«Приключения в стране тигров»

Детские слезы. — Переводчик. — Подвиги старого тигра. — Неожиданный мститель. — На охоте. — «Столовая» Людоеда.

— Не плачь, ну не плачь же! Расскажи лучше, что случилось. Может, я смогу тебя утешить. Как жаль, что здесь нет «базара игрушек», а то купил бы тебе барабан, рожок или бильбоке[1] — и ты бы успокоился.

Ребенок не понял, иностранных слов, но почувствовал их неподдельную ласковость. Он поднял на пришельца свои большие черные глаза и продолжал плакать — безмолвно, без рыданий, даже без вздохов.

По детскому взгляду, полному неизбывного отчаяния, путешественник догадался, что горе у ребенка настоящее, большое.

— Слушай, — продолжал он, — так нельзя. Кричи, ори, катайся по земле, делай что угодно, но только не плачь этими ужасающе тихими слезами. Ты плачешь как мужчина. И это переворачивает мне душу. Впрочем, я и сам не так давно ношу усы и не забыл еще, что в детском возрасте можно переживать серьезное… о, очень серьезное несчастье.

— Не говорит ли здесь кто-нибудь по-французски? Или хотя бы по-английски? — обратился он к толпе. — По-здешнему я еще не успел выучиться — в Бирму[2] приехал только что из Парижа. Не ближний свет.

— Я могу, — раздался чей-то голос. — Мальчик плачет действительно от большого горя. С ним случилась ужасная беда.

К путешественнику подошел высокий и тощий индус, бронзовый, как дверь пагоды[3]. Голову его украшала громадная белая чалма. Он отдал честь по-военному и прибавил:

— Здравствуйте, сударь.

— Здравствуй, друг. Ты вполне прилично говоришь по-французски. Где научился? Вокруг лишь затерянные берега Иравади