук. Способности у Радима были - через поколение. Он смог принять силу умирающего деда. Когда дом заперли и подожгли, Радим очнулся и, ведомый непостижимой для него, городского мальчишки, силой, сумел выбраться на улицу. Наташа предполагала - через подпол. Ведь дело происходило в мае. В деревнях, когда потеплеет, открывают заваленные на зиму землёй маленькие подвальные окошки, чтобы проветрить подполье. Тогдашний, семнадцатилетний Радим вполне мог пролезть в такое окошечко...

Наверное, была ночь. В кромешной тьме убийцы не заметили, что кто-то спасся из горящего дома.

Олег сказал, что деревня процветала, благодаря деду Радима. Значит, тот был силищи огромной. Теперь ясно, почему встревожился Алексеич за неё, за Наташу. Радим - носитель страшной силы, о чём и не подозревает. Он думает, что владеет лишь умением насылать сны. А это умение - всего лишь малая часть его силы.

Вздохнув, Наташа напомнила:

- Радим, я спросила - ты не ответил. Когда ты понял, что умеешь насылать на человека сны? И как ты это делаешь?

Будто машинально, парень потихоньку отрезал от куска ветчины кусочки и ел. Процесс поглощения пищи не просто нравился ему. Лицо с острыми, выпирающими скулами становилось мягче, словно понимание, что еды много, утешало. Наташа ещё подумала: "Надо бы творога ему, нормального мяса-рыбы. А то набрал вкусненького, как мальчишка. Для дистрофика хуже нет..."

- Ты... сложно спросила, - наконец сказал он. - На этом "когда" завязано слишком много.

- Куда-то торопишься? - насмешливо спросила девушка. - Я - нет. Хочешь ещё молока, кстати? - Насмешки насмешками, но больше всего она боялась, что он замкнётся. Ведь ему и так тяжело говорить о том, чем он никогда ни с кем не делился. Ей-то он доверяет, потому что проверил её тем полусном, в котором она выказала ему симпатию.

- Хочу. - Он выждал, пока она вскипятит новую порцию молока, пока добавит в его чашку остывшего кипячёного, выпил сразу полчашки и будто только затем решился. - Понимаешь, я долго болел. Болел так, что забыл напрочь всё. Кто я, откуда, есть ли у меня родители. Ничего не помню. Когда в первый раз соображать начал, выяснил, что живу у какой-то бабульки. - Теперь усмехнулся он. - Представь: деревня, последняя изба улицы - и упирается прямо в деревенское кладбище. Весёлая бабулька была, только надо мной всё плакала. Сначала я не понял, потому что воспринимал её, как... в дремоте. Потом, когда мозги варить начали, спросил, почему она ко мне врача не вызвала, когда нашла. А, забыл сказать. Она меня на том же кладбище нашла - говорит, на тропинке между могилами лежал. Нашла и к себе притащила.

Он замолчал, а Наташа поняла, что он и правда впервые рассказывает о себе. Поняла это по тому, что он, рассказывая об одном, тут же вспоминал другое, вроде и необязательное для рассказа, но важное для него самого.

- И чего она там, на кладбище делала? Говорит, решила к вечеру сходить проведать могилки своих... Почему именно тогда? Фиг знает. Сама худенькая, еле дотащила. Ну, я тогда ещё не такой длинный был... А она говорит - фельдшерица в город уехала, а как приехала, уже и не нужна стала. Поэтому и не пригласила. Ну, ещё сказала, что документов у меня нет. Ещё одна причина не приглашать врача. Я думаю, пригласи она ту фельдшерицу, может, я бы сюда, в город, не попал. Хотя, кажется, я сам городской был.

- А ты помнишь, как деревня называется? - осторожно спросила девушка.

- Верхнее чего-то, - пожал он плечами. - Сейчас точно не вспомню.

- И что потом?

- Бабулька решила, что я беглый какой-нибудь. Ну, раз без документов. Может, из семьи сбежал, может - ещё откуда. Так мне потом и сказала: могла в милицию сдать, а вдруг ты какой-нибудь из уголовников, хоть и молодой совсем? Я тебя, говорит, сдам, а ты отсидишь да вернёшься и прирежешь за то, что засадила. Это я потом понял, что дело не в этом, не в документах, не в уголовнике. Она меня хотела припрячь работать, потому что одинокая и помочь ей некому. Изба у неё старая-старая, совсем ветхая - до сих пор помню. Как избушка Бабы-Яги. Потолок низенький - сыплется из него мелкий мусор, между половицами такие дырищи, что слышно, как в подполе мыши пищат. Крышу - она всё говорила - красить надо, а на деле её починить бы: как дождь - вся вода в избу. Лесенка на крыльце - только ноги ломать, все ступени перекосились - вот-вот рухнут. В общем, работы хватало. Только... - Он помолчал, усмехнулся, будто вспомнил что-то забавное. - Только уже на следующий день, как она меня в избу затащила, к ней мужики начали заходить и спрашивать, не помочь ли чем. Я-то на печке лежал, за занавеской, - меня никто не видел, пока жил у неё. Да и я - тоже... Печь холодная - лето же. Она мне туда ватников старых набросала, каких-то старинных пальто и плащей... Про мужиков она потом рассказала - ну, как к ней ходить начали. Ну, в общем, утром пришёл один сначала, говорит: "Тётя Стёша, у тебя забор с улицы вповалку - давай закреплю, чтоб не падал". Она удивилась, говорит ему - мол, пенсия нищая, самогонки давно не варю, и чем мне тебе за работу отплатить? А сосед ей - чаю нальёшь, дашь посидеть в избе - больно у тебя хорошо, мол, да уютно, и хватит. А через час ещё двое подошли...

Наташа молчала, только про себя переводила историю Радима на язык эзотерики: старушка жила возле кладбища и не могилки своих пошла проведать, а потянуло её на колдовскую силу Радима, неизвестно как попавшего на то кладбище, - надо бы посмотреть по карте, далеко ли Верхнее что-то от Радимовки. Сила у парня не просто громадная, но неупорядоченная, стихийная. Блоков он ставить не умел... Глупо говорить - не умел. Не знал вообще, что с ним. Поэтому сила стихийно распространялась вокруг него, и женщина почуяла её тоже на уровне инстинктов. Вот почему она смогла дотащить парня до дома, да ещё и на печь сумела поднять. А когда Радим на печи оказался, дом начал наполняться силой, которую ощутили соседи. И пошли в дом, а чтобы объяснить себе странное притяжение, придумали причину - помочь одинокой старушке.

И ещё раз вспомнила: Радимовка при Кирилле Радимове процветала.

То же начало происходить с деревней с полузабытым парнем названием "Верхнее неизвестно что". Сила Радима начала подзуживать жителей деревни, наполнять их и требовать от них действия.

И ещё. Если Радим не помнил первых дней после побега, значит...

Наташа вздохнула. Может, она и не права, но, кажется, переданная дедом или самостоятельно отошедшая от умирающего колдуна сила начала приноравливаться к парню, совмещаться с ним, адаптировать его к себе - или наоборот. Поэтому Радим не помнил первых дней осознанно. Сила-то с ним осталась неуправляемой, стихийной.

- ... В общем (Наташа улыбнулась: кажется, любимое словечко у Радима), они ей за три дня, пока я лежал на печи, сделали много чего. Когда пол перекладывать начали, я уже очнулся, и она меня в садовую баньку перевела. Банька была ещё меньше, но у неё преимущество перед избой было: она была глухой совсем - то есть звук из неё не слышен. А это было хорошо, потому что как я очнулся, я орать начал. - На этот раз он усмехнулся нехотя. - Ну, то есть не всё время, а по ночам, когда спал. Я-то сам не знал, что ору. Спал же. Бабулька сказала. Я её здорово напугал в первую ночь. Мы с ней поговорили насчёт того, откуда я и кто. Она глуховата была. Решила, что меня Дмитрием зовут, Димой звала. Ну, я что? Сам тогда не оклемался. Дима и Дима. Ещё думал, а если и в самом деле меня так зовут? Она рассказала, что нашла меня на кладбище. А я... Я пытался вспоминать - и ни фига не вспомнил. Знаешь... жутко было. Думаешь-думаешь, что там - всего несколько дней назад. И - будто стенка... Ну, бабулька рассказала про мужиков, что они ни с того ни с сего начали ей помогать, а завтра будут разбирать пол в избе, и я согласился переехать в баньку. А что? Там хорошо было. Там сухо было, вениками пахло и яблоками. Она устроила меня в предбаннике. Маленькое такое местечко, как раз, чтобы вытянуться на полу. А я немного погулял по саду, а потом - так спать захотелось... И лёг, хотя знал, что она должна принести мне ужин. В общем, я просыпаюсь, а меня трясёт по-страшному - и воет кто-то надо мной. Я сам испугался, вскочил, а бабулька плачет надо мной. Как успокоилась - рассказала. Принесла мне ужин, только дверь в предбанник открыла - а я плачу и кричу в полный голос. Как будто меня бьют изо всех сил, но кричал не защищаясь, а другое... - Он замолчал, словно снова переживая то потрясение, которое испытал, услышав впервые о себе странное и даже страшное.

Наташа помолчала, поглядывая на осунувшееся лицо. Но не выдержала, спросила:

- А она не сказала, что ты кричал? Что это было - другое?

Он пожал плечами.

- Что-то про огонь. - Радим придвинулся к столу, положил руки между тарелками. Кажется, он начал активно вспоминать. Во всяком случае, девушка боялась уже что-либо спрашивать, потому что видела, что он пытается выговориться. - А потом... Она ушла, и я не знал, спал ли, или кричал. Снова уснул. Но баба Стёша утром сказала - она подходила, слушала, дверь приоткрыла - опять кричал. Но она не стала будить. Говорит, хотела, чтобы из меня страх вышел. Мол, слышала такое, что человеку откричаться надо, а потом ему кошмары не снятся. Только со мной по-другому было. Утром просыпался и сразу понимал, что кричал - горло было пересохшим и хрипел сильно.

У бабы Стёши Радим прожил недели две. Вместе с нею обнаружил, что не деревенский: попробовал пару сельских работ - ни лопаты нормально держать не может, ни вил. С топором обращаться тоже не умел, хотя понравилось, и даже, приноровившись, переколол наваленные во дворе брёвна, которые уже в землю врастать начали - так давно лежали, никем не потревоженные: бабулька топила печь угольными брикетами - дешевле стоили. Мужики к тому времени избу бабы Стеши чуть не по брёвнышку-гвоздику перебрали, все заборы подняли. Она сначала всё удивлялась, а потом притихла и как-то сказала Радиму, что он счастливый человек - пусть не для себя.

А он, когда прижился, внезапно затосковал.

- Меня как будто позвали. Иди, мол, - сказал он.

И однажды парень предупредил бабульку, что ему пора. Она снабдила его кое-какой одежонкой и дала в дорогу старый, дырявый рюкзак, в который уместилась краюха свежевыпеченного хлеба - пекла сама, две пластиковые бутылки с колодезной водой и зелень с огорода. Провожая к просёлочной дороге, баба Стёша напомнила: если парень захочет, она пропишет его в избе - живи только.

Радим в своём путешествии шёл по одной линии.

- Меня как будто тащило именно сюда, - объяснил он своё желание идти. - Деревни были, города... А я всё остановиться не мог. Пару раз встречался кое с кем, с кем лучше не встречаться. Было раз, что на машинах подъехали, били. - Он вдруг ухмыльнулся. - Я дрался как псих, но их было больше, правда, один плюс был. Меня так стукнули, что я вспомнил, что я не Дима, а Радим. Девчонка там одна была - пожалела, меня подвезли к городу, бросили у вокзала. А та-ам - нищих... Не настоящих. Алкаши, в основном. Там у них целое братство было. Меня взяли сразу - побитый, мог напопрошайничать много. Я их сразу предупредил, что ору, когда сплю. Не поверили. - Он замолчал, ощерившись и стараясь сдержать злой смешок. - В общем, они меня тоже побили, потому что напугал их всех ночью до уср... извини - до чёртиков.

- Это уже в нашем городе? - медленно спросила Наташа.

- Ну, да...

- А когда дошёл, тебя уже больше не тянуло в дорогу?

- Нет. Как будто дошёл до нужного места, и теперь надо только ждать. Такое впечатление было. Только ждал я слишком долго. Иной раз казалось - придумал насчёт ожидания. А иногда казалось... - Он пожал плечами, поднял глаза на девушку. - Теперь я думаю, что всё дело в тебе.

- Что?! - поразилась Наташа. И сообразила его логику. Но сказать ничего не успела, как он подтвердил её догадку.

- Ты сама сказала, что видишь истинное лицо человека. Ты увидела для полиции адрес того, сердечника. Значит, ты должна сказать мне, кто я. Мне продолжать - про кошмары? Или...

- Продолжай, - сказала несколько озадаченная Наташа. - Мне надо подумать, а твой рассказ будет в тему.

- Мне в братстве дали место - около того магазина, рядом с рынком. И в первый же день подошли двое полицейских. Спросили, кто такой, и потребовали документы. Я сказал, что при себе пока нет, а сам напугался по-страшному. Всё про себя уговаривал их уйти, а они... Они и ушли. Я немного обалдел... Потом стало легче. Я с продавщицами-частниками перезнакомился - они начали предупреждать, когда полицейские приближались. А потом девушки сказали, что полицейские так часто никогда раньше не заглядывали в этот уголок. Подавали мне мало. Сначала. Потом я, осенью, начал расти. Вырос из всех своих одежд, что на мне были. Похудел - и морда стала достаточно жалкой, чтобы мне начали подавать. Пару раз я заметил, что мне подают одни и те же, причём стараются дотронуться до меня - на счастье, как говорили. Говорили, что приношу удачу. А я... Когда до меня дотрагивались, я просто думал: ты бы ещё денежку бросил в мою коробку! Ну и бросали, конечно. А потом стали говорить, что я им снился во сне... И тогда я решил попробовать специально придумать сон, чтобы мне подавали. А для полицейских - чтобы меня оставили в покое. А ещё были нищие из другого братства, которые считали это место очень хорошим и пытались меня согнать с него. Ну... для них я тоже придумал сны. И меня оставили в покое. Все. И я всё ждал, когда же будет то, ради чего я пришёл в этот город. И вот оно - сбылось. Появилась ты. Теперь - ты. Ты узнаешь, кто я? Ты попробуешь разглядеть моё истинное лицо?

Он, наверное, забеспокоился, как бы она наотрез не отказала ему: быстро вытянул руки и схватил её ладони, заглядывая в глаза.

Хуже всего, что, однажды прорвавшись через его внешний взгляд, она теперь с трудом смотрела ему в глаза. Привыкнуть к брызгам крови на его лицо не могла. А постоянно смотреть в глаза, как он неосознанно требовал...

- Радим, - наконец решилась она. - Я могу это сделать. Проблема в том, что я недавний курсант, по словам Алексеича. Если ты видел меня в парке, то, наверное, видел рядом со мной лысого такого мужика с жёсткими глазами. Это и есть Алексеич. Он был рядом со мной, потому что опасался, что я не смогу сама сделать всё, как надо. И... Радим, не обижайся. Там был мертвец. С ним, как ни странно, легче. С живым трудней. Я уже вижу твоё истинное лицо. Но дальше я боюсь заглядывать. Рядом нет Алексеича, который сможет меня вытащить, если что.

- Что значит - вытащить? - твёрдо спросил парень, не отпуская её рук.

- Понимаешь... Техника вглядывания предполагает ментальное проникновение в ауру человека. В слои, которые прячутся очень глубоко. Если человек, в которого надо вглядываться, силён, он может, сам того не желая, поймать вглядывающегося. И... превратить его в раба. То есть закабалить его сознание.

- Не понимаю, - пробормотал Радим.

- Ну, если просто, то всё выглядит так: я заглядываю в твои глаза, пробиваюсь в твоё подсознание, где глубоко прячется твоя память. И - превращаюсь в идиотку.

- Что?!

Наташа опустила глаза.

- Радим, ты очень сильный. Но ты не обучен. Ты можешь интуитивно поймать моё сознание и утопить его в себе, внутри. Это и есть рабство. Алексеич знает это. Поэтому он тебе сказал про вескую причину прийти к нему и про меня, если обидишь. Мы уже кое-что про тебя знаем, но Алексеич боится: если ты узнаешь внезапно про себя, может случиться плохое. И с тобой, и с теми, кто тебя окружает.

Он убрал руки и сам опустил глаза, хмурясь в глубоком раздумье.

Страшась, что она не сумела убедить его, Наташа теперь сама положила ладонь на его руку. И сказала:

- Я не тороплю тебя. Но что, если твоя вера в необходимость прийти именно в этот город, связана с Алексеичем? Он сильный. Он может в момент раскрыть твою память - без последствий для себя. Радим, ты подумай, ладно?

Его ладонь дрогнула и медленно выползла из-под её. Он откинулся на спинку стула, всё ещё глядя на стол. Худое лицо встревоженного мальчишки. После недолгого молчания он вдруг убрал руки со стола. Наташа успела заметить, как по ним прошла крупная дрожь.

- Откуда ты знаешь, что я... сильный?

- Подробностей не скажу. Но ты наделён стихийной силой. В сущности, ты колдун, которому только надо научиться управлять этой силой, - осторожно сказала девушка. - И лучший учитель для тебя...

- Не надо, - тяжело сказал он. - Мне нужно... подумать. Ты же сама сказала...

- Радим, а ты не мог бы объяснить, что с твоими подельниками? Почему они тебя сначала били, а теперь...

- Года два назад они гоняли мою коробку с деньгами, - рассеянно сказал Радим. - Ну, как футбольный мяч. А потом решили, что и мне будет полезно получить. А у меня уже была заготовка для кошмара. Я защищался, но не слишком сильно. Чтобы ещё больше не разозлить... Они ж - вон, какие... Потом они пришли ещё - где-то через неделю, я снова сумел дотронуться до них. И они догадались. И предложили совместную работу. Они находят мне человека, с которого можно слупить денег, а я передаю ему сон. Сначала мне это даже понравилось. Заметил одну особенность. Я не орал во сне, если вечером передавал кому-то придуманный кошмар. А потом надоело. Они забирали себе почти всё. Начал отказываться от дела. Они даже не поняли сначала. А потом... Поняли по-своему. Били. Уговаривали. Всякое было. Привыкли же к лёгким деньгам. А я им поток перекрыл. Ну а после твоих слов... Я им сказал: есть ребята, которые меня предупредили, что умеют снимать мои кошмары. Мы посидели, подумали и решили взять сразу всё. И закончить с этим, потому что такие ребята могут и до нас добраться. И сейчас они ищут по-быстрому тех, с кого ещё можно стрясти.

- А ты... - начала Наташа и осеклась. - Радим, тебе это нравится - передавать свой кошмар кому-то, кто потом мучается? Ведь есть же возможность быстро избавиться...

- Наташа... - снова перебил парень. - Я - с другой стороны. Ты это понимаешь? Ты жила в семье - я помню только улицу. Тебя привели, тебя обучили. Мне сейчас в лоб говоришь, что есть возможность. Ты бы поверила? Ну представь ситуацию: ты идёшь по улице, к тебе подходит лысый тип и говорит: ты умеешь видеть истинное лицо - только надо немного обучиться этому. Поверишь?

- А что мне сделать, чтобы ты поверил мне? - рассердилась Наташа - и сообразила. - Знаю - что, - уже задумчиво сказала она.

Радим с интересом посмотрел на неё, но в этом интересе чувствовалась и насторожённость человека, который боится... зависимости. Пока она размышляла, каким образом провернуть дело и согласится ли Алексеич на такое, он не выдержал.

- Что ты придумала? Учти. Я в эту вашу группу не пойду.

- Сбоку припёка, - пробормотала она. - Согласен? Как... присутствовать, как... даже не знаю, как это дело назвать. Как свидетель происходящего.

- Присутствовать при чём?

- Понимаешь, у меня теперь своя группа. Всего три человека. Время от времени, как сегодня утром, нас вызывают на какие-то дела, связанные с паранормальностью. Но кроме срочных дел, есть дела, которые требуют нашего внимания, но не срочное. Меня на сегодня отпустили. Ты сегодня как - свободен, или у тебя есть дело?

- Позвонят, если что, - сказал явно заинтригованный Радим. - Ты предлагаешь вас сопровождать? То есть можно посмотреть, как вы работаете?

- Именно, - выдохнула Наташа. - Только сначала тоже позвоню - Алексеичу. Как он посмотрит на твоё присутствие в моей группе.

- Стой, а что за группа? Это те двое, которые были в парке?

Наташа отложила взятую было трубку.

- Так. Игорь - наш телохранитель. Пока. Тебе надо знать, что он боец-бесконтактник. Это значит: ты стоишь в нескольких метрах от него, но падаешь, когда он взмахивает рукой. Удар такой, как будто он в самом деле бьёт тебя кулаком. Это и называется - бесконтактный бой. Запомнил? Игорь. Далее - Леночка. Она эмпат-миротворец. При возникающих конфликтах главный человек в группе. Она воздействует на настроение человека и легко усмиряет его, если он разгневан или разозлён. Легко - это, конечно, относительно. Всё зависит от силы человека. Если она, например, попытается повлиять на тебя - а она точно это сделает! - у неё ничего не получится.

- Почему? - с невольным любопытством спросил Радим.

- Ты хочешь ещё раз услышать про то, что сильный? - улыбнулась девушка. - Хорошо. Для особо недоверчивых повторяю: ты сильный. Тебя не пробить. Ну что? Согласен присоединиться к нам на правах наблюдателя?

- А этот... Алексеич?

После негласно высказанного согласия парня Наташа снова взялась за телефон.

- Алексеич, это я. Я жива и здорова, и у меня есть информация по Радиму. И он тоже рядом.

- И что ты от меня хочешь?

- Мне нужно ваше разрешение. - И Наташа объяснила свою задумку. - Что скажете? Можно Радиму походить с нами?

- Насколько я понял... - медленно начал Алексеич, и мысленно девушка увидела, как он сощурил глаза, прикидывая все возможности. - Ты хочешь показать ему практическую сторону того, чем мы занимаемся? Хорошо. Ты помнишь, что из ваших дел дожидается своей очереди?

- Помню.

- Ждёшь моего благословения? Пожалуйста. Поезжайте. Начните с самого интересного для него. А потом... - Он задумался и вздохнул. - Потом будет потом.

- Спасибо, Алексеич. - Наташа взглянула на Радима, который сидел тихонько и посматривал на неё выжидательно. - Сегодня вечером, если будешь свободен, я познакомлю тебя с ребятами, а потом мы съездим в одно место. Где ты сейчас живёшь? Если не секрет?

- В гараже Севки, - сказал Радим. - У него угловой на гаражной улице. Там меня никто не слышит по ночам. А что?

- Мне нужен твой номер телефона - на всякий случай. А про место я спросила, чтобы не слишком волноваться за тебя. - Девушка испытующе вгляделась в его глаза, стараясь сосредоточить взгляд только на цвете. И смущённо добавила: - Ты... Ты мне и правда нравишься. Кажется, я начинаю переживать за тебя.

8.

Несмотря на довольно сумбурные воспоминания Радима, Наташа сумела в них вычислить главное. Для этого пришлось запрятать подальше невольные слёзы и жалость - и вооружаться беспощадной деловитостью. Итак. При всей той силе, которая продолжала стихийно разливаться вокруг Радима, привлекая к нему людей, парень сумел воспользоваться интуитивно уловленным свойством управлять снами, насылая их на тех, кто оказывался в зоне тактильного доступа.

Сначала парень заметил, что ему подают одни и те же, потому что "ставил" на тех, кто ему казался добрей и жалостливей. А на деле податели милостыни видели во сне нечаянно уловленные образы его желаний. Одна из сердобольных старушек призналась, что видела Радима во сне. После третьего или какого там по счёту признания он осторожно, словно в пустой болтовне, выспросил у других подателей и выяснил: все они спят спокойно, если кинули монетку в его коробку для подаяния. И почти все считают, что нищий приносит им удачу.

Наташа знала, что удача и в самом деле присутствовала. Сила Радима. Парень был искренне благодарен за подаяния, и его благодарность превращалась в волну, на которой податели милостыни легко делали то, что ранее не получалось. Вот и удача.

Искренняя благодарность Радима основывалась на вере, что он не зря пришёл в этот город. Поэтому деньги ему были нужны только на еду. Одежду и обувь ему носили те, с кем он сдружился, - продавцы-частники. Ночевал и впрямь в картонных коробках, затолкав их под веранду старого садика. Веранда располагалась в глухом углу, и его крики по ночам никого не пугали. И он несколько лет терпел эту жизнь, истово ожидая, когда же произойдёт то, из-за чего его "позвали" в этот город.

Как теперь, несмотря на все отнекивания Наташи, истово верил, что пришёл в город, чтобы встретить её.

Напрямую он этого не говорил. Но его взгляд... Он знал, что нельзя смотреть ей в глаза пристально, но не умел справиться с собой, кажется всё больше наполняясь страхом, что сморгнёт - а девушки уже и нет.

Наташа признавалась в душе, что боится этого взгляда и этой веры. А если ничего не получится? Пыталась уверить себя: если даже она и Алексеич не смогут вытащить из глубин сознания Радима блокированную ужасом той ночи память, парень всё равно останется с ними. Алексеич поможет ему адаптироваться к нормальной жизни, поможет восстановить документы на ту личность, которая существовала до трагедии... И страшилась той ломкости, той шаткости Радимова бытия, которую ему приходится испытывать сейчас и ещё некоторое время в будущем.

Спрятать чувства Наташа старалась в деловых переговорах.

- Ты хочешь знать, что с тобой произошло?

- Хочу.

- А почему не хочешь идти к Алексеичу? Ты уже знаешь, что он сразу снимает блок. То есть тот блок, который ставит тебе память. Или сниму я - под его наблюдением.

- Я... - Он замялся, а потом слишком очевидно растерялся. Даже лицо стало каким-то по-детски встревоженным из-за мысленных метаний. Наконец выпалил: - Я хочу встретиться с Алексеичем! Но тогда ты... Ты - останешься рядом? Потом?

- Конечно, останусь! - даже удивилась Наташа. - Тебя же учить надо с таким даром, с такой силой... - она споткнулась, сообразив, о чём она только что чуть не проболталась, и поспешно поправилась: - С таким умением, как умение насылать сны! - Прервалась, вглядываясь: в лице не изменился, не понял, о какой силе она говорит. Рано ему рассказывать, кто он такой и что за сила ему дана. Только под внимательным слежением Алексеича можно будет сказать. Иначе натворит ещё чего-нибудь, не умея контролировать, не умея управляться с такой силищей. И добавила, сама успокоенная, что он не уловил её заминки: - Кто же тобой будет ещё заниматься, кроме меня?

- Ну... Тогда я сначала присмотрюсь к твоей, как ты говоришь, команде, а потом пойду к твоему Алексеичу, - с огромным облегчением сказал парень. - А ещё... Этот твой Игорь... А где можно посмотреть, как он дерётся? Ну, как ты сказала - бесконтактно?

- Всё опять упирается только в дом Алексеича, - уже свободней улыбнулась девушка. - Там, знаешь, какие залы тренировочные! Тебе точно понравятся. Глядишь, и сам захочешь позаниматься.

- А Лена - это та булочка, да? - уже успокоенно и даже насмешливо спросил Радим. - Ну, с длинной русой косой которая? Я думал, у вас все тренированные.

- Ты про Лену так не говори, - тоже насмешливо ответила Наташа. - Она полная, потому что у неё свой страх есть, и она его никак не может преодолеть. - И, видя приподнятые брови парня, поневоле объяснила: - Лена - эмпат-миротворец. Профессия будущего, между прочим. У нас с таким даром ещё один есть, но у него послабей, ему пока развивают его. А Лена сильная. И Алексеич хочет, чтобы она попала в какую-нибудь группу, которая ездит с полицейскими или вообще за границу. Он уже проверил её на нескольких уличных и пьяных скандалах. Она умеет усмирять людей, выравнивая их эмоциональный уровень ауры. Ты, наверное, знаешь, что иногда человек словно срывается с катушек и не может остановиться. До истерики доходит в крике. Лена с такими как раз и работает. Она бы отощала, если б не страх, что от неё слишком многое зависит. А так... Да, она полная, потому что страх требует заедания вкусным. Нервничать перестанет - сразу постройнеет.

- Ничего себе... - пробормотал Радим.

А Наташа втихомолку вздохнула: реклама команды Алексеича у неё получается неплохо, если парень постепенно проникается. Ишь, как заворожённо уставился в ничто. Пытается представить в воображении какую-нибудь заваруху? Типа, потом приходит та "булочка" и легко раскручивает ситуацию?

- Какие планы у тебя на сегодня? Мне нужно знать твоё свободное время. Игорь и Лена будут свободны после шести вечера. Сможешь подойти к тому времени?

- Мне надо уйти через полчаса, - неприязненно взглянул он на часы мобильного. - А потом - буду.

- Радим, - решилась Наташа, хотя и продолжая осторожничать. - А ты на любого человека спокойно насылаешь кошмар? Не боишься, что однажды заставишь пережить эти кошмары человека с больным или просто слабым сердцем?

- Ну, я никогда не думал об этом.

- Жертву выискивают ведь подельники?

Поморщился. Кажется, слово "жертва" не понравилось.

- Да, они. А что?

- А если вдруг... - Она нерешительно помолчала. - Если вдруг попадётся такой человек - слабый... Радим, ты скажи мне сразу о нём, а? Номер моего мобильного у тебя есть. Позвони мне, а я дальше передам. Алексеич придумает, как сразу встретиться с этим человеком и снять с него твой кошмар. А ты перед своими будешь чист: ты же предупредил их о нас.

Он подумал.

- То есть... Сон-то я передам? - уточнил он.

- Конечно. Просто слабый (она выделила это слово) человек так его и не увидит.

- Тогда можно. Всё, мне пора.

Он встал, задумчивый, и глубоко вдохнул. Потом последовал ещё один вдох. Кажется, он пока не замечал, что именно вдыхает, но запах ему нравился. Зато девушка знала, чем он машинально наслаждается. Во дворе дома расцвела черёмуха - здесь, а именно на газонах, росло несколько деревьев, и одна черёмуха была как раз под окнами квартиры. И остро-сладкий холодный запах вливался в кухню через балкон с каждым дуновением ветра...

Постоял, наслаждаясь черёмуховым ароматом, а потом кивнул, вспомнив:

- Наташа, я уйду. Можно парочку книг оставить здесь, на кухне? Я видел - у тебя есть по всяким эзотерическим техникам. Вдруг приду - тебя нет?..

- Хорошо - выбирай.

Парень было повернулся к двери, и Наташа спохватилась сама. Встала следом.

- Радим, подожди.

- Что?

- Устрой мне тот сон, про который я думала, что сплю.

Он шагнул к ней. Девушка помнила, что он тогда погладил её, словно мимоходом, по голове. Ни о чём не подумала, настроенная на работу, и вдруг оказалось, что она стоит так близко к нему, что, попытайся он или она чуть наклониться, они сразу коснутся друг друга. Более того - Радим медленно поднял руки, не прикасаясь к ней, но будто огладил её плечи. Но этого она уже не видела. Он смотрел в глаза - упрямо, не соглашаясь даже на то ограничение, о котором она предупредила... И этот взгляд уже не имел никакого отношения к колдовской силе. Это был взгляд мужчины, который понимает, что женщина, оказавшаяся в его руках, не сможет уйти, пока он не позволит ей это сделать... Наташа, затаив дыхание, смотрела в тёмные глаза Радима и только ждала, смущённая и встревоженная его упрямством... Одна ладонь легла на её плечо - будто удерживая на месте, хотя девушка никуда и не собиралась сбегать, а вторая скользнула по её голове - так мягко, так нежно, словно приглаживая волосы... Она попыталась опустить глаза - и не смогла. И даже испугалась. Он не хочет, чтобы она отвела взгляд. И подсознательно, на уровне инстинктов, использует ту силу, которая ему дана, чтобы заставить её смотреть на него. Вовремя сообразив, Наташа снова заставила себя смотреть только на цвет его глаз, изучая его и размышляя об оттенках... Разочарованный её эмоциональным отсутствием, Радим "отпустил" её взгляд и только слабо улыбнулся.

Когда он отвернулся, Наташа успела заметить нервное движение его большого рта, чуть скривлённого в гримасе горечи и в то же время предвкушения. "Странное и опасное сочетание", - смущённо думала она, закрывая за ним дверь и признаваясь себе - увы! -в небезопасном теперь для неё жилище, что желала его поцелуя, хотя сознательно и удерживала парня взглядом на расстоянии.

Легла, предварительно закутавшись в шаль, и попробовала осознанно войти в наведённый Радимом прозрачный сон. Экспериментировала: выспаться-то надо по требованию Алексеича и Лены, но ведь во сне можно решить один вопрос.

Среди двенадцати дел, оставленных её группе, она должна выбрать самое яркое, чтобы увлечь Радима, кое-чему его обучить и прямым ходом провести к Алексеичу. Кроме того, это дело должно быть самым срочным.

Осознанный сон должен помочь выбрать такое дело.

Сомнение одно, разумеется, было. Радим - взрослый человек, несмотря на шесть пропавших, оторвавших его от нормальной жизни лет. Одно-единственное дело может и не увлечь его. А уж тем более не заставит его идти к Алексеичу, которого парень явно побаивается. Значит, мало - выбрать. Надо ещё все двенадцать дел расположить так, чтобы Радим постепенно привык к необычному, чтобы его потянуло участвовать в необычном.

А где легче отобрать эти дела по яркости, как не во сне, когда интуиция, пущенная на волю, работает лучше всего?

Решив наконец все условия, Наташа в полминуты проделала комплекс дыхания, чтобы уснуть немедленно. И уснула. Сон сначала был сумбурным. Мелькали все сегодняшние ситуации и люди, с кем встретилась... Девушка, по впечатлениям, шла по дороге, руками отводя ненужное, словно снимая натянутые поперёк дороги призрачные покрывала, и они таяли, пропадая бесследно.

Наконец Наташа добралась до главного. Она стояла уже не на серой дороге, которая изменялась ежесекундно, а на асфальтовой дорожке перед высотным домом. Такой был в списке дел - согласно покачала она головой. Следующее, пожалуйста...

И снова шла по дороге, снова останавливалась, изучая приснившееся - и запоминая. Список закончился, и девушка вздохнула, собираясь скомандовать себе обычный сон - где-то на часок...

Бессовестный!!!

И она ничего не могла сделать. Только смотреть - в ошеломлении!

Радим словно стоял напротив - шагах в трёх!

И - целовался!

С кем?! С нею... Наташа стояла и не могла пошевелиться. И... Как только узнала - свою фигурку, чьё отражение прикрыто в зеркале напротив телом этого мальчика-мужчины, как мгновенно очутилась в его объятиях! Он задыхался сам и не давал дышать ей, яростно целуя её. Оторопь заставила её сначала покорно подчиняться ему. Потом девушка попыталась оттолкнуть его, но парень прижал к себе её так, будто его руки резко каменно отвердели - и в то же время, как ни странно, стали горячими. Он придерживал её за затылок и впивался в губы так - словно дорвался, дорвался, дорвался!.. Он стонал от наслаждения и выдыхал ей в рот своё запаленное дыхание и неразборчивый шёпот... Было слишком больно - сопротивляться ему, и девушка прильнула к нему, сама лихорадочно гладя его по спине, по плечам, которые напряжённо согнулись так, будто пытались прикрыть её от всего мира, чтобы она принадлежала только ему!..

... Она прервала убийственную сцену во сне единственной мыслью.

Виртуальный секс.

Ледяная мысль... Сновидческий Радим оцепенел. Тяжело дыша, отступил от неё. Глядел так, словно она грязно обозвала его. Обиженный - до слёз. Он всё так здорово придумал, а она... "Мальчишка..." - во сне Наташа сама чуть не расплакалась над ним. Придя в себя, осторожно дотронулась до него.

- Не надо так... Во сне... Пожалуйста, Радим...

Он отвернулся и пошёл из внезапно безграничного пространства, где твёрдым оставался лишь пол под ногами, постепенно исчезая. А она, проклиная свою бесчувственность и неумение смягчить ситуацию, заснула обычным сном.

... Проснувшись, она некоторое время лежала, глядя в угол потолка. Мысли скакали через одну. Что этим сном он хотел от неё? Зачем придумал именно это? Признание, что она нравится? Признание, что он неравнодушен к ней?.. И ушатом холодной воды: а если он таким образом соблазнял других девушек и женщин? Рядом с ним всегда были те, которые ему сочувствовали. А он, хоть и постоянно голодал, нормальный парень. Со своими желаниями... Если так... Наташа быстро села и помотала головой. Если так, он причислил её к ряду доступных.

Где-то глубоко в душе робкий голосок напомнил, что для него все те женщины, потенциально бывшие у него, остались для него теперь в прошлом.

- Но зачем со мной так? - прошептала она.

Брезгливое чувство, которое испытывала Наташа, проснувшись, отдалило от неё Радима. Теперь, когда она думала о нём, парень стоял где-то на периферии её внутреннего взгляда. Смотрел на неё пренебрежительно и свысока.

От звонка мобильного она подпрыгнула и с облегчением подбежала к столу, на котором оставила телефон. Счастье, что не надо думать о сновидении... Тыкая в кнопку, она не заметила, как поднимая затем мобильный к уху, она провела пальцем по губам.

- Да, Рита, слушаю.

- Наташа, как у тебя сегодня со временем? - поинтересовалась девушка, которую Наташа видела за всё время пребывания у Алексеича всего пару раз, но с которой часто разговаривала по телефону.

- Вечер свободный.

- Алексеич сказал, что список у тебя есть. Вечером сможешь подойти к тому дому? Сегодня утром там произошло самоубийство. Пора серьёзно просмотреть этот подъезд.

- После шести буду там, - пообещала Наташа.

Дежурная на телефоне в доме Алексеича коротко попрощалась и отключилась.

Наташа положила телефон на стол. Первая часть прозрачного сна подтвердилась. Двенадцатиэтажный дом, бывший в её списке, значился как один из опасных в городе. Жители ещё не совсем понимали эту опасность, но уже несколько звонков по нему, то есть по одному подъезду в этом доме, уже поступало. Подъезд этот значился как подъезд несчастий. Смертельных, причём. Во всех двухкомнатных квартирах этого подъезда умирали люди. Или кончали с собой. За полгода похороны были в четырёх квартирах. И вот теперь пятое убийство. Самоубийство. Наташа уже бывала там - вместе с кем-то из ребят Алексеича. Кажется, был там Григорий - из тех, кто умел искать "куклы" или другие подставы. Не нашёл. Но решили, что дом останется в списке опасных.

Продолжение последовало.

Если она успеет, попробует приглядеться к людям, которые там сейчас наверняка собираются. Попробует разглядеть истинное лицо того, кто всё это устраивает, если только... Если только всё происходит из-за человека, а не из-за опасной, патогенной зоны, на которой стоит дом.

Девушка снова взяла мобильник. Время - пятый час. Звонить своим - не звонить? Они знают, что она ждёт от них звонка, когда освободятся. Поэтому сейчас только одна проблема... Она вышла на кухню, бесцельно огляделась.

Она принесёт и оставит ему книги - попроще, с чего легко начать изучение эзотерики. Пусть сидит и читает. Пусть ест всё, что найдёт в холодильнике из притащенного им же. Пусть. Но остаётся в квартире... Наташа очнулась от тягостных мыслей. Значит, так. Больше никаких просьб о помощи со сном. Это раз. Второе - сегодня же надо заехать к Алексеичу, благо что Игорь туда же отправится после поездки к дому, и попросить шефа снять остатки сновидческого наваждения.

Он оскорбил... Губы словно сами уродливо изогнулись от сильной обиды...

Робкий голосок снова попробовал достучаться до сознания через сонм смятенных чувств: "А если он по-другому и не умеет признаваться, что ты ему нравишься?"

- Ты не поедешь с нами, потому что я не хочу тебя сегодня видеть! - процедила она сквозь зубы.

"Но ведь Алексеич..." - попытался вякнуть голосок.

- Вот пусть он сам и приманивает! - огрызнулась Наташа. Мелькнула даже мысль отобрать у Радима ключи. Но по здравом размышлении пришлось от неё отказаться. Для Радима это будет чересчур. Озлобится, замкнётся - и прости-прощай вся работа с ним.

От звонка домофона она подпрыгнула.

Игорь. Обещал заехать - и уже не один.

- Лена, - прошептала Наташа, вжав кнопку домофона, и решительно принялась одеваться для выхода из дома. "Лена вправит мне мозги, умиротворит", - решила она, старательно забывая, что, пока она в состоянии жёсткого напряжения, даже сильный эмпат не сумеет пробиться к её эмоциям, чтобы успокоить.

Быстро собралась сама, забросила всё, что нужно для выхода, в сумку и открыла замок. И - чуть не столкнулась с Радимом.

- Ох, прости! - запыхавшись, сказал он, радостно улыбаясь и протягивая ей букет роскошных роз. - Это тебе!

Она встала, как вкопанная, глядя на него и прозревая. Он - пока не знает, чем закончилось то действо, которое подсунул в её сон. Он придумал сценарий, чтобы подтолкнуть её к пониманию, что с ним происходит. И сейчас жадно всматривается в её глаза, чтобы узнать, как она восприняла предложенный им вариант развития их событий. Нет, это не виртуальный секс. Особенно для него. Наташа облизала губы и взяла букет, с тревогой уже наблюдая, как широченная улыбка парня медленно тает...

- Прости, Радим. У нас - ЧП. Самоубийство. Ты можешь с нами не ехать. Я сейчас поставлю цветы в воду, а потом поеду. А ты оставайся. Приеду...

- Нет, - спокойно перебил он. - Я еду с вами. И ты познакомишь меня со своей...

Он замолчал и вдруг отвёл потухший взгляд.

- Как хочешь! - бросил он и, задрав подбородок, прошёл мимо неё в квартиру.

Она постояла перед порогом, неожиданно отчётливо понимая суть этой небольшой реечки. Порог. Переступи - и... И что?

Обозлившись, Наташа дёрнула на себя дверь и громко хлопнула ею. И, жёстко ступая по полу, чтобы было слышно, пошла в кухню, где сидел Радим, ссутулившись, не глядя на брошенный на стол букет.

- Есть только одно, что может смягчить ситуацию. Дай слово, что больше не будешь злоупотреблять моим доверием! И тогда...

- Тебе не понравилось, - бесстрастно сказал Радим, не поднимая головы.

Девушка открыла рот немедленно ответить: "Да!" И закрыла. Нужно быть честной перед собой. Она вспомнила сновидческий эпизод. Она соврёт, если скажет, что поцелуй не понравился. Нагло соврёт. Но именно о нём говорить вообще не хочется.

Невольно придерживаясь его манеры говорить, она глухо сказала:

- Вопрос не в том, что мне понравилось или нет. Вопрос в доверии. Я попросила тебя сделать то, что у тебя легко получается. А ты... Ты воспользовался моим доверием и добавил в сон... Ты понимаешь, что мне теперь просто страшно? Я боюсь прикоснуться к тебе - и... Мне... - Она сглотнула. - Мне обидно, что я доверилась тебе.

Радим молчал.

И Наташа не могла заставить себя уйти, пока он не скажет хоть слово.

Наконец он заговорил, всё ещё глядя в пол.

- Я... Первый раз такое сделал. У меня были... - Он осёкся, только бросил на неё быстрый взгляд, но упрямо продолжил: - Были женщины. - Парень не хвастался - он объяснял. - Я смотрел на них и сразу понимал, как они ко мне относятся и чего от меня хотят. А тебя... Я не вижу. Я не понимаю тебя. Ты привела меня сюда, но видно, что... - Он уже как-то виновато глянул на неё. - Что переспать со мной ты не хочешь. Ты дала мне ключ, и опя-ать... - Последнее слово он выговорил медленно-медленно, словно прозревая, и уставился на неё, потрясённый. - Ты... Ты всё это делала... Делала, чтобы я... И ты мне говоришь о доверии?!

Пока он с трудом выталкивал из себя слова, Наташа вдруг вспомнила, как совсем недавно наблюдала за общением Игоря и Лены. И как тогда подумалось: Лена - эмпат. Почему же она не видит зарождающейся взаимной приязни? Тогда казалось - это странно. А теперь...

Может, и глупо. Но слова Радима о женщинах, которые были в его жизни и которых он сразу понимал, на этот раз не задели её. Наташа поняла, о чём он говорит. О животных инстинктах и о потребностях тела.

В их с Радимом взаимном притяжении Наташа уже не сомневалась: иначе бы у неё не было такой острой обиды на сон с его странной приправой. И это притяжение гораздо тоньше и сложней, чем всё его бывшее общение с другими женщинами. Поэтому он не понимает её, почему она так зла на него.

"Что будет, если он сейчас встанет, подойдёт и обнимет меня? А то и будет, что вырываться не буду!" - думала она, новыми глазами рассматривая парня, который снова упёрся взглядом в пол.

Она бросила сумку на ближайший табурет. Два шага - и она рядом с Радимом. Обошла его. Встала сзади, за спиной, - и положила ладони на его плечи, вздрогнувшие от неожиданности.

- Сказать, что твои догадки насчёт Алексеича - пшик, слишком грубо, - тихо сказала она. - Да, была такая мысль, которая быстро и легко растворилась в совершенно иных... Радим... Выразить такое трудно. Ты не спеши, ладно? Тебе надо разобраться во многом. Мне - тоже. Не торопи. Я не слишком хорошо в этом разбираюсь, но главное знаю: не стоит спешить... Давай так: сейчас ты что-нибудь быстро съешь, пока я ставлю тебе чайник на огонь, а потом мы пойдём знакомиться с ребятами. Согласен?

Он поднял одно плечо и склонил голову, чтобы щекой дотронуться до её ладони.

9

Чай пришлось отменить. Позвонил по мобильному Игорь, сказал, что Лена задерживается примерно на полчаса, а значит, у дома Наташи они будут только часа через полтора.

Наташа тут же решила, что чай для Радима - это жидковато.

- Что будешь? - спросила она, стараясь рассмотреть в холодильнике свои кастрюли за свёртками и пакетами. - У меня есть картофельное пюре - оно хорошо пойдёт с яичницей с ветчиной.

- А суп остался? - спросил Радим, с неудержимо довольной улыбкой созерцая продуктовый "склад". - Тот, которым ты меня в обед кормила?

- Сделаю и то, и другое, - решила Наташа. - Только второе будет без пюре.

И оказалась права.

Радим умял и суп, и яичницу.

Ей самой кусок в горло не лез.

Изображая активного едока, но таща прямо со сковородки малюсенькие кусочки, Наташа исподволь наблюдала за Радимом. Почему-то ей казалось, что ведёт себя парень, как мог бы вести себя выброшенный хозяевами за ненадобностью на улицу породистый пёс. Пса спустя долгое время его бродяжничества привели в новый дом. Он уже понял, что его здесь будут кормить, и пытается есть деликатно, вспоминая давние манеры. Но голод время от времени берёт его за шкирку, и пёс начинает жадно глотать, не пережёвывая, подсунутые ему куски. В первый обед Радим ещё сдерживался и вёл себя крайне воспитанно. Но сейчас, когда Наташа уже знала о нём многое из его рассказов, он будто расслабился...

Себя Наташа сравнивала с домашней кошечкой. Из беспородных, но таких - очень мягких и маленьких. И вот сидит такая кошечка - шерсть на холке после недавней агрессивной встречи дыбом, но глаза на обедающего уже круглые и сочувственные.

- А где работает ваша Лена? - Откинувшись на спинку стула, Радим уже лениво пил чай, скользя рассеянным взглядом по столу, но без малейшего желания взять хоть что-то.

- В круглосуточном детском саду, - сказала Наташа. - Ночной нянечкой. У них там одна из дневных нянечек в отпуске с начала мая. Лена её подменяет посменно вместе с другими. Вот и задерживается иногда

- Я думал, вы все нигде не работаете, - заметил парень.

- Игорь работает в небольшой частной фирме - геодезистом. Он самый свободный из нас, потому что у него ненормированный рабочий день. Если есть заявка, немедленно едет по адресу. Судя по тому, что он говорит, есть возможность постоянной работы в одной строительной фирме. Он думает... У меня пока свободный год, но заочно - аспирантура, а потом, через год, будет вакансия младшего преподавателя в нашем педе. Но я тоже думаю. Алексеич соблазняет работой у него. Хочет, чтобы я вела младшую группу, потому что считает - я объясняю хорошо. В общем-то, - улыбнулась она, - группу я уже веду. Два раза в неделю. Но рассказываю только азы эзотерики и отрабатываю с ребятами самые примитивные приёмы использования энергии... Радим, будешь ещё чаю?

Парень не откликался. Приглядевшись к нему, вставшая было Наташа снова села.

Обострённое лицо, с которого слетело всякое выражение сытого благодушия. Почти злое. Глаза немигающе упёрлись в столешницу, но, кажется, парень этого не замечал. Парень уже не сидит, откинувшись на спинку стула, а чуть наклонился вперёд. Пёс превратился в волка, который готов не то нападать, не то защищаться.

Девушка даже поёжилась: что это с ним? Что разозлило Радима в её ответе на его же вопрос?.. Проникнуться его странным настроением и спросить, в чём дело, Наташе не дали. Снова зазвонил мобильный.

- Наташа, мы внизу. Спускайся, - велел Игорь.

- Я не одна. Со мной Радим, - предупредила девушка.

- А? - Отчётливое недоумение в голосе Игоря заставило её уточнить:

- Алексеич разрешил ему поездить с нами.

- А, тогда ладно. Ждём вас, - с тем же недоумением отозвался Игорь.

- Ну, что? Готов к подвигам? - спросила Наташа, быстро убирая со стола грязную посуду в раковину. - Ты высокий - достань мне со шкафа вон ту вазу. - И быстро налила в поданную вазу воды, после чего сбегала в ванную комнату, где в тазике с холодной водой лежали принесённые Радимом розы.

При взгляде на цветы, оказавшиеся в вазе, парень немного смягчился и даже помог их расправить, как предложила Наташа, пока она собирает сумку. Когда выходили из квартиры, девушка машинально пожала плечами: так и не поняла, почему он вдруг так... насторожился? Надо бы в спокойной обстановке вспомнить, что она такого сказала, что парня могло обозлить.

На улице они словно попали в прозрачную волну того же сладкого черёмухового запаха. Радим, кажется, не понял, в чём дело, но вдохнул полной грудью густой аромат, и его лицо начало смягчаться. Оглянувшись на газон с деревом, Наташа улыбнулась: а ведь скоро и сирень расцветёт! Значит, будут холода...

- Ребята, привет! - зазвенела Лена. И тут же возмутилась: - Наташ, скажи ему, чтобы он меня так не тащил! Схватил за руку, а на меня дети смотрят! Фу на него!

- Наташа мне что должна сказать?! - поразился Игорь. - Нет, Наташ, ты взгляни на неё! Совсем заигралась со своими малявками в садике! Воспитательница, блин!

- Минуту, - сказала девушка, коротким жестом останавливая обоих. - Знакомьтесь - это Радим. Вас представлять ему не буду. Он знает.

- Привет, Радим! - помахала ему рукой Лена, предусмотрительно оставаясь чуть за Игорем. - Жаль, конечно, что в такой момент встретились, но такая работа.

Зато Игорь нисколько не сомневался. Или забыл - испуганно решила Наташа. Он шагнул к ссутулившемуся Радиму, напряжённо взглядывавшему на них быстро и коротко, и чуть не поймал его руку - пожать.

- Ты смотри, девчонкам не поддавайся! - проворчал он. - Они тут у нас быстро тебе на шею сядут. Ну, что? Едем? Давайте быстро в машину!

- Раскомандовался! - фыркнула вслед ему Лена и, сморщив носишко, подмигнула Радиму. - Он такой... Наташ, вы ведь назад сядете, да? Я - с Игорем. Его всё равно воспитывать надо.

- Пойдём, - уже не сомневаясь, подхватила Радима под руку Наташа. - Игорю ещё потом к Алексеичу ехать, так что поторопиться надо, чтобы не слишком поздно вернуться с места.

Пока они огибали машину, парень успел тихо спросить:

- А зачем к Алексеичу?

- Игорь привык, - рассеянно сказала Наташа. - Он начинает и завершает день тренировками, а там несколько залов - для обычных тренировок и для релаксации. Одно время с ним плохо было, и залы Алексеича стали просто спасением.

Прежде чем она нырнула в салон, Радим удержал её за руку и шёпотом спросил:

- С этим Игорем - плохо?

- Потом расскажу, - пообещала Наташа и села.

Парень закрыл дверцу и обошёл машину.

Пока ехали - двое на задних сиденьях молчали. За них активно беседовала парочка впереди. Эти успели и поссориться, и помириться, и рассказать друг другу анекдоты, и обозвать друг друга, из-за чего снова поругались... Но, когда до конца пути осталось совсем немного, сразу дружно замолчали. Первой снова заговорила Лена.

- Радим, а ты когда-нибудь пробовал развивать свой дар насылать сны? - с огромным любопытством спросила она, развернувшись на кресле, и поблёскивая глазами, полными любопытства.

- То есть? - насторожился парень.

- Ну, там... Пробовал насылать сны с таким содержанием, чтобы не для себя выгоду поиметь, а просто для самого человека? Ну, например, чтобы порадовать его?

- А... Это и пробовать не надо, - с облегчением сказал Радим. - И так умею.

Наташа только улыбнулась, вспоминая старушек, о которых он рассказывал и которые считали его приносящим счастье... На одном из перекрёстков Игорь свернул.

Двенадцатиэтажный дом, длинный, выстроенный в несколько секций (или как там они называются), постепенно "спускался" по холмистой местности. У предпоследнего подъезда, где случилось несчастье, до сих пор стояли люди, хотя трагедия произошло в послеобеденное время.

Наташа почувствовала укол вины: давно надо было заняться этим домом. Может, тогда и не было бы этой смерти.

Игорь остановил машину за два подъезда до нужного им.

- Подробности кто-нибудь знает? - тихо спросила Наташа, приглядываясь к людям, небольшими группками стоящим у места.

- Пока известно лишь, что женщина, лет за тридцать, разведённая, выбросилась из окна, - сказал Игорь. - Квартира была изнутри закрыта на такой замок, что снаружи закрывать и открывать его нельзя. То есть это точно не убийство. Жертва работала в престижной фирме, сотрудничавшей с какой-то известной заграничной. То есть была материально обеспечена. Есть... Был друг. В момент несчастья ждал её за городом, на даче. Всё. Больше ничего не известно.

- Выходим, - скомандовала Наташа.

- Мы с Леной впереди, - напомнил Игорь. - Вы с Радимом далеко от нас не отходите.

- Почему мы не должны отходить? - шёпотом спросил Радим, когда они пошли по покатой пешеходной дорожке вдоль дома к предпоследнему подъезду.

- Игорь - очень ответственный человек. Он знает, что сильный, поэтому считает своим долгом защищать тех, кто ему вверен, - без тени насмешки ответила девушка. Так что впереди нас с тобой идут два миротворца. Только один работает на умении манипулировать силой эмпатии, а другой - на силе кулака.

- И как ты... вы будете работать?

- Первым делом надо посмотреть, не замешан ли здесь человек. То есть, вполне возможно, аномалия двухкомнатных квартир - искусственная. Такое в практике было: сделал человек проклятие, чтобы отомстить, а из-за последствий страдают невинные, которых проклятие задело. Если вытягиваем пустышку, придётся идти сначала в подъезд и дотошно обыскивать его, искать предмет с наговором, а если и его не найдём, надо будет спуститься в подвал - и присмотреться, не патогенная ли зона здесь. Последнее - трудней. Если в подъезд зайти нетрудно с кем-нибудь из входящих-выходящих, то из-за подвала придётся договариваться с дворничихой. А здесь уж на кого нападёшь. Деньги, конечно, многое решают, да и Лена с нами, но всякое бывает.

- А в саму квартиру подниматься не будете?

- Нет. Смысла не вижу. Место просто простреливается насквозь - и это ясно.

Когда подошли к подъезду, оказалось, что толпа, видневшаяся издалека многолюдной, на деле состояла из небольших группок - отдельно подростки, отдельно старушки, отдельно женщины. Все тихонько, но активно обсуждали происшествие.

Настроение было у всех горестное, хотя Наташа, чутко прислушиваясь, уловила и осуждающее: "И чего ей не хватало?"

Поскольку на месте мало кто стоял: люди ходили, присоединялись то к одной группе, то к другой, подходили те, кто ещё не знал, что произошло и их начинали снабжать невесёлыми новостями, то и группа Наташи не выделялась на фоне перемещающихся людей.

Девушка чуть не подпрыгнула от крика рядом.

Группа девушек - кажется, старшеклассниц, стоявших неподалёку, зашевелилась.

Закатывалась в самой настоящей истерике - непрерывный надрывный крик и громкие рыдания, - какая-то тоненькая девочка лет семнадцати. Она была похожа на своих соседок или подружек и одеждой (вся в чёрном), и недавно просто любопытным взглядом по сторонам - и вдруг... Кажется, только сейчас она пронзительно, до глубин ещё детской души поняла, что стоит рядом с местом гибели человека, решившегося добровольно уйти из жизни...

Наташа ускорила шаг, оглянулась на неё.

Как-то так получилось, что по обе стороны и близко от девочки оказались Лена и Радим. Шагнули разом, не сговариваясь, и от неожиданности одновременного движения понимающе улыбнулись друг другу. Лена проследовала ещё немного вроде и мимо, но встала на полшага впереди уже рыдающей девочки, от которой после попытки успокоить остальные девушки-подростки отпрянули и растерянно оглядывались, не умея успокаивать в таких случаях. Лена положила руки на плечи плачущей и, чуть склонившись к ней, что-то тихо и с сочувствием спросила у неё. Та прерывисто вздохнула, подняла мокрые глаза на Лену - в секунды совладав с собой и отвечая уже без крика, только громко всхлипывая. Именно этот момент, когда незнакомка заговорила, заикаясь, но отвечая на вопрос эмпата, и выбрал Радим, чтобы протиснуться мимо. Естественно, что в небольшой толпе его рука "нечаянно" коснулась руки незнакомки. Ошеломлённая пониманием, что недавно истерично рыдавшая девушка, тем не менее, будет спать, не видя кошмаров, Наташа подумала: "Вот это да... А ведь у меня самая настоящая армия! С такой силой-то!.."

Игорь уже стоял позади незнакомки и бдительно, но незаметно озирался. И Наташа знала, что теперь неизвестная девушка инстинктивно чувствует за спиной защиту: Игорь-то при виде эмоционально плачущей мгновенно перешёл в ментальную боевую форму. А Наташа по себе помнила, как уютно в это время стоять рядом с ним.

"Подведём итоги, - решила изумлённая девушка. - Лена успокоила. Радим наслал сон, который девушка увидит вместо кошмаров, какие могли бы присниться после трагедии, которую она так прочувствовала. Игорь вселил в неё уверенность. Ой... И я командую всеми ими?.."

Она отвернулась, ощущая и радость за свою группу, и страх, что такие люди - с сильными способностями, - могут однажды оказаться на другой стороне баррикад. Радим-то уже одной ногой среди тех, кто готов на всё ради быстрой наживы... Деловая мысль проскочила вдруг по краю её восторга и тревоги: Алексеич сказал, что с провинциального мафиози стрясла деньги городская, здешняя мафия. Что-то не похоже, что Севка и Сашок из них. Надо бы не забыть уточнить.

Девочка успокоилась так, что даже заикания не слышно было. Лена ещё раз погладила её по плечу, что-то шепнула и двинулась дальше. Другие девушки, с кем стояла недавно рыдавшая, с облегчением придвинулись к подруге...

Пока ребята "успокаивали" и далее небольшие группки праздных зевак, Наташа всмотрелась в вертикальный ряд окон от двухкомнатных квартир, а затем повернулась к толпе, не спеша разглядывая лица, будто рассеянно скользя по ним. Первой на глаза попала успокоенная девочка. Хватило взгляда, чтобы понять её истинное лицо: она плакала не оттого, что по её вине погиб человек, а от полного понимания, как хрупка человеческая жизнь. Настроившись на деловой лад, Наташа легонько кивнула себе: эта девочка не при чём.

Подошёл Радим, постоял рядом с нею, потом отошёл - начал следить чуть издали. Девушка чувствовала его взгляд и, несмотря на нервозную обстановку, с трудом удерживала улыбку. Он включился в работу, даже не сказав ни слова. Сам. Значит, ему нравится помогать людям. Возможно, его можно будет быстро убедить прийти к Алексеичу, чтобы тот сам решил, рассказывать парню, кто он и какой силой владеет, или подождать некоторое время.

Что-то неприятное, будто кто-то корявым ногтем провёл по коже.

Наташа неспешно прошлась до подъезда и повернулась идти назад. Бросила несосредоточенный взгляд и сразу отошла в сторону.

Несколько женщин пенсионного возраста вполголоса обсуждали что-то. Поскольку они были здесь давно, то, наверное, обсудили и происшествие, и всё, что с ним связано. Возможно, сейчас они обсуждают уже что-то другое, без связи с несчастьем.

Женщина, одетая неряшливо - в вытянутую кофту, в обвисшую трикотажную юбку, небрежно прибравшая тёмные с проседью волосы в рассыпающуюся "копнушку", , через дорогу от дома, где произошла трагедия, стояла наособицу, но в то же время ничем не выделяясь. В руках две тяжёлые продуктовые сумки. Наткнувшись на неё взглядом, Наташа вдруг вспомнила, что стоит эта женщина здесь довольно долго, ни к кому конкретно не присоединяясь. Но, судя по тому, как она быстро вскидывает глаза на группу женщин пенсионного возраста, интересующий её объект находится именно здесь.

Девушка снова медленно, словно прогуливаясь, отошла в сторону - так, чтобы видеть перед собой и неряшливую женщину с сумками, и группу пенсионерок. Короткий взгляд направо - и к ней не спеша подошла Лена.

- Нашла что-то? - вставая рядом, но не смотря на Наташу, спросила та.

- Вон там женщина с сумками, нашла? Причёска ещё, как воронье гнездо.

- Вижу.

- Просмотри её взгляд. На кого она смотрит и с каким чувством.

- ... У-у, как у нас здесь всё запущено, - тихонько и с тревогой сказала Лена. - Ты нашла интересный экземпляр, Наташ. Да она же вся ненавистью исходит!.. Так, она ненавидит вон ту - которая в сером костюмчике. Да-да... Элегантная дама в возрасте. Ну, которая слегка рыжеватая - крашеная, наверное. Смотри-ка, они даже встретились глазами - и тут же отвернулись. Проверять будешь - на истинное лицо?

- Буду. Сейчас она, мне кажется, пойдёт отсюда. Предупреди Игоря, ладно? А я перейду ей дорогу, заодно в глаза загляну. Радим где?

- Да он недалеко от Игоря, вон - оба у последнего подъезда стоят, болтают о чём-то. Но нас смотрят. Ну, что?

- Я пошла.

- Я побежала к Игорю.

Девушки разошлись. Наташа будто резко вспомнила, что ей нужно на асфальтовую тропинку, которая пересекалась с тем местом, где стояла женщина с "вороньим гнездом". Обходя неизвестную, Наташа как бы невзначай обернулась на те же окна двухкомнатных квартир, а потом заглянула в её глаза... Секунду спустя пальцы заледенели, внезапно потеряв чувствительность, и девушка уронила сумочку, которую сжимала в руках. Неряшливая брезгливо отступила, пока испуганная Наташа поднимала обронённую сумку, а потом и вовсе развернулась и пошла к соседнему дому.

Радим неожиданно оказался рядом.

- Что случилось?

- Подожди...

Перед глазами остался странный фрагмент: часть полутёмного помещения, словно перерезанного какими-то линиями, прямыми, длинными и короткими... Что это? И - темнота с тусклым светом в различных пропорциях. И - какое-то пятно поверх чего-то, но снизу. И к нему тянется рука... И смутная тень на стене - тень женщины с неряшливой причёской... Наташа поморщилась и потрясла головой. Прошептала снова:

- Подожди...

И расслабилась, где-то издалека сожалея, что здесь нет Володи, который бы сразу определил, что такое держит перед глазами эта странная женщина. Но девушку уже обернуло лицом к дому. Прислушиваясь к своим ощущениям, Наташа медленно зашагала к подъезду, стараясь не шагать сама, а отдаться на волю того неведомого, что направляет её к дому. И, как подтверждение, - тупо-жизнерадостно (в её ведомом состоянии так восприняла звук девушка) пропел домофон, и подъездная дверь открылась перед ней. Вышел какой-то жилец, мельком глянул на девушку и посторонился, вежливо пропуская в подъезд и Наташу, и неотступно следующего за нею Радима.

Она прошла "предбанник", уверенно свернула налево и оказалась в помещении, похожем на небольшой зал. Прямо напротив - дверь в лифт. Справа - какое-то помещение, спрятанное в решетчатую клетку. Нет, не здесь. Наташа вернулась в коридор между "предбанником" и помещением перед лифтом. Постояла, а потом заглянула в узкий проход между решетчатой клеткой и стеной.

- Вот... Нашла...

Она, забыв, что Радим идёт следом, протиснулась в этот тесный коридор и вышла в уже низкое помещение, довольно тёмное. Итак... Полутьма. Прямые линии, которые пересекаются и накладываются друг на друга. Непонятно для чего нужное помещение. Может, появилось, потому что строили дом на склоне и приходилось изощряться, чтобы вписать здание в рельеф.

- Что это? - негромко спросил за спиной Радим.

- Понятия не имею, - тихо же ответила Наташа. - Но где-то здесь должна быть одна штуковина - на потолке. Надо поискать, - пробормотала она, щурясь на тёмные пятна наверху и досадуя, что не имеет привычки носить с собой фонарика.

- Вот это?

- Не дотрагивайся!

Радим отдёрнул руку. Мгновенно взмокшая от пота Наташа выдохнула и после секундной паузы уже спокойнее сказала:

- Нельзя притрагиваться к любым предметам, которые мы ищем. Правило первое. Запомни. Если мы ищем предмет, на который навязана сила, он может быть опасен, и его можно взять лишь с соблюдением некоторых правил.

- Например?

- Например, у меня с собой платочек, пропитанный святой водой.

Она ещё раз внимательно оглядела найденный парнем предмет и поёжилась.

К крашеному потолку прилепилась пластилиновая кукла. Кажется, она здесь была уже давно, потому что теперь, сосредоточившись, Наташа могла разглядеть её края, слегка отставшие от поверхности потолка. Ещё немного - и глаза Наташи привыкли к сумраку настолько, что разглядели: фигурка не просто прилеплена к потолку - в шею куклы вмята плетёная верёвочка, изображавшая петлю.

Стараясь не касаться фигурки пальцами, девушка закутала её в платочек, затем тщательно завернула в газетный лист. Огляделась. Нет, больше ничего не видно.

- И что дальше? - невольным заговорщиком вполголоса спросил Радим.

- Игорь сейчас повезёт куклу к Алексеичу. Тот пришлёт сюда других спецов, чтобы полностью снять остатки наговора на смерть. А ещё пошлёт людей, чтобы заблокировать силы той неряхи, которая так легко убивает людей.

- То есть ты знаешь, что произошло?

- Радим, давай выйдем отсюда, а? Была бы здесь Лена, она бы быстро привела здешнюю атмосферу в порядок. Но пока без неё - здесь даже разговаривать трудновато. Неужели сам не чувствуешь?

- Не могу сказать, что точно чувствую, - признался парень, боком протискиваясь к подъездному коридору. - Может, вся эта история повлияла...

Они вышли на улицу вовремя. Элегантная женщина в сером костюме как раз входила в подъезд, и Наташа немедленно повела бровью, глядя на Игоря. Тот неторопливо поднялся со скамьи возле дома и уже быстро вошёл в дверь, которую придержал Радим. Дверь стукнула. Уставившись на неё застылым взглядом, Наташа задумчиво сказала:

- На что спорим, что она живёт в одной из двухкомнатных?

- Игорь пошёл посмотреть, да? - сообразил Радим.

- Ага. Пошёл. Лена, что у тебя?

Подошедшая девушка-эмпат покачала головой.

- Поспрашивала у тех, кто чуть подальше стоял. Эта неряха (Наташа еле-еле улыбнулась) злобится на рыжую, из-за того что та мужа у неё увела. Ну и наслушалась я. Кто говорит - сам ушёл, кто - что приворожила. Болтовни много, но главное - та до сих пор не простила. Игорь где?

- Пошёл за ней.

Пропел домофон, и Игорь словно откликнулся на вопрос Лены собственной персоной. Он взглянул на всех и поджал плечами.

- Двухкомнатная квартира.

- Вот теперь всё ясно, - тяжело сказала Наташа. - Эта курица сделала наговор на дамочку, но та оказалась сильной. И умирали не те, в кого целила неряха. Поехали к Алексеичу. Здесь нам больше нечего делать.

10.

Игорь с Леной тут же повернулись идти к машине.

Наташа было шагнула за ними - и остановилась.

Застыв на месте, Радим смотрел то ли на дом, в котором одно за другим вспыхивали домашним, мягко жёлтым светом окна, то ли в вечереющее пространство, и о чём-то раздумывал. На вид спокойный, но губы еле заметно дёргались.

- Радим? - позвала его девушка.

- Я-а... Наверное-е... - протянул он, отводя от неё глаза.

Наташа взяла его под руку и миролюбиво сказала, хотя ощущения были, что она взяла под руку человека, под завязку обложенного взрывчаткой, а время оттикивает последние секунды до взрыва:

- Игорь довезёт тебя до остановки, с которой прямым ходом доедешь домой. Денег на троллейбус дать?

Он уставился в её глаза.

- Домой?

- Ну да. Ключ-то у тебя есть, - улыбаясь, напомнила девушка, чувствуя себя так, словно стоит на тонком льду, похрустывающем под её ногами и постепенно проваливающемся. Правильно ли она говорит? Не сбежит ли вообще? Найти-то они его найдут всё равно, зная, что он в городе... - Книги попроще на кухне я оставила. Почитаешь, а потом и я приеду. Поужинаем и поговорим.

- А... этот Игорь возражать не будет? - всё ещё неуверенно спросил Радим.

- Насколько я помню наш маршрут сюда, ему по дороге.

Больше он ничего не сказал. Только согнул руку, где на сгибе локтя примостилась её ладошка, и двинулся за парой впереди. Те так увлечённо болтали, что и не замечали, как далеко идут от них отставшие... Ощущая, как напряжённая волна холода постепенно спадает, Наташа с едва ощутимым облегчением подумала: "И почему рядом с ним я иногда как по минному полю иду? Или он так передаёт мне свой страх? При его силище да при его желании поделиться настроением - интуитивно?"

Уже ближе к машине, где Игорь открывал дверцу для Лены, Наташа не выдержала.

- Радим, а почему ты боишься Алексеича? Ведь он может вернуть тебе память! И ты знаешь об этом.

- Ты... - Он сглотнул, словно набираясь смелости сказать. - Я натворил много чего - снами-кошмарами, передавая их. А ты вот только что сказала про ту тётку, что её способности заблокируют потому что злая она. А если Алексеич и со мной так? Заблокирует? Я ведь тоже - такой же, как она... И тогда я... - Он облизал губы. - И тогда я - кто? Совсем бомж. Ни памяти, ни возможности прожить...

Она хотела сказать, что его способности заблокировать невозможно - слишком мощные. Да и память его уже не нужна - ведь они знают, кто он. Но об этом предпочла промолчать. Шеф пусть сам объяснит ему - человеку, из-за страшенной силы, о которой он пока не знает, похожему на взрывчатку с запущенным таймером. Шефу безопасней. И сказала лишь одно:

- Ты же сознаёшь, что ты делаешь. Чисто по-человечески. И, будь у тебя возможность, ушёл бы от тех, кто заставляет тебя... заставлял насылать кошмары ради денег. Мне кажется, я права?

- Ну... Да, - задумчиво проговорил Радим. - Это точно - да. Ушёл бы.

- Алексеичу нужны такие люди, как ты с твоими способностями, - обтекаемо сказала девушка. И, решившись, договорила: - Радим, а ты никогда не думал, что насылать сны - не единственный твой талант? Ты же сам об этом даре узнал не сразу. А если ты умеешь что-то ещё, но не знаешь об этом? Алексеич ведь и научить может, как к этому подступиться.

- Научить?

- Ну да. А что тебя удивляет? Меня же он научил.

Они остановились за машиной, в которой их терпеливо ждали Игорь и Лена. Впрочем, о терпении речи не шло: оба опять вовсю и с удовольствием ругались из-за чего-то. Так что Радим глубоко вздохнул:

- Помнишь, как ты рассказывала про учёбу? - И его взгляд снова заледенел, несфокусированно. - Я как будто оглянулся на себя, а сзади - пустота... Я столько потерял, столько лет, пока остальные учились и готовились к жизни... И ты предлагаешь учиться. Хотя бы тому, что я могу. Хочу. Но почему-то страшно. Ты - можешь объяснить, почему мне страшно?

- Если примитивно, то могу. Ты боишься изменений в жизни. Вот и всё.

- Так просто? - усмехнулся он и открыл дверцу, жестом предлагая сесть.

- Философия жизни такая, - пожала плечами Наташа. - Всё сложное на поверку оказывается простым. Если раскинуть мозгами...

В машине они молчали, поневоле прислушиваясь к оживлённому разговору сидящих впереди, пока те тоже постепенно не замолкли. Во всяком случае, прислушивалась Наташа, чтобы отвлечься от тяжёлых раздумий, а потом уставилась в окно, чтобы бездумно следить за мелькающими огнями на дороге... Но внезапно обернулась Лена и умоляюще сказала:

- Радимушка, пожалуйста, не надо!

Изумлённый парень вздёрнул брови.

- Что - не надо?!

- Не знаю, о чём ты думаешь, но мне так больно!

- Лена - эмпат, - вмешалась Наташа. - То есть она чувствует твоё настроение. Точнее - сочувствует его. То, что ощущаешь ты - ощущает и она.

- Хуже, чем чувствую, то, что не могу его переломить! - чуть не детским голоском пожаловалась Лена. - У меня такое только с Алексеичем было! Тебя не пробьёшь, Радим!

- Его надо разговорить, чтоб о тяжёлом не думал, - сказал Игорь. - Тем более - есть тема. Радим, хочешь расскажу одну диету, чтобы быстро набрать мяса на свои кости? Если просто так питаться будешь - мосластым станешь, а с диетой, да ещё если будешь по системе качаться, - мышцы будут что надо! У Алексеича вчера тренажёры новые привезли. Классные. Эх, показал бы я тебе упражнения!.. Хм... О, подъехали. Поговорить не успели, - задумчиво заключил Игорь. - Ну, что? Выходишь?

Он припарковался у остановки и выжидательно взглянул в зеркальце.

Радим сидел, выглядя совершенно оглушённым - до такой степени, что Лена сама задышала тяжело и часто. И парень, уже испуганно глядя на неё, поднял руку к дверной ручке, потом отдёрнул... Потом всем телом развернулся к дверце. Замер.

- Так, - сухо сказала Наташа. - Сядь нормально. Решение за тебя беру на себя я. Мы сейчас поедем в поместье, но по дороге я позвоню Алексеичу. Скажу ему, что Игорь показывает тебе наши залы, но ты боишься, как бы не попасть ему на глаза. Согласен? Он постарается не приходить на тренировки.

- Постарается? - поразился парень.

- Радим, давай откровенно, - предложила уже разозлённая девушка. - Как со взрослым человеком. Прямым текстом: Алексеич очень хочет, чтобы ты стал одним из наших. У него огромные связи, и он может не только вернуть тебе память, но и восстановить для тебя документы. А что главнее - восстановить твою личность, чтобы ты смог дальше нормально жить. Поэтому я уверена, что он сейчас сделает всё, что угодно, лишь бы не спугнуть тебя. Ну?

- Хорошо, - сказал Радим, обмякая на сиденье.

- Слышь, Наташа, - сказал, не глядя, Игорь. - Ты сходи к Алексеичу с отчётом, а мы с Леной проводим парня по залам. Идёт?

- Идёт.

Судя по тому, как и Лена расслабилась, Радим и в самом деле начал успокаиваться - не только внешне, но и внутренне. А Наташа вдруг вспомнила, как несколько дней назад она и Лена под руку с Алексеичем ходила в ресторан, где впервые и познакомилась с Радимом. Вспомнила, как Лена уверенно сказала, что собирается постоянно тренироваться на Алексеиче, потому эмпата, сильней его, нигде не найти. "Напомнить бы Лене её слова", - насмешливо и с грустью подумала она.

К поместью подъехали затемно.

Ещё по дороге Наташа заметила, что, глядя в окно, Радим становится задумчивым и вместе с тем даже умиротворённым. Настолько, что Лена сумела вновь начать легкомысленную пикировку с Игорем, кокетничая с ним.

Так и не поняв, наступившая ли тьма успокоила парня, или он пришёл к согласию с самим собой, Наташа вздохнула свободнее, лишь оказавшись во владениях Алексеича.

- А ещё здесь есть чудный сад, - мечтательно сказала она, будто продолжая беседу.

- И чем же он чуден? - оглянулся Радим, пока машины заворачивала за угол дома.

- Он наполовину лес, и бегать по его тропинкам - обожаю!

Уже в коридоре, где с Наташей договаривались встретиться в тренировочном зале, Радим, улучив минутку, спросил:

- Наташа, а ты научишь меня той штуке? Ну, когда сначала смотрела на дом, а потом - на людей, чтобы найти ту тётку? Или мне способностей не хватит на такое?

- Ишь, глазастый, - хмыкнула девушка. - Посмотрим на твоё поведение, тогда и поговорим!

Бурно объясняя с обеих сторон слегка обеспокоенному Радиму, какой он сейчас испытает восторг в зале с тренажёрными системами, Игорь и Лена, подхватив его под руки, буквально утащили из коридора.

А Наташа быстро добралась до кабинета Алексеича.

Через полчаса он знал не только всю картину трагедии в ряду двухкомнатных квартир, но и причину.

- Да, минус тебе огромный, - задумчиво попенял Алексеич, глядя на маленький свёрток в носовом платке, положенный Наташей на его стол. - Получается, дождались следующей смерти - и только тогда соизволили делом заняться? Плохо, Наташа.

- Плохо, - хмуро согласилась девушка. - Только не забывайте, что курсантом я перестала быть всего неделю назад и только тогда официально получила список дел. Да, я думала заняться этим домом пораньше, но тут на меня тринадцатое дело свалилось. Перебило остальные.

- Ты о Радиме? - уточнил шеф. - Ладно, поговорим о нём. С чего начнём?

- Его сила! - выпалила Наташа. - Лена сейчас в машине не могла воздействовать на него, чтобы перебить его страх. Он так силён, что эмпатически на него влиять нельзя.

- И - что?

- Не знаю, что делать, - взяв себя в руки после суховатого вопроса начальства, ответила Наташа. - Если вы сейчас вернёте ему память и объясните, чем он обладает, на что он пустит эту силу? Мне хочется заниматься с ним, постепенно объясняя некоторые приёмы и правила работы с энергией. Боюсь. А он по дороге сюда уже поинтересовался одним приёмом - поиском по ментальному следу. Алексеич, что мне делать? С другими делами я соображу, потому что аналоги есть. Но никогда я не слышала, как работать с человеком, который не знает о собственной силе, да ещё с беспамятным!

- Ты, Наташенька, умный человек, - выждав, не скажет ли она ещё чего, вздохнул Алексеич. - Я рад, что ты это сказала - о своём страхе. Признаюсь честно - я тоже побаиваюсь твоего Радима. И поэтому... Забрал бы я его у тебя. Вот честное слово - забрал бы. Устроил бы жить здесь и посмотрел бы его сны, от которых он кричит. Устроил бы для него персональное расписание. Да такое, чтобы занимался только со мной. Правда, есть одна закавыка... Я ведь разрушитель. Начни с ним заниматься на близком расстоянии, блок, устроенный памятью, слетит разом.

Он замолчал, с досадой глядя на свёрток с "куклой" и не видя его.

- Тогда... - медленно и неуверенно сказала Наташа. - Тогда я пока постараюсь приучить его к этой мысли. Ну, что только вы готовы взяться за его обучение. А потом вы дадите мне методики... Ну и начну с ним.

- Каким образом ты будешь его приучать... - начал шеф и закрыл рот. Проницательно взглянул на девушку. - Он бомжевал. Уж не у тебя ли он сейчас прописался? Побоялась, что сбежит?

Благодарная, что он не посмеялся и грязно не вывернул её поступок, Наташа кивнула и рассказала, как всё произошло и каким образом Радим получил ключ от её квартиры. Алексеич задумчиво сцепил пальцы и некоторые время, кажется, что-то прикидывал. Но пожал плечами и поднял глаза на девушку.

- Кажется, в этом случае предложенный тобой вариант может и сработать. Хорошо. Делаем так. Он просит - учи его самому примитивному. Тем приёмам, которые из самых лёгких и которые не требуют применения большой силы. Одновременно, если, как ты говоришь, ему стало интересно, таскай его по всем своим делам из списка. И показывай класс, чтобы он заинтересовался теми приёмами, которые для него станут завлекательными, но недоступными. И вот тогда в дело включусь я. Ты приучай его к мысли, что эти приёмы, самые эффектные и действенные, но опасные, могу показать ему только я. То есть... Идём от малого к большому. От простого к сложному. Приучаем работать с силой. Одновременно заинтересовываем умением эту силу применять. А уж...

Он не договорил - где-то далеко, за закрытой дверью - очень глухо, но отчётливо прозвучал явный взрыв. Девушка ещё только удивлённо взглянула на шефа, а тот уже вскочил и, обежав стол, бросился к двери, от которой и оглянулся:

- Чего сидишь?! Твой подопечный, небось! Нет?!

Уже испуганная, Наташа бросилась за ним.

Больше взрывов, которых она со страхом ожидала, не послышалось. У двери в спортзал с тренажёрными системами Алексеич притормозил и пропустил Наташу вперёд. Та сначала изумилась, но сообразила: Радиму обещали, что шеф его тревожить сегодня не будет. Дверь за нею закрылась не до конца. И девушка с облегчением поняла, что шеф, несмотря на обещание, всё же не собирается пускать ситуацию на самотёк.

В небольшом зале она разглядела жуткий бардак: пара систем была опрокинута, занимавшиеся здесь ребята жались по стенкам, а в центре, виновато опустив голову, стоял Радим. Слава Богу, не один. Напротив него вытирал нос Игорь и нервно посмеивался. И оба - такое впечатление, что стояли в центре мусорного круга с какими-то мелкими ошметками и клочьями белесоватого цвета. Будто городской снег.

- Что у вас тут?! - грозно спросила Наташа.

И ахнула, когда Радим, оглянувшись на её голос, бросился к ней и быстро схватил её за руку, чуть не прижимаясь и глядя вокруг исподлобья... "Обидели!" - первая тревожная мысль, и девушка быстро положила руку на его плечо, почти обнимая парня.

- Игорь, что здесь произошло?!

- Да ничего такого! - Неудержимо смеющийся Игорь закрыл глаза ладонью. А отсмеявшись, выдохнул и сказал: - Понимаешь, Радим спросил, что такое бесконтактный бой. Ну, я показал на "груше" один удар и объяснил, как это делается. Ну и... Результат.

Наташа подняла голову. По всему залу висели тросы с "грушами" и другими любимыми игрушками бесконтактников. Там, где стоял Игорь, трос висел, словно кем-то обгрызенный или измочаленный.

Теперь она поняла, что за клочья валяются по центру зала. Игорь рассказал, как действуют бесконтактные удары, Радим повторил, из старательности вложив в такой удар столько силы, что "груша" взорвалась изнутри.

- Ни фига себе - у него сила! - продолжал восхищаться Игорь. - Такую бы организовать, упорядочить. Да из Радима такого бойца сделать можно - только в руки взять! Наташа, а давай - попробуем, а?

- Только не сейчас, - жёстко сказала девушка, чувствуя крупную дрожь прижавшегося к ней Радима. Первые результаты личной силы в самодемонстрации часто производят потрясающее впечатление. - Сейчас мы поедем домой.

Она сообразила, что проговорилась. Но "домой" - для остальных значит пока лишь, что Радим уйдёт вместе с нею. Поэтому, чуть обернувшись к двери, она громко сказала:

- Если будет нужно, я отдам деньги за "грушу".

- У меня деньги есть, - буркнул Радим в её волосы. Она почувствовала тепло его дыхания и, уже усмехаясь, спросила:

- Тогда останешься? Продолжишь?

- А... можно?

- Игорь?

Счастливый бесконтактник подошёл и кивнул.

- Пошли, парень, мы ещё на тренажёрах не были. Покажу, как качаться и сколько.

Мокрые от пота пальцы Радима отлепились от ладони Наташи. Всё ещё насторожённый, он заторопился за уверенно идущим Игорем. Девушка отошла к двери, прислонилась к ней.

- Ах, хорош. Аж сияет, чертёнок, силушкой... - прошептал из коридора Алексеич. - Наташенька, девочка, уговори-ка ты его побыстрей в ученики ко мне. У меня ведь руки зачесались с ним поработать.

- Алексеич, - задумчиво спросила девушка. - А вы не могли бы на него повлиять с помощью его же метода вытягивания денег? Наслали бы на него кошмар, в котором только вы его спасаете... Или ещё бы что придумали, а?

- Фу, какие ты вещи говоришь, Наташа! - с укоризненной усмешкой сказал шеф. - Чтобы я - и действовал такими мальчишескими методами? Чушь.

- Просто я боюсь, как бы его всё-таки не поймали... Да, Алексеич! У меня вопрос образовался. Если двое заснятых на видео у провинциального мафиози наши, здешние, то почему мне кажется, что Севка и Сашок, курирующие Радима, действуют самостоятельно?

- Мы это уже выяснили. Олег помог. Эти двое работают на мафию и на себя. Рыбка покрупнее - для общака. Помельче - сами забирают дань. Здешние пока не знают про их отсебятину. Отсюда, Наташа, снова к тебе просьба: побыстрей бы уговорить твоего подопечного на общение со мной.

- Постараюсь, но не обещаю, - подняв руку ко рту (Радим оглянулся на неё от тренажёра), словно зевая, сказала Наташа.

- Я ушёл, - сказал шеф.

- Ага, - сказала девушка, внимательно наблюдая за Радимом, который с новым энтузиазмом пытался поднять предложенную ему тяжесть, лёжа на тренажёре.

Спустя полчаса они сидели в машине Игоря, который вёз их до остановки. Лена уехала раньше: её подвёз кто-то из ребят. На нужной остановке они распрощались и с Игорем, и девушка предложила:

- Радим, пройдёмся немного? Или устал?

- Нет, что ты! - удивился радостный парень. - Конечно, пройдёмся!

Она могла бы и не спрашивать, устал ли он. Ауру немного видела. Его - светилась и переливалась активной, взбудораженной силой. Перед выходом Игорь сводил его в душевую, но даже вода не успокоила Радима. Он шёл рядом с девушкой, явно переживая необычные ощущения, и то и дело посматривал на неё, кажется стесняясь первым заговорить об испытанных ощущениях. Наташа помогла:

- Ну? И как тебе оно нравится?

- Нравится! - решительно сказал он, едва дождавшись, пока она договорит. - Я как-то раньше не представлял, что можно заниматься... ну... Мне кажется, я слишком быстро вырос - Игорь сказал, что точно так, поэтому я такой тощий. Наташа, а ты... - И замолк опять нерешительно.

- Договаривай, - улыбаясь, сказала девушка.

- А ты про Игоря можешь рассказать? Помнишь, ты говорила - с ним плохо было? Что значит - плохо? Он выглядит таким... ну, уверенным.

Его небольшие глаза блестели из-под упавших на лоб волос откровенным любопытством, и девушка спокойно сказала:

- Игорь никогда не делает из этого тайны. Понимаю, что вы пока не слишком близко знакомы, но, если спросишь его, он тебе сам расскажет. А вкратце... Алексеич нашёл его на улице. И взял оттуда же. Глупо звучит, но, тем не менее, именно так всё и было. Обычный парень, только что отучившийся. Уже работал. Получал неплохо. И... потерял смысл жизни.

- Чего?! - вырвалось у Радима.

- Можно назвать это депрессией. Было так, если чисто внешне. Игорь сидел на скамейке, около остановки. Мимо проезжал Алексеич. И увидел ауру человека, ярко готового на самоубийство, потому что не понимал, чего ради жить. Алексеич предложил ему погодить с тягой к смерти и сначала разобраться в себе. Ну, а пока Игорь разбирался, он понял, что нашёл свой смысл жизни.

- И в чём же он? - спросил заинтригованный Радим.

- У всех своё, - усмехнулась Наташа. - Игорь изучает себя. Он выявил в себе способности бесконтактника. Способности видеть ауру. Способности слышать другого человека, просто сидя рядом с ним. Он понял, что обладает огромным набором способностей, и постепенно открывает их все. Смысл его жизни - раскрыть самого себя.

- Столько умений... - пробормотал Радим и вдруг с тем же интересом спросил: - А что умеешь ты? Ну, кроме разглядывания истинного лица человека? Кроме того, что умеешь связывать ментальные следы?

- Хм... У меня получается колдовской танец! - заявила Наташа. - На желание. Но я тебе его не покажу, потому что стесняюсь!

- Как это - колдовской танец? - загорелся парень. Он даже остановился, удерживая её на месте. - Наташ, ты хоть объясни, что это такое!

- Да всё просто. У всех этот танец личный, - смущённо сказал девушка. - Вот, например... Ты что-то задумал. Вспоминаешь в связи со своим желанием какую-нибудь музыку, которая... чем-то вроде созвучна твоему желанию. И начинаешь под неё танцевать в определённом (раньше говорили - в колдовском) состоянии. Движения на любые желания будут разными, никогда не повторятся.

- А что ты загадывала?

- Любопытный какой, - проворчала Наташа и хмыкнула. - Когда меня привели на проверку паранормальных умений и выяснилось, что я не психбольная, а видящая, я загадала, чтобы со мной занимался лично Алексеич. И он в самом деле забрал меня к себе.

Некоторое время они снова шли в молчании.

- А почему именно Алексеич? - нарушил его парень.

- Когда он мне объяснил, что я вижу, мне стало так спокойно. И я поверила, что дальше будет ещё легче. В определённом смысле легче не стало - учиться пришлось на полном серьёзе. Но рядом был он. И, когда у меня что-то не получалось, я напоминала себе, что получится, потому что он рядом. Такой вот замкнутый круг. И теперь я тебе завидую. Я хотела, чтобы Алексеич был моим личным мастером. А он теперь хочет, чтобы ты был личным его учеником.

- Это он сказал? - насторожился Радим.

- Да. - Поколебавшись, она сказала: - Пока ты тренировался, он некоторое время стоял за дверью, смотрел на тебя. И - сказал.

Прислушиваясь к тому, как он идёт, поглядывая иногда на него, Наташа ждала, скажет ли он ещё что-нибудь. И в то же время напоминала себе, что не всё сразу. Торопиться некуда. Или есть куда? Если он сегодня с таким эффектом показал свои возможности? С таким эффектом...

- Мне надо подумать, - тихо сказал парень, когда они подошли к её дому.

- Думай.

У подъезда он попрощался с нею, покачав головой на предложение зайти.

11.

На свой пятый Наташа поднималась не лифтом. Пешком. Шагая по ступеням лестниц, она решала праздный, но важный для неё вопрос: Радим отказался зайти с нею, потому что боялся испугать своим криком во сне или потому, что он и сегодня "идёт на дело"? Время-то хоть и позднее, но ночные рестораны работают, да и вечеринки в частных домах, слышала она, продолжаются до рассвета.

Вопрос праздный. Она никогда не осмелится спросить его, как он проводит время вечера, чтобы он не чувствовал себя связанным её вниманием к этой стороне его жизни. А сам он никогда не расскажет ей, так как сейчас чётко понимает: они и в самом деле по разные стороны "силовой баррикады". Причём - он не с лучшей.

Мельком проскочило: а если причиной его отказа войти вместе с нею домой и не крик, и не поход в ресторан? А если он ушёл, чтобы на свободе попробовать отработать бесконтактный удар? Хрен редьки не слаще...

Уже перед дверью в квартиру Наташа вздохнула: сумеет ли она заставить Радима довериться Алексеичу? И в раздумье над новым вопросом вошла в квартиру, чтобы, проделав привычные действия, приготовиться ко сну.

Легла спать - ещё и с досадой поморщилась. Какой сон может быть после такого насыщенного событиями дня? Но уснула неожиданно легко, несмотря на то что напряжённо сжалась под одеялом, неожиданно замёрзшая в довольно тёплую майскую ночь... И открыла дверь на улицу.

Она спустилась по знакомым трём ступеням от подъездного крыльца и остановилась на дороге перед домом. Дорога была широкая, двухполосная. Наташа огляделась. Вокруг - никого. Тишина, подчёркнутая шелестом ветра по асфальту. Всё серое. Как будто город вымер - и давно, поскольку успел покрыться пылью.

Потом услышала странное, ритмичное постукивание и, присмотревшись, обнаружила в нескольких метрах от себя Радима. Он снова сидел на земле - на дороге, безучастно смотрел на неё и постукивал рукоятью ножа по асфальту. "Что ты здесь делаешь?" - беззвучно спросила она его. "Я хочу, чтобы ты станцевала на моё желание", - беззвучно ответил он. "А какое у тебя желание?" Парень только смотрел на неё и постукивал ножом о дорогу. Она подождала ещё немного, но он молчал.

Тогда она решила: он выбивает ритм своего желания. Попробовать придумать движения под этот ритм? И, только подумав об этом, оглядела себя. Не удивилась. Волосы распущены. Платье струилось на её фигуре, словно большее на пару размеров, а книзу расширялось так, что путалось в ногах и слегка подметало дорогу. Длинное. Пришлось прихватить подол, чтобы не наступить на край. Даже во сне она отстранённо смогла подумать: "Такой он меня видит?" Но ритм взывал к ней, и она замедленно в этом колдовском сне, выполняя его требование, его приказание, повернулась, взметнув юбки. Радим смотрел только на неё, будто не замечая, что продолжает постукивать ножом.

Асфальт был тёплый - так она увидела, что танцует босая. Ритм заставлял мягко разводить руками, делая плавные движения кистями, словно приманивая кого-то к себе. Поворачиваясь и приседая, девушка продолжала думать лишь об одном: "Что за желание он задумал? - И сонно отвечала себе: - Не всё ли равно? Пусть сбудется! Мне не жалко для него станцевать! А может, потом расскажет?" И продолжала кружиться, чувствуя, как ткань платья то и дело облепляет ноги, и во сне это ей нравилось...

Она остановилась сразу же, едва смолкло постукивание ножа по асфальту. Замерла перед сидящим Радимом. Он опустил голову. "И что дальше?" - спросила Наташа. Он, не глядя, улыбнулся. "Ничего. Спасибо". Она подошла к нему и, присобрав подол платья, присела на корточки, пытаясь разглядеть его глаза - в её сне (она уже начинала понимать это) светло-серые, а не привычно тёмные. "За что спасибо?" Он всё-таки взглянул на неё. "Что танцевала для меня..."

... Сердце стукнуло - и Наташа распахнула глаза.

Когда осознала, что лежит, как и уснула, в собственной постели, а не разгуливает босиком по асфальту, первое, что подумалось: "Он же не гладил меня по голове? Я бы сообразила, что он насылает сон!" И сама себе ответила: "Зато много ходил со мной весь день под руку".

Проснулась, как выяснилось, рано: за окном хоть и солнце, но часы на стене показывают полпятого. Но - пока голова свежая, надо обдумать всё по принципу - утро вечера мудренее. И, как ни совестно, но первым делом поразмышлять над личным. Вопрос напрашивается очень уж любопытный: приснившееся только что - воля Радима, им насланный сон, или всего лишь отозвалась её последняя тема разговора с ним?

Поднялась, посидела бездумно на краешке постели. Посмотрела на солнечные лучи, которые постепенно переползали на книжные полки над столом, пристроенным в углу, у окна. Сна ни в одном глазу, и очень хочется выпить горячего крепкого кофе... Мягко ступая босыми ногами по старенькой "дорожке" к кухне - и улыбаясь (босыми!), Наташа шагнула было через порог кухни, но отпрянула - и резко запахнула на себе халат.

За обеденным столом, на котором беспорядочной кучей разметались книги, сладко спал Радим. Уткнулся щекой в скрещённые руки на столе и всем телом навалился на разложенные книги, словно пытался спрятать книги от кого-то. А общее впечатление, что он спит очень глубоко - так, что и книги подвластны его состоянию - дремлют.

Девушка, не оборачиваясь, ещё раз осторожно отступила и вернулась в комнату. Постояла, озадаченно глядя на коридорчик, а потом быстро выложила сменное постельное бельё и застелила диван. По первому впечатлению, она даже испугалась, что он так глубоко заснул: а если закричит - сможет ли она его добудиться? Потом сообразила: он передал кому-то свой кошмар, поэтому позволил себе уснуть. И вообще - именно поэтому пришёл, что не боится закричать во сне. Он же говорил ей...

Отступив от дивана, она посмотрела, всё ли сделала правильно, и отправилась на кухню. С минуту постояв над Радимом и прикидывая, с чего начать, она негромко сказала:

- Радим...

Не шелохнулся. Тогда она обошла его и со спины, просунув руки у него подмышками, попыталась поднять его, таща на себя. Он что-то недовольно замычал и крепко вцепился в край стола, словно его собирались вести куда-то насильно. Еле удерживаясь от смеха, Наташа снова тихо сказала - уже прямо в ухо:

- Радим, это я, Наташа. Я тебя сейчас проведу в комнату, понял?

- Понял, - неожиданно низким голосом отозвался он и вздохнул.

Он, с закрытыми глазами, сумел встать, и девушка нырнула под его плечо. Обняв её, Радим послушно задвигал ногами, и Наташа отвела его в комнату. Здесь она его усадила на диван. Сидя - не держался. С громадным облегчением: боялась - сопротивляться будет, - она подтолкнула его, чтобы повалился на постель. Ботинки он оставил у порога, так что она подняла его ноги, чтобы он выпрямился по всей длине дивана, а потом укрыла тонким одеялом. Раздевать не рискнула: проснётся - потом спать не сможет, а для него сон - драгоценен. Взглянула, как он заворочался, чтобы, вцепившись в одеяло, натянуть его на плечо, и тихонько вышла.

Первым делом на кухне она поставила на газовую плиту воду для кофе. Только затем принялась очищать часть стола от книг. А потом невольно заинтересовалась. Оказывается, он здорово похозяйничал в её книгах. На первый взгляд, они, казалось, были просто разбросаны, но теперь девушка уловила в этой мешанине, что они разложены на несколько небрежных стоп: на те, что были густо заложены закладками; те, из которых закладки торчали реже; и книги без закладок - явно те, которые не привлекли его внимания. Ещё одна стопка высилась на подоконнике.

Девушка открыла страницы одной книги - посмотреть, что он в качестве закладок использовал, и усмехнулась. Радим взял рекламки, которые валялись среди других бумаг, вытаскиваемых Наташей из почтового ящика, и заложил ими заинтересовавшие его страницы. Разглядывая каждую из отобранных им книг, она всё выше поднимала брови. Закипающая вода заставила её вспомнить о кофе. Пять минут - и вскоре кофе был готов. Теперь Наташа села и более сосредоточенно занялась изучением интересов Радима.

Разброс оказался огромный. Его заинтересовала гимнастика Гермеса Трисмегиста - Наташа невольно взглянула на пол: вот почему там лежал коврик, который обычно ютится у двери в квартиру. Кажется, Радим кое-что из упражнений уже попробовал и чисто практически. Мельком глянув на балкон и приглядевшись, не открыта ли большая форточка, Наташа хмыкнула: он хоть встряхнул эту ветхую тряпочку?

Книга о бесконтактном лечении руками была заложена вся. Уже с тревогой девушка заглянула в её конец - и выдохнула: закладка там тоже была - на статье об опасности такого лечения.

Создание оберегов и талисманов парня так заинтересовало, что книга с этими советами просто распухла от закладок, причём он уже использовал не только рекламки, но и просто-напросто полоски газет - нашёл ножницы на кухне и изрезал несколько штук.

"Когда он успел столько книг просмотреть?" - ошеломлённо подумала Наташа, поднимая следующую и далее уже обеспокоенно размышляя, не вручила ли она ему настоящее оружие. В обычной книге о техниках пользования менталом Радим откопал статью о боевом трансе. Она-то обычно такие статьи пропускала, не задерживаясь на них, и потому забыла, что они там есть и что парню пока о таком лучше не знать.

Остановилась Наташа на книгах о программировании собственной личности и разработке умений уходить в прошлое. Спохватилась, что кофе остынет, и взялась за чашечку... Не замечая еле тёплого, а оттого слишком горького вкуса жидкости, она ошарашенно смотрела на книги... Ой, ничего себе - она ему книжечки почитать предложила...

Наташ вдруг ясно услышала его голос: "Что ты наделала..." Она тогда не подозревала, что переданный им от неожиданности кошмар будет таким ужасающим. Легко бросила: "А может, я не хочу, чтобы его мне убирали?" Но сейчас Наташа думала о себе тем же потерянным голосом Радима: "Что я наделала..."

Наверное, побледнела от осознания своего поступка. Неуверенно подняла руку и дотронулась до щеки. Холодная. Человеку без памяти о прошлом, но обладающему стихийной мощью, она легкомысленно дала в руки инструкции, как пользоваться той силой, которую он до сих пор чувствовал лишь интуитивно. А если блок памяти слетит?

Девушка оглянулась на книги. Несколько статей он уже нашёл о памяти. Дилетант не сумеет воспользоваться советами. Он дилетант. Но он дилетант, внутри которого спит вулкан. А если вулкан проснётся во время всяческих упражнений? Он же не только о памяти набрал статьи. Но и о том, как пользоваться силами.

Наташа с трудом успокоила дыхание.

Первым делом надо научить его делать энергоблоки.

Иначе первой жертвой будет она сама.

Сон не наслан. Но она знает его желание, чтобы она танцевала для него.

Стихия. Его стихийная сила, которая пробила её энергополе - даже без целенаправленного желания самого хозяина что-то вложить в её сон.

И первый вывод из всего - она его боится. Страшно боится.

В осознавании происходящего между Радимом и собой, в попытках понять, чем грозит то, что он получил прямо в руки книги, опасные для него, она провела немало времени на балконе, глядя на улицу и не видя её.

- Привет, - сказали за спиной.

- Привет, - машинально сказала Наташа и обернулась.

Сонный и благодушно оттого настроенный, он смотрел на неё улыбаясь, и почему-то именно эта улыбка испугала её. Облизав губы, она взглянула на чашку, которую так и держала в руках, потом на парня.

- Завтракать будем сейчас, - предупредила она. Поколебавшись, добавила: - Нам надо поговорить (поморщилась: по-киношному сказала). - Перед выходом.

- О чём? - всё ещё сонно усмехаясь, спросил он.

- О том, что тревожит меня, - честно ответила Наташа. - Иди умываться.

Он повиновался, по-прежнему расслабленно-мягкий, но когда он ушёл их кухни, девушка забеспокоилась ещё больше. Этот странный его взгляд на неё, какой-то оценивающий, собственнический, ей очень не понравился.

Дождавшись, пока он доест свою порцию мяса (специально потушила для него) и допьёт кофе, Наташа убрала тарелки в раковину, решив вымыть, если только времени хватит до выхода на улицу.

- Радим, что ты сегодня делаешь?

- Свободен до вечера, - сказал он, немного подумав. - Думал, что с тобой пойду.

- Я еду к Алексеичу. Мне надо позаниматься в залах для медитаций, - спокойно сказала девушка, не замечая, что нервно наматывает на палец прядку волос, не вошедшую в хвост. Поняла, что делает, заметив взгляд Радима. Резко опустила руку.

- Тогда посижу дома, почитаю, - с лёгким недоумением сказал он.

- Радим, Алексеич предложил тебе пожить у него! - выпалила Наташа. - У него есть гостевые комнаты - это раз. Он будет заниматься с тобой индивидуально - два. Он знает, кто ты такой и что с тобой случилось, - и это главное. Что скажешь?

Он уставился на неё, совершенно ошеломлённый, едва последнее дошло до него.

- Он знает?

- Почему ты не хочешь заниматься с ним?! - уже с отчаянием спросила Наташа. - Ведь тебе достаточно будет дотронуться до него - и ты будешь знать всё о себе! Он разрушитель - понимаешь? Он разрушает - даже нехотя - любое, что посильно для его энергетики. Ты же хочешь - ты сам сказал!

- Прекрати орать, - угрюмо сказал Радим. - Ты раньше никогда таких истерик не устраивала. Что случилось? Ну?

- А ты не командуй! - взвилась девушка, с ужасом понимая, что её уже несёт, но не в силах остановиться. - Сидит тут - и командует, как будто в собственной квартире!

- Этим ты меня не уешь, - раздражённо сказал парень и по-волчьи ощерился. - Я не дурак. Скажи, что произошло! Быстро!

- Не смей так разговаривать со мной!

Он вылетел из-за стола так стремительно, что она не уследила за его движением. Вылетел и рванул к ней. Она даже не успела встать со стула, как оказалась в его железных, несмотря на худобу, объятиях. Тепло дыша ей в ухо, он тихо сказал:

- Не выпущу, пока не скажешь, в чём дело.

- Считаешь это... - Она забилась в его руках.

- Не скажешь - поцелую.

Она мгновенно съёжилась на стуле. Что... он сказал?!

Кажется, ею сейчас и правда руководила только истерика.

- Ты хочешь, чтобы я тебе сказала, в чём дело?!

- Да!

- Ты насылал на меня сегодняшний сон?

- Нет.

- Ты пробил меня - насквозь! Тебе уже не надо насылать на меня кошмаров - я вижу сны, в которых ты передаёшь мне, сам того не подозревая, свои желания!

- Я не понимаю, - жёстко сказал он в её ухо. - Объясни конкретно.

- Конкретно?! - она снова дёрнулась, с ужасом понимая, что его сильная хватка - это её будущие синяки, которые вот-вот появятся. - Конкретно?! Я боюсь тебя!! Боюсь твоей силы! Отпусти меня! - И разрыдалась, понимая, что попала в тупик, что не может рассказать ему, что происходит на самом деле, а по-другому объяснить ему ничего не может. - Я хочу, чтобы ты ушёл от меня! Я не смогу справиться с тобой, случись что! Поверь на слово, что ты просто убьёшь меня!

Объятия, в которых было больно, обмякли. Потом Радим убрал руки.

И Наташа уткнулась в ладони выплакаться вволю.

Придя в себя, одной рукой она прикрыла лицо, другой - нащупала полотенце, висевшее на спинке стула. Вытерла лицо, заикаясь и понимая, что оно здорово опухло от слёз, но мысленно махнула на это рукой.

Радим снова сидел напротив и бесстрастно смотрел на неё.

- Если прямым текстом, ты пытаешься сказать мне, чтобы я убирался из твоей квартиры.

Наташа снова скривилась от подступающих слёз и отвернулась. Этого-то как раз она не хотела. Но как сказать, если горло сразу перехватывает? Уже не тупик. Капкан. Хорошо бы связать его и в таком виде приволочь к Алексеичу, чтобы тот сам всё сделал - без её вмешательства. Дело - серьёзное. Почему она должна отдуваться в одиночестве?

- Да-ай мне минуты три, чтобы я-а успокоилась... - всхлипнула она.

- На, - бросил он.

И все три минуты, а может, и больше, девушка пыталась лихорадочно придумать, как сказать ему, как уговорить его - будучи при этом скованной тайной... Беспомощно пожала плечами. Невозможно объяснить хоть что-то, не открывая ему загадки его собственной личности.

- Я... видела во сне, как танцевала на твоё желание, - наконец она смогла выговорить. - Если ты не насылал на меня сон - значит, я восприняла твоё желание, потому что ты... - Она замолчала, не зная, как объяснить человеку, не знающему терминов, что такое пробитое энергополе. - Ты пробил мою естественную защиту, - нашла она слова. - Ты это сделал очень легко. Что будет дальше?

- Что значит пробитое поле - для тебя? - хмуро спросил он.

- Если я его не восстановлю, я буду слабеть. И любой человек, чуть сильней меня, будет вытягивать из меня энергию. Что значит, я буду подвержена не только перепадам настроения, но и любым несчастным случаям. - Она шмыгнула носом, жалея себя. - Про болезни уже не говорю.

- Если, - твёрдо сказал Радим, и Наташа подняла глаза. - Если я пойду к Алексеичу и стану, как ты того хочешь, его учеником, я смогу сюда приходить? Ведь я тогда не буду кричать? Ты ведь мне это обещаешь? Ну, что кричать по ночам не буду?

- Ещё неизвестно, захочешь ли ты приходить сюда... - вздохнула Наташа, протирая мокрые скулы - слёзы катились, словно сами по себе.

- Не уводи, - жёстко сказал парень. - Ты не ответила. Можно?

- Ключ я у тебя отбирала? - жалобно спросила Наташа. - Ну и?

- У тебя дурацкая привычка отвечать на вопрос вопросом.

- Тебе какое дело, какие у меня привычки? - уже обозлившись и на него, и на слёзы, которые делали её беспомощной, огрызнулась она. Облокотившись на стол, она смотрела в сторону, чувствуя себя в западне.

Дотянувшись через стол, он погладил её руку.

- Что бы ты ни говорила, но я уверен, что пришёл в этот город только из-за тебя. Алексеич - это побочное. Но, если ты настаиваешь, я пойду к нему. Прямо сегодня. Но с тобой. Согласна? За ручку водить?

Она глубоко вздохнула и всмотрелась в его лицо. Он снова успокоился. Быстро. И почему-то выглядит очень уверенным. А впрочем, ясно - почему. Для него жизнь продолжается. И развивается. Это она, Наташа, попала в проблемный тупик. А он быстро нашёл выход для себя... И что-то очень подозрительно всё это - что он быстро согласился на её предложение, на её давние уговоры. Почему он хочет, чтобы она его за ручку водила? Что он имеет в виду? Что ещё не знает поместья? Или он имеет в виду что-то другое? И почему он настаивает на своём убеждении, что явился в город только из-за неё?

- За нами Игорь приедет? - уже деловито спросил он. - Или мы сами будем добираться до Алексеича? И как ты теперь с такими глазами? Или очки возьмёшь?

Она уставилась на него. Издевается? Нет, смотрит участливо.

Но почему от этой его участливости стало вдруг холодно?

Странный у него взгляд. Взгляд хозяина на собаку, которая внезапно ляпнула что-то непонятное. Или это только придумывается? Радоваться же надо, что он согласился идти к Алексеичу! Почему же сердце наполняется страхом?

- Я позвоню ему, - сказала девушка, беря с подоконника мобильный и продолжая следить за парнем. А если он сейчас же откажется?

- Звони. - Радим прислонился к спинке стула, поблёскивая глазами из-под волос.

"А ещё он сказал - если не скажу, почему так давлю на него, он поцелует меня. Это была шутка? Ничего себе шуточки, когда он при этом синяков наставил..."

- Алексеич, доброе утро, - стараясь, чтобы голос звучал нормально, сказала она. - Мы сейчас подъедем к вам. Радим и я. Он согласен учиться у вас.

- Он слышит, что я говорю? - вполголоса спросил шеф.

- Нет.

- Наташенька, не переживай. Человека мы из него сделаем. Приезжайте.

И отключился.

Наташа взглянула на Радима. Тот непроницаемо поднял бровь.

- Ну вот... А ты боялась. Только учти: к нему мы вместе, на медитацию мы вместе. Ты сегодня никуда на свои дела не собиралась? Тоже будем вместе.

- Теперь я не понимаю, - внимательно взглянула на него Наташа.

- А чего не понимать... - Он взял со стола яблоко, надкусил его и с удовольствием начал поедать его. - Ты сама сказала, что сила у меня есть. И непростая, а типа как у тех, кто у твоего Алексеича занимается. Как вот в этих книжках... И сила эта не простая ещё и потому, что вон там, на подоконнике, лежат книжечки из тех, что мне особенно на сердце легли. Я даже закладок не делал в них. И знаешь, чем они мне приглянулись? У них в названиях одно слово постоянно повторяется. Колдун. Колдовской. Колдунья... И что-то мне кажется, что ко мне это отношение имеет. А раз имеет... Может, ты во мне именно этого боишься? - он бросил огрызок на тарелку с другими яблоками. - Понимаешь, Наташа... Я когда это понял, понял, что ты мне не только нужна, но ты... - Он задумчиво помолчал, явно подыскивая слова. "Чтобы не обидеть меня?" - понадеялась девушка, совершенно растерянная из-за его выводов. - Так вот... В деревнях это называется суженая. Поэтому ты теперь всегда будешь рядом со мной. Я так решил.

Радим встал и, не обращая внимания, что Наташа хватает ртом воздух, не в силах выговорить ни слова, прошёл мимо, бросив:

- Я в ванную комнату. Зубы чистить. Щётку я купил для себя. Так что не бойся насчёт этого. И не медли. Чем быстрей всё у Алексеича решится, тем легче нам будет.

И только когда он скрылся в ванной, она открыла рот сказать:

- А ты меня спросил?

Но дверь за собой он закрыл, и пришлось остаться с этим вопросом и придумывать ответы за него. Пока он хозяйничал в ванной комнате, она поняла, что, кажется, единственное спасение для неё в этой дурацкой ситуации, если она сама переедет к Алексеичу... Она резко встала со стула - так неловко, что он упал. Пытаясь схватить его за спинку, ударилась пальцами. Зашипев от боли, она всё-таки подняла стул, придвинула его к столу и развернулась идти в комнату. И на пороге столкнулась с вышедшим Радимом. Он недовольно взглянул на неё.

- Ты чего опять ревёшь?

- Знаешь, это и впрямь очень странно, - вызывающе сказала Наташа. - Но с тех пор, как мы с тобой встретились, я почему-то то и дело в слезах. Может, дело в тебе? Что наша встреча не к добру? Для меня хотя бы? Мне теперь даже любопытно стало: а чем всё закончится? Я имею в виду наши взаимоотношения? Не моей ли смертью? Что-то я не чувствую в тебе своего суженого! Скорее - человека, от которого надо ожидать неприятностей - вплоть до смертельного случая? Недаром же ты со мной начал со своих знаменитых кошмаров...

- Не говори так глупо, - недовольно сказал Радим, и Наташа уже с испугом поняла, что он становится уверенным на глазах. А что будет, когда его силы разблокируют?

И прошла мимо, промолчав, но про себя твёрдо решив поспрашивать у ребят-менталистов, особенно у бесконтакников, как построить себе непробиваемую энергозащиту.

12.

Радим хотел вызвать такси.

- Деньги у меня есть! - с пренебрежительным превосходством сказал он.

Но Наташа, воспользовавшись уединением ванной комнаты и шумом воды, успела послать эсэмэску Игорю. Тот уже не спал и пообещал заехать. Не знай девушка, что он по утрам старается обязательно приехать в тренажёрные залы, она бы постеснялась обратиться к нему с просьбой приехать.

- Заче-ем? - недовольно протянул Радим, узнав об Игоре. - Поехали бы на такси, как все нормальные люди.

- Я к нормальным не отношусь, - тихо заметила Наташа. - Если будешь заниматься с Алексеичем, ты тоже будешь отличаться. Хотя что - будешь? Уже такой.

В ванной комнате, обрушив на себя таз с ледяной водой, она вернула себе самообладание, а проверившись - обхлопав себя на расстоянии хотя бы впереди, - убедилась, что вернула часть разорванного им поля. Не было бы Радима рядом, она бы ещё и свечи зажгла, но... Да и времени маловато. Пока собирались, девушка могла себе позволить быть подальше от него, бегая то в комнату, то на кухню под предлогом возни с подготовкой к выходу. Но, едва вышли из квартиры, он немедленно взял её за руку, совершенно очевидно не желая отпускать её от себя ни на шаг. Выдрать руку из его хватки не получилось.

Уже внизу, на приподъездной площадке, Наташа сказала:

- Я посижу на скамейке.

- Как хочешь...

Он стоял на краю площадки, высматривая, когда подъедет Игорь, а девушка с облегчением (руку отпустил!) уселась на скамью - прямо под ветви сирени, отяжелённые гроздьями цветов. Вдохнула терпко сладкий аромат и вместе с ним ощутила надежду. Сначала приедет Игорь - поможет наверняка. Он бесконтактник - ауру видит. Один взгляд на неё - и он сразу сообразит, что делать. Кажется, Радим к нему прислушивается. Потом всё поймёт Алексеич - может, и разрулит жуткую ситуацию, когда вроде и ничего не происходит, а она, Наташа, ничего не может ни доказать, ни объяснить. Она задумчиво подняла ладонь, подставляя горячим лучам солнца... Нет, сейчас-то, успокоившись, она уже понимает, почему в штыки восприняла настойчивость и самоуверенность Радима, заявившего, что она его суженая. Она хочет решать сама. Без давления со стороны. А такие вот неожиданности заставляют чувствовать себя беспомощной.

Игорь приехал быстро, как и обещал. Машина мягко качнулась у подъезда. И парень вышел из неё озабоченный и, судя по движениям, довольно заметно торопящийся. Только было открыл рот - совершенно точно поторопить и двоих своих будущих пассажиров, как застыл на месте так, что Радим от неожиданности тоже замер. Даже огляделся встревоженно. Но, прищурившись, бесконтактник встревоженно разглядывал то Наташу, то парня.

Радим не выдержал.

- Ты что?

Ни слова не говоря, Игорь широким шагом подошёл к Наташе, уже вставшей со скамьи и сообразившей, что он увидел, и обнял её. Утонув в его медвежьих объятиях, девушка с облегчением сцепила руки вокруг его могучей шеи и ткнулась лицом в плечо. Они простояли так несколько минут, и попробовал бы Радим тронуть их - чуть не плакала от счастья Наташа.

Наконец разомкнув объятия, Игорь отодвинул от себя девушку, отошёл на шага три снова осмотреть её и одобрительно кивнул:

- Ну вот... Живи теперь. - И обернулся к Радиму. - Парень, сядешь рядом со мной. Наташа - сзади. И не дотрагивайся до неё, пока она полностью не восстановится, понял?

- Нет, - буркнул Радим, даже не скрывая злости.

- На пальцах объясняю. Тебе хорошо это утро с нею было? Так, что хотелось бы постоянно за неё держаться?

- Ну...

- Ты пробил её. Не знаю - каким образом, и знать не хочу. И продолжаешь тянуть из неё энергию. Ты съедаешь её. Изолировать её от тебя не могу, но сделать так, чтобы вытягивать перестал, - нетрудно. До поместья ты к ней не притронешься, пока я не разрешу - и то, только после медитаций.

И пошёл к своему месту, ворча на ходу:

- Навязали тут - учи младенцев.

Наташа и Радим переглянулись.

- А мне не поверил? - сумрачно спросила она. - Учти: я слёз, вообще-то, не лью просто так. Слабею - так сразу.

- Но... - Он потянулся было к ней - и отдёрнул руку. Уже с великой обидой, как мальчишка, растерянно сказал: - Но я не хочу...

- На первый раз прекрати хотя бы командовать и быть таким уверенным, - мирно посоветовала Наташа и пошла к машине. - Когда ты давишь - рвёшь меня в клочья. - А сев позади, как и было предложено, первым делом сказала Игорю: - Прежде чем идти в залы, нам с Радимом надо будет зайти к Алексеичу.

- Зайдём, - пообещал Игорь.

И Наташа успокоилась, что до кабинета Алексеича они дойдут втроём.

До пригорода они доехали спокойно. Радим хоть и насупился, что с Наташей не сел и нею поговорить не дали, но Игорь в своей излюбленной медлительной манере всё же разговорил его и заставил заинтересоваться бесконтактным владением энергией. Так что до места Радим доехал, уже имея представление о теоретических основах использования энергии. И к Наташе не подошёл, поглядывая на неё довольно виновато, пока Игорь помогал ей выходить из машины: бесконтактник объяснил, что объятия повышают энергетику обнявшихся и помогают закрыть разрывы в поле вокруг человека. Далее, в коридоре дома Алексеича, Игорь распорядился дорогой и ходоками просто: он и Радим идут впереди, Наташа - за ними. Бесконтактник не объяснил, почему шли именно так, но девушка поняла: Радим - гость и расположения помещений пока не знает. А заодно и отделён от "пострадавшей".

Перед тем как зайти в дом, Наташа со вздохом оглянулась. Не в помещении бы сейчас сидеть, а пробежаться по садовым тропкам. И приободрилась: может, Алексеич, начав разбираться с Радимом, долго её у себя не продержит? Тогда - быстро переоделась в спортивную форму и бегом на дорожки!

В коридорах, глядя на спину насторожённо идущего впереди Радима, она задумалась. Ну ладно. Сейчас она восстановит границы своего энергополя. Но ведь он собирается каждый день приходить в её квартиру. Надо бы придумать такой способ общения, чтобы между ними были только деловые отношения... Ну и глупость... Говорить о деловых отношениях, когда сама остро ощущаешь, как внутри поднимается что-то волнующе тёплое, что-то тёмное - при одном только взгляде на Радима... Она покосилась на левую руку. Синяк вызывающе уже цвёл на ней. На правой - только едва заметные тёмные пятна.

Близость кабинета заставила её соображать быстрее. В конце концов, она взрослый человек. Неужели не сможет сказать да или нет, когда это нужно?

Успокоившись на этом, она вошла мимо Игоря, придержавшего дверь в кабинет. "Па-адумаешь, великий колдун!.." Проговорив про себя эти слова, Наташа улыбнулась своей по-детски смешной заносчивости и так и вошла, приветствуя с порога сидящих здесь в ожидании.

В помещении пришлось сесть так, что группа Наташи (пока из троих) оказалась за длинным письменным столом напротив "взрослых". Сначала, при виде тех, кто именно ожидал их в кабинете Алексеича, кроме самого хозяина, девушка слегка подняла брови. Но удивление своё скрыла. Да ещё, быстро сориентировавшись, успела посадить Радима между собой и Игорем. Радим-то при виде "взрослых" растерялся - до того, что застыл у порога. Он ведь ожидал увидеть лишь самого Алексеича. Игорю пришлось подтолкнуть его в спину, чтобы парень дошёл до стола, где его всё-таки взяла за руку Наташа.

Он сел вроде спокойно, но Наташа видела, как он напряжён, готовый немедленно сорваться с места. И даже, жалеючи, подумала: "Ну сорвался бы... А дальше? Тут одного Игоря хватит - на бегу с ног сбить, а ещё эти..."

Итак, за столом напротив оказались Алексеич, Олег Льдянов и Володя.

- Ну что ж, - жутко самодовольно, словно объевшийся вкуснятиной, сытый и счастливый, сказал Алексеич. - Рад видеть тебя, Радим, среди наших ребят. Позволь представить тебе тех, кто так или иначе будет заниматься твоими делами и самим тобой. Меня ты заочно знаешь. Я буду личным твоим учителем, пока не решу, что ты умеешь управляться теми силами, которыми владеешь. Прямо напротив тебя - Олег Льдянов. Он будет заниматься твоей социальной реабилитацией. Под этими страшными словами подразумевается следующее: тебе восстановят документы, но прежде будет заново расследовано дело, каким образом ты оказался в таких условиях. Это - если коротко. А это, - Алексеич добавил торжественных ноток в интонации, - наш Володя. Он врач. Сильнейший экстрасенс. И коллега Игоря по бесконтактному бою.

Покосившись, Наташа улыбнулась: Радим, до сих пор сидевший почти демонстративно безразличный, но ощутимо обозлённый, не сумел сдержать своих чувств. Брови - вздёрнул, изумлённый. Неудивительно. Володя, мягкий и весь какой-то дремотно-сонный, больше похож на ленивого кота, который только и мечтает, как бы поваляться на солнышке... К характеристике этого обманчиво выглядящего человека добавил своё ворчание Игорь, чуть не обиженно пробормотав:

- Ага, коллега...

Теперь Радим сам удивлённо покосился на него, кажется, по интонации уловив, что Володя не просто соперник Игоря, но соперник сильнейший. А светловолосый Володя, будто подтверждая своё сходство с громадным кошаком, открыл зеленовато-серые глаза, до сих пор полузакрытые, и с безмятежной усмешкой взглянул на бесконтактника.

Вся сценка не заняла и нескольких секунд. Поэтому Алексеич, как ни в чём не бывало, продолжил:

- Володя осмотрит тебя перед занятиями, Радим.

- Зачем? - наконец спросил парень.

- Когда в последний раз ты был на медосмотре? Думаю, этот вопрос снимаем, как риторический. На медосмотре ты был лет шесть-семь тому назад. А жил в таких условиях, что за эти годы мало ли чем мог переболеть. Не бойся, - мягко сказал Алексеич. - Володя тебя не съест. Он у нас человек хороший, добрый.

Игорь опять что-то проворчал и вздохнул.

Наташа снова спрятала улыбку. Если уж она слышала это ворчание, Радим - тем более. Что значит, он должен смотреть на Володю как на человека-загадку. Хотя бы с позиций - это человек, которого Игорь, сильный боец-бесконтактник, опасается... И тоже вздохнула: у мужчин свои игрушки и предпочтения.

- Ну и... Чтобы не быть односторонним... Твои вопросы, Радим.

- Кто я?

В кабинете будто воцарилась та самая знаменитая мёртвая тишина. Только и слышно за полуоткрытым окном посвистывание синиц и воробьёв в высоких кустах. А в самом кабинете словно никого не осталось.

- Хороший вопрос, - став серьёзным, сказал Алексеич. - Только не могу дать однозначного ответа. Факты будешь получать постепенно. Когда будешь готов принять полную информацию, я сам тебе расскажу всё. Олег?

- Твоя семья погибла, Радим, - сказал Льдянов, внимательно приглядываясь к парню. - Из ближайших родственников у тебя есть дядя по отцовской линии. Он живёт за границей. Есть у него семья - в ней девочка и мальчик. Твои брат и сестра. Мы связались с твоим дядей. Он обещал, как только сможет, приехать в ближайшие дни. Со стороны матери не нашли никого. Выяснили, что она сирота, из детского дома. Пока это всё, что Алексеич разрешил тебе сказать.

- Почему? Почему нельзя сказать мне всё сразу? - ожидаемо спросил Радим.

- Тут деликатный вопрос, Радим, - медленно, будто примериваясь к нему, как с ним можно говорить, сказал Алексеич. - Суть в том, что ты обладаешь громадной силой, но без знаний, как ею управлять, неизвестно, как ты отреагируешь на всю информацию о себе. Мы должны быть осторожны, чтобы не сломать тебя и не дать тебе изуродовать самого себя. Говорю это как на духу. Как взрослому человеку.

Радим опустил глаза. Лицо напряглось так, что Наташа видела, как вспухают на нём и снова смягчаются желваки. Она хотела всё-таки взять его за руку, но он взглянул на Алексеича и, явно заставляя себя говорить, спросил:

- Я... могу узнать своё истинное лицо? Наташа сказала, что видела его.

- Пока нет, - непроницаемо сказал Алексеич.

- Хорошо. Последний вопрос. - Радим сглотнул, чтобы смягчить горло. - Моё истинное лицо связано с гибелью моей семьи?

Снова повисла тишина... Алексеич, точно карточный игрок, задержал взгляд на лице Радима, и ответил коротко:

- Да. - И спустя секундную паузу велел: - Всё. Поступаешь в распоряжение Володи, а потом он приведёт тебя ко мне на первый урок. Идите.

Наташе почему-то показалось, что он еле удержался от: "Идите, детки".

Все в кабинете сразу зашевелились, негромко заговорили. Как-то незаметно Володя очутился у входной двери и оглянулся на Радима. Тот оказался единственным сидевшим. Мельком глянул на Володю и сразу опустил глаза. Игорь кивнул всем и, проходя мимо Володи, позвал:

- Наташа, в зал?

- Нет, - спокойно ответила девушка, сообразившая, что должна сделать далее. - Мы (Радим оглянулся на неё) сначала к Володе, а потом уже... Так что начинай один.

- А что один? - пробормотал Игорь. - Там уж народу полно, небось... - И ушёл.

- Мы? - прошептал Радим.

- Ну, ты здесь пока ещё не всех и не всё знаешь, - пожала плечами Наташа. - Но, если не согласен, могу и уйти.

Он немедленно встал и шагнул к ней. Она заглянула в недовольные тёмные глаза, наполненные опасением, и, взяв его за руку, повела к Володе. Радим шёл послушно, не порываясь сбежать. Прислушавшись к своим ощущениям, девушка почувствовала, что он перестал тянуть из неё силы. Прикинув обстоятельства - сообразила: сосредоточен на другом - на том, что сейчас вызывает у него насторожённость.

Кабинет Володи соседствовал с Алексеичевым через три двери по коридору. Наташа закрыла дверь и только было хотела спросить, нужна ли она ещё здесь, как Володя от стола, глядя на неё, сказал:

- Это займёт лишь несколько минут.

Она хмыкнула. За Володей давно замечено, что он словно продолжает чужую мысль, а то и отвечает на незаданный вопрос. То ли вопрос он улавливает интуитивно, судя по ситуации, то ли, продолжая совершенствоваться, развивает в себе телепата... И закрыла дверь на простейший крючок. Медосмотр так медосмотр. Никто не войдёт.

Володя всё так же рассеянно попросил Радима:

- Сними тенниску. Для осмотра этого хватит.

Парень оглянулся на Наташу.

- Мне отвернуться? - тихо спросила она.

Он покачал головой и быстро снял трикотажную тенниску. Она у него была похожа на обычную футболку, только с тремя пуговицами под горло, сейчас расстёгнутыми.

Девушка изумлённо вгляделась в тощее тело. Нет, по довольно узким плечам и общей долговязости она давно сообразила, что он вырос быстро, но полагала, что парень... ну, если не слаб, но его отощалость будет выражена ярко. Но... Узкое тело оказалось сплошь жилистым. Поджарый живот от неловкости, которую Радим, кажется, ощущал, то и дело сжимался, и хоть "кубиков" здесь точно не было, но общая "натренированность" чувствовалась отчётливо. Машинально качая головой: "Ого, какой!", девушка взглянула на спину парня. Когда он ежился от прохлады, мышцы выделялись сразу - особенно на лопатках.

Немного озадаченно посмотрев на парня, Володя подошёл к нему и ладонями медленно, словно оглаживая на расстоянии, провёл от головы Радима до его бёдер. Опустил руки, скептически вгляделся в него.

- Грузчиком работал?

Тот кивнул.

- Рынок близко, - объяснил. - Есть несколько продавщиц оттуда, которые мне несколько раз помогли в самые холода, когда никто не подавал. И я привык им помогать, когда у них своих грузчиков не хватает, а некоторые нанять не могут. То с тележкой пробежишь, куда сам всё грузишь, то с машины принимаешь. А что? Так заметно?

- Есть немного, - пробормотал Володя. - Придётся Игорю с тобой повозиться.

- Я никому не навязываюсь! - бросил Радим, потянувшись за тенниской.

- Никогда не прерывай человека, если его не понял, - снова став рассеянным, сказал Володя. - А вдруг он сообщит что-то, что объяснит его слова? Например, так бывает со мной. Иногда... я объясняю.

Он чуть понизил голос, добавив замогильно-мрачные ноты, и Наташа тихонько рассмеялась: интонацией он явно пародировал название одного из жутких рассказов Кинга. Радим коротко оглянулся на неё. Кажется, чуть позже придётся объяснять, что вызвало её смех.

- Мышцы спины и шеи. Требуют вмешательства и физических упражнений, которые тебе и подскажет Игорь, - сказал Володя, продолжая несфокусированно смотреть на свои ладони и ими же без особой сосредоточенности водить вокруг тела Радима, не притрагиваясь к нему. - Сломанная рука года три назад - это что? Упал?

Парень метнул взгляд в Наташу.

- Нет. Подрался.

- Переживу, - спокойно ответила она на его опасение, что ей станет дурно от его ответа. - За меня не беспокойся.

- Ну, что ж. Теперь можешь одеваться.

- И что скажете, доктор? - насмешливо спросил Радим.

Володя, отошедший к столу, задумчиво посмотрел на него.

- Ну-у... Несмотря на то что ты довольно крепок, с ногами у тебя в будущем проблема. Сидел на морозе, да? Далее... Питание придётся сменить - и немедленно. С желудком и кишечником проблемы. Нет, так - большие проблемы. Курить - бросить, понял? (Наташа округлила глаза: Радим курит?!)

- Почему это - бросить? - враждебно спросил парень.

- Полтора года назад ты перенёс пневмонию - воспаление лёгких. Кашель у тебя какой - сухой ведь? О бронхите уже молчу.

Больше Радим не спрашивал. Он без слов принял информацию, что распечатанное заключение Володи будет на столе у Алексеича и в кармане Игоря. А также то, что ему придётся каждый день на минут пятнадцать ходить к Володе на лечение. Слушая высказываемое врачом, он выглядел собранным и таким серьёзным, что на мгновение Наташе показалось: вот выйдут они сейчас в коридор, и Радим тоном, не терпящим возражений, скажет: "Я ухожу отсюда. Здесь мне делать нечего!" И уйдёт.

Но вышли в коридор, и Радим задумчиво сказал:

- А почему Алексеич ничего не сказал о лечении? Мне тоже хочется, как Володя... Ну, руками вот так диагноз ставить, а потом - лечить.

- Володя закончил медфак, - заметила Наташа. - Работал в больнице, прежде чем Алексеич его переманил сюда. Кроме того - Володя "видит". А не только руками чувствует. И он умеет работать с энергией на излечение. А это очень трудно - лечить бесконтактно и не взять на себя болезнь пациента.

- Знаешь, я чувствовал, как он водил руками, - поделился Радим впечатлением. - Нет, я сначала думал - это воздух от его ладоней, а потом понял... Он сильный, да?

- Очень! - подтвердила девушка.

- А я?

- Что - ты?

- Я такой же сильный?

Подумав и одновременно пропустив мимо двух девушек в спортивной форме, с которыми бегло поздоровалась, Наташа сказала, подбирая слова:

- Ты сравниваешь не те категории. Скажем так... Ты - это торнадо, сметающее всё на своём пути, если тебе сразу открыть твою силу. Володя - это упорядоченная мощь. Не знаю... Возможно, вы по силе и равны. Но Володя может использовать силу по назначению, а ты - нет. Если сравнивать, то... Представь: вы оба летите со снежной горы на лыжах. Володя даже на самой страшной скорости сможет затормозить, а ты - нет, потому что неучёный. Тормозов нет - врезаться можешь во что угодно... Чем это грозит - сам понимаешь. - Она улыбнулась. - Вывод: он сильней.

- Кажется, понял, - пробормотал Радим. И огляделся. - Куда теперь?

- Сначала к Алексеичу. Потом в зал, к Игорю.

Она проводила его в кабинет, где теперь оставался лишь шеф. Неловко помявшись у порога, девушка спросила:

- Алексеич, а можно, я подожду Радима?

- Нет, - отрезал Алексеич. - Идёшь и укрепляешься на беговых дорожках в саду. Полтора часа! Быстро!

Тон был жёсткий, и Наташа смирилась. Хотя Радим достаточно отчётливо посматривал на неё с ожиданием, что ей разрешат остаться.

Она кивнула парню и осторожно закрыла за собой дверь.

Завязывая шнурки на кроссовках, Наташа решила, что Алексеич прав: нечего слишком сильно беспокоиться о Радиме - тем более, оставляя его на попечении любимого шефа. Парень силён и без её опеки. А значит... Она вышла в сад и попрыгав немного для разминки, помчалась по дорожке, пропадающей далее между кустами и деревьями. А значит, здесь ему ничего не грозит, а если и будут с ним обращаться грубовато... В конце концов, ему не десять лет. Он молодой мужчина и должен понимать, что в его положении нянчиться с ним никто не будет.

Вернулась она запыхавшаяся, но, как всегда, счастливая, отдохнувшая в движении. Проходя по коридору, она увидела Лену, которая помахала её рукой.

- Привет, Лен! Ты куда?

- Игорь приглашал меня в тренажёрный зал, - кокетливо сказала девушка. - Вот, иду. А ты что? На пробежке была?

- Была, - сказала, поворачиваясь к раздевалке, Наташа. - Сейчас присоединюсь к вам.

Она вошла в зал, когда там, казалось, было всего два человека. Хотя зал был полон. Кто в здравом уме и памяти захочет пропустить такое зрелище?

Дрались в бесконтактном поединке Игорь и Володя. Оба стояли на расстоянии нескольких метров друг от друга. Непосвящённому показалось бы, что они демонстрируют друг другу выученные приёмчики - не более. Но остальные, "видящие", смотрели, затаив дыхание на происходящее. Наташа была не слишком сильна в ментальном видении, но успевала немного отслеживать резкие прочерки ментальных ударов: для неё они были похожи на струи расплавленного воздуха, движение которых ещё надо успеть заметить.

Игорь уже хлюпал носом, еле успевая растирать идущую кровь из разбитого носа, да и движения его были уже хаотичными и неловко поспешными. И видеть его, обычного флегматичного, немного было жутковато. Володя стоял привычно спокойным - разве чуть собранней обычного. И бил, как на тренировке.

А совсем рядом с Наташей, с другой стороны входной двери, стоял Алексеич, властно положивший руку на плечо Радима. Парень чуть ссутулился, будто вот-вот - и сорвётся с места, кинется в драку. Полузакрытыми глазами Алексеич смотрел не на поединок, а на Радима. Девушка, стараясь не слишком упорно смотреть на этих двоих, тоже затаила дыхание: аура Радима с каждой секундой становилась ярче. Алексеич не удерживал его от драки - он снимал блок с силы парня, пока тот, отвлёкшись, испытывал глубокое впечатление.

Когда вокруг парня полыхнуло так, что некоторые зрители из опытных невольно взглянули в сторону двери, Наташа прерывисто вздохнула: не слишком ли рано снимает с Радима блок Алексеич?

13.

Радим не совсем понимал, что происходит в зале. Нет, зная, кто участвует в поединке, видя, как Володя "показывает" удар - и Игоря долей секунды спустя сбивает с ног, он, наверное, понял, что наблюдает бесконтактный бой. Поскольку находился он неподалёку и не следил за своим лицом, пока ещё не умея прятаться, девушка отчётливо видела на его лице нетерпение и глухое недовольство: кажется, парень жалеет, что он не видит боевого ментала. На бой он так остро реагировал, что не замечал тех изменений, которые происходили с ним самим. Вздрагивающий под рукой Алексеича парень стал поразительно похож на азартного молодого пса, которого с трудом удерживают на поводке.

Заворожённая происходящим, Наташа ощутила: что-то изменилось в самом зале, едва аура вспыхнула вокруг Радима. Что - пока неизвестно. Но достаточно было сообразить - изменение, - и она почувствовала на себе взгляд. Мимо Радима смотрел на неё Алексеич. Сначала она отвечала ему бездумным взглядом, потому что в его глазах было предостережение не вмешиваться, затем он перевёл взгляд на зал. Девушка послушно оглянулась следом, жалея, что рядом нет эмпата-миротворца, который своей мимикой объяснил бы подводные течения происходящего.

Игорь уже встал на ноги. Пошатываясь на месте от последнего удара, он тем не менее покачал головой, когда Володя негромко предложил ему закончить учебный бой. Бесконтактник сдвинул ноги так, чтобы стоять крепче... "Зачем? - с жалостью подумала Наташа. - Пока я здесь, он не сумел нанести ни одного удара, постоянно только защищался!"

И в этот миг Володя бесстрастно взглянул на Алексеича.

Шеф убрал руку с плеча ссутулившегося Радима. Со страху Наташе показалось, что он спускает с поводка рвущегося к бойцам зверя - таким обострённым от азарта было лицо парня. Но парень ещё держался. Вопросительно оглянулся на Алексеича, но тот на него не смотрел. Он смотрел на Володю. А тот - на него.

"Что они задумали?" - беспокойно оглядывала зал и Володю Наташа. Она слишком хорошо знала, что единственный непобедимый боец-бесконтактник в поместье - сам хозяин. И, если он привёл Радима сюда, в зал тренажёров, где Володя вдруг, ни с того ни с сего, схватился с Игорем, значит, это совсем неспроста. Сам Игорь - ладно. Он постоянно пытается доказать Володе, что становится ещё более сильным и ловким. Ввязать его в драку (для него - тренировочный бой) нетрудно. Но почему Володя снова смотрит на Алексеича? Не на Радима? Значит, эта драка не специальная демонстрация, устроенная опытными менталистами, чтобы околдовать Радима поразительной красоты боем и заставить его послушно подчиняться всем требованиям в учёбе, чтобы он сам захотел учиться?

Володя перестал выглядеть боксёром в стойке, который бьёт сериями коротких ударов руками, изредка используя ноги. Он выпрямился. Следующий приём был похож на медленное приветствие бойца, который закончил бой. Мужчина встал по стойке "прямо" и не спеша развёл руки в стороны, словно собираясь затем сложить ладони вместе и по-восточному поклониться противнику. Стоящие за Игорем ребята немедленно разошлись с пути следования собираемого Володей блок-ментала. Игорь, сообразив, что сейчас будет, на некоторое время поддался панике: он даже оглянуться, сможет ли уйти с пути этого удара.

Володя смотрел на него, замерев. Если Игорь сейчас поклонится, можно не продолжать боя. Но парень взял себя в руки, быстро вдохнул-выдохнул и слегка присел, приготовив и выставив перед собой щит.

Радим больше не выглядел человеком, пытающимся влезть в чужую драку или хотя бы постоять ближе к ней. Он стоял, как и все в зале, полуоткрыв рот, следя за противниками, поддавшись настроению ожидания всех зрителей и даже какой-то безнадёги, витающей в зале. Он пока видел только, что недавний вялый и утомлённый движениями ленивец Володя внезапно стал совершенно другим человеком, которого явно побаиваются все в зале и перед которым, задыхаясь от невозможности дышать разбитым носом, с трудом стоит на ногах Игорь.

Как обычно, в такие моменты - моменты бушующей в тренажёрном зале энергии, часто случается, что многие начинают ментально подключаться к потоку информации между противниками. Наташа была не сильна в ментале, но тоже поддавалась его влиянию. Например, начинала интуитивно предвидеть. По мелочи. Например, она обратила внимание, что Радим стоит чуть в стороне от боевого потока ментала, который собирает Володя. Последний сейчас медлит, давая фору противнику для создания защиты. Если последний удар Володя выполнит идеально, но Игорь сможет выставить ментальный блок так, чтобы защититься, результатом боя будет ничья.

По залу прошёл еле слышный вздох: ментальное копьё, которое из-за набранной в него силы видела даже Наташа, в руках Володи вдруг дрогнуло и резко начало делиться, словно боец открывал веер. Народ, стоящий на пути следования этого веера, снова начал пятиться, прижимаясь к стенам, чтобы не задело. Уже расстроенный Игорь торопливо принялся увеличивать площадь своего щита.

Наташа стояла вне границ невидимых "спиц" Володиного веера, но в зону его доступа попадали Алексеич и Радим. Когда девушка поняла, она снова, уже испуганно, взглянула на шефа. Тот стоял спокойный. Нет, понятно, что, сделай Володя что не так, Алексеич защитит своего нового ученика...

Володя резко сделал выпад, выдвинув правую ногу вперёд для удобства. Игорь встал боком - так защита сильней: будет закрыт меньший объём физического тела, а значит - часть "веера" пролетит, причинив меньше вреда. "Спицы"-лучи ментала обошли его защиту и ударили Радима под ноги.

Наташа ринулась было к нему.

Удар сильной ментальной волны, даже если бьёт лишь остаточно, - это всё равно что бегущему человеку устроить подножку.

Щит Игоря не выдержал. Парня сбило с ног. И никто из зрителей, сконцентрировав внимание на упавшем, не заметил, как рухнул Радим. А он, взмахнув руками, словно пытаясь удержаться на скользком льду, успел повернуться набок и упасть на бедро.

Девушка бросилась к нему. И на первом же шаге остановилась. Одна из "спиц" Володиного веера, стремительно и деловито "обвязывала" парня, собираясь вокруг него в странную пластичную клетку. Спокойно шагнул к Радиму Алексеич, протянул руку помочь подняться.

- Всё хорошо, Наташа. - В голосе шефа слышались предупреждающие нотки. - Всё хорошо.

Радим легко поднялся. "Обвязка" осталась на нём, но, кажется, её он не чувствовал. Девушка насторожённо оглянулась. Володя точно так же, как и хозяин поместья, помог подняться упавшему, не выдержавшему напора ментала, Игорю. Только парень укрепился на ногах, как Володя, нахмурился и, отступив на шаг, стал разглядывать бывшего противника. На вход в зал он не смотрел. Шефа как будто не замечал. И вообще выглядел так, словно не он сбил с ног одновременно с противником и случайного зрителя.

Радим смущённо улыбался.

- Это тебя остаточным менталом сбило, - снисходительно сказал Алексеич и кивнул Наташе. - Принимай парня - побудь немного экскурсоводом. Перед тем как уйти, Наташа, зайди ко мне, лады?

- Ладно, - немного напряжённей, чем обычно, сказала девушка. Сообразить нетрудно, что он имеет в виду. Алексеич не постеснялся на её глазах проделать с Радимом что-то такое странное, что и собирается объяснить с глазу на глаз. Судя по всему, эта проделка из тех, о чём придётся молчать и ей самой.

- Наташа, а ты видела? - торопливо спросил Радим, дождавшись, когда шеф уйдёт и с участием вглядываясь в Игоря, который дотошно проверял на повреждения Володя.

Она знала, о чём он. О невидимом пока для него боевом ментале.

- Я не спец, - пожала она плечами. - Но немного вижу. Больно стукнулся?

- Да ну... Всего лишь свалился, - отмахнулся Радим, всё ещё возбуждённый виденным поединком. - Наташ, подойдём к Игорю?

- Его сейчас Володя заберёт, - сказала девушка, внимательно следившая за происходящим в зале. - Кажется, он его здорово порвал. Ты уже первый урок от Алексеича получил? И как оно тебе?

- Кое-что рассказал. Велел твои книги пока не трогать, - улыбнулся парень, не глядя на неё: его всё ещё интересовало, о чём разговаривают Володя с Игорем и столпившиеся вокруг него ребята. - Обещал научить такому бою. Наташа, значит, я тоже буду видеть то, что и остальные?

- Конечно. Что ещё сказал шеф?

- Шеф... Мне нравится. Он сказал, что ты сама научишь меня поиску по ментальному следу. Ну... Он расспросил меня, как мы искали ту тётку, которая в подъезде наклеила "куклу". Я рассказал, а он сказал, что этому поиску легко обучиться. Ты правда меня научишь ему?

- Если Алексеич разрешил, то научу.

- Наверное, он велел тебе прийти именно из-за этого. Ну, чтобы сказать, - нетерпеливо выговорил Радим. - О, Лена! - обрадовался он знакомому лицу.

- Ребята, вы давно здесь? - удивилась девушка, подходя к ним. - Я думала, только Наташа придёт. Радим, ты с нею приехал?

Новость, что Радим - личный ученик Алексеича, Лену не удивила.

- Всё правильно, - заявила она. - Если ты сильный, то с тобой, как с ребёнком возись, - глаз да глаз нужен.

- Наташа, а экскурсия? - напомнил Радим, сначала поморщившийся на её слова, но всё равно довольно усмехнувшийся. И тут же объяснил своё нетерпение: - Мне после часу уйти надо будет.

- Могу тебе показать всё, что надо, - предложила Лена. - Игорю всё равно теперь не до нас, пока его Володя в себя приводит. Пойдём - погуляем по поместью?

Парень вопросительно оглянулся на Наташу.

- Хм... - прикидывая, задумчиво сказала она. - Идите. А я сразу загляну к Алексеичу. Узнаю, что он от меня хотел. И пусть подтвердит насчёт обучения.

- Тогда побежали! - обрадовалась Лена и схватила Радима за рукав тенниски.

Спокойно оставив Радима на попечение эмпата-миротворца: парень возбуждён - и Лена легко справится с ним в этом его нестабильном состоянии, - Наташа заторопилась к шефу. Поздоровавшись в коридоре с двумя-тремя знакомыми, девушка вынуждена была остановиться. Завернув в ближайшую маленькую рекреацию и заглядевшись на сад, оживающий зеленью и сиреневым цветом, она прислушалась к себе.

Что-то ей не понравилось, когда она отходила от Радима и Лены. Взяв себя в руки, она жёстко проанализировала свои мысли и впечатления и вздохнула. Ей не понравилось, что эмпатка легко сменила объект симпатии: в поединке Игорь физически и на полевом уровне пострадал и пока не может составить ей компанию, и Лена легко перешла на близкое общение с Радимом. Но кто больше раздражал сейчас - Лена или Радим? Лена просто легкомысленна. Нет рядом одного интересного мужчины - она тут же поменяла свои ориентиры и нашла другого. Радим...

Наташа застыла взглядом на кустах сирени, чьи ветви клонились книзу под грузом роскошных бело-лиловых гроздей. Радим сегодня заявил на неё саму свои права, а она испугалась его убеждения, что должна принадлежать ему. Испугалась его суеверного собственничества. Испугалась его нерушимой логики: он пришёл в этот город потому, что должен был встретить её, а значит...

"Стоп. Утром он меня напугал жаждой решить всё по-своему, - мрачно рассуждала Наташа. - А сейчас я почему-то злюсь, что Лена взялась за него? Ревную? Или это ревность человека, который сам рассчитывал показать ему поразительный, отличающийся от всех остальных мест на свете, мир? Ведь Лена вызвалась именно показать поместье? А значит, мне не удалось увидеть его волнение и восторг? Глупость какая..."

Странные мысли могли увести неизвестно куда. Решить вопрос, который странным образом начинал мучить своей неопределённостью, было легко - направить свои стопы в кабинет к шефу. Что Наташа и сделала.

- Алексеич, Радима Лена прогуливает, - сказала она, садясь рядом, за стол. - Вы мне хотели сказать про тренировки с ним?

- Не только. - Шеф смотрел внимательно и в то же время в задумчивости. - Ты сама предложила ему жить у тебя?

- Да. - Наташу этот вопрос не напряг. Самостоятельный человек должен отвечать за свои поступки, и она на сделанное смотрела благоразумно. Несмотря на довольно хозяйские заявления Радима, она могла ему противостоять.

- Ты придумала, как будешь относиться к нему?

- ... Нет ещё.

- Поэтому он быстро поколебал твою защиту, - заключил Алексеич. И вздохнул. - Если собираешься и дальше присматривать за ним, позволь мне дать тебе небольшой совет. Если ты пока не определилась с отношением к мальчишке, лучше придумать его. Это первое. Второе. Если придумать не получается, прикинь, какой человек рядом с ним нужен. Имеется в виду, как ты понимаешь, характер. Придумай этот характер. Или возьми его у кого-нибудь из киношных или литературных героев. И - играй. Пока не сумеешь понять, как именно надо держаться рядом с Радимом.

- Думаете, это необходимо?

- Думаю - да. Вы слишком близко друг к другу. А расстояние имеет значение при тех взаимоотношениях, которые начинают между вами развиваться. Прости, что вмешиваюсь. Но мне не хотелось бы, чтобы ты была слабой.

- Спасибо, - коротко сказала девушка. - Я постараюсь не быть слабой с Радимом.

- Позвал я тебя, чтобы предупредить: ты учишь его, как и договаривались, самым простым приёмам работы с энергией. Если он о чём-то попросит рассказать или что-то показать, не отказывай ему.

Алексеич замолчал. И Наташа не пыталась заговорить: довольно часто общаясь с шефом, помнила, что он не завершает беседы, не высказав чего-то конкретного. Нутром чуяла, что речь пойдёт о том, что произошло на её глазах в спортивном зале. И не ошиблась.

- Терпеливая, - нехотя усмехнулся Алексеич. - Ладно, Наташа. Дело вот в чём. Мы с Володей устроили Радиму почти программированный блок. Для начала я открыл его способности, пока он переживал за Игоря в драчке. Потом Володя набросил на него сетчатый блок. Для чего это нужно? Пока он набирается ума-разума, мне не нужны его способности в полную силу. Но чует моё сердце - тебе нужно знать следующее. Блок будет снят в двух случаях. Сниму я - когда Радим закончит обучение и одновременно будет знать все ограничения по использованию энергии. Или снимешь ты. Человеческие взаимоотношения таковы, что мы не можем не использовать так называемый человеческий фактор. Возможно, чтобы держать парня на расстоянии, тебе придётся самой открыть его блок.

- Это не противоречие? - удивилась Наташа.

- В нашем случае - абсолютно нет. Он может воспринимать тебя, несмотря на твой опыт, слабой. Ведь он уже знает, какой силой обладает. Ключ от его блока, который однажды тебе придётся использовать, сделает тебя равной ему. Чисто психологически.

- Хм... Поверю на слово, - улыбнулась девушка.

- Под "чисто психологически" я имел в виду следующее, - невозмутимо продолжил Алексеич. - Ты можешь, что называется, прогнуться под него, под Радима. Парнишка явно стремится к этому иной раз. Но ты, владея ключом к его блоку, будешь чувствовать себя на голову выше. Это я и называю психологическим аспектом.

- Ясно, - вздохнула Наташа. - И что за ключ?

- Он связан с твоей способностью видеть истинное лицо. Когда будет нужно (а я верю, что ты человек серьёзный и для похвальбы не устроишь зряшного показательного выступления, всё сделаешь лишь из прагматизма), ты расскажешь Радиму о его истинном лице. Ему достаточно будет представить себя таким, каким видишь его ты, и его силы будут разблокированы. Запомнила?

- Легко. Спасибо за доверие, Алексеич.

- Ты его заработала потом и кровью на учёбе, - спокойно заметил шеф. - Поэтому я и доверяю тебе ключ от Радима. Теперь можешь идти.

Наташа кивнула и вышла искать Радима и Лену. Настроилась только на Радима. После его дилетантского вмешательства в её личное поле ей было легко это сделать. Как обычно, представила, что он рядом, а потом медленно пошла туда, куда её потянуло. Странно она себя чувствовала - волчицей, бегущей на свист морозного ветра, к лёжке, где дожидается её волк. Даже изумилась, когда собрала свои ощущения в слова. А потом сразу поняла, что вот он - тот самый образ, который предлагал ей использовать Алексеич для взаимоотношений с Радимом. Волчица... Она даже остановилась в одном из коридоров, чтобы взглянуть на себя. В привычной уличной одежде: джинсы и футболка, мягкие туфли, удобные для долгих походов пешком, - она не видела в себе ничего волчьего, но отлично понимала, что дело не во внешности. Дело во внутреннем образе. И способности к нему. Своё широковатое лицо она легко смягчила, распустив тёмные волосы и не откидывая их назад. Вот теперь...

Сможет ли она быть для волка Радима волчицей Наташей? Насторожённой, но игривой, потому что он ей нравится? Сможет ли она укусить его, если он снова попытается покуситься на её личную территорию?

"Укусить" и "покуситься"... Интересно. Она усмехнулась себе и приподняла уголок верхней губы. Ну что ж... оскал не совсем волчий. Но при случае она сможет показать своему волку зубы. Кажется, ей понравится быть волчицей - хищным зверем, больше приспособленным к той жизни, которой не знает Радим.

Волчица (девушка мягко улыбнулась про себя) легко нашла след Радима и его сопровождающей. Оба находились в комнате для медитаций, где звучали спокойная и даже убаюкивающая мелодия для релаксации. Сидели на коврике, на коленях друг против друга, взявшись за руки, с закрытыми глазами. Лена что-то негромко говорила - наверное, объясняла парню основы медитирования.

Как должна реагировать на эту сцену волчица?

Наташа ещё подумать не успела, как услышала глухой рык, пока ещё слишком тихий, но постепенно зарождающийся изнутри. Но, не привлекая к себе внимания всех находившихся к зале, она отошла от двери к зеркальной стене (для новичков, кому приходится наблюдать за собственной осанкой) и присела на свободный коврик - сбоку, так, чтобы, чуть скоси глаза Радим, - увидит её сразу.

В отличие от Лены, не любившей позы "лотос", Наташа садилась в него свободно - натренированна. И сейчас она быстро расслабилась в этой позе - руки на коленях открытыми ладонями кверху, а губы медленно разошлись в еле обозначенной улыбке. И, едва она вошла в состояние расслабленности, как первым делом сообщила по всему залу: "Я здесь". И стала ждать, когда неопытный адресат этого послания воспримет его. Ждала, закрыв глаза и отдаваясь спокойному созерцанию пришедшего на ум образа - волчицы, которая мчится по белым снегам, припорошившим недавно зелёный луг. Почему именно этот образ? Возможно, привлекло сочетание успокаивающих цветов белого, зелёного и серого. А потом началось слияние с образом, и девушка прочувствовала натянутое стрелой тело мчавшегося зверя и лёгкость его бега.

Стороной она ощутила, что рядом кто-то появился, но глаз не открыла. Медитация на образах, не привычных для этого состояния, продолжалась, хотя подсознательно она боялась, что некто, севший рядом, может спугнуть её несколько необычный релакс.

Наконец девушка медленно открыла глаза. Первое, что увидела, - нескрываемо жадный взгляд Радима, сидевшего на коленях напротив, на том же коврике, на её губы. На её движение он поднял глаза, облизал собственные губы и немного смущённо сказал:

- Ты так здорово выглядишь... И завидно, что умеешь в "лотосе" сидеть.

- Ничего, - безмятежно сказала Наташа. - С Игорем быстро научишься. Боевой ментал без йоги - ничто.

- Мне кажется... - Он замолчал, видимо затрудняясь с определением того, что чувствовал. - Мне кажется, ты как-то отошла от меня. Ты же должна меня учить. Это значит, ты как-то сделала так, чтобы я... был... - Он замолчал раздражённо, досадуя.

- Нет. Просто я восстановила свои защитные блоки.

- Я плохо тебя чувствую, - уже угрюмо сказал Радим.

- Хорошая фраза для человека, который только-только начинает работать с силой, - мягко сказала Наташа.

- Не уводи. Ты поняла, о чём я.

- Взаимосвязано, - отозвалась девушка. - Ты причинил мне боль - мне захотелось спрятаться от боли будущей. Вот и всё.

Не отрывая от неё взгляда, парень протянул руку и осторожно приподнял прядь её волос, выбившихся со спины на плечо. Опустил и пригладил, одновременно приласкав и плечо. Лицо напряжённое, словно боялся, что она тут же вскочит. Но Наташа ждала, глядя на него с еле заметной лукавой улыбкой. "Попробуй только переступить порог - оцарапаю или укушу!" - предупредила внутренняя волчица, влитая в ментальное поле - и внимательно наблюдавшая за его действиями.

- Ты сейчас другая, - наконец сказал он и неохотно оставил прядку волос в покое. - Почему?

- Ты хочешь откровенно? Та, утренняя, была слишком слабой. С тобой рядом. Такой быть нельзя. Поэтому пришлось немного измениться. Тебе это не нравится?

- Нет. - Выглядел он обиженным мальчишкой. Вспомнив, что Алексеич его так и назвал, она снова усмехнулась.

- Ты хочешь быть сильней меня. Я - не хочу. Хочу равного партнёрства. Пока... Пока не понадобится сильный человек рядом. Тогда я буду слабей.

- А такое бывает? - задумчиво спросил Радим.

- Бывает. И часто. Где Лена?

- Не знаю. Я увидел тебя и сказал, что пойду посидеть рядом с тобой. Она пошла куда-то. По-моему, искать Игоря. Что у нас дальше?

- До вечера - ничего. Сейчас мы едем домой - обедать. Если у тебя своих планов нет, - добавила она чуть вопросительно, вспомнив, что он собирался сразу после обеда куда-то уходить.

- Время ещё есть. - Он снова помрачнел - и в его лице (пока он не слишком умело прятал эмоции - рядом с нею) опять почувствовалась досада и нежелание идти куда-то. - Эти нашли мне ещё адрес.

- Ты не забыл? Если вдруг будет слабый человек, ты позвонишь?

- Позвоню.

- Тогда поехали обедать. Неизвестно, как будет дальше, но вечером нам надо будет съездить на кладбище.

- Что? На кладбище?

- По делу, естественно. Я же тебе рассказывала о списке дел для нашей группы, - напомнила девушка. - Вчера был дом с "куклой" - сегодня кладбище. Лена сказала, что сегодня она будет вечером свободна. Игорь - тоже. Зато завтра заняты оба.

- Но мы можем выбрать дело, чтобы попробовать решить его и без них, - предложил парень. И небольшие тёмные глаза блеснули предвкушением. - Или нет?

- Можем, - согласилась Наташа. - Я сегодня просмотрю список ещё раз.

Они встали, причём Радим помог ей подняться. Это было и неожиданно, и приятно, хотя некоторые завсегдатаи зала для медитаций и улыбнулись неожиданной здесь галантности. А для Наташи это его естественное движение стало напоминанием - узнать, как он научился таким манерам. Потом, выходя из комнаты, она скользнула взглядом по зеркальной стене: высокий, длинный из-за худобы парень и рядом она - едва достающая ему до плеча. Мысленно фыркнула: "А что - неплохая парочка! Мне нравится".

14.

Обедать они решили дома. Наташа ещё предложила забежать по дороге в кафе - возвращались-то они без Игоря, не на машине. Володя заявил, что пострадавшему нужно ещё, как минимум, два часа, чтобы хоть почувствовать себя здоровым. Наташа обозвала его извергом за такое лицемерие: тоже врач - чуть пациента не убил в поединке! Володя только меланхолично пожал плечами: ежели пациент сам стремится к смертоубийству, волен ли врач его отговорить?

Насчёт кафе Радим, немного смущённый, сказал:

- Я сегодня столько узнал и увидел... Как-то не хочется в кафе. Как будто коробок с консервами перетаскал... Может, дома посидим?

"Дома". Наташа улыбнулась, сама обрадованная. Дома - это здорово.

- Ладно. Забежим в продуктовый около нашего дома, - решила девушка. - И посмотрим, что там есть из того прописали тебе Алексеич и Володя.

- А су-уп? - обиженно протянул Радим. - Наташ, сваргань суп, а? Алексеич же не узнает? - И осёкся. И уже неуверенно спросил: - Или узнает?

- Радим, не смеши. Узнает, конечно. Но в твой рацион мясной суп входит, - вглядываясь в бумагу со списком, вчиталась девушка. Оба плечом к плечу сидели на сиденье троллейбуса, и Радим склонился к листу в её руках, тоже присматриваясь к отпечатанному списку. - Материал для мышц всё равно необходим. А тем более горячее и сытное перебивает аппетит, чтобы потом не кусочничал всяким вредным фаст-фудом.

- Этот список они тебе дали? - с любопытством спросил парень. - Я не совсем понял: что здесь за продукты? Слишком разнородные какие-то.

- В основном твои энергетические продукты по знаку Зодиака, - хмыкнула Наташа: парню сообщили, сколько ему лет и когда он родился.

Пока Наташа готовила, Радим сидел рядом, на кухне, просматривая отобранные книги. И девушка решилась спросить у него кое-то:

- Радим, эти Сашок и Севка - только они с тобой ходят?

Кажется, он сразу сообразил, о чём она.

- В большинстве своём. Когда делишки по мелочи - и только для себя, езжу с ними. Но когда крупную рыбу берём, могут явиться и другие.

- Ты не боишься, что другие узнают про ваши дела с мелкой рыбой?

- Когда узнают, может, бояться и начну. А чего сейчас зря?

Сразу после обеда Радим ушёл и позвонил только где-то через час.

- Записывай адрес лицея. Сон передал какой-то мелкой девчонке из шестого класса. Совсем соплячка, но через неё на папашу выходим.

- Откуда ты знаешь, что она из шестого?

- У неё бейдж на нагрудном кармашке. Шестой "б".

- В лицей вроде не пускают посторонних. Как же ты?..

- Сашок вычислил, что она с подружками сразу после уроков забегает в кафе - рядом с лицеем. Берёт там пирожное, а потом возвращается к школе, откуда её потом забирает отец на машине. Я просто ждал её в кафе. Там - легко можно добраться.

- Радим, - осторожно сказала Наташа. - А ты точно передал кошмар девочке?

- Да.

- Но почему? Ты же знаешь, что ребята Алексеича сегодня же найдут девочку и снимут? Может, не стоило бы?

- А если нет? Меня ж опять в котлету... А если завтра мои гаврики не услышат по телефону, что родители обратились к Алексеичу? Мне это нужно, Наташа.

- Радим, об этом бы дома поговорить... Но... Может, уйдёшь от этих гавриков, а?

- Наташа... - Он помолчал. - Алексеич сказал: буду по ночам кричать, пока память не вернётся. Я сегодня отдал - буду спать спокойно.

- Но...

- Наташ, - уже сквозь зубы сказал Радим. - На жалость давить не буду. Вы у Алексеича там все более или менее железные. Хочешь, просто скажу, где моя постель в том гараже? В подвале, под машиной, ясно? Матрас мне туда бросили. Типа, пока лето. Если имеешь представление, что это такое - под машиной... Володя, вон, про пневмонию сказал... И что мне теперь? Возвращаться туда? Или в свои картонные коробки?

- Но Алексеич предложил тебе...

- Вернусь - поговорим. - И оборвал связь.

Он позвонил снова, пока Наташа на кухне пыталась сообразить, что делать с разложенными им книгами: убрать на место или оставить, чтобы он ещё и самообразованием занимался?

- Меня отпустили выпить кофе. Кажется, нашли рыбу покрупней и опять пошлют меня. Я позвоню, как освобожусь.

- Хорошо, - сдержанно сказала девушка. - Запоминай. С шести до восьми вечера мы будем на старом городском кладбище, на том, которое уже не действует. В его сторону ходят две маршрутки. Одна из них идёт от "Детского мира". Сориентируешься. Доедешь до кладбища - звони. Скажем, где нас искать.

- Ага, - сказал Радим и на этот раз попрощался.

А Наташа мрачно посмотрела на телефонную трубку и подумала, что неплохо бы поговорить с Алексеичем насчёт Радимовых кукловодов. Почему Алексеич пошёл на мягкое решение дела? Почему он решил, что Радим продолжит переносить кошмары, а ребята из поместья будут только убирать последствия? Непонятно. Боится столкновения с городской мафией? Да это она должна бояться его! Если что - и Олег рядом, ну, Льдянов. Этот уж точно поможет, если Алексеич захочет пойти войной на мафиози... Или у Алексеича какие-то свои далеко идущие планы? Планы, связанные с Радимом?

Поморщившись, девушка передала адрес лицея Алексеичу и отложила мобильник. Потом поговорит. Надо обдумать всё. Ведь она смотрит на происходящее со своей колокольни. Алексеич смотрит с точки зрения имеющейся у него информации. Значит, придётся оставить всё как есть.

- Я снова нервничаю, - тихо сказала Наташа.

Попробовать прилечь, чтобы поспать и успокоиться? Не получится. "Что делать?" - спросила волчицу девушка. Ноги подломились, и Наташа оказалась на полу. Коврик у кровати будто сам скользнул под ноги. "Замёрзну на полу", - закрыв глаза, сказала девушка. "Согрею", - откликнулся зверь. Наташа почувствовала, что спине стало теплей, словно под неё придвинулся кто-то меховой, и, пробормотав: "Десять минут!", заснула.

... Мягкий, подтаивающий под лапами снег, холодный влажный аромат сосновой хвои и мокрых ветвей кустарника на краю оврага, в котором она лежала, прислушиваясь и принюхиваясь, взбадривали и заставляли верить, что вот, сейчас, она вскочит и помчится, свободная и сильная, по нетронутому снегу, впитывая счастье и восторг от стремительного бега... Волчица вздрогнула, взглянув наверх. Серое от туч небо медленно темнело... Неужели уже вечер?.. Слишком короток зимний день... Внезапный треск - и зверь пригнул голову, а жёлтые глаза застыли на смутной точке, возникшей на противоположном краю оврага. Эта точка постепенно росла, темнела и обретала очертания. Опасность... Но какая? Или добыча? Тогда почему она не прячется?.. Волчица привстала... Неожиданно снег под лапами заскользил целым пластом. Зверь было рванулся назад, но пласт неумолимо резко рухнул вниз. Волчица взвизгнула - даже не от страха, от удивления. Падение было не болезненным, но заставило быстро встать на лапы и встряхнуться. Задрав морду кверху, волчица попятилась. Точка выросла в нечто, до сих пор непонятное, но все инстинкты зверя кричали - опасное!

... Наташа дёрнулась назад - и ойкнула, ударившись спиной о край кровати. Схватившись за поясницу, морщась и в то же время усмехаясь собственной неловкости, она встала и сразу пошла на кухню. Есть возможность, что Радим вернётся пораньше и будет голоден. Надо бы посмотреть, что можно придумать для него, кроме супа.

Сон вспоминался только на ощущениях. Из образов она запомнила лишь саму себя, волчицей. И зимний день, быстро превратившийся в вечер.

Уже орудуя на кухне, девушка задумалась.

До сих пор все события летели так, что приходилось реагировать на них делом, но задумываться, почему поступает так или иначе, она не успевала. Наверное, пора кое о чём поразмыслить. Например, о том же Радиме. Он так быстро меняется, что она, кажется, не успевает воспринять его настоящего. Да и видела ли она его настоящим? Кто же он, этот настоящий? Тот светский гуляка на вечеринках для избранных или в ресторанах? Нищий, который примелькался так, что взгляд его почти не воспринимал? Человек, опасный, потому что не знает, какая ему сила дана? Повелитель кошмаров, который нехотя заставил её испытать такой ужас, какого она ещё в жизни не испытывала? Мальчишка внутри мужского тела, который уже успел чётко и ясно показать ей наведённым сном, что он хочет её?.. Почему именно волчица может стать защитой ей? Наташа знала, что зверь в следующий раз будет другим. Что волчица появилась в результате её страха перед Радимом, который заставил её быть слабой и плаксивой, легко и грубо разорвав её личное поле. Жизнь рядом с парнем всё равно что жизнь с огромным ежом, с которым не разминуться в тесной квартире, а значит - постоянно быть проколотой.

Наташа с трудом усмехнулась. Ну и образ...

А ведь сначала она решила, что имеет дело с бездомным, недавно выброшенным на улицу щенком. Беспомощный и растерянный, щенок оказался озлобленным бездомным псом, со шрамами не только на шкуре, но и в душе, многое повидавшим в своей жизни, а потому умеющим огрызаться.

Хуже, что даже сейчас, когда личность Радима открывается ей во всей своей полноте, она чувствует, что её всё равно тянет к нему. Как и её волчицу. При одном упоминании Радима волчица начинает сверкать жёлтыми глазами и становиться чувственно игривой. В этом Наташа не совсем её понимала: ей что - тоже такой и быть? Игривой с Радимом, которого она не только подсознательно, но уже и сознательно опасается? Странно. Хотя... Она улыбнулась. Поиграем.

- Да где же он? - прошептала она, в очередной раз хватая мобильник, лежащий на подоконнике в кухне, и видя обычное окошко экрана.

Ранний ужин уже остывал, когда ей позвонили. Алексеич.

- Наташенька, напоминаю, что твою учебную группу я отдал другому. Планирование занятий у тебя?

- Я оставила позавчера у вас на столе.

- Ладно, посмотрю. Ещё раз напоминаю, что теперь твоя учебная группа - это Радим. Где он сейчас, кстати?

- Разносит свои кошмары, - хмуро сказала Наташа.

- Не беспокойся, это недолго будет продолжаться, - вздохнул Алексеич.

Мобильник снова устроился на подоконнике. Бесцельно мотаясь по кухне, девушка поглядывала на него. Позвонить? А если звонок прозвучит, когда он среди этих бандитов? Хоть бы сам позвонил! Недогадлив, как все мужчины!..

Зато позвонил Игорь и бодро сказал:

- Наташа, мы с Леной около твоего подъезда. Пора. Выходите.

- Выхожу, - буркнула она, разочарованная.

И вышла. Ожидавшие возле машины Игорь и Лена не сдержали удивления.

- А где Радим?

- Он задерживается, - мрачно сказала девушка. - Будет позже. Я предупредила его, чтобы он позвонил нам, когда с делами закончит. Обещал приехать на место.

Садясь в машину, она незаметно пригляделась к лицу Игоря. Фыркнула про себя. Живой. Как и обещал Володя.

В воротах кладбища Лена подошла к одной из старушек, торгующих живыми цветами, и взяла несколько пучков бессмертника с корнями.

- У меня здесь бабушка похоронена, - объяснила она. - Как раз успею посадить до Троицы. А то ещё неизвестно, смогу ли в саму Троицу прийти.

- Вообще-то, на Троицу в церковь ходят, службу слушают, свечки ставят, - проворчал Игорь. - А могилки поправить до или после. Тоже - ничего не знают, а...

- Слушай, зануда, я ведь это и делаю! - рассердилась Лена. - До, а не в Троицу хочу высадить цветочки!

- Но почему во время работы?

- Я не во время, - уже совсем разозлилась девушка, - я одновременно!

- Эй, эмпат-миротворец! - окликнула её Наташа. - Ты сейчас не разжигаешь войну, а? Лена, угомонись, нам и так - дел предстоит... Игорь, тоже не кипятись. Она же специально не пойдёт туда, куда ей надо. Будет по дороге - посадит свои цветочки. Нет - так нет. Домой отвезёт.

- Я то же самое сказала! - возмутилась Лена. - Что вы ко мне пристали!

- Красота... - тихо сказала Наташа, и оба её помощника уставились на неё, как на ненормальную. - Ребята, вот это и есть наше задание. Вы даже не заметили, что легко и быстро начали ссориться. Что и происходит на кладбище уже с месяц. Оглянитесь...

Кто предупреждён, тот вооружён.

Теперь, зная, что не они сами причиной внезапной ссоры, Игорь и Лена сразу успокоились и внимательно осмотрелись.

По майскому времени на кладбище было довольно оживлённо. После того как земля подсохла и появилась первая зелень, сюда потянулись те, кто старается держать могилы родственников в порядке, да и воспоминаниям предаться в тишине и покое.

Но сегодня тишины в самом скорбном месте при городе было маловато. То и дело раздавались гневные вопли, перебранка ссорящихся... И это здесь...

- Ничего себе - месяц... - Эмпат-миротворец встряхнула плечами, вооружаясь спокойствием, которое должно теперь окутывать её и плыть за нею невидимым шлейфом, успокаивая хотя бы тех, кто ещё не успел поссориться или рассердиться.

- Наша задача - найти источник, - напомнила Наташа. И обернулась к Игорю. - Не поддавайся на провокации. Не забудь: ты знаешь, что происходит, - они нет.

- А то не знаю, - пробормотал парень, уже насторожённый.

Девушка хотела ему сказать, что знать - это одно, другое - попасться на удочку, цепляющую словно невзначай. Но решила, что теперь, когда оба знают, примерно с чем имеют дело, в подробностях нет смысла объяснять.

Коротко звякнул мобильник. Кажется, эсэмэска пришла. Наташа мельком глянула: хм, наверное, Радим хотел сообщение написать, но не успел. Передал только одно слово. Чайкиной. Фамилия нового "клиента" или "клиентки"?

Приедет - объяснит. Сейчас некогда.

Карту кладбища взяли в администрации, в здании которой Лена с великим трудом угомонила глубоко раздражённого директора. Поначалу даже не помогли русая коса, закинутая на грудь, и глаза, жалобно округлённые, как у известного Кота в сапогах. Наташа заметила, что Игорь помогает девушке, придерживая за локоть и незаметно для присутствующих делясь с ней энергией.

Сверившись с картой, пожалели, что нет рядом Володи. Причём, несмотря на настроение, царящее на кладбище, Игорь пожалел искренне. Уж Володя легко бы определил по карте место расположения той странности, которая заставляла всех здесь воевать друг с другом. А так им троим придётся пройти кладбище по всем большим дорогам, пересекающим его.

Гулять по кладбищу пришлось долго. Всё-таки одно из самых первых и огромных. Успели повздыхать, какое оно безграничное, и проникнуться печальным раздумьем о жизни. Успели посетить могилку Лениной бабушки и помочь посадить цветы, да и сорняки прополоть. И лишь потом Наташа, разгибаясь с последним хвощом в руках, застыла на месте и лишь секунды спустя медленно сказала:

- Ох и дураки же мы, прости Господи...

- Ты что, Наташа? - удивилась Лена, внимательно присматриваясь к ней.

- Я не поддалась влиянию этого чего-то, Лен... Ребята, простите. Наверное, это я виновата, что столько времени зря проходили...

- Наташа, говори сразу, - нетерпеливо сказал Игорь. - К чему такое вступление? Ну? О чём ты догадалась?

- Вороны... - выговорила Наташа. - Мы тут о том, что Володи нет, вздыхали, а ведь даже не посмотрели вокруг хорошенько. Гляньте-ка...

Парень и девушка по кивку проследили её взгляд. Игорь немедленно и, кажется, машинально застегнул пуговицу рубахи, до сих пор свободно расстёгнутой. А Лена встревоженно сдвинула брови.

Лесные, чёрные вороны - обычно птицы-одиночки. Это не серые болтуны-галдёжники. Но сейчас чёрные вороны заметно большой стаей то и дело вздымались над самым глухим углом кладбища, причём даже без привычно одиночного крика, а молча.

- Мыть руки - и вперёд, - скомандовала Наташа.

Помогая друг другу, передавая по кругу бутылку с водой, предусмотрительно набранной из цистерны, они быстро навели чистоту и чуть не бегом помчались по направлению, ненароком указанному чёрными кладбищенскими птицами.

Бежать вскоре пришлось не асфальтированными дорожками, а натоптанными тропками. Вблизи с этим местом стало тяжело бежать, пришлось перейти на шаг. Если бы не чёрные птицы, то и дело взмывающие в небо, до места бы не добрались: в этом углу, где, видимо, не проходило похорон уже несколько десятков лет, мало осталось могил, за которыми бы ухаживали родственники. Могилы зарастали кустарником и даже деревьями - да так, что иной раз и тропа скрывалась в кустах, и тогда приходилось буквально пролезать между кустами или под опущенными донизу ветвями, хоть ещё и не совсем покрытыми листьями, но довольно густыми. За всё это время видели лишь двух старушек - каждую на своём участке. Одна склонилась, пропалывая, другая - красила ограду. Обе даже не обернулись, хотя шум троица производила довольно ощутимый.

Наконец они выбрались на место, опасливо поглядывая наверх, на птиц, молчаливо кружившихся над ними. И огляделись. Игорь присвистнул.

Они осторожно приблизились.

Четыре могилы, находившиеся рядом, были разрыты так, что их чёрные провалы не могли не бросаться в глаза. Причём края могил были словно оплавленными и уже начинали потихоньку зеленеть вездесущей травой. Значит, могилы какой-то вандал изуродовал ещё ранней весной - вода от стаявшего снега стекала и смягчила края. Администрация нарушений не заметила, потому что сюда, в часть с самыми первыми могилами, у чьих похороненных, наверное, уже и родственников не осталось, вряд ли успевали приходить служащие, занятые мелкими, но каждодневными работами на участках с более поздними захоронениями. Да и общая заброшенность этого участка подтверждала это.

Трое переглянулись и подошли поближе к порушенным могилам. Вместо привычных крестов - обелиски. Ну, это-то понятно... Но как определить, почему эти могилы раскопаны? Кому понадобилось так варварски разворошить их? Для подростков-сорвиголов - кладбище слишком далеко от города. Для студентов - тащиться в эту часть кладбища, пусть даже с исследовательскими целями... Господи, ерунда какая...

- Здесь тяжело, - выговорила Лена, держась за сердце. - Очень мрачно и страшно. Наташа, я подходить туда не буду. Мне и здесь страшно. Гнетёт очень.

- Закройся, - велел ей Игорь, и девушка немедленно скрестила руки и ноги, пошатнувшись разок, но устояла.

Наташа нерешительно подошла к первой могиле и заглянула вниз. Раскопана она была не слишком низко, но между глыбами так и не рассыпавшейся земли виднелась ровная часть чего-то, судя по всему - гроба. Присел рядом Игорь. Брезгливо морщась, он тоже ссутулился и присмотрелся.

- Э-э... Наташа, а ведь гроб пустой. Да ещё... Домовина-то свежая. Недавно покойнички похоронены были.

- Что?!

Игорь огляделся, встал с корточек и подошёл к росшему рядом тополю. Подпрыгнув, парень вцепился в довольно ровный сук и дёрнулся всем телом.

- Осторожно! - вскрикнула Лена.

Но Игорь, кажется, именно этого и добивался - отодрать сук. Приземлившись безо всяких проблем, он обломал на нём мелкие ветки и подошёл к разорённой могиле. Теперь он сумел приподнять один земляной ком, словно рычагом. И Наташа с трудом разглядела, что гробовая крышка и в самом деле ещё целая, а гроб пуст. Игорь осторожно вынул сук... Девушка огляделась первым делом понять, почему она с трудом видит. По земле вкрадчиво ползли чёрные сумерки. Они даже не заметили, что наступил вечер.

- Смотри, здесь, кажется, прямо в центре между могилами, костёр жгли.

Наташа подошла к Игорю, склонившемуся над землёй. Очень хотелось, подражая криминалистам, взять пакетик и насыпать туда этой золы и сажи, уже вбитых дождями в землю до плотной поверхности.

- Ребята, - тихо сказала Лена, подошедшая, несмотря на гнетущее её чувство. - Нельзя ли побыстрей? Я больше не могу их сдерживать.

И, морщась от напряжения, кивнула на воронов, которые кружили всё так же молча, но при этом движения их были отнюдь не плавными, а дёргаными, словно они то и дело пытались заставить себя не делать чего-то, чего они сами не хотят, но их будто заставляли. Присмотревшись, Наташа заметила, как несколько чёрных птиц попытались улететь в сторону, но резко разворачивались снова к месту с разорёнными могилами. Будто в последний момент на них властно покрикивали. А большинство воронов парили над троими так, словно и хотели спикировать на людей, но кто-то не разрешал. Видимо, этим кто-то и была Лена.

Возражать против немедленного возвращения не стали. Фонарей ни у кого нет. А ведь ещё две трети кладбища пешком пройти... Начали выбираться, причём Игорь крепко держал за руку эмпата-миротворца, чтобы она могла держать птиц на расстоянии: было мгновение, когда Лена отвлеклась - и вороньё тишком и всем скопом бросилось на них, несмотря на наступающую тьму... Потом чуть не заблудились, потому что заросшую часть на карте не могли разглядеть, хоть и подсвечивали светодиодными фонарями мобильников. И сильно жалели, что нельзя помогать себе этими же мобильниками в дороге, потому что лучи мобильных фонарей словно тонули в ветвях и в сухой прошлогодней траве.

Помогло, что Игорь вспомнил: кладбище немного было покатым. Просто пошли наверх, а там наткнулись на асфальтированную дорожку, по которой и пришли к уже закрытым воротам, возле которых сиротливо стояла только машина Игоря. Хорошо хоть, металлическая калитка оставалась ещё открытой. Видимо, в администрации решили выждать, когда появятся запоздалые посетители. В окнах здания, кстати, горел свет.

- Дамы, вы очень замёрзли? - спросил Игорь.

- Издеваешься? - проворчала Лена. - После той гонки, которую ты нам устроил? Я вся мокрая от пота.

- Я к тому, - объяснил Игорь, - не зайти ли нам в администрацию и не рассказать, что у них там творится?

- Смысл? - спросила уже Наташа. - В первую очередь они логично спросят, а за каким чёртом мы вообще туда попёрлись. И что? Рассказывать им о том, что поступил сигнал: в их владениях кто-то что-то страшное устроил, и нас послали проверять?

- Ты права, - признал Игорь и, уже не останавливаясь, перешагнул порог калитки и подошёл к машине. - Садитесь. Что дальше, Наташа? У нас не просто ссоры и скандалы на ровном месте. У нас вороны и четыре разрытые могилы. Причём могилы свежие, хотя эта часть кладбища заброшенная.

- И ощущение ужаса, - добавила Лена.

- Вывод, - задумчиво сказала Наташа. - Это дело не наше. Пусть взрослые разбираются. Это не вчерашняя мелочь, которую давно надо было закончить, если б знали, что она будет смертельна. Здесь что-то такое, что потребует вмешательства и самого Алексеича, и, боюсь, даже Олега Льдянова. Здесь был явный ритуал и с такими последствиями, что даже птицы агрессивны. Так что... Поехали домой.

- Слушай, Наташа, - не оборачиваясь, позвал Игорь, выводя машину на совсем уж тёмное по-ночному шоссе. - А что - Радим так и не позвонил?

- Он сбросил только одно слово эсэмэской - Чайкиной, - задумчиво сказала Наташа. - У кого с кем эта фамилия ассоциируется? Если он написал в сообщении эту фамилию первым словом, фамилия должна быть очень известна. Неплохо бы сразу передать её Алексеичу, если Радим больше не будет звонить.

- Если бы мы только играли в ассоциации, - меланхолично сказал Игорь, наблюдая за дорогой, - я бы сказал, что улица Лизы Чайкиной ассоциируется с тамошним гаражным посёлком. Богатый посёлок, кстати. А так... Нет, никого с такой фамилией не знаю.

Он сказал эту потрясающую фразу и тут же заговорил с Леной, упрекая её, что она не сразу закрылась от тяжкого влияния того места с разрытыми могилами, что это непрофессионально, а та вяло отбрыкивалась:

- И кто бы вас тогда от птичек защитил?

Ошеломлённая Наташа пришла в себя, лишь когда заблестели первые городские улицы и стало уже не так страшно, как тогда, когда машина мчалась по слепому, чёрному загородному шоссе. Первая мысль: ребята не знают, где в последние сутки ночевал Радим.

- Игорь, а гаражи на Чайкиной - это далеко?

- Не скажу, что по дороге... - начал было Игорь, замолчал, а потом деловито сказал: - Ты думаешь - он там. Ладно. Забросим Лену домой, а потом поедем туда.

- А вот большой фигвам всем вам, - насупилась Лена. - Я с вами.

- Лена, время позднее, - попыталась урезонить девушку Наташа.

- Вы со мной, как с нежной девочкой-фифочкой, - обиделась та. - Учтите: если только повернёте ко мне, я на вас такую эмпатию наведу, как миленькие сделаете всё, что ни скажу. Позднее время у них...

Через полчаса Игорь свернул на улицу Чайкиной.

15.

По дороге пришлось объяснить ребятам, что Радим в последнее время ночевал в гараже. Первый вывод, сделанный ими, был логичен: его заперли там. Наташа выглядела спокойной, но для Лены её настроение не осталось загадкой.

- Наташенька, - умоляюще попросила эмпат-миротворец, - пожалуйста, не надо! Мы ещё ничего не знаем! Вот доедем - тогда переживай.

- Прости, Лен, - только и смогла сказать девушка. - Не получается.

А Игорь только снова проворчал что-то себе под нос.

Но Наташа всё-таки успокоилась. Позвонила Алексеичу с отчётом по кладбищу. Тот внимательно выслушал и уточнил:

- Могилы точно свежие?

- Да, видели крышку гроба. Целая ещё. По прикидкам, все четверо были похоронены в период с поздней осени до ранней весны.

- Ладно. Завтра пошлю туда своих спецов.

Девушка хотела было сказать про Радима, но вспомнила слова начальства, что Радим - теперь её учебная группа. И просто распрощалась с шефом. С крепким пониманием, что, попроси она о помощи, Алексеич явится спасать Радима сам. Значит?.. Значит, нужна информация, что именно с парнем произошло, и только тогда не зря будет потревожен шеф.

Гаражный посёлок оказался небольшим, хотя после слов бесконтактника Наташа ожидала увидеть бесконечную улицу с гаражами по сторонам. Нет, здесь были всего две постройки - соединенные между собой гаражи тянулись двумя длинными кирпичными зданиями, а между ними - бетонированная дорога-улочка, проходящая "посёлок" насквозь. Правда, по некоторым признакам: по кирпичным штабелям у первого гаража и наваленным рядом же каким-то металлическим конструкциям - стало понятно, что эти одноэтажные здания вскоре получат продолжение в виде второго этажа. Был этот посёлок как отдельное маленькое поселение внутри города, но не огорожен и не имел общей охраны. Ещё один момент. Наташа поёжилась: этот "посёлок" находился чуть ниже самой улицы Чайкиной, почти в овраге, и здесь было сыро. Бетон и овражная сырость. Что там бросил Радим насчёт условий, в которых ему приходится спать? А ведь он ещё и в подвале спит.

Игорь остановил машину в начале гаражной улочки, возле угла строения. Двери некоторых гаражей были открыты, оттуда пробивался яркий свет. Саму улочку освещали два фонаря - в начале и в конце "посёлка".

- Как будем искать? - негромко спросил Игорь. - Вас одних отправлять - не хочется. Мало ли здесь кто...

- А ты можешь идти за нами, - предложила Лена. - Не слишком далеко.

- Нет, мы сделаем так, - вмешалась Наташа, которая совершенно успокоилась, начав размышлять над конкретной задачей. - Я пойду между гаражами с ментальным поиском по образу. А вы смотрите за мной. Как только остановлюсь перед нужным гаражом - подъезжаете или подходите. Если нужный гараж будет открыт, пройду мимо, а потом вернусь. По-моему, приемлемый вариант. Как думаете?

- Давай, - решительно сказал бесконтактник. - Если что - на меня рассчитывать можно. Володя повозился достаточно, чтобы я чувствовал себя, как утром. Иди.

Девушка вышла из машины и, сделав несколько шагов, оглянулась. Горящие фары Игоревой машины вселили в неё уверенность. Постояв на месте и вызвав перед глазами лицо Радима, она привычно "отпустила" на волю чувства. И поняла, что Радим, где бы он ни находился сейчас, близко и думает о ней. Что ж. Для поиска это большое подспорье.

Едва Наташа шагнула вперёд, как её словно качнуло, а потом сильно потянуло. Дыша от волнения ртом, девушка прислушивалась к своим ощущениям и шла, будто в тесном коридоре, который словно выложен невидимыми упругими и плотными тканями: шаг в сторону не туда - и её мягко, но чувствительно снова заталкивали в этот коридор.

Волчица, мягко ступая мохнатыми лапами, следовала рядом. Наташа прошла две открытые гаражные двери, которые выпускали на улочку свет, но в которых никто не появился, и даже не заметила, в какой момент её подтолкнуло влево. Но остановилась. Волчица насторожённо опустила голову - для лучшего прослушивания. Мягкая упругость продолжала подталкивать влево, к закрытой стандартной двери, но внутренняя волчица настаивала, что лучше выждать и убедиться, что вокруг опасности нет. А потом разрешила двигаться - и Наташу будто сильным порывом ветра понесло к двери. Очнулась она и сбросила с себя притяжение, как только поняла, что стоит впритык к двери, да ещё положив ладони на металлическую, холодную ближе к ночи дверь.

Скрипуче по бетону с нанесённым на него песком послышались сначала быстрые лёгкие, а потом и тяжёлые шаги. Девушка, даже не оборачиваясь, сообразила, кто это. Лена встала рядом. Всё так же не поворачиваясь, Наташа уловила слабый аромат её духов. С другой стороны от неё встал Игорь.

- Что там? - тихо спросил бесконтактник.

- Отчаяние, злоба, - чуть не заикаясь от хлынувших на неё чувств, перечисляла эмпат-миротворец. - Желание убить. Но все чувства странно смазаны, хотя очень сильные. Боль... - Лена удивлённо подняла брови. - Стыд?.. Все ощущения нанизаны на боль, но не физическую. Не понимаю смазанности. Все чувства поодиночке различить могу, но почему они такие... Шаткие, плывущие...

"Ну и букет!" - поразилась испуганная Наташа.

- Сколько там человек? - уточнил бесконтактник.

- Один.

- Ладно. Главное, что мы нашли его, судя по образу, приведшему Наташу сюда, - сказал Игорь, при свете своего мобильного фонарика изучая навесной замок на двери, - и знаем, что его заперли. Я бы тоже злился и желал всех поубивать, если б меня заперли. Теперь забудьте, что он там. Надо посмотреть, как открыть замок. Или сбить его нафиг?

- Ага, чтобы все, кто здесь есть, тут же бы примчались на грохот? - мрачно предположила Наташа. - Мы и так здесь на виду от всех дверей. - Игорь, а как можно такой открыть? У тебя что - отмычки с собой? Или связка ключей, подходящих к нему?

- Ну, если постараться, можно и без ключей с отмычками поработать, - пробормотал Игорь, держа навесной замок и присматриваясь к нему. - Правда, придётся приложить много усилий... Но... Девочки, отойдите.

Они послушались... Игорь сунул мобильник в карман и обнял ладонями замок. Закрыл глаза для сосредоточенности. Сюда свет двух фонарей доходил плохо, тем более - встали спиной к обоим, но даже в полумраке Наташа видела, как, сначала только сосредоточенное, лицо бесконтактника словно худеет на глазах. Лена, стоявшая рядом, задышала часто-часто, а потом не выдержала - отвернулась и отошла подальше.

Игорь поднял одну ладонь от замка. Сложил пальцы так, словно держал ключ, который затем и вложил в отверстие и повернул его. Щелчок раздался так звонко в обыденной тишине города, что Наташа обернулась посмотреть, не расслышал ли его кто по соседству. Бесконтактник резко рванул дужку замка кверху и осторожно свернул её от еле заметного входа в замок.

- Ты что? - негромко спросила Наташа.

- Узнаем, что с Радимом, - потом дожать дужку нетрудно, чтобы снова закрыть гараж. Замок автоматический. Никто не узнает, был ли здесь кто. Так, дамы, - продолжил Игорь, оглядываясь на них. - Я впереди - вы за мной. Говоришь - в подвале?

- Да. Только... - Наташа замолчала: в этой ситуации бесконтактник не нуждается в её указаниях. - Идём.

Они скользнули за дверь в гараж и осторожно прикрыли её за собой. Снова пришлось прибегнуть к помощи светодиодных фонариков мобильных телефонов. Гараж был страшно захламлен. Стояла в нём лишь одна машина, при виде которой Игорь с огромным недоумением пожал плечами, и Лена тут же спросила:

- Игорь, что?

- Она не на ходу... Посмотри сама - внутри приборной доски нет, раскурочена - аж проволока торчит. Колёса спущены. Что-то не понял: гараж только для виду, что ли? Так-так... Нам нужен подвал.

Лучи фонариков забегали по помещению, забитому полками с барахлом, по каким-то коробкам - чаще картонным и разнокалиберным: от обувных до чуть не ящиков от крупногабаритных покупок. На полу - никаких следов люка или крышки к подвалу. Наконец Игорь кивнул, будто себе, сообразившему.

- Девочки, отойдите к двери.

Они послушно попятились, помогая ему светом. Он встал у машины, присел перед ней - и Наташа поняла, где находится вход в подвал. И точно. Бесконтактник взялся за багажник и подтолкнул машину вперёд. Он даже не стал смотреть, не помешает ли ходу машины что-нибудь впереди неё. И Наташа опять поняла: если вход в подвал и в самом деле под машиной, то перед машиной пусто, потому что двигали её не впервые. Вот как... Радима ещё и весом машины закрывают?..

Три луча фонариков немедленно упёрлись в квадратную дверцу на месте, где только что стояла машина.

- Я первый, - напомнил Игорь.

Огляделся и взял какую-то кувалду, даже на вид выглядевшую страшновато. Открыл квадратный люк и мягко положил его в сторону. Не выдержав, девушки подошли ближе, когда он встал на первую ступеньку вниз. Вниз уходила небольшая, но крутая лестница. Игорь прошёл её, с головой скрывшись под полом, и уже оттуда позвал:

- Можете спускаться. Он здесь.

Наташа впереди, Лена - морщась от накрывающих её эмоций Радима, за нею.

Внизу был небольшой квадрат пробетонированного помещения - метра три на три. Пустой. Ни полок, например, с банками солений, как ожидала Наташа, ни хранилищ для картошки и других овощей. Пустой. Лишь у стены рваный, кажется, матрас; на нём что-то напоминающее свёрнутое пальто или какую другую одёжку - видимо, импровизированная подушка; и что-то вроде одеяла - только непонятного происхождения.

Прислонившись к бетонной стене (Наташа поёжилась: холодно же!), на матрасе сидел Радим. Когда он предстал перед ними в довольно ярком свете фонариков, Наташа осторожно обошла Игоря на ступенях и присела перед парнем на корточки. Голова бессильно опущена. Глаза (разглядела Наташа под свисающими прядями волос) закрыты. Он даже не шевельнулся. А девушка с изумлением и в подробностях начала рассматривать его, начиная с волос. Крашеные тёмно-рыжие пряди в привычно тёмных волосах?! Впрочем, волосы уже не просто привычные. Они подстрижены явно дорогим парикмахером и слегка взъерошены в стильной причёске. Наташа потянула носом: точно - налакированы. Далее, что её поразило, - это одежда парня. Лёгкая кожаная куртка нараспашку - и виднеется под ней какая-то футболка с надписью на английском: "Я король этого мира!" На груди пара золотых цепочек. Чёрные, кажется (в свете фонариков этой подробности не рассмотреть и чётко не скажешь, какого цвета), новёхонькие джинсы сочетались со стильными чёрными полуботинками. Слева от Радима валялась пустая бутылка из-под дорогого коньяка и какая-то книжечка. И воняло в подвале гнилостным...

- Пьян, - негромко сказал Игорь. - Вусмерть.

Позади звучно выдохнула Лена. Удивлённая Наташа хотела было спросить, почему она так, и поняла: теперь смазанность Радимовых эмоций объяснилась.

- Игорь, посвети мне. У меня не такой сильный фонарик.

Подобрав книжечку, Наташа охнула: она держала в руках новёхонький паспорт на имя Радима Станиславовича Кириллова. Когда она объяснила Игорю и Лене, что держит в руках, они только ошеломлённо переглянулись.

- С чего начнём? - сухо спросила Наташа, с трудом удерживая от злобного рычания внутреннюю волчицу. - Вытащим его или оставим здесь, пока не проспится?

Сказала - и поняла, что парня здесь ни за что не оставит, пока он не объяснит, что произошло. Пока остальные переглядывались, пожимая плечами, она уже со злостью сказала:

- Варежки бы сюда! Уши ему натереть, чтобы быстро в себя пришёл!

- Спокойно, - остановил её Игорь. - Попробуем без варежек. Держи мою мобилу.

Наташа приняла протянутый телефон и, оглянувшись на заинтересовавшуюся Лену, снова стала смотреть на Игоря и Радима. А Игорь деловито взял Радима за волосы и поднял ему голову. Присмотревшись (Наташа сообразила, что он присматривается к ауре парня) к нему, бесконтактник положил свободную левую ладонь на лоб парня. Прошло не менее пяти минут, и Игорь снова опустил голову Радима.

Ещё минута, тот вздрогнул и, с усилием подняв голову, увидел Наташу. Скривившись, как в плаче, он всем телом потянулся к ней.

- Наташа-а...

Она сидела на корточках слишком близко к нему, и он сумел обнять её, от неожиданности не сообразившую отшатнуться. Упала на колени, вынужденно обняла его, чтобы не падать дальше. Почувствовала только, как поднялся Игорь и, что-то негромко говоря, вывел наверх Лену. А Радим всё обнимал её, и она, с одной стороны брезгливо пытаясь отвернуться от его зловонного дыхания, с другой - не могла заставить себя вцепиться в его руки, чтобы разжать их и оттолкнуть его от себя. Он хватался за неё, как утопающий. Как за единственную соломинку. За последнюю соломинку.

- Ты пришла-а... Наташа-а... Пожалуйста, Наташа, что мне теперь делать?! Что?! Наташа, помоги... я совсем не понимаю, что мне дела-ать...

Она сумела погладить его по голове и вздохнуть в ухо:

- Первое, что надо сделать, - выйти отсюда.

- Отсюда выйти нельзя-а! - чуть не выл он, трясясь не то от подступающих злых пьяных слёз, не то от ужаса. - Ты не представляешь, что они со мной сделали-и... Я теперь не смогу с вами-и... Наташа-а... что мне дела-ать... Они меня со всех сторон, Наташа-а... Они меня так загнали-и...

- Радимушка, милый, давай мы всё-таки выйдем и поговорим наверху...

Она шептала ему в ухо и напряжённо старалась подняться вместе с ношей, упорно пригибающей её к полу. А он, насколько она поняла, пытался остановить её и оставить рядом с собой, на ветхом матрасе. Наконец девушка не выдержала, крикнула, чуть обернувшись к люку над лестницей:

- Игорь, помоги! Надо вытащить его наверх!

- Игорё-ок здесь? - безмерно удивился Радим. - Тогда-а я са-ам...

Он как-то легко переместил совершенно ошеломлённую Наташу в сторону, в то же время не отпуская её, и встал на ноги вместе с нею. А потом шагнул к лестнице, подталкивая уже девушку так, словно это она упиралась и не хотела идти.

Уже наверху он вскинул брови на Лену.

- А вы как здесь?

- На машине, - саркастически ответил Игорь. - Не хочешь прокатиться?

- Но меня...

- Замок оказался детским, - объяснил бесконтактник. - Пальцем ткни - откроется.

- А-а... Тогда пойдём к машине.

Остатки алкоголя всё ещё витали в его голове, отчего он очень внимательно проследил, как Игорь закрывает гаражную дверь.

- Ну-у, здорово...

- Где допрашивать будем? - спросил бесконтактник Наташу, которую Радим плотно прижимал к себе, пьяно объясняя на ходу, что иначе он свалится.

- Я думала...

- Не беспокойся. Бросать вас никто не собирается. Сейчас Лену доставим на работу и устроим допрос прямо в машине.

- Лену обязательно доставим, - вздохнула эмпат-миротворец. - А то ведь она уже опоздала.

Больше всего Наташа боялась, что, очутившись на заднем сиденье, Радим начнёт приставать к ней. Но, оставив руку на её плече, парень тяжело смотрел вперёд, снова сникнув. Что же с ним произошло, что он испытывает столько эмоций? Откуда у него паспорт на такое странное имя? Может, со всеми этими вопросами его сразу отправить к Алексеичу? И признаться в своей несостоятельности как будущего мастера? Что ученик мгновенно вышел не только из-под контроля, но и вообще из-под влияния всей группы?

Попрощались с Леной, быстро убежавшей в свой детский сад на ночную смену. Наташа заметила ещё, что Радим покосился на ближайшую детскую веранду, но ничего не сказал. Игорь спросил:

- Куда?

- Ко мне, - сухо отозвалась Наташа.

Радим только вздохнул. Трезвел он на глазах.

Заседание устроили на кухне. Игорь получил кофе с сахаром, как потерявший много энергии. Радим - минералку. Чуть позже девушка пожалела, что дома была только одна бутылка. Наконец, налив себе стакан кипячёной воды, она села за стол и кивнула.

- Рассказывай, что у тебя.

- Севку и Сашка засекли, когда они проявили самодеятельность со мной - с той девчонкой из лицея, - ровно сказал Радим. - Их избили по-страшному и выкинули. Да ещё сказали, чтоб те спасибо сказали, что оставили их живыми. Приезжал хозяин. Гараж его - парни, оказывается, только арендовали. Хозяин потащил меня в ресторан, а перед тем лично сводил, блин, в парикмахерскую - сказал, что будет знакомить меня с нужными людьми - поэтому надо выглядеть соответствующе. Потом шмотья накупил мне. Потом в ресторане лично указал на тех, кому я должен передать кошмары. - Он жадно отхлебнул из стакана, отдышался. - А потом повёз в гараж, сказал, что теперь гараж мой, но - когда купит мне машину. А это будет через неделю. И заплатит за курсы вождения. А пока - моя последняя ночь в этом гараже. Он Богом поклялся, Наташа, что последняя... - Он поднялся долить минералки и снова жадно выпил. - Наташа, завтра я переезжаю в собственную квартиру - на имя, которое теперь у меня есть. Я теперь не бомж, Наташа. Я Радим Станиславович Кириллов! И у этого Кириллова будет квартира и машина!

- Не ори! Поздно уже, - спокойно сказал девушка, хотя внутри кипело. - Ты рад?

- Наташа... - Его лицо снова скривилось, как от плача. - Они меня поймали, понимаешь?! Поймали! Они хотят, чтобы я с ними был. Они хотят, чтобы я с потрохами принадлежал им. Весь. Вы-то мне ничего, а они - всё... Имя - понимаешь, Наташа? У меня теперь документы есть! У меня теперь жизнь есть! Я не бомж, понимаешь, Наташа?! Не бомж! Но я не хочу себе такой жизни, как с ними! Понимаешь, не хочу! Он меня цепями сковал - я так чую... Что мне делать, Наташа? - И он беспомощно и с надеждой уставился на девушку.

Она взглянула на Игоря. Тот, глубоко задумавшийся, даже не заметил этого взгляда... Прикинув свои полномочия по отношению к Радиму, Наташа помедлила и всё-таки сказала:

- Радим, отчество в паспорте твоё, настоящее. Но фамилия... Кириллом звали твоего деда. Откуда эти люди могли знать, кто ты такой?

Тёмные глаза парня неподвижно застыли на её лице. Лицо безучастное.

Наташа взгляда не отвела.

- Радим, - мягко сказала она. - Мне одной с этой ситуацией не справиться. Ты разрешишь перезвонить Алексеичу?

- Звони, - безразлично сказал он. Затем огляделся и встал, чтобы открыть холодильник. Взяв из него палку копчёной колбасы, он немедленно разломил её и принялся жадно есть. Потом, жуя, снова повернулся к холодильнику, вынул хлеб и молоко. Сел устало на стул, но есть продолжал, как будто недели еды не видел.

Ожидая ответа от Алексеича, Наташа услышала, как Игорь, брезгливо глядя на колбасу, спросил Радима:

- Коньяком тебя напоили на голодный желудок?

- Угу, - промычал тот.

- Тогда не спеши. Желудок отравлен. Стошнит ещё.

Радим испуганно посмотрел на продукты и жалобно на Наташу. Девушка даже сумела сочувственно улыбнуться. И ответил Алексеич.

- Что случилось, Наташа?

Девушка коротко пересказала события Радима, включив громкую связь, чтобы тот мог и сам что-то дополнить. Но парень молчал и только кивал.

Начальство с минуту помолчало, а потом, словно что-то сообразив, выдало:

- Что-то Радим не договаривает. Ведь пока ничего не случилось особенного. Ну, будет выполнять только дела лично от хозяина. Ну, появилась квартира - пусть и на подложное имя. Машина - это вроде тоже шикарно. В чём подвох? С чего он так паникует? Не-ет, братцы вы мои, чует моё сердце - что-то наш Радим очень даже важное умалчивает. Ну? Радим? Колись, что у тебя там ещё, что ты не можешь переждать недели, когда полностью перейдёшь на легальное положение с собственным именем?

Радим руки опустил на колени, голову нагнул. Наташа с недоумением смотрела на него, как и Игорь, - до последней степени оба изумлённые. Особенно девушка, когда поняла, что Радим боится взглянуть ей в глаза.

- Квартира... - Он сказал и облизал губы, пересохшие от частого дыхания. Глаза так и не поднял. - Это не просто квартира. У хозяина есть дочь. Он меня на ней женить собирается. Это, типа, приданое её. Но на моё имя. Алексеич... Вы или сейчас меня оттуда забираете, или... Или я не знаю, что мне делать.

- Интересное кино... - задумчиво сказал Алексеич. - Женить? Зачем? Чтобы привязать тебя к нему как родственника? Когда свадьба, Радим?

- Недели через две, - сказал парень, часто задышав. - Почему вы сразу не хотите мне сказать, кто я такой? Алексеич, почему?

- Чтобы не сломать тебя, - бесстрастно сказал Алексеич. - Если я скажу сейчас всё о тебе, ты можешь неправильно оценить свои силы. Значит, так, голубки... Наташа, Бога ради, прости старика за то, что сейчас скажу Радиму. Радим, слушай сюда внимательно. С хозяином соглашайся во всём. Немного сомнений насчёт свадьбы - это не страшно. Он поймёт. Любой дурак это поймёт. Но поставь его в известность, что у тебя есть подружка. Любовница. Наташа. Он наверняка скажет, чтобы ты бросил её. Скажи ему, что сразу не получится. И попроси пару-тройку дней на то, чтобы расстаться. Нам докопаться до твоей полной истории осталось совсем немного времени. Если ты перетерпишь, ты будешь настоящим Радимом - без этой странной фамилии, взятой от имени твоего деда. Теперь, кажется, мы знаем, где должны копать и что именно искать. Перетерпи, Радим, пока будем перетряхивать грязное бельё твоего хозяина. Мы как-то не думали, что он имеет прямое отношение к твоей истории. Но с паспортом он облажался. Точней, с твоей фамилией в этом фальшивом паспорте. Ты меня понял, Радим? Подтверди, что понял и будешь действовать так, как я просил тебя (слово "просил" Алексеич подчеркнул властной интонацией)!

- ... Буду, - после некоторого молчания согласился парень. И вдруг рванул от стола, опрокинув стул.

- Что с ним?! - ахнула вскочившая было следом девушка, до сих пор с ужасом внимавшая как начальству, так и Радиму.

- Сиди, - остановил её от двери Игорь, уходящий следом за Радимом. - Тошнит его - ничего особенного.

- Переволновался, - по громкой связи подытожил Алексеич, спокойный как танк. - Хороший парень, не правда ли, Наташа? Главное, что совести не растерял. Думает. Переживает. Сумеешь помочь ему продержаться эти дни?

- Сумею, - пообещала девушка, еле сдерживаясь и ругая начальство на все корки - так хотелось немедленно побежать к Радиму, хоть с ним рядом уже Игорь.

- Тогда до свидания, Наташенька. Беги-беги, - насмешливо добавил Алексеич.

Проклиная всечувствующее начальство, Наташа и в самом деле побежала к ванной комнате.

16.

Сначала, пока Радим приходил в себя в ванной комнате и вытирался, бесконечно сплёвывая и снова отмывая рот, она пошла провожать Игоря. Не потому что он нуждался в её внимании. Но, едва Радим в очередной раз спрятал в полотенце своё лицо, промакивая его и всё ещё тяжело дыша, бесконтактник, глядя на Наташу, поднял бровь и указал на дверь.

- Радим, я провожу Игоря и вернусь, - предупредила девушка.

- Ты не боишься оставлять его у себя? - беспокойно спросил Игорь в коридоре подъезда.

- Нет. Я тоже ничего не понимаю, как и он. Но Алексеич держит руку на пульсе. Шеф без слов согласился, что Радим останется у меня. Если он так думает, я спокойна.

- Я хотел предложить забрать на ночь Радима к себе. Мне, конечно, на работу завтра с утра, но...

- Игорь, я помню, что два дня буду без вас с Леной, - сказала Наташа. - Но воспринимаю эти два дня как плотное обучение Радима простейшим приёмам с энергией. Не тревожься.

- Ну.... Спокойной ночи тогда.

- Спасибо, - правильно поняла она его пожелание. - Тебе тоже спокойной.

Вернувшись в квартиру, в комнате, на диване, она обнаружила жутко злого Радима. Он бросил на неё странный взгляд и хрипло буркнул:

- Проводила?

Наташа скептически оглядела его, нахохленного и взъерошенного, похожего на взрослого птенца хищной птицы: ещё в пуху, ещё неуклюжий, но уже вооружённый страшным клювом и когтистыми лапами!.. Волчица, неотступно следовавшая за девушкой, приподняла губу, оскаливаясь, и пренебрежительно фыркнула на эти лапы.

- Игорь сказал, что может забрать тебя к себе - переночевать, потому что боится за меня, - произнесла Наташа, удерживаясь от нервного смешка. - Радим, мне тебя и в самом деле надо бояться?

- Не-ет, - удивлённо от неожиданности просипел парень. - А с чего он так?

- А ты себя в зеркале видел? - шутливо и улыбаясь спросила она. И всё-таки засмеялась.

Он шмыгнул носом - и тоже, пусть и нехотя улыбнулся.

- Ладно, - уже серьёзно сказала Наташа. - Время - без пяти одиннадцать. Давай так. Для начала вымоем тебе голову под краном, а потом ты встанешь под душ. Затем...

- Почему под душ? - неприязненно спросил Радим.

- Проточная вода, - строгим, почти лекторским тоном начала девушка, - смывает с человека почти две трети наносной информации, а вместе с нею и эмоциональную усталость. Запоминай. Пригодится. Ну а заодно и лак с волос смыть бы надо. Иначе завтра не волосы будут, а пакля.

Уже намочив волосы парню, послушно согнувшемуся над ванной, и вспенивая в них шампунь, Наташа кое-что обнаружила под пальцами. Золотая серёжка в ухе.

- Эй, а разве у тебя уши проколоты? - внимательно разглядывая странный рисунок на серьге, спросила она.

- Сегодня прокололи. В парикмахерской, - нехотя сказал Радим.

- Предупреждать надо. А вдруг бы сильно задела? Кровь пошла бы?

- Да у меня зажило, не болит уже.

Оставив его домываться под душем, чтобы не стеснялся её присутствия, Наташа вернулась в комнату и разложила диван, постелила на нём. И задумалась, вспоминая тончайший рисунок на золотой серёжке. Очнувшись от оцепенения, подошла к стулу, на который Радим сбросил куртку и футболку, снова вгляделась в надпись на последней: "Я король этого мира!" Футболка чёрная, слова - золотисто-серым цветом. Под надписью - рисунок страшной морды, очень сильно графичный, близкий к схеме. Наташа снова застыла с футболкой в руках, глядя в пустоту... Но, когда в комнате появился Радим в оставленном девушкой и слишком коротком для него халате, она повесила футболку на спинку стула и, потрогав его волосы: почти высохли, хорошо вытер! - велела:

- Ложись на спину и по диагонали.

- Это как?

- От одного угла дивана к другому.

- Зачем? - подозрительно спросил парень.

- Не знаю, как у тебя было раньше, но сегодня я нашла тебя сидящим спиной к стене. Причём к бетонной, холодной. Да ещё сидящим ссутулясь. Для меня это сигнал, что у тебя зажаты мышцы на затылке. Плюс они ещё и простужены. Поэтому ложишься, как и было сказано. Руки вытягиваешь над головой и лежишь так минут десять. Этого достаточно, чтобы согреть мышцы на затылке и не мучиться потом от возможной головной боли.

- Ты говоришь... - он выговорил это медленно, словно затрудняясь определить впечатление.

- Я говорю, как человек, которого этому научили, а теперь я учу тебя, - объяснила Наташа. - Я же сказала, что буду учить тебя всему, как и обещал Алексеич. Только потихоньку и помаленьку. Пригодится в жизни.

Подчинившись, Радим лёг, как указано. Он немного смущался короткого женского халата, то и дело поправляя его на ногах, и Наташа, не спрашивая, накрыла его лёгким покрывалом. Он с облегчением расслабился... Затем девушка выключила верхний свет, оставив торшер, чтобы свет не бил парню в глаза. Пока она ходила по комнате, он лежал молча. Но, едва выключила верхний свет, спросил:

- Наташа, а что было на кладбище?

- Не разговаривай - напрягаешься, - присела на край дивана девушка. - А на кладбище была страшная сказка. Началась она с того, что мы...

Она говорила негромко, монотонным голосом, стараясь упоминать о каждой мелочи, которую заметила на кладбище, стараясь объяснить каждую версию, мысль о которой промелькнула тогда или сейчас. Целей было две: усыпить Радима тихим голосом и многословием, а заодно проверить на слух, как выглядят эти версии высказанными. Сначала парень с трудом открывал глаза, и на его лице было заметно лёгкое раздражение: он и спать хотел, согревшись в душе, и хотел знать, что делали без него - в таком чудном месте... Потом девушка заметила, что его напряжённо вытянутые над головой руки успокоенно согнулись в локтях. Но рассказывала ещё несколько минут - под конец чуть не шёпотом, иногда почти беззвучно проговаривая: "Спи, Радим, спи..."

Когда он заснул так, что, даже перевернувшись набок и обняв подушку, не проснулся, Наташа осторожно встала и бесшумно вышла на кухню. Мобильник тихонько тренькнул, что пришло сообщение. Девушка с усмешкой прочитала: "Наташа, перезвоню через три минуты". Шеф в своих привычках: сначала определит, что она вот-вот освободится, а потом уже звонит. Карты, что ли, раскладывал на неё?..

Быстро вернулась в комнату, плотно закрыла все двери за собой. Хотела было на балконе поговорить, но это слишком неудобное место для разговора с Алексеичем: девушка не раз слышала, как далеко разносятся голоса болтающих по мобильному, устроившихся даже внутри закрытого балкона. И не хочется, но поневоле начинаешь подслушивать.

Настроила телефон на "тишину" и принялась ждать. Ровно через три минуты шеф выполнил обещание.

- Спит?

- Спит, - не удивляясь, ответила Наташа.

- Чего ты мне ещё не сказала о нём?

Девушка вздохнула и рассказала о странных вещах Радима: чёрная футболка с залихватски горделивой надписью, серьга в ухе с изображением дьявола, две золотые цепочки с небольшими подвесками-капельками, где гравировка изображала перевёрнутый крест. Алексеич выслушал внимательно, задал ещё несколько вопросов по одежде, а потом чувствительно отвлёкся, задумался. Воспользовавшись этой паузой, снова встревоженная Наташа быстро спросила:

- Я всё думаю... Если он вернётся туда, как вы хотели бы... Как он объяснит своё исчезновение из гаража? Радим пока об этом не думает, но...

- Я понял, Наташа, - вежливо выждав теперь уже её паузу, откликнулся шеф. И хмыкнул. - Предупреди его: пусть всем желающим послушать вешает лапшу на уши. Типа, уснул, вдрызг пьяный, - ничего не помню. Помню только, что иду в квартиру, где меня привечают. Наташа, ты главное не забывай, когда ищешь ему отмазки. Он же необъявленный колдун. С той стороны об этом помнят. Ну и... Там, где наш Игорь долго и упорно возится, Радим откроет замок на раз - даже с другой стороны. Только показать ему, как это делается.

- Радим сильный, - машинально подтвердила Наташа. - Значит, настроить его, чтобы всё сваливал на беспамятство?

- Конечно.

- Алексеич... Вы умный.

- Не льсти. Говори, что спросить хочешь.

- Почему всё так быстро? - выпалила Наташа. - Почему в одночасье хозяин Радима вдруг так облагодетельствовал его?

- Радим сказал же? - вроде как даже удивился шеф. - Ну ладно. Есть две причины. Одна на поверхности, другая сложней. Первая: хозяин узнал о самодеятельности Севки и Сашка. Он, в отличие от этой мелочи, крупная акула. Сразу сообразил, чем грозит, если двоих оболтусов загребут в полицию. Радим - будет потерян в первую очередь. А значит, хозяин будет лишён дармовой прибыли, для получения которой у него существует целая система. Эти двое, которые работают грубо, могут легко сорвать систему вымогания, засветившись. Поэтому мужиков избили, а Радима быстренько прибрали к рукам. Хороший способ привязать его - женив на собственной дочери. Облагодетельствовал, в общем. Беспроигрышный вариант - заполучить раз и навсегда Радима с потрохами.

- А вторая причина?

- Эту я пока стопроцентно не обдумал. Выглядит... э... мягко говоря, фантастически. Но... Ладно, потом. Когда сам буду уверен. Наташа, завтра я посылаю группу на кладбище, но уже сейчас мне надо знать точно: это были именно свежие могилы? Не старые захоронения? И точно ли их было четыре? Ты уверена?

- Да. Уверена. Видневшаяся часть крышки немного треснула. На месте разлома дерево даже не потемнело ещё.

- Та-ак... А поскольку костёр, как ты говоришь, был расположен в центре, эти могилы являют собой крест, - задумчиво проговорил Алексеич. - Угу... Так. Ну ладно, Наташа, пора...

- Подождите-подождите! - заторопилась девушка, сообразив, что шеф собирается откланяться. - Я хотела о Радиме... Как? Как начать его обучение? С чего? Честно говоря, не представляю. Понимаю, что каждое утро к вам, в залы. Научу медитации. А дальше?

- Успокойся. Доверься интуитивному чутью самого Радима.

- Как это?

- Ты говорила - он выбрал заинтересовавшие его книги из твоей домашней библиотеки. На первый взгляд, он выбрал то, что ему просто любопытно. Но у человека с закрытой памятью, тем более у такого, как Радим, простого любопытства быть не может. Подсознательный уровень Радима сейчас работает не на праздный интерес. Он работает на необходимость. Поэтому завтра, как проснётся, за несколько минут до выхода ко мне разложи перед ним те самые отобранные книги и дай выбрать одну.

- Одну? - удивилась Наташа.

- Она будет главной. Он возьмёт самую нужную ему сейчас книгу. Проработайте её в саду, не в помещении. Полностью. От первой страницы до последней.

- Он выберет ту, где про боевой ментал, - скептически сказала девушка. - Мне кажется, он слишком по-мальчишески относится к экстрасенсорике и вообще к эзотерике. И, как все мальчишки, берёт самое привлекательное. Боевой я не потяну.

- Не зарекайся, - улыбнулся шеф. - Ещё посмотрим, что он выберет. Ещё вопросы?

- Почему хозяин... - на этом слове Наташа скривилась. - Почему он заставил Радима одеться в чёрное? Почему все его украшения с символикой дьявола?

- Этот, как ты говоришь, хозяин всего лишь морочит парню голову. Радиму двадцать три. Жизни он нормальной не знает. Сейчас собьют все ориентиры и будут делать с ним, что захотят. Но думаю, мы успеем вовремя его вытащить.

- То есть это точно не сатанисты?

- Точно, Наташенька. У тебя всё?

- Нет, - решительно сказала девушка. - Но не пугайтесь. Остальное спрошу завтра. Спокойной ночи!

- Спокойной.

Не переключая телефон с "тишины", Наташа оставила его на кухне и отправилась в комнату. Торшер, предусмотрительно оставленный работающим, мягко освещал комнату. Девушка медленно опустилась на диван, рядом с Радимом. Вгляделась. Его вымытые волосы высохли и слегка распушились. Длинное худое лицо напомнило, что заснул он голодным... Наташа сложила руки на коленях, задумалась, глядя на парня.

Его напугали сегодня до паники. Она вспомнила, как в гараже он обнял её, жалуясь, как много всего произошло за один только день его жизни. А потом мысленно хмыкнула: она вышла проводить Игоря - и, вернувшись, обнаружила измученного рвотой, но ревнивого мужчину, мокрого от воды, которой пытался смыть неприятный запах. Но ревнивого. "А что будет завтра? Завтра, когда его познакомят с "невестой"? Богатая, наверняка красавица... Стоит ли понимать его отношение ко мне как влюблённость?.. Тороплюсь. Скорее - это привязанность. Из суеверия, что прошёл сотни километров до моего города, чтобы встретить меня. А я? - Она засмотрелась на его скулы, на его хмурый даже во сне рот. - А я пока не представляю, что он может уйти и жить где-то без моего присмотра. Это... эгоизм? Типа - он мой ученик, и я за него в ответе? Хотя какой уж тут ученик, если я с ним почти и не занималась?.. Глупые рассуждения. Мы и знакомы-то... Пусть даже с его уверенностью, что я его цель долгих путешествий. Пора спать. Утро вечера мудреней. Вот и понадеемся на эту мудрость..."

Наташа мягко встала и подошла к своей кровати, приготовленной ко сну заблаговременно.

Странное чувство овладело ею, когда она тихонько скользнула под одеяло и оттуда дотянулась до кнопки торшера. Ночь, темно - и напротив неё мужчина. В одной комнате.

Волчица, лежавшая на полу, между диваном и кроватью, подняла морду. "Я настороже", - напомнила она.

Наташа дремотно кивнула ей и уснула.

... Каша сочно скворчала и охала в кастрюльке, когда Радим встал на пороге кухни и втянул носом запахи с плиты.

- Доброго утра! - приветствовала его Наташа. - Давай умываться побыстрей - и завтракать.

Он, на несколько секунд застыв взглядом на накрытом столе, радостно улыбнулся во весь рот и мгновенно пропал в ванной комнате. Наташа фыркнула ему вслед: "Выглядел брутально - в этом своём чёрном прикиде! Пока на стол не посмотрел!" и засмеялась. Не-ет, такое ей нравится. Хотя за столом и придётся поговорить серьёзно.

Радим сел за стол и вздохнул от счастья. Которое тут же ему и обломали.

- Овсянка, сэр! - провозгласила Наташа, ставя перед ним тарелку с кашей.

- И всё? - разочарованно спросил парень, чуть не обиженно глядя в тарелку.

Едва удерживаясь от смеха и жалости, Наташа смилостивилась.

- Нет, не всё. Потом будет диетическая сарделька, салат из тёртой моркови и десерт из творога. И сок. Яблочный, немного разбавленный. У тебя желудок слабый. Придётся постепенно готовить его к приёму нормальной пищи.

Ничего. Кашу подмёл так, что за ушами трещало. Девушка только приступила к своей порции, а его тарелка уже опустела. Предвидя такой вариант развития событий, она заранее приготовилась и сейчас, ни слова не говоря, повернулась к кухонному подоконнику, чтобы снять с него небольшой поднос с остальными блюдами. Убрала его тарелку и поставила поднос перед ним.

- Поговорим? - предложила она, втайне собираясь заставить его не торопиться с завтраком. - Что ты сегодня делаешь?

- Не знаю, - последовал ответ.

Прикинув всё, что с ним вчера произошло, Наташа вынуждена была признать, что он прав. Растеряться в таком положении может любой. Правда, по Радиму не видно, что он растерян. Он просто констатировал факт. А может, и не думал ещё.

- Поскольку ты теперь со мной (он вдруг медленно улыбнулся, не глядя на неё, и она поперхнулась, когда сообразила, что сказала)... Ну, - и упрямо закончила: - Поскольку ты со мной работаешь и учишься, то начнём вот с чего. Звонил Алексеич. Предложил твой побег из гаража объяснить хозяину потерей памяти.

Вот теперь его глаза округлились. Она поняла: опять?!

- А-а... не слишком примитивно?

- Нет, - твёрдо сказала Наташа. - Обоснования: ты был пьян, ничего не помнишь. Обоснования со стороны хозяина, о которых он, естественно, промолчит, - ты владеешь силой, которая тебе и помогла выйти из-под замка. Он сам додумается до этого, когда ты скажешь, что был пьян и не помнишь, как выходил.

- Хорошо, - согласился Радим. И криво ухмыльнулся. - А как быть с квартирой? Он ведь меня сегодня туда поведёт.

- Когда?

- После ресторана.

- Не тяни. Что ты информацию кусочками бросаешь? - раздражённо сказала Наташа. - Мне нужна полная картина, чтобы сообразить, как с тобой сегодня заниматься.

Он насторожился.

- Ты хочешь со мной заниматься вот этим... - Он затруднился с определением, но кивнул в сторону подоконника, на котором до сих пор лежала стопка книг, отобранных им. - Ну, вот этим, которым Игорь занимается?

- Да.

На этот короткий ответ он заглянул в глаза Наташи, и что-то ей стало неуютно: он будто проверял, не врёт ли она. Вся детскость, с которой он только что уплетал кашу, исчезла. Это был мужчина, длинный, даже сидя, болезненно худой, и, как ни странно, много повидавший в жизни... Он проверял жёстко, не отпуская её взгляда. О степени его внимания можно было судить даже по тому, что ложкой он зачерпнул горку творога, и она так и провисла в воздухе. Наконец он нервно дёрнул уголком рта, перевёл взгляд на ложку, но не съел творог, а опустил ложку в чашку.

- Ты что? - удивилась Наташа. - Передумал заниматься? - А про себя испугалась: "А если тот его хозяин переманил его таки? Если сейчас он встанет - и уйдёт? И... что тогда мне делать? Я не хочу, чтобы он уходил!"

- Я... в последнее время, - выговорил он, не глядя на девушку, - стал какой-то... Слабый. Не в том смысле, что я... что меня тошнит... Когда тебя не было, было легче.

И замолчал. А Наташа почувствовала, как холодеют щёки из-за отхлынувшей крови. Всё. Сейчас уйдёт. Скажет: "Спасибо за гостеприимство, но, кажется, я загостился у тебя. Пора и честь знать!" Вот так высокопарно. И хлопнет дверью за собой.

А потом чуть не заплакала, одновременно чуть не засмеявшись с горечью, когда поняла, что он имеет в виду. И облегчения, и выступивших слёз она скрывать не стала. Вытерла глаза и глубоко вздохнула.

- Одиночество - да. Это хорошо - в смысле, когда не надо ни о ком беспокоиться. Только ты не забывай: да, у тебя появилась я. Но и ты у меня появился. Мне ещё страшней. Я-то среди своих. Среди людей, которые привыкли друг о друге заботиться. А ты... Ты - там, среди этих людей, которых, честно говоря, я боюсь. Каково мне - постоянно думать, что с тобой? Где ты сейчас? Как с тобой обращаются...

- Ты так думаешь обо мне? - медленно спросил он, снова всматриваясь в неё.

- Хочешь, на пальцах объясню? - немного сердито предложила Наташа. - Вот смотри. Я. Закончила университет и решила пожить своей жизнью - отдельно от папы-мамы. Они у меня хорошие, но мне всё равно хочется самостоятельности. Тем более там ещё братишка скоро школу заканчивает. И что из этого получается? Не прошло и года, как на меня сваливаешься ты. Сначала злишься на меня, а потом вдруг заявляешь, что пришёл в город только из-за меня. Из-за тебя, не прошло и недели, мне столько пришлось пережить (он отвёл взгляд)! Ты как будто стоял в сторонке, а потом вдруг встал рядом со мной. Стал близок (он снова быстро посмотрел на неё), хотя я до сих пор не знаю, чего могу ожидать от тебя в следующий момент. Но ничего. Сегодня хоть ненадолго, но твою непредсказуемость я возьму в свои руки.

- То есть? - вскинулся он.

- Мы сегодня решаем, с чего начнём изучение эзотерических дисциплин, - сказала Наташа, отважно перейдя от слишком романтических настроев к деловым отношениям.

- И как это - решаем?

- Ты доел? Возьми креманку в руки - всё остальное я уберу, чтобы не мешало.

Она собрала со стола посуду, а потом, не вытирая, убрала клеёнку и разложила перед Радимом книги. Вырвавшаяся собственная искренность, хоть и с недоговорённостью, пугала её, поэтому она быстро перевела беседу в другие рельсы. Радим, замерев с креманкой в руках, неотрывно следил за всеми её движениями, и этот настойчивый взгляд она чувствовала кожей. Когда она закончила с книгами, он внезапно резко подвинул близко к себе её стул. И выжидательно смотрел не на стол с книгами, а на неё. Девушка заглянула было в его глаза, но с трудом удержала спокойное выражение лица при виде кровавых брызг, обляпавших лицо юного Радима.

- Почему ты никогда не смотришь мне прямо в глаза? - тихо спросил парень. - Я видел, что другим ты смотришь спокойно. Это из-за моего истинного лица? Да?

- Да.

- Такое страшное... - задумчиво сказал он и поймал Наташу за руку. - Садись и объясняй. Как мы должны решать про обучение?

От неожиданности его рывка девушка на стул чуть не упала. Холодные пальцы оказались жёсткими и сильными. А когда он чуть склонился к ней в попытке снова заглянуть в глаза, ей показалось - громадная чёрная птица нахохлилась над нею, собираясь распахнуть чёрные крылья, чтобы спрятать её и себя. Волчица недовольно рыкнула, но улеглась рядышком, не проявляя слишком сильного недовольства.

Взяв себя в руки - он и в самом деле начинал пугать её, - Наташа показала на книги, разложенные перед ним на столе, и предложила:

- Какую книгу ты сейчас возьмёшь, с той и начнём обучение.

- Но они обложками вниз.

- Ты человек, имеющий силу. Значит, даже не глядя должен выбрать то, что именно сейчас тебе нужно. В жизни.

Он хмыкнул, наконец отвернувшись от девушки, и принялся изучать ничего не говорящие другому книги без заглавий и аннотаций. Явно заинтересовался необычным предложением до такой степени, что встал и протянул руку к книге посередине. Но засмеялся - рука застыла над книгой, не опустившись. Снова хмыкнул и взял последнюю справа. Заинтересовавшаяся, Наташа тоже встала посмотреть, что он выбрал. Почему-то была уверена, что ту книгу, в которой он вчера обнаружил статью о боевом ментале. Но нет. Оказалось - "Магия. Экстрасенсорика. Йога". Одна из тех первых книг по эзотерике, которые начали появляться ещё в девяностые годы. Одна из зачитанных Наташей. Автор, практик по всем трём областям эзотерики, попытался выявить связи между этими тремя дисциплинами. Для Наташи он был убедителен, и она отчётливо видела эту взаимосвязь там, где для других она была неясной... Чуть не подпрыгнула, когда Радим, словно рассеянно, словно всего лишь показывая ей обложку, положил руку на её плечо.

- Ну и как? Мы будем заниматься по этой книге?

Она хотела сказать: "Попробуем". Но это слово - из области нерешительного.

- Будем, - сказала она, ощущая его горячую ладонь сквозь ткань блузки и удивляясь, как быстро согрелись его руки.

17.

Когда Радим узнал, что учиться будет в поместье Алексеича, он обрадовался:

- Игорь тоже придёт?

- Нет. У него работа. Но в тренажёрном зале всегда есть дежурный, - добавила Наташа, заметив, что он разочарован. - Если что - подойдём к нему, и он займётся тобой.

Ехать с пересадками на городском транспорте парень отказался наотрез.

- Долго. Давай вызовем такси? У меня деньги есть.

- Как хочешь, - пожала Наташа плечами. Она отнеслась к его предложению спокойно, потому что вызвать такси он предложил деловито, без всякой задней мысли похвастаться деньгами. - Только по дороге заедем в какой-нибудь магазин - тебе бы спортивную форму купить - в двух экземплярах, чтобы менять, как первая загрязнится.

Пока ждали звонка от фирмы такси, Радим почти равнодушно сказал, что встреча с хозяином будет только после шести. Так что пока можно не беспокоиться, что его хватятся. А если и хватятся, позвонят на мобильный. У Наташи сложилось впечатление, что после завтрака он как-то сразу изменился, стал не то что серьёзным, но уверенным... Хотя это слово, "уверенный", не очень отражало странное состояние, в котором парень находился. Он будто прислушивался к себе, к Наташе, к окружающим - вообще, к миру. А может, на него повлиял выбор книги, когда по реакции девушки он понял, что взял самую-самую. А это было для него важно.

К поездке в поместье он подготовился тоже серьёзно: снял и оставил цепочки, куртку. Попытался вынуть из уха серьгу - не получилось. Попросил Наташу. Та посмотрела внимательно - и отказалась вытаскивать украшение. Несмотря на его уверения, что прокол зажил, отверстие окружала засохшая кровь. Девушка осторожно обработала Радиму ухо, но серьги не вынула.

- Она золотая, - объяснила Наташа. - Не даст попасть в кровь инфекции.

- Но я не хочу... - недовольно проворчал он.

- Пусть заживёт. Потом вытащим - и прокол зарастёт быстро. Ты во сне ворочался, вот и потревожил, кровь пошла.

День обещал быть тёплым, и Наташа быстро влезла в свободные джинсы и в блузку, в саду Алексеича всё равно будет заниматься в форме, оставленной в раздевалке.

А когда на такси заехали в магазин за спортивной формой и спортивной обувью, Радим прикупил к ним несколько футболок, в одну из которых тут же переоделся, выбрав светло-серую, с белым логотипом фирмы-производителя. А когда вышел из примерочной и Наташа одобрительно кивнула, он хмыкнул:

- Эту бы выбросить, да вечером снова надеть придётся.

- А зачем выбрасывать? - удивилась девушка. - Хорошая вещь.

- Да какой из меня король, - отмахнулся Радим. Ухмыльнулся. - Всего мира...

- Ты знаешь английский? - уже в машине спросила Наташа.

- ... Как-то не задумывался, - сказал парень. - Да, в общем-то, и слова довольно известные... Наташа.

- Что?

- Это тебе.

На протянутой ладони - странная безделушка. Крохотный стеклянный цветок, усыпанный золотистой крошкой, на основе из чашечки листьев. Миниатюрный гребень для волос. Невольно улыбаясь, девушка взяла с ладони Радима гребень и немедленно, слегка приподняв боковую прядь, воткнула его в волосы. Когда он успел это купить?

- Спасибо!

- Тебе нравится? - насторожённо спросил парень.

- Очень.

И Радим успокоенно прислонился к спинке сиденья.

А Наташа решила, что будет вести с ним себя так, как того требуют обстоятельства. В поместье будет учителем. В близком общении - другом. Сейчас приглядится к нему и тоже что-нибудь подарить придумает... Волчица подняла морду над спинкой переднего сиденья, где устроилась с самого начала поездки и насмешливо оскалилась. "И что?" - мысленно спросила Наташа. "И ничего, - продолжала скалиться волчица. - Люди умеют обманывать себя, правда? Причём с удовольствием".

Радим спокойно смотрел в окно, на пробегающую мимо улицу, и Наташа, коротко взглядывая на него, размышляла... Сидит рядом. Болезненно худой, некрасивый, слишком быстро выросший - притом голодая. И обладающий огромной силой обаяния личности, которая перенесла страшный удар судьбы и таит в себе огромный потенциал колдовской силы. Притягивает только этим? Нет. Есть многое, что привлекает к Радиму, из его личных качеств. Он силён духом: надо бы посмотреть по карте, сколько километров ему пришлось пройти от Радимовки до города. Но ведь дошёл. Он с насмешкой относится к самому себе, но, кажется, быстро начинает тянуться к тому, кто скажет хоть одно участливое слово, и ласково...

"Что я сейчас делаю? - спросила себя девушка. - Объясняю сама себе, почему я начала тянуться к нему? Не хочешь ли сама себе одновременно объяснить, почему нельзя признаваться ему в этом? Легко... Он - пошатывается на тонком канате следующих дней, старается удержаться. Ему тяжело. Он не должен быть скован личной приязнью, потому что... кажется... он умеет жертвовать собой. Когда он от неожиданности передал мне заготовленный для другого кошмар, он, как умел, снял его, зная, что ему будет плохо при этом... Что это вдруг я задумалась обо всём этом?.. - И усмехнулась. - Время появилось на подумать?"

Волчица скептически посмотрела на неё и отвернулась.

Наташа мысленно фыркнула. Па-адумаешь...

Радим как будто что-то почувствовал. Взглянул на неё, но спросил, видимо, то, что его давно мучило:

- Наташ, а почему Алексеич хочет, чтобы я пока жил так, как раньше? Ну, у хозяина? Или он надеется, что его можно будет сдать в полицию, навесив на него какое-нибудь дело?

- Ход логики Алексеича для меня неисповедим, - хмыкнула девушка. - Как его желания, как и его выводы. Знаю лишь, что он ничего не делает просто так. Сказанное - банальность, но - увы...

Водитель такси, естественно, не стал заезжать во двор к Алексеичу, оставил пассажиров на остановке.

Теперь Наташа действовала чётко, зная свою задачу, а также уверенная, что Радим будет подчиняться ей. Он же сам хочет учиться. Ведя его по коридору, она объясняла:

- Сейчас в раздевалку, посмотрим шкафчик - даже скорее попросим кого-нибудь из ребят, чтобы нашли для тебя свободный, а потом - в зал.

Она посчитала огромным везением, когда на повороте коридоре навстречу им попался Володя. Врач, выглядевший как всегда - то есть невыспавшимся (вот-вот зевнёт!), оттого и недовольным, окинул их, вставших на месте от неожиданности, привычным сонным взглядом, а затем его глаза прояснели и сфокусировались на Радиме. Не ответив на сбивчивые приветствия обоих, он раздражающе медленно покачал головой:

- Ну ты погулять вчера! Голова - как? Не трещит?

Оторопевший Радим только и сумел выговорить:

- Я... не хотел. Правда - не хотел!

- Не хотел он, - проворчал Володя, уже внимательно оглядывая его, словно диагностируя состояние.

- Володя, нам на медитацию, а потом в тренажёрный, - решительно сказала Наташа. - Помоги Радиму в мужской раздевалке, ладно? Ему свободный шкафчик нужен. Я уж туда заходить не буду.

- В тренажёрный? Ему? Сегодня? - Володя задумчиво нахмурил брови, наблюдая, как волчица Наташи осторожно спряталась за свою хозяйку, уходя с линии его взгляда. Чуть тише он сказал только ей: - Стеснительная такая, да?

Радим с недоумением проследил его взгляд, ничего не увидел и снова уставился на врача. А тот что-то пробормотал почти неслышно и высказал:

- С утра работы мало. Если что - найдут. - И, только девушка поняла, что врач говорит о себе, как он продолжил: - В тренажёрный зал пойдём вместе, а то напортачишь при нынешнем своём состоянии. А я прослежу. Наташа, встретимся в зале для медитаций.

- Хорошо. Тогда я пока на пробежку.

"Вот это дело!" - одобрила волчица.

Последнее, что заметила Наташа, разворачиваясь и уходя в женскую раздевалку, - взгляд Радима на Володю. Сплошное благоговение: сам Володя будет его тренировать! Вчерашний поединок врача с Игорем, наверное, вспомнил. Это тоже неплохо. Будет лучше слушаться, если рядом с ним человек, которым можно восхищаться.

Она быстро переоделась и вышла в сад. По утреннему времени народу здесь нет, так что она, сначала не торопясь, а потом по нарастающей набирая скорость, помчалась по вертлявым узким тропам. Заблудиться не боялась: все тропы выучены наизусть. И больше всего жаль, что время, отведённое на бег, быстро заканчивается... Взмыленная, но с бодро разогретыми, гудящими от напряжения мышцами, девушка успела встать под душ, освежиться и, переодевшись в запасную форму, пошла в зал для медитаций. Здесь было всего три человека. Радима, видимо, ещё мучили в тренажёрном зале. Так что с лёгкой душой Наташа села в "лотос", выпрямила спину. Перед тем как закрыть глаза, чтобы сосредоточиться на образе, заметила, улыбнувшись, что волчица свалилась рядом и уснула. И с той же улыбкой девушка закрыла глаза - и открыла их внутренне.

... Присутствие стоящего рядом чувствовалось слишком настойчиво, чтобы его проигнорировать. Наташа открыла глаза, и чуть не засмеялась, сообразив, что медитировала с той же улыбкой... Рядом в своей привычной позе нищего сидел Радим.

- Ты давно здесь? - спросил он.

- Не знаю, надо на часы посмотреть. Вы с Володей закончили?

- Угу. Только мы мало занимались, - пожаловался парень. - Он мне такие маленькие нагрузки давал, что курам на смех.

- Маленькие? - усмехнулась Наташа. - Подожди до завтра, когда все мышцы взвоют, вот тогда посмотрим - маленькие. Ну что? Начинаем?

- Наташа, мне Володя основы показал, и мы с ним немного посидели, - задумчиво сказал Радим. - Он сказал, эта медитация развивает чувствительность к энергии. Мне кажется, я уже чувствительный... Наташа, а кто с тобой рядом? - Парень неуверенно посмотрел в сторону, где волчица блеснула на него жёлтым глазом. - Сначала я заметил, когда Володя посмотрел вниз, только как-то от глаз ускользало, а потом - почувствовал сам. Это что-то связанное с эзотерикой?

- Да. Это ассоциативный зверь. Он как... - девушка затруднилась дать определение, помня, что призвала волчицу, чтобы та помогла именно во взаимоотношениях с ним, с Радимом. - Иногда я могу смотреть глазами зверя на ситуацию, которую мне надо разрешить. Иногда сама становлюсь зверем. Иной раз он как подсказчик, что делать в ситуациях, которые разрешить тяжело, - нашлась девушка. - У меня волчица.

- Класс, - восторженно сказал Радим. И добавил ожидаемое: - Я тоже такое хочу! А почему ассоциативный?

- С кем себя ассоциируешь в данный момент, тот зверь и появляется.

- Хм... - Парень по-новому пригляделся к Наташе. - А что... Ну, в общем, интересно. Я хочу. Как этого зверя добыть?

- Пойдём в дальний угол зала, - предложила девушка. - Как минимум нужно полчаса, чтобы стать внутренним зверем или почувствовать, кто ты. Там нам никто не помешает: сразу видно, что мы заняты, а ты не будешь отвлекаться, когда войдут в зал.

- Пойдём, - с азартом сказал Радим.

Они устроились на коврике, друг напротив друга. Наташа показала базовые принципы медитации и рассказала, как внутреннего зверя почувствовать, мысленно потянувшись к силе, подобной его, Радимовой, или близкой к его, а затем и увидеть, воспринять. Заинтригованный Радим заспешил выполнить методику немедленно, и девушка предупредила его, что для начала всё-таки надо успокоиться.

В бело-синем спортивном костюме, он сидел на коленях неподвижно, с закрытыми глазами, постепенно успокаиваясь, а она с тем же любопытством, что и он недавно, присматривалась к его личному пространству и гадала, какого зверя он найдёт. Волчица, лежавшая рядом, скептически смотрела на него, но глаза тоже поблёскивали с любопытством.

"Если вспоминать старые представления о Радиме, - размышляла Наташа, следя за его дыханием, за позой, - то у меня были ассоциации с бездомным псом и птенцом хищной птицы. Посмотрим, что у него получится. Он длинный, был бы в форме - выглядел бы поджарым... А вдруг тоже волк? Я бы предполагала... Нет, предполагать сейчас трудно. Он пока загадка... Ну-ка, ну-ка, кажется..."

Радим сидел спокойно, правда, постоянно забывал, что спину нельзя сутулить, и то и дело спохватывался, распрямлял её. Но, видимо, он начал вводить в себя внутреннего ассоциативного зверя: уже не просто выпрямился, а изогнулся в пояснице - плечи назад, грудь вперёд... Приглядываясь и пытаясь понять, девушка вдруг услышала глухое рычание. Оглянулась. Её волчица пятилась, глядя суженными глазами на медитирующего парня. Что? Кого она разглядела?

Когда Радим начал наклоняться вперёд, одновременно вытягивая назад руки, Наташа замерла. Краем глаза уловила присутствие постороннего, быстро посмотрела: Володя стоял неподалёку и встревоженно следил за парнем. Видит ли он ассоциативного зверя Радима? А последний уже чуть не животом пластался над полом, выгибаясь мучительно и в то же время... вдохновенно.

Наташа поняла. Крылья! У него появились невидимые и, очевидно, тяжёлые крылья! Вот что заставляет его изгибаться! Значит, она права? Хищная птица?

Снова взглянула на Володю и поразилась: такого напряжённого лица она никогда у него не видела: Он наблюдал за ментальным преображением Радима, словно кабинетный учёный, изучая опасную бациллу под микроскопом... Нет, очень странное лицо у Володи: вроде напрягается вместе с напряжением парня, словно так сочувствуя ему, и в то же время пытается отстраниться.

Радим. Нет, размах крыльев у хищной птицы наверняка огромен. Но почему Наташе кажется, что "крылья" парня (а он развёл руки, всё так же сгорбившись, в стороны) гораздо громаднее и занимают уже чуть не весь зал... Ну и птичка... Вон, двое, медитировавшие рядом с входной дверью, явно ощутив расходящийся от Радима и уплотняющийся в зале ментал, быстро встали и пошли к стене. Уходить не собирались - так их заинтересовало происходящее с новичком. Наташа-то сидит перед Радимом, в его свободном пространстве, - пока плотности не чувствует, но она "видит", хоть и не так отчётливо, как Володя.

Кстати, где он?

Володя обнаружился у входной двери зала. На глазах девушки, твёрдо знавшей обязательные правила зала медитации, он достал запрещённый здесь предмет - мобильный телефон, - и собирается звонить! Неужели хочет вызвать Алексеича? Но что опасного он разглядел в ассоциативном звере Радима?

Взгляд на парня. Внимание привлекло, что он встал и с трудом поднял отяжелевшие руки-крылья. И вдруг захохотал.

- Ты что? - поразилась Наташа.

- Он меня поднял! - продолжал смеяться парень. - Представляешь? Ему не понравилось, что я сижу на коленях! Поза для него слишком унизительная!

"Он? Кто?!"

Снова движение впереди - открылась дверь в зал, на пороге появился Алексеич.

Вовремя. Девушке вдруг показалось, что зал погрузился в невидимые волны, такие сильные, что легко качали даже её. Испугаться конкретно - так, чтобы чётко сказать себе, что испугана, не успела. Сработала лишь интуиция: её собственная волчица, упершись задом в ближайшую стену, отчаянно выла, с трудом удерживаясь на лапах и не сводя глаз с Радима.

Замерев на мгновения, Алексеич решительно прошёл мимо уже испуганного Володи и, нисколько не смущаясь присутствия мощного зверя (что Наташа уже поняла), не затормаживая шага в тех волнах, которые играли с девушкой, очутился перед Радимом.

- Ты можешь взять его под контроль? - резко спросил шеф.

- А.. чего его брать? - задыхаясь, но всё ещё смеясь, спросил Радим. - Сейчас... Ещё немного покачаюсь - и... Ой, блин, так интересно! Я как будто пьяный.

- Та-ак, - жёстко сказал Алексеич. - Но-но! - внезапно уже грозно прикрикнул он. - Не балуй! Быстро сложил крылья!

И Наташа обмерла, сообразив, какого зверя нашёл Радим.

Дракон.

Поэтому размах ментальных крыльев оказался таким, что его сразу почуяли а противоположном углу зала!

Парень застыл на месте, будто прислушиваясь, и снова засмеялся.

- Он не хочет! Ему здесь понравилось! И вы, Алексеич, ему понравились! Он говорит - вы правильный мужик!

Шеф всмотрелся в ликующего парня и мягко положил ему на плечо руку.

- Я хозяин этого дома. Сложи крылья!

- А это что-то значит для него? - полюбопытствовал Радим, продолжая непринуждённо держать руки в стороны - что, помнила Наташа, в обычной зарядке дело довольно трудное.

- Очень многое значит, - серьёзно сказал Алексеич. - Это моя территория, а значит, он должен меня слушаться.

Прислушавшись к себе, Радим медленно опустил руки. На лице - всё ещё радостная улыбка, медленно вытесняемая сожалением. Алексеич постоял возле него, пока парень от эйфории не пришёл в себя, а потом вздохнул:

- Хорошо было?

- Летал... - почти шёпотом отозвался парень, склонив голову, разочарованно прислушиваясь к себе. - Это было... Так было здоровски! - И глубоко вздохнул.

- Это здоровски, - подтвердил Алексеич. - Но... Радим, рано тебе с ним водиться. Потерпи без него немного. Пока не научишься общаться на равных. Он ведь и подчинить может. А вызволять тебя чертовски трудно будет.

- Ладно, не буду, - то машинально улыбаясь, то с сожалением вздыхая, отозвался парень. И тут же спросил: - А как долго нельзя с ним?

- Пока не скажу, что можно, - усмехнулся шеф и взглянул на девушку.

- Извините, - испуганно пролепетала Наташа. - Я как-то не подумала, а упражнение ведь очень простое.

- С нашим Радимом простого быть не может, - напомнил шеф и ушёл.

Следом ушёл так ничего и не сказавший Володя, оглянувшись на Радима с порога в зал. А потом следом, оживлённо обмениваясь мнениями, ушли те двое, которые вместе с Наташей наблюдали преображение Радима.

- Живой? - спросила девушка, подходя к Радиму, который то и дело вспыхивал улыбкой, всё ещё продолжая переживать впечатление странного, но прекрасного полёта.

- Наташа, это было так чудно, - негромко сказал парень, и оба опустились на коврик. - Спасибо, что показала мне такую штуковину. За одно это я так благодарен тебе! Я никогда не думал, что смогу летать над землёй! А этот дракон... Он как будто вступил в меня, просунул крылья над руками. Он отдельный - и он со мной. Твоя волчица тоже так?

- По-всякому, - рассеянно сказала девушка, пытаясь представить, каково это, когда ты центральная часть громадного зверя.

Потом велела Радиму ложиться и вытянуться, чтобы полностью расслабиться после ухода дракона, взбудоражившего парня так, что он до сих пор дрожал от впечатления силы. Адреналин... Приходилось выждать, чтобы всё оказалось в норме. Особо Наташа проследила за возвращением покоя. Хотя... Покой нам только снится...

- А мне не хочется, чтобы это впечатление пропало, - задумчиво сказал Радим, когда они шли к калитке в сад.

- Ты не забыл, что я однажды тебе сказала? Ты повторяешь свои прошлые ошибки. Прежде выучи базовые правила, а потом уже играй с силами. Хотя здесь, конечно, я виновата, что показала тебе выбор ассоциативного зверя. Самое главное - запомни: ты не должен его пока вызывать. Пока - это значит, ты учишь базовый комплекс работы с энергией, особенно ограничения. И лишь потом думаем, как управлять своим зверем.

Добравшись до любимой полянки, она села на траву, под берёзой, жестом указав ему на местечко рядом, и открыла выбранную им книгу. Первый урок прошёл легко и спокойно: Радим внимательно вслушивался в её указания и тут же или выполнял предложенное упражнение, или повторял следом за Наташей приёмы. Он научился чувствовать энергию ладонями. Был даже момент, когда ему показалось, что он даже видит её. Но девушка знала, что эйфория стопроцентно ещё не сошла, а значит, он не видел, но опять так прочувствовал набранную силу, что ему примерещилось...

Через час они сидели за столиком в кафе и с удовольствием обедали. И тут Наташа сообразила спросить.

- Радим, у тебя же деньги, как ты говоришь, всегда есть. Почему же ты не покупаешь себе еды вдоволь?

- А кто сказал, что не покупаю? - удивился парень. - Я-то ем много, но... Не в коня корм - это точно про меня.

Девушка вдруг вспомнила свой холодильник, набитый купленными им продуктами, вспомнила, что он не замерзал в самые страшные зимы, ночуя под верандой детского сада в картонных коробках... Сообразила: он покупал продукты, энергетически очень богатые, вроде всяких копчёностей и сыров, но одновременно тратил огромнейшее количество личной энергии, чтобы согреться. Чтобы выжить. Поэтому, сколько он ни ест, он всегда тощий. Поэтому он и испортил себе желудок, наедаясь до отвала не того, что необходимо для организма, а того, что даст возможность жить. Мда, не зря ему такую диету Володя прописал: и энергетически сильные продукты есть, и в то же время лёгкие для него... Резкий звонок прервал её продуктовые размышления.

Радим вынул мобильный, посмотрел на экран и вздохнул.

- Да?.. Нет. Потом расскажу... Во сколько? Где? Ладно. Буду. - Он снова спрятал мобильный в карман. Посмотрел на десерт с видом мученика, но всё-таки потянулся ложкой зачерпнуть его.

- Кто это был? - нейтрально поинтересовалась Наташа.

- Одна из тех шавок, что при хозяине. Мне ещё часа три - и надо будет заявиться в ресторан. К хозяину. Типа, из его компании. Нашли кого-то, кому я должен передать страшный сон. А потом поедем квартиру смотреть.

- Не забудь про меня сказать, - напомнила Наташа, обеспокоенно глядя на него.

- А может, не надо?

- Ты думай, прежде чем говорить! "Не надо"... Я теперь твоя отмазка по времени, понял? Тебе тянуть надо... А... - Девушка вдруг остановилась поражённая странной мыслью. - Радим, - медленно сказала она. - Я не хочу вмешиваться в твои личные дела, но ведь девушка может тебе и понравиться. А если...

Он смотрел на неё так неопределённо, что она начала утверждаться в своей догадке. Он видел предназначенную ему девушку - и она ему нравится.

- Наташа, - он помолчал и вздохнул. - Не придумывай ничего, ладно? Лучше запиши адрес ресторана, где соберётся со своей кодлой хозяин. Посмотришь на него. Посмотришь на "мою невесту". - Последнее он сказал с легко ощущаемой иронией.

Она внимательно посмотрела на него.

- И как ты распорядишься своим временем до ресторана?

- Поедем к тебе и будем изучать вторую главу, - твёрдо сказал он.

18.

Она заметила за Радимом одну особенность. Правда, он проявлял её только в обучении. Может, сказалось, что он прочувствовал своего ассоциативного зверя - дракона, которому не понравилась его привычная поза просящего милостыню. Может, он понял: эти уроки важны так, что повлияют на всю его дальнейшую жизнь. Но знания он впитывал, будто в последний раз слышит то, что говорит ему Наташа. Или... Девушка задумалась, вспоминая известную фразу... Ага. Или как будто она говорит ему, как надо управлять самолётом, когда тот уже падает. А уж упражнения запоминал и выполнял идеально с первого же раза, но потом снова и снова повторял их, доводя каждое движение до совершенства. Наверное, это уже можно назвать одержимостью. Но чего? Поиска самого себя? Своей силы? Желания побыстрей научиться управлять драконом?

Кажется, парень был готов без перерыва изучить всю книгу за один присест. Кажется, был готов сидеть дни и ночи безостановочно, лишь бы узнать и усвоить всё сразу. Но, когда он азартно предложил поработать хотя бы над началом третьей главы, Наташа закрыла книгу и покачала головой.

- Ничего не чувствуешь?

- Нет, - удивлённо сказал Радим. - А что я должен почувствовать? - с огромным любопытством спросил он.

- Насколько я знаю Володю, те лёгонькие упражнения, которым он обучал тебя, вскоре заставят твои мышцы возопить от боли. А сейчас мы с тобой добавили и йоговских асан. Слишком много - для человека, который до сих пор вообще физическими спецупражнениями не занимался.

- А я не чувствую усталости! - заявил Радим.

- Ну и не чувствуй! - в тон ему заявила Наташа. - К вечеру и чувствовать не надо будет. Когда всё заноет.

- Тогда что делать? - уже мрачно спросил он. - До выхода целый час.

- Ложись и подремли, - посоветовала девушка. - А встанешь - сразу под душ. Тогда остаток вечера будешь себя нормально ощущать. А тебе это, судя по всему, пригодится. Я пошла на кухню, чтобы не мешать.

Когда она была у двери из комнаты, он, севший на диван, сказал:

- Наташа, а ведь я серьёзно. Насчёт ресторана. Позвони Алексеичу, если сомневаешься. Пусть он... - парень фыркнул. - Даст тебе благословение на поход.

- Ладно, позвоню. Спи уже! - махнула на него рукой девушка и вышла, закрывая за собой все двери.

На кухне Наташа некоторое время смотрела на мобильный, прикидывая: а может, и в самом деле позвонить? Решилась.

- Алексеич? Мне совет нужен. Радим хочет, чтобы я сегодня пришла в тот ресторан, где будет его хозяин и человек, которому передадут следующий кошмар...

- И невеста Радима, - закончил нерешительную паузу девушки шеф.

- И невеста Радима, - жёстко сказала Наташа. - Что посоветуете?

Минуту она слушала тишину, повисшую на той стороне связи. Затем Алексеич медленно высказал:

- Так. Передай ему следующее. Слово в слово. Ты сегодня будешь нужна мне. Всё.

- Всё? - глупо переспросила Наташа, не ожидавшая такого поворота.

- Всё, - подтвердил Алексеич. - Перезвоню тебе. Через часа два.

С мобильным в руках, просто забыв положить его на стол, девушка вышла на балкон. Честно призналась, что ничего не поняла, но, может, через два часа шеф объяснит, почему она ему нужна. Потерпеть можно. Хотя странно...

Радим спал так, что только мобильный, сработавший для него будильником, разбудил его. И часа сна для парня оказалось мало, хотя сначала он вроде и воспротивился предложению поспать.

Следующие полчаса для Наташи оказались страшноватыми.

Несмотря на дракона, о котором Радим вспоминал с удовольствием, он глубоко психовал, едва начинал думать о встрече с хозяином. В конце концов, устав от него, бывшего на абсолютном взводе, Наташа сказала со вздохом:

- Слушай, Радим, ну не съест же этот твой хозяин тебя! Перетерпи пару часов, а потом будешь делать то, что хочешь. Ведь если даже тебя в той квартире закроют, ты сбежать всегда сумеешь! Только не напивайся, Христа ради!

- Не буду, - буркнул парень. - Наташа, ну почему ты нужна Алексеичу именно сегодня вечером?

- Алексеич - это Алексеич. Если он решил из дела сотворить тайну, не выдаст, пока своими глазами не увидишь, чего он хочет.

- Эк ты завернула, - пробормотал парень, с тоской глядя на чёрную футболку с выспренной надписью. - Блин, ещё цепочки нужны. Куда я их бросил?

Он ворчал, ныл, искал разбросанные по квартире мелкие вещи, пару раз потерял мобильный, в поиске вскипая до рычания, и снова находил. То есть чётко и выразительно, может сам того не желая, показывал, что не хочет идти именно к хозяину. Будь возможность только передать кошмар жертве, он бы так, наверное, и не психовал. Наконец, позвонил вызванный таксист, и Радим застыл у двери, глядя в пол. Поднял сумрачные глаза.

- Наташа, - нерешительно позвал он из прихожей. Шагнул к ней, подошедшей. - Можно, я... - Он вздохнул. - Можно поцеловать тебя? Ну, на счастье...

Девушка хотела было сказать: мол, ты же не навсегда уходишь, не на верную смерть же? Но промолчала и сама шагнула к нему. Он быстро склонился к ней, взяв за плечи, словно боясь, что она передумает. И она в очередной раз удивилась, какой же он высокий. Радим всмотрелся в её глаза и коснулся её губ сухим ртом, опахнув тёплым дыханием. Девушка просунула ему под мышкой руку, погладила его по спине - жест вышел, будто она успокаивает ребёнка. Слабо улыбнулась - и это движение словно позволило ему по-настоящему поцеловать её. Он трогал её бережно - и не из боязни спугнуть, а потому что ему так хотелось. Гладил её плечи, мягко брал ладонью затылок - и целовал так упоительно, так нежно, что она забылась, а когда изредка вспоминала, что происходит и что должно произойти, тоже тихонько ныла-плакала в душе: не хочу-у, чтобы ты уходил...

И поэтому первой отпустила его, отстранившись.

- Радим... Тебе пора.

Он опустил руки, глядя на неё со странной полуулыбкой. Потом провёл пальцем по её щеке (палец осторожно застыл на уголке её губ) и повернулся уйти. Наташа закрыла за ним дверь. Прислонилась к ней и потрогала свои губы. Поцеловал. Нет. Целовал. И ей это нравилось. Опять нет. Это движение - естественное. Такое, как будто и должно быть всегда между ними. "Но ведь мы настолько разные..."

Волчица, лежавшая в нескольких шагах от неё, надменно фыркнула. Подумаешь - дракон! Справимся!

Наташа нервно рассмеялась и поспешила на звонок мобильника.

- Ушёл? - спросил Алексеич как ни в чём не бывало.

- Ушёл, - удержавшись от вздоха, сказала Наташа.

- Вот теперь собирайся и ты.

- Куда? - чувствуя себя абсолютно глупой, спросила девушка.

- Как куда? В ресторан, конечно. К нему.

- Но почему?..

- Наташа, - терпеливо сказало начальство, - если Радим будет знать, что ты в ресторане, полной, искренней картины происходящего ты не увидишь. Он будет невольно играть на тебя, зная, что ты за ним наблюдаешь. Чистейшей воды психология, ясно? А чего ты хочешь? Мальчишке - двадцать три года! Так что продолжаешь работать под прикрытием. Прямо сейчас к тебе подъедет одна дама, с которой вы и посетите тот ресторан. Заодно она привезёт тебе наряд. В чёрном платье для Радима ты слишком примелькалась, узнает сразу.

- Спасибо, - сказала девушка. Протестовать против наряда смысла нет: если Алексеич что-то задумывал, он даже удивлялся, что кто-то может возражать ему.

- Что ж, приятно поужинать вам, девочки, - сказал Алексеич.

"Сейчас! Он сказал - сейчас!" - вспомнила девушка и бросилась собираться и наводить боевой макияж для ресторана. А через пять минут позвонили по домофону.

Пришла высокая русоволосая девушка, в шёлковом чёрном комбинезоне, в ботильонах на высоком каблуке, суперсерьёзная, с порога сказала:

- Добрый вечер, меня зовут Светлана. Алексеич попросил меня сопровождать вас в ресторан. Можно подождать у вас, пока вы готовитесь?

- Сопровождать? - удивилась Наташа.

- Ну да. Я из учебной группы Володи, - сочла нужным объяснить Светлана.

Ох и ах... Боец-бесконтактница! Вип-охрана!

Гостья передала Наташе сумку с новым платьем и сказала, что посидит на кухне.

Наташа перевернула сумку над кроватью и подхватила выпавшую одежку - до сих пор в хрустящем магазинном пакете. Волчица, устроившаяся рядом, будто довольно рыкнула, едва одёжка была освобождена от пакета. А девушка, разглядывая, смешливо хмыкнула. Интересно. Алексеич обычно сам заказывает для своих наряды, если они должны идти куда-то в определённое место. Но сейчас... Это он специально? Зная об ассоциативном звере Наташи? Шёлковый комбинезон, как у Светланы, отличался лишь расцветкой: основной фон - тёмно-серый, а по нему вертикальные серые и кофейные пятна. Волчья шкура... Девушка быстро влезла в комбинезон и подпоясалась тонким чёрным ремнём. Туфли к нему оставались те же - чёрные. Плюс маленькая сумочка для самого необходимого в девичьем хозяйстве. Волосы распустила, скрывая лицо. Радим чаще видел её с собранными.

- Я готова, Светлана.

- У меня своя машина, - предупредила та. - Назад тоже привезу.

- Спасибо.

В дороге ещё договорились, как вести себя на месте: Наташа была вольна ходить, где захочет; выбирать место для наблюдения как угодно. Светлана собиралась ходить рядом настоящей тенью.

Припарковавшись на стоянке ресторана, который оказался в двух кварталах от дома, Светлана вышла и огляделась. Мгновенно к ней подошёл плохо различимый в вечернем сумраке человек. И Наташа, присоединившаяся к Светлане, успела услышать:

- Второй этаж. Там два зала. Искомый в том, что слева.

- Хорошо, - пробормотала Светлана. - Что нам ещё надо знать?

- Хозяин объекта (Наташа поморщилась) приглашён на чествование какой-то крупной шишки. Часть зала - отдельные столики. Торжественная часть продолжается, но уже, возможно, подходит к концу. Охрана предупреждена. Вас пропустит.

Девушки появились в зале, когда чествование юбиляра завершилось, а для молодёжи начали дискотеку в месте, колоннами отделённом от зала со столиками. Обойдя скопление танцующих, Наташа остановилась у одной из колонн. Здесь было достаточно темно, мелькающий свет не очень-то давал рассмотреть ни танцующих, ни наблюдателей.

Радим стоял сбоку от мужчины, высокого и слегка плешивого. Тот что-то втолковывал стоящему перед ними человеку, за которым насторожённо стояли и коротко оглядывались вокруг двое мужчин в костюмах. Девушка разглядела достаточно, чтобы понять: эти двое, похожие как близнецы, телохранители. Следовательно, человек, которого они охраняют, и есть та самая крупная шишка. Если Наташа правильно определила.

Плешивый, рядом с которым стоял Радим, стукнул парня по спине, словно шутливо подталкивая его вперёд. Не меняясь в лице (свет с той стороны зала был ярок), Радим протянул руку, и виновник торжества пожал её. "Вот так легко!" - с содроганием подумала Наташа.

Итак, плешивый - хозяин Радима? Будто отвечая на её вопрос, плешивый кивнул парню куда-то в сторону, и тот послушно и сразу ушёл.

"Любопытно, - всматриваясь в плешивого, который оживлённо заговорил с юбиляром, размышляла Наташа. - Чтобы Радим смог передать кошмар, хозяин познакомил его с этой шишкой. Возникает несколько любопытных вопросов. Значит ли, что юбиляр и хозяин Радима коротко знакомы? В качестве кого представил хозяин Радима юбиляру? Как жениха своей дочери?"

И - мысль вслед, пока глазами искала уходящего Радима в толпе людей, стремящихся подойти ближе к виновнику торжества, чтобы, наверное, поздравить его лично: если хозяин Радима и этот шишка так накоротке знакомы, что последний пригласил плешивого на торжество, с каким чувством хозяин сейчас смотрел на то, как парень передаёт юбиляру кошмар? С каким чувством хозяин потом будет заниматься вымогательством? Или?.. Или юбиляр когда-то перешёл хозяину дорогу, а тот смолчал тогда, но отомстил сейчас?.. Впрочем, все эти мысли праздные.

Надо отыскать Радима.

Светланы за спиной Наташа почти не замечала - настолько та хорошо двигалась тенью. Поэтому от наблюдения никто не отвлекал. Пару раз плешивый оглянулся. Наташа проследила его движение и нашла наконец длинный стол, за которым сидели Радим и ещё несколько человек. Причём в первую очередь её, естественно, заинтересовала девушка, рядом с которой сел парень.

Та постоянно говорила с Радимом, сидя близко и часто интимно склоняясь к нему.

По этому признаку Наташа и определила "мою невесту".

"Моя невеста" оказалась девушкой видной. Она не была полной. Кость широкая разве только. Одета в скромное по расцветке и покрою чёрное маленькое платье, но сияла драгоценностями так, что Наташа с недоумением подумала: а часто ли все, кто её окружает, смотрят на её лицо? Наверное, это тяжело - пытаться смотреть ей в глаза, потому что посвёркивающие колье или серьги, браслеты или кольца легко перетягивают любые взгляды на себя.

"Моя невеста" от Радима требовала постоянного внимания. Стоило ему отвести взгляд от неё, она тут же дёргала его за рукав футболки или, будто шутя, но крепко била кулачком в плечо, а затем что-то резко и повелительно говорила ему. Кажется, отец уже сообщил ей, в каком качестве Радим будет при ней. Или она уже раньше знала об этом?

Прикусив губу, Наташа опустила глаза: "А если я пристрастна? И девушке нравится Радим? Поэтому она хочет от него всего того, что "жених" в пору ухаживания может дать ей? Но..." Наташа напрягла глаза. Стол, конечно, далековат, но почему кажется, что "невеста" старше парня? И намного?

Вспомнив, что рядом есть незаинтересованный человек, Наташа обернулась:

- Светлана, как, по-вашему, сколько девушке лет?

Светлана прекрасно поняла, о ком говорится. Короткий взгляд.

- Чуть за тридцать.

"Что ещё ничего не значит, - решила Наташа, продолжая разглядывать обоих. - Она симпатична и вполне может понравиться Радиму..."

Решив быть реалисткой и терпеть, в следующий момент девушка просто открыла рот от неожиданности.

"Моя невеста" внезапно подняла руки, словно собираясь обнять Радима, а в следующий миг визгливо расхохоталась. За спиной Наташи что-то несдержанное сквозь зубы пробормотала Светлана. Наташа невольно шагнула вперёд - убедиться, что глаза её не обманывают. Нет, "моя невеста" и в самом деле сделала это, и ошеломлённый парень сидел, застыв на месте, явно пока не понимая, как реагировать на "милую шуточку": дочь хозяина застегнула на его шее собачий ошейник с тонким поводком. Она, продолжая хохотать, даже подёргала и не один раз за поводок, словно желая убедиться, что ошейник плотно облегает шею парня.

Радим, мелко вздрагивая от продолжающихся дёрганий "хозяйки", словно и не собирался отвечать на злой смех, но Наташа вдруг забеспокоилась: возможно, и показалось, но над парнем и визжащей от восторга "моей невестой" потемнело, будто сгорело несколько лампочек в люстрах. Да и ошеломлённое лицо Радима словно осторожно, по кусочкам смягчалось в маску странного, нездешнего покоя... Хуже, что через некоторое время свет во всём зале стал подрагивать, а музыка начала будто заикаться, и в толпе на дискотечной половине недовольно закричали.

Окружение своенравной "девочки" пока ничего не замечало и ржало до слёз. Обернулся и хозяин, подошедший к столу и разговаривавший с кем-то возле. Он рассмеялся было представшей его глазам картине, но осёкся: глядя ему в глаза, Радим, уже абсолютно спокойный и даже безразличный, не глядя коснулся руки "моей невесты", в которой та держала поводок. Будто пальцами коротко провёл по кисти. Так же, не опуская глаз с плешивого, он ссутулился и облокотился на стол, скрыв скрещёнными ладонями пол-лица, хотя "хозяйка" продолжала резко дёргать за поводок, отчего Радим постоянно вздрагивал.

Хозяин быстро подошёл и, по впечатлениям, рявкнул на дочь. Та было капризно заспорила с отцом, что-то доказывая ему, даже плаксиво скривилась - типа, сейчас, бедная и обиженная, заплачет, но нехотя подчинилась. С Радима, даже не повернувшегося к ней лицом, ошейник был снят...

Над "их" столом постепенно посветлело. Наташа перевела дыхание, снова и снова вспоминая слова парня: "Ему не понравилось, что я сижу на коленях! Поза для него слишком унизительная!" Мда-а... Дракону на этот раз так не понравилось положение хозяина, что он собирал силы - для чего?.. Лучше не знать.

С "моей невестой" ситуация теперь предельно понятна. Избалованная дамочка, привыкшая, что папенька во всём потакает ей. Навязанного "жениха" воспринимает как игрушку. Как собственность. Что и пожелала продемонстрировать всем. Ишь, заранее ведь ошейник приготовила, даже в ресторан принесла, чтобы при всех...

Хозяин наклонился к Радиму, что-то сказал.

Тот неохотно встал и подал руку "моей невесте". Та тоже неохотно, надув губы: милую шуточку обломали! - оперлась на неё. Оба пошли к дискотечному залу. Наташа отпрянула за колонну. Может, пора уходить? Всё, что надо, она узнала. Заодно запомнила плешивого мафиози. Ну, хозяина Радима... Через минуту призналась себе, что уйти хочется по одной-единственной причине: нет желания смотреть, как Радим танцует с этой блестящей фифой.

Кто-то дотронулся сзади до плеча. Наташа обернулась.

- Я на минуту, - предупредила Светлана.

Девушка кивнула, удержавшись от просьбы отвезти её домой. Когда Светлана пропала среди танцующих людей, девушка отвернулась от дискотечного зала, прошла за одну из колонн. "Надо было всё-таки попросить, чтобы Светлана увезла меня. И зачем я осталась? Мазохистка... Профукала ситуацию, когда можно было сказать, что больше не хочу здесь оставаться... Ну, ладно. У неё здесь могут быть и свои дела. Подожду, пока освободится..."

Она оглянулась - и остолбенела. Близко к ней, всего в трёх шагах, развернулась к ней танцевавшая пара. Светлана! С кем?! Обалдевший от неожиданности, но уже счастливый, Радим уставился на Наташу. Он даже не заметил, что его партнёрша не просто остановилась и освободилась от его рук, но отпустила его.

Привычно незаметно Светлана шагнула в сторону от них обоих.

"Ангел-хранитель мой! Спасибо, Светлана!" - радостно подумала Наташа, сияя навстречу торопливо шагнувшему к ней Радиму и поднимая руки обнять его за плечи.

- Ты! Пришла всё-таки! Но ты же сказала, что... - бессвязно заговорил Радим, безудержно улыбаясь и вглядываясь в девушку. - Ты сказала, что Алексеич...

- Забудь, - предложила она, смеясь от счастья и переплетая свои пальцы с его. - Давай потанцуем.

Называть танцем то, что с ними происходило, было бы смешно: они топтались на месте и взахлёб говорили, говорили - о том, каким сильным было разочарование - быть друг без друга, скучать и думать лишь об одном; каким сильным было ожидание почти сказки - а вдруг всё изменится, и они смогут встретиться? Нечаянно! Неожиданно, но встретятся? По-детски глупые мечты...

И - встали как вкопанные, едва не отпрыгнут, когда мимо них на скорости по полу пролетело тело человека! Наташа испуганно прижалась к Радиму, который немедленно развернулся, защищая её от кого бы то ни было. Но человек, ругаясь в полный голос, врезался в ближайшую колонну и болезненно охнул. Оторопевшие гости юбиляра некоторое время глазели на него, а потом несколько человек бросились помочь ему...

Наташа оглянулась - и чуть не расхохоталась сама.

На линии полёта этого человека стояла Светлана, медленно и даже как-то царственно опуская руки. Рядом стоял Володя и одобрительно кивал.

А впереди них шёл, правда сейчас неуверенно, приглядываясь к упавшему, ещё какой-то человек. И шёл он, как вдруг поняла девушка, к Радиму. Посланец от хозяина? Плешивому не понравилось, что Радим танцует не с его дочерью? Или это блестящая красотка закапризничала, что "жених" гуляет с кем попало, но только не с нею? А бесконтактники дают возможность своим потанцевать и поговорить ещё немного?

Неизвестный упёрся взглядом в Радима и пошёл уже решительней. Радим набрал воздуха разочарованно вздохнуть - и замер, когда неизвестный рухнул как подкошенный.

- Что... происходит? - прошептал парень, сжимая руку Наташи.

- Третья колонна. Володя. И ещё одна девушка, - радостно объяснила та. - Танцуем дальше. Они дают нам время пообщаться.

- Наташа... - Радим склонил голову и коснулся щекой её щеки. - Ты... давно здесь?

- Не очень.

- Ты видела. - Он даже не спросил. Констатировал.

- Видела, - подтвердила она, понимая его с полуслова. - Только мне на это наплевать. Я знаю, что ты сильный. И мне это даже нравится - ну, что так называемая твоя невеста не подозревает, с каким играет огнём.

- Ты считаешь - это не унизительно?.. - Он выпрямился, но головы не поднял.

- Нет. Это выглядело унизительно для дураков, но не для нас - всех тех, кто из наших собрался в этом зале.

- Всех? - наконец он оживился и даже попробовал исподтишка оглядеться. - А почему все здесь? Что задумал Алексеич?

- Кажется, он решил присмотреться к твоему хозяину, а заодно... - Наташа прервалась, прищурившись на светлый зал со столиками. - Вон он. Снимает твой кошмар с юбиляра! Если хочешь взглянуть, повернись вместе со мной, как будто танцуешь...

Они и впрямь слегка обернулись к залу со столиками. Напряжённое лицо Радима просветлело. Ещё минуты - и он признался:

- В последнее время как-то трудно заставить себя передавать сны другим. Помогает лишь одно - воспоминание, что ночью не смогу удержаться от крика.

Теперь вздохнула Наташа. Но промолчала. Слишком хорошо и даже уютно было в мигающей темноте дискотечного зала, и придавало уверенности знание, что в этом зале своих много. Причём девушка начала догадываться, зачем сюда явились боевые группы Алексеича. Защитить времяпрепровождение их с Радимом - это всего лишь небольшая разминка, если не случится кое-что похлеще. Главное - в другом.

Алексеич явился специально, чтобы познакомиться с хозяином Радима. Правда, зачем это знакомство ему нужно - разгадать трудно. Но девушка надеялась, что шеф, что бы ни сделал, сделает на пользу Радима. Алексеич - жадный до людей с силой. Пока он из каждого, попавшегося ему, конфетку не сделает, не отшлифует его необычный талант, из виду не выпустит... Шеф словно услышал её мысли: в очередной раз посмотрев в его сторону, Наташа увидела устремлённый на неё проницательный взгляд.

19.

Но и засвечивать себя и группу бойцов-бесконтактников Алексеич не желал. Едва Наташа попыталась хорошенько приглядеться к нему, как он легко сморгнул её взгляд, мгновенно отведя глаза и снова по-дружески заговорив с "шишкой". Будто и не смотрел в сторону девушки. А у неё, тоже отвернувшейся, осталось впечатление, что "шишка" с Алексеичем знаком очень близко: о чём-то уж очень дотошно он допытывался у её шефа. О чём? Единственное, что могла предположить Наташа: юбиляр спрашивает, какими судьбами Алексеич оказался здесь, в ресторане, если приглашения ему не присылали.

- Ребята, мы вас сейчас прикрывать больше не сможем, - тихо сказала Светлана, снова призраком возникшая рядом. - Решайте: или уходите вместе - и я вас везу домой; или Радим остаётся - уезжает Наташа.

Радим сморщился, как от невыносимой боли, но руки с плеч девушки убрал.

- Остаюсь. Иначе к тебе присмотрятся. Где там эта моя кукла?

Губы бесконтактницы едва-едва шевельнулись в улыбке:

- Танцует с Володей.

Представив высоченного Володю, светловолосого и выглядящего вечно сонным, в паре с той костлявой, Наташа даже поёжилась: когда надо, врач умел источать властное обаяние - в прямом смысле: он мог улыбаться нежно или дружески, но человек, которому предназначалась улыбка, замерзал под этим взглядом, как кролик перед удавом - и ничего не мог поделать: ни вырваться от этого взгляда, ни попросить или даже приказать Володе, чтобы тот перестал улыбаться. Интересно, почувствует ли витающие в воздухе флюиды власти "моя невеста"? Жаль, что нельзя подойти и полюбоваться на этот самый странный в мире танец...

Радим так удивился ответу Светланы, что даже попытался разыскать глазами "мою невесту" среди танцующих пар. Не выдержал - спросил:

- А зачем? - Дошло, но высказал вслух, чтобы убедиться: - Чтобы я и Наташа?..

- И это тоже, - кивнула бесконтактница. И обернулась к девушке. - Идём. Пора.

Чувствуя взгляд Радима в спину - взгляд человека, которого бросили, - девушка шла рядом с бесконтактницей. "Зато я вообще сюда пришла!" - жалко оправдывалась она мысленно перед парнем, пытаясь удержать губы, которые так и норовили разъехаться в плаче... На выходе, в небольшом коридоре, Светлана вдруг оглянулась.

- Не переживай за него. Он теперь знает, что не один там.

Наташа только нервно улыбнулась. Уже в машине, стараясь отвлечься от мыслей об одиночестве Радима, она спросила:

- Если не секрет... Почему наших так много в ресторане?

- Прежде чем посылать тебя, Алексеич попросил Володю проверить место. Ты же знаешь, как работает его интуиция. Володя приехал, а потом позвонил: в ресторане очень сильный ментальный негатив, но настолько сложный, что без шефа не обойтись. Ну, тот взял группу бесконтактников и приехал сам. Когда разобрались в обстановке, позвонили тебе и разрешили приехать.

Представив всю сложную организацию происходящего, Наташа поёжилась. Но главного в объяснении Светланы не упустила:

- А нашли? Ну, источник негатива?

- Нашли. Какой-то тип из приглашённых. Алексеич сказал, что будет лично с ним разбираться.

- А почему меня не позвали? - обиженно проворчала Наташа, чувствуя себя маленькой девочкой, не допущенной к делам взрослых.

- Алексеич сам посмотрел истинное лицо этого человека. Сказал, что тебя светить не хочет.

Некоторое время они ехали молча, и Наташа вспомнила короткие мгновения в ресторане, когда впервые увидела Радима в противоречивом отношении тех, с кем он вынужден общаться: он и ценен для них своим даром передавать кошмары, но он же и игрушка в их руках. Правда, пока игрушка, которую не стоит доводить до крайности. Вздохнув, Наташа вспомнила его демонстративный, предназначенный для хозяина жест: он быстро проводит пальцами по руке "моей невесты" - глядя в глаза хозяину. Ого, как всполошился хозяин, сообразив, что Радим собирается устроить ночь кошмаров для его любимой доченьки! Сразу кинулся защищать парня от её капризов!

Пока вспоминала одно, появилось новое соображение.

- Светлана, а тот человек - из окружения мафиози?

- Да.

Лаконичный ответ бесконтактницы напугал.

Наташа нутром поняла, что готовится что-то, о чём Алексеич теперь осведомлён, но вряд ли захочет объяснить ей. Запутавшись в суматошных мыслях обо всём подряд, она доехала до дому, распрощалась со Светланой, так и не вышедшей из машины, выждала из вежливости, пока та отъедет, и повернулась к двери. Потянулась ключом к домофону... И застыла. Сердце стукнуло раз... Другой. Замерло. "Я его люблю?"

Расползающееся вокруг неё пространство пустоты давило на уши, а она всё повторяла, ошеломлённая: "Я люблю его?"

- ... Что? Не работает? - звонко спросили за спиной.

От неожиданности Наташа чуть не подпрыгнула.

Плохо видная в электрическом свете из окон дома невысокая девушка стояла рядом, глядя на домофон. Не сказать, что совсем незнакомая. Кажется, Наташа видела её несколько раз в подъезде или заходящей-выходящей... Соседка, в общем.

- Да нет, - осипло сказала Наташа и виновато улыбнулась. - Задумалась некстати.

- Бывает, - снисходительно сказала незнакомка. - Вы ведь тоже здесь живёте?

- Да, на пятом этаже, - уже с облегчением сказала Наташа, одновременно слушая сигнал домофона.

- Тогда на лифте вместе! Я на седьмом! - И уже в лифте девушка, на вид лет шестнадцати, весело сказала: - Мама всегда говорит, что в высотных зданиях люди плохо живут, потому что друг друга не знают. Вот в старых домах все соседи друг друга знают... Только почему она решила, что из-за этого можно плохо или хорошо жить?..

Она болтала безостановочно, при этом умудрялась задавать множество вопросов, не давая думать о своём, и, видимо, только поэтому Наташа сумела спокойно попасть в квартиру. Подумав о последнем, девушка грустно улыбнулась. "Сумела". Если бы ещё мысли вывести из хаоса.

Быстро переодевшись в домашний костюм, Наташа неуверенно посмотрела на диван. Время к двенадцати ночи. Вернётся ли сегодня к ней Радим?

И вспомнила. Как подруга привела её к Алексеичу. Как тот после тестирования в виде игры отвёл её в сторону, чтобы поговорить с нею о её даре, который она сама считала медленным движением в психбольницу. Как она не поверила ему, и будущий шеф сказал ей спокойно: "Главная беда многих в том, что они не верят. Ни в себя. Ни в то, что чудеса - это всего лишь действие веры. Ты стоишь передо мной, умеющая видеть истинное лицо людей. Но на первое же моё предложение отвечаешь - не может быть! Почему? Почему не может быть того, что уже есть?" Она поверила только потому, что внезапно вспомнила, как часто в жизни отмахивалась от замечательных предложений, повторяя заученную раз и навсегда фразу: "Смысла нет пробовать. Всё равно ничего не получится!" А сейчас стояла и понимала: было лень поверить. Легче посчитать себя неудачницей - по жизни.

Думать и гадать, вернётся ли Радим?

Она быстро разложила диван и постелила на нём.

Вернётся.

Он вернётся, потому что мысль и высказанные вслух слова материальны. И она любит его, в чём призналась себе только что. А... любимые возвращаются.

- Радим вот-вот вернётся, - медленно и чётко произнесла она.

И пошла снимать макияж и умываться перед сном.

У Радима есть ключ, и он может открыть входную дверь сам. Ждать его необязательно. Хотя она проснётся в любом случае, как только его ключ коснётся скважины замка... Она представила, как он осторожно входит в прихожую, чуть встряхивает головой, чтобы убрать волосы с глаз, и прислушивается, не разбудил ли, а она будет жмуриться, притворяясь крепко спящей

А потом она на всякий случай приготовила ему сардельку и стакан молока, полюбовалась на скупую, но аппетитную композицию, накрыла её салфеткой и оставила на обеденном столе. На пороге кухни огляделась: он придёт, заглянет сюда и сразу заметит на столе что-то, чего до сих пор не было. Подойдёт заглянуть под салфетку - и обрадуется. Его довольное лицо легко было вызвать в воображении. Улыбнулась.

А потом - спать... Заснула быстро, хотя первые дремотные "кадры" с множеством людей из ресторана бессмысленно мотались перед внутренним взглядом.

Сон был прерван нудным звонком мобильника. Заснувшая при свете торшера, Наташа дотянулась до телефона. Радим!

- Да, слушаю! - радостно сказала она, ожидая быстрого отклика.

Но в трубке промолчали. И тогда она встревожилась, хоть и не очень сильно со сна. Хотела было позвать, потом с недоумением решила, что не стоит. Нет, не решила - на кровать вскочила волчица и беззвучно зарычала на мобильник. Всего лишь оскалилась... Этого хватило, чтобы Наташа полностью проснулась и мгновенно села на кровати. Ещё бросила взгляд на диван напротив. Постель не потревожена. Радим не приходил.

Что с его мобильником? Может, он сделал её номер "первой кнопкой", а теперь нечаянно нажал на неё? Бывает. Она сама так делала. Но почему на сердце заткалась морозной сеткой тревога? Только ли из-за её личного внутреннего зверя? Волчица - это и внутреннее её пространство, связанное мыслями и чувствами с Радимом. Если зверь не хочет, чтобы Наташа говорила по телефону, - лучше послушаться. Из-за беспокойства и непонимания, что происходит, уже бодрая и насторожённая, девушка попыталась прислушаться к тишине на той стороне связи. Ей показалось, она слышит негромкий шум многих голосов, кажется - музыку...

И затаилась: а если это "моя невеста" стащила у Радима его мобильный и позвонила по её, Наташи, номеру? Ведь у Радима много ли номеров на мобильнике? Телефон-то хозяйский... Тем более что парень должен был, по совету Алексеича, сказать, что у него есть... любовница. Наташа поморщилась... Вот девица и придумала стащить мобильный и позвонить. А что? Точно в её беспардонной манере. Но почему она молчит? Эта деваха должна была сразу после Наташиного: "Да, слушаю!" завопить какое-нибудь непотребство. Но молчит.

Странный звук, похожий на треск, - и тишина... С той стороны отключились?

Наташа отложила мобильник в сторону, на прикроватную тумбочку.

Сердце снова билось беспокойно.

- Где же ты гуляешь? - прошептала она, глядя на часы. Второй час.

Ночная тишина, изредка прерываемая дальним гулом машин, одиноким лаем собаки, а временами и дружным воем котов, настраивала на странные ощущения. Будто всё, что раньше было вернулось в утроенном масштабе. Больше всего было мыслей и воспоминаний о том, как те двое, Севка и Сашок, били Радима, когда он не хотел выполнять их личные задания, о которых не знал хозяин. И как избили потом их, узнав об этом - о попытке лично обогатиться. Вспомнилось, как вздрогнул Радим возле машины, в которой его привезли в один из ресторанов, и она сразу поняла, что его ударили, потому что он не хотел идти...

Наташа взяла халат и накинула его. Вышла на балкон, не включая света в кухне, открыла окно с сеткой от комаров. Прохладный и влажный (кажется, проморосил дождь) ветерок взбодрил сразу. Сна ни в одном глазу. Наташа решила постоять, дыша ночными запахами спящего города - может, замёрзнет немного, и тогда снова сможет спать?.. Балкон выходил во двор дома, и можно было видеть каждого, кто подходит к подъезду. Видеть, но не разглядеть. Пятый этаж всё-таки. Ночь всё-таки. И всё-таки девушка вздрагивала и начинала пристально вглядываться вниз всякий раз, когда казалось, что ближе к подъезду появлялась какая-то тень.

Неизвестно, сколько времени прошло. За эти минуты по дороге перед домом в разные стороны проехали несколько машин, прошли три пары, пробежал мужчина - быстро и громко говоря по мобильному. Гулял даже какой-то человек с собакой на поводке... Наташа прерывисто вздохнула и вышла с балкона.

Огляделась в тёмной комнате. Глаза привыкли к неверной темноте так, что различали все предметы обстановки. Сбросила халат, на ощупь нашла в тумбочке лёгкую шёлковую шаль и повязала её вокруг талии. Застыла, думая о Радиме. Представила, как одиноко он идёт по улице, приближаясь к дому... Руки медленно поднялись и соединились над головой скрещёнными пальцами, тело мягко изогнулось. Она "смотрела" в глаза Радиму и танцевала вызывающий его танец. Или напоминающий: "Я здесь - и я жду тебя".

... Всё так же, не зажигая света, она легла. "Наверное, его заставили остаться в новой квартире. Только бы не напоили..."

Хорошо говорить, что надо верить... А вот так - как?.. Когда в неведении?..

И снова резко села.

Щелчок в ночной тишине, когда кажется, что каждая квартира в доме - пустое, гулкое пространство, в котором слышен даже тихий шаг за стеной, а слово, сказанное негромко за стеной, звучит отчётливо, для напряжённой в ожидании Наташи оказался звонким стуком.

Шорох. Дверь открылась. Пауза. Снова шелест. Снова щелчок.

Девушка побежала в прихожую. Радим, с предосторожностями закрывавший дверь, чтобы не заскрипела, обернулся вовремя. Ни слова не говоря, Наташа прыгнула на него и обняла. По горячим рукам скользнула холодная кожа его куртки. А потом - железные руки парня сжали её так, что она больше не беспокоилась, что он выронит её. Они не целовались. Он - устал, что она сразу почуяла. Она - была слишком счастлива, что он всё-таки вернулся, и только прижималась к нему.

... Потом они сидели на кухне. Радим жадно ел, а она с удовольствием смотрела на него, живого и невредимого, и слушала, как он, еле прожевав, рассказывал.

Телефона он хватился не сразу. Привык, что в кармане куртки постоянно лежит. А потом, когда на новую квартиру приехали и он увидел там тоже накрытый стол - типа, обмывали вселение и нового хозяина, решил сходить в туалет и позвонить оттуда, чтобы никто из хозяйской компашки не подслушал. В туалет-то зашёл, а сунул руку в карман - мобильника нет. Пришлось вернуться к столу, на своё место, - он поморщился на этих словах: "Своё место".

- Я так понял, что долго будем в квартире торчать. Решил тебя предупредить... Ну, пошёл снова к столу, а там этой дурынды нет, а вместо неё сидит какой-то хлыщ и держит в руках мой мобильник. Причём держит так, как будто с кем-то говорит. Я обозлился. Потом вспомнил второй урок из твоей книжки. Злость перевёл в пальцы и ткнул в телефон. Этот хлыщ аж подпрыгнул. Я сначала не понял, а потом посмотрел - телефон-то у меня сел. Ну, зарядка кончилась. - Он удивлённо улыбнулся. - Интересно получилось, да? В общем, потом я позвонить не смог.

Они оба взглянули на его мобильный, лежавший на столе, уже подзаряжавшийся. Наташа только головой покачала. Ничего себе - урок на практике.

- И что потом?

- Ничего. Я этот мобильный выдрал у него из рук, взял со стола яблоко и пошёл на кухню. Посидел, посидел, пока народ ходил-бродил. Смотрю - один из знакомцев вытаскивает пачку сигарет и идёт в прихожую. Ну, я за ним, вроде как покурить захотелось. Там их много было - хозяйских этих. Я стрельнул у них, постоял немного рядом, а потом как-то само собой получилось, что я вниз спустился - и никто не заметил. Ну, я посмотрел-посмотрел... И пошёл на улицу. Там две машины стояли - наших, как понял, хозяйских. Только на меня внимания никто не обратил, и я пошёл дальше. За угол завернул, а там - дорога и остановка. Ну, я глянул - такси стоит. И - бегом к нему. Такси с места - мне показалось, что за ним какая-то машина долго ехала. Но потом эта машина на полпути отстала. На ровной дороге. Я понял, что она за нами по совпадению ехала. Блин... Такое облегчение...

Волчица с первой секунды их перемещения на кухню уселась на пороге. Казалось, она тоже внимательно слушает Радима. На словах о машине, некоторое время преследовавшей такси с парнем, она зевнула. Наташа удивилась, но увидела в этом зевке снисходительное: "Нашёл, кого бояться..." Связав всё, что она слышала воедино, Наташа выдохнула: группа Алексеича! Ребята сторожили дом, куда увезли Радима. А когда поняли, что он сбежал, следовали за ним, пока не убедились, что он едет к Наташе.

Рассказав всё, парень словно сдулся. Особенно после предположения Наташи, кто именно ехал за такси. Даже молоко еле допил. Маленький, но сытный, сильно запоздалый ужин (в ресторане он есть не мог, нервничая) подействовал на него как настоящее снотворное. Наташе пришлось чуть не рычать на него, чтобы он умылся, переоделся в домашнее. А едва она подвела его к дивану - он, с закрытыми глазами, словно сломался, резко садясь, а затем валясь головой на подушку. Девушке пришлось поднять его будто закоченевшие ноги на постель, а потом и укрыть его.

Заснула она не так мгновенно, как он, но тоже быстро - счастливая, что он всё же вернулся "домой". Во сне пришла волчица и предупредила, чтобы Наташа рассказала про мобильник Радима Алексеичу.

... За поздним завтраком (о-очень поздним) Наташа спросила:

- Хочешь - сегодня не пойдём в поместье? Сейчас немного посидишь, потом поработаем над главой, а потом - снова заснёшь?

- Ну нет, - решительно отказался парень. - Вчера меня Алексеич Володе оставил, а сегодня наверняка будет сам со мной работать. Не хочу пропускать. По книге мы можем и там, и здесь учиться. Или ты сама выспаться хочешь?

- Нет! - засмеялась Наташа. - Я высплюсь, пока в зале медитаций буду сидеть.

- Как это? - поразился он.

- Спать не буду! - торопливо уверила его, всё ещё смеясь, девушка. - Просто есть особенные медитации, которые позволяют меньше спать. Ну, как заменитель сна.

- Покажешь? - спросил, заинтересовавшись, парень.

- Конечно. А ты... - Улыбка медленно пропала. - Ты сегодня опять - к хозяину?

- Пока не знаю. Обещал - звонить. Кстати, как там мобильник? Живой?

Они внимательно осмотрели забытый ночью на столе, до сих пор бывший на зарядке телефон Радима. Он работал. Хмыкнули, перебросившись взглядами: "Ого!" и начали собираться в поместье Алексеича.

Переодеться в доме шефа не успели. Опять в коридоре попался сонный Володя, который будто от недосыпа шатался от стены к стене, и сказал:

- Алексеич просил передать: придёте - сразу к нему.

- Всё, - обречённо сказал Радим, с завистью глядя вслед прошедшим мимо ребятам в спортивных костюмах. - Ругаться будет, что опоздали.

- Нет, не ругаться, - сказал Володя и зевнул. - Он показать вам хочет кое-что. Идите, не задерживайтесь.

Они переглянулись и поспешили в кабинет Алексеича.

Начальство высилось за столом, к которому Радим и Наташа тоже подсели.

- Доброго утра, - вздохнул Алексеич. - Успели выспаться-то?

- Успели. Доброго, - за обоих ответила девушка. - Что-то случилось?

- Есть немного. Вот, взгляните. Кто-нибудь из вас знает этого человека?

И положил перед ними три фотографии. На каждой из них был заснят один и тот же человек. Мужчина, лет за тридцать пять, довольно полный, но словно специально - для странного контраста - его лицо поражало худобой. Глаза были какие-то... даже на снимках лихорадочные. Наташа его не знала. Зато Радим, как ни странно, схватил первый же снимок и воскликнул:

- Вот он, Наташа! Тот самый хлыщ! Ну, который с мобильником моим играл!

- Так, - совсем уже тяжело сказал Алексеич. - Рассказывай, Радим, всё, что знаешь об этом хлыще, и всё, что он сделал.

Волчица, встревоженно крутившаяся рядом, успокоилась и легла. Девушка так поняла, что внутренний зверь боялся, как бы хозяйка не забыла рассказать про звонок.

Сначала рассказал Радим.

- Хлыщ этот появился в компании хозяина недавно - дня три-четыре как. Сначала я не обращал внимания на него. Потом заметил, что он ко мне приглядывается. Думал сначала - может, он меня знает? Ну-у, типа... Знакомый из моего прошлого... - Парень криво ухмыльнулся. - Но потом, позавчера, заметил, что он поднял за мной из пепельницы сигарету. Там совсем окурок был. Вынул и, кажется, машинально посмотрел на меня. А я-то не понял, в чём дело - уставился на него. Ну и... А он быстро так, будто за воровством застали - взял и положил окурок назад. Ну и вчера было - с телефоном...

У Наташи внутри всё похолодело: если этот тип, хлыщ, из колдунов или экстрасенсов, он ведь не просто так подобрал окурок Радима. Через предмет, к которому человек притрагивался лично, можно что угодно сделать - и на здоровье, и на смерть...

- Теперь ты, Наташа, - предложил шеф. - Я видел, какое выражение лица у тебя было, когда Радим сказал, что это тот самый хлыщ, хотя ты явно его не знаешь.

- Это с телефоном Радима связано, - ответила девушка. - Пока Радима не было, мне позвонили. Да, Радим. А сколько всего у тебя номеров в телефонной книжке?

- Семь. Ну, ты седьмая. Но ты у меня под именем мужским.

- Под каким? - с любопытством спросила Наташа, забыв обо всём.

- Норд, - смущённо сказал парень.

- Почему? - изумилась она.

- Ну, ты какая-то северная, - неловко объяснил он. - Вся такая... ну... волосы тёмные, и кажется, что ты где-то свой меч оставила.

На странный звук они оба оглянулись на Алексеича. Тот задавил смешок, но, даже изо всех сил пытаясь быть серьёзным, он не сумел полностью спрятаться. И Наташа сердито спросила:

- И что теперь? Хихикать надо мной?

- Видящий истинное лицо, как правило, себя не видит, - загадочно сказал шеф. - А вот Радиму придётся научиться и этому - поиску истинного лица. Но мы отвлеклись.

Наташа коротко пересказала эпизод с позвонившим телефоном. Рассказала сбивчиво, всё время поглядывая на Радима. Он увидел её истинное лицо?..

- Алексеич, колитесь, что это за хлыщ?

- Это наш бывший, - снова отяжелев, сказал шеф. - Он был с нами года два. Учился многому. Талантливый, мерзавец. Ушёл сначала к рэкетирам. Теперь, смотрю, связался с хозяином Радима - с мафиози здешним. Ребята, учтите. Этот проходимец - наркоман. Если учесть его талант к эзотерике, то смесь мало того что горючая, так она ещё и опасная для всех, кто рядом с ним. Враги то будут или друзья. Если он рядом, то лучше уйти или сторониться его, по мере возможностей. Он не вполне, скажем так, адекватен, особенно если дело касается денег, которых ему всегда не хватает.

- Но при чём тут Радим? Зачем он ему?

- Ему-то, вполне возможно, Радим и не нужен. А вот хозяину явно не терпится раскрыть Радиму потенциал. А среди талантов Наума - так зовут вашего хлыща (Радим что-то проворчал на "вашего"), - есть один опасный для Радима. Это умение открывать тот самый потенциал.

- А вы сами мне его откройте, - просто предложил парень.

- Радимушка мой милый, - задумчиво сказал Алексеич. - Если я тебя сейчас открою... Это будет... - Он пожал плечами. - Представь плотину. Представь, что какой-то дурак подложил под неё взрывчатку. А теперь представь, что такое твоя сила без ограничений, которым ты ещё не научился.

20.

Наташа и Радим переглянулись и снова довольно невежливо уставились на Алексеича. Девушка не выдержала первой:

- Но хоть что-то объясните, Алексеич, ну пожалуйста! Хоть про Наума, чтобы мы знали, с кем или с чем можем столкнуться!

Шеф помялся и вздохнул, искоса посмотрев на окно, откуда щедро и ярко лились солнечные лучи позднего утра.

- Ладно. Попробую всё объяснить, чтобы знали, с кем дело имеем... - Он откинулся в кресле и задумался. - Наума, по паспорту - Наумова Алексея, привёл к нам один из тех, кто у нас занимался, но потом перестал интересоваться практической эзотерикой. Таких много. Увлекутся, поняв, что у них есть, вежливо говоря, сверхъестественные способности, а потом всё это становится скучно - перед реалиями обыденной жизни. Тем более, когда узнают, что нужно, чтобы развивать дар, менять и собственную жизнь. Кто-то, например, элементарной зарядки делать не хочет, а тут - йогой заставляют заниматься. Взрослые люди, а всё думают, что мы тут им сказку устраиваем...

Итак, один из бывших сначала позвонил самому Алексеичу и сказал, что хочет приехать прямо к нему с человеком, у которого затянулась чёрная полоса в жизни.

- Кажется, бывшая была дама, - задумчиво сказал шеф. - Поэтому я согласился. Хотя обычно на женские прибамбасы насчёт помощи всем не ведусь. Точно, женщина... Или, скорей всего, интуиция сработала.

Женщина эта оказалась из тех, кто посещал уроки йоги и медитации, как говорят - для здоровья, а точнее - чтобы сбавить вес и выйти замуж, как шутливо посмеивались в поместье. Алексеич вспомнил её чисто визуально, едва увидел. А потом Наум. Первое впечатление о Науме было так себе: стоит мужичок лет за тридцать - весь такой несчастненький, скромненький, неухоженный, в помятом пиджачке. В общем, что ни перечисляй - всё в уменьшительно-уничижительных словечках. Если смотреть визуально.

Алексеич как глянул пристальней, вглубь человеческого, - оторопел. Нет, он и раньше видел людей, вокруг которых агрессия бушует чёрным энергетическим вихрем. Но те и внешне выглядели: не тронь мужика - вспыхнет. Крутые все, в общем. Но чтобы у несчастненького, на вид - замордованного жизнью, мужичка такое было... В общем, Алексеич занялся Наумом лично. В первую очередь выяснил, что его агрессию по жизни сдерживали вдолбленные с детства правила: рос тот в семье сектантов, где воспитание отличалось строжайшими принципами. Но, начиная с детства, весь путь Наума - это сплошные смерти. Пока он взрослел, очень быстро редела его семья. Сначала от рака один за другим умерли родители. Младший брат погиб, попав в аварию на дороге: машина с пьяным водителем врезалась в остановку. Младшая сестра заболела гриппом с осложнением, долго не прожила. Старшей сестре удалось выжить только потому, что после замужества переехала в другой город.

Наум ко времени её замужества вырос, с грехом пополам закончил школу (из его класса погибли трое), затем техникум и начал работать самым обыкновенным скромным бухгалтером на каком-то предприятии. Женился, благо что симпатичен. Жена вытерпела три года. Оказалась сильной особой. Но агрессия отразилась на детях, да и жена чуть не звериным чутьём чуяла, что с мужем что-то не то. После того как оба ребёнка в очередной раз попали в больницу с маловразумительным заболеванием, в процессе которого оба слабели на глазах, жена предложила Науму развестись. Был скандал, после которого жена чуть не погибла, когда час спустя вышла в магазин.

- Смешно и глупо выглядит, правда? - тяжело сказал Алексеич. - Как это - один человек такое может, сам того не подозревая? Он начал подозревать, что с ним самим что-то не так, когда после его ухода из семьи здоровье детей быстро улучшилось, а благосостояние семьи резко начало, как говорится, расти... Мы поговорили с ним. И первым делом я объяснил ему природу его несчастий. В тот момент он был готов поверить чему угодно. Точней - не так. Он был согласиться с чем угодно, лишь бы что-то изменилось в жизни. И мы начали заниматься ограничениями по выходу его энергии. Его чёрной агрессии. Пришлось осторожно объяснить ему, что агрессия вокруг него - это его прошлое. Пришлось объяснить ему, что именно может быть, если это прошлое оставить без внимания. Он принимал все объяснения. И вскоре...

Наум пришёл и сказал, что он помирился с бывшей женой, что дети рады его возвращению и что он счастлив. И что он пришёл поблагодарить Алексеича, потому что тот открыл ему глаза на жизнь и на себя. Особенно огромная благодарность за ограничения. Но больше Наум ходить в поместье не будет. Надо навёрстывать ту жизнь, которой он было лишился. Шеф пожал плечами, с тревогой глядя, как страшно окутывают мужчину чёрные вихри, и единственное, что предложил, - приходить, если вдруг захочется помедитировать, посидеть, подумать...

Семья Наума погибла в одночасье. В троллейбус врезался самосвал. Жена и двое детей сидели в заднем салоне. Наум плакал, рыдал на похоронах. Ребята одной из групп, бывшие на кладбище в тот момент по своим делам, узнали его, доложили Алексеичу. Тот сразу поднял старые "дела", нашёл телефонный номер Наума, дозвонился и предложил встретиться. Наум, пьяный (так решил шеф, который по телефону поначалу не сумел отличить алкогольное опьянение от наркотического), едва узнав, послал его и бросил трубку.

На всякий случай шеф поговорил с ребятами, и те втихомолку как-то наведались к Науму посмотреть, что с ним. Вот тогда и всплыло, что Наум связался с рэкетирами. Те использовали его, как нынешний хозяин Радима использовал парня - для шантажа более или менее богатеньких. Только рэкетиры делали страшней: не хочешь платить - будет умирать твоя семья. И начинались смерти в семье шантажируемого - Наум отдавал свою чёрную агрессию. Работать-то с энергией научился.

Алексеич в происходящее вмешался лишь раз, когда понял, что из-за наркотиков Наум видит мир в таком ирреальном свете, или, скорее сказать, в такой адовой тьме, что легко идёт на поводу у тех, кто его снабжает торчиловом. То есть люди, руководящие Наумом, изучили, что именно попало им в руки, что за человеческий материал - и начали использовать его на всю катушку.

Шефу пришлось выехать на то место, где часто бывал Наум, и на расстоянии, не приближаясь к нему, не оповещая о себе и своём местоположении, собственноручно "закрыть" его "способности". Потом рядом с Наумом "нечаянно" оказался Володя и закрепил блок. Но одно дело - закрыть способности человеку обычному. Другое дело - наркоману, которого уже не держит ничего. Алексеич угрохал на закрытие хлыща такие силы, что потом долго не мог чем-то заниматься. Хуже, что шеф прекрасно понимал: в таком состоянии, как у Наума, ограничения долго не будут работать в полную силу. Наркотики быстро снесут их.

Сведения, которые время от времени Алексеич получал от тех, кто держал руку на пульсе, не утешали. Рэкетиры сами не выдержали Наума долго: после нескольких провалов личных операций этой шайки кое-кто сообразил, что виной тому Наум. От него ушли, даже не пытаясь что-нибудь с ним сделать, даже не пытаясь отомстить ему за неудачи и смерти - последнее тоже было. Как сказал кто-то из наблюдателей: побоялись лишнее на душу брать. Побоялись той отдачи, которую уже видели от Наума.

Негативные последствия наркотиков Наум сбрасывал (разбрасывал вокруг себя) быстро - этому он сумел научиться у Алексеича в первую очередь. Затем ушёл совсем с бухгалтерской работы и принялся "искать себя" в этом мире. Говорят, что его таланты использовали не только рэкетиры. А потом пропал из виду. Даже по ауре, по следам ментального присутствия в городе найти его не могли. Решили, что уехал куда-то, и разослали весть по соседним городам, где были свои же. Ответили постепенно отовсюду: нет его нигде.

И вот теперь он появился у хозяина Радима.

- Значит, так, детки, - строго посмотрел на них Алексеич, и Наташа, несмотря на ситуацию, сама чуть не фыркнула от смеха - "детки"! - Запомните главное: что бы с вами ни случилось, есть возможность - сразу хватайтесь за мобильный и звоните мне. Ясно?

- Ясно! - вразнобой ответили оба и переглянулись, улыбнувшись друг другу.

- Хорошо, если прониклись. А теперь Радим остаётся со мной, а Наташа...

- Наташа идёт в зал для медитаций, - откликнулась девушка и встала.

У двери из кабинета обернулась. Волчица плелась следом, а тень дракона нерешительно маялась у стены... Чуть обиженный взгляд Радима - и она открыла рот, чтобы напроситься на совместное занятие у шефа.

- Нет, - железным тоном сказал Алексеич. - Без тебя. - И усмехнулся. - Иди-иди, Наташенька. Не съем я твоего Радима.

Покраснели оба.

Но добравшись до раздевалки и убедившись, что по позднему утреннему времени в ней пусто, Наташа позвонила.

- Вы можете говорить?

- Да. Он сидит в соседней комнате, тренируется.

- Вы знаете про Наума, но со спокойной душой отпускаете Радима к его хозяину. Может, всё-таки попробовать и не пустить его?

- Наташа... Все события идут таким мощным потоком, что вмешайся любой и даже я - нас снесёт в сторону. И это будет счастье, если только снесёт, а не раздавит. Надо выждать, понять логику событий - и лишь тогда... Может быть...

- Фактов мало для понимания? - понимающе спросила она. И застыла, услышав:

- Фактов много. Достаточно. Я знаю, что должно случиться. Но Радим - величина в этом раскладе абсолютно неизвестная.

- Но вы... Если вы всё знаете...

- Наташенька, я не свихнувшийся Наум, чтобы быть уверенным в своих личных силах и своём всезнайстве. Я ни в чём не уверен - и в этом моя сила.

- Такое разве бывает? - совсем растерянно спросила девушка.

- Как видишь, - вздохнул Алексеич.

... Медитации не получилось. Мысли вертелись вокруг Радима. Вокруг его прошлого, которого он не знал. Вокруг его прошлого, которое он знает. А потом - вокруг личного прошлого. Почему-то появилось желание, чтобы Радим узнал о ней больше того, что знает сейчас. Сейчас - это она сиюминутная. Но ведь она не полная личность без того прошлого, что у неё было. Почему-то она твёрдо была уверена, что рассказать ему необходимо. И даже слова Алексеича: "Я не уверен - и в этом моя сила" не убеждали её в обратном. Между нею и Радимом не должно быть недоговорённостей. Особенно сейчас.

- ... Ты и правда спишь...

Она открыла глаза и от неожиданности улыбнулась.

- Ты? Уже здесь?

- Ничего себе - уже, - проворчал Радим. - Твой Алексеич меня загонял на целых три часа. А потом мы с Володей полчаса сидели на тренировке у бесконтактников. Наташа, это так здорово... Мне, правда, пока нельзя... Но Володя сказал: как только Алексеич меня подготовит по основам, он сразу меня возьмёт к себе в группу.

Машинальная мысль: интересно, а Науму Володя предлагал поступить в его группу? Хотя... Наверное, врач ужаснулся бы, намекни ему "хлыщ" об этом.

Они посидели немного в зале, наслаждаясь пустым пространством, пронизанном солнечными лучами, а потом Радим взглянул на мобильник и предложил:

- Наташ, а давай - погуляем немного? Здесь пригород - и можно пройтись, мороженого поесть. И вообще есть хочется. - Он мечтательно вздохнул. - Как думаешь?

- Я думаю, что мне нравится такая идея.

Они шли по небольшой асфальтовой дорожке рядом с дорогой. Наташа еле удерживала улыбку: настоящая пара, потому что она идёт рядом с Радимом под руку. И это такое естественное движение... И такое естественное положение, когда он взахлёб рассказывает о том, что с ним "проходил" Алексеич, чему научил и какие любопытные ощущения испытывались, когда пришлось напрямую работать с силой.

- Радим, - наблюдая, как впереди рысит волчица, то и дело пошатываясь к краю дороги, чтобы обнюхать траву и бордюр, сказала девушка. - Я бы хотела тебе рассказать о себе. Если ты не против.

- Я не против, - выговаривая слова, он наклонился над нею, и она, бросив испытующий взгляд на него, увидела его доброжелательно любопытные глаза.

Немного засомневалась. А будет ли всё как раньше, до того, как она расскажет? Но решилась - так решилась.

- Когда я была на втором курсе, к нам в группу добавили двоих парней. Их забрали после первого курса в армию, так что вернулись они уже к нам, а не в свою группу.

Она, не глядя, ощутила, как напрягся Радим. Но - начала. И решилась идти до конца... Оглянулась волчица, кинула взгляд сначала на Радима, потом - на Наташу. Побежала дальше.

- Я подружилась с одним из них. Его звали Юрий. К концу курса мы думали, что в августе поженимся. Он понравился моим родителям. Я понравилась его. Он был не очень высокий. Ниже, чем ты, светло-русый, симпатичный крепыш, очень спокойный и какой-то надёжный... Когда сдали сессию, на два месяца каникул пришлось расстаться. Я нашла работу воспитателем в летнем лагере. А Юра - на стройке. Та стройка находилась в деревне, и на неё устроились многие с нашего курса и с других. Так что я была спокойна. - Наташа рассказывала, не глядя на Радима, хотя чувствовала несколько раз, что он посматривает на неё. - Мы за это время несколько раз виделись. Он приезжал ко мне. Я между сменами - к нему. - Она промолчала об одном: что с самого начала знакомства, дружбы и влюблённости она, кажется, не видела истинного лица Юры. Хотя... Видела лишь изредка странную маску с чёрными, уходящими в бездонную пропасть глазами, хотя свой цвет у глаз Юры был серо-голубой. И не понимала. Она не знала тогда, что такое истинное лицо, но её немного тревожило, что у Юрия она второго лица отчётливо не видит. А потом договорилась с собой, что это настоящая любовь, если человек почти не двоится рядом с нею. И успокоилась. - Он должен был позвонить заранее перед приездом ко мне в лагерь... И не позвонил. Приехал другой однокурсник, специально привёз наших девушек с курса, чтобы они помогли ему... - У неё снова перехватило дыхание. - Юрий на выходные поехал домой, в город. Поехал очень поздно, с целой компанией. А водителем был студент, который тоже работал весь день вместе с ними. И... водитель заснул. Буквально на секунды. Юра погиб... Единственный из всех, кто был в машине.

Она подняла глаза и обнаружила, что они стоят посреди дорожки, и пешеходы их обходят, потому что она уткнулась носом в Радима, который стоит близко-близко и обнимает её за плечи, словно защищая от всего мира.

Она сумела отодвинуться и нетвёрдо сказала:

- Вот это я и хотела рассказать.

- И правильно сделала. - Он осторожно развернул её, и они пошли дальше. Только раз он снова на ходу наклонился над нею и со вздохом выговорил: - Когда-нибудь и я вспомню что-нибудь... И расскажу про себя.

Как ни странно, но история Наташи будто отпустила их из какого-то до сих пор не ощутимого напряжения. И они заговорили о чём-то другом, а потом незаметно - о том, общем, что у них появилось. О поместье, о занятиях. Они даже поспорили над словами Алексеича, внезапно сильно поразившими Радима: человек не уверен - и он тем силён?

Наташа не стала говорить, почему и в каком разговоре шеф сказал эти слова.

Сидели в небольшом кафе, когда мобильный Радима зазвенел.

- Да... - недовольно сказал он и сморщился. А Наташа вздохнула и затаилась. - Нет. Лучше я сам подъеду... Да, прямо сейчас.

Он убрал телефон в нагрудный карман тенниски - и вдруг расхохотался.

- Ты что?! - поразилась девушка, тряся его за кисть.

- Никогда не думал, что буду радоваться звонку хозяина! - с трудом успокоившись, Радим допил стакан сока. - Ты не представляешь, как боюсь каждого звонка: а вдруг та, "моя невеста", звонит?

Наташа только улыбнулась.

- Они не сказали, во сколько тебя отпустят?

- Нет. Слава Богу - ещё не спрашивали, как я сбежал вчера из той квартиры.

- Думаешь - ругаться будут? - встревожилась девушка.

- Надеюсь, что нет. Я сказал, что у меня была девушка. - Радим скептически поднял брови. - Алексеич советовал сказать - любовница... Но я не смог.

Вместе дошли до остановки, и Радим поймал такси для девушки. Прежде чем ей сесть, успел взять её за руку, останавливая, и поцеловал. Садясь в машину, она помахала ему рукой и подумала, что они ведут себя так, словно давно дружат. Несколько лет как... Отъезжая от остановки, она заметила, как легко колыхнулось пространство вокруг Радима. Дракон усаживался поудобнее, понимая, что хозяин собирается некоторое время ждать на остановке.

... И какое счастье, что она ему рассказала...

Почему-то старая история была очень важной...

Дома она бесцельно послонялась по квартире. Время - шесть вечера... Сегодня вряд ли хозяин Радима будет что-то справлять. А значит, есть надежда, что парень вернётся раньше... Волчица лежала у двери и следила за перемещениями хозяйки по квартире, так что время от времени Наташа обращалась к ней вслух со своими раздумьями и предположениями:

- Неплохо бы и тебе хоть как-то выразить, нравится ли тебе дракон, нет ли? Или считаешь, что для ассоциативного зверя это лишнее - вмешиваться в личные дела человека? Но ведь я говорю о его внутреннем звере. Кивни, если это так...

Но волчица молчала, только проницательно вглядывалась в лицо Наташи, и девушка чувствовала себя поразительно глупо. Наконец, устав мотаться по комнатам, она присела на диван и погладила подушку. Обняв её, несколько ночей спал Радим... Наташа подняла подушку и прижала к себе.

И не звонит. Может, попробовать позвонить самой? А вдруг вляпается в ситуацию, когда Радим будет не один? А с той, например, - с "моей невестой"?

Положив на подушку свой мобильный, Наташа привычно забралась на диван с ногами, предварительно спихнув с ног тапки, обняла колени и для начала мысленно пробежалась по делам. Радим придёт - у неё всё есть, чтобы только разогреть и выставить на стол. Если он придёт пораньше, надо будет стащить с него одёжку и постирать. В этих своих джинсах он ведь ещё в подвале сидел...

Она не заметила, как задремала.

От неожиданного звонка чуть не подпрыгнула. И рванула с дивана, не сразу сообразив, что звонят не в дверь, а по мобильному телефону, а тот как раз рядом. Был рядом. Она вернулась, схватила мобильник и только было открыла рот, но увидела: "Радим" и сначала прислушалась. Парень, как и многие, имеющие мобильник, чаще начинал говорить сам - с обычной информационной фразы: "Это Радим". И ещё - она уже была научена опытом, когда его мобильный оказался в руках другого, как сейчас выяснилось, опасного человека. Поэтому, прежде чем ответить, вслушалась: а вдруг?

Сначала ей показалось, она слышит тяжёлое дыхание чужого.

А потом резко отключились.

Но и девушка насторожилась: Радим так бы не сделал. Или сделал бы? Предположим, хотел быстро перезвонить, предупредить о чём-то, а ему помешали.

Посмотрела на часы. Восьмой час вечера.

В следующее мгновение сердце ударило так больно, что Наташа подпрыгнула и сама задышала тяжело. Новый звонок. Она снова нажала "ответ". Снова прислушалась. Секунда, другая... Короткие гудки.

Ничего не поняла, но снова утешилась тем, что Радим пытается дозвониться, но...

Следующий звонок был настолько ожидаемым, что она быстро прижала телефон к уху, лихорадочно повторяя про себя: "Ты только успей пару слов сказать!" Но чутко вслушиваясь в тишину на той стороне, она нечаянно скользнула глазами по двери. В полумраке видно было, как волчица стоит в проёме, чуть вытянувшись в прихожую.

Не отключая мобильного, девушка осторожно, словно опасный предмет, положила его рядом. Некоторое время бездумно посидела, чувствуя, как холодеют щёки...

Первое, что внезапно вспомнилось: Радим ищет её в подъезде. Он знал, на каком этаже она живёт, но не знал, в какой квартире. Поэтому тихонько стучал в каждую, зная, что только она услышит негромкий стук в наведённом им сне... Теперь она точно знала, что звонит не Радим.

И, только додумавшись до этого, принялась действовать. Отключила мобильный, перевела на "тишину", сбросила эсэмэску Алексеичу: "Слушайте!" И включила громкую связь. После чего, открыв рот от старания идти бесшумно, прокралась в прихожую и сунула телефон в карман куртки, висевшей на плечиках.

Вовремя. В дверь позвонили.

Наташа вытерла резко выступивший пот со лба и громко спросила:

- Кто там?

- Радим просил передать... - начал медленный странный голос из-за двери.

В следующий момент в дверь ударили с таким грохотом, что Наташа вскрикнула, отскакивая подальше. Едва грохот и его отголоски затихли, как тот же голос, настолько преображённый, что девушка с трудом узнала, прорычал:

- Открывай, с... ! Или мы тут тебе такое устроим - век помнить будешь!

Наташа оглянулась. Волчица нагнула башку, оскалившись. И будто кивнула.

Девушка выждала - и распахнула дверь в тот момент, когда на неё снова хотели обрушить удар ногой. Высоченный широкоплечий мужчина от инерции удара чуть не свалился в прихожую. Удержался на ногах, только схватившись за косяк.

- Ты! С... !

- Не открываю - не нравится! Открываю - тоже! - резко заявила девушка, предусмотрительно отходя назад. - Говори, что надо, а то сейчас орать и визжать буду - весь дом сбежится!

Верзила, не заходя, оглянулся - кажется, на лестничной площадке был ещё кто-то.

Наташа испугалась: а если там Радим?

Но из-за спины верзилы шагнул Наум. Худое лицо, напряжённое до предела, словно обтянуто кожей - да так, что только притронься к ней - порвётся. Глаза прозрачные и сумасшедшие. Девушка от неожиданности заглянула в них слишком глубоко. И будто закаменела, не в силах ни оторвать взгляда, ни попытаться притвориться простушкой... Дохлый шакал, в поредевшей, вымазанной сукровицей и гнилью шерсти которого активно шевелились белёсые черви, ещё поднимал голову, чтобы смотреть умирающими глазами, чтобы сосредоточить взгляд хоть на чём-то... Но из пасти текла та же гниль, которая сочилась между мертвенно-гнилыми клыками...

Но шакал ещё был жив.

Он не сделал ни одного движения - только не спускал глаз с Наташи. Но девушка вдруг коротко охнула от боли: словно кто-то швырнул ей в глаза стеклянной крошки, а она даже не смогла вскинуть рук к лицу - защититься. Единственное, что успела понять, - с закрытыми легче. А потом подкосились ноги, и пока ещё удивлённая, что не может удержаться, Наташа, хватаясь за стену, съехала по ней на пол, а потом...

Верзила снова оглянулся - она ещё видела, хотя глаза было тяжело открывать, потому что бо-ольно... Раздался звенящий, бьющий по нервам голос Наума:

- Чего встал? Бери её на руки - и к машине!

- Увидят, - попробовал вразумить его верзила.

В ответ последовал мат, который выдернул Наташу на секунды из провала во тьму и который она перевела-таки в осмысленные слова:

- Да нам-то какое дело? Быстро!

В полубессознательном состоянии девушка почувствовала, как быстро взлетела на чужих руках, почувствовала тошноту от этого взлёта и нового падения во тьму, теперь уже неумолимую...

21.

Как в первом её сне, Радим сидел, несфокусированно, отстранённо глядя в пространство, и бил ножом в землю. Раз за разом втыкал лезвие и рывком вынимал его. Только в первом сне он сидел, привалившись к стене какого-то строения.

Сейчас он находился внутри небольшой четырёхугольной ограды, будто его обложили подобием бордюра, только из чего-то неровного, будто из трухлявых разнокалиберных брёвен. И сидел в привычной для него позе просящего подаяния - на коленях, ссутулясь.

Наташа зажмурилась до боли и быстро открыла глаза. Когда марево с разноцветными звёздочками рассеялось, она снова увидела Радима. Так это не сон? Мозги, оглушённые ментальной атакой наркомана, постепенно возвращались к нормальной работе. Поэтому, уверившись, что Радим и в самом деле рядом, она сумела оглядеться. Сумела - не для красного словца. Её голова была крепко зафиксирована так, чтобы она смотрела только в окно. Пришлось до боли косить во все стороны.

Она находилась в машине, на заднем сиденье. Кроме неё, в салоне никого. Но, едва ощущения вернулись и едва девушка попробовала шевельнуться, обнаружилось, что ремнями безопасности она плотно пристёгнута к сиденью. Один ремень - за шею притиснул её к подголовнику. Другой протянулся над грудью и под мышками - вокруг спинки сиденья. Руки - на коленях, по кистям связаны тонкой, врезавшейся в кожу верёвкой.

Решившись пока не обращать внимания на собственное положение, она снова посмотрела в окно. Кажется, стекло было тёмным. Но поздний майский вечер всё играл остатками солнечного света, и видеть можно было достаточно.

Лучше бы она не пыталась разглядывать!..

То, что она сначала приняла за полу обвалившийся бордюр, за брёвна разной величины, со стороны каждое - метра полтора, на деле оказались полуразложившимися трупами. Её бросило в пот: те самые четыре могилы! Свеже раскопанные! Вот, значит, на что пошли пропавшие трупы... Но... зачем?!

Девушка пыталась разглядеть хоть что-то, помимо парня в окружении трупов. Увы. Попыталась мысленно передать информацию, что она - вот здесь, в машине. Но попытка контакта с Радимом наткнулась на жёсткую стену: трупы оказались глухой стеной для любого рода старания подать о себе знать.

Пришлось заняться собственным положением.

Сначала появилась жалость: "Почему я не Володя? Бесконтакник шутя бы справился со всеми этими ремнями! А я что? Совсем не умею..."

Когда Наташа полностью осознала, что она обездвижена, а значит - беспомощна, чего в жизни пока с нею никогда не случалось, ею овладел ужас. И лишь один вопрос начал повторяться, будто раскачивающийся колокол в болезненно ноющей голове: почему Радим спокойно сидит среди всех этих трупов? Почему?! Она впервые с секунды, как пришла в себя, прочувствовала состояние острой паники, когда ни о чём не думается, а есть зацикленность только на одном.

Но чуть позже зацикленность на определённом вопросе оказалась благодатью. От этого сначала единственного вопроса, как от камня, брошенного в воду, во все стороны (так показалось) пошли вопросы мелкие, уточняющие. Именно благодаря им Наташа медленно, но упорно выбиралась из вязкой паники и давящего ужаса, которые совместными усилиями отупляли и не давали думать.

Почему Радим спокойно поигрывает ножом?

Почему он так хладнокровен, будучи в кольце трупов?

А если... А если его чем-нибудь опоили?!

А парень постепенно исчезал во тьме. Вместе с последними всполохами заката...

Наташа устала бояться - одновременно с ожиданием, которое никак и никем не прерывалось. Появлялись новые вопросы: зачем её привезли сюда и посадили так, чтобы она видела Радима, а он её - нет? Что с ней могут сделать - и узнает ли об этом парень?

Голову поневоле приходилось держать высоко задранной, и в горле давно уже пересохло. Девушка сглатывала, но сухость в горле то и дело заставляла покашливать, отчего голова дёргалась, а в горло больно упирался ремень. Она даже немного поплакала тихонько от всего подряд: от постоянной боли, от неизвестности, от страха за Радима, от подступающей темноты, обездвиженности и даже брошенности в машине. А потом - и со злости: вы меня только развяжите - я вам!.. И понимала, что это глупая бравада, но ничего не могла поделать с этой мыслью: так ужасало состояние, когда не пошевельнуться!..

Когда Радим скрылся, растаял в темноте наступившей ночи, внезапно, будто расстреливая его, со всех сторон вспыхнули фары машин, оказывается стоящих вокруг него. Ошеломлённая Наташа лишь после поняла, что это машины. Поначалу она вообще решила, что происходит нечто сверхъестественное.

Кажется, машинально вскинув руку с ножом к лицу, Радим явно пытался защититься от этого мощного света, бьющего в него. И опять возник вопрос: почему он не встаёт, если ему неудобно сидеть на этом расстрельном свету?

Сердце подпрыгнуло, когда перед окном машины задвигалась чёрная тень.

Открылась дверца с её стороны. Кто-то огромный и сильный ловко и быстро освободил Наташу от ремней безопасности. Она не сопротивлялась: затёкшие ноги и руки не позволяли. Ко всему прочему она вспомнила о мобильнике, спрятанном в кармане куртки. Вера в Алексеича была сильной. Наверняка он расшифровал послание-эсэмэску: "Слушайте!" и потом слышал, что именно произошло в квартире. И уж точно узнал пронзительный голос Наума.

В человеке, освободившем её от ремней, девушка узнала верзилу, который выбивал дверь в её квартиру. Испуганная, но даже в странной и жуткой ситуации Наташа уловила, что лицо у него растерянное: как будто ему сказали, что именно будет, но он не ожидал, как именно всё произойдёт.

Теперь, выйдя из машины, она увидела всё сразу. Наверное, такие места называют равниной; где-то по её краю, на горизонте, чёрная неровная полоса - кажется, лес. Машина, как и остальные, стоит на краю небольшой, низменной, словно громадная чаша, луговины, в центре которой - Радим. Теперь, когда Наташа разглядывала его сверху, в свете мощных фар нетрудно рассмотреть, почему он на коленях. Он сидит не на земле, а на краю какого-то металлического круга; от левой руки идёт толстая короткая цепь, которая крепится на массивном кольце круга и не даёт ему встать. Наверное, он мог бы сесть, вытянув ноги, но эта поза для Радима слишком незащищённая. Поэтому он продолжает сидеть на коленях.

Вокруг, рядом с машинами - сплошь мужчины, судя по фигурам.

Что за ритуал они придумали? Для чего?

Или... Наташа похолодела в очередной раз. Наум. Он, по требованию хозяина Радима, собирается открыть его дедовскую силу?

Радим уже пришёл в себя после световой атаки. Он снова сидел спокойно, продолжая бить в землю ножом.

Уловив движение краем глаза, Наташа замерла: дракон над Радимом то и дело взвивался в воздух, изо всех сил взмахивая крыльями! А парень время от времени исподлобья взглядывал вверх... И внутренний зверь, протестующий против коленопреклонённого хозяина, утихал и смирялся - ненадолго.

Когда в очередной раз дракон взлетел, но не высоко, а лишь грозно распялив крылья за спиной Радима, Наташа поняла: парень её увидел.

Внезапно тощая фигурка подскочила к Наташе и... Не Наташу, а верзилу подтолкнули вместе с девушкой ближе к парню. Наум...

- Эй, ты, Радим! - тоненько, срываясь на визг, завопил он. - Будешь сопротивляться - девку отдадим этому, понял?!

- Эй, этот! - будто нехотя крикнул Радим. - Попробуй только коснуться её! Если я их приказы выполню, я ведь сильней этого мозгляка буду! Как ты думаешь, с кого начну разборки в первую очередь?

Наум перехватил Наташу за плечо и прижал к себе так резко, что она вскрикнула от боли. Прямо над её ухом он завизжал:

- Эй, ты! А как насчёт меня?!

- А что насчёт тебя?.. - с каким-то удивлением сказал Радим с интонациями: а ты разве не знаешь? - Ты уже труп!

- Так... - девушка чуть не упала, когда Наум внезапно отшвырнул её к верзиле, успевшему поймать её. - Ты тут мне не выделывайся! После ритуала всё равно будешь мразью, которая хозяину сапоги лизать будет! - Он деловито подошёл к металлическому кругу, впрочем, стараясь не подходить слишком близко. Уткнув руки в бока, чуть нагнулся к парню. - Или ты, мразь, будешь сам себе руку резать - и пару капель кидать на цепь, или мы девчонку порежем - и тогда ты всё равно будешь с силой и выполнять всё, что тебе скажут, но девки твоей у тебя уже не будет... Хотя-а... - Наум выпрямился и оглянулся. Самодовольная насмешка исказила его худущее лицо, будто череп очень постарался ласково улыбнуться... - Чего ждём? Режем девчонку - и ритуал будет исполнен. Чего время тянуть? Эй, тащи её сюда!

- Эй, - словно эхо, бросил верзиле Радим. - Ты будешь первым, кого я грохну.

- Да никого он не грохнет! - обозлился Наум, глядя на верзилу. - Что ты стоишь, глаза пучишь? Он про тебя забудет, когда обратится, понял? Он никого и ничего помнить не будет, когда ритуал пройдёт!

Наташа бросила взгляд на Радима. Тот опустил глаза. Неизвестно, чем запугал его Наум на этот раз, но, кажется, парень уже серьёзно воспринимает угрозу беспамятства и подчинения. Девушка начала понимать, что происходит: будучи не только экстрасенсом, но и наркоманом, Наум причудливо сочетал знания и видения. Ему была дана задача - раскрыть Радима и одновременно подчинить его. Если вспомнить слова Алексеича, Наум пропал довольно давно. Могилы были свежими - в самом старом углу закрытого кладбища, на которое уже почти не приходили. Кого уж убила там банда Радимова хозяина?.. Скорее всего - каких-нибудь бомжей, которых не будут искать родственники. Наум - видящий. Если он сумел соединить знания и собственную фантазию, значит - он не зря уверен, что сумеет сделать так, как хочет того хозяин.

Вспышка жара... Наташа поспешно потупилась. Наум не вглядывался в неё. Он пока не знает, что она из команды Алексеича. Пока не понять, чем это может помочь... Но. Иметь про запас личного джокера... Она покосилась, а потом перевела взгляд под ноги. Волчица молчком держалась чуть позади. А потом... Верзила, чтобы взглянуть на Наума, стоящего чуть сбоку, повернулся - вместе с девушкой, которую крепко держал за плечи. И Наташу чуть не затрясло от неожиданной мысли: надо потянуть время! За какие-то минуты сюда подъедут группы Алексеича и сумеют переломить ситуацию. Но как это время потянуть? Что сделать такого, чтобы если не сорвать ритуал, то задержать его выполнение?! Знать бы ещё, в чём он заключается! На что должна упасть кровь Радима?

В следующее мгновение Наташа застыла, хоть и так стояла неподвижно. Наум продолжал визгливо орать на Радима. Скосившись на верзилу, девушка сообразила, что он внимательно слушает наркомана. Облизав пересохшие губы, Наташа осторожно согнула ногу и ударила своего охранника пяткой под коленную чашечку. На ногах были всего лишь тапки, в которых её и выволокли из квартиры. И сама она тоже охнула от боли - так сильно двинула. Но руки выматерившегося от неожиданности охранника-верзилы ослабели ровно настолько, чтобы девушка сумела выдраться из них.

Рывком из его рук она присела и кинулась в сторону, пока сама не понимая, куда именно бежать. Но цель определилась сразу с третьего шага - в темноту!

Наташа метнулась за машину, немедленно проклиная те же тапки, в которых бегать - только людей смешить. На ходу сбросила и с отчаянно бьющимся сердцем - позади уже раздались встревоженные крики - помчалась в самую темноту. Без тапок легче, хоть и страшно напороться на что-нибудь острое. Хуже, что мешают бежать связанные руки, из-за них бег какой-то... равновесие трудно удержать!.. Сначала за машины. Потом - увидела высокие чёрные заросли. Пока будут разворачивать машины, чтобы осветить путь беглянки, она успеет добежать до них!

На бегу охнула - накололась на что-то стопой. Ой, больно... Прихрамывая, спустилась по съезжающим пластам земли с рыхлыми, чахлыми пучками трав, кажется, к бережку небольшой речки, чуть не упала - успела схватиться за качнувшийся ствол связанными вместе ладонями, чуть не сломав при том палец, потом - за другой, остановила бег, прислушалась. Так, кажется, на её стороне - то, что преследователи тоже не знают этой местности.

Но поможет ли Радиму её побег? Он же закован...

Присев на корточки, страшась лишь одного - не было бы у кого-нибудь из кричащих фонаря, не догадались бы подъехать на машине сюда, она лихорадочно раздумывала, что делать дальше. Неплохо бы для начала немного покомфортней себя почувствовать - решила она. И вцепилась зубами в верёвку, стягивающую кисти.

Испуганно прислушиваясь к крикам, то приближавшимся, то удалявшимся, она грызла по одной множество ниточек, из которых состояла бечёвка. Морщась - противно! Злясь - не получается! Благодарная этим дуракам, что связали руки - вперёд, а не назад, за спину! Немного опять поплакала, стараясь удержаться от громких рыданий - очень уж больно! И зубам плохо поддаётся...

Неизвестно, продолжат ли они ритуал, если её нет. Наверное, Радим теперь точно воспротивится... Но. Что будет с ним, если не найдут её? Кажется, внешне она поняла, в чём заключается ритуал Наума. В кольце мёртвых, у которых не хватает, возможно, сердец (это она вспомнила следы костра в центре могил), он должен свою кровь капнуть и не просто капнуть, а добровольно... на - что? На цепь? И тогда он станет рабом хозяина? Рабом, чьи силы должны открыться в результате ритуала? Да-а... Такое мог придумать только наркоман. Сумасшедший план. Но Наум видит. Значит, должен сработать. А значит, проблема простая - как сорвать этот план. Радим пока сопротивляется, но долго ли он будет противиться требованиям?

Вцепившись в стволы невидимых в темноте деревцев, она посидела, размышляя обо всём подряд, пока не опомнилась. Надо действовать! Нечего рассиживаться, пока её не нашли и не сделали снова предметом шантажа для Радима!

Замёрзшие ноги напомнили, что вот-вот начнётся судорога, если стоять на одном месте... Наташа дёрнулась, различив странное шевеление тьмы рядом. Волчица.

Волчица... Подсказка!

Чем ждать, пока её найдут здесь, испуганную и замёрзшую, надо действовать. Что первым на ум пришло - это интуиция, говорил Алексеич. А на ум пришло странное. Круг, на котором сидит Радим, маленький!

Наташа быстро поднялась и присмотрелась. Кажется, машины зашевелились. Точно. Их разворачивают, чтобы искать беглянку с удобством.

А мысли застряли на одном: Радим на маленьком металлическом пятачке.

Может, это шанс?

Волчица оглянулась. Проведёт к Радиму? Глубоко вздохнув, поглядывая наверх, к приближающимся машинным огням, которые метались из-за неровной поверхности ближе к речке, Наташа быстро направилась к ассоциативному зверю. Волчица слегка светилась - не самым лучшим светом, конечно - и здорово раздражающим глаза. Но сейчас Наташе было всё равно. Впрочем, не совсем. Продолжая следовать за зверем, девушка напрягалась расслышать, не визжит ли близко Наум. Он-то волчицу, в отличие от тех, кто его нанял, видит.

Она снова присела на корточки, рядом с плохо видимым кустом, радуясь темноте.

Разглядела. Три машины подъехали к речке и встали, устремив свет фар на прибрежные заросли. По мельтешащим вокруг машин фигурам стало ясно, что они считают поимку Наташи дело важным. Взглянув на низину, девушка фыркнула и одновременно машинально хлопнула по пальцам ноги. Комар. Ой... Ну-ну... В самый патетический момент обязательно какая-нибудь гадость укусит.

Радим в своём круге. Ага. Рядом с ним только две машины - и те на расстоянии довольно приличном. Правда, судя по беготне и шевелению рядом с ними, народу тоже достаточно. Но машин - две.

Присев боком, Наташа потёрла ноги одна о другую. Исколоты. Сейчас и есть начнут. Передёрнула плечами от сырой прохлады. Посмотрела налево. Волчица поймала взгляд и, пригнувшись, начала спускаться. Наташа - за ней.

Промежуток между машинами был довольно приличный. Выдохнув, набираясь храбрости, Наташа со всех ног припустила к металлическому кругу.

Те, остававшиеся возле машин, всё оглядывались на искателей. И заметили, как она мчится, - только когда девушка долетала к Радиму. Дико хотелось зажмуриться, перепрыгивая через разложившиеся трупы!! Но одна мысль о том, что с закрытыми глазами она может свалиться прямо на них... Перепрыгнула, замедлив бег на последних метрах! Быстро присела рядом с Радимом, прекрасно понимая, что теперь её не тронут! Потому что круг уже нарушен, а будет ещё нарушение - вся идея использования Радима пойдёт прахом.

- Ты с ума сошла! - прошептал парень, задирая голову, пытаясь оглянуться и сам задыхаясь от страха за неё, словно бежал и он.

- Ага, - горячечно прошептала Наташа в ответ, осторожно садясь за ним тоже на колени и обнимая его за плечи - и чтобы согреться, и чтобы не упасть на тесном пространстве. - Как ты попался? Как?

- Дурак я, - повинился Радим, испуганно и радостно глядя на неё. - Поймали как маленького дурачка. Сначала вечер был - типа, там хозяин что-то справлял. Я есть не хотел - только сок пил, они туда чего-то сунули, а я не заметил. Не знаю, что туда накидали, но отключился и пришёл в себя только здесь... Наташа, почему ты не убежала? Сейчас уже... - И он замолк. - И как они тебя-то нашли?

- Наум нашёл. Вычислил по телефону. Наверное, за тобой пару раз следили, после того как ты сказал, что у тебя девушка есть. Ну, хотели знать, что не врёшь. Знали, где я живу. Потом, пока ты в отключке был, по мобильному звонили и слушали, в какой квартире звонок будет. Вот и... Чего они хотят? - Придя к кое-каким выводам сама, она хотела услышать подтверждение своим мыслям.

- Надо каплю крови внутри этого... этой... песочницы! - выплюнул Радим. - Да чтоб я сам это сделал! Да не просто так, а чтобы на цепь вот эту попало! А то я не понимаю, чего они хотят!

- Тихо-тихо, успокойся, - вздохнула Наташа, насторожённо и даже пугливо поглядывая, как к трупному бордюру приближаются двое - Наум и хозяин Радима.

Наум встал перед ними и некоторое время рассматривал их при свете машинных фар. Хозяин лишь раз проворчал, что дело, кажется, испорчено. Но наркоман помотал головой. В его руках появилось что-то длинное и острое, похожее на тонкий клинок на длинной рукояти. Пронзительным голосом Наум сказал:

- Слышь, ты... Я сейчас девке твоей кровищу пущу, если не сделаешь того, что тебе сказали. Отсюда она точно увернуться не сможет. Ну?

Наташа почувствовала, как под её пальцами закаменели плечи Радима.

- Наум, а кровь раскроет его способности? - будто наивно спросила она, начиная дрожать от холода. - Ты так уверен?

- Что... Откуда ты знаешь, кто я?!

- От Алексеича, конечно! - удивилась девушка, высоко поднимая брови.

Мужчины, стоящие перед кругом трупов, переглянулись.

- Кто такой Алексеич? - негромко спросил Наума хозяин.

- Забудь, - ершисто и беспокойно сказал наркоман, сам с усилием вглядываясь в Наташу и, кажется, прозревая. - Подумаешь, девка кого-то вспоминает. Может, придумала кого-то. Мы, давай-ка, эту девку...

- Не надо, - сказала Наташа, внезапно успокоившаяся. - Радим сейчас капнет своей кровью туда, куда вы хотите. Радим, ты только нож вытри, а то инфекцию занесёшь.

- Что... - прошептал теперь уже Радим.

А мужчины переглянулись. Наташа, выждав, когда они снова посмотрят на неё, спокойно сказала:

- Дайте мне минуту - я уговорю его на... кровопускание.

Они промолчали, но отошли. Возможно, поверили. Может, нет. Главным, понимала девушка, для них было, что они двое оба в ловушке. Едва мужчины пропали в темноте и добрались до своих подельников, видимо, сразу велели всем снова в машинах включить свет, направив фары на пару, сидящую в трупной "песочнице". Яркий свет заставил Наташу некоторое время жмуриться. Потом Радим спросил:

- Замёрзла?

Он спросил так обыденно, что, помедлив девушка откликнулась:

- Да. А ты?

- Есть немного. Наташа, скажи честно: Алексеич где-нибудь в кустах не прячется?

Она от неожиданного вопроса даже улыбнулась. Он не видел её улыбки, но почувствовал, как руки на его плечах стали мягче. Она чуть прижалась к его спине, просунув руки по бокам, обняла его за живот, грея и греясь сама.

- Алексеич везде. Пусть даже сейчас он сидит в своём кабинете. Доверься мне, Радим. Сейчас я тебе кое-что расскажу.

- Это поможет нам выбраться отсюда?

- Надеюсь... Помнишь, он говорил про истинное лицо?

- Ну, помню...

- Подожди немного, сейчас эти двое вернутся. И тогда я расскажу о твоём истинном лице. - Она помолчала, потом негромко добавила: - Я не всегда понимаю Алексеича. Но мне кажется, он предвидит. Он знал, какой будет ситуация, когда придётся рассказать тебе о твоём истинном лице. Честно говоря, мне страшно это делать сейчас, потому что я не знаю, имею ли на это право, предполагая, что может произойти. Но Алексеич был уверен, что я сделаю всё, как надо... Прости, Радим, я тут такой бред с перепугу несу, рассуждая... Но мне и правда страшно... Быть ответственной и за тебя, и за свои слова... Думать о том, права ли я, рассказывая тебе о тебе.

Она прислонилась ухом к его лопатке, слушая ничем не заглушаемый стук его сердца. Чувственно напряжённый, он чуть вздохнул.

- Почему ты расскажешь об этом, когда они подойдут?

- Потому что для тебя это важно.

- Эй, голубки! Вы ещё долго будете?! - завопил Наум, размахивая руками, словно пытаясь оправдаться перед хозяином Радима. Почему-то этот наркоман всё больше напоминал девушке злого, обезумевшего паяца, которого страшиться не обязательно, но лучше обходить подальше, чтобы не портить себе настроение встречей с ним...

Мужчины, оба уже не просто рассерженные, а обозлённые до предела, остановились перед трупной оградой в двух шагах. Держась за плечи Радима, Наташа поднялась. Укрепившись на ногах - очень хотелось сжать собственные плечи от подступающего холода, - она шмыгнула носом и сказала, глядя на макушку парня:

- Прежде чем он получит силу деда (хозяин вздрогнул и подался вперёд, словно пытаясь разглядеть девушку, а Наум лишь удивлённо посмотрел на Радима), я хочу рассказать Радиму о его истинном лице. Хотя немного этого побаиваюсь... Итак, Радим, что я видела в твоих глазах: тебе семнадцать лет. На твоё лицо летят брызги крови - и ты отшатываешься.

Хозяин медленно попятился и так, пятясь, прошёл мимо изумлённо взглянувшего на него Наума. Он даже не подумал повернуться - шёл чёрной фигурой, еле очерченной сзади мощным светом. Пока не споткнулся, не остановился.

Радим всё так же сидел на коленях, склонив голову. Не вздрогнул, не пошевельнулся. Вместо него вздрогнул Наум. Когда слегка, словно лениво, приподнялась в сторону левая рука парня - и с неё скользнул наручник. Глухо звякнул металл цепи, тяжело сваленной на плиту. Рука повисела в воздухе и опустилась. Снова глухой стук - выпал нож из пальцев правой руки... Парень замер... Близко подошёл Наум, оглядывая не столько Радима, сколько пространство вокруг него. И - странно всхлипнув, бросился в сторону ближайшей машины.

Радим не шевелился.

Внезапно погасли фары первых двух машин - стоящих прямо перед ним. Секундой позже Наташа услышала суховатый обвал мелких предметов. В ночи не увидела, но поняла, что взорвались окна машин и фары. Закричали все те, кто был рядом с этими машинами. А от потемневших двух, словно по бикфордову шнуру, быстро потемнели другие машины. Крик становился всё сильней. И Наташа сжала на груди руки кулачками, слишком хорошо понимая, что происходит: осколками стекла бьёт по незащищённым частям тела тех, кто стоит рядом с машинами.

А Радим сидел на коленях и не шевелился.

Девушка осторожно, морщась от брезгливости и жалости, вышагнула из трупной ограды. Волчица ждала её неподалёку. Но отходить от "песочницы" дальше Наташа и не подумала. Она следила за Радимом и ждала.

Дракон, всё ещё стоящий, распахнув крылья, за спиной Радима, резко сложил их - и пропал... Только после этого, слегка пошатываясь, будто не выспался, парень поднялся на ноги. Он всё никак не мог поднять голову и шатался, шатался, раскачиваясь в стороны. Или его раскачивало... А крики от машин становились всё громче и истеричней... И Наташа всё никак не могла понять, почему эти люди просто-напросто не уедут отсюда...

22.

Пока Наташа смотрела, не понимая, что происходит с людьми и отчего они так суматошно бегают, поднялся ветер. Она обернулась, когда по спине ударило порывом, поднятыми им листьями и старой, сухой травой. А потом зажмурилась, когда в лицо швырнуло горстью пыли.

Радим стоял в центре трупного кольца. Уже не шатался. Он выпрямился и, безвольно опустив руки, казалось, тоже смотрел на тех, кто в панике бегал у машин. Девушка находилась вне линии его взгляда - и внезапно подспудно почувствовала, что лучше вообще убраться подальше с его глаз. То, что сначала показалось простым ветром, начало обретать форму. Это Наташа поняла, уже с тревогой чувствуя, как вихревая воронка, кружившая над кольцом с Радимом, начинает расширяться. Сильный поток воздуха трепал её волосы очень ровно и в одну сторону. Оглядевшись - защищаясь от пыли и грязи, она, начиная тоже потихоньку паниковать, додумалась лишь до одного - присесть так, чтобы не сбило с ног. Волчица немедленно подбежала к ней и улеглась рядом. Наташа сразу успокоилась немного: раз ассоциативный зверь рядом - значит, она поступила правильно.

К Радиму она боялась подходить. Но смотрела теперь только на него.

А он будто не замечал, что рядом кто-то есть. Снова опустил голову - на этот раз (видела Наташа) с определённой целью: взглянуть на трупы, загораживавшие ему путь. Девушка похолодела, когда ей показалось, что один из трупов шевельнулся под его взглядом!.. Но нет, это всего лишь ветер выдрал из-под мёртвых тел новые игрушки - обрывки бумаги; листья, кружевные от старости; клочья травы.

Резко обернувшись на скрежет, Наташа ссутулилась от ужаса, а потом и вовсе полулегла: машины, стоящие на кромке низины, задвигались... Лечь пришлось полностью: судя по безобразно грязному небу, на который она со страхом косилась и в котором мельтешил и носился разномастный мусор, начинался самый настоящий ураган.

Шелест и шорох вздымаемого мусора перемежались со свистом слишком сильного ветра, который воронкой кружил, начиная от трупного кольца. Наташа, прикрываясь от хлещущего ветра, взглянула на парня. Радим стоял уже с приподнятыми руками, приоткрыв ладони, словно неся в них что-то лёгкое. Только Наташа начала соображать, что именно этими ладонями он и творит ураган, как Радим, не глядя, переступил трупы. А потом полоснул ножом по ладони, повернулся и встряхнул кровь в сторону, взрыхлённую, пока сидел, ножом.

Пришлось распластаться на земле, потому что был миг, когда девушка испугалась, не снесло бы её в этом взвившемся ужасающем вихре, не закрутило бы. Ей даже захотелось оказаться внутри трупного круга, чтобы вцепиться в сломанную Радимом цепь. И таким образом остановить бешеное движение собственного тела, которое в этом ветровом аду просто не подчинялось ей.

Жмурясь от мелкого мусора, который её простреливал с одной стороны, Наташа продолжала наблюдать за Радимом, а тот...

Он внезапно, словно забыв, что нож ещё в его руках, вскинул руки к лицу, словно зарыдал.... И Наташа нисколько не удивилась этому жесту, если он и в самом деле... Ведь Радим сейчас находился в тех мгновениях, когда убивали его семью. Но и сочувствовать ему она не могла: едва он поднял руки к лицу, машины по всей линии с грохотом столкнулись, словно Радим с силой сгрёб игрушечные машинки в одну кучу, а потом отшвырнул их. И теперь стоял, трясясь от плача, - тяжёлым грохотом ломающихся машин и отчаянным криком людей прощаясь с близкими, кто ушёл для него прямо сейчас, в одночасье и навсегда.

Девушка лежала в нескольких метрах от него и не могла приблизиться даже на шаг. Он пропадал в круговерти урагана, ревущего уже так, что Наташа с трудом цеплялась за землю, за какие-то ненадёжные пучки трав, корни которых рвались сразу, стоило за них ухватиться. Ураганными порывами её сносило от парня всё дальше, но в какой-то момент она решилась - и поползла к нему, упрямо нагибая голову и стараясь не думать, хотя именно это и лезло в голову: она, именно она, стала причиной гибели всех тех, кто сейчас был на кромке этой низины. Волчица ползла рядом, и только её присутствие подбадривало и заставляло идти против отбрасывающего ветра.

Девушка думала - доползёт, а потом сообразит, что делать. Но мыслей - ни одной. Утешить его? Человека, который сейчас стоит посреди убитых родных, который машинально вытирает кровь своего деда с собственного лица, оплакивая и ненавидя? Который насильно возвращён в прошлое, чтобы пережить его заново?

Она доползла и не придумала ничего лучше, чем вцепиться в его ногу, потому что ветер здесь не был слабей, как она надеялась. Нет, она не взлетала, как тот мусор, но...

Додумать не смогла.

Она решила, что Радим оплакивает родных.

Но, едва только дотронувшись до него, будто упала в его личное пространство.

И увидела его глазами. И, задыхаясь, как и он...

Падала!

Сквозь слои множества пространств, настолько разных, что едва успевала замечать всё в них происходящее или только части обстановки!

Она словно слилась с Радимом, и это она стояла у леса, горбатясь и опираясь на добротный, отполированный многими прикосновениями посох, а рядом ворчал и порыкивал огромный медведь, охраняя её.

... И это она лежала, не в силах вздохнуть, придавленная тяжёлым мёртвым телом, безмолвно плача и застыв глазами на неподвижном лице деда, собираясь с виска которого на морщинистую щёку, щекоча, безостановочно и медленно, как в изощрённой пытке, на её скулу капала ещё тёплая кровь.

И она стояла у высоченного идола, спокойно наблюдая, как к его подножию медленной, ленивой рекой из сливов капища плывёт тяжёлая волна жертвенной крови.

А из-под придавившего её тела мёртвого деда она следила краем глаза, как плешивый человек морщится, потому что его подручные расплёскивают по избе вонючую жидкость, из-за которой адски хочется чихать и кашлять, несмотря на весь ужас, несмотря на необходимость прятаться и притворяться такой, как остальные, - мертвецом...

И она шла по полю, взрыхленному конскими копытами, чтобы время от времени останавливаться и наклоняться к тем раненым, кто слишком долго умирал и не мог умереть. И помогала им уходить с миром в страну, где их встречали и привечали...

И, задыхаясь в дыму, сквозь клубы которого мелькали жадные и юркие языки пламени, выползала из-под мертвеца туда, где можно было глотнуть просто воздуха, а не сжигающего глотку дыма, - к кухне, к квадратной крышке в подпол.

И парила над землёй, изредка взмахивая крыльями, чтобы удержаться на воздушным потоках...

... И вынырнула из пространства, потому что Радим закричал, потрясая над головой ножом, словно втыкая его уже в безумное небо:

- Будь ты проклят, гад! Будь ты проклят во все времена и на веки вечные!

И пространство, нынешнее, которое перед глазами и так сходило с ума, превратилось в нечто такое, в чём внезапно показалось чем-то обыденным потрясающее действо: из кучи на краю низины медленно поднялись в воздух машины, уже и так искорёженные. А потом они сбились снова в кучу - в воздухе! - и одна за другой обрушились лишь в одно место!

А парень всё-таки зарыдал, оплакивая своих убитых, своё мгновенное сиротство!

Он закрыл глаза ладонями, швырнув в сторону нож, стоял и трясся, как в припадке. Девушка плакала вместе с ним, пыталась встать и снова падала у его ног, сбиваемая мощными вихрями с мусором, который в обычном своём состоянии не казался столь убийственным. Сумасшедшие волны воздуха секли и рвали. И Наташа покорилась, перестала думать, чтобы встать... И плакала, лёжа у его ног.

Пока не почувствовала, что в жутком сумасшествии что-то изменилось.

Держась одной рукой за щиколотку Радима, она оглянулась.

Будто в видимом только ему коридоре спокойствия, к ним шёл Алексеич.

Он шёл легко, поглядывая вокруг так, словно что-то высчитывая. А устрашённая его спокойным шагом девушка, замерев, смотрела на него и подспудно ожидала, что его вот-вот ударит порывом - и он всё-таки не удержится на ногах. Но мужчина шёл деловито, и, приглядевшись, она обнаружила, что вокруг его ног мусор укладывается на землю, а потом, когда он проходил место, мелкие предметы снова взметались в воздух.

Он подошёл к Радиму, который втягивал воздух так, что Наташа слышала всхлипывающий звук даже в этой грохочущей круговерти... Он приблизился, чуть обошёл парня и осторожно положил на его плечи руки. Не обнял, просто положил ладони.

Они втроём очутились в отдельно взятом месте без вихрей. Сразу. За границами этого места буря продолжала бушевать... Недоверчиво поглядывая на локальный пыльный шторм, девушка сумела подняться. Грязная, иссечённая до царапин, замёрзшая до подрагивающих зубов, она оглянулась на Радима. Тот стоял, опустив голову... Алексеич тоже смотрел в землю, ничего не говоря.

Не веря глазам, Наташа смотрела, как постепенно угасает разбушевавшаяся непогода. Стихают вихри... Опадает собранный мусор, и развеиваются пыльные облака... Становится слышным происходящее вокруг: голоса людей, плач и крики с просьбой о помощи; скрип и грохот машин, которые явно держатся неустойчиво, и потрескивание огня на некоторых из них...

Когда слышимость стала нормальной, Алексеич, не отнимая ладоней от плеч парня, негромко позвал:

- Радим.

- Что? - сипло спросил тот.

- Пришёл в себя?

- Да. Я ухожу.

- Куда?

- Домой. Я здесь всё закончил. Пора.

Он передёрнул плечами, стряхивая с них руки Алексеича, и, не замечая ошеломлённой девушки, словно её и нет рядом, быстро пошёл в противоположном направлении от свалки горящих машин. А потом - побежал.

Наташа дёрнулась было за ним, но её ухватил за руку Алексеич.

- Что? Куда он? Среди ночи! - испуганно спросила она, выглядывая в тенях тёмную фигурку, быстро исчезающую в ночи. - Почему вы его не остановили?! Алексеич, что происходит?

- Прости, Наташа, - тяжело сказал мужчина. - Радим возвращается домой.

- Я слышала, что он сказал, но почему? Я не понимаю, что значит - закончил?!

- Наташа, он пришёл в наш город за своим убийцей. За хозяином. Кровь деда требовала отмщения. Она его вела к нам. Теперь она же позвала его в родные места.

- Как? Но ведь он сказал... - Глаза снова наполнились горячими и обжигающими слезами, но уже обиды и ужаса: вот так легко? Но ведь он сам уверял, что пришёл в город ради неё! Как он смел уйти без неё?! Бросив её?!

- Идём со мной. - Алексеич взглянул вниз, на её ноги, и, ни слова не говоря, подхватил её на руки и понёс. - Нам ещё со всем этим разбираться. Тебе бы надо ноги обработать, пока не пропорола чем... Володя! Помоги - быстро! Где твои ребята? Кто с этими бандитами разбирается?

- Я позвонил Олегу. Он со своими тоже здесь, - сообщил врач. - Мы сказали, что именно надо подкорректировать, чтобы потом не искали кого не надо. Наташ, как себя чувствуешь? Ладно, не говори, поплачь немного.

- Он... там... - беспомощно сказала Наташа, снова не в силах удержать слёз. - Один. Ночью...

- Не будет он один, не беспокойся, - угрюмо сказал Алексеич, посадил её в машину - кажется, Володи. И вынул мобильный. - Олег, ты мне нужен. Твои справятся без тебя?.. Нам надо будет взять одного пассажира и проехаться до одной деревни... Да, это важно. И очень. Ты как?.. Жду.

Олег не заставил себя ждать. Пока Наташе осматривали ноги, обрабатывали порезы и царапины, отчего она тихонько поныла и поохала: очень уж жжёт! - и перевязывали их, Олег забрал шефа.

Они уехали в ту же тьму, куда ушёл Радим. А уставшая, обессиленная Наташа, покорившаяся рукам целителей и врачей из команды Алексеича, не заметила, как Володя, критическим оком оглядевший её, махнул пару раз ладонью перед её носом. Она только поняла, что устала настолько, что нет сил сопротивляться, когда веки начали закрываться словно сами по себе.

Она многое пропустила, хотя, будь она бодрствующей, сказала бы, что ей это неинтересно.

Когда приехала полиция, кое-что стало известно о главных героях происшествия.

Хозяин Радима остался жив. Только смысла не осталось в его жизни. Он сошёл с ума. Как потом Наташе сказали, он просто сидит на месте и раскачивается, тупо глядя в пространство. Девушка промолчала, что это ей напоминает позу и движение Радима. И почему-то ей очень не хотелось бы войти в личное пространство плешивого мафиози. Почему-то ей всё казалось, что он застрял в одном из пространств Радима, проклятый парнем. Может, он застрял, сидя перед одним из капищ, когда один из предков Радима ещё не назывался колдуном, а возможно - волхвом... Впрочем, всё равно. Наташа бы ни за что не хотела бы снова увидеть его самодовольную морду, пусть сейчас и лишённую сознания...

Наума пришлось привезти в поместье Алексеича, потому что сначала без шефа никто не мог понять, что с ним произошло. Мужчину нашли сидящим на берегу той самой речки, в зарослях которой пыталась прятаться Наташа. Когда его позвали, он покорно пошёл на зов. И молчал. Алексеич приехал ближе к вечеру следующего дня, и его сразу вызвали к Науму, который был на время пристроен - под наблюдением, конечно, - в одной из гостевых его поместья.

Пробуждающаяся к жизни Наташа пошла вместе с шефом, когда узнала, к кому он идёт. Она тоже переночевала в поместье, правда, для неё жена Алексеича нашла спальню не в крыле дома, отданном для команды, а в жилых комнатах, где девушка и проревела остаток ночи и почти весь день до приезда шефа.

Когда к Науму вошли, Алексеич даже здороваться не стал.

Выглядывавшая из-за него Наташа увидела Наума сидящим на кровати и поблёскивающим глазами исподлобья, словно загнанная дворняга.

- Ну что, Наум? - брезгливо спросил Алексеич. - Не пора ли остепениться?

Наум, жалобно взглянув на него, внезапно бросился перед ним на колени.

- Алексеич, Бога ради, пожалуйста! Верни мне силу-у!! - завыл он так, что уже испугавшаяся его движения Наташа отшатнулась ещё и от этого вопля спрятаться за шефом. - Верни-и!! Христом-Богом прошу-у!! Как человека-а!!

- Дурной ты, Наум, - рассудительно и брезгливо сказал Алексеич. - Нашёл, когда за Господа хвататься... Он же тебя руками парня и лишил того, что в тебе было. Как человека... Ишь ты... Заговорил как... Был бы сам человеком - не было б с тобой такого. Володя, выведите его - и чтоб больше не пускать сюда. Руки об него марать не хочется, а нога чешется - под зад этому засранцу врезать!

Воющего Наума вытащили из комнаты, а потом и из поместья Алексеича. Оставили его на остановке, недалеко от поместья, как доложили вернувшиеся бесконтактники... Любопытство сквозь тяжёлое Наташино состояние всё-таки пробилось.

- Алексеич, а что с ним? - осмелилась она спросить.

- Что - что... - проворчал шеф, устало севший на ту же кровать, где недавно был Наум. Девушка пристроилась рядом. - Его чёрная энергия вошла во взаимодействие с силой Радима. Но где ему с Радимом справиться?.. В общем и целом... Радим его, сам того не осознавая, запечатал. Наум теперь сам себе беда. Вот пусть и поживёт теперь, прочувствует на себе все тридцать три удовольствия быть вечным неудачником.

Посидели, помолчали. Потом Алексеич сказал:

- Ну, говори. Вижу ведь, что сказать хочешь.

Наташа сглотнула и, сдерживаясь, чтобы снова не разреветься, спросила:

- А как же я? Он уверил меня, что пришёл в город из-за меня! И - ушёл. Не посмотрел на меня... Как будто... я пустое место. И... как мне теперь жить? С этим? - И уже совсем растерянно добавила: - Вы же ехали с ним! Он... спросил обо мне?

Алексеич молчал, глядя в пол. Заговорил неохотно.

- Наташа, ты взрослый человек. И понимаешь, что жизнь иногда устраивает такие повороты, что...

- Короче, он меня забыл, - тихо закончила девушка.

- Как забыл все шесть лет после смерти семьи и деда, - подтвердил Алексеич.

Наташа хотела было встать, но не выдержала. Тревога за парня заставила спросить:

- Вы довезли его к утру. И как он там?

- Утро уже позднее было. Народ вовсю работал, - сказал, вспоминая, шеф. - Пришлось доехать по всей деревни до конца. Дом деда чуть на отшибе был. За шесть лет никто не решился даже притронуться к сгоревшему срубу. Дождь да снег постарались, конечно... Но выглядело пепелище не страшно. Всё место под иван-чаем будто утонуло. Май - месяц-то. Вроде для цветения кипрея рано, но на пожарище он цветёт так, будто середина июня уже. Сплошной сиреневый цвет. Слышал я, что кипрей любит сгоревшие места, но такого воочию никогда не видел. Он, иван-чай, будто прятал эти чёрные брёвна.

Помнишь, нам рассказывали, что Радимовка хиреет после смерти деда-колдуна? Пока по самой деревне ехали, насчитал я домов десять только на одной этой улице брошенными. Может, конечно, их и на продажу выставили. Но уже хорошо видно, что в последние годы там уже не жили. В деревнях не разбираюсь, но даже мне показалось - слишком уж тихо в Радимовке, запустение какое-то чувствуется.

Парень всю дорогу спал. К пожарищу подъехали - проснулся, вышел. Постоял перед сгоревшей избой, потом во двор зашёл. А там огонь тоже ничего не пощадил. Только в саду банька осталась. Он на скамью у той баньки сел и оглядывается.

А мы с Олегом тогда и сообразили, что ни у одного магазина не остановились, чтобы ему хоть на первое время продуктов прикупить.

Только уговорились было съездить в местное сельпо - глядим, а от соседнего дома две женщины идут. Она - совсем древняя старуха. Вторая - наверное, под семьдесят, поживей будет. На нас даже не взглянули, а сразу - шасть к баньке, тут же с Радимом заговорили. Та, древняя, мгновенно вторую за хлебом с молоком послала.

В общем, пока мы думали да смотрели, у Радима полдеревни перебывало. Чего только ни принесли: пирогов, молока, мёду, даже кастрюлю с горячим супом. Потом смотрим: дед какой-то ту же баньку растопил, повёл парня мыться.

Алексеич вздохнул.

- Прости, Наташа, но думается мне, что парень вернулся на землю, которая его просто так не отпустит. Сила его оттуда, с земли той. Мы проследим, чтобы он побыстрей документы получил, без волокиты, да легализовался в жизни. Но, положа руку на сердце, скажу тебе точно: не вернётся он сюда.

Наташа только глотала слёзы, стараясь не слишком всхлипывать...

- И вот что, Наташа... Пока отстраняю тебя от всех работ. Отдыхай. Ты слишком много пережила, чтобы требовать от тебя рабочего настроения. А вот когда успокоишься... - Он снова тяжело задумался.

Девушка встала с кровати. Отошла к двери.

- Я пойду, - нерешительно сказал она.

- Иди, Наташа, иди...

До квартиры её довезли. Примчался встревоженный новостями Игорь, ахнул на её перевязанные ноги и лично перенёс сначала в машину, а потом из машины - в дом. Одну не пустил, узнав обо всех перипетиях, которые ей пришлось испытать. И Наташа была очень благодарна ему, особенно когда добрались до квартиры.

Когда её похищали, Наум легко сорвал ей сознание, и девушка беспокоилась, не помня, закрыта ли была квартира, как бы её не ограбили. Чужая же. Снятая.

Игорь первым вошёл в дом, когда она поделилась с ним своим опасением.

- Наташа, всё нормально, - доложил он, не только добросовестно обойдя комнату и кухню, но и выглянув на балкон.

На всякий случай он посидел с нею немного, пока она снимала бинты с ног, пока отмывалась в ванной комнате. Потом велел показать свой холодильник и ушёл уже успокоенный, что с такими продуктами она не пропадёт.

После ухода бесконтактника Наташа села на диван, где спал Радим, взяла подушку, прижала к себе... С перерывами на воспоминания проревела сутки. Даже спать не могла.

Следующий день принёс пустоту. Девушка бродила по квартире, не могла остановиться, не могла посидеть, ощущая полную пустоту.

- Ты как будто и меня увёз, - лишь поздним вечером прошептала она, глядя с балкона на сияющий, равнодушный к её бедам город.

Ранним утром третьего дня она подошла к стулу, на котором до сих пор висели и лежали вещи Радима. Те, которые они вместе покупали, чтобы он мог нормально жить в её квартире. Она сгребла их охапкой и постояла, глядя на них и не видя. Потом бросила всю кучу на диван и снова некоторое время смотрела на неё.

- Я только... - медленно начала она говорить вслух. - Я только отвезу ему то, что мне не надо. Только отвезу, - повторила она, словно убеждая себя. - У него же своих вещей нет. А я всего лишь привезу. И сразу уеду.

Она ещё с минуту вглядывалась в его вещи, словно пытаясь понять, правильно ли она придумала. А потом быстро сложила их в стопку, сунула в пакет. Бросилась по комнате одеваться, собирать необходимые для небольшой поездки вещи.

- Шесть часов туда, шесть - обратно, - бормотала она, быстро влезая в джинсы и прыгая в них, застёгиваясь. - Приеду назад поздно, но ничего. Главное, чтобы автобус был на обратный путь. Надо бы на автовокзале посмотреть расписание. Я же быстро. Только вещи ему оставлю - и назад. Он, может, даже не поймёт, что я ему знакомая. Я даже говорить с ним не буду. Я - быстро. Туда - и обратно.

Она вытащила из кладовки небольшой рюкзачок, сунула туда пакет с вещами Радима, бросилась в ванную комнату, понервничала там, соображая, нужно ли отвозить ему его зубную щётку и пачку неизрасходованных бритв. Строго сказала себе:

- Мне его вещей не надо!

И эти предметы тоже перекочевали в рюкзак.

Добавила бутербродов себе на дорогу и быстро выскочила из квартиры. Только бы не передумать!..

На автовокзале долго не могла понять, как ходят автобусы. Сообразила только одно: если она и успевает в Радимовку, то назад автобуса уже не будет. Пришлось проанализировать карту, чтобы решить, как быть дальше. Нашла. Рядом с Радимовкой есть небольшой городок. Там наверняка найдутся гостиницы. Решив проблемы с ночёвкой, Наташа со спокойной душой купила билет и через полчаса ехала в жарком и душном автобусе. Теперь оставалась последняя проблема. Если Радим спросит, откуда у неё эти вещи, надо придумать, что ответить. Потому что именно её, Наташу, он не вспомнит. И лучше его не тревожить тем прошлым, которое было для него теперь за семью печатями.

"Скажу - друзья переслали, - решила Наташа. - В конце концов, он должен поверить этому. Ведь друзья могут быть в любой жизни".

И впервые за несколько дней после ухода Радима из её жизни она уснула спокойно, подложив между плечом и окном автобуса свой рюкзачок.

23.

Разморённая в тепле и духоте - сидела у окна на солнечную сторону, - Наташа чувствовала себя вялой и не хотела думать о том, что будет впереди. А-а... Пусть будет, как получится. Главное - увидеть Радима и убедиться, что ему хорошо... И виновато опускала глаза: ну да, придумала отмазку - и что?

Автобус остановился у кирпичного строения, похожего на солидный сарай, по верхней арке которого шла надпись "Радимовка". Пришлось пошевелиться активней. Водитель недовольно прокричал, что задняя дверь не открывается, и пусть тот, кому надо, выходит спереди. Пролезая мимо плотно стоявших пассажиров, с сумками, с клетками, в которых орали цыплята (никогда до сих пор не думала, что надоедливый писк можно так обозвать!), с мешками и вёдрами, Наташа завидовала: люди-то, несмотря ни на что, весёлые и довольные. Пропускали её с шутками и прибаутками. В одном месте даже предложили сесть на кучу сумок, а потом перекинуть ноги - иначе было не пройти.

Вышла - и бегом в тенёк, под монументальную крышу остановки. Автобус бодро ринулся вперёд, и Наташе некоторое время пришлось прятаться за стеной придорожного строения, выжидая, пока уляжется пыль за ним. Впрочем, пряталась тоже с пользой. Суматошно рылась в рюкзачке в поисках солнцезащитных очков. А когда нашла, и вздохнуть с облегчением не успела - затрезвонил мобильный. Очень удивилась: все знают, что Алексеич дал ей выходные! Взглянув на экран, Наташа встревоженно хмыкнула. Лена. Ну-ну, что у них там произошло, если звонит ей эмпат-миротворец?

- Наташенька, здравствуй! - защебетала Лена, и девушка ещё больше насторожилась: слишком уж сладким был голосок эмпата. Не с Радимом ли что?

- Лена, говори сразу, что случилось. Я засыпаю! - Осмотрев скамейку, девушка присела, прислонившись к прохладной спинке.

- Ой, а ты где? - оживилась эмпат. - На пляже, небось? Ну, тогда не страшно. Расслабон - великое дело.

- Ле-ен!

- Всё-всё. В общем-то, ничего такого срочного, но... - Кажется, Лена собралась с духом, из-за чего Наташа затаила дыхание. - Хозяин Радима из окна выбросился. Больница. Пятый этаж. Его к терапевту водили. Он спокойный был, никто не ожидал. Прямо на стекло кинулся. Даже окна открывать не стал. Телом пробил. А стёкла там обыкновенные, не пластик. Ну и...

- Скатертью дорога, - пробормотала Наташа, выдыхая: "Фу-у..."

- Наташенька, я тебя не слишком сильно огорчила?

- Всё нормально, Лена. Я чувствую себя прекрасно.

- Да? Ну, слава Богу! Тогда пока! Отдыхай себе на песочке!

Сунув мобильник в карман рюкзачка, Наташа встала, вышла из-под крыши, и только тут до неё дошло, что остановка находится не рядом с деревней, на что она внутренне рассчитывала, собираясь в дорогу, а посреди бесконечных полей и лугов, кое-где пересечённых лесополосами. Выйдя на пустующую дорогу, она растерянно огляделась: через дорогу, далеко-далеко, виднеются дома деревни, но и за остановкой так же далеко - тоже крыши. Куда идти?

Кто-то еле слышно фыркнул рядом. Оглянувшись, Наташа с облегчением усмехнулась. Волчица! Девушка о ней и забыла в последние дни, оплакивая разлуку.

Зверь смотрел в ту сторону, откуда Наташа приехала. Девушка снова насторожилась. Что это значит? Что ей лучше вернуться?

- Ни за что! - мрачно сказала она волчице.

Та оглянулась и слегка приподняла губу, словно скалясь в насмешке. А Наташа резко подняла голову - и обрадовалась. К остановке торопился автобус. А вдруг он остановится, и среди пассажиров будет кто-нибудь из Радимовки? И начала ждать, отойдя в тень и мысленно заклиная: "Только остановись! Только пусть в автобусе будет человек, с которым я дойду до деревни!" Даже мелькнула мысль, не остановить ли сам автобус, если тот захочет проскочить, - лишь бы спросить, в какую сторону идти!

Но автобус солидно подкатился к остановке. Из его жаркого нутра с трудом вылез человек - Наташа с трудом приглушила смех: сама так вылезала! Пока он дошёл до остановки, внутри которой снова немедленно спряталась от пыли Наташа, автобус деловито рыча, помчался дальше.

Мужчина, лет сорока с небольшим, в джинсах и в пёстрой рубахе с коротким рукавом, с сумкой на длинном ремне, свисающей с плеча, огляделся, закрываясь ладонью от поднявшейся пыли, и быстро зашёл внутрь строения. Улыбнулся девушке, прищурив светло-зелёные глаза, и кивнул:

- Ну и пылища, да?

- Ага... - с готовностью согласилась Наташа. - А вы куда? Не в Радимовку?

- Туда. - Он немного поколебался, а потом сказал: - Вы туда же? Меня должны встретить на машине. Если хотите, поедем вместе.

- Ой, хочу! - искренне обрадовалась девушка. - А может, пойдём прямо сейчас, а потом по дороге нас подхватят? - И объяснила спешку: - Мне ещё бы вернуться успеть.

Мужчина посмотрел на дорогу среди лугов, наверное, прикинул, что на остановке даже при редком транспорте придётся дышать дорожной пылью, и кивнул. Когда они вышли из тени и зашагали за остановочный навес (ага, вот куда надо было!), Наташа вдруг подумала, что незнакомец говорит по-русски свободно, но в выговоре чувствуется какой-то акцент. А потом она вспомнила: когда она заговорила с ним и сказала про Радимовку, он слегка вздрогнул. А... случаем, это не дядя Радима? Тот самый, который за границей живёт? Фамилия у того должна быть Радимов. Вот и вздрогнул. Приглядываясь к спутнику, показалось, она теперь и в самом деле начала замечать в нём черты, роднящие его с любимым лицом.

Любимым... Она украдкой вздохнула. Теперь она может себе признаться в том, о чём никогда и не думала. Мгновения, когда Радим уходил в ночь, уходил из её жизни навсегда, чётко показали, что она... полюбила. И больно стало, когда поняла, что полюбила человека, который напрочь забыл её.

Однажды от неё в небытие ушёл один... Теперь - забыл другой.

Удержав слёзы, она грустно подумала: "Если бы на мне проклятие было, Алексеич бы сказал и помог, но ведь нет... Что за жизнь..."

Кажется, попутчик не испытывал неудобства, пока шёл с девушкой в молчании. Так что Наташа за время ходьбы успела успокоиться и выделить то, что собиралась конкретно сделать, когда оберётся до деревни. И решила, что надо исхитриться и посмотреть в глаза Радима. Хотелось увидеть его настоящее, истинное лицо.

- Наверное, это к нам, - прервал молчание спутник Наташи.

Навстречу и в самом деле неслась легковушка, вздымая за собой молочно-серые клубы пыли. Водителем оказался высоченный и широкоплечий русоголовый парень. Он быстро усадил своих пассажиров - и принялся болтать. Всю дорогу! Затаившись на заднем сиденье, Наташа слушала с жадностью. Он говорил о Радиме! Взахлёб рассказывал о том, как была взбудоражена вся деревня возвращением внука старого Кирилла! Живым-то его уже и не чаяли видеть! Думали - лет шесть назад убийцы всей колдунской семьи увезли парнишку, да где-нибудь грохнули. А теперь - ему дом строят, да как быстро и легко - все на "пОмочь" пришли! И все начальники понаехали, чтоб документы ему справить, а теперь вот и дядя приехал - какая-никакая, а всё ж родня! А ещё новости такие, что в Радимовку городские, свои деревенские бывшие, возвращаться надумали. Во ведь удумали как. Ладно хоть, время ещё есть - и картошку "садить" и что другое!..

Если сначала Наташа думала, не увезёт ли дядя Радима к себе, за границу, то теперь воспряла духом: нет, не увезёт! Сказал же Алексеич - земля Радима держит, не отпустит, и оказался прав, если водителя послушать. Значит... Девушка опустила глаза. Ничего не значит. Она, Наташа, вне игры. Есть факт, вот он: Радим не знает, кто она.

При въезде в деревню она чуть пригнулась на своём сиденье, чтобы водитель не спросил, где её оставить. Но парень, кажется, решил, что она либо с дядей Радима, либо сама скажет, когда надо её высадить, и продолжать болтать до самого бывшего пепелища.

А потом и вовсе про неё забыли.

Дом и в самом деле оказался слегка на отшибе - через два сада от предпоследнего дома. Машина остановилась, не доезжая до стройки совсем немного.

Первым выскочил водитель и сразу показал дяде Радима на новёхонький сруб.

- А вон он, наверху сидит. Ради-им! Встречай!

Прячась за машиной, Наташа скользнула глазами по верху сруба и застыла.

Радим сидел на какой-то толстой доске, прислонившись к другой. Полуголый, в одних джинсах. Кто-то дал ему светлую косынку, которую он использовал как бандану. Но узнать его в жилистом, дочерна загоревшем пирате можно было. Наташу поразило другое. Он сидел не один. Полулёжа, он обнимал прильнувшую к нему хорошенькую девушку, в шортах и маечке, и смеялся вместе с нею... Голова к голове.

На зов он обернулся, а потом кивнул девушке. Та отодвинулась, и парень быстро и легко спустился вниз (Наташа присела за машиной) - обняться с дядей. Они даже не стали всматриваться друг в друга - такие похожие, что пожилые женщины, стоящие рядом с машиной, но Наташи не заметившие, чуток всплакнули над этой встречей.

Пока двое мужчин оживлённо разговаривали, Наташа, чувствуя себя абсолютно лишней и ненужной, огляделась. Ага. Вот обновлённые ворота во двор, а дальше виднеется сад, а в нём... Наверное, Радим ночует в этом покосившемся, как в сказке, домишке - в баньке. Оставить пакет с его вещами здесь? Девушка огляделась. Рядом с садом - никого. Все толпятся у стройки. Она спокойно, как будто не раз ходила здесь, прошла по заросшей тропинке к развалюхе. Шла между жёстко вытянувшимися зарослями крапивы, со вздохом оглядывая старые яблони, уже отцветающие, и бурьян, заполонивший заросли малины, которая еле угадывалась в тёмных листьях густой чащи сорняков. Потом увидела ту самую полуразвалившуюся скамью, о которой говорил Алексеич. Что ж... Здесь и оставит пакет.

Она сняла рюкзак, вынула пакет с вещами. Пристроила так, чтобы не падал, - прислонила к потемневшим от старости брёвнам баньки. Надела полегчавший рюкзак и повернулась. И чуть носом не уткнулась в грудь человека, которого здесь не должно быть. Она подняла чувствительно сумрачные глаза - улыбнуться ему не смогла. Слишком тяжело. Радим. Без косынки, лохматые волосы снова на глаза - не разглядишь.

- Я тебя знаю.

Не вопрос, не утверждение. Узнавание. Или ей так хочется, чтобы в интонациях прозвучало именно это? Нет. Она не будет обманываться. Слишком хорошо знает...

- Я принесла вещи. Пригодятся тебе, - сухо сказала она, поправила ремни рюкзачка и хотела шагнуть в сторону - обойти его.

Он шагнул одновременно с нею, не давая уйти. Глаза вглядывающиеся, злые. Кажется, она поняла его: только недавно от беспамятства очнулся, а тут - на тебе... Новая проблема. Где-то видел, но где?

- Нет. Ты никуда не пойдёшь. Откуда я тебя знаю?

- Жила здесь! - заносчиво бросила она.

- Врёшь. Ты не здешняя. - Сказал жёстко и одним стремительным движением снял с её плеч рюкзак, бросил на скамейку. Чтобы не сбежала? - Ты - другая, не из наших. Раньше я тебя не видел. Откуда я знаю тебя?

- Видел где-нибудь мельком. - Признаваться в чём бы то ни было она не собиралась - после той маленькой, слишком интимной для неё сценки на недостроенной крыше его будущего дома. - Пусти. Мне пора идти.

- Ты никуда не пойдёшь, пока не... - Он вдруг оглянулся.

Она выглянула из-за него и горько усмехнулась. На меже, неподалёку от тропинки, ближе ко двору, волчица игриво носилась вокруг дракона, который, помогая себе крыльями, слегка подпрыгивал, словно танцевал. Оба зверя явно были счастливы увидеть друг друга... Наташа прижала кулак костяшками к подёргивающимся губам. Если бы всё так просто...

- Ты их видишь! - яростно обвинил её снова обернувшийся к ней Радим, и Наташа пожалела, что не сбежала, пока он смотрел в сторону. - Ты их видишь, хотя не должна! Кто ты? Почему ты их видишь? Или... - Он внезапно запнулся. - Это твоя волчица? Скажи мне только это! Это твоя волчица?! - Он вдруг болезненно скривился и взялся ладонями за виски. Уставился на неё совершенно безнадёжными глазами. Опустил голову, как человек, понимающий, что говорит ненормальное: - Ты... где-то оставила свой меч, северная. - И резко поднял голову, уже уверенно поднял руки, чтобы положить на её плечи - не сбежишь. - В моём мобильном есть Норд. Норд... Северная? Ты? Кто ты?

К ноге застывшей девушки подошла волчица, села.

За спиной Радима раскинул крылья дракон.

Что она должна ему сказать? Я твой кусочек из шести пропавших для тебя лет? Но волчица сидит, не двигаясь. И дракон, кажется, не собирается отпускать хозяина до тех пор, пока... Пока - что? Значит ли это, что она должна всё-таки раскрутить ситуацию - и для этого сюда пришла? А если она сделает хуже?..

- Ты уходишь, хотя я тебе запретил. Ты легко уходишь, - удивлённо сказал Радим, и девушка чуть не рассмеялась истерично, сообразив: он уже давит на неё своей силой - и удивляется, что она не подчиняется ему! Ничего себе - замашки у деревенского колдуна! Ещё мальчишка, а уже командует!

Волчица подняла морду. Из-за плеча Радима взглянул дракон. Оба - на неё.

И что теперь ей делать? А если то, что она начнёт рассказывать, вызовет новую бурю? Понравится ли сильному молодому колдуну знание, что когда-то он сидел на коленях, выпрашивая милостыню? Особенно сейчас, когда он показал, что легко готов надавить на человека, если тот хотя бы пробует не подчиниться?

А заговорить - боялась. Ещё слово - разревётся.

Его правая ладонь медленно съехала по её руке и взялась за пальцы.

- Говорят, у меня пропало несколько лет. Память... - Он заговорил едва ли не виновато, будто уже боясь, что напугал её и она может сбежать. - Может, ты оттуда, из той памяти, которая была у меня раньше? Хочешь, я приглашу моего дядю, и мы поговорим при нём, чтобы ты не боялась, что могу навредить тебе? Он сильный. Посмотри - вот тот мужик, это и есть мой дядя. Приличный человек. - Он сумел даже усмехнуться. - Дядя посторожит меня или тебя, чтобы ничего плохого не случилось. Только пожалуйста... Не уходи, - шёпотом закончил он, снова морщась от боли, снова поднимая руку к виску.

- Я должна идти, - с трудом двигая губами, будто раздутыми от пчелиного укуса, проговорила Наташа. - Отпусти меня, пожалуйста!

Не глядя и не отпуская её ладони, он протянул в сторону свободную руку. Лицо стало холодным, будто он решился на что-то.

- Я отпущу руку. Не сбегай, пока посмотрю вещи. - И самодовольно ухмыльнулся. - А вдруг ты что-то забыла принести?

Этот Радим ей был неприятен. Кажется, он уже успел познать лёгкость в общении с деревенскими девушками и не понимает, что ему могут отказать... Она даже с облегчением подумала, что от такого Радима отстраниться легче. И снова опустила глаза с горечью: каким же он станет, если на него надеются сельчане, а он... уже вызывает гадливость своими манерами и настроем?

Когда её нетерпеливо дёрнули за кисть руки, она взглянула. Он всё ещё держал пакет и смотрел ей в лицо. Глаза в глаза - и вдруг она поняла, что видит в этих глазах - травы, покачнувшиеся от сильного ветра! Под крыльями дракона! Они не тёмные, эти глаза, как она привыкла считать. Они серо-зелёные! Или стали такими, когда он освободился от блока на память? И он... Он не уверен.

- Ты не ответила мне, - напомнил он. - Дай слово, что не сбежишь, пока я не посмотрю, что в пакете.

- Слово, - коротко сказала она, надеясь, что он не воспримет это как насмешку.

Он отпустил её руку. Потирая покрасневшую кисть, она спокойно следила, как он переворачивает пакет и вываливает из него смятые вещи. Странные мысли приходят в голову иногда. Вот она смотрит на парня, который обладает страшенной силой, который лишь недавно пришёл в себя, вспомнил, кто он есть на этом свете... И первое, о чём думается: жаль, что он не закончил обучение у Алексеича. Жаль, что только начал изучать принципы ограничения. И ещё более крамольная мысль: "Почему Алексеич дал мне неделю выходных? Не предвидел ли он, что именно так будут разворачиваться события? И не стал ли Радим моим новым заданием? Когда надо направлять и обучать? Я же знаю достаточно, чтобы работать с Радимом..." Волнующие и странные мысли... И взгляд на Радима уже другой... Хотя...

Он резко нагнулся - успеть поймать две юркие поблёскивающие цепочки, чуть не нырнувшие в траву. Приподняв их, с недоумением глядя на золото, Радим спросил:

- Это что - тоже моё?

- Да. Там ещё серёжка была, - сказала Наташа, берясь за кучу одежды и осторожно раздвигая футболки. Украшение она положила в пакетик...

- Наташа...

Она даже не поняла сразу, что происходит, услышав своё имя. Разогнулась от скамьи и замерла. Цепочки лежали на его ладони, о чём он, кажется, забыл. Радим смотрел на неё очень странно: подняв подбородок, словно сверху вниз, но встревоженно и даже испуганно. Губы шевелились и подёргивались, будто он слушал еле слышную музыку, которую хотелось слышать, но было трудно уловить.

- Наташа...

Цепочки выпали и пропали-таки в травах.

- Ты... Приехала... - Он недоверчиво улыбался и растерянно оглядывался, часто и быстро возвращаясь взглядом к девушке, словно страшась, что за то время, пока не смотрит, она сумеет сбежать. Его зачастившее дыхание подсказывало, что он переживает странное чувство.

Наташа испуганно отступила, нечаянно перейдя на другое зрение. Обычно она им пользовалась редко, не умея долго удерживать, но сейчас смотрела и смотрела: призрачная фигура, внутри которой находился реальный Радим, выглядела связанной, крепко опутанной какими-то верёвками. И эти верёвки сейчас начинали рваться - так, что стреляли рваными концами во все стороны... Когда он покачнулся, ей пришлось схватить его за руку, чтобы он не упал. Ноги его не держали, и девушка помогла ему сесть на скамейку. Присев перед ним на корточки, она изумлённо всматривалась в процесс, которого в жизни, наверное, больше никогда не увидит: два сознания, две памяти Радима соединялись в единое целое. Невидимые верёвки вокруг него продолжали рваться - она понимала, что рвётся блок между двумя сознаниями двух личностей, забывших друг о друге. Глаза, мелко вздрагивающие, словно видели что-то происходящее в пространстве перед ним, продолжали светлеть - она понимала, что Радим начинает осознавать себя в двух личностях.

Он медленно прислонился к брёвнам и закрыл глаза.

Наташа привстала с корточек и села рядом, бездумно следя, как дракон и волчица снова разыгрались, пока их хозяева пытаются определиться со своей жизнью. Две силы. Быстрая и энергичная волчица. Громадный, иногда неуклюжий дракон. Размышляя обо всём подряд, девушка взглянула на кипевшую стройку. Никто не подошёл к баньке. Она знала - почему. Радим не разрешил. Негласно. Ему просто не хотелось, чтобы кто-то подходил, пока он разбирается со знакомой незнакомкой...

Радим вздохнул, но глаз не открыл.

- Ты давно приехала?

- С полчаса назад, - ответила она, покосившись. - С твоим дядей.

- Дядю на ночь отправим к соседям. Сейчас в себя приду - покажу предбанник. Там такая широченная скамейка есть. Уместимся на ней. - И взглянул на неё светло-зелёными глазищами - кажется, приметой всех Радимовых. - А завтра избу крышей накроют...

- Ты меня не спросил, - безразлично сказала Наташа.

- Ты же приехала. Чего спрашивать? - уверенно сказал он, но в голосе промелькнула нотка сомнения. И тут же переспросил: - Ты же не уедешь? - И, будто так и надо, взял её под руку. - Наташа, не уезжай.

Смятение постепенно начало прорастать в душе. Она ведь была убеждена, что сможет легко покинуть его. Но оказалось, что легко можно уйти от того парня, который её не знал. Этот знал её. С этим человеком она многое пережила и перечувствовала. Она даже решила, что он её...

- Наташа, я тебя люблю, - не глядя, сказал он. - Ты не представляешь, как мне плохо без тебя. В деревне я никого не знаю. А ты... Ты единственная, кому я заглядывал в душу. И ты единственная, кто заглядывал мне в душу. Не уезжай.

- Не уеду, - решившись, сказала она и прислонилась щекой к его плечу. - Тебя надо учить. Деда-то нет. Пользоваться силой ты пользуешься, но неупорядоченно. Поэтому...

- Наташа, - мягко прервал он. - Только из-за этого?

- Нет. Не только. Просто мне пока ещё тяжело выговорить те слова, которых ты ждёшь от меня. И потом... - Она замолчала, взглянув на стройку, где по лестницам бегала девушка в шортах и маечке. - Я не могу бросаться словами так легко...

Он заглянул в её глаза, посмотрел на девушку, которая что-то радостно кричала строителям наверху сруба, чуть хмыкнул.

- Наташа, у меня полдеревни двоюродных сестёр. Ты думаешь, Радимовка просто так называется? Здесь каждая вторая изба - Радимовы.

Девушка покраснела. Быстро же он сообразил...

- Не молчи. Останешься? Оставайся, - немедленно поправился он.

- Ладно, - будто ныряя в воду, ответила она. - Только никаких ночей на одной скамье!

- Ну вот... - недовольно проворчал он, сжимая её пальцы. - А в том сне ты сразу повела меня к дивану, да ещё хихикала, что вместе ляжем, а я боюсь.

- Нет, вы посмотрите на него! - изумилась Наташа этой наглости. - Сам на меня сон навёл, а потом ещё напоминает!.. Ты что? - мгновением позже встревожилась она, когда он вздрогнул.

- Мутит немного, - признался он. - Когда начинаю вспоминать что-то из тех шести лет. Наверное... Наверное, я похож на книжный шкаф, с полок которого выпало несколько книг, а сейчас они потихоньку ставятся на место... Кстати, ты привезла мне книги - те, которые я выбрал?

- Честно говоря, я не думала, что задержусь здесь, - пожала плечами девушка. - Ты ушёл тогда, даже не взглянув на меня, и я решила...

- Съездим за твоими вещами, - непреклонно сказал Радим. - Всё перевезём сюда. Здесь учителей не хватает - знаешь? Как раз для тебя работа есть. Ну, и меня учить.

- Не слишком ли быстро ты всё за меня решил? - поразилась девушка.

- А разве я что-то решал? - удивился парень. - Мне кажется, я просто думаю, как сделать так, чтобы нам обоим удобней было. У нас здесь - знаешь, как здорово!

Они сидели на скамье, смотрели на сад, на играющих волчицу и дракона, на работающих людей, которые строили для них дом, тихонько переговаривались, иногда замолкая и задумываясь. И тогда Наташа исподтишка поглядывала на Радима и размышляла о том, что он гораздо смелей, чем ей раньше казалось. Но ничего. Она ещё сумеет сказать так же легко и просто о самом главном, как это сделал он всего несколько минут назад.

Эпилог

Добежав до конца садовой дорожки в поместье Алексеича, Наташа осторожно раздвинула калиновые ветви, посмотрела немного и отступила, задрав голову кверху.

Двое на её любимой полянке тоже смотрели на небо. Но смотрели целенаправленно: под их взглядами собирались в одном месте облака. Внезапно два облака, лениво и даже торжественно ползшие навстречу друг другу, чего, вообще-то, законами природы не предусмотрено, заторопились и на скорости врезались друг в друга же. В момент столкновения оба резко потемнели - и хлынул локальный дождь.

Длинный темноволосый парень, сидевший в "лотосе" напротив светло-русого мужчины, от неожиданности пригнулся под заторопившимися каплями и выругался матом. Правда, он оборвал себя на полуслове и, так же пригнувшись, испуганно огляделся. Светловолосый расхохотался. А Наташа быстро попятилась от кустов.

У Радима индивидуальное занятие с Андреем - колдуном из пригородного села. Алексеич, кажется знакомый со всем миром, пригласил последнего приезжать в город в определённое время, чтобы обучать парня практическому деревенскому колдовству. Одновременно сам шеф и врач-бесконтактник Володя помогали Радиму освоиться с базовыми ограничениями силы. Всему остальному его учила Наташа, едва только у её великовозрастного ученика возникали проблемы с применением силы или вопросы по ней. Теорию она знала, объяснить умела.

Всё началось с первого же их приезда в город за вещами Наташи и для знакомства с её родителями и семьёй. В разгар семейного ужина, на котором несколько смущённые родители Наташи (дочь - и хочет жить в деревне?!) хлебосольно угощали Радима (Господи, тощий-то какой! - это мама, конечно), позвонил Алексеич и непререкаемым тоном сказал:

- Завтра, с утра, ко мне!

- Есть! - шутливо от растерянности ответила Наташа. И пожала плечами, глядя на замолкшую трубку: а как начальство узнало, что она в городе? Впрочем, это же Алексеич.

А утром сидели за его столом, внимательно слушая.

Алексеич уже знал по своим каналам, что свои документы Радим восстановил; что, как только парень будет готов, он сдаст следующей весной на общих основаниях школьные выпускные экзамены и получит аттестат, после чего будет думать, куда поступать. Дядя, приехавший из-за границы, выдал племяннику довольно приличную сумму: после смерти семьи своего младшего брата он вошёл в права собственности и вскоре продал доставшуюся ему квартирку, а деньги положил на отдельный счёт, смутно надеясь, что так и не найденный после трагедии племянник всё-таки когда-нибудь объявится. На эти деньги закончили стройку дома в деревне, обставили его мебелью, обустроили двор. Радим рвался купить машину, но Наташа велела забыть о ней, пока не получит аттестат и не поступит. Она предполагала, что парень не великий отличник, а значит, поступать ему придётся на платное. Как позднее выяснилось, насчёт "великого отличника" она оказалась права.

А машина... А что машина?

- ... Будете ездить ко мне, как на вахтовую работу! - жёстко сказал Алексеич. - Неделю живёте у меня, неделю - в своей деревне. Уяснили?

Пока он строго оглядывал их, удостоверяясь, уяснили ли они его слова, Наташа лихорадочно вспоминала: так, дом на время отъезда она закроет - и пусть стоит, это не страшно; двух кошек покормит Любанька - та самая двоюродная сестра, с которой Радим обнимался на верхних брёвнах сруба. Девчонка расторопная - на неё положиться можно. Господи, как хорошо, что она, Наташа, не успела-таки купить кур, как хотела! Единственное, что смущало, - грядки. Неделя отсутствия в июне - они же за это время сорняками зарастут!.. И почувствовала себя настоящей деревенской клушей - со всеми этими мыслями...

А потом усмехнулась, опомнившись: на невидимых весах - эти несчастные грядки и обучение Радима. И она ещё будет думать? Успокоилась.

Машину для поездок нашли. Тот самый парень, который привёз дядю Радима и Наташу от остановки в деревню, Саня, легко согласился возить их раз в неделю - в дальний город и через неделю обратно, в деревню. Правда, было у Наташи подозрение, что Саня слишком быстро и легко согласился возить их. Нет, деньги за поездки он получал от них неплохие: платили не только за дорогу, но и за бензин, - и всё же... Наташа не выдержала и попросила шефа о-очень внимательно осмотреть их "личного" водителя. Алексеич осмотрел и заверил, что парень чист, что никакого воздействия на нём нет и что возит он их абсолютно добровольно. Но даже после осмотра Сани Наташа переживала ещё некоторое время, пока от деревенских не выяснила: воздействие было! Но не колдовское. Не зря Радим мечтал о машине. Его отец ездил на какой-то простенькой, не то "Оке", не то "Ладе", и сына научил возиться с нею, постоянно ломающейся, да причём научил не просто так: руки у Радима золотые оказались. Он Сане перебрал машину чуть не по винтику и отремонтировал всё, что только нуждалось в хозяйском глазе. Саня, зная, к кому теперь может обращаться в случае чего, был готов помогать Радиму во всём.

Размышляя обо всех нахлынувших вдруг воспоминаниях, оценивая их со стороны, Наташа развернулась, решив дойти до дома и постоять в душевой. И остановилась.

- Тихо, - сказал Алексеич. - Пойдём-ка, поговорим.

Когда шеф появился на той же тропке - Наташа так и не поняла. Но послушно последовала за ним. Далеко идти не пришлось. Сели на одну из скамеек, окружённых кустами вишни, и Наташа неожиданно для себя вздохнула.

- Рассказывай, - велел Алексеич. - Всё. Что тревожит, чего боишься.

- Так заметно? - пробормотала она. Посидела, подумала и призналась: - Столько всего, что не знаю, с чего начать.

- С любого конца, который торчит, - предложил шеф. - Времени у нас достаточно. Андрей - человек упорный. Пока не получится тучевой сгон, Радим будет сидеть на месте.

- Я... чувствую себя... - медленно начала Наташа. - Чувствую себя курицей, которая в своём гнезде вдруг обнаружила не цыплёнка, а птенца лебедя. Где-то вычитала я когда-то такую фразу. Но у меня есть личное продолжение: курица боится, как бы из птенца не вырос стервятник. Точней... Как бы она нечаянно из лебедя не воспитала стервятника. Как-то... так. Мне страшновато. Радим... он такой... Я вроде с ним спокойная всегда, но внутри... Порой я не знаю, как себя с ним вести. Он то матерится, как вот сейчас, а то вроде взглянет на меня и чувствует себя виноватым. А мне уже неловко, что он не чувствует свободы, и в то же время... - Она растерянно пожала плечами. - Между нами полтора года разницы, я старше, а как быть... Я не знаю! - чуть не с отчаянием сказала она. - Я не понимаю, как мне с ним себя вести!

- И это при том, что ты его любишь... - задумчиво сказал Алексеич.

Девушка покраснела и оглянулась.

- Не бойся, - сказал шеф. - Сюда никто не войдёт без моего разрешения. И не услышит нас здесь никто. Я позаботился о закрытости нашей беседы. Итак, начнём с того, что знаешь и ты. Радим любит тебя. Это основополагающее высказывание. Теперь далее. Первое, что ты должна усвоить раз и навсегда: у парня несколько сознаний, но в каждом он тебя любит. Есть сознание семнадцатилетнего мальчишки, который однажды открыл глаза и понял, что обладает страшной силой, полученной в результате трагедии. Но рядом - красивая и сильная женщина, которая близка ему во всём и к которой он тянется. Есть сознание бродяги-бомжа, который знает, что умеет управлять снами, и самостоятельно научился импровизировать с этой частью доставшейся ему колдовской силы. И он изо всех сил хочет, чтобы красивая и сильная женщина Наташа была рядом всегда. Есть объединённое сознание двух личностей - беспечного мальчишки-школьника и много повидавшего на своём веку бомжа, и эта объединённая личность любит красивую и сильную женщину, которая рядом и которая не раз и не два доверилась ему. И так будет всегда. От тебя он никогда не уйдёт, если ты думаешь об этом. И Радим никогда не отойдёт от тебя надолго, потому что есть между вами одна конкретная вещь, которая его однажды поразила так, что он полюбил тебя.

- Вещь? - поразилась Наташа.

- Ну да. Ключ. Когда Радим смотрит на тебя, в его подсознании появляется ключ, который ты ему однажды отдала. Ключ от квартиры. Этот ключ, кстати, он носит с собой постоянно, но не показывает тебе. Этот ключ для него - символ сильной женщины, той, что не побоялась дать его человеку, которого она знала еле-еле несколько часов. Речь идёт не о доверии, Наташа. Речь идёт именно о силе. И ключ для него - восхищение перед тобой. Этот ключ так застрял в его сознании, что парень понял, что знает тебя, когда ты привезла ему его вещи. Поэтому он и остановил тебя. Ведь в сознании семнадцатилетнего Радима тебя не существовало. И ключ в подсознании Радима-бомжа стал ключом к его объединённому сознанию. Он так захотел тебя вспомнить, что всё-таки сумел прорваться сквозь блок памяти... - Он замолчал, глядя на зелень кустов, и вздохнул. - Да, семнадцатилетний мальчишка Радим порой ругается матом и боится, что ты услышишь. И эта его боязнь - прекрасна. Он дорожит тобой. Поэтому двадцатитрёхлетний парень Радим контролирует его, хоть иной раз и не успевает заткнуть его.

- Значит, я могу не бояться его? - задумчиво спросила Наташа, пряча смущённую улыбку.

- С ним сложно, - согласился Алексеич. - Но про кого из нас так нельзя сказать? Радим не кукла, не идеальный робот. Он человек. Он до такой степени человек, что до сих пор ревнует тебя ко мне.

Смеясь, девушка поспешно спрятала лицо в ладони.

- Ну и последнее. По поводу стервятника.

Наташа взглянула на него вопросительно.

- Возможно, тебя заинтересует следующее. Если ты помнишь историю Радима, для него всё началось в тот момент, когда мафиози-убийца узнал, что из всей семьи старика-колдуна один всё-таки выжил, да ещё добрался до города. Радима-то вели сюда следы убийцы, невидимые, но для него, получившего силу, отчётливые. Правда, он не понимал, что это следы убийцы. Но просто чётко знал, что должен попасть именно в этот город. Хозяин начал осторожно вовлекать парня во все свои делишки, как только понял: Радим умеет использовать лишь часть силы. Но этого оказалось достаточно, чтобы суметь обогатиться за его счёт. Те парни, которые курировали Радима, слишком быстро попались на своевольстве, но это уже хозяина не интересовало. Он нашёл Наума, который интуитивно, используя собственные, умирающие под натиском наркоты мозги, придумал комбинацию, как парню открыть полностью силы, не трогая блока его памяти. Зимой нашли четырёх бомжей, убили их и закопали. Весной раскопали. Приготовили ритуал для выведения силы. Дальнейшее ты знаешь. К чему я веду? Радим своеволен, чувствуя себя чуть не всемогущим. Но именно он подошёл ко мне не далее как в первый же день по приезде сюда, на учёбу, из деревни. Он предложил поработать над останками трупов тех четверых, чтобы узнать, кто они. Он, бывший бомжем, бродягой - и неожиданно получивший многое в своей жизни, всё-таки хочет знать, кто эти бомжи. Хочет похоронить их останки на обычном кладбище. Так скажи мне, Наташа, будет ли стервятником мальчишка, который за моей спиной сговаривается с твоей командой, с Игорем и Леной, чтобы самостоятельно начать расследование?

Про расследование, которого добивался Радим, Наташа знала, но не рассматривала его с такой точки зрения. Удивлённая, она было открыла рот, но Алексеич поднял руку.

- На этом всё. Болтать впустую не хочется, а Радим доламывает мою защиту вокруг этой скамьи и вот-вот окажется здесь. Думаю, главное ты поняла. Так что... работаем.

Открыв рот, девушка смотрела, как уходит Алексеич по тропке в дом, а с другой стороны кустов врывается взъерошенный Радим и, прищурившись, быстро оглядывается.

- Ну и? - высокомерно сказал он, наконец. - О чём вы тут с шефом говорили?

- О тебе, - сказала Наташа, снова впадая в задумчивость: Алексеич вроде и немного сказал, но обдумывать сказанное придётся долго.

Радим постоял, уже озадаченный, и сел рядом.

- Наташа, а чего обо мне? - уже встревоженно спросил он, всматриваясь в её глаза своими, пронзительно светло-зелёными.

- Ну, не столько о тебе... В общем, кажется, он разрешил нам расследование по делу бомжей - тех, четырёх. Помнишь?

- Ещё бы не помнить, - проворчал парень, оттаивая. И со вздохом обнял её за плечи, прислоняя к себе. - Столько учить всего... А домой хочется.

- Мне тоже, - откликнулась девушка. - У тебя ещё на сегодня занятия есть?

- Есть. Через полчаса Володя начнёт... Посидим здесь, а?

- Посидим, - согласилась девушка, подставляя лицо солнцу, которое просвечивало сквозь ветви. Прежде чем она заснула, почувствовала, как её ладонь очутилась в другой, тёплой и сильной ладони. И, успокоенная: если надо - разбудит, если надо - защитит, - задремала.

Оглавление

1.

2.

3.

4.

5.

6.

7.

8.

9

10.

11.

12.

13.

14.

15.

16.

17.

18.

19.

20.

21.

22.

23.

Эпилог Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg